Сны в зебрином доме

Сны в зебрином доме

Когда речь заходит о Флаттершай, многие вспоминают её как очень стеснительную и робкую пони, которая всего на свете боится. Нельзя сказать, что это очень плохо, ведь она на самом деле прекрасный друг и просто очень милая пони. Однако иногда её бзики заходят слишком далеко.

Но не всегда её страхи бывают безосновательными.

Особенно после того, как она появилась впервые. Всё это началось незадолго до празднования Ночи Кошмаров, примерно за год до переселения в Понивилль Твайлайт Спаркл.

Флаттершай бежала со всей дури в сторону Понивилля, когда её тормознула подруга детства Рейнбоу Дэш.

— Эй, Флатти, куда это ты так спешишь? – спросила Дэши. – Не уж то вновь своей тени испугалась? –

— Ох, слава Селестии, Рейнбоу Дэш, это ты! Я только что видела такое! Просто прогуливаясь по опушке леса, я собирала жёлуди для моих милых зверушек, как вдруг из чащи вышла страшная фигура в капюшоне. Она посмотрела в мою сторону, и я увидела два жёлтых сияющих глаза. О, Рейнбоу Дэш, я никогда так не пугалась в своей жизни! Н… Наверное это был какой-то монстр. – запинаясь и часто дыша пролепетала бедняжка Флаттершай.

— Ох, ну ничего, Флаттершай, отдышись, успокойся. Думаю, тебе стоит немного отвлечься и развеяться. Наверняка тебе всё привиделось. Если хочешь, я прям ща могу слетать туда, и если даже там окажется монстр, то надавать ему как следует! – попыталась подбодрить подругу Рейнбоу.

— Ох, Дэши. Тебе не следует туда идти… Я просто… Мне просто… Страшно. Что если оно придёт за -нами? –

— Ну, в таком случае, врасплох оно меня точно не застанет. – уверенно сказала Дэш.

Внезапно, позади пегасок раздался голос, который говорил с явным нездешним акцентом:

— Лик мой пугающ, ну и пусть, хоть вызывает это грусть. Не стоит вам меня страшиться, ведь на дворе стоит не ночь, прошу я вас лишь мне помочь. –

Рейнбоу Дэш обернулась, и еле как подавила вырвавшийся от неожиданности крик. Перед ней действительно стояла странная пони с задвинутым на лицо капюшоном, а глаза её сверкали из-под него желтоватым светом. Но ещё более странным был цвет её шерсти. В нём было два чередовавшихся полосками цвета – чёрный и белый.

Дэш попыталась найти слова, чтобы ответить незнакомке, но её глаза всё ещё были круглыми от удивления, когда вдруг Флаттершай, резко схватив подругу за копыто, побежала с криками прочь. Рейнбоу, не ожидавшая такого поворота событий, последовала за Флаттершай словно безвольная кукла. Остановились они только на городской площади.

— КТО ЭТО ВООБЩЕ БЫЛА? – наконец-то пришла в себя Рейнбоу Дэш.

— Я… Я не знаю… Но мне кажется, она злая… — ответила Флаттершай.

— А что если ей просто нужна была помощь? Может, она просто выглядит угрожающе. Ну знаешь, Тандерлейна все тоже раньше боялись из-за тёмного цвета. Но ничего, привыкли же. – высказала свои сомнения по поводу теории Флаттершай Рейнбоу Дэш.

— Знаешь, я думаю… Что не злые не… Не выглядят так… И не смотрят на тебя так пристально, словно хотят заглянуть в твою душу. К тому же её странная манера говорить… — настаивала на своём Флаттершай.

— Ну, признаюсь, это довольно странно, да. Я думаю, стоит об этом всем рассказать. Чтобы беды какой не случилось. – согласилась Рейнбоу.

— Рассказать о чём? Где-то происходит что-то весёлое? – вездесущая Пинки Пай услышала разговор своих подруг и была тут как тут.

— Мда уж, весёлое. – скептически отозвалась Рейнбоу Дэш.

Вскоре весь город был в курсе о появлении странной особы, не в последнюю очередь благодаря Пинки Пай. Она видимо находила всё странное и пугающее довольно забавным, а посему снабдила историю о неизвестной пони различными мистическими атрибутами.

Эппл Джек потом отчитала её за дезинформацию, но всё придуманное Пинкаминой оказалось весьма соответствующим истине, когда незваная гостья всё же наведалась в город. Многие пони просто спрятались по домам и позакрывали свои лавки, настолько велик был их страх перед пришельцем. Странница вела себя крайне странно, копала копытом землю и что-то зловеще бормотала, лишь изредка прерываясь, чтобы поржать. Те же, кто отважился не закрывать свои магазины при её приближении, рассказывали потом, что её взгляд словно смотрел им прямо в душу, когда странница приближалась к ним. Она начинала что-то им говорить, но пони уже не могли разобрать слов, будучи страшно напуганными её сверкающими очами и вскоре просто сбегали от неё, нередко потом отказываясь выходить из дому в течении нескольких дней.

Загадочная кобыла ещё несколько раз посещала город, но видимо, не получив желаемого, вскоре прекратила это занятие. Пинки Пай окрестила её ведьмой и даже сочинила пугающую песенку по этому поводу. Однако, больше её в городе не видели, разве что иногда кому-то мерещился силуэт в капюшоне где-то на окраинах. Но большинство посчитало эти слушки делом копыт мелких проказников для создания атмосферы таинственности, ведь скоро была Ночь Кошмаров, традиционный праздник ужаса, посвящённый старой легенде о Найтмэр Мун.

Не многие верили в некую Лунную Кобылу, которая якобы насылает ночные кошмары плохо себя ведущим жеребятам и собирает дань из конфет в этот день, но атмосфера праздника и общий дух веселья делали его одним из самых любимых не только среди детей, но и взрослых.

Поговаривали, что этот праздник был основан на каком-то ещё более древнем, и гораздо более зловещем дне, сведений о котором, к сожалению, не сохранилось, но концепция торжества Ужаса существовала ещё с доэквестрийских времён и наверняка была ровесником Дня Тёплого Очага.

В этом году празднование имело небывалый размах, и все пони готовились к нему. Рэрити получила кучу заказов на пошив самых разных костюмов различных мастей и жуткости. Иные делали свои костюмы сами, из подручных средств. Пинки Пай занималась, как всегда, организационной и развлекательной частью. В этом году она решила нарядиться как «та ведьма», ибо ещё свежи были воспоминания о недавних страхах, и Пинки собиралась этим воспользоваться. Для этого она даже собиралась выкрасить себя красками в полосатый цвет.

В целом, все были охвачены атмосферой мистики и предвкушали прекрасное празднество.

Все, кроме Флаттершай. Она никогда не любила этот праздник. С детства её пугали даже тени и шорохи, а в этот день она вообще не находила себе места. И хоть все вокруг веселились и пребывали в крайне приподнятом настроении, она всем нутром ощущала, что что-то гораздо более зловещее кроется за детской страшилкой о Лунной Кобыле. Возможно, виной тому служили слухи о более древнем происхождении торжества Ужаса. Но как бы там ни было, Флаттершай заперлась в этот день дома, и единственной её компанией был её кролик Энджел.

Уже вечерело. Она закрыла все окна и шторы, заперла засов, чтобы не видеть все эти страшные костюмы, и, придвинув большое кресло к двери, зарылась под одеяло в кровати. Энджел уже привык к подобным выходкам и занимался своими делами где-то в углу.

Неожиданно, в дверь постучали. Флаттершай дрогнула и накрыла голову подушкой. Раздался весёлый голос Пинки Пай:

— Флаааттершааай, мы знаем что ты здесь! Хватит уже каждый раз сидеть дома, выйди хоть раз с нами в этот день и повеселись! Обещаю, тебя мы пугать не будем! –

Ответа не последовало.

— Эй, Флатти, брось. Ты каждый раз запираешься у себя и пропускаешь всё веселье. Пойдём, я научу тебя пугать детишек! – добавила Рейнбоу Дэш. Очевидно, она пришла вместе с Пинки.

Спустя несколько минут, дверь открылась. Флаттершай, смотря на пол, ибо боялась испугаться костюмов, сказала:

— Простите девочки. Мне действительно очень жаль, но я не могу пойти с вами. Я сама не могу объяснить, почему меня охватывает такая паника в этот день. Я… Я просто не хочу вас обидеть, поэтому и открыла дверь… А теперь, можно я… -
— Нет, никаких можно! В этот раз я точно не позволю тебе пропустить всё веселье! Раз уж ты отважилась открыть дверь, то и с остальным проблем не будет! – Пинки взяла Флаттершай за копыта и поманила за собой. Робкая пегаска на миг бросила взгляд на свою подругу и завопив от ужаса, вмиг отпрянула от неё и спешно заперла дверь. Из-за двери послышались плачь и всхлипы.

— Ыагрх, Пинки, я же говорила, что не следует приходить к ней сразу в костюмах. Тем более в таком, как у тебя. – раздраженно проговорила Дэш.

— Да брось, этот костюм довольно милый. Да и боятся его наверное только детишки. Ох, ладно-ладно. Флаттершай, прости меня! Я сняла капюшон! Честно-честно. Ну выйди же ты к нам, пожаааалуууйста!!! – с просьбой в голосе сказала Пинкамина.

— Нет! Я никогда больше отсюда не выйду. – вскрикнула своим милым голоском Флаттершай и снова затихла. Лишь изредка слышались всхлипы.

— Ой, да брось, это бесполезно. Она ещё в Клаудсдейле не любила Ночь Кошмаров. Пойдём отсюда, извинишься завтра. Я просто не хочу пропустить появления Вандер Болтов. – послышался приглушённый голос Рейнбоу.

— Ох, ладно. Бедняжка Флаттершай, она столько всего пропустит. А что, к нам прилетят Вандер Болты? – сказала Пинки Пай.

— Прилетят-прилетят. Вот увидишь. Вернее, прилетит один Вандер Болт. Будущий. – заговорщецким тоном сказала Дэш.

— Оооу, а вот это дело! Пойдём, я тоже не хочу пропустить. – после этих слов, послышался топот копыт и вскоре за дверью всё совсем стихло. Флаттершай сползла по дверному косяку на пол и встав, побрела к кровати. Нужно попытаться заснуть, чтобы эта жуткая Ночь Кошмаров скорее прошла. Она улеглась поудобнее, обняла уже заснувшего Энджела, и почувствовала, как проваливается в забытье…

Однако, бедняжке Флаттершай так и не удалось заснуть. Вскоре после того, как она почти ощутила прикосновение сна, в дверь снова постучали. Это окончательно её вывело из предсонного состояния. Она была раздосадована, что упустила прекрасный шанс заснуть, поэтому довольно громко (по её меркам,) немного раздражённо прокричала:

— Я же сказала, я не выйду отсюда! По крайней мере, сегодня точно! –

Но никто ей не ответил. Лишь продолжались мерные стуки в дверь. Флаттершай решила проигнорировать их. Но время шло, стуки не прекращались, а сон всё не хотел приходить из-за шума. Наконец, пегаска решилась разобраться с незваными гостями.

— Наверняка это очередная шутка Пинки Пай или Рейнбоу Дэш. Ну или детишки шалят. – бормотала себе под нос Флаттершай, пока спускалась вниз к двери. Она делала это больше для того, чтобы успокоится, нежели чтобы поверить в сказанное. И всё-таки, какое-то тревожное чувство возникло, когда она прикоснулась к дверной ручке. Но Флаттершай всё же пересилила себя и открыла дверь.

Её взгляду предстал загадочный силуэт пони с капюшоном, закрывающим мордочку. На улице уже совсем стемнело, так что лица нельзя было разобрать.

— Пинки Пай, это не смешно. Я то думала, ты понимаешь, каково мне приходится. Зачем вы так со мной поступаете?... – сердито сказала пегаска, хотя в её голосе проступали дрожащие нотки.

— Дитя Природы, не стоит сердиться, я здесь для того, чтоб с тобой помириться. При встрече тогдашней я тебя напугала, родились те слухи, что про меня рассказала. – проговорила со странным акцентом незнакомка. Флаттершай узнала в ней ту самую ведьму из леса. Её глаза сверкнули жёлтым светом на миг. Пегаску сковал страх.

Флаттершай попыталась убежать в дом, но ведьма оказалась быстрее и преградила ей путь.

— Стой, нет нужды опасаться меня. Прошу за ту встречу лишь простить я тебя. Сегодня мне нужно отпустить все грехи, Ужаса Ночи ритуал чтоб свести. – в голосе таинственной пони из леса слышалась просьба, но Флаттершай не могла адекватно воспринимать столь запутанные слова. Её охватила паника и она, вмиг развернувшись, побежала куда глаза глядят.

Подобные истерические припадки для неё не редкость, когда она сломя голову бежит, не разбирая дороги, а посему, на этот раз Флаттершай обнаружила себя уже где-то далеко в тёмном и страшном лесу. Что и говорить, из огня, да в полымя. Нельзя сказать, что общество жуткой ведьмы было намного лучше Вечносвободного Леса, но по крайней мере, Флаттершай могла найти общий язык с дикими зверями. Чего нельзя сказать о других пони и тем более о загадочных и жутких ведьмах.

Но она понимала, что раз уж та странная пони пришла из леса, то и наверняка хорошо в нём ориентируется. Нельзя было здесь оставаться. Флаттершай собралась духом после безостановочного панического забега, отдышалась, и стала осматриваться. Вокруг были лишь деревья да кусты, изредка попадались камни и прочие атрибуты дикой природы. Кроны деревьев были густые, поэтому лунный свет только редкими лучиками освещал загадочную чащу. Флаттершай, сотрясаемая лёгкой дрожью, медленно побрела в ту сторону, откуда, как ей казалось, она пришла. Она боялась встретить на выходе из леса ту ведьму, но всё же не знала, в какую ещё сторону нужно было идти, дабы выйти отсюда.

Когда она шла, рядом с нею всё время раздавались какие-то шорохи, где-то слышался треск, а иногда даже отдалённое завывание. Пару раз ей почудилось, будто она слышит топот копыт. Всё это очень сильно пугало бедную Флаттершай, хотя и не исключено, что многое могло ей просто померещиться на фоне эмоционального стресса.

Вскоре Флаттершай заметила впереди себя свет, словно от костра или масляной лампы. Она неуверенным шагом пошла на него. Вряд ли она уже успела выйти к окраине города, но если здесь могли быть добрые пони, которые помогли бы ей добраться до дома, то следовало рискнуть.

За очередным кустом она наконец-то увидела небольшой дом, выдолбленный прямо в дереве: для пони это не было редкостью. Но нечто странное и даже жутковатое было в его облике. Дерево было каким-то экзотическим и странноватым даже для ВечноСвободного Леса. Над дверью и в основании ствола прибиты были две ужасающие маски, изображающие гримасы каких-то духов или божеств, явно не принадлежавших эквестрийскому фольклору. Также, с ветвей свисали повисшие на верёвочках колбы и мешочки с неизвестным содержимым. А окна и дверь были поставлены так, что казалось, это был оскал какого-то экзотического хищника, глаза которого сверкали желтоватым светом, который и привёл Флаттершай к этому жуткому месту.

Сначала пегаска хотела развернуться и вновь убежать, но постоянные шорохи и жуткие звуки сделали своё дело. Добил её хищный рык, раздавшийся где-то совсем уж близко. Нехотя, она всё же подошла к двери и постучалась. Никто не ответил. Она постучалась ещё раз, посильнее и громче, но обнаружила, что дверь не заперта. С замиранием сердца Флаттершай вошла. Внутри дом был ещё более загадочным и жутким, чем снаружи. На аккуратно вырезанных в дереве стенах было множество выемок для свечей, которые создавали загадочный полумрак, хотя и были достаточно яркими, чтобы создавать «эффект оскала» снаружи. На полках, также сделанных прямо в дереве, было множество каких-то ветхих старинных книг, папирусных свитков, банок и колб с различным разноцветным содержанием (неужели это зелья?), а также большое количество тряпичных мешочков то ли с каким-то порошком, то ли с семенами. С потолка также свисали, подвешенные на верёвочках, сосуды большего размера. У окна и на стенах висело ещё несколько жутковатых масок, похожих на те, что были у входа. А посреди всего помещения стоял большой чёрный котёл из олова, в котором что-то кипело на медленном огне.

«Куда же я всё-таки попала» — думала про себя Флаттершай. Её душевное состояние было на грани срыва.

— Так вот ты где, дитя, присядь. Устанешь бегать ведь опять. Это мой дом, не стоит страшиться, пока ты здесь, с тобой ничего не случится. – послышался уже знакомый голос со странным акцентом сзади. Флаттершай обернулась и увидела в дверях ведьму. Она всё-таки нашла несчастную пегаску и более того, будто бы специально сманила к себе в дом. Что же она теперь с ней сделает? Флаттершай сжалась в комок на полу и жалобно запищала, когда ведьма подошла к ней вплотную и сняла свой капюшон. Теперь сомнений быть не могло, эта пони точно была ведьмой, её причёска была похожа на ирокез, а на шее и копытах были золотистые браслеты и ожерелья. К тому же, о многом говорили все эти странные вещи, что находились в её доме…

— Дитя, послушай же, отбрось свой страх. Не простишь ты меня – и ждёт нас всех крах. Не меня тебе стоит этой ночью бояться, молись, чтоб к утру живым нам остаться. Тысячный год скоро грядет, сегодня — последняя Ночь, что кошмар сей начнёт. Пробудится зло, что веками дремло. Истоки его сокрыты в времён глуби, от древних тайн благого не жди. Провести ритуал должно тот, что Кошмар отстрочит хотя бы на год. Но должен быть чист перед другими тот, чья душа испытание тьмою пройдёт. Прости же меня, за тот случай тогда, пока на мне грех, грозит всем беда. – произнесла загадочная кобыла. Бедная Флаттершай с удивлением поняла, что ведьма вовсе не жаждет причинить ей вред, однако очень многое в её речи осталось непонятным для молодой пегаски. Но она поняла, что должна простить эту пони за тот первый раз, когда она её напугала. Иначе случится нечто ужасное.

— Х… Хорошо… Я… Я прощаю тебя… Я просто не знала… — запинаясь сказала Флаттершай.

— Спасибо дитя, благодарю я тебя. Теперь с чистой совестью должна я идти, нет для меня другого пути. Но эта Ночь не такая как те, что были в прошлые годы. И дело здесь не в Зекоры заботах. В канун Тысячи Лет, Она получит ответ, на вопрос, столь давно терзавший. Покажут шесть звёзд знамение, что Четвёртая найдена, но хватит ли Лунной терпения? Три девятки, расклад сей таков, лишают они части оков...

Одно я скажу, коли ты под небом без наряда, опасность грозит, она смертью чревата. В старинных легендах истина есть, но правда страшнее, чем сказано здесь. Если ряжен малой, Она думает – свой, Дитя Ночи. А коли же нет, имей хоть тыщу конфет – незавидна судьба. Смыкать глаз в Эту Ночь нельзя до рассвета, иначе мрака сгустятся тенета. Ты не ряжёна, предвижу беду, коль если тебя я сейчас отпущу. Прости же меня, но придётся тебя, запереть здесь до рассвета. Позже ты будешь благодарна за это. Но помни, юная пони, сомкнёшь ты глаза – кошмар не оставит тебя никогда. Должна я взять с тебя слово, что не подставишь меня ты снова. Лишь блага желаю я всем пони здесь, но не жду услышать в свой адрес их лесть. Поклянись же дитя, не подведи, говорю не шутя — молвила загадочная пони.

— Х... Хорошо... Я даю слово... — сказала Флаттершай.

Ведьма кивнула ей и вышла из дома, наложив видимо какое-то заклятие на дверь, ибо она окаменела на глазах у Флаттершай. Юная пегаска пыталась переварить то, что сказала ей эта самая Зекора, однако ей катастрофически не хватало знаний в подобных мистических вещах, ибо они её всегда пугали. Перспектива остаться в этом мрачном доме была так себе, но выходить в страшный ночной лес, выбив окаменевшую дверь или протиснувшись в окно, тем более после сказанного Зекорой, было ещё хуже.

Флаттершай помнила, что было строго настрого запрещено спать в эту ночь. Конечно же, для большинства остальных это не было проблемой, ведь практически вся Эквестрия отмечала празднество Ночи Кошмаров гуляниями до самого рассвета, а на живность этот запрет вряд ли распространялся. Но для Флаттершай это оказалось настоящим испытанием, ведь из года в года она пыталась заснуть как можно раньше в этот день…

Час шёл за часом, за окном всё не светало. Огонь под котлом и свечи потухли, когда с улицы подул сильный порыв холодного ночного ветра. Флаттершай лежала на соломенной подстилке, что видимо служила для ведьмы ложем и ворочалась. Ей конечно не стоило туда ложиться, но просто стоять посреди жуткого интерьера комнаты она не могла. Стало очень холодно, вновь послышались шорохи и треск веток где-то за пределами дома. Казалось бы, все эти факторы не должны были позволить ей заснуть. Но Флаттершай почувствовала, как её веки тяжелеют и сами собой смыкаются, а разум проваливается куда-то в небытие. Как только сон начал брать верх, она краешком сознания отметила, что все шорохи и посторонние звуки прекратились, как и порывы холодного ветра, уступив место лёгкой ночной прохладе и глубокой тишине. Словно сама Ночь склоняла её ко сну… Сопротивляться этому наваждению было невозможно...

Вскоре пони уже лежала в мрачном доме в полной темноте и спала. Через некоторое время Флаттершай начала ворочаться во сне. Что-то ей снилось… Тенёта мрака сгустились над нею.

Две совсем юные кобылки стояли на каменном уступе. Перед ним простирались зелёные поля и холмы, за которыми начал брезжить рассвет. Позади них стоял кто-то ещё, очень большой. Могущество этого существа ощущалось в самом воздухе. Вероятно, это был родитель этих кобылок. Послышался мягкий голос:

— Девочки, все эти земли… Всё, что залито солнечным светом, это наша страна. Настанет день, и вы будете править ею. –

— Это так прекрасно… — восхищённо сказала кобылка, что была постарше. Она была посветлее второй и её грива была нежно-розового цвета.

— А что же находится, там, в тени? – спросила младшая кобылка. Её грива и цвет шерсти были разных оттенков тёмносинего.

— Это ВечноСвободный Лес и Дикие Земли. Вы никогда не должны заходить туда. – ответил заботливый родительский голос.

— Да, но ведь… Ведь когда Солнце заходит, то разве границы нашей страны не расширяются? – задала ещё один вопрос тёмная кобылка.

— Только до пределов Лунного света. А он, к сожалению, охватывает даже меньшую часть, чем солнечный. – вновь сдержанно ответил покровительским тоном голос.

— Это не справедливо… Почему Тие всегда достаётся всё самое лучшее? Потому что она старше? – всхлипнув, сказала тёмненькая.

— Луна, успокойся. Хочешь, мы можем меняться время от времени? Я так люблю тебя, сестрёнка. – попыталась успокоить её старшая сестра.

— Я понимаю, хоть и покажется с первого взгляда, что разделение ваших обязанностей будет несправедливым, но уверяю, баланс в этом мире есть. Вернее, вам предстоит его создать. Дети мои, на вас лежит большая ответственность. Только от вас зависят дальнейшие судьбы этого мира. Но пока время для этого не пришло… Пойдёмте. – утешил и дал напутствие могучий и гармоничный голос.

На этом, этот эпизод закончился. Но Флаттершай только сейчас поняла, что видит сон. Она ужаснулась и попыталась проснуться, но уже следующее видение замаячило перед её внутренним взором.

Флаттершай летела над ночной землёй. Вернее летела не она. Это словно было видение от первого лица. Она видела и чувствовала то же, чьими глазами видела… Даже мысли их соединились воедино.

Она была в печали. Боль и гнев терзали душу пони, которая бесцельно летела куда-то в ночь. Словно пытаясь сбежать от чего-то. Или от самой себя. Пролетев много миль, она сделала кульбит над какой-то горой и грациозно приземлилась на уступ, который Флаттершай запомнила по предыдущему видению.

— Сестра… Что же ты наделала. Я боюсь, уже слишком поздно, но прошу тебя… Уступи место Дню. Мы можем попытаться всё исправить. Как раньше, вместе, когда мы победили Хаос. Если бы только нас не… — послышался голос откуда-то со стороны. Флаттершай подняла голову. Перед ней стоял белый аликорн. Неужели это…

— Нас? Нет больше никаких нас. Посмотри, во что ты меня превратила. Чем стали мои дети. Чем стала я. Скоро Оно возьмёт верх… и я не желаю воспротивиться этому. Зачем? Столько лет в твоей тени, столько лет одна… Стоило мне лишь на одни сутки продлить Ночь, как мне удалось расширить нашу, нет, мою Империю гораздо дальше, чем ты за всё это время. Нет, Тия. Нет никаких «нас». И никогда не было. – озлобленно ответила тёмная пони.

— Ты говоришь так только потому, что Оно говорит это в тебе. Зачем же ты только пошла тогда в Дикие Земли… — сокрушалась сестра тёмной кобылы.

— Для этого не нужно было никуда ходить. Оно найдёт путь в сердце каждой пони, что была предана и унижена. Каждого отвергнутого, что погряз в пучинах отчаяния и ненависти… Бесконечный Кошмар… Жизнь полная боли… Неземной Ужас… Её Зов сам тебя найдёт. И знаешь что? Я счастлива, что нашла Это. – молвила та, чьими очами видела Флаттершай. Морду тёмной скроила торжествующая злорадная улыбка. Флаттершай ощутила прилив небывалой мощи… Ужасной, тёмной мощи. Силы чуждой и подлой.

— Кошмар нашёл путь в твоё сердце, но это не значит, что оно больше не способно любить. – попыталась вразумить сестру Тия.

— Нет, довольно твоих лживых речей. С этого момента, Ночь будет длиться Вечно!!! – торжественно вскричала тёмная кобыла и засмеялась ужасным, потусторонним смехом. Что-то происходило в её сознании. Флаттершай ощутила присутствие третьей сущности, источающей небывалую злобу и ненависть. Вскоре эти чувства затмили все другие и подавили сознание пегаски, запертое в этом кошмарном видении.

— Луна… Я не хочу тебя потерять. Ты не оставляешь мне выбора. –

— Луна? Не смей меня больше так звать. Теперь я – НАЙТМЭР МУН!!! – ликующий возглас тёмной пони разнёсся по ночному пространству. Флаттершай почувствовала искажение облика. Трансформация её тела завершилась.

— Прости меня. – молвила белый аликорн. Её взгляд был полон сожаления. Она поняла, что потеряла свою сестру. Оно поглотило её.

Неожиданно, вокруг неё появилось шесть сверкающих артефактов. Последовала вспышка света. Затем мрак, темнота, боль, забвение. И лишь полный злобы и отчаяния крик раздался эхом в пустоте небытия…

«Я вернусь»

Но на этом видения Флаттершай не прекратились. На этот раз она всё также была словно в чужом теле и принимала всё через чужое восприятие.

Пони открыла глаза. Перед ней простирался пустынный, до глубины души унылый и серый пейзаж. Мёртвая, холодная земля, казалось, по ней никогда никто не ходил. Холодные звёзды светили на чёрном, словно сама смерть небе. Оно не было похоже на то, каким его видно в Эквестрии, фиолетовым.

Одинокая пони сидела ссутулившись на голых камнях и смотрела на звёзды. Она словно что-то выискивала, высматривала… На душе ощущалось предвкушение чего-то великого… Отравленное чувством ненависти и усталости от чего-то, что продлилось очень долго.

— Почти тысяча лет… — мрачно сказала она, — Всё сходится… Она не смотрит на звёзды… Зачем, ведь у неё уже есть одна большая… Она не смотрит на ночное небо. Она боится встретиться взглядом… И поэтому она не знает. Не знает, что Четвёртая уже родилась. Что она уже среди них. Шесть звёзд явили мне знамение. Я владычица всех ночных кошмаров, всех ужасов Сонного Царства! Всех потаённых страхов... Ещё всего лишь один год… И Вечная Ночь наступит. –

Следующее видение было особенно ярким и реалистичным. Тёмная сущность, от лица которой оно происходило, спустилась с небес в качестве бесплотного духа. Оно стремительно рассекала пространство, словно что-то выискивая... И наконец-то нашло. В глуби леса находился зловещий дом, чья дверь была запечатана древней магией... Сущность проникла внутрь через мельчайшие щели. На соломенной подстилке спала и ворочалась во сне молодая пони... Дух подошёл вплотную. И вошёл в неё. В следующий миг, Флаттершай ощутила полное замещение своей личности на что-то извне...

Оно одним лишь прикосновением уничтожило жалкую преграду. Оно было голодно. Это был не голод тела, утоляемый плотью... Не только он...

На этой зловещей ноте Флаттершай проснулась. Она вся была в холодном поту и почему-то ощущала физическую усталость, а моральное состояние было таким, будто её лишь недавно отпустило что-то, что заместило её саму. Еле как встав на ноги, она подошла к окну. Где-то там, за деревьями, брезжил рассвет. Флаттершай не захотела встречаться ещё раз с ведьмой Зекорой и решила покинуть её странный дом. Когда она выходила за порог, то заметила, что окаменевшая дверь была выбита и разбита в щепки…

При наличии света, пегаска смогла добраться до своего жилища без особых проблем. Но когда она подошла к своему дому, она увидела, что его окружили городские стражники и старательно что-то оттирали с порога.

— И… Извините… Что здесь произошло? – задала вопрос стражнику Флаттершай.

— О, так вы мисс Флаттершай? Вы здесь живёте… Мы полагали, что это вы сможете ответить нам на этот вопрос. – мрачно ответил страж.

— Я совсем не понимаю, о чём вы говорите. – почти шёпотом сказала Флатти. У неё появилось нехорошее предчувствие…

— Я думаю, вы не имеете права знать подробности происшествия, прежде чем мы вас допросим… Так где же вы были вчера ночью, если не как обычно, у себя дома, как утверждали ваши друзья? Неужели кто-то всё же сумел вас вытащить к тому моменту из дома, чтобы справить Ночь Кошмаров? – с подозрением сказал стражник-пегас.

— К… какому моменту? Ох, я… Я уже собиралась идти спать, когда мне в дверь постучали… До этого ко мне приходили Пинки Пай и Рейнбоу Дэш, но затем они ушли, а потом… — начала было Флаттершай, но пегас её перебил:

— Так стало быть, к вам уже заходила Пинкамина Диана Пай до своего второго визита? –

— Второго визита? О, наверное, она пришла потом ещё раз, да. Так… Так вот. Когда я второй раз открыла дверь, то увидела перед собой ту ведьму из ВечноСвободного Леса и… -
— Стоп, стоп, стоп. А куда же потом Пинкамина дела свой костюм? – вновь перебил её страж.

— Нно… Это была не Пинки… Это действительно была ведьма… Я так испугалась, что побежала куда глаза глядят и потом я обнаружила себя в … — замялась Флаттершай.

— Стоп. То есть вы не исключаете, что, возможно, это была переодетая Пинкамина Диана Пай? Насколько можно судить, вы склонны к поспешным выводам в состоянии паники. – вставил своё замечание хранитель порядка.

— Нет, говорю же вам, это действительно была ведьма. Я потом узнала, что её зовут Зекора, но это потом, она говорила со странным акцентом и замысловатыми рифмами, Пинки Пай точно бы так не смогла… — продолжала давать показания пегаска.

— Что ж, хорошо, предположим. Но тогда, где же были Вы сами всю ночь? По внешнему виду действительно можно сказать, что вы провели её в лесу. – задал наводящий вопрос стражник.

— Я… Я нашла в лесу какой-то странный и жуткий дом… Мне не куда было идти и я зашла в него. Потом появилась Зекора и она сказала, что … -

— Достаточно. – отрезал стражник-пегас. И затем тихо, чтобы Флаттершай не слышала, добавил:

— Кэрроу, запиши в протокол, что допрашиваемая хозяйка дома была невменяема. –

— Н… Но… вы ведь даже не дослушали… Я… А что… Что случилось? – робко пролепетала Флаттершай.

— Вчера ночью здесь произошло убийство. Неизвестный напал на несчастную Пинкамину на пороге вашего дома… Свидетелей не оказалось. Самое странное, что её смерть наступила от разрыва сердца, будто бы она узрела что-то невообразимо ужасное... Сетчатка её глаз была словно выжжена, а зрачок настолько увеличился в размерах, что нам показалось, будто глазное яблоко почернело...

И лишь после этого она была растерзана, как сказал врач. А ещё она была без костюма в этот вечер… По крайней мере, его следов мы не нашли. Даже краски на её теле. Видимо она не хотела напугать вас. – серьёзно и мрачно молвил второй страж, который вёл протокол.

— Без… Костюма?... – с ужасом в голосе спросила Флаттершай. Её глаза округлились от потрясения.

— Вы точно не хотите нам ничего ещё рассказать? – начал было страж, которого звали Кэрроу, но первый стражник-пегас ткнул его плечом и бросил укоряющий взгляд ему в глаза.

— Можете быть свободны, мисс Флаттершай… Думаю, вам следует некоторое время пожить в другом месте… Пока… Утрата слишком свежа. – закончил диалог он.

Флаттершай, вся в не себя от горя, поплелась прочь от своего дома, где произошло это ужасное событие… Она остановилась у Рейнбоу Дэш, которая тоже была не в лучшем моральном состоянии. Оказалось, именно она надоумила Пинки Пай пойти за Флаттершай. Они поспорили, что Пинки не сможет этого сделать. Рейнбоу по сей день себя за это корит. Флаттершай поведала ей свою версию произошедшего, лишь умолчав подробности своих снов в зебрином доме. Рейнбоу конечно не восприняла полностью всерьёз всё это, но всё же по её спине прошлись мурашки от этой истории, и возможных домыслов, растущих из неё…

Время шло, и страшная новость волной шёпота расползлась по Понивиллю. Дошли до ушей горожан и слухи о причастности к этой истории некой Зекоры, которая была той самой ведьмой из ВечноСвободного Леса, чей костюм покойная Пинкамина Диана Пай одевала на Ночь Кошмаров. В народе появилась молва о том, что так страшная ведьма отомстила молодой кобылке, посчитав её наряд за оскорбление. Многие поддержали эту идею. Масла в огонь добавил тот факт, что тело Пинкамины Дианы Пай пропало в день перед похоронами. Иные считали, что Она забрала его, чтобы сделать из него с помощью чёрной иноземной магии зомби, игрушку для своих прихотей. Но правда оказалась проще, хоть и вызывала массу самых непростых вопросов. Тело жертвы забрали представители особого отдела кантерлотской гвардии, занимающегося расследованием самых необычных и из ряда вон выходящих случаев...

Дошло до того, что жители города потребовали у властей разобраться с ведьмой, иначе они грозили самосудом. Страх перед ней постепенно перешёл в ненависть. Вскоре разъярённая толпа уже стояла на площади, выпытывая у оторванной от собственных дел, бедной Флаттершай местонахождение логова злобной колдуньи. Она долго отпиралась и молчала, ведь она знала, что Зекора была здесь ни при чём , но ещё больше она страшилась раскрыть то, что привиделось ей тогда, в её доме. Ибо если это было правдой…

Толпа оставила бедную пегаску в покое, когда Рейнбоу Дэш, слышавшая эту историю о ведьме из первых уст и будучи одной из тех, кто лично с ней столкнулся, повела разъярённых горожан в сторону ВечноСвободного Леса, надеясь отыскать логово колдуньи собственными силами. Однако ещё долго потом Рейнбоу Дэш спрашивала себя, правильно ли она поступила...

Флаттершай же не нашла в себе ни сил, ни храбрости, чтобы последовать за ними.

Известно, что жители, вооружившись орудиями труда и факелами, словно в старые доэквестрийские времена, обрушили свой гнев на жилище лесной ведьмы. Стражники спешили в чащу, дабы предотвратить самосуд и привлечь Зекору к ответственности, но было уже поздно.

Горожане сожгли её заживо, заперев в собственном доме огромным валуном и облив всё маслом. Тот участок леса до сих пор хранит на себе печать очищающего огня возмездия напуганных и озлобленных жителей Понивилля. Лишь тогда стало достоверно известно, что погибшая была зеброй из дальних земель, а вовсе не была никакой пони (ограниченные жители захолустного Понивилля вряд ли слышали о них) что впрочем, не прибавило симпатий в её адрес. Провинциальные пони всегда были немного ксенофобами. У горожан также вызвало отвращение то, что когда разъярённая толпа вломилась в её жилище, она завершала вторую стадию какого-то таинственного и мерзкого обряда, призванного якобы защитить мир от страшной угрозы... Ведьма кричала, что эти глупцы не ведают, что творят...

Но говорят, что Зекора не погибла в огне в тот роковой день. Говорят, она восстала из мёртвых с помощью своей чёрной магии... Или и вовсе не могла умереть... До сих пор, шёпотом передаётся молва о том, что раз в месяц, в определённое время, её можно увидеть в городе… Она словно кого-то ищет... Кого-то, кто нарушил данное ей слово. Кого-то, кто обрёк её, ещё одну пони, и весь мир на погибель.

И Флаттершай прекрасно знала, кого.