Метка Судьбы

Глава 2

6.

Подойдя к Реке, я поняла, что не ошиблась. Был полдень, и река обмелела почти до дна. Вода стояла чуть ниже колен. Ниже по течению на песке валялся здоровенный крокодил и смотрел на меня одним глазом.

— Хей, мелкая! Куда направилась? — послышался его хрипловатый голос.
— Не твое дело!
— Нельзя так со старшими разговаривать, — сказал ящер, чуть поворачивая ко мне зубастую голову, — Я твоего прадедушку помню еще вот таким жеребенком. Сейчас слезу в воду и отъем тебе ногу. Хочешь?
— Пфф, да ты же расплылся на солнце как слоновья лепешка!
— Твоя правда, полежу еще. Вот когда тебя обезьяны из зарослей выкинут за шкирку, тогда поговорим.
— Мечтай мечтай, болотная ящерица. Я еще потопчусь на твоем хвосте! — крикнула я, поспешно выпрыгивая из воды на противоположном берегу, и взбираясь на крутой обрыв. Долго шутить с крокодилами себе дороже. Захочешь потом напиться — появятся неплохие шансы угодить к ним в пасть вместо антилопы.
Крокодил улыбнулся и закрыл глаз.

Итак, я стояла на другом берегу. Впереди вилась единственная тропинка, ведущая вглубь зарослей. Точнее даже не тропинка, а просто проход, который зарос лианами меньше чем всё остальное. Перед тем как ступить на нее, я извлекла из сумки мешочек с бурым, скверно пахнущим порошком и, пару раз чихнув, постаралась равномерно обсыпаться им. Рецепт этого порошка я давно вычитала в одной из бабушкиных книг. Обезьяны не выносили этот запах, поэтому можно было не опасаться того, что меня внезапно схватят за шкирку и выкинут в реку. Но еще существовала опасность получить по голове чем-нибудь тяжелым, так что нужно глядеть в оба.

Но, углубившись в заросли, я поняла, что что-то не так. Здесь стояла странная тишина. Где-то далеко трубил слон, в вышине пронзительно кричал орёл, в кронах деревьев щебетали какие-то птицы. Но то, что должно было произойти еще сто шагов назад не произошло. В меня никто не кидался камнями и какашками. Маленькие злобные твари куда-то запропастились.

— Ну, мне же лучше, — подумала я, — Наверное, мой порошок так на них подействовал.

После короткого перехода через паутину из лиан, я заметила впереди заросшее нагромождение огромных валунов, на вершине которого был установлен древний деревянный тотем, означающий опасность. Вокруг никого не было. Я обошла тотем кругом и с замиранием сердца заметила то, зачем пришла — маленькие клочки серого мха, растущие на камнях.
Слишком просто. Я взяла зубами пучок мха, и собиралась положить его в сумку, когда поняла, что всё не так хорошо, как казалось на первый взгляд. Из тени деревьев на меня смотрели два желтых глаза.

О Солнце и Звезды, только не это.

Поджав правые ноги, я перекатилась в сторону. Угольно-чёрная тень, состоящая из мышц и когтей, мягко приземлилась как раз на то место, где я стояла секунду назад.
Я быстро вскочила и посмотрела на нее. Пантера оказалась еще очень молодой, и вряд ли так уж давно начала охотиться самостоятельно.

— Тебе не уйти, — послышался её спокойный мягкий голос.
— Я попробую, — ответила я и, что есть сил, бросилась бежать.

Пантера метнулась вбок, оттолкнулась от тотема и длинными прыжками понеслась за мной. У меня еще могли быть какие-то шансы на длинной дистанции, но в таких переплетениях лиан...
Внезапно кроны деревьев зашевелились, и воздух наполнили скрипучие крики. Треклятые макаки увидели, что опасность им больше не угрожает, и повылезали из своих убежищ. Уворачиваясь от очередного камня, я оглянулась и поняла что всё не так плохо: пантера схлопотала булыжник в лоб, и кубарем полетела куда-то в кусты. Итак, у меня есть десяток секунд на обдумывание своего положения. И этого достаточно.

Я, что было сил, побежала в прежнем направлении, выбросив бьющую в бок тыкву с водой, и по пути расстегивая нагрудную сумку. В ней лежало то, что было нужно — глиняная склянка с порошком. Смесь из десятка трав, предназначенная для лечения сломанных костей. Очень специфическая смесь...
Впереди показался просвет, и вскоре я выбежала на гладкую каменистую площадку, сзади ограниченную зарослями, а спереди — отвесным утёсом, под которым текла Река. Здесь всё и решится. Я открыла нагрудную сумку и извлекла глиняную склянку с порошком и от страха долго не могла зацепить зубами пробку. Наконец пробка полетела в сторону, а я замерла в ожидании моего преследователя.
Долго её ждать не пришлось. Пантера выпрыгнула из зарослей чуть в стороне, припала к земле и уставилась на меня своими круглыми желтыми глазами. Здесь ярко светило солнце, поэтому пантера уже не выглядела такой страшной чёрной тенью, как в полумраке зарослей. На лбу виднелась рана от камня, но было и множество других, более старых повреждений. А еще она выглядела очень худой, сквозь кожу проглядывали рёбра. В охоте ей явно не везло.

— Тебе не уйти, — на этот раз тяжело дыша, проговорила пантера. Я молчала, сжимая зубами открытую склянку с порошком. Пантера развернулась ко мне, неуклюже повиляла задом и прыгнула. Дальше всё происходило как в тумане, я уже заранее знала каждое свое движение.

Вдох.
Зажмуриваюсь и задерживаю дыхание. Приседаю. Делаю резкое движение головой, высыпая лёгкий летучий порошок в сторону пантеры и вверх над собой. Пригибаюсь к земле и делаю перекат навстречу пантере. В наших играх, когда на меня нёсся Имара, это всегда срабатывало.
Выдыхаю и открываю глаза.

Пантера стояла на месте, фыркала и тёрла передними лапами глаза. Сработало.

— Ч...что ты сделала? Я ничего не вижу! Я... мне трудно дышать! Что ты сделала?! — кричала она, забавно чихая и вертясь на месте.

Я молчала. По моему голосу она могла определить мое местоположение и напасть. Крайние деревья уже ломились от собравшихся на них обезьян, которые пронзительно орали и метко метали камешки в меня и пантеру. Нужно было уходить. Я развернулась и побежала направо. И вскоре уперлась в непролазные сухие кусты. В заросли я вернуться не могла, потому что бежала, не разбирая дороги, и теперь понятия не имела, где нахожусь. Оставался один путь — налево, мимо пантеры.

Та неподвижно лежала ничком, закрыв лапами глаза. Вокруг валялось множество камней, и обезьяны не отказывали себе в удовольствии кидать еще и ещё.
Я начала осторожно обходить пантеру со стороны обрыва.

— Ты... я тебя чую. Я *пчхи* я знаю где ты, подлая зебра! Думаешь, твоя магия спасет от моих когтей? — с этими словами она поднялась на ноги, содрогаясь под ударами обезьяньих камней, и повернулась в мою сторону, готовясь к прыжку. Я оглянулась, прямо за моей спиной уходила вниз отвесная скала. Если она прыгнет...

— Стой!, — сказала я, сама не понимая зачем, — Не нападай, ты погибнешь!
— Тебе не обмануть меня больше, коварная тварь! — крикнула пантера и прыгнула. В последний раз.
Мне даже не пришлось уклоняться — она полетела на несколько шагов левее. Спустя секунду я услышала шарканье когтей о камень, и успела заметить только чёрный хвост, исчезающий за обрывом.

7.

Крики обезьян разом затихли. Ну, хоть что-то в этих тварях есть хорошее. Осторожно подойдя к обрыву, я заглянула через край. Пантера лежала на узком песчаном берегу и не двигалась. Обрыв оказался не отвесным, просто очень крутой склон с торчащими из него сухими корнями деревьев.
Теперь мне следовало бы поскорее покинуть это плато, и найти место переправы через Реку. Но вместо этого я заметила протоптанную козлиную тропу, ведущую вниз, и побежала к ней. Не знаю, что на меня нашло. До этого я не видела еще ничьей смерти.
Пантера слабо шевелилась, и пыталась отползти от воды. Подойдя ближе, я заметила, что по песку за ней тянулся след из крови, и... Я не стала туда смотреть. Вместо этого обратила внимание на двух небольших крокодилов, появившихся из глубины. Эти парни явно намеревались перекусить. Я схватила зубами какую-то сухую ветку и встала между ними и пантерой.

— Оу оу оу, смотри-ка. Кажется, наш ужин пополнился десертом! — сказал один из крокодилов и начал вылезать из воды.
— Только попробуй подползти сюда, личинка ящерицы! — последовал мой ответ. Я посмотрела на свое нехитрое оружие и откинула его копытом подальше. Будет только мешать.
— Ты больная что ли? Никто не смеет стоять между крокодилом и его добычей.
— Ну, давай подползи, и узнаешь!
— А ну цыц, мелочь! — послышался знакомый голос, и из воды появилась огромная туша старого знакомого. Он мог бы проглотить меня за раз целиком. Но вместо этого посмотрел на пантеру и сказал:
— Проваливайте.
— Но дед! — удивленно воскликнули крокодилы, уставившись на своего предка.
— Я сказал, проваливайте!

Крокодилы нехотя развернулись, поплюхались обратно в реку и исчезли под водой.

— Ты или слишком храбрая, или слишком глупая, — проговорил крокодил, рассматривая меня своим глазом,- А может быть и то и другое. Эта добыча всё равно наша. Даю тебе время, только из уважения к твоему прадедушке. Скоро мои парни вернутся, и лучше бы тебе в это время быть подальше.

С этими словами крокодил нырнул вслед за своими отпрысками, оставив на воде подозрительно маленькое волнение для своих размеров. Старый опытный убийца. Я понятия не имела, кем был мой прадедушка, но мысленно поблагодарила его. Какие бы он там дела не вёл с крокодилами, это меня спасло.
Пантера уже не подавала признаков жизни. Я подошла вплотную, и тут же пожалела об этом. Когтистая лапа молнией просвистела у меня перед носом. Но опасаться было больше нечего — последние остатки сил покидали смертельно раненного хищника.

— Не подходи! Еще один шаг, и я выпущу тебе кишки! — громко прошептала она. Я посмотрела на её собственные внутренности, тянувшиеся за ней по песку. Какая ирония.
— Как тебя зовут? — спросила я, медленно обходя вокруг.
— А тебе-то какое дело? — ответила пантера, пытаясь повернуть голову за мной.
— Скажи мне!
— Я..я не знаю. Не помню... — сказала кошка, и, поморщившись, уронила голову на песок.
— Ты не помнишь своего имени?
— Да, не помню! Что ты ко мне привязалась? Дай мне подохнуть спокойно! — рявкнула кошка и резко замолчала, переводя дыхание.
— Тогда я назову тебя Уеуси Пака. Чёрная Кошка на языке моих предков.
— Дурацки звучит.
— Ну, зато теперь у тебя есть имя, которое будет написано в книгу Луны.

Я села рядом с пантерой, положила копыто ей на бок и закрыла глаза.
— Mwenyezi nonoe nyota. Roho ya wawindaji kumaliza safari ya siku yake, na kuanza njiausiku. Kuongeza kama jina lake — Weusi Paka katika kitabu, hivyo alipata kupita katika milkiyako — проговорила я, постаравшись правильно выговаривать слова.
Закончив читать старую ритуальную песнь, я взяла из нагрудной сумки кошелек с прессованными таблетками, хорошо разжевала одну и положила получившуюся кашицу пантере в рот. Та тут же попыталась выплюнуть, но я удержала её.
— Что ты делаешь? Что это за... — зашептала она и слабо задвигала ногами.
— Это снимет боль, — ответила я, — сушеный настой сонного цветка.

Пантера перестала дёргаться и задышала ровнее. Я села рядом и стала медитировать. Тихий плеск воды и равномерное уханье какой-то птицы в зарослях способствовали этому.

— Холодно... — прошептала пантера спустя какое-то время.

Я подвинулась к ней и легла рядом. На мой бок опустилась чёрная лапа, и пустила когти прямо в рёбра. Я стиснула зубы и стерпела боль.

— Наконец-то я поймала хоть кого-то... так хочется... есть, — прошептала пантера через какое-то время и сделала последний выдох.
Там, куда ты отправишься, будет много еды.

8.

Мне не хотелось оставлять тело этой незадачливой хищницы крокодилам, но я и так провела здесь слишком много времени, они могли вернуться в любую минуту.
Полдень давно прошел, и место моей переправы уже не было безопасным. Я провозилась слишком долго, и теперь придется ночевать здесь. Но «здесь» ночевать было просто негде. Слишком близко к реке — достанут крокодилы. Слишком близко к зарослям — проклятые обезьяны покоя не дадут.
Я села на торчащую из песка большую корягу прямо напротив отмели, и принялась обдумывать своё положение. Западная часть неба уже начал окрашиваться в багровые тона, стаи дневных птиц потянулись к местам своего ночлега. Где-то очень далеко послышался львиный рык. Плохо. Очень плохо.

— Проблемы?

От неожиданности я подпрыгнула на месте, кувыркнулась через корягу и упала на спину. Треклятый старый крокодил смотрел на меня из воды своим глазом, и я готова была поспорить, что под водой он улыбается во всю свою зубастую пасть. Стоило задуматься и отвлечься, он уже был тут как тут.

— Нет никаких проблем! Во имя Солнца, зачем так пугать? Я чуть дух не испустила! — выдохнула я, неловко поднимаясь на ноги.
— Ой, ну уж извини. Ты тут сидела в такой монументальной позе, что грех было не попробовать.
— Что тебе вообще нужно от меня? Проголодался? У вас, крокодилов, так принято — разговаривать с добычей по душам? — спросила я, оглядывая округу в поисках будущего пути к бегству.
— Да нужна ты мне больно. Костлявая вон какая. А у меня под корягой на дне еще целая антилопа припрятана, на неделю хватит.
— Тогда что тебе нужно?
— Можешь ночевать здесь. Мы тебя не тронем, обещаю.

С таким же успехом я могла бы поверить обещанию навозного жука.

— Другого выбора у тебя все равно нет. К тому же у меня к тебе дело.
— Какое дело?
— По твоей части. У меня есть внук. Хороший парень, подавал надежды, но больно уж любопытный. Позавчера съел какую-то незнакомую рыбу и ослеп. Слепой крокодил — мертвый крокодил, сама понимаешь. Поможешь ему своей магией — переночуешь в безопасности.

Я постаралась не думать, откуда он узнал о моих способностях, но этот старый ящер был прав, другого выбора не было. К тому же мне было ужасно интересно попробовать на практике зелья собственного приготовления.

— Хорошо. Тащи сюда своего мальца, и не забудь найти такую же рыбу.

Крокодил мигнул глазом и скрылся под водой. На берегу валялось множество сухих коряг, я развела из них костёр и начала приготовления.
«Необходимые зелья и ингредиенты для них», том второй, часть пятая, обыкновенные микстуры для вывода из организма ядов животного происхождения. Рецепт я знала наизусть, как и всю книгу.
Котелка с собой у меня не имелось, поэтому готовить пришлось в глиняной кружке, из которой я обычно пила чай.

Солнце уже почти полностью скрылось за горизонтом, размытое зыбким маревом, поднимающимся над остывающей землёй. Из зарослей над моей головой начали вылетать первые летучие мыши, а над саванной всё чаще разносились львиные рыки. Стало холодно, я придвинулась поближе к костру и обработала специальной мазью раны от когтей пантеры на моём боку. Больше заниматься было нечем, и я села медитировать. Когда ночь бархатным пологом опустилась на саванну и Луна взошла над своими владениями, а моя микстура выкипела необходимые пять раз, крокодил вернулся.

— Всё готово? — спросил он, наполовину вылезая на берег. Песок под его лапами проминался на добрые пять копыт.
— Да. Мелкого привёл? — спросила я с как можно более важным видом. на деле же мне было просто страшно.
— Здесь он, — сказал крокодил, и на берег медленно выполз еще один крокодил.

«Мелким» его можно было назвать только относительно своего дедушки. Размерами этот крокодильчик был не сильно меньше взрослого.

— Дымом пахнет... что дальше, дед? — спросил он глубоким басом. Я невольно улыбнулась.
— Лежи смирно, сейчас тебе помогут. Делай всё, что скажет эта зебра.
— Зебра? Какая зебра?
— Просто лежи и слушай. И не вздумай дергаться, иначе так и останешься слепым.

Я подошла к крокодилу и подняла ему одно веко. Глаз оказался полностью белым. Как я и думала.

— Рыбу притащили?
— Да, вот, — сказал больной крокодил, наклонил голову и из его пасти выпала половина большой рыбины, окрашенной в яркие радужные цвета.
Я взяла с неё несколько чешуек, а остатки от рыбы спихнула обратно в воду. Вонь от неё стояла невыносимая.
— Еще мне нужен твой зуб, повезло тебе, что ты крокодил. Для лекарства как раз нужен крокодилий.
— Ну, там слева вроде один шатался, — сказал крокодил и широко открыл пасть. Я невольно отшатнулась. Стоять рядом с таким частоколом было, по меньшей мере, неприятно. Одно движение его головы — и он мог сцапать меня целиком. Я нашла шатающийся зуб, и одним метким ударом выбила его камнем. Крокодил дернулся и с громким хлопком закрыл пасть в сантиметре от моего носа.
Укоризненно посмотрев на его деда, который явно получал удовольствие от зрелища, я размолола зуб вместе с рыбьими чешуйками между двух камней, и добавила в отвар. Теперь всё было готово.

— Действует не сразу, завтра к утру зрение частично вернется, — сказала я, выливая зелье крокодилу прямо в глотку. — Видеть как раньше сможешь только через неделю. И не ешь больше ничего цветного и непонятного.
— Спасибо, мэм, — пробурчал крокодил и сполз в реку.

«Мэм»? Вот уж не ожидала. У меня что, такой взрослый голос?

9.

Я лежала возле потрескивающего костра и читала книгу о северных лесных растениях и их свойствах. «Лес», судя по всему, вообще был удивительным местом. Огромные деревья, закрывающие своими кронами солнце, великое множество разных растений и грибов на такой маленькой площади, не говоря уже о всякой живности. Хотя вряд ли мне когда-нибудь доведется увидеть такие места своими глазами, но я уже наизусть знала всю местную флору, а новые знания никогда не бывают лишними. У меня с собой имелось две таких книги, как раз на случай длинных вечеров у костра, ибо почти никогда не выходило быстро засыпать. Где-то в зарослях над берегом стрекотали ночные насекомые, а в чистом небе, словно огромный глаз без зрачка, висела яркая Луна. Узор из тёмных пятен на ней напоминал голову единорога. Я много раз спрашивала у взрослых о том, что означает этот узор, но никто мне ничего внятного ответить ни разу не смог.
Старый крокодил валялся, закрыв глаза, на том же самом месте, куда выполз несколько часов назад. За всё это время он ни разу не пошевелился и не издал ни звука.
Дочитав очередную главу, я почувствовала приятный пряный запах. Мой чай только что закипел. Палочкой я аккуратно выудила кружку из горячих углей на краю костра. Взяв кружку в копыта, я еще раз втянула полную грудь потрясающего аромата, и чуть-чуть отпила. Превосходный бабушкин сбор из разных трав был как всегда великолепен. После одного глотка мысли сразу прояснились, и мир вокруг обрел приятную резкость.

— Красивая сегодня ночь, да?

Я поперхнулась и уронила кружку прямо в костер, который зашипел и начал распространять неприятный запах. Крокодил лежал, раскрыв один глаз, и улыбался краем пасти.
Второй раз! Я опять попалась. И мне было не столько обидно за потерю бдительности, сколько жаль кружку чая. Это была последняя порция бабушкиного сбора у меня в сумке. Я не брала его слишком много.

— Спасибо за помощь моему внуку.

Мне захотелось запустить в крокодила раскалённым углем. Я подавила в себе это желание, вздохнула и взяла в зубы палочку.

— Тебе спасибо... — процедила я, выковыривая пустую кружку из костра.
— И все-таки, зачем ты спустилась к этой пантере?
— Почему ты спрашиваешь?
— Потому что ни один здешний обитатель в здравом уме не полезет заботиться о том, кто его только что чуть не сожрал.
— Значит я сумасшедшая. Не знаю, мне просто вдруг показалось, что я должна это сделать. Бабушка учила, что любая жизнь достойна сострадания. Я бы сделала тоже самое для тебя. Возможно.
— Твой

прадед также говорил.

И снова мой прадед.

— Каким вообще боком вы двое пересеклись тогда? Ты же его не пытался съесть, да? — спросила я, направляясь к воде чтобы прополоскать кружку.
— Давно это было. Ну, сама понимаешь. Я тогда был не больше тех двоих, что положили глаз на твою дохлую пантеру. Валялся недалеко отсюда на берегу. Сытый, довольный, нежился на солнышке, решил чуть-чуть покемарить. И тут на меня наступил слон.

Я хрюкнула и покатилась от хохота.

— А вот ничего смешного. Я-то сам понимаю, что не заметить слона — это как минимум странно. Но я тогда его как-то проглядел. Мои собратья, конечно, решили меня не предупреждать, а просто смылись. Мне повезло, что слону до меня не было никакого дела, он просто пришел водой обливаться, а на меня наступил ради потехи. В итоге после такого морального давления у меня перестали двигаться задние ноги. Я даже плавать почти не мог, так бы и загнулся, наверное. Если бы не твой пращур.
Лежу я, значит, на берегу. Неделю нормально не ел, злющий, голодный. Уже помирать собрался. А тут ко мне подходит он и говорит «Как тебя зовут?». Я хотел его за ногу цапнуть, но сил не было совсем. А он «тогда я назову тебя Мамба». Дурацки звучит. А потом он сунул мне под нос какую-то склянку, от которой я отключился.
А когда проснулся — был уже здоров. Такой же злой и голодный, но ноги работали как надо, так что я сразу поймал себе обед. Поле этого твой прадед часто ходил мимо моей реки в заросли к обезьянам. А как меня видел — останавливался и начинал разговаривать о всякой чепухе. Я ему даже зубов несколько отдал.
— Но откуда ты знаешь что я — правнучка того кто тебя вылечил?
— Я стар, и много чего знаю, девочка, — со вздохом проговорил крокодил, и больше не сказал ни слова.