Безвестные Жертвы

Глава 2

Глава, в которой перед путешественниками возникает неожиданное препятствие...

От грохота, идущего по рельсам товарного поезда, закладывало уши. Лязг, скрип, скрежет. Состав мчался вперед. Каждый миг какое-нибудь колесо перескакивало с рельса на рельс, создавая еще один мощный удар – завораживающая музыка для тех, кто едет внутри и беспорядочная какофония для всех скачущих рядом.

– Поднажми! – не оборачиваясь, крикнул Саддам, и прибавил темп, – Вагон впереди нас не заперт, прыгаем в него!

– Понял!

Легкие молодого кольта буквально разрывались от боли, ноги ныли из-за столь неожиданного полуночного марафона, но он приказал себе не останавливаться. В конце концов, доехать до Кентерлота на поезде было бы куда проще и быстрее, чем переться туда пешком, а за это стоило побороться. Он тоже ускорился и идущий на полном ходу состав начал неохотно сдвигаться назад. Вагон за вагоном. Вдруг, одну из дверей окружило магическое сияние, и она рывком отъехала в сторону. Саддам запрыгнул внутрь, а секунду спустя вытянул копыто, дав возможность залезть туда и своему товарищу. Дверь закрылась, погрузив вошедших в темноту.

Взмокшие и уставшие кольты бухнулись на пол. Норд долго не мог прийти в себя. В висках били молоты, сердце норовило выпрыгнуть из груди. Он жадно хватал ртом воздух и ждал, когда восстановится дыхание. Так он уставал только в вечнозеленом лесу, когда пытался оторваться от желающих полакомиться его плотью волков. Сколько всего произошло с тех пор…

Где-то рядом лежал его компаньон. Норд заметил, что дыхание Саддама не выровнялось со временем, – как у него, – а наоборот стало тяжелым и прерывистым, как будто что-то застряло у него в горле и мешало воздуху выходить из легких, из-за чего он задыхался и часто переходил на хрип. Здоровье подводило его. Старик закашлялся.

– Забеги тебе явно противопоказаны, – заметил молодой пони.

– Молчал бы, земной, – кое-как одолев приступ кашля, проворчал единорог, – Ты, небось, до моего возраста и дожить то не сумеешь.

– Не злись, я ведь из добрых побуждений тебе это говорю.

– А я в вашей доброте не нуждаюсь!

«Ну, вот и поговорили…» – пожав плечами, Норд полежал еще немного, а затем поднялся на ноги и попытался осмотреться. Темнота. Только узкие лучи лунного света пробивались сквозь щели между досками, но прежде чем он успел попросить огня, над потолком появился белесый светлячок, тускло осветивший содержимое вагона.

«Спасибо, Саддам» – мысленно поблагодарил он единорога.

Естественно вагон был товарным и в нем ничего особенного не находилось, кроме сотни одинаковых ящиков с начерканными углем обозначениями, понятными только занятым в торговле пони. Единственное, что бросилось ему в глаза – это неопрятность вагона. Как-будто создавшие его совсем не ценили творение своих копыт, а старались поскорее пустить его в дело. Ни узора, ни рисунка. Даже краски пожалели, оставив сырую древесину портиться на солнце.

Норд неторопливо подошел к одному из ящиков.

– Посмотрим, что внутри? – предложил он, постучав по грубо приколоченной крышке.

– Смотри.

– Для этого мне нужна твоя помощь.

Все еще насупленный из-за недавнего высказывания земнопони Саддам посмотрел на ящик и, силой своей магии, отодрал крышку, после чего тоже решил подняться и поглазеть на его содержимое. А смотреть там было на что. До самого верху ящик оказался набит драгоценными камнями, грани которых переливались всеми цветами радуги, отражаясь от сияющего под потолком светляка.

– Ого… – выдохнул кольт, потрогав один из больших рубинов. Ему даже стало немного обидно от того, что такую красоту везут в обыкновенных ящиках, а не в шкатулках обитых красным бархатом.

– Только не вздумай ничего отсюда брать, – на всякий случай предупредил его единорог.

– Да я и не собирался, – обиделся пони. – Просто красиво. Интересно, кому в Кентерлоте может понадобиться такое количество драгоценных камней?

– А какая нам разница? Ювелиру какому-нибудь или просто богатею, который помешан на драгоценностях – мало ли кому? Я даже не исключаю, что их прямо во дворец везут, для принцессы Луны.

– Да, может и для Её Величества… Диадемы, там, туфли для копыт, попоны праздничные… Наверное, много камней на это уходит, – Норд мечтательно закрыл глаза и попытался представить, сколько всего можно было бы из них изготовить, но так и не смог, – Слушай, а что если мы прямо до конечной доедем? Сразу к принцессе попадем.

– Дурак, что ли? – единорог усмехнулся, – Если нас с тобой в этом вагоне найдут, мы не только на прием не попадем, но даже и свободу то нескоро увидим. Нет, Норд, высаживаемся перед городскими стенами, а может и еще раньше, чтобы ни одна душа не знала, что мы здесь были.

– Угу.

– Всё. Ложись спать.

Чтобы никого больше не смущать, Саддам кое-как приладил крышку обратно.

– А ты?

– Я уже выспался сегодня. Пойду, подежурю, – горбун подошел к двери и прислонился к узкой щели, которая заменила им окно.

– Ну ладно.

Огонек стал совсем тусклым и, поискрившись еще немного на прощанье – угас. Норд упал на бок. Ему действительно стоило поспать, а заодно всё хорошенько обдумать, ведь совсем скоро вся его жизнь вновь изменится. Наполнится смыслом. В компании с Саддамом они будут возвращать мертвым душам их родной мир. Более чем благие намерения, но если они не будут продумывать каждый свой шаг, счастливого будущего не настанет ни для Эквестрии, ни для всего мира. Если бы только обстановка так не располагала ко сну…

Сейчас шум колес показался ему успокаивающим и приятным. Ритмичные удары пяти нот сопряженные с мерными покачиваниями самого вагона – однотонные и повторяющиеся, как колыбельная родной матери.

«Хорошо, что сейчас не зима» – подумал кольт, проваливаясь в объятия Морфея…

– Просыпайся, Норд!

Кто-то бесцеремонно потыкал в него доской. Сладкие сновидения развеялись даже не успев появиться.

– Живее, ну!

– Что…что случилось? – пони кое-как разлепил веки и осмотрелся. Вагон и темень кругом – ничего не изменилось. Хотя нет. Раз за разом по их телам стали проходить полоски яркого света, на секунду позволяя рассмотреть собеседника, и вновь пропадая.

– Куда едет этот поезд? – серьезно спросил его Саддам.

Неприятный, режущий глаз луч света прошелся по лицу земнопони. Кольт проморгался:

– В Кентерлот. Саддам, ты что забы…

– Уверен?! – горбун не дал ему закончить предложение, оборвав на полуслове.

– Абсолютно! От Понивилля до Кентерлота идет всего одна ветка, так что мы, так или иначе, доедем до столицы Эквестрии. Уж в этом можешь не сомневаться!

– Брехло, – фыркнул единорог.

– Чего сразу «брехло» то? – рассердился Норд.

– А то, что мы ушли в сторону и уже больше часа едем под землей.

– И что? По пути к столице полно тоннелей. Сейчас выедем, и всё нормально будет.

– Да? А ну-ка сам погляди, что тут за тоннель.

Земнопони неохотно поднялся, подошел к щели и заглянул в неё. Они действительно ехали под землей. Но вместо аккуратных, отделанных камнем и освященных фонарями тоннелей, были лишь деревянные мостки с факелами, а дальше, насколько хватало глаз, зияла черная пропасть. Судя по всему, это был колоссальных размеров подземный разлом, дальняя стена которого располагалась так далеко, что бездна, разделявшая его, казалась бесконечной. Единственной «звездочкой» вдалеке являлась расположенная впереди платформа, кое-как расположившаяся на отвесной стене разлома. К ней и вела едва различимая змейка железнодорожного пути.

Сердце пони забилось чаще. Место впечатляло своими размерами и одновременно пугало Норда, напоминая о темноте развалившегося у него на глазах Мира Мертвых, и иллюзия эта казалась столь реалистичной, что он готов был уже запаниковать, если бы Саддам не отвлек его внимание:

– Всё еще уверен, что мы выбрали правильный рейс? – с долей сарказма спросил он.

– Я…

– Дурак, ты, – махнул копытом горбун, – Зря я только связался с тобой.

А между тем поезд на полном ходу спускался всё глубже.

– Но до столицы всегда только одна ветка была! Всегда! Сколько я себя помню, – внезапно Норду стало жутко неприятно от того, что из-за его излишней самоуверенности они попали впросак, – Он ведь отъезжал уже, у нас и времени то не было на раздумья…

– Зато теперь у нас его будет полным-полно, да, Норд?

Пони поджал губы и еще раз посмотрел в черную бездну. Спрыгнуть, и вернуться к развилке у них не было никакой возможности.

– И не выйти уже никак… – озвучил он свою мысль.

– Если только в пропасть.

Запертые в своем вагоне, дальше они поехали, не проронив более ни слова. В какой-то момент поезд начал пыхтеть, колеса натужно заскрипели, пытаясь затормозить идущую под уклоном махину, а снаружи послышались какие-то резкие и неприятные голоса. Нехотя, состав замедлил ход, а потом и вовсе остановился. Они доехали до странного подземного поселения. Стало тихо.

Стараясь не шуметь, пони прильнули к стенке. К счастью, их вагон оставался в темноте, впереди же, освещенная десятками факелов и самодельных фонарей, находилась большая деревянная платформа, на которой они увидели каких-то крупных кособоких существ и множество всевозможного хлама: пустые ящики, разбросанные повсюду инструменты, штабеля досок. Повозившись некоторое время у первого вагона, обитатели подземного городка открыли дверь и принялись за осмотр груза.

– Алмазные псы, – прошептал Саддам.

– Ага, точно, – Норд обратил внимание на знакомые силуэты, – Я уже видел одного из них в прошлом. Неприятный был тип.

– Выходим, пока сюда никто не подошел, и закоулками пройдем в поселение. Притворимся местными.

– Местными? – земной удивленно изогнул бровь, – Ты уверен, что здесь вообще живут пони? Хотя бы один.

– Пони живут где угодно, – уверенно заявил горбун, – Главное, не привлекать лишнего внимания. И не забудь поблагодарить родителей за неброскую шкуру.

– Хочешь сказать, что розовый пони привлечет больше внимания в городе псов, чем кремовый? По-моему, здесь ключевое слово – пони, не думаешь?

Вместо ответа, старик положил копыта на дверь и отодвинул её в сторону, открыв проход, после чего кошкой спрыгнул на твердую землю и осмотрелся. Очевидно, бесшумные операции были для пожилого горбуна обычным делом. Удостоверившись, что вокруг никого нет, он жестом приказал своему напарнику сделать то же самое. Когда Норд оказался на земле, оба кольта уже собрались было раствориться в темноте, как вдруг со стороны последнего вагона их окликнули:

– Эй вы! А ну стоять!

Их обнаружили. Подземный пес с копьем наперевес бежал прямо на них. Судя по оружию и грубой металлической броне на теле, он являлся стражником или же охранником поезда. Внутри у пони всё сжалось. Норд посмотрел на напарника, но тот словно прирос к месту. Времени на побег не оставалось.

– Стариканы, вы че тут делаете, а? Вам здесь нельзя находиться! – поравнявшись с ними, грозно сказал алмазный пёс, нацелив на них острие копья. Желтые глаза его светились, отражаясь от расположенных поблизости факелов, что делало пса еще более внушительным.

Саддам молчал, поэтому Норду пришлось перехватить инициативу в свои копыта:

– Мы не воры, мы просто рейсом ошиблись, – взмолился он, упав на колени и сделав самое беззащитное выражение лица, – Не убивайте нас, пожалуйста!

– Рейсом ошиблись? – стражник перевел взгляд с одного пони на другого, – Не врете?

– Нет. Вот, проверьте наши сумки, если не верите! – Норд хотел продемонстрировать ему содержимое своего вещмешка, но с удивлением обнаружил, что не взял с собой в путешествие ни пожитков, ни даже кошелька. Пришлось вывернуть узелок Саддама, несмотря на протесты последнего.

– Пфф, на фиг мне ваши сумки? – махнул лапой алмазный пёс, даже не взглянув на лежащее на земле барахло – Всё равно драконы никогда не пересчитывают купленные камни, – он еще некоторое время поразмыслил, почесав прикрытый шлемом затылок, после чего опустил копье и продолжил, – Короче, ладно, проходите.

– Вот так просто? – земнопони немного опешил от такой сговорчивости охранника и поднялся с колен.

– Че? Ага, да. Проходите, ничего я вам не сделаю. Тем более вы старики, хоть и четвероногие, а я уважаю старость. Жизненный опыт, мудрость, там, все дела… Только на платформу ни ногой, иначе не я, так кто-нибудь другой вас обязательно прикончит. Посторонним здесь делать нечего, знаете ли.

Алмазный пёс отошел в сторону, смерив напоследок подозрительным взглядом Саддама, и пропустил их вперед. Прежде чем уйти Норд еще раз повернулся к охраннику и поинтересовался:

– А вы не подскажете, когда ближайший рейс до Кентерлота?

– Хм… дайте-ка подумать, – алмазный пёс изобразил на лице работу мысли, – Никогда.

– Что?! – глаза земнопони округлились, – Но должен же быть здесь обратный рейс. Хотя бы до поверхности, а там мы уже сможем найти дорогу.

– Ну, не знаю, откуда у тебя такая уверенность, старичок, но здесь вы обратного рейса точно не дождетесь: спуск слишком крутой.

– А этот поезд? Он ведь наверняка снова появится в Понивилле.

– Щас! Этот поезд и на поверхность то выедет не раньше чем через месяц и то, если не застрянет где-нибудь в пути, а ты уже в Понивилль собрался.

– Тогда как же нам подняться наверх?

– Попробуйте пешком, если не заблудитесь в тоннелях или поищите другую станцию.

– А такая есть?

– Понятия не имею! Я ведь даже не местный. Поспрашивайте лучше в городе, а от меня отстаньте, мне работать надо.

Пробурчав себе под нос что-то вроде: «Иш, в Кентерлот им захотелось, бродягам» – охранник развернулся и пошел прочь. Двум путникам же ничего не оставалось, кроме как спуститься вниз по каменной лестнице и потопать в сторону близстоящего поселения.

Отойдя на почтительное расстояние, Норд задумался: с каких это пор посторонние начали причислять его к старикам?

Поселение, в которое они попали, располагалось сразу за станцией, вгрызаясь в отвесную стену подземного раскола, и было представлено несколькими глубокими тоннелями разной величины, заполненными взгроможденными друг на друга маленькими домиками. Причем каждый из тоннелей также вмещал в себе и несколько рельсовых путей, слишком узких для поезда, но достаточных для небольших шахтерских вагонеток.

Судя по старой самодельной вывеске, городок назывался неблагозвучным именем «Охапек», но – по глубокому убеждению Саддама, – он вполне заслужил это название своим убогим внешним видом и беспорядочной, хаотичной застройкой.

Как и положено подземному поселению, жители которого не планировали заработать целый букет неприятных заболеваний лежа на холодных камнях, построен он был из дерева. Маленькие, тесно прижатые друг к другу, похожие на будки лачуги из самых дешевых пород древесины. Никто не обрабатывал их при строительстве и тем более не собирался когда-либо ремонтировать, предпочитая просто ставить всё новые и новые заплатки там, где доски прогнивали до дыр. Окна и двери им заменила старая, будто бы сворованная из магазина старьевщика, ткань. В общем – жалкое зрелище. Забавно еще было то, что многие из домов, расположенных на верхнем ярусе или же на отвесных стенах не имели ни лестницы, ни веревки, отчего попасть в них было проблематично не то что для копытных пони, но даже и для более ловких и цепких алмазных псов.

Но, тем не менее, они жили здесь и, наверное, их всё устраивало. Вот только самих жителей путники за почти полчаса скитаний почему-то не встретили. Ни привычного городского гомона, ни скрипа дверей; ни шума торговли, ни детских криков. Город казался вымершим. Единственным, что хоть как-то намекало на обитаемость этого городка, были потрескивающие факела установленные на некоторых столбах и у входов в дома.

– Тебе это не кажется странным? – спросил Норд, нарушив тишину.

– Не особо, – соврал Саддам.

Взгляд горбуна скользнул по деревянной стене, на которой висело несколько нарисованных на бумаге объявлений. Там изображалось двое худых пони с суровыми лицами и повязкой на одном глазу, – на левом у первого, на правом у второго, – а внизу приписка, что за любую информацию о местонахождении саботеров сообщившего ждет награда в три сотни монет. Были и другие объявления, но на них и шрифт был мельче, и рисунков не имелось, поэтому он не стал их читать.

– Я же говорил, что здесь есть пони, – довольно сказал Саддам, сорвав со стены один из листов и передав его Норду.

– Ага, только вот за их поимку тут платят деньги, – пробурчал в ответ его спутник.

– За поимку преступников везде платят деньги, будь то Понивилль, Охапек или дурацкий Фаер Плэйс. Важно, что они описывают внешность разыскиваемых, а не хватают всех подряд. Это означает, что пони здесь проживает достаточно, чтобы запутаться.

– И что нам это дает?

– То, что на нас не будут коситься посторонние.

– Да уж, если бы здесь хоть кто-нибудь был, я бы смирился с тем, что он на меня косится.

Саддам усмехнулся и замолчал. На самом деле таинственная пустынность Охапека уже изрядно ему поднадоела, и всякий раз, подходя к очередному повороту или развилке, он уже готов был развернуться и идти обратно к платформе, – туда, где был хоть кто-то живой, – но вместо этого принципиально не сворачивал. Возвращаться к исходной точке было не в его стиле.

Наконец, когда никого не оказалось даже на торговой площади, он не выдержал:

– Так, хватит. Если мы хотим отсюда выбраться, нам следует разделиться.

– Эм… не думаю, что это хорошая идея, – неуверенно начал Норд.

– Я тебя и не прошу думать, – отрезал старый кольт, – возвращайся на станцию, и попробуй выяснить там, куда все подевались, а я в это время постараюсь поискать здесь. Понял? Только поторопись, иначе и они куда-нибудь свалят.

– Понял, только вот как мы найдем друг друга потом? Определенное место, там, или условный знак какой…

– Я сам тебя найду, не заморачивайся над этим.

Не слишком убежденный в правильности его решения Норд, все же развернулся и, часто оборачиваясь, пошел в обратную сторону. Саддам некоторое время провожал его взглядом, после чего отправился дальше вглубь тоннеля.

Ни магазинов, ни лавок в этом городе также не имелось. Не висели цветастые вывески. Да даже просто большие дома никто не позволял себе построить, как будто им всем было одинаково наплевать и на инфраструктуру и на собственные условия проживания. Горбун еще раз пробежался глазами по однотипным домам-будкам и задумался. «Может, они ушли на завтрак? Мало ли, вполне возможно, что у них гарнизонный распорядок дня и в определенное время они все вместе отправляются в столовую? Вот только где же тогда располагается это огромное здание, вмещающее в себя целый город…»

Эхо от цокота копыт Норда за поворотом становилось всё тише. Тук, тук, тук. Когда же оно стало едва различимым, то к нему неожиданно добавился еще один звук – тихий гул, после которого отзвуки шагов стали несколько быстрее, ритмичнее и с каждой секундой все громче.

– Ерунда какая-то, – буркнул сам себе Саддам.

Теперь выходило, что земной струсил и бежит к нему? Или… В какой-то момент звуки перестали походить на шаги. Это больше походило на поезд или вагонетку, которая на полном ходу мчалась в его сторону. Пожилой единорог вновь обернулся и увидел свет за поворотом, а еще спустя мгновение горбуна ослепило ярким свечением, исходившим от фонаря, установленного на дрезине. Водитель не собирался тормозить, разве что громко свистнул, требуя от пешехода убраться с дороги, но у Саддама был другой план.

Встав в боевую стойку, он активировал свой рог и направил его энергию прямо на тележку. Ему не впервой было останавливать на ходу огромные объекты, и если уж в прошлом ночное небесное светило едва ли не подчинилось его воле, то чего уж говорить о полутонной четырехколесной дрезине. Наткнувшись на невидимую преграду, она встала как вкопанная, отправив незадачливого водителя в недолгий, но очень болезненный полет.

– Ты какого дискорда творишь, четверон… идиот тупой!!? – рыкнул алмазный пёс, вернее, алмазная собака, выплевывая попавшую в рот землю и потирая ушибленный нос.

– Мне нужно задать тебе пару вопросов, – спокойно ответил ей Саддам.

– Да, но для этого вовсе необязательно было пытаться меня убить!

С сожалением посмотрев на капли крови, попавшие на лапу из рассеченной при падении губы, она, наконец, встала в полный рост и отряхнулась.

При ближайшем рассмотрении она показалась ему достаточно милой, – для алмазного пса, естественно, – молодой собакой. Вытянутая заостренная морда, миндалевидные глаза, окрашенная в синий цвет челка, будто бы обмакнутая в банку с краской. Сильно портили внешний вид слишком уж накаченные руки, но для алмазных псов, вся жизнь которых проходила в штольнях, это было нормальным явлением. На теле она носила простенькую жилетку из какой-то мешковины и обтягивающие черные штаны.

– Итак, четвероногий, че тебе надо?

– Для начала, как мне покинуть этот город?

– Ааа, заблудился? – собака неприятно расхохоталась – Да уж, влип ты, сочувствую. Без нашего чутья тебе отсюда не выбраться, а по тем рельсам, которые ведут в Охапек пойдет разве что самоубийца. Нет, ты, конечно, можешь пошастать по тоннелям и понадеяться на удачу – авось выйдешь когда-нибудь на поверхность, – но я бы не была столь наивна. Здесь тысячи тоннелей и ни одного знака.

– И что ты предлагаешь?

– Поездку с ветерком, – собеседница постучала лапой по своей ржавой развалюхе и продолжила. – Тебе повезло, что ты наткнулся на меня, четвероногий. Меня зовут Эллиса и я – лучшая в своем деле! Даже сейчас я могу по нюху определить, какой тоннель выведет тебя на поверхность, а какой приведет прямо в жерло вулкана. И, если ты согласен, я доставлю тебя куда надо быстрее чем… Ты успеешь вызубрить чирикающее грифонское стихотворение!

– Звучит заманчиво.

– Еще бы! Так куда тебе надо? – она пытливо заглянула в глаза горбуна.

– В Кентерлот.

– Так, Кентерлот…Кентерлот… где-то была тропинка в ту сторону – собака задумалась на секунду, почесав коготком подбородок, после чего уже более уверенно продолжила, – Да. Я смогу тебя туда доставить. В конце немножко пробежаться придется, но это ничего. Ну, так, когда выезжаем?

– Дождемся моего товарища и можно ехать, – пожал плечами Саддам. – У меня нет желания задерживаться в этой дыре.

– Отлично! Я пока разверну тележку. Тарифы знаешь: пятьдесят монет за тебя и пятьдесят за товарища. Деньги вперед.

– Сто монет?

– Ну да. Это нормальная цена за такое путешествие, дешевле ты не найдешь!

Единорог попытался вспомнить, не завалялась ли у него в сумке сотня золотых, и покачал головой:

– Кажется, у меня нет столько денег.

– А сколько есть? В крайнем случае, можем бросить здесь твоего товарища. Кому он вообще нужен, по большому счету?

– Хм. Нисколько нет.

– Че? Без денег?! – энтузиазм Эллисы тут же угас, а только что поднятая дрезина с громким лязгом упала на рельсы, – На кой ляд ты мне сдался без денег? Зачем ты ко мне вообще подошел без денег?! Ну, а хотя бы алмазы есть? Или рубины? Хоть что-нибудь, что сойдет за валюту!?

– Нет. Я всегда путешествую налегке, – ответил кольт, – Но если хочешь, я могу отработать их.

– Стольник? Ха! Тебе месяц придется на меня горбатить, чтобы оплатить поездку.

– Думаю, мы сможем договориться.

– Хорошо. Вот мое предложение, четвероногий: плати деньги или проваливай, ясно?

– Ясно, – сквозь зубы ответил горбун, – Хочешь денег, будут тебе деньги. Я еще вернусь.

– Ага-ага. Возвращайся, когда откопаешь свой горшочек с золотом. Говорят, они у многих старперов имеются, – безразлично ответила Эллиса и, перестав обращать на него внимание, принялась поднимать вылетевшие из дрезины в результате аварии вещи: незажженные факела, маленький табурет, металлическую кружку и прочее.

– Кстати, ты вроде еще что-то спросить хотел? – не оборачиваясь, спросила она.

– Уже не важно.

Вконец рассерженый Саддам вернулся к развилке, где прикрыл глаза и воспользовался своим врожденным талантом, заставив следы Норда высветиться из общей массы. Ему очень хотелось сейчас настучать по голове нахальной собаке и силой заставить её отвезти их Кентерлот, но риск того, что мстительный представитель собачьей расы заведет их в какую-нибудь ловушку и оставит гнить под толщей земли был слишком велик, поэтому, хотел он того или нет, ему пришлось принять её условия.

«По крайней мере, теперь у нас появилась вполне ясная цель – достать деньги, а это уже лучше, чем ничего» – успокоил он себя.

Вскоре, перед глазами появился четкий маршрут, по которому он и поскакал догонять своего компаньона.

«И когда это мы умудрились уйти так далеко от станции? – подумал Норд, лениво переставляя ноги. – Надеюсь, я не заблудился»

В этом одинаковом со всех сторон городишке невозможно было сориентироваться, поэтому внутренний голос все настойчивее требовал развернуться и искать другой путь. В конце концов, чем быстрее он вернется на правильный маршрут, тем быстрее найдет платформу. С другой стороны, повернув не туда, он только усугубит положение. Трудный выбор.

За очередным поворотом он снова не увидел станции. Здесь тоннель был уже, чем обычно, отчего некоторые дома стояли едва ли не вплотную друг к другу. Кажется, он ни разу не ходил по нему… Или не запомнил, как ходил.

Громко выругавшись, земнопони резко развернулся и увидел прямо позади две невысокие фигурки. Из-за неудачного положения факелов разглядеть их он не мог, но это точно были не алмазные псы.

– Наконец-то мы тебя нашли! – звонко воскликнула одна из фигур и побежала к нему.