Fiery demon / Огненный демон

Пролог

Отчёт стража-гастата

к Её Величеству принцессе Селестии

Дата отправления: 23-е число месяца Равноденствия

Ваше Величество… Ваше Пресвятейшество… Дорогая принцесса Селестия...

Боже, что я пишу?

Наверное, лучше не начинать письмо так; вернее, начинать его совсем не так. «Дорогая» — ну как мне в голову могло прийти это слово?

Я сижу за дубовым столом уже несколько часов, но все мои попытки составить читабельное и красивое обращение к Вам заканчивается полной ерундой. В комплект моего бреда, также можно внести пятна кофе, огрызки гусиного пера, и кляксы чернил; проклятых, дурацких, несмываемых чернил. Знаете, сколько мыла я потратил пытаясь вычистить мою шерсть от этого противного дер…?

Всё равно вы не будете читать данное письмо, так как оно гарантировано будет скомкано и утилизировано в мусорное ведро; туда же, где находятся его несчастные собратья.

Три часа утра. Кровать хоть и не особо манит в свои объятья, но глаза у меня явно раскрасневшиеся и требуют долговременного отдыха. Но что я, чёрт подери, делаю вместо этого? Правильно: пытаюсь исписать проклятый кусок листа хоть какими-нибудь словами, которые не стыдно будет показать вам на суд.

По первоначальной задумке в этом письме, должно говорится, что я, Убель, получил сегодня очередной урок дружбомагии, изучил некоторые детали такой «сложной» науки и получил немногие качества, которые обязаны в будущем сделать из меня покладистую собачку. Честно сказать, я бы не писал этот отчёт вовсе, если бы не фиолетовая, назойливая, докучливая принцесса, требовавшую от меня немедленного написания данного послания.

Бред. Просто бред.

Хотя должен поправить свои выше исписанные мысли; Твайлайт не требовала; вовсе нет. Она тактично и галантно разъяснила мне все прелести этого идиотского занятия, и после, под угрозой полностью разрушить и разобрать мой головной мозг на маленькие-маленькие кусочки, я был вынужден сесть за стол и начать составлять отчёт. Чёрт подери, но до вчерашнего я думал, что никто не может заставить меня делать то, чего я не хочу. Как же я ошибался; она смогла это сделать и ей потребовалось всего лишь двадцать четыре часа и непрекращаемая трепля языком.

Она ходила за мной по пятам. В кондитерскую, в мой дом, и даже в мою кровать, мать хвостатая! Представьте на секунду выражением лисьего лица, когда я нежась на своём бархатном и упругом матрасе, открыл глаза и увидел её. Чёрт возьми, глубокая ночь, нормальные пони спят в своих домах и видят сладкие сны, а я вынужден выпроваживать фиолетовую заучку за дверь, со словами: «да-да-да, иди спать!»

Но что было утром, словами не описать и моё горе письмо вряд ли сможет передать ту злобу и ненависть возникшую в самых глубинах моей тёмной души. Кофе, газета и халат: обычное утро любого нормального жителя этой деревушки. Садясь за стол, и развернув газету, я отпил пару глотков бодрящего напитка; посмотрел в сторону окна и… угадайте кого я увидел? Я не знал, что в моей голове могут всплыть все самые ужасные, отвратные, кошмарные и убийственные ругательства, какие только существуют на этой планете и после всплеска негативных эмоций, я был вынужден согласиться. До сих пор не могу забыть её лицо; улыбающееся и с назойливым пергаментом перед глазами.

Эх…нервов у меня не хватит. Скорее всего воспользуюсь предложением принцессы Каденсы и перееду жить в Кристальную империю. Там по крайне мере, тихо. Не в плане праздничного шума, ярких и красочных мероприятий, которым славится этот великолепный город, а в смысле сохранения границ личного пространства. Никто не лезет к тебе с расспросами, никто не смотрит на тебя как на последнее чудо света, и не тычет копытом со словами: «Смотри, смотри кто идёт!». За последние несколько месяцев я изрядно натерпелся как от вас, так и от вашей сестры. Знаете ли, не очень-то и приятно бегать по лесам, равнинам и полям, с разодранными до крови конечностями, спасаясь от Стражей и Гвардии. Вы даже не поленились бросить на мою поимку самых лучших воинов, за что я должен отписать вам отдельное спасибо.

В любом случае; это сообщение вы всё равно не прочтёте. Потому что А – «цензура» не пропустит и Б – потому что я его всё равно выкидываю в помойку.

С уважением к вам...

Сказано – сделано; письмо было немедленно сжато в комок и точным броском отправлено в урну.

На дворе стояла глубокая ночь; небо закрыто серым пушистым одеялом из грозовых туч. Разумеется, описания облаков, должны быть более адекватными, но нужно же употреблять хоть какие-нибудь сравнения для точного представления стоявшей передо мной картины.

Изображения пейзажей выходят из-под моего пера в самом что ни на есть ужасном виде. Жаловаться не приходится — пишу так, как получится, насколько мне позволяет мой скуднейший словарный запас.

Со второго этажа открывался прекрасный вид на раскинувшийся вокруг лес. Первый месяц долгожданной и тёплой весны; капризная погода, иногда выкидывала такие кренделя, что погодному патрулю приходилось работать в поте лица и до мокрых грив, дабы отогнать тяжёлые и грозовые тучи подальше от города. Но ночью пегасы бездействовали, так что проливной дождь, стоявший на улице, щедро орошал землю холодной и липкой водой. Капли дождя барабанили черепицу с яростной силой; ощущение будто на крыше собралась целая кентурия готовившихся репетировать церемонный марш. Изредка громыхали раскаты грома над головами спящих жителей; обыденное явление в такой сезон года.

Подышать, может, воздухом?

Я схватил плащ, со спинки стула, подобрал со стола трубку, забитую табаком и спустился вниз. Шёл тихо, но довольно быстро, и вскоре, миновал дверь соседа, который шумно и протяжно храпел на кровати, раскинув все четыре копыта в стороны, видимо, изображая из себя звезду. Я не собирался отходит от дома далеко; снаружи, над парадной дверью располагалась небольшая надстройка, в виде тандема, установленная как раз для таких мокрых и дождливых случаев.

Не успел я открыть дверь, как в лицо подул прохладный ветер; яркий насыщенный запах весенней свежести, от которого, по коже пробежала приятная дрожь. На улице было шумно; воздух гудел от яростного ливня под аккомпанементы раскатов грома.

Спички где-то были в этом кармане…

Чирк…Чирк…

Прошёл месяц после тех событий, перевернувших всю мою жизнь. Они были настолько неожиданными, что я даже не успел понять где низ, а где моя голова; неприятные и ужасные, захватывающие дух и заставляющие задуматься над чужими судьбами да и не только. Было неприятно, когда на каждом углу дома или на доске объявлений, висели листки с моим изображением, помеченые словами “Особо опасен!”. Прибавьте к этому дворцовые интриги и государственные заговоры против принцесс — мне случайно удалось предотвратить покушение на Её Величеств, и превращения их в жалких рабынь.

Знаю, что это звучит как бред параноика или какого-то там маразматика, но что поделать; я не могу заставить кого-то верить в произошедшую не так давно историю. Нет, не так – в приключенческую историю!

Я знаю, что вы хотите получить начало моего повествования; терпение — явление редкое, но прошу вас, проявите его, хоть немного. Дайте мне высказаться, и после, можете насладиться моим рассказом (или послать меня ко всем чертям). Мне в принципе и так всё равно…

Чирк…Чирк…Пшш….

Через пару секунд, табачный дым заполнил мои лёгкие и нервы понемногу начали успокаиваться. Никотин хоть и был вреден для живых, но мог ли я отнести себя к числу таких счастливчиков? Им уготована судьбой прожить весёлую и безмятежную жизнь, и я завидовал им, потому что они были похожи на жеребят, не знающих проблем и препятствий, и даже если они с ними сталкивались, то преодолевали ненастья вместе, дружно, как одна-единая семья.

Пущенные мною дымные колечки, пролетая до границы, где заканчивался навес, медленно расширялись в диаметре и растворялись воздухе, пока полностью не исчезали, соприкоснувшись с влагой. Баловство, да и только.

После произошедшего «инцидента», меня оправдали перед Её Величеством и народом; сняли все обвинения и даже хотели повысить до статуса опциона, на что я ответил вежливым отказом. Откровенно говоря, хотелось молча развернутся и уйти из проклятого дворца, с которого, собственно, началась моя история. Хоть я и был реабилитирован, в виде получения гражданства, с меня всё равно не спускали глаз. Плюс, по приказу принцессы, приставили к фиолетовой зануде, у которой по каким-то причинам, не было личной охраны.

Чёрт возьми она же аликорн! Принцесса-полубогиня, как никак! Королевская знать и первое лицо Эквестрии!

Хотя какой толк говорить о защите, если военная сила в государстве была, откровенно, настолько хлипкая, что казалось чуть нажмёшь, а она уже развалится на мелкие кусочки. Какой толк твердить о безопасность первых лиц страны, если мне, преступнику, случайно удалось предотвратить эпохальную и вопиющую катастрофу, грозившуюся полным разгромом королевства.

Хладнокровный убийца, полностью увязший в крови собственных злодеяний, душегуб, в аду для которого зарезервировано целое озеро, палач приходящий забрать чью-то жалкую жизнь, оказался на грани того, чтобы стать героем.

Что я несу? Боже, мне точно пора в психушку. Может хоть там смогу забыться?

Ливень всё продолжал гудеть; шум дождя умиротворял из без того воспалённый мозг, который нёс всякую чушь. Я слишком устал от всего этого; хотелось просто лечь в холодную землю, закрыть глаза и заснуть… и никогда не просыпаться. Неужели я так многого прошу?

Внезапно левая лапа начала зудеть. Неосмысленно я протянул ладонь чтобы почесать её, но почувствовал, что пальцами наткнулся на холодный металл. Представьте себе зуд, который невозможно погасить; вам хочется почесаться, но вы не можете этого сделать. На место моего обрубка приставили протез, а воображаемая левая лапа, всё также жутко зудела, несмотря на то, что она была потеряна для меня. Безвозвратно. Спасибо Её Величеству.

Я закрыл глаза, и стал делать дыхательные упражнения; представил, что потерянная конечность никуда не делась, и что она всегда была со мной; где ей было место. После, я поднял фантомную руку и согнул её в локте, прижав к груди. Правой лапой, медленно и не торопясь, начал поглаживать призрачную конечность. Зуд понемногу стих.

Иногда, сидя в кресле, и читая очередную книгу, мозг забывал, что я без одной руки; держа вещи или предметы металлическим протезом, я в буквальном смысле, мог осязать вещи, находившиеся в стальной лапе; какие они на ощупь, из какого материала сделаны, и даже чувствовать рельеф. Это было необычным, даже можно сказать, слишком странным явлением.

Прошу извинить за мою разговорчивость. Вы ведь не хотите слушать о моих потерях, так ведь?

В любом случае, покурив, и насладившись вдоволь весенним «дождичком» я зашёл внутрь, сел за стол, и начал писать. Говорят, на бумаге можно написать всё что угодно и какой угодно бред; ей то всё равно, что вы запишите на ней.

Ну что же! Позвольте, в таком случае, начать мой рассказ. Надеюсь, вы получите хоть какое-нибудь удовольствие от моих почеркушек.