Винил Скретч: Спокойная и Вежливая? / Vinyl Scratch: Polite and Calm?

Долгий вечер Октавии.

— Отлично, пони, хорошая работа! Помните, наше выступление через три дня. Пожалуйста, продолжайте репетировать! — произнесла Октавия и опустила свой смычок от виолончели.

— Да, мэм! — крикнуло несколько пони в комнате, где они репетировали. Октавия поговорила с некоторыми своими друзьями-музыкантами и подумала про себя: "Ладно, репетиция прошла хорошо, надеюсь и выступление пройдет не хуже. Самое время отправиться домой, съесть что-нибудь и лечь спать... Надеюсь, Винил останется будет на той вечеринке всю ночь”. Затем она отправилась домой. Однако, когда Октавия открыла дверь и увидела, что происходит внутри, она вытаращила глаза и её челюсть была готова упасть на пол.

В доме была Винил Скретч — она сидела с трубкой во рту, бокалом шампанского стоящим на столе и читала “Войну и Мир” Льва Толстого. Это была не та Винил, которую Октавия знала. Винил всегда была крикуном и вечеринкозависящей.

— Эм, Винил?

Винил повернула голову и вежливо сказала:

— О, добрый вечер, Октавия. Как прошла репетиция? Готовы ли вы к выступлению через три дня?

— Эм, хм, да.

— Это отлично.

— Ты в порядке, Винил? — медленно спросила Октавия.

— Что ты имеешь в виду?

— Ну, ты не должна быть сейчас на вечеринке? Ты знаешь, быть диджеем?

— О, нет, Октавия, это будет завтра.

— А, хорошо. Эм, У меня есть еще один вопрос, Винил.

— Да?

— Ты себя чувствуешь хорошо? Просто ты ведешь себя странно.

— Я чувствую себя прекрасно, Октавия, просто решила вечерком почитать.

"Хорошо" — подумала Октавия, — "Тут что-то не так, она не назвала меня Тави."

— Ладно, хватит игр, Винил, что случилось?! — крикнула Октавия.

— Что ты имеешь в виду Октавия?

— Это! Вот оно! Ты никогда не называла меня так, и не говорила вежливо, и-и-и читала!!! — она продолжала кричать.

— Что не так, если я назвала пони по имени? Ты хочешь, чтобы я называла тебя как-то еще, Октавия?

— Да! Подожди, почему я отвечаю на это? Ответь ты первой! Почему ты себя так ведешь?!

— Я веду себя как всегда, Октавия.

— Нет! Нет, не так! Винил, которую я знаю — сумасшедший, громкий, несносный и выводящий меня из себя единорог! Ты не мой сосед по комнате! Ты должно быть кто-то другой!

— Я не понимаю. Почему я должна вести себя так?

— Не включай дурочку, Винил. Разве ты не помнишь все те ужасы, что ты делала? Как ты поставила эксперимент с жгучим перцем и моим завтраком?! Или тот раз, когда ты думала, что можно использовать мой смычок как зубную нить?!

— Оу, ну я прошу прощения за все это, Октавия.

— Нет... нет, нет, нет, нет, нет. Это не может быть правдой. Ты, это какой то очередной трюк?! Это еще одна из твоих дурацких шалостей?! Хм?! Так?!

— Пожалуйста не кричи, Октавия. Ты беспокоишь соседей.

— Ой, да ладно!!! Ты, должно быть, издеваешься надо мной! Ты постоянно беспокоишь наших соседей своей техно-хип-хоп музыкой из этого твоего диджейского пульта!

— Октавия, пожалуйста, успокойся. Возьмешь, выпьешь шампанского? Это должно помочь успокоить твои нервы.

— Нет, я не хочу пить. Я хочу знать, что произошло с моей соседкой Винил Скретч! — кричала Октавия.

— Она сидит перед тобой, Октавия.

После всего произошедшего, глаз Октавии подергивался и у нее начинала ехать крыша. Она чувствовал себя так, как будто ее мозг был готов взорваться. Тогда она решила остановиться. Октавия сделала глубокий вздох и взяла свою виолончель, которую только что принесла с собой.

— Хорошо, Винил, Я не знаю, что здесь происходит, но прекращай это сейчас. Я отнесу виолончель в комнату и когда я вернусь, тебе лучше вести себя пошумнее. Понятно?!

— Я не понимаю, Октавия. Ты хочешь, чтобы я шумела? Зачем мне это делать?

Октавия почувствовала новый порыв гнева, но потом решила просто проигнорировать все сказанное Винил.

— Просто, просто верни назад Винил, когда я вернусь.

Октавия пошла к себе в комнату, положила свои вещи и поправила бабочку. Затем пони отправилась на кухню и сделала себе бутерброд. Когда он был готов, она вернулась к Винил и увидела, что ничего не изменилось.

— Винил, что я только что сказала тебе?

— Ты сказал быть мне шумной и веселой, но я не вижу в этом смысла, Октавия.

— Прекрати меня так называть и заканчивай этот спектакль!

— Но Октавия, это не спектакль.

— Нет, это он! Нет никакого трюка, которым в один день крикунья вдруг превратилась бы в вежливую кобылку. Ты Винил Скретч! Ты живешь вечеринками и излишне громко! Это главное в тебе!

— Ты действительно веришь в это?

— Конечно я верю в это, Винил! Ты ведешь себя так все время! С тех пор как мы знакомы, ты гуляла и “отрывалась”, как вы говорите. Это все, что ты делала!

— Так ты не хочешь, чтобы я была вежливой?

— Я не говорила, это просто что, и так... — Октавия потеряла ход мыслей. — Ладно, давай покончим с этим, Винил.

— Отлично.

— Ты Винил Скретч. Моя соседка по комнате и действительно громкая, действительно сумасшедшая диджей.

— Я сумасшедшая?

— Да, ты такая, поверь мне. Теперь ты станешь нормальной?! — воскликнула Октавия.

Винил смотрела на нее в течении нескольких секунд, а потом сказала:

— Октавия, я не понимаю, почему ты считаешь так, но я пытаюсь быть доброй и спокойной, какой всегда была. Мне жаль, если я слишком шумная или сумасшедшая для тебя.

Челюсть Октавии упала на пол от услышанного.

— Это просто не имеет смысла. Почему ты себя так ведешь?

— Так я веду себя всегда, Октавия.

Октавия положила свой бутерброд. Затем она просто села в кресло, поставленная в тупик.

-Это не имеет никакого смысла.

Октавия закрыла глаза, будто это был плохой сон. Пока она сидела, она почувствовала, как что-то задело ее уши. Затем, как по команде, громкая музыка загремела в ушах, как будто тысячи инструментов заиграли одновременно, атакуя ее барабанные перепонки. Глаза пони сразу же распахнулись, чтобы увидеть, как Винил стоит перед ней с глупой улыбкой на лице. Октавия схватила ее и наушники и оттолкнула от себя. Тогда Винил открыла рот, чтобы произнести два слова:

— Одурачили тя!

В этот момент, вполне возможно, и сама Октавия была в огне, когда ее самообладание взорвалось.

— ВИНИЛ!!!

— Ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха! Ты поверила! Ты поверила в это! — сказала Винил, убегая.