SCP-не-время-для-приколов

Вступление — Кульминация Отчаянья

Кловерлиф долбанул локтём деревянную дверцу, и та со всей дури ударилась об косяк, а после медленно вернулась в прежнее положение. Он сел на унитаз, запер дверь и упёрся в неё лбом. По щеке жеребца пробежала слеза: у охранника больше не было сил.

— Нет, я больше этого не вынесу! Почему? Почему это случилось со мной?! Что я сделал не так? Разве хоть кто-то здесь этого заслуживает? — охранник поднял голову и зарыдал, — А-а-а, за что мне всё это? За что?! — теперь Кловерлиф опустил голову и лишь слегка прихныкивал, он едва сдерживал себя.

— У меня больше нет сил это терпеть, — взгляд жеребца бешено забегал по кабинке, — Пинки… Мне кажется, она всюду. Следит за мной. Готова выпрыгнуть из любого угла, чтобы переломать мне все рёбра. Я устал убегать, вернее, у меня больше нет сил для этого! Вот, снова… — Кловерлиф примолк. Где-то далеко послышался писклявый голосок, и, похоже, звук исходил из вентиляции.

— Ну же! Давай! Чего ты ждёшь? — охранник опять заговорил сам с собой, — Убей меня! Только быстро. Видишь, я закрыл глаза! Где ты? — Пинки молчала. Она находилась слишком далеко отсюда, ведь не выгодно лезть по вентиляции так далеко, если есть ближе жертвы, которых можно задушить смертельными обнимашками.

— Я этого не перенесу! Я… — послышался какой-то шум, который тут же стих. Наверное, показалось. Кловерлиф вышел из кабинки, подошёл к раковине и несколько раз умыл холодной водой заплаканное лицо. Процедура не сильно помогла. Тогда жеребец сел на пол прямо посреди уборной и, не отводя глаз, стал наблюдать за выходом. Прошло пять минут. Всё это время Кловерлиф не издал ни звука, он лишь следил за дверью.

— У меня нет никаких шансов сбежать отсюда. Я сломал правую ногу, а до ближайших ворот около семисот ярдов, плюс по пути три газовых шлюза и установка Тэслы. Нет, мне однозначно не выбраться из Фонда LTF. Все учёные мертвы! Все! Лайра, Бон-Бон, Майкл, Файтер, Дэйзи, Черили… Все умерли, кроме меня и этих психов! Помощи ждать не откуда! Селестия или Луна? Откуда им знать, что я выжил? Нет, я не выберусь отсюда, — Кловерлиф вытащил последний магазин из автомата. В нём осталось всего три патрона из двухсот пятидесяти.

— Этого более чем достаточно, — охранник зарядил автомат, — Я не боюсь смерти, но больше всего я опасаюсь страшной смерти. Когда над твоим телом изгаляются, как только можно, и ты кричишь, не в силах что-либо сделать, не в силах вырваться на свободу или остановить текущую ручьями кровь. Я не хочу больше страдать! С меня достаточно! — охранник поднёс дрожащий ствол автомата к виску, но курок держал на предохранителе.

— Я пять раз чуть не умер от обнимашек этой сумасшедшей! Два раза сбегал из измерения Рейнбоу, прошёл столько комнат, столько раз рисковал жизнью и ради чего? Я не знаю. Нет сил. Мне страшно умирать. Но другого выхода, похоже, нет. Меня никто не спасёт. Никто! — в коридоре послышался шум и электронные двери открылись. Кто-то шаг за шагом приближался к туалету. Шаги становились всё громче и громче…

— О, нет, Зекора? Только не ты! Не смей проводить на мне свои опыты! Слышишь?! Я не хочу становиться зомби! — Кловерлиф быстро черканул несколько строк на рассыпанной по полу бумаге.

— Простите меня… — сказал Кловерлиф. Охранник медленно спустил предохранитель и нажал на курок.

Телепортация

Глава, в которой спектральное сканирование SCP-9341 вышло из-под контроля.

Майкл Брайт почувствовал, что падает, и тут же получил сильный удар по затылку. Когда Брайт открыл глаза, он понял, что свалился со стула. Рядом лежала разбитая кружка с пролитым кофе. Судя по размерам лужи, Майкл даже не притронулся к нему.

— Проклятье! — выругался Майкл, заметив несколько пятен на своём халате. Он находился всё в том же кабинете Фонда SCP: спереди – три жидкокристаллических монитора над пультом управления, сзади – похожий пульт во всю длину стены, по бокам – две двери и часы на стене. Больше здесь ничего не было. Майкл, лёжа на спине, запрокинул голову, часы показывали 9:12 PM. Брайт перевёл взгляд на потолок и попытался вспомнить, что за бред ему только что снился. Он вспомнил лишь пару фрагментов из своего сна, хотя, точно помнил, что все они как-то взаимосвязаны.

Первый – он стоит перед тремя рычагами: “Солнце”, “Луна”, “SCP-Foundation”. Майкл дёрнул первый – весь свет вокруг погас, дёрнул второй – вместо крыши он увидел полную Луну со звёздами на ночном небе, дёрнул третий – раздалась сирена воздушной тревоги, и в следующий миг Фонд был мгновенно уничтожен ядерным взрывом.

Второй – Майкл катался по коридорам Фонда верхом на трёхметровом медведе и с криками: “Смотрите все! Я оседлал Большую Медведицу!” — ломал мониторы и прочее дорогостоящее оборудование SCP-Foundation.

А вот третий никак не хотел вспоминаться, но он был такой же бредовый, как и остальные.

— Так, пора завязывать играть в компьютерные игры, — сказал сам себе Майкл. В следующую секунду дверь слева от него открылась, и внутрь вошёл приятель профессора Ричард Джонсон. Тот подошёл ближе к лежащему на полу учёному.

— Всё о смысле жизни думаешь? — ехидно спросил Ричард.

— Очень смешно! Налил себе кофе и, видимо, уснул до того, как его выпил, — доктор Брайт зевнул во весь рот и поднялся на четвереньки. Майкл поднял стул и после начал вытирать пятно на полу, — Как же я хочу спать! А мне ещё полтора часа здесь придётся торчать, следить за этими долбаными мониторами.

— Могу обрадовать, тебе не придётся здесь торчать!

— Понятно, опять я нужен комментатором испытаний, — раздражённо догадался Майкл и, оттолкнувшись ногой от пульта управления, отъехал на стуле к противоположенной стене, — А вообще, какого чёрта? Ведь O5 объявили по Интеркому три часа назад, что сегодня экспериментов больше не будет.

— Спецдоставка.

— Ты хочешь сказать – новый объект?

— Именно!

— Класс! Ты его уже видел? Как он выглядит? Свойства? Номер? Размеры? — воодушевился доктор Брайт.

— Номер ещё не назначен, класс тоже. А выглядит он, как скала: три метра в высоту, два в ширину, полтора в длину. Каплевидной формы. Нам-то и предстоит первыми его исследовать! — во время рассказа улыбка на лице Майкла пропала.

— Рик, ты же знаешь, как я отношусь к подобным предложениям. В конце концов – это небезопасно! Сколько Дэшек с ним контактировали? Ноль? Ты совсем с ума сошёл?

— Майкл, Майкл… Мы провели с ним все возможные тесты. Он безопасен на 95%.

— Но ведь не на 99%!

— Какой же ты пессимист!

— Ладно-ладно, я согласен, будто у меня есть выбор... Его уже пропустили через спектрометр антимасс?

— Двадцать минут назад.

— И что показал спектрометр?

— Ничего.

— Что?! То есть как так "ничего"? Этого не может быть! — Майкл недоумённо повернулся на стуле к Ричарду.

— Сам посмотри, — Джонсон протянул лист с результатами сканирования состава объекта. Доктор Брайт выхватил страницу и стал всматриваться в текст и картинки. Чуть ниже универсальной надписи SCP-Foundation красовалось изображение со скалой в разрезе в трёх перспективах. В центре камня находился странный объект, по форме напоминающий диадему. Судя по скану, камень – монолитный. Как в него попала эта корона – не понятно.

Под рисунками находилась цветная шкала. Майкл прочитал вслух:

— "Состав:

Жёлтый цвет – золото – 15,8 грамм;

Серый цвет – игнимбритовый камень (вулканическая порода) – 89,3 грамма;

Синий цвет – Сэламун – 77,5 грамм…"
Эй, Рик, что ещё за Сэламун? Никогда не слышал.

— Я тоже. В архивах Фонда ни одного упоминания о нём. Вот всё, что я смог найти в интернете, — тот передал ещё пару листов приятелю. Брайт бегло прочитал их.

— "Сэламун (ака “Лунное пророчество”)- минерал, найденный в метеорите, упавшем в районе Лос-Анджелеса в 1997 году. Состав до конца не определён. Обладает удивительными целебными свойствами; во время нахождения Луны в фазах полнолуние и новолуние светится голубым цветом. Есть свидетели, утверждающие, что при неких обстоятельствах минерал способен создавать порталы между двумя мирами: нашим и тем, к которому он “принадлежит”. Канал способен перемещать от одного до пяти человек за раз, при этом сам процесс телепортации весьма болезненный. Тем не менее, никаких вышеупомянутых свойств у метеорита замечено не было…". Что это такое?

— Документы из Астрономического Музея Лос-Анджелеса. Глянь на печать и подпись! Это не подделка.

— Да ну, чушь какая-то! Но вернёмся к нашему камню. Ты видел вес? — Брайт ткнул пальцем в диаграмму под изображением скалы в разрезе, — 200 грамм!? Да эта скала весит не меньше пяти тонн! Давно говорил, вам нужно починить ваш спектрометр.

— Не поверишь, он в норме! Мы повторили тест пять раз, затем повторно проверили уже отсканированные материалы. Результаты идентичны!

— Но как трёхметровая скала может весить 200 грамм?

— Это лишь результаты, полученные после спектрового сканирования. На самом деле её вес около 7 тонн.

— Как так? Ничего не понимаю.

— Нам и предстоит всё выяснить! А что, если это новый элемент…

— …подожди-ка, — перебил Ричарда Майк, повторно взглянув на результаты сканирования, — Сэламуна должно быть около трети, но на рисунке я вообще не вижу синего цвета…

— Он есть — синий оттенок всего камня. Похоже, что Сэламун – растворен во всей породе, — Рик взглянул на часы, они показывали 9:34 PM. — Пойдём, мы и так уже задержались.

— Пошли, — Брайт встал со стула, и двое приятелей направились к ближайшему лифту. Через две минуты они приехали на нужный этаж. Пройдя несколько коридоров и кабинетов, они зашли внутрь маленькой комнаты. Всю переднюю стену занимал пульт управления, за которым сидели три человека. Над пультом было бронестекло, разделяющее командный пункт и большую камеру антимасс-спектрометра. Под огромной лазерной пушкой, прикреплённой у самого потолка на пятнадцатиметровой высоте, стояла каменная глыба.

— Вот вы где! Долго же вас ждать, — произнёс доктор Гиарс. Ему было лет за сорок. Это был среднего роста кареглазый мужчина с квадратным лицом и небольшой лысиной. Его небритое лицо выражало усталость, и, тем не менее, Гиарс не позволял себе отдохнуть, пока не доведёт все свои дела до конца.

— Простите, сэр, мы немного задержались.

— Здравствуйте, — пожал его руку Майкл, — Так, что у нас тут?

Гиарс рассказал всё, что сам успел выяснить:

— Мы с доктором Райтом осмотрели весь камень вдоль и поперёк. На одной из его сторон находится фрагмент текста, и, как я понял, там выгравированы четыре стихотворения. Не знаю точно, что это за язык, но похож он на староанглийский, хотя, я не смог прочитать, что там написано. Доктор Брайт, я слышал, что Вы знаете несколько языков. Не могли бы Вы нам помочь перевести эту поэму?

— Так вот зачем я понадобился. Ну, ладно, давайте. Я так понимаю, это всё, что от меня требуется?

— Нет, не совсем. На обратной стороне метеорита мистер Райт увидел некий символ, похожий, по его словам, на осла. Я-то был без очков, но, мне кажется, это была фигура лошади. Поглядите-ка, что там изображено на самом деле – самому интересно узнать!

— Э-э-э, а эта фигурка не опасна?

— Мы её всю ощупали – ничего не произошло.

— Ну, ладно. Иду переодеваться. Через пару минут осмотрю ваш камень.

Спустя 10 минут…

Огромные двери шлюза открылись, и в камеру с таинственной глыбой зашёл Доктор Брайт. На нём был лишь белый костюм с тонкими свинцовыми вставками (так, на всякий случай) и гарнитура, состоящая из наушников, микрофона и мини камеры, прикреплённой к правой душке защитных очков. Справа от Майкла, с высоты четырёх метров за бронированным стеклом, за ним наблюдали Ричард, доктор Гиарс, машинистка Линн и пара других учёных. Майкл сделал первые шаги к скале.

— У меня плохое предчувствие, Рик… — заволновался доктор Брайт.

— Да успокойся ты! От этой штуки меньше вреда, чем от мобильника.

— Надеюсь ты прав… Ох, как надеюсь!

— К тому же, что может пойти не так?

Майкл несколько раз обошёл скалу и, не увидев явной опасности, приблизился к ней на два метра.

— Так, доктор Брайт, — заговорил по интеркому Гиарс, — (В сторону) Эта штука ведь работает? Кто-нибудь включите запись! Да, всё, вижу, запись пошла. (В микрофон) Итак, в камере с новым объектом SCP находится доктор Брайт, — Майкл помахал рукой в камеру, — Главные по эксперименту – Я, доктор Френсис Гиарс, и мой ассистент доктор Ричард Джонсон; научный персонал: Линн Уотт – машинистка, Даниэль Жибер – наш экстремальный водитель, Табита Сен-Жермен, Николь Оливер и Уитли Райт. Дата исследования: 30 июня 2016 года, 21 час 57 минут. Что ж, приступим к исследованию. Доктор Брайт, обойдите, пожалуйста, скалу и сфотографируйте её с разных ракурсов, с каких сочтёте нужным. У нас практически нет чётких снимков с ней.

— Хорошо, сейчас всё будет! — ответил Майк. Он сделал снимков тридцать, обежав камень со всех сторон, словно папарацци.

— Неплохо! — сказал Гиарс, глядя на мониторы, — Из Вас получился бы отличный фотограф!

— Благодарю за комплимент.

— Давайте перейдём непосредственно к надписи.

Доктор Брайт встал боком к учёным и принялся вглядываться в золотые буквы. Он сделал пару снимков и этих надписей, которые тут же появились на мониторах перед Гиарсом.

— Вы про эти фразы спрашивали?

— Да, да, те самые.

— Ну, что я могу сказать… Вы были правы, когда предположили, что это староанглийский, но здесь ещё присутствует пара фраз на старолатинском и… Видите эти символы? — Майкл ткнул пальцем в треугольный значок, — Это… эм… так, дайте секунду сообразить… Совсем забыл как язык называется…

— Это не самое главное. Вы сможете перевести?

— Без проблем! Вся суть в том, что каждый знак обозначает аналогичную букву английского алфавита. Ну вот, например: Солнце – это звук “С”, Полумесяц – “Л”, Птица – “И”, Книга – “У”, Стрела – “А”, ну, и так далее. Можно провести примерную аналогию с английским, хотя, далеко и не полную. Ну, что? Мне уже начинать?

— Да, пожалуйста.

— Хорошо, приступим… — Майкл начал диктовать строчку за строчкой. Когда они подошли к концу второго четверостишия первого отрывка, Ричард уже еле сдерживал улыбку на лице.

— Что смешного, Ричард? — посмотрел на учёного Гиарс.

— Не, не, всё нормально! — сквозь слёзы процедил хохочущий Рик, — Вам всё Майк объяснит…

— Шеф, это же текст опенинга из сериала “Доктор Хаус”! Между прочим – мой любимый сериал! Вот умора! А, вы же не смотрели. Хотите перескажу сюжет? — пояснил доктор Брайт.

— Нет! — крикнул босс так комично, что даже Майкл улыбнулся, — Парни, соберитесь. Мы ещё этот текст до конца не перевели, а у нас ещё три в перспективе. Брайт, что за чушь ты несёшь? Соберитесь! Мы серьёзная организация, в конце-то концов!

— Ладно, продолжаю перевод…

Спустя пять минут доктор Гиарс сидел, закрыв лицо рукой, Линн широко улыбалась, доктор Джонсон хохотал, крутясь на стуле, а Майкл со второго опенинга начал напевать выученные наизусть мелодии из его любимых сериалов. Первые три Гиарс ещё хоть как-то переносил, но, когда Майкл перешёл к последнему и запел писклявым голоском, пародируя оригинал, все впали в истерику. На четвёртом опенинге Гиарс впервые отфейспалмил.

— Я надеюсь, вы это не записываете? — спросил он Линн.

— Ну почему же? Я всё вношу в протокол.

— Боже мой, — закатил глаза Гиарс, — Только опенингов из мультсериалов мне не хватало в документации! Сотрите это нафиг из рапорта! Начальство засмеёт меня, если узнает. Так, Майк, Майкл! Всё, заканчивайте, или я сейчас в обморок упаду!

— Хорошо, последняя строчка осталась: "…Best friends indeed with you", — как только Брайт произнёс последнюю фразу, он слегка качнулся на ногах и положил правую руку себе на лоб, — У-у-ух, дайте секунду передохнуть.

— Что с Вами, Майкл?

— Ничего, просто голова чего-то закружилась. Не выспался я. Пойду, посмотрю на вашу фигурку, — Брайт обошёл камень. Перед ним на высоте метра из камня выпирал небольшой полукруг, на котором и правда было выгравировано изображение некого четвероногого животного. Доктор Брайт прищурился, но в глазах всё поплыло, и он не смог сосредоточить взгляд на объекте.

— Майкл, ну что Вы там видите? — полюбопытствовал доктор Гиарс, — Похоже на того самого осла?

— Нет, не похоже, — доктор Брайт напряг взгляд, — Похоже на пьяного Ричарда. Он в таком же состоянии возвращается с дискотек, — тут Линн во всю расхохоталась и свалилась со стула: у неё начался приступ истерики; Даниэль слегка ухмыльнулся; Николь и Табита попадали со смеху. Они все работали в одном отделе и прекрасно знали друг друга. Гиарс отфейспалмил второй раз.

— Боже, мой, — произнёс он снова, — Просто детский сад! Мало мне упоминаний о телесериалах в рапорте, так ещё и вы тут начали прикалываться! Дурдом…

Майкл приложил ладонь к фигурке.

— Послушайте-ка, она теплее, чем сам камень! Наверное, градусов 40-45 по Цельсию.

Гиарс перевёл взгляд на панель управления. Термосканер показывал двадцать два градуса по всему объёму.

— Ты в этом уверен?

— Абсолютно! Неужели вы не заметили? Фигурка становится всё теплее и теплее.

— Когда мы выходили с Райтом, она была холодной. И, Майк, сканер показывает постоянную температуру всей глыбы около 22 по Цельсию. Странно… очень странно...

— Оп-па на! Это ещё что такое?! — Майкл поднял голову. Установка лазера начала медленно раскручиваться.

— Какого чёрта! Кто включил лазер спектрометра без моего разрешения?

— Сэр, — сказала Линн, — лазер отключён от генератора, заряд аккумуляторов на нуле, но в то же время он постепенно повышается. Электромагнитное поле вокруг скалы растёт. Похоже, это оно запустило процесс реверсивной зарядки батарей.

— То есть вы не можете его остановить?

— Сэр, мы пытаемся, но ничего не выходит.

— Майкл, убирайтесь оттуда!

Брайт подбежал к двери шлюза, но та не открывалась. Он дёргал ручку аварийного выхода, но ничего не происходило.

— Эй! Эй-эй-эй! Выпустите меня отсюда! — доктор Брайт забарабанил кулаками по толстому металлу, после – безостановочно начал дёргать рычаг, — Откройте шлюз!

— Не выходит. Электронный замок не отвечает.

— Мистер Гиарс, заряд батареи – 15%!

— О, чёрт возьми! Не дайте ему подняться до сорока! Это убьёт Майкла, он не перенесёт такой жары!

— Я не хочу здесь оставаться! Выпустите меня! Выпустите!

— Спокойнее, Брайт, мы делаем всё, что в наших силах.

— …23%

— Чёрт побери! Подключите, в конце концов, лазер к генераторам на прямую! Выбьем клин клином.

— Не выйдет, доктор Брайт получит двойную дозу, к тому же для контрраскрутки требуется слишком много времени – около пяти минут. Мы не можем столько ждать!

— …29%

— Выпустите меня! Выпустите! Отключите установку!

— …32%

— Всё, хватит! Табита, вырубай всю систему!

Девушка подбежала к стене, разбила стекло ячейки, где находился красный аварийный рубильник, и дёрнула его несколько раз.

— Не выходит! Он не работает! Свет не выключается!

— Какого! Это же аварийное отключение питания! Наш последний шанс!

— Заряд аккумуляторов — 35%! — Линн с ужасом наблюдала за растущими шкалами на мониторе, панически бегающими учёными и Брайтом, дубасящим толстенную дверь шлюза, — Приближается к критической отметке! 36%... 37... 38...

В следующую секунду свет выключился, и турбина начала медленно останавливаться. В обеих комнатах зажглись тусклые красные лампы аварийного освещения.

— Сработало! — обрадовался доктор Гиарс, — Питание отключено! Но почему так поздно?

— У-у-ух, это было близко… — выдохнул Брайт. Через секунду включилось основное освещение.

— Ты в порядке, Майк?

— Да, спасибо, Рик, я в норме. Только голова ещё больше кружится.

— Э-э-э, мистер Гиарс, электромагнитное поле продолжает расти, но лазерная установка на него не реагирует.

— Это как так?

— Сами посмотрите, — Линн повернула монитор, — все четыре батареи спектрометра разряжены.

— Не может быть! Ноль процентов зарядки! Они же отключены от генератора! Куда делась вся эта энергия? — все в ответ лишь пожали плечами, — Ой, не к добру это всё…

Через несколько секунд верхушка скалы засияла ярким бело-жёлтым светом. В скором времени засиял и весь камень.

— Мне это не нравится. Может, откроете шлюз?

Линн понажимала кнопки на своём пульте – двери не открылись. Словно завороженные, учёные наблюдали, как перед скалой появилась новая ярко-розовая сфера, которая медленно увеличивалась в размерах. В короткий срок она поглотила и камень, и доктора Брайта. От шара исходила какая-то мелодия, в коей отчетливо слышалось фортепиано и звук, напоминающий фанфары.

Песня становилась всё громче.

— Доктор Брайт, Вы слышите меня? Доктор Брайт? Что это за звук?

— Да слышу, слышу! А-а-а! Голова ещё больше разболелась! Слушайте, меня колбасит похлеще, чем после недавней тусовки!

Какая-то песня на английском, до жути знакомая.

— М-м-можете проговорить слова?

— Не вопрос! — дело в том, что в динамиках и Николь, и Ричард, и доктор Гиарс могли отчётливо разобрать французскую речь, но никак не английскую. Это их немного удивило. Мистер Гиарс подал знак Линн, и та включила автоматический распознаватель речи. На двух мониторах одновременно печатался текст, полученный из динамиков и из уст Брайта. Гиарс поразился сходству рифмы и смысла (он сам немного знал французский).

—I could care less about the dress

I won't partake in any cake.

Vows, well I will be lying when I say

That through any kind of weather

I'll want us to be together.

The truth is I don't care for him at all… — пропел Брайт на английском. В то же время распознаватель динамиков вывел то, что слышали все оставшиеся учёные:

“Je la trouve bête cette petite fête

Je ne mangerais pas un seul des plats

Mes voeux, je lui mentais quand j'affirmais

Qu'importe le froid de décembre

L'important c'est d'être ensemble

Car à mes yeux qu'importe son existence!”

 — Сэр, — прервался на миг Брайт, — У Вас есть ощущение того, что когда песня закончится, произойдёт самое худшее? — Гиарс ничего не ответил. Он продолжал следить за мониторами. Все учёные, затаив дыхание, ждали конца мелодии. Всё бронированное стекло было заполнено белым светом.

— Я сейчас потеряю сознание, в глазах всё плывёт… Я начинаю куда-то проваливаться. Ладно, финал: “Mine! All, Mine!”. На экране появился “перевод” строчки: “Il sera tout à moi..!”. Как только Брайт произнёс последнюю фразу, по ушам учёных ударил громкий звук, похожий на рёв турбин сверхзвукового истребителя, и шар “взорвался” яркими цветами.

Свечение пропало. Ни скалы, ни Майкла в камере спектрометра больше не было. Всё осталось, как было десять минут назад: те же учёные за стеклом, та же камера спектрометра с огромным лазером на потолке, обшитая толстыми листами железа. Вот только метеорит и Майкл бесследно исчезли.

— Майкл! — закричал в микрофон Гиарс, — Майкл, Вы слышите меня? Майк!

— Доктор Брайт, ответьте! Вы слышите нас, доктор Брайт? — повторила вопрос Линн. Из динамиков доносились лишь помехи. Майкл не отвечал…

Вокруг Доктора Брайта всё вертелось и кружилось. Спустя пару секунд он понял, что с бешеной скоростью летит внутри невероятно яркого белоснежного туннеля, обрамлённого красной, фиолетовой, жёлтой и голубой полосами. Круглая труба всё время петляла, и Майкла кидало то в одну сторону, то в другую. По бокам иногда мелькали узкие разветвления, заканчивающиеся разноцветными пластинами. Он летел по туннелю около минуты, слабо понимая, что происходит. Вдруг он очутился среди достаточно плотных облаков. Небольшая кромка движущегося туннеля осталась по краям глаз. Майкл увидел лишь золотые облака, услышал мелодичный звон колокольчиков и два тихих голоса: грубый мужской и ласковый женский:

— Где мы теперь? Это что, часовой отдел?

— Можешь называть, как хочешь. Здесь находятся все часы, отсчитывающие… — но что отсчитывающие Доктор Брайт так и не узнал: фраза оборвалась. Яркая вспышка ослепила Майкла, и он очутился совсем в другом месте. Стоя на платформе посреди обшарпанной комнаты, доктор Брайт увидел с высоты трёх метров молодую девушку, небритого парня лет тридцати и пожилого лысого учёного с большими очками. Обстановка напоминала подвал. Над головой он разглядел установку, отдалённо напоминающую знакомый спектрометр. Все компьютеры и аппаратура вокруг искрили и ломались на глазах.

— Гордон, мы пытаемся вытащить тебя оттуда. Потерпи ещё не много. Уф, только бы телепортация к Иллаю прошла успешно. Погоди-ка, ты ведь не Гордон!

Следующая вспышка перенесла того в новое место. Теперь Майкл стоял посреди прямоугольного помещения, обшитого серыми, уже потресканными от времени плитами, впереди – круглая дверь с изображением бегущего человека. Всё вокруг поросло растениями. Видимо, это место было заброшено не один век.

— Мы рады приветствовать Вас в центре исследования природы порталов…

Ещё вспышка. Теперь он стоял на путях метрополитена. Гудящий поезд очень быстро приближался, и, когда расстояние между ним и Майклом стало меньше пяти метров, очередная вспышка спасла учёного от неминуемой гибели.

Колесо обозрения; вспышка – летит вниз с водопада; вспышка – музей ночью, сработала сигнализация; вспышка – запуск Аполлона 11; вспышка – тюрьма. Мигание стало столь частым, что у Майкла заболели глаза, и, наконец, — стоп!

Доктор Брайт рухнул с высоты полутора метров на пол. Очертание туннеля вокруг глаз исчезло. Теперь он находился в каком-то огромном помещении с большими окнами до самого потолка. Снаружи виднелась долина и речка, освещённые лунным светом. Видимо эту комнату использовали для временного хранения вещей: здесь было полным полно необычных манекенов, книг, свитков, столов, стульев и канделябров. Впереди из-за занавески виднелся свет. Брайт подошёл к двери и заглянул за неё: перед Майклом – огромный зал с потолком, расписанным красочными изображениями созвездий ночного неба, Луны и Солнца. На пьедестале стоят две незнакомки: та, что повыше – в белом роскошном платье, а та, что пониже – в тёмно-синем. Весь зал был заполнен, но Майкл не успел разглядеть тех, кто там находился из-за того, что резко задёрнул штору, побоявшись быть замеченным. У него всё ещё расплывалось изображение вещей, расположенных дальше двадцати метров. Он прислушался к звукам.

— Дамы и господа! В этот торжественный день для нас с сестрой большая честь присутствовать на коронации моей юной ученицы! Все эти годы я наблюдала за тем, как продвигались её успехи, помогала ей в трудные минуты, давала советы. И теперь настал тот день, когда она станет новой правительницей земель под нашим руководством! Она этого заслужила своей волей, тягой к знаниям и невероятной силой духа! Поверьте, я прекрасно знаю, о чём говорю. Как жаль, что у меня не было возможности назначить правительницей Сноудроп, жившую тысячу двести лет назад. Она была достойна этого. Надеюсь, глядя с небес, она счастлива, что мы не забыли всё то, что она помогла нам осознать. Видимо, сегодня – тот день, когда пророчеству было предначертано сбыться…

— А я так не думаю… — раздался дерзкий женский голос.

— Кто она такая?

Та лишь злобно рассмеялась. Послышался удар, звон металла и разбитого стекла.

— Стойте! Она украла диадему! Не дайте ей уйти! — двери резко распахнулись, сбив Майкла с ног, и внутрь кладовки забежала незнакомка в плаще.

— Оп-па! Ты-то мне и поможешь!

Брайт понял по голосу: эта была та девушка, что украла диадему. Она скинула плащ, резко накинула его на лежащего на полу учёного, завязала ремешок и сунула под бок диадему, а сама тут же скрылась в соседнем коридоре. Всё произошло настолько быстро, что Майкл не сразу осознал произошедшее. Единственное, что он точно запомнил – её цвет. Она вся была огненно-рыжего цвета.

В комнату без освещения вбежала стража.

— Вот она! Хватайте диадему, не дайте ей уйти!

— Слушайте… вы… вы меня… с кем-то… спутали! — запыхавшись, кричал Брайт, убегая от стражи по коридору, в котором только что скрылась преступница. Он петлял по этим коридорам и, отдалившись от охранников на сорок метров, вломился в последнюю дверь налево. Такая же кладовка, только компактнее – метров семь в длину. Вокруг один лишь старый хлам. Только странное овальное зеркало притягивало его внимание. Доктор Брайт подошёл к нему. В следующую секунду он получил резкий удар локтём: рыжая воровка пихнула Майкла прямо в зеркало, и он оказался в том же белоснежном коридоре, что и пару минут назад. Та нырнула следом. Пролетая мимо учёного, огненно-рыжая незнакомка подлетела к Майклу. Она сорвала плащ с Брайта и тут же накинула его на себя; отобрала диадему и, надев её себе на голову, с криком: “Au revoir!” — скрылась в ближайшем ответвлении. А Брайт, спустя несколько секунд, понял, что и его вынесло в реальный мир.

Майкл открыл глаза и сразу же закричал. Брайт падал с высоты нескольких километров, пролетая сквозь облака. Через пять секунд облака кончились, и он в свободном полёте увидел под собой посёлок размером с футбольный мяч. В мгновенье мимо Брайта что-то пронеслось вниз со скоростью, что раз в пять превышала его собственную. Кобыла, пролетев ещё метров пятьдесят, расправила крылья, и расстояние между ними начало стремительно сокращаться. Майкл упал ей на спину.

— Поймала! Э, не, дружок, только не в мою смену! — незнакомка резко рванула влево.

— А-а-а! Кто ты такая?! Опусти меня на землю!

— Спокойно, ещё успеем приземлиться! Рейнбоу, зови меня Рейнбоу Дэш. Я тебя почти не слышу из-за ветра. Поболтаем, когда я закончу, мне самой интересно, как ты попал на такую высоту, не умея летать!

— Летать?! Да, я не умею летать!

— Спасибо, я заметила. Потерпи, мне осталось выполнить всего три трюка, и мы спустимся! Держишь крепче! — пегаска сцепила руки Майкла вокруг своей широкой шеи, застегнула под собой ремень, перекинутый через спину учёного, и поднесла левое копыто к лицу. Брайт глянул на её пять наручных часов и тут же пожалел об этом. Это были приборы полёта. Высотомер показывал 3,5 километра от земли, спидометр – скорость полёта 375 км/ч…

— Понеслась! — и с этими словами незнакомка рванула ввысь. Достигнув высоты 3,8 км, она спросила Майкла, — Готов?

— Нет!

— Погнали! Йи-их-ха-а! — она бросилась вниз, закружившись против часовой стрелки. Майкла подташнивало, перед глазами земля и небо бешено завертелись. Затем – резкий поворот вправо, спираль вокруг облака и зигзаг вниз. Таких ощущений Майкл не испытывал даже, когда единственный раз в жизни осмелился прокатиться на огромных американских горках в Сан-Франциско. Брайт буквально выполз с них, поклявшийся в тот момент никогда больше не кататься, и вот теперь ему волей случая пришлось снова испытать знакомые эмоции страха и перегрузки. Рейнбоу сделала три мёртвых петли, – Майкл думал, что не переживёт этого, — а затем, выполнив ещё пару трюков, крикнула:

— А теперь, мой коронный номер! — у Брайта пробежали мурашки по спине. Пегаска приняла резкий крен вправо. С каждой секундой их скорость увеличивалась. Она вытянула правое копыто вперёд, а левое поджала под себя. Вокруг них появился слой разряжённого воздуха. Благодаря защитным очкам и гарнитуре, оставшимся на Майкле после неудачного эксперимента c SCP, доктор Брайт мог всё это видеть. Брайт мёртвой хваткой вцепился в шею незнакомки, но чувствовал, что начинает постепенно сползать с её спины. По ощущениям их скорость уже давно перевалила за 700 км/ч. Брайт испугался, что они разобьются, но Дэш на высоте всего около сотни метров от Земли, резко изменив направление движения, устремилась к небу.

Перегрузка составила около 2,6 g. У Майкла потемнело в глазах, и он тут же потерял сознание…

Уникальный Шанс

Майкл думал, что пробыл без сознания несколько часов. Он пришёл в себя лёжа на спине на мягкой траве, но всё ещё был слишком слаб, чтобы открыть глаза.

— Эх, третье место. Я все-таки надеялась победить в конкурсе. Не думала, что он так чувствителен к перегрузкам, — услышал Майкл знакомый голос. Он принадлежал Рейнбоу.

— А не хотела ли ты его сначала об этом спросить? — новый голос как и манера речи также показались Брайту до жути знакомыми.

— Эй, я выступала! У меня не было ни секунды на посадку, когда я выполняла трюки!

— Кстати, потрясно выступила!

— Спасибо. Ничего, думаю, он скоро придет в себя.

— На твоём месте я бы летела помедленней с пассажиром.

— Всего-то разогналась до 700 км/ч! Перегрузка и двух g не составила!

— А как он попал так высоко?

— Понятия не имею. Четыре километра – это вам не шутки! Спрошу его, когда проснётся.

Майкл открыл глаза. Над собой Брайт увидел две знакомые морды пони. Да, он уже видел их раньше, и это были девчонки из мультсериала My Little Pony, того самого, чей опенинг Брайт последним прочёл вчера на загадочном метеорите. А именно он увидел: Рейнбоу Дэш – пегаска, ответственная за погоду, немного эгоистичная и чересчур самоуверенная, но всегда готовая помочь друзьям в трудную минуту и ЭпплДжек – деревенская девчонка, с лёгкостью выполняющая тяжёлую работу и способная честно рассудить любой спор. Насколько Брайт помнил, по сюжету они часто конфликтовали.

— О, а вот и наш герой проснулся!

Брайт встал на четыре ноги и только сейчас заметил, что он и сам приобрёл облик пони. Майкл взглянул на свои конечности: стопы так же, как и ладони, превратились в копыта; сзади дугой изгибался бурый хвост. Парень пощупал свою голову: удлинённая морда, острые уши, грива и огромные глаза. Да и пропорции тела серьёзно поменялись. Так и есть – он стал пони!

Вспомнив про Знаки Отличия, Брайт взглянул на свой круп. С обеих сторон бёдер красовался белый круг с тремя стрелками, направленными внутрь. В центре круга была надпись “3L”: “Третий Уровень”, – догадался Майк, и это был его уровень доступа на предприятии SCP Foundation. Значит ли это, что Брайт туда ещё вернётся?

— Чего это ты вертишься, словно самого себя не узнаёшь? — хихикнула Дэш.

— Да не, не, всё нормально… Как долго я был без сознания?

— Около двух часов. Я не расслышала твоё имя. Как же тебя зовут?

— Меня зовут Брайт. Майкл Брайт.

— Что ж, я уже представлялась – Рейнбоу Дэш.

— ЭпплДжек, рада знакомству, — девочка быстро затрясла руку Майкла, тут же окончательно избавив его ото сна.

— Слушай, Брайт, — начала Дэш, — Если ты не единорог и не пегас, так как же ты тогда попал на высоту в четыре километра?

— Ну, мы с коллегами… — тут Брайт запнулся. Сказать, что произошло на самом деле? Они его не поймут, решат, что сидра перепил или чего-то на подобие этого. Нет, этот разговор стоит отложить на потом, лучше придумать что-нибудь по реалистичнее, — Это долгая история, я лучше расскажу завтра, когда передохну после поезда. Я только-только прибыл в Понивиль, не могли бы вы мне всё тут показать? — кое-как выкрутился Брайт.

— Разумеется! Не вопрос. Я смотрю, ты интересный, хотя и немного странный. Уверена, мы найдём общий язык! Ты как думаешь, Рейнбоу?

— Абсолютно согласна! Что ж Брайт, на сегодня ты достаточно налетался. Сделаем ему маленькую экскурсию по Понивилю, сестричка?

— Давай, милашка! Начнём-ка с площади.

С этими словами три пони направились в центр Понивиля. Рейнбоу почистила небо над городом и теперь на них светило тёплое июньское солнце. ЭпплДжек и Дэш бегали по просторным улочкам, рассказывая Майклу, кто здесь живёт и что интересного стоит посмотреть в этом районе. Они пообедали у ЭпплДжек и мельком заглянули к Рарити, Твайлайт и Флаттершай. Затем по инициативе Рарити вчетвером занялись шоппингом (хотя Дэш была не в восторге от этой затеи). После прогулки Рарити сказала, что ей нужно навести порядок в своём бутике, и оставила наших героев в прежнем составе. Совершенно неожиданно Рейнбоу, ЭпплДжек и Майкл натолкнулись на Пинки Пай, как обычно, беззаботно скачущую по парку. Пинки сказала, что хочет устроить супер-дупер-мега вечеринку новому жителю Понивиля и убежала до того, как ЭпплДжек успела возразить.

— Типичная Пинки, — сказали одновременно Дэш и ЭйДжей и рассмеялись.

Рейнбоу предложила сыграть в боулинг, где Брайт оказался победителем, а затем – в метание подков. Новые друзья померились силами в Хувсрестлинге и пошли помогать ЭпплДжек со сбором урожая. Вернее, это ЭпплДжек надо было собрать яблоки с пятидесяти деревьев, а Дэш вызвалась помочь подруге, да и Брайт был не против от такой идеи. Майкл неожиданно для себя узнал, что у него хорошо получается скидывать яблоки: один удар задними копытами с разворота, и большинство яблок уже лежат в корзине. Рейнбоу таким талантом не отличалась, хотя без неё работа бы затянулась ещё на пару часов – Дэш в зубах спускала яблоки, оставшиеся висеть слишком высоко. К пяти часам работа была выполнена.

Три пони собрались сходить на озеро, но эта затея отложилась на три часа. Пинки нашла наших героев в амбаре и тут же отвела их к себе в дом, где та устроила свою фирменную вечеринку для Брайта. Здесь уже собрались все знакомые Пинки. Через три часа танцев и конкурсов, Рейнбоу, ЭпплДжек и Майкл всё-таки сумели выбежать на улицу и пойти покупаться. Они веселились, словно жеребята: плескались водой, хохотали и несколько раз нырнули с масками. Выйдя на сушу, они отряхнулись и вскоре, переговариваясь о различных вещах, легли на песок, глядя на первые звёзды. В десять часов пони развели костёр и Дэш начала пугать Майкла и ЭйДжей страшилками. Брайт ещё никогда в жизни не чувствовал себя так хорошо. В первый же день найти таких друзей! Как же ему повезло!

Брайт был готов остаться в Понивиле навсегда, но его захлестнуло странное чувство ностальгии по Фонду, по Огайо, даже по Ричарду, хотя они никогда не были близкими друзьями. Что, если он навсегда останется в обличии пони? Нет, это нисколько не пугало Майкла, даже наоборот – это ведь здорово попасть в один из своих любимых сериалов и лично встретиться, а тем более подружиться с главными героями! Может, в этом и состоит его смысл жизни? Хотя, найти путь в мир людей, если таковой путь имеется, Майклу не помешает. Но это – дело будущего! Сейчас ему нужно расслабиться после того головокружительного полёта вдоль яркого туннеля. Брайт, правда, очень устал.

Остался всего час до полуночи. Девчонки решили, что Брайту лучше всего будет переночевать на стоге сена у амбара ЭпплДжек, так как Рейнбоу побоялась поднимать Майкла к себе на облако из-за того, что Брайт вполне мог с него свалиться, а Рейнбоу не услышит его крик. Брайт, подложив копыта под голову, любовался ночным небом и белоснежным месяцем. Ему было хорошо. Все заботы — потом, сейчас главным был отдых. Мечта Майкла сбылась! Он и правда в любимом сериале! У него есть сколько угодно времени, чтоб всё здесь обследовать, но сейчас, в данный момент, Брайт устал и нуждается в хорошем крепком сне. Майкл перевернулся на бок, закрыл глаза и моментально уснул.

Но сон Брайта продолжался недолго. Постепенно учёный заметил, как стал проваливаться сквозь сено, медленно ускоряясь. Он почувствовал, как ветер забил по ушам, а мягкое сено улетело куда-то вверх. Майкл тут же открыл глаза. Он в воздухе – в десяти метрах над знакомой речкой, через которую они недавно пробирались с Дэшью и ЭйДжей. Брайт ощутимо плюхнулся в неё. Когда доктор вынырнул, в сорока метрах над его головой Майкл разглядел тонкие соломинки – всё что осталось от полуметрового стога.

— Ну, Рейнбоу! Опять надо мной прикололась! — но никаких следов от полёта пегаски на небе не осталось. Брайт вышел на берег, отряхнулся и пошёл на ближайший мост – парень был на краю Понивиля. Он сел на скамейку посреди небольшого мостика и стал разглядывать звёзды. Вдруг по его спине пробежали мурашки.

— Не может быть! Месяц! Он же был в другую сторону! Да ну нет, глупости какие. Наверное, показалось. Мне надо выспаться, а то ещё что-нибудь не то привидится! — Брайт уже хотел пойти к амбару ЭпплДжек, но загляделся на ночное небо и сам не заметил, как уснул. Проснулся Майк часов в десять. Вокруг него текла жизнь: ходили пони, резвились жеребята, на небе летали пегасы и воздушные змеи — всё как и вчера. Или не всё? Брайт всмотрелся в знакомые домики.

— Такое чувство, будто что-то поменялось, но никак не могу понять — что именно, — сказал сам себе Майкл. Он прошёлся по знакомым улицам – то же чувство. Брайт напряг память, но так и не понял, в чём проблема. Все дома выглядели также, как и вчера. Доктор Брайт решил прогуляться по главной улице Понивиля, по которой втроём вчера дольше всего гуляли. И тут до Майкла дошло, что стало не так.

— Магазин у Бон-Бон. У неё новая соломенная крыша! Как же я раньше не заметил. А эти два дома были белыми, а не кремовыми! Как они успели их перекрасить за одну ночь? — Брайт с сумасшедшей скоростью, галопом скакал по улицам Понивиля. Примерно один из пяти домов имел новую окраску. И та скамейка на мосту! Её ведь вчера не было!

— Да, что за хрень здесь творится?

Брайт подбежал к кремовому пегасу с золотой гривой.

— Вы можете доставить меня к Рейнбоу?

— Рейнбоу Дэш? Вы имеете ввиду её дом?

— Да, да! На вон то облако.

— Я так понимаю, Вы её друг? — Майкл кивнул в ответ, — Мы стали хорошими друзьями с Дэш, так что ладно. Но я Вам не такси! Полёт туда, полёт обратно – на большее не надейся! Меня зовут Спитфайр, кстати. Наверняка, слышали. Один из Вандерболтов.

— Майкл Брайт, приятно познакомиться.

— Доставлю с ветерком!

Золотой пегас поднял Майкла на тридцать метров и опустил прямо у дверей дома пегаски. Дверь была нараспашку открыта. Брайт не задумываясь вбежал внутрь, пропустив мимо ушей, что ему крикнул вслед Спитфайр.

— Рейнбоу, Рейнбоу Дэш. Ты спишь? Это Майкл Брайт. Помнишь, вчера познакомились? Да где же ты? — Майкл оббегал весь первый этаж, но Дэши нигде не было. Тогда Майкл поднялся наверх. Как он и предполагал, на втором этаже – её спальня. На стенах расклеено несколько плакатов с Вандерболтами, красная рок-гитара стоит в правом дальнем углу, стол, пара стульев и кровать из облаков, и шкаф с несколькими рубашками. Но Дэш здесь нет. Недоумённый Майк решил спросить Спитфайра, вдруг тот в курсе, куда делась Рейнбоу. Майк вышел на порог облачного дома.

— Спитфайр, ты не знаешь, куда делась Рейнбоу?

— Я и пытался тебе сказать. Этот дом пустует уже третий месяц.

— Что? Как это так?! Мы только вчера с ней гуляли!

— Не может быть! Где?!

— Что здесь произошло? Где Дэш?

Спитфайр повернулся боком к Брайту и стал смотреть в сторону Кантерлота. Из мокрых глаз пегаса потекла слеза.

— Кризаалис. Это всё она! Когда королева второй раз собралась захватить Эквестрию, Волшебная Шестёрка вместе с принцессой Селестией дали ей отпор. Однако, Кризаалис использовала мощное заклинание, заставившее Рейнбоу и других слиться со своими Элементами. Я не знаю всех подробностей, информация засекречена. Однако, я смог кое-что найти. Согласно тому, что я знаю, Рейнбоу потеряла контроль над своими действиями. Она перестала быть собой, так скажем. Она стала кем-то наподобие зомби. Белые, стеклянные глаза, гладкое тело, словно на ней нет шерсти, серые ржавые пятна на гриве. Просто ужас! Дэш больше не может быстро двигаться, но вместо этого она научилась проходить сквозь стены, оставляя ржавые пятна на поверхности, которой она коснулась. Ясное дело, что любой контакт с Дэш смертелен для живых пони. Селестия и Луна создали Фонд LTF – Любовь, Толерантность, Дружба, чтобы исследовать Шестёрку и вернуть их в нормальное состояние, но оттуда нет никаких известий с начала июня. Боюсь, что сами принцессы не знают, как вернуть Рейнбоу в прежнее состояние. Мне больно об этом говорить, мы были с ней приятелями… Я сам хочу, чтобы она стала прежней, если эта история – правда. Но я ничем не могу ей помочь. Ничем! — Спитфайр еле сдерживал слёзы. Он поставил копыта на плечи Брайта и посмотрел в его глаза, — Пожалуйста, дай мне знать, если найдешь что-то, связанное с Дэш, хорошо? Ты очень похож на тех учёных из Фонда. Если сможешь, спаси её ради нас всех! Умоляю тебя!

— Хорошо, хорошо, — Брайт обнял пегаса, — Я сделаю всё, что в моих силах.

— Спасибо… — Спитфайр взглянул на Майкла заплаканными глазами.

Золотой пегас спустил Брайта на землю, а сам улетел куда-то, по своим делам. Майкл был в шоке. Ещё вчера они вместе гуляли по Понивилю, веселились, а теперь оказывается, что Дэш стала невменяемой. Выходит, они все заколдованы! Майкл заскочил в дома Твайлайт, Флаттершай и бутик Рарити. Некого не было, все двери открыты.

Майкл шёл по городскому парку с опущенной головой.

— Подумать только! Нашёл новых друзей и сразу же их всех потерял. Как так вышло? И как я, вообще, попал сюда? Ведь, прошлый раз после спектрометра был тот туннель и всё такое, а тут я всего лишь заснул и оказался здесь. Так как же я переместился во времени? И главное – почему? Где причина! Я не знаю. Я ничего не понимаю… — Майкл полдня бесцельно ходил по городу, затем вернулся в парк и сел на скамейку под дубом. Всё это время он думал время про сегодняшний скачок во времени, предлагал разные варианты, но ни один из них полностью не объяснял всего случившегося. Ночь Майк провёл на скамейке, у него не было желания куда-то идти. Половину следующего дня Брайт провёл так же бесцельно. Он ещё раз заглянул в домики пони, но, не увидев никаких изменений, погрузился в раздумья о том, что же именно с ними случилось. Несколько прохожих спросили Брайта, почему тот грустный в такой прекрасный солнечный день, но Майкл внезапно убегал, не дав ответа. Вечером он поселился к Бон-Бон. Пони приютила потрёпанного Майка из жалости, но сколько продавщица конфет не интересовалась прошлым незнакомца, Брайт всё время молчал. Он был слишком замкнут. Бон-Бон спрашивала Майкла откуда он прибыл в Понивиль, что произошло с беднягой. Майкл лишь смотрел на неё грустными пустыми глазами.

Следующие три дня Брайт провёл, бесцельно гуляя по городу. Он надеялся понять, что же произошло на самом деле, но так и не смог. Иногда он поднимался в “свою” новую спальню на втором этаже, заперев за собой дверь, подсоединял смартфон, который, удивительно, не выпал после двух падений из сумки Майкла и не утонул в реке, к колонкам и слушал рок, лёжа на кровати. Бон-Бон каждый день расспрашивала Брайта, но тот лишь увиливал от ответа. Он не хотел ни о чём ни с кем разговаривать. Над Брайтом сгущались тучи…

Разумеется, в городке, где все знают друг друга в лицо, появление незнакомца не прошло без внимания. Первым о нём узнала Лайра, зашедшая в гости к Бон-Бон на второй день. Бон-Бон рассказала ей, что жеребца зовут Майкл Брайт, но тот ведёт себя неестественно замкнуто и ни слова не говорит о своём прошлом.

— Может, он не хочет рассказывать, потому что с ним случилось что-то плохое?

— Я не знаю, Лайра, но я за него беспокоюсь. В Понивиле нет ни одного пони, ведущего себя настолько странно. Он словно Зекора, когда мы о ней ничего не знали.

— Знаешь, я его видела в парке сегодня днём. Мне кажется, он был чем-то серьёзно взволнован. Шёл, опустив голову, бормоча что-то себе под нос. Его явно что-то беспокоит.

— Я хотела поговорить с Брайтом, но тот всё время молчит. Затем поднимается наверх, запирает дверь и слушает музыку несколько часов подряд. Ему нужна помощь, я это чувствую.

Слухи расползаются быстро, и к пятому дню проживания Майкла у Бон-Бон, весть о загадочном жеребце дошла и до Кантерлота. Селестия дала распоряжение трём охранникам привести Брайта во дворец для личной беседы. Принцесса догадывалась, что дела обстоят куда сложнее, чем кажется. В восемь часов вечера, когда солнце только начало клониться к закату, на главной улице Понивиля приземлилась двухместная золотая колесница. Охранники зашли в дом Бон-Бон и поднялись на второй этаж.

— Мистер Брайт, Вы здесь? — постучал в закрытую дверь стражник.

— Да. Кто это?

— Принцесса Селестия приказала нам доставить Вас во дворец для личной беседы. Наверняка, Вы всё уже знаете. Это касается Вашей телепортации.

— Откуда вы знаете! Ладно, не важно. Уже иду. Подождите пару минут, я соберу вещи, — Брайт кинул пару вещей в свой небольшой рюкзак, оставшийся на нём ещё со времени эксперимента с SCP, и спустился вниз.

Брайт сидел в колеснице, запряжённой двумя стражниками. Один жеребец летел позади них. С высоты нескольких сот метров Брайт любовался багровым закатом. Майкл знал, зачем принцессы вызвали его во дворец. Сейчас, положив голову на край колесницы и глядя на скрывающееся за горизонтом солнце, доктор думал лишь о том, что в данный миг могло происходить в SCP-Foundation.

Тем временем в SCP-Foundation. Сектор FY-20…

Доктора Ричард и Френсис шли быстрым шагом по узкому коридору. Гиарс шёл впереди. С грустным лицом учёный смотрел в пол, он не верил в неблагополучный исход того эксперимента. Ричард же, напротив, и думать не смел о провале. Джонсон был готов действовать, плевать, каким образом, но Рик вернёт своего коллегу. Любой ценой!

Когда они зашли в кабинет, им навстречу спешила Линн.

— Линн, есть информация по Брайту?

— Департамент связался со всеми филиалами Фонда в Китае, Корее, России и Германии. Если Майкл и телепортировался куда-то, то точно не к ним. От Интерпола никаких известий, но они пообещали, как только что-то узнают – тут же с нами свяжутся. В ФБР – ничего, ЦРУ – занимаются данной проблемой.

— Бесполезно… — произнёс Гиарс, опустив голову, — Видимо, скала и правда испарила Майкла. Мы его больше не увидим, — эта фраза стала последней каплей для Рика, который был весь на взводе. Доктор Джонсон одним прыжком встал между ним и машинисткой, ткнув пальцем в лицо Френсиса. Его глаза налились кровью от гнева.

— Значит так! Мне плевать, как, но мы отыщем Брайта! Если его нет в Фонде, это ещё не значит, что он погиб. И не смей говорить, что он вапоризировался! Понятно? У нас нет никаких доказательств того, что он выжил, как ровным счётом нет и обратного! И до тех пор, пока не будет доказано, что Майкла больше нет, я не брошу его поиски! Я опрокину верх дном весь Фонд, но найду его. Понятно тебе, Гиарс?! — доктор Гиарс не ожидал такой бурной реакции от подчинённого.

— Я всё понял, Рик, — произнёс он полушёпотом, — Кричать было вовсе не обязательно. Я, так и быть, продолжу его поиски. Ты прав: Майкл жив, пока у нас нет доказательства обратного. Линн, — учёный обратился к машинистке, — передай O5 мой предварительный отчёт о случившимся с объектом SCP-9341 и доктором Брайтом. Надеюсь, они примут правильное решение.

И решение было принято. Совет O5 постановил на треть сократить количество текущих экспериментов с SCP и направить все имеющиеся силы на поиски доктора Брайта.

От: Д-р Френсис Гиарс

К: O5-6 (A.K.A. Майкл Брайт)

Во время исследования и изучения SCP-9341, Доктор Брайт бесследно исчез, когда объект начал светиться и после, примерно, 170 секунд взорвался сферой яркого света. Мы предположили, что из-за недостаточного [ДАННЫЕ УДАЛЕНЫ], объект перенес Доктора Брайта в другое место или полностью испарил его. Объект, после того, как он телепортировался, был повторно доставлен из Лос-Анджелеса, до сих пор не показывает других аномальных свойств и в дальнейшем таких инцидентов, как с доктором Брайтом (Инцидент SCP-9341-a) не должно повториться.

P.S. Майкл Брайт был ценнейшим сотрудником и комментатором всего отдела FX. Прошу сделать всё возможное для продолжения поисков его текущей локации. Меня не устраивает пометка “пропал без вести” в его деле, я буду требовать ясности.

Пропал учёный, неужели, для вас это ничего не значит?

-Д-р Гиарс

Тем временем в замке Кантерлота…

Стражники привели Брайта в небольшую уютную комнатку. Её стены и потолок были выкрашены в синий цвет, часть стен была покрашена золотистой краской. Впереди в десяти шагах стоял небольшой камин, рядом с ним был круглый стол и три кресла. На потолке – красивые изображения полумесяца и солнца, окружённые белыми звёздами. В похожем стиле был выкрашен потолок в том огромном зале, который Майк видел во время сцены с кражей диадемы, когда того бросало по различным измерениям.

— Подождите минутку, принцессы скоро придут, — сказал Брайту белый жеребец с синей гривой и золотыми доспехами. Охранники вышли из комнатки, закрыв за собой дверь. Майкл подошёл к низкому креслу, повёрнутому к нему, и сел в него. Брайту пришлось ждать около десяти минут.

Тем временем принцесса Селестия открыла дверь комнаты принцессы Луны и вошла внутрь. По всей комнате младшей сестры были расклеены плакаты с известными рок-исполнителями. Луна лежала на диване, закинув нога на ногу, и во весь голос напевала любимую песню. Из её ушей торчали вакуумные наушники, соединённые проводом с MP3-плеером.

— …So play it out I'm wide awake

It's a scene about me

There's something in your way

And now someone is gonna pay… Ой, это ты, Селестия! Что, Брайт уже прибыл? — смущённо спросила Луна, вскочив с кровати и вытащив наушники из ушей.

— Да, десять минут назад.

— Пойдём, — две принцессы направились к комнате, в которой их ждал Майкл. Двери распахнулись и сёстры-аликорны подошли к Брайту. Парень поднялся на ноги и поклонился. Они втроём расселись в кресла, соответствующие окрасу пони: Селестия – в белое, Луна – в тёмно-синие, а Брайт – в коричневое.

— Добрый вечер, Майкл. До нас дошли слухи о том, что ты прибыл сюда из другого мира. Это правда? — сразу же перешла к делу старшая сестра. Брайт потупил глаза и положил копыта себе на колени. Он знал, что ему следовало ответить, но испугался и промолчал. По какой-то причине Майкл не мог заставить себя рассказать о случившимся, наверное, из-за того, что ему было больно вспоминать о недавнем разговоре со Спитфайром. Старшая сестра догадалась о переживаниях молодого жеребца и положила правое копыто ему на плечо.

— Майкл, тебе нечего бояться, я хочу всего лишь помочь. Если это — правда, не мог бы ты нам рассказать, что именно с тобой произошло? Как ты оказался в Понивиле? При каких обстоятельствах?

Майкл собрался с духом и, активно жестикулируя, затараторил:

— Вообщем, там была некая вспышка. Мы не знали, что произойдёт. Рик сказал, это безопасно. Но у меня болела голова. Тот текст… когда я его прочёл, всё это и началось. Лазер… я думал, он меня убьёт. Но свет выключился вовремя. Громкая музыка, а затем взрыв, и дальше меня кидало из сторону в сторону! Вспышки, вспышки, одни лишь вспышки! Различные места. Белый туннель. Потом зеркало. Я падаю, но она меня спасла. Я успел со всеми познакомиться, а дальше заснул, а никого нет! Мне сказали, случилось нечто плохое. Кризаалис! Это она! Я пытался понять, как я сюда попал, но ничего толкового не выяснил. А затем меня доставили к вам, — Майкл отдышался и снова замолк (половину истории он рассказал на одном дыхании). Луна с недоумением посмотрела на старшую сестру.

— Тия, ты что-нибудь поняла? Лично я – нет.

— Да, думаю, я поняла, о чём это он… — Селестия перегнулась через столик, — Брайт, думаю, будет лучше, если ты позволишь мне взглянуть на твои воспоминания. Не бойся, это неопасно. У тебя лишь легонько пощекочет уши. Ну, что, ты согласен? — Брайт кивнул головой в ответ, — Тогда я начинаю.

Рог старшей сестры засветился цветами Северного Сияния, и над Брайтом появилось небольшое облачко. Затем на нём стали проецироваться воспоминания Майкла, начиная с того самого момента, как он зашёл в камеру спектрометра. Сёстры напряжённо наблюдали за всем, что происходило на этом “облачном дисплее”, небольшие фрагменты видео показывали двум аликорнам краткое содержание того, что происходило во время неудачного эксперимента и после него. Путешествие Майкла по туннелю, различные измерения, встреча Майкла с Рейнбоу Дэш и ЭпплДжек, падение в реку, беседа со Спитфайром – всё это увидели аликорны. Через пять минут облако растворилось. Принцессы были потрясены увиденным.

— Так, значит, это правда, — проговорила про себя Селестия.

— Вау, не думала, что такое могло реально произойти! — Луна удивилась больше всех. Майкл кивнул, тем самым дав понять, что всё, что увидели принцессы, произошло с ним на самом деле.

— Сестра, если ты понимаешь, что всё это значит, не могла бы ты тогда и мне объяснить?

Принцессы встали изо стола и отошли на четыре метра от Брайта, повернувшись к парню хвостом.

— Луна, помнишь, тогда, тысячу лет назад, когда ты только-только стала Найтмер Мун, ты решила первым делом уничтожить дворец?

— Разумеется, помню.

— Ты заколдовала метеорит и послала его на Землю, но вместо того, чтобы уничтожить замок, скала переместилась в будущее. А именно, как мы позже выяснили, в 1997 год.

— Вот оно что!

— Да, я считаю, что твоя магия каким-то образом создала портал между двумя мирами, а скала стала вратами между измерениями.

— Подожди, подожди, — перебила младшая сестра Селестию, — Ты видела во время пространственных скачков Брайта чёрно-белую комнату с полукруглой синей дверью? Это тестовая камера из игры Portal 2, разработанной Гейлом Ньюбертом! Помнишь, мы в неё играли с тобой на приставке? Каким образом Майкл смог попасть в видеоигру?

— Это вполне возможно. Всё зависит от качества проработанной атмосферы в игре, но тут есть один нюанс: нельзя выйти за пределы созданной карты, этим наши миры и отличаются. Майкл может попасть в ту часть Эквестрии, которую не показывали в мультсериале в его мире! — Луна удивилась ещё больше. К такой информации младшая сестра была явно не готова. Принцессы подошли к Брайту.

— Майкл, — заговорила Селестия, — Из твоих воспоминаний я поняла, что ты успел крепко сдружиться с Твайлайт, Рейнбоу Дэш и ЭпплДжек, поэтому, думаю, тебе следует знать, что с ними произошло, — они вышли из комнаты и медленным шагом направились вдоль длинного коридора. Брайт шёл между двух принцесс.

— Это случилось два месяца назад, четырнадцатого мая 2016 года. Кризаалис собралась с силами и нанесла второй удар по Эквестрии. Мы с сестрой и Волшебной Шестёркой совместными усилиями смогли её победить, но итог оказался плачевен. Во время отступления королева Кризаалис наложила чары на Волшебную Шестерку, и они в буквальном смысле слились со своими Элементами. У них появились частые головные боли, приступы немотивированной агрессии и помрачения рассудка. Как только это произошло, я приказала создать Фонд LTF и поместила их туда на обследование. Но было уже слишком поздно. Через две недели они окончательно забыли, кем являются и перестали быть похожими на самих себя. Их облик изменился до неузнаваемости, но самое страшное то, что они начали убивать учёных! Им присвоили три класса: SAFE – безопасный, EUCLID – требуют повышенного внимания и KETER – смертельно опасный.

— Такая же классификация опасных объектов, как и в SCP-Foundation… — подумал про себя Майкл.

— Я целый месяц не выходила из Фонда, — продолжила старшая сестра, — пыталась расколдовать их самыми мощными заклинаниями, которые я только знаю, но, к сожалению ничего, не вышло. В данный момент Фонд изолировал Шестёрку: они находятся в специальных камерах содержания, из которых не смогут сбежать. Волей случая во время одного из экспериментов мы обнаружили, что им практически нельзя нанести вред. Именно поэтому все охранники на Фонде получили ручные автоматы для самообороны, но не думаю, что в случае аварии от них будет много пользы. Брайт, в тот миг, когда я увидела, что ты…

— Подождите! — крикнул Майкл, заглянув за высокую дверь, — Я уже здесь был!

— О чём это ты? — удивилась младшая сестра. Брайт распахнул двери и вбежал в огромный зал.

— Точно! То самое помещение! Когда я летел по белому туннелю, меня стало выбрасывать в различные измерения, и в конечном итоге я оказался здесь. Это тот самый тронный зал! — Майкл со всех ног подбежал к пьедесталу и заглянул за занавеску, скрывающую массивную дверь.

— Я стоял вот там, за занавеской, так как боялся быть замеченным. А вы, принцессы, стояли вот здесь. Если смотреть от меня, то слева стояла Селестия, а справа – Луна. Потом я услышал звон стекла и воровка, сбив меня с ног, побежала дальше по коридору!

— Воровка? — не поняла Майкла Селестия.

— Ну да! Вы, принцесса, сказали, что хотите сделать соправительницой Эквестрии вашу любимую ученицу, я так понял, вы говорили про Твайлайт. И вам было очень жаль, что тысячу двести лет назад у вас не было возможности так же отплатить Сноудроп за всё то, что она помогла осознать!

— Брайт, я помню все свои речи, произнесённые в этом зале, но про Сноудроп я такого не говорила. Да и Твайлайт… Конечно, может, через полтора-два года, если мы сможем её расколдовать, моя любимая ученица наберётся достаточно опыта, но, пока что, она слишком юна для таких перемен. Если это произойдёт, то случится не раньше чем через несколько лет…

— Как это? Но ведь я это видел! Воровка украла красивую золотую корону с большим рубином в виде шестиконечной звезды. Она накинула на меня свой плащ, и стража приняла меня за неё! Дальше я забежал в какую-то кладовку, там было овальное зеркало. Рыжая воровка с красной гривой пнула меня в живот, мы оказались по ту сторону реальности, и во время полёта пони отобрала у меня украденную диадему и надела себе на голову!

Сёстры обменялись непонимающими взглядами.

— Как? Неужели вы не помните? — Брайт опустил голову.

— Майкл, это корона была сделана из золота, а в центре – большой шестиугольный рубин? Больше никаких украшений на ней не было?

— Да! Именно такая! С узором по бокам!

— Брайт, такая корона может присутствовать лишь на голове принцессы, кем моя ученица пока что не являлась. Это не просто диадема – в ней заключена сила всех шести существующих Элементов и, если её украдут, Кристальная Империя останется без своего главного средства защиты! В данный момент за этим следит принцесса Кейдэнс.

— Но ведь я это видел своими глазами!

— Ты не против, если мы ещё раз просмотрим всё твоё путешествие между измерениями от начала до конца?

— Нет, не против.

Над Майклом снова появилось небольшое облачко, в котором, спустя время, просматривалось нужное воспоминание.

— Да, сестра, это мы стоим там на сцене! Видишь моё тёмно-синее платье с белыми узорами? Оно уникально! Такого больше ни у кого нет!

— Да, это, действительно, мы. Но, Майкл, в реальности этого ещё не случилось! — сёстры заворожено наблюдали за происходящим, до того момента, когда они дошли до падения учёного с высоты. Облако растворилось. Селестия погрузилась в размышления:

— Процесс телепортации оказался намного непредсказуемым, чем я ожидала. Брайт попал в недалёкое будущее… Сэламун работает нестабильно. Мы должны придумать надёжный способ мгновенного перемещения между мирами и вернуть Сэламун в Фонд LTF, если он окажется слишком опасным – уничтожить. Брайт, — Селестия повернулась к Майклу, — я заглянула в твои воспоминания за два дня до эксперимента и поняла, что ты работал на некую сверхсекретную организацию. Я знаю, что в глубине души ты скучаешь по Фонду, но пока не отдаёшь себе в этом отчёт. Но главное, это то, что ты будешь биться до конца, лишь бы вернуть Рейнбоу и ЭпплДжек такими, какими они были. Поэтому я официально предлагаю тебе работу учёным класса А на предприятии LTF-Foundation. Ты лучше всех нас знаешь, как следует обращаться и проводить эксперименты с опасными объектами, поэтому твой опыт работы будет для нас незаменим! Сейчас там работают всего двадцать три пони. Обещаю, что мы с сестрой сделаем всё возможное, чтобы вернуть Волшебную Шестёрку и воссоздать портал между мирами. Ты готов присоединиться к LTF-Foundation?

Брайт без колебаний ответил:

— Да, я готов!

Луна надела на Майкла и на себя чёрно-зелёные фуражки. Затем младшая принцесса достала треугольный значок с тремя стрелками и прицепила его на грудь Брайта.

— С этой минуты Вы, мистер Брайт, приняты в LTF-Foundation учёным класса А, поздравляю! — Луна отсалютовала Майклу. Брайт ответил тем же.

С этого дня и весь следующий год Брайт будет искать способ исцелить Волшебную Шестёрку. Параллельно с этим Фонд SCP ни на минуту не прекратит поиски без вести пропавшего учёного Майкла Брайта. Френсис, подгоняемый Ричардом, по часу в сутки будет искать информацию, которая могла бы объяснить таинственное исчезновение доктора Брайта. За почти вековую историю SCP-Foundation погибло 18 учёных, но в конечном итоге их всех нашли менее чем через три дня после гибели. Майкл стал первым без вести пропавшим, и Ричард не смог с этим смириться. Отдел FX весь следующий год будет тратить половину своего свободного времени и бюджета на поиски местонахождения Майкла. А тем временем LTF-Foundation начнёт пополняться всё новыми и новыми объектами со странными, сверхъестественными свойствами. Больше половины жителей Понивиля теперь работают в Фонде и делают всё для того, чтобы вернуть знакомую Волшебную Шестёрку такими, какими они их знали. Майкл рассказывал Спитфайру, как продвигаются успехи. Тот плакал и был искренне счастлив, что не всё ещё потеряно.

И хотя всё, что происходило в Фонде LTF именно конфиденциальный характер, через два месяца вся Эквестрия знала про существование “сверхсекретного” фонда.

— Ну, в конце концов, это всё равно когда-нибудь случится, но какой тогда смысл держать в тайне существование Фонда? — говорила Селестия.

Доктор Брайт стал одним из пяти пони, давшим Фонду LTF своё имя. С каждым днём учёные пони всё ближе и ближе подбирались к ответу, как расколдовать Шестёрку и открыть новый портал между мирами. Успехи Фонда поражали принцесс. Казалось, ещё немного, и они найдут способ! Майкл экспериментировал с физическими и (с помощью Селестии и Луны) волшебными свойствами различных объектов и теперь был как никогда близок к исцелению Шестёрки. Соседний отдел также заканчивал экспериментировать в области телепортации, но Брайт дал клятву, что не вернётся в SCP-Foundation до тех пор, пока не расколдует Рейнбоу Дэш, ЭпплДжек, Твайлайт и остальных. Майкл пробыл с компанией всего один день и понял, что нашёл настоящих, искренних, любящих друзей. Он не перед чем не остановится, чтобы вернуть всё таким, каким было в его самый счастливый день. Он вернёт их “к жизни”, даже если Брайту будет суждено погибнуть, он достигнет своей цели. Ради себя! Ради всех них…