Стальные крылышки

Глава 2: Хорош темнить!

Здравствуй, Криси. Знаю, ты вряд ли ждешь это письмо. Но честно, я не знаю, кому из всего вашего курятника писать. Хотела Иийисе, но боюсь, что мама или Луна почитывают ее корреспонденцию. Сильвер тоже как-то опасаюсь — проболтается и не заметит. Пишу тебе с Кантерлотского вокзала — не удивляйся, но я больше не служу в Легионе. Странно звучит, не правда ли? Отказаться от той судьбы, что сама себе пророчила долгие годы. Мать и отец даже хотят устроить праздник, когда я вернусь в Поннивиль, только они не знают главного — я не еду домой. Для этого есть много причин, но пожалуй, главная из них — это то, что я хочу отдохнуть, а что может быть лучше, чем пляжи Зебрики? Да, не удивляйся, пляжи, солнце и тихая жизнь под пляжным зонтом — если уж менять образ жизни, так почему бы не сделать это радикально? Но все-же, как бы не хотелось, чтобы все было просто, у меня еще остались долги. И один из них — это Санни. Я очень боюсь, что он меня не простит. Да, такая вот я дура. Я, наверное, сужу по себе, боюсь встретится с ним лицом к лицу, наверно это и не удивительно, я бы себя не простила. Когда ты получишь это письмо, скорее всего я буду уже на полпути к вам, быть может это странно прозвучит, но я прошу тебя и девочек помочь мне примириться с прошлым.

Берри Раг

Моя верная подруга, я всегда удивлялась наивности нашей внучки. И все же я прошу тебя не смотря на то что Санни будет прыгать от радости и скорее всего даже не поймет за что она извиняется, обеспечить в целях воспитания его недовольство и плохое отношение к сестре минимум на два часа, а лучше на весь день.

Принцесса Луна Эквестрийская

– «Друг мой, вы понимаете, насколько они важны? А теперь, они еще и в прямом смысле на вес золота! Стоит ли говорить, что если вы окажетесь неправы, то деньги будут последним, о чем нам придется пожалеть?».

– «Да, конечно, а еще придет Легион и отшлепает нас по крупам. Вы склонны драматизировать ситуацию, сэр, и я не думаю, что последние несколько лет подготовки вели нас к провалу. Да и наши южные друзья не против подзаработать, пусть и таким экстравагантным способом».

– «Резня – вот как это называется, а не «экстравагантный способ»! Вы хотя бы на минуту призадумались, сколько жизней было отдано, и отнюдь не добровольно, для того, чтобы вы могли начать действовать?».

– «Это всего лишь необходимые жертвы, сэр, но ведь все это будет не зря. Власть и прибыль – вот что мы получаем в результате задуманной комбинации!».

– «Лично я давно уже начал сомневаться, что власть и прибыль, полученные таким путем, принесут нам удачу. Быть может, я становлюсь слишком сентиментальным, но мне кажется, что пришло время уйти в сторону».

– «Как вы можете о таком думать? Или вы готовы смириться с этой пятнистой диктатурой!? У нас появился шанс, которого мы добивались долгие годы, а вы хотите спрятаться в кусты?».

– «Честно говоря, я еще не решил».

– «И я надеюсь, что вы не решите действовать подобным образом. Иначе, как вы понимаете, с вами самим может неожиданно что-нибудь приключиться. Мы слишком долго шли к этому, и не позволим нам помешать!».

– «Можете не напоминать. Ладно, вернемся к делу. Вы уже нашли их?».

– «Да, сэр.».

Санни

Я сидел на балконе в объятьях бабушки, и смотрел на звезды. У каждой из них была своя история, у одной покороче, «мне казалось что тут чего-то не хватает», а у кого-то и подлиннее — «а вон ту я повесила в честь того, чтобы о нем помнили». Но, как ни странно, среди больших звезд почти не было героев, зато там были «не забыть про бутерброды», «Селестия на диете», а на темной стороне луны, по уверению хозяйки звезд, была надпись «Здесь была Луна. Селестия неудачница!». Подростковый эгоизм и власть над вселенной многим развязывали копыта. Мы разговаривали о звездах, об их необходимости и красоте, и наш разговор плавно перетек на одну конкретную звездочку.

– «Солнышко, как ты думаешь, она нам поверила? Я так боялась, что она поймет, что на моем месте моя сестра».

– «Честно говоря, даже не знаю, ведь разговора о сегодняшнем обеде пока еще не было, но как мне кажется, бабушка Селестия как-то не вписалась в твой образ, была слишком доброй что-ли».

– «Тааааак, получается, это я злая, что ли?» – она попыталась изобразить удивление и обиду.

– «Брось, Ба, ты хорошая, но своенравная, и ни капельки не злая!».

– «Осталось только доказать это твоей сестре».

– «Для этого, как мне кажется, одного маскарада будет мало, да и если она поймет, что ты ее дуришь...».

– «Фу, Солнышко. «Дуришь» – как грубо и примитивно. Но ты прав, я ею манипулирую, что есть – то есть».

– «И мной манипулируешь» – я саркастически улыбнулся, и еще больше зарылся в ее перья.

– «Нет, что ты такое говоришь? Я никогда не манипулировала тобой, ты ведь не сестра, ты сам все понимаешь и с тобой можно прекрасно поговорить».

– «На книжной полке лежит черная шкатулка, Ба. Видишь?» – аликорна выгнула шею и взглянула на книжную полку.

– «Да, я ее вижу. Тебе ее принести?».

– «Да, пожалуйста» – через несколько секунд в мои копыта мягко приземлилась шкатулка, сделанная из обсидиана. Она была очень тяжелой и черной, как самая безлунная ночь. Я открыл ее и вытащил небольшое зеркальце.

– «Солнышко, откуда у тебя эта вещь?» – она сразу поняла, что находится в моих копытах. Совсем непростое зеркало, оно было выполнено из серебристого металла, затейливая, серебряная вязь огибала само зеркало, плавно перетекая в удобную ручку, украшенную сиреневыми и зеленоватыми камнями.

– «Это подарок, и ты, похоже, знаешь, что это».

– «Да, знаю, и настоятельно прошу отдать его мне и ни за что не смотреть в зеркало! Хотя, наверное, уже поздно?».

Я молча направил зеркало на свое лицо, камни вспыхнули, и в зеркале вместо меня отразилась бабушка.

– «Санни, все будет хорошо, помни – бабушка тебя любит» – закончив эту фразу Луна в зеркале вспыхнула голубоватой дымкой, и ее место заняло мое лицо.

– «Что ж, это, пожалуй самая безобидная установка из тех, что ты мне давала» – я откинул голову назад и взглянул в ее лицо. Она покраснела – от стыда, или стесняясь того, что сделала.

– «Прости меня, Солнышко, я больше так не буду» – она поцеловала меня в нос и попыталась умыкнуть своей магией зеркало но ожидая этого, быстрым движением ноги я положил зеркало обратно в шкатулку.

– «Да, именно так, ты больше не будешь, но найдешь какой-нибудь другой способ. Берри была в чем-то права, обвиняя тебя в том, что ты лезешь в нашу жизнь».

– «Я ваша бабушка, и это мой долг!».

– «В этом-то и проблема, но я не зря показал тебе это зеркало. Расскажи мне о нем» – она слегка покраснела, и потупилась, но все же через несколько секунд начала свой рассказ.

– «Это зеркало когда-то было зачарованно одним очень искусным магом, и как ни странно, поводом для его создания послужила его паранойя. Он считал, что его ученики воруют его идеи и с помощью магии заставляют забыть его об этом. И в скором времени он создал три предмета – письменный нож, расческу и зеркало, и каждый из этих предметов, так или иначе, дает знать своему владельцу о влиянии на него и его память».

– «Знаешь, как интересно выглядит наш разговор? Ты рассказала все честно, но забыла упомянуть что имя этого мастера было Старсвирл, а его учениками, вернее ученицами, были ты и Селестия» – она вся напряглась, сжавшись в комок.

– «Откуда ты это узнал?».

– «Зеркало рассказало» – кажется это разоблачение смутило ее еще больше.

– «Да, это правда. Он был очень стар и просто забывал обо всем, и тогда, начав подозревать нас, и создал эти предметы. Зеркало – чтобы увидеть, кто и что ему приказал, расческу – чтобы отчистить свою память от чужих мыслей, и нож – чтобы восстановить записи».

– «Расческа у Берри».

Луна вдруг замолкла, побледнела и нервно затряслась, по ее щекам потекли слезы. Эмоции били ее несколько минут, пока наконец она не собралась.

– «Она все знает?» – дрожащим голосом спросила Луна.

– «В замке она расчесывается только ей, и ты сама, каждый вечер подбавляешь дров в этот костер, Ба».

– «Прости, Солнышко но я тебя покину. Мне… Мне нужно побыть одной» – меня подхватила магия и через пару мгновений я уже стоял на полу, один.

Я надеялся, что теперь одним поводом для ссор у них станет меньше, хотя за зеркалом придется присматривать. Собрав с конторки листы с домашним заданием, заполненные аккуратным копытописным почерком бабушки, так похожим на мой, что я бы и сам не отличил, я побрел в душ. Сегодняшний день меня вымотал. Встав с утра пораньше и получив от Морнинг Фреш, или, вернее, от Луны письмо, адресованное нам с сестрой от кентуриона Лонгхорна, где он просил придти до полудня, я отправился через весь город в казармы, потом обратно в замок с дополнительным грузом, а еще и эти занятия... Проходя мимо контейнера я открыл его, но мяса пока не хотелось и это отчасти меня обрадовало. Мой контейнер был полон только на треть, почти половину я снова отдал сестре – ей нужнее, она обычно плохо себя контролирует, когда голодна. Хорошо, что она всегда хватает тот контейнер, который ближе, иначе можно было бы, в конечном итоге, ожидать чего угодно от ее попыток добраться до моей заначки.

На ватных копытах я заполз в душевую комнату – ополоснуться, часок обсохнуть, и на боковую. Я включил воду и, сделав ее потеплее, забрался в ванну, ощущая, как вода медленно обволакивает мое тело, постепенно расслабляя мышцы. Говорят, что в гидроневесомости пони чувствует себя как пегас на облаке, а если подобрать правильную температуру воды, то создается ощущение, что ты просто висишь в воздухе.

Но экспериментировать, честно говоря, было лень. А вот что мне было не лень, так это мечтать, вот только в последнее время мои мечты почему-то все больше крутились вокруг кобыльих крупов. «Сын, ты взрослеешь, поэтому все это абсолютно нормально. Не опозорь отца – набери в свой гарем хотя бы полсотню кобылок! Будь настоящим пегасом!». Его логика меня всегда поражала, и если при матери он всегда советовал мне найди одну-единственную, то, как только мать отходила на безопасное расстояние, он не забывал шепотом добавить «А вообще, чтобы найти одну – нужно перепробовать сотню! Мне вот помогло». После чего, нередко, его затылок встречался с копытом матери — «Но-но, не порти детей!». Такое ощущение, что он просто пытается отыграться на мне, мол, сын, я в свое время подкачал по уважительной причине, но ты должен это исправить!

Но чтобы что-то исправлять, сначала нужно хотя бы найти себе кого-нибудь. А вот тут-то и была основная проблема. Как подойти к кобылке так, чтобы в челюсть не отхватить? Вот, к примеру, эта новенькая, Крисстал – чем я мог бы обратить на себя ее внимание? Хотя с другой стороны, а зачем мне обращать на себя ее внимание?

Для чего мне может быть нужна девушка? Для семьи еще рано, для дружбы? Она же девчонка! Рано или поздно прижмет она тебя по дружески к стеночке, и тут уж не отвертишься. Да и цветы ей покупать, в кафе или кинотеатры ходить — тоже никаких карманных денег не хватит. Хотя, все же карманные деньги – это не аргумент, можно и в парк сходить, там сразу и цветы и развлечение.

Расслабившись, лежа в ванной и взвешивая все за и против попыток завязать отношения с какой-нибудь кобылкой, и в частности, Крисстал, я и не заметил, как дверь в ванну открылась, и в нее тихо, как мышка, проник объект моего интереса.

– «Ух ты, у тебя собственная ванна!» – небесно-голубой вихрь пронесся через небольшое помещение и с криком «Йаааааааааай!» сходу, плюхнулся в ванну рядом со мной, выплеснув на пол добрую половину воды.

– «Ты что здесь делаешь?» – пытаясь спрятаться под водой и понять, что тут происходит, спросил я.

– «Как что? Сам же звал домашку вместе делать! Или уже передумал?» – она по-хозяйски осмотрелась и найдя краны, открыла воду – «Везет же тебе – собственная ванная в покоях! Не то, что эти общие купальни в гостевом крыле! И время оговаривать не надо, и мокни сколько хочешь!» – настроив температуру и напор, она блаженно раскинула копыта в стороны и плюхнулась в воду.

Я же в это время, забившись в уголок, пытался быть как можно более незаметным. Что происходит? Что здесь делает эта дикая кобыла!? Какое, к Дискорду, домашнее задание?! Что она вообще такое несет, и причем тут я и мой маленький, до этого такой тихий санузел?

– «Ну, раз ты меня так любезно пригласил, то давай я тебе хоть спинку потру?» – схватив меня в охапку, она выволокла меня на середину ванны – «И вообще, мог бы и не прикрываться домашкой!» – это ее заявление вообще повергло меня в шок. Что она себе возомнила?!

Первый шок прошёл, и тут я начал соображать. Пригласить я ее не мог, ведь находился в облике Берри! Значит, это ее копыт дело, ну спасибо тебе, Звездунцель! Унизила мастерски! Теперь меня моют, как жеребенка! Я сдул пенку со своей челки и попытался привести мысли в порядок.

– «Ты чего такой молчаливый?» – ее копыта вцепились в мой загривок и сильными, но аккуратными движениями она начала втирать шампунь в мою гриву. Пришлось сидеть и терпеть, с гривой в чужих копытах далеко не убежишь.

– «Тебя слушаю» – я постарался ответить как можно честнее, не признаваться же, что я слушаю ее и думаю, как спасти свою тушку.

– «Это хорошо. Люблю когда меня слушают, да и слушаются тоже! Так что поднимай круп – я тебе хвост намылю, или нашампуню... В общем, помою!» – и тут я начал краснеть.

– «Да, и учти, крылатик, я перья мыть не умею, так что нечего ко мне крылья тянуть!» – она прижала крылья к бокам и обхватив мой круп сверху передними копытами, пару раз укусила меня за ухо – «И меня можешь не стесняться, у меня два младших брата, которых я помогала маме купать, так что ты меня ничем не удивишь» – она резко рванула мой круп вверх и поставила меня на копыта. Мой хвост мгновенно был намылен, а круп припечатан копытом с резюме «Хороший мальчик!». А небесно-синяя катастрофа, тем временем, отвлеклась на содержимое полочки с мыльно-рыльными принадлежностями, выбор которых был весьма обширен. Но мой взгляд начал привлекать абсолютно другой феномен, что как гром или небесное откровение спустился в мое сознание. Я в одной ванне с кобылкой! Мокрой кобылкой! Мокрой и ничего не стесняющейся кобылкой! И в этот момент в моем сознании вспыхнула локальная весна. Мои крылья резко распахнулись во всю их мощь, а передние ноги сами схватили мельтешивший перед моим носом круп. Я почувствовал нежный изгиб ее спинки под своим телом и ее тепло, мои зубы еще успели сомкнутся на ее прекрасном ушке и мой нос заполнился ароматом ее гривы.

– «Эй, крылатик, держи себя в копытах, а то ударю!» – но до меня доходило, к сожалению, на тот момент все очень туго, хотелось просто лежать так на ней и просто жевать ее ушко. Но к сожалению, в Эквестрии, как и во всем нашем мире, существует такая нехорошая вещь, как гравитация. Крисстал ловким движением вывернулась из под меня, и я грохнулся в воду, Отплевываясь и отфыркиваясь, я встал на ноги. Крисстал сидела в углу ванны и покраснев, очень пристально на меня смотрела.

– «Ты не мог бы объяснить что это такое сейчас было?» – она была явно смущена – «Такое ощущение, что ты кобылки в жизни не нюхал!».

Я уполз в противоположный угол ванны и сев там, начал потихоньку краснеть. Неожиданное купание хоть и помогло придти немного в чувство, но тело все же чего-то требовало.

– «Подожди, я что, права?» – несмотря на всю игривость, что вдруг охватила ее, я не стал отвечать, а просто еще больше покраснел. Да, она была права, у меня никогда не было девушки, а так близко к существу противоположного пола я вообще никогда не был, если конечно не считать наши игры с сестрой.

– «На, держи и вытирайся!» – мне на морду приземлилось полотенце – «Иди на балкон и подыши свежим воздухом, а я попозже к тебе присоединюсь!» – она хихикнула, и вытолкала меня из ванной.

Быстренько растеревшись, я сбежал от позора, как и было велено, на балкон. В голове роилась одна пошлятина, но прохлада и свежий воздух потихоньку меня успокаивали. Но тут же проснулась совесть, я начал понимать, что натворил, вернее, пытался, и это просто счастье, что в общем-то, все кончилось хорошо – и для меня, и для нее. Хотя хорошо ли? Может быть, она сейчас выйдет из ванной, пропишет мне копытом по морде и уйдет? И ведь будет права, не успел ничего толком начать, а уже все провалил. Один-ноль в пользу Берри, ей все-таки удалось доказать, какой я лопух и неудачник. Я просто сидел и смотрел на звезды в попытке унять мандраж, в ожидании ее появления. «Сарус», «Диран», «Экванго», «Бутерброды», «Россыпь Жемчужин» почему-то только из одной звезды – память услужливо подкидывала все новые и новые названия.

Она подошла и просто присела рядом, ничего не говоря. Она, как и я, просто смотрела на звезды, ее шерсть блестела от мелких капель влаги, как мне сначала показалось, но потом я понял что сама ее шерсть отсвечивала отблесками ночного неба, ведь рядом со мной сидела представительница древнего кристального народа.

– «Прости меня» – я раскрыл крыло и укутал им, как мог, ту, что сидела рядом.

– «Не стоит. Скорее, я должна извинится. Честно говоря, не думала, что внук принцессы до сих пор в мальчишках ходит» – она улыбнулась и поближе подсела ко мне, ее голова коснулась моей шеи, и запах ее гривы снова начал подбираться к моему носу.

– «Сейчас как возбужусь!» – в шутку предупредил я.

– «Сейчас как огребешь!» – серьезно предупредила она.

Мы сидели и просто смотрели на луну и звезды, не разговаривая между собой, мы понимали друг друга без слов и грелись в тепле друг друга. И только дурман ее гривы не давал мне полностью расслабиться и насладится моментом.

– «Можно, я сегодня останусь у тебя?» – ее вопрос прозвучал для меня совершенно неожиданно.

– «Да, конечно, но кровать у меня одна. Да и за себя я не ручаюсь» – она улыбнулась и свет луны блеснул на ее зубках.

– «Ничего, я сплю чутко, а после того как ты выполнишь свое обещание и поможешь мне с этой белибердой о династиях и экономиках, я думаю, ты станешь абсолютно безопасен».

– «И ты готова рискнуть?» – я хищно оскалился и игриво начал охотится за ее ушами.

– «Да, тем более, что в моей комнате слишком холодно и пусто, чтобы возвращаться туда сегодня».

Это была любовь, любовь с первого взгляда, как бы это банально не звучало. Позже, лежа с ней в одной кровати, разделенной пополам пограничным одеялом, я понял, что кажется, это и есть любовь. А глядя на локоны ее золотистой гривы, раскиданной по всей ее половине кровати, я убеждался в этом все больше и больше.

Она уснула почти сразу после того, как мы закончили ее домашнюю работу. Я же все смотрел и смотрел на нее, пока темная тень не скользнула в мою комнату с балкона и не материализовалось в бабушку. Она тут же покраснела, поняв, что тут происходит и снова скрылась в тени.

– «Кажется, завтра нам придется серьезно поговорить» – услышал я голос бабушки, и почему-то у меня создавалось ощущение, что за всей серьезностью этой фразы она старательно давит смешки.

Тень скользнула к балкону и исчезла в ночной мгле. Я же, совсем осмелев, расправил пограничное одеяло за которое мне было велено и на пол-подковы не заходить, и укрыл им нас обоих, сгреб развалившуюся, как морская звезда, Крисстал, в охапку, и так, в обнимку с ней, и уснул. И пусть с утра я получу в зубы, но я уже понимал, что ее я больше никогда не отпущу.

---

Пробуждение мое нельзя было назвать приятным, и нет, я не получил в зубы, как предполагал. Даже более того, я проснулся первым, обнаружив Крисстал в своих объятьях, зарывшуюся носом в шерсть на моей груди и забавно похрюкивавшую во сне. А вот с крыльями было тяжело, они были разложены на все пространство кровати за мной и даже свешивались за ее пределы. Казалось, что за ночь они выросли раза в два, они жутко зудели и были настолько напряжены, что мне казалось, что вот-вот сами себя сломают.

Такое, конечно, бывает регулярно, но чтобы так жестоко... Надо было что то делать, ведь если Крисстал проснется, то такое крылатое приветствие ее вполне может обидеть. Но как встать так, чтобы ее не разбудить? Ведь ее такое нежное и теплое тело так мягко и податливо расположилось в моих объятьях, что чтобы встать, мне нужно вытащить из под нее две свои ноги! От мыслей о том, в какой сейчас мы с ней пикантной позе, я тихонько завыл от ноющей боли в напомнивших о себе крыльях.

Мало мне было проблем с порхалками — видимо, организм уже проснулся и все поняв, решил заявить свое «Хочу!» биологически предусмотренными методами.

– «Даже и не думай, крылатик!» – немного поиграв носом с кисточкой шерсти на моей груди, она слегка прикусила ее – «Значит так, сейчас ты сгребаешь ноги в охапку и валишь в душ, ставишь самую холодную воду, и пока не успокоишься – оттуда не выходишь» – она резко выпрямила ноги и я кубарем слетел с кровати, чуть не вывихнув себе крылья.

– «Эй, поаккуратней!» – я попытался вставить свое веское слово, но один взгляд ее голубых глаз – и я заткнул куда подальше всю тираду, что хотел ей высказать, и отправился в душ.

Минут десять я стоял под прохладным душем и пытался привести себя в культурный вид, выкрутить воду на самую холодную мне так и не хватило духа. Но все равно, это помогло, и вычистив зубы, вытеревшись и собравшись с духом, я вернулся в комнату.

– «Это что, твоя первая весна? Или ты просто в меня влюбился?» – она лежала на кровати в обнимку с моей подушкой, и похоже, что мне опять нужно было в душ. Кровь опять прилила к крыльям и лицу.

– «Нет, я просто... В общем, нет, весна не первая, но в прошлый раз было незаметней» – мысли путались, а взгляд сам гулял по ее телу, задерживаясь на самых интересных местах.

– «Ну, так всегда бывает» – легкая улыбка осветила ее лицо – «Ты, главное, держи себя в копытах» – она, как кошка, сползла с кровати и слегка покачивая бедрами, коварно улыбаясь, подошла ко мне – «А я помогу... чем смогу» – она прошла чуть дальше в сторону душа, а ее хвост наглым образом оказался на моем лице, обдавая меня ее запахом. Я развернулся и с намерением потереть ей спинку пошел за ней. Но ее категоричное «Я уже не маленькая, справлюсь сама!», сдобренное поцелуем в нос, убедило меня минут пятнадцать побыть одному.

Она вышла минут через десять, вся сверкающая и переливающаяся в лучах солнца.

– «Так, я побегу к себе, отнесу домашку, и встретимся после завтрака!» – очередной чмок в нос – и мой небесно-голубой ураган унесся с сумкой в зубах в сторону гостевого крыла.

Хотелось окликнуть ее, остановить или, на худой конец, просто сгрести ее в охапку и никуда не отпускать, но прекрасное понимание жизни замка сковывало меня по ногам. Нельзя, чтобы кто-либо узнал слишком много, чтобы нас слишком часто видели вместе, и много других разных ограничений, вдруг, из банальных предостережений, превратившихся в конкретные опасности для меня, а главное – для нее.

Я лежал в кровати и пялился в потолок. В моем сознании крутилась одна единственная мысль – «Если я настроен серьезно, то придется сознаваться и объяснить ей, кто я на самом деле». Но как это сделать? Снять медальон это легко, но что потом? «Крисстал, смотри, я настоящий фестрал!» или «А давай поиграем в арест?». Я не монстр, и она должна это понять, но легко говорить, что ты – не ты, с контейнером мертвечины под кроватью! А ведь рано или поздно она его найдет...

Решение оказалось простым, по крайней мере, мне так показалось. Вытащив свой контейнер из-под кровати и взяв его в зубы, я вышел в общую комнату и, подойдя к двери сестры, постучал в нее. За дверью вдруг послышался какой то грохот, писк и треск чего-то явно сломанного. Звездунцель открыла дверь и ее морда ничего хорошего не предвещала – видимо, она считала, что я пришёл устраивать разбор полетов из-за вчерашней, как ей казалось, хорошей шутки.

– «Спасибо, Звездочка» – я пододвинул контейнер к ней – «Теперь в моей жизни появился смысл» – я просто развернулся и ушёл, оставляя Берри переваривать произошедшее. Я не монстр, и никогда им не стану, но это значит и то, что я должен быть понятным для окружающих, и если к фестралам, пусть и в суррогатной форме, все привыкли, то к пони-хищнику если и привыкнут, то не в этой жизни. Жаль, что для Берри мясо и конфеты пока что одно и тоже.

Я вернулся к себе. Она уже ждала меня.

– «Доброе утро, ваше высочество» – шутливо, с поклоном, приветствовал ее я – «Надо полагать, следите тут за кем-нибудь?» – она густо покраснела, что сразу выдало ее с головой.

– «Прости, Солнышко, но да, я следила» – меня очень удивило ее честное признание.

– «И ты вот так просто сознаешься?».

– «Да Солнышко, так просто, ты и твоя сестра правы, и я не имею права лезть в вашу жизнь, пытаться что-то решить за вас, в обход вас» – она подошла ко мне и легла напротив меня так, чтобы ее глаза смотрели прямо в мои – «Солнышко, ты не представляешь, как вы мне дороги, и с этого момента я обещаю никогда не врать тебе. Я не могу исправить то, что натворила с твоей сестрой, но ты и она для меня самые дорогие существа на свете, и я не хочу вас терять из-за своей глупости и надменности. Когда вы родились, я была готова на все, чтобы забрать вас у матери, воспитать вас как своих, и быть вам матерью, а не бабушкой. Тогда Селестия с трудом остановила меня, сейчас же, когда я решила вас снова присвоить, прикрывшись своей любовью... Спасибо что ты остановил меня» – ее мысли путались, а по щекам текли слезы. Вот она, моя настоящая бабушка, не та, кого привыкли называть Госпожой и Повелительницей Ночи, а простая, запутавшаяся в себе, вечно молодая кобыла, немного подпорченная властью.

Я просто обнял ее, что вызвало новый приступ слез. Они копились уже давно, еще до нашего рождения, слезы одиночества, непонимания и тоски, вынужденного образа, что создавался вокруг нее.

«Спасибо» – единственное и наверное, главное слово, что звучало в ее плаче – «Спасибо, что понял, что принял, что простил!».

– «Ба, ты должна кое-что пообещать» – ее заплаканные глаза посмотрели на меня с искренней надеждой на то, что пусть и поступком, и даже просто сдержанным обещанием, она искупит ту эфемерную вину, что сама же нагрузила на свою спину.

– «Ты больше не будешь врать не мне, а нам. Раз ты считаешь, что не можешь сама разрешить проблему с Берри, то хотя бы не усугубляй ее, дай ей такую же свободу, какую решилась дать и мне, и пусть она еще во многом ребенок, но она это заслужила».

– «Но тогда мне придется расстаться с образом Монинг Фреш» – мне показалось, что ее пробила небольшая паническая дрожь.

– «Достаточно просто сознаться, и все объяснить. Поверь мне, ты ей нравишься в образе или без него, главное она будет знать что это ты! Да и она прекрасно поймет, зачем ты пользовалась маскировкой» – я улыбнулся и отпустил ее.

– «Я... я постараюсь, но это будет очень сложно» – потихоньку она начала приходить в себя.

– «Сложно — не значит невозможно, просто понадобится больше времени» – эта аксиома часто звучала от кентуриона Буши Тейла, правда в основном по поводу кобыл.

– «Есть еще кое что, что нам надо обсудить» – ее голос предательски задрожал, ей явно не хотелось поднимать эту тему но что-то толкала ее на это.

– «Крисстал?» – я почти не сомневался, о чем пойдет речь.

– «Да, Солнышко, о ней. Я не буду стоять у вас на пути, если хочешь, я даже предложу ей переехать в комнату напротив, я приму ее как твою девушку... Но она никогда не сможет стать твоей женой. Ни она, ни те, кто придут за ней. По крайней мере, ближайшие лет пятьдесят» – ее слова не стали для меня шоком или откровением, это называется политика, честь престола и прочие традиции, что тянулись испокон веков. Я не стал возмущаться, орать и бить себя копытом в грудь. Зачем, ведь от этого ничего не изменится, поэтому этот вопрос требовал очень тонкой и длительной подготовки для своего решения. Но был и еще один момент, что привлек мое внимание.

– «Лет через пятьдесят девушки меня интересовать навряд ли будут. Так мне всю жизнь холостяком прожить?».

– «Конечно нет, Солнышко, но к выбору придется подойти ответственно. И кстати, об ответственности!» – из-под ее крыла выплыли небольшой мешочек с чем-то бумажно- хрустящим, и толстая книга – «Она не единорог, поэтому противозачаточное заклинание не создаст, а бегая по подружкам, она вполне может сказать что-нибудь лишнее, да и подружки могут подвести, все-таки магия – это не так надежно, как хотелось бы, поэтому вот вам проверенное веками средство» – мешочек приземлился перед моими ногами, открывшись, и обнажив свое содержимое. С десяток небольших бумажных квадратиков с утолщением в середине, они были сделаны из черной бумаги и на каждом из них, ровно по краю утолщения, был изображён золотой серп Луны – «Этого хватит на первое время. А эта книжка поможет вам во всем разобраться. У нее магический замок который открыть могут только влюбленные. Не обижайся, но это маленькое испытание для вас обоих» – увесистый том в искусном переплете, украшенный металлическими полосами с гравировкой в виде пони, занимавшихся тем, от чего у меня тут же встали крылья.

– «Ну, я тебя пока оставлю, и если будут вопросы – то не стесняйся».

– «Постой, может хватит бегать от проблем? Ты же не думаешь, что куча подарков скроет твои оговорки и попытку не соврав, что-то не сказать?» – сколько она учила этому мою мать, сестру и меня, и я хорошо усвоил этот урок, зная ее и ее любовь к игре в молчанку и правду кусочками.

– «Солнышко, не надо, да ты все правильно понял, но не мне говорить тебе о настоящей причине, это должна сделать твоя мать".

– «То есть, ты предпочитаешь сбежать от ответа? Переложить все на других и спать спокойно?».

– «Поверь мне, Солнышко, но после того что мы сделали, после того что сотворила твоя мать, того, что мы с сестрой одобрили, твое будущее стало залогом наших жизней. Я не могу сказать тебе правду, не хочу, и не только потому, что это окажется больно для тебя или для меня, но когда-нибудь мать тебе расскажет все, наверное, и года не пройдет, ведь с каждым днем срок расплаты за наши грехи все ближе, и мне очень жаль, что я допустила то, что именно тебе придется за них расплачиваться, пусть и таким, во многом приятным способом, как брак».

– «И как же так получается, что мое безбрачие как-то искупит ваши грехи?» – я потихоньку закипал, такого удара я не то, чтобы не ждал, о таком и не предположишь! Возможно, именно поэтому я еще держал себя в копытах, все-таки слова – это лишь слова.

– «Солнышко, ты меня неправильно понял. Не безбрачие, а брак. Брак по расчету».

– «Кто она, и почему?» – я еще не знал, как реагировать. Меня просто продали! Предали и продали!

– «Ийиса Нгомо Сесе Квамбе, дочь генерала, а в последствии, и монарха Зебрики, Сесе Квамбе. Это был единственный выход – остановить войну, и спасти всех. И зебр, и нас».

– «А если я откажусь?».

– «Новая война, и ее мы уже не сможем остановить».

– «И если это всего лишь итог, то какова же правда?» – я пытался переварить услышанное. Да, несомненно это могло подождать, но что-то подсказывало мне, что если я хочу сохранить Крисстал, то что-то надо делать уже сейчас, вот только что? Особенно, если ты зажат в тиски политики и интриг, а любое твое неправильное движение приведет к войне.

– «А о ней я никогда, никому и ни за что не скажу. Ни я, ни Селестия, ни твоя мать, ни те, кто участвовал в этом кошмаре. Этой правде попросту нет места в Эквестрии».

– «Даже так?».

– «Да, Солнышко, но не воспринимай все так близко к сердцу. Да, это больно, но есть прекрасный выход – ты можешь стать принцем-консортом и жить здесь, с Крисстал или той, что придет ей на смену, или, если захочешь, заведи себе сразу табун. И единственное, что ты не сможешь – это предложить им это копыто и сердце, и поверь, это не самая большая потеря, особенно если учесть, что среди пегасов, менее двадцати процентов пар пользуются правом на брак».

– «И вот к чему все это? Чтобы я не чувствовал себя ущемленным?».

– «Ты не прав, и со временем, я надеюсь, что ты это поймешь. Да, и не забывай, что Ийисе еще тяжелее».

– «И когда же я ее увижу?».

– «Я не знаю. По крайней мере, не в ближайшие год или два. Мы постарались оставить несколько лазеек в договоре, и одной из них была формулировка пункта, устанавливающего срок вашей свадьбы. Он звучит так – «Дата свадьбы не может быть назначена в шестилетний срок с момента подписания договора и оговаривается отдельно, согласно традициям и обычаям обоих сторон, с приоритетом для обычаев Зебрики». То есть, мы можем очень долго держать все в подвешенном состоянии, затягивая переговоры, когда, и если, они начнутся».

– «Но все равно, конечный итог один – свадьба?».

– «Да, если Зебрика не откажется от договора, при этом и отказавшись от войны или старика Квамбе не сместят, и новый правитель сочтет, что этот договор не нужен».

– «Вот теперь все понятно!» – за маской покорности и смирения в моей душе горело пламя гнева. Меня предали! Меня продали, прикрываясь великой идеей о мире! Говоря о необходимости и долге, мной пожертвовали, и сделали это собственные родители, принцессы и зебры, что положили на этот алтарь дочь своего народа! Доведя себя до безумия войны, они не смогли остановится, просто сказать «Хватит!», они воздвигли алтарь из надежды, имя которому было «Семья» и возложили нас с Ийисой на него, в надежде решить все проблемы разом – «Что же, теперь тебе лучше уйти».

– «Санни!?» – на ее лице читался страх и паника, кажется она уже что-то себе возомнила и скорее всего, что-то нехорошее.

– «Все в порядке, мне просто надо побыть одному и осмыслить все это».

Она вышла на балкон, постоянно оглядываясь на меня и улетела, оставив меня с моими мыслями и книгой под странным названием «Понисутра». Но, как мне казалось, улетела она недалеко, или спряталась в тени.

– «Один – это значит совсем один» – негромко произнес я, тени под потолком слегка дернулись и скользнули к балкону. Значит, она все таки пряталась в тени, все равно она наверно теперь смотрит из другого места, и вряд ли она меня оставит – уж слишком обеспокоенный у нее был взгляд.

Я лег на кровать и тут же в мою голову полезли мысли о Ийисе, Луне, матери и догадки о том, что же все-таки произошло, что могло бы сподвигнуть их на это. Мне под копыта попалась эта странная книга. Попытавшись ее несколько раз открыть и убедившись, что скорее всего, без Крисстал, я ее действительно не открою, я занялся изучением непонятных мне бумажных квадратиков, в надежде отвлечься от мыслей в голове, что, то требовали мщения, то призывали смириться, ведь на кону был мир между двумя народами. Взяв один из них в копыта, я повертел его в надежде, что может, быть где-то, на обратной стороне, есть какие нибудь надписи. Но я ошибался – с обоих сторон он был одинаковым. И тут меня осенило – это что-то в упаковке! Главное это не сами квадратики! Быстро подцепив копытом упаковку, я разорвал ее и извлек из нее странный предмет. Это был чулок, сделанный из какого-то шелкового материала, (по крайней мере он так выглядел) и что самое интересное, не было видно ни одной нити! Он был свернут кольцом, как будто его уже откуда-то сняли. Повертев это чудо еще немного в копытах и поняв, что я даже не могу представить, что это и как это должно было нам помочь, я отложил чулок в сторону. И кому могут понадобится такие штуки? Чулки для жеребят или еще что-нибудь в том же духе? И вообще, зачем они мне?

Крисстал

Я неслась по коридору в свою комнату, а в голове стучало – «Уииии, у меня есть парень! Теперь хоть цветов поем!». Вот так просто взяла и заграбастала, принца, наверное, ох уж это престолонаследие. И какого парня! Ладно задохлик, для пегасов это нормально, симпатичный, но в меру, не чопорный и не жеманный, как все эти дети аристократии. Мне определенно повезло!

Резво проскакав несколько поворотов и подъем на два этажа вверх, с языком на плечах, я ввалилась в свою комнатушку. Тяжело быть гостьей в чужом замке – и комната маленькая, и ванны нет, да ничего нет! Кровать, два шкафа, стол, стул и узкое окошко-бойница, через которое ничего не видать. Так что я была вполне честна, утверждая, что здесь холодно и одиноко, все таки это была старая-старая «новая» часть дворца.

Блаженно завалившись на кровать и уставившись в потолок, я решила составить какой-никакой, а план на будущее. Путь к желудку мужчины лежит через сеновал! А потом можно и прикармливать. Как ни странно, но эта жизненная позиция в отношениях была подсказана мне моей наставницей и подругой, принцессой Кристальной Империи, Ми Аморе Кадензой, или просто Кейденс. Но как бы там ни было, Принцесса Любви по любовной части плохого, наверно, не посоветует. Осталась самая мелочь – кухня и сеновал, и их полное отсутствие. На кухню меня не пустят, а сеновал посреди дворца не устроишь.

И кстати, о кухне, с завтраком нужно было что-то решать, но быстрый взгляд в кошелек намекнул, что диета – это хорошо. Эх, жизнь ученицы принцессы, что ж ты так сурова и зависишь от стипендии? Нет, конечно, можно было отобедать или отзавтракать и в большой обеденной зале, но вся эта чопорность и куча знати, что пасется там, просто раздражали. Да и платье не хотелось надевать, это сложно и долго, да и наряды хотелось припасти на что-то более серьезное, чем завтрак. А то, видите ли, у них тут дважды в одном платье появляться нельзя, хоть ты тресни, а с голым крупом в любое мало-мальски приличное место вообще соваться запрещено!

Я сразу же представила себя и Санни в полной экипировке, соответствующей выходу в пони на обед, и эта мысль мне понравилась. Его запах тут же ударил мне в нос – легкий мускат с примесью корицы и чего-то, близкого к мяте. Хвост тут же зажил своей собственной жизнью, мечась по кровати и явно не понимая, почему ему мешают задраться, как флагшток на Кристальном Дворце. Ну все, точно влюбилась, и если за месяц или два не отпустит, значит, на весну уже не покиваешь.

Тем не менее, до занятий оставалось еще море времени, наверное, поспешила я уйти от Санни. Но что сделано – то сделано, да и в копытах себя держать становилось все сложнее. Как же он мне нравился, особенно, когда его крылья распахивались полностью – при этом он выглядел таким уверенным, таким непоколебимым… в общем, очень мужественным, и мне это нравилось. Жаль, что он так редко это делал, да и как мне показалось, он стыдился своих, стоящих как два паруса, порхалок, словно это было что-то плохое. Жаль, что у меня нет подружки-пегаски, справки навести, а то вдруг что, а я и не знаю!

И тут я вспомнила о Берри. Судить о ней было сложно, тем более что мы с ней и словом не перекинулись, но если есть такая возможность, то надо с ней подружится, заодно и многое узнать о Санни… Или уже можно называть его мужем? Нет, наверно еще рановато. О чем я думаю, я его только вчера узнала – и уже по парню сохну!

Резкий стук в дверь напомнил мне о существовании реального мира. Подойдя к двери и ожидая увидеть очередного посыльного от очередного, древнего и знатного рода, приглашающего отобедать первую ученицу принцессы Ми Аморе Кадензы с очередным младшим сыном, или, что реже, с дочерью, я подошла к двери и, открыв ее, сразу начала прикидывать, успею ли я где-нибудь достать зимний комплект одежды, причем, желательно недорого, а то у меня осталось всего две сотни битов, а на луне, говорят, ночи очень темные, долгие и холодные.

На пороге стоял белоснежный гвардеец в золотых, церемониальных доспехах. Такой шкаф на обед приглашать не придет, а это значит, что вляпалась я в политику по самые уши.

– «Мисс Крисстал Клауд?».

– «Да, чем могу быть полезна?».

– «Фельдъегерьская служба их высочеств» – отрекомендовался гвардеец – «Прошу, примите это».

Из его сумки выплыло письмо с печатью в виде полумесяца и приземлилось прямо в мои копыта, после чего он улыбнулся и развернувшись, поскакал дальше. Вот уж не думала, что гвардейцы еще и почту разносят.

Печать на письме сразу вселила в меня недоброе предчувствие – лунный серп на черном воске, послание от самой Принцессы Луны, мне, простой ученице. Это конец, меня в лучшем случае объявят персоной нон-грата, и отправят домой. На луну навряд ли, но скандал может получится немалый. Собравшись с духом, я сорвала печать, которая тут же рассыпалась сотнями маленьких звездочек.

«Дитя, мы будем ждать тебя в нашем рабочем кабинете к одиннадцати часам, ибо разговор нам предстоит серьезный и о будущем твоем» – к письму была приложена карта, как пройти в назначенное место. Прикинув, что идти мне придется минут десять, я начала потихоньку паниковать. Не одетой идти неприлично, но нужно ли мне в кутузке вечернее платье? Хотя по этикету, как простолюдинка, я могла и не задаваться вопросом об одежде но как ученица, я должна бы была соблюдать нормы светского этикета а значит голой нельзя... Хотя, если драпнуть сейчас, то можно еще успеть на дневной поезд и слинять домой, но если от меня именно этого и ждут? А вокзал уже оцеплен! Хотя… А вдруг меня всего лишь вызывают на ковер, для постановки на место, мол, «кто ты, а кто он?», и все в таком же духе? А я просто зря паникую?

И так, в ступоре и оцепенении, не зная, что делать и куда бежать, я просто стояла до тех пор, пока очередной взгляд на часы не устроил мне сердечный приступ, ведь я почти опоздала! У меня оставалось только три минуты, или разразится гарантированный скандал, ведь ученица принцессы окажется копушей! А главное, так по-хамски отнестись к просьбе принцессы Луны было чревато, вот за это точно на луну отправят, да и сама соглашусь, лишь бы больно не было.

Но как бы то ни было, я все-таки опоздала, и костеря архитекторов, что проектировали замок, и строителей, что согласились его строить, а потом и перестраивать, и не забывая про того, кто рисовал ту карту, с языком на спине, я все-таки нашла нужную дверь, но почти на десять минут позже назначенного срока. Быстро осмотревшись и приведя себя в порядочный вид, насколько это было возможно, я собралась с духом и робко постучала в дверь.

– «Войдите» – раздался голос ее высочества из за невзрачной двери, что скрывала ее кабинет, среди десятков таких же, похожих одна на другую, дверей. Я судорожно сглотнула и на ватных ногах, тихонько приоткрыла двери, постаравшись как можно незаметней пройти в кабинет.

– «Здравствуй, Крисстал. Никогда бы не подумала, что твоя госпожа настолько не ценит свое время, что не обучила тебя этикету и пунктуальности» – ее голос разил усталостью, а стиль речи настолько отличался от того, что я привыкла слышать на приемах, что я даже, на какой-то момент, решила, что это какой-то глупый розыгрыш – «Ну, как бы там ни было, проходи».

– «Простите меня, госпожа, я…» – но она не дала мне договорить.

– «Мне не нужны твои оправдания или извинения, мне нужна только правда» – два ночных стража мгновенно возникли возле меня, и я инстинктивно сжалась в комок от страха – «Поверь мне, простым рассказом о том, зачем тебя послала твоя учительница, и надо полагать, хорошая подруга, ты сильно облегчишь свою участь» – от ее голоса мне стало крайне не по себе. Он был спокойный и властный, и сразу говорил о том, что меня сейчас сотрут в порошок, и даже не заметят.

– «Я… Я не знаю, о чем вам рассказывать» – почти плача и заикаясь, тихим шепотком проговорила я.

– «Для начала расскажи, зачем она послала тебя к нам. Ведь ты кристальная пони, и магией не владеешь, так чему она тебя учит? Ведь не своей же примитивной магии любви?» – о магии любви она высказалась с удивившим меня презрением.

– «Меня посла…» – почти шепотом начала я.

– «Громче дитя, я все же хочу тебя слышать».

– «Меня послала принцесса Кейденс для того, чтобы я попрактиковалась у принцессы Твайлайт в качестве администратора, которого она хочет сделать из меня в будущем» – тихо и несмело призналась я.

– «А теперь, дитя, скажи нам правду, зачем она тебя послала? Или ты думаешь, что я поверю в эту сказку? В нее может поверить Твайлайт, и может быть, даже Селестия, но не я! Ты в замке трое суток, и на второй день уже охмурила принца Санни. Что ты использовала?» – от паники, меня просто заколотило. Я не знала, что и ответить, не понимая, в чем я могла провиниться.

– «Ничего... Я просто… Он сам… Я не… Не слал меня никто, я не шпион!» – слова сами слетали с моих трясущихся губ.

– «А может, ты уже предала всех нас, и работаешь на зебр?!» – она резко ударила по столу так, что мое сердце в страхе остановилось, и я почувствовала, как по моим бедрам потекло что-то теплое. Резкий неприятный запах ударил мне в нос, а деревянный пол, внезапно, ударил мне в лицо.

В ушах звенело, а мир как-то неправильно крутился вокруг меня, пока я лежала на мягком пуфике в кабинете Ее Высочества. Хотя стражей рядом не было, а она спокойно сидела за столом и работала с бумагами, я снова сжалась в комочек… И вдруг, услышала тихий писк, но лишь спустя пару секунд я поняла, что этот звук издаю я, а точнее, мое колотящееся от страха тело.

– «Пришла в себя?» – не отрываясь от бумаг, скорее утверждающе, нежели вопросительно, произнесла принцесса.

– «Д… Д… Д-да, госпожа» – я никак не могла взять себя снова в копыта, хотелось убежать, спрятаться, просто прикрыться пуфиком, но только не быть здесь, не слышать этого голоса.

– «Это хорошо. Тебе стоит бояться меня, но не так. А теперь скажи мне, на что ты готова ради Санни?» – ее вопрос прозвучал для меня очень странно. Я попыталась собраться с мыслями, но вместо этого, я все больше начинала впадать в тихую панику – «Не знаю, госпожа» – ответила я так честно, как могла.

Она молчала, я же тихонько билась в панике, не зная, что же делать, и к чему был этот странный вопрос? Что мне теперь грозит? Я заводилась все больше и больше, а волны мелкой дрожи, что пробегали по моему телу, становились все сильнее и сильнее.

– «Ты права, что боишься меня. Что бы ни задумала твоя розовая хозяйка, она не посвятила тебя в свои планы, или спрятала их так глубоко в твоей головке, что ты и сама не ведаешь о них» – встав, она подошла ко мне – «В любом случае, теперь, ты будешь служить мне, и поверь, это для тебя наилучший вариант. Сегодня ты переселишься в комнату в моем чертоге, прямо напротив спальни моих внуков, и с этого момента, будешь докладывать обо всем, что у них происходит. Ты станешь подругой для Берри, и тем, кем захочет Санни, но не смей и мечтать о том, что пойдешь с ним под венец! Ты поняла?».

– «Д-да, госпожа» – негромко звякнув, на пол передо мной упали ключи.

– «Теперь, твоя жизнь принадлежит мне. Помни это, а так же помни, что слуги мои дороги мне, и за свое служение получают многим больше, чем получаю от них я. В покоях, что открывают эти ключи, четыре комнаты – выбирай любую, а слуги принесут тебе все необходимое. И кстати, там есть ванная, так что воспользуйся ей и приходи в столовую, но на этот раз опозданий я не потерплю».

– «Д-да, госпожа».

– «До завтрака осталось сорок минут, так что поторопись» – тихонько собрав себя в копыта и встав, я аккуратно пошла к выходу.

– «Крисстал» – остановившись, я со страхом оглянулась через плечо на поднявшую на меня глаза Богиню Ночи – «Я думаю, что ты понимаешь – о нашем разговоре не должен знать никто. Это понятно?».

– «Да, госпожа».

– «Вот и хорошо».

Дверь ее кабинета захлопнулась за мной, а я стыдливо поплелась в свою новую комнату… Или все-таки камеру? Вот тебе и романтика, и первая любовь! Хотелось просто сбежать домой, прочь от унижения, из этого страшного замка, но что-то непонятное останавливало меня, молило потерпеть, и говорило, что скоро все будет хорошо, все встанет на свои места.

– «Доброе утро, мисcс» – резкий, шипящий голос стража, стоявшего на входе в покои принцессы, привел меня в чувство и вогнал в краску – «Вам вперед и налево, третья дверь, ссстоловая расссположена на втором этаже, лесccтницу вы найдете в конце вашшшего коридора. В ссстоловой для членов cссемьи и их госсстей нет установленной формы одежды. Добро пожаловать».

– «Спасибо» – вот и все, что я смогла выдавить из себя, и постаравшись держать свой круп подальше от темной туши, я проскользнула дальше по коридору. Подойдя к двери и вставив дрожащими зубами ключ в замок, я открыла её. Передо мной открылась общая зала, в которую выходили двери всех покоев. Здесь явно давно никого не было, причем очень давно – везде, куда ни глянь, лежал толстый слой пыли, а мебель, затянутая чехлами, явно говорила о том, что эти комнаты могли бы ждать нового хозяина еще очень и очень долго. Быстро осмотревшись и поняв, что все комнаты этих покоев почти ничем не отличаются друг от друга, я выбрала те, что были дальше от входа, ведь, несмотря на идентичную планировку, только в них был балкон и большое, панорамное окно в небольшой гостиной. Мой новый дом состоял из трех комнат – большой гостиной, средних размеров спальни с примыкающей к ней ванной комнатой, и небольшого рабочего кабинета. Из мебели в них была лишь кровать, да и та без матраца. Вот уж точно, «добро пожаловать»!

Быстро помывшись, я выскочила из своей комнаты и тут же угодила в цепкие копыта Санни.

– «Я так рад, что ты согласилась!» – он просто светился от счастья и я решила его не разочаровывать, да и просто рассказывать о том, как меня на это уговорили, наверное, было очень опасно. Его крыло легло на мою спину, наши бока соприкоснулись, и только теперь я, наконец, расслабилась. Только так, с ним рядом, все будет хорошо, и только под его крылом, в этом замке для меня будет действительно безопасно.

Берри

Оставил! Просто взял и оставил! А уж рожа была такой, словно он обычный пони, к которому в дом завалились Царственные Сестры и сказали – «Правь нами, великий король!». Или что-то еще, не менее грандиозное! И никаких тебе выволочек за сюрприз, ни словом, ни словечечком не обмолвился, как прошло подстроенное мной свидание! И какой, к Дискорду, смысл жизни он там себе нашёл?! Может, он просто головой где ударился? Или ударили? Крисстал, копытом в лоб! Хотя навряд ли, шишек я не видела, синяков, гематом, переломов, кровоподтеков тоже.

Быстро пометив его контейнер надписью «дурак», я запихала его под кровать, а то вдруг его отпустит и он вернется... Хотя стоп, это же подарок! А значит мое! Хотя я могу и просто поделится... Нет, все мое!

И какого Дискорда его так рано приперло? Я посмотрела на упавшую книжную полку, поломанный прикроватный столик и свои слегка ободранные бока, крылья и спину. Вот мне интересно, летать я на них пока не могу, а вот выкинуть из кровати мою бедную тушку подальше от источника громкого и резкого звука они могли, причем прицельно на прикроватный столик. И как я только от книжной полки увернулась? Мне все больше становилось понятным мнение пегасов о том, что дом должен быть из облаков, ведь он же мягкий!

И все-таки интересно, что вчера было-то, и что такое было, если он принес такую, надо полагать, благодарность. Но проверять, сколько там лежит этой благодарности, я не стала – не хотела соблазнять себя на еще один кусочек, ведь рано или поздно Санни вернется! И он будет голодный! И вот тогда-то я и узнаю все подробности вчерашнего вечера. Или, как вариант, можно послушать «шепотки», хотя бы узнаю, когда она ушла. Хотя ее если и видели, то только стражи, а они ребята не из болтливых.

Быстро умывшись и приведя себя в порядок, я занялась домашним мучением. Хаотично расставляя ответы в тестовых вопросах и вписывая всякую ахинею в письменные, я откровенно веселилась. «Протест» – вот как я это называла! И эта моя привычка уже давно доставала и Твайлайт и Голд Скрола и Черрили. Ведь как такое может быть, что ученик не просто делает или не делает это издевательство, а делает его заведомо неверно, и главное, с усердием! Вот тут их и клинило, отругать за неисполнительность нельзя, ведь я старалась и делала, но и за то, что все ответы неправильны тоже нельзя, ведь это может повредить моему хрупкому и эмоциональному самосознанию. В конечном итоге, все вылилось в привычку Твайлайт устраивать мне в начале занятий допрос на тему прошлого урока, но десять вопросов или три с лишним сотни – разница большая.

Быстренько разобравшись с вопросом домашнего образования, я поплелась в столовую, завтракать. Мне иногда казалось, что интриганство в замке популярно только потому, что здесь абсолютно нечем развлечься, вот и ходишь от своей комнаты до столовой и обратно, ну, или на уроки к Твайлайт или если повезет тихонько проскользнуть на светский раут – и все! Сколько я предлагала построить маленький кинотеатр, или спортивную площадку? Но нет, замок – это обитель пристойности и традиций! Из-за чего мои бока, отожранные в гостях у бабушки, долго и упорно заставляли бегать меня по плацу. Правда, был бассейн в купальнях, в котором можно было неплохо поплавать, но туда записаться было просто нереально! Мне иногда казалось, что принцессы ввели эту систему специально для издевательства над теми, кто живет в гостевом крыле, и самой Твайлайт, которая в припадке ностальгии пожелала жить в своей старой комнате-библиотеке, в башне западного крыла гостевого корпуса.

А вот в столовой меня ждал сюрприз, вернее, два сюрприза, и оба звали Крисстал. Мало того, что она сидела в нашей столовой, куда, кроме членов семьи, никто не допускался, так и сидела она впритирку к моему брату, укрытая его крылом, и на своем пуфике! Что явно говорило о том, что она тут неспроста, а как минимум по приглашению, если и вовсе не на постоянное питание! Похоже, что я сама, своими копытами, помогла ему открыть счет. Плохая Берри, очень плохая! Копыто само потянулось к лицу – вот он, вдруг откопанный им смысл жизни, осталось только уточнить, какой из двух возможных смыслов он имел в виду – «любовь» или «любовь по-взрослому»? Но вот как это уточнить не залезая ни к кому под хвост? Разве только что затесаться в подруги к Крисстал. Но несмотря на все мое любопытство, я, пожалуй, впервые в жизни решила не совать свой любопытный нос куда не надо. Хотя и с трудом, и мой внутренний голос кричавший «Ты ошибаешься! Узнай все, или потеряешь брата!» не умолкал, я просто положила свой круп на пуфик а голову – на стол.

Никто, как ни странно, не обращал на меня внимания, даже когда я начала наглым образом играть в барабанщицу, отстукивая ритм копытами по столу. И это было несправедливо! Брат, который был в какой-то степени для меня голосом разума, хоть и был по ту сторону стола, одновременно был за сто миллионов, пятьсот тысяч километров! И в мою голову начали закрадываться мысли о том, что теперь я в замке одна, потому что собственного брата, сама же, отдала неизвестно в чьи копыта!

– «Всем доброе утро» – звонкий голосок Монинг Фреш проехался по ушам.

– «Доброе утро» – отозвалась я, пара голубков же никак себя не проявила, тихо посмеиваясь и перешёптываясь между собой.

Монинг Фреш подскакала ко мне и плюхнулась рядом с явно удивленным выражением на лице.

– «Так, как я понимаю, это Крисстал? » – спросила она у меня.

– «Да, она самая, коварная братопохитительница!» – о ее вероломстве я сообщила самым тихим шепотом.

– «Даже так?» – удивленно спросила Монинг Фреш.

– «И даже хуже!».

– «Ну, тогда тебе придется потерпеть свою новую соседку» – у меня задергался глаз, соседка – это же та, кто живет напротив! Неужели теперь она будет жить в одной из вечно пустующих комнат по соседству с нашими покоями?!

– «Селите ее уж что ли сразу к нему, все равно ей, похоже, эта комната будет не нужна».

– «Берри, мне тоже это не нравится, поэтому давай соблюдать подобающие приличия. Все же, если Госпожа решила, что так будет лучше, то не нам с ней спорить».

Она была права. Неужели всего за один вечер они так друг в друга влюбились, что у Санни вдруг хватило наглости потребовать комнату для своей девушки? Мне почему-то представился Санни, в героической позе, стучащий ногой по рабочему столу Ее Высоконосозадирательства, и требующий комнату, а так же пол королевства и зубочистку.

– «Итак, дети, прошу вашего внимания!» – Монинг Фреш деловито постучала по столу – «Как я думаю, вы догадались, что сегодня вечером мы выдвигаемся в Понивиль на Ночь Кошмаров, поэтому мисс Спаркл решила освободить вас от занятий» – резкая вспышка телепортации прервала ее слова, и посреди комнаты вдруг возникла Твайлайт.

И все бы ничего, но на ее крыльях красовались чехлы, придававшие им схожесть с крыльями фестрала, а мохнатые уши и драконий зрачок в ее фиалковых глазах явно говорили, под кого сделан костюмчик. «Сиреневый фестрал!» – я еле сдержала ногу, явно норовившую оказаться на моем лице, и выдавила из себя улыбку.

– «Поэтому я займусь вами в поесссде» – с корявой попыткой имитации акцента Ночной Стражи у нее тоже как-то не задалось – «Мы все будем фестралами!» – она засияла рогом и сверкнув, опять куда-то телепортировалась.

– «Только не спрашивайте меня, что это было, я сама в шоке. Почему пол замка так мечтает попасть в Понивилль, что впадает в детство?» – я была абсолютно согласна с Монинг Фреш. Так как Твайлайт еще наверняка с нами за конфетами попрется! А мне конкуренты не нужны! – «И я лично не хочу быть фестралом! Я буду Найтмер Мун!» – как-то подозрительно весело она это заявила, похоже, что первое, что мне придется сделать в Понивилле, это не обнять Бабулю с Дедом, а найти медсестру Ред Кросс и сдать ей двух буйных пациентов, впавших в детство.

– «А я тоже не хочу! Лучше в мумию, чем в фестрала!» – я постаралась использовать свой последний шанс на то, чтобы не позориться.

– «С тобой и Санни все уже решено, костюмы готовы, а вот с Крисстал придется схитрить» – как-то она нехорошо усмехнулась...

– «Нет необходимости, мисс Фреш, я могу и просто остаться в замке».

– «Насчет тебя у меня другие указания» – откуда-то из-за спины Монинг Фреш вдруг выпорхнул медальон, и я сразу поняла что это, ведь между двух серебряных крыльев красовался хорошо знакомый мне, черный камень. Медальон приземлился на ее шею, и тут же под крылом Санни оказалась довольно симпатичная фестралочка, почти такая же симпатичная, как я. Не изменилась только грива, зубы и глаза.

– «Ну-ка, покажись!» – попросила Фреш.

Крисстал выползла из-под крыла Санни и удивленно осмотрелась. Все таки я ошиблась, и этот медальон имитировал не облик, а скорее, облачал в магический костюм. Крылья на ее боках были как будто нарисованные на ткани, а рукава костюма заканчивались за несколько сантиметров до копыт, оставляя часть ног свободными. Резкий хлопок крыльев со стороны Санни возвестил о том, что он доволен и ему костюм оч-чень нравится.

– «Конечно, не верх магического искусства, но я старалась как могла» – Монинг Фреш довольно улыбнулась, явно наслаждаясь своей законченной работой – «Хотя с глазами ошибочка вышла».

– «Спасибо, мисс Фреш! Это удивительно!» – она осматривал себя, явно радуясь подарку.

– «Но учти, заклинание продлится всего часов десять, так что оставь его до праздника» – а вот это меня удивило, я как-то не думала, что нашим медальоном нужна подзарядка, да и как чему-то магическому по природе, нужна дополнительная магия?

– «Ну, вы пока развлекайтесь, а я распоряжусь по поводу завтрака» – Монинг Фреш бодро ускакала на кухню, оставив меня наедине с этой парочкой голубков.

Я уже было приготовилась умирать от скуки и скорее всего – насмерть, как мое внимание привлекла наглая рыжегривая морда, что выглядывала из-за одной из дальних колонн, и всячески пыталась привлечь мое внимание маханием копыт и тихим подвыванием вперемешку со свистом. Не спеша встав и сделав вид, что я просто решила размяться, стараясь не отвлечь голубков друг от друга и сгорая от любопытства, я подошла к нему.

– «Чего надо, Скай? Тут, похоже, тебе не обломится!» – я придала себе деловой вид и с подозрением уставилась на него.

– «Предлагаю сделку – десять больших и вкусных конфет, плюс два билета в кинотеатр, в обмен на то, что ты приведешь Фреши!» – двойной спонтанный фейсхуф его явно не смутил.

– «Скай, ты что, тупой? На конфеты меня поздно приманивать, в общем, гони двадцатку – и тогда поговорим!».

– «Пятнадцать!» – он решил поторговаться, а зря – я это любила и умела!

– «Двадцать два!».

– «Э-э-э... Восемнадцать?».

– «Двадцать шесть!».

– «Ладно, ладно. Двадцатка!» – но было уже поздно.

– «Двадцать было в начале торгов, теперь тридцать и все конфеты, которые ты принес. Соглашайся или проваливай!» – я отсалютовала ему ногой, указав на ближайший выход.

С печальной мордой он отсчитал три монеты по десять битов и кучу конфет, которые тут же скрылись под моим крылом, а так же выдал два билета в кино на какое-то романтическое мыло.

– «Сеанс сегодня, в четыре часа, твое место двадцать три, ее – двадцать два, не перепутай!» – поспешно инструктировал меня Скай.

– «Помни, рыжий, что я за твою рожу не отвечаю, так что без претензий и обид. Если что – сам будешь виноват!» – стукнув копытами, мы разошлись.

Я вернулась на свое место, но на этот раз мое настроение все же было куда как лучше, все-таки тридцать монет и конфеты – это вам не шутки, это как минимум... Даже не знаю что, но много! А Скай, как типичный сынок знатных родителей, все равно деньги не считает. Хотя их надо было еще отработать, и придумать правдоподобное объяснение появления у меня билетов, причем сразу двух, и яростное желание сходить в кино именно с Фреш, при этом еще и не опоздав к отъезду.

Но тут, рядом со мной, злобно плюхнулась сама Фреш, а ее передняя правая нога тут же отправилась гладить круп в области заметно покрасневших, мягких полушарий.

– «Как же меня достал этот Скай! Уууууу» – судя по голосу, она уже составила десяток планов его медленной и очень болезненной смерти – «Не успела уйти с кухни, как эта сволочь зажала меня в коридоре со своим «Привет, Фреши!» и опять весь круп отбила!».

И тут меня посетил грандиозный план!

– «А еще этот мерзавец подкупил меня, чтобы я тебя в кино с ним сводила!» – я быстро достала билеты из под крыла и положила их перед ней.

– «И во сколько же он меня оценил?» – вопрос меня как-то удивил, она что, предлагает отдать ей ее долю?

– «Десять больших и вкусных конфет!» – я решила немного подтасовать факты и вытащила конфеты из под крыла.

– «И на чем сторговались?» – а вот этого я не ожидала, ее лукавый взгляд смотрел прямо на меня, явно в чем-то меня подозревая.

– «Тридцать монет» – глубоко вздохнув, честно призналась я, прикидывая, что десять на двадцать в мою пользу это тоже хорошо, но больше ни битса! Ну и конфет не больше половины!

– «Вот же сволочь! Ну, я ему устрою!» – билеты перекочевали к ней вместе с парой конфет, а ее злобный оскал меня напугал. Кажется, у кого-то сегодня будут очень крупные неприятности.

Ее глаза злобно горели, а выражение лица сразу говорило о том что если эта рыжегривая морда сегодня будет нас обслуживать то как минимум один салат в морду он получит а может, даже чай в лицо, хотя нет, чай в лицо навряд ли, ведь даже в замке его предпочитают экономить, но вот в морду сок вполне вероятен. Но, к моему разочарованию, Скай так и не появился – может, что-то заподозрил, а может еще что, или просто где-нибудь, в темном уголке, придавался мечтам о Фреш и кино.

– «Санни, не возражаешь, если я заберу у тебя Крисстал на пару часов? Нам нужно решить пару вопросов, наедине» – Монинг Фреш деловито прищурилась, да так, что под ее взглядом Крисстал как-будто съежилась еще больше, укрытая крылом Санни.

– «Ну, если только ненадолго» – он ободряюще ткнулся носом ей в шею и что-то прошептал, она коротко кивнула в ответ и прижалась к нему еще плотнее.

Меня уже начинали раздражать эти их нежности, какое-то экзальтированное отношение к окружающим, и главное – ко мне! Быстренько набив желудок, я ушла к себе в комнату, спать! А то ходят всякие, по утрам мебель мной ломают...

Крисстал

– «Ну что, подруга, добро пожаловать в семью! На вот конфетки, но для тебя сейчас лучшая конфетка – это хорошее успокоительное заклинание» – я, с Монинг Фреш, стояла прямо посреди моей комнаты. Как только после трапезы мы с Санни расстались, меня опять начала бить паника и я боялась, что она это заметит, и видимо, не зря.

– «О нет, спасибо но мне оно не нужно!» – собрав себя в копыта и вымученно улыбнувшись, я зачем-то попыталась сделать вид, что все в порядке.

– «Крисси, если ты думаешь, что я не знаю, что произошло и как ты сейчас себя чувствуешь, то ты очень сильно заблуждаешься» – ее рог слегка сверкнул, и пара голубоватых сфер проникли в мое тело. Дрожь моментально унялась, но я все еще паниковала, особенно теперь, когда оказалось, что мой позор был выставлен на всеобщее обозрение – «Я не знаю, что произошло конкретно с тобой, но когда-то и я прошла в ее кабинете через нечто подобное. И поверь, я ей благодарна» – улыбка на ее лице как-то не вязалась с тем, что, по ее словам, с ней случилось – «И я была не первая, да и ты – не последняя, и поверь, если ты прошла через это, не сдалась и не сбежала, то ты уже член семьи. И под семьей я подразумеваю самых верных ее друзей».

– «Разве могут у такого монстра быть друзья?» – я почувствовала, как по моим щекам потекли слезы, а подкосившиеся ноги едва не опрокинули меня на пол. В приступе истерики мне хотелось плакать от того унижения, через которое я прошла, и просто ржать над словами о «верной семье и друзьях». Сначала я почувствовала еще с десяток уколов от шариков магии, а потом увесистое копыто Монинг Фреш прописало мне пару крепких пощечин.

– «Успокойся и приди в себя!» – она зачем-то начала кричать мне прямо в ухо, довольно болезненно дергая его своей магией.

– «Ты что творишь?» – я резко дернулась на нее и вдруг поняла, что вся моя истерика вдруг сгорела в вспышке ярости, вызванной действиями Фреш.

– «Ну, отпустило?».

– «Да, мисс Фреш, кажется, да» – мне стало стыдно за свое поведение, и я смущенно потупилась.

– «Прости, подруга, но это ненадолго, приступы паники, истерики и просто психозы — дело обычное, ведь она ломает наверняка, так что пара недель веселой жизни тебе обеспечены, как и бессонница, паранойя и многие другие причуды разума» – она подсела ко мне и подтянула ногой к себе, приобняв меня за плечи.

– «Зачем?» – это был единственный вопрос, что волновал меня сейчас.

– «Честно? Не знаю, но поверь за последние лет десять к себе так близко она не подпускала никого, а значит, ты ей чем-то приглянулась. И я надеюсь, что со временем ты узнаешь ее с той же стороны, что и я».

Я была не в силах что либо ответить. Монинг Фреш как будто разрушила плотину между мной и моими чувствами. Пока я была рядом с Санни, я еще как-то умудрялась держаться, но мне показалось что и он что-то понял. Монинг Фреш просто сидела рядом и молчала, так же как я. Ее нога на моих плечах, так же, как и крыло Санни, успокаивало мой разум, приводя его в порядок.

– «Спасибо».

– «Не за что, подруга, если опять накатит, ты сразу иди или к Санни, или ко мне, и старайся не оставаться одна» – Монинг Фреш потрепала меня по гриве и убрала свою ногу – «А теперь надо что-то решать с этим пылехранилищем!» – ее правая передняя нога описала дугу, демонстрируя мне мою комнату.

– «А сколько это будет стоить?» – в замке Кейденс моя комната была обставлена мной на мою же стипендию, ведь Кейденс считала, что это поможет мне в моем обучении и умении планировать бюджет, и только через несколько лет я узнала, что платяные шкафы стоят не два бита за штуку, а тяжёлые шторы из парчи, сделанные на заказ в мастерских довольно знаменитого дизайнера – куда как дороже, чем пять монет. Но почему-то в тот момент, этот вопрос показался мне вполне обоснованным.

– «Подруга, ты не о том думаешь» – ее насмешливый тон как бы говорил, что казна в опасности – «Да и приодеть тебя надо, все же фаворитка принца».

– «Санни действительно принц?» – меня удивило то, что она назвала его принцем, я конечно догадывалась об этом, но не думала, что это окажется правдой.

– «Ну, тут история сложная. В общем, он принц, но еще не совсем, и не только в Эквестрии» – меня удивил ее ответ, но спрашивать, что-либо я постеснялась. Неожиданно, передо мной грохнулись два огромных тома, в копыто толщиной.

– «Ну, в мастерские пока идти рановато, но кое-что можно и в каталогах посмотреть, я думаю. Как раз к нашему возвращению из Понивилля тут все приведут в порядок» – ее рог затянулся темным облачком магии, и оба каталога открылись на первых страницах.

Несколько часов дружеского трепа и рысканья по каталогам почти привели меня в чувство, и если поначалу мало что привлекало мое внимание, и каталог с платьями я просмотрела всего за десять минут, то на втором круге, что потребовала устроить Фреш, под ее чутким руководством, я вошла во вкус. И результатом этих посиделок стал десяток платьев «на выход» и несколько весьма симпатичных сбруек «для Санни», а так же мебелировка моих комнат на баснословную сумму в семь тысяч битов, и главное — новая ванная комната с огромной ванной! Еще больше, чем у Санни, почти бассейн, с пузырьковым массажем и сложной системой леек и леечек, что монтировались в стены.

– «Ну, вот и решили, с портными пообщаемся после возвращения, а пока побудь у Санни. А мне уже надо бежать» – она улыбнулась, встала, и подняв с пола каталоги, поскакала на выход.

Я хотела окликнуть ее и попросить остаться, но постеснялась, во многом, наверное, просто побоявшись услышать отказ. Посидев еще немного одна, я вдруг почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд. Он шёл из темного угла, рядом с дверью в кабинет (по крайней мере, мне так показалось), паника снова охватила меня, мне начали даже мерещится глаза в этой тени – ее глаза, глаза Госпожи. И я побежала, побежала туда, где действительно буду в безопасности, к тому, кого уже мысленно звала мужем – даже несмотря на запрет.

Берри

«Выдвигаемся вечером» оказалось, на самом деле, поспешным сбором в районе шести часов и сгребательством всех жаждущих праздника в одну кучу, под руководством Монинг Фреш. И тут я разочаровалась в первый раз — нас отправляли поездом! Нет, конечно, Твайлайт еще за завтраком предупреждала, что займется нами в поезде, но учитывая комичность ситуации, я всё-таки надеялась, что это шутка! Но нет, и вместо приятной, а главное – быстрой поездки в пегасьей повозке, меня ждал весь страх и ужас личного вагона принцессы Твайлайт Спаркл. Построенный по спецзаказу и существующий в трех экземплярах, он представлял собой просто библиотеку на колёсах — «Я же не знаю, что именно мне вдруг понадобится или захочется почитать!» — а в результате, в трех огромных вагонах, кроме книг, была только маленькая кровать и очень маленькая уборная. Даже Бабушки не имели таких монстров на колесах, и если им и приходилось пользоваться железной дорогой, то для них подавался немного модернизированный, с учетом их габаритов, вип-вагон. Я не знаю, смог ли в тот вечер кто-то из простых граждан уехать, или нам организовали спецпоезд, но весь состав состоял только из таких-вот, вип-вагонов.

– «Принцесса Твайлайт соизволили совершить променад в глубинку, как же мы можем оставить ее одну, без нашей опеки и покровительства? Это празднество, пожалуй, станет приятным дополнением к путешествию» – высокий и статный жеребец в возрасте и костюме, впритирку с кучей юбок, явно скрывавших ту, с кем он говорил, высоко задрав нос, прошел мимо, куда-то в хвост состава.

Самое обидное было то, что ни одной знакомой морды из охранявших весь этот балаган легионеров не было видно, сплошные «еще не дипломированные убийцы» и дежурные картошкоочистители, а командовал ими не кентурион, а три его декана в декрете, из шестой особой. И это было плохо, очень плохо, ведь это значило одно – в городе остались только новички и резерв.

Я смотрела на перрон из окна, всячески пытаясь отвлечься от того, что происходило в купе. Почему-то Монинг Фреш решила, что молодым мешать не надо, и с широкого плеча поселила их в одном купе, и все бы ни чего если бы через минут пятнадцать к нам не завалилась Твайлайт и скромно потупившись, не попросилась к нам ночевать! Эта дылда не помещалась в своих апартаментах! Которые сама же и проектировала! И во что это превратилось? Правильно, в пижамную вечеринку и верхнюю полку!

– «Что ты, Фреши, я же тогда только-только крылья получила, Селестия предупреждала, что я подрасту но я же не думала, что настолько! Да и вообще, в последнее время как-то тесно мне стало вне замка, Я ведь даже толком дома, в Понивилле, на кухне и в спальне не помещаюсь. Только Спайк и спасает» – сетовала на жизнь Твайлайт. Не знаю как Фреши, но мне казалась, что я знаю для нее выход, и он назывался «Хватит Жрать!».

Вообще, мне почему-то всегда казалось, что протеже Селестии – это, в какой-то мере, ее маленькая копия. В том числе и в отношении к несколько излишнему чревоугодию, вот только если одна питала любовь к мучному и сладкому, то другая же предпочитала практичную и калорийную пищу, чтобы поменьше отвлекаться от работы, а в результате бабушка была вынуждена следить за ними обеими. Мне даже не верилось, что, по рассказам матери, получалось, что Твайлайт, когда-то, была весьма стройной и симпатичной единорожкой, следившей за своей фигурой.

– «Ах да, я помню твою коронацию, мой брат был в оцеплении при проезде твоей повозки» – с каким-то романтичным придыханием ответила Фреш.

– «Он ведь в ночной страже?».

– «Да, Твайлайт, он все еще в ночной страже и уходить пока не собирается» – и тут я, с удивлением, узнала о том что, оказывается, у Монинг Фреш есть брат!

– «Ну, это не удивительно, ведь от принцессы Луны редко уходят. Жаль, что она не приедет на праздник» – и тут снизу донёсся какой-то непонятный смешок, а потом – еще один. И чему там можно было бы смеяться, когда они обе были правы? Она опять нас предала, бросила, спихнула на подруг и попросту забыла.

Ночь кошмаров всегда была в какой-то степени одним из семейных торжеств, во многом потому, что в этот день вся семья стремилась в Понивилль, где, в большом доме, что принадлежал Деду и Бабуле Беррислоп, все собирались за большим столом и были одной большой семьей – все, кроме нее. Ее не было ни разу. И тут я вспомнила то, что поначалу мне показалось очень странным. Я вспомнила, что Монинг Фреш несколько лет назад была в нашем доме, я еще тогда была мелкой и наверно поэтому только сейчас вдруг это воспоминание всплыло в моей памяти.

Мысли сами складывали кусочки мозаики, складывая вместе оговорки, вчерашний завтрак с подставной Луной, которая скорее всего была Селестией, вещи из ниоткуда, цвет магии и множество остальных деталей, что поодиночке не значили практически ничего, даже тот же чайник-самонаполняйник вдруг стал не просто магическим предметом, а доказательством обмана, ведь откуда бы ему взяться у простой служанки? Он же, наверное, как ползамка стоит! Я лежала на полке и думала о том, что же мне делать, я не понимала, как это понимать, почему она лгала? Или, может быть, я просто накручивала факты? Может быть, я просто что-то путаю? Мои мысли сосредоточились на прошлом, вгрызаясь в мою память и ища все, что было связанно с тем вечером – и я вспомнила. Перегнувшись через край полки, глядя ей в глаза я попросила ее.

– «Я хочу быть бабочкой, как в тот раз».

Тишина в купе стояла несколько минут, и все это время я смотрела в ее глаза. Я чувствовала ее смятение и, как ни странно, страх, непонятный для меня в подобной ситуации, и лишь потом я поняла, что это был страх потерять меня.

– «Твайлайт, покинь нас, пожалуйста» – ее голос изменился и стал именно тем самым голосом, с которым ассоциировалась бабушка у большинства – холодным и властным. Твайлайт, ничего не говоря, послушно встала и ничего не спрашивая, вышла из купе.

Я почувствовала, как магия обволакивает меня и тянет вниз, на место прямо напротив нее. А приземлившись, я увидела, как Монинг Фреш на мгновение превратилась в тьму, и на ее месте уже восседала она.

– «Прости меня» – вот и все, что она сказала.

Несколько минут, пока она собиралась с мыслями, я тихонько кипела от ярости. Меня обманули, предали и растоптали! Она посмела скрыть от меня правду, нагло врать и использовать мое доверие!

– «Прости за ложь, прости за обман, и за то, что я даже не думала сознаваться, несмотря на просьбу твоего брата» – ах вот оно что, у них там целый заговор! – «Но он прав, врать тебе всю жизнь невозможно. Да, я пряталась под обликом Монинг еще до вашего рождения, и да, это я тогда была в Понивилле, я надеялась, что ты этого и не вспомнишь, да и тогда я была все же земнопони, но видимо – зря».

– «Но зачем?!» – почти выкрикнула я.

– «Чтобы быть с вами рядом, ведь я была не только Фреши, но и всеми вашими няньками в замке. Кроме, конечно, Даймонд Рейн. Она была настоящая» — даже так? Теперь, получается, я всю жизнь под колпаком жила, и после этого она хочет отделаться простыми извинениями!?

– «А признаться было слабо?» – я полыхала от гнева и ярости, ведь та, кого я считала трусом, оказалась еще хуже! Предателем, не способным честно жить даже с теми, кого она считает своей родней!

– «Берри, не все так просто, как тебе кажется. Ваше существование – это тайна для всей Эквестрии, и ваша безопасность стоит на первом месте. Признав вас внуками, я, как это ни странно, очень надежно укрыла вас от подозрений , но это не давало мне права в открытую быть рядом с вами, ведь как мои внуки, вы становились вровень со знатью, а у них свой взгляд на воспитание детей. И потому-то я и стала бегать к вам как няня, о чем не знала даже Селестия, ведь она искренне полагала что дала мне хороший совет предложив подружится с тобой через Фреши. Но поначалу, когда я вас нянчила, мы не говорили вам о том, кто я из-за того, что вы могли сболтнуть лишнего, но позже, честно признаюсь, скрываться не было причины, и я открылась Санни. К тому моменту, наши отношения с тобой уже начали портиться, и я решила немного подождать» – Санни – сволочь, и похоже, что в этом балагане еще и родители замешаны, все-таки «мы» подразумевает не одного пони.

– «И кто же эти «мы», и сколько же времени прошло с того момента, как Санни узнал правду?» – я бы поняла еще родителей, что молчали, и почему они молчали, но Санни... От него у меня секретов не было, а он не просто молчал, он еще и врал, пытаясь убедить меня в том, что я всего-лишь фантазирую, считая Фреши бабушкой!

– «Твоя мать, отец, брат, и приемные родители твоей матери. Больше никто не знал, что я стараюсь быть к вам поближе».

– «Самое время загнуть что-нибудь о долге перед Эквестрией, это твоя любимая отговорка! А я должна поверить той, что, оказывается, всю жизнь врала мне, и трусила признаться? Ты никогда не думала, что я в тебе разочаровалась именно из-за твоей трусости? И даже сейчас ты трусишь и идешь на поводу у обстоятельств!» – жалость, вот что я вдруг испытала к ней. А еще принцесса...

– «Берри ты... Ты права» – ее голос дрожал. Мне вдруг показалось, что она сейчас заплачет и почему-то меня это радовало – «Да, я трусиха и да, я боюсь, иногда – даже собственную сестру. Я боюсь, что жажда силы и власти вновь вернет ту, что называют Найтмер Мун. И может сейчас я не заслужила твоего прощения, но поверь, теперь перед тобой и братом я буду честна всегда!» – нет, мне не стало ее жалко, но я все же не стала напоминать ей, что это решение она принимает на поводу у обстоятельств. И мне стало обидно, что мной манипулировали, как дурочкой, что всю жизнь врали, что та, кого я считала своей бабушкой, оказывается, не та, кого я привыкла видеть, и это шокировало. Вместо властной принцессы – просто девчонка с властью и целым ворохом проблем, как любая моя подружка, только на пару тысяч лет старше. Нет, я не простила ее в тот вечер, но второй шанс я все же решила ей дать.

Я и не заметила как оказалась в ее объятьях, она тихонько всхлипывала и гладила меня, прижимая к своей груди ногой. Я же обдумывала произошедшее.

– «Хочешь я расскажу тебе историю о Монинг Фреш?» – вдруг спросила она.

– «Историю про образ?» – я удивилась. Как это у магического образа может быть история?

Но оказалось, что может.

– «Это было давно еще до того как я создала первых фестралов, тогда моих сил хватало разве что свечку зажечь, да что нибудь легкое перенести. И возраст мой был двухзначным» – она тихонько хихикнула своим воспоминаниям – «И жили мы тогда в древней столице только недавно образованной Эквестрии. Огромный город на берегу южного моря, что был в несколько раз больше нынешнего Кантерлота. Тогда в состав Эквестрии входили и земли на другой стороне моря, те, что сейчас принадлежат Камелу. И вот там-то она и родилась, маленькая взбалмошная кобылка, все детство проведшая на кофейной плантации ее семьи. Кофе тогда считался невероятным деликатесом, а культивированных сортов было всего два или три, и что самое смешное, во дворце никто не умел его готовить. Впервые ее встретила Селестия, нам грозила война, племена верблюдов уже вовсю готовились атаковать переселенцев и сестра решила их поддержать. Мы понимали, что не сможем удержать эти земли, и в первую очередь именно потому, что были молоды и силы аликорнов еще не наполняли нас. И мы сдались, без боя и сопротивления. Сестра же помогала и поддерживала пони как могла. За три месяца, что дали нам верблюды, она организовала эвакуацию всего, что только плохо лежало и было приколочено менее, чем на два десятка гвоздей, она умудрилась на последних кораблях, что оставались в ее распоряжении, вывезти порт, из которого эти корабли выходили, единороги своей магией прямо с кораблей разбирали пирсы и постройки. А про три полностью разобранных города я вообще не говорю. Ферма родителей Фреш тоже подлежала эвакуации. Да, конечно, большая часть кустов была оставлена, но рассаду и сельскохозяйственный инструмент решили все же забрать. Она прилетела на эту ферму лично, со взводом гвардейцев и кучей повозок, все что только могло быть погружено, грузилось по жёсткому графику, за два часа, ну а Селестия в это время отдыхала и разговаривала с пони. Но фермеры народ прижимистый, принцесса – принцессой, а лишние копыта на погрузке не помешают. Так на попечении у Селестии и осталась Фреши, тогда еще пустобокий жеребенок, самая младшая в семье. Селестия же, очень уставшая и вымотанная к тому моменту почти двухмесячным авралом, выглядела очень уставшей, что не ускользнуло от цепких глазок этой кофейной проныры. Селестия с удивлением обнаружила, что маленький жеребенок, что был отдан на ее попечение, куда-то улизнул, и она, попеняв себя за произошедшее, пошла ее искать. Ферма была небольшая и состяла из трех амбаров и жилого дома, именно в дом она и отправилась. Прямо с порога, ее встретил удивительный терпкий аромат, что растекался по всему дому. Как позже оказалось, с кухни. А посреди нее, играя и дурачась, Фреши варила кофе. «Только в хорошем настроении можно сварить хороший кофе!» – позже учила она меня. Селестия окликнула ее, а в ответ получила «Еще пять минуточек подождите!». А что ей оставалось, она села и стала ждать и не пожалела. Через пять минут перед Селестией красовалась маленькая кружечка напитка с терпким запахом, обильно укрытого молочной пенкой. Собравшись с духом и решив подыграть малявке, она спросила ее, что же это в кружке. Ответом ей стало «Кофе». Селестия знала, что это и знала, что это стоящий ресурс для эвакуации, но никогда прежде его не пробовала, и именно этот пробел она и решила восполнить. Как она потом говорила «Я увидела звезды!». Фреши всегда любила сварить покрепче. И где-то именно в этот момент Фреши получила свою метку. Но на праздник времени не было. Селестия полюбила кофе, и по ее признанию, после ухода Фреш она никогда больше не пробовала столь же вкусного напитка, и в конце концов, просто перестала его пить.

Эвакуация закончилась, и мирные переговоры с верблюдами урегулировали наши отношения. Мир между двумя народами начал приносить свои плоды, те кусты с кофе, что были вывезены, так и не прижились, а зерно, в конечном итоге сгнило из-за того, что количество вывезенного во много раз превышало спрос внутри страны. Прошло почти десять лет с момента их первой встречи, Фреши оформилась в красивую молодую кобылку, а мы с сестрой уже превратились в некий символ Эквестрии, и ее сильной власти. Кофе же стал неотъемлемым подарком народов юга, верблюдов, зебр, жирафов. Мешки с ароматными зернами просто лежали в подвале замка, и она не хотела их выкидывать, надеясь, что когда нибудь найдет того, кто сможет это приготовить. Про Фреши она уже благополучно забыла и объявляя конкурс на должность придворного кофевара, как она назвала эту должность, она и не думала, что одной из кандидаток окажется та самая девчушка, что познакомила ее с этим напитком. Нет, чуда не случилось, она не узнала ее, не проявила свое пристрастие. Просто Фреши приготовила лучший кофе и получила должность. И с тех пор ее звонкий смех зазвучал в коридорах дворца. Она никогда не унывала, даже после того, как ее мужа унесла война, даже в те дни, когда весь двор в ожидании войны, трясся от страха, она была лучиком солнца, ее смех разливался по коридором дворца, освещая все вокруг и не важно над чем, но она смеялась всегда. Именно она стала для нас с сестрой настоящей, и главное, первой подругой, именно ей принадлежала идея брать нам учениц, и именно она преподала нам первый настоящий урок жизни. Бремя аликорна – это его бессмертие, но мы с сестрой это плохо понимали, мы были друг другу и сестры и подруги и в наш дуэт до Фреши никто не входил. Она стала для нас сестрой, смертной сестрой. Ни я, ни сестра, ни тогда, ни сейчас, не могли бороться со смертью. Раньше от незнания и малых сил, сейчас – от осознания последствий и ответственности за свои силы. Она прожила еще почти шестьдесят лет рядом с нами, и нет слов, чтобы передать всю боль, что мы с сестрой переживали, понимая что вот-вот наша подруга уйдет от нас. И мы боролись. Сутками мы не вылезали из библиотек, разговаривали с лучшими, ища врачей и магов. Но она узнала об этом, и попросила нас придти. Очень худая и бледная, с коротко постриженной, клокастой гривой, она лежала на своей кровати и тяжело дышала. «Девочки, не сходите с ума. Я лишь звездочка на небосклоне ваших воспоминаний. Я не последняя кого вы потеряете, но не надо гнаться за бессмертием для меня, ведь я не соглашусь. Я уже бессмертна, в вас в вашей памяти, и если, пусть и раз в год, вы будете вспоминать меня на самую короткую секунду, то я проживу вечность». Конечно, мы с ней поспорили что это не так, что она не права, и что если она немного потерпит, то мы что-нибудь найдем. Но этому обещанию не суждено было сбыться – она ушла ночью, через два дня. Ушла с улыбкой, с которой она все делала в этой жизни. А на понимание ее мудрости у меня ушло почти четыреста лет и куча друзей, отказавшихся от бессмертия. Фреши во многом помогла нам с сестрой, научив пускать в свою жизнь других... Берри, ты уже спишь?»

Санни

Я стоял посреди нашего купе и с удивлением смотрел на Крисстал. Казалось бы, чем можно удивить пони, которая должна знать всё о придворной жизни? Оказалось, что все просто – достаточно простого, комфортабельного купе.

– «Я в Кантерлот ехала сидя, в обычном вагоне, и это вообще-то был первый раз, когда я пользовалась поездом» – она потупилась и мило покраснела. Недолго думая, я взял ее в охапку и водрузил на свободную полку и закрыв дверь, лег с ней рядом, накрыв крылом. Почему-то она начинала странно паниковать, или просто чего-то бояться, не ощущая моего крыла на себе.

– «Теперь у тебя есть прекрасная возможность прокатится первым классом» – я игриво цапнул ее за ушко.

– «Перестань, крылатик, мне уши целые нужны!».

– «Вот я тебе так же буду отвечать, вредина!» – при этом я еще раз цапнул ее ухо.

– «Просто ты сейчас влюбился, а я тебя недостойна, и меня вообще тут не должно быть!» – меня удивили ее слова.

– «Что ты такое несёшь? Я люблю тебя, ты меня — причем тут вопрос о том, кто и кого достоин?».

– «Не знаю, но лучше будет, если ты откажешься от меня» – она еще сильнее прижалась ко мне, словно ища защиты от своих же слов.

Я мог бы сказать тысячу слов, чтобы попытаться объяснить ей, что она несет чушь, но что-то во мне екнуло и я просто обнял ее покрепче. И поцеловал в нос.

– «Спасибо, просто пойми тебе ведь истеричка попалась» – она попыталась улыбнуться, и ей почти это удалось.

– «Ничего, я потерплю, быть может, все не так плохо?» – я улыбнулся ей в ответ, и ее голова легла на мою шею.

– «Я тебя предупреждала, сам не послушал» – я лишь хмыкнул в ответ.

Вагон тихо стучал колёсами, а мы так в обнимку и лежали, нам было хорошо просто находиться рядом друг с другом. Время от времени кто-то из нас то поглаживал, то покусывал другого, и это было приятно и забавно.

– «Я ведь тебя почти не знаю» – она перевернулась на спину, прикрыв живот моим крылом, как одеялом, и глядя на верхнюю полку.

– «Я тебя тоже, но разве это помеха?» – я попытался было принять такое же положение, в надежде попутно подсмотреть пару пикантных мест, но цепкие копыта Крисстал сразу же вцепились в мое крыло, как только я решил его сложить.

– «Не надо, не убирай, я просто к тому это говорю, что все это так неожиданно. Вместо учебы я вдруг оказываюсь со своим особым пони в вагоне, который несет нас в какой-то Понивилль, о котором я даже не слышала, и почему именно туда?» – ее вопрос прозвучал сумбурно и путано, но все же мне стало понятно, что же именно она хотела услышать.

– «Так уж получилось, что для нас Понивилль стал, в какой-то мере, родовым облаком. Сейчас там живут Дед и Бабушка по материнской линии, Беррислоп. И собираться всем вместе, на празднике Ночи Кошмаров – это уже давняя традиция, так же и на День Теплого Очага».

– «А почему туда едет принцесса Твайлайт?».

– «У нее там подруги, дом и море воспоминаний» – я сам мало что знал, но попытался честно ответить, не вдаваясь в подробности жизни «элементов», их приключений и дружбы.

– «А мне казалось она живет в замке».

– «Наездами, когда ей надо быть в Кантерлоте – она приезжает, но в основном, она работает в Понивилле, там у нее даже небольшой офис и приемная» – как ни странно, но бюрократический аппарат у Твайлайт работал как часы, хватало всего пятнадцати пони и двух помощниц для того, чтобы решать те проблемы, что сверху спускали на нее старшие принцессы.

– «А знаешь, что?» – вдруг игриво спросила она.

– «Что?» – таким же игривым тоном ответил я. Сладкий туман вдруг начал затмевать мой разум в преддверии чего-то, на что я и надеется не смел.

– «Крыло верни!» – я и не заметил, как мои крылья кончиками маховых перьев уперлись в верхнюю полку – «Почему они у тебя все время вот так вот, торчком встают?».

Я, наверное, густо покраснел, но в полумраке вагона это было не заметно. Ее вопрос меня шокировал. Как можно не знать о том, почему у пегаса крылья стоят и дергаются? Хотя, наверное, это нормально для кристальных пони – не знать некоторых физиологических особенностей других видов, они ведь в какой-то степени изолированы от остальных. Я не знал, что ответить, врать не хотелось, но и так просто сознаться, что это знак того, что я ее, честно признаться, хочу – я стеснялся.

– «Это происходит у пегасов довольно часто, в моменты сильной эмоциональной нагрузки. Или когда хочется летать» – я надеялся, что такая расплывчатая формулировка скроет наиболее распространённую причину этого явления.

– «Ага, поняла» – ее копыто вдруг скользнуло по моему боку вниз, к бедру, и мои почти уже опавшие крылья вновь уперлись в верхнюю полку.

– «Вообще-то, мне кажется, это должно называться как-то иначе, к примеру – «стояк»!» – тихо хихикая, она прижалась ко мне и укусила за ухо – «Стоило раньше догадаться, я еще думала, почему ты этого стесняешься, а тут вон что! Это же комплимент!».

Я старался держать себя в копытах, ведь несмотря на то, что мой маленький секрет был раскрыт, это не было разрешением распускать копыта. Хотя мне казалось, что я потихоньку уже подхожу к той грани, когда они распустятся сами. А дурман ее гривы и ее теплый бок рядом со мной, и спинка под моим крылом только усугубляли ситуацию. В мою голову вдруг закралась мысль, что эта ситуация ее просто веселит, но и у меня в копытах есть козырь. Нехотя сползая с полки и попутно наслаждаясь недовольным бурчанием Крисстал о несправедливо отобранном крыле, и что она так замерзнет, я вытянул из походной сумки один из утренних подарков Бабушки.

Книга сразу привлекла ее внимание, как и один из бумажных пакетиков, чей уголок был зажат между страницами книги.

– «Хорошая идея – почитать что-нибудь на ночь, а то я ничего с собой не взяла! В общем, иди сюда и грей меня, вместе почитаем» – она ехидно улыбнулась.

Удобно пристроившись, я положил перед нами книгу, в полутьме купе обложку и ее орнамент видно было плохо, но резкий взмах ее копыта, дернувшего за шнурок ночника, явно свидетельствовал о том, что кое-что она рассмотрела.

– «Ого, откуда она у тебя? Вот это да!» – ее глаза, с каким-то нездоровым интересом принялись буравить обложку книги – «Это то, о чем я думаю?» – ее лицо растянулось в улыбке.

– «Смотря о чем ты думаешь» – с напускной серьезностью ответил я.

– «Да ну тебя, это же Понисутра, причем явно очень древняя!» – она перевернула книгу и ее взгляду предстало название книги, полностью подтверждая ее догадки.

– «А ты откуда о ней знаешь?».

– «По поводу этой книги Кейденс предупреждала» – как то поникнув, созналась она.

– «И о чем?» – я никогда бы не подумал, что какая-то книга может стать пунктиком у принцессы.

– «О том, что если я ее увижу или найду, не пытаться ее открывать, копытами не трогать, так как если это оригинал, то я все равно не смогу этого сделать, а вот на скандал нарвусь. Книга очень древняя и чем-то ценна для нее, так что если я ее увижу, то должна немедленно сообщить ей».

– «Дворцовые тайны?» – с усмешкой поинтересовался я.

– «Наверное, но я думаю, что это всего лишь копия, и даже если нет, то как ее открыть?» – ее копыта крутили книгу и пытались снять замок.

Я попытался выдернуть из книги бумажный квадратик, что воткнул между страниц, еще в замке, но Крисстал, не замечала моего движения, продолжая с высунутым от усердия кончиком языка бороться с замком. Мое копыто скользнуло по обложке оказавшись рядом с ее копытцем и тут же из под наших копыт по обложке разлились две магические волны света, голубая от моего копыта и сиренево-розовая – от ее. Неспешно, волны катились от копыт к краю обложки книги и в этом магическом свете гравировки на металлических полосах, украшавших обложку, вдруг начали оживать, двигаясь в самом древнем и во многом желанном действии на свете. Отблески магии играли в ее глазах, а лицо растянулось в удивлении.

– «Вот это да, и правда – настоящая!» – свечение потихоньку начало спадать, и тихий щелчок открытого замка возвестил о том, что книга открыта.

Мы смотрели на книгу, не решаясь убрать с нее копыта. Фигурки уже давно прекратили свое движение и свет волшебства погас, а мы так и лежали бок о бок и смотрели на книгу. Пока Крисстал вдруг не скинула мое копыто с книги и ловко защелкнула замочек. Она вновь положила ее перед нами, заодно и водрузив на нее мое копыто, после чего поставила рядом свое. И вновь свет магии озарил наше купе, а потом еще раз, и еще раз, и еще раз... На десятом открытии замка я перестал считать.

– «Вот это да, это потрясающе!» – ее восторг трудно было чем-то унять.

– «Может, всё-таки посмотрим, что там внутри?» – я уже начал откровенно скучать. Да, это было красиво, но все же, это была всего лишь магия.

– «Ага, сейчас, еще разочек – и посмотрим» – щелчок замка, копыта на книгу и снова началось маленькое световое представление.

Еще раза через три или четыре она, наконец, оторвалась от книги и рассматривания обложки, и открыла ее. На первой странице, прямо под обложкой, красовался портрет бабушки – очень молодой, со странной прической вихреватой гривы и более мягкими чертами лица, ее гриву развевал невидимый ветер. А под портретом красовалась подпись, чей почерк я узнал сразу же – «Величайшая ценность в твоей жизни лежит сейчас рядом с тобой» – гласила она, но подпись «Мама» меня насторожила. Насколько же эта книга древняя?

И тут я услышал тихий и восторженный писк. Крисстал, указывая на портрет, удивлённо смотрела на то, как грива Луны шевелилась, словно живая, а сама она время от времени моргала и как будто дышала. И тут, как мне показалось, я понял, почему эта книга была пунктиком для Кейденс. Одна ее стоимость, наверное, превышала бюджет всей Кристальной Империи, ведь магия живых изображений была утеряна давным-давно! Я за свою жизнь видел всего две книги, где были подобные изображения, но они были куда как меньше и не настолько детальными. И стоило Крисстал перевернуть несколько страниц, как нашему взору предстало еще одно изображение. На нем Луна в окружении нескольких пегасов, земнопони и единорогов о чем то весело разговаривала с ближайшим к ней пони, ее грива снова танцевала под невидимым ветром, губы шевелились, произнося что-то, а легкий кивок головы как бы говорил о согласии на что-то.

– «Тут все картинки двигаются?» – Крисстал наконец отвлеклась от книги.

– «Я не знаю, я же ее не открывал».

Зато открыла она, сразу где-то в середине книги. Представшая перед нами картинка заставила меня осознать, что на животе лежать неудобно, а крылья вновь уперлись в уже порядком надоевшую мне верхнюю полку. На левой половине книги был какой-то текст, а вот на правой половине, во всю страницу, была изображена бабушка, лежавшая на спине и элегантно прикусившая самый краешек своего правого переднего копыта, на ее лице гулял отчетливый румянец, а между задних ног красовалась голова пегаса, что лежал прямо за ней. Был виден только его покачивающийся затылок, а сам он был желтоватого цвета, с гривой, всего на пару тонов отличавшейся от шкуры. Кйютимарки на его бедрах, как ни странно, не было.

Неизвестный автор изобразил все настолько детально, что видны были капельки пота на их телах. Я густо покраснел и попытался закрыть книгу, но твердое копыто Крисстал меня остановило.

– «Санни, это же она?».

– «Да...».

– «А что он с ней делает?».

– «Не знаю» – честно ответил я.

– «Ей, кажется, больно!».

– «Наверное... Не знаю, но по-моему, все же нет» – меня удивило ее незнание того, что она увидела. Мне-то казалось, что она разбирается в этом, да и при первой встрече она вела себя так, как будто знает и все понимает.

– «Все равно, это мерзко! Никогда не будем таким заниматься!».

Спустя еще пару картинок такого же фривольного содержания я, «чтобы не перевозбудился», был отправлен на свое место, а Крисстал увлечённо продолжила изучение книги. То и дело с ее стороны раздавались удивлённые писки и задумчивое хмыканье. Я же лежал на своей полке и в попытке не обращать внимание на ее пряный запах, что вдруг окутал все купе, пытался понять, почему бабушка подарила мне именно эту книгу, с собой в главной роли. И я очень надеялся, что всё-таки эти рисунки рисовались не с натуры, а были лишь больной фантазией художника.

После пары попыток вернуться к Крисстал на полку, я смирился и под равномерный стук колес, быстро задремал. Я не знаю, сколько я проспал, но проснулся я мгновенно от очень странного и приятного ощущения ее копыта между своих задних ног.

Решив не открывать глаза и не чем не выдавать то, что я проснулся, я начал наблюдать за ее действиями. Она приподняла мою ногу и видимо хорошо рассмотрев то, что хотела, выдала странное резюме.

– «То ли книга врет, то ли некомплект!» – я тихо хихикнул, чем себя и выдал. Получив смачную оплеуху, я все же решил узнать, чем она занимается.

– «И что же ты там хотела увидеть?» – ответом мне послужила ее вмиг покрасневшая мордашка и подсунутая под нос раскрытая книжка, на странице которой, изображенный во всей красе и с поясняющими подписями, был изображён отличительный мужской орган – «Вот, у тебя вот эта часть, как в книжке » – она обвела внешние части копытом – «А вот этого стручка нет! » – при этом она обвела копытом ствол.

Я тоже покраснел, хотелось сжаться и попросить ее больше так не делать но тут я понял, что это и мой шанс увидеть то, о чем я так давно мечтал и может, даже больше! Дело оставалось за малым – правильно это подать.

– «Ну, он и не появится, если ты ему не поможешь!» – я пошел ва-банк.

– «И как же я должна ему помочь?» – ситуация явно начала выходить из под контроля, еще немного и помощь не понадобится.

– «Скажем так я тоже хочу заглянуть «туда» – она покраснела еще больше. Кажется она и не думала о том, что ее поступок может обернутся против нее.

– «И как это поможет?» – в ней явно боролись любопытство и стыд.

– «Должно!» – как можно более уверенно заявил я, сам при этом уже сдерживаясь из последних сил.

Но тут ее голова коснулась моей шеи, она потерлась ей о меня, и я почувствовал ее дыхание на своем ухе.

– «Знаешь, я читаю быстро и не по диагонали» – значение этой фразы я понял лишь через несколько секунд. Сначала ее зубы сомкнулись на моем загривке, а потом, ее передние копыта вдруг оказались прямо между моими крыльями, слегка массируя спину. И вдруг в моих глазах что-то вспыхнуло, по телу пронеслась какая-то непонятная дрожь. Судороги заставляли меня дрожать и центром всего этого были ее копыта, пульсирующие волны непонятного, нового ощущения шли в такт с движением ее копыт. Она увидела, что хотела, оставив меня как ей казалось с носом. Немного насладившись своей маленькой победой, она легла рядом и укрылась моим крылом, продолжив с интересом читать эту странную книгу.

– «Ну, теперь я знаю, как, если что, тебя быстро успокоить» – улыбнувшись, она чмокнула меня в нос и прижалась ко мне еще сильнее. Я же, в блаженной истоме, просто уснул, наслаждаясь новыми, доселе неизвестными ощущениями.

Крисстал

Казалось, я вот только что читала Понисутру, и вдруг я оказываюсь посреди до боли знакомого кабинета – ее кабинета, на том же самом, позорном пуфике. Мое сердце резко застучало — неужели это был лишь сон?! Новая комната, поездка в Понивилль и столь веселый вечер с Санни – все сон? Она сидела за рабочим столом и разбирала бумаги, и снова я услышала свой мерзкий и трусливый писк.

– «Крисстал, это всего лишь сон. Успокойся» – ее голос был теплым и каким-то веселым – «Думаю, нам стоит сменить обстановку».

Она встала из-за стола, и мир вокруг нас поплыл, стены исчезли, а вместо них нас уже окружал лес, со всех сторон раздалось пение птиц, а мой нос наполнили запахи листьев.

– «Крисси, не удивляйся, ты действительно спишь, а мир снов полностью мне подконтролен» – она подошла ко мне и потрепала меня по гриве. В первый момент я шарахнулась от ее копыта, как от змеи, но она все равно сделала то, что хотела – «Не бойся, я действительно была жестока с тобой, но так было нужно».

– «Нужно пугать до состояния полусмерти?» – моя дерзость меня поразила.

– «Зато теперь и я, и ты знаем, что ты из себя представляешь».

– «И что же? Игрушку, подстилку для вашего внука?» – я пыталась остановится, замолчать, не говорить, но фразы сами слетали с моих губ, как будто жили своей, какой-то собственной жизнью.

– «Знаешь, что мне в тебе понравилось? Твоя честность, но никак не твой фатализм. Здесь и сейчас ты говоришь то, что действительно думаешь, через такой же допрос ты прошла и в моем кабинете. И я очень жалею о том что мне пришлось сделать. Пойми одно, ты не подстилка, как грубо себя обозвала, для него ты прежде всего подруга, и если ты решишь, что не готова, то никто не в праве тебя заставить. Даже он».

– «Хорошее «непринуждение», я его как раз сейчас читала. Вы, кстати, знали, что Кейденс очень хочет заполучить эту книгу?» – хотелось заткнуть свой рот копытом и замолчать, чтобы еще что-то не сболтнуть.

– «Эта книга – мой подарок Санни, в образовательных целях. Жаль, что до настоящего времени дожило только три экземпляра. Да, я знала о ее маленькой просьбе, она ко мне разве что уборщиц не подсылала в попытке ее заполучить».

– «Неужели эта прекрасная похабщина ценнее тех денег, что дадут за ее иллюстрации?» – мой вопрос прозвучал странно даже для меня самой.

– «И да, и нет. Что ты знаешь о магии своей госпожи?».

– «Ровным счетом ничего» – мой ответ прозвучал как-то ехидно и злорадно, что хоть здесь своим незнанием я не предам лучшую подругу.

– «И не удивительно, ведь ее талант – это вовсе не «магия любви», а то, чем она занимается, теперь называют психологией» – она улыбнулась мне и посмотрела прямо в глаза – «Она заняла чужое место и забыла об этом».

– «Да, и если ее методы это психология, то ваши – биология!» – я как-то странно хихикнула и тут же покраснела от неуместного поведения.

– «И да, и нет, но пока не об этом. Лучше расскажи мне как, у тебя дела с моими внуками» – она села напротив меня в ожидании ответа.

– «Пока все хорошо, с Берри пока не общалась, а с Санни все идет хорошо».

– «Понятно, это я и надеялась услышать. Впредь не пугайся, общение во сне – это самый безопасный для нас способ, но я постараюсь прибегать к нему как можно реже. И помни, ты свободна в своих действиях, я не потребую от тебя того, чего ты не хочешь или не можешь, и даже у Санни нет этого права. Если я понадоблюсь, просто скажи об этом Фреши, она знает, как меня позвать. И спокойной ночи, моя маленькая пони» – тут произошло самое удивительное, она потянулась ко мне и ее губы коснулись моего лба. Она вспыхнула и распалась мириадами звезд, окружавшая нас лесная полянка завертелась, пока не превратилась в карусель из запахов и звуков, странно убаюкивающих мой возбужденный ум, и вскоре, я провалилась в крепкий сон, в котором все было здорово и прекрасно.

Особенно, отсутствие пуфиков и древних книжек.