Лечебница
Глава 13
Твайлайт лежала, свернувшись на холодном кафельном полу туалета. Крепко прижав к груди хвост, как жеребенок прижимает одеяло, она посмотрела в потолок и, проведя языком по пересохшим губам, проговорила:
— П-принцесса Селестия? Вы здесь?
Шепот затерялся в механическом гуле кондиционера, но она, навострив уши, все равно молча ждала ответа. Его не было. Мне просто показалось? Неужели это просто от стресса? Ужас начал растекаться по всему телу, несмотря на то что она старалась изо всех сил сохранять рациональность и ясность мыслей. Набрав наконец немного слюны в пересохший рот, она повторила вопрос чуть громче, не обращая внимания на отчаяние в своем голосе.
Из-за вентиляционной решетки донесся едва слышный щелчок.
— Твайлайт, моя вернейшая ученица…
Остальные слова Принцессы Селестии заглушил сдавленный, но восторженный вопль — Твайлайт, прижав ко рту копыта, запищала от радостного облегчения. Принцесса! Это она! Это в самом деле она! Даже помня о том, что Эпплджек ждет ее прямо за дверью, единорожка не смогла сдержать счастливого смеха и улыбки до ушей.
— Принцесса! Я здесь! — громко прошептала Твайлайт, вытирая с глаз слезы. — Я вас слышу! А вы меня слышите?
— Да, Твайлайт… я слышу тебя… — сердце Твайлайт дрогнуло от радости при этих словах. Голос Селестии звучал металлически и издалека, будто она говорила через водосточную трубу, но сомнений быть не могло — это действительно принцесса. Даже возникающие то тут, то там паузы и помехи в речи не могли сокрыть силы и сострадания, что звучали в каждом слоге. — Я рада… снова услышать твой голос.
— О, Принцесса, мне было так страшно! Вы должны мне помочь! Меня заперли в этой больнице, и все считают, что я сумасшедшая! Все мои друзья тоже здесь, но они все другие и неправильные, и я ничего не понимаю, и… погодите, а где вы? — она окинула взглядом туалет. — Я слышу ваш голос, но я не вижу…
— Твайлайт, пожалуйста! — твердые нотки в голосе принцессы Селестии заставили Твайлайт остановиться на полуслове. — У меня не так много времени, и мне еще нужно многое тебе рассказать.
Единорожка послушно кивнула, чувствуя, как от тона принцессы у нее на шее встают дыбом шерстинки.
— Что? Что такое? Что вы хотите мне рассказать?
— Твайлайт… Эквестрия в опасности и… — голос принцессы исказился, стал тише, а потом и вовсе замолк с легким хлопком. На какое-то выворачивающее душу наизнанку мгновенье Твайлайт испугалась, что вновь осталась одна. Затем раздалось еще несколько щелчков, и голос Селестии вернулся, как в испорченном радио, пытающемся поймать сигнал. — …потеряны. Я не знаю, сколько у нас еще осталось времени, так что… слушай внимательно.
— Я слушаю, принцесса Селестия! Что такое? Что мне надо делать? — казалось, будто принцесса находится где-то у Твайлайт над головой, но, сколько единорожка ни металась взглядом из стороны в сторону, она не видела ничего. Она открыла рот, чтобы задать вопрос, но быстро его захлопнула обратно: чувство долга в душе вышло на передний план и утихомирило любопытство.
Ответ Селестии прозвучал как неразборчивая смесь шепотков и наложившихся поверх незнакомых звуков; только отдельные слоги доходили до Твайлайт в целости.
— Принцесса, я вас почти не слышу. Можете повторить? Что происходит?
Раздалось еще несколько тихих щелчков, и вновь зазвучал голос Селестии:
—…энергию на работу заклинания, любой ценой! — принцесса обращалась к кому-то другому, кого Твайлайт не слышала. Возможно, этот другой пони что-то ответил принцессе, но его речь не смогла пробиться сквозь помехи. — Вот! Так держать! Твайлайт, ты все еще меня слышишь? Так лучше?
— Да, принцесса. Теперь гораздо четче.
— Отлично, — облегчение в голосе Селестии было буквально осязаемым, даже несмотря на неразборчивые помехи, которые по-прежнему искажали ее голос. — Я не могу говорить слишком долго. Заклинание очень сложно поддерживать, и мы можем потерять связь в любой момент. Самое главное, что я должна тебе сказать — Эквестрия в великой опасности.
— Опасности? — серьезным и мрачным тоном переспросила Твайлайт. — Какой опасности?
— Чудовищной, смертельной опасности. Вчера в Понивилле произошло нечто странное. Как и почему — нам пока неизвестно, и у нас нет никаких догадок. Но одно мы знаем точно — на свободу вырвалось что-то омерзительное, сотворенное из мрака и теней.
Ее слова обрушились на Твайлайт, как ведро ледяной воды.
— Ч-что вы сказали? — прошептала она, едва стоя на дрожащих, как у новорожденного жеребенка, ногах. В страхе сглотнув, единорожка глянула в ближайшее зеркало. — Мрака и… т-теней?
— Да, Твайлайт. Мы не знаем, что это и откуда оно взялось. В истории нет никаких записей о подобных вещах. Оно движется, будто живое, и при этом не имеет ни формы, ни материальности. Это тень, которая остается черной даже под лучами полуденного солнца. Она поглощает все на своем пути, покрывая тьмой, которую ничем нельзя развеять, абсолютно все, чего коснется. Захваченные тенью пони… меняются. Превращаются в искаженные отражения самих себя.
— Принцесса… — начала Твайлайт, безуспешно пытаясь говорить твердо при виде всплывающих в памяти страшных улыбок и искаженных лиц. — Я… эта тень… что случилось с Понивиллем? Что с моими друзьями?
Принцесса Селестия вздохнула, и печаль в ее голосе крепко сдавила страхом грудь Твайлайт.
— Прости, Твайлайт. Все обитатели Понивилля были захвачены… включая и тебя.
Твайлайт ахнула.
— Погодите, что? Что значит захвачена? Я же здесь! — она не понимала, почему вдруг почувствовала гнев и совершенно непроизвольно яростно уставилась в потолок. — Я не захвачена! Я здесь! Вы ведь говорите со мной через какое-то заклинание! Как это я могу быть тогда захваченной?
— Твайлайт! Держи себя в копытах!
Единорожка сжалась, прижав к голове уши, едва представила себе неодобрительное выражение на лице своей наставницы.
— П-простите меня, Принцесса. Я… я не хотела на вас так срываться.
После извинений Твайлайт голос Селестии смягчился, но тревожное напряжение в нем никуда не делось.
— Я не злюсь, Твайлайт, но у нас мало времени, и потеря контроля над твоими эмоциями нам не поможет. Время уходит, и я не знаю, будет ли у меня еще один шанс с тобой связаться. Мы с сестрой пока удерживаем тени вокруг Кантерлота, но мы проигрываем этот бой. Каждый день тень подбирается к городу на несколько дюймов, и стоит ей укорениться, она уже не ослабляет своей хватки.
— Если я уже захвачена, — выплюнула Твайлайт, чувствуя на языке маслянистый привкус от этого слова, — то чем же тогда я могу вам помочь? Как мы вообще сейчас говорим?
— Тень не убивает пони. Она… контролирует их. Или, насколько мы поняли, контролирует их тела.
Твайлайт нервно закрыла бедро хвостом, заметив в голосе Селестии неуверенность.
— Значит, прямо сейчас моим телом управляет какое-то… теневое существо?
— Нет, Твайлайт.
Единорожка с облегчением склонила голову, а Селестия продолжила говорить:
— Тень захватила тебя, но ты не стала ее марионеткой. Твой разум по-прежнему борется, что означает, что ты для нее угроза. Она вернула тебя в твое тело в попытке сломать тебе волю через страх и растерянность. Гордыня ее подвела — это было ошибкой. Я получила от Спайка письмо, которое предупредило меня об опасности.
Твайлайт даже не заметила, когда принялась ходить кругами по помещению, но, услышав имя дракончика, она застыла на месте.
— Спайк? С ним все хорошо?
— Я… не знаю, Твайлайт. Во тьме практически невозможно выделить какой-то отдельный поглощенный тенью разум. Я смогла отыскать тебя только потому, что ты держишься за свою независимость. Пока ты сопротивляешься, она не может контролировать Элементы Гармонии.
— Если она такая могущественная, то зачем ей Элементы?
Раздался громкий хлопок.
—…что они — единственная сила, которая может ей противостоять. Мы с сестрой можем задержать тень, но не более. Каждый день она подбирается к городу на несколько дюймов ближе. Мы можем продержаться еще несколько месяцев, но без Элементов мы неизбежно проиграем.
— Но мои друзья уже захвачены. Они мне нужны, чтобы использовать Элементы! Как мне помочь вам без них? — спросила она, от отчаяния говоря с каждым словом все громче.
— Ты долж… освободить. Их разум осажден внутренними страданиями и дисгармонией. Ты должна помочь им обрести душевный покой, — голос Селестии вновь начал угасать, теряясь за помехами и случайными искажениями. — Я едва чувствую их присутствие, и то только через тебя — все они заперты в этом теневом мире. Пока они… верят в ложь, которую нашептывает им тьма, они… марионетки. Верни им… гармонию, и ты сможешь разбить ложь…
— Но как? — выкрикнула Твайлайт.
С потолка раздалось несколько тихих щелчков и высоких переливчатых нот, после чего наступила тишина. Твайлайт несколько мгновений сидела, открывая и закрывая рот, и чувствовала, что угасший голос наставницы забрал с собой все тепло из груди.
— П-принцесса?
— Заклинание… рассеивается. Ты должна быть сильной… ради друзей и ради Эквестрии…
— Принцесса, пожалуйста… пожалуйста, не оставляйте меня, — прошептала она, в отчаянии бросая взгляды по сторонам.
— Помни, — сказала принцесса Селестия, тихо, как шелест листьев на летнем ветерке. — Дружба… это… магия…
Последний щелчок, и затем тишина.
Твайлайт обессиленно осела на пол.
Одна. Я вновь осталась одна. Единорожка сделала несколько глубоких судорожных вдохов, чувствуя, как дрожат губы. Она вытерла глаза и заметила влагу на копыте. Я взаперти, я одна, оказалась в каком-то кошмаре наяву, и даже принцесса не может мне ничем помочь. Моих друзей контролируют, я не могу пользоваться магией, и больше всего я сейчас хочу, чтобы кто-нибудь мне сказал, что все будет хорошо.
— Твайлайт?
Голос Эпплджек прозвучал как раскат грома в тишине ночи — этот неожиданный звук заставил единорожку тут же вскочить на копыта и уставиться на доктора в кратком приступе ужаса.
— А! Эпплджек! Ты, э, м-меня застала врасплох, — выдавила Твайлайт, слыша быстрый перестук своего сердца. Она попыталась улыбнуться и вновь вытерла копытом глаза. — Я как раз заканчивала.
Стоящая в дверях Эпплджек с тревогой проводила Твайлайт взглядом к раковинам.
— Твайлайт… ты с кем-то говорила?
Единорожка дернулась.
— П-почему ты так решила? — спросила она, не отрывая сосредоточенного взгляда со своих копыт, которые она старательно натирала слишком обильным слоем мыльной пены.
— Я не дура, Твайлайт. Я стояла за дверью и слышала, как ты с кем-то говорила.
Твайлайт продолжала мылить копыта.
— Я… я говорила сама с собой.
Она буквально чувствовала взгляд Эпплджек у себя на затылке.
— Просто говорила сама с собой?
Твайлайт кивнула.
— О чем?
— Я… я… — она замолчала и, склонившись вперед, уперла передние ноги о фаянсовую раковину. Она не хотела опять лгать Эпплджек. Она не могла больше этого делать, но она не могла и сказать ей правду. Не обращая внимания на едва теплую воду, льющуюся по ногам, и давясь слезами, она закрыла глаза. Твайлайт просто хотела с кем-нибудь поговорить, с кем-нибудь, с кем можно поделиться своими волнениями. Она скучала по Спайку. Она скучала по принцессе Селестии. Она скучала по своей семье. Она скучала по своим друзьям. Она скучала по своей жизни.
— Твайлайт, ты можешь говорить со мной спокойно, — подойдя к единорожке, сказала Эпплджек и положила копыто на ее дрожащую спину. — Никто не расстроится, и у тебя не будет никаких неприятностей. Я твой доктор, но я еще и твоя подруга. И ты должна доверять своим друзьям.
Дружба — это магия.
Твайлайт подняла голову и уставилась на свое отражение в зеркале. Она шмыгнула носом. Глаза у нее были слегка опухшими и покрасневшими. Она медленно повернулась к Эпплджек и увидела, что мягкие зеленые глаза доктора, ее подруги, полнились знакомой искренностью и заботой. Твайлайт почувствовала, будто готова взорваться от всего, что переполняло ее разум. Она должна вновь солгать подруге, даже если больше всего на свете ей хотелось сказать ей правду.
— Эпплджек… я…
Эпплджек ахнула: Твайлайт вдруг развернулась и, заключив доктора в объятья, зарыла нос ей в плечо.
— Мне т-так с-страшно! Я одинока, и мне страшно, и никто мне не доверяет, и все думают, что я сумасшедшая, и я только и делаю, что причиняю друзьям боль, и я просто хочу д-домой! — выкрикнула Твайлайт, содрогаясь с каждым всхлипом и стоном всем телом.
Ей было все равно, что она плачет, как маленький жеребенок. Ей было все равно, что она ведет себя как эмоционально неуравновешенный пациент, которым она и являлась в глазах окружающих. Ей было все равно, что она не должна говорить никому правду. Когда передние ноги сомкнулись у нее за спиной, ничто, кроме объятий подруги, больше не имело никакого значения.
— Тише, Твайлайт, — проворковала Эпплджек, водя копытом единорожке по спине, пока та заливала ей плечо слезами. — Все хорошо. Ты не одинока. Все будет нормально.
Время потеряло для Твайлайт значение. Страх, гнев, вина, одиночество — все вырвалось разом в потоке неконтролируемых эмоций. Минуты тянулись, как часы, пока она не выплакала из себя все без остатка. Эти два дня были нескончаемой чередой эмоциональных испытаний, и все ее чувства растерзала буря противоречий и болезненных откровений. Она не могла думать. Она не могла говорить. Вцепившись в Эпплджек, как в спасательный круг, она сдалась и расплакалась.
Когда Твайлайт наконец подняла голову от плеча подруги, ей показалось, будто какое-то жестокое божество выжало ее, как тряпку.
— Теперь тебе лучше, сахарок? — мягко улыбаясь, спросила Эпплджек.
Твайлайт сделала шаг назад, шмыгая носом и стараясь восстановить дыхание. Нос заложило. Глаза щипало. Глотку жгло. Разум обратился в стремительно кружащуюся воронку растерянности и страхов.
— Д-да… — хрипло согласилась Твайлайт и тоже улыбнулась, пусть и слабо. — Я просто… Я прошу прощения за…
— Тебе не за что просить прощения, — сказала Эпплджек и, достав платок, принялась с нежностью вытирать Твайлайт лицо. — Тебе ни к чему себя винить и расстраиваться из-за своих чувств. Иногда бывает, что надо их просто выпустить на свободу, но для этого не обязательно прятаться в туалете. Если тебе кажется, что тебе нужно побыть одной, или ты чувствуешь, что вот-вот заплачешь, просто скажи мне или санитару. Тебе не нужно прикидываться, будто хочешь в туалет. Честность — лучший выбор.
Закрыв глаза, когда Эпплджек принялась вытирать шерстку вокруг них, Твайлайт в итоге кивнула.
— О, точно. Мне просто, эм, было слишком стыдно тебе говорить, как я расстроена, — солгала Твайлайт. Раздраженная глотка помогла ей сокрыть мимолетную растерянность в голосе. Как бы ей ни было больно так поступать, никто не должен знать правду. Для них же самих лучше считать меня гордой и эмоциональной, чем знать, что я слышу в голове голос принцессы, — добавила про себя она, приводя мысли в порядок.
Как только Эпплджек закончила суетиться над ней, как мать над жеребенком, Твайлайт взяла несколько бумажных полотенец из раздатчика и ответила доктору той же услугой, попробовав вытереть большое мокрое пятно у той на плече.
К тому моменту, когда они обе уже были в приличном виде, Твайлайт показалось, будто она ходит по облакам. Хватит уже печалиться и чувствовать себя такой уязвимой. Теперь пришло время быть сильной, — твердо сказала она себе и, гордо улыбнувшись, впустила в свои члены теплое чувство целеустремленности. Принцесса Селестия, нет, все, полагаются на меня. Я их единственная надежда. Улыбка дрогнула и пропала. Все зависят от меня. Все зависят от меня!
Но не успела она начать задыхаться от ужаса, как Эпплджек вновь нежно надавила ей на плечо.
— Ты уже готова идти в класс? — спросила она. Прикосновение и тихие слова успокоили тревоги Твайлайт.
Твайлайт в последний раз оглянулась на зеркало. Она и правда выглядела как пациентка. Заляпанные чернилами ноги, помятая рубаха, замотанный холстиной глушитель, давящий на рог — от всего этого она даже чувствовала себя как пациентка. Она оглядела свое отражение, ясно видя на лице тревогу и страх. Единорожка вздохнула и отвела взгляд. Она подобрала со стойки Смарти Пантс. Закинув куклу на спину, Твайлайт повернулась к Эпплджек.
— Да. Я готова, — заявила она, постаравшись придать голосу силу и ровное звучание. Пони зависят от нее, и она их не подведет.
Обед для Твайлайт стал сущим отдохновением. Вновь встретившись с Пинки Пай, уже втроем они сели на свое знакомое место в кафетерии с тарелками поразительным образом приличного салата. Отсутствие связанной с едой драмы помогло Твайлайт сосредоточиться на обдумывании всего, что с ней произошло на протяжении этого утра; не отвлекаясь от реорганизации и дополнения мысленных списков дел, она просто рассеянно кивала, вполуха слушая, как Пинки Пай пересказывала компании события за утро.
После того слезного всплеска эмоций на плече у Эпплджек Твайлайт обнаружила, что мысли у нее в голове текут гораздо плавнее, и легкий туман, который облеплял до того ее разум, отступил куда-то в далекие тени. Эмоциональная буря утихла, разгладив волнующееся море ее разума. После себя этот шторм оставил только упорно растущее и растущее нетерпеливое возбуждение.
К счастью, Эпплджек уловила, что Твайлайт требовалось немного побыть одной, и отводила от погрузившейся в себя кобылы часть вопросов и комментариев Пинки. Это дало Твайлайт шанс с удовольствием погрузиться в состояние, которое Спайк прозвал «библиотечное время» — особое время, когда весь внешний мир растворяется на фоне ее сосредоточенных размышлений над какой-то конкретной задачей.
Все ее мысли занимали две вещи. Первой было чистое, неподдельное счастье. Принцесса Селестия с ней связалась! Принцесса знает, где она, а значит, Твайлайт больше не одинока. Хотя бы кто-то из тех, кого она любит, знал о ее настоящем прошлом и настоящей жизни. Таких новостей почти что хватало, чтоб счастливо пуститься в восторженный танец.
Почти.
Радость оттеняли другие, более серьезные волнения. Правда об ее заключении в больнице не принесла столько облегчения, сколько Твайлайт надеялась. Тени из ее сна были настоящими, и ее искаженное отражение было аватаром тьмы, которая нацелилась заставить ее поддаться безумию и отчаянию. Могущества тени оказалось достаточно, чтобы угрожать всей Эквестрии — даже царственные сестры с трудом обороняли Кантерлот. Все нуждались в Элементах Гармонии, чтобы победить в этом бою. Твайлайт была их единственной, последней надеждой.
Саму же Твайлайт ответственность, вложенная в эту идею, чуть ли не довела до отчаяния. Она оказалась на узкой границе между двумя эмоциями, которые тянули ее каждая в свою сторону. Она стояла на грани между радостью и волнением, счастьем и беспокойством, и эта неопределенность только подпитывала страхи и сомнения в ее душе. К тому времени, когда ужин подошел к концу, она чувствовала себя на последнем издыхании и ощущала, как подступает головная боль. Что я могу? Если эта тень… эта штука принесла моим друзьям дисгармонию, чем же мне им помочь? Она положила поднос на стеллаж для грязной посуды и обернулась к беседующим Эпплджек и Пинки Пай. Их здешнее прошлое, она знала, было ложным, но по их виду очень сложно было понять, чем же они отличаются от тех пони, какими они когда-то были на самом деле.
—… так что тогда Доктору Рою пришлось взлететь на дерево, чтобы снять летучего змея и жеребенка! — громко рассмеявшись, закончила Пинки. История вызвала у Эпплджек лишь неохотный смешок, после которого она напомнила Пинки, что для маленькой кобылки все могло окончиться гораздо хуже.
Принцесса сказала, что я должна вернуть им гармонию, но действовать придется совсем иначе, чем с Дискордом. Если я не знаю, в чем состоит проблема, как мне ее исправить? Эта мысль будила в ней ярость. И хуже всего было то, что ее помощи ждет сама принцесса и вообще вся Эквестрия. Она будто сдает на время экзамен, к которому она не готовилась, и последствия от провала которого будут ужасны. Думай, Твайлайт. Думай!
Эпплджек махнула Твайлайт, чтобы та поспешила следом за ними к дальним дверям зала. Из-за искреннего, открытого и доброго поведения доктора было очень сложно поверить, что ей вообще нужна помощь. Она выглядела так, будто оделась врачом на Ночь Кошмаров. Где же дисгармония? В чем же внутренняя боль?
Пинки Пай улыбнулась Твайлайт, проходя мимо. Единорожка слабо улыбнулась в ответ и пошла вслед за ними. Как и в случае с Эпплджек, очень мало указывало на то, что Пинки Пай вообще от чего-то страдает. Несмотря на безвольно повисшие волосы и ожоги на левом бедре, Пинки по-прежнему была бодрой, веселой и оптимистичной кобылой. Вчера был один момент, когда она…
Твайлайт споткнулась, будто ударенная, очень живо и ярко вспомнив, как несчастная Пинки Пай соскочила с образа беспечной и беззаботной кобылы и превратилась в рыдающее ничтожество. Почему я не заметила этого раньше? — подумала она, восстановив равновесие и пропустив мимо ушей смешки над ее неловкостью. Мои друзья не страдают от какого-то проклятья или заклинания, как в случае с Дискордом. Нет, все гораздо тоньше и глубже, гениально даже. Тень заперла их во сне. Никто не сомневается в своем сне, пока не проснется. Друзья просто приняли прошлое, которое оно для них сотворило. Оно дало им воспоминания о ложной жизни, так что они думают и ведут себя в точности так, как было бы, будь это место реальным. Эпплджек обладает врачебными знаниями, но она же при этом страдает от вины за то, что, как ей кажется, произошло с Большим Маком и родителями.
А Пинки Пай… Мысли сами собой затихли в голове у единорожки, стоило ей только взглянуть на розовую кобылу сзади и остановить взгляд на старых ожогах на бедре. Твайлайт сердито прищурилась. Вместо обычной жалости и растерянности при виде ее шрамов единорожка почувствовала, как ярость встает на дыбы у нее в душе. Эта… эта штука заплатит за содеянное. Пусть этот мир нереален, но обрекать моих друзей на страдания из-за ложных воспоминаний — непростительно! Помоги мне Селестия, я уничтожу эту тьму!
Твайлайт никогда еще не чувствовала такой ненависти; пламя в груди сожгло все ее страхи дотла. Теневой монстр надругался над самыми фундаментальными аспектами самосознания ее друзей. Их тела и мысли были искажены и осквернены душевной пыткой. И что хуже всего, друзья даже не видели истинной причины своей боли. В том, что они верили, будто это их нормальное состояние, крылась самая горькая и трагичная ирония.
Что же за разумное существо может быть таким бессердечным? Дискорд был воплощением дисгармонии, это верно, но он никогда не был по-настоящему жесток. Королевой перевертышей двигали большие амбиции, и она определенно собиралась паразитировать на пони, но она никак не смогла бы добиться того, что описала мне принцесса Селестия. Король Сомбра сотворил нечто подобное, но он был уничтожен. И даже несмотря на мощь его иллюзии, касание Сомбры было заметно, если знать, куда смотреть. Твайлайт окинула взглядом бело-зеленые стены коридора. Это место слишком реально для обычного заклинания. Это, конечно, магия, но такого класса, с которым не доводилось сталкиваться даже принцессам.
Хоть Эпплджек с Пинки Пай и пытались втянуть Твайлайт в беседу, она отмалчивалась, целиком захваченная сражением с собственным гневом. Ненавидеть теневое существо по меньшей мере бессмыленно — ей больше нельзя ни на что отвлекаться. Ей необходим контроль над эмоциями. Вновь сфокусировав внимание на друзьях и на их изменившемся прошлом, она развернула свой мысленный список и принялась отмечать каждую деталь, какую только могла вспомнить, шагая следом за подругами рассеянно и послушно, как заводная игрушка.
— Твайлайт!
Услышав свое имя, единорожка застыла. Буквально в паре дюймов от ее носа в фокус вплыло лицо Эпплджек. Твайлайт моргнула и невольно сделала шаг назад.
— Да?
— Ты себя хорошо чувствуешь, клеверок? — спросила Эпплджек, внимательно на нее глядя. — Ты сейчас очень рассеянная. Ты волнуешься из-за занятий?
— Занятий? — Твайлайт вновь моргнула. Она глянула на часы на стене и выудила в памяти заученное расписание. Она скривилась. — О, точно. Занятия. Потому что я все еще жеребенок, который должен ходить в школу.
Эпплджек нахмурилась.
— Ну, ни к чему так грубить. Школа важна для всех пони — даже для таких умных кобылок, как ты.
— К тому же тебе очень понравится наша учительница! — добавила Пинки Пай. — С ней очень весело, она очень милая и знает кучу, кучу всего!
Твайлайт прикусила язык. Эмоциональный контроль, — напомнила она себе и проглотила саркастический ответ.
— Конечно, Пинки, думаю, так и будет.
Эпплджек продолжала на нее смотреть.
— Так ты уверена, что чувствуешь себя нормально? Ты там всерьез ушла в себя.
— Я в порядке, — сказала она, отмахнувшись от беспокойства доктора. — Я просто думала о… Рэрити.
Что, строго говоря, не было ложью; она и правда думала о своих подругах, о каждой из них. Все они были рассинхронизированы со своими реальными личностями. В прошлом у каждой произошло нечто, лишившее их покоя и сделавшее их уязвимыми, и ей нужно узнать, в чем это «нечто» заключалось.
Твайлайт глянула на Эпплджек, изобразив на лице сожаление:
— Хотела бы я знать, из-за чего она так расстроилась.
— Не волнуйся об этом, — заверила ее Эпплджек. — Как я уже говорила, ты не сделала ничего плохого. Рэрити тебя не винит.
Твайлайт не отступилась.
— Но я не хочу, чтобы то же самое повторилось на нашей следующей встрече. С ней явно что-то произошло. Что…
— Я тебе уже сказала, что я не вправе об этом говорить, и я серьезно, — отрезала Эпплджек. — Ты можешь ее сама спросить на следующей встрече. На самом деле так будет даже лучше: она узнает, как важна для тебя. Я понимаю, что ты из-за этого всего расстроена, и вижу, что ты не любишь, когда тебе не известны все детали, но я обещаю: все в итоге образуется.
— Ага! Все всегда оборачивается к лучшему, если дать шанс, — понимающе кивнув, добавила Пинки Пай.
Поняв, что не сможет добиться от них никаких ответов, Твайлайт еще раз вздохнула. Терпение, — сказала она себе. Мне нужно просто подождать.
— О, не грусти так. Я знаю, что тебя развеселит! — сказала Пинки Пай и указала эффектным реверансом на уходящий вперед коридор. — Школа! Ты очень любишь учиться и читать, так что ты отлично проведешь время. Я знаю, у меня все так, а для тебя — так вдвойне.
Проследив за жестом Пинки, Твайлайт заметила стайку кобылок и жеребчиков, которые забегали в дверь перед фиолетовой кобылой, стоящей спиной к приближающейся троице. Ее костюм отличался от формы сотрудников больницы — он был окрашен в жизнерадостный желтый цвет. Разума Твайлайт коснулось узнавание: нечто в этой кобыле было раздражающе знакомым. Имя ускользало. И только когда они подошли к ней так близко, что кобыла услышала цокот копыт и обернулась к троице, стало видно ее лицо и метку с улыбающимися цветами.
— Здравствуйте, доктор Эпплджек, Пинки Пай, — с теплой улыбкой поприветствовала их Чирили. На шее у нее висела карточка, обозначающая ее как «больничного педагога». Кивнув на энергичное приветствие Пинки Пай, она перевела взгляд на недоуменную единорожку. — А ты, должно быть, Твайлайт, я права?
Твайлайт кивнула.
— Пинки Пай мне о тебе многое говорила.
— О, — ровно произнесла Твайлайт, не зная, как ответить. С учетом привычки теневого мира ставить пони в положения, которые хотя бы условно коррелировали с их реальными жизнями, учительская должность Чирили не особо удивляла. И все же перспектива учебы в классе, где преподает Чирили, слишком уж неуютно близко подбиралась к отправке в магический детский сад.
— Приятно с вами познакомиться, — сдерживая дрожь, смущенно закончила единорожка.
— Значит, вы просто провожаете учеников в класс? — спросила Чирили, вновь повернувшись к Эпплджек и оставив пациенток послушно ждать рядом.
Твайлайт наклонилась к Пинки Пай настолько непринужденно, насколько смогла.
— Пожалуйста, скажи мне, что Чирили — это не наша учительница, — прошептала она чуть слышно, не сводя глаз с входящей в открытые двери стайки маленьких жеребят.
— Мисс Чирили? — спросила Пинки, а потом, удержав смех прижатым ко рту копытом, издала неловкий звук, похожий на «кхрт». Твайлайт сурово прищурилась, но Пинки по-прежнему с трудом сдерживалась, чтобы не рассмеяться ей в лицо. — Н-нет, нет, она не наша учительница, — объяснила Пинки Пай. — Она учит детишек. О, и еще ведет художественные занятия. И иногда музыкальные.
Твайлайт с облегчением кивнула. Меньше всего ей было нужно застрять в классе с маленькими жеребятами, постоянно получая напоминания о старых кошмарах, утерянной жизни, а также о позорных признаках ее уменьшившегося возраста.
Пока Эпплджек и Чирили по-прежнему дружелюбно беседовали, Твайлайт оглядывала коридор. Из открытой неподалеку двери доносился смех и перекрывающие друг друга разговоры. Она увидела сквозь дверной проем уголок класса: внутри ровными рядами стояли столы, за которыми сидели и болтали жеребята. Между рядами ходило несколько медсестер, ловя непоседливых учеников и сажая их обратно на места, а также помогая им приготовиться к занятиям.
Твайлайт обернулась к группе пони постарше, которые заходили в другую дверь напротив. Как и рядом с классом Чирили, у двери висела доска с объявлениями, которая приятным образом выделялась цветом на знакомых зелено-белых стенах. Только, в отличие от доски у младшего класса, украшенной бумажными цветами и рисунками цветными карандашами, эта доска была оформлена фиолетовым полотном и завешана картами и прочей более познавательной информацией.
— Значит, наш класс там?
— Ага, — сказала Пинки Пай, не отрывая глаз от развешанных на ближайшей стене грубых детских рисунков. В итоге она глянула на Твайлайт со слегка печальным выражением лица. — Я с мисс Чирили провела всего один год, а потом мне пришлось перейти в старший класс. Мне нравится мисс Луламун, и география с историей и умножение, и все такое, но я, типа, скучаю по рисованию в классе.
— Мисс Луламун? — спросила Твайлайт. Это имя щекотало ей разум, засев где-то в глубине памяти. В очередной раз узнавание дразнилось, спрятавшись от нее где-то за пределами досягаемости. — Это наша учительница?
— Ага, — повторила Пинки Пай. — Она жуть какая умная. К тому же она единорог, как ты, так что ты можешь ей задавать свои вопросы о магии и, э, Бородовороте… Звездоватом?[1]
— Но я не хочу опять узнать, что ты с ней снова конфликтуешь, — добавила Эпплджек, застав только конец разговора после того, как Чирили с ней попрощалась и пошла в свой класс.
— Конфликтую? — спросила Твайлайт. — Зачем мне с ней конфликтовать?
— Ну… — начала Эпплджек, пытаясь подобрать нужные слова.
— Потому что ты иногда ее называла самодовольной самозванкой и жуликом и говорила, что умнее ее, и что она даже не знает, о чем говорит, — радостно объяснила Пинки Пай.
Твайлайт уставилась на нее, разинув рот.
— Я чего делала?
— А еще ты однажды сломала все свои карандаши и кинула их в нее, а потом перевернула парту и…
— Я думаю, хватит, Пинки, — неловко усмехнувшись, перебила Эпплджек. — Раз ты ее не помнишь, считай это возможностью начать знакомство с чистого листа, хорошо?
— Конечно, — защищаясь, сказала Твайлайт. Эти воспоминания, может быть, и были ей навязаны, но ее все равно слегка оскорбили такие намеки. — Обещаю, я буду себя вести лучше некуда.
— Я рада это слышать, клеверок, — ответила Эпплджек, ведя их к противоположной стороне коридора. Заглянув в дверной проем, она махнула кому-то невидимому из-за двери, после чего обернулась к ним. — Пинки Пай, ты иди займи свое место, хорошо? Нам надо поговорить наедине.
Пинки счастливо упрыгала в класс, а они остались молча стоять и ждать. Глянув на доску объявлений, Твайлайт обратила внимание на вырезанную из фиолетового картона надпись наверху доски «Звездные ученики мисс Луламун», окруженную звездами и полумесяцами. Сама мысль, что она не может найти ответа на вопрос, где же она слышала раньше это имя, доводила ее до белого каления. Взгляд остановился на звезде с волшебной палочкой, и все встало на свои места.
— Здравствуйте, доктор Эпплджек, — с актерским изяществом произнесла Трикси, выходя из класса и закрывая за собой дверь магией. Переведя взгляд за спину земной пони, Трикси увидела Твайлайт. — И добрый день, Твайлайт. Как ты себя чувствуешь?
— Х-хорошо, — с трудом выдавила она, не сводя шокированного взгляда со стоящей перед ней кобылы. Вместо плаща на ней был относительно скромный костюм, хотя большой драгоценный камень в ожерелье на шее определенно притягивал взгляд. Трикси — учительница? Как такая эгоистичная кобыла может быть учительницей?
— Вот по этому поводу я хотела с вами поговорить, мисс Луламун, — сказала Эпплджек, заставив Трикси увести настороженный взгляд с Твайлайт. — Я знаю, что вы уже получили уведомление по поводу Твайлайт, но я бы хотела поговорить с вами лично, чтобы разъяснить все остальные детали.
— Конечно, доктор. Но, пожалуйста, зовите меня Трикси. Нам ни к чему такие формальности, — сказала Трикси и излишне скромно улыбнулась. Она говорила и выглядела так, будто стоит на сцене и весь мир смотрит на нее из зала.
Твайлайт пораженно на нее уставилась.
И вот такое меня ждет впереди? Все знакомые мне пони полностью переделаны и изменены, а потом брошены мне прямо в лицо? — думала она, пока Эпплджек торопливо объясняла Трикси предполагаемое состояние здоровья своей подопечной. Она с подозрением смерила единорога взглядом. Принцесса Селестия сказала, что тень захватила всех пони за пределами Кантерлота, а значит, она захватила и Трикси в том числе. Получается, она тоже страдает, как и мои друзья? Но разве это похоже на страдания?
Мысль, что Трикси, должно быть, страдает, заставила Твайлайт задуматься, но прежде чем она успела рассмотреть эту идею немного детальнее, к ней обратилась ее новая учительница:
— Что ж, Твайлайт, мне жаль слышать, что у тебя проблемы с памятью, — Трикси говорила вполне искренне, хоть и несколько отстраненно. — Ты, возможно, самая умная ученица, которая у меня когда-либо была, но если тебе будет нужна дополнительная помощь не стесняйся спросить у меня или у кого-нибудь из ассистентов. Надеюсь, мы сможем стать добрыми друзьями.
— Друзьями? — переспросила Твайлайт. Она уставилась на Трикси в ответ, стоя как на вулкане. Осознав, что это было сказано всерьез, Твайлайт натянула широкую улыбку, чтобы скрыть недоверие. — О, конечно! Я была бы очень рада.
— Восхитительно! — воскликнула Трикси и указала на дверь театральным жестом. — Тогда почему бы тебе не попрощаться с доктором Эпплджек и не занять свое место? Мы скоро начнем занятия.
Твайлайт с тревогой на лице обернулась к Эпплджек, в страхе, что ей предстоит провести немало времени под официальной властью Трикси. Доктор лишь ободряюще улыбнулась в ответ и надавила ей на плечо.
— Давай. С тобой все будет хорошо и без меня, я обещаю. Мы встретимся на групповом сеансе чуть попозже, так что не волнуйся.
Твайлайт открыла рот, собираясь поправить Эпплджек, что та напрасно думает, будто она боится остаться одна, но одернула себя. Ей и правда было тревожно. С того самого момента, как с ней связалась принцесса Селестия, ее переполняли решимость и целеустремленность. Перед ней стояла цель, которую надо достичь, а на пути возвышалось препятствие, которое необходимо преодолеть. Уверенная решимость придала ей сил, но их хватило только на подавление страхов. Я жертва чего-то, с кем никто еще никогда не сталкивался. У меня забрали тело, а разум оказался заперт в каком-то темном и сломанном сне. Она встретилась взглядом с Эпплджек. Но мои друзья — это связь с реальным миром. Принцесса Селестия подтвердила мои подозрения. Они ключ к поражению этого темного зла.
Хоть она и старалась сохранять в мыслях оптимизм и уверенность, ей никак не получалось подавить ужас от одной только мысли, что она может упустить Эпплджек из виду. Она дрейфовала в никому неизвестном море и не хотела упускать из копыт даже самые тонкие и хлипкие спасательные канаты. Проглотив свои тревоги, Твайлайт кивнула Эпплджек.
— Ладно, увидимся позже.
Быстро обменявшись с ней и с учительницей прощальными словами, Эпплджек развернулась и пошла по коридору в обратную сторону, оставив единорогов наедине. Твайлайт задержала глаза на уходящей подруге, после чего перевела взгляд на лазурную кобылу. Трикси смотрела в ответ с нечитаемым выражением лица.
— Твайлайт, нам надо поговорить, — сказала она, застав Твайлайт врасплох строгим тоном. — Я не знаю, сколько ты помнишь из наших прошлых отношений, но я должна сказать, что они были не слишком-то здоровыми, как для тебя, так и для всего класса. Но я не собираюсь тебя винить. У нас есть проблемы, и они могут помешать учебному процессу. И вот сейчас, когда я гляжу в твои глаза, я вижу, что ты меня узнаешь.
Твайлайт не сказала ни слова, продолжая внимательно слушать.
Трикси вздохнула.
— Я не знаю, сколько ты обо мне помнишь, но я знаю, что гораздо больше, чем думает Эпплджек. И все же, хоть потеря воспоминаний — это всегда неприятная ситуация, мне кажется, что это наш шанс начать с чистого листа.
Трикси протянула копыто к плечу Твайлайт, как сделала недавно Эпплджек: она будто подражала их дружбе.
— Я бы хотела, чтобы в этом году между нами все было хорошо, Твайлайт. В общем, что бы ты ни помнила о наших прошлых… отношениях, я бы хотела, чтобы ты знала — на этот раз все может быть иначе.
Между ними на долгое время повисла тишина.
— Ладно, — с искусственной бодростью согласилась Твайлайт и натянуто улыбнулась. — Пусть это будет начало с чистого листа, для нас обеих.
Трикси улыбнулась, и эта улыбка показалась для Твайлайт первым по-настоящему искренним выражением лица бывшей актрисы.
— Прекрасно! — воскликнула она, открывая за собой дверь вспышкой магиии. — В таком случае давай я тебя отведу на твое место, и мы приступим к занятиям.
Бросив завистливый взгляд на окружающую рог Трикси ауру, Твайлайт пошла перед своей новой учительницей, изо всех сил стараясь удержать нейтральное выражение на лице. Даже если Трикси тоже страдает, я не могу отвлекаться на всех, кого я помню, и на их личные трудности, — угрюмо сказала она себе. Войдя в класс, она заметила Пинки Пай за партой у дальней стены, рядом с еще одной — пустующей. Мне нужно сохранять внимание на моих подругах. Именно они ключ к победе над этой теневой штукой. Если я смогу им помочь, я смогу помочь всем остальным разом. Пройдя перед классом, она постаралась не смотреть на других пациентов и сопровождающих их медсестер. Сейчас имеют значение только мои подруги. Я должна узнать все что смогу, не привлекая к себе внимания и подозрений, и найти способ спасти их из этого кошмара. Все остальное — вторично.
Заняв свое место, Твайлайт тонко улыбнулась Пинки Пай. Она вновь почувствовала заполняющую сердце теплоту от готовности стремиться к своей цели. Она это переживет. Она переживет шок от встреч с измененными версиями своих знакомых. Она сможет сохранить силу, внимание и позитивный настрой. Даже мысль, что такая кобыла, как Трикси, может работать учителем, не выбьет ее из колеи. Твайлайт ухмыльнулась и принялась блуждать взглядом по классу, отмечая карты, плакаты и прочую школьную атрибутику. Она одолела эту кобылу дважды. Выудить у Трикси информацию будет несложно.
Когда Трикси заняла свое место перед классом, Твайлайт уже приступила к составлению списка вопросов, ответы на которые она бы хотела получить. История, политика, медицина; ей не терпелось раздобыть как можно больше информации у теперь дружелюбно настроенной кобылы. С учетом того, что этот класс соответствует уровню средней школы, Трикси должна знать хоть что-нибудь имеющее отношение к цели Твайлайт. Даже если программа слегка «притуплена» ради смешанного класса, она все равно сможет найти что-нибудь полезное.
— Добрый день, класс, — сказала Трикси с совершенно ненужным поклоном. Все ученики, кроме Твайлайт, громко ответили на приветствие. Подняв левитацией кусочек мела, учительница отвернулась к доске. — Сегодня мы приступаем к новой теме — деление столбиком.
Твайлайт застонала и врезалась лбом в стол.
[1] Перевод имен как-то не сложился у нас, но тут, мне кажется, деваться некуда. Думаю, понятно, что речь идет о Старсвирле Бородатом. Звездоворот Бородатый? Почему бы и нет.