Что связало их [What Bound Them]
11 - Товарищи
Pencil Pusher — Человек, занимающийся утомительной и скучной канцелярской работой с бумагами. Часто скучен сам по себе. Дословно: «перекладыватель карандашей».
Long Road — Длинная дорога / долгий путь.
High Winds — Очень сильный ветер.
Форт оказался одновременно и куда больше, и куда меньше, чем Спайк ожидал.
Он был достаточно велик, чтобы называться городом, хоть ни один из виденных Спайком городов и не был настолько строго организован, как этот. По крайней мере, он абсолютно точно был больше, чем Понивилль времён его детства.
Но всё же — каким-то образом — форт казался меньше, чем Понивилль. Строения, хоть и хорошо сконструированные и прочные, не были ни окрашены, ни помечены — за исключением поясняющих их предназначение знаков. То, в котором он проснулся, называлось "ПОСТ-ОП".
И все они были одного и того же — приземистого — типа: высокие ровно настолько, чтобы обеспечить свободу передвижения нормальных пони. Спайк был почти в два раза длиннее любого жеребца, стоя на четырёх ногах, а передвигаться таким образом в данный момент было невероятно больно по причине травм. Его не покидало ощущение, будто ему предстоит множество ударов головой — обо что ни попадя.
Помимо низких, неукрашенных строений, там была стена. Казалось, будто всё не пошедшее на возведение строений форта дерево пустили на возведение стены настолько высокой, насколько только возможно. Она окружала всю базу и казалась как минимум пяти ярдов в высоту в самих низких местах.
В странном полусвете того, что Спайк, за неимением лучшего слова, был вынужден называть "днём", было трудно различить детали чего бы то ни было. Там определённо были пони, патрулирующие бастионы на стене, и понатыканные в некоторых местах башни с наблюдательными постами. Форт бурлил суетливой активностью, но Спайк не мог разобрать детали чьей-либо внешности, или того, что пони делают, пока те ни подходили к нему достаточно близко. В местах, напоминающих перекрёстки часто посещаемых маршрутов движения, было расставлено несколько фонарей, но это были масляные лампы — не слишком-то яркие. Большая часть базы оставалась неясным нагромождением теней и форм.
Хотя, несмотря на боль ран и неправильность неба — Спайк сомневался, что когда-нибудь перестанет ощущать поползновения ужаса при виде одновременно висящих над головой солнца и луны — вновь находиться снаружи было приятно. Будто вес, существования которого он даже не замечал, упал, наконец, с плеч. Сплетение было тесным шипастым месивом, замок стискивал и рассыпался, а кроме того и там и там было крайне, абсолютно темно. Даже здание пост-операционной было маленьким и тёмным. Теперь же он мог видеть — пусть и неясно. И он мог расправить крылья. Ощущение было хорошее.
К лёгкому удивлению Спайка, даже подходящие достаточно близко, чтобы хорошенько его разглядеть, пони не выглядели слишком уж встревоженными присутствием дракона. Они держались настороженно и любопытно поглядывали на него — но не более. Пони не останавливались поглазеть — вместо этого они спешили отправиться по своим делам.
"Ривалли сделал объявление, как только мы притащили тебя сюда", — заметив выражение его лица, объяснил Пиф. "Тебя никто не будет донимать. Он не вполне уверен, не начнёшь ли ты их жрать, если они умудрятся тебя разозлить".
Вдвоём они шагали — или, в случае Пифа, хромали, так как его передняя левая нога была жёстко скреплена шиной, и он пытался на неё не опираться — следом за носящей пиджак того же самого оливкового цвета, что и шерсть Ривалли, жёлтой единорожкой. Полковник удалился с целью организовать формальный разбор полётов с Пифом и Спайком, оставив их самих в фойе лазарета с Компасс Роуз и Доктором Грэй. Разговоров было не много: Компасс некоторое время спустя встала и направилась к кроватям, а Грэй была по уши в заполнении карт пациентов, или чём-то подобном.
Как раз в тот момент, когда Спайк понял, что начал дремать, объявилась бесцеремонным и профессиональным тоном представившаяся как "Лейтенант Пенсил Пушер1, помощник-адъютант Полковника Ривалли" единорожка и проинформировала их о том, что Полковник готов к разбору полётов. В данный момент они следовали за ней по лагерю настолько быстро, насколько позволяла хромота Пифа.
"Я не ем пони", — фыркнул Спайк. "Я же говорю: обычная еда с добавлением драгоценных камней. Хотя..." У дракона в животе заурчало, и Пиф попытался сдержать улыбку. "Что-то я сильно проголодался".
"К сожалению, драгоценные камни сейчас в дефиците", — произнесла Пенсил Пушер. Спайк моргнул и повернулся к ней. Идущая рядом единорожка смотрела на него поверх очков. Она, очевидно, знала территорию лагеря достаточно хорошо, чтобы ей не приходилось смотреть под ноги. "Учитывая обстоятельства, они не являются одним из критически важных ресурсов военного объекта. Тем не менее, если вы способны переварить более обычную еду, я уверена, Полковник Ривалли готов санкционировать использование вами столовой".
Спайк мгновение смотрел на неё. "Что такое столовая?"
Пенсил Пушер отвернулась. "Кафетерий".
"Оу". Спайк моргнул, а затем ухмыльнулся. "Ну, спасибо".
"Меня благодарить не надо", — проговорила Пенсил Пушер. "Если хотите кого-то поблагодарить, то скажите спасибо Полковнику. Именно он отдаёт приказы. Мы на месте".
Единорожка остановилась перед деревянным строением. Оно было слегка больше, чем остальные, и знак над дверью провозглашал, что это "АДМИНИСТРАЦИЯ". Пара земных пони — каждый держал копьё и носил зелёный пиджак того же типа, что и Пенсил Пушер — стояла по бокам от двери. При их приближении пони отдали честь, и один из них распахнул двери.
По крайней мере, освещение внутри здания администрации было лучше, чем в пост-операционной. Хотя это здание тоже было весьма приземистым, и Спайк обнаружил, что вновь вынужден нагибаться, чтобы не врезаться во что-нибудь головой. Ситуацию дополнительно усугубляло то, что здание было куда более плотно набито: даже в этой комнате, являющейся всего лишь фойе, пони всех видов — но все, как один, одетые в те же оливковые пиджаки — спешили туда-сюда с бумагами и свёртками, входя и выходя сквозь ведущие куда-то вглубь строения двери. Некоторые пони на секунду прерывались, кидали взгляд на Спайка, но ничего не говорили и надолго не задерживались.
В фойе был всего один установленный у дальней стены стол. Стоящий за ним молодой земной пони при виде приближающейся Пенсил Пушер оживился. "Лейтенант", — быстро отдав честь, сказал он. "Полковник вас ожидает. Комната двенадцать".
"Замечательно", — ответила кобыла. Она подала Спайку и Пифу знак следовать за собой, а затем повела их к одной из дверей. Дракону пришлось согнуться ещё сильнее, пролезая под перегородкой, но он справился.
Коридор на другой стороне был даже ещё более забит, чем фойе. Казалось, будто дверей там больше, чем стен, и пони постоянно появлялись из одних и сразу же устремлялись в другие. Слышался непрекращающийся шум: помещение наполняли голоса, звуки перьев и бумаги, открывания и закрывания дверей и топот копыт по деревянному настилу.
В итоге единорожка достигла двери у конца коридора и вошла внутрь; дракон и земной пони вошли следом.
Внутри находился большой круглый стол и множество стульев. Полковник Ривалли сидел с другого конца стола. Пегас надел один из уже знакомых оливковых пиджаков, почти не выделяющийся на фоне его шерсти, а так же плоскую шляпу с прикреплённой к ней бронзовой звездой.
Он был не единственным, кто находился в комнате. Молодо выглядящий земной пони сидел рядом с ним, сортируя стопку бумаг, а одетый точно так же, как и Ривалли, оранжевый земной жеребец прогуливался позади него. Все присутствующие взглянули на новоприбывших.
Спайк отодвинулся, уступая дорогу Пифу, и тот, входя, отдал честь здоровой ногой. Ривалли заворчал. "Я всё ждал, когда же вы объявитесь", — произнёс он, а затем указал копытом на стулья. "Садитесь. Нам предстоит разобрать множество вопросов".
Пиф сел без промедления. Спайк же оглядел один из хило выглядящих стульев, а затем сказал: "Спасибо, но я лучше постою".
Ривалли вновь заворчал. "Как хочешь", — пожимая плечами, проговорил он; Пенсил Пушер усаживалась рядом с ним. Теперь, когда они оказались в месте с лучшим освещением, Спайк заметил, что пегас куда старше, чем ему показалось вначале. В его гриве хватало седых волос, а на лице было несколько заметных морщин. Хотя, даже в сочетании с маленьким ростом, это не могло притупить ощущения значимости его присутствия. По-прежнему казалось, будто полковник привлекает внимание самим своим существованием.
Пенсил Пушер прочистила горло, и перекладывающий бумаги земной пони резко поднял глаза. "Начинайте вести протокол", — произнесла адъютант. "Разбор полётов с Разведчиком Первого Класса Пиф Хэлметом и..." Она искоса глянула на Ривалли — пегас в ответ лишь пожал плечами. Та вздохнула и продолжила: "Драконом Спайком. Присутствуют: Полковник Ривалли, Корпус Обороны; Капитан Лонг Роуд2, Корпус Разведки; Лейтенант Пенсил Пушер, адъютант».
Земной пони, очевидно, исполняющий роль кого-то вроде секретаря, начал с бешеной скоростью писать на одном из множества лежащих перед ним листов бумаги. Остальные пони не обращали на него внимания. Следующим заговорил Капитан Корпуса Разведки.
"Так, давайте побыстрее", — сказал он. "С остальных застав ко мне поступают опасные донесения, а кроме того, я должен координировать работу наших собственных разведгрупп. Ченжлинги движутся. Мне нужно удержать ситуацию в копытах, иначе на нас нападут исподтишка".
Ривалли кивнул. "Принято. Начнём с донесения разведки, чтобы ты мог уйти, если появится что-то важное".
Капитан кивнул, а затем глянул на Пифа. "Докладывайте. Кстати, рад, что вы с Тэйлспин выжили. Корпус Разведки не может себе позволить потерять ещё больше оперативников".
Пиф отдал честь здоровой ногой. "Благодарю, сэр". Он прочистил горло, а затем принялся говорить удивительно бойким голосом: "Мы покинули Форт Мэйнхолд шесть дней назад, направляясь в Сплетение в поисках замкообразной структуры, об обнаружении которой Хай Виндс3 доложил по результатам предшествующего облёта. При обычных обстоятельствах это был бы восьми-девятидневный переход, но, ввиду того, что нас сопровождал неподготовленный член Информационного Корпуса, припасов решено было взять с расчётом на две недели. На шестой день мы наткнулись..."
Спайк вполуха слушал, как Пиф подробно описывает их путешествие. Дракон отчасти по-прежнему находился под некоторым впечатлением от его внезапно профессионального тона. Он привык к тому, что жеребец говорит медленно и осторожно, а не в такой — быстрой и отрывистой — манере. Другая часть его гадала, как именно пони в этой не-Эквестрии определяют время при том, что солнце и луна неподвижно висят в небе. Остаток мыслей занимала Твайлайт Спаркл.
Он нахмурился при воспоминании о том, как легко купился на обман Королевы Кризалис. Ченжлинги никак не могли проникнуть в замок раньше них — в этом он был уверен. В журнале Твайлайт говорилось, что она собиралась встретиться с Королём Сомброй, а не с Королевой Кризалис. Всё указывало на то, что это был обман.
Так почему он в него поверил?
"Потому, что ты хотел поверить", — отвечал слабый голосок в голове дракона. "Ты не хотел признавать, что мог потерять ещё одну подругу. Ты никогда не хотел признавать, что потеряешь кого-нибудь из них. Каждое утро ты просыпался и, сколько мог, лежал с закрытыми глазами — просто чтобы притвориться, что Рэрити будет рядом, когда ты их откроешь. Ты перестал ходить в 'Сахарный Уголок' потому, что знал, что там больше не будет Пинки Пай".
Ты не хотел верить, что Твайлайт умерла, и поэтому схватился за первую попавшуюся альтернативу. И ты по-прежнему не желаешь в это верить.
Внезапная вспышка боли в ране на животе вернула его к реальности.
Пиф до сих пор продолжал докладывать. «...Существо, называющее себя Королевой Кризалис", — говорил он. "Она оказалась... Ченжлингом-аликорном, и, кроме того, называла себя 'матерью' остальных ченжлингов".
Он замолчал. Ривалли и Роуд смотрели на него.
Спустя мгновение Ривалли произнес: "Королева ченжлингов — аликорн". Он стукнул копытом по столешнице. "И теперь она вне себя. Чудесно. Просто чудесно. Мы не можем справиться даже с одним враждебным аликорном самим по себе, а теперь у нас их два; плюс армия. Превосходно».
Спайк поднял коготь и прочистил горло. Голова Ривалли дёрнулась, и он пригвоздил дракона суровым взглядом. "Что?"
"Заклинание, про которое я говорил", — произнёс он. "Оно и её тоже может удержать. В прошлый раз, когда она пыталась снять заклинание, ей пришлось иметь дело с тем, кто его наложил. Она, э, использовала против него то же заклинание, что и против меня, но нам удалось вернуть его в норму и отразить вторжение".
Пегас, похоже, немного расслабился. "Ну, хоть что-то хорошее", — пробормотал он. "Остаётся надеяться, что ты прав по поводу заклинания. Я приказал нашему центру связи сделать копии книги", — поворачиваясь к Капитану Роуду, добавил он. "Ты и твои разведчики должны будете заняться её распространением по всем заставам и центрам изучения магии, какие только сможете найти. Мы должны знать всё, что там есть, как можно быстрее".
Роуд кивнул, но при этом сильно нахмурился. "Я займусь распространением, как только смогу", — произнёс он. "Но у нас может не оказаться достаточно времени".
"Что ты имеешь ввиду?" Глаза Ривалли слегка сузились.
"Именно поэтому я здесь", — продолжил Роуд. Он подал ведущему протокол встречи пони знак, тот прервался и расстелил на столе большую карту. Как и на тех, что Компасс несла с собой, на этой преобладала огромная чёрная клякса, отмеченная как "Сплетение", но ещё там были отмечены места, которые, как Спайк предпожил, являются другими крепостями. Большинство из них, как и тот, что был помечен "Форт МакХуффри", находилось у западной части Сплетения и огибало его, словно кордон.
"Со вчерашней ночи мы наблюдаем непрерывное сосредоточение ченжлингских сил в области Сплетения. Они движутся по направлению к Сплетению отсюда, отсюда, отсюда и отсюда", — Роуд наклонился и указал на точки на карте. "Нетрудно предположить, что они собирают силы для наступления".
Ривалли нахмурился. "Так значит, наш дракон всерьёз разворошил их осиное гнездо".
"Именно", — искоса глядя на нахмурившегося Спайка, подтвердил Роуд. Затем он вновь взглянул на карту и продолжил: "На данный момент они пока ещё не достигли Сплетения, и пройдет ещё несколько дней прежде, чем они до него доберутся. Мы отправили несколько подразделений Корпуса Обороны на перехват с целью задержать их настолько, насколько возможно, и остановить столько, сколько сможем, прежде чем они окажутся под прикрытием стеблей. Пока что нам удалось остановить около трёх четвертей их сил, но поступает всё больше и больше докладов, а численность ченжлингов, судя по всему, быстро растёт".
Полковник подпёр подбородок копытом и глянул через стол на Пифа и Спайка. "Итак", — по-видимому, ни к кому конкретно не обращаясь, произнёс он. — "По нам вот-вот хорошенько врежут, а мы ещё даже не знаем — куда именно. У нас нет гарантий того, что это заклинание, если оно вообще существует, сработает, а даже если и сработает, у нас, вероятно, не хватит единорогов, чтобы поддерживать его везде, где нужно". Он указал копытом на Спайка. "Сейчас самое время углубиться в подробности касательно супер оружия, про которое ты говорил".
Спайк шумно выдохнул. "Я не назвал бы их супер оружием". "В смысле", — быстро добавил он, заметив помрачневшее лицо полковника. — "Они мощные, и их множество раз использовали для спасения Эквестрии от серьёзнейших угроз. Но, э, 'супер оружие', вроде как... Не вполне подходящее сло..."
"Ты сказал 'они'», — прервал его Ривалли.
"Да", — ответил Спайк и кивнул. "Элементы Гармонии. Множественное число. Их шесть. Нужны все шесть, чтобы они сработали, но, когда они вместе, то могут почти что угодно. Вообще-то давным-давно они дважды остановили Кобылицу на Луне".
Все пони в комнате моргали и глядели на него. Многие, включая Пифа, выглядели поражённо. Спайк слегка улыбнулся и продолжил: "Ага — они сильны. Мы могли бы использовать их, чтобы победить и Королеву Кризалис. Но она помешала нам ими воспользоваться, так что пришлось положиться на заклинание щита. Но есть одна проблема".
Ривалли вздохнул. "Конечно же есть", — помахивая копытом, проговорил он. "Всегда есть. И что же это?"
"Воспользоваться Элементами могут лишь пони, которые, э, действуют как их носители — я полагаю, можно это так описать. Как я сказал, их шесть". Спайк поднял лапу и начал считать на когтях. "Верность, Щедрость, Доброта, Смех, Честность и, э..." — тут он понял, что у него кончились когти, опустил лапу и закончил. — "Магия. Если собрать их вместе, то носители получают силу, о которой любой другой пони может лишь мечтать".
Он осознал красноречивую тишину. Все в комнате смотрели на него. На лице Капитана Роуда играла лёгкая ухмылка; Пиф просто смотрел.
Секунду спустя Полковник Ривалли ровно констатировал: "Доброта и смех".
"Да", — будто слегка оправдываясь, сказал Спайк. "Элементы питает сила дружбы, что связывает их носителей. Звучит, может быть, странно, но, поверьте мне, это правда. Перед тем, как уснул, я знал шесть использовавших их кобыл. Магия дружбы... Сильна". Дракон поднял коготь и приложил его к рубиновому ожерелью. "Моя жена была одной из них", — тихо добавил он. "Рэрити — самая щедрая пони из всех, кого я встречал. Твайлайт была Магией".
Пегас тяжело вздохнул и потёр лицо копытами. "Точно", — проворчал он. "Значит, это супер оружие, питаемое силой дружбы, состоит из шести частей, из которых у нас в наличии ровно ноль. Кроме того, если бы даже у нас были все шесть, мы не знаем, кто именно может — и не знаем, может ли вообще кто-либо — их использовать".
"Не-е совсем", — протянул Спайк. Ривалли резко поднял глаза, ожидая продолжения.
"Думаю, я уже нашёл одного", — продолжил дракон. Он повернулся и посмотрел на Пифа — тот лишь моргнул в ответ.
"Что? Я?" Жеребец недоумённо смотрел на него. "Ты, вообще, о чём?"
"Да, объясни-ка", — попросил Капитан Роуд.
Спайк прочистил горло. "Кристальное дерево, о ветви которого рассказывал Пиф — это Древо Гармонии", — сказал он. "Именно с него были взяты Элементы Гармонии. Это кристаллы с того дерева. Пока меня, э, контролировала Королева Кризалис, казалось, будто он просто размахивает палкой. Однако, когда он ударил меня ей, я увидел кристалл и вспышку света". Он прервался. "Это были два цвета: белый и синий. Именно эти цвета имели последние пони, использовавшие Элементы Верности и Щедрости". Он вновь потрогал ожерелье когтем. "Я знаю", — тихо добавил дракон. "Я никогда не забуду цвет Рэрити".
"Так ты думаешь, что я — один из пони, которые могут их использовать", — сказал Пиф. По голосу было понятно, что он в это не верит.
Спайк кивнул. "Ага", — подтвердил он. "Думаю. Возможно даже больше, чем один. Может быть, именно поэтому Древо отдало тебе одну их своих ветвей. И ты рисковал жизнью, чтобы спасти своих друзей, даже несмотря на то, что это означало вернуться в замок, полный ченжлингов. Я бы сказал, это и есть верность".
"Точно, точно", — Ривалли поднял копыта, прерывая дискуссию. "Потом будете разбираться — он это, или не он. Сдается мне, сначала нам нужно найти эти штуки; причём быстро. Предпочтительно до того, как Кризалис придёт и втопчет нас в землю". Он поднял бровь и вновь взглянул на Спайка. "Есть идеи, где они могут быть?"
Спайк посмотрел на разложенную на столе карту и нахмурился. "У меня есть пара мест на примете", — проговорил он. "Но мне нужно поговорить с Компасс, чтобы понять, где именно они на этой карте".
"Компасс Роуз", — резко сказал полковник. — "В данный момент прикреплена к отделению пост-операционного ухода, ожидая осмотра Доктором Грэй для оценки её состояния — физического и психического. Я спорил с ней несколько часов, прежде чем она согласилась, и она крайне в этом нуждается. Она, может быть, не столь близка к смерти, как прочие пострадавшие в вашей маленькой экспедиции..." — Спайк заметил, что Пиф, шипя, втянул воздух, а Капитан Роуд нахмурился. — «...Но стресс, через который ей пришлось пройти, и полученные ей ранения не менее серьёзны". Он махнул копытом в сторону карты. "Мне нужна твоя лучшая догадка. Её мнение мы можем узнать позднее".
Дракон вздохнул, а затем вновь вернулся к карте. "На самом деле, есть всего два варианта". Он ткнул когтем в карту, указывая туда, где, по его мнению, должен быть Кантерлот. "Они могут быть здесь — в Кантерлоте. Он был столицей Эквестрии, и именно там Элементы хранились в то время, когда не находились на Древе. Это — ближайшее место".
"А второй вариант?" – подсказал Капитан Роуд.
Спайк нахмурился ещё сильнее. "Кристальное Королевство", — сказал он. "Я не вижу его на карте. Хотя оно было бы где-то здесь". Он указал ближе к краю карты – туда, где площадь пустоты была закрашена чёрным.
Дракон услышал, как Ривалли застонал, поднял глаза и увидел, что тот вновь трёт лицо копытами. "Ну просто всё лучше и лучше", — пробормотал он. «Конечно же они будут там".
"Где?" — склонив голову набок, спросил Спайк. "Там же пусто".
"Там пусто", — ответил Капитан Роуд. — "Потому, что мы не можем его разведать. Это — кошмарный туман. Сплошное море черноты до самого горизонта. Мы знаем лишь то, что разведчики, которых мы посылаем внутрь, не возвращаются; разведчики, которых мы посылаем лететь над ним, говорят, что конца ему нет; а разведчики, которых мы посылаем к нему, рассказывают о худших монстрах, которые только существуют".
Спайк почувствовал, как у него по спине пробежали мурашки. Если это — то, во что превратилась Кристальная Империя... Это многое объясняло.
Твайлайт, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста не будь мертва.
Дракон помотал головой и вновь указал на горную цепь. "Тогда начнём отсюда", — твёрдо произнёс он. "Кантерлот. Это ближе, безопаснее и, даже если они не там, он был важной частью Эквестрии, и Твайлайт проводила там кучу времени. Там может найтись что-то важное, пусть даже это будет всего лишь информация о том, что произошло".
Ривалли вздохнул и в очередной раз подпёр подбородок копытом. "Ладно", — сказал он. "Хоть есть, с чего начать". Он глянул на Пифа и добавил: "Я полагаю, ты тоже пойдёшь".
Жеребец вновь отсалютовал. "Так точно, сэр", — ответил он всё тем же удивительно резвым голосом. "Даже если бы я не ввязался в это — а я, похоже, ввязался, — здесь от меня с моей ногой толку нет, и я не позволю спасшему мою жизнь дракону идти туда в одиночку".
Спайк почувствовал, как на него нахлынуло чувство признательности, но до того, как он успел что-нибудь сказать, вновь заговорил пегас. "Если ты настаиваешь", — проговорил он. "Нам понадобится несколько дней, чтобы подготовить для вас двоих снаряжение".
Пиф выглядел удивлённо. "Для нас двоих, сэр?"
Ривалли глянул на него ничего не выражающим взглядом. "Ты планировал взять кого-то ещё?"
"Я всегда работал с Тэйлспин..."
Полковник прервал его поднятием брови. Когда пегас заговорил, голос был твёрдым, но удивительно нежным, учитывая его привычные лужёные интонации. "Об этом я осведомлён, разведчик", — произнёс он. "Но, говоря прямо, твоя напарница на пороге смерти, и Доктор Грэй не вполне уверена в том, переживёт ли она эту ночь. Она не в состоянии путешествовать, и — при всей моей надежде на чудо — я с болью вынужден посоветовать тебе пойти и повидаться с ней, пока у тебя ещё есть такая возможность".
Лицо Пифа стало пепельно-серым, но он умудрился кивнуть.
Полковник резко поднялся. Он заговорил, и голос вновь стал резким и командным. «На этом всё», — направляясь к двери, произнёс он. "Вы свободны. Поговорите с Лейтенантом Пушер, если у вас появятся вопросы".
И дверь за ним захлопнулась.
Тэйлспин никогда за всю свою жизнь не чувствовала такой усталости. Это было больше, чем просто физическое истощение: каждая частица её существа хотела просто уснуть и никогда, никогда больше не просыпаться. Каждый вдох требовал больше усилий, чем что-либо, что она делала до этого, и становилось всё труднее.
Так почему она не останавливалась?
Несмотря на совершенное, полнейшее отсутствие энергии или воли, её лёгкие продолжали работать. Чувство было почти такое, будто кто-то другой дышит за неё.
Она хотела, чтобы это прекратилось. Она хотела спать.
Тэйлспин плыла в черноте на протяжении того, что казалось вечностью. Она потеряла счёт тому, сколько вдохов сделала, сколько нежелательных ударов сердца пережила. Она не знала, где находится, или что произошло. Она просто хотела спать.
Затем она услышала чей-то плач.
На протяжении нескольких минут, очень медленно, она пыталась заставить свои глаза открыться. Звуки за это время не оставили её в покое, хоть со временем и стали несколько тише. Они раздавались откуда-то справа. Это была Компасс Роуз. Единорожка свернулась на своей койке, держа копыта у лица и пытаясь побороть слёзы.
Тэйлспин открыла рот в попытке позвать её, но не смогла выдавить ни звука. Она пыталась вновь и вновь, но в горле было слишком сухо, чтобы произнести хоть что-нибудь. Она чувствовала, как с каждой попыткой соскальзывает всё ближе и ближе к беспамятству, но не останавливалась. Она по-прежнему была абсолютно, всепоглощающе обессилена, но теперь она знала, что нужна кому-то.
Наконец, ей удалось выдавить скрипящий звук, достаточно громкий, чтобы за рыданиями Компасс его можно было расслышать. Единорожка резко подняла глаза, повернула голову, взглянув на Тэйлспин, а затем подпрыгнула и рванулась к её кровати.
Компасс выглядела так, будто только что пережила худший день в своей жизни. Под одним глазом был фингал, грива спуталась, шёрстка пропиталась потом, а лицо — слезами. Хотя Тэйлспин не могла смотреть ни на что, кроме сломанного рога во лбу единорожки.
"Ты проснулась". Голос Компасс, кажется, раздавался откуда-то издалека. Он звучал устало — почти так устало, как Тэйлспин себя чувствовала, — но в нём было невозможно не заметить облегчения.
"Т..." Ей прошлось приложить невероятные усилия, чтобы выдавить один лишь этот звук. Тэйлспин на секунду прервалась, собираясь с силами, а затем вновь попробовала. "Ты..."
Компасс быстро затрясла головой. "Не говори", — пробормотала она. "Я принесу тебе попить".
Тэйлспин закрыла рот. Она не могла набрать энергии достаточной, чтобы кивнуть — или хотя бы улыбнуться. Ей оставалось лишь надеяться на то, что Компасс поняла, насколько она благодарна.
На столе возле кровати Компасс стоял кувшин. Тэйлспин наблюдала за тем, как единорожка подошла к нему, остановилась, а затем — вместо того, чтобы воспользоваться магией – потянулась в попытке поднять кувшин ртом. Зрелище пытающейся неуклюже наполнить стакан единорожки заставило пегаску мечтать оказаться где-нибудь — где угодно — ещё. Но она не закрыла глаз и не отвернулась.
Компасс медленно вернулась к Тэйлспин, подсунула ногу под голову пегаски, приподняла её и пролила небольшое количество воды меж её губ. По крайней мере, стакан она держала магией, но аура вокруг него была слабая и быстро мерцала. Тэйлспин чувствовала, как Компасс трясётся от требующегося для удержания стакана в воздухе усилия, и потому старалась пить быстро, избавляя единорожку от лишнего напряжения. От ощущения холода в голове помутилось, но она выпила столько, сколько смогла. Она не хотела вновь просить Компасс об этом.
Наконец, единорожка сделала глубокий вдох и опустила стакан на прикроватный столик. Затем она упала на бёдра и, тяжело дыша, опустила голову.
"Спасибо", — хрипло прошептала Тэйлспин. Попытки выдавить из себя звуки по-прежнему требовали столько усилий, что ей в это не верилось. Но теперь она хотя бы могла говорить. У пегаски не появилось и мысли промолчать — не после того, через что Компасс пришлось пройти, помогая ей.
Единорожка издала слабый, сдавленный звук, и замотала головой. Заговорив, она не смотрела на неё: "Не благодари меня. Пожалуйста — не надо. Это... Это всё — моя вина". Слёзы вновь лились по её щекам. "Если бы я не настояла на том, чтобы отправиться в эту экспедицию, ничего этого не случилось бы. А ты.. Ты бы не..."
"Тебе больно", — по-прежнему изо всех сил стараясь оставаться в сознании, прошептала Тэйлспин. Даже в своём всего лишь полусознательном состоянии она понимала, что "больно" — даже близко не то слово, которым можно описать случившееся с Компасс. "И ты всё равно помогла мне. Это стоит благодарности". Мир пытался потерять чёткость. Она быстро заморгала, стараясь удержать единорожку в поле зрения.
"Мне больно только потому, что я сказала Пифу это сделать", — проговорила Компасс. Она открыла глаза, но не подняла их. Какое-то время она просто глядела в пол и плакала. Тэйлспин не знала, что сказать.
Компасс всё же сама нарушила тишину. Слова вырывались из нее перемешанными — в безумной спешке. "Если бы я не настояла на том, что кто-то должен проверить замок, ничего этого не случилось бы. Если бы я не настояла на том, чтобы пойти с вами, я бы не задерживала тебя, когда ченжлинги напали, и ты бы сбежала. Если бы я меньше возилась с книгами и больше следила за тем, куда идут Пиф и Спайк, они бы не оказались одни и их бы не схватили. И если бы я могла... Не быть абсолютно бесполезной в конце, я бы вытащила тебя из кокона и не дала... Не дала этой..."
Она вновь затрясла головой и крепко зажмурила глаза. "Я заставила Пифа сломать смолу на моём роге, хоть и знала, что при этом случится, потому что магия — единственное, что могло помочь, а я не могла позволить тебе умереть из-за того, что ты пыталась меня спасти. Мне не стоило идти с вами. Я — не одна из вас. Я — не солдат и не разведчик. Меня не должно было там быть, и то, что с тобой случилось — моя вина". Она сделала глубокий, дрожащий вдох. Когда она вновь заговорила, голос был почти таким же тихим, как и у Тэйлспин. "Прости. Просто, пожалуйста, ни за что меня не благодари. Я... Я этого не выдержу".
Несколько долгих секунд Тэйлспин просто наблюдала за плачущей единорожкой. Затем, приложив каждую каплю силы, которую смогла собрать, она заставила одну их своих ног двинуться и положила копыто на плечо Компасс. Единорожка замерла.
"Ты". Тэйлспин облизала губы и попробовала вновь. "Ты — одна из нас". Она слабо надавила на плечо Компасс, мимолётно осознав, что нога выглядит тонкой, словно у скелета, а шерсть стала серой. Ей было всё равно. Компасс нуждалась в ней. Её собственная слабость могла подождать. "Ты спасла мне жизнь". Она на секунду замолчала, медленно моргая — забытьё вновь начало приближаться, — и заставила себя закончить перед тем, как вырубиться. "Ты пожертвовала рогом. Чтобы спасти меня".
Тэйлспин осталась без сил. Она чувствовала, как глаза медленно закрываются, невзирая на все попытки держать их открытыми. "Ты — одна из нас", — повторила она, будучи не вполне уверена, произносит ли слова, или только думает их. "Ты нас заслужила".
И она уплыла в темноту.