Город Тысячи Мостов

Глава 01. Путеводная Звездочка.

Традиционные благодарности команде:

Blaadwin Dufo, за исключительное участие в создании этого рассказа.

OneStrangePerson, за вычитку

ChaosCrash13 за его труды в подробном описании Старспайра и развитие идеи.

AmberPendant и ANTI_MOZG за иллюстрации.

Мало кто знает за пределами Старспайра, но на парящих островах живут не только крылатые пони.

Орден Ментатов, фестралов-единорогов, издревле был окружен почетом. Еще бы. Ведь только здесь, в немыслимой вышине, стали рождаться среди крылатых пони обладатели магического дара. Мало, непредсказуемо, и поэтому – всегда привлекая много внимания.

Когда тебе с рождения говорят, что ты — особенная, поневоле начинаешь гордиться тем, что вместо крыльев за спиной у тебя на лбу рог. Обычной длины, закрученный и чуть скругленный на конце. Но главное — уже в таком возрасте способный творить сознательную магию.

Ментатов среди фестралов очень мало. Всего один на две-три сотни, а то и меньше. И почти все — жеребцы. Неудивительно, что Лоудстар оказалась в классе единственной кобылкой. И, конечно же, изо всех сил пыталась доказать всем, не в последнюю очередь самой себе, что ничем не хуже мальчишек. А то и лучше.

Кроме того, ей досталась весьма броская внешность: темно-фиолетовая, почти черная шерстка, и, как будто в противовес, грива и хвост белые, как снег.

И сейчас Лоудстар шла по улице, а перед ней в красноватом, под стать цвету глаз, сиянии магии парил внушительный список дел на сегодня. К чести кобылки, где-то треть его была уже отмечена размашистыми «галочками»: зарядка, школа, уроки и еще несколько подобных пунктов. Лоудстар была круглой отличницей, и даже оценку «хорошо» восприняла бы как сокрушительную неудачу, а ее организованность ставилась в пример не то что в классе — во всей школе.

Кое-кто из учителей поговаривал, что это и станет ее особым талантом: точность и организация.

«Та-ак, — думала маленькая ментатка, на ходу пробегаясь взглядом по списку. — Перья, тетрадки, ингредиенты для самостоятельной работы по алхимии, а еще...»

Мысль была прервана сильным толчком. Маленькая ментатка слетела с копыт и растянулась в пыли, утеряв сосредоточенность и, как следствие, список дел. А в довершение всего с носика слетели квадратные очки, и перед взором все расплылось: ранее детство в обществе книг не прошло даром для чуть раскосых выразительных глазищ.

— Ой! — пискнул кто-то рядом.

Лоудстар оттолкнула копыто, что попыталось поднять ее на ноги, и, пошарив по земле копытом, нашла и нацепила очки. Хорошо еще, что не разбились. Можно было поднять их магией, но маленькая кобылка лишь недавно освоила телекинез и старые привычки брали свое.

«Скорее бы начались практические уроки трансфигурации, — подумалось ей, — чтобы превращать неуклюжих грубиянов во что-нибудь мелкое и противное... да в шуршунчиков, например. Хотя они и не мелкие, но зато препротивные».

— Осторожнее же надо! — воскликнула она вслух, увидев рядом сидящую на крупе маленькую фестралочку. — Или неба тебе мало, чтобы еще и по улицам носиться?

Та смущенно опустила глаза и ушки:

— Прости...

Фестралочка была совсем обыкновенной: темно-серая шерстка, золотистые глаза, бледно-фиолетовая грива весьма взлохмаченного вида. Пустые бока: очевидно, не старше самой Лоудстар.

— Хей! — раздался сверху голос, — Не обижай мою подругу!

Вторая кобылка, посветлее первой, мастерски заложив круг над головами пони, спикировала с небес и приземлилась на мостовую, выбив копытцами облачка пыли.

Лоудстар задохнулась от возмущения:

— Обижать ее? Это я тут пострадавшая сторона!

Крылатые кобылки переглянулись. Лоудстар мимолетом отметила, что вторая фестралочка тоже пустобока.

— А что такое «настрадавшая сторона»? — спросила первая.

— Это значит, — поправив очки, ответила Лоудстар, — что виновата не я.

Сказано это было тоном, каким она говорила с глупыми одноклассниками, неспособными самостоятельно усвоить простой урок. Например, по расчету каскадной трехуровневой трансформации звездной пыли.

— Ты уронила, маленькая мэтресса, — вдруг пробасил рядом голос молодого жеребца, и какой-то прохожий протянул юной ментатке листок бумаги, едва не пропавший под копытами.

— Спасибо, сэр, — кивнула та и подхватила листок магическим полем.

Две крылатые кобылки как будто только сейчас увидели торчащий изо лба собеседницы рог.

Лоудстар подавила желание задрать нос и прошествовать дальше по делам, видя открытые рты двух фестралочек.

— Ну, что уставились? — ворчливо спросила она. — Никогда не видели кобылку-ментата?

— Не-а, — тут же отозвалась вторая кобылка. — По крайней мере, так близко. Я Ария Миднайт, а это Грей Маус.

— Лоудстар. Раз уж мы заговорили об этом, что за нужда была лететь так низко?

Подружки замялись. Маленькая чародейка вдруг почувствовала себя такой взрослой, что ей захотелось и дальше побыть с этими двумя.

— Ну... мы просто хотели найти свои кьютимарки, — тихо пояснила Грей Маус, прячась за Арию.

— И бреющий полет показался нам отличной идеей попробовать себя! — добавила та. — Сейчас была очередь Грей, а я летела выше и следила на случай, если что-то пойдет не так.

Лоудстар удивленно подняла бровь:

— Не слишком-то эффективно, на мой взгляд... Да и то, что в поисках своего призвания вы решили носиться по улицам Старспайра... Что за методики вы используете, и зачем торопить события?

Кобылки переглянулись.

— Ты говоришь совсем как моя мама, — сказала Ария Миднайт, вдруг смущенно опустив ушки.

— А кто твоя мама?

— Она — библиотекарь в Башне Ночи, — не без гордости произнесла фестралочка.

— Библиотекарь Башни — пегаска, — недоверчиво сощурилась Лоудстар. — А ты не похожа не дневную пони.

— Это и есть моя мама! — заулыбалась Ария. — Шайни Сан! И ты говоришь совсем как она.

Лоудстар мысленно сделала себе пометку проверить этот интересный факт, но вслух спросила:

— А все-таки, почему вы решили, что ваш талант — носиться по улицам и сбивать пони с ног?

— Мы еще не решили, — пояснила Ария. — Мы просто пробуем все подряд.

— Все подряд? — удивленно спросила Лоудстар. — Но как же... Вам что, реально все равно, какой будет ваша кьютимарка? Даже если...

— Вот что значит ментат! — уважительно заявила бойкая фестралочка. — Присоединяйся к нам, и тогда мы точно найдем свои метки!

— У меня нет времени на эти глупости, — надулась ментатка.

— А разве ты не хочешь сама найти свое призвание? — вдруг тихо спросила зардевшаяся Грей Маус, все еще выглядывая из-за спины подруги.

Лоудстар покосилась на собственный пустой бок. Искушение было слишком велико. Кроме того, найти тех, кто может действительно стать подругами, в отличие от старательно пытающихся держаться с ментатским достоинством учеников школы, тоже добавляло веса этому решению... а еще — два умоляющих взгляда золотистых глаз.

— Ну хорошо, — сказала она. — Только при условии, что такими глупостями мы заниматься не будем.

— А чем будем? — тут же спросила Ария.

— Я посмотрю, что смогу придумать, — важно кивнула Лоудстар. — Давайте встретимся в библиотеке тогда. Раз уж все имеют туда доступ...

— Йей! — раздался двухголосый вопль, после чего пискнувшая от неожиданности Лоудстар почувствовала, как четыре копыта подняли её в воздух.

— У нас будет настоящий клуб по интересам! — воскликнула Ария, опуская новую подругу на место. — И теперь нам нужно название!

— Клуб? — тихо спросила Грей Маус.

— Ну, одна пони — это одна пони, — объяснила светлая фестралочка. — Две пони — это подружки, а три пони, объединенные интересом — это клуб. Мама рассказывала. Так или почти так.

— Тогда нам действительно понадобится название, — улыбнулась Лоудстар.

— Как насчет... Меткоискатели? — предложила Ария.

— Не, мне не нравится, — поморщилась Лоудстар. — Это подразумевает слепой поиск. Нужно что-то более подходящее... и звучное.

Кобылки задумались.

Вдруг на мордочке Грей Маус появилась улыбка, а в глазах блеснула озорная искорка.

— Как насчет... Меткосталкеры? — предложила она.

Брови Лоудстар удивленно скакнули вверх. Здравая идея? Так быстро?

— Отлично, — сказала она. — Это покажет, что мы не тыкаемся вслепую и не «ищем». А профессионально следуем к своей цели.

— Йей! — хором воскликнули фестралочки, возбужденно затрепетав крылышками, — Мы — Меткосталкеры!

— Что ж, тогда первое заседание клуба завтра, в Большой Библиотечной башне, — напомнила Лоудстар с важным видом. – Повестка дня – определить, какие кьютимарки нам нужны. Буду ждать всех в пять часов пополуночи, после школы. Не опаздывайте.

С этими словами она двинулась дальше по улице, услышав лишь как позади захлопали крылышки новых знакомых.

Словно вспомнив что-то важное, снова достала список и дописала вниз два пункта: «Найти униформу для клуба» и «Написать правила и программу клуба».

После этого юная ментатка, чрезвычайно довольная собой, поцокала по старспайрской мостовой.

Кто бы мог подумать, что простое столкновение на улице может так обернуться!..

Глава 02. Шуршунчики.

Иллюстрация за авторством SteiN.

Старспайр — это целый архипелаг. Сложная, подвижная система, что находится в динамичной гармонии. Трижды глуп тот, кто предполагает, что это просто летающий город фестралов где-то в вышине.

И если одни парящие острова огромны, то на других с трудом разместится и единственная башня, а кое-где и для одинокого дерева места мало. И в отдаленных, неосвоенных скоплениях воздушных скал могут обитать существа дикие и даже опасные. Особенно для трех маленьких жеребят, пусть даже и самых храбрых.

Впрочем, Лоудстар искренне считала, что доскональное изучение вопроса и тщательная подготовка снижала риск до минимума.

Кто-нибудь сказал бы, что быть нелетающим существом в Старспайре — мука мученическая. Бесконечные мосты, переходы и подъемы по лестницам. А на дальние острова вообще без посторонней помощи не добраться.

Но Лоудстар подошла к этому, как и к другим вопросам, основательно и спокойно. Как и положено мудрому ментату.

Во-первых, все трое оделись в новенькие плащи из серебристой ткани. Как пояснила Лоудстар, это должно символизировать чистоту помыслов и целеустремленность. А серебро — металл благородный и благословленный Принцессой Ночи.

Во-вторых, всем было предписано озвучить, какую кьютимарку кто хочет. Если не в точности, то, по меньшей мере, какой талант она должна символизировать.

И первым пунктом в программе клуба Меткосталкеров стала метка Первопролетца для Арии Миднайт.

Но визит в неосвоенные районы Старспайра был затруднителен для Лоудстар, которую магическая природа парящих на огромной высоте островов наградила волшебным рогом вместо крыльев. Идея о некоей конструкции-переноске, которую будут нести Ария и Грей, была отметена почти сразу: случись что с любой из троицы — и остальные будут не в силах помочь.

Заклинание искусственных крыльев тоже не годилось: слишком сложно даже для взрослых, а Лоудстар, хотя и обладала магическим талантом, трезво оценивала свои силы.

Вариант же проекта «Облачная колесница» показался наиболее разумным и, главное, не требовал ни магических, ни материальных затрат. По крайней мере, больших.

— Итак, — сверилась маленькая ментатка со списком. — Шлейки, две штуки — есть. Парашют, аварийный — есть. Плотное облако – есть. Свиток заклинательный «хождение по облакам» — есть.

Она поправила лямки матерчатого рюкзака, в котором лежал сложенный парашют — на тот случай, если маленькая бескрылая пони упадет с облака, которое предполагалось тянуть за две шлейки.

— Две тягловые поняши – есть. Книжная принцесса — есть, — ехидно вставила Ария.

Лоудстар не обиделась. Она уже давно поняла, что у Арии Миднайт язык всегда впереди ума. Видимо потому что много длиннее и острее. Так она подруге и сказала, чем вызвала только беззлобное хихиканье.

Облако, способное выдержать вес пегаса или фестрала, пришлось одолжить со склада. А точнее, оторвать кусочек от дождевого массива, что был доставлен из Эквестрии в качестве источника воды для помывки улиц.

Выбив из облака воду, фестралочки получили мягкую и удобную лежанку, что держалась в воздухе естественным образом. Лоудстар же могла на нем сидеть, лежать или стоять, сколдовав на себя довольно простое заклинание, дублирующее природное свойство пегасов и фестралов ходить по облакам.

Правда, пришлось пользоваться свитком: для жеребенка заклинание было все же сложноватым.

А две маленькие летуньи могли без особого труда сдвинуть с места невесомое облако с подругой на нем, не тратя силы на поддержание высоты.

— Провиант? — спросила Лоудстар, поправив очки и глянув на Грей Маус, что была назначена ответственной по этому пункту.

— Есть, — тихо отозвалась скромная фестралочка. – Сэндвичи с грибами и цветами, три полетных пайка, печенье, шоколад и сок.

— Отлично, — ментатка пометила соответствующий пункт. — Теплая одежда?

— Есть. Куртки, шарфы, рейтузы...

Ментатка мельком глянула на три свертка из плотной шерстяной ткани. Обычно пони не носят одежду, но здесь, в вышине, за пределами воздушного барьера Города Тысячи мостов, можно было запросто простыть, а то и замерзнуть.

— Отлично, — отметила Лоудстар очередной пункт списка. — Снаряжение и инструменты... Ария?

— Не представляю, куда нам столько барахла, но все собрала, — сказала та, ради чьей кьютимарки все и затевалось. — Вот, разгрузочные сбруи с карманами и сумками, инструменты, веревки и все такое. Прямо по списку можешь отметить.

Фестралка пнула ногой сваленную в кучу экипировку.

Лоудстар кивнула:

— Хорошо. Надеюсь на твою сознательность. В таком случае, одеваемся!

Следующие несколько минут заняло шуршание материи, тихое позвякивание и щелчки застежек, довольное хихиканье и хлопанье крылышек.

Вскоре запряженное двумя маленькими кобылками облако направилось прочь от островов Шпиля туда, где в вековечном танце кружились малые острова архипелага, носящие название «Пояс» (по мнению Лоудстар, древним фестралам явно не доставало воображения).

Быстро похолодало: позади остался защитный барьер, удерживающий вокруг главных островов Шпиля тепло и кислород. Ненадолго заложило уши от смены давления, а дыхание стало глубже. А через мгновение каждая почувствовала, как по телу волнами проходит ощущение легкости.

Большего дискомфорта маленькие жители высот и не заметили: врожденная магия мгновенно приспособило организмы пони к высотным условиям

Лоудстар, сидя на облаке, развернула карту.

— Вот туда! — крикнула она, показывая копытом на скопление островов справа. — Те острова почти не изучены!

— Интересно, почему? — спросила Ария. — Они близко к Шпилю.

Ментатка охотно пояснила:

— Там нет залежей минералов, почти нет воды и скудная растительность. Исследователи отметили их как «бросовые» и после этого сюда почти никто не летал. Кому нужны пустые обледенелые камни, поросшие высотным мхом и грибами-солянками?

— Вот что значит ментат, — подала голос Грей Маус. — Что ни спроси — все знают.

Лоудстар немного зарделась от такой похвалы, а Ария спросила:

— А поинтереснее ничего нет? Какое же это первопролетство — исследовать кучку скучных скал?

— Отлетать далеко — опасно, — заметила ментатка. — Ладно если встретим булгасаров, этим гигантам нет дела до такой мелочи как пони, а если стаю ночных плакальщиц?

— А я смеюсь в лицо опасности! — гордо воскликнула Ария и сильнее заработала крыльями. — Полетели вон туда!

Ее копыто показало на довольно крупный остров в сильном отдалении. На глаз туда было лететь больше часа, и более мелкие скалы затрудняли полный обзор.

— Грей, твой голос решающий, — сказала Лоудстар и уселась, скрестив передние ноги на груди. — Согласно уставу Меткосталкеров, если возникает спорный вопрос, то решение принимается голосованием по системе «два из трех».

Скромная кобылка едва не сбилась с полетного ритма, и Ария перехватила инициативу:

— Ну же, Мышка! Ты хочешь, чтобы я получила кьютимарку?

— Д-да, очень, — пискнула та.

— Тогда мы должны лететь на большой остров!

— Х-хорошо...

— Два из трех! — торжественно объявила Ария, и облако, повинуясь ее движению, свернуло с намеченного Лоудстар маршрута.

Ментатка надула губки:

— Я бы могла возразить, что решение было принято под давлением…

— ...но тебе самой хочется вырваться из нудных расписаний и попробовать что-то действительно крутое? — закончила за нее Ария, оглянувшись и сощурив золотистые глаза.

Лоудстар вздохнула и обреченно улеглась на облако. И почему эта хулиганка всегда видела ее потаенные желания лучше ее самой?

— Ладно, — буркнула ночная единорожка, словно чувствуя спиной неодобрительные взгляды взрослых. — Будем считать голосование состоявшимся.

На острове кобылок встретили густые заросли. По наставлению Лоудстар облако было привязано к нависающему над бездной корню довольно мощного дерева, что под воздействием неорганизованной магии разрослось до нескольких чудовищного размера стволов, переплетающихся подобно щупальцам.

Вообще, все на этом острове казалось огромным: цветы, в которых запросто поместилась бы взрослая пони, грибы размером с дом и деревья, возвышающиеся подобно башням.

Маленькие пони, перенеся бескрылую подругу на твердую землю, инстинктивно прижались друг к дружке.

Но даже больше, чем размеры растений, пугала маленьких пони гнетущая тишина. Слабенький разреженный ветер почти не мог поколебать налитые листья и толстые стебли, птиц или других животных слышно совершенно не было.

Впрочем, лично Лоудстар против последнего не возражала. Еще не хватало и впрямь напороться на немногочисленных, но опасных хищников высотной страны. Например, на орла-пониеда. В принципе, со взрослой пони эта хищная птица справиться не могла, но вот жеребята возраста Меткосталкеров вполне могли сделаться ее добычей.

— П-пойдемте? — подала голос Грей Маус, опасливо прижимая уши.

— Да! — рубанула воздух копытом Ария. — Отважные Первопролетцы, вперед!

— На схеме Пояса эти острова обозначены как малоизученные, — отметила Лоудстар, — Так что нам может повезти.

— Обязательно повезет! — решительно заявила Ария, шагая вперед.

---

Когда ночное светило довольно сильно передвинулось по небу и Меткосталкеры-первопролетцы сели перекусить, Лоудстар перевела дух.

Видимо, этот остров, как и многие другие, не имел организованной фауны или имел ее в ограниченных количествах. В конце концов, семена и споры могли сюда занести молчаливые и апатичные гиганты-булгасары, а вот добраться сюда без крыльев было бы затруднительно.

— Все забываю спросить, — сказала маленькая ментатка в перерывах между пережевываниями, — А как вас отпустили на острова одних?

— А тебя? — тут же навострила ушки Ария.

Лоудстар с достоинством ответила:

— Я сказала наставнику, что у меня будет практическое занятие на природе, и просто не вдавалась в детали. А он не догадался уточнить.

— Ну а мы сказали родителям, что с нами отправляется настоящий ментат.

Лоудстар посмотрела на ухмыляющиеся мордочки подруг, и все трое тут же прыснули со смеху. Действительно, как забавно было обвести вокруг копыта взрослых, даже ни разу не соврав!

— Тихо, — вдруг сказала Ария. — Вы слышали?

Смех моментально стих. Грей Маус, чуть не выронив сэндвич, издала невнятный писк. Лоудстар же, проглотив свой кусок, навострила уши.

Снова повисла тишина, нарушаемая только испуганным сопением Мышки.

Вопросительный взгляд красных глаз ментатки уставился на Арию. Та развела копытами:

— Может, показалось.

— Что показалось? — уточнила Лоудстар, снова поднимая телекинезом свой обед.

— Как будто кто-то в кустах шебуршился.

Рогатая кобылка призадумалась на секунду, потом сказала:

— Учитывая, что нам до сих пор никто не встретился, вряд ли это кто-то опасный. Да и крупных животных тут, похоже, нет.

После обеда кобылки еще долго ходили по лесу и лазали по скалам. Да, здесь встречались мелкие животные, но, очевидно, теория Лоудстар подтверждалась: хищники еще не успели облюбовать этот остров.

— Видимо, остров сформировался относительно недавно из скал поменьше, — высказала очередную теорию Лоудстар, с помощью подруг спускаясь с утеса, который залежи левиума делали похожим на исполинскую зубную щетку, под углом торчащую из склона.

К сожалению, найти редкий минерал в виде голубоватых кристаллов оказалось недостаточно для того, чтобы хоть на чьем-нибудь боку появилась метка. Лоудстар отломила пару образцов и сунула в сумку, тщательно застегнув карман: левиум всегда «падал вверх» и мог запросто улететь в небо.

Ария пожала плечами, а Грей Маус высказала осторожное согласие в духе того, что ментатке, в любом случае, виднее.

Освоившись и весело болтая, кобылки вышли на поляну. Внимание привлекло очередное гигантское дерево, кора которого шла странными, но ровными и красивыми чешуями.

Ария уже хотела обратить на это внимание Лоудстар, как вдруг коричневый узор коры шевельнулся.

— Стойте! — вдруг пошипела ментатка, выпучив красные глаза.

Кобылки замерли, а Грей Маус вновь издала испуганный писк.

— Что такое? — тихо спросила Ария, и рогатая кобылка указала на дерево.

— Шуршунчики. Целая стая. Доставай репеллент, быстро.

Ария прижала уши. Действительно, если приглядеться, странный узор на древесном стволе составляли сложенные крылья гигантских бабочек. Сами по себе они не представляли опасности: мало в вышине Старспайра животных, способных нанести пони, даже маленькой, серьезный вред.

Но в рацион этих гигантских насекомых входила, помимо всего прочего, любая ороговевшая ткань, в том числе и шерсть. И если одинокий шуршунчик способен был стащить у пони шляпу или плащ, то подобная стая...

Шевеление на стволе тем временем нарастало. Грей Маус издала очередной испуганный писк, а вторая фестралочка лихорадочно шарила копытом в брошенной сумке.

— Ну же! — поторопила Лоудстар. — Их привлекает наше тепло, скорее!

Ария, ругнувшись вполголоса, вывалила содержимое рюкзака. Она точно помнила, что держала в копытах коричневую бутылочку, что скрывала в себе очень неприятно пахнущую для насекомых мазь.

Неожиданная догадка поразила фестралочку. Она вспомнила, как поставила бутылочку на тумбу и... там и оставила, отвлекшись на компас и высотомер.

Она медленно повернула голову к подругам и виновато прижала ушки.

— Простите, — прошептала она. — Кажется, я забыла его положить...

Словно дождавшись этих слов, стая гигантских бабочек снялась с места. Воздух наполнился шелестом крыльев, в котором моментально потонул трехголосый визг незадачливых первопролетцев...

---

...Лоудстар никогда бы не подумала, что где-нибудь может быть ТАК холодно.

Даже немного завидно стало подругам, что на пределе скорости тащили облако обратно к Шпилю Старспайра и грелись маханием крыльев. Самой же приходилось вскакивать и отжиматься от облака. А также молить Ночную принцессу, чтобы заклинание хождения по облакам продержалось еще хотя бы полчасика. Обновить чары было нечем: свиток, в числе прочего, стал добычей шуршунчиков.

Маленькая ментатка поморщилась, вспомнив мерзких насекомых, что очень быстро проломили возникший на их пути магический щит, после чего облепили трех жеребят живым ковром. Шуршунчики не успокоились, пока не объели с пони все: одежду, матерчатые ремни, сумки и, что самое ужасное и унизительное, шерсть.

Теперь все трое горе-первопролетцев представляли собой бледных и абсолютно гладких пони без единой шерстинки.

Лоудстар, лишь мысленно сравнив себя прежнюю и теперешнюю, только сжимала зубы в ярости.

Какой позор!

Но хуже было оказаться в стратосферном холоде без какой-либо защиты. Не успели еще шуршунчики завершить свою трапезу, как холод пронял до костей всех троих Меткосталкеров. Выход был один: бежать, а потом лететь на пределе возможностей туда, где тепло.

В Шпиль, домой.

— Вы можете лететь быстрее?! — крикнула ментатка, когда холод и чувство унижения переполнили чашу терпения.

— Н-не воз-зникай! — стуча зубами и тяжело дыша, отозвалась Ария Миднайт. — И без того тяжело!

— О, д-да, простите меня, неблагодарную! — язвительно процедила Лоудстар, тоже стуча зубами и обхватывая себя копытами. Соприкосновение голой кожи было просто ужасным. — Неужели сложно было просто след-довать списку при сборах?

— Зануда! — прокричала Ария, не оборачиваясь.

— Я зануда?! — взвилась ментатка. — Ничего этого бы не было, если бы одна пустоголовая не забыла репеллент! Или хотя бы держалась намеченного маршрута!

— Н-не ссорьтесь, д-девочки... — попросила Грей Маус тихо, но Лоудстар услышала:

— Не ссориться?! Ты сама, имеющая, по крайней мере, подобие мозгов, зачем ты ее поддержала?! Ты всегда поддерживаешь Арию, безвольная, глупая тряпка!

— Не трогай Мышку! — тут же вступилась за подругу Ария.

— О, не зли меня! — прошипела Лоудстар. — Или клянусь Луной, как только мои силы восстановятся, я тебя саму превращу в шуршунчика! А потом съем!

Рог ментатки полыхнул красным, в очередной раз прогоняя по всем трем телам волну магического тепла. Силы были на исходе, но к счастью, огни Старспайра приближались достаточно быстро.

— Что действительно жалко, так то, что кьютимарку мы так и не получили, — заметила Ария, разорвав неловкую паузу.

Положа копыто на сердце, она готова была признать, что виновата, но не хотелось признавать правоту ментатки сейчас.

Лоудстар даже не нашлась, что сказать. Просто обессилено уселась на облако, подавив очередное желание прикрыться. Их унижение еще только начиналось: завтра всем нужно было идти в школы.

И если крылатые балбески вполне заслужили это наказание, то в чем провинилась она, Лоудстар?

Лишь представив себе насмешки других юных ментатов, кобылка с трудом удержалась от слез. На бледно-серой коже особенно ярко вспыхнул румянец, а короткий шнурок, оставшийся от красивого и ухоженного хвоста, жалко поджался.

«О, Луна, за что мне это? — подумала она, взглянув в ночное небо. — Чем я так прогневила тебя?»

— Рули к нам! — крикнула впереди Ария, и Лоудстар не сразу сообразила, что обращалась фестралочка не к ней.

Вскоре все стало ясно: Ария и Грей тащили облако к башне, где жили родители маленькой непоседы: капитан Лунной Гвардии Миднайт Блейд и его жена, дневная пегаска Шайни Сан, что переехала к мужу прямиком с поверхности.

Что ж, это было логично: родители Грей Маус жили дальше, а интернат Лоудстар вообще находился в самом центре города. Да и лететь туда сейчас ментатка бы очень не хотела. Еще не хватало попасться в таком виде на глаза учеников и учителей!

Белоснежная пегаска Шайни Сан, увидев на пороге трех продрогших, лысых и хнычущих кобылок, даже не стала ни о чем расспрашивать.

— Я должна была догадаться, — только и сказала она, скользнув взглядом по отчаянно краснеющей ментатке.

Первое, что было сделано — набрана огромная бадья с горячей водой, куда моментально были помещены все трое «первопролетцев». И только после кружки горячего молока, преподнесенной прямо во время водных процедур, начались расспросы.

Говорила, в основном, Ария, а Лоудстар не удержалась от пары-тройки язвительных замечаний.

Шайни выслушала рассказ о первом приключении клуба Меткосталкеров, после чего улыбнулась и погладила дочку со словами:

— Скажите спасибо, что вы не пегаски.

— Почему? – тут же спросила Ария.

Белоснежная пони охотно пояснила:

— Шуршунчики едят ткань и шерсть, но излюбленное их лакомство — перья. И будь вы пегасками, не смогли бы улететь с того острова и все там замерзли.

— Ты нас накажешь? – угрюмо спросила Ария, исподлобья глядя на маму.

Но дневная пони лишь с улыбкой покачала головой:

— Думаю, вы уже достаточно наказаны, отважные первопролетцы. Надеюсь, произошедшее научит вас осторожности вне пределов Шпиля.

Открывшаяся дверь привлекла внимание всех присутствующих. В следующий миг Лоудстар с писком нырнула в бадью: на пороге, облаченный в неизменный синий плащ, стоял ментат Блю Сейдж, преподаватель трансфигурации, а по совместительству – старший библиарий Академии и начальник Шайни Сан.

— Добрый вечер, сэр, — поздоровалась белая пегасочка. — Спасибо, что пришли.

— Мам! – воскликнула Ария. — Зачем ты позвала мистера Сейджа?

— Чтобы он забрал Лоудстар, конечно, и принес ей одежду.

Над краем бадьи показались бледно-серые ушки, лишенные характерных кисточек.

— Учитель, можно мне недельку не ходить в школу? – жалобно спросила маленькая ментатка.

— Ни в коем случае, — отозвался тот, телекинезом кладя рядом с бадьей сверток. — Ты обязательно должна ходить. Вот твоя парадная форма, будешь ее носить каждый день, пока не отрастет шерстка.

— Но учитель! — в красных глазах стояла влага, а голос надломился. — Они будут смеяться надо мной!

Шайни Сан вздохнула. Она-то уже давно успела выучить: умолять о чем-то старшего библиария было совершенно бессмысленно.

— Никаких «но», — отрезал ментат. — Через пять дней контрольная по трансфигурации, которая определит готовность учеников к практическим занятиям. К тому же, это тебе послужит хорошим уроком.

Лоудстар, ушки которой приобрели оттенок заката дневного светила, только всхлипнула. Ей хотелось провалиться сквозь пол, парящий остров и рухнуть на землю где-нибудь в Эквестрии.

Она вдруг почувствовала, как на ее плечи с двух сторон легли копытца.

Заплаканные красные глаза поднялись и встретились с двумя парами других, золотистых.

— Прости меня, — сказала Ария Миднайт. — Это все я виновата. Я обещаю, что буду чаще прислушиваться к твоим советам.

— И ты меня прости, — прошептала Грей Маус. — Я должна была все трезво взвесить... как ты.

Лоудстар, хлюпнув носом, покосилась на стоящего неподалеку Блю Сейджа. Тот молча смотрел на происходящее, словно выжидая. Рядом стояла белая Шайни Сан и делала вид, что за окном происходит что-то чрезвычайно интересное.

Маленькая ментатка вздохнула и опустила глаза обратно:

— Да ладно... я тоже хороша. Извините, что нагрубила на обратном пути. Вы ведь спасли меня...

В следующий миг она почувствовала, как обе фестралочки обняли ее.

— Друзья? – спросила Ария.

— Друзья, — эхом отозвалась Лоудстар.

— Друзья, — тихо шепнула Грей Маус.

Мимолетно брошенный на учителя взгляд показал, что суровый, строгий ментат улыбается уголками губ...

Глава 03. Драться нехорошо.

Песенку придумала Crazy Ditty, спасибо ей.

Иллюстрация от Ba2sai.

Лоудстар вышла из жилой башни и, вздохнув, направилась в сторону учебных корпусов. Шла вторая ночь, когда маленькая волшебница вынуждена была ходить в школу в этом ужасном виде.

Одежда, конечно, немного исправляла ситуацию, но жеребята не были бы жеребятами, если бы упустили такой прекрасный повод для насмешек. Даже если эти жеребята — юные ментаты, будущая магическая сила и опора Старспайра.

Днем погодная служба сделала дождь, и ночной воздух полнился свежестью и влагой.

Кобылка вздохнула и отвела взгляд от своего отражения в луже. Какой нелепый вид! Бледно-серая кожа, торчащая из школьной формы лысая шея, плиссированная юбка, прикрывающая круп и оголившийся хвостик. И смотрящие на все это грустные красные глаза.

Да, школьный доктор выдал мазь для роста шерстки и специальный бальзам для ванны, в которой кобылка пролежала вчера половину утра, прежде чем лечь спать. Но с виду изменений почти не было. Разве что гладкая кожа покрылась едва заметной темной щетинкой.

«Еще одна ночь, полная насмешек и позора, — грустно подумала кобылка и шмыгнула носом. — Дурацкие шуршунчики!»

Входя в аудиторию, Лоудстар еле сдержалась, чтобы не зажмуриться. Она ожидала хихиканья и дразнилок, но с ее появлением ничего не изменилось.

Ментатка обвела класс взглядом. Дюжина таких же, как она, молодых ментатов, занималась нормальными делами в ожидании учителя: кто-то повторял домашнее задание, кто-то развлекался рисованием или болтовней, а главный заводила насмешек, Найтглоу, хотя и проводил безволосую одноклассницу взглядом, не сказал вообще ничего и вообще старался держаться подальше.

Приглядевшись, кобылка с удивлением заметила, что почти весь класс выглядит слегка потрепанным: пластыри, припухлости и пара шишек. Не иначе, учудили какую-то каверзу, окончившуюся потасовкой. Не очень характерно для Академии, но и не то чтобы нечто из ряда вон.

Тем не менее, Лоудстар насторожилась. Тщательно проверила скамейку и парту на предмет розыгрышей, но ничего не нашла. С осторожностью отнеслась к обеду в столовой и на всякий случай держала наготове заклинание щита.

Но нет. Ночь прошла, словно Лоудстар была в своем обычном виде. Маленькие ментаты вели себя так, словно и не было вчерашней ночи, когда лишившаяся шерстки кобылка подвергалась настоящей травле. Разве что более старшие жеребята иногда провожали Лоудстар шепотками и хихиканьем, но по сравнению со вчерашним это было просто ничем. Ушей достигли какие-то шепотки о драке, но пострадавшая от произвола шуршунчиков малышка была далека от слухов: когда являешься легкой целью для насмешек, лучше вообще поменьше обращать внимание на себя.

Под конец ночи Лоудстар решила, что кто-то из учителей поговорил с одноклассниками, или те просто не хотят привлекать к себе лишнее внимание наставников после какой-то провинности. Драка в эту теорию хорошо вписывалась, хотя кобылка и не могла себе представить, что настолько не мог поделить дружный и сплоченный класс.

Но другого объяснения все равно не было, хотя Блю Сейдж еще вчера просил ребят поддержать пострадавшую одноклассницу. Осознали с опозданием?

«Мальчишки», — фыркнула про себя Лоудстар.

В немного приподнявшемся настроении, она направилась к одному из многочисленных кристальных мостов: нужно было успеть на заседание клуба Меткосталкеров, первое после происшествия с шуршунчиками. Да и домашних заданий было больше чем обычно.

---

В Большой Библиотечной башне, что возвышалась недалеко от Академии Ментатов, уже ждали обе подруги и товарищи по несчастью.

Правда, «башней» этот комплекс называли только для краткости.

В отличие от Башни Ночи, в которой располагалась главная резиденция Ордена Ментатов, Большая Библиотечная башня представляла собой несколько башен разной высоты, соединенных галереями. И каждая была наполнена книжной премудростью веков в той или иной области. А еще весь комплекс парил на отдельной скале прямо над самым крупным каменным островом Шпиля – Селестиал Филдс. Башня висела точно над Академией, удерживаемая магией и четырьмя мостами из прочнейшего хрусталя, что делали комплекс похожим на гротескного паука с постройками на спине.

Занятия для учеников любых школ проводились в нескольких нижних залах башен общедоступного знания, разделенных на классы и книжную часть. Один из таких тихих закутков и оказался в распоряжении Меткосталкеров согласно учебному предписанию.

Горячий чай и сладкое печенье немного поднимали им настроение, и Лоудстар поспешила присоединиться к друзьям.

Крылатые кобылки тоже были одеты: Ария в вязаный комбинезон с прорезями для крыльев. А Грей Маус — в черное платье с блестками и теплые носочки. Судя по всему, как и форма Лоудстар, ее одежда была празднично-выходной, и только сейчас была вынужденно надета в буднюю ночь.

Обе фестралочки, прожевав, поздоровались с Лоудстар, но ответное приветствие застряло в горле: Ария Миднайт щеголяла свежим синяком на скуле, шишкой на лысой голове, а также несколькими пластырями.

— Луна милосердная, Ария, что с тобой случилось?! — вырвалось у Лоудстар.

Фестралочка прижала уши и улыбнулась:

— Делала супер-потрясный-мозговыносящий трюк, и у меня почти получилось. Почти.

— Да-да, так и было, — поддакнула Грей Маус, не поднимая взгляда.

Лоудстар обвела подруг взглядом.

Обе выглядели законченными врушками: у одной на мордочке играла совершенно плутовская улыбочка, а вторая, покраснев, не смела поднять глаза.

— Так, — топнула копытцем Лоудстар, в душу которой закралось подозрение, — а ну-ка, признавайтесь, что вы учудили без меня?

Через минуту расспросов и увиливаний, терпение Лоудстар лопнуло, и она накричала на подруг, обвинив их в скрытности и нечестности по отношению к ней.

Мышка от такого с писком спряталась за Арию, и та, вздохнув, сдалась:

— Ладно. Дело было так...

...Из учебного корпуса Академии Ментатов выбегает галдящая толпа жеребят. Закончились занятия, и юные ночные единороги, как и все другие дети, были намерены посвятить остаток ночи играм и, в зависимости от множества причин, самостоятельной подготовке или проказам, пока ночное светило не начнет клониться к горизонту.

— Свинка-Лоудстар! — доносится со двора сопровождаемая нестройным смехом дразнилка. — Лысая как свинка!

Зоркие золотистые глаза Арии Миднайт видят, как одетая в нарядное платье Лоудстар, чуть не плача, убегает от группы таких же, как она, жеребят-ментатов, среди которых выделяется один, обычной мышастой масти с темно-лиловой гривой.

Кобылка хмурится. Есть кое-что, чего она не терпит в других пони. А именно, насмешек над ее, Арии, друзьями. И еще когда все на одного.

Заложив круг над компанией юных ментатов, Ария идет на снижение. Мальчишки, посмеиваясь и что-то обсуждая, неспешно направляются к выходу с территории Академии, еще не зная, что их ждет.

Класс Лоудстар еще довольно хихикает и напевает песенку-дразнилку. Им так весело, что даже музыка мира отзывается на их чувства и начинает звучать в сердцах и умах:

— В этот класс приходит пони,

На которой шерсти нет,

И не скрыть тебе, не спрятать

Вот такой секрет!

Отрастёт обратно шёрстка

Через много-много лет,

А пока — да воссияет яркий свет!

Свет ослепляет наших врагов,

Это мерцание лысых боков!

Но Ария не намерена терпеть, когда ее подругу обижают.

Она падает прямо перед оторопевшими жеребятами и, воинственно пригнув голову и прижав уши, делает шаг вперед.

В насмешливую песню вклинивается ее голос, полнящийся гневом, и даже звучащая в душе мелодия меняется:

— Лично я, как звеньевая,

Грубость резко осуждаю,

Стыд-позор, позор и стыд,

Тем, кто девочкам грубит!..

Ментаты как один пятятся от наступающей на них кобылки, что из-за расправленных крылышек кажется больше чем есть:

— Я считаю, вас всех надо

Сдать наставнику отряда!

Ария уже мысленно торжествует. Все же, ментаты в большинстве своем — настоящие ботаны, и такой крутой кобылке ничего не стоит прижать их к копыту.

Но не тут-то было.

Вперед выходит тот самый обладатель темно-лиловой гривы и кьютимарки в виде большой шестиконечной звезды, и в свою очередь прерывает песню Арии своим куплетом:

— В школу нашу лётную

Пони прилетела,

И девчонка бросить нам

Вызов свой посмела!

Столь самоуверенна,

Что же за дела!

Лучше бы на кухне

Маффины пекла!

Ария, нагнув голову и прижав уши, издает злобное шипение, прервав и музыку мира, и насмешливую речь юного ментата. Тот пятится, увидев, как одетая в вязаный комбинезон фестралочка скалит маленькие, но без сомнения острые зубки.

— Эй, эй, ты чего? — слышатся голоса остальных ментатов. — Взбесилась?

— Нас тут дюжина, — говорит Найтглоу, но в голосе его нет уверенности. — Причем жеребцов. А ты — всего лишь одна маленькая кобылка.

Мордочку Арии искажает усмешка.

— Сами напросились, — цедит она и в следующий миг бросается на ближайшего врага.

Да, в одиночку лезть в драку против целого класса — это безумие, происходи все в летной школе. Фестралы, как и пегасы, много времени уделяют физической подготовке и полетам, всяческим соревнованиям и даже основам боевых искусств. В общем, культура тела у крылатых пони преподается практически наравне с культурой ума.

В отличие от Академии Ментатов, где гимнастика и спортивные игры — лишь вспомогательные предметы и факультатив, призванные поддерживать физическое здоровье занятых учебой студиозусов.

Первым существенную разницу ощущает Найтглоу, получающий копытом прямо по носу. В следующее мгновение школьный двор оглашается криками, глухими звуками ударов, болезненным шипением и отчаянным ревом уже получивших.

Через небольшое время Найтглоу поднимается, утерев копытом разбитый нос, и видит, что целый класс маленьких ментатов близок к разгрому. От боли хочется реветь, но негласный лидер класса сдерживается.

— Магией! — кричит он. — Вместе! За ноги и крылья!

Еще стоящие на ногах одноклассники слышат его. Несколько рогов вспыхивают. Кто-то, правда, теряет сосредоточенность, когда в него влетает злобно шипящий комок из копыт и клыков.

В общем и целом, Ария успевает уделать семерых, когда несколько кинетических полей обездвиживают ее и придавливают к земле. Кругом раздается хныканье и стоны, валяются оторвавшиеся седельные сумки и рассыпанные книжки...

— А ну, пустите меня! — рвется в магических оковах Ария. — У, ботаники! Я вам ваши рога позасовываю в ... хмф-мфм-ммм!

Найтглоу, сформировав кинетический пузырек магического поля, с удовольствием затыкает фестралочке рот. Подходит ближе и наклоняется к самой мордочке:

— Вот ты и попалась. Разум торжествует над грубой силой, помни это, девчонка.

— Найтглоу! — раздается голос Нокс Арканума, что держит левую заднюю ногу кобылки. — А что дальше?

— Дальше? Несите веревку. Свяжем.

— А потом? — с натугой спрашивает еще один из класса, бледный Алебастр Клауд, в белесой магии которого ненадежно зажата передняя правая нога Арии.

— Успеем придумать, — усмехается Найтглоу, которого странно пьянит дарованная магией власть над сильной и быстрой кобылкой. — Может, нам ее отшлепать? Или прямо в одежде извалять в какой-нибудь грязи? А может, просто отдать взрослым, как зачинщицу беспричинной драки...

— Хорошо бы ее превратить во что-нибудь, — тоскливо вздыхает Нокс Арканум. — Скажем, в шуршунчика.

Ария издает сдавленный рык, злобно сверкая золотистыми глазами.

— Держите крепче, — велит Найтглоу. — Да, превратить было бы здорово, но практика по трансфигурации еще не скоро.

Он замечает, что кобылке тоже досталось: на голой коже особенно ярко видна пара синяков и набухающая на лбу шишка от чьего-то копыта.

— Извините меня, — вдруг раздается чей-то лепет рядом.

Найтглоу оборачивается и в следующий миг чувствует сильный тычок в рог. Все бы ничего, но в это время сквозь магическое средоточие как раз течет энергия.

Заклинание рассыпается яркими искрами с громким треском, в который вклинивается стон самогó маленького волшебника. От боли кружится голова, из глаз потоком начинают течь слезы. Каждый единорог чуть ли не с рождения знает, как это больно — ударить по рогу с активной магией. Если дотронуться — ничего страшного, просто прекратится заклинание, но чувствительность все равно повышается неимоверно.

Заклятие, держащее мордочку Арии, рассеивается. В следующее мгновение летунья поднимает мордочку и издает торжествующий вопль, почему-то переросший в какой-то иной, совершенно немузыкальный звук.

Громкий скрипучий визг, издаваемый глоткой Арии Миднайт, заглушает стоны теряющих магию ментатов. Маленьким волшебникам, чьи рога сейчас светятся от магии, кажется, что им в голову вбили ледяной гвоздь.

Заклинания юных волшебников сыплются как карточный домик: одно за другим магические поля лопаются, и вскоре Ария вскакивает, прекратив вопить.

Она торжествующе оглядывает валяющихся вокруг стонущих ментатов и встречается взглядом с Грей Маус, что скромно стоит рядом с поверженным Найтглоу. Она нервно одергивает платье: ей раздавшийся звук не навредил, а наоборот, прошелся по всему телу волной тепла и бодрости, прибавив сил и даже заставив раскраснеться.

— Спасибо, Мышка, — улыбается Ария. — А я и не думала, что ты решишься увязаться за мной.

— Зови меня теперь Бесстрашной Победительницей Мальчишек, — с улыбкой произносит фестралочка, но ворочающийся на земле с мучительной мигренью и слабостью Найтглоу задевает ее копытом, после чего Грей Маус с писком отпрыгивает к Арии.

Та, хихикнув, подходит к зачинщику дразнилок и, наклонившись вплотную, говорит:

— Отшлепать, значит? В шуршунчика превратить? Торжество разума? Слушай меня внимательно, волшебник несчастный. Если я еще раз услышу, как ты или твои приятели смеетесь над Лоудстар... Если хотя бы хихикаете за спиной... Я к вам снова приду. И тогда нынешняя боль тебе покажется легкой щекоткой. Понял?

— Я всё про тебя расскажу! — сквозь слезы кричит Найтглоу, но только вскрикивает, когда копытце прижимает рог к земле. — Понял! Понял!

— Так-то лучше, — кивает Ария, после чего поворачивается к Грей Маус. — Полетели. Хватит с них на сегодня.

Лоудстар дослушала до конца. Теперь было понятно поведение одноклассников и их общая помятость. Подруги заступились за нее. От разлившегося в груди чувства благодарности хотелось плакать и смеяться одновременно.

Наконец, ментатка смущенно проговорила:

— Ария, спасибо.

Та только отмахнулась, хотя было видно, что маленькая летунья польщена:

— Пустое. Любой, кто задевает моих друзей, будет иметь дело со мной.

— За меня так никто еще не заступался, — продолжила смущаться маленькая волшебница. — Впрочем, особенной нужды и не было...

Ария улыбнулась совершенно хулиганской улыбочкой:

— Ну что, когда мы будем готовы к следующему приключению среди стылых островов Пояса?

— Тебе что, было мало случая с шуршунчиками? — вопросом ответила Лоудстар.

Ария все также беззаботно махнула копытцем, едва не задев по носу пискнувшую Грей Маус:

— Да ладно тебе. Шерстка отрастет, а нас ждут приключения. Ты же хотела метку организатора, помнишь? Вот и организуй нам... приключение!

Ментатка на минуту задумалась, напустив на себя ну очень серьезный вид, а затем на ее мордочке появилась улыбка.

— Ладно. Только теперь все будем делать по-моему. Видишь, Ария, к чему приводит неорганизованность? А если бы это были не шуршунчики, а орлы-пониеды? Или, не приведи Луна, ночные плакальщицы? Остались бы от нас рожки да ножки!

Ария явно не желала соглашаться со сказанным подругой, ведь ни те, ни другие хищники не встречаются в таких количествах, как шуршунчики!

Но дальнейшую дискуссию прервал звук открывшейся двери.

Судя по прижавшимся ушкам подруг, вошедшая черная кобылица с ярко-оранжевыми глазами и кислотно-зелеными гривой и хвостом была им хорошо знакома. Грей Маус, пискнув, выронила надкушенное печенье, Ария же, наоборот, с удвоенной силой набросилась на угощение.

За кобылицей же...

Увидев вошедшего магистра Блю Сейджа, Лоудстар виновато опустила уши. У нее в школе накануне состоялся очень неприятный разговор с наставником. Тот выразил свое неудовлетворение выходкой своей лучшей ученицы и попрекнул ее в легкомысленности. Ее, ту, которую всегда ставил в пример другим как образец организованности и ответственности. И засадил за огромный обзор по флоре и фауне Старспайра.

«Ох, сейчас что-то будет!» — грустно подумала ночная единорожка.

И точно:

— И что же это вы тут делаете, а? — осведомилась яркая кобылица. — Разве не должны вы сейчас быть под домашним арестом за ту безобразную потасовку, что умудрились устроить? И где! В Академии Ордена Ментатов!

Лоудстар нахмурилась. А она-то думала, что мальчишкам хватит смелости промолчать! Но нет, не побоялись даже того, что им наваляли две кобылки, о чем теперь вся Академия узнает. Уж она, Лоудстар, позаботится об этом.

Кобылица продолжила:

— Ария, ты звеньевая! И какой пример ты подаешь своим подчиненным? Да еще и треская сладкое, когда тебя оставили без него?

Но маленькая фестралочка не сдалась так легко. Проглотив очередной кусок печенья, она возразила:

— Пример верности и дружбы! Мы не оставим нашу подругу одну, тренер Бейн Фаер! А сладкое... Все равно влетит, так что погибать, так с музыкой!

Бейн Фаер, хмурясь, понизила голос, подруги что-то пищали в ответ, но Лоудстар стало не до них. Строгий преподаватель трансфигурации и классный руководитель подошел к маленькой волшебнице, нависнув сверху иссиня-черной горой строгости:

— Я, кажется, запретил тебе общаться с этими кобылками? — произнес он. — Твоя дисциплина может катастрофически упасть. Процесс уже пошел.

Это было правдой, о которой Лоудстар собиралась сегодня рассказать подругам. Она уже вдохнула, чтобы возразить, но неожиданно повысила голос Ария Миднайт, гордо задравшая носик позади мэтра:

— Половине летной школы запрещено со мной общаться!

Тут же она заработала легкий подзатыльник от тренера:

— Как ты себя ведешь с магистром, Ария!

Ментат не обратил внимания на раздавшуюся сзади перепалку, продолжая ждать ответ от Лоудстар. Та, бросив на друзей мимолетный взгляд, вздохнула:

— При всем уважении, мэтр... Но я отказываюсь выполнять этот запрет.

Старший библиарий остался спокойным:

— Аргументируй.

Это был шанс. Ментат Блю Сейдж никогда не настаивал на неоспоримости своих решений. Все, что требовалось ученикам — это доказать, что наставник неправ. Правда, удавалось это лишь единицам.

— Они мои друзья! — вспомнив слова Арии, выпалила юная волшебница и почувствовала, как в носу противно защипало. — Это... это выше запретов. Даже Ваших, мэтр. Тем более, не относящихся к учебе.

Подруги удивленно уставились на нее, а ментат спросил:

— Но это не повод устраивать потасовки, ты согласна?

— Они защищали меня! — уперлась Лоудстар. — Так что если кого и наказывать, то меня! Драться, может, и нехорошо, но и дразниться — не лучше!

Библиарий какое-то время думал, после чего вперил в ученицу взгляд пронзительно-голубых глаз.

— Ты осознаешь ответственность подобного поступка? — спросил он. — Они затеяли драку прямо на территории Академии.

— Еще как осознаю! — топнула копытцем Лоудстар.

Блю Сейдж, казалось, иного ответа и не ждал:

— В таком случае, отныне за них отвечаешь ты, — сказал он и, повернувшись, направился на выход, чуть ли не нараспев продолжая излагать приговор под изумленными глазищами жеребят. — Я оформляю на тебя, Лоудстар, шефство над этими студентками летной школы. И отныне ты несешь ответственность за их дисциплину и успеваемость. Вы слышали, тренер Бейн Фаер?

— Слышала, — отозвалась кобылица. — Лучше и придумать нельзя для этих возмутителей спокойствия. И раз уж вы теперь тут, в библиотеке и такие неразлучные, вы у меня тоже напишите по эссе... На какую тему, мэтр Сейдж?

Ментат ответил:

— «Флора и фауна Пояса». На двадцать пять страниц... — он посмотрел на Лоудстар. — А вам, юная леди, как новоявленному шефу этой шайки, все сорок.

— Вот-вот, — закивала тренер летной школы, — самое то для вас.

Молодая ментатка не сразу пришла в себя. Решение наставника прошило ее словно легендарный Лунный Клинок, карающее оружие ночной богини. Ледяной кортик, от которого не спасали ни доспехи, ни магия. И даже пламенное сердце дракона гасло после единственного удара страшного оружия. Так гласила легенда.

Лоудстар несколько неимоверно долгих секунд сидела неподвижно, после чего сорвалась с места и бросилась вслед Блю Сейджу, что уже вслед за тренером выходил из библиотеки.

— Как же я могу повлиять на них? — спросила она, догнав наставника в дверях башни.

— Твои проблемы, — коротко отозвался библиарий, окидывая взглядом раскинувшийся ночной пейзаж Города Тысячи мостов.

Усмехнувшаяся Бейн Фаер расправила крылья и спрыгнула с башни, тут же поймав воздушный поток. Ей, в отличие от ментата, не нужно было пользоваться лестницей.

Порыв ледяного ветра заставил синий плащ хлопнуть, а маленькую волшебницу поежиться даже в одежде.

— Но мэтр! — пискнула та, но осеклась, когда ментат вперил в нее свой прежний, строгий взгляд:

— Ты сделала выбор, а теперь боишься его? Не разочаровывай меня окончательно, Лоудстар.

Сердечко кобылки дрогнуло. По имени Блю Сейдж называл ее в официальной обстановке и когда сердился. А это означало, что дальше лучше не перечить.

— Хотя бы с чего мне начать? — обреченно спросила она.

Но ответом был лишь хлопок воздуха, что сопроводил трансгрессию ночного единорога.

Лоудстар, стоя над ночным городом, обиженно хлюпнула носом. Потом зло утерлась копытом и крикнула в пустоту:

— Ну и ладно!

С этими словами она вернулась в библиотеку, где две ее новоиспеченные подшефные тихонько сидели среди книг и свитков. Усевшись на прежнее место, она окинула друзей взглядом, даже не зная как объяснить им произошедшее.

В теории, магистр ментатов мог так поступить с учениками летной школы: его учебное звание было выше любого тренера летной школы, куда поступало большинство маленьких фестралов. Это не отменяло их занятий в собственных учебных заведениях, но теперь за успеваемость двух подруг отвечала в том числе и она, лучшая ученица младшей группы Академии. И если те не будут справляться с учебой, в табеле самой Лоудстар тоже появится несколько неудовлетворительных оценок.

За себя она могла поручиться относительно любого предмета. А вот за двух крылатых разгильдяек — нет.

«Еще не хватало из-за них испортить себе табель!» — мелькнула паническая мысль, впрочем, отметенная почти сразу.

— У меня дежа вю, — сказала Ария, перехватив хмурый взгляд Лоудстар. — Я примерно так и получила свое звено в летной школе.

Лоудстар моргнула. Потом еще раз.

— Подожди, — она взяла копыто подруги своим. — Так ты что, и вправду звеньевая?

— Ну да, — кивнула Ария, смущенно хихикнув. — А Мышка — в моем звене. Не похоже?

— В это трудно поверить, — недоверчиво сощурилась Лоудстар. — От тебя же одни проблемы в том, что касается дисциплины.

Ария, немного виновато улыбаясь, почесала копытом затылок:

— Хех... это долгая история.

— Расскажи! — попросила маленькая ментатка, потом добавила тише. — Пожалуйста? Мне сейчас бы не помешал кто-то с руководящим опытом.

Ария вздохнула:

— Ладно. Раз уж сегодня ночь воспоминаний...

...Летная школа. Вдоль строя кадетов прохаживается инструктор Бейн Фаер. Кобылица во всех отношениях впечатляющая, а когда сердится, огненно-рыжие глаза будто наполняются колдовским огнем.

— Ария Миднайт! — раздается команда. — Выйти из строя!

Маленькая взъерошенная кобылка выходит из шеренги на два корпуса и неподвижно застывает копыто к копыту. Она не пытается оправдываться или о чем-то просить: такого удовольствия она инструктору не доставит.

Бейн Фаер продолжает:

— За проявленную некомпетентность и нежелание работать в команде со своими товарищами ты должна понести наказание. Есть что сказать?

— Мэм, никак нет, — отзывается фестралочка, не меняя позы.

— И как думаешь, какое наказание ты заслужила, маленькая гордячка?

Ария Миднайт, из-за которой безобидное упражнение по управлению погодой превратилась в ловлю грозового облака силами настоящих патрульных, думает недолго:

— Наверное, вы меня отчислите, мэм.

На мордочке инструктора отражается искреннее удивление.

— Что?! И отправить тебя на внеплановые каникулы? Ну уж нет. Свифт Блейзер!

— Я, мэм! — с готовностью выскакивает из строя командир звена.

Уж пусть только тренер назначит выбрать наказание ей! Дерзкая эгоистка, озабоченная собственной крутостью, будет до выпуска мыть пол после уроков!

— Ты больше не звеньевая, — говорит инструктор, и у Свифт все внутри как будто падает куда-то в район копыт. — Я назначаю вашим командиром Арию Миднайт.

Ария мгновенно теряет всю свою невозмутимость:

— ЧТО?!

Бейн Фаер, не обращая внимания на протестующий писк Свифт Блейзер, говорит:

— Теперь ты за них отвечаешь. И отныне твои успехи — это успехи звена. А если их постигнет неудача, то они все будут знать, что это ты их подвела.

Ария, с которой разом слетела вся спесь, робко опускает ушки под хмурыми взглядами остальной пятерки, с которыми она делит комнату во время многодневного пребывания в школе, палатку в походе и все групповые упражнения:

— Мэм?

— Тебе что-то неясно, звеньевой?

— Я не смогу!.. — в отчаянии выкрикивает кобылка, глаза которой влажнеют. — И никогда этого не хотела!

— Куда ты денешься, — усмехается Бейн Фаер. — Да и кто тебя спрашивает.

— Но я даже...

— Свифт тебя научит.

— Я не согласна! — хором выкрикнули Свифт Блейзер и Ария Миднайт, после чего беспомощно переглянулись.

— Как вы думаете, — клыкастая усмешка тренера становится откровенно хищной, — это просьба или приказ?..

— ...вот так я и стала командиром пятерки, — закончила Ария свой рассказ, — а когда ко мне назначили Мышку... ну ладно, это уже другая история.

Лоудстар навострила ушки:

— Мышку?

Ария хихикнула, а Грей Маус пояснила:

— Наш новый командир всем дала прозвища-позывные. Мне вот — Мышка.

— А какое прозвище у нее? — красные глаза перевелись на Арию.

— А у меня нет прозвища, — усмехнулась Ария. — Я слишком крута для этого! Все зовут меня «командир»!

Две кобылки вперили друг в друга взгляды. Их посетила одна и та же мысль: у подруги нет прозвища!

— Кудряшка! — вдруг выпалила Ария.

Глаза Лоудстар расширились от удивления:

— Откуда ты... я же не кудрявая!

— Ну, ты ведь у нас умная как сам Старсвирл, но не можешь быть Бородатая. Будешь, значит Кудряшкой.

— Но почему Кудряшка?

— Вот вырастет у тебя борода и будешь Звездобородой, а пока — Кудряшка, — Ария хулигански показала подруге язык.

— Где тут логика?!

— А на фиг логика в прозвище? — пожала плечами Ария, нахально улыбаясь.

Лоудстар задохнулась от возмущения:

— Тогда ты... я тебе тоже прозвище придумаю!..

Крылатая кобылка только фыркнула:

— У тебя одни уроки в голове, что ты можешь придумать?

— Аурития, — поправив очки, улыбнулась Лоудстар, взяв за основу слово из древнеэквестрийского языка.

— Эй! — возмутилась фестралочка, расправив крылышки. — Нечестно обзываться непонятными словами!

Улыбка ментатки стала откровенно ехидной:

— Я тебе как-нибудь потом скажу. Обещаю. Если сама не догадаешься.

Грей Маус хихикнула в копытце:

— Теперь и у нашего командира есть прозвище, как мило!

— Не смей рассказывать звену об этом! — тут же взвилась Ария.

Лоудстар тем временем придала себе строгий вид и уперла копыта в бока:

— А ведь раз я теперь за вас отвечаю, вам придется делать то, что я говорю.

— Как бы не так! — тут же возразила Ария, показав язык.

— Но ваш тренер сказала... — начала было Лоудстар, но бойкая фестралочка перебила:

— Мало ли, что она сказала! Думаешь, я ее все время слушаюсь?

Ментатка нахмурилась:

— Я не собираюсь использовать свое положение, чтобы отыграться за произошедшее в Поясе. К слову, я сразу была против той... авантюры, и сейчас мы щеголяем лысыми крупами по твоей вине. Так может, есть резон послушать здравомыслящую пони?

Ария немного стушевалась. По всему выходило, что подруга права, но признавать поражение не хотелось:

— Это все равно не делает тебя особенной в клубе.

— Конечно, нет, — согласилась Лоудстар и с улыбкой протянула копыто. — Меткосталкеры всегда равны между собой.

Ария неуверенно стукнула по нему собственным копытом, но чудо было уже то, что она вообще приняла чьи-то доводы. Тем более, будучи звеньевой, Ария наверняка не хотела уступать первенство.

Едва Меткосталкеры решили сосредоточиться на повестке ночи, а именно, на своих эссе, дверь снова открылась. Оглянувшиеся кобылки увидели, как в дверном проеме появилась помятая мордочка Найтглоу:

— Девочки, к вам можно? — спросил он, неловко улыбаясь.

Грей Маус, издав невнятный писк, сделала попытку спрятаться за стопку книг по истории Старспайра, но была перехвачена Арией Миднайт.

— Чего тебе надо? — недружелюбно отозвалась та. — Пришел за добавкой?

— Я не один, мы тут все... — сказал маленький ментат.

— Заходите, — буркнула Лоудстар, не смотря на одноклассников. — Выкладывайте, зачем пришли и катитесь.

Вскоре в библиотеке оказался весь класс Лоудстар. Ария Миднайт и Грей Маус слегка оробели: столько ментатов в одном помещении они еще не видели. Во дворе Академии было не в счет.

Найтглоу оглянулся на приятелей, многие из которых не смели поднять глаза, и, решительно сделав шаг вперед, вскинул голову:

— Лоудстар, мы хотели все попросить у тебя прощения за те обидные насмешки вчера.

Ментатка покосилась на усмехнувшуюся Арию и фыркнула:

— Получили по рогам и задумались? Раньше надо было думать, когда ябедничали.

— Это не мы! — с чувством возразил негласный лидер класса, потом посмотрел на Арию и Грей. — Вы набросились на нас посреди двора Академии и еще удивляетесь, что вас видела куча пони? Может быть, даже кто-то из наставников!

— Сами напросились, нечего было дразниться, — буркнула Лоудстар, скрестив копыта на груди.

Смущенно опущенных ушей и взглядов в толпе маленьких ментатов стало больше. Найтглоу и сам смутился, но быстро совладал с собой:

— Понимаешь, Звездочка... наш класс — он особенный. Потому что... в нем есть ты!

Ария прыснула в копытце, услышав школьное прозвище подруги, а Грей Маус уставилась на ментатку и почему-то покраснела.

— И что во мне такого особенного?

— Ты всегда была для нас особенной... примером в учебе и все такое. Но не только, — жеребенок замялся, но все же закончил. — Еще и той пони, что нас объединяет.

— И вы поэтому меня дразнили? — осведомилась Лоудстар.

— Мы вели себя как болваны, — сказал Найтглоу. — Прости, пожалуйста. Мы должны были тебя защищать, а вышло так, что за тебя заступились твои подруги.

— Да, прости! Мы просим прощения! — раздались еще голоса.

Лоудстар вздохнула:

— Глупые мальчишки... сначала напортачат, а потом прощения просят...

— Да-да, очень глупые, — спешно поддакнула Ария, пнув копытцем Грей Маус, чтобы та не ляпнула лишнего.

Найтглоу нашел в себе силы закончить:

— Ты нам как сестра. И без тебя мы утрачиваем ту особенность, что объединяла нас.

— Конечно, я прощаю вас, — продолжила Лоудстар. — Как я могу не простить моих непутевых «братиков»?

Она показала Найтглоу язык, но на голой коже было не скрыть румянца.

Когда радостные вопли несколько поутихли, Найтглоу сказал:

— Еще кое-что. Мы тут подумали, как тебе можно помочь, и нашли заклинание для роста шерсти. Ускоряет естественный рост.

— А моим подругам вы тоже поможете? — тут же спросила Лоудстар.

— Конечно, — с достоинством кивнул молодой ментат. — Это заклинание никогда не применялось, чтобы наращивать вообще всю шерсть, тем более с нуля, но мы рассчитали каскад построения...

— ...что никогда не было твоей сильной стороной, — проворчала Лоудстар, но Найтглоу не обратил внимания:

— ...чтобы заклинания хватило на троих. Нас как раз всех хватит, чтобы обеспечить нужную мощность.

Ария Миднайт обвела взглядом с дюжину маленьких ментатов, что переминались с ноги на ногу в помещении библиотеки.

— Вы... правда нам поможете? — тихо спросила Грей Маус.

— Правда, — Найтглоу так смешно строил из себя уверенного и взрослого волшебника, что Лоудстар делалось смешно. — И мы готовы начать прямо сейчас.

— Да! — подпрыгнула Ария Миднайт. — Что нужно делать?

Найтглоу начал объяснять про подготовку к заклинанию. Для начала нужно было начертать на полу магический символ, куда потом расселись бы все нуждающиеся в новой шерстке пони. По идее, магия должна была работать и так. Но малое количество сил, которыми располагали молодые ментаты, вынуждало использовать подручные средства.

— Только вам придется снять одежду, — сказал Нокс Арканум, — а то магически восстановленная шерсть может в нее врасти. Лучше не рисковать.

— Да, долой глупые тряпки! — улыбнулась Лоудстар, и застежки на ее одежде окутались красными сиянием магии.

— Стой! — вдруг крикнула Ария, после чего повернулась к мальчишкам. — Отвернитесь!

Лоудстар удивленно посмотрела на нее:

— Ария, зачем?

— Мы же голые!

— Мы и так бóльшую часть времени ходим без одежды.

Покрасневшая Ария скрестила коптыта на груди и пояснила:

— Вы обе чуть ли в обморок не падаете от одного взгляда жеребчиков, а что с вами будет, когда окажетесь перед ними безо всего? И без одежды, и без шерсти?

Лоудстар, уже успевшая освободиться от блузки, об этом и не думала, а Грей Маус издала испуганный писк. В голосе самой Арии чувствовалось какое-то беспокойство, но никто не придал этому значения.

Ситуацию разрешил никто иной, как Найтглоу:

— Ребята... думаю, нам не надо будет видеть фигуру, чтобы колдовать.

Все ученики понимающе отвернулись от гексаграммы, в которой остались три кобылки, спешно освобождающиеся от одежды. Когда же три свертка ткани вылетели из фигуры и шлепнулись у одной из полок, ментаты построились в предписанном заклинанием порядке.

Только оглянувшийся на фигуру Нокс Арканум тут же получил по мордочке крылом.

— Это еще за что?! — возмутился он.

— Плата за просмотр, — сказала ему прикрывающаяся другим крылом Ария. — Думал, халява?

— Мальчики, давайте быстрее, — попросила Лоудстар, сидя рядом с подругами в центре фигуры. — А то холодно... без всего.

Нокс Арканум, потирая щеку, смущенно отвернулся, а Найтглоу кивнул:

— Мы быстро. Потерпите, девочки.

Рога маленьких ментатов засветились. Синхронно с этим вспыхнула колдовским огнем гексаграмма на полу.

— Ты уверена, что это безопасно? — спросила Ария Миднайт у сидящей рядом Лоудстар.

— В теории... да, — отозвалась та.

— Что значит «в теории»?

Волшебница хотела было поправить очки, но, мгновение подумав, сняла их магическим полем и пояснила своим менторским тоном:

— Это значит, что вроде как ничто не может пойти не так в безобидном косметическом заклинании.

— ВРОДЕ?!

Лоудстар с деланным спокойствием заявила:

— Это заклинание применяется, чтобы немного нарастить гриву или хвост. Или шерстку там, где она выпала, от ожога, например. Короче говоря, лысее чем сейчас, ты не станешь. Больше мне нечего добавить.

Ария прижала уши. Ее не покидало чувство какой-то неправильности, но приходилось довериться навыку юных магов. Либо смириться с неделей, а то и не одной, хождения в одежде и терпеть в летной школе хихиканье за спиной. В глаза-то из сверстников никто не посмеет дразниться над бойкой кобылкой, но вот посудачить втихаря...

Вскоре трех пони окутала магия, а на мордочках собравшихся вокруг жеребят отразилось сильное напряжение. Склоненные в сосредоточении рога вспыхнули еще ярче, и краем уха Лоудстар еще слышала, как Найтглоу что-то кричит про стабильность контуров и резервы сил...

Библиотеку озарила разноцветная вспышка.

Лоудстар, зажмурившись, в наступившей тишине рискнула открыть глаза.

Маленькие ментаты стояли вокруг с вытаращенными глазами и молчали.

— Что-то не так? — спросила Лоудстар.

По ощущениям выходило, что шерсть снова на месте: исчезло чувство неприятного холодка, что сопровождало теперь трех подруг всегда, когда они не носили одежду.

Было даже жарковато. С отвычки, вероятно.

— Что произошло? — раздался рядом голос Арии Миднайт. — Я ничего не вижу!

Лоудстар обернулась на подругу и с трудом подавила возглас удивления.

Да, шерсть на всех трех Меткосталкерах отросла. Если так можно было выразиться о тех зарослях, что образовались по всему телу вместо аккуратной понячьей шерстки.

Все три кобылки теперь напоминали меховые шарики, из которых торчали только копытца, носы, глазищи, лохматые уши и самые кончики крыльев.

Лоудстар протянула копыто и убрала от глаз Арии опавшую челку, после чего вперила сердитый взгляд в Найтглоу.

Тот, нервно хихикнув, сказал:

— Кажется, мы переборщили с мощностью... Прости!

Лоудстар ненадолго задумалась, затем сказала:

— Прощу. Если вы сейчас же, немедленно...

— Все исправим? — перебил маленький ментат.

— Не совсем. Принесете ножницы и расчески. Три комплекта. А еще простыни.

Среди ментатов началось было шевеление, кто-то подошел ближе, а Нокс Арканум, похоже, впал в ступор.

— Бегом! — прикрикнула на них Лоудстар, и вскоре только удаляющийся топот многочисленных копыт свидетельствовал о том, что здесь только что была дюжина жеребят-волшебников...

— Луна Благодетельная! — воскликнула Ария Миднайт, осматривая себя. — Я чудовище! Что они наделали!

Грей Маус же, сжавшись в трогательный комочек серой шерсти, только всхлипывала где-то в недрах меховых зарослей. Ей грива тоже закрыла обзор, но поняша настолько перепугалась, что даже не решилась позвать на помощь.

— Спокойно, — сказала Лоудстар. — Постричься — не такой уж великий труд на фоне перспективы многих дней в лысом состоянии. Так что будем считать, что Найтглоу с ребятами справились... На троечку!

Ария вдруг заулыбалась:

— А говорила, что ты не Кудряшка!

Лоудстар страдальчески закатила глаза и призналась:

— Ну хорошо, хорошо! Я распрямляю волосы магией! Довольны?

— А зачем? — спросила Грей Маус.

— Мне просто больше нравится с прямыми. Это аккуратнее.

Лоудстар нашла в себе силы улыбнуться. В конце концов, какие могут быть секреты от подруг?

Библиотеку огласило сперва тихое, но затем все более уверенное хихиканье, перерастающее в веселый смех...

---

Спустя неполный час кобылки привели себя в более или менее приличный вид. Юной волшебнице даже удалось сколдовать заклинание выпрямления волос.

— Лоудстар, — тихо попросила Грей Маус, — можешь помочь мне расчесаться? Непривычно с такими длинными...

— Конечно.

В сиянии телекинеза взлетела расческа и начала приводить в порядок длинные волосы Грей Маус. Лоудстар подумала, что у Мышки удивительно нежная грива. И что стричь такое — преступление против красоты.

Ария же, постригшаяся довольно коротко, ходила по библиотеке на задних ногах, в передних сжимая щетку и сметая настриженную шерсть. Даже не понадобилось просить: после того, как все закончили стричься, маленькая звеньевая ответственно взялась за работу, чего Лоудстар от нее никак не ожидала.

— Какие у тебя волосы красивые, Мышка, — сказала ментатка, после чего предложила. — Хочешь косички?

Сидя сзади, она увидела, как серые уши с кисточками покраснели.

— Мне не сложно, — добавила Лоудстар, — заодно поупражняюсь в мелкой моторике телекинеза.

— Ну если не сложно...

Рог ментатки осветился красным, и длинная грива Грей Маус сама собой распалась на шесть прядей. Плести две косы одновременно было тяжело, и молодая волшебница даже закусила язычок от натуги.

Но вскоре работа была закончена, и Лоудстар повернула подругу к себе мордочкой:

— Ну-ка, покажись... Какая ты миленькая!

Мышка было смутилась, но потом вдруг вскинула взгляд и робко улыбнулась:

— Спасибо! Мне очень нравится.

— Ты даже не видела! — возразила закончившая с уборкой Ария. — Ну-ка глянь!

С этими словами она подкатила по полу тяжелое трюмо, в котором и отразилась покрасневшая мордочка скромной фестралочки.

— Тебе правда очень идет, — уверенно сказала Лоудстар. — Ты такая хорошенькая с ними!

Та лишь смогла издать невнятный писк, но Ария видела метания подруги насквозь:

— Кудряшка, сделай мне такие же!

Два вопросительных взгляда устремились на звеньевую, и та попросила:

— Заплети мне тоже косички... пожалуйста.

Лоудстар понимающе кивнула, хотя рог уже довольно сильно устал:

— Садись.

Ария, грива которой хотя и была значительно короче, но еще позволяла заплести волосы, повернулась к Грей:

— Сейчас увидишь, как тебе идет такой марахорий на голове. На моем примере.

— Что? — опешила Лоудстар.

— Ну, марахорий, — пояснила Ария. — Это когда типа все красиво и аккуратно. Как ты любишь.

Лоудстар несколько секунд смотрела на подругу, но в следующий миг начала безудержно хохотать.

— Что я такого смешного сказала? — осведомилась Ария спустя несколько секунд, чем вызвала новый приступ гомерического хохота.

Хихикнувшая Грей Маус пояснила:

— То, что ты имела в виду — это марафет. А мораторий — это запрет.

Ария, махнув копытом, сказала с деланным безразличием, хотя щечки налились очередным румянцем:

— А, без разницы. Главное, чтобы тебе шло.

Лоудстар умудрилась сквозь смех выдавить:

— А «марахорий» у тебя на голове, Ария, всегда, за исключением сегодня!

Трехголосый смех снова разнесся по верхнему этажу библиотечной башни.

— Что ж, самое время взяться за задание, — сказала Лоудстар.

Ария издала горестный стон:

— Ну почему такая прекрасная ночь должна быть наполнена... уроками! Может, ну их?

Красные глаза изумленно уставились на подругу:

— Что значит «ну их»?

— Это значит, — пояснила Ария, — что мы проведем заседание клуба, как и хотели. А эссе не сделаем.

Лоудстар на некоторое время потеряла дар речи. В ее голове не укладывалось, как доверенная ученица, звеньевая, может подавать такой пример другим.

Ария же развила успех:

— Никто не забыл, для чего мы изначально тут собрались? Между прочим, ради твоей кьютимарки, Кудряшка. А уже полночи прошло!

— Да уж, — вздохнула ментатка. — Эта ночь вообще насыщена на события. Тем не менее, это не отменяет того, чтобы сделать эссе! Мы наказаны, забыли?

— Мы — отважные Меткосталкеры, мятежники против произвола взрослых! — объявила Ария, но вдруг удивленно уставилась на грустно опустившиеся ушки ментатки. — Лоудстар, ты чего?

Та только вздохнула и обвела подруг взглядом:

— Ну девочки... Мне же влетит из-за вас.

— И что с того? Нам всем влетит.

— Ну уж нет! — вскинулась белогривая отличница. — Я не для того днями не спала над конспектами, чтобы теперь все одночасье перечеркнуть!

Но Ария и сейчас не сдалась:

— Тебе нужно просто поменьше читать старых пыльных книг и, наконец, оторваться.

Лоудстар подумала, что у нее остался последний аргумент, и спросила:

— Как же я получу кьютимарку ответственного лидера, если начну убегать с уроков и класть хвост на задания мэтра?

Грей Маус положила копыто на плечо Арии:

— Кудряшка права, — тихо сказала она. — Пока наши выходки влияли только на нас, это было весело. Когда они могут причинить неприятности нашей подруге — это совсем другое.

— Тогда ты, Лоудстар, должна возглавить наш дерзкий побег, — решительно заявила Ария, — и получить метку лидера.

— Куда?!

— Ну как куда, навстречу приключениям. Это разве не круто?

Лоудстар топнула сразу двумя копытцами:

— Нет, нет, нет! Это НЕ круто! Совсем не круто прогуливать занятия и не делать уроки!.. Это только усугубит наказание!

Крылатые кобылки переглянулись, и в глазах обоих появилось сочувствие.

— Прости, — пискнула Грей Маус.

— Да, прости, мы забыли, что в Академии нерадивых учеников нещадно секут розгами.

Красные глаза Лоудстар вытаращились на подруг. От удивления она даже забыла сердиться:

— В Академии никого уже давно не секут, вы чего?

Грей Маус прижала ушки и ответила:

— Все в летной школе знают, в академии — старые порядки, которые поддерживает сама принцесса Ночи.

Лоудстар хихикнула. От нелепости ситуации ее гнев испарился, и она привычным движением копытца оправила очки.

— О нет, — хихикнула Ария, уже знакомая с этим жестом, — сейчас будет лекция.

Лоудстар, проигнорировав это высказывание, объяснила:

— Принцесса Луна часто посещает Академию Ментатов. И да, она, древний аликорн, и выступает за древние традиции, провозглашенные еще лично ею… Но в духе времени, снижая градус жестокости среди пони, принцессы в мудрости своей отменили телесные наказания в школах и прочих учебных заведениях. И да, исключение сделано для Академии Ментатов. И хотя уже столетия в стенах нашей Академии никого не пороли, формально розги не отменены. Что в любой момент позволяет возродить эту традицию в виде исключения.

Сделав паузу, ментатка обвела подруг взглядом:

— Невероятно мотивирует... И я как чувствую, что если мы сделаем то, что собираемся, то ментат Блю Сейдж точно сделает исключение ради меня.

— Мы не можем позволить этому случиться, — решительно заявила Мышка.

— Но и просиживать остаток ночи за учебниками — не круто, — добавила Ария, — кто-то должен сегодня получить кьютимарку. Моя очередь была первой, кто следующий?

Лоудстар покосилась на свой бок, который даже после такого выдающегося лидерского решения не украсила кьютимарка организованности.

— Пусть будет Мышка, — вздохнула волшебница. — Мне более чем хватит впечатлений на сегодня.

Грей Маус тут же словно уменьшилась под взглядами подруг и что-то невнятно пролепетала, в очередной раз спрятавшись под крыльями.

— Что-что? — навострила ушки Ария.

— Не робей, мы не кусаемся, — улыбнулась Лоудстар, — и я обещаю, что мы отправимся за твоей кьютимаркой… как только сделаем задание. Согласна?

Мышка вдруг решительно вскинулась и посмотрела в глаза ментатки:

— Хорошо, — вдруг враз затвердевшим голосом сказала она, — я согласна!

Лоудстар улыбнулась. Ей положительно нравилось, когда робкая и стеснительная подруга вдруг проявляла смелость.

— При одном условии, — вдруг добавила Мышка, и когда удивленные взгляды подруг на нее обратились, закончила, — Прежде, чем куда-то идти, мы сделаем уроки, Ария. Чтобы не подвести Лоудстар.

Ментатка с Арией переглянулись, и первая поняла, что они со звеньевой думают об одном и том же.

Остался сущий пустяк: накатать до захода луны три здоровенных эссе...

Глава 04. Цирк с лошадками.

Все стихи придумала CrazyDitty, за что ей нашенское огромное спасибо!

— ...И как я только согласилась на это, — ворчала Лоудстар, идя по улице Старспайра вслед за подругами. — Мало того, что это просто безумие, так еще и без должной подготовки!

— Ты обещала, и держишь данное Мышке слово, — отозвалась Ария. — А с твоими сборами мы бы провозились до утра.

Ночное светило уже не только перевалило за полуночную отметку, но и стало клониться к горизонту, когда подруги вышли из библиотечной башни. В сумках у каждой лежало по свернутой стопке бумаг: занимаясь коллективно, они, вопреки ожиданиям Лоудстар, удивительно быстро справились с заданием.

— Мы даже не знаем, куда мы идем! – возразила ментатка.

Ария вздохнула:

— Кудряшка, ну что ты опять за свое… Нам надо найти Мышке какое-нибудь животное. А где это лучше сделать? На площади Старлайт Сквер. Сейчас как раз вторая половина ночи, там наверняка выступает кто-нибудь с дрессированными зверушками. Все просто.

Помянутая Грей Маус только смущенно зарделась. Наверняка думала, что создает подругам неудобства.

Лоудстар же, которой было трудно спорить с такой импровизацией Арии, только проворчала:

— Только давайте вернемся до утра, чтобы успеть сдать работы. А то нам влетит так, что сегодняшняя ночь покажется нам праздником Дня Согревающего Очага.

Звеньевая только страдальчески закатила глаза. «Ну что за зануда!» — читалось на ее мордочке. К счастью, Лоудстар не могла этого видеть. К тому же, книжная заучка высказывала вслух мысли, что приходили в голову и самой Арии.

Упомянутая площадь, находящаяся в нескольких кварталах от Библиотечной башни, издревле использовалась для публичных выступлений. Когда один из основных островов Шпиля, который еще никому не пришло в голову называть Гостевым, только заселялся, именно на Старлайт Сквер происходили общие собрания. Потом, когда фестралов стало слишком много, да и законы изменились, обширная площадка стала местом для ярмарок и представлений, а сам остров стал местом скопления гостиниц и развлекательных учреждений.

Круглое пространство было вымощено темными шестиугольниками из прессованного дастолита – самого примитивного материала, получаемого из звездной пыли и похожего в готовом виде на темный матовый камень с блестками-вкраплениями. И из которого на Старспайре строили практически все капитальные сооружения, а также мостили дороги.

И сейчас здесь было довольно много пони, в том числе и жеребят: занятия в школах закончились, и во второй половине ночи начиналось время игр для тех, кто не был наказан (при этой мысли Лоудстар тяжко вздохнула) или болен. Так что Меткосталкеры с легкостью затерялись в толпе.

Правда, оставалась опасность наткнуться на кого-то из знакомых или даже, не приведи Луна, учителей. Только представив себе случайную встречу с мэтром Блю Сэйджем, Лоудстар чувствовала, как хвост делает попытку в страхе поджаться.

С другой стороны, вряд ли солидный ментат придет на Старлайт Сквер развлекаться. Впрочем, встретить инструктора Арии и Мышки было бы немногим лучше. Хотя бы потому, что мэтр узнает обо всем лишь немногим позже.

Конечно же, полно здесь было и торговцев лакомствами, и артистов. Несмотря на буднюю ночь, каждый раз Старлайт Сквер превращалась в спонтанную ярмарку: музыка, фокусы и трюки, угощения и игры…

Вопреки глупым слухам, фестралы – обычные пони и совершенно так же, как и остальные, любят самое обычное веселье, песни, сладости и общество себе подобных. А парады Лунной гвардии, факельные шествия, торжественные песнопения и соревнования по боевым искусствам – это традиции ночного народа, которым есть свое время и место.

Видя, как загораются глаза подруг при виде конфет, сахарной ваты, шипучих напитков и прочих вкусностей, Лоудстар привлекла их внимание легкими тычками:

— Девочки. Вы помните, зачем мы здесь? – спросила она, стараясь придать голосу строгость.

Ария горестно вздохнула и не стала спорить. Сейчас, возможно, решалась судьба ее подруги, и менее важные вещи, вроде разноцветной, нежной, вкусной сахарной ваты приходилось отложить. Грей же с трудом оторвала взгляд от выставки заводных фигурок и только смущенно опустила взгляд и ушки.

— Что-то не так? – положила крыло на спину подруги Ария.

— Спасибо, — тихо пискнула она, — вы столько делаете для меня… Мне так неловко

— Да тебе все время неловко, — ободряюще улыбнулась Лоудстар.

— Вон, глядите, кажется то, что нужно, — вздохнув и снова сглотнув слюну при виде очередного ларька со сладостями, сказала Ария.

Подруги проследили за копытом фестралочки и увидели небольшой помост, на котором как раз раскланивалась со зрителями две артистки. Первой была дневная пегаска весьма броской внешности: светло-синяя шерстка была самой обыкновенной, но вот грива и хвост переливались всеми цветами радуги. Не иначе, в дело тут шла краска на основе жидкой радуги или просто волшебство.

Вторую же Меткосталкеры дружно приняли было за светло-коричневую пегую пони, но вот та поклонилась, и все увидели на голове характерные скругленные ушки. А когда та повернулась вполоборота, стали заметны пегасьи крылья и аккуратный хвост-помпончик, так не похожий на понячий. Да и ноги были куда тоньше и оканчивались совсем уж миниатюрными копытцами.

— Оленяша! – вырвалось у Лоудстар. — Перитон! Ничего себе!

— Да не туда смотри, — поправила Ария, перекрикивая одобрительный топот зрителей, — вон, рядом со сценой.

Ментатка перевела взгляд, и увидела закутанное в яркие ткани существо, лениво переминающееся с ноги на ногу прямо у помоста. На происходящее оно не обращало внимания, и лишь флегматично жевало. Выше пони почти вдвое, худое и волосатое, с губастой мордой. Спина выпирала вверх большим горбом, а опиралось животное на четыре странные двупалые лапы, мало напоминающие копыта.

— А чего оно одетое? – спросила вдруг Грей Маус.

— Мерзнет, вестимо, — хмыкнула Ария. — В Старспайре, говорят, по сравнению с поверхностью довольно холодно.

— А Кервидерия, страна оленей, и вовсе на юге, за океаном, — добавила Лоудстар. — Все сходится.

— Так чего же мы ждем?

Три кобылки двинулись вперед, но в большом скоплении пони это было не так-то просто. Конечно, Ария и Грей могли бы взлететь, но тогда пришлось бы бросить Лоудстар одну, а такая мысль никому даже в голову не пришла. Да и вообще висеть в воздухе на публичных выступлениях было не особенно принято: если каждый из зрителей, кто захочет срезать или рассмотреть получше, решит взлететь, получится настоящая куча-мала в воздухе.

Когда же они добрались до помоста, странного существа уже не было на прежнем месте.

Шлепанье странных ног раздалось над головами, и оказалось, что обитатель далекого юга уже стоит на сцене.

— А сэйчас, лэди и джэнтльпони, — вдруг на вполне сносном эквестрийском заговорил он, обращаясь к зрителям, — вы увыдите таынственную Мбанди Ка Гумэнэ, колдунью мыстического культа вуду, что явыт вам чудэса далекой Зэбрики!

Облако зеленого дыма сопроводило последние слова. Когда же оно рассеялось, странный конферансье уже стоял прямо перед тремя друзьями и с прежним флегматичным видом жевал веточку.

На сцене же появилась зебра, облаченная в традиционный наряд своей родины. Лоудстар читала об этой далекой стране и ее обитателях. И еще о том, что те пережили жесточайший кризис государственности в Эру Раздора, да так и не оправились, практически на всей территории страны вернувшись к родоплеменному строю, а то и к дикости табунов.

Полосатая колдунья демонстрировала картины из разноцветного светящегося дыма, декларируя мистические речитативы на незнакомом языке. Подруги завороженно уставили на сцену, но Лоудстар-то видела, что все это – всего лишь фокусы с алхимическим порошком, не оставляющие ни малейшего арканного следа.

— Простите, — обратилась юная волшебница к флегматичному конферансье. — Вы понимаете меня?

Взгляд небольших темных глазок опустился с неимоверной высоты на маленькую ментатку, и губастая морда расплылась в улыбке:

— Вай, малэнькая эдинорожка, нэужели тэбэ так нэ нравится прэдставлэние, что ты заынтересовалась мной? Чем старый Амын можэт тэбэ помочь?

— Я ментатка! – немного надулась Лоудстар. — Но это неважно… Могу я узнать… кто Вы?

— Я дромад, малэнькая мэнтатка, — продолжил улыбаться экзотический гость Старспайра, — из народа вэрблюдов, что обытает по сосэдству с Зэбрикой и Кэрвыдерией за Горьким морэм, что вы, поны, зовете морэм Вечности!

— Я не слышала о вас…

— Значыт, ты нэ чытала труды Вэликого Марко Понэ, и нэ интэрэсуешься эквестрыйской торговлей!

Лоудстар закусила губу и кивнула. Марко Поне был одним из древних первопролетцев, восстановивших дипломатические и торговые связи Эквестрии после Эры Раздора, когда все цивилизации мира были ввергнуты чуть ли не в первобытную дикость.

Маленькая ментатка слышала о нем, но его собственные труды действительно не читала, так как в Академии это должны были начать проходить только через год.

— Клянус Всеедыным, это чудэсно, — увидев смущение малышки, рассмеялся Амин. — Смотры же прэдставлэние, радуйся со своимы друзьями! Старый Амын расскажет историю о далекой Камелу как-ныбудь в другой раз.

Лоудстар вздохнула. Оглянувшись на подруг, она хотела уже позвать их в сторону, но, увидев устремленные на сцену восторженные взгляды, осеклась. В конце концов, было уже за полночь, искать сейчас какое-то животное смысла почти не было.

Да и, положа копыто на сердце, ей и самой хотелось смотреть на разноцветные дымы и пляску теней, двигающихся безо всякой магии кукол и таинственные огни…

«А, пропади все пропадом! — подумала Лоудстар и уселась на круп, вновь повернувшись к сцене. — Надо же когда-нибудь и отдыхать!»

На сцене тем временем взвились столбы зеленого дыма, а зебра пристальным взглядом оглядела зрителей и объявила:

— Чтоб это чудо показать,

Должна троих сюда позвать!

Кого из смелых жеребят

Все силы чар не устрашат?

— Я не боюсь! – раздался звонкий голосок прежде, чем хоть кто-то успел среагировать.

Зебра заулыбалась:

— Прекрасно, твой отважен дух,

Но нужно мне ещё здесь двух.

— Мышка! – тут же решительно заявила Ария.

Не слушая протестующего писка, она схватила подругу, после чего под смешки и топот зрителей взлетела на сцену.

— И Кудряшка, — позвала она со сцены, посмотрев на ментатку строгим взглядом. — Ну-ка, давай к нам!

Лоудстар просто не поверила ни глазам, ни ушам. Можно подумать, им было нечем заняться, кроме как развлекать народ на Старлайт Сквер, привлекая кучу лишнего внимания!

Правда, обдумывала она это, уже цокая копытцами по лесенке помоста.

«Только бы здесь не было магистра Сейджа, только бы не было! — билась паническая мысль. — И никого из класса тоже!»

Мбанди Ка Гумене вблизи оказалась молодой зеброй, облаченной в костюм из листьев и цветов. Ненастоящих, что было вполне понятно: на каждое представление не напасешься экзотических растений. Глубокие карие глаза были подведены тушью, а на голове красовался экзотический убор из перьев.

«Уж не птичьи кости ли это?» — подумалось Лоудстар, бросившей взгляд на ожерелье артистки.

Выступившие раньше радужная пегаска и крылатая оленяша, повинуясь знаку зебры, вытащили на сцену три ящика, расписанные жутковатыми масками и экзотическими надписями. Передние стенки оказались дверями, в которые мог бы войти взрослый пони.

Мбанди попросила друзей зайти в ящики, после чего дверцы закрылись, оставив маленьких кобылок в серых сумерках кромешной для других пони темноты. Лоудстар заметила, что в стены встроены направленные под разными углами ровные поверхности. В темноте было неясно, но на ощупь они были из полированного стекла или чего-то похожего.

Вскоре двери распахнулись, а плоскости в коробке повернулись на скрытых петлях. Лоудстар слышала, как Мбанде что-то говорит про «исчезнувших пони», и сперва не поняла, почему зрители одобрительно топают и аплодируют.

«Мы же здесь!» – подумалось ей.

Но зрители, похоже, не замечали стоящую в коробке Лоудстар. Та даже подпрыгнула и помахала копытами, но никто не обратил на это внимания.

Приглядевшись в скудном освещении, ментатка усмехнулась. Фокус был до банальности прост: странные плоскости были всего-навсего зеркалами, прозрачными с обратной стороны. И в результате зрителям казалось, что коробки пусты, хотя буквально перед носом у них стояла живая пони.

Неожиданно плоскости повернулись, и зрители оглушительным топотом приветствовали «появившуюся» ментатку. Но прежде, чем та успела что-то сказать, дверца коробки захлопнулась снова, приглушив дальнейший ход номера.

Дверь коробки открывалась еще несколько раз. Все, разумеется, сопровождалось клубами подкрашенного дыма и «загадочными» речитативами.

Судя по всему, Мбанди демонстрировала зрителям «появление» и «исчезновение» кобылок в разном порядке.

Через несколько минут всех трех кобылок выпустили из «Врат в мир Кошмаров» и предъявили топочущим зрителям. Лоудстар посмотрела на подруг и поняла, что и те несколько разочарованы простым стоянием в пустых коробках.

Когда Мбанди снова стала читать стихи про «древнюю магию вуду», Лоудстар нахмурилась и подала голос, скрестив на груди передние ноги:

— Это все ненастоящая магия. Просто алхимия и ловкость копыт.

Зебра с улыбкой посмотрела на насупившуюся ментатку и сказала:

— Считаешь, о маленькая мэтресса,

Что честным пони я лгу для интереса?

— Я этого не говорила. Просто не нужно называть магией то, что ею не является. И стихи в сочетании с зеркалами и цветным дымом – это красивый, но все же фокус.

Ария пихнула подругу в бок:

— Не можешь не выпендриваться?

Но честь волшебницы оказалась задета, и Лоудстар не сдалась:

— Эта, с позволения сказать, «магия», не оставляет арканного следа. А значит, не может быть ей.

Зебра продолжила лукаво улыбаться:

— Скепсис волшебницы ясен мне,

Я все сомнения развею вполне.

— Сильно в этом сомневаюсь, — задрала носик ментатка.

— Коль ты поймёшь, что не шучу,

Я извиненья получу?

— Идет! Только Вам придется впечатлить меня чем-то большим, нежели алхимический дым и системы зеркал!

Грей Маус наклонилась к самому ушку юной волшебницы и прошептала:

— Мне кажется, ты немножечко грубишь…

Лоудстар не ответила, хотя и нервно дернула ушами. Ей и самой стало казаться, что она в сердцах выбрала не те выражения, но отступать было поздно.

Мбанди тем временем громогласно объявила, обращаясь к зрителям:

— О леди и джентлькольты, сейчас

Откроются древние чары для вас!

По просьбе волшебницы из ордена Ментатов

Пред вами чудо явится, что ярче бриллиантов!

И волшебство, хочу сказать,

Должно гордыню наказать!

Зебра под одобрительный топот зрителей начертила на досках помоста треугольник, и разложила в его углах подкову, крупное маховое перо и зеленоватый камень. Потом повернулась к друзьям и пригласила:

— О пони, встаньте в три угла,

Чтоб чудо совершить могла.

Лоудстар заметила, что среди зрителей установилась мёртвая тишина, а за действом наблюдают с интересом и остальные участники труппы, до того не обращавшие особого внимания на фокусы зебры.

Видать та, задетая за живое, и впрямь решила показать что-то новенькое.

Маленькая ментатка фыркнула. Так как не было сказано точно, она уселась рядом с перышком, что лежало в ближайшей вершине. Арии досталась подкова, а Грей Маус – камушек.

В центре фигуры была водружена пышущая теплом жаровня, со вздохом предоставленная Амином.

Мбанди же достала какой-то голубой порошок и щедро бросила его на раскаленные угли. Поднявшийся синий дым начал заволакивать сцену, а голос зебры раздался будто со всех сторон одновременно:

— На сцене трое жеребят

Проверить магию хотят!

Но духи смогут мне помочь

Развеять их сомненья прочь!

Надеюсь я, что мой урок

Пойдет всем жеребятам впрок!

В жаровню отправились еще какие-то веточки и сушеные лепестки. Дым приобрел специфический запах, не то чтобы неприятно, но странно раздражающий нос.

Лоудстар вдруг что-то почувствовала. Бросив взгляд на зебру, ментатка увидела горящие огнем глаза и завивающиеся вокруг узоры синего дыма. Стало как-то не по себе. Подумалось, что зебра могла подмешать в порошок какой-то галлюциноген, и можно ли теперь полагаться на восприятие?

Голос зебры же продолжал, и вокруг сгущалась дымка, в которую казалось, канула площадь Старлайт Сквер, Старспайр, весь мир… Остались только глаза. Синие, глубокие… страшные.

Рог немного кольнуло, когда Лоудстар почувствовала отголосок нечеткой магии, но на этом все и кончилось. Более того, собственная магия маленькой ментатки почему-то перестала отвечать на мысленные импульсы.

Лоудстар уже хотела поделиться этим наблюдением с подругами (чтобы было не так страшно!), но не смогла вымолвить ни слова.

Она уже успела пожалеть о своей браваде, присущей скорее Арии («Вот уж воистину, с кем поведешься!») и зажмуриться от страха.

Неожиданно все кончилось.

Мгновение в воздухе висела тишина, чтобы через секунду взорваться аплодисментами.

Лоудстар осторожно открыла глаза и сразу поняла: что-то не так.

Старлайт Сквер выглядел теперь как-то по-другому. Гамма будто сместилась в темную сторону, тени сгустились, а колдовские фонари на улице вместо радующего глаз ровного света теперь заливали все вокруг зловещей зеленью. Толпа зрителей почти целиком скрылась в тенях, и лишь блестящие золотые глаза и неясные очертания выдавали наличие ночных пони.

И весь Старспайр как будто погрузился во тьму, лишь иногда разгоняемую колдовским огнем и скорее подчеркивающуюся им.

— Что происходит? – спросила ментатка.

На всякий случай она глянула поверх очков, но версию о запотевших стеклах пришлось сразу отбросить: ничего не изменилось, разве что все привычно расплылось от близорукости.

Захотелось определить заклинание или хотя бы стихию, но магическое средоточие не отозвалось на мысленное усилие. Уже собравшись повернуться к фокуснице, Лоудстар вдруг увидела подруг и не смогла подавить изумленного возгласа.

Потому что пони в магической фигуре изменились.

На месте Грей Маус сидела очень удивленная темно-зеленая единорожка с опять же зеленой, только очень бледной гривой. Вместо Арии Миднайт же возникла соловая земнопони с огненно-рыжей гривой и… трогательными веснушками на мордочке.

Сердце Лоудстар екнуло, и она скосила глаза вниз. Взгляд выцепил белоснежные копытца и нежно-голубой хвост, почему-то навевающий мысли о леденцах.

Вскинувшись, ментатка вдруг почувствовала спиной какое-то напряжение. Оглянувшись, она закономерно увидела аккуратные, гневно встопорщенные крылышки.

С перьями.

Слова застряли в горле, зато раздался голосок Арии, в котором промелькнули нотки нешуточной паники:

— Это что?! Это как?! – маленькая земная пони повернулась к зрителям. — Вы тоже это всё видите?!

Среди зрителей послышался смех и редкие согласные выкрики.

Желтоватый комок с огненной гривой налетел на фокусницу и требовательно затряс:

— А ну, делай все как было!

Градус веселья в толпе нарастал.

Лоудстар же, потеряв дар речи, пыталась собраться с мыслями.

Крылья.

Это было то, чего она с детства была лишена. То, что сделало бы ее… обыкновенной.

Фиолетовые глаза белой пегасенки, в которую превратилась Лоудстар, наполнились слезами.

Она почувствовала, как ее ласково обняли чьи-то копыта, и, подняв взгляд, увидела понимающе улыбающуюся Грей Маус… которая удивительно спокойно отнеслась к смене своего понитипа.

— Не плачь, — сказала подруга, — сейчас Ария успокоится, вы извинитесь перед Мбанди, и все вернется.

Лоудстар рефлекторно сложила крылышки и прильнула к подруге. До слуха донеслись гневные выкрики Арии Миднайт, но новоявленная пегасенка не прислушивалась, целиком погрузившись в мысли.

…У ворот Академии Ментатов – толпа жеребят, на лбу каждого из которых торчит рог. Родители тоже здесь: крылатые представители ночного народа, которым Милость Луны даровала дитя, способное к арканной магии.

Волнение, радость, гордость – вот что отражается на большинстве мордочек.

И лишь в некоторых глазах стоят слезы, хотя давно уже все обговорено и решено.

Двое фестралов, серый жеребец и иссиня-черная кобыла, обнимают белогривую дочку, что отчаянно жмется к родителям.

Доносится разговор:

— Это вовсе не потому, что мы не любим тебя, Лоудстар, — говорит отец.

Мама поддерживает:

— Скорее наоборот.

Жеребец продолжает, гладя по кудрявой гриве свою умненькую дочку:

— В Академии смогут о тебе позаботиться. И о твоем даре.

Лоудстар только тихо плачет, не в силах подобрать слов, и мама ласково тыкается мордочкой ей в гриву:

— Помни, ты — особенная. Даже вдвойне. Ты не только ментат, но еще и кобылка. Это очень, очень большая редкость.

На этот раз малышка подает голос, искаженный слезами:

— Это значит, что я буду просто Лоунстар ...

Родители не отвечают.

Дочке всегда очень хотелось иметь крылья вместо рога. В то время ей это кажется единственной причиной, почему от нее… избавляются.

Мама присоединяется к обнимашкам:

— Это не так. Уверена, ты найдешь в Академии замечательных друзей. У тебя будут самые лучшие учителя и интереснейшие занятия.

Лоудстар, которая до того изо всех сдерживается, не остается ничего, кроме как беспомощно разрыдаться…

«Я не хочу, чтобы все возвращалось! — хотелось крикнуть Лоудстар от нахлынувших воспоминаний. — Я хочу быть такой как все! С крыльями!»

Именно наличие волшебного рога вместо крыльев, по мнению самой маленькой волшебницы, отвратило от нее семью. До смерти хотелось убежать и остаться белой пегасенкой.

В то же время Лоудстар понимала, что по законам магии если заколдованы трое, то и расколдовать можно только троих, а не двоих.

А оставить подруг в таком виде ради собственных крыльев… это было ужасное искушение, но стало бы слишком эгоистичным поступком. Совсем не дружеским.

Тем временем зебра, с трудом сдерживая смех при виде сердитой веснушчатой мордочки, обратилась к Лоудстар:

— Был уговор: коли спор проиграешь,

То магию вуду настоящей признаешь.

Маленькая соловая земнопони, продолжая висеть на шее зебры, резко повернула голову и увидела, что Лоудстар всхлипывает в объятиях Мышки, после чего только сильнее затрясла фокусницу копытцами:

— Ты! Заставила! Мою! Подругу! Плакать!!!

От убора Мбанди отвалилось несколько перьев и листьев, задетых копытцами кобылки.

Лоудстар вскинула заполненные горькой влагой глаза и сказала:

— Хорошо! Магия вуду – настоящая! Злое и жестокое колдовство, способное причинить пони боль!

Мордочка зебры вдруг посерьезнела. Она аккуратно отцепила от себя брыкающуюся Арию и усадила рядом с подругами.

Не обращая внимания на злобное шипение желтоватой поняшки и прокатившийся среди зрителей шепоток, Мбанди присела рядом и заглянула в глаза Лоудстар:

— Магия та не для зла создана,

Ваш внутренний дух отразила она.

— Мой внутренний дух – без крыльев?! – по новой вспылила Ария. — Да я из тебя самой сейчас внутренний дух выну!!!

Зебра укоризненно посмотрела на нее:

— Не смотри на внешность, а смотри на суть.

Глубокие глаза, еще как будто содержащие в себе искры таинственной синевы, обратились на Лоудстар:

— И ты об этом тоже, смотри, не позабудь.

Маленькие пони недоуменно переглянулись, но стихи продолжились:

— Твоя душа – крылата,

Отважно вдаль летит,

Ничто её не сдержит,

Ничто не устрашит.

— А что тогда с Мышкой? – спросила все еще дующаяся Ария, у которой от удивления даже слегка поутих праведный гнев. — И почему это мой дух без крыльев?

— Подруга просто знает секрет больших чудес,

Твоя ж судьба не связана с пареньем средь небес.

Зебра говорила достаточно громко, чтобы ее было слышно среди публики. После этих слов раздался одобрительный топот многочисленных пони, а Мышка покраснела до самых кончиков ушей.

Подруги переглянулись.

«Так вот, каким видит Старспайр мама!» — вдруг невпопад подумала Ария, вслух же спросила:

— То есть ты можешь предсказывать будущее?

Мбанди сделала неопределенный жест копытом, а в карих глазах мелькнули озорные искорки:

- О, храброе сердечко, ты

Знай, духи вовсе не просты.

Порой знать могут наперёд

То, что потом произойдёт.

— А можешь сказать, когда мы получим кьютимарки? – навострила желто-рыжие ушки Ария. — И какие?

Зебра лишь загадочно улыбнулась и заключила:

— О, не сегодня, детвора,

Вернуть вам прежний вид пора.

Вы, трое, встаньте, где стояли,

Чтоб духи вас расколдовали.

Дым, который поднялся на этот раз, был розовым, и вскоре краски ночи снова заполнили темноту города ночного народа.

И если Ария испытывала облегчение на пару с Грей Маус, то Лоудстар тоскливо вздохнула: она бы с удовольствием обменяла всю свою магию на пару обыкновенных пегасьих крылышек.

Но сердцем она понимала, что после этого из выдающейся молодой волшебницы превратится в обузу для звена в летной школе. Просто потому что представления не имеет, как этими самыми крылышками пользоваться. И что совершенно не представляет жизни где-либо, кроме Академии или дома.

И хотя далеко ушедшие в искусстве полета подруги наверняка помогут новоявленной пегасенке, что называется, «удержаться на крыле», это лишь создаст проблемы для тех, кому не повезет принять к себе недоучку. А Лоудстар очень хорошо себе представляла, каково это, когда кто-то один тянет назад ученический коллектив. И ей очень не хотелось быть той, кто испортит чьи-то показатели просто из прихоти быть «как все».

Кроме того, и родители, и Коллегия Ментатов в лице магистра Блю Сэйджа возлагали на талантливую ученицу такие надежды, что подвести их Лоудстар не могла. Не смотря ни на что.

Потому что стоило только представить глубину разочарования учителей, как ушки сразу стыдливо опускались вниз вместе с глазами. Да, крылья позволят маленькой ментатке стать обыкновенной. Но одна мысль о том, чтобы подвести возложивших на нее надежды пони, повергала в чувство глубочайшего уныния.

И если отсутствие крыльев еще можно было перетерпеть, то платить за возможность полета чужими проблемами Лоудстар не хотела категорически.

Поэтому она только вздохнула и не возразила ни словом, когда очередной речитатив потек подобно прохладному потоку воды:

— Для этих храбрых жеребят

Пришла пора вернуть назад.

Как листья вновь растут весной,

К тебе вернётся облик твой.

Пришла пора, скажу я вам,

Вершиться новым чудесам!

---

…Диск луны уже клонился к горизонту, когда три кобылки вернулись в башню.

Подружки, весело хихикая и вспоминая представление, зашли в тот зал, где, по идее, должны были безвылазно сидеть за уроками. Но ум Лоудстар, энергия Арии и творческий подход Грей позволили выполнить задания еще задолго до того, как принцесса Луна приготовилась закатить ночное светило.

Лоудстар никогда бы не подумала, что можно быть непослушными и одновременно выполнять все учебные задания. В ее понимании проблемы с дисциплиной всегда означали проблемы в учебе, и никак иначе.

— Как же здорово, — немного натянуто улыбнулась Лоудстар, которую еще не оставили мечты о волшебных крыльях, — мы успели сделать все: и уроки, и провести заседание, и даже попытаться сходить за кьютимаркой Грей… хотя скорее, у нас получилось просто хорошо провести время.

— Да, это было круто! – подпрыгнула Ария. — Я и не думала, что можно так быстро делать уроки!

— А я страшненько напугалась, — призналась Грей, прижав ушки, — когда Мбанди сказала, что я исчезла.

Лоудстар немного снисходительно улыбнулась и потянулась к тубусу, в котором лежали свитки с эссе и заметками касательно прошедшего представления.

Копыто нашарило лишь пустоту.

— Что такое? – забеспокоилась Ария, увидев, как изменилось выражение мордочки подруги.

Догадка пронзила маленькую ментатку подобно молнии: она вспомнила, как поднимается на сцену, помогает сделать так напугавший всех трюк, и как потом довольные поняши уходят, оставив тубус прислоненным к сцене прямо рядом с тем местом, где стоит дромад Амин…

Виноватая и покрасневшая мордочка с прижавшимися ушами повернулась к подругам:

— Девочки… Кажется, футляр со свитками остался в цирке…

— Что?! – подпрыгнула Ария. — Как это могло случиться?!

Мышка, которая совершенно не ожидала забывчивости от организованной ментатки, изумленно воззрилась на подругу.

Лоудстар покраснела под этим взглядом:

— Я сняла тубус, чтобы поучаствовать в трюке и, похоже, забыла его у сцены.

Бойкой фестралочке захотелось обвинить подругу в забывчивости. Но в этот раз впереди языка оказалась мысль о том, что именно она, Ария, спровоцировала участие Лоудстар в представлении.

Поэтому маленькая звеньевая только сокрушенно проговорила, схватившись за голову:

— Это что же, полночи работы – тю-тю?!

— Ну… — замялась Грей Маус. — Может быть, мы просто скажем правду, что потеряли работы?

— И признаться в том, что сбегали на Старлайт Сквер?! Так взрослые и поверят, что мы мотались туда за кьютимаркой, а не глазеть на артистов, причем вместо уроков, а не после!

— Мы можем попробовать написать заново. — предложила Лоудстар. — Мы ведь помним, что в наших эссе?

— Ну уж нет! – воскликнула Ария, которая представила себе лихорадочное переписывание потерянной домашней работы или жалкие оправдания перед тренером Бейн Фаер. — Бегом обратно в цирк! Мы еще успеем!

Кобылки бросились к выходу.

— Я вперед, а вы догоняйте! – крикнула Ария, взмывая в воздух.

Прежде, чем подруги успели что-то сказать, она уже исчезла в предрассветном небе Старспайра.

— Догоняй ее! – крикнула Лоудстар, вовсю стуча копытцами по мостовой.

Грей Маус, летя рядом с бегущей ментаткой, удивленно уставилась на подругу:

— Догнать Арию? Это утопия…

Лоудстар недоверчиво подняла бровь: конечно, маленькая звеньевая летала быстро. Но практически любой взрослый фестрал наверняка без труда бы догнал ее, да и среди сверстников наверняка были летуны получше. Другое дело, Ария всегда летала сломя уши и не разбирая дороги, так что в гонках имела шансы обойти менее решительных соперников. И если бы не врезáлась во время соревнований во все что только можно, то имела все шансы прийти первой.

Вскоре маленькая ментатка пожалела о двух вещах: во-первых, об отсутствии крыльев (все еще под впечатлением от магии зебры), а во-вторых, о пренебрежении гимнастикой сверх обязательного минимума.

Впрочем, Ария сама нашлась: стояла на ближайшем перекрестке и, нетерпеливо приплясывая, оглядывалась на подруг.

— Один за всех, и все за одного! – Провозгласила она, воинственно взмахнув копытом и чуть не задев при этом какого-то прохожего. — Бежим вместе!

Грей Маус приземлилась и кивнула, и вскоре все три поняши понеслись по улице обратно на Старлайт Сквер.

Правда, через короткое время белогривая отличница была вынуждена перейти на шаг: ее бока тяжело вздымались, тщательно расчесанная гривка растрепалась и взмокла от пота, а ноги будто горели огнем. В отличие от Арии, которая даже не запыхалась. Да и бегущая рядом Грей Маус выглядела совсем не уставшей, и это было ужасно обидно. Еще бы! Робкая и стеснительная подруга оказалась куда сильнее, чем казалась!

Ловя на себе тщательно скрываемые, но укоризненные взгляды подруг, Лоудстар отчаянно краснела, и не только от бега. Ария и Грей, конечно, ни словом не обмолвились об этом, но ментатка и сама понимала, что задерживает всех. Да, физическое развитие никогда не было сильной стороной ночных единорогов. В конце концов, уже на четвертом курсе должны были начаться уроки трансгрессии, но сейчас Лоудстар была всего лишь студиозус третьего!

Когда подруги добрались до Старлайт Сквер, их ждало настоящее потрясение: помост был занят совершенно другими артистами: две фестралки, очевидно, сестры, показывали чудеса театра теней, двигая в луче света плоские подвижные фигурки пони.

И, конечно же, свитков не было на месте.

После судорожных расспросов, кобылки выяснили, что тубус забрал с собой верблюд Амин, сперва тщетно пытавшийся найти владельца находки, а затем, видимо, машинально закинувший драгоценный тубус в цирковой фургон.

— Где же они?! – чуть не плача, спросила Лоудстар у пожилого фестрала, что играл на скамейке в шахматы со своим приятелем. — Куда они пошли?

— Известно куда, — задумчиво проговорил старый жеребец, которому грозил шах, — вниз. В Эквестрию.

Лоудстар обессиленно села на круп.

Это была катастрофа.

У них не было шансов найти свои эссе до рассвета, не было времени написать их заново, и не факт, что они успели бы даже в библиотеку. Впрочем, последнее не имело значения: несделанные задания навсегда испортят табель Лоудстар.

На белогривую отличницу стало жалко смотреть: фиолетовые ушки обреченно опустились, а в красных глазах под очками заблестела влага.

Ария почувствовала, как в груди поднимается чувство решительного протеста.

Ее подругу не заставит плакать какое-то глупое домашнее задание! И уж точно не ее, Арии, вине!

— Идем! – заявила фестралочка. — Цирк не мог уйти далеко, дневные пони вряд ли куда-то пойдут после бессонной ночи!

— Куда? – тихо спросила Грей, успокаивающе обнимая крылом расстроенную подругу. — Они уже сошли вниз…

— Они сошли, и мы сможем, — решительно заявила Ария Миднайт и даже взлетела от возбуждения. — Догоним их и заберем наши эссе!

Подруги переглянулись.

Грей Маус, которую, похоже, шокировали слова о том, чтобы сойти в Эквестрию, посмотрела на подруг широко распахнутыми глазами, словно в надежде на шутку.

С другой стороны, Звездный Мост не был чем-то запретным. Просто у фестралов, как правило, не возникает нужды спускаться в Эквестрию без конкретных дел. Да и живет Эквестрия по другому времени: когда фестралы прячутся в дома от слепящих лучей солнца, дневные пони только-только покидают постели.

А еще каждая ночная пони с пеленок знала: внизу полно мест, столь же опасных, как и дальние острова Пояса. Куда попасть по незнанию проще простого, и где обитает множество опасных существ.

Кроме того, в парящем городе ходило немало баек об ужасах наземной жизни. И какие из них – правда, а какие – досужие слухи, сказать было сложно.

— Нас накажут, — беспомощно проговорила Лоудстар, — если мы сбежим без спроса.

— Нас так и эдак накажут! — отрезала Ария. — Но ты не получишь «неуд» только потому, что кто-то взял и спер наше домашнее задание!

— Но как же… — растерялась ментатка. — Мы пойдем одни? Без взрослых?

Она уже бывала на поверхности, но тогда с ней было еще несколько талантливых молодых студиозусов. А также магистр Блю Сейдж, надзиравший за маленькими ментатами в Школе для Одаренных Единорогов, недавно учрежденной принцессой Селестией.

— Да мы быстро, — расплылась в улыбке крылатая хулиганка. — Никто и не заметит. А даже если заметят, нас накажут только за побег, а по заданию им нечего будет предъявить!

Лоудстар было подумала, что Ария Миднайт удивительно быстро осваивает науку убеждения. Качество для лидера звена, безусловно, хорошее, но только не когда используется ради проказ.

Но стоило лишь бросить взгляд на вдохновленную мордочку Арии, и все сомнения рассеялись.

— Тогда не будем терять времени! – сказала Лоудстар. — Так как мы туда и обратно, то не будем ничего собирать, тем более что можно упустить цирк!

Три кобылки быстро столкнули копыта в жесте согласия, после чего решительно двинулись в сторону высокого здания, от которого за пределы острова выходила исполинская серебристая арка.

Лоудстар, которую охватило радостное предвкушение очередного захватывающего приключения, вдруг заметила, как Грей Маус переводит взволнованный взгляд с одной подруги на другую.

Это не укрылось и от внимания Арии:

— Мышка, ты что-то хотела?

— Н-нет… — пролепетала фестралочка, прикрывшись крылом и покраснев, — ничего такого…

Ария закатила глаза:

— Ну давай, колись уже! Я же знаю, ты когда мнешься, значит, что-то хочешь сказать!

— Я… — еле слышно прошептала Грей, — да нет, ничего… все равно мы туда и обратно.

Лоудстар подошла ближе и на ходу доверительно прижалась к подруге боком.

— Расскажи нам, Грей. Мы обещаем, что не будем смеяться.

— Я подумала… раз уж мы будем внизу… может быть… я успею получить кьютимарку, познакомившись с каким-нибудь наземным животным?

— А что, отличная идея, — улыбнулась Лоудстар. — В конце концов, мы точно сможем сориентироваться на месте!

Ария подняла бровь:

— Что такое? Никаких планов на три страницы, никаких сборов на полночи? Кудряшка, ты просто… прогрессируешь, вот!

Лоудстар не растерялась и вернула любезность:

— Как и ты, Аурития. Выучила целое одно умное слово!

Подружки переглянулись, и мгновение спустя дружно захихикали.

Вместе было не страшно ни делать огромные задания, ни путешествовать, ни даже нарушать дисциплину.

Потому что удовольствие и веселье утраивались, а тяготы и наказания делились на три.

---

Звездный мост.

Уж сколько ходило про него слухов, догадок и попросту легенд. Казалось бы, зачем мост до поверхности тем, кто от природы наделен крыльями? Но знающее существо обязательно скажет, что даже слететь вниз с такой высоты — задачка не из тривиальных. Что уж говорить о том, чтобы подняться в заоблачную высь? На такое, по слухам, способны лишь единицы из крылатых пони, самые сильные и выносливые летуны.

Старспайр, парящий выше всех облаков, там, где небо даже днем не становится голубым, и звезды светят одновременно с солнцем, был бы недоступен для большинства пони, если бы не Звездный Мост, дар ночной принцессы.

В седой древности, когда первые фестралы ступили на землю нижних островов Твайлайт Айл, Селестиал Филдс и Доун рок, это были могучие воины, напрочь измотавшиеся изнурительным подъемом, как им казалось тогда, к самой обители Ночной Богини. К слову, это оказалось правдой, но долгое время было предметом жарких исторических и теологических диспутов. Ровно до тех пор, пока сама Принцесса Ночи не пролила свет на этот вопрос как тогдашняя владелица найденной древними фестралами единственной постройки на острове – Башни Луны.

Заселение же архипелага происходило медленно: огромная высота, суровый климат (ведь магического барьера тогда не было!) и бушующие на поверхности политические страсти поставили народ мышекрылых пегасов на грань. Но покинув негостеприимные тогда горы, фестралы оказались в безопасности, хотя и наедине с жестокой природой волшебных островов.

Когда же Луна явилась своему народу, то помимо праведного гнева за междоусобицы принесла ему Великие Дары Ночи: магию волшебных песен и звездную пыль. Универсальный материал, с помощью элементарной магии трансфигурации превращающийся во все: дома, инструменты, предметы быта и алхимические компоненты.

И самым величественным достижением магической инженерной мысли стал Звездный мост: циклопическая конструкция из звездной пыли, соединившая Старспайр и окрестности Замка Сестер.

Внешне Мост походил на узкую арку, что выходила прямо из земли у станции острова Твайлайт Айл и дугообразно уходила вниз.

На обоих концах же моста находились транспортные станции, удивительно похожие на вокзалы. С одной лишь разницей: билеты на Звездный Мост были бесплатными в соответствии с законом о свободе перемещения по Эквестрии.

Конечно, и величественные здания на обоих концах моста, и сам мост, были лишь видимой частью неимоверной магической конструкции, созданной самой принцессой.

Здесь, наверху, чтобы попасть на Звездный мост, нужно было пройти через настоящий дворец, построенный из блоков дастолита. Стены украшали фрески, повествующие об истории ночного народа, традициях и знаменательных событиях. Сквозь кристальные своды были видны настоящие звезды, а пол отполирован до зеркального блеска. Несколько наложенных заклинаний, «заворачивающих» свет внутри дворца создавали впечатление, что три маленькие кобылки идут по бескрайней бездне звезд.

Помимо фресок, им встречались запертые двери, опечатанные знаком принцессы. По слухам, та хотела создать еще несколько Звездных Мостов, ведущих во все крупные города страны. И таким образом, можно будет, пройдя через Старспайр, за один день оказаться в другом конце Эквестрии.

Гораздо лучше, чем неделями трястись по наземному тракту, пусть и Королевскому.

А если столица фестралов станет главным торговым магическим портом страны, то процветание ночного народа будет просто неизбежным. Тем более, если «подключить» к этой своеобразной сети другие страны или хотя бы крупные порты.

Говорили еще, что огромный порт Мэйнхеттен как раз и строился с заделкой на будущий грузопоток.

Лоудстар подвела подруг к единственным открытым воротам и спросила:

— Кто-нибудь уже бывал на поверхности раньше?

Обе фестралочки замотали головами, что и неудивительно: маленьким ночным пони нечего делать на поверхности, в отличие от талантливой ментатки, что полгода провела в Кантерлоте в школе для одаренных единорогов.

— Я слышала, мост очень длинный, — сказала Грей Маус, — и что по нему надо долго-долго идти, держась за перила...

— Глупости какие! — оборвала ее белогривая подруга. — По-твоему, принцесса Луна просто протянула между Твайлайт Айл и Эквестрией огромное бревно? Подумай головой, ведь Старспайр находится в движении, как бы это все удержалось на месте?

— А как тогда? — спросила Ария.

Лоудстар поправила очки и своим любимым менторским голосом пояснила, что мост — это сложная техномагическая структура, причем хотя и твердая в материальном смысле, но при этом гибкая на более тонких уровнях, что позволяло мосту незаметно «растягиваться» и даже «мерцать» в объективной реальности, словно миражу.

И, конечно же, никто не заставлял шагать пешком всю дорогу, которая могла занять целый день.

Пони, ступающий на переливающийся серебристыми блестками мост, превращался в искру света и стремительно летел на другой конец. Весь путь занимал примерно минуту и приносил яркие впечатления: стремительное вознесение или же падение вниз. Слабонервным же предлагалось закрывать глаза во время перемещения: кроме зрительных, никаких эффектов от перемещения не было.

— Мне страшновато, — сказала Грей Маус, по привычке прижимаясь к Арии.

— Помни, что мы идем в том числе и за твоей кьютимаркой, — улыбнулась ментатка.

Ария Миднайт же обняла подругу крылом и ткнулась мордочкой ей за ухо:

— Мы с тобой. Нас ждут новые приключения!

Скромная малышка улыбнулась, и подруги решительно шагнули за широкие ворота Звездного Моста.

— И помните, — предупредила Лоудстар, — днем на поверхности обязательно носить специальные очки, чтобы не повредить наши привычные к темноте глаза. И солнце там — ярче и теплее.

— А луна? — тут же поинтересовалась Ария.

— А луна — такая же. Только звезд меньше из-за более густой атмосферы.

— Где же мы возьмем такие очки? – тихо прошептала Грей Маус.

— Внизу, на станции, всегда есть. Будем возвращаться, оставим там.

Цоканье маленьких копыт изменилось, и все подруги, не сговариваясь, посмотрели под ноги. Плиты пола сменились сплошной поверхностью Звездного моста, будто составленной из бесчисленных серебристых искорок, увязших в темной смоле. И искорки эти мерцали и медленно плыли вперед.

— Внимание, — сказала Лоудстар и показала копытом вперед, — видите ту золотистую черту? Шагаем за нее одновременно, после чего начинается переход.

Ария кивнула, а Грей Маус снова вздрогнула, покосившись на подруг. Впрочем, и бойкая фестралочка не на шутку волновалась, хотя и старалась не показывать вида.

Лоудстар только улыбнулась, снова чувствуя себя очень-очень взрослой рядом с двумя крылатыми жеребятками...

«Первый раз всегда волнительный, — подумалось ей. — Что бы это ни было: первый спуск по Звездному мосту, первая ночевка вне дома, первый экзамен!.. Даже завидно немного».

Под эти мысли три маленьких копытца одновременно ступили за мерцающую чистым золотом черту, и в следующий миг ночное небо рванулось навстречу Меткосталкерам...

---

Наземный, или, как его звали фестралы, Нижний порт звездного моста располагался в непосредственной близости от Замка Сестер. Сюда же сходились пути Королевского тракта, сети построенных на деньги казны широких и удобных дорог.

Здесь стены и крыша были построены не из дастолита, а из обычного камня, а вместо фресок на стенах висели расшитые гобелены, отражающие жизнь дневных пони.

Сидящий на выходе контролер, почтенного возраста фестрал в облегченной гвардейской форме, сперва не хотел пускать трех маленьких кобылок на поверхность:

— Без взрослых или хотя бы письменного разрешения нельзя, — сказал он, поправив на морде широкие темные очки.

Грей Маус грустно опустила ушки, Ария же воинственно встопорщила крылышки и сделала шаг вперед. Но прежде, чем с ее языка слетело хоть слово, голос подала Лоудстар:

— Сэр, мы – ассистенты артистки недавно спустившегося цирка, и задержались в Старспайре по важному поводу, связанному с документами.

Фестрал покосился на черный хрустальный шарик Твердой Правды, который всегда начинал мерцать красным, если рядом кто-то врал. Сейчас же поверхность оставалась темной: кобылка говорила правду. Едва заметный красный блик же контролер списал на отсвет восходящего дневного светила.

— Какой артистки? – осведомился страж порядка.

— Зебры Мбанди Ка Гумене, фокусницы. На сегодняшнем представлении мы помогали ей делать трюк.

Стражник вновь бросил на Твердую Правду мимолетный взгляд, но та по-прежнему оставалась безмолвным подтверждением честности маленькой ментатки.

— Тогда поспешите, девочки, — сказал, наконец, пожилой фестрал, — цирк уже должен грузиться на корабль.

Кобылки переглянулись.

— Что? – переспросила Лоудстар. — Какой еще корабль в глубине материка?

— Воздушный. Насколько я знаю, он отходит с минуты на минуту, и ваши коллеги, очевидно, решили отдохнуть в дороге.

— О нет! – воскликнула Ария, подпрыгнув. — Скорее бежим!

— Очки! – крикнула ментатка хором с контролером, едва фестралочка сорвалась с места.

Ария Миднайт резко затормозила у дверей. Оглянувшись, подхватила с полки пару гогглов с задымленными стеклами и рванула наружу.

Лоудстар и Мышка, еще не успевшие надеть очки, вынуждены были отвернуться от ослепительного сияния дневного светила, что ворвалось через открывшиеся створки.

Когда же подруги, защитив глаза, вышли за ворота, то сразу увидели Арию.

Фестралочка никуда больше не спешила, а только сидела, вытаращившись на открывшийся пейзаж.

Станция Звездного Моста обладала широкой галереей с выпуклой прозрачной стеной, откуда открывался чудесный вид на Замок Сестер, лесопарк и Королевский тракт. И все – залитое золотым светом и буйством красок, совсем не похожим на сумрачный Старспайр.

— Ты что, Ария? – спросила Лоудстар, подходя. — Идем, мы ведь можем опоздать!

— Это. Просто. Потрясающе, — медленно проговорила фестралочка. — Как же тут… ярко! И это в темных очках!

— Не вздумай снимать! – тут же взвилась Лоудстар. — Посмотришь на свет без защиты – потом будешь час моргать, а если долго таращиться – можно вообще повредить глаза!

— Мы разве не спешим? – осведомилась Грей Маус.

— Точно! – подпрыгнула Ария. — Бежим скорее!

Главная галерея вела в башню, которую пронизывала широкая винтовая лестница. Вниз дорога вела к выходу на Королевский Тракт, а вверх – к посадочной площадке небесных судов: воздушных шаров и дирижаблей.

Сейчас здесь было почти пусто: проект принцессы Луны был рассчитан на вырост: когда сеть Звездных Мостов будет налажена, грузоперевозки по воздуху тоже будут востребованы как никогда раньше. Понадобится много большегрузных дирижаблей для дальних перелетов, и все это сойдется здесь.

Замысел принцессы Ночи просто поражал.

Верхняя площадка напоминала самый обычный порт: деревянные крашеные склады и причалы, несколько пони-грузчиков и прочих служащих порта, занятых своими делами. Несколько дюжих жеребцов как раз поворачивали на место рычажный кран.

Вот только между пирсов не плескалась вода, а лишь колыхались внизу кроны деревьев лесопарка. Не было ни запаха соли, ни сырости: воздушный порт, наоборот, был высушен солнцем и ветрами. Налетевший порыв всколыхнул гривы малышек и принес запахи дерева, озона и еще каких-то корабельных субстанций.

Хватило одного беглого взгляда на причалы, чтобы понять: друзья едва не опоздали.

Два судна, покачиваясь под баллонами на прочных канатах, и впрямь отходили от пирсов.

Первое представляло собой обычный грузовой дирижабль, крашенный в желтые и красные цвета. Вся палуба была заставлена ящиками, а на пузатом баллоне красовалась ярко-красная надпись на непонятном языке.

Второе же… Спроси сейчас кто Лоудстар, да и любую из подруг, они дружно бы сказали, что этот корабль – самый прекрасный, который они видели. Даже если включить те, которые на картинках.

Вытянутый и остроносый баллон был выкрашен в черный, словно звездное небо, цвет, на котором серебром блестели детали такелажа и декора. Стремительных очертаний корпус был выкрашен в темно-синий цвет ночного предрассветного неба, а кажущиеся острыми плавниками рулевые плоскости совпадали по оформлению с баллоном. По бортам чудесного корабля висели фонарики с волшебным голубым пламенем Старспайра, придавая кораблю совершенно мистический вид даже при дневном свете.

Не сговариваясь, подруги побежали ко второму пирсу. По единому мнению, только на таком судне мог куда-то отправиться бродячий цирк. Действительно, не искать же артистов среди пыльных ящиков грузовика? Это было просто нелепо.

Лоудстар почувствовала, как подруги подхватывают ее под микитки, и только сейчас поняла, что с корабля уже убраны сходни, да и главная палуба поднялась довольно высоко над причалом.

Но вместо команды остановиться изо рта вырвался лишь жалкий писк, когда под копытами разверзлась пусть и не бездна, но все равно – пугающая для бескрылого создания высота. Мелькнули деревья, почти сразу сменившиеся досками палубы. Раздался на краю слуха голос какого-то жеребца, окрикивающий «мелюзгу».

Но Меткосталкеры не обратили внимания: две фестралочки уже умудрились взлететь на корабль вместе с протестующе пищащей ношей. Не на главную палубу, где можно было встретить кого-то из команды, а в боковое отверстие, где крепилось одно из рулевых крыльев с тягами.

Не рассчитав разгон, маленькие ночные пони прокатились по доскам палубы и оказались, очевидно, в одном из вспомогательных помещений машинного отделения: привычная темнота, усугубленная темными очками, неподвижная пока что рулевая машина, какие-то закрепленные ящики и техномагические агрегаты позволяли без проблем затаиться.

— Что… — наконец, выдавила Лоудстар. — Вы с ума сошли! Зайцами на корабль!

— А, подумаешь! – махнула копытом Ария Миднайт, снимая очки и тяжело дыша. — Главное – мы здесь!

— Нас высадят!

— Нет. Я все продумала. Мы затаимся тут на день, после чего выйдем и вернем наше задание. А потом вернемся… как-нибудь.

— КАК-НИБУДЬ?! – взвилась ментатка.

— Слушай, ты же сама сказала импровизировать!

— Это не значит «сходить с ума»!..

— Успокойтесь, девочки, — сказала Грей, примирительно вставая между подругами, — мы все равно уже тут. И если нас услышат, то точно высадят, и уж конечно, не будут слушать лепет про потерянное домашнее задание.

Лоудстар и Ария переглянулись. Подруга была права, и если сейчас Меткосталкеры попадутся, то все окажется напрасным: нарушение запретов, кропотливый труд по животному миру парящих островов, и даже тяжелый забег по городу!

Подруги огляделись. Судя по всему, они находились во вспомогательном помещении машинного отделения. Тяги рулевого крыла шли под потолком, какие-то механизмы едва заметно шевелили основную ось плоскости.

Видимо, столь просторное помещение нужно было для свободного движения тяг, а также для возможного втягивания и складывания крыла внутрь. На случай шторма, например.

Об этом свидетельствовал огромный парусиновый чехол, небрежно сложенный у стены и закрепленный на крючьях несколькими тросами.

Грей Маус подошла к нагромождению плотной ткани и попробовала его копытцем.

— Мы можем здесь отдохнуть, — сказала она, оглянувшись на подруг. – Все равно нам сейчас надо затаиться, так используем это время для отдыха… Если вы не против.

— Хорошая идея! – улыбнулась Ария. — Но у меня сна ни в одном глазу.

Словно опровергая собственные слова, она вдруг широко зевнула.

Лоудстар, стараясь не улыбаться, согласилась:

— Давайте просто ляжем. Неизвестно, когда удастся поспать в следующий раз, — Ария хотела было возразить, но ментатка добавила. — Еще не хватало уснуть на чем-то действительно интересном.

— Тогда надо выставить часовых, — решительно заявила фестралочка.

Лоудстар, попробовав ногой жесткую парусину, вздохнула. Никакого сравнения с мягкой постелью в общежитии Академии! Что уж говорить об оставшемся в далеком прошлом доме! Но выбирать не приходилось. К тому же, воздушный корабль набирал высоту, отчего промозглый ветер начал задувать во временное пристанище Меткосталкеров.

— Зачем? – спросила она. — Если кто-то нас найдет, перепрятаться мы уже все равно не сможем. Давайте уже ложиться.

Какое-то время еще раздавались тихая возня, хихиканье и шорох материи.

Если бы кто-нибудь заглянул в правый крыльевой отсек то в чехле для рулевой плоскости смог бы обнаружить трех безмятежно спящих кобылок, прижавшихся друг к дружке…

Глава 05. Лунный пират.

Песню перевела Crazy Ditty, спасибо ей.

Некоторые названия и страны карты мира Эквестрии принадлежат миру фанфика «Там где кончается мир»

В главе используется песня Carbon Maestro «Lunar Pirate».

…Первое, что вторглось в безмятежный сон Меткосталкеров – это громкий хохот и грубые копыта, берущие в захват и вяжущие по ногам и крыльям (у кого они были).

Обрывки сна разметали в клочья низкие голоса, и распахнувшиеся в страхе глаза увидели очертания нескольких крылатых жеребцов, одетых в черное с серебром.

Ария, конечно, пыталась сопротивляться, но куда было маленькой кобылке справиться с двумя взрослыми фестралами. Грей Маус же от страха, кажется, вообще была в полуобморочном состоянии.

Лоудстар хотела было что-то сказать, но во рту моментально оказался кляп из скомканной тряпицы сомнительной свежести. Скосив глаза, она увидела, что и подруг спеленали веревками, тоже лишив возможности говорить, и понесли куда-то в недра корабля.

«Ну вот, попались, — подумалось ментатке, — теперь высадят незнамо где… в лучшем случае».

Снова подумалось, что мэтр Блю Сейдж ради своей любимой ученицы все же решится вернуть древнюю традицию Академии и расчехлить розги.

От этой мысли круп зачесался. Не то чтобы Лоудстар было с чем сравнить, но она была достаточно начитанной в истории Старспайра, чтобы в подробностях представить болезненное и унизительное наказание.

Панические мысли начали падать подобно кирпичам:

Первая порка более чем за сто лет.

При всем классе, а то и школе.

Наверняка еще и в присутствии принцессы Луны – куратор Академии захочет лично наблюдать за столь вопиющим случаем.

И неизбежные «неуды» в табеле.

Разочарование на мордочках родителей, учителей и даже одноклассников, которые видят в Лоудстар пример для подражания в учебе...

Ушки жалобно прижались к голове кобылки.

Протащив через полупустой трюм, пленниц вытащили на палубу. К счастью, им оставили очки, и при ярком дневном свете удалось разглядеть пленителей подробнее. Сильные фестралы и пегасы, жеребцы и кобылы, все в красивых, черных мундирах, отделанных серебром.

Возможно, в других обстоятельствах Лоудстар бы насладилась открывшимся видом.

Жаркое солнце заливало палубу судна ярчайшим светом, заставляя всю серебряную отделку корабля попросту сиять. По бортам высились нагромождения облаков, и создавалось впечатление, будто судно плывет между ослепительно-белых островов по зеркальной глади спокойного голубого моря…

Но весь восторг от пейзажей дневного неба был моментально забыт, когда подруги увидели капитана.

То, что это капитан, не было никаких сомнений: украшенный позументами и эполетами мундир густого черного цвета, треуголка с изящным пером, а главное – висящая на перевязи шпага.

И еще – стать.

Капитан была пегаской. Темно-синей, почти черной, поистине царственных пропорций. С черной и словно посеребренной лунным светом волнистой гривой, тонконогая и высокая, она двигалась плавными и преисполненными силы движениями. В специальные клапаны мундира были продеты аккуратные крылья, несколько большие по размерам, чем прежде виденные у пегасов.

Очевидно, в предках капитана были единороги «королевской» крови: высокие, по росту соперничающие с аликорнами и жителями Седельной Аравии, и обладающие как огромной физической, так и магической силой.

И хотя все эти результаты многовековых усилий евгеников еще со времен страшной Республики Эр перестали что-либо стоить с появлением аликорнов, наследие «родов волшебниц» и «запретных жеребцов» еще давало о себе знать.

Что бы это ни значило. Потому что эту часть огромного исторического трактата Лоудстар не совсем поняла.

Правда, в книге ни словом не было сказано, что подобное встречается среди пегасов.

«О, принцессы! – подумалось ей при взгляде на приближающуюся пони. — Какая же она красивая!»

Бросив мимолетный взгляд на подруг, она решила, что и те думают примерно в том же ключе.

«Интересно, моя мордочка тоже такая глупая-преглупая?» — мелькнула мысль.

— Йарр! – прогремела тем временем капитан раскатистым низковатым голосом. — Разрази меня гром, кто это тут у нас? Маленькие безбилетники? На моем судне?!

Ей никто не ответил: команда хранила почтительное молчание, а Меткосталкеры не могли ответить из-за кляпов.

Провожаемая тремя испуганными взглядами, капитан прошлась мимо пленниц туда-сюда, поочередно наградив каждую взглядом бездонных синих глаз.

Неожиданно она наклонилась к Лоудстар, отбросив от мордочки выбившуюся прядь длинной гривы:

— И что же мне с вами делать?.. – прозвучал кажущийся риторическим вопрос. — Может, связать и выбросить за борт, спустив по доске?

Никто из подруг не мог этого заметить (и уж подавно, ни за что бы не признался!), но все смотрящие на капитана глазищи в этот момент сделались умоляющими.

— Или может, высадить на ближайшем необитаемом острове? – продолжила вслух размышлять пегаска. — Хм, нет, до моря далеко, а парящие острова уже остались позади.

У всех трех малышек сложилась твердая уверенность, что их уже приговорили, и сейчас попросту решают вопрос способа казни. Невозможность же возразить и оправдаться только усугубляли страх и отчаяние.

— …Или подвесить всех на рее?! — грозно воскликнула капитан, взвившись на дыбы.

Ответом ей было протестующее мычание и приглушенный плач. Пегаска же, словно не замечая страха малышек, воздела ногу к небу:

— НЕСИТЕ ОРУДИЕ ПЫТКИ!

Голос ее прозвучал как гром. Спроси кто Лоудстар, и та готова была поклясться, что голос этот был слышен далеко окрест, словно трубный рев дракона.

Под сдавленный писк и приглушенное мычание, маленьких кобылок перевернули на спины и растянули на палубе злорадно ухмыляющиеся пираты.

А в том, что это пираты, ни у кого не возникло ни малейшего сомнения: кто же еще может собираться спустить пони по доске и восклицать «Йарр!»? К тому же, треуголку капитана украшало изображение стилизованного черепа с костями.

Могучий серый пегас с повязкой на глазу поднес продолговатую лакированную коробочку и почтительно передал капитану.

Пегаска, ловко подхватив ту копытом, подошла и наклонилась к Арии Миднайт, что лежала справа от Лоудстар.

— Есть что сказать напоследок?

— М-м-м! – послышался сдавленный голос звеньевой.

— Я знала, что ты так скажешь! – расхохоталась капитан зловещим голосом.

Лоудстар, лежа на спине, не могла видеть, что конкретно капитан делала с ее подругой, но раздавшиеся глухие стоны не оставляли сомнений: несчастную Арию жестоко, злобно пытают!

От этой мысли из красных глаз хлынули непрошеные слезы. Лоудстар попыталась было прибегнуть к магии. Но засветившийся рог сразу заметили, и тяжелое копыто мягко дотронулось до магического средоточия. Заклинание тут же сбилось, а чей-то голос произнес над ухом:

— Не балуй, поняша.

У Лоудстар слегка закружилась голова, а когда взгляд снова обрел ясность, то страх сжал кобылку за горло: сверху нависала капитан с таким зверским выражением мордочки, будто собиралась прямо на месте слопать пленниц.

Ни слова не говоря, черная пегаска предъявила полуживой от ужаса ментатке… яркое красное перо. И прежде, чем юная волшебница успела хотя бы сформировать осознанную мысль, кончик «орудия пытки» начал ее щекотать.

Стрелка копытца пони довольно чувствительна. Особенно у кобылок. Да, нежная плоть снаружи защищена твердой роговой частью, но, скажем, наступить на острый камень было бы очень болезненно.

А еще это место, наряду с животиком – очень щекотливое у большинства маленьких разноцветных лошадок.

Лоудстар сама не заметила, как сразу стала сдавленно хохотать сквозь кляп, издавая стоны, так похожие на недавно услышанные. От напряжения из красных глаз моментально потекли слезы, ментатка забилась в путах, но выбраться не было ни единой возможности.

К счастью, капитан пиратов знала меру и давала своей жертве отдышаться: с заткнутым ртом беспрерывный смех мог привести к натуральной асфиксии.

Сколько продолжалась эта пытка, юная волшебница не взялась бы сказать, но готова была поспорить, что не менее часа. И хотя на самом деле прошла всего пара минут, маленькой ментатке они показались настоящей вечностью.

Когда же все кончилось, Лоудстар не сразу пришла в себя. Тяжело дыша через нос, она еще какое-то время судорожно всхлипывала и плакала. От чувства беспомощности хотелось сжаться в маленький-маленький комочек и молить принцессу Луну, чтобы поскорее оказаться дома, в Старспайре. Подальше от жестоких пиратов и прочих ужасов поверхности.

— …я смотрю, не все тут плаксы-ваксы! – донеслось до слуха окончание фразы капитана пиратов.

В следующее мгновение Лоудстар почувствовала, как ее снова ставят на задние ноги.

Бегло осмотревшись, ментатка увидела справа от себя зареванную и раскрасневшуюся мордашку Арии Миднайт, ушки которой жалобно прижимались к голове. Очевидно, бойкой фестралочке тоже досталось изрядная доза безжалостных щекотушек.

А вот Грей Маус, наоборот, хмурилась и сердито смотрела на капитана пиратов, будто та только что и не щекотала всех трех пленниц.

Пегаска же, отдав шкатулку с алым перышком кому-то из матросов, снова приблизилась вплотную к маленьким пленницам:

— Готова поспорить, что вы уже пожалели о том, что пробрались на судно Лунного Пирата!

Ответом послужили энергичные кивки, а Лоудстар подумалось, что раз догадка оказалась верна, то похоже, их авантюре с путешествием на поверхность настал скорый и трагический конец.

Слезы с новой силой навернулись на глаза, а капитан продолжила:

— И что вы готовы на все, чтобы заслужить мое прощение?

Кивки продолжились.

— И вы раскаиваетесь в том, что убежали от родителей?

Подруги переглянулись. Сказать они по-прежнему ничего не могли, но в этот раз все трое, не сговариваясь, замотали головами.

Высокая пегаска подняла бровь, а потом вдруг взорвалась громогласным хохотом, что был поддержан всеми присутствующими.

Этот смех отличался от слышанного раньше. Это был искренний, добрый смех пони, в жизни неспособной причинить кому-то вред. А вовсе не зловещий хохот беспощадного пирата.

Лоудстар непонимающе подняла бровь, но капитан вскоре пояснила:

— Ого, да это же самые настоящие маленькие бунтарки! Они мне нравятся. Можете уже их отпустить, ребята.

Трое друзей вдруг почувствовали, как веревки опадают, а из ртов выдергивают кляпы.

Лоудстар удивленно обвела взглядом пиратскую команду. Зверские рожи словно по волшебству сменились дружелюбными мордочками, и даже грозный капитан добродушно улыбалась.

Юная волшебница ожидала, что Ария Миднайт немедленно бросится в бой, но случилось странное. Отважная звеньевая стала судорожно утираться и хлюпать носом, обреченно усевшись на круп и стараясь не смотреть на окружающих.

Грей Маус, кинув на пиратов неодобрительный взгляд, решительно обняла подругу и стала гладить ее по непослушным вихрам. От этого зрелища Лоудстар даже не нашлась, что сказать. Обычно это робкая Мышка являлась тем, кого приходилось утешать и успокаивать.

Капитан подала голос:

— Так, чего вылупились все? А ну, марш по местам, или я и вас!..

— Вы и нас, капитан?.. – робко спросила какая-то пегаска темно-сиреневого цвета.

Лунный Пират сделала паузу, обведя взглядом команду, и пояснила:

— …Безжалостно выброшу за борт! По местам, сухопутные крысы!

Крылатые пони, не прекословя, начали быстро расходиться и разлетаться. Кто-то занялся такелажем, кто-то странного вида машинами или рычагами, очевидно, контролирующими рулевые плоскости.

— А вы, мои маленькие пони, идите-ка в мою каюту. Настала пора поговорить серьезно.

— А то, что сейчас – несерьезно?! – удивилась Лоудстар, вылупив на пегаску красные глаза. — Что это вообще было такое?

— Это, — пояснила капитан спокойным голосом, слегка подгоняя трех жеребят расправленным крылом, — был небольшой спектакль, чтобы проучить трех безбилетников, осмелившихся пролезть на мой корабль без спросу.

Лоудстар, покраснев, опустила глаза и уши. Возразить было нечего. Трое Меткосталкеров получили по заслугам и еще легко отделались. Перспективы оказаться в копытах пиратов или просто не слишком хороших пони за время этого своеобразного представления нарисовались весьма красноречивые.

Каюта капитана представляла собой обширную комнату, залитую светом магического светильника из Старспайра. Это было немного странно, учитывая то, что для дневных пони свет колдовского пламени был зловещего бледно-зеленого цвета. Арии об этом рассказывала мама, Лоудстар знала из книг, кроме того, поняши в этом смогли и сами недавно убедиться.

Перестук копыт тут же поглотил мягкий (хотя и несколько потертый) ковер со стилизованным ночным небом на полу. Низкий письменный стол был застелен картами Эквестрии и воздушных течений, на другом столе стоял чайник и две вазы: с фруктами и сладостями. Очевидно, капитан не обедала с командой.

Небрежно застеленная кровать за неплотно задвинутой занавесью занимала дальний угол каюты, на стенах было развешено разнообразное холодное оружие, искусно выполненные портреты принцесс, траченый молью пиратский флаг и еще несколько карт, очевидно, не предназначенных для каждодневного пользования. Кроме того, обстановку дополняли шкафы с книгами и свитками, несколько подушек для сидения.

— Присаживайтесь, — указала капитан на подушки у стола с посудой, — разговор у нас будет долгий.

Вздохнув, Лоудстар покосилась на подруг. Ария все еще всхлипывала, и Грей Маус обнимала ее крылом, пытаясь успокоить.

«Видимо, говорить придется мне», — подумала ментатка.

— Итак, — сказала капитан, присаживаясь за стол и небрежным движением скинув треуголку. — Я хочу знать, кто вы такие, а главное, как и зачем проникли на «Селену».

Но прежде, чем Лоудстар успела сказать хоть слово, голос подала Грей Маус:

— Вы поступили очень некрасиво, капитан. Мы, конечно, виноваты в том, что не купили билеты, но у нас просто не было времени в порту. И это не дает Вам право пугать и унижать нас. Тем более, если Вы взрослая и сильная.

Лоудстар поперхнулась словами, когда услышала эту тираду от молчаливой и стеснительной в другое время подруги.

Взрослая кобылица тоже явно не ожидала такого. С мордочки пропало выражение уверенности, сменившись удивлением и даже какой-то… обидой.

Лоудстар ожидала, что капитан сейчас скажет что-нибудь для благополучного разрешения ситуации. Как всегда делали взрослые в ее жизни.

Но пегаска вдруг поджала губы и, расправив крылья, молча встала и отошла к столу с картами. Демонстративно не обращая на жеребят внимания, она принялась что-то изучать, нервно дергая хвостом.

Это уже окончательно выбило Лоудстар из колеи. Такую реакцию она могла бы ожидать от однокурсника, получившего выволочку от мэтра. Но взрослая кобыла, капитан корабля?

В голове не укладывалось.

Повисла пауза, нарушаемая лишь шуршанием бумаг на столе капитана и глухим стуком копыт, когда та переступала на месте.

Раздался судорожный всхлип, и Лоудстар вспомнила о другой насущной проблеме.

— Ария, — ментатка повернула голову к маленькой летунье, — почему ты плачешь? Тебя так напугало это дурацкое представление?

От стола с картами раздался возмущенный фырк, но подруги сделали вид, что не заметили: было не до того.

— Я не плачу! – с вызовом вскинулась фестралочка и воинственно расправила крылышки. — И ничего не боюсь! Просто… просто…

Решимость ее вдруг угасла, и Лоудстар просто всей шкуркой почувствовала, как подруге не хочется продолжать этот разговор.

Грей Маус крепче обняла свою звеньевую и бросила обеспокоенный взгляд на Лоудстар.

Понимание пришло подобно молнии. Смелая, отчаянная Ария не привыкла быть слабой. Тем более при всех. И особенно перед теми, кто привык полагаться на нее.

Лоудстар подсела ближе и тоже обняла подругу:

— Не расстраивайся. Ты не виновата.

— Да, — поддержала Грей, — все знают, какая ты храбрая. Особенно мы.

Ария подняла повлажневший взгляд. Подруги без слов понимали, каково это: беспомощно страдать на глазах у всех, когда в тебе всегда раньше видели бесстрашного, отчаянного командира звена.

— И мы знаем, на кого всегда можем положиться, — добавила ментатка.

В магическом сиянии взлетел платок и вытер слезы, чертящие на мордочке дорожки.

Ария нашла в себе силы улыбнуться, в последний раз всхлипнув:

— Спасибо вам, девочки…

В следующее мгновение она почувствовала, что объятия только усилились, и облегченно вздохнула: когда есть понимающие и любящие друзья, то горе – не беда.

— Не рассказывайте никому, — попросила фестралочка, — а то моему авторитету звеньевой конец.

— Не будем, — пообещала Лоудстар.

— Если хочешь, я тебя научу, как перестать бояться щекотки, — тихо предложила Грей Маус. — Вот увидишь, это просто.

— Никогда бы не подумала, что ты умеешь что-то, чего не умею я, — усмехнулась Ария.

Мышка только покраснела после этих слов и привычно потупила взор. Лоудстар готова была поклясться, что Грей на самом деле знает и умеет гораздо больше, чем думает ее командир. Просто не хочет хвастаться. А скорее всего, просто стесняется.

Лоудстар бросила взгляд в сторону капитана и с удивлением обнаружила, что та украдкой смотрела на друзей. Перехватив взгляд ментатки, капитан резко вернулась обратно к бумагам. Создалось впечатление, что щеки пегаски покраснели, но Лоудстар не успела разглядеть подробно.

— Репутация такая штука, создается годами, а рушится в один миг, — раздался голос капитана. — Я хотела бы принести извинения за сей недостойный фарс.

Друзья переглянулись, и Лоудстар выразительно подняла бровь.

Пегаска отошла от стола к поблескивающему стеклом серванту и начала доставать чашки и блюдца. Вскоре на свет появился исходящий паром чайник, и к вазам с печеньем и фруктами прибавилась еще одна – с леденцами.

Лоудстар подумала, что чайник, наверное, с магическим подогревом, потому что никакого огня не заметила. Очевидно, наложенное на предмет заклинание позволяло сохранять температуру какое-то время.

Грей Маус, покраснев, хотела что-то сказать, но капитан оказалась быстрее:

— Нет-нет, не возражайте. Мы… я была не права в своем раздражении, когда мне доложили о мирно спящих в правом крыльевом отсеке «зайцах»…

Взгляды устремились на Арию Миднайт, и та, немного смутившись, проворчала:

— Ладно уж… чего там…

Лоудстар пришла на помощь:

— Извинения приняты, капитан… э, капитан?

— Хм… Сильвер Шейд.

Чай оказался вкусным. И печенье. А леденцы и вовсе чудесными. Не иначе, это были особые каменные леденцы, которые изготавливали земнопони своей необычной и незаметной с первого взгляда магией.

Когда же пауза затянулась, пегаска спросила:

— И все же, мои маленькие пони, кто вы? По вам видно, что вы из Города Тысячи Мостов, но что вы тут делаете?

Лоудстар подумала, что отпираться нет никакого смысла и начала рассказывать, в то время как Грей и Ария уткнулись носиками в чашки:

— Я Лоудстар. Это Ария Миднайт, это Грей Маус, и мы сегодня…

Капитан слушала, не перебивая. Ловко подцепив копытом чашку, она периодически делала манерный глоток.

— …и вот теперь мы тут, — закончила рассказ Лоудстар, — и были бы очень благодарны, мэм, если нас не высадят… где-нибудь. А просто позволят увидеть пассажиров.

Синяя пегаска вздохнула, отставив чашку, и сказала:

— На «Селене», кроме вас, нет пассажиров. Вы ошиблись кораблем, девочки.

— О, нет! — Пискнула Грей Маус, продолжающая сидеть, прижавшись к хлюпающей чаем Арии.

Лоудстар же обреченно прикрыла глаза. Это был конец. Все зря: побег, погоня, плен… Захотелось беспомощно расплакаться.

Капитан тем временем продолжила:

— Впрочем, если это вас утешит, тот грузовик, что отходил одновременно с «Селеной», тоже не был нужным судном. Бродячая труппа улетела раньше на несколько минут.

Увидев три совсем уж сникших мордочки, пегаска улыбнулась уголками рта и добавила:

— Правда, я знаю, куда.

— Правда? – навострила ушки Лоудстар.

— Они улетели в Сталлионград на воздушной яхте «Аврора».

Лоудстар вздохнула. Из уроков географии она знала, что далекий северный город, формально являющийся частью Эквестрии, сохранил в свое время очень много привилегий по самоуправлению. И что дорога туда – опасна и длинна.

— А почему Вы назвались Лунным Пиратом? – вдруг спросила Ария, выразительно глянув на висящий на стене пиратский флаг.

То, что он пиратский, не вызывало сомнения: понячий череп с костями, дублирующий значок на треуголке, на фоне серебристого полумесяца.

— Ах, это, — махнула копытом Сильвер Шейд, словно снова смутившись. – Дела давно минувших лет. Когда-то появление «Селены» над морем Вечности или в других, еще более дальних небесах, знаменовало, что капитан Черная Грива вышла на свою охоту. «Лунный пират в небе!» — шепотом передавали в припортовых городах древних Камелу, Зебрики, Грифуса…

Перехватив один испуганный, один удивленный и один восторженный взгляд, пегаска словно опомнилась и спешно добавила:

— Нет-нет-нет, друзья мои, это легенда, было очень давно и вообще неправда... Мы с командой только можем поиграть в это, потому что у меня и вправду черная грива. Совсем как у легендарного капитана «Селены». Но от первоначальных задач и тем более команды у нашего корабля не осталось ничего…

На мордочке Арии мелькнуло легкое разочарование. Наверное, в глубине души она надеялась оказаться на настоящем пиратском корабле!

— Что теперь с нами будет? – спросила Лоудстар.

— Как раз об этом я хотела поговорить. Так значит, вы хотели догнать артистов труппы со Старлайт Сквер, чтобы вернуть свои домашние задания? Я правильно поняла?

— Да, правильно, — кивнула Лоудстар.

— А еще мы бы хотели найти свои кьютимарки! – выпалила Ария. — И нам нужно найти какое-нибудь животное, потому что сейчас очередь Мышки!

Капитан едва заметно улыбнулась. Жеребята никогда не изменятся и будут пытаться скорее вырасти. А ведь кьютимарка кажется таким убедительным признаком зрелости!

Почти безобидное и весьма распространенное среди младших подростков заблуждение.

— Скажите, капитан, куда идет «Селена»? – спросила Лоудстар, поправив очки.

— Сейчас мы летели в Кантерлот. К моей сестре С… Санни Скайз.

Глаза Арии Миднайт загорелись:

— В Кантерлот! Ух ты!

Лоудстар мечтательно улыбнулась, вспоминая свое путешествие в город, выросший вокруг летней резиденции принцесс. Город Солнечной Пони, так прозвали эквестрийцы этот горный замок.

Кантерлот… Три месяца, проведенные в Школе для Одаренных Единорогов, недавно учрежденной самой принцессой Селестией, были наполнены впечатлениями и чудесами.

Летняя программа обмена, на которую одаренная ментатка согласилась, не раздумывая, включала в себя факультативные занятия (Лоудстар не пропустила ни одного!), посещение достопримечательностей вроде летнего дворца принцесс (прекрасный замок с не менее прекрасной библиотекой!), памятников древности и даже робкие попытки завести друзей на поверхности. Здесь, правда, мало кому удалось достичь успеха: летом почти все студенты были на каникулах, а те, что оставались, являли собой яркие образчики заносчивых малолетних задавак, кичащихся собственным происхождением.

Лоудстар легко таких осаживала: стоило лишь вскользь помянуть, что их собственные достижения равны круглому смешному нулю и подбить «на слабó» в каком-нибудь учебном соревновании.

Так что хватало в поездке любых впечатлений: от восторгов и увлекательнейшей учебы до азарта и выходок на грани хулиганства.

— Но нам туда не надо, — с некоторым сожалением произнесла Лоудстар, окинув взглядом подруг.

На мордочке капитана появилась немного снисходительная улыбка.

— Я подумаю над этим. Вы все еще безбилетники на моем судне.

— А я еще не приняла Ваши извинения, капитан, — парировала Грей Маус, вновь укоризненно поглядев на пегаску.

Но на этот раз та лишь рассмеялась:

— Клянусь звездами, это чудесно! – взгляд неимоверной глубины синих глаз устремился на сердитую фестралочку. – Хорошо же. Давайте поступим так. Подождите здесь, пока я улажу кое-какие дела с командой, после чего обдумаю возможное изменение курса.

— Правда?! – хором воскликнули Меткосталкеры, моментально утратив спокойствие.

— Правда. Но ничего не обещаю…

Пегаска осеклась, перехватив восторженные взгляды трех пар глаз, после чего поднялась из-за стола и направилась к выходу.

Навострив чувствительные ушки, Лоудстар разобрала тихое бормотание насчет того, что «эти глаза должны быть в списке запрещенного оружия…»

— Но что нам делать?! – вдруг воскликнула Ария.

Капитан обернулась:

— Вообще, для вас, маленькие ночные пони, еще время сладко спать. Но учитывая обстоятельства, вы можете спокойно посидеть тут до принятия нашего… моего решения о вашем статусе на судне.

— Ску-ука! – тут же протянула Ария Миднайт, страдальчески закатив глаза.

— …Или можете познакомиться кое с кем, — добавила Сильвер Шейд, и прежде чем кто-то из малышек успел возразить, закончила, — как знать, может, найдете кьютимарку для своей подруги.

Подмигнув, она вышла из каюты, после чего послышался четкий звук запирающегося замка.

Беглый осмотр каюты капитана показал, что та полнится массой интересного. Чего стоило только оружие на стенах, целый шкаф с книгами и еще куча всего.

Внимание Грей Маус же привлек продолговатый предмет, который ничем кроме завешенной платком клетки быть не мог. Потянув зубами тонкую ткань, вышитую звездами, Мышка обнаружила обиталище яркого попугая, спящего на жердочке.

Фестралчока невольно залюбовалась яркими перышками экзотической птицы. Даже сквозь темные очки было видно, что попугай окрашен практически во все цвета радуги, а красная грудь и шея резко контрастировали с синими и зелеными перьями крыльев и спины.

— Ого, — сказала подбежавшая Ария. — Классное чучело!

Мышка заметила, что на голове фестралочки уже красуется красная бандана: очевидно, та решила придать себе частичный образ пирата.

— Сама… чучело, — вдруг хрипло отозвался попугай, открыв глаза.

Тут уже обернулась и Лоудстар, нацелившаяся было на книгу «Великое Странствие Марко Поне». Тяжеленный том, уже окутавшийся было красноватым сиянием, вернулся на место, а ментатка подошла к друзьям.

— Ой, говорящий попугай, — заулыбалась Грей Маус, за что была награждена полным презрения взглядом круглых глаз.

— Ой, говорящая лошадка, — в тон фестралочке отозвался попугай.

Мышка с писком спряталась за Арию Миднайт, и та воинственно встопорщила крылышки:

— Эй, а ну, не обижай мою подругу!

— А то что? – осведомился пернатый наглец.

— А то перья повыдергаю!

— Ноги коротки.

Ария уже собралась что-то сказать, но легкий тычок в ребра от Лоудстар заставил ее осечься.

— Простите, — сказала ментатка, поправив очки, — мы не представились. Я Лоудстар, это Грей Маус и Ария Миднайт. Мы – Меткосталкеры и стараемся получить кьютимарки. На судне оказались по ошибке.

— Я слышал, — отозвался попугай и почесался ногой. — Но насколько удивительно воспитанная кобылка. Попугаю почему-то все говорят «ты», хотя ни один попугай, замечу, еще ни с кем не пил на брудершафт.

Красноречивый взгляд впился в Арию Миднайт, которая неожиданно покраснела.

— Можете нам помочь? – спросила тем временем Лоудстар. – Дело в том, что Грей Маус хочет получить кьютимарку касательно ухода за животными, и…

Тяжелый птичий взгляд переметнулся на съежившуюся Грей Маус.

— Вот как? И что, по-твоему, должно произойти, чтобы на твоем бедре появилась кьютимарка?

— Я не знаю точно… — смутилась Мышка.

Попугай переступил на месте и продолжил допрос с выражениями строгого учителя:

— Почему ты решила, что твое призвание – общение с животными?

Мышка, не смея поднять взгляд ни на попугая, ни на друзей, сбивчиво ответила:

— Мои родители… Вернее я сама… Мне так неловко с пони, кроме друзей… И они… то есть я…

Попугай перебил:

— За какими животными тебе уже приходилось ухаживать?

— Мне еще не приходилось… — еще тише пролепетала фестралочка, — почти… то есть совсем…

— Ну хотя бы какие больше нравятся?

Грей Маус издала невнятный писк и снова спряталась за Арию. Та оглянулась на подругу, но та только дрожала, будто осиновый лист.

Попугай покачал головой и безжалостно приговорил:

— Сначала в себе и своих чувствах разберись, прежде чем пытаться взять ответственность за кого-то еще, — проскрипел попугай.

Теперь смущенными выглядели все три кобылки. Им такая мысль даже в голову не приходила.

Попугай, торжествуя победу, нанес финальный удар:

— «Меткосталкеры», ну надо же. И кто такую чушь только придумал, а? Уж не ты ли, четырехглазая?

— Ну все, — вскочила Ария Миднайт, с которой моментально слетело все смущение, — нарвался!

…Вернувшаяся в каюту капитан Сильвер Шейд несколько озадачилась при виде лежащей на полу клетки, которую отчаянно трясли в шесть копыт три маленькие кобылки.

Попугай, все еще сидящий внутри, хлопал крыльями и хрипло орал, заглушая даже гневное шипение и восклицания Меткосталкеров.

— Что здесь происходит? – осведомилась капитан, подходя ближе.

Малышки прекратили трясти клетку и посмотрели на капитана.

— Он обзывается! – тут же выпалила Ария Миднайт.

— И хамит, — добавила Лоудстар, которую даже одноклассники никогда не дразнили за очки (хотя бы потому, что почти четверть класса их носила).

Грей Маус же ничего не сказала, и только тоскливо покосилась на свой бок, по-прежнему пустой.

— Вижу, вы познакомились с Молчуном, — улыбнулась пегаска, подойдя ближе.

— Какой же он Молчун?! – Удивилась Ария, но капитан не смутилась:

— Это мечта всей команды, чтобы он, наконец, замолчал.

— Можете на это не надеяться, поняши, — буркнул из клетки попугай.

Капитан вздохнула и, взяв копытами клетку, повесила на место к вящему неудовольствию Арии, что недовольно проворчала что-то угрожающее здоровью цветастой птицы.

— Кому вообще пришло в голову назвать его Молчуном? – осведомилась Лоудстар. – Трудно придумать более неподходящую кличку.

— О любых твоих секретах он будет молчать как рыба, — ответила капитан.

— Не сомневайся, кэп, — нахохлился попугай, — от меня никто ничего не узнает.

— Спасибо, старый друг, — загадочно улыбнулась пегаска, после чего повернулась к маленьким кобылкам. — Девочки, я приняла решение. Мы берем курс на Сталлионград!

Голос ее преисполнился некоторой торжественности. В следующий миг от радостного вопля Меткосталкеров сотряслась вся каюта, а Молчун из клетки проворчал:

— Ну никакой культуры. Пришли в чужой дом, и вместо того, чтобы вести себя вежливо и сдержанно, начали вести себя так.

— Не слушайте его, — спешно добавила Сильвер Шейд. – Но не надейтесь, что всю дорогу просидите в капитанской каюте. На моем судне все работают!

Кобылки переглянулись. В глазах Арии читался полный восторг, и прежде чем подруги успели сказать хоть слово, она выкрикнула:

— Идет!

— Тогда вы, мои маленькие пони, отныне и до прибытия в Сталлионград становитесь юнгами небесной шхуны «Селена», под командованием капитана Сильвер Шейд!.. – торжественно провозгласила пегаска.

— Ура! – завопила Ария в полном восторге и взлетела под самый потолок. — Меткосталкеры – пираты!

— Постой, — сказала Лоудстар, — но мы же хотели тебе кьютимарку первопролетца!

— Если это вас утешит, — заметила капитан, — знаменитый пират Пернандо Кортес в числе прочего открыл и множество новых земель. И Марко Поне, знаменитый путешественник, иногда заходил на скользкую дорожку, будучи окружен враждебными народами и дикарями. И Анабасис Дрейк, бесстрашный кирин…

— Кто? – навострила ушки любопытная ментатка.

— Кирин. Его отцом был дракон, а мамой – пони. Долгая история, я как-нибудь потом ее расскажу. Но всех опередила знаменитая капитан Черная Грива. На «Селене», кстати, сохранилась ее карта.

Красные глаза, с мольбой глядящие на капитана, сказали все красноречивее слов. Даже Ария прекратила восторженное кружение по каюте и вопросительно приподняла бровь.

— На стене, — сказала пегаска, показав на занавешенную раму. — Только осторожнее. Это очень древний документ.

Тут уже и Грей Маус не утерпела и подошла поближе, робко усевшись рядом с Лоудстар.

Ария схватилась за одну занавесь, магия ментатки – за другую, и вскоре перед изумленными поняшами предстала карта мира.

Не просто карта Эквестрии, которую можно найти в любой школе.

А подробная карта земель, о которых кобылки из Старспайра не то что не слышали, а даже не подозревали.

— А где же Эквестрия? – спросила Ария.

— Вот, — сказала Лоудстар, обведя копытом небольшой участок. — Вот вся Эквестрия.

— И это все?! – удивилась фестралочка.

В каюте раздался смех капитана.

— Мои маленькие пони, — сказала та сквозь улыбку. — Эквестрия — огромна.

Понимание пронзило Лоудстар подобно… она даже не взялась бы сказать, чему.

Она оглядела карту. Нашла Старспайр и Кантерлот. Затем взгляд скользнул за пределы страны пони. Империя Грифонов. Кервидерия. Камелу. Зебрика. Страны, с которыми Эквестрию, как выяснилось, связывают давние отношения. И совершенно незнакомые названия. Далекие Боардор и Седельная Аравия. Неизведанные края со знаками драконов и других чудовищ, загадочные пометки вроде «Сгоревшие Земли», «Кладбище Левиафанов» и «Вечный Шторм». Бескрайние моря и неподвижные облачные массивы и даже… Край Мира.

Лоудстар восторженно прошептала:

— О, Луна… Это что, наш мир? – оглянувшись на капитана и получив кивок, ментатка чуть не расплакалась. — Я и не подозревала, что он такой… огромный!

Мягкое крыло обняло маленькую кобылку, и голос капитана сказал на увенчанное кисточкой ухо:

— Да, наш мир огромен и полон как чудес, так и страшных опасностей. Но помни: все возможно, если следовать за своей мечтой.

Лоудстар благодарно кивнула, но при этом лишь грустно вздохнула: долг ментата – усердная учеба и потом – работа на благо Старспайра. Приключениям нет места в рутине.

«Если, конечно, не встретишь на пути Арию Миднайт, — невесело усмехнулась про себя ментатка. – Тогда все расписание летит в тартарары…»

Капитан выпустила малышку и обратилась ко всем Меткосталкерам:

— В таком случае, раз вы согласны, проведем короткую экскурсию по «Селене». Заодно поглядим, что вам лучше поручить.

Лоудстар снова вздохнула, глядя на восторженную Арию и робко улыбающуюся Мышку.

В конце концов, даже если впереди их ждет разнос и наказание, никакая сила в мире теперь не отнимет у них этого захватывающего приключения…

---

…Лоудстар никогда бы не подумала, что воздушный корабль – такое сложное устройство.

До недавних пор она полагала, что это просто подвешенный под воздушный шар корпус с рулями и полезным пространством.

Но на деле оказалось, что даже сравнительно небольшая «Селена» содержит в себе множество магических и технических устройств, природу которых понять с первого раза было сложно даже такой пони, как Лоудстар.

Грей Маус, напротив, оказавшись среди движущихся механизмов машинного отделения, чувствовала себя так уверенно, как друзья еще никогда не видели.

Фестралочка моментально привлекла внимание серебристой единорожки-инженера. Молчаливая кобылица с фиолетовой гривой и тремя шестеренками на кьютимарке сперва отмахивалась от назойливой малявки. Но та оказалась настолько настойчивой, что вскоре завязалась заумная беседа, казалось, двух глубоких специалистов. Когда же в разговоре стали мелькать техномагические понятия вроде «левитационный коэффициент», «горизонтальное смещение», «регулировка магических полей механическими средствами», не говоря уже обо всяких шестеренках, шкивах, тягах, рычагах и прочей механике, Лоудстар поняла, как себя чувствуют Ария и Грей, когда ментатка начинает с умным видом рассуждать о высокой магии.

Надо ли говорить, что Грей Маус так и осталась внизу. Единорожка Джир Райя ультимативно потребовала «толковую малышку» себе, заявив капитану, что та знает больше, чем все предоставленные ранее помощники, вместе взятые.

Пока капитан Сильвер Шейд вела двух оставшихся Меткосталкеров дальше сквозь трюмы, камбуз, пост наблюдения за землей и прочие помещения, мысли Лоудстар все время возвращались к висевшей на стене карте. Огромный мир манил. Да, маленькая волшебница прекрасно понимала, что как только «Селена» достигнет Сталлионграда, сказка кончится. Найдется домашнее задание, и останется только вернуться в Старспайр любым доступным способом. Навстречу неизбежному наказанию и прежней рутине Академии.

Ария Миднайт, которую подобные мысли, похоже, не одолевали, осталась с матросами, что отдыхали в гамаках общей каюты под мерный гул ходовых механизмов. Малышка рвалась в бой и наотрез отказывалась принять то, что специального абордажного отряда на «Селене» просто не было. Давно минули времена, когда в небесах и вправду можно было встретить настоящих разбойников, хотя исключения, особенно вдали от Эквестрии, еще были.

Лоудстар же, привычную к тишине библиотек и аудиторий, громкие и сильные пони палубной команды немного пугали.

Особенно боцман: огромный рыжий земнопони с коротко стриженной черной гривой. Суровое выражение портили только крупные веснушки на морде, придавая жеребцу какой-то несерьезный вид.

Имя у боцмана не вязалось с профессией. Звали его Гранит Кэнди, и, судя по кьютимарке, именно ему принадлежало авторство тех вкусных каменных конфет из капитанской каюты.

— Мы позаботимся о ней, капитан, — прогрохотал тот, схватил довольно захихикавшую Арию и взъерошил и без того лохматую гриву, стащив с головы кобылки бандану. — Сразу видно, наша поняша.

Сильвер Шейд только с улыбкой кивнула.

Она провела ночную единорожку еще по нескольким палубам, медотсеку и мастерской, после чего пони вернулись на палубу.

На спину капитана тут же слетел Молчун, очевидно, кем-то выпущенный из каюты. Вид у пегаски сделался окончательно пиратским, разве что не хватало повязки на глазу, чтобы окунуться в стереотипы полностью.

Капитан улыбнулась и, подняв крыло, пару раз погладила птицу. Тот, вопреки ожиданиям Лоудстар, не стал острить, а благодарно потерся о крыло, взъерошив перья на голове.

Очевидно, попугая и пегаску связывало в жизни нечто большее, чем просто отношения между пони и ее домашней птичкой.

Солнце уже начало постепенно клониться к закату, и Лоудстар с удовольствием сощурилась, подставив мордочку теплым, ласковым лучам. Солнце Старспайра почти не грело даже летом, и если бы не эндемичность и изменение магией принцессы Луны растений, на такой высоте ничего не могло бы вырасти.

А тепло ментатка любила: ей всегда было неприятно выходить по утрам на промозглый ветер из натопленного корпуса общежития.

— Ну что, присмотрела себе что-нибудь, моя маленькая пони? – спросила тем временем капитан.

Лоудстар вздохнула и вновь покосилась на дверь капитанской каюты, где на стене висела вожделенная карта капитана Черной Гривы, исчерченная маршрутами и лейлиниями каналов магии.

Это было несправедливо, что доля ментата в Старспайре – это администрация и арканная магия, исследования и преподавание. Были в истории, конечно, отщепенцы. Но их история, как правило, отслеживалась лишь до Звездного Моста, и на этом обрывалась после напутственного порицания.

И Лоудстар категорически не хотела, чтобы ее запомнили именно так.

— Я не знаю, капитан, — вздохнула маленькая волшебница и подняла на капитана взгляд красных глаз, — мне так понравилась карта Черной Гривы, что я бы очень хотела ее изучить подробнее… Хотя я понимаю, что это совсем не то, чего бы Вы ждали от юнги…

Молчун издал хриплый смешок, но ничего не сказал, сделав вид, что любуется закатом.

Сильвер Шейд же понимающе улыбнулась и уже хотела что-то сказать, как дверь во внутренние помещения корабля громко распахнулась.

Появившаяся на пороге маленькая кобылка привлекла всеобщее внимание.

Грохоча великоватыми накопытниками, в тельняшке без рукавов, в залихватски повязанной красной бандане и двумя перевязями, в которых висело не меньше пяти кинжалов и взведенный самострел, миру явилась Ария Миднайт. Дополняли картину аж три кольца, надетых на правое ухо (видимо, протыкать его новоявленная юнга поостереглась), а также черная повязка, полностью закрывшая левый глаз.

— Йарр! – хрипло, но пискляво провозгласила фестралочка, воинственно встопорщив крылышки. — Устрашитесь Арии Миднайт, Грозы Небес!

Прежде, чем кто-либо успел ответить, она сделала несколько шагов и закономерно грохнулась вместе со всей амуницией.

При этом самострел издал характерный щелчок, и короткая стрела усвистела за борт, единственно чудом не снеся треуголку с головы капитана.

Все матросы, не сговариваясь, дружно грянули хохотом. Улыбнулась и капитан, несмотря на нешуточную опасность, разминувшуюся на волосок:

— И впрямь, гроза небес.

Лоудстар же подумала, что подобное пренебрежение техникой безопасности – это слишком даже для Арии. Кто-нибудь мог пострадать!

Незадачливая «Гроза Небес» же подобралась и, оглядев хохочущих пони, гневно взлетела.

— Не смейте смеяться надо мной! — провозгласила она.

Выглядело это настолько мило, что даже Лоудстар прыснула в копытце, хотя ей было безумно стыдно за этот порыв.

— Сейчас что-то будет, — медленно и с улыбкой проговорила Сильвер Шейд, покосившись на Молчуна.

И действительно, в этот раз попугай не остался в стороне. Слетев со спины пегаски, он приземлился на один из талрепов неподалеку и выдал:

— Дажедра.

После этого Лоудстар, сдавленно фыркнув, присоединилась к безудержно хохочущей команде. Ей было неимоверно стыдно за это, но ничего поделать с собой не получалось: найденная в библиотеке книжка с картинками словно ожила после сказанного Молчуном.

Для Арии, которой беззлобный хохот и без того был хуже боевых стрел, это стало последней каплей. Фестралочка прижала уши и повисла прямо напротив попугая:

— Хватит обзываться незнакомыми словами! – прошипела она. — Мало мне было Кудряшки с ее заумью!

— Твое невежество тебя не извиняет, — невозмутимо сказал Молчун.

— Да я тебя… — задохнулась Ария от возмущения, — я тебя… съем!

— Мечтать не вредно, — фыркнул попугай.

— Вот увидишь!

— Мне многие это говорили. Куда тебе до них.

Ария уперла копытца в бока:

— И кто, например?

— Великий пегасий пират Пернандо Кортес, например.

— Пегас — и съесть? Сильно ты его, видать, достал.

— А то ж.

Пока продолжалось веселье, Лоудстар мимоходом подумалось, что Пернандо Кортес жил двести лет назад. И если сказанное — правда, то Молчун куда старше, чем выглядит.

А значит, застал Темные Века, и кабы не закат Эры Раздора.

У Лоудстар перехватило дыхание, когда она подумала о том, сколько может знать столь древнее существо.

Если бы только этот попугай не был такой язвой…

— Кажется, я знаю, что тебе поручить, — раздался рядом голос капитана Сильвер Шейд.

Лоудстар, вынырнув из раздумий, вопросительно уставилась на склонившуюся над ней пегаску, и та продолжила:

— Ты способная девочка, сразу видно. Разберешь бумаги и карты, до которых у меня все время не доходят копыта.

— А…

— А Молчун тебе поможет, — с улыбкой довершила капитан, за что была вознаграждена восторженно вспыхнувшими красными глазищами…

…Остаток вечера пролетел для нее как одно мгновение.

Капитан Сильвер Шейд, как оказалось, не слишком расторопна в том, что касается кропотливой и рутинной работы. Бумаги на ее столе оказались, конечно, не в полном беспорядке, но на их разбор по категориям, оптимизацию и даже исправление ушла большая часть вечера.

Лоудстар взялась за дело со всем возможным прилежанием. Ей несколько раз приходилось работать с большим количеством бумаг, особенно когда речь шла о подготовке докладов и расчетов.

Здесь было почти то же самое. Счета, явно подписанные не глядя и так и не переданные в банк. Какие-то уведомления из самой Королевской Канцелярии. Черновые расчеты движения небесных тел и их влияние на воздушные течения. Наброски карт. Накладные на поставки грузов и ресурсов.

Иногда, особенно когда дело касалось делопроизводства, приходилось обращаться за советом к Молчуну. Тот, вопреки ожиданиям, не стал дразнить маленькую ментатку, а охотно выдавал информацию. Выражался он, правда, довольно заумно, но Лоудстар было этим не смутить. И когда она ни разу не переспросила попугая после его ответов, в глубоких глазах птицы мелькнуло что-то похожее на уважение.

Лоудстар, прикусив от сосредоточения язычок, какое-то время провела, кружа в магическом сиянии целый ворох бумаг. На первый взгляд – абсолютно беспорядочно, но на самом деле, согласно лично разработанной методике магической сортировки, включающей даже контекстный поиск.

Вскоре на столе капитана вместо устрашающей кипы бумаг образовалось несколько аккуратных стопок листов и свитков. Перья были заточены, чернила – обновлены, пыль – вытерта.

Лоудстар, еще раз оглядев поле боя, через минуту представила результат работы искренне изумленной Сильвер Шейд.

Потом же…

Потом капитан в знак признательности разрешила достать из-под стекла карту Черной Гривы.

Лоудстар с осторожностью и даже некоторым благоговением расстелила карту на освободившемся столе. Огромный мир буквально скакнул вперед, и Лоудстар подумала, что неплохо бы сделать ряд заметок.

Когда она начала переписывать и перерисовывать наиболее интересные, по ее мнению, места, голос снова подал Молчун.

Видя, каким конкретным местом интересуется малышка, попугай, словно невзначай начинал разговаривать сам с собой. О далеких странах и путешествиях, народах их истории.

Лоудстар едва успевала записывать.

Попугай при этом не закапывался в подробности, а будто бы вел ментатку по карте легендарного пирата, предоставляя ей самой потом искать подробности понравившихся моментов. И даже давал ссылки на книги великих путешественников и историков.

Эта феерия наслаждения знаниями продолжалась до тех пор, пока юная волшебница не стала зевать и клевать носом прямо за столом.

Естественно, это не ускользнуло от внимания капитана, и, выведя ментатку на палубу, «погулять перед сном», та вскоре организовала малышкам постель. Естественно, возражения были приняты только от Арии, и то в виде исключения…

---

…День догорел, и небеса окутались ночной темнотой. В далеком замке Сестер принцесса Луна подняла ночное светило и рассыпала по небу бриллианты звезд.

«Селена» продолжала свой стремительный полет, поскрипывая на ветру такелажем. В лунном свете детали отделки стали будто светиться голубоватым светом, и Лоудстар решила, что тут не обошлось без звездной пыли. Этот магический материал, будучи добавлен в металл, многократно усиливал его магопроводимость, правда, лишь в лунном или звездном свете.

Лоудстар не взялась бы сказать точно, но с восходом ночного светила ей показалось, что «Селена» пошла быстрее. Впрочем, скорее всего, просто усилился встречный ветер.

Недоспавших накануне, клюющих носиками Меткосталкеров капитан отправила спать. Как раз после того, как Джир Райя принесла в сиянии телекинеза умилительно свернувшуюся клубочком спящую Грей Маус.

Ария гордо заявила, что будет спать «среди отчаянных рубак» и удалилась в общую каюту. Мышку же и Лоудстар капитан уложила в собственной. Очевидно, кобылье желание понянчиться с жеребятами было не чуждо даже суровому капитану воздушного корабля.

Иначе кто стал бы так возиться с юнгами?

Лоудстар думала об этом, лежа на широкой капитанской кровати и слушая мерное сопение Грей Маус.

К ней быстро снизошел спокойный сон, но когда за окном грянул гром, ментатка открыла глаза.

За иллюминатором было еще темно, и погода, похоже, совсем испортилась. Грей Маус не проснулась от резкого звука, и лишь свернулась еще плотнее в клубочек, укрывшись одеялом с головой.

Если верить настенным часам, прошло всего лишь полтора часа.

Лоудстар вздохнула и вылезла из-под одеяла. Бессонница была не то чтобы обычным ее состоянием. Просто иногда случалось, что маленькую волшебницу что-то будило и сбивало весь настрой.

Палуба ощутимо раскачивалась. Лоудстар подошла к стене с картой и завороженно уставилась на очертания континентов и парящих островов. Сейчас, в неверном свете волшебного светильника, нарисованные далекие земли будто ожили: бежала по морям рябь волн, колыхались на ветру массивы облаков и бескрайние леса, безмолвно сверкали ледники гор…

Ментатка улыбнулась воспоминаниям о сегодняшних впечатлениях, но грянувший повторно гром снова вырвал Лоудстар в настоящее.

Похоже, пока Меткосталкеры спали, «Селена» попала в настоящий шторм: за окном сверкало и шумело, палуба заметно раскачивалась, а светильник под потолком даже в предельно приглушенном режиме мигал от создаваемых штормом магических помех.

Слуха достигла тихая мелодия музыки мира, и чей-то голос на грани слуха выводил:

— В сон дневной, в ночных мечтах

И в полуночный час

В час, как звёзды воспаряют,

В сердце прячу вас,

Ночь горит сильнее тени,

Всё укрыла мгла,

Но Принцесса Луна в ночь

Сердце унесла…

Спокойствие песни никак не вязалось с буйством стихии.

Высунув любопытный носик за дверь каюты, ментатка прошла по короткому холлу и магией приоткрыла наружную дверь.

На палубе не было почти никого.

Штормовое небо сгустилось вокруг черными клубами туч, возвышающимися словно неприступные горы. Часто вспыхивающие молнии освещали теперь кажущийся таким утлым кораблик, отважно летящий вперед, против ветра. Золотые, лиловые, ослепительно-белые молнии бросали отсветы на блестящие детали отделки «Селены», скользили по выдвинутым на полную громоотводам. От грохота, не заглушенного более стенками каюты, закладывало уши.

Ветер распахнул дверь и бросил прямо в мордочку поток ледяной воды, моментально прогнав остатки сна.

Лоудстар, потрясенная до глубины души, увидела стоящую на носу Сильвер Шейд.

С расправленными крыльями пегаска стояла, устремив взор прямо по курсу. Казалось, она не обращает внимания ни на хлещущий дождь, ни на воющий ветер, ни на сверкающие вокруг молнии, ни даже на оглушительный грохот.

Как в страшной сказке о Грозовом Пегасе, неслась «Селена» будто бы в самое сердце бури.

И в ужасающем грохоте и вое, в ослепительном сиянии молний, Лоудстар поняла, чью песню услышала внизу.

В этот самый момент музыка изменилась. Тихая мелодия сменилась страстным перебором невидимых струн. И танец молний и ветра слышался в этой магической мелодии, маня и увлекая к себе, туда, вперед, где стояла отважная капитан:

— Танцуй со мной,

Пой со мной,

Играй со мной,

Лети со мной,

В путь со мной,

Мчись со мной,

Смейся со мной,

Похить моё!

Особо сильный порыв ветра качнул весь корабль, чуть не заставив Лоудстар отлететь кубарем обратно в каюту. Но капитан лишь задрала мордочку в приступе смеха, даже не переступив на месте.

В «Селену» ударило сразу несколько молний, заставив громоотводы засверкать в темноте, а маленькую ментатку – заслониться ногой от нестерпимого света: темные очки-гогглы остались в каюте.

Но капитану, казалось, все нипочем: «Селена» резко рванулась вперед и вверх, а в еще больше ускорившейся песне зазвучала отвага и насмешливый вызов:

— Все, кто на борту,

Кто стоял в порту,

Клады все нас ждут!

Злато — наша звезда!

Все, кто на борту,

Кто стоял в порту,

Клады всех нас ждут!

Предан был я тогда!

Воздушное судно, раскачиваясь в потоках воды и ветра, оставляя за собой шлейф из бессильно искрящих молний, рванулось еще выше. Лоудстар не видела, кто стоит за штурвалом, но капитан была точно уверена в этом пони.

И, похоже, наслаждалась происходящим.

Маленькая волшебница могла ее понять: стоя вот так, надо всем миром, дерзко бросать вызов стихии. В погоду, когда ни один пегас или фестрал не посмеет взлететь: штормовое предупреждение, красный сигнал!

В просвет между черными облаками ворвался поток лунного света.

У Лоудстар перехватило дыхание, когда резко раскрывшиеся ворота туч явили взору огромную, попросту исполинскую луну.

Резко прекратившийся дождь и обрушившийся потоком холод высот пробрал маленькую пони от носа до хвоста, и все чувства смешались воедино: восторг и страх, восхищение и любопытство, холод и бодрость.

Силуэт замершего капитана на фоне ночного светила, и лишь мгновение спустя в непрекращающуюся музыку мира вновь вплелись слова:

— Пират Луна, забери сердце, мой клад!

Чтоб кошмары побеждать все ночи подряд!

Крикнем «О-хой!», мы будем рады,

На судне Лунного Пирата!

На кульминации мелодии «Селена» окончательно вырвалась из плена черных туч, взлетев над бескрайней облачной равниной. В глубине залитых серебряным светом туч сверкали молнии, но это было просто ничем по сравнению с прошедшим буйством стихии.

Лоудстар высунулась на палубу и уже хотела окликнуть капитана, но та обернулась, и ментатка увидела, что глаза пегаски светятся серебряным огнем, словно вторя лунному свету.

В стихающей мелодии мира послышался торжественных хор голосов:

— Regina noctis pro nobis,

Regina noctis pro nobis,

Lunae Lumen.

Губы капитана шевельнулись, но слов маленькая волшебница не разобрала.

Лишь почувствовала, как ее сознание подхватывают иссиня-черные крылья, и уносят прочь, куда-то далеко, в страну грез и мечтаний, туда, где рождаются сны…

Глава 06. Город Мастеров.

С рифмами зебры вновь выручает CrazyDitty, спасибо ей.

Идея страны оленей Кервидерии принадлежит Aluxor, использовано с позволения автора.

Иллюстрация также авторства Aluxor

Идея страны верблюдов Камелу принадлежит автору так и не переведенного фанфика «Там, где кончается мир».

Несмотря на то, что город Сталлионград стоял на поверхности, он был окружен мифами и легендами не меньше, чем парящий на заоблачной высоте Старспайр.

Говорили, что там не бывает лета и круглый год лежит снег, что было справедливо лишь для Мерзлых Земель, переходящих в Кристальную Империю значительно севернее. Что этот город до сих пор не привечает у себя чужаков, особенно единорогов. Что по улицам бродят медведи в поисках местного хмельного (и очень крепкого!) напитка под названием vodka. И даже такое, что Сталлионград – наглая разбойничья вольница, извечная колыбель войн и раздоров, которая не покорилась даже объединившей Эквестрию принцессе Селестии.

И это несмотря на то, что божественные сестры, собирающие земли по крупицам после опустошительной Эры Раздора и последовавших за ней Темных Веков, даже не думали никого «покорять». Эквестрия, в ее современном виде, смогла возникнуть лишь на основе дружбы, взаимопонимания и гармонии. Иначе это была бы лишь новая Империя Эр, которая, как и старая, была бы обречена сгнить изнутри. Потому что невозможно построить великое государство на принуждении, рабстве и алчности правителей.

Пусть и именитых волшебниц. И даже богинь.

Оружием принцесс и тогда, и сейчас, была дипломатия, компромиссы и взаимная выгода.

Видя процветающую новую страну, раздираемые внутренними проблемами осколки старых государств, по большей части, сами были готовы принести вассальную присягу аликорнам. Кто-то нуждался в защите, кто-то – в торговле, третьи – в продовольствии, а четвертые просто делали как все.

Справедливости ради надо признать, что Сталлионград тогда и вправду сперва отказался вступать в новое государство: в отдалении от главных торговых путей, расположенный в богатом ресурсами краю, город гордых земнопони не нуждался в помощи. Трудности не страшили местных жителей, издревле привыкших бороться с суровой природой родного края, и даже не опасались таких соседей, как надменные и спесивые грифоны.

Но принцесса Селестия не была бы собой, если бы не нашла ключик к сердцам суровых сталлионградцев. А именно, чувство долга. Попросив Сталлионград «хранить рубежи взамен на широкомасштабную помощь», Селестия, образно выражаясь, ловила сразу два падающих яблочка. Во-первых, присоединяла к Эквестрии, пусть пока лишь формально, один из самых гордых и непримиримых народов пони. И, оставив при этом Сталлионграду широчайшую автономию, не задевала чувства гордого народа. А заодно обретала на севере страны сильного и преданного союзника.

Шло время, и Эра Гармонии потихоньку брала свое. Суровая северная твердыня гордых земнопони постепенно превращалась в город умелых мастеров, трудолюбивых фермеров, отважных путешественников и разудалых праздников с невиданным северным колоритом. Давно уже селились в Сталлионграде и окрестностях пегасы и единороги, а «просьбы» принцесс, доставляемые из Кантерлота, обычно принимались на заседаниях Центрального Комитета без существенных поправок.

Обо всем этом рассказала капитан Сильвер Шейд, прежде чем высадить трех кобылок в воздушной гавани северного города.

К временным юнгам за время перелета успела привязаться вся команда.

Например, суровый боцман на прощание попросту затискал Арию и сказал ей что она — настоящий пират, только маленький.

— Дажедра она, а не пират, — заметил на это Молчун, почесываясь когтистой лапой.

Сидел он, понятное дело, на безопасном от фестралочки расстоянии: один раз молниеносный бросок звеньевой уже был вознагражден цветастым пером из птичьего хвоста.

— Я бы хотела остаться, — заметила Ария, в гриве которой красовалось это самое трофейное перо, — но Вы и без того сделали для нас много…

— Подрастайте, — улыбнулась капитан, — и возвращайтесь. В моей команде всегда найдется место для тех, кто действительно этого хочет. Тем более, для таких отважных первопролетцев, умелых механиков и одаренных штурманов.

— Обещаете?! – восторженно пролепетала Ария Миднайт.

— Обещаю, — серьезно кивнула капитан.

Трое Меткосталекров после такого буквально повисли на царственной пегаске с восторженным писком, чем вызвали умилительные улыбки команды и румянец на щеках сурового капитана.

— Будьте осторожны, — сказала та последнее напутствие трем юнгам, — и удачи в поисках, отважные Меткосталкеры.

Лоудстар же, начитавшаяся книг по воздухоплаванию, козырнула по уставу, сделав улыбки команды еще шире.

— Только вернем наши задания – и сразу назад, — энергично закивала Ария, нетерпеливо приплясывая на месте. — Спасибо, капитан Сильвер Шейд! Огромное спасибо!

Грей Маус тоже прошептала благодарность, смущенно отводя взгляд: оказавшись вне машинного отделения, она сразу стала прежней тихой стесняшкой.

Сталлионградский воздушный порт не был похож на тот, что расположился возле замка Сестер: основательная постройка из камня с поднятыми мачтами и причалами на огромных опорах позволяла множеству воздушных судов одновременно разгружаться или высаживать пассажиров. Сюда же направлялись немногочисленные воздушные повозки, колесницы пегасов.

И оживленная, наполненная трудолюбивой суетой гавань уже пленила сердце Арии Миднайт.

Особенно древний дирижабль-памятник, поставленный на вечную стоянку у дальнего причала: обшитый плотными кусками толстого брезента, с закрытой кабиной и зловеще ощетинившийся бойницами.

А дальше, за портом, возвышались каменные башни и деревянные терема города, дымящие мануфактуры и даже сохранившийся кремль: белокаменная крепость, оставшаяся со времен Темных Веков и призванная защищать пони от набегов наземных чудовищ из, отступивших теперь на почтительное расстояние, диких лесов.

Кроме того, здесь, на севере, стены выполняли еще и дополнительную функцию защиты от пронизывающих зимних ветров. Лоудстар в это с легкостью верила, лишь только ощутив промозглый порыв, прилетевший из окружающих степей. А ведь сейчас была всего лишь середина осени!

«Наверное, зимой тут прямо как на островах Пояса, — подумалось маленькой ментатке, — и все ходят в теплой одежде, пьют горячее какао…»

Подруги восторженно переглянулись: все подумали об одном и том же.

— Мы привезем из Сталлионграда не только наши задания, — уверенно сказала Лоудстар.

— Да, — согласилась Ария, важно кивнув. – Еще – наши кьютимарки. Тут наверняка найдется все что нужно: экзотическое северное животное для тебя, Мышка, и что-нибудь заумно-научное для тебя, Кудряшка.

— А для тебя? – спросила ментатка.

— А для отважного первопролетца вроде меня, — со знанием дела сообщила фестралочка, тряхнув непослушными вихрами, — тут есть целый неведомый город!

На ее мордочке играла торжествующая улыбка, а в голосе звенела стальная уверенность.

— Только прежде нужно всего лишь найти четырех артистов, — заметила Грей Маус, — в этом огромном, неизведанном и шумном понячьем муравейнике.

— Не бойся, — сказала Ария, обняв подругу крылом, — мы с тобой.

Лоудстар же просто ободряюще улыбнулась.

Маленькие пони, еще раз помахав на прощание провожающему их взглядами экипажу «Селены», направились к выходу из порта. Правда, задержались возле боевого дирижабля-памятника, и стало заметно, как Лоудстар, поправив темные очки, надетые поверх обычных, что-то рассказывает подругам.

Капитан Сильвер Шейд и ее столпившаяся у борта команда, провожая трех Меткосталкеров взглядами, улыбаясь, махали им на прощание, пока те не отдалились на достаточное расстояние.

Боцман, не меняя выражения морды и продолжая махать вслед девочкам, спросил:

— Мы ведь сообщим о них в Старспайр, Ваше Высочество?

Капитан, тоже с прежним выражением мордочки, уверенно кивнула:

— Незамедлительно.

---

Трое жеребят шли по улице Сталлионграда, возбужденно переговариваясь о том, о сем.

Ария Миднайт с удивлением обнаружила, что Лоудстар, оказавшись в неизведанной обстановке, близка к тому, чтобы потерять самоконтроль. Белохвостой отличнице то хотелось разузнать все на свете о северном городе, то стоять и слушать уличных музыкантов, то налопаться местных сладостей.

Впрочем, насчет последнего Ария и сама бы не возражала, будь у них хоть немного больше денег. Фигурные леденцы на палочке, резные пряники, сдобные крендельки и орешки в меду так и манили отважных Меткосталкеров.

Одернув подругу в очередной раз и заглянув в восторженно блестящие даже сквозь задымленные гогглы глазищи, звеньевая было подумала, что у Лоудстар попросту эйфория от свободы. Сбежав из четырех стен Академии, та нарушила сразу несколько пунктов Дисциплинарного кодекса, и от этого вопиющего безобразия у правильной во все поля отличницы попросту рвало крышу.

— И только посмотрите, как может преобразиться пони, получив свободу... – усмехнулась фестралочка.

Грей Маус же интересовало другое. Скромную кобылку было не оторвать от прилавков с заводными игрушками, часами, измерительными приборами и другими устройствами, сделанными вкопытную знаменитыми механиками Сталлионграда.

Ария с удивлением наблюдала, как две подруги-тихони неожиданно превратились в восторженную малышню. Ежеминутно подбегая к Арии, у которой оказались единственные пять битов маленького отряда Меткосталкеров, они чуть ли не на коленях умоляли ее приобрести что-нибудь. Причем одна все время пыталась налопаться сладким, а вторая — купить каждую вторую механическую безделушку.

«Если мы сейчас потратим деньги, — думала звеньевая, не слушая очередной восторженный щебет, — то вечером нам нечего будет есть. А уж если придется тут ночевать… да и вообще, как нам теперь вернуться домой?.. Ох, надеюсь, капитан Сильвер Шейд еще не уйдет из порта к тому времени, как мы вернемся с домашним заданием! А то придется снова делать облачную колесницу для Лоудстар и лететь к Звездному Мосту самим!»

Беспокойство Арии нарастало от таких вопросов. А еще от того, что рассудительную Лоудстар и тихую Грей Маус будто подменили.

— Кудряшка, — позвала фестралочка, решив предпринять отчаянную попытку вернуть мысли подруги в привычное русло, — скажи, а что такое «Дажедра»?

Рогатая поняша мгновение похлопала на подругу скрытыми под гогглами глазами, потом неловко хихикнула:

— Ну это… персонаж одной… книжки. В картинках.

— А какая она, Дажедра? Смелая?

— Очень! – снова захихикала Лоудстар, прикрыв мордочку копытом.

— Имя странное. Она пони?

Лоудстар, которой дали возможность прочитать лекцию, словно вернулась в прежний образ ходячей энциклопедии:

— Это не имя, а прозвище. И да, она пони. Единорожка, волшебница. Одна из героев-приключенцев.

— А что оно означает? – продолжила наседать Ария, отмахнувшись крылом от восторженно пищащей о каких-то «микроходиках» Грей Маус.

— Ну… — смутилась Лоудстар. — Оно значит… эм… «очень храбрая», да.

Ария отметила про себя, что ученая подруга совершенно не умеет врать: прижатые уши, бегающие глаза и покрасневшие щечки выдавали ментатку с головой.

— Укушу, — очень честным голосом пообещала звеньевая.

Лоудстар пришлось капитулировать:

— Оно означает, что… «ДАЖЕ ДРАкон побрезгует».

Ария остановилась:

— Что?!

Ментатка повторила, снова смущенно прижав ушки.

— Да я… да я… — задохнулась фестралочка от возмущения. — Ну все! Я сейчас вернусь в порт и сожру этого петуха ощипанного вместе с перьями!.. А вы не смейте меня так звать!!!

Она уже собралась на взлет, но резкий рывок заставил остаться на месте. Повернув голову, она увидела красное магическое поле, ухватившее растрепанные волосы хвоста.

— Остынь, Ария, — сказала Лоудстар, поправив неплотно сидящие и сползающие из-за оптических очков гогглы. – Во-первых, Дажедра – и вправду отважная воительница и преданный друг, а во-вторых, у нас не так много времени, помнишь?

Ария, подумав секунду, кивнула и спустилась обратно. Мимоходом подумалось, что над Сталлионградом совсем немного пегасов: как бы там ни было, город был основан земнопони, и именно они составляли тут большую часть населения.

Меткосталкеры подошли к площади, видимо, главной. На трех маленьких кобылок ночного народа оглядывались, но не то чтобы сильно пялились. Очевидно, фестралы залетали сюда с торговыми судами: продукция из дастолита или звездной пыли весьма ценилась на поверхности из-за неприхотливости, дешевизны и необычного вида, а сталлионградцы издревле ценили в вещах практичность и красоту.

Лоудстар с удовольствием глазела вокруг. Ее интересовало все: островерхие дома из резного дерева, диковинные товары на прилавках, яркие краски и залитые удивительно теплым для этих краев и времени года солнцем улицы. Улыбчивые и громкие жеребцы в ярких кафтанах или, наоборот, грубых рабочих рубахах. Кобылицы в длинных сарафанах и с заплетенными в косы гривами. Веснушчатые мордочки и непонятный диалект языка. Проскакавшие по улице жеребцы в синих мундирах, папахах и с украшенными флажками пиками.

Так все это было непохоже на сумрачный, тихий Старспайр!

Засмотревшись на яркую кавалькаду, Лоудстар даже не заметила, как Грей Маус, остановившаяся у очередного прилавка с заводными игрушками, вдруг отвлеклась еще на одно чудо местных умельцев.

Невдалеке, почти скрытая толпой любопытных, стояла на помосте самая настоящая механическая пони.

Столь искусно выполненная, что Грей Маус даже не сразу догадалась, чего все так беззастенчиво пялятся на стоящую на помосте маленькую кобылку-единорожку. Но приглядевшись, фестралочка поняла, что пони покрывает не шерстка, а крашенный фиолетовый войлок. Что желтая грива сделана из пакли, а подвижные глаза – это стекляшки глубокого золотистого цвета. А из того места, где, по идее, должна была быть кьютимарка, торчал и медленно вращался, отдавая силу пружины, заводной ключик.

Но самое удивительное, пони двигала передней ногой, передвигая по расчерченной доске самые натуральные шашки. Торчащий из гривы рог, наверное, все же не работал: невозможно для земнопони создать классическую магию.

Пройти мимо такого чуда было выше сил Грей Маус. Мало кто знал, но ее с самых ранних лет влекли всякие самодвижущиеся игрушки. А собранная коллекция заводных зверьков подтолкнула родителей на мысли, что Грей тоскует по общению с животными. С тех самых пор строгие предки изо всех сил подталкивали Грей Маус к этому таланту, хотя на самом деле скромная кобылка живых зверей даже побаивалась: они были так непредсказуемы! А неопределенность всегда настораживала и даже пугала поняшу, всегда и во всем любившую точность математики и механизмов.

Попытки же объяснить все родителям всегда натыкались на железобетонную уверенность, что они-то все знают гораздо лучше молчаливой и тихой дочки, продуманные аргументы которой под строгими взглядами предков всегда превращались в испуганный писк.

Противником маленькой заводной кобылки был молодой жеребчик, ярко-рыжий и с россыпью белых веснушек. Одетый в бледно-розовую рубаху и с гривой в виде черного залихватского чуба. Кьютимарка его изображала что-то непонятное, похожее на парочку чуть вытянутых пельменей.

Механическая единорожка сделала ход, и на поле появилась третья белая дамка. Черных шашек почти не осталось.

— Да щоб тебе! – рассмеялся рыжий земнопони и встал с подушки. — Здаюся!

— Кто еще бросит вызов Малышке Ду? — с апломбом обвела копытом зрителей серая голубоглазая поняша с русой гривой, заплетенной в толстую косу. Из одежды на ней красовался грубый рабочий комбинезон и задвинутые на лоб очки-гогглы, что безошибочно выдавали в ней мастера, создавшего механическое чудо.

В толпе зрителей послышался смех и восторженный топот, а в специальную кадушку полетели сверкающие монетки. Грей Маус восторженно затопала вместе с остальными. Она с удовольствием и сама бы кинула денег выдающемуся таланту создавшего чудесный автоматон механика, но снова с тоской вспомнила, что все деньги отряда были у звеньевой.

Мышка оглянулась в поисках Арии, но вдруг обнаружила, что вокруг спешат по своим делам только незнакомые пони. Взрослые и жеребята, земнопони и немного других. Что вокруг грохочут повозки и слышится гвалт полной народа торговой площади.

— Пи! – только и сумела выдавить фестралочка, едва ее посетила мысль о том, что она потерялась в огромном незнакомом городе.

Прижав уши, она еще раз обвела взглядом толпу пони, спешащую по своим делам.

По-прежнему нигде не наблюдалось ни малейшего признака подруг.

Пытаясь сохранять спокойствие хотя бы внешне, Грей Маус на плохо гнущихся ногах прошла назад, туда, где видела Арию и Лоудстар в последний раз. Там их тоже не было, и Мышка решила держаться того направления, в котором они шли изначально.

И только через несколько минут блуждания между торговых рядов и помостов, так напоминающих Старлайт Сквер, маленькая фестралочка поняла, что окончательно и бесповоротно заблудилась.

Ужас охватил малышку ледяными когтями. Захотелось отчаянно позвать Арию, но из горла вырвался только невнятный писк, в гомоне площади вообще никем не услышанный…

---

— …Я поверить не могу, что ты потеряла Мышку! – сердито выговаривала ментатке Ария Миднайт. — Мне что за вами, теперь следить, как за маленькими? На шлейку привязывать?

Лоудстар, опустив глаза и уши, думала, что ей совсем не нравится такая Ария: строгая и кажущаяся неимоверно взрослой. И то, что причиной такого преображения послужила она сама, забывшись и расслабившись в незнакомом месте, лишь усугубляло это чувство.

— Стой здесь, — решительно приказала звеньевая, — и никуда не уходи. Никуда, поняла? Я сейчас взлечу, найду Мышку и приведу ее сюда.

Ментатка только обреченно кивнула. Она была готова на все, чтобы вернуть прежний расклад, когда она, Лоудстар, казалась самой взрослой и организованной.

И достойной кьютимарки лидера.

Ария, взмахнув крылышками, стремительно взмыла в воздух. Лоудстар вздохнула, но неожиданно в воздухе раздался испуганный вскрик и последовавший за этим глухой удар.

Множество мордочек, включая маленькую ментатку, тут же задрались к небу, и увидели, как светло-синяя пегаска с яркой, бросающейся в глаза радужной гривой, держит в передних копытах бессильно обмякшую Арию Миднайт. И что рядом висит парящая повозка, в которую впряжена крылатая оленяша, обеспокоенно что-то лепечущая.

Очевидно, неожиданно взлетевшая в своем стиле (а именно, сломя голову и не глядя вперед) Ария Миднайт с разгона врезалась в повозку, что тянули пегаска и перитонка.

Остановить тяжелый транспорт мгновенно не удалось, и маленькая фестралочка основательно получила по голове.

— Скорее, где больница?! – выкрикнула пегаска, обращаясь в толпу.

Несколько копыт сразу показали в одну сторону, и синяя молния, оставляя радужный след, рванулась туда, унося пострадавшую малышку.

Лоудстар, забыв все указания выведенной из строя звеньевой, бегом бросилась в указанном направлении. Потерять Арию из виду было слишком страшно...

Несколько минут спустя на это место подошла близкая к панике Грей Маус, но ментатка того уже не увидела…

---

...Ария Миднайт, облаченная в черный с серебром мундир и крутую, прямо как у капитана Сильвер Шейд, треуголку, стоит на мостике летучего корабля. Взрослая и с кьютимаркой в виде Веселого Роджера. С игуаной на спине. И никаких вредных попугаев.

Фестралка смотрит, как от нее пытается удрать стая грифонов верхом на драконе. Подняв к глазам подзорную трубу, Ария Миднайт видит поджатый чешуйчатый хвост.

Еще бы, ведь «Гроза Небес» вышла на свою охоту!

— Так держать! – приказывает Ария.

— Есть так держать! – отзывается знакомый голос.

Ария оглядывается, и видит за штурвалом корабля Лоудстар, в лихо повязанной бандане, очках с темными стеклами и почему-то с трубкой в зубах. Рогатая кобылка надувает щеки, и оттуда вылетает несколько мыльных пузырей. Точно таких, какие на кьютимарке ученой пони…

Капитан с улыбкой уже хочет что-то сказать, но в поле зрения появляется боцман, Гранит Кэнди. Земнопони обеспокоенно говорит, практически кричит, что они нигде не могут найти Грей Маус. Ария кивает, отворачивается.

И тут ее осеняет.

С ужасом кобылка смотрит на боцмана, а потом мир вокруг начинает трескаться и сыпаться, будто сделанный из стекла…

— …МЫШКА!

Ария Миднайт резко села. Вернее, попыталась.

Сильные копыта мягко, но настойчиво, удержали ее… в кровати. А точнее, на больничной койке.

Фестралочка, ошалело моргая, огляделась. Она лежала в небольшой палате, а рядом с ее койкой сидела светло-синяя пегаска, радужная грива которой была заплетена в недлинную толстую косу.

Голова немного кружилась и побаливала.

— Тихо, — сказала пони, которой как раз и принадлежали удержавшие малышку копыта. – Тебе нужен покой.

— Какой еще покой?! – возмутилась звеньевая. — Мышка потерялась!

— Да, сильно головой ударилась, — загрустила радужная пегаска, — лежит в больнице, а думает о своей зверушке…

— Мышка — это пони, — пояснила Ария, сдерживая раздражение. — Моя подруга, Грей Маус.

Ее голос прозвучал покровительственно, ведь взрослым иногда так трудно понять столь очевидные вещи!

— Родители твои где? – спросила тем временем пегаска.

Ария на секунду задумалась. Очень эта пони походила на одну из тех, за кем Меткосталкеры и отправились в далекий Сталлионград. По крайней мере, Ария ни у кого больше не видела такой яркой гривы.

— А кто ты такая? – осведомилась кобылка. — И вообще, где это я?

— Я Аврора Бласт, артистка. Мы прилетели в Сталлионград на гастроли, и как раз подыскивали на ярмарочной площади место под помост, как ты врезалась своей глупой головой в нашу телегу. Уж не знаю, кто учил тебя летать, маленькая ночная пони, но за такие взлеты в школе Клаудсдейла тебя бы на неделю без сладкого оставили. Поэтому ты в больнице.

Фестралочка не ответила, откинувшись на подушки. Бейн Фаер тоже говорила, что Ария летает «сломя уши», и «когда-нибудь расшибет голову».

— Так где родители твои? – спросила пегаска снова. — Мне, знаешь ли, недосуг с тобой засиживаться. Надо им сообщить, и…

— В Старспайре родители, — честно, но не без злорадства ответила Ария.

Синие уши встали торчком, а глаза удивленно вытаращились:

— Где?! И они отпускают тебя одну в такую даль?!

— Я не одна. Со мной… — Ария вдруг осеклась. — Где ментатка, что была со мной?!

— Кто? – переспросила, в свою очередь, Аврора.

Пони уставились друг на друга. Разговор выходил какой-то глупый, практически из одних только вопросов.

— Давай по очереди, — предложила акробатка.

— Ладно. Вы выступали в Старспайре? И в труппе еще зебра, оленяша и… этот, как его…

— Дромад, да. Это была наша предыдущая остановка.

— Где наше домашнее задание?! – снова взвилась Ария, но пегаску было так просто не пронять:

— Не твоя очередь. Как тебя зовут?

— Ария Миднайт. Где Лоудстар?

— Понятия не имею, о ком ты, — пегаска пожала плечами и задала свой вопрос. — Если не с родителями, то с кем ты тут?

— С подругами. С Мышкой и Лоудстар. Где наши свитки?

— А, это вы те жеребята, которые участвовали в представлении, — усмехнулась Аврора, — Тогда все ясно. У Амина свитки ваши. Не было времени нести их в бюро находок – мы и без того опаздывали на корабль. Что ж, не придется их отправлять почтой в эту вашу Академию…

— Еще не хватало!

— Ты упомянула какую-то «ментатку». Это кто?

— Лоудстар. У нее нет крыльев, но есть рог. Но она из ночного народа.

— Так бы и сказала, «ночная единорожка»…

— Это длинно, — поморщилась Ария.

— Итак, — сказала пегаска и заставила фестралочку настороженно вздрогнуть, вдруг чем-то неуловимо напомнив Лоудстар с ее менторски-покровительственным тоном. — Если я правильно тебя поняла, то вы с подругами попросту сбежали из-под надзора родителей и учителей ради своих глупых свитков, и сейчас совсем одни за тридевять земель от родного города?

Взгляд пронзительно-синих глаз внимательно уставился на фестралочку, которой стало как-то очень не по себе…

---

Грей Маус, бродя по незнакомым улицам, чувствовала себя очень несчастной.

Лишь оставшись без друзей, она, кажется, осознала, насколько этот город большой и шумный. Что могло тут случиться с одинокой маленькой кобылкой, думать не хотелось.

Не особо радовало теперь даже обилие механических игрушек на прилавках.

В дополнение ко всему живот издал недовольное бурчание, стоило носику учуять очередные вкусности. На этот раз – печатные пряники.

Настроение окончательно испортилось. А хуже всего было, что Грей представления не имела, что же ей делать дальше.

— …найдем наши кьютимарки! – донесся до слуха чей-то бойкий голос.

Навострив ушки, Грей повернулась, надеясь увидеть Арию, но в поле зрения попали три незнакомые дневные кобылки. Желтая земнопони, хулигански-рыжая взъерошенная пегасенка и белоснежная единорожка.

— Ой, смотрите, бэтпони! – вдруг воскликнула вторая из компании.

При этом она подпрыгнула и, смешно жужжа крылышками, медленно спланировала прямо к Грей Маус. Та, в свою очередь, испуганно прижала ушки, моментально оказавшись в окружении желто-рыже-белого вихря.

— Ты правда бэтпони? Как тебя зовут? Что ты тут делаешь? Ой, у тебя тоже нет кьютимарки? – посыпались вопросы.

Грей, спрятавшись в крыльях, издала только панический писк.

— Постойте, девочки, мы ее пугаем! – раздался тонкий голос, принадлежащий единорожке с нежно-фиолетовой гривой, затем фестралочка почувствовала, как ее приобняли. – Не бойся. Просто мы никогда раньше не видели таких как ты.

Это так походило на понимающих и добрых подруг, что Грей Маус рискнула открыть глаза. Кобылки, угомонившись, стояли вокруг и немного виновато улыбались.

Грей про себя отметила, что на местных они были не похожи: совсем не носили одежды (если не считать кричаще-малинового банта у земнопони и шейного платка у единорожки) и говорили на общеэквестрийском без характерного акцента.

Единорожка, продолжая держать Грей, сказала:

— Меня зовут Свити Бель. Это Эпплблум и Скуталу. Мы из Понивиля и…

— Гуляем! – закончила пегасенка.

— А еще хотим найти свои кьютимарки, — добавила земнопони. – А ты?

Фестралочка, обведя новых знакомы взглядом, вдруг почувствовала, как ей хочется поделиться переживаниями хоть с кем-то.

— А я… я… — пролепетала она, затем все же решилась, — я Грей Маус.

— Ты правда бэтпони или эт’ такой костюм? – продолжила спрашивать желтая поняша.

В копытах пегасенки с пурпурной гривой, представленной как Скуталу, тут же оказалось кожистое крыло Грей Маус. Осторожно потыкав в перепонку, дневная поняша подняла взгляд фиолетовых глаз на подруг:

— По ходу, не костюм.

— Да, я… я фестралка, — призналась Грей, отдернув крыло и вспомнив, что ее народ в Эквестрии и вправду иногда зовут «бэтпони». И если раньше это была презрительная кличка, то теперь, в Эру Гармонии, уничижительное значение слова давно размылось.

— Эт’ так здоровско! – воскликнула земнопони, снова напугав ночную летунью. — А ты что делаешь тут, в древнем Сталлионграде?.. Ой!

Единорожка, ласково держа одно копыто Грей в своих, ловко пнула подругу по ноге.

— То есть, в обычном Сталлионграде, — непонятно поправилась желтая пони.

Глаза, прикрытые темными гогглами, обвели новых знакомых взглядом.

Грей Маус, шок от такого ультимативного знакомства уже частично прошел, вдруг вспомнила, что она осталась совсем одна в большом и незнакомом городе.

В следующий миг она сделала то, что давно хотелось, но от страха не получалось.

А именно, беспомощно разревелась:

— Я… потеряла-а-ась!

Вокруг сразу образовалась суета. Трио жеребят начали что-то бурно обсуждать, но Грей Маус не слушала, упиваясь своим горем и возможностью излить его в виде слез.

— Меткоискатели – утешатели бэтпони, йей! – достиг слуха тройной вопль, после чего Мышку подхватили заботливые копыта и куда-то повели…

…Вскоре все четверо сидели в ближайшем кафе.

Напоенная шипучим сладким напитком под названием «kvass» и накормленная бутербродом с ромашками, Грей Маус немного пришла в себя и вкратце поведала свою историю.

… — и вот теперь я не нашла ни заданий, ни свою кьютимарку, потерялась и не знаю, что мне делать дальше, — закончила она свой рассказ и тяжко вздохнула.

Не радовали сейчас ни сытый животик, ни весело стреляющий в нос напиток. Стоило только представить, как подруги ищут ее, бестолково мечась по рыночной площади...

— Не переживай! – рубанула копытом воздух Скуталу и тоже отхлебнула кваса. — Сильнее ты все равно не потеряешься, а раз так, то тебе остается лишь найтись.

— Точно! – рассмеялась земнопони с красной гривой. — Да и вообще, эт’ не ты потерялась, а твои подруги, во! Так что давай, бегом на поиски, пока они не угодили в какие-нибудь неприятности… без тебя.

— И помни, — добавила Свити Бель, — все пони – добрые, поэтому не бойся спросить у них дорогу или обратится за помощью. Наверняка кто-то видел твоих друзей.

— Спасибо, девочки, — скромно спряталась за кружкой Грей Маус, — вы меня просто выручили!..

Все три кобылки тут же синхронно оглянулись, но, судя по разочарованно опустившимся ушкам, в районе хвостов ничего ожидаемого не произошло.

Грей Маус уже хотела об этом спросить, как рядом раздался громкий голос:

— Ага, вот вы где!

Все четыре кобылки вздрогнули от неожиданности. К столику подошел гнедой земнопони слегка растрепанного вида. Шею жеребца украшал воротничок с зеленым галстуком, а голову – сувенирная войлочная шапка с синей звездой – гербом Сталлионграда.

В общем, выглядел он как обычный турист, разве что в копыте держал странный фонарик, мерцающий синим волшебным огоньком. Зачем ему такая странная штука среди белого дня, было совсем непонятно.

Скуталу виновато улыбнулась и пояснила фестралочке:

— Вот, а мы, похоже, нашлись.

Судя по смущению новых знакомых, им было нельзя находиться здесь, а надо было быть где-то совсем в другом месте.

— Вижу, вы время зря не теряете, — покосившись на Мышку, заметил земнопони. – Простите этих хулиганок, юная леди.

— Н-ничего, — пискнула Грей, — они мне очень помогли, правда.

— Рад слышать! – улыбка жеребца стала шире, затем он повернулся к притихшим кобылкам. — А с вами, сорванцы, нам еще предстоит серьезный разговор. Это ж надо угнать Т... телегу и сбежать в другое… другой город!

— Мы просто хотели найти наши кьютимарки… — тихо пискнула Свити.

Но земнопони оставался неумолим:

— У вас на все одно объяснение! А ну, марш за мной, создатели парадоксов и катастроф!

— Да, сэр… — унылым хором ответили кобылки.

Грей Маус, наблюдая эту милую семейную сцену, не удержалась от улыбки. Ей понравились эти три поняши, озабоченные такой знакомой проблемой и делающие все, чтобы достичь цели.

И при этом – готовые протянуть копыто помощи первой встречной.

Взрослый земнопони, бросив на стол несколько монет для подошедшего официанта, еще раз строго посмотрел на трио жеребят, и те послушно поплелись на выход.

Слуха достиг тихий разговор:

— Девчат, а у нее ведь тож не было кьютимарки, — сказала Эпплблум. — Может, стоило пригласить ее в наш клуб Меткоискателей?

Три пары глаз вопросительно обернулись на фестралочку, и та вдруг сказала голосом, в котором прибавилось изрядно уверенности:

— Я уже состою в клубе Меткосталкеров. И мы не ищем, а идем к цели!

Услышавший это строгий земнопони обернулся и сказал:

— Это – самое важное, маленькая фестралочка. Продолжайте, и вам сопутствует успех.

— А нам? – с вызовом спросила Скуталу.

— И вам, — легко согласился земнопони, но наставительно добавил, — если только не перестанете влипать в неприятности.

Мышка, проводив взглядом странноватую компанию и ответно помахав на прощание, улыбнулась.

Действительно, решение лежало на поверхности.

В конце концов, много ли в Сталлионграде маленьких ночных пони?

---

Лоудстар в больницу сперва не хотели пускать. Да, как ей сказали в регистратуре, в травматическое отделение поступила юная ночная пони, но с ней и так сидят два посетителя.

— Так что успокойся, малышка, и иди домой.

Говорившая это пожилая земнопони бежевого цвета очень удивилась, когда маленькая единорожка в темных очках встала копытами на стойку и прошипела, сердито прижав уши:

— Там МОЯ подруга, мэм, и я намерена пройти. Представьте, что кто-то из ваших друзей на чужбине получил по затылку телегой, и я посмотрю, как Вы будете сохранять спокойствие!

— Ну хорошо, моя маленькая пони, — вздохнула медсестра, стараясь не улыбнуться от вида милой сердитой мордашки. – Только веди себя тихо и не ломись в палату. Договорились?

— Договорились. Спасибо, мэм!

…Больница Лоудстар не понравилась.

Казенные зеленые стены, тускловатые светильники на стенах и потолке, неприятно щекочущие нос запахи медикаментов и дезинфекции.

Совсем не похоже на залитые лунным светом просторные палаты лазарета в Академии, где всегда пахло свежестью, а воздух просто пропитан магией!

В коридорах почти никого не было. По пути к палате попался только бородатый земнопони-доктор, что-то бормочущий под нос на ходу. В благородной задумчивости он едва не налетел на спешащую кобылку, и та едва успела увернуться.

Еще одна земнопони в сером халате надраивала шваброй каменный пол, распространяя раздражающий запах хлорки. Лоудстар чихнула, проходя мимо, и на нее тут же шикнули, как будто дело было в библиотеке.

Маленькая пони поспешила отойти подальше.

Наконец, палата с нужным номером обнаружилась за поворотом. Оттуда доносились приглушенные голоса, но внимание Лоудстар привлек еще один посетитель, терпеливо ждущий на скамейке возле двери.

Тонкие ноги, грустно опущенные закругленные ушки, а также выражение мордочки не оставляли сомнений: перед ней была кобылка… то есть лань… народа оленей. С веснушками на миловидной мордочке, удивительными темно-карими глазами и сложенными за спиной крыльями.

Голос Арии Миднайт из-за двери что-то горячо доказывал. Лоудстар, поймав себя на том, что попросту пялится на представительницу загадочного народа, уже взялась было магией за ручку двери, но потом вспомнила свое обещание не ломиться в палату, и уселась рядом с оленяшей. Она изо всех сил старалась не коситься и буквально молила про себя принцессу Луну, чтобы темные гогглы и тусклое освещение коридора скрывали любопытный взгляд.

Внимание обеих вдруг привлекла какая-то возня.

Дюжие санитары, зажав боками третьего жеребца, шли по коридору в сопровождении двух врачей: бледно-зеленой единорожки с белой гривой и голубой земнопони с серо-черной.

Пациент, оказавшийся белым единорогом с растрепанной черной гривой, вяло трепыхался, сдавленный с двух сторон и замотанный в смирительную рубашку. Голову его охватывала повязка, а под глазами налились синяки. В заключение на роге красовалась металлическая конструкция с замочком, очевидно, призванная блокировать магию.

Рот, правда, ему заткнуть не догадались, и ничто не мешало жеребцу громогласно нести околесицу:

— Грифоны наши враги! Эквестрия окружена врагами! Пока не поздно, опомнитесь, поняши!.. К оружию, к оружию! Вива, легио!..

Доктор-земнопони сокрушенно покачала головой, не замедляя хода:

— Ох уж эти единороги... вечно голова набекрень от их магии-шмагии... Теперь вот лоб чуть не разбил об стену. Придется закрыть в мягкой комнате.

— Не утрируйте, коллега, — отозвалась зеленая пони, пропустив шпильку о магии мимо ушей. – Всего лишь пара шишек. Но спасибо, что так оперативно доставили его ко мне. Я понимаю, как в Вашем отделении тяжело. Психиатрия – это каждый раз испытание и для собственного рассудка.

Земнопони, будто не слушая, продолжала сокрушаться:

— То у него приступы паранойи, как сейчас. То он думает, что механический и копыта к спирту тянет... И где только достает? А недавно ему взбрело в голову, что он – кобыла, к тому же, пегаска. Чуть не выбросился в окно, еле спеленали…

— Да, коллега, тяжелый случай, — согласилась единорожка. — А тут еще и алкоголизм... Пьяные пони всегда бьются ужасно. Как травматолог говорю.

— Алкоголь — это мое топливо! – возразил пациент безапелляционным тоном и строго посмотрел на врачей.

— Да, беда… — вздохнула психиатр. – Иногда наступает улучшение, но в целом картинка весьма печальная.

— Главное, не позволяйте ему биться головой, — со знанием дела посоветовала единорожка, — и не давайте пить… по возможности хотя бы.

— Птицы сильны крыльями, а пони — дружбой! – решительно проговорила психиатр. — Поставим на ноги и этого несчастного…

— К оружию! – вновь заголосил единорог. — Грифоны в отаке опасны!

— Закопай топор войны уже, — вздохнула психиатр, но жеребец не уступил:

— Я закопаю его в ваши шеи!..

Процессия свернула за угол, направляясь, видимо, в отделение психиатрии. Тихий разговор врачей перестал быть слышен, и только донесся очередной возглас белого жеребца:

— Мне обещали лоскутный коврик!.. Давайте вступим в партию реформаторов! Сообщите принцессам…

Лоудстар вздохнула. Ей эта сцена показалась в чем-то смешной, но при этом было безумно жаль жеребца, что заблудился в лабиринте собственного больного воображения.

«Надеюсь, эти добрые пони смогут ему помочь», — подумалось малышке отстраненно.

Она поймала себя на том, что снова таращится на крылатую оленяшу, и что та это, определенно, заметила.

— Давай уже познакомимся, — сказала оленяша мягким голосом, — а то ты во мне дырку проглядишь.

— Извините… — смутилась ментатка.

— Я понимаю, что вряд ли ты видела много оленей, — не обиделась собеседница. – Да и привыкла к вниманию на сцене. Меня зовут Эшиана Лиф, я перитонка из Кервидерии. А тебя зовут, ночная единорожка?

— Лоудстар.

— Ты подруга той фестралочки, что в палате?

— Да… а как Вы…

— Можно на «ты». Нетрудно догадаться. Вряд ли ты пришла, чтобы попросить автограф у Авроры.

— У кого?

— У Авроры Бласт. Нашей примы, что считает себя исключительной… Надо признать, почти не кривит душой. Ты ее видела. Пегаска с радужной гривой.

Лоудстар улыбнулась:

— Да, Вы… ты права. Я тут с Арией, и нам нужно скорее выйти отсюда, чтобы продолжить поиск нашей подруги. Она потерялась на площади.

— Найдется. Маленькую кобылку здесь никто не оставит без помощи… Ты хочешь что-то спросить?

— О твоей стране, — зарделась ментатка, но оленяша, вздохнув, покачала головой:

— Прости, малышка, я не очень люблю рассказывать о родных краях. К тому же, у нас это не принято.

— Я понимаю, — пискнула Лоудстар, смутившаяся еще больше.

Мысленно она отметила, что язык тела оленей мало чем отличается от понячьего: опущенные уши, и отведенные огромные глаза почему-то сразу напомнили скромную подругу.

— Как думаешь, уже можно войти? – решила сменить тему Лоудстар, покосившись на дверь.

— Аврора сказала мне ждать ее тут.

Лоудстар, чувствуя себя просто как непослушная Ария Миднайт, усмехнулась:

— Мне тоже сказали ждать тут.

— Но ты ведь пообещала так сделать, правда? – покосилась на нее оленяша.

— А я когда обещала, хвостом ногу обвила, — лукаво скосила глаза Лоудстар.

— Не поняла?

Ментатка вдруг подумала, что хвост-помпончик оленей не позволял сделать этот понячий жест и, сдержав хихиканье, пояснила:

— Если что-то обещаешь, оплетя хвостом ногу, это не считается.

Оленяша секунду изумленно таращилась на ночную единорожку, затем прыснула:

— Ах вот что это значит!.. Ну, Аврора, берегись!

Лоудстар не удержалась:

— А что она обещала тебе?

— Не щекотаться, — не стала отпираться перитонка и даже топнула по скамье копытцем. — Это ж надо!

— Я тоже очень щекотки боюсь, — призналась ментатка, и хихиканье стало двухголосым, хотя Лоудстар немного опасалась такого вопиющего нарушения тишины.

Отсмеявшись, оленяша и пони переглянулись. За дверью тон разговора повысился, и обе, не сговариваясь, встали со скамейки.

Зайдя в палату, они обнаружили Арию Миднайт с перевязанной головой, сердито пытающуюся вырваться из копыт светло-синей пегаски, что удерживала фестралочку в кровати и тоже смотрела на собеседницу хмурым взглядом.

— …Ты мне не мама! – выпалила кобылка. — И я не обязана отчитываться!

— Еще как обязана, — возразила артистка, — если не хочешь отправиться в ближайший приют!

Открывшаяся дверь отвлекла спорщиц.

— Кудряшка! – обрадовалась Ария, на мгновение забыв об остальном. – Как хорошо, что ты нашлась!

— Я особенно и не терялась, — улыбнулась ментатка. – Достаточно было идти по следу беспорядков.

— Отлично, — подала голос радужногривая пегаска, отпуская ее, — вас тут целая шайка.

— Шайка?! – хором воскликнули Ария и Лоудстар.

— Не сказать даже, «банда», — развила успех Аврора, после чего обратилась к перитонке. – Что делать-то с ними теперь? Они, по ходу, сбежали из дома.

— Хей! – взвилась Ария, но ее никто не слушал.

Лоудстар, стараясь не показать волнения, предложила:

— На выходе со Звездного моста мы сказали, что ваши помощники. И нас пропустили. Можем придержаться этой легенды.

— Вот еще! – фыркнула Аврора. – Тоже мне, помощники выискались!

Лоудстар поправила очки и обезоруживающе-менторским тоном продолжила:

— Иначе вам придется заботиться о нас до прибытия представителей органов опеки из Старспайра.

Перитонка с пегаской переглянулись, и белогривая отличница решила развить успех, хотя вовсе не была уверена в правдивости собственных утверждений:

— А так же заполнять гору бумаг. Где жеребяток нашли, почему телегой сбили…

Ария не выдержала:

— Ну же, нам всего лишь нужны наши свитки и короткий отдых! А потом мы отправимся домой!

Эшиана положила копытце на плечо уже готовой сказать очередную резкость пегаски и сказала:

— Хорошо. Эту ночь вы проведете у нас в вагончике, а завтра – отправитесь домой вместе со своими заданиями. Идет?

— Не идет! – сбросила копыто пегаска. – Некогда нам присматривать за малышней! Пусть с ними разбираются местные гвардейцы, а нам выступать надо!

— Между прочим, — заметила Лоудстар, — это по вине вашей труппы мы оказались здесь. Знаете, как нам бы влетело из-за потерянных заданий?

Ария хотела было сказать, что повод довольно натянутый, а за самовольную отлучку влетит никак не меньше, но прикусила язычок, а вслух сказала:

— Да, а я теперь вообще раненая, вот!

Аврора Бласт, обложенная со всех сторон, лишь прижала уши и отвернулась, уйдя в глухую оборону. Но Эшиана не сдалась:

— Аврора, — произнесла она с нажимом.

— Что?! – резко отозвалась та. — Я тоже сбежала из дома в возрасте даже младше чем они и...

— И к чему это привело? – перебила оленяша. — Ты только с виду взрослая, а в душе все тот же жеребенок... Ну вот, накуксилась.

— Ну ладно, — буркнула пегаска, так и не обернувшись, — но я их нянчить не буду, так и знай!

— Йей! – раздался двухголосый вопль жеребят, уже предвкушающих новое приключение.

— Только сначала надо найти Мышку! – заявила Ария, и Аврора сокрушенно прикрыла мордочку копытом:

— Опять она про своих мышек…

— Я здесь, — вдруг сказали от дверей, и все взгляды направились на стоящую в проходе Грей Маус.

— Мышка! – обрадованно подпрыгнула Ария. — Как ты нас нашла?

Темо-серая фестралочка удивленно приподняла бровь:

— Вы смеетесь? Мы же не в лесу, это город, полный пони! А так ли много ночных жеребят в Сталлионграде?

Настала очередь Арии и Лоудстар удивленно переглядываться. Последняя решила на всякий случай уточнить:

— Ты что же, спрашивала совершенно незнакомых пони?

— Ну… — смутилась Мышка, — да. А что такого?

— Они ведь могли… оказаться не очень хорошими?

Удивленный взгляд золотистых глаз поднялся на подруг:

— Девочки, пони в большинстве своем – хорошие, отзывчивые и гостеприимные. Вот потеряться в диком лесу или в круговерти шторма – вот это было бы страшно…

— Тебя будто подменили, — заметила Ария.

Грей не стала отпираться:

— Я просто встретила трех очень милых жеребят... а потом пришел их папа, гнедой земнопони с синим фонариком, и они как-то быстро засобирались. В общем, они мне и присоветовали спросить дорогу. Местные пони, оказывается, такие дружелюбные!

— Лоудстар, — сказала Ария, уперев в бока передние ноги, — я же тебе сказала ждать на месте. А вдруг бы Мышка пришла туда? И вообще, со мной ничего не могло случиться, а с ней могло. Я-то в госпиталях не в первый раз…

— Вот тут я ни разу не удивлена, — вставила радужногривая, за что была вознаграждена взглядом прищуренных золотистых глаз.

— Ты могла бы придумать план, как быстрее найти Грей, — продолжила Ария Миднайт, снова превратившись в строгую звеньевую для Лоудстар. — Расставляй приоритеты, Кудряшка, ты же умная.

— То есть я должна была бросить раненую подругу и спокойно ждать Мышку, когда шансы на случайное столкновение близки к нулю? — осведомилась ментатка.

— Все же в порядке, — в целях восстановления мира сказала Грей Маус, подходя к опустившей мордочку ментатке и обнимая ее крылом. — Зачем ты так, Ария?

— Прости, Мышка, — виновато развела копытами та, — я за тебя в ответе и не уследила. Моя вина.

В разговор вклинилась Эшиана Лиф:

— Девочки, можно спросить?.. Почему Кудряшка?

Ария Миднайт оскалилась в улыбке:

— О, это целая история… — она перехватила вскинувшийся умоляющий взгляд ментатки и добавила, — которую Лоудстар нам расскажет по дороге, если захочет.

— По дороге? — переспросила Мышка, которая не слышала недавнего разговора. — Куда?

— Туда, где нам вернут свитки, — пояснила Ария, встретившись торжествующим взглядом с Эшианой Лиф и Авророй Бласт…

---

…Фургончик артистов оказался наполнен интересными вещами не меньше, чем каюта капитана Сильвер Шейд. Большая крытая повозка была для небольшой труппы и средством передвижения, и домом, и гримеркой. А то, что все четверо артистов принадлежали к разным народам, накладывало свой отпечаток.

Акробатка-прима Аврора Бласт была родом из Клаудсдейла, и в ее части фургона была самая настоящая облачная кровать. А также множество афиш, рекламирующих грядущие выступление «легендарной наследнице клана Скай Фесзе».

Эшиана Лиф украсила свой угол мебелью из «живого» дерева, имитируя, видимо, частичку собственной культуры. По стенам и потолку вились настоящие лозы, а в углу стоял цветущий пышным цветом бонсай.

Место верблюда Амина с длинным и непроизносимым полным именем было завешано коврами и завален подушками. Дополнял картину низкий письменный стол с бумагами и тусклый светильник: не иначе, конферансье и управитель группы нередко работал по ночам.

В последней же четверти, принадлежащей зебре-фокуснице Мбанди, висел на стене пяток жутковатых масок, а мебель казалась самой обычной, только потемневшей от времени. Если, конечно, обычной мебелью можно назвать буфет, полный разноцветных эликсиров и пучков неведомых трав.

— А что это за Скай Фесзе такие? – тут же спросила любопытная Лоудстар, едва ей на глаза попались яркие афиши на одной из стен фургона.

Пегаска с удовольствием пояснила:

— Это – древний и могущественный клан пегасов. Всех их отличало одно: яркие, разноцветные волосы гривы и хвоста. Теперь такое – редкость, но я, как видишь, в полной мере могу похвастаться наследием предков.

— А я думала, это краска, — с детской непосредственностью заметила Ария Миднайт. — Ну там, чтобы на зрителей впечатление производить…

Аврора наградила звеньевую испепеляющим взглядом, и стоящая сзади нее Эшиана Лиф тихо захихикала в копытце. Видимо, это была больная тема для яркой поняши.

Пока улаживали дела в больнице и объясняли ситуацию Амину и Мбанди, время для выступления уже прошло, и артисты решили устроить себе незапланированный выходной. Конечно, дромад был недоволен: вечерний торг Сталлионграда был шумным и веселым, и обещал хорошие сборы. Но Аврора только отмахнулась, заявив, что здесь каждый день так.

Ужин артистов, вопреки ожиданиям Лоудстар, оказался простым и понятным: сено, фрукты, чай. Да, у Мбанди нашлись ароматные травки, добавленные в сено, а у Амина — хрустящие медово-ореховые сладости к чаю. Но никакой шокирующей экзотики, как можно было бы ожидать.

За ужином артисты беседовали, как старые друзья, коими они, вне всякого сомнения, и были.

Когда разговор зашел о трюках, в него вмешалась Ария Миднайт. Бойкая фестралочка была просто не в состоянии промолчать, когда кто-то другой рассказывал о своей крутости.

Дискуссия едва не переросла в перепалку, но Лоудстар пришла на помощь, задав вопрос на отвлеченную тему:

— А как вышло, что такие разные существа объединились в единую труппу?

Мбанди с улыбкой переглянулась с Амином:

— О, та история длинна,

И необычная она.

Столь необычная, как мы,

Что собрались средь кутерьмы.

— А что такого-то? – в своей нагловатой манере поинтересовалась Ария Миднайт.

— Да ничего особенного, — будто невзначай рассматривая собственное копытце, заметила Эшиана, — если не считать того, что мой народ традиционно живет в затворничестве, пегасов Скай Фесзе нынче днем с огнем не сыщешь, а верблюды и зебры вообще чуть ли не воюют.

— Сначала я делала свои потрясные трюки в одиночестве, — начала рассказывать Аврора, — но потом как-то столкнулась с Эшианой на той же площади, где выступала сама. Сперва мы конкурировали и ссорились, и даже стали соревноваться… С моей бесспорной победой, конечно.

— Ну не бесспорной, — вставила оленяша, дернув ушами, — но да. Аврора победила, а ставкой было то, кто останется выступать на площади, а кто уйдет и не будет мешать.

Пегаска только фыркнула:

— Верь в это, если тебе так легче. Так вот, я победила, но наши соревнования собрали столько битов, сколько по отдельности нам ни разу не удалось. И я решила…

— Мы решили, — снова перебила оленяша.

— Да, мы решили, что будем выступать вместе, а выручку пополам. Выходило больше, чем по отдельности. Так у нас и началась совместная карьера.

Взгляды Меткосталкеров обратились на зебру, что только улыбнулась в пиалу с чаем:

— Когда давно пришла беда,

Подружки две пришли сюда.

Коль вы хотите это знать,

Могу ребятам рассказать.

— Не, это неинтересно! – воскликнула тут же Аврора Бласт. — Давайте сразу к моменту, когда наши дела пошли плохо, и Амин…

— Любовь – это всегда интересно, — возразила Эшиана Лиф.

Радужная пегаска фыркнула и отвернулась. К ней тут же присоединилась Ария Миднайт, подлетевшая ближе:

— Бе-е, любовь-морковь! Лучше расскажи про тот трюк, как ты говорила? Звуковой Радужный удар?

— Если это личное… — начала было Лоудстар, но Мбанди не дала закончить:

— Не так, чтоб это был секрет,

Его скрывать причины нет

И, думаю, такой урок

Пойдёт и жеребятам впрок.

— Я не желаю это слушать! – отозвалась Аврора. – Идем, малявка. Расскажу тебе настоящую крутую историю, а не эти сопли с сахаром.

— Она просто не любит выглядеть слабой, — пояснила Эшиана. – И почему-то считает тот случай слабостью.

— О, это нам знакомо, — сказала Лоудстар, бросив взгляд на Арию Миднайт, которая проигнорировала это замечание.

— М-может быть, тогда не стоит рассказывать? – спросила Грей Маус, покосившись на отвернувшуюся пегаску.

— О, пожалуйста! – не оборачиваясь, воскликнула та. — Рассказывайте сколько угодно, я свое мнение не изменю!

— Мы ведь все еще о появлении в труппе Мбанди, да? – на всякий случай уточнила Лоудстар.

Ей показалось, что разговор ушел в какое-то совсем не то русло.

— Да, — кивнула Эшиана, — просто у Авроры с этим связаны болезненные воспоминания…

Зебра сказала, бросив взгляд на акробатку, старательно делающую вид, что ее не интересует разговор:

— Болезненными их делает, увы, сама Аврора,

Не хочет с неприятностью она расстаться скоро.

— Зато опыт был очень удачный, — буркнула радужная пони. – По крайней мере, научил меня не связываться с теми, кто лезет в душу.

Перехватив выжидательные взгляды Меткосталкеров, Мбанди начала рассказывать:

- Давным-давно, признаюсь я,

Свои покинула края.

Ушла я против воли пусть,

Но не тревожит сердце грусть.

Пришла на Север,и затем

Облюбовала Троттингем.

И там я стала колдовать

И чудо-зелья продавать.

Подруги-акробатки две

Пришли туда, объехав свет.

Радужногривая была

И хороша, и весела.

Но тут, увы, пришла беда –

Влюбилась в стражника тогда.

Любовь пегаску увлекла,

Но только горе принесла.

Чтоб боль на сердце исцелить,

Явились зелия испить.

Разговорились, и потом

Мы в путь отправились втроём.

— А так можешь? – раздался голос Авроры.

Все повернулись и увидели, как пегаска задрала заднюю ногу невероятным образом и заложила ее за затылок.

— Не могу, — призналась Ария.

— В такые момэнты я благославляю Всэединого, что мораль поны куда свободнэе нашей, — подал голос Амин. – Можно наслаждаться запрэтными видами без опасносты прослыть развратныком.

— Ну не при жеребятах же! – пискнула Эшиана, спрятав покрасневшую мордочку в копытцах.

Не осталась в стороне и зебра:

— Развратник старый ты и есть

Хоть с сединою твоя шерсть,

И скряг таких, хочу сказать,

Ещё попробуй поискать.

Помянутые жеребята не поняли, а Амин не обиделся:

— Я думаю о будущэм труппы.

— Что тут думать! – Аврора скрестила передние ноги на груди. – Бита от тебя не допросишься, а как таращиться – тут ты первый.

— На базарэ в Камелу за такую гыбкую рабыню я, не скупясь, отдал бы три сотны драхм! – улыбнулся Амин. – Рэшил бы обе проблэмы.

— Это был самый отстойный комплимент, который я получала даже от тебя! – воскликнула радужная пегаска, опустив ногу и смерив улыбающегося верблюда полным укора взглядом.

— А как Вы появились в труппе, Амин? – повернулась к верблюду Лоудстар, снова решив спасти положение.

— Все очен просто, малэнкая поны, — отозвался верблюд. – Когда красавыцам стало сложно вэсти дэла самим, то понадобылся я. Тот, кто был готов путэшэствоват в такой разномастной компании, и кому было все равно как на их внэшный вид, так и…

Тут верблюд осекся, и на губастой морде расплылась просто отеческая улыбка.

— Ой, да ладно, — махнула копытом Аврора Бласт, — а то мы не знаем, куда ты все время пялишься!

— Куда? – тут же навострила ушки Ария.

— Куда нельзя! – отрезала пегаска, после чего бросила взгляд в окно и добавила. — А вам вообще спать пора, малышня.

Протяжный стон разочарования был прерван резким стуком светло-синего копыта об стол, после чего все трое жеребят были загнаны сперва к умывальнику, а затем — к кровати Эшианы, достаточно широкой, чтобы вместить трех жеребят. Кровать Авроры бы тоже подошла, но Лоудстар провалилась бы сквозь пушистое облако, а поддерживать всю ночь заклинание хождения по облакам у нее не хватило бы сил. Тем более, без свитка.

— А где будешь спать ты? – спросила Грей Маус у перитонки, устраиваясь рядом с подругами.

— С Авророй, — ответила та и демонстративно шевельнула крыльями. — Сквозь облако я не провалюсь, и нам часто приходилось спать вместе, чтобы не замерзнуть.

— Прости за неудобства, — сказала Лоудстар, — мы ненадолго вас стесним.

— Все в порядке, — заверила оленяша с улыбкой.

Ария же обиженно проворчала:

— Как вообще это можно — спать ночью?

На корабле капитана Сильвер Шейд юнги, как правило, бодрствовали в ночную вахту. Благо, значительная часть команды состояла из фестралов. Но в Сталлионград «Селена» пришла днем, и толком поспать кобылки не успели.

Но у Эшианы Лиф будто заранее был готов ответ:

— Раз уж вы спустились со своих островов, то и живите, как тут принято. А в Эквестрии принято, чтобы маленькие жеребята спали ночью.

— Трудновато будет заснуть при свете звезд, — заметила Лоудстар.

— А если я расскажу вам сказку моей родины? – лукаво улыбнулась перитонка.

Подруги переглянулись. Искушение было слишком велико, и вскоре три пары глаз с вертикальными зрачками выжидательно уставились на оленяшу с широкой кровати.

Эшиана села рядом и мечтательно подняла взгляд, после чего начала рассказывать:

— Жил да был один витранг… Это олени, которые могут творить магию своими кристальными копытцами… Так вот, жил он в лесу и был очень могущественный и сильный маг. Но все, на что он использовал свои силы — это самолюбование. Он мог заставить поля цвести, но не хотел. Он мог превращать пустыни в сады, он мог спасать других оленей от опасности созданием живых деревьев-стражей. Но вместо этого он тратил свои силы на пустяки. Выращивал огромные зеркала, чтобы любоваться собой. Создавал изысканные блюда, прекрасные, но хрупкие дворцы, что разрушались после его ухода из них. Народ оленей, что жил рядом с ним, страдал от набегов лесных монстров, нехватки хорошей еды и жилищ: это было в давние времена, когда очень мало кто мог похвастаться подобными силами. Но самовлюбленному витрангу было все равно. С него сталось бы заморозить единственное в округе чистое озеро, чтобы то лучше отражало его красоту. И вот однажды к витрангу пришел один старенький фордир… это лесной олень, бескрылый и не обладающий магией, зато отлично находящий тропы и определяющий суть растений с одного взгляда. Так вот, старик пришел в выращенный дворец витранга и попросил приюта и защиты от преследующих его волков. Но надменный маг лишь посмеялся над слабостью старика и прогнал его. Вернее, попытался. Потому что вместо старого фордира перед витрангом предстал могучий эйкеррен… Это все равно что аликорн. Царственный король-олень сказал, что витранг недостоин той силы, которой обладает, потому что могущество — это всегда ответственность. Маг пытался просить прощения и даже сопротивляться, но все было бесполезно: его кристальные копыта стали обыкновенными, и волшебная сила ушла от него навсегда. Вскоре он вынужден был познать на себе нелегкую жизнь в лесу и трудности жизни тех, кого всегда презирал. Он быстро понял, насколько мог облегчить жизнь целого народа, всего лишь используя свой талант по назначению… но было поздно. Царственный эйкеррен больше не явился ему. И бывший маг всю оставшуюся жизнь жалел, что так и не внял мольбам тех, кто просил о помощи…

Закончив рассказ, Эшиана Лиф посмотрела на жеребят, и на ее мордочке расплылась улыбка. Все трое сладко спали, умаявшись за день.

Дети всегда остаются детьми. Будь это жеребята, оленята или кто угодно.

Эшиана вздохнула: к сожалению, мораль этой сказки, похоже, позабыли в родных краях: Кервидерия, обладающая могущественной магией, все больше отгораживалась от мира. И артистка была уверена: недалек час, когда наступит расплата. Столь же страшная и безжалостная, как в сказке про витранга-эгоиста.

Поэтому юная Эшиана Лиф в свое время и сбежала из родных пределов. От страха. Страх погнал ее прочь через Запретную Границу, гнал ее и сейчас. Предчувствие нависшей над родиной беды не покидало перитонку ни на миг. И ужаснее всего было то, что ни один старейшина не желал слушать молодую крылатую лань, что со слезами на глазах пыталась предупредить всех…

Тихонько поднявшись, Эшиана направилась на четверть радужной пегаски. Сама Аврора, отвернувшись к стене, уже и сама сладко посапывала, не иначе, тоже заслушавшись историей о надменном витранге.

«Какой же она тоже, в сущности, жеребенок еще», — с теплотой подумала перитонка и осторожно легла на пушистое облако, прижавшись к подруге спиной.

Карие глаза укладывающейся оленяши встретились с Амином Абу-ль-Фатх Омаром ибн Шешезом аль-Нишапури, который тоже еще не спал. Нацепив очки, дромад разбирал какие-то бумаги. Что-то писал зажатым в странном разделенном копыте пером и шевелил толстыми губами.

Очевидно, прикидывал убытки труппы от пропущенного дня. Прижимистый бухгалтер и конферансье старался учитывать все. С тех самых пор, как откликнулся на объявление труппы, у которой, несмотря на все успехи, деньги почему-то кончались неимоверно быстро.

Как оказалось, стоило лишь ввести учет, и становилось ясно, на какие глупости что тратилось. Теперь же большую часть выручки дромад откладывал в Эквестрийский Королевский банк. «На будущее», как он говорил. Этого Эшиана понять не могла: ну что такого могло случиться в будущем, что потребует значительных расходов? Но при этом перитонка считала, что мудрому дромаду видней, и не спорила. И даже убедила этого не делать Аврору Бласт. Мбанди же к сбережениям относилась положительно: все равно большую часть экзотических травок выращивала сама в небольшой оранжерее. Покупать их здесь, в Эквестрии, означало переплачивать в разы.

Встретившись взглядом с оленяшей, Амин слегка улыбнулся и кивнул, желая той спокойной ночи. Насчет завтрашнего дня можно было не волноваться: дромад, несмотря на свои ночные посиделки, ни разу не выглядел сонным во время представления. По крайней мере, не больше чем обычно для спокойного почти до флегматичности представителя своего народа.

Думая об этом, Эшиана Лиф накрылась вязаным пледом и закрыла глаза, чувствуя теплую спину подруги…

---

…Лоудстар проснулась.

Ей снова снился ночной шторм, летящий сквозь него корабль и огромная, в полнеба, луна. Лик ночного светила украшал силуэт прекрасной кобылицы. Не иначе, самой принцессы Ночи.

На «Селене» это видение посетило маленькую ментатку в первый раз, и с тех пор Лоудстар каждый раз с трепетом ждала повторения. Это было самое прекрасное, что ей доводилось видеть, а переполнившие чувства не могли сравниться ни с чем.

Ночная единорожка повернулась на другой бок, но сон не шел. Она будто вновь перенеслась туда, в бодрящую прохладу штормовой ночи, навстречу опасности среди молний, к захватывающей песне под музыку мира…

Грей Маус, как выяснилось, тоже не спала, и просто лежала, глядя в потолок. Заметив шевеление Лоудстар, фестралочка скосила глаза и робко улыбнулась. Ментатка вернула улыбку, и тут поняла, что за ритмичный звук раздавался под пологом фургона бродячих артистов.

Единственной из Меткосталкеров, кто спал без задних копыт, оказалась Ария: распластавшись на спине и раскрыв рот, звеньевая с совершенно безмятежным видом дрыхла и даже похрапывала при этом. Не вызвать улыбки это зрелище просто не могло.

Почувствовав жажду, Лоудстар слезла с кровати и подошла к столу, где как раз на такой случай стоял глиняный кувшин. В фургончике горела одна-единственная тусклая свеча, но для чувствительных глаз ночной пони она была подобна миниатюрному солнцу. Зрачки Лоудстар, вышедшей на середину комнаты, превратились в узкие щелочки, когда она попала в круг оранжевого света.

Сделав несколько глотков, она увидела, что Амин Абу-ль-Фатх… и так далее… все еще что-то пишет, обложившись бумагами.

Любопытство с легкостью одолело маленькую ментатку, и та подошла ближе.

— Что Вы пишете, Амин? – спросила она, стараясь не смотреть на слепящее пламя свечи.

Дромад поднял взгляд и отодвинул подсвечник так, чтобы свет падал на бумаги, а маленькая пони оказалась в тени стопки книг.

— Пытаюсь доказат тэорему велыкого ученого-дромада Джалала Фарида ибн Рахни, — ответил он,- коего научный мир дрэвнэй Камелу со всэм возможным почтэнием прозвал «Верблюдок».

Лоудстар, вглядевшись в набор непонятных символов на бумагах перед Амином, поняла, что познания дромада несоизмеримы со всем, что ей доводилось читать по математике раньше.

Правда, не математика заинтересовала маленькую ментатку в ответе верблюда:

— Насколько древней? – уточнила малышка, усевшись напротив.

— Эры Раздора, малэнкая мэтресса. Когда велыкий матэматик вызвал на поэдинок знаний самого Нэназываемого Шутныка.

— Дискорда? — опешила Лоудстар.

— Так его зоветэ вы, поны, — подтвердил дромад.

— И?

— Конэчно, вэлыкый Джалал проыграл. Матэматика бэссыльна пэрэд бесконтролным хаосом. Послэ этого Нэназываемый Шутнык сдэлал так, что матэматыческие тэории Джалала стали нэдоказуемы.

— А Вы?..

— Пытаюс доказат одну из ных. Пэрвая из так называемых «тэорем Верблюдка».

Сердце маленькой ментатки переполнило восхищение мудрым дромадом, что осмеливался столь своеобразным образом бросить вызов не кому-нибудь, а самому духу Хаоса и раздора.

— Какую? – спросила она.

— «Прямую вэщэствэнных чысэл можно так раскрасыть в счётноэ колычество цвэтов, что ни для какой чэтвёрки чысэл одного цвэта их попарныэ суммы нэ равны», — прочитал дромад.

— Кому-нибудь удавалось сделать это раньше? – пролепетала пораженная Лоудстар, которая даже не поняла смысла части слов.

— Нэт. Ныкогда.

Увидев немой вопрос в красных глазах кобылки, дромад добавил:

— Но кто-то всэгда должен быть пэрвым, малэнкая мэтресса.

Простой ответ потряс Лоудстар до глубины души.

Кто-то. Должен. Быть. Первым.

— Иды спат, — сказал тем временем дромад. — Еще очэн поздно.

— Спасибо… Спасибо, Амин! – пролепетала кобылка, подняв на него взгляд повлажневших глаз.

— Да за что же? – не понял тот.

— «Кто-то должен быть первым», — сказала Лоудстар. – Это же так просто!

Она вдруг почувствовала, как ее обнимает крыло. Повернувшись, встретилась глазами с Грей Маус, которая бесшумно то ли подошла, то ли подлетела к подруге.

— Можно задать вопрос? – спросила фестралочка еле слышно, но в тишине вагончика, нарушаемой лишь разноголосым сопением и похрапыванием Арии, голос прозвучал на удивление четко.

— Конэчно. Пры условии, что вы послэ моего отвэта отправитэсь обратно в постэл.

— Вы говорили, что думаете о будущем труппы… Что Вы имели в виду?

Дромад вздохнул:

— Ох, малышка. Всэ дэвочки сейчас молодые, гыбкие и сыльные, но ныкто из ных нэ думает о том, что так будэт не всэгда. И встанэт вопрос о том, гдэ бы осесть и остэпэниться, на их счетах в Эквестрийском банкэ будэт достаточно битов, чтобы купыт дом. Или даже нэсколко, каждому отдэлный, если оны продолжат собират так много как сейчас еще хотя бы год.

— Так они… вы…

— Пуст оны зовут мэня скрягой и скупэрдяем, — улыбнулся дромад. – Но когда годы неизбежно нагонят их, им не прыдется думать ни о крыше над головой, ни о сене насущном. Я сказал.

Мышка и Лоудстар переглянулись. В таком свете будущее разномастных артистов выглядело вполне радужным. И маленьким ночным пони отрадно было слышать, что о молодых артистках кто-то заботится, даже пусть пока те и не понимают этого.

Одна и та же мысль посетила Лоудстар и Грей одновременно.

Щечки обеих покраснели, когда они вспомнили строгость мэтра Блю Сейджа и тренера Бейн Фаер.

Стало ужасно стыдно, а та, кто могла найти неблагодарному непослушанию оправдание, безмятежно спала неподалеку, похрапывая и пуская пузыри.

Слов не было.

— Идыте спат, — повторил тем временем Амин, от которого такие подробности скрывала темнота, — а то будэте клевать носами весь дэн.

Когда малышки заново устраивались в кровати рядом с Арией, обе думали об одном и том же…

---

…Мэтр Блю Сейдж ходил взад-вперед по своему кабинету в Академии и испытывал смешанные чувства.

И в обоих случаях причиной была Лоудстар, его лучшая ученица за многие годы. Бывшая лучшей, пока ее дисциплина катастрофически не упала, несмотря на оформленное шефство над двумя хулиганками из Летной школы. Теперь ей предстояло несколько взысканий, которые, безусловно, опустят ее рейтинг в общем зачете студиозусов.

Во-первых, ментат сердился. Очень сильно. Лоудстар, до того показывавшая себя с самой лучшей стороны, вдруг решилась не непростительную авантюру и сбежала. Не только из Академии, но и из Старспайра, самовольно спустившись на полную опасностей поверхность.

Во-вторых же Блю Сейдж испытывал неимоверное облегчение: Лоудстар и сбежавшие с ней две подруги нашлись.

Правда, нашлись они при более чем странных обстоятельствах. Письмо, сообщавшее о местонахождении беглянок, пришло по магической почте, на бланке Канцелярии Ее Высочества принцессы Луны. Это было и вовсе непонятно, а еще грозило пока неясными мерами относительно ответственных за малышей пони.

Пока же предстоял дальний путь. Аж в самый Сталлионград.

В дверь кабинета постучали.

— Входите, тренер Бейн Фаер! – громко сказал ментат, ждущий преподавателя фестралок-потеряшек, но это оказалась не она.

— Мэтр? – осторожно всунулась в кабинет серая мордочка жеребенка. — Это я.

— Найтглоу? – удивился преподаватель, но быстро совладал с собой. — Прости, сейчас не слишком подходящий момент…

— Простите, мэтр, мой вопрос быстрый.

— Тогда давай, — кивнул взрослый ментат.

Маленький жеребчик вошел в кабинет, и Блю Сейдж с удивлением отметил, что тот одет в поход: теплый плащ прижимали к бокам туго набитые седельные сумки.

Опередив вопрос, Найтглоу выпалил, очевидно, собрав воедино всю решимость:

— Мэтр, возьмите меня с собой!

— Куда? – опешил ментат.

— В Сталлионград! Спасать Лоудстар.

— Откуда…

— Я… подслушал Ваш разговор с Бейн Фаер, мэтр. И должен идти тоже!

Блю Сейдж от удивления даже не сразу обратил внимание на главный посыл фразы жеребенка:

— Подслушал? Но как?

— Заклинанием.

— А защита кабинета?

— Взломал… Мэтр, я волнуюсь за Звездочку, да и ей будет спокойнее, если за ней придет кто-то из сверстников!

Совладав с собой, Блю Сейдж вздохнул и покачал головой:

— Забудь. Мало мне будет там трех глупых жеребят, ты еще предлагаешь взять четвертого.

— Мэтр, я должен ехать с Вами!

— Ничего ты не должен. Возвращайся в общежитие и на уроки.

Сказав это, Блю Сейдж отвернулся с намерением вновь проверить седельные сумки, но вместо хлопка двери услышал слова Найтглоу:

— Мэтр, если Вы меня не возьмете, я все равно сбегу.

— Прикажу не пускать через Звездный мост жеребят без сопровождения взрослых, — отозвался ментат, не оборачиваясь. — Четыре штрафных очка классу за пререкание.

— Тогда я… я спрыгну с парашютом!

Блю Сейджу стало нехорошо при мысли о жеребенке, сигающего в пятнадцатикилометровую бездну с жалкой тряпочкой за спиной. И который обязательно замерзнет, если будет спускаться медленно, а если раскроет парашют слишком поздно, тот просто порвется от рывка.

Он постарался не подать вида, но маленький ментат развил успех:

— А еще я всему классу расскажу, куда делать Звездочка и две ее подруги. И что надо идти ее спасать.

— Но…

— Все согласятся, так как испытывают стыд за то, что до этого вели себя недостойно.

Магистр все же обернулся. Жеребенок выглядел воплощением решимости. Будь он фестралом, еще, небось, и крылышки бы топорщил.

Блю Сейджа даже посетила мысль о том, чтобы посадить малыша под арест на время операции спасения. Но к чему приводит излишняя строгость, красноречиво свидетельствовал свиток на бланке Королевской Лунной канцелярии, лежащий на письменном столе: отчаянные шаги храбрых маленьких сердец.

В открытых дверях появилась Бейн Фаер, одетая в полетный комбинезон. Она посмотрела на стоящего рядом Найтглоу и вопросительно перевела взгляд на ментата.

Тот вздохнул. Целых два раза.

После чего сказал:

— Планы немного меняются. Согласитесь на небольшой довесок в колеснице, тренер?..

Глава 07. Превратности судьбы.

Стихи продолжает придумывать CrazyDitty, спасибо ей.

Утро для Меткосталкеров началось тогда, когда в Старспайре маленьких жеребят обычно укладывают спать. Диковинные механические часы на стене показывали около девяти часов, когда всех троих разбудил аромат готовящегося завтрака.

Открыв глаза, ночные пони были вынуждены снова зажмуриться и нашарить рядом с кроватью темные очки: в окошки фургона било уже взошедшее солнце и тянуло утренней прохладой.

У плиты хлопотала Мбанди, что-то бормоча под нос, Эшиана и Амин уже встали, и лишь Аврора Бласт все еще валялась в облачной постели.

Собственно, именно ее тащила оттуда перитонка, ухватив зубами за хвост. Радужногривая вяло отбрыкивалась и невнятно бормотала в подушку о том, что пегасам надо много спать, и что жестоким чужакам этого не понять.

— Ты снова нэ так будишь Аврору, — заметил Амин, оторвавшись от бумаг. Будто и не вставал из-за стола.

Оленяша выпустила радужный хвост, который тут же спрятался под одеяло. Мгновение что-то вспоминала, потом улыбнулась и слегка шлепнула себя по лбу копытцем:

— Ах, Амин, что бы я без тебя делала… — она повернулась к свернувшейся в кровате пони и громко обратилась к ней. — Аврора, завтрак!

— Ныкак не запомныт, — пожаловался Амин неизвестно кому. – Уж сколко врэмэни вмэсте путешествуем…

Синие глаза тут же распахнулись, и крылатая пони уселась на кровати.

— Умывайся и на стол накрывай, — хихикнула оленяша, отходя. — И сразу завтрак.

Аврора что-то буркнула на предмет «угнетенных пегасов» и «жестоких лесных варварах», но послушно поплелась к умывальнику.

— Вас это тоже касается, — сказала Эшиана, обратившись к проснувшимся жеребятам, — а я пока помогу Мбанди.

Ария по привычке раскрыла было рот для возражений, но осеклась. Не было ни одной объективной причины для споров, а пахло от котелка зебры весьма аппетитно.

Спустя короткое время все сидели за столом и отдавали должное тушеным овощам со специями. В этот раз никто ничего не стал добавлять, разве что вместо брикета сена Амин сжевал зловещего вида сушеную лозу, усеянную острыми шипами.

Когда же вновь настал черед ароматного чая с зебриканскими травами, Эшиана спросила:

— Итак, какие планы?

— Выступать, — тут же отозвалась Аврора. – И так потеряли целый день из-за надоедливых малявок.

Ария снова хотела было возразить, но как раз в этот момент была занята пережевыванием хрустящего козинака, и ничего не получилось. А пока она усиленно работала челюстями, в разговор вмешалась Эшиана:

— Ну Аврора…

— Что «Аврора»? Какого сена мы должны возиться?

— Она просила присмотреть за малышками хотя бы до сегодняшнего вечера, — многозначительно произнесла оленяша.

— Кто? – растерялась радужная пегаска.

— Она, — выделив единственное слово, повторила лань.

С Авроры тут же будто слетел весь пыл: она сложила воинственно встопорщенные крылья и как-то вся сникла.

— Ну ладно, — буркнула она, снова отводя взгляд, — раз просила… почему бы не помочь…

— Когда успэла? – осведомился Амин.

— Ночью, — ответила Эшиана.

Не осталась в стороне и зебра:

— Да, так, и если б кто-то ночью спал, -

То тоже кое-что бы зна...

Она осеклась, перехватив вопросительный взгляд Лоудстар. Маленькая ментатка уже хотела что-то спросить, но тут голос подала расправившаяся с козинаком Ария:

— Очень вкусно. Твой особый талант – это кулинария?

Зебра покачала головой:

— Нет, ты ошиблась, и скажу я, что

Та метка повествует не о том.

— А о чем? – продолжила наседать фестралочка, задумчиво глядя на бок зебры. — Это похоже на котелок… наверное.

— Не котелок, и не посуда, знайте вы.

То петроглиф, знак колеса судьбы.

Талант мой – будущее знать,

То, что случится, предсказать.

Глаза малышек разгорелись. Все трое подумали об одном и том же.

— Я слышала, что зебры умеют видеть будущее, — сказала Лоудстар, — но никогда не верила особо.

— Это ведь правда возможно? – Ария Миднайт даже взлетела. — Можешь сделать нам предсказание?

Зебра улыбнулась:

— Неведомое скрыто, Ария, но иногда

Грядущего очиститься вдруг может мутная вода.

— Покажите, покажите, пожалуйста! – наперебой стали просить жеребята, но вмешалась Аврора:

— Погодите, давайте сперва решим, куда деть малышню днем.

— Пуст посыдят в фургоне, нэ? – предложил Амин. — У мэня на виду с ними ничего нэ случится.

— Ску-ука! – протянула Ария. — Нам ведь еще нужно найти наши кьютимарки!..

— Ну уж нет, — не согласилась Эшиана Лиф. – Никаких приключений. Если хотите, можем сходить погулять при условии, что будете себя хорошо вести…

Начался было спор, но тут раздался тихий голосок Грей Маус, и всем пришлось замолчать, чтобы услышать темно-серую фестралочку:

— Я бы очень-очень хотела сходить на выставку изобретений. Сегодня последний ее день, и там демонстрируют аппараты, собранные из кустарных материалов.

— А как же кьютимарки? – растерялась Ария.

— Мы можем их получить и дома. Один день ничего не решит, а выставка проводится раз в год. Когда еще мы попадем в Сталлионград?

— А что, я согласна, — сказала Лоудстар. – На выставке всегда есть на что посмотреть.

Ария Миднайт было снова стала спорить, но, увидев две пары умоляющих глаз, сдалась:

— Ох, ну ладно. Раз вы так хотите… — она подняла взгляд на артистов. — Ну что сводит нас кто-нибудь, или мы сами?

— Я схожу с ными, — сказал Амин прежде, чем Аврора Бласт успела вымолвить хоть слово, — а вы выступайте, дэвочки.

— Йей! – разнесся в фургончике трехголосый вопль, правда, по разным причинам.

Лоудстар предвкушала интересную беседу с дромадом, Грей Маус – увлекательную выставку технических чудес, а Ария Миднайт не теряла надежды исследовать что-то новое и получить какую-нибудь крутую метку первопролетца. И раз уж подруги решили полентяйничать в поиске, тогда первой кьютимарку получит она, Ария!

— Хорошо, — сказала Аврора. – Мбанди, тогда давай, поворожи им, и пошли выступать на площадь.

— Да, — добавила Эшиана Лиф. — А мы пока со стола уберем и разомнемся.

Пока пегаска и оленяша хлопотали по хозяйству, остатки трапезы были убраны со стола, а на свет появились атрибуты для предсказаний: хрустальный шар, какие-то мелкие веточки, фигурки из сушеных растений и тряпочек в виде пони и все остальное, гармонично смотрящееся в контексте таинственной магии зебр.

Мбанди начертила мелом семиконечную звезду прямо на столе и поставила в центр хрустальный шар. Все мелкие предметы разложила в лучах и узлах фигуры. Потом достала из кисета и бросила в воздух порошок, на воздухе с резким шипением превратившийся в зеленоватый дым.

Грей Маус чихнула, а Лоудстар изо всех сил пыталась разглядеть в завитках дыма хоть что-то, напоминающее четкую картинку.

В волшебном шаре же стали проступать неясные образы: какие-то тени, звезды, вроде бы, даже изображение полной луны.

Ария нетерпеливо спросила:

— Что там? Что ждет меня и моих друзей?

Зебра что-то еще пробормотала, и стоящий на столе шар вдруг вспыхнул ярким светом, ослепившим маленьких пони даже сквозь темные очки.

Когда же все проморгались, то увидели, что все мелкие фигурки сдвинулись к основанию гаснущего шара.

Сама же предсказательница сидела за столом ровно, глядя перед собой немигающим взглядом. Заметив в рассеивающемся дыму выражение мордочки зебры, подошли Эшиана и Аврора.

— Мбанди, — позвала пегаска, — ты чего?

— Что там? – спросила одновременно оленяша.

— Не надо так расстраиваться из-за не получившегося фокуса, — улыбнулась радужная акробатка, но Эшиана мягко отстранила ее:

— Не веришь, так не лезь. Мбанди… что ты увидела?

— Да, что увидела? – спросила Ария.

На мордочках остальных Меткосталкеров читался тот же вопрос.

Мбанди обвела всех присутствующих взглядом, после чего выдавила, смотря на жеребят:

— Не знаю, малыши, что вдруг случилось,

Но будущее мне почему-то не раскрылось...

Три пары увенчанных кисточками ушей разочарованно опустились.

— Ну вот, — сказала Лоудстар, — а я уже вроде что-то почувствовала…

— Что? – тут же спросила Ария.

— Ничего определенного. Но магия тут определенно была замешана.

— Малышки, — сказал тем временем Амин, поднимаясь со своих подушек, — идэмте. Мбанди попробуэт еще вэчером. А Сэйчас ей надо готовыться к выступлению.

Меткосталкеры начали было спорить, но невзначай оброненная фраза о том, что выставка уже скоро откроется, возымела действие. Быстро собравшись (тубус с домашними заданиями взяла Лоудстар и накрепко прикрутила его к седельным сумкам), жеребята в сопровождении Амина вышли из фургона. Дромад у самой двери оглянулся и многозначительно посмотрел на Мбанди, и та благодарно и устало улыбнулась.

Едва же артисты остались втроем, Аврора снова повернулась к зебре:

— А теперь рассказывай толком, что ты увидела.

Взгляд зеленых глаз поднялся, а саму фокусницу затрясло будто в лихорадке:

— Я увидела лишь тьму и погибель, — сказала зебра не в рифму, и это заставило испуганно прижать уши даже бесстрашную пегаску.

— О, Прародители, — тихо прошептала Эшиана Лиф, — так вот почему ты не сказала… Не хотела их пугать?

— Нет, — ответила Мбанди, — просто когда предсказание не произнесено вслух, оно обратимо. Так у малышек будет шанс… избежать своей судьбы и обмануть злой рок.

Аврора вдруг задумалась и медленно проговорила:

— Ты так же себя вела, когда пыталась ворожить Эшиане.

Теперь настала очередь перитонки пугаться:

— А ведь точно!.. Мбанди! Я ведь спрашивала тебя о своей родине!

Взгляд зеленых глаз теперь впился в нее.

— Ты уже слышала причину, она одна и та же. Не заставляй меня ни вспоминать, ни говорить.

— Сколько у нас времени? – спросила Аврора Бласт.

Зебра продолжала говорить не в рифму, и это угнетало всех присутствующих. Казалось, что-то привычное, неизменное, вдруг стало каким-то не таким:

— Не знаю. Несколько лет, возможно.

Повисла гнетущая тишина.

Снаружи донеслись голоса и шум торговой площади. Город Сталлионград вместе с остальной Эквестрией жил и радовался жизни в новой эпохе, осененной могуществом и добротой сестер-принцесс.

Что могло поколебать этот утвердившийся тысячелетний миропорядок?

— Пойдемте, — сказала, наконец, Аврора Бласт, — а то сцена со вчерашнего дня пустует. Публика заждалась, небось.

На душе у нее кошки скребли, как и у всех.

Но, как известно, лучшим средством от мрачных мыслей всегда было любимое дело…

---

Выставка технических чудес проводилась в огромном кирпичном павильоне со стеклянной крышей. Само по себе это уже было технологическим чудом: без магии такое не смогли бы создать ни в Старспайре, ни в Кантерлоте.

Лоудстар с горящими глазами ходила по рядам в сопровождении друзей и Амина. На последнего иногда оборачивались: высокая, закутанная в теплый плащ нескладная фигура привлекала внимание. Да еще и при ходьбе по каменному полу верблюд издавал не привычный цокот копыт, а негромкое шлепанье мозолистых лап.

Чего здесь только не было!

Самоходные машины, использующие силу пружин и даже пара. Водяные колеса и системы шестерней. Автоматоны и заводные игрушки. Часы и чувствительные приборы.

И хотя Мышку было не оторвать от всего этого, Лоудстар, непринужденно болтающая с Амином о Камелу, была вынуждена признать, что местные земнопони и вправду достигли впечатляющих высот в механике.

«Если, — подумала ментатка, — они еще переступят через свою гордость и прибегнут к магическим источникам энергии, это будет просто прорыв».

Вдруг всеобщее внимание привлек гудок трубы.

На большой сцене, где только что закончилась демонстрация самобеглого экипажа с пружиной и аж на восьми колесах, стояли двое жеребят, белый и серый. Один держал небольшой горн, в который, видимо, протрубил, а второй явно готовился произнести речь.

Оба были одеты в белоснежные рубашки с красными шейными платками.

Звонкий голосок серого жеребенка разнесся по залу:

— А сейчас, товарищи, объявляется набор юных дарований на конкурс кустарной инженерии! Команды не более чем из трех юных пони должны за три часа собрать из подручных материалов механизм, полезный для народного хозяйства! Концепт устройства-победителя будет пущен в массовое производство! Записываться в течение получаса у моего напарника!

Снова зазвучала труба, в которую изо всех сил задудел белый земнопони, за время всей речи ни сказавший ни слова.

Лоудстар не поверила своим глазам, когда увидела стремительно взлетевшую над толпой… Грей Маус. И приземлившуюся у стола, куда сел жеребенок с горном.

Бросившись туда и не слушая изумленного оклика Амина, Лоудстар вскоре завязла в толпе других пони. Когда же она, наконец, сумела пробиться к нужному столу, там уже стояла Ария Миднайт, строго отчитывающая подругу:

— …даже не посоветовавшись с нами! – донеслись до Лоудстар слова звеньевой.

Но в этот раз Грей Маус не стала смущаться и уступать. Расправив крылышки, она посмотрела прямо в глаза Арии и ответила:

— Я должна участвовать! Я… Я чувствую! Всю жизнь я мечтала…

— Да я разве против? – спросила Ария, приземлившись рядом и обняв подругу. — Я сержусь, потому что ты не записала нас с Кудряшкой!

— Что? – удивилась Грей. — Но разве вы…

— Мы все – Меткосталкеры! – не без пафоса провозгласила бойкая кобылка. — И всегда вместе, чем бы ни решали заняться.

Тяжело дыша от бега, подошла Лоудстар.

— Фух… — выдохнула она. — Да, Грей, ты знаешь, что можешь на нас рассчитывать.

Скромная фестралочка покраснела и спряталась за крылом, и Лоудстар повернулась к регистрационному столу:

— Мы еще не опоздали записаться в одну команду? — спросила она.

— Нет, — ответил белый жеребенок с красным платком на шее, с серьезным видом берясь за перо. – Итак, вы трое – вместе?

— Безусловно, — сказала Ария.

— Ваши имена и название команды?

— Ария Миднайт. Лоудстар. Команда – Меткосталкеры, — не дав никому и слова вымолвить, сказала Грей Маус.

— Ты капитан?

Этот простой вопрос заставил подруг переглянуться.

Затем Ария Миднайт тряхнула непослушными вихрами, посмотрела в глаза Грей Маус и сказала:

— Да, она капитан.

Лоудстар и не подумала возражать. По ее мнению, это было единственно верным решением…

---

…Момент истины близился.

Голосование прошло, и юные участники тревожно следили за совещающимися пони из жюри.

— Ой, — тихо пропищала Мышка со слезами на глазах, — завалимся…

Ария закусила губу. Опасаться было чего. Собранный ими агрегат с множеством подвижных пластин вместо того, чтобы раскидать книги согласно заложенным настройкам, перемолол их в мельчайшие клочки, не подлежащие никакому восстановлению.

И все это на глазах жюри.

Хорошо еще, книги не были слишком ценными.

Впрочем, собранные из откровенного металлолома и мусора машины других участников повели себя не лучше: самобеглая повозка не сдвинулась с места, летательный аппарат хоть и взлетел, но развалился. А всякая заводная мелочь хоть и выполняла свою функцию, на фоне конкурентов выглядела тускло.

— Они должны нам дать приз хотя бы за масштаб, — буркнула Ария, покосившись на замерший в угрожающей позе агрегат, похожий на разверстую пасть чудовища с плоскими челюстями.

— Если подходить с этой точки зрения, то нелетательный аппарат нас точно обскачет, — авторитетно заявила Лоудстар, поправив гогглы, которые никак не хотели держаться нормально поверх очков.

На носу осталось ржавое пятно: не все детали были новыми, не все удалось поднять телекинезом.

Эти три часа были самыми напряженными в ее жизни: никогда еще отличнице-ментатке не приходилось столько работать копытами. С Грей Маус при этом слетела вся скромность, и она превратилась в строгого и требовательного командира. На коленке набросав чертеж, она взялась за дело с таким энтузиазмом, что заразила даже подруг.

И через три часа после начала конкурса автомат для сортировки книг был готов.

Грей Маус переживала: что-то внесло погрешность, и на пластины, что должны были аккуратно брать книги, пришло усилие, в разы превосходящее расчетное.

Ария Миднайт же была рада: приключение получилось что надо. Она и представить не могла, что из горы металлического мусора можно собрать что-то настолько крутое. Пусть и ржавое. Пусть и способное размолоть книгу практически в порошок. И мысль о ненавистном учебнике математики, перемалываемом между железными пластинами с шипами, не покидала сиюминутные мечты звеньевой.

К реальности всех вернул звонкий голос горна. Белый жеребенок с серьезным видом опустил инструмент и поправил съехавшую на глаза продолговатую матерчатую шапочку.

Из-за стола жюри встал пожилой земнопони в очках. Все уже знали, что он – председатель комиссии и почетный Академик Технических наук, экс-директор завода «Эквиномаш» и самый строгий из всего жюри.

— Итак... – прочитал земнопони, развернув перед мордочкой листок с результатами голосования. — Первый приз получают гости из далекого Города Тысячи Мостов, Меткосталкеры! За работающий измельчитель макулатуры!

Лоудстар растерялась, оглянувших на не менее удивленных подруг.

— Но это не... – начала волшебница, но Ария быстро зажала ей рот копытцем:

— Тихо.

Хвостом она сняла и спрятала под плащ табличку «Книжный сортировщик для библиотек» и встретила подходящих членов жюри своей самой обворожительной улыбкой. А еще благословила порыв, который заставил ее включить машину до того момента, как Лоудстар стала бы нудно расписывать ее функционал.

Топот и вопли зрительского одобрения заставили стекла зала зазвенеть. Подошедшие пони из комиссии вручили сиюящей, плачущей от восторга Грей Маус красиво оформленный диплом и кубок с отчеканенной шестерней.

Всем троим Меткосталкерам досталось по медали. Под не стихающие топот и крики награда нашла победительниц, и те просто какое-то время стояли, сияя клыкастыми улыбками.

Никто особенно не надеялся на успех. Но неожиданная поломка вдруг принесла победу. Ария так вообще восторженно взлетела и несколько раз перекувырнулась в воздухе.

Председатель тем временем объявил:

— Чертежи измельчителя макулатуры будут переданы в инженерный отдел «Эквиномаша», где после доработки будут отправлены в массовое производство. Воистину, гораздо удобнее станет перерабатывать макулатуру, избавив конторы от необходимости сжигать старые документы! Примите благодарность народа Сталлионграда, маленькие Меткосталкеры!

Что-то на краю зрения сверкнуло, и Грей Маус вдруг тихо ахнула.

Лоудстар, сперва не обратившая внимания, резко обернулась.

Подозрения оказались верными: бедра скромной поняши теперь украшала настоящая кьютимарка в виде двух соприкасающихся шестеренок.

Почти как у Джир Райи на «Селене».

— Ария, — позвала Лоудстар, — ты только погляди.

Звеньевая, заметив произошедшие с подругой изменения, восторженно завопила и, схватив фестралочку копытами, восторженно затрясла:

— Кьютимарка! Кьютимарка! Поздравляю!

Зал взорвался новой волной топота и криков: проявление особого таланта – это всегда важное и радостное событие в жизни. И каждый это знает: и пустобокий жеребенок, и взрослый, давно осознавший себя пони.

К сцене подошел Амин. Благодаря высокому росту он был почти вровень со стоящими там тремя кобылками. На губастой морде играла улыбка: артист искренне радовался успеху малышек и особенно – Грей Маус.

Лоудстар, которую тоже переполняли эмоции, обвела ликующих пони благодарным взглядом, и вдруг похолодела.

Потому что в дверях зала в сопровождении местного стражника в серой шинели вошли двое: магистр Блю Сейдж и тренер Бейн Фаер.

Служитель порядка показал на сцену, и ночные пони двинулись в обход толпы.

«Бежать!» — мелькнула первая мысль, но в следующий миг сгинула.

Куда бежать, а главное, зачем оттягивать неизбежное? Было бы глупо предположить, что за несколько дней беглянок не хватятся и не организуют погоню.

И вот теперь три маленькие бунтарки были профессионально взяты в клещи: Бейн Фаер и Блю Сейдж вышли на сцену и поочередно поклонились, в то время как второй из них не спускал глаз с трех жеребят.

Победителей конкурса еще некоторое время чествовали, затем – выдали Мышке премию в дополнение к медали и грамоте, после чего чертежи были переданы жюри.

Когда же внимание окружающих к гостям из далекого Старспайра немного поугасло, настал столь тягостный для всех Меткосталкеров момент.

Ночные пони и Амин отошли в дальний угол зала, где можно было спокойно поговорить. После конкурса сталлионградцы вернулись к выставке, хотя труба еще продолжала какое-то время играть. Наконец, серый жеребенок отобрал горн у белого и строго что-то ему выговорил.

Дальше Лоудстар не смотрела, потому что все ее внимание оказалось сосредоточенным на наставнике.

— Итак, юная леди, — спокойно проговорил мэтр Блю Сейдж, — потрудитесь объяснить свое поведение. И постарайтесь, чтобы это объяснение было исчерпывающе убедительным.

Ария Миднайт хотела было заслонить собой поникшую ментатку, но была мягко отодвинута в сторону телекинезом. А в следующий момент мохнатое ушко оказалось в копыте тренера Бейн Фаер.

— Ой-ой! – несолидно пискнула Ария.

С нее разом слетел весь задор: всякое можно стерпеть, даже попытки отшлепать, но ухо – вещь деликатная и нежная. За уши драть – это просто нечестно!

И конечно же, Бейн Фаер об этом была прекрасно осведомлена.

— Куда это ты собралась, звеньевая? – участливо спросила она. — Вас двоих этот вопрос тоже касается.

Амин хотел было что-то сказать, но, видимо, решил дать малышкам возможность самим все рассказать.

Лоудстар подумала, что этого разговора все равно было не избежать. Она вздохнула и начала рассказывать все, как есть: о потерянном задании, о погоне за ускользающей труппой, о чудесном путешествии на летучем корабле, о Городе Мастеров и, наконец, о приютивших Меткосталкеров артистах.

— Все так, — подтвердила Ария Миднайт, потирая надранное ухо.

— Это просто немыслимо, — сказал ментат. – За все тридцать лет преподавательской практики я даже не припоминаю столь вопиющего случая нарушения дисциплины. И от кого? От кобылки, лучшей до недавнего времени!.. Моей личной протеже!

Лоудстар не могла этого знать, но мысли наставника шли несколько в ином направлении:

«Если бы из Академии можно было отчислить, это был бы как раз подобный случай. Но ментату в Старспайре просто некуда больше пойти… ох, что же мне делать с тобой, маленькая упрямая умница?»

Внешне же спокойствие постепенно покидало магистра Блю Сейджа, и Лоудстар, не в силах смотреть, опустила красные глазищи.

«Розги расчехлит, — подумалось ей, и уши жалко прижались к голове, — и выдерет перед всей школой… стыдно-то как!»

— Да, — подала голос Бейн Фаер, в этом же время строго выговаривающая двум поникшим фестралочкам, — но от тебя, Ария Миднайт, я чего-то подобного ожидала. Хотя учитывая порученную должность и закрепление за Лоудстар, поступок безответственный даже для тебя. Уверена, именно ты была инициатором этой авантюры, а ты, Грей Маус, как всегда, хвостиком последовала за ней. За что обе и поплатитесь.

— Думаю, следует аннулировать твой пропуск, Лоудстар, — сказал тем временем магистр Блю Сейдж, — раз ты не достойна доверия, будешь перемещаться вне Академии только в сопровождении старших.

— Отличная мысль, — добавила Бейн Фаер, глядя на прижавшихся друг к дружке воспитанниц летной школы. – Вы у меня теперь в небо только на детской шлейке подниматься будете.

Лоудстар увидела влагу в глазах подруг. Еще бы! Научиться летать и вновь быть приравненными к несмышленышам! Наверное, хуже было бы только отправиться снова в детский сад. Ментатка почувствовала, как собственные глаза наполняются слезами.

Но тут пришла неожиданная подмога в лице почтенного дромада, что навис над беседующими пони безразмерной горой свободных одеяний:

— Почтэнный ученый мэтр, — сказал он. — Разрэшитэ прэдставыться. Амин Абу-ль-Фатх Омар ибн Шешез аль-Нишапури, конфэрансье и счетовод труппы.

— Да-да, — кивнул Блю Сейдж и коротко поклонился, совершив передним копытом несколько движений по этикету далекой Камелу, — мне сообщили. Примите благодарность от нашего народа, почтенный Амин ибн Шешез, за то, что позаботились об этих нарушителях дисциплины. Академия компенсирует Ваши расходы на их содержание.

Дромад покачал головой:

— Я хотэл поговорыть не об этом, мэтр. Это, конэчно, ваши жэребята... но клэнусь Всэединым, даже в строгом мэдрэсе воспытанников не дэржат под замком, вдалы от жызни. Что, какую мудрость оны постыгнут в чэтырех стэнах? Пустые знаныя, прыносящые лышь многие пэчали.

Лоудстар испытала двоякие чувства. С одной стороны, глубокую благодарность дромаду, что заступился за малышек перед самим старшим магистром. А с другой – чувство полной безнадежности подобной попытки.

Но тот не спешил осадить Амина. Он как будто задумался, а пытавшуюся что-то сказать Бейн Фаер прервал жестом.

Наконец, он спросил:

— А что все-таки скажешь мне ты, моя протеже? Как объяснишь свое поведение? Неужели я совершил ошибку, Лоудстар, когда возложил на тебя взрослую ответственность? Что изменилось в твоем отношении к учебе?

Лоудстар перевала взгляд с мэтра на подруг и обратно. Почувствовала, как ее сердце начинает колотиться в груди, словно выталкивая наружу чувство яростного… протеста.

Две слезинки прокатились из красных глаз на дощатый пол сталлионградского зала.

— Что изменилось… — тихо прошептала она, затем посмотрела прямо в темные стекла гогглов, скрывающие пронзительно-синие глаза наставника. — Знаете, что, мэтр Блю Сейдж? Не изменилось ничего!

— Но изменения налицо, юная Лоудстар, — спокойно возразил магистр.

— Ничегошеньки не изменилось! – вдруг повысила голос маленькая ментатка. — Я… Я НЕНАВИЖУ учебу, ясно?! Всей душой!

Ей удалось удивить всех присутствующих. Как преподавателей, так и подруг. Даже, кажется, Амина. Похоже, всеобщим мнением было то, что юная ментатка – классическая отличница-ботанка, в жизни которой нет ничего, кроме бесконечных занятий.

Лоудстар же, которую посетили воспоминания об испытанных на «Селене» и в Сталлионграде чувствах, продолжила:

— Я ненавижу стены Академии, что стали мне тюрьмой! И я ненавижу родителей, которые отдали меня туда, даже не спросив, чего же я на самом деле хочу! А я... я... — голос Лоудстар надломился от сдерживаемых слез, — я хочу путешествовать! Хочу увидеть мир, а не прозябать среди пыльных книг всю оставшуюся жизнь!

Она почувствовала, как ее обнимают. Ария и Грей Маус, конечно. Подошли, чтобы утешить ту, которой стали столь близки и ту, которую так мало, оказывается, знали.

Но почему копыт оказалось три пары?

— Я же сказал тебе ждать снаружи, Найтглоу, — произнес голос магистра, и ментатка удивленно уставилась на неизвестно откуда взявшегося одноклассника. — Лоудстар, но почему ты никогда не говорила раньше?

К слову, преподаватели не выглядели слишком удивленными, а значит, он приехал вместе с ними.

— Вы что, не видите, мэтр? – спросил жеребенок, поправив темные гогглы, которые были плохо закреплены и все время норовили сползти, затем крепче обнял одноклассницу. — Не плачь, сестренка.

Лоудстар, испытав к друзьям волну теплой привязанности, сбавила тон, хлюпая и утираясь копытцем:

— Да потому что все хотели видеть меня отличницей и чародейкой. И все время выделяли меня то подвидом, то тем, что я кобылка… Я не хотела рождаться такой! И не хотела в Академию. Почему все считают меня особенной? Я обыкновенная... Обыкновенная, ясно? Такая же, как все! Я хочу, чтобы у меня была нормальная семья. Чтобы на меня перестали смотреть так, будто ждут великих свершений. Я хочу просто посмотреть мир!.. Я что, много прошу?!

Последние слова волшебница выкрикнула в полном отчаянии, чем привлекла внимание ближайших пони. Некоторые подошли ближе, и вокруг собралось некоторое количество зевак.

Лоудстар вновь разрыдалась в голос. Грей Маус и Найтглоу продолжили ее утешать, а Ария наградила преподавателей таким испепеляющим взглядом, что те чуть не вздрогнули.

А в следующее мгновение вторая за день вспышка магии привлекла всеобщее внимание.

И Лоудстар, продолжающая безутешно рыдать, вдруг услышала голос мэтра:

— Кажется, это все меняет.

— Что? – подняла зареванную мордочку ментатка.

— Посмотри туда, — показал Блю Сейдж.

Лоудстар проследила за копытом наставника, и ее взгляд упал на собственное бедро.

Бедро, которое теперь украшал рисунок в виде карты и астролябии.

— Кьютимарка путешественника! – раздался чей-то возглас, после чего вольные и невольные зрители разразились топотом и ободряющими криками:

— Поздравляем! Великих открытий! Не плачь, малышка!

— Мои поздравлэния, малэнкая мэтресса, — улыбнулся Амин, погладив Лоудстар по белым волосам. – Тэперь лишь ты – хозяйка своэй судьбы.

Лоудстар не ответила. Беспомощно разревевшись от нахлынувших чувств, она была просто не в силах.

---

Пока Меткосталкеры ходили на площадь прощаться с гостеприимной труппой в сопровождении Амина, Бейн Фаер и Блю Сейдж ждали их у небесной колесницы. Черная с серебром, украшенная знаком луны, та привлекала внимание, но не то чтобы слишком. Не более чем четыре ночных жеребенка, которым все же выпало счастье пробежаться по торговым рядам.

Вокруг по-прежнему шумел торг Сталлионграда, но всех ночных пони ждал перелет к Звездному Мосту, а после – возвращение в тихий и спокойный край, парящий в небесной вышине.

— Блю Сейдж, — спросила вдруг рыжеглазая кобылица, — а Вы уверены, что это была хорошая идея, отдать Арию и Грей Маус под патронаж Лоудстар?

— Пока Вы этого не спросили, тренер, я был уверен, что да, а теперь что-то сомневаюсь, — магистр сделал паузу и посмотрел на тренера летной школы. — А с другой стороны.... Я еще никогда не видел Лоудстар такой счастливой.

Бейн Фаер усмехнулась, и ментат продолжил:

— Вспоминаю себя в ее годы. Я корпел над книгами, ненавидел родителей и был очень строг как к себе, так и к окружающим... и впервые поцеловал кобылку в двадцать пять...

— Я помню, — усмешка тренера Бейн Фаер сменилась теплой улыбкой.

— И теперь понимаю, что сам лишил себя детства. И признаться, мне не хочется превращать Лоудстар в подобие себя. К тому же, ее кьютимарка... Кто мы такие, чтобы идти против Особого Таланта? История неоднократно нас учила, что это бессмысленно.

— Так что же нам теперь с ними делать?

— Пусть продолжают учебу. За Лоудстар оставляю шефство над этими двумя.

— А наказание?

— Разумеется. Всем четверым.

— Найтглоу-то за что? – удивилась тренер.

— За упрямство и пререкания. Правда, можно немного смягчить… В виду новых обстоятельств.

— Глядя на них, я вновь чувствую себя молодой, — вдруг сказала кобылица, прильнув боком к магистру, — не сказать даже, «юной».

Ментат удивленно уставился на нее:

— Мы, кажется, все давно уже обговорили?

— В сено, — махнула копытом фестралка. — Что Вы делаете сегодня утром, мэтр Блю Сейдж, после того как властью своей закончите угнетать малышей?

— Есть предложения, тренер Бейн Фаер? – сдерживая улыбку, столь же официальным тоном спросил магистр.

— Да. Взять бутылку «Лунного Света» и устроить утро воспоминаний у меня в гостях. Плавно перетекающее в день и вечер.

— Как в старые добрые деньки? – уточнил Блю Сейдж.

— Именно.

На морде сурового магистра расплылась улыбка. Та самая, которую он, казалось, оставил далеко в прошлом. Но такая знакомая зеленогривой и рыжеглаой кобылице, нашедшей в свое время что-то свое в угрюмом молодом ментате…

---

В Большой Библиотечной башне снова сидела Лоудстар. И, несмотря на наказание, душа ее пела: теперь никто не посмеет сказать ей, что призвание любого ментата — это прозябать в стенах Академии, занимаясь изысканиями и магией.

Маленькая кобылка испытывала новые, будоражащие чувства, которые, казалось, исходили с бедер, где красовалась новенькая кьютимарка.

Всю дорогу до Старспайра Лоудстар думала о ней. И раз за разом оборачивалась и смотрела на изменившую цвет шерстку на бедре, словно боясь, что та исчезнет так же неожиданно, как появилась.

Ария и Грей Маус садились в колесницу только когда сильно уставали. Звеньевая даже рвалась было помогать Бейн Фаер, что тащила колесницу с ментатом и жеребятами, но та ее отгоняла. Еще не хватало задерживаться: малыши и налегке-то еле могли держать темп взрослой фестралки.

Лоудстар вздохнула. Ей бы очень не хотелось, чтобы Бейн Фаер реализовала свою угрозу касательно запрета на полеты для ее друзей. Это означало бы неизбежное расставание. И эта неизвестность была еще хуже: мэтр молчал, а Бейн Фаер с девочками улетели почти сразу по прибытию.

А еще в зале сидел Найтглоу, тоже наказанный. За то, что заступился за Лоудстар и подруг перед самим мэтром.

И ментатка пока еще не знала, как к этому отнестись.

С одной стороны, она была очень благодарна однокласснику за его заступничество. С другой, Найтглоу вел себя как полный болван: ну кто его просил увязываться в Сталлионград? Меткосталкеры бы и сами справились. Наверное.

Так что Найтглоу был посажен в дальний угол, снабжен нужной для домашнего задания книгой и указанием не мешать до того момента, как Лоудстар определится с отношением к его поступкам.

Правда, не спавший сутки напролет жеребенок просто уснул, пуская сонные пузыри на раскрытую страницу книги, которую вынужденно использовал в качестве подушки, когда уронил мордочку на стол.

Лоудстар не стала его будить: сладкое посапывание одноклассника не могло не вызывать улыбки.

Дверь в читальный зал резко распахнулась, и мысли ментатки вернулись к реальности.

В поле зрения появились крылатые Меткосталкеры, влетающие в библиотеку и улыбающиеся обложенной фолиантами подруги.

— Что это у тебя? — с порога сунулась любопытная Ария.

Лоудстар, решившая ничему не удивляться, ответила:

— Это? А, это домашнее задание.

— Что именно?

Ария не догадывалась, но в этот момент Лоудстар посетило неудержимое желание пошутить:

— Всё, — сказала она не без толики торжественности. — Ну, кроме книги внизу. Это факультативное чтение.

Грей Маус издала невнятный писк. По ее мнению, прочитать такую стопку можно было не менее, чем за месяц.

Ария, уважительно оглядев стопку книг с саму Лоудстар высотой, спросила:

— Вот это ВСЁ — домашнее задание?!

— Агась.

— А что нужно сделать? Может, мы поможем?

Лоудстар, стараясь не улыбаться, придала своему взгляду скептическое выражение:

— Поступательная индукция вторичных лейлиний неорганизованной магии парящих скал и их влияние на формирование стабильных орбит островов Шпиля и залежей левиума?

Взгляд красных глаз поверх очков обвел подруг.

Грей Маус тихо прошептала:

— Я ни слова не поняла...

Ария поддержала:

— Я после третьего слова вообще не услышала ни фига.

Лоудстар улыбнулась:

— Расслабьтесь, девочки, я пошутила. Мне просто надо сделать несколько упражнений по телекинезу и прочитать четыре параграфа по разным магическим теориям. Ну и строчки, конечно.

— А я уж думала, что старый негодяй решил тебя запереть в четырех стенах, — усмехнулась Ария Миднайт.

Лоудстар, не любившая обсуждать учителей, решила сменить тему. Тем более, она считала свое наказание весьма и весьма мягким. Она-то ожидала, что на бедрах будут красоваться следы от розог, а не новенькая кьютимарка.

К счастью, сам мэтр в недавнем разговоре развеял стереотипное для молодой воспитанницы заблуждение касательно строгости нравов Академии.

— Я еще хотела спросить, — ментатка подняла взгляд от строчек. — Вы разве не наказаны, как я?

— Мы сбежали, — с легкомысленным спокойствием сообщила Ария, затем добавила после паузы. — Снова.

— Мы очень волновались за тебя, — тихо сказала Грей Маус, — поэтому я настояла на том, чтобы поддержать тебя.

— Ты?! — удивилась Лоудстар.

Звеньевая махнула копытом:

— Не переживай. Мы убежали втихаря и вернемся прежде, чем нас хватятся, — она помедлила с задумчивым видом и добавила. — Наверное.

Лоудстар даже не нашлась, что сказать. После всех достижений, с трудом сохраненного мира с преподавателями это было просто немыслимо.

Грей Маус же обеспокоенно спросила:

— Тебе очень больно, Лоудстар?

— Что? — удивилась та, и скромная фестралочка смущенно опустила взгляд и уши:

— Говорят, ментатов воспитывают в строгости и за провинности секут розгами... За побег тебя сильно высекли?

Лоудстар захлопала было глазами, но вспомнила, что многие ученики находятся в плену этого стереотипа древних времен, включая до недавнего времени ее саму. Впрочем, этому способствовали пучки гибких прутьев, каждый урок стоящие в углу любого класса. То, что их на памяти Лоудстар ни разу не пускали в ход (а как выяснилось, уже многие годы и чуть ли не столетия), ничего не значило. Малолетних ментатов сеном не корми, дай посудачить о мрачных страницах истории и попугать новичков.

— Глупости! — тряхнула гривой Лоудстар. — Никого в Академии не порют!.. Мы ведь уже говорили об этом!.. Хотя раньше было, если верить курсу истории. Но потом принцессы запретили бить жеребят. Вы что, забыли?

— А еще говорят... — начала было Ария, но ментатка перебила:

— Ну хватит! Академия — такая же школа, как и остальные! Просто там учат магии.

— Прости, — пискнула Мышка.

Лоудстар обвела подруг взглядом, и ей вдруг стало стыдно за эту ничем, в общем-то, не спровоцированную вспышку.

— Это ты прости, — сказала она, стукнув копытом по стопке книг. — Ох, девочки... как же я ненавижу все это, кто бы знал. Ну да вы знаете… Если и это не забыли.

Ответила Ария:

— Мы об этом тоже хотели спросить. Как же так? Мы всегда думали, что это твое призвание, ты сама так говорила. Ты же яйцегол... отличница! Лучшая!

Белогривая кобылка опять вздохнула:

— Я должна быть лучшей. Я ментат. И все вокруг ждали этого. Учителя, родители… Как я могла их подвести, просто сказав «не хочу»?

— А я думала, у ментатов нет родителей, — почесала в затылке Ария, ушки которой тоже сочувственно опустились.

— С ума сошла? — возмутилась Лоудстар. — А откуда ментаты, по-твоему, берутся?!

— А откуда вообще берутся жеребята? — спросила звеньевая с совершенно детской непосредственностью.

Лоудстар накрыла моментально покрасневшую мордочку копытцем:

— Проехали...

Но Ария уже разгорелась:

— Не, ну откуда? — спросила она и оглянулась на Грей Маус, которая, тоже покраснев, хихикнула в копытце. — Ты тоже знаешь? И мне не рассказывала?!

— Ты не спрашивала! — впадая в панику, запищала скромная фестралочка. — Не спрашивала!

Ария продолжила допытываться, но Грей Маус не могла вымолвить ни слова. Вскоре ментатке это надоело, и она рассказала то, что звеньевая так жаждала услышать. Причем не ходя вокруг да около с тычинками и пестиками, а самую суть, прочтенную в медицинском справочнике.

Когда же ментатка закончила рассказ, Ария какое-то время сидела молча. В ожидании реакции подруги тоже ничего не говорили, и в библиотеке воцарилась гнетущая тишина.

Наконец, Ария Миднайт скривилась и даже язык высунула от отвращения:

— Фу! Какая гадость!... И эти пони запрещают мне облизывать копыта...

Поняши переглянулись, и в следующий момент разразились веселым смехом.

Лоудстар не удержалась и обняла подруг. На сердце было легко: смех над нелепостью и глупостью ситуации, да и вообще над всеми грустными мыслями скопом, казалось, наполнили сердце теплотой.

— Над чем смеетесь. девочки? — спросили рядом, и Меткосталкеры увидели позевывающего и мятого Найтглоу, которого, очевидно, разбудил шум.

— Над облизыванием копыт, — сказала Ария. — Привет, ботаник.

— Фу, — сморщил нос жеребенок, — и зачем это нужно делать?

— Потому что хочется, — безапелляционно ответила Ария и показала жеребенку язык.

— Спасибо тебе, кстати, — подала голос Лоудстар. — Забыла тебе сказать.

— Да, спасибо, — тихо пискнула Грей Маус и спряталась за Арию с покрасневшими ушами.

— За что это? — удивился Найтглоу.

— За то, что пришел за нами.

— Герой-любовник, — фыркнула Ария, вогнав юного ментата в краску.

— Перестань, — строго сказала Лоудстар. — Найтглоу действовал из лучших побуждений.

Фестралочка только задрала нос и не ответила. Очевидно, не захотела спорить, но и признать поражения не позволяла гордость звеньевой.

— Я не обижаюсь, — сказал Найтглоу. — А что вы обсуждали так бурно?

— То, откуда берутся жеребята, — поучительно сказала Лоудстар.

— И откуда? — поинтересовался Найтглоу, вызвав желание у одноклассницы вновь сделать фейсхуф.

— Ты не представляешь!.. — оживилась Ария.

Ария под тихий протестующий писк Грей стала объяснять то, что услышала от Лоудстар минуту назад. Разумеется, переврав одну половину и приукрасив вторую. При этом фестралка корчила совершенно зверские рожи.

Найтглоу краснел, прижимал уши, изо всех сил старался быть мужественным, но первой не выдержала Лоудстар:

— Ну хватит, Ария! Все же не так!

— Я знаю, — фыркнула звеньевая и показала на Найтглоу, — но ты только глянь на эту морду. Просто бесценно.

С этими словами она сама глянула на вконец шокированного юного ментата, после чего не выдержала и, завалившись на спину, стала сотрясаться в приступе неудержимого хохота.

Но на этот раз подруги ее не поддержали.

— Это немножечко нехорошо так делать, — тихо проговорила Мышка, пряча глаза.

Ария хотела было возразить, но на помощь скромной фестралочке пришла Лоудстар:

— Да, ты ведешь себя совершенно по-детски.

Найтглоу попробовал поднять глаза и оглядел спорящих подруг.

— Ничего, — сказал он, — я не обижаюсь…

Хотя по его мордочке было видно, что это не так, никто не стал спорить. Ария, отсмеявшись, встретилась с подругами взглядом.

Переведя взгляд с одной осуждающей мордочки на другую, фестралочка спросила:

— Вы чего это?

— Извинись, — велела Лоудстар, так смотря на Арию, что та вдруг почувствовала себя донельзя неловко.

— Не надо, — сказал Найтглоу и усмехнулся знакомой нагловатой улыбочкой. — Это она выглядит глупо, а не я.

Он замолчал и выразительно посмотрел на Арию.

— Почему это? — попалась та.

— Потому что ты, помнится, отлупила меня вместе со всем классом ровно за то, что сделала сейчас сама, — не без некоторой торжественности пояснил молодой ментат.

Настала очередь Арии покраснеть.

— Извини, — выдавила она, вставая и протягивая копыто и не глядя на Найтглоу.

Копытца с тихим стуком соприкоснулись, а Найтглоу сказал, меняя неловкую тему:

— Девочки, я давно хотел сказать, что просто восхищен вашей храбростью.

— Подумаешь, — фыркнула Ария, — со мной такое случается чуть ли не каждый день.

— Я имел в виду, что вы навсегда испортили свою оценку по дисциплине, табель Лоудстар и потеряли несколько учебных дней… и все ради кьютимарок и совершенно потрясающего приключения. И где? В Эквестрии! У меня бы не хватило духу пойти на такое.

Он вдруг замолчал, посмотрев, как грустно опустились три пары ушей.

Каждая из Меткосталкеров думала о своем, хотя общая направленность их мыслей была одна. Лоудстар думала о том, что итоговые оценки не исправить. Никак. И это — вечное клеймо, вплоть до выпуска. И уж конечно, капитан Сильвер Шейд не возьмет на корабль пони с «неудами» в табеле. Кому нужен безграмотный или недисциплинированный штурман?

Арии же Миднайт было немного обидно сразу за несколько вещей: проблемы Лоудстар, собственный провал и пустой бок. Мышка же думала, что отделалась легче всех, и ей было за это стыдно.

Первой молчание нарушила Ария Миднайт:

— А знаете, я ни о чем не жалею.

— Правда? — тихо спросила Грей Маус.

— Вот ни чуточки! И не раскаиваюсь. Когда пони рискует всем ради исполнения мечты, вот тогда чудеса и случаются. И это, — Ария показала на кьютимарки сперва Лоудстар, а потом Грей Маус, — того стоило!

— Это не справедливо, что ты не получила свою, — заметила Мышка, вздохнув.

Ария махнула копытом:

— Ну и ладно!

Голос ее звучал наиграно-безразлично, но Лоудстар видела подругу насквозь: звеньевой было ужасно обидно, что ее бедра оставались пустыми до сих пор.

— Теперь главнейшая задача Меткосталкеров — найти кьютимарку Арии, — сказала ментатка, поправив очки. — После всех приключений это станет нашей наиглавнейшей задачей.

Три копыта со стуком столкнулись, но в этот раз волна дружеской привязанности не успела охватить подруг, как раздался голос Найтглоу:

— Девочки, а можно мне тоже с вами?

— Что? — повернулась к нему Лоудстар, которую сбило с толку такое заявление.

На мордочках подруг читался тот же самый вопрос.

Маленький ментат смутился под этими взглядами и, покраснев, пояснил:

— Стать Меткосталкером...

— У тебя же есть метка! — возразила Ария.

— Ну и что? — все также смущаясь, не сдался Найтглоу. — Я помогу вам найти свои... К тому же, у вас тоже почти у всех уже есть.

Кобылки переглянулись, и Грей Маус робко улыбнулась.

Но Ария только упрямо мотнула нечесаными вихрами:

— Вот уж фиг! От мальчишек одни неприятности!

Увидев, как грустно опустились уши с кисточками, Лоудстар решила хотя бы частично разрядить обстановку:

— Девочки, у меня пока еще не доделаны уроки. Найтглоу мне поможет…

— А лучшие подруги тебе не могут помочь? — перебила Ария, уперев копыта в бока, но Лоудстар оставалось только захлопнуть ловушку:

— В магии? Вряд ли. Лучше позвольте нам все сделать быстро, и остаток ночи будет принадлежать нам.

Но Арию оказалось так просто не пронять:

— И чем, по-твоему, мы должны заниматься, пока вы тут разводите свои ботанские дела?

Найтглоу уже хотел возмутиться, но получил локтем в бок от Лоудстар.

— А вы можете пока поискать что-то необычное, — предложила она.

— Например что? — Ария покрутила головой. — Что вообще может быть увлекательного… в библиотеке?!

Лоудстар задумалась. Для нее библиотека была одним из самых интересных мест. Здесь, помимо скучных учебников было множество интереснейших книг о путешествиях, далеких землях и прочем. Но насколько все это будет интересно бойкой фестралочке? А скромной подруге? Вряд ли они привыкли подолгу сидеть на одном месте…

Неожиданно на помощь пришла Грей Маус:

— Я слышала, что Библиотечная башня — древнее строение, в котором с древних времен осталось много чего тайного и забытого.

— Например? — осведомилась Ария Миднайт.

— Например, тайные ходы, — сказала Лоудстар. — Или тайники с сокровищами и артефактами.

Найтглоу при этих словах скептически скривился, но его проигнорировали: Лоудстар смотрела в другую сторону, а Мышка и Ария были слишком увлечены тем, как подруга развешивает сено им на уши.

Ментатка изо всех сил старалась оставаться серьезной. Уж она наслушалась такого еще на первом курсе и потратила немало бесценного времени в поисках приключений, пока не узнала, что это дурацкие шуточки старшеклассников. Но Арию это и вправду могло занять получше любой книги.

Заметив, как подруга задумалась, Лоудстар развила успех:

— Думаю, кьютимарка археолога будет ничуть не хуже, чем первопролетца.

— Пожалуй, ты права, — согласилась Ария, — мы тогда с Мышкой поишем… какой-нибудь тайный ход. И когда найдем, отправимся навстречу приключениям.

— Ну разумеется, — улыбнулась Лоудстар, стараясь, чтобы это не получилось слишком весело, — не думаешь же ты, что я оставлю вас одних наедине с опасностью?

— А я смеюсь в лицо опасности! — грозно воскликнула Ария в своей обычной манере, подлетая над полом и гордо воздевая копыто. — Летим, Мышка, нас ждут великие дела!

С этими словами она подхватил подругу и унеслась куда-то в недра книжных полок, где, по ее мнению, могло находиться что-то необычное.

— Я так понимаю, — подал голос Найтглоу, — это было просто чтобы ее занять?

— Разумеется, — кивнула Лоудстар, — ты же не хочешь, чтобы она тут сидела и маялась от скуки?

— Нет, — хихикнул Найтглоу, — а это не выглядит… не по-дружески?

Лоудстар скосила глаза:

— Я просто предложила ей поискать тайные ходы. Если бы она удосужилась уточнить, знаю ли я об их наличии, то я честно бы ответила, что искала в свое время много раз и ничего не нашла.

— Не прикопаешься, — фыркнул маленький ментат. — Ну да ладно. Займемся делом?

— Разумеется…

Две рогатые головы склонились над книгой, но вдруг тишину библиотеки нарушил какой-то скрежет, как будто что-то каменное прошлось по такому же камню.

Не успело еще эхо странного скрежета стихнуть, как новый звук разнесся в библиотечной тишине, оскорбляя сон почтенных фолиантов восторженным азартом:

— Нашла-а-а-а!!!

Лоудстар переглянулась с Найтглоу.

Это было просто невозможно. В Академии ордена Ментатов все знали, что в библиотечной башне нет никаких тайных ходов. Это был традиционный розыгрыш всех новичков, и каждый на первом курсе все облазил с «секретным» заклинание поиска.

Но разве усидит на месте жеребенок, когда друзья нашли что-то интересное?

Вот и Лоудстар с Найтглоу прискакали в дальний конец библиотечного зала, где возле открывшегося в стене прохода, под самым потолком висели Грей Маус и Ария Миднайт.

— Давайте к нам! — безапелляционно потребовала Ария, махнув копытом.

— Как, интересно? — буркнул под нос Найтглоу.

Но Лоудстар водилась с отчаянной звеньевой достаточно долго и поэтому, окинув взглядом высоченные стеллажи, очень быстро нашла решение.

Вскоре два маленьких бескрылых пони взобрались на самый верх стеллажей по библиотечной лестнице. Огромные полки, заполненные старинными фолиантами, даже не шелохнулись, когда маленькие копытца процокали подковками по верхней части полок, поднимая небольшие облачка пыли.

Найтглоу чихнул, а Лоудстар спросила:

— Чего там?

— Вот, — гордо показала копытцем Ария, — разве не видишь? Тайный ход, как ты и говорила.

Под копыто Лоудстар что-то попало. Ментатка скосила красные глаза и увидела наконечник от копья, что висело здесь на специальном держателе. И именно этот экспонат седой древности до недавнего времени закрывал проход.

— Не обращай внимания, — проследив ее взгляд, сказала Ария. — Тут висело копье, а когда я дернула за наконечник, он отвалился.

Натйглоу укоризненно на нее посмотрел:

— Нам рассказывали, это копье принадлежало самой Найтингейл! А ты его сломала…

— Я просто за него слегка дернула, — не выразила почтения к древней воительнице звеньевая.

— Ему тысячи лет! — возмутился Найтглоу.

Ария махнула копытом:

— Не могла себе найти копье поновее...

Грей Маус и Лоудстар в это время переводили взгляд с одного спорщика на другого, наконец, ментатка не выдержала:

— Найтингейл — героиня прошлого! Великая воительница, избранная самой принцессой Ночи!

— Ну значит, она не очень рассердится, ведь ей больше не нужно копье? — невозмутимо уперлась Ария.

Белогривая ментатка издала только сдавленный рык. Ну никакого почтения к реликвиям прошлого!

Снова подал голос Найтглоу:

— На самом деле можно просто приклеить наконечник обратно. Никто ничего не заметит. Все равно в эту часть библиотеки мало кто ходит.

Лоудстар наградила одноклассника укоризненным взглядом, а звеньевая радостно пееркувырнулась в воздухе:

— А рогатый прав! Видишь заклеим и будет как новенькое... да и вообще, если бы это копье было так важно, то о нем бы куда лучше заботились.

Вдруг раздался тихий голосок Грей Маус:

— А разве оружием Найтингейл были не стальные когти?

Все посмотрели на нее, и скромная фестралочка тут же опустила взгляд и покрасневшие уши.

Лоудстар, поправив очки отточенным движение, пояснила:

— Это потом. А копье — это ее первое оружие, ведь она начинала простой воительницей. И здесь оно... хм, интересно, а почему оно здесь?

— Наверное, потому что оно не настоящее, — фыркнула Ария.

— Ну с чего ты взяла?! — возмутилась Лоудстар, хотя и сама задавалась вопросом, что древняя реликвия делает тут, в общем библиотечном зале.

Ария, самодовольно ухмыляясь, указала на медный шильдик с гравировкой, украшающий подставку:

— Потому что тут написано «копия-модель».

Лоудстар поджала губы и покраснела. Ну конечно! Копье Найтингейл было простым штатным оружием и за бесчисленные века, минувшие с Эры Цивилизации, давно уже рассыпалось прахом.

Найтглоу разочарованно протянул:

— А мэтр Блю Сейдж говорил, что оно настоящее...

— Конечно, — Ария снова фыркнула и нанесла контрольный удар по двум ботаникам. — Ведь оно висит под потолком, и вы, рогатики, не смогли бы проверить его слова.

— Да в общем, мы и не пытались, — еще больше смутился Найтглоу.

— Ну что за жеребята пошли! — театрально воскликнула Ария, явно подражая кому-то из взрослых. — Никакой любознательности! Одни книжки да тетрадки на уме!

Разговор явно ушел куда-то не туда. Смущенная (как всегда) Грей Маус решила направить импульсивность Арии в нужное русло:

— Девочки, Найтглоу, а вы помните, зачем мы тут?

Взоры тотчас обратились на темный зев прохода. Тут, где не было ни света звезд, ни светильников, даже ночное зрение фестралов оказывалось бесполезным.

— Идемте внутрь, — сказала Ария негромко.

— Но как же… — беспомощно начала Лоудстар, которой хотелось взять с собой хотя бы фонарик, но Ария рубанула копытом воздух и решительно сказала:

— Это не обсуждается. Мы идем за моей кьютимаркой! И не возражай, Кудряшка. Твоей идеей было поискать тайный проход… Кстати, спасибо тебе за подсказку.

Лоудстар, тяжко вздохнув, кивнула.

Шагая в темноту коридора рядом с Найтглоу, она оглянулась на библиотеку и подумала:

«Язык наш — враг, а рот — губитель!»

После чего засветила на кончике рога бледный шарик света, выхвативший из мрака древнюю кладку даже еще не из дастолита, а из простого камня, и зацокала вслед за друзьями.

Впереди ждало очередное приключение…

Глава 08. Подземелья без драконов

Иллюстрация от ANTI_MOZG, спасибо ему.

— …Как, ты говоришь, называется эта чернота перед глазами? — спросила Ария Миднайт.

Четыре маленьких пони шли по коридору, и только тусклый свет от рогов ментатов разгонял кромешную тьму. Цокот жеребячьих копыт по каменному полу разносился эхом, и это было единственным звуком, если не считать разговора.

— Это называется «темнота», — повторила Лоудстар, которой было несложно повторить очередную небольшую лекцию, — то есть полное отсутствие света. В том числе света приглушенного, достаточного для зрения фестралов и ментатов. В такой темноте можно видеть только в инфракрасном спектре…

— В чем-в чем? — переспросила Ария. — Что за «не прекрасный сектор»?

— Ин-фра-крас-ный! — раздельно проговорила ментатка, которую иногда реально раздражало невежество подруги. — Это значит, когда можешь видеть тепло. Ну и, свет вообще не нужен, получается.

— Здорово! — подпрыгнула Ария. — Вот бы так уметь!

Лоудстар покачала головой:

— Есть и другая сторона медали. Например, ты не сможешь толком различать цвета. И смотреть на что-то днем будет просто пыткой даже в темных очках… ой!

Читая эту импровизированную лекцию, она налетела на резко остановившегося Найтглоу, который шел впереди и вполуха слушал девчачью болтовню. Ему, как единственному жеребцу в команде, не годилось терять бдительность.

Эта мысль почему-то переполняла Найтглоу странным чувством гордости и ответственности, которое было ему не знакомо, но, определенно, нравилось.

Но сейчас стало резко не до того. В темном зале, в который вывел коридор, образовался еще один источник света, и это не было похоже на зеленоватый огонек колдовского пламени, который зажигался на кончиках рогов маленьких ментатов — простейшее заклинание первого курса.

Новый свет был голубоватым и мигающим, а еще — явственно потянуло холодом, заставившим увенчанные кисточками уши синхронно прянуть. Ментаты, как по команде, погасили свои огоньки, и в это время источник странного света показался из-за поворота одного из четырех коридоров, бросив блики на сверкнувшие в темноте глаза ночных пони.

Окажись тут кто-то из народа дня, то решил бы, что светящий тусклым голубоватым светом шарик только подчеркивает вековечную тьму, совершенно ее не рассеивая. Но для чувствительных глаз фестралочек и ментатов он показался яркой звездой.

— Как красиво… — прошептала Грей Маус, не видевшая ничего подобного раньше.

Остальные, как завороженные, подались вперед, но Лоудстар не купилась на мистическую красоту: в отличие от Найтглоу, она посещала факультатив по изучению магических аберраций, и сразу узнала опасное существо.

— Назад, — тихо, но твердо произнесла она. — Медленно.

— Что такое? — тут же навострила ушки Ария.

— Блуждающий огонек. Сгусток неорганизованной магии.

— А он живой? — уточнила Мышка.

Лоудстар посмотрела на подругу и сказала:

— Дотронешься — будет взрыв синего пламени. Если будешь стоять близко, станешь ледяшкой мгновенно.

Жеребята вздрогнули. Синий огонь Старспайра не был горячим, в отличие от горящего подземного газа. Наоборот, этот вид колдовского пламени не грел, а высасывал тепло из всего вокруг. Лишь одна из магических аномалий высотных островов, и далеко не самая опасная, но в закрытом помещении…

Ария подала голос:

— А вы с Найтглоу не можете с этим что-нибудь сделать?

— Что, например? — осведомилась Лоудстар.

Ей было доподлинно известно, что сгустки дикой магии не поддаются волшебству. Судя по тому, что Найтглоу промолчал и прижал уши, и он эту часть лекций не проспал.

Звеньевая сделала неопределенный жест копытом:

— Ну ты ж ментат, развей эту магию, делов-то.

Лоудстар почувствовала поднимающуюся в груди волну раздражения. Не сколько высказыванием подруги, а той безапелляционностью, с которой это было сказано.

Она повернулась к звеньевой и спросила, сдерживая эмоции:

— Почему чуть ли не каждый фестрал, столкнувшись с магической проблемой, хочет, чтобы пришел ментат, дунул, плюнул и все поправил? Где сказано, что мы всемогущи?

Ария будто бы не заметила и пожала плечами:

— Ну нет так нет.

Лоудстар было удовлетворенно улыбнулась, но Ария не была бы Арией, если бы просто оставила все как есть.

В копытце звеньевой оказался подобранный с пола камень, который полетел в сторону блуждающего огонька прежде, чем рогатые волшебники успели вымолвить хоть слово.

Голубая вспышка озарила коридор. На стенах моментально выросли пушистые узоры инея, а воздух, до того застоявшийся и сухой, моментально дохнул на четырех жеребят морозной свежестью горной зимы. Ударная волна прокатилась по коридору, снося маленьких пони с ног и разбрасывая в разные стороны…

— Береги-ись! — успела крикнуть Лоудстар прежде, чем начался полнейший бедлам.

Яркая вспышка ослепила всех, а уши заложило от взрывной волны. Ментаты утратили сосредоточение, и мир погрузился в тягучую, душную тьму, наполненную испуганным визгом жеребят и эхом магического взрыва, сопровождаемым нарастающим грохотом обвала…

…Впрочем, все кончилось довольно быстро. Прокашлявшись, Лоудстар снова оказалась в полной темноте: блуждающий огонек погас, а заклинания никто не успел возобновить от магической вспышки и начавшегося следом бедлама.

Нос все еще раздражала висящая в воздухе пыль, а в ушах звенело от ударной волны. Но все равно до слуха донесся голос Арии, полный возмущения:

— Эй, кто выключил свет?

Лоудстар накрыла мордочку копытцем, хотя в темноте этого никто не мог видеть. Ну что за жеребенок такой, хоть бы раз для разнообразия подумала, прежде чем делать!

— Ты! – отозвалась ментатка. — Ты выключила свет, когда запустила камнем в блуждающий огонек! А еще обвалила потолок нам на головы, и просто чудо, что взрывной волной нас вынесло в коридор.

— Да-да, я извиняюсь, — ответила Ария, хотя по голосу было ясно, что она ни фига не раскаивается. — Теперь можно зажечь свет?

Лоудстар издала сдавленный звук, но сдержалась.

«Сосредоточься на деле», — мысленно сказала она сама себе, и вскоре темноту рассеял бледный огонек, который зажегся на роге.

Чувствительные глаза ночной пони выхватили из темноты затянутый пылью коридор, с одной из сторон перекрытый завалом. Слой инея, налипший на стены после морозного взрыва, а еще – на взъерошенную больше обычного Арию Миднайт. Лоудстар подумалось, что и она выглядит сейчас подобным образом.

Вдруг сердечко юной волшебницы дрогнуло. Ни Найтглоу, ни Грей Маус в коридоре не было видно. А еще – это был не тот коридор, по которому пришли жеребята: тот был шире и не такой извилистый, а тут поворот начинался почти сразу после завала, образовавшегося на месте входа.

— Мышка! – крикнула Ария, которая подумала о том же. — Найтглоу!.. Мышка!

В ее голосе послышались было слезы, и Лоудстар была готова поспорить, что звеньевая сейчас кинется судорожно откапывать завал из тяжеленных камней. Те, видимо, были выточены древними фестралами из цельных кусков скал во времена, когда еще народ ночи не знал прочного и удобного в обработке дастолита.

Но увенчанные кисточками уши ментатки навострились, когда она услышала приглушенный каменной кладкой голос Найтглоу:

— Мы здесь!

Лоудстар перевела дух. Ария тоже. Друзья не пострадали, или, по меньшей мере, хотя бы живы.

— Вы где? Как вы? – громко спросила Ария и вновь прислушалась.

Едва различимый голос маленького ментата ответил:

— Мы в порядке! Только унесло в другой коридор!

— Мы идем! Держитесь! — крикнула Ария и повернулась к Лоудстар. — Пошли скорее.

 — Нет, — вдруг сказала ментатка, — пусть тоже ищут выход. Возможно, наши коридоры вообще соединялись только в зале. Одной Луне известно, сколько нам придется тут проблуждать.

Вскоре согласование планов было завершено. Удачно, что в каждой группе оказалось по ментату: никому не грозило остаться в кромешной тьме подземелий. Жеребята договорились, что по возможности будут держать одно направление, и если встретятся развилки, сворачивать только в одну сторону: одни налево, другие направо. Таким образом, шансы где-то пересечься возрастут. И первые, кто выберется, тут же пойдут сообщить взрослым о второй паре, затерянной в древних подземельях.

— …и это не обсуждается, Ария, — закончила ментатка строгим голосом. — Достаточно уже случилось из-за твоего легкомыслия.

Мохнатые ушки звеньевой опустились, но она все же возразила:

 — Нет ну а что, ты сама сказала, что дотрагиваться до него опасно, а я хотела его прогнать...

Лоудстар бросила испепеляющий взгляд на крылатую раздолбайку, и будь в этом взгляде достаточно волшебной силы — Ария запорхала бы в воздухе беззаботным шуршунчиком.

Под взглядом подруги звеньевая смутилась, но не сдалась:

— Зато путь свободен, и без всякой магии-шмагии...

Лоудстар, помня упражнения по сохранению концентрации, глубоко вздохнула. Потом выдохнула, тоже медленно.

Снова посмотрела на терпеливо ждущую Арию, на мордочке которой играла натянутая виноватая улыбка, и сказала, показывая на завал:

— Видимо, поэтому все фестралы спрашивают совета у ментатов. Понимают, что у самих мозгов нет… Где же тут свободный путь, когда все засыпало?

Ария думала всего секунду с ответом:

— Путь свободен от бледнючих огоньков. Камни это типа… Новая вводная, вот!

Лоудстар от отчаяния подняла копытце и ткнулась туда мордочкой. Иногда эта пони была просто невозможна…

…Вскоре в древних коридорах раздался цокот небольших копыт. Какое-то время пони шли в тишине, но Ария, разумеется, вскоре не выдержала:

— Я вот думаю, как Мышка и Ботаник могли нас слышать? Ведь каменные стены же…

— Ну это просто, — поправив очки, улыбнулась ментатка, пропустив мимо ушей наклеенную подругой на одноклассника кличку. — Тут наверняка есть вентиляция. Слишком узкая для пони, но чтобы проводить воздух и звук – вполне.

— Будем надеяться, они не идут сейчас в противоположную сторону. Еще не хватало потерять их и потом искать…

«Нам тоже было бы хорошо не потеряться», — подумала Лоудстар, а вслух сказала:

— С Мышкой Найтглоу. Так что я за них почти не волнуюсь…

---

…Грей Маус слышала, как голоса Лоудстар и Арии Миднайт удаляются, и ей очень хотелось бы там, с подругами. Всей душой устремившись к ним, она не заметила, как ей на спину легло копыто Найтглоу. Маленький ментат снова зажег тусклый огонек на конце рога, который превратил окружающую темноту в прозрачные для чувствительных глаз ночных пони сумерки.

— Ну что ты дрожишь, — сказал жеребенок. — Не бойся, я же с тобой.

Грей Маус кивнула и поднялась на ноги, хотя нервная дрожь все еще колотила ее. Несмотря на недавнее приключение в Сталлионграде, она все еще не могла одолеть чувство незащищенности, оставаясь без тех, на кого можно положиться. Впрочем, Найтглоу создавал впечатление такого же умного пони, какой была Лоудстар, и это, наверное, было характерно для всех ментатов. Не зря же в Старспайре большинство административных должностей занимали именно ночные единороги...

Найтглоу тем временем продолжил:

— Идем, нам надо скорее найти наших подруг, чтобы снова быть вместе.

Грей кивнула и покладисто пошла вслед за ментатом, которого переполняло чувство гордости, вызванное ответственностью за благополучие стеснительной и робкой кобылки. И очень красивой.

Найтглоу чуть было не споткнулся, удивившись собственной мысли, и оглянулся на Грей Маус. Та, с трудом подавив желание по-детски взяться за хвост Найтглоу, быстро опустила взгляд.

«Так она еще симпатичнее», — подумал жеребенок и снова начал смотреть вперед в надежде, что Грей не заметила его румянца.

Вскоре им пришлось замедлить ход: пол коридора начал изобиловать трещинами и завалами, и несколько раз маленькому ментату приходилось перепрыгивать или перелезать через препятствия, соблюдая предельную осторожность. На четвертый или пятый раз, забираясь на гору каменных обломков, Найтглоу вытянул вверх копыто, и вдруг почувствовал несильный рывок, который, хоть и не смог поднять его в воздух, все же сильно облегчил подъем на очередной уступ неправильной формы.

Подняв глаза, ментат увидел висящую в воздухе Грей Маус, которая тут же отлетела в сторону, закрыв копытами жарко покрасневшую до самых ушей мордочку.

— Спасибо, — смущенно поблагодарил Найтглоу и начал спуск с обратной стороны завала.

В самом низу он вляпался во что-то липкое, но не придал этому значения: после обвала все жеребята были с ног до головы покрыты каменной крошкой, а после преодоления завалов Найтглоу вообще измазался самыми странными подземельными субстанциями, и сейчас уже пару раз успел помечтать о горячей ванне и щетке: в Академии студентам прививали повышенные требования к чистоте и гигиене, так как в работе со звездной пылью или материальной магией лишние примеси могли резко снизить качество получаемых материалов или сотворяемого заклинания.

Дальнейший коридор сворачивал куда-то вправо, совсем не туда, откуда раздавались в начале пути голоса Арии и Лоудстар. Впрочем, выбора у жеребят на было: никаких ответвлений или дверей им по пути не встретилось, по крайней мере, таких, в которые можно было пройти. Так, им попалось зарешеченное окно в бурную подземную реку, и жуткий темный колодец, из которого веяло холодом и плесенью.

Грей Маус, которая порхала где-то на границе света, создаваемого огоньком ментата, вдруг тихо пискнула и приземлилась рядом.

— Что такое? — осведомился Найтглоу. — Ты поранилась?

— Нет, — тихо ответила фестралочка, инстинктивно прижавшись к боку жеребенка, — мне показалось, до меня что-то дотронулось!

Сердце глухо бухнуло в ребра от накатившего страха, но Найтглоу, помня, что он сейчас благородный рыцарь, ответил, заставив свой голос звучать бодро и храбро:

— Сейчас проверим!

Усилием воли он усилил сияние на кончике рога, и граница четко видимого мира расширилась почти до потолка. Волшебный огонек и раньше превращал кромешную тьму в мягкие сумерки, но сейчас чувствительные глаза смогли различить детали.

Вскоре в поле зрения попала и причина беспокойства Грей Маус: висящие под потолком гардины, покрытые плесенью настолько, что даже нельзя было различить их цвет. И, похоже, что именно в кусочки этой липкой дряни, упавшие с потолка, уже несколько раз наступил Найтглоу.

— Ничего страшного, — сказал он, — это всего лишь старые занавески... или типа того. Просто тебе какое-то время лучше идти пешком, рядом со мной.

— Х-хорошо, — пролепетала Грей Маус.

До нее вдруг дошло, что она все еще прижимается к теплому боку Найтглоу, и она поспешила смущенно (хотя и неохотно) отойти на полшага.

Вскоре в коридоре вновь раздалось мерное цоканье маленьких копыт, когда два жеребенка ночного народа продолжили свой путь...

Покрытые белесым налетом полотнища свисали все ниже, заставив жеребят, в конце концов, склонить головы.

Найтглоу просто чувствовал, как дрожит Грей Маус, и сказал:

— Не бойся. Подумай сама, как такая красивая кобылка может быть такой трусишкой.

Сказав это, он понял, что собирался произнести совсем другие слова, но эффект неожиданно превзошел все ожидания, когда Грей Маус спросила:

— А ты... правда считаешь меня красивой?

При этом ее голос совершенно не дрожал, и даже привычного смущения в нем не чувствовалось.

Найтглоу, не имея возможности повернуть голову и при этом не вляпаться в вонючую плесень, сказал, понимая, что отступать некуда:

— Да. Очень.

Грей Маус вдруг тихо захихикала, и Найтглоу спросил, чувствуя, что краснеет:

— Я что-то не так сказал?

Скромная фестралочка ответила:

— Нет-нет... просто я была уверена, что тебе нравится Лоудстар.

— Тут другое, — сказал Найтглоу, — она мне... всем ребятам в классе... нравится, но не так. Ментаты вообще редко бывают кобылками, ты же знаешь, да?

— Знаю...

— Ну и вот. Она у нас как талисман. Наша общая сестренка... Да ты знаешь уже. Хотя... не говори ей, ладно? Пара ребят по ней сохнет, это точно.

Грей Маус какое-то время молчала, видимо, набираясь храбрости, и тишину душного и темного коридора нарушал только мерный перестук маленьких копыт.

— А кто из нас, по-твоему, красивее? — спросила вдруг Грей Маус, и Найтглоу чуть не остановился.

Настала его очередь жалко пищать от неудобных вопросов:

— Грей, ну кто же такие вопросы задает!.. — выдавил он, но потом добавил тише, почувствовав, как фестралочка немного отстранилась. — Но если хочешь знать, я...

Он вдруг прервался на полуслове, когда коридор неожиданно кончился, переходя в довольно просторный зал, из которого вело аж целых четыре коридора в разных направлениях.

Зал, затянутый белесыми нагромождениями, которые в сущности оказались... паутиной.

Иначе как еще объяснить наличие огромного паука, что сидел в этой гадости под самым потолком?

Грей Маус тем временем встала рядом с опешившим Найтглоу и вкрадчиво поинтересовалась:

— Ты — что?

Она вдруг заметила, что маленький ментат вытаращился на что-то, и проследила его взгляд.

Паук шевельнулся, и взгляд шести отражающих свет рога Найтглоу глаз уставился на двух жеребят, очень любезно пожаловавших на обед.

А в следующий миг тишину древних подземелий разорвал двухголосый вопль ужаса, когда оба жеребенка, не сговариваясь, рванули в ближайший проход, в котором, как им казалось, было меньше всего паутины...

---

…Ария и Лоудстар шли по коридору. Лабиринт из древней каменной кладки, казалось, не несет в себе никакой практической пользы. Ну кому, скажите на милость, нужны бесконечные повороты и переходы, лестницы и перекрестки?

— Глупость какая-то, — сказала Лоудстар вслух. — Спрашивается, зачем нужно все это было строить, если тут ни одной комнаты нет?

— Чтобы враги заблудились, — тут же отозвалась Ария.

Лоудстар уже приготовилась спорить, но готовые вылететь слова так и не сорвались с языка. Если подумать, мнение не было лишено смысла. Измотав врага долгим блужданием по подземному лабиринту, где было полно мест для удобных засад, немногочисленные фестралы древности могли надеяться одолеть даже превосходящего противника.

— К тому же, — добавила звеньевая, — если здесь не видно никаких дверей, то это не значит, что их нет.

Ментатка и в этот раз была вынуждена признать правоту подруги, стоило только вспомнить бесплодные поиски поколений маленьких ментатов в Большой Библиотечной башне.

Коридор, по которому шли жеребята, вышел в более широкий, идущий перпендикулярно. К сожалению, кроме как размером, он ничем не отличался: все также темно, пыльно и пусто. Держатели для факелов на стене пустовали, но здесь, похоже, был легкий сквозняк.

— Ты слышала? — вдруг спросила Ария, навострив увенчанные кисточками уши. — Похоже на крик.

Задумавшаяся Лоудстар покачала головой:

— Нет, не слышала… хотя…

По коридору действительно приближался какой-то звук. Теперь и Лоудстар готова была утверждать, что это похоже на двухголосый вопль. Причем знакомыми голосами, в которых теперь можно было узнать Найтглоу и Грей Маус.

Ария и Лоудстар переглянулись. Но не успели они что-то даже начать обсуждать, как из-за поворота стало возможно различить приближающийся свет. Вскоре появились Найтглоу со светящимся рогом, и Грей Маус. Оба пони сверкали выпученными глазами, а уши были прижаты к голове в приступе панического страха. Кричать они перестали, сберегая дыхание, и с топотом пронеслись мимо оторопевших друзей.

— Эй, мы здесь! — крикнула Ария Миднайт. — Куда вы?

— Сматываемся отсюда! — крикнул на бегу Найтглоу, а Грей Маус не могла ничего вымолвить, находясь в полнейшей панике.

Лоудстар усилила магическое свечение рога, и бледный свет выхватил из темноты то, что так напугало двух других жеребят. По коридору, шустро перебирая мохнатыми лапами, несся гигантский паук. Не то чтобы очень уж большой, пожалуй, даже меньше пони, но взрослой.

А для жеребят он казался воистину огромным.

Надо ли говорить, что в следующее мгновение по коридору разнесся новый двухголосый вопль, и Ария с Лоудстар понеслись за друзьями с не меньшим энтузиазмом.

Маленькая звеньевая даже не вспомнила о том, какая она бесстрашная…

---

...Из липких объятий безотчетного страха Лоудстар вывел крик Найтглоу:

— Тупик!!!

Пони резко затормозили.

Это была просто катастрофа. Тоннель кончался глухой стеной с объемным изображением луны и звезд. И теперь очевидна была фатальная ошибка выбрать для бега боле широкий проход на развилке…

Жеребята развернулись, расширенными глазами наблюдая, как восьмилапое чудовище приближается, чтобы всех опутать паутиной, утащить в темноту и там, вне всякого сомнения, сожрать.

Лоудстар от страха не могла даже мыслить. Судя по виду друзей, они тоже.

И в это время в коридоре раздался душераздирающий визг. Но не крик страха, нет. Странный, вибрирующий звук, заставивший все уши резко прижаться, а зубы заныть от болезненных вибраций, пронзивших воздух.

Дребезжащий визг длился, наверное, с полминуты, хотя всем присутствующим он показался настоящей вечностью.

Лоудстар, скосив глаза, увидела Арию Миднайт, которая, зажмурившись от напряжения, издавала этот ужасающий звук.

Паук, очевидно, обладающий куда более тонким слухом, чем даже ночные жительницы небес, от такой атаки сбился с бега, запутался в ногах и закономерно поехал мордой по полу. Оказавшись в непосредственной близости от источника душераздирающего визга, он при этом значительно увеличил его громкость: Ария от страха стала вопить на пределе сил.

В следующую секунду чудовище, подобравшись, понеслось прочь по коридору еще быстрее, чем когда преследовала свою сочную и нежную добычу. Но, видимо, Ария решила выложиться на полную, и не переставала визжать почти целую минуту с небольшими перерывами.

Когда же все стихло, тишина показалась маленьким Меткосталкерам просто звенящей. Эхо крика Арии затихло где-то далеко в коридорах странного подземелья. Царапающие звуки паучьих лап не возвращались, и стало возможно, слегка успокоившись, воззриться на виновницу события.

События, которое здесь и сейчас всех спасло.

— Что? — прекратившая вопить и слегка охрипшая Ария обвела всех взглядом. — Он меня до Дискорда напугал!

Лоудстар ответила, и сама удивилась, как сдавленно прозвучал ее голос:

— По-моему, это ты его до Дискорда напугала, и нас заодно. Я от твоих воплей мысли свои не слышу...

Предотвращая спор, раздался голосок Грей Маус, которая тоже явно чувствовала себя не в своей тарелке:

— Д-д-девочки, а может мы пойдем назад, а?

— Подождите-ка, — сказал Найтглоу, — что же это, просто пустой коридор? Мы после развилки уже прилично прошли. Какой смысл было его строить тогда? В скальной породе прорубать, не день и не два ведь… Да еще и без магии, ментатов же тогда и вовсе не было!

Все взоры обратились на барельеф луны и звезд, казалось, совсем не пострадавший от времени. Исцарапанный камень носил следы попыток проникновения: отбитые куски декора, следы от кирок или чего-то подобное, в том числе и на стенах вокруг.

А еще по верхней кромке торца тоннеля шли письмена.

— Ничего непонятно, — выразила Ария вслух то, о чем все подумали.

Подошла Лоудстар. Сделав над собой усилие, она зажгла огонек на кончике рога чуть ярче, настолько, что для ночных пони наступили привычные сумерки, когда чувствительные глаза могут различать даже цвета.

— Это древнефестральский, — сказала она, и Найтглоу поспешил присоединиться к ней на правах второго ученого. — Наверняка тут написано, как открыть дверь… А у меня почти нет сомнений, что это дверь.

— Скажи «друг» и войди, а? — усмехнулась Ария, а Найтглоу спросил:

— Как древние фестралы звали друзей?

— Amicum, — машинально отозвалась Лоудстар, успев только подумать, откуда бы Арии знать древнефестральский.

В то же самое мгновение раздался глухой рокот древних механизмов, и из потолка, обсыпав всех Меткосталкеров каменной крошкой и каким-то мелким мусором, рухнула тяжелая каменная плита, намертво перегородив путь назад и оставив жеребят в небольшом помещении-цилиндре, заполненным облаком оседающей пыли.

Четырехголосый испуганный визг в наступившей кромешной тьме прервал возмущенный возглас Лоудстар:

— Ария!

— Ну что сразу я?! — возмутилась звеньевая. — В книжках всегда срабатывало! И вообще, это вы, яйцеголовые, развели тут свою магию древнефестральского языка!

В голосе Лоудстар послышались нотки беспросветного отчаяния:

— Ария Миднайт, во имя всего съестного, ты можешь сперва думать, а потом уже делать?!

Начавшуюся было перепалку вдруг прервал тихий писк Грей Маус, про которую все, похоже, забыли в резко наступившей темноте и тишине:

— Мы все умрем!

Найтглоу зажег бледно-зеленый огонек на роге. Через мгновение к нему присоединилась Лоудстар, но ее свет был голубоватый, чем-то похожий на недоброй памяти странствующий огонек.

Из кромешной тьмы показалась Грей Маус, сжавшаяся в комочек и накрывшаяся крыльями. Ее успокаивающе обнимала Ария Миднайт, поглаживая крылом:

— Да ладно тебе, Мышка, — тихо говорила звеньевая, как будто начисто забыв о том, что собиралась отстаивать свою правоту перед двумя ментатами. — Мы обязательно выберемся. Или нас спасут. Вот увидишь.

Лоудстар вздохнула. Потом еще раз. Мимолетно переглянулась с Найтглоу, но, так ничего и не сказав, повернулась к стене с барельефом. Это явно была дверь: теперь не оставалось сомнений.

Юная ментатка изо всех сил гнала прочь мысль, что здесь их никто не найдет. Разве что лично принцесса Луна отправится на поиски, что маловероятно. Не потому что принцесса занята или что-то вроде того, но пока догадаются ее известить, пройдет пара дней бесплодных поисков. Воздух в маленьком каменном мешке кончится значительно раньше, не говоря уже о воде и пище.

Так что надеяться на помощь и ждать, пока жажда, голод и духота сделают свое дело, стало бы совсем не оптимальным выходом.

Лоудстар поднялась на задние ноги, а передними уперлась в барельеф, чтобы получше рассмотреть письмена и, наконец, нормально их прочесть. Архаичность диалекта мешала чтению, но ментатка все же справилась и прочла:

— Скажи же «друг», и будь спокоен:

Погоне не видать успеха

Потом же можешь отдохнуть,

Но чтобы свой продолжить путь... Хм, тут дальше стерлось. Тут написано «песня», «ночь» и что-то про первые строки... в общем, непонятно.

— Голосовой пароль, — сказал Найтглоу то, о чем Лоудстар думала и сама, — видимо, надо что-то сказать, и если слово «друг» отрезает тебя от погони, то какое-то другое должно открывать основную дверь.

Ментатка, повернувшая голову к Найтглоу, случайно бросила взгляд на Арию, и заметила, что та, закусив губу, ничего не говорит и старательно не смотрит на барельеф.

Но Лоудстар было не провести:

— Ты что-то знаешь об этом, Ария?

— Н-нет... — пролепетала фестралочка, и Лоудстар подумалось, что неуверенная Ария-врушка выглядит до смешного нелепо.

Грей Маус вдруг повернула голову и тихо, но с нажимом, произнесла:

— Ария?

— Я говорю, возможно, нужно пропеть первые строки «Песни ночи», — пробурчала Ария.

Лоудстар была слишком взволнована, чтобы прямо сейчас проводить параллели между этим знанием и состоянием Арии, которая к учебе и истории в частности относилась с некоторым, зачастую даже показным, пренебрежением.

— Я знаю, что такое «Песня Ночи», — грустно сказала Лоудстар, — но не знаю ее слов. Это вообще, кажется, из древней истории…

— Говорят, она вообще без слов, — заметил Найтглоу. — Как же можно пропеть ее строчки?

Ария вздохнула.

— Я знаю, как, — сказала она, после чего обвела всех присутствующих взглядом. — Случайно увидела в одной... в одном... короче, в книге.

— И сможешь пропеть? — хором спросили ментаты, заставляя уши звеньевой снова прижаться.

— Попробую. Я.... э-э-э... никогда так не делала, ясно?

Ария подошла к двери и оглянулась на ментатов.

— Погасите свет, — велела она, прищурив желтый глаз.

— Что? — удивленно переспросил Найтглоу. — Зачем?

— Стесняюсь! — огрызнулась Ария. — Делайте как я сказала!

Ментаты переглянулись, и вскоре мир погрузился во тьму, в которой раздался голос Арии, затянувший на одной ноте завораживающую мелодию.

Найтглоу вздрогнул. В кромешной темноте словно проступили образы двора Академии, а в роге запульсировала фантомная боль, вызванная точно таким же то ли воем, то ли визгом. Но сейчас, когда магия не действовала, мелодия казалась чем-то чарующе-прекрасным, порождающим чувство странной эйфории.

Захотелось сказать об этом девочкам, но почему-то была уверенность, что и они испытывают нечто схожее…

…В гипнотические ноты волшебной песни вклинился низкий скрежет по камню. Музыка мира постепенно стихла после того, как Ария прервала Песню Ночи, но приятные ощущения во всем теле остались. Даже отступила прочь усталость и боль от ушибов.

В ловушке больше не было темно: руны древнего языка светились, в то время как массивная каменная плита медленно уходила в стену. Но древний механизм вдруг издал громкий скрип, сопровождаемый резким лязгом, и дверь остановилась. К счастью, щель стала уже достаточно широкой, чтобы жеребята смогли пролезть туда по одному.

Из зазора между дверью и стеной лился голубоватый свет волшебного огня Старспайра.

Первым вылез Найтглоу, чуть не подравшись за это право с Арией Миднайт. Бойкая фестралочка, которая немного осипла от исполнения Песни Ночи, рвалась в бой, чтобы поскорее забыть это происшествие, а юный волшебник уповал на то, что в случае чего, он успеет подать сигнал магией, огородив себя барьером от возможной опасности.

Срепя зубами, Ария была вынуждена принять этот аргумент, но полезла следом, еще не успел втянуться в щель хвост молодого ментата.

Лоудстар подумалось, что будь пони взрослыми, им бы пришлось еще что-нибудь придумывать. Или если бы они были поупитаннее. В частности, Найтглоу, будучи пошире в кости, чем кобылки, чуть не застрял. Пришлось резко выдохнуть, чтобы вырваться из плена.

Когда же вылезшая последней Лоудстар покинула каменную ловушку, то сразу присоединилась к остальным, с открытым ртом глазеющим на открывшееся зрелище.

Большая комната выходящими на все стороны света дверями была залита волшебным светом древних колдовских светильников на стенах. Высокие своды сходились в центре, где мерцал волшебным огнем самый большой звездный кристалл, который жеребятам только и доводилось видеть раньше.

А в центре, на постаменте из цельного темно-синего стекла лежала... книга. Покрытая черным бархатом, отделанная блестящим серебром и лунными камнями, с изображением полумесяца из чистейшего серебра — геральдического знака принцессы Ночи.

В зале царила тишина, которую так и хотелось назвать «величественной».

Правда, Грей Маус, которая уже давно сдерживалась, наконец, чихнула, и все присутствующие подпрыгнули от неожиданности.

Под взглядом шести укоризненных глаз Мышка с писком закрылась крыльями, но Ария только хихикнула, и все вновь посмотрели на книгу, что лежала здесь, наверное, бессчетные века, судя по слою пыли.

Жеребята, не сговариваясь, подбежали к постаменту, поднимая облачка пыли. На волне восхищения никому даже в голове не пришло озаботиться поиском возможных ловушек, слишком уж всех переполнили чувства.

Лоудстар в каком-то благоговении открыла книгу где-то в первой трети. Подсознательно она уже была готова увидеть рассыпавшиеся в прах страницы, но нет. Книга выглядела так, как будто недавно вышла из типографии.

Тяжелая обложка скрывала ровные строки древнего языка ночного народа, и каждая буква переливалась в волшебном свете…

«Да, прямо как отделка на «Селене» в лунную ночь, — подумала Лоудстар, вспомнив, где видела это волшебное мерцание раньше. — Как же красиво!..»

— Ой! — вдруг раздался голос Найтглоу, которого Ария Миднайт укусила за ухо. — Ты чего?!

Звеньевая покраснела и виновато улыбнулась:

— Ух... прости, я задумалась...

— О чем? — удивился Найтглоу, но его прервала Лоудстар:

— Странные стихи, — проговорила она задумчиво. — Через строчку какие-то обозначения...

— Дай глянуть, — Ария взмахнула крыльями и нависла над фолиантом. — А, это партитуры. Значит, это не просто стихи, а песни.

Лоудстар удивленно уставилась на подругу:

— Откуда ты знаешь?

Ария снова покраснела и пробормотала:

— Я... эм... видела где-то. Не помню. Давайте уже выбираться отсюда.

— Ты разве не хочешь тут все-все исследовать? — удивленно спросила Лоудстар, даже оторвавшись от созерцания волшебных строк. — А как же твоя кьютимарка первопролетца?

Внезапно ее осенило. И, видимо, Грей Маус тоже, потому что темная фестралочка обняла Арию крылом и попросила:

— А может, ты все же хочешь другую кьютимарку? Не ту, о которой нам говорила все это время?

Звеньевая помотала головой, хотя ответ был и так очевиден. Найтглоу же спросил:

— Я вот что думаю. Откуда бы такой балбеске как ты, Ария Миднайт, знать что-то о партитурах и древних песнях. Которые, к слову, очень похожи на тот жуткий визг, переглючивший нашу магию тогда, во дворе Академии…

Ария Миднайт вздохнула и в сердцах выдала:

— Да намотает Дискорд твой длинный язык на свои разные рога, Ботаник! Ну просили тебя?..

Найтглоу, совершенно не обидевшись на «ботаника», улыбнулся так по-взрослому и сказал:

— Если твои друзья, Ария, получили совсем не ту кьютимарку, на которую рассчитывали, то может, и ты ошиблась с первичным выводом?

Ария какое-то время молча сидела, обводя взглядом медово-золотистых глаз своих друзей. Лоудстар, ментатку-заучку, которая, как выяснилось, ненавидит учебу и хочет навстречу приключениям. Грей Маус, тихую стесняшку, которая, по всеобщему мнению, хотела нянчиться со зверушками, а оказалось, что она настоящая фанатка всяких механических штуковин. Найтглоу, одноклассника Лоудстар, который производил впечатление форменного ботаника, но пошел даже против наставника Блю Сейджа, чтобы иметь возможность поддержать их в такой трудный час...

Звеньевая вздохнула и прикрыла глаза, затем тихо что-то сказала.

Все остальные пони наклонились вперед, и Лоудстар переспросила:

— Что-что?

Ария подняла взгляд и сказала с вызовом:

— Я люблю петь! Петь, ясно?! Хотя у меня нет ни голоса, ни слуха!

Она обвела взглядом всех присутствующих, явно ожидая насмешек. Но никто даже не думал смеяться.

Наоборот, Лоудстар нахмурилась, уперла копыта в бока и спросила, стараясь придать строгость голосу:

— Поправьте меня, если я ошибаюсь. То есть мы все, вместо того, чтобы развивать свое призвание, пытались найти кьютимарку того, чего от нас ждали другие?

— Похоже на то, — тихо ответила Грей Маус.

Найтглоу подошел к поникшей Арии и положил ей копыто на плечо:

— Кто тебе сказал, что у тебя нет голоса?

— Мама, — вздохнула Ария. — Когда я пыталась петь Песнь Ночи дома, она всегда просила меня «перестать выть». Хотя я все правильно делала… и папа не возражал.

— Я читала когда-то, — сказала Лоудстар, — что Песнь Ночи для дневных пони звучит как жуткий вой или визг. А у фестралов… и ментатов, видимо… вызывает чувство вдохновения и даже эйфории. Все сходится.

— Да, но почему ты решила стать первопролетцем? — продолжил спрашивать Найтглоу. — Не то чтобы я сомневался в твоих способностях…

Ария вздохнула.

— Я хотела заниматься чем-то по-настоящему крутым. То, что будет… выделять меня из всех…

Лоудстар с трудом удержалась, чтобы вновь не ткнуться мордочкой в копыто.

— Ария, если бы ты знала, как бы я хотела не выделяться и быть такой как все. Не поверишь, какое это счастье, когда тебя не тыкают ежедневно носом в твою «особенность». Поверь, не в этом счастье.

Звеньевая не ответила. Подруга была, конечно, права, но фестралочка сейчас вспоминала, с чего все началось.

Поступление в летную школу. Медосмотр. В копытах доктора только что побывали крылышки маленькой Арии.

— Что ж, — говорит старый фестрал, закончив осмотр, — крылья развиваются нормально. Особых проблем не вижу.

— Особых? — спрашивает белая пегаска, у которой отлегло от сердца: она беспокоилась, что кровь дневных пони повлияет на развитие кожистых крылышек. — А вообще?

— Магия полета без дисфункций, строение крыла полноценное, сила мышц в норме. Правда, ничего выдающегося. Ни в плане скорости, ни маневров, ни высоты.

Ария, встревает:

— Я хочу быть высотным разведчиком!

Но добрый доктор только качает головой:

— Боюсь, малышка, для этого у тебя нет данных.

Испуганная мордашка поднимается на врача:

— Но я хочу! Разве этого мало?

Шайни Сан опускает ушки: в ее семье сильных летунов тоже не было.

— Прости, — тихо говорит она.

— Ну мама! — восклицает Ария, и в желтых глазах блестят слезы.

На помощь приходит доктор:

— Если ты будешь хорошо тренироваться, — говорит он, — то сможешь летать далеко-далеко, дальше всех. И сможешь стать настоящим первопролетцем. Поверь, это даже интереснее, чем высотная разведка.

Уши с кисточками встают торчком:

— Правда?! Это тоже круто?

Клыкастая улыбка в ответ при виде загоревшейся в глазах решимости.

— Честное слово, малышка. Круче не бывает.

Вынырнув из воспоминаний, Ария вздохнула, успокаиваясь, и сказала:

— Ладно, проехали… Никому особо не трендите, что я петь люблю. Давайте лучше и впрямь отсюда выбираться.

— Что значит «проехали»? — удивилась Лоудстар. — То есть… мы зря летали на остров с шуршунчиками?! Ты это хочешь сказать?

— Ни фига, — возразила Ария, — это было просто потрясно. И пусть меня поколотят, если это не так.

Лоудстар хотела было выговорить подруге, но так и замерла с открытым ртом.

— Что я и говорила, — закрепила победу Ария Миднайт, довольно оскалившись. — Так что насчет выхода?

— Это-то просто, — ответила Лоудстар, показав на одну из дверей. — Выход там.

— Откуда ты знаешь? — спросила звеньевая, на что ментатка поправила очки и пояснила:

— Прочитала. Там написано по-древнефестральски «главный выход». Очевидно, этот ход ведет как минимум на поверхность острова, а то и к воротам Большой Библиотечной башни.

Жеребята огляделись вокруг.

— Так просто? — спросил Найтглоу. — А как же приключения, опасности и все такое?

— Тебе что, мало было? — спросила Ария. — Можешь вернуться и поискать того паука. Он будет тебе очень рад.

С этими словами она подлетела повыше и начала деловито стаскивать книгу с постамента.

— Ария! — резко сказала Лоудстар. — Что ты делаешь?

— Как что? — удивилась фестралочка. — Пытаюсь унести древний артефакт туда, где ему место. А именно — в Орден Ментатов. Странно, что тебе это не пришло в голову, Кудряшка.

— Этой книге место в музее, — решительно заявил Найтглоу.

— Как и тебе, Ботаник, — Ария показала маленькому волшебнику язык, и как следует взялась за толстый фолиант.

Лоудстар почувствовала, как у нее внутри все холодеет. В куче книг она встречала такой тип ловушки, который устанавливался непосредственно там, где была цель героев. Чтобы те, утратив бдительность, непременно навлекли на себя смертельную опасность.

— Ария, нет! — вырвался у нее предостерегающий крик.

Но фестралочка уже стащила книгу с постамента и, разумеется, не выдержав ее тяжести, хлопнулась на пол.

Все жеребята замерли в ожидании реакции древних механизмов, и та не заставила себя ждать.

Поверх той двери, через которую прошли Меткосталкеры, с грохотом рухнула плита. Затем — поверх соседней. Громкие удары заставляли четырех жеребят вздрагивать, и одновременно с этим зазвучала тяжелая, зловещая музыка, словно идущая со всех сторон.

Музыка мира, только в этот раз она не несла в себе ничего хорошего для четырех пони, посмевших нарушить покой древнего подземелья…

…Даже если и раздался сейчас испуганный писк кого-то из жеребят, грохот дверей и музыка мира все заглушили. В конце концов, все стихло, но пони еще какое-то время не смели поднять глаза, сжавшись у постамента и в любой момент ожидая продолжения жутких последствий…

Наконец, они осмелились осмотреться, чтобы увидеть, что просторная комната превратилась в новую ловушку. Все двери были закрыты плитами из дастолита, на которых мерцали серебряным светом новые руны.

Тишина, которая опустилась в зале, теперь казалась не величественной, а зловещей, но и ее вскоре нарушил сердитый голос Лоудстар:

— Ария! Можно хотя бы иногда думать прежде, чем делать?!

В глазах остальных читался тот же немой вопрос, но бойкой фестралчоке все было нипочем:

— Ты это в третий раз говоришь уже! — парировала она, воинственно встопорщив крылышки.

Лоудстар, беспомощно развела копытами:

— Да потому что слов других нет!

Ария вдруг захихикала в копытце и сказала:

— Ты прямо как моя мама.

Лоудстар мысленно ужаснулась, представив, что приходится терпеть несчастной белой пегасочке каждую ночь, возвращаясь с работы, и от шока не смогла даже подобрать слов для отчета.

Зато ответил почему-то Найтглоу:

— Ария, если бы ты думала, когда что-нибудь делаешь, то нас бы тут не было.

— Хотите вернуться к своим пыльным книжкам — давайте, валите! — огрызнулась на ментатов фестралочка, усевшись на круп и скрестив на груди передние ноги.

Лоудстар обиженно задрала мордочку, но Найтглоу не сдался:

— Это комплимент вообще-то. Если бы ты не убедила Лоудстар и Грей Маус сходить на Старлайт Сквер, то никаких потрясных приключений бы не произошло. Ты молодец.

— Да я тебя... — начала было Ария, но тут до нее дошел смысл сказанного. — Стоп, чего?!

— Я говорю, что восхищаюсь вами всеми, — сказал Найтглоу и обвел взглядом всех трех подруг поочередно. — Умом Лоудстар, твоей храбростью и добротой Грей, которая находит в себе смелость поддерживать своих друзей, несмотря ни на что.

Ария тоскливо осмотрела бронированные двери, перекрывшие такой простой и доступный выход на свободу.

— Мне и вправду стоит поучиться сначала думать, а затем делать, — со вздохом сказала она, — простите…

Лоудстар же, хотя и не могла сердиться на подругу долго, не смогла удержаться:

— Ария, иногда я подозреваю, что твой особый талант — раздражать окружающих!

Звеньевая не обиделась и только фыркнула в ответ:

— В таком случае, я получила бы свою кьютимарку задолго до знакомства с тобой и даже с Мышкой!

Подруги переглянулись и, не сговариваясь, прыснули в копытце. Ситуация была смешной до нелепости.

— Давайте хоть осмотримся теперь, — предложил Найтглоу, — только не будем ничего трогать.

— Там поглядим, — сказала Ария, стукнув копытцем по тяжелому фолианту, что теперь лежал у подножия постамента. — Интересно, кому понадобилось тут прятать книгу с песнями, да еще и под охрану ловушек?

Лоудстар поправила очки и начала:

— Если судить по стилю написания букв на двери, слою пыли и…

— Хватит! — перебила Ария, — Это был риторический вопрос!

— А нечего было спать на уроках, — снова задрала носик ментатка, — тогда не пришлось бы и переспрашивать.

Вдруг раздался голос Грей Маус:

— Здесь определенно используется тот же принцип, что и в той двери, которая привела нас сюда.

— Что? — повернулась к ней Лоудстар. — Почему ты так решила?

— По звуку, — тихо объяснила Грей Маус, — Когда двери падали, то механизмы запирания звучали точно также, как и входная дверь. А значит, нам нужен всего лишь… голосовой пароль.

Все взгляды тут же обратились на двери, покрытые все теми же светящимися рунами, после чего Ария вздохнула и сказала:

— Ну что ж, ребята с рогами, кажется, снова ваш черед… — Грей Маус осторожно толкнула ее кончиком крыла, и звеньевая, встретившись с ней взглядом, добавила. — Простите, что опять выпендривалась…

Лоудстар только улыбнулась и подошла к первой двери…

…Вскоре выяснилось, что на дверях тоже зашифрован какой-то ребус. Впрочем, имея подсказку в виде открывшей входную дверь песни, было несложно догадаться, что и здесь будет нечто похожее.

Вот только откуда взять песни, было непонятно, пока Ария не догадалась полистать трофейную книгу.

Сопоставив партитуры и результат разгаданных ребусов с дверей, Ария поняла, что ей придется исполнить целое попурри из приведенных в книге песен, потому что как установила Грей Маус, простучав копытцем механизмы дверей, те имели какие-то «блоки сопряжения» и открывались исключительно одновременно.

Правда, и тут понадобилась помощь ментатов в переводе с древнефестральского на современный эквестрийский.

Лоудстар корпела над переводом уже третий час, когда Найтглоу предложил просто записать для Арии требуемые звуки понятными буквами. Иначе песни просто не рифмовались, и неизвестно, сработает ли в таком случае их волшебная составляющая.

Ментатка тогда чуть не хлопнула себя по лбу: ее эта мысль каким-то образом обошла.

«Правильно говорят, что работа дураков любит, — подумала она, — Надо всего лишь записать древние слова понятными буквами!..»

И вот, когда все приготовления были завершены, Ария Миднайт запела. Сперва это были простые звуки Песни Ночи, затем — все усложняющиеся Песни Мечтаний, Покоя и Радости, Песня Сна, которая заставила всех присутствующих зевать, и другие, вызывающие самые разные чувства…

Ария, зажмурив от напряжение глаза, чувствовала, что парит в воздухе, но не на крыльях, а в потоках музыки и магии, что смешались в единой, неповторимой гармонии. Древний зал как будто исчез, оставив маленькую фестралочку, поющую на пределе голоса, неподвижно висеть среди звезд и мерцающего сияния…

…Когда же голос Арии стих, погасив и волшебное сияние, все двери медленно поползли вверх, освобождая проходы.

Звеньевая, снова оказавшись во власти гравитации, встала на ноги, но почувствовала, как те бессильно подкашиваются. Она обязательно бы рухнула, если бы не подхватившие ее с боков друзья.

— Что ж, поздравляю, — сказала Лоудстар. — Я же говорила, раздражающий других талант...

Ария оглянулась, и закономерно увидела на своих бедрах новенькую кьютимарку: три ноты на фоне ночного неба со звездами…

Она хотела было издать победный вопль, но сил не осталось. Да и надломленный от натуги голос выдал только какой-то дребезжащий хрип.

Но никто не стал смеяться.

Все понимали…

---

…Тяжелый каменный люк, до того скрытый старинным гобеленом, откинулся в сторону в облачке пыли, и четверо грязных, взъерошенных и усталых жеребят вывалились на пол большого библиотечного зала. Лишь для того, чтобы оказать прямо перед тренером Бейн Фаер и мэтром Блю Сейджем.

Взрослые как будто ждали появления учеников, и Ария подумала, что тут либо не обошлось без магии, либо касательно тайных ходов учителя знали куда больше, чем говорили.

Но все эти мысли моментально вылетели из головы, когда взору Меткосталкеров предстала сама принцесса Луна. Повелительница ночи, Владычица снов, Королева Старспайра и прочее, и прочее.

Жеребята, раскрыв рот, смотрели на повелительницу Ночи и не сразу заметили, что в сиянии магии мэтра парит традиционно стоявший в углу каждой аудитории... пучок розог.

Первой приведенный в боевую готовность раритет увидела Лоудстар, после чего издала жалобный писк. Это привлекло внимание остальных к Грей Маус. Но потом все жеребята удивленно повернулись к белогривой отличнице и, проследив ее взгляд, тоже испуганно распахнули глаза.

Ментатка почувствовала, как мягкое место начинает зудеть, а хвостик жалко пожимается в бесплодной попытке защиты.

— Лоудстар, — произнес мэтр спокойным и даже в чем-то торжественным тоном, причем явно сдерживаясь перед принцессой. — Я очень, очень близок к тому, чтобы возродить давнюю традицию нашей Академии от такого вопиющего игнорирования норм дисциплины и моих прямых указаний.

Маленькая ментатка почувствовала, как сердечко уходит куда-то в район копыт, но в это время вперед вышла Ария Миднайт, смотря прямо на магистра:

— Мэтр! Это я виновата!..

Ее прервал строгий голос Бейн Фаер:

— Молчать, звеньевая. Лоудстар назначена шефом над вашей шайкой, и всю полноту ответственности понесет она. А вы в наказание, — фестралка сделала паузу, сверкнув на подопечных глазами, — будете смотреть.

Тут уже пробрало и Арию. Грей Маус вообще стояла ни жива, ни мертва, закрывшись крыльями от страха, а в золотых глазах звеньевой заблестели слезы от осознания того, КАК она подвела подругу.

Лоудстар опустила голову и уши. Ей очень хотелось быть сильной в неизбежности наказания, но ничего не получалось. Хотелось плакать и надеяться, что мэтр назначит не очень много ударов…

— Будешь оправдываться? — спросил Блю Сейдж, но кобылка только покачала головой, не в силах поднять взгляд.

Все учебные кошмары на глазах обретали плоть. Наказание. Позор. Испорченные оценки. Разочарование учителей, родных... принцессы. Пусть даже не в учебе или выборе профессии, а просто тем, что именно она, Лоудстар, провинилась настолько, что в Академии пришлось возродить телесные наказания!

Это было просто ужасно.

Представилось, как ее дальнейшая жизнь пройдет на фабрике дастолита, где до конца жизни неудачнице-ментатке будет суждено замерять выпускаемые кирпичи, чтобы те не выбивались из стандарта...

На пол упала пара горьких слез при мысли, что теперь-то штурманская фуражка «Селены» ей точно не светит. Потому что окончившую обучение с «неудами» в табеле ментатку капитан Сильвер Шейд точно не возьмет к себе в команду…

— Мэтр, — подал голос Найтглоу, потом кивнул молчащей до сих пор принцессе Ночи, — Ваше Высочество... дело в том, что...

— Найтглоу, — ментат перевел на него взгляд, — не пытайся взять на себя вину. Я понимаю твои чувства, но сейчас для них не время и не место. И ты прекрасно знаешь, что бывает, если запускать случаи...

— Мэтр, — вдруг раздался мягкий голос принцессы, заставивший всех пони вздрогнуть, — одну минуту.

Ментат почтительно замолк, слегка поклонившись, а принцесса повернулась к поникшим жеребятам.

— Что это у вас, девочки?

Лоудстар, шмыгая носом, ответила:

— Книга... мы нашли ее... в подземелье... Ваше Высочество.

— Можно?

Юная чародейка кивнула и сделала шаг в сторону. Книга, окутавшись сиянием, поднялась в воздух и повисла прямо перед аликорном.

— Очень интересно. Мы были уверены, что потеряли ее, — на мордочке принцессы появилась легкая улыбка, а взгляд бирюзовых глаз устремился на жеребят. — Мы хотели бы знать обстоятельства обретения сего фолианта, долгое время считавшегося утраченным еще в Эру Раздора!

Блю Сейдж решил было возразить, но прикусил язык, сообразив, кому собрался перечить.

Лоудстар облегченно вздохнула и начала свой рассказ, правда, опустив, как и почему четыре жеребенка полезли в подземелье. Но принцесса не переспрашивала, а Блю Сейдж не посмел вмешаться, как и Бейн Фаер.

Под конец в рассказ встряла Ария, ненавязчиво попытавшись снова переложить на себя вину, и Лоудстар подивилась, какой подруга может быть умной, или, скорее, хитрой, когда дело касается защиты других.

— ...И вот так я получила свою кьютимарку, — закончила тем временем Ария рассказ. — Так что я настаиваю на своей вине в произошедшем... Ваше Высочество.

— Все вы одинаково виновны, лишь степень ответственности ваша различна, — произнесла принцесса со снисходительной улыбкой.

Разумеется, древний аликорн, столетия живущий на свете, видел все жеребячьи ухищрения насквозь.

Четыре пары мохнатых ушек снова грустно опустились, но принцесса продолжила:

— Тем не менее. Мы не можем не учесть тот фактор, что благодаря вашей выходке была вновь обретена «Ночная Гармония», песни из которой Мы тщимся восстановить уже столетие, достигнув лишь базовых успехов!

— Ваше Высочество, — не выдержал магистр Блю Сейдж, — при всем уважении, нельзя оставлять без наказания нарушителей. Это вдохновит остальных на похожие авантюры!

— Если позволите, Ваше Высочество, мэтр, — встряла Бейн Фаер. — Я считаю, что не стоит их пороть. Это только укрепит их дух противоречия. Мое мнение, пусть на себе познают то, что нам приходится переживать.

— Вы правы, тренер Бейн Фаер, — кивнула аликорн. — Посему наказание будет несколько смягчено, но все равно будет строгим сверх всякой меры. Вы примете Наше решение, мэтр?

Тот, не отвечая на риторический вопрос, в очередной раз только склонил голову.

Принцесса строго посмотрела на оробевших жеребят. У всех, а особенно Лоудстар, в голове пронеслись самые немыслимые предположения вроде изгнания, заточения или трансфигурации в какой-нибудь полезный в быту, но неживой предмет.

Тем временем принцесса расправила крылья и торжественно произнесла:

— Вы четверо по отдельности проведете целый учебный день у четырех младших групп жеребят в качестве преподавателей. Со всей полнотой ответственности за их жизни, здоровье, дисциплину и успеваемость. Программы обучения на этот день подготовят мэтр Блю Сейдж и тренер Бейн Фаер.

— Благодарю, Ваше Высочество, — отозвался мэтр, — лучше и не придумать.

Принцесса благосклонно кивнула с улыбкой, но ментат продолжил:

— И была бы моя воля я бы с этим капитаном Черной Гривой поступил бы точно так же. Отправил на денек вести уроки у первоклашек.

Луна вдруг закашлялась, и когда на нее все обратили внимание, выдавила:

— Да, мы… считаем что это... было бы очень поучительно для нее.

В душе Меткосталкеров поднялось чувство протеста, но возражать принцессе никто не осмелился. Тем более, когда розги все еще парили в сиянии магии тут, рядышком.

Ментат, не замечая реакции принцессы, продолжил:

— Удивительная безответственность для взрослой кобылы с лидерскими качествами, увезти жеребят за тридевять земель и оставить там на произвол судьбы! Просто какой-то вопиющий инфантилизм!

Разглагольствуя подобным образом, ментат не видел, как на щеках принцессы Ночи выступил легкий румянец.

— ...И если кто и заслуживает порки, то вот такие взрослые... — ментат вдруг осекся, проследив взгляды остальных, — Ваше Высочество?

Принцесса Луна снова откашлялась, но совладала с собой и, прижав уши, сказала:

— Вы все правильно сказали, мэтр. Просто тут немного жарковато.

Лоудстар же немного задумалась. Такое неуверенное и смущенное выражение мордочки она уже, определенно, где-то видела…

---

Когда Меткосталкеры и Найтглоу, все еще не веря в чудесное спасение от жуткого древнего наказания розгами, сидели в библиотечном буфете, у Лоудстар еще дрожали копыта. Магия от волнения тоже отказала, и стакан сарсапарилловой шипучки мелко трясся, пока ментатка нервно тянула напиток через соломинку.

Остальные чувствовали себя немногим лучше.

Отмывшись после подземелья и воспользовавшись небольшой паузой, все использовали ее, чтобы успокоить нервы.

Грей Маус до сих пор не могла вымолвить ни слова, и Найтглоу успокаивающе обнимал ее. Ария же, надувшись, сидела со скрещенными на груди копытами. Ее раздирали противоречивые чувства: восторг от полученной кьютимарки и досада от предстоящего наказания.

Неловкую тишину прервало только хлюпанье трубочки Лоудстар, а ее голос вдруг обрел твердость:

— Девочки, а мы все же должны его поблагодарить.

— Кого? — поинтересовалась звеньевая. — Уж не Блю Сейджа ли, который сейчас злобно готовит нам вот такенное задание?

Лоудстар покачала головой:

— Нет, я про Молчуна. Он же нам указал верный путь, нам всем, а мы его...

Ария перебила, махнув копытом в воздухе:

— Чуть не съели! И знаешь, мы были бы правы. До чего вредная птица и... еще извинятся перед ним?

— А с заданием мы справимся, — сказал Найтглоу, обведя Меткосталкеров взглядом. — Девочки, неужели после всего, что нам довелось испытать, вас еще страшат какие-то задания от мэтра?

— Да ни в жисть!- тут же выдала Ария, — Мне вот только интересно, как так вышло, что нас ждали прямо у выхода? Просто рояль в кустах какой-то!

— Тут все просто, — проговорила Лоудстар, крутя в копытах стакан, — Я уже спрашивала. Мэтр решил нас с Найтглоу проведать перед тем, как отправиться домой. А так как Бейн Фаер была с ним, то решила тоже проверить, но на этот раз вас. Увидев, что нас нет, а также открытый древний проход, в котором Дискорд знает что может ошиваться, они не полезли за нами, а известили принцессу.

— Но как они могли знать, где нас встречать? — не унималась Ария.

Но в этот раз ответил ей Найтглоу:

— Есть такое заклинание, называется, «поиск жизни». Позволяет чувствовать сквозь преграды присутствие живых существ. Принцесса его, естественно, знает, и просто засекла трех пони где-то в стенах. Все просто.

— Фигасе просто! — возмутилась звеньевая, — Почувствовать четырех пони сквозь каменную стену!

— Ну она же аликорн, — поучительно произнесла Лоудстар, — сильнее всех ментатов Старспайра вместе взятых. Для нее — просто.

Видимо, этот ответ Арию устроил, потому что она решила сменить тему:

— И все же Меткосталкеры побеждают, — не без торжественности произнесла она. — Мы избежали наказания, пережили потрясное приключение, а главное, нашли наши кьютимарки!

— Технически говоря, — произнес Найтглоу, — наказание нас еще ждет.

Но Ария не растерялась, даже взлетев от возбуждения:

— Подумаешь, какая-то мелюзга! Да у меня звено куда как более внушительных поняш по струнке ходит!..

При этом она махнула копытом и смахнула со стены декоративную тарелочку с нарисованной на ней миниатюрой в виде портрета принцессы Луны. Пытаясь одновременно поймать посудину, Меткосталкеры устроили кучу малу, Ария спикировала вниз, пытаясь поймать падающую вещь, но не рассчитала и оказалась вместе с остальными.

Тарелочка при этом упала на одну из подушек для сидения, оставшись абсолютно невредимой.

А в следующий миг в кафе зазвучал приносящий всеобщее облегчение четырехголосый смех…

Глава 09. Все только начинается

В главе используется песенка Twinkle, twinkle, little star за авторством Джэйн Тэйлор в переводе О. Седаковой

Иллюстрация от ANTI_MOZG

По пустынному коридору учебного корпуса шли два пони.

Лунный свет бросал через окна серебристые лучи, в которых блестками вилось немного звездной пыли.

Первым был Блю Сейдж, магистр ордена Ментатов и Старший Библиарий, облаченный в неизменный синий плащ. Второй — тренер Бейн Фаер, ядовито-зеленая грива которой против обыкновения была аккуратно причесана.

Между пони шла неспешная беседа:

— Скажите честно, мэтр, — попросила кобылица. — Вы и вправду собирались высечь малышку?

Маг остался спокоен, хотя увенчанные кисточками уши нервно дернулись от возмущения:

— Луна с Вами, тренер Бейн Фаер. Конечно, нет. Моей целью было ее напугать.

— Вы блестяще справились. Застращали кобылку чуть ли не до мокрого хвоста. Не стыдно?

Невозмутимую морду ментата тронула едва заметная улыбка:

— Не очень. Это для ее же блага.

— А принцесса знала об этом? — продолжила допрос тренер.

К огромному ее облегчению, библиарий кивнул:

— Да. Поэтому и не возражала. Эдиктом Дуархии какого-то лохматого года жеребят запрещено сечь в учебных заведениях. Впрочем, поддерживать мрачные слухи оказалось куда эффективнее показательных экзекуций прошлого.

Двое преподавателей подошли к резной двери, за которой раздавался нехарактерный для занятий шум: возбужденные крики, гул голосов, грохот, свист и прочие признаки творящихся безобразий. Периодически туда вклинивался слегка осипший голосок первой из наказанных нарушительниц дисциплины, Арии Миднайт.

Блю Сейдж и Бейн Фаер переглянулись. У обоих на мордочках читалось некоторое удивление. На их практике столь безответственно ученики первых курсов не вели себя даже в полном отсутствии преподавателей.

В общий фон доносящихся из-за двери звуков вклинился шум сдвигаемой мебели. Раздавшиеся затем грохот и звон свидетельствовали, что что-то только что упало.

— По-моему, они строят баррикады, — проговорил Блю Сейдж пораженно, — у меня такое странное чувство...

— ...Как тогда, перед входом в полную шуршунчиков пещеру на островах Пояса? — закончила за него тренер Бейн Фаер.

— Могла бы и не напоминать, — поморщился от воспоминаний ментат, вызвав довольное хихиканье кобылицы. — Но ты права, мне ровно также не очень хочется туда заходить.

— Давай-давай, — сказала тренер, — скажи уж честно, струхнул. Иди, в конце концов, все мы смертны.

— Теперь я спокоен, — саркастически заметил ментат и толкнул дверь телекинезом.

А еще он очень сильно (и напрасно) надеялся, что хихикающая Бейн Фаер не заметила купол силового поля, на всякий случай окутавшего магистра.

В классе царил полный кавардак.

Несколько парт, поставленных одна на другую, отгораживали два противоположных угла класса, и между этими импровизированными крепостями шел нешуточный бой.

Воздух в классе был наполнен летающими бумажками, тряпками, кусками мела и мелкими предметами школьного обихода, хотя на полу валялись и книги, и седельные сумки, очевидно, не доброшенные маленькими жеребятами до позиций противника.

По классу носилось несколько групп жеребят, сметая на своем пути все, кроме совсем уж тяжелых предметов обстановки, и то один из книжных шкафов лежал у стены фасадом вниз. Отломанная ножка несчастной мебели валялась тут же, рядом.

За учительским столом пряталась Ария Миднайт, видимо, отчаявшаяся навести хоть какое-то подобие порядка, а рядом с ней — пара младших кобылок, тихо хнычущих от страха. Очевидно, самые тихие жеребята из класса.

Двое самых бойких же, вдвоем держа кадку с цветами, на бреющем полете сбросили ее на вражескую «крепость», но не вписались в вираж, и с разбега влепились в книжную полку, вызвав очередной обвал, грохот и последовавший за этим рев.

Как только открылась дверь, туда прилетела увенчанная половой тряпкой швабра, и Блю Сейдж благословил порыв, заставивший его применить защитное заклинание перед входом.

Бейн Фаер инстинктивно пригнулась, спрятавшись за более массивного магистра, а тот, стараясь выглядеть по-прежнему невозмутимо и грозно, вопросил:

— Что здесь происходит?!

Все взгляды одновременно обратились на него, и в классе повисла звенящая тишина, нарушаемая только чьим-то хныканьем, звуком льющейся с подоконника воды из разбитой вазы, а также звоном упавшего на пол настенного светильника, что до того висел на одном оставшемся гвозде.

Ментат обвел тяжелым взглядом притихших жеребят, и по мере того, как все они попали в поле зрения золотистых глаз, мохнатые ушки стыдливо опускались.

В конце концов, временный учитель сама сказала, что разыгрывать в лицах героический рассказ гораздо веселее, чем нудно читать. Так отчего же так сердит мэтр?..

— Немедленно прибрать тут все, — сказал Блю Сейдж, — а потом…

На его спину легло копыто. Он обернулся и встретился глазами с Бейн Фаер, которая смотрела на мэтра выжидательно и укоризненно. Ментат подумал было, что сам назначил Арию провести урок истории. И хотя предполагал провал, то не такой сокрушительный.

— Ладно, — сказал он, — потом можете идти домой.

Когда малышня, еще опасливо оглядываясь на взрослых, что прервали веселую игру-урок, стала постепенно придавать классу более-менее цивилизованный вид, мэтр, наконец, соизволил обратить внимание на сердито хлюпающую носом Арию Миднайт.

— Ну-с, а что ты нам скажешь? — спросил Блю Сейдж, стараясь не улыбнуться при виде этой мордочки.

Ария утерлась копытом и подняла на магистра взгляд золотистых глазищ.

— Надо было предупредить меня, — сказала она. — Эта малышня просто неуправляема! Со звеном я, по крайней мере, уверена, что мои команды будут исполняться…

Она смотрела на взрослых с вызовом, но ее никто не прерывал.

— Продолжай, — подбодрила Бейн Фаер, — хотелось бы послушать твое мнение до конца.

— Ах, до конца? — Ария уперла копыта в бока. — Вот вам до конца. Я хотела сделать урок по-настоящему интересным и не скучным, но все мои усилия пропали зря, когда они разошлись и начали баловаться! Что за жеребят вы мне подсунули, а?

Блю Сейдж заметил:

— Я вот тоже чуть ли не каждый год задаю себе тот же самый вопрос…

Ария сердито уселась на круп, скрестив на груди копытца. Она уже хотела начать придумывать что-то в знак протеста и того, что ее, Арию Миднайт, не так-то просто сломить. Но вдруг ее пронзила чудовищная догадка. Такая, что она даже забыла о своем протесте.

Блю Сейдж заметил, что кобылка судорожно вздохнула и вдруг вскинулась:

— Мэтр! Тренер! Идемте скорее к Мышке!

Она вскочила, и обязательно выскочила бы за дверь, если бы ее не остановила Бейн Фаер, растянув на пути маленькой фестралочки крыло.

— Объясни ты толком, что стряслось, — сказала она.

Ария Миднайт со слезами в голосе крикнула:

— Они ее растерзают!

После чего отпихнула с дороги тонкую преграду и галопом понеслась по коридору к соседней двери, куда часом раньше зашла трясущаяся от страха Грей Маус…

Блю Сейдж не стал спешить следом: пошел медленно, не теряя достоинства.

Когда же он подошел к классу, где вторая из провинившихся должна была провести урок по копытоделию, то его встретила странная тишина, прерываемая лишь мягким голосом Грей Маус:

— …много полезного, спасая пони от утомительного вращения колес вкопытную.

Совсем рядом с входом на полу сидела Ария Миднайт, удивленно открыв рот. А в классе круг из двадцати крайне заинтересованных жеребят сгрудился вокруг Грей Маус, что с увлеченным видом тыкала указкой в школьную доску, где был довольно точно изображена схема работы ветряной мельницы.

А наглядная модель, построенная, похоже, из подручных материалов, спокойно кружила крыльями прямо на подоконнике, подставленная легкому ветерку с улицы.

Блю Сейдж, пройдя мимо остолбеневшей Арии, машинально вернул на место ее отвисшую челюсть, мягко подтолкнув ее телекинезом.

Это вывело звеньевую из ступора:

— Мэтр… как же это… но Мышка же… и я… она…

Ментат не ответил, пройдя дальше, а рядом уселась Бейн Фаер:

— Видишь, сколько скрытого потенциала в твоей подруге. А ты не хотела брать ее под крыло. Помнишь?

Ария закусила губу. Она помнила.

...Мимо строя первокурсников летной школы, лишь год назад еще ходивших в подготовительный класс, ходит тренер Бейнфаер.

Останавливается напротив темной фестралочки, что не выглядит предвкушающей будущие полеты, а скромно смотрящую на собственные копытца, будто там есть что-то интересное.

Тренер бодрым голосом обращается к ней:

— Так, а как тебя зовут?

Малышка прижимает уши и что-то лепечет.

— Что-что? — тренер нависает над оробевшей фестралочкой, которая издает невнятный писк. — Что ты там пищишь как мышка?

В строю раздаются пофыркивания и смешки... а к Грей Маус отныне прилипает это прозвище с легкой подачи вихрастой сорвиголовы, мамой которой является дневная пегасочка...

…А потом Бейн Фаер заставляет непослушную и гордую Арию Миднайт работать с робкой Мышкой.

— Не хочу с этой размазней! — пытается возражать та, кто все время норовит все сделать по-своему.

Грей Маус издает испуганный писк. Она всегда старается избегать общения с бойкими и храбрыми учениками, и вообще не привлекать внимания.

Бейн Фаер только усмехается:

— Ваши темпераменты уравновесят друг друга. Исполнять.

В тот же день на облачной полосе препятствий со специально нагнетаемым ветром Ария кричит Мышке, что изо всех сил старается не отстать от ведущей в паре:

— Я сама справлюсь! Не лезь под копыто!

Она пыхтит, старается, но тщетно: ветер слишком сильный, и легкую кобылку все время сносит с трассы. В конце концов, кто-то протягивает ей копыто помощи, и двойной вес вкупе с усилиями четырех крыльев позволяет преодолеть непроходимый, казалось бы, участок облачной полосы препятствий.

В конце Ария отбрасывает от глаз растрепавшуюся, мокрую от пота челку и сталкивается взглядом с Грей Маус. С опущенными ушками и слабой, едва заметной улыбкой.

Той, на кого теперь всегда может положиться…

Из воспоминаний ее вырвал голос Грей Маус, в котором хотя и не слышалось спокойной уверенности читающей лекцию Лоудстар, но все же первокурсники к ней прислушивались:

— …На сегодня урок окончен. Дома каждый придумайте, для чего еще можно использовать крутящий момент ветряной мельницы.

— Спасибо, мисс Маус, — нестройным хором поблагодарили жеребята.

Пока малыши, бурно обсуждая пройденное и возбужденно хлопая маленькими крылышками, собирали вещи и возвращали на места седельные подушки и наглядные пособия, Блю Сейдж подвел снова притихшую Грей Маус к Арии и Бейн Фаер.

— Полагаю, — сказал он, — что здесь урок также усвоен.

— Да, мэтр, — почти прошептала темная фестралочка, не смея поднять взгляд и подавив желание укрыться крыльями. — Это было ужасненько страшно, следить за таким количеством малышей… А вдруг с ними бы что-то случилось?

Последнюю фразу она буквально пропищала.

— Ага, — усмехнулась Бейн Фаер, — а у меня каждый год сорок таких. Представляешь?

— Д-да…

…Когда все пони направились за Лоудстар, Ария приобняла крылом Мышку, которая, опустив голову, брела по коридору. Казалось, груз ответственности только сейчас свалился на нее, а не наоборот.

Что сказать в качестве ободряющих слов, Ария затруднялась придумать. Да что там, у нее и самой кошки на душе скребли: в конце концов, она сейчас испытывала нечто подобное и даже хуже: гнетущее чувство, что не справилась, и просто невероятное облегчение, что все обошлось.

В классе Лоудстар тоже было тихо. Раздавался только голос ментатки, что-то оживленно рассказывающей.

«Вот уж кто тут в своей тарелке, — подумалось Арии, — но какими-такими ботанскими делами так можно было заинтересовать этих вечных прыгателей?»

Ответ пришел сам собой. На школьной доске, прилепленная магнитами, висела небольшая карта Эквестрии. При этом оставалось довольно много свободного места, где мелом были дочерчены очертания далеких континентов и стран.

Фотографическая память юной волшебницы успела довольно многое запечатлеть с древней карты Лунного пирата. И теперь Лоудстар разыграла козырную карту: рассказала маленьким жеребятам о далеких странах и народах. По крайней мере то, что сама вычитала из многочисленных книг в библиотеке капитана в то время, как одна подруга копалась в механизмах техномагического двигателя «Селены», а друга порхала по вантам и вокруг баллона, вовсю изображала из себя пирата и вообще стала настоящей грозой небес.

От воспоминаний у Арии на душе потеплело. Она с удовольствием осталась бы на борту таинственного корабля, но не бросать же было друзей в незнакомом городе.

Блю Сейдж не стал прерывать урок, и Лоудстар закончила говорить о далекой Зебрике, где местные племена, покинув во время Эры Раздора большую часть городов, теперь свободно кочевали по саванне, как в древние времена: свободные и предоставленные сами себе.

Древние же руины были объявлены священными и запретными местами, и вот уже столетиями заносились песками и зарастали дикими джунглями.

Ария переглянулась с Мышкой. Подруги явно подумали об одном и том же. Сейчас Лоудстар так вдохновленно рассказывала о дальних странах, что ни у кого из малышей не вызывало сомнений: юная ментатка побывала там, за океаном, где по бескрайней саванне скачут свободные табуны зебр. Сбросившие оковы цивилизации, приверженные непоколебимым традициям и обладающие странной магией, что основывается на силе природы и самой сути жизни…

Когда же ментатка закончила урок и, победно оглядев сквозь очки притихших в благоговении жеребят, поинтересовалась впечатлениями.

Ответом ей был восторженный писк множества юных фестралов, а также ворвавшийся в нестройный хор тонкий голос кобылки, которая все время урока висела в воздухе:

— Хочу быть первопролетцем!

Голоса одноклассников подхватили:

— И я! И я! Я тоже!

Ария же почувствовала, как у нее краснеют уши.

«Даже Кудряшка справилась лучше меня, — подумалось ей в попытке старательно прогнать мысли о собственном поиске неправильной кьютимарки. — Если же еще и Ботаник чем-то сумел увлечь малышей, это будет просто дискордовски досадно!»

— …обучают в Высотной школе, — донесся до слуха голос Бейн Фаер, — так зачем давать малышам ложную надежду? Ведь если у жеребенка есть данные для чего-то большего, чем общеобразовательная программа, то неужели ты думаешь, что это проглядели до тебя?

Лоудстар не сдалась:

— Мне тоже все говорили, что моя судьба связана с магией и учебой, а это оказалось вовсе не так! Я считаю, что пони всегда должны следовать за своей мечтой. По крайней мере, пытаться!

— Только не убегая со Старспайра, желательно, — вставил мэтр Блю Сейдж, и мохнатые ушки белогривой кобылки смущенно опустились. — Хотя надо признать, лекция была впечатляющей. Идемте, надо подобрать еще одного нарушителя дисциплины.

…Подходя к последнему классу, Ария с некоторым удовлетворением услышала, как оттуда доносятся громкие голоса. Очевидно, что Найтглоу просто не справился с толпой жеребят и сейчас тщетно пытался призвать малышню к порядку.

Безнадежное дело, как убедилась на собственном опыта Ария Миднайт.

Но от сердца малость отлегло: она не единственная не справилась с заданием.

Хотя и было немного стыдно за это чувство. Совсем немножко.

Когда дверь открылась, развлекающаяся болтовней, метанием бумажек и полетами под потолком малышня малость притихла при виде тренера Бейн Фаер и тяжело ступающего за ней мэтра Академии Ментатов.

Спор у школьной доски, уже перешедший было в банальные пререкания, стих сам собой.

Магистр бросил взгляда на класс, который окончательно погрузился в тишину, и тяжелой походкой подошел к Найтглоу и одному из малышей, взъерошенному и насупившемуся жеребчику, что сидел на крупе, надувшись и скрестив передние ноги на груди.

Найтглоу же, поджав губы, посмотрел на мэтра повлажневшими глазами. Похоже, спор зашел в тупик, и маленький ментат был в шаге от того, чтобы сдаться и разреветься на глазах у малышни.

А ведь так хотелось казаться взрослым учителем!

— У меня три вопроса к тебе, Найтглоу, — сказал мэтр, остановившись в шаге от спорщиков и нависая над ними темной громадой. — Первый: о чем спор?

Найтглоу обвиняюще указал на первокурсника, что сердито топорщил крылышки:

— Он не хочет верить, что маленькие пони рождаются из маминого животика!

— Новых пони приносит принцесса Луна, — авторитетно возразил малыш, — и оставляет их у изголовья маминой кровати в подарок.

— Видите! — воскликнул Найтглоу в полном отчаянии. — Ну глупости же! Я сам заблуждался по этому поводу до недавнего времени!..

Малыш не сдался:

— Слушай больше девчачью болтовню. Много они понимают!

— Да! — раздалось несколько согласных выкриков из класса, а потом ойканье от ответного хода пары кобылок.

— Хорошо, — кивнул ментат, прерывая дальнейшие пререкания, — тогда второй вопрос. Кто его начал?

Жеребенок и юный «учитель» одновременно показали друг на друга, чем вызвали тяжкий вздох ментата.

— Третий вопрос, Найтглоу, — магистр скосил глаза на жеребенка. — Тебе не стыдно?

Маленький ментат как-то весь моментально сник. Он надеялся, что мэтр поддержит его в споре, ведь сопливый первоклашка же неправ!

— Идем, — сказал вместо этого Блю Сейдж, после чего повернулся к классу. — На сегодня урок окончен.

Найтглоу, опустив голову и уши, вышел вслед за магистром. Он чувствовал себя глупо, а еще стыдно было, что все это увидел мэтр Блю Сейдж.

В коридоре, где уже стали постепенно появляться группки жеребят, спешащих по всяческим, несомненно, важным делам, магистр, переглянувшись с Бейн Фаер, осмотрел шеренгу стоящих перед ним нарушителей дисциплины.

Все они выглядели виноватыми и раскаивающимися, но магистр не был бы самим собой, если бы упустил возможно закрепить итоги воспитательного процесса:

— Надеюсь, прошедшие уроки пойдут на пользу не только малышам, но и вам, — сказал он, обводя жеребят взглядом. — И что вы в полной мере осознали груз ответственности, который лежит на преподавателях, которые хотят вам лишь добра.

— Да, мэтр, — нестройным хором отозвались жеребята.

Ария хотела что-то сказать, но вдруг осеклась. Снова прижала уши и отвела взгляд, беспомощно усевшись на круп.

Ее постигла жуткая догадка. Ведь если вдуматься, то у учителей, как выяснилось, каждый год и чуть ли не каждый день был наполнен таким вот балаганом Дискорда на выезде.

«И как они только управляются, — с ужасом подумала звеньевая. — Мы ведь все для них — такая вот мелюзга…»

Ей почему-то совсем теперь не казалось, что Меткосталкеры избежали наказания. Наоборот, звеньевая уже мысленно прикидывала, не стоило ли потерпеть болезненное и унизительное, но совсем недолгое наказание поркой.

А потом со стыдом подумала, что она-то, может, и перенесла бы экзекуцию стойко, а вот остальные…

«Ботаник, Кудряшка-отличница и Мышка-тихоня, — подумалось Арии. — Да они будут потом неделю рыдать по углам. Ну уж нет…»

Она вполуха слушала наставления от мэтра, и когда те кончились, вздохнула с облегчением.

Едва дождавшись, пока ментат и тренер скроются за поворотом, звеньевая окинула взглядом друзей и сказала:

— Ну, что носы повесили? Теперь впереди самое веселое!

Три пары глаз вопросительно уставились на нее, и Ария удивленно подняла брови.

— Вы чего? — спросила она. — Вконец заучились? Мы же недавно получили кьютимарки! А значит, впереди праздник!

На мордочках подруг появились робкие улыбки, а в мокрых от слез глазах — отблески радостного предвкушения.

В конце концов, в компании с друзьями любые трудности кажутся не такими уж большими…

---

…Кьютисеаньера.

Один самых важных праздников, когда «голокрупое» детство заканчивается, и пони осознает свой дальнейший путь. Но если отбросить торжественность и некоторую ясность судьбы, изменяется в жизни жеребенка немногое. Все также нужно ходить в школу, слушаться родителей, кушать полезную пищу и не попадать в неприятности.

Но серые будни будут потом, а сейчас настало время веселья и поздравлений.

Лоудстар была очень рада, что Ария, наконец, получила свою кьютимарку, и теперь можно было отпраздновать всем вместе. Ведь это так здорово, и даже стоило всех перенесенных мучений.

На кьютисеаньере присутствовала целая толпа жеребят. Сами Меткосталкеры, класс Лоудстар и Найтглоу, звено Арии Миднайт и Мышки, а также их родители, братья и сестры.

Разумеется, в центре внимания были Меткосталкеры. Особенно Ария. Звеньевая, которая теперь всем могла признаться в своем увлечении музыкой, теперь еще и приправляла эти слова рассказом о том, как много можно сделать при помощи волшебных песен древности: прогнать врага, поднять боевой дух, открыть ловушку, а до кучи еще и «одолеть «ботаников».

Лоудстар, которая все это слышала, не обижалась. Ей было слишком хорошо.

Потягивая мятный коктейль, она увидела, что у стола на подушках сидят родители Арии: капитан Лунной гвардии Миднайт Блейд и белоснежная дневная пегаска Шайни Сан.

Ее, по крайней мере, Лоудстар знала уже давно: та работала в библиотеке Ордена Ментатов, а туда Лоудстар, как и все остальные студенты, частенько наведывалась. Да и приходилось уже бывать у подруги в гостях. К слову, когда Шайни Сан сменила на ответственном посту библиотекаря Дэнсинг Лайтс, среди учебных и прочих книг таки воцарился порядок. Дэнсинг Лайтс, конечно, была выдающейся ментаткой, но, увы, в ее возрасте уследить за порядком в библиотеке было уже сложно.

А вот капитана Лунной гвардии Миднайта Блейда Лоудстар еще ни разу не застала дома.

Неподалеку были и родители Мышки: солидного вида кобылица и жеребец, судя по регалиям на плащах и перевязях, из благородных древних родов. У фестрала на голове красовался кожистый драконий гребень: так же, как и волшебный рог ментатов, наследие воздействия магического фона на незащищенные в древности острова.

Лоудстар подумала, что так особо и не узнала ничего о родных скромной подруги, а та и не рассказывала. Но после этого многое вставало на места в поведении Грей Маус: постоянные правила и наставления кого угодно заставят дрожать над каждым своим шагом.

А дальше было разудалое веселье. Лоудстар, вдоволь напрыгавшись и навозившись в коллективных играх, которым вторила музыка мира, со смехом отбросила залепившую глаза белую челку.

Сейчас, в окружении друзей, получив знак своего призвания, она могла с уверенностью сказать, что о большем не смела даже мечтать.

Даже минувшее наказание и грядущие серые будни больше не казались чем-то пугающим, а наоборот, плавно превратились в часть приключения.

Ее взгляд случайно упал на открывающуюся входную дверь, и счастливая улыбка вдруг погасла.

Потому что в здание кафе на Старлайт Сквер, где проходила общая для Меткосталкеров кьютисеаньера, вошли двое взрослых пони, которых юная волшебница совсем не ждала и, в сущности, не очень-то хотела видеть.

Потому что новыми гостями были родители Лоудстар, всяческие контакты с которыми были прерваны с тех пор, как за маленькой ментаткой закрылись ворота Академии.

Белогривая кобылка до сих пор помнила, какой шок испытала в первый раз, когда узнала о своей предстоящей учебе…

— Лоудстар! — разносится по дому-башне мамин голос. — Тебе пришло письмо из Академии!

Пока еще не подозревающая Лоудстар выбегает из комнаты и жадно вчитывается в аккуратные строчки на красиво оформленном бланке.

Красные глазищи поднимаются на стоящих рядом родителей с непониманием и страхом:

— Интернат?!

Родители переглядываются. Уж сколько раз они успели обсудить этот разговор, заранее заготовить исчерпывающие для маленькой ментатки ответы… Но все идет прахом, стоит лишь заглянуть в огромные красные глаза маленькой дочки…

— Мы сможем видеться на каникулах и в свободное время, — наконец, говорит мама, хотя видно, что ей и самой неловко говорить об этом.

Лоудстар вновь вчитывается в аккуратные строчки. Несмотря на свой юный возраст, она уже бегло читает, как взрослая. И успела прочитать массу книг.

Дочитав до какого-то места, она снова переводит взгляд на родителей, и теперь в красных глазах стоит влага:

— От десяти до восемнадцати лет?!

Снова говорит мама:

— Лучшее образование в Старспайре. Впрочем, мы можем подать заявление в школу для одаренных единорогов.

— А это где?

— В Кантерлоте. На поверхности.

Белогривая кобылка начинает плакать. Не выдержав, родители подходят к ней и обнимают крыльями, что только усиливает рыдания. Сейчас маленькая поняша просто ненавидит свой рог, из-за которого, как ей кажется, родители хотят избавиться от нее…

Лоудстар вынырнула из воспоминаний, когда почувствовала, что ее обнимает чье-то крыло.

Подняв глаза, ментатка увидела Грей Маус, что уселась рядом.

— Ты что загрустила? — спросила фестралочка, и Лоудстар поняла, что не в силах вымолвить ни слова.

Из-под потолка плюхнулась Ария, с грохотом приземлившись на круп, чем на мгновение привлекла всеобщее внимание. В том числе и родителей Лоудстар, которые нашли взглядами дочку, но не спешили подходить.

Впрочем, вскоре всеобщее веселье снова захватило присутствующих: жеребята вернулись к играм, немногочисленные взрослые — к своим разговорам или угощению.

За исключением родителей Лоудстар.

 — Хей, что за обнимашки без меня?... — выдохнула Ария, но потом обратила внимание на повлажневшие красные глаза. — Кудряшка, тебя что, кто-то обидел?..

Лоудстар вздохнула.

— Там мои родители у входа, — сказала она.

— Так чего же мы сидим?! — воскликнула Ария. — Пошли, познакомишь!..

Она осеклась, перехватив взгляд подруги.

— Нет, — сказала ментатка, — я не знаю, почему они тут, но я не хочу с ними говорить.

— То есть как это... — Ария даже растеряла свою уверенность, как будто перешедшую ученой подруге, — они же родители... они пришли на твой праздник...

— Я их не звала! — резко ответила Лоудстар, так что звеньевая инстинктивно отшатнулась. — Они... они...

В ее голосе послышались злые слезы. Как будто навсегда было иссякшие после поступления в Академию Ментатов, но оставившие на сердечке маленькой волшебницы неизгладимый след.

— Они что? — нетерпеливо переспросила Ария.

Лоудстар, демонстративно усевшись и скрестив на груди копыта, немного совладала с собой и ответила:

— Они бросили меня, понятно? Отдали в интернат, скинули с копыт, просто потому, что я родилась с рогом, а не с крыльями.

— Но разве не всех ментатов должны обучать в Академии? — спросила Грей Маус.

— Меня даже не спросили! — возразила Лоудстар, игнорируя этот вопрос, как и все годы обучения. — Просто поставили перед фактом, что я должна быть волшебницей, лучше всех и все такое...

Ария нахмурилась:

— Хочешь сказать, что ты с тех пор не виделась с родителями?

— Не виделась. И не списывалась.

Грей Маус уточнила:

— Разве в Академию нельзя родителям? А как же выходные, каникулы?..

Лоудстар опустила мордочку и ковырнула пол копытом:

— Родители на первом курсе прилетали в Академию почти каждые выходные. Приносили мне подарки на день рождения, день Согревающего очага и просто так... но я никогда не выходила. Иногда даже пряталась, когда их пускали на территорию. На летние каникулы я просилась в Кантерлот по обмену, и все лето провела в Эквестрии, в Школе для одаренных единорогов. А письма родителей и подарки оставляла нераспечатанными. Когда вернулась с программы по обмену, всю накопившеюся почту я отправила обратно. С тех пор родители перестали прилетать.

Грей Маус прикрыла мордочку копытами и пропищала:

— Лоудстар, это было ужасненько жестоко с твоей стороны!..

Та не подняла взгляда:

— А разве не жестоко было бросить меня подобным образом? Они сами отказались от меня, а потом пытались все вернуть открытками и подарками? Спасибо большое!

В этот раз ее обняли обе подруги сразу. Они не заметили, но веселье вокруг как-то по-тихому сошло на нет, и пони стали собираться вокруг. Пробившийся к друзьям Найтглоу присоединился к обнимашкам, и Лоудстар снова захотелось плакать.

— Я все равно не могу их простить, — сказала она, преодолев желание обвести присутствующих взглядом. — И в том числе поэтому я хочу, как только закончу обучение, навсегда покинуть Старспайр.

Ария Миднайт прижала уши от такого заявления и уже хотела что-то сказать, но в этом время мелодия мира изменилась. Лоудстар вздрогнула: тихие переборы струн звучали очень знакомо.

Лоудстар, сделав над собой усилие, взглянула на родителей.

И действительно, мама, Миракл Твайлайт, тихо пела. Ту самую колыбельную, под которою маленькая Лоудстар засыпала каждое утро вплоть до той ночи, когда родители принесли своей умненькой дочке письмо-приглашение в волшебную школу Старспайра...

— Ты мигай, звезда ночная!

Где ты, кто ты — я не знаю.

Высоко ты надо мной,

Как алмаз во тьме ночной.

Только солнышко зайдет,

Тьма на землю упадет, -
Ты появишься, сияя.

Так мигай, звезда ночная!

Тот, кто ночь в пути проводит.

Знаю, глаз с тебя не сводит:

Он бы сбился и пропал,

Если б свет твой не сиял.

В темном небе ты не спишь,

Ты в окно ко мне глядишь,

Бодрых глаз не закрываешь,

Видно, солнце поджидаешь.

Эти ясные лучи

Светят путнику в ночи.

Кто ты, где ты — я не знаю,

Но мигай, звезда ночная!

Слова колыбельной еще лились в притихший от музыки мира праздничный зал, когда Лоудстар, хлюпая носом, вырвалась из объятий друзей и бросилась к родителям. Уткнувшись в мамину грудь, белогривая волшебница беспомощно расплакалась, не говоря ни слова, и вскоре почти скрылась под обнявшими ее крыльями самых родных пони на свете.

Ария тихо фыркнула, так, чтобы услышали только Мышка и Найтглоу:

— Пф! А только что говорила, что не хочет их видеть, и тут же сразу к маме... ой!

Она обернулась, чтобы увидеть, как Грей Маус опускает крыло, которым только что слегка хлопнула подругу по вихрастому затылку.

— Балда ты, — вдруг сказала Мышка со вздохом, — она все равно — мама.

Ария, опешив, даже не нашлась, что возразить. Только вновь посмотрела на подругу, которая всхлипывала в объятиях родителей. И хотя мама ментатки прекратила петь, музыка мира все еще звучала четко от нахлынувших на присутствующих пони чувств.

Лоудстар же мочила мамину шею слезами и вспоминала дни в Академии, когда от одиночества и тоски приходилось только тихонечко плакать в подушку. Так, чтобы не услышали спящие одноклассники. И чтобы не выяснилось, что гордая, старательно придающая себе серьезный вид кобылка, все равно скучает по родителям, и нарочно выматывает себя учебой до полного изнеможения, чтобы только не думать об оставленной позади семье...

— Вот интересно, — сказала Ария, продолжая смотреть на трогательную сцену воссоединения, — а откуда родители Кудряшки узнали, что у нее сегодня кьютисеаньера, да еще здесь?

— Это я их позвал, — сказал Найтглоу.

Грей и Ария одновременно оглянулись:

— Ты?!

— Я, — кивнул молодой ментат.

— Но зачем? — спросила Ария. — Ты что, хотел… даже не знаю, что!

Найтглоу посмотрел на обнимающуюся с родителями Лоудстар, вздохнул и сказал:

— В Сталлионграде я услышал, как Звездочка говорила о том, как ненавидит родителей. И мне подумалось, что раз она получила свою кьютимарку, то старые обиды надо оставить в прошлом.

Ария уперла копыта в бока и строго посмотрела на него:

— И ты решил вот так просто за нее решить?

— Знала бы ты, чего мне стоило уговорить их прийти! Они упирались почти час, аргументируя свое нежелание тем, что дочь как будто не желает их видеть!.. Но я же не слепой, и ребята в классе тоже.

— И что же вы, интересно, такого увидели, что ты так уверен? — продолжила напирать звеньевая.

Найтглоу снова вздохнул и поднял взгляд.

— Ну, например, мы слышали, как она плачет по ночам в подушку, — сказал он.

После этих слов все взгляды снова обратились на Лоудстар, которая уже не плакала, а что-то говорила наклонившимся к ней родителям.

— Интересно, о чем это она говорит? — поинтересовалась Ария.

Ответила ей Грей Маус:

— Это же очевидно. Она просит у них прощения.

Ария Миднайт снова повернулась к друзьям.

— Если бы не их примирение, — сказала она, — я бы тебе уши отгрызла за то, что испортил Кудряшке кьютисеаньеру. Но так как все кончилось хорошо, я должна сделать кое-что другое.

Найтглоу, в голове которого пронесся ураган мыслей, закончившийся картиной целующей его Арии, моментально покраснел до кончиков ушей. Если она и вправду на это решится, да еще и при Грей Маус…

— Ты о чем думаешь, Ботаник?! — воскликнула звеньевая, которая это, разумеется, заметила, а Грей Маус тоже покраснела и хихикнула.

— А я это… — замялся маленький ментат, — не то, что ты подумала.

— Да, и что же я подумала? — насела звеньевая, но потом усмехнулась. — Впрочем, не отвечай. Понятно, что у тебя на уме. Так вот, не дождешься. Я хотела сказать, что за доброе дело ты должен быть посвящен в почетные Меткосталкеры.

— А как же Лоудстар? — спросила Грей Маус. — Ее ведь тоже надо спросить…

Ария мотнула головой в сторону воссоединившейся семьи:

— Ей сейчас не до того. Да и потом я сильно сомневаюсь, что она была бы против.

— Спасибо, девочки, — сказал растерявшийся Найтглоу. — Я… я даже не знаю, как вас благодарить…

— Иди и радуйся за свои уши! — Ария показала ему язык. — Лоудстар потом спасибо скажешь. Или она тебе. А может, прибьет.

Найтглоу прижал уши и решил, что стаканчик ягодного пунша сейчас — это отличная мысль.

Грей Маус, проводив его взглядом, вздохнула. Тогда, в подземелье, он так и не успел сказать ей что-то важное. Сейчас же фестралочка совсем стеснялась спросить.

Ее родители тоже были тут. И хотя держались подчеркнуто-строго, им хватило мужества признать перед получившей кьютимарку дочкой свою неправоту. Да и как может быть иначе? Невозможно пойти против судьбы, нереально заставить пони отказаться от своего таланта.

Кто-нибудь сказал бы, что у пони нет свободы выбора. Но талант может быть реализован столь многогранно, что этот аргумент превращается просто в фиговый листок. Особенно если этот талант — обширная область механики, инженерии и точных наук.

Грей Маус чувствовала, как ее сердечко начинает колотиться при мысли о том, сколько пользы она может принести своим талантом. Какие возможности сможет реализовать.

Но для начала следовало сделать еще кое-что.

До ушей темно-серой фестралочки донесся обрывок разговора родителей Арии Миднайт:

— ...ждать нападения даже тут, в безопасности Старспайра, — с улыбкой говорила белая пегасочка, поглаживая своего особенного пони пернатым крылом.

Фестрал что-то угрюмо буркнул в ответ, что Грей Маус не расслышала, но Шайни Сан при этом дала жеребцу легкий подзатыльник крылом и сказала:

— Она приказала тебе отпраздновать кьютисеаньеру твоей дочери. Видимо, по той причине, что просьбу ты бы не послушал. Так что давай, иди и скажи своей непоседе, как ты ею гордишься. Она и так тебя видит два раза в неделю.

Фестрал еще для вида поломался, но все же сделал в сторону Арии Миднайт несколько нерешительных шагов. Та же отбежала чуть в сторону и вдохновенно вещала одноклассникам Лоудстар о приключениях на летающем корабле. Она как раз приступала в рассказе к тому месту, где она «стала пиратом «Селены» и тут же «получила прозвище «Гроза Небес» от восхищенной команды».

Грей Маус заулыбалась. Ей до смерти хотелось сказать, какое НА САМОМ ДЕЛЕ прозвище приклеилось к «грозе небес» с легкой подачи одного попугая, но не хотелось портить праздник.

Не зная о мыслях подруги, Ария Миднайт спокойно закончила рассказ для восхищенных ее крутостью ботаников, после чего откинула от глаз непослушную челку и обвела удивленно-восторженные мордочки маленьких ментатов.

Мысленно поздравив себя с очередной победой, Ария уже вознамерилась было вернуться к какому-нибудь разудалому веселью, но мышкин голос снова привлек ее внимание:

— А тебе тоже не помешало бы с кем-то поговорить по душам.

— О чем ты? — удивилась Ария, обернувшись. — Я же живу с родителями.

Грей Маус ничего не сказала, но продолжила смотреть на звеньевую, и той стало как-то не по себе.

— Ну что? — спросила она, нервно поерзав.

— Я никогда раньше не видела твоего папу, — сказала Грей Маус, — хотя в гостях у тебя иногда засиживаюсь до позднего утра.

— Он поздно приходит со службы, — сказала звеньевая.

— Куда уж позже? В полдень, что ли?

Ария не смутилась:

— Бывает, что и после полудня. А потом улетает, пока я еще сплю. Он же капитан гвардии принцессы, не забывай.

Она старательно наклеила на мордочку важное выражение, в то время как храброе сердечко сжалось. Как и всегда при мыслях об отце, которого ей удавалось увидеть в лучшем случае пару раз в неделю. Как правило, уходящего из дома.

Грей Маус вздохнула:

— Знаешь, несмотря на то, что родители всегда были ко мне очень строги, я все равно их люблю. Они ведь хотят как лучше, верно?

Ария скрестила на груди передние ноги, усевшись на хвост.

— Вот уж дудки, — сказала она, но без прежней уверенности, — я на это не куплюсь. Если папе служба дороже, чем я, то на здоровье. Мама ради меня переехала в Старспайр, хотя ей здесь тяжело, а за защитную сферу вообще не вылететь. А он?

— Он служит нашей принцессе, — заметила подруга, — и наверняка делает все, чтобы вы ни в чем не нуждались…

— Меня этим не купить! — заявила звеньевая и задрала носик. — Я нуждаюсь не в игрушках, а в нем, ясно? А его никогда нет рядом!

Грей Маус улыбнулась:

— Но в сущности... он ведь здесь сейчас.

Ария хотела было уже возразить, но потом ее взгляд упал на родителей.

Белая пегасочка выделялась среди фестралов как луна на ночном небе, а гвардеец-фестрал без своих неизменных доспехов выглядел как будто совсем незнакомо. Ария вдруг подумала, что еще бы немного, и она не смогла бы с уверенностью сказать, что у отца на голове — грива или драконий гребень.

— Пойду, что ли, поболтаю с ним, — сказала Ария, но не удержалась от язвительного замечания, — а то когда еще представится случай!

Мышка проводила подругу взглядом и переглянулась с белой пегаской, которая тоже подтолкнула вперед своего собеседника.

Грей Маус тогда подумалось, что многим просто не обойтись без того, чтобы кто-то другой не указал им очевидные вещи. При этом вспомнилась собственная беспомощность в Сталлионграде, и на темных щечках проступил еле заметный румянец.

Как все же здорово, наконец, не только найти свое призвание, но и вынести из увлекательного, но чего уж там, весьма пугающего приключения, что-то не менее важное, чем кьютимарка!..

…Пока Ария приближалась к массивному жеребцу, которого даже как-то отвыкла видеть без брони, ее уверенность таяла на глазах.

Судя по всему, бесстрашный капитан Миднайт Блейд испытывал сходные чувства. Последнюю пару лет он перекинулся с дочерью хорошо если десятком-других слов, а все остальное время он входил домой, когда слепящее солнце уже висело высоко над Старспайром. И конечно же, малышка уже давно спала в это время.

Они подошли почти вплотную и замерли, не зная, с чего начать.

Миднайт Блейд подумал было, что еще не хватало оробеть перед собственной дочерью, и решился:

— Привет, Ария.

— Привет, пап, — отозвалась кобылка, не подняв взгляда.

— Как дела? — продолжил спрашивать жеребец, чувствую донельзя глупо.

— Все клево.

Повисла пауза, которая вскоре превратилась в затянувшуюся. Отец и дочь одновременно вскинулись, чтобы что-то сказать и тут же замолкли, уступая инициативу.

Арии вдруг сделалось смешно. Лунный гвардеец, офицер, могучий воин, казалось, при встрече с маленьким жеребенком попросту не знал как себя вести. У него был такой смешной и нелепый вид, напоминающий о неуверенных ботаниках — одноклассниках Лоудстар, что звеньевой сделалось просто смешно.

Захихикав, она резким движением прильнула к отцу и, прикрыв глаза, сказала:

— Ты первый.

Огромный фестрал замялся, но все же выдавил:

— Я... очень горжусь тобой, Ария.

— Угу, — Ария потерлась мордочкой о папину ногу, испытывая уже забытое было чувство абсолютной защищенности. — Давай, скажи еще какую-нибудь банальность.

— И я люблю тебя, — серьезно добавил фестрал, ткнувшись мордой во взъерошенную гриву

Ария, у которой с язычка уже рвалась новая колкость, вдруг с писком подпрыгнула и уцепилась за шею жеребца всеми четырьмя ногами.

Могучий фестрал качнулся от неожиданности, но все уже удержался но ногах.

Но Ария не была бы Арией, если бы не предусмотрела и это:

— Куча-мала!!! — завопила она чуть ли не в самое лохматое ухо.

А в следующее мгновение трогательное молчание кьютисеаньеры вновь взорвалось безудержным весельем, когда капитан Миднайт Блейд пал под натиском облепившей его верещащей ребятни...

---

…Любое веселье раньше или позже подходит к концу, и когда зевающих и объевшихся гостей увели по домам и корпусам учителя, друзья еще какое-то время постояли в дверях кафе, где за одну только ночь произошло столько всего.

Молчание нарушила Грей Маус, которая стояла между Арий и Лоудстар, и высказала вслух то, о чем каждый хотя бы раз за сегодня успел подумать:

— Т-так что же... Раз мы больше не Меткосталкеры, мы больше... — голос ее чуть дрожал от волнения, — не сможем больше дружить?

— Глупости! — тут же возразила Ария. — Кто сказал, что с кьютимаркой заканчиваются приключения?

Найтглоу спросил с улыбкой:

— Так что же, нас ждут новые приключения?

— Обязательно! — тон звеньевой не терпел возражений.

— Что, и даже двадцать лет спустя? — уточнила Лоудстар.

— Хей! — Ария шутливо пихнула подругу в бок. — Гораздо раньше!..

Друзья еще долго так стояли, хихикая и пихаясь, пока над парящими островами медленно поднималось дневное светило.

Здесь, на высоте Старспайра, оно слепило гораздо меньше, когда магический барьер слегка темнел, погружая страну фестралов и ментатов в сумерки. Но все равно свидетельствовало, что маленьким ночным пони скоро пора будет сладко спать.

Перед новой ночью, полной надежд, свершений и очень важных дел…

---

У крылатых пони, рожденных и выросших в великих парящих городах, таких как Клаудсдейл, Лас-Пегасус или Старспайр, есть традиция назначать свидания на отдельных облаках или парящих островках.

Но сейчас двое солидных пони просто гуляли по набережной, за чугунным ограждением которой начиналась пятнадцатикилометровая бездна, где в белесой дымке медленно плыл зеленый эквестрийский пейзаж. И, несмотря на летнее утро, здесь, на заоблачной высоте, царила вечная прохлада, без магической защитной сферы вообще грозящая превратиться в лютый мороз.

Тренер Бейн Фаер, прижимаясь к боку магистра Блю Сейджа, по-молодому обняла его крылом. Как когда-то в юности.

Вообще, после чудесно проведенной вместе ночи ей хотелось то беситься и прыгать, будто восторженному жеребенку, то, наоборот, забиться под теплый бок ментата, вцепиться в него всеми четырьмя копытами и не отпускать до самого вечера, когда лунное светло вновь ознаменует начало новой ночи.

И то, что наступившее лето избавило всех от необходимости бежать на занятия и тренировки, чтобы донести полезные знания и навыки до подрастающего поколения ночных пони, наполняло сердце Бейн Фаер радостным предвкушением.

Буквально год назад ее ночи во время каникул были заполнены либо бессистемными полетами по островам Пояса в надежде найти хоть что-то интересное, либо тренировками просто от нечего делать, либо вообще сидением дома в компании книг или написанием слезливых рассказов о неразделенной любви. Рассказов, которые строгий тренер потом стыдливо запирала в ящик стола.

Но ночь в компании увлечения молодости, магистра Ордена Ментатов Блю Сейджа, заставили время пролететь в одно мгновение.

Как в юности.

Тренер вздохнула. Если бы кое-кто не был бы таким болваном и не зарылся с головой в пыльные манускрипты, книги и прочую древнюю мышеядь, прикрываясь высшим долгом, не пришлось бы почти десять лет искать, куда бы приткнуться вне работы. Даже пара флиртов с перспективными вроде бы жеребцами не приносили того удовлетворения, по которому Бейн Фаер скучала все эти годы.

А все потому, что Бейн Фаер уже привыкла к тому, что жеребец — умен, начитан, и всегда готов о чем-то рассказать. Настолько интересном, что слушая, теряешь счет времени.

Вороная кобылица, вынырнув из воспоминаний, потерлась о шею ментата, чем прервала очередной монолог о троице подруг, что в этом учебном году доставили так много хлопот как в Летной школе, так и в Академии.

— Бейн, — кашлянул ментат, — ну не на улице же...

— Плевать, — отозвалась кобылица, подавив желание укусить магистра за ухо, — пусть смотрят. Пусть все видят...

— Кхм... ну хорошо, — замялся ментат, после чего продолжил. — Так вот, эта троица поставила Академию просто на грань скандала, и лишь какое-то невероятное везение состояло в том, что...

— Ты можешь хоть на минуту прекратить говорить о работе? — перебила кобылица. — Весь день от тебя только и слышу об этих трех шуршунчиках...

— Почему «шуршунчиках»? — удивился магистр.

— Потому что такие же мелкие, шебутные и доставляют кучу проблем! — рассмеялась тренер. — А сейчас это проблемы их родителей, и хвала Луне. Наконец-то у нас есть время друг на друга.

Ментат и фестралка остановились на одном из пилонов набережной, где открывался чудесный вид на звездное небо, чуть побледневшее от близости восходящего солнца. А еще на Селестиал Филдс, увенчанный величественными башнями Академии и Библиотеки.

— Я что, правда весь день говорю об этих жеребятах? — уточнил ментат, глядя на постепенно гаснущие огни Старспайра.

— Агась, — захихикала Бейн Фаер, — но надо признать, что благодаря им я получила возможность снова тебя расшевелить.

— До сих пор поверить не могу, что эти трое...

Ментат прервался, получив тычок в бок от Бейн Фаер.

— Ну хватит уже, — сказала она. — Каникулы уже пятый день, а ты все не можешь забыть это маленькое происшествие!

— Ничего себе маленькое!.. — возмутился было магистр, но снова был прерван тренером:

— За ухо укушу сейчас.

Означенные уши тут же прижались, словно пытаясь избежать кары.

— Хм... ладно. Больше о них ни слова.

— Точно, ни слова.

Повисла тишина, прерываемая шумом высотного ветра между шпилей города ночных пони. Старспайр тихо плыл над просыпающейся Эквестрией и готовился ко сну. И лишь некоторые ночные пони готовились ответственно бодрствовать весь день...

Бейн Фаер и Блю Сейдж какое-то время постояли молча, глядя на светлеющую внизу землю.

Наконец, фестралка подала голос:

— Блю, я хотела тебе кое-что сказать.

— Хм?

Крыло кобылицы на секунду пропало со спины ментата, после чего перед мордой жеребца появилась иссиня-черная лилия. Ровно в цвет шерсти самой Бейн Фаер.

Цветок окутался сиянием магии мэтра, после чего утвердился в немного растрепавшей от ветра гриве. Этот древний обычай, больше популярный на поверхности, без слов многое говорил о чувствах одной пони к другому.

И принятие цветка означало как минимум заинтересованность партнера в чем-то большем, чем дружеские посиделки после работы или просто в выходной.

— Ты уверена? — спросил тем временем Блю Сейдж. — Мы ведь уже пробовали в молодости...

— Тоже мне, нашелся старичок, — хихикнула кобылица.

Она едва заметно покраснела и шутливо пихнула магистра крупом.

— Ты не ответила, — заметил ментат.

— Знаешь, — проговорила фестралка, — я бы, наверное, сказала что-то такое умное, типа, «если не попробую — никогда не узнаю и никогда себе не прощу». Или какую-нибудь банальную романтическую глупость из мыльной оперы...

Она сделала паузу, и Блю Сейдж не выдержал:

— Но?

Бейн Фаер отбросила от глаз непослушную прядочку ядовито-зеленой гривы и сказала, глядя прямо в глаза магистра:

— Но потом я подумала, что пытаться перещеголять тебя интеллектом — это гарантировано сесть в лужу, поэтому я, пожалуй другое скажу.

— И что же? — на морде ментат появилась выжидательная улыбка.

— Я скажу... Раз уж эта мелюзга дала нам обоим второй шанс, то просто заткнись и поцелуй меня перед тем, как отправиться в мою башню. Потому что сегодня я тебя никуда от себя не отпущу, ясно?

— Более чем, — глухо отозвался ментат, в душе которого словно разлилась теплая волна привязанности.

Наклоняясь вперед, к выжидательно закрывшей дивные оранжевые глаза подруге, он мимоходом лишь заметил, что в такое позднее для ночных обитателей время на набережной уже давно никого нет.

А еще, мимоходом, о том, что скоро обоим понадобятся темные гогглы, потому что дневное светило Селестии уже осветило вершины шпилей парящего города Тысячи Мостов...

Эпилог

…Три молодые кобылицы стояли на причале наземного порта Звездного Моста. Все были одеты как в поход: сумки, плащи. Только одна — в форму Академии Ментатов со значком выпускника, а две другие — со знаками отличия Летной Школы. У одной на шее висела красная лента отличника летной подготовки, у другой — фиолетовая ленточка ремесленного факультета.

Над Эквестрией раскинула покрывало звездная ночь, и глаза двух фестралок и одной ментатки чуть светились в темноте, отражая ночной свет.

Первой не выдержала Ария Миднайт:

— Как думаете, она прилетит?

Лоудстар, улыбнувшись, ответила:

— Конечно. Она ведь обещала.

Мучительно тянулись минуты, но небо оставалось пустынным.

Подала голос Грей Маус:

— Не волнуйтесь, девочки. Помните сон.

На трех мордочках расплылись улыбки. Принцесса Луна явилась ко всем трем Меткосталкерам сразу после школьного выпуска и торжественно пригласила в команду «Селены», держа данное много лет назад слово капитана.

А по пробуждении на столах ждал заполненный бланк канцелярии Лунного Двора, приглашающий каждую и подруг «пройти профессиональную практику на небесном судне «Селена» с началом в первый день осени».

Снова подала голос Ария, видимо, чтобы немного разрядить обстановку:

— Никогда не забуду, как в качестве наказания она сделала нас преподавателями на один день... Просто катастрофа.

— А мне понравилось, — ответила Грей Маус, лукаво скосив глаза на подругу. — Жеребята потом сделали мне подарок...

…Корабль появился неожиданно. Даже острое зрение ночных пони не успело уловить момент, когда величественное судно появилось будто бы из ниоткуда, сверкая в свете звезд и луны отделкой и колдовскими огнями.

«Селена» плавно сбавила скорость у причала, и перед подругами опустились сходни. Да, две из трех пони обладали крыльями, но на корабль с причала всем полагалось заходить пешком.

На палубе их уже ждали.

Принцесса Луна в облике капитана Сильвер Шейд, Лунного Пирата, встретила пополнение прямо у борта.

Решительным жестом была пресечена попытка преклонить колени:

— Отставить! На борту «Селены» никаких расшаркиваний! Звать меня «капитан»! Высочеством, если угодно — только в личном разговоре, и никогда — когда я отдаю команды!

Впрочем, когда три восторженных взгляда поднялись навстречу принцессе Ночи, на ее мордочке грозная гримаса сменилась добродушной улыбкой:

— Добро пожаловать на борт, мои Меткосталкеры. Мы так долго ждали вас...