Chronicles Postapocalypse: Secrets of Equestria
Глава №3 - Тени прошлого
Я проснулась рано утром от неприятного ощущения в животе, а заодно и от возникшего легкого чувства тошноты. Лина и Твайлайт еще спали, видя, похоже, позитивные сны. А вот у меня всё иначе – чернота. С одной стороны это хорошо, хоть смерть Клода больше не будет сниться. А вот с другой стороны, могло бы что-то хорошее присниться. Хрен мне, однако. Придется всё равно вставать, ибо чувство, что меня вот-вот стошнит, только усиливалось. Я неохотно сползла с кровати и направилась в сторону уборной. Но мой организм решительно этому воспротивился, в итоге до места назначения я не дошла совсем чуть-чуть. Буквально копытом до двери дотянуться оставалось… Никогда еще мне настолько плохо не было, как в это утро. И с чего бы? Проблевавшись и оставив зловонную лужу на полу, я с трудом проковыляла в уборную, попыталась плевать в раковину, чтобы не осталось этого дерьмового послевкусия во рту. Тщетно. За дверью послышались шаги и встревоженные голоса Лины и Твай. Похоже, издаваемые мной звуки рвотных позывов их всё-таки разбудили.
— Роза, будь так добра объяснить, что это такое? – спросила чародейка, наверняка имея в виду оставленную мной лужу.
— Стошнило меня, нечего тут объяснять, — напрягая ноющее горло, ответила я.
— Так, постой, Лина. Попробуем мыслить логически. Её потянуло совершенно внезапно, правильно? – последний вопрос адресовывался мне.
— Да.
— Выпивку и несвежую пищу отбрасываем сходу, так как ничего такого у нас с собой не было. Остаются два варианта: либо Роза просто приболела, либо же… — Твай сделала паузу, пока я безуспешно пыталась избавиться от того факта, что вкус после рвотных позывов просто гадский. И в следующую секунду я поперхнулась собственным языком, когда фиолетовая пони кинула слова в разговор, словно бомбу:
— Либо наша подруга просто-напросто беременна.
За дверью раздался аналогичный звук. Похоже, что Лина тоже языком поперхнулась, ни я, ни она не ожидали такого услышать. Но есть нюанс. Твайлайт, вероятнее всего права насчет именно второго варианта, хотя в это поверить не так-то просто. Единственный вариант узнать, где же истина – обратиться к доктору. Не знаю, на чем специализируется Хаузер, вряд ли на беременных кобылах, точнее, на определении беременности. Вот так всё не просто. Делать нечего, придется идти к нему.
И в этот момент прокашлялась Лина, а потом сказала серьезным тоном:
— Если это действительно так, то я клянусь своим плащом, что буду защищать тебя, Роза, от всех напастей.
Честное слово, мне было безумно интересно, как же в данный момент выглядело лицо розовой единорожки, но я не особо торопилась выходить из уборной. Сплюнула в очередной раз в раковину, а потом спросила:
— Откуда ты знаешь, Твай, что да как?
— Не забывай, что я когда-то сама была беременна. Через всё это приходилось проходить, не думаю, что забуду это когда-нибудь. И тебе стоит, думаю, показаться местному доктору, если тут есть хоть один.
— Есть. Но в чем заключается его специализация, честное слово, не имею понятия. Ведь доктор – это не только врач, но и ученая степень, — ответила я.
— Ничего не остается, кроме как выяснить это, — подытожила Лина.
— Пошли завтракать что ли? – вздохнула я, выходя в коридор из уборной. В нос тут же ударил противный запах собственной блевотины. Черт, если я действительно забеременела от Джесса, меня ожидают веселые времена.
— А ты будешь? – насторожилась Твайлайт.
— Честно говоря, не знаю. После того, как я извергла из себя вчерашний ужин, аппетита как-то не наблюдается.
— Ладно, мы тогда с Линой пожуем чего-нибудь, а ты, Роза, тогда транспорт подготовь, — распорядился аликорн. Ничего не оставалось, кроме как с кислым выражением лица отправиться исполнять волю последней принцессы в Эквестрии. Я спустилась на первый этаж, вышла на улицу, немного постояла, позволив себе погреться под лучами солнца. День только еще начинался, а без каких-то происшествий не обошлось. Обойдя свой грузовик и забравшись по лестнице наверх, к двери в кабину, я отперла её ключом, уселась на водительское сиденье и невольно прислушалась к собственным ощущением. Живот и горло всё еще болели после случившейся со мной небольшой неприятности, из-за которой теперь нам предстоит визит к Хаузеру.
Не было никаких сомнений в том, что он меня узнает. Но вот пропустит ли меня охрана в комплекс – это уже другой вопрос, и он стоит более остро. Хотя, смысл раньше времени поджимать хвост? Вот когда дойду до этой проблемы, тогда и стану её решать. Просто? Просто. Но лишь на первый взгляд. Я поспешила очистить свою голову от лишних мыслей и стала пробовать настроиться на позитив. Только вот не получалось никак изгнать свои соображения по поводу собственной возможной беременности.
«Только Хаузер может помочь, только он. И никто больше. Слова Твайлайт еще ничего особенного не означают – всего лишь предположение» — пыталась я уверить саму себя. Хреново получается у меня самовнушение. Очень хреново. Поэтому я бросила это бесполезное занятие. Тем более, что из здания, в котором располагался бар «Перестройка, вышли фиолетовый аликорн и розовая единорожка. Принцесса надела на себя балахон, скрывавший лицо и в особенности крылья, как я догадалась, сделано это было в целях предосторожности. Ну а чародейка не рассталась со своим любимым черным плащом, имевшим наплечники в активе. Что же до меня – как всегда, старая потертая куртка с невозможностью определить изначальный её цвет. Судя по красноватой ауре, которая открыла пассажирскую дверь, Лина решила слегка прислужить Твай. Зачем только, не очень понятно. Все с ней общаются на равных, так-то. Я раздраженно махнула копытом, вздохнув.
Пару минут спустя мы втроем катили по улицам Нового Мэйнхеттена в направлении научного комплекса, в гости к доку. Хорошо еще, я помнила, где искомые строения располагаются, останавливаться и спрашивать у каждого встречного пони совершенно не хотелось. По дороге я молчала, погруженная в собственные мрачные мысли и решительно ничего хорошего не находившая в сложившейся ситуации. Мои подруги (пожалуй, я могу так назвать Твайлайт, надеюсь, она не против) вели себя иначе – весело болтали, обсуждая всё, что видели вокруг. Для них этот населенный пункт был новым, они здесь впервые, в отличие от меня. Хотя, я сама здесь лишь во второй раз. И какого черта я тогда мыслю так, будто бываю в этом городе настолько регулярно, насколько это вообще возможно? «Тоже мне…» — подумала я и фыркнула. О, а вот и въезд на охраняемую территорию научного комплекса. Скоро я всё выясню… По крайней мере, я верила в это. А как будет на самом деле – не знаю. Я остановилась возле ворот и посигналила. Из будки вышел охранник, судя по его недовольной физиономии, нас он видеть был не очень рад. Похоже, это утро подарило много говнистого настроения. И не только мне одной, что хоть немного заставило меня мысленно улыбнуться.
— Чего надо? – весьма невежливо начал пони-охранник.
— Нам бы к доку Хаузеру, — небрежно сказала я.
— Паркуй свой тарантас, на территорию только пешим ходом, — всё так же грубовато отозвался жеребец. Но делать нечего, я отъехала от ворот и встала так, чтобы никому не мешать. Последующие пару минут Твайлайт и Лина потратили на то, чтобы осмотреться, стоя копытами на твердой земле. Ну а я проделывала стандартные манипуляции по закрыванию машины на ключ и спуску вниз по лестнице. Бля, когда же я научусь телепортации? Утомительно туда-сюда лазить, если честно. Очень утомительно. К воротам мы вернулись пешком, охранник приоткрыл одну створку, чтобы мы могли пройти, после чего закрыл её. Больше нам ничего не оставалось, кроме как шагать вперед. За прошедшие два месяца внешний вид здания, в котором располагается комплекс для пони, которые серьезно занимаются наукой, не сильно поменялся. Где-то подштукатурили, где-то подкрасили. Короче, сделали частичный косметический ремонт.
Путь до входа в само здание не занял много времени. Пару минут спустя мы уже входили внутрь. Кабинет Хаузера был совсем недалеко отсюда. Если, конечно, он не перебрался в другое место, во что я очень хотела верить. Внутри особых изменений не было, денег хватило лишь на наружную сторону, что немного печально. Прошло еще некоторое время, прежде чем мы обнаружили дверь, возле которой висела табличка на стене с надписью «доктор Хаузер», причем его кабинет был в другом крыле здания. Далековато он забрался, понь ученый. Что ж, пришло время узнать правду. Я подняла копыто и трижды постучала им по двери. Прошло несколько секунд, которые почему-то растянулись чуть ли не на минуты, как мне показалось. Еще бы, я немного нервничала.
— Войдите! – повторил голос изнутри. Твайлайт толкнула дверь копытом и придержала, словно приглашая войти первой внутрь. Ладно, подыграю. Я перешагнула порог комнаты и принялась осматриваться. Вдоль стены стояли шкафы, доверху набитые книгами, в стене напротив было большое окно и под ним стояли стол, кресло и пара стульев. Не составляет труда догадаться, для кого предназначено место помягче. Правильно – для крупа хозяина комнаты. Именно Хаузер там и восседал. И увидеть меня он явно не ожидал. Пока его лицо выражало крайнюю степень удивления, ко мне присоединились Лина и Твай. Аликорн по-прежнему скрывала свою истинную расу, хотя, судя по тому, что её рог слегка торчал под капюшоном, и это было заметно, то хозяин кабинета решит, что она, как минимум, единорог. Хрен знает, будет ли моя подруга раскрывать свой секрет касаемо происхождения и статуса. Время покажет.
— Здравствуйте, доктор, — поздоровалась я.
— Роза! Признаюсь, не ожидал тебя здесь увидеть. Какими судьбами к нам?
— Я к тебе по делу. И оно немного деликатное, — я старалась говорить, не смущаясь. Совершенно не понимаю, почему кровь вдруг стала приливать к моему лицу.
— И что же это за дело?
— В общем… Как можно узнать, беременна кобыла или нет? – задала я вопрос практически в лоб, только не упоминая пока что того факта, что, возможно, это кобыла – именно я. Приберегу это немного на другое время, интересно же, как Хаузер отреагирует? Реакция доктора была вполне ожидаемой – он поперхнулся и стал кашлять. Долго так, надсадно. Я, Лина и Твайлайт терпеливо ждали того момента, когда он справится со своим приступом кашля.
— Неожиданный вопрос, конечно, — ответил мой собеседник спустя минут пять, устав громко кашлять.
— А какой на него будет ответ? – я и не думала сбавлять обороты.
— Я лично не знаю, но могу отправить тебя к доктору Хуффиусу, он, если я не ошибаюсь, специализируется на подобных вопросах. И, пока не забыл, как получишь у него ответ на свой вопрос, то возвращайся ко мне, будет у меня одна просьба к вам. Договорились?
— Хорошо. Где искать этого Хуффиуса-то?
— На третьем этаже. Сейчас выходишь, идешь налево, и по левое копыто будет лестница, по ней поднимаешься наверх, поворачиваешь направо и почти до конца. Там табличка около двери будет, не заблудишься, думаю.
— Спасибо, док, — кивнула я, выходя в коридор вместе с подругами. Что ж, пойду задам этому доку вопрос касаемо собственной беременности. Как советовал Хаузер, нашли лестницу, поднялись на третий этаж, оказавшийся последним и, повернув направо, пошли по проходу, который был весьма похож на тот, что располагался двумя этажами ниже. От скуки я попыталась считать двери, мимо которых мы проходили, но сбилась то ли на пятнадцатой, то ли на шестнадцатой. Гребаный коридор казался очень длинным, только это, наверное, иллюзия. Я всё шагала и шагала, пока не обнаружила, что иду на одном месте, поскольку Лина и Твай зубами намертво вцепились в мой хвост, не давая уйти прямо в стену в паре десятков ярдов отсюда. Единорожка рискнула отпустить меня и постучала по спине копытом, заявив:
— Да остановись ты уже!
— А? Что? – я вынырнула из собственных не очень радостных дум. Еще бы, доктор Хаузер опять попросит помочь с какой-нибудь очередной хуетой. Как будто подобные поручения некому выполнять? Вот не поверю я в это.
— Мы пришли, подруга, — сказала Лина, указав копытом на нужную дверь.
— Мы тебя тут подождем лучше, потом расскажешь, что да как, — кивнула Твайлайт. Мне ничего не оставалось кроме как подойти к двери, трижды стукнуть по ней копытом и войти в кабинет после полученного разрешения «Войдите!». Обстановка кабинета кардинальным образом отличалась от того, что было у Хаузера. Здесь почти не было книг, но зато стояло много разнообразной и неизвестной мне аппаратуры. Стол, за которым в кресле восседал синий единорог в годах, стул. Пол был, понятное дело, бетонным, он сверху был покрыт неким подобием линолеума, но копыта по нему не скользили. Хоть что-то в этом хорошее, не очень хотелось взять и упасть, поставив себя в неловкое положение.
— Здравствуйте! – поздоровалась я.
— И Вам не хворать, уважаемая, — ответствовал пони, поправив очки на носу, — с чем пожаловали?
— Ну, для начала задам общий вопрос: как можно узнать, беременна ли кобыла?
— При наличии необходимых приборов это сделать довольно легко. И если уж вы спрашиваете об этом, то уточнение в этом вопросе требуется именно для Вас, я прав?
— Ну да. Есть у меня определенные подозрения, но хотелось бы знать точно, беременна я или нет.
— Я надеюсь, Вы знаете, кто может быть отцом жеребенка, если новая жизнь и впрямь начала своё развитие в материнской утробе?
— Разумеется, знаю, доктор. Еще три месяца назад у меня не было вообще никакой половой жизни. И пони, возникший на моем жизненном пути – только один. И только с ним у меня и было.
— Это хорошо. И позвольте узнать Ваше имя, пожалуйста, — попросил вдруг Хуффиус, встав со своего места и направляясь к одной из машин, располагавшихся рядом с кушеткой, которую я ранее не заметила. Эта машина имела некий экран, кучу проводов, пластину, на которой располагалось большое количество разнообразных кнопок.
— Мое имя – Роза Сансет, — назвалась я.
— Итак, Роза, чтобы проверить, являетесь Вы носительницей новой жизни или нет, Вам необходимо прилечь на эту кушетку животом кверху.
Я покорно выполнила указания врача. Он включил машину, достал какой-то кусок пластика с роликовым колесиком, намазал его некой прозрачной жидкостью и телекинезом стал елозить им по моему животу в нижней его части, одновременно с этим внимательной вглядываясь в экран. Иногда он просил немного изменить позу, было даже приказание немного раздвинуть задние ноги, эта херня спустилась почти до моего самого нежного места, я стала медленно закипать. Хуффиус заметил, что я напряглась, и совершенно спокойно сказал:
— Не стоит волноваться, я не один десяток лет этим занимаюсь. И я, что, похож, по-вашему, на извращенца?
— Н-нет, доктор, — заикаясь, ответила я, при этом немного покраснев. Черт, как же неловко получилось-то. Меня стала, помимо всего прочего, еще и совесть мучить. Прошло еще несколько минут, в течение которых единорог еще пару раз тщательно прошелся пластиковой хренотенью с роликовым колесиком по всей поверхности моего живота, иногда надавливая на него, а затем док выключил свой аппарат и сказал:
— Что же, я могу Вас поздравить. Вы и впрямь беременны.
К счастью, я еще не меняла своего месторасположения и по-прежнему лежала на кушетке, в противном случае меня не удержали бы ноги. Всё, на что меня хватило – это один вопрос:
— А кто будет?
— Ну, срок маленький, определить расу не удалось. Но можно пройтись по генеалогическому древу. У Вас в родне кто вообще был?
— Я – прямой потомок одной из Эпплов, которые были, как я помню, по всей Эквестрии, как монополисты в области поставок яблок. Они были, в большинстве своём земными пони. Как вышло так, что я родилась единорогом, даже и не знаю, если честно.
— А ваш особенный пони? Он кто? – не удивился врач, как будто каждый день такое слышал.
— Тоже единорог.
— Значит, вероятность того, что у вас будет жеребенок-единорог, довольно высока. Главное, старайтесь питаться здоровой пищей и как можно меньше нервничать. В Вашем положении также будет вредно прыгать и бегать, поэтому попытайтесь избегать подобных нагрузок.
— И простите меня, пожалуйста, за то, что плохо о Вас подумала, доктор. Вы – профессионал в своей области.
— Нервные пациентки у меня не первый раз, так что я привык. Знаю, что это нервы, можно случайно сорваться и ненароком нагрубить. Всё бывает.
Я встала с кушетки и, поправив куртку, направилась к выходу.
— У Вас будет прекрасная дочка, — сказал на прощание Хуффиус. Пришлось остановиться и сесть на круп, ибо требовалось всё как следует обдумать.
— Что-то не так?
— Нет, всё так, доктор. Вы не знаете случаем, на каком я сроке?
— На пятой неделе.
— Спасибо еще раз. За всё. До свидания, — с этими словами я снова поднялась на ноги и покинула кабинет на ватных ногах.
В коридоре меня ждали мои подруги. Лина не вытерпела и сказала:
— Ну, что, давай рассказывай, что же ты узнала.
— Я на самом деле беременна. Где-то почти через полгода у меня родится дочь-единорожка. Есть лишь один большой нюанс. И заключается он в том, а доживу ли я до этого момента, когда рожу, и мы с Джессом станем родителями? Пока у нас на хвосте висит Повелитель Хаоса, о мирной жизни придется забыть. Уходить в отрыв надо как можно скорее. Только вот как всё это совместить с нашей весьма активной жизнью? Трудновато мне будет, ох как трудновато. Но я постараюсь справиться.
— Есть с чем поздравить, — улыбнулась Твайлайт.
— Это всё потом. Пойдемте сейчас к Хаузеру, узнаем, чего он хотел, — сказала я и, не дожидаясь подруг, пошла к ближайшей лестнице, то есть обратно через этот невзрачный коридор.
Спустя пять минут я входила вместе с Линой и Твай в кабинет дока. Принцесса так и носила до сих пор плащ с капюшоном. Наверное, она так и не покажет своего истинного облика. И, наверное, это будет лучше не только для неё, но и для нас всех. Неизвестно, как воспримет доктор Хаузер наличие аликорна в своём кабинете.
— Ну что, Роза, узнала истину? – задал вопрос док, когда моя подруга в плаще с наплечниками телекинезом заперла за собой дверь.
— Узнала.
— Не томи.
— Я на самом деле беременна.
— Поздравляю! Пока ты отсутствовала, я тоже без дела не сидел. Твайлайт Спаркл, не будешь ли ты так добра скинуть с головы капюшон? – вдруг спросил Хаузер. Мы с Линой переглянулись, будучи в изумлении. Принцесса же беспрекословно выполнила требуемое и твердым взором своих фиолетовых глаз посмотрела на своего разоблачителя.
— Вы, наверное, хотите узнать, как я понял, кто передо мной? – мы трое молча кивнули в ответ. Действительно, интересно было бы услышать это.
— Твайлайт вела себя слишком тихо, чем и привлекла моё внимание. Плюс, я случайно заметил особенность её глаз. А именно фиолетовый цвет, встречающийся довольно редко. И я читал её научные труды. Темы, раскрываемые в них, достойны наивысшей похвалы. Не так ли, принцесса Твайлайт Спаркл? – сделал Хаузер акцент на слове «принцесса».
— Даже если и так, то что с того? – устало спросила фиолетовый аликорн.
— Да с того. Наткнулся помимо этого еще на один факт. Забавляет то, что вы о нем не знаете и знать не можете. Вот ты, Роза, помнишь фамилию своей мамы?
— Да, она Сансет.
— А фамилия отца?
Вот здесь он меня, надо признать, подловил. Я даже не задумывалась об этом ни разу. Не до того было, на самом-то деле.
— Фамилии папы я не помню, — призналась я.
— Потому что заклинание, заблокировавшее многие твои воспоминания, не ослабло до конца. То, что ты сейчас узнаешь, может перевернуть всю твою жизнь с ног на голову. Ты готова, Роза?
— Валяй. После смерти Клода…
— Да, слышал о его гибели. Это просто чудовищно. Прими, пожалуйста, мои соболезнования, — Хаузер опустил голову и замолчал. Никто из нашей троицы также не промолвил ни слова в течение следующей минуты. Таким образом, мы почтили память моего двоюродного брата.
— Короче, я готова ко всему, — бросила я, решительно глядя на доктора.
— Ладно. В общем… Фамилия твоего отца – Спаркл. Он является дальним родственником Твайлайт, и когда он брал твою маму в жены — взял её фамилию, чтобы не палиться.
— А она сама поменяла фамилию с Эппл на Сансет по той же самой причине, — прошептала я в шоке. Вот так нихуя себе поворот. Во мне течет кровь сразу и Спарклов, и Эпплов. Если бы Клод был сейчас здесь, он бы тоже офигел от таких известий.
— Всё верно. Но и это еще не всё.
— Да блин, что ж там может быть еще такого? – простонала я. Слишком много информации за утро, черт бы драл всех вокруг, слишком много!
— У тебя был родной брат, — сказал Хаузер, просматривая бумаги, лежавшие перед ним на столе.
— И как же его звали? – слабым голосом спросила я, понимая, что моей решимости узнать всю правду может просто не хватить. Таких откровений мне еще слышать не приходилось, честное слово.
— Скив.
Я почувствовала, что теряю равновесие и падаю, меня окружила темнота. Через несколько минут меня привели в относительную норму, я лежала на двух стульях, составленных попарно, задние копыта свисали вниз, но иных неудобств не было.
— Ты как? – надо мной склонилась Твайлайт. Выражение её лица выдавало тревогу.
— Всё бы ничего, только слабость дает о себе знать, — тихо сказала я, пытаясь устроиться поудобнее. Жаль, тут не было дивана, я бы на него прилегла.
— Мне продолжать или лучше не стоит? – вмешался Хаузер, который так и не покинул своего кресла.
— Продолжай, да не тяни, — таков был мой ответ.
— Ну хорошо. Итак, твой родной брат Скив Спаркл. Он был единорогом с выдающимися магическими способностями и с недюжинным пытливым умом, весь в Твайлайт. Он хотел узнать истинные причины Катастрофы, его целью были Руины Кантерлота, но они были охраняемы, так что им был собран грузовик с усиленной броней и мощным оружием. Но это его не спасло. Тайну он не открыл, его там убили.
— Да, кое-какие подробности мне известны, — вспомнила я рассказ Дискорда.
— Спустя пять лет после того, как Скив появился на свет, родилась и ты. Тоже единорог, только с магией было не так хорошо, но зато ты унаследовала кое-что другое. Получилось так, что твой брат получил черты, присущие Спарклам, а ты – те, что были ближе Эпплам. Это и фермерства, как основного средства заработка до недавнего времени, касается, если не ошибаюсь.
Я ничего не ответила. Все эти сведения надо было тщательно обдумать и переварить. Чёрт… Я потеряла, как оказалось, не только двоюродного, но и родного брата. Но оставался вопрос, который теперь не давал мне покоя:
— Слушай, Хаузер, а как так вышло, что эти данные я узнаю спустя столько времени, да еще и от пони, который к Сансетам отношения не имеет ровным счетом никакого?
— Тут два варианта: во-первых, затрону опять-таки то заклинание, что влияет именно на твою память, поэтому как бы ты не старалась вспомнить, но не сможешь. Ну и, во-вторых, твой брат мог наложить чары на твоих родителей, что в сочетании с первым пунктом дает такой эффект. Немного запутанно объяснил, знаю.
— Да тут иначе и не выйдет, — вполголоса заметила я.
— И, пока не забыл, озвучу свою просьбу.
— Слушаю.
— Тут, на окраине города есть один заброшенный дом, а в нем есть вход в лабораторию, принадлежавшую некогда одной пони, которая, по слухам, пыталась добиться эффекта долголетия, — в ответ на эти слова Твай незаметно напряглась, чуть прищурив глаза.
— В общем, моя просьба такова – спуститесь туда и поищите каких-нибудь данных об этом. Ну или вообще о чем-нибудь толковом. Я щедро награжу вас за это, — посулил доктор.
— И какая награда? Деньги? – я видела, как жадно заблестели глаза Лины.
— Не только. Тут, видите ли, какая история приключилась. Около двух с половиной недель назад дозорные нашли к северу отсюда, примерно в полутора часах езды, разбитый Матадор, а рядом лежал труп пони в длинном плаще. При нем был предмет странной формы. Они доставили этот предмет мне, как выяснилось, это был ключ от некоего тоннеля, до которого дозор не добрался. Так же, была еще и записка, на которой было написано всего два слова: «В Сталлионград». Из чего я делаю вывод, что убитый туда и направлялся, намереваясь ключом открыть проезд в тоннеле. Если выполните мою просьбу, этот ключ и деньги – ваши. Что скажете?
— Да у вас тут, блять, что, лаборатории и прочая хрень чуть ли не через каждые десять миль понатыканы что ли?! То и дело слышу про какие-то подземные строения, в которых происходит либо ничего, либо хрен знает что! – воскликнула я. В самом деле, это уже начинает основательно выбешивать.
— Я согласна! – кивнула Лина. Твай помотала головой, сказав, что останется в своем убежище и вниз не полезет ни за какие деньги. Мне ничего не оставалось, кроме как согласиться. Только я выдвинула одно условие:
— Ты даешь координаты этого дома, но мы туда отправимся не прямо сейчас. Во-первых, надо Твайлайт подбросить, да самим подготовиться.
— Как скажете, как скажете. Насчет координат попрошу одну из вас остаться.
Добровольцем вызвалась Лина. Мы с принцессой покинули кабинет Хаузера и не разговаривали до тех самых пор, пока не оказались в кабине моего грузовика.
— Скажи… Почему ты не была удивлена, когда доктор рассказывал о том, что мы родственницы? – не удержалась я от вопроса.
— Я не слушала, так как догадывалась об этом, — последовал ответ.
«Промолчу, пожалуй» — решила я. Солнце едва перевалило за зенит, а день оказался перенасыщен событиями. Утром о таком я даже и помыслить не могла, особенно, когда блевала на пол возле уборной. Лина, кстати, присоединилась к нам всего через десять минут. Забравшись в машину, она спросила:
— Ну, что, домой?
— Домой. А потом в те подземелья, — я поморщилась, заводя двигатель Грома.
— Но без меня, договорились? – теперь уже Твайлайт не смогла удержаться от того, чтобы не выразить свое неудовольствие.
— Думаю, мы и вдвоем там вполне справимся, — весело сказала чародейка. Но я что-то не особо разделяла её энтузиазм. Если предчувствия меня не обманывали, то помимо тайн прошлого там будет нечто такое, от чего придется в спешке сматываться, спасая свои жизни. Хотелось бы мне ошибиться и, придя туда, не обнаружить ни единой живой души. Нет смысла наперед загадывать. Спустимся и посмотрим, чего стоит ждать, а чего – нет.
Вскоре мы были уже дома и сели обедать. У меня так вообще со вчерашнего вечера в животе пусто было, тем более стоит учитывать и не самое удачное утро. Иными словами, я накинулась на немудреную пищу в виде консервированных овощей так, будто неделю голодала. Но не я одна так жадно жевала, мои подруги тоже успели нагулять аппетит и теперь довольно хрумкали овощами. Опустошив свою упаковку, я почувствовала себя намного лучше, чем раньше. Лина управилась немного раньше меня и теперь поглаживала свой живот копытом с улыбкой на лице. Воспользовавшись моментом, я улеглась на спину и внимательно стала изучать нижнюю часть своего туловища ближе к задним ногам. Признаков беременности обнаружить мне не удалось, хотя они наверняка скоро проявят себя. Твайлайт прервала воцарившееся с самого возвращения в «Перестройку» молчание:
— Ну что, поедете? Или лучше завтра утром отправитесь туда?
— Ждать нет смысла, — ответила я, — чем скорее мы там побываем и заберем документы для дальнейшего обмена на ключ, тем лучше для всех нас.
— В любом случае, удачи вам, — аликорн отправилась на второй этаж для того, чтобы, очевидно, отдохнуть. Надеюсь, она не забудет после нашего отъезда восстановить защитные чары вокруг здания, чтобы чужие и любопытные пони не смогли сунуть сюда свой нос. Так и случилось. Как только мы покинули бывший бар и сели в грузовик, временное пристанище оказалось накрыто сверху полусферой, вызванной охранной магией Твай. Наш с Линой путь лежал на северо-восток города, к одному из заброшенных домов. Ехать было совсем недалеко, и пешком путь занял бы всего минут двадцать, ну может двадцать пять. Надо заметить, не только искомое строение имело нежилой вид, но и все окружающие его в радиусе приблизительно сотни-полутора ярдов.
Остановив машину и заглушив двигатель, я нерешительно замерла. Предчувствие возможных больших бед не хотело уходить, но возвращаться с пустыми копытами к Хаузеру не хотелось. Без документов не видать нам ни денег, ни того самого ключа.
— Что-то не так? – спросила чародейка, собравшись вылезать из кабины, но обернулась, уже выставив правую заднюю ногу наружу.
— Да так, ничего, — ответила я, в свою очередь, захватив переметные сумки, спустившись на землю и не забыв закрыть свой грузовик на ключ.
Перед нами была типичная заброшенная халупа с облупленными и покосившимися стенами. Крыша тоже не выглядела конструкцией достаточно надежной для того, чтобы не похоронить под собой незадачливых пони, решивших поисследовать дом. Лина не колебалась ни секунды и, смело распахнув дверь, которая в ту же секунду грохнулась на землю, заглянула в прихожую. Точнее в помещение, когда-то игравшее роль таковой. А вот я благоразумно решила подождать снаружи. Волшебница-то в случае чего успеет телепортироваться на улицу, а вот я этому так и не научилась, бессмысленно как-то рисковать собой и жеребенком. Розовая единорожка, тем временем, отправилась осматривать другие комнаты. Где-то там должен располагаться вход в подземную лабораторию. Покуда подруга там осваивалась, я решила надеть переметные сумки. Надо же в чем-то бумажки унести. Не в зубах же их переть? Телекинез ведь мог пригодиться для других целей.
— Как обстановка? – громко спросила я, выждав несколько минут после того, как моя подруга ушла вглубь дома. Прошло еще какое-то время, прежде чем я услышала, что меня зовут. Пришлось войти в дом. В глаза бросились дыры в полу, жалобно скрипевшем по мере моего передвижения, а в дальнем конце коридора на полу можно было заметить засохшие следы чего-то темного. Нисколько не удивлюсь, если узнаю, что это засохшая кровь. Этого хватило, поэтому больше задерживаться я не стала и направилась на зов Лины. Похоже, она что-то нашла. Этим нечто оказалась лестница, ведущая в подвал. А заодно и темнота неизвестности, скрывавшая конец спуска. Даже не по себе стало. Чародейка заметила мою нерешительность и фыркнула, достав из внутреннего кармана плаща (о котором я или не знала, или успела забыть) фонарик и включив его. Луч света был направлен вниз и рассеял как тьму, так и мои сомнения.
— Ладно, идем, — сказала моя подруга и стала спускаться по ступеням, глядя себе под ноги, ибо если этого не сделать, то шансы навернуться с этой лестницы и сломать себе шею значительно возрастали. И мне ничего не оставалось, кроме как последовать за волшебницей. Спуск оказался куда более длинным, чем казалось оттуда, сверху. Пару раз я чуть не оступилась, но всякий раз удерживалась на ногах. Но всему настает конец, и эта лестница – не исключение. Мы очутились в подвале, пол был деревянным, а вот стены и потолок были каменными. Здесь засохшей крови было куда больше, а случайно выхваченная лучом фонарика фраза на стене около массивной железной двери, что виднелась впереди, гласила: «ВОЙТИ ЛЕГКО. ВЫЙТИ – НЕВОЗМОЖНО». Не обмануло меня предчувствие, ох и не обмануло… Там, в подземелье, нас могло ожидать всё, что угодно. Просьба Хаузера была похожа на некий приговор. В голове Лины, похоже, бродили такие же мысли. Она шепотом спросила:
— А мы не могли просто выпытать у дока, где он держит ключ? Рано или поздно он раскололся бы, ощущая возле своей головы пистолет.
— После чего нас объявят в розыск по всей Эквестрии. Док – слишком крупная шишка, чтобы мы могли так поступить и добиться своего. Но и соваться за эту дверь у меня нет вообще никакого желания. Ты в курсе, почему, — ответила я, так же понизив голос до еле слышного шепота.
— Да уж знаю. Но нам придется это сделать, — поставила точку в разговоре Лина и воспользовалась телекинезом, чтобы открыть дверь. От скрипа, с которым она стала откатываться в сторону, у меня шерсть и грива встали дыбом. И уж точно это привлечет внимание абсолютно всех жизненных форм, которые могут обитать в этой лаборатории. К счастью, единорожка не стала делать широкий проход, оставив его достаточным большим, чтобы мы могли протиснуться без особых трудностей туда, а затем и обратно. Она и полезла первой, предоставив мне право следовать за ней.
Очутившись на другой стороне, я стала разглядывать помещение, в которое мы попали. Все такие же стены и потолок, но пол был выложен плиткой аквамаринового цвета, потемневшей от времени. Но самый главный дискомфорт доставили… тени! Темные очертания фигур пони бродили туда-сюда, опустив головы и издавая тихий неясный гул при помощи многоголосого бормотания. Вперед вел коридор, слева вверху была дверь, но лестницы я поначалу не увидела. Даже наличие здесь освещения, которое было отменно хреновым, не меняло ничего, фонарик был по-прежнему нам жизненно необходим. Лина направила луч света в указанную мной сторону и нашему взору предстала сломанная металлическая конструкция, которая при ближайшем рассмотрении и оказалась лестницей. Кстати, тени никак не отреагировали на то, что сюда вторглись посторонние. Казалось, им не было вообще никакого дела до нашего присутствия. Одно это сильно облегчало нам дело и уменьшало план. Он состоял сейчас из двух пунктов: найти здесь любые документы и благополучно убраться отсюда живыми, не смотря на ту надпись перед входом.
С первым пунктом пока что всё было просто – знай себе иди вперед, благо развилок не было, обыскивай все попадающиеся комнаты и не спеша изучай находимые документы. Времени у нас было предостаточно. Только вот проблема была только одна, и заключалась она в отсутствии открытых помещений, все до единой двери в прямом, как стрела, коридоре, начавшем, вдобавок, очень пологий подъем, были заперты, и проломить ударом задних копыт отверстие в дереве почему-то не получалось. Лина отбила себе ноги в попытках отпереть хотя бы одну дверь. Еще одна неприятная деталь в наших похождениях – странные, а порой и страшные звуки. Скрежет, пронзительный скрип, шепот голосов на неизвестных языках вокруг нас. Тени по-прежнему полностью игнорировали нас. Не хотелось думать о том, что они сменят свое поведение, когда мы найдем то, зачем сюда и явились. Это место было впору назвать Царством. Царством Душ.
======СПУСТЯ НЕСКОЛЬКО МИЛЬ ПУТИ======
Не знаю, сколько мы провели здесь времени, но так ничего и не нашли. Позади остались мили пешего пути. Коридор сделал единственный поворот налево, продолжая подъем, который не особо чувствовался. К скрежету, скрипам и шепоту прибавились дикие душераздирающие вопли, от которых становилось особенно не по себе, дискомфорта добавляли и надписи на стенах, которые мы не могли прочесть, так как они были на неизвестном языке. И явно не краской, а, наверняка, кровью. Непонятно было, откуда здесь взялось столько засохшей крови, если трупов не было видно? Или же убитые кем-то пожирались? От таких не очень хороших мыслей стало лишь еще хуже. Я поклялась себе, что если выберусь отсюда, то постараюсь забыть всё это как страшный сон. Не хватало еще помнить об этом. Радовало лишь одно – фонарик и не думал выходить из строя. Временами нам с Линой попадались такие места, где освещения не было вовсе, и только луч света помогал определять наличие теней впереди.
«Твою же мать, когда мы найдем в этом ёбаном месте хоть что-нибудь? Хотя бы одну завалящую бумажку! Я не хочу тут сгинуть! Бля…» — мою голову периодически посещали подобные мысли. Ко всему прочему, души пони умудрялись появляться из стен и дверей прямо под носом, что добавляло нам седых волос в гривы.
— Если найдем здесь хоть что-нибудь, то на обратном пути я взорву здесь все нахуй! – прошипела Лина, когда мы стали проверять очередную пару запертых (в чем уже ни я, ни она не сомневались ни капли). Я ничего не ответила. Мне всё уже надоело, хотелось спать, хотелось есть, хотелось пустить пулю в голову Хаузеру за то, что послал нас сюда. Послал, чтобы мы тут сдохли. Или этот самодовольный идиот думал, что мы с подругой неуязвимы?
— Предлагаю с дока заломить пятикратную сумму деньгами, — еле слышно предложила я, усаживаясь на пол. Сил идти дальше просто не было, требовалась передышка. Всё-таки быть беременной не так уж просто.
— Погоди-ка, — чародейка возилась со следующей дверью с её стороны. И, черт подери, не зря! В следующую секунду Лина уже вошла в комнату, а затем выглянула и помахала мне копытом. Превозмогая усталость, я направилась к ней, и чуть было не упала в трещину в полу. Лишь каким-то чудом мне удалось удержаться на самом краю, затем отойти подальше. Идти в обход я не рискнула, в темноте невозможно было идентифицировать, где этот пролом заканчивается. Вот тут-то помощь подруги мне и потребуется.
— Эй, подруга? Не поможешь преодолеть вот эту дыру?
Из комнаты выглянула чародейка, оценила ситуацию и направила луч фонарика на пол передо мной. По крайней мере, стало ясно, где можно пройти. Я аккуратно прокралась мимо расщелины и вошла в помещение. Розовая единорожка прикрыла за мной дверь и сказала:
— Всё, привал. Я уже сама не могу дальше идти.
— Ага. Сейчас отдохнем и осмотрим это место, — подтвердила я и очень аккуратно улеглась на пол. Чародейка последовала моему примеру. Чёрт, длительная ходьба весьма выматывала, не думаю, что беременные столько передвигаются пешком. Стоит реально запросить компенсацию по состоянию здоровья у Хаузера. Если не получится у меня, то непременно выйдет у Лины, она мастер в таких делах.
— Интересно, на каком языке были те надписи на стенах, выполненные засохшей кровью? – задала я вопрос, не обращаясь ни к кому конкретно.
— Не знаю. Похоже, это какой-то древний язык. Либо древнеэквестрийский, либо древнезебрийский, впрочем, второй вариант как раз менее всего возможен.
— Погоди, подруга, отметать так просто подобную мысль. Мы же не знаем, ЧЬЯ это лаборатория? И КТО здесь мог работать? – проявила я способность к логическому мышлению.
— Ты права. Вот узнаем, тогда и сможем, надеюсь, ответить сами себе на озвученные вопросы, — кивнула Лина.
— А у тебя нет случаем заклинания восстановления сил? Не умеешь такое? – помолчав какое-то время, снова завязала диалог я.
— Нет. Если бы умела, то сама посуди, стали бы мы тут валяться, уставшие и практически беспомощные?
— Логично. Короче, еще пять минут отдыхаем и обследуем помещение, — подытожила я. Назначенное время было потрачено мной на предварительный осмотр комнаты, не вставая со своего места. Потолок был когда-то белый, но он давно утратил свой настоящий цвет. Стены наполовину были облицованы плиткой, а пол ничем не отличался от того, что был в коридоре. Из мебели здесь были стол, тумбочка, кровать и шкаф у дальней стены. На удивление, здесь было довольно чисто, хотя срач в коридоре порой достигал таких масштабов, что мы обе терялись в догадках, какой природы этот мусор, и чем он был раньше. Только вот ответа найти опять же не удалось.
— Ну что? Посмотрим, что тут есть? – волшебница поднялась на ноги.
— Агась, — кивнула я, тоже вставая с пола.
Первым делом было решено обследовать стол, благо он имел три отделения под самой столешницей. Первые два были заперты, но с последним нам улыбнулась удача. Хоть в чем-то повезло. Лина немедленно извлекла папку, положила на стол и стала листать её, внимательно изучая. Я же, тем временем, полезла в стоящую рядом тумбочку. Там было дохера каких-то бумаг, почти все были черновиками, исписанными до такой степени, что разобрать уже ничего не получилось бы. И было так же две папки, которые я положила на пол и стала с интересом их листать. И вскоре наткнулась на записи о неких экспериментах, проводившихся здесь, если верить дате, еще до Катастрофы. Тот, кто вел дневник, скрупулезно записывал абсолютно всё. На семнадцатой странице я обнаружила знакомое мне имя – Летиция. Была указана и фамилия – Хартстрингс. Заинтересовавшись, начала читать. То, что открылось мне, с одной стороны было гениально, а с другой – просто чудовищно! Моя подруга, пока я занималась чтением, закончила со своей порцией данных, затолкала документы в мои седельные сумки и двинулась к шкафу в дальнем углу комнаты.
В общем и целом, исследованиями здесь занималась некая Лира Хартстрингс, которая поставила себе целью вывести формулу долголетия, чтобы пони могли жить намного дольше, чем отпускала им природа. Для этого забирались в лабораторию бездомные, больные, сироты, которым обещалась чуть ли не вечная жизнь. Во мне всё клокотало от гнева. Чистейшей воды наебалово же! Так и было. Одна за другой попытки добиться желаемого проваливались, а так называемые «добровольцы» засыпали вечным сном. И неудачи были до тех пор, пока Лира не нашла одну незначительную ошибочку в формуле, которую не замечала ранее. От радости она испытала полученное на собственной дочери – Летти Хартстрингс, которой на тот момент было всего СЕМЬ лет от роду! К удивлению исследовательницы, её дитя не умерло, но впало в некое коматозное состояние, продолжавшееся около недели. После чего пришла в себя и, как ни в чем не бывало, продолжала радоваться жизни. Успех окрылил исследовательницу, тогда она решила испробовать это и на себе. Судя по всему, именно в тот день случилась Катастрофа. Более того, по самому нелепому стечению обстоятельств, Лира приняла эликсир как раз в тот момент, когда нейропаралитический газ попал в её организм. Это создало совершенно невообразимый симбиоз.
Я перевернула очередную страницу дневника и увидела фотографию, на которой были изображены улыбающиеся Летиция и Лира. Дочь была похожа на свою мать практически один-в-один. Мне стало невыразимо жаль мою бывшую боевую подругу, сошедшую с ума после смерти моего кузена, которого она очень сильно любила.
— Я и не знала… — прошептала Лина, встав рядом со мной, чтобы посмотреть на фото.
— Я и сама не могла об этом даже подозревать, — ответила я. И внезапно замолчала. Мы обе привыкли за время своего путешествия к фоновому бормотанию на неизвестном языке, к самым разнообразным звукам. То, что было теперь, накалило ситуацию до предела. Вокруг нас стояла гробовая тишина. И от этого стало еще страшнее. Шли секунды, моё сердце гулко стучало в груди. Вдруг вдалеке послышался какой-то топот. Громкий, частый, как будто кто-то бежал сюда галопом. Прямо по наши души! Лина принялась в спешке запихивать обнаруженные мной папки в мои седельные сумки. Я видела её побледневшее лицо, от этого даже шерстка стала менее насыщенного цвета.
— Мы, что, будем сидеть здесь и ждать неизвестно чего? – шепотом спросила я.
— Нет. Но если ты хочешь проскочить к выходу по тому же коридору, то поспешу тебя огорчить. Это НЕЧТО как раз там.
— А у тебя есть другой план? – скептически хмыкнула я.
— Есть. И включи логику. Если здесь работала та, кому все подчинялись, то из этого кабинета наверняка есть больше, чем один выход.
— Твои мысли?
— Шкаф. Надо отодвинуть его, — предложила Лина.
— Ладно, давай поднапряжемся, пока не стало слишком поздно!
Совместными усилиями нам удалось реализовать задуманное, только вот время до столкновения с неизвестным существом, что своим топотом давало понять о своём местонахождении, практически истекло. За шкафом же была проделана аккуратная дыра, которая при ближайшем рассмотрении оказалась тоннелем радиусом в два ярда и длиной около пятнадцати ярдов, как удалось определить на глаз. Чародейка полезла первой и пробила выход на другом конце потайного хода, я, как всегда, прикрывала отступление. И уже вылезла в другой коридор, как в комнату ворвалась эта топающая тварь. Волшебница сходу предложила план действий:
— Так как ты у нас в положении, бегать тебе нельзя. Поступаем так – я телепортирую тебя к выходу, а сама удираю от этой напасти. И не смей перечить, своему жеребенку навредишь!
— Тогда я буду тебя ждать у выхода, — кивнула я.
Единорожка сосредоточилась, её рог засветился, меня окутало сиянием. Яркая вспышка – и вот я уже стою у выхода. Мое внезапное появление на тенях никак не отразилось, они всё так же продолжали бродить взад-вперед, но уже совсем молча. И мне ничего не оставалось делать, как ждать. Надеюсь, моя подруга выживет.
Потекли минуты томительного ожидания. Я слышала несколько раз невнятное рычание, доносившееся далеко отсюда, дважды прогрохотал взрыв. Лина пыталась задержать преследователя, но видать без особого успеха. Затем долго стояла тишина, от которой стало не по себе. Неужели она погибла? Нет, в это трудно поверить. Такая пони, как моя подруга, будет до последнего, отчаянно цепляться за жизнь и никогда не сдастся. Снова рык, уже совсем близко. Похоже, он доносился из-за дверей вон там, наверху. Несколько секунд и оглушительный взрыв достиг моих ушей, волной выбило двери, которые свалились вниз, в дополнение к сломанной железной лестнице. И оттуда вылетела Лина, я видела, как она падала, попыталась телекинезом подхватить её, но не преуспела. Столкновение с полом было довольно жестким, тем более что она упала на правый бок, да еще и головой треснулась.
— Подруга, ты как? Цела? – подошла я к ней. Хотелось бы подскочить, но рисковать не было желания.
— Больно… — прошептала она и потеряла сознание. Вот это уже было плохо. Мой телекинез был слишком слаб для того, чтобы транспортировать единорожку. Если я понесу её на своей спине, то хрен знает, как это отразится на плоде. Блин, тупик! Очень жаль, что лечебной магией я совершенно не владела, сейчас это могло бы сильно помочь. Оставить Лину здесь – означало обречь её на гибель. Твою же мать! Выход должен быть…
— А ладно, рискну, — прошептала я, поднимая её тело телекинезом и осторожно укладывая здоровым боком себе на спину. После этого направилась прочь, придерживая её своей магией, благо больших усилий не требовалось. И ведь я должна была торопиться, чтобы передать подругу врачам, так как лишь они смогут определить, что с ней и как ей можно помочь. Но ведь если я побегу – наврежу своему плоду! Всё, что я смогла сделать – это немного быстрее пошла. Через несколько минут я укладывала Лину, по-прежнему находящуюся без сознания, на пассажирское сидение в кабине, после чего аккуратно залезла внутрь и завела двигатель. И хорошенько дала по газам, добравшись до научного комплекса почти в два раза быстрее, сломала ворота на входе, уж больно хлипкими они оказались. На шум выбежал Хаузер:
— Это что еще за безобразие? Кто сюда разрешал пускать грузовики, я не пойму?
— Я сама себе разрешила! И на то имеется веское основание, лежащее рядом со мной без сознания! – опустив стекло в двери, высунулась я с ответом.
— В смысле?
— Лина пострадала, ей помощь нужна вообще-то и чем скорее, тем лучше! – заорала я.
— Что здесь происходит? – наружу вышло несколько врачей-единорогов.
— Вот вы-то мне и нужны. В кабине этого грузовика лежит раненная единорожка, по её словам, — копыто Хаузера указывало на меня, — без сознания, и что ей требуется помощь.
Без дальнейших споров они подошли к моей машине, я открыла телекинезом пассажирскую дверь и передала им Лину, она была вся бледная, от чего меня передернуло даже.
— Срочно в операционную! – скомандовал один из единорогов, видимо, бывший главным, остальные быстро унесли мою подругу.
— Ну, что, добыли сведения? – оставшись наедине со мной, спросил док.
— Добыли, — из моей переметной сумки вылетели три папки, удерживаемые в воздухе моим телекинезом. Они были переданы Хаузеру.
— Хорошо. Пройдем-ка в мой кабинет, где можно спокойно и обстоятельно побеседовать, благо тема для обсуждения есть, — предложил он. Я кивнула и очень аккуратно спустилась на землю. Машину я всё же решила закрыть на ключ, мало ли что. И тут подбежал взмыленный охранник, на ходу вытаскивая пистолет из кобуры:
— Ты что удумала? Ворота сломать! Ложись на землю, копыта за голову! – скомандовал он, пытаясь отдышаться.
— Да вот еще! – во мне проснулась маленькая бунтарка.
— Роза, ты сломала ворота на входе? – пристально глядя на происходящее, спросил у меня док.
— Если бы я стала объяснять этому тугодуму, зачем мне нужно внутрь именно на своей машине, то Лину спасать было бы наверняка уже слишком поздно! – привела я единственный аргумент в свою защиту.
— Тем не менее, стоимость починки ворот я вычту из вашего гонорара, — холодно сказал Хаузер.
— А заставить её чинить их лично нельзя? – с надеждой спросил охранник.
— Она, кстати говоря, в положении. Ей нельзя. Но вопрос этот мы с ней решим сами, Манул.
— Как скажете, босс, — кивнул он и отправился назад к месту несения своей службы. Ну а я с доктором направилась к нему в кабинет, где рассказала всё от начала до конца, не забыв потребовать увеличения платы за перенесенные опасности. Док долго молчал, переваривая услышанное, затем просмотрел содержимое всех добытых нами с Линой документов и сказал:
— Справедливо требовать увеличения гонорара. Найденные сведения очень ценны для нас. Предлагаю трехкратную награду от изначальной цифры. Ключ, само собой, тоже отдам. Стоимость ремонта тоже будет учитываться. Итого… Двадцать семь тысяч монет каждой из вас и ключ. Устроит?
— Вполне, док.
— Похоже, придется отменять запрет на въезд сюда машин, — вздохнул Хаузер, а затем попросил:
— Привези сюда, пожалуйста, Твайлайт.
— Нет проблем,- ответила я и отправилась выполнять его поручение. Аликорна я нашла в «Перестройке» за её любимым занятием – чтением книги.
— Срочно собирайся, доктор Хаузер просил меня привезти тебя. Похоже, он с тобой хочет поговорить о чем-то.
— Привет, Роза, а что за спешка?
— По дороге объясню, — мрачно сказала я.
Так и вышло. Мое повествование вышло сжатым, я выбрала самую суть и пересказала это дело принцессе. Её лицо было задумчивым, когда мой рассказ подошел к концу.
— Не знала, что Лира таким занималась. Это же запрещенные исследования! Тьфу, вот поэтому я и не знала. Да и никто не знал, — постучала Твайлайт копытом по подбородку.
— Приехали, — объявила я, останавливаясь возле входа в здание научного комплекса. Остатки уничтоженных мной ворот уже убрали, а Манул не стал препятствовать нашему проезду на территорию. Твайлайт телепортировалась наружу, а я ей позавидовала. Честное слово, не надо каждый раз подниматься или спускаться по лестнице. Чуть поднапрягся – и готово! Всё, что мне оставалось теперь – это набраться терпения и ждать.
Аликорна не было уже около часа. Что там за беседа у неё была, я не знала, да и интересовало меня сейчас совсем другое – как там Лина? И словно в ответ на безмолвно прозвучавший вопрос, на улицу вышел тот самый врач-единорог, который командовал остальными всего-то около полутора часов тому назад.
— Это ты привезла ту раненную? – спросил он, останавливаясь около моего грузовика.
— Да, я. Как она? – волнение в моем голосе выдавало меня с головой. Да, я переживала за чародейку, черт побери!
— Пришлось повозиться. Перелом ребер, повреждения некоторых внутренних органов, плюс небольшая черепно-мозговая травма. Но жить будет. Правда ей придется полежать минимум пару недель, — ответил врач.
— Спасибо, что спасли её! – от всей души поблагодарила я его. С души словно камень здоровенный свалился.
— Доктор Хуффиус просил тебя через пару деньков зайти к нему, кстати, — уже уходя, вдруг вспомнил единорог.
— Хорошо, загляну, — ответила я, наблюдая за тем, как медленно клонится к закату солнце. Через полчаса, наконец, вернулась Твай.
— Можем домой ехать, — сказала она таким голосом, что мне стало немного не по себе. По дороге на все мои вопросы аликорн отвечала односложно, было видно, что разговаривать ей не хотелось. И уже ближе к дому я отстала от своей дальней родственницы со всеми расспросами. Добравшись домой, я первым делом решила поесть, нервотрепка вся эта вынудила меня сильно проголодаться. Принцесса же наотрез отказалась от ужина. Да что же такого она услышала от Хаузера, что так стала себя вести? Не понимаю. Следующим пунктом после приема пищи стал сон. За эти сутки я и впрямь очень сильно вымоталась.
«Ох уж это интересное положение… Чем дальше, тем все сложнее будет жить. Любопытно, могу ли я осилить телепортацию за пару недель усердных тренировок? Надо будет у Твайлайт спросить, а то и попросить помочь» — с такой мыслью я засыпала после очень трудного дня.