Ты видишь свет?

Глава 1

Такого неба я ещё не никогда не видел.

Казалось, стоит лишь немного податься вперед, и оно с радостью примет тебя в свои объятья, позволит купаться в себе, словно в кристальном чистом голубом море.

В тех далеких северных краях, откуда я родом, небо немного другое. Не сказать, что оно было некрасиво — напротив, когда солнце плавно садилось за горизонт, можно было увидеть в разгорающемся зареве пылающий диск и одновременно вокруг него первые, самые яркие, звезды. Эту красоту просто невозможно забыть.

Я вдыхал полной грудью аромат незнакомых мне трав, лежа лицом на сырой земле, весело улыбаясь, не замечая грязи, налипшей на лицо — и, казалось, запахов слаще я не чувствовал впредь.

Крылья слабо трепетали за моей спиной, отдыхая. Всё же, я порядком вымотался, пересекая границу Эквестрии — королевская стража бдит, и, будь я чуть медленней, мне в лучшем случае грозило недолгое заточение, а затем — возвращение в родную страну, куда я, поверьте, не сильно стремлюсь.

В худшем же — могли и убить, приняв за лазутчика перевертышей. Мне сильно не повезло — прорываться в Эквестрию, когда Селестия так и ждет нападения этих тварей.

Но — обошлось. Я сорвал громадный куш — земли Эквестрии, легендарной страны, полной добра и света, под моими копытами.

Медленно встав с земли, я вновь посмотрел на небо — оно было всё так же светло и приветливо.

Захотелось победно крикнуть — и когда я набрал в легкие достаточно воздуха, неожиданно послышался чей-то нежный голосок, доносившийся откуда-то снизу, с дороги, проходившей мимо холма, на котором я устроил маленький привал.

Пони, милые, добрые пони. Они шли вчетвером, едва слышно разговаривая между собой — конечно же, не замечая меня, немого наблюдателя.

Каждая везла за собой небольшую повозку, набитую битком спелыми, наливными яблоками.

В животе сразу заурчало. Неплохо было бы сейчас перекусить пирожками с яблочным повидлом и запить всё крепким терпким элем. Да что уж там — сгодились бы даже неспелые антоновки, от которых, правда, желудок скоро начинало выворачивать наизнанку.

Но ничего — успею ещё вкусить здешних яств. Ничего глупее придумать не могу, чем с перепачканной грязью мордой начинать знакомство с местными аборигенами.

Помнится, я пролетал мимо маленького ручейка — сейчас бы он весьма пригодился. По моему, он находился немножко южнее холма, на котором я сейчас сидел, наблюдая за медленно уходящей вдаль четвёркой пони.

Добраться до него без помощи крыльев было несколько трудно — мешали здоровенные валуны, словно выросшие из земли, и неглубокие, но полные грязи ямы.

Пару раз я всё-таки провалился в них, оставляя заметный след своего копыта.
Вода в ручье казалась чистым, серебреным сиянием — почти не видимая, пока не опустишь в неё копыто.

Жадно припав к ней, я пил, не в силах остановиться — вода бодрила меня сильнее любой настойки на горных северных травах и была слаще самого сладкого меда.

С неохотой оторвав морду от ручья, я выдохнул, ощущая, как плавно стекают с губ капли, разбиваясь затем о землю.

Затем, умывшись и быстро почистив шкурку от не успевшей застыть грязи, я почувствовал себя переродившимся, готовым к любым испытаниям — пусть я и сделал многое, прорвавшись в Эквестрию, но ещё больше мне предстоит.
Во-первых, меня здесь никто не знает, и помощи ждать не от кого — но, уж поверьте, я, Роберт Райн, привык всегда надеяться исключительно на себя.

Во-вторых, деньги, как ни странно. Их у меня немного — в основном золотом, но оно нездешнее — быть может, такие монеты здесь не в ходу.

В-третьих, мне нужно будет как-то представится перед местными. Говоря откровенно, это не большая проблема — то, чем я занимался на родине, требовало некоторых навыков лицедейства.

Вот только, кем?

Я склонился над ручьем, ожидая, пока с воды спадет рябь.

Несколько редкие, но крепкие светлые волосы, немного ранних морщинок. Веселый прищур голубых глаз.

Я уже знал, кем буду в этой новой жизни.

-Ночь за ночью, звездный крестьянин бросает свои семена на все наши печали, — с улыбкой напевал я, надевая походную сумку и неспешно выходя на дорогу, по которой недавно прошло четверо пони.

Бардом я мечтал быть, будучи ещё маленьким жеребенком. Петь у меня выходило неплохо — да что там, очень даже хорошо. И выбор у меня был, когда ещё сопляком убегал из дома — либо развлекать своим пением публику, либо идти по скользкому и опасному воровскому пути.

Но вот что заставило выбрать меня второе — никак не могу вспомнить. Быть может, я видел в ворах некую романтику, вечную свободу?

Может быть, что и так. Пока не познакомился с их бытом поближе — никакой романтики в душных кабаках, вечных пьяных драках не оказалось. Приходилось выживать — но смог бы я понять всю прелесть простой жизни, не испытав лиха, не пройдя через голод, унижение, страх?

Впереди виднелся маленький, аккуратный городок — дойти до него, казалось, можно чуть меньше чем за час.

Землю под ногами вскоре сменили белые ровные ряды каменных плит. Идти по ним было намного легче, и я немного ускорил шаг.

«Понивиль — самый большой город из всех маленьких в Эквестрии» — гласила придорожная табличка, уже почти перед самыми воротами.

Понивиль? Хорошо, Понивиль, так Понивиль — особой разницы, где начинать, я не чувствую.

Глава 2

Удивительно — ни одного стражника не охраняло городские ворота — неужели, здешние пони настолько беспечны, что позволяют себе обходиться без охраны?
Поэтому в город я вошел беспрепятственно — придуманная по дороге легенда не пригодилась.

Я неспешно шёл по улицам, разглядывая местных жителей — их лица озаряла улыбка, когда наши взгляды пересекались — и я улыбался в ответ, стараясь не выдавать начинавшего меня терзать беспокойства.

Всё слишком хорошо, что бы быть правдой. Ни одного нахмуренного или злого лица — и тем более, никакого подозрения в их глазах я не прочел.

Городок небольшой — значит, они все знакомы с другом. Или у них так часто бывают приезжие, что пони привыкли к новым лицам?

В животе начинало урчать всё явственнее — за размышлениями, я совсем забыл о своих потребностях — в пище и крове.

Как раз предо мной стоял небольшой домик, который, судя по всему, был местной таверной — вывеска с изображением большого, красивого пирога, красноречиво раскачивалась над входом.

Неспешно я открыл дверь, готовясь к привычному смраду кабака — но в домике стоял прекрасный сладкий запах свежеиспеченного хлеба.

Судорожно проглотив моментально образовавшуюся во рту слюну, я подошел к стойке, за которой, спиной ко мне, стояла большая пони — очевидно, хозяйка этого заведения. От нее приятно пахло одеколоном, перекрывая всё окружающие меня запахи.

На стойке лежал маленький серебреный звоночек. Я неуверенно коснулся его — и от моего неловкого прикосновения, он звонко брякнул, заставив хозяйку обратить внимания на мою персону.

-О, новые лица в городе, — сказала она, весело улыбаясь, изучая при этом моё лицо, — Многие из приезжих сразу идут к нам — Кейкам, лучшим пекарям Понивиля! Что пожелайте — сегодня неплохо удались кексы с запеченными яблоками — лучше вам отведать их сразу, не забивая аппетит другими блюдами!

-Рад знакомству, миссис Кейк, — я немного изменил обычную тональность моего голоса, заставив звучать его более весело и приветливо, — Меня зовут Роберт Райн — путешествую по свету в поисках вдохновения — всё же, я по призванию бард. Но, скажите, прежде чем мне удастся вкусить ваших прелестных блюд — вы принимайте такие деньги?

Достав из сумки золотую монету, я бросил её на стол. Она, звеня и подпрыгивая, подкатилась к лицу миссис Кейк.

— Роберт, неужели вы были на севере — такие монеты помнят, может быть, всего пара пони во всем городе, — сказала она, не отрывая от неё взгляда,- Конечно, принимаем — но лучше вам было поменять их — если вы немножко подождете, мой муж может помочь вам с этим. Ну а пока — занимайте любой столик. Вам ведь кексы?

-Да, кексы, — я решил полностью покориться столь радушной пони.

Заняв маленький столик в углу, я терпеливо ожидал обещанных кексов. Впрочем, ждать пришлось не долго — вскоре из дверей кухни вышла розовая пони, удерживая в зубах громадный поднос с аппетитной дымящейся горкой кексов.

Судя по всему, она страстно желала меня о чем-то спросить — но, пока не
поставила поднос на стол, я слышал от нее лишь неразборчивое мычание.

-Вы новенький в нашем городе? Да я знаю тут всех, а вот вас я раньше нигде не встречала, — освободив рот, она быстро начала разговор, — меня зовут Пинки Пай — а вас? Ой, простите, вы ведь едите — мне часто говорили, когда я была малышкой: «Когда я ем, я глух и нем!».

Надув щеки, она замолкла, начав выжидающе смотреть на меня.

Я, сгорая от нетерпения, взял с подноса горячий кекс и немедленно отправил его в рот — о господи, как сладко, как сладко!

Не успев прожевать первый, я потянулся за вторым.

-Ого, как вы голодны! — с чувством сказала Пинки, — Мне кажется, вы бы в один присест управились даже с бо-о-ольшущей горой таких кексов!

Когда с кексами было покончено, я, наконец, решил уделить внимание столь разговорчивой пони.

-Меня зовут Роберт Райн, — представился я, — бард. Да, я решил ненадолго заскочить в Понивиль — я слышал, что местные жители отличаются особым гостеприимством — и я рад, что это оказалось правдой.

-Бард? А что вы поете? У вас есть собственная группа? Тогда, почему вы один? Или вы так путешествуйте?

-Пою то, что где-то слышал — ну, или сам сочинил, — ответил я, начиная уставать от такого количества вопросов, — А так да, я одиночка — хожу, где захочу. Пинки, скажи — где здесь можно остановится на ночлег? Я очень устал — даже взлететь не смогу, наверное.

-А, так это у нас просто! — ответила пони, — Мисис Кейк! — крикнула она хозяйке.

-Что, дорогая? — спросила та, подойдя к столику.

-Роберт устал, говорит так, что даже взлететь не может, — быстро объяснила Пинки Пай, — У нас свободна комната наверху, может, возьмем постояльца?

-Хорошо, если так, то почему бы и нет. Роберт, три монеты в неделю — с нас постель, завтрак, обед и ужин.

-По рукам, миссис Кейк, — расстегнув сумку, я отсчитал три ровно три золотых кругляшка — чуть меньше половины того, что у меня было.

-Пинки, проводи гостя, — принимая деньги, велела хозяйка.

Мы с Пинки Пай поднялись по лестнице — всё это время пони болтала про здешнее гостеприимство, про тех, с кем мне обязательно надо познакомится — по её словам выходило, что мне предстоит увидеть добрую половину всего населения этого маленького городка.

-А вот и ваша комната, — сказала она, остановившись перед небольшой красной дверью, — входите, располагайтесь — если что, зовите, кричите, стучите — я подойду!

Развернувшись, розовая пони весело поскакала вниз.

Открыв дверь, я вошел в свое пристанище. По центру стояла кровать, на которую я сразу рухнул, не сняв даже походную сумку.

Вскоре, я уже спал — и снилась мне смеющаяся Пинки Пай.