Великая и Могущественная Любовь

Первый взгляд, он самый важный

Вечерний Кантерлот всегда умел очаровывать своих жителей, не говоря уже о впечатлительных туристах. Зачастую он являл собой незабываемое зрелище в то время, когда яркая солнечная палитра дня уступала место вечерней феерии темных красок. Несмотря на кажущуюся угрюмость чёрного цвета, в Кантерлоте он демонстрировал неожиданные тона. Под светом Луны, всякая темнота приобретала воистину королевский шарм, отчего прохожих на улицах не убавлялось аж до самого позднего вечера. По улицам города гуляли многочисленные пони, причем и многочисленным было и их разнообразие. Вот мимо знаменитого бутика Хойти-Тойти прошла пара щегольски разодетых аристократов с высоко поднятыми мордашками, что выражали всю важность их нахождения в этой точке пространства и времени, тогда как в контраст им, позади бежали веселые жеребятки, чей радостный гвалт разносился на десятки метров вокруг. Но не только эти пони могут приглянуться привередливому читателю, и если он не будет считать пегасов, то вполне сможет увидеть кипящую бульоном рутинных проблем ежедневную жизнь многих обычных эквестрийских пони. Вот например, идущая по улице очень грустная единорожка, о которой и пойдет речь в этой истории. Её звали Трикси Луламун. Описать в двух словах столь неординарную личность довольно трудно, хотя попытаться все же стоит. Она всегда была очень талантливым магом, и её фокусы все время проносили другим пони радость. Так было вплоть до того рокового дня, когда одна из кантерлотских критиков назвала её номера жалкими дешевками, что тут же повлекло гнев остальных зрителей, увы, на критика. Неразборчивая публика мигом пристрастилась к мнению ценителя, отчего, словно стадо баранов, решила поддержать и как можно яростнее доказать свою преданность, подняв дикий и безудержный ор, скорее в попытках перекричать друг друга, чем действительно высказать свое презрение. Несправедливая оценка чрезвычайно сильно ударило по психике юной леди, из-за чего она оказалась на грани депрессии, пока ее не посетила одна очень странная, даже несколько пугающая мысль: "А что если я стану самым сильным единорогом, чья мощь устрашит даже самих принцесс! Никто не посмеет сказать, что я неумеха, и что моя магия подходит лишь для фокусов!". Это был переломный момент в жизни пони, который изменил все: ее душу, судьбу и характер. С тех пор она перестала называть себя Трикси Луламун, предпочитая использвать псевдоним Великой и Могущественной Трикси. После такого морального падения, некогда счастливая единорожка, которая безумно любила жеребят, стала черствой и злой. Её сердце заполонили зависть и тщеславие. Так продолжалось вплоть до ее недавних гастролей в Понивилле. Она хотела прославиться в этом маленьком городке, что стало бы первым шагом к ее величию, но вместо этого лишь опозорилась, получив клеймо "шарлатанки". Кто же мог знать, что в этом захолустном городишке живет самая лучшая ученица самой Селестии? Теперь все знали о её провале, а потому никто и никогда не пойдет на её выступления, и вообще, отныне она не Великая и Могущественная, а простая кобылка с дряхлым передвижным домиком и скудными средствами к существованию.

Трикси брела по улицам Кантерлота, лениво пиная лежащие перед ней камни, которые неведомым способом смогли выпасть из магически обработанной мостовой. Пони печально раздумывала о произошедшем, предаваясь пессимистичным прогнозам о своём будущем. Ничто не могло ее утешить, отчего на серый камень тихо падали соленые слезы.

— Эй, кобылочка, не желаешь выпить со мной? — несвязно прилетело из ближайшей подворотни. Трикси безучастно посмотрела на группу нетрезвых жеребцов, чья одежда говорила о принадлежности к богатому сословию этого города. Когда она тяжело подняла свой взгляд на жеребцов, то ее взор являл миру лишь полное безразличие.

— Нет, спасибо, я не люблю алкоголь, извините, — соврала Луламун, на самом деле она безумно хотела забыться в бутылке с "зелёным змием", но колдунья прекрасно понимала, чем бы все тогда закончилось. А ей было необходимо срочно найти себе работу, ведь арендная плата за парковочное место ее повозки истекала через два дня.

— Эй, да чего ты ломаешься, тебе понравится, я обещаю, — промурлыкал пьяница, чей перегар отбивал всякое желание подойти к этой компании хоть на метр. Единорожка понимала, что скоро они могут перейти к более агрессивным действиям, отчего она поспешила по направлению к некогда оживлённым улицам. Но вдруг, фокусница с ужасом поняла, что просто потеряла счёт времени, горе заполонило ее разум, отчего мозг отключил функцию представления о времени. На улице не было ни души, и даже королевские гвардейцы куда-то запропастились. Постепенно группа жеребцов стала обходить её со всех сторон, и она с ужасом слушала их похабные замечания и нетерпеливые стоны.

*За полчаса до этого, ресторан “Королевская Благодать”*

Богато украшенный ресторан был изюминкой столицы, и каждый уважающий себя важный пони обязан был хотя бы раз побывать в нем. Хоть пускай цены были весьма завышены, и все же в нём подавали довольно вкусную и питательную пищу, не ограничиваясь "влияниями" моды, от которой выигрывает разве что только медицинский сектор. Бегло обежав зал взглядом, можно было бы заметить множество очень знаменитых пони. Вон в углу знаменитая Фотофиниш, которая лениво ковыряла свою тарелку со спагетти, видимо, накатило “особое” настроение. По разным уголкам ютились напыщенные аристократы, которые чинно, по полчаса разрезали малюсенький кубик несчастной морковки. Из всей этой серой массы с небольшими вкраплением индивидуальности выделялась лишь одна пара. За центральным, богато украшенным столом сидела довольно необычная связка из Принцессы Кейнденс и Фенси Пентса. Они мило разговаривали на различные темы, начиная с устройства передвижной сталлионградской телеги и заканчивая личными предпочтениями Селестии. Единорогу очень нравилась эта кобылка, отчего тот постоянно оказывал ей знаки внимания, на которые аликорн отвечала весьма неоднозначно. Постепенно аристократ начал переводить разговор на более личные темы.

— Знаете, дорогая принцесса, Вы выглядите просто великолепно. Я даже и не знаю, почему у Вас нет кольтфренда, ведь Вы не только обворожительная, но и очень интересная пони, – проговорил единорог, отпивая из бокала вино “Шардоне” шестилетней выдержки, дабы поцелуй имел слабый привкус тропических фруктов.

— Ну что Вы, я думаю, где-то есть особенный пони, который сможет меня полюбить и без этих регалий, — ответила Ми Аморе, приподнимая свои крылья.

— А может этот кто-то совсем рядом? Может быть, даже ближе, чем Вы думаете? – томно спросил единорог, чьи щеки покраснели от коктейля из вина и смущения. Кейнденс прекрасно понимала, к чему ведёт этот разговор, но она была на перепутье, ибо тот, кого она действительно любила всем своим сердцем, полностью игнорировал её намеки. Она тоскливо взглянула на окно, а затем повернула свою мордочку в сторону приблизившегося аристократа.

— Может быть … — но ее ответ был заглушен резким и наглым поцелуем в губы.

*Кантерлот*

По направлению к центру города шла группа жеребцов. Все как один, они были статными и могучими, из-за чего чего могла возникнуть ощущение, что их делали под копирку. Выправка и стать с головой выдавала в них не совсем обычных граждан Эквестрии, совсем нет, все это выдавало в них военных. Они весело болтали на различные темы, зачастую переходя границы субординации. Главой компании был еще статный и крупный единорог, чья массивность подошла бы скорее земнопони, с пышной синей гривой. Он наравне с остальными шутил по поводу и без, не козыряя своим высоким званием и влиятельным положением при дворе Сестер.

— Ладно, давайте до завтра, мне в ту сторону, — сказал Шайнинг Армор, указывая копытом на Сталлионградскую Аллею.

— До свидания, товарищ капитан, удачи с вашим “делом”, — улыбаясь, ответил старший лейтенант Голд Стик, уводя за собой остальную компанию офицеров из числа тех, кому было разрешено сходить в увольнительную.

Шайнинг Армор шел по мощеной дороге знаменитой аллеи. Ходили слухи, что ее строили те пони, в честь которых она и была названа, но к сожалению в те времена он был слишком юн, а потому не помнил истинной трактовки истории. Мышцы жеребца побаливали от напряжения, вызванного постоянными тренировками, но его взгляд выражал искреннюю радость, ведь в сумке лежали его билеты к будущему счастью: красивый смокинг и шикарный букет цветов, которые так любила Кейнденс. Несмотря на неясность его отношений с кобылкой, Армор решил покончить с этой путаницей раз и навсегда. Пускай его язык завязывался узлом, когда столь красивая пони проходила мимо, пускай он отводил взгляд и убегал как нашкодивший школьник; сегодняшний вечер должен был перечеркнуть эту чертову проблему раз и навсегда. Несмотря на долгую и упорную подготовку, капитан обливался потом при одной только мысли о запланированном вечере с той, что переворачивала все его естество. Он долго подбирал слова, которые он скажет ей перед тем, как вручить букет, но вдруг… “Хм, “Королевская Благодать”, думаю, она будет в восторге от этого. Надо бы проверить цены, а то будет невыносимо стыдно”, — подумал Шайнинг, входя в знаменитое заведение. Уже с самых первых секунд ему понравилась здешняя атмосфера, наполненная непривычным для Кантерлота домашним уютом. Несмотря на обычную чопорность, сидящяя в зале публика вела себя довольно раскрепощённо и расслабленно. Но тут его сердце подскочило от изумления, ведь за одним из столиков сидела Кейнденс в обществе некоего, по его мнению, напыщенного единорога. Шайнинг примерно догадывался о том, кто бы это мог быть, но не волновался. Он считал, что это просто друг или родственник, однако последующее событие порядком подкосило несчастного солдата. Аликорн и аристократ слились в поцелуе, что совершенно не было в рамках дружбы, отчего сердце Армора с гулким перезвоном было разбито на куски. От шока его ноги подкосились, и он упал на свой круп. Глаза легенды всей солнечной гвардии застилали слёзы горя, но умудренный опытом командир смог усилием воли подавить предательский позыв, последнее, чем он мог ухудшить ситуацию — это потерять офицерскую честь. Оторвавшись от мордочки Фенси, Кейнденс было хотела треснуть наглеца по щеке, но случайный взгляд в сторону входа остановил её. Сердце кобылки защемило от осознания того, что она наделала. Принцесса прекрасно видела страшную боль в глазах её возлюбленного.

— Шайнинг … — прошептала пораженная кобылка, но ее тонкий и ласковый голос не остановил Армора. Он резко встал и выбежал из ресторана, оставив лишь крохотную каплю слез на дорогом кафеле. Пускай это была всего одна слеза, но эта слеза означала все невысказанное, происходившее меж этими двумя. Но не только слеза остались в дорогом ресторане, от резкого движения, дорожная сумка капитана слетела со спины единорога. Кейнденс бросила полный ненависти взгляд на Фенси, а затем молниеносно бросилась к сумке. Её очень поразило то, что она там увидела. Это был аккуратно сложенный смокинг, букет ее любимых роз и небольшая фотография с ней и малышкой Твайли. Ми Аморе заплакала от невыносимого горя, и это было неудивительно, ибо она должна была догадаться, что он просто банально боялся признаться ей в своей любви. Принцесса собрала сумку и ринулась в погоню за возлюбленным. Именно в этот момент, ошарашенный Пентс наконец-то вышел из прострации и молниеносно телепортировался перед бегущей кобылкой.

— Постойте, принцесса, почему Вы уходите?! Я думал, что у Вас есть чувства ко мне, как и у меня к Вам! — воскликнул единорог, совершенно не понимая ее поведения. Он искренне считал, что принцесса не имеет никаких предпочтений, особенно если это касалось несколько быдловатых и неотесанных гвардейцев.

— Дело в том, что вы позволили себе чересчур много, мой вааажный пони! Как Вы могли себе позволить такое, со мной?! Я думала, что Вы лучшее из того, что может предоставить прогнивший Кантерлот, но нет! Вы такой же лицемер как и все остальные! Пускай Шайнинг Армор не является образцом изысканных манер и величия, зато он добр и честен со мной! Он никогда не позволил бы себе так поступить! — кричала взбешенная принцесса, чью душу терзали невыносимые муки совести, любви и чувства измены. Совсем малой частичкой она понимала, что возможно аристократ действовал из-за своей истинной и чистой любви к ней. Вот только то, что могло окончиться просто скандалом, закончилось куда хуже, чем она могла себе представить. Из ее головы так и не мог исчезнуть образ океана боли в глазах возлюбленного, с таким горем она сталкивалась впервые в столь бесчувственном городе как Кантерлот. Она снова развернулась к ночному Кантерлоту, пытаясь разглядеть одинокую фигуру ее единственного и любимого героя.

— Исчезните из моей жизни, Вы принесли слишком много горя ... — высказала принцесса, уходя в сторону особняка Спарклов. Фенси Пентс ошарашенно стоял перед входом в ресторан, переваривая полученную информацию. Несмотря на то, что изначально принцесса была для него лишь способом увеличить свое богатство и влияние, постепенно он поддался своим чувствам. Он полюбил эту кобылку, он действительно впервые влюбился в кого-либо кроме своего бизнеса. Кто же мог знать, что первая любовь станет и первым ударом по его неокрепшему сердцу?

— Ненавижу любовь, уж лучше найму себе какую-нибудь модельку для избавления этого щемящего чувства, — прошептал Пентс. Благо он вспомнил об Флер Дис Ли, чья стать очень напоминала принцессу. Ухмыльнувшись потаенным фантазиям в своей голове, аристократ ушел в мягкую тьму ночи.

Отбежав подальше от ресторана, Шайнинг позволил себе разрыдаться. Каждая капля была выплеском боли несчастного единорога, которого волной за волной захлёстывали отчаяние и обида. Он не посмел устроить скандал, так как чувствовал, что это была его вина, ведь это он побоялся признаться в своей любви, из-за чего навеки потерял свою дорогую Кейнденс. А затем он бежал, совершенно не разбирая дороги, благо народу на улице стало намного меньше. Он не чувствовал потребности в чём-либо другом, кроме как предаваться собственному горю. Из прострации его вывел дикий крик о помощи. Этот крик добрался до самого естества капитана, которое требовало помочь пони в беде. Вытерев слезы, единорог стиснул зубы и ринулся в сторону пострадавшей, ожидая какого-нибудь банального случая.

— Эй, мисс, Вам помочь? – спросил капитан, заворачивая на Аллею имени принца Блюблада. Эта улица легко доказывала своё название, ибо более худшей дороги в Эквестрии найти было нельзя. Ожидая любую другую ситуацию, Армор был шокирован увиденным: перед ним разгоралась сцена попытки жестокого группового изнасилования. Два пьяных единорога с помощью телекинеза удерживали голубую единорожку от любого движения или использования магии, тогда как третий насильник пристраивался к крупу жертвы.

— Заткните ей рот, а то прибегут еще гвардейцы, можете это сделать даже чем-нибудь упругим, хе-хе… — развязно произнес главарь банды, взявший на себя роль первопроходца. Это было последней каплей терпения капитана, и если до этого он хотел просто их арестовать, то теперь накопившаяся ярость и ненависть к насильникам чуть не довели его до состояния пирогрива. Перед его глазами разворачивались события десятилетней давности, когда один, примерно такого же пьяного настроя, пегас чуть не изнасиловал его младшую сестрёнку. От окровавленного насильника Шайнинга оттаскивали сразу три гвардейца, и пускай он не убил того гада, но и жизнью это можно было назвать лишь с натяжкой: тот пони остался инвалидом второй группы. Примерно так же поступила бы и Селестия, будь она рядом, отчего наказывать Армора не стали, но долгий разговор с принцессой дня он помнил до сих пор.

— А ну прочь, ублюдки! – взревел капитан, подбегая к месту преступления. Молодые аристократы недоуменно взглянули на новую личность, оценивая его габариты и вероятную опасность.

— Эээ, ребята, это же капитан гвардейцев, сваливаем! – воскликнул один из единорогов, чей разум постепенно отпускал пьяный угар, уступая место адреналину и страху.

— Не ссы, ща я ему всеку как следует, — проревел разъяренный главарь шайки, которому так и не дали присунуть свой агрегат. По щечкам Трикси бежали струйки слез, но приближающееся спасение вернуло её разуму частицу спокойствия. Она с большой благодарностью смотрела на приближающегося жеребца, из чьих ноздрей чуть ли не пар валил, настолько он был зол.

— Ты что хочешь, а? Да ты знаешь кто мой отец? Он тебя в поро… — последние слова преступник проглотил вместе с осколками зубов, так как Армор не стал вступать в перепалку и просто лягнул насильника в лицо, отчего тот упал на каменную брусчатку не очень качественной дороги.

— Моя шелюсть, моя шееелюююсть, улооод! – орал аристократ, сжимая нижнюю часть морды своими копытами.

— Ну его к черту, бежим, Тандлер! – воскликнул один из подельников, таща за собой другого подручного. Шайнинг не стал за ними гнаться, так как он хорошо запомнил их лица, а в крайнем случае, их обязательно выдаст этот сопляк. Тут он услышал рыдания позади валяющегося аристократа. Единорожка просто заплакала, ведь такие переживания выпадают на долю далеко не каждой пони. Армор подбежал к ней, чтобы утешить.

— Ну-ну, успокойся, я помогу, не бойся, – успокаивал единорог, поглаживая кобылку по гриве. Он отметил, что это была очень привлекательная единорожка с безумно красивой бело-голубой гривой. Армор еле удержался от комплимента, уж больно момент был неподходящий.

— С-спасибо, о-они пы-пытались … ууу! – вновь разревелась несчастная жертва разнузданного поведения молодых аристократов. В Арморе вновь вспыхнула жажда убийства, отчего тот резко мотнул головой, вспоминая свой разговор с Селестией. “Я понимаю твои чувства, мой маленький пони, но нельзя предаваться злобе и мести, ибо это первый шаг к дисгармонии и Хаосу. Я тоже не смогла бы удержаться от того, чтобы разо… защитить Твайли. Ладно, надеюсь, что мой запрос на поиск таких же преступников пойдёт впрок нашей исполнительной системе”.

— Все будет хорошо, они понесут наказание. Тебя хоть как зовут, красотка? – позволив себе немного фривольности, спросил капитан.

— Ме-меня зовут Вели… Трикси Луламун, – тихонько произнесла кобылка, позволив себе взглянуть в глаза своего спасителя. Момент, когда их глаза встретились, стал поистине незабываемым. Армор увидел в глазах этой кобылки целую вселенную, тогда как она была опьянена столь красивыми глазами жеребца. Между ними пролетела незаметная искра, которая, при должном усилии, могла скрепить их сердца навеки. Столь важный момент прервало шелестение двух могучих крыльев. Оба единорога с опасением смотрели на ночную гостью, отличавшуюся весьма сильным характером. Постепенно до них стала доходить вся опасность сложившейся ситуации, поэтому они синхронно пали ниц перед властительницей ночного неба.

— Что здесь происходит? Объяснитесь, капитан, – грозно спросила принцесса Луна, осматривая место преступления.

— Принцесса Луна, но-но, что же Вы здесь делаете так поздно? — недоуменно спросил Армор, позабыв о вопросе и правилах приличия.

— Ночь это мое время, капитан. Тем более моя задача следить за спокойствием жителей Эквестрии. Я увидела окончание вашей драки через свой телескоп. А теперь, я приказываю Вам в подробностях объяснить произошедшее, иначе я сама приму необходимые меры, — чинно и благородно ответила принцесса.

— Ваше Высочество, я пресек попытку изнасилования этой пони, вот этот преступник и два его подельника пытались совершить … — начал было рассказывать единорог, но принцесса, устав от излишних подробностей, решила действовать радикально. Аликорн просто применила свою магию дознания. От увиденного, ее скулы свело в гримасе гнева. Она резко стукнула копытом по камням, оставив на них глубокую ямку.

— НЕ БЫВАТЬ ТАКОМУ В НАШЕЙ ЭКВЕСТРИИ!, — взревела Луна традиционным Кантерлотским голосом. — ШАЙНИНГ АРМОР, ОТВЕДИТЕ ПОТЕРПЕВШУЮ ДОМОЙ, А Я РАЗБЕРУСЬ С ОСТАЛЬНЫМИ ПРЕСТУПНИКАМИ! – велела разъяренная принцесса ночи, взмывая в небо. Тело ушедшего в нокаут жеребца окутало темно-синее сияние, и тот исчез в темной вспышке.

— Ну что, пойдем, только скажи, пожалуйста, где ты живешь, — спросил единорог, отпустив Трикси из своих объятий.

— Я живу в передвижном тележке-домике, она находится на Вест-сайдской стоянке, — ответила единорожка.

— Так дело не пойдёт, давай лучше я отведу тебя к себе. Переночуешь у меня, а завтра я отведу тебя во дворец, — предложил капитан, широко улыбаясь смущенной кобылке.

— Спасибо, это очень мило с твоей стороны ... — прошептала Трикси, и подавшись минутному порыву, чмокнула жеребца в щечку. Покрывшись румянцем, Шайнинг и сам немало смутился.

Пара единорогов шла по улицам ночного Кантерлота, Луна неярко освещала их путь, принося небольшую толику романтики. Может быть это начало великой любви, а может всего лишь лёгкий флирт, но в любом случае, это будет совсем другая история ...