Дело №147

Разговоры с принцессой

В одной из приёмных дворца в Кантерлоте проходил один из множества одинаковых приёмов по случаю одного из многочисленных профессиональных праздников. Самые знаменитые мастера своего дела собрались в этот день, чтобы принять почтение от принцесс за самоотверженный труд во благо Эквестрии и её народа. Всё было спокойно и размеренно, так, как и должно. Пони вальяжно общались друг с другом, немного выпивали и ждали, когда же приём посетят принцессы. Только десять из находящихся в зале были очень напряжены.

На потолочных балках у самых стен, куда не падал свет, расположились два расчёта Чёрной Сотни. Разведка сообщила, что именно сегодня ожидается покушение на принцессу от «Адептов Солнца». Глаза бойцов внимательно сканировали зал и ощупывали гостей на предмет всего, что могло бы вызвать подозрение. Самое главное – брать живыми. Потом их выпотрошат в многочисленных подземных пещерах, оставшихся со стародавних времён, и смогут обнаружить и уничтожить одну из многочисленных ячеек той группировки.

— Эрнст, твой выход, — на грани слышимости сказал командир новичку своего расчёта.

— Секунду… — стандартно серый фестрал заметно нервничал, несмотря на свою способность оставаться спокойным практически всегда, — Вон тот, пегас. Светло-коричневая шкура, тёмно-жёлтая грива. Держится неестественно, путает столовые приборы, крылья напряжены.

— Правильно, но его бы раскрыл даже слепой. Давай ещё кого-нибудь.

— Вон та, с пышной гривой, — фестрал кивнул на земную пони, стоящую у окна, рядом с многочисленными Королевскими Гвардейцами, — слишком спокойна, ни с кем не общается. Скорее всего убьёт того ряженного, захватит оружие и будет отвлекать белую или добивать.

— Уже интересней. Однако группами по двое на дело не идут, должен быть кто-то ещё.

— Сейчас, сейчас… — трудности с выполнением поставленной задачи начали выбивать из колеи даже такого, как Эрнст. Он заметно напрягся, а глаза стали бегло ощупывать каждого присутствующего по несколько раз. Все такие чистые, ухоженные, вальяжные, в дорогой одежде… Должно же быть хоть что-то, идеальных преступлений не бывает. Внезапно взгляд зацепился за нестыковку, и фестрала накрыло привычное спокойствие, — Он. Единорог, белая шерсть с отливом синего, коричневая грива.

— Интересно… что же с ним не так? – он смог удивить командира.

— Завивка рога. Он одет и держится как истинный аристократ, но у него слишком грязная кровь, чтобы он был им, — в душу начало пролезать ликование. Он смог сделать то, что не смог опытный командир.

— Ты уверен?

— Да.

— Вы уж ему поверьте, товарищ командир, — встрял один из бойцов, — Эрнст у нас учёный, как раз по расовой гигиене кандидатскую защитил, ещё до службы. Он знает, о чём говорит.

— Правда? А почему я об этом не знаю?

— Почитайте его личное дело, товарищ командир.

— Надо бы… — по каналу прошёл сигнал, что принцессы идут, — Готовимся.

Группа заметно напряглась. Сейчас у них нет права на ошибку – на кону жизнь принцессы. Захватить сразу нельзя – преступники должны начать, а то от остальных присутствующих пойдут нехорошие слухи. Глашатай у дверей громко и чётко, почти что Королевским Кантерлотским голосом тоже объявил о готовности.

— Законные правители Эквестрии принцесса Селестия и принцесса Луна!

Взгляды присутствующих упёрлись в высокую двустворчатую дверь. Гвардейцы в золотых доспехах начали открывать их и взору присутствующих предстали царственные сёстры. Каждую из них окружали по пять пони из личной охраны, трое сзади, двое спереди. Все фестралы несли щиты на крыльях. Чтобы перехватить его ногой нужна всего доля секунды. Каждый из присутствующих почтительно преклонил колено, пока принцессы входили в зал. Как только они поравнялись со стоящей недалеко от входа обозначенной Эрнстом земной пони, началось самое интересное.

Пегас мгновенно рванул на принцессу Луну, сжимая нож для рыбы в копыте. Хоть пони ни мясо, ни рыбу не едят, этикет, а конкретно сервировка стола универсальна для всех рас и видов. Единорог обвёл пегаса магическим щитом, защищая от атак мгновенно среагировавших королевских гвардейцев. Хоть на что-то они способны. От их рогов почти сразу полетели разноцветные лучи, которые разбивались о защиту. Стражники-пегасы и стражники-земнопони пробиться к нарушителю сразу не смогли – гражданские начали паниковать и разбегаться в стороны. Черносотенцы ждали. Секунды тянулись мучительно долго – принцесса в опасности. Как только цели вышли на позиции для захвата, почти полтора десятка кожистых крыльев мгновенно выбросили фестралов в воздух. Четверо летели на пегаса, трое – на единорога, трое ждали. Первым налетели на единорога. От души врезав по рогу, его начали крепко вязать, не забыв надеть глушитель. Через пол секунды фестралы врезались в пегаса. Заметив потерю магического щита, он явно испугался и начал маневрировать, не отклонившись с курса. Черносотенцы не стали заморачиваться и просто сбили его с курса, отправив лететь в колонну. Когда его тело отлипло от препятствия, на нём осталось красное пятно. Земная пони, поняв, что провал близко, резко вынула из пышной гривы кинжал и воткнула в горло стоящему рядом гвардейцу. Подхватив зубами его копьё, она понеслась на принцесс. Охрана Селестии настороженно смотрела в зал, на перепуганных пони, стража же Луны заметила несущуюся на них земнопони и мгновенно сформировала скъяльборг. Она была сильной пони, и легко выбросив себя вверх, перелетела строй и уколола копьём, когда была над ночной принцессой. Внезапно что-то чёрное промелькнуло над принцессой и аккурат под копьём, сбив его с курса, заодно схватив передние ноги. Земная пони ещё не успела испугаться, как второе тело схватило задние ноги, а третье – голову. Вернув с небес на землю, её крепко связали и заткнули. По каналу прошёл сигнал о прекращении опасности, и фестралы у принцессы выстроились стеной перед ней. Встав в свою знаменитую стойку на крылья, они настороженно смотрели в зал. Те, кто в обычное время смеялся над выглядящей откровенно нелепо боевой стойкой, сейчас не издали ни звука — они были ужасе, от произошедшего.

В зале воцарилась тишина, нарушаемая только яростным мычанием связанных убийц. Закончив с задержанием, фестралы потащили их прочь. Проходя мимо принцесс, они немного задержались.

— А в прошлый раз была покрасивее, — немного огорчённо сказала Луна, взглянув на земную пони, которая резко задергалась в копытах бойцов, как увидела её, — Увести.

Единорог тоже попытался что-нибудь сделать, но быстро успокоился от удара в солнечное сплетение. Только пегас ничего не стал делать – он всё ещё был без сознания. Как только за фестралами захлопнулась дверь, убрали тело убитого стражника и вбежали слуги, которые стали быстро смывать кровь с пола и колонны, принцесса Селестия грохнула громким, как раскаты грома, голосом.

— Не волнуйтесь, мои маленькие пони. Инцидент благополучно улажен. Продолжаем приём.

Эрнст, таща земную пони в темницу, улыбался непривычно много. Ещё не выучил имена своих новых сослуживцев, а уже отличился. Вычленил злоумышленника и поучаствовал в срыве покушения. Не зря он всё-таки бросил карьеру учёного.

Через несколько часов пришло некоторое разочарование. Распилив земную пони на куски, он не смог узнать ничего дельного. Хотя бы смог начать давно запланированную работу по пределам выживаемости пони. Раньше у него не было достаточного количества исследовательского материала. Теперь он сможет хорошо поработать – командир сказал, что далеко не все покушения доходят до дворца, в основном накрывают ещё на стадии подготовки, если не планирования, и всех тащат как раз в подземелья дворца, на доверительную беседу. Единорог, как он узнал позже, тоже был немногословен. Главным в группе, кто знал хоть что-то был пегас, который скончался не приходя в сознание от черепно-мозговой травмы. Эрнст пытался узнать хоть что-нибудь, решив пройтись по её жизни. Появились маленькие зацепки.

Сзади донёсся цокот дорогих накопытников. Фестрал обернулся – принцесса Луна, оставив охрану снаружи, вошла в камеру.

— Госпожа, — низкий поклон.

— Что удалось узнать? – принцессам стоит всегда говорить с подданными только Кантерлотским Королевским голосом, но в качестве знака доверия она со своей стражей и приближёнными общалась нормальным голосом без излишнего пафоса.

— Это не «Адепты Солнца», госпожа, это подражатели. Но в контакт с основной группировкой вступали, есть информация по месту и времени. Таких дибилов бы на дело не послали. Скорее всего прощупывают нашу тактику теми, кого не жалко. Проводят разведку боем.

— Оформите доклад по форме и передайте ротному, — она подошла к изуродованной пони, чья речь уже несколько часов как представляла из себя только бессвязные крики и вопли, — Её пользовали до допроса?

— Никак нет, госпожа, — Эрнст внутренне удивился.

— А зря, она была довольно красивой. Вам придётся ещё много чему научиться, мой маленький пони. Как ваше имя?

— Эрнст, госпожа. Эрнст Менгеле.

— Менгеле? – она спрашивала больше риторически – списки пополнения были у неё уже несколько месяцев назад, — Мы читали вашу работу по расовой гигиене. Позвольте выразить своё почтение столь значимым трудом. Очень жаль, что она мало кому пришлась по вкусу.

— Благодарю, госпожа.

— Как вы думаете, почему вашу работу оценили так низко?

— Фестралам не понравилось то, что я подчёркивал необходимость влития новых кровей для снижения процента инбридинга у малых народов. Прочим – сам факт того, что была поднята тема расовых различий.

— Принцесса… Мне страшно…

— Не бойся, мой верный ученик. Ты всю жизнь готовился к подобному. Ты справишься.

Единорог грустно опустил красные глаза в пол. Пока Луна застёгивала фибулу красного обитого соболем плаща, он старался успокоиться. Сегодня ему предстоит предстать перед народом. Всего в двадцать четыре года ему придётся управлять империей. Принцесса Луна хорошо его обучила, и даже сейчас сквозь волнение голова сама строит планы по снабжению продовольствием отдалённых районов, решения по залатыванию бюджетных дыр и идеи по выправлению плачевной ситуации во внешней политике. Он справится. Принцесса, та, которую он любит всей душой и сделает для неё всё так же, как и любой из её черносотенцев, надеется на него. Он не подведёт.

Прошлый правитель посадил страну в такую яму, что даже никому не было жаль, когда он почил. Даже вместо завещанных грандиозных похорон его просто закопали за городской стеной. Наскоро собранный совет пришёл в ужас от полной картины внутренней политики и сразу попросил помощи у Эквестрии. Помощь пришла быстро, однако им пришлось заплатить за неё независимостью. Селестия надеялась, что тот прошлый правитель протянет ещё хотя бы лет пять, и она сможет прислать свою ученицу, но, увы. Инициативу сразу же подхватила Луна, ученик которой уже давненько поглядывал на неё не только как на наставника.

Фестрал-единорог – редчайшее явление. Как только до ночной принцессы дошла информация о нём, она сразу взяла его под своё крыло. С малолетства он проявлял завидные способности в менеджменте, логистике и, как ни странно, физике. В отличии от всех учениц и учеников Селестии, которые только уникальной магической силой похвастаться и могли.

Правитель посмотрел в зеркало. Серая шерсть, чуть темнее среднего для фестралов мышиного, прямой гнутый рог во лбу, красные глаза, которые сейчас наполнены грустью. Почти двадцать лет он прожил рядом с принцессой Луной, а сейчас совсем скоро он останется совсем один. Что-то ткнулось в ногу. Маленький аликорн, лет четырёх, протягивала ему обруч.

— Спасибо, принцесса Ми Амора Каденза, — она так мило смущается, когда он обращался к ней по полному титулу. Нет, он всё-таки не один. Розовый непоседливый, как и все жеребята, комочек умиления, постоянно помахивающий маленькими крылышками, вселял в него уверенность. Надев последнюю часть своего нового образа – образа правителя, он принял свой обычный вид, сводящий с ума многих кобыл. Чуть прикрытые веки, лёгкая вальяжная улыбка, а теперь и красивые доспехи – никто и не поймёт, что пару десятков лет назад он был никем.

— Они ждут, — напомнила Луна, кивая на выход.

— Я готов, принцесса, — уверенно сказал фестрал.

Она ничего не ответила, лишь встала слева от него. Справа встала маленький розовый аликорн. Тяжело быть законной наследницей – нужно с малолетства носить символы власти – накопытники и диадему. Улыбнувшись ей, фестрал вышел на балкон. Увидев его, народ начал ликовать. Они надеются на него. Он их не подведёт.

— Правитель-регент Кристальной империи король Сомбра! – объявил глашатай.

Почти сразу Сомбра понял, что народ стал его бояться. Не столько за жесткие методы в управлении, сколько за жутковатые хищные клыки и вертикальный зрачок. Это начало раздражать. Железный копытом он навёл порядок в империи, сделав из окраины мира столицу культуры и торговли. Именно при нём ярмарка Кристальной империи стала известна на всю Эквестрию. Пони с запада на восток и с юга на север съезжались к нему. Снизил уровень преступности до абсолютного минимума, приняв жёсткий свод законов и строго следя за их исполнением. Наполнил пустующую казну и поднял уровень жизни до невероятных высот. Реорганизовал систему образования, и теперь выпускников его университетов и академий почитали больше, чем тех же Кантерлотских и Торингемских.

У страха глаза велики и народ насочинял про своего правителя столько страшилок, что король даже собрал трёхтомник таких историй. Поначалу его это забавляло, но потом стало переходить все границы. Особенно неприятно было, когда один из художников, организовавших выставку своих картин на тему «Эквестрия», в качестве Кристальной империи изобразил проведение особо крупной разбойничьей банды через город к месту исполнения наказаний. Все закованы в цепи, головы поникшие, бредут на фоне тёмных зданий, небо покрыто чёрными облаками, сквозь которые пробивается жутковато-оранжевый свет, а король стоит на балконе дворца и ухмыляется, смотря на них. Если не знать, что там было на самом деле, то выглядит, как настоящая тирания. На самом деле всё не так романтично. Вели их из дворца, потому что там находился единственный достаточно крупный зал для суда – группировка была действительно большой. Все закономерно закованы в единую цепь, чтобы не убежали. Здания – тёмные, потому что Сомбра справедливо посчитал, что оцвечивание кристаллов, из которых они построены, на первое время бесполезная трата денег и вычеркнул эту статью расходов из бюджета. С жутковатой погодой тоже интересно получилось – как раз в то время произошло крупное извержение вулкана, и небо было наполнено вулканическим пеплом. Свет не заходящего во время полярного дня Солнца, пробивался сквозь толщу облаков, которые никак не могли разогнать срочно вызванные из Клаудсдейла погодные команды, делая небо такого жутковатого цвета. Сам правитель улыбается, глядя на это с балкона дворца, потому что он действительно был рад поимке этой банды. Даже пришлось просить помощи в Старспайре, а их методы только усилили страх и недоверие к королю.

Гостапо, или полностью – государственная тайная полиция, его личная модернизация идеи одного из батальонов второй дивизии Лунной Гвардии, постоянно докладывала правителю о росте влияния различных тайных обществ по его свержению. Он был и сам рад отдать борозды правления Кейденс, но она была ещё слишком молода для этого. Напряжение нарастало, и никакие меры по его снятию не могли исправить ситуацию. Сомбра начал злиться.

Долгими полярными ночами он сидел за расчётами и таблицами. Ему пришла в голову отличная идея, как заставить народ если не любить его, то хотя бы получше к нему относиться. Он решил сыграть на вполне нормальном для пони чувстве коллективной ответственности. Годы исследований и расчётов, привлечение инженеров со всей Эквестрии и даже с тогда ещё независимого Сталлионграда дали результат. Магический приёмник настроения населения в определённом радиусе, транслирующий полученную смесь эмоций прямо в магическое поле планеты и частично в своего создателя. Колебания этого поля влияют на настроение жителей не только Эквестрии, но и всей планеты. Либо они относятся к нему хорошо, либо страдают все.

Он понял свою учительницу, принцессу Луну, когда она грустила от того, что пони не ценят всю красоту ночи, которую она создаёт для них. Только в его ситуации всё было намного хуже. Что бы он ни делал, как бы хороши не были его начинания, народ интерпретировал всё по-своему. Он проводит реформу образования – они говорят, что он хочет его окончательно развалить. Он меняет налоговую политику – они говорят, что он всё гребёт только себе. Он проводит реформу полиции, которая недалеко ушла от Королевских гвардейцев – они говорят, что он хочет всех поработить и собирает армию для этого. Постепенно его сердце стало наполняться ненавистью. Только одна кобылка не позволила его душе окончательно опуститься во тьму.

Маленький аликорн, открывшая в себе способность к управлению чувствами пони и получившая за это свою кьюти-марку. Именно она подсказала правителю дизайн устройства. Король был для неё чем-то средним между отцом и старшим братом. Маленькие жеребячие радости и горести вселяли в него уверенность, что он кому-то нужен. От такого в голове Сомбры идея заставить пони любить его заменилась на идею наложить на Кристальную империю великую ответственность за настроение населения всей планеты.

Однако всё пошло не по плану. Пони, вместо того, что бы зарядить устройство, которое создатель назвал «Кристальное сердце», любовью, направили в него всю ненависть и неприязнь к своему правителю. Конструкция «сердца» предполагало случаи, когда несколько заряжающих направляют на него плохие эмоции, но не настолько много. Ячейки, предназначенные для этого, были переполнены и устройство начало сильно перегреваться. Всё-таки хорошо, что Сомбра вложил в конструкцию избыточную прочность – до точки не возврата оно профункционировало пару лет. Кристальные пони слишком поздно поняли, что это, для чего это и почему следует делать именно то, что говорит их нелюбимый правитель. Ёмкость «Кристального сердца» не была бесконечной. Наполнившись, оно само выбрасывало энергию. Сомбре пришло время сокрушаться за свою глупость. Волнуясь за судьбу Эквестрии, он постарался не допустить попадания негатива в магическое поле планеты и отправлял в него только любовь. Всё плохое он направил в себя.

Впитав всю ненависть жителей империи, он изменился. Он стал таким, каким его описывали. Ненависть дала ему силы, сравнимые лишь с могуществом аликорнов. Принцессам пришлось заточить его в арктических льдах. Они могли бы применить Элементы Гармонии, чтобы отделить в нём свет от тьмы, но она слишком сильно захватила его душу. Да и не знали царственные сёстры, как это делать. В последний момент, перед тем, как ледяные скалы захлопнулись над ним, он выплеснул поток зла на свою империю и проклял её. Кристальная империя пропала вместе со своим последним правителем.

Фестрал и пегаска не спеша шли по тронному залу. Каждый из них нёс по жеребёнку в переносках. Пегаска заметно нервничала, но фестрал был необычно для себя спокоен. Поклонившись, принцессам, они стали ждать, что же они скажут. Просто так черносотенца со смены не снимают и не приглашают вместе с женой и жеребятами на личный приём.

— Покажите его, — спокойным и доброжелательным, но не предполагающим неподчинения тоном сказала Селестия.

Фестрал неуверенно подошёл к трону и протянул своего сына принцессе. Та, мягко взяв его телекинезом, внимательно осмотрела его. Луна же, загадочно улыбаясь, не сдвинулась с места. У неё на него большие планы.

Закончив с осмотром, Селестия, не проронив ни слова, отдала жеребёнка отцу и кивнула на выход. Теперь уже и Швиц занервничал, а его жена вообще была на грани паники. Они не знали, что случилось, и в их головах прокручивались самые страшные варианты развития событий. Когда стражники закрыли двери, Луна заговорила.

— Мы говорили тебе, сестра. Ошибки быть не может.

— Вижу, — коротко ответила Селестия. Потом она резко погрустнела и начала говорить уже через силу, — Мы должны избавиться от него.

— Что?!

— Глядя на этого жеребёнка, я вижу Сомбру. Ты хоть понимаешь, что произойдёт, если история повторится, но он к этому времени уже пройдёт последнюю ступень?

— Но мы можем всё изменить! Я сделаю его таким, каким он должен быть, и он сможет стать одним из нас! – от обиды на глаза Луны навернулись слёзы. Хоть они и равноправные правители, Селестия – старшая.

— Если этого не сделаешь ты, то это сделаю я.

— Не надо!.. Я разберусь…

Не успели пони в выделенных покоях начать обсуждение самых невероятных развитий событий, как к ним зашла принцесса. Дети весело играли на кровати, совсем не разделяя нервозности взрослых. Увидев вошедшую, пони поклонились, как и подобает. Жеребята, не знающие пока правил приличий, поступили по-своему. Жёлтая пегаска попыталась зарыться в кровать, явно испугавшись столь большой пони. Единорог наоборот, посидел немного на крупе, с интересом разглядывая принцессу, а потом подошёл к ней и обнял её ногу всеми четырьмя, буквально повиснув на ней. Жеребята могут ходить практически сразу после рождения – в древние времена это помогало спасись от хищников. В настоящем это стало признаком правильного развития. Когда он посмотрел в её глаза, принцесса грустно улыбнулась. Это он, её бывший ученик. Он всегда думал наперёд. Когда зло начало поглощать его душу, отделил всё то хорошее, что в нём осталось, и отправил бестелесным духом в небо. Принцесса была почти уверена, что делая это, он напевал свою любимую песню. Только спустя тысячу лет дух смог найти себе тело.

— Только небо будет помнить, тех кто себя разбросал в никуда… И только небо будет помнить… — тихо пропела Луна. По её щеке скатилась слеза. Жеребёнок тоже погрустнел и посильнее прижался к ноге. Он знает, кто он.

Пони шокировано смотрели на происходящее. Они догадывались, что их сын – необычный жеребёнок, но такое им и в голову не приходило. Какое-то время боясь даже вдохнуть лишний раз, черносотенец робко начал.

— Эм… Госпожа?..

— Вы должны уходить. Я телепортирую вас.

— Куда, госпожа?

— К Детям Ночи.

Кас проснулась, лежа на чём-то мягком, прижавшись к чему-то мягкому и накрытая чем-то мягким. Потеревшись мордочкой о то, к чему она прижималась, она поняла, что это что-то тёплое и шерстяное. Чуть поведя крыльями – что её одеяло покрыто перьями. Лежанка ничем особым не отличалась, разве что была мягкой, как облако. Чуть приоткрыв глаз, она увидела, что это что-то тёмно-синего цвета. Наверно она в раю. Если верить поучительным сказкам, то рай – это такое место, где хорошие пони получают всё то, что они хотели и любили в жизни. В противоположности ему – ад. Место, где наоборот, плохой пони будет получать только то, что ему не нравится. Лежит фестралка на чём-то мягком, не в пример жёстким соломенным матрацам в части, из которых солому есть нельзя, прижимается в принцессе Луне, никто не орёт «Рота, подъём!». Точно в раю. Она была верна и слову и делу, и, скорее всего, заслужила это. Только из общей картины выбивался голод, как будто она не ела несколько дней. Большинство источников описывают рай как место, где пони свободен от физиологических потребностей. Это может означать только одно.

Глаза резко в ужасе распахнулись, и Кас попыталась соскочить с ложа. Однако крыло неожиданно крепко прижало её к боку. В панике забившись, она пыталась выбраться, но крыло аликорна оказалось сильнее тренированной пони. Принцесса оторвалась от книги и посмотрела на свою добычу.

— Что, товарищ гвардии сержант, хотите выбраться? – в её голосе проскальзывали нотки Кантерлотского Королевского голоса, но глушить фестралку она не собиралась, — О чём вы только думали, когда так нагло залезали своей госпоже под крыло?

— Госпожа… Я… Я не знаю… — Кас растерялась и начала паниковать.

— Не знаете, как попали в личные покои принцессы и оказались у неё на ложе?

— Г-госпожа… простите… Я… я… — на её глаза начали наворачиваться слёзы от бессилия. Последнее, что она помнила, это то, как она шла за черносотенцем по бесконечным коридорам дворца. Потом была лишь тьма.

— Да, ты! Ты хоть представляешь, что за такое бывает?! – ответом ей послужил начавшийся плач. Кас не знала, как она тут оказалась, но хорошо представляла себе, что её ждёт. Увидев, что же она наделала, Луна погрустнела и сказала уже мягко, — прости.

— Госпожа?..

— Тия часто разыгрывает своих подданных. У нас так не получается. Наши розыгрыши почему-то обычно заканчиваются паникой или мольбами о пощаде… — Кас была шокирована. Такого она от службы в личной охране принцессы точно не ожидала. Увидев, что принцесса погрустнела, она прижалась к её груди и посмотрела снизу вверх ей в глаза. Увидев это, принцесса улыбнулась.

— Скажи, зачем ты здесь?

— Служить вам, госпожа, — с готовностью сказала Кас. В курс психологической подготовки входил курс быстрого восстановления от эмоциональных всплесков. Будучи кобылой это очень полезно.

— Интересный вы народ, вояки. Прикажи выпить яд – пьёте залпом и просите ещё. Прикажи разобраться с наглыми грифонами – под корень вырезаете и сжигаете целые деревни. Кстати, понравилось вино?

— Вино госпожа? – в последний раз она пила что-то подобное, если память не врёт, несколько месяцев назад, в увольнительной. Зепп решил устроить ей романтику и где то достал непочатую бутылку. Напитки, полученные брожением в Старспайре – редкость, там ничего не растёт. Но вот получаемых процессами дистилляции и перегонки – хоть отбавляй.

— Вино со снотворным, — напомнила Луна, — Которые мы выдали за яд.

— Я не… — внезапно все воспоминания проявились ясно и чётко. Как она волновалась, как душа ушла в копыта, как залпом выпила… вино? – Хорошее вино, госпожа.

— Вечно вы, фестралы, поддакиваете. Последний, кто мне перечил, пропал без вести, и я даже не приложила к этому копыта, — Луна немного улыбнулась от старых воспоминаний, — Обычно делали несколько маленьких глотков и не получали столь большую дозу. Спали буквально час-полтора.

— Госпожа?.. – Кас не понимала, о чём говорит принцесса.

— Ты проспала два дня, — живот фестралки заурчал, согласившись с принцессой, мягко намекая, что он как бы пуст, — А ты справилась с этим испытанием, в отличии от многих предшественников. Скажи, что ты знаешь о «Программе»?

— Что вы попросили пони, госпожа. Мнение ответственных за это разделились, и каждый стал действовать по-своему. Всего было…

— Шестьдесят семь, — прервала её немного удивившаяся Луна, — ты знаешь неприлично много для простого участника. Откуда?

Кас уже было готова была рассказать всё, но осеклась. Вилка. С одной стороны – не подчиниться принцессе, с другой – подставить Бера, что его настоящий особый талант — добывать сведения, не предназначенные для его глаз и ушей. Пока шестерёнки в голове мучительно медленно вращались, выбирая из двух зол меньшее, принцесса интерпретировала её молчание по-своему.

— Не хочешь говорить значит… Это хорошо. Из восьмерых, которых нам присылали, пятеро не смогли доказать свою преданность. Из оставшихся один был только воином, не способным ни на что, кроме боя, — Кас незаметно поёжилась – она ведь из таких, — Вторая наоборот, была чисто гражданской. Точная копия многочисленных учениц нашей сестры, — она брезгливо поморщилась, — даром что фестрал. Разве что последний был самым… необычным. Его готовили те, кто течку чует круглый год. Думаю ты понимаешь, что это значит. Подумать только, как сильно можно интерпретировать приказ прислать пони для выполнения одного особо щепетильного задания.

— Что нужно сделать, госпожа? – фестралка уже готова была мчаться хоть на край света.

— Не всё так быстро. Сначала ужин.

Кас только после слов принцессы обратила внимание, что на Солнце близится к горизонту. Ужин подали прямо в покои. Она не видела, слуги ли принесли еду или черносотенцы – проспав два, дня хочется не только есть. За столом фестралка старалась сдерживать себя и следовала всем правилам этикета, не зря же её этому учили. Луна на это только посмеивалась.

— Не стесняйся. По этикету быстро не наешься, — разрешила принцесса, и фестралка по-звериному набросилась на еду, стараясь запихать в себя как можно больше. А вдруг отнимут? От такого зрелища Луна рассмеялась, — Как же давно мы не видели, что бы пони ели так. Обычно в нашем присутствии все стараются всё делать не спеша и вальяжно, как бы ни были голодны.

Когда Кас старалась держать отвисающее брюхо на одной высоте и постоянно подавляла сочную отрыжку, принцесса снова расположилась на ложе, сделав приглашающий знак копытом. Поймав взгляд фестралки на своём крыле, Луна улыбнулась.

— Забирайся, — она приглашающее распахнула крыло, под которым через мгновение оказалось серо-фиолетовое тело, — Слушай внимательно и постарайся не уснуть. Мы хотим рассказать тебе историю… Что ты знаешь о Детях Ночи?

— Это легенда, госпожа. Что вы увели несколько тысяч сирот в неизвестность, вскоре после изгнания Дискорда. Больше о них никто никогда не слышал, — Кас не слишком хорошо помнила эту легенду, да и смотрящая на неё Луна заставляла всё меньше и меньше быть уверенной в своих словах.

— Легенда… Хочешь спрятать – положи на самое видное место. Тия не одобрила эту идею, поэтому нам пришлось делать всё втайне от неё. Рано или поздно она бы об этом узнала. Так она отнеслась к этому, как к ещё одной неправдоподобной истории.

— Госпожа, но… Зачем?

— Всё началось тысячи лет назад. Тогда мы с сестрой ещё были пустобокими кобылками, Дискорд не украшал сад, племена ненавидели друг друга, а в Эквестрии жило побольше разных видов, чем сейчас. Нас короновали и мы стали принцессами. Уже после мы научились поднимать Солнце и Луну. Кто, по-твоему, отвечал за небесные светила до нас?

— Большие группы единорогов, госпожа, — с готовностью ответила фестралка. Хоть что-то она знала точно.

— А до них? – в голосе принцессы проскользнуло ехидство. Ответом ей стало молчание, — Земля – это шар, висящий в бескрайнем космосе. На невероятно большом расстоянии от него находится Солнце. Вокруг Солнца вращается Земля, вокруг Земли – Луна. Наша планета тоже вращается, поворачиваясь к солнцу то одной стороной, то другой. Так происходит смена дня и ночи. Раньше всё происходило само по себе, прямо как в Вечнозелёном лесу. Но потом Дискорду захотелось абсолютной власти. Он подчинил себе саму природу. Земля и вокруг своей оси, и вокруг Солнца вращались только по его воле. Такое выпило его магию и долгие годы, пока она не восстановилась, пони были предоставлены сами себе, без его безумных игр. Единорогам пришлось научиться вращать Землю, что бы одна сторона планеты не сгорела, а другая – не замёрзла. Но это буквально выжигало их магию, и после такого они больше никогда не могли ей пользоваться. Пегасам – полностью контролировать погоду, а не только изредка менять её под свои нужды. Земным же пони ничего нового не досталось – как жили, так и стали жить. Потом и пегасы, и единороги поняли, какая власть у них в руках и, практически, поработили земных пони. Оттуда и пошёл Раздор среди и так недолюбливающих друг друга племён. Хоть это ты знаешь?

— Да, госпожа.

— Мы с сестрой правили Эквестрией с момента её основания. Нас короновали почти сразу после объёдинения племён, ставшего праздником Согревающего Очага. Вскоре после него, когда растаял лёд на земле и сердцах пони, вернулся Дискорд. Соскучившись по магии, он начал творить настоящее безумие. Тогда мы с сестрой применили против него Элементы Гармонии и заточили в камень. Всего за несколько дней он натворил очень многое. Многие пони погибли, ранены или остались без крова. Сиротские приюты, которые и так никогда не пустуют, были переполнены. Тогда мы решили создать колонию далеко за пределами Эквестрии, где эти несчастные дети смогли бы расти сильными и счастливыми. Но Тия отвергла эту идею. Она посчитала, что территориальная экспансия – вызов другим государствам, а тогда Эквестрия была особо слаба, и что сироты ещё смогут послужить государству, когда вырастут. Тогда мне пришлось действовать тихо. Потом тысячу лет мы жили и процветали, пока мы не услышали об одном фестрале-единороге. Его звали Сомбра.

— Король Сомбра, госпожа? Тиран, захвативший Кристальную империю и поработивший её народ? – спросила фестралка в появившейся паузе.

— Не всё так просто, моя маленькая пони, — она рассказала ей, что тогда было на самом деле, посмеиваясь над тем, как глаза Кас расширяются от удивления, и, грустя, как будто заново переживая особо печальные моменты, — когда всё закончилось, нам пришлось переписать историю. Иначе бы спрашивали, как такой плохой пони мог быть нашим учеником, почему при всех хороших преобразованиях народ его не любил, и так далее. Тебе наверно интересно, зачем я это всё рассказываю?

— Да, госпожа.

— Когда мы с сестрой получили свои кьюти-марки и стали ответственными за ночь и день, мы начали понимать, что пони не ценят нас. Днём они веселились и работали, ночью же спали. Они не ценили всю красоту ночи, которую мы им давали. Дети Ночи стали экспериментом, сможет ли Эквестрия жить в ночи. В ходе эксперимента постоянная ночь создавалась искусственно. Поначалу было тяжело. Продукты не росли без света и тепла, да и пони первое время скучали по Солнцу. Потом они научились выращивать культуры, растущие только в лунном свете, и познали всю красоту ночи. В случае удачи, мы планировали уговорить сестру не поднимать Солнце пару лет, что бы пони наконец оторвали глаза от земли и взглянули в небо. Но Тия ответила жёстким отказом. Тогда мы приняли решение, — после этих слов глаза Луны засветились лазурью и зрачок стал вертикальным, — в Эквестрии останется только одна принцесса. И ночь будет длиться вечно.

— Госпожа?.. – Кас была взволнована такими переменами.

— Две тысячи лет мы планировали это, — принцесса стряхнула наваждение, но её голос остался жёстким, — Мы не позволили сестре уничтожить ваш народ, растворив его в остальных расах. Мы позволили вам остаться такими, какие вы есть. Но всё это разбивалось о стену вашей малочисленности...

— Госпожа, каждый из нас отдаст жизнь за вас! – гордо сказала фестралка, но Луна не разделяла её чувств. Потрепав её по гриве, она улыбнулась, как жеребёнку, сморозившему несусветную глупость, но до конца уверенному в своих словах.

— В случае пропажи Тии командование Королевской Гвардией перейдёт к военному совету из самых верных ей пони. Когда боевые действия перейдут в открытое противостояние они просто перебьют вас. Вы лучше подготовлены и снаряжены, но вас намного меньше. Партизанская война и правительство в изгнании – не то, что мне нужно. Сколько Лунная гвардия продержится против превышающую её числом в тридцать раз Королевской? Неделю? Месяц? Поэтому мы решили призвать армию из глубин Преисподней. Что ты знаешь о псах?

— Что они были наёмниками, госпожа. Поддерживали раздор среди пони, живя этим. Вы их изгнали. Ещё есть Алмазные псы, но о них я не ничего не знаю.

— Именно. Уже тысячи лет они верно сдерживают хаос преисподней, несмотря на то, что мы так плохо с ними поступили. Они до фанатизма верны уставу. Например если спросить у них, «Верите ли вы в бога?», они ответят «Нет, потому что о нём не сказано в уставе». Да что говорить, у них даже убийство за серьёзное преступление не считается, в отличии от неподчинения приказу. Один раз в десять лет одна из принцесс должна проводить смотр. Последний проводили мы, буквально неделю назад. Мы предложили им сделку – возможность вернуться в Эквестрию в обмен на вольную интерпретацию одного из пунктов устава. «Верховной главнокомандующей является та принцесса, в чьей фазе находятся сутки» Незадолго до дня, который войдёт в историю, мы откроем портал и выведем несметные легионы псов. В сам день – поднимем Луну до полного Солнечного затмения. Они будут подчиняться нам. Они сломят Королевскую гвардию буквально за пару дней.

— Но госпожа, гарнизоны Королевской гвардии раскинуты по всей Эквестрии, они просто не смогут добраться до каждого! Гвардейцы успеют перестроить войска, а в открытом бою ряженных ничто не остановит! – в военном деле Кас всё-таки хорошо разбиралась.

— Какая же ты глупая маленькая пони, — принцесса сильно умилилась от слов фестралки, — Ты никогда не задумывалась, почему при всём техническом развитии гражданской сферы, гвардейцы до сих пор, как и тысячи лет назад, носят доспехи и сражаются копьями и мечами?..

— Эй, Кас.

— Ммм? – спросила фестралка, не отрываясь от работы. Шлем и оружие должны быть всегда начищены и сверкать в свете Луны.

— Ты никогда не задумывалась над тем, почему при всём техническом развитии гражданской сферы, мы до сих пор, как и тысячи лет назад, носим доспехи и сражаемся копьями и мечами?.. – Стерн стала необычайно болтливой, как подружилась с ней. Видно на неё течка действует именно так.

— Ммм… — отрицательно промычала она. Чистка снаряжения – не то дело, от которого можно вот так просто отвлекаться.

— Вот подумай, в Сталлионградской войне активно применялось огнестрельное оружие. Если первые залпы, ещё на границе, производились из гладкоствольных дульнозарядных пушек, то к концу войны — уже с казнозарядных нарезных. То есть за четыре года войны это оружие проделало огромный путь в развитии. Была доказана невероятная эффективность, как для обороны, как и для контрнаступления. Ядра разрушали осадные башни и катапульты, картечь прореживала неплохие бреши в порядках, а когда появилась шрапнель с хорошо управляемой задержкой взрыва, то и небо стало намного чище. А уж копытное стрелковое оружие сводило на нет любые защитные свойства доспеха. Когда я пробралась в архив, то нашла упоминание некой технологии, «унитарный боеприпас» называлась. Судя по аннотации, она бы сделала огнестрельное оружие настолько эффективным, что ход войны бы поменялся кардинально!.. Ты вообще меня слушаешь?!

— Ммм… То есть да, слушаю, — всё-таки фестралке маленькое, никак не желающее счищаться, пятнышко ржавчины было намного важнее.

— Так вот, после войны всё это оружие исчезло!.. Нет ни одного памятника, на котором была бы пушка! Ни в одном учебнике или книге нет упоминаний такого оружия! Как будто его просто стёрли из истории!.. Кас?..

Вспышка, хлопок и единорожка, которая мгновение назад лежала на своей кровати, оказывается вплотную к фестралке. Кас только подняла на неё глаза, выжидая. Внезапно ловкий язычок лизнул её в нос.

— Ай, что ж ты делаешь?! – нос – чувствительное место, такие атаки очень щекотные, — Тебе же нельзя пользоваться сложными заклинаниями.

— Ой, да ладно тебе. Сами же говорили, что своих не выдаёте, — фестралки, прервав обычные для кобыл разговоры о жеребцах, подтвердили это, — Ну а на самом деле тут книжка интересная в библиотеке попалась. Так была глава по маго-пеленгационной борьбе. Теперь я могу спокойно использовать любую магию! Йей!..

— Потому что огнестрельное оружие просто стёрли из истории, госпожа.

— А ты, похоже, головой не только ешь. Действительно, сейчас упоминания этого оружия остались только в строго засекреченных архивах и в памяти пони. Наш наставник, Старсвирл Бородатый, много работал над заклинаниями времени. Одно из заклинаний открыло ему будущее. Его уже не будет, ведь мы сделали всё, что бы его предотвратить. Старсвирл показал нам, что будет со всем миром, если мы не будем следить за развитием некоторых технологий. Я покажу тебе.

По небу на огромной высоте с рёвом пролетает целый рой огромных стальных птиц. Внезапно их животы раскрываются, и из неё выпадают десятки небольших цилиндров. Со свистом они падают на палаточный лагерь. Незадолго до падения цилиндры разрываются, и по земле проносится огненный смерч. Когда грохот взрывов стихает, начинают доноситься крики и стоны. Те, кого не убило сразу, сейчас пытаются зажать раны. Те, кто остался цел, пытаются помочь им. Спасти удастся далеко не всех, и они это знают.

Вот несётся другой рой, уже намного ниже. За несколько километров до цели вокруг них как будто сам воздух разрывается тысячами осколков. Но все летят в строгом порядке. Внезапно совсем рядом с крылом одной из них раздаётся взрыв, и раскалённые куски металла впиваются в него. Птица резко начинает крениться, и врезается в соседнюю. Весело кувыркаясь, они стремятся к земле, оставляя за собой хвост чёрного дыма. Как будто не заметив потери товарищей, все летят дальше. Недалеко от моста они входят в пикирование. По нему движется колонна огромных стальных монстров. Внутри сидят пони. Им страшно. Они знают, что сейчас будет. С крыльев птиц срываются ракеты и летят прямо в опоры моста. С грохотом, слившимся с остальной какофонией войны, пролёты падают в реку. Спасутся немногие – кто потерял сознание при взрывах, у кого заклинило люки. Река поглотила их всех.

Здесь спокойно. Пока спокойно. На огромном поле собралось множество пони. Но не на праздник и не на соревнования. Разбившись на группы по четыре, они напряжённо сидят у каких-то труб на колёсах. Только один единорог неприлично спокоен. «Заряжай!» орёт он, в последний раз взглянув на часы. «Есть заряжай!» немного нестройно отвечает ему множество голосов. «Досылай!» единорог привык кричать – его солдаты чуть глуховаты. «Есть досылай!» солдаты зарядили орудия и приготовились к страшному грохоту. Те, кто уже на какое-то время не нужен, вжались в землю и прижали копыта к ушам. «Огонь!». Ответом ему стал залп десятков орудий. Свистящая туча понеслась на противника. Услышав его, солдаты с другой стороны вжались в землю. Они уже давно перестали молиться Селестии за спасение. Единственное, что они могут – это стиснув зубы ждать. Каждому хочется резко вскочить и побежать прочь – но все остаются на местах. Тех, кто не выдержит, осколки убьют сразу. На земле начинается ад. Внезапно один из снарядов попадает прямо в окоп. В поднявшемся облаке грязи видны куски тех, кто когда-то был пони. Один из них жив, и падает прямо перед своим другом, спрятавшимся чуть дальше. У него больше нет ни ног, ни глаз. Он начинает умолять о помощи, но его уже не спасти. Постепенно мольба сменяется на протяжный крик, и вскоре он затихает. Выживший пони с ужасом смотрит на то, что осталось от его друга.

На пусковых площадках стоят ракеты. Почти такие же, как и фейерверки на праздниках. Только они огромные, и несут смерть и разрушение. Издалека кажется, что они взлетают и выходят на курс очень медленно. На самом деле ни один пегас не сможет их догнать. Другая сторона отвечает тем же. Взрывы, которые видно даже с Луны, выжигают всё живое на планете.

Принцесса Луна отвела окутанный аурой рог от головы Кас.

— Теперь ты понимаешь, что может случиться, если оставить развитие оружия без присмотра.

— Да, госпожа… — фестралка была шокирована. Она не представляла себе, как можно так воевать. Она привыкла смотреть противнику в глаза и чувствовать, как бьётся его сердце.

— Мы всегда интересовались военным делом. Пока сестра познавала вершины магии и тонкости дворцовых интриг, мы командовали сотней. Заметив нашу страсть к силовым решениям проблем, Старсвирл открыл это будущее именно нам. Он строго наказал хранить это в тайне, даже от нашей сестры. Именно на нас возложил ответственность за будущее мира. Много лет мы жили в мире и согласии, стычки на границах не в счёт. Но потом Сталлионград перестал быть небольшой деревней на северо-востоке, став центром индустриализации, и нам пришлось спровоцировать их на войну. Сестра посчитала, что нам надоело делиться властью с другими, и мы решили, что хватит с народа парламентской монархии в унитарном государстве, пришло время для абсолютной монархии в федеративном. На самом деле надо было привлечь её внимание к тому, что может натворить простой порох, как в фейерверках, попадая в плохие копыта. Перспектива потери всех политических прав коммунистам не понравилась, и они заявили о выходе из состава Эквестрии. Потом удачно подвернулась ссора с сестрой, и надо было поднимать экономику. Для них та война стала священной – они воевали за независимость. Для сестры война стала последней – Королевская гвардия с тех времён практически полностью выполняет исключительно показательную функцию. Помнишь, что было после войны?

— Сталлионградско-Эквестрийский договор о нераспространении огнестрельного оружия, — уверенно ответила Кас – в тот раз Стерн она слушала.

— Ты знаешь просто неприлично много. Это хорошо. Семьсот тысяч жизней – не та цифра сегодня, чтобы спасти миллионы, пусть и через тысячу лет. Все источники информации с технологиями были засекречены, живые носители – уничтожены. В мире остались только те, кто это оружие видел. У Ночных Кошмаров было много работы – надо было подчистить память очень многих.

— Но госпожа, я сама Ночной Кошмар и я этого не умею… — фестралка немного погрустнела.

— Ты просто не знаешь, на что ты способна. Но об этом мы расскажем тебе завтра. Сейчас же к главному. Ты видела, что произойдёт, если развитие некоторых технологий пустить на самотёк. Чтобы подобного не произошло, в Эквестрии должна остаться только одна принцесса, — глаза Луны снова сверкнули лазурью, — Мы уже тысячи лет сдерживаем развитие этих технологий, но Селестия не понимает наших замыслов, постоянно ставя палки в колёса. Однако псы, получив только приказ, активно развивали их. Ты отправишься в преисподнюю, передать планы наступления. Это будет последняя война на земле, когда противники, убивая, не видели друг друга. Пони должны быть ближе друг к другу – оружие останется только ближнего боя.

Кас, улыбнувшись, посильнее прижалась к ней. Она с ней полностью согласна.