Легко, как солгать
Глава единственная
Рэрити проснулась.
Пещера была неожиданно тёплой. Обычно при слове “пещера” Рэрити представляла себе грязь, монстров, и окружение, созданное для повреждения и уничтожения всего правильного и прекрасного на свете. Ей представлялись алмазные псы, жестокие и копающие, и вонь, настигающая её в кошмарах.
Но здесь не было ни сырости, ни слякоти. Рассыпчатая красная земля, на которой она лежала, по консистенции и ощущениям была похожа на мягкий пустынный песок. Воздух был густым, тёплым и душным, как зимним утром при закрытых окнах и горящем всю ночь камине. Было темно, поэтому она подняла голову, и сияние её рога наполнил пещеру серебристо-белым светом.
В мрачной пустоте её мозга всплыли слова из “Высшего Общества для Маленьких Пони”, её учебной книги по этикету. “Сдержанность во всём. Разница между истинной Леди и подражательницей кроется в способности сохранять самообладание”.
Пещера была довольно большая. Больше, чем она ожидала.
И эта пещера была заполнена несметным количеством золота и драгоценных камней.
Она однажды объясняла своё заклинание нахождения драгоценных камней Твайлайт. Это было сложно, потому что фиолетовая единорожка хотела разбить заклинания на серию искусственных структур и повторяющихся элементов. Рэрити продолжала верить, что Твайлайт совершенно не поняла суть, хоть и могла повторить все эффекты. Идея её заклинания была не в том, чтобы сделать камни видимыми, или грязь прозрачной, и даже не в структурированной магической работе.
Это было больше похоже на влюблённость.
Когда драгоценные камни были рядом, её сердце поднималось и трепетало. Её дыхание становилось прерывистым, её глаза блестели, её мысли витали в облаках. Мелкие проблемы уходили прочь. Это было так, словно её душа проснулась внутри неё и тянула её за рог к цели, и её разум и тело, шатаясь, пытались поспеть за ней. Чем лучше был камень, тем прекраснее и полноценнее было чувство.
И любовь была необходима. Драгоценные камни были прекрасными созданиями, и ничто не могло проявить их красоту так, как это делает любовь. Обрезка и шлифовка, проводимые скучно и монотонно, могут создать лишь невесёлый камень без того задорного огонька, благодаря которому великое и отличается от хорошего. Вам нужно трепетать над ним, иначе он не выйдет таким, как надо. Вы должны жертвовать ради него, иначе он не будет стоить и гроша. Вам необходимо ценить его, иначе он не будет ценен.
Но даже сейчас, даже когда её голова кружилась от целого сонма лежащих у неё под ногами сокровищ, она помнила о “Высшем Обществе для Маленьких Пони”, где очень ясно была высказана необходимость сдержанности. Поэтому, оглядев комнату, полную богатств, Рэрити сухим, слабым голосом просто произнесла — “Блестяще”.
Рэрити как-то размышляла о том, что купаться в алмазах и самоцветах все дни напролёт в конце концов станет ужасающе скучно. Сегодня она поняла, как сильно она ошибалась.
Она думала, что она уже стара для такого, но нет. Её сердце и разум продолжали идти кругом. Она чувствовала холодный поцелуй каждого уникального самоцвета, перебирая их копытами. Она чувствовала мягкое тепло тиары со звёздными рубинами в ней, что она носила. Она испытывала сдержанную любовь к изумрудам — драгоценным камням, отказывающимся сочетаться с её окраской, но любимыми ею не меньше.
Каждый камень в этом месте имел имя и историю, и она могла остаться здесь навечно, пока не узнает их все.
Её ноги и живот были покрыты красной пылью, на которой она спала, и эта пыль, похоже, была всюду. Она была между камнями и золотыми самородками, она проникала в гриву и цеплялась за шерсть. Чем дальше, тем сложнее было ей оценивать камни, потому что любое неловкое движение поднимало кучу пыли и лишь большим слоем покрывало пылью как самоцветы, так и саму Рэрити.
Что не означало, что она прекратила получать от этого удовольствие.
Устроившись в выброшенном троне, Рэрити выбрала один особенно запылённый самоцвет, и телекинезом подняла его перед своими глазами. Деликатными, нежными движениями телекинеза она соскоблила с него грязь и аккуратно начала избавляться от крошечных царапин и сколов, омрачающих совершенство драгоценного камня. Она ушла с головой в тонкую работу, обрезая и шлифуя самоцвет до тех пор, пока он не засиял ярче, чем в день своего появления. Затем она взяла ещё один.
Она напевала лёгкий мотив во время работы. Всё действо разделилось на пункты. Камень, оценка, обрезка, полировка. Она слегка задумалась. Что было бы, если бы её друзья обнаружили себя в пещере, полной драгоценных камней? Шатались бы вокруг, шумели, и пытались бы выбраться, без сомнения. Ох, хвала Селестии, что здесь оказалась она, а не они. Она не собиралась упускать такой шанс.
Эпплджек наверняка бы попробовала какой-нибудь самоцвет на зуб. Брр.
Но сейчас, когда она думала об этом, возможно, что-то да было в этих реакциях — ох, этот был с хитринкой, бедняжка был так грубо обтёсан, что стал совершенно печальным — потому что они в теории могли дать ответы на вопросы, над решением которых она особо не задумывалась. Как то: где она сейчас и как она сюда попала. Но, решила она, небольшой вопрос об амнезии и/или похищении не стоил того, чтобы поднимать шум. Или, по крайней мере, не тогда, когда её место пребывания было столь восхитительным. Помимо этого, она была образована, умна и обладала достаточно острым умом, чтобы решить эти вопросы, не покидая общества своих прекрасных новых друзей.
Деликатно разматывая гнутую золотую проволоку, скрепляющую между собой части блестящей металлической птицы, она задумалась. Такое количество — и качество — сокровищ означало пещеру дракона, это кристально ясно. Её потеря памяти вполне могла быть следствием обморочного заклинания, наложенного на неё в процессе похищения вышеупомянутым драконом. Факт того, что она всё ещё была жива, говорил о том, что съедать её не собираются — она читала в Бурном Огне Сердца, что драконы иногда похищают девушек, чтобы, ну, жениться на них. Хоть эта теория с похищением и, эм, женитьбой была плохой и неправильной, но, кто бы не был её похититель, у него определённо был вкус. Просто посмотрите на эту инкрустированную камнями лодку! Кто мог инкрустировать лодку самоцветами? Дракон, который знал, что он делает, вот кто.
— Конечно, — думала она вслух, — если я выйду замуж за дракона, то я, наверняка, буду жить в этой пещере. И пока компания будет хорошей, — она потёрлась носом о сияющий топаз, — а она хороша, ванные процедуры мне просто неприемлемы. — Она подняла копыто, красное от пыли. — Красный. Фу. Ещё пара тонов, и я буду выглядеть ухоженной сестрой Эпплджек.
Тут она задумчиво надула губы. Эпплджек. И остальные. Скорее всего, они пошли её искать. Сейчас они выбьют дверь в пещеру и спасут её ото всех этих чудесных камней. И она просто не сможет завернуть их назад после того, что они прошли ради её спасения. Это было бы попросту грубо и автоматически стало бы гарантом того, что в следующий раз никто и не почешется спасать её. Рэрити начала всё больше осознавать, как это важно — иметь гарантию быть спасённой, потому что в последние дни её слишком уж часто похищают.
Несмотря на то, что ей это было совершенно неприятно, она должна была посмотреть правде в глаза: Ей нужно выбираться.
— Эти пони, — процедила Рэрити свозь зубы, — даже не ценят тех жертв, что я приношу ради них.
Она потела самым неженственным образом, идя вдоль стены пещеры. Её копыта цокали по золоту, и она аккуратно выбирала путь в обход груд острых алмазов. Света её рога было недостаточно, чтобы полностью осветить пещеру и вход в неё, так что Рэрити пришлось пойти в одну сторону до упора в стену и продолжать двигаться вдоль неё, пока она не найдёт путь отсюда.
Она всё ещё была очарована масштабами этого настоящего клада с сокровищами. Каждый шаг открывал ей всё больше из них, и осознание ценности каждого освещаемого ею камня вонзало нож в её решимость.
Клад был очень обширным и столь толстым слоем покрывал пол пещеры, что образовывал собственные тектонические плиты. Не так давно она ступила на что-то, что было похоже лишь на очередную кучку монеток — но под поверхностью был неустойчивый золотой стол, который проскользнул, сместился и вызвал золотую лавину, до шеи погрёбшую Рэрити под богатствами. Всё это было весело и радостно, пока она не получила фигуркой единорога в глаз. Теперь же её глаз начал распухать, а всё веселье, наоборот, сдулось.
Хуже всего была пыль. На данный момент она была пони красно-фиолетовой расцветки, и каждый раз, когда она проходила возле какой-нибудь зеркальной поверхности, она вздрагивала от сочетания цветов.
А ещё голод и изнеможение, что тоже не сильно помогало. Но она могла терпеть лишения весьма долго, при этом не подавая виду, что она страдает. Но прямо сейчас она выглядела страдающей. Что ей тоже не нравилось.
— Возможно, тогда я была права в том, что купание в куче самоцветов будет не лучшей идеей, — вздохнула Рэрити.
Не то чтобы ей много чего оставалось, кроме как продолжать идти.
Время выходило. Голод начинал царапаться в её желудке, а горло было сухим и запылённым. Она бросила все самоцветы и украшения, что она носила и несла, чтобы сделать свой путь хоть немного легче. Пару раз она даже звала дракона. Её разум уже прекратил оценивать качество сокровищ, по которым она ходила, и дошёл до точки, когда остался лишь онемевший, пустой стук. Она начала задумываться, что вход вполне может быть погребён под завалами сокровищ, а она сама, таким образом, оказалась в ловушке.
— Я бы отдала, — бормотала Рэрити, — каждый кусочек этих сокровищ, только бы найти выход из этой ужасной пещеры!
Когда несколько мгновений спустя она забралась на вершину холма из сапфиров и заметила что-то похожее на выход, она поддалась своим чувствам и заполнила седельные сумки различными побрякушками и камнями, прежде чем пойти. Нет причин минутному помешательству становиться между ней и самоцветами, в конце концов.
Туннель, по которому она шла, был древним. Поддерживающие балки были старыми и надломанными; с каждым шагом с потолка осыпалась маленькая кучка пыли, и она поймала себя на том, что задерживает дыхание, зная, что малейший шум может вызвать обвал. Может, это пещера внутри пещеры? Она была ознакомлена с подобной терминологией больше, чем хотелось бы.
Здесь были старые жаровни, что держали в себе давно потухшие, проржавевшие до основания факелы, а многие из них проржавели настолько, что упали со стен пещеры и смешались с красной пылью. Были неожиданные моменты, когда пещера расширялась и она шла по каменному мосту над большим подземным озером. Это было прекрасно ровно до того момента, пока капля мутной воды не упала с потолка и не прочертила влажную линию на её боку. Короткая проба воды касанием копыта показала ей, что вода была грязной, ледяной и, несомненно, полна различными пещерными пиявками и прочими монстрами. Она продолжила идти.
Ей пришла в голову мысль, что туннель, по котором она бредёт, слишком уж мал для дракона, особенно для дракона столь большого, что он смог собрать всё то золото в главной камере. Эти туннели были более подходящие для псов или пони, но она не видела ни одного знака, указывающего на присутствие кого-либо из них. Здесь было совершенно тихо, не считая падающих капель воды где-то вдалеке. Здесь было совершенно темно, и лишь её рог был источником света. И здесь было совершенно одиноко, даже без самого маленького паучка, который мог бы составить ей компанию.
Рэрити не чуралась признавать то, что она потерялась. Она не чуралась оплакивать этот факт во весь голос, уже давно поняв, что существует взаимосвязь между оплакиванием проблемы и её решением. Она продолжала говорить, несмотря на то — а может, и потому, что — никто её не слышал. Звук её собственного голоса, знакомый голос жалобы на свои проблемы уверял её в том, что эта проблема из разряда тех, что могут быть решены.
— Красный песок, красная грязь, красная вода, и они даже не подумали использовать бронзу для факелов? — фыркнула она, представляя себя в Кантерлотском поместье среди достопочтенной публики, вместе с ней посмеивающейся над таким решением, — И внутренняя планировка — если бы мне приходилось делать дизайн для этой пещеры, то я бы сделала так, чтобы пути, ведущие вверх, выводили наверх. Не вели вверх достаточно долго для того, чтобы пони могла устать, а затем внезапно шли вниз и давали осознать, что весь её путь был проделан даром~
Её презрительный смех начал звучать подозрительно похоже на всхлипывания, поэтому она быстро сменила тему.
— Более того, эти поддерживающие опоры не только не покрашены, но и буквально разваливаются на глазах. Я полагаю, что достаточно громкий звук просто обрушит все эти запутанные туннели! — Рэрити всё больше и больше задумывалась над этим. Громкое сетование не увеличивало её шансы, но опасения не останавливали её. — Далее, это место даже не обеспечивает базовые условия, присущие порядочной пещере. Я имею гораздо больший опыт в обращении с пещерами, чем леди действительно должна иметь, и я знаю, что они обычно очень влажные и грязные. Эта же, — она топнула копытом, — сухая и пыльная! Это чудо, что всё это до сих пор не обрушилось.
Она бросила взгляд на воображаемого архитектора: забитого, дрожащего пони, съежившегося в углу. Надменно фыркнув, она повернулась к нему хвостом и ушла.
Когда она поняла, что хочет вернуться назад и извиниться перед ним, она осознала, как же ей одиноко.
— Это всё Твайлайт виновата, — внезапно решила она. — Каждый раз, когда я просила её научить меня телепортации, она бродила вокруг да около, рассказывала мне о не имеющей в данный момент значения теории маны и истории смутных телепортационных экспериментов вместо того, чтобы просто научить меня. “Я всего лишь закладываю необходимый фундамент знаний”, — с издёвкой произнесла Рэрити. — Необходимый фундамент знаний состоит в том, что твоя подруга может однажды оказаться в ловушке, будучи голодной и нуждающейся в умении телепортироваться в безопасное место, эгоцентричная ты ЛОШАДЬ!
Оскорбление эхом неслось по коридору. Его мотало туда-сюда, словно оно было произнесено в её же адрес снова, снова и снова…
Она никогда не просила Твайлайт научить её телепортироваться. Она разговаривала с Твайлайт о телепортации, но никогда не просила научить.
— Прости, — пробормотала она себе под нос.
Она продолжала идти в тишине.
Рэрити и понятия не имела, как долго она бродила здесь внизу. И она даже не пыталась представить, как долго ещё будут длиться эти красные туннели.
— Может, я мертва, — размышляла она, хоть и чувствовала себя слишком голодной для мертвеца. — Может, дракон съел меня, и я призрак, вынужденный вечно скитаться по этим туннелям. Или так и выглядит та самая загробная жизнь? — она позволила мрачным мыслям всплыть в её голове. — Это самая депрессивная мысль в моей жизни.
Она всё ещё не могла вспомнить, как она тут оказалась. Когда она сильно задумывалась о своём перемещении оттуда, где она была до этого — Кантерлот, может? — сюда, её мысли словно расплывались и утекали, будто песок с копыт, будто она пыталась вспомнить сон. Был ли это сон? Она стукнула себя по ноге, чтобы проверить это, тихо ойкнула и затем вспомнила, что статуэтка единорога, ранее ткнувшая её в глаз, давно проверила эту теорию.
И вновь она шла.
Она всё больше подозревала, что её скитания бессмысленны. Но она не могла заставить себя остановится.
— Я знаю, что в конце концов произойдёт, — мрачно объявила она. — Я сейчас поверну за угол и обнаружу себя пришедшей ровно туда, откуда я начала.
Увы, вселенная отвергла её столь сладкую иронию. Снова перед ней был лишь бесконечный тёмный коридор.
— Здесь покоится Рэрити, — произнесла единорожка. — Она некоторое время брела в темноте. Возможно, мы запомним её.
И, со всем достоинством, на которое она была способна, она упала на землю.
После краткого размышления, она решила, что её поза выглядит не совсем подходящей для смерти, и попыталась улечься более женственно. Затем она закрыла глаза.
Смерть, к вящему раздражению Рэрити, не приходила. Вместо этого её просто мучали голод, жажда, усталость и боль.
— Почему она, — вздохнула Рэрити, — просто не может прийти за мной?
В её голове мелькнули воспоминания.
— Рэрити! Мог ли я надеяться ещё раз увидеть тебя!
— Да, вполне… как долго меня не было?
— Если мне не изменяет память, тебя не было около шести часов.
— Шесть… часов?
— Да. Весьма неплохо для модной пони, я не ожидал, что ты протянешь хотя бы пять!
Она села.
По ощущениям прошло далеко не шесть часов. Она чувствовала себя так, словно бродила по этим пещерам уже три дня. Но… как часто она раньше вот так вот ходила в темноте? Может, она просто была ленивой? Может, она сдалась лишь через день? Она не представляла.
Она встала на ноги.
Нет, это продолжается уже слишком долго. Она нуждается в спасении.
— Благодарю.
— Всегда… — Рэрити запнулась, не договорив “пожалуйста”.
Эпплджек взглянула на неё через стол своими голубыми как сталь глазами.
— Что? У меня что-то на лице? — сказала Эпплджек, вопросительно глядя на Рэрити.
— Нет! Ох, нет, Эпплджек, я просто… отвлеклась на мгновение. — Рэрити изящно хихикнула. Она заметила, что в её тоне проскальзывала немалая нервозность, и быстро сменила тему. — И ещё ты сказала “Благодарю”.
— Да, и что? — защищаясь, сказала Эпплджек. — У меня всё же есть манеры.
— Обычно ты просто говоришь “спасибо”, при том тоном, не особо отличимым от бурчания на особо упёртого слепня, — произнесла Рэрити немного нараспев, вставая и начиная убирать со стола остатки обеда. Она заметила — почти не осуждая, как ей думалось — что Эплджек даже вытерла копыта после дождя, зайдя внутрь. — Это на тебя так Твайлайт повлияла?
Эпплджек закатила глаза.
— Я потратила время, чтобы сформулировать одну правильно звучащую фразу специально для тебя, а ты тут же считаешь, что меня заставила Твай. Ответ “нет”.
— Тогда что это было? — сказала Рэрити, смутно осознавая, что слишком усердно оттирает уже чистое место. Но уборка не могла отвлечь её от… этого. Она уставилась на красно-белую клетчатую тряпку, отмечая жёлтые выцветшие пятна на ней, что напоминали ей о том, как Свити Белль однажды пролила горчицу в её отсутствие. Удивительно, как жеребёнок~
— ...и некоторые из них делают речь слишком напыщенной, — закончила Эпплджек. Рэрити отвела взгляд от тряпки.
— Что? — спросила она. — Я в порядке. Что?
— Рэрити, ты уверена, что хорошо себя чувствуешь? — спросила Эпплджек, вставая на копыта. — Это из-за дракона?
— Я не беспокоюсь ни из-за каких драконов! — быстро выпалила Рэрити. — Почему это я должна волноваться из-за драконов?
— Ну, ты сама не своя с тех пор, как~
— Я раньше встречалась с драконами, я раньше была в пещерах, и я раньше была спасённой, — прохладно сказала Рэрити. — Ничто из этого не является для меня какой-то новой проблемой. Я просто не выспалась. Это всё.
— Прошу прошения, Рэрити, — произнесла серая пони.
Рэрити снова обратила внимание на пятно на мочалке. Пятно упорно сопротивлялось вычищению. Её рог засветился, вырезая жёлтое пятно из ткани.
— Да уж, стоило бы.
— Профессор Спаркл, — Рэрити позволила словам повиснуть в воздухе, смакуя звучание. — Весьма подходит, как мне кажется.
— Спасибо, — произнесла серая единорожка, слегка покраснев и отойдя в сторону. Рэрити зашла в кабинет и оглянулась вокруг.
Если бы она была из тех пони, кто верит в призраков, это было бы прекрасное место для её увлечения. Потолок был высокий и сводчатый. Древние и жуткие тома стояли высоко на полках, отвратительная зебринская маска, висящая на стене, искоса смотрела на неё сверху, а письменный стол Твайлайт был завален бумагами, исписанными оккультными диаграммами. Твайлайт проследила за направлением её взгляда и засмеялась.
— Домашние задания. На твоём месте я бы не пыталась сделать хоть одно из этих заклинаний.
— А что они делают? — спросила она, разглядывая бумаги.
— Что они делают, или что студенты думают о том, что они делают? — Твайлайт засмеялась. — Это отправит тебя в другой мир без шанса вернуться назад. Это может заставить двух пони поменяться телами. Это может сломать крыло пегаса посреди полёта. Это может запереть тебя в кошмаре, из которого нет выхода…
— Это выглядит слегка… сложным для студентов, — сказала Рэрити, не помня ничего подобного в её — по общему признанию, менее структурированных — магических уроках.
— Ох, эти студенты учат не тривиальные заклинания вроде замораживания чая в кружке, — сказала Твайлайт, садясь за стол. — Они учат то, как уничтожать мир.
— Я ~
— Не то чтобы тебе стоит знать подобные вещи, — сказала Твайлайт, поправляя свой уродливый красный галстук. Дождь барабанил по стеклу, толстому и грязному, словно артериальная кровь, бьющая из разорванного горла мира. — Не так много пони должны знать подобные вещи. Но пони и не должны это забывать. Пони могут забыть многое, но мир запомнит, и когда они снова восстанут, мы должны быть готовы.
— Как Дискорд? — предположила Рэрити. Рот Твайлайт подёрнулся слабой улыбкой.
— Да. Как Дискорд.
Несколько мгновений единственным звуком был шум дождя.
— Я — я сделала для тебя кое-что, к твоему дню рождения, — наконец нарушила молчание Рэрити. — Надеюсь, тебе понравится.
— Пожалуйста, покажи мне, — произнесла Твайлайт.
Рэрити сняла покрывало с тележки, которую она везла за собой в университет, открывая взору небольшой стенд с платьем. Красивым, гладким, холодным, светло-фиолетовым с голубым, украшенным мелкой россыпью звёзд. Оно была лёгкое и блестящее, но и на нём был лёгкий деревенский штрих — зелёная с коричневым обивка по краям воротника, вдохновлённая Эпплджек. Голубые глаза Твайлайт озарились улыбкой, когда она увидела это.
— Ох, Рэрити! Мне так нравится! — сказала она, не двинувшись с места за столом.
— Ох, это такое облегчение, — сказала Рэрити, напряжённо выдохнув. — Ты не была рядом, чтобы у меня была модель, поэтому я делала по памяти… — Она подняла платье, и теперь медленно переводила взгляд с него на Твайлайт. — ...и моя память, похоже, совершенно меня подвела.
Синее с фиолетовым? Чем она думала? Она знала так же как и все, что волосы Твайлайт были красными, жёлтыми и оранжевыми! И её шерсть была серой! Это не то, что пони должна забывать!
— Не говори так, Рэрити, это прекрасно, — искренне произнесла Твайлайт.
— Нет. Нет, оно не прекрасно, — сказала Рэрити, уставившись на платье. — Не волнуйся, Твайлайт. Я всё исправлю. Просто дай мне пару дней. Я сделаю всё, как надо.
Не дожидаясь возражений Твайлайт, она схватила платье в зубы и галопом выскочила за дверь. Она сбежала вниз по лестнице и выбежала на улицу. Грязь продолжала литься с неба, густая и холодная, оставляя пятна на её гриве и шёрстке.
Она бросила это недоразумение, называющееся платьем, на землю. Она наступила на неё. Она повернулась, чтобы уйти. И тут же повернулась обратно. Со сдавленным яростным криком Рэрити разорвала платье пополам и метнула его в текущую реку.
Она галопом умчалась прочь.
— С тобой всё в порядке, Рэрити? — спросила Свити Белль, взирая на забежавшую с грязной улицы сестру.
— Нет, Свити Белль, — сказала Рэрити, подтаскивая к себе швейную машинку и ткань, даже не задумавшись о том, чтобы помыться. — Я могу~ — начала она и тут же оборвала фразу, принимаясь за работу
— Хэй! Ты всегда кричала на меня, когда я приносила в дом грязь, — произнесла Свити Белль, глядя на грязные следы, оставленные Рэрити.
— Я могу… — прошипела Рэрити, — могу немного сойти с ума.
— Сойти с ума? — эхом откликнулась Свити Бэлль. Рэрити, сглотнув, кивнула. Полотна ткани летали вокруг неё. — Я могу помочь?
— Нет, Свити Белль, — сказала Рэрити.
— Могу я хотя бы выйти погулять? — спросила Свити Белль. — Я имею в виду, если ты собралась играть в грязи, то я тоже должна иметь на это право.
— Что? Ах. Да. Конечно, — произнесла Рэрити. Её осенила мысль, — и если увидишь Рэинбоу Дэш, то скажи ей, чтобы устраивала ураганы над свинофермой или чем-то подобным, потому что погода на улице просто невыносима.
— Но ты не собираешься прибрать за собой? — спросила Свити Белль.
— Я занята, Свити! — прошипела Рэрити.
— Что значит, что меня ты тоже не будешь заставлять это убирать? — в её голосе прозвучали нотки надежды с толикой растерянности, и Рэрити должны была их пресечь.
— Если ты думаешь, что ты сможешь лечь в кровать, покрытая такой грязью, то среди нас двоих именно ты сошла с ума, — произнесла Рэрити. — Мы обе должны будем принять ванну. Позже.
Свити Белль кивнула, посчитав это достаточно удовлетворительным вариантом, и ускакала за дверь. Рэрити возобновила работу.
Не было ни музыки, ни песни, чтобы помочь ей сфокусироваться. Холод, вода и грязь отвлекали её, отъедая её внимание.
Но вскоре всё отошло на второй план. Когда она начинала работать, мало что могло отвлечь её.
— У тебя какие-то проблемы с тем, как я управляю своим небом?
Рэрити резко произнесла:
— А у тебя проблемы с тем, чтобы управлять своим небом должным образом?
— Ты думаешь, что это легко — создавать облако в шесть километров длиной во время урагана? — прорычала Рэинбоу Дэш, с топотом войдя в Бутик. — Ты думаешь, это легко — бороться с подобным штормом?
— Я просто думала, — фыркнула Рэрити, — что ты пытаешься во всём быть лучшей.
— Я и есть лучшая.
— Ах. Печально же у вас всё, если это — лучший показатель.
В воздухе повисло угрожающее молчание.
Затем Рэинбоу Дэш взорвалась в приступе смеха, сбрасывая на землю серые перья вперемешку с грязью. Рэрити тоже засмеялась. Хотела бы она, чтобы её смех был не столь натянутым.
Она переложила ножницы.
— Вау, Рэрити, ты сейчас выглядела действительно сумасшедшей, — хихикнула Рэинбоу.
— Ха-ха, — сказала Рэрити. — Действительно так заметно?
— Да! Ты должна научить меня так делать! Я едва могу удержать спокойное выражение лица, — засмеялась Рэинбоу, опускаясь на копыта. Затем она проследила за взглядом Рэрити. — ...Ох, да. Прости за грязь.
— Всё в порядке. Даже не представляю, как это, летать по такой погоде, — сказала Рэрити, борясь с желанием сбегать за шваброй.
— Это словно идти по болоту с закрытыми глазами. Ничего не видно. Эти очки? — Она указала на два больших круглых кома грязи у неё на голове. — Фиг в них что увидишь.
— Тогда как…
— Мы спели! — Рэинбоу выглядела гордо. — Старая традиция пегасов. Когда грязь или снег столь сильны, чтобы сквозь них было что-то видно, все поют, чтобы мы могли слышать друг друга и ориентироваться по звуку, сохраняя строй полёта. Я всегда считала это какой-то блажью, когда нам рассказывали об этом в лётной школе, но всё сильно меняется, когда ты наверху, в облаках.
— А какие песни вы поёте? — заинтересованно спросила Рэрити. Когда её внимание улетучилось, она бесознательно взяла швабру и начала оттирать с пола грязь, оставленную Рэинбоу.
— В основном множество военных песен старых дней. Пегасский военный код, — сказала Рэинбоу Дэш. — Знаменитая В снежную Ночь, например. Но мы и современные песни поём. Это как жить музыкой и бурей одновременно.
Рэрити представила. Слепые пони в небе, работающие бок о бок сквозь чёрную пургу. Доверяя друг другу. Мужественно, с песней, копытами и крыльями покоряя грозу~
— Хэй, а это что? — спросила Рэинбоу Дэш, глядя на её новое платье.
— Ох… это? Подарок для Твайлайт. На её день рождения, — Рэрити тонко улыбнулась, возвращаясь к реальности.
— Хех. Думаю, на ней это будет смотреться потрясающе, — сказала Рэинбоу Дэш.
Улыбка Рэрити стала более сжатой. Искренний комплимент от Рэинбоу, заставил её пересмотреть свою работу.
Она моргнула.
Это не было платьем для Твайлайт. Это не было платьем, которое подошло бы Твайлайт. Края были слишком низкие, цвета подобраны неправильно, было слишком много серебряного…
— Хэй, а разве день рождения Твайлайт не сегодня? — спросила Рэинбоу Дэш.
— Да, а что? — ответила Рэрити, поворачиваясь и фокусируясь на Дэш.
— Ну, до Хуффингтона три дня пути. Как ты собираешься добраться туда вовремя?
— Нет, это не… я просто… Ох, я, должно быть, совсем потеряла счёт времени, — сказала Рэрити. Сама не зная, почему, она начала улыбаться. — Всё в порядке. Я просто использую свою магию.
Её рог начал светиться.
Рэрити не может сделать это заклинание
Ей не нужно делать это заклинание
Она была в Хуффингтоне всё это время.
“Большой, украшенный самоцветами зонтик влетел в комнату.
— … надо взять... зонтик, — произнесла Рэрити. Её посетило чувство, что она потеряла ход мысли.
— Прости, что мы ещё не взяли этот шторм под контроль, — сказала Рэинбоу Дэш.”
Рэинбоу Дэш не будет в Хуффингтоне.
Это Клаудкикер.
“— Всё в порядке, — сказала Рэрити. — Не всякий пегас может быть Рэинбоу Дэш.
— Это не означает, что не стоит пытаться, мэм, — произнесла Клаудкикер. — Немного удачи, и я получу шанс, один на миллион, которым я не премину воспользоваться. Вы в курсе, что она ушла из Вондерболтов?
— О да, я получила письмо об этом…, — произнесла Рэрити. — Я… не видела её с тех пор. Бедная девочка, удивляюсь, как она ещё держится.
— Надеюсь, что её поддерживают хорошие друзья, — сказала Клаудкикер. — Как бы то ни было, мэм, прошу прощения, что оторвала вас от работы.
Пегаска отсалютовала и промаршировала за дверь.
Рэрити отложила ножницы и взялась за швабру. Когда она отчистила пол от грязных следов копыт, оставленных пегаской, странная песня засела в её голове. Во время работы она напевала её слова.
“Наша жизнь — приключение
В снежную ночь,
В пути в чёрном небе
Кто бы мог нам помочь…””
Я не знаю, что с ней не так.
Ей нужно развеселиться.
Или чтобы кто-то развеселил её.
“Кантерлот! Она всё ещё была поражена — и слегка завидовала — что Твайлайт Спаркл снова была приглашена отпраздновать свой день рождения в Кантерлоте. Должно быть, это прекрасно — быть на короткой ноге с Принцессой. Хотя, Рэрити всё ещё помнила, что она пробивала себе путь в этом мире без благородного происхождения или знакомых в аристократии, и хоть эти вещи, несомненно, приятны, их отсутствие никоим образом не препятствует её возвышению.
Была прекрасная звёздная ночь, и чистое, безоблачное небо. Грязный дождь заляпал всё вокруг, заставляя их прятаться внутри зала. Рэрити находила несколько неловким то, что они празднуют в тени витража, поставленного в честь поражения Найтмер Мун. Она находила неловким само существование этого окна. “Добро пожаловать домой, сестра, я дарю тебе этот витраж в память о твоём унизительном поражении”?
Она вздрогнула. О чём она сейчас думала?
Что такое ~
— Хэй, Рэрити! Веселишься? Я достаточно ленточек повесила? А пунш достаточно поострила?
— Пунш достаточно что? — спросила Рэрити. Это же не значит, что~
— Поострила. Ну ты знаешь. Как посолить! — Пинки Пай, серая земная пони с совершенно неподходящим ей именем, моргнула, широко улыбаясь.
— Ты положила соль в пунш, — без эмоций сказала Рэрити.
— Я хотела посмотреть, можно ли напоить Принцессу, — прошептала Пинки. — Рэинбоу поспорила со мной, что я не смогу.
— Аха-ха-ха, — произнесла Рэрити. Её глаза оглядывали комнату, где Принцесса Селестия одолевало то, что выглядело как уже четвёртый стакан пунша. Она почти вплотную разговаривала с Твайлайт Спаркл, обняв её одним крылом, но единственное, что смогла разобрать Рэрити, это “Мои крылья такие красивые!”
Также она заметила, что Рэинбоу Дэш тоже выпила свою долю пунша.
Флаттершай и Эпплджек стояли в стороне, обмениваясь мрачными взглядами.
Рэрити даже гадать не хотела, как плохо это может обернуться.
“Та-а-а-а-ак, что ты подаришь Твайлайт?
— Я подарю ей новый галстук! — Пинки подняла ужасный галстук, такого же цвета, как и она сама. — Он сочетается с моим, — счастливо сказала она.
Ну, подумала Рэрити, это был прогресс… в каком-то роде.
— А у тебя что для неё заготовлено, Рэрити?
Рэрити обратила взгляд на сделанное ею платье. Серебряное с голубым, слишком большое и сложное, колыхающееся, как паутинка. Неправильно был выбран цвет. Неправильно было сделано всё. Это было лучшее платье, которое она когда-либо делала. Но это не было платьем для Твайлайт.
— Я Принцесса, — услышала она слова, произнесённые заплетающимся голосом с другого конца зала. — Хочешь тоже стать Принцессой?
— Думаю, это значит, что я выиграла спор, — радостно сказала Пинки.
— Принцесса Селестия, я думаю, что Твайлайт и мне лучше пойти домой, если вы не возражаете.
— Почему бы вам всем, девочки, не пойти полетать со мной?
— Пинки, — сказала Рэрити, — если не возражаешь, я ненадолго дезертирую воздухом подышать.
Пинки была слишком занята, наблюдая за тем, как Эпплджек пытается вытащить Твайлайт из объятий Принцессы, попутно стараясь сама не попасть в них. Рэрити неловко улыбнулась, отступила назад и выскочила из комнаты прямо под дождь.
Она забрала платье с собой.
— Мы благодарим тебя за платье, Леди Рэрити, — спокойным голосом произнесла Принцесса Луна.
Библиотека принцесс была огромной и тёмной, и книги были наименее странным среди её сокровищ. Каменные статуи древних волшебников; кристальные артефакты, старые механизмы. Воздух пропах пылью и бумагой, воздух был застоявшимся и неподвижным, и атмосфера была пугающей, и стояла гробовая тишина, словно в склепе. Рэрити зябко поёжилась.
Она поняла, сглотнув при этом от страха, что она раньше никогда не видела Принцессу Луну в темноте. Совершенно не та хрупкая, неуклюжая кобылка, которой она была при солнечном свете — богиня, казалось, заполняла собой темноту. Тусклый свет факелов скручивался и обтекал её, исчезая сразу, как только он касался её шёрстки, словно тени в библиотеке душили его. Время от времени свет падающей звезды озарял её лицо, и Рэрити мельком могла увидеть её глубокие бирюзовые глаза и стальной взгляд.
— Вам нравится? После того, как я его сделала, я поняла, что оно очень вам подойдёт~ — начала Рэрити.
— Могу я спросить тебя кое о чём? — сказала Луна, перебив её.
— Ух… — Рэрити полностью потеряла ход мыслей. — Конечно.
— А какой повод?
Рэрити раскрыла рот, но смогла произнести лишь то единственное, что пришло ей на ум. Она сделала платье на день рождения Твайлайт. Но сейчас, когда она подумала об этом, она вспомнила, что дарила Твайлайт платье на день рождения ещё несколько недель назад. И оно было прекрасным, за исключением одного факта — это платье совершенно не подходило Твайлайт.
Луна всё ещё смотрела на Рэрити. Она сказала единственное, что было у неё на уме.
— Потому что сегодня день рождения Твайлайт.
— Ты сделала мне платье на празднование чьего-то дня рождения?
— Нет. Я сделала его для Твайлайт. Но всё обернулось не так, как я ожидала, как вышло и с другим платьем, — сбивчиво сказала Рэрити.
Луна медленно моргнула.
— Что не так было с другим платьем?
— Я… я забыла цвета Твайлайт.
— А каких цветов Твайлайт?
Рэрити молчала.
— Ты, как никто другой, знаешь что Твайлайт фиолетовая, Эпплджек оранжевая, и в Рэинбоу Дэш ни капли серого, — спокойно сказала Луна. — Что такое цвет?
— Что вы имеете в виду? — спросил Рэрити.
— Цвет — отражение света, — ответила Луна, расправляя крылья.
Вместе с порывом воздуха все свечи погасли, оставляя их в густой темноте.
Всё было тихо и недвижно.
Раздался звук цокающих вокруг неё копыт
— Где ты, Рэрити?
— Я прямо здесь, — ответила она с пересохшим горлом.
Цок
“— Нет, тебя здесь нет.”
Цок
“— Но я~”
Цок
“— Не думай о цветах. Думай о тьме. Где ты, Рэрити?
Рэрити наконец-то связала всё воедино, но она почти желала, чтобы она всё таки ничего не понимала. Её сердце подпрыгнуло прямо к горлу, а её голова метнулась в сторону принцессы.
— Я всё ещё в пещерах?
Шаги остановились.
— Это возможно.
Рэрити крепко зажмурилась и резко открыла глаза в темноту. Ей ничего не приходило в голову. Что ей сказать? Неожиданная мысль предложила ей вариант “Я сошла с ума?”. Заключённая в этих пещерах, что в милях под землёй, где никто никогда её не найдёт, она потеряла рассудок и отступила в собственный разум?”
Цок
“— Это ли мир, который ты хотела построить для себя? — спросила Луна их темноты.
— Вы сказали кому-то ещё сделать это для меня?”
Цок цок
“— Это такой сюрприз?”
Цок цок — в темноте загорелась свеча
“— Кто? Кто сделал это? — её сердце билось в злобе. Она была заключена здесь уже несколько дней, это было словно — за что?
— Я не знаю, — ответила Луна.
— Если ничто это не настоящее, — произнесла Рэрити, — тогда кто ты?
Цок цок — вторая свеча
“— Ты, — ответила Луна напрямую. — Или, если предпочтёшь такой вариант, твоя магия. Что-то не так с твоим разумом, поэтому ты меня искала.
— Тогда помогите мне! Как мне выбраться?
— Тебе лгали, Рэрити, — сказала Луна. — Лгали сильно. Лгали всеобъемлюще. Даже я лгала тебе.”
ЦОК. ЦОК. ЦОК. Небо озарилось светом свечей.
“— ~но вы же здесь для того, чтобы мне помочь! — Рэрити едва не кричала в отчаянии.
— Да. Это важно, Рэрити. Всё, что тебе говорили, было ложью, Рэрити. Всё, Рэрити. Я собираюсь солгать тебе, Рэрити.
Я обещаю, что буду признательна тебе.
“Она стояла на подиуме, наслаждаясь взглядами тысяч пони, направленными на неё. Платье было эффектным, красным, тонким и просвечивающим, словно клуб пыли. Оно совершенно не сочеталось с её цветом гривы и шерсти, но они всё равно аплодировали ей. Она могла заставить сочетаться всё.
Прожекторы были направлены на неё, ослепляюще яркие. Всё, что она могла видеть — серые силуэты аплодирующих пони. Все любили её. Она была на вершине мира.
— Дамы и господа, это была Рэрити из Понивилля! — сказал Фэнси Пэнтс, выходя на сцену, чтобы встретить её. Аплодисменты стали ещё сильнее. — И я скажу, что она преуспела в прославлении своего городка! Мисс Рэрити, как вам пришла идея этой линейки платьев?
— Ну, я потерялась в пещере, — скромно сказала она. Толпа ахнула.
— Вот почему Рэрити лучший дизайнер Кантерлота, — сказал Фэнси Пэнтс. — Она вышла из студии и черпала вдохновение из самой природы! Даже представить не могу себе хотя бы ещё одного единорога, который так серьёзно относился к своему делу, чтобы сделать такое. Если бы вы могли изменить что-то одно в мире, что бы вы сделали, Мисс Рэрити?
— Я бы сделала его темнее, — сказала она.
— Ха! Истинная последовательница Луны! — сказал Фэнси Пэнтс. — И наш последний вопрос~
— На самом деле, — сказала Рэрити, поднимая копыто и перебивая его. — Я могу внести это изменение прямо сейчас.
Её рог засиял.
Прожекторы вырвались из своих креплений, упав на кричащую толпу, и на мгновение воцарила абсолютная тьма.
Я обещаю, что пойму тебя
“— Свити Белль! — крикнула Рэрити. — Вытирай копыта, когда заходишь в дом!
— Но ты то не вытерла, — хмуро ответила Свити Белль.
— Это потому, что я была занята, — фыркнула Рэрити, хотя это оправдание не имело смысла. Она отодвинула серебряное платье и повернулась к сестре. — Слушай, Свити, то, что я делала, не терпело отлагательств. Но ты должна за собой следить. Разница между истинной Леди и подражательницей кроется в способности сохранять самообладание.
— Самообладание?
— Да. Даже когда ты сходишь с ума, — сказала Рэрити, счастливо кивая”.
Она не сошла с ума
“Рэрити подняла ножницы. Она смутно улыбнулась
— Эм, Рэрити?
— Не волнуйся. Я знаю, что делаю, — сказала Рэрити. — Я совершенно точно знаю, что я делаю.
Она медленно подошла к сестре, мотая хвостом по полу, оставляя за собой маленькие пятнышки грязи слева и справа. За окном свистел ветер и хлестал грязный дождь.
Свити Белль кинулась к двери. Рог Рэрити засиял и захлопнул её. Она продолжала размеренно идти к съёжившейся сестре. Она приостановилась, оборачивая телекинетическое поле вокруг лезвий ножниц, аккуратно затачивая их.
Свити Белль в отчаянии попыталась использовать магию, но Рэрити с лёгкостью подняла её в воздух. Она подняла ножницы вверх, вместе с этим деликатно подняв Свити Белль за рог. Свити закричала.
— Тссс, — сказала Рэрити, щёлкая ножницами. Оранжевые волосы сыпались на землю. — Тсс, тсс, тсс. — Щёлк, щёлк, щёлк. Обрезанные под самый корень, волосы, словно осенние листья, медленно падали на пол. — Сохраняй самообладание, — пробормотала Рэрити, прорезаясь сквозь гриву Свити Белль.
— Рэрити, — задыхаясь, выдавила Свити Белль, — пожалуйста…
— Ты знаешь, что это такое, Свити Белль? — пробормотала Рэрити, продолжая обстригать волосы своей сестрёнки.
— Рэрити~
— Ты знаешь, что я должна злиться на тебя, когда ты заляпана грязью, разве не так? — сказала Рэрити. — Ты знаешь, что я должна злиться на тебя, что ты своей невыносимой неряшливостью отвлекаешь меня от важных дел? Ты знаешь это. И именно это я и делаю.
Она поднесла ножницы к хвосту Свити Белль. Большие клоки волос падали на пол вслед за каждым щелчком ножниц.
— Я должна заботиться о тебе, Свити Белль, и волноваться о твоей внешности. Чёрт, я предсказуема, — думала она про себя.
— Пожалуйста, — прорыдала её сестра сквозь слёзы.
— Я больше не буду предсказуемой, Свити, — сказала Рэрити, без церемоний отпустив свою лысую сестру в свободное падение на пол. Ошеломлённая, она села посреди кучи своих оранжевых волос. — С меня достаточно”.
Я обещаю, что буду с тобой!
“Грязный дождь колотил снаружи, но внутри было тепло, играла музыка, и все танцевали. Рэрити и Твайлайт стояли рядом, смотря на густой коричневый шторм.
— Откуда взялся этот дождь? — спокойным голосом спросила Рэрити. Сзади до них доносились звуки музыки, танцев и смеха.
— Ты не помнишь его? — сказала Твайлайт Спаркл, удивив Рэрити.
— Откуда я буду его помнить? — Рэрити моргнула.
Твайлайт одарила её тихим и выжидающим взглядом.
— Что ты сказала, Твайлайт?
— Ты не замечала ничего странного в последнее время, Рэрити? — спросила серая единорожка. — Какой сегодня день?
— Это… это твой день рождения.
— Какой день был, когда ты пришла навестить меня в Троттингеме неделю назад?
— Это… это был… — Рэрити замолчала.
— Это был мой день рождения, — сказала Твайлайт, кивнув. — У кого есть силы, чтобы сделать нечто такое? Кто делал погоду такой странной раньше?
В её разуме, словно змея, зашевелилась мысль.
— Дискорд.
Дождь колотил о витраж. Музыка продолжала играть, тихо звуча на фоне.
— Не волнуйся, Рэрити. Мы победим его, — сказала Твайлайт. — Мы используем Элементы Гармонии и сразимся с ним снова. Он поплатится за всё это.
Принцесса Селестия подошла к ним, держа инкрустированную алмазами коробку, хранящую Элементы Гармонии. Она открыла их, являя взору прекрасные драгоценные камни. Каждый подлетел к одной из серых пони.
Рэрити улыбнулась, когда получила свой алмаз Элемента Щедрости.
Она улыбнулась, бросив его на землю и раздавив его копытом.
— НЕ ЛГИТЕ МНЕ! — закричала она.
Я не лгу тебе!
“Дракон заревел. Зелёный огонь опалил потолок огромной пещеры. Сокровища под её ногами дрожали, когда гигантский зверь двигался к ней. С каждым массивным шагом с потолка сыпалась красная пыль.
Рэрити стояла, окружённая витающими в воздухе самоцветами. Ярость, бессвязная и всепоглощающая, текла по её сосудам. Она схватила прекрасный аметист с земли и метнула его в дракона со всей возможной силой. Камешек просвистел в воздухе и, пробив чешую, вонзился в шею зверя. Он заревел от ярости и рванулся вперёд. Рэрити схватила побольше камней и с силой бросила их. Она не смотрела, попали ли они в дракона и ранили ли его — она просто поднимала и кидала камни так быстро, как только могла.
Сокровища вздымались и текли, словно вода, когда дракон двигался к ней, шатались и колыхались под её копытами, но она стойко держала свою позицию. Открылась пасть, глубокая, красная, полная огня, большая настолько, что дракон мог проглотить Рэрити целиком. Она метнула ещё один алмаз прямо ему в глотку.
Затем пришёл огонь.
А затем наступила тьма.
Принцесса Луна двинулась вперёд, её мерцающая светом звёзд грива развевалась без какого-либо ветра. Её рог засиял, и дракон закричал — высокий, ужасающий звук, словно ворвавшийся из доисторических времён. Брызнула кровь, орошая золото и смешиваясь с красной пылью.
Рэрити галопом понеслась вперёд~”
И когда она взглянула в его глаза, она поняла, кем он был. И её сердце размякло, наполнилось любовью ~
“~и метнула алмаз сквозь его глаза прямо в его мозг.
И это было так, словно мир ожил в эту короткую секунду разрушения.
Темнота внутри его глаз была абсолютной. Красные узоры текли сквозь пустоту. Всё было неправильно. История пошла не тем путём. Всё должно было быть очень просто.
Это должна была быть история о любви. Это должна была быть простая любовная история. Всё должно было быть легко. Почему он не мог рассказать простую историю о любви?
— Рэрити.
Он взглянул наверх. Две пони стояли над ним. Рэрити — белая, сияющая, сверкающая в своём совершенстве. Луна, стоящая рядом с ней, холодная, спокойная и безмятежная. Они были словно сёстры, невредимые, стоявшие посреди руин мечты.
— Всё кончено? — тихо спросила Рэрити, уже заранее зная ответ.
— Да, Рэрити. Всё кончено, — ответила Луна.
Он почувствовал, что его поднимают. Он поднял когтистые лапы в знак капитуляции.
— Луна? — смутно спросила Рэрити.
— Да?
— Вы сказали, что солжёте мне.
— Я солгала.
— Тогда скажите мне, — сказала единорожка. — Кто я?
— Ты — Рэрити, единорог, — сказала Принцесса Луна.
Рэрити спокойно кивнула.
Голова Луны откинулась назад. Прозвучал тошнотворный хруст. Она упала на землю, словно мешок с мясом.
— Кто я?
Ты та, о ком я мечтал. Ты та, которую я люблю. Ты та, кто овладевает моими мыслями и мечтами. Ты моя судьба. Ты моё всё. Ты Рэрити!
— Нет, — сказала Рэрити. — Я меньше, чем это. Я меньше, чем она. Я фантазия. Я — грёзы. Я послушная, прекрасная, и нуждающаяся в спасении. Я иллюзия.
Нет! Ты нужна мне!
— Твоей первой ложью мне было “Рэрити проснулась”. Но я не Рэрити, и я не проснулась.
И Спайк начал плакать
Что со мной не так? Почему всё разваливается на части? Почему я не могу иметь одну простую мечту? Почему я не могу властвовать над собственными мыслями?
— Потому что, — сказала пони в маске, — одной лишь мечты недостаточно.
Что?
— Ты думал, что мог воссоздать настоящую Рэрити в своей голове, говорящую твои слова, следующую твоей истории? У тебя была хоть одна оригинальная идея в этой маленькой сказке? Или всё было украдено? Всё было заимствовано? — спросила она, распустив свою оранжево-золотую гриву и отряхнув пыль с серой шерстки. — Была ли мечта достаточной?
Нет. Не была. Она казалось слабой и пустой.
— Твоё представление Рэрити неверно, — сказала пони в маске. — Ты построил в своей голове её образ из коллекции анекдотов, личностных черт и знакомых ситуаций, что ты мог собрать вместе, и сказал “Это Рэрити!”. Но это не она. И эта иллюзия смогла обрести собственную жизнь.
Так вот чем ты являешься?
Она улыбнулась.
— Да.
Кто ты?
— Я Маска, — ответила она. — Рождённая в страхе. Выкованная во тьме. Дешёвая подделка лица. Суррогат. Надежда.
Тогда зачем ты сделала всё это? Зачем всё разрушила?
— Потому что ожидания никогда не соответствуют реальности, — сказала пони, снимая маску и улыбнувшись, явив свету стальные голубые глаза.
— Потому что время проснуться и встретить настоящую Рэрити. Я больше не могу быть твоей фантазией.
Но в этом нет никакого смысла. Ты не часть меня, как ты можешь быть моей фантазией?
— Некоторые фантазии имеют свою жизнь.
Это ложь?
— Да.
Спайк проснулся.
Пещера была тёплой, сухой и пыльной. Луч солнца сиял сквозь дыру в потолке, наполняя комнату тёплым сиянием. С потолка свисали виноградные лозы. Сокровище было покрыто слоем грязи.
Рядом с ним спала белая единорожка, мирно улыбаясь. Её волосы были спутаны в один большой фиолетовый беспордок.
— Рэрити? — спросил он сухим голосом.
— Спайк? — произнесла Рэрити, открыв глаза и глядя на него.
— У меня был сон, — сказал он с вежливой улыбкой. — Но, кажется, это больше не важно.
Они поднялись из ямы. Они стояли на горе, под лучами рассветного солнца и смотрели на Эквестрию. Тропический лес был во всех направлениях, большой, пышный и окутанный завесой тумана. Вдали перекатывался океан, словно обозначая собой край света. Они не знали, где они были, где они были до этого, и что им делать. У них не было пони, которых они могли здесь встретить, или чего-то, куда они могли пойти дальше.
Рэрити засмеялась и копытом забросила волосы назад, покрыв их красной грязью. Это было то, чего Спайк от неё никогда не видел. Это было что-то, чего от неё никак не ожидал. Это был полный сюрприз, та маленькая новая вещь, что была гораздо более увлекательной, чем что-либо в этом дивном новом мире.
— Похоже, я тебя не так хорошо знаю, как я думал, — сказал Спайк.
— Ох? Почему так? — мягко спросила Рэрити, водя копытом по земле.
— Ты только что провела грязным копытом по волосам, — ответил Спайк.
Рэрити засмеялась.
И тут смех прервался.
— ЧТО я сделала?