Chronicles Postapocalypse: Equestria

Глава №13 - Оборона Понивилля

Присутствует нецензурная лексика.

Ночь над Эквестрией медленно, но уверенно входила в свои права, в небе светило яркое ночное светило, освещая всё вокруг своим мертвенно-белым светом. В эту ночь мне не спалось, свою роль сыграли увиденные кошмары во сне еще днем. Я долго не могла придумать, чем себя занять, попутно ворочаясь с боку на бок. Самым лучшим решением по итогам получасовых раздумий было пойти и прогуляться по ночному Миддлхорну, наверняка ведь спал не весь город. У каждого населенного пункта была своя дневная жизнь, но была и ночная, даже у Понивилля и Эплузы, как самых малых городков, в которых мне довелось бывать, было это деление. Я попробовала было еще раз попытаться заснуть, но поворочавшись еще около десяти минут и ворча на собственную жизнь и собственное любопытство, которое тоже в какой-то мере привело к тому, что я уже практически две недели в дороге, мотаюсь через половину Эквестрии вместе со своим двоюродным братом в надежде, что удастся вернуть утерянную гармонию, поняла, что поспать этой ночью мне вообще не светит.

— Ладно, пойду прогуляюсь, — буркнула я вполголоса, обращаясь к самой себе, а потом вздрогнула, когда осознала, что это может быть первым шагом к помешательству.

— Час от часу не легче, — вздохнула я, одевая свою старую, потрепанную временем, коричневую куртку. Затем пристегнула кобуру черного цвета к туловищу, поближе к задним ногам. Из кобуры торчал ствол пистолета, к которому был привинчен глушитель, служивший, понятное дело, для менее шумной стрельбы. Своим купленным еще в Филлидельфии в тамошнем арсенале копытным огнестрельным оружием я не успела даже ни разу воспользоваться. Зато, похоже, сейчас такой шанс мог предоставиться. Нет, я стреляю лишь в случае самообороны, а вот напасть могу только в том случае, если шанс уцелеть достаточно высок. К сожалению, этот самый шанс не всегда бывает высоким даже в сражениях между вооруженными самыми разными видами оружия грузовиками. В общей сложности, на сборы ушло всего две минуты. Вся остальная команда спала, даже Клод и Летиция давно умолкли, устав за день, что было к лучшему, вряд ли кто мне тогда сможет помешать пройтись, помахав копытом и сказав: «Это слишком опасно, Роза, ты можешь пострадать!» Как будто каждый гребаный день не мог принести любому из нас увечий разной степени тяжести, я уж молчу про летальный исход? Вот то-то и оно то, что опасность ждала любого пони на каждом углу, зачастую жертва ни о чем не подозревает, а уже становится жертвой стечения обстоятельств. Это, конечно, немного подло, но это жизнь. Надо просто уметь выкручиваться из разных ситуаций, а не жаловаться впустую принцессам, которых, как я не без некоторых оснований полагала, считали давно мертвыми, но по привычке, передавшейся от прошлых поколений, в том числе и тех, что еще жили до Катастрофы, продолжали обращаться к Селестии и Луне в трудные моменты. А вот приходила ли просимая помощь и поддержка в ответ? Мне это было неизвестно, но я знала правду касаемо текущего местонахождения обоих правивших когда-то аликорнов. Каденс, да и сама Твайлайт, себя правящими никогда и не считали, по всей видимости. И, наверное, правильно делали. Хотя я, скорее всего, просто не вправе их судить. Я обругала саму себя, ведь моей целью было пойти просвежить собственную голову, а не впустую сидеть и переливать из пустого в порожнее уже целых десять минут! Открыв водительскую дверь, я стала аккуратно спускаться по лестнице, приваренной к кабине сбоку от дверного проема. Спустившись на пару ступенек, я захлопнула дверь, а потом воспользовалась телекинезом и ключом, чтобы запереть машину. Наверняка шастают тут по ночам угонщики чужих грузовиков в ожидании, пока какой-нибудь лопух не оставит свой транспорт незапертым. Я успешно завершила спуск по лестнице на землю и выбрала случайное направление, в котором и направилась. Уходя, я наложила заклинание на Гром. Если он сдвинется с места любым образом, я немедленно это почувствую, рог будет пульсировать. Очень удобно, между прочим. Не зря я устроила всё-таки набег на филлидельфийскую библиотеку, пролистывая в поисках решения своей проблемы десятки книг. В некоторых из них были полезные заклинания, которые отпечатались в памяти. Хоть меня особо магии и не учили, но кое-что из основ я всё-таки знала. А телекинезом пользоваться – проще некуда! Другое дело в том, на что именно идет это телекинетическое воздействие. На всякие предметы вроде пистолета, дубинки или всё того же граммофона применять телекинез намного проще, а вот на саму себя или любое другое живое существо я воздействовать уже не могла, мне просто не хватало сил. И в этом плане Летти была, как владеющий магией единорог, куда сильнее меня. Я достигла края пустыря, на котором мы вчетвером остановились переночевать, а затем, вздохнув, решительно направилась по улице, слева и справа высились двухэтажные кирпичные дома. Они все были одного типа – квадратные словно коробки, крыша была под прямым углом к стенам, деревянные оконные рамы зачастую были облупленными, словно их давно не красили. А может их и не красили вовсе даже? Кто знает… Тем не менее, подобная архитектура меня немного вгоняла в депрессию. Плюс еще улица, по которой я двигалась, была освещена только лунным светом. В проулки, затопленные темнотой, я даже и не заглядывала. Вряд ли у всяких отбросов общества, живущих прямо на улице, хватит ума напасть на вооруженного единорога, проделать в нападающих несколько дырок в целях чистой самообороны я могла, совершенно не мучая себя напрасными колебаниями. Напал? Значит враг. И никак иначе. Выживает в этом мире сильнейший. И до меня так жили, и нынче живут, и после меня пони будут жить по этому принципу и бороться за место под солнцем.

Тем временем, я преодолела уже два квартала домов, выстроенных по одному-единственному унылому типажу и дизайну. Признаться, подобные дома в Новом Мэйнхеттене, образованном преимущественно пригородом, относившимся когда-то к Мэйнхеттену, ныне городу-призраку и состоящим из одноэтажных домов, выглядели несколько нелепо, однако, там за ними хотя бы следили, поэтому жилые здания не выглядели столь удручающе, как тут, в Миддлхорне. Я прошла еще половину квартала, впереди, примерно в пятистах ярдах, был лес, и что-то тускло поблескивало в лунном свете, я же неспешно продолжала идти вперед, не особо отвлекаясь на разглядывание окружающего меня пространства. Что может быть интересного в неасфальтированной и даже незамощенной улице, где трава местами вымахала мне аж по шею? Типичные трущобы же, по-другому в подобных местах и не бывает. И тут я вспомнила, какие здания были на въезде в город. Они были аналогичны тем, что в большинстве своём сохранились в Понивилле за два с лишним столетия. Впрочем, два или три жилых здания такого же типа были и в Эплузе, хотя тот же бар немного напоминал салун внешне, но лишь внутренним убранством, а вот по фасаду не скажешь, что это именно салун. Через двести пятьдесят ярдов неспешной ходьбы, занявшей приблизительно минут десять, я наконец-то достигла… железнодорожного грузового узла. Так вот что это блестело – это были рельсы, уводившие дальше на восток, а вот сам узел располагался левее. Туда-то я и направилась, трущобы наводили на меня уныние, а ведь мне еще и обратно идти полторы мили почти через однотипные жилые коробки самого неухоженного вида. И было к лучшему, что никто не вылез из темноты, чтобы узреть мой пистолет, поддерживаемый в воздухе светло-серым свечением и наставленный возможному гостю прямо в лоб. На железнодорожных путях стояло множество ржавых составов, которые, конечно, уже никогда и никуда не поедут. Странно, что на рельсах был какой-никакой, но накат. По-видимому, здешние пони железнодорожное сообщение всё же потихоньку восстанавливают. И если не для поезда, то для какой-нибудь дрезины точно. На дальних от меня путях стояло подряд несколько крытых грузовых вагонов, в одном из которых я заметила горевший огонь костра, а так же силуэты пони. Угрожать или принижать их я не собиралась, это не было моей целью, поэтому я смело направилась в сторону стоянки пони. Однако, обитавшие там были не лыком шиты: в тишине я услышала звук взводимого курка и приказ «Стоять!» Я повиновалась.

— Кто такая и что тут забыла? – спросили из вагона.

— Просто пони, которой не спалось ночью и которая забрела сюда.

— Оружие при себе есть? – продолжал невидимый мне собеседник свой допрос.

— Только пистолет, который ввиду моего недоверия к Вам, я не отдам ни за какие деньги.

— Да это и так понятно, — хмыкнул пони, после чего добавил:

— Ладно, проходи, но вздумаешь шалить, моментально угомоним, это понятно?

— Понятно.

Из вагона спустили сходни, по которым я поднялась наверх. Вагон внутри был максимально удобно обустроен для жилья – три кровати, две из которых были заняты спящими пони, грубо сколоченный стол, какие-то мешки, пара бочек, верстак, а так же несколько коробок с неизвестным мне содержимым. К металлическим стенкам вагона было приделано в общей сложности полтора десятка полок, на одной из которых лежало ружье, а на другой – ржавый пистолет с более емким магазином, на других же лежали коробки, по всей видимости, с патронами, всякие шестеренки, болты, гайки, пара копытных отверток. Картину довершали лежавшие на самом столе несколько старых журналов. Я подошла посмотреть: «Playpony» — это название украшало первые страницы каждого из них. Воспользовавшись телекинезом, я стала листать страницы, разглядывая изображенных там пони в причудливых позах, причем это были и кобылки, и жеребцы, а нередко и те, и другие вместе. От увиденного я довольно быстро ощутила жар, понемногу появлявшийся внизу живота и разгоравшийся со временем все сильнее. Как бы это всё ни было интересно, но гормоны снова давали, к несчастью, о себе знать. Я закрыла журнал телекинезом и подошла к костру, отметив, что сидевший напротив меня земной пони был отдаленно похож на Клода цветом шерстки, гривы и хвоста, только форма носа была немного другая, разрез глаз, форма рта – всё это отличалось, да и морщины явно указывали на больший возраст, а сами грива с хвостом имели немного иной внешний вид. Плюс метка была другой – верстак в миниатюре, а не компас, как у моего двоюродного брата. В общем, схожести мало, но она, тем не менее, есть. Что интересно – на лице у него не было маски!

— Ну и как тебе наше жилище? – хмыкнул мой собеседник, всё еще держа своё ружье наготове.

— Что я могу сказать… Живущие здесь – типичные холостяки, если судить по журналам, что на столе. Оружие, всякие запчасти, верстак – это всё говорит о том, что с оружием живущие в этом вагоне умеют обращаться.

— Наблюдательная ты, значит, проживешь или долго, или не очень, всё зависит от того, что именно ты заметишь, — проницательно заметил земной пони. Я лишь покивала в ответ, разговор явно застопорился.

— Меня Сержем зовут, — после непродолжительной игры в молчанку представился темно-бежевый пони, будто внезапно вспомнив про манеры.

— Роза, — назвала я своё имя.

— Раз уж ты угадала по вещам, здесь находящимся, чем мы втроем тут промышляем, то теперь моя очередь: пистолет с глушителем, находящийся в кобуре, говорит о том, что ты ведешь достаточно активный образ жизни и постоянно ищешь приключений. Потертая на спине куртка означает, что ты явно не просиживаешь свой круп, как секретутка какая-нибудь, да и не оружие они носят, а кофе, да предаются любовным утехам со своими начальниками, — слегка отошел от темы Серж.

Потом встрепенулся и продолжил:

— Извини, Роза, мысли ушли в иную плоскость немного. Итак, потертости на спине означают, что ты ежедневно в дороге, но и на торгашку не похожа, несколько худая, извини уж за прямоту. Значит, путешественница. Угадал?

Я была поражена. Наблюдательность у этого пони была развита не слабо. Он попал в яблочко, причем полностью, от начала и до конца. Ничего не оставалось, как подтвердить это:

— Да, угадал.

— Твой грузовик – твоя крепость, — улыбнулся немолодой земной пони.

— А как так получилось, что вы живете здесь?

— В обход закона о налогах, изданного прошлой весной мэром тутошним. Он, на самом деле, круглый идиот. Что и сказалось на том, что лазеек в его законе столько, сколько будет дырок в стенке этого вагона, если из моего ружья пальнуть дробью ярдов с сорока. Иногда его просто хочется пристрелить, но вместе с тем мэр усилил охрану Миддлхорна от бандитов, что частично перекрывает минусы от его правления городом, надо признать должное, — Серж даже немного скривился.

Я вспомнила об одной мелочи, что зацепила меня, когда я рассматривала своего собеседника:

— Скажи, а как ты понял, что воздух-то не отравлен?

— Это вообще вышло случайно. В тот день я возвращался с купленными съестными припасами на месяц вперед, по дороге возникло неприятное ощущение, что маска как-то болтается на моей морде, поэтому решил поторопиться, чтобы устранить неполадку, пока меня не убило. Стал подниматься по сходням, наклонил голову вперед по старой дурацкой привычке, которая, как я тогда подумал, могла меня убить. В общем, маска упала мне под ноги. От неожиданности я выдохнул воздух, удерживаемый в своих легких, и вдохнул воздух, что окружал меня. Первая мысль, которая пришла мне в голову: «Ну всё, я скоро умру». Я был готов внезапно ощутить что угодно – удушение, потерю сознанию, остановку сердца. Но ничего этого так и не произошло. Минута шла за минутой, а я всё стоял и не мог поверить в то, что я до сих пор еще жив! Но факт оставался фактом. Вечером вернулись мои товарищи, в чьих мозгах слишком сильно укрепилась мысль, что жизнь без маски – это не жизнь, а верная смерть. Помню до сих пор, сколько я их переубеждал тогда. Прошла почти неделя, прежде чем они мне поверили и согласились избавиться от этих масок. Такая вот незамысловатая история, Роза. А вот ты как узнала, что можно дышать напрямую?

Это был весьма каверзный вопрос… Могла ли я доверять Сержу настолько, чтобы рассказать ему про Твайлайт? Видит Селестия, что не могла. Поэтому ограничилась максимально обтекаемым ответом:

— Меня знакомая моя убедила в этом, сказав, что не первый год живет без маски на морде. А уж как она это узнала в своё время, я не стала спрашивать.

— Было бы совсем хорошо, если кто-то объявит всем пони, что в воздухе уже давно нет того дерьма, из-за чего всем и пришлось маски носить-то, — мечтательно улыбнулся Серж.

— А как твоих друзей зовут-то хоть? – поинтересовалась я.

— Джесс и Эпплсвит.

Вот это было сильно, надо признать. Всё, что я знала о прошлом Эпплов – только то, что это была очень большая и дружная семья. И тут неожиданно выясняется, что на одной из двух кроватей лежит мой родственник, вероятно, очень дальний. Реакцию можно было спокойно прочесть по моему лицу, что земной пони и сделал.

— А чего ты так удивилась-то?

И опять я не знаю, что делать. То ли отвечать напрямую, то ли снова воспользоваться обтекаемой формой ответа. Хотя, как тут обтекаемо вообще можно ответить-то? Значит, остается говорить напрямую.

— Да я сама Эппл, — вздохнула я. Всё-таки правда прозвучала, но не вся. В частности, я не стала говорить, что являюсь прямым потомком Эпплджек.

— Я так и понял. Вряд ли пони, который не имел бы отношения к семье Эпплов, стал так удивляться, как это сделала ты, — хохотнул Серж.

Во мне боролись два желания – попросить моего собеседника разбудить Эпплсвита и поговорить с ним и повернуться и уйти. Чего мне хотелось больше, я не знала, удивление все еще не отпустило меня. Хотя, я всего в сутках пути от Понивилля нахожусь, где когда-то жила Эпплджек. Только вот жаль, что это «когда-то» было больше двух веков тому назад, я видела эту пони лишь на фотографии, копию которой до сих пор носила во внутреннем кармане своей куртки, да пару раз она с другими Хранительницами приходила в мой сон. Я загрустила. А вот земной пони похоже понял, что к чему, поскольку когда я вынырнула из своих далеко не самых приятных мыслей, в мои уши хлынул поток диалог:

— Серж, какого хрена ты меня разбудил посередь ночи-то? – голос Эпплсвита был сонным, тот факт, что его растолкали, вырвав из сновидений, которые могли быть весьма и весьма приятными, явно его не радовал. Да оно и понятно, я сама не любила, когда со мной так поступали.

— Просто так я никогда не вытаскиваю своих друзей из постели, ты же знаешь. В общем, такой тебе вопрос: ты встречал за свою жизнь кого-то из Эпплов, не считая своих родителей, одного брата и двух сестер?

— Надеюсь, что, ответив на этот вопрос, ты дашь мне поспать спокойно, — ответил Эпплсвит. Я сидела спиной к собеседникам, поэтому не видела своего родича. А раз он еще не задал вопрос, кто это там, мол, у костра сидит, значит, меня этот пони тоже не видел. Между тем, Серж молчал, словно находясь в раздумьях. Помолчав с полминуты, он ответил:

— Вряд ли.

Ответом ему был стон разочарования.

— В общем, не буду тянуть: у нас тут в гостях сидит еще одна пони, которая говорит, что имеет к Эпплам прямое отношение.

— Ты гонишь! – теперь в голосе Эпплсвита чувствовались удивление и недоверие. Я вмешалась, по-прежнему глядя на огонь:

— Нет, он не гонит. Я действительно имею отношение к семье Эпплов.

— И кто ты? – я поняла, что он уже переместился ближе ко мне, очевидно, встав со своего спального места.

— Моё имя – Роза.

— А фамилия? – требовательно спросил Эпплсвит.

— Сансет.

— Так какой же ты Эппл, черти б тя драли? – я всё так же сидела к нему спиной, поэтому могла судить лишь по голосу. Мой собеседник говорил теперь с известным презрением, явно не зная, что к чему. Мне хотелось его переубедить. Я немного грубовато сказала:

— А теперь заткнись и послушай. Больше двух сотен лет назад произошла Катастрофа, в этом многие обвиняли живших тогда Хранительниц, в последовавшие за Катастрофой времена их потомки специально меняли фамилии, чтобы избавиться от преследования. Так и мои предки поменяли фамилию, но как я теперь знаю, это сделали далеко не все, ведь семья Эпплов большая, проследить, кто с кем был, кто родился, а кто изменил фамилию – очень трудно, особенно по прошествии столько лет. Я являюсь прямым потомком Эпплджек – одной из шести Хранительниц. И от того, что моя фамилия Сансет, суть не меняется, я всё равно Эппл. Так или иначе, мы родственники, притом довольно далекие.

— И всё-таки я не очень понимаю… — было ясно, что до конца всё же мне не удалось его убедить. Либо он такой недоверчивый, либо просто тупой. Вслух, понятное дело, я это озвучивать не стала. Не хватало только еще неожиданного обретенного родственничка обидеть, чтобы он пополнил список проблем, висящих на моей шее, мне не нужны подобного рода проблемы. Придется внушить ему как следует, кто я такая.

— Короче, я Эппл. До того, как начала путешествовать, занималась в Эплузе фермерством.

— Фермер-единорог? – всё так же с недоверием в голосе спросил мой собеседник, продолжая видеть мою спину, облаченную в старую потертую куртку. Видимо, с логикой у него есть некоторые нелады, иначе бы он давно обошел бы меня и сел у костра так, чтобы видеть, с кем же именно он разговаривает. Но нет, как он разговаривал с моей спиной, так и разговаривает. Эпплсвит начинал мне казаться странным пони. Мне как-то уже успела надоесть эта безрезультатная беседа, я подумывала просто повернуться и уйти отсюда куда подальше, в частности, вернуться в свой грузовик, что находится чуть более чем в полутора милях отсюда.

— Да, фермер-единорог, что удивительного-то? – раздраженно сказала я.

— Ну… Обычно фермеры, как правило, земные пони, а не единороги, — он протянул это с такой интонацией, что мне очень сильно захотелось воспользоваться телекинезом и постараться опустить его прямо крупом в костер. Если этот пони думает, что может меня вывести из себя, то он очень недалеко от истины. Еще одна нелепая фраза с его стороны и тут может запахнуть паленым. В буквальном смысле слова.

— Считай меня исключением из этого правила. И закроем эту тему раз и навсегда. Сказано было, что я Эппл, значит так и есть и никак иначе быть не может. Так что лучше расскажи, чем вы тут занимаетесь вообще, помимо ремонта копытного огнестрельного оружия? – не знаю, каких именно усилий мне это стоило, но я смогла побороть в себе начавший было нарастать приступ гнева.

— Ну, мы чиним не только копытное оружие, иногда нас просят починить и орудия, которые стоят на грузовиках, но мы пытаемся заниматься модернизацией двух образцов, вон, в ящиках лежат, — и Эпплсвит прошел мимо меня, направляясь к стоявшим в дальнем от меня углу двум ящикам. И почему я сразу не догадалась, что там пушки находятся? Он обернулся ко мне лицом, в груди у меня ёкнуло, а внизу живота снова понемногу начал разгораться огонь. Еще бы, если мой дальний родственник оказался на вид очень даже красивым – медового цвета шерстка, синие грива и хвост, серые глаза, широкая добродушная улыбка. И только когда он снова повернулся к ящикам и копытом взмахнул, подзывая меня, я обратила внимание на его кьютимарку – там было изображены различные запчасти от оружий – затворы, прицелы, барабанный магазин от Жала. И почему я подумала о нём, как о возможном партнере для… Нет, ну не сейчас! Я помотала головой, стараясь мыслить лишь по делу.

— И что там?

— Сейчас увидишь, — с этими словами Эпплсвит открыл первый ящик, а я заглянула внутрь с некоторым присущим мне любопытством. Там было Жало, переживший настолько глубокую модернизацию, что уже было больше похоже вовсе не на Жало даже. Ни один из видов оружия, что я когда-либо видела, не подпадал под сравнение с этим. На этом прототипе стоял более вместительный магазин такого же барабанного типа, лазерный целеуказатель, насколько я могла понять, новая система охлаждения, позволявшая делать больше выстрелов в минуту, а заодно и снизить время перезарядки. Затем я отметила более крупный ствол, который наверняка мог плеваться патронами куда большего калибра, чем исходная модель. Пока я рассматривала сей прототип, оценивая его труды по достоинству, мой родственник рассматривал меня, я абсолютно безошибочно чувствовала загривком его взгляд, который пробежался по спине, по ногам, ненадолго остановился на кобуре с торчащим из него пистолетом, а вот затем…

— Ну уж нет, Эпплсвит! – я снова стала злиться, когда он начал сверлить глазами мой хвост, пытаясь, по всей видимости, добраться до самого сокровенного, после чего развернулась к нему лицом и добавила:

— Вот туда-то тебе доступа нет и не будет. Абсолютно не приемлю кровесмешения. Ведь ты же не хочешь, чтобы я проломила тебе череп копытами, а то и вовсе оставила аккуратную такую дырочку промеж глаз? – для убедительности я достала из кобуры свой пистолет при помощи телекинеза, затем показательно сняла его с предохранителя, делая всё это с таким будничным видом, будто мне чуть ли не каждый день доводилось успокаивать навсегда тех, кто делал хоть какие-то попытки залезть мне под хвост. И принялась наступать на него, Эпплсвит стал отступать, в его серых глазах отчетливо читался страх. Я уже всерьез наставила на него свое оружие, собираясь преподать ему урок вежливости, как внезапно в ситуацию вмешался Серж:

— Стоп, Роза, ты на самом деле его продырявить хочешь? Подумаешь, он тебя всего лишь разглядывал! Неужели ты дойдешь до того, что будешь вышибать мозги любому жеребцу, которому понравишься? После Катастрофы соотношение жеребцов и кобыл резко поменялось, теперь вас меньше, нас больше, поэтому не стоит удивляться, что ты понравилась этому идиоту, он всегда был падок на красивых пони.

А затем земной пони обратился к своему товарищу:

— А ты, Эпплсвит, тоже хорош! Неужели прошлые твои ошибки тебя вообще ничему не научили? Всё время наступаешь на одни и те же долбанные грабли, не надоело еще? И, ради справедливости, если таковая еще осталась в этом мире, замечу, что я тоже против смешивания крови между родственниками. О, небеса… — простонал он устало. И в этот миг послышался ворчливый голос еще одного пони – Джесса:

— Да какого же сена вы все расшумелись-то, дери вас алмазный пёс? Никакого покоя вообще нет, дайте поспать, чтоб вас всех!

— Джесс, прекрати ворчать лучше, — буркнул Эпплсвит, получивший только что еще одну промывку мозгов от своего друга. Оказывается, он не в первый раз так крупно ошибается. Повезло, что Серж вмешался, иначе не миновать бы беды какой-нибудь, например, мертвый земной пони с талантом, позволяющим модернизировать любые виды оружия, с дыркой во лбу, а то и не одной, и лежащий в луже собственной крови. Но и старого темно-бежевого пони можно было понять, я, похоже, действительно чуть было немного не переусердствовала в своем желании приструнить этого любителя кобылкиных прелестей. А заодно еще и противоречила сама себе, против гормонов не особо и попрешь, конечно. И что, в самом деле, на меня нашло-то? Кровожадности в себе никогда не наблюдала, а тут вдруг захотелось пустить Эпплсвиту пулю в лоб за то, что он меня лишь всего-навсего оценил? Поэтому, чтобы немного сгладить собственный, да и не только собственный, дискормфорт, я сказала своему дальнему родственнику:

— Ты извини, что так вышло.

— Да я сам виноват. Как вижу красивую кобылку, так мозги набекрень, мной начинает двигать первобытный инстинкт продолжения рода. Из-за этого я неоднократно влипал в самые различные ситуации, но Серж с Джессом меня ни разу не бросили, за что я им очень благодарен, — вздохнул Эпплсвит, опуская голову.

— Вот в чем дело… Мной самой гормоны сейчас движут, на какую-то долю секунды мне захотелось… — оборвала я сама себя, затем потрясла головой, будто прочищая её, а затем продолжила как ни в чем не бывало:

— А, не обращай внимания на мою болтовню, саму порой заносит немного не туда. Так, прототип на базе Жала я увидела, а что во втором ящике?

— А во втором ящике уже моя собственная разработка, но она не готова даже и на четверть. Нужные запчасти тут очень трудно найти. Эх, вот были бы инструменты да вдоволь ненужного оружия, вот тогда-то процесс пойдет намного быстрее.

— Названий еще нет?

Эпплсвит помотал головой, добавив:

— О названии стоит беспокоиться потом, когда оружие доведено до той стадии, когда его можно испытать, а так, какой смысл называть то, что может еще и стрелять-то не будет?

Я вдруг вспомнила про Гладиатор-М, принадлежавший моему двоюродному кузену и стрелявший бронебойно-зажигательными патронами, способными нанести немалый урон любому грузовику – от Макинтоша до Броненосца. И задумалась – рассказывать про это чудо техники или не стоит. А потом решила, что сейчас для этого не время. В этот самый момент позади меня раздался глухой зевок, от чего я даже подпрыгнула, отскочив в сторону и одновременно с этим разворачиваясь. Там стоял третий пони, который жил тут вместе с Эпплсвитом и Сержем. Последний, кстати, снова уселся у костра и принялся посматривать за округой, чем он наверняка занимался и в тот момент, когда я подходила к вагону.

— А, так вот из-за кого тут весь сыр-бор, — сказал Джесс слегка хриплым после сна голосом, а затем зевнул, прижав ко рту копыто, и затем извинился. Я даже бровь выгнула от удивления. Было от чего – во-первых, это был единорог в компании двух земных пони, а я как-то думала, что тут трое земных живут, во-вторых, наличие хороших манер, что весьма редкое явление само по себе. Пока я прокручивала это в своей голове, он снова извинился и подошел к костру. Таким образом, я могла его рассмотреть – Джесс имел темно-серую шерстку, двухцветную гриву и хвост, зеленые глаза и серебристо-стального цвета копыта. Теми двумя цветами, которые составляли раскрас его гривы с хвостом, являлись пшеничный и коричневый цвета. Его меткой был микрофон, что меня немного удивило. В компанию оружейных дел мастеров затесался певец? Но это было не особо важно. Почему? Да потому что я почувствовала, что этот жеребец произвел на меня предварительно весьма положительное впечатление – он вежливый, имеет хорошие манеры, но это лишь на первый взгляд. Определенно стоило взять его на заметку. Решив данный вопрос, я подошла и уселась рядом с ним.

— Из-за тебя, значит, такой переполох в нашем доме приключился, — сказал единорог приятным голосом, я поняла, что он точно певец. И, почему-то немного робея, тихо ответила:

— Да, из-за меня. Извини, если разбудила.

— Ничего страшного, к нам не так-то часто вообще кто-то приходит, мы вообще-то рады гостям, но никто из нас не мог ожидать, что когда-то у нашей троицы будет ночной гость, а точнее, гостья, — заметил он, улыбаясь.

— Скажи, Джесс, ты ведь певец?

— Певец. Иногда что-нибудь пою по вечерам в местном баре, чем зарабатываю себе на жизнь. У Эпплсвита и Сержа с ремонтом и модернизацией оружия дела идут не так хорошо, но эти двое скорее себе рты позашивают, чем признаются, что у них всё катится через одно место, такова уж у них гордость, — решил посекретничать единорог, шепча мне на ухо, чтобы его друзья не услышали. От этого у меня шерстка на спине, не прикрытая курткой, встала дыбом по неизвестной мне самой причине. Глубоко вдохнув несколько раз, я смогла успокоиться. И сказала Джессу:

— Видимо, неплохо поешь, раз дела у тебя идут лучше, чем у твоих друзей.

— Обижаешь, — с улыбкой на лице ответил пони.

— Я бы с удовольствием послушала, но мне интересно, сколько сейчас времени?

Эпплсвит глянул на часы, располагавшиеся на столе, и ответил:

— Двадцать минут третьего ночи.

— Спасибо. Стоп, так это часы? Когда я их рассматривала, только-только придя судя, то даже и предположить не могла такого. Кто из вас такой мастер?

— Я скрутил их с одного Параспрайта, который пытался атаковать город с тыла. Пришлось убить водителя метким выстрелом из ружья, машину же саму мы впоследствии разобрали на запасные части, — ответил Серж, по-прежнему следивший за окрестностями через открытую дверь вагона.

— Бандит, наверное, какой-нибудь? – предположила я, продолжая рассматривать часы.

— Вообще-то нет. Если я не ошибаюсь, то на машине был знак красного цвета изображен. Где-то даже кусок обшивки с ним остался, Джесс, поищи его, пожалуйста!

— Нет проблем, — кивнул единорог, спустившись по сходням наружу и заглядывая куда-то под вагон. Некоторое время мне был виден лишь его круп и хвост, минут через пять, которые я провела, рассматривая ночное небо и стараясь не глядеть на круп Джесса, понимая, что это вновь вызовет тепло внизу моего живота. Единорог вскоре вернулся, удерживая телекинезом кусок металла серебристого цвета, на котором был нанесен… знак Алого Запада! Похоже, Стил Страйк замахнулся не только на восточную часть Эквестрии, но и центр страны тоже! Вот ведь зараза!

— А сколько дней назад этот Параспрайт тут проезжал? – чем больше я сейчас вытащу информации из этой троицы, тем лучше будет всем впоследствии.

— Да дня два назад, а что такое, Роза? – встревоженно спросил Серж, глядя на мое вытянувшееся лицо.

— Для Миддлхорна угроза быть может и миновала, а вот для Понивилля всё еще только впереди. Генерал Страйк, который является лидером Алого Запада, вовсе не дурак. Он понимает, что если разведка, посланная в город, бесследно пропала, значит, есть, кого давить превосходящими силами, которые он непременно бросит на город. И вот тут-то может начаться резня. Понивилль он, скорее всего, не станет прощупывать, а сразу ударит тяжелой техникой по городку, мне придется вас немедленно покинуть, друзья, — да, я могла их назвать друзьями, даже бедолагу Эпплсвита, которому вечно на орехи достается из-за невовремя взыгрывающих гормонов. И мне в самом деле надо было как можно скорее бежать назад, будить всех и немедленно ехать в Понивилль, чтобы успеть подготовиться к обороне. Два дня – достаточно большой срок для того, чтобы успеть принять взвешенное решение. Я тревожилась за Вэза, который был сейчас под очень даже возможным ударом неприятеля. Нельзя было допустить захвата алыми городка, иначе у них появится большая база, с которой будет проще штурмовать и захватывать города вдоль трассы один за одним. Это сейчас машины АЗ объезжают все крупные селения, чтобы сконцентрировать силы вдоль восточного побережья и взять одним ударом все три крупных города – Бэлтимэйр, столицу Восточной Конфедерации, Филлидельфию и Новый Мэйнхеттен. Я поежилась, представив, как эти бравые вояки штурмуют пещеру Твайлайт, пробиваются внутрь, захватывают в плен и её, и находящихся в анабиозе Селестию, Луну и Каденс. А, может, просто их убьют. Этого просто нельзя было допустить.

— На хоть, гостинец на дорогу, от Эппла Эпплу, — протянул мне два больших красных яблока Эпплсвит с улыбкой на лице.

— Спасибо, мне пора бежать, — я подхватила телекинезом яблоки и, спустившись по сходням на землю, кинулась бежать, на прощание все трое хором крикнули мне:

— Удачи, Роза! Надери крупы этим сволочам!

Я неслась галопом, преодолев три квартала трущоб практически в два раза быстрее, чем, если бы шла пешком. Меня уже не волновали ни дизайн этих домов, ни то, каково пони в них живется, равно как и другие мелочи. Мной овладела жажда действовать. Через пятнадцать минут я уже была возле своего Грома и снимала заклинание, служащее в виде сигнализации, которое скастовала, уходя на прогулку, приведшую к неожиданным последствиям. Прощупывание Страйком Миддлхорна, еще один Эппл, а так же единорог Джесс, который мне понравился. Я заметила, поднимаясь по лестнице и отпирая дверь ключом, что вся троица могла мне в будущем так или иначе пригодиться. Спустя минуту я уже сидела в кабине грузовика, положив в бардачок гостинец от Эпплсвита, и размышляла. Разбудить всех сейчас и по сто раз всем объяснять, какого хрена я отправилась прогуляться и почему надо ехать именно сейчас, когда до рассвета еще несколько часов или же дождаться, когда все проснутся и уже вполне соображающим Сайрусу, Клоду и Летти всё объяснить? Несмотря на то, что каждый час промедления мог выйти нам боком, я решила дождаться, пока все не проснутся. И снова возникла хренова дилемма – а мне-то сейчас что делать? Может, поспать хоть немного удастся? Прогуляться еще раз желания не было, натруженные ноги гудели после долгого бега, да и глаза начали слипаться, значит, смогу всё же поспать. Всё лучше, чем пытаться впасть в прострацию. Я закрыла глаза и, поворочавшись минут десять-пятнадцать, заснула.

---

Во сне мои уши внезапно уловили какой-то шум, отчего я проснулась, но всё же глаза открывать не торопилась, мало ли что там могло громыхнуть? Вполне может быть, что звуки, что я слышала, ко мне никакого отношения вовсе и не имели даже. Но нет, через минуту странный шум повторился, я, чертыхнувшись, всё же решила поглядеть, в чем дело. Переместившись со своего спального места на водительское сиденье и открыв окно, я выглянула в направлении, из которого доносился шум и … обомлела. Трое жеребцов-единорогов на вид лет четырнадцати-пятнадцати деловито пытались открутить колесо на средней оси Грома, принадлежащего Сайрусу. Просто пойти и пожурить – это вариант для нянек! Телекинезом я дотянулась до пистолета, находившегося в кобуре, которая, в свою очередь, еще находилась на мне, я забыла снять её перед тем, как лечь спать. Спустя пятнадцать секунд я уже разобралась, как снять глушитель с пистолета, после чего сделала пару контрольных выстрелов в воздух. Воришек тут же как будто ветром сдуло, они даже свои инструменты побросали. Из рации спустя секунд пять донесся сонный голос Сайруса:

— Роза? Ты что ли сейчас стреляла? Если ты, то какого черта это сейчас вообще было?

— Да дело в том, что трое воришек пытались у тебя колесо с машины свистнуть, вот я и поймала их с поличным на этом, но решила просто припугнуть, — принялась объяснять ситуацию я, попутно привинчивая глушитель обратно.

— Вот гады! – тон Пирса стал более твердым, даже можно сказать, что немного более злым.

— Сайрус, буди остальных, есть тема для весьма серьезного разговора, — решилась я. Или сейчас, или никогда.

— Нет проблем, Роза.

Пока он занимался побудкой Клода и Летти, спавших в машине у моего двоюродного брата, я достала очередную упаковку консервированных овощей, ловко вскрыла её и принялась в легкой задумчивости жевать кусочки капусты, моркови, помидоры, которые преобладали конкретно в этой упаковке. Гораздо меньше было столь любимой мной кукурузы и не менее любимого зеленого горошка. Задумчивость моя заключалась в том, как именно я собиралась подать добытую мной информацию. Было два варианта: говорить всё от начала и до конца, в том числе и про ночную прогулку, что непременно выведет из себя моего кузена, или же про прогулку ничего не говорить, только тогда мог возникнуть закономерный вопрос, мол, откуда я это узнала? И вот тут-то мне, как говорится, крыть было уже нечем. Я покончила с завтраком в тот самый миг, когда в беседу по рации вступили Клод с Летицией:

— По какому случаю побудка в такую рань? – спросили они хором, я лишь закатила глаза в раздражении. Впрочем, сомневаюсь, что хоть кто-то из них видел моё выражение лица в этот момент.

— Сегодня ночью я узнала очень важные данные, касающиеся Алого Запада. По данным моего источника, пару дней назад с тыла в Миддлхорн пытался просочиться разведчик, посланный Страйком. Но источник взял ружье и убил шпиона, а потом сам источник и двое его друзей разобрали на запчасти Параспрайт, принадлежавший разведчику. Я поразмышляла и пришла к выводу, что если у нашего противника не вышло тут втихую обосноваться, то он попробует это сделать, атаковав город. Но, опять-таки, я считаю, что сначала будет непременно атакован Понивилль. Если Страйку удастся взять городок, то обложить Миддлхорн ему будет достаточно просто. Насчет селения Хуфстейд, что находится между Понивиллем и данным населенным пунктом, я не знаю, там и брать-то особо нечего, по моему мнению, поэтому предлагаю поторопиться и попасть в Понивилль до наступления ночи, что вполне себе реальная задача, — я изложила свою точку зрения и ожидала вопроса про источник информации. И он последовал:

— Роза, а что за источник информации? И куда ты, во имя солнца Селестии, ходила ночью? – тон Клода стал опасным. Обычно это значило, что он крайне недоволен чем-либо. В данном конкретном случае он, очевидно, был не в себе из-за того, что я уперлась куда-то ночью, узнала лакомый кусочек информации, и теперь кузен немного ревновал, не иначе.

— В трех кварталах отсюда есть железнодорожный узел, на дальних путях стоит крытый вагон, приспособленный под жилье, там живут трое пони, два из них это земные, их зовут Серж и Эпплсвит, а еще один… — только я хотела было про Джесса сказать, но Клод меня перебил:

— Еще один Эппл?! – громко воскликнул он.

— Не мы одни так или иначе к ним относимся. Я тоже была удивлена, поскольку не думала, что когда-нибудь встречу еще Эпплов на своём пути. Позволь, я продолжу.

— Да-да, конечно, продолжай, — поутих мой кузен.

— И еще один пони – единорог, зовут Джессом. Первые двое промышляют ремонтом и модернизацией оружия как копытного, так и автомобильного. А вот последний, кого я назвала, зарабатывает себе на жизнь пением в здешнем баре по вечерам. Источником является земной пони Серж, который, кстати, немного похож на тебя, Клод, — закончила я, наконец, свою не очень долгую повесть.

— И почему я не удивлен? – буркнул мой кузен, будучи немного уязвленным, что это не ему приспичило ночью погулять и удачно завести новые знакомства, которые могут в дальнейшем принести нашей команде хорошую пользу. Чем больше пони, которые могут копаться в различной технике, тем лучше.

— В общем, — подытожила я, — нам лучше поторопиться. На самом деле я могла поднять всех еще ночью, но не стала этого делать.

— Спасибо, — снова буркнул Клод.

— А вы что скажете? Сайрус? Летти? – обратилась я к ним.

— Вывод, сделанный тобой, не безоснователен. Страйк вполне может устроить атаку на Понивилль. С попытки внедрения агента в Миддлхорн прошло два дня. За это время генерал наверняка понял, что эта самая попытка успешно была провалена не без участия твоих новых знакомых, Роза. Он ни Сержа, ни Эпплсвита, ни этого, как его там… — светло-зеленая единорожка сбилась с мысли, силясь вспомнить имя третьего пони. Пришлось прийти ей на помощь:

— Его зовут Джесс.

— Спасибо, Роза. Так вот, Стил Страйк никак не мог учитывать эту троицу, что они повернут ход событий совсем в другую сторону.

— Согласен с Летицией, — вставил своё слово и Пирс.

— Поэтому, как только мы позавтракаем, так сразу в дорогу и отправимся, — подвела бывшая наёмница итог разговору. Мой двоюродный кузен лишь хмыкнул, мне же ничего не оставалось, как набраться терпения и ждать, пока трое других участников нашего квартета не закончат с принятием пищи. Пока они употребляли такие же, как и у меня, консервированные овощи в упаковках, я задумалась о Джессе. Почему он мне показался симпатичным? Внешность? Хорошие манеры? А может всё вместе? Одна Селестия, наверное, только знает точный ответ на все эти вопросы, по традиции остающиеся даже для меня самой без ответа. Как только я вызывала его мысленный образ у себя в голове, настроение немного поднималось, а внизу живота появлялось странное ощущение… Которое в определенный момент может пробудить первобытный инстинкт, тогда-то меня уже будет не оттащить от этого жеребца-единорога, пока каждый из нас не получит своё. Да что ж такое, почему меня вечно тянет на размышления именно об этом? Когда же, наконец, гормональная активность снизится до обычных пределов? Я уже несколько дней мучаюсь от этого дерьма, надоело до смерти! Мои размышления, прыгавшие от одной темы к другой, прервал голос Сайруса:

— Ну, что, мы готовы двигать.

— Отлично! – воодушевленно произнесла я, радуясь возможности отвлечься от своих мыслей, которые и так были не совсем веселыми.

— Только я сейчас в свой Сталаз назад пересяду, подождите буквально пару минут, — с этими словами Летти покинула Гром Клода. Она открыла пассажирскую дверь, а затем телекинезом поставила себя на подножку своего собственного грузовика, я при этом заметила, что ей это всё-таки давалось с некоторым трудом – аквамариновая единорожка скривилась от напряжения, прикусив зубами свою нижнюю губу.

— А дверь за собой кто закрывать будет? – громко спросил Клод, обнаружив, что его особенная пони не потрудилась захлопнуть пассажирскую дверь за собой.

— Ты, — невозмутимо парировала Летиция, уже сидя в Сталазе. В эту же секунду послышался рык двигателя.

— Ну спасибо, дорогая, — с сарказмом в голосе поблагодарил её мой двоюродный брат.

— Да не за что, милый, обращайся, — ирония в словах единорожки сквозила только так.

— А может, поедем уже? – я была вынуждена прекратить назревавшую словесную перепалку между двумя влюбленными.

— Как бы ни было приятно слушать взаимные подтрунивания друг на другом, но я полностью согласен с Розой. Стоя тут и впустую тратя время, мы абсолютно ничего не добьемся, — заявил Сайрус. В ответ на это Гром Клода взрыкнул двигателем и первым направился к выезду с пустыря, на котором мы вчера припарковали свои грузовики. Я последовала за ним, Летти за мной, а оранжевый Гром, принадлежащий Пирсу, был замыкающим. По дороге я лишь мельком отмечала, что поначалу мы проезжали через трущобы, затем выехали в центр города, где и дома были поопрятнее, да и пони выглядели не так бедно. Не думаю, что моим спутникам было хоть какое-то дело до того, как в Миддлхорне живут пони. После пяти минут езды по улочкам города мы, наконец, выехали за городские ворота на трассу и повернули направо. Следующим селением на нашем пути станет Хуфстейд, а затем уж только Понивилль. И до Хуфстейда было примерно сто девяносто миль, а оттуда до нашей цели еще двести. В принципе, мы должны были успеть. Этот отрезок дороги я не помнила, потому что находилась тогда в отключке после ранения, полученного в бою с превосходящими силами противника, посланного, чтобы разделаться с Клодом, а заодно и со всеми нами. Вокруг дороги по обе стороны был лес, который, впрочем, довольно быстро уступил заросшим полям, которые когда-то наверняка были пригодны для выращивания пшеницы и других сельскохозяйственных культур. Сейчас же там росла трава едва ли не с пони в высоту, а местами даже проглядывали молодые деревца. Асфальт на дороге сошел на нет после первых миль пути от Миддлхорна в сторону Хуфстейда. Теперь это была самая настоящая проселочная дорожка. И ехать по ней можно было лишь колонной по одному и никак иначе, к большому сожалению. Я обнаружила, что в эфире было молчание. То ли троица уже успела что-то обсудить, пока я была занята разглядыванием окрестных пейзажей, то ли никто из них не произнес ни единого слова, во что было несколько сложно поверить, на самом-то деле. А каждый пони думал о своём. Сайрус думал о своей семье, гадал, живы ли они еще, когда уже почти прошел год с тех пор, как их схватили в плен. Он беспокоился за них, молил изо всех сил принцессу Селестию о том, чтобы они были все живы и здоровы к тому моменту, когда команда доберется до Стила Страйка с целью надрать ему его наглый круп, принесший неприятностей и ему, и многим другим пони. Летиция продумывала варианты устранения лидера Алого Запада, а попутно иногда её занимала мысль, что Роза, похоже, влюбилась в того единорога-певца, Джесса. Судя по тому, как светло-серая единорожка о нём говорила, он ей точно понравился. Хотя… Хорошие манеры сейчас действительно редкость, в этом Роза очень даже права, а вот внешность его она не описывала, сказала лишь, что он единорог. Выходит, её подруга западает лишь на таких же, как и она сама? Вполне может быть… Затем Летти снова вернулась к построению планов по уничтожению врага номер один для большей части Эквестрии. А что Клод? А он еще слегка злился на Розу за то, что она уперлась по лишь ей одной ведомой причине гулять ночью, ей просто повезло, что на неё никто не напал. А хотя, попробуй сунуться на единорога с пистолетом, который стреляет бесшумно за счет глушителя? Пара выстрелов – нападающий становится гарантированно трупом. Жеребца почему-то еще раздражал факт пребывания кузины среди трех других жеребцов в течение нескольких часов. Кто знает, что у них там на уме-то было? Клод старался оградить единорожку от неприятностей, но она с удивительным упорством отыскивает новые проблемы и на свой круп, и еще остальных втягивает во всё это. Темно-бежевый земной пони не сомневался, что это однажды выйдет Розе большим таким боком.

Я же заметила впереди холм, а когда мы въехали на него, то нашим глазам предстала ложбина, располагавшаяся между двумя холмами – тем, через который мы только что перевалили, и тем, что был на некотором отдалении от первого. Невольно хлынула ностальгия. Та самая битва. Судя по вздохам, доносившимся от Клода и Летиции, они тоже вспомнили первый серьезный бой для нашей тогда только-только образовавшейся команды. Позади остался и второй холм, впереди снова была ровная дорога.

— Знакомые всё места… — произнесла я вполголоса, испытывая странное волнение. Где-то там, позади и справа, осталось место, где мы пытались завалить вражеский Броненосец, нам, в конце концов, это удалось, но мой Матадор тогда попал под финальный выстрел вражеского Укола, тогда меня посекло осколками. Мой ангел-хранитель не дал мне тогда загнуться, а в дальнейшем из всех сложных ситуаций мне удавалось выйти или совсем без повреждений, или же с минимальными повреждениями.

— Меня тут не было, — заметил Сайрус с некоторой иронией в голосе.

— Извини, сейчас вкратце введу в курс дела. Мы тогда направлялись в Новый Мэйнхеттен к ученым, на моего кузена велась охота, некто выслал за нами целый десяток боевых машин. Трое против десятерых – это не самый честный расклад. Тогда Летти смогла убрать пятерых благодаря своему мастерскому владению минометом, и еще один враг был выведен из строя, сражаться он не мог. Четверо на троих – это уже было совсем другое дело. Тот бой завершился нашей победой, но меня посекло осколками стекол от попадания Укола немного ниже нижней линии лобовых стекол. Окна просто вынесло взрывной волной. Мне тогда просто повезло, Сайрус. Ни Клод, ни Летиция в том бою сами не пострадали.

— Десятеро на троих? Кем бы ни был пославший их, он явно слишком щедрый. Однажды он станет просто банкротом, я почему-то уверен в этом на все сто, — заявил Пирс. После этого настало молчание, продолжавшееся, впрочем, не так уж долго.

— А теперь взгляните налево, — внезапно предложила Летиция. Еще один приступ ностальгии. И не только у меня, но и у двоюродного брата, да и самой Летти тоже. Именно тут произошла первая встреча со светло-зеленой единорожкой, которой я и Клод помогли справиться с бандитским Сталазом. Только тогда всё было совсем иначе. И встреча ведь могла не состояться вовсе, не прими мы тогда решение вмешаться.

— А тут что произошло? – Сайрус снова оказался не в курсе событий.

— Наша с Розой первая встреча с моей особенной пони, — судя по интонации голоса, мой брат сейчас явно улыбался, — мы тогда влезли в драку двух Сталазов. Та встреча для меня лично оказалась судьбоносной.

— Мы рады за тебя, — ответил Пирс за всех нас. И наша четверка покатила дальше. Больше приступов ностальгии не возникало. Солнце, между тем, приближалось к зениту, местность вокруг дороги менялась не так уж сильно – лесистые участки сменялись заросшими полями, поля – полянками, те – снова лесом. Иногда были относительно длинные участки, напоминавшие мне пейзажи, которые можно было встретить на дороге между Эплузой и Понивиллем. Справа ярдах в трехстах пролегала железная дорога, по которой в сторону Миддлхорна неожиданно проехала дрезина, отчего я даже тормознула, чтобы разглядеть этот вид транспорта во всех подробностях, но тот уже скрылся из моего поля зрения. И в этот момент меня в корму подтолкнула машина Летиции, отчего я малость потеряла управление, Гром завилял по дороге, рискуя съехать в придорожный кювет. Мне удалось выровнять грузовик, в это время единорожка принялась меня беззлобно отчитывать за то, что я не предупреждаю о применении тормоза. Я извинилась перед ней и снова начала набирать газ, догоняя Клода, уехавшего на пару сотен ярдов вперед.

Через полчаса бодрой езды, сопровождавшейся рассказами моих спутников о забавных ситуациях в своей жизни, впереди показался населенный пункт, состоявший преимущественно из одноэтажных небольших домов. То был Хуфстейд. Половину пути до Понивилля можно было смело считать пройденной. Среди здешних зданий выделялся, по обыкновению, бар, который был обшит снаружи листовым металлом, в отличие от жилых зданий. Мы притормозили у здания бара.

— Пойду, узнаю, может до Понивилля задание какое-нибудь есть. Деньги-то всё равно нужны, как ни крути, — вызвался Сайрус, резво вылезая из своего оранжевого Грома и затем отправляясь медленным и размеренным шагом к местному источнику алкоголя, пьяных драк и нелепых пари, которые, как правило, заключаются исключительно будучи в алкогольном опьянении обоих спорщиков.

В это время, Пирс разговорился с барменом-земнопони, которого, как выяснилось, звали Честер.

— Слушай, а в Понивилль там ничего отвезти не надо? Сам понимаешь, деньги нужны, — говорил Сайрус.

— Вроде есть что-то. Сейчас гляну пойду, обожди минуту-другую, лады? – с этими словами бармен скрылся в подсобке. Единорог тем временем оглядел обстановочку помещения – обшарпанные деревянные столы, примерно такие же сиденья, окна изнутри оказались странным образом грязнее, чем снаружи, на полу было столько наслоений грязи, что отмывать его стало бы исключительно бесполезным занятием. В общем, типичный деревенский бар, который наверняка набивался посетителями по вечерам, тут совершенно точно наливали дешевое пойло, от которого точно можно и травануться вдобавок ко всему. В это время из подсобки вернулся Честер, неся в передних копытах коробку. В ней что-то гремело, видимо, это «что-то» было металлическим.

— Короче, вот эту хрень надо доставить пони по имени Визерли в Понивилль, кажется, так этого пони звали… — взгляд бармена был рассеянным, как будто на него подействовали магией. И это было довольно подозрительно. Но, Пирс, тем не менее, забрал посылку при помощи телекинеза и направился к выходу. Еще было подозрительно то, что Честер ничего не сказал об оплате курьерской доставки. Кто оплачивать будет – он сам или получатель? Хрен разберешь без пол-литра сидра. Не того дерьма, что наливают в заведениях, подобных этому, а в барах, находящихся в крупных городах. Вот там выпивка действительно была элитной, качество превосходное, а вкус запоминается надолго. В общем, надо будет разбираться на месте, с этой мыслью Сайрус вышел из бара и направился к своему Грому оранжевого цвета, который, по-хорошему, следовало бы перекрасить, чтобы не так сильно в глаза бросался. А то ведь тоже за компанию к Розе и Клоду можно влипнуть в какие-нибудь неприятности, коих в Эквестрии хватало, на самом деле.

---

— Ну, что, едем? – спросил Клод, дождавшись, когда Пирс займет своё водительское место.

— Едем, — согласился он, заводя двигатель и выжидая пару минут. Мы втроем свои моторы не глушили, зная, что вскоре всё равно ехать дальше. Пока единорог выжидал, я спросила:

— Ну что, есть какая-то работа-то?

— Есть, доставить посылку некоему Визерли в Понивилль, — отозвался Сайрус.

У меня всё похолодело внутри. Имя, названное единорогом, всего одной буквой отличалось от имени моего друга-автомеханика, который остался как раз-таки в Понивилле, пока мы с Клодом, а впоследствии с Летти и Сайрусом мотались по Эквестрии. И всё же, не смотря на то, что меня словно из ведра ледяной водой окатили с ног до кончика рога, я выдавила из себя:

— Не Визерли, а Вэзерли…

— О, а еще бармен себя крайне странно вел, как будто под действием то ли трав, то ли заклинания какого находился, — припомнил Пирс, решив, что двигатель достаточно поработал вхолостую, после чего тронулся. Мы последовали за ним, теперь он был ведущим, Летиция ехала второй, я сразу за ней, Клод был замыкающим.

— Очень странно, — прокомментировал мой кузен всю эту ситуацию.

— А что было в посылке, не знаешь? – поинтересовалась аквамариновая единорожка.

— Что-то явно железное прогромыхало, когда бармен, которого, кстати, зовут Честером, выложил эту посылку на барную стойку, — ответствовал Сайрус.

— Ты говоришь, что его звали Честером? – вдруг насторожилась Летти. У неё возникли определенные подозрения, она очень хотела, чтобы это было лишь совпадением. Но, к её разочарованию, это был именно тот самый Честер.

— Да, именно так.

— Он был земным пони, не так ли? – с некоторой нервозностью в голосе поинтересовалась единорожка.

— Так точно, — всё еще не понимая, к чему клонит Летиция, ответил Пирс.

— Вот же зараза… Слушайте все, в общем! Честер, бармен бара в Хуфстейде, был раньше из Алого Запада, его оттуда выперли пару лет назад за пристрастие к алкоголю. Одной Селестии известно, какого черта он осел в селении, что находится прямо между двумя целями наших врагов. Но я знаю, что вряд ли это совпадение. И эта посылка твоему другу, Роза, тоже неспроста. Там что-то гремит, я начинаю догадываться, что это может быть бомба. Вскроешь посылку, а она возьми и взорвись. Получатель мертв, цель достигнута. Я считаю, что от посылки надо избавиться, вскрывать её слишком рискованно.

— Только давайте отъедем подальше, чтобы не пугать звуком взрыва всех понапрасну, хорошо? – предложил Клод. Я была с ним согласна. И с Летти я тоже была согласна. Взрывоопасный подарочек не должен достигнуть Понивилля.

— Хорошо, отъедем. Миль так на пятьдесят-шестьдесят. Стоп… Эта хренотень еще и тикает! – сделал вывод Сайрус, прислушавшись.

— Однозначно бомба. Жаль только, что мы не знаем, сколько времени осталось на таймере. Наверняка тикание издает именно он. Больше там тикать просто нечему! – заявила Летиция.

— Тогда, чем скорее избавимся от этой посылки, тем лучше. Теперь я понял, почему про оплату Честер не сказал ни слова. Я думаю, что после двух лет, проведенных в отставке, его снова завербовали, решив ударить по пони, на котором держится ремонт всей местной техники. Если его устранить, выждав несколько дней, заявится техник от Алого Запада и предложит свои услуги, Понивиллю просто некуда будет деваться в таком случае. Таким образом, всё это дойдет и до устранения снизу и главы городка, — глубокомысленно сказал Пирс. Я же в это время размышляла о том, что услышала за последние минут десять. Информации было много, кое-что из этого было крайне полезным, а некоторая информация мне лично и не пригодилась бы совершенно. Только вот дело было не в этом. Устранить Вэза, Алый Запад вообще обнаглел. Если нам потом придется тащиться обратно на восток, то мне хотелось бы поговорить с этим Честером, если он, конечно, всё еще будет находиться на своём месте, во что я, признаться, не слишком верила. Затевалось нечто очень крупное. Скорее всего, Стил Страйк решил сначала подмять под себя подходы к восточному побережью. Но зачем ему тогда стягивать силы возле самих городов? И возле городов ли? Слишком много вопросов, и ни одного ответа. Единственное, на что оставалось надеяться, так это на то, что этот злодей, находясь при смерти, ответит на нужные вопросы. А не ответит, так само всё вскроется рано или поздно. Мне, признаться, было плевать на окрестные пейзажи, я их не разглядывала при поездке на восток. Не рассматриваю и сейчас. Две недели изменили очень многое. Как в моей собственной жизни, так и в жизни моих товарищей и моего кузена. И тут я вдруг вспомнила про Скива Спаркла. Действительно, как-то про него из головы выскочило что у меня, что у Клода. Изначальной целью нашей поездки был именно поиск потомка Твайлайт.

— Слушай, братец, мы с этим Алым Западом так загнались, что забыли даже про поиск твоего друга, который пропал под Кантерлотом. Я вот что подумала, может Страйк и его сцапал? – спросила я, продолжая рулить.

— Блин, слушай, действительно, я забыл про него! Может быть и так. Вот доберемся до Ванхуфера и узнаем. И не только про Скива. Заодно освободим семью Сайруса, я очень надеюсь, что их там не запытали еще до смерти… — судя по звуку, Клод стукнул себя копытом по лбу.

— Пусть только попробуют! – прорычал Пирс.

— Даже если и попробовали, то в ответ мы просто разнесем город! – сказала я. Что-то действительно я становлюсь какой-то кровожадной в последнее время. То ли это процесс привыкания к постоянным приключениям идет, то ли была какая-то другая причина, о которой я и не подозревала даже. Факт просто оставался фактом. Мои размышления прервал Сайрус, задав невинный вопрос:

— А кто такой этот Скив-то?

Кузен принялся разъяснять сей момент единорогу:

— Мой закадычный друг, познакомились с ним лет восемь назад где-то, а спустя пару лет он собрался в экспедицию к руинам Кантерлота, место весьма опасное, да еще и охранялось достаточно серьезно для простых руин. Я хотел поехать с ним, но он меня не пустил. Потом он просто пропал, не вернувшись ни через неделю, ни через две. Я, было, сунулся сам туда, но там были очень крутые ребята, которые меня постращали, выпустив в общей сложности два десятка ракет и свалив несколько деревьев, пока я удирал оттуда. Следующие три года я искал своего друга по всей Эквестрии, но безрезультатно, лишь засветился еще раз по-крупному. Пришлось залечь на дно в конечном итоге, даже втерся в доверие к понивилльским бандюкам, приглядывая при этом за дорогой между Понивиллем и Эплузой, по которой раз в неделю стабильно ездила моя кузина. Обычно я мотался один, притворяясь тем, что устраиваю разбой. Но однажды со мной попросился еще один бандит. Не иначе как главарь учуял неладное. В итоге, мне пришлось-таки напасть на собственную двоюродную сестру, но мне повезло, Роза пристрелила моего псевдоподельника первым, а потом я просто перестал притворяться бандитом, мне это надоело, я открылся ей, попросив о встрече в старой Эплузе. К счастью, она приехала ближе к вечеру, когда я думал, что жду совершенно зря. Вот с этого и началось наше путешествие-то.

— Короче, мы отъехали достаточно далеко, пора избавляться от подарочка, — решил Сайрус, выслушав моего кузена.

— И как поступим? – поинтересовалась Летти.

— Очень и очень просто. Вы обгоняете меня, чтобы я ехал замыкающим. Телекинезом я уберу подарочек от машины как можно дальше, а затем просто открою коробку и оттолкну как можно дальше. Только так и может получиться, — принял непростое решение Пирс, на душе у него было неспокойно. В случае, если он как-то облажается, его ждет тогда или серьезная травма, или и вовсе лучший мир, но думать ему об этом совершенно как-то не хотелось даже. Единорог стал настраиваться только на победу, постепенно сбавляя ход, пропуская сначала Летти, затем меня и Клода, после чего поехал последним, несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул.

— Сайрус, ты уверен, что у тебя всё под контролем там? – обеспокоенно спросил Клод. Хотя, у меня тоже были опасения по поводу плана, предложенного единорогом. И не только у меня. Летиция, более чем уверена, тоже сейчас волновалась за своего знакомого.

— Уверен, — твердо ответил он, открывая телекинезом окно в двери с пассажирской стороны.

— И да поможет мне Селестия, — добавил Пирс, аккуратно перенося посылочку из салона наружу и как можно дальше от машины. Потом принялся вскрывать посылку. В его голове не было мыслей, кроме одной – он просто должен справиться с возложенной на него задачей и никак иначе! Он послал в задницу и волнение. Во времена работы на Алый Запад приходилось делать и не такие вещи даже, ему не привыкать. Страха тоже не было, единорог научился не бояться даже смерти, по его мнению, смерть – своеобразное продолжение жизни в другом месте и в другом ипостаси. Подобная философия помогала ему несколько раз, поможет и сейчас. Бомба могла взорваться в любую секунду. Посылка была почти вскрыта, остался финальный штрих. Сайрус вздохнул еще раз, сосредоточился, окончательно сорвал оболочку, одновременно придав ускорение предмету, который был в посылке, и набирая скорость. Через несколько секунд раздался мощный взрыв, раздался хруст, позади на дорогу упало несколько деревьев, а взрывной волной в его Громе выбило всё стекла. Сам единорог не пострадал. Вместе с этим рация просто взорвалась:

— Нихрена себе бомба! Она могла треть Понивилля уничтожить! – воскликнул Клод.

— Поедем обратно на восток, надеру жопу этому Честеру! – пыталась перекричать я собственного двоюродного брата.

— Теперь я еще больше хочу прибить Страйка! – проорала Летти, с легкостью заглушив и меня, и собственного особого пони. Тот удивился:

— Милая, ну ты даешь. Еще ни разу не слышал, чтобы ты так кричала.

— Ты просто еще многого обо мне не знаешь, — заметила светло-зеленая единорожка, понемногу успокаиваясь.

— Надеюсь, что узнаю когда-нибудь, — вздохнул Клод, а затем добавил:

— И пусть это будут лучше хорошие и приятные для слуха факты, а не похвальба тем, скольких пони ты отправила на тот свет, работая на этого ублюдка Страйка.

— Всякое было, отрицать не стану. Но сейчас я не работаю ни на кого, только на саму себя, прошу тоже об этом не забывать, любимый мой, — заметила Летиция.

От этого их диалога мне стало слегка не по себе. Вот, в самом деле, когда мы уже покончим со Страйком, наступит, хотелось бы надеяться, мир и гармония, я смогу вернуться в Миддлхорн и сойтись поближе с Джессом, который всё никак не шел у меня из головы. Вот вроде и не думаешь о нём, а в подсознании как-то это дело отпечаталось. Однако, это всё потом, сейчас проблемы были иного рода. И до Понивилля еще пара часов езды. Скукота, да и только. Внезапно до меня дошло, что меня зовет Клод:

— Роза, блин, ты там, что, уснула что ли? – раздраженно спросил он в тот момент, когда я, наконец, отозвалась на его зов.

— Чего хотел-то?

— Как думаешь, мы не опоздали еще?

— Братец, мысли логически. Если нам навстречу никто не бежит из жителей городка в попытках уйти от захватчиков, то я больше чем уверена, что время в запасе у нас точно есть, — скривилась я. Клод хоть и мыслил по большей части рационально, но вот с логикой у него иногда возникали провалы. В такие моменты тут уж кто вперед придет ему на помощь и пояснит, что да как. На этот раз пришлось мне втолковывать, а в следующий раз – уже Сайрусу, а то и вовсе Летти. В общем, ничего в этом нет необычного. Я сама тупила время от времени, что уж тут скрывать-то?

— Ты права, — уступил он, не делая попыток оспорить моё мнение, как это порой бывало в детстве. Стоп! Я теперь еще и детство вспомнила. Черт, лучше бы вспомнила, какого сена я забыла вместе с Клодом в Новом Мэйнхеттене целых шесть лет назад. Но, увы, всплывает как всегда то, что не нужно. Я, сжав зубы, разочарованно простонала.

— Что ты там мычишь? – спросил кузен, вспомнив, по всей видимости, случай в Филлидельфии.

— Да вспомнила кое-что, только вот информация не представляет совершенно никакой ценности, — ответила я. Похоже, Клод ждал чего-то другого в ответ.

— А что за информация-то? – спросил он.

— Детство моё вспомнилось. Как мы с тобой спорили, а всё потому что ты не считался с моим мнением, которое, в общем-то, нередко оказывалось правильным, — я улыбнулась, погружаясь с головой в этим воспоминания. Эх, детство, детство, не вернуть его назад, не вернуть… Стало даже немного грустно. И не мне одной.

— Было такое, было. Я был тогда весьма упрямым жеребенком, даже собственных родителей не очень-то слушался, что уж там говорить про то, что позволял тебе оспаривать моё мнение. Только став старше, я избавился от привычки спорить по пустякам, кроме случаев, если доводы собеседника в корне неверны. Я не стал сейчас с тобой спорить еще и потому что ты абсолютно права и с этим невозможно не согласиться.

— Я всё понимаю, — перебила нас Летти, — но, может, поторопимся немного?

— Два часа всего ехать осталось, а мы и так катим в достаточно хорошем темпе, — возразил Клод. Дальше мы ехали молча. Местность вокруг была привычной – перелески, заросшие поля, полянки, временами попадались заброшенные дома с просевшими крышами, наполовину вросшие в землю. Дорога же под колесами наших машин была уже частично из асфальта, который местами появлялся из-под слоя почвы, что наводило на мысль о том, что ветра постарались в своё время и над самой поверхностью земли, а не только дули с сумасшедшей скоростью где-то в небесах, перенося облака с места на место практически безостановочно. Была в этом какая-то своя философия. Философия мира, перенесшего Катастрофу, в результате которой выжили лишь пони, а животные просто вымерли, потому что не могли никак противостоять нейропаралитической заразе в воздухе. Я иногда пыталась представить себе этот мир, если бы ничего такого не произошло. Но не смогла. Моей фантазии просто банально не хватало, чтобы выполнить эту задачу.

Четыре грузовика оставляли милю за милей, и в течение следующих двух часов нам не попадалось ни единой живой души. Даже бандитов не было, а они, по воспоминаниям Клода из его жизни среди этих отбросов, всегда дежурили на этом участке дороги неподалеку от Понивилля. Но, видимо, что-то поменялось. И вот настал, наконец, момент, когда впереди я заметила верхушку еще не обвалившейся ратуши. Солнце к тому моменту уже давно миновало зенит, была вторая половина дня. Я в очередной раз задумалась, ведь меня лично всегда интересовало, каким таким образом это высоченное здание до сих пор устояло и не развалилось. Возможно, я однажды узнаю этот секрет. А до той поры буду иногда выстраивать предположения. И снова мои размышления были прерваны.

— Ну, вот мы и достигли Понивилля, — сказала Летиция.

— Я ощущаю в воздухе тревогу и напряжение, — заметил Сайрус.

— Похоже, в городке уже знают о надвигающейся на них беде, — вставил свои пять битов и Клод. Лишь я одна молчала, пытаясь понять, сколько же времени у нас осталось. Даже пришлось закрыть глаза и изолировать своё сознание от мыслей, прислушиваясь к звукам вокруг, игнорируя громкую работу двигателей. Мне это удалось далеко не сразу. Знаете, когда гормоны продолжают тебя мучать, нелегко вообще ни о чем не думать. Очень и очень нелегко. Минут десять спустя мне удалось прийти в относительную гармонию. Что я ощутила? Тревогу, неясность ситуации, очень слабую надежду, что всё обойдется. Значит, я всё-таки не ошиблась, говоря, что Понивиллю угрожает опасность. Но я так и не смогла узнать главного. Вновь придется импровизировать, выдумывая план прямо на ходу. Как же надоело действовать подобным образом, я даже выразить словами это не могла. Вернувшись в этот мир, я обнаружила, что меня хотя бы на этот раз не пытались трогать. И на том спасибо.

— Ну, что, вперед, в Понивилль? – спросила я, ощущая, что вскоре всё здесь пойдет наперекосяк. Но уступить городок противнику – это значит просрать важную точку в центральной Эквестрии. Тогда не удержать алозападавцев не удастся ни у Хуфстейда, ни у Миддлхорна, который, как я выяснила ночью, вообще можно спокойно обойти с тыла, не особо утруждаясь атакой в лоб и сопутствующим уничтожением множества дотов.

— А у нас есть выбор? – спросил Клод. Вместо ответа я просто тронулась с места. Мои товарищи последовали за мной. За две недели отсутствия я еще не успела забыть, где располагается автомастерская, в которой остался работать Вэзерли. Минута езды – и вот мы въезжаем в Понивилль. Улицы городка были пустынны, даже солнце скрылось за тучами, которые ветер почему-то не был в силах разогнать. Когда мы проезжали мимо библиотеки, принадлежавшей когда-то Твайлайт, я заметила, обращаясь к Летти:

— Вот тебе то самое жилище аликорна, о котором я говорила. Частица прошлого. Прошлое всё еще живет, несмотря на всё происходящее. Пока жива сама Твайлайт, прошлое тоже будет жить.

— Ладно, Роза, ты меня убедила, — сдалась окончательно светло-зеленая единорожка. Я успела заметить, что дверь была забита досками, равно как и окна. Только вот вряд ли это помогло бы уберечь это уникальное здание, располагавшееся прямо в дереве, от захватчиков. Даже всего лишь проезжая по улицам, я отметила, что архитектура здесь преимущественно старая, были здания и поновее, однако они не являлись теми уродливыми домами, что я видела в Миддлхорне в трущобах. Эти здания были похожи на своих двухвековых соседей по стилю, как минимум. Честно говоря, мне всегда нравился Понивилль, не смотря на симпатию к архитектуре и Нового Мэйнхеттена. В более спокойные времена я хотела бы тут остаться жить. Но нынешние времена спокойными не назовешь, десятилетнее противостояние Восточной Конфедерации и Алого Запада, похоже, достигало потихоньку своей кульминации. Требовалось прервать этот процесс, пока война не вспыхнула в каждом уголке страны. Вот об этом я и размышляла, пока мы ехали по пустынным улочкам. Странно было то, что не попадался хоть кто-то, кто мог бы обороняться. Похоже, единственными, кто будет сражаться за Понивилль, будем лишь мы четверо. Пока что было всё спокойно, поэтому следовало сначала заглянуть к Вэзу, да узнать, что за неведомая хренотень тут происходит. Повернув в очередной раз, мы остановились у здания мастерской. Вот сейчас-то мы всё и узнаем…

---

ДНЕМ РАНЕЕ, ВАНХУФЕР, Главный штаб Алого Запада

Стил Страйк расхаживал по своему кабинету, находясь в напряженных размышлениях. Агент, который должен был проникнуть в Миддлхорн, не выходил уже сутки на связь, что противоречило его приказу. Нет, дело вовсе не в том, что боец намеренно ослушался его приказа, а сейчас где-то прохлаждается в компании кобылок, скорее генерал бы поверил в то, что агент был убит кем-то из местных. Он и не подозревал, что в своих мыслях был достаточно близок к истине. Взгляд Страйка попеременно падал на салатового цвета стены, деревянный пол, на котором лежал ковер, затем на его рабочий стол, где был всегда идеальный порядок. На самих стенах не было ни фотографий, ни полок, ничего, за что можно было бы уцепиться взгляду. Сегодня был свободный день, по плану сегодня не было пони, которым было бы что доложить ему. Лидеру Алого Запада хотелось как можно быстрее закончить с Восточной Конфедерацией и, возможно, уйти в отставку. Десять лет войны, когда можно было обойтись годом-двумя. Было большой ошибкой затягивать всё это. За столько времени было истрачено немало ресурсов. Алый Запад существовал по большей части за счет торговли, схема была довольно сложной, но приносила немалый доход из года в год. Но тратились не только денежные ресурсы, но и сами бойцы, кто-то сбегал, кто-то погибал в сражениях, была пара случаев, когда жрицы любви травили командиров подразделений ядом. Да, прямо в Ванхуфере, у него под носом. Затем Страйк вернулся в мыслях к той троице, о которой доложил Альфа-1 сразу после провала операции по захвату Нового Мэйнхеттена. В новых сводках о темно-зеленом Сталазе и двух Громах в камуфляжной расцветке не говорилось. Однако пони знал, что те, кто атаковал его бойцов, проявив себя однажды, обязательно появятся и еще раз. С тех пор, как захват научной столицы Эквестрии провалился, был составлен новый план. Завтра должен быть взят Понивилль, сутки спустя – Миддлхорн, с деревушки Хуфстейд, располагавшейся практически посередине между этими двумя целями, брать было нечего, там даже охраны толком и не было. Вдобавок там был посажен барменом бывший боец Алого Запада по имени Честер, пару лет назад его выперли из клана за грубейшие нарушения внутреннего устава. На него воздействовали довольно редким заклинанием, велев сунуть бомбу, замаскированную под посылку, первым попавшимся пони, которые поедут в сторону Понивилля, чтобы подсунули тамошнему автомеханику. Тогда появится возможность всего-то навсего начать контролировать городок снизу, посадив там механика из числа бойцов Алого Запада, кто очень хорошо умел ладить с ремонтом грузовиков и оружия. Бомба сейчас находилась на пути к Хуфстейду. Взрыв должен был наделать немало шуму, если, конечно, что-то как всегда не пойдет не по плану. После захвата Понивилля и Миддлхорна следовало захватить поселение, располагавшееся у Поворота – а оттуда до Бэлтимэйра копытом подать. Вот тут-то Файрхуфу придется туго, он наверняка капитулирует. А не захочет, так заставят! Страйк вспомнил, что сейчас через пару минут принесут опять кучу бумаг, которые придется волей-неволей изучить и мысленно застонал. Ему хотелось вести свою армию лично в бой, подавая пример рядовым бойцам, да и командирам подразделений тоже. Но нет, он вынужден уже целых десять лет сидеть в этом кабинете, уходя из него поздним вечером и приходя ранним утром, командуя, командуя, командуя… Заключение в четырех стенах было для него словно пыткой. Генерал остановился перед зеркалом. Его отражение выглядело еще довольно молодым, подтянутым. Еще бы, ему всего-то двадцать пять, а такое ощущение, что никак не меньше сорока или сорока пяти лет по душевному состоянию. Страйк вспомнил, как однажды замаскировался под обычного бойца и инкогнито пошел в бар, где решил выпить. И вот он сидит в углу, попивая коктейль и смотрит, как отдыхают простые солдаты как его возраста, так и старше. Что называется, оттягивались на всю катушку. Стилу тогда даже стало немного завидно. Было большим искушением послать всё к чертям и тоже хорошенько отдохнуть. Однако совесть его тогда заела, пришлось вернуться в кабинет и продолжать работать до поздней ночи. В народе ходили слухи про его крутой нрав, что он скор на расправу. Только забывали всегда одну немаловажную деталь: когда он сильно не в настроении, тогда да, всё это правда. Возможно, из-за этих слухов кобылки и не вились около него, даже когда он изредка появлялся официально на публике. Страйк вздохнул, и в этот момент в дверь раздался стук.

— Войдите! – ответил он.

Дверь открылась, внутрь вошла его секретарша, лавандовая земная пони с меткой в виде стопки бумаг. На ней были перемётные сумки, из которых она стала выгружать на его стол те самые документы, с которыми ему опять придется провозиться до поздней ночи. Такова вот нелегкая доля лидера одного из крупных кланов в стране. Вторым крупным кланом были враги – Восточная Конфедерация, а ведь существовало еще немалое количество более мелких кланов как среди обычных пони, так и среди бандитов. Благодаря усилиям его солдат, вся эта шушера обосновалась в центральной и восточной частях Эквестрии, а так же на юге, с запада их повыводили всех в течение целых семи лет. Всего лишь какие-то бандиты! Страйк даже топнул копытом от охватившего его недовольства. А вот секретарша явно приняла это на свой счет, выгрузив остатки документов в пару секунд, закинула на себя перемётные сумки и была такова. Красному сероглазому земному пони ничего не оставалось, как помотать головой. Нет, он не осуждал собственную помощницу за то, что она его боится, как огня. Слухи есть слухи, от них никуда не деться, увы и ах. Видимо, он так и останется одиноким. Некому было его согревать по ночам, некому было помочь выпустить пар, накопившийся у него за долгие годы.

— Ладно, пора приниматься за работу, — пробормотал генерал, усаживаясь за собственный рабочий стол и начиная просматривать не такую уж и маленькую стопку бумаг.

НАСТОЯЩЕЕ ВРЕМЯ, ПОНИВИЛЛЬ

Улица, на которой располагалась мастерская, тоже была пустынной. Не было никаких следов присутствия пони, как будто они разом вымерли неизвестно от чего. Это было, по меньшей мере, странно. Раз уж такое дело, то надо было проверить мастерскую. Мне было почему-то неуютно здесь находиться. Еще меньше уюта было, пожалуй, только в старой Эплузе, только тут скелетов и остовов домов не было. Но ощущение пустынности и заброшенности всё равно присутствовало, от этого было никуда не деться. Волей-неволей пришлось вылезать из грузовика. Спустившись, я подошла к своим товарищам. Судя по выражениям их лиц, Клоду, Летти и Сайрусу это место тоже доставляло дискомфорт. И немалый. Я оглянулась вокруг, но кроме свиста дувшего ветра между явно пустовавших домов, да отсутствия признаков жизни, что ощутимо давило на психику, больше ничего не уловила. Мы всё медлили, ожидая неизвестно чего – то ли того, что вдруг всё вернется в норму, то ли кого-то, кто объяснит, куда все, блин, подевались-то. Неспешно текли минуты, но ничего не менялось.

— Ну, что, входим? – почему-то неуверенно предложила я.

— А нам больше ничего и не остаётся, — ответил Клод, оглядываясь.

— Да хрен ли медлить?! – вдруг взорвался Сайрус и от души вмазал передними ногами по двери, которая оказалась сорвана с петель и с грохотом упала на пол. Он вошел первым, после чего применил магию света, чтобы оглядеться. Перед нами был недлинный коридор, который мы и принялись изучать. Первая дверь справа привела нас в комнату, в которой и жил Вэз, благодаря табличке на которой был написано его имя. Немного неосмотрительно, ведь если бы по его душу пришли не мы, а убийцы какие-нибудь, обнаружить моего друга им удалось бы без особых усилий. Тем не менее, в комнате никого не было, зато лежала записка на столе, которую заметила Летти, тут же позвав нас. Мы сгрудились вокруг неё, пока она читала написанное. Записка имела следующее содержимое:

«Роза, Клод! Если вы читаете это, значит меня, скорее всего, нет в мастерской. Говорят, на нас двигается Алый Запад, нашей здешней техникой противостоять им попросту невозможно. Все пони ушли в Вечносвободный лес, я ушел вместе с ними, но ни один из них не бросил свой транспорт на произвол судьбы в Понивилле, равно как и все прочие вещи. Мой Параспрайт припаркован в надежном месте, на обратной стороне этой записки я указал, где меня искать в случае чего. Ваш верный товарищ Вэз».

Я телекинезом перевернула бумажку, там была нарисована схемка, согласно которой нам надо было проследовать мимо дома Флаттершай, который был помечен, в лес, где была нарисовано нечто похожее на хижину, а рядом стоял крест. Около пометки была корявая подпись «Хижина Зекоры», да и вся схемка была на вид неряшливой, будто мой друг рисовал её уже второпях. Хотя, я не удивлюсь, что так оно и было. Вопрос, куда все подевались, отпал сам собой. Пони приняли довольно мудрое решение, уйдя в лес, где тяжелая техника просто не проедет, а копытным оружием наверняка владели далеко не все из противников, что несколько упрощало задачу.

— Я пойду в лес, — твёрдо заявила я, держа записку телекинезом.

— Роза, это одна из самых безрассудных твоих идей! – вскипел было кузен, но Летти приобняла его передней ногой, а потом потерлась носом о его щеку, заставив жеребца немного поостыть, а затем сказала:

— Пусть идет, это ведь её близкий друг на протяжении длительного времени, мы тогда останемся удерживать город, канонаду услышишь, надеюсь, если вдруг этим отморозкам вздумается атаковать немного раньше времени?

— Услышу, не переживай, — уверенно ответила я, выходя из комнаты.

— Удачи, Роза, — сказал мне вслед Сайрус, а я уже галопом неслась по коридору, затем выскочила на улицу, остановившись, поглядела на карту и снова кинулась бежать, время от времени замирая на месте, сверяясь со схемкой, а потом продолжала движение. Чем скорее поговорю с Вэзом, тем лучше. Десять минут спустя после начала передвижения я уже пробегала мимо домика Флаттершай, который, как и библиотека Твайлайт, был заколочен. На секунду возникло искушение заглянуть на ферму, где когда-то жила Эпплджек. Но это всё потом. Сердце ёкало в груди, видимо, желая выскочить наружу от волнения. Я бежала изо всех сил уже по лесу, под моими ногами была тропинка, чьи изгибы в точности совпадали с нарисованной на импровизированной карте линией. Поворот, поворот, поворот… Я уже начинала немного задыхаться от долгого безостановочного бега и понимала, что подрастеряла форму, практически постоянно сидя за рулем. Если потребуется от кого-то убежать, не убегу же, поймают и мне тогда настанет хана! Еще через десять минут я достигла своей цели. Вокруг меня была лесная полянка, передо мной стояла хижина, которая находилась прямо в стволе дерева. В окрестностях Понивилля и самом городке это было уже второе подобное строение после библиотеки, в которой когда-то жила Твайлайт. Прежде чем стучаться, я решила немного отдышаться. И поняла, что вокруг стало как-то уж слишком тихо. Оглянувшись, поняла, что из каждого куста на меня наставлено оружие. Вот только этого и не хватало… Одно неправильное движение, и одним единорогом станет в этом мире меньше, осознание этого заставило меня занервничать. Ладно, опять придется импровизировать волей-неволей. Я медленно села на круп, после чего сказала медленно и спокойным тоном:

— Я не собираюсь причинять вам никакого вреда. К Алому Западу я не имею ровным счетом никакого отношения. Я, мой кузен Клод и два моих друга приехали сюда к автомеханику по имени Вэзерли, чтобы предупредить его об опасности, которая нависла над ним, равно как и над самим Понивиллем, — после чего легла на землю, демонстрируя полную покорность судьбе. Я и вправду не собиралась никого калечить. Возникла минутная пауза, я уловила крам уха легкие шепотки. Похоже, засевшие в засаде стали совещаться, что же со мной делать. Чей-то приглушенный голос спросил:

— Ты знаешь Вэзерли?

— Знаю, — совершенно спокойно ответила я. Нервозность моя уже ушла, я точно знала, что Вэз развеет это недоразумение, так как прекрасно меня знает, да и расстались мы всего-то недели две тому назад, забыть за это время свою подругу – это надо хорошенько так постараться!

— А если мы позовем его? – продолжал тот же голос.

— Зовите, — по-прежнему не выказывая никаких признаков волнения, сказала я.

— Ну смотри… — заметил голос, а потом раздался залихвастский свист. На несколько минут наступила тишина, лишь легонько шуршали листья деревьев на ветру. Оружие, направленное в мою сторону, так никуда и не делось. Ничего странного, мне эти пони не доверяли. Может, моему другу поверят тогда? А вот, кстати, и он. Из хижины вышел столь знакомый мне земной пони, увидел меня, а его пурпурные глаза (не знаю, как он узнал о том, что воздух чист, но маски на его лице не было) от удивления оказались выпучены. Он тут же вмешался в ситуацию, скомандовав:

— И чего вы её под прицелом держите, словно лазутчицу какую? Это ж Роза, моя старинная подруга! – и только после этого оружие, торчавшее из каждого куста, исчезло.

— Вот так-то лучше! – добавил он, а потом обратился ко мне:

— Роза, я очень рад тебя видеть! Несколько ночей не спал, представляешь, не знал, жива ты или нет.

— Жива, как видишь, и пришла в трудный час. Спасибо, что оставил записку с картой, иначе бы и не нашла даже, наверное, — произнесла я, поднимаясь на ноги.

— Пошли внутрь, поговорим, — предложил он.

— Да с удовольствием.

Он толкнул входную дверь необычного дома, держа её, чтобы я прошла. И только потом зашел сам, закрыв её за собой. Войдя, я огляделась – деревянный пол, стены, понятное дело, из дерева, простенький стол, пара стульев, диван, всё довольно минималистично. Я легла на пол, а он сел на диван, после чего начал разговор:

— Не скрою, ситуация критическая. На нас идет армия Алого Запада, боеспособных машин, сама понимаешь, у нас толком и нет даже. Три дня назад прежний глава Понивилля покончил с собой, не выдержав напряжения. Пришлось взять исполнение его обязанностей на себя. Самым разумным решением было спрятаться. Я оставил записку в надежде, что ты приедешь раньше, чем городок оказался бы захвачен. И, как я понимаю, ты приехала не одна?

— Совершенно верно, Вэз. Нас четверо. И мы хотим помочь защитить Понивилль, — ответила я.

— Забавно, я как раз хотел попросить тебя об этом. В награду, правда, мне предложить абсолютно нечего, — повесил он голову.

— Да ладно тебе! Мы же друзья, в конце концов! – воскликнула я, заметив, как в глазах друга зажегся огонек, когда он снова поднял голову.

— Правда мне с трудом верится, что вчетвером вам удастся остановить захватчиков, — заметил Вэз, почесав копытом свою желтую гриву.

— Мне тоже, но мы приложим все силы, чтобы заставить Алый Запад во время захвата как следует помучаться! – пообещала я.

— Не сомневаюсь, — кивнул он в ответ, после чего закрыл глаза. Посылать свою подругу на верную смерть одновременно с тем, что она сама собиралась это сделать, было немного трудно.

— Кстати, как у тебя дела шли в мастерской, пока нас не было? – решила я сменить тему, видя, что автомеханику было очень нелегко сейчас. Вэзерли до сих пор не избавился от своей спецовки, особенностью же этой спецовки было то, что с двух сторон была изображена кьютимарка ровно в том же месте, что и на самих задних ногах.

— Ни шатко, ни валко. Иногда клиентов было много, что думал даже, мол, могу и не справиться с наплывом, а иногда за целый день хоть шаром покати, тишь и благодать. И несусветная скука, чего уж там скрывать-то. Но в целом, заработка на жизнь хватало. А еще меня бесят Макинтоши местной сборки, чем-то напоминают твой собственный, который благодаря моим регулярным пританцовываниям вокруг него, проездил дольше отпущенного ему срока. Ужас, да и только! – он покачал головой.

— Кстати, когда мы ехали в Понивилль, то в Хуфстейде нам бармен предложил отвезти тебе какую-то посылку. Как потом выяснилось, это было неслабая такая бомба, взрывной волной в машине моего товарища по команде даже стекла выбило, притом, что всё действо происходило прямо на ходу, на скорости приблизительно в шестьдесят или шестьдесят пять миль в час. Вот, не реши мы проверить, что внутри и привези тебе эту посылку, да тут бы просто мокрого места от хижины не осталось, а заодно и тебя вместе с ней, — вспомнила я, наконец, то, что хотела сказать.

— Видимо, бармен был связан с Алым Западом, не иначе, — заметил мой друг.

— Так и есть, один из моих товарищей опознал в нём бывшего бойца этого клана. Так что ничего удивительного в этом нет, что его отыскали и завербовали, так или иначе, не думаю, что за провал покушения на тебя его погладят по голове. Скорее пристрелят, — сказала я, поднимаясь на ноги.

— Ты обратно в Понивилль? – спросил Вэзерли.

— Да, я не могу тут отсиживаться, пока мой кузен и мои друзья могут уже находиться в самом пекле событий. Ты, главное, держись.

— Спасибо тебе, Роза, что появилась в самый нужный момент, да еще и спасла меня от верной смерти, я перед тобой в долгу, — он спрыгнул с дивана и обнял меня передней ногой. Я тоже его обняла, мы простояли так около минуты, а затем я сказала:

— Ну ладно, я побежала. Потом еще побеседуем, заодно познакомлю тебя с остальными, кто состоит в нашей с Клодом команде, обязательно, — я подмигнула ему, а потом толкнула дверь и выбралась наружу. Дорогу я помнила, поэтому быстрым шагом направилась назад в Понивилль. Вэз вышел следом, постоял немного, а затем негромко заметил про себя:

— Как же сильно Роза изменилась, такой она не была ни две недели назад, ни в те года, что мы оба прожили в Эплузе. Интересно было бы узнать у её кузена, что с ней такой приключилось. Неужто её так дорога закалила?

Из кустов внезапно выбрался молодой жеребчик-единорог, державший телекинезом ружье. Вэзерли обратил на него внимание:

— Шон, ты чего вылез-то?

— А кто это такая была?

— Моя старая подруга Роза, вернувшаяся с поездки на восток Эквестрии. Она поможет нам отстоять Понивилль.

— А она симпатичная, — глаза Шона аж заблестели.

— Осади назад, парень, — засмеялся Вэз, — ты для неё слишком молод.

— Я не виноват, что кобылок моего возраста тут практически нет, — потупился жеребчик, забыв про телекинез, в итоге ружье качнулось и едва не вонзилось стволом прямо в землю.

— Ничего, подрастешь, поедешь в другой город, найдешь себе кобылу еще, всему своё время, — сказал Вэз, после чего развернулся и ушел обратно в хижину, где устроился на диване, пробормотав:

— Детский сад какой-то, ну в самом деле…

Я в это время уже была в Понивилле. Пару минут назад пробегала мимо домика, в котором более двухсот лет назад, в более спокойные и светлые времена, жила милая желтая пегаска по имени Флаттершай. Эх, как бы мне хотелось очутиться в Эквестрии тех времен, изменить как-нибудь прошлое, чтобы не допустить Катастрофы. А ведь я до сих пор толком не знала, кто виноват в этом. Однажды тайное всё равно станет явным, я это абсолютно точно знала…

---

Через минуту я уже была около своего грузовика, припаркованного возле автомастерской. Моих товарищей по команде не было видно. Я залезла в кабину и принялась вызывать кузена по рации:

— Клод!

— Да?

— Вы где там?

— Мы тут минируем западный въезд в городок, твоего миноукладчика нам очень не хватает, подъезжай давай.

— Хорошо, сейчас буду, — сказала я, заводя двигатель. Через минуту многотонная махина ехала по улочкам Понивилля, готовившегося встретить сегодня свою дальнейшую судьбу. Признаться честно, я и думать забыла про установленный на моей машине миноукладчик. Вдобавок, я не знаю, а есть ли у меня вообще мины в запасе? Может, от меня и проку-то никакого там вовсе и не будет? Как знать, как знать… Впереди уже виднелись деревья, а так же суетившийся на своём грузовике Клод.

— А вот и я, — остановившись возле последнего дома, сказала я, затем поглядела на радар. Да-а-а… Мин было полно, они были выставлены так, будто мой кузен картошку сажал. В прошлый раз применение такой тактики помогло нам пробиться через заслон противников, с которыми наши орудия справиться не могли. А вот мины на самом деле тогда пригодились. Пригодятся и сейчас, чувствую.

— Ты вовремя, сестренка, — ответил мой двоюродный брат, а затем ввел меня в курс дела, показав, каким именно образом надо минировать. Летти с Сайрусом в это время занимались маскировкой уже установленных мин, разрывая небольшую ямку, а потом аккуратно укладывая туда мину, завершающим штрихом было укрывание основной части мины при помощи земли. Сами же взрывоопасные подарочки были рассчитаны на большой вес, начиная с Матадора и заканчивая самыми крупными по массе машинами. Я включила миноукладчик, заметив, что у меня в запасе было около четырех десятков мин согласно показаниям датчика. Это довольно много, тут хватит заминировать и обочины, если врагам вздумается объехать дорогу, подумав, что она выглядит подозрительно. Поэтому истратив три четверти боезапаса на минирование самой дороги, оставшееся я истратила на обочины, там даже специальная маскировка не нужна была – трава надежно скрывала от глаз посторонних взрывоопасные сюрпризы. Пока я занималась установкой мин, Клод присоединился к Летиции и Сайрусу, принявшись помогать им маскировать оставшиеся незамаскированными сюрпризы. На подготовку достойной встречи противника у нас ушло почти полтора часа, в довершение ко всему мы рассредоточились по проулкам вдоль улицы, по которой предположительно пойдут машины противника. Первыми расположились я и Пирс, так как у нас орудия полегче бьют, но если кто-то застрянет, то вполне можно подъехать и в упор расстрелять вражеский грузовик. А дальше спрятались мой кузен и Летти. У последней возникли проблемы, её грузовик не помещался в проулках, поэтому она вынуждена была добраться до первого перекрестка и спрятаться уже там. Никто из нас не знал, сколько машин и каких типов будет атаковать Понивилль. Еще абсолютно не грела мысль, что нас могли обойти с юга, въехав в городок по дороге, идущей до Эплузы. Но что-то менять уже не было смысла, нас просто застали бы врасплох и без укрытий выжить вопреки всему не вышло бы. Вот мы ничего менять и не стали, поскольку прошло от силы минут пять с того момента, как мы все с относительным комфортом устроились в засаде. Никто из нас не стал высовываться, услышав вдалеке громкий рев множества двигателей. Можно было лишь догадываться, сколько же грузовиков было послано сюда Страйком. С минуты на минуту мы ожидали начала операции, которую Сайрус окрестил вполне закономерно «Обороной Понивилля». Прошло еще полминуты – и тут началось! Я и Пирс даже оглохли от громкости множественных взрывов, донесшихся всего в четырехстах ярдах от моего укрытия и в пятистах от укрытия моего товарища по команде. Всё это напоминало очень продолжительную канонаду и продолжалось, по меньшей мере, минут шесть или семь точно, а может и больше, я исходила из собственных ощущений. А они были далеко не такими хорошими, в моих ушах стоял такой гул, что если кто попытался бы со мной по рации поговорить, то я ничего и не услышала даже. Наконец всё стихло. На улицу, судя по шуму двигателей, стали втягиваться вражеские грузовики. Поскольку ширина улицы была достаточной для того, чтобы по ней могли передвигаться сразу две Сталаза, как самых широких из всех имевшихся грузовиков, то и враги наверняка двигались двумя колоннами параллельно друг другу. Я даже немного вспотела от охватившего меня нервного мандража. От нас четверых сейчас зависело очень и очень многое. Мы просто не должны были проиграть этот бой. Оба Линейника на кабине были наведены в сторону улицы. И как только показался первый противник (а им был стоковый Гром), я открыла огонь с обоих пушек сразу, враг даже не успел среагировать, а кабина уже была вся в дырках. Грузовик остановился, застопорив движение одной из колонн. Для профилактики я расстреляла еще и колеса, чтобы сзади ехавшие, сколько бы их там ни было, не смогли протолкнуть машину со своим мертвым товарищем вперед и добраться до меня. Вторая колонна уже начала проезжать мимо меня. Одна, вторая, третья… И вот уже Сайрус вступил в дело, все четыре его пушки принялись грохотать, отчего колонна, проезжавшая мимо моего проулка, замерла ровно на пятой машине, похоже, что Пирс уложил водителя. И когда, казалось бы, нам всё удалось, в эфир ворвался голос Летиции, громко ругавшейся самыми отборными словечками. Из всего бурного каскада её речи я поняла одно – далеко не все полезли через устроенное нами минное поле после устроенного там светопредставления, решив вместо этого обойти Понивилль и въехать в городок с южной стороны.

— Это еще не конец! – громогласно заявил Клод, когда аквамариновая единорожка, наконец, выдохлась. Я была с ним согласна, хотя скверное ощущение меня не покидало. Если мы сейчас сменим место дислокации к южному въезду в город, то оставшиеся тут враги найдут способ обойти устроенные нами запруды, а потом ударят в спину в самый неожиданный момент. Попасть в клещи – далеко не самое приятное из всего, что могло с нами приключиться в этот далеко не самый хороший день, который, вдобавок, уже понемногу клонился к закату. Если провозимся до темноты, то бой в темноте обещал дать самые незабываемые ощущения. Не думаю, что это было кому-то из нас так уж нужно, поэтому я сказала:

— Кто-то должен остаться здесь и потихоньку добивать застрявших тут, иначе они найдут способ ударить нам в спину, пока мы будет возиться с теми, кто сразу сюда не поехал, а обошел город с юга. Я как-то не хочу биться сразу на два фронта, это сильно уменьшает наши шансы на выживание.

— А кто останется-то? – задал резонный вопрос Сайрус. И словно в ответ на эту фразу с юга раздался жуткий грохот, а затем взрывы. В эфире воцарилось молчание. По всей видимости, челюсть подбирала не я одна. Потом раздался специфический шум, в ответ на это Летти севшим голосом сказала:

— Ученики Пророка…

— Что? Винтокрылые машины пришли нам на помощь? – я не поверила своим ушам.

— Именно так! И целых четыре таких гасят сейчас врагов на южном въезде в Понивилль.

— Хорошо, мы пока займемся остатками врагов, что застряли тут, — вмешался Клод. Взяв разгон, он протаранил грузовик, водителя которого убил Пирс, чем ошеломил вторую колонну. Первая, услыхав взрывы, удвоила усилия в своих попытках протолкнуть Гром с убитым водителем вперед. И, быть может, им бы это и удалось, только вот с проколотыми колесами грузовик катиться в нужном направлении не особо хотел. Максимум, чего враги добились – это сдвинуть мешающую проехать многотонную махину от силы ярдов на пятнадцать или двадцать. Однако этого хватило, чтобы в поле моего зрения появилась краешек кабины еще одного Грома, только вот при всем желании достаточный урон я нанести бы и не смогла, поэтому сама подъехала к краю проулка. Прицелившись, обрушила теперь уже всю свою огневую мощь сразу на двух противников – левый борт атаковал вторую машину первой колонны, а правый, на котором был еще Гладиатор на большом слоте – пятую и последнюю машину во второй колонне. Тем временем, Сайрус и Клод громили вторую колонну, взорвав второй и третий грузовики по счету, они дружно стали бить четвертый, чередуясь и стараясь не лезть под дружественный огонь. Вполне себе разумная тактика. Враги оказались дезориентированы и практически не сопротивлялись, хотя иногда словно просыпались и начали достаточно больно огрызаться, но хватало их ненадолго, бойцы Алого Запада снова начинали засыпать и прекращали всякое сопротивление. Я ничем не могла объяснить их крайне странное поведение. Как ни странно, во второй колонне было всего три машины, вторую я как минимум обездвижила, прошив из своего модернизированного четырехствольного пулемета радиатор, а затем добавив с Линейника. Проще было, конечно, просто убить водителя, но это было бы слишком скучно. Последняя машина из второй колонны сопротивлялась куда активнее, я догадывалась, сколько в правом борту дырок от пуль сейчас было, повезло, что бензобак был на левой стороне. В конце концов, я просто сконцентрировалась на стрельбе по колесам, вместо того, чтобы стрелять куда попало. Рядом раздался взрыв – это Клод с Сайрусом добили-таки четвертую машину во второй колонне, которой не посчастливилось вообще попасть сегодня в Понивилль, ставший театром военных действий. От неожиданности я на секунду потеряла концентрацию, в итоге Гладиатор пробил бронированные стекла и наверняка если не убил, то уж точно ранил водителя. С ним потом разберутся. Следовало добить последнюю машину в первой колонне, то когда я протолкалась туда, то стало ясно, что добивать смысла и не было – водители просто сбежали, если логически мыслить, глядя на распахнутые двери в кабинах с водительской стороны. Сбежали и сбежали, Дискорд с ними. Начала постепенно сгущаться темнота, солнце опускалось за горизонт. Ученики Пророка почти закончили с погромом, судя по практически беспрерывно свистевшим ракетам, звукам стрельбы крупнокалиберных пулеметов и, если я правильно разобрала, плазменных пушек. Объездными путями минут через десять после окончания местных разборок мы добрались до Летти, наблюдавшей всё это время за боем. И прямо на наших глазах один из Броненосцев, вооруженных ракетной установкой, смог-таки нацелиться на винтокрылую машину и выпустил в её сторону три ракеты. Пилот пытался уклониться от них, но это же автонаведение, против такого ничего уже не сделаешь! Десять секунд спустя после запуска ракеты всё же нашли свою цель, которая взорвалась в оглушительным хлопком, пламя в небе осветило чуть ли не весь Понивилль. Подбитая машина рухнула практически на жилой дом.

— Сомневаюсь, что пилот выжил после такого, — немного потрясенно сказала светло-зеленая единорожка, которая была единственной, кто еще не сделал ни единого выстрела за весь бой. Хотя, похоже, таковой она не останется! Тот самый Броненосец прорвался на свободу и стремительно мчался прямо на нас. Дуэт моего двоюродного брата и моей подруги тоже не спал – две огромные энергопушки тут же навелись на противника и одновременно выстрелили, оплавив противнику весь перед и открыв тем самым дорогу куда более мелким орудиям. Я и Сайрус без труда пробили бронированное стекло, которое тоже подверглось воздействию сгустков энергии. В итоге, вражеский грузовик остановился менее чем в пятидесяти ярдах от нас. Водитель был гарантированно мертв. Оставшиеся три Ученика Пророка сделали круг над Понивиллем и улетели куда-то на юго-восток. Нам было не до них. Главное, нам удалось отразить атаку на городок. Но почему-то никакой радости от победы никто из нашей четверки и не испытывал. Я вдруг вспомнила про того пони, что ранила Гладиатором:

— А ведь одного я, похоже, всё-таки оставила в живых.

— А что, может выкуп затребовать за него у Страйка, прежде чего убивать? Если это еще какой-нибудь командир, можно и побольше цену заломить, — заметил Сайрус.

— Поедем и узнаем, кого там Роза подстрелила, — закончила наши споры Летти.

— А я между тем поеду и посмотрю, что там от винтокрылой машины Пророка осталось, — отозвался Клод, направившись к месту падения вертолета. Мы же вернулись к месту сражения. В подбитой мной машине до сих пор еще лежал раненный. Как он не помер от потери крови, для меня оставалось загадкой. Тем не менее, Летиция перевязала его, предварительно обыскав. А потом глянула на имя, вышитое на груди пони, облаченного в специальный костюм, её зрачки сузились от удивления.

— Что там такое? – мне стало интересно.

— Угадай-ка, Роза, кого ты подстрелила? – в её голосе чувствовалось некое злорадство пополам с торжеством.

— И кого же? – вместо меня спросил Пирс.

— Альфу-1. Командира элитного отряда Альфа, занимающегося самыми разнообразными задачами. За этого живчика у Страйка можно и миллион золотых запросить. Хотя, у Алого Запада дурацкая идеология на этот счет, — поскучнела аквамариновая единорожка.

— И какая же? – спросила я.

— Попал в плен – значит предатель. Поэтому не знаю, много ли у нас шансов за предателя получить аж семизначную сумму.

— Немного… — впервые произнес пленник, с трудом открыв глаза.

— А тебе слова не давали, — озлилась Летти, нанеся магией легкий удар по ране, отчего Альфа-1 застонал и отрубился.

— Слабачок, — с неудовольствием прокомментировал происходящее Сайрус, — в наши времена бойцы и командиры более сильными были, не то что сейчас. Всяких понаберут, а потом удивляются, чего они так быстро дохнут. Тьфу… — единорог и впрямь сплюнул.

— Так, Роза, ты едешь сейчас к Вэзу, скажешь, что Понивилль мы отстояли, я гляну, сколько Страйк потерял машин на своем ошибочном решении полезть сюда, Сайрус, дружище, я могу попросить тебя приглядеть за этим красавцем? – уезжая, попросила она.

— Нет проблем, Летти! – отозвался тот, телекинезом затолкав его в кабину, затем сам залез внутрь и связал пленника, достав из бардачка веревку. Я уже было собралась ехать, как в после зрения возник Гром Клода, подъехавший к нам и остановившийся. Затем мой кузен вылез из кабины, прижимая к себе нечто похожее на шкатулку. Этот предмет кое-что напомнил мне, поэтому я тоже выбралась наружу, не заглушая двигатель у машины. Подойдя к темно-бежевому пони и взяв у него телекинезом этот предмет, и впрямь оказавшийся шкатулкой, я оглядела его. И обнаружила на крышке изображение оранжевого яблока, изображенного при помощи кристалла.

— Элемент Честности, принадлежавший когда-то Эпплджек… — вполголоса сказала я, пребывая в безмерном удивлении.

— Нашел среди обломков сбитой винтокрылой машины, — заметил Клод.

— Это что же такое получается? Каждый из них постоянно имеет при себе шкатулку с каким-либо другим элементом? – задумалась я, уже не делая попыток открыть её. В прошлый раз мне это нихрена не удалось, смысла пробовать сейчас не было.

— Вполне может быть. Но заметь, после того, как мы в лабиринте отвергли предложение Ученика Пророка присоединиться к ним и сбили его летающую машину, они наоборот помогли нам. И притом дважды. Тогда, в Новом Мэйнхеттене, и сейчас. Без их помощи нам пришлось бы крайне туго, вряд ли мы смогли выйти победителями из этой драки.

— Ты прав, кузен. Скорее всего, после нашего отказа Пророк изменил тактику. Но, пока мы с ним лично не потолкуем, толком ничего и не узнаем, — с этими словами я села обратно в грузовик, положив шкатулку в бардачок, вытащив взамен одно из двух яблок, что дал мне Эпплсвит на прощание и, откусив от него кусок, принялась задумчиво жевать. Было от чего задуматься. Ситуация осложнялась с каждым днем, а тут еще блокада в моей голове, не дававшая вспомнить всё. И хоть фрагменты знаний больше не возникали внезапно, вообще никак себя не проявляя, но легче от этого всё равно не становилось. Пророк. Клод прав, он явно что-то задумал, раз помогает нам на нашем нелегком пути. Мои размышления прервала вернувшаяся Летти:

— Короче, на нашем импровизированном минном поле подорвалось семнадцать машин, еще девять поехали объезжать Понивилль с юга, и восемь застряли на той улочке. Всего тридцать четыре грузовика. И нас четверо, затем помощь в еще четыре пони, если конечно винтокрылыми машинами именно пони управляют. Таким образом, восемь против тридцати четырех. На одного приходится в среднем четыре противника. Сложновато, но благодаря только минам мы вывели из строя ровно половину, снизив соотношение до двух на одного. Это уже более реально. Роза, ты почему еще здесь?

— А? Что? – я практически всё прослушала, вновь погрузившись в думы.

— Понь в пальто, вот что! Я вроде сказала тебе ехать к Вэзерли и сказать, что Понивилль не достался Страйку.

— Извини. Тут просто Клод вернулся с еще одной шкатулкой… — начала я было говорить, как единорожка меня перебила:

— Стоп, эта шкатулка наподобие той, что мы отдали Твайлайт?

— Да. На ней яблоко оранжевого цвета. Это Элемент Честности, которым когда-то владела Эпплджек, чьим прямым потомком я являюсь.

— И что теперь? Разделяться что ли? Чем скорее отдадим шкатулку ей, тем лучше. Не удивлюсь, если те заслоны на пути к Новому Мэйнхеттену были как раз из-за Элемента Щедрости, на который наверняка велась охота. На остальные кто-то тоже открыл охоту. Мы снова в самой заднице оказываемся, не так ли? – начала размышлять Летиция.

— А нам, что, впервой что ли? – резонно заметил Сайрус.

— Нет, но… — начала было возражать аквамариновая пони, а затем вздохнула, — эх… Ладно, проехали.

— Разделяться мы не будем, — твердо сказала я, — так нас легче уничтожить. Вместе мы сильнее.

— Всё, езжай к Вэзу, блин! – резко сказала Летти. Я не стала пререкаться с ней и тронулась с места, на ходу дожевывая яблоко. Оно было спелым и очень вкусным. Я с трудом удержалась, доев первое, чтобы не взяться за второе. Вечерний пустынный Понивилль выглядел очень непривычно, я включила фары и продолжила свой путь. Солнце давно уже село, вокруг всё погрузилось в темноту. День выдался очень насыщенным, но за сегодня предстояло успеть еще довольно многое.

---

Я оставила свой Гром возле дома Флаттершай, вылезла из машины, взяв из бардачка второе яблоко, заперла её на ключ, вновь использовала заклинание против тех, кто мог бы угнать грузовик. На всякий случай, мало ли. Я пошла не спеша, поедая яблоко, которое летело передо мной, охваченное свечением от примененного на нём телекинеза. Мыслей в голове уже никаких не было, я очень устала за этот длинный и крайне насыщенный событиями день, хотелось спать. Тем не менее, я старалась отгонять сонливость как могла. Мне еще предстоял разговор с Вэзерли, знакомство моего старинного друга с моей командой, точнее, с той частью команды, которую он не знает. Минут через пятнадцать я была уже на той самой полянке, где располагалась хижина, принадлежавшая Зекоре. На этот раз в меня оружием уже никто не тыкал, так что я дожевала яблоко, а огрызок от него запульнула при помощи телекинеза в ближайшие кусты, от всей души понадеявшись, что так никто не сидит. После чего направилась ко входу и постучала копытом по двери. Через несколько секунд изнутри раздался приглушенный голос моего друга:

— Кто там?

— Это я, Роза, — в ответ на это дверь незамедлительно распахнулась. Мой друг приглашающе махнул копытом, мол, заходи. Я прошла внутрь, Вэз захлопнул за мной дверь. В этот раз я не стала укладываться на пол, а устроилась с максимальным для себя комфортом – на диване. Механик присел рядом и спросил:

— Я надеюсь, ты с хорошими вестями?

— С хорошими, — я хмыкнула, а затем добавила, — Понивилль Алому Западу мы не дали взять. Но и то, нам помогли.

— И кто вам мог помочь-то?

— Ты когда-нибудь слышал про Учеников Пророка, передвигающихся на винтокрылых летающих механизмах?

— Нет, не слышал. Кто это такие? – недоуменно спросил Вэзерли.

— Помощники Пророка. А вот кто такой Пророк, я не знаю, не доводилось с ним встречаться лицом к лицу. Но факт остается фактом. В тяжелый момент боя четыре Ученика пришли нам на помощь, уничтожив практически всех обошедших с юга противников, а это ни много ни мало восьмерых. Девятый сбил одну из летающих машин и вырвался из кольца, но мы его быстро угомонили. Всего же на захват было послано тридцать четыре грузовика. Половина полегла на минном поле, что мы устроили перед западным въездом. Уже второй раз миноукладчики нас выручили за время нашего турне по центральной и восточной Эквестрии.

— Тридцать четыре?! – воскликнул мой старинный друг.

— Да, именно столько. Страйк не поскупился. Только вот ему это не помогло ровным счетом никак. Мы даже пленного взяли. И не просто рядового солдата, а командира одного из элитных подразделений! Не знаю, будет ли командир Алого Запада выкупать его, но за пленника можно потребовать целый миллион золотыми.

— Но это же гигантская сумма! – снова удивился Вэз.

— Он того стоит. Но сначала он ответит нам на интересующие меня и моих товарищей по команде вопросы, — я потерла копытцем затылок, слегка взъерошив свою каштаново-красную гриву, а потом добавила:

— Так что командуй всем сниматься со своих оборонительных позиций, пусть возвращаются домой. После того урока, что мы преподали АЗ, Страйк вряд ли захочет так фатально ошибаться и снова посылать сюда своих подчиненных.

— Хорошо.

— А я поехала обратно в Понивилль, ждать тебя будем в автомастерской, — с этими словами я спрыгнула с дивана на пол, толкнула дверь и вышла наружу. Над Эквестрией поднималось ночное светило, я уже не боялась ходить одна ночью даже по лесу. Силуэты деревьев не могли меня напугать, а зверья тут не водилось очень и очень давно, всё живое повымирало здесь сразу после Катастрофы. Гораздо страшнее были какие-нибудь бандиты с копытным огнестрелом в городах. Прошлой ночью мне сильно повезло, во время прогулки по трущобам в Миддлхорне мне на глаза так никто и не попался, к счастью. Ну подумаешь, напали бы, получили по пуле или даже по две в голову или куда попаду, пошли бы на попятную, умоляя их не убивать, как только до них бы дошло, кто тут сильнее. Я усмехнулась и перешла на галоп. Впереди предстоял еще очень долгий и нелегкий разговор, притирка с некоторыми пони из моей команды, кого Вэзерли не знал.

В ЭТО САМОЕ ВРЕМЯ, В 30 МИЛЯХ К ЗАПАДУ ОТ ПОНИВИЛЛЯ

Параспрайт притаился в высокой траве в придорожной обочине, выключив фары, пони, сидевший за рулем, включил рацию, настроился на нужную частоту и начал говорить:

— Альфа-3 вызывает генерала Страйка, Альфа-3 вызывает генерала Страйка, прием!

— Слышу тебя хорошо, боец, докладывай.

— Операция по взятию Понивилля полностью провалилась. Все посланные в город силы были уничтожены силами четырех грузовиков, к которым потом присоединились летающие винтокрылые машины. Альфа-1 был взят в плен.

— Как выглядели грузовики?

— Сталаз темно-зеленого цвета, а так же три Грома – один в камуфляжной раскраске, другой оранжевого цвета и третий зеленого.

— Еще одному тщательно подготовленному плану пришел конец. Значит так, Альфа-3, возвращайся в Ванхуфер, понял меня?

— Так точно.

— Всё, конец связи.

Альфа-3 выключил рацию и призадумался. Его непосредственный командир Альфа-1 в плену, Альфа-4 был убит неподалеку от Миддлхорна. Альфа-5 за несколько дней до этого пропал без вести, но уже в самом Миддлхорне. Ситуация накалилась до предела. Из всего подразделения остались лишь Альфа-2, он сам и Альфа-6. Если так продолжится и дальше, то отряд просто прекратит своё существование, что само по себе было немыслимым! Ведь данная шестерка была сформирована в первый же год войны с Восточной Конфедерацией, за почти десять лет существования остались лишь самые лучшие. И тут вдруг элита пасует перед какими-то трудностями. Это, по меньшей мере, странно. Было похоже, будто многие устали от этой бессмысленной войны. Десять лет, а никто так и не одержал верха. Шаткое равновесие сохранялось буквально еще месяц назад. Затем генерал стал вводить войска на запад, решив избавиться от лояльных ВК пони разом, ударив по Бэлтимэйру, Филлидельфии и Новому Мэйнхеттену одновременно. Следующим шагом должно было стать изучение прежнего Мэйнхеттена, ставшего одной гигантской братской могилой для множества пони. Мертвый город хранил множество тайн, до которых Стил Страйк так жаждал добраться, считая, что в лабораториях может отыскаться оружие, которое позволит генералу легко одержать верх над Файрхуфом и подчинить себе таким образом и западный берег. Центральную часть страны было решено захватить после провала первоначального плана, когда Алый Запад был отброшен от Нового Мэйнхеттена. Тогда Ученики Пророка тоже вмешались и всё испортили. И они же не позволили захватить Понивилль всего несколько часов назад. Альфа-3 ощущал, что у генерала просто кончится терпение однажды, и он кинет то, что осталось на убежище Пророка, пойдя, таким образом, ва-банк. Но делать было нечего, приказ есть приказ, поэтому боец завел двигатель, включил фары и, выбравшись на дорогу, резво покатил на своём Параспрайте в сторону Ванхуфера.

В ЭТО САМОЕ ВРЕМЯ, ВАНХУФЕР, ГЛАВНЫЙ ШТАБ АЛОГО ЗАПАДА

Стил Страйк метался по кабинету уже целых десять минут. После короткого сеанса по рации с Альфой-3, генералу стало ясно, что пора устранять Пророка, слишком часто стал мешаться бывший союзник, слишком часто. Да и за сутки эта четверка грузовиков всплыла в рапортах уже два раза. За сутки! Насчет Сталаза красный земной пони был уверен теперь на все сто процентов, что это бывшая наёмница, работавшая на Алый Запад в течение нескольких последних лет, которую звали, если Страйк не ошибался, Летицией. А ведь он лично год назад предлагал ей место в отряде Альфа, одном из самых элитных в клане. Она гордо отказалась тогда. И теперь эта четверка как-то связана с Пророком. Под Мэйнхеттеном тот Сталаз тоже был, но Громов было двое. Провал первоначального плана, а теперь еще и захват городов по трассе, ведущей на восток, не имел смысла. Взять Понивилль не удалось, что означало ровным счетом одно: придется обдумывать новый план.

На секунду генерал остановился посередине кабинета, в его мозгу сразу сформировалось две цели. Уничтожить Пророка и его Учеников, что слишком часто досаждают ему, как хорошему тактику, а затем конкретно взяться за ту четверку. Им никуда не деться. Вот только проблема была ровно одна – практически некого было дополнительно посылать к Пророку, те два десятка солдат, что были посланы ранее, как будто пропали. Почти три с половиной десятка бойцов кануло в небытие, командира Альфы взяли в плен, от самого отряда осталась ровно половина. Да и участились в последнее время случаи дезертирства. Если не одержать хоть одну крупную победу, то клан просто развалится, как карточный домик от малейшего дуновения ветра. Затем Страйк подумал было о том, чтобы самому направиться к его бывшему союзнику и отправить того на тот свет, но вспомнил, что Броненосец всё еще на ремонте стоит, системы регенерации барахлили, в результате чего электроника машины в целом работала крайне нестабильно, двигатель мог в любой момент заглохнуть. Увы, техников тоже осталось не очень много, поэтому и ремонт его шестиколесной многотонной махины уже затянулся на месяц с лишним, хотя, когда его только-только поставили на устранение неполадок, мастера в один голос заявляли, что генералу придется потерпеть от силы пять-семь дней, в итоге всё растянулось крайне надолго. И это тоже выводило Страйка из равновесия. Не ехать же на полудохлой колымаге? Хотя, конспирация, с другой стороны если взглянуть, штука очень даже хорошая, на простом Громе или Сталазе без супер-пупер крутых наворотов его мало кто узнает. Это было даже к лучшему, пожалуй. Прежде чем приступать к проработке нового плана, надо было сначала получить от аналитиков свежайшую информацию по ресурсам клана. В случае, если всё будет совсем скверно, то войну может выиграть Восточная Конфедерация. И тут генерала осенило, он даже подскочил на месте.

— А что если та четверка сотрудничает с Файрхуфом?! – проорал он на весь кабинет, пожалуй, этот вопль было слышно и в коридоре. И как только ему это в голову пришло только сейчас?! Ладно, проигрыш под Мэйнхеттеном и их присутствие там могло быть совпадением, а вот то, что произошло сегодня, уже вряд ли можно так назвать, наверняка имел быть место сговор. Но обо всём у него голова будет болеть завтра утром, а сейчас следовало отправиться спать.

ТЕМ ВРЕМЕНЕМ В ПОНИВИЛЛЕ

Мы вчетвером находились в мастерской, принадлежащей Вэзерли. Сайрус потянулся, лежа на диванчике, заметив:

— Как давно я тут не бывал, соскучился уже по этому месту, никто из вас не может себе представить даже.

— Я тоже дома давненько не бывала, хотя две недели вроде и не срок… — вторила ему я.

— Мой дом – моя машина, — в один голос сказали Клод и Летти, потом переглянулись и рассмеялись. И, не удержавшись, сблизились друг с другом, начав целоваться. Глядя на них, у меня защемило сердце. Всё-таки одиночество невыносимо, как ни крути. Пирс же и внимания не обратил на них, продолжая валяться на диване, как ни в чем не бывало. Я закрыла глаза, не было желания смотреть на то, как поцелуй моей подруги и моего кузена всё продолжался и продолжался. Не знаю, сколько прошло времени, пока Клод наконец не сказал:

— Извините. Роза, можешь открывать глаза. И кстати, где Вэз?

— Должен скоро прийти, — ответила я, предпочитая не открывать глаз. И словно услышав мои слова, хлопнув входной дверью, вошел мой старинный друг. Я тут же принялась налаживать контакт между ним и Летти с Сайрусом, поневоле открыв-таки глаза:

— Вэзерли, знакомься, это мои друзья – Летиция и Сайрус. Летти мастерски справляется со своим Сталазом, а Сайрус изобретатель на все копыта, только жалуется на нехватку инструментов, — мои друзья кивнули ему, а он кивнул им, пока я продолжала:

— Летти, Сайрус – это Вэзерли, если сокращенно – Вэз. Мой старинный друг, неоднократно подлатывавший мой Макинтош, доставшийся мне в подарок от моих родителей, ныне, увы, мертвых. Автомеханик на все копыта, способен устранить множество поломок, используя волшебные нецензурные слова и минимум инструментов, — я нисколько не преувеличивала, иногда оставаясь в мастерской с ним, слышала, как он чинил машины, ругаясь такими словечками, каких я никогда и не слышала от него даже.

— Так ты, братец, механик? – спросил Сайрус, освобождая, наконец, диван, на который я тут же взобралась и разлеглась там в блаженстве, давая отдых уставшему за день телу.

— Именно так. А ты, значит, изобретатель? – ответствовал Вэз.

— В точку. А ведь мы можем неплохо сыграться даже. Мои мозги, да твои копыта могут сотворить из кучи железа что угодно!

— Учитывая, что его на улочках Понивилля сейчас полным-полно осталось после сражения, причем как оплавленного или сгоревшего, так и парочка целых машин есть, я уж молчу про разбитый винтокрыл, упавший на здание, — вставил пять битов в разговор Клод.

— А я знаю двух пони, которые могут ремонтировать оружие и модернизировать его, своими глазами видела образцы, — добавила свою реплику к вышесказанному и я.

— Если у них есть инструменты, то почему бы им не присоединиться к нам? – не был против Вэзерли.

— Есть. Я видела там верстак.

— И где они живут?

— В Миддлхорне.

— Почти день пути туда, и столько же обратно, — задумчиво сказал Вэзерли.

— Время, я думаю, терпит. После поражения под Понивиллем Страйку потребуется около недели, чтобы начать приводить в исполнение что-то новое. Так что мы успеем избавить городок от груд металла, доставить сюда знакомых Розы и начать придумывать прототип новой боевой машины, что, я думаю, нам будет вполне по силам, не так ли? Да и модернизации оружия их пригодились бы, дабы поглядеть, на что они способны, — заметил Сайрус.

— Завтра с утра я в путь тогда, за ними. Надеюсь, вы не против, если привезу не двоих, а троих? – невинно поинтересовалась я.

— А кто третий? – спросил Вэз.

— Единорог-певец, они втроем дружат, судя по всему, не разлей вода! Да и тут явно у них дела с финансами пойдут полегче, — попыталась я сгладить острые углы в собственных словах, но вот Летти со смешком сказала:

— Ой, Роза, от кого ты пытаешься скрыть, что влюбилась в этого единорога? То, как ты о нём говорила, выдало тебя с головой!

В ответ на эти слова я густо покраснела, переводя взгляд с одного пони на другого. А потом Клод сказал:

— Знаешь, милая, каждый имеет право кого-то любить. Если моей кузине приглянулся какой-то пони, то почему мы должны над ней подтрунивать каждый раз? Когда мы объявили всем, что встречаемся, шуток в нашу сторону не было.

— А не потому ли, что мы спокойно можем отправить шутника на тот свет? – хмыкнула аквамариновая единорожка.

— Как будто Роза так не сможет. И не забывай, кто спас нас всех однажды от Затмения. Если бы не она, мы бы здесь не находились, Страйк без труда взял бы Понивилль и двигался дальше на восток, не встречая никакого сопротивления вообще! – пристыдил свою особую пони мой двоюродный брат.

— Ладно, я действительно немного перегнула палку. Роза, прости меня, пожалуйста, — в голосе единорожки звучало искреннее раскаяние.

— Ладно, забыли, — вздохнула я, переворачиваясь с живота, на котором лежала ранее, на спину.

— И, тем не менее, дальше на запад, в Ванхуфер, поедут не все, — вернулся к обсуждению основной темы Сайрус.

— А кто поедет? – живо подключился к прежней теме разговора Клод.

— Я думал, ты и так знаешь, — удивился единорог в синей спецовке, скрывавшей его кьютимарке.

— Я, Роза и Летти? Если так, то ты, получается, остаешься здесь? – не смутился мой кузен.

— Именно так. Четыре головы лучше, чем две, согласись? – Пирс обвел комнату взглядом, но никто ему не стал противоречить, так что он подытожил:

— На этом плане, значит, и остановимся. Завтра с утра, Вэз, начнем делать первые наброски и эскизы, пока Роза сгоняет за своими знакомыми. Да и нужный нам материал собрать бы не мешало. Сгрузим часть тут, а часть перед мастерской, чтобы далеко за нужными деталями в процессе сборки не бегать.

— Кстати, у нас же еще пленный есть! – вспомнила Летиция.

— А давайте у него всё сейчас и… выпытаем? – предложил Клод, глядя на меня, раскинувшей ноги в разные стороны и дававшей отдых своему телу. Возможно, это выглядело чересчур открыто, потому что он подавился слюной, отчего в его фразе возникла заминка. К счастью для кузена, Летти не заметила, куда он смотрел ровно секунду. Зато я почувствовала его взгляд и перевернулась на бок, прикрыв хвостом нужный участок тела. Сайрус в это время направился за пленником, что лежал связанным у него в кабине грузовика. Клод всё-таки покраснел, а вот это уже было скрыть трудно, поэтому светло-зеленая единорожка немедленно учинила ему допрос:

— Если жеребец краснеет, значит, увидел нечто такое. И что же ты такого увидел, благоверный мой?

— Ну, эммм, понимаешь… — принялся мямлить мой двоюродный брат, отводя глаза и от меня, и от своей особой пони.

— Что. Ты. Увидел? – голос единорожки упал до опасного шепота, она отчеканивала каждое слово.

— Розу спроси, — выдавил кое-как из себя Клод, переведя стрелки на меня. Летиция тут же пристала ко мне:

— В чем дело-то?

— Просто я по неосторожности раскинула ноги и вытянулась, поэтому случайно мой кузен увидел кое-что лишнее. Это моя вина, а не его. Все жеребцы такие, их такими создала сама природа, перевоспитать просто не получится, как бы тебе этого, Летти, не хотелось бы.

— Ну ладно, но учти, любимый, будешь пялиться еще на кого-нибудь, устрою тебе хорошую взбучку, ты меня понял?

— Да, понял, — с трудом сглотнув, ответил Клод.

— А вот и я! – провозгласил Сайрус, толкая в спину пленника.

— Ну, что, приступим? – сказала Летиция.

— Приступим, нет смысла тянуть жеребца за… Ну, вы поняли, в общем, — немного неудачно пошутил Пирс, однако быстро отбросив свое сконфуженное состояние в сторону, стал серьезным:

— Итак, вопрос первый: какой план вынашивал Страйк, если повел войска на Понивилль?

— Я ничего вам не скажу, — с самого начала воспротивился Альфа-1.

— Вопрос второй: какова обстановка внутри клана? – словно не услышав протеста, продолжал Сайрус.

— Я ничего вам не скажу, — повторил пленник.

Вопрос третий и последний: какими путями незаметно можно подобраться к Ванхуферу в обход патрулей, которые наверняка проверяют трассу?

— Я сказал, что ничего не скажу!

— Позвольте мне, — лениво сказала я, вытаскивая телекинезом пистолет и поднося его сначала к шее Альфы-1, а затем, чуть касаясь его туловища длинным глушителем, повела пистолет вниз, остановившись аккурат напротив достоинства, заметив:

— Не ответишь на поставленные вопросы, запросто лишишься этой части тела, а то, возможно, что и жизни. Впрочем, на свободу мы тебя так и так не отпустим, не рассчитывай на спасение своими же. Страйк уже записал тебя в предатели, запросить за тебя выкуп мы вряд ли сможем, так что тебе придется ответить на наши вопросы, а как только мы выдоим из тебя всё, что ты знаешь, просто возьмем и избавимся от тебя. Выбор прост, и он за тобой. Минута тебе на размышление, — после чего замолкла. Но пистолет от паха так и не убрала. И только теперь до меня вдруг дошло, а откуда я, собственно, знаю, как правильно давить психологически на пленника, который отказывается говорить? Неужели в том прошлом, которого я не помню, я уже делала нечто подобное? Похоже, когда я вспомню всё, то узнаю о себе немало нового. И уже сомневалась, что хочу знать всю правду, она могла оказаться слишком жестокой. Я не видела, как Сайрус, Клод и Летиция смотрели на меня с нескрываемым уважением. Вмешаться в процесс допроса, который едва не оказался завален, и выправить положение! Это, действительно, заслуживало по мнению моих друзей уважения. Тем временем, минута, данная мной на размышление пленнику, истекла. Я заговорила:

— Ну, что ты решил? Расскажешь нам то, что мы хотим от тебя знать, или же мне придется тебе кое-что отстрелить?

На лице Альфы-1 был написан ужас, однако, он, заикаясь, ответил:

— Я с-с-с-скажу, т-т-т-только не убивайте!

— Хорошо. Повторяю вопрос первый: что за план был у генерала Страйка, когда он отправил своих бойцов на захват Понивилля?

— Ему н-н-н-нужна была оперативная б-б-база в центральной Эквестрии, п-п-п-п-п-поэтому он планировал захватить Понивилль, затем М-м-м-м-миддлхорн и то селение, что у П-п-п-п-поворота. А оттуда уже взять Бэлтимэйр и диктовать Восточной Конфедерации свои правила.

— Хорошо. Вопрос второй: каковы дела у клана?

— Генерал в последнее время теряет репутацию, причем достаточно быстро, многие дезертируют, отправляясь на вольные хлеба. К Восточной Конфедерации не идут, потому что там справедливо решат, что бывшие алозападовцы им не нужны, мало ли, вдруг шпионы какие-нибудь. А после последнего крупного поражения у клана уже слишком мало сил, чтобы провернуть подобную операцию в третий раз. Некоторые из аналитического корпуса высказывали опасения, что Алый Запад попросту перестанет существовать, если Стил Страйк не вернет себе ту репутацию, которую сколотил за время своего правление. Но сам генерал, наверное, и не ведает, что дела идут настолько плохо.

— Иными словами, войну может выиграть Восточная Конфедерация за счет простого развала своего противника? – сказала Летти.

— Да, именно так, — кивнул Альфа-1. Он уже не боялся, что ему отстрелят его достоинство, хотя пистолет я так и не убрала. На всякий случай, вдруг ему придет в голову что-то отчебучить, тогда я просто спущу курок, и пленник станет еще более сговорчивым, чем раньше, боль никогда не бывает лишней.

— И последний на сегодня вопрос: как пробраться к Ванхуферу незаметно, какими-либо окольными тропами, чтобы патрули не смогли нас обнаружить.

— А зачем в-в-в-вам в Ванхуфер? – снова стал заикаться пленник, потому что глушитель принялся поглаживать самую чувствительную часть его жеребцового достоинства. Я делала это со снисходительной улыбкой на лице. Клод уронил челюсть от этого зрелища.

— Убить Страйка! – взорвала возникшую на миг тишину в комнате Летиция.

— Это будет непросто… — начал бы пленник, а затем выпучил глаза, потому что я, пользуясь телекинезом, больно ткнула его в левый шар своим пистолетом.

— Просто или непросто – нам решать. Ваш лидер должен быть убит. И точка, — сказал Сайрус.

— На словах объяснить трудно, я мог бы показать вам… — Альфа-1 подался вперед.

— Хорошо. Но не вздумай нас обмануть, иначе отстрелом твоих шаров дело не кончится, уяснил? – спросила я, напоследок с силой тыкнув пистолетом с привинченным к стволу глушителем теперь уже в правый шар, вызывая у пленника гримасу боли на лице.

— Всё, Сайрус, уводи его, — скомандовала Летти.

— Есть! – Пирс вывел Альфу-1 из комнаты.

— Оказывается, дела у Алого Запада куда хуже, чем мы могли предположить, — задумчиво сказал Вэзерли, молчавший всё время, пока его старая подруга и её друзья занимались допросом пленного. Для него было шоком столь откровенное поведение Розы. Откуда у неё такие навыки в допрашивании? Для всех это было загадкой.

— Может быть, нам даже спасибо скажут, если мы грохнем Страйка? – произнес Клод, а затем перевел на меня взгляд, пока я убирала свой пистолет обратно в кобуру, и спросил:

— Откуда такие глубокие познания, сестренка?

— Блокада, — одним словом объяснила я.

— Выходит, в прошлом была уже подобная ситуация… — заметила Летиция.

— И, честно говоря, я боюсь того момента, когда вспомню всё. Что я делала тогда? Убивала пони? Пытала пони? Или же еще чего похуже творила? Мне страшно даже думать об этом… — глядя в потолок, вполголоса произнесла я.

— О чем разговор? – это вернулся Сайрус.

— Да так, ни о чем, — буркнул Клод.

— Давайте спать ложиться, время, походу, уже за полночь давно перевалило, — предложил Вэзерли. Мы лишь покивали ему в ответ, принявшись устраиваться на ночлег кто где. Я как лежала на диване, так и осталась на нём. Вэз лег, где сидел. Летти с Клодом устроили в обнимку на полу. А Пирс же ушел спать в свой грузовик, сказав:

— Я лучше за пленником послежу, всё надежнее, знаете ли.

Не было никакой болтовни перед сном, все устали, поэтому неудивительно, что сон нагрянул ко всем и сразу. Вскоре послышался легкий храп, это был единственный звук, нарушавший тишину в комнате. Над Эквестрией ярко светила луна, заливая всё вокруг своим светом. В далеком Миддлхорне троица пони не спала, обсуждая слухи от некоторых беженцев из Понивилля, не пожелавших укрыться в лесу и убравшихся оттуда подальше. Поговаривали, что город под натиском войск генерала Страйка пал, некоторые не верили в эту чепуху. Где же на самом деле истина?