Неудачное везенье.

Глава 2. Разговоры.

Ух, как меня бесит эта пегаска. Ведь казалось бы это в ее интересах выучить язык. И не один, с учетом того, сколько языков в нашем мире. Но нет скорей уж я выучу эквестрийский, чем она сможет связать пару слов на русском. И самое обидное идиотом чувствую себя именно я, так как она заметив, что меня налаживание контакта интересует не меньше, чем ее, а что бы общаться можно было побыстрее в случае если кто-то из нас забывает слово, оно произносится на своем языке, в надежде, что собеседник его помнит. В итоге Рэйнбоу старается все меньше, а разговор идет все больше на эквестрийском. Тьфу. Вот интересно она, что считает, что я переводчиком буду, если она решит с кем-нибудь еще пообщаться. Хотя не думаю – все она понимает, это не я в ее мир попал, а она в мой, язык ей учить нужно, но как говориться: «лень-матушка вперед нас родилась.» Все что не круто для Рэйнбоу лениво, а учеба и крутость у нее, по-моему, вообще антонимы. Я понял, как попал, когда дошел до серии, где ее к тесту готовили. В наших условиях обучение во время полета боюсь невозможно даже после того, как мы более-менее пообщались, и я ее отпустил – места тут хоть и не особо населенные, но странную «птичку» точно заметят. Разве что ночью летать, но в темноте не только с обнаружением летающих пегасов, но и с обучением проблемы будут. Да и трудновато язык таким методом учить.

Эх, не надо было выпускать ее из подвала, куда поначалу ее запер – ну не вечно же ее связанную держать, вот и заменил, можно сказать кандалы на тюремную камеру. Подвальный этаж у меня делится на две неравные части: что-то вроде прихожей со входами из дома и со двора, и складские помещения, состоящие из нескольких соединенных между собой комнат, с общим входом из этой прихожей. Причем если внутренние двери были обычными деревянными, внешняя была железной и запиралась. Пришлось, правда изуродовать ее болгаркой, отпилив полоску снизу, привет в будущем мышам на моем складе, дабы можно было передавать пленнице еду не открывая дверь. В итоге в распоряжении Рэйнбоу оказалось три комнаты, одна из которых, правда была наполовину занята досками, оставшимися еще с постройки бани… вернее недостройки – руки так и не дошли. Пришлось пожертвовать пони один из матрасов, так как целиком кровать тащить было влом, а также одеяло с подушкой. Вот там и стоило ее оставить пока на чистом русском изъясняться бы не начала… В подвале ей и делать больше нечего было, кроме как учиться. Но нет же выпустил на свою голову, и теперь она готова заниматься чем угодно кроме того, что нужно.

Покидать мой дом, после обретения свободы Рэйнбоу не спешила, и дело было даже не в моих предупреждениях о том, что может ждать ее снаружи — запугивать ее я не пытался, поэтому перечислил в том числе и варианты хороших исходов. Просто ей ненужно было куда-то идти, конкретной цели пребывания в нашем мире не оказалось – она попала сюда из-за ошибки в заклинании и единственным ее желанием было вернуться назад. А так как в нашем мире магов днем с огнем не сыщешь, то единственное, что ей оставалось ждать, что оплошность исправят с той стороны. Конкретное же место ожидания этого светлого момента, для нее было уже не так важно, видимо поэтому она и решила больше не рисковать новыми контактами с людьми, нас же конфликт уже был исчерпан. Я тоже не посчитал наше неудачное знакомство, достаточной причиной, чтобы выставлять ее из дома на поиски приключений. Хотя поначалу мы друг на друга косились. Не знаю уж насколько моей гостье было неуютно в незнакомом для нее мире, я, как бы странно это не выглядело, из-за своего нежелания сближаться с кем бы то ни было, мог бы просто проигнорировать, что в моем доме живет разумная пони из другого мира. Ну, по крайней мере с расспросами по поводу Эквестрии я за ней точно бегать бы не стал, однако ограничить общение не получалось, так как информация о Земле была нужна уже ей, и она расспрашивать меня не стеснялась. Отказывать в помощи, не смотря на свою нелюдимость, я никому не привык. Сам никогда помощи не прошу, для меня это значит пустить людей в свои дела, чего я не люблю, и за исключением крайних случаев, не никому свою помощь не предлагаю по той же причине – не люблю напрашиваться, ведь по себе знаю, что не всем это приятно. Однако если попросят помогаю. Рэйнбоу собирая информацию дергать меня по малейшему поводу не стеснялась. Попытка выдать ей компьютер уперлась даже не в незнание такой техники, тут она разобралась настолько быстро, что я даже стал подозревать, что как минимум нечто похожее в Эквестрии есть. Дело было и не в эргономике аппарата, рассчитанного на руки человека, а не копыта пони – пегаска использовала крылья, в качестве рук и перья на их кончиках как пальцы, при этом достигая неплохой скорости печати, ей бы еще раскладку, хотя, как говорится — есть два дива слепой печати... Засада была опять же в знании языка, с изучением которого у нее были большие проблемы. Плюс она явно пыталась осознать, как человечество докатилось до жизни такой.

Разговоров на эту тему у нас тоже было немало… хотя «немало» не совсем корректный термин – любые такие около философские беседы затянутся надолго, особенно если вы говорите на разных языках, а некоторых терминов ваш собеседник не то что не знает, а они отсутствуют в его языке. Смысла же может быть не так много. Она нападала на человечество – я защищал. Если упростить наши попытки понять друг друга, ведь простой диалог, смысл которого можно выразить несколькими фразами с каждой стороны, мы могли вести в лучшем случае целый день, большую часть которого приходилось заниматься криптоанализом, и переведя этот винегрет из разных языков на нечто понятное, выделяя общий смысл, то наши диалоги можно было свести примерно к следующему:

— Как вы вообще можете жить в таком мире?! – от возбуждения пегаска взлетает под потолок.

— Так же, как и вы в своем, Рэд. – забавно было, что по эквестрийски я говорил даже с меньшим акцентом, чем произносил англоязычные имена пони, так что имя Рэйнбоу Дэш я, дабы не заставлять ее морщиться и не мучить свой язык я стал сокращать. Пегаска не возражала – видимо, когда я говорю на английском акцент у меня просто кошмарный… или все-таки имена у них не английские и произносятся немного по-другому… Кстати с удивлением узнал, что фамилий у них нет двухсоставные имена вроде Рэйнбоу Дэш это именно двухсоставные имена. И пони не обязательно будет иметь в своем имени частичку имени родителя, хотя и такое бывает, например, мать и отца Твайлайт Спаркл зовут Твайлайт Вельвет и Найт Лайт соответственно. Тем не менее, не смотря на то, что Твайлайт получила частичку имени матери, тому же Шайнинг Армору, имя дали совершенно не похожее на имена родителей. Впрочем, есть и традиции – тот же клан Эпплов, как правило всегда так дает имена имена жеребятам содержащие по сути ставшее уже клановым имя Эппл, да и то исключения бывают. Ну и как заметно для знающих английский язык обе части имени как правило образуют общее значение, причем часто характеризующее пони не хуже их меток.

— Ваш мир жестокий и непредсказуемый как Вечнодикий Лес!

— Согласен, но, во-первых, в этом вашем лесу кое-кто умудряется жить. Во-вторых, в непредсказуемости есть своя прелесть. Ну и в-третьих, это замкнутый круг – жесткий и жестокий мир, порождает жестких жителей, которые в свою очередь и делают мир таким, каков он есть. Кстати в этом тоже есть свои плюсы – в чем-то наш мир даже лучше вашего.

— Ну, это ты загнул, — пони отмахивается от моих слов копытом. – В нашем мире жить куда безопаснее.

— Я имел в виду, что доброта у вас слишком дешевая.

— Это как? – пегаска хмурится.

— Нельзя сказать, что пони хорошие, а люди плохие. И хорошие и плохие представители есть и там, и там. Согласен с тем, что пони обычно добрые и открытые, но исключения есть и у вас. Да что там иногда даже лучших из вас может занести. Но, тем не менее, добрые дела это у вас норма. Люди более жесткие существа, такими мы сами себя сделали создав таким свой мир, но среди нас встречаются добрые, открытые и готовые помочь. Только, в нашем мире это не норма, а чуть ли не подвиг. Вот скажи, что ценнее бросить горсть монеток нищему, так, чтобы ему на сытный ужин хватило, когда у тебя денег девать некуда или умирая от голода отдать кому-то последнюю корку хлеба, которой вряд ли наешься, просто ради надежды, что тот, с кем ты делишься выживет, как иногда бывает на войне, которых у вас давно уже не было. Добрый поступок в злом мире, когда его мало кто оценит, сильнее, даже если в итоге бессилен сделать мир лучше. Это конечно крайности – наш мир не воплощение зла, но ты сама говоришь, что доброта у нас встречается куда реже, а значит каждое ее проявление ценнее.

— Но ведь лучше, жить в мире где все добрее?

— Для мира лучше, для развития каждой личности – не думаю. У вас добро это норма, привычный образ жизни. Вы делаете его не задумываясь. Вам сложнее слать лучше. У нас… нет не зло норма, а хм, не знаю… черствость что ли… Но, зато, добро человек делает не потому, что это общепринято и привычно, а потому как считает это правильным. Ну, если в даваться в крайности – у вас любой с радость поздоровается с незнакомцем и улыбнется ему, получив улыбку в ответ, потому как так принято, у нас же если кто так и поступит, то сделает это из-за своих чувств и даже вопреки привычкам общества. Я не говорю, что наш мир лучше, но свои плюсы в нем есть – легко быть добрым в добром мире, наш мир показывает кто может быть добрым даже в мире жестоком. Цена – кучи народа не прошедших такую проверку, и засоряющих мир злом, возможно делая этот тест все более сложным для будущих поколений.

— По-моему ты просто стараешься найти хоть какой-то кусочек, который можно откусить от гнилого яблока.

— Но заметь, я не говорил, что яблоко не гнилое – я сказал, что такие кусочки там есть, и они могут быть повкуснее твоего яблока. Для кого-то вкусное сладкое яблоко у которого подгнила только половинка может быть предпочтительнее целого, но кислого плода. Ты кстати тоже приукрашиваешь свой мир.

— Однако с нашими проблемами мы справились. – не без гордости заявляет пегаска.

— Ну, если честно, то ваших злодеев таковыми трудно назвать.

— Ты же сам сказал, что они угрожали нашему миру!

— В том-то и проблема – у вас слишком добрый мир. Как я уже говорил добро для вас норма и любой, кто имеет негативные качества уже может считаться у вас злодеем. У нас такие злодеи сотнями, если не тысячами ходят. Но у вас с учетом магии и возможностей, которые она может дать одному существу… Сама вспомни с кем вы сражались.

Моим знаниям об Эквестрии Рэйнбоу перестала удивляться, когда я показал ей мультик. Первые два сезона – как я выяснил сюда она попала после свадьбы Каденс, но до событий в Кристальной Империи, то есть ровнехонько между вторым и третьим сезонами. Ну а влиять на будущие события я не собирался – не всегда это благо. Будь у них там жертв много, можно было бы постараться их уменьшить, а так исправления только хуже могут сделать. Так что о продолжении мультика я не сказал. Конечно наличие такого источника информации для пони тоже было удивительно, но тут я ничего кроме предположений выдать не мог. Предложил обратиться к автору, но до этого так и не дошло…

— Ну… Найтмер Мун.

— Она скорей уж жертва – не справилась со своими темными эмоциями и потеряла контроль. Любой иногда может вспылить или обидеться на кого-то за что-то. Просто с учетом ее силы и использования магии это получило затяжной характер. Не даром же вы ее не заточили куда-нибудь, а скорей вылечили. Она бы возможно, и сама одумалась бы – она же хотела всю власть захватить и показать своим подданным красоту ночи, а не уничтожать их. Заметила бы, что без света урожай плохо растет, и потенциальные ценители ее талантов скоро начнут умирать сама бы могла все исправить. Я бы на ее месте вообще наоборот действовал – ценится что-то редкое, чего мало или трудно получить. Во время сплошной ночи все бы мечтали о дневном свете. Это явно не тот результат, которого она хотела. Убрала бы ночь – тосковали бы по ней.

— Дискорд! Уж он точно злодей.

— Ага, — соглашаюсь я. – Но все его злодейство в том, что он эгоист. Проблема в том, что он очень могущественный эгоист. Сама же видела он что угодно может сделать щелчком пальцев. Достаточно чего-то захотеть и готово. Не нужно стараться, не нужно преодолевать жизненные трудности. Естественно ему скучно. Вот он и развлекается. Просто на то, как это отразиться на других ему плевать. Думаю, потом ты это еще поймешь. – добавляю я вспомнив перевоспитание данного персонажа.

— Королева Кризалис?

— Смешно. Ты бы еще Трикси вспомнила, за личные обиды.

— Кризалис пыталась захватить Кантерлот!

— И что? Просто Кантерлот тебе дорог как столица твоей родины. Но рассмотрим действия этой королевы обобщенно – Кризалис пыталась сделать что-то для своего народа, а именно накормить их, наплевав на то, как это скажется на тех, кто к ее подданным не относится. Согласен это не лучший поступок, абсолютно то же самое сделала ваша принцесса Каденс и ее муж, вышвырнув нападавших, защищая своих подданных, и не думая, что станет с Кризалис и ее народом без еды. Политика – правитель в первую очередь думает о своих подданных. А то, что произошло маленький военный конфликт. Так что Кризалис получается не злее ваших принцесс, единственная разница – она напала первой. Но, тут я деталей не знаю, быть может о дипломатии она просто не подумала, однако одной ошибки пусть и в масштабах правителя или даже перманентной дурости, полагаю мало, чтобы претендовать на роль вселенского зла. А может быть дипломатия просто не прошла – ну не захотели уже ваши правительницы иметь дела с Кризалис, и такое возможно – знали же они откуда-то о заинтересованности последней в Кантерлоте. Впрочем, согласен последствия действий Кризалис могли быть гораздо более печальными, чем в случае развлечений того же Дискорда.

— Ну вот.

— Так я и не говорю, что они безвредны. Но уж точно не зло воплоти. Хотя проблем от них было много — за один неполный год ваш мир пытались погрузить в вечную ночь, превратить не пойми во что, и сожрать любовь его обитателей. И это в вашем мире жить безопаснее? Средний человек может заболеть или получить травму, но и у вас не все лечится, пострадать даже летально от несчастного случая, но и у вас это может произойти, может стать жертвой мошенников, но и у вас такие встречаются. Хорошо, у нас еще остаются убийства, которые вряд ли есть у вас, но так глобально наш мир никто не пытался попортить!

— У вас есть войны!

— У вас они тоже были, да и события с Кризалис это хоть и маленькая, но формально война.

Пони дуется.

— Слушай, я не говорю, что эти события делают ваш мир хуже, чем наш. Просто проблемы у вас хоть и редкие, но глобальные. А ведь не каждый предпочтет жить в мире где ему приходится иметь дело не с ежедневными, но обычными проблемами, с которыми можно справится самостоятельно, вроде попыток не стать жертвой мошенников или не попасть на больничную койку из-за несчастного случая, а в мире где его жизнь будет завесить от нескольких героев, которые если облажаются поставят на грань риска весь мир.

— Мы не лажаем! Да и у вас если правительства решат начать войну, от одного человека ничего зависеть не будет.

— Правительства есть и у вас, помимо вылезающих из неожиданных мест странных сущностей, считающих что именно их вариант мироустройства лучший. И… не обижайся… но — лажаете.

— ЧТО?! Да когда такое было?

— Сейчас. – припечатываю я. – Разве отправление одной из носителей элемента гармонии в другой мир это нормально? Или у тебя там дублер есть?

Пегаска поникла, развернулась и полетела к себе.

— Твайлайт придумает, как вернуть меня назад.

Эх, опять я ее расстроил, но даже не знаю, что с этим делать грубость тут не при чем – она то бодро и весело говорит о своем мире и своих подругах, то с какой-нибудь фразы вспоминает, что застряла здесь по всей видимости надолго и… результат всегда одинаков.