Тринадцать комнат
Mamma Mia.
Попав в Лас-Пегасус, Дафна прервала связь с родителями. Она посчитала, что будет лучше убежать от прошлого. Дафна всегда хотела жить по-другому, и чтобы это осуществить, старательно рубила концы.
― А камера это обязательно? ― недоверчиво спросила Дафна.
― Конечно, мы же домашнее порно снимаем как-никак, ― ответила Лирика, одевая на себя страпон. ― Ты смазала вход?
― Я туда засунула пачку масла, так что мой кишечник сейчас похож на горку в аквапарке.
― Хи-хи… люблю твои выражения. ― Она стала водить головкой резинового изделия у анального кольца Дафны.
― Это у меня от родителей, они любили посквернословить. ― Дафна легла на живот поудобнее. ― “Дафна! Если ты не съешь эту запеканку, клянусь, я обмотаю этот веник колючей проволокой, подожгу и засуну тебе в жопу так глубоко, что тебе потребуется лет двести, чтобы высрать его”. Их спальня была через стенку от моей, хотя это стенкой нельзя было назвать ― два фанерных листа. Так что слышать от батяни: “Тысяча вакуумных минетов Луны. Дорогая, если бы ты была принцессой, то ты была бы принцессой минета” было Селестьиной благодатью, по сравнению с материнскими выкриками, когда он влазил в ее очко…
― Блять! Я же не готова была! ― взвизгнула Дафна, когда Лирика вошла в нее.
― А тебя никто спрашивать не будет, не забывай, по средам ты моя игрушка. А теперь стони, сучка.
Следующий день Дафна провела исключительно на ногах. Лирика так увлеклась игрой в госпожу, что Дафна на некоторое время потеряла способность сидеть. Ей даже пришлось сменить свои любимые черные кружевные трусики на широкие кальсоны, которые свисали с нее, чтобы посторонние не видели всего этого ужаса на ее филейной части.
Сейчас желтенькая пони несла тележку с бельем в прачечную. Тут ее и поймала лазурная единорожка.
― Дафна, я хочу извиниться за вчера, прости меня.
Дафна вздохнула. ― Лирика, повторяю, я уже простила тебя, еще вечером.
― Ты просила остановиться, говорила, что тебе больно… а я без остановки трахала тебя, даже темп прибавила.
― Не забывай, что при этом ты поливала мои ягодицы раскаленным воском, ― припомнила Дафна. ― Слушай, просто забей на это. Ну помесила ты мне говно, ну увлеклась, ничего в этом страшного нет. Ты что, плачешь?
― Да… ― Лирика опустила голову и тихо завыла.
― Ну блин… ― Дафна обняла единорожку. ― Рассказать тебе историю? Короче, как-то раз… хотя нет, нету у меня никакой истории. Просто забей, болит жопа и все, пройдет, я сама подписалась быть твоей анальной рабыней. Чего теперь жаловаться?
― Так ты не расстроена? ― Дафна сделала себе фэйсхуф.
― Нет, не расстроена. Если бы я была зла, то еще вчера отомстила бы тебе, засунув ту фаллическую статую в твой зад без смазки.
Лирика стала успокаиваться. ― Ну тогда ладно… Я наверное пойду. Знаешь, в галерее Дави будет выставка современного искусства, там будут мои работы, я могу тебя добавить в список гостей, ты только скажи свои имя, и тебя пропустят.
― О классно, давно не приобщалась к прекрасному. Ну тогда жди меня, я попытаюсь найти какое-нибудь платье, чтобы не сойти за бомжа.
Лирика рассмеялась. ― Буду ждать, ― игриво ответила она.
И ее соблазнительные бедра плавно двинулись прочь от любительницы водки и легкой наживы. Опомнившись, Дафна принялась толкать тележку с бельем обратно.
Следующим в списке ее работ стоял пункт занести новое белье в комнату, куда только вчера вселилась семья. Пони несла на себе стопку аккуратно сложенного белья, завязанного веревочкой. Подойдя к комнате номер девять, она постучалась.
― Обслуживание номеров.
― Да сейчас! ― раздалось из-за двери.
― Не сейчас! А ну поднял свою жопу и открыл! ― ответил другой до боли знакомый кобылий голос.
― Ша иду, нет чтобы самой встать и открыть эту ебаную дверь.
Дверь открылась и перед Дафной предстал высокий лысый коричневый жеребец.
― Папа!? ― поразилась она, и белье, которое было у нее на спине, упало вниз.
― Дафна!
К выходу подошла светло-синяя пони с черной гривой.
― Мама!?
― Ты, блядь копытожопая, обронила наше белье!
Спустя некоторое время и очередную семейную перепалку Дафна узнала вот что.
После ее отъезда семейные дела пошли в гору, они сдавали ее комнату в аренду и выбирались из города отдохнуть. Съездив в Понивиль и Кантерлот, семья решила разнообразить свой отдых и отправиться в Лас-Пегасус.
То, что Дафна уже несколько лет не выходит с ними на связь, их никак не волновало. Они предполагали, что она живет в какой-нибудь однокомнатной квартире и нянчит пятнадцать жеребят.
Но все оказалось по-другому. Сейчас они все сидели в комнате и задавали друг другу вопросы, Дафна и думать забыла о своих обязанностях горничной.
― Так значит ты тут работаешь? ― спросил отец. ― Все эти годы ты работала тут, то есть не жила у моего брата? И была предоставлена сама себе?
― Ну бля, как видишь, нет. Я работаю тут, живу на одни чаевые, у меня свой дом, так что все нормально.
― А посмотреть твой дом можно? ― поинтересовалась ее сестра ― оранжевая пони с синей гривой. ― Я уверена, это какой-то трейлер без колес или домик на дереве, отобранный у детей.
― Нет, Вилли, это большой двухэтажный дом, ― с гордостью ответила Дафна. ― И завтра я вам его покажу.
Пони еще немного посидела со своими родными, затем, пожелав спокойной ночи, она ушла.
Отец Дафны открыл холодильник, его реакция давно была предсказана Дафной.
― Ебать меня огурцами! Дорогая! Глянь, у нее еды на два мешка золотых жоп принцессы.
Мать подошла на крики мужа и, увидев холодильник, тоже слегка обалдела.
― Милая, какого хера ты не сказала, что у тебя столько жратвы?!
― Ты погляди, это пармезан! Он стоит битсов пятьдесят, мы на эти деньги неделю живем, а она тут сыры жрет.
― Эй, Дафна! ― Ее братец показал на телефон. ― Не возражаешь, если я сделаю пару звонков друзьям в Мэинхеттане!?
― Под друзьями ты подразумеваешь тех кобыл из секса по телефону?
― Эм… да, ― неловко ответил он.
― Только мои данные не оставляй, не хочу, чтобы мне потом звонили и предлагали подрочить с трубкой в ухе.
― Эй, Дафна, ― позвала ее сестренка с лестницы. ― А зачем тебе этот посох? ― Кобыка нашла в ее комнате фиолетовое дилдо, что заставило Дафну покраснеть, причем пони держала его ртом, ухватившись за головку.
― Эм… я ролевик… ну знаешь, в выходные я собираюсь с группкой ботанов и мы играем в магов, рыцарей и лучников. Я ― доблестный маг тридцать четвертого уровня Дафна Великолепная, Укротительница Змей и Исследователь Пещер. ― Она вбежала на второй этаж и выхватила игрушку из зубов сестры. ― Вот этим посохом я наношу кару ана… анархичную, плюс двадцать урона кобылкам и плюс пятьдесят, если не смажу его особым зельем. ― Она быстро закинула резиновый член в шкаф и закрыла дверцу.
На этаж поднялся отец, он держал в копытах тарелку с бутербродом высотой пять сантиметров. ― Не против, если мы немного пожуем?
― Эх… нет конечно, жрите сколько влезет. ― Отец на радостях побежал вниз.
― Дорогая, доставай пластиковые контейнеры! Дома у нас будет пир!
Желтенькая пони приложила копыто ко лбу. Нужно было быстро придумать, куда их отвести, чтобы они не шарили по ее дому.
― Мам, пап, а не хотите сходить в картинную галерею?
Галерея имени Коко Помель являлась одним из культурных памятников Лас-Пегасуса, здание, сохранившееся со времен подвигов Шестерых Друзей, сейчас это место служит для всяческого культурного обогащения пони. Вот уже три столетия тут проводят выставки и презентации как великих художников прошлого, так и современного искусства.
― Дафна… Дафна, смотри, ― отец желтой пони подозвал ее к себе. ― Смотри, у какого-то чувака пошла кровь из носа, и он просит за это тридцатку.
― Да.. .ха-ха… вот идиоты.
Они захихикали.
― А вон, пап, посмотри на это, ― Дафна показала на пони, стоявшего на стенде, он был покрашен и выглядел как статуя, раз в несколько минут он начинал двигаться, чем немало пугал случайных зрителей.
― Что это за идиот!?
― Да хрен знает, у меня идея есть.
Когда народу в секции с жеребцом стало поменьше, они с отцом подошли к нему. Желтенькая пони немного покривлялась перед ним, но тот оставил ее без внимания. Тогда ее отец достал из урны банановую кожуру и положил “статуе” на голову.
Поняв, что он никак не реагирует, коричневый жеребец обошел экспонат и ударил копытом жеребцу по яйцам, но у того даже глаз не дернулся.
― Да, крепкий орешек, пойдем, пап.
Выйдя в другую секцию, они услышали.
― АААААЙ! Бля!
Немного отстав от родни, Дафна остановилась у большой картины, она показалась ей знакомой: разводы краски, смешанные цвета.
― Нашла нашу совместную картину? ― Пони обернулась и увидела лавандовую единорожку. ― Привет, Дафна.
― Ты ее тут разместила?
― Хи-хи… ну конечно, эта картина пользуется большим спросом. Возможно ее у меня купят за очень кругленькую сумму, вон... ― Лирика показала на жеребцов в деловых костюмах. ― ...эти трое работают на Ее Величество, они ездят из города в город, покупая картины и прочие предметы искусства для личной галереи принцессы.
― Вау, след от моей жопы в краске достоин принцессы?
― И не только задницы, вон видишь пятна? Это твои соки. ― Единорожка облизнула ухо Дафны.
― Не тут, Лири… я пришла с семьей.
В глазах единорожки загорелся огонек. ― О правда, и где же они? Как выглядят? Всегда мечтала посмотреть на них. ― Она вытянула шею и стала оглядываться, вскоре она заметила коричневого жеребца, который показывал своей жене на статуэтку фаллической формы, та растопырила передние копыта и заржала.
― Знаешь, тут есть одно место, где мы могли бы побыть наедине. ― Кобылка провела копытом по груди Дафны.
Лирика завела подругу в подсобку, где уборщики хранили свои моющие средства, швабры и прочую атрибутику. Закрыв дверь, единорожка набросилась на свою подругу и стала страстно целовать ее в губы, устраивая танцы с языком Дафны.
― А что, если нас заметят? ― спросила Дафна и продолжила поцелуй.
― Никто не заметит, ― Лирика отрывалась от страстного лобзания, чтобы ответить ей. ― Уборщики ушли, думаю, никто из присутствующих не захочет зайти сюда. ― Лирика стала спускаться ниже, она оттолкнула Дафну, и та села на коробки. Раздвинув ей ноги, единорожка принялась водить языком.
От удовлетворения Дафна задирала голову и прикусывала нижнюю губу, прижимала голову Лирики сильнее к своим половыми губам.
― Ну что ты как какой-то школьник? Давай, лижи как профессиональная шлюха. Давай!
Лирика прервалась. ― У тебя там рыбой воняет, ты бы хоть в душ сходила, ― упрекнула единорожка и тут же клюнула мордой вагину.
― Если б знала, что ты будешь сосать мой клитор в картинной галерее ― помылась бы, а так довольствуйся... *Ныхх* Я кажется сейчас кончу.
― Да я видел, как она сюда заходила, ― раздался голос из-за двери, он заставил Дафну вдрогнуть. Тут дверь открылась и коричневый жеребец лицезрел сексуальное удовлетворение своей дочери, когда она, выгнувшись колесом, забрызгала лазурную единорожку соками.
Пони ехали в такси, Дафна сидела на переднем сиденье рядом с отцом, а мама с братом и сестрой ― на заднем.
― Поверить не могу… ― пробормотал отец.
― Пап… пап…
― Моя дочь ― пиздолизка! ― выкрикнул он. ― Это что вообще было?! Что, а!?
― Дорогой, перестань.
― Не затыкай мне рот, женщина! Это ты виновата во всем!
― Я виновата? Это ты не хотел брать ее с собой в сауну!
― То есть если бы я взял ее в сауну, где она бы мылась с толпой голых жеребцов, которые явно нафаршировали бы ее спермой, она бы не стала лесбиянкой!? Я правильно понял твою логику!?
― Да, ты правильно понял ее!
― Ты опять начинаешь!?
― Я не начинаю.
После произошедшего родители Дафны ушли в номер, а сама пони отправилась к себе домой. Она открыла ведерко мороженого и, взяв телефон, набрала Моби, и рассказала ему все.
― И что, теперь твои родители не хотят видеть тебя?
― Да, видимо так, ― ответила Дафна, чавкая мороженым. ― Забавно вышло в общем.
― А они не знали, что… ты того…
― Что? Что я бисексуалка? Да они вообще думали, что я асексуальна, что меня не привлекают ни кобылки, ни жеребцы. Наивные. ― Кобылка подлила вина в ложку с мороженым. ― Во всяком случае мне надо будет с ними поговорить на эту тему, спустя долгие годы мы встретились, и всю нашу семейную идиллию портит то, что мне полизала пизду Лирика. Завтра с ними поговорю.
― Может я с тобой пойду и все объясню?
― Батя подумает, что ты мой транссексуальный дружок и набьет тебе морду.
― Не так уж сильно я похож на кобылку, ― обиженно ответил Моби.
― Да ладно тебе, ты что, реально расстроился? Это был комплимент… лучше расскажи, что сейчас на тебе?
На следующий день Дафна пошла на работу и первым делом направилась к номеру родителей. Подойдя к двери, она увидела надпись:
“Пиздолизкам вход воспрещен”
― Во-первых, не я, а она лизала мою пизду! Это две разные вещи!
― Какая нахуй разница!? ― раздался голос из-за двери. ― Ты все равно лесбиянка, большая грязная лесбиянка, пропала наша мечта увидеть внуков! Ты очень расстроила маму.
― Может вы меня выслушаете хотя бы раз в жизни? ― Пони села рядом с дверью. ― Я бисексуалка, знаете таких? Они могут выбрать, с кем спать. Да, я трахаюсь с кобылами, но только чтобы утихомирить свои инстинкты. ― С той стороны молчали. ― Я ищу себе жеребца, но… эх знаешь, как это трудно? Ты одна в этом городе, рядом нет мамы или папа, что сказали бы мне: “Эй, доча, а ты просто подойди и дай ему в морду, а потом поцелуй”! Когда вы приехали сюда, я очень обрадовалась: “Неужели вы тут. Я смогу вам столько рассказать и попросить совета”, и этот случай похерит мою мечту? Мам, пап, я не маленькая, пора вам понять, что у меня есть свои желания и тараканы в голове, ведь я росла с вами.
Дверь открылась и два пони обняли ее.
― Моя девочка, ― ответил отец.
― Прости, милая, что мы так отреагировали.
― Да ничего, главное, мы будем вместе.
― Так значит ты помирилась с родителями? ― спросила Лирика, лежа на своей кровати в номере. Пока Дафна терла ее полы.
― Да, поболтали, я дала им денег, чтобы они поиграли в казино и познакомила с друзьями. Папане понравился Моби, он мне сказал: “Вот этот парень на кобылу похож, но у него член с яйцами, так что для твоей бисексуальной пизды это как раз”.
― Ахах… у тебя забавный отец, мне он понравился еще когда он нас увидел.
― Да, выкрикнув: “ебаный в рот” на родном сталлионградском, он потом говорил, чтобы я больше не подходила к “этой шелупони”. А потом как-то стал мягче.
― Ну хорошо, что все хорошо закончилось. ― Лирика закрыла глаза и услышала несколько щелчков. ― Эй, ты что делаешь?
― Ну как что?! ― доволько сказала Дафна. ― Хочу отомстить за тот раз. Теперь я оттрахаю тебя в жопу без смазки.