Дом

Глава первая. Жизнь Дрона

У Дрона скучнейшая жизнь. По его мнению. По мнению его состайников, он живет насыщенно, интересно и весело. Все они бешено ему завидуют, но белой, а не черной завистью. Каждый раз, когда он приезжает с новой "травмой" — синяком или ушибом — полученной в ходе какого-то увлекательного дела, все ему аплодируют и расспрашивают, как там живут все, кого он повидал.

Сам он все равно считает жизнь без возможности ходить неполноценной и неинтересной. При этом живет он все же намного веселее, чем прочие неходячие. Дрон старается жить так же, как все ходячие, и это ему неплохо удается: у него самые лучшие баллы по физической культуре (включая плавание и подтягивания), он ползает быстрее всех в стае и даже быстрее некоторых неходячих из других стай и участвует в делах, которые затевают ходячие.

Однако же жизнь без ног ему все равно не нравится. Несмотря на то, что иной он и не видел.

В стае Дрона одни лишь неходячие. Два единорога, четыре пегаса (все равно особо без ног не полетаешь, даже если передние работают) и пятеро обычных пони. Всего их одиннадцать, и это самая большая группа колясников во всем Доме. В общем-то, это почти единственная группа из одних неходячих — таких было всего две, остальные смешанные.

Когда его записывали в эту группу, он возмущался и, несмотря на свои девять лет, высказывал весьма интересные суждения. Если вы отправите меня в группу к колясникам, говорил Дрон, это будет неправильно хотя бы потому, что ему, Дрону, не дадут развиться как полноценному члену общества, ведь он уже доказывал, что многое может, и он, Дрон...

Впрочем, звали его тогда вовсе не так. Его имя было таким скучным, что он ненавидел его лютой ненавистью и избегал называться по имени — однако, будто в насмешку, его всегда так и называли. Дом был первым местом, где он получил прозвище. Только за это он готов был жить здесь всю оставшуюся жизнь. Но не среди колясников, думал он!

Директор выслушал его пламенную речь, покивал, улыбнулся и вышел. А когда же Дрон увидел свое имя в списке Пятой группы, ругаться было уже бесполезно. Раз за него все решили — пусть будет так.

Прозвище он получил от ходячего. Когда он еще не освоился толком в коридорах Дома, он врезался в одного из них, сшибив его с ног и едва не вылетев из коляски. Конечно, он намеревался тут же уехать, дабы не испытать на своей голове гнев пони, сшибленного коляской, но колесо внезапно заело.

Когда ходячий поднялся на ноги, несчастный колясник задавленно пискнул и вжал голову в плечи. Но тот, кого он сшиб, хмыкнул, поднял упавшую книгу (он был единорогом), заглянул на открытую страницу и хмыкнул:

 — М-да, забавно. Похож ты на этих... Из этой самой книги... Очень... Такой же быстрый и такой же мелкий.

Рядом уже появилось четверо других пони — один из группы Дрона. И все они слышали, как ходячий говорит, перелистывая страницы:

 — Как же они назывались... Ага! Дрон! Ну и словечко. Вот на них и похож. — И ушел, посмеиваясь и продолжая читать книгу.

Таким образом о прозвище новичка узнали почти все и почти сразу. Прозвище прижилось. Потом тот ходячий, кто окрестил его, уехал из Дома, и за годы все успели забыть, откуда взялось его прозвище. Только иногда вспоминали, натыкаясь на запись о его происхождении на стене, удивлялись и тут же забывали.

Сейчас Дрону шестнадцать. Он не самый младший житель Дома, но и далеко не самый старший. Но его это не волнует. Совсем. Зачем волноваться, если все признают тебя за своего?

С некоторыми жителями Дома он дружит больше, с некоторыми — меньше. Вражды у него нет ни с кем. О том, что будет, когда по соглашению вожаков всех стай будет принят новый Закон — девушки могут ходить в мужской корпус Дома и наоборот — он не задумывался, в отличие от многих состайников. О делах сердечных он не думал, о делах более земных, но связанных с девушками тоже, думал еще меньше. Все воспитатели, когда Дрону исполнилось 13, говорили, что это странно для его возраста, и провели два психологических и три гормональных теста, а один из них (потом его уволили за непристойное поведение) спрашивал всех в Пятой группе, не проявляет ли Дрон к ним "наклонности". Когда несчастного Дрона позвали на четвертый тест (что было в 14 лет), он наконец не выдержал и заявил, что ему на эти дела "пофиг" не потому, что у него проблемы со здоровьем и психикой, а просто потому, что эти дела не имеют никакого отношения к нынешнему времени. Вот появится возможность завести возлюбленную (так и сказал — "возлюбленную"), тогда он над этим и подумает, а сейчас это абсолютно неактуально. Воспитатели подумали, развели копытами и отвалили. Дрон наслаждался тишиной.

Общаясь с ходячими, никакого дискомфорта он не испытывал, а только по-хорошему завидовал. Всегда стараясь быть равным им, он нередко обгонял их по всем параметрам. Он, наряду с ходячим Лосем, который мог пробежать по стене — по обычной прямой стене — несколько метров и прыгал в длину и высоту едва ли не вдвое выше нормы, и колясником Бамбуком, который был настоящей грозой и головной болью всего дома благодаря своему гениальному (если не сказать гениально злому и извращенному) складу ума, приобрел статус "супергероя". Дрона это забавляло — он не понимал, почему все считают то, что он делает, "чудом", "подвигом" и так далее. На самом деле он привык тренироваться и побеждать так давно, что уже забыл, как можно не быть таким.

И при всем этом, несмотря на свои достижения, он считает жизнь скучной. Пытаясь разнообразить ее, он, как уже было сказано, общается с ходячими, устраивает соревнования и даже иногда соглашается работать "почтой" между ходячими и колясниками. Но он понимает, что вряд ли где-то, кроме Дома, у него будет подобная жизнь. Конечно, там, снаружи, о нем, будут заботиться, следить за его здоровьем и, возможно, он даже женится на ком-нибудь... Но это все будет не то.

Так что выпуск, который должен был произойти через четыре года — как обычно, каждые десять лет — не давал ему покоя. Он успокаивал себя тем, что четыре года — это еще очень много, но понимал, что половина времени, которое он проведет в Доме, уже прошла.

А через пару часов он уже забывает об этом и едет разговаривать с ходячими.

В общем, нескучная у него жизнь. Приятная.

Глава вторая. Будни Летунов

Вообще-то первые три или четыре главы будут своеобразным прологом и разъяснением. Надеюсь, что я делаю так не зря.

Путешествую по Дому, заглядывая во все укромные места, увлекаясь лишь им, многие забывают о существовании мира за стенами. В некотором роде они правы в этом — в конце концов, когда они его последний раз видели и когда еще увидят?

Но есть и полная противоположность таким — Летуны. Без них не обойтись. Никак. А поскольку их не так уж и много, ценятся они на вес золота.

Летунов всего десять по всему дому и работают они посменно — за исключением тех редких случаев, когда надо принести что-то, недоступное одному, слишком тяжелое или большое по размерам. Такое бывает редко, и поэтому "летают" они чаще по одному. Куда летают, спросят люди? Об этом позже.

Среди летунов, естественно, все ходячие, но ни одного полностью здорового. Это им нисколько не мешает. Они все из разных стай и в обычное время никак не выказывают каких-либо близких отношений, но каждый месяц устраивают сходки, на которых обсуждают проблемы, возникшие у них, и способы их обхода.

Ладно, скажем наконец, что значит "летают". Это слово означает вылазки за стены Дома с целью принести что-либо из того, что иначе добыть никак не возможно. Не будешь же просить воспитателя, чтобы он прикупил тебе сигарет, верно? Впрочем, сигареты — пример неудачный, курят не очень много, чаще заказывают какие-либо праздничные продукты и — реже, но чаще, чем сигареты — разнообразную выпивку. Раньше заказывали чаще, но потом Четвертая группа открыла доступ к складу и из подручных средств настропалилась делать даже ликер, поэтому Летунов стараются не дергать.

Самое сложное для Летунов — это вовсе не выбраться из Дома, а не попасться потом кому-нибудь. Могут там встретиться и совсем неадекватные личности, поэтому девушек туда не отправляют. Только одна пегаска умудряется ходить наружу, возвращаться невредимой, приносить все заказы да еще иногда работает в две смены. Поэтому она — неофициальный вожак всех Летунов. Это было даже символично — единственный из Летунов, кто летает по-настоящему, возглавил их.

Деньги зарабатывались разными способами, некоторые были даже незаконными, и деньги эти не заканчивались. Их всегда хватало на большинство заказов. Если же на какие-то вещи не хватило, Летунов не винили: в конце концов, они и так делают все, что могут.

Когда однажды один Летун не пришел после максимального срока — трех дней — о нем забеспокоились. Сильно. Собрав команду добровольцев из пятнадцати добровольцев (включая тех Летунов, кто мог пойти — их на тот момент было лишь шесть), пошли искать его. Разрешилось все просто: Летун — его звали Бит — забрел в какой-то подвал и нашел там обширные запасы еды, воды и всяких деликатесов. Тут его природная паталогическая жадность, имевшая не совсем нормальный характер, скрутила его изо всех сил, и сутки он провел, со слезами на глазах поедая запасы и причитая, что раз не может унести все — съест большую часть и заберет то, что останется. Биту надавали по шее, взвалили на себя запасы и унесли. В нескольких ящиках обнаружились радиоприемники, всего шесть штук. Первый поставили в "Баре", а остальные распределили по тем группам, в которых и находились Летуны. Все были довольны, Бит ходил, как именинник, и примерно неделю рассказывал всем о своем "подвиге".

Кто же все-таки были Летунами? Итак, ими были:

три единорога — Филин, Джой и Этил;

шесть земных пони — Джокер, Бит, Патрон, Инкуб, Грим и Крыс;

и пегаска, которую называли Грифон.

Грифон, мало того, что брала на себя обязанности Летуна, работала еще и связным между женским корпусом и мужским: во время сходок Летунов она что-нибудь им передавала, они ей тоже, потом все это говорилось тому, кому нужно было.

По сменам они распределялись не слишком сложно. Поскольку запросы были нерегулярными, то и четкого графика не было, но очередь соблюдалась. Ходили они в таком порядке: Джой, Филин, Джокер, Инкуб, Крыс, Этил, Грифон, Бит, Грим и Патрон.

Иногда по какой-то причине кто-то не мог пойти на смену, и его заменял доброволец. Наиболее часто таким добровольцем была Грифон, но другие тоже вызывались.

Естественно, достаточно удобно было единорогам — тем которые могли использовать магию. Но обычные пони от них не отставали. Например, Патрон мог за смену успеть купить то, что нужно, потом перепродать это вдвое дороже, вернуться в магазин, снова купить все, что нужно, потом купить еще что-нибудь и вернуться в Дом за то же самое время, за какое Филин успевал только все купить и даже не дойти до Дома. Так что особого акцента на рог не делали и единственное, что дружно постановили все Летуны — удобнее всего иметь крылья, Грифон доказала это безоговорочно.

Глава третья. Развлечения и увеселения

Как можно подумать из предыдущих глав, жители Дома вели насыщенную и интересную жизнь. Однако многие не имели возможности вести ее. Например, некоторые колясники не могли толком даже ползать. Так что приходилось придумывать "сидячие" развлечения.

Весьма популярны были карты. Играли в покер, дурака и прочее. Играли на деньги и на интерес, с друзьями и недругами, со скукой и азартом. Чаще всего картежники собирались в бывшем кабинете биологии, который ныне не использовался по назначению. Именно оттуда чаще всего были слышны азартные вопли "Ага! Да ты карту отметил! Шулер!" или "У меня тройка, у тебя пара, проиграл!". Но и те, кто не играл, могли поучаствовать в этом, делая ставки на того или иного игрока. По средам — когда результаты игр выставлялись на стене — слышались радостные возгласы и горестные вопли. Кто-то мог пытаться оспорить результат, но главный букмекер заявлял "Горе проигравшим!" и выставлял спорщиков за дверь.

Некоторые любили слушать по обнаруженным Битом радиоприемникам передачу Винил и Октавии — кто из любви к таким передачам, кто из тяги к искусству, кто из-за обилия разнообразных, скажем так, намеков. Один из слушателей, неходячий единорог Кор, записывал всю передачу на диктофон, а потом старательно, пыхтя от усердия, переписывал ее в большую тетрадку. Зачем он это делал, никто так и не понял, однако спорить, конечно, не стали, а иногда даже брали тетрадь и перечитывали особо полюбившиеся моменты передачи.

Помимо же карт имелись шахматы, менее популярные, но все-таки котирующиеся, и шашки. В общем, любые настольные игры. Один Летун (догадайтесь, как его звали... догадались?) однажды с трудом припер к Дому неслабых размеров рулетку, и, что странно, нашлись те, кто смог ее починить, приделать и обустроить. Но рулетка все равно не могла сравниться с картами, ведь из-за нее надо было выходить на двор, не все колясники на это решались.

Существовали сборища разнообразных любителей творчества, среди которых были стихоплеты, прозаики и художники.Больше всего любили сочинять стихи. Один парень просто обожал писать стихи про Принцессу Твайлайт и Принцессу Луну — причем от милых и приятных до... не очень приличных, за что был всеми любим и обожаем, ведь хоть он и писал про одних персонажей, но приключения их и темы стихов колебались от самых высоких до самых низменных. Другой рифмоплет отличался тем, что сочинял критические стихи на творения своих коллег. Впрочем, делал он это настолько остроумно, что даже те, кого он разносил, смеялись и обещали измениться к лучшему. Прозаиков было чуть поменьше, но в целом тоже немало, а меньше всего было художников — кто-то стеснялся, а кто-то просто не умел рисовать. Часто в лиге художников устраивали вечера скорби по "безвременно ушедшему от нас" пегнасу Белому. Белый был создателем клуба художников и вдохновителем многих живописцев. Это был единственный, чьи картины на стенах никогда не закрашивали сверху другими картинами и надписями.

В "Баре" был даже телевизор. Поскольку он не был подключен к антенне, то нередко Летунам заказывали диски и кассеты — все, что можно было проиграть на кассетнике и видаке. Наибольшей популярностью пользовались приключенческие фильмы, на втором месте стояли комедии. Находились так же ценители видео "от 18". С таких Летуны, ворча, что "опозорились на весь магазин, покупая ЭТО", драли двойную плату. Впрочем, любители не обижались и даже завели свой собственный клуб, в котором обсуждали увиденное и делились впечатлениями. Что примечательно, их собрания проходили намного культурнее, чем беседы тех же поэтов — как минимум здесь никто не начинал поносить собеседника последними словами.

Были и многие другие развлечения. Но эти были самыми основными.

Примечание автора:

Все, господа, я закончил вступление и разъяснения. Да начнется экшн!

Глава четвертая. Жизнь в темноте

Шарахаясь от любого движения, Твист идет по ночному Дому. Все, что у него с собой есть — фонарь. Это все, что Тролль смог принести ему. Фонарь, по счастью, налобный, но несчастный пони все равно замучился, надевая его. У него было всего три ноги — из-за этого он когда-то и попал в Дом. По счастью, неудобств при ходьбе ему это не создает, он всегда ходил именно так.

Недавно с ним снова случилось это неприятное событие. Приступ. В таких случаях ему казалось, что у него есть четвертая нога, но ощущение было таким, будто эта самая несуществующая конечность обмакнули в кипящее масло или смолу. Каждый раз он выл так, что его приходилось затыкать подушкой. Все надеялись, что воспитатели не узнают об этом, ведь это значило бы конец. Но воспитатели узнали. Тогда Твист остался один, некому было помочь ему. Поэтому он катался от боли по земле, изо всех сил стараясь не кричать, и как раз в тот момент, кгогда он не выдержал боли и едва не потерял сознание, зашел воспитатель.

Твиста отправили в лазарет. А в личном деле его отметили, что не могут обеспечить ему должного лечения и его необходимо перевести в другое место.

Когда Твист впервые услышал это, он не поверил. Перевести? Что за бред? Из Дома нельзя просто так взять и перевести. Что он будет делать в какой-то больнице? Нет, конечно, его никуда не переведут.

Но что бы он ни думал, все решили за него. Уже были готовы и документы, и вещи. Тогда Твист решился на рискованный шаг. Он сбежал. Куда он мог сбежать, спросите вы, если он не хотел уходить из Дома? В том-то и дело, что он остался там. На самом деле в Доме было множество мест, о которых знали немногие.

Твисту помогли спрятаться в подвалах Тролль, Филин и Вавилон. Они же носили ему еду. И они же указали воспитателям на то, что Твиста, скорее всего, уже нет в Доме, наводя розыски на ложный след. Теперь трехногий мог спокойно жить, если бы не одна проблема. Он ужасно, до дрожи, боялся темноты.

Он услышал впереди какой-то звук, замер, готовясь бежать, и с облегчением выдохнул, увидев идущего навстречу Филина.

 — А, это ты... — Филин вяло поприветствовал Твиста. — Я вот как раз собирался тебя проведать... Слыхал? Говорят, в лесу, в трех километрах отсюда, труп нашли... Никто не смог опознать. Сказали, что это ты, и теперь тебя никто не ищет...

Филин астматически закашлялся. Твист подождал, пока приступ кашля у его друга пройдет, помочь он тут никак не мог, и ответил:

 — Я уж не думал, что они когда-нибудь прекратят поиски. А, мне и то и другое подходит. Теперь меня просто не будут искать, а раньше меня не нашли бы, потому что искали вовсе не там... — Он тихо рассмеялся. — В любом случае даже жить этот год в подвале было лучше, чем если бы я прожил его в клинике. Я там уже был когда-то, обратно меня вовсе не тянет.

Посидели, помолчали. Твист подал Филину знак, тот вытащил из сумки сигарету, вставил трехногому в зубы и поджег. Сам он, конечно, не курил, но при случае угощал просящих.

 — Я, наверное, на смену нынче пойти не смогу, — просипел Филин. — Запросы частые, Гном уже заранее заказ сделал, по всему выходит, что мне идти, и где-то через неделю... А я, — он снова закашлялся, но не от дыма, — вот, разболелся.

Кашель его никак не зависел от погодных условий, от дыма, пыли, пыльцы и прочего. Непоняятно, чем он был вызван, но все знали, что если уж началось — то это не меньше чем на три недели. И сделать тут уж ничего нельзя, главное — ждать.

 — Жаль, — посочувствовал ему Твист. — Ты же любишь на вылазки ходить.

 — Принято говорить "летать", — серьезно сообщил Филин. — Сколько раз я тебе говорил?

 — Да ладно тебе, — улыбнулся друг, — все равно у вас одна Грифон летает. Кстати, как она там?

 — Ничего, — ответил Филин. — Ты ж знаешь, случись с ней что — все сразу узнают и начнут ей передачи носить. И все через меня с Битом. — Летун скривился, ожидая новый приступ, но не дождался и облегченно вытянулся. — Уж я бы и к тебе прибежал, даже днем, и рассказал.

Еще помолчали. Твист проковылял к горшку с цветком, выплюнул туда окурок и вернулся обратно. Снова заговорил Филин:

 — Скоро, кстати, никаких передач и прочего не нужно будет. Говорят, что откроют доступ. Девушки смогут ходить к нам, мы — к ним.

Твист радостно хотел было что-то спросить, но тут же угас. Даже мрачнее стал.

 — Эй, — забеспокоился его друг, — ты чего? Не рад?

 — Чему тут радоваться, — мрачно хмыкнул Твист. — Нет, за вас я, конечно, рад. А вот за себя...

 — Ах, да... — Филин тоже взгрустнул.

Снова замолчали. Потом Филин предложил:

 — Слушай, а давай тебя как-нибудь в воскресенье отведем туда, а? Вроде как воспитатели сказали, что устали и требуют отпуск. Так что если они уедут в следующем месяце, то в конце недели можно смело тебя сводить — ни их, ни учителей не будет, только директор, но он же не выйдет из кабинета.

 — А давай! — загорелся трехногий. — Если это правда получится. Будет шикарно!

 — Ага. И тебя сразу к нашей крылатой, всеми обожаемой...

 — Прекрасной, удивительной...

 — Божественной пегасочке вести и говорить: "Вот у нас тут Твист есть, он сбежал и прячется в подвалах, страстно мечтает с тобой познакомиться, просим любить и жаловать"!

 — А я такой: "Мадам, позвольте пригласить вас на танец"!

И оба расхохотались.

Посидели еще, поговорили, что нового в Доме. Потом Филин посмотрел в окно и ахнул:

 — Черт дери! Светает ведь уже! Значит, не меньше четырех утра! Неслабо мы поговорили! — он спешно начал застегивать сумку.

 — О! Что, уже не темно? — Твист радостно огляделся. И впрямь, полной темноты не было. Значит, все не так плохо и он сможет дойти, не пугаясь любого шороха.

 — Ну да. В общем, вот тебе этот пакетик, — Летун закрепил на спине Твиста пакет. — В нем еда, сигареты около десяти... В общем, тебе хватит.

 — Около десяти? — протянул трехногий. — Да это мне не то что хватит, это мне еще на месяц! Ты же знаешь, я редко этим делом балуюсь. Так, если в горле скребет.

 — А вот если я сам попробую закурить, когда у меня в горле заскребет, тоже пройдет? — Филин хихикнул. — Ладно, теперь точно пошел. Пока.

Уже идя обратно, Твист размышлял. О том, как редко он может видеть хотя бы Филина. О том, что ходить ему можно только в темноте. И о новом Законе. Ожидаемом. Вот было бы действительно хорошо, если бы воспитатели уехали в отпуск...

С этими мыслями он дошел до своей обители, аккуратно стащил с себя пакет и лег спать.

Глава пятая. Уборка

В группе под номером Семь царил хаос. Повсюду была разлита вода, валялся вытащенный на свет мусор, куски еды и прочая, прочая. Вожак этого безобразия стоял посреди всего этого, окруженный верными подданными, и тяжко вздыхал.

Все началось достаточно просто. Просто как-то раз Химик заметил, что в обиталище его стаи и его самого как-то слишком грязно, но не придал этому особого значения. Потом, когда он узнал о Законе, который вскорости должны были уже и принять, он вспомнил об этом, осмотрелся, взвыл и побежал за принадлежностями для уборки.

Сначала все надеялись отделаться подметанием. Но когда обнаружили, что веник оставляет куски себя самого на полу, было решено вымыть пол. Притащили ведра и с ходу, гикнув, вылили одно на пол. Вожак страдальчески возвел глаза к небу, но никто не обратил на это внимания, увлекшись размазыванием грязи по паркету.

 — Эм, Химик, — к вожаку подошел сомневающийся Дозер. — А мы убраться-то успеем?

 — Это не сегодня и не завтра, — кисло ответил его вожак. — Успеете.

 — Ну, предположим, и не завтра, — продолжал сомневаться Дозер, — но если послезавтра? Нам же еще долго прибирать.

 — Это не меньше, чем через неделю, — рассматривая потолок, сообщил Химик, — управитесь за недельку.

 — Ну, управимся, — все еще с сомнением сказал Дозер. — А что, если мы управимся, а потом опять все загадим?

 — Языками вылизывать будете! — рявкнул разозленный вожак и ударил копытом по полу. Брызги воды разлетелись во все стороны. Манера общения Дозера могла кого угодно вывести из себя.

Сам же сомневающийся отошел, обиженно бурча:

 — Ну, языком, например... А что, если языком не успеем, а?.. Сразу орать надо...

Химик выдохнул, досчитал про себя до двадцати и очень ласково обратился ко всей стае:

 — Дети мои! Как вы знаете, грядет новый Закон. Да и как вы можете не знать, если я вам все уши прожужжал, верно? Так вот, до того, как сюда придут девушки, здесь должно быть чисто, как в парадном зале дворца принцессы Селестии. Или же... — Химик нежно улыбнулся, — Я вам всем тут бошки пооткручиваю и кое-куда затолкаю. Намек ясен, дорогие мои детишечки?

Все севшим голосом заверили вожака, что намек ясен. Он был не только вспыльчив, а еще и злопамятен (хоть и не до ужаса) и уже много раз демонстрировал верность своим словам, достаточно случая, когда он заставил Циклопа сжевать (по кусочкам) мяч для футбола, который он никак не мог убрать с прохода. Так что в то, что вожак может сделать так, что они будут вылизывать пол языком, ни у кого не вызывало сомнения. Все в ударных темпах принялись за работу.

Химик обреченно вздохнул и вышел из комнат в коридор. Там он столкнулся с тремя своими подчиненными, непонятно почему отлынивавшими от уборки. Видимо, что-то на его лице заставило их побледнеть, протараторить "уже идем, уже идем" и шмыгнуть в класс.

 — Клянусь памятью покойного Сомбры, они у меня все там вылижут, — бормотал Химик, шагая по коридору. — После этого я стану милым и пушистым, как обычно, но сейчас... У-у-у, чтоб их!

Он растянулся на диванчике в коридоре и немного полежал, наслаждаясь тишиной и покоем. Спустя десять минут он обнаружил, что наслаждаться тишиной и покоем — ужасно скучно и решил отправиться в "Бар".

В Баре суматоха была не меньше, чем в Седьмой, но тут он был веселым и приятным. Часть сидящих тут с интересом смотрели приключенческий фильм, другие просто болтали, сидя за столиком. Потребовав у Лося, "работающего" тут барменом, кофе, Химик прошел к пустому столику и устроился за ним, краем глаза поглядывая на экран. Судя по мелькавшим там кадрам, фильм был о том самом Сомбре, о котором он только что думал.

 — И не лень им смотреть... — лениво пробормотал он, наблюдая, как к нему проплывает кружка с кофе. — И так же понятно, что будет, злодея свергнут, всех спасут, Кристальное Сердце вернут на место...

 — Не порть народу развлечение, Химик, — ухмыльнулся непонятно как подошедший Филин. — Если они хотят смотреть — пусть смотрят.

 — Но не такую же битую-переизбитую бредятину!

 — Ты бы предпочел, чтобы они смотрели тут эротический фильм? Типа того, который у меня давеча Циклоп заказывал? Кстати, за каким чертом твоему подопечному понадобился диск с Флаттершай на обложке коробки? Я, конечно, понимаю, у всех свои закидоны, но черт подери...

 — А я знаю? Он мне не говорил. — Химик отпил кофе. — Вообще-то надо с ним побеседовать на эту тему. Тоже мне, нашел себе развлечение...

 — Ну, знаешь, это не единственный из твоей группы, кто заказывал подобное, — Филин закашлялся. — Еще Гидра слезно просил принести ему фильм с Мэнди Мэйр. Я сначала даже не понял, думал, ну фильм и фильм... Только когда в магазине попросил и на меня все дружно, с таким удивлением посмотрели, я понял, что что-то не так, а уж когда продавец принес мне то, что надо... Ну да ладно. В следующий раз буду спрашивать о сути заказа, чтоб не попасть впросак.

 — Вот мерзавцы, — грустно покачал головой Химик. — Нет, надо с ними провести серьезный разговор.

 — Да ладно, — хохотнул Филин. — Пусть радуются. — тут он печально, явно задумавшись о своем, продолжил: — у некоторых и возможности такой нет...

 — Это еще у кого? Кому-то лень ходить в Бар? — удивился Химик.

 — Не лень, а просто невозм... Ох! Ладно, все, я пошел. — Филин преувеличенно закашлялся и затопал к выходу.

 — О ком ты? — крикнул вдогонку Химик, но Филин уже ушел.
"А, ладно, — подумал вожак. — Захочет — сам расскажет. У всех есть право на секреты".

Посидев еще немного, он вышел, отдав Лосю деньги за кофе. Рассуждая, куда бы еще пойти, он тоял на месте.

Мелькнула интересная мысль: "А не пойт и ли мне к подвалам?..". Решение укрепилось, когда Химик вспомнил, что именно там он нашел ту странную хрень, которую потом отдал Грифон, она, посмотрев на нее круглыми глазами, срочно собралась и дунула из Дома, а вернувшись через два дня, отдала Химику весьма значительную сумму денег и сказала, что это половина. Может, еще что-то найдет?

Спустившись вниз, Химик открыл одну из дверей, ведущих в те комнаты, в которых он находил и ту странную штуку, и еще многое. Открыв ее, он был ослеплен вспышкой яркого света.

Проморгавшись, он увидел смутный силуэт. Кто-то, лежащий у стены и не заметивший его, читал с фонарем книгу.

Этого уже было вполне достаточно, чтобы по-тихому свалить отсюда. Однако Химику "ударило в голову", и он решил рассмотреть, кто же это, раз уж он его не видит.

Читающий вдруг уронил книгу с подставки и, чертыхаясь, принялся поднимать ее зубами. Химику удалось повнимательнее разглядеть стоящего.

У него не было ноги.

Единственный, кто это мог быть — Твист. Но Твиста нашли мертвым... Или нет?

Тут обитатель подвала поднял глаза и увидел Химика.

Неизвестно, что сейчас двигало ими обоими, но этот "непонятно кто" выключил фонарь и, судя по всему, рванул в коридоры подвала, а Химик без единого звука, не разворачиваясь, поднялся вверх и закрыл подвал.

Зрелище его не испугало. Он видел не такие странности. Его лишь удивила мысль о том, что Твист, оказывается, может быть здесь. "Надо будет попытаться наладить с ним контакт... И вообще, кто-то же носит ему еду" — так размышлял Химик, бредя ко Второй.

То, что он увидел там, еще не радовало глаз так, как аккуратность первой, но выглядело значительно лучше. Как минимум можно было ходить по полу, не опасаясь того, что ноги прилипнут к нему.

Химик забрался на стул и проникновенно сообщил:

 — Дети мои! Я рад видеть ваше усердие. Возможно, вы успеете закончить за сегодня. И если Циклоп и Гидра, — он в упор посмотрел на того и на другого, — будут трудиться усерднее, то, возможно, беседа, которую я с ними проведу по поводу некоторых заказов, будет менее суровой.

Он слез со стула и вышел из комнат снова.
"Пожалуй, надо разыскать Бамбука, — решил Химик. — Если кто и знает больше всего о происходящем в Доме, то это именно он". И Химик зашагал по направлению к комнатам третьей группы.

Глава шестая. Слишком много неожиданностей

— Это совсем не то, чего я ожидал, — бормотал Бамбук, катаясь по классу. Найти его Химик смог только после урока, то есть спустя почти два часа после решения пойти к нему. — Совсем не то...

 — А чего же ты ожидал? — спросил Химик устало. — Как ты мог чего-то ожидать, если знал, что нашли его труп?

 — Ну, о том, чей это труп, еще можно поспорить... Впрочем, неважно. Главное — то, что к Твисту он не имеет никакого отношения. Но я считал, что наш трехногий сбежал куда-нибудь... — Бамбук обвел глазами все вокруг. — Ну, куда угодно. Но чтоб отсиживаться в подвале... Где же он еду добывает?

 — Эх, жаль, что ты не в курсе... — вздохнул Химик.

 — Я — да, не в курсе. Но! — Бамбук хищно оскалился. — Я готов отыскать тебе того, кто точно знает обо всем этом.

 — И как ты это сделаешь? — с иронией спросил вожак Седьмой. — Будешь всех допрашивать? Или начнешь гадать на кофейной гуще?

 — Зачем же такие устаревшие методы? — возмутился Бамбук. — Сначала я с помощью своего блестящего ума сужу круг подозреваемых до минимума, двух-трех пони, а потом уже мы займемся только ими. У меня есть методы, хе-хе-хе...

Химик поежился. О методах колясника ходила дурная слава: последний раз, когда кто-то пытался стырить вещи из его тумбочки, неудачливого воришку треснуло током до потери сознания.

Бамбук, не подозревая о мыслях Химика, прикрыв глаза, бормотал:

 — Так... Ага... Он был знаком... А с этим — нет... Эти исключаются с ходу... Этот — тоже... Этот возможно... И они... Мда...

Спустя десять минут такого бормотания Бамбук вдруг замолк, а потом воскликнул "Эврика"! и рухнул с коляски, впрочем, резво заползя обратно.

 — Чегой-то ты так? — осведомился Химик. — Неужто вычислил?

 — Именно, — азартно сверкнул глазами Бамбук. — Погнали Филина брать!

Спустя буквально пятнадцать минут они нашли Филина. Он стоял и читал что-то на стене.

 — Ну, — потер копыта колясник, — Щас я его... Ты к нему подходи справа, а я — слева...

Таким образом взяв Филина в клещи, они подошли к нему достаточно близко. Когда он их заметил, он вздрогнул, но тут же улыбнулся:

 — А, так это вы... Чего это с вами? Какие-то лица у вас... Странные... — последнее слово он договаривал уже почти шепотом, побледнев и покраснев.

Бамбук подъехал к нему совсем близко и прошептал на ухо:

 — Подвал.

 — А? Что? — испуганно спросил Филин.

Бамбук объехал его с другой стороны, оттеснив Химика, и зловеще произнес:

 — Твист. Подвал.

 — Какой Твист? Какой подвал? — вяло отбивался Летун. — Вы о чем? — в глазах его видна была отчетливая тоска, он явно готов был сдаться. И тут колясник прыгнул на него, вцепился и душераздирающе завопил:

 — Колись, скотина!

Нервы несчастного Филина не выдержали. С воплем, от которого с деревьев слетели птицы, он бросился наутек — но Бамбук крепко вцепился в его спину и не отпускал. Химик не нашел ничего лучшего, чем, схватив коляску Бамбука, побежать за этими двумя.

Уже ночью они сидели в комнате Филина.

 — Ну, — уныло сказал Филин, — я его спрятал.

 — И ладно бы просто спрятал! — возмущенно перебил его Бамбук. — Но ты при этом поймал безобидного оборотня...

 — Че-его-о? — Химик и Филин одновременно вытаращились на колясника.

 — Того! — еще громче выкрикнул он. — Ты думаешь, я фото не видел? Ты думаешь, я потом туда не выбирался?

 — Интересно, как это ты туда выбрался? — удивился Химик.

 — Помогли, — отмахнулся Бамбук. — Между прочим, Циклоп твой помог. Передай ему большую благодарность. Я один в жизни бы туда не дополз. Так вот, на фото и так невооруженным глазом было видно — оборотень! Притворившийся Твистом! А уж когда я туда добрался... Все же признаки были видны невооруженным глазом!

 — С-стоп, — перебил Бамбука бледный Филин, — ты хочешь сказать, что оборотень прикинулся Твистом и...

 — Эй, так это не твоих рук дело? — удивился Бамбук. — Странно... Понимаешь, там же видно было, на том самом месте... все признаки того, что его заставили принять чей-то вид. А для оборотня это крайне мучительно.

Филин посерел лицом.

 — Эй, Филин, — Бабмбук щелкнул пальцами, — если это не ты — то чего ты так волнуешься?

 — Если это не я, — проговорил Филин, — то кто же это? Это точно не те, с кем мы это делали... И не сам Твист. За каким чертом это кому-то понадобилось?

 — А не пофиг ли? — беспечно махнул рукой Бамбук.

 — Может, и пофиг... — признал Филин. — Ладно, вы все знаете. Чего вы хотите теперь?

 — Да мы помочь вам хотим, балда! — воскликнул Бамбук. — Да ведь, Химик?

 — Ну, вроде того, да, — буркнул вожак Седьмой.

 — Хорошо. Помогайте. Можете начинать хоть сейчас, — Филин усмехнулся и хихикнул.

 — Эй, чего это ты? — возмущенно сказал Бамбук. — Издеваешься?

 — Да я просто думаю, как вы помогать будете! — хохотнул Филин. — Все и так в порядке было. Просто теперь больше людей знают о нем и могут поговорить... Эй, а это что?

В стекло что-то ударило. Все метнулись к окну (Бамбук при этом с воплем рухнул из коляски, но дополз-таки до подоконника), и Химик посветил туда фонарем. От того, что они там увидели, Филину сделалось худо, Бамбук ахнул, а Химик присвистнул.

Под окном лежало разбитое практически вдребезги тело Твиста.

Филин собирался плавно уйти в обморок, но сделать этого ему не удалось. В двери послышался встревоженный голос:

 — Филин, слушай, у меня в подвале только что кто-то... О-о-опс...

Все обернулись. В дверном проеме стоял растерянный Твист. Живой. Невредимый.

Филин глянул на него. Потом в окно. Потом снова на него. Хихикнул и сделал наконец то, что хотел — рухнул в обморок.

Примечание автора:

Кажись, экшн начался. Тем возрадуемся!

Глава седьмая. Разговоры

— Ох ты ж... Какой чувствительный, а еще Летун...

 — Твист! Твист, чтоб тебя! Пообещай, что ты не будешь убегать, и мы отвяжем тебя от стула!

 — Ты что, не видишь, они оба в шоке?!

 — Ну, я бы тоже был в шоке, если бы меня подвели к окну, а я увидел там дохлый труп мертвого себя!

 — Эх ты, я в твои годы...

Так препирались Химик и Бамбук, приводя в чувство слабо дрыгающегося Филина и одновременно успокаивая Твиста.

 — Э-эй, народ, — внезапно спокойным голосом потребовал Твист, — отвалите вы от него. Сам очнется.

 — С чего это вдруг ты успокоился? Еще с минуту назад ты выглядел как пациент психиатрического отсека лазарета! — взвизгнул Бамбук. — И тут такое спокойствие?

 — Да. В конце концов, действительно, не стоит так дергаться. Ну, труп и труп... — при этих словах трехногий снова побледнел. — В конце концов, я-то живой и здоровый. Меня в этом убеждает то, что я голоден, веревки слишком сильно стягивают меня, а вы со мной разговариваете. Может, первые два пункта необязательны, а?

 — Ладно, — вздохнул Химик. — Мы тебя и накормим, и отвяжем. В обратном порядке, естественно.

 — И о нем подумайте, — кивнул в сторону Филина Твист. — Все таки и правда долго он без сознания лежит.

 — Я уже пару минут как пришел в сознание, — сварливо сообщил голос за их спинами. — И слушаю тут вас в абсолютно адекватном состоянии. И, между прочим, не надо тут мне про мои нервы рассказывать!

 — Если это не твои нервы, то с чего ты упал?! — возопил колясник. — И почему вы оба такие спокойные?!

 — Ну, начнем с того, что упасть в обморок — это у меня стандартная реакция в случае, если я чувствую сильный приступ... — Филин поднялся с пола. — Да, не скрою, я испугался того, что я там увидел. Я все-таки не ты, Химик, я там, — он неопределенно ткнул копытом куда-то вверх, — не работал.

 — Ты бы не напоминал, — по спине вожака пробежал холод. — Нет, молодец, что сам понял, но...

 — Эй, эй! О чем это вы? — влез неходячий. — Где это работал наш дорогой Химик?

 — Неважно! — одновременно сказали Химик и Филин. А Химик добавил: — ты бы лучше Твисту еды принес.

 — Ну ладно, ладно, принесу... — ворча, Бамбук выкатился из комнаты и вскоре принес поесть.

 — Ну... — протянул Твист.

 — Что тебе? — обиделся колясник. — Еду не ту привез? Ну, первое, что нашел. Кстати, Филин, если твои соседи завтра недосчитаются провизии — знай, я ни при чем. Наверное, это дело Дискорда.

Фидин хмыкнул, пораженный и развеселенный наглостью Бамбука, о которой он каждый раз забывал, а Твист продолжил:

 — Нет, просто вы обещали меня развязать.

— А теперь — подробно расскажи, почему ты сбежал! — потребовал неходячий. На этот момент все уже были спокойны: Химик просто забыл о трупе за окном, Твист старательно выкинул это из головы, Бамбук отреагировал как всегда — с удивлением и бех страха, а Филин обдумал это и решил, что бояться нечего.

 — Ну... — Твист сгорбился. — Знаешь, я не хотел уходить отсюда. Это вся причина. Я уже был во многих больницах и интернатах... Только здесь я почувствовал себя нормально.

 — А ты НА ВСЕ СТО ПРОЦЕНТОВ уверен, что тебя никто не просил остаться? — вкрадчиво спросил Бамбук. — А то всякое бывает, знаешь ли... Меня вот однажды Дискорд размером с карандаш навестил и сказал, чтоб я срочно копал подземный ход отсюда... Но я его грубо послал.

 — Бамбук, если ты забыл, то это было на праздновании твоего дня рождения, — сдержанно напомнил Химик. — Тебе исполнялось... Сколько там... Черт возьми, ты все равно всегда выглядел на шестнадцать, сколько я тебя помню, а значит, тебе не меньше двадцати двух... Ну, в общем, день рождения и тогда ты... перебрал.

 — О, вот оно как! — Филин хихикнул. — Он у вас, оказывается, не только маньяк и изобретатель, прославленный наряду с Лосем и, — Филин возвел глаза к потолку, — Дроном, а еще и алкоголик! Это меня удивляет.

 — Ладно, — ничуть не смутился Бамбук. — Согласен. Так вот, Твист, тебя-то никто так вот не убеждал?

 — Нет... Насколько я помню. — Твист потер лоб. — Вроде что-то и вспоминается, а что — не в курсе...

 — Слушай, если сначала ты остаешься в Доме, а потом мы находим оборотней, которые выглядят как ты — на мой взгляд, это повод для размышлений! — грозно вращая глазами, рявкнул Бамбук. — А учитывая то, что ты не из тех, которые могли бы на самом деле остаться в Доме вопреки всему... ладно, признаю — не из тех, кто мог бы так топорно это устроить, то скорее всего у кого-то здесь проблемы с памятью!

 — Возможно... — Твист наморщил лоб. — Но я не могу вспомнить никаких странностей. Все как обычно! Ну, я имею в виду — в плане мыслей. Никто меня не заставлял делать что-то, оставаться в доме, бежать из него, что угодно. Я все делал по собственной воле.

 — А вот это, дорогой мой друг, еще не факт! Опытный гипнотизер может что угодно. А еще кто-то — например, оборотень — может притворяться любым дорогим тебе пони... и заставить тебя сделать что-нибудь. Намеками, полунамеками... А ты и не поймешь, что выполняешь его волю!

 — Твист, ты часом с кем-то, подозрительно напоминающим Грифон, не общался? — осведомился Филин. — Нет, я вполне серьезно. Если да — то скажи, а я спрошу у нее, разговаривала ли она с тобой.

 — И это ничего не даст! — азартно воскликнул Бамбук. — Ведь к ней тоже мог прийти оборотень в виде Твиста и говорить с ней!

 — А мы у нее про место встречи спросим, — мрачно ухмыляясь, предложил Летун. — И если они не сойдутся — пойдем бить морды местным упырям... И не только упырям...

 — Точно! Вот, смотри, какой у меня кастет!

 — Зачем тебе кастет? Ты же с нами пойти не можешь!

 — Ничего, меня Химик понесет, а там уж я...

Увидев, что Бамбук и Филин разговорились, Химик вздохнул и обратился к Твисту:

 — С тобой говорил кто-нибудь? Или даже она!

 — Нет, — покачал головой Твист. — Я помню, что сам принял решение.

Видно было, что Твист, хочет что-то спросить. Химик проворчал:

 — Ну, спрашивай уже, облегчи душу.

 — Ну... — Твист замялся, — я хочу спросить... А где ты все же работал?

Вожак Седьмой показал куда-то вверх. Твист проследил направление и, побледнев, спросил:

 — Ф-фабрика?.. Это не сказки?

 — Нет, не фабрика. Я не уверен, что она существует. Но, — последние слова Химик сказал совсем уж тихо, — я не уверен, что мое место работы было хоть чем-то лучше. Скорее еще хуже.

И он замолчал.

Глава восьмая. Червь

У всех есть какие-то проблемы.

У Червя их нет.

Единственная его проблема связана с позвоночником и ребрами, но даже это он возводит в отсутствие проблем. Как говорил кто-то из великих, "нет пони — нет проблемы". Он считал примерно так же, но не в случае с пони, а в случае с чем-то менее существенным. Например, теми самыми ребрами.

Когда он родился, все говорили, что он не выживет. Он не только выжил, он даже окреп и смог ходить сам, без посторонней помощи. В Доме его сразу приняли в Третью, и он наслаждался жизнью.

 — Хей, как жизнь? — окликнули его. О, да это же Дрон! Можно поговорить с ним.

 — Да нормально. — Они поздоровались. — Брожу потихоньку, опекаю Неразумных...

 — Да ничего с ними не случится, не сбегут же они из дома!

 — Как знать, как знать... — Червь рассеянно водил глазами по потолку. — Вот недавно один уже пытался сбежать...

 — Серьезно?! — всю расслабленность с Дрона сразу сдуло, он выпрямился в коляске. — Расскажи!

Червь вздохнул и начал:

 — Ну, рассказывать особо нечего. Возможно, самое интересное я как раз и пропустил... Честно говоря, мне просто повезло, что я успел. Проходил я мимо Второй, ты же знаешь, они иногда все дружно уваливают из комнаты... Вижу — веревка привязана к батарее. В окно высовывается. Я не понял сначала. Подошел, посмотрел — там Клещ висит. Вцепился и висит. Я испугался, думал — не выдержит. Ан нет, висел! Да еще вниз спускался потихоньку. Я его тащил-тащил, ты же знаешь, я по части физических упражнений не очень... — Червь вздохнул. — Вытащил таки. А он на меня обиженно так посмотрел и утопал в свою Первую. Ну не обалдеть ли?

 — Клещ, Клещ... Это который еще в подвалах заблудился однажды, да? — вспомнил Дрон.

 — Он самый, — подтвердил Червь. — На него с тех пор вообще как-то смотреть странно. Поверишь, нет, я однажды видел, как он телевизор смотрел!

 — Ну и что? Они же любят телик смотреть. Им пофиг, что там крутят, они просто в светящийся экран залипают, — зевнул Дрон.

 — Не, я к тому, что он так... осмысленно смотрел! Понимал все! И еще такой бодрый стал, бегает везде... — Червь крепко призадумался.

 — Да расслабься! — Дрон хотел было хлопнуть товарища по плечу, но вспомнил, чем это закончилось в прошлый раз, и передумал. — Это даже лучше! Он хотя бы перестал сидеть и жевать все подряд.

 — Ну да, ну да... Это хорошо, верно... — Червь задумчиво глядел в потолок. — Но все же настораживает. Знаешь, бывали случаи... Рассказывали...

 — Кто рассказывал?

 — Старшие. Я-то здесь давно, еще прошлый выпуск успел застать, вот они и рассказывали.

 — Ну ладно, — весело сказал Дрон, — мне пора. Я поехал. Все, пока, удачи!

Когда Дрон уехал, Червь еще постоял немного, после чего направился дальше по коридору.

Обход его завершился несколько неожиданно: возле кабинета физики он увидел Клеща. Хотел уже было отвести его в комнату, но что-то насторожило его. Что именно, он так и не понял, и в дальнейшем мог только гадать, что бы произошло, если бы он не спрятался за угол.

Подсматривая за Клещом, он вдруг подметил странную вещь: конечности его двигались не совсем так, как нужно, сгибаясь немного неправильно. Раньше за Клещом такого не замечалось. Появились и другие странности: глаза нездорово блестели, создавая такой эффект, будто они светятся, а зубы стали какими-то желтыми.

Клещу явно было очень нехорошо. Он дрожал, но не от страха, а какой-то болезненной дрожью. Но тут глаза его заблестели еще сильнее, он оскалился. Червь недоуменно проследил его взгляд и увидел бредущего по коридору пони. Вроде это был кто-то из Первой, но он точно не знал.

Вдруг Клещ перестал дрожать, и Червь удивился произошедшей с ним перемене: он снова стал обычным Клещом, у которого в голове нет ни одной мысли.

Клещ вышел навстречу пони. Тот было хотел обойти неразумного, но он преградил пони дорогу.

Пони занервничал и еще раз попытался обойти его. Но внезапно случилась самая странная вещь из виденных Червем когда-либо. Клещ встал на задние ноги, а передними обхватил несчастного пони из Первой и утянул за дверь кабинета.

Червь остолбенел. Он решил сразу две вещи: он не будет заглядывать в кабинет, но при этом дождется, пока из него кто-нибудь выйдет.

Ждать пришлось недолго. Через пару минут из кабинета вышли абсолютно здоровый Клещ и невредимый пони из Первой. Оба без всяких проблем разошлись.

Червю хотелось сейчас сунуть голову под кран и включить холодную воду. Осоловело протерев глаза, он решил пока ни во что не впутываться, а спокойно дойти до комнаты и уже там решить, что делать дальше.

Глава девятая. Лазарет

Филин лежит в лазарете. Тут тихо, спокойно и никто не мешает ему страдать и проклинать свою невыносимую глупость.

В общем-то проклинать особо нечего, он честно пытался продумать все варианты развития событий... Но на кого бы он ни подумал, этим кем-то был бы не Неразумный. Откуда же он мог знать?

У Филина сломаны две ноги — обе правые. Ходить он сможет только спустя полмесяца, и то на костылях, так говорят врачи. Но они и сами в это не верят, ибо всем известно, что наряду со странным кашлем Летуну досталась такая особенность, как сверхскоростное заживление ран. Так что по его личным подсчетам он встанет на ноги через четыре-пять дней. Но даже это нестерпимо много.

Он опять застонал и откинулся на подушку. Какого черта он все не продумал? Про оборотней ему прямым текстом сказали! Он видел как минимум одного, прикинувшегося Твистом! Но он ничего не проверил...

В конце концов Филин прекратил самобичевание. Он все-таки сделал все, что мог. Или почти все. Он тщательно следил за всеми, проверил и перепроверил тех, кто знал о Твисте, спал одним глазом и даже ходил ночью на проверки. Но все рухнуло.

Филин зарычал от бессилия. Неизвестно, жив ли Твист. Неизвестно, насколько серьезно ранен Бамбук. Конечно, теперь одной проблемой меньше...

И Филин понимал, что этим уменьшением на одну проблему они обязаны исключительно Химику. Теперь тот, кто притворялся Клещом, их точно не потревожит. Но их могло остаться еще много. Проверить надо было, проверить...

Просто он надеялся, что как минимум пара недель пройдет в тишине и спокойствии, но буквально на следующий день после их разговора с Химиком и Бамбуком и произошло ЭТО.

Конечно, когда перед ними на дороге появился Клещ, никто не испугался, не удивился... Чего тут бояться и чего странного видеть? Они спокойно продолжили переговариваться и уже почти обошли Неразумного, как вдруг тот вытянул длинные... очень длинные... чудовищно длинные, мать его, конечности, и ухватил Твиста.

В первые три секунды никто этого не заметил. Потом Химик осознал, что что-то не так, и резко обернулся. Как раз вовремя. Он успел до того, как оборотень (все еще остающийся Клещом — точнее, кошмарной, гротескной пародией на прошлого добродушного Клеща) успел сделать с Твистом что-то непоправимое.

Сначала химик вырвал трехногого из смертельных "объятий", а потом готов был сразиться с тварью. Однако "Клещ" поступил куда умнее. Он попросту перепрыгнул Химика и напал на Бамбука.

Бамбуку он тоже ничего особенного сделать не успел: раздался вопль, потом треск, и шарахнутый током оборотень отпрыгнул от Бамбука. Впрочем, все же сделать кое-что он успел — Бамбук лежал на полу, шипя от боли, и видна было большая рана в боку. Сейчас Филин надеялся, что она просто показалась ему такой большой.

Дальше и произошло то, что любой пони мог бы назвать "чудом из чудес". Филин не называл. Но лишь потому, что он был на все сто уверен, откуда пришел Химик. И, как оказалось, был прав.

Тварь, после того, как отпрыгнула от Бамбука, решила напасть на Химика. Она подбежала к нему и готовилась уже, видимо, свернуть противнику шею... Однако же с удивлением обнаружила, что сворачивать шею нечем. Химик элементарно выдрал ей лапы.

Филин знал, что заметить переход невозможно, потому и не старался. Просто он видел одно: миг — вожак Седьмой групппы просто стоит, еще миг — он находится рядом с оборотнем, самый обыкновенный, рядом валяются оторванные лапы, третий миг — Химик снова просто стоит, казалось, вовсе не уставший, а у твари недостает достаточно важной части тела — головы.

Для Твиста идти в лазарет было бы чистой воды самоубийством. Для Химика это означало бы долго пояснять, каким образом так получилось, что он здоров, а его друзья жестоко избиты. Бамбук просто боялся лазарета как огня и наотрез отказался туда ехать сразу после того, как очнулся.

Поэтому в лазарет попал один лишь Филин. Причем попал без вопросов. О том, чтобы убрать останки оборотня, позаботился Химик, он же попросил какого-то единорога рассказать врачам, что в коридоре на третьем этаже лежит травмированный.

И теперь Филин лежал в лазарете. Конечно, было, чем заняться, к тому же его навещали другие Летуны, однако он все равно очень хотел узнать, как идут дела у Химика, Бамбука и Твиста. Он знал, что Бамбук с Твистом засели в подвале безвыходно, а Химик работает охраной и официантом, на ночь уходя во Вторую.

Филин много размышлял. Когда он начинал подсчитывать, сколько народа этот оборотень мог заграбастать, ему становилось нехорошо, и он начинал со стонами бить копытом по стене.

Потом его навестил Червь. Вот кому Филин действительно обрадовался. Самый позитивный житель дома. Да к тому же больше всего знающий о Неразумных. У него можно будет спросить насчет Клеща...

Они поздоровались, поговорили о всякой чепухе. Наконец Филин решил, что пора бы уточнить насчет интересующего его вопроса, и проговорил:

 — Знаешь... Я тут хочу спросить... Ты ничего странного насчет Клеща не замечал? Ну, до того, как он пропал, — добавил он. О том, что Клещ куда-то исчез, знал уже весь Дом.

 — И ты заметил? — изумился Червь. — Я думал, я один видел его странности. Однажды он пытался сбежать... Привязал веревку к батарее и сползал. Я его кое-как обратно затащил.

 — А ты не знаешь, с чего это... Началось? — с надеждой спросил Летун. Если Клеща подменили совсем недавно, то есть шанс, что он не успел заменить многих... В любом случае изображая Неразумного, особо не поработаешь.

 — Ну... Это началось после того, как он заблудился в подвалах. С полгода назад.

 — П-п... — Филин поперхнулся и севшим голосом спросил: — Полгода?

 — Ну да. — Червь посерьезнел, нагнулся к Филину и прошептал: — и если я расскажу тебе, что я вчера видел, ты не поверишь!

Червь кратко описал историю о том, как Клещ утащил какого-то пони из первой. С каждым словом Филин все больше мрачнел.

 — Спасибо, Червь, — поблагодарил он. — Теперь мне кое-что ясно... И я хочу сказать, чтоб ты был поосторожней. Не у одного Клеща могут начаться такие странности.

 — Ну, как хочешь, — удивился Червь. — А что, они тоже в подвале погуляли?

 — Нет, не совсем. Того, что Клещ там был — достаточно. Ладно, все, не буду тебя запугивать. Давай просто поговорим.

Они посидели еще немного, рассказывая друг другу истории: Филин — из своей жизни, Червь — о том, что происходило с ним.

После ухода Червя Филин чувствовал себя странно. Теперь он знал, насколько давно оборотень тут находится... Но как же тогда Твист умудрился не попасться ему? В том, что этот Твист — настоящий, Филин не сомневался. Ни один оборотень не смог бы так искусно изобразить его. Но, несмотря на крутившиеся в его голове догадки о числе превращенных, Филин был спокоен и даже весел. Возможно, так на него повлиял разговор с Червем. Вообще-то Червь на всех так влиял.

Филин устроился поудобнее и решил просто ждать момента, когда его выпустят. Тогда он все и узнает.

Глава десятая. Ангел

Химику было грустно. Очень грустно. После того, как он обезвредил этого оборотня, он чувствовал себя все хуже и хуже. Ему давно не приходилось применять свои "умения", и он надеялся, что и не придется, однако же теперь он отчетливо понимал: подобного уже не избежать. Проведя в уме расчеты, подобные тем, которые проводил Филин, находясь в лазарете, он точно так же скрипел зубами, в отчаянии думая, как же они проворонили.

Потом он уже забыл о твари и думал исключительно о том, что видел Филин и что видели Твист и Бамбук — если они, конечно, могли что-то видеть. Он очень надеялся, что никто из них ничего не заметил.

В голове его крутилась лишь одна фраза, сказанная однажды его другом последнему из банды отморозков. Всех бандитов они до этого перебили. Без всякого оружия, просто так, вдвоем. Тогда последний оставшийся преступник, лежа на земле, в страхе кричал: "Кто вы? Кто? И какого...". Тогда его друг подошел к нему и ответил: "Я — самый обычный страж. Ничего особенного". "А он кто?" — выкрикнул бандит. Друг Химика наклонился к нему и тихо ответил: "Он — мой друг. Он работал ангелом. Не светлым ангелом. И это его достало. Крепко достало. Доволен?". И до того, как последний преступник успел сказать еще что-то, свернул ему шею. Потом развернулся к Химику и пробормотал: "Я знаю, что ты никому об этом не говоришь... Но он никому не расскажет. Он мертв".

Сейчас теми, кто знал о прошлой жизни Химика, были лишь Страж — если он выжил, когда они разошлись — и Филин. Филин, который непонятно как узнал об этом. Филин. Теперь они в одной команде. Хотя Химик и привык, что его напарники примерно равны ему по владению в равной степени оружием и техникой его применения, его устраивал и этот чертов Летун. Как передал Червь, его выпишут из лазарета через неделю... Ну, как обычно, на нем все заживает, как на собаке.

Что думать о внезапном нашествии, Химик не знал. Абсолютно. Возможно, у Филина есть какие-нибудь догадки по поводу оборотней, однако же в лазарет сейчас ходить не стоит, придется ждать еще неделю. В любом случае ничего интересного скорее всего не произойдет.

Цели на данный момент уже намечены. Защищать Твиста и Бамбука. Поддерживать боевой настрой в своей стае...

Химик сообразил, что за несколько дней ни разу не ночевал в Седьмой и даже не смог увидеть результат уборки. Он тихо ругнулся и пошел к своим.

Комнаты сияли чистотой. Пол блестел. Стены блестели. Казалось, даже потолок был начищен до блеска.

Химик снова забрался на тумбочку и, дождавшись, пока все взоры обратятся на него, возвестил:

 — Дети мои! Простите за то, что я вынужден был вас покинуть. Я вижу, постарались вы на славу. Так что я объявляю об отключении режима грозного начальника и разрешаю вам делать все что угодно, но чтоб комната оставалась в таком же состоянии. Валяйте.

Химик слез с тумбочки и хотел было удалиться, но вспомнил одну вещь и позвал:

 — Гидра! Циклоп! Дети мои! Подойдите-ка сюда.

Гидра и Циклоп покорно подошли. Он наклонился к ним и доверительно шепнул:

 — Вот смотрите. Ваш проступок не относится к разрядам особо ужасных. Так что я вам скажу вот что: можете заказывать диски, если вам так хочется, но чтобы я об этом не узнал. Поняли?

Оба провинившихся кивнули.

 — Вот и славно. Можете идти. — Химик тепло улыбнулся и вышел из комнаты.

Если по-хорошему, то надо было проверить, как там дела у Бамбука и Твиста, поэтому Химик направился к подвалам.
Помнится, как-то давно, когда он был здесь еще только три года, он шел в те же подвалы, и путь ему преградили двое. Явно новенькие, явно не знают, кто он. Скорее всего из Первой, туда всегда таких амбалов определяют.

Химик обреченно прикрыл глаза. Каждый раз такая история. Приходят новички, которые смотрят и говорят себе: вот этот — полный лох, надо бы с ним разобраться. В общем-то, Химика это не удивляло. Он выглядел вовсе не презентабельно, как полагается вожаку, а так же, как выглядела вся Седьмая. В стиль их очень часто входили самые неожиданные элементы — Циклоп, например, носил сразу три галстука — один "бабочку" и два обычных. Но новички этого не понимали и настырно лезли.

 — Ты здесь, собсна, кто? — вылез один.

 — Я здесь, "собсна", живу, товарищи. Пройти дайте. — Он попытался решить проблему мирным путем, но ему это не удалось. Как всегда.

 — Не-а, не пойдешь ты, — сказал второй. — Ты щас нас проведешь тут, расскажешь, чо как... Тогда, может, и отпустим.

Химик вздохнул.

 — Ребят, — произнес он уныло, — вам же всего по шестнадцать. Вы хотите с вожаком связываться?

Реакция была немного предсказуемой: "ребята" посмотрели на него и заржали.

 — Если ты вожак, — выдавил один, — то я принцесса Селестия.

 — В таком случае, ваше высочество, дайте пройти, вам тоже пора, ваша преданная ученица Твайлайт Спаркл отправила вам письмо. — Химик хотел было пройти снова, но его опять остановили. Один из новичков ткнул его копытом в ребро... Точнее, собирался ткнуть. У него ничего не получилось. Потому что через пару секунд он валялся на полу рядом со своим товарищем, а Химик держал их, не давая встать.

 — Вам ноги вырвать? — ласково поинтересовался он. — Поверьте, могу устроить. А если не смогу, то это за меня сделает Седьмая. — он отпустил их и спокойно ушел. Два придурка еще несколько минут лежали, глотая пыль и не понимая, как их уделал какой-то слабак.

Химик хмыкнул. Как неожиданно нахлынули воспоминания. Вроде бы и не в тему: сейчас все знают, что он вожак, а если кто не знает, то этому кому-то это быстро разъясняют.

Химик наконец попал в подвалы. Пройдя в комнату, где находились Бамбук с Твистом, он окликнул их:

 — Вы как там, живы?

 — Нет! — раздался голос колясника. — Мы мертвы, а с тобой разговаривают призраки!

 — Ну ладно, я захожу. — Химик прошел в дверь, увидел Твиста, выглядящего куда здоровее, и Бамбука, цветущий вид которого наводил на мысли об энергетических вампирах и морских звездах.

 — Как тут у вас дела? — Химик сел на пол.

 — Дела шикарно! — отозвался Бамбук. — Я вот сказку сочиняю. Рассказать? "Терабайт решила во что бы то ни стало найти себе потрясающего мужа. Она познакомилась со множеством интересных пони, но ее планам помешало появления Троянмуна, который"...

 — Все, все! Прекращай! Последний раз, когда я согласился слушать твою сказку, дело закончилось тем, что я долго пытался отогнать от себя навязчивые видения Дмскорда, с садистским хохотом пожирающего маленьких жеребят.

 — Ты не ценишь мой литературный талант, — обиделся Бамбук. — Я, между прочим, старался.

 — Ладно, ладно, вот выйдет Филин из лазарета, ему расскажешь, — усмехнулся Химик.

 — Это когда еще будет, — пригорюнился колясник. — Вон, Твист уже весь исстрадался. Филин же его обещал с Грифон познакомить, а тут такая подстава... Верно?

 — Через неделю его выпишут, — сообщил Химик. — Все будет в норме.

 — Ох, вот радость-то! — обрадовался Бамбук. — Сразу две проблемы решены: корму сказку читать и как Твиста успокоить.

 — Я, пожалуй, на ночь тут останусь, — сказал вожак Седьмой. — Все равно спать не тянет.

Бамбук не был против, Твист тоже, и Химик удобно устроился прямо на полу, готовясь охранять их.

Глава Одиннадцатая. Джой

Вылазка из Дома для Летуна — всегда событие, какой бы раз это ни был. Каждый раз замечаешь что-то новое, ждешь изменений в установленном порядке... Море нюансов, и все это надо запомнить, выучить наизусть.

Вообще-то сейчас была смена Филина. Но Филин мало того, что слег с кашлем, с этим он мог бы еще пойти, еще и в лазарет попал. Причем попал, как он сам говорил, по-глупому — шел, упал неудачно, заработал два перелома. Его смену вызвался отработать Джой — а поскольку предыдущая тоже была его, то получалось, что он "слетает" два раза подряд. Он сделал это с расчетом: ходить за стены Дома он любил, каким бы сложным ни был заказ. И сейчас он шел, наслаждаясь приятной погодой — дождем, слякотью и небом без единого проблеска солнца — и медленно проговаривал все пункты заказа.

 — Таак... Гном заказал сигарет, куда ж без этого, весь продымленный... Демон просил принести ему кассет с музыкой для кассетника, надо будет отыскать его любимых исполнителей. Ага, и вроде еще...

Так он шел, погруженный в свои думы. Поскольку Дом стоял километрах в трех-четырех от города, прогулка не утомляла и давала время расслабиться. В раздумьях Джой не забывал отмечать все мало-мальские изменения, произошедшие вокруг тропы и на ней. Изменений было не то чтобы много, все как обычно, за исключением обломанной с дерева ветки.

В городе шум и толкотня. Обычно на Летунов бросают лишь пару удивленных взглядов и тут же о них забывают. Так и в этот раз: никто и не спросил, что это за парень и почему он пришел из-за города.

Джой смог сделать все необходимые покупки, не потратив при этом и трети суммы. Это его очень даже обрадовало: по традиции, половину от оставшихся денег Летун мог потратить на себя. Но Джой был благоразумен и ничего не тратил, а откладывал на будущее, так как в отличие от остальных вполне трезво оценивал будущий выпуск и, хоть тоже не хотел, чтобы он наступил, заранее копил деньги на жизнь вне дома.

На обратной дороге Джой решил, что не мешало бы немного прогуляться до леса. Сегодня он успел гораздо быстрее, а прогулки он, как уже было сказано, любил. Почему обычно трезво смотрящий на жизнь единорог внезапно решил, не занося заказы в Дом, пойти гулять в лес — непонятно. Но тем не менее он это сделал и спустя полчаса зашел уже достаточно далеко вглубь чащи. Единственным, кто видел, как он заходил в лес, был другой пони, решивший сегодня пройтись от Дома до леса и обратно. Остановить Джоя он уже не успевал, в лес заходить панически боялся и потому так быстро, как мог, поспешил докладывать об увиденном Летунам.

— Ва-ашу налево, — простонал Филин, выслушивая рассказ Летунов в составе Инкуба, Бита, Этила и Джокера о том, как Джой ни с того ни с сего ушел в лес, — еще эти заморочки теперь! Черт возьми, черт возьми, че-е-ерт...

 — Да ладно, погуляет и вернется, — предположил Этил. — Не впервой, он у нас надолго задерживался, ты и сам знаешь.

 — Да не в том дело... — Филин поскрипел зубами. Он сейчас решал в уме сложную логическую задачу: рассказать коллегам о проблеме, свалившейся, словно снег на голову, или промолчать, просто дав знать, что надо быть осторожнее?

 — Ладно, спасибо за информацию. Идите пока. — Поняв, что выразился как-то невежливо, он торопливо добавил: — конечно, если вам не жаль времени, можете посидеть тут.

Вот тут и произошла неожиданность. В палату вошел Химик. Не обращая внимания на прочих Летунов, он подошел к Филину и резко сказал:

 — Проблема. Большая. Только что я нашел в подвале Джоя. Я был в курсе, что он сегодня на заказе, поэтому сейчас тот, кого я нашел, лежит там связанный.

 — Ты что же... — от изумления Филин опять закашлялся.

 — Не время для конспирации, — оборвал его вожак Седьмой. — Ты хочешь, чтоб скоро во всем Доме ни одного нормального пони не осталось?

 — Эй, вы чего это тут тайны разводите? — удивился Этил. — И как ты мог найти Джоя в подвале, черт подери если он сейчас скорее всего в лесу?

 — Ах, как ты мелочен, — поморщился Инкуб. — Ты что, не видишь, они всего лишь мирно разговаривают. А с нашим Джоем вышла просто путаница. Верно, Химик?

Химик, не отвлекаясь на болтовню, направился к двери, сухо сообщив Филину:

 — Или ты все пояснишь другим Летунам, или я за себя не отвечаю. Мы на военном положении.

Летуны дружно уставились на Филина, будто ожидая, что у него сейчас отпадет рог или внезапно отрастет пара крыльев. Филин посмотрел на них, вздохнул и начал:

 — Ну, в общем, все началось с Твиста...

Твист в отчаянии думал о том, что количество посвященных в тайну его пребывания в Доме растет. Скоро весь Дом, не исключая воспитателей, будет знать, что Твист, трехногий, живет в подвалах. Впрочем, он осознавал, чем это вызвано, и не протестовал. А если бы он и протестовал, то никто бы его не слушал: как сказал Химик, все были на военном положении.

 — Где там, говоришь, этот твой "Джой"? — кровожадно ухмыляясь, проскрипел Этил. Вид его был страшен: практически вся правая сторона его головы была в ужасном ожоге, а на другой половине был косой шрам, полученный еще до Дома. Поэтому когда Этил улыбался, все отходили от него подальше.

 — Друг мой, ты только не волнуйся. Вдруг это наш, настоящий Джой? Ему будет очень обидно, если ты ненароком сломаешь ему ногу! — с укоризной произнес Инкуб.

 — Ну-ну... Наш, настоящий... Знаешь, я в это мало верю.

 — Я тем более! — оживленно влез в разговор Бамбук. — Ты не представляешь, как тогда было! Вроде Клещ — и вот уже не Клещ, а тварь какая-то длиннорукая! А Химик раз! Химик два! И тварь уже не длиннорукая, а потом и безголовая. — Колясник захихикал.

 — Дорогуша, ты это уже третий раз рассказываешь, — отмахнулся Инкуб. — Мы это уже и от Филина слышали. Помолчи.

 — А что я? Я ничего. Ты давай лучше смотри, кого несут, все зрелище пропустишь!

Посмотреть и впрямь было на что. Бит и Химик тащили на спинах возлежащего на какой-то доске Джоя. Это могло бы показаться переносом царственной особы в паланкине, если бы не жгуты, крепко привязывающие Летуна к его "ложу".

 — Отпустите меня! Придурки! Дегенераты! — Джой ругался, перемежая обычные наименования вроде "придурка" малоцензурными словечками. — Быстро, быстро отвязали меня! Бит, скотина, тварь, быстро снял меня и...

 — А ведь очень похож на нашего Джоя, — задумчива сказал Этил. — Тот, когда рассердится, тоже не может себя контролировать... Пару раз такое от него слыхали — уши в трубочку сворачивались...

Наконец Химик и Бит прислонили доску к стене и отошли к остальным, чтобы ругательства так не резали уши.

 — Ар-р-р-р! Развяжите меня, ублюдки!

 — Ты потише, — недружелюбно попросил Этил, придвигаясь к предполагаемому Джою. — Еще раз так скажешь — зубов недосчитаешься.

 — Ну Этил, ты просто невыносим! — возвел глаза к потолку Инкуб. — Не нужно угрожать нашему другу... Впрочем, если это и впрямь не наш друг, а кто-то другой — можешь воплотить угрозу в жизнь, я даже не буду особо возражать.

Видимо, выдохшись, их гость наконец замолк. Стало тихо. Первым решился заговорить Химик.

 — Кто ты? — спросил он. — Учти, если скажешь "Джой" — мы тебе не поверим. Вот никак. Были у нас уже проблемы с этим. Если ты — Джой, то как ты попал в подвал, минуя нас? Ты же был на заказе, то есть не мог проскользнуть, пока меня не было.
"Джой" зарычал.

 — Идиоты! Психопаты! Не верят они мне... Спали, видимо, как сурки, а потом придумали...

 — Есть несостыковка, — холодно сказал Химик. — Джой был на заказе. Потом ушел в лес. Даже будь он самым быстрым бегуном Дома, он не успел бы преодолеть расстояние от леса до Дома за столь короткий срок.

 — Слушайте, вы! Уроды! Да чтоб вы сдохли, ублюд...

Он не договорил. Голова его мотнулась, изо рта пошла кровь.

 — Я предупреждал его, что я ударю, — Этил был сама безмятежность. — В следующий раз будет знать. И да, это не Джой. Тот после моего предупреждения как бы нас ни называл, но не стал бы провоцировать меня. Можете его убить.

 — Убить? — ахнул Инкуб. — Просто взять и убить его? Всего лишь за то, что он притворяется Джоем! Просто убить? Так нельзя! Сначала мы будем пытать его, чтоб узнать, где наш друг.

Услышав Инкуба, "Джой" сперва расслабился, а потом побледнел. К такому повороту его явно не готовили. Но от него тут уже мало зависело.

 — Стоп, стоп! — завопил он. — Хватит! Я расскажу про вашего Джоя, расскажу!

 — Сейчас, друг мой, я буду ломать тебе кости, — радостно сообщил Этил, доставая напильник и молоток. — А потом подпилю тебе зубы... И все ты у нас скажешь, как миленький...

Пленник икнул и потерял сознание.

 — Этил, да не будем мы его пытать, — скривился Бамбук. — Сам все расскажет... Видишь, какой пугливый. Посмотри-ка на не... Чтоб вас всех, куда он делся?!

Все растерянно поглядели на доску. Казалось, они отвели глаза буквально на секунду, однако пленный исчез.

 — Ладно, — проговорил Химик, — теперь мы точно знаем, что это не Джой.

 — Но нашего-то все равно отыскать надо, — пробурчал Этил, раздосадованно пряча инструменты.

 — Если к ночи не явится — пойдем искать, — пропел Инкуб. — Надеюсь, он не успел далеко уйти. В лесу ночью темно, страшно и бродят всякие неадекватные личности...

 — Вроде тебя, например, — осклабился Этил. — И меня. И уж мы, неадекватные, нашего Джоя найдем. И ты, Химик, с нами без разговоров.

Глава двенадцатая. Минус один

— А вот это сумка нашего Джоя, — прокомментировал Химик, осторожно подходя к находке. — Неслабо так... погрызенная. Да еще и окровавленная.

 — Это точно, неслабо, — мрачно подтвердил Этил. — И сделал это тот самый мудила, которому я зубы выбил, верно?

 — Так оно и есть. — Химик плюнул. — Вот ведь проблемы, проблемы на нашу голову... Главное, чтоб он к вашим не пошел, они же ничего не знают.

 — Бедный, бедный Джой, — с глубокой скорбью в голосе сказал Инкуб. — Он, конечно, не был самым лучшим из нас, но все же был нам всем дорог хотя бы как один из Летунов. Почтим его память минутой молчания...

Он принял позу благочестивого священника, склонив голову, Химик и Этил начали обшаривать кусты в поисках того, что должен был притащить Джой. Пока Инкуб скорбно молчал, они успели найти половину того, что Летун должен был принести. В любом случае было ясно, что самого Джоя они не найдут.

 — Потопали обратно, что ли, — вздохнул вожак Седьмой. — Если повезет, даже на оборотней не нарвемся...

Однако им как раз таки не повезло. Оборотня они не нашли, но эта находка обрадовала их еще меньше.

Химик, шедший впереди, углядев это, затормозил и начал приглядываться повнимательнее. Инкуб, шедший сразу за ним, любопытно выглянул, посмотрел в ту же сторону, издал слабый стон и закрылся копытом — видимо, ему стало не очень хорошо. Этил побледнел.

На дороге лежал труп Джоя. Самый что ни на есть дохлый труп. В том, что он мертв, сомнений не было: мало кто может жить с такой раной в боку.

 — Вот и сам Джой, — хладнокровно сообщил в пространство Химик. — В негарантийном состоянии. Я думаю, что если бы даже он был жив и мы дотащили его до больницы, он бы умер уже там: заражение крови, загрязнение брюшной полости... Редкостная гадость это заражение крови, вроде как просто порезал ногу — а через недельку уже труп... Эй, чего столбом встали? Ах, да. Придется вас как-нибудь растормошить...
"Растормошение" удалось только пару минут спустя. Инкуб, придя в норму, икнул и потребовал самого жгучего яду, чтобы отравиться и сдохнуть в кошмарных мучениях, Этил на весь лес достаточно суровым (хоть и несколько дрожащим) голосом поведал, что найдет того, кто это сделал, и отрежет ему все, что только можно отрезать, сломает все, что останется пригодным для ломания, и закопает живьем в землю. На взгляд Химика, его голосу не хватало уверенности и мощи, однако обещание он оценил, хоть и вынужден был разочаровать:

 — Поверь, это скорее они могут такое с тобой сделать. Эти твари превосходят вас по всем параметрам.

 — А тебя что, нет?

 — Меня — не совсем. Ладно, пойдемте. Надо еще с тем пойманным разобраться...

В подвалах было шумно. Бит и Джокер притащили какой-то забористой дряни (к счастью, всего лишь алкогольной, Джокер мог и не такое припереть), и теперь в мрачных коридорах царило веселье. Твист вдохновенно декламировал какие-то строки, видимо, свое собственное произведение, хотя на трезвую голову он ни за что не стал бы их читать, Бит внимал, а Джокер и Бамбук слушали краем уха, оживленно споря.

 — Нет, ты не понимаешь, — горячился Бамбук. — Прыгуны и Ходоки существуют, конечно же, но сейчас их попросту нет, они закрыты! Я пытаюсь — не могу. Будто мешает что-то...

 — Черт возьми, если они закрыты, то что тогда случилось с Кролом? — не менее яростно вопил Джокер. — Бац — и в бессознанке! Уже месяц лежит. Мне это очень сильно напоминает все истории...

 — Товарищи, вы в курсе, что у нас назрела проблема? — вежливо вклинился в их разговор Химик. — Мы нашли Джоя. Мертвого.

Мгновенно все притихли. Твист так и запнулся на полуслове.

Спустя пару секунд подвал наполнился громовыми обещаниями, суть которых была примерно той же, что у клятвы Этила, но исходили они теперь от Бита и Джокера. Бамбук просто азартно вопил за компанию, Твист ошарашенно молчал.

 — Так. Все, тихо. Я уже наслушался этого. — Химик поморщился. — Срочно предупредите своих. А лучше просто ведите всех сюда. Я в это время буду искать остальных оборотней, которые еще есть в Доме.

 — В смысле — всех сюда? — возмущенно проорал Бамбук. — Тут же и так тесно! Мы как селедка в бочке! Черт подери, Химик, ты бы лучше...

 — Тут есть еще комнаты. Поместитесь, — и Химик, не слушая дальнейших возражений, сел и стал ждать, пока его приказание исполнят.

Повздыхав, Летуны согласились, что это действительно нужно. Отправили Джокера как самого дипломатичного.

Полчаса прошли в молчании. Бамбук достал флейту и исполнил что-то заунывное, Твист перечитывал свои сочинения, Бит задумался о том, можно ли притащить сюда стол из соседней комнаты.

Наконец привели Летунов. Первой нечто странное заметил Грим.

 — Опа, — удивленно прогремел он, — Твист-то что тут ваще делает?!

В одно мгновение взгляды всех Летунов были обращены на трехногого. Он в смущении потупил глаза и ответил:

 — Мне помогли скрыться здесь... Впрочем, сейчас важно не это. Другое. Химик, расскажи им.

 — В общем так, гвардейцы, — Химик зашагал взад-вперед перед растерянными Летунами, — в Доме чрезвычайное положение. Пока что об этом никто не знает, кроме нас и вот теперь вас. Вызвано оно тем, что по коридорам гуляют оборотни. — Он выдержал скорбную паузу, чтобы все успели переварить это сообщение, и продолжил: — Да, так и есть. И в настоящий момент в Доме находится как минимум один.

 — Чево-чево-о?! — расхохотался Грим. — Да шоб мне сдохнуть, если я тебе поверю! Ты своими россказнями даже Джоя напугал, вишь, уходит... эй, Джой, погоди, стой на месте...

 — ВСЕ В СТОРОНЫ! — заорал Химик. Вопль его был таким неожиданным, что все действительно отпрянули, открыв взгляду скрюченную фигуру псевдо-Джоя.

 — Стой, сука, стой! — завопил Химик, бросаясь на него. Однако этот оказался умнее предыдущего: вместо того, чтобы нападать на Химика, он рванул за дверь.

Вот чего оборотень наверняка совсем не ожидал — так это столкновения с Этилом. Озлобленным, невыспавшимся, жаждущим крови Этилом.

 — Ай, — только и успел растерянно сказать оборотень за миг до того, как Летун с ревом внес его обратно в комнату. Непонятно было, почему оборотень не защищается или не принимает более удобную для сражения форму, однако это сыграло в пользу Этила: он, рыча что-то о мерзкой твари и том, что он отомстит за Джоя, успешно выколачивал из твари пыль. До определенного момента.

Видимо, вспомнив, наконец, кто здесь могущественный оборотень, а кто — простой пони, лже-Джой с такой силой вдарил копытом Этила, что тот отлетел к стене и, судя по раздавшемуся воплю, что-то повредил. И тогда оборотень наконец начал изменяться.

Все со страхом смотрели, как тело "Джоя" корежится, цвет меняется, глаза мутнеют... через пять секунд пред растерянными Летунами стояло настоящее порождение Ада.

Однако же Химик в это время не спал. Когда оборотень зарычал и уже готовился кинуться на кого-нибудь, Химик бесшумно оказался у него за спиной.

 — Катись к дьяволу, уродина, — радостно пожелал он твари, отрывая ей голову. Крови не было, как и обычно в таких случаях. Тело покачалось немного, но в конце концов рухнуло. Все потрясенно молчали.

Химик отряхнул копыта и повернулся к семи стоящим перед ним Летунам.

 — Ну что, теперь-то вы мне верите? — устало спросил он.

Глава тринадцатая. Развязка и новое начало

Филин готов был плакать от досады. Они не успели ничего сделать, не предупредили никого — и теперь Джоя нет. Он думал об этом уже который день.

Прошло двое суток с тех пор, как его выписали из лазарета. Сразу же после выписки он собрал все вещи и двинул в тот же подвал, где сидели все остальные. Воспитатели групп, из которых уходили Летуны, были в отчаянии и все больше думали о предстоящем отпуске. Директор в конце концов сдался и подписал их заявления, но с тем условием, что они уйдут в отпуск не раньше, чем через неделю. С момента подачи воспитателями заявлений прошло уже четыре дня, оставалось три.

И вот именно сейчас, именно в самый неподходящий момент у них творится подобная хрень, с которой они никак не могут разобраться! Еще и с вожаками пришлось объясняться. Химик тогда пришел со сходки утомленный и, не отвечая на расспросы, сразу же сел у радиоприемника. Потом нехотя объяснил, что его все поняли и что все вожаки проводят мягкую кампанию по внедрению в массы сведений о том, что сейчас нужно быть максимально осторожным. В общем, Дом уже казался едва ли не военной базой.

 — А все из-за этих тварей! — в гневе воскликнул Филин, ударяя копытом в стену. На него удивленно покосились, но он не обратил внимания.

Все были на нервах. Никто не знал, что именно ожидается — битва "стенка на стенку" или же тихий отлов оборотней с последующим обезвреживанием. В первом случае можно было смело закупать мыло и паклю в промышленных масштабах, во втором — набираться терпения.

 — Вашу ж мать, — тихо бормотал Этил, — этот урод мне ногу сломал... Химик, спасибо, что ты его... Это... Но болит-то как, болит!

Он, помимо всех своих многочисленных болячек, обладал чрезвычайно высоким болевым порогом, и если уж он не мог сдержать свои чувства — то боль, скорее всего, действительно была адская.

Химик ежедневно, правильнее даже сказать — еженощно совершал обходы в поисках новых тварей. Пока что никого не нашел, но обходы не прекратил.

У всей этой истории должна была быть логичная развязка. И она наступила.

Это был тот самый день, когда воспитатели уехали. Директор то ли от страха, то ли со злости заперся в кабинете и оборвал телефонный провод. Все намеревались устроить гулянку, поминали "стереотипную Пинки Пай" и клялись, что переплюнут даже предвыпускные пирушки. На фоне всего этого посвященные в тайну начали нервничать и опасаться, как бы не произошло массового побоища.

И вот настал тот самый вечер. По такому поводу все двери были распахнуты, кто угодно мог заходить куда угодно без приглашения. Некоторые Летуны согласились, хоть и натянуто, пойти в город и притащить оттуда разнообразной провизии. Некоторые заказы не выполнили, принесли что-то лишнее, но народ был доволен.

Если кто-то может подумать, что все проходило на уровне "народ, на выпускном учителей не будет, зажигаем!" — то он серьезно ошибется. Все-таки Дом — это Дом, и все в нем не совсем нормально, даже вечеринки. Но чтобы понять это, надо там жить...

В отдельном помещении собрался "отряд" с Химиком во главе. Командир критически оглядел свою команду и остался недоволен результатами. В его подчинении было: семь здоровых парней-Летунов, девушка-Летун (хоть и пегас, но девушка ведь), трехногий инвалид, два колясника — Дрон присоединился к ним пару дней назад, выпытав подробности у Филина — и неработоспособный Этил. В общем, было от чего впасть в отчаяние.

Первый час прошел на нервах. Филин то и дело вскакивал и безумным взглядом оглядывал компанию, словно надеясь вычислить оборотня. Инкуб задумчиво протирал шипованные накопытники тряпочкой, что-то тихо напевая. Химик неотрывно смотрел на дверь. Каждые десять минут кто-то бегал по коридорам и проверял, не началось ли нечто кошмарное.

Когда все уже практически успокоились, Дрон тихо подполз к Химику и прошептал:

 — Мне это не нравится. Слишком подозрительно.

 — Да ну! — язвительно сказал пони. — Я думал, мне одному тут ничего не нравится!

 — Посмотри, как все себя ведут, — трагическим тоном предложил Дрон. — Мы же так с катушек слетим от одной неизвестности.

 — Какие у всех некрепкие нервы, — хмыкнул Химик. — Не думал.

 — Ну, тут я, конечно, преувеличил, но все равно все нервничают. Видишь? Надо дождаться...

 — Твою мать, Этил, что ты творишь! — завопил Химик, отталкивая Дрона. — Нет, НЕТ!

Этил, который, видимо, все-таки тронулся умом от переживаний, как раз замахивался над головой Твиста какой-то табуреткой. О его силе все знали, и на то, что у него сломана нога, рассчитывать не приходилось. Импровизированное оружие уже почти опустилось на его голову...

Твист резко повернулся. Не обращая внимания на спешащего к ним Химика, он отклонился от удара, а сам врезал Этилу по ноге.

Раздался неприятный хруст, и Этил рухнул на пол. Твист же, все еще не обращая нимания на Химика, который теперь замер на месте от изумления, замахнулся, видимо, собираясь сломать Этилу еще одну конечность, и...

 — А вот тут ты немного поспешил, — своим обычным беспечным тоном возвестил Инкуб, появляясь слева от трехногого. Быстро подскочив к нему, он ударил его. И не просто так: он ударил его той ногой, на которой был спрятан нож. Выдвижной.

Твист изумленно прохрипел что-то... и не упал. Лицо Инкуба изменилось. Он, настороженно наблюдая за Твистом, оттащил Этила подальше.

Химик же с посеревшим лицом смотрел на глубокую рану Твиста. Крови не было. Ни капли.

 — Ах вы... — процедил Твист изменившимся голосом. — Из-за вас, твари, у меня...

Тут, видимо, понимая, что маскироваться больше незачем, он начал изменяться. Но не так, как обычные оборотни. Если обыкновенные просто, например, увеличивались в размерах и их конечности видоизменялись, им все равно требовалось время на то, чтобы прийти в свое обычное состояние и приобрести их собственный вид. Этот же изменился резко и сразу. Просто, казалось бы, тело Твиста задрожало и начало расплываться, а на его месте появилось... это.

 — Не мешайте нам, — утробным голосом сказало существо, бывшее Твистом. — Мы не будем мешать вам.

 — Сука! — завопил Филин. — Гнида!

 — Не надо оскорблять меня, — тяжело произнесло существо. — Я должен быть благодарен тебе, и я действительно чувствую благодарность. Не заставляй меня убивать тебя.

 — Ну, кто кого убьет, мы еще посмотрим, — недобро произнес Инкуб. — Я думаю, что уж точно не ты и точно не кого-то из нас.

Существо промолчало.

 — Какого черта тебе тут надо? — поинтересовался Химик.

 — Место для жизни. Мы будем жить в этом доме и в телах этих существ. Власть над миром нам не нужна. Просто место, где мы сможем спокойно жить. Никто даже не догадается, что на месте жителей этого места — мы.

 — Ты убил Твиста! — зарычал Филин. — Мы тебя с пылю смешаем!

 — Я его не убивал, — возразило существо. — Он жив. Пока жив я — жив и он.

 — Ни разу не понял, — Химик потряс головой.

 — Я — то, что всегда жило в нем, — сказало существо. — Он боялся темноты и неосознанно создавал ее внутри себя. Я — это и есть он. Но он даже не знал, что я существую... Только сегодня у меня получилось взять под контроль его тело... Уйдите.

 — Может, нам лучше убить тебя? — поинтересовался Химик. — Чтоб ты нас не доставал. Сказки о страшных вампирах, которые становятся повелителями мира, ушли в прошлое. Не веди себя как их персонаж.

 — Ты не убьешь меня, — ответила тьма. — Меня нельзя убить.

 — Ну, это мы еще посмотрим, — пробормотал Химик. — Тьма, говоришь? Ну а что у нас противостоит тьме? Свет.

Существо вздрогнуло.

 — У тебя нет такого света, — сказало оно.

 — Да? — иронично спросил Химик. — А это, по-твоему, что?

И вспыхнул яркий свет.

— Тваю ж мать, — пробормотал Филин, — какого хрена только что произошло?

Химик, спокойно и даже весело насвистывающий какую-то песенку, резко оборвал ее, побледнел и уставился на Филина:

 — Ты все запомнил?

 — Слушай, я еще не склеротик, — оскорбился Филин. — Сначала ты препирался с тварью, потом все засияло, потом еще крылья какие-то были... Интересно, откуда бы? Грифон вроде спокойно сидела...

 — Невероятно, — произнес Химик. — Где уж не ожидал встретить нового напарника... Стоп, ритуальный вопрос: пойдешь ко мне в команду?

 — Почему ритуальный? — возмутился единорог. — А если бы я отказался?

 — Как правило, все соглашаются, — усмехнулся Химик.

Филин подумал и решительно кивнул.

 — Вот и славно. А теперь приготовься к тому, что все будут спрашивать у тебя и друг у друга, что произошло и почему в окнах такая темень. Их память, считай, откатилась на полсуток.

 — Неплохо, — пробормотал Филин. — И часто ты такие штуки выделываешь?

 — Я не сам их делаю. Это как бы побочный эффект. Ну ладно, — Химик направился к остальным, — пора оказывать медицинскую помощь.

Краткое описание событий, последовавших за этим, и примечание автора

Все прошло без особых эксцессов. Химик рассказал посвященным в тайну, что с оборотнями разобрались, и жизнь вошла в привычное русло. О Твисте предпочли сказать, что он решил уйти из Дома. Когда воспитатели приехали и хватились Джоя, начались поиски. Поиски окончились тем, что был найден его уже сильно испорченный труп. Филин не отказался от своих слов и остался напарником и помощником Химика. Прошел месяц, и жизнь потекла как обычно для всех.

Простите автора за столь сумбурную концовку, но история с этими существами меня утомила. Она оказалась бесперспективной. Абсолютно. И впрямь, лучше было бы продолжать спокойно описывать жизнь Дома. Но, как вы видите из названия главы, повесть не закончена. Я буду продолжать писать ее, но без упора на "экшн". Все будет тише и за счет этого, надеюсь, более литературно описано.

О Химике и Филине вы сможете прочитать в предстоящей повести с рабочим названием "Новый Вавилон", а об истории Химика — в ожидаемом рассказе "Смутное Время: начало".

Как говорил прот из "Ка-Пэкс" — никаких «прощайте». Просто aufwiedersehen. He успеете оглянуться, как я вернусь.