Ночь хрустальных кинжалов

Глава 3

31 октября 4127 года
19:54 по местному времени

Империя, Экуус
Сперва это были всего лишь обычные шепотки, на которые никто из горожан не обращал внимания. Бульварные слухи, вроде “сенсаций” об очередном появлении Биг Хуфа или конспирологических теорий о возникновении Империи, что порой появляются в свитках “жёлтой” прессы. Нет, ну правда, кто, будучи в здравом уме, воспримет всерьёз сплетни о развернувшихся в самом сердце Империи, на полпути от Луны, боевых действиях? Да это же просто смешно! Системы противокосмической обороны Экууса надёжны как Солнце, а станции дальнего обнаружения держат границы Империи под неусыпным контролем. Ни один корабль, а тем более целый флот, не сможет подобраться незамеченным, тем более настолько близко, чтобы его можно было рассмотреть невооруженным глазом. А появившиеся некоторое время назад разноцветные вспышки, очень далёкие, но легко заметные на фоне ночного неба и так похожие на залпы корабельных орудий, наверняка всего лишь репетиция праздничного салюта. “Другого объяснения и быть не может. Не думаете же вы, что началась война?”, – усмехались оптимисты. Но самую малость натянуто. Реалисты же и самые осведомлённые в ответ лишь благоразумно молчали.

Понимание, что происходит что-то серьёзное, к оптимистам пришло позже, вместе с официальными сообщениями. Первое заявление пришло от Императорской Канцелярии, которая уведомляла только о крупных государственных праздниках. Впервые на памяти жителей столицы, Императрица сообщила, что опоздает к началу своей традиционной праздничной речи. Следующим масла в огонь подлил анонимный источник, выложивший в голонет наспех скроенный ролик о стрельбе во дворце и о возможной гибели Стэллиэль. Слух, только лишь слух, произвёл эффект разорвавшейся бомбы. Потому что Императрицу не просто любили. И подчинялись ей не из чувства страха или долга. Её боготворили. Ведь ещё свежа была память о флоте Конфедерации в небесах имперской столицы, об их штурмовых отрядах, наводнявших улицы города и о той, кто смогла обернуть эту безнадёжную, казалось бы, ситуацию всем на благо. И смерть её означала бы закат этой эпохи, возможно даже закат самой Империи. Гвардия тут же опровергла сообщения о её гибели, оперативно подавила начавшиеся было волнения (отличился, как обычно, Цветочный район) и словно невзначай объявила космическую тревогу и перевод всего личного состава в повышенную готовность. Лучшая ночь года, учившая с улыбкой смотреть в неизвестность и не бояться потустороннего, из приятного сна превратилась в кошмар, от которого невозможно было проснуться. Страх и паника надолго отбили у всех охоту смеяться.

Бриз Нейран нервно сглотнул и неловко расстегнул ворот рубашки, словно удавка сжимающий горло. Репортёр одного из двух государственных каналов был в граничащей с истерикой панике и ничего не мог с собой поделать. Он уже дважды перепроверил настройки голема-линзы, чтобы отвлечь себя, но Императрица всё ещё не появилась. Катастрофа, ведь до прямого эфира оставались считанные минуты. Но всё же не это было главной причиной его беспокойства. Не удержавшись, пегас вновь задрал голову к ночному небу. И не он один. Каждый из тех, кто собрался на дворцовой площади по случаю праздника или просто чтобы послушать Стэллиэль, хоть раз, но кинул взгляд на развернувшееся над ними действо. А посмотреть там определённо было на что.

Посреди расчищенного от облаков небосвода, почти что в зените, разгоралось зарево. Сперва почти незаметное, теперь оно затмевало свет звёзд. Простой наблюдатель, даже обладая идеальным зрением, не смог бы различить ничего, кроме непрекращающейся череды разноцветных крохотных вспышек. Бриз же, при помощи голема, мог видеть всё в мельчайших деталях. Качественная современная оптика с лёгкостью фиксировала всё происходящее, даже на фоне этого зарева. Четыре исполинских корабля – должно быть, легендарные “Аликорны” – кружились вокруг друг друга в смертельном танце. Бриз никогда особенно не интересовался военной техникой. Напротив, он считал себя пацифистом. Но название самых грандиозных творений Империи знали все, от мала до велика. Меж огромных силуэтов мелькали яркие нити орудийных залпов. Сталкиваясь друг с другом и попадая в защитные поля, эти лучи высекали невероятные по красоте искры. Рядом с дредноутами стайками роились десятки линкоров, фрегатов и эсминцев. Небольшие, вдесятеро меньшие нежели “Аликорны”, корабли, которые старались принимать предназначенный тем огонь на свои крепкие щиты. И мириады крохотных, словно светлячки, огоньков, совершенно неприметных на фоне этого бурлящего хаоса – дюзы сотен штурмовиков и перехватчиков.

Собравшиеся внизу горожане взирали на разворачивающуюся далеко над ними битву с ужасом и благоговением. Кто-то смотрел одну из множества трансляций в Сети, у других же были собственные големы из массовых, потребительских моделей. Каждый из собравшихся знал, что в пограничных системах Империи неспокойно. И новостные ленты, всё чаще пестревшие сообщениями о постоянных стычках в Ничейном секторе, уже не вызывали былых эмоций. Но увидеть своими глазами удар в самое сердце Империи?.. “Как, ну как такое могло произойти?”, – снова и снова спрашивали себя горожане, собравшиеся на центральной площади столицы по случаю праздника, встревоженно переглядываясь между собой. Но развеять их тревоги было некому.

Вблизи зрелище космической битвы не выглядело так чарующе, как с поверхности. Вся его поэтичность и возвышенность исчезала, оставляя лишь мешанину из липкого страха и сводящего с ума отчаяния. Становится как-то тяжело думать о долге и метафорическом “правом деле” под непрерывным огнём корабельных орудий, когда прямое попадание почти наверняка означает чью-то смерть. Кого-то, с кем ты вполне мог оказаться знаком. Но вопреки этому, дружба, прошедшая испытание огнем, становилась крепче стали.

Острее всего присутствие Безымянной ощущали пилоты истребителей и штурмовиков. Многие шёпотом читали короткие молитвы Четверым и Императрице, когда впритирку от их машин проносились очереди орудий ближней обороны, заставляющие вспыхивать защитное поле. Те, кому не везло, успевали только вскрикнуть – крохотные, не больше четырех сантиметров в длину, металлические болванки, разогнанные до безумных скоростей и заключённые в поля из смертоносной чародейской энергии, в мгновение ока перегружали защитные поля и за несколько секунд могли разорвать корабль на части. Выручить могли лишь скорость и небольшие размеры истребителя, а также опыт и навыки пилота.

Бриз настолько ушёл в себя, что сперва и не заметил как по собравшейся толпе пронёсся вздох облегчения. Многие даже начали аплодировать, стуча копытами по мощёной улице. И только когда гром аплодисментов достиг таких высот, что его уже не получалось бессознательно игнорировать, пегас застриг ушами и начал озираться. А потом повернулся в сторону помоста, куда смотрели все остальные, и почувствовал, как на его лице расцветает широкая улыбка, а гложащие сердце тревоги исчезают без следа.

“Хвала Четверым, мы спасены. Теперь всё будет хорошо. Что бы там не творилось, она обязательно всё исправит.”

И внезапно все звуки стихли, словно отсечённые ножом. Остался лишь обычный шум ночного мегаполиса. Громкий и чистый голос герольда, в пределах дозволенного усиленный магией, в установившейся тишине легко и без усилий достиг дальних краев площади, сообщая то, что собравшиеся давно могли видеть. Но протокол есть протокол, и поменять правила дворцового этикета, принятые в незапамятные времена и давно ставшие неотъемлемой частью Империи, наравне с флагом, гербом и гимном, никто даже и не помышлял.

– … и владычица Империи Экууса, её Величество императрица Стэллиель! – закончил формальное перечисление титулов герольд.

Следуя всё тому же протоколу, Императрица шагнула вперёд, к трибуне. Высокая и тонкая, словно ива, она была закутана в привычную для всех чёрную шёлковую шаль, свободный конец которой слегка волочился по земле. Голову её венчало единственное украшение, которое она позволяла себе надевать – простая золотистая диадема в виде звезды. Точно такая же звезда была изображена на имперском гербе и наплечниках двух бойцов из отряда “Неопалимых”, облачённых в тяжёлый доспех. До того безмолвно стоявшие за спиной Императрицы, они тут же повторили её движение. Собравшаяся на площади многотысячная толпа, как один, склонила головы. Проделано это было настолько четко, до такой степени синхронно, что со стороны могло сложиться впечатление, будто этот коллективный поклон – результат многих часов репетиций. И хотя такой вывод был бы вполне закономерен, всё же это было не так.

Судя по двухмерности изображения и качеству картинки, съёмку вела любительская камера. Но даже её дешёвенькой оптики хватило, чтобы добиться почти стократного увеличения. И, несмотря на ужасное качество изображения, этого было достаточно, чтобы можно было различить кое-какие детали.

– При таком неравенстве сил, странно, что они не смогли раздавить их сходу, – заметила Альтима, разглядывая три флота, пытавшихся окружить и оттеснить к Луне четвёртый. – Но это вопрос времени. Им осталось только прорываться.

– С чего ты взяла? – покосилась в сторону зебры Куки. – Там ведь прорва места.
“Прорва места?”, – беззвучно застонала зебра, лишь чудом удержавшись от того, чтобы не хлопнуть себя по лицу. – Кхм. Это просто. Уйти через Врата или развернуться под таким огнём они не успеют. Гипердвигателю мешает притяжение планеты. В сторону тоже не уйти, там орбитальная оборона. Им остаётся только идти на прорыв.

– Так ты, оказывается, ещё и эксперт по ведению боя в космосе, зебра?

– Ну опыта у меня побольше твоего, – с улыбкой ответила Альтима. – Укугвина утули, элихамба.

– Что ты сказала? – прорычала Куки, медленно, словно линкор, повернувшись к Альтиме всем телом. Не нужно было знать зебринский, чтобы понять, что та её только что оскорбила. – Да я тебя...

– Заткнитесь обе! Нашли время цапаться, – рявкнул Айрон, не сводивший хмурого взгляда с экрана, на котором десятки линейных кораблей обменивались залпами, а потом тяжело и устало вздохнул. – Об этом я и говорил. Зачем, ну зачем вы во всё это полезли, Альтима?

– Ты же прекрасно понимаешь: те, кто стоят за всем этим, в любом случае нашли бы исполнителей, – с грустью в голосе сказала Альтима, намеренно не обращая внимания на скрежешущую зубами кухарку. – Нам просто случилось оказаться достаточно глупыми, чтобы во всё это поверить.

– “Те, кто стоит за всем этим”? – спросила Куки. – Ну и на кого ты сейчас вздумала вину свалить, а, зебра?

– А вот это уже вам виднее, – огрызнулась та. – У кого достаточно влияния, чтобы провести в Канделло вооружённых наёмников, прямо под носом у разведки и экзекуторов?

– ...Из всех твоих шуток, эта – самая несмешная, Альтима, – ответил Айрон, когда понял на кого та намекает. – Я знаю Стэллиэль. И такие провокации не в её духе.

– Ты знал её, когда был у неё на службе, Айрон. С тех пор она могла измениться… – горячо парировала зебра. Но под угрюмым взглядом единорога тут же стушевалась и поспешно добавила. – Я не говорю, что это обязана быть она. Но Пеппер сама не смогла бы провернуть такое. Должен быть кто-то ещё…

– Во имя Четверых, да почему ты вообще её слушаешь, Айрон? – возмутилась земнопони. – Она же террористка, которая покушалась на жизнь Императрицы! Что бы мы делали, если бы им удалось? Она должна понести наказание!

– Я давно тебя знаю и очень ценю твою помощь по дому, Куки. Но сейчас, ради всего святого, замолкни. Спешка тут ни к чему. И переключи на “Копытце”. Я не хочу пропустить официальное объяснение всей этой чертовщине.

– Только не говори потом, что я тебя не предупреждала, – побрюзжала кухарка, но всё же подчинилась.

– Она ведь права, Айрон, – тихо сказала Альтима, когда Куки немного отошла. – У тебя будут неприятности из-за меня.

– Ну, в крайнем случае я всегда могу сдать тебя страже, – с иронией ответил тот, а потом немного нахмурился. – А вообще тебе следовало подумать об этом до того, как ты вломилась ко мне в дом.

Зебра открыла рот, явно намереваясь что-то сказать, но Айрон жестом прервал её.

– Я ни в чем не обвиняю тебя, Альтима. Просто… не думал, что мы встретимся при таких обстоятельствах. А с этой проблемой… Ну, мы что-нибудь придумаем. Я напомню кое-кому о старых долгах. Ты сможешь вернуться домой, это я тебе обещаю.

– Спасибо, Айрон, – ответила зебра, чувствуя как в её сердце пускает росточки слабая и хрупкая надежда. Но их тут же вырвало с корнем, когда она обратила внимание на новостную голограмму. – О, предки, нет! Эбон! Ребята!

Избитый и израненный чёрный минотавр, даже преклонив колена и лишившись брони, не уступал ростом стоявшей рядом Стэллиэль. Позади них, под охраной десятка гвардейцев, в таком же состоянии находились остальные члены “Боевых Вепрей”.

“...и что нашей миссией было свержение или убийство Императрицы Стэллиэль и её доверенных советников.”

“Вы все слышали слова моего неудавшегося убийцы, мои маленькие пони, – обратилась Императрица к собравшейся на площади толпе. – Насколько же далеко готова зайти Конфедерация в своей ненависти, в своем презрении к нам, что она решилась осквернить этот незабвенный день и память всех тех, кто отдал жизни защищая наш с вами дом?! И насколько же алчны и эгоистичны те из нас, кто решился поставить на кон всеобщее благо ради своей личной выгоды?! Как последняя представительница эквестрийского Пантеона, я заявляю вам и всему этому миру: это покушение не останется безнаказанным! Мы найдём виновников, кем бы они ни были и где бы они не скрывались, и заставим их ответить за своё преступление!”

В ответ на эти слова раздался одобрительный рёв сотен глоток и топот несчетного числа ног, полностью заглушивший голос Императрицы. В воздух взметнулось множество копыт, крыльев, покрытых хитином лапок и прочих конечностей. А Куки, до того безмолвно стоявшая у стены, вдруг схватила со стола вазочку для цветов и с силой метнула её в голову Альтиме. Хрустальный цилиндрик быстро и довольно болезненно лишил зебру сознания.

– Что ты творишь, Дискорд тебя дери?! – прокричал Айрон, вскакивая с диванчика, когда прошла оторопь от совершенно неожиданного поступка земнопони.

– То, что тебе нужно было сделать с самого начала. А теперь я собираюсь вызвать стражников, чтобы они забрали эту дрянь туда, где ей самое место, – ответила та, плюнув в сторону зебры и деловито направившись прочь из комнаты. Но резко замерла, когда ведущие к выходу двери резко захлопнулись, чуть не разбив ей нос.

– Тебе не кажется, что ты зазнаёшься, Куки Стим? – раздался у неё за спиной злой голос Айрона. – Ты сейчас же…

– Нет, – тут же перебила его земнопони, поворачиваясь спиной к двери. – Я не собираюсь делать ничего из того, что ты скажешь. Эта мразь пыталась убить Императрицу и поплатится за это головой… И ты тоже, раз так хочешь помочь ей.

– Ты совсем из ума выжила, сталлионградка? – спросил Айрон. – Я повторю: ты сейчас же принесёшь мне лекарства из ванной, а потом…

– Нет, – спокойно повторила кухарка, чуть припав к полу и напрягши ноги. – Я не дам ей уйти.

– Во имя Четверых, Куки, – Айрон сделал вид, что не заметил как напряглась земнопони. – Ты что, всерьёз собираешься…

Куки не стала ждать, пока он договорит, и неожиданно резво для своей комплекции рванулась вперед. Она знала, что, как земная пони, была ощутимо сильнее Айрона физически, но также понимала, что его магия сведёт на нет это преимущество. Единственным вариантом было как можно быстрее приблизиться к нему вплотную и не дать ему колдовать. И если бы ей это удалось, то её копыта легко закончили бы дело. Ну, или так ей казалось. Разделявшие их несколько метров она преодолела в два прыжка и позволила себе легкую улыбку. Айрон даже не успел сдвинуться с места, не говоря уже о том, чтобы начать колдовать. Всё оказалось слишком просто. Но триумфальное выражение на её лице сменилось удивлением, когда её напряжённое, словно стрела, тело вдруг ускорилось ещё сильнее и со свистом пролетело мимо цели. Она успела только охнуть и неосознанно выставить вперед передние ноги, увидев, что стремительно несётся к стене. Раздался глухой звук удара.

– Проклятье! – прошипела Куки, неловко поднявшись на ноги и вновь повернувшись к единорогу. – Я не дам тебе отпустить её!

– Тогда попробуй помешать мне, – пожал плечами Айрон. Куки яростно взревела и бросилась вперед.

Дождавшись, пока земнопони подбежит достаточно близко для прыжка и кинется к его рогу, он в последний момент шагнул в сторону, пропустив её мимо себя и заставив нелепо растянуться на полу. А затем, не давая ей времени встать, крепко ухватил за заднее копыто. Мощный телекинетический удар, словно молот, раздробил плюсневый сустав, заставив ногу выгнуться в обратную сторону. Земнопони дико, пронзительно взвыла.

– Тебе нужно было в первую очередь напасть на меня, идиотка, – сказал Айрон, глядя на кухарку сверху вниз. – Тогда бы что-то могло и выйти.

– Будь ты проклят, предатель, – прошипела в ответ Куки, с трудом приподняв мокрое от слёз и пота лицо и с ненавистью уставившись на единорога. – Вам не уйти. Богиня… поймает вас всех… рано или поздно.

– Вот поэтому я терпеть не могу религию, – вздохнул Айрон, схватив кухарку за вторую ногу и обрушив на неё точно такой же удар. Куки слабо охнула и потеряла сознание. – Наши боги мертвы. Мы сами убили их. Верить иному – значит обманывать самого себя.

– Народ… ну хватит… – из-за дверей, в которые хотела выйти Куки, раздался голос Расти. Разбуженный шумом, он, сонно позёвывая, прошел в гостиную. И замер, как вкопанный, когда увидел два распростёртых на полу тела. – Что… что здесь случилось?!

– Недоразумение, – сухо ответил Айрон, быстрым шагом направившись мимо него. – Иди и собери вещи. Не больше одной сумки. Мы сейчас же уезжаем.

– Но что… Зачем… Отец! – растерянно топтался на месте Расти.

– Я понимаю, что это всё выглядит странно, – Айрон вздохнул, повернулся к сыну и легонько тронул его за плечо. – Но нам действительно нельзя терять ни минуты. Собери вещи. Не больше одной сумки. У тебя десять минут.

– Да, отец, – тут же ответил Расти. Если уж речь зашла о минутах, то значит дело действительно серьёзное – это он усвоил твердо. Но неожиданно для себя вздрогнул, когда порыв холодного ветра распахнул окно, всколыхнул тяжёлые занавески, взъерошил гривы растянувшихся на полу кобылок и лизнул его по загривку. – Что это было?

– Проклятье… – вместо ответа выругался Айрон. – У тебя осталось пять минут, Расти.