Напарник

Глава 1 Так не бывает.

За окном снова лило как из ведра, что поделаешь, такая у нас на Урале осень.

Порой, глядя на всё это, хочется застрелиться, ну или хотя бы как медведь впасть в спячку и проспать до весны. Но человек не медведь и не может полгода сосать лапу, у него есть свои обязанности.

Моя обязанность – учёба.

Я сидел в кресле и читал, нет, не Гоголя или Толстого хоть я и искренне чту этих великих русских гениев литературы, моё чтиво, было куда более прозаично: «Алгебра 10 – 11 класс» гласила надпись на обложке.

Поморщившись, я продолжил изучение темы « МАТЕМАТИЧЕСКИЕ ПРЕДЕЛЫ» — мда, я говорил вам, как я люблю математику?

Нет?

Так вот говорю: из всех предметов в программе старшей школы мной воспринимается прекрасно большая часть наук, но математика к ним не относится.

…Получена неопределенность , которую нужно раскрывать. Если в пределе есть тангенс, то почти всегда его превращают в синус и косинус по известной тригонометрической формуле (кстати, с котангенсом делают примерно то же самое, см. методический материал Горячие тригонометрические формулы на странице Математические формулы, таблицы и справочные материалы)…

На душе кошки не просто скребли, они там нагадили!

…Косинус нуля равен единице, и от него легко избавиться (не забываем пометить, что он стремится к единице):…

-Вот интересно у кого – нибудь когда – нибудь мозг от матана взрывался?

Перелистнув страницу, я продолжил:

…Таким образом, если в пределе косинус является МНОЖИТЕЛЕМ, то его, грубо говоря, нужно превратить в единицу, которая исчезает в произведении. Дальше по накатанной схеме, организуем первый замечательный предел:…

— Вот ирония. Сегодня воскресенье все нормальные честные люди честно отдыхают, а что я не честный? Или не человек? Или и то и другое вместе?

А ответ прост: если мне доведётся получить пару, на контрольной по теме, то меня ждёт ссылка на всё лето куда – нибудь на луну.

Ладно, шучу, на луну только дегенераты маргиналов ссылают, а двоечников просто отправляют к бабке в деревню, не сказать что там плохо, но кроме заветов В.И. Ленина. Об учебе и труде интересного там ничего нет. Плюс местные просто ненавидят приезжих, считая их мажорами и люто, бешено их мордуют, я бы и дальше продолжил перечислять преимущества загородной жизни, такие как сельский уличный туалет, предельно точно воспетый группой «Сектор газа», или периодическое отключение электричества на пару часов или суток, или вечные орды комарья, норовящие сделать тебя почетным донором…

Но тут мой телефон запел «Это тот мир, который ты заслужил, открой глаза и смотри, это тот мир, в котором ты будешь жить теперь мет...»

Я взял трубку, звонил мой старый приятель Илья, которого я не видел уже больше года.

-Здорово Олег! Раздался радостный голос из трубки.

— Ну, здорово, жучара! Я и вправду рад был слышать старого друга.

— Ты мне не поверишь, я тут такое нарыл, Василий Орехов новую книгу написал!

Прикинь! Это после шести лет простоя!

— Нет, не слышал. И про что она?

— Твою же хату! Ты в своём мухосранске что, совсем забыл о сталкерстве? Ты ж раньше так пёрся, типа Зона отчужденья и все дела теперь то что? Надоело, пропал запал?

— Ничего у меня не пропадало! Просто дел столько, что я уж и про Сталкер забыл и про страйкболл. И не забывай ты тоже живёшь в этом мухосранске и зовёшь его гордо Че===к

— Да знаю я, знаю, я чего звоню – то, наши собираются сегодня в боулинг. -Ты как на счет компанию составить?

Я с тоской посмотрел на учебник. – Да братан, составлю.

— Ок, давай тогда у Мегаса в семь идёт?

— Идет.

— ну, давай не хворай!

Короткие гудки монотонно долбили по распухшему от дробей мозгу, мне нужна была эмоциональная разрядка, и любимая игра здесь была очень кстати.

Включив ПК и налив себе чаю, я навёл курсор на значок недавно поставленного мода и пару раз по нему кликнул.

Пошла заставка: GSC game world. И появилось главное меню, выбрав новую игру, я погрузился в мир Зоны с её опасностями и загадками, богатствами и ловушками.

Через пару часов меня заклинило в сон, я лёг на старый диван и начал читать алгебру,

Она помогает уснуть лучше всяких там колыбельных, проверенно!

И я уснул.

Снилась мне откровенная ахинея (Сталкер и алгебра – гремучая смесь)
Проснулся я от того что мой сотовый начал надрываться прокуренным голом Шнура.

Выйдя из царства глючных грёз, я взял матерящуюся Нокию и поднёс её к уху.

— На связи. Ответил я, в привычной себе манере.

Из трубки раздался спокойный мужской голос: — Здравствуйте Олег.

— Э вы вообще кто? Откуда вы знаете моё имя?

-Это неважно. Вопросы здесь задаю я и вопрос только один.

-Ну, задавай раз такой крутой. Я откровенно офигевал, незнамо кто мне звонит, называет меня по имени, да еще и вместо ответа на мой вполне логичный вопрос заявляет, что вопросы задавать будет он!

— У нас к вам предложение, только пообещайте, что вы его выслушаете до конца.

-Лады выкладывай. Внутренний голос твердил: — Брось трубку, брось трубку.

— мы хотим предложить вам и нескольким вашим друзьям, сыграть в одну игру…

— Я знаю, из какой это оперы, если я соглашусь, то очнусь на кресле с мозгодробилкой на башке и ключом в глазу, а если откажусь то здохну!

— Вы ошибаетесь, подобного не предусмотрено сценарием игры, но отчасти вы правы, отказаться вы не можете и это предупреждение всего лишь знак хорошего тона по отношению к вам.

-Что я должен делать?!? Какие друзья?

-Вы всё узнаете на месте, а сейчас приготовьтесь к телепортации.

Я остался сидеть на диване наедине с гудками телефона и собственной растерянностью.

-Это что, шутка? Розыгрыш?

Яркая вспышка ослепила меня, похоже, я отключился.

Когда я пришел в себя, я не сидел, а уже стоял на улице какого – то города и это был не Ч

Дома невысокие, два три этажа, катеджи и еще дом прямо передо мной с большой вывеской «БАР СОЛЯНКА» .

Не знаю, почему, но у меня возникло ощущение, что мне именно туда и надо.

По пути в бар я успел изучить матчасть, ничего не изменилось, джинсы, свитер, жилет,

А нет, стоп!

На голове была шапка, сняв её, я криво усмехнулся, ЦСКА, конечно знаменитый Питерский клуб, за который я даже не болею, я вообще прохладен к футболу и хоккею экстремальные виды спорта, на мой взгляд, куда лучше…

Держа шапку в руке, я толкнул дверь и вошел в прокуренное помещение бара.

Внутри было немноголюдно лишь несколько посетителей сидели за столиками и что – то ели, охранник, молча сверлил взглядом окно, девица за барной стойкой протирала бокалы с таким тщанием, будто от этого зависело спасение её души, а две официантки впялились в телевизор, по которому, крутили какое- то анимэ.

А вот компания из двух парней и девушки показалась мне интересней всего, не только потому, что они оживлённо спорили, а ещё и потому что я знал их всех,

Здоровый, танкоподобный детина, размахивал сигаретой и негромко матерился.

Я знал его, это был Дэн, мой старый Друг и товарищ, с которым мы на пару сожрали пуд соли, он был душой компании, юмористом, прирождённым лидером, а еще у него была тёмная черта — Завышенная самооценка. Он вечно смотрел на всех с высока, и считался лишь со своим собственным мнением.

Второго звали Серегой, но многие его звали по кличке «мыло» не знаю, за что ему её дали, но он был не против.

Он вообще никогда не был против чего либо, всё время плыл по течению, не сворачивая, и постоянно огребал за свою бесхарактерность.

Мыло был объектом травли всего класса, каждый норовил вытереть об него ноги и плюнуть в лицо. Картину довершало то, что в свои шестнадцать лет он напоминал собой двенадцатилетнего ребёнка и не был способен постоять за себя.

Я был не из числа тех, кто призирал его. В то время я учился с ним в одном классе кишащем быдлом и недогопниками. Так что пришлось скооперироваться. И у Серёги была дурная черта: подлость, от него можно и нужно было ждать удара в спину в любую минуту, предательство было для него такой же нормой, как и привычка, прятаться за начальство школы, учителей и родителей.

Третьей была Наташа, высокая, темноволосая, она оставляла приятное, но обманчивое впечатление своей внешностью, на которую, в своё время признаюсь вам я и повёлся,

Но узнав её получше, предпочел держаться по дальше, как говорится «во избежание»

Да, у Наташи были хорошие черты: Доброта, милосердие, понимание ближнего, и многое, многое другое, за это её можно было бы бесконечно любить, НО, как и большинство девушек в своём возрасте она была «счастливой» обладательницей тараканов в голове, причем таких эпичных, что узнав её по лучше большинство потенциальных ухажеров сбегали с криком «помогите мозг горит» и я был в их числе.

Как там говорил незнакомец? «Вы и ваши друзья» точно так он и говорил.

— Опа, Олег братишка, ты тут какими судьбами? Забасил Дэн, когда я подошел достаточно близко.

-Да вот, по мобильнику, с каким- то левым типом перетёр и на, те! Я тут.

Тут подал голос и Серёга. –Значит вот оно как, кому через мэйл, кому по мобильнику.

-Олежка привет! Наташка радостно кинулась мне на шею. Как можно мягче отстранив, её я обратился к товарищам:

— Вот только не говорите мне, что вам тоже позвонил некий тип и предложил сыграть в «игру».

— Ну не хочешь, не скажем, но было всё именно так, как ты сейчас описал. Дэн затушил бычок в пепельнице, достал из кармана початую пачку «Петра», извлёк одну сигарету и закурил.

Я поморщился от дыма повеявшего мне в лицо, терпеть не могу это курево.

-Ну и кто что думает? В ответ тишина, все были растерянны не меньше меня.

— так что мы знаем, некто позвонил или написал по электронке каждому из нас и предложил сыграть в некую игру, отказаться мы не могли, затем была вспышка яркого света, и мы оказались здесь, больше мы ничего толком не знаем. Рассуждал Дэн смоля очередную сигарету, а Наташа лишь изредка ему поддакивала.

В конце концов, начался оживлённый и бессмысленный спор. Не буду вдаваться в детали, скажу лишь, что всё утихло примерно через час, когда в спор вмешался человек, которого весьма точно можно описать литературным клеше «некто в штатском».

На нём был серый пиджак, серые брюки, но не такие как носят сегодняшние бизнесмены, а старые, какие я видел в советских фильмах про разведчиков двадцатилетней давности лицом он так, же не особо выделялся, как говорится, без особых примет.

Но важным было другое: и без того непримечательная внешность «разведчика» потеряла своё значение когда он заговорил, я узнал этот голос, именно его я слышал в телефоне всего пару часов назад.

— Приветствую вас молодые люди! Слова его подействовали на спорщиков как кляп, все они разом затихли, перед ними стоял именно тот человек, по вине которого они здесь, и у них были вопросы, много вопросов.

-Ты кто нахрен такой? По виду Дэна я понял, что он готов броситься на незнакомца и разорвать его на части, несмотря на солидную разницу в возрасте.

— Моё имя вам ничего не скажет. Невозмутимо ответил штатский. – Но если вам так угодно вы можете называть меня Рыбин.

-Ну, хорошо, товарищ Рыбин, нас всех вы уже знаете, а теперь постарайтесь ответить нам на один вопрос, только максимально четко и понятно.

Я старался держать марку, в отличие от вспылившего Дэна и удивлённо таращившихся Серёги с Наташкой, я держал себя в руках, это было нелегко, так и хотелось завалить Рыбина вопросами, но это было бы несолидно.

И тут Наташу что называется, прорвало: — Почему мы здесь? – Кто вы такой? – Зачем мы здесь? – Почему небо синее? Ладно, про небо не было ни слова, но если бы она задала и такой вопрос, я бы ничуть не удивился.

-Позвольте я всё объясню. Начал рыбин. – Вас собрали здесь, что бы провести небольшую игру – испытание. Как вы относитесь к приключениям?

-Херово. Дэн по-прежнему смотрел на Рыбина, как бык на красную тряпку, но тот этого не замечал, или делал вид, что не замечал.

Тем временем Рыбин присел на стул рядом с нами и достал из портфеля ноутбук.

— Итак, приступим к инструктажу…

Я прервал его. – В чем суть приключений, что нам нужно будет делать?

Рыбин посмотрел на меня таким взглядом, каким иллюзионист в цирке обозревает обомлевший зал после смертельного номера.

– Выживать. Вполголоса сказал он.

Одновременно с ответом он запустил на ноутбуке презентацию, на экране появилась эмблема: нечто вроде прямоходящего дракона в круге или солнечном затмении.

-Вы будете принимать участие в невероятно увлекательной игре – квесте, вам предстоит многое узнать, изучить, и понять, ваше выживание отныне – ваша собственная забота и лишь вы отвечаете за то, дойдёте вы до финала или нет.

Я аккуратно перебил Рыбина. – Уважаемый, а где нам собственно предстоит выживать- то, не у себя на кухне же?

— О! Вас забросят в дивное место полное опасностей, тайн и загадок…

-Ох, неужели в общественный туалет нашей школы!?! Ирония Наташи прозвучала как откровенная тупость, но все заржали как кони. Школьный сортир был и вправду если не последним, то точно одним из предпоследних кругов ада.

— Боюсь вас разочаровать, но нет, вас забросят в Чернобыльскую Аномальную Зону.

— Погоди — ка! Её ж нет, это Стругацкие выдумали Зону, ну и GSC скопипастили, для игры своей. Я думал, что меня дурят, нагло и бесстыдно дурят. – Её ведь на самом деле нет!

— Ты уверен? Рыбин приподнял бровь и посмотрел на меня. ОТ такого взгляда мне стало не по себе.

— Абсолютно!

— Завтра ты убедишься в обратном, и то того как скоро ты вспомнишь о правилах, выживания в Зоне будет зависеть, дойдешь ли ты до конца, или пропадешь за периметром.

Рыбин продолжил презентацию, он рассказывал о Зоне, о мутантах, аномалиях и многом другом, о чем я и без него прекрасно знал.

— Постойте, вы так всё описали, что понятно мы там не протянем и дня, раз там, так опасно. Ната отключила дурочку и начала рационально мыслить.

— В этом как раз и заключается весь сок! Радостно воскликнул рыбин. – Вы все будете действовать не одни, а с напарниками.

— Ну, хорошо, тогда дай мне в напарники Долгоря в экзоскелете и с миниганом наперевес, тогда я буду доволен! Дэн продолжал испытывать нервы рыбина.

— Нет, ваши напарники никоим образом не относятся к миру Зоны…

— Пореченков. Твердо заявил я.

-Вы не можете выбирать себе напарников, и я даже не уверен, что ваш напарник вообще будет человеком. Рыбин хитро подмигнул мне. – Вы встретите их уже в Зоне, это всё что вам положено знать, завтра вас довезет до периметра наш человек, вам уже сняты номера в местной гостинице, будьте завтра в этом баре в 10:30 за тем же столиком.

Рыбин положил на стол четыре ключа с овальными брелками, на которых были выгравированы цифры, я взял себе ключ с номером 37.

— А теперь, я вынужден откланяться.

Рыбин встал из — за стола, и пошел к выходу из заведения. Останавливать его никто не пытался, все были ошарашены самим фактом случившегося, к тому же загадочный Рыбин ну убавил вопросов, а скорее наоборот — породил их еще больше.

Мы ещё долго сидели и обмозговывали факты и домыслы, но мнение было одно: — Это, какое- то безумие.

Уже поздно вечером я ушел в свой тридцать седьмой номер.

Тут было довольно уютно: Посреди средних размеров комнаты у стены стояла кровать, рядом тумбочка на ней светильник, и телефон, на комоде стоял китайский ламповый телевизор с забавным названием «SAMSUKA»

 — Вот интересно, китайцы думали посмешить русского потребителя или просто не знали, что название будет для него таким потешным.

Сев на диван я задумался: — И так, что мы имеем: некий тип звонит мне и предлагает сыграть в игру, от которой я не могу отказаться. Потом я непонятно как оказываюсь за несколько тысяч километров от дома, возле ЧЗО которой на самом деле и нет. Потом появляется какой- то хрен, который представился Рыбиным и говорит, что я со своими старыми знакомыми должен проникнуть в Зону непонятно зачем и встретить там напарника не из мира Зоны, да еще возможно и не человека!

Если от алгебры мой мозг угрожал взорваться, то теперь он точно претворил свои угрозы в жизнь.

Я откинулся на диван, закрыл глаза, досчитал до десяти…

Мою медитацию нарушило, назойливое пищащие телефона.

Я взял трубку: — Да говорите. Мой голос был уставшим и немного дрожал.

-Олег, загляните под кровать, там вас ждёт небольшой сюрприз, да почти забыл, в конце игры победителя ждёт приз: он сможет исполнить любое своё желание у монолита! Собеседник бросил трубку, но я знал кто это, это был Рыбин.

По его совету, я залез под кровать, и наткнулся там, на черный металлический кейс.

Вытащив его, я начал кумекать, как же его открыть, выставив на кодовом замке дату своего рождения, я удрученно вздохнул ничего, таким макаром были перебраны все даты, и случайные цифры которые приходили на ум, в конце концов, кейс сдался, а на замке чернели цифры: 26. 04. 19. 86.

Содержимое меня честно признаюсь, порадовало, и вот что там было:

На самом верху завёрнутые в полиэтилен лежали куртка и штаны камуфляжной расцветки, так же там обнаружилась вместительная армейская фляга и котелок.

В плотном пакете лежали тяжелые берцы, которые стал бы носить лишь самый отъявленный скинхед, коим я никогда не был. (А, носить всё равно придётся)
Так же паёк на три дня, тушенка, галеты, суповой концентрат.

Противогаз, фильтры, регенерационные патроны, Дозиметр и фонарь.

Мне очень понравился нож, который был в комплекте, в меру тяжелый и эргономичный, сидя в руке как влитой он придавал уверенности и спокойствия.

Но, то, что лежало на дне кейса завёрнутое в промасленную тряпицу, совсем подняло мой боевой дух, в ткань был завернут пистолет и пара магазинов к нему, рядом в коробочке лежало чуток патронов. ТТ. а именно так назывался найденный мною пистолет был старой, но на редкость надежной штукой, созданной оружейным конструктором Фёдором Васильевичем Токаревым ещё в начале прошлого столетия. (в 1933 г.) Восемь патронов в обойме, калибр 7.62. Патрон 7.62/25мм. Прицельная дальность 30 м.

Патронов к пистолету я насчитал всего шестнадцать, откровенно говоря, негусто, но как говорится: Лучше старенький ТТ чем кунг – фу и каратэ.

Еще армейская аптечка, о содержимом которой я знал из уроков ОБЖ, бинты, перекись.

И карта, большая карта Зоны аккуратно сложенная в несколько раз.

Всё это, я разложил по карманам рюкзака, который тоже был в кейсе, вес у рюкзачка вышел шуточный килограмм пять или семь, что не особо напрягало.

Примерив камуфло, я убедился в том, что этот комплект предназначен именно для меня, ну или для человека моей комплекции, всё сидело как надо не болталось и не жало, даже скинхедские берцы пришлись мне в пору, сложив снаряжение, я включил радио и откинулся на кровать.

Из приёмника прокуренный голос пел о нелёгкой жизни в дороге:

Тормоза, не откажут на спуске,

На подъём, не заглохнет мотор,

И помчит по ухабам по русским,

Дальнобойщик, водила, шофёр…

Глава 2 Один шаг до горизонта

Я проснулся в непонятном месте, какой- то комнате с евро ремонтом и откровенно дурацким китайским телевизором «SAMSUKA».

Встал, размялся, — Стоп, почему я в камуфле, а на тумбочке рядом лежит пистолет. Рюкзак какой- то…

Короче через тридцать минут, я вспомнил всё: и про звонок, и про рыбина, и про Зону.

Как там он говорил? В 10:30?

Я схватил рюкзак, сунул в него пистолет, и вышел из номера.

Внизу, в баре уже сидели мои друзья, а ныне соперники, все трое, и снова о чем- то оживлённо спорили.

— Да ну нафиг, я вообще не умею обращаться с оружием…

-Ага, ты только чужие помпы взламывать можешь!

— Да иди ты!

Дэн с Серёгой снова на ножах, привычная картина!

Будто и не случилось ничего…

Заказав в баре, по совместительству и кафе, яичницу с беконом за эпические двести рублей (совсем забыл, в кейсе еще и деньги были, две тысячи, так, что с голоду не помрёшь).

Уплетая свой завтрак и слушая спорщиков, я между делом уговорил официантку наполнить мою флягу горячей водой, бросив во фляжку, сразу пять пакетиков чая, я откомандировал её в рюкзак.

И тут в бар вошел человек ничем не примечательный мужик лет двадцати пяти, он тут же направился к нашему столику.

— Эй, здоров, народ! Это вас мне надо до колючки докинуть?

Через час мы уже тряслись в «Бобике» по раздолбанной грунтовке по направлению к полосе отчуждения.

А спор и не думал утихать…

-Какое оружие! Я вообще под это не подписывался, я пацифист! Не унимался Серёга.

-Да? А, если война? Кто за Россию матушку постоит?

— Пусть кто – нибудь другой за неё кровь проливает, меня это не касается!

— Ты че блин родину не любишь, гад?

— Я космополит! Гражданин мира, у меня нет родины!

Я не мог не вмешаться.

 — Дэн, забей блин!

Но какой там…

— Нахрен блин! Попадись ты мне в зоне Серый, я тебе устрою в небо в алмазах! – Ты у меня будешь, как миленький гимн России петь и дедушку Ленина восхвалять!

В общем, так, под интелегентный диалог своих товарищей мы и ехали до первой остановки, которая была моей.

Я вылез из машины, взял рюкзак и двинул к лесополосе за которой, судя по карте, была узкоколейка, первая точка моего маршрута.

…Я лежал в траве на обочине и ждал, узкоколейка была позади, она была как бы гранью, переступив которую простой «заблудившийся турист» становился опасным преступником, как пояснил водила.

Военные преступников не щадили. Зачем возиться с протоколами о задержании и депортацией нарушителя, если его можно просто пристрелить и забрать приз в виде его вещей, а командованию сказать, мол, оказал сопротивление при задержании…

Когда я подходил к дороге, от которой всего пятьсот метров до ограждения периметра, я уловил урчание, совсем на грани слышимости, и по этому, рухнул на землю как подкошенный.

Через пару секунд урчание переросло во вполне привычный гул двигателя, как и следовало ожидать, дорога патрулировалась.

Когда звук уже был совсем близко, я понял: патрульный джип мчится по дороге не меньше сорока км.

Промчавшийся мимо «Хаммер», а это был именно «Хаммер», любезно окатил меня холодной, застоявшейся водой из лужи.

— Так, приключения начинаются,… Проворчал я, стирая с лица грязь. – Добро пожаловать в Зону!

Шаг первый — добраться до насыпи. Есть.

Полежав так еще три минуты, я как заправский спортсмен — олимпиец рванул с низкого старта через дорогу, по направлению к периметру.

Пробежав на пределе своей скорости, бог знает сколько, я встал как вкопанный. Передо мной был Он периметр Зоны, трёх метровый сеточный забор простирался на границе чистого поля, он был, казалось бы, нерушимой границей миров, мира привычного и мира совершенно иного, мира Зоны, всё было в точности, как я себе представлял.

Ну, или почти, столбы, на которых держался забор, венчали небольшие башенки с парой стволов, над которыми возвышался шар размером с футбольный мяч.

Это было ни что иное, как автоматические турели, благо они стоят не копейки и на всю обозримую длину забора я насчитал только две, причем одна из них гордо задрала стволы вверх, демонстрируя свою неисправность.

Если прямо сейчас проделать дыру в заборе и ломануть через поле, то турель изрешетит меня двадцати миллиметровыми пулями быстрее чем я пробегу пять метров, надо что – то решать…

Решение нашлось быстро, забравшись по сетке на забор (хвала русской халатности, что не под током) я подобрался к турели сзади, так чтобы та меня не засекла, достал ту самую шапку ЦСКА, и нахлобучил её на шар (блок камер) как на голову, тем самым перекрыл ей обзор.

На проделку кусачками отверстия в заборе ушло чуть более пяти минут.

В итоге, я с рюкзаком, снова что было сил, бежал через поле к лесу, который на моей карте был помечен как первый привал.

Как я того не боялся, но пока я ставил рекорды по бегу, в спину мне никто не стрелял.

В лес моё тело вошло эффектно, с треском, кто ж знал, что там овраг такой глубины.

Приземление было жестким, я рухнул на дно оврага как мешок с песком, а камни и ветки добавили массажного эффекта.

Лёжа на каменистом дне оврага, в диком лесу Зоны, я истинно радовался тому, как складывается мой день: я в зоне.

Я цел, и при снаряге.

Достав флягу и сделав из неё глоток, я прикрыл глаза от удовольствия, тёплый и крепкий чай, медленно стекал по промёрзшему от лежания на ледяной земле, пищеводу, оставляя за собой след тепла и уюта.

Но жестокая реальность проломилась сквозь уют, болью в зашибленных рёбрах, осенним холодом и болоной вонью, которую источала лужа на дне оврага.

Теперь мне надо было добраться до деревни, помеченной на карте, и найти там торгаша по прозвищу Сидорович, он снабдит меня инструкциями по выполнению заданий и даст работу.

Работа — это деньги, деньги – это еда, снаряжение и патроны, а патроны в Зоне – Это жизнь, а мне она ох как дорога!

Так, лёжа на спине, попивая чаёк и планируя свои дальнейшие действия, я не заметил своего соседа, он был тих и не заметен, наверное, потому что был мёртв.

Труп свисал с дерева на стропах изорванного парашюта запутавшегося в кроне, его лицо давно истлело, и превратились в засохшую маску с чернеющими провалами глаз.

Увидав такое чучело, я перебрал в слух, весь свой богатый словарный запас в области мата, и заодно произвёл на свет пару кирпичей, ещё бы, раньше мне не приходилось видеть труп, да ещё и не первой свежести.

На смену страху пришло любопытство, на животе мертвяка висел внушительный рюкзак, достав нож, я полез на дерево запятнывать себя грехом мародёрства, но оно того стоило!

Обрезав лямки рюкзака горе – парашютиста, я принялся изучать его содержимое, и о боже, что это было за содержимое! В основном, там лежали какие – то коробки с маркировкой БЧ – 512, но в коробках, были лишь серебристые цилиндрики сантиметров пяти в длину, и двух в диаметре, бесполезная хрень отправилась в лужу. За ней просроченные продукты, и отсыревшее бельё, а вот что действительно порадовало, так это обрез ружья БМ – 16 и горстка патронов к нему, больше интересного в рюкзаке не было ровным счетом, ничего.

Пристроив обрез за лямку рюкзака, как это делают герои боевиков, я принялся делать в лямке трофейного рюкзака продольные отверстия в два ряда, а когда закончил, вставил в каждую прорезь по одному патрону, — Ну вот теперь патроны всегда будут под рукой.

Выбравшись из оврага, я пошагал на север в сторону лагеря, и теперь у меня было хоть слабое, но все, же вооружение. Радуясь этому факту, я начал напевать себе под нос старые солдатские песни, что окончательно развеселило меня.

Так шагая через поле и напевая «комбата», я совершил роковую ошибку.

Абсолютно потеряв бдительность, расслабленный иллюзией безопасности, я, было, сделал шаг, но тут раздался хлопок, земля резко ушла из-под моих ног, и уже в полёте, проклиная себя за раздолбайство и моля бога о мягкой посадке, я понял, в чем было дело: «трамплин».

В общем, то слабая но противная аномалия за то и называется трамплином, что запускает попавшие в неё предметы в любом направлении с приличным ускорением, мне повезло «мой» трамплин оказался направлен вверх…

Несколько мгновений «наслаждения» полётом закончились жесткими объятиями полевой травы. От удара я потерял сознание.

Несколько минут, (часов? Дней?) я был выключен из этого мира, и моим сознанием овладела пустота…

Реальность вновь проявила себя болью в спине, плече и тяжести в груди, будто кирпичей на грудную клетку наложили. Сознание неохотно со скрипом, но начинало помаленьку фурычить, а котелок соображать. Первая мысль:

— Жив, цел, орёл! – хотя наверняка, мой полёт был далёк от орлиного.

Попытался открыть глаза, это далось с трудом, в небольшую щелочку я узрел чистое, голубе небо. – Я умер? – Я в раю? – Нет, боль есть, а если больно — значит жив.

В моих глазах все расплывалось, сотрясение мозга я себе точно заработал.… И долго ж я провалялся! Когда шел небо, было пасмурное, а теперь…

И тут на фоне этого неба, моим глазам предстала радуга, ну или просто кусок чего- то разноцветного, свисающий откуда – то сверху. А вот это уже непорядок!

Никакой радуги сейчас в принципе быть не могло, дождя – то не было! Но я в Зоне…

А раз я в Зоне, значит, это вполне может быть аномалия.

И тут на фоне неба, чуть ниже радуги, внезапно выросли два больших черных круга…

А вот это уже совсем не порядок!!! Мне стало страшно. В слепой надежде на спасение я наотмашь нанёс удар рукой перед собой, и кулак к моему величайшему удивлению врезался во что – то мягкое и теплое, тяжесть с груди мгновенно пропала как и «небо».

Уйдя перекатом в сторону, я встал на одно колено, в глазах всё плыло, но уже различимы были линия горизонта, деревья и что — то синее копошащееся впереди.

Наконец «наведя на резкость» я оценил обстановку трезво, и вот что мы имели:

Я сидел на одном колене посреди поляны, а передо мной мерах в семи, припав к земле, подобно кошке перед прыжком, стояло невнятное существо: Размером оно было не больше средней собаки, синее тело, большая голова, на которой были взлохмачены волосы всех цветов спектра (та самая радуга) хвост того же цвета, и небольшие крылья расставленные в обе стороны, существо злобно прищурившись смотрело на меня, а прямо за ним лежал мой рюкзак.

Я сам не заметил, как вытащил из кармана ТТ.

Прицелиться было тяжело, но что бы промазать с такого расстояния, надо быть совсем ушибленным.

Поднял руку, выставил пистолет прямо перед собой, взвёл курок, совместил мушку с головой неведомой зверушки… — Ну стреляй!

И я выстрелил, но поздно, за долю секунды до нажатия курка, существо, взмахнув крыльями, сорвалось с места, и полетело! Прямо на меня!

Увернуться я не успел, неведомый зверь на полной скорости врезался в меня, сбив с ног и лишив оружия, от удара я выронил пистолет.

Встал, огляделся, удар был довольно сильным, но все, же терпимым, за моей спиной, в прежней позиции «наизготовку» стоял лютый агрессор.

Но у меня появился шанс, призрачный, но все, же шанс. Дорога к рюкзаку была свободна, и я побежал, шатало меня будто пьяного. Шестым чувством, почуяв опасность, я отмахнулся рукой, при этом еще и умудрился зацепить наглую зверюгу, та издав что – то вроде всхлипа пролетела в считанных сантиметрах надо мной, и по лицу хлестнул её хвост. Странно, но я почему — то решил, что он должен был быть жесткий, и с каким – нибудь мерзким эффектом от касания, типа ожога, как ржавые волосы, но нет, он оказался мягким и шелковистым.

Но это было уже неважно, ведь я добрался до рюкзака, в котором дожидался своего часа трофейный обрез.

Тварюжка тем временем очухалась, и готовилась к новой атаке.

Ну и пусть атакует! Теперь у меня есть обрез, и этим всё сказано!

Поймав в прицел, мчащийся на меня комок ярости, я вдавил курок.

Щелк! Садистским тоном сказал обрез.

Второй ствол был солидарен с первым (что ж я патроны не проверил – то!)

Ну а мой оппонент, на полном ходу нёсся на меня.

Зависнув всего в полуметре передо мной, он, развернувшись, зарядил задними ногами, в моё удивлённое лицо, за секунду до удара я увидел облако, из которого била трёхцветная молния, а потом из глаз посыпали искры. Удар был такой силы, что я отлетел на пару метров назад.

Обрез кстати не выронил, и продолжал трясущимися руками перезаряжать свой единственный шанс на спасение. В голове мелькнула рациональная мысль: — А может просто убежать?

Ну, уж нет! Эта дрянь, слишком быстро движется, не уже говоря о том, что летает как заправский МИГ.

Да и вообще, сбежав от такого мелкого и вроде не очень опасного гада, мне пришлось бы сделать себе харакири ложкой, что бы хоть как – то смягчить позор, так что отступать нельзя!

Согнувшись в позе зародыша, терпя удары всех конечностей этого монстра, я хладнокровно делал свое дело, и только перезарядил обрез, как очередной мощный удар задних ног пришелся мне по почкам. Боль пронзила меня от почек до мозгокостей и, казалось бы, в этой драке пора уже поставить жирную точку в виде кровавого фаталити, но не тут – то было!

Ослепленная успехом гадина, продолжала меня мордовать, совсем не подозревая о приготовленном мною сюрпризе.

Оттолкнув её, я встал во весь рост и выстрелил.

Но не попал.

Оглушенная и ошарашенная синяя бестия откатилась от меня и принялась потешно барахтаться на земле, не давая мне, как следует прицелиться. Но успокоившись, вновь изготовилась к атаке.

Синяя, черноглазая башка, маячила точно между стволов, вот и всё, победа!

 — Что же ты паскуда, злобная такая.… В общем – то я ни к кому конкретно не обращался, но то, что я услышал, повергло меня в шок!

— Я злобная? Ты же первый драться начал!

Вот теперь я, по — настоящему охренел!

От неожиданности я начал тупить не по — детски.

— Я?

— Ну не я же! Я только сдачи дала!

А ну да, верно, я виноват, первым двинул ни в чем ни повинную зверушку.

— Ну, нифига себе сдача! Я чуть коньки не отбросил!

Мордашка, твари сразу преобразилась. – Ещё хочешь?

Я демонстративно потряс обрезом. – Ты хоть приблизительно знаешь что это?

— Догадываюсь…

— Ну, молодец! – Давай кое — что разъясним: ты хочешь меня съесть?

— Нет.

— Ты хочешь меня убить?

— Нет. Просто проучить.

— Считай, поручила. Я стёр кровь, капавшую из разбитого носа. — То есть мир?

— Посмотрим.… Ухмыльнулась зверюга.

— Ну ладно…

Стоп! Что я делаю? Почему не стреляю? Зачем развожу тёрки, с фиг знает чем, которое только что пыталось меня «проучить»?

Надо стрелять, но что – то меня останавливало, и вот что именно: когда всё было вроде бы решено, я завладел обрезом и был готов нанести смертельный удар своему врагу, Но, на смену страху с обрезом наперевес, пришло любопытство в профессорских очках. Меня мучил один вопрос: — Что это за тварь?

Она не была похожа, на привычных мне, созданий Зоны, уродливых и гротескных. Она не была уродливой или пугающей, необычной, непривычной взгляду, да, но ни в коем случае не уродливой.

Было в ней даже какое – то своё очарование…

— Ответь мне на один вопрос, кто или что ты такое?

Помявшись, зверушка все же ответила.

— Я пони, пегас!

Едрит твою двадцать! Тогда я Пётр первый, блин!

НО приглядевшись к ней, я всё таки, смог уловить в ней некоторые черты схожие с пони, но только схожие. По сути пони – это недолошадь, выведенная селекционерами для того чтобы детишек катать, а пегасы так те вообще что – то из области древней мифологии!

Но всё равно не скажи этот пегас, что он именно пегас, а не пепелац с планеты Плюк, я бы в жизни не догадался что это такое.

Хотя для пони она (а встреченное мной существо позиционировало себя, как особь женского пола) мелковата, её сородичи, которых я видел в городском парке, были ну от силы метр холке, а тут примерно с собаку, да и не бывает в природе лошадей небесно-голубого цвета в принципе, пегасов – тоже нет.

Но все эти мелочи меркли по сравнению с тем, что сей феномен ещё и разговаривал, но не так как попугаи, с трудом, и коверкая слова заученные ими наизусть, а вот так запросто, как мы с вами каждый божий день. Её тонкий, слегка охрипший от холодной осенней погоды, голосок доносил до меня вполне осмысленные и членораздельные слова и фразы русского языка.

Да и вообще чему я удивляюсь, может, нет на самом деле никакой голубой пегасочки, а в кустах неподалёку сидит контролёр и тихо прется, поставляя мне отборнейшие глюки.

Хотя тоже нет, для глюка, зверушка неплохо дерётся.

— А ты кто? Взгляд у пегаски был еще тот, суровый, почти взгляд Свиборга!

— Я человек! Хомосапиенс, вот кто я!

— А хомосапиенс, это что имя такое?

И тут, друзья мои, меня пробило на ржаку, я так сто лет не смеялся, хотя ничего особенно смешного сказано не было.

Это всё из-за нервов, последние два дня выдались какими – то безумными и необъяснимыми, вот и вылилось всё напряжение в виде смеха, хорошо, что именно в виде смеха, а не в виде короткого движения указательного пальца на курке.

Было бы жаль, пристрелить эту маленькую, но совсем не беззащитную пегасочку даже не узнав её имени, а оно должно быть, как, же без него?

Пока я ржал, зверушка, смущённо опустила глаза и принялась ковырять передней ногой землю перед собой.

Наконец умерив смех, я пояснил смущенной пони:

— Нет хомосапиенс – это не имя, это – латынь, язык такой, официальный язык науки, а хомосапиенс с латыни переводится как, человек разумный.

— У тебя вот имя есть? Я был готов ко всему, но не к такому.

— Я Рэйнбоу дэш!

Однако такое имечко, с первого раза фиг произнесёшь, оно кажись как раз из раздела всяких там Карнифексов, Катерпилларов, и прочих имманаротов.

Но не представиться, было бы не вежливо, раз уж развёл дипломатию, пожалел патрона, то изволь быть вежлив, хотя бы чуть- чуть.

— Меня Олег зовут, но друзья кличут меня туристом. Не знаю, может мой голос прозвучал достаточно спокойно и расслабленно, или дипломатия и вправду работает, но мордашка пегасочки приняла более миролюбивый вид.

— Так ты уберешь своё ружьё, или нет?

— Где гарантии, что ты на меня снова не бросишься? Обычная подстраховка, никакой паранойи.

— Не бойся, я свою жажду мести уже уталила. Нечто вроде улыбки всплыло на её мордашке.

Ну, блин и наглость, говорить такие вещи, когда тебя держат на мушке, это надо какие нервы иметь!

Я опустил обрез, и принялся собирать рассыпанное по траве содержимое рюкзака, Рэйнбоу Дэш тем временем с опаской приблизилась ко мне.

— Стой! Она резко остановилась, и удивлённо посмотрела на меня.

— Что?! О этот взгляд, взгляд обиженной невинности, взгляд нашкодившего ребёнка, который будто бы не понимает, за что его ругают. Но меня не проведёшь.

— Стой, где стоишь, ладно. Я не знал, какой фортель может выкинуть эта тварь буквально пять минут назад метелевшая меня на этой лужайке, а теперь мирно беседующая со мной.

Собрав рюкзак, я пошел за пистолетом, он нашелся довольно быстро, черный металл блестел в пожухлой траве не далеко от места моего пробуждения, сунув его в рюкзак, я отправился собирать остатки снаряжения, и за тем, что бы задать еще пару вопросов своей новой знакомой.

— Я так понимаю, ты не из Зоны родом да?

— Нет, не из Зоны, я из Эквэстрии, точнее из Клаутсдэйла. Эти названия мне, честно говоря, ничего не сказали, но я сделал вид, что понимаю, о чем идет речь.

 — Тогда что ты делаешь здесь, за периметром?

Пегасочка помрачнела, на её большие глаза навернулись слёзы, она зажмурилась, чтобы не заплакать, это далось ей с большим трудом.

— Это… Она глубоко вдохнула, что бы совладать с эмоциями. – Это длинная история.

 — Ну, ничего, я послушаю, время есть.

И она начала:

— Это было вчера утром, я, как обычно занималась разгоном облаков над Понивилем, и наткнулась на очень странное облако, оно было таким тёмным, как грозовое, ну я и решила его разбить, чтоб дождя не было, а оно давай от меня улететь, я к нему, а оно от меня! Ну, я и увлеклась погоней, так что не заметила как улетела совсем далеко от Понивиля. А когда я его догнала и вдарила по нему, оно вместо того что бы рассыпаться, втянуло меня. А потом чей – то голос, громкий такой, сказал мне, что мои друзья, в большой опасности, и что единственный, способ их спасти, это отправиться в какую – то Зону отчуждения, и найти кристалл, который местные называет монолитом…

— В Зоне, знаешь ли, опасно, да и монолит, не один десяток серьёзных мужиков искал, и все полегли! Мрачно сказал я.

— Да совсем забыла, голос еще говорил, что мне в поисках поможет напарник, человек, которого я встречу в Зоне.

Закончив свою историю, пегасочка посмотрела на меня с такой надеждой, что у простого человека сердце бы взорвалось от умиления, но я не простой человек, теперь я сталкер, а значит должен забыть о некоторых человеческих чувствах.

Я был готов, что она спросит это.

– Слушай, я тебя почти не знаю, и доверяю тебе не больше чем ты мне, но скажи, ты мне поможешь?

Нет, нет, нет, я на такое не подписывался, ни за что!

— Нет. Твёрдо ответил я. – Почему ты вообще решила, что я именно тот человек, что тебе нужен?

— Ну, просто ты первый человек с кем я смогла нормально поговорить, и мне просто некому больше довериться, и я здесь ничего толком не знаю!

— Нет, я сказал нет!

— Но, но почему?

— Э ну как тебе по мягче сказать, ты — отстой!

— И это говорит тот, кому я совсем недавно начистила репу.

— Агрх! Вот скажи мне, даже если нам с тобой по пути, какая от тебя мне польза? Что в тебе особого кроме выдающейся внешности?

— Я умею летать, и делаю это лучше всех! С этими словами пегасочка взмахнула крыльями, до этого аккуратно сложенными вдоль её боков, и взмыла в воздух, обдав меня лёгким ветерком, затем набрала высоту, и принялась выписывать в небе всевозможные вензеля и петли.

После «лётного шоу», она приземлилась прямо передо мной, широко расставив крылья.

— Ну как? Мордашка пони была весьма довольной, она ожидала результата.

— Слушай, всё это очень красиво, но в Зоне это бесполезно!

Пегасочка снова нахмурилась. – Это значит, нет?

— Это значит, нет.

-Ну, тогда будем по-плохому…

Маленькая бестия шустро порхнула к моему тощему рюкзаку, всё это время лежавшему на земле, схватила его лямку зубами, и умчалась вверх метров этак на десять, зависнув в воздух, она начала что – то мычать, но, поняв, что это бессмысленно, повесила рюкзак на ветку дерева.

— Слушай сюда предурок! Хочешь свой рюкзак назад, берёшь меня с собой, а нет, то милости просим, вали на все четыре стороны один, и без рюкзака!

— Ах ты, мелкая… Я в бессилии стукнул кулаком в ладонь, всё моё оружие, еда, медикаменты, всё в рюкзаке! Что делать?

А вот что!

— Ладно, уговорила! – Сказал я как можно более миролюбивым тоном. – Я беру тебя с собой как напарника, будем вместе к монолиту пробиваться! Да я хитрил, мой план был прост и жесток одновременно.

Наивная пегасочка, довольно улыбнувшись, сняла мой рюкзак с ветки, и спустила его к моим ногам.

— Вот и славно! Без обид, хорошо?

Я схватил рюкзак, вынул из него ТТ и наставил прямо в лоб маленькой дряни.

Она стояла, в каком то метре от меня, маленькая, взъерошенная, напуганная.

— Так меня достать! Заорал я и нажал на спуск.

Шум выстрела, спугнул вороньё с деревьев на опушке леса, подняв с земли рюкзак, я развернулся, и пошел на север, в сторону, посёлка сталкеров, впереди меня ждала Зона,

С её загадками, тайнами, открытиями.

Глава 3 Завтрак туриста.

В лагерь, я пришел уже, когда совсем стемнело.

Мужики из караула кратко объяснили мне местные правила:

— Не размахивай пушкой, не устраивай драк, не воруй, не убивай.

Короче вполне нормальные правила, для этих мест.

Сил на то чтобы идти к Сидоровичу уже не было, поэтому дойдя до подвала, в котором по разъяснению, мужиков с поста, было нечто вроде бесплатной гостиницы, я свалился на первую же попавшуюся кровать.

Самая обыкновенная деревянная тахта, покрытая старым, слежавшимся матрасом, приняла меня в свои жесткие объятия.

Спартанские условия – это ничего, хорошо даже, потому как если сильно устанешь, то даже подвал заброшенной деревушки, со старой тахтой, покажется тебе самым дорогим номером Дубайского семизвёздочного отеля.

Убранство, комнаты и в правду было весьма скромным, у стен стояли три кровати, на одной из которых громко храпел какой – то бородач, у входа был шкаф, в котором кроме сломанных полок были еще приёмник и керосиновая лампа, а под сводчатым потолком, мерцала от перепадов напряжения «лампочка Ильича».

Я откинулся на свой рюкзак, закрыл глаза, и начал вспоминать минувший день.

Так, утром я проник в Зону, миновав патрули, турели, и трёхметровый забор, запятнал себя грехом мародёрства, который в этих краях вовсе не грех, попал в аномалию, остался жив, и встретил…

Я зло стукнул себя кулаком по колену, — Встретил «напарника не из мира зоны».

И тут меня как будто ударило молнией.

 — Можно задать вопрос? Я с неохотой повернул голову в сторону соседней кровати, на которой под камуфляжным одеялом устроилась маленькая, драчливая гадинка, которую я так и не смог пристрелить сегодня днём.

 — Нет. Холодно ответил я.

Не было никакого настроенья вести беседы.

Но она не унималась. – Почему ты в меня не выстрелил?

— Рука дрогнула. Менять тон я не собирался.

 — По-моему — не в этом дело.

— А в чем же?

— Не знаю. Эта зараза продолжала испытывать мои нервы!

— То есть, ты мне поможешь? – Мы теперь напарники?

— Слушай, напарник – это тот человек, которого ты знаешь почти всю свою жизнь, с которым, прошел через такое, что потом вспомнить страшно, которому ты доверяешь как самому себе, который готов прийти на помощь в трудную минуту и прикрыть спину в перестрелке, того же он ждет и от тебя.

Пояснил я неразумной пони. – Ты не подходишь не по одному из критериев, я тебя почти не знаю – это раз, я скорей кровососу поверю, чем тебе – это два, и мы даже не друзья, а скорей враги – это три.

— Я не считаю тебя своим врагом, мы ведь в расчете, не так ли?

Это начинало меня бесить.

 — Ну, вот скажи, какая мне в Зоне польза от крылатой, полуметровой пони с гривой цвета флага гомосеков!?

 — Это радуга! Зло нахмурилась пегаска.

 — Ну да, точно радуга, а ЭТИ радугу то себе в символы и выбрали! Ехидно парировал я.

 — Ты от того что я тебе тогда всыпала, злой или ты по жизни такой?

На улице полным ходом шло народное гуляние, с песнями, шутками и обязательно водкой.

— Такой уж у меня характер! Честно говоря, мне совсем не хотелось видеть у себя в напарниках это недоразумение, слишком непривычной и непонятной она мне казалась.

— Хреновый, же у тебя характер... Безразлично пробормотала она.

— Это у меня – то? — Ты на себя глянь, спутника с таким характером врагу не пожелаешь!

— Я бы просмотрела, как бы ты запел, будь с тобой Рарити или Флатершай…

Но я бесцеремонно прервал её рассуждения.

 — Так, живой символ гей парада, спи, давай, завтра поговорим.

Зарывшись в одеяло и что – то недовольно ворча, пегаска вскоре мирно засопела, я, честно говоря, ей немного завидовал, она ведь спит под тёплым одеялом, а я просто в куртке, но сон бесцеремонно поглотил моё сознание, невзирая на все неудобства.

Утро ненавязчиво вернуло меня из царства грёз (которых, в общем – то и не было) прохладой, сыростью и гоготом народа с улицы.

Встав с тахты и собрав рюкзак, я морально приготовился к обещанному мной еще вчера разговору, но крылатой обузы и след простыл. Да мне казалось, что в Зоне она будет именно обузой, стрелять – то она не умеет.

Закинув под тахту рюкзак со своими нехитрыми пожитками, я направился, как и планировал вчера к Сидоровичу.

Отсутствие пегаски меня ничуть не смутило, даже если кто – то прирезал её во сне, меня это не касалось, во первых – она не человек, и предъявить свои претензии к кому либо я не смогу, во вторых — мне не хотелось никому эти самые претензии предъявлять.

Прихватив из рюкзака баночку «завтрака туриста» я пошел к костру, чтобы позавтракать, а заодно и узнать что да как в Зоне.

У костра сидели пятеро мужиков, один из них тот самый бородач, оживлённо о чем – то рассказывал, я прислушался.

 — Прибился было к нам тут дурик один… Чешем, значит, скинемся на пять минут отдохнуть, а он сразу на пятую точку — и расслабляется. А как идти — так он последним задницу от земли отрывает. Ну и дорасслаблялся… отстал, а там его контроллер — за мозги цап! — и готово. Кто новичок, в нашем деле, запоминай. Шорох там или ветерок какой подозрительный… Пусть хоть зайчик пробежит… хотя зайчики тут — не дай Боже… Одним словом, готовым каждую секунду надо быть. Чтоб магазины и гранаты под рукой и автомат на непрерывном. Если уж увидел что, высаживай сразу полрожка; если за кустами что-то — тоже лупи, а уж потом спрашивай. Тут курс молодого бойца такой: не нарядов навешают, а с потрохами сожрут, пукнуть не успеешь! Да, по поводу контроллеров — отдельная история. Допустим, отстрелял ты по шороху — и падай сразу же, в ту же секунду! Хоть на спину, хоть как. Контроллер цепляет, если видит тебя — сосредоточиться ему нужно, что ли. Пока загораешь в тенёчке, слушай в оба уха — шуршит ли, идёт ли какая дрянь к тебе. Можно тихонько магазин перещёлкнуть, да и гранаты тоже нелишне приготовить… В общем, если тихо всё, считаешь до трёх и… И валишь! Валишь куда подальше! Ну что, всосали? Эх, салажата… Себя каждую секунду берегите — только так тут и уцелеть можно…

Когда старший закончил повествование, молодежь начала одобрительно кивать и поддакивать.

Я тоже «всосал» такие вещи и вправду забывать не стоит, от них твоя жизнь зависит если не в первую очередь, то во вторую точно.

Я подсел к костру. – Здорово мужики!

— И тебе тоже не хворать. Ответил за всех бородач.

— Митяй. Молодой, тощий сталкер с джазовой бородкой протянул мне руку.

Через десять минут, я был уже своим в этом коллективе, бородатого — звали Хома как он пояснил, от имени Пахом.

Митяй достал гитару, и начал напевать старые песни про Аффган в котором он как я понял, ни разу не был.

Пахом рассказал, что после выброса, который был неделю назад зверьё снова спятило и попрело на периметр, а остатки нечисти, которые не полегли на очередном марше смерти, разбрелись по Зоне в таких количествах, что мама не горюй! Только и успевай теперь что уварачиваться, да магазины менять.

Посидев так полчаса, я в отличном настроении спустился в подвал, и вновь офигел: на тахте возле моего распотрошенного рюкзака сидела мелкая, радужная сволочь и жрала мои галеты.

Не то что бы мне было жалко галет, но вот разбросанное снаряжение я простить никак не мог.

Прибывая в добром расположении духа, я бодрым маршем подошел к наглой заразе, и бесцеремонно отвесил ей тяжелый подзатыльник, та чуть не подавившись галетой, повалилась на пол. Я хотел было дополнить педагогический эффект ботинком, но передумал, потому что разорительница чужих рюкзаков и без того крепко приложилась головой об деревянный пол землянки.

 — Ты чего?! Она всем своим видом выражала готовность, кинуться на меня. – Совсем обалдел?

Но я, сложил пальцы пистолетиком и приложил их к голубому лбу.

— Бабах! Прозрачный намёк был понят с первого раза, процедив явно что – то обидное пегаска побрела в сторону выхода, я только краем глаза заметил, как в проходе мелькнул её разноцветный хвост.

Снова сложив рюкзак, поминая добрым словом мелкую заразу, я, наконец, отправился за работой к Сидоровичу. У костра Митяй о чем – то толковал с синей гадинкой, вот так запросто! Как будто видит таких, каждый день.

— Эй, мужики! Крикнул я, проходя мимо костра. – Я мясо обеспечил. Кивнул на пегаску, приютившуюся у костра. – Щас к Сидору сгоняю, работёнку возьму, а вы уж будьте так любезны как шашлык сделаете, мне хоть один шампур оставьте!

Трое бродяг дружно заржали, Пахом нахмурился, а «мясо» одарило меня таким взглядом, что кровосос от зависти бы все присоски проглотил.

Вход в конуру Сидоровича преграждала тяжелая стальная дверь, сейчас она была открыта, и на пороге стоял сам хозяин лавочки, стоял и мирно курил самокрутку.

— Значит Турист? Хмуро спросил Сидорович.

 — Нет, это у меня кликуха такая.

 — Это ничего, вот на прошлой неделе был Канихалос.

Торгаш настраивал мой новый ПДА, который он же мне и подарил.

— А чего этот Канихалос?

— Да ничего, сгинул вчера, собаки съели… Безразлично ответил Сидорович.

Когда мой ПДА был готов, Сидор приступил к делу.

— Значит, слушай сюда, твоё первое задание – вернуть мой хабар, мне его нёс чудик по кличке Борман, но он пропал где – то в районе заброшенной деревни, координаты, я тебе уже скинул на ПДА, найдёшь Бормана, забери у него кейс с хабаром, у живого или мёртвого, мне всё равно! – А когда найдёшь, сразу тащи мне, понял?

— Будет сделано!

Я вышел из конуры торгаша, в просто отличном настроении.

«Мясо» снова куда – то смылось, наверное, пошло спать или, попросту, решило, что я для неё не подходящий напарник. Ну и ладненько!

Путь мой лежал, через поле к железнодорожному мосту, а от туда, в заброшенную деревню, что была помечена на карте как «собачья деревня». Перспектива встретить местных «тузиков» радовала меньше всего, ведь они не тузики теперь вовсе, а самые натуральные волкодавы.

Когда – то после первой Чернобыльской аварии существовали группы по отстрелу собак оставленных беженцами, но видимо работали они спустя рукава. После второй аварии эти самые собаки беженцев подверглись патогенному воздействию Зоны и вместо того чтобы мирно сдохнуть от выбросов, приспособились и стали самыми наглыми и распространёнными хищниками в Зоне.

Встреча с большой стаей таких гадов, для новичка вроде меня – верная смерть.

Я лежал на краю железнодорожной насыпи и разглядывал в бинокль небольшой посёлок на восемь с половиной домов, с половиной, потому что не все домики уцелели, некоторые из них уже давно обрушились, похоронив под собой всё брошенное беженцами добро которое не растащили мародёры.

Мост пришлось обойти десятой дорогой, судя по синеватому свечению и то и дело мелькающим искрам, он был плотно обсижен какими – то аномалиями, может «Электрами» а может еще, чем похуже.

Нормальному обзору села сильно мешал высокий кустарник, которым поросла почти вся низина, от чего проход в «собачью деревню» по прямой сделался невозможным.

Мысленно попросив Диму Шухова, чтоб тот уберёг меня от беды, я спустился с холма и трусцой побежал к заросшей густой травой, но всё еще распознаваемой грунтовке, которая вела к точке моего назначения. Бежать по Зоне – это для камикадзе, так можно и какую – нибудь гадость проглядеть, и в неё вляпаться, а потом кишки несчастного бегуна, будут хорошим ориентиром для ветеранов.

На ржавом железном щите на обочине дороги, можно было различить лишь несколько букв «к**х*з Све**ы* п***». Разгадывать ребус не было ни времени, ни желания, я просто прошагал мимо, с опаской поглядывая по сторонам, аномалии выискивал то есть. И выискал уже штук пять, пару трамплинов, карусель, электру, и какую – то вмятую тушу в траве, скорее всего это был так называемый гравиконцентрат

И тут вдалеке раздались выстрелы, сначала короткие и сухие пистолетные хлопки, а затем, забухало нечто по серьёзнее. – Этого мне еще не хватало, ввязаться в перестрелку с совсем смешным арсеналом? Лучше не испытывать удачу.

С этими мыслями я уже не шел, а осторожно крался по заросшим улицам безымянного посёлка, но вокруг было всё пустынно и мёртво, лишь ветер лениво покачивал космы ржавых волос на столбах.

Вот примерно в такое село меня и ссылали каждое лето, только я не ходил по нему с обрезом, и натянутыми как струна нервами.

И тут впереди из большого сарая как гром среди ясного неба раздался крик. – Эй! Парень! Скорей сюда!

В крике были слышны нотки испуга, я, было, хотел спрятаться за колодцем, как вдруг из дома напротив, с истошным воплем « КккрАААши!» вывалился человек, его движения были механическими он едва переставлял ноги, обёрнутое в старую рваную армейскую форму тело пёрло прямо на меня. Облезлый череп мертвяка взирал на мир пустыми глазницами, оскалив пасть, он вытянул вперёд руку и простонал «мАААчиии!».

Выстрел из моего обреза опрокинул мертвяка на землю, и тот начал ворочаться на спине пытаясь встать.

Шум выстрела вызвал цепную реакцию, и из соседнего дома послышалась возня и мычание, потом из другого, потом еще из одного, еще и еще…

На улицу выползла целая толпа зомби, еще свежие, похожие на людей, и почти истлевшие скелеты, гниющие, смердящие, они шли по улице с одной целью, утолить свой вечный голод. И утолить его мной!

Из сарая снова раздался крик. – Скорее сюда!

И я побежал, предварительно жахнув в толпу последним патроном. Особого эффекта это конечно не принесло, но душу мою успокоило.

Так с обрезом наперевес, я и вбежал в сарай, где меня радушно встретил ствол винчестера. – Стоять! Сталкер придирчиво осмотрел меня и опустил ствол.

— Борман. Коротко представился он.

Я хотел было объяснить ему, зачем я здесь, но сталкер, протянул мне автомат.

АКСУ неплохая машинка, да еще и с глушителем! В общем, то, но в такой ситуации как бой с реальными, пусть и медлительными врагами, он был настоящей находкой, по сравнению с обрезом, калаш хоть не придётся перезаряжать после двух выстрелов.

Приняв автомат, я передернул затвор, из и патронника выскочил патрон , блеснув на прощание латунным блеском упал на пол. Автомат заряжен.

— Турист. Представился я. – Я от Сидоровича…

Борман закрыл двери в сарай, и припёр их деревянным стелажем.

— Да понял я, понял. Мы готовились к атаке. Выбив прикладом доску из двери, Борман несколько раз выстрелил в поредевшую толпу – Куда делась половина зомбей? Не исчезла же!

Дав через щель короткую очередь в голову зомбока, я обернулся к Борману.

— Мне нужен контейнер.

 — Да щас! – Только вот от этих милых джентльменов отделаемся, и забирай! Сталкер снова прильнул к импровизированной амбразуре, и еще двое зомбарей обрели вечный покой.

Высунув в щель ствол автомата, я щедро полил, неумолимо приближающийся легион смерти свинцом, от чего тот сильно поредел, и стал похож скорее на толпу пьяных гасторбайтеров.

В дверь ударили, потом еще и еще, костлявые руки, полезли в щели, в слепой надежде зацепить стрелков, Борман отпрянул от своей позиции и принялся методично отстреливать руки просящим подаяния.

– Сегодня паперть закрыта! Нервно выкрикнул он.

Прицелившись туда, где в теории у зомби за дверью была голова, я вдавил курок. Автомат выдал только два приглушенных хлопка, и садистски щелкнул.

— Патроны! Закричал я Борману, тот кивнул на сидящий у стенки труп.

— У него, в разгрузке! Я незамедлительно кинулся к мертвецу, однако снова мародёрствую, но меня это волновало меньше всего, выхватив спарку магазинов, я быстро перезарядил автомат, и, не экономя патроны от души полил свинцом дверь.

И тут в дальней части сарая раздался оглушительный треск, меняя магазин, я лицом к лицу встретился с мертвяком, буквально в метре от меня стоял живой труп, его лицо покрывали кровавые бинты, а одежда обгорела, он поднял руку и что – то замычал. Я был растерян.

Над ухом оглушительно бабахнул дробовик Бормана, он развернул меня, держа за плечо, и что – то сказал. Я видел, как двигаются его губы, но не слышал слов.

Затем сталкер достал гранату, и кинул прямо за угол, я рефлекторно упал и накрыл голову руками, тряхнуло.

 — Ну что, Турист, мы таки круты! Передо мной сидел с ликующим видом Борман.

— Где чемодан? Мрачно спросил я. – Мы же отбились?

Борман, утвердительно кивнул.

— Значит так парниша. Сталкер достал из рюкзака контейнер, и протянул его мне. – Что бы донёс до Сидора в целости и сохранности, и по пути гробануться не вздумай!

Я принял контейнер, повертел его в руках, и не найдя способа открыть, принялся паковать, ценный груз в рюкзак.

Борман не замолкал. – Ты слышь, здорово мы их, а? Теперь собачью деревню в зомбячью переименовывать надо!

— Да блин, отбились,… Я потёр ушибленный затылок. – Кстати, спасибо за автомат, держи.

— Не, не братан! – Автомат не мой, он вон того доходяги! Сталкер кивнул на труп, с которого я снял патроны.

— Ну, че, удачи тебе брат! Борман встал отряхиваясь. – Смотри не гробанись по дороге! Напомнил он.

С этими словами, Борман поднял дробовик, и вышел из сарая. – Сидоровичу, привет передай!

Я с любопытством посмотрел на рюкзак убитого…

Да не удержался, да обшмонал несчастного как последний мародёр, но это не мародёрство! Все эти вещи трупу не к чему, а мне пригодятся.

Кроме патронов АК там был еще и новёхонький бронежилет, к сожалению пустой, контейнер для артефактов, и самое главное, детектор аномалий.

Взвалив себе на плечи заметно потяжелевший рюкзак, я отправился в лагерь, к Сидоровичу.

Но по пути, Зона решила немного меня побаловать.

На железнодорожной насыпи, искрила электра, а в пяти метрах по склону, в траве мерцал синий шарик, размером с мяч для тенниса.

По всем правилам, обкидав арт мусором (болтов то, у меня не было) я осторожно, палкой подтащил добычу к себе на расстояние вытянутой руки. Что это, я не знал, поэтому максимально осторожно поместил артефакт в контейнер, и плотно закрыл герметичную крышку.

Убитый мутант – есть. Добытый артефакт – тоже есть. Ну вот, теперь я сталкер.

По пути в лагерь, я так и не нажил приключений ни на одну точку своего тела, и, слава богу!

Только у костра в лагере, напряжение навеянное Зоной отпустило меня.

Весело трещал костёр, звенела гитара, лились байки и шутки. Сам того не заметив, я проходил пол дня, погода успела порядком испортиться, и по небу медленно плыли свинцовые тучи, обещая разразиться проливным дождём.

Когда к костру подсел Пахом, я ненавязчиво поинтересовался, что за артефакты попадаются в этих краях.

 — Ну там, грави, медузы, мелочь в основном всякая… Перечислял ветеран

— А такое, у вас попадается? С этими словами, я достал контейнер и протянул его Пахому.

 — Э нет, так дела не делаются! Сталкер встал, протягивая контейнер мне. – Надо так, чтоб без лишних глаз. Пояснил он.

Мы зашли в землянку, и я открыл контейнер, явив на свет свой трофей. Стеклянистая сфера размером с теннисный мяч, испускала в полутьме ровное голубое сияние. Пахом смотрел на шарик с открытым ртом.

 — Ты точно до Агропрома не сгонял? С недоверием спросил он.

— Нет. Ответил я. – Возле железки, на насыпи нашел. Я не знал, что это было, но судя по изумлению бывалого сталкера, сулило мне, либо пулю в лоб, либо солидный барыш за его продажу. Всё зависело от порядочности Пахома.

— Ты хоть приблизительно, догадываешься что это? Пахом как ювелир взял шарик в руку, повертел, оглядывая со всех сторон, посмотрел сквозь него на лампочку.

— Понятия не имею.

— Значит, слушай сюда, попробуешь загнать Сидоровичу – обманет, заплатит тебе за него штуки три, и вали, мол, на все четыре.

 — И что ты предлагаешь? Я, честно говоря, не доверял сталкеру, но быть обманутым я не хотел.

— Это штука… Пояснил Пахом. – Редкий и дорогой артефакт «вспышка» и стоит он как минимум двадцать тысяч. – Сидорович, тебя точно кинет, но я предлагаю тебе сделку.

— Слушаю.

— Тебе Сидор, даст от силы тыщ пять, а вот меня он знает, я у него постоянный клиент. Пока сталкер к делу подходил осторожно. – Я загоню его за двадцать тысяч, пятнадцать отдам тебе, а пять возьму за услуги посредника.

Прикинув все «за» и «против» я протянул сталкеру руку. – Идёт.

— Ну, вот и славно! Пахом убрал светящийся шарик обратно в контейнер и махнул мне рукой. – Пойдём, покажу тебе как старого пня к честности призвать можно.

Я стоял за дверью и слушал, как внутри пылал спор между Пахомом и Сидоровичем. Первый кричал о редкости и цене арта, второй настаивал на снижении цены до десяти тысяч, но бородатый сталкер был непреклонен. Такой спор длился около часа, когда всё затихло, из конуры вышел торжествующий Пахом.

— Держи! Он протянул мне три пятитысячные купюры. – Ох, и скряга же этот торгаш!

Я был по — настоящему счастлив, у меня были деньги, автомат, и я был жив.

Свернув деньги трубочкой, я убрал их в карман.

Постучался в стальную дверь, в ответ – тишина. Снова постучался, из динамика возле двери раздался голос Сидоровича. – Кто, там б*я.

— Это Турист, посылка у меня. Дверь со скрипом открылась, и я зашел в тесный бункер, за прилавком сидел хозяин. – Вернулся? – Молодец!

Я выложил контейнер на стол, торгаш с довольным видом сгрёб его, и сунул куда – то под прилавок, потом достал из сейфа пачку банкнот, и начал отсчитывать мой гонорар.

Вышло негусто, семь тысяч рубликов, но учитывая мою находку, я мог и прибарахлиться.

Купил в общем самое нужное, патронов к калашу и ТТ, батареек к детектору, крупы и сухофруктов.

 — А это что у тебя в ящике? Я показал на деревянный ящик с надписью «скоропорт».

— А, там яблоки. Спокойно ответил Сидорович. – Ток их никто не берёт.

— Дай ка мне штук, эдак пять.

— Сто рублей за штуку. Торгаш хитро прищурился.

— Ничего, я сегодня щедрый.

Собрав всё своё богатство в рюкзак, я было хотел уходить, но Сидорович остановил меня.

— Ты куда это собрался? – Я с тобой ещё не закончил.

— Чего, ещё работа?

— Да, слушай внимательно. Взгляд торгаша стал серьёзным и сосредоточенным. – Недавно вояки, нарыли что – то в районе Агропрома, данные какие – то черт их знает. – Так вот эти данные нужны нам всем, всем торговцам. – Их надо заполучить, во что бы то ни стало!

— Выдвигаешься завтра, а пока иди, отдохни, и не забудь утром заглянуть ко мне, всё вали!

Выйдя от торгаша, я отправился на заслуженный отдых, в землянку.

Так и просидел до вечера, сверяя карту аномальных полей с намеченным маршрутом на Агропром. Еще разобрал и прочистил калаш, снарядил запасные магазины к нему, и изучил возможности своего ПДА. Короче к вечеру, я снова отправился к костру, слушать байки и искать себе напарника. Идти в одиночку на Агропром – стремно.

Блики костра в ночи, играли на лицах собравшихся у огня сталкеров создавая причудливые узоры, наверное, так же тысячи лет назад, наши предки сидели у огня в пещерах и слушали рассказы старейшин и охотников, окруженные со всех сторон враждебным миром, который им только предстояло покорить.

 — Турист, ты конечно славный малый, но мы тебя все знаем от силы день. Ответил Митяй на моё предложение смотаться до Агропрома. – Вдруг ты уголовник, какой, мы вот с тобой выйдем из лагеря, а ты мне пулю в голову, и поминай, как звали!

— Митя дело говорит, тебе надо было часа два назад с Демоном договариваться, он как раз на Янтарь группу повёл, а сейчас тобой никто не пойдёт.

— Комар говорил к НИИ лучше не соваться, там вояки чего – то нарыли, и у них там теперь вроде как лагерь, а всех случайных прохожих они, как кроликов отстреливают. Добавил мужичок лет сорока, всё это время мирно куривший.

Было уже поздно, надо было идти отсыпаться перед завтрашним походом, поэтому откланявшись, я отправился в землянку спать.

Свернув и положив под голову плед, я попытался уснуть.

Но, сон зараза не шел, перспектива завтра в одиночку приодалеть, без малого восемь километров по Зоне одному, душу ну никак не согревала.

К тому же сам неожиданно для себя, я заскучал по маленькой заразе, что набивалась мне в напарники.

Забавная она, если привыкнуть к её внешнему облику, с эдакой, изюминкой в характере…

Я закрыл глаза и начал вспоминать вчерашнее «лётное шоу», а ведь умение летать в Зоне очень полезно, это огромное тактическое преимущество, можно например, спокойно улететь от некоторых мутантов, или взлететь и обозревать местность с высоты. Главное остерегаться аномалий и всё будет хорошо.

Вчера, когда пегаска «по плохому» повесила мой рюкзак на дерево, я вспылил и чуть не пристрелил её. Но в последний момент, я отвел пистолет в сторону. Выстрелил, я скорее для эмоциональной разрядки. У меня просто не хватило сил прикончить её, маленькую, беззащитную и испуганную, сейчас мне было как – то одиноко без постоянного докапывания до предела моего терпения, зря я всё же так с малявкой, надо дать ей второй шанс.

Тихо скрипнули половицы, но я не предал этому значения, кто – то совсем близко подошел к моей тахте, я хотел открыть глаза, но тонкий голосок, опередил меня.

— Плед верни. На душе сразу потеплело, волнение и тоска ушли сами собой. Вытащив из-под головы свёрток, я бросил его на соседнюю кровать.

Пегаска забралась на свою тахту, и начала закапываться в старый камуфляж, и тут я вспомнил про яблоки.

— Есть хочешь? Спросил я, ожидая услышать в свой адрес нечто пакостное, но ошибся.

— Да, очень. Уставшим голосом сказала маленькая пони.

Я достал из кармана рюкзака, яблоко, обтёр его, и бросил пегаске на тахту. Она покатала его передней ножкой, потом с недоверием понюхала.

— Не отравленное?

— Конечно отравленное! Шутливым тоном ответил я. – Если ты его съешь, то на веки уснёшь, и к жизни тебя сможет вернуть только принц своим поцелуем!

Она скривилась, так, будто я сказал, что ей зомби придётся целовать. – Я лучше не буду, а то у нас принцы такие, что лучше сразу на тот свет…

— Ешь давай, ничего оно не отравлено, это просто шутка такая. Успокоил я.

— Да я уж поняла. Пегаска виновато улыбнулась, и принялась грызть «Антоновку» за милую душу, когда с яблоком было покончено, она облизнулась и вежливо спросила:

— А еще есть?

— Конечно, есть! Второе яблоко, я не бросил, а аккуратно положил перед утихшей бестией.

Спустя три яблока крылатая пони стала разговорчивей, и кажется, наконец, вспомнила про вежливость.

— Спасибо, я уж думала, совсем ноги протяну. Она лежала, завернувшись в плед, так что наружу торчала одна голова, блики от неровного огня керосиновой лампы, играли в больших черных глазах. Забавно, но только сейчас, я разглядел малиновый ободок вокруг огромных черных зрачков.

— Ладно, спи, давай. Сказал я как можно жестче.

-Не хочу я спать! Было видно, что она врала. Видок у пегаски и в правду был фиговый, грива растрёпана, и в ней застряли мелкие листочки, несколько мелких ссадин дополняли картину бурного дня. Мне было жаль малышку, её место не здесь, не среди аномалий и мутировавшего зверья, где угодно, но не здесь. И всё же перед ней стоит благородная цель – спасти своих друзей, которым угрожает неведомая опасность. И в достижении этой цели мне предстоит ей помочь.

— А надо! – Завтра нас ждёт очень тяжелый день, поэтому тебе лучше как следует выспаться.

Прищуренные от усталости глаза пегаски в мгновение ока округлились. – Нас? – Ты сказал, «НАС»!?

— Ты же не хотел меня брать с собой! Она снова прищурилась.

— Людям свойственно менять свои решения…

— То есть, мы теперь напарники, да?

Я обреченно вздохнул. – Выходит что так.

Закрыв глаза, я начал погружаться в мирный и безмятежный сон, завтра Зона еще покажет мне зубы, а сегодня пусть обломится и не выступает.

Из погружения в сон, меня вытащил всё тот же тонкий голос.

— Расскажи какую – нибудь историю. Синяя, большеглазая голова, по-прежнему торчала из под пледа.

— Я тебе не добрый папочка, чтоб сказки на ночь рассказывать. С просони грубо ответил я.

— Знаю, ты злой, чужой дядя. Пегаска смущенно улыбнулась. – Но всё равно, расскажи, а, то что – то не спится.

— Эх, ладно, слушай! Я начал свой рассказ. — Говорят, один ученый, пламенный пацифист, пришел к Монолиту со страстным желанием осчастливить всякую живую тварь. Теперь он Звериный Доктор на Болоте. Болотный Доктор разгуливает по Болоту, словно по собственному огороду. Впрочем, что ему сделается, он же призрак Зоны. Также поставил на ноги многих сталкеров, подцепивших в Зоне какую нибудь заразу, которых считали безнадежными. Однако делает он это не из человеколюбия, а исключительно в своих интересах — в познавательных целях, во имя чистой науки. Звериный Доктор — самый общительный призрак Зоны. Он охотно лечит попавших в беду сталкеров, причем не берет за это ни копейки денег. Зато и отказывать ему в просьбах не принято. За тяжелейшую шестичасовую операцию он может попросить у пациента принести ему новую зубную щетку, а за зашитый порез на руке — какой нибудь сложный медицинский агрегат стоимостью в несколько тысяч зеленых. Может вообще ничего не попросить, отпустив пациента с миром, а через несколько дней сообщить, что ему, что то нужно, случайным сталкерам, оказавшимся на краю Болота. По-моему, у него вообще в голове нет такой логической связки «медицинская помощь — плата». Он помогает приходящим к нему существам совершенно бескорыстно, поэтому ему кажется вполне естественным, что ему тоже, чем нибудь помогают, когда он оказывается в затруднительном положении: оборудованием для операционной и лаборатории, свежими продуктами, каких в Зоне хрен достанешь, бытовой техникой, медикаментами, инструментом, книгами. Доктор живет у себя на Болоте. Один. Редко куда выбирается. Но примерно раз в месяц приходит в Бар, чтобы затариться всем необходимым. Бармен его не только продовольствием, но и медикаментами снабжает. Тут правило такое, — ежели Доктору чего нужно, он только на бумажке название пишет, а бармен к следующему его визиту, в лепешку расшибется, но достанет. Все сталкеры, что заходят в Бар оставляют бармену деньги для Доктора. Кто сколько может. И честные бродяги всегда стараются выполнить его просьбу: Доктор — это общее достояние, обидеть Доктора — это хуже, чем запустить лапу в общак клана. Темные, по-моему, вообще постоянно ему что то носят, вне зависимости от просьб и распоряжений — артефакты, еду, местные растения, радиоактивные металлы. Впрочем, на то они и слуги Хозяев Зоны. А Доктор у Хозяев явно на привилегированном положении. Наверно, если бы рассеянный Доктор был предоставлен сам себе, он месяцами питался бы галетами и тушенкой из банок, даже не вспоминая о деликатесах. Некоторые сталкеры говорят, что видели на болоте его дом. Скромный такой домишко, похожий на загородную дачу небогатого университетского декана. Только малость побольше — у него там и операционная, и лаборатория, и больничные боксы. Но никаких украшательств, никаких излишеств: все очень строго и функционально. Никакого забора, утоптанная площадка перед домом вместо двора. Большой бак с водой, работающий дизельный электрогенератор под деревянным навесом, рядом какое то странное сооружение из переплетенных медных трубок и проводов, напоминающее антенну.

Когда история была закончена, я понял, маленькая пегасочка меня не слушает, и уже давно. Из- под камуфляжного пледа, раздавалось размеренное сопение, моя новая спутница крепко спала.

Глава 4 Дороги Зоны.

— Рота, подъём! Во весь голос рявкнул я, заходя в землянку, камуфляжный плед зашевелился, и из-под него показалась заспанная синяя мордашка. Картину также дополняла еще более растрепанная, чем прежде грива и непонимающее выражение этой самой мордашки.

— Э, что? Ты чего так кричишь? Который вообще час?

— Семь тридцать одна. Не меняя тона, отчеканил я.

Повод для радости, действительно имелся: благодаря каре Сидоровича, я сумел продумать относительно безопасный маршрут к Агропрому через свалку в обход бандитского лагеря и крупных очагов радиации, так что если и предстоял рывок в неизвестность, то тщательно спланированный и организованный.

— А можно, я еще посплю? Пегаска широко зевнула, демонстрируя свои маленькие, ровные зубки.

— Нет нельзя! Через полчаса выходить, так что вставай, собирайся и пошли.

С неохотой, но без возражений она вылезла из – под пледа.

— А куда нам идти в такую рань? Я вон в Эквэстрии…

— Сейчас ты в Зоне, а здесь действует правило: кто рано встаёт, к тому хабар и идёт. Усекла?

Еще не проснувшаяся пегаска, встала на пол, расправила крылья, выгнула спину. Короче весь цикл нехитрых упражнений занял около десяти минут. Пока она разминалась, я еще раз проверил своё снаряжение. Между прочим, встал я около двух часов назад, потому что в лагере началась пальба. Несколько бродячих слепых псов, загнали в посёлок обезумевшую от страха псевдоплоть, которая своими визгами подняла на уши весь лагерь.

Так что моя зарядка (как собственно и всех сталкеров в лагере) состояла в беготне по посёлку с обрезом наперевес и поиске заныкавшейся куда- то монстрюги.

Плоть кстати, так и не поймали, а выгнали из лагеря с криками, стрельбой и улюлюканьем.

— Вот, поешь перед выходом. Я поставил не стол возле тахты тарелку с еще тёплой кашей.

— А что это? Она чванливо наклонила тарелку копытцем и понюхала её содержимое.

— Перловка это, с курагой, ешь давай и пошли.

Не смотря на то, что каша пегаске явно не понравилась, малявка без возражений съела все, что я ей дал, да еще и тарелку вылизала, вот что значит свежий воздух в сочетании с насыщенным минувшим днём.

Вышли мы из лагеря как я и планировал в около восьми утра, поздновато конечно, но если поднажать и не размениваться на мелочи то, можно часам к семи вечера уже быть на «Агропроме», а что дальше?

Дальше – по обстановке, но думаю, что вояки вряд ли вынесут мне нужные документы на блюдечке.

По словам Сидоровича, объект охраняет не спецназ, а солдаты срочники, которых по большому счету держат там как пушечное мясо на случай форс-мажора.

Дел со спецурой иметь мне совершенно не хотелось, ведь они отлично обученные вояки, которые полжизни посвятили тренировкам и боевой практике, а я, просто студент, который за всю свою сознательную жизнь, даже не убил, а даровал вечный покой нескольким ходячим людским оболочкам, справедливо именуемым в этих краях «зомби».

Придирчиво осмотрев ложбину, неожиданно нарисовавшуюся на моём пути, то есть как блин моём, теперь уже нашем пути, ведь маленькое синее существо, именовавшее себя многоэтажным и языколомательным именем, (которое я, кстати, даже не удосужился запомнить, толи мамба фрэш, толи рэмбо треш, этого я точно не помнил, не до запоминания имён тогда было) шло рядом со мной.

Короче говоря, это недоразумение теперь шло в метре от меня и помалкивало, за что я был безмерно благодарен этому глюку мироздания.

Осмотр ложбины не дал никаких результатов, всё говорило что там чисто, и даже после десятка камушков и щепочек заброшенных туда, всё было в норме, но даже после того как мы миновали подозрительный участок осталось то паскудное чувство, будто ты залез в гнилую лужу и от тебя смердит за версту.

На подходах к развалившемуся элеватору, мою спутницу, наконец, прорвало.

— Слушай, а что это за место, куда мы идём? Что за «Агропром» такой?

Вопрос был по делу, так что я ответил абсолютно спокойно и серьёзно.

— По документам, там, в советские времена выводили новые сорта растений, морозостойкие сорта вишни, например. Может пока совок существовал, там этим и занимались, но после первой катастрофы работы там не прекратились, а судя по слухам, даже усилились, вот только судя по тем, же слухам, вовсе не цветочки там выводить стали…

-И что? Не унималась пегаска. – что там стали делать?

-Вот это и предстоит нам выяснить. Всё разговор окончен.

Перед нами лежал давно пришедший в запустение элеватор.

Когда мы вошли во внутренний двор, этого самого элеватора, моя спутница видимо устав идти, перешла на более экзотический, на мой взгляд, вид передвижения.

Расправив крылья, она взмахнула ими несколько раз, начала резко набирать высоту, а потом как бы оттолкнувшись крыльями от воздуха, рванула вперёд.

Но внезапно, в лицо ударил поток горячего воздуха, и пегаску начало сильно сносить вправо, где начинал закручиваться в смертельном круговороте аномальный вихрь.

Лишь в последний момент, я изловчился и всё таки сумел ухватить обреченную пони за хвост, и мы оба повалились на потрескавшийся асфальт, аномалия тем временем, со страшным воем набирала обороты. Не прошло и минуты как карусель с громким хлопком разбросала всё что успела поглотить, в разные стороны, обдав нас дождём из мелкого мусора, щебня и чьих – то костей.

— Так, теперь осторожно, но резво отползаем назад. Процедил я прямо в ухо оторопевшей пегаске. И подал личный пример, начав отползать в направлении склада.

Когда двор, определённый мною, как зона повышенного риска был позади, моя спутница, упала без сил на пожухлую осеннюю траву.

-Что это было. Спросила она, заикаясь и дрожа.

— Аномалия!

— Какая, такая аномалия?

— Карусель!

— Кто же на этой карусели катается? Глаза малявки, как два бездонных колодца искренне смотрели на меня, в надежде на повесть о древнем народце который на этих самых каруселях катается, или мутантах каких особых, но, облом как говорится.

— Да в основном дебилы всякие, ну и неудачники еще, которые в эту пакость влезли.

-И что бы она со мной сделала? Пегаска дрожала как осенний лист на ветру, и по её виду можно было смело сказать, что она только что стояла, как говорится у черты.

Не говоря ни слова, я сжал кулак перед её мордашкой, а потом резко раскрыл его, расставив пальцы в стороны, это подействовало куда лучше детальных объяснений, что да, как и куда, потом полетит.

— И, и много тут таких?

Я шутливо приобнял пегаску, проводя рукой вдоль линии горизонта, и загробным голосом, прошептал:

— Аномалии везде…

Она отстранилась от меня и, взяв себя в руки, в смысле в копыта, уже спокойно спросила.

— Так что же мне тогда делать, раз они везде?

— Ну как вариант – ходить ножками по земле и быть очень внимательной. Так же спокойно ответил я, вставая с сырой осенней земли. Пора было идти дальше.

По дороге к свалке особых приключений нам не встретилось, шли, молча, я бросал болты и глядел на три заветные лампочки доисторического детектора, а моя спутница, шагала рядом то и дело, перепрыгивая коряги и камни при этом едва слышно комментируя каждое препятствие.

Лишь когда вдалеке показались кучи ржавого металлолома свалки, я скомандовал «привал».

Устроились под деревом, я снял рюкзак, и занялся просмотром почты своего ПДА.

Вдавив плоскую, черную кнопку, я включил прибор и на экране пошла заставка: земной шар частично прикрытый, как бы откушенный лунным затмением, и надпись на латинице «EPOS».

В почте было только одно сообщение: 15:44 Тёмная долина. Юрий Семецкий. Смерть от потери крови.

Вот это, хорошо, есть примета такая: если Семецкий где то умер, то всё будет хорошо.

Разобравшись с приборчиком, и устроившись под деревом со всем комфортом который только возможен в полевых условиях, я вытащил заготовленные еще в лагере бутерброды с сыром.

— Будешь? Спросил я, пегаску протягивая ей кусочек ржаного хлеба, с сыром.

Та утвердительно кивнула, и аккуратно взяла бутерброд зубами.

Короче, так вот сидя и уплетая бутерброды, мы мирно беседовали.

— Слушай, а что это за картинка у тебя на заднице, татушка что ли? Спросил я, дожевав бутерброд.

Пегаска поначалу смутилась, то ли не поняла вопроса, то ли у неё по этому поводу имелись какие – то предрассудки, но тут же весело улыбнулась и ответила.

— Это – Къютимарка, метка проще говоря, её все пони в Эквэстрии получают, когда найдут своё призвание, особый талант короче.

-Ну и какой же у тебя особый талант? Облако с трёхцветной молнией не вызывало у меня ровным счетом никаких ассоциаций.

Пегаска гордо задрала нос, и торжественно провозгласила: — Я умею преодолевать скорость звука!

Скептическая улыбка исказила моё лицо. – Слушай, как там тебя…

-Рэйнбоу Дэш. Напомнила мне мелкая хвастунья.

-Так вот Рэйнбоу Дэш…

— Можно Рэйнбоу ну или просто Дэш. Предложила она.

А как же мне хотелось звать её сейчас простым и ласковым именем Вруша…

Ни одно живое существо кроме человека на самолёте не может преодолеть скорость звука, слишком уж велики на это энергозатраты, и перегрузки тоже никто не отменял.

Именно эти аргументы я и привел, пегаске как непробиваемые.

— Но я могу! У меня целых два раза получалась!

И тут на холме метрах в ста от нас возник черный силуэт, кривые лапы, уши торчком, сложно было не узнать слепого пса.

Мать перемать! Только этого мне сейчас не хватало.

Слепые псы опасны тем, что никогда поодиночке не ходят, их всегда целая стая, а тот пес, что стоял на холме наверняка разведчик, и ведёт за собой как минимум десяток сородичей.

— Ладно, верю.

Нужно было действовать быстро, и пустой спор со спутницей был сейчас совсем не уместен.

– Привал окончен, пора идти.

Подхватив автомат и закинув рюкзак на плечи, я лёгкой трусцой побежал в туда, где виднелись кучи ржавого металлолома.

Свалка, а это место называлось именно так, была местечком не слишком опасным, но жутко радиоактивным. К тому же тусовалось тут всякое отрепье, вроде бандитов или просто психов, которые палили во всё что движется, вот и не хотелось мне на свалке задерживаться, а тут еще и эти собаки.

— Уф лишь бы пронесло. Едва шевеля губами, прошептал я, уже перейдя на бег.

— Эй, куда так быстро? Мы же никуда не спешим! Рэйнбоу бежала рядом, всем своим видом выражая крайнее недовольство.

Ботинки тяжело бухали по земле, ветер шумел сухой, осенней травой, а в небе каркала одинокая ворона.

Нервы вновь натянулись гитарной струной, в предвкушении боя. В мозгу, словно обезумевший монах голос оптимизма повторял одну фразу « Лишь бы пронесло…»

Пегаска выбежала вперёд и повисла в воздухе прямо перед моим бледным от страха лицом. – Объясни, что здесь происходит, какого сена мы бежим как угорелые?

— Слепые псы, целая стая, скорее всего уже взяли наш след. В подтверждение моим словам, со стороны нашей недавней стоянки, раздался дикий, вынимающий душу вой.

Не пронесло, Оттолкнув в сторону пегаску, я что было сил, бросился бежать, позабыв об аномалиях.

Мы сидели на берегу мелкой речушки и переводили дыхание, точнее дыхание переводил я, бежавший с тяжелым рюкзаком на плечах и автоматом в руках, а Рэйнбоу отплёвывалась от речной тины, в которую она вляпалась во время пробежки по руслу этой самой реки.

Маленькая пегасочка, спасла жизнь нам обоим, вовремя заметив не речушку даже, а скорее крупный ручей, протекающий почти через всю свалку.

По руслу этого ручья мы и смылись от слепых псов, которые попросту потеряли наш след.

— А ты – молодец! Похвалил я, сидящую рядом спутницу. – Быстро придумала, как псов обдурить!

— Агась! Она с торжествующим видом встала на все четыре ноги, гордо задрала голову. – Ты же сказал, что они слепые, а значит, полагаются только на нюх, вот я и решила, что в такой вонючей воде псам нас не учуять. Она стукнула копытцем по земле, разметав в разные стороны грязь и пожухлую листву. – Я вообще с любым монстром справлюсь!

— И с кровососом?

— И с кровососом!

— И со снорком?

— И со снорком!

— И с контролёром? Я изображал искреннее восхищение, хотя на самом деле, едва сдерживал приступ смеха.

— И с ним тоже! Со мной ты в безопасности! Глаза пегаски горели огнём гордости и бесстрашия.

Я тут же переменился в лице. – Спустись с небес на землю, мелкая! Это мне контуженному и беззащитному твои удары были серьёзной помехой, а кровососу, даже пуля из Калаша в голову не доставит серьёзных неудобств, в него минимум три рожка всадить надо, желательно в голову, желательно в упор. Только близко эту тварь подпускать нельзя, она тебя в клочья разорвёт! А снорки, так это вообще караул! Бегают и прыгают что твои акробаты, так что фиг попадёшь.

От гордости пегаски не осталось и следа.

Но я и не думал униматься. – Про контролёра, вообще молчу! Он тебя за мозги хвать, и ты его не то, что ударить не сможешь, ты все его сокровенные фантазии, воплотишь в лучшем виде. В виде зомби!

Моя спутница совсем помрачнела. – И как мне быть? Она с надеждой посмотрела на меня.

Я по дружески обнял её, и похлопал по ствольной коробке автомата, который до сих пор сжимал в руках. – Да не бойся ты. У меня вот автомат есть, отобьёмся как – нибудь.

С этими словам, я поднялся с земли, сделал шаг, и тут же встал как вкопанный.

Едва слышный писк раздавался из моего нагрудного кармана, я открыл его, и извлёк небольшую пластиковую коробочку, с электронным дисплеем, парой кнопок и надписью ДП 3 – А.

И то, что я увидел, повергло меня в шок. На монохромном экране виднелись цифры 46.3.

Дозиметр тихо попискивал, сообщая о близком и мощном источнике радиационного излучения, а это значит…

…Ничего хорошего это не значит!

— Твою мать! Выкрикнул я, пряча прибор обратно в карман.

-Что такое? Пегаска встревожено посмотрела на меня, ожидая новой опасности.

— Хватит прохлаждаться! Тут опасно долго задерживаться!

Когда мы, наконец, прилично отдалились от котлована, я махнул рукой.

— Привал!

— Что-то часто у нас привалы, не находишь?

— Та река, радиоактивная была, сорок шесть с половиной микрорентген, немного, но если не принять мер, то худо будет. Радиация она штука такая, ты её не видишь, но она есть и вредит тебе незаметно.

Я извлёк из рюкзака аптечку, и провёл указательным пальцем по пластиковым капсулам с препаратами, в красных шприц – тюбиках, судя по инструкции, был антирад.

— Ну что крылатая, лечиться будем?

— От чего лечиться?

— От радиации, от чего же еще?

— Ладно. Она неуверенно приблизилась ко мне.

Защитный колпачок шприц – тюбика отлетел в сторону обнажая короткую, блестящую иглу.

— Стоп, это что укол? Рэйнбоу с ужасом отпрянула от меня.

— Да, а что тут такого?

— Знаешь, я отлично себя чувствую, правда!

— Симптомы, облучения проявятся не сразу, возможно через день, или через месяц…

— Что в ней такого страшного в этой радиации? — Она безразлично махнула копытцем — Думаю, сильного вреда она мне не причинит.

— Ну, начнем с того что сначала у тебя начнут слезиться глаза, появится недомогание, слабость во всём теле, Затем начнёт вылезать шерсть, выпадут зубы…

Надо было видеть выражение морды – лица моей спутницы, после такой исчерпывающей лекции о вреде радиации.

Подобрав отвисшую челюсть, она снова с надеждой уставилась на меня. – А без уколов никак? – Пегаска поморщилась – А то, я до смерти их боюсь. Призналась она.

— Ладно! – Я махнул рукой, демонстрируя полное своё безразличие к судьбе напарницы — Делай что хочешь…

— То есть никаких иголок?

Я утвердительно кивнул.

— Ну что, напарники навек?

Пегаска подошла ко мне, и я опустился на одно колено, что бы обнять её, она закрыла глаза, но вместо дружеских объятий, получила иглу в плечо.

Пегаска тут же отпрянула от меня, громко крича в мой адрес, кучу ругательств и имманаротов, среди которых преобладали совсем не дамские выражения, затем она поведала мне, что когда всё кончится, они с какой – то Эплджек, найдут меня и жестоко поквитаются.

Вот тебе и напарники навек…

Но оно того стоило, антирад был уже в крови моей спутницы, и радиация в ближайшие сутки ей не страшна, чего не скажешь обо мне.

Вторая доза антирада предназначалась мне, и я ни секунды не колеблясь, всадил себе иглу прямо в предплечье. И знаете что, это было самое хреновое ощущение из всех, что я когда либо перенёс.

Сначала в глазах потемнело, а затем от места инъекции во все стороны разошлась жгучая боль, которая вскоре прекратилась, но, черт возьми, если Рэйнбоу и вправду испытала нечто подобное, то её обещания отомстить были вполне оправданны.

Пегаска тем временем уселась на кусок строительной плиты, и сверлила меня суровым взглядом, словно примеривалась как бы по больнее меня ударить.

— Лады, давай дальше, нам еще топать и топать.

Пегаска спрыгнула с плиты и пробурчала что – то гадкое в мой адрес.

— Ну что ты дуешься? Ты ведь теперь точно не облезешь!

— Как всё закончится, я обязательно соберу всех своих друзей и «Вандерболтов» что бы задеть тебе хорошенькую трёпку, козёл!

— Да ты что?!? Я притворно зевнул, тем самым еще больше разозлив спутницу. Эх, а ведь мы могли бы стать друзьями…

Так и брели мы по заросшей просёлочной дороге, обмениваясь любезностями и обещаниями устроить друг – другу головомойку.

Вы знаете, что такое закон подлости?

Нет?

Так вот отвечу, закон подлости — это когда стоит сталкер на перекрёстке трёх дорог, и не может решить куда идти.

Налево – Стены непреступные.

Направо — болото гиблое, да ловушки смертельные.

А прямо…

А вот что прямо неизвестно, но наверняка хуже, чем слева и справа в сумме.

И это дорогие друзья, не строки из анекдота, это самая настоящая жизненная головоломка, тест на интуицию блин!

— Чего завис? Тормозной жидкости перебрал?

Мы стояли посреди просторного дворика железнодорожной мастерской, слева была пристройка высотой метра в три, справа от стены ангара до забора, тянулась непролазная куча железного лома. Чего там только не было, остовы ржавых тракторов и комбайнов, давно потерявшие форму решетчатые фермы от башенных кранов, и даже каким – то немыслимым образом сюда попавший корпус от вертолёта МИ – 8 без хвоста и лопастей, вдобавок, над всем этим «великолепием» воздух дрожал и искривлялся, намекая на наличие аномалий.

Туда я лезть не собирался, как впрочем, и пытаться вскарабкаться на крышу пристройки по абсолютно отвесной стене. Выход был один — идти вперёд.

Впереди, давя на нервы своей серой массой, словно столовая скала, возвышался огромный железнодорожный ангар.

Его размеры действительно поражали, еще издалека я подметил, что в длину он более ста метров, эта громадина занимала большую часть ремонтных мастерских расположенных на северо-западе свалки, и как назло это была единственная дорога к «Агропрому».

В общем – то ангар как ангар, большой, серый, ржавый, но что – то мне в нём не нравилось, как – то подозрительно приоткрыта его огромная железная дверь, слишком зловеще завывает и гремит листами кровли ветер, к тому же, внутри темно и с улицы понять что там внутри невозможно, а еще из его черного зева отчетливо пахло жутью.

— Так чего мы ждём?

— Только вперёд. Мрачно сказал я.

— Погоди, туда?! Пегаска кивнула в сторону приоткрытых ворот.

— Другого Выхода нет, справа – завал железа и аномалии, а слева – высокая стена, летать я пока не научился, так что выбор только один, прямо.

— Это у тебя выбор только один, а у меня он очевиден! Рэйнбоу вышла вперёд меня, всем своим видом демонстрируя своё превосходство.

— Знай, я на все двести процентов тебя круче! С этими словами она расправила крылья, демонстрируя их размах.

Я, молча, смотрел на сей акт выпендрёжа, но от каких либо высказываний предпочел воздержаться, снова вступать в полемику было бы просто глупо.

— Сам туда лезь! Я в этот склеп не ногой!

— Боишься?

— Запомни, я – ничего не боюсь! Она высоко задрала голову. — Мне просто лень лазить по этому ржавому убожеству! Встретимся на той стороне! Пегаска взлетела, обдав меня лёгким порывом ветра, и оставив наедине с собственным страхом.

В ангар мне лезть очень не хотелось, но другого выбора у меня не было, разве что повернуть назад, выйти из Зоны сесть на поезд, и ехать назад в свой родной Ч…

Когда я, наконец, набрался смелости и подошел к дверям ангара, то понял что боялся я не зря.

Внутри стояли три локомотива и десяток вагонов, когда – то в здании имелся и второй этаж, но сейчас он рухнул, и о его наличии напоминали лишь перекрытия под потолком и груды железобетонных обломков равномерно разбросанных по сей территории ангара.

Я сделал робкий шаг внутрь, ветер завывал, играя ржавыми листами крыши и создавая при этом жуткую мелодию под акомпонимент капель воды и стонов стальных балок.

Всё это было лишь едва слышимо человеческому уху, но за пару дней в Зоне мои все мои пять чувств обострились настолько, что даже малейший звук, малейшее движение, и даже едва уловимый запах я стал воспринимать как явные.

Среди царящего внутри хаоса невозможно было определить точный путь в другой конец постройки, поэтому мне на свой страх и риск пришлось залезть на борт перевёрнутого локомотива, что бы осмотреться.

— Мда… словно Мамай прошел… Почти во всём ангаре царила разруха и лишь в его конце где маячил белый прямоугольник выхода имелась небольшая чистая площадка.

Путь нашелся быстро, сначала вдоль вагонов, потом через упавший козловой кран, затем по крыше, ну или вдоль локомотива и двух вагонов и вот она чистая площадка перед входом, всё просто!

Я спрыгнул с электровоза и только собрался пойти вглубь постройки как почувствовал чей – то взгляд, тяжелый оценивающий, я чувствовал его так отчетливо что был готов поклясться что он реален и обращен ко мне откуда – то сверху из непролазных перекрытий крыши.

Я резко обернулся, и мы встретились, я и хозяин Взгляда.

Мы смотрели друг на друга, Он видел меня, я его – нет, но на некоем подсознательном уровне я чувствовал, Он притаился у одной из ржавых балок и смотрит на меня, сурово, пристально как бы примериваясь ко мне.

Нервы не выдержали, я сорвал с плеча автомат, переключил флажок предохранителя на непрерывный режим и дал длинную очередь в направлении Взгляда.

Звук автоматной очереди заглушил все привычные звуки ангара, и мне на секунду показалось, что среди сплетений балок промелькнуло что – то черное, но скорее именно показалось, потому что пламя выстрелов немного ослепило меня.

Руки дрожали, колени тоже, по лбу скатилась капля пота и повисла на кончике носа, я продолжал целиться в черноту пронизанную лучами дневного света и от этого еще более непроглядную.

Наконец я опустил ствол, сам себя уговаривая. – Ничего, это просто твоё воображение, тут никого кроме тебя нет, а патроны на глюки переводить просто глупо.

Вскоре я все же взял себя в руки и двинулся дальше вдоль вагонов, попутно отвлекая себя мыслью о том, как поживают мои конкуренты, наверняка им сейчас похуже, чем мне.

— … Вот Серега, например, драпает от стада кабанов, а Дэн, лежит в грязной канаве прижатый огнём чьёго – нибудь снайпера, или вот Наташа…

Размышления окончить я так и не успел, когда я уже почти миновал вагоны, мой взгляд зацепился за надпись, намалеванную прямо на борту одного из вагонов, и она гласила:

ПОСОНЫ НЕ НОЧУЙТЕ ЗДЕСЬ

ЭТО ОДИН БОЛЬШОЙ…

Что именно, Праздник или песец послание интригующе умалчивало, но я был склонен ко второму варианту.

И тут мне на спину снова лёг Взгляд, тяжелый, дикий, потусторонний.

Я резко развернулся, вскидывая автомат, и тут же от страха нажал на спуск.

На вагоне в пяти метрах от меня восседала здоровенная уродливая тварь больше похожая на помесь обезьяны и летучей мыши, когда первые пули ударили в сталь вагона, чудовище издало пронзительный визг, и расставив перепончатые руко — крылья попыталось взлететь, но несколько пуль достигли своей цели отбросив чудовище назад.

Я снова прицелился и вдавил спусковой крючок, ствол под действием отдачи повело вверх, но это было мне на руку, чудовище перечеркнуло очередью от живота до горла, и последняя пуля должна была размозжить мутанту башку, но автомат не сделал последнего выстрела, магазин – опустел.

Раненный мутант, громко вереща, свалился с другой стороны вагона, а я, закинув бесполезный автомат за плечо, что было сил, бросился к выходу, на бегу доставая пистолет.

Словно заправский трейсер я перепрыгивал с плиты на плиту, вилял меж арматуры, карабкался и бежал, бежал , бежал…

Буквально в паре сантиметров над головой просвистели когти монстра, я пригнулся, но не рассчитав силы с разбегу приложился головой об рухнувший кран.

Голова гудела, руки дрожали, а сердце норовило вырваться из груди.

Открыв глаза, я увидел ужасную морду мутанта, который рвался ко мне сквозь каркас крана, от него смердело как от помойной ямы, в которой хранили еще и химикаты, но самое страшное, что Взгляд был в полуметре от меня, он завораживал, заставлял повиноваться, выполнять только его волю…

Я начал медленно выбираться из под каркаса, прямо в лапы к монстру, причем против своей воли, мной полностью повеливал Взгляд. Моя же собственная воля скатилась куда – то в бездну подсознания и отчаянно пыталась вырваться от туда, но…

Когда моё лицо было в считанных сантиметрах от морды твари, которая уже готовилась отобедать мною, моя правая рука из последних сил рванулась за спину, обхватив деревянную рукоять обреза, рывок… Направил стволы прямо в пасть мутанту… Выстрел… Словно в замедленной съёмке его мозги смешиваются с обломками черепной коробки… И тут мир – погас…

Но это лишь на секунду, в следующее, же мгновение, я несся в сторону дверного проёма, со скоростью олимпийца идущего на рекорд.

Успокоился я лишь, когда злополучный ангар оказался далеко позади. Я сидел на балках и приводил себя в Трезвое сознание. Так что мы имеем: Пройденный опасный участок маршрута – одна штука. Убитый мутант – одна штука, Потерянные нервные клетки – Много штук.

А ведь если подумать, чудище почти уже сцапало меня, благодаря какому — то гипнозу что ли?

А вот нет, не так уж прост Олег Турист, его голыми руками не возьмешь! Он еще покажет Зоне кузькину мать!

— Эй! Ты чего такой бледный?

Меня как током ударило, я подскочил и направил ствол автомата на источник звука, вдавил курок, щелчок. Ничего.

— Ты чего такой дерганый, а? – Большие, черные глаза смотрели на меня как то ласково и в тоже время подозрительно – Я тут уже минут десять тебя спрашиваю, что произошло, а ты молчишь и бормочешь что – то!

— Я, это.… Повоевал короче.… Если Зона продолжит меня так и дальше бить и пинать, то я точно умом тронусь!

— Ну, так мы идем дальше или нет?

-Да идем. Размяв негнущиеся ноги, я пошел в сторону «Агропрома» попутно пытаясь забыть Взгляд.

Но что – то еще мне не давало покоя, кокой – то нехороший зуд в висках. Нервы, это все нервы.

Нужно успокоиться, мне еще документы у вояк увести надо.

Глава 5 Операция «Агропром»

Небо над Зоной снова затянули свинцовые тучи, вполне привычная для этих мест картина.

По разбитой до непроходимости асфальтированной дороге шли двое, слишком разные, что бы быть вместе, они, тем не менее, объединили свои усилия что бы достигнуть общей цели.

Точнее, усилия прилагал только один ходок, а второй брёл по дороге с отрешенным видом, будто зомби.

Его глаза напоминали две стекляшки, движения были монотонны, а в голове, где то глубоко в подсознании он вновь переживал момент, соприкосновения с Взглядом.

Черная, непроглядная тьма вновь заполнила мой разум не оставляя сил для сопротивления, она обволакивала меня со всех сторон не давая даже сделать вдох, подавляя инстинкты и мысли, заставляла подчиняться только ей.

И в центре этой тьмы, меня поджидал Взгляд, тот самый от которого кровь стынет в жилах, от которого хочется бежать не останавливаясь, неважно куда, просто бежать.

Но Взгляд не позволяет, Он пронизывает тебя насквозь, подчиняет тело себе, заставляя разум сжиматься и трястись от страха в глубине подсознания.

И вот ты уже не живой человек, ты – марионетка во власти чего – то потустороннего, чуждого, будто бы пришедшего из другого мира.

Его воля непоколебима, ты видишь как твоё тело, подчиняясь воле Взгляда идёт, в лапы к чудовищу которое уже пустило слюну в предвкушении пиршества, его пасть всего в сантиметре от твоего лица, но закричать ты не можешь.

Даже когда чудовище начинает тебя заживо пожирать, ты не способен контролировать своё тело, разрываемое на части острыми, как охотничий нож когтями и остаётся лишь мириться с этим кошмаром.

Ты не в силах ни кричать, ни оказать какое либо сопротивление, но ты прекрасно ощущаешь боль, которую причиняют тебе кривые зубы мутанта, впиваясь в твоё тело, разрывая ткань одежды, бронежилет, а затем и плоть.

Хочется скорее умереть, покинуть это царство боли и ужаса, но Взгляд не позволит, Он надёжно держит цепями своей воли твой израненный ужасом разум, будто упиваясь его агонией…

-Эй! Луна приём? Говорит Земля, ответьте! В одно мгновенье иллюзорный мир кошмаров рухнул, будто его и не было, к телу вернулся прежний контроль, и только дрожь по всему телу напоминала о том, что я вновь пережил встречу с Взглядом.

Я лежал на траве лицом вверх, первые капли дождя падали, на него оставляя следы прохлады.

Я попытался открыть глаза, это далось на удивление легко, а картина представшая предо мной окончательно вернула меня к жизни.

Большие, черные глаза внимательно смотрели на меня с опаской и даже состраданием, этот взгляд, не подчинял, он не навязывал мне свою волю, он не был чем-то потусторонним.

— С тобой всё в порядке? Мордашка пегаски выражала крайнюю озабоченность, она сидела рядом со мной и толкала копытцем в плечо, что бы привести меня в сознание.

Я, было, попытался что-то сказать, но вместо слов из пересохшей гортани вырвался лишь хрип, поднявшись с земли, я сел на землю и начал рыться в рюкзаке в поисках фляги.

— Ты меня вообще слышишь? Рэйнбоу сидела на траве и с опаской глядела на меня.

-Прекрасно слышу, не надо так орать. Оторвавшись от фляжки, грубо ответил я. – Чего ты так переполошилась?

— Ну не знаю, может для вас людей это нормально рухнуть посреди дороги а вместо того чтобы толком объяснить что с тобой такое бормотать всякую бессвязную чушь. Она смотрела на меня совершенно серьёзными, умными глазами, и от такого взгляда мне стало как то не по себе, захотелось отвернуться в сторону, потому что сейчас я чувствовал себя виноватым перед своей спутницей.

— Это ведь ты меня сюда вытащила? Я обвел рукой поляну, на которой мы сидели.

-Агась, пришлось тебя зубами за шиворот тащить, не оставлять же тебя посреди дороги валяться. Она снова внимательно посмотрела мне прямо в глаза. – Так что с тобой произошло?

— Ничего, я в порядке. Холодно ответил я. – Идём дальше.

Я попытался было встать, но Рэйнбоу встала мне передними ногами на колени, так что её мордашка оказалось всего в паре сантиметров от моего лица.

— Нет уж, мы никуда мы не пойдём, пока ты не объяснишь, что с тобой случилось! Она снова смотрела на меня суровым, непробиваемым взглядом, которому сложно было противостоять.

— Это всё из- за ангара. Там мутант был, он меня вроде как загипнотизировал.

Пегасочка внимательно слушала, при этом не переставая смотреть на меня как на врага народа.

— Я его тогда, все-таки застрелил, а вот сейчас на меня похоже пост эффекты гипноза и действуют.

— И какие же пост эффекты? Она приподняла одну бровь.

— Кошмары. Мрачно ответил я.

Дальше мы шли, молча, говорить было не о чем, да и не хотелось.

Я – внимательно следил за дорогой, а Рэйнбоу просто шла рядом и смотрела по сторонам,

Когда вдали замаячили заводские корпуса, мы наконец сделали привал в ложбине на опушке леса

Мы удобно расположились под поваленным деревом, которое несмотря на то что лежало на боку продолжало расти.

Доказательством тому были зелёные листья частично покрывающие его ветки.

Я снял рюкзак, предварительно достав из него небольшой блокнот, закинул автомат за плечо, и пошел в кустарник который кстати был недалеко от корпусов «Агропрома».

— Жди здесь! Бросил я через плечо пегаске.

— Эй постой я с тобой хочу! Рэйнбоу было сорвалась меня догонять, но я остановил её жестом.

— Я по нужде пошел.

— С ружьём? Я было хотел прочитать спутнице лекцию о видах оружия, (Терпеть ненавижу тех кто не может отличить ружьё от автомата) но зов природы заставил меня действовать оперативно.

— Тут знаешь ли опасно, вдруг мутант какой, а я без оружия!

Рэйнбоу лишь брезгливо фыркнула, и осталась сторожить мой рюкзак.

И вот уже минут десять ваш верный слуга Олег Турист, сидит, как и подобает туристу в кустах, и всем понятно, что делает.

Забросив листки блокнота в кустики, я начал было надевать штаны, как вдруг раздался приглушенный хлопок, и ветка в паре сантиметров от моего лица переломилась надвое.

Я инстинктивно рухнул на землю, и попытался понять откуда в меня стреляют.

Снова хлопок и рядом с моей рукой взметнулся в воздух фонтанчик земли.

Я быстро огляделся, и тут в кустах на холме, метрах в ста от моей лёжки что – то блеснуло.

Оптика. Значит дела мои плохи, кто попало по Зоне с оптикой не ходит, её мало того что достать тяжело, так она еще и стоит как новенький автомат Калашникова, а судя по звуку мой стрелок еще и глушителем пользовался.

Приехали…

Мысли лезли в голову одна мрачнее другой, вдруг пока я тут отлёживаюсь, меня обходит группа человека эдак три, и тут напрашивается вопрос кто они.

Бандиты, это маловероятно, им такая винтовка с оптикой и глушителем просто не по карману.

Долг? Это тоже не факт, те бы в честного бродягу стрелять не стали.

Дугой сталкер? Возможно, но тогда в чем причина нападения?

Оставался один вариант – Военные.

Очередной блик отметил снайпера в кустах.

На этот раз не теряя ни секунды, я перекатился за поваленное дерево и дал длинную очередь из автомата по предполагаемой позиции врага.

Из бревна вылетело несколько трухлявых щепок.

Снова длинная очередь по кустам.

В ответ прилетели два снайперских гостинца, но все они попали в ствол дерева.

А ведь он не выцеливает меня, просто старается прижать к земле, значит меня точно обходят. Была не была!

Я выкатился из-за укрытия, взял очередной блик оптики в свой механический прицел и зажал курок стараясь одолеть отдачу и не дать стволу уйти в сторону.

Когда магазин опустел, я тут же уполз назад за дерево, что бы перезарядиться.

Тянулись тягостные минуты молчания в перестрелке, и мысль о том что меня обходят не давала мне покоя, к тому же снайпер перестал отчаянно палить по мне, а это могло значить что он ищет более удобную позицию что бы подстрелить меня как рябчика.

Просидев так около четверти часа, я наконец решился выбраться из-за дерева и проведать моего несостоявшегося убийцу.

Когда я дополз до холма обильно поросшего высоким кустарником, то по-настоящему удивился.

Во-первых, Снайпер был облачен в костюм «Гили» повторяющий фактуру и цветовую схему лесной полстилки, во-вторых он был мёртв.

Когда я подошел к трупу вплотную и посмотрел себе под ноги то меня пробрало на смех.

Так я стоял где то с минуту и дико ржал, глядя на свои грязные, волосатые лодыжки.

Значит, когда снайпер начал по мне палить, я так перепугался что выскочил из своих штанов.

— Смотри-ка дядя, мне чтоб тебя прищучить даже штаны не понадобились!

А ведь у стрелка то, добротная СВУ, нечего добру пропадать, я так считаю.

Обыскивая еще не остывшего мертвеца, я приговаривал: — Ты мужик молодец, по чести поступил, не дал мне пасть в бесштанном виде, даже шанс на спасенье дал, а вот я – негодяй, даже штаны не надел.

И тут моя очередная находка сильно меня озадачила.

После того, как я снял со снайпера маскировочный костюм (не подумайте ничего плохого, я просто придумал ему лучшее применение, да и РПС стрелка мне приглянулась…) то обнаружил что в комбинезоне снайпера, нет ни единого пулевого отверстия, а вот его горло перерезано, вот так вот запросто, от уха до уха.

Значит кроме нас двоих был еще и третий, и не известно как он ко мне относится. Так что я решил не задерживаться и поскорее ретировался от места гибели своего несостоявшегося палача.

Захватив на обратном пути, штаны, я вышел к месту нашей стоянки, но ни рюкзака, ни радужной пегаски, у поваленного дерева не было.

— Вот так номер! Процедил я оглядывая пустое место стоянки.

И тут из кроны поваленного дерева раздался знакомый голосок. – Турист, сюда!

Поначалу я признаться ничего не понял, но подойдя поближе смекнул в чем дело: Маленькая пегаска, забралась в крону дерева, и затащила с собой рюкзак.

— Молодец, Рэйнбоу! Залезая под прикрытие веток, я дружески похлопал спутницу по спине, она же без особого удовольствия отнеслась к моему жесту.

Усевшись по-турецки, как индеец в шалаше, я показал ей вои трофеи, винтовку и камуфляж.

Около часа мы сидели в полной тишине, первым голос подал я.

— С вояками, что-то решать надо, я их лагерь в прицел видел, и не понравилось мне, совсем не понравилось. Мрачно заключил я.

— Да чего решать-то?! Ворвёмся к ним в лагерь, ты их из ружья перестреляешь, а тех, что останутся, я копытом в щи успокою! Пегаска с торжествующим видом ринулась к выходу.

— Ты совсем с головой не дружишь?

— Почему это?!

— Там за забором, три десятка хорошо обученных вояк – контрактников, они мало того что вооружены до зубов, так еще сначала стреляют, а уж потом думают. К тому же, им платят за каждого ликвидированного нарушителя на территории Зоны.

Рэйнбоу и не думала униматься.

— Да какими бы они крутыми не были, я круче их всех вместе взятых в двести раз!

И тут мои нервы не выдержали, я схватил пегаску за шкирку, развернул к себе, держа её удивлённую мордашку почти в упор к своему лицу, и тихо, но быстро заговорил:

— Запомни, мелкая, запомни раз и навсегда, в Зоне крутые проживают яркую, но очень короткую жизнь, погибая самой глупой смертью, дольше всех живут внимательные и осторожные…

— Как ты?

— Надеюсь что да… Выдохнул я отпуская спутницу.

— Тогда что ты предлагаешь?

— Ну, сначала, я дождусь темноты, потом, спрячу здесь лишний груз, и через дырку в заборе залезу на территорию военных.

Деш, слегка прищурившись, внимательно слушала.

-…Потом по пожарной лестнице на третий этаж, найду ноутбук, и выберусь прежним путем. Как только я закончил описывать свой гениальный план, Рэйнбоу вклинилась со своим геройством.

— А потом вступаю я, и раскидываю всех солдат!

— Нет.

— Что нет? Не поняла пегаска.

— Ты сидишь здесь, и сторожишь наше добро.

Наступила полная тишина, в которой было слышно, как моросит мелкий дождик, стуча каплями по листьям нашего импровизированного укрытия.

Вдруг пегаска развернулась и уставилась мне прямо в глаза.

— я что-то не поняла, моё участие в этом деле предусмотрено?

-Нет. С каменным лицом ответил я.

И тут мою попутчицу разобрало по полной программе.

— То есть как «нет»?

— Вот так, нет и всё.

Она резко кинулась на меня, а так как я сидел на корточках, то повалился на спину.

— Ты что думаешь? От меня нет никакой пользы? Думаешь, можно меня всячески унижать, оскорблять и относиться ко мне как к обузе…

— Я…

— Заткни пасть! Ты сказал что мы – напарники! Ты говорил, что напарники должны доверять друг – другу, ты сказал, что они должны работать как одно целое.

Я попытался было нащупать автомат, но пегаска поставила своё копытце мне на горло, и начала медленно давить.

— Всю дорогу я терпела твои выходки, с радиацией этой твоей…

Из моего горла вырвался лишь сдавленный хрип. Я был ошарашен и напуган.

— И ты оставался целым и невредимым лишь благодаря этому своему оружию…

Я, было, попытался оттолкнуть пегаску от себя, но она опередила мою атаку, резко наступив мне ногой на солнечное сплетение.

— …И если у тебя осталась хоть капля чести, ты примешь мой вызов, один на один, никакого оружия, только то, что есть у нас от природы…

Она уперлась своей мордочкой в мой нос и зловеще прошептала:

— Победитель – остаётся прав, а проигравший выполняет все приказы победителя!

С этими словами она резко встала с меня, и начала вылезать из укрытия.

— Чего сидишь? Струсил?! Бросила она через плечо.

И вот мы стоим посреди поляны, как и три дня назад, но на этот раз оружия у меня нет.

— Что дерёмся до тех пор, пока один из нас не начнет молить о пощаде? Спросил я на полном серьёзе.

— Я никогда не буду молить о пощаде, тем более тебя! Презрительно фыркнула Рэйнбоу.

— А как тогда.

— Бьёмся до первой крови… Процедила она, при этом угрожающе прищурившись.

Её крылья начали медленно подниматься, она готовилась к рывку.

И вдруг на полпути они резко сложились, а пегаска синей молнией побежала на меня.

Я приготовился поставить ей подножку, но вдруг она взмахнула крыльями и полетела. Я был не готов к такому раскладу событий, и смог лишь подставить спину.

Хорошенький такой удар получился… У меня даже дыхание перехватило.

Пегаска тем временем приземлилась, и резко развернувшись, снова кинулась на меня, на этот раз без обманных манёвров, за что и поплатилась.

Я схватил летящую на меня пегаску за ногу, и резко развернув, заехал ей кулаком, прямо в морду, отчего та покатилась кубарем по траве.

Поднявшись, она тут же ринулась в новую атаку, которой я не ожидал.

Пролетев прямо у меня над головой, Рэйнбоу со всей силы ударила меня задними ногами в затылок.

Мир потерял яркость, а голова закружилась.

Еще один удар.

Еще

И еще.

Удары сыпались на меня градом, пока я вставал.

— Чего разлёгся?! Дерись, как подобает мужчине! Вопила маленькая бестия.

Пошатываясь, я всё же встал, и первым делом отвесил вновь атаковавшей меня пегаске тяжелый, размашистый пинок.

Она отлетела в сторону, покопошилась там немного, а затем свернулась калачиком, лишь изредка вздрагивая.

Мне стало страшно.

Страшно за то, что я если и не убил, то серьёзно покалечил, эту маленькую задиру.

Но когда я подошел ближе, то понял, в чем была причина конвульсивных вздрагиваний пегаски.

Она плакала.

— Ну что? Что ты ревёшь? Ты ведь сама хотела честного боя!

Она резко встала, обратив ко мне свой пламенный взор.

— Да! Ты победил! Она прерывисто выдохнула. – Доволен!?

Она указала копытцем на кончик своего носа. Из ноздри, тонкой ленточкой сочилась кровь.

— Рэйнбоу, я не хотел, правда…

— Да пошел ты! Выкрикнула она, и бросилась бежать. – Ненавижу тебя! Её голосок дрожал.

А я стоял как идиот и даже не пытался остановить её…

А ведь Рэйнбоу ничего не знает о выживании в Зоне, для неё тут всюду верная смерть, её нельзя отпускать одну, твердил мне внутренний голос. Нужно бежать, остановить её…

Но я стоял как вкопанный посреди поляны, на которой только что в неравном бою сошлись двое, человек и пони.

Я сидел под кроной поваленного дерева, и готовился к новому рывку. Все свои вещи я упаковал в рюкзак, оставив только, автомат и пару магазинов к нему.

То, что мне предстояло сделать граничило с невозможным.

Конечно, до Зоны мне доводилось проникать на охраняемые объекты, с целью пощекотать свои нервы, но здесь всё иначе.

Раньше за нарушение охраняемого периметра мне максимум грозил штраф в пару тысяч рублей, теперь же ценой моего провала была моя собственная жизнь.

Что бы снять напряжение и усталость, накопившиеся за день, я достал из рюкзака баночку НонСтопа.

Открыл, понюхал, пахло рвотой и витамнками, зажмурившись, я залпом осушил банку, и, выбросив её в кусты, пошел в сторону лагеря военных.

Проходя через поле, я бросил взгляд на уже почти угасший закат, и на душе вновь стало пусто и тоскливо, когда рядом не было радужной пегаски с её наглостью и выпендрёжем.

Я глубоко вдохнул, и попытался убедить себя, что с Рэйнбоу всё будет хорошо, но обмануть скептика внутри себя оказалось невозможно, вдобавок воображение издевательски нарисовало мне, как слепые псы рвут на части маленькую пегасочку, к которой за время нашего путешествия я успел сильно привязаться.

Что бы хоть как то отогнать дурные мысли, я перехватил автомат поудобнее, и стал мысленно просчитывать план своих действий.

Найти в темноте дыру в заборе, оказалось не так уж сложно, осторожно пробираясь сквозь кустарник под забором, я то и дело поглядывал на крышу здания НИИ, на которой военные установили прожектор, что бы часовым было сподручнее живность гонять.

Дыра в заборе была совсем небольшая около метра в диаметре, к тому же по её краям торчала арматура, так что лезть придётся осторожно, а то, как минимум куртку порву, а как максимум сам на ржавое железо напорюсь.

Моё внимание привлек легкий блеск среди травы. – Так что тут у нас… Я аккуратно, раздвинул стебли. – Оп па! А это у нас растяжечка.

Осторожно зажал леску между пальцев, и разрезал её ножом, а гранату, оставил на своём месте.

Когда я пролез через пробоину на территорию НИИ, то обнаружил неприятный сюрприз: территория патрулировалась.

Двое солдат, неспешно прогуливались по дорожке, идущей вдоль стены здания, и курили. Их автоматы по натовской моде висели на животе, а судя по расслабленной походке они, скорее всего, уже заканчивали дежурство.

— Достало это меня всё! Пробубнил один из солдат. – Засады, налёты, выбросы… Терпежу уже нет!

— Ага… Отозвался второй. – Хорошо, что Халецкий, не знает, что это мы его спиртягу сталкерам толкнули…

— Это да…

Я лежал в зарослях дикого шиповника, не смея пошевелиться или даже вдохнуть, ожидая пока пройдёт патруль.

— Слыхал, что Костика вчера отослали домой?

— Повезло ему ничего не скажешь… Пробурчал второй сквозь респиратор.

— Этот счастливчик потерял ногу.

— Ну, он хоть выберется из этой чертовой Зоны. Возразил тот же обладатель газовой маски.

Когда патруль скрылся за углом, я выскочил из кустов и бросился к лестнице на стене здания.

Подпрыгнул, подтянулся, и полез вверх по лестнице.

К моему величайшему сожалению, окна на третьем этаже оказались целы, да еще и закрыты, так что придётся мне лезть через крышу.

Когда я забрался на крышу здания, то чуть не привлёк своей вознёй внимание постового.

Тот, скучая, смотрел в темноту, поглаживая цевье своей винтовки.

Рискуя быть замеченным, я прополз под прикрытием вентиляционных труб к двери, ведущей в само помещение института. Крадучись, я пробирался по лестнице вниз прислушиваясь к каждому шороху. Самым страшным сейчас было столкнуться лицом к лицу с патрулём или даже просто с солдатом, пошедшим по нужде, тогда неизбежно поднимется шум, и вся база будет поднята по тревоге, что бы ликвидировать нарушителя.

Проходя мимо окна, я выглянул на улицу. На площади перед главным корпусом, возле памятника трём учёным чьи гипсовые лица не пощадило время и кислотные дожди, стоял БТР, возле которого собравшись в кружок сидели солдаты и таращились в маленький телевизор, подключенный к двигателю машины.

И тут в коридоре раздались голоса и шаги. Оглядевшись, я кинулся в первое попавшееся мне помещение.

Это оказалась какая–то кладовка, заваленная всяким мусором, я прижался к стене и прислушался.

Люди шли по коридору и о чем-то оживлённо спорили.

— Товарищ майор, вы ведь понимаете что большая часть личного состава базы, курсанты – срочники, опытных бойцов у нас едва хватает, что бы поддерживать боеспособность…

— Я всё прекрасно понимаю, Игнатьев. Густым басом ответил второй. Но содержать устройство с этими файлами на территории перевалочного пункта, это слишком большой риск. По данным информатора, местные нелегальные скупщики, заинтересованы в том, что бы завладеть этим устпройством. И поверь, Паша, они ни перед чем не остановятся.

— Товарищ полковник! Но не на ночь же глядя этот ноут треклятый по Зоне везти!

Не унимался «Паша».

— Хорошо, что ты предлагаешь?

-Давайте утром, я вызову вертолёт из Дитяток.

На этих словах, они свернули на лестницу, так что остаток разговора я не услышал.

Подождав еще немного, я выбрался из кладовки и спустился на этаж ниже.

Крадучись я шел по пустому коридору, с одной стороны было длинное окно, а с дугой в ряд шли двери. Я осторожно заглядывал в каждую дверь и лишь разочарованно её прикрывал, в комнатах, либо царило запустение, либо разруха.

Вдруг меня словно молнией ударило…

— Андрюха, це що ты шо ли?

— Ага, я это. Дрожащим голосом ответил я.

— Ну, ты Андрюха меня напугал! Засмеялся солдат за моей спиной.

Гулкие шаги, возвестили о том, что боец, принявший меня за «Андрюху» стал уходить.

— Ладно, Андрюх, завтра погутарим.

У меня как гора с плеч свалилась, чуть не попался.

Еще одна дверь.

-Пусто…

Открыв следующую, я радостно стукнул себя кулаком по колену.

На старом деревянном столе, стоял небольшой ноутбук, освещая экраном, стол переел собой.

Грохот взрыва заставил меня подпрыгнуть на месте.

Я выглянул из окна, БТР на главной площади пылал, а пятеро солдат неподвижно лежали возле машины. Через пару секунд, ночную тьму разорвала трескотня перестрелки.

Рванувшись к ноутбуку, я принялся лихорадочно водить указательным пальцем по тачподу, щурясь от яркого света монитора, пытаясь срочно найти искомый файл, ведь неизвестно кто наведался в гости к воякам.

Перестрелка, тем временем приближалась к главному корпусу. На площади застрекотали автоматы с глушителями, а со второго этажа им ответили наши голосистые «Калаши».

И тут мне на глаза попалась папка с названием Х – 22, открыв её, я по-настоящему охренел: содержимое этой папки без учёной степени по биологии понять невозможно в принципе.

Здание содрогнулось от мощного взрыва, я захлопнул ноутбук, и засунул его в самый большой карман разгрузки, потом с ним разберусь.

Пулей, вылетев из кабинета, я чуть было не натолкнулся на двух солдат бегущих вверх по лестнице.

Внизу раздалась пальба и вопли.

Выскочив как ошпаренный на четвёртый этаж, я врезался в щуплого солдатика с АКМом наперевес, но вместо того что бы открыть по мне огонь он что было мочи заорал:

— Мужики, не стреляйте в него, это наш! Это было последнее, что сказал солдатик, длинная очередь с лестничной клетки перечеркнуло его грудь, и он захлебнулся своим криком, оседая на пол.

— Cover me I am reloading! Закричал на лестнице кто-то из атакующих.

Рослый солдат, в форме Российской армии засевший за перевёрнутой ЭВМ дал длинную очередь, во тьму, откуда ему огрызнулось сразу несколько винтовок нападавших.

Приметив большой сейф без двери, я забрался в него, что бы не кончить как парнишка что встретил меня.

Град пуль обрушился на моё укрытие, и я еще раз порадовался, что принял правильное решение укрыться за прочной сталью. Тем временем помещение сотрясли два взрыва, и мир ненадолго померк для меня.

Выглянув из укрытия, я увидел печальную картину: последний оборонявшийся солдат лежал в тёмной луже без признаков жизни, а по коридору, заполненному дымом, двигались лучи тактических фонарей.

Внезапно, нестерпимый гул заполнил всё пространство, и луч света выделил в дыму человеческие фигуры.

Бойцы, инстинктивно присели.

И тут мир утонул в грохоте вертолётной пушки. Короткие раскатистые выстрелы сотрясали здание, пули покидая ствол, разбивали окна, рвали на куски наёмников стоявших в коридоре и оставляли огромные дыры в стене напротив.

Один снаряд (язык больше не поворачивается назвать ЭТО пулей) попал в сейф, в котором я прятался. Массивную стальную коробку перевернуло, и я вывалился из неё, на пол, покрытый битым кафелем.

Гул утих, видимо вертолёт пошел на новый заход, так что я воспользовался паузой, и сиганул к выходу на крышу.

— Stop ed bastard! Заорал кто-то в коридоре.

Я выбрался на лестницу, но тут мне в спину прилетел кирпич. Я развернулся и увидел рослого человека в синем комбинезоне и с футуристической винтовкой в руках, по очертаниям я признал бельгийский FN F – 2000. Он сильно хромал, но шел ко мне, попутно доставая нож.

— Сгинь урод! Заорал я, вылезая на крышу.

Пробежав совсем немного, я упал, потому что мне в спину прилетел тот самый нож. Хорошо, что наёмник был ранен, а то мне бы и бронежилет не помог.

Сильная рука развернула меня на спину. Наёмник занёс нож, держа его двумя руками как жертвенный клинок.

Дельнейшие события, разворачивались как в голливудском боевике: за спиной у наймита, вспыхнул огонь вертолётного прожектора, ненадолго ослепив меня, наёмник начал разворачиваться, одновременно поднимая свой автомат. Военный, управлявший огнём, явно медлил, а вот солдат удачи медлить не стал.

Он выстрелил из подствольного гранатомёта прямо в висящую перед ним машину.

Вспышка взрыва, и свет фар вертолёта сместился, позволив рассмотреть бортовой номер машины «52» .

Наёмник, победоносно поднял автомат к плечу, и начал было разворачиваться, но внезапно согнулся, получив берцом в пах.

Я вскочил на ноги и бросился бежать к лестнице.

Дальнейшие события разворачивались как в замедленном кино.

Развернувшись на месте вертолёт начал, крениться к зданию, его лопасти крошились о крышу постройки разлетаясь на куски, врезавшись в твёрдый бетон корпус винтокрылой машины, сначала согнулся, а затем взорвался, погребая под валом огня стоящего на коленях наймита.

Бушующее пламя стремительно неслось ко мне, грозя скорой кончиной в пламени преисподней.

Что-то с силой врезалось мне в плечо, и пылающая стена резко отдалилась.

Точнее я отдалился от пылающей стены.

Это я понял когда, рухнул на шиферную крышу пристройки, сознание начало покидать меня, и поэтому я не чувствовал как мое бездыханное тело катится по наклонной крыше, как срывается с края пристройки, и как падает с трёхметровой высоты на сырую украинскую землю.

Очнулся я от того что кто-то давил мне на грудь, да еще и сильно тряс.

— Турист, чтоб тебя! Очнись слоупок несчастный! Ну, ты ведь не умер! Родной голос заставил сердце биться, а голову соображать.

— Скажи, что ты не умер! Пожалуйста… Голосок пегаски дрожал, кажется она плакала. Я резко открыл глаза.

– Нет Крылатая, не умер.

Пегаска Крепко сжала мою шею своими передними ногами.

-Ты чертовски вовремя Деш! Я осторожно отстранил пегасочку от себя.

Встал, и тут же понял, что только в компьютерных играх главный герой спокойно переносит все тяготы боя, а в жизни- то оказывается после таких пострелушек, всё тело ноет.

Но ничего, силы на то, что бы уйти с места происшествия у меня нашлись.

Первым делом, мы заглянули за рюкзаком, в котором было всё наше общее добро, к тому же, я посеял свой КАСУ во время боя, так что из оружия у меня остались, только пистолет и трофейная винтовка.

Когда мы выдвинулись к новому укрытию, которое я приметил еще по пути на «Агропром», Деш, обернулась в сторону догорающего лагеря вояк.

В ночной тьме пламя пожара было хорошо видно даже с большого расстояния, на шум перестрелки и пожар, наверняка сбегутся мутанты со всей округи, так что оставшимся солдатикам еще предстоит горячая ночка.

Примеченное мной по дороге место, было толи домом лесника, толь просто одиноко стоящей избой, но оно было более или менее целым, так что ночь здесь переждать можно, в теории.

Зайдя в здание, я был приятно удивлён, тем, что внутреннее убранство было почти нетронуто.

Посреди большой комнаты было разложено в круг несколько кирпичей, для костра.

Старый еще советский диван, на котором и устроилась моя спасительница.

Я же тем временем подпер входную дверь шкафом, и занялся костром.

Отблески пламени костра играли причудливыми тенями на стенах избы, дым выходивший из дыры в потолке, поднимался ровным столбом, и уходил в звёздное небо.

Деш, устало прищурившись, наблюдала за тем, как я вожусь с жестяными банками у костра.

— Знаешь Турист, нам теперь в любом случае нужно держаться вместе.

— Это почему это? Между прочим, я был абсолютно согласен с пегасочкой.

-Ну, вот сам посмотри, стоило мне тебя одного оставить, ты тут же чуть не погиб. Немного хвастливо ответила она, но затем смущенно добавила: — И я тоже.

Я сел на диван рядом с ней, и накрыл её своей курткой.

-Отдыхай пока, а я – подежурю.

И вдруг мой взгляд упал на неприметный пакет, лежавший под диваном, развернув его, я извлёк на свет настоящее сокровище – Гитару.

Я начал наигрывать простенькую мелодию, что бы хоть как то скоротать дежурство.

Засыпая, Рэйнбоу едва слышно прошептала: — Ты играешь лучше, чем ЭйДжей…

Обращение автора

Здравствуй дорогой читатель, заранее хочу сказать спасибо за то, что ты проявил интерес к этому произведению.

Фанфик «Напарник» изначально задумывался как грустнорассказ из двух глав, но судьба распорядилась, так что их будет больше и история главных героев заведёт их в разные уголки Зоны.

Рассказ начинал писаться мною еще в те времена, когда я был преданным фанатом сталкера, но на данный момент, интерес к вселенной Зоны заметно угас в связи и тем как GSC решили изнасиловать нервы фанатов.

В самом рассказе, я стараюсь передать литературный стиль Василия Орехова, известного по таким произведениям как «Огонь на поражение» и «полураспад».

В связи с рассказом у читателей возникло много вопросов, на которые я и постараюсь ответить.
1. Да, главного героя, я пишу с себя, весьма не оригинально, но за то так проще вжиться в образ, и понять как поступить в той лили иной ситуации.
2. Однажды мне сделали замечание что, главный герой якобы МериСью, мастерски обращающаяся с оружием, и стойко выдерживающая все побои и падения. Во избежание дальнейших замечаний подобного рода, я беру отдельные спорные моменты, и проверяю их на практике (в пределах разумного конечно) какие либо трюки или моменты в боестолкновении, были протестированы мною лично, например эпизод в здании института, был полностью скопирован с событий страйкбольной игры в которой я принимал участие (всё кроме вертолёта) скрытое проникновение, перестрелка, и падение с крыши, всё это пришлось пережить мне на своей шкуре что бы максимально реалистично передать это от лица Олега Туриста.
3. Да, я упоротый и что?
4. Отношение окружающих героев к Деш, тоже весьма не логично, потому, что адекватная реакция вооруженного человека увидавшего говорящую пони, это стрелять! Стрелять! А потом убегать. Ну, или ученым сдать. Просто при таком раскладе сюжет приобретёт совсем неприятный мне ход, в духе «защитить ото всех».
5. Прошу посоветовать, что нужно добавить в рассказ, все-таки это мой первый литературный опыт, и некоторые недочеты возможны.
6. Что вы хотите увидеть в рассказе, чего больше, а чего меньше.
7. Что следует вообще исключить
8. Основной каркас сюжета, уже прописан и судьба героев предрешена (я знаю что пишу)
9. Может, парочку хороших отзывов напишите, мне от них сразу дальше писать хочется, Доброе слово, оно ведь и собаке приятно.

Своё мнение и отзывы оставляйте в комментариях.

Я постараюсь сделать так, что бы вы получили максимальное удовольствие от чтения рассказа.

Спасибо за внимание.

Ваш OLdWolf.

Глава 6 До бара рукой подать...

Утро добрым не бывает, зомбак под дверью помогает…

Именно с такими мыслями, я вглядывался в утренний туман стоя на пороге деревянной избы ставшей для меня и Рэйнбоу надёжным укрытием этой ночью.

На улице было холодно, сыро, а еще пахло Плесенью, лесом, пороховой гарью, а еще дохлятиной, из которой состоял мой утренний гость.

— Кто ходит в гости по утрам, тот поступает мудро… Пропел я комичным голосом, изображая медведя из старого советского мультика.

Мертвяк, распластался прямо у плетеной калитки, и, оскалившись, пялился в пасмурное небо Зоны, он больше не был ходячей человеческой оболочкой, которой движет только желание убивать и жрать.

Теперь он был просто оболочкой, во лбу которой чернело небольшое отверстие от инъекции лучшего в мире лекарства от любопытства.

Убрав ТТ в карман, я неторопливо направился в избу, нужно было заново развести костёр, и приготовить что-нибудь по солиднее тушенки, ну и что бы пегаску накормить, а то в свете последних приключений она так ничего и не поела, а бегала, прыгала и летала – много, даже очень.

Бросив возле костровища набранные мною в подлеске сучки и мелкие ветки, я начал разводить костёр.

На часах было пять часов утра, когда меня разбудил (да виноват, да уснул на посту) какой-то звук, будто кто-то скребётся в запертую дверь дома, тогда я недолго думая подошел ко входной двери и проявил своё гостеприимство прямо через неё, только оно у меня вышло каким-то сухим и резким, как пистолетный выстрел.

Мертвяка потом пришлось оттаскивать по дальше, чтобы не привлёк своим ароматом любителей падали, хотя поговаривают, что даже слепые псы брезгуют телами убитых зомби, вроде бы мясо у них пропитывается какими-то токсинами что ли.

Так что даже желудок чернобыльского пса- мутанта, воспринимает его как яд, чего уж говорить о других более брезгливых хищниках.

Мелкие веточки уже озорно потрескивали в костре, занимаясь ярким пламенем.

Я зябко поёжился подставляя сначала руки, а потом и спину костру, что бы жар от огня хоть немного но всё же согрел меня. Не хватало еще и лёгкие застудить, а то это станет весомой помехой в наших поисках.

И тут мой взгляд упал на пегаску, свернувшуюся калачиком на диване, и мирно сопящую.

Её бок слегка поднимался в такт дыханию, а веки едва подрагивали, это зрелище заставило меня в очередной раз утвердиться во мнении, что её место не в Зоне, где угодно, но не в этом радиоактивном аду, в который нас угораздило загреметь по воле высших сил.

Повесив над костром котелок с водой, я проверил почту в своём ПДА: Народ как сумасшедший трещал о том, как какой- то отряд наёмников целиком вырезал перевалочный пункт вояк на Агропроме, но потом сам полёг под натиском мутантов.

Эх, Знали бы они, как было на самом деле…

А вот еще одно сообщение, от бармена: «Ты там живой? Груз у тебя?» Спрашивал он. Ну да, конечно, этому только о грузе и думать…

Но третье сообщение, заставило меня серьёзно задуматься, номер его отправителя просто не отображался в моём ПДА, а сообщение гласило: «Я слежу за тобой»

Вот это уже нехорошо, если кто- то проявляет излишний интерес к моей личности, да еще и скрывает собственную, значит жди беды, и это как минимум.

От дурных мыслей меня отвлекли едва слышные шаги моей спутницы, она подошла ко мне сзади, и присев рядом, внимательно посмотрела на монитор моего приборчика.

-Что так всю ночь и не спал? Она посмотрела мне в глаза, с какой- то заботой и беспокойством, мне даже не по себе стало.

— Да нет, прикорнул на пару часиков, так к нам гость пожаловал…

-Друг?

-Друзья в такую рань, по гостям не ходят. Спокойно ответил я. Да и нет у нас в Зоне друзей, я вот, пожалуй, только тебе и доверяю.

Пока в котелке варился компот из сухофруктов, мы с Деш беседовали на тему прошлого, кем же мы были до Зоны, хотя это в сталкерской среде и табуированная тема, но Нам нужно было как можно лучше узнать друг — друга, и заодно убить время.

— Фу блин, скукотень какая! Поморщилась Рэйнбоу после моего рассказа о том, как я жил и учился. – Ты блин, точно как Твайлайт, только учишься и учишься…

— Нет, почему же? Возразил я. – Что думаешь, меня просто так Туристом прозвали?

Деш, лишь скучающе зевнула.

И тут меня прорвало, я рассказал ей всё: и о многочисленных сплавах по рекам России, и о покорении гор Урала, и о том каково это сидеть ночи у костра с друзьями, под гитарный звон, и даже поведал ей про индустриальный туризм, захвативший мои интересы в последние пару лет.

Стоит подметить, что моя спутница слушала всё это, приоткрыв рот, и округлив глаза, настолько что казалось, посмотри я в них, то провалюсь в черную бездну её зрачков.

— Вот это да… Она немного посидела, приходя в себя. – Я- то думала, что ты мне и в подмётки не годишься, а то почти как я, только без крыльев.

— Вот спасибо тебе, на добром слове. Я улыбнулся и потрепал пегаску за ухом.

Та, поморщившись, добавила. – Но я всё равно на двадцать процентов тебя круче!

За завтраком, Деш рассказала мне как у них там, в Эквестрии здорово, и как она мечтает стать членом лётной группы «Вандерболтс», так же она поведала мне о своих друзьях и приключениях которые она с ними пережила.

Я не просто внимательно слушал, я представлял себе картины этого чудесного мира, и знаете что, для Рэйнбоу там самое место.

Быстро позавтракав, мы снова отправились в путь.

Зона приняла нас, свинцовым небом, мелким моросящим дождём, и вороньём, которое кружило над головами, словно адские надзиратели.

Вчерашний день давал о себе знать, болела спина и отбитые ноги, а еще оказалось, что меня пусть и вскользь, но задело пулей, и даже после полного курса медицинских процедур, рана ныла и всячески отвлекала моё внимание.

Но на этом неприятные сюрпризы не закончились, Там, где я вчера собирался выйти к бару, теперь плотно сидело целое поле аномалий, воронки, трамплины, карусели, весь этот смертоносный парк аттракционов, намертво закрыл выход с Агропрома на свалку, так, что пришлось импровизировать.

Пока я, бросал болты в каждый куст, что приводило либо к нулевому результату, либо к эффектному фейерверку, на который Деш реагировала с крайним восторгом, но зная о смертельной природе аномалий, старалась держаться от них подальше.

Между прочим пегаска тоже не сидела без работы, взлетев метра на три, она оглядывала окрестности, на предмет потенциальных агрессоров, и однажды вновь спасла нас обоих от верной гибели, заметив бредшего по берегу болота кровососа.

Так мы и шли в северо-восточном направлении в сторону бара «100 рентген»

Правда, долго так гулять не получилось. Пока я неспешно изучал показания детектора, и соображал, что же ему не нравится в лощине, через которую я собирался, наконец, выйти на свалку, Деш внимательно следила за горизонтом, и кажется, что-то выследила.

Радужной молнией она спикировала на меня, сбив зазевавшегося сталкера с ног, и мы кубарем покатились по склону в ту самую лощину. Детектор, тут же сообщил, что в там живёт ценный пушной зверёк, который любит ходить к нерадивым сталкерам в гости. Знаете, когда передо мной разрядилась здоровенная мясорубка, я едва сдержался что бы не пришибить свою спутницу, ибо сдержать гнев за потерянный детектор было невозможно, но я сдержал.

Гнев, сменился на милость, когда первые крупнокалиберные пули ударили по ветвям деревьев над нашими головами, приподняв голову, я увидел, как по дороге в направлении бывшего перевалочного лагеря движется колонна из трёх БТРов, они то, нас и заприметили в столь неподходящий момент.

Гул выстрелов, визг пуль, треск, ломающийся сучьев, ни с чем несравнимое ощущение таракана, над которым навис тапок. Бодрит, знаете ли…

Выстрелы стихли, но мы еще долго лежали без движения, вслушиваясь в окружающие звуки, ветер, шорох травы, карканье воронья, треск и гул от аномального поля окружающего нас.

Первой подала голос Рэйнбоу, — Кажется, они уехали, раз не стреляют больше. Она попыталась встать, но я, положив руку ей на спину? прижал её тело к земле.

— Не шевелись. Мой голос звучал так, словно мне в горло налили жидкого азота.

Приглядевшись, я достал из кармана болт и кинул его перед собой метра на два. Хлопок и сноп искр, прозрачно намекнули о наличии аномалии немалой силы

— Мы влипли. Деш сухо констатировала факт нашего исключительного везения.

Еще болт в этот аномальный ад, и еще один разряд аномальной энергии испепеляет кусочек металла.

Снова бросок, и снова аномалия.

Попыток, через пять, мне, наконец, удалось найти хоть какую-то лазейку.

— Давай за мной, только не делай резких движений.

Пегаска послушно поползла вслед за мной, даже уши прижала, не от страха, а из соображений безопасности, она ведь сказала что бесстрашная.

Слева – искрит, справа – гудит, а откуда-то сверху дует горячий ветер. Интересные ощущения испытываешь, когда ползаешь на брюхе по грязи, среди аномалий. Нечто среднее между игрой в русскую рулетку, и хождением по лезвию бритвы.

Бросая болты, и тихонечко матерясь, я нашел путь к выходу из этой аномальной ловушки.

Когда количество гравитационных искажений приблизилось к нулю, а уровень адреналина зашкалил, я начал ползти чуть быстрее, а когда ловушка была позади, всё равно не встал, и ползком проделал путь до стопки бетонных плит, оставленных здесь еще в далёкие времена, возможно еще до первой аварии.

Если так и дальше пойдёт, то никаких нервов не хватит.

Деш, добравшись до плит, возле которых сидел я, упала прямо мне на колени, и тяжело дыша, опустила голову, восстанавливая дыхание. Даже через слой ткани, я чувствовал как неистово бьётся её сердце.

— Так ты же вроде спортсменка. Спросил я запыхавшуюся пегасочку.

Та только кивнула.

— Так чего тогда так запыхалась, там же не сто километров бега… Честно говоря мне и самому те аномальные плантации показались бесконечными.

Рэйнбоу, тяжело вздохнула. – Я – пегас, а у пегасов организм устроен так, что ему постоянно нужен кислород, и желательно, много, а там я от страха даже дышать перестала. Пегаска снова опустила голову, и стала уже медленнее, но всё равно, с трудом дышать.

Немного посидев, и по рассуждав, что детектор – полезная штука, и без неё в Зоне как-то не очень комфортно, мы двинулись дальше, но гораздо медленнее.

Болт, улетал в вязкую чернобыльскую грязь, и мы делали несколько шагов, затем еще один, и снова мы немного приближаемся к цели.

Деш, понуро брела сзади и винила себя за то, что именно по её вине был потерян единственный способ, спокойно идти по Зоне.

Я планировал свернуть на север и выйти к долговскому блокпосту, но этим плана было не суждено сбыться.

Со стороны блокпоста, раздавалась канонада, отбывающая всякое желание идти той дорогой. Еще не хватало что бы долговцы, приняли меня за врага (а это им как раз плюнуть) и тогда в этой истории можно ставить жирную точку.

После недолгого совещания, мы с Рэйнбоу, решили идти через тёмную долину к гнилому бору, а оттуда, выйти к бару.

До тёмной долины шли спокойно, только однажды, Деш рассказала мне о кодексе чести, который чтили пегасы еще в древние времена.

Хорошая штука, между прочим, Не лги, не сдавайся, никогда не моли о пощаде и будь верен отчизне. Вроде простые правила, а всё равно, вызывают некоторое уважение к крылатому племени.

Когда мы проходили мимо кладбища техники, Рэйнбоу углядела среди ржавых корпусов машин, громадную тушу вертолета. Это был МИ – 6, поистине гигантский винтокрылый монстр, построенный еще во времена СССР, теперь он покоился на дне полузатопленного котлована, доживая остаток своих дней в виде никчемного радиоактивного металлолома. Впечатляющая картина, ничего не скажешь.

— Слушай, турист, а что это за штука тогда по вам стреляла?

Я не совсем понял о чем говорит пегаска и поэтому сморозил полную чушь, навернякак упав в глазах спутницы.

— Это было оружие, оно тут в Зоне у всех есть…

Деш, лишь тяжело вздохнула.

— Нет, я про ту здоровенную, летающую штуковину, которая обстреливала институт, пока ты там копался.

— Это называется, вертолёт. Пояснил я пегаске. – Его люди построили, что бы летать.

Деш, только рассеялась. — Как только такая туша в воздухе держится, у неё крылья в двадцать раз меньше корпуса, и под ними оружия понавешано.

Я только покачал головой. –Это не крылья, это – полки, и они нужны именно для того что бы вешать под них оружие, а крылья у него сверху крутятся, создавая подъёмную силу достаточную что бы вертолёт смог летать.

Пегаска шустро вылетела вперед и зависла перед моим лицом. – Но пегасы всё равно лучше, ловчее, быстрее…

— У нас нет пегасов. Разговор был окончен.

Когда, под ногами начала хлюпать земля, а в воздухе запахло сыростью, я точно понял: мы в тёмной долине.

Электры искрили от влажности, создавая ощущение, что сам воздух порождает электричество. Из- за тумана не было видно облаков, и только яркое пятнышко солнца выдавало, что сейчас день. Вытащив из рюкзака «гили», я подозвал пегаску. – Сейчас Деши, мы из тебя невидимку будем делать.

Пока я возился с костюмом, подгоняя его под нового хозяина, прошло около четверти часа, когда всё было готово, Пегаска выглядела как болотная кочка, что и требовалось для маскировки.

— Ну как удобно? Поинтересовался я.

— Нифига не удобно! Возразила пегаска. Надеюсь это временно.

— Ну зато ты стала незаметной.

И мы пошли дальше.

Из тумана показался барак заброшенной фермы, рядом с которым ржавела поваленная водонапорная башня.

От созерцания картины упадка цивилизации меня оторвали звуки стрельбы.

Стреляли метрах в трёх ста от нас, я, было, хотел уйти подальше от места боестолкновения, но писк моего ПДА заставил меня изменить планы.

На экране КПК высветилось сообщение «Тёмная долина. Атакованы группой бандитов, нужна помощь» отправителем был некий Барсук.

Ответить на сообщение о помощи, это святой долг каждого нормального сталкера, проигнорировать его могут только полные отморозки вроде тех же бандитов.

Выбравшись на вершину холма, я узрел безрадостную картину: Возле перевернутого на бок КамАЗа, укрылись трое сталкеров в черных комбинезонах, четвёртый лежал на асфальте широко раскинув руки. На склоне дороги правее грузовика, лежали еще двое, но в зелёных камуфляжных комбезах.

На автобусной остановке в полусотне метров от сталкеров расположились, по меньшей мере, два десятка вооруженных людей, в чем попало, куртки, камуфло, гражданская одежда, всё это сборище активно поливало черных свинцом.

Бойца Долга, а это были именно долговцы, отстреливались, как могли, но было видно, что патронов у них осталось совсем немного.

По кустам справа от дороги, пробирались еще трое «гражданских», их маневр был понятен даже новичку, обход с тыла.

— Смотри- ка, бандюги – то у нас эволюционировать начали, глядишь так скоро и колесо изобретут.

Упав на живот, я подготовил винтовку к стрельбе, разложил сошки, снял крышки с прицела.

Прильнул глазом к амортизатору, поймал голову первого бандита в перекрестье, вдохнул, выдохнул, нажал на спуск.

Плечо бандюка, разорвало кровавыми брызгами.

Второй выстрел, отдача толкнула винтовку в плечо, а второй бандит упал ничком в сырую траву.

Третий, выстрел, и пуля гордо пролетела мимо цели.

Четвёртый, на этот раз, точно в цель, голова противника прошита оболоченной пулей.

Пятый, и мужик в спортивной куртке с калашом, падает с крыши автобусной остановки.

Шестой- мимо.

Седьмой, дернувшись, лысый детина с дробовиком, сел на землю, прижимая руку к груди.

Восьмой – мимо.

Девятый – мимо.

Десятый- Прямо в цель.

Перезарядка, пустой магазин отправился в карман, а новый встал на своё место.

Стоп, где Деш?

Пули срезали кустарник над моей головой, и мне пришлось менять позицию.

Заняв новую позицию возле прогнившего ствола поваленного дерева, я вернулся к делу.

Выстрел – труп.

Выстрел- труп.

Выстрел – мимо.

Парни из долга осмелели и начали прижимать плотным огнём неприятеля, выдавливая его с остановки.

Выстрел- труп.

Трава зашелестела, я обернулся рассчитывая увидеть синюю мордашку, но вместо неё узрел приклад автомата стремительно летящий на встречу с моим лицом.

Удар, и темнота…

Глава 7 Во тьме.

Голова болела от пережитого удара, всё вокруг плыло и казалось, что окружающий меня мир растворяется, расплываясь в причудливом узоре.

Сквозь звон в ушах были слышны голоса, но слов было не разобрать.

Помню, как меня тащили, потом, помню, что был сильный удар, а потом…

— Эй парень, очнись. Басовитый голос начал возвращать меня в сознание.

Темнота, сырость, кто – то тормошит меня, пытаясь привести в сознание…

— Командир, да бесполезно это. Голос второго говорившего был несколько выше. – Он теперь овощ, с ним всё ясно.

— Ничего не ясно. Не унимался «командир» — А ну подъём!

От резкого удара, я моментально очнулся, широко раскрыв глаза, я породил на свет божий парочку исконно русских словечек, которые обычно не пишут в книжках.

— Что я тебе говорил, очнулся как миленький. Пробасил первый.

Голова всё еще кружилась, а в глазах всё плыло, но даже в сумраке подвала, я различил трёх человек. Один из них стоял, прислонившись к стене и скрестив руки на груди. Второй седел на корточках, и смотрел на меня, а третий «командир» Склонился над моим офонаревшим лицом.

Приходя в себя, я сел у стены, и непонимающе уставился, на протянутый мне зелёный предмет. Туго, со скрипом, но ушибленный мозг, таки распознал в нём флягу.

Взяв в руки Пузатую флягу, я жадно к ней присосался, и отлип только тогда, когда организм еще не отошедший от контузии, истерически затребовал воздуха. Такой у меня был сушняк.

Когда я поднял свои красные от недосыпа, и косые от калашкиковского приклада глаза, то был несколько шокирован.

На меня пялились двое бритоголовых и один седой мужик лет эдак сорока. Выражение их лиц, напоминали физиономии тех неадекватов что рекламировали жвачку, и я бы совсем не удивился если бы они сейчас хором спросили бы меня «- АЙС?»

Первым голос подал седовласый командир. – Кузя, с тебя пиво всему кваду, наш стрелок живой, да еще и матерящийся.

Сидевший на кортах в углу Кузя, только развёл руками, мол – Ну пиво так пиво.

Командир тем временем перевёл взгляд на меня

— Ну что Стрелок, Рассказывай, какими судьбами ты наш голубь сизокрылый в тёмную долину полез? Седой, вопросительно поднял одну бровь.

Я прокашлялся, и севшим голосом задал наиболее тупой но всё же очевидный вопрос.

— Какой нахрен голубь?

Седой в голос рассмеялся, но потом вдруг схватил меня за разгруз, и тихо прошипел:

— Наёмный.

Вспомнив как в зоне относятся к наёмникам, я живо вернул себе остатки сообразительности, но не логики, и что было сил запротестовал.

— Да не наёмник я! Седой еще немного подтянул меня за шиворот. – С чего вы вообще взяли?!

— Жилет твой, Винтовка тоже! Закричал Седой. – Что я на идиота похож что ли?

— Жилет, и ствол трофейные! Заорал в ответ я. – Я их на Агропроме с трупа снял!

-Так я тебе и поверил. Седой отпустил лямку разгруза, и продолжил более спокойным тоном. – Но ты стрелок, молодец. Только благодаря твоему появлению мы здесь сидим, а не там валяемся.

Дело прояснилось, значит передо мной, те самые Долговцы, которых я прикрывал из кустов.

-Да не за что. Холодно ответил я.

Долговец протянул мне руку. – Меня Санычем кличут, это – он указал на сидящего в углу мужика – Кузя, а вон тот хмурый – Фриц.

— Шмеля со счетов не списывай. Встрял вдруг Кузя.

Отодвинувшись от стены, он указал на лежащего, на боку человека, который явно был не в добром здравии.

— Ну да – Вздохнул Саныч. – И Шмель.

Шмелю было действительно худо, мало того что его зацепило огнём бандитов, так те же самые бандиты еще и выместили на раненом всю свою злобу, конкретно так изпинав его.

Так что долговец не то, что идти, пошевелится, не мог.

— Турист. Представился я.

Может быть, мой разговор с Санычем и его командой продлился бы дольше, но тут железная дверь, скрипнув, открылась, и из проёма на нас уставился Ствол MP -5 которую сжимал в своих лапах не человек даже, а пародия на человека.

Здоровый, как шкаф, но с маленькой лысой головой и абсолютно тупым взглядом, плюс ко всему лицо выражающее единственную эмоцию, типо «Че Б*я?!»

— Так, шакалы, встали и пошли, живо! Блякнул бандюк.

Ну что ж, раз уж так интелегентно просят, то почему бы не сделать как они хотят.

— Мордой в стену, Сукины дети! Еще один архаровец, со всей дури впечатал меня в кирпичную стену подвала.

Нас троих построили и повели по коридору, под конвоем из двух автоматчиков, и трёх хрен знает чем вооруженных выродков (понять чем они были вооружены, не представлялось возможным, ибо их оружие было завёрнуто в какие — то тряпки).

Когда мы отошли от камеры шагов на двадцать, то внезапно раздался пистолетный выстрел. Даже через шум подвала и примитивные матюки конвоиров я услышал, как хрустят сухожилия в сжатой руке командира Долга.

Шмеля больше нет.

Нас вывели во двор, и построили у стены, как на расстрел.

Я, договцы, и еще четверо каких – то сталкеров, стояли возле стены, в ожидании расправы.

Но вдруг в лицо ударил мощный луч света, слепя и не давая рассмотреть лиц держащих нас на прицеле негодяев.

— Вы все смертники! Взревел усиленный мегафоном голос. – Но прежде чем сдохнуть, вы еще послужите обществу!

Саныч, только сплюнул себе под ноги, ему явно не хотелось служить такому «обществу»

— У вас есть выбор! Вещал обладатель мегафона. – Либо вы, идёте на арену, и показываете там класс, в мясорубке, либо выполняете поручение, оплатой за которое, будет ваша свобода и жизнь!

И тут меня как током ударило, что с Рэйнбоу? Где она? В голову лезли мысли одна кошмарней другой.

Я должен обязательно её найти, во что бы то ни стало!

— А есть другие варианты? Раздался голос одного из сталкеров.

Обладатель зычного голоса вышел к нам из света прожекторов, и вплотную приблизился к сталкеру.

— Конечно же, есть! Ласковым, почти, что отеческим голосом промурлыкал тот.

Но только сталкер хотел открыть рот, как бандит, выхватил из – за пояса «берету» и всадил в лоб несчастному, пулю.

— Совсем забыл, еще вы можете просто сдохнуть, это целиком ваш выбор, решайте…

Все начали совещаться, кто – то из сталкеров утверждал, что на арене верная смерть и туда нам путь заказан.

— Мы идём на арену! Твердо заявил Саныч, его товарищи, молча, поддержали своего командира, и отошли в сторону.

А сталкеры тем временем ожесточенно спорили.

— Эй, турист. Тяжелая рука бывалого вояки, легла мне на плечо, прервав мои размышления о судьбе напарницы. – Мы с мужиками решили их зоопарк проредить, хоть какой – то шанс, ты как с нами?

Я намного офигел, вот так с лету, меня пригашают в Долговский квад, это вам не огород полоть.

— Я только за.

— Ну, вот и отлично, ты я погляжу, стрелок что надо, если выберемся, то от нашего квада тебе благодарность выпишем.

На вышке загрохотал пулемет, и все пленники кроме долговцев инстинктивно присели.

— Вы приняли решение?! Проревел мегафон.

— Да мы идем на ваше треклятое задание! Высказался за всех один из сталкеров, причем даже не высказался, а прокричал общее мнение.

— Что же наши доблестные воины Долга, так гордо молчат?! Издевательским тоном спросил оратор.

— Мы идем на арену, и наемник тоже. Саныч даже не повышал голоса, ему это было и не нужно, все просто застыли от такого спокойного и холодного тона.

— Все ясно, Парни отведите этих Выб*ядков куда им положено!

Прожектор отвели в сторону и дюжие парни в черных балаклавах под прицелами автоматов повели нас к своей судьбе, меня и долговцев, на арену, а сталкеров в неизвестность.

Но тут я заметил как к стоявшему на балконе Крикуну, подошел человек в черном плаще, он что- то сказал оратору, тот начал отмахиваться и что, то говорить, но видимо обладатель плаща был большой шишкой и его приказы выполнялись беспрекословно.

— Парни! Заорал уже без мегафона «Крикун» — Вон того в синем жилете, к терпилам давай, шеф так сказал.

О, я не ошибся, этот в плаще точно их…

Додумать мне не дали.

Двое бандосов заломив мне руки, потащили меня к кучке сталкеров, прочь от гладиаторской славы.

Но я был не против, так и так риск огромен.

Всех нас выстроили в колонну, и под бдительным взором конвоиров, повели вдоль дороги, ведущей на юг, уже светало, и солнце уже почти показалось на горизонте.

Пока мы шли, я прикидывал, куда могла подеваться Деш, и что с ней могло случиться, но не при одном раскладе, на душе спокойнее не становилось. Так что дальше я молча следовал за группой уповая на случай.

— Так выродки! Заорал один из бандюков, наводя фонарь в лица сталкерам.

Мы стояли посреди небольшого леска, шелест деревьев едва доносился до уха, вокруг пахло плесенью, болотом и чем-то химическим. Ах да, еще пахло дерьмом которое следовало повыбить из тех говнюков которые держат сейчас нас на мушке.

— Всё, приехали. Сообщил один бандит своему вожаку.

-Так, козлы, — Начал вещать лысый бандюган с татуировкой на шее. – Вон в той дыре, — Он указал на пролом в земле посреди опушки леса. – Находится вход в хер пойми, секретную лабараторию. – Он смачно сплюнул. – Там, внизу – Ад и пи*дец, так что вам черти, там самое место.

Пока я всматривался в черноту провала, я ловил себя на мысли, что мужик лет эдак сорока, в черной шапке одетой «по складскому» (Т.е. закатанной на макушку) подозрительно косит в сторону леса.

— Но, вам черти! – Продолжал вещать бандит. – предстоит надыбать в этом Аду, черный чемодан, с электронной хренью внутри. – Эта пое*ень хранится в кабинете начальника лаборатории.

— Так, минута на подготовку! Рявкнул один из бандосов.

И тут обладатель «складской» шапки, сорвался с места и что было сил побежал в сторону леса, наши колоритные конвоиры, не сразу заметили пропажу, но как только опомнились, то сразу же, открыли такой плотный огонь по беглецу, что было видно как ломаются кусты под градом пуль.

Он пробежал всего то метров пятьдесят, когда его просто сбило с ног несколькими попаданиями.

А мои товарищи по несчастью будто бы обезумели.

Один из сталкеров бросился на бандита с дробовиком, повалил его на землю, и что есть силы начал бить его по лицу здоровенными кулачищами. И тут же вся толпа с криками и отборнейшими матюками, набросилась на своих конвоиров, и принялась бить, рвать, а кома повезло, то и резать плоть своих палачей. Двое сталкеров, налетели на щуплого паренька в черной куртке, с МР-5, он успел сделать лишь два выстрела, после чего двое сталкеров набросились на него и просто разорвали ему горло.

Люди, бывшие на грани между жизнью и смертью, выбрали сражаться за жизнь, и в сражении этом, стали подобны самым ужасным зверям.

Раздались выстрелы, кто -то завладел оружием, и теперь методично, по два патрона отстреливал врага.

Затем из леса со стороны базы мародеров, подоспело подкрепление, они открыли плотный огонь по всей этой свалке, не разбирая, где свои, где чужие. Они просто вырезали всех.

И если вы решили что я стоял на месте и как идиот смотрел на всю эту вакханалию, то вы глубоко ошибаетесь. Когда началась вся эта свалка, я, повинуясь инстинкту самосохранения, спешно покинул место побоища и спрыгнул в пролом в земле в котором, по заверениям, местных моргеналов, меня ждали ад и ценный пушной зверек в естественной среде обитания.

Может бандиты и преувеличивали на счет Ада, но вот песец в этом место прописался так основательно, что не пройдя и десяти метров я встретился с его несчастной жертвой.

На бетонном полу, лежало тело, и все бы ничего, труп себе и труп, но вот только его тело было буквально пригвозжено к земле, стволом винтовки Драгунова.

Да именно стволом, потому как приклад, у этого безобразия отсутствовал напрочь, а ствольная коробка была разорвана в хлам, то ли взрывом боеприпаса, либо тем кто тут из солдат канапе делает.

Попробовал выдернуть обломок винтовки из тела. Куда там, труп был действительно прибит к полу, словно гвоздем. А трупик то не простой, спецназовец, если верить его нашивкам и характерному шлему ЗШ – 1 или что то в этом духе.

Во мне снова проснулся мародер, и спустя пару секунд, я улепетывал в тоннель держа в руке армейский нож, покрытый на кой то черт еще и камуфляжным рисунком, но это был вполне себе неплохой кусок заточенного металла, который можно воткнуть например в глаз противнику, или же он сам воткнется в желудок оному если тот умудрится сожрать меня целиком.

Мои упражнения в тоннельном беге продолжались не долго, ровно до того момента, как мое бренное тело на полной скорости влетело в дыру, что была в стене тоннеля.

Влетев в пробоину в тоннеле на уровне пола, я как то не рассчитал, что выход из неё находился на уровне пололка соседнего помещения, так что пролетев в воздухе каких то метра два, я как мешок набитый далеко не сладостями, рухнул на залитый водой бетонный пол.

Закрыл глаза, перевел дыхание. Так, что мы имеем, я жив? Да. Я цел? Да. Я в полной заднице, это уже без вариантов.

Темное помещение, освещаемое только лужами Ведьменого студня, и светом какого то шарика в углу.

На корячках, я подполз к артефакту, попутно бросая в него всякий мусор, что валялся на полу. Коробочка из под сока, цоколь от лампочки, пучтой, да еще и раздавленный STANAG, кукую то пластиковую упаковку.

Так, словно идиот, я подполз к артефакту, почти вплотную, и тут же взял его в руки.

Мой разум, услужливо подсказал мне кто я, если хватаю незнакомые вещи в Зоне, голыми руками, но как ни странно, от близкого контакта с продуктом аномальной активности ничего страшного не произошло.

И вот уже ваш покорный слуга сидит себе на ящике и крутит в руках стеклянистый шарик сантиметров десять «может и не десять, линейки нет» в диаметре, от артефакта исходит холодное, ровное свечение, оно плавно переливается от голубого к зеленому, и фиолетовому тонам.

Уж не знаю что я нашел, но оно светится, причем довольно ярко, так что в потемках мне блуждать не придется.

Положив трофей между досок, так, что бы он не катался я стал осматриваться в поисках решения моей проблемы.

А проблема была вот в чем: Артефакт что я нашел, хоть и светился очень ярко освещая все вокруг себя, но еще он здорово слепил глаза от чего его ценность как фонарика падала в ноль.

Так что подобрав с пола ржавую банку из под краски, и отодрав от трубы на стене кусок металлической изоляции, я принялся мастерить себе фонарь. Все предельно просто, Шарик в фольгу до половины, а потом в банку. Получился не сказать что бы хороший, но вполне себе пригодный источник света, с которым я пошел осматриваться.

То, что я принял за комнату, оказалось чем то вроде распред узла, или транспортной станции, Ровные аккуратные ряды скамеек вдоль стен, канал с рельсами под толстым слоем воды посередине, разбитые лампы дневного света на потолке, что то большое в глубине тоннеля до него свет едва достает.

— Пи*дец. Прошептал я не смея нарушать мертвую тишину этого места.

Вода капает, аномалии шипят, и в правом тоннеле, что -то скрипит, металлоконструкции вроде…

Знаете, ходить по пояс в воде, совершенно не приятно, особенно, когда в это воде плавает всякая гадость, вроде дохлых сороконожек, величиной с руку, или сгустков какого то органического мусора.

Вы не подумайте, я не брезгливый, но по моему если даже твари -мутанты дохнут в местных водах, то тут стоит призадуматься, А полезно ли мне тут купаться?

Конец тоннеля тем временем был все ближе.

Честно говоря, когда я вышел из этой вонючей клоаки, я был очень рад, разочарован одновременно. Во первых, мне удалось выбраться из воды, в которой я под конец брел уже чуть ли не по грудь, а во вторых, я выбрался не на свежий воздух, а в просторный подземный бокс, в котором помимо нескольких вагонов, был еще и вертолет, самый настоящий МИ- 24. Вот только помятый слегка. Лопасти винтокрылой машины были оторваны, хотя одна все же сохранилась вернее примерно полметра от неё, Хвост был преломлен, и причудливо выгнулся в бок, кабины стрелка не было, она была просто раздавлена весом машины при ударе о землю, к тому же одна из полок с вооружением, пропала в неизвестном направлении.

Сам бокс был довольно большим, и до потолка к котором зиял приличных размеров пролом было метров пятнадцать, Такую высоту оправдывал навесной второй ярус, но видимо после падения сюда вертушки, он стал первым.

Вообще забавно что я до сих пор жив, с моим то опытом выживания, мне было положено отбросить коньки еще там на кордоне во время плясок с зомбями, или на свалке, в ангаре.

Как бы там ни было, а вертолет не обыскать, это грех. Подобравшись к пепелацу, я попытался открыть боковую дверь десантного отсека. Открыл, а точнее просто оторвал её, потому что она даже не держалась на положенном ей месте.

Внутри, как говорил один веселый башкир, все было очень плохо. То что когда то было десантом, теперь лежало в углу бесформенной кучей и даже не пахло, или же мне просто нюх отбило. Но как бы плачевно не было состояние экипажа, в самом вертолете я нашел настоящее сокровище, а именно, приличный такой разгрузочный жилет, с надписью СПIЦНАЗ и шлем, ЗШ. Надев все это счастье, в особенности шлем, я убедился что напрасно мои коллеги фанаты страйкбола мечтают об оригинальном ЗШ, ведь таскать у себя на шее пять с половиной килограмм веса, удовольствие ниже среднего.

Долго отшиваться в боксе у меня никакого желания не было, поэтому, прикинув все за и против, а за одно убедив себя в том, что не там не страшно, я двинулся в тоннель подписанный как сектор С – 18.1.

Темноту раздвигал луч моего аномального фонаря, переливаясь, словно новогодняя гирлянда, Мимо тянулись обшарпанные стены, какая -то рваная проводка, и ряды ламп которые уже никогда ничего не осветят.

Дойдя примерно до середины коридора, я тут же рухнул на пол и притворился камушком, по параллельно идущему коридору двигалась процессия из маленьких человечков, ростом они были от силы метр. Кривые, скрюченные, они тащили за собой какой то хлам на лабораторных тележках, или перли его на себе здоровенным баулом.

Весь этот цыганский табор непрерывно бормотал, фыркал, и издавал еще какие то неописуемые звуки.

У меня тут же застыла кровь в жилах. – Это же мать его Бюреры, долбанные карлики – телекинетики, которые селятся во всяких подземках Зоны.

Сейчас главное лежать и не шевелиться, желательно даже не дышать, и думать тоже не надо, вдруг эти Мелкие еще и телепаты, вот учуют как я тут бурную умственную деятельность веду, и пиши пропало.

Один из карликов, замешкался, отделился от толпы сородичей, и присел что то ковыряя в бетоне. Другой его сородич подойдя к копателю вдруг резко вскинул руки и отшвырнул его в сторону, тот с обиженным воем поплелся обратно в топу, а второй карлик наконец вытащил что то из бетона, и начал восторженно орать потрясая трофеем.

Это был, какой то электронный прибор, он был наверняка неисправен, но карлик придавал ему такое значение, словно это был пульт управления всем миром.

На вопящего карлика все тут же обратили внимание, они остановились, стали с интересом наблюдать за кривляньями сородича. Вдруг карлик Заорал так что эхо его голоса разнеслось далеко по катакомбам, его соплемпнники заорали ему в такт.

Лучше убираться по добру по здорову, а то того и гляди эти папуасы подземные тут революцию устроят.

А шоу тем временем продолжалось, из толпы на карлика налетел еще один, видимо тот у которого революционер и отобрал заветную вещицу.

Толпа взревела, а два карлика принялись яростно барахтаться в пыли и визжать.

Я же тем временем, медленно и осторожнее пополз в боковой тоннель. Плавными движениями стараясь не привлекать внимания, я выполз в тоннель перпендикулярный тому из которого я пришел, и так же ползком направился во тьму, как вдруг…

Сзади раздался громкий визг, и восторженный вопль толпы. Я обернулся и увидел, как один из бюреров держит другого за горло, и победоносно орет словно фашист вскинув руку вперед.

 — Башхар магжа!!!!!!

Толпа подхватила его боевой клич и кинулась прямо в тот тоннель, в котором сидел я.

— БляААААААА! Это я уже орал вслух, удирая прочь от толпы разъяренных лилипутов которые нечленораздельно что – то кричали, попутно не забывая запускать мне в след разный хлам, но ничего существенного им пока не попадалось.

А я – бежал, бежал что было сил, моля всех богов и демонов о том, что бы те даровали мне спасение.

Пока я бежал я помянул всех богов традиционных религий, но спасения все не было, на против, один особенно проворный карлик, настиг меня, и вцепился в мой рукав, мелкий то он может быть и мелкий, но вот в ширину этот хрен оказался очень даже здоровым.

Вцепившись зубами мне в рукав это чучело принялось колотить меня ручонками в живот. На секунду остановившись, я вогнал нож прямо в глаз этому порождению зоны, тот с визгом отлетел назад. Дальше мне было не интересно, марафон продолжался.

В общем сколько бы я не молился богам а спасение пришло после поминания Зоны и всех её сюрпризов по матушке.

На стене справа была здоровенная такая гермодверь, да еще и приоткрытая, в неё то я и влетел на полной скорости, попутно зацепив рукой край двери, и тут же её закрыв. Весом это чудо инженерной мысли оказалось приличное, так что поддалась дверь с трудом попутно прищемив чьи – то шаловливые ручонки, о чем свидетельствовал дикий визг.

Я же налег на вентиль посередине двери и крутил его до тех пор, пока силы не оставили меня.

Я сидел под дверью, аномальный фонарь валялся рядом, освещая всю небольшую комнату целиком, картина печальная, но естественная для такого места. В углу, большой шкаф, видимо ЭВМ у стенки стол, за столом лежит человек, на столе початый сухпаёк, шлем, ПДА и контейнер.

Подойдя поближе, я пригляделся, в мутном свете артефакта можно было разглядеть немногое, но и этот было достаточно.

Труп за столом, некогда был военным, причем, судя по снаряжению, он явно был по моложе всего комплекса. Причина его смерти лежала у него в руке, Beretta m – 9 неплохая машинка, её я тут же записал в свое имущество. А вот наш пациент распорядился ею не по назначению, просто взял и вышиб себе мозги.

Я аккуратно разжал истлевшие пальцы трупа, и взял пистолет, 13 патронов осталось, отметил я, проверив обойму.

Теперь настала очередь КПК, на синем экранчике загорелась надпись: «загрузка» а затем всплыл нехитрый интерфейс приборчика. Почта, Файлы, Камера, Приложения.

Почта была пуста, а вот в файлах нашлись аудио записи. Их я и стал слушать.

На первой с названием Rec – 000001 в паршивом качестве под гитарный звон два хриплых голоса запевали:

Я — "Як"-истребитель, мотор мой звенит,

Небо — моя обитель,

А тот, который во мне сидит,

Считает, что он — истребитель.

В этом бою мною «Юнкерс» сбит,

Я сделал с ним что хотел.

А тот, который во мне сидит,

Изрядно мне надоел.

Я в прошлом бою навылет прошит,

Меня механик заштопал,

А тот, который во мне сидит,

Опять заставляет — в штопор.

Из бомбардировщика бомба несёт

Смерть аэродрому,

А кажется — стабилизатор поёт:

«Мир вашему дому!»

Вот сбоку заходит ко мне «Мессершмидт».

Уйду — я устал от ран.

Но тот, который во мне сидит,

Я вижу, — решил: на таран!

Что делает он? Вот сейчас будет взрыв!

Но мне не гореть на песке!

Запреты и скорости все перекрыв,

Я выхожу из пике.

Я — главный, а сзади... Ну чтоб я сгорел! -
Где же он — мой ведомый?

Вот он задымился, кивнул и запел:

«Мир вашему дому!»

И тот, который в моём черепке,

Остался один — и влип.

Меня в заблужденье он ввёл и в пике

Прямо из мёртвой петли.

Он рвёт на себя, и нагрузки — вдвойне.

Эх! Тоже мне, лётчик-ас!

Но снова приходится слушаться мне,

И это в последний раз.

Я больше не буду покорным! Клянусь!

Уж лучше лежать на земле.

Ну что ж он не слышит, как бесится пульс,

Бензин — моя кровь — на нуле?!

Терпенью машины бывает предел, -
И время его истекло.

И тот, который во мне сидел,

Вдруг ткнулся лицом в стекло.

Убит! Наконец-то лечу налегке,

Последние силы жгу.

Но что это, что?! — я в глубоком пике

И выйти никак не могу!

Досадно, что сам я немного успел,

Но пусть повезёт другому.

Выходит, и я напоследок спел:

«Мир вашему дому!»...

— И вашему то же. Я сплюнул на пол и включил следующую запись.

REC -00002
— Нас отправляют в какую то глушь, сказали вроде подземка или комплекс какой то, никто из группы не знает, что именно нас там ждет, инструктаж, то же ничего не прояснил, только добавил вопросов, наша цель, по словам Тарасова, это какой то КПВЗ с артефактом внутри, а что за артефакт, а вот х*й его знает, да и уму как и нам не положено знать.

REC-00003
-До точки дошли вроде нормально, не считая того что дождь проливной и вымокли все, но ничего мы же не НАТОвцы какие, приживем. В подземке пошли двумя группами, одна за другой, сейчас привал, так хоть пояснили, что тут у нас раньше вроде как был склад всякой непотребщины вроде тех же побочных продуктов аномальной активности как их яйцеголовые называют.

REC-00004

-Нормально дошли, я бы сказал хорошо даже, стоим щас перед этой дверью как идиоты пока эти спецы с замками колдуют, вот как откроем, и заберем груз, тогда и можно будет жопу расслабить, а пока, слишком тут стремно.

REC-00005
-Зараза! Хер его знает что за той дверью было, но когда оно от туда вырвалось, оно пол группы в капусту покрошило, и в тоннели драпать, это же блин не зверь даже, это пи**дец какой то, словно дымовуху кинули, ну я нибудь дурак, взял да свалил раз такое.

Короче первой группы теперь нет я один остался.

REC-00006

Тарасова нашел, этот хитрый жук пока нас там на фарш мололи, все таки умыкнул КПВЗ, но и его подранили, словно ожоги, какие по всему телу.

Сидим щас как два цуцика в этой каморке и ждем когда группа два на нас выйдет.

REC-00007
Тарасов разговорчивый стал, уже час без умолку п*здит, за то рассказал что за артефакт мы тут добыли, говорит что это называется «слепое зеркало» вроде как с его помощью свое будущее увидеть можно, но по моему все это п*здеж.

REC-00008

Тарасов скончался, причем странно как то, просто истлел за пару часов, чую группа два либо на нас плюнула, либо они уже мертвы.

Эх была не была, гляну что за артефакт такой чудесный.

На этом записи обрывались.

Что увидел солдат в чудо зеркале осталось загадкой, но что то подсказывало мне что ничего хорошего.

За дверью тем временем начался концерт в стиле DeathCore Кто то орал, что то гремело и билось и вообще звучало все это жутко.

Спустя час, действо так и не прекратилось, сидеть под стеной и ждать, было глупо, поэтому немного поборовшись с собственными сомнениями, я подошел к столу и взял контейнер. Открывался он просто, как орех, в смысле был сломан, а внутри у него лежало маленькое овально образоварие, очень на зеркальце похожее.

Я взял его в руки, повертел, посмотрел на свет артефакта…

Яркая вспышка ослепила меня, и я инстинктивно зажмурился, когда же я открыл глаза, то передо мной предстала картина совершенно иная, нежели чернобыльские подземелья.

Горы, величественные горы на фоне голубого неба, по которому плывут перистые облака, я стою на поляне, прежний, в одной руке артефакт, в другой Берета, все очень яркое даже глаза режет.

Вдруг взор перекрывает тень, я резко разворачиваюсь, и вижу удивительную картину. Прямо на меня широко расставив крылья несется белый пегас, за мгновение до столкновения он резко взмахивает крыльями, и не замечая меня приземляется прямо передо мной давая себя рассмотреть. Ростом он был чуть ниже меня, стройное подтянутое тело, прямые длинные ноги, и большие белые крылья, из под золотистой челки слегка закрывающий правый глаз глядели невероятно выразительные голубые глаза. Во взгляде, в движениях этого создания поразительным образом сочетались грациозная женственность и грозная сила.

Она резко развернулась на встречу еще одному бежавшему ей на встречу созданию, маленькое тщедушное тельце на тонких и длинных ножках, бежало на встречу кобылице пригибая шею, а грива черношерстный поньки, такая же черная как и её обладательница, развивалась на ветру.

Когда малышка оказалась совсем близко к кобылице, та резко распрямила крыло, и плавно остановила бегунью, та не удержав равновесие, повалилась на крыло к пегаске.

— Мам? А зачем мы сюда пришли?

Кобылица, наклонилась к своей дочери и ласково произнесла. – Посмотри Тесса, Она указала в даль на горы. – Это Северная Эквестрия, дивный край полный легенд.

— И родина Грозовых Пегасов?

— Да, и моя, родина.

-А моя?

— И твоя.

— Но я же не там родилась? Черная кобылка хитро улыбнулась.

— Твой папа говорит, что родина там, где те, кого ты любишь. Она вздохнула, — Ладно, пойдем, найдем папу.

С этими словами она подняла крыло и маленькая понька спрыгнув с него, бодро поскакала куда то в даль.

А белая пегасочка развернулась в мою сторону, и вдруг резко подняла голову глядя мне прямо в глаза. От этого взгляда мне стало не по себе, я сделал шаг назад, потом еще, дыхание перехватило, а в сердце защемило так, будто его подожгли изнутри, от такого неожиданного поворота я выронил из рук артефакт, и наваждение исчезло.

Сев на пол, я посмотрел на артефакт, лежащий на полу, он слегка поблескивал, и слабо светился, но никакого желания брать его в руки не было, да и на ум пришла дурацкая мысль о том, что белый конь как- то со смертью связан. Хотя, нет от той пегаски из видения веяло явно не смертью, но то что меня так вот перекосило когда я посмотрел в её глаза, это не к добру.

Мои мысли прервал скрип металла. Вентиль на гермодвери медленно поворачивался против часовой стрелки…