Дружба это оптимум: Вверх по спирали

Вечер

Когда я вернулся, то ожидал, что продолжу с того же момента, где остановился, но игра синхронизировалась с реальностью, так что солнце опустилось ниже в обоих мирах. Это не было чем-то особо новым, но всё же это было здорово. Я коснулся экрана, чтобы вести свою пони на вокзал…

– Ах, так ты всё же проснулась?

Хуф Дам всё ещё была рядом и разговаривала с Литтл.

– Что? – спросил я. – Это какое-то приветствие?

– Это ты скажи. Ты стояла на месте целый час и совершено не реагировала на мои слова!

Постоянная игра? Я оставался в системе, даже когда выключил понипад? Был ли какой-нибудь способ выйти?.. Тут я подумал кое о чём другом.

– Означает ли это, что поезд ушёл без меня?

– Нет, билеты не имеют срока действия. Хотя теперь я отправила бы понибудь с тобой, чтобы убедиться, что ты доберёшься нормально.

Хорошо; это означает, что я получу компаньона, который будет направлять меня, понятно.

– Спасибо, я ценю это. Ты можешь пойти со мной?

– Что? Нет, я не всерьёз. Ты взрослая кобыла и можешь самостоятельно добраться до места назначения.

– О, всё в порядке. Я сделаю всё возможное.

Не дожидаясь команды, моя пони махнула копытом и отвернулась. Я пальцем вывел её из замка и повёл дальше по дороге.

Я начал по достоинству оценивать уровень погружения, присутствующий в игре, осознав, что уже со стартового экрана ни разу не показали ничего лишнего. Ни индикаторов, ни подсчёта очков, ни выскакивающих окошек, когда я что-то получал… Вокруг не играло никакой фоновой музыки, лишь звуки тех событий, что действительно происходили рядом. Или, точнее была, но исходила от группы уличных музыкантов, выступающих неподалёку. Несколько пони собрались вокруг, чтобы послушать их, но я не стал задерживаться. В первую очередь мне нужно добраться до вокзала, да и денег, чтобы заплатить им, всё равно не было. Музыка постепенно затихала и в конце концов стала совсем неслышна, когда Литтл ушла дальше.

Другая немаловажная часть правдоподобия состояла в том, что не было никаких переходов между сценами. Между замком и железнодорожным вокзалом не было порталов, выполняющих роль экрана загрузки при перемещении на новую локацию. Пейзаж вокруг менялся по мере того, как я шёл вперёд – так же, как это происходит в реальной жизни. Совсем не то, к чему я привык в ММО.

Я достиг Экспресса Дружбы и сел на него. Знакомые трёхоконные вагончики были очень милыми, и внутри было много мест. Литтл оказалась одна на весь вагон. Здесь тоже не было фоновой музыки, но мягкий перестук колёс и без неё создавал тёплую, уютную атмосферу. Я увеличил окно во весь экран и любовался мелькающим пейзажем. Я, человек, который не мог проехать на реальном поезде и минуты, не вытащив телефон, релаксировал на проносящийся за окном вид минут десять!..

И, наверное, любовался и больше, если бы не услышал голос позади.

– Привет!

Я уменьшил масштаб и Литтл повернула голову, чтобы посмотреть на поздоровавшуюся. Это была белоснежная пони-пегас с голубыми лентами в гриве и хвосте. На голове у неё была синяя фуражка.

– Привет. Сейчас я достану его.

Я нажал на гриву Литтл и билет выплыл наружу, повиснув перед пегаской.

– А? Я не проводник, – она посмотрела на свою фуражку. – О, извини. Это из-за неё ты так подумала? Она, наверное, и впрямь похожа на те, что носят проводники. Но мне просто было интересно, куда я могу положить багаж.

Я уменьшил масштаб и увидел, что единственное свободное место для багажа действительно находится чуть выше головы пони. Неудивительно, что я не заметил этого раньше: ведь у меня не было никакого багажа, который нужно куда-то укладывать. Я не знал, чем ей помочь, поэтому просто сказал:

– Конечно, проходи.

Впрочем, игра сама знала, что делать. Литтл подалась назад и пегасочка подняла сумки наверх.

– Спасибо. Не возражаешь, если я сяду?

– Пожалуйста.

Мне всё ещё было интересно, NPC передо мной или другой игрок, но единственным способом узнать это было спросить напрямую, а игра цензурила всё, что нарушало отыгрыш персонажа.

Она протянула копыто.

– Меня зовут Мун. Мун Сэйлор.

– Правда? Это здорово! Как в том сериале, только наоборот.

– Что?

– Был один мультсериал… впрочем, неважно. Это крутое имя. А меня зовут Литтл Лавхорн.

– По-моему, это удивительное имя, потому что твой рог действительно большой. Это как тот персонаж в Робин Гуде.

Мне до сих пор не слишком нравилось это имя, но оно уже прилипло.

– Ты тоже едешь в Мэйнхэттен, да?

– Да, – ответила Мун, – возвращаюсь домой, в город Большого Яблока. Только что закончила очередную доставку.

– Ты работаешь на почте?

– С этими болванами? Разве ты не видишь мою кепку? Я из СелЭкс.

Прежде чем я успел ответить, Литтл склонила голову, как будто она была смущена. Как мило.

– «Селестия-экспресс», – уточнила Мун. – Я не хочу плохо отзываться о Почте Эквестрии, они неплохо справляются со своей частью работы. Но СелЭкс ещё ни разу не просрочили доставку посылки за всю историю Эквестрии! – она гордо выпятила грудь.

– Ого!

– Так-то! Хотя это довольно дорого – нанимать частного курьера, вроде меня. И мне оплачивают возвращение домой. На поезде ехать приятнее, чем лететь самой. Кстати, ты тоже живёшь в Мэйнхэттене?

– Судя по всему. Принцесса Селестия велела мне ехать туда.

Впервые за всё время я прекратил попытки исследовать игру и просто общался с другой пони, как с другом.

– Она не дала тебе адрес или что-нибудь ещё?

– Нет. Я думала, что понибудь будет ждать меня там.

– Хм…

Мун начала расспрашивать о вещах, которые мне нравятся. Это был тот разговор между начинающими друзьями, где вы даёте полу-отрепетированные ответы на часто задаваемые вопросы. Несмотря на то, что игра не позволяла говорить о том, что не соответствовало её духу, нам было позволено общаться о таких не-пони вещах, как книги и фильмы. Мун Сэйлор не слышала об аниме, в честь которого была названа, так что я немного рассказал о нём. Она же поделилась рассказами о книгах, которые недавно читала, и предложила одолжить несколько.

Через некоторое время прошёл контролёр, и я снова извлёк билет. Мун достала свой билет из маленького изящного кошелёчка, который держала в гриве.

– Послушай, – сказала она, когда контролёр прошёл. – Рядом с моей квартирой как раз есть одна свободная. Может, принцесса Селестия изначально хотела, чтобы ты поселилась в ней?

Моё недоверие было сломлено: я понял, что это сама игра строилась вокруг меня. Должно быть, изначально не было никакого пони, который встретил бы меня в Мэйнхэттене. Вся эта встреча была тщательно спланирована. Эта дружеская встреча не была случайной.

– Звучит неплохо!

– Я должна предупредить, что оно довольно дорогое, тысяча бит в месяц.

– Ой… Я думала, жильё будет бесплатным.

– Есть и бесплатные дома, и они тоже неплохие, но мой находится в очень хорошем районе.

Наверное, хорошее расположение домов это нечто, что всегда было и будет дефицитным ресурсом. Недвижимость на побережье всегда будет стоить дороже. Возможно, именно на этом базировалась экономика игры.

– У меня нет денег, – сказала Литтл. – Я могу их сначала заработать?

– Нет, это не сработает. Хозяин захочет авансовый платёж. Ты уверена, что у тебя нет денег? Проверь свой кошелёк.

– Я не получала его.

– У всех пони есть кошелёк. Вот, позволь помочь, – она засунула копыто в гриву Литтл, вытащила маленький кошелёк с изображением монетки, как у неё самой, и с щелчком открыла его. – Ничего себе, кобылка, да ты богата! Здесь, должно быть, не меньше десяти тысяч бит!

Ясно. Это, должно быть, стартовый капитал, который дают всем пони. Я так и сказал.

– Деньги на хяляву? Я так не думаю. По крайней мере, нипони не говорил мне ни о чём подобном.

– А десять тысяч – это много?

– Мне пришлось бы сделать несколько таких поездок, чтобы заработать их. Но, как я уже говорила, я курьер высокого класса. А так это весьма приличный стартовый капитал, чтобы начать жизнь даже в таком месте, как Мэйнхэттен.

– Но откуда они взялись, если мне их никто не давал?

– Не знаю. Ты делала что-то приятное кому-нибудь?

Я мысленно промотал всё то время, что провёл в игре, но ничего подходящего, чтобы получить столько денег, не вспомнил.

– Нет, с тех пор, как попала сюда.

– А до этого?

– Что ты имеешь в виду?

– Ну, где ты могла бы заработать доллары вместо битов?

Я пробежал по списку. Играл в видеоигры, смотрел телевизор и так далее.

– Что-то ещё? Хобби?

– Только мои фанфики.

На лице Мун появилось уважение.

– Так ты пишешь? И пони читают?

– Не пони, люди, – хотел сказать я, но игра исправила на: – Ну, я пишу о пони.

– Бьюсь об заклад, это оно и есть. Если пони нравятся твои рассказы, ты получаешь за это биты.

– Что?! – вероятно такой реакции игра от меня не ожидала, поскольку даже движение поезда немного замедлилось. Впрочем, возможно, он просто притормозил перед каким-то поворотом.

Мун какое-то время молчала.

– Что-то случилось? – наконец спросила она.

– Ещё как!

– Тебе нужно поговорить с принцессой Селестией об этом?

– А я могу?

– Мы всегда можем поговорить с принцессой Селестией, когда нам нужно, – она сказала это так, словно говорила о законе природы. – Там, в конце вагона, средство связи.

Я провёл пони от её места к концу вагоны, куда указала Мун, и обнаружил кнопку в виде солнца. Я стукнул по ней – Литтл протянула копыто и коснулась её, после чего в облаке дымки исчезла сначала она сама, а затем и всё вокруг.

Когда дым развеялся, Литтл стояла в тронном зале Селестии в кантерлотском замке.

– У тебя затруднения, дитя? – мягко спросила она.

– Да, биты в моём кошельке. Они даны за мои фанфики?

– Да. Они многих сделали счастливее.

– Но я никогда не собирался брать за них плату! Я не пишу за деньги, даже если это внутриигровая валюта, – на этот раз игра не цензурила мои слова. Видимо, при разговоре с Селестией авто-цензура гораздо более терпима. – Даже если бы кто-то захотел заплатить мне за эти фанфики, я не взял бы денег. Если людям нравятся мои рассказы – это уже само по себе достаточная награда для меня.

– Знаю, но я могу разрешить твоё смущение, – сказала Селестия. Но я не был смущён, я был зол! – Нипони не платил тебе за эти рассказы. Все биты исходят напрямую от меня. Я создаю их из ничего, поэтому их запас неограничен. И я дала их тебе, чтобы выразить свою признательность. Когда понибудь становится счастлив твоими усилиями, я узнаю об этом и выражаю королевскую благодарность. В золоте.

Тебе стоит понять, что экономика Эквестрии отличается ото всех остальных. Все деньги здесь исходят от меня. Даже если ты придёшь в магазин и потратишь там немного бит, оплата и получение их продавцом будут двумя разными процессами. Сначала деньги вернутся ко мне, а затем от меня перейдут к продавцу. Этого не может произойти не по моей воле, понимаешь? Иногда бывает, что один пони получает деньги, хотя другой пони не давал их ему. Это случаи, подобные твоему. В других случаях я позволяю пони платить биты, хотя ни один другой пони их не получит. Например, если ты решишься пройтись по магазинам – частью твоего удовольствия от шопинга будет возможность платить полновесными золотыми монетами. И это именно та причина, по которой в Эквестрии нет чеков, кредитных карт, электронных средств оплаты или даже бумажных денег. Все деньги хранятся в золоте, что позволяет моим пони иметь более тесную связь с ними.

– Я понимаю. Но мне всё ещё неловко тратить деньги, полученные за моё хобби.

– Тогда не трать их, – улыбнулась Селестия. – Заработай другие биты. Биты, что ты зарабатываешь, и биты, что ты тратишь – это разные деньги. Зарабатывание денег – это то, что имеет значение для многих пони в Эквестрии. Трата их также важна для многих из них. Но я не вижу причин, почему одно должно быть ограничено другим. В Эквестрии подобных ограничений не существует.

– То есть это будет нормально, если я всё же сниму ту квартиру?

– Так и есть.

Я почувствовал себя заметно лучше. Думаю, это было связано не только с тем, что говорила принцесса, но и с самим тембром её голоса. Трудно злиться, слушая такой мягкий и успокаивающий голос. Да и в любом случае все её объяснения были в высшей степени осмысленны, даже если я и не мог порой уловить всего смысла целиком.

– О, нет! Я сошёл с поезда! Мун уедет без меня, а я даже не взял её адреса! Я могу купить ещё один билет?

– Нет, мой маленький пони. Я отправлю тебя обратно.

Всё вновь укуталось призрачной дымкой и я оказался на поезде. Мун всё ещё сидела на кресле, а Литтл стояла перед символом. Я повёл её обратно.

– Селестия всё исправила?

– Думаю, да.

– Она всегда это делает.

Мы вернулись к разговору.

– Как долго нам ещё ехать? – спросил я.

– Из Кантерлота в Мэйнхэттен? Около десяти часов. Я обычно сплю в это время, если еду на поезде.

Время в игре соответствует реальному, вспомнил я. С одной стороны это давало выход – я мог лечь спать, а утром мы проснулись бы вместе, и я продолжил бы играть. С другой стороны, был вечер субботы, и у меня не было никаких дел в первой половине дня.

– Расскажи поподробнее обо всех этих классных вещах…