Five Nights at Pinkie's 2

Пролог

— Спааааайк! Ты где там возишься?

За дверью что-то громко звякнуло и послышались заглушенные деревянной стеной причитания дракончика.
"Видимо, стукнулся об полку с пустыми колбами для зелий. Зачем только здесь полка для зелий?" — промелькнуло в голове Твайлайт прежде, чем она вновь позвала неряху: — Спайк! Время не ждет!

Ручка двери стала дергаться так, будто ее не рукой, а языком открывали. Хотя, возможно, так оно и было, ведь Принцесса имеет обыкновение теперь даже на обыкновенную прогулку по парку носить с собой кучу книг или еще каких-нибудь ненужных обычному пони вещей. И вот, когда этих вещей становится многовато, на помощь приходит Спайк, готовый на все ради своей лучшей подруги, который, собственно, и носит все эти ненужности. С этих пор прохожие нередко видят Принцессу Дружбы в компании медленно ходящей кучи мешков, набитых всевозможными книгами от "Садоводство для пегасов" и до свежей истории про приключения Дэринг Ду, которую взять в библиотеках — сплошное мучение. Правда, мало кто замечает в центре этой кучи маленького фиолетового дракончика, который в принципе не возражал от того, что его так эксплуатируют, ведь в последнее время от безделья он, по словам Саншайн, уже плесенью покрылся. Так хоть развеется немного, придет в форму. Как говорит ЭпплДжек: "Прогулки на свежем воздухе — хорошо, сахарный ты мой, а работа на свежем воздухе — еще лучше!". А ведь золотые слова, однако.

Правда, сегодня Твайлайт много не взяла и могла бы обойтись без услуг Спайка, но он сам решил пойти с ней и посмотреть, как она впервые использует заклинание жизни...

Аликорн помнит тот день, когда Пинки влетела к ней в дом и стала нести какой-то бред про веселье и роботов. Хотя, весь бред, что говорит розовая земнопони, обычно бывает довольно интересен и умен, что нельзя сказать было о Пинки, одетой тогда в клоунский наряд. Как выяснилось позже, идея эта пришла в голову пони, когда она выступала на дне рождения в роли клоуна, фокусника, укротителя зверей и повара одновременно. И она тут же решила поделится этой идеей со своей подругой, которая находилась ближе всех. А ведь идея действительно интересная: создать механических пони, которые будут без усталости и с минимальным расходом ресурсов работать на благо Эквестрии. Сама Пинки, конечно, только думала про то, что они смогут веселить жеребят, а вот Твайлайт решила развивать эту идею дальше.

И вот, теперь первые модели готовы.

Первое, что хотела сказать лавандовая пони, когда увидела аниматроников, была примерно такое: "Ты совсем спятила!? Зачем делать их похожими на тебя, Флаттершай, Дэш и ЭпплДжек?", но Пинки была непреклонна, и аликорну пришлось согласиться.

Спустя еще несколько дней, полных умственной и физической работы, пришла пора второй части — оживление неживого. Вот с этим могли возникнуть проблемы, так как даже Твайлайт может что-то не знать, а заклинание жизни было одним из этого что-то. Принцесса даже думала создать это заклинание, как это делал Старсвирл, но судьба все же улыбнулась ей. После нескольких дней, практически безвылазно проведенных в библиотеке Селестии, она таки смогла отыскать подходящее заклинание, написанное на старом и мятом папирусе с пометкой: "Только для Принцесс".

Так что, осталось лишь малое.

Наконец, Спайк смог повернуть ручку двери, не зная, что это за него сделала Твайлайт, и благополучно войти в небольшую комнату в будущем кафе "В гостях у Пинки", именуемую складом, где и находились пока еще просто кучи бесполезного железа.

— А вот и я, — дракончик аккуратно поставил несколько тяжеленных книг на пол. — тут вроде все книги, что ты просила, если я ничего не забыл. Я же ничего не забыл?

— Нет, Спайк, все хорошо. Спасибо тебе. — Принцесса наградила помощника одобрительной улыбкой и тот достал небольшой листок с какими-то записями и гусиное перо.

— Есть! — произнес он, поставив галочку в своем списке дел на сегодня. — Твайлайт, а можно я посмотрю как ты будешь их оживлять?

— Конечно, почему нет?

Дракон ничего не ответил, только облегченно вздохнул и отошел к стене склада, чтобы не помешать подруге выполнять свою задачу.

— А где Пинки?

— Она мне сказала, что немного припозднится и чтобы я начинала без нее, так что, Спайк, не будем терять времени зря.

Рог аликорна засветился фиолетовой аурой, которая тут же окутала книги, поднимая их в воздух и открывая нужные страницы, постепенно слаживая их в правильном порядке. Теперь все было открыты и лежало полукругом с Твайлайт в центре, позволяя ей удобно перечитывать то, что ей было нужно.

Копии Флаттершай, ЭпплДжек, Рейнбоу Дэш и Пинки Пай лишь холодно взирали на весь процесс своими неподвижными стеклянными глазами. А ведь действительно, если смотреть издалека, то можно их признать вполне обычными пони. Хотя Твайлайт не особо нравилось то, что Пинки решила нацепить на Флаттершай этот глупый передник, но это ее право.

— Сейчас самое сложное... — прошептала Принцесса и взглянула на тот самый папирус с заклинанием. — Главное — держать себя в копытах и молить Селестию, чтобы все было хорошо.

Рог стал светится еще ярче, освещая все темные углы этой небольшой комнатки и заливая все магическим сиянием, искры от которого почти достигали пола. Сама Твайлайт покраснела так, что ее лицо напоминало яблоко из сада ЭпплДжек — такое же большое и красное. Капельки пота выступили на ее лице и стали небольшими ручейками стекать вниз, оставляя следы на шерсти и чуть ли не попадая в глаза.

Принцесса издала звук, подобный рычанию волка и ее лицо исчезло в очень яркой вспышке света, заставившей Спайка, который до этого просто не мог оторвать взгляда от действия, прикрыть глаза рукой, да еще и зажмуриться...

— Твайлайт, они, кажется, шевелятся.

Слова Спайка сумели привести аликорна в чувство и она тут же повернула голову в сторону аниматроников.

Все они с негромким скрипом шевелили копытами и крыльями, делая неуверенные шаги взад и вперед. ЭпплДжек оступилась и упала на пыльный пол и стала уже дергаться на нем. Флаттершай широко раскрыла рот, как будто разрываясь в немом крике и пыталась отойти назад, натыкаясь железным крупом на стену. Рейнбоу Дэш растопырила крылья и бешено махала ими, как и своей темно-голубой головой.

Лишь одна Пинки стояла на месте и лишь немного ворочала головой, как будто осматриваясь...
"Странно..."
Да, дорогая Твайлайт, это странно. Спасибо, что оживила. Ведь...
Это я

Шоу продолжается...

Это перезалив главы "Шоу должно продолжаться"
Были исправлены все ошибки в главе. Вскоре перезалив главы "Пока смерть не разлучит..."

— Эмм... Привет! Если вы это слышите, то вы уже на своем посту охранника. Простите, что не могу проконсультировать вас лично, так как у меня много... эмм... неотложных дел и сейчас я, скорее всего, на другом конце Эквестрии, да... Меня зовут Фритз и я работую здесь в качестве консультанта и дневного охранника. Вы, наверное, думаете, что работа охранника проста, скучна, неинтересна и, скорее всего, устроились сюда только за нехваткой битсов, верно? Вы ничего не подумайте, просто так я считал, когда пошел на работу в кафе "В гостях у Пинк... эмм... лучше про него не говорить. Вы же слышали про этот "Укус"? Эх, а ведь я был там... Ладно, так, спешу вас обрадовать, или огорчить, так как ваша работа будет куда интереснее, ведь компанию вам составит не только ваш напарник. Аниматроники. Вот изюминка ресторана "Семейный обед Флима и Флэма". Нет, это совсем не те... эмм... убийцы, которые были в прошлом. Мы, конечно, взяли пару деталей для новых аниматроников, но их немного. Мы сделали новых, куда более совершенных аниматроников. Как вы сейчас можете увидеть на камерах. Точно! Камеры! Как я мог забыть... сейчас вы видите на столе небольшой монитор. Так вот, этот монитор позволит вам смотреть на камеры вне зависимости от вашего положения, так как беспроводной и его можно нацепить на ногу, как... эмм... часы. На планшете так же будет удобный переключатель для камер, позволяющий вам просматривать весь ресторан даже когда вы находитесь в, кхэм, уборной. Это очень удобно! Особенно с нашими причудными механическими друзьями. Вы только не паникуйте, когда один из аниматроников покинет сцену. Это для них нормально. Этим они даже помогают, так как вам теперь нет необходимости патрулировать здание, они сделают все за вас. Понимаете, мы использовали новейшие технологии и, не без помощи магии, нет, никаких заклинаний жизни, установили на них систему, которая распознает лица. Этим мы их обезопасили, чтобы не было, как в прошлый раз... Правда, есть небольшая загвоздка. Ночью они могут принять вас за воров и попытаться поймать вас. Не бойтесь, это бывает крайне редко, но все же я оставил вам две части от запасных костюмов Пинки, а именно маски. Если вы думаете, что аниматроник хочет напасть на вас, то просто наденьте маску на себя. Тогда аниматроник подумает, что вы тоже механический, и просто уйдет по своим делам, хэм. Конечно, это может показаться вам глупым, но все же лучше делайте это. И еще, то, что аниматроник Дискорд поломан, нормально. Жеребята так часто его ломали, что нам просто надоело собирать его снова. Так и лежит. Прошу простить, но мне уже пора. Я же успел все рассказать? Вроде все. Удачи вам на первой ночи, друзья! Еще мой личный совет: заряжайте шкатулку, или нам всем будет не очень хорошо...

Красная лампочка, до этого приветливо мерцающая на автоответчике, погасла, как и оборвался довольно приятный голос невидимого компаньона, называющего себя Фритзом. Несколько мгновений во всем здании повисла необычная для Мейнхеттена — города, который никогда не спит, тишина. Для этого места она была еще необычнее: еще днем здесь было просто огромное количество веселых и радостных жеребят, бегающих и шумящих по всюду, а ночью от них лишь остались воспоминания в виде рисунков, которые работники ресторана щедро поразвешивали по всему зданию. Но ничего вечным не бывает, так как со стороны поста охранника сначала послышался звук удара об что-то твердое, а затем приглушенная ругань милой рыженькой пегаски с темновато-зеленой гривой, кончики которой были специально выкрашены в фиолетовый цвет, и глазами цвета чистого неба, то есть моя.

— Ну как я могла удариться об стол? Глупая... — бормотала я себе под нос, потирая ушибленное колено.

Да, я немного неуклюжая, хотя пегасы обычно отличаются грацией полета и движений, редко врезаясь во что-нибудь твердое и большое, но я стала таким вот своеобразным исключением. Помню, как однажды не справилась с управлением собственной инерции и со всего духу припечаталась в фонарный столб и даже умудрилась оставить на нем вмятину. Хорошо, что я тогда отделалась лишь сотрясением, но все же больше не собираюсь летать слишком быстро. Но, в отличии от других пони, которые пусть даже немного отличаются от других и обычно становятся изгоями в коллективе, моя неуклюжесть не помешала мне стать душой компании и заводилой, что подчеркивала моя кьютимарка — пушка для вечеринок, выстреливающая зарядом конфетти. Получила я ее когда на дне рождения одного из моей друзей нечаянно выстрелила из этой пушки по двум жеребятам, которые поссорились из-за последнего куска торта, тем самым помирив их. Правда, мне не сильно нравится моя кьютимарка, так как моей мечтой было тогда стать медсестрой, а кьютимарка обязывала делать иное, что меня сильно огорчило. В последствии я все же связала свою жизнь с больницей и работала там аниматором, устраивая представления для больных жеребят, но я там долго не продержалась. Понимаете, сложно сохранять позитивный настрой, когда смотришь в затухающие глаза малыша или малышки, которым осталось жить всего несколько дней... Заводить новых друзей, понимая, что некоторые из них уже завтра могут обзавестись своим черным ящиком... Я не выдержала.

Пришлось перебиваться случайными разработками, коим и станет эта неделя, проведенная в компании аниматроников и напарника, который явно опаздывает. Работа, конечно, была привлекательной: всего шесть часов работы, немаленькая, хотя не такая уж большая, зарплата, много времени бездельничать, да и поспать можно. Работа мечты, в общем. Конечно, было подозрительно, что на месте приема была только я одна, но что может быть опасно в работе обычного охранника в совершенно обычном ресторане? Ладно, он не совсем обычный, но кому придет в голову украсть механическую пони, в которой веса в три раза больше, чем у ее настоящего прототипа? Тем более исходя из репутации прошлого заведения...

— Как там мои механические друзья?

Я уселась на небольшой стул, негромко скрипнувший под мои весом, и окинула взглядом свой второй дом на целых пять дней. Можно сказать, что помещение было довольно просторным. Прямо перед моим взором простирался довольно длинный коридор, конец которого скрывала темнота, но против нее у меня был новый и хороший фонарик, взятый мною на столе, на котором, кстати, стоял небольшой вентилятор, мерно двигающий механической головой, разгоняя пыль и щекоча мою кожу слабеньким ветерком, легко проникающим под мою шерсть. По бокам от этого коридора зачем-то стояли несколько неработающих телевизоров. Наверное, их складывали там, так как не было места на складе или еще что-то в этом роде. На боковых стенах внизу были расположены по одной вентиляционной шахте, которые были открыты, а над ними расположены две белые кнопки с надписью "Свет". Они что, подсвечивают вентиляцию? Но зачем это? Так же стены были завешаны всяческими рисунками с изображениями аниматроников.

Пора продолжить изучение всего инвентаря, что мне дали. Следующей вещью стал этот небольшой переносной планшет, который я уже предварительно нацепила. Стоило мне его включить, как мне сразу же высветило изображение сцены со стоящими на ней аниматрониками.

Как-то раз мне довелось побывать в Кантерлоте, где я и заглянула в кафе под названием "В гостях у Пинки". Те аниматроники куда менее походили на обычных пони, чем эти. Более округлые формы, более яркие цвета костюмов, более выразительные глаза делали их практически точными копиями обладательниц Элементов Гармонии. Старые аниматрониками были немного жутковатые даже в окружении кучи жеребят, которым они вопреки всему нравились. Эти же были довольно милыми даже в полутьме. Кстати, я узнала, что так же можно подсвечивать камеры нажатием на кнопку "Свет", только уже на планшете, что позволяет мне спокойно просматривать темные уголки комнаты. Я немного просмотрела в другие комнаты, отмечая аниматроников или что-нибудь интересное. Вот комнатка с сувенирами, где было множество игрушек Пинки, Эпплджек и Флаттершай, и большая подарочная коробка, от которой отходили то ли тонкие провода, то ли нитки, еще там играла простенькая спокойная музыка, которую можно услышать в музыкальных шкатулках. Видимо, про нее и говорил Фритз, так как рядом прямо на экране был изображен кружок, куски которого исчезали, что характеризовало заряд этой шкатулки. Достаточно было просто нажать на кнопку "Заряд". Хм, как же они все хорошо рассчитали. Вот игровая для самых маленьких, где было множество плюшевых игрушек и стояла маленькая карусель. Так же там стоял маленький дракончик, держащий в лапе большой надувной шарик. Если я все правильно припоминаю, то его зовут Спайк. Следующая комната была еще одна игровая, где лежал на полу разобранный аниматроник Дискорд. Жеребята основательно поиздевались над ним: от костюма практически ничего не осталось, кроме одной лапы и головы. Дальнейшими комнаты оказались пусты, за исключением склада, где находились старые аниматроники. Под свет фонарика попадала только Эпплджек, у которой отсутствовала верхняя часть мордочки. Жуткое зрелище.

Сейчас я бы хотела немного свыкнуться с офисом и изучить его получше, но меня привлекло неясное движение в "Комнате для вечеринок 2". Свет не выхватывал тот угол, где я явно видела какое-то движение, поэтому мне придется туда пойти и все проверить.

Некоторым это могло бы показаться жутким, но не мне.
"Скорее всего, это обычные крысы," — пронеслось у меня в голове, когда я подошла к выходу и посвятила в коридор фонариком. Там все было пусто, как и несколько минут назад. Но все же что-то мне нравилось. Вот не хочется мне туда идти, но придется...

Еще раз взглянув на планшет и убедившись, что никто не сошел со своих мест, я поудобнее разместила фонарик у себя во рту и направилась по коридору, невыносимо громко стуча копытами по кафелю, разрывая блаженную тишину.

Коридор все тянулся и тянулся, пока свет фонарика не выхватил из объятий тьмы ту самую дверь, где находится что-то непонятное. Может, Дискорд с ним? Пусть шуршит себе там в углу, он же никого не трогает, так и его лучше никому не трогать, верно?

А тем временем шуршание стало слышно отчетливее, как будто это что-то приблизилось ко мне.

Не успела я на это нормально отреагировать, как на меня выскочил пони. Не аниматроник, а обычный пони грязно белого цвета с черным хвостом. Про гриву я ничего сказать не могу, так как он был облачен в маску аниматроника Пинки.

— Буэ!

От резкости его действия я невольно воскликнула и, расправив крылья, отлетела к противоположной стене, ударившись головой об потолок и успев ударить задней ногой по маске, которая отлетела от пони и с треском упала на пол.

— Да что же ты творишь, красавица?

В свете фонарика я увидела, как он хватается за морду и начинает тереть ушибленный нос:

— Я же просто пошутить хотел...

— Ты... ты кто такой? — удивленно спросила я, приземлившись на пол, но все еще держась на расстоянии от ночного гостя.

Пони наконец убрал копыто с морды и на меня уставились два веселых зеленых глаза. Как оказалось, и грива у пони была черной. А еще он был единорогом, что несколько странно, так как они обычно не занимаются такой работой, требующей физических усилий.

— Сэр Фаергейт к вашим услугам, мисс. А вас как величать, прекрасное рыженькое создание?

— Атромэйр, — ответила я, не обращая внимания на его комплименты. — ты не ответил на вопрос полностью.

— Я охранник этого места, мисс, — с этими словами Фаергейт показал значок охранника. — твой напарник.

— Фуух... — облегченно вздохнула я. — а что ты тут делаешь?

— Понимаешь, я пришел рано и мне стало скучно. А что можно сделать здесь веселого? Я вот решил прогуляться, а когда увидел, что пришла ты, то я подумал, что дружеский розыгрыш может быть хорошим началом взаимоотношений между нами. Но все вышло не так, как я считал. Печально.

Я бы сейчас хотела еще раз вмазать ему, но этот коридор стал как будто давить на меня, хоть я и не страдала клаустрофобией или еще чем подобным. Поэтому решила продолжить наш разговор уже в офисе.

— Пошли на пост, или аниматроник сцапает.

— Да чего их боятсься? Они же глупые, — произнес Фаергейт с нотками пафоса в голосе, но все же направился вслед за мной, один раз обернувшись, но он увидел только темноту...

— Слушай, а давай в карты?

За два часа нашего пребывания вместе этот пони успел меня конкретно достать... Каждую минуту или предлагает мне сыграть в карты, или рассказывает очередной анекдот про Селестию и Луну, которые я особенно не любила. Еще бы чуть-чуть, и я бы опять ему вмазала, да только природа зовет меня.

— Я сейчас приду, — быстро сказала я и, чуть ли не взлетая, направилась в уборную, пока Фаергейт не успел ничего ответить.

Уборная находилась за небольшим поворотом, до которого опять нужно было идти по коридору. Хорошо хоть, что я без проблем дошла до места назначения и благополучно сделала свои дела, уже готовясь вернуться обратно.

Все как всегда идет не по плану.

Как только я открыла дверь уборной, передо мною возникла Эпплджек. Она стояла боком ко мне и разглядывала стену. Наверное, это очень интересно.

Маску, разумеется, я соизволила оставить с напарником в офисе.

— Твое сено... — одними губами проговорила я и попыталась обойти аниматроника, но стоило мне сделать шаг, как аниматроник повернул голову ко мне. Медленно, с еле слышным скрипом, как будто специально.

Последнее, что я увидела перед тем, как потерять сознание, было то, что зеленые глаза Эпплджек мгновенно стали черными.

А еще какой-то голос произнес всего два слова то ли устами аниматроника, то ли в моей голове:
— Это я.

А дальше темнота.

Пока смерть не разлучит

Перезалив главы.

— Зря. Очень зря.

Эти три слова все еще звенели у меня в голове, наполняя разными, хорошими и не очень, мыслями касательно их природы, а я уже чувствовала как что-то длинное, мясное и теплое, елозило у меня во рту. Несмотря на неожиданность, мне было очень приятно, хоть я тут же запихнула свои чувства поглубже, как только вспомнила про целомудрие. Первым делом я было решила сомкнуть челюсти, чтобы обезопасить себя от этой штуки, но, открыв глаза, я поняла, что чуть было не травмировала одного игривого поня.

Большую часть обзора закрывала морда моего напарника, губы которого приникли к моим, запустив шаловливый шелковистый язык мне в рот. Он что, целует меня?! Да что он себе позволяет?!

Мой язык пришел в движение и стал яростно прогонять чужака со своей природной территории. Пусть это было приятно, но он должен знать своё место. Не подавая виду, что очнулась, я резко перекатилась на другой бок, подмяв под собою бедного единорога. Надавив ему на горло, резко отпрянула вверх.

— Пффф... пффф... Ты что делаешь? — только и смог ошарашенно спросить напарник.

Как оказалось, мы лежали на полу в нашем офисе напротив стола. На часах зелёными цифрами показывало 2:34, то есть, я была без сознания не больше десяти минут.

И этот изверг еще не успел сделать со мной то, что он, видимо, хотел. Хотя, пусть он и скотина, но красивый, а ко мне ТАК ещё никто никогда не подходил. Поняв это, я усмехнулась своей самой злой усмешкой и ослабила хватку.

— Ну что опять не так, красавица? — как ни в чем не бывало спросил Фаергейт, отстраняясь в сторону, потирая ушибленную шею. — Я же спасал тебя...

— Спасал!? — оборвав его речь, крикнула я во все кафе. — Ты зачем мне в рот языком полез?

Второй охранник, было встав с пола, но, не удержавшись, вновь сел и поднял копыто. Открыв рот видимо захотел что-то сказать, но его растерянный и задумчивый вид говорил мне о том, что я сейчас услышу очередную сказку типа "Я нечаянно" или "Оно само", что, собственно, и случилось.

— Ну... я... эмм... — начал Фаергейт, пытаясь совладать со своими эмоциями и подбирая слова на ходу. — ... в общем, увидел... Нет... Услышал твой крик и сразу побежал.... А там этот, как его, аниматроник, а... а ты на полу лежишь и не шевелишься. А я маску взял. Две, во-ооо-от, взял и надел на себя и на тебя. Эта штука ушла, а я тебя сюда притащил, а ты вроде бы как не дышала. И... я вот решил искусственное дыхание сделать.

— Пфф, — я перевела взгляд на напарника. — а твое тело говорит о куда более простых намерениях, напарничек.

Фаергейт сначала вроде бы даже не понял о чем я и вопросительно посмотрел на меня, но затем перевел взгляд вниз и, вскочив удивленную гримасу, прикрыл ногами и хвостом свой агрегат, мгновенно покраснев от стыда.

— Я... я... я не хотел, святая Селестия, прости меня! Я... просто давно не делал этого, прости...

— Только подробностей мне тут не надо.

— Ааа... неудобно то как... прости, пожалуйста. У меня и в мыслях не было! Прости!

Напарник зачем-то повернул голову и посмотрел в коридор, а тем временем прямо передо мной в воздухе появился красный бутон розы и, прежде чем я смогла отреагировать, тот быстро залетел в мою гриву и надежно осел там, легко впутавшись шипами в мои волосы.

— Ну... вот. В знак моего раскаяния, — с былой живостью в голосе ответил Фаергейт, поднимаясь с колен. — надеюсь, что ты простишь меня. Я действительно ничего такого не хотел делать!

Вы не представляете, как мне тогда хотелось растоптать этот цветок, но все же я не стала его трогать. При виде этого поня, вся моя злоба на его поступок стала постепенно слетать. Вот мне просто не хочется на него теперь злиться, и все. Скорее всего, это из-за моего добродушного характера, который просто не позволяет мне долго пребывать в состоянии ярости. Да и вид у него не вызывает гнев, нет. Наоборот, он даже немного заглаживает атмосферу этого ночного кафе: мрачного и таинственного. Вдвоем не так страшно, наверное.

— Хорошо, — со строгим тоном произнесла я, растопырив крылья для устрашающего образа. — я тебя прощаю, но чтобы это было в последний раз.

Фаегрейт, до этого лишь смотрящий на меня со щенячьими глазками, облегченно выдохнул:

— Спасибо, Атромейр. Честно, спасибо. Я действительно не хотел!

— Да, я уже поняла это. Если я вновь упаду в обморок, то просто пытайся привести меня в чувство, хорошо?

— Хорошо, — кивнул Фаегрейт, и добавил: — не зря я розу тебе подарил. С ней ты стала еще прекраснее!

Монетка подлетела почти до потолка, что не странно, ведь потолки в ресторане были настолько низкими, что даже страшно было просто прыгнуть. Он взглянул в сторону с портретом Селестии и, слегка улыбнувшись, убрал монетку в один из кармашков белой походной сумки, что стояла неподалеку от стула, где он прохлаждался добрый час, смотря в стену и не пытаясь завести разговор, вплоть до этого момента.

— Слушай, красавица, я бы хотел загладить свою вину и пригласить тебя куда-нибудь...

— Слушай, красавец, — перебила его я, смотря и рисуя на графическом планшете автопортрет. Авто получалось не очень. — мы знакомы всего три часа, а ты уже успел облапать и поцеловать меня взасос. И у тебя хватает наглости еще просить идти меня на свидание?

— Да какое свидание?! Просто прогуляться и все! Там... в парк пойдем, или в кафешке посидим. Может, даже в этой посидим. Или в парк, там природа, птицы поют. Тем более, лучше друг друга узнаем. Ведь нам как бы работать здесь еще четыре с половиной дня. Так что... ты согласна?

— А знаешь что? — я угрожающе нависла над единорогом, заставив того немного отпрянуть и нервно сглотнуть слюну. — Я согласна. Давай сходим куда нибудь.

Ну а что? В последнее время я редко ходила на улицу и часами сидела в своем доме на окраине Мейнхеттена. Я пыталась стать художницей и даже хотела поступить в школу для начинающих, но все же я видела свои "картины" не достойными быть на глазах у публики и бросила это дело. А сходить на улицу или пусть даже в кафешку с кем-нибудь и просто отлично провести время очень хорошо.

— Но когда?

— Да хоть после работы, — практически одновременно со мной сказал Фаергейт, видимо, ожидая подобного вопроса.

— Хорошо, — одобрительно качнула головой я, еще раз взглянув на камеры, наблюдая, как аниматроники бесцельно бродят по ресторану.

Фаергейт решил последовать моему примеру и тоже осмотрел ресторан. Правда, сделать молча он даже это не смог:

— Погоди, а, когда наступит шесть часов, они вернутся на свои места или нам придется тащить их на своих горбах?

— Ну, если будет так, у тебя есть магия. Тебе будет легче.

— Не, я не позволю благородной крылатой даме физически нагружаться. Если что, то я сам все... а это у нас что?

Я не ожидала, что его голос может так быстро смениться с радостного на осевший и испуганный, а его глаза, которые увеличились раза в три и округлились до такой степени, что стали похожими на монеты, только еще больше напугало меня, хотя он скорее всего увидел, как один из аниматроников смотрит в камеру или еще делает что-нибудь неестественное обычным пони.

— Что там такое? — спросила я, попытавшись сохранить самообладание и не подать виду, что растерянна.

Фаергейт несколько раз быстро моргнул и вновь посмотрел на экран, затем он подскочил с места и подбежал к коридору, левитируя к себе маску и фонарик и бросая мне:

— Камера 4B! За мной!

Напарник уже скрылся в коридоре, а я подлетела со стула и, захватив маску, посмотрела на мониторы.

Посреди "Комнаты для вечеринок" стоял маленький жеребенок неопределенного из-за плохого освещения цвета спиной к камере и разглядывал, скорее всего, плакат с изображением аниматроников. Бедняжка, даже не шевелится. Каким надо быть плохим родителем, чтобы забыть в ресторане свое чадо? Могу только представить как ему сейчас страшно. Лично бы я забилась в угол и дрожала бы там до утра, шарахавшись от каждого звука. Вероятнее всего, бедняга так и делал, ведь раньше мы его не видели.

От мыслей меня оторвал звук падения чего-то большого, а затем и вскрик второго охранника за углом. Если он там что-то развернул или сломал, то я придушу его своими крыльями, клянусь своей кепкой охранницы. Как все же оказалось, он действительно развернул... аниматроника...

Видимо, Флаттершай стояла посреди коридора, когда Фаергейт со всей силы врезался в нее, тем самым повалив на пол. Когда я посвятила на них фонариком, то увидела напарника, стоявшего над аниматроником, пребывая в небольшой растерянности от происходящего. Но, когда аниматроник стал подниматься, он вновь бросился к жеребенку, оставив аниматроника.

Когда я поравнялась с Флаттершай, то заметила, что ее передняя нога сильно вывернута, а к ней прикреплен небольшой поднос, на котором в свою очередь стоял розовый кекс средних размеров со свечкой и двумя большими голубыми глазами, которых, кстати, не было у аниматроника.

— С-спа-паси-си-сибо, дет-т-ти за то, что вы помыли копытца пере-е-ред едой! Вы же зн-н-наете, что это только ра-а-ди вашего здоровья! Не огорчайте нас и мойте копыта вс-с-сегда! — завизжал робот и протянул копыто ко мне, когда я его облетела, но не пошел за мной, а остался стоять на месте.

— Ты что там стоишь? — встревоженно спросила я, когда заметила, что Фаергейт стоит возле двери и не входит в комнату.

— Ты понимаешь... у меня плохо с общением с жеребятами... может, ты с ней поговоришь? — сказал он, дождавшись, пока я не полечу до него. — Тем более, ты кобыла. А кобылы... ну, хорошо ладят с ними, наверное...

Впрочем, он оказался прав, так как я очень люблю жеребят, правда, своего я еще пока не готова завести, да и не с кем мне пока... Хотя, сейчас вообще не об этом. Поэтому я лишь закатила глаза и, отодвинув напарника крылом, приоткрыла голубую дверь "Комнаты для вечеринок".

— Прииивет, малыш, — я медленно зашла в комнату, выискивая взглядом жеребенка — мы тебя не тронем. Не бойся. — Ласковый голос и успокаивающие банальности должны были сработать, хоть я и сама не совсем была уверенна в них.

— Солнечный свет...

Слова были произнесены так отчетливо, что, казалось, они звучали прямо у меня в голове.

— Прости, что ты сказал?

— Я долго его не видела... Понимаете, тут взаперти...

— Эмм, хорошо... давай ты сейчас покажешься мне и мы найдем твою маму, малышка.

— Мама меня не ищет. Это было так давно... Хотя, я бы хотела вновь ее увидеть... Сказать ей, что она виновата.

— Почему мама не хочет тебя искать? Ты сделала что-то плохое.

— Нет, а, может, и да.

— Тогда почему?

— Он забрал меня... Зря вы все сюда пришли. Теперь он вас не отпустит. Вы будете возвращаться и возвращаться. Вы станете неразлучными с этим местом. Пока ему не надоест.

— Эмм... С тобой всё хорошо? — моё сердцебиение немного усилилось, что способствовало появлению небольшого ручейка пота, стекающему по моему лбу. Ноги сделались немного ватными, а зубы стали отбивать какой-то странный ритм. В общем, мне было страшно от таких слов, произнесенным явно жеребячим голоском.

— Это лишь игра. Ваша роль в ней — бежать, чтобы вновь вернуться...

Из самого темного и дальнего угла комнаты вышло существо, которое явно было когда-то жеребенком светло-фиолетового цвета с нежной темно-синей гривой, которая окрасилась красным... Глаза, практически полностью залитые кровью, были черные, лишь в центре глазниц полыхал слабый белый огонек. Шерсть, как и грива, были все в давно засохшей крови, идущей из огромной раны на лбу, подходящей скорей на кровоточащую яму, на месте, где у единорогов находится рог.

— Я просто хочу домой, я не хочу быть одной, но он не пускает. Вы мне не поможете. Вы даже себе не поможете. Теперь вам остается только бежать.
Пока смерть не догонит.

Очередная книга окуталась фиолетовым сиянием и, вылетев из стопки себе подобных, опустилась на небольшой деревянный столик, заваленный всякими бумажками и пустыми чернильницами, которые пытались поставить по порядку, но бросили это дело на половине.

Затем книга открылась.

— Ну давай.

Страница за страницей. Никакой информации. Никаких зацепок.

— Твое сено!

Книга вновь взлетела и с громким шлепком ударилась в стену, упав в кучу таких же бесполезных книг, которые когда давно были для нее бесценным сокровищем, в которое можно погрузиться и не выходить из него днями, все больше прониклась мастерством автора.

Лавандовая пони-аликорн уставилась на кучу уже прочитанных книг, затем на те, что еще надо будет прочитать, и уселась посреди всего этого кавардака.

— Это точно был не сон... — произнесла она тихо, чтобы не нарушать повинную тишину. — знаю...

Пони шумно выдохнула и вновь хотела взяться за книги, но она почувствовала, что в библиотеке, помимо ее и книг, есть кто-то еще.

— Кто здесь?

Из дверного проема показалась маленькая светло-фиолетовая мордашка Саншайн:

— Мам! Ты опять до поздна книги читаешь?

Аликорн улыбнулась и подошла к дочке:

— Прости, Саншайн. Я больше не буду.

Единорожка закатила глаза и показательно отвернулась от матери:

— Ты так всегда говоришь.

Поняша почувствовала, как материнское копыто легонько теребит ей гриву:

— Давай мы пойдем в кроватку, где я тебе спою колыбельную и мы ляжем спать.

— Хорошо, мам, только поклянись, что ты сегодня больше не будешь читать.

— Торжественно клянусь!

— Пинки-клятвой?

— Пинки-клятвой, Саншайн.

Саншайн улыбнулась самой яркой улыбкой во всей Эквестрии, способной, наверное, светить не хуже солнца, и засеменил к своей комнатке, остановившись возле двери, ожидая, когда к ней подойдет мать. Затем она схватила зубами плюшевую пони по имени Всезнайка Второй и быстро оказалась в своей кровати, не забыв прикрыться мягким разноцветным одеялом.

Мать медленно подошла к кровати и легла на нее, не мешая свой дочке устроится поудобнее. Она стала поглаживать копытом гриву Саншайн и напевать небольшую колыбельную, которую ей когда-то пела еще ее мать:

Закрывай принцесса глазки,

Баю баю, ангел мой.

Верь, когда-нибудь из сказки

Принц придет и за тобой.

Золоченая карета

Повезет тебя к мечте —

К встрече с утренним рассветом,

К ясной утренней звезде...

Слезы одна за одной текли из ее глаз, так как она знала, что, как только она вновь откроет их, то увидит на месте своей дочери лишь холодную пустоту. Она знала, что это все не в взаправду.

Но разве можно упустить шанс вновь увидеть ее?

— Пока смерть не разлучит нас...

Я - это я

Такое странное ощущение...

Всего секунду назад я находилась в своей довольно просторной и прохладной комнате. Ночное лето, всего секунду назад приносившее с улицы теплый бриз, теперь жарило настолько сильно, словно я оказалась прямо в горниле мартеновской печи, в которой сейчас плавили вольфрам. Жар охватил помещение, вспыхнули стены и глаза заволокло багровой пеленой.

И теперь я не являлась собой. Я смотрела на какие-то столы, украшенные розовой скатертью и несколькими праздничными колпаками, которые находились на небольших подносах, за которыми находилась непроглядная темнота, говорящая мне о том, что сейчас ночь. Самое интересное, это то, что я видела все это как будто через маску, а вернее именно через нее, так как в поле моего зрения находились две отчетливо видные прорези для глаз.

Сделать пару шагов да и вообще двинуться я не могла, что было несколько странно для обычного кошмара,где приходилось убегать от всяких монстров или от еще чего-то страшного. Ладно, здесь я немного соврала, так как я все же могла вертеть головой и только ей. Правда, ничего полезного в этом не было, только на самом пределе поворота я могла вилеть рядом с собой еще кое-кого.

Слева стояла Эпплджек, справа — Флаттершай. Их головы были направлены в стену и не двигались вообще. Аниматроники походили на тех, которых я встретила прошлой ночью, но были немного другие. Более... плотные, толстые что ли... Да и шерсть выглядела темнее. Все сомнения отпали. Это точно были аниматроники из кафе "В гостях у Пинки", но... почему я здесь?

Сделать хоть какой-то вывод мне не дали, ибо какой-то странный низкий звук прервал мои мысли. Он был похож на крик какого-то животного, но намного медленнее. Этот звук разрывая мне уши настолько, что я бы кричала от боли, но на деле я не могла издать ни звука. Одно хорошо, что этот звук затих так же неожиданно, как и появился. Правда, вместе с этим все мгновенно потемнело так, что я не видела даже собственного носа.

А дальше я уже обнаружила себя в своей небольшой, мягкой, уютной постели. Возле меня что-то пушистое и теплое зашевелилось, скидывая с себя одеяло, и на меня уставились два желтых слегка светящихся недовольных глаза Элеоноры, которую я разбудила посреди ночи. Кошка недовольно зашипела на меня, но тут же позабыла все обиды и потерялась об мою оранжевую шерстку.

Я улыбнулась и было потянула копыто к животному, что как следует потискать его, но питомица вдруг подняла голову и уставилась на мою дверь, как будто увидела там что-то страшное... Элеонора, на счастье или нет, очень любила заводить знакомства, как и ее хозяйка, и обычно радуется новому незнакомцу, с грацией своего оранжево-черного тела прыгая прямо на него с радостным мяуканьем, что приводило обычно к не очень хорошим результатам, а теперь она уже успела выпустить когти, выгнуть спину, показать идеальные белые зубки и зашипеть скорее от страха, чем от злости, сместить голову чуть левее, следя за тем, чего пока не вижу я.

Сама же я немного опешила от поведения жизнерадостный кошки, но быстро взяла себя в копыта и стала поворачивать голову настолько медленно, чтобы то, что находилось за мной, не отреагировало на меня быстрее, чем я на него.

— Фуух... — облегченно произнесла я, когда наконец оглянулась и увидела лишь большое мамино зеркало и свое отражение в нем. — Ты меня напугала, маленькая мисс! Иди сюда, негодница.

Кошка, однако, не разделила моей радости и злобно зарычала, да, именно зарычала, на мое протянутое уже во второй раз копыто и полоснула по нему когтями.

— Ай, ты что делаешь, кошка драная!? — я отдернула поцарапанную ногу от животного, а она уже слетела с кровати, мигом оказалась возле закрытой двери и стала яростно тереть ее когтями, пытаясь вырваться из комнаты, попутно вновь рыча, только еще громче и отчаяннее.
"Что здесь творится такое?" — подумала я, оглядывая комнату. Все как и стояло, так и стоит. Уже упомянутое большое зеркало, края которого были из золота и украшены разными красивыми камнями, название которых я к несчастью не знаю, висело справа и напротив моей кровати. Под ним удобно расположился небольшой комод, где стояли мои старые игрушки и платьица, которые я всегда любила носить, хоть они и мешали моим крыльям, но зато было красиво. Слева стоял большой шкаф, где висели платья уже для взрослых кобыл. И не только платья, а кое что секретное и запретное для посторонних глаз. Чуть дальше стоял еще один небольшой столик, предназначенный только для одной книги — альбома с моими рисунками, которые никогда и никому не покажу даже под страхом ссылки на луну. Все это было в порядке, как и моя кровать, так что я не могла объяснить странное поведение Элеоноры, которая уже перестала кромсать деревянную дверь и села в угол, где она свернулась в клубок и мелко дрожала.

— Элли, что тебе так не нрави...

Дверь, куда так просилась кошка, распахнулась с такой силой, что громко ударилась об стену и чуть не слетела с петель, сразу заставив меня поверить в предчувствия моего питомца.

А за дверью... был коридор нашего дома, где в полном здравии живут мои родители и брат. Обычный, ничем не примечательный коридор среднестатистического дома, коих в пригороде Мэйнхеттена было огромное количество. Да только он был длиннее раз это к в десять и тянулся, по моим скромным подсчетам, до конца соседского дома...

— Вы рады, жеребята? Разумеется! Ведь вы сейчас говорите со мной, самой быстрой, красивой, сильной и ловкой кобылой в Эквестрии! Можете считать, что для сверстников вы стали круче процентов на... двадцать!

Немного исковерканный голос Рэйнбоу Дэш доносился из самого конца длиннющего коридора и никак не хотел замолкать. Я же от всего этого лишь скорчила удивленное выражение мордочки, уже понимая, что это просто сон, и просто наблюдала со своей кровати за кульминацией кошмара. Правда, я немного не понимаю почему именно Дэш? Ведь она не вызывает у меня страха, наоборот, я ее фанатка!

Я всегда хотела быть ей ровней. Всегда хотела стать такой же быстрой и ловкой, как эта изящная кобылка. Еще когда я была подростком, я ходила на все ее выступления и просто кричала от восторга, когда она в очередной раз утверждала то, что никто не может быть потряснее ее. Что греха таить, я иногда запиралась в ванной и не переставая клопала, представляя себе ее прекрасный голубой круп... Как потом оказалось, родители об этом знали, но ругать меня не стали, сослав все на гормоны и подростковый максимализм.

Но время идет... Ничто не стоит на месте. Я выросла, почти вся любовь к пегаске прошла, у меня появились другие интересы, среди которых были и жеребцы. Хотя всегда, когда я вижу фотографии в газетах или плакаты с Дэш, то невольно улыбаюсь, вспоминая убежавшие в небытие года.

Так вот поэтому я и удивилась тому, что пугать меня собралась именно она. А тем временем голос не затыкался:

— А вы хотите узнать, как стать такой же офигенной, как я?

Только сейчас я осознала, что мои крылья стали торчком уже даже от голоса своего кумира, что было немного странно, хотя они быстро опустились, так как в самом конце коридора загорелись глаза, а вернее лампочки на глазах.

То, что это была аниматроник Дэш, было очевидным.

— Я потрясна!

Прежде чем я успела отреагировать или даже моргнуть, что-то темно-голубое, отдаленно напоминающая Рэйнбоу Дэш, с огромной скоростью влетело ко мне в комнату и набросилась на меня с каким-то странным крюком, которого нa аниматронике быть не должно точно, хотя это кошмар. Здесь все возможно.

Последнее, что я помню, было странное ощущение у головы, когда ее где-то в районе глаза протыкает огромный и очень острый крюк аниматроника...

— Атромейр! Сестра! Что с тобою?!

Я мгновенно открыла глаза и увидела перед собой оранжевую мордочку Спрингтрапа, который тряс меня, видимо пытаясь разбудить.

— Где я?

— Как где, — удивился братец, отпустив мое плечо. — дома ты.

Пегас улыбнулся свой фирменной противной мне улыбочкой — слегка прищурив глаза, немного оголяя свои белые зубы, и пошел из моей комнаты, бросив напоследок:

— Ты тут кричала так, как будто тебя пилой резали. Крики мне мешали читать, поэтому пришлось тебя разбудить, Атромейр.

— Погоди, — сказала я, вставая с кровати. — ты назвал меня сестрой?

Спрингтрап остановился в проеме, сдул челку своей красной гривы и с наигранным безразличием ответил:

— Тебе послышалось.

Небольшая седельная сумка, вполне обычная для пони, окуталась магическим сиянием и немного поднялась над полом. Пару щелчков замками, и уже сумка, из которой вытащили небольшую баночку с безымянной этикеткой, вновь опустилась. Она немного повертелась в воздухе и, не издав ни единого звука, открылась. Из нее вылетела маленькая белая таблетка, затем еще одна такая же. Они немного повисели в воздухе, как будто тот, кто их держал магией, немного в чем-то сомневался, но вскоре они быстро приблизились к открытому рту темно-белого единорога, который тут же закрыл его, проглотив таблетки.

Вот такую картину я увидела, когда снова оказалась в офисе.

— Я даже не хочу знать, что ты принимаешь.

Фаергейт подскочил от испуга, издав какой-то странный звук, похожий на стон животного. Баночка с таблетками, отпущенная магической силой, упала на пол, рассыпав большую часть белых кружочков, некоторые из которых закатились под небольшие проемы между телевизорами и полом.

— А... Я... Нет... — пытался что-то сказать мне Фаергейт, собирая таблетки обратно в банку.

— Ладно, я буду думать, что это лекарство, — доброжелательно обратилась я к нему. — но старайся при мне это больше не принимать, хорошо?

— Хорошо...- буркнул напарник, усевшись на свое место и опустив голову, старательно избегая моего взгляда.

Только сейчас я заметила, что лампочка автоответчика до сих пор мигает красным огоньком, а это значит, что Фаергейт все еще не прослушал сообщения Фритза, да и, судя по его прошлому занятию, даже не собирался этого делать. Не сотрясая понапрасну воздух, я молча нажала на кнопку и второй раз услышала голос своего начальника:

— Эмм... Алло? Ало? Хэм, с первой ночью вас! Как она вам? Хотя, вы же все равно мне не ответите... Так... эмм... все произошло без происшествий? Не видели ничего странного? Просто сегодня аниматроник Дискорд немного... эмм... буянил, да. Ночью он же себя нормально вел? Просто я немного беспокоюсь за его исправность и возможность вообще находиться рядом с жеребятами, ведь они его каждый день разносят... Но все же надеюсь, что с вами все в порядке. Вы только не бойтесь, ведь у вас есть маски! Ах, точно! На складе стало очень мало места, поэтому мы на несколько дней перенесли аниматроника Рэйнбоу Дэш, но не бойтесь, ведь она сломанная и совершенно безобидная, хотя и может тоже пойти гулять... тогда советую светить на нее фонарем. Это вызовет у нее... эмм... временную слепоту и она не будет вас видеть. Так как у нее нет системы, которая присутствует у других аниматроников, она не боится масок. Еще кое что, если сюда придут пони в черной одежде, то впустите их и дайте им сделать то, что они хотят. Ни о чем не спрашивайте их. Я и сам не знаю кто это такие. Я знаю только, что это какой-то Фонд, работающий непосредственно на Принцесс. Дискорд побери, опять сказал лишнего...Вам все понятно? Всегда заряжайте шкатулку и да поможет вам Селестия... Спокойной ночи.

— Фонд? — спросил Фаергейт, заинтересованно поднимая голову. — Что еще за Фонд? Это из-за аниматроников?

— Фаергейт, если этого не знает Фритз, то как я это могу знать? — я надела планшет на ногу и включила его. — Хм...

Я сразу же хотела зарядить шкатулку, что и сделала, но в комнате с сувенирами на потолке висел Дискорд и смотрел на камеру одним обычным, а другим чернющим то ли из-за неисправности, то ли из-за освещения глазом. Странно было, что он именно висел на потолке, видимо, схватившись за него одной из своих, наверное, рук. А это поведение не свойственно аниматроникам, насколько я изучила их поведение за первую ночь.

— Привет!

Фаергейт резко тряхнул головой, на ходу включая фонарик, подхваченный магией, и посветил им в сторону коридора. Свет фонарика мгновенно растворил большую часть темноты, выхватывая разные объекты из нее, среди которых и была Дэш аниматроник. Судя по всему, охранник прошлого кафе потрепал ее сильно, так как большая часть костюма слезла, обнажая внутренний эндоскелет. Часть правого крыла либо все еще была в темноте, либо просто отсутствовала. Когда-то радужная грива вся выцвела и стала практически черной с металлическим оттенком, как и уцелевшая шерсть на костюме. Аниматроник расправила крылья и слегка присела, широко раскрыв рот настолько, что можно было увидеть зубы ее эндоскелета. В такую позу обычно становилась моя кошка, когда хочет напасть...

— Это оно только что поздоровалась с нами? — боязливо произнес Фаергейт, продолжая светить на маскота, который в свою очередь не подавал признаков "жизни".

— Не думаю, голос был детский...

— Только не говори, что это та мертвая единорожка... пожалуйста...

— Ну думаю, — я стала просматривать камеры. — тааак...

Время было еще раннее для их прогулок, однако Дискорд и Флаттершай находились в самом конце коридора, до куда не доставал свет фонарика напарника, и играли в гляделки с камерой. Стоит заметить, что глаза Флаттершай вновь стали черными, хотя на сцене они совершенно другого цвета.

— Ничего... ничего... ага!

В комнате, где были ясли, не хватало фиолетового дракончика, держащего надувной шарик.

— Что там?

— Там этот... как его... Спайк пропал.

— Какой еще Спайк? Сколько этих штук вообще здесь?

— Фиолетовый дракон с шариком. В яслях еще стоял.

— И этот тоже? — удивился напарник, — зачем и его делать аниматроником? Я поражаюсь этими братьями...

— Ихихихихихи!

— Я тебе еще посмеюсь, мелюзга! — крикнул в коридор Фаергейт.

— Ты же понимаешь, что он может быть где угодно?

Второй охранник не ответил, а лишь озлобленно фыркнул и замолчал, уставившись на аниматроника.

— Может, хватит на нее светить? Она вроде бы уже достаточно ослеплена, да и батарейки у фонарика не вечны, а он у нас один, если не заметил.

Фаергейт опять фыркнул, но фонарик выключил, но затем вновь включил.

— Не понял, где она?

На месте, где всего секунду назад находилась Рэйнбоу Дэш, было теперь пустое пространство. Что странно, так это то, что она мгновенно пропала в относительно узком для нее коридоре, причем совершенно беззвучно. А беззвучность — один из лютых врагов аниматроников.

— Эммм, я не знаю. Под столом поищи.

— Смешно, однако, — зло произнес Фаергейт, даже не глядя на меня. — ха, ха, ха!

Конечно, я еще мало знаю этого пони, но могу с уверенностью сказать, что он явно переменился в последний час настолько, что это может является признаком моего личного беспокойства за него, ведь нам еще несколько дн... ночей тут сидеть.

— Да чего ты сегодня не в духе? — внезапно догадка маленьким огоньком загорелась у меня в голове. — Это из-за тех таблеток?

— Нет! — сказал, как отрезал Фаергейт. — Не из-за них...

— Тогда что с тобой?

— Кстати, а почему мы все еще в этом ресторане? Мы ведь вчера хотели пойти и уволиться отсюда из-за того, что мы с тобой здесь. А мы... тут... стоим... ссоримся...

Конечно, сменил тему он просто шикарно! Да так, что и я, и он заткнулись на несколько минут, обдумывая информацию. А ведь он прав. Вчера, просидев смену, мы решили больше не идти сюда, ибо как-то страшно проводить несколько ночей с какими-то привидениями, духами и тому подобное. Но... мы здесь. Я просто забыла все, абсолютно все, когда шла сюда. Что за...

— Привет!

— Да закрой ты свою пасть!!!

Фаергейт взревел, словно древесный волк, и со всей своей силы швырнул фонарик в коридор. Линия света сделала пару кульбитов в полете и с негромким звуком фонарик ударился об пол, прокатился до самого конца коридора, где и остановился.

— Молодец! Ты просто герой! — "похвалила" я его, встав с кресла, на котором я все это время сидела.

— Нда, я молодец... — Фаергейт фейсхувнул и тихо добавил: — ну я и идиот... идиот...

— Стой тут, я сейчас схожу за ним, — я было направилась ко входу в коридор, но путь мне преградил Фаергейт, который, как я только сейчас заметила, был немного выше меня. Его белая, пусть и не совсем, шерсть на фоне черного коридора выглядело на подобие некой битвы противоположностей, которая происходит у него в голове под влиянием этих странных таблеток. Одна его сторона — оптимист и веселый пони, готовый совершать добро даже в самых плачевным ситуациях, а другая — унылое и грустное создание, озлобленное на весь мир только из-за того, что он несчастен в своей жизни.

Эм, это в общем-то сейчас я подумала?

И что это сейчас было!?

— Что было?

Как оказалось, я сказала это вслух.

— Ладно, ты пока тут постой, а я схожу.

— Нет, мне кажется, что тебе надо прийти в себя. Я не хочу, чтобы ты разнес там все, если вновь услышишь Спайка. Ведь ты злой из-за него?

— Я не... — Фаергейт, видимо, понял, что спорить со мной бесполезно и отошел в сторону, пропуская меня, но стоило мне начать двигаться, как он магией крепко схватил мой хвост и сразу же потянул его на себя.

— Хэй! — я просто офигела от такого обращения к себе. — отпусти меня!

Но напарник тем временем отвернулся от меня и стал копаться в своей седельной сумке, бормоча себе что-то под нос, а я тем временем расправила крылья и попыталась ударить него одним из них, так как он еще умудрился схватить магией мои ноги, тем самым обездвижив меня. Однако, он мощный маг, раз смог сделать такое...

— Что ты хочешь сделать со мной? — спросила я, уже понимая его намерения, ссылаясь на то, что он меня целовал и лапал, когда я была без сознания.

— Есть! — из сумки вылетела небольшая золотая монетка достоинством на пять битс, которая развеселила напарника, судя по его изменившемуся голосу.

— Представляешь, это монетка — мой личный талисман. Я ее нашел, когда еще был маленьким. Мне тогда очень хотелось подружиться с одной пони, но я никак не мог заставить себя заговорить с ней, так как был очень пугливым в раннем возрасте. Я тогда подкинул эту монетку. Портрет Селестии — знакомлюсь, решка — нет. Знаешь, мне выпала решка и я никогда с ней не разговаривал... зато получил кьютимарку, — единорог повернулся боком, показывая мне свою кьютимарку — обычный битс на белом боку. — теперь я, если сомневаюсь в своих действиях, то я подкидываю битс. Обычно, все, что я делаю потом, к лучшему. Как например мое приглашения тебя в кафе. Мы не пошли, но пойдем позже. И это будет хорошо для нас или по крайней мере для меня.

— Если ты не отпустишь меня, — сказала я, пытаясь выбраться из его хватки, — то ты в кафе месяц ходить не будешь, я тебе обещаю!

— Ой, прости, я просто думал, что ты меня не будешь слушать... вот.

Когда я была свободна от магических оков и ударила его в живот, несильно, но болезненно, как папа учил. Он откашлялся и продолжил:

— Да зачем бить надо было? Ладно, Селестия или решка?

— Селестия.

Фаергейт подбросил монетку, поймал ее и посмотрел на нее, затем он грустно вздохнул и сказал мне:

— Давай, иди, я тут побуду.

Я без лишних слов расправилa крылья и попыталась как можно точнее рассчитать траекторию рывка, чтобы не вмазаться в стену или потолок, и очень быстро полетела к фонарику, до сих пор светившему на стену.

— Удачи.

— Да, дорогая моя, она тебе понадобится.

Совершенно другой немного грубоватый голос только что произнес в моей голове несколько слов?
— А ты догадливая пони. Это очень хорошо, однако.

Я уже находилась возле фонарика, заметив, что выход из коридора исчез, как и офис вместе с Фаергейтом. Мне не было страшно, нет. Все это казалось мне чем-то обыденным и совершенно безопасным для меня.

А еще я чувствовала его.

Он стоит сзади, даже возможно смотрит на мой круп. Да, это кажется странным, что какая-то сущность смотрит на мои прелести, но я чувствовала, что оно смотрит именно туда... я определенно немного свихнулась...
— А ты красивая... Хм, будь бы у меня член, так бы и немного, так сказать, пошалил бы с тобой. Да только я уже никогда не с кем не смогу шалить... Так, без всяких сантиментов скажу, что я сам без понятия кто я.

Я — это я.

Фиолетовая смерть

Редактировал Georg Hormung

— Папа!

Как только я открыл дверь своего небольшого и уютного жилища, на моей ноге тут же оказался Кэрротшай, ставший на мою конечность с такой силы, на которую был способен его детский организм.

— Тебя не было несколько дней! Я так соскучился по тебе!

— Сынок, ты же понимаешь, что путь в Эпплузу очень долог, тем более для земного пони. Ты, надеюсь, ничего тут не натворил? — погладив сына по голове, спросил я, зная о лютом нраве этого жеребчика, который в прошлом году каким-то образом развернул свинарник. Нам еще тогда пришлось по всей ферме искать всех разбежавшихся животных... славное было время, славное...

— Кого там ветры принесли? — из кухни показалась мордочка Эпплсвит, перепачканная в чем-то белом. — О, Старфлай! Любимый, как раз к тыквенному пирогу пожаловал! Тебе с салатом или с капустой?

— С салатом, дорогая. — Я ловким движением снял с себя предельную сумку, заполненную до отказа семенами и овощами, купленными в Эпплузе, и направился на кухню, предвкушая вкуснейшие тыквенные пироги, готовить которые — мастерство для жены. Кэрротшай тем временем отцепился от моей ноги и побежал вверх по лестнице на второй этаж, забавно постукивая копытами по дереву.

От запаха еды у меня уже стала накапливаться слюна во рту, которую я тут же сглотнул, и негромко заурчал в животе, требуя наполнить его до отказа, ведь ел я только утром, да и то только хлеб с огурцами и помидорами, а сейчас уже вечер как-никак, надо поесть вкусного и горячего ужина...

— Как там семена? Все хорошо? — спросила жена, все еще что-то делая возле печи, соблазнительно вертя крупом по сторонам.

Я решил не отвечать на вопрос, а тихо подкрасться к Эпплсвит и заключить ее в крепкие объятья, что я и попытался сделать, но звякнувшее пустое ведро, непонятно откуда взявшееся на кухне, выдало меня раньше, чем я успел дойти до нее.

— Да я же в муке! — попыталась возразить Эпплсвит, но я уже оказался рядом с ней и горячо поцеловал ее прямо в белые от муки губы.

Приятно ощущать то, что есть те, ради которых стоит жить и наслаждаться жизнью... За последнее время этот поцелуй был самой первой наградой за то, что я обеспечил своей семье пропитание как минимум на год. Пусть дорога была сложна, пусть она таит много опасностей, но осознавая то, что тебя ждут те, которых ты любишь больше жизни, заставляет тебя идти вперед до победного конца, где тебя уже ждут всякие полезные плошки типо обнимашек и поцелуев... и любви.

— Тише, жеребец, — томно произнесла супруга, когда мы разомкнули наши губы, и, заметив мой взгляд, в котором полыхали незатухающие костры страсти, тихо добавила: — когда Кэрротшай ляжет спать, хорошо?

Я кивнул и еще раз прошелся взглядом по этой безупречной салатовой кобылке с прекрасной бурой гривой, собранной в две длинные косы, которые она в свою очередь скрыла под сеточкой, чтобы волосы не попадали в еду, и торжественно уселся за стол, ожидая кушанья, которые уже, кстати, Эпплсвит доставала из печи.

— Кэрротшай! Ужинать!

Вновь забавно зацокали копытца и в кухню вбежал сын, держа в зубах какую-то новую свою игрушку, оказавшеюся плюшевым мишкой желтого цвета, который уже успел потерять ухо. Не с участием Кэррота, конечно.

— Смотри, какого мне медведя мама сшила! — пролепетал поненок, положив медведя на пол.

— Он прекрасен! — я подобрал мишку и стал вертеть его в копытах, охая и ахая, восхваляя его красоту и мастерством моей жены в шитье. — А как его зовут?

— Фредди, — гордо отрапортовал жеребенок. — я сам придумывал!

— Фредди... Странное имя, сколько придумывал? — улыбнулся я.

Тем временем Эпплсвит разрезала пирог и подала к столу. От вида этого большого, румяного и несомненно вкусного предмета домашней выпечки, мне сразу захотелось есть еще больше, а живот уже просто горланил о том, что пора бы уже немного поесть. Я положил два куска себе и один Кэрротшаю, который, правда, пока не притрагивался к нему и все рассказывал мне про что-то. А я не слушал...

-... а еще я нашел какую-то странную пещеру в лесу.

— Что за пещера? — спросил я, уже доедая первый кусок пирога.

— Да в лесу он бегал и провалился в небольшую пещеру, — ответила за него Эпплсвит, откусывая маленькие кусочки от пирога. — потом пришлось его всего мыть, сорванца. Да и там скорее не пещера, а нора звериная. Старфлай, если это кролики, то они могут съесть весь урожай...

— Понятно, завтра схожу и проверю ее вместе с сыном.

Эпплсвит улыбнулась и кивком указала на открытую дверь, намекая на то, что нам надо поговорить...

— Где я?

То, что находилось сзади меня, усмехнулось:

— Ты там, где я. Все просто, Атромейр. Повернись, я не хочу говорить с твоим сочным крупом, дорогая моя.
"Да что он себе позволяет... — думала я, разворачиваясь к этому существу. — кругом одни извращенцы... Один нагло флиртует, а другой лапает, пока я без сознания..."
— Да, мир не без уродов. Жалко, что я один из них.

Это существо, кстати, было не такое ужасное, как я себе его представляла. Нет ни щупалец, ни огромного количества острейших зубов, ни огромных когтей. Единственное, что отличало его от обычного пони — это лишенные зрачков абсолютно белые глаза, да светящаяся почему-то улыбка. Или она просто была ослепительно белой? Не важно это сейчас в принципе, ведь больше у него ничего такого не было. Обычный пони полностью фиолетового цвета. Тело чуть светлее гривы да белые глаза и улыбка. Еще нет кьютимарки, хотя зачем она тому, кто может так вот запросто появится у тебя за спиной и начать говорить разные пафосные речи.

— Что ты видела? — было первым, что сказал этот пони мне в лицо. И это первое — какой-то странный вопрос, видимо связанный с этими событиями, что я видела, когда он... он...

— А что делал со мной? — если покажешь свой страх, он этим воспользуется.

— Воспользуюсь.

Дискорд тебя дери! Он еще и мысли читает.

— Эти... эмм... видения, — продолжил пони, направившись к двери в "Комнату для вечеринок". — это побочный эффект того, что я лазил у тебя в голове, выискивая все твои потаенные страхи и желания, о которых и ты сама не догадывалась. Правда, я копаюсь в тебе, а ты во мне... Ладно, ты же понимаешь, что я неспроста с тобой разговариваю. Кстати, забавный факт, сейчас ты лежишь в офисе, куда тебя уже во второй раз притащил Фаергейт, спасший тебя от души. И да, он тебя не лапает. Он в растерянности.

— И зачем я тебе нужна? — как можно спокойнее ответила я, только сейчас поняв, что я не могу пошевелить даже ухом.

— Не ты мне нужна, дорогая моя, а твоя душа. Понимаешь, ваша телесная оболочка имеет неприятное для многих свойство умирать по любой мелкой причине, а вот наши души бессмертны. Я тот, кто эти души поглощает и делается от этого сильнее. Они для меня как... эмм... еда для вас. Не, ну, конечно, я мог есть, когда у меня было тело, но самой потребности в еде не было.

Жеребец только немного коснулся деревянной поверхности двери, а она распахнулась так, словно он ее выбил. В проеме показалась маленькая единорожка — именно та, которую мы видели вчера, только она была не такой, как вчера. Все раны, полученные бедняжкой, пропали, как и кровь. Сейчас это обычный жеребенок единорог кобылка светло-фиолетового цвета с темно-синей гривой. Она молча вышла в коридор и изучающе стала разглядывать меня.

— Вот она, Саншайн. Пример души. Ее тело мертво, но ее душу я поглотил, и теперь она всегда со мной. Конечно, я бы мог сделать так, чтобы она исчезла или как я по-твоему уживался с огромными количествами таких вот пони, как она? Мне одному одиноко, а так хоть компания будет. Как видишь, душа сохраняет визуальный образ тела, что делает возможным различать пони...

— А когда мы увидим маму, мистер Фиолетовый Пони? — вдруг спросила Саншайн, на глазах которой появились слезы. — Я хочу к маме...

Фиолетовый посмотрел на малышку, на сей раз улыбнувшись скорее заботливо, чем злобно и жутко, как он делал это все другие разы:

— Прости, Саншайн, но твоя мама думает, что ты мертвая. Поэтому она сильно испугается, если увидит тебя.

— Ты плохой пони! — единорожка завизжала и убежала обратно туда, откуда пришла, захлопнув за собой дверь.

Понь немного задержал взгляд на закрытой двери, но быстро вновь уставился на меня и... могу поклясться, что в его белых глазах я каким-то магическим образом читалось... грусть... раскаяние?

— Ты не думай, что я какой-нибудь монстр из под кровати. Я действительно сожалею, что убил маленького беззащитного жеребенка на глазах матери. Мне просто нужно было развиваться и набираться сил. Хотя, почему я вообще оправдываюсь перед тобою? На чем мы остановились?

— На душах, — ответила я, выискивая какую-нибудь лазейку или дверь, через которая я бы смогла выбраться, совершенно забыв о том, что он может читать мои мысли...

— Отсюда только я могу тебя отпустить, как бы это ни было печально для тебя. Так вот, души. Мне нужны ваши души, как это неожиданно, верно? — улыбнулся пони. — но не сразу. Для начала, я бы хотел свести вас с ума, дабы вы сами захотели пополнить мою копилку душ. Думаешь, что сможешь убежать отсюда? Спешу огорчить, что я вас тут держу. И, пока я вас не отпущу, что маловероятно, вы постоянно будете возвращаться сюда. Да, как ты подумала, я издеваюсь над вами, но что поделать? Единственным собеседником в многотысячном заключении был только Тирек, который, между нами, был не очень. Короче, все, что здесь твориться — лишь игра. Вы в ней — игрушки. А теперь тебе, дорогая моя, придется продолжить эту игру, так как твой напарник уже места себе не находит. Прошу.

Жеребец махнул передней ногой и передо мною появилась обычная дверь этого кафе, которая сразу же открылась, открывая мне вид на прекрасное белое и слегка светящееся ничего. Не видя другого выхода из ситуаиции, я медленно стала подходить к открытой двери, надеясь, что это не ловушка Фиолетового. Как только расстояние между мной и дверью сократилось всего в пару шагов, я стала различать гул, похожий на звуки ведущего поезда, и чувствовать слабый ветерок, идущий из белой пустоты. Мне это показалось странным и я стала потихоньку отходить от двери, заметив, как у поня сразу пропала его единая улыбка.

— Ну ладно, ты прошла мое испытание. На самом деле это не выход, как тебе это уже стало известно, — с нотками недовольства произнес пони, распахивая очередную дверь. — Фаергейт, кстати, его не прошел.

— Святая Селестия... Святая Селестия...

Белый, почти серый пони вбежал в офис охраны, стряхнул при помощи магии все вещи, включая все еще работающий вентилятор, и положил на него слабо дрожащую пони оранжевого цвета, то и дело расправляющую свои крылья, норовя ударить ими своего спасителя. Хотя, ему от прикосновения мягких перьев было только лучше, но все же она могла повредить крылья, так что он вновь возвращал их на место.

Как только пегаска оказалась на столе, единорог растерялся и схватил магией маску, но затем отбросил ее и стал ходить по офису.

— Что делать... что... таблетки! Таблетки...

Предельная сумка мгновенно взлетела и оказалась рядом с ним, растегивая замки. Перед взором пони оказалась та заветная небольшая баночка без этикетки, наполненная почти доверху заветными белыми кругляшами. Отправив сразу несколько себе в рот, единорог проглотил их и почти сразу почувствовал облегчение, наполняющее его блаженством и уходящее его в неизведанные дали, заставив забыть его обо всем, что его тревожило... кроме одного.

Эта пони... он точно не мог сказать, что влюбился в нее. Она, конечно, красивая, но до полноценной любви или даже влюбленности еще далеко. Он никогда не верил в любовь с первого взгляда, но... почему его так заботит ее состояние. Хотя, таблетки уже берут свое и постепенно его мысли стали подобны разбитому зеркалу. Каждый кусочек памяти рассыпался и перемешался с другим, постепенно собирая огромную кучу из воспоминаний, унося его в мир грез.

Шкатулка все играет свою медленную и грустную мелодию. Пока не заглохнет...
— Твой путь еще не закончен, Фаергейт. Ты еще можешь себя спасти.

Пони оказался в пустоте. Обычной черной пустоте своего сознания. Черной, умиротворенной, одинокой пустоте, обволакивающей его парящее тело подобно воде. Этот глухой голос... Это кобыла? Или жеребец? А может это то, чего этот пони никогда не сможет понять. Это что-то казалось ему самым важным и неотъемлемым в данной ситуации... Важнее своих богов... теперь обладатель этого голоса — его бог.
-Мне нужен лишь один из вас. Просто отдай мне ее. И тогда можешь идти туда, куда захочешь, мой дорогой. Ты же понимаешь все лучше, чем она. Вы же оба тут умрете если не от копыт и рук аниматроников, то от собственной грызни. Отдай мне ее. Будешь жить

Внезапно посреди непроницаемой черноты возникла совершенно обычная деревянная дверь, коих по всему кафе наставлено великое множество, как бы дверь в совершенно другое пространство... А, может, так все и было? Думать у пони времени не было, так как он только что осознал то, что он вновь чувствует землю. Вернее, он стоял на черноте, не проваливаясь в пустую бесконечность бытия своего сознания. Он даже мог пошевелиться! Один, другой неуверенный шаг по направлению к двери, и единорог уже со всех ног бежал к спасительной двери, совершенно не замечая подвоха...
— Удачи... хи.

Только что пони полностью исчез в двери, а теперь он вновь в ресторане "Семейное кафе Братьев Флима и Флэма" лежит на грязном и от чего-то мокром кафеле помещения недалеко от стола с той, кто может освободить его... Уже поднимаясь, пони знал, что он будет делать.

Одна из полок с легким скрипом открылась и из нее медленно вылетел большой кухонный нож, который этот пони туда спрятал на всякий случай. Оружие подлетело к единорогу и зависло у него над головой. Он тем временем уже стоял над столом, опершись об него передним ногами, и дико улыбался, глядя на свою первую и, как он думал, последнюю жертву. Она лежала в позе эмбриона и мелко дрожала, задевая крылом стену ресторана. Пони тихонько рассмеялся и занес нож над головой, было немного опустив его в нерешительности. Если бы Спайк, сидящий в данный момент в левой вентиляции, обладал сознанием, то он бы испугался кардинальных внутренних и внешних изменений в этом белом жизнерадостным единороге: светло-серая шерсть теперь потемнела и казалось черной в тусклом освещении офиса, один глаз стал совершенно безумен, а второй вообще почернел, оставив только белый зрачок и, конечно, это совершенно не радостная улыбка от уха до уха...

Но что-то поменялось. Пони, полностью поглощенный действием, не заметил, что шкатулка теперь играет совершенно другую мелодию...

Только сейчас он заметил, что на потолке кто-то есть. Он очень медленно поднял голову, чтобы получше рассмотреть гостью, но он успел заметить только очень худое черное тело и это лицо, которое будет сниться ему в кошмарах всю его оставшуюся жизнь... Растопыренный в радостной улыбке рот гармонично сочетается с двумя потоками слез, идущих из двух узких щелок, которые видимо были глазами Принцессы Твайлайт. Да, это была именно Принцесса Твайлайт. Братья жестоко воспользовались ее горем и сделали это... И как это, по вашему, должно веселить жеребят? Хотя, кукла скорбящей матери отлично сочетается с атмосферой ночного ресторана, когда все кошмары оживают.
"Она все время думает" — мелькнуло в голове у единорога перед тем, как Марионетка набросилась на него, широко раздвинув передние ноги.

Как оказалось, кукла совершенно не боялась оружия, так как она упала прямо на нож, который пони успел направить на нее в последний момент. Теперь это существо повалило единорога на пол и прижало его ноги своим весом, который, кстати, был не таким уж и маленьким, если судить по габаритам тела, из которого до сих пор торчал нож. Марионетка стала изучающе разглядывать пони, забавно ворочая головой на манер попугая, а сам пони тем временем пытался выбраться или освободить хотя бы одну ногу, но это было бесполезно, как бы он не старался. Затем кукла приблизила свою маску к лицу пони настолько близко, что тот попытался ударить его головой, но только сломал себе нос, из которого тут же потекли тоненькие ручейки крови. Марионетка стала издавать совершенно странные хрипящие звуки, выдыхая в морду пони непонятно откуда взявшийся воздух, как будто пытаясь что-то сказать.

— Н... не... д... де... делай... это... н... не... повторяй... мои... моих... ошибок... спаси... их...

Кукла замолчала и отпустила пони, который тут же подскочил к ней и со всей силы ударил ее по морде копытом, но Марионетка оказалась быстрее и ловко увернулась от удара, успев сбить противника с ног одной существенной подсечкой, отправив единорога обратно на пол.

— Спаси. Их.
— Ты не можешь. Поверь мне. Эх, мне всегда не нравилась Твайлайт Спаркл. Она все... все время думает, понимаешь?

— Нет, я могу их спасти. Ты в моей голове! — заорал пони на весь ресторан и болезненно ударил себя по голове. — Ты мной управляешь! Уйди из моей головы, урод!
— Ну, не надо так грубо. Хорошо, этот спектакль что-то слишком затянулся. Пока-пока!

Я проснулась от того, что кто-то, а скорее всего мой непутевый напарник, кричит так, что и пони в соседних зданиях услышат. Правда, я не ожидала увидеть его на полу в попытках расколоть себе череп в гордом одиночестве. Правда, я краем глаза заметила какой-то длинный и худой силуэт в коридоре, но он быстро испарился, видимо, позволяя мне уделить больше времени моему другу, который уже заметил, что я проснулась и тупо на меня смотрел.

— Ф... Фаергейт? — осторожно спросила я друга, медленно подлетая к нему, уже успев заметить, что рядом с ним лежит на полу большой кухонный нож. — Что ты тут учудил?

Единорог, однако, не проявил ко мне совершенно никакой агрессии и просто горько зарыдал, да, да зарыдал, прикрываясь от меня локтем, что делало его похожим на маленькую кобылку. Правда, мне было не до смеха, так как у его плача должна быть очень веская причина, раз уж он просто разрывается в слезах.

— Что такое, Фаергейт?

-...

Я плавно опустилась на пол и сразу же откинула копытом нож к противоположной стене. Только тогда я решилась прикоснуться к его голове и начать легонько ее поглаживать, как я это делала своему братцу, когда он вновь дрался с хулиганами и приходил как всегда весь в синяках и грязи. Я не знаю, сильно ли это помогло Фаергейту, но он вроде успокоился, что не может не радовать меня.

— Что случилось, Фа... друг?

— Он нас не отпустит...

— Что?

— МЫ ВСЕ ТУТ УМРЕМ!!! — сорвался напарник и резко подскочил с земли, чуть не получив от меня копытом. — Он нас не отпустит! Мы оба тут умрем... или станем такими, как...

Далее он наконец заткнулся, так как любой жеребец затыкается, когда его рот занят совершенно другими делами, ничего прошлого, просто обыкновенный и какой-то уже долгий поцелуй от меня заставил его замолчать на эти несколько секунд. Я невольно подалась вперед и впилась своими губами в его, а он, даже будучи в полубредовом состоянии, тоже подался вперед и слегка приобнял меня за шею и попробовал вновь запустить свой шаловливый язык в меня, но плотно сомкнутые зубы не дали ему такой возможности. А я... мне было хорошо. Все же, даже в таком состоянии он умел целоваться не хуже Казапони, полностью отделив меня от остального мира...

Разумеется, я не заметила блестящего лезвия ножа, направленного на меня..

Марионетка

— Что думаешь, брат? — с недоверием в голосе сказал Флим, покосившись на аниматроника, бывшего раньше оранжевой кобылой по имени Эпплджек, а сейчас ставшим уже грудой хлама. — Это хорошая идея?

Флэм закатил глаза и еле заметно кивнул пони строителю, что тут почему-то ошивался, когда другие работали не покладая копыт над новым рестораном. В глазах этого пони на мгновение мелькнуло либо искреннее удивление, либо не менее искренний страх от того, что он может получить от боссов нагоняй за безделье, и он поспешил убраться со склада, куда до этого притащил с другими рабочими этот хлам, который боссы называли "самой выгодной штукой в их жизни". Чтож, их право...

— Мы уже все решили, — произнес Флэм, дождавшись, когда рабочий уйдет и они останутся одни. — и хватить постоянно это спрашивать, когда ты видишь их механические хари.

— Ну, у этой хари нет... — протянул Флим, глядя в мертвые лампочки-глаза Эпллджек. — А вдруг они опять... это. Что, если история повторится? Тогда нам придется навсегда забыть об мечте стать богатыми и известными, брат?

— Ты в курсе, что ты никогда не меняешься, — с улыбкой заметил Флэм. — постоянно забываешь самое важное. Мы же не будем больше использовать этих роботов, как нам вежливо "намекнула" Принцесса Селестия. От этих возьмем лишь пару уникальных деталей и все, брат. Мы даже никаких заклинаний на новых не применим! И я не думаю, что это заклинание может передаться через пару болтиков. Не парься, брат.

— Ну хорошо, — уныло ответил Флим. По нему было видно, что он еще не окончательно согласился с идеей брата по починке старых, а затем и созданием новых аниматроников для собственного ресторана, который в последствии должен окупиться и разроститься до сети ресторанов с отрядом своих аниматроников в каждом. Это сулило, по словам брата, огромные битсовые горы и известность, которой они добивались большую часть своей сознательной жизни. Правда, было одно но. Репутация аниматроников... в первое время вся Эквестрия стояла на дыбах от того, что эти роботы сделали с дочерью Принцессы Твайлайт, но лучше не говорить об этой бедняжке, тем более сейчас, когда тот, кто ее убил, лежит в метре от него с пятнами крови на морде... крови жеребенка...

— Да ладно, брат, расслабься, — Флэм приобнял своего брата за шею и указал передней ногой на плакат с изображением обновленных аниматроников. По крайне мере, так они должны будут выглядеть, когда их построют. — пойми, что нам от этого уже хуже не будет. Если ты беспокоишься о Пинкамине или Принцессе Твайлайт, то все права на аниматроников у нас. А это значит, что они не смогут отнять их. Все же и на Принцесс действуют законы, брат...

За дверями склада послышалось какое-то грубое высказывание и в помещение вошел один из зачуханных рабочих — пони в оранжевой каске, желтом комбинезоне и пышными усами, покрытыми маленькими крошками строительного материала, которые он тут же сдул, как вошел. Вид у него был явно не обычный, как будто он монстра увидел. Как оказалось впоследствии, это в некоторой степени было правдой.

— Чего тебе? — спросил Флэм, явно недовольный тем, что их разговор прервали.

Пони, прежде чем заговорить, нечаянно взглянул на аниматроников, но тут же отвел взгляд и нервно поежился:

— Начальники, там... это... Принцесса пришла. Сказала, что вы ей нужны.

— Селестия?

— Не, эта... фиолетовая... Твайлайт Спаркл, во! Говорит, что вы ей нужны. Злющая такая, я бы не советовал...

— Иди работай, Стоун, — прервал его Флэм и добавил, когда строитель ушел: — Да что ей нужно-то от нас?

— Помянешь Дискорда — вот и он... — с иронией сказал Флим.

Если кто-нибудь знал Принцессу Твайлайт до "Укуса", как его прозвали пони, то лучше им забыть эту веселую и добрую жизнерадостную кобылу, которая стремилась улучшить жизнь простых пони всеми доступными ей методами, как и ее маленькую светло-фиолетовую дочь, падающую надежды отличного мага... Теперь Твайлайт лишь жалкая пародия на саму себя, карикатура. До того, как Флим увидел это существо, отдаленно напоминающее пони, он не знал, что фиолетовый цвет может стать практически серым. Но, когда жеребец решился посмотреть на мордашку Твайлайт, то он мог бы сильно беспокоиться о ее нынешнем состоянии, если бы он не был эгоистом. Большие фиолетовые потухшие, мертвые глаза отлично гармонировали с огромными мешками и синяками от недосыпа под ними, когда-то пышная грива теперь потеряла объем и висела мертвым грузом на голове аликорна. Даже в походке Принцессы было хорошо видно то, что ее совершенно ничего не интересует в этом мире больше. Пусть она пыталась сохранить образ непоколебимого правителя, но у нее это плохо получалось.

— Принцесса...

Флим, Флэм и все рабочие, что были в зоне видимости Твайлайт, упали на одно колено и стояли так до тех пор, пока она не сказала им подняться.

— Принцесса Твайлайт, давно мы вас не видели... С вами... все хорошо? — осторожно спросил Флэм, подходя к аликорну, чей взгляд был обращен на строящееся заведение.

— Где они? — спросила Твайлайт голосом, совершенно лишенным чувств. — Где аниматроники?

— В ресторане, на складе, Принцесса Твайлайт. Я уверен, что вам не о чем бес...

— Мне надо увидеть их, — сказала аликорн и уверенно направилась ко входу в здание, проигнорировав Флима, который чуть ли не голопом помчался на склад, ибо знал, чем может обернуться для них то, что Твайлайт найдет куклу...

— Погодите, Принцесса, что происходит? — спросил Флэм, догоняя Твайлайт. — Мы ничего противозаконного не делали, аниматроники выключены и точно не причинят никому вреда, можете поверить мне на слово!

— Ага, Бабуля Смитт тоже вам верила. Я должна лично убедиться, что вы ничего не натворите. Воспользовались тем, что Пинки в депрессии и купили у нее их. Как вы вообще до этого додумались?

— Нет, вы что, Принцесса, Мисс Пинкамина была в полном психическом здравии, когда продавала нам их. Все подписано и оговорено, можете все сами проверить!

С каждым шагом, с каждым цоком копыт, Флэм все больше терял уверенность в том, что все будет на смарку, найдя Твайлайт эту чертову куклу, которую, скорее всего, уже спрятал Флим и все будет хорошо, наверное.
"Надеюсь, этот увалень нашел место, куда можно спрятать ее, или я убью его", — подумал единорог, когда Принцесса поравнялась с дверями.

— Вот и проверю, — сказала Твайлайт, дойдя до закрытых Флимом дверей и на ходу распахнув их магией. — вам нельзя верить. Вы мошенниками были, мошенниками и остались.

— Нет, вы что? — раздраженно спросил Флэм, ищя в помещении, которое в будущем будет офисом охраны, своего брата, который, видимо, решил спрятать ее подальше от глаз Принцессы. — Мы исправились, Принцесса.

— Не называй меня Принцессой, — Твайлайт ступила на заваленный обломками и покрытый белой пылью пол, открыв новую не очень приятную главу своей жизни.

— Ну вот, — облегченно произнес Флэм, все больше убеждаясь в том, что его братец все же спрятал где-нибудь куклу. — здесь будет офис охраны, вернее не здесь, а чуть правее. Как я сказал, вам не о чем беспокоиться, миссис Твайлайт.

Сама Твайлайт никак не отреагировала на слова единорога и, безразлично окинув взглядом голые стены,направилась к длинному коридору.

— Этот коридор разделяет наш будущий ресторан на две части. Первая — это комнаты для празднования дней рождения или просто для вечеринок. Вторая — это игровая зона, где, собственно, и будучи находиться аниматроники и можно будет купить сувениры. Мы все очень хорошо продумали, мисс Твайлайт! — говорил Флэм, сопровождая Принцессу к аниматроникам. — Вы можете даже привести сюда свою дочь!

Флэм только мгновением позже понял, что допустил ошибку. Он тут же мысленно отчитал себя за то, что он каким-то магическим образом забыл о том, что дочь Принцессы погибла из-за одного из этих роботов. Правда, этим он, кажется, не отделается, так как, как только он упомянул дочь, Твайлайт остановилась как вкопанная и не двигалась уже по крайней мере секунд пять.

— Простите, я... я... Святая Селестия, как я мог об этом забыть? Простите меня...

— Идем, — смахнул слезу, спокойно сказала аликорн, — куда дальше?

— Вам... с вами все хорошо?

— Куда. Идти, — требовательно повторила Твайлайт.

— До конца коридора и налево, — подавленно ответил Флэм и, перегнав Принцессу, направился по заданному маршруту, пока не добрался ко входу на склад. — вам туда.

Аликорн, прежде чем зайти, закрыла глаза и внутренне поборола было поступивший страх того, что она вновь увидит убийцу своей дочери, и быстро вошла в помещение, тут же столкнувшись с Флимом, держащим магией большую черную куклу, очень похожую на Твайлайт.

— Я... эээ... — начал Флим, но замолчал, так как Флэм, стоящий за Принцессой, постучал себе по голове и указал на него, на что Флим лишь пожал плечами и скорчил удивленную морду.

Сама же Твайлайт подняла с пола, куда кукла упала, отпущенная единорогом из-за неожиданности, и поднесла ее поближе. Эта кукла была практически точной копией оригинальной Принцессы. Форма мордочки, грива, даже рост был схож с ней. Правда, она никогда так не открывала рот в улыбке, в это же время изливаясь слезами. Да и цвет был другой. Белая мордочка с двумя красными пятнами румянца на щеках, черное тело со странными пуговицами и белыми полосами на ногах, белая грива и хвост с серыми полосами там, где у оригинальной пони красный цвет. Твайлайт узнала в этой кукле себя, кем она себя представляет. Серая и пустая, словно негатив самой себя. Теперь она лишь эта кукла, танцующая танец скорби на тонких веревочках неизвестного кукловода целую огромную, неизвестную вечность...

— Эмм... — стал оправдываться Флэм, немного отойдя от Принцессы, ожидая худшего. — Мы просто еще планировали сделать отдельную комнату для кукольных спектаклей и даже сделали одну куклу в виде... вас... да... Правда, идея была так себе, да и куклы эти делать оказалась сложнее, чем мы думали... Вы же не обижаетесь на нас, миссис Твайлайт?

А смысл обижаться на правду?

Твайлайт еще раз окинула взглядом куклу и бережно, как жеребенка, опустила ее на пол, а затем обратила свой взор на кучу железа в углу склада, которая когда-то была четырьмя аниматрониками — точными копиями ее подруг, веселыми и приносящих радость многим жеребятам, а теперь став городскими страшилками...

Первое, что не понравилось Твайлайт, это их состояние. Стронментал постарался на славу, разнес их кувалдой в хлам, именно в хлам. Здесь же их эндоскелет были практически полностью восстановлены за исключением некоторых частей типо отсутствия верхней части морды Эпллджек и ее передней ноги. В остальном они были вполне пригодны к работе, что не есть хорошо. Второе, это защита от них. Они тут лежат и вроде бездействуют, но что будет, если они активируются и станут буйствовать. А ведь склад не долго продержится под натиском нескольких механических монстров.

— Почему они целы?

— А... это... ну, с начала мы их стали восстанавливать, почти доделали, как вы видите, но в один прекрасный день к нам лично пришла Принцесса Селестия и тонко намекнула нам о том, что не надо это делать или нам будет плохо. Разве, она вам об этом не говорила? Поэтому мы и решили сделать новых совершенно безопасных аниматроников, у которых никогда не будет подобных "выходок", так как они будут совершенно механизированны. Никакой магии, мис...

— Я знаю, что ты здесь, — неожиданно и громко произнесла Твайлайт, оглянув склад. — просто покажись мне, пожалуйста... пожалуйста...

— Эмм... миссис Твайлайт, с вами все в порядке?

Видимо, не удовлетворившись ответом, Твайлайт издала звук раненого зверя, полного неоправданный злобы и скорби, и запустила магический заряд прямо в стену, где она только спустя секунду заметила небольшую дверь, цвет которой был неотличим от цвета стены. Магический пучок врезался в эту хлипкую преграду и разрушил ее на тысячи осколков, которые тут же растворились в воздухе под влиянием колоссальной энергией аликорна.

Твайлайт открыла рот от удивления и отошла чуть назад от последствий своей слепой ярости, мельком увидав, что Флэм встал как вкопанный, а Флим уже стоял в дверном проеме и готовился быстро покинуть склад в случае повторной вспышки ярости, но ему этого не требовалась, так как Принцесса вновь взяла себя в копыта, по крайней мере сейчас...

— П... простите меня, — задыхаясь, сказала аликорн, виновато опустив голову и исподлобья глядя на Флэма. — такого больше не повториться...

— Я... я понимаю, — через добрых десять секунд спокойным голосом ответил единорог, хотя в его глазах читался страх.
"Прекрасно, Твайлайт! Теперь они тебя боятся, словно ты какой-нибудь древесный волк или мантикора. Ты пришла к ним, чтобы увидеть меня и попросить у них помощи, при этом разнося им еще не достроенный ресторан в щепки, просто шикарно!"
— А что там? — фиолетово-серое копыто указало на темный дверной проем, от которого еще шел дымок.

— Так... эээ... Секретная комната... была...

— Что за комната?

— Там персонал может отдыхать во время обеда. Эта такая своеобразная комната отдыха для будущих работников, а еще там у нас есть кое что занятное. Вы же помните, что, помимо аниматроников, в кафе мисс Пинкамины были еще и целые костюмы Рэрити и... ваш. Так вот, мы их немного переделали так, что с помощью пружинного механизма в костюм может влезать пони без вреда для себя. Правда, мы его еще не доделали и не решили проблему с тем, что если влага попадет на пружины, то они сомкнутся и того, кто сидит в костюме, просто раздавит... так что мы пока поместили их туда, пока копыта не дойдут их улучшить... вам вообще интересно?

Флэм только сейчас заметил, что Твайлайт после своего вопроса не прекращая смотрела на этот проем, как будто увидела там призрака, чем совершенно сбила с толку обоих братьев. Кажется, так и было, так как она двинулась к этой комнате, проронив лишь одно слово: "Саншайн..."
— Какая Саншайн, миссис Твайлайт... а! Сюда лучше не надо! Там много мусора и мало места для вас!

Но было поздно, она прошла барьер и оказалась именно той, кем сделали ее братья — Марионеткой...

Когда она вновь стала осознавать себя, было уже поздно... вот она видела в том проеме силуэт собственной родной крови, а теперь она в моем мире. В моей власти.

Я решил появиться самым неожиданным способом, на который у меня хватило воображения, а именно выглянуть у нее из груди, как какой-нибудь Чужой, напугав ее, наверное до коликов в животе. Иногда, я жалею, кстати, что я ничего не чувствую. Когда у тебя забирают даже плохое, но все же привычное ощущение боли, ты сначала радуешься этому, а потом начинаешь стонать и изнывать от боли, но только душевной от того, что теперь физическая боль для тебя недоступна. Да даже не боль, а банальное чувство коликов в животе заставляет меня немного завидовать обыкновенным пони, хотя, что-то я немного потерялся в своих мыслях, которые теперь и в мыслях Твайлайт получается... Нет, я опять начинаю размышлять о том, чего совершенно не понимаю. Нет, нужно вернуться к делу.

— Привет, Твайлайт, — самая банальная первая фраза злодея, не правда ли? — как поживаешь?

— Я знала, что ты не мои выдумки или кошмары, — чуть ли не радостно прокричала она, совершенно не чувствуя того, что отделена от тела. — я думала, что ты обычный призрак моей головы... думала, что ты не реален...

— Так, — я вылетел наконец из нее и завис в воздухе. — это сходка моих фанатов или ты хотела поговорить со мной?

Кажется, до нее только сейчас дошло, что она говорит с убийцей своей дочери, так как сразу же помрачнела и приняла угрожающую позу, да такую страшную, что ее рог засветился, никак, впрочем, не освещая темноту.

— У меня к тебе пару вопросов.

— Слушаю, моя дорогая. Хотя при прошлой нашей встрече я тебе рассказал все, что знал сам и даже извинился за то, что убил Саншайн. Да, я плохой пони, я достоин смерти за такой поступок и бла бла бла... так что же тебе надо еще от меня?

— Ты совершил убийство и хочешь захватить Эквестрию. Я должна остановить тебя во что было не стало, Фиолетовый!

— А чем? — усмехнулся я. — Элементы гармонии у дерева, Магия Дружбы давно рассеялась между вами, даже твоя хваленая Селестия тебе не верит. А знаешь почему? Потому что она боится меня. Она просто не хочет верить в то, что я сбежал, хотя и прекрасно это понимает, — улыбнулся я и, заметив ее удивленную мордочку, добавил: — Спрашиваешь, откуда я это все знаю? Мы же в твоей голове, глупая маленькая пони.

— Пусть я одна, но я все равно остановлю тебя! — Принцесса взлетела и пустила в меня фиолетовый магический шар.

— Как смело, — шар растворился в метре от меня. — и как глупо.

Твайлайт чуть сместилась влево и стала посылать в мою сторону кучу шаров поменьше, заставив меня для показа уворачиваться от них, хотя и один из них попал прямо в меня, никак, впрочем мне не навредив.

— Кстати, почему Селестия не сказала тебе, что они пытаются восстановить аниматроников? Почему не сказала, что она запретила им делать это?

Принцесса рыкнула и стала лететь прямо на меня, накапливая своим рогом магический заряд невероятной силы, который, по ее мнению, должен был хоть немного ослабить меня, но она не знала того, что знаю я. Когда она была в считанных метрах от меня, я растворился в воздухе и оказался прямо у нее за спиной.

— Знаешь, когда Стронментал говорил, что видел Дискорда, то он видел меня, представляешь? Я смогу стать кем угодно. Слендерпонем, например.

Я тут же обратился в худого и длинного жеребца без мордашки в деловом костюме и сразу же схватил Твайлайт щупальцами. Она попыталась вырваться, и пустила в меня весь тот заряд, что у нее имелся. Если честно, то я действительно это почувствовал. Как шекотку. Приятно, что сказать...

— Тем же Дискордом.

Я обратился в знакомого аликорну Драконикуса и тут же заколдовал над ней облако из сладкой ваты, из которого тут же ударила молния и пошел шоколадный дождь, но она не оценила этого и попыталась ударить меня копытом. Я без особых усилий увернулся от него и вновь оказался за спиной Принцессы.

— Или Биллом, ты знаешь Билла?

Моей очередной реинкарнацией оказался желтый треугольник с одним змеиным глазом в забавном котелке, держащем золотую трость, которым я тут же махнул. Ноги и шею Твайлайт обхватили несколько веревок, которые я тут же стал дергать подобно кукловоду, заставив ее танцевать не очень забавный танец. Только сейчас я заметил, что она перестала сопротивляться и покорно повисла на веревках.

— Эй, я так не играю. Когда ты не дерешься — скучно.

Я вновь стал собой прекрасным и опустил себя и Твайлайт на черную плоскость. Аликорн сразу сжалась в комок и стала заливаться слезами, думая о своей дочери. Я понимаю ее горе, не думайте, что я какой-нибудь бессердечный маньяк, не обращающий внимания на чувства других. Я сам когда-то был отцом... Черт, сколько же я потерял из-за своего проклятья...

— Слушай, Твайлайт, я могу воссоединить тебя с Саншайн, но мне нужно кое-что от тебя, — мягко сказал я, подойдя к Принцессе и поглаживая ее голову. — ты можешь мне кое в чём помочь.

— НЕТ! — Принцесса подняла голову и обратила немного припухшие от слез глаза, полные гнева. — Я никогда и ни за что тебе не помогу!

С этими словами она пустила прямо мне в голову просто огромный пучок самого сильного эмоционального спектра любого живого существа — гнева. Красное пламя тут же окутало меня и стало пожирать мое фиолетовое тело до основания. Если бы я чувствовал боль, то я возможно бы кричал от нее и пытался сбить пламя, но, увы, я лишь был удивлен этому и ничего более.

— А знаешь, тебе очень подходит образ куклы, которой помыкают и водят по своим ниточкам все, кому не лень. Может, тебе стать этой куклой, моя дорогая Принцесса Твайлайт?

Кажется, музыка затихла...

Да, ее больше нет. Я могу выйти из этой тесной коробки. Надо их предупредить, но как? Ведь они меня бояться... Они думают, что я одна из них.

Но это не так!

Или так? Чему же теперь верить? Может, этой успокаивающей музыке, которая теперь изменилась, стала другой. И эта другая мелодия мне совершенно не нравится.

Или, это вновь его план? Вдруг, это его очередное испытание? Как же я его ненавижу...

Где Саншайн? Куда он ее дел?

Мама тебя ищет, мама тебя найдет...

Еще не конец...

Я не знаю, что я заметила раньше — магическое свечение рога Фаергейта или блеск от лезвия ножа, который был направлен на меня, но могу сказать точно, что только молниеносная реакция заставила мою голову сместиться в сторону прежде, чем нож вонзился в мягкую плоть моей шеи. А так, он лишь прошелся по ней, срезав немного оранжевой шерсти, и попал прямо в плечо моему напарнику, не успевшему убрать нож вовремя.

— Агхххххх! — Фаергейт осел на пол, но тут же стал подниматься, вцепившись в меня самым злым и яростным взглядом, который я когда-либо видела и дав мне понять, что он не остановится ни перед чем, лишь бы зарезать меня. Конечно, я бы могла поинтересоваться причиной столь агрессивного поведения единорога, особенно после того, как я должна была успокоить его своим поцелуем, как это бывает во всяких книжках, но он просто не дал бы мне и слова сказать, судя по тому, что он без всяких вскриков и стонов достал нож из раны и направился ко мне с явным желанием сделать что-то плохое...

Ну а я поступила так, как потребовал мой инстинкт самосохранения, а именно со всей силы двинула крылом по столу, с которого тут же слетел вентилятор и приземлился прямо перед напарником. Он слегка отпрянул от него, что странно, так как он без особых усилий вынул нож из плеча, а тут испугался какого-то прибора... но не суть, ведь этим он открыл мне дорогу для рывка в тот темный коридор с Дэш, но что мне оставалось делать, когда меня хочет убить единственный пони не призрак и не аниматроник в окрестностях?

Мгновенно став в стойку и расправив крылья, я совершила самый, наверное, быстрый маневр в своей жизни — слегка обогнула Фаергейта, успевшего, правда, чиркнуть лезвием по моей ноге, немного сбив меня с намеченного курса, и, задев крылом стену, упала на пол и больно ударилась об него нижней челюстью, чем вызвала очень и очень нехорошие последствия для себя.

Когда световые зайчики прошли, я быстро повернула голову и изучила свои увечья, коими оказалась длинная, но неглубокая царапина, проходящая вдоль через ногу и заканчивающаяся в районе кьютимарки. Рана, в общем-то неопасная и лучше сейчас было для меня — убегать и прятаться от свихнувшегося напарника, который уже преодолел приличное расстояние между нами и магией водил нож, окропленный моей и его же кровью, по полу, издавая очень неприятные звуки, не приносящие, однако, никакого влияния на самого Фаергейта.

— Если убежишь, — говорил он голосом, совершенно лишенным всяких эмоций, кроме безумной радости, — я тебя найду. Если я тебя не найду, то тебя найдут они. Как все одновременно просто и сложно, неправда ли?

Смысла пытаться его образумить, да и вообще говорить с ним, я не видела, ибо понимала, что сейчас он опасен и любое обращение к нему может вызвать вспышку гнева и последующий за ним удар ножом, который может, как ни странно, убить меня. Поэтому я медленно поднялась с пола и было хотела лягнуть его, но неожиданно свет в фонарике, лежащем между нами и бесплодно светившим в и так осветленную стену, погас. Конечно, заметила это только я, но затем случилось то, что отвлекло его и спасло меня. Никогда не думала, что эти роботы способны прийти в такой нужный для меня момент. Хотя, скорее всего это просто совпадение... или все же нет? Тогда это было для меня неважно, ведь, как только Спайк вылез из вентиляции, своим присутствием скорее всего погасив фонарик, и стал беспрерывно и отрывисто заливаться жеребячьим смехом, раскрыв рот в жуткой улыбке.

Мне и самой не нравился его смех, а что можно было сказать про Фаергейта, который тут же пришел в ярость и, резко развернувшись, сильно лягнул дракончика прямо в его мордашку, опрокинув его, отчего тот сразу же замолчал. Эта выходка напарника подарила мне несколько спасительных секунд, которыми я воспользовалась по полной, а именно с космической скоростью вылетела в коридор, заметив краем глаза нож, торчащий из стены прямо на том месте, где я находилась всего мгновение назад...

— Они найдут! — прокричал сумасшедший мне в след. — Ты все равно сегодня умрешь!
Очень воодушевляющее прощание, не так ли, Атромейр? Вы точно найдете общий язык! Если, конечно, он тебя не зарежет...

"- Прочь из моей головы, урод! — попыталась прогнать его я, скрывшись за дверью одной из комнат. — Ты не имеешь права там быть!"
Честно признаюсь, я думал, что подчинить тебя будет проще. Однако, вышло так же, как и с Твайлайт... Хотя, надо же учиться на своих ошибках, верно?

"- Погоди, Принцесса Твайлайт была здесь? — я быстро сориентировалась в темноте и подперла дверь стоящим рядом столиком. — Так ее исчезновение — твоих копыт дело? Что с ней?"
Хм... могу только сказать, что она в какой-то степени жива и невредима. Кстати, когда за тобой бежит безумец с ножом, готовый порезать тебя на кусочки, то тебе лучше искать место для пряток или что-нибудь, что может сгодиться за оружие. Хотя, против них оно не поможет... зря ты забежала именно сюда, дорогая моя.

Когда я еще больше привыкла к темноте, то поняла, что здесь еще кто-то есть...

Сзади я услышала противный металлический скрежет, будто этот звук производил давно не смазанный механизм. И я уже поняла, кто это был. Я медленно повернула голову и увидела две красные лампочки-глаза, свет от которых слегка подсвечивал все, что осталось от морды Эпплджек. Аниматроник неестественно для пони сидел на полу, облокотившись на черную стену, и медленно разворачивал старые механизмы шеи в мою сторону. Слева я уловила еще какое-то движение и перед моим взором предстала Флаттершай, глаза которой казались обезумевшими от одиночества здесь, а нижняя челюсть была сломана и сильно съехала вниз, показывая мне жуткие и грязные зубы. Механическая пони слегка двинулась и, попытавшись опереться сломанными передними ногами, свалилась на пол, подняв небольшое облачко пыли.

— Кто-то вн-н-вновь в гостях у П-п-п-пинки Пай? — послышался до невозможности искаженный голос и из-за угла дергано и медленно показалась морда Пинки, покрытая засохшей кровью. — Тогда п-привет, мой старый-новый д-д-друг...

Аниматроник, рывками передвигая железные ноги, стал выходить, обратив свой взор голубых немного выцветших глаз на того, кто вторгся в ее обитель. Конечно, все ее тело было покрыто дырками и порезами костюма, но можно сказать, что она более менее сохранилась, если сравнивать ее с другими. Пинки вышла из-за угла полностью и остановилась посреди склада, не сводя с меня взгляда, как и Эпплджек и даже Флаттершай, которая немного комично развернула голову ко мне, будучи в лежачем положении

В одном помещении с тремя роботами, которые без труда убьют того, кто станет в них на пути... Я почувствовала легкую слабость во всем теле. Она сделала мои ноги ватными и я слегка пошатнулась от этого, но быстро взяла себя в копыта и попыталась отогнать предчувствие скорой смерти:
"- Тени на стене? Будь спокойна. Силуэты в коридоре? Будь спокойна. Будь спокойна. Доживешь до утра. Они здесь. Они смотрят. Пусть смотрят, я спокойна. Они не должны чувствовать мой страх. Я в порядке. Все в полном порядке."
Я не хочу прерывать твой забавный монолог, дорогая, но я не был бы так уверен, что все в порядке. Тем более они уже поняли, что ты здесь, и готовы в любой момент напасть. И не думай о моих возможностях. Даже если бы я хотел, то при всем желании не смог бы их остановить. Эти души, можно сказать, сумасшедшие и более мне не подчиняются. Ты уж прости. Лучше попробуй убежать от них.

Я не стала отвечать ему, но этот совет все же был самым лучшим в сложившийся ситуации, поэтому я, не вызывая подозрений, медленно и практически беззвучно стала отодвигать столик, который закрывал мне единственный выход. Было не очень сложно, так как и стол был легким и без проблем мне поддался, и аниматроники пока только смотрели на меня, не предпринимая никаких попыток убить, что может служить хорошему завершению нашей неожиданной встрече.

Как всегда, жеребцы все портят...

Когда столик был практически сдвинут и до выхода было всего-ничего, за дверью послышались быстрые шаги и какое-то странное клацанье, которое почти сразу же заменилось неразборчивым бормотанием. Затем оно перешло на вскрик и деревянная дверь слетела с петель магическим ударом невероятной силы. Я успела отпрыгнуть от опасности лишь в последний момент и чудом спаслась от самой двери и многочисленных деревянных осколков. Бесформенный кусок дерева упал аккурат под ногами у Пинки, заставив ту невольно отшатнуться от него и перевести ее взгляд на Фаергейта, возникшего в проеме мгновением позже.

— Нас-с-стало время кексиков! — вышло из микрофона во рту аниматроника и он, развив на сравнительно небольшом месте для разгона внушительную скорость, побежал, скрежета старыми механизмами, прямо на безумца, который только и успел, что метнуть нож в морду механическую пони и не на шутку испугаться.

Я, окинув взглядом Флаттершай и Эпплджек, дабы убедиться, что они не пойдут за Пинки, вслед за аниматроником оказалась в верном проеме и лицезрела такую картину: Пинки, издавая какие-то бурлящие и писклявые звуки, повалила Фаергейта на пол и навалилась на него, прижимая головой его шею, а сам Фаергейт хрипел и пытался стащить с себя аниматроника, но его рана на плече давала о себе знать.
Мне кажется или два минуса этой работы, объединившись, дали тебе небольшой плюс и стимул пережить эту ночь. Представь себе, а ведь это всего лишь вторая ночь... Поверить не могу, что я так разогнался. Ладно, если ты переживешь эту ночь, то следующая будет легче, наверное. Как это ни странно, я их почти не контролирую, так что все возможно, дорогая моя. Кстати, тебе лучше бросить его тут. Поверь, его тело никто не найдет и он вообще больше создает проблем, чем их решает. Так что это более выгодно для нас, дорогая моя.

"- Это выгодно для тебя, Фиолетовый, — я саданула копытами по аниматронику, пытаясь скинуть его с единорога. — Фаергейт — мой друг, а своих друзей я не бросаю. Так что прочь из моей головы, "дорогой" мой."
Я ударила по аниматронику еще раз и тот, огласив ресторан громким шипением, попытался подняться, но, наступив на живот напарнику, от чего тот издал болезненный стон, не сдержал равновесия и повалился рядом с Фаергейтом. Сам же Фаергейт, как только голова Пинки перестала его душить, закашлялся и сплюнул сгусток крови, проронив: "С-спасибо..."
— Все благодарности потом, — я, помогая себе крыльями, поддержала его и мы медленно стали отходить от Пинки, беснующуюся на полу, к нашему офису.

— Мне очень жаль...

— Мне тоже.
И мне. Мне жаль тебя, Атромейр. Он еще покажет себя...

Фаергейт теперь не пытался меня убить, что было хорошо. Правда, пользы от него сейчас было мало, ведь он сам еле держался на ногах, и это с моей-то помощью. Еще приходилось придерживать его плечо, чтобы он ненароком не потерял сознание от потери крови, а он был близок к этому.

— Сейчас мы дойдем до офиса, там аптечка будет и мы сделаем тебе и мне перевязку, понял, Фаергейт?

Единорог пробубнил что-то невнятное и уронил голову, хотя и продолжал идти. Я перехватила его немного удобнее, "обняв" крылом, и, почти на грани слышимости цокая копытом, подошла к углу, который выходит сразу к спасительным коридору, но то, что Фиолетовый заткнулся и обновленные аниматроники все еще гуляют по ресторану, вселяло в меня некоторые опасения. Вдруг, он опять что-то выкинет?

— Ты же можешь немного постоять? — Фаергейт мне кивнул. — Тогда постой здесь, а я все проверю.

Напарник слегка пошатнулся, но не упал и остался стоять, пока я заглянула за угол. Увиденное там мне, мягко говоря, не понравилось. В самом начале коридора стояла Дэш в одной позе и не шевелилась, а в самом конце стояла другая Пинки, встав на дыбы и обхватив проем копытами, смотря в офис.

— Святая Селестия...
Можно, при мне не называть ее святой? Меня это раздражает.

"- Так ты все еще в моей голове?! Пошел вон!"
Да что тебе не нравится? Я ничего плохого пока не делаю, просто болтаю с тобой.

Я обернулась, уловив сзади себя какое-то движение, и облегченно выдохнула, когда оказалось, что это Фаергейт. Выглядел он... плохо. Кровь из плеча до сих пор не остановилась и продолжала вытекать из под копыта, которым он держал рану, глаза становились все белее из-за вытекающей из тела жизнью, шерсть стала, кажется, еще более серой, чем раньше. В общем, он был плох.

— Фаергейт?

— Я... — единорог осекся, но затем встряхнул головой и продолжил: — Я в долгу у тебя... я сделаю... все, что ты...

— Хорошо-хорошо, — прервала я его и вновь поддержала. — только давай пока что доберемся до офиса, где я тебя залатаю. Правда, у нас с тобой кое-какие проблемки. Прямой вход заблокирован злыми механическими пони, так что придется искать другие пути... Скажи, ты не знаешь другие пути в офис?

— Дракон... через вентиляцию...

Точно! Спайк или как его там пришел через левую вентиляцию, чем вызвал бурную реакцию Фаергейта и спас меня. Кажется, в "Комнате для вечеринок" и "Комнате для вечеринок 2" есть такие вентиляции. Я пробежала взглядом по дверям коридорчика и, во Славу Селестии, обнаружила заветную дверь.

— Так, жеребец, — мы двинулись к двери так тихо, как могли. — только не шуми, хорошо?

Фаергейт ничего не сказал и лишь неопределенно махнул головой, чем только дал мне повод еще немного сильнее за него беспокоиться.

— Хэй, Фаер, только не теряй сознание. Мне ты нужен живым.

— А... мейр...

— Что?

— Зачем ты меня... поцеловала?

— А ты только это и запомнил? — улыбнулась я. — А вдруг я влюблена в тебя? Вдруг этим я проявляю свою симпатию к тебе? Сам уже догадаться не можешь, сладкий?

Поверить не могу, что я такое сказала... конечно, я испытываю к нему чувства, но их не то что любовью, даже влюбленностью назвать нельзя, тем более мы знакомы всего несколько часов, за которые я узнала о нем ровным счетом ничего... Хотя, он все же в моем вкусе в плане внешности. Мне всегда нравились белоснежные единороги. В них есть что-то более волшебное что ли... Мне бы даже Фаергейт полюбился, если бы не вел себя как ненормальный.

— Хорошо... это хорошо...

Я легонько толкнула копытом дверь и та немного приоткрылась.
Ну, прости меня, дорогая моя, но мне нужно еще кое-что сделать перед тем, как закончить эту ночь.

— Твайлайт! Моя дорогая, давно не виделись!

Еще несколько секунд назад она находилась в теле куклы и быстро, незаметно и беззвучно передвигалась по ресторану в поисках своего мучителя, а он сам вышел к ней, не изменяя своей манере, перенеся ее в мир Теней Ума, как сама аликорн назвала эту сплошную черноту. Как ни странно, она вновь была в своем теле. Она снова лавандовая кобыла-аликорн, а не черно-белая кукла.

— Слушай, Твайлайт, у меня есть одно небольшое правило. Когда наступает утро, все аниматроники... и куклы возвращаются на свои места, дабы избежать подозрений и лишних проблем. А, так как мои дорогие "охранники" по глупости выпустили тебя, твое материальное тело сейчас прохлаждается на потолке, а прохлаждаться оно должно в своей уютной коробочке и сидеть там до тех пор, пока музыка не затихнет. Так что я прошу тебя вернуться на место, пожалуйста.

— Нет.

— Да, я понимаю...

— Ничего ты не понимаешь! — крикнула Твайлайт и ударила копытом по черноте. — Ты убийца и псих! Ты такой же злодей, как Кризалис или Тирек! Ради своих целей ты играешь с жизнями других пони и получаешь от этого удовольствие, ты чудовище... я никогда тебе не буду помогать. Знай, у тебя ничего не получится.

— Забавно, но... ты проиграла, Твайлайт. Ты всегда проигрываешь, просто этого не замечаешь. Кризалис была побеждена силой любви твоего брата и еще одной Принцессы. Сомбру убил не кто иной, как твой питомец. Тирек пал от радуги из ларца. Даже обычный единорог Стралайт победила тебя и забрала твою кьютимарку. Это было лишь везение. А у везения есть свойство кончаться. Меня просто некому останавливать. И еще, прежде, чем судить меня, пройди мой путь, споткнись о каждый камень судьбы, о который споткнулся я, попробуй на вкус мои слезы и только... только тогда критикуй меня. Кстати, даже если ты не согласишься, я заставлю тебя. Обдумай мои слова и пойми, что все не так уж и плохо.

А теперь... до следующей ночи, дорогие мои!

Фонд

Мало кто видел Пинки после "Укуса".

С того момента, как розовая пони покинула Понивилль и переселилась в Кантерлот, город потерял свой былой шарм. Конечно, пони все еще ходят по ухоженным дорожкам с искренними улыбками на мордашке и сияющими счастьем глазами, но все те, кто знали Пинки, понимали, что вместе с ней уходит и приличная часть души этого городишки. С момента, когда пони закатила свою прощальную вечеринку и со слезами на глазах уезжала на поезде в Кантерлот, город сильно опустел. Конечно, это ведь всего одна пони, а не половина города, но что эта была за пони... Многим становилось немного не уютно, когда они не слышали по утрам ее бодрого голоска, когда не видели ее очередное открытие, когда не смеялись над очередным приятным розыгрышем, когда не веселились на очередной вечеринке, устроенной по какому-нибудь несерьезному или наоборот поводу. Многим стало ее не хватать... Даже, кажется, дома стали немного серее, птицы стали меньше петь, пони стали улыбаться реже. А в центре городка стоял опустевший замок Твайлайт Спаркл, на прекрасной люстре которого, сделанной из корней бывшего дома Принцессы, уже давно погасли огни...

А потом произошел "Укус"... Конечно, это событие ввергло всю Эквестрию в панику. Пони просто не знали, что им делать, ведь уже как тысячи лет не было покушений на жизнь членов правящей семьи. Понивилль это событие не обошло стороной, тем более, когда жителям стало известно, что именно творение Пинки совершило это. Похороны были в Понивилле, хотя Саншайн, как и ее мать, были родом из Кантерлота. У многих навсегда отразится в памяти это бесконечное черное небо, затянутое тучами с помощью пегасов, с которого тяжелыми каплями шел дождь смертной тоски... но не только это. Впервые за две тысячи лет Принцессы Селестия и Луна сделали солнечное затмение, что ознаменовало большую утрату для этой великой страны.

Когда маленький гробик исчез под слоем земли, безразлично принявшей подношение, и пони стали покидать место захоронения, пятеро лучших подруг все еще стояли там и не могли оставить одну из них в таком состоянии. Они, одетые в черные строгие костюмы, еще долго стояли вместе, глядя на серый камень с выгравированными на нем имени жеребенка, не в силах понять того, что сейчас чувствовала мать, потерявшая то, чего родители терять не должны...

Но не они дольше всего простояли у могилки. Уже ночью, когда все живое покинуло кладбище, оставив его на попечение мертвых, розовая земнопони, найдя в себе силы, медленно и робко, что не соответствовало ее натуре, подошла к камню и произнесла всего одно слово:

— Прости...

Сказав это, она достала из своей седельной сумки листок бумаги и положила его на могилу. Это был рисунок. Тот самый, который она нарисовала в день своей гибели. Пони еще немного постояла, слушая, как ее слезы сталкиваются с каменной плитой, а затем она развернулась и быстро, не оглядываясь засеменила прочь оттуда, сопровождаемая взглядом черных деревьев и не менее черных незаметных пони...

С тех пор Пинки видели очень редко, а если и видели, то совсем не узнавали ее. Она вновь съехала, на этот раз из Кантерлота, и вернулась в Понивилль, где поселилась в уже как год закрытом Сладком Десерте, не показываясь никому на глаза. Разумеется, про это скоро прознали, но старательно делали вид, будто бы Пинки не существует. Когда она выходит из своего убежища, остальные пони продолжают свои занятия и не замечают ее во всей этой кутерьме повседневности. Конечно, иногда находятся всякие индивидуумы, которые считают своим долгом подшутить над бедной пони, но их было очень мало и этих хулиганов быстро ставили на место другие. Сама же темно-розовая пони неспешно прогуливалась ровно четыре круга, не взирая на погоду, и возвращалась в кондитерскую.

Разумеется, поползли слухи. Некоторые говорили, что она специально сломала аниматроников и из-за этого они убили жеребенка. Другие — что она свихнулась и теперь готовит из пони кексы, хотя пока не было зафиксировано ни одного случая пропажи хоть кого-то. Третьи — что настоящая Пинки мертва и ее место занимает аниматроник... Все это было лишь вымыслом, придуманным всеобщим страхом. Правда была простой, как валенок. Пинки не сошла с ума и никогда даже не думала употреблять мясо, не то что есть других пони или делать из них кексы. Таким образом — отрешившись от мира, она хотела наказать себя за то, что причинила своей подруге такую ужасную и страшную боль. Она не хотела прощения, она хотела понять, какого на себе почувствовать одиночество, какое испытывают ее подруги, которых судьба раскидала по Эквестрии. Конечно, странная цель, но никто не может объяснить действия этой пони, даже глупый автор этой истории.

И вот, в очередной день великого сидения в полнейшем одиночестве, к Пинки пришли гости. Конечно, это вновь могли быть Флим и Флэм или Твайлайт, но пони расслышала цоки большого количества копыт. Это заставило ее немного напрячь мышцы ног, но она так и не сдвинулась с места, ожидая кульминации действия.

— Пинки? Можно войти?

Визитер, не дожидаясь ответа, вошел в комнату пони совершенно один, хотя Пай ощущала движение нескольких пони внизу.

— Или вы предпочитаете, чтобы вас называли Объект-131? — пони рассмеялся, хотя шутка не показалась Элементу Смеха смешной. — Просто шучу. Пинки, вы про нас не знаете, мы про вас знаем все, так...

— Ты представитель секретной организации, известной под названием "Фонд", — быстро начала говорить Пинки. — задача Фонда — оберегать и защищать пони от разных странных вещей, природу которых не может объяснить даже Принцесса, дабы обычные пони не пользовались ими и не рушили Эквестрию. Примером таких Объектов являются Кристальное Сердце, Амулет Аликорна, Дискорд, я и многие другие, верно?

Судя по тому, что этот пони удивленно фыркнул, Пинки попала в точку.

— Хех, — спустя некоторое время ответил жеребец. — я, конечно, знаю о твоих способностях достаточно, но... Ты меня удивила, конечно...

— Так что же вам надо? Опасности для Эквестрии я не представляю, никого убивать не хочу. Хотите запихать меня в одну из ваших тюрем для Объектов или просто убить?

— Нет, ты что, Пинки?! — воскликнул понь и подошел немного ближе. — Фонду нужна твоя помощь. Дело в том, что все чертежи аниматроников, которых ты собрала, были уничтожены Флимом и Флэмом, а чертежи их аниматроников находятся вне досягаемости Фонда. Тем более Объект-1463 стал выходить из под контроля, так что нам нужен верный способ быстро выключить их или разрушить.

— Что вам мешает взять кувалду и не прикончить их, подобно Стронменталу?

— Увы, Пинки, но я не смогу такого больше повторить, — спокойно проговорил пони и одним резким движением стал перед Пинки.

Он был все тот же. Земной пони с красной шерстью, серой гривой, зелеными глазами и кьютимаркой в виде трех шестерок был одет в строгий деловой костюм и на его голове красовались черные солнцезащитные очки.

— Стронментал? — удивленно подняла голову Пинкамина, когда понь стал перед ней. — не думала, что это можешь быть ты...

Красный улыбнулся, обнажая чистые белые зубы, и окинул взглядом розовую земнопони:

— Понимаешь, после работы у тебя, я стал работать там. Но сейчас не об этом.

С этими словами он помог Пинки подняться и повел пони вниз, к остальным агентам. Конечно, Стронментал мог бы и поговорить в одиночку, так как Объекту-131 или Пинкамине Диане Пай был присвоен класс "безопасный", но все же начальство настояло на том, чтобы взять с собой пару рекрутов для обучения, хотя он и сам только недавно стал самостоятельным агентом.

— Как же я соскучился по тем денькам, — тихо говорил он розовой пони, пока они спускались. — я отомщу ему за разрушенные жизни, ты уж мне поверь. Хех.

Ночь Кошмаров

— Хэй, хэй, хэй! Вот ты и снова на своей любимой работе! Надеюсь, выходные дни прошли нормально? Хотя, как ты мне ответишь, если сейчас я скорее всего сплю, а ты сторожишь наш ресторан... Но да ладно, ведь мой голос немного разбавит несколько часов твоего дежурства, ведь напарник поранил плечо . Тебе там, наверное, одиноко, верно? Точно, как я мог забыть! Не заметила наши, кхэм, маленькие изменения в интерьере? Да, ты поняла все правильно. Ночь Кошмаров! Хех, мы решили, что некоторые жеребята смогут провести эту знаменательную ночь у нас! Представляешь, через два дня наш ресторан станет пристанищем ужаса на одну ночь, открыв свои двери для всех желающих. Для предания атмосферы мы наняли даже пару художников и те нарисовали наши стены всякими страшными изображениями, повесили везде игрушечных пауков, летучих мышей, паутину. А то, что они сделали с аниматрониками... В общем, сама увидишь. Заранее говорю, что зубы только кажутся острыми. На самом деле это просто картонки, облитые металлического цвета краской, так что повторение Укуса не состоится, хвала Селестии. Кстати, не думал, что аниматроники будут такими активными. Все время разбредались кто куда и даже пару раз пытались залезть ко мне в офис. У вас тоже такое было? Если да, то жутковато вам приходится. Надеюсь, с вами творится не та чертовщина, что происходила с охранником в кафе "У Пинки", ибо с ним творился полный... Эх... Как там Пинки? Знаешь, я был в нее влюблен ровно с того дня, как мы познакомились. Я даже решился сделать первый шаг, но... Укус все испортил. После этого случая с ней стало происходить полная чертовщина до тех пор, пока она не исчезла... Просто испарилась, не оставив о себе ровным счетом ничего. Конечно, я пытался ее найти, но ничего. Плохо искал или еще что... Мда, не получается у меня тянуть время... В общем, я вроде все сказал, так что до завтрашней ночи! И помни, ты лицо "Семейного обеда у Флима и Флэма".

Лампочка перестала гореть, голос оборвался, а я осталась в полнейшей тишине ночного помещения, где, кроме тебя, уже никого нет. Хотя, я вру, так как что-то в другом конце ресторана мерно попискивало. Будто бы сюда забрались крысы или мышки и теперь шуршат где-то там, выискивая себе еду. Это было бы обычным делом для всяких ресторанчиков или кафешек и в это хотелось верить, да только этот звук мало походил на звуки животного. Конечно, ведь там находятся они. Они пытаются толи заманить меня в ловушку, толи вывести из себя, но ничего у них не выйдет.

Дабы отвлечься, я взяла зубами фонарик и стала светить им на резиновую летучую мышь, что притаилась в верхнем углу, подвешенная за еле заметные веревочки к потолку. Честно сказать, я была не удивлена изменением интерьера, ведь Ночь Кошмаров на носу, да и надо же мне усложнить работу, верно? Все эти игрушки, страшные лишь для жеребят или глупых кобылок, отвлекали и путали меня, когда я первый раз просматривала камеры, пытаясь найти во всей этой кутерьме аниматроников.

Сами же аниматроники действительно сильно преобразились. Если старые все еще сидели в своей каморке и пугали без всяких преображений, то над новыми поиздевались знатно: вокруг глаз, чьи цвета стали еще более заметны, теперь были черные полоски, гривы растрепаны и кое-где не хватает волосков, костюмы порваны, из рваных дыр торчали провода и спокойно просматривался эндоскелет, а их зубы теперь стали походить на капканы, полные острейших зубьев, которые, по словам Фритза, были всего лишь картоном. Если главная троица стала жуткой, то оставшиеся маскоты какими были, такими и остались. И Дискорд, и Спайк, и, скорее всего, Марионетка-Твайлайт ничуть не поменяли свою внешность. Короче говоря, для меня настали сложные деньки, так еще и без Фаергейта. Все же, он мне нравится, хоть и был засранцем, или как понимать то, что жутко одиноко без него и хочется компании?

От этих мыслей и вида подсвеченного черного тельца летучей мыши, я несколько потеряла связь с реальностью и чуть не пропустила Спайка, который залез в вентиляцию и стал противно смеяться. Я грустно взглянула на черную пустоту коридора, откуда все еще доносился тихий писк, иногда прерываемый смехом, потом на маску, а затем на второй фонарик, оставшийся от напарника. Странно, что еще один фонарик есть, а еще одной маски нет, но мне, впрочем, и одной достаточно было.

Смех оборвался, как только я надела маску, но тут же в коридоре послышались шаркающие звуки и мой фонарик выхватил из темноты Дэш, с открытой пастью смотрящей прямо на меня. В общем, все как всегда, разве что место действия немного поменялось. Новые аниматроники, кстати, ничуть не изменились в своем поведении и продолжали свой путь ко мне. Я только сейчас заметила, что Дэш я слышу, а передвижения остальных аниматроников — нет. Объяснить это я могу лишь попыткой Фиолетового усложнить мне жизнь.

Когда голубая пегаска потеряла ориентацию из-за яркого света и скрылась обратно в свое убежище, я поудобнее устроилась на кресле и принялась от скуки пытаться завязать разговор с Фиолетовым, который пока не горел почему-то желанием поговорить.

— Привет... Э-э-э... А как тебя зовут? Просто ты пытаешься забрать мою душу и все такое, а я даже не знаю твоего имени... Можно, ты будешь Баклажаном?

Этим я пыталась разозлить его, сама толком не понимая почему, однако, ему на это было либо плевать, либо его просто не было, так как никакого ответа, кроме надоедливого писка, я так и не получила.

— Ладно, будешь Баклажаном, — не унималась я, — слушай, а зачем ты пытаешься убить меня такими странными способами. Я думаю, если бы ты хотел действительно убить меня, то убил бы еще на первой ночи. Зачем столько проблем? Что ты вообще хочешь? Мог бы уже быть хорошим жеребцом. Помогать другим пони, как Дискорд. Он же, по-моему, был раньше не очень положительным героем. Ты даже так можешь помогать, ведь многие до сих пор гадают: есть ли душа или нет. А, благодаря тебе, я знаю, что душа есть у каждого пони. А у тебя есть душа?

— У него нет... души.

От слов, произнесенных могильным голосом аккурат у меня за спиной, не наложил бы кирпичей на пол разве что какой-нибудь истребитель нечисти из книжек, типо Геральда из Ривии или Ван Хуффинга, но я отнюдь не персонаж какой-нибудь книжки, наверное. Однако я и не запаниковала, хотя и испугалась не шутку и чуть не свалилась с кресла от неожиданности.

— Я... не представляю... опасности тебе.

Слышать такое от маньяка уже вошло в обыденность, так что я медленно, опершись крылом о стол, развернула кресло и во все глаза уставилась на черное тряпичное тело аликорна с жуткой мордашкой и еще более жуткой улыбкой на ней.

— Привет, — сказало это нечто, в коем я признала Принцессу Твайлайт. Звук был очень глухим и печальным, словно его произносили не изо рта, а из самого чрева этого монстра.

— П... привет, — ответила я, вжавшись в сиденье от страха,только сейчас вспомнив про маску, но уже было поздно. Между тем, кукла, стоя на очень тонких ногах, больше похожих на спички, посмотрела на коридор, а затем обратно на меня и сказала:

— Ты забыла... завести... шкатулку. Спасибо...

— Пожалуйста...

— Я бы хотела... помочь, но... мне нужна дочь... Прости, что... напугала, но очень... сложно говорить в... этой штуке.

— Тогда зачем ты пришла ко мне?

Кукла повернула голову в сторону левой вентиляции:

— По другую сторону... еще одна пони. Он в... ее сне. Спаси ее...

— Погоди, — не поняла я, — здесь есть кто-то еще? Почему я ее не увидела?

— Ты... не смотрела туда... Он не... дает тебе...

Без лишних слов я вскочила с кресла, схватила со стола оба фонарика и маску, оглянулась на Принцессу, но от той уже и след простыл. Удивляться времени не было, так что луч света от фонарика высветил пустой коридор, и я направилась в "Комнату для вечеринок".

Забавно, но на моем пути не было никаких преград, будто бы аниматроники вдруг резко забыли про одинокую охранницу, с которой у них теперь больше шансов справиться, чем с двумя. Стоп, а что, если они идут к тому пони? Да, и почему мне никто не сказал, что здесь есть кто-то еще? Я бы могла принять его за вора... Хотя, кому в голову придет воровать сумасшедших роботов?

Мои опасения касательно наличия аниматроников в большом количестве возле того бедняги, к счастью, не оправдались, ибо возле двери в "Комнату" никого не оказалось. И не только около двери, но и в самом помещении никого не было, кроме мирно сопящей кобылки.

Это была зеленая земная пони с коричневой гривой, уложенной на бок так же, как и у меня. Судя по разбросанным вокруг нее кисточкам, банкам с красками и еще каким-то непонятным для меня штукам для рисования, она была одной из тех художников, о которых мне говорил Фритз. Спала она в забавной для пони позе. Устроилась она на мягкой подушке прямо на полу, свернувшись калачиком и прикрываясь собственным хвостом, как обычно спят кошки. Что она делает тут ночью оставалось для меня непонятным.

Я медленно подошла к пони, все время ожидая какого-нибудь подвоха, но ничего так и не последовало, так что можно с уверенностью сказать, что это просто обычная пони, спящая в смертельно опасном месте даже без намека на страх...

Спала она настолько крепко, что обычный толчок под бок ничуть потревожил ее сна, а только и смог, что выдавить из нее тихий стон боли и... наслаждения? Это было уже странно, но Твайлайт сказала, что Фиолетовый у нее в голове, так что я даже не представляю, что он там с ней делает. Даже спустя несколько толчков эта пони все так же пребывала в объятиях Луны и довольно улыбалась.

— Проснись, поняша, — я тихонько потрясла ее, — лучше вставай или злые роботы сделают с тобой плохие вещи. Я не шучу, вставай!

Что-то сзади негромко скрипнуло и в проеме показалась зубастая морда Пинки:

— Не прячьтесь от Пинки, жеребятки. Веселье только начинается!

В мгновение ока маска оказалась на моей мордочке, и я повернула голову в сторону аниматроника, глазами пытаясь найти выход из столь ожидаемой, но все равно щекотливой ситуации. Первой в голову пришла мысль о вентиляции, которой мы с Фаерейтом воспользовались ранее. Чисто теоретически, то можно подумать о том, как схватить эту пони в охапку, рвануться к спасению и, молясь Селестии, выбраться отсюда, но этого так и не понадобилось, потому что, пока я обо всем этом думала, голова Пинки исчезла.

— Могло бы быть серьезней, — обескуражено заметила я, все еще продолжая пихать соню крылом. Правда, от этого она скорее кайфовала, судя по ее постанываниям и, казалось, будто бы она уже давно проснулась и просто разыгрывает меня.

— Вставай! — прикрикнула я и с силой пихнула кобылку в бок, от чего она тут же стала ворочаться. Она встала на передние ноги, сладко потянулась и, открыв глаза, с любопытством уставилась на меня.

От такого пристального взгляда незнакомой пони мне чуточку стало не по себе, но я решила, что начать разговор первой будет наилучший выбор:

— Э-эм, привет?

— Привет, — ответила пони милым голоском, хорошо гармонирующем с ее зеленой шерстью и голубыми глазами, — ты вор или охранник? Нет, точно охранник. Зачем ворам этот ресторанчик, если рядом банк?

Пони подошла ко мне ближе, изучающе осмотрела, а затем повернулась ко мне крупом, нагнулась и стала собирать краски и кисточки, лежащие на полу, в две седельные сумки. Невольно мой взгляд прошелся по ее формам, и я заметила ее кьютимарку — кисть с синей краской на ней, присущая завиток на боку, что уже точно говорило мне о ее принадлежности к художникам. Пони была немного худовата и от этого немного выше меня, хотя возраст у нас вроде одинаковый.

— Так, э-э-э, почему ты здесь? — спросила я.

— Я не успевала к сроку, — ответила кобылка, — надо было обрисовать здесь стены. Я решила, что завтра лучше займусь другой работой и сюда уже не вернусь, и поэтому осталась на ночь. Кстати, я Грин Дай, но можно просто Грин.

— Атромейр, — назвала я свое имя и стукнула протянутое копыто, — очень приятно.

— Черная кобылка?

— Что?

— Просто Атро с латинского черный, ну а мейр — кобыла. Хотя, ты оранжевая, так что твое имя, наверное, значит что-то другое.

Тем временем Грин собрала все свое барахло в сумки и выжидающе уставилась на меня.

— Что?

— Если ты меня разбудила таким... Болезненным, — она потерла бок, — способом, то на это были причины, верно?

— Ах, да! — опомнилась я, тут же отчитав себя за забывчивость, — понимаешь, эмм, в этом месте ночью немного опасней, чем днем. Так что я бы хотела проводить тебя до офиса, где ты проведешь эту ночь и...

— Нее, — сказала Грин и уверенным шагом направилась к выходу, — вот что мне мешает уйти сейчас? Ты только не обижайся, но у меня дома тоже дел по горло. Кстати, спасибо, что разбудила, а то так бы я всю ночь проспала на этой подушке.

Зеленая пони открыла дверь и пропала за поворотом, а я стояла на месте и, пусто глядя в стену, обдумывала ее слова. А ведь, твою Селестию, что не позволяло мне уйти отсюда? Я просто могла встать, открыть дверь выхода и уйти! Но я этого не делала! Этого даже в моихмыслях... Теперь понятно, что Фиолетовый наслал на нас какую-то амнезию, чтобы мы не помнили про выход. Вот гад!
"Ага, я большой, большой, очень большой, просто большущий гад, дорогая моя поняша. Ты должна радоваться этому, ведь ты всю ночь не будешь одинока! Ну, если сейчас твою новоиспеченную напарницу убьют, то ты пропустишь свой шанс.

— Вот сено! — я вскочила на месте и помчалась на испуганный крик беспомощной кобылки, а Фиолетовый все не унимался:
"Знаешь, я долго не мог подобраться к ее эмоциям, воспоминаниям... Что-то сидит у нее в голове. И это что-то мешало мне. Впервые за много лет мне помешали проникнуть в разум! Я даже пытался говорить с ней, но она превратилась в жуткого монстра и дала мне бой, представляешь! Это удивительно!"
Грин оказалась возле выхода, где ее прижала зубастая Флаттершай. Пони прижалась к стенке, без возможности уже пятиться от аниматроника, а тот тем временем открыл пасть, полную хищных зубов-картонок и подходил все ближе к испуганной кобылке.

— Грин! Лови маску! — я швырнула земнопони маску Пинки. Та ее поймала и вопросительно уставилась на меня.

— Надень ее!

Спустя пару секунд все внимание робопони перешло на меня, а Грин зачем-то убежала не к выходу, а к офису, но это можно было пока оставить на потом, ибо злой робот явно не собирался давать мне поблажек.

— Пора есть здоровую пищу! — не к месту произнес аниматроник, показывая мне три ряда зубов и поднимая одну ногу в воздух, видимо, для удара.

Описывать свое состояние я могла описать лишь двумя словами — страх смерти. Многим знакомо этот страх. Когда на тебя несется поезд, нападет мантикора или превращает в камень кокатрис. Все посторонние мысли уходят, оставляя лишь одну о неизбежном конце. Некоторые спокойно это переносят, некоторые паникуют. Я же относилась к первому типу и покорно ожидала смерти от копыт маскота. Правда, в голову зачем-то прокралась мысль в семье, но смысл об этом думать, если ничего изменить нельзя.

Ну, когда главные герои умирали в середине истории, верно?

Удар небольшой деревянной балкой по морде, и Флаттершай, издав недовольный скрежет, исчезла в темноте, хотя еще где-то вдали слышался треск механизмов и обрывки голоса. Я обратила свой взор чуть правее и заметила Грин, опускающую балку.

— С... Спасибо, — только и смогла промямлить я, — ты мне жизнь спасла, Грин, твою Селестию!

Пока я приходила в себя, земнопони лишь пожала плечами и улыбнулась мне:

— Всегда пожалуйста! Слушай, там у вас выход закрыт... Мне бы ключи...

— Ах да! — я подобрала фонарик и вместе со своей новой подругой направилась к офису.

— Эх, Атромейр... Скоро ты узнаешь настоящую Ночь Кошмаров. Я тебе обещаю.

Орхидуза.

Лунные письма

Страшный лес или как Эйнджел сошел с ума

Снаружи

Будешь моей тычинкой?

За Республику!

Рассвет Трёх

Мрак из забытых легенд

Авиация Эквестрии

Fallout: Equestria - Дедушка

Five Nights at Pinkie's 2

Пролог

Шоу продолжается...

Пока смерть не разлучит

Я - это я

Фиолетовая смерть

Марионетка

Еще не конец...

Фонд

Ночь Кошмаров