Необычное Задание, или, BlackWood, не трогай пони

Глава III

“Чейнджлингхолд. Замок Кризалис”

Роман Шестаков был весьма неглупым человеком. Нет, ошибаться он умел как и всякий порядочный житель планеты Земля, вот только обладание двумя воистину уникальными умениями несколько скрашивало эти неприятные углы. Умение молчать и молча же терпеть позволило Роману стать тем, кем он и являлся — снайпером. Профессия снайпера зачастую накладывала огромную печать на человеке, отчего узнать Романа среди его не самых хладнокровных однополчан не составляло особого труда. Для того, чтобы стать бойцом “дальних позиций” необходимо было многое: умение хорошо считать, способность быть тихим и конечно же наличие железного терпения. Многие люди ошибочно считают, что снайперы просто наводят прицел на свою цель и делают пиф-паф так, как если бы оказались в тире посреди любимой компьютерной стрелялки, но это, конечно же, было не так. На самом деле, необходимо иметь различные знания, например, уметь высчитывать направление ветра или его скорость, непоколебимое пожелание сидеть безвылазно по полтора дня для совершения всего одного выстрела, или вовсе работать в тылу врага, что впоследствии делает эту профессию в разы сложнее и важнее. И все же Шестакову несколько повезло, помимо терпеливости, природа соизволила благоволить и математический склад ума. А потому, именно этот гранит науки он всегда грыз с противоестественным для гуманитариев удовольствием. Так, уже будучи в Волкодавах, он достаточно быстро, можно сказать — с лёгкой руки, получил прозвище Интеграл за свою любовь к числам и возведению любой серьезной боевой ситуации вплоть до математического уравнения. Но несмотря на холодные расчеты и неболтливость, паренёк в душе всё же был изрядно сентиментален. Сентиментальность эта была пагубна для любого солдата, но все эти годы, подобно заведённой кем-то забытой игрушке, он вторил себе одно и тоже — "Это лишь на время". Но время всё мчалось вперёд, оставляя далёкие детские мечты за горизонтом, когда произошло немыслимое. Задание, обычное с виду, и шокирующее при детальном осмотре. Как мог чувствовать себя человек, чьей мечтой всегда были лошади, столкнувшись с Эквестрией? Впервые осознав реальность задачи, Шестаков провёл долгую и бессонную ночь, ковыряясь в глубинах своей детской памяти. Там, где была обычная и ничем непримечательная деревушка, полная жизни и добрых людей. Там, где отец в поте лица холил и лелеял колхозных лошадей, поучая сына этому нехитрому искусству. Там, где зажигались детские глазёнки, мечтавшие постичь талант мастера...

Резко открыв глаза, Роман не мог понять, где он. Он мало что помнил из того, что произошло после пресловутой, во всех отношениях, телепортации. Самым ярким воспоминанием была излишне быстро приближавшаяся пустынная земля, отчего сменившаяся топкой темнотой. Но настоящее оказалось куда более захватывающим, чем весьма неприятное и болезненное прошлое. Почувствовав некоторую тяжесть под боком, человек повернул голову и обомлел, завидев себя в компании с чёрной как смоль лошадью.

— Это как я сумел упасть, чтобы сразу лечь в компании лошади? – испуганно прошептал Шестаков, но и этого риторического вопроса хватило, чтобы разбудить королеву Роя.

— Давай еще поспим, я в кои-то веки нормально заснула, – сонным голосом проговорила Кризалис, которой не особо хотелось вставать из прогретой теплом двух тел кровати. Пусть она и не осознавала насколько у них двоих были разный менталитет.

— Эмм, прошу прощения, но я тут по делу и... Могу я узнать ваше имя? – с опаской подбирая слова, проговорил снайпер, чьё красноречие, увы, подводил невольно дергавшийся глаз.

— Видимо придется вставать, — пробурчала хозяйка, вылезая из дрожащих обьятий человека. Встав на положенные четыре копыта, она резко скинула с себя добродушие и приобрела величественные стороны, вроде гордо вскинутой головы. — Мое имя Кризалис, и я являюсь верховной и единоличной королевой великого государства чейнджлингов. Спим мы в одной постели потому что ты схватил меня и положил подле себя. Доволен ответами? – не повышая тона, но и не выказывая слабины, недовольно проговорила чейнджлинг.

— Фух, слава Богу. Я уж было подумал… ну неважно, что я подумал. Моё имя Рома, и я прибыл из другого мира, дабы спасти вас от угрозы из нашего мира. Кстати, вы не подскажете, где моё броня и оружие? – вопрошал озадаченный спецназовец. Он заранее готовил свою торжественную речь, наверное достойную аж самого Нила Армстронга или Юрия Гагарина, но сейчас она как-то вылетела из его головы, оставив некий каламбур.

— Мы нашли тебя у наших ворот. Ты был без сознания. Я не знаю, что с тобой приключилось, но мои стражники спасли тебе жизнь, принеся сюда. То, что ты возможно называешь броней и оружием, лежит в хранилище, так как мы не знали, что это такое, – ответила Кризалис, затаив в глубине небольшую хитрость. Ей, и без всяких манипуляций было давно известно, что если добряку спасти жизнь или сказать, что так оно и было, то этим можно будет манипулировать очень долго. А то, что в этом существе были очень яркие светлые стороны личности, скорее всего более присущие романтику и идеалисту, она понимала как и всякий чейнджлинг. И хоть ей и претило обманывать столь милое создание, но на другой чаше весов было выживание ее расы. Рома был идеальным донором, и отпускать этот подарок судьбы, стал лишь полный глупец.

— Большое спасибо вам, что помогли. Я вам очень благодарен, но мне пора найти мою команду, а затем начать выполнение боевой задачи, – простодушно и искренне поблагодарил Рома. Вот только для Кризалис это была наихудшая благодарность за спасение.

— Может, ты хоть отдохнешь? Просто врачи сказали, что тебе нельзя чересчур много двигаться, а на поиски твоей команды я пошлю своих разведчиков, – испуганно проговорила королева. Её хотелось хоть на миг отодвинуть неизбежность ухода Шестакова, принесшего надежду целой расе.

— Хм, не то чтобы... Так и быть, я соглашусь, а также заранее прошу прощения за то, что я обременяю вас своей недееспособностью, просто что-то действительно голова болит, — легко согласился снайпер. Ему хоть и было неуютно общаться голым, пусть и прикрытым одеялом, но правоту Кризалис он признавал полностью и без остатка. — Можно мне получить назад свои вещи? Мне оттуда нужен мой сублимированный сухпаек и медикаменты. Блин, как же не вовремя нас размотало по свету. Теперь иди, ищи нашего запасливого хомяка Димку, – высказался недовольный отсутствием передвижного склада со всем необходимым Шестаков.

— Стража, принесите нашему гостю его вещи! А что такое сублимированный сухпаек? – заинтересованно спросила любопытная королева, уцепившись за это слово. Ей также хотелось бы узнать все о сородичах столь необычного гостя, что также могли обладать столь чудесными эмоциональными свойствами.

— А... — отмахнулся человек. — Это походная еда. Много витаминов, много белков и легко готовится. Из минусов – если не съесть это через минуту-две после приготовления, то на вкус станет как прошлогодняя резина, – рассказал Роман, про себя отметив слово "стража". Теперь, если все будет очень плохо, ему придется бороться уже не только против этой кобылки, но также и против ее слуг. Это все наводило на сокровенную мысль о полноте власти его новой знакомой и необходимости быть подобающе вежливым.

— Ах вот ты о чём! Так бы и сказал, что хочешь есть! Бладвинг, иди сюда! – изрядно нахмурившись, рявкнула чейнджлинг. Ей, как и всякой хорошей кобылице, нравилось быть радушной хозяйкой. Спустя всего мгновение, к уважению Шестакова, входная дверь открылась дверь, и в проеме показался начальник прислуги Бладвинг, собственной персоной. Серое и до боли недовольное лицо при виде королевы мигом приобрело добродушный вид.

— Вызывали, моя госпожа? – услужливо пролепетал слуга.

— Принесите Роману что-нибудь поесть, — осекнувшись, Кризалис повернулась к гостю, — Так стоп, а что ты предпочитаешь в своем рационе? – заблаговременно спросила королева, решив не попасть впросак из-за глупого недопонимания.

— Я всеяден. В общем-то, ем все кроме травы, камней и сена, – с улыбкой на лице проговорил Шестаков. Хоть она уже полностью почувствовала ту хищную человеческую суть, но все же новость о разнообразности рациона изрядно её успокоило, отбрасывая множество ненужных проблем.

— Принесите всего и понемногу. Итак, пока слуги несут еду, расскажи пожалуйста, о какой команде ты говорил? – спросила королева.

— Ладно, но мое условие таково. Можно я расчешу тебе гриву? Она у тебя такая необычная, – восторженно и совершенно неожиданно пролепетал Роман, чем очень сильно вогнал в краску польщенную кобылку.

“Вечнодикий Лес”

Игорь вот уже два часа плутал по лесу, периодически поправляя груз на своем плече, чему очень сильно мешал хоть и облегченный, но все же громадный пулемет, который в длину умудрялся превышать почти полтора метра. Он хотел есть и спать, но увы, когда эта мысль пришла ему в голову с час назад, он сам едва не стал чужим обедом. Плотоядная беда свалилась на него сверху, обвив мощный корпус экзоскелета восемью мохнатыми лапами и, так как превосходила размерами взрослого кота, повалила на землю. Встретив взгляд громадного по всем меркам паука, человек оказался на грани обморока. Воспользовавшись запинкой, чудище начало остервенело кромсать твёрдую плоть, оставляя на грудных пластинах длинные и неопрятные царапины. Но Петренко был далёк от понимания угрозы сложившегося положения. Дело в том, что он, как и многие жители планеты Земля, страдал арахнофобией, и если бы у паука были бы уши, то они бы уже давно лопнули от оглушительного визга человека, оказавшее на охотника куда более страшный эффект, чем все возможные боевые приёмы сразу. Несмотря на отсутствие слухового аппарата, паук всё равно отлетел от человека из-за мощной акустической волны, которую ему устроили чувствительные динамики бронекостюма при излишнем потреблении тех крох энергии, что он сумел наработать под солнечным светом, коего тут было чересчур мало. Даже пойманная недавно им зебра не орала столь пронзительно, вот что значила русская глотка, натренированная сотнями футбольных матчей, часть из которых приходилась на игру сборной РФ... Не теряя ни секунды, ошарашенный и, вопреки всякой логике, оглушённый паук, конечно же, решил устроить рокировку, поспешив спрятаться в свою нору. Вот только страх, как и всякое, похожее на всплеск эмоцию, ушло, оставив вместо себя лишь одно — обиду.

— Я порву тебя, сволочь членистоногая! Я тебе покажу Фродо с Гарри Поттером на пару! – взревел разозленный спецназовец, бросившись в погоню за испуганным пауком. Нагнал Игорь своего неудавшегося убийцу аккурат у входа в пещерку. К сожалению для паука, она была маленькой, и служила скорее кладовкой, нежели многоходовым лабиринтом ужаса, как например, знаменитые смертельные катакомбы Мейнхейтена. Паук стал понимать, что он в ловушке, но видимо судьба решила дать ему еще один шанс, так как ему очень сильно повезло. Обернувшись, он заметил, что странное существо вляпалось в паутину. О том, как это произошло, он даже и не задумался, ибо влипнуть лицом в оплетенную паутиной стену довольно широкой пещеры мог только полный идиот. Несмотря на пережитый ужас, восьмиглазый хищник решил взять реванш, а заодно и хорошенько отобедать. Подбираясь ближе к своей дергающейся жертве, он готовил рывок для удара, и как ему хотелось, достаточно мощного проникающего удара жалом. Увидев такой расклад, спецназовец начал лихорадочно искать способ спастись. Пулемёт, его долгий и верный товарищ, на сей раз отказался помогать, плотно соединившись с липкой стеной. И в тот момент, когда человеком едва не охватила пагубная паника, он мыслями бросился к спасительному кругу, коим оказалась воронённая сталь запасного и, порой, незаменимого оружия. С трудом вырвав руку из крепких объятий паутины, он выхватил свой любимый Five-Seven, единственное "нерусское" оружие, что он уважал и ценил. Услышав довольное клацанье жвал, он обернулся и встретился взглядом с бездонными и пугающими глазами твари. В них, как и в самую первую встречу, читался самый настоящий интеллект, но от этого становилось еще более жутко. Иначе как слово "жутко" тут применить было невозможно, так как всё, что могли показать эти абсолютно черные бусинки было лишь злость, жажда мести и голод. Теперь спецназовец наконец-то сумел хорошо разглядеть монстра, и, от осознания насколько было омерзительным это чудише, его едва ли не выворачивало наизнанку. Но, как и прежде с людьми, все эти размышления приходили потом, сейчас было важно только уничтожить эту ошибку природы, изничтожить ее самым быстрым, и даже пускай милосердным, способом. Паук изготовился к прыжку.

— Получай свой обед, мразь, – продекламировал человек. Первый выстрел снес охотнику левое жвало и не дал ему возможности атаковать, но на этом Петренко не остановился, а потому остальные выстрелы начали планомерно клевать плоть неудачливого паука, пробивая даже хваленый хитин, который не сумел совладать с бельгийскими боеприпасом. Отхватив ужасающую порцию боли, членистоногое попыталось сбежать, но похоже, что свинца в его теле было столь много, что эта попытка уже с самого начала была обречена на провал. Взвизгнув, он попятился назад, но, видимо из-за того, что не скоординировал свои движения, завалился назад, открывая под огонь жизненно важные места, вроде не защищенного броней брюха. В итоге, не сумев перевернуться, хищник так и остался на спине, лишь конвульсивно дергая своими мохнатыми лапками, хотя вскоре и это прекратилось, отчего можно было с уверенность было сказать, что обед явно не удался. Облегчённо вздохнув, Петренко мысленно себя похвалил за одержанную над монстром победу, заранее смакуя возможность рассказать о ней всем, кто хоть сколько-нибудь был готов его слушать. Наконец, с горем-пополам выбравшись из своей невольной ловушки, человек обратил внимание на жилище, чьим гостем ему пришлось стать. Первым, что бросилось в глаза, были заботливо развешаны гирлянды птичек и прочего мелкого зверья, в брюшках которых часто зияли страшные рваные раны. И даже не смотря на факт отсутствия у всех них разума, человек с дрожью подметил одно их сходство на всех — застывший лик ужаса, с которым несчастные встречали свою восьмиглазую смерть. Но все же только одно привлекло внимание штурмовика – это было опутанное паутиной тело пони. Не задумываясь ни на секунду, спецназовец молниеносно ринулся освобождать подругу “по несчастью”. Выхватив из-за пазухи свой любимый, наверное даже больше чем пистолет и пулемет вместе взятые, нож "Катран-45", он начал остервенело разрезать паутину. Именно теперь далёкий от науки и биологии человек действительно поверил в заверения ученых, что паутина — очень крепкий материал. Благо на его стороне было время, мощные сервомоторы костюма и наличием на обухе клинка пилы по металлу и умения перерезать ещё феноменально крепкие советские парашютные стропы. Когда же долгая и кропотливая работа была завершена, он с любовью погладил клинок, а затем снова положил его в ножны, ещё раз припомнив добрым словом его владельца. Грустно вздохнув, Игорь обратил внимание на спасенного, точнее спасенную. Заверения в принадлежности к роду пони оказались ошибочны, так как перед ним оказалась зебра, пускай при этом всё того же довольно милого типа с дополнявшим антураж смешным ирокезом на голове. Сняв мощную стальную перчатку, которая при высвобождении выпустила из костюма сжатый воздух, он приложил два пальца к ее длинной и полосатой шее. К радости человека, у нее, в отличие от разорванных птичек и зверушек, прощупывался пульс, пусть и весьма слабый. Решив, что надо во чтобы то ни стало спасти зебру, Игорь взвалил тело незадачливой жертвы на плечо и отправился на поиски поселения разумных существ. Правда, оставалось еще одно незавершенное дело. Еще раз внимательно осмотрев пещеру, он не нашел других "несчастных кобылок в беде", а потому раскрыл разгрузку. Вытащив оттуда термическую шашку, он кинул ее прямо в центр логовища. Огонь, спрятанный хитрыми людьми внутри столь небольшой вещицы, вырвался из оков сна, пожирая некогда пугающее жилище монстра, что некогда было самым ужасающим местом во всей округе. Перехватив поудобнее зебру и "Корд", человек направился вглубь леса, поминутно надеясь, что наконец-то встретит Алекса, чтобы передать ему весь груз ответственности командования в столь нелегкой миссии.

И вот, блуждая уже огромное количество времени, старший сержант было отчаялся найти выход из чащобы, как вдруг зебра всё же решилась напомнить о своём немаловажном присутствии:

— Где я и что со мной? Был бы очень мне нужен покой. О Боги, вот уж и вспомнила я, как попалась в лапы мерзостного Мизгиря. Но кто же ты, сей чудный доспех и доброе сердце, наверное, ты рыцарь Селестии? – спутано пробормотала кобылка, подслеповато озираясь по сторонам.

— Ух ё! — от неожиданности проголосил спецназовец, едва не дополнив это неловким падением на землю. — Слава Богу, ты жива хоть, я уж думал того… — Собравшись с мыслями, человека вновь обожгла только недавно затухшая ярость. — Да что же это за яд такой, сначала ни жив ни мёртв, а потом хоть на реп-концертах выступать? Ненавижу пауков … – остервенело проговорил спецназовец, бережно опуская вынужденного пассажира на землю. С виду штурмовик никак не мог являть собой образец для дружбы в эквестрийском обществе, обладая, даже в костюме, весьма незаурядной внешностью. Правда его спасал тот факт, что его новая знакомая не привыкла читать книгу по обложке, да и спасение говорило само за себя.

— Вообще-то, это наш древний обычай. Но так и быть, я буду говорить на наречии пони, хотя мне это и непривычно. Мое имя Зекора, и я лесной целитель Понивиля, — благосклонно и с искренним дружелюбием пояснила зебра.

— Хм, ну ладно, дело твое. Слушай, нам надо выбраться из леса, да заодно тебе нужно полежать где-нибудь. Яд в организме – дело не шуточное, – сказал Игорь, который едва ли мог похвастаться своими медицинскими знаниями, как, впрочем, и манерами.

— Ты прав, чужестранец, что паука победил, хоть вид твой невзрачен, но все же ты мил. Оу, опять заговорила стихами, прости. В общем, я примерно догадываюсь, где мы находимся, тут в двадцати минутах неспешной ходьбы отсюда находится мой дом. Сейчас, дай только я встану… – проговорила Зекора, указав направление, и не успела она опробовать онемевшие ноги, как живо была поднята на руки человеком.

— Не надо играть в моего комбата, которому, после вынужденной ампутации ноги, вздумалось лично погонять наш взвод по кроссу. И да, чтобы загладить свою вину, давай-ка я расскажу тебе о себе, а то знакомиться в одностороннем порядке как-то неприлично. Меня зовут Игорь Петренко, я член анти-террористической группы “Волкодавы”. Нас послали сюда для выполнения очень важной миссии, а именно... — но не договорив, он заметил, что зебра решила немного покемарить у него не плече. Видимо, она была очень слаба.

— Эх, ладно хоть знаю, куда топать … – сокрушенно произнес Игорь. Очутившись на неизвестной территории без былой поддержки, ему как никогда было одиноко и неуютно от отсутствия рядом своей команды, и компания зебры вполне могло скрасить неприятное одиночество. К сожалению, единственного чего он добился, так это всего пара фраз и направление. И все же ему было приятно тащить на себе эту кобылку. Она ему напоминала скорее большую и короткошерстную кошку, нежели непарнокопытное, которое мало того что поднять, да даже просто от них пахло отнюдь не амбре из дивных духов, который, несмотря на долгое заточение в коконе, до сих пор не выветрился из шкурки его подопечной. Ради того, чтобы прочувствовать этот незабываемый букет запахов лесных цветов и растений, и все же он не отрицал, что возможно это было следствием природы вокруг, Петренко даже приоткрыл "забрало" шлема, хотя вряд ли эту функцию можно было бы охарактеризовать именно такими терминами...

“Кантерлот”

Ночная прогулка, коей забавляли инопланетного гостя лунная гвардия, запомнилась Михаилу надолго. После недолгого разбирательства, капитан со всей уверенностью, которую ему с лихвой выдавали вычищенные до блеска пара эполет, заявил о причастности задержанного ко всем страшным событиям в Эквестрии за последние сто лет. Любой, даже самый малозначительный факт, возводился ретивым офицером в абсолют, где после впечатывался в броню ошалевшего от столь "тёплой" встречи Волкова. Результат оказался неутешительный, но, тем не менее, весьма обнадёживающий. Всего одна ночь в местной кутузке, и встреча с местными правительницами была обеспечена. Увы, после первого душевного подъёма пришёл заслуженный логический спад, преподнёсший бойцу не самое приятное сравнение здешнего военного контингента с инквизицией. Сравнение пошло в гору, когда один из гвардейцев завёл разговор о недостойном ночном поведении, которым неверные оскорбляли ночную принцессу. И, возможно, Волков смог бы успокоить свою параноидальность, если бы не воинственный гул одобрения, в коем обещанном на брифинге дружелюбия не было совершенно ни капли. Под аккомпанемент жужжащих, как рой надоедливой мошкары, мыслей, Михаил пришёл в себя лишь в тот момент, когда вся процессия остановилась перед высоким и выполненном в строгом готическом стиле замком. Небольшая постройка, не таившая в себе той непоколебимой мощи и духа средних веков, походила бы на обычный каменный форт, если не задумка архитектора. Завидев открывшееся великолепие, Михаил не сумел сдержать восторженного вздоха.

Во тьме ночи, там, где кошмары старались перерасти в явь, стояла старая и одинокая крепость. Приземистая и неказистая, она не могла поразить взор дневного жителя, вызывая лишь одну усмешку при сравнении с высившимися невдалеке громадами родовых поместий кантерлотской знати. Но ночью, когда великолепие терял даже прославленный кантерлотский замок, "форт" оживал. Унылые серые стены меняли свой окрас, наливаясь во тьме ярчайшей зеленой, придавая, уже действительно крепости, необыкновенный сказочный антураж. Именно в такие, подловленные случайным взором человеческого пришельца, моменты резиденция ночной гвардии вызывала то самое восхищение, о котором лишённые привычки к ночному бдению жители Кантерлота просто и не ведали из своих уютных постелей. И всё же были и те, кто знал об этом месте столь многое, что вряд ли осталось бы хоть одной тайны. К сожалению, тайны, как это часто бывает, не просто так оставались тайнами, стыдливо прикрывавшими своё непритязательное прошлое. Ночная красота, как и подозревали многие полуночники Кантерлота, действительно была связана с мифическим Изумрудным Городом, но лишь одного не знали дотошные любители домыслов и расследований, того, что эта в этой истории было своё несмываемое кровавое пятно. Взаимная неприязнь двух народов: чейнджлингов и пони, зародилась ещё до событий до сих пор припоминаемой всеми свадьбы. Во времена правления Хризельды, прабабушки Кризалис, народ чейнджлингов постоянно атаковал поселения пони, и не просто атаковал, а промышлял тем, что в нынешнем мире вызывало лишь ужас и отвращение — работорговлей разумными существами. Именно с правления королевы Хризельды, народ теней пришёл в упадок, и вина за это оказалась обоюдной. Когда народу перевертышей перестал хитрить в тайных поисках пропитания для Улья, население резко и скачкообразно стало расти. Чтобы поддерживать такой темп, нужны были рабы-доноры. И это, конечно, стало известно и самой светлоокой принцессе Селестии. Открытый террор, объявленный пограничным поселениям заставил принцессу принять самый страшный в своей жизни приказ. Едва была вскрыта печать, как тысячи тёмных как ночь крыльев взметнулись вверх, канув своим строем за линию горизонта. Гармония сделала свой выбор, и его последствия подземный народ ощутил сполна. Как в древних, подобно самому времени, сказаниях, смерть снизошла на землю, проникая в её сокрытые под толщей тайны. И свет, так боготворимый под землей, навсегда померк для всей империи, размотав её оставшиеся сиротами детей по всему свету. Действительно, со всей армейской помпой были десятки пони, но весь их вид говорил лишь о том, что за ними ухаживали и лелеяли. Сама королева роя пала от зазубренного клинка генерала армии Найт Килла. Спаслись немногие, в числе которых была и бабушка Кризалис – Мателла, сама же великая империя чейнджлингов пала в борьбе с яростью ночных ужасов врагов Эквестрии и Гармонии. Много лет прошло с тех пор, и очень много пришлось отдать чейнджлингам, чтобы восстановить подобие былого величия. Принцесса Селестия оказалась в диком ужасе, когда узнала о сотворенной бойне, отчего и приказала отозвать всю гвардию в пещеры под Кантерлотом – ожидать свою истинную повелительницу, и лишь только первой роте Лунной Гвардии она позволила остаться на поверхности и основать свою резиденцию в Кантерлоте. Пони, что были спасены из плена, были глубоко возмущены столь беспощадной акцией принцессы, их психика не могла справиться с картинами убитых друзей, а порой даже и семей. Несмотря на то, что они были насильно вырваны с родных мест, они получали всё, что пожелали. Чейнджлинги, как оказалось, не продавали пони, а наоборот, ассимилировались под них и старались проводить взаимовыгодную политику проживания. Селестии не пришло в голову ничего иного, как изменить пленникам память о произошедшем. Так как изменить всё было невозможно, то она сделала так, чтобы они считали перевертышей монстрами и варварами. С тех пор Эквестрия и былое Королевство Чейнджлингов жутко ненавидели друг друга, пусть их корни неприязни были гораздо глубже и прочней.

В этой резиденции было все, что может пожелать бывалый воин: оружейная, склад, тренировочные залы и многое другое. Повсюду стояла внимательная стража, так что даже мышь не проскочит, каким бы каламбуром это не казалось. Михаил был заключен в камере 26 первого яруса тюрьмы резиденции. Так как Кантерлот это довольно древний город, то конечно же, свято место пустовало в нём недолго. Раньше на месте резиденции была самая первая и единственная полноценная тюрьма во всей Эквестрии – Крепость Возмездия. Несмотря на миролюбие жителей этого мира, даже тут встречались свои криминальные элементы. Это было очень старое сооружение, которое помнила времена Дискорда, и вообще те времена, когда рядом с ней не было и намёка на будущий Кантерлот. Несмотря на свое предназначение, она редко когда заполнялась и наполовину. В дальнейшем здание приобретало новые черты и облик, начиная от крепости и заканчивая резиденцией гвардии. Несмотря на изменение назначения, она не перестала быть тюрьмой, особенно этому поспособствовали тоннели в родные пещеры расы ночных пони. И теперь любой преступник в Эквестрии точно знал об этой крепости и ее обитателей, только вот отнюдь ничего хорошего при этом от него было бы не услышать. Нельзя было сказать, что в тюрьме было очень жутко, ведь она нисколько не напоминала человеские "зоны" или КПЗ, но выбраться отсюда было довольно серьезной задачей даже для умудренного опытом спецназовца-человека XXIвека. Будучи грубо впиханным в какую-то первую попавшуюся камеру, Волков ожидал небольшую комнатушку четыре на четыре, которая в точности напоминала любую российскую клетку для заключенных. Но его ожидания не оправдались, на самом деле это была уютная комнатка с мягкой кроватью и различными необходимыми для комфортного проживания вещами: раковиной, столом, была даже отдельная уборная. Удивленно хмыкнув, он скинул все это на неординарность ее "посетителя", мол, к непонятному гостю можно и повежливей. Использовав протокол экстренного снятия брони, он избавил себя от “удовольствия” снимать каждую частичку костюма по отдельности. Он до сих пор удивлялся тому, что инженеры их компании так и не додумались вписать этот протокол в обыденные. Но, решив не забивать себе голову такими мыслями, он собрался немного вздремнуть. Перед тем как заснуть, он тихо посмеялся. Пони так и не догадались его разоружить …

Утро не бывает счастливым, особенно в понедельник, это Волков знал не понаслышке. Так и сейчас, он проснулся от яростного стука по металлической двери его камеры.

— Эй, ты! А ну живо подорвался, тебе тут завтрак принесли! После того, как пожрешь, тебя отправят к принцессе на допрос, – продекламировал хамоватый стражник.

— А что, у вас всегда так, что ли? Если уж принцессы допрашивают, то нахрена вы тут нужны? – ухмыльнувшись, проворчал Михаил, вставая за своим завтраком. Перед дверями его ожидал поднос с едой. Это был довольно хороший и аппетитный завтрак. Поднос украшали тарелка с овощным супом, чаем и хлебом. Конечно у него был и свой автономный недельный сухпай, но тратить его было необходимо лишь в крайней нужде. Да и отказываться от настоящей еды было как-то глупо.

— А второе?! – решил напоследок пошутить лейтенант.

— Заткнулся! А не то получишь на орехи! – взревел раздраженный тюремщик.

Решив не нервировать своего “начальника”, Миша молча принялся за свой обед. Несмотря на то, что готовят повара отнюдь не для гурманов, эта пища была приготовлена просто отменно. Поставив еще один плюсик этому миру, инженер молча доел свой нехитрый завтрак.

— Все, я себя заправил, айда к твоей королеве, – проговорил сытый боец спецназа.

— Не королева, а принцесса! Ну ничего, посмотрим, как ты запоешь после этого… – очень “радужно” пообещал надсмотрщик.

И все же Михаил решил подчиниться и не строить препятствий, все-таки он здесь был для того, чтобы помочь и показать человечество с лучшей стороны. И все же ему было крайне смешно и весело в этом мир, просто будучи высоко профильным солдатом и членом крайне востребованной группы, он повидал множество стран и городов, которые не могли потягаться с Эквестрией. Все было таким захватывающим, таким новым и живым, как-будто он заново переродился! А архитектура? С каким же он упоением рассматривал рассматривал ночной Кантерлот, освещенный луной. Впрочем, оно и не удивительно, ведь Миша был родом из Санкт-Петербурга, где самым серьезной особенностью было то, что он родился в семье потомственных архитекторов. Несомненно, многие бы подумали, что его отец и мать заранее решили, что их сын должен пойти по стопам предков, но это было не так. В отличие от родителей Винил, родители Миши были очень умными и толерантными людьми, в истинном не либеральном понятии этого слова. Они уважали любую профессию и любое ремесло, лишь бы оно приносило радость и пользу. Секрет успеха их потомственной любви к архитектуре лежал именно в том, что это увлечение их сближало. Несмотря на выбранную профессию, Михаил был довольно сносным скульптором и дизайнером, однако все же питал большую любовь к механизмам и программам. Он очень сильно переживал за то, что возможно именно на нем прервется нить знаменитых архитекторов Волковых, но недавно его страхи были развеяны. Его младший брат Егор стал просто умопомрачительным дизайнером, и даже, невзирая на то что вроде как младшего родители должны были любить больше, Михаил всегда оставался таким же любимым сыном. Миша очень любил своих родителей и свою родину. Он всегда был опорой и поддержкой команды, даже несмотря на преграды он стал аж лучшим другом Дмитрию, чем отнюдь немногие из живых могут похвастаться. Чтобы и не капельки не сомневаться в его крепкой связи с волкодавами, можно вспомнить один случай. А именно 2018 год, третье июля.

“Дальний Восток”

— Твою мать! Как нам снести эту… чертову… махину?! – кашляя и ругаясь на все лады, орал Игорь, поливая шквальным огнем свою цель. Это были скорее жалкие конвульсии, так как особой пользы его действии не приносили.

— Отставить панику! Найдите какой-нибудь РПГ и разнесите к чертям этот чертов “Гром”! – скомандовал Алекс, решив прервать столь глупую и непрофессиональную панику. Вообще очень многие обстоятельства работали против них, но к сожалению отказаться уже было никак, а потому стоило лишь молча выполнять свою работу. Им было приказано уничтожить скопление сил противника в районе деревни Англабуш на Дальнем Востоке. Несомненно, задание, как всегда, оказалось едва выполнимым. Посреди разгорающегося боя с десантниками BlackWood на поле боя ворвалась огромная десятиметровая пилотируемая боевая машина (ПБМ) “Гром”. Эта громыхающая махина, управляемая всего одним человеком, могла при определенных обстоятельствах разнести танковую колонну, и только лишь с пехотой справлялась слабовато, ввиду своей избыточной мощи. Волкодавам крупно повезло, что они таки разобрались с пехотой противника, все-таки отбиваться на два фронта было бы очень трудно, если даже не проблематично. Усугубляло все то, что уничтожить робота можно лишь если разнести ему реактор, находящийся на его макушке. И вот тут вырисовывалась весьма неприглядная картина. Сам робот имел огромную высоту, примерно аж около десяти метров, местность поблизости демонстрировала нехватку возвышений и высоких домов, ну и наконец – чтобы наклонить робота, надо разнести с чего-нибудь убойного нанитную оболочку бронестекла кабины пилота. Вы наверное подумали, а зачем ему кланяться, и почему бы не убить пилота через дыру в бронестекле? Так вот, нанитная оболочка самовосполняется, поэтому пилоту проще скрыть стекло от оружия врагов, а пробить само стекло можно банально не успеть, мешает ремонт и толщина. В итоге остается незащищенный реактор на макушке у ПБМ, который можно уничтожить даже из пистолета.

— Игорь, идиот треклятый! Я же просил тебя взять хотя бы гранатомет, вот что тебе мешало взять «Вампира»?! Чтобы я еще раз пошел с тобой на задание! – проорал Дмитрий в рацию.

— Иди в задницу! Я не собираюсь таскать на своем горбу эту бандуру! Ты вон, вообще ничего не делаешь и… – последующая тирада была заглушена, потому что в двух метрах от Игоря взорвался кумулятивный снаряд. Скептик, отлетев на пять метров, затих возле правой ноги робота, что грозило ему страшными неприятностями…

— Твою ж мать! Игорь, держись! – прокричал Скаут, бросившись на помощь своему незадачливому товарищу. В это же время “Гром” определил для себя, как именно будет расправляться с врагом. Подняв одну из своих металлических лап, пилот похоже решил предпринять попытку раздавить Петренко, но тут ему помешал снаряд старого добротного РПГ в бронестекло. С хлопком врезавшаяся в кристальную решетку нанитного покрытия реактивная граната, которое тут же начало рябить всеми цветами радуги, заставила крайне сильно стушеваться недавно уверенного в себе робота, чья нога теперь вернулась на положенное место. Этого с лихвой хватило, чтобы медик забрал бойца из зоны поражения, но увы, за свой героизм и самоотверженность пострадал и сам Ильин. Видимо, настолько наглая акция всерьез взбесила пилота, отчего он придал ускорение убегающему Скаут очередью из своего крупнокалиберного пулемёта. Не смотря на то, что технологии создания брони и экзоскелетов зашли ужасающе далеко, это едва ли могло помочь Дмитрию пережить страшное мгновенье кинетического воздействия калибра 14.5, который в свое время мог и “Бредли” прошить насквозь. Отлетев на несколько метров с груженным на руках Петренко, Ильин безжизненно грохнулся подобно мешку с картошкой, точнее двух мешков. Тем самым “Гром” вывел из игры двух игроков, отчего теперь задача усложнялась вдвойне.

— Твою мать! Рома, продолжай огонь по ПБМ, я пока оттащу ребят в безопасное место, – скомандовал Алекс, направляясь к поваленным на земле бойцам.

— Принято, шеф. Михаил, Ваша задача – подловить момент “восстановления брони” Грома, – ответил Шестаков.

— Вы мне доверяете такое?! – воскликнул ошарашенный Техножрец, и было отчего. Он в группе был всего лишь две недели, из-за чего он еще не успел наладить с бойцами хороший контакт. Задача “добивателя Грома” была не для лопухов, такое не доверяют абы кому. Для него это было большим потрясением, узнать, что команда действительно решила доверить ему свои жизни. На секунду он было подумал, что на самом деле просто не было других кандидатов, но тут же его остановил один немаловажный факт. Роман Шестаков, даже будучи под прицелом минигана, был способен рассудить трезво. В данной ситуации, на такую роль должен быть был выбран командир отряда, а не никому неизвестный новичок.

— Будет сделано, т. ст.лейтенант, – охрипшим голосом сказал Волков. Он дико боялся облажаться в такой момент, хотя ошибка грозила скорее куда большими последствиями. Почуяв неладное, пилот робота решил всячески прикрывать стекло и продвигаться на более выгодную позицию.

— Михаил, Ваша очередь! – проорал снайпер, разрядив гранатомет. Ракета медленно, как будто время замедлило свой ход, летела в направлении Грома. Рома не зря назывался лучшим. Он правильно подгадал время для выстрела, отчего снаряд точно и метко попал в цель. Все системы ПБМ взвыли от повреждений, из-за чего пилот ушел в так называемый маневр “Пьяная Черепаха”. Волков был тут как тут, ведь ему хотелось не только показать себя с лучшей стороны, но также и спасти жизни дорогим товарищам. Едва только робот склонился, как Михаил разрядил всю обойму АК-9 точнехонько в центр реактора Грома. В тот же момент его поддержали очереди из “Винтореза” и «сто-девятого» АК'а. Такого система робота просто не могла пережить. Он начал трястись и дымиться, а из всех щелей повалил едкий вонючий дым. Решив ретироваться от опасной машины, Роман тем самым спасся, ибо робот, решив, что достаточно изображал паровоз, взорвался с диким грохотом, который разорвал механизм на огромное количество кусочков.

— Молодец, Миша, ты заслужил свое место в Волкодавах, – проговорила рация голосом командира подразделения. Пусть у усталого инженера были различные ушибы в результате постоянного эффекта колокола в боевом скафандре, мышцы ныли как никогда в жизни, а голова истерически шла кругом, но это не отменяла того факта, что Миша ещё никогда не был так счастлив.

“Ночь, 27 мая. Библиотека Понивиля”

Принцесса Луна была жутко раздосадована прибытием странного существа. Несомненно, его намерения были чисты, но ей и так нечасто случалось побыть вместе со своими немногочисленными друзьями. Несмотря на то, что она была ночной властительницей Эквестрии, а по совместительству её главной защитой и опорой, она была до ужаса одинока. Увы, но тот образ, что стал для пони ужасом в ночи, стал её клеймом. Если её сестру встречали, как родную мать, то приход Луны для них – хуже чем нашествие параспайтов. Ей всегда хотелось стать наконец-то внимательной и доброй правительницей, но реакция пони всегда заставляла бурлить её кровь. Даже подхалимы и карьеристы, и те боялись её до икоты. Особенно её ущемлял именно этот факт. Когда вокруг её сестры шайкой вилось огромное количество алчных пони, то вокруг неё были холод и пустота. Единственная её поддержка – это гвардия Луны и понивильцы. Но увы, первые почитали ее только как богиню, а со вторыми она не имела возможности видеться достаточно часто. К сожалению, её биологические часы никак не могли перестроиться на дневное время. Ох, как бы она хотела найти того, кто любил бы её такой, какая она есть, даже не смотря на статус и физиологические особенности. Увы, когда она только попала обратно домой, все “женихи” шарахались от нее, как от прокаженной. И как будто последний гвоздь в крышку гроба, все рушил то, что в стране был огромный перевес кобылок над жеребцами, что еще больше усугубляло ситуацию. А пользоваться услугами “филлидельфийских горячих жеребчиков”, ей не позволяла гордость, честь и стеснительность. Но это были только мечты, ведь она была бессмертной, и пережить еще одну любовь ей было страшно. Наверное нынешняя ситуация была даже полезной. И все же... ей как и всякой кобылке, или можно проще, женщине, хотелось самой настоящей любви и кучи друзей. Может быть это было наивно, но она и не претендовала на роль ледяной королевы. Одно только согревало сердце — рядом всегда была верная и любящая сестра.

— Луна, дорогая моя сестренка, ты не спишь? – спросил до боли знакомый голос сестры в её голове. Она не удивилась телепатической связи, ведь это было нормой для аликорнов. Хотя она даже и не знала, что значит норма для расы из трёх её представителей…

— Да, сестренка, я тут, – телепатически ответила ночная принцесса.

— У нас в замке ЧП. Ко мне в личные покои упало странное существо, похожее на помесь дракона или голема. Оно орало и говорило странные вещи. Увы, поговорить с ним не получилось, ибо оно потеряло сознание. Ты можешь проследить за его сном, дабы узнать, кто он? – взволнованно спросила Селестия, в любой иной ситуации её голос был бы жестким и копытоводящим, но то было атрибутом общения с подчиненными, с сестрой она всегда была вольна показать свои истинные чувства.

— Вообще-то, тут в библиотеке еще один подобный экземпляр, – ответила Луна, а затем пересказала весь разговор с пришельцем. Для Селестии подобная правда была шоком. Она совершенно не этого хотела для своей уютной и огражденной от проблем остального мира страны. Приятно быть вдалеке от гремящей бури, попивая сок на веранде, и совсем другое, когда эта буря грозит снести эту самую веранду, а сок и вовсе плюхнуть разом в лицо.

— Ты уверена в его словах? Если это правда, то Эквестрии грозит страшная опасность. Я мобилизую все военные силы и отдам приказы на патрулирование воздушного пространства страны, – ответила донельзя серьезная принцесса Солнца. Если и встречать врага, то надо было встречать во всеоружии, даже если оно может и не сработать.

— А я пока что попробую проникнуть в сон этих двух существ… Ты права, нам нужно знать о них все, и самым ценным и правдивым источником может стать лишь их подсознание. Не беспокойся, я все сделаю, а ты пока иди набирайся сил для следующего дня. Спокойной ночи, сестренка, сладких снов, я попробую тебе навеять что-нибудь романтичное, – сказала ночная принцесса, после чего отправила телепатический поцелуй в щечку своей дражайшей сестры.

“Сон Алексея Суворова, командира Волкодавов”

Луне было жутко сложно попасть в сон этого странного существа, что-то защищало его мозг от внешних раздражителей. Она едва не сорвалась при использовании ритуала призыва сил своей Селены (фанатское название Луны над Эквестрией), совершая манипуляции, необходимые для проникновения. И тут произошел самое необыкновенное проникновение в сон во всей её практике. Что-то потянуло ее за рог, словно это был портал всасывающего типа, после чего она ударилась в бессознательное состояние.

— Хвала небесам, я смогла, – высказалась принцесса, упав на круп в нижнем слое снов. Несмотря на многое увиденное в своей очень долгой жизни, она оказалась в совершенно необычном месте. Это был огромный железобетонный город. Даже не просто огромный, а громадный город. Повсюду сновали странные двуногие существа, по телосложению напоминавших их гостя. Она была в шоке, увидев высоту домов в этом странном месте. Они были размером с самые высокие горы, даже выше Кантерлота. Она на миг испугалась, что попала не в сон. Но небольшая проверка сна магией успокоила ее. Она чувствовала инородные эманации снов, даже странные существа, бесцельно слоняющиеся вокруг нее, немного отличались от обычных созданий сновидений пони. Её никто не замечал, что давало возможность спокойно разобраться в ситуации. В тот же момент она засекла свою цель. Как оказалось, этот Алекс был совершенно другим, по крайней мере отпечаток его ауры был схож с тем пугающим големом в библиотеке. Это было такое же странное существо как и остальные, она бы даже сказала – мало отличающееся. Светлая короткая грива обрамляла совершенно лысую голову, отчего Луна сначала подумала о лишае, что конечно перелилось в жалость, но внимательным разбор остальных сородичей ее нового знакомого подсказывал что это норма, а не то, что она себе напридумывала. Помимо его странной гривы, она отметила любовь к одежде у этой расы, но все же это могло стать следствием именно этой голой кожи, которая не была в состоянии защитить от холода. Все было настолько интересным, что принцесса очень захотела прогуляться по странному поселению двуногих големов, но все же она пришла не за этим. Алекс быстрым шагом шло в сторону какой-то забегаловки, увы, принцесса не смогла прочитать название. Недолго думая, она шмыгнула за ним в странное здание.

— Леша, ты пришел! – воскликнуло некое существо, бросившись на Алекса. Проведя небольшие магические манипуляции, Луна смогла найти незащищенные знания “человека”. Она поняла, что это и как оно называется. Бросившееся на грудь "Леши" существо зовут Екатерина и она была женского пола. На этом месте Луна порядком смутилась, так как считала Алекса абсолютно бесполым.

— Привет, дорогая, как же я по тебе скучал. Сама понимаешь, работа, – проговорил Алексей, поцеловав свою невесту.

— Я все понимаю, милый, главное, чтобы с тобой всё было хорошо. Я очень тебя люблю. Кстати, вон там наши мамы разговаривают. Они такие милые, прямо загляденье, – прощебетала своим прелестным голосом Катя. После теплого приветствия они прошли в сторону своего столика. Луна, не желая ничего не упустить, последовала следом.

— Здравствуй сыночек! О Господи, слава Богу все хорошо! Мне звонили с твоей работы, сказали, ты только что вернулся с задания, – взволнованно проговорила Вера Суворова, мама Алексея. Это была несколько полноватая женщина с добродушным лицом и с совершенно наивными и чуткими глазами. Из подобных особей, по самим наблюдениям Луны, выходили просто прекрасные матери и бабушки, так как они очень часто зацикливались на семье как центре вселенной.

— Да, ничего сложного. Только Димка с Игорем были ранены. Мам, ты только потише, пожалуйста, – сказал Алекс, внимательно осматриваясь по сторонам. Он уже не раз клял службу безопасности Warface, которой похоже было наплевать на сохранность тайны личности полевых агентов.

— Ой, Господи помилуй! С ними всё в порядке?! Бедные ребята, такие веселые и смешные, – запричитала мама. Впрочем, оно и было понятно, как поняла Луна, перед ее глазами на миг всплыла картинка с празднованием какого-то торжества, а может скорее особой даты. Она не успела зацепиться взглядом за все образы, но судя по общей картине, там все веселились и что-то отмечали.

— Тише, мам. Да, с ними все хорошо, Димку легонько зацепило пулеметом промеж лопаток, хорошо хоть по касательной, а у Игоря было повреждено несколько ребер, – тихо сказал спецназовец, опасаясь лишних ушей. Разговор принимал совершенно неприятный ему оборот. Да он и вообще не любил обсуждать собственную работу, полную таких ужасов, которым счастливым гражданским лучше и не видеть. По крайней мере им же не объяснишь почему например не стоит открывать дверь, за которой надрывается плачем маленький ребенок или жалобно мяукает кошка.

— Ну и хорошо. Какая же у вас опасная работа, эх, Лёшенька, берег бы ты себя. Боюсь я за Катеньку, как бы вдовушкой не осталась. Но твоя работа необходима и важна, так что не бери в голову слова глупой женщины, – высказалась будущая теща Алексея, Надежда Куницына, которая была несколько схожей со своей сватьей, но имевшей несколько иной образ, образ умудренной женщины в годах. К слову сказать, отношения между тещей и зятем были ну очень теплыми. Это Луна почувствовала сразу, да и вообще все сидящие за столом были одной дружной семьей. Самое странное для принцессы снов было то, что она не только не могла воздействовать на сон, но и на сон это было мало похоже. Она, недолго раздумывая, догадалась, что видит воспоминания.

— Ну ничего, я скоро уйду на пенсию. Оставлю группу на Шестакова, а затем рванем с Катенькой жить на Карибы. Ничего, вон, даже новичок Волков показал себя молодцом. Всё будет замечательно. Построим дом, будем растить детишек. Денег-то в достатке, даже еще внукам останется, хотя работать я перестану только наверное лет эдак в семьдесят, и то, просто перейду на выращивание собственного сада, – мечтательно произнес командир подразделения. Тихая и спокойная жизнь ему была по душе больше, чем безумный темп войны. Да, он будет безмерно скучать по своим ребятам, но такова была жизнь. У Ромы не было иной судьбы, так как у него никого кроме службы и группы не было. Петренко скорее падет на поле боя или на плацу, будучи каким-нибудь ворчливым генералом, чем просто закончит жизнь в воспоминаниях. Ильин же был по сути экстремалом, которому без адреналина жизнь была бы не мила. А новичка Алекс так толком и не узнал, хотя возможно его время выбора просто ещё и не настало. У них были разные пути, и если кому-то война как мать родна, то таким как Суворов просто хотелось остепениться и дать плодотворные корни счастливой жизни.

— Ух ты, вот это да. Ладно, тогда я за вас спокойна, – умилившись, произнесла Надежда. Луне стало на миг комфортно в этой компании. Но увы, она не знала, что эти воспоминания кончались не очень хорошо. На улице послышался непонятный и противный визг, и возле кафе остановились странные металлические квадраты на колесах. Из них, буквально за десять секунд, вылезли странные люди в такой же “одежде”, что была на Алексе в момент прибытия в Эквестрию.

— Ложи-и-ись! – скомандовал Суворов, переворачивая стол. Затем начал спешно уводить свою семью в сторону барной стойки. Послышались “выстрелы”, отчего люди вокруг попадали на пол, у многих из них шла кровь, а где-то и вовсе рвались тела, будто их раздирали невидимыми когтями неведомые чудиша. В это же время, обычные люди на улице в панике разбегались в разные стороны, но и в их сторону летели странные огненные осы, которые жалили их в спину, заставляя упасть без чувств, хотя потом до нее дошло, что это отнюдь не бессознательное состояние. Луна была в глубоком шоке от такого, хоть ей опасность и не грозила, но такая жестокость… Она совершила множество попыток остановить этих чудовищ, но увы, ей была дана лишь роль наблюдателя. Неизвестные люди ворвались в здание, убивая всех живых свидетелей этой бойни. Алекс, тем временем, пытался вызвать помощь. Увы, это ему не помогло. Террористы добрались до барной стойки, но все же Суворов был настоящим мужчиной, особенно приверженцем столь славной фамилии, и сдаваться он не собирался. Выхватив “розочку” из остатков бутылки дорогого вина, он рванул навстречу врагам. Такой акции от него никто не ожидал. Уповая на собственную наглость, он смог воткнуть длинный осколок под забрало шлема врага, который, как оказалось, не был соединен с бронекостюмом в единое целое. Но, как это не прискорбно, он был один, так что получить прикладом по затылку было лишь вопросом времени. Два оппонента повалились на пол, хрипящий на все лады штурмовик и оглушенный спецназовец в гражданской одежде. Луна с содроганием смотрела на творившееся безумие.

— Поднимите его. Мы тут ему кое-какое шоу приготовили. Привести пленников, и помогите вы уже этому, – проговорил командир отряда, указывая на сипящего бойца. В это же время к отряду вели немаловажных для Алексея женщин. Луна поняла, “что” сейчас будет, и это будоражило всю ее душу.

— Приведите это ничтожество в чувство, – скомандовал офицер, смакуя практически каждое слово.

— Лёша, дорогой мой сыночек! Уроды драные, гореть вам в Аду! – запричитала Суворова, пытаясь вырваться из стальных лап террористов.

— Ничего, посмотрим, как ты запоешь теперь. О, очнулся наш герой! Нравиться такая картина? Думал, что не найдем и не отомстим? – начал изгаляться командир отряда BlackWood, ему было приятно поймать одного из самых серьезных врагов организации.

— Пошел на хер, урод, – харкая кровью, проговорил Алекс. Он бы плюнул прямо в рожу врагу, но к сожалению расстояние было слишком уж большим.

— Ну-ну. Думаю, это тебе будет уроком. Кстати, будем знакомы, я Ульрих, позывной Босс, но ты меня можешь звать Хозяином, не ошибешься, – проговорил болтливый террорист, правда, это не помешало ему сделать следующий шаг. Направив свой пистолет «Глок-17», он поочередно прострелил ноги пожилым дамам, отчего они повалились на землю. Выстрелы были точными и быстрыми, дабы падение не сместило цель.

— А-а-а-а-а! – в унисон закричали матери, пытаясь зажать сквозные раны. Луне было жутко смотреть на то, как издеваются над пожилыми женщинами, но увы, она ничего не могла поделать. Хотелось рвать и метать, но она все же была умна, как может быть умным тысячелетнее создание.

— Мама, Надежда Ивановна!!! Урод, я тебе кадык вырву! Я буду резать тебе нервные окончания, мразь! – заорал Алексей, пытаясь вырваться из лап врагов. В своей ярости он был похож зверя, которому хотелось только одного — жестоко убивать.

— Ответ неверный, – нарочито спокойно и иронично произнес Ульрих, а затем со спокойной душой прострелил головы Веры и Надежды.

— Мама-мама-мама!!! – захлебываясь слезами, запричитала Екатерина. Луне было дико страшно и больно смотреть на такой ужас, она хотела попытаться уйти, но её очень волновала судьба существа Кати. Она бы многое отдала, чтобы у нее была возможность воздействовать на этих аморальных ничтожеств. Даже самая темная в ней сущность, которая была пожалуй в каждом из нас, пусть и без материализации, была взбешена до предела.

— Не-е-ет! Ублюдок, я поймаю тебя и убью, слышишь, убью!!! Тебе не жить на этом свете! – заорал обезумевший Алекс, он был настолько разъярен, что державшие его бойцы едва не попадали на пол, держа столь ополоумевшее создание. Вдали послышался вой сирен.

— Скоро будет жарко. Пора уходить, – проговорил один из бойцов.

— Увы, даже повеселиться с бабищами не дали, хотя тут есть твоя аппетитная девчушка... Ну что за день-то такой, а я так хотел научить твою мамашу многим интересным вещам. А вообще, зачем мне старая кляча, когда есть такая соска, хм? Ладно таки, уговорил, Ромео. Девку в фургон, этому по башке. Кстати, привет от Урсулы Эллис, хмырь. – Посмеявшись какой-то своей шутке, Босс повел упирающуюся Катю в сторону машины. Алексей вырывался, как мог, но хватка державших его бойцов была неумолимой. Все, что он запомнил перед ударом по затылку, был закованный в броню Ульрих и его любимая девушка Екатерина, чей взгляд еще долго преследовал его во снах.

“Кантерлотский Замок”

Луна, вырвавшись из лап жутких воспоминаний, тут же телепортировалась к сестре. Столь страшная судьба пугала ее до дрожи. Она видела множество проявлений жестокости, но люди превзошли всё. Если для пони это новая и кровавая ступень бытия, то для людей это скорее суровая обыденность. Было страшно и больно – видеть и не суметь помочь. Она теперь прекрасно понимала о какой угрозе говорил Алекс. BlackWood не место в Эквестрии, и их долг остановить этих монстров. Её удивило то место, куда она попала после телепортации. Это была тюремная камера в их королевской темнице замка. Посередине неплохо обставленной комнаты стояла ее сестра, а перед Селестией на кровати лежал один из людей.

— Сестра, у меня скверные новости. Это ещё один, так ведь? – спросила Луна, одновременно разоружая Скаута. Ей было совершенно не трудно снять бронекостюм с оглушенного падением передового бойца человечества. Разве может быть непосильная задача для существа, чья жизнь была более долгая и богатая чем у всех человеческих мудрецов вместе взятых? Убери её кобыличью и столь по-женски живую оболочку, и вот вам готовый бог, полный энергии для свершения великих дел мироздания. Возможно именно это и спасало двух царственных сестер от ледяной поступи разочарования в более низменных созданиях.

— Да, этот упал ко мне в личные покои. Кстати, а что ты делаешь? – недоумевая, спросила Селестия.

— Разоружаю его, ибо он вооружен механизмами из его мира, а они... Лучше я расскажу все по порядку. — Раздев Ильина до нижнего белья, отчего солнцеликая принцесса была даже удивлена до глубины души, хотя это было скорее связано с совершенно неожиданным истинным видом раздавившего её торт голема, Луна оторвалась от подстраховки и подробно начала свой пересказ сестре об увиденном. Несомненно, Селестия была доброй кобылой, и ей было трудно без слез услышать страшную историю Суворова, как то было с рапортом о операции по спасению заложников чейнджлингов.

— Это страшно, я не понимаю, почему они такие злые. Надеюсь, что вот эти люди помогут нам в борьбе с монстрами в их обличье, – тихо проговорила принцесса дня, по щеке которой текли одинокие слезы сострадания. Её мир рушился, рушился еще так, как никогда ранее. Все злодеи или враги Селестии и народа, с которыми сталкивалась Эквестрия ранее были иными, более мирными и слабыми. В своей злобе они все равно придерживались неких правил, которые не позволяли им сделать непоправимое. И люди... Они-то наоборот, любили творить то, что сами же разгрести в дальнейшем были не в состоянии. Селестии их было не понять, даже в чудовищной логике бетпони было зерно Гармонии, тогда как в людях, пусть она и оценивала их поверхностно, его не было. Может быть его стоило посадить, вот только какой ценой это обойдется? Сколько еще должно было погибнуть, прежде чем люди поймут всю ущербность агрессии и ненависти?