Fallout Equestria: The Inner Road

Новая эра, прежние пони.

ЕСТЬ МАТ!

Гуглдокс.

Форум.

Табун.

“Проблему, несмотря на ее причину, всегда можно решить переговором. Большинство несчастий идет от недопонимания друг друга.”

— Да стой же ты, в конце концов!

Вот дерьмо. Нет, ну в самом деле, кто меня тянул в такие дебри?

— Слушай, выходи по-хорошему! Тебе же хуже будет, если я позову других!

Ага. Так я и купилась. Я лучше вон в тех кустах спрячусь, подожду пока ты поближе подойдешь, а потом... Ну а потом буду втюхивать твое барахло ближайшему торговому каравану. Лишние средства не помешают. Поем хоть по-нормальному впервые за три дня, а не перекусывать буду чипсами всякими.

Тихонько, тихонько, полегоньку, помаленьку к кустам, чтобы не услышал этот придурок. Храни меня Богини, сделайте шаги бесшумными, а рейдера — глухим.

З-зап!

Не хранят меня Богини.

Ну и сама дура, сказали бы мне. «Не лезь в Валунистые Земли!». «Никто из Валунистых Земель не возвращался!». «Даже мутанты обходят это проклятое место стороной!». «У Шайнинг Битс так караван пропал, тебе тоже охота?»

А я лишь хотела путь сократить. Ну немного совсем, всего два часа бы выиграла, от Ривер Дам до Трейдинг Пост... А теперь на чаше моя жизнь. Ну уж нет, так просто я не сдамся. И нафига я так поперлась? Думать раньше надо было, дура. Вот и учись на своих ошибках, как распоследний дебил.

— Не заставляй меня тратить на тебя еще заряды! Убивать тебя мне не хочется!

Ага. Стрелять первый начал когда я на тебя наткнулась. Ситуация была вообще хороша. Все было банально просто: спящий рейдер, я, сумки неподалеку, тихонько подойти, тихонько взять вещи, тихонько уйти, и потом в безопасности осмотреть. Ну, при неудачи пристрелить рейдера.

По правде, я и лажанулась. Под копыто попал камешек, я поскользнулась, чуть не упала, ругнулась в полный голос — а рейдер, чтоб его, проснулся, маленько (да уж наверно сильно) удивился — это что еще за кобыла у меня припасы ворует? — да и начал палить из своей пушки. Вот только спросонья и не попадал. Почему я его не застрелила в тот же момент?

Где вы видели рейдера с магическим вооружением? Нет, ну правда, рейдер — и с магическим оружием? Да чтоб мне провалится сквозь землю, если он не убил владельца этого пистолета! Ну а я что, глупая что ли? Пустошь тебе сызмала талдычит один и тот же урок: если что-то странное и непонятное — нос не сувай, вали подальше. Рейдер с магическим оружием — уже как минимум странно. А к странному надо относиться с подозрением. Ну или бежать от этого, копыт не чуя. Что я и пытаюсь сделать, вот только этот сумасшедший твердит что вреда не принесет. Ага. Ну-ну. Поверь — и ощути нож в горле.

З-зап!

— Может вылезешь? Нам нужно поговорить! Нам твой труп не нужен, ты нужна живая!

Ого. «Им». Их там больше одного! Ну конечно, рейдеры поодиночке не ходят. Догадайтесь, зачем им нужна живая кобылка? Ну да. Именно для этого. Но говорят, некоторым и мертвые нравятся... Бррр. Извращенцы.

— Слушай, давай заново? Это было легкое недоразумение. Вот давай, я откладываю в сторону излучатель, ты ставишь на предохранитель седельные пушки, и мы все это дело обсуждаем как разумные пони! Ну как?

— А суком в глаз не хочешь? А копытом в морду не желаешь, а, отродье пустошей? — заорала я. Уж если разговаривать с рейдером, то уж так, чтобы понял, что с ним цацкаться не будут. Если рейдеры разговаривают на языке силы, то чем мы хуже?

— Почему грубишь? Почему обзываешься? Я тебя как-нибудь оскорбил?

Чтоб тебя Дискорд побрал. Меня это уже начинает бесить. И пугать. В общем, неуютно мне становится! Я привыкла в опасность стрелять, или убегать от нее, если что. Но никак не разговаривать! Разговаривать с рейдером, пусть хоть и странным, мне совершенно не хотелось. Блин, самый легкий выход из этой ситуации — свалить куда-нибудь. Да если бы мне кто-то дал это сделать. Я сижу в плотном кустарнике, рейдер пригнулся за каким-то валуном, и постреливает вслепую из своего излучателя. Я бы с радостью дала очередь из своих легких седельных винтовок 5.56 калибра, но ведь придется из кустарника вылезти! Нда, позиция у меня хороша, ничего не скажешь. Ну а что вы хотели, я планировала здесь затаиться и потом пристрелить этого рейдера когда он к кусту подойдет. А сейчас что?

А сейчас я тут лежу в этом кусте и пытаюсь хоть как-нибудь выкрутиться из этой ситуации. Мне бы сейчас гранату... Вот ведь была, была одна или две у караванщика в Ривер Дам, была! А я крышки зажала... Впредь буду покупать парочку. Впредь, ага. Если вылезу. Это не я барахло рейдера буду продавать торговцам, а рейдер мое. Блин, влипла я по самый круп.

— Ты еще здесь? — рейдер высунулся из-за своего валуна.

Вот дебил. Здесь еще, здесь, получи пулю.

Тра-трах!

Мимо. Пули черкнули бок валуна, а этот рейдер (кстати, земной пони, как я) снова спрятался.

О-о-о, половину сокровищ целого Стойла за гранату... Пустошь не прощает ошибок.

А говорили Пустошь изменится, жить легче станет, воды чистой станет больше, трава будет зеленой, яблони будут расти с вот такими яблоками, прям как на картинках из детской книжки Стойла. Тьфу. Да, лучше, чистой воды поболее стало, но, блин, лучше ли от этого всем стало? Только, блин, этим больным беднякам-попрошайкам, коих просто много рядом с большими поселениями. И что с того что солнце видно теперь? Тьфу, ничего особенно, желтый кружок в небе, светит себе да светит. Жили без него раньше, не помирали.

Радио с треском пополам пересказывало слухи о том что наступила новая эра жизни Пустоши — новая эра Эквестрии. Новая эра — новые идеалы. Новые идеалы — новое общество. Пересказ слухов, блин. Отсюда до Кантерлотской Пустоши год ходьбы, а с тем что навалилось в последние три года, вообще можно забыть о переезде.

Они на этом радио совсем с ума посходили, да? Новое общество, за ногу их. Старые пони — старые идеалы. Старые идеалы — старое общество. И никакие потрясения не смогли бы сразу изменить всех обитателей Пустоши старой эры. Все осталось по-прежнему. Хотя нет, появились новые проблемы, такие как Анклав. И хоть он чуть ли все не просрал как пьянчуга в баре — он все равно оставался не по зубам даже продвинутым Рейнджерам. Что там говорить про обыкновенных пони? Встретил пони в броне Анклава — надейся на то, что эти ребята — отступники от своих правителей, и если что, тебе помогут. А могут и работенку дать. Ну а если эти пони окажутся твердолобыми тупицами в броне? Ситуация будет прямо противоположная. Либо расстрел на месте, либо плен. Хотя какой это плен, пони в Пустоши не знают что такое плен. Зато знают что такое рабство. Ну понятно наверное, что «плен» Анклава немногим отличается от рабства?

Тьфу, и во что они там верят? Что такое происшествие как разгон облаков и показ Солнца возьмет да исправит все? Ну-ну, продолжайте верить, тупицы. Пустоши вам не Стойла, где можно укрыться в своих розовых снах.

Пустоши вообще такое место, где все друг от друга бегают. Я от неприятностей бегаю, да и наверное кто-то от меня тоже бегает. Лично мне было бы приятно, если бы от меня кто-то бегал — проблем меньше.

Да что там, моя семья сбежала из Кантерлотской Пустоши еще когда я была маленьким жеребенком. Где мы там жили... Не помню. Да и не хотелось узнавать. Дел было невпроворот, жрать все время хотелось, отец брался за любую работу, зачастую даже с едой в качестве награды. Мать же... Вскоре после переезда она заболела какой-то лихорадкой и умерла. Даже врач из ближайшего Стойла не смог помочь ей. Приказал изолировать и не подпускать никого, а все личные вещи — сжечь. Что мы и сделали. Сожгли все. Даже книжки с рецептами из растений Пустоши. Никто не решился переписать. Все боялись заразиться.

После этого мне с отцом стало совсем невмоготу. Отец начал браться за абсолютно любую грязную работу — будь то чистка сортиров, или убийство. Да что там говорить, мы и из той деревеньки уехали чуть ли не с пустыми копытами, только с одним пистолетом да с небольшой кучей припасов. Не знаю, что им двигало тогда. Это ведь было чистое самоубийство! Попадись нам какие-нибудь мутанты — мы бы просто полегли смертью храбрых. Ха. Я сказала «храбрых»? Я имела в виду глупых. Пустошь — не для слабаков и идиотов.

Видать Пустошь про нас либо забыла, либо имела другие на нас планы. Вскоре отец решил снова поселиться в каком-то городке. Он снова принялся зарабатывать нам на жизнь. Но в этот раз все было по-другому. Городок был основан практически дикими пони. Что там творилось по ночам в темных переулках — не для нежных ушей. Убийства, изнасилования, разбои — это малый список того, что там происходило. Пони там бросались на любого, чья пушка была меньше, а кошелек — толще. В таких условиях сам дикарем станешь. Наверно это и объясняет мою частую злость и раздражительность ко всему. Ну а как можно верить кому-нибудь, если этот кто-то может ворваться к тебе ночью в дом, утащить куда-то и жестко во все дыры отыметь? Да не один, а с компанией? А у меня так чуть ли не произошло. Хорошо отец узнал об этом от своих дружков и примчался со всех ног, а то б дело закончилось плохо. Отец к тому времени «наработал» себе одну легкую седельную пушку, так что убеждение дикарей произошло очень быстро.

После этого нам с отцом пришлось опять отправиться в путешествие. Так и скитались, пока не дошли до Трейдинг Пост, маленькой торговой деревеньки. Да вот только дела нифига не шли. То ли цены были выше, то ли отец совсем выдохся, но нам не удалось построить хоть какое-то укрытие — не говоря уже о простом шалаше из дерева или железяк или о какой-нибудь хибаре. Приходилось либо снимать кровать в гостинице, либо спать под открытым небом, а это — не самое лучшее занятие. Попробуйте, представьте: у вас нет пушки и вы один в Пустошах. Представили? Лучшее, что с вами сделает Пустошь — выведет вас в какой-нибудь цивилизованный населенный пункт, в худшем — вас съедят, убьют или возьмут в рабство.

Так или иначе, наша семья пришла к тому, от чего убежала из Кантерлотской Пустоши. А именно — к выживанию на голодном пайке. Отец даже порох ел из патронов, когда мне все съестное отдавал.

Так продолжалось недолго. Тот день, когда моя жизнь дала неожиданный поворот, я запомнила надолго.

Всего через полгода после того как мы приехали в Трейдинг Пост произошел набег работорговцев. Набег был... наполовину удачным. Все палатки и маленькие шалашики, что стояли на окраине городка, были разорены. Пони, жившие там, были взяты в плен. Я в это время находилась в гостинице, искала работу. Работу мне не давали — кто знает, что может учудить эта пони без метки? Вдруг у нее талант с шваброй, а ей дадут работу по перемещению багажа постояльцев? А ведь и своровать что-нибудь может, кожа да кости одни! Я в это время клянчила работу, и вполне вероятно что это спасло мне жизнь. Часть пони с оружием вышли сразу, остальные стали готовиться к осаде. Ну а я? А я забилась куда-то в угол, и стала ждать.

Выстрелы продолжались приблизительно минут двадцать. За это время я успела стянуть со стола маленькую кучку странной зелени — так мне хотелось есть, а тут шанс, все внимание не на мне! Наверное зря. Ибо до того как стих последний выстрел меня успело пробить в пот несколько раз, живот закончил исполнять концерт, а в глазах поплыли краснющие пятна. Как только все стихло, очень быстро, ничего не соображая, я рысью побежала за пределы города. Зачем? Да кучу наложить — так меня закандырило!

Не знаю сколько времени прошло — наверное десять минут, а может и полчаса. Но на запах никто не приходил... Что и понятно, вы бы подошли к чему-то противному? То-то. Потом дошло что выгляжу как дура полная — просто ситуацию себе представьте. Еще темнеть начинало, а остаться на ночь вне города без пушки — верная смерть. Это ясно понимает любой обитатель Пустошей, я уверена.

Такой же рысью я и побежала обратно в город. Но то ли меня не до конца отпустило, то ли судьба надо мной шутила в тот день, но какой-то Селестией я умудрилась чуть ли не проткнуть ногу непонятной острой арматурой, которая на самом деле оказалась стволом незнакомого орудия. Не магического — такие я увидела где-то через четыре года, и можно их отличить по стволу — а простого, заряжаемое патронами. Ну я его и вытащила зубами за ствол — больно до жути, зубы и язык рвало просто, как будто пушку там кто-то держал снизу и сопротивлялся.

Так и было. Едва выдернув пушку, я увидела лицо этого безумца что держал ее зубами. Ох, мать вашу, до сих пор в кошмарах снится! Страшное, с изьеденной кожей, вдавленными глазными яблоками, с оголенным местами черепом, с мутировшими сороконожками, вылезающими из носа и рта и оставляющими за собой след из слизи... После того как меня вырвало на лицо трупа, красивее он мне казаться не начал. А тут еще и сороконожка по пушке ползти начала... Плоть почуяла, наверное.

Я уже хотела бросить всю эту мерзость и побежать обратно в город, но простой голос рассудка не позволял мне оставлять посреди пустыни пушку в хорошем состоянии. Мою пушку. А что вы хотели? Я ведь ее нашла, я свои зубы драла когда ее вытаскивала, почему это она не может стать моей? В конце концов, это крышки, много крышек которые у меня будут, когда ее купит первый караван! Именно караван, в Трейдинг Пост меня все как облупленную знают. Отобрали бы со словами «не игрушка тебе, иди подрасти» и спасибо не сказали бы.

Вот с такими мыслями я стала вытаскивать потенциальный источник дохода. Похоже, когда убивали этого пони, то его пушку почему-то засунули прямо в глотку! Просто омерзительно, я ее из самого горла доставала практически!

Я знаю, что у меня с удачей большие проблемы. Ружье выстрелило. Пара зубов в крошку, рот отбило к чертям, кровь потекла из нёба. Это одновременно были и хорошими новостями, и плохими. Хорошие новости — раз стрельнуло — значит задет курок — значит тащить осталось недолго. Плохие новости — зубы так и не выросли, а на шум и на запах крови могли много кто придти. Ну и фиг с ними, с зубами и головой, не смертельно, не померла еще вроде, а вот пушку я выдернула одним рывком, очищая сразу и от насекомых и от… разных налипших внутренностей.

Похоже пушка и вправду оказалась в отличном состоянии, раз еще и стреляет. Но это были не все «приятности», которые преподнесла Пустошь в тот день.

По возвращении (укрываясь от лишних глаз, чтобы пушку не утащили), я начала высматривать себе и отцу новый дом. А что? Все равно обитатели взяты в плен или убиты, что добру пропадать. Плюсы сплошные тем кто выжил. Можно обокрасть и все продать, а потом жить в новом жилище. Как говорится, «было ваше, стало наше». Одна я конечно не продержусь, а с отцом отстоять смогу.

Вот только отец не пришел. Его тело сожгли вместе с остальными трупами для профилактики от инфекций на окраине городка, совсем неподалеку от того места, где я нашла «новый» дом. А после захотели растащить мелкий синий мешок, принадлежавший отцу, что и сделали бы, если я не взяла его быстрее. Почему не отобрали? А просто — рядом лежало немало различного барахла, никто и не заметил пропажи. В мешке было совсем немного: два 10мм пистолета, патроны к ним, какой-то журнал с непонятными символами и схемами, парочка корешков — похоже что отец был вне города, искал всякую всячину. Один пистолет я продала практически сразу, не торгуясь, чтобы не оставлять свое добро в своей хибарке без присмотра надолго.

Через три дня, когда пришел новый торговый караван, я попыталась продать, как мне сказали, охотничье ружье. Караванщики удивились состоянию оружия, но в покупке отказали. «Прости, малютка, но у нас просто крышек не хватает на такую красотку» — был ответ. Они оценили ружье примерно в три тысячи крышек! Ну а я не дура, за дешево продавать не собираюсь такое. Поэтому просто выменяла все что у меня было на 10мм пистолет-пулемет, легкую кожаную куртку, замок на дверь и на кучу съестных припасов.

Точнее сказать, еда мне была дана на халяву. Так сказать, «вечеринка по поводу получения кьютимарки!».

Нет, правда. Именно в тот день я получила свою кьютимарку. Когда обменивалась. Хоп! И появилась. В виде золотого ружья. А что она означает — я не знаю. У меня фантазия сработала только на то что мой талант — быть оружейником. Что-то связанное с торговлей. И вот с такими мыслями я начала торговаться с другими торговцами.

Ага, торговка. Ничего у меня не получилось. Простой способ обогащения: купи подешевле, продай подороже — не сработал. Ни с одним из торговцев! «Не твое это дело» — вот и весь вердикт.

Ну раз не мое, а мой талант каким-то образом связан с оружием, то что мне делать? Ну я так и ляпнула тогда сгоряча. На что мне караванщик предложил пойти в эскорте до Ривер Дам, за 25 крышек в день.

И я согласилась. Все равно крышек мало не бывает, а до плотины всего-то четыре дня пути, итого 100 крышек, плюс обратный путь тоже в караване... По крайней мере, так хотелось бы. А Трейдинг Пост мне все равно опостылел донельзя.

А в Ривер Дам я была впервые. И отличий от Трейдинг Пост не увидела. Единственная достопримечательность — разрушенная дамба — интереса никакого не представляла, ни с мародерской точки зрения — все уже вытащили, ни с какого-нибудь еще. Быть может, если дамба была целой, то было бы еще возможно перейти на другую сторону реки, а так... А, как будто меня тянуло куда-нибудь. Это вон, путешественников куда-то гонит на свой круп. А у меня есть что терять.

Обратный путь домой не заладился: меня никто не хотел брать в охранники каравана. В конце концов, плюнув на всех и вся, я поплелась обратно, купив спальный мешок и припасы. И не спавши нормально четыре дня, вернулась обратно в Трейдинг Пост. Опыт незабываемый! Дебилы учатся на своих ошибках, когда умные на чужих, все как всегда.

Вот и с тех пор так и живу. С караваном туда, с караваном сюда, плюс торговля, плюс пострелять по рейдерам. А сейчас шла без каравана, и решила сократить дорогу. Ну а что? Я же по краю Валунистых Земель пошла, думала ничего такого не будет! А тут тебе раз! И рейдеры.

Вот понятно почему пони пропадают. И понятно что рейдеры делают со всеми, кто сюда попадает. Они их убивают и едят! Здесь пони исчезают бесследно. А как можно сделать так чтобы про пони никто больше не услышал? Правильно, убить его, а труп закопать. Хотя даже закопать, как я знаю, не дает полноценного результата. Значит съесть самому или скормить мутанту. Какой пони в здравом уме будет есть мясо? Ну только если в самом крайнем случае.

А солому навешивают, навешивают на уши на радио! «Новая Эквестрия! Новая жизнь!». Тьфу, тьфу, тьфу! И нафига его включают, если там один трындеж и разводилово на радио?

Ха, я помню как мелкий жеребенок спрашивал — а солнце ночью тоже светить будет? Нет, ему ответили, ночью светит луна. А он такой: а она так же ярко светит? А ему: нет, послабее. Помнится, он сильно расстроился. Ожидал чего-нибудь такого потрясного. Кормят байками как заживем мы все всю Пустошь. Тьфу. Слух на слухе, слухом погоняет. Тьфу еще раз. Противно даже. Удушила бы своими собственными копытами любого кто еще эту байку расскажет.

Блин, нашла время сейчас сердиться! Вон, у тебя затычка, геморрой, все что угодно за валуном сидит. И никак не даст уйти. Тьфу. Думай давай, думай, как от него уйти...

Так. Есть варианты. Первый — выбежать из кустов с диким криком и просто пристрелить рейдера. Плюсы — вероятность того что не словлю ни одной пули, то есть заряда. Минусы — своим криком я его дружков привлеку. И получим мы еще большие проблемы. Ну, не учитывая что еще зверье всякое понабежит.

Второй — тихонько, осторожно вылезти из кустов, и перебежками между валунами и холмами уйти куда подальше. Плюсы — ну, потом меня назовут «Пони, которая выбралась из места откуда никто не возвращается!». И это не дырка в крупе, если кто не понял. Сомнительный плюс. Минусы — у меня будет столько геморроя, а если еще и спалят меня, то придется принимать бой. Или бежать обратно. Вот только меня сразу и пристрелят на месте. Плюс еще кустарник вроде сухой, он трещать будет.

— Слушай, это последний шанс. Либо ты выходишь с пушками на предохранителе, либо я зову своих и тогда ничего не гарантирую.

— Слушай, а может тебе заткнуться и ты просто свалишь отсюда побыстрее, а? — я повернулась чуточку для лучшего прицела.

— Ты отказываешься закончить инцидент миром?

— А ты, значит, отказываешься свалить по-хорошему? Ну давай, приводи дружков, у меня гранаты есть. На всех хватит, — гаркнула я. Если для выживания надо врать, придется врать.

— Неа. Нет у тебя гранат.

— Да ладно? С чего такие подозрения? — усмехнулась я. — Проверить хочется?

— Просто знаю, что у тебя гранат нет. Ты бы их уже использовала. Сразу как только оказалась в кустах, — у этого гада сейчас на роже такая улыбка, наверное! — И хватит трястись со страху, я не хочу причинить тебе вреда.

— Чего? Тебя, обшарпанного рейдера, боятся? Насмешил.

— Ну а кто в кустах перебирал варианты как бы свалить не повредив шерстку?

— Точно не я.

— А вас в кустах двое, да? А то я могу и ошибаться. Не до конца починили технику. И я сам неуч еще тот, — признался мой враг.

— Да ты дебил, если честно, и урод. Сидишь за валуном и ссышь кипятком, — меня это уже достало. Честно. Если бы он стоял рядом, то я бы его просто удушила. Или забила до беспамятства.

— Ой, ну извини, я тебя обидел? И да, видно что я тебя раздражаю. Успокойся.

— ДА Я СПОКОЙНА НАФИГ! — вырвалось у меня. Еще чуть-чуть, и я просто зарычу. Как какой-нибудь хищник. И вылезу из кустов, только лишь посмотреть как он корчиться будет в предсмертных конвульсиях. Ну, после того как я его пристрелю. Очередью в голову.

Так. Стоп. Раз-два, раз-два. Он же меня как раз таки ради этого и злит. Чтоб я вылезла на открытое место, а там он и его дружки и покажут как питательны пули и бодрящи заряды в Пустоши. Нет уж, так я не поведусь.

— Ой, ну глупость-то какая, мне совсем не нужно тебя злить. Блин, ребят, вы там скоро? — да чтоб эти твои «ребята» провалились! — Что? Три минуты? А гранаты есть? Что значит «на одну и без гранат пойдем»? Не, ребят, она тут в кустах засела, а я ее вытащить не могу. Не, я уже пять зарядов исчерпал. Да, я сегодня косой. Ну, ждем вас.

Дело дрянь. Если я тут засижусь, то они меня возьмут числом. А если побегу прям сейчас, то нарвусь на заряд. На открытом поле не спрячешься! И кто догадался назвать эту местность Валунистыми Землями? Тут только один валун, который я вижу, и он занят этим придурком!

Ну вру, вру. Не один. Все остальные просто очень далеко... А поблизости только длинный неглубокий овражек. Если умудриться не поймать заряд, то в этом овражке можно вполне добраться до большого скопления безопасных камней. Если не зевать только, а то там ситуация не очень хороша будет: я снизу, рейдер сверху. Неприятно будет. Для шкуры.

Вот и рейдер вроде успокоился, не стреляет. Заряды бережет? А, Дискорд с ним, мне бы до оврага добежать. Там, в овраге, не мешкать и бежать со всех копыт. Вот только надо решиться, а то просижу тут до скончания веков, а его дружки быстрее подойдут. Против нескольких рейдеров здесь мне, увы, в данной ситуации не справиться. В общем, решено. Надо делать ноги.

— А куда это мы собрались? — неожиданно сказал рейдер. — По оврагам собралась? Там эти, как их там, раднасекомые и прочие мутанты. Ты же не совершишь такую глупую ошибку, правда?

Вот скажите, откуда?! Вот откуда он это узнал? Не в первый раз так ловит, наверное.

— Умный самый, да? Шел бы ты своей дорогой, пока я тебе шею не свернула!

— Ой, боюсь-боюсь. Вылезай, и все будет нормально. — продолжал издеваться рейдер.

Уххх, была бы ситуация другого рода, он бы огреб. Так огреб, что потом купил бы вставную челюсть. Или нет, ноги поотрывала, во! Ухх, как бы он орал!

Зап! Зап! Зап!

Крути-верти меня на роге аликорна, неужели так быстро приперлись его дружки?! Вот и все, полный швах. Полосатый Пиздец пришел.

— Внимание! Выбрось оружие перед собой и мы сохраним тебе жизнь! Любая иная попытка перемещения будет расцениваться как побег и будет жестко пресечена!

Ага, сейчас. Спешу и падаю. Эти твари меня уже в рабы записали. «Побег»! Пфф. Поймайте, ублюдки!

— Слушай, а может ты ее телекинезом вытащишь? — рейдер адресовал свой вопрос новоприбывшему другу, несомненно, единорогу.

— Мастер не находит такой способ хорошим. Мастер учит что если пони сам выйдет, то это будет лучше для всех, — раздался второй, менее грубый, голос.

Ну, мало того что они рейдеры и работорговцы, так они еще и обкуренные в хлам! «Мастер», видите ли, у них есть!

— Не слышу твоего «Мастера», козел! Пускай тащит свой круп сюда, этот мешок с костями, я ему устрою «хороший способ»! — заорала я. Дело принимало очень скверный оборот, и меня это бесило.

— Кхм. Извините? — раздался тихий голос сзади. Разъеби меня Селестия, неужто какой-то из этих гребаных выродков у меня за спиной?!

От такого сюрприза у меня натурально грива и хвост встали дыбом. Окружили, сволочи... Быть окруженным неприятно. Отступать приходится с боем. Ну а в рабство я не хочу. И игрушкой быть им тоже. Значит придется драться.

По голосу сзади меня вроде один пони, впереди два. Причем этот одиночка туп как пробка. Подкрадывается сзади — и только задает вопрос. Да они тут точно обкуренные! А ладно. Сейчас я этого урода успокою и поскачу отсюда со всех ног. Надо только быстро сделать дело и бежать, на труп с вещами, как ни жалко, внимания не обращать. Все равно поднять нет времени, а эти два истукана за валуном обязательно начнут стрелять.

Ну, я разворачиваюсь, урод, прощайся с жизнью!

АХ ЧТОБ ВАШУ ЛУНУ!

Нет, блядь, это уже ни в какие рамки не лезет! Да Пустошь что, обалдела вконец? Дискорд скуку развеять вышел? Вот суки, от этого просто охренеть можно! Это нифига себе, просто капец полный! Разъебите меня тысяча аликорнов сразу, но это! Это, блядь, какой надо быть скользкой сучьей пастью, чтоб так везло? Е-мое, это до чего надо дойти чтобы пони в броне Анклава работал вместе с работорговцами?

Святые пули, это был реально солдат Анклава, в броне с стрекозиным шлемом, с концом хвоста в виде кинжала. Плюс две пушки — магические, по прямоугольному корпусу и стволу можно узнать, и обе нацелены на меня. Так что я могу уже прощаться со свободой. Даже если я побегу, то анклавовец меня все равно догонит, где бы я не находилась: в овраге или на открытой местности — мне в скорости с ним не тягаться. В вооружении — тоже. Ввязываться в бой — опасно: я ему мало что сделаю, а он и его друзья превратят меня в кучку слизи. Да, в полном крупе моя жизнь. Только она оттуда и не вылезала.

— Ваши винтовки, мэм. Вы идете с нами. — голос пегаса вывел меня из размышлений. Ну ладно, а может они меня просто отпустят?

— А если не пойду? — в общем-то ответ на вопрос я знала, расстреляют меня как пить дать, но решила время тянуть — авось долбанные Богини смилостятся, чудо какое-нибудь произойдет?

— Мэм, возражения не принимаются. Вы или пойдете с нами добровольно, или нам придется использовать силу. — с этими словами пегас подлетел вплотную. Его шлем оказался примерно на одном уровне с моей головой. Вот попала... Не хочется в рабство, ой как не хочется!

— Слушай, Фаст Физерс, кончай уже с ней! Стреляй или гренку кинь! Наши уже волнуются, два раза запрос отправляли! — вклинились в разговор два подельника — рейдера. Волнуются гады, в туалет им приспичило что ли...

— Сейчас, сейчас! — отвлекся пегас и посмотрел через мое плечо. — Мы уже все, заканчиваем!

Ага, сейчас. Разбежался. Отвлекся? Ну и не серчай, залетный. Покедова, ублюдок! Конечно, несколько выстрелов в упор из 5.56 калибра тебя не вынесут, но хоть запудрят тебя на время. А мне много не надо. Всего-то придется бежать со всей дури между валунов, оврагов и камней. Тяжело, да, но ради свободы и не такое вытерпишь!

— Стой, куда?!

Дебилы, честное слово. От вас подальше, работорговцы хреновы! Жрите пыль, а пока ваш бронированный дружок не очнулся, я побегаю. Возможно займу какие-нибудь камни. Убить солдата Анклава трудно, но все же выполнимо. Вообще любого пони можно убить. Вопрос лишь в том, как он тебе сдачи давать будет. А то ведь может и тебя зашибить.

Вообще-то я своей шкурой просто так не рискую, с голыми копытами на сильного противника не полезла бы, но сейчас совсем другая история. Сейчас, фигурально выражаясь, меня загнали в угол. А тут уж любой начал бы царапаться и кусаться, лишь бы себя спасти. Вот и я сейчас так же поступила. Мне моя жизнь дорога, и в рабство я отдаваться не хочу!

Я побежала изо всех сил к ближайшим валунам, подгоняемая злостью и … страхом. Да, страхом. Страхом что меня все-таки могут поймать. Но делать нечего! Вообще странно, что тут пегас в броне Анклава. Если он из Анклава — то почему у него эти оборванцы в помощниках? Другое дело если он Дашит... Но все равно мне кажется что он тоже не из Дашитов. В смысле, зачем Дашиту помогать работорговцам? А эти двое точно из шайки работорговцев.

А все просто. В Пустошах все возможно. Настоящий хаос. Сегодня пони тебе друг, а завтра горло перегрызет.

— Держи ее, ребята! Фаст, ты чего тупишь, гренки есть?! А ты чего стоишь, стреляй! — донеслось из-за куста, в котором я пряталась совсем недавно.

Зап-зап!

Мимо. Промазал, а его дружок в броне наконец очухался. Не ожидала я что он так скоро в себя придет. Вот теперь мне туго придется. Надо приложить все силы чтобы успеть добежать до тех камней, которые я заметила ранее. И там придется разобраться с этой летающей бочкой, чтоб ее. Что может быть лучше трех рейдеров, пытающихся убить тебя? Только три пегаса из Анклава, пытающиеся тебя убить! А тут всего один. В самом деле, могло быть и хуже. А тут вон, и убить тебя не хотят, хотят только помочь, а ты бежишь...

Так, стоп! Это что за фигня? Я готова поспроить на все, что у меня есть, что мне эти мутанты недобитые такое устроят, отдайся я им в копыта! «Хотят только помочь!», конечно же! И как такое мне в голову пришло? Не, так дело не пойдет!

Зап!

Все-таки рейдер умудрился по мне попасть. Заряд пришелся по левой задней ноге, и я ожидала что у меня возникнет ощущение невыносимого жжения, как обыкновенно бывает от магического излучения, но... Вместо жжения и ожогов моя нога просто онемела. Просто онемела и меня не слушалась. Ну и естественно я со всего маху долбанулась об землю. Похоже выбила себе зуб и наглоталась грязи.

Вставай, дура, вставай! А то будешь лежать вечно!

Я с крихтением попыталась встать. Куда там! Нога упорно не хотела двигаться, а дыхание начало сбоить от бега и удара. Плюс еще грязь во рту.

Да, положение лучше некуда.

Пока я пыталась выплюнуть грязь из рта и встать, рядом промелькнула тень. Ну все, Дашит гребаный очнулся и вышел на охоту, а его добыча — я.

Рядом на расстоянии двух метров от крупа упал маленький серенький шарик.

Граната?! Ох Селестию вашу, чтоб вас всех рогом покарали, быстро ползи отсюда! Быстро-быстро, пока не рвануло!

Вззух-Бам!

Уши заложило, голова закружилась, а все тело от взрывной волны пронесло по земле куда-то далеко.

Я и не увидела, как падает второй шарик. И уж точно не услышала второй взрыв.

Мир погрузился во тьму.

---

Ох, моя голова... Тяжелая как арматура... И мысли текут медленно-медленно...

— Эй, ребят, вторая очнулась! Тащите жрачку и мозговитого! Эй, ты в порядке? — выкрики отдавались тяжелыми ударами, как будто с каждым словом в меня забивали железный кол.

— Где... я? — спросила я первое, что мне пришло в голову.

— А, ну, это... Ты теперь у нас, вот. — одновременно с этими словами раздался цокот копыт — собеседник вышел.

Голос и интонация показались знакомыми. Вот только голова не соображает, и перед глазами все плывет. Ухх, и тело не слушается. Надо дотянуться до сумок, там лечебные зелья завалялись, штук пять. Ой, как мне фигово, помогите кто-нибудь!

— Ну чего ты стонешь, сейчас придет доктор ихний, и все осмотрит, — в темноте, что окружала меня, проявился силуэт. И, если не ошибаюсь, это была кобыла-единорог.

— Ты... кто? — прохрипела я. — И где я?

— Я Грин Блоссом, родом из Антс Нестс, — единорожка подвинулась, и лампочка осветила ее лицо. — А тебя я вроде несколько раз видела в Трейдинг Пост. Ты ведь там часто бываешь, да?

— Я там живу, — буркнула я себе под нос.

Антс Нестс? Богинями забытое местечко, целый год питаются всякими тараканами и их яйцами. Захолустная дыра, одной фразой.

— Правда? У вас там хорошо, наверное, — мечтательно протянула кобылка и завистливо вздохнула. — Все караваны проходят через вас, и едите вы не мясо, а корешки растений.

— Угу. Там хорошо, если ты за себя постоять можешь и заплатить за услуги, — буркнула я. — В противном случае останешься с гнутыми крышками.

— А я вот, представь себе, всегда мечтала остаться у вас. Спокойный городок, еда есть, тараканы по ночам не жрут.

— Угу, и ты никто без крышек, — подавленно выпалила я. У беня не было никакого настроения учить кого-то жизни. — Что это за место?

— Место? А я не знаю. Меня сюда вчера притащили, вот и все, — смутилась она. — С тех пор со мной никто не разговаривал.

Ну а что ты ожидаешь от работорговцев? Что они тебе на ночь сказку рассказывать будут?

— Но кормят тут вкусно. У себя я так сытно не ела, — продолжала свою речь единорожка.

— На убой тебя кормят. — ну, пошел бубнеж. Девка точно либо тупая, либо наивная. Запросто так тебя только пойлом от помывки посуды покормят. И то если воду не зажидят.

— На продажу? Может быть. А может быть я просто такая щуплая, что меня никто не купит. Кстати, тебя как зовут?

— Меня? — резкая смена темы разговора совершенно сбила меня с толку. Все-таки что-то с моей головой не так, хоть я уже и оклемалась.

Место, в котором мы находились, было просторной пещерой среднего размера, в которой поместилось бы десять пони уж точно. Темницу освещали две маленькие лампочки, их тусклый свет едва мог осветить все закоулки пещеры. Но, тем не менее, их хватило чтобы увидеть решетку за которой нас держали, и мою собеседницу.

Грин Блоссом оказалась светло-коричневой единорожкой, с кьютимаркой в виде пожухлого желтого листа, с которго стекала зеленая струйка. Какой же талант нужно иметь, чтобы получить такую кьютимарку?

— Ну так как тебя зовут? — повторила свой вопрос Грин.

Я не успела ответить: где-то раздался цокот копыт, и, судя по тому что цокот становился все громче, кто-то приближался к нашей клетке.

Если честно, то меня мучает только один вопрос: что с нами будут делать?

А если подумать, то все равно в скором времени узнаю. Чего сейчас переживать?

Так, надо притормозить поней, быстро! Что за пофигизм? Меня в рабы записывают! Надо мной будут так издеваться, что я смерти захочу! И неважно каким образом! Валить отсюда надо, быстро! Где мои пушки и сумки?

За решеткой показался земнопони с подносом во рту. Из одежды у него были только странные лоскуты грубой ткани, которыми он обмотал практически все тело, за исключением ног. Даже лицо у него было в бинтах, оставляя открытым только рот и глаза.

— Успокойтесь, пожалуйста, мы взяли ваши вещи. Уверен, в ближайшем будущем вам они больше не понадобятся. С минуты на минуту подойдет наш врач, он вас внимательно осмотрит. А сейчас вот вам ваш обед, мэм. — он подтолкнул поднос под решеткой, где для этого была маленькая выемка.

Я наклонилась над подносом с двумя блюдами и маленькой кружкой воды. Выглядели блюда, так сказать, не очень, сплошное пюре, одно сероватого цвета, другое красноватого. И пускай запах шел от них очень сытный, доверия они мне не внушали. Таких блюд я еще не видела.

— Ты ешь давай, не отравлено, я-то в этом деле сведома. А если не хочешь, то можно мне? — подошла ко мне Грин.

Живот начал спорить с самой возможностью отказаться от какой-то нормальной еды. Да, я не ела нормально два дня, перекусывала чипсами, но всякое странное в рот брать не буду!

— Так ты будешь есть? Тут всего-то измельченный корень хандр.

«Ага, разбежалась!» — с такими мыслями уткнулась в первую миску с серым варевом. И удивилась: блюдо было очень вкусным. Ну, это наверное от голода, с голодухи и мясо едят, говорят и сидр переброженный пьют. Ну да ладно, это вроде съедобное, не отравлюсь, а жрать хочется.

Первое блюдо было съедено за две минуты. Второе блюдо уже было наполовину опустошено, когда в камеру зашел единорог в той же одежде, что и пони, который принес нам еду ранее. Но были маленькие различия: у него было все лицо в тряпках, а на том месте, где должны быть глаза, находились массивные черные стекляшки, прям как очки, из которых торчали маленькие тонкие трубочки. Но не успела я его вдоволь рассмотреть, как он телекинезом забрал поднос с пустыми мисками и передал его своему товарищу. Тот кивком головы указал на меня. В ответ единорог махнул на него копытом.

Что они затевают?

— Ты, отойди, — приказал единорог Грин. — А ты смотри на меня, и тогда будет совсем не больно.

Рог единорога засиял мягким синим цветом. Казалось, что этот рог куда-то меня манил, звал, успокаивал... Сияние усиливалось, а вместе с ним и мое внимание на нем. Вот сияние рога стало еще сильнее, вот еще сильнее, вот уже начало жечь глаза. Надо отвернуться, а то совсем ослепну, это же смерть полная!

Но почему-то мне не удавалось ни закрыть глаза, ни отвернуться. Я продолжала смотреть на эту ауру вокруг рога, не в силах что-либо сделать. Я пыталась закрыть глаза копытами, но все тело почему-то отказалось меня слушаться.

Что за фигня!

Вокруг головы единорога появились маленькие белые ниточки, тянущиеся откуда-то от его затылка до моих глаз. Что за фигня, быстро отпустил, урод, а не то накостыляю по башке, рог оторву и в круп засуну, а ну свалил быстро, чтобы тебя на копыте вертели!

Свечение не угасало, а нитки стали натягиваться. Одновременно на них начали появляться сферы, которые начали двигаться туда-сюда по направлению от моих глаз до рога заклинателя.

А ну, пегас общипанный, быстро прекратил, твою мать, больно же! Глаза дерет! Ай, кто мне глаза режет! Убью падлу, дети блоатспрайтовые, оставьте меня в покое!

Меня охватило отчаяние. Грудную клетку сдавило, на лбу вышла испарина, задние ноги тряслись как сумасшедшие, голова разрывалась на тысячу кусочков, глаза отрывались слоями — сначала зрачок, потом внутренности, потом зрительный нерв.

Внезапно все прекратилось. Я лежала, забившись в угол тюрьмы, и дрожала. Впрочем, скоро меня охватила злость.

— Это что за фигня была вообще?! Ты вообще что со мной сделал, урод недотраханный? Чтоб тебя гончие сожрали, тварь! Я тебе, гадина, такого устрою! — орала я, пытаясь схватить мучителя. Но, как назло, он стоял довольно далеко за решеткой, и достать я его не могла.

Единорог и пони, стоящие за решеткой, переглянулись. Первым заговорил пони:

— Слышь, а она того, не бешеная? — с легким недоверием в голосе спросил он своего товарища.

ЧТО?! Ах ты … Ах ты... Да у меня слов на тебя нет! Я тебе глотку, уродина, порву!

— Да успокойся, как будто в первый раз видишь. Каждая по-своему. А она просто раздражительная. Ну, записывай: Голд Ган, Трейдинг Пост, 21 год отроду, сирота, семьи нет, подрабатывает охранником караванов. — сухо ответил единорог.

Так, погодьте-ка. Это они про меня! Голд Ган — это мое имя! Но откуда?! Я своего имени здесь не называла!

— Эй, ты, доморощенный козел! Откуда знаешь мое имя? Я с тобой знакома? — обратилась я к единорогу. Ведь каким-то образом он меня знает!

— Дабл Чек, мэм. Нет, я вас никогда не встречал, но поверхностно с вами познакомиться я только что имел удовольствие. Рад познакомиться, мисс Ган, — протянул мне копыто единорог.

— Ах ты урод! Я тебе сейчас такое устрою! — я попыталась схватить его копыто для того чтобы со всей дури на себя дернуть, и впечатать его в решетку.

Не тут то было. Рог единорога засветился, и вместо рывка у меня получилось только протянуть копыто и пожать его.

Ну что за?!

— Мисс, я искренне сожалею, что так все произошло, мне самому такое делали три года назад — уверяю вас, мне тоже было страшно и больно. И конечно, я бы хотел чтобы данная процедура была... менее болезненной. Но, к сожалению, это не удается даже Мастеру. А так за вами придут утром. Поспите, отдохните немного. После этого пони просто валит с ног, я уверяю вас. А теперь я изволю с вами попрощаться. Спокойной ночи. — попрощался единорог. Тоже мне, вежливость нашлась.

— Надеюсь, скор тот день когда мы сможем называть вас своими сестрами. Спокойной ночи. — вторил ему его друг.

— Да чтоб вы все подохли. — прошептала я.

---

Правду сказал этот хмырь, вырубило меня быстро, едва только успокоилась. Только момент назад отходила, а потом смотришь уже, и утро, и винтовкой тебя тыкают, на выход просят. И все так вежливо, «пройдите сюда, пройдите туда, мисс Голд Ган». Тьфу.

Впервые я могла рассмотреть ту местность, куда меня притащил патруль этих гребаных работорговцев. А точнее, рассмотреть то, что было внутри. Потому что по сути поселение, в которое меня притащили, находилось внутри горы. Точнее, на стенках этой горы. Куда ни посмотри — везде скала. Место напоминало скорлупу от ореха или яйца, и только сверху скорлупа обвалилась, образуя дыру, сквозь которую лился солнечный свет.

Городок — или деревенька, как кому угодно — располагался у подножья горы. Большая часть домиков и шалашей находилось у подножья, но некоторые дома в качестве надстроек находились на склоне.

Меня и Грин выгнали на место, которое с натяжкой можно назвать центром данного поселения. Там нас уже ждали 3 земных пони с магическими винтовками и два единорога. Но это было не самое странное. Самое странное было то, что рядом с единорогами находилось три робота. Каждый робот был похож на большую летающую гранату, к которой зачем-то присоединили семь железных палок и маленький огнемет на дне — наверняка для полетов. На трех из семи железных отростках, что сверху корпуса-«гранаты», находились сенсоры камер, «глаза» робота. На оставшихся четырех было по какому-нибудь инструменту. У этих набор был небогат: циркулярная пила, магический излучатель, побольше, чем у пони рядом, странная штуковина с тремя металлическими карандашами и маленький цилиндр с горящем фитилем на конце.

Едва мы приблизились, как роботы одновременно развернулись в нашу сторону. А заодно и развернули свои излучатели. Ну и зрелище. Интересно, что у них на уме?

Из конвоя вышел Дабл Чек. Сейчас, при солнечном свете, я смогла разглядеть его поподробнее, хотя ничего из-за его одежды увидеть не удалось. Даже кьютимарку.

Да Дискорд вас побери, что вы собираетесь делать!

— Так, ты и ты. — указал на двух пони Дабл. — Мы ведем их к месту, дальше уже не наше дело. Понятно?

Оба согласно кивнули.

— Все готовы? Тогда идем. По местам! — заключил единорог.

Роботы и рейдеры образовали круг, в центре которого мы стояли, и двинулись вперед. Робот, летящий позади меня, постоянно подгонял меня своим излучателем. Была бы возможность, я тебя бы на гайки разобрала, банка!

От поселка мы шли в молчании. Первым заговорил пони стоящий справа от меня:

— Дабл, это, того... А нам точно их вместе надо вести? А то вот эта, — кивком головы он указал на меня, — как-то не очень выглядит.

— Успокойся, Брайт, мисс Ган не рейдер, — уверенно ответил единорог. — Я, если честно, ума не приложу, как ты можешь путать любого пони с рейдером.

— Ты уверен, Дабл? — с подозрением в голосе продолжил разговор охранник.

— Абсолютно, Брайт. Ты же знаешь, я пытаюсь по мере своих сил. И мне кажется, Мастер мне очень благодарен за состояние наших друзей.

— Но...

— Никаких «но», Брайт! — повысил голос Дабл. Было ясно, что если он тут не самый главный, то по крайней мере важная шишка. — Мастеру не нужна путаница!

— А кто такой Мастер? — встряла в разговор Грин.

— Мастер? Мастер... — призадумался пони слева. — Мастер... В общем, Мастер тут самый... умный?

— Не то чтобы самый умный, но прислушиваться к его советам точно нужно. Он плохого не посоветует, — дополнил его слова единорог.

— А имя у него есть, у этого вашего Мастера? — задала я, как мне казалось, логичный вопрос.

— Имя? Когда-то было. Но Мастер сказал, что в его случае ему пришлось оставить свои имена во славу служения.

— И кому он служит?

— Всевышним. — как будто этим одним словом все стало понятно!

Грин оказалась сообразительней меня.

— Всевышним? То есть принцессам...

— Не произноси их имена вслух! — закричали все охранники, а я от неожиданности вздрогнула.

— Да, ты все правильно подумала. — договорил Дабл.

Во! Они не работорговцы! А просто тупые фанатики. И ведут куда-то нас. Зачем? Ну а что фанатики сделают?

— И вы ведете нас... чтобы принести в жертву? — еле прошептала Грин. Ой, бедняжка, испугалась-то как!

— Глупости какие! Зачем Всевышним приносить жертвы? Мастер учит, что это их огорчит. Никому не нравится когда их огорчают. Вот вам бы понравилось? Мне — точно нет! — разошелся Брайт.

— Да ладно? Схватили, понимаешь, потом какую-то хрень провели, что аж жуть берет, а потом говорят что не хотят никого огорчать! Да уж, это было просто весело, хочу еще! — я выплескивала сарказм бутылками, если не бочонками из-под сидра «Эппл».

— Мастер вполне может устроить. Но думаю, что это будет не скоро. — Перебил мою речь Дабл.

— Что правда? Вот печаль! А сколько надо будет ждать?

Дабл призадумался. Ну, наверное думает чтобы такое сказать, чтобы самого на костре не сожгли. Во имя принцесс, конечно.

— Я пробыл в Стойле примерно девять месяцев до того, как меня просветил Мастер. Брайт, а ты сколько? — какое еще Стойло?

— Я? Где-то год.

— Ха! Я быстрее всех вас просветился! Шесть месяцев! — похвастался другой охранник.

В ответ Дабл просто посмотрел на него. С укоризной или нет — я не знала, за лоскутами не видно.

— Ой. Извините. В смысле я рад, что я начал свой путь раньше, чем мог бы!

— Я искренне надеюсь, что именно этот смысл ты вкладывал в свою реплику. — сухо ответил единорог, было видно что его это как-то задело. Но как?

— А что за Стойло, про которое вы говорили? Где оно? — Грин начала расспрашивать Дабла.

-—А вот мы туда и идем. А точнее, уже пришли. Дальше вас проводят роботы.

Что, уже? Мы всего-то пять минут шли! А нам такой эскорт приставили!

Мы стояли перед неширокой пещерой. Дабл и остальные отошли, чтобы дать роботам место перегруппироваться. Блин, вот тут все и кончится, надо что-то делать, а то конец!

— Слушай, Дабл, а может, не надо нас к Мастеру вести, а? — с натянутой улыбкой попыталась я завести разговор.

— Не думаю, что это возможно. Мастер уже знает о том, что вы здесь. Да и зачем вам это? Там у вас все будет хорошо.

Блин, все будет хорошо! Тьфу на тебя, гадина.

— Мистер Дабл, а что с нами там будут делать? — робко спросила Грин. Вот уж вопрос с самым очевидным ответом! Грин, ты реально настолько глупа что даже понятия не имеешь? Будут всяким дерьмом пичкать, до того как мы сами не станем такими же сумасшедшими как эти трое!

— Ну... Я не знаю точно. Я уже три года как оттуда. Может быть, что-то и поменялось, неуверенно ответил единорог. — Точно знаю, что в конце вас позовет к себе Мастер. А там уже все и решится, что будет дальше.

— Угу, я тоже боялся, честно. Я-то думал, встреча с Мастером — все, каюк и амба. Я еще сопротивлялся. — заулыбался третий.

— Тебе точно надо контролировать себя, Летал. Из тебя хвастовство так и прет . — сделал ему замечание Дабл.

Летал опустил нос, что-то про себя бормоча. Не в первой ему такое слышать, наверное.

— Ладно. Долгие проводы — лишние слезы. — подытожил Дабл. Я по тебе рыдать не буду, баклан, это уж точно! — Забирайте их. А мы пойдем проведаем могилы.

Вот знала, они там их всех убивают! Или в таких отмороженных превращают! Надо драпать отсюда, при первом удобном случае надо!

— Мэм, пройдемте за нами.

Тупые железяки, никуда я не пойду! Я, я тебе все внутренности закорочу!

— Мэм, вы вынуждаете принимать силу. Пройдемте за нами.

— Ну чего ты стоишь, пошли!

Я ощутила как Грин начала меня теребить за ногу, которую я сразу отдернула.

— Ты чего, они же нас пристрелят! Ты хочешь снова это пережить? — шипела Грин.

Она права, черт возьми! Блядь, а расставаться с жизнью тоже не хочется! Аргх, разъеби меня Селестия!

— Мэм, это последнее предупреждение. Если вы не идете, то мы будем использовать силовой метод решения проблемы. — с этими словами он развернул ко мне диск циркулярной пилы и активировал его. Точно так же поступили остальные.

Ах вашу Луну, уроды гребаные! Железяки несгоревшие, чтоб вам пусто было! Спасите кто-нибудь!

— Сделай же что-нибудь с рогом, ты, рвань тараканоедская! — у меня просто не было уже сил себя сдерживать, из нас тут болванов больных сделают, а мы в ответ сотворить ничего толкового не можем!

— Что я тебе сделаю?! У меня тут оружия нет!

— Ну так телекинезом что-нибудь! Камнем пульни, циркуляркой долбани, что-нибудь!

— Знаешь что? Иди-ка ты на фиг, дура! — прокричала Грин. — Ты вообще кто такая, чтобы мне указывать?! Я думала ты нормальная такая, поговорить с тобой можно, а ты тупая истеричка!

Ах ты тварь! Я тебе сейчас устрою! Посмотрим, какая ты у нас умная!

Не помня себя от злости я ухватила ее за гриву и силком взяла за шею, при этом сдавила ее так, что она едва могла дышать.

— Только попробуй подойти, сука! — завопила я. — Я ее придушу! ТОЛЬКО ПОПРОБУЙ!

— Мэм, давайте решим этот вопрос как разумные пони...

Я уже его не слушала. В мозгу стояла одна мысль: «Пусть они убираются подальше!»

Робот попытался подлететь поближе.

— ТОЛЬКО ПОПРОБУЙ, УБЛЮДОК, Я ЕЕ ПРИДУШУ! ТОЛЬКО ПОДЛЕТИ ПОБЛИЖЕ!

— Хорошо, мэм, не надо кричать, давайте успокоимся...

— ТЫ МНЕ НЕ УКАЗЫВАЙ ЧТО ДЕЛАТЬ, КОНСЕРВНАЯ БАНКА! — Я сильнее сжала горло Грин. — С ДОРОГИ, БЫСТРО! И СВОИХ ГАВНЮКОВ УБРАЛ ЖИВО!

— Мэм, вы же не знаете как выйти к Трейдинг Пост, как вы найдете дорогу?

— ТЫ ХОЧЕШЬ УЗНАТЬ, ЖЕСТЯНКА ПЕРЕТРАХАННАЯ? ВАЛЯЙ, УРОД, НО ЭТОЙ СУЧКЕ НЕ ЖИТЬ, ТЫ МЕНЯ ПОНЯЛ? — я сжала горло Грины с такой силой что у нее вылезли глаза из орбит. Если робот не отойдет, то я ее просто придушу.

— Хорошо, мэм, вот мы отходим, успокойтесь пожалуйста!

И правда, роботы отлетели на солидное расстояние. Я слегка ослабила хватку, так чтобы Грин могла дышать, но в то же время не смогла вырваться. Впрочем, она и не пыталась. Понимала, что при малейшем сопротивлении я ее просто придушу, и буду использовать ее тело в качестве живого щита, чтобы выбраться отсюда. До самой Грин мне дела не было, да и плевать я на нее хотела, мне она ни к чему, она уже собралась идти к этим сумасшедшим в Стойло.

Все еще колотясь от бешенства и злости, прижимая к себе единорожку, я стала ползти от пещеры. Осторожно, прижимаясь спиной к камням, чтобы никто сзади не зашел, прикрываясь телом Грин, я начала осматриваться на случай подхода дружков этого безголового Дабл Чека и его компании.

— Ты чего творишь, дура? Ты меня чуть не удушила, сука! — со злостью в голосе прошипела единорожка.

Это она зря. Я еще не отошла и могу просто снова сбеситься, что, конечно, ни ей, ни мне не нужно. Да и не в таком она положении, чтобы мне указывать. Все у меня в копытах! У меня есть заложник, из-за которого они не будут стрелять; у меня есть живой щит, который меня прикроет при случае. Самый главный минус — я без какой-либо пушки. Это сильно роняло мои шансы на удачный выход из потасовки с вооруженными роботами и пони.

Но и это можно решить. В конце концов, у меня в заложниках единорог с магией!

— Заткнись, вытащимся отсюда, я тебе такого пендаля под круп дам и вали куда хочешь! Слушай меня внимательно, а то придушу! Видишь роботов? Если они открывают по нам огонь, то ты с помощью телекинеза излучатель направляешь в сторону, понятно? Желательно по какому-нибудь пони, чтоб сразу снять двоих, поняла? — начала выкладывать я свой план единорожке.

— Поняла, только сразу надо было и начать с этого! Отпусти шею, пожалуйста, я сосредоточиться не могу! — она быстро, насколько ей позволяли мои конечности, закивала.

Вот и молодец. Поняла, что ее жизнь зависит только от ее поведения. Что ж, тем лучше, не будет рыпаться без причины.

— И что ты сейчас планируешь сделать? Как мы отсюда выберемся?

— Стырим у кого-нибудь пушку, и отсюда галопом, разве не ясно? — цыкнула я на эту любознательную. План прост как гильза: свалить от роботов, найти пушку, свалить отсюда. Самый простой план, нечего придумывать более сложный. Да и времени нет, ведь пункт «А», свалить от роботов, уже был выполнен, хоть и не полностью: роботы все же летали на почтительном расстоянии от нас. Ну, наш уговор все еще в силе, подойдете — удушу.

— Вы бы это бросили, мэм.

Ах ты ж рог аликорний! Опять пегас!

— А ну свалил быстро, а то придушу! — выдвинула уже в который раз свои требования.

— Хорошо, мэм, не надо скандалов. Наш поселок уже в курсе всего. Советую вам сдаться.

— ПОШЕЛ ОТСЮДА! — я сильнее сжала горло Грин.

— Хорошо-хорошо, мэм, меня здесь нет.

Несмотря на все, пегас не собирался отлетать далеко. Ну а мне приходится за ним следить, чтобы ничего не удумал, знаем мы их. Полностью доверять никому нельзя, это понятно любому жеребенку. Особенно когда стоит вопрос о жизни, умирать, понятное дело, никогда не хочется.

А у меня сейчас нет права на ошибку! Ошибусь — и меня тут же убьют. Раньше или позже, какая разница? Все равно ничего бы не изменилось. Либо смерть, либо такой же дебилизм как у этих фанатиков. Из всего этого лучшим вариантом будет жизнь, за которую я все время цеплялась. И сейчас цепляюсь!

Так, надо реально успокоиться. А то вон, я от злости проморгала как из ближайших камней и валунов на меня смотрят где-то двадцать пони, а в небе зависли четыре пегаса.

А чтобы разъебало меня рогом.

— Голд, отпусти меня, ну пожалуйста! Они же нас расстреляют, а я жить хочу! — взмолилась Грин.

Сейчас, я тоже жить хочу! И поэтому ты никуда не пойдешь.

— Мисс Голд, отпустите мисс Грин сейчас же! Мы не будем проводить никакие переговоры до того, как мы не убедимся что жизнь мисс Грин в безопасности! — Донесся голос из валунов справа.

Сейчас, отпущу, конечно. Только когда я приду в Трейдинг Пост, вот там и отпущу!

Я прижалась к скале, что была позади меня, и заорала во весь голос:

— Она будет в безопасности, если вы, фанатики обдолбанные, уберете пушки и дадите нам выйти отсюда с оружием! Вам понятно?!

— Мисс Голд, ваши слова не гарантируют безопасность мисс Грин! К сожалению, у нас не очень много времени, и если вам дорога ваша жизнь, то отпустите ее! Мы гарантируем вам вашу безопасность!

— Врете, уроды псиные! — я уже начала надрывать глотку от всего балагана. Еще чуть-чуть, и я действительно сойду с ума и перестану себя контролировать.

— Клянемся! В наших интересах оставить вас живой! Отпустите заложницу!

Это просто невозможно! Они знают, что я не отпущу, потому что меня тогда убьют — и плевать на их слова, это просто отмазка! — но и не отпустить я тоже не могу! Меня тогда просто пристрелят вместе с Грин, и все! Они новых себе получат, что им какие-то две кобылки, которые за себя сейчас постоять толком не могут?

Мне конец. Куда ни кинь, повсюду клин. Не отпущу — пристрелят, отпущу — тоже пристрелят. Что делать-то?

Грин начала брыкаться и вырываться из захвата. Наверное тоже это поняла.

— Не дергайся, кому сказала! А то сдохнешь быстрей меня!

— Пусти, истеричка! Пусти, пожалуйста! — у нее на глазах навернулись слезы.

Ну, блин, и кто из нас истеричка? Почему же ты не рыдала, когда нас вели эти чмыреныши?

Так или иначе, если она вырвется, то моя песенка, считай, спета. И поэтому надо ей показать, что будет, если она не оставит все эти попытки.

Я сильней сдавила ей горло, так чтобы она не могла дышать, и прошептала на ухо:

— Если будешь и дальше брыкаться, то тебе уже никто не поможет, ТЫ ЭТО ПОНЯ-...

Справа от меня появился пони. Прям из воздуха. Как такое вообще возможно?!

Появился и сразу кинул три маленьких шарика, приземлившиеся неподалеку от меня. Те же гранаты, что использовал пегас при моей поимке день назад.

Все, приехали.

Сейчас они рванут, и нам обоим настанет крышка. Ну нет!

Дальнейшее происходило как в каком-то древнем комиксе.

Я кидаю Грин на гранаты. Гранаты взрываются, ее тело под воздействием волны отлетает куда-то далеко.

По мне начинают вести огонь. Я бегу в панике не разбирая дороги. Лучи проносятся надо мной с поразительной частотой. Пара лучей попадает мне в бок, парализуя меня.

Пегасы сбрасывают еще две гранаты. Они падают мне на кьютимарку. И взрываются.

Мир погрузился во тьму.

Получена квестовая способность «Безумие — оно рядом»: в бою вы наносите + 10% урона, но ваше восприятие снижается на 2 единицы.

Принуждение к обязательствам.

ЕСТЬ МАТ!

"Первое впечатление о ком-либо самое сильное. Со временем ваши отношения могут измениться, но осадок с первой встречи останется."

Оххх. Моя голова. Как будто из стекла — вдарь, и она разобьется на мелкие кусочки. Да еще этот тупой гул...

Так, стоп. Какой еще гул? Где я вообще нахожусь? Ухх, вспоминай, что случилось в последнее время?

Так, вот я иду из Ривер Дам, вот я хочу срезать путь до Трейдинг Пост через Валунистые Земли, вот я отбиваюсь от рейдера, вот я — ТАК, СТОЯТЬ!

Вот оно что! Я все вспомнила! Эти уроды все-таки меня достали! Теми же гранатами, абсолютно уверена! Ну все, сейчас я из этой темницы выберусь и покажу всем, и Дабл Чеку, и его дружкам, и этой плаксе Грин...

Вот только я проснулась не в камере, а в совсем другом месте. Еле-еле заставив себя открыть глаза, я поняла: я нахожусь под присмотром врачей — всюду были аппараты довоенной эпохи, вот только не помню как их называют. Их в больнице Ривер Дам три штуки. По крайней мере, мне бы хотелось, чтобы это были живые врачи, а не тупые жестянки!

Но из всех кто был рядом, и кто мог бы сойти за доктора, был именно робот, той же модели что сопровождали нас с Грин когда мы — а точнее я — хотели сбежать от этих фанатиков. Нет, конечно он мог здесь быть просто для того чтобы приглядывать за мной и запихивать в глотку различную наркоту. Просто так, чтобы процесс дебилизма прошел побыстрее. Но на нем был намалеван красный крест на белом фоне, а это могло означать что он — медбот. Ну, может еще оказаться что его просто так раскрасили, а на самом деле он с боевой начинкой. Просто так, чтобы поиздеваться.

Правда, эта мысль выглядела немного глупой с теми условиями в которые я попала. Большая чистая кровать в углу комнаты, мягкая подушка под головой, рядом с кроватью тумбочка на которой находилась ваза с... Цветами? Да, именно цветами. Такие красные, на зеленом стебле. И откуда я знаю про эти цветы? Да просто “цветок” было вторым словом что отец меня научил на букву “ц”. После слова “цистерна”.

Сама комната была на пять коек, между которыми и двигался этот робот. То цветы поправит, то подушки с одеялами разровняет, то еще что-нибудь сделает. Ну а сами кровати были пустыми, наверное я тут одна осталась.

Да, условия, можно сказать, были прям номера люкс. Ну а что вы хотели? Стойло ведь. Определенно меня в их Стойло сумасшедших запихнули, гады паршивые. Тьфу. Чтоб вас там всех на рогу вертело.

И что теперь делать? С катушек съезжать никому не хочется, про себя я точно уверена.

Сетовать на судьбу? Бросьте, не поможет.

Устроить истерику? А толку-то?

Найти что-нибудь из оружия и устроить побег? А что, вполне себе план.

Значит так, пункт первый — найти пушку. Пункт второй — сбежать из Стойла. Пункт третий — сбежать из того поселения что наверху. Пункт четвертый — успех!

Ну, раз план уже есть, к тому же план срочный, то надо приступать к его выполнению. Вставай, блоатспрайт ранний! Время — крышки!

Вот только сил у меня не хватало чтобы подняться. Так, несколько жалких попыток привстать, но потом я опять падала на подушку.

Да что же это такое!

— Пиздец. — только и смогла произнести я. Если сил не хватает на подъем с кровати, то дела хуже некуда. Уверена, мне что-то всунули, пока я лежала в отключке.

Давай же! Вставай! Ну же!

Не помогло. Да еще ударилась об спинку кровати и прикусила язык.

Больно же, вашу мать!

Вот только, по-моему, я это вслух проорала. Потому что...

— Добрый день, мэм! — проорал робот, развернувшись ко мне одним из своих четырех манипуляторов. На его боку под «глазом» была другая отметина в виде розовой бабочки. — Позвольте спросить, как вы себя чувствуете?

Отстой. Оставьте меня в покое, уроды.

— Мэм? Вы хорошо себя чувствуете? — продолжал свой допрос робот.

— Лучше некуда, банка. — буркнула я в ответ и отвернулась к стенке. И о чем мне с ним разговаривать?

— Мэм, мои центры социального поведения указывают на желание исказить информацию. Вы хорошо себя чувствуете?

Нет, блин, лучше чем никогда! Я просто так тут лежу, отдыхаю!

— Нормально, отвянь!

— Очень хорошо, мэм! Вы пролежали без сознания три дня, двенадцать часов и три минуты! Хотите назначить встречу с врачом сегодня? Или вы хотите встретиться завтра? — продолжал занудствовать робот. Когда-нибудь я его разберу на части, обещаю.

— Отвали, пиши на сегодня!

Робот притих. Но не успела я порадоваться тишине, как робот начал издавать пиликающие звуки.

Раздражает же!

— К сожалению, мэм, наш лечащий врач сегодня занят. Но он может принять вас завтра с утра. Вас устроит встреча в десять часов?

Да мне как-то все равно. Пущай хоть на следующий век пишет. Что я и сказала.

— Хорошо, мэм! Завтра у вас назначена встреча с нашим лечащим врачом на десять часов в кабинете психолога. Кабинет доктора вы можете найти на вашем ПипБаке. Поздравляю!

Поздравляет, ага. Тупая жестя...

Погодите, что?

— У меня нет никакого ПипБака, дурилка железная!

— Теперь есть, мэм! В тумбочке рядом с вами лежит ваш личный ПипБак и руководство к нему! Вам помочь его одеть? — что, ему так неможется мне помочь? Я не такая уж и беспомощная, сама справлюсь!

Если смогу встать.

— И с какого я подняться не могу, а? — действительно, как я не пыталась встать, ни до, ни во время разговора мне это не удавалось.

— Оу, мэм, вероятно это последствия парализующих гранат. Легкая нескоординированность движений, временная потеря ориентации в пространстве... Но к завтрашнему утру эффекты пройдут, останется только маленькое недомогание. Если хотите, я могу ввести вам лекарство, оно поможет вам встать на ноги уже после обеда!

Круто, вот так и будут пичкать наркотой. Обойдутся.

— Слышишь, болванка? Я тебе все микросхемы переломаю, только попробуй мне что-нибудь вколоть или скормить, усек? — пригрозила я роботу.

— Хорошо, мэм! К счастью, данное лекарство не является жизненно необходимым, так что вы можете отказаться от его приема!

Ха. Вот так-то.

— К сожалению, мэм, нам не хватает времени чтобы приготовить вам обед по вашему заказу, поэтому ваш обед будет состоять из стандартного пайка Стойла 71. Желаете узнать что входит в паек?

Еда на халяву? Спорим и туда что-нибудь подмешают?

И что теперь? Не есть вообще? Вот это вариант. Может еще и не пить толком?

Как ни крути, а есть придется. И придумывать как от всяких веществ лишних избавляться.

— Ладно, что на обед будет?

— В дневную порцию стандартного пайка Стойла 71 входят следующие блюда: капустный суп на первое, сено на второе, и поллитра воды. Все приготовлено на фермах Стойла 71 обитателями Стойла для самих же обитателей!

Ну нифига себе они тут жируют! Стандартный паек — и такие блюда! Вообще! А мы там на поверхности с голода пухнем, мясо едим — вспомнить те же Антс Нестс.

Напоминание о еде взбудоражило мой желудок. Он пропел маленькую серенаду, напоминая мне о том, что без еды пони долго не живут. Ну, может быть гули только. Но они вроде и не пони вовсе.

А, к Дискорду все это! Жрать охота!

— Скоро обед будет?

— Приблизительно через два часа и тридцать девять минут, мэм. К сожалению, быстрее приготовить наши повара не в состоянии, а заранее готовить пищу мы не могли из-за соображений наиболее эффективного использования ресурсов. — отчеканил тираду робот.

Че? Не могли сварганить еду из-за чего там? Ну дают...

— Но время до обеда вы можете потратить с пользой, изучив свой ПипБак! Если я вам понадоблюсь, мэм, просто вызовите меня по нему! А теперь, я надеюсь я вам больше не нужен?

— Да на кой круп ты мне сдался? Сваливай, чтобы я тебя не видела, тупица! — робот мне уже порядком надоел со своим «мэм», «не нужна ли вам помощь?», «позвольте». Тьфу.

— Хорошо, мэм! Просто вызовите меня по ПипБаку если я вам понадоблюсь, хорошо?

Железяка, почему тебе бы не отвалить от меня?!

— Да уйди уже наконец! — не вытерпела я.

— Хорошо, мэм, но если вам...

— Просто свали нафиг!!

— Как пожелаете, мэм, но я бы...

АРГХ!

Не в силах сдерживать всю бурю чувств что играли во мне, я схватила вазочку с тумбочки и со всей дури швырнула в робота.

Бряк!

Ваза, естественно, разбилась вдребезги. А роботу хоть бы хны. Ну, вмятинка осталась маленькая, всего-то.

— Ну, это вы зря, мисс. — произнес робот изменившимся голосом. — Разбитая ваза ничего бы не изменила. Сейчас я уберу.

ТВОЮ. ЛУНУ.

— Свали к Дискорду, — робота от этого дернуло. — А не то я что-нибудь еще кину!

— Позвольте, мисс, что вы тут еще кинете? И что от этого изменится? Я просто уберу мусор и робот улетит.

— Если ты, рог аликорний, прямо сейчас не сгинешь, то я тебе поотрываю все конечности, обещаю!

— Сначала я уберу мусор, а потом робот уйдет, хорошо? Не надо кричать...

— Мне плевать на все, — прервала я его — но ты, конченая консерва, если не уйдешь, будешь такой же кучей!

— Я бы на это посмотрел, мисс Ган, но зачем? Вы сломаете этого робота, завтра придет новый, такой же. Его сломаете? Придет второй. Потом третий. Потом четвертый. И так до бесконечности.

В тоне робота я уловила что-то похожее на безразличие. Или это был сарказм? Не знаю, я не разговорами питаюсь, а стрельбой и торговлей!

Робот тем временем куда-то улетел, но не успела я порадоваться, как он вернулся с шваброй и корзинкой для мусора.

За что, Богини? За что мне такое надоедливое убожество?! Сил никаких не осталось его терпеть!

Как и впрочем не осталось сил просто сидеть, упершись спиной на подушку. Я тихонько сползла под одеяло, все равно я уже выдохлась и была истощена не только физически, о чем ныли все мои мышцы, но и эмоционально, так как у меня начала болеть голова. А еще есть захотелось очень сильно.

Робот все прибирался, махая шваброй и собирая куски вазы в корзинку. Вот что-то странное было в том, как он управлялся со шваброй.

— Эй, робот, скоро обед? — все пытаясь уяснить где загвоздка поинтересовалась я.

— Скоро. — робот, казалось, не интересовался такой мелочью. Ну конечно, он же робот, роботы не едят!

— Как скоро? Я тут и с голода умереть могу, знаешь ли!

— Ну сколько? Я сейчас сверюсь с кухней. — робот запиликал. — Два часа и семнадцать минут. Но, если хотите, вам могут принести легкую закуску. Она будет готова через пятнадцать минут. К сожалению, только сэндвич с сеном. Сойдет?

— Сойдет, — буркнула я. — А чего так долго?

— Обед же не только вам готовится, еще надо выкроить время на сэндвич, потом его сюда принести — это все не сразу делается. Плюс пока продукты с ферм придут на кухню. Кухня вообще на другом конце Стойла находится.

Бли-и-ин! Ладно, потерплю эти бедные пятнадцать минут, не помру. Все равно делать нечего.

Стойте, вру! ПипБаком можно заняться, все равно делать нечего. Ну, говорят вещь действительно стоящая, помогает пони во всем, в чем только можно! Я их всего ничего за свою сознательную жизнь видела. Где-то четыре или пять пони с ПипБаком. Отец говорил что в большинстве случаев пони что носили это устройство довоенных технологий являлись хорошими пони... Хотя в Пустоши все возможно, я уже говорила. Как-то раз встретили одного такого засранца среди рейдеров. Атаманом он у них был. Ну и напал со своей шайкой на наш караван. А потом, когда я обыскивала трупы, я пыталась снять это чудо с ноги. Неудачно. Мне потом сказали что снять его без инструментов невозможно, а даже если бы и сняли, то все равно перезагружать его никто не смог без специальной аппаратуры. Угадайте, сколько квалифицированных техников, разбирающихся в ПипБаках, вы встретите на Пустошах? Правильно! Чуть меньше чем один!

А тут мне дают забесплатно! Вот только он мне не так сильно здесь пригодится, с промытыми мозгами-то. Вот там, наверху, на Пустошах он был бы очень нужен!

А здесь — так, тьфу, просто обыкновенная безделушка.

Ну, это ничего не меняет. Тем более, у меня есть план свалить отсюда, так что мне не помешает его взять. Вот сейчас дотянусь до тумбочки, окрою отделение и возьму этот ПипБак, прочитаю инструкцию, вкратце, потому что уверена, что она очень толстая, и буду ждать обеда..

Ага, разбежалась.

Дотянись сперва, больная кляча! А то ишь чего захотела! ПипБак и сбежать! Ха! Как бежать будешь, если даже копытом пошевелить не можешь?

— Ах ты ж гадина...- прошипела я.

— А? Вы что-то хотели, мисс?

Да, хотела! Ну непонятно разве, сам предложил чуть ранее, а теперь еще и тупит!

— ПипБак хочу достать из тумбочки. Не получается. Поможешь? — как мне это противно, у робота просить помощи. Но надо.

— О, конечно. Только рад буду. — отделение тумбочки озарилось серебристым светом, и из него вылетели ПипБак и маленькая книжка «Ваш ПипБак. Тысяча ответов на один вопрос «Как?»», которые приземлились около моей левой ноги. Следом за ними приземлилась тряпочка, пахнущая... Медицинским спиртом? Да, точно, так и есть. Спирт.

— Тряпка с алкоголем зачем? — поинтересовалась я у робота.

— Как зачем? Ногу оботрете в том месте куда ПипБак наденете. Дезинфекция. Хоть и у ПипБака дезинфекционная прослойка тоже есть, лишний раз не помешает, — робот наконец-то закончил убирать остатки вазы, — хотя с ПипБаком можно в душе мыться. Он водоупорный.

— И в воде не тонет, и в огне не горит, да? Замечательная машинка!

— Именно. На себе проверял — в огне не горит. — согласился робот.

— Ты? Не смеши мои копыта, ты же робот! Роботы не носят ПипБаки...

До меня наконец-то дошло, что я нашла в роботе странного.

Он не брал в манипуляторы ни метелку, ни ПипБак, ни руководство! Он перенес это все телекинезом! ТЕЛЕКИНЕЗОМ!

Не надо быть супер-пупер ботаном, чтобы понять — роботы не владеют магией! Единороги, аликорны, даже по слухам зебры чем-то таким, своим, могут колдовать, но не роботы! Как это вообще возможно?! Нет, ну скажите способ, я тоже хочу знать! Жизнь бы сразу стала бы легче! Вы вообще представляете как тяжело стрелять земному пони? А замки взламывать? А гранаты кидать? Без телекинеза совсем не прикольно, скажу сразу! И если с вооружением проблема решается с помощью боевых седел, из которых прицельно не постреляешь, то с остальным — просто беда!

Нет, я не завидую единорогам с их выпендрежными рогами, в конце концов, редкий единорог переживает выстрел дуплетом дроби, а вот земной пони еще дергается после этого и вроде соображает что-то. Нет, это я не на себе проверяла. Когда в охране каравана была, вот там эту мудрость и поняла. Бах-бабах — и единорог дергается в конвульсиях. Бах-бабах — и земной пони еще стоит и продолжает бой, если не получил контузию. Бах-бабах — и дробь разбивается об щит аликорна. Вот с аликорнами загвоздка. Раньше, до разгона облаков, они очень редко нападали на караваны, но если нападали — то пиши пропало. Атаковали большими группами, с воздуха, прикрываясь щитом, выдергивая телекинезом оружие и патроны. Могли оставить в живых, могли убить, могли куда-то увести. Слава Богиням, они оставляли в живых чаще всего. Вот только много ты сделаешь с поломанным ружьем? Не очень. Только как дубинку использовать.

А сейчас — ну, после того как показалось Солнце — нападают чаще, но куда меньшими группами. По два-три аликорна в группке. И без всякой подлянки с магией, левитируя обыкновенные винтовки и пулеметы. Думаю, не надо говорить, что это не так опасно, как раньше?

Насчет пегасов и зебр — не знаю, я не видела ни одного пегаса без брони Анклава. А про зебр я вообще знаю только то, что от пони они отличаются какой-то своей, шаманской магией, и цветом шерсти — ну белый в черную полоску, или черный в белую полоску — какая нафиг разница? Все равно четыре ноги, одна голова, один хвост, одна грива, одна кьютимарка, от пули в лоб тоже умирают. А! Да, еще кьютимарки у них какие-то странные. Ну что вы хотите, я про зебр только из рассказов отца знаю. Еще именно с ними воевала Эквестрия до Последнего Дня.

Ну а что вы хотели? В наших забытых Богинями Пустошах про зебр только слухи и ходят, ибо зебр вживую не видели. «Колдуют с душами, ууууу!», «Сделают тебя шиворот-навыворот!» «Захотят — и превратят тебя в безмозглую рабыню, уууууу!».

Кстати, о безмозглых рабах — я тут, в этом Стойле №71, кандидатка на их место. Так что давай, кончай бухтеть, открывай книжку — без телекинеза! — и штудируй, штудируй, штудируй, пока наизусть не выучишь! А про магию робота — ну, какой-нибудь нахальный единорог так помочь решил.

Робот тем временем снова забибикал и запиликал, дернулся пару раз отростками с «глазами», и улетел выбрасывать мусор. Ну и хорошо. Скоро обед, перед ним закуска, а я пока почитаю это руководство. Надеюсь оно не скучное, а то я просплю обед. И ужин.

Итак, начнем. «Ваш ПипБак. Тысяча ответов на один вопрос «Как?»». Открываем...

Спасибо за Ваше доверие, оказанное вами при покупке продукции нашей фирмы!

Мы надеемся, что ПипБак послужит Вам верой и правдой во всех ваших начинаниях!

Данное руководство поможет Вам разобраться в воистину бесконечных возможностях данного устройства, как и любая другая наша продукция!

И это только на одну первую страницу? С картинкой пони, который радуется ПипБаку?

Ладно, читаем дальше.

Оглавление.

Приветствие — стр. 2

Оглавление — стр. 3

Первые шаги и настройка — стр. 4

Матрица стандартных заклинаний — стр. 8

Дополнительные модули — стр. 16

Стандартные приспособления — стр. 40

Голозаписи для пони с проблемами со зрением — смотрите конверт на внутреннем форзаце.

Не густо. Ладно, будем умной пони, начнем сначала. Надевать же его как-то надо! Спорим, даже каким-нибудь извращенским способом? Вроде «придерживая кнопки А, Б, В, защелкните крепление?».

Так, «первые шаги и настройка».

Спасибо еще раз за покупку ПипБака! Данная покупка в корне улучшит вашу жизнь! Как и вся остальная наша продукция!

Для начала, чтобы пользоваться ПипБаком, его надо надеть. Все необходимые системы активизируются автоматически при наличии контакта с носителем.

Чтобы надеть и активизировать ПипБак, просто поднесите и, надев на удобную вам ногу, защелкните крепление на обратной стороне от экрана. Внимание! Функциональность ПипБака не зависит от выбора стороны — ПипБак универсален. Выбирайте как Вам нравится. Если Вы передумали по каким-либо причинам, то Вы можете отсоединить ПипБак в техническом отделе любого филиала нашей компании. Внимание! Не пытайтесь отсоединить ПипБак самостоятельно! Это приведет к нарушению гарантийного соглашения!

Ну, практически угадала. Сейчас... На левую ногу, или на правую? На левую или на правую? Крышку чтоли кинуть? А, забейте. На левую — я привыкла брать вещи правой ногой.

Так... Щелк! Все, крепление сделало свое дело, и на экране появилась надпись «Ведется диагностика носителя. Пожалуйста, не отсоединяйте и не отключайте ПипБак». Что?

ПипБаку понадобится некоторое время, чтобы провести диагностику вашего организма. Данная процедура абсолютна безвредна и абсолютно безболезненна!

Понятно. И долго ждать? И что потом?

Закончив диагностику, ПипБак запросит ваше имя. Вы можете воспользоваться голосовым модулем (см стр. 19), который входит в комплект ПБ-С1ПСЛ, или, используя колесико для выбора строки и переключатель для выбора столбца, ввести свое имя побуквенно. Для более подробной информации см рис. 1.

Ну, хоть показано, что за колесико, что за переключатель.

Бип!

Вот и диагностика закончилась. Так, что теперь? Ввод имени?

Да, «Добрый день! Пожалуйста, введите свое имя. Используйте колесико для выбора строки и переключатель для выбора столбца».

Так. Появилась таблица, в которой не по алфавиту были расположены буквы. Й-Ц-У-К-Е... Что за белиберда? Сломался чтоли?

Ладно. Будем искать эти буквы. Г-О-Л-Д Г-А-Н.

Бип!

Поздравляем! Вы зарегистрировали ПипБак на свое имя! Теперь он будет помогать вам во всех начинаниях!

Перед тем, как окончательно начать работу, убедитесь что все данные были введены правильно. ПипБак высветит вам всю введенную информацию.

Ну, поехали, повторение — мать учения.

На экране высветились следующие надписи:

Имя: Голд Ган.

Раса: Земной пони.

Пол: Ж

Возраст: 21

ПипБак выдан: Стойло 71,

Версия матрицы ПипБака: версия 1.20

Подтвердить информацию? Левая кнопка — да, правая кнопка — нет.

Ну, все правильно. Это про меня. Вот только «данные повреждены» нервирует. Ну да ладно, что там такого важного может быть? Нажимаем на левую кнопку.

Вы уверены? Левая кнопка — да, правая кнопка — нет.

Конечно уверена... Ну, только вопрос про испорченные данные меня волнует. Ну и фиг с ними, не помру же, в книжке так написано. Да, уверена.

Клик!

Что в руководстве написано?

Теперь, когда ПипБак активирован, он произведет обновление своей матрицы заклинаний, используя ближайший передатчик связи технического отдела любого филиала нашей компании, или технический центр любого Стойла! Хотя мы надеемся что вы именно приобрели ПипБак, а не получили его в Стойле!

Угу. Те, кто надеялся, уже в прах рассыпались двести с лишним лет назад.

— Мэм, ваш сэндвич с сеном, — нагло прервали мое изучение ПипБака.

У меня чуть сердце не остановилось. Рог аликорна, вертеть вас всех на нем, так же можно и до смерти довести! В ушах стучит от испуга, просто невозможно! Сижу я тут себе, знаете ли, гребаный ПипБак изучаю для своего побега, а тут мне как гаркнут! Вот суки, если тут так каждый раз будет, то с такими внезапностями можно и копыта откинуть!

Неподалеку летал робот, держа в манипуляторе пакет. И угадайте, что я почувствовала? Правильно, этот урод в разобранном состоянии будет летать в будущем! Я этому уроду все гайки поотвинчу, все винтики поотрываю!

— Ну че встал, балда, давай его сюда, жрать охота! — гаркнула из-за всех сил. — Чтоб больше так не подкрадывался, понял?!

— Конечно, мэм, извините, мэм! Я очень сожалею что все так произошло! В другой раз я буду намного тише и не буду беспокоить по пустякам! Я могу еще что-нибудь сделать, или вам больше ничего не нужно? — с этими словами робот протянул мне пакет с сэндвичем.

— Свободен. — пробурчала я, поедая закуску. Сразу вспомнился отец: «когда я ем, я глух и нем, Голди! Запомни это!»

И что дальше у нас в руководстве? «Матрица стандартных заклинаний».

Вот это интересно. Именно поэтому ПипБак и является таким полезным приборчиком... И списочек у нас страниц на восемь, так что там просто уйма должно быть всякого!

Да, обед придется отложить. Список не маленький — огромный! Заклинание помощи ремонта «С его помощью вы сможете чинить вещи с максимальной эффективностью!»; заклинание слежения пони с метко, которая ставится моим ПипБаком, или без, с помощью ЛУМ — локатора-ушки-на-макушке; заклинание помощи ведения боя, копытного, с холодным оружием или с стрелковым; «Ваш персональный Доктор» — система заклинаний, призванных отслеживать состояние пони — вот только он мигает мне оранжевым в области живота — справочник подсказал что есть несмертельные проблемы с здоровьем, желательные для лечения в кратчайшие сроки; сканер местности — показывает примерный рельеф — ну как это только возможно показать на плоском экране — а также находит что любопытного можно найти в довольно-таки большом радиусе! Например, я уже знала, где найти выход из медицинского отсека. Их было всего три — один вел в место, именуемое «Атриумом», другой вел к первому уровню жилых помещений, а другой показывал на «Межуровневый лифт». С таким не заблудишься, это точно, но на этом список не заканчивался. Однозначно, самым полезным будет заклинание укладывания вещей — вот с таким я могу впихивать в свои сумки куда больше барахла на продажу!

Из остального, менее интересного, были такие возможности как радио, возможность проигрывания древних голозаписей и сохранения найденных заметок для дальнейшего чтения. Просто бесполезно слушать это все барахло — ничего такого особенного в них нет.

Но, как ни крути, ПипБак является отличным подспорьем в плане. С его помощью я свалю отсюда намного быстрее. А там, на поверхности, с ПипБаком моя жизнь станет куда легче. Говорят, Рейнджеры хоть и знают, как ими крутить-вертеть в плане начинки, но кто к ним в гости ходит? Никто. Параноики они, с Дашитами против Анклава воюют. Ну, в смысле Анклав на них налетает, куда бы они не полезли из своего поселения, вот и сидят они в одном месте. А простые пони к месту заварушки с Анклавом на снайперский выстрел не подойдут — себе дороже.

Ну, это я увлеклась, осталось немного, вот, какие-то сменные модули и стандартная комплектация. Ну, счетчик радиации — не то чтобы я так страдала от его отсутствия, но все же. Успею я все-таки к их обеду, успею. Надо только что-то сделать, чтобы быть уверенным, не подсыпят ли там чего-нибудь эти тупоголовые?

Интересно, в ПипБаке есть такая функция?

---

Запыхавшись, я со всей дури била по кнопке вызова. Не, ну а что, я тут опоздала всего нечего, так этот робот меня просто достал со своими нравоучениями и со своим желанием помочь!

«Мэм, вы опаздываете, не желаете чтобы я вам помог?». «Мэм, ваш костюм вам сидит?». «Мэм, вы знаете дорогу? Точно? Абсолютно уверены? Может вам надо помочь?»

Ничего что я не инвалидка еще пока? Пока правда всего лишь еще, но надолго здесь я оставаться не собираюсь, а то пичкать уже начали прямо с первого же обеда!

Как я догадалась? Я вам, бляди, тут не тупая кобыла и уж не наивный жеребенок! Меня после обеда в сон свалило, да так, что я до ужина проспала! Определенно что-то сыпанули! И разбудили меня на ужин ожесточенным тыканием в бок. Как тыкнули, так я сразу и заорала — такой боли я никогда не чувствовала.

«Мэм, ваш ужин. Будете есть?»

Я ему этот ужин прям в корпус и выбросила с дикими проклятьями. Точнее, это было скорее не от боли, а от того, что я чай на себя вылила. Горячий. Облила всю кровать, вертеть их всех. Ну и менял робот это все. Другой робот, первого закоротило к гребаной Селестии. Ну а пока менял, я сумела посмотреть что там такое болит, и обомлела.

Пол-бока было просто как после ожога! Вся шерсть то как будто сплавилась, то просто выпала, как от лишая, или как у гуля, в целом, видок был не очень. Да и половина кьютимарки тоже отвалилась.

В общем, меня все сторониться как обоссаную будут. Спасибо тупым роботам. Хорошо хоть костюмчик дали, но с этим тоже история.

Кабинет врача представлял собой маленькую коробку, с дверью и окошком в коридор с одной стороны, и книжным шкафом с другой. Посередине этого всего пространства были диван и стол с наваленными на него бумагами. Ну и стул, конечно — какой стол без стула? И встроенный терминал в стену рядом со столом, чтобы от бумаг не отвлекаться, значит.

Пока я осматривала окружающее пространство, лечащий врач, в халате, из которого проглядывал точно такой же комбинезон как у меня, налил себе в кружку какой-то дымящийся напиток, надел очки и выудил из стола какие-то бумаги.

— Голд Ган? Опаздываете, однако. Ладно, проходите, присаживайтесь на диван.

Ага, «опаздываете»! Всего-то на десять минут.

Не, что самое прикольное, ПипБак меня вовремя разбудил. Запищал и затрясся, я аж спросонья чуть ли не сломала, пытаясь его отрубить. Хотя... Сломанный ПипБак не трещит. Но не на это был расчет. В конце концов, я просто бацнула со всей дури по экрану и все. И позавтракала я быстро — морковью и соком. И дорогу быстро нашла. Но, блин, я потратила все время на самое бестолковое занятие в мире! Я чуть голос не сорвала, пытаясь заставить робота притащить мне МОЮ одежду, а не тупые комбинезоны, которых на мой размер просто не было! Принес мне кипу, и говорит: мэм, меряйте! Один подойдет обязательно! Ага, конечно. Самые близкие что могли подойти, либо жали где не надо, либо лохмотьями висели. Ну и выбрала я тот, что немного жал — авось разнесет к концу дня.

Глупые, тупые комбинезоны Стойла! Скрипит и жмет у колен, натирать будет. Вернули бы мою одежду, она хоть мне по размеру была!

— Голд Ган, номер ПипБака СТ71-2-8-164, так? — вопросительно взглянул на меня врач, серый пони с светло-желтой шевелюрой.

А откуда я знаю?

— Он находится на другой стороне от экрана, вышит на прокладке. — добавил пони.

И правда. СТ71-2-8-164.

— Совпадает?

— Да, совпадает. Вы кто? — рыкнула я, пристраиваясь на диван. Я эти комбинезоны буду еще много времени ругать, чую я.

Пони вдарил себе по лбу. Странные они тут все, реально странные!

— Ох, извините. Я главный лечащий врач Стил Боунз. Ну, и через меня проходят все новые пони в этом Стойле.

«Через меня проходят»? Оба-на.

— Ну, я думаю вам хочется отсюда побыстрее выбраться, так что начнем, пожалуй?

— А что делать надо? — я не на шутку взволновалась. Если что, я ему все зубы выбью.

— Да все просто. Я говорю слово, а вы сразу отвечаете что в ум приходит. Понятно?

Ну, если только слова...

— Итак, первое слово. Мать.

— Жар. — ну, вполне понятно. Мать моя умерла от лихорадки, так что это меня не удивляет.

— Дом?

— Вещи. — да тоже не трудно, я вообще-то на жизнь торговлей зарабатываю. Где я их нахожу? Да в развалинах всяких по дороге каравана, когда просто по Пустошам слоняюсь, в общем именно в тех местах, где жили пони.

— Сталь?

— Броня.

— Терминал?

— Сломанный терминал. — а вот это странно.

— Крышки?

— Еда.

— Патрон?

— Пушка. — Я с трудом устояла перед соблазном послать всех с глупой затеей и уснуть прямо на диване.

— Элементы Гармонии?

— Тупая сказка.

— Стойла?

— Сосунки. — ну, так это правда. В Стойлах живут сосунки, которые, вылезая из них, с плачем бегут обратно.

— Жеребец?

— Секс.

Так, стоп. Это я сейчас что сказала?

Сам пони тоже рот разинул. Неудивительно. Сейчас подумает что я какая-то там шлюха или что еще похуже.

Я совершенно не это хотела сказать! Правда!

— Это все, что мне нужно было узнать. — Бли-и-и-ин! Что же за напасти, а?

— Я не это имела в виду!

— Однако, вы сказали именно это. Впрочем, ничего я на вас не подумал, успокойтесь. Мне известно, чем вы занимались на поверхности.

А откуда... А, точно. Дабл Чек и его трюки.

Стил тем временем что-то начеркал в бумагах, и, судя по его взгляду, пытался выудить мне диагноз. Посмотрит на меня, посмотрит в бумаги. Посмотрит на меня — и опять в бумаги. Пару раз отвернется к терминалу — и опять в бумаги!

Я уже закипаю. Да что так долго!

— Ты там скоро еще, или как?

— Скоро, скоро. Хочешь время провести — вон, у стенки аппарат, посмотри, что там с ним не так.

Я ему что, прислуга? Аппарат точно сломан, хоть и выглядит целым. А я в электронике не разбираюсь. Впрочем, так этому уроду и надо, слабак из Стойла. Я ему чинить ничего не собираюсь.

— Между прочим, судя по всему что вы мне сейчас высказали, у меня появляются подозрения, что вы точно занимались «эскортом» не только караванов... Если вы понимаете о чем я. Более детальный диагноз даст только Винд-о-трон.

Что за «Винд-о-трон»? А, не важно. Важно — сама узнаю. Наверняка название аппарата. Ладно, сейчас этот дурак через свой дурацкий аппарат узнает что я, Голд Ган, такими вещами даже в голодный год за пакетик чипсов не занялась бы!

Скрипя новым комбинезоном, пахнущим какой-то дрянью, и проклиная все на свете, я подошла к устройству и села на табурет перед ним. И что делать?

«Для начала работы дерните за рычаг справа» — высветилось на экране.

— Осторожней дергай, там пружина сломана, рычаг туго идет. — сказал Стил, все еще роящийся в бумагах.

Ну ладно, осторожней так осторожней. Берем и дергаем.

А нифига. Рычаг с места не двинулся. Наверное надо сильнее дернуть...

А опять нифига.

— Дергай сильнее, — снова встрял Стил.

Я со всей дури тяну уже! Обхватила двумя ногами, а он всего ничего сдвинулся! Уже зубы скрипят от натуги, а он никак!

— Смотри от натуги не перни! — Он что, издевается? Еще и ржет!

— У тебя чай мочой разбавлен! — рычаг наконец подался, и мягко крутанулся до самого низу.

Клик.

«Слабовато, на четверку из десяти. Больше кушай каши!»

Я. Убью. Каждого. В. Этом. Стойле. Если. Они. Все. Такие. Больные.

«Хоть с глазами у тебя все нормально, наверно. Смотри на картинку в бинокле!»

Что за фигня? Картинка в бинокле? В этом Стойле все сумасшедшие!

И это картинка? Да тут у вас все расплылось.

— Слышь, у тебя тут аппарат совсем сломан, ты это знаешь? — оторвалась я от бинокля. Обращаться к этому придурку очень не хотелось, еще что-нибудь эдакое выкинет, я ему зубы выломаю однозначно.

— Что такое? Картинки нет?

— Если это пятно — картина, то я аликорн, блин!

— А ты гляди дальше. — пони отпил из кружки. — Она потом четче станет.

Да ладно? Ну ладно.

Такое размытое пятно и стане... А, уже стало. Домик на холме. Вот только в чем смысл этой дерьмовщины?

Клик.

«Ну с глазками у красотки все нормально, слава ! Надевай шлем.»

А это еще зачем? И с какого дуба автомат меня клеит?

А этот шлем тоже доверия не вызывает — куча проводков, опоясывающих какой-то обруч, и две крепежные ленты. Выглядит... Не очень. А как током шибанет? Не, ну нафиг.

— Знаешь что, Стил, я эту хрень одевать не буду! Я не настолько сумасшедшая, как вы тут все, чтобы голову сувать куда не надо!

— Да мне тоже не нравится, честное слово. Он хоть не кусается. Но Мастер требует чтобы все пони проходили тест у автомата, сам не знаю зачем, — вздохнул Стил. А ему-то что? Не он же сейчас мучается, а я. Да и он готов этому Мастеру круп лизать. — А какие, блин, у него еще заморочки есть, ты даже не представляешь!

Он что, ему тоже не нравится? Интересно.

— И какие же? — надевая шлем и закрепляя ленты на подбородке спросила я. А что? Стилу тоже не нравится этот тупой Мастер, но он-то здесь уже долго, могу и что-то узнать.

— Ну, например, каждый новенький в первую же субботу должен обязательно сходить на это, как ее, — начал стучать по лбу врач, — в общем, встречу, или собрание, не помню как точно.

— И что там?

— Ну, на мой первый раз там было что-то вроде «Братья и сестры, поприветствуем братьев и сестер наших прибывших к нам» и все такое в этом духе святого фанатизма. Ну как там, сверху, понимаешь? — пони поднял копыто вверх, показывая, где это «сверху».

— Ну да. Дабл Чек и его магия-шмагия.

Клик.

«А на язык ты верткая, и с головой у тебя все в порядке! Давай-ка посмотрим как у тебя дело с интуицией!»

Да я как будто и не знала что с головой у меня все нормально! Я этот диагноз себе без сомнений ставлю все время. Я вот здоровая, а вот в целостности мозгов в голове у остальных пони я все время сомневаюсь.

— Погодь-погодь... Ты знаешь Дабл Чека? — переспросил меня Стил.

— Ну да, он там вроде за главного был пока меня там держали.

— Вот ведь Дискордов, в смысле, кобылин сын, вот ведь прохвост эдакий! — со всей силы он ударил по столу. — Вот ведь гавнюк, а?

— Что такое? Завидно что он там кобыл на свежем воздухе цепляет, а? — с издевкой и самой что ни на свете есть искренней улыбкой спросила я.

Стил в ответ только со злобой посмотрел.

— Да нет, просто нас с ним вместе и повязали-то. Он сразу купился на эту фигню с верой.

— Что? Правда? Но ты тогда здесь уже три года вроде, не?

— Четыре.

— И что, сбежать не пробовал?

— Сбежать? Не пытался, если честно.

Меня этот ответ ошеломил. Нет, я конечно понимаю, тут голову промывают, но все-таки, если не нравится, то валить надо нафиг.

— Спорим на отличный диагноз что гонишь?

— А если проиграешь? — Стил вроде заинтересовался.

— Ну я не знаю. Отплачу потом.

— Ну ладно, с тебя одно желание.

— Только если оно будет пошлым, то тебя похоронят сверху, понял?

Чтоб знал, я ноги раздвигать ни перед кем не собираюсь.

— Да успокойся, блин, никто тебя насиловать не собирается. — огрызнулся Стил. Ага, ну конечно. У меня с собой нет пушек, но и копытами я тоже драться умею. — Вот, смотри. В Стойле охрану ведут роботы. На данный момент они охраняют три точки: межуровневый лифт, выходы из атриума, в том числе и к главной двери, и оружейную. Оружия нам на копыта не выдают. Как сбежишь?

— Да уж что-нибудь придумаю, не волнуйся.

— Честно, мне в голову ничего не приходит. Без оружия не сбежишь, а если галопом до двери сумеешь добраться — то потом как? Как из долины сбежишь?

— Ну как-то они выбираются!

— Это общество полностью себя обеспечивает. Ну, кроме пони, конечно. Так что им, если честно, и мир остальной не нужен.

— Блин, ну ты сам сказал, что тут оружейная есть! Наваливаемся всем скопом, и отнимаем оружие! — взъелась я. Он реально не видит возможности?

— Я сказал, что боеприпасов там не держат? Только ружья переплавляют.

— В смысле? Ни гранат, ни патронов?

— Ни того, ни другого, ни вообще ничего остального.

— То есть оружие есть, но использовать можно как дубину? — я отказывалась верить в такой исход событий.

— Наверное, все держится в поселении фанатиков на поверхности, — вздохнул Стил.

— Ну я отказываюсь верить что у вас тут мозгов не хватило сообразить как это можно быстро сделать — и пушки взять и патроны!

— Здесь пони всего штук сорок, и большинство не знает слов «тактика» и «стратегия». Такую ораву направить трудно. Да еще и десять из этих пони — фанатиками уже стали, Мастер их здесь держит не знаю зачем.

— Ну и этих зашибите за компанию!

— Ты это паладину Стальных Рейнджеров говоришь? У меня мозгов побольше твоего, дикарка безграмотная.

У меня сперло дыхание. Стил Боунз — паладин Стальных Рейнджеров?

Блядь, зашибись вообще. И как он здесь оказался?

— А вообще, пора звание снимать, если я здесь оказался как последний лох.

Клик.

От неожиданности я подпрыгнула на месте. Фу твою Селестию гребаную, это всего лишь аппарат.

«Исследование завершено! Спасибо за пользование Винд-о-троном!»

— Вот и все. — Стил зашуршал бумагами. — Сейчас тебе направление в сауну выдам, карточку медицинскую дооформлю, и потом, после сауны, обратно ко мне придешь, работу выдадим и от комнаты ключ.

— Работу? — добро пожаловать в рабство, Голд! Веди себя хорошо, и, может быть, тебе дадут дополнительную порцию пойла! А может быть, тебя пригреет какой-нибудь козел!

— Работу. А ты что думала, паек жрать будешь просто так? Будешь получать за свою работу определенную норму потребления.

Ну попала. Кормить будут хуже небось, чем в палате.

— Ну, значит, вот направление, — я взяла протянутую бумажку, — а в сауну — не подумай ничего такого, просто дорогу показать — я тебя...

БУМ! БУМ! БУМ!

— Ох, твою Луну! — одновременно выкрикнула я со Стилом. Кто-то изо всех сил бился в дверь, игнорируя звонок.

— Мистер Стил, Мистер Стил, вы здесь? — раздался за дверью тоненький взволнованный голосок, по всей видимости, принадлежащий маленькому жеребенку. — Мистер Стил, вы здесь? Помогите пожалуйста!

— Успокойся, Маркед, я здесь. — открыл дверь врач. — Что случилось?

В комнату вбежал голубого цвета единорожек и, едва отдышавшись, затараторил проглатывая слова.

— Мистер Стил, у мамы опять истерика, я ее успокаивал, а она не успокаивается, все плачет, я ей таблетки давал, которые вы дали, а она не пьет и стакан с водой и таблетки разбросала по всей комнате, на кровать пролила, просто не останавливается, чуть стол не разбила, и всеплачетплачетплачетиникакнеуспокаивается!!! — тут уж мелкий сам затрясся и зарыдал. — Помогите пожалуйста, мистер Стил, пожалуйста помогите!!!

Глядя на этот балаган — рыдающий навзрыд жеребенок, причитающий Стил, который искал что-то в шкафу, у меня появилось очень стойкое желание встать и дать всем по мордам, чтобы успокоились. Вот прямо не знаю, но вот появилось и все! Вот встану, сначала изобью Стила за все шутки и намеки, тоже мне, жеребец похотливый, потом жеребенка пинками отгоню, чтобы рыдал где-то в другом месте, потом разберусь и узнаю что здесь как работает.

Бесят же!

— Вот, выпей это, Маркед. Тебе тоже надо успокоиться. — врач протянул жеребенку жидкость что пил раньше и горстку каких-то пилюль.

Малыш согласно закивал и глотком все выпил.

— Горькие, мистер Стил. — с всхлипываниями произнес жеребенок.

— Конфету получишь после того как отведешь вот эту пони, — Стил показал на меня копытом, — в сауну. Хорошо? А я немедля побегу успокаивать твою маму.

Мелкий быстро закивал головой.

— Ну и славно. Я побежал. Как отведешь, вернись сюда, я приведу твою маму, и мы вместе поговорим, хорошо? — Стил быстро взял какую-то коробочку, оранжевую бутылку — с сидром, кажется, поправил воротник халата и в один миг вышел из кабинета.

Я осталась наедине с жеребенком. А тот все еще всхлипывал и было видно, что еще чуть-чуть — и снова в рев пустится.

Я же говорила что в Стойлах живут одни сосунки? Так вот, походу тут еще и живут нытики. Ибо я в жеребячестве себе так разрыдаться позволила только два раза, а тут истерика уже не в первый раз была вроде.

— Ну что расселся, слышал что сказали? — самым, как мне казалось, мягким способом решила я прекратить этот балаган. — Веди давай!

— Х-х-хорошо, с-с-сейчас, — пролепетал малыш, икая непонятно от чего, — я сейчас, только как пройти в-в-вспомню.

— По дороге вспомнишь! Давай, у меня нет ни желания, ни времени здесь еще твой ной выслушивать, двигай давай!

— Л-л-ладно, вот, идите з-з-за мной. — все еще икая — и забавно от этого подпрыгивая — жеребенок клацнул по кнопке открытия двери и вышел. Я, соответственно, за ним.

Выйдя из комнаты жеребенок сразу пошел в правую сторону, не забыв закрыть дверь от кабинета. После этого он направился прямо по коридору до второго поворота налево, но, не дойдя до него, прижался к углу и немного высунул голову. Потом ни в чем не бывало пошел дальше.

— Это ты еще что удумал там?

— Да я роботов не хочу в-в-встречать п-п-просто, мисс. — немного поколебавшись на едином дыхании выдохнул малыш.

— А что их бояться? Роботы как роботы. Их и сломать можно. Я вот, сама ломала несколько. — похвасталась я. Хотя хвастаться, если честно, нечем. Ну ломала роботов и ломала, когда по развалинам городов лазила.

— Да, но вы большая пони, а я совсем маленький, и как вы без оружия сломаете робота?

— «Совсем маленький»! — передразнила я малыша. Напоминание о том что у меня не было при себе пушки изрядно меня взбесило. — Сосунок, тебе сколько лет?

— Семь годиков мне. — всхлипнул еще раз жеребенок. Хоть успокоился вроде он.

— «Семь годиков», «я еще совсем маленький, пожалейте меня, дайте соску»! Да я, когда мне было семь лет, мутантов убивала и из шкур одеяла делала! А тут совсем маленький, видите ли! — я легонько пнула малыша под заднюю ногу.

Вот только что мне легонько, то жеребенку было наверное со всего маху удар. Не удержав равновесия, он рухнул посреди коридора, громко ударившись коленками.

— За что?! — взвыл Маркед. Наверное, я все-таки перестаралась. Ну ничего, заживет.

— «За что?!» Да за просто так! Ты мне тут своим возрастом отмазы не делай, живешь тут, в этом идиотском Стойле, а я в твои годы такого навидалась, уши завянут слушать!

— Я тоже! — с негодованием в голосе закричал малыш.

— Ага, и конечно же, ты сам там был, и сам голыми копытами мочил всех уродов, да? Тогда почему же у тебя чуть что — так слезы, а? Где твой ПипБак, малявка?

— Мисс Ган, ПипБаки выдаются в день получения кьютимарки. — раздался спокойный голос сзади.

Вот блин. От неожиданности я грязно выругалась, да так, что жеребенка передернуло. Пускай привыкает, жизнь не сахар.

А вообще, это уже входит в привычку.

— Те че надо, железяка? Опять подслушивал? — мне даже разговаривать с ним лицо в лицо не хочется. Хотя, какое лицо у робота?

— Ну, вообще-то нет. Маркед, дорогой, ты бы не мог оставить нас с мисс Голд наедине? — робот чуть-чуть приподнял одну из своих конечностей с глазом, видимо обращаясь к жеребенку. Тот согласно закивал. — Если я не ошибаюсь, мистер Стил уже пришел с твоей мамой к себе в кабинет и ждет тебя.

Жеребенок не заставил себя долго уговаривать — со мной бы так! — и мигом сорвался с места. И побежал в противоположную от нас сторону.

— Эй, ты куда?! Ты меня еще не проводил, засранец, и вообще, кабинет в другой стороне! — я было захотела его остановить, но краем глаза я уловила неясное движение робота.

Оказалось, тот двигал ко мне свой манипулятор. Нет, не тот что с пилой или оружием, а тот что с двумя металлическими когтями. Вроде движение и не резкое, но я и так уже на взводе, поэтому ноги среагировали быстрее головы — я отпрыгнула от робота.

— Мисс Ган, я бы хотел с вами поговорить. Позвольте, я провожу вас до сауны. Это недалеко, — робот сделал приглашающий жест своим манипулятором.

Угу, ага.

— Мисс Ган, прежде всего, я хотел бы извиниться, — продолжала машина. — Мне очень жаль что все так получилось. Ну, знаете, такая поимка стоила вам и вашей подруге мисс Грин нервов и, о чем я сожалею, здоровья.

Ага, ну конечно.

— Отпустишь — прощу, так и быть. Я не злопамятная. — буркнула я, понимая, что шансы такого варианта исхода очень малы.

— К сожалению, мисс Ган, этого я сделать не могу. И, прошу меня извинить, свои причины я объясню в ближайшее время, в эту субботу. Мистер Стил вам уже сказал, что вам обязательно надо быть там? Это только первый раз обязательно. Потом можете тратить это время как хотите.

— Да, я это знаю. А что будет?

— Ну, сначала будет обсуждение проблем жителей, потом простое знакомство с обитателями, потом будет чтение главы из Священного Писания. Не пугайтесь, вам нужно всего лишь быть на знакомстве. Но я боюсь, это не то, о чем бы я хотел с вами поговорить сейчас. Сюда, пожалуйста, на один уровень вниз. — мы подошли к развилке двух лестниц, с указателями «Атриум» и «Жилые помещения». Робот полетел направо, к жилым помещениям. А хотелось бы к «Атриуму». Ну я потом, совсем скоро, все здесь разузнаю. Надолго я здесь не задержусь.

Я прям умираю от любопытства, прям вот горю желанием узнать, что он мне хочет сказать! Уверена, что-то про верю, или про то, как надо себя вести в гостях, блин. Я че, мелкая совсем? Его бред я слушать не собираюсь.

Лучше по сторонам посмотрю, хоть интересного погляжу в этом Стойле.

Спустившись на один этаж вниз, я с роботом очутилась в широком коридоре, ведущем в обе стороны. Робот, не прекращая своих нотаций, взял вправо.

Бла-бла-бла. Вот что доносилось мне в голову от нравоучений летающей бочки. Переживет.

По дороге мы встретили парочку других пони, оживленно разговаривающих друг с другом о чем-то, интересующем только их самих. Ну а чем тут могут разговаривать? «Прекрасная погодка, не правда ли?» — «И правда, солнышко сияет, травка растет». Тьфу. А ничего так, что пока они на эти солнышко и травку смотрят, их уже десять раз бы убили? «Травка зеленеет, солнышко блестит, а мы, поняши — рейдеры, и мы делаем всем больно». Вот именно все так и есть. Ну а что? Подумаешь, солнце, подумаешь, облака разогнали.

Шме-шме-шме. Робот и не собирался прекращать свою тираду.

В стенах начали появляться окна, через которые можно было увидеть, что да как живется в этом отстойнике времен розовой нежной довоенной Эквестрии. Вот три жеребенка, примерно одного возраста с Маркедом, это, наверное, школа. Вот пожилая кобыла и жеребец помоложе сортируют оружие. Это наверное либо промытые фанатики, либо та оружейная про которую говорил Стил. Вот маленький бассейн с горячей водой, что аж пар подымается, это наверное сауна.

А, стоп. Мы пришли.

— И вот поэтому, мисс Голд, я надеюсь, что свое дальнейшее время вы проведете без каких-либо эксцессов. Мы пришли. Сейчас вас осмотрят, и у вас еще одна встреча с мистером Стилом сегодня. Приятного дня. — робот помахал манипулятором и улетел.

Не будем терять времени. Ну что у меня там осматривать? Клещей нет, ничего такого тоже, шерсть в чистоте держу, моюсь раз в неделю. Ну ладно, чего себе врать, раз в две недели. Ну ладно, чего там, раз когда в Ривер Дам бываю. Да я бы там жить осталась, если они там тупую вещь не устроили — налоги!

Ну это ладно, в другой раз объясню. А сейчас мне очень, до коликов в животе, хочется побыстрее это закончить. Быстрее начну — быстрее окончу. Так мне всегда мой отец говорил, упокой Богини его душу.

Открыв дверь, я уже собиралась разразиться тирадой типа «ну че встали, давайте быстрее закончим это грязное дело!», но слова застряли у меня в горле.

Дело в том, что единорог за главным столиком — этот тот, что с терминалом, с каталогами и прочей лабудой — просто спала. Да еще в какой позе! Закинула задние ноги на стол, раздвинула, да и вообще! Она еще и храпела!

Ничего не оставалось как подойти и нагло дернуть за ногу эту развратную кобылу.

Та даже не шелохнулась. Только всхрапнула.

— Слышь, соня, блоатспрайт залетит! — гаркнула я на эту пони.

— А? Че? Кто здесь? Я не сплю, я работаю! — ну хоть проснулась, и на том спасибо.

— Конечно-конечно! — на моем лице появилась улыбка. — Я сейчас пойду, расскажу как ты работаешь! Мастер будет приятно удивлен!

— Э, погоди, не надо ниче говорить этому Мастеру!

— Да брось ты, мне не трудно, что такого, подойти к ближайшей болванке, побить в корпус, да и сказать, что пони тут смердят из-за того, что сауна нормально не работает. Так, пустячки!

— Ну и че мне этот твой Мастер сделает? К себе поговорить заберет? — кажется, я уже довела эту пони до состояния белого каления — у нее дергаются желваки, а взгляд туда-сюда бегает.

— Ну, не знаю. Может быть, без еды оставит, а может, засунет манипулятор по гланды — кто ж его знает, этого сумасшедшего?

Единорожка посмотрела на меня как на сумасшедшую, а может, и как на последнюю дуру.

— Слышь, ты хотя бы узнала насчет чего стукачить, прежде чем угрожать! — на ее лице появилась ухмылка. — Так что, Голд, вали-ка в сауну, ванна и все прочее уже подготовлено.

Она показала на дверь с схематичным изображением кобылки и добавила:

— Там раздеваешься и без моей команды в ванну не лезешь!

— А если заснешь? — решила я подколоть эту пони. Ничего с ней такого не будет.

— Значит, будешь купаться в холодной воде, — отрезала та.

Ну и фиг с ней. Если что, я выйду и наору на нее. Спать будет в другое время.

За дверью оказалась еще одна маленькая комната, с работающими обогревателями — здесь наверное сушат вещи, или еще что-то делают. В раздевалке я, быстро сняв жмущий мне в коленках (и еще натиравший живот) надоевший мне за день комбинезон и запихав его в первый попавшийся шкафчик — а у меня не было ничего другого, целый день я хожу без ничего совсем — я попыталась снять свой ПипБак. Куда там! Зажим ни в какую не хотел открываться. Вот просто не хотел, и все! Не зная что делать, я решилась обратиться к этой пони, явно самой главной по сауне. И прочим... Мыльным приложениям.

Высунувшись из-за двери, я изо всех сил заорала, с целью позлить эту пони — пускай думает, что я ее за сонливую принимаю, пускай позлится. Начнет мне доказывать что она не такая и вообще. Сыграем в игру «докажи что не двухрогий!».

— Мам, смотри, вот эта пони, про которую я тебе говорил! — раздался знакомый голосок. Маркед?

Так и есть. Вон, стоит, а рядом стоит какая-то единорожка, с шерстью белого цвета, плавно переходящая в серо-синию гриву. Мать-истеричка, наверное. Едва увидев меня, высунувшуюся настолько, что чуть не показалась моя кюьтимарка на крупе, она быстро закрыла глаза жеребенку своей ногой.

— Маркед, отвернись, — коротко приказала пони.

— Но, мам, почему?

— Просто. Отвернись. — прошипела единорог и добавила. — Если не отвернешься, будешь под домашним арестом в комнате на неделю!

Блять, мне ее тут не хватало! Сейчас начнет мне тут выговоры, блин, крутеть ее на роге аликорна! А у меня типа проблем своих нет, еще и выслушивать нотации! Один уже достал, вторая начнет, вашу Селестию!

Хлопнув дверью, даже толком не закрыв, я быстро, не оборачиваясь, пробежала предбанник и со всего маху наткнулась на банщицу. Та только с ухмылкой посмотрела на меня и копытом повела за собой.

— Ложись, — указала она на кушетку. — И кто там соня? Вода уже небось остывать начала.

Ничего не говоря, я полезла на массажный стол, на котором находились разные баночки и духи. Воняло от него — оружие почище нестираных порток! Да я же задохнусь!

— Что, запашок, да? Не ты первая, не ты последняя от него шарахаешься, — единорожка поднесла к себе какую-то тряпочку и натирала передние копыта. — Да не ссы, блин, дело пяти минут, разотру шерсть мазями, времени мало.

Нафига меня тереть чем-то? И вообще, что тут делать будут? Но тут не я плачу за услуги, блин, так что мне рот заткнуть любой может. Так что приходится подчиниться.

— Знаешь, не так-то много тут в последнее время пони, который в первый раз через меня проходят, — продолжала пони растирая кремы и шампуни по всему моему телу, — так что давай знакомиться. Я Кэши.

— Странное имя для пони. — выдохнула я. Если мне шампунь попадет куда-нибудь внутрь, щипать будет и чесаться всю неделю, как будто и не мылась. Откуда знаю? Да блин, в Трейдинг Пост как-то купила шампунь, как пользоваться не знала, вот и по неосторожности вычудила. Потом караванщики от меня как от блохастой отходили.

— Понимаешь ли, этот Мастер, он иногда предлагает поменять имя, — продолжала тереть пони.

— Нафига?

— Нафига? А просто иногда это имя, он говорит, немного шокирует, — Кэш копытами показала кавычки. — Поэтому он так делает. Правда, никто не заставляет отказываться от старого, так что это личный вопрос. Я, вот, решила изменить.

— Нафига? — повторила я вопрос. Хорошо трет, однако. Уже и расслабон пошел.

— Потому что мое имя — Кэш Фор, ну ты поняла, — она показала на свою кьютимарку — бутылочная крышка в центре сердечка, — звучит уж очень вызывающе. И это не Кэш фор Лав, там предки имечко по-подробней выбрали.

— Большие оригиналы твои предки.

— Еще какие, блин! — надавила Кэш копытами на мой бок. — Моего сводного брата мать назвала Кэш Фор, ну не буду продолжать.

— Погоди, погоди, — расслабленное состояние не позволило мне сразу дойти до этой мысли, — так ты что, шлюха?

Блин, вот попала, им только доступ к телу дай, так все, пиши пропало, надейся что про это никто не узнает. Стыда не оберешься, прям хоть сбегай из этих свихнувшихся Пустошей потом!

— Я предпочитаю термин «эскорт». Или, на крайний случай, «торговля удовольствием». Или «торговля телом», если так нужны подробности.

Бля, бля, бля!

— Ты чего так напряглась?

Она тупая. Мастер тупой. Ну кто в здравом уме догадается поставить шлюху на должность банщицы? Да она же на этом месте со всеми жеребцами... Во все дыры...

Мозг вытащил все подробности этого дела, даже пускай я и толком несведущая в этой области.

Меня чуть не вырвало завтраком.

— Ладно, не нравится, как хочешь. — Кэш прекратила массирование и отошла. — Сходи в душ, смой все это, и потом прыгай в ванну. Я для тебя специально подогрею. Зайдешь ко мне вечерком? Я тебе отправлю сообщение через систему связи, ладно?

Ага, разбежалась. Только меня ты и видела.

---

— Итак, мисс Голд, по результатам многочисленных тестов у нас есть две вакансии для вас.

Я сидела в кабинете Стила и пыталась бороться с сном и всеобщим расслаблением после горячей ванны. Ванна ничего так была, вполне горячая, ну в самый раз, вот только все время лезла Кэш. То с пеной, то с шампунем для шерсти, то еще с чем-то. Ага, ну как же. Знаем мы их. В общем, я не вытерпела, и сказала ей что меня, это, того, в данном вопросе тащит не на кобыл, а на жеребцов. Та не сильно расстроилась, только предложила какую-то мазь для роста шерсти и гривы, сказала что это для меня по ее же настоянию. Она, видите ли, тут за всем этим и следит. В смысле за внешним обликом пони.

Тоже мне, модница блин. Пусть за своей следит, за своей я сама прослежу, никакого носа, лезущего куда не надо, мне совсем не надо!

В общем, я, как и мне сказали, после ванны поплелась обратно к врачу. По дороге мне не попадались никакие пони, и только роботы патрулировали коридоры. А я же не жравши с утра, а водные процедуры разожгли мне аппетит! Ну, я и долбанула какого-то робота, высказала все что о нем думаю, все что думаю о сауне, ну еще и настукачила, ничего такого особого. Выбила себе 2 сэндвича с сеном, и устроила себе обед. Ну а воду из-под крана в туалете выдула.

И вот сейчас я тут сижу, вся обомлевшая, блин, чуть ли не в дрему впадаю, а мне этот бред слушать еще надо! Заканчивайте уже, блин!

— Первая вакансия — работа на кухне, — продолжал Стил, — мы посчитали что вам это подойдет потому что, бесспорно, длительные путешествия в охране каравана требуют определенных навыков в кулинарии. И на кухне вы их можете проявить.

Не интересно. По крайней мере, сейчас, пока я не услышала второе предложение.

— Вторая вакансия — работа в оружейной.

Мог бы и сам за меня решить, дурень.

— Я выбираю второй вариант! — выпалила я. Ближе к пушкам — быстрее свалю. А ведь получить пушку — это один из пунктов моего плана! — Тот, что в оружейной!

И пофиг на то что, как сказал Стил, там нет патронов. Главное — получить пушку, желательно магическую. Почему? Да потому что здесь роботы везде! А у них такие же элементы питания! Валим одного робота — берем батарейки — валим другого — я в плюсе!

— Ну, я и не сомневался, если честно. Подпишите бумагу, — протянул мне лист с непонятными закорючками Стил.

«Я, ниже подписавшийся/нижеподписавшаяся, обязуюсь работать на Стойл-тек, в службе охраны Стойла 71.»

И прочая шелуха такого вида. Меня интересует только сколько получу! И какие плюшки будут. Тем более этой Стойл-тек уже нет двести лет.

А вот и зарплата.

«В качестве оплаты за услуги, представленные мной, я, ниже подписавшийся/нижеподписавшаяся, буду получать в день 1.75 общественных норм Стойл-тек.»

— Чуть более полторы нормы? А это много? — поинтересовалась я. А вдруг мне только хлеб и воду давать будут?

— У меня одна норма. Чего надо? Ставь подпись и все. — Стила вроде уже все достало.

Ну, если я буду получать больше чем Стил, то не помру. Он не помер, а у меня больше будет. Обломись, не поделюсь!

Где ставить подпись? А, вот здесь. Сейчас копытом приложу и...

— Стой! — заорал врач. — Ты, блин, еще крестик поставь! Ручкой подпишись, дура!

Сам дурак, мог бы и раньше сказать! Ладно, ручку в зубы и пишем «Голд Ган».

— Фсе, — не выплевывая ручку фыркнула я, — теферь фто?

— Теперь вот твоя копия — храни ее у себя. А вот сейчас я тебе электронный ключ сделаю, от комнаты твоей. Спальный блок А, сто восемьдесят четвертая комната. А-сто восемьдесят четыре, — Стил написал на бумажке номер моего жилища, — теперь ты там живешь. Программку и что делать дальше тебе уже робот отнес. Завтра начинаешь работать.

— Завтра? А выходного не будет?

— Не будет. Да не парься ты, работа не пыльная.

Угу, конечно.

В кабинете повисла пауза. Стил посчитал, что сделал все что нужно, и отвернулся к терминалу. Ну а я сижу как дура, блин, из-за того что не знаю что делать!

— А сколько времени? — решила я прервать тишину.

— А время на ПипБаке посмотри.

И в самом деле, сглупила я.

— Ну, чего ждешь? Особого приглашения? — уставился на меня как на умалишенную Стил.

— Ну я как бы не знаю как идти, а?

— Следуй указателям, и найдешь. Или как говорит Мастер, «Ищущий да найдет».

— А еще он ничего не говорит? — ухмыльнулась я.

— Да, говорит.

— И что же? — я решила что хватит тут уже засиживаться, пора к себе.

— Говорит что день рабочий кончился, десять часов вечера, если понадоблюсь — я буду здесь до часу ночи. До свидания! — с этими словами он меня вытолкнул в коридор и закрыл дверь.

Ну и гавнюк.

Шатаясь и спотыкаясь от усталости — а что такого, ванна горячая, массаж, нервы, и вообще, десять часов — я еле-еле нашла свой блок и свою комнату. Макулатуру, что лежала на кровати, я не разбирая свалила на пол. Завтра разберу. Сейчас — спать.

Заметка: Новый уровень!

Получена новая способность «Черная вдова»: по каким-то причинам отношение к мужскому полу у вас свое, особое. В бою вы наносите на 10% урона больше противникам противоположного пола. Так же вы знаете как и на что надо надавить вам в разговоре, чтобы получить желаемое.

Другая жизнь.

ЕСТЬ МАТ!

"Несмотря на отличия в поведении, помните: пони всегда остается пони. У него тоже есть чувства."

Утром меня разбудили. Наглым способом. А так хотелось отлежаться, уроды.

Ну сплю я, сплю, никого не трогаю, так с какого копыта меня надо будить в семь тридцать?!

— Может быть, все-таки дверь откроете? А то как-то стыдно голос поднимать так рано, разбужу ведь всех! — раздался приглушенный голос. Дверь глушила, ага. А вот в этой листовке сказано что комнаты любого Стойла являются звуконепроницаемыми!

Наебали, гады.

Не наебали. Но все равно гады.

То место, которое я посчитала кроватью, оказалось всего лишь зашарпанным диванчиком. А то, что я приняла за одеяло, было каким-то пледом с кучей заплаток. А само помещение — было какой-то узкой коробкой, в которой из мебели были только этот диван да тумбочка рядом с ним. Ну и две двери. Одна вела в коридор, другая еще в одну комнату. И вот там-то и была кровать.

Ну а я, видать, вчера так устала, что и не смогла добраться до нее. Вот и все дела.

Зазвонил звонок. В который раз.

— Да иду уже, иду! — заорала я. — Дайте встать по-нормальному!

Ох, и за что мне это все? Эти уроды как клещи, вцепились — и не отпускают! Вот когда я отсюда свалю...

Озарение вбилось в голову яркой вспышкой. Да эти лохи мне дали работу в оружейной! Вот дебилы! Да я же, блин, при первой возможности свалю нафиг! Во тупые! Ну кто рабыне дает оружие в копыта, пусть даже и без патронов? Только последний придурок.

Дзынь!

— Да пошел ты! — я кинула какую-то листовку в направлении двери. — Да заткнись уже! Че тебе надо?!

— Я просто помочь хотел, показать окрестности и все такое... Я тоже в оружейной работаю! Ну и решил помощь оказать, мне не трудно, а вам полезно! — произнес голос за дверью.

Ага, конечно. Так я и поверила.

Впрочем, какая разница? Если меня сейчас обманут, и устроят прием наркоты, то они могли это сделать раз эдак сто! Зачем им ждать пока я выйду? Незачем. А если там и вправду мой будущий коллега по работе, то лучше с ним завести хорошие отношения. Сбежим вместе. Ну, если он не долбаный фанатик.

— Иду, иду, — утешила я будущего знакомого, открывая дверь.

Будущим знакомым оказался темно-синий единорог с улыбкой во весь рот.

— Че лыбишься? Че веселого увидел, расскажи, вместе посмеемся. — рот до ушей, хоть резиной зашей, блин. Его улыбка раздражает.

— Да так, новому знакомству радуюсь, — смутился пони. Но улыбаться не перестал. — Вы Голд Ган, правда? Меня зовут Тайм Шот. Приятно познакомится!

— Тебе что надо в такое время, а? Тут все так встают чтоли? — я пожала протянутую мне для приветствия ногу. — А то я бы еще бы поспала.

— Ну, не все, но я вот вчера услышал что у нас будет новая сотрудница, а ей никто ничего не показал. Ну вот я и решил помочь. А у вас сегодня утренняя смена, она с восьми тридцати. Ну вот, — замялся Тайм.

С восьми тридцати?! А меня никто не предупредил, сами виноваты.

— Между прочим, не сказать что ты не красавица, но если освежишься, то будешь выглядеть на все сто! — ого, комплименты! Обидно только, что я свалю отсюда быстрее. Но он тоже ничего.

— Притормози, ловелас. С какого у меня утренняя смена?

— С восьми тридцати, — смутившись ответил Тайм.

— Не, ты не понял, — перебила я его, — я имею ввиду, почему у меня сегодня утренняя смена?

— Ну так ведь конверт дали с расписанием, там все написано, да и в контракте тоже, — промямлил единорог. Видно было, что вопрос каким-то образом сбил его с толку.

А, так этот конверт наверное у меня в бумагах лежал, когда я вчера приперлась к себе. Не заметила его, и с остальной белибердой скинула на пол.

— Ща, погодь. — я оставила Тайма у двери и пошла разбирать листовки.

«Добро пожаловать в Стойло 71», «Ваш новый дом — Стойло 71!», «Стойло 71 — наилучший выбор для вас и вашей семьи!», «Что такого особенного в Стойле 71?».

Честное слово, если там все листовки будут такими же, то тогда я никогда не знала что такое реклама. Не, я конечно знаю как рекламировать свой товар, да и всяких довоенных плакатов на своей жизни навстречала немало. Один, между прочим, про это Стойл-тек и говорил. В Ривер Дам было их отделение вроде. Или не отделение, но их эмблемы там были, точно говорю. Ну и торгуют там всякой высокотехнологической рухлядью, которая никому и даром не нужна. Всем нужны пушки, вода, еда и крышки. Чем мы в Трейдинг Пост и ворочаем.

Вот то, что я искала: конверт «Трудовой контракт Стойл-тек» и с моим именем в качестве получателя. Быстро его вскрыв, я вытащила из него маленький журнал с обложкой, гласившей «Работа в коллективе Стойл-тек», и трудовой договор. Вот в контракте я и нашла график своей работы.

Да вы офонарели пять дней с восьми тридцати утра до десяти тридцати вечера и два дня с десяти тридцати вечера до восьми тридцати ставить? А выходные когда? Я так не работаю!

— Слышь, Тайм, а чего это тут такое расписание неприкольное? — поинтересовалась я у него. Шутки ли, почти всю неделю работать четырнадцать часов в день! Да и вообще работа без выходных, а? Радует только то, что я здесь не собираюсь надолго оставаться.

— Да нормальное расписание-то, — фыркнул Тайм, заходя в комнату, — работа не пыльная, мы большую часть байки травим. У нас как? Оружие притащили, мы его разобрали-почистили, и снова сидим. К счастью, не часто нам пушки несут, так и сидим целый день. Вот на ферме...

— Что на ферме? — перебила я его. Если все будет так, как он сказал, то меня ожидает легкая работа.

— А на ферме рабочий день поменьше, правда, но там и пони побольше, да только все в раскорячку кверху хвостом все время, — пони скривился, — в общем, не кайф там.

— Бедняжки, надо бы их пожалеть, помочь им, — с легким сарказмом ответила я, кладя бумажки на тумбочку около дивана, — а то пропадут ведь.

— Ничего с ними не случится, там профи этого дела сидят, да и... — дверь сзади закрылась с громким шипением, и до конца расслышать фразу я не смогла. Да и кого волнует то, что другой выполняет трудную и грязную работу? Лишь бы не я, а остальные — это их проблемы.

— Не хочу торопить, но если мы не поспешим, то не успеем на завтрак. А на голодный желудок работать — себя не любить. — поторопил меня Тайм.

Тут я вспомнила что у меня вообще ничего нет. Только этот дурацкий комбинезон. Который еще жмет и трет. Вот попала...

Значит, так. Осмотрю пространство, найду что-нибудь на продажу, а потом выменяю на еду и воду. Хотя нет, только на еду. Вода из-под крана будет, да и просто питьевых фонтанчиков в Стойле много. Зачем тратить на что-то крышки, если можно это получить совсем бесплатно? Только больной будет так делать, или уж очень честный, или у которого крышки мутанты не сгрызают!

— Что-то потеряла? Может быть, я помогу? — Тайм уже занес копыто, чтобы открыть дверь, но в последний момент передумал.

— Скорее, у меня это нагло отняли. Я вот крышки ищу.

— Зачем? Там крышки не принимают. — нифига себе. И чем же платят?

Осмотр комнат ничего не дал. Ну, если честно, я и не удивилась. Что могло измениться за то время, пока мы мило беседовали? Появился бы сундучок с крышками с подписью «Люблю, целую, твой Дискорд»? Чудес на свете не бывает, и точка. Тем более, в комнатах и до этого ничего не было. Листовки, тумбочка, диван с пледом, кровать, гардеробный шкаф с дополнительным комбинезоном — если это и имело ценность, то только на толкучке и на большой ярмарке, которая проводится раз в три месяца в Ривер Дам. А так я их даже с места не сдвину, куда их еще таскать-то.

Единственно, что было в комнате в огромном количестве — это пыль. Но не ею же торговать?! «Купите нашу пыль, самую лучшую пыль на востоке от Ривер Дам!»?

— Голд, давай я тебе свою одну норму отдам. У меня как раз лишние есть, мне не жалко.

— Ты мне сам предложил — считай поделился. — ответила я. И так понятно, куда клонит, засранец, даже жеребенку понятно.

— Пожалуйста, — улыбнулся Тайм, — ничего что мы уже на «ты»?

К чему лишние фамильярности? Тем более, тут только банки ко всем обращаются на «вы». А роботы мне уже поперек горла встали.

— Ничего, куда идти? В животе со вчерашнего утра никакой еды толком не было, — пара сэндвичей же не в счет? Это так, перекус.

— Тут недалеко, — вышел за дверь единорог, — но сначала не мешало бы помыться, у тебя лицо все еще сонное. Душевые в конце коридора, направо, совсем недалеко. Я пойду тоже освежусь, тут пыли немеряно. А потом встретимся на выходе из блока, ладно?

— Ладно, — согласилась я.

Оказалось, моя комната находится в самом конце моего жилого блока, а коридор, ведущий от производственных и социальных помещений, упирался в тупик где-то через пять дверей. Вот в этом тупике и была развилка на душевые. Справа, как и говорил Тайм, были душевые для кобыл, слева, соответственно, для жеребцов. И хоть время, как мне казалось, было еще совсем ранее, но душевыми уже кто-то пользовался.

Ну а я что? А я быстро ополоснула лицо и уже собралась идти к выходу, как чуть не вдарилась в какую-то пожилую кобылу. Та от неожиданности только приоткрыла рот, ну а я, не дожидаясь скандала, быстро буркнула что-то, что можно было посчитать извинением, и побежала к выходу, любезно подсказываемым табличкой «Кафетерий».

Расходились тут, типа старые уже, чуть что не по их желанию, так сразу в скандал и брюзжание! Пожили — дайте другим пожить! Не особенные, от возраста золотом не покрываются. Сколько этих истеричек я повстречала в жизни — не счесть! И ладно там еще побурчат немного «совсем молодежь пошла, в мое-то время...», так ведь нет, надо на гриву ядом покапать, «такие-то сякие-то»! Вы мне не воспитатели, окаменелости, воспитайте своего возраста! Все равно вы такие древние, что вас еще сама Селестия воспитывала. Да вы уже без пяти минут как к Селестии и Луне на небеса отправитесь.

Вот так настроение и портят с утра. А, все равно оно и так никакое было. Разбудили в такую рань, да еще «обрадовали» временем «работы», и вообще, я тут не по своему желанию сижу! Все, день погублен с самого начала. И даже магия Дискорда не сделает его лучше.

Все еще поминая всех, кого могла вспомнить, я вышла из жилищного блока, к ждущему меня Тайму. Тот, едва увидев меня, замахал ногой. Здоровается. Всего-то пять минут назад отошел, уже и за «пока» можно считать?

— Привет, — все с той же широкой улыбкой сказал Тайм. — Пошли, я тебя со своим друганом познакомлю, мы все сегодня вместе работаем.

У него еще и друг есть? Прикольно. В смысле что мне на его друга как-то плевать было.

— Да, да, конечно, — все еще раздражаясь на все, тем более на его улыбку, закивала я. А рожа у тебя просит камня. Со своей улыбкой ты меня уже достал. Как будто звать тебя Стьюпид Смайл. Вот дать бы тебе по морде, да так бы дать, чтобы все зубы выбить! Хоть улыбка будет поменьше, и не будет так бесить.

Да куда ты спешишь, дебил?! Я тут за тобой еле-еле плетусь, урод, дерьмо браминье, не поспеваю, а он бежит-бежит, да и тянет меня при случае!

Внезапно Тайм резко остановился. А я по инерции, налетела на его круп.

Опа. Ну и ситуация. Пошлее не придумать. Кобыла лезет на жеребца.

ФУ, КАКАЯ МЕРЗОСТЬ! А НУ ОТВАЛИЛ ОТ МЕНЯ!

— А, не успели, — начал сокрушаться Тайм, — уже ушел! Мы всегда за тем столиком сидели. Ладно, пойдем туда.

Тайм взял меня за копыто и потянул к другому столику в углу кафетерия.

— А ничего, что там кто-то сидит? — за столиком и вправду кто-то сидел, вот только из-за плохого освещения, да из-за тряски тоже, разглядеть не удавалось.

— Да не, ничего, это мой друг. — все не сбавляя темпа выдохнул Тайм. — Привет, Маркед! Как мама?

Маркед? Это тот жеребенок-плакса что роботов боится? Тоже мне, «друг». С жеребятами дружить? Это же тупость! Хотя это и не удивляет, глядя на Тайма, легко усомниться что у того не все пони в голове. Даже странно, что он работает вместе со мной! От такого можно что угодно ожидать.

— Привет! — заулыбался Маркед, откладывая вилку. — С мамой все хорошо, она скоро подойдет. Ой! Здрасте, мисс Ган!

— Так вы уже знакомы? Когда успели? — удивился Тайм.

— Скажем так, — процедила я, садясь за столик, — с Маркедом я вчера встретилась когда тот был должен проводить меня от вашего доктора. Но так сложилось, что вместо этого он быстро убежал от меня, поджав хвост.

Эти слова здорово удручили мелкого. А я что? Я ничего. Огорчился — переживет. Жизнь не сахар, и уж тем более не сплошная белая полоса. Пускай привыкает. Хотя, чего ему привыкать? Он здесь наверняка всю жизнь проведет, в этой роскоши, где каждый улыбается и все прям из себя элементы Доброты! Тьфу! Много ли добреньких в Пустошах, где каждый думает о том, как выжить?

— Голд, ты вчера заказывала себе завтрак? Нет? — прервал мои рассуждения Тайм.

— Что? Нет, не заказывала. А что, так надо? — во прикол будет, если мне сейчас ничего не дадут.

— Ну, желательно. Просто если заявку не пишешь, то тебе по норме выдадут только стандартный паек. Ничего особенного, просто некоторым не нравится. Ладно, сиди, я сейчас принесу. — конец фразы единорог прокричал, отходя от нашего столика.

Едва Тайм отошел, как к столику пришла знакомая единорожка. Ну да, именно та единорожка, которую я вчера увидела в приемной сауны. Это тогда я ее мельком разглядела, а сейчас ее хорошо видно, несмотря на плохое освещение.

Мама Маркеда была белым единорогом, прям как ее сын. Ну, за исключением прически. Если у жеребенка грива наползала на глаза мелкой острой челкой, то у его матери шевелюра развевалась локонами во все стороны, напоминая... Ну не знаю. Волны на реке? Ну, такими волнистыми локонами. Хотя нет, ее грива состояла из локонов разной длины, которые сначала падали вниз, а потом завивались вверх.

Выпендрежка. Ну нафига так кичиться? Сколько времени на нее угрохала? Не то что у меня — утром мокрым копытом раз влево, раз вправо провела — и готова прическа! Хороший, нормальный зачес. Минимум времени, минимум усилий, как монстр не выгляжу. Не то что у некоторых, копытами показывать не будем.

— Здравствуйте, — решила я все-таки познакомиться. Просто молчим тут все, да и эта миссис «Вычурная Грива» в меня уперлась взглядом. — Что-то не так?

— Здравствуйте.

И опять над нами нависла тишина, только слышны глухие разговоры пони по соседству, да лязгание посуды. Не хочет разговаривать? Ну и пусть. Наверное Маркед ей все про вчерашнее рассказал. Что она там про меня думает — мне все равно. У нее свой жеребенок есть, вот пусть она ему все и выговаривает. А мне на ее мнение глубоко пофигу.

Ну и правильно. Этой миссис «Мама-истеричка» только сын и нужен. Вот, он опрокинул на себя сэндвич с какой-то липкой гадостью, так она уже все, салфетку левитирует и шерсть оттирает. Ну что он, сам не сможет чтоли? Вот когда у меня будут свои жеребята... Ну а пока думать об этом рановато. Не встретила я своего жеребца. Все какие-то хлюпики одни попадаются, или ненормальные. Зато когда встречу, будем самая что ни на есть пара.

— А вот и завтрак! Голд, держи, это твое. Сегодня блинчики! С джемом! — возник рядом Тайм, левитируя два подноса. От тарелок, что лежали на них, исходил сильный аромат яблок и чего-то очень похожего на хлеб. Из чего они там это готовят? — Привет, Бала!

— Привет, Тайм. Как у тебя дела? — тихо поинтересовалась единорожка. Бала? Идиотское имя. Да почему-то тут у всех идиотские имена.

— Спасибо, нормально! А у тебя? Тебе уже лучше? Все хорошо? — и, не дожидаясь ответа, показал на меня копытом. — Знакомься! Эта прелестная кобылка — Голд Ган! Она у нас работать будет!

— Да, я знаю. — посмотрела на меня эта «Бала» пустым взглядом. Или, может быть, я ошиблась. Ее серые глаза не вызывали никакого желания назвать их «живыми». Хотя, легкое покраснение вокруг зрачков ясно говорило, что все-таки кто-то эмоции выражал. И очень ярким способом.

— Вот и здорово! А ты как, Маркед? В школе все хорошо? — Тайм положил поднос с завтраком передо мной и принялся за свою еду. Точнее, сначала он приложил копыта к груди и добавил. — Помолимся же, друзья, за то, чтобы каждый голодающий имел кусок хлеба! — а потом уже принялся за еду.

Опа. Ну, не удивительно. А что можно ожидать от кучки тупых пони, сидящих в тупом Стойле и во все уши слушающие своего тупого Мастера? С которым, если я все правильно помню, у меня завтра встреча в атриуме? Даже не встреча, а просто какое-то собрание всех пони, здесь живущих?

Удивительно было то, что ни Маркед, ни его мама — уж ее имя навсегда запомнишь, ага — жест Тайма не повторили. А ни в чем ни бывало продолжали есть. Да они уже помолились, мы ведь позже пришли. Ну а я не такая дура, чтобы верить во всякий бред. Пошли они все к гончим, ни Селестия, ни Луна не готовили эту еду. И уж тем более они ее уже никогда не раздадут. Так с чего их благодарить?

Ладно, фиг с ними. Живот забурлил и начал настойчиво напоминать о своевременном принятии пищи. Вот так всегда, едва увидев еду, мой желудок поет песни. Ну, если я не была сытой. А сытой я была не очень часто. Даже так — часто я голод лишь перебивала. Ну хоть сейчас побалую себя. Блины с вареньем? Яблочным? А что это такое?

Через минуту, когда я все-таки решила начать прием пищи, переборов свой страх перед лепешкой, подозрительно напоминающую браминью, при этом сильно пахнущую хлебом. Надо сказать, я не отличаюсь особой брезгливостью — за кусок еды вообще-то и убить могут — но мне стоило больших усилий хотя бы даже взять в копыта один блинчик. И вот только я хотела откусить от него кусочек, как...

— Мама, а почему мне нельзя скушать блинчик как мисс Ган?

Ох блин. А что такого? Ну взяла я в копыта эту лягнутую Селестией лепешку теста, так что не так? Я молитву не прочитала? Я оскорбила принцесс?

— Потому что кто знает, где ты ходил своими копытцами? — спросите у принцесс, они вам точно ответят. Передавайте привет.

— Но они чистые! — возмутился жеребенок и протянул их прям в лицо матери. — Я их перед завтраком мыл, честно!

— Маркед, я тебе верю, — Бала отодвинула копытца от своего лица, — но хорошие пони кушают используя вилку и нож. Ты же хороший пони?

— А я, значит, такая-растакая, ем с копыт, и я, значит, плохая пони, так?! — взбесилась я. Не, так дело не пойдет. Я что, пони в рабство беру? Я их убиваю ради своего удовольствия? Я, значит, их насилую просто так?! Или я похищаю пони и запираю их в одном Стойле с идиотами и истеричками?!

— Я такого не говорила. Я просто...

— Я просто тебе рог обломаю и в круп запихаю, усекла?! — я оперлась на стол и приподнялась. Никто. Не. Смеет. На. Меня. Наговаривать. Всякую. Чушь! — Была бы плохой пони, я бы твоего Маркеда уже на куски разодрала, когда он вчера расхныкался!

— Голд, Бала, давайте не будем... — попытался вмешаться Тайм, но я его одернула.

— А давайте без давайте, а?! А иначе я и тебе...

Внезапно мою голову обволокло темно-синие свечение, и я просто рухнула в кресло. Бала, как ни странно, тоже была в своеобразном коконе, а рог Тайма едва сиял. Единственное, что я почувствовала, так это умиротворенность и всякое отсутствие желания дальнейшего препирательства.

И почему пони ругаются? Зачем? Вот, наорали друг на друга, совсем испортили настроение, а смысл? Чтобы потом дуться? Вот сейчас мы улыбнемся вместе, попросим прощения, и все будет хорошо.

— Голд, Бала, не находите ли вы обе лишним извиниться? А то действительно, как-то неудобно получилось, — мягким голосом прошептал Тайм.

— Не находим, — ответили мы одновременно. Я заулыбалась. Бала, впрочем, тоже.

— Ты уж меня извини, Бала, пожалуйста, я не хотела. И ты, Маркед, извини за вчерашнее, — добавила я с самой теплой улыбкой. Зачем такому славному малышу печалиться? Пускай не грустит, он еще совсем маленький!

— Ничего. Ты нас тоже извини, просто... — замялась Бала. Ну, ее понять можно. Перенервничала просто, ну и...

Я лишь махнула копытом.

— Ладно, мы тогда пойдем, — единорожка засмущалась и пошла к выходу. Маркед засеменил за ней.

Цок-цок. Цок-цок-цок.

Почему-то это напомнило мне время когда я была жеребенком четыре года от роду. Ну что я тогда делала? Пыталась догнать маму и укусить ее за хвост. Чтобы не заблудиться в Пустошах. Черный-черный аликорн, в черной-черной пещере... Заберет тебя, если потеряешься!

— Прелестная картина. Жеребенок и его мама, — прошептала я. — Сколько они тут уже?

— Год. — Тайм допил свою кружку.

— Год... Это долго? — я начала стукать копытом об копыто. Не знаю почему, но звук мне казался очень приятным. Цок. Цок.

— Долго, двенадцать месяцев. — единорог завертел головой и с беспокойством в голосе спросил. — Ты в порядке, Голд? Я не переусердствовал?

— Я в наиполнейшем порядке! Лучше себя никогда не чувствовала! — распростерла я копыта. Зачем? Да обнять его, успокоить, чего он так мучается? Мне ведь хорошо... А он грустит! — А что ты сделал?

— Ты-то в порядке, да вот сейчас ты — не ты, — Тайм отодвинулся от меня, — это заклинание... Как бы его назвать... Успокоения? Нет, не успокоения, вы бы все равно злились...

— Заклинание примирения? — подсказала я. Я не чувствовала никакой злобы ни на кого, только какое-то легкое чувство, как будто что-то меня изнутри греет и освещает. Я готова аж взлететь. — А может, это заклинание Внутреннего Солнца?

— Да, точно. Заклинание примирения. Именно это. — закивал Тайм. — Вот только оно рассеется скоро...

— А мне и так хорошо. С этим все куда лучше...

---

— А мне и так хорошо! Без этого все куда лучше!

Я готова была порвать этого Тайма на кусочки! Да каким местом он вообще думает! Чтобы в чужие мозги лезть, а?! Да еще таким наглым образом! Да я его! Да я ему! Да он у меня! Да я у него!

Ну он... Ваще! Совсем охренел, падла?!

— Девочки, не ссорьтесь, — пробубнил земной пони за верстаком. — А не то я напишу на вас рапорт.

— Да пошел ты! Это не тебе он мозги полоскал, а мне! Тебе бы понравилось?!

— Ну не знаю. Зато точно знаю, что если кто-то не угомонится, — пони повернулся к нам лицом, — то этот кто-то точно получит такую же порцию заклинания и рапорт! И разошлись по углам! Бабулька слегла, а значит, у нас будет работы на всех, ясно?

Тупой Тайм, тупой этот Гризер, тупое все Стойло, тупой этот тупой Мастер!

Это тупое заклинание «Залезу в мозги, суну туда свои грязные копыта и нос и устрою там вжим-вжим-бум-бум» прекратило свое действие как раз после того как мы вошли в оружейную. Тайм познакомил меня со своим другом — Гризером, большим земным пони с тряпкой, пропитанной маслом и кровью, в качестве кьютимарки, и тут до меня дошло, что что-то было не так. Одна встряска головой расставила все на свои места: первое, в кафетерии было совсем очень странное, и второе, что всю дорогу до места работы я ходила с абсолютно дурацкой улыбкой! Не знаю, что меня бесило сильнее всего, но за оба пункта Тайм получил немало оплеух. И, по-моему, я оттянула ему уши. А еще неплохо было бы разломать ему рог или что-нибудь еще поценнее. Ничего, переживет, урод.

Блин, все еще копыта трясутся. От злости.

— Начальник! Что делать-то будем? — если вам сказали что вы идите на работу, а работы нет, ожидайте самого плохого — не прогадайте. Да и вообще, путешествуя по Пустошам, ожидайте самого ужасного. Не будете разочаровываться и говорить «а я-то по другому думал!».

— «Что делать, что делать?» — Гризер сидел за столом, обложившись разными книгами и журналами. Помимо этого на столе лежали всякие запчасти и ствол от разобранного оружия. — Переодевать комбинезон, вот что! У тебя что, рабочего нет?

— Нет у меня рабочего. — если не ошибаюсь, то мне никто никакого другого комбинезона не давал. Только один этот, который мне мал. Уроды. — Да и какая разница?

— Ну, если будешь пачкаться в масле, то сходишь к Кэши, она отмоет.

Э, нет, поняши. Не не не. К этой шлюхе? Я лучше сама помоюсь.

— И где мне получить такой? Свой не дашь поносить? Я вечерком верну. — обратилась я к Гризеру. Комбинезон Тайма мне даром не нужен, да и вообще ничего от него не нужно.

— Я конечно знал, что я слишком горяч для кобыл, но это самая прямолинейная попытка попросить меня раздеться. — он усмехнулся сквозь густые усы. О Богини... Если не тупой фанатик, то какой-то извращенец. — Да успокойся же ты, я пошутил. Твой в раздевалке висит, сорок первый размер. Возьмешь и переоденешься.

— Что, прям здесь?

— Да, прямо здесь! А мы посмотрим! — Гризер со всей силы стукнул копытом об стол. Отовсюду посыпались гайки, разные трубы и прочий металлолом. — Уж больно ты симпатичная! И давай, поторапливайся, работа не ждет!

— Гризер, пожалуйста, давай не будем особо расходиться, пусть Голд возьмет комбинезон к себе и у себя поменяет одежду. Ну в самом деле, тут какая-то неувязочка вышла... — пролепетал Тайм, выглядывая из-за блока, который он поставил, чтобы уберечь голову когда я его пыталась отмутузить.

— У, помолчал бы вообще! — я замахнулась копытом. — Чтоб ты сдох, мул вонючий!

— Оба заткнулись! Голд — пять минут на переодевание у себя в комнате, не успеешь — я пишу рапорт! Тайм — иди умойся, и вообще, тебя кобыла побила, мог бы и приструнить ее! — заревел во весь голос Гризер. Вся эта ситуация его явно не веселила. Скорее наоборот, очень сильно злила.

А я что?! Я виновата? Мне в мозги лезут, так что утритесь, конские яблоки, уроды лягнутые! И вообще, я правильно поступила! Ко мне лезть не надо когда я не прошу! Да и еще с такими тупыми... намерениями! Лезешь — так хоть лезь с нормальным предложением, чтоб гончие вас всех задрали! Да и еще какой-то рапорт хочет написать, ага. Плохо себя веду, ага. Боюсь я его до ужаса.

— Но ведь Всевышние не приемлют насилия... — прошептал Тайм. У, бедняжка, Всевышние помахали тебе копытом и сказали «нельзя», а то «а-та-та»?

— Я же не говорю про мордобитие! Так, замяли дело. Успокоиться надо, а то мы тут пушки не ремонтировать будем, а ломать только. Голд, ты еще здесь? — Гризер повернулся ко мне лицом. В копытах он держал тряпку, всю в масле, которой он на меня и махнул. — Время уже идет!

В этом Стойле какие-то тупые пони, думала я у себя в комнате, переодеваясь. Тупые уродские дебильные пони-идиоты. Сил не хватает объяснить насколько они тупые. Половина лбы крошит об пол в молитвах, половина стоит рядом и тупеет за компанию, и получается что здоровая я тут одна только? Вспоминается рассказ отца о пони, что жил среди гулей. Жил-был пони, и жил он в одном городке с гулями. Жил, не тужил, да потом и сам стал гулем. Или помер, не помню. «Такая мораль, Голд» говорил мне отец, «потому что часто мы становимся теми, с кем мы живем». И честно сказать, нет никакой разницы, стал этот пони гулем или копыта отбросил — все равно идиот. Мог бы оттуда свалить. Если тебе дерьмо не нравится, то ты не трогаешь его и вообще держишься от него подальше.

Нда, и все проблемы только от того, что решила путь срезать. Сколько корить себя из-за этого буду! Впредь никогда без каравана из поселений не вылезу! В караванах пони хотя бы нормальнее будут, да и вообще, терпимей и безопасней. А еще за это платят крышками. Крышки — мои самые лучшие друзья, крышки — …

— Все, вернулась? Вот и славно.

Ну а как же. Ушла, переоделась, вернулась. Могу сказать одно — этот рабочий комбинезон с кучей карманов нигде не трет. Ну, еще то, что в нем куда легче работать тоже можно считать за большой плюс. Отвертки там всякие положить или еще что-нибудь. Стойл-тек, Селестию их. Все для пони — это их девиз.

Эх.

— Гризер, что мы будем делать? — я приготовила инструменты и села напротив его.

— Тоже, что и вчера, Голд. Будем чинить пушки. — он протянул мне журнал. — Держи.

— «Оружие будущего»? — я прочитала название. Это будущее — для кого-то прошлое.

— Зачем мне это? — Затем, Голд, — прокряхтел Тайм из угла, где он вытирал пыль и грязь, — что у нас тут в большинстве случаев оружие магическое.

— А ты, как мне сказали, — добавил Гризер, — магическим оружием не пользуешься.

— Ну да, так и есть, — правда, обыкновенно я магическое вооружение не использовала, а продавала из-за нескольких причин. Первое — я привыкла стрелять из винтовок, пистолетов, ружей и прочих пушек, использующих патроны. Второе — батареи для энергомагических пушек стоили непозволительно много, а про их вес я совсем молчу. И самое последнее — если не дай Богини встречу Рейнджеров, то их мое стрелковое оружие не заинтересует. В отличии от магических винтовок. — Но журнал-то зачем?

— А затем, чтобы ты его прочитала и вникла в суть дела.

Ну, логично. Я даже удивилась. Не все тут с пустыми мозгами, оказывается. Проблема в том, что я не люблю читать. Читают яйцеголовые ботаны из Ривер Дам и Стил Форт, которым делать нечего, у них, видите ли, других проблем нет! Не, я не против почитать какую-нибудь бумажку, если время есть и мне она интересна, но, не знаю к чему, к сожалению или счастью, такие мне не попадались. Да и зачем? Всему, что я сама знаю, меня научил отец. Как оружие чинить — отец, как из него стрелять — отец, как зелья пить и антибиотики колоть — отец, как разговаривать — отец, хорошее от плохого отличить — тоже отец. Как торговаться — сама научилась, не трудно, особенно когда ты на полученные крышки купишь либо одну бутылку Спаркл-Колы либо две и еще пожрать чего-нибудь. Как готовить всякую редкую растительность — ну, это тут немного мама, но в основном тоже сама. Методом проб и ошибок. Так что яд тоже смогу приготовить. От которого пучить будет. Неделю.

В основном, журнал был посвящен коротким интервью на две-три страницы с представителями оружейных компаний, таких как «Бум Индастриз», «Солярис», «Айроншэд ФаерАрмс» и прочих, прочих, прочих. Не так интересно, совсем не познавательно, полностью бесполезно. Вот то, что меня могло заинтересовать — а это чертежи магических винтовок, или хотя бы на что их можно разломать — вот всего этого не было. Самое интересное в нем было только то, как построить магический пистолет в домашних условиях, используя лишь спарк-батарейку, что являлась переносным топливным элементом для роботов и всяких мелких генераторов, и немного металлолома. Да и то меня обломали в конце — он не смертельный. То есть из него нельзя убить какого-нибудь засранца. Или робота.

Да кому нужна пушка, из которой убить нельзя? Оружие — гарантия безопасности, а если ты никого убить не можешь, то это тебя делает самой легкой добычей на свете.

Два часа мы сидели и ничего не делали. Тайм подметал и собирал всякий мусор из углов, Гризер сидел и попивал свой чай из термоса, а я сидела и откровенно скучала. Не совсем так, просто все вот это как-то не складывалось с понятием «работа». «Работа» подразумевает что вы работать будете, а не сидеть как... как куча идиотов и играть в «Кантерлот»! Я вообще про эту игру в первый раз слышу. На поверхности все играют либо в «Проведи караван», либо в «двадцать одно». А я и не играю ни в одно, ни в другое. Не то чтобы мне сильно не везет, так, раз на раз не попадает, но это простой способ просрать все свои крышки. Которые я таким трудом зарабатываю. Не, цену крышкам я знаю. Хотя, знала случаи, что кто-то и выигрывал там по две, по три тысячи. Но сколько проиграли до этого? На своем опыте я не собираюсь это узнавать.

— Гризер, я не понимаю, что я тут должна делать?

— Я думал ты знаешь, Голд! — он отвлекся от игры. — Мы чиним здесь пушки!

— И где же они? Сегодня у нас что, выходной день, да? — с издевкой в голосе спросила я. — Тогда я пойду, а?

— Сейчас, выходной, как же! У нас тут нет выходных. О! Стой! Аллея Министерств? Покупаю! — с какой это дури он так волнуется? Это всего лишь игра. — Теперь у меня целый район! Ха!

— В смысле, нет выходных? — нет, я, конечно, помнила то тупое расписание смен, но все-таки...

— Вот так! Смотри, каждый день работы тебе выдают социальные нормы Стойл-тек, так? — по ходу, сейчас мне тут и выскажут, как здесь все работает.

— Ну да, — согласилась я. — Одна и семьдесят пять.

— Ну вот. Каждый день ты тратишь одну норму на еду и прочие услуги как пошив одежды, как сауна, ну ты поняла?

— И у меня остается чуть меньше одной нормы под конец дня, так? — начала я догадываться про суть вещей.

— Именно! — закивал Тайм. — Но за два дня у тебя уже полторы лишних нормы, а за четыре — три.

— И раз каждый день я трачу одну, а за четыре дня у меня еще есть три, то получается, я могу эти три нормы просто проесть и никуда не ходить?

— Ну, я надеюсь ты поняла весь этот процесс. Он не такой уж и сложный. — спасибо, только что меня чуть ли не назвали глупой кобылкой. Когда я совсем не глупая! Я прожила на этих чертовых Пустошах всю свою жизнь, все свои двадцать один год! Это не место для тупых, да! — Кстати, говоря о работе. Вот и наш первый заказ.

Первый заказ? Ну наконец-то. Переходим от нытья по поводу отсутствия работы к нытью по поводу наличия работы. На которую я не подписывалась. На которой меня вообще быть не должно! Где я вообще быть не должна! Да вся эта Пустошь быть не должна, блин! Чтоб ее, эту Пустошь, крутели-вертели на роге у аликорна. Сумасшедшие лягнутые Пустоши, с сумасшедшими лягнутыми понями, кто еще не сдох от нее.

А так как это Стойло тоже в Пустошах, то оно автоматом подходит под определение «сумасшедшее лягнутое». И так как пони здесь тоже живут, грубо говоря, в Пустошах, то они тоже «сумасшедшие лягнутые». А как иначе объяснить то, что они называют заказом две едва потрескавшиеся магические винтовки и боевое седло с лопнутыми ремнями? Я бы не назвала это ни работой, ни даже заказом. Потому что работы минут эдак на... пятнадцать. Резину заменить, корпус винтовки подлатать металлоломом. Вид будет не торговый, конечно, но там нужно не блестящую пушку в масле, а работающую...

Так, стоп. О чем я вообще думаю? Эти винтовки стреляют по пони, а потом этих пони таскают сюда! Да не это меня беспокоит! Эти винтовки пойдут наверх, к этим дуболомным фанатикам, и мне же будет труднее отсюда убежать! Что это значит? Это значит то, что эти пушки надо каким-то образом сломать. Сломанные пушки не стреляют, это всем и так понятно.

Но надо себе одну пушку оставить. Не буду же я убегать с поврежденной пушкой, так? Так. Значит, одну или две надо себе взять. Да можно же вообще и даже тот пистолет из журнала собрать, если бы он мог кого-то убить. Как оружие он только в качестве маленькой палки сгодится. В копытную дубасить. Совсем не вариант, совсем не вариант. В ближнем бою мне с роботами не тягаться — у них у каждого по пиле. Черт, да на них с копытами бросаться — самый быстрый способ покончить с жизнью. Если эти роботы под контролем Мастера будут убивать. А они могут.

Значит, в мой план побега добавились два пункта: сломать пушки для пони наверху, и забрать целую пушку себе. Две пушки, будет в самый раз. Это первый пункт. Раздобыть боевое седло — это два. Ну или сделать его из подручных материалов...

Цели получены, осталось только решить как я их буду добиваться.

— Голд, а Голд, — вывел меня из раздумий Гризер. Чего ему еще надо? Не трогай кобылку когда она мечтает, а не то... А что не то? В общем, не отвлекайте меня, вам не трудно, все равно вы и без меня справитесь. — Ты в порядке?

— В полном. Хотя нет, не в полном. Тайм с его заклинанием. У меня от него голова болит. Кстати, а где Тайм?

— Отошел, не надолго, не бойся. — ага, ну чего мне его боятся? Это он мне в ответ ударить не может, а могу ему рыло начистить. Гризер внезапно нагнулся ко мне, так что наши носы чуть не соприкоснулись и перешел на шепот. — Голд, маленький совет: не пытайся устраивать тут скандал или какой-либо еще разбор мнений.

— С чего это? Я привыкла добиваться своего, если что-то мне не нравится, и действую я вполне нормально, — таким же заговорщическим шепотом ответила я. Честно, если мне все тут капают на мозги, а мне это не нравится, то как мне им это сказать, кроме как дать по морде? Можно и договориться, но они лезут как мухи на дерьмо.

— Понимаешь, обыкновенно Мастер забирает к себе одного из скандалистов. Не знаю зачем, но через несколько дней по радио либо объявляют о смерти, либо ничего не объявляют.

— И что происходит когда ничего не говорят?

— А кто знает, — Гризер буркнул и пододвинулся к верстаку, стоящему около стены. — Иногда этот несчастный возвращается, но он уже железно верующий и готов слушать этого Мастера до посинения, но чаще всего их больше никто здесь не видит.

— Так вот как тут фанатиками становятся! Как просто, хочешь чтобы пони стали тупоголовыми идиотами, только тебя и слушающими во все уши, так промой им мозги, да! — я развела копыта в стороны, показывая, как все это очевидно. — А кто бузит — того вне очереди! Круто!

— Да не так все это! — Дискорд тебя побери! Тайм вернулся. Попались. Теперь наговорит тут этому Мастеру, а потом Селестия знает что в его лягнутой этой же Селестией голове произойдет.

— Да ладно? Может, объяснишь? — ухмыльнулась я. Вот начнет сейчас врать напропалую, вот начнет как будто жизнь его на одном волоске висит.

— А чего объяснять? — огрызнулся он. Да, да, конечно. Не надо глупым пони объяснять как и что. Пусть Мастер сам и расскажет.

— Все просто. Хочешь — верь, хочешь — не верь. Вот и все. Никто тебя насильно не заставляет, дело добровольное.

— Ага, добровольное дело. И к нему идут тоже добровольно. А о чем вы там разговариваете, когда он к себе кого-то вызывает? Если не секрет? — зачем я спрашиваю? Он сейчас будет прятаться и молчать, чтобы лишнего не высказать. Можно даже не пытаться. От фанатиков ничего путного не добьюсь.

— А я откуда знаю? Я никогда у него не был, никогда его не видел, и вообще, сам уверовал, что такого? Ты меня отговаривать будешь? — Тайм неожиданно спокойным тоном выдал обвинение.

— Э, ну как бы... — меня сбили с толку. Ву-ху! Я ему что, нянька? Он пусть сам решает, решил стать болваном — он от этого страдать будет, не я. Я всего лишь хочу, чтобы от меня с этим отстали и не трогали меня вообще! А еще лучше, отпустите меня на обратно на Пустошь!

— Давай так, чтобы сразу и навсегда было понятно: не хочешь стать верующей — не хоти дальше, слова тебе никто не скажет, тут таких неверующих сорок с лишним пони. Захочешь — сама уверуешь. — Да я в голодный год за пакет чипсов такого бы не сделала! — Да, я понимаю, это все как-то ненастоящим выглядит, сам так думал, когда сюда попал. И что? Пустоши же ведь. И это, кстати, не самый худший вариант. Сама знаешь, работорговцы еще хуже.

— Да, отмаза на все случаи жизни! «Голд, у нас пропал караван, что случилось?» — «Не знаю, это же Пустоши!», — передразнила я единорога. Он меня уже достал.

— Прям как бабулька говоришь.

— Прям как какая бабулька? — переспросила я.

— Голден Кап.

— Погоди-ка... Та самая Голден Кап?! — удивилась я. Если это правда, то... Эта Голден Кап была хозяйкой трех... нет, пяти торговых караванов. А пять торговых караванов — это пять по пятнадцать пони, плюс пять по двадцать браминов... Торговый оборот каждого такого каравана будет эдак... Блин, большие числа... В общем, больше чем двадцать тысяч! Да это же дофига крышек! Это можно половину Трейдинг Пост скупить! Да что там Трейдинг Пост, на эти деньги можно купить Антс Нест! Если они кому-то понадобятся вообще. Да и платят там нормально так. Вот только туда и лезут дофига пони. Кто как охранник, кто как брамин — натащит на себя добра выше крыши и тащит.

Так вот куда она делась! И весь ее караван! А то как пропала пять лет назад, так и все думали что все, отбросила старуха копыта. А оно во как вышло!

— Ну и что, она тоже верить начала?

— Неа. — спокойно ответил Гризер, откладывая починенное боевое седло подальше от рабочего места, чтобы не мешало. — Как была бабкой, которая считает крышки и время за работой, так ею и осталась.

— Именно! — поддакнул Тайм. — Вот как сейчас помню, она на нас орала в караване что мы не хотели через Валунистые Земли идти, так она нас грозила без крышек оставить!

— Остынь, Тайм, — одернул его Гризер. — Разве ты не должен, того, на крышки не обращать внимания?

— Ой, кто бы говорил. Расскажи Голд как ты сюда попал.

— Не хочу. — земной пони отвернулся и отложил отремонтированную винтовку к боевому седлу. Быстро работает, однако.

— Ну расскажи, — попросила я. Не очень мне интересно это все было, но за разговором Гризер мне не будет делать замечания о том что я не работаю. А так он все за меня сделает.

— Ну ладно, — сдался Гризер. — Жил был пони, звали его Гризером, и как-то раз наплел он на уничтоженный патруль Стальных Рейнджеров. Обрадовался Гризер, обобрал трупы, да вдруг видит: идет еще один патруль, из четырех пони.

— Но Гризер пожадничал и решил взять все и побежать быстро-быстро, как могли позволить ему ноги, — с издевкой в голосе ухмыльнулся Тайм. — Но бедный Гризер был настолько перегружен, что он мог бежать очень медленно.

— И тогда Гризер решил побежать в Валунистые Земли.

— Думал Гризер, что Стальные Рейнджеры, зная о славе этих земель, оставят его в покое.

— Но не тут-то было! — воскликнул земной пони. — Стальные Рейнджеры не оставили его в покое! Гризер бежал и бежал, плутая между оврагов и камней, как вдруг неожиданно, из пустоты возникло пятнадцать пони! Закидали они парализующими гранатами бедного Гризера и патруль, и очнулся он только в Стойле 71. Вот и все.

— Вот и все, — повторил Тайм. Нда, прикольная история.

— А как ты сюда попала? — Гризер закончил осматривать последнюю винтовку и приступил к ее ремонту.

— Ну как, очень просто, — замялась я. Ну как им сказать что я сама сглупила, но чтобы это выглядело совсем не так? — Шла я себе, шла от Ривер Дам до Трейдинг Пост, решила дорогу сократить, зашла на Валунистые Земли, тут меня и поймали. Поймали, посадили в клетку с единорогом, и на следующий день проводили в Стойло.

— Заливаешь, — оскалился Тайм. — Не все говоришь.

— Да? И что же я не договариваю? — я вздернула левую бровь.

— Ну, то, что ты устроила там большую бучу.

На лице у Гризера появилось выражение «нифига себе кобыла».

— И что? Знай, я могу повторить это с тобой, если мне не понравится как ты будешь себя вести. — пригрозила я единорогу. Пусть знает наших.

— Я бы сказал, что это заслуживает какого-то восхищения... Если это не было бы таким очень непродуманным поступком. — Тайм, кажется, даже не испугался.

— О правда?

— Правда. Мне кажется, этот поступок очень похож на поступок Биг Макинтоша.

— Кто такой Биг Макинтош? — не поняла я. Это у них что, какой-то крутой пони?

— Ну, был такой пони до того как были сброшены бомбы. Известен своим героическим поступком, когда он спас принцессу Селестию от смерти. — встрял в наш разговор Гризер. Он уже закончил чинить последнюю магическую винтовку и уже просто скучал, опираясь на стол.

— У, так этот парень для вас типа святого? — с сарказмом спросила я. Вопрос, на который ответ уже и так известен, зная этих фанатиков. Уверена, они все что угодно связанное с принцессами в список «на что надо молиться» поставят.

— Кто сказал? Нет, конечно. — Тайм закатил глаза, давая понять, что объясняет совсем уж прописные истины. — С чего ты взяла?

— Вы какие-то совсем тупые. Он спас Селестию от смерти, а вы его за обыкновенного пони считаете, — развела я копытами. Они его благодарить за это должны, в копыта кланяться, или что они там делают в этом случае.

— Как можно спасти от смерти Всевышних, если Они бессмертны? Я не говорю что поступок был очень глупым. — Тайм скрестил передние ноги на груди. — Самопожертвование, да еще осознанное — это тебе не из пистолета стрельнуть.

— То-то я Селестию и Луну только на картинках видела. А вот остальные аликорны убивались еще как, — указала я на противоречие в логике у Тайма. — Что делает Принцесс такими особенными?

Глаза Тайма расширились от ужаса. Гризер, как ни странно, тоже смотрел на меня как на какого-то страшного монстра.

Кажется, я что-то не то и что-то не так сказала... Вот теперь мне тоже страшно. Скажу что-нибудь не то, и... Особенно помня то, что от Мастера мало кто возвращался, а с своими мозгами никто, то кажется, что сегодня еще одна пони будет ходить и улыбаться во все лицо. И, конечно, будет славить Всевышних... тьфу, в смысле Принцесс!

— Голд, — нервно сглотнул Тайм, — ты ведь не думаешь что Всевышние... Ну, не знаю как сказать... Имеют что-то общее с этими мутантами?!

— А что? Рог есть, крылья есть. Похожи ведь, — надо как-нибудь по осторожнее, а то еще расскажет все... Что бы такого сказать? — Но ни разу не видела чтобы эти аликорны поднимали Солнце или Луну!

— Голд, если чейнджлинг примет твою форму, то извини, — вздохнул Тайм, — я никогда тебя от него не отличу. Снаружи вы будете похожи, а внутрь я заглядывать не умею.

Кто такие чейнджлинги?

— Ты вообще про что? Про каких-то чейнлинков начал, — начала я недоумевать. Я не такая умная пони, чтобы все про всех знать.

— Чейнджлинги — монстры, которые копируют внешность пони, — объяснил Гризер, — а Тайм хотел сказать, что хоть эти аликорны и похожи на Принцесс, но общего ничего не имеют. Поэтому верующие называют их мутантами, а за аликорнов считают тех аликорнов, что жили до войны.

Ничего не понятно, а если вся эта тема потечет в том же русле, то первое: моя голова этого не выдержит, а второе: они меня заболтают до посинения. И сделают такой же фанатичкой. И не важно, в какой последовательности это будет. Я не хочу ни одного, ни другого. Черт возьми, да все что я сейчас хочу, так это свалить отсюда побыстрее! Побыстрее, и подальше! Лишь бы быть уверенной в том, что я больше их никогда в своей жизни не увижу! Я готова даже обратно в Кантерлотскую Пустошь ползти, через все радиоактивные болота и степи! Через все довоенные города, фонящие так, что пони умирают через три часа, через все военные объекты, в которых роботы непонятно что защищают! Я отлично помню, в каком состоянии там все к северу! Все, что когда-то принадлежало Министерствам или армии Эквестрии, все, абсолютно все, было уничтожено заклятиями зебр! Точно помню, отец все пытался найти любое здание, принадлежавшее Министерствам, чтобы вынести хоть что-нибудь, но ему так и не удавалось найти хоть что-то кроме фундамента и остовов высотных зданий в городах.

Дискорд меня побери, такой страх я испытывала всего лишь несколько раз в жизни, но каждый раз со мной в этот момент что-то обязательно случалось! То меня зажмут насильники в углу, то меня работорговцы схватят, то Анклав или Рейнджеры атаку проведут, но сейчас! Сейчас у меня паника без особенной причины! Я так больше не могу!

Нервно озираясь по сторонам, я пыталась успокоиться и отдышаться, а не то еще хуже станет. Отец мне всегда говорил: «Голд, никогда не теряй голову и всегда держи себя в копытах! Если запаникуешь — то постарайся успокоиться как можно быстрее. Пони в панике ничего не соображают и быстро становятся легкой добычей для кого угодно!» Вот прав был мой отец, всегда был, сколько знаю, а его советы мне всегда помогали! Вот, надо и сейчас придти в себя, и тогда на холодную голову я смогу что-нибудь сообразить...

Да что-нибудь. Только что?

Ладно, сейчас не до этого. Успокоюсь и соображу.

У-у-ух. Вдох, выдох, вдох, выдох. Так, я спокойна. Я совершенно спокойна. Как кирпич. Как кирпич, которым я дам по морде Тайму, чтобы не лыбился во всю рожу, как сейчас! Абсолютно спокойна. Как камень.

Пытаясь успокоиться, я решила осмотреть оружие, с которым работал Гризер, так как, если не ошибаюсь, они тут только одной модификации на все поселение с Стойлом. Как оказалось, эти пушки отличались от тех, что я обыкновенно видела на поверхности. Начну с того, что у этих пушек было два режима стрельбы. Нет, не одиночными и очередями, а лучом магии и энерго-магическим импульсом. За переключение способа ведения боя отвечал маленький рычажок возле держателя батарей. Магический луч был привычным в понимании того, что он калечил пони — в этом он не отличался от вооружения, до которого тянулись Стальные Рейнджеры, до того как они поменяли свое название. А вот импульс был интереснее. Импульс поражал... как их там... нервные клетки организма, во! Хоть и не понятно, что это означает. К сожалению, несмотря на все такие премудрости, он был предназначен не убивать, а всего лишь оглушать пони. Мощности, отдаваемой батареей на один выстрел, хватало, чтобы парализовать пони моего веса с двух выстрелов. Скорострельность в режиме парализатора была заметно ниже по сравнению с скорострельностью лучом, но с такой мощью это были проблемы того пони, в которого стреляли. Огорчало такую радость только два момента: требовательность к батареям — за один выстрел, не важно в каком режиме, пушка съедала три — нет, я правду говорю — три батареи обыкновенной зарядки, или две усиленного заряда; и второе — малый магазин — всего на десять выстрелов. Но в целом оружие могло дать прикурить даже пони в силовой броне, про лохмотья я вообще молчу. Хоть я не разбираюсь в энергетическом вооружении, отсутствие энергетического талисмана, преобразующего заряд в смертоносный луч, меня удивило. Я даже не поверила что данная пушка может стрелять. Как я потом узнала у Тайма, все оружие к ним поступает «как есть»: ничего из него не вытаскивают, и как оно здесь лежит, так оно и в боевом седле. Гризер был настолько добр, что показал мне принцип работы данного устройства.

До конца дня я так и не смогла успокоить разгулявшиеся нервы. Даже половину того времени, которое я отпросила у Гризера на обед, я потратила чтобы добраться до Стила, попросить у него лекарство от стресса, и просто уйти ни с чем! Остальное время я пыталась успокоиться в душевой недалеко от моей комнаты. Куда там! Так после того как я вернулась обратно в оружейную, эти два дебила врубили на полную громкость музыку, транслирующуюся по радио Стойла. Ну я то думала что у них те же самые пластинки что и в Ривер Дам, с тихой спокойной музыкой, а там! Там оказалось совсем не так. И вот только через пятнадцать минут, когда я заорала «вырубите вашу дурацкую музыку, ваш бац-бац-бум и вуб-вуб-вуб-вуб на мозги долбят почище молота по железу!» они решили переключиться на неспешный джаз.

Я не хочу Эквестрии в огне,

Всего лишь хочу огонь в сердце твоем зажечь...

О Богини.

---

— Друзья! Сегодня я рад представить вам наших новых товарищей: Голд Ган и Грин Блоссом! — вздернув манипуляторами, прокричал робот. — Пожалуйста, пройдите сюда! — он указал на возвышение у трибуны.

На следующий день, как мне сказал Стил когда он мне выдавал диагноз, и как напомнил Тайм, встретивший меня утром у моей комнаты, мне следовало пройти в Атриум в десять часов. Из всего, что я могла вспомнить и разузнать у Тайма, это было на подобие какой-то общей встречи, которые проводились раз в неделю, где Мастер — не сам, а с помощью консервных банок, как обычно — проводил беседы со всеми желающими. Не сказать что я особенно сильно желаю с ним разговаривать, а по правде, совсем не желаю, но первая встреча обязательна. Слава Богиням, на остальные можно не ходить.

Не так уж и сложно, если учесть что половина дня будет выходным — то есть делай что хочешь, где хочешь, только держи себя в рамках — только если ты отметишься на этом долбаном собрании! Просто галочку поставь, отсиди, послушай всякий бред в пол уха, и вали побыстрее!

Атриум представлял собой очень большую комнату. ОЧЕНЬ большую комнату. И это действительно было так. Очень большая комната с трибуной и дверью позади нее, и потолок очень высокий. Сам атриум был еще вроде двухэтажным: если поднять голову, то можно было увидеть два балкона с мостиком посередине, куда я и вышла за полчаса до начала встречи. Всего полчаса, а атриум уже был полон разных пони. Кто-то разговаривал друг с другом, кто-то читал объявления, кто-то вел беседу с роботами, кто-то читал книги, кто-то еще что-то делал, в общем, все были заняты своим делом. Не сказать что было весело, но все это очень сильно напоминало торговые ряды Трейдинг Пост. Такая же толкучка пони, все друг к другу обращаются по разным делам, гвалт, шум — не хватает криков «куда, падла, а заплатить?!», «а в морду не хочешь?». Только все куда тише. Собственно, через некоторое время и началось собрание. Было объявление по радио, просящее всех утихомириться и занять места. Меня вся эта чепуха не очень сильно привлекала, поэтому я хотела сесть где-нибудь в заднем ряду и не высовываться до того момента как разрешат уйти, но куда там. Подлетел робот, и мягким настойчивым тоном попросил сесть в первый ряд. Как оказалось, впереди всей толпы сидели новоприбывшие пони. Ну то есть я и Грин.

Когда я увидела Грин, то мне показалось что она стала самым уродливым гулем каких только свет не видывал. Шерсть на ногах спеклась и вырезана так, что можно подумать что ее живьем жрал лишай. Ей не меньше моего досталось, это видно. Кьютимарка обуглена, как будто от порчи, и железяки каждое движение поддерживают — оказалось что у нее парализовало задние ноги. Нда, оставайся здесь жить, тебе поможет твой сосед, понятно что он тебе нравится! Улыбаетесь друг другу, влюбленные голубки, тьфу на вас!

Так и оказалось. Едва я заняла место между проходом и Грин, как та сама представила меня своему другу. Серого единорога с белой гривой звали Хелпинг Хуф. Что это было не его настоящее имя, показывала его кьютимарка: повешенный пони на виселице. Но то, что он всерьез слушал Мастера и верил в всякую белиберду, было понятно даже издалека: как Тайм, он постоянно улыбался и всегда спрашивал, чем он мог быть еще полезен. Если честно, то из всей компании фанатиков, с которыми я имела "счастье" быть поверхностно знакома, а это были Дабл Чек, Тайм Шот, Брайт и Летал, он был самым странным и пугающим. От пони с такой кьютимаркой я ожидала не помощь получить, а последнюю веревку что я увижу в моей жизни. На моей шее.

Это хоть показывало, что либо эти фанатики не являлись теми, кем они были на самом деле, либо Мастер действительно был очень хорош в своих речах. И в промывке мозгов. По крайней мере, для меня вся эта затея точно ничем хорошим не кончится.

Ну а пока он держится рядом с Грин, помогая ей в любом движении. Она медленно встанет — он стоит рядом и помогает, она с трудом взбирается на возвышенность — он ей ноги помогает переставлять, буквально магией поднимает и опускает, что Грин совсем не нравится. Видно как она него шипит, но в то же время она чуть ли не сияет от радости. Видать, помимо ног ей еще мозги поломали. Внешние манипуляторы сильно сковывали ее движения, так что подъем на трибуну занял у нее много времени.

— Спасибо, мистер Хуф, — поблагодарил робот. Единорог просиял, — надеюсь, у вас с мисс Блоссом все в порядке. Но если что, не стесняйтесь обращаться за помощью.

— Обязательно, Мастер. Можно я здесь постою?

— Совсем не нужно меня об этом спрашивать, я уверен, мисс Блоссом не откажется от вашей помощи, — робот прокашлялся (хотя мог ли робот прокашляться — не знаю.) и повернулся к толпе пони, сидящим перед трибуной. — Друзья! На этой неделе, совсем недавно, к нам присоединились еще две души из Пустошей! Давайте поприветствуем их! Мисс Голд Ган и мисс Грин Блоссом! — робот включил аплодисменты. Толпа тоже захлопала в копыта. — Позвольте спросить, как вы получили свои кьютимарки? Никто вас здесь не осудит, но если вы не желаете говорить в силу своих причин, то так и скажите! Мисс Ган, давайте начнем с вас.

А чего с меня надо начинать? Начните с Грин, мне первой как-то зазорно.

— Ну я продавала ружье, вот и получила. Что такого? — с вызовом я глянула на робота.

— Совсем ничего, — невозмутимо ответил робот. — Я и не такие видал. Ну а вы, мисс Блоссом?

— Можно я начну издалека? — что, не хочешь говорить про Антс Нестс? Давай, не стесняйся. — Как пожелаете.

Грин вздохнула и начала рассказывать свою историю, уперевшись взглядом в пол.

— Я родилась в деревушке под названием Антс Нестс. Если кто не знал, то у нас дома почва — сплошной камень, и выращивание каких-нибудь растений является очень тяжелым трудом, — она перевела дыхание и продолжила, — поэтому наша деревня питается в основном только хитином и мясом радтараканов и муравьев, входы в их ульи расположены рядом с нашими домами. Единственное растение, которое может у нас расти — это ядовитый листовой плющ. И так как охота на муравьев — наш способ выжить, то ясное дело, что этим занимается все, кто может держать оружие. Как-то раз я увидела как два муравья, отрезанные от своего улья, ходили кругами вокруг зарослей плюща. Через некоторое время они съели по листку, и совсем скоро, они оба умерли. — Грин подняла глаза и обреченным взглядом посмотрела на аудиторию. — Так я поняла что плющ ядовит не только для пони, но и для муравьев. Спустя неделю я стала собирать его и тереть до образования кашицы. Эту кашицу наши охотники потом кидали в рой муравьев, те его ели и потом умирали. С тех пор наша деревня стала жить немного лучше. Ну а свою кьютимарку я получила когда приготовила первую смесь, — закончила она свой рассказ.

В атриуме нависла тишина. Сама история Грин меня не поразила — на Пустошах много кто живет в полной жопе. Что Грин у себя дома занимается вредной работой — это меня тоже не удивило. Охрана каравана тоже работа не из приятных и безопасных — можно получить очень много дыр и ожогов от кого угодно. А что? Жить всем хочется.

— Мне действительно жаль, что ваш талант заключается в приготовлении вредных веществ, и если бы я знал об этом раньше, я бы мог вам помочь. — робот вздохнул. То есть воспроизвел звук вздоха! Почему я начинаю говорить об этих жестянках как о живых существах?! — Но извините, что так получилось. Если бы я только знал...

Везде поспеть не мудрено, если сожалеть о том, что ты не смог помочь всем пони в Пустошах, то можно и с ума сойти! О себе надо заботиться, а то не успеешь оглянуться, уже и труп! На других просто времени не хватит. Да и это кем же надо быть, чтобы чисто физически успеть помочь всем пони? Надо быть, емое, бессмертным аликорном, чтобы и от голода не умереть, и вообще! Задача для жеребят: из всех аликорнов есть две особенные, назовите их имена. Правильно, Селестия и Луна, принцессы Эквестрии. А кто скажет что они делали? Правильно, правили. Хреново правили, если посмотреть вокруг. Так хреново, что нет уже Эквестрии. А раз нет Эквестрии, то с какого мы должны их почитать? Правитель заботиться должен о своих подданых, а эпичные провалы этих двух мы и так все знаем! И элементы Гармонии тоже могут идти в жопу Найтмер Мун!

— Но, мисс Блоссом, если вам не трудно, не могли бы разъяснить одну деталь? — робот вывел меня из раздумий. — Насколько я понимаю, в Антс Нестс ваши навыки очень ценились. И все же, некоторые черты вашего поведения показывают то, что вы покинули свой дом не по своей воле.

— Извините, — Грин снова уперлась взглядом в пол, — но я бы не хотела об этом говорить. Простите, — добавила она почти шепотом.

— Тут незачем извинятся, мисс Блоссом, — успокоил ее робот, — у всех бывают моменты, о которых не хочешь говорить. Даже у меня. Но если вы пожелаете высказаться чуть позже, то знайте: я вас не осужу, чтобы там не было. Пусть судьей будет тот, кто сам без греха.

У меня появляются сомнения, что она все ему сегодня вечером и расскажет. Вот сама прибежит и, плача в жилетку, все выдаст. Я бы не поделилась с ней никаким секретом — слабая она духом. Правда, у меня и секретов особенных нет.

— Большое спасибо, мисс Блоссом и мисс Ган. Вы можете сесть на свои места, и, если захотите, то можете остаться на чтение Писания. — предложил робот. Я, пожалуй, откажусь. — Если нет — то можете идти. Кто-нибудь еще желает обсудить свои проблемы? — робот обратился к публике.

Из толпы поднялось копыто жеребенка. Одновременно с разных сторон посыпались пшиканья, но жеребенок ноги не опускал. В конце концов, робот его заметил.

— Да, Маркед? — опять он? Что за назойливая мелкота! Да он уже в печенках сидит! — Ты хочешь что-то сказать или выйти сюда?

Вместо ответа жеребенок начал пробираться через свой ряд. Вслед за ним со вздохом поднялась и его мать, пытавшаяся его остановить. Но Маркед был непреклонен. Совсем скоро он вытянул мать на проход и вместе с ней пошел к возвышению.

Пока я спускалась к своему месту в толпе пони, я успела заглянуть в лицо Балы. В ее глазах читалась мольба о помощи, но я решила не вмешиваться. Это их семейное дело, а я, хоть и не держала на них зла после вчерашнего инцидента в кафетерии, как-никак вместе пострадали от магии Тайма, желала узнать чем все закончится. Точнее, я хотела не совсем этого — скорее, я хотела узнать какие будут действия Мастера. Не думаю, что Мастер прямо сейчас сможет им что-либо сделать — слишком много здесь народу. Хотя, кто знает, может это его и не остановит.

Робот, между прочим, терпеливо ждал, пока Бала и Маркед подойдут к нему поближе. Манипуляторы с глазами начали дергаться, отодвигаясь и пытаясь поближе рассмотреть парочку. Маркед от такого внимания вжал голову в плечи.

— Что-то случилось, Маркед? — робот смотрел одним глазом на жеребенка, другим — на его мать.

Единорожек повернул голову куда-то вбок и что-то едва слышно пробормотал. Но летающий шар его все равно услышал.

— Кажется, я начинаю понимать суть дела, — ответил робот. Что бы там ни было, Мастер все равно в курсе дел, — но боюсь, я уже все испробовал, чтобы помочь вашему самочувствию, миссис Фаер. Сколько я не пытался, я не могу понять причину вашего поведения. Вы ведете совсем не так как я ожидал. — не ожидал что тут не все будут тебя слушать и верить во всякую чушь? Звучит как будто ты слабак в своем деле.

— Конечно, как можно узнать как пони себя будет вести, если ты не на их месте, а сидишь где-то как и смотришь как будто ученый над подопытными?! — Бэйл нахмурилась.

— Верно подмечено, миссис Бэйл Фаер. Вся моя вера — один социальный эксперимент Стойл-тек.

Он вообще сейчас о чем? Что ты, урод жестяной, будешь с Балой, в смысле, с Бэйл, делать, а?

Нет, честно, это имя ей куда больше шло, не то что Бала. Бэйл Фаер хоть как-то страшней звучит. Теперь понятно, что означает ее кьютимарка — большой желто-красный круг с черепом пони посередине. Повешенный пони, череп в огне — у меня тут что, у одной нормальная кьютимарка?

— Тогда отпусти нас, живодер! — неожиданно громко закричала она на весь атриум. — Мы все тут из-за тебя и твоей тупой религии сдохнем!

— Пожалуйста, миссис Фаер, успокойтесь. От моей веры еще никто не умирал. Мне запрещено убивать кого-либо.

— Да?! — у Бэйл начали дергаться глаза, — тогда почему тут пропадают пони?! Тогда где мой Стилл?

— Сожалею, но ваш муж умер от удара током, когда он чинил сломанный терминал. — робот был сама невозмутимость. Ясное дело, железке все пофиг. — Его смерть — большая утрата для всех нас.

— Ты врешь! Ты забрал его! И ты убил его!

— Честно вам говорю, своей душой клянусь, пред Всевышними это скажу, не убивал я его! — взмолился робот. Не понимаю, зачем Мастеру что-то доказывать? Слишком много геммороя от этого. Взял бы к себе и промыл бы мозги. — Я вам показывал видео, там все ясно было видно! Он умер от короткого замыкания!

— Ты это все подстроил и ты его убил! — с криком бросилась на него единоржка.

— Извините, дорогие друзья, но мы продолжим спустя пару мгновений, — обратился робот к толпе, уворачиваясь от ударов разгневанной Бэйл. Голову единорожки объяло серебристое сияние, и ее тело, с глухим стуком ударившись об летающий шар, обмякшим грузом сползло вниз.

Толпа начала шушукаться. Сначала зашептали задние ряды, потом волнение перешло в центр, и наконец, пони позади меня тоже начали разговаривать.

Вот он, отличный шанс, когда все внимание роботов и фанатиков сосредоточено на конфликте впереди, можно подбить пони на восстание! Нас больше, нас орда, целый табун! Наваливаемся, ломаем роботов, берем под контроль Стойло, и все! Мы в выигрыше! Кто готовит еду? Пони в Стойле! Кто чинит оружие? Пони в Стойле! Кто в Стойле находится? Мы находимся! И это Стойло будет нашим! Пони на поверхности просто с голода умрут! А там можно что угодно с Стойлом делать. Можно разграбить, можно новое поселение основать. Емое, да если все удастся, мы зададим жару и Трейдинг Пост и Ривер Дам! Рейнджерам тоже не сладко придется — такую конфетку в отличном состоянии пропустили, будут себе копыта с досады грызть!

Шептания сзади удержали меня от моей пламенной речи.

— Что это с ней?

— Ей надо успокоиться, нельзя так!

— Да что же с ней такое? — услышала я шепот за моей спиной.

— Да что это с вами со всеми? — обернулась я к пони, сидящей сзади. — Вы здесь сидите как не знаю кто!

— Не понимаю о чем ты, — ответила моя собеседница, гнедая земная пони, — что с нами не так?

— Только не говори что тебе здесь нравится! — выпалила я.

— А что мне тут должно не нравиться? — пони округлила глаза. Я начинаю полагать, они все-таки здесь все сумасшедшие.

— Мастер держит взаперти, учит нас как жить, и нас об этом не спросил. — процедила я сквозь зубы. — Похоже на работорговцев.

Собеседница только покрутила копытом у виска. Все, это лишняя трата времени. Ее убедить мне не получиться, как бы я не старалась.

Шум начал понемногу утихать. Но на замену приглушенным голосам пришел тихий плач. Едва он был услышан, как все переговоры стихли окончательно, и пони обратили внимание на то, что происходило перед толпой.

А там происходило нечто. Бэйл лежала на полу, обхватившись за шею Маркеда, и рыдала навзрыд. Честное слово, за последние три дня я на плакс нагляделась на всю оставшуюся жизнь! Смените репертуар, или вырубите свою рыдалку, смотреть противно! Я понимаю еще мелкий жеребенок, но когда взрослая пони — а под взрослой пони я понимаю пони с кьютимаркой — это уже ни в какие ворота не лезет!

Ух, я сперва даже вздрогнула от испуга — мне показалось, что оба единорога загорелись серым пламенем! Присмотревшись, я поняла свою глупость — Маркед и Бэйл просто находились в магической ауре. Маркед едва слышно шмыгал носом, а его мать, как я уже сказала, не пыталась остановиться. Над всей компанией неподвижно висел робот с потухшими окулярами.

Не успела я понять что происходит, машина включилась, дернула манипуляторами и начала раздавать указания:

— Мистер Стил, не могли бы вы отвести миссис Бэйл Фаер и Маркеда в их комнату? Я был бы очень признателен, и прошу извинения, если вы хотели что-то со мной обсудить, — не дождавшись ответа, робот повернулся к дергающийся в истерике и стучащей по полу изо всех сил копытами единорожке и сказал утвердительно-извиняющимся тоном. — Теперь мне все понятно. Я думаю, вы знаете как надо вести в такой ситуации. Вам настоятельно рекомендуется строжайший покой и никаких сильных всплесков эмоций. — робот покачал манипуляторами из стороны в сторону. — Неужели я выгляжу таким чудовищем в ваших глазах, миссис Фаер?

Кричащую разные проклятия Бэйл Стил вместе с Маркедом буквально вынес из атриума. Что там узнал про нее Мастер, то что он раньше не знал, и то что так ее напугало? Совершенно неожидано мне стало очень жаль единоржку. Да и Маркеда тоже. Я вспомнила, как тот переживал за маму когда я встретила его в первый раз в кабинете у Стила, и у меня у самой защипало глаза.

Так, не плакать! У меня нет причин сейчас для рева! И своими слезами ты им не поможешь! И себе сбежать уж точно! Слезы вообще ничего не решают в этом мире! Я не собираюсь сбежать из Стойла, затопив его!

Робот подождал, пока дверь, ведущая в жилой отсек из атриума не прошипит и не закроется, скрывая семью и врача, и продолжил:

— Прошу извинить за вызванное недоразумение. Я могу еще кому-то помочь?

Желающих не нашлось.

— Тогда те, кто желает уйти, могут уходить. — робот достал большую книгу и положил ее на трибуну, перелистывая страницы.

К моему удивлению, я была единственной. Я не понимаю этих пони.

— Сегодня, братья и сестры, темой нашей беседы будет третий дар Всевышних — душа. Что есть душа? Душа, друзья мои, есть неотъемлимая часть каждого живого существа, малого иль большого, сильного иль слабого... — донеслось до меня в то время как я выходила из атриума.

---

После того, как я покинула атриум, я пошла в оружейную. К себе идти — так мне делать у себя нечего, в душ — ну я только вчера была там, да и пахнет от меня только машинной смазкой, совсем слегка, а больше и не к кому. Да и в оружейной у меня чисто свой интерес — если я не буду готовиться к побегу, то как я сбегу отсюда? И роботов я убивать чем буду, соплями и нытьем?

Стойло казалось совершенно пустым: ни одной живой души, ни одного робота. Ну это понятно — к главному выходу можно было добраться только минуя атриум, о чем в самом атриуме важно говорили таблички «Основной выход». Ну а в атриуме сейчас ведется собрание, все пони и роботы там. Так что было бы самоубийством прямо сейчас бежать. Да и не с чем, если честно.

Для побега мне нужны всего лишь несколько вещей: две пушки — раз, боевое седло — два, в самом деле, не в копытах мне же оружие держать; припасы для пушек — три. Нужно бы еще включить в этот список еду и медикаменты, но это уже второстепенное. Границу Валунистых Земель я примерно знала, если не ошибусь с направлением, то за один день я смогу добраться до Трейдинг Пост. Если ошибусь — тогда четыре дня до Ривер Дам. Заблудиться я не собираюсь, да и негде: Трейдинг Пост на востоке, Ривер Дам на западе, Антс Нестс далеко на севере, у подножья гор. К югу дикие земли и Торхув, там всегда можно что угодно найти, а если мне очень сильно «повезет», и я выйду к реке по пустынным территориям, то по течению я всегда выйду к Ривер Дам. А так вокруг Валунистых Земель всегда ходят караваны, у них дорогу и спрошу.

Итак, что у нас с пушками? А с оружием у нас не густо. Нам его приносят, мы его чиним, и в конце рабочего дня роботы его уносят. У меня были только две идеи добыть это оружие: или начать побег с ним до окончания смены, или после работы напасть на роботов и отнять силой. Первый вариант был совсем глупый: мне пришлось бы разбираться не только с роботами-охранниками, но и со своими коллегами. Да и припасов нет и сделать не из чего. Я тут ни одной гильзы не увидела! Второй был в плане мордобития легче: мне требовалось избавиться только от роботов. Проблема в том, что нечем устраивать мордобитие. Не копытами же!

Хотя...

Журнал! Там же схема как построить энергетический пистолет! Пистолет — это же хоть какое-то оружие, правда ведь? Даже не смертельное, мне же им не убивать сейчас надо! Мне только чтобы робота оглушить и с него снять пушку. Охранники летали с такими же винтовками, и у них точно есть заряды к ним. Мне немного нужно, совсем чуть-чуть! Гонимая внезапной догадкой я со всех копыт вбежала в оружейную. Как и все Стойло, в нем никого не было, ни одной живой души. Ха! Все сейчас в атриуме и слушают, что такое душа. Как будто никто и не знает. Душа — это... Ну душа это! Все просто и понятно и в объяснениях не нуждается.

Гризер журнал не забрал, он так и лежал на столе, где я его вчера оставила. Тайм, а он у нас за уборщика, даже рогом не посветил, чтобы убрать его подальше. И даже мой рабочий комбинезон не протер, ленивый круп. Так, схема требовала несколько листов из металлолома, полметра проводов, и спаркбатарею. Тьфу, я уже путаюсь что нужно.

Все необходимое я нашла в шкафах с запасными частями. Металлолом я раскатала на верстаке, и через несколько минут — благо конструкция была простой, как крышка — в копытах у меня лежал новенький пистолет. Вид у него, конечно, был совсем не торговый, и собирала я его второпях, и провода из ствола торчали вразнобой, но стенд проверки оружия, доступ в который был только у сотрудников оружейной, находящийся в соседней комнате, и, видимо, им пользовались совсем не часто, показал, что он все-таки стреляет. Не лучом, а скорее белыми молниями. Ну и пофиг что не смертельный. Как я уже сказала, мне не убивать им надо. А стоило бы припугнуть парочку пони.

Теперь о спаркбатарее. Не знаю почему их оказалось очень много в запчастях, наверняка для роботов, но батарейки не хватит надолго — быстрее провода испортятся или корпус перегреется. Так что использовать его в качестве основного оружия — да бросьте, лучше арматуру найти и ею в морду гончей тыкать. Слишком слабый этот пистолет, в журнале так и написано, что он предполагается для самообороны, согласно законодательству округа Торхув. Надо его достать и стрелять в направлении пони, пока он не испугается и не убежит далеко-далеко. Плевать я хотела на законы давно умершего города! Сам Торхув сейчас такая фонящая клоака, что туда даже гуль в своем уме не полезет, если у него осталось что-то в голове. Да и огромная зараженная всем чем только можно территория вокруг него тоже не очень благоприятствует прогулкам под луной.

Если честно, то и даже с одной батареей пистолет слишком слаб, чтобы вырубить робота с трех-четырех выстрелов. Скрепя сердце и дрожа от страха, я очень аrкуратно проводами подсоединила вторую батарею к первой.

Так, током не шарахнуло, выброса радиации тоже не произошло, провода горелой обводкой не запахли, осталось только направить на стенд и нажать на кнопочку...

З-З-ЗАААП!

Вот теперь и провода завоняли, и корпус нагрелся, а молния — теперь ее уже было ярко видно — уткнулась в стенд и оставила большое черное пятно.

Мамочки. Вот запалят меня сейчас, и устроют допрос, «а что это ты тут делаешь, а? А что это тут горелыми проводами пахнет, а? А к Мастеру объясниться не хочешь?». Надо по-быстрому уходить, а то придется отвечать, чем я тут занимаюсь. А ведь могут заподозрить, и выгнать меня из оружейной и дать работу где-нибудь в другом месте. Например, помогать таким больным как Грин. Ну а больным покой нужен, а я раздражаюсь легко, поэтому к Мастеру ее для воспитания! И тогда я из этого Стойла не сбегу! Значит, пистолет надо либо спрятать, либо избавиться от него. Лучше, конечно же, его к себе забрать.

Стойло все было так же тихо, наверное Мастер еще не закончил свою лекцию. Я посмотрела на ПипБак. Прошло всего полчаса с момента как я оттуда вышла. Пора бы им и закругляться. В смысле, посидите подольше, и когда будете выходить, меня предупредите! Я услышу!

И я услышала. Все-таки они уже закончили свое собрание. И так как голоса звучали совсем ясно и громко, то было ясно даже годовалому жеребенку, что пони были совсем близко! Возможно даже за этим поворотом коридора!

И куда мне бежать? В панике ноги перестали меня слушаться. Я могла только вертеть головой во все стороны. Неужели еще какое-то заклинание Мастера и его подопечных? Если это так, то все сопротивление бесполезно, и остается мне только надеяться на то, что Мастеру я понадоблюсь за какой-нибудь мелочью, что он решит оставить мне жизнь. Про мозги помолчу, боюсь сглазить.

Пока я паникуя вертела головой, я увидела отверстие в стене на уровне хвоста. Прямоугольная дыра была закрыта решеткой, выбить которую не составляло труда — надо было только хорошенько ее лягнуть. Я, конечно, совсем не владею каким-либо стилем копытного боя, некому учить было, если честно, и драться в копытную могу только зажмурившись и нанося удары чуть ли не вслепую, но для выбивания пыли из спального мешка опыта много не нужно. А здесь точно так же — ноги приподняла, и со всей дури ударила. Голоса становились все громче. Внезапно кто-то закричал, и остолбенение прошло так же быстро, как и началось. Прежде чем я успела что-то сообразить, мое тело уже подпрыгнуло к шахте и выбило решетку. Затем, все еще находясь под состоянием аффекта, я выбросила свой пистолет в черную бездну.

— Граната!!! — раздался глухой крик. Я инстинктивно рухнула на пол, закрыв голову ногами.

«Что вообще происходит? Неужели кто-то штурмует Стойло? Или кто-то уже поднял восстание? Не помню, чтобы я видела здесь хотя бы одну гранату. А это значит Стойло атакуют! Сейчас этому вшивому мулу Мастеру, еби его тысяча Найтмер Мун, вставят по самое не могу», — злорадно ухмылялась я в мыслях.

Но прошла минута, две, три, а взрыва не происходило. Я, совсем сбитая с толку, медленно начала подниматься с пола.

— Изнасилуй тебя Селестия, Сники, все Стойло взбаламутил, уебок! — раздался женский голос.

— Заткнись, сука, лучше перебздеть, чем недобздеть, — ответил ей голос, принадлежавший жеребцу, — мне че, видно чтоли? Сверху падает какая-то неведомая ебаная хуйня, шумит, так я бы не ставил свою жизнь на что-то, не зная, что этот дебил еще учудит.

— Это какой-то пистолет, — заметил третий, еще более глухой чем остальные, басистый голос.

— Спасибо, Твич, мы и так видим, — ответил женский голос, — а ты не знаешь, откуда он?

— Ну, если он упал, то он был сверху, — снова раздался бас.

— Бляяяя, ну тупые уебананы, — ругнулась кобыла, — откуда сверху, идиоты? Я тут за вас думать нахуй должна?

— Смотри, чтобы череп не сжало и мозги не вытекли к ебене Найтмере, — подколол Сники.

— Очень смешно, падла, без меня бы вы все сидели и слушали этого конченого презерватива.

— Конечно, мисс Мозговой Центр. Как пожелаете. Или правильней миссис?

— Заткнись, баклан сушеный. Я ваши мозги, а вы моя бесплатная рабочая сила!

— Твоя жопа твоя рабочая сила, я заряды для винтовок из реактора таскаю!

— Тут еще семьдесят пони на твое место, аликорн общипанный! Захочу и я тебя сдам с потрохами!

— Стукачка безмозглая, был бы я аликорном, я бы телок всех драл без перерыва!

— Я не видел аликорна-жеребца, — напомнил о себе Твич.

— Ну ты, блядь, совсем очевидные вещи говоришь, лучше напряги мозги и скажи откуда эта хрень появилась! — заорала кобыла.

— Вот оттуда, Дропинг, куда мы складываем наши припасы, — тем же спокойным голосом ответил Твич.

— Эй, миссис Я-не-соображу-на-троих, сама не могла догадаться? — хохотнул Сники.

В ответ ему полился поток отборных оскорблений, которых я в жизни еще не слышала.

Они еще долго препирались между собой, пока я обдумывала услышанное. Первое — эти пони не любят Мастера. Очень не любят. Второе — их там трое. Третье — один из них ворует заряды для винтовок, а мне они очень нужны. Четвертое — откуда семьдесят пони? Стил говорил о сорока. Получается, он либо мне наврал, либо ошибался. Пятое — голоса раздавались из вентиляционной шахты, и, осмотрев ее, я увидела дно с проблеском тусклого желтого света. В котором отбрасывали тень цилиндрики энергоэлементов! В основном, мне было плевать на количество пони. Там, внизу, таскали припасы для оружия! А мне они нужны как воздух! Надо как-то их оттуда достать. Почему я не единорог! Хотя, если попросить Бэйл Фаер... Нет, не пойдет. К ней и так сейчас слишком много внимания. Да я и не знаю, будет ли она меня слушать, или нет.

— Эй, поняши, — я не придумала ничего лучше, кроме как их позвать. Да и маячивший передо мной образ боезапасов затмевал голос разума. Хотеть патроны! Хотеть!

— Я тебя, отрыжка порчи, ошибка аборта, сдам Мастеру, если ты так будешь выеживаться! — пригрозила Дропинг.

— Не вспоминай при народе свой путь из жопы! — отгрызался Сники.

— Эй, поняши! — позвала я погромче.

— Там кто-то говорит, — наконец-таки заметил меня Твич.

— Да кто там может говорить, это эхо, дурень. — цыкнула на него кобыла.

— Эхо бы повторяло наши слова, — совершенно резонно заметил жеребец.

— Часто я думаю что Твич тебя поумнее будет, Дропинг, — высказался Сники.

— Ладно, ладно! — согласилась пони. — Твич, подсади меня!

Снизу сначала появился пистолет, потом показался рог, и наконец, высунулась морда.

— Ты кто такая вообще? — с презрением посмотрела морда. — Пошла отсюда, тут серъезные пони разговаривают!

— Это твое эхо с тобой разговаривает, сумасшедшая! — я едва удержалась чтобы плюнуть ей в лицо. Не знаю почему, но мне не хотелось иметь с ней какие-либо дела. Но мне позарез нужны эти заряды!

— Эхо? Значит так, слушай сюда, эхо! — Дропинг магией направила на меня пистолет. — Я Дропинг Мердер, самая опасная убийца от Ривер Дам до Сэйф Шелтер! И ты меня не зли, иначе я тебе устрою такую вздрючку, что ты об этом пожалеешь! Тебе так будет фигово, что ты будешь молить чтобы тебя отодрали тысяча аликорнов!

— Слушай сюда, Дропинг Пи, я Голд Ган, самая жестокая охранница караванов от Трейдинг Пост до Стил Форта! — оскалив зубы, блеснула я улыбкой. Без трех зубов. — Когда меня видит Рейнджер или Анклав, то они уже ссут кипятком, да таким, что их броня плавится! Так что держи себя в рамочках, и давай торговаться!

— Ах ты паскуда! — заскрежетала зубами Дропинг. Я услышала как кто-то, наверное Сники, начал хохотать во весь голос. — Заткнись ты! — она как могла повернула голову. — Получай!

Она не целясь выстрелила из моего пистолета. Хорошо что не целясь — она промазала, и откуда сверху полетели комьи грязи. Я отодвинулась, и они упали ей на лицо.

— Слушай меня, у вас есть заряды, у меня есть пистолеты, — процедила я, — меняемся тридцать к одному, идет?

— Так это твой пистолет? — Дропинг издевательски дернула бровями, магией стряхивая грязь. — И ты хочешь поторговаться?

— До тебя быстро дошло, — я вынула голову из шахты и осмотрелась, проверяя, не пришел ли никто на шум. — Ну что, бартер?

— Я не такая тупая, как ты думаешь, я здесь всего месяц и у меня уже есть план побега!

— Мне плевать, умная ты или нет, — перебила я ее. — Но пушек у тебя нет.

— А у тебя нет патронов.

— У меня есть чуть-чуть, — соврала я, — но для побега мне нужно куда больше. Да и как видишь, пистолет требует только спаркбатарею.

— Ну и че те надо? Вали, чтобы я тебя больше не видела!

— Да, ты права, я только зря теряю время, — я согласна с первой половиной заявления. С тем, что время пройдет впустую, если я не получу эти долбаные заряды! — У меня есть дела и получше. Например, поговорить с Мастером насчет мерцания лампы в моей комнате. Уверена, он сразу проверит реактор. И поговорит с теми, кто там работает.

Я отодвинулась от отверствия, показывая что мои намерения были серъезными. Хотя я и не собиралась куда либо уходить без боеприпасов. Но им-то нужнее были эти пистолеты. Так что...

Я начала считать про себя, сколько времени потребуется этому «мозговому центру», чтобы сообразить всю безысходность положения. Раз, два, три, четыре...

— Э, подруга, погодь, не уходи!

Что сыграло быстрее: страх, нужда, или мозги?

— Да? Что такое? — я наклонилась к стене. — Есть встречное предложение?

— Мы тут подумали, — ударяя на «мы», сказала Дропинг. Сзади нее раздалось бурчание. — И решили, что мы согласны. Десятка за пистоль.

— Я думаю, что десять к одному будет немного не честно, и не покроет моего морального ущерба, — заявила я с ухмылкой, чувствуя полное превосходство над ситуацией. Вот сейчас можно давить и набивать цену, но я так делать не буду. У меня план получше. — Двадцать к одному. — я специально завысила цену, на самом деле им цена где-то пять зарядов. Но мне надо побольше, и так много, чтобы эти снизу не плюнули на сделку.

— Че за? Какого се...? Да ты кто та...? — побурчи, поругайся. Дешевле не станет. — Да тебя че, мать кверху задом рожала, что ты головой стукнулась? Ты в детстве часто головой билась?

А вот маму мою трогать не надо.

— Тридцать к одному.

— Эй, было двадцать!

— Что было, то прошло, — сухо отшила я. — Теперь тридцать. Ничего личного, просто бизнес.

Снизу донесся вопль оскорблений и мата. Бурчи, ругайся.

— Ты мне рог выкручиваешь!

— Могу продать боевое седло за пятьдесят. — предложила я. Правда мне седло не из чего сделать. Можно было поискать какую-нибудь резину, но было очень влом.

— Чтоб ты в течке Селестии сгорела!

— Ты покупать будешь, или нет? — прервала я поток оскорблений. — У меня день не резиновый! — Ладно, хоть пистолет на спаркбатареях, это хотя бы радует, — понурым голосом ответила Дропинг. — Двадцать к одному, мы согласны.

А теперь, дамы и джентлькольты, добивание!

— Хорошо, я сегодня в очень хорошем настроении, и ты внизу так жалко выглядишь, что Селестии тебя просто жаль, наверное. Только не плачь, пожалуйста. — да! Сейчас эта сука познает всю горечь поражения и, это, как называется то чувство когда противник тебя победил и издевается над тобой? Вроде был пони, который называл это «шадэнфройдэ». Или это было упоение над поражением противника, не помню. Ну вот, чувствуешь, ЧУВСТВУЕШЬ?! — Пятнадцать к одному, и радуйся.

— Ах ты, чтобы тебя, — начала бурчать про себя единорожка. — Шесть пистолетов.

— Девяносто зарядов, — посчитала я, — треть сейчас. Это тридцать.

— Только двадцать.

— Ладно, давайте дальше жалеть беспощадную убийцу, — ухмыльнулась я про себя. Как здорово, что вещи можно называть по разному. Умный — яйцеголовый, богатый — жид, красивый — ну, я слишком смущена чтобы об этом прямо сейчас говорить. — Двадцать так двадцать.

Надо ли говорить что после этого «опасная убийца от Ривер Дам до Сэйф Шелтер» согласилась на тридцать зарядов в качестве предоплаты?

Довольная собой, я вернулась обратно в оружейную. Дропинг на прощание сказала что у меня есть только полчаса до того как они уйдут по своим делам. А пистолеты я сделала минут за пятнадцать. Так что времени у меня еще навалом было. Я закончила обмен совсем вовремя, только мне в сумку, которую я нашла в оружейной, перелетели последние энергоносители, как я услышала шум возвращающихся с собрания пони. Вовремя успела. Кобыла также добавила что они проверяют свою заначку раз в день, так что если мне понадобятся еще заряды, то я могу оставить им записку с датой и временем следующего обмена.

Дурачье. Во-первых, я буквально их обокрала, но, поняши, это торговля, кто-то в неудачниках, кто-то в плюсах. Ага. Бизнес — хорошая игра, много участников и в нынешних реалиях совсем без правил. Счет ведется на крышки. А во-вторых, я найду какого-нибудь единорога, ту же Бэйл, и телекинезом вытащим оставшиеся припасы. Ну а во-третьих, мне они больше и не нужны. Можно их сдать Мастеру, пусть что хочет с ними делает.

Но я хорошая пони, правда ведь? Умная, хорошая пони — мне так отец говорил! Я так делать не буду. Они мне помогут сбежать отсюда. Вся проблема только в том, что если они все пробьются к выходу, что маловероятно, то они могут и мне бучу устроить. А этот Твич, судя по голосу, здоровый пони. Ну ладно, меня никто не заставляет прямо в этот момент бежать, можно и среди моих знакомых найти единомышленников. Первой на ум мне пришла... Ну конечно же Бэйл! Бэйл, я думаю, самой первой согласится со мной отсюда сбежать. Она и так не очень любила Мастера, а после сегодняшней выходки в атриуме она еще и наверняка напугана. А напуганная пони все сделает, лишь бы избавиться от источника страха, по себе знаю. Каждый день на Пустошах может оказаться последним, так что страх потерять жизнь у всех есть. Поэтому пони и объединяются и живут в поселениях, а не поодиночке.

Только надо с Бэйл поосторожнее, а не то представьте себе, прихожу я к ней, заявляю о побеге, а она меня Мастеру и сдает из-за страха. И попросит ее не трогать до скончания веков. Надо ей дать такие аргументы, чтобы она сразу поверила что ее песенка в Стойле спета, чтобы она поняла, что если она здесь останется еще хоть на совсем чуть-чуть, то потом никогда не сбежит. А можно еще как: сделать еще один пистолет, придти к ней, и если она не согласится, то я ей просто пригрожу. Или возьму в заложники Маркеда. Она-то не знает, что пистолет не смертельный!

Жизнь налаживается, я смотрю.

Заметка: уровень навыка «красноречие» стал равен 25.

Заметка: уровень навыка «энергетическое оружие» стал равен 25.

Заметка: новый уровень!

Чужие чувства.

ЕСТЬ МАТ!

"Теряя дружбу другого пони — вы лишаете себя всего, чего вы могли бы достичь вместе."

Что такое Пустошь? Можно просто сказать что Пустоши — самая что ни на есть местность, на которой пони живут и грызут друг другу глотки. Можно сказать что Пустошь — место, где нормальный пони находиться не должен. Можно и услышать и такое мнение: Пустошь — это ад. На самом деле никакой войны не было, просто после смерти сюда попадают все плохие пони. Но если войны не было, то откуда они все? Отец рассказывал что давным-давно Эквестрия была настоящей сказкой: не было ни насилия, ни убийств, пони жили и не тужили. Все были добрыми. Про минотавров, грифонов и прочих я не знаю. Но все жили в мире.

Может быть, Пустошь и есть ад. Но, как показывает практика, мы в этом аду живем и не волнуемся особо. А Стойла тогда чем являются в этом аду?

Я придерживаюсь иного мнения: Пустошь — просто Пустошь. И ничего более. В ней ничего нет особенного. Пони убивают друг друга — но это нормально. Просто более жестокая форма ведения бизнеса. Раньше между собой воевали различные корпорации, а теперь, когда доступных ресурсов раз-два и обчелся, воюют уже обыкновенные пони.

Так что Пустошь — просто Пустошь. Как бы не казалось что все идет совсем не так, как должно быть, все идет в соответствии законам Пустоши. А вы просто не понимаете причин.

Найдешь причину — будешь контролировать ситуацию. Будешь контролировать ситуацию — выйдешь сухим из воды.

Поэтому ищите простаков. Или запуганных.

---

Остаток субботы и воскресенья для меня прошли незаметно, и только привычка отмечать в голове понедельник, выработанная годами в Трейдинг Пост, выдернула меня из монотонной череды событий. Оба дня были похожи друг на друга: завтрак — работа — обед — работа — ужин — спать. Ну и конечно, суббота сама по себе отличилась собранием, но воскресенье нельзя было назвать насыщенным на происшествия.

И понедельник тоже обещал ничем таким не выделяться.

Я сидела за столиком в кафетерии и медленно пережевывала свой завтрак, капустные листья с кашей. Утром в воскресенье робот, раздающий подносы с едой, сильно меня «обрадовал»: отныне и впредь мне выдавали только блюда, подходящие моей диете. Как оказалось, мои путешествия по Пустоши и нездоровая пища, которая часто оказывалась зараженной, не способствовали моему пищеварению. Как странно, а я ни на что и не жаловалась никогда, на живот особенно! Я абсолютно здорова!

Роботу это было бесполезно объяснять. Он невозмутимо выдавал кашу на завтрак, обед и ужин. «Все для пони», гребаное Стойл-тек, чтоб их! Сами пробуйте жрать свою безвкусную жрачку! Дайте мне Спаркл-Колу и жареные корешки хандр!

Тупорылая машина.

Когда я высказала Тайму все, что я думаю про диету, и про то, что она напичкана наркотиками и предназначена для одурманивания пони, тот только засмеялся. Он ответил что Гризер получает точно такую же диету, и, как я вижу, он не имел никакого интереса к религии.

За столиком я сидела в гордом одиночестве, даже пожаловаться никому. Как будто бы это что-либо изменило. Тайм повторил слова робота, Бэйл с Маркедом не выходят из своей комнаты, а никто другой к нашему столику не подходил. Ну и ничего, все равно спешить некуда. Время семь сорок, до начала работы чуть меньше часа, и меня ничего особенного важного не тревожит. К побегу я почти готова. Осталось совсем капельку — дождаться удобного момента, сунуть записку Дропинг о плане, и бежать.

Оставалось только придумать как насолить пони сверху. Первое, что мне приходило в голову, так это аккуратно устроить саботаж в оружейной. Перерезать проводки в оружии, или еще что-нибудь.

Я думала в течение нескольких минут, но, как назло, планы отказывались придумываться. Пока я напрягала извилины, к столику подошли Бэйл и Маркед. Я думала они еще неделю из своей комнаты выходить не будут.

— Здравствуй, Голд, — тихим голосом поприветствовалась Бэйл.

— Здрасте, мисс Ган! — звонко поздоровался маленький единорожек.

— Привет, Бэйл, привет, Маркед, — жуя капустный лист, поприветствовалась я. — Все в порядке? — спросила я, видя, что Бэйл выглядела еще хуже, чем раньше.

— Да, у нас все хорошо, — ответила единорожка, подходя к своему месту. — Маркед, дорогой, не мог бы ты принести завтрак? Я немного устала. — обратилась она к сыну.

Малыш кивнул головой и поскакал к витрине с роботом.

Бэйл сидела неподвижно, уткнув голову в копыта, и тяжело вздыхала. Было ясно, что ее что-то тяготит. Она пристально следила за Маркедом, пока тот получал подносы с едой, и, едва он прибегал с одним — у жеребенка не хватало сил, чтобы поднять телекинезом оба, она осторожно принимала поднос и осторожно клала его рядом с собой.

— Слушай, Бэйл, — позвала я ее, — а как ты получила свою кьютимарку? — решила я разузнать немного из жизни единорожки.

— Хочешь узнать? — она усмехнулась. — Это долгая история, полная приключений, дружбы, предательства, и, конечно же, любви.

— А мне не целый любовный роман нужен, мне только маленький кусочек, — с легким раздражением в голосе попросила я.

— Хорошо. Совсем коротко, я стрельнула из жар-гранатомета.

— И все? — я отказывалась поверить в такое. — И чем ты здесь занимаешься?

— Ну ты же просила коротко, — улыбнулась Бэйл. — Кушай, Маркед, и никого не слушай, — повернулась она к малышу. Единорожек, прежде слушавший в оба уха, быстро уткнулся в свою тарелку.

— А теперь давай подробности. Кем ты здесь работаешь? — повторила я вопрос.

— Кем? Специалист арканно-магических устройств к вашим услугам! — она развела копыта в разные стороны в качестве приветствия. — ПипБаки, матрицы заклинаний, и не только.

— Чего-то я не понимаю, — в недоумении почесала я затылок, — как одно связано с другим?

— Для этого вам необходимо обновить свою триал-версию программного обеспечения до полной версии, — сказала она с широкой улыбкой, и, увидев мое замешательство, виновато дополнила, — ну слушай, вот детали. Ты видела жар-бомбы?

— Один раз, — честно ответила я, — когда я была жеребенком.

— А из чего ими стреляют, знаешь?

— Из гранатомета? — спросила я. Понятия не имею. Да и зачем охраннику каравана тяжелое вооружение, с Рейнджерами бороться? Так у них его больше. А особо сильных мутантов у нас в окраинах нет.

Единорожка покачала головой.

— Из автоматического гранатомета? — снова качание. — Из ракетницы? — опять не угадала. — Я не знаю, я сдаюсь, я хорошо разбираюсь только в легком оружии.

— Из специализированного вооружения, — ответила Бэйл, доедая свой завтрак, — во избежания «нечаянного» пуска.

— Ну и? — я в нетерпении ждала объяснений.

— А чтобы этих пусков избежать, на них ставились арканные предохранители, — разъяснила единорожка, — вместе с заклинаниями наведения и прочей мудреностью. Не на всех, на пневматических гранатометах не ставили, — она вытерла салфеткой рот, — но я таких никогда не видела.

— То есть тебе волей-неволей надо было разбираться в технической начинке, так? — выразила я свою догадку, — и поэтому тебе предложили место техника?

Единорожка кивнула.

— Слушай, ты и в роботах разбираешься тогда?

— Нет, в этих не разбираюсь, — сокрушенно призналась кобыла. Вот блин. — Их матрицы очень сильно отличаются от стандартных.

— Вот как? — я ухмыльнулась. — Жаль. Если бы разбиралась, то ты сбежала бы уже давным-давно, я уверена.

— Ты думаешь я смогла бы их перепрограммировать? — поинтересовалась Бэйл. Нет, ну а что, вполне нормально, иди и делай эту... всякую программную чушь. — Проблема в том, Голд, что Мастер этих роботов знает как свои четыре копыта. Ему ничто не стоит написать еще какое-нибудь ограничение в матрице. — а нам-то что с этого? Пишет и пускай дальше себе пишет, он тогда на нас меньше внимания обращать будет. — Так что нет, побег с помощью роботов не удастся.

— А ты что, думала о побеге? — с наигранным удивлением спросила я.

— Нет-нет, что ты! — Бэйл вроде испугалась, и очень сильно. — О нет! — она посмотрела на свой ПипБак. — Мы опаздываем! Маркед, допивай свой сок, нам надо спешить! Все, скажи мисс Ган «до свидания»!

— Уф, до свидания, мисс Ган! — прокричал жеребенок, выталкиваемый матерью.

— Пока, Голд! — попрощалась единорожка. — Если что, во время смены найдешь меня в кабинете Смотрительницы, а после — в комнате А-сто двенадцать! Приходи вечером, пообщаемся! — она помахала копытом.

Я помахала в ответ. Что за смешная картина! Бэйл испугалась двух вещей: либо я ее планы побега расскажу Мастеру, либо я буду заставлять ее этим заниматься под угрозой шантажа! А если что не так пойдет, я буду как бы не при чем. Хотя зачем мне мешать, я бы сама им не прочь воспользоваться! Вот только она этого не знает, а любая попытка прямо спросить обречена на провал. Она мне просто не доверяет. Я же говорила, что запуганные пони готовы на все, чтобы избавиться от источника страха? Вот теперь мне надо показать что я вместе с ней хочу сбежать.

А она хочет сбежать, уж поверьте мне. Здесь несколько типов пони: фанатики, они сбегать не хотят, им и тут хорошо; пони без плана и без средств для побега, они не знают как — окажись я в незнакомой ситуации, я бы тоже потерялась; пони с планом и без средств, такие как Дропинг, они думают, что смогут сбежать, но на самом деле им каюк и амба; и пони с планом и со средствами, им только момент нужен.

Вот я и жду подходящего. Патроны? Есть. Пушки? Будут. Седло? Будет. Единомышленники для побега? Будем считать, есть. С моей работой мне не трудно будет достать недостающие детали для моего плана.

Надо уяснить для себя некоторые детали.

Итак, я начинаю побег. Откуда? Скорее всего, из оружейной, пушки мне вынести никто не даст. Когда? Практически в самом конце смены, когда все идут к себе, чтобы снять рабочий комбинезон. Его выдавали один комплект на одного пони в оружейной, и его надобно было возвращать по истечении смены. Мне же обыкновенный был мал, поэтому у меня было негласное разрешение ходить в рабочем одеянии где я хочу. Мне его, правда, никто не давал, но чихать я хотела на всякие ограничения! Мне удобно, поэтому я, если захочу, буду в нем даже спать! Даже мыться! Даже то, что делают влюбленные парочки наедине!

Но я отвлеклась. Так, откуда я поняла, когда тоже, осталось только заучить дорогу. К сожалению, хоть оружейная и находилась на одном уровне с выходом в атриум, но находилась в противоположном конце этажа. Сам этаж, как я посмотрела по карте, встроенной в ПипБак, был похож на квадрат, с коридорами, делящие его на четыре квадрата поменьше. То, что коридоры были прямыми как рог аликорна, радовало мало: по ним постоянно туда-сюда слонялись роботы, и не заметить нас мог только слепой. Это сильно мешало побегу, но у кого здесь пушки? Особо мощные? У меня! Так что берегись, Мастер, кем бы ты не был! Я разотру твои консервные банки в металлическую труху!

Вот в таком приподнятом настроении я пришла на работу. Тайм и Гризер уже были на месте и оживленно о чем-то переговаривались.

— Привет, Голд, классно сегодня выглядишь! — сделал мне комплимент Тайм. Гризер согласно закивал. Пффф. Не в моем вы вкусе.

— Привет, ребята, — я села на свое место, — что делаете?

— Анекдоты рассказываем, — ответил Гризер, — хочешь послушать? — я кивнула головой. — Значит, приходят в бар грифон, пегас и чейнджлинг, и давай спорить, кто из них лучший летун. Грифон говорит: я, дескать, уроженец гор, у нас там сплошные ущелья, там маневрировать надо, а это вам не по прямой летать. Пегас говорит: плевал я на ваши ущелья с самых высоких облаков, могу и до солнца долететь, если захочу. Чейнджлинг подумал-подумал, чтобы такого ответить и говорит: ребята, я хоть вас в первый раз вижу, но я вас все равно догоню, как бы вы не старались — слишком вы оба симпатичные!

Тайм хохотнул в копыто, я тоже не удержалась и заулыбалась во все лицо.

— Давай сейчас я расскажу, — пытаясь не засмеяться во весь голос предложила я, — идет по Пустошам пони, видит — консервная банка. Ну и пинает ее, кто ему запретит? Из банки вылетает Дискорд и говорит: бвахаха, глупый пони, эта банка — сложнейшая магическая конструкция, и она была моей тюрьмой долгое время. Теперь я буду сеять хаос и разрушение, но так уж и быть, в качестве благодарности я выполню три твоих желания. Пони подумал-подумал и говорит: мое желание номер раз — на каждое оставшееся мое желание еще по миллиону желаний! А про остальные два миллиона желаний я подумаю на досуге, залезай в банку! — я улыбнулась, показывая что моя шутка окончена.

В оружейной нависла тишина.

Я же знала, что в еду что-то подкладывают! Иначе как объяснить то, что самая простая шутка, которую охранники караванов пересказывают торговцам, заставила засмеяться только Тайма, да и то где-то через минуту, а?! Все, отсюда надо валить, чем быстрее, тем лучше! Спиздя гребаные пушки, Голд валит из сраного Стойла!

— Обмануть Дискорда! Да таким простым способом! — ржал Тайм. — Ой, действительно правду говорят — простота хуже воровства! — он стучал копытом по столу, давясь от хохота.

Мне кажется, или действительно все пони здесь настолько тупые, что даже пословицу понимают неправильно? Не, если их религия подразумевает ходить с пегасьими мозгами — а все знают, что у пегасов мозги из перьев, что у Анклава, что у Дашитов — то я против. Нет, я понимала это и раньше, но я думала что неверующие все-таки поумнее будут, чем те, кто купился на всякие сказки, но здесь Тайм быстрее сообразил! Че за нафиг, я спрашиваю?!

Еще через минуту засмеялся и Гризер. Ну он тормоз. А пушки чинит нормально, но он тормоз. Тормоз, но пушки чинит нормально. Все, запоминаю — у Гризера плохо с чувством юмора, ему шутки не рассказывать.

— Ладно, ладно, я просто притворялся! — оправдывался Гризер. Ну а врать-то зачем? Кто не дебил, тот все понял. — Просто до меня не сразу дошло что ты про Дискорда.

— Да ладно? — я сделала удивленное лицо. — А про кого ты подумал? Про Селестию? — краем глаза я заметила как Тайм в одно мгновение стал серьезным.

— Ну знаете ли, — Гризер насупился, — когда тебе в течении четырех лет под Дискордом подразумевают одно, а ты всю жизнь считал по-другому, то ты естественно будешь путаться в понятиях.

— Правда? Ну и кто он у вас, этот Дискорд, а, Тайм? — я повернулась к нахмурившемуся единорогу.

Тайм задумался. Выглядело это немного смешно: он сдвинул брови к носу, сморщил переносицу и приложил копыто к рогу. Прямо статуя. В Кантерлоте стоит статуя, у статуи нету... Мозгов нету.

— Ну кто? — выдал он после недолгого размышления. — Голд, ты же знаешь о Священном Писании, так? Мастер его читает на собраниях. — напомнил он мне.

— Ну да, знаю, — согласилась я, — и что?

— Вот в этом Писании написано как пони должны жить. Вот как написано, буква в букву, так и надо. Законы, данные самими Всевышними! — он затряс копытом.

— И что, там сказано, что мы должны слушать Мастера и его бред? Типа его прислали сами Селестия и Луна? — фыркнула я. Бред, он и есть бред.

— Да про Мастера там вообще ничего не сказано! — воскликнул единорог. Да? А почему он здесь самый главный? — Он священник, и он говорил, что у него дома их большое количество!

— Вот пусть и дома сидит, и им читает, а нам мозги захламлять не надо! — действительно, что это пони дома не сидится? Отец от Кантерлотской Пустоши в самый юг Эквестрии пришел, уйму лет угробил, мать и себя до смерти довел, дед, как мне отец говорил, тоже на одном месте не сидел! И прадед, и прапрадед! И этот Мастер тоже! Я бы обязательно услышала об этой религии, если она была в Торхувских Пустошах! Каждый, кто севернее Торхува живет, обязательно в Трейдинг Пост приходит, недаром мы находимся на междурегиональным шоссе МР-21 «Торхув — Кантерлот»! Южнее только мертвые земли, там никто не живет, севернее Анклав в горах чудит. На западе и востоке побережье. Ну откуда могла взяться эта религия в наших Пустошах, которые облазаны вдоль и поперек? Только от работорговцев!

— Ох, ты еще скажи что религия дерьмо!

— И скажу! Ваша религия — дерьмо браминье! — в сердцах выкрикнула я.

Блин, что я наделала!!! Он же меня Мастеру сдаст!!!

Я почувствовала как у меня от волнения дергаются уши.

— Вот что ты наделал?! — закричала я на него. — Ты же знаешь, Тайм, что меня легко спровоцировать! Вот теперь я сказала глупость, которую не хотела! — глупостью мое мнение не являлось, еще бы, мое мнение — и глупость?! Глупостью являлось то, что я все-таки его высказала!

— Извини, Голд, я, право, не хотел, — залепетал единорог. — Но к вопросу о религии: как может быть религия плохой, если она говорит такие хорошие вещи как «не убей, не укради, поделись куском хлеба с голодным, напои мучающегося от жажды»?

— Да запросто! — выкрикнула я, и уже собиралась дать ответ, как сообразила, что мне и говорить-то нечего. Нет, сами утверждения были хорошими. Даже очень. Но меня похищать зачем?! Так хорошие дела не делаются!

— Ну давай, поделись. Может быть, ты меня отговоришь от веры, — прошептал Тайм.

— Ух, эм, это, того... — начала я мямлить что-то несуразное, лихорадочно соображая ответ. — Во! Ты же не все мне рассказал! Там же толстенная книга была! — напомнила я ему. — Вот там все и написано! Уверена, там есть какие-нибудь пункты, которые мало кому понравились бы!

— Ладно, я попрошу у Мастера книгу, я уверен, он поделится с огромным удовольствием, — Тайм слегка улыбнулся, — а теперь, к вопросу о Дискорде. — он прокашлялся. — В общем, порядок, по которому должны жить абсолютно все, написан в Священном Писании. А Дискорд — он же дух Хаоса и Дисгармонии, так ведь? — трудно не согласиться, учитывая, что так и есть. — Вот он и может сделать так, что пони перестанут следовать законам, данными Всевышними. Кобыла будет любить кобылу, жеребец будет любить жеребца, брррр! — единорог поежился. Не, ну это и так понятно. У кого должны так затечь мозги, чтобы влюбиться в пони своего пола? У Анклава? Ну, это, а когда до дела дойдет, то там как?

— Короче, Дискорд у вас порядок нарушает, так?

— Ну да, — согласился Тайм.

— Нда, ну у вас и религия, — я присвистнула в дырку в моих зубах, — нет бы по-привычнее замутить, типа вот Селестия, вот Луна, им надо поклоняться, — я с удовольствием отметила про себя, что имена Принцесс заставляют Тайма нервничать. А что в этом такого? В чем смысл называть принцесс Всевышними, а не своими именами? Дабл Чек на поверхности тоже шугнулся, когда Грин хотела это сделать. Да и с какого их надо почитать? Эквестрия в полной жопе, пони умирают от разных причин, никакого терпения не хватит перечислять весь список, а некоторые пони сидят в Стойлах и в гриву не дуют! Ну и где справедливость? Почему у маленькой кобылки в пять лет умирает мать, а потом вся жизнь проходит под слоганом «жри порчу и радиацию, иначе подохнешь!»? Почему она должна еще почитать каких-то аликорнов, только из-за того, что они когда-то правили Эквестрией?! Нет больше вашей Эквестрии, тупых правителей, которые до этого ее довели, мне не надо! Это моя судьба чтоли, путь жизненный? Заберите себе, мне он такой даже даром не нужен!

В оружейной повисла тишина. Нда, на меня сегодня негатива хватит, пора бы приподнять себе настроение, хоть капельку. Только чем? Анекдоты рассказывать никто больше не собирается: Тайм сидит, глядит в одну точку и что-то свое религиозное шепчет, Гризер проверяет верстак, бабулька спит и, ясно как день, разговаривать не будет...

Погодите, бабулька?! И как я ее раньше не заметила?

Только сейчас я поняла, что в помещении как-то необыкновенно тихо. А у бабки нервы крепкие, или глухая она стала совсем, но от нашего шума она даже не проснулась. Мне бы такие нервы! Угу, я знаю как их получить: надо дожить до такой старости, что по себе не просто, завести караванную компанию, не дать жить нормально любым конкурентам, надрать морду работорговцам и Рейнджерам, чтобы носы не задирали, и под конец оказаться в плену у фанатиков! А я начала с самого конца, блин, Дискорд бы вас всех побрал!

Голден Кап все нафиг боятся. Она тебя заставит у себя в караванах скраб таскать, и ты ей еще должен будешь. Не, с ней связываться не стоит. Как и с ее наследниками, те вообще оторвы. Возомнили о себе невесть что, чуть ли не самые богатые в наших Пустошах, сорят крышками налево и направо, так что только подбирай! Честное слово, если бы я так кутила, то я бы без крышек осталась через двадцать минут. А у них что, карманы бездонные? Как Голден Кап бизнес вела, я еще понимаю: дешевле купи, подороже продай, экономь на всем, чем только можно! А как ее дети даже самой Селестии непонятно! Ну, недолго им пировать осталось, на их караваны все чаще и чаще большими силами нападают работорговцы. Как они еще не разорились — не понимаю.

— Тайм, — тихо позвала я единорога, — ты, прежде чем сюда попасть, с караваном из Ривер Дам шел?

Он, не прекращая бормотать про себя, кивнул головой.

Ага. Значит, они шли от Ривер Дам. Теперь большая глупость: нафига тащиться через Валунистые Земли? Это маленькая группа пони может быстро по краю проскочить и выиграть два часа пути, но каравану от этих двух часов ни холодно ни жарко! Тем более караваны медленно ходят, они могли и четверть дня в Валунистых Землях провести! Не верю я, что Голден Кап решила так рисковать. Гораздо логичнее звучит версия о том, что она знала о Мастере и с ним торговала! Не знаю чем, но по-другому быть не может!

А если она с Мастером торговала, то, может быть, она о нем побольше знает?

С такой мыслью я решила разбудить пожилую кобылу. Гризер, сперва равнодушно смотревший на оружейную, едва поняв мои намерения, схватил меня за копыто.

— Голд, ты чего, — он вытаращил глаза, — хочешь бабульку разбудить?

— Да, а что? — недоуменно спросила я. — Нам принесут пушки, а она спать будет?

— Голд, брось ты это дело, она же, — он понизил голос, — старая, пусть поспит чуточку.

— Вот именно, она старая, уже пожила, а я молодая, мне здоровье нужнее! — огрызнулась я. Если все должны работать, то пускай все работают!

— Да тихо ты! — Гризер на меня шикнул. — Лучше же будет, если она будет молчать, а она молчит только когда спит!

— В самом деле, Голд, — вмешался Тайм, — ну далась она тебе, пусть спит себе и спит, нам же не трудно, ей полезно.

Я только махнула копытом. Дебил, он и для гуля дебил. А два дебила — это сила.

— Знаете что, коллеги? — закричала я как можно громче. Справедливость буду сейчас наводить. По-своему, но будет справедливо. А справедливость сейчас заключается в том, что либо все работают, либо все спят! — Мне кажется, что здесь есть одна пони, которая просто прожирает свою норму! И она для этого даже копытом о копыто не ударила! Что же такое получается, не работает и ест? — под конец у меня даже не хватило воздуха.

— Кто не работает, тот ест, — буркнула бабулька. Во, мои крики все-таки ее разбудили! — Но еще раз такое произойдет, я тебе твоими же копытами язык из глотки вырву. — она повернула в мою сторону голову и перечеркнула копытом горло. — Я понятно изъясняюсь?

— С добрым утром! И для начала, здравствуйте! — начала я учить ее вежливвости. — Во-вторых, извините за такой ранний подъем, но смена началась, — я глянула на ПипБак, — полчаса назад! Извольте работать, если вам за это платят!

Гризер закатил глаза, а Тайм вдарил копытом себе по лбу.

— Свое «здрасте» засунешь себе сама знаешь куда, чтобы не текло, — с плохо скрываемой злостью ответила она, — и мне пофиг на твою смену, у меня сегодня вечерняя.

— И че вы тогда место здесь занимаете, а? — свысока посмотрела я на клячу.

— Не твоей сопливой башки дело, — она отвернулась к стенке, — еще раз будешь орать, и твои дети будут иметь немую мать-инвалидку. Работать, зебры полосатые, работать! — прикрикнула она на нас. Как всегда, в своей любимой роли. — Если мне что-то не понравится, то вы еще и ночную смену отработаете! — она захрапела.

— У, глядите, старая карга, все должны ее слушаться, — пробормотала я, в то время как Гризер разочарованно завыл. Тайм, если его это задело, виду не подал. Нет, а что такое? С какого хрена мы должны работать, а она отдыхать? Я понимаю в караванах, начальству в рот не заглядывают, но здесь мы вроде все в одной колеснице!

— Голд, поди сюда, — шепотом позвал меня Тайм. Я тихо, чтобы не разбудить старуху, подошла и села рядом с ним. — Не могла бы ты отнести вот это, — он дал мне маленькое устройство, размером с копыто жеребенка, — в кабинет Смотрительницы?

— В смысле, к Бэйл? — переспросила я. Единорог кивнул. — А что это такое?

— А кто знает, — пожал он плечами, — я этим бабульку усыпляю. Подсоединаю к ее ПипБаку, когда она начинает храпеть, и она спит как младенец.

— Видать, сегодня твой прибор облажался, — заметила я с издевкой. — И что, Бэйл его починит?

— Не знаю, но к ней надо относить все магические устройства, она же с ними чудит, — он повернулся к столу. — Приходи побыстрее, может, с нами в «Кантерлот» сыграешь.

— Я откажусь, — ответила я, с помощью ПипБака кладя железку в карман. — Я пошла, и только попробуйте про мое отсутствие кому-либо сказать! — я вышла из оружейной.

Вот нахальная кляча! Вот ведь древность! Вот почему все старики такие уроды? В маразм они с возрастом впадают! Нет бы сидеть и в тряпочку молчать, так нет, обязательно надо покичиться своим возрастом! На том свете кичитесь! Перед Селестией и Луной, они вам покажут, кто кого древней!

Ладно Голден Кап, ее можно еще слушать, она вообще-то авторитетная пони в Трейдинг Пост, и есть за что ее уважать, так что от нее можно стерпеть пару ругательств! Особенно такой пони как мне, которая только-только сводит концы с концами, но у меня все впереди! А вот другое старье вообще из ума выжило, только и знает, как брюзжать и слюной капать!

Ладно, проехали. Бабулька — и кто догадался ее так звать? Я уже привыкла к этому прозвищу — спит себе в оружейной, Гризер и Тайм коротают время за игрой в ожидании работы, а я могу позволить себе немного прогуляться по уровню. Просто так, чтобы остыть немного.

Сам уровень, как я начала догадываться, являлся по своей сути административным — на нем были все важные для пони места: кафетерий, сауна, оружейная, рядом с ней комната охраны (она сейчас пустовала), мастерская ПипБаков, ферма, кухня, офис Смотрительнцы и многие другие объекты. Так же были переходы в другие уровни Стойла, например, к жилым блокам, к реактору, к медицинскому блоку. И обязательно каждый переход охраняли три робота. К реактору вообще семь, и, когда я пыталась пройти мимо них, меня очень вежливо попросили повернуться обратно и идти в какое-либо другое место.

Долбаные железяки. Помимо охраны на переходах, по своим делам по этажу слонялись другие роботы. Мне кажется, что роботов в этом Стойле больше чем пони! Да что там! Это самое большое скопление роботов что я видела за свою жизнь! Как я раньше роботов встречала? В разрушенных городах обязательно парочка будет мест, где можно увидеть несколько роботов! В метро или в подсобных помещениях, например. Но там всегда две-три машины, а здесь я их насчитала штук пятнадцать! Плюс я уверена что это только малая часть, где-то еще есть роботы. Надо у Бэйл спросить, вдруг она знает, сколько роботов во всем Стойле.

А чего я жду? Мне же к ней и надо. Чего-то я тормозить начала, определенно в еде что-то есть! Нам с Гризером дают одну и ту же диету, так? Гризер тормозит, следовательно? Следовательно и я торможу. Еще немного и слова путать начну. Если в маразм быстрее не скачусь, конечно.

Ага, вот он, офис Смотрительницы. Что такого делала эта пони в Стойле? Несомненно, здесь она была самой главной пони. Ну а сейчас самый главный здесь Мастер. Чего только мастер? Своего крупа?

Я зашла внутрь. Ого, да это практически маленькая комната! Два широких дивана с мягкими сидениями, круглый столик для книг и журналов, куча шкафов, и разломанный робот в стенном углублении. Да, самым крутым пони — самое крутое жилье! Хотела бы я так жить! И на работу недалеко, и условия наишикарнейшие, да и... Просто круто быть самой главной пони! Сидишь себе, ни о чем не паришься, если что, на кого-то покричишь, чтобы достали тебе что нужно. Хорошо было бы!

Бэйл оказалась в соседнем кабинете, чье убранство тоже разительно отличалось от интерьера остального Стойла. Огромный терминал во всю стену, полукруглый массивный стол, компьютер на нем, яркий желтый свет, наверное, тут одни во всем Стойле такие лампы! Уже завидую!

— А, здравствуй, Голд, — улыбнулась единорожка, — ты по делу или просто поговорить?

— По делу, но и поболтать тоже могу, — я не хотела уходить из такой роскоши. Тут было просто шикарно! — Вот, смотри, — я вытащила из кармана прибор, — Тайм просил передать.

— Ой, это же мой успокоитель! — Бэйл отлевитировала его к себе. — А я думала он потерялся! Спасибо тебе огромное, Голд! — она просияла.

— Твое что? — не поняла я.

— Успокоитель, это я его так называю, — единорожка положила аппарат в стол, — мне с ним засыпать легче, да и Маркед, если темноты забоится, им тоже пользуется.

Ну, зная что Бэйл постоянно устраивает истерики, ее можно понять, с такими хлипкими нервами не поспишь, будешь от каждого шороха в поту просыпаться.

— Ну а что ты делаешь? — спросила я ее, устраиваясь на удобном сидении напротив Бэйл. — Вроде на мастерскую это не похоже. Да и мастерская ПипБаков за углом и по коридору направо.

— Ну, я не чиню механическую часть, я по внутренностям, ну знаешь, ЛУМ, ЗПС, — увидя мое лицо «что еще за фигня?» она объяснила, — Локатор Ушки-на-Макушке, Заклинание Прицеливания Стойл-тек, — а, теперь до меня дошло, вся та всячина, что была написана в руководстве.

— Понятно, — проговорила я. — И сколько?

— Чего? — не поняла она.

— Норм, говорю, сколько?

— На меня приходится полторы, на Маркеда ноль семьдесят пять.

Да, она еще меньше меня получает. Ну мне-то дела никакого нет, я просто хочу здесь подольше побыть, даже не знаю почему. Может быть, здесь просто теплее и круче чем в остальных частях Стойла?

— Тебя еще что-то интересует? — Бэйл сама была не против поговорить.

— Да, что это за фигня? — я показала на терминалы сзади нее.

— А, это, — она повернулась к стене, — я думала ты про ПипБак спросишь. А это мэйнфрейм Смотрительницы. Ничего интересного, просто большой терминал, подключенный ко всем системам в Стойле.

— Ко всем, говоришь? — заинтересовалась я. — То есть, ты можешь отсюда управлять всем Стойлом?

— Когда-то смогла бы, — ответила единорожка, — но все системы управления были продублированы и теперь требуется разрешение Мастера. — она скривила лицо. — Вот, смотри. — она включила экран. Картинка показала главную дверь Стойла, громадную шестеренку, с огромным механизмом, напоминающий сжатую лапу грифона. — Раньше я, то есть Смотрительница, конечно, могла открыть эту дверь, а сейчас вот, — она выбрала команду «открыть Главный Вход Стойла 71» и потвердила ее.

На экране загорелась надпись «Добрый день, миссис Фаер. Назовите причину вашего желания открыть главный вход.». Она ввела «выход на поверхность». Терминал мигнул, и появился ответ «К сожалению, миссис Фаер, я вынужден отклонить вашу просьбу. Если вас еще что-то будет беспокоить, пожалуйста, обращайтесь ко мне. Приятного дня, Мастер».

— Вот так, Голд, — Бэйл показала копытом на надпись, — все важные части Стойла находятся под наблюдением Мастера.

— То есть что, вход нельзя открыть без разрешения этого фанатика? — я поняла, что мой план начал рушиться как куча песка. Если он все здесь держит под контролем, то убежать отсюда можно будет, только прижав его хвост. А у меня даже нет идей как! Я даже не знаю где он находится. Скорее всего, он вообще на поверхности сидит.

— Не совсем, — уточнила Бэйл, — если пройдешь к пульту, то сможешь активировать механизм. У него приоритет над мэйнфреймом.

Во как! Я вздохнула от облегчения. План не сильно поменялся. Ух, а я уже испугалась даже, что мне придется здесь сидеть до смерти!

— Посиди здесь, Голд, я посмотрю что там, — в соседней комнате что-то зашуршало, и Бэйл, убрав все лишнее, посмотрела на свой ПипБак. — Ого, ну и дела!

— Чего там такое? — поинтересовалась я.

— Кто-то очень сильно кушает электроэнергию, — ответила единоржка. Кто бы это мог быть? Только бы не стали искать, где пропадает эта энергия. — И очень долго кушал, две недели. Мастер проверяет все системы, хочет узнать, не потреблял ли какой аппарат больше номинала. Ну и требует чтобы я посмотрела в распределителе.

— И ты что, пойдешь?

Она кивнула головой.

— Я тогда здесь посижу, а? — попросила я.

— Конечно сиди, — разрешила она, — все равно к вам ничего не принесут, — добавила она.

— Почему ты так решила? — поинтересовалась я. Правда, я думала только Мастер знает, будет ли у нас работа, или нет.

— Ну мне же видно, — Бэйл кивком головы указала на монитор, — сегодня дверь не открывалась. Вчера и позавчера тоже. Ладно, я пошла, — она вышла из кабинета. Я опять осталась в гордом одиночестве.

Как только шипение второй двери, ведущей в коридор, затихло, я сразу нырнула к компьютеру на столе. Не может открыть дверь, тоже мне, специалист по терминалам! Не может, или не хочет? Любую дверь можно открыть! Вопрос только в силе удара.

Зачем я лезу в терминал? Ну уж конечно не из праздного любопытства! Так бы я даже копытом об копыто не ударила! Лишние проблемы. Нет, у меня вполне обоснованный интерес. Бэйл здесь уже год, в кабинете самой главной пони этого Стойла! Однозначно, в нем что-нибудь есть!

Терминалы я много раз видела в Ривер Дам, так что как пользоваться ими я знаю. Вот клавиатура, вот экран, вот кнопка включения — простой, обыкновенный терминал. Нажимаем на кнопку, ждем пока загорится экран.

«Введите пароль».

Эм, ну я как бы и не ожидала, что он заблокирован. Сюрприз. А подсказку не дадите?

Идиотка! Ну кто мне будет помогать! Кому это нафиг надо? Да и чем я расплачиваться буду, натурой? Больше и нечем! И кто согласится? В смысле не то что я уродина, а то что проблемы никому не нужны!

Можно наугад. Только так даже Дискорд не взломает, я слышала, что терминалы, если за четыре раза не ввести правильный пароль, блокируются НАВСЕГДА! А мне это не нужно!

Ладно, другого-то ничего я не придумала. Была бы я Бэйл, чтобы я поставила на пароль?

Имя сына? Может сработать. «Маркед». Не-а. Не то. «Мастер — вонючий мул»? Слишком длинно. Свое имя? «Бэйл». Тоже не подходит. «Бала»? Да бросьте, этим именем ее Тайм называет, непонятно почему. «Бэйл Фаер»? Нет, и это не пароль. У меня осталась последняя попытка.

Со вздохом разочарования и обиды я отодвинулась от стола. Ну что за напасти! Вот когда тебе что-то сильно нужно, так обязательно найдется какое-нибудь препятствие, и тебя жестоко обламают! Если бы мне за каждую такую помеху давали бы по крышке, то у меня бы их были миллионы! А если я при встрече такой проблемы поднимала бы лапки кверху, то давно умерла бы где-нибудь в сточной канаве! Поэтому и сейчас я сдаваться не собираюсь. Возможно, пароль где-то хитро написан на каком-либо клочке бумаги и всунут в шкаф или тумбочку.

Первым, что я решила осмотреть, был стол. Он ближе, в конце концов, и если Бэйл записала пароль, то ей же не хотелось лезть за ним далеко? Я бы так и поступила. В столу шесть шкафчиков, есть куда спрятать.

В верхних четырех оказался разный мусор: кружка с надписью «серьезная кобыла», пачка таблеток, несколько бинтов и пузырек с лечебным зельем, который я забрала к себе. А вот в самых нижних двух лежали очень интересные вещи.

В правом лежал красный ключ с пометкой «А-112». Я порывалась взять его, но в последний момент удержала себя. Зачем он мне нужен? К Бэйл ночью подкрадываться? А так она запросто заподозрит что я у нее в вещах копалась.

В левом шкафчике лежали две фотографии. На первой можно было увидеть совсем мелкого Маркеда, сидящего в глупом колпаке и пытавшегося задуть свечи на торте. Надпись на обороте гласила «Маркеду четыре годика». Другая фотография была семейной: на ней стояли Бэйл, Маркед и рослый жеребец-единорог. Бэйл была одета в черную кожаную куртку с железными пластинами и держала перед собой ракетницу, Маркед носил маленький комбинезон с прикрепленными к нему гранатами и лечебными зельями и левитировал пистолет, а жеребец выглядел серьезно: боевая броня, автомат на боку, снайперская винтовка у ног, три шрама на щеке. Подпись под фотографией говорила «Стилл Поинт и семья, снова в деле! Мы — охотники Пустошей!».

Кем бы они себя не называли, они уже доохотились. Бэйл — истеричка, Маркед — запуганный жеребенок, и они не похожи на пони на фотографии. Те выглядели устрашающе, и было понятно любому гнусному рейдеру, что к этим ребятам лучше и за сто миль не подходить, иначе прострелят голову. Осколком от бутылки виски. Не используя магии. Не знаю, кто круче — они или, как звали эту кобылу долбаного министерства, Рэйнбоу Крэш? Нет, Рейнбоу Дэш, точно! Постоянно путаю, Крэш звучит покруче.

Пароля в столе я не нашла. Я закрыла шкафы, не забыв при этом положить вещи как они лежали до моего вмешательства. Я собралась пойти к тумбочке под плакатом «Спасибо тебе, Смотрительница!», как вдруг...

Ай! Ой! Тупой стол, вертеть тебя на рогу аликорна! Сжечь тебя в гриве Селестии, засунуть в круп Найтмер Мун!

Потирая новую шишку, появившуюся у меня на затылке вследствии удара об стол, я со всей дури вдарила по терминалу. Зря. На терминале ни царапины, а у меня теперь еще и копыто болит.

Это меня совсем разозлило. Я взяла с пола какую-то вещицу, и начала дубасить по экрану. Либо я совсем с ума сошла, что на вещи кидаюсь, либо меня сам Дискорд охмутал, но я била по компьютеру до тех пор, пока что-то от этой несчастной вещицы не влетело мне прямо в глаз.

Вот и пришел черед выпить зелье, боль в глазу так просто не уйдет. Как только зелье закончило свое действие, и боль стала более-менее терпимой, я осмотрела вещицу. Вещица оказалось маленькой силуэткой очкастой пони в комбинезоне Стойл-тек. Она выглядела такой умной, емое, что у меня снова появилось желание вдарить этой статуеткой еще куда-нибудь, я едва смогла себя сдержать. Определенно в этом Стойле в еду подмешивают всякую дрянь! Гадость — здоровью радость, блин.

Надо себя успокоить, да побыстрее! Да еще мусор собрать, раскидала тут, копыто из жопы! Бэйл прям сильно этому обрадуется. К счастью, я не сильно тут расшумелась, так что уборка заняла минуты две от силы. Но вот фигурка пони отказывалась стоять нормально, она то и дело падала. Молодец, Голд, ты ее сломала! И валить не на кого, ты тут одна сидела! Ищи клей, будешь чинить!

Присмотревшись внимательней, я увидела на полу крошечную подставку с логотипом Стойл-тек. Поднеся к статуетке, я с удовлетворением заметила что в клее не было необходимости — две части подходили друг к другу как влитые. На подставке была выбита фраза «будь готов к тысячу ответов на один вопрос «почему»». Стоило мне положить статуетку на поверхность стола, как раздался щелчок и из основания показался разъем с указанием «этой стороной к ПипБаку».

Я пожала плечами и поднесла. Не умру же я от этого, правда?

На ПипБаке высветился текст «Внимание! Производится обновление матрицы заклинаний взаимодействия с терминалами ЕКС! Обновление включает в себя улучшенные системы обхода фаерволлов, ускорение запроса, передачи, обработки и чтения информации со стандартных носителей!»

Чего? Я ничего не поняла. Чего там еще обновлять? У меня и так все в норме. ПипБак вроде не глючит, не тормозит, и вообще, я его совсем недавно получила! Когда бы он успел сломаться?

На экране появилась полоска, постепенно заполняющаяся белым светом. Назовите меня глупой пони, что, несомненно, грязная ложь, но я не понимаю, полоска показывает как идет обновление? И раз она уже наполовину заполнена, то не мог бы мне кто-то очень добрый подсказать, как заставить эту фигню остановиться? Так как мне ничего обновлять не надо!

Пока я паниковала и пыталась прекратить обновление, полоска успела заполниться на три четверти. Я уже и не понимала, что будет с моим ПипБаком, но если это продолжиться, то мой ПипБак будет тю-тю. А я не хочу сломанный ПипБак! Кто знает, когда он мне понадобится, может прямо сейчас?

Я в страхе нажимала на все кнопке на ПипБаке, пытаясь его выключить. Отдерите Дискорда рогом Селестии или наоборот, я даже кинула статуэтку в самый дальний угол, под плакат «Усердная работа — лучшая работа!». Но полоска продолжала заполняться. Вот уже чуть-чуть...

Линия белого света распласталась на весь экран, потом цвет поменялся на обыкновенный зеленый. Экран еще раз мигнул, и показалась картинка фигурки. Она отползла в угол, и высветился текст «Спасибо за доверие, проявленное вами за использование нашей продукции! Стойл-тек: все для пони, вместе мы придем в светлое будущее!»

К Дискорду их светлое будущее. Я из их гребаного будущего, ублюдки!

ПипБак щелкнул. Я, ожидая еще какой-нибудь пакости от древних пони, с тревогой посмотрела на него. Оказалось, что вкупе с улучшением матрицы заклинаний, он еще скачал инструкцию как взаимодействовать с терминалами ЕКС, чтобы это не значило.

Честно, как раз того, что мне не хватало прямо сейчас! И я бы послала это нудное чтение куда подальше, если бы в названии инструкции не было написано «взлом». Во как бывает. Нудное чтение становится нужным.

Через три минуты, потребовавшихся мне чтобы ознакомиться с данным разделом, я все-таки сумела взломать терминал. Нахождение ключевого слова было сродни какой-то шулерской игре. Кручу, верчу, развести хочу, блин. Терминал от бездействия выключился, и у меня опять было четыре попытки. Куча непонятных символов, сплошные линии цифр... Не думаю, что я еще когда-либо решусь взламывать чьи-либо терминалы. Я лучше буду искать пароли, записанные на бумажках. Кстати, о паролях. Паролем было слово... «пароль». Когда я это поняла, и мне высветилось главное меню, то я даже не знала что делать: кричать от радости что я все-таки смогла взломать компьютер, удивиться глупости Бэйл, или с досады долбануться об стол в третий раз?

Ну Бэйл, ну тупая... Хотя не удивлюсь, если это Маркед так пошутил.

В главном меню было три раздела. И все они различались только именами. Тайт Кнот, Дабл Чек, Бэйл Фаер.

Ух. Кто такой Тайт Кнот, мне плевать. Кто такой Дабл Чек, я прекрасно знала. Кем являлась Бэйл, я не имела ни малейшего понятия. Может, ее записи мне помогут?

ЛОГ №1526

Это было как-то... очень быстро. День назад мы только шли в Валунистые Земли, и спустя мгновение мы оказались в темной камере. Я, Стилл и Маркед. Совсем без оружия. Потом пришел какой-то пони в лохмотьях. Долго извинялся за такое происшествие, заверял что не хотел подставлять под гранаты маленького жеребенка. На просьбу разъяснить в чем дело отвечал что мы все скоро сами узнаем. Оружие отдать тоже отказывался. Все постоянно извинялся. Скоро к нему пришел единорог, и тут началось нечто.

Стилл закричал как будто его мучал какой-нибудь грифон пони-ед. Маркед со страху прижался ко мне и пытался спрятаться в моей гриве. Стилл кричал десять секунд, и все это время пони смотрели на него. Потом новоприбывший повернулся ко мне лицом.

Я... я не думаю, что могу описать это. Я много раз попадалась под пули, когти, лучи, гранаты, но это было что-то другое. Это резало мои глаза и рог. Я только чувствовала боль и дрожь Маркеда. Малыш очень сильно перепугался и из-за всех сил пытался не расплакаться.

Как только боль угасла, пони посмотрел на Маркеда. Как мать, мне стыдно себе признаться: я не могла пошевелиться. Я догадывалась, что сейчас произойдет,и должна была не допустить, чтобы хоть малая капля этой боли досталась моему жеребенку. Но я не могла. Я могла только зажмуриться. Но не могла закрыть уши.

Вместо этого, он начал с ним разговаривать. Он много раз извинялся, повторял что не хотел чтобы им было так больно, уверял что в другой ситуации никогда бы так не поступил. Я не могла понять, что он хотел от нашего малыша. Он начал спрашивать как его зовут, чем он занимается, чем занимается вся наша семья. Под конец он спросил, есть ли у него братик или сестренка. На отрицательный ответ он сокрушенно сказал что тогда малыш не поймет, как ему было противно причинять боль его родителям, то есть мне и Стиллу. И еще...

Он умолял его простить.

Я не понимаю, чего они хотят от нас?

Среди остальных записей, друг от друга ничем особым не отличавшихся, было только одно, которое буквально выпрыгивало и кричало. Наверное, Бэйл была сильно напугана и ничего не соображала, поэтому сообщение было таким гневным:

ЛОГ №1542

ОН ЗАБРАЛ ЕГО! ОН ЗАБРАЛ ЕГО! ОН ЗАБРАЛ МОЕГО СТИЛЛА! ПОЧЕМУ?! ПОЧЕМУ?!!!

Это просто невозможно! Это же гребаное Стойло гребаного Стйл-тек в гребаной Эквестрии! Здесь ни хрена не должно ломаться! И теперь он, этот вонючий мул, живодер, утопиться ему в дерьме Найтмер Мун, ожидает что я куплюсь на его гнусную ложь?!!

О Богини...

Он его убил.

Я не знаю, как я скажу Маркеду. Он уже большой, и он не поверит в сказку про Небесное Стойло. Особенно с тем, что мы слушаем от этих... фанатиков!

Особенно с тем, что он сегодня натворил.

НЕТ! Это был не Маркед! Это был он! Он просто ждал удобного случая! Чтобы убить его! Чтобы сделать плохо нам! Он с самого начала делает плохие вещи!

Ведь я собиралась сказать сегодня Стиллу, что я... Что я просто очень сильно его и Маркеда люблю!

Стилл, пожалуйста, вернись.

Ты нам очень нужен.

Я же просто сплю, а это кошмар. Я сейчас проснусь, а я лежу вместе с Стиллом дома в Саус Сэйф Шелтер.

Правда?

Нет, Бэйл, это не правда. Ты не спишь, я не сплю, вся Эквестрия не спит. Эх. Дерьмо у нас жизнь. И ты знаешь, кому на это плевать. А еще ты знаешь, что никто тебе не поможет, если ты сама себе не поможешь.

Эх. Тьфу. Понесло меня что-то на грусть и тоску. Аж заплачу, блин.

И угораздило меня и в самом деле плюнуть на пол! Ладно, жизнь у нас дерьмо, но грустить нам некогда, сами сделаем ее лучше и всех порвем, кто хочет нам помешать! Даже если это будет Селестия и Луна! Пуля им в лоб — и никаких проблем! Все вопросы можно решить с помощью пушек!

На экране начали танцевать желтые блики. Ох ты ж аликорн двухрогий! В приступе испуга я начала бить по кнопке выключения терминала, но из-за суматохи умудрилась скопировать все файлы на мой ПипБак. Ничего, потом от них избавлюсь, если что.

Позади меня раздались приглушенные голоса:

— Сколько на этот раз?

— Десять, все рейдеры из окрестностей Торхува. Мастер попросил их особо не трогать.

— Значит, скоро у нас будут новые братья и сестры? — с надеждой в голосе спросил первый.

— Не знаю, не знаю. А у тебя сколько?

— Пушек? Шесть, одна полностью в хлам. Думаю, завтра вместе с рейдерами отправим.

— И правильно, чего торопиться, — говоривший это шумно вздохнул, — пошли, нам еще еду надо взять. Шестеренку не закрывай, энергии не так уж много.

Я обернулась. Бэйл, когда в спешке уходила, не вырубила терминал Смотрительницы, и теперь тот показывал что происходило у главной двери. Увиденное заставило меня обратить все свое внимание на экран.

Несколько пони в лоскутах деловито ходили по входной комнате, перенося открытые ящики с оружием внутрь, а ящики с едой — наружу. В силуэтах, отбрасываемых красной лампой, можно было узнать ружья, пистолеты-пулеметы и прочее огнестрельное оружие. И вот рядом с ящиком лежали шесть магических винтовок, в которых я так нуждаюсь!

Ну почему я не могу их отсюда взять?

А потому что жизнь — дерьмовая штука. Ну ничего, завтра их к нам принесут. И завтра я отсюда сбегу.

---

Выговора за то, что я прошлялась где-то полчаса никто мне не сделал. Оно и к лучшему. Мне сейчас лишнее внимание не нужно. Тем более, внимание от чего-то, что может заинтересовать этого Мастера. А он, я уверена, сможет со мной сделать все что захочет. Непонятно только почему он ничего такого особенного раньше не вытворил. А, Дискорд с ним. Мне же никто ничего не сказал? Косо на меня не посмотрели? Все, это их проблемы.

Когда я вернулась в оружейную, там все было по-старому. Тайм и Гризер играли в настольную игру, Голден Кап мирно храпела у стенки. Так мы провели время до обеда. Обед тоже проходил в манере спокойствия. Никого из старых знакомых я там не встретила. Жаль, хотелось перехватить где-нибудь Бэйл и обсудить с ней пару вопросов. Таких как «эй, я готовлю побег, мне Мастер не нравится, тебе не нравится, завтра валю, ты со мной?». Конечно, не так уж прямо в лоб, но чтобы сразу поняла, что я не шучу. Тем более, у моего плана слабых мест нет! С пушкой на Пустоши можно много чего наворотить, а уж чем больше пушка, тем круче! Мне, например, нравятся большие пушки!

Но вернемся к нашим браминам, то есть, к нашим фанатикам. Ха, будто большая разница, одинаково тупые. Хотя ходят слухи что и брамины разговаривать могут. А еще есть слухи что до Последнего Дня брамины были одноголовые. Чушь! У браминов две головы, одна рогатая, другая без рогов, опасайся ту что без — она кусается! Очень больно, а если брамин еще и бешеный... Ну, такой же эффект как и от сильной простуды — тебя выкидывают на улицу, забирают твои шмотки, и ты ходишь по всей Пустоши, сверкая голым крупом. Может быть, привлечешь к себе внимание незнакомого пони, и он разделит с тобой тягости жизни в Пустошах. Пулей в лоб поделится.

Так или иначе, ни Бэйл, ни Маркеда в столовой не было. Или они уже пообедали, или они совсем не приходили. Поэтому я и решила подождать до ужина. Мне сегодня их срочно надо было найти, так как завтра было бы уже просто поздно с ними болтать! Просто они бы не согласились, попросили бы денек на подготовку и все такое. Вот только времени и нет! Завтра нам утром эти пушки принесут, вечером унесут, и жди подходящего момента Селестия знает сколько времени! А там, гляди, или Маркед расколется, или сама Бэйл в истерике все выскажет, или Мастер к себе поговорить заберет, в целом, совсем не вариант. Поэтому именно сегодня! И именно завтра валим отсюда!

И вот как назло, их я не нашла даже на ужине. Им что, есть не нужно? Я еще спросила у робота, видел ли он их. Я уж подумала что Мастер их к себе взял. Ух, и какое же облегчение я почувствовала, когда робот ответил что они уже поужинали! Прямо как во время похода избавляешься от воды, накопившейся у тебя в организме.

Облегчение облегчением, а побег все равно надо готовить. Поэтому после своей смены я галопом побежала в жилой блок, к двери комнаты Бэйл. И что я нашла? А ничего не нашла! Дверь была закрытой, на стук никто внимания не обращал, и по всему было видно, что их у себя нет!

Да что они могут делать вне своей комнаты вне своей смены?!

Ну, где Бала не знаю, а Маркед вроде пошел в столовую.

Рядом со мной стоял Тайм. Ну хоть в какое-то время я была рада его помощи. Единственный раз в жизни, когда мне от него не нужны какие-либо нравоучения! Он наступил!

Угу, спасибо, Тайм, — буркнула я. И тут же спохватилась: — слушай, я тебя после смены не видела. Где ты был?

Просто так я бы даже не поинтересовалась. Но он был фанатиком, а значит, мог чисто из «желания» помочь пойти и поговорить с Мастером. И я не стала бы спорить на свою жизнь, если это так.

Да я с Маркедом и беседовал. Волнуется он что-то. Со вчерашнего дня то к Стилу за таблетками сбегает, то в школу, — ответил Тайм. — Если тебя Бала за ним послала, я бы посмотрел где-то около входа в Атриум — он там часто гуляет.

Спасибо еще раз, что бы я без тебя делала, — буркнула я, убегая прочь. Иногда эти тупицы бывают еще как полезны. Вот если бы они только говорили и действовали так, как мне было бы удобно, цены бы им не было! Были бы чуть ли ни бесценными пони! Правда, они и сейчас бесценные, за таких идиотов работорговцы даже крышки бы не дали.

В столовой мелкого сорванца не оказалось. Как и не оказалось его в школе. И где эту малявку искать? Вроде, Стойло, закрытое пространство, скрыться невозможно, ну не в унитазе он смыться захотел? Найти кого-нибудь не составило бы большого труда! Ан нет, Маркед все-таки умудрился скрыться даже в таком месте! Это тебе же не открытая Пустошь!

Когда я поняла, что представляет собой Стойло, у меня перехватило дыхание, а по шее пробежался холодок. Да это же огромный гроб! Огромнейший, из которого просто нельзя взять и уйти куда тебе хочется! Сразу же показалось что на меня начали давить стены, готовые меня раздавить и сплющить в лепешку. Потребовалось простоять десять минут с закрытыми глазами, пока я успокоилась. Все, при побеге заберу у Бэйл все успокоительное, которое у нее найду. А потом свалю из Торхувских Пустошей обратно в Кантерлотские. Ибо достало все! Жизнь такая достала! Почему нельзя просто меня вообще не трогать и не мешать мне жить?! Я обещаю что по пустякам трогать не буду! Просто выпустите меня!

Да, так дальше продолжаться не может. С ума сойти можно! Доведут до отключки, и свищи ищи потом нормальную Голд Ган по всей Пустоши! Будет другая Голд, что будет слепо молиться на Принцесс. Причем они этого совсем не заслужили! За что, спрашивается? Веришь, молитвы им читаешь — а все равно кончаешь как последняя зараза. Так может, не надо времени терять на тупое и бессмысленное занятие? И потратить его на более нужные вещи?

Уверена, будь на моем месте какой-либо фанатик, он бы обмолился чтобы Маркед к нему сам пришел. И так бы сидел до голодного припадка. Но я не фанатичка, я этого мелкого засранца сама найду!

В школе пожилая кобыла-учительница сказала мне что Маркед был прямо перед моим приходом, ушел за пять минут. Я с досады была готова себе копыта грызть. К сожалению, преподавательница не знала куда он направился, и посоветовала поискать в столовой, либо спросить роботов.

Ага, сейчас, так я у роботов и спросила. Незачем мне мельтешить лишний раз перед Мастером. Лишние подозрения мне не нужны. И вообще, мне бы не помешало бы заклинание невидимости. Слухи ходят по Пустошам, есть такое устройство, которое делает пони полностью невидимым. Хотя я видела его действие в тот день когда нас ловили. Ну, или что-то типа того. А еще говорят некоторые аликорны могут становиться невидимыми. Только кто к ним в здравом уме полезет? Может быть, они плотоядные! И моются в крови жеребят.

Что-то меня занесло куда-то, проблемы Пустоши сейчас играют не самую главную роль, в конце концов, я двадцать лет их преодолевала. Как вылезу на Пустошь, так и будет у меня все нормально. А сейчас мне надо найти Маркеда!

Хоть уровень был и очень большой, но меня гнала нужда, поэтому обежать и посмотреть во все уголки заняло не так уж много времени. Всего-то пять минут. Но и этих пяти минут хватило, чтобы половина офисов закрылось. Этих пяти минут хватило чтобы уровень опустел.

Ну просто здорово, теперь я по крайней мере смогу найти Маркеда и Бэйл одновременно в их комнате — их смена уже закончилась. Ну просто здорово, мне теперь переть из самого дальнего к жилому блоку угла через весь уровень!

Ну, в этом тоже есть свой плюс — загляну в Атриум, посмотрю что да как, а если что случится, отвечу что потерялась. Если у этих тупиц нет запрета гулять поздно вечером.

К Атриуму я шла не спеша, рассматривая внутреннее убранство Стойла. Большинство кабинетов имели встроенные в стену окна продолговатой овальной формы. Не знаю зачем, интересоваться не хотелось. Единственными местами, в которых окон не было были кухня, ферма, сауна, кабинет охраны и оружейная, находившаяся неподалеку от него. Роботов, двигающихся по этажу в этот момент, было не слишком много, я насчитала всего три штуки. Скорее всего, они по сигналу тревоги припрутся откуда-нибудь. Самое вероятное — с поверхности. А это значит что дверь будет открыта! И поэтому если не медлить, то можно вполне и успеть до закрытия!

Я улыбнулась самой мысли скорого побега из этой дыры. Вся эта белиберда с поклонением принцессам, с этой религией, с этой тупой учтивостью всех и вся меня уже достала! Куда лучше мне было в Трейдинг Пост, вот там-то! Обматерю как приласкаю. И вообще, так пони и должны жить, грызя друг другу глотки. А тут... Жизнь какая-то пресная, совсем не интересная. Да еще этот Мастер учит как жить надо. Сам он что, на поверхности жил? Он там и дня не протянет, сдохнет быстрее.

От радости я чуть ли не начала насвистывать только пришедший в голову мотивчик. Да я бы так и сделала, если бы первое: знала бы я что петь, и второе: из Атриума, мимо которого я проходила и собиралась заглянуть, раздавались приглушенные возгласы:

— Честно говоря, я не думаю, что это такая хорошая идея. Твое желание понятно, но все-таки... Отчаяние — смертный грех. И правда, я бы хотел помочь другим путем. Но если ты уж так этого хочешь, то семьдесят вторая страница.

В ответ прозвучало нечленораздельное мычание.

Раздался шелест перелистываемых страниц, и вскоре, вероятно после того как были найдены нужные страницы, снова возникло неразличимое бурчание.

— Извини, но это максимум что я могу сделать в данной ситуации. Извини. Я все понимаю, но никак помочь этому не могу. Есть два варианта — либо она принимает веру, что маловероятно, да и я заставлять не хочу, и она успокаивается либо ты делаешь что-нибудь, чтобы она сильно не беспокоилась.

Ответом было бурчание погромче.

— Прости, отпустить — это не вариант. Я могу, но придется изменять память. Хотя, я полагаю, через несколько лет я смогу всех отсюда выпустить, но это уже будет другая Пустошь. — голос вздохнул. — А знаешь, мы с тобой не так уж сильно различаемся. Да-да, внутри мы полностью одинаковы. Я не говорю сейчас про веру или физиологию, я говорю про твое желание помочь. Видишь ли, когда мне было семь лет, моя семья тоже переживала не самые лучшие времена. И тогда я в силу своей юности не смог ничего придумать лучшего кроме как молиться. В конце концов, все уладилось и все встало на свои места. И я знаю, что у тебя будет все точно так же. Только ты никому не говори что ты узнал, хорошо? Ты уже уходишь? — совершенно неожиданно спросил он. — Тогда верни книгу в школу, пожалуйста. Большое спасибо. Приятного вечера.

С другой стороны двери Атриума раздались частое цоканье. Я очень сильно не хотела чтобы меня обнаружили, поэтому я спряталась за углом, ведущий в противоположную сторону.

Если честно, то я совсем не удивилась, когда из Атриума вышел Маркед. Этот мелкий во всех дырах затычка. Ну просто везде его встречаю! Это что, издевки судьбы такие? Типа, отныне и впредь, Голд Ган, твоя жизнь будет неразрывно связана с этим жеребенком. Слушайся и выполняй его приказы!

Тьфу, смех да и только. Так и с ума сойти можно. Уверена, что Мастер все это и подстроил. И училку подговорил, и Маркеда в это время к себе пригласил, и меня по Стойлу вытащил прогуляться... Стоп! По Стойлу я вообще-то не прогуливаюсь, а Маркеда или Бэйл ищу! А он как раз тут выходит после неуютного разговора с роботами про веру, в самый раз его и брать! Ух, сейчас я из него все вытрясу, полетят клочки по закоулочкам!

— И где это мы были? — с улыбкой спросила я, догоняя его. Бедняга, а это Священное Писание вблизи еще больше кажется! Он теперь вбок заваливается, магии не хватает чтобы таскать телекинезом! А я бы во рту донесла, и ничего со мной не случилось бы.

Жеребенок начал нервно озираться по сторонам и предпринял попытку ускорить шаг, но я надавила ногой на его спину.

— А мама где? Мне надо с ней поговорить.

— Мама в комнате, наверное, — заплетающимся языком проговорил Маркед, — мисс Ган, не говорите ей пожалуйста!

— А ты мне не указывай, сопляк ты мелкий! — взгрызнулась я на него. Указания мне еще делает! — Уверена, ей уж точно понравится как ее сын начинает верить в бредни полоумных!

— Ну пожалуйста, ей нельзя нервничать! — жеребенок чуть ли не зарыдал.

Терпеть это не могу. А ведь он сможет расплакаться. И идти у него на поводу не хочу. Привыкнет еще... Хотя, какая мне разница? Я все равно им пендаля после побега дам, и пусть прутся в свой Сэйф Шелтер, к своим дружкам-наркоманам!

— Ну ладно. Но мне надо обсудить пару вещей с твоей матерью, и ты будешь согласен с любым моим поводом! Понял? — жеребенок согласно закивал. — Давай сюда книгу. И не ныть мне тут! — добавила я, видя как глаза у жеребенка начали превращаться в большие блюдца. — А иначе все равно расскажу.

— Х-х-хорошо.

Ну, снова здорово. Он опять заикается, сейчас в рев пойдет.

А нет. До жилого блока дошли нормально, без всякого представления с пинанием и учебы ума-разума. Так, пару раз носом шмыгнул, но было достаточно только грозно на него посмотреть, как он сразу заканчивал свое безобразие. Книгу мы не сдали, пришлось мне ее к себе забрать.

Бэйл мы встретили в коридоре, где она мило болтала с Таймом. Тот уже успел все про меня рассказать, и поэтому слегка удивился тому, что я тащу с собой Священное Писание. Пришлось наврать про интерес к ней. В мыслях я яростно билась об стены, так как Бэйл про меня просто сейчас много что напридумывает, а мне нужно чтобы она поверила мне. А всякие догадки и слухи о моем возможном фанатизме будут мне очень сильно мешать.

Я кивком головы показала Бэйл, что нам надо поговорить наедине. Попрощавшись с Таймом, мы зашли в ее комнату.

Во всей Эквестрии невозможно найти столько бумаги, чтобы описать все отличия ее комнаты от моей. У нее было убранство шикарнее, прямо как у какой-нибудь довоенной богачки. Нет, как у Смотрительницы Стойла! Оттуда утащила некоторые вещи, к себе поставила, и вуаля! Интерьер радует глаза. В такое место и жеребца не стыдно привести! Хотя у нее уже был жеребец, Стиллом звали, но он уже того, копыта отбросил.

— Ты о чем-то хотела поговорить, Голд?

Я потрясла головой, приводя мысли в порядок.

— Да, дело в том... — я прокашлялась. — Тебе здесь нравится?

Бэйл с недоумением посмотрела на меня.

— Ну, плюсы есть, и минусы тоже, — задумалась она.

— Ты думала о том, чтобы жить здесь еще несколько лет? — прямо спросила я.

— Что?! — ее глаза округлились от испуга. — Конечно нет! — тут она заткнула свой рот обоими копытами, поняв что сморозила лишнее.

— Ага! — я указала на нее копытом. Подловила, подловила! Теперь по-моему будет! — Значит, ты все-таки хочешь сбежать!

Бэйл уткнулась в пол, и ее глаза начали наливаться слезами. Дожили, теперь это просто традиция. Мать рыдает, сын рыдает, отец тоже рыдал? Так дело не пойдет, мне не нужны расхлябанные подельники! Все таки жизнь в Стойле делает из пони каких-то сосунков.

— Так да или нет? — повторилась я.

— Да, хотела, — согласилась Бэйл, дергаясь от плача, — но... это просто... — она захлебнулась в рыданиях.

— Невозможно? — попыталась догадаться я. — Ты тупая? Тут нет ничего сложного, точно так же как и в Пустошах. Ну же, ты же из Сэйф Шелтер, разве вы там не грызете друг другу глотки?

— Мы никому там ничего не грызем! — бросился на меня Маркед, но быстро увял после того как я указала на книгу.

— Ты же не будешь считать нас дикарями только из-за того что мы в палатках живем?

— Конечно нет, но вы там и прямо не в Эквестрийских Садах живете, — уверено заявила я. Дикари, они и есть дикари, махают палками, кидаются банками с мочой, торговать не умеют, и вообще чуть ли не голыми ходят. — Уж с чем-чем, а с оружием вы управляетесь, иначе бы вас уже съели.

— Мы не каннибалы! — начала было протестовать Бэйл, но тут же осеклась. — А как ты отсюда сбежишь, если у тебя оружия нет?

— Глупая, глупая Бэйл. Ну кто из нас лучше знает, есть ли оружие или нет оружия? Пони, сидящая целый день за терминалом, или пони, которая чинит пушки?

— Если ты забыла, Голд, то мне все равно видно, открывалась ли дверь, или нет, — напомнила она. Действительно, как я могла об этом забыть? Теперь она считает что я перед ней понтуюсь.

— Ну, ты сегодня не видела, ты отошла на самом интересном месте, — выкрутилась я, — там принесли оружие, которое завтра будет перенесено к нам в оружейную. И завтра мы его же обратно отправим. Нас тут... трое, — посчитала я. Ладно, придется и Маркеда учитывать, хотя от жеребенка толку мало в таком деле — телекинезом он толком и не владеет, боевое седло таскать — слишком мал для пушек. Так что мелкий тут будет бесполезен. И я бы его не брала, если бы Бэйл без него никуда бы не сдвинулась! — Мне две, тебе две, — я указала на Бэйл, — и Маркеду две. Итого шесть. Скажу честно, нам просто везет! — заулыбалась я, — там как раз шесть винтовок!

Однако ни Маркед, ни Бэйл моего энтузиазма не разделяли. Вот блин, они еще сомневаются, тупицы.

— Эм... Прости, Голд, но я не думаю, что я куда-то отсюда в ближайшее время сумею сбежать... — она едва слышно залепетала. — И боюсь только через год или два смогу.

Я ошалела. Да она дура, чтоли? Такой шанс выпадает — и от него отказываться? Я не понимаю, она тут решила поселиться? Да после всего, что с ней здесь случилось, она это место ненавидеть должна! Куда там, мне это место уже до зубного скрежета доводит! И без всяких инцидентов!

— Слушай сюда, Бэйл. Я не знаю, какая у тебя там проблема, — с легким намеком на угрозу тоном начала я, — но либо мы завтра отсюда валим все вместе, либо я валю без тебя.

— Тогда беги без нас. Мы останемся здесь.

— И будете продолжать слушать этого тупого фанатика? После того, что он сделал с твоей семьей?

А вот это я зря — Бэйл разрыдалась в полную силу. Богини, которым на нас наплевать, это вам в кайф, да?

Я почувствовала как у меня начинает ныть голова. Круто. Больная голова — первый шаг к тому, чтобы просто послать всех далеко и надолго.

Я закатила глаза. Приехали. Бэйл и Маркед в истерике, совсем не то, что я добивалась. Запуганные бедняжки, надо их пожалеть, да? Да мне на них плевать, если они копыта опустили и таким образом разбираются с проблемой!

— ХВАТИТ! МЕНЯ ЭТО ДОСТАЛО! — я стукнула со всей дури по столу и посмотрела в ее лицо. В глазах Бэйл читался страх. — Мы завтра сбегаем, все! Никаких разговоров! Понятно?!

— Мы никуда не пойдем! — с дерзостью посмотрел на меня Маркед. — И можешь уходить отсюда! Убирайся!

— Ну все, мелкий засранец, тебе крышка, — процедила я. Надо бы тебе копытом морду подправить, слишком она у тебя дерзкая. — Бэйл, знаешь что я узнала? Оказывается, твой любимый Маркед решил поверить этим сказкам из Священного Писания! — о, вот и взгляд недоверия. — Не веришь? А ты спроси его сама!

Внезапно в комнате стало очень тихо. Минуту назад тут шум и гвалт стоял что на ярмарке, а сейчас... Упади волос с моей гривы, и то я услышу.

— Маркед, это правда?

Жеребенок пытался увести взгляд в сторону.

— Ну давай, Маркед, скажи правду. Вроде Тайм говорил что врать — не хорошо, так? — с ухмылкой на лице спросила я.

Маркед не отвечал.

— Маркед Таргет, отвечай когда я тебя спрашиваю! — Бэйл не на шутку разозлилась. Сейчас грянет буря, кто не спрятался — сам виноват! — То, что сказала мисс Ган, правда?

Маркед водил туда-сюда головой, не выговаривая ни слова.

— Ну? Я жду, юноша! — нетерпеливо топнула ногой кобыла.

— Да, так и было, — сознался наконец-таки Маркед.

На лице у Бэйл прокатилась целая гамма чувств, начиная от удивления с неверием, и заканчивая злой строгостью. Мне бы сейчас что-нибудь пожевать, зрелище ожидается очень долгим.

— Маркед Таргет! — дергая желваками, начала Бэйл. — Ваше поведение просто возмутительно! Отныне и впредь, вы будете строго выполнять все, что я вам скажу! Понятно?

— Да, мам.

— Марш в свою комнату и закройся там! — приказала единорожка. — Перед сном у нас будет с тобой очень серьезный разговор.

Мелкий только сокрушенно вздохнул и, поднявшись, пошел к двери соседней комнаты. Проходя мимо, он кинул на меня взгляд, от которого я должна была бы поежиться. Должна была бы. Он еще совсем мелкий, что он мне сделает? Уши обкусает?

Бэйл сопровождала сердитым взглядом свое чадо до того как закрылась дверь, после чего повернулась ко мне... И я ее не узнала. Осунувшееся лицо, посеревшие глаза, и... Эй, это не седина в гриве у нее? На фоне белых локонов не видно, но маленькая прядка сединой отдает.

Если она еще раз зарыдает, то я, честное слово, и на нее заору. А может, если совсем достанет, то и долбану несколько раз. Честное слово, я не говорила, что в Стойлах живут только сосунки? Так вот, не только в Стойлах живут сосунки, но в Стойлах их и воспитывают в таком же духе!

Бэйл была немного ошарашена известиями. Да что там, она вообще была сражена наповал! Как будто в баню к жеребцам попала, а выходная дверь заперта. Ее аж всю трясло, то ли от гнева, то ли от накатывающейся истерики.

— Я просто... не могу... в это поверить! — всхлипывая, проговорила она. — Это... просто... невозможно!

— Угу, это возможно, как видишь, — напомнила я, — и мне уже спать охота, так что давай по-быстрому, или я без тебя валю, и тогда Маркед продолжает слушать бред, или ты мне помогаешь.

— Я согласна, — вырыдала единорожка, — что мне делать?

Все, она в отчаянии, бесконтрольном положении и в истерике. Прямо замечательные свойства, когда со мной надо соглашаться! Она сейчас вообще ничего не соображает. А значит — не будет проявлять излишней активности ни завтра, ни сегодня. Как там это называлось? Моральный дух? Ну вот, этого духа у нее сейчас только на то, чтобы наддавать Мастеру пинков за одурманивание Маркеда, и то она это сделает только из-за злости.

— Ну, для начала, ты весь мой разговор держишь в секрете, — начала посвящать я Бэйл в свой план.

Не забыть бы бумажку кинуть этим придуркам внизу.

Завтра будет очень насыщенный день.

---

Отстой, отстой, отстой!

Ведь все было как по маслу! Ведь весь день не предвещал ничего плохого! Все шло в соответствии с планом! Вечером прошлого дня кинула записку Дропинг, Твичу и Сники, с указанием когда будет побег, уговорила Бэйл с Маркедом, просидела на работе целый день, чтобы удостовериться, что все оружие будет на месте!

Правду говорят, что удачи много не бывает! Все шесть пушек были на месте, даже три боевых седла были притащены! Вот, лежат передо мной на столе, роботы еще не успели придти. И вот, когда кажется, что все идет как тебе надо, приходит самый большой облом всей твоей жизни! Для справки, самый большой облом — это когда дело касается твоей шкуры. А у меня тут каждое событие может стать моим самым последним в жизни большим обломом! Да и вот он, этот урод, Селестия его изжарь там, где никакого рога не хватит чтобы засветить, сидит передо мной и пытается из меня всю информацию вытянуть! А меня в коридоре Бэйл и Маркед ждут! А ему приспичило вернутся обратно в оружейную после рабочей смены!

Тайм сидел напротив меня и перекидывал из копыта в копыто маленький энергетический пистолет, на подобие тех, что я смастерила раньше. Откуда он его взял — ума не приложу. Если только не...

А, Дискордовы рога. Те лохи снизу попались каким-то образом. И рассказали весь план. Ну уроды, если я вас еще раз встречу, то чтобы там со мной Мастер не сделал, я вам крупы-то надеру! Даже если в аду встретимся! Так надеру, что даже сама Найтмер Мун будет бояться со мной связываться!

— Голд, как ты это объяснишь? — уже в который раз спросил меня Тайм.

Как придумаю отмазу, так и начну объяснять, разве не понятно?

— Я не понимаю о чем ты толкуешь, Тайм. Я же сказала — это не мое! И я вообще понятия не имею, что это за пистолет! — снова, как и в предыдущие разы, соврала я.

— Голд, пожалуйста, я тебя просто умоляю, не ври, не бери грех на душу! — с мольбой в голосе простонал он. — Это твое, ведь так?

— Нет, не мое! — у меня появились желваки. — С чего ты взял? И вообще, что такого можно натворить с одним пистолетом?

— С одним пистолетом? — он нахмурил брови. — А если я тебе скажу, что из оружейной пропало ресурсов на шесть?

— А че сразу я виноватая? — я уперлась передними ногами в бока. Дело пахнет жареным, и мне надо бы как-то эту проблему решать. — Это не я!

— Я, чтоли? — он тяжело вздохнул. — Или Гризер?

— Ты забыл бабульку.

— Голд, не придумывай отговорки. Гризер не читал этого журнала, — он указал на него, с той злополучной статьей, — и Голден Кап тоже. Мастер уже в курсе. Голд, просто скажи, что это ты, и просто скажи зачем! Тебе за это ничего не будет! Абсолютно! Обещаю! — он прижал к груди ноги.

Зачем? Он настолько тупой, что не понимает зачем? Если это так, то я даже не собираюсь тратить на это время. Чтобы свалить отсюда! Если скажу — то меня оболванит этот тупой Мастер! У меня два варианта: либо я сваливаю на кого-нибудь другого, и этот кто-то получает за меня все тумаки, либо я признаюсь во всем, и тогда со мной творят нечто неописуемое. Чего мне ну совсем не хочется. Вот только как я ни пытаюсь подставить кого-нибудь, Тайм просто не верит!

— Голд? Ау? — он подошел и помахал перед моими глазами копытом.

Это мгновенно вывело меня из себя.

— Нет, это не я, чего привязался?! — замахнулась я на него копытом. — Это Гризер, иди чмурыжь его!

Тайм разочарованно вздохнул и отошел в угол комнаты. Там он недолго постоял, вертя головой в разные стороны, как будто спорил с кем-либо. Ха, да он сам с собой спорит! Слышно как он сам себе что-то бормочет вполголоса и тут же сам себе отвечает! Всегда знала, эти фанатики — просто сумасшедшие!

Единорог еще спорил с собой еще пару минут, после чего развернулся ко мне и с трагической гримасой на лице сказал:

— Прости, Голд, но мне надо поговорить с Мастером. — он отвернулся к стене и продолжил, — ты тоже не уходи, это будет долгий и серьезный разговор.

— А я буду коротка, — мне действительно не очень нужен мозголом от кого-либо. В последний раз я выслушивала нотации от отца когда мне было восемь — я тогда пристрелила пони, который силой пытался отнять у меня мою сумку. Он пытался отнять ее и смыться, а я вцепилась в нее ртом. А этот рейдер мне еще задвинул пару раз по голове копытом в силовой подкове. Так что я его пристрелила без особых угрызений совести. А что? Если бы мне было совсем худо, то я бы его убила просто ради этой же подковы. Если он такой дебил что ходит с оружием ближнего боя, то не использовать такого дебила — просто глупость.

Но так или иначе — пути назад нет. Если я буду сейчас бездействовать, то меня здесь и повяжут. Лучше уж лягаться, брыкаться и кусаться!

Я попыталась тихо подойти ко столу с оружием. Что мне удалось, учитывая то, что Тайм насторожился и попытался обернуться когда я схватила пушку. К сожалению, он все-таки успел увидеть, как я медленно беру винтовку в копыта.

Ну, это было последним, что он увидел сегодня. Потому что я, заметив его поворот, ухватила пушку за ствол и со всего размаху прикладом вмазала по его тупорылой башке!

Нет, это было не последним зрелищем для него. Он только сощурился, и согнувшись от боли, ухватился за нос, растирая его.

Второй удар пришелся по затылку, сверху вниз. Тайм просто рухнул на пол, и из его носа обильной струей потекла кровь.

— За что, Голд?! — от боли его голос резал уши.

— За все хорошее, и на сто лет вперед, — ответила я, замахнувшись в третий раз.

ШМЯК.

Тайм потерял сознание. Ну наконец-то! Теперь, чтобы все выглядело как можно более натурально, я положу его его на стол. Пускай думают что он заснул. Хотя крови тут очень много, но сюда мало кто придет. По крайней мере, до того как роботы вернутся за оружием, он успеет истечь кровью десять раз. Он мне весь комбинезон забрызгал! А ведь еще несколько струй попало мне на копыта и ноги! Отмывать теперь это все... Уж не знаю, но вид наконец-таки замолчавшего Тайма меня просто умиротворял. Тишина и покой... Хотелось бы чтобы этот его покой был вечным. Потому что тогда я тоже буду спокойна. Кровь брызжет во все стороны — значит, все еще жив. А сейчас...

Я положила голову Тайма на стол, перехватила винтовку поудобнее, и... Отломанный рог чуть ли не рассыпался в крошку от удара. Но он все-таки отвалился. Теперь этот придурок не сможет наколдовать свое заклинание Примирения. Или как я его там назвала, заклинание Внутреннего Солнца? Что вообще за глупость? Чем я тогда думала? Однозначно своей жопой, потому что мозги не мне принадлежали!

Все, Тайм нейтрализован, и из всего, что может меня в нем раздражать прямо сейчас, будет только его кровь, которой он мне все ноги обрызгал! Но это так себе, маленькая проблема. Проблема побольше будет прямо сейчас, совсем скоро.

— Заходите, я все сделала, — обратилась я к Маркеду и Бэйл, ждущим пока я все сделаю около двери оружейной.

Те глядели на меня выкатившимися глазами. Это понятно, учитывая видок, в котором я показалась: кровь по всему боку костюма, винтовка тоже вся в крови... Я прям убийца из старых детективов! Когда была жеребенком, мне в мозги въелась одна книженция про пони, который трупы потрошил. Ну так вот, я была его страшнее. На двадцать процентов. Потому что была бы страшнее еще хоть на капельку — они сразу же умерли бы от страху.

— Ну чего встали, заходите быстрее, роботы на месте не стоят, — криком вытащила я обоих из оцепенения, и те быстро зашли внутрь.

Лишь затем, чтобы Маркед взвизгнул как мелкий жеребенок, увидев обмякшее тело Тайма. Постойте, он и есть мелкий жеребенок! Все равно сосунок, привыкать надо.

— Что, хорошо выглядит, правда? — выдохнула я, избавляясь от напряжения и опершись об стенку. Вот что за нафиг, почему я осталась совсем без сил? Я сейчас и копытом пошевелить не могу, и единственное что мне хочется сейчас — это поспать.

А мне нельзя спать!

— Ты... сломала ему рог? — глаза Бэйл если не занимали все лицо, то уж большую его часть. — Это очень... Очень... — она затерялась в словах.

— Ну что такое? — недовольно посмотрела я на нее. — Ну сломала я ему рог, так что, от этого не умирают. — а был бы прикол, если умирали бы! Но для этого жеребцам надо ломать другой рог, там побольнее будет. — Я вон, без рога всю свою жизнь прожила, и ничего.

— Это очень неправильно! — выпалила она. Что неправильного-то? — Это подло! Это... Я даже не знаю как описать!

— Аликорн тебя дери, — я вдарила себе по лбу копытом, — что тут такого? Помнишь, какое заклинание он сотворил в первый день нашей встречи? — напомнила я ей. Единорожка закивала. — Ну так вот, я не хочу повторения этих всех нежностей. А иначе мы останемся здесь НАВСЕГДА! — я повысила голос на последнем слове, ясно и четко подчеркивая его. — Так, надевай седло и пушки, мы отсюда валим, быстрее! — я собралась с силами и подошла к столу с оружием.

Я отдала два боевых седла Бэйл и принялась надевать свое. А что, это не так-то легко как кажется! Надо сначала его просто надеть, потом закрепить три крепления, потом присоединить контакты стрельбы в зубы или на передние копыта, потом закрепить контакты на движение оружия верх-вниз к задним копытам. Это только звучит так легко. Но я простая земная пони, а это значит...

А это значит, что я выгляжу как полная дура, пока пытаюсь надеть и застегнуть все что надо, когда на меня смотрит уже подготовленная ко всему Бэйл, которая к тому же совсем не пытается надеть третье седло на Маркеда!

— Ты на него одевать будешь, или как? — указала я на Маркеда. Нам сейчас нужен каждый ствол, любая помощь! Того, кто снизу, я уже припрягла, так что у нас должно быть еще чуть-чуть времени в запасе.

— Он слишком маленький. — покачала головой Бэйл. — И ему будет трудно таскать и пушку и седло.

— Не поняла? — офигела я. Да куда там, это еще мягко сказано. Я просто дыхание потеряла от этого. — Что это значит? Он что, только из-за этого будет лишним грузом за нами таскаться? — я схватила кобылу за воротник комбинезона и начала трясти изо всех сил. — Слушай сюда, ты, истеричка больная, я тебе все мозги вытрясу, понятно?

— Отпусти мою маму!

Я обернулась на крик. Маркед стоял, из последних сил левитируя винтовку, и корчил забавные рожи, пытаясь сосредоточиться.

Он дебил совсем?

Не прошло и трех секунд, как он выронил винтовку и начал восстанавливать дыхание. Слабак.

— Похоже, мы только что увидели, как Маркед может таскать оружие. А это значит — никаких послаблений! — я услышала глухой стук падающего тела. Дожили, Маркед рухнул от обессиливания. Ну а в Бэйл сил прибавилось, потому что она с легкостью меня отбросила и поспешила влить в сына невесть откуда взявшиеся лечебные зелья. А, погодите. Они у нее в кабинете Смотрительницы были. Я их не взяла? Ладно, проехали, они здесь и... ЭЙ, НЕ ВСЕ СРАЗУ ВЛИВАТЬ! Оставь на потом, рогатая дура!

Если это так будет продолжаться, то мы отсюда никуда не сбежим. Пора брать пони за уздцы и направлять этих идиотов в нужное русло.

Отодвинуть сопротивляющуюся Бэйл было делом несложным — хватило одной угрозы надавать по рогу. А вот добудиться до Маркеда было немного сложнее. Но в конце концов, и это удалось сделать. Не знаю, могут ли пони заболеть от сильной тряски, ну да ладно. Это же не я болею.

— Смотрите, кто проснулся, — я едва удержалась чтобы не избить жеребенка из-за произошедшего, — а я только хотела тебе в морду плюнуть, потому что за водой идти совсем далеко. Ходить можешь? — поинтересовалась я у него. Маркед быстро закивал. Он пытался убежать, но я крепко прислонила его к стене и добавила: — Чтобы это было в последний раз, понял? В следующий раз разговор будет более жестким. И с тобой, и с твоей мамой, понятно?

— Не надо трогать мою маму, пожалуйста, я все сделаю! — и опять, уже раз в двадцатый, глаза жеребенка начали наливаться слезами.

— ХВАТИТ! Перестань рыдать, и пойдемте отсюда! Мне уже все надоело! Бэйл, — повернулась я к кобыле, — помоги мне одеть это долбанное седло и пойдем. Ты тоже одевай. — добавила я после того как она закончила проверять крепления моего седла.

— Зачем? Я единорог и я могу...

— Да, я знаю, ты единорог, магия-шмагия, смотрите сюда, пони, сейчас будут искорки и телекинез! — перебила я ее. Не люблю когда меня показывают какой-то ущербной инвалидкой. Я виновата что родилась земной пони? — Просто нам нужен каждый ствол! Согласись, пять стволов лучше, чем три! — я утверждающе-вопросительно посмотрела на нее.

Бэйл кивнула.

— Вот и славно. Давай я тебе помогу, — проговорила я, проверяя ее крепления и застегивая на боку сумку. Ремни застигались дольше, чем у меня: Бэйл оказалась... толще. Немного толще чем я, и как-то странно толще. Как будто в ней шар надули и оставили. — Все готовы? — давайте уж лучше сверимся. Пушки? Есть. Седла? Есть. Лекарства? Тьфу-тьфу, тоже есть. Если бы не остановила Бэйл, влила бы оба пузырька. Дефицит, на вес золота! Хоть золотом и не пользуются на Пустошах. — Ну, дамы и маленькие жеребята, выдвигаемся прямо сейчас, возражения не принимаются! — обратилась я к семье единорогов. — Сегодня мы будем ужинать на поверхности! Патроны бережем, их у нас очень мало!

Моя маленькая речь, которую я решила произнести чтобы немного придать всем уверенности, увенчалась успехом. Маленьким. Бэйл слегка улыбнулась, но Маркед стоял нахмурившись, вероятно все еще злился на меня. А нечего на меня злиться когда сам виноват! Если бы сидел тихо и не выпендривался, то я и слова бы не сказала! А он! «Не трогай мою маму»! Да что он мне сделает? У жеребенка не все дома, вот и все. С таким поведением он и до кьютимарки не доживет.

— Эй, веселее, я сказала! — состряпав на своем лице улыбку, я подошла к дверному проему и занесла копыто над кнопкой открытия двери. Я обернулась: — Ну же, вам песню запеть? В город наших пони незнакомец как-то раз придти решил, и с народом разговор его ничего хорошего не сулил... — я осеклась как только дверь открылась.

В коридоре стояли два робота.

— Эмм, здравствуй, Мастер, — на моем лице возникла натянутая улыбка. А, блин. В голове пронесся похоронный марш, который я слышала в далеком детстве. — что-то не так? Есть какие-то проблемы? — продолжала я играть глупышку.

Хотя роботам и так все было понятно: они увидели Тайма, лежащего в луже своей крови. Так что они без лишних промедлений развернули свои манипуляторы винтовками в мою сторону.

ВАШУ СЕЛЕСТИЮ!

Я еле успела отскочить в сторону от двух голубых лучей. Дерьмо! Как я могла забыть о том, что эти винтовки отправят меня спать с двух-трех попаданий? Дура, дура, дура! И почему я вспоминаю об этом только сейчас, когда уже поздно что-то менять?! Блин, блин, бля-ВЗУХ!

Да, это будет весело. Прикольно, когда у тебя нет права на ошибку. Только сверкни крупом — получишь ободрения на всю жизнь.

Я вжалась в стенку и стала ждать когда хотя бы один робот выйдет на линию огня. Там то я его и пристрелю. Надеюсь, это будет очень быстро, а иначе мне кирдык. Ну, у меня две винтовки на седле, и у Бэйл три — погодите, что это она там делает?

Бэйл, одевшаяся в точно такое же как и у меня боевое седло, осторожно выглядывала из опрокинутого стола. Тело Тайма было опрокинуто, так что на столе оставалась жирнющяя полоса крови. Я заметила как рог Бэйл засветился, и тело обволокло белое сияние. Тело единорога под воздействием магии начало медленно подниматься и опираться на край стола. Его локти были ненатурально изогнуты, а между локтями и телом можно было увидеть как осторожно выглядывал Маркед, чей рог тоже сиял. Что они там решили устроить?

Времени на раздумывание мне не дали — первый робот начал медленно влетать в комнату, и тут же из-за укрытия Бэйл вверх взлетела винтовка и выстрелила толстым красным лучом. Робот среагировал практически мгновенно — нацелил свой излучатель на винтовку. Вот только не успел — два таких же луча из моих пушек прожгли его обшивку насквозь, и он с грохотом рухнул на пол. В этот же момент Бэйл выстрелила во второй раз. И потом еще раз. Раздался второй стук.

Дискорд меня побери, а эти пушки ничего так, жгут вообще!

— Все чисто, Голд, там больше роботов нет. Пока.

Я осторожно высунулась из-за края дверного проема. Второму роботу повезло куда меньше — луч задел какие-то важные талисманы внутри, и тому просто оторвало все отростки. А сам корпус выглядел теперь как рваная большая железная тарелка.

Я прислушалась — никакого шума от парящих роботов рядом не было, значит, и не было самих роботов поблизости. Что ж, это облегчало. Теперь, если мы быстро побежим, то можем успеть открыть главную дверь пока все не спохватились. А сейчас — мое излюбленное дело!

Мароде... В смысле, обчищение карманов убитого противника! Я его повергла, следовательно, могу взять все, что у него найду! Даже последнюю сигарету, на свете найдутся дебилы, которые их покупают, даже если они уже были использованные. А мне они не нужны, фигня какая-то. Дыма много и воняет. Да, я курила, еще до кьютимарки, а чо? На спор, и я выиграла пятнадцать крышек! Которые я потратила на яблоко и жвачку, чтобы отец по вони не узнал.

Мгновениями позже, когда моя сумка пополнилась парочкой увесистых спарк-элементов, которые при особом усердии можно загнать в Ривер Дам за круглую сумму, либо при тотальном невезении просто забесплатно отдать Рейнджерам, лишь бы шкуру не трогали. Хотя они из тебя потом все равно вытрясут, где ты их нашла. Это раньше в городах неподалеку от Трейдинг Пост можно было найти кладбище роботов, а теперь никак. Эти же Рейнджеры славно прочесали все места. Так прочесали, что теперь туда даже мародерствовать никто не идет — там ничего нет. Обирают бедных пони эти уроды в железе. Помню как-то раз их отряд вытряс весь наш караван просто из-за подозрения что мы спарк-гранату перевозили. О, что тогда было! Мат с одной стороны, раскручивающиеся стволы пулеметов с другой, просто жуть! Жуть как страшно! Потому что эти куски браминьего дерьма нас бы всех и перестреляли на месте. И браминов, и охрану, и торговца. В итоге они просто порылись во всех наших сумках, нашли у пары жеребцов «взрослые» журналы, что все аж ржали, но так своей гранаты и не нашли. Не нашли, а осадочек остался. Тем более они просто нас тогда еще и обокрали — забрали всю взрывчатку и патроны под пятый и два-два-третий калибр. Журналы тоже изъяли. Да, я все помню, я очень и очень злопамятная.

Воспоминания воспоминаниями, а я сейчас здесь, в настоящем, выглядываю из-за каждого угла, чтобы роботов заметить раньше, чем они нас. Движемся совсем не быстро, но лучше потратить время и обеспечить себе безопасность, чем побыстрее пробежать и потом сожалеть?

— Голд, мы так теряем время, — с раздражением в голосе заговорила Бэйл, пока я проверяла очередной коридор, — там все равно никого нет.

— Слушай, а как ты догадалась? Давай ты пойдешь первой, если такая умная, — огрызнулась я, практически на кончиках копыт перебегая от одной стены к другой.

Сзади раздался вздох «ох, блин». Я обернулась проверить, все ли нормально за моей спиной.

Все нормально, это Бэйл просто приложилась копытом к рогу.

— ЛУМ, Голд, используй дискордов ЛУМ! — только и смогла проговорить она, разочарованно качая головой. — ЛУМ!

— Че использовать?

— ЛУМ, локатор-ушки-на-макушке! Чего я трачу время зря, вот, читай гребаное руководство, — с этими словами она открыла свою сумку и выудила оттуда справочник «Тысяча ответов».

Я посмотрела на нее как на сумасшедшую. Она действительно считает что сейчас именно то время, когда надо читать руководства? Для должного выражения моего мнения о ней я покрутила копытом у виска.

— Ладно, миссис Умная-по-горшкам-дежурная, и как мне включить этот ЛУМ? — не успела я и договорить, как перед моими глазами мелькнули коричневые отметки, под цвет моей шерсти и глаз. Опа, интересно.

— Надо просто захотеть, Голд. Ну как, заработало? — спросила она, увидя как я шарахаюсь от несуществующих, создаваемых только техномагией символов.

Святые пули, прошибающие башку Селестии навылет, ЭТО ПРОСТО ПОТРЯСНО! Емое, я как будто на оружейной распродаже! Это просто здорово, зашибись как здорово! И компас, и отметка о местоположении нужной мне цели, и отметки всех пони, стоящих в радиусе действия ЛУМа! Как же я могла об таком забыть?! Вот раз отметка, зеленым — это, значит, друг. Ну, в смысле, не враждебная цель. И еще одна. Эти метки — Маркед и Бэйл. А вот еще раз, два, три, четыре...

У меня подкосились ноги. Одиннадцать красных отметок. Враги. И все они быстро мельтешат, а это понятно, что они сейчас появятся прямо из поворота... А у меня ноги не двигаются!

— Ну, пошли, или очень интересно стало? — единорожка уперлась своим взглядом в мои глаза. — Предлагаю особенно часто на него не заглядывать, так и ощущение реальности потерять можно.

Я дрожащей ногой указала на поворот коридора.

— Т-т-там...

— Ну что там! — закричала на меня Бэйл. — Пошли давай!

— ЛУМ показывает одиннадцать роботов, — все еще дрожащим голосом ответила я.

— Ох, Голд, а шум и лязг их деталей ты слышишь? Их здесь нет.

Кто тупая пони? Я тупая пони! И как я до этого не догадалась? Минутами раньше же я точно так же проверяла, если в округе роботы! А теперь сама сглупила.

Но это как-то подозрительно. Может быть, они невидимки? Хотя нет, гул я бы услышала. И все же, это как-то подозрительно. Где вообще все роботы? Где они вообще могут быть? Мы тут уже нашумели так, что... Если эти внизу не нашумели сильнее.

На моем лице расцвела прямо-таки улыбка психа. Я готова была расхохотаться во весь голос, посылая принцесс с их фанатиками куда у Найтмер Луна не помещается!

К счастью, я помнила поговорку «не говори гоп, пока не перепрыгнешь». Ну а мы пока не перепрыгнули еще.

— Ну тогда давай вперед, Бэйл, покажем этим фанатикам как надо драться! Ты со мной? — меня уже всю трясло от переизбытка чувств. Как приду в таверну Трейдинг Пост, набухаюсь по самое не могу! Может, даже с каким-нибудь жеребцом пофлиртую. А что? Я красивая кобылка, в самом расцвете сил, достаточно боками повилять. Кто будет спорить — получит копытом в рожу. Я не шучу!

Бэйл не разделяла моих чувств и энтузиазма.

— Э, ну мы как бы и пытаемся это сделать, да? — она начала озираться по сторонам и отходить от меня как от вконец сдуревшей кобылы. Да я так и выглядела, но ничего поделать с собой не могла! Видать, это было какое-то помутнение разума или надо было выплеснуть всю злость в каком-либо ключе, да не важно! Важно что мне просто-напросто очень хорошо когда я так делаю! Так здорово, как будто я забыла что такое ЛУМ и еще раз узнала, да! Во, и все одиннадцать красных меток пропали. Все налаживается! Во.

И даже робот в конце коридора не такая уже проблема! Всего сразу пять лучей в робота — и нет железяки! За ним второй — за угол, и потом опять! Уже три луча — Бэйл не решилась вылезти из-за укрытия — а шарик уже искрится! Не такая это и проблема, эти ваши роботы. Да, они страшными кажутся, но если над ними хорошенько поржать, то они уже не так страшны.

Ну что я и делала. Шла по направлению к Атриуму, и ржала во весь голос.

— Мама, что с мисс Ган? — вывел меня из легкого безумия взволнованный голос Маркеда.

— Я не знаю, дорогой, но лучше держись ко мне поближе. — смешные какие! Я страшная сумасшедшая рейдерша, Я СЪЕМ ТВОИХ ДЕТЕЙ!

— Да, Маркед, держись к маме поближе, — я оглянулась и посмотрела на маленького единорожка выкатившимися глазами наркомана, оскалив свой без трех зубов рот, — а не то я тебя как Найтмер Мун уведу в темную пещеру! — я расхохоталась, прокашлялась и серьезным тоном продолжила: — Ладно, заканчиваем с весельем, и переходим к делу. Мы уже близко?

— Ничего не помнишь? — Бэйл была в недоумении. Ну конечно я ничего не помню. Я шла по Стойлу и орала во весь голос. Да так орала, что наверное всех пони разбудила! Кстати, а почему на мои вопли никто не прибежал еще? И... Так, стоп. Я действительно орала на весь уровень, хотя эта операция должна была быть максимально тихой?! Вот дерьмо, вот дерьмо, вот дерьмо! — Ты только что сама застрелила пять роботов, и ты это не заметила? Знаешь, твоим смехом только Цербера в Тартаре пугать.

— А, поэтому они и не хотят меня к себе брать, а Селестию я при случае сама пристрелю, — махнула я на нее копытом. И зря. Потому что седло качнулось и пушки своими батареями коснулись комбинезона.

АЙ! ОЙ! УЙ! ЫЙ! АЙ! ЧТОБ ВАС! АХ ВЫ ГАДЫ! ГОРЯЧО! ГОРЯЧО!!!

Все-таки со стороны я точно как вылитая дура выгляжу: скачу во все стороны и пытаюсь снять эти элементы. Веселое зрелище, когда-нибудь я буду вспоминать об этом со смехом. Если буду вспоминать.

ЫЫЫЙ! АОУОЙ!!! ПОМОГИТЕ!!!

Ну какая кобыла будет еще скакать по всему этажу и лягать стены? Только совсем поехавшая. А какая только через минуту, когда уже батареи остыли, догадается топнуть задней ногой для перезарядки и смены батарей? Только тупая и поехавшая. Ну это единичный случай, я не такая, честное слово! Это еще ничего не значит. Совсем ничего.

— Я НЕ ПОЕХАВШАЯ! — заорала я на все Стойло.

А, круто. Теперь Бэйл меня точно считает не от мира всего. Мне дико захотелось забить свое лицо своим же собственным копытом. Вместо этого, я поглядела на ПипБак.

Прошло пятнадцать минут с того момента как мы начали побег из оружейной. Я вообще планировала за эти пятнадцать минут уже входную дверь открыть, а не как идиотка здесь бегать! Ну Дискордовы рога, ну погоди Мастер со своими фанатиками, которые в мозг лезут. Ничего, больше Тайм ничего сделать со мной не сможет, он лежит себе тихонько и лежит...

А вдруг не лежит? А вдруг он уже очухался? Я не так сильно ударила как хотела бы, так что вполне возможно что он сейчас очень сильно зол и бегает по всему уровню и ищет нас, хотя искать и не нужно, я тут сама наоралась так, как будто мне за это платят! Надо, надо бежать!

С нервов я села на круп и начала грызть передние копыта.

Бэйл начала на меня смотреть как не знаю на кого. Но мне было как-то по барабану. Паника охватила мой разум, и все, на что я была сейчас способна — это сидеть на крупе и щелкать зубами об копыта.

— Надо, надо бежать, — тихо повторяла я про себя.

— Да, надо бы, Голд, — я равнодушно смотрела как Бэйл размахнулась винтовкой, — а то просидим тут до скончания веков.

— Или пока принцессы не кончат, — нервно хихикнула я.

БАМ! Меня бросило на пол.

ДА ЧТО ОНА СЕБЕ ПОЗВОЛЯЕТ!

— СЛЫШЬ, ТЫ, ИСТЕРИЧКА НЕДОНОШЕННАЯ, Я ТВОЕМУ СЫНУ СНАЧАЛА РОГ ОТЛОМАЮ И В КРУП ЗАСУНУ, ПОТОМ ЭТИМ ЖЕ РОГОМ ПРОДЫРЯВЛЮ ГЛАЗА, А ПОТОМ Я ЕГО ИЗНА...

БАМ! Второй удар был куда слабее и пришелся по передней левой ноге.

— Только тронь моего малыша, и я тебя заставлю рог себе отрастить, чтобы я смогла сделать тоже самое с тобой, поняла? — единорожка тяжело дышала, направив свою винтовку на меня. Я кивнула. Все таки Бэйл молодец, сумела меня успокоить, даже таким способом.

— Больше так не делай, или я вас на месте урою, — сплюнула я. Опа, теперь у меня во рту до полного комплекта не хватает четыре зуба. — Спасибо тебе, я была прямо сама не своя сейчас.

— Не за что благодарить, — она отвернулась. — Мы уже пришли.

Что, как, уже? Так быстро? Не верю! Хотя дверь с указателем «Атриум» гласит о другом.

Значит, мы уже близко! Еще немного, и мы будем на поверхности, разбираться с еще одной кучкой фанатиков!

Разбираться... Еще с одной кучкой...

Я полная дура.

---

Атриум был довольно-таки забит роботами. Не то чтобы их было очень много, но их количество нельзя было назвать маленьким. Радовало то, что вход в наш блок находился на втором этаже Атриума, так что нам не пришлось встречать эту ораву в открытую, можно было использовать перила в качестве укрепления.

Я сначала подумала, что ситуация была просто класс: мы могли с помощью магии Бэйл и Маркеда — хотя неизвестно, как он помогал — отстреливать роботов, которые были внизу, в то время как они нам из-за укрытий не могли ничего сделать. И поэтому они подымались к нам, на второй этаж по лестнице. Где я их и встречала. Правда, в скором времени у нас обнаружились проблемы с боезарядами, но это я решила дерзкой вылазкой к ошметкам, где мне и попали в голову. Ощущение — не из приятных, картинка перед глазами все время плыла куда-то то влево, то вправо, а в конце концов реальность просто решила надо мной пошутить — все передо мной решили завести двойников, а то и четверников. Так что с моей больной головой я здесь не помощник. А поэтому мне нужно срочно лечить голову!

— Б-б-б-бэйл, д-д-д-дай м-м-м-мне з-з-з-зелье, — у меня не только перед глазами все плыло, но и язык отказывался двигаться.

— Не дам, ты в полном порядке, — сказала, как отрезала.

— Д-д-д-да ладно т-т-т-тебе, п-п-п-подруга, я же от-т-трублюсь сейчас! — начала я канючить противным голосом.

— Все, успокойся, — Бэйл выстрелила и снизу раздался звук падающего металла. — Маркед, дорогой, передай мисс Ган наш последний пузырек с зельем.

— Если бы ты первый не влила в него когда он рухнул от обессилия, у нас бы остался еще один, — напомнила я, глотками выпивая горькое зелье. Зрение начало проясняться.

— Ну, я думаю нет смысла жалеть о пролитом зелье.

— Что?

— Ох, поговорка такая, — если бы копыта у Бэйл не были заняты, она бы непременно оставила отпечаток своего копыта на своем лбе. — Ты не знала?

— Нет, — честно ответила я. Да и откуда мне знать-то? Я то считать училась когда оружием торговала.

— И кто из нас дикарь-то?

— Ты до ста умеешь считать? — задала я ей вопрос.

— Ну да, умею, а что? — единорожка посмотрела на меня с недоумением.

— Вот и сосчитай, сколько роботов там внизу.

— Раз, два, три, тринадцать. — сосчитала она.

— Ну это вообще самый быстрый метод счета, который я встречала в жизни, — заметила я, пытаясь незаметно посмотреть из-за перил. Сверху над головой пролетело синее кольцо парализующего луча. — И что мы имеем? У нас внизу с десяток роботов, которые к нам подобраться не могут, и мы к ним тоже не можем.

— Еще из блока могут прилететь! — добавил Маркед. Бэйл только улыбнулась.

— Во, еще из блока. Я тебе говорила, — я перешла на шепот, — как я подбила трех пони снизу тоже на буйство?

— Говорила, говорила, — рога единорогов засияли и прозвучал еще один выстрел. Эти винтовки — просто чудо, только если попадешь. Потому что если промахнешься, ждать, пока ты снова сможешь стрельнуть, никто не будет! У нас тут не поочереди драка идет!

— Ну так вот — они опаздывают. — сокрушенно вздохнула я.

— Может, их уже и схватили?

— Все может быть, все может быть. Но нам все равно надо будет прорываться сквозь этот заслон к двери, — я кивком головы указала на роботов.

Пока мы разговаривали, Бэйл сумела вывести из боя еще трех роботов. А я? А я просто тут так сижу, прикрываю ее, если кто-то поднимется на наш уровень. Я бы бегом пробежала, будь у них обыкновенные энерго-магические излучатели, но у них сильнейшие парализаторы! Я и пробежать пол Атриума не успею, как мое бездыханное тело уткнется носом в пол. А потом меня отнесут к мастеру на беседу. И это самое последнее место, где я хочу быть! Наравне с послежизнью.

Эх. Такой план, и так накрывается. Сначала я не предусмотрела что Тайм останется в оружейной, потом роботы теперь снуют везде как муравьи в потревоженном муравейнике, теперь еще и вспомнила о фанатиках на поверхности. Хотя там сейчас ночь, они не все бодрствуют. А может, они ночью молятся? Я не знаю. Надо было у Тайма спросить при случае, а он, к сожалению, лежит в своей крови в оружейной.

Да, дела. И... Эй, что это за движуха снизу?

— Кажется нашим банкам надоело с нами играться в догонялки, — выразила мои опасения Бэйл. — Ну, сейчас нас ждет сильная трепка.

— Либо мы, либо они, — согласилась я.

— Мама? — Маркед испуганно спрятался за ее спиной и зарылся в гриву.

— Все будет хорошо, милый, мама тебя в обиду никому не даст.

Опять эти нежности!

— Заткнулись, и чтобы ваших сюсюканий я больше не слышала, понятно! — в бешенстве орала я. — Быстро, все ко второму мостику, там прикроемся!

— Вот такая Голд меня не сильно пугает. — что? Это типа она сказала что я пустышка и со мной можно не считаться? Я тебе устрою, вот я тебе устрою! — А вот та Голд, что наматывала круги на этаже и ржала в полный голос, меня довольно сильно напрягала.

Ответить я не успела — на площадку влетел первый робот, которого дружно встретили три луча — два моих и один Бэйл. Этого ему вполне хватило.

Вот только за ним летели еще три таких же. Да и вообще, если посмотреть вниз, то можно увидеть, что они чуть ли не друг за дружкой летят. Вровень. Просто летят, и все. Хорошо, что ширина лестничных пролетов не позволяла им выходить хотя бы по парам. Ибо если они бы появлялись парами, то у нас просто не хватило бы времени, чтобы выстрелить повторно. А здесь нам нужно стрелять сразу и на поражение, иначе железяки нас просто задавят. Мне хватит двух выстрелов, один я уже получила. Так что мне надо быть ПРЕДЕЛЬНО аккуратной. Насколько возможно.

Вот только как это сделать, если нас поливают огнем, да так, что мы высунуться не можем, а? У меня уши уже закладывает от этих вжиу-вжиу-взап! У меня просто нервы не выдерживают. Такое ощущение, что мне что-то на мозги капает, проверяет мою стойкость. Особенно мою стойкость к истерикам. Ну что же, они практически близки к тому, чтобы я впала в бешенство. А у меня нервы не выдерживают!

А натиск все не ослабевал, теперь мы с Бэйл были вынуждены большей частью сидеть в укрытии и не рыпаться. Роботы лезли из всех щелей, и им вообще, конца-края нет чтоли? Так ведь и сойти с ума можно!

Говорят, в такие моменты вся жизнь пролетает перед глазами. Так вот, я ничего не вижу, гады! Если вы хотите нас убить, так сделайте это наконец! Дайте умереть нормальной смертью!

У Бэйл взрываются батареи. Воздух наполняется удушливым газом, и дышать рядом с ней становиться очень и очень трудно. Но вместо того, чтобы продолжать бороться, она просто обнимает Маркеда и вместе они... Ну да. Опять в рев.

— ХВАТИТ НАД НАМИ ИЗДЕВАТЬСЯ! МЫ ХОТИМ ДОМОЙ! — их рев громкостью заглушает мою с роботами перестрелку.

Роботы прекращают огонь.

— Ладно.

Я в недоумении осторожно выглядываю из укрытия. Но роботы никак не реагируют, манипуляторы с оружием у них опущены.

— Миссис Фаер, мистер Таргет, вы можете идти домой. Вы можете идти куда хотите. Я... — один из роботов дернулся и запнулся на полуслове. — Я не хотел этого. Мне не нужно, чтобы вы принимали мою веру. Мне все такое — не нужно! Все что я хотел — чтобы вы просто жили. Я знаю, вы до сих пор мне не верите, но в смерти вашего мужа нет моей вины!

— ВРЕШЬ! — Бэйл уже не может продолжать истерику в таком ключе, и поэтому она уже не рыдает, а просто скулит, прижимая к себе жеребенка. Маркед тоже чуть ли не весь красный от рева.

В Атриуме повисло молчание. Хотя нет, было слышно поскуливание единорогов и... Еще один плач? И почему он звучит так, как будто его транслируют по радио? Погодите-ка секунду, не может быть...

— Вы чего это тут за представление устроили, вы, уроды? — я вылезла из укрытия. О такой вероятности что меня подстрелят, я старалась не думать. — Попала в Стойло, там истерика, тут истерика, все пони в истерике! Да у вас что, совсем мозги на плаксивость проехались? Бэйл рыдает, Маркед рыдает, ты за консервными банками рыдаешь! Знаете что? — я поднялась на задние ноги и развела копытами в стороны. — Я сваливаю из вашего сраного Стойла! До свидания, уроды! — я собиралась пройти мимо роботов к лестнице, ведущей вниз, но они пресекли мою попытку, преградив мой путь излучателями.

— Я боюсь, я могу позволить уйти только миссис Фаер и ее жеребенку. Простите, мисс Ган.

Меня такая дерзость разозлила не на шутку.

— А чем это я ее хуже? Смотри, я ее даже лучше — я не устраиваю истерики когда надо и когда не надо!

— Гордыня — третий смертный грех. Едва показав свое презрение к ближнему, мы обрекаем себя на одиночество, — начал занудствовать робот. — Простите, мисс Ган, но отсюда выйдет только миссис Фаер и ее сын, — в голосе у робота появились оттенки холодной строгости.

— А то что?

Роботы направили на меня свои излучатели.

— Извините, мисс Ган, но вы не оставляете мне выбора. Я уверен, вы скоро все сами поймете.

А вот хрен я тебе так сдамся. Я готова застрелить вот этого робота, стоящего передо мной, а остальных залягать до смерти! Лучше тебе не доводить меня до гнева!

К счастью, моего активного действия не потребовалось. Снизу появились три маленьких белых лоскуточка, которые начали искриться и пульсировать тем скорее, чем больше времени прошло.

Минометный заряд в круп Луне, ДА ЭТО ЖЕ ГРАНАТЫ!

Я не успела даже шелохнуться, как всю комнату заполонил яркий белый свет. Но никаких особых ощущений не почувствовала. Так, разве что грива кое-где встала дыбом.

— Никакая падла не утащит у меня ту суку, которой я планирую засунуть гланды в самое начало пищеварительного тракта, понятно тебе?!

Заметка: Новый уровень!

Заметка: уровень навыка «наука» стал равен 25.

Получена новая способность «быстрая перезарядка»: вы перезаряжаете оружие на 25 процентов быстрее!

Побег.

Есть мат.

“Иногда, вы бежите не от кого-то — вы бежите от самих себя.”

Как-то раз, вскоре после того как я получила свою кьютимарку, я услышала фразу «ничто не вечно под Луной». И была произнесена она, так сказать, в таком обществе, что впору было подразумевать совсем не тот контекст, который заставит вас думать о смысле жизни и прочей скучной шелухе. Но как бы там никто не думал, фраза точно показывает Пустошь. Ничто не вечно, никто не вечен, все меняется. Постоянно меняется. И совсем фигово, когда эти изменения касаются нас и меняют нас навсегда.

Потому что никто не может сказать, к лучшему были эти изменения, или к худшему? Знаете, множество пони душу бы продали только за то, чтобы Пустошь не была такой... переменчивой. К примеру, Порча. Никто не знает, откуда она взялась, или что она делает с пони. Конечно я знаю, что от нее мутируют, это любой дурак знает! А все-таки, как меняет? Даже не так, во что она тебя превратит? По Пустошам ходят такие слухи об этих уродах, что даже новость об огромном пони-роботе, готового изнасиловать все, что движется, будет встречена простым «подумаешь!».

Да что там Порча, Порча она всегда была. Есть более обыкновенные примеры, которые постоянно встречаются. Рейдеры. Работорговцы. Поход. Каждый пони желает чтобы все прошло без особо больших проблем — без перестрелок, убийств и прочей дряни, держащей вашу жизнь на волоске.

Именно постоянное трепание нервов перед выходом из родного поселения и ломает пони. Не каждый пони может найти в себе силы пойти навстречу вероятной смерти. Не каждый пони готов терять то, что у него есть. И только особо сильная нужда заставляет пони двигаться. Только серьезная мотивация ведет пони вперед. Вперед, к изменениям.

Вот только... Эти изменения — они во благо, или во вред? Направлены ли они на одного пони, или от них изменится многое?

Селестия, чтобы ее копыто Рейнджера с силовой подковой оттяпало, знает.

---

Все-таки приятно встретить знакомое лицо, которое будет поступать именно так, как ты ожидаешь! Потому что знаешь как ответить на поток брани и угроз, льющийся как магические сгустки энергии из винтовок Анклава! Да что там говорить, материт что ласковые слова говорит! Душу успокаивает! Так бы и слушала всю жизнь.

Если первое: мы были бы в другой ситуации, и второе: если бы меня не пытались догнать по всему Атриуму и не пытались набить морду. Хотя даже если первое условие было правдой, я бы тоже не слушала. А кому охота выслушивать всякий бред, когда ты права с самого начала? Вот и мне неохота.

— Иди сюда, падла, я тебя на кусочки порву!

Ну, вот как-то так. Все правильно делает, развели как лоха — иди и настучи по морде, чтобы в следующий раз побоялись так делать.

Дропинг — а это была она, заносчивая светло-соломенного цвета единорожка — гналась за мной по всему Атриуму. Не, ну за что такая злость? Ведь поступила абсолютно нормально, как и любой другой пони на моем месте, а тут такая реакция! Ну подумаешь, я продала пистолеты, которые разваливаются через десяток выстрелов и урона наносят чуть меньше, чем нулевой, но все-таки? Все абсолютно нормально! Да и вообще, выяснение отношений не может подождать до тех пор, пока мы не выберемся отсюда?

Да и надо ли начинать делать то, что не сможешь? Попробуй догони земную пони! На земле!

Я так и знала. Не сможешь. Все единороги — слабаки! Земные пони рулят! Магия — для дебилов! Ву-ху, жри мою пыль!

— Что такое, догнать не можешь? — спросила я, увидя как Дропинг остановилась отдышаться. — Давай, безжалостная убийца от Ривер Дам до Сейф Шелтер, ну же!

— Я тебя урою на месте, дай только добраться, — она тяжело дышала и поэтому делала глубокие вдохи после каждого слова. — И тогда ты пожалеешь что тебя мать на свет родила.

— И даже наличие пушек у меня тебя не останавливает? — напомнила я. — А я думала, что только пони с мозгами могут нагонять страх на все западное побережье. А ты на такую не похожа, совсем!

— Кхм, — кашлянули сзади.

Я обернулась поздороваться с ее друзьями. Которые тоже таскали такие же пистолеты...

Мне бы очень этого хотелось.

Потому что жеребец побольше таскал на себе робота с двумя винтовками, а единорог, стоявший рядом с ним, левитировал рядом с собой еще одну с зарядами. И оба смотрели на меня... с большим интересом.

— О, привет, ребята, — поприветствовалась я, стряхивая капельки пота с начеса гривы, — Сники и Твич, правильно?

— Агась, подруга, — кивнул светло-серый единорог, — только мы тебе не «ребята».

По спине пошли мурашки.

— Нам не понравились пистолеты, что ты нам продала.

Ну а я как будто не поняла, честное слово.

— Ну, я вижу все обошлось нормально? Вы все живы и в полном здравии, не так ли? — я повернулась в их сторону, чтобы взять их под прицел. ЛУМ показывал их как зеленые отметки — значит, они не собираются стрелять в меня, по крайней мере сейчас.

— Нет, — глухим басом пробурчал Твич, огромный темно-коричневый жеребец с кьютимаркой в виде веревки погоняльщика, — твои пистолеты — рухлядь. Они сразу сломались.

— И они совсем, а когда я говорю «совсем», я имею в виду совсем! — единорог поднял вверх копыто. — Совсем нифига не делают!

Ну а что вы ожидали? Чтобы я сунула вам винтовки? Я вообще планировала, что вы снизу только отвлекать будете, и что вы до сюда не доберетесь! А если добрались, то от вас хоть прок какой-нибудь будет. Только вас успокоить надо, а то вы в меня стрелять начнете. Ну да это просто сделать.

— Эй, эй, ребята, — начала я, но Сники меня перебил:

— Мы тебе не ребята, понятно?

— Все нормально, я так к крутым пони всегда обращаюсь, мы же с вами крутые пони, да? — я улыбнулась, словно свой товар рекламировала перед богатым покупателем. — Ну так эти пушки, они же не идеал совсем! Скорострельность у них низкая, перегреваются так, что Селестия ожоги получает, а еще у них батареи просто взорваться могут! — я указала на Бэйл, которая к этому моменту спустилась со второго этажа и успокаивала Маркеда. Хорошо что пушки перезарядила. — И спрашивается, зачем такое фуфло вам давать?

— Лучше ты бы с ним сама ходила, да, падла? — с рыком сзади меня повалила на землю Дропинг.

Эта кобыла дело знает. Повалила, сверху встала, на шею надавила что кости хрустят, и..

В шее хрустнуло что-то очень важное. Что-то настолько важное, что в глазах потемнело, а дышать стало так трудно, как будто никогда и не умела. Я начала задыхаться.

Пусти! Пусти меня, уродина!

— Никто не связывается со мной и не уходит безнаказанным, понятно тебе?! — она плюнула в мое левое ухо.

За...ды...хаюсь...

— Я не слышу!

Перед глазами осталось только маленькое пятнышко света.

— НУ?!

Я как могла затрясла головой, признавая мое поражение.

— Ты еще брыкаешься, гадина?! Получай! — она харкнула мне на глаза.

Я задергалась еще сильнее.

— Оставь ее! — закричали где-то сбоку.

Копыто на моей шее слегка приподнялось, и мне стало немного легче дышать. Не помру, но в голове все стучит, как после бега по Пустоши от насильников.

Кто это там орет? Я голос не узнаю. Это не Маркед — голос слишком уж взрослый. Это не Твич — голос не такой уж и мужественный. Это не Бэйл — голос совсем не ее. Это не Сники — у него голос не такой высокий. Так кто там орет? Роботы? Не, эти гранаты всех вырубили.

Кстати, о гранатах. Где она их откопала? Ну вот где? Я конечно не знаю всего Стойла, да и что там говорить, я в Стойлах не была ни разу, их еще найти надо. У них, по слухам, своя система безопасности есть, так что многие, кто отправлялся на их поиски, не возвращались. Хотя те, кто возвращался из Стойла целым и невредимым, притаскивал с собой столько всего, что потом купался в крышках целый год! Завидно, да? Что они в этих Стойлах такого ценного прятали? О, всякие сокровища: водные талисманы, батареи, иногда даже новенькое оружие, еще в смазке даже! Хотя обыкновенно таскали всякую чушь по-быстрому: едва Пустошь узнавала о месте нового Стойла, так туда бежали все, кому не лень. А конец был одинаков: приходили Стальные Рейнджеры, убивали всех, кого заподозрили в, как они говорили, «варварской краже бесценных артефактов прошлого», приходили в Стойло, и очищали его подчистую.

Даже весело, что они все такие в выпендрежной силовой броне, самые такие высокотехнологичные, а над старьем, что может пригодится многим пони, трясутся как кобылка над своей невинностью! Они что, не могут взять и новое сделать? Идиоты, придурки, кем они себя возомнили?

Правда Рейнджеров здесь не наблюдается, ни Стальных, ни ЭпплДжек. Хотя какая разница? Они все равно у себя сидят и ничего не делают полезного. Только грабят. Да и Дашиты с Анклавом тоже хороши, не особо отличаются. Дашиты вообще придурки полные! Эй, ребята, мы Дашиты, почему вы в нас стреляете, мы же Дашиты, мы друзья, мы как Рейнбоу Дэш! Тьфу. Да плевать я на вашу Рэйнбоу Дэш хотела, она мне кусок хлеба не кинет когда тут с голода пухнут! Да кому такие друзья нужны, которые сначала обстреливали пони за просто так, а потом вдруг изменились? Дебилы. И ваше радио вырубите, дерьмо ваше слушать никому не охота! Все нормальные, хорошие пони не живут разбоем.

Вообще, мне не нравятся пони, которые хвастаются тем, как и в честь кого они назвали себя и своих друзей. Дело надо делать, а не имена придумывать! А то я себе тоже могу много что напридумывать! Например, Голд Ган Сиятельная, Неподражаемая, Неповторимая, Наихрабрейшая, Найтмер Мун Дух Возрожденный, Аликорнов Уничтожительница! Во как! Прямо как вожак какого-нибудь племени к западу от Ривер Дам.

Да и дали бы мне эти титулы что-нибудь сейчас? Сейчас, когда я лежу под копытами этой нахальной гадины, тысяча аликорнов ее дери?

— И кто это там вякает, когда я не разрешаю? — рявкнула она, пнув меня в круп. Убью, обязательно убью! — Эй, погоди. — ее голос сменился с пренебрежительного оттенка на интересующийся. — Я тебя знаю! Ты та мелкая сучка, что тряслась под каждым жеребцом!

Воспользовавшись секундной замешкой, я смогла повернуть голову в сторону говорящего. Интересно, почему я не подумала что это Бэйл? Больше некому ведь! Никто в той стороне и не стоял.

— О да, это ты! Я вижу ты прибавила в весе! — смеялась Дропинг, давя мою шею копытом. — А где тот жеребец что выкупил тебя?

Что? Бэйл кто-то когда-то выкупил?

— Стой, не спеши с ответом, — продолжила Дропинг, — его здесь нет, значит, он тебя бросил? Бедняжка, — с сожалением в голосе она начала мять мою шкуру.

— Ты плохо знаешь моего мужа, — в голосе Бэйл прозвучали нотки злости и она навела на нее винтовки, — а теперь ты отпустишь Голд.

— Эту паскуду? Ладно, моя маленькая подстилка, вставай. — я не поняла, это она ко мне обращается или к кому-то еще? Если ко мне, то я ее...

За ногу схвачу и дерну вниз!

Не удержалась. А нефиг мне в лицо плеваться! Что-о-о, ты еще дерешься? Я тоже так умею, и не обзывайся мне тут! Ты сейчас в стези земных пони, в стези драки вкопытную! Тут тебе рог не поможет! И не пытайся выткнуть мне мой глаз!

АЙ!

Все-таки она понимала что с земной пони у нее шансов мало в драке, и поэтому пыталась вырваться как можно скорее. Ну а я вцепилась в нее мертвой хваткой, и тоже мутузила чем могла. Так бы продолжалось еще долго-долго, потому что хоть я и земная пони, но выносливости и силы у меня не целый вагон!

А она хоть и единорог, но в силе мне не уступает! Уф, через три минуты отчаянного визга и угощения друг друга целительными тумаками на нас было любо-дорого смотреть! Я: изодранный комбинезон, поредевшая грива, и... нет, зубы целые. Зато синяков от копыт и рога получила изрядно. Дропинг: изодранный комбинезон, поредевшая грива, два выбитых зуба, и глаз заплыл синяком. Расклад в мою пользу! Она мне еще деньги должна за такую красотищу!

— Ну ты смотри, Твич, прям как в Кламэйр! Две горячие кобылки визжат и дерутся друг с другом, а? — едва не смеясь обернулся к своему другу Сники.

— Ага, их бы еще в купальники одеть и грязью полить! — амбал совсем не стеснялся в своих фантазиях.

Видимо, Дропинг это не понравилось еще сильнее чем мне, так как она чуть ли не начала напрыгивать с копытами на Твича. Уж сидела бы и не возникала, он тебе так в морду надает, что ты потом просто рада будешь если живой останешься!

— А ну повтори что ты сказал, ты, идиота кусок!

Твич свои возможности знал и даже бровью не повел. Ну а что ему? У гигантов с ловкостью проблемы, но с их размерами это становится проблемами окружающих. Я поспешила отойти к Бэйл, с далекого расстояния следить за происходящим куда интереснее и безопаснее.

— А то что? — Твич огромной глыбой навис над единорожкой, так внезапно начавшей казаться совсем крошечной.

— А не то, Твич, она тебя свяжет и продаст в рабство! — залился хохотом Сники, но тут же умолк, поймав взгляд от Дропинг, полный ненависти.

— Я вам, куски браминьего дерьма, такого устрою, вам аликорны только в раю встретятся!

— Да-да-да, конечно, миссис Мозговая Жопа, как же иначе, — с иронией в голосе сказал единорог, — мы так все этого ждем.

Дропинг чуть ли не взорвалась от такого. Но быстро поняла, что в такой ситуации она совсем ничего не поделает.

Как бы это не казалось странным, но она была единственной, у кого не было пушки. Никакой. И поэтому...

Да она что, тупая? У кого здесь пушки, тот и прав! Да я бы ее могла пристрелить вообще! Честное слово, я удивляюсь таким вот психам! На Твича бросается, а он вон какой громила, ходит что мускулами хвастается, с Бэйл препирается, но у нее самой пушки нет! Совсем странная пони со...

Тут мой взгляд упал на ее круп.

Со странной кьютимаркой.

Жареный пони на блюдечке с каемочкой?!

И тут я почувствовала то, что желудок от перенапряжения сделал то, что хотел сделать уже давным-давно.

— Обоссы меня Найтмер Мун, — голос Дропинг вывел меня из легкого помешательства, хотя было понятно что прошло минут пять как минимум, — тебе не место на Пустошах, ты это знаешь?

— У тебя, — с тяжелым придыханием и послевкусием ужина, а так же обеда и завтрака всей прошлой недели во рту выговорила я, — самая уродская кьютимарка что я видела за всю свою жизнь.

— Я не буду к тебе сейчас прикасаться только потому что мне чистить комбинезон не хочется, а эти болваны, — она показала на Твича и Сники, — такие тупые, что не смогут сделать даже такой простой задачи. А так да, у меня самая лучшая кьютимарка на всем свете. Хочешь расскажу как я получила ее? — она посмотрела на меня как на маленькую глупую кобылку, которая ждет сказки на ночь.

— Нет, не надо, — этого мне точно не хватало бы. Некоторых вещей лучше не знать совсем. История ее кьютимарки было чуть ли не самым первым в этом списке.

— И правда. Я потом, на поверхности расскажу, — пообещала она, — а то поделюсь этой историей здесь, и нас затопит в твоей блевотине. Посмотри, даже тот малыш, — она указала на Маркеда, который обвил и держал за ногу Бэйл, — и то совсем не плачет. Как тебя зовут, жеребенок? — она вернулась и начала идти в направлении к нему, но ее остановил истеричный визг Бэйл:

— Не подходи! А то стреляю!

— Моя маленькая кобылка, моя маленькая кобылка, — пропела Дропинг, качаясь в такт музыке, — что же ты так вся дрожишь? Неужто тебе так страшно? Мы же с тобой старые знакомые!

Это уж слишком. Это кто у нас судьбы пишет? Селестия? Или кто там еще есть? В общем так, автор моей истории, слушай сюда — мне совсем не нравится как ты лихо перекручиваешь сюжет! Да и вообще я тебе морду набью за мое прошлое, гадина! А если я еще и умру в скором времени, то тебе тогда точно не отвертеться! И вообще, дерьмо напридумал, а ну быстро сделал меня королевой всей Эквестрии!

Ничего не произошло. Ну, Селестия ушла попить кровь мертвых жеребят и оставила Эквестрию без присмотра, а тут такое случилось. Во сюрприз будет когда вернется! Неожиданно, сука!

Хотя я тоже могу тут погадать и посмотреть в будущее. Вот Дропинг подходит к Бэйл и напевает свою песенку, та трясет перед ней своей винтовкой, они ругаются, начинается мордобой, они посылают друг друга далеко и надолго, Дропинг угрожает сожрать Маркеда как она и планировала несколько лет назад, Бэйл орет что не позволит никому трогать ее жеребенка, Дропинг бьет ее в живот, Бэйл расстреливает Дропинг в упор.

Стойте, что? Как такое возможно?

— Ты чего творишь, Бэйл?! — я оттащила ее от дымящейся кучки пепла, бывшей в прошлой жизни единорожкой по имени Дропинг. — Ты совсем сдурела?!

Ее лицо исказила гримаса ненависти, ужаса и гнева. Емое, а вот это очень страшное зрелище.

— Никто. Никогда. Не. Посмеет. Обижать. Моих. Жеребят!

— Все, спокойно, никто никого не трогает, Маркед рядом с тобой, в целости и сохранности, — я подтолкнула жеребенка к его маме. — Все нормально, нервничать не надо, хорошо? — потому что не надо злить и бесить ту пони, у которой пушек больше чем у тебя. Так, от греха подальше.

Бэйл ничего не ответила, только вытаращилась на Твича.

Ох ты ж что сейчас будет, сейчас тут начнется огромное шоу... Найти бы укрытие, да поскорее! А не то тут такое начнется, что слов не хватит. Последний День будет малой репетицией этого представления. А я не думаю, что пони очень комфортно чувствовали себя и при первом.

Лишний скандал мне тут не нужен, у меня весь план и так уже накрывается из-за этого! Сначала мы были просто выдающимися тормозами за всю историю побегов, потом мы чуть коньки не отбросили из-за роботов, только что Бэйл пристрелила Дропинг, а в этот момент она готова начать еще одну разборку с оставшимися подельниками! А еще я у нее на особом счету, она ведь точно припомнит как я с Маркедом обращалась... Вырыла себе могилу, блин.

Тишину, навалившуюся на Атриум после смертного крика Дропинг, первым нарушил Сники.

— Конча Селестии, ты ее пристрелила?! — он взялся копытами за голову. От удивления его глаза чуть ли не вылезли из орбит. — Млечный путь Луны, неужели ты ее прикончила?!

— А что, это так сложно? — недоуменно спросила я. Ну, всего-то надо пушку направить на плохого пони, нажать курок, и упереться чтобы отдача не снесла. Всего-то делов! Не знаю, сколько пони я убила, не считала. Кто будет вести счет рейдерам?

— Ты не понимаешь кто это такая? Ты не знаешь кто это такая? Солнечные яйца, ты вообще не в курсе кто она?! — удивлению Сники, казалось, не было предела.

— Это самый отвратный, самый гнусный монстр, которого носила Пустошь. Даже аликорны по сравнению с ней посланники Селестии усталым пони, — пустым, замогильным голосом поведала Бэйл. — Ты даже не представляешь, что она делает.

— Дай угадаю, — перебила я ее, — она убивает жеребят, жарит трупы и их ест? — перечислила я все, что услышала ранее. Бэйл кивнула. — Тогда ты действительно доброе дело сделала, — пробурчала я, борясь со своим животом.

— СОВСЕМ НЕТ! — прозвучал до отвратительности знакомый голос.

Вот теперь вся вечеринка в сборе. Когда дадут похоронную музыку?

— Заткнись и не мешай побегу, — перебил его Сники, — эта падла нас всех достала.

— И за это вы решили ее просто взять и убить? — Мастер вещал через динамик на стене.

Ну что за глупый вопрос! Конечно да.

— Ну а что? Чем меньше всякой дряни на Пустошах, тем спокойнее живется хорошим пони, — ответила я, идя к двери с надписью «главный вход».

— Только что вы лишили жизни одну пони!

— Это не пони, это монстр. Хватит, мы тебя наслушались! — Бэйл топнула ножкой. — Мы уходим, и ты нас не остановишь!

— Миссис Фаер, вы со своим сыном можете уходить когда хотите и куда хотите. Но остальных я не могу отпустить.

— Пффф, кто тебя спрашивает вообще? — спросила я, входя в шлюзовую камеру. — Что ты нам сделаешь?

— Мисс Ган, я повторяю в последний раз — отсюда выйдут только миссис Фаер и ее жеребенок! — голос заглушило шипение толстой двери сзади, оставляя нас перед огромной шестеренкой и пультом управления.

Еще немного, и огромная дверь откроется, выпустив нас на свободу. А там нас ждет вторая непродуманная мной часть плана — поселение фанатиков. И о чем я вообще думала?

Мастер не преминул об этом напомнить через интерком:

— За дверью вас ждет порядка триста пони. И несколько десятков роботов. Вы думаете вы сможете прорваться? Пожалуйста, одумайтесь! — взмолился голос. — Миссис Фаер, если с вами выйдут ваши друзья, то начнется перестрелка и вас могут задеть! Вернитесь в вашу комнату и мы все обсудим. Я отпущу вас, душой своей клянусь!

— Ну а если отпускаешь, то зачем ждать? Мы пойдем сейчас же. — Бэйл нагнулась над пультом управления запирающим механизмом и начала колдовать с рычагами и кнопками.

— Миссис Фаер, вы меня просто вынуждаете принять экстренные меры, пожалуйста, подумайте над моим предложением обсудить все в вашей комнате. — с громким щелчком Мастер отключился. Сразу же после этого зазвонила сирена, а из лампочек в комнате осталась гореть только одна аварийная.

Бэйл ругнулась.

— Что там такое?

— Дверь заело! — Бэйл со всей дури вдарила по управлению.

— Что значит «дверь заело»?! — заявление единорожки повергло меня в шок. — Это как так?! Ты же говорила что у этого устройства приоритет над всеми терминалами в Стойле!

— Ой, кажется это мы постарались, — пробасил Твич. Мы с вытаращенными глазами повернулись в его сторону. Сники просто приложил копыто к голове. — Ну мы когда побег начинали, то мы над реактором постарались, — не спеша начал объяснять он. — Мы его закоротили. Наверное, от этого дверь и не работает.

Ой блин, ой блин, ой блин! От такой дурости я повторила жест Сника.

— Молодцы, просто молодцы! А теперь вы оба идете обратно и разукорачиваете! Чей это вообще план был? — рявкнула я на болванов.

— Это был план Дропинг! — сразу ответил Сники. — Я ей сразу говорил что не надо так делать, а она «заткнись и слушай»! — передразнил он ее.

— Вообще-то это был... — начал Твич, но Сники быстро закрыл ему рот копытом.

— Твич, это был план нашей тупой кобылы Дропинг, ведь так? — глядя ему прямо в глаза прошептал единорог. — Тупой кобылы, которая уже мертва, да?

Громила согласно закивал, и только после этого вытащил копыто из рта.

— Да, это был план Дропинг, — еще раз подтвердил он.

Да кого они обмануть пытаются таким жеребячьим способом? Ведь видно как ясным днем все! Блин, так далеко не уйдем.

— Мне глубоко насрать, кто там что натворил, но вы побежите туда и все исправите сейчас же! Понятно?! — я указала им на дверь позади нас.

Единорог и его друг переглянулись, кивнули друг другу и потом единорог — видимо после Дропинг он принял на себя узды командования в их группе — заговорил тоном, не предвещающим ничего хорошего:

— А может, это вы пойдете в реакторную и все там сделаете, а?

Блядь, они сговорились, да? Ну так вот, я туда не пойду. Сами натворили — сами пускай решают. Я сижу здесь и буду ждать, пока Бэйл не откроет эту гребаную дверь!

Потому что кто из нас знает, как пройти в реакторный отсек? Ну, не я же там работала! Да и вообще, возвращаться обратно в Стойло, стоя перед выходом — как будто саму себя в рабство продавать.

— Бэйл, как там дела с дверью?

— Есть плохая новость, хорошая новость и так себе новость, — голова Бэйл была внутри корпуса пульта управления, и поэтому ее голос звучал глухо. А еще на ее круп поглядывали эти два дебила.

— Давай с плохой, — разочарованно махнула я копытом. Если от проблемы не уйти, то ее надо решать в лоб.

— Я сама решу с какой начать, — огрызнулась она. — Так вот, так себе новость — этот терминал просто отрублен от системы. Хорошая новость — я могу врубить его. Плохая новость — мне нужны батареи.

— Плохая новость заключается в том, что тебе просто нужны, или в том, что их тут нет? — переспросила я, все-таки надеясь на лучшее.

— Наше счастье, что зарядить можно и без спарк-элементов. — Бэйл вылезла из корпуса вся в смазке, — давайте сюда все свои заряды от винтовок.

Что?! Она нас хочет без боеприпасов оставить? Совсем беззащитными? Нам же еще мимо поселения бегать, она что, налегке собирается это сделать?

— Смешивать нельзя? В смысле, батареи и заряды? — кто-то здесь совсем не разбирается в магическом оружии и в научных терминах. Отгадывать не надо, и показывать копытом тоже.

— Почему? Можно. Тащите сюда все что есть, будем отбирать.

Через несколько минут перед Бэйл валялись наши более чем скромные запасы и все, что мы могли найти: семь чудом уцелевших спарк-батарей, где-то с полстони зарядов для винтовок и куча разного электронного мусора, просто так, на всякий случай принесенный — он толком никому не нужен. Глядя на все это, можно было уже рыдать горькими слезами, да что там — положа копыто на сердце, можно было спокойно идти к Мастеру сдаваться. Потому что всего нам этого не хватало чтобы даже полностью вооружить себя.

Неприятно осознавать, но план накрылся большим медным тазом. Эту же панику можно было прочесть в глазах у всей нашей группы... за исключением Маркеда. Думаю, он вообще считать не умеет. Ну конечно, дикарь из Сэйф Шелтера, только и покупают еду с химией всякой. В таких количествах, что к ним караваны ходят наплевав на атаки рейдеров и работорговцев в тех местах.

— Нда, не густо, — подвела итог Бэйл. Все поникли еще больше. — Но этого хватит. Вы готовы? — она увидела наши кивки и снова начала ковыряться в пульте. Пульт мигнул лампочками пару раз, загудел и обдал Бэйл черной сажей.

Ну, по крайней мере, если мы не пойдем вперед, мы не узнаем, что нас ждет, так? А впереди нас открывается огромная шестеренка — что-то типа символа свободы. Ну не смешно ли? Стойла строились для защиты пони от магического апокалипсиса, и эта дверь должна быть для них гарантом безопасности, знаком стойкости перед враждебной средой за дверью. А нам она кажется символом рабства, угнетения и полоскания мозгов.

Что же, эта дверь наконец-то открывается перед нами, можно почти сказать что наше маленькое приключение подходит практически к концу. Ага, ну как же! Размечталась, дура! Разбежалась! Впереди у тебя еще одно приключение: прорваться сквозь орду фанатиков, не имея при себе толком патронов!

И все же... Когда видишь, как открывается эта огромная дверь, кажется что что-то в жизни прошел. Что что-то ты сделал такое, что оставит отпечаток в твоей душе на всю жизнь. Может быть, кому-то кажется это незначительным, но для тебя это будет таким уроком, что в следующий раз будешь думать, прежде чем куда-то либо соваться! Эта дверь — как символ нового рождения. Кажется, что сейчас захочу — и моя кьютимарка изменится с золотого ружья на какую-нибудь певчую птичку! Или на растение какое-нибудь! Как будто заново рождаешься! Как будто... У меня слов нет.

Дверь медленно с лязгом открывалась, и из-за зазора проникал слабый свет Солнца. Сейчас скорее всего вечер, так что на поверхности мы можем посмотреть на закат светила. Слушайте, а ведь это не так уж и плохо, Солнце-то. Я наверное просто раньше в жизни на закат не смотрела. Два года, два года как показалось Солнце, а я не могла увидеть красоты заката! Все, как доберусь до Трейдинг Поста, первым же делом посмотрю на восход и сравню!

Блин, от такой романтики у меня даже слезы навернулись.

— Ну что, ребята, кажется что позади такой трудный и длинный путь был, да? — я вышла вперед компании. Все согласно закивали. — Так давайте закончим его! — я победоносно взмахнула передней ногой и указала на дверь, ползущую вправо.

Все будет нормально, надо лишь еще чуть-чуть напрячься. Разве ради свободы сил жалко?

— ЕДИНОРОЖКУ И ЖЕРЕБЕНКА НЕ ТРОГАТЬ НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ!

Что та...

Я увидела как в мою голову ударило два синих луча и мир растворился в искрах.

---

Я стояла в маленькой комнате. Даже не стояла, а парила в воздухе, наверное. Хотя и парением это назвать сложно. Я же не пегас какой-то, чтобы летать над полом! Но это было правдой, хоть и звучало как бред пьяного наркомана под отходняком. Я находилась в комнате, и все этим сказано!

Комната была смутно знакомой. Знакома была эта сдвоенная кровать, знакомой была эта тумбочка, знакомым был этот коврик с рассыпанными по нему гильзами. Но вот что странно: хоть и меня не покидает ощущение, что в этой комнате я уже была, все-таки кажется, что я здесь впервые. Как будто была здесь — и не была. Странно.

Странное в комнате было еще и то, что если всматриваться вдаль от коврика, то все очертания становились более и более туманными, пока в конце концов не расплывались в непонятной дымке. Например, пейзаж за окном представлял одну сплошную такую дымку. Но в то же время, гильзы на полу были отчетливо видны. Да и сам незамысловатый узорчик тоже был хорошо виден.

Не успела я присмотреться и определить, что за гильзы лежали на ковре, как передо мной с громким звуком «пуффф» появилась маленькая кобылка. Прямо перед моим носом. Она даже не была единорогом, чтобы телепортироваться. Просто появилась маленькая земная пони, играя с гильзами, как будто меня здесь нет, а она была тут с самого начала. Одновременно появились и другие звуки: тихое бурчание разговора где-то внизу, скрип половиц, шум ветра на крыше.

Я в страхе отпрянула от неожиданности... и вылетела за пределы комнаты. И оказалась в темном Ничто. Даже не темном. Тут вообще ничего не было. Совсем. Даже темноты. Даже малейшего шума.

Я теперь что, какой-то призрак? Ангел-хранитель этой кобылки? Меня убили? Тут вообще есть кто-нибудь? Ответьте, Голд Ган вызывает Эквестрию, прием?

Меня пинком — не знаю как я могла что-нибудь почувствовать, если ранее вылетела через стену и ничего не заметила толком — вернуло обратно в комнату. Клево, да. Перемена места на секунду меня ослепила.

Когда глаза привыкли к свету что царил в комнате, я увидела, как кобылка начала играть с гильзами. И судя по звукам что она издавала — писк для маленькой десятимиллиметровой гильзы, некоторое подобие баса для гильзы двадцатого калибра, и что-то отдаленно похожее на мой голос для пятимиллиметровой, она играла в дочки-матери. Мило. Не, довольно-таки мило, но с гильзами лучше не играться. Да, они не опасны, не взорвутся, если нагреть, но все же, жеребенку с гильзами играть не надобно, для этого куклы есть. Да о чем я говорю, какие игры на Пустоши? Тут надо за глотку рвать с пеленок, а не в игры играть! А она тут сюси-муси устраивает!

Впрочем, совсем скоро ей это надоело, и она устроила битву между этими тремя гильзами и кучей металлического мусора, который она взяла из шкафа. Конечно, с большими взрывами, с криками «а-а-а-а, спасайтесь, монстр!» и «пау-пау-бдыщь!». Конечно, хорошие ребята всех злодеев победили, но в процессе игры кобылка разбросала мусор по всей комнате. А собирать не хотела.

Мелкие кусочки всяких железяк на роль плохих ребят совершенно не тянули, и поэтому довольно скоро жеребенок заскучал. Подвигав гильзы по ковру еще немного и пропев какой-то незамысловатый мотивчик, она вытащила из тумбочки маленькую выцветшую книжку.

Сзади нее мир начал терять очертания и растворяться в тумане. Всякие звуки тоже становились приглушенными и совсем скоро можно было услышать только шелест перелистываемых страниц.

И пищащее чтение кобылки.

Постепенно все, что было впереди тоже исчезло в черном Ничто.

Я приблизилась к ней вплотную и заглянула через плечо. Ну, еще пыталась ее потыкать, но ни я, ни она ничего не чувствовали.

— По-ки-да-я, — по слогам начала читать она первую страницу, на которой текста было совсем ничего — больше картинок веселой Стойло-пони, попадающей в разные ситуации, — Стой-ло, — она запнулась, увидя знак, обозначающий «номер», но вскоре продолжила: — сесть, не за-будь-те цве-ты! — победоносно закончила она.

Цветы? Но она не знает что такое цветы. Погодите, а откуда я знаю что она не знает? Нет, я вижу как она нахмурилась и пытается что-то вспомнить, глядя на картинку пони с букетом, но это я увидела моментом позже, после того как это поняла!

— Не за-будь-те на-деть ос-ки! — продолжала она свое чтение. — Из-за ламп ис-вкус-но-го на-ли-ва-ния ва-си гла-за от-вык-ли от сол-нес-но-го све-та! — она повернула голову и посмотрела в окно, которое появилось моментом ранее. — Но сонса нет! — разочарованно протянула она, глядя на затянутое облаками небо.

Кобылка почитала еще немного советов, но ей это быстро наскучило и она бросила брошюру куда-то в угол. Она хотела еще чуть-чуть поиграть с гильзами, но найти одну так и не смогла. Да и какая игра с мусором? Малышка встала и выбежала из комнаты.

Сразу же комната исчезла и я осталась в темноте, из которой меня опять невидимой силой вытянуло к кобылке. Та уже стояла в соседней комнате побольше, перевешанной пополам красной занавеской, и из-за этого казалось что в комнате одновременно и ярко и темно.

— Мама! — звонко крикнула кобылка. За шторой послышался скрип и вздох. — Мама! Мамочка!

— Что такое, дорогая? — со страшным кашлем раздалось оттуда. Голос был глухим и надрывистым, как у серьезно больной пони. — Не подходи ко мне, я все еще болею.

— Лааадно, — разочаровано протянул жеребенок. — Мама, а сто такое цветы? У, и сонсе тозе есть?

Вновь раздался тяжелый кашель. И, кажется, кто-то стучал копытом по железной поверхности.

— Позови папу, дорогая, — сиплым шепотом, будто умоляя, попросила мать малышки и снова захлебнулась в кашле.

— Мама? — кобылка подошла к шторе и дернула копытом, чтобы ее отодвинуть, но ее прервал еще один натужный кашель:

— Дорогая, позови папу. Обещаю, все будет хорошо. Обещаю.

Ответ успокоил маленькую пони, и она побежала к лестнице, оставляя меня наедине со шторой.

Эй, я же что-то вроде призрака? Я могу пролететь сквозь ширму? Ну, посмотреть что там такое? Или не могу? Я должна возле этой кобылки находиться? Ну, в роли ангела-хранителя?

Ха, или меня это в ад отправили. Ну Селестия, ну ты кобыла древняя, ну спасибо. Облажалась ты только, ничего такого страшного я не вижу. И не чувствую. От старости впала в маразм, да? Плохо то, что на Пустошах нет врачей по этому профилю, до старости мало кто доживает. Да и тех обыкновенно стреляют свои же собственные дети, чтобы кусок хлеба сохранить. Спасибо тебе огроменное за такую жизнь, Селестия! Подойди ко мне и огласи свой вердикт мне лично, о Сиятельная! Подойди ко мне поближе, чтобы я тебе сама-то морду и набила! Будешь сиять не только своим солнцем, но и синяками на своей тупой морде!

Что, не подходишь? Страшно, да? Да не бойся, я пар спущу и мы подружимся, обещаю! Ну в конце концов, я не злопамятная, подумаешь, ты такая вся всемогущая, а я обыкновенная земная пони, ну и что? Мы не можем быть друзьями? Конечно же можем!

Конечно же не можем, дура ты ископаемая! Как я могу подружиться с тем, кто убил мою родную мать, а, кляча ты безмозглая?! А?! Селестия защищает, Луна оберегает, да?! Правда? Защитила ты ее, да?! Оберегла твоя никчемная сестра, да?! Ничего вы не сделали, лижите мой круп! Никого вы не защитили! Никого вы не оберегли! И еще такие всемогущие, судьбами всех распоряжаетесь! Нифига вы не всемогущи! Вот кто всемогущ — так это полковник Кольт! Уравнивает шансы всех!

Что-нибудь услышали? Надеюсь что да, потому что увижу вас в Пустошах — перестреляю нахрен, понятно?!

Пфф. Тупые кобылы. А ведь все лезут к ним как к божествам, молятся. Да что от ваших молитв изменится-то, глупые? Надо дело делать, а не лоб крошить.

Пока я тут распиналась, кобылка успела сбегать за отцом и теперь они все вместе поднимались по лестнице, откуда я их и увидела. Малышка закидывала его вопросами, но отец выглядел более чем обеспокоенно. Сзади них, хромая, подымался пони в медицинском халате поверх комбинезона Стойла.

— Мама обесяла сто все будет хоросо, да пап? Да пап? — подпрыгивала малышка.

Сам же отец такого энтузиазма не разделял.

— Надеюсь, что так и будет. Прошу вас, доктор, сюда, — он приоткрыл штору в которой, через прорезь лился яркий, ослепляющий свет. Доктор поблагодарил и вошел. Отец кобылки внимательно посмотрел на нее: — Иди, поиграй на улице с друзьями, доча. Я скоро приду.

Кобылка умчалась вниз.

А я осталась висеть в комнате, не зная что делать. Я нахожусь в незнакомой комнате, не знаю куда пойти, пойду не туда — и попаду в нечто неописуемое, откуда не знаю даже выберусь ли я. А сидеть на месте просто скучно.

Ну, я думаю, если я полетаю тут, там, и еще где-нибудь в пределах комнаты, то ничего со мной плохого не будет, так? Да только все, что есть в комнате, я прекрасно вижу и с этого места. И здесь есть только одно место, куда я могу сходить полюбопытствовать... И это место прямо так и излучало свет что хотелось посмотреть. И идти-то больше некуда, так чего тормозить?

Пролететь сквозь ширму не получилось. Как так, я же призрак или уже нет? Если получается отодвинуть занавеску, значит уже нет. Что радует. Только где это я тогда?

Яркий свет был повсюду, и он даже пробивался и ослеплял меня, пока я выбиралась из ширмы, в которой я так удачно запуталась. Круто. В данный момент я бы предпочла быть призраком. Ну да ладно, может быть, оно и к лучшему, сейчас разберемся.

Поборов последний лоскут, который хотелось порвать на мелкие кусочки, я наконец-таки смогла посмотреть, кто за ширмой болел и кашлял. И смогла увидеть источник света.

Я ахнула.

На кушетке лежала моя мать.

А слева и справа от нее сидели Селестия и Луна.

Их гривы волнами окутывали кушетку, укрывая тело и образуя защитный кокон. На их мордах можно было увидеть... сожаление?

Какое к Дискорду сожаление? Чего им сожалеть? Это же не их мать умирает, а моя! Их это не волнует, иначе бы сотворили бы чудо!

— Вы... — только и могла прошептать я, указывая на них дрожащим не то от суеверного страха, не то от гнева и ненависти копытом. — Вы пришли убить ее еще раз, твари? Одного раза было мало?! — перешла я на крик. — Вы хотите поиздеваться, да?! Посмотреть на страдания пони, да?!

Селестия развернулась ко мне. В ее глазах начали накапливаться слезы.

— Почему ты так нас ненавидишь?

— Ненавижу?! — взревела я. — Ненавижу?! Проткнуть тебе голову твоим же рогом, нет таких слов, чтобы ты поняла, как же сильно я вас ненавижу!

— Почему? — опуская голову повторяет она вопрос.

— Почему?! Почему?! Вы убили все что мне было дорого!

Селестия ложится на пол, ее грива расползается по всей комнате, чуть не касаясь моих ног. Я наматываю один локон на свое копыто и со всей силы дергаю. Хоть ее грива и выскальзывает, но натяжение все-таки чувствовалось. Она даже не вскрикнула.

Не больно? Конечно, что есть физическая боль для гребаной богини? Так, легкий пустячок. На аликорнах все заживает как на собаке. Как-то раз я видела мега-аликорна, так ей брюхо из анти-мех винтовки три раза прошили, аж кишки вываливались, а она ничего, развернулась и ушла, поддерживая телекинезом внутренности. Ну, ей еще вдогонку голову пытались прострелить, но там только рог задело. Так что Селестии эта жеребячья шалость ничего не покажет.

Вот если показать то, что она от нас ничем не отличается, вот тогда это будет шок. Вот тогда она поймет, что все эти трюки с божественностью и тасканием Солнца по небосводу ничего не стоят, если нечем таскать. Если ты будешь просто похожа на огромную земную пони! Вот тогда мы и посмотрим, каково это. Вот тогда мы и посмеемся!

А в чем различие земных пони от единорогов и пегасов? Правильно, у земных пони нет ни рога, ни крыльев! И сейчас их у тебя тоже не будет.

Я начала идти по ее гриве, намеренно рывками тяня ее назад. Мелкая шалость, но все же приятно. В ее глазах не читалось ничего кроме сожаления. Там даже не было ни малейшего намека на страх того, что я сейчас с ней сделаю. Конечно, я простая земная пони, что я сделаю богине, благодаря невольной прихоти которой я все еще жива? Ведь если она захочет, то я могу умереть миллиардами самых жесточайших смертей! И конечно она выберет самый зрелищный, чтобы не так скучно было! Правда, она меня не убьет. Она же себя забавляет страданиями пони. Ну, время платить по долгам!

Я медленно подошла к лежащей на полу Селестии. На лице стояло то же самое выражение сожаления. Хоть бы интерес какой-нибудь проявила. Ах да, забыла. Ты же знаешь что я буду делать, так? Подскажи, с какого крыла начать, с левого или правого? А может, тебя в рожу лягнуть?

— Нам очень жаль. Прости нас, — со слезами на щеке прошептала она.

— Простить?! Вас?! — казалось, моя злость из меня чуть ли не выпирала. — Никогда!

— Прости нас.

— НИКОГДА! — я замахнулась на нее копытом.

— Прости нас.

— НИКОГДА В ЖИЗНИ! — мое копыто устремилось к ее рогу.

Мир засиял ярко-белым светом.

---

Прости нас.

— Никогда в жизни! — заорала я.

Мое сердце бешено стучало, и от этого в моих глазах пульсировала кровавая пелена. Но даже без видимости я поняла: со мной что-то не так.

Почему я лежу на каком-то столе, и мои ноги привязаны к нему какими-то железками? Почему я не могу даже головой повернуть? Почему я, в конце концов, лежу в такой позе?

Прошла минута, прежде чем я смогла успокоиться и туман в моих глазах спал. Я поняла, что нахожусь в довольно-таки просторном круглом помещении, причем прямо посереди него. Впереди меня во всю стену висел огромный экран, на котором горела звезда с окружающими ее двумя так ненавистным мне аликорнами — символ довоенной Эквестрии. Впрочем, экран сразу же мигнул, и изображение сменилось на логотип Стойл-тек.

— Уже проснулась? — услышала я знакомый голос где-то справа от меня.

Я как могла пыталась повернуть голову в направлении источника звука. И только сейчас поняла, что моя голова, как и мои ноги, была прикреплена к столу. Так что пришлось ломать глаза.

Ко мне подлетел робот. Но не те железные шары с четырьмя ножками, а совсем другой. Огромный, шесть конечностей со всякими инструментами, шесть отростков с камерами. Казалось, он был создан путем присоединения одного робота к другому. Причем довольно наспех присоединили, сквозь платы можно было увидеть внутренности робота: проводы, лампочки, элементы спарк-батарей в совокупности со всем остальным.

Робот уставился на меня двумя своими окулярами, другими он осматривал стол на котором я лежала. Раздалось бикание, и стол пришел в движение: он начал поднимать и разворачивать меня в почти вертикальное положение.

— Знаете, а это самая первая попытка бегства.

Все когда-нибудь бывает в первый раз. Вот только смерть бывает один-единственный раз. Почему у меня не девять жизней как у кошек?

Стол дернулся в последний раз и замер, оставив меня брюхом кверху. Благодаря этому я чувствовала себя совсем не уютно, даже беззащитной.

Робот продолжал меня осматривать.

— Мисс Ган. Мои поздравления.

Что мне тебе, спасибо сказать? Лучше бы я тебя не видела никогда!

— Позвольте я сниму это. — он потянулся одним из своих манипуляторов к моей голове.

Мою голову снимать? Или скальп? Просто пристрели меня, ты, живодер!

Нет, он просто отсоединил мою голову от шлема, точь-в-точь как капля воды похожий на шлем в кабинете у Стил Боунза. И от этого мне стало еще жутче. Вдруг Стил и есть Мастер?

— Как вы думаете, что сейчас произойдет? — спросил робот после того как его манипулятор опустился вниз.

— Ты меня отпустишь, — честно ответила я.

— Боюсь, фраза неполная, продолжение будет «я тебя найду и убью, и потом отсюда убегу», или что-то в этом роде. Я прав? — робот отлетел в сторону и там начал шуметь своими железками. — Кстати, пытаться выбраться сейчас — плохая идея. Эти крепления выдерживают пони и посильнее чем вы, — добавил он.

Я негромко простонала. Я уже и не пыталась вырваться, мне уже было все пофигу! Я встретила Селестию, сломала ей рог, все, что я хотела, уже сделала! Так что делай что пожелаешь, эта дура уже никому не поможет, и тебе в том числе!

— Но, все-таки, как вы думаете, что сейчас будет?

— Ты промоешь мне мозги и я отсюда выйду совсем тупой пони, которая верит в всякие сказки! — выразила я свою самую первую догадку. Робот перестал шуметь и подлетел ко мне, держа в руках циркулярную пилу и набор с шприцами, наполненные разноцветными жидкостями.

— Если я хотел бы промыть вам мозги, стал бы я ждать? — робот схватил телекинезом тряпочку, воняющую спиртом, и начал протирать мне лоб.

— Эй! Ты что это еще делаешь? — пыталась я увернуться от лоскута ткани.

— Дезинфицирую, — коротко ответил он, — но вы так и не ответили на вопрос. С чего бы я стал ждать, если я мог бы вас затащить сюда на первый же день?

— Не знаю, понятия не имею, как вы, тупые фанатики, на мир смотрите! — я пыталась сдуть капельку спирта, которая накатилась на мою бровь.

Робот аккуратно ее вытер и тем же скучающим тоном продолжил:

— Точно так же смотрим. Просто относимся по-другому. Так, о чем это я? — он обратился к самому себе. — Ах да, почему вы здесь только сейчас, а не раньше. Все просто, — он отлетел от меня и дернул манипуляторами. — Вы здесь именно в этот момент именно потому что раньше не было необходимости вас сюда звать.

Слишком долго, не слушала.

— Прости, что? Я не обратила внимания на твой бред про принцесс.

— А тут не было ничего про Всевышних. Ну ладно. Вы не хотите узнать, что произойдет сейчас? — он отодвинул челку и прикрепил на лоб какое-то устройство.

— Убери это с меня! — я начала трясти головой в надежде что эта штука слетит сама.

— Спокойно, не надо дергаться. — начал успокаивать меня робот. — Вас не интересует мои дальнейшие действия?

— Мне пофиг, для меня это все равно ничем хорошим не кончится! — я стала трясти головой так сильно, что меня чуть ли снова не вырвало. Было бы чем, я с этой Дропинг уже все выбросила.

— Сейчас я введу в вас препарат, убыстряющий ваш пульс.

— Просто пристрели меня! Или тебе охота смотреть на страдания пони, как Селестии?! — взмолилась я.

Робот промолчал мгновение, потом снова принялся за свою работу.

— Ей отнюдь это не приносит радости. Даже наоборот, горе и печаль. — серьезно проговорил он.

— Да, верь своим тупым сказкам, верь своей тупой программе, ты, тупая жестянка! — я пыталась пнуть его ногой, но совершенно забыла, что она жестко прикреплена. Так что я только больно выгнулась и ударилась пятой точкой об кушетку.

— Что? — удивленно спросил он. — Я не робот. Я вполне нормальный... пони, а роботами я управляю.

— Ну так покажись, если ты не трус!

— А что это изменит? Ладно, переходим к завершению нашей программы общения. Видите ли, вы здесь, потому что... Ну, в основном, вы здесь потому что вы участвовали в побеге. И я очень сильно хотел, чтобы мы забыли о таком происшествии и просто жили бы дальше нормальной жизнью. Разве это не здорово? — в его голосе проскочили мечтательные нотки.

— Совсем нет! Я хочу обратно домой в Трейдинг Пост!

— Дом? Вы это называете домом? Нет, я видел Трейдинг Пост, но разве тут не лучше? Тут есть все: тепло, чистая вода, вас никто не убьет, квалифицированная медицинская помощь, качественная еда. По сравнению с Трейдинг Пост тут полный рай. Что еще вам тут остается делать? Только найти жеребца и завести семью, родить несколько детей и не беспокоиться за их жизнь. Что еще нужно? — он поднес к моему бедру большой шприц с зеленой жидкостью. — Простите, сейчас будет маленький укол, — проговорил он, пока я с ужасом смотрела на длинную иглу. — И раз! — кольнул он.

Я закричала от боли, которая обожгла мой бок. Впрочем, эта боль была не от проникновения иглы, а скорее от того, как эта жидкость разливалась по венам.

— Как вы себя чувствуете?

Да ты издеваешься? Больно! Очень больно! Очень больно! Убей меня сразу!

Бедро начало гореть, что даже лицо чувствовало, какой жар исходил от того места, где должна быть моя кьютимарка. На моих глазах выступили непрошенные слезы, и тут я...

Я не выдержала.

Я заорала во все горло. Я зарыдала навзрыд. Я кричала проклятия ко всем, кого знала. Я проклинала Дропинг за ее уродскую кьютимарку. Я проклинала Бэйл за ее истерики. Я проклинала Твича и Сники за их упрямство и нежелание идти обратно в реакторную. Я проклинала...

Я проклинала себя.

Я ненавидела себя за свой тупой план, за свое желание сократить путь, за свою жадность, за свою беспомощность. Я ненавидела себя за то, что я такой была.

— Не надо плакать. Мы всегда можем измениться к лучшему. Мы всегда можем стать лучше. Мы всегда можем быть лучше. — робот вытер своей тряпочкой слезы, выступившие у меня на лице. — Просто надо найти свою добродетель. И тогда все будет хорошо, я обещаю.

— Мама тоже так говорила, — захлебываясь в своих слезах и от этого икая взволнованно проговорила я. — И где оно, это хорошее?

— Простите, давайте уж на «ты», если переходим на личные темы, — предложил робот, все еще вытирая у меня слезы, — но я постараюсь сделать так, чтобы тебя это огорчало не так сильно, как сейчас.

— И как? — силы начали покидать меня когда я почувствовала что мое сердце стало биться как бешеное. — И как?!

Робот подлетел ко мне ближе и шепотом, едва слышным за биканием, произнес:

— Сейчас я все покажу. Только глаза не отводи.

Не успела я проговорить и слова, как я отключилась.

---

Я стояла в большой комнате перед шестеренкой с номером 71. Прямо передо мной, заманчиво мигая лампочками, стоял тот самый пульт, который Бэйл чинила перед поимкой. Тогда из него снопом валили искры и шел дым, сейчас же он был целым и невредимым. Приблизившись к нему, я увидела две кнопки: «открыть дверь» и «выпустить всех».

— Помни, пони без друзей многого не добьется, — раздался знакомый голос из ближайшего динамика. Он звучал без всяких эмоций, но больше походил на голос уставшего от жизни пони.

Я молча кивнула.

Копыто потянулось к кнопке «открыть дверь». Но я так и не нажала. Что-то меня останавливало, но не знаю что. Мне не хотелось идти одной, это казалось... таким неправильным. Я не могла представить себя бредущей по Пустоши одна.

Комната затряслась, но я не придала этому значения.

Конечно, было много раз, когда я путешествовала по Пустоши в одиночку, но обыкновенно это было по налаженной дороге караванов, где их можно было встретить несколько штук в день, или в город неподалеку от Трейдинг Пост, вынести чего-нибудь хорошего на продажу, но в одиночку куда-нибудь далеко? Нет, такого никогда не было. Сейчас же мой путь домой казался соразмерным пути до Кантерлота. Да что там, до самого севера Эквестрии! Иначе говоря, путь был бы очень и очень трудным.

И поэтому я нажала на кнопку «выпустить всех».

Дверь сзади меня с шипением открылась и раздался едва слышимый цокот копыт. Я повернулась чтобы посмотреть кто там идет, и при случае подготовиться к драке.

Из темноты за проемом вышли две копии меня.

Ну, не совсем копии, у одной была длинная грива, спадающая волнами, а у другой грива была втянута в ирокез.

— Ну наконец-то, я думала, что ты, дура сопливая, нас здесь оставишь. — зло ухмыльнулась та, что была с ирокезом.

— Перестань, пожалуйста, она и так устала. — ответила ей другая копия. Они еще и разговаривают? — Давай ей поможем.

— Что-о-о? — острогривая шарахнулась от нее. — С чего это ей помогать? Да я ей вот это копыто, — она тыкнула им ее под нос, и собиралась что-то еще гневное произнести, но поймала укоризненный взгляд собеседницы, и быстро сдалась: — Ладно-ладно, что мы ей сделаем?

— Не знаю, поможем выбраться отсюда? — пожала плечами длинногривая.

Моя грубая копия вздохнула, закатила глаза, и с сжатыми губами подошла и тыкнула меня в грудь:

— Але, гараж, чего стоим? Дверь открывай! — она еще поводила перед моими глазами копытом.

Да, точно! Дверь! Как я могла забыть? А, впрочем, тут такая ситуация, тут и имя свое забыть можно.

Я развернулась к пульту управления и обнаружила, что кнопка «выпустить всех» исчезла. Теперь на месте двух маленьких кнопок стояла одна большая «открыть дверь». Недолго думая, я ее и нажала.

Огромная дверь с лязгом начала отворяться и уходить в сторону. Я почувствовала, как сквозняк, пролетевший через комнату, взъерошил мою и без того неухоженную челку. Ну, это дело поправимое, пара минут в ванне, и все нормально будет. А вот копыта начали холодеть от металлического пола.

Я с прикрытым ртом смотрела, как шестеренка плавно выехала из своего отверстия, как лапа с когтями взяла ее за центр и потянула в углубление в пещере. Я все еще продолжала смотреть, как яркий солнечный свет заливал все окружающее пространство, и я смотрела бы всю вечность, но меня прервал грубый толчок в спину.

— Походу, под помощью тебе подразумевалось почаще давать тебе пинков под зад. Пошли.

Я потрясла головой, приходя в себя, и побежала к выходу. Рядом со мной, обгоняя меня на пол корпуса бежала ирокезнутая я, и я смогла ее более детально рассмотреть.

В целом, она была похожа на меня, но в некоторых мелочах она отличалась. Например, ее кьютимаркой было не золотое ружье, а золотая штурмовая винтовка. Также ее ноги был более... массивными? Так или иначе, она оставляла впечатление пони, которая долго думать не будет и сразу же полезет в драку.

Этой чертой характера она от меня не отличалась. Ну, я конечно не лезу просто так, только после того как пойму с кем имею дело. На Рейнджера идти напролом? Ну нет, дайте мне гранатомет, и вот тогда, может быть, мы и поговорим. Потому что вся взрывчатка, которая я иногда покупала, имела привычку взрываться совсем не в тот момент, который я пожелала! Со взрывчаткой я никогда не дружила. То ли дело пули или магия. Попади во врага, ему больно, тебе прикольно. Тем более гранаты не сразу взрываются, зачем ждать? Хотя да, есть ситуации, когда гранаты полезны, например...

— Например когда ты не видишь куда прешься, больная ты кляча!

Я со всего маху налетела на выступ стены пещеры и, вполне ожидаемо, впечаталась в нее.

Ай. Это было больно. Очень больно. Хотелось даже плакать. Но я же сильная, я уже взрослая.

— Давай я тебе помогу, — меня ласково схватило за щеку чье-то копыто. Это оказалась моя другая копия, та что с волнистой гривой. — Вот, держи. — она протянула мне лист брока. — Разотри щеку, и не будет так сильно болеть.

Я это знала, ну а что, познания в выживании у меня никто не отнимал. Корень хандр, лист брока — отличные средства, чтобы снять боль. А если приготовить их вместе, то получится нормальный такой целебный порошок. Правда после него голова кругом идет, но потерпеть чуть-чуть можно.

Так вот, если корень хандр часто используют в качестве картошки, так как он очень питательный, да и вообще — на Торхувских Пустошах приготовленный корень является самым популярным блюдом как раз из-за легкости приготовления и распространенности, то листья брока используют в качестве бинтов или просто протирают им больные места. Ранения от пуль не лечит, но от ожогов, растяжений и ушибов помогает, боль ненамного утихает.

Ну а вместе, как я уже говорила, перемешиваются в лечебный порошок. Дешево и сердито.

Я с благодарностью на лице взяла чуть прохладный лист брока и начала растирать им щеку. Я сделала три круговых движения, после чего боль прошла. Ну а лист брока выбросила.

Мне хотелось сказать спасибо пони, так мило сияющей своей улыбкой, но нас опять поторопили:

— Все, а теперь поцелуйтесь, и начните тереться крупом вот об этот камень, ибо ваши копыта настолько мягкие, что вы им никого не позабавите! — подошла ко мне Ирокез. Да уж, это имя ей подходит. Острая и дерзкая вообще.

— Ну что ты кричишь, дай ей собраться с силами, — все с той же улыбкой ответила пони.

— Ну да, «собраться с силами»! — передразнила ее Ирокез. — А может ты просто боишься идти вперед по жизни? И так решила придумать себе отмазу? Может, ты ей споешь колыбельную, чтобы она поспала? Тихо, тихо, пора в кроватку лечь? Ну, чего же ты? Ой, ну не плачь, — она продолжала издеваться пока у той не поплыли глаза от слез. — Кто же знал, что вы все такие мямли?

Мне стало очень жаль обижаемую пони. Я подошла к ней и обняла ее так сильно как смогла. Вблизи она оказалась чуть меньше меня ростом, но все же... Это заставляло меня ее защищать. Странное чувство. Да вообще, что я такое делаю? Что со мной происходит? Так что я всего лишь недовольно посмотрела на Ирокез.

— Ой не надо мне тут ваших злых взглядов. Что, ты меня теперь побить за это хочешь? — она нахмурила брови. Честно, я так и хотела сделать, лишь бы отстала от... Ну, теперь ей тоже имя давать придется. Ну, если Ирокез вся колючая как ирокез, а эта пони добрая и грива покладистая как волна, то может, и назвать ее Волной? Ну какая нафиг разница, как называть, пусть хоть какое угодно имя будет, характер же не от имени зависит.

Волна сильно дрожала и всхлипывала, уперевшись своим носом мне в плечо. Я, стараясь как-нибудь ее утешить, начала гладить по гриве.

— Ты же знаешь что я права, — продолжала Ирокез, ходя по пещере туда-сюда, — и ты знаешь, что вся эта жалость тебя не приведет к чему-то лучшему, просто потому что другим пони на эту жалость плевать с самого Солнца. Ха, можно даже сказать что эти плевки — это... Ладно, не буду вас сильно огорчать, — отвернулась она от меня, увидев мой ставший еще более злобным взгляд. Я-то уже догадалась, что она хотела сказать. — В общем, сколько бы ты ее не жалела, все равно других пони это не остановит делать с ней всякие приятные им вещи. Так что пошла, взяла в копыта пушки, и давай мочить всех, кто тебе не нравится! Надо вообще всем козлам показать, что с нами связываться не стоит, а то мы им глаза из глазниц вырвем и будем играть ими в гольф!

Я хотела было возразить, но не нашла чем. Она была права! Действительно, остановит ли рейдеров то, что ты любишь своих родных и близких? Остановит ли работорговцев от заключения в кандалы маленького жеребенка то, что он совсем беззащитный и совсем недавно только молоком материнским кормился? Нет, конечно. Кого это останавливало? Никого и никогда. Как это остановить? Ну, во всей Эквестрии не знаю, но вот если мыслить в малых масштабах, то можно либо найти самую большую пушку и самую прочную броню, либо жить в месте, где много нормальных пони, которые так не поступят. Я таких мест не знаю, иначе бы сама там жила. И поэтому я каждый раз, когда ухожу из дома, закрываю его на замок. Не знаю как в других Пустошах, но его хоть и пытались пару раз выломать, но никак не получалось.

Так что остается только взять оружие в копыта, и прострелить голову тому пони, что пытается сделать с вами нечто отвратительное. И сделать это так, чтобы никто больше к вам не лез! Хоть потом подойти к трупу и, вырвав у него сердце, съесть его на виду у всех рейдеров и бандитов.

Волна к этому моменту почти успокоилась, и я, отодвинув ее в сторонку, пошла к выходу из пещеры. Чем ближе я подходила к нему, тем ярче становился свет. И тем медленнее я шла.

Меня останавливала неизвестность. Я понимала, что впереди меня ждала все та же Пустошь, с грязно-коричневыми пустынными землями вперемешку с серой сталью уцелевших небоскребов предвоенных городов. Но все же, этот яркий свет заставлял меня нервничать. Такого яркого света на Пустошах не было, сколько себя помню. И вот именно это меня одновременно и обнадеживало, и пугало.

Судя по всему, и Ирокез, и Волна этими чувствами тоже прониклись, так как встали по разные стороны рядом со мной.

— Ну, и чего стоим? Кого ждем? — спросила Ирокез, почесав нос. — Пинка под зад?

— Ну дай ты нам всем собраться, пожалуйста! — попросила ее Волна, поправляя свою шевелюру.

— А чего собираться? Взяли да пошли.

— Ну дай отдышаться хоть немного, пожалуйста! — Волна и в самом деле делала глубокие вдохи, пытаясь отдышаться от бега.

Видимо, Ирокез уже не могла просто больше терпеть.

— Я тебе дам отдышаться! Можешь мой зад понюхать! Пошла вперед, кляча! — она вышла вперед и стала кричать на бедную пони. — Мне плевать, что ты там хочешь! Ты всегда была маминой неженкой! Ты всегда боялась идти вперед! Клянусь, ты просто боишься свою шкуру испортить! Свою тупую гриву! Ты вообще всего боишься! — она остановилась ненадолго, чтобы восстановить дыхание, и продолжила: — Тебе нафиг кто-то большой нужен! Чтобы тебе не так ссыкотно было! Так вот, знай, этот большой тебя своим большим другом будет рвать на кусочки каждый день, усекла?

Волна не смогла стерпеть таких оскорблений, и после двухсекундного шмыгания носа улеглась на пол и обхватила голову.

— И не надо мне тут рыдать! А ну вставай! — она подошла к ней сзади и лягнула ее в круп. Волна с завываниями поднялась. — А иначе я убью тебя так же, как я убила умную Голд!

Это она меня глупой обозвала? Я не поняла, это она на мои умственные способности намекает?

Пещеру тряхнуло, но я была слишком погружена в свои мысли, чтобы придать этому хоть какое-либо значение. Меня больше интересовало то, как будет поступать Волна в этом случае. Почему-то мне кажется, что она будет поступать совсем не так, как я бы поступила.

И правда: поднявшись, она, хромая, поплелась к выходу.

— Вот это другое дело! Молодец, ты не такая трусиха, как я считала раньше. Ты чуть-чуть храбрее! Совсем капельку! — подначивала ее Ирокез. — Давай, иди и расскажи, что там да как!

И зачем тогда надо было устраивать весь этот скандал? Мы не могли туда пойти вместе? В самом деле, ну зачем?

— Ну ты даешь, зачем, зачем. Затем-то! — смотря как Волна уходит вперед, услышала я. — Я уверена, что даже тупая Голд поняла бы это. Пройти такой долгий путь, и чтобы под конец попасть под чье-то ружье и сдохнуть ни за что ни про что? Не, ну нафиг! — Ирокез покачала головой. — Поэтому пускай лучше кто-нить один из нас поляжет, мы целее будем. Ну уж лучше чтобы это были мы с тобой, так? — она подмигнула мне. — Потому что она и так уже труп, я думала ты это понимала.

Ирокез в чем-то была права. Волна с таким характером просто не выживет. Она... маленькая, хрупкая, чтоли? Ей же хватит и простой соломинки на спину. Что там говорить об драках и боевых седлах. Да и хоть убейте, я не могу ее представить в броне с вооружением. Только с этими легкими лохмотьями. И обязательно с букетиком цветов.

Тем временем Волна, переборов свою дрожь, вышла из пещеры и скрылась в ослепительном свете. Ирокез не стала терять времени:

— Ну че там?

— Тут так... тепло! — донесся глухой голос Волны. — Солнце греет во всю силу! Идите сюда, здесь никого нет, но я вижу поселение! Выходите, погода хорошая!

Ей в такой ситуации погода нравится? Действительно, она не на то смотрит. Надо смотреть на места, где можно укрыться и спрятаться.

Но погода хорошая, это уже не один пункт за то, чтобы вылезти из этой сырой и затхлой пещеры? Они меня начинают раздражать. Да и там Солнце, небо, радуга... Стоп, какая вообще радуга? Я вообще радугу один раз в жизни видела, и то мне было как-то пофигу.

Но ведь красивая же! Семь цветов, как букеты какие-нибудь! «Покидая Стойло Шесть, не забудьте цветы!», так ведь было написано в книжке? Ну раз мы покидаем Стойло, то наверное надо бы и найти парочку ромашек, чтобы пони на Пустошах было приятно!

Да, но если мы найдем цветы уже в Пустошах, то это уже совсем не по книжке получается. В книжке сказано, что надо взять до выхода. Значит в Стойле есть клумба или что там. Значит, чтобы все получилось по книжке, надо вернуться в Стойло, там нарвать побольше, и вернуться. Это быстро, я сейчас!

Надо бы список составить, чтобы не возвращаться попусту, говорят, плохая примета это.

— Стой, ты куда собралась, рогом аликорна тебя дери?!

Я помотала головой, приходя в себя. Надо же, пока я размышляла, я успела добежать до входной двери. От удивления я только разинула рот и села на пол пещеры. Ну вообще.

— Ты как хочешь, я отсюда валю! — крикнула мне Ирокез.

Нет уж, я тоже отсюда валю нафиг!

Я тряхнула головой еще раз, чтобы точно очухаться, развернулась и побежала за пони, которая уже почти выбежала из пещеры. Почему-то мне казалось, что тот, кто последним выберется, останется здесь навсегда и его поглотят вечные стены. Пол, потолок, стены — все это будет на этого несчастного давить, пока в конце концов они не сожмут его в смертельных тисках. Я представила себе это зрелище. Бррр.

— И не говори, страхотень-то какая! — раздался приглушенный крик впереди. — Эй, а ты права, тут и вправду очень даже ничего! Я бы даже сказала, тут даже очень жарко! — я увидела силуэты Ирокез и Волны, стоящих рядом посреди белого полотна света.

— Почему жарко? Мне кажется, тут вполне тепло. — ответила ей Волна, притоптывая на месте.

— Ну не знаю как тебе, а у меня пот ручьями течет! И ведь не разденешьсяаааААААА! — пронзительно заорала Ирокез, приподымаясь от боли на задние ноги.

Я с удивлением наблюдала, как она корчится от боли и как ее силуэт исчезал рывками, будто его стирали с белого листа. Ее крики еще некоторое время эхом отражались у меня в ушах, потом все стихло.

Я не спешила выходить из тени пещеры: произошедшее заставило меня стоять как вкопанную.

Тем временем, Волна тоже встала на дыбы и распростерла в стороны передние ноги. И ее силуэт тоже начал исчезать. Но не таким же образом, как у Ирокез, он скорее растворялся в этой белизне. Он постепенно истончался, истончался, пока от тени ничего не осталось. И она даже не кричала. Честное слово, я как будто видела улыбку на ее лице, пока ее окончательно не поглотила бездна.

Мне стало страшно. Вдруг, если я выйду, я тоже так исчезну? Исчезать мне не хотелось. И уж тем более с адской болью, что почувствовала Ирокез. Ничто в мире не могло мне дать гарантию того, что я выйду из пещеры и останусь в полном здравии. Совсем нет. Мои подозрения указывали мне на то, что я обязательно сгорю как эти двое. Ну а чей это свет? Ну, он солнечный, следовательно, Селестии. Значит, она их и убила. Что ей стоит меня убить? Ничего! Она может чай попивать у себя где-то на небесах и так, невзначай убить меня, как букашку.

Но ее свет сюда в пещеру не проникает. Так что я пожалуй здесь останусь. Зачем мне идти под огонь? А здесь она меня не сожжет.

Я показала полотну света язык и поцокала обратно вглубь пещеры, к входу. И, едва я оказалась за контрольным пультом, закрыла его.

Теперь Селестия со своим испепеляющим Солнцем меня не достанет.

---

Кушетка медленно затряслась и начала принимать горизонтальное положение. От движения я окончательно проснулась, и я сразу же начала прислушиваться к себе: не случилось ли со мной что-нибудь ужасного или непонятного?

Могу двигать головой, это уже хорошо.

Все копыта на месте, ничего лишнего не чувствуется. Кровью не истекаю, шерсть того же цвета, кьютимарка — чуть шею не сломала пока смотрела — одна на месте, другая выжжена, как и должно быть. Ну и в остальных местах тоже ничего особенного плохого и ненужного не чувствуется. Ну серьезно, не собираются же из меня делать тут аликорна или гуля?

Как только я закончила осмотр своего тела, я начала рассматривать комнату. Та же самая комната, впереди огромный экран с изображением Стойл-тек, сзади обыкновенная дверь, и повсюду терминалы.

Робот сливался с зеленоватым отблеском этих терминалов, что я его сразу и не заметила. Он висел в воздухе в довольно-таки интересной позе: одним манипулятором он подпирал большую треугольную пластину, другим поддерживал этот манипулятор в колене, а остальные поджал под себя.

Прямо как статуя из Ди-Лэвэл! Как она там называлась? Селестия Задумавшаяся? Или Селестия Мудрая? Не помню, там табличка отвалилась. Ну, там еще и рог с крыльями отвалились, и копыто переднее, что голову подпирает, тоже, что только арматура осталась. Причем не сама развалилась, а кто-то в нее стрелял. Дебилы. Пули зря тратили. Я бы никогда не стала стрелять в статую Селестии. Ну делать мне чтоли нечего?

И не боюсь я ее! Просто стрелять в Селестию, в смысле, в статую — тупое дело. Ничего этим не докажешь. Стрелять по недвижущейся мишени, да еще такой большой, в три этажа высотой — все равно что у новорожденного соску отнимать. Глупо.

Робот, увидя мои движения, встрепенулся, опустил свои конечности, и подлетел ко мне, нагнувши камеру так, что он загородил мне единственный источник света — маленькую лампочку на потолке:

— Как мы себя чувствуем?

А у меня во рту все пересохло, что я даже и слова не могла произнести. Впрочем, вскоре ко мне подлетела бутылка с водой, и наклонив стол, робот благополучно в меня ее влил.

— Как самочувствие? — повторил он свой вопрос.

Отвратительно. Вода отдает маслом машинным, но это не самое страшное. Самое страшное — то что я еще не мертва. А это значит, что эта жестянка сделала меня тупой фанатичкой. И что теперь? Ходить и молиться? Улыбаться? Славить принцесс? Не хочу. Совсем не хочу.

То есть как это совсем не хочу? А что я хочу?

Сбежать, свалить отсюда хочу, чтобы никогда и ничего не напоминало мне об этом месте. Чтобы меня больше никто никогда не трогал. А я буду просто тихо мирно жить. Никому я зла-то, особенно, и не желаю. Просто хочу спокойной, нормальной жизни. Эх, кто ее нам даст...

— Как ни странно, я себя чувствую нормально. Я даже удивлена что я еще в своем теле и в своих мозгах, правду говорю! — с гримасой неудовольствия на лице выдохнула я.

— Очень замечательно! А теперь, тебя конечно же интересует почему ты еще жива и почему ты не стала, так сказать, фанатичкой, да? — корпус робота навис надо мной как огромное грозовое облако.

В точку. Не в бровь, а в глаз.

Я вздохнула полной грудью и, вопросительно приподняв брови, посмотрела на робота.

— Видишь ли, Голд, тут такое дело. Пока ты спала, я использовал довоенные техники Министерства Морали чтобы считать твои воспоминания. — я была поражена. Все мои воспоминания?! Там была память очень... личного характера! И что же, мысли тоже?! Меня такое откровение вогнало в краску. Я нормальная, здоровая кобыла, и да, я засматриваюсь на больших и сильных жеребцов! А кто из кобыл не засматривается? Только больные на голову.

— Зачем тебе мои мысли и воспоминания? — только и смогла спросить я, чувствуя, как мои щеки начали гореть от стыда.

— В основном для того, чтобы изучить твой характер. Я, видишь ли, доктор. Кстати! — он отлетел и отодвинул руки в приветственном жесте: — Я так и не представился. Мои друзья называют меня Док. Ну, потому что я доктор. — смущенно добавил он.

— Какой доктор? — не понимая ничего, спросила я.

— В основном, психолог и психиатр, — пояснил робот. — Хотя я уже несколько лет занимаюсь немного не по профилю. Я даже не знаю, что печальнее — раны тела, или раны души.

Что? Ничего не поняла, и понимать не хочу.

— Так. Ты кости вправлять умеешь? — прямо спросила я.

— Немного, — робот изобразил кивок, хотя для меня это было простым наклоном тела.

— Значит, и вправду доктор. Так в мозги лазить зачем?

— Я не ясно выразился раньше? Извини, — почему это выглядит так, будто он надо мной прикалывается? — Я провожу эту операцию, чтобы посмотреть как пони будет реагировать в той или иной ситуации. И еще кое-что, что связано с моими научными изысканиями, квалификацию поддерживать надо, не правда ли? — если бы робот мог подмигивать, он бы подмигнул. — Но твой случай, как бы сказать... Особенный. И я боюсь, он напрямую связан со мной.

Интересно. Чего бояться-то? Нет, меня особенность этого случая немного напрягает, не привыкла я быть особенной, но что поделать, если это так?

— В общем, мне пришлось прервать процедуру, когда я увидел кое-что, что меня заинтересовало. И я хотел бы, чтобы ты мне помогла.

— Что? Тебе? Помочь? — ошалела я. — Слушай, с чего ты вообще взял, что я тебе буду помогать? Ты меня как бы свободы лишил!

— Да, боюсь, со стороны все выглядит именно так. Но посмотрим на это с другой стороны — а что будет, если ты откажешься мне помочь?

Об этом я и не подумала. А ведь если пораскинуть мозгами...

То я тут ничего не решаю. Если я откажусь, то он продолжит свое дело, и найдет себе другого пони, который согласится на его просьбу. Так что...

— Я еще подумаю, — я притворилась что его предложение меня заинтересовало. — Хотелось бы узнать поподробнее о... «просьбе». — это будет самое настоящее рабство, Голд. Он будет требовать от тебя одно, потом другое, потом третье, и так пока ему не надоест.

— Я надеюсь что эта проблема решится очень быстро. Видишь ли, я недалеко ушел в твоих воспоминаниях. Сильные всплески я все-таки увидел, — мои уши начали гореть от стыда, — но более детально я ушел где-то на неделю назад. Так вот, у одного пони, что ты встретила мельком в баре в Ривер Дам, была такая вот кьютимарка, — яркость экрана, висящего на стене, вернулась к обычной, и логотип Стойл-тек изменился на огненную цепь. — Это работорговец. По крайней мере бывший, в Ривер Дам очень строго с теми, кто переходит некие моральные рамки. — ну да. В частности, рейдеры, работорговцы, наркоманы. А так нормальные пони. — Либо очень хорошо шифруется. Я хочу, чтобы ты его выследила, и...

— И его убила, так? — перебила я его. — Он один из тех кто сбежал от тебя? Или он схватил несколько твоих тупоголовых фанатиков?

— Зачем его убивать? Да, он совершил много ошибок, но все же — его жизнь так же священна как и твоя, так же как и жизнь любого другого пони. Всевышние не делают различий, они любят нас всех одинаково.

Видать, этим Всевышним реально пофигу, если жизнь мерзкого торговца рабами они ставят наравне с моей жизнью.

— Что мне нужно, так это чтобы ты узнала где находится одна определенная пони. — робот сделал маленькую паузу, решая, сказать мне что-нибудь еще или нет. — Нет, тебе ее выкупать точно не надо — а иначе на тебя будут косо смотреть на всей Пустоши. Выкупишь ее не ты. А это значит, придется к тебе представлять еще одного пони...

Опа. Мне не нравится куда все это катится. Как говорится, будет у меня переносное радио Рейнджеров. Пропаганда и молитвы будут длиться целый день, и даже ночью. Мне эта перспектива уже нравится.

— Да, так и поступим. — подытожил робот. — Ты пойдешь с одним единорогом. Пойдешь и найдешь пони по кьютимарке, а все остальное сделает он. Да, так лучше. Ты согласна? — обратился он ко мне.

Ну а что я могу сказать? Тут уже все давно решено, а этот Мастер, или как он там себя назвал, Док, со мной просто играется.

— И что мне за это будет? — попыталась поторговаться я.

— Да, я и забыл, что ты умеешь составлять договоры, — заметил робот. — Как насчет того, что я сейчас скажу, что ты будешь не нужна в этом плане, и мне не вернуться к прерванному делу? — у меня в горле пересохло. — Да, так было бы даже лучше. У меня есть лояльный мне пони, который меня выслушает, который сделает все как я пожелаю. И ты как бы и не нужна совсем. Я прав? Ответь мне, пожалуйста.

Да, урод, ты прав, дери тебя аликорн! Хотелось просто плакать. Даже мысль промелькнула, что он надо мной просто издевается.

Я медленно кивнула.

— Ах, если бы все было так просто. — с сожалением вздохнул робот. — Я предлагаю тебе бесплатное проживание в этом Стойле всю твою жизнь. Без пропаганды, работа по желанию. С возможностью в любой момент уйти. У тебя будет еда, вода, правильное лечение, тепло и свет. Плюс я не буду трогать никого из тех пони, с кем ты решишь завести семью. Согласна?

Он предлагает мне еду за просто так? То есть, если я все сделаю, то я смогу здесь жить в свое удовольствие? Не верю! Свою душу на то, что он будет эти условия менять! Или окажется что я нашла не ту пони, что он хотел! Я у него буду на побегушках всю свою жизнь!

А что мне остается делать? Из всех доступных мне альтернатив эта самая лучшая — я останусь в своем уме и в своих мозгах. Потому что в других вариантах я либо умираю, либо становлюсь дурочкой. Ну это не очень хорошо, это и так понятно.

Эх, была не была. Если что, при случае я его сообщника пристрелю и быстро-быстро убегу подальше.

— Ладно, я согласна, — я хотела было махнуть копытом, но забыла что мои ноги все еще прикреплены к кушетке. Так что я просто отвернулась.

— Отлично! Итак, составляем договор... Я, Док, идентификационный номер ПипБака СТ73-1-7-343, заключаю контракт с мисс Голд Ган, идентификационный номер ПипБака СТ71-2-7-364, на... Как бы сказать правильнее? На оказание услуг поискового характера одной кобылки, идентификационный номер ПипБака СТ73-2-8-014... О чем я вообще? У нее его уже наверняка нет, — прервал он сам себя. — Ладно, чем больше информации, тем лучше. Вот, закончено. Подтверди, — он протянул к моему рту маленький экранчик.

— Э, что? — не поняла я.

— Голосовая идентификация завершена, все нормально. — робот встряхнулся. — Теперь у нас с тобой контракт.

Здорово, просто здорово.

— А теперь еще кое-что.

Все лучше и лучше, да.

— Видишь ли, твое, мягко говоря, желание со мной сотрудничать... было предсказуемым донельзя. И поэтому я взял на себя наглость порыться не только в твоих воспоминаниях, но и в твоем... теле.

ЧТО?!

— Я встроил в тебя такое маленькое устройство. Уверяю тебя, оно не вызовет никакого дискомфорта, — робот затряс руками в подтверждение своих слов. — Но, хоть я тебе сильно доверяю, мне причиняет боль то, что ты вполне можешь и сбежать. Мне и в правду любое недоверие пони друг к другу причиняет боль. Правда! — робот, казалось, хотел меня уговорить своим жалостливым тоном. — Так что если мне при случае покажется что ты переходишь за рамки, я его включаю. Сначала совсем капельку — ты почувствуешь жар и боль в шее. Потом, если ты будешь продолжать свое дело, жар перейдет в голову. И если ты не остановишься — то ты станешь безмозглым овощем. К сожалению. — робот раздвинул в сторону манипуляторы.

— Ну просто круто, — только и смогла процедить я.

— Смотри на это с другой стороны. Ты теперь можешь просматривать шары памяти с помощью этого устройства, просто поднеси его к горлу! — а меня это волнует? Дались мне эти шарики. — Кстати, я буду платить по тысяче крышек за каждый целый шар Министерства. За шары Министерства Морали — три тысячи. Отличный заработок, не находишь? Смотреть не обязательно.

Мне хотелось заплакать. Теперь я точно рабыня.

— Ну а теперь тебе пора спать. Спокойной ночи, Голд. Да оберегут твой сон Всевышние.

На мои веки накатила свинцовая тяжесть, и я не могла бороться с нею. Так что скоро на мой маленький мир накатилась тьма.

Оковы, державшие мои копыта, спали, но у меня не было сил вставать. Сверху на меня приземлилось теплое, мягкое покрывало, и кто-то недалеко на ухо начал напевать колыбельную самым тихим, самым ласковым голосом:

Тихо, тихо, пора в кроватку лечь...

Я свернулась калачиком и заснула как маленький жеребенок.

Заметка: Новый уровень!

Флэшбэк.

Есть мат.

«Ответственность за ваши решения лежит только на вас самих.»

А, круто. Просто зашибись. Жизнь преподносит мне новые сюрпризы. Вляпалась я по самое не могу.

Ночь я провела отлично, без особых волнений и очень крепко заснув сразу же после того, как я закрыла глаза. А может быть, и не сразу, потому что слышала, будто кто-то пел мне колыбельную. Кто мне ее пел — понятия не имею, наверное робот. Да плевать мне, кто ее пел! Подумаешь, велика заслуга. Я же не мелкая, сама засну. Могу и сама себе спеть, только слов не помню.

Ну, хоть спасибо на том, что одеяло было очень хорошим: мягкое, теплое и пушистое. Только в поход жалко такое брать — запачкается, или прострелят насквозь.

Не знаю, от качественного одеяла ли, или от песенки, или от того, что со мной, пока я была в отключке, много что против моей воли сделали — а точнее, покопались в моих воспоминаниях, запихнули какую-то железяку для контроля, и, зуб даю, напичкали наркотой по самое не могу, — но я хорошенько выспалась. Вставать не сильно хочется, но и лежать на холодном металле не будет самой умной идеей. Тем более, мне очень хотелось пить.

Я приподнялась над «кроватью» и огляделась. Не удивительно, что ничего не изменилось с вчерашнего дня. Ну я была в странном белом халате с пуговицами на спине, а мой ПипБак все так же отблескивал экраном на левой ноге. И что сильнее всего меня радует — я не привязана к этой гребаной кушетке! И в комнате никого нет, кроме этого гигантского робота! Правда он выключен, так что я тут могу делать все что захочу! А что будет делать пони, когда он один в комнате?

Правильно, он возьмет свою седельную сумку, что лежит неподалеку, и начнет быстро складывать туда все, что плохо лежит! Скальпели, трубки, пустые шприцы, лекарства — все, что я видела и до чего могла дотянуться — мигом отправлялось в сумку, автоматически сортируемое одним из встроенных в ПипБак заклинаний.

Не надо все-таки так живо в сумку все бросать, у меня теперь в голове сердце стучит, и в шее жар...

Стоп, в шее?

Так что если мне при случае покажется что ты переходишь за рамки, я его включаю. Сначала совсем капельку — ты почувствуешь жар в шее.

Ой-ой. Пули в морду, этот жар невозможно терпеть! Очень сильно жжется, зараза, да еще и чешется!

Мое лицо исказила судорога острой боли, от которой мне показалось, что рот у меня тянулся от одного уха к другому.

Рот до ушей, хоть резиной зашей!

Шею разрывала неодолимая тяжесть, внезапно появившаяся вместе с жаром. Ну а то что глотка пересохла почти мгновенно, говорить смысла не было. Копыта сами потянулись к зудящему месту и начали быстро его дербанить. Впрочем, скоро все утихло и боль прошла.

В углу включился и загудел робот.

— Доброе утро, Голд, — поприветствовал он, медленно отрываясь от пола и вертя своими манипуляторами, — вижу, ты уже поняла, что даже малейшее воздействие аппарата может причинить довольно-таки большие неудобства. И, если честно, — робот вздохнул, — мне очень не хочется его активировать. Так что давай договоримся что ты не будешь давать мне повода его включать и мы избавим нас обоих от этих страданий.

Ну конечно, он страдать не будет, страдать буду я! Я же, в конце концов, буду таскать этот аппарат, а не он! Ему какое дело?

— А что будет считаться за повод? А то, знаешь ли, я понятия не имею, что у тебя в твоих ржавых схемах творится, рухлядь, — огрызнулась я, все еще чеша затылок, чтобы унять зуд, который появился после интенсивного чесания.

— Что? — удивленно переспросила машина. — Голд, я не робот! Я вполне себе из мяса и крови, как и ты.

— Я с железякой разговариваю, следовательно, — сделала я умозаключение, — ты либо трус, либо ты мне врешь.

— Я придумаю еще несколько причин, почему я использую роботов для коммуникации, — он развел руками. — Однако, дай подумать, я постараюсь ответить покороче на твой вопрос. — он начал летать по комнате туда-сюда, бормоча самому себе. — О! Придумал! — он поднял один из своих манипуляторов. — Запомни, мне эта фраза очень нравится: поступай с другими так, как ты бы хотела, чтобы другие с тобой поступали.

— Ты хоть понимаешь, что ты ей сам противоречишь? — у меня появилось сильное желание вмазать роботу по окулярам. — Ты бы хотел, чтобы тебя похищали?

Робот остановился на одном месте и начал совершать круговые движения. Через некоторое время он опустил руки, и шумно выдохнул:

— Я полагаю, если бы все пони жили по этому правилу, то мне бы не пришлось никого похищать, не правда ли? Правда, — он замялся, — это не тот принцип по которому я живу.

Я помотала головой, прогоняя наваждение, и начала осматривать комнату в поисках подходящей одежды — ну не идти мне на поверхность чуть ли не в чем мать родила? Только ничего я не нашла.

Принципы-шринципы... Тьфу, о каких принципах идет речь, если ты хочешь есть все время?

— Дурацкие у тебя принципы, — дернула я носом. — Где моя одежда?

Робот, не ответив на вопрос, подлетел к низкому темному шкафчику, и нагнулся над ним, закрывая обзор. Через некоторое время послышалось бибикание, и над роботом показалось маленькое облачко пара.

— Вот, держи, — робот развернулся, левитируя перед собой мою кожаную куртку, в которой я покидала Ривер Дам. Правда, на ней в некоторых местах были заплатки да и выглядела она куда чище. — И еще держи вот это, — с этими словами он достал комбинезон Стойл-тек. — Начинается сезон заморозков ведь, да?

Заморозки, конечно. Похолодание, меньше еды, цена за нее, соответственно, становится больше, рейдеры за рекой начинают активнее атаковать торговые караваны, владельцы торговых компаний нанимают больше охраны. В такое время главное — приготовится к новому сезону: еды побольше накупить, дом утеплить, договориться с кем надо, чтобы без работы не сидеть, одежду потеплее приготовить. Не то чтобы у меня лохмотья были, но в первую же зиму мы с отцом чуть ли не замерзли до смерти — простудились и едва не заболели лихорадкой.

Эх, пап, видел бы ты во что я вляпалась по дурости своей... Вы там с мамой не переживайте, я как-нибудь выкарабкаюсь!

— Заморозки-шмаморозки, — пробурчала я, заходя за ширму чтобы переодеться, — нафига мне твой комбинезон?

— Он утепленный, от холода не замерзнешь, тем более, он и так твой. — какая щедрость, ты смотри сам не замерзни.

— То есть что, размером меньше, чем мне нужно? — я закончила одеваться и вышла из угла. — Тогда и даром не возьму.

Робот засмеялся.

— Забирай, это другой комбинезон. Ты думала, ты уже в нем ходила? — он протянул мне одежду. — Тем более, ты же все равно бы его взяла. У меня дома говорили «на халяву и уксус сладок», — он чуть-чуть приподнялся надо мной. — Бери, это подарок, я уверен, если не будешь носить — то что-нибудь придумаешь с ним.

Ну, раз мой размер, и раз предлагают, да еще за бесплатно, то кто откажется? Дура полная, вот кто! Я не дура, иначе бы уже умерла. На Пустошах слабаки и придурки долго не живут. Первых убивают, вторые по дурости своей вляпываются в какое-нибудь дерьмо, что лучше умереть, чем жить так.

— Я надеюсь, тебе понравится этот подарок. Но к сожалению, радости потом, — собрался робот. — Я бы с тобой бы еще поболтал, но ты мне нужна для одного дела, помнишь?

— Ага, — пробормотала я. Крупом чую, будет много дел. Я же у тебя рабыня, понимаешь! Ручная зверюшка! Ты будешь мною играться сколько тебе влезет.

— Хорошо, — робот качнулся вперед-назад, — быстрее к делу перейдем. Ты сейчас выходишь и идешь прямо на поселение рядом со Стойлом. Ну, где вас с Грин держали неделю назад, — напомнил он. — Там встретишься с Дабл Чеком, он тебе все поведает и выведет наружу. Понятно?

Чего же тут непонятного? Один работорговец послал к своей шестерке рабыню.

— Даст тебе припасов и оружие. На твой выбор. Хочешь — лазерные винтовки, хочешь — гранатометы, хочешь — мечи и ножи, — перечислил робот, — и там с тобой пойдет еще один пони. Он, правда, немного странный, — тон голоса сменился на задумчивый, — но в целом хороший малый. Зовут его Флэшбэк.

Странное имя. Флэшбэк.

— Голд? — голос робота внезапно сломался.

— Ну чего тебе? — огрызнулась я.

— Ты... — казалось, робот сейчас заплачет. — Ты... очень хорошая кобылка. Ты даже не представляешь насколько.

И, кажется, я поняла, что со мной точно церемонится потом не будут. Что делает работорговец с симпатичной кобылкой? То-то.

— Угу, конечно, я хороша собой, — я попыталась признаться в той манере, чтобы не показалось, что я поблагодарила его за комплимент.

Робот замер на мгновение, потом сокрушенно вздохнул:

— Ты уж осторожней будь, ладно?

---

Не могу сказать, что осторожностью я отличалась от других пони. Потому что если бы осторожность была бы моей отличительной чертой, я бы здесь не сидела. Скорее, я расхлябана очень. Но не так уж чтобы совсем, но чуть-чуть есть. Совсем капельку.

Когда я вышла из пещеры со входом в Стойло, был уже полдень. Ну и приближающийся сезон холодов давал о себе знать — в воздухе чувствовалось холодное дыхание поздней осени. И это еще хорошо что вся эта местность находится внутри горы! Потому что снаружи, я уверена, ветра дуют так, что даже пегасам трудно летать становится!

Само поселение со стороны выглядело больно уж нетипичным для всего, что я повидала на Пустоши. Вот у меня дом в Трейдинг Пост с натяжкой можно назвать домом: из всех бетонных стен, что у него были в лучшие времена, остались две с следами от выстрелов и ближайших взрывов, того и гляди, сами развалятся. Еще одна сохранила какие-то остатки, но заботливый хозяин жилища, кем бы он ни был, поставил на место недостающих стен железные листы, сваренные в одно единое. Внутри он тоже хорошо обустроился — дырки в полу забил всяким мусором (кроме одной, там у меня заначка, но туда я заглядываю только чтобы пополнить ее) и накрыл старым ковром, поставил перегородку, чтобы разделить пространство на кухню и спальную, натаскал шкаф и две тумбочки. Вообще, дом у меня ничего так, очень даже хороший, пускай и выглядит убого, но вполне цивилизованный. На кухне даже плита есть! Правда, неработающая: талисмана нет. Все гребаные Рейнджеры порасхватали и ни за какие коржики с ними не расстаются. Ну это не беда, я умею готовить только пюре из корня хандер и его же жарить на костре. А костер развести не проблема, было бы что жечь. Ну, это обыкновенно и готовят в путешествиях.

Но если у меня дом неказист с виду, то эти домики очень уж похожи на домики с довоенных плакатов «купите жилье!». И вообще какие-то они квадратные, ухоженные, чистые. И что самое главное — будто новые!

Ну, это те что на земле находились. Те дома, что располагались на склоне горы, были куда менее привлекательными. Вот они были и собраны из материалов, что попались под копыто во время строительства. И лестницы к ним были сделаны тяп-ляп, даже не верится, что они вынесут веса пони. Но, как я увидела пока я, понуря голову, подходила к деревеньке, им это особенно и не нужно было — к этим строениям подлетали только пегасы. И большинство из них были в броне Анклава.

Я смогла насчитать одиннадцать.

А что они тут забыли? Они вообще кто, Дашиты или Анклав? Дашитов терпеть еще можно, но Анклав сам нетерпим. Хотя если бы это были пегасы из Анклава, то тут никого бы не было. Или у Анклава здесь свой интерес. Хотя какой тут может быть интерес? Работорговцы их, как мне известно, интересуют как другие пони — они и тех, и других расстреливают.

Впрочем, меня это не особо и волнует. Меня пока не трогают, так что все более-менее нормально.

Ударение на «пока». Потому что сама Пустошь — место игр Дискорда, а это значит что ситуация может в один момент измениться на противоположную.

Вот что странно — Мастер (или Док?) говорил что в поселке проживало где-то четыреста пони, но сам поселок не создавал впечатление густо населенного, как, например, Ривер Дам или Кламэйр. Наоборот, он был пустой как не знаю что!

Или возможно я просто на окраинах была, потому что Дабл Чека я нашла отдающего распоряжения группе пони и роботов. И тюрьма была уж точно не в центре города!

Десять, все рейдеры из окрестностей Торхува, вспомнила я.

Так и было. Десять одетых во всякое рванье пони стояли без оружия, окруженные роботами и другими пони, обвязанных с ног до головы в широкие бинты.

Он кивком головы дал понять, что мною он займется в скором времени, и вернулся к отдаче приказов:

— Я дважды повторять не буду! Если хоть один из вас дернется и пойдет не в том направлении, или если появятся хоть малейшие подозрения что его магия сможет повредить другим пони, то вы все — я повторяю еще раз! — он повысил голос. — Вы все попадете в Стойло в виде парализованных тел! Понятно?!

Из толпы послышались возгласы, полные мата и обещаний сотворить с его семьей различные непотребства. Впрочем, особенно выслужился один молодой земнопони, куда младше меня, чуть ли не с пеной на лице бросавшегося на роботов:

— Я те печень-то выжму! Я те глаза-то повырываю!- визжал он. — Никто не смеет нападать на клан Каменного Лица!

Типичные обкурившиеся рейдеры. Им бы себя со стороны послушать.

— Вот когда вас Мастер просвятит, вот тогда мы с вами и поговорим, это я вам обещаю! — Дабл, казалось, не терял расположение духа и явно знал как надо разговаривать со нахальными отбросами. — Увести их! — он указал копытом куда-то сзади меня.

Ну конечно, он сам отброс. Сам не лучше.

— Добрый день, Голд, — Дабл подошел ко мне, непонятно чему улыбаясь. — Как дела?

— Что ты хочешь мне этим сказать? — огрызнулась я. Меня просто бесит когда кто-то ведет себя не по-настоящему. А Дабл — рабовладелец, а им сама Пустошь прописала не здороваться. — Желаешь мне доброго дня? Или утверждаешь что день добрый, и не важно что я о нем думаю? — я одарила его сердитым взглядом. — Или может ты хочешь сказать, что испытал на себе доброту этого дня? Или ты считаешь что все должны быть добрыми в этот день?

— Ой, да ну тебя, — единорог махнул копытом, — поздоровался, а ты все зубы скалишь. Ладно, ты экскурсию хочешь, или сразу к делу?

Это... было немного неожиданно. Я не ожидала что Дабл будет так разговаривать. Я-то думала он мне сейчас какую-нибудь проповедь начнет, а он...

Ладно, плевать как он там речь свою толкает, моей роли тут это не меняет.

— Рожи бы я ваши не видела, — топнула я копытом, — так что давай по делу и по-быстрому.

— Ладно, как знаешь, — он отвернулся и показал копытом в сторону кратера. — Иди вон туда, там тебя ждет твой товарищ, с ним потом ко мне.

Я перегородила ему путь.

— А сейчас что, нельзя?

— Сначала тебе, потом ему, времени много потеряем, — ответил он, обходя меня. — Давайте вы все вместе подойдете, а там уж и разберемся.

Эх. Ладно, что от этого изменится, если я продолжу стоять на своем? Ничего.

Так что собираемся и идем в ту сторону, которую показал Дабл.

Все больше и больше во мне росла уверенность что Мастер врал, когда говорил о сотнях пони, живущих здесь. Потому что я могла насчитать только примерно два десятка пони, да и то, больше половины из них были совсем мелкие жеребята, гуляющие со своими мамами. А что было вообще из ряда вон выходящее — так это то, что они все были безоружными! АБСОЛЮТНО! Вообще! Какой дебил будет ходить без пушек? На Пустошах-то? Я уже неуютно себя чувствую даже с пистолетом в зубах, но если я буду ходить без винтовок — то я просто стану жертвой первого же встречного! Я себя не могу представить без пушки на боку! С самого детства носила, сначала пистолеты, потом полуавтоматику, а потом, после того как получила кьютимарку, перешла на ружья и винтовки! А тут! Как такое возможно?!

Хотя, если учесть то, что репутация у Валунистых Земель и так не особенно хороша, и то, что сюда никто не лезет, а те кто лезет — получает по морде и отправляется в Стойло на промыв мозгов — то понятно, что тем пони, кто здесь живет, здесь достаточно безопасно живется. Но вдруг там Стальные Рейнджеры или Анклав нападет? Особенно если большими количествами?

Кстати, про Анклав. Он-то точно сверху увидел бы что здесь происходит. Ведь костры и свет так просто не скроешь. А если все здесь такие беззаботные что ходят без оружия, и Анклав их не вынес, то это значит только одно: Анклав с ними, так сказать, дружит. И он что-то здесь творит.

Все равно, эти пони странные. Очень даже. Хотя рабам оружие нельзя давать, но вон та кобыла с двумя жеребятами явно не рабы. Они не тощие и не затюканные. И походу, у нее в сумках еда...

Запах стоял такой, что у меня скрутило живот.

БОЖЕСТВЕННЫЙ ЗАПАХ! Еда богов и сильных от мира сего!

Он проникал повсюду, щекотал нос, от него сводило живот в адских судорогах... И, кажется, я выгляжу как полная дура, облизываясь не зная от чего. В запахе можно было найти оттенки жареного корня хандер, но остальные оттенки быстро его перебивали. Например, было что-то такое острое, и это острое щипало нос, но это что-то острое было на своем месте! Оно позволяло почувствовать всю прелесть этого запаха.

Я не шучу! Он действительно настолько хорош, что отвлекал от всего. Если честно, я поняла что выпала из реальности только тогда, когда эта пони подошла и спросила все ли со мной в порядке.

Теперь точно нет. Слюнями подавилась.

Я этот запах точно долго теперь не позабуду. Надеюсь, то, что источало его, было таким же и по вкусу. А то обидно станет, если это будет какая-нибудь дрянь.

Я бы стояла и вдыхала в себя эти ароматы бесконечно, но, первое, не хочется привлекать внимание других пони, второе, есть все-таки приятней, чем нюхать, и третье — меня ждут. И из трех последний довод был самым ненавистным. Потому что меня все в этом месте бесит.

Потому что я здесь гребаная рабыня, а тут еще надо мной как будто издеваются! Ожидание пытки иногда доводит до такого состояния, когда пони уже и не нужна пытка! И я уже почти на пределе!

Когда я нашла Флэшбэка, я поняла что погорячилась. Раньше я держала себя в рамках. А к тому времени, походу, я уже перешла за границу.

Потому что я на него наорала благим матом, едва не срываясь в истерические визги.

— Ну чего ты рычишь? — он, казалось, даже ухом не повел. — Извини меня пожалуйста, я не хотел. Я думал ты еще побродишь тут, осмотришься, подружишься с кем-нибудь.

Дебил.

Он просто сидел на какой-то асфальтовой плите, и телекинезом водил камешек туда-сюда. Самое глупое занятие, которое, как ни странно, его веселило.

И выглядел как полный дебил. Весь в бинтах, ростом чуть выше меня, на месте глаз очки со странными приспособлениями в виде толстых антенн, исходящих из центра линз и смотрящих в разные стороны, да так, что когда я его увидела в первый раз со стороны, мне показалась что у него три рога. Спутала антенны с рогами. Так-то он был единорогом, но я не смогла ничего больше у него увидеть. Ни гриву, ни шерсть, ни кьютимарку. Все его тело было полностью покрыто этими тряпками. Да как же он есть будет, или в туалет ходить? Да еще имя дурацкое, Флэшбэк. Поставили ко мне надзирателя, блин.

Сам же единорог ничуть не унывал. В его голосе то и дело проскальзывали веселые нотки, из-за чего я бесилась все сильнее, а он только смущался и водил копытом по земле.

Говорил он мне разную чушь. И как он рад знакомству со мной, и как он хочет чтобы я не сердилась, и что он бы с удовольствием познакомился бы со мной при других, менее стрессовых, как он сказал, условиях, и как он хочет помочь мне побыстрее вернуться к нормальной жизни и вообще все такое же в том же духе. Я его не слушала, угуканьем и киванием головы соглашаясь со всем, что он мне скажет. Разговаривать я с ним не хотела. Я бы быстрее придушила его, да вот только толку-то?

Также он провел мне экскурсию по поселению. Оказалось, с камнем он баловался в их местном тире. Ну а помимо тира в городе находились только административное здание, ферма с столовой, да жилые дома.

И я потратила так примерно два часа, пока он, не успокоившись, не остановился перед зданием его начальства.

А оно ничего так, хорошо сохранилось. Большое такое, с арками, с колоннами. Одним словом — вычурное здание, которое непонятно зачем строили в таком стиле. Да еще в таком месте. Ну в самом деле? Понятно что жить пошикарнее всем хочется, но строить такой особняк — это как будто кто-то смеется что у него есть бабло, а у другого нет! А я обыкновенно таких сразу шлю куда подальше.

А вот внутренности здания время не пощадило. Даже у меня мой дом и то лучше обустроен, хоть глазу приятно, а тут... В некоторых местах обвалился этаж выше, картины все висели либо порванные, либо обгоревшие, ковры вообще немытые, с непонятными пятнами... И как они в таком бардаке живут и работают? Это же... противно, в конце концов! Конечно можно быть такими ублюдками чтобы рабами помышлять, но святые пули, убираться в доме надо! Иначе это не дом, а уборная какая-нибудь!

Фу, мерзость. Фу, гадость. Хоть пахло в доме как на улице — пылью и едой.

А, Дискордовы рога... Я же недавно поела, почему я опять хочу? Почему я такая прожорливая? Откормилась на харчах из Стойла? Ну так привыкай, тут за еду глотки рвут. Понятный, а самое главное — нормальный естественный процесс.

Флэшбэк после маленького показа всего, что можно было назвать в этом здании более-менее сохранившимся, вернулся к парадным дверям и повернул в сторону широкого коридора. Надо заметить, вот этот коридор как-раз и был самым чистым местом в особняке.

Неизвестно только зачем он ходит щупая стены.

Да мне как обычно плевать, если дело меня не касается, то с чего я должна волноваться и переживать?

Флэшбэк, чертыхаясь и раздраженно стуча копытами об пол, подошел ко второй двери и с энтузиазмом постучал.

Из двери раздался приглушенный голос Дабл Чека:

— Входите!

Единорог начал энергично трясти левым копытом, предлагая подойти поближе, и одновременно начал водить по двери правым.

Он больной? Это что еще тут за танцы?

— Ты чего делаешь? — в недоумении спросила я, пытаясь заглянуть ему в «глаза».

Он пропыхтел.

— Сейчас, погоди, — засопел он, все еще дергая копытом. — Ага, вот! — радостно воскликнул он и дверь открылась. — Доброго дня, мистер Чек! — поздоровался он, входя в кабинет.

Кабинет Дабла был без окон, а также довольно просторным и темным, если судить по количеству мебели в нем. Большой, длинный стол с огромным количеством стульев, светильник на потолке, сохранивший более половины своего орнамента, куча терминалов, несколько шкафов у стен, и все это умещалось в комнате в половину Атриума. Такой роскоши даже у Бэйл не было в кабинете Смотрительницы, а я ведь считала ее самой богатой и клевой комнатой на свете. Ну вот, теперь этот рекорд побит.

Дабл Чек следил за мониторами на дальней от нас стене, изредка переключая изображение с одного ракурса на другой. Мониторы в основном показывали безжизненную пустыню Валунистых Земель, где редко появлялся какой-нибудь пони в лохмотьях, похожих на одежду Флэшбэка. Некоторые камеры показывали тюремную комнату, в которой в первый день моих злоключений сидели я и Грин, а пара камер приглядывали за входом в Стойло 71. Остальные камеры не представляли большого интереса.

Как только мы вошли, Дабл жестом пригласил нас присесть на стулья и поздоровался:

— Приветствую вас еще раз, Голд и Флэшбэк, — кивнул он головой, развязывая головной убор. — Всевышние да помогут вам на вашем пути. Мы будем молиться за вас.

Ну спасибо. Я бы не отказалась от маленькой армии, ведь я слышала, у вас тут четыре сотни пони, да и еще роботы есть. Что? Нету? Как же так, меня что, развел сам Мастер? Да вы только не бейте меня, не виноватая я!

— Мастер попросил вам выдать оружие и снаряжение, — продолжил он. — Голд, — единорог повернулся ко мне. — Я думаю, будет правильным решением вернуть тебе твое имущество, ведь так?

Ну конечно. У меня там есть личные вещи. Ключ от замка, спальный мешок.

Я кивнула головой в знак согласия.

— Вот и славно, — Дабл улыбнулся. — Ты возьмешь свои винтовки, или выберешь другое оружие?

А вот это вопрос куда серьезней. Я, конечно, привыкла использовать пороховое, но мне в противовес ставятся аж две причины: их магические винтовки уж слишком хороши, чтобы от них отказываться, и второе — пока я была в Стойле, я смогла более-менее к ним приноровиться. Но раньше я их никогда не встречала, и не думаю, что при случае я смогу их починить. А ведь еще есть Рейнджеры, им эти винтовки очень приглянутся.

Не, ну нафиг.

— Давай-ка мое все обратно, — ответила я. И если пропадут некоторые вещи, то ты огребешь по полной.

Дабл кивнул.

— Хорошо, — он подтянул телекинезом микрофон, лежавший перед панелью с камерами. — А ты, Флэшбэк, что возьмешь?

— Все свое у меня есть, — единорог осмотрел себя, — так что дай мне что-нибудь из припасов. Думаю, мне хватит.

— Оружие не будешь брать?

Забинтованный отрицательно мотнул головой.

— Незачем брать эти орудия убийства, — произнес он с большим сожалением в голосе. — Не хочу даже о них думать.

— Мастер сказал чтобы ты взял хотя бы что-то, — закатил глаза Дабл. — Но учитывая твое состояние, я думаю тебе будет полезны силовые накопытники и ножи.

— Я не буду брать эти орудия насилия! — скорее попросил, чем потребовал он. — Я все сказал!

Ой дебил, ой дебил... Выйдем из Валунистых Земель — пристрелю сразу. Пустошь и так дерьма полна, так нечего ее еще сильнее засорять!

АЙ! Моя шея! Горит, и боль, жуткая!!!

Боль взорвала мою шею жгучей полосой, от которой во все стороны побежали тараканы мелкой щекотки.

Я все поняла, поняла! Нехорошо поступлю, не буду так делать, урод ты вонючий, Мастер жопы своей, прекрати! Не буду я в него стрелять!

Мои рожи хоть сейчас в какой-нибудь юмористической постановке ставь.

Оба единорога переглянулись, после чего Дабл удивленным голосом спросил:

— Голд, ты в порядке?

— Да, в полном! — моя шея! Кто-нибудь, помогите мне ее расчесать до внутренностей!

— Ну, если так... — он не сводя с меня глаз повернулся к Флэшбэку. — Я тебя понимаю, самому не хочется, но ты же знаешь, добро должно быть с дробовиком.

— Ладно, тогда я думаю, — он приложил копыто ко рту, — тогда дай мне охотничий дробовик и пару гранат.

Если бы Дабл сейчас что-нибудь пил или ел, он бы поперхнулся.

— Да ты что! — вытаращил он глаза. — Охотничий! Да ты сдурел! Куда тебе охотничий? На них патронов не напасешься! Все! — он стукнул по столу. — Варминт-винтовку, десяток обойм к ней, три гранаты, кожаную куртку и припасы! Я все сказал!

Трехрогий хмыкнул.

— Ну ладно, хорошо, извини, у меня и вправду большие запросы.

— Не большие, а как раз наоборот, маленькие, — поправил его единорог, повернувшийся к терминалам и что-то там щелкавший. — Только куда тебе охотничий дробовик?

— Как куда? — встряла я в разговор. — Придурков всяких валить, чтобы не лезли! Или на продажу, если не нужна!

— Убивать я никого не хочу, — сухо ответил Флэшбэк. — И торговаться я не умею.

— Это не отговорка! — развела я копыта в стороны. — Мне подаришь, раз тебе не нужен!

— Ох, — Дабл приложил копыто к лицу. — Мисс Ган выдайте двести крышек, — сказал он, нагнувшись к микрофону, из которого через короткое время послышался треск и шум.

Крышки на халяву? Да вы меня дурите.

---

Я уверена, эти крышки фальшивые!

Мои зубы своим нытьем доказывали обратное.

Они просто удачно скопированы с настоящих!

Ага, и металл точно такой же кислый на вкус. Прямо как настоящие.

Да кто в здравом уме отдаст рабыне оружие, припасы да даст сверху еще крышек?

Да никто!

И тогда с какого у меня все настоящее, все мое собственное? Даже ключ от дома — и тот ничуть не изменился, весь в царапинах и ржавчине. Я уверена что это мой ключ. Я бы точно никогда бы не спутала! Ибо даже маленькая надпись «Пр. Голд Г.» на одной стороне осталась нетронутой!

Я, конечно, понимаю, скопировать можно, говорят, в Хорне, городке, кишащим всяким отродьем, есть специальные мастера по поводу ящиков и ключей любых, но отсюда до Хорна полторы недели пути пешком! А летать небезопасно — небо контролирует Анклав.

Но я все равно не понимаю! Мне отдали мои варминт-винтовки, дали к ним сверху патронов, вернули в отличном состоянии одежду, дали недельный паек, зашили дыры в моем спальном мешке, в челюсть вставили четыре новых зуба, так что у меня там полный комплект сейчас...

А нафига?! Не то чтобы я против была, но крупом чую — эта щедрость неспроста! Тут что-то такое затевается, что я понять не могу! Вроде бы не должны они со мной так вести, но все равно ведут!

Моя голова. Она болеть очень больно. И это не от того что при каждой мысли пристрелить этого тупого болвана в бинтах у меня начинает зудеть и ныть шея, а от того, что я все мозги сломала, пока пыталась понять что же фанатикам от меня надо.

Нет, то что я с Мастером какой-то договор подписала, это понятно, а вот зачем со мной послали Флэшбэка — это загадка почище той, как мертвая Селестия таскает по небу Солнце. Ха, может быть, она всех в древности обманула? А ведь пони в то время были ну такими тупыми, что когда им говорили «работай головой!», они не понимали как можно работать таким тупым предметом! А всего нужно было утопить Эквестрию в жар-бомбах. Всего-то, совсем капельку.

Ну так я готова еще раз устроить, дорваться мне бы только до того места где их хранят. Уж я бы такого натворила, уж я бы так развернулась, что полетели бы клочки по закоулочкам. Разобралась бы как следует, и наподдавала бы как попало! Ха-ха.

Ай! Опять шея.

А ведь огромных трудов мне стоило уговорить не идти сначала в Ривер Дам, а заскочить в Трейдинг Пост. Нет, так все уперлись в то, что Мастер сказал что надо искать нужного нам пони именно в Ривер Дам, и нигде больше! А ничего что это было чуть больше недели назад? Он бы успел свалить куда подальше за это время. А ведь по всему выходило что он тоже чудик не из нормальных.

Да и как он умудрился быть в Ривер Дам, если он, как сказал Мастер, работорговец? Тьфу, да что это я, Мастер да Мастер. Противно его так называть, никакой он мне не Мастер. Но все же, как этот работорговец без особого напряга сидел в баре? В Ривер Дам безопаснее всего, это все знают. Там хоть и налоги, но охране платят еще как! Я как-то раз краем уха подслушала разговор двух охранников. Ну, разговаривали они о чем обычно разговаривают жеребцы — выпивке, кобылах и о крышках. Так вот, от одного только аванса я чуть ли не удавилась от зависти. Сразу появляется такое огромное желание взять и устроиться на работу. Но нет, так нельзя. Сначала надо подойти к ним по навыкам — с этим у меня в порядке. Потом надо не иметь за собой никаких особо тяжких преступлений на территории Ривер Дам — а вот с этим труднее.

Под особо тяжкими преступлениями имеется в виду любое действие, так или иначе затрагивающее благосостояние всего города. Ну и так как все мы тут наживаемся на торговле, то любая мелочь на рынке карается очень строго. А у меня там была маленькая проблемка... Ну, в общем, обокрасть меня хотели — подсунули фальшивые крышки. А платить пошлину надо было нормальными. Так я в тот раз и торговала научной всякой всячиной, которую покупать никто нигде не будет кроме ботаников из их лаборатории, так что меня обмануть могли только коренные жители Ривер Дам. Со всякими там бумажками, со всякой бюрократией. А когда я решила выяснить в чем дело, и собирается ли кто возмещать ущерб — прибежала охрана и выкинула меня куда подальше. Забрав весь товар и всю выручку.

Грабеж посреди дня!

Ну вот с тех пор у меня проблемы с их местной охраной и администрацией. В Трейдинг Пост с этим, конечно, получше. Тебя обманули, ты раскусил — пулю в лоб, и никаких проблем. Ибо нефиг.

Ну, если в Ривер Дам ты на хорошем счету, и ты им особенно нужен, то остается всего ничего — твоя заявка на гражданство рассматривается их властью — Советом.

Те еще старые маразматики. Каждый отвечает за свое дело и в чужую вотчину не лезет. Наука, охрана, торговля, медицина, администрация — всего по два пони от каждого отдела. Почти как у нас в Трейдинг Пост. Только у нас по несколько пони от каждой торговой компании посылают проблему решать. Чем компания больше, тем больше ее представителей идут на собрание. Иногда большие компании нанимают тех, кто хорошо слова складывает.

Одно дело, если твою заявку будет предлагать кто-то из Совета — тогда у тебя полные шансы получить заветный листочек с гражданством. А если в порядке общей очереди — то ничего не получится.

А кому я там нужна? Я же не какая-то там супергероиня из древних комиксов! Я же не Капитан Астромеда и уж точно не БэтМэйр!

Хотя они бы и БэтМэйр не впустили. Наверное, она для них слишком крута. Но она же БэтМэйр! Она же вообще! Насколько я помню, она такой клевый детектив и у нее столько всяких приспособлений, что ух!

Хотя последний комикс я читала когда мне было где-то восемь, так что я могу путать с другим героем.

И вроде бы, вся эта система уже давно всем понятна и известна, и что если есть какие-то предложения, то в Трейдинг Пост ты для рассмотрения вопроса должен быть владельцем не самой мелкой компании, а в Ривер Дам должен заинтересовать члена Совета, так почему тогда эти Рейнджеры уже в который раз за последние полтора года как к себе домой ходят? Сидели бы у себя, да и делали бы свои дела с Дашитами. Чего к нам приставать? Знают же, никто с ними не будет торговать и никто к ним не присоединится.

Каждый раз когда они приходят с каким-то предложением, так у нас в Трейдинг Пост начинается активное посылание в Тартар.

Так и сейчас.

Вся эта веселая компания была видна еще издалека, когда я с Флэшбэком вышла из Валунистых Земель. Чего там говорить, Трейдинг Пост вообще близко находится, так что путь от поселения фанатиков занял всего-то полдня.

И как мы тут живем вообще в такой близости?

Так или иначе, Трейдинг Пост здесь стоял еще задолго до того как пони начали пропадать в Валунистых Землях. Да и ничего вроде не случилось такого страшного. Там пропадают только те тупицы, кто забрел туда. Неважно, по своему ли желанию, или случайно.

Ну, не пропадают, а попадают к этим долбаным верующим. Разницы нет.

Я бы даже всем рассказала об этом. Что, доказательства у меня есть — новый ПипБак, комбинезон Стойла, да и вообще, потрясти Флэшбэка по поводу информации — и дело с концом.

Да вот только меня сразу предупредили, что не надо никому рассказывать. Даже намекать не надо. Вот и поставили ко мне этого забинтованного. Выглядит, будто его лишай пожрал, честно.

Эх, ну ладно. Мне бы от железяки в шее избавиться — и все будет нормально.

Потому что именно через эту железяку меня контролируют!

— Эта сделка будет выгодна и жителям Трейдинг Пост и Рейнджерам ЭпплДжек!

У, снова здорово. Как обычно, Рейнджеры требуют чтобы с ними открыли торговлю. А с ними никто торговаться не хочет!

Потому что, вспомня прошлые заслуги Рейнджеров, платить они любят жизнью торговца. Ну а кому охота за просто так отдавать товар? Ну нет. Торговля — дело сугубо добровольное, и добровольно отдавать свое имущество никому не хочется.

— И почему же? Где в этом наша выгода?

А, это Армед Сэддл. Представитель оружейной компании «Армз Пауэр», светло-бежевый земнопони с боевым седлом в качестве кьютимарки.

А это значит что сейчас опять будет издевка над Рейнджерами. Бедняжки. Все компании наотрез отказываются иметь с ними дела. «Армз Пауэр», контролирующая оборот оружия и обеспечивающая правопорядок в городе; «Мед-тек», снабжающая покупателей лекарствами; «Хемиз Хемз», продающая любую дурь; «Отрада голодного желудка», которая, как ясно из названия, занимается пищей; торговцы водой «Фреш Вотер»; и куча других рангом поменьше.

И ни одна из них не желает иметь никакого дела с Рейнджерами. Ни одна. Да и вообще никто с ними дела не хочет заводить. Долгая история, но если покороче — то кто будет торговать с рейдерами? Только другой рейдер. Вот и пускай валят в Кламэйр или в Хорн. И пофиг что далеко, что им из Стил Форта где-то две недели пешком — у них Дашиты с техникой, вот пусть они и этим делом занимаются.

Ой, я помню, еще давно, когда я была мелкой, при любом появлении Рейнджеров чуть ли не весь город хватался за оружие. Потому что химические лаборатории, невесть как сохранившиеся до наших дней, да и станки оружейные очень сильно привлекали внимание пони в силовой броне. Ну и пытались они эти станки взять силой. Продать бы им никто не продал, за просто так, за то, что они, Рейнджеры, по их же словам, единственные, кто понимает, насколько важны эти технологии, их бы никто не отдал. А видать у Рейнджеров в жопе шуруп был подлиннее ствола снайперской винтовки, раз уж им очень сильно хотелось станки получить. Ну, хочется — перехочется, а вот после атак в Ривер Даме появлялось огромное количество брони. Да и торговые компании в плюсе.

Ой, а как вспомню какой с ними был первый разговор! Как сейчас помню. Прошла где-то неделя с того дня, как показалось Солнце. В Трейдинг Пост это мало кого осчастливило, ну, за исключением «Отрады» — растения начали лучше расти. Ну так вот, прошла неделя, и тут на горизонте появляются десяток пони. Останавливаются где-то за пределами уверенной стрельбы антимех-винтовок... И разворачивают белый флаг. Я думаю, тот, кто у них там за главного, либо ссал от кипятка, либо от стыда чуть ли не застрелился. Такие вот великие, непобедимые, могучие, в блестящих доспехах, только сошедшие с плаката «Лучше в проводах чем в полосах!» пони, понурив головы от стыда, шли с белым флагом! Святые пули, надо было видеть их рожи!

Остановились у дома на окраине и начали звать главного. Не будь они такими засранцами в прошлом, знали бы, что пока все компании соберутся, пока решат, кого послать на переговоры, пройдет где-то дня два-три. Надо отдать должное хамству Рейнджерам, за эти несколько дней они умудрились построить маленький палаточный городок. Ну, правда, потом переговоры велись где-то два часа от силы, после чего их справедливо послали засунуть рог аликорна себе в круп. Иными словами, ни о чем не договорились.

И ведь правильно, ведь у компаний есть куда более надежные партнеры. Например, отдел Науки в Ривер Дам. Или вечно полуголодное племя из Антс Нестс. Или наемники из Кламэйр.

А Рейнджерам не доверяют. А ведь в бизнесе доверие — это все! Правда, своеобразное доверие, на слово не верят. Да и я сама на слово не верю.

Вот и пытаются Рейнджеры доверие вернуть. А я, как назло, пропустила все веселье.

Хорошо хоть на конец действия не опоздала.

— Что там у них опять стряслось? — спросила я у приземистого земного пони из толпы что обступила яростно кричащих друг на друга пони. — Рейнджеры опять с предложением поторговаться пришли?

— Агась, — ответил он, не отворачиваясь от происходящего, — вот тольк у них ща эт получиться может.

— Что, они пришли на коленях просить?

— Неее, — протянул он, — прост Анклав Антс Нестс взял.

Чего? Анклав что сделал с Антс Нестс? Взял? То есть, взял да захватил? Не завидую я пони из Антс Нестс, ой не завидую... Добро пожаловать в плен, то есть — в рабство!

— Да ты гонишь, — не поверила я. — С чего это Анклаву далась такая зашарпанная деревня?

— Я те говорю, — жеребец мотнул головой в подтверждение своих слов, — за последнюю неделю беженцев было выше крыши!

Так вот почему Грин оказалась в Валунистых Землях. Ведь с ее талантом она была кобылой номер один у себя дома. И ведь просто так ее бы не вышибли, тут нужен был серьезный повод... Ну, значит, Анклав и был тем поводом. Да уж, я бы ее пожалела, если мне не было бы пофиг.

А что говорят на этот счет Рейнджеры? Я прислушалась к крикам впереди толпы, благо, все пони наблюдали за зрелищем молча.

— И че вам тут надо? Валите обратно к себе в Форт, вы тут не нужны! — по тонкому голосу я узнала Черри Хеми, владелицу «Хемиз Хемз». Не то чтобы противна была, но на любого пони она смотрит как на потенциального наркомана. Любит всучивать Стэд, Рейдж и прочие наркотики с высоким шансом привыкания. Ну, я не любительница Стэд или Рейджа, мне Мэд-Икс по нраву. Не то чтобы я часто им пользовалась, но если был, то при случае — вскрыть ампулу, вколоть в переднюю ногу, ждать учащения сердцебиения и ощущения вязкости во рту.

— Наше предложение нисколько не поменялось, миссис Хеми, — ответил ей пони в силовой броне, — мы всего лишь оставляем гарнизон рядом с Трейдинг Пост. Гарнизон будет отслеживать регион и проводить операции по уничтожению рейдерских формирований, а так же по защите поселения от набегов.

— Это мы и без вас можем! — раздался голос позади Армеда.

— Так как мы испытываем небольшие трудности со снабжением, мы планировали закупать продовольствие и амуницию у ваших компаний. Полагаю, это приведет к увеличению прибылей, в чем они, несомненно, заинтересованы. — Рейнджер протянул копыто вперед, в виде соглашающегося жеста.

Может проканать, если честно. Правда, этот аргумент уже использовался много раз, но все же. Всем нужны оружие и патроны к нему, а Рейнджерам в особенности. Но тот факт, что все это идет к ним, играет очень большую роль. Потому что Рейнджера не так-то просто убить. А если это обман? То прямо рядом с поселением будет отряд трудноубиваемых пони, которые этим преимуществом не преминут воспользоваться. А это, так скажем, вредит бизнесу. Так вредит, что я, плюнув на все, что у меня есть, перееду жить либо в Ривер Дам, либо в Кламэйр.

Но у меня тут дом!

Да всем тут на всех плевать. Плевать Армеду что у какой-то кобылки тут дом, плевать ему на то, что у Хеми тут химическая лаборатория и вообще. Смысл перечислять, я-то в дому живу только потому, что его хозяина убили. Так-то я до сих пор бы жила бы на улице.

Ну, кто успел — тот и съел.

Пони-представители удалились в центр города для обсуждения, и толпа, потеряв интерес к зрелищу, начала медленно расходится. Впрочем, Рейнджеры тоже начали разбредаться по окраине, не заходя в сам город.

Ну и я что, тоже без дела? Не, у меня как раз дело-то есть. Мне надо домой заглянуть. Хорошо что отсюда недалеко.

---

Ну же! Тупой замок, открывайся! У меня терпение на исходе! Ну же! У меня сил уже нет терпеть!

Замок наконец-то под моим напором сдался и сдавленно щелкнул.

Наконец-то! Нет времени приводить себя в порядок, быстрее в уборную!

Я уверена, пока меня не было, какой-то урод решил его взломать. Потому что так всегда бывает, когда в замок лезет какой-то единорог с заколкой и отверткой. Я видела как-то раз, как мелкий жеребенок пытался это сделать. Ну и огреб по заслугам. Получил пару пинков под круп и кучу ругани. И кучу угроз что я сделаю с ним и с его рогом, если я еще раз поймаю его за этим делом.

Ухх. Ополоснула лицо водой из раковины — будто смыла с себя все переживания и все невзгоды. И все равно что вода-то холодная и протухшая вся, и то что от нее ПипБак трещит, мне плевать.

Когда я вышла из ванной, меня ждал неприятный сюрприз.

В главной комнате — да что там, у меня-то и комнат других нет, только уборная и кухня, так что главная комната — единственная, и в нее сразу попадаешь с улицы; так вот, в главной комнате нагло сидел Флэшбэк.

— А ты что здесь забыл? — ошарашенно уставилась я на него. — Я тебя внутрь не приглашала, пшел вон! — махнула я копытом.

Единорог уставился на меня. Надо сказать, зрелище морды с двумя рогами из глаз было жутким. Даже очень.

— Голд, ну что такое? — недоуменно спросил он. — Я ничего не буду трогать, обещаю! — он скрестил передние ноги. — У тебя очень даже уютно.

— Ты мне тут уши не заговаривай, а вали отсюда! — я подошла сзади и начала толкать его по направлению к двери.

Вот и разница полов. Жеребцы обыкновенно сильней кобылок. Вот и у меня ничего не получилось, Флэшбэк остался сидеть на том же месте.

— Голд, для начала, тебе бы понравилось, если бы ты, придя в гости, нашла себя выталкиваемой хозяином? — обернулся он ко мне, поднимаясь. — А во-вторых, мы все равно надолго не задержимся.

— Для начала, тебя сюда никто не звал, — огрызнулась я. — А во-вторых, когда пойдем, тогда и пойдем. Понятно?

— Да это понятно, — Флэшбэк издал смешок. — Но все же, Голд, Мастер попросил выполнить его поручение как можно быстрее. Мы и так полдня потеряли, придя в Трейдинг Пост. Объясни, зачем нам это нужно?

Дебил. Мне дом нужно проведать. Убедиться, что его никто не занял, не ограбил, не поджег. Потому что дом — это единственное место, где я... Ну понятно как я отношусь к своему дому? Это же мой дом!

— Чтобы ты спросил! — я оставила бесполезные попытки вытолкнуть жеребца на улицу и махнула копытом: — Располагайся.

Единорог покачал головой.

— Нет, Голд, мы скоро пойдем. Собирай то, что тебе нужно, я постою на улице. Через пять минут уходим.

Можешь засунуть рог аликорна себе в круп, я пойду тогда, когда я решу!

Да что он о себе возомнил вообще? Тут нет его дружков, тут нет его Мастера, тут никто за него не заступится! У меня есть винтовки, так что я его просто...

АЙ! ВАШУ ЛУНУ! АЙ-АЙ-АЙ, ПАДЛЫ ВОНЮЧИЕ, ЧТОБЫ ВАС АЛИКОРНЫ НАСИЛОВАЛИ, МОЯ ШЕЯ!!!

Я все поняла, все поняла! Не буду его бить, убивать тоже, только вырубите!

Как же вы меня все достали! Всего-то день хожу с этой штукой в шее, и уже несколько раз от нее страдала! Ну за что?! Мастер, ты что, прямо как Селестия — самый жестокий пони на свете?

Ну за что? Мам, ну что я такого сделала? Ну разве я сделала что-то такое аморальное? Ну разве я стала работорговцем, или рейдером? Мам? Ну что там Селестия, она меня помучить хочет? Желает прямо? Мам, так ты ей скажи, что то, что тебя с папой не стало так рано — уже пытка! Ну скажи, мам, пусть отстанет!

Мам?

Может, мне взять нашу фотографию с семьей? Ту, когда я еще была совсем маленькой кобылкой? Ну, когда вы еще были живы? А?

Мам? Пап?

А может, не надо? Ну мало ли что, второй у меня нет. А тут она в безопасности, и никто ее не трогает, лежит себе в рамочке рядом с кроватью, да и лежит.

Эххх.

Несправедливо как-то получается.

Ну и ладно, Пустошь справедливой не бывает. Тут добро не вознаграждается как в сказках, у плохих парней куча всего в карманах, и вообще — кто сильнее, тот и прав.

Ладно, что-то я долго тут засиделась. Меня Флэшбэк на улице ждет. Я все уже проверила, заначку никто не раскрыл, никто меня не обокрал... Так что, если по правде, все, что я хотела сделать, я уже сделала.

Я осмотрела комнату и, убедившись что все на своих местах, взяла фотографию с собой. Не знаю почему, но... Когда папа с мамой рядом, пускай даже в такой форме, мне как-то легче.

И откуда во мне эта покорность?

---

Быстро, однако, было принято решение что делать с предложением Рейнджеров. Правда, оно и сильно не изменилось.

— Идите вы нафиг!

Это почти традиция. Раз в несколько месяцев, Рейнджеры приходят в Трейдинг Пост и начинают торговаться...

— Мы предлагаем охрану поселения! Мы будем платить за еду и амуницию! Вы будете в большем выигрыше чем Рейнджеры!

О да, конечно. Ну, учитывая что у них почти непробиваемая броня, мы будем в большем выигрыше. Ну конечно. Ага, щаз.

Неужели они не понимают? Никто с ними торговать не будет. А если позволить им остаться — значит, потеряют других партнеров. Ну а Ривер Дам — уж очень хороший партнер.

— Наше решение окончательное — валите нафиг!

Сейчас будет такое! Рейнджеры будут зубами скрипеть от ярости, а наши их будут посылать куда подальше. Как обычно. Жаль только до брани никогда не доходит.

— Мы можем быть немного... более гибкими в плане договора, если вы нормально объясните причины вашего отказа, — с расстановкой произнес главный Рейнджер, немного подумав.

По-моему, этот Рейнджер даже не паладин. Потому что все знают, что им мозги выдают только после посвящения в оные. А его тупость поражает.

— Мы сами себя можем защитить, и в вашей опеке не нуждаемся!

Неизвестно, сколько бы они еще так не пролаялись, если бы толпу не растолкали два пони из «Армз Пауэр».

— Шэф, у нас гости!

— Что будем делать, шэф?

И какие же гости? Для простого пони слишком много внимания. Рейнджеры тут сидят, рейдеров на расстоянии не отличишь... Так что остается либо Анклав, либо Дашиты, либо какая-нибудь еще мерзость.

— Ну кто там? — Армед Сэддл выглядел, если не был, раздраженным.

— Аликорн, босс!

— Ага, синяя, шеф!

— Прямо к нам идет, шеф!

— Ну так пристрелите ее! — прикрикнул на них Армед. — За что вам крышки платят?

— Есть, шеф!

Только их и видели.

Я даже не знаю, правда ли это, или Армед это все подстроил, чтобы показать что свои обязанности он выполняет на отлично?

Ведь, если честно, как-то не очень правдоподобно выглядит. Армед вполне мог и обмануть весь народ. Да только никого это не волнует. А еще точнее — если бы волновало, то что бы они делали? Ведь всю власть в городе держат компании. А Армед Сэддл — глава оружейников. Я бы не стала с ним связываться — жизнь дороже. Да и незачем — он добрый малый. Крышками, правда, не поможет, но просто так трогать, потому что может, не будет.

— Погодите, — другой Рейнджер вышел вперед. — Мы можем доказать свои добрые намерения. Давайте мы за ней проследим. Пускай она войдет в город.

Толпа начала перешептываться. А я лишний раз удивилась наглости Рейнджеров.

— А вы кто такие вообще? — раздался голос позади меня.

— Вы че ведете как будто вы здесь хозяева? — раздался другой.

У, пошло-поехало.

— Ты что ли здесь главный самый?

— Давай мы гранату к твоей жопе привяжем и подождем пока чека не отвалится?

— Слышь, урод, вали отседова!

— Понаехали тут!

— Ходит тут всякое отродье, топчет!

— Дыа! Чтоб вы сдохли, ублюдки!

— ТИШИНА! — рявкнул Армед на всю площадь. — ЗАТКНУЛИСЬ ВСЕ, ИНАЧЕ Я ВАС ВСЕХ БЫСТРО УСМИРЮ!

Ну и на том спасибо. Говорила же, Армед свою работу делает хорошо.

— Младший паладин Стронг Бэк, вернитесь на место, — приказал главный Рейнджер, повернув голову в направлении выскочки. — В следующий раз, свои предложения высказывайте лично старшему по званию!

Рейнджера перебил выстрел.

Вслед за ним прозвучало еще три.

В мгновение ока все Рейнджеры встали в боевые стойки.

Среди пони началась давка и паника, вызванная желанием занять ближайшее укрытие.

— Спокойно! — урезонил всех Армед. — Это полиция разбирается с аликорном.

Ну а как будто непонятно. Еще бы стрельбу устроили — разнесли бы полгорода.

Толпа начала медленно расходиться — после едва не случившейся заварушки, зевак, желающих поглядеть на препирательства двух сторон, стало куда меньше.

Я почувствовала как Флэшбэк начал меня дербанить за колено.

— Голд, пошли уже, — прошептал он, наклонясь ко мне и едва не задевая рогами. — Тут уже небезопасно.

В кои-то веки я с ним согласна. Пускай они тут устроят полное месиво, я в их сторону даже смотреть не хочу.

---

— Эти друзья нам совсем не друзья!

Убью гада.

Убью, зарежу, порублю на кусочки, нанижу на палочки, поджарю, продам грифонам! Потом найду Селестию, заставлю оживить, и снова повторю! И так до бесконечности!

Зачем я за ним сюда поперлась?! Ведь вон, если идти по дороге, то мы были бы уже у заброшенной кафешки «У старого Флэйвора», где обыкновенно все караваны останавливаются! Но нет же, ему довелось прогуляться по Пустоши! «Я знаю одно местечко», сказал он. «Часто там бывал», сказал он. «Там и ночь проведем», сказал он. «Там и еда есть», сказал он.

А ничего что мы немало накупили перед тем как мы покинули Трейдинг Пост? Я думала мы пойдем по торговому маршруту, да и если что, купим недостающее! Но, блин, идти в какую-то дыру? И чем я только думала?!

Тра-трат!

Пуля, выпущенная рейдером, задела край стойки, за которой я пряталась.

Святые гранаты!

Судя по ржанию, рейдеров было примерно пять. И были вооружены кто чем попало. Точно могу сказать что один, самый тупой, был с свинцовой трубой. Ну и первым слопал пули от меня.

А вот остальные были серьезней вооружены. Кажется, два девятимиллиметровых пистолета были. И вроде еще охотничье ружье у одного.

Напрягает то, что я не знаю, что у других.

Тра-трат!

Еще две пули заставили меня скрыться, когда я пыталась осмотреться.

Нам не везло с самого начала — трудно назвать везением то, что рейдеров мы поначалу и не заметили. Ну по нам и открыли огонь. Кажется, пару раз попали мне в корпус.

Это было больно и неприятно. Теперь искать медика во всей Пустоши, или самой заниматься лечением. А я, так сказать, медицине не обучена. Ну, в караване почти всегда медики есть, да и времени не было чем-то подобным заниматься.

Так ведь сразу понятно, что в таком случае надо делать! Надо брать и валить всех нафиг! Или самим валить отсюда!

Так нет, этот придурок такое учудил! Я бы до такого бы в жизни никогда не додумалась! Ну это просто невероятно!

Он просто помахал копытом и решил поздороваться! «Здравствуйте, друзья, да убере...»

Ржач ублюдков заткнул его, а вскоре на нас посыпался свинцовый ливень. Это хорошо еще их оружие было в настолько паршивом состоянии, что они в нас не могли попасть, пока мы бежали к укрытиям.

Вот так и сидим. У нас позиция лучше, но их больше. И они еще вроде под дрянью всякой. Ну как обычно? Обколятся до усрачки, чтобы голову сносило, чтобы штырило по полному — и вперед! Боли не чувствуют совсем. Ну, вон тот что лежит уже ничего не почувствует.

Нда. А Флэшбэк голову обхватил, и ничего не делает.

— Ты стрелять будешь, ты, гной вонючий?! — моей злости не было предела. Я его просто пристрелю за такую тупость! Винтовки есть, так давай! Вперед! В ЗПС и...

Ну, сама хороша, забыть про ЗПС — надо умудриться.

— О, мне нравятся когда они визжат от боли!

А мне нравится когда ты в своей крови захлебываешься.

Забинтованный единорог съежился за прилавком справа от меня, что стоял перпендикулярно моему укрытию. Выход находился позади нас, но чтобы к нему подобраться, нужно было вылезти из-за стойки. А это значит то, что любой из пони, находящихся здесь, будет просто рад такому шансу превратить меня в решето.

Не, не хочу. Ну почему все всегда в такой жопе?

Тра-трат!

А вот это под обстрел попал Флэшбэк. Получай, урод!

Пользуясь моментом, я выглянула из укрытия и нырнула в ЗПС.

Темно, нифига не видно, к тому же седла не предназначены для ведения прицельного огня — скорее, они созданы для того, чтобы просто поливать врага свинцом, чтобы тот не высовывался; и вот все эти факторы, по подсчетам ЗПС, не позволяют вести огонь с максимальной точностью.

ДА КОГО ВООБЩЕ ЭТО ВОЛНУЕТ?!

Времени, отведенного заклинанием, хватило на четыре пули, пущенные в торс кобылы-рейдера. Почему в торс? Потому что торс больше, чем все остальные части тела! Потому что мне так удобней! Я же не единорог, стрелять прицельно в голову! С седлами такой трюк не пройдет!

Тра-тра-тра-трат!

К тому времени, как рассеялось заклинание, рейдерша была уже мертва.

Минус один.

Тра-трат!

Ургх, ах ты сукин сын!

Моя щека! Спасибо что не из ружья, гадина ты падальская! Трупоед двухрогий!

Пуля влетела мне прямо в левую щеку.

Это было очень больно. Нижняя челюсть съехала вправо, в глазах помутнело, в ушах начало отдаваться сердце...

Ради всего святого, какие у меня хорошие новости?

Пять минус два будет равно двум... Тьфу ты, пуля. Три. Осталось три пони.

Плохие новости — меня кружит по полному. И винтовки перезарядить нужно.

Итак, маленький план. Первое — перезарядить оружие. Второе — вытащить из сумок одно зелье. Третье — выпить его. Или надо сначала второе, а потом первое? Кстати, а от этого второе первым станет? А первое вторым?

Ранение в голову не прошло незамеченным. Такой дурости я от себя не ожидала. Станет ли первое вторым, если оно станет вторым? Очевидно же!

Тем более, планы поменялись очень быстро. Теперь самым первым пунктом стало «снова спрятаться в укрытие». И лишь потом выпить зелье и перезарядить оружие.

Сказано — сделано. А вот с питьем не получилось.

Только я села раскрыть сумки, как с другого конца стойки появился единорог в шипастой броне, левитируя перед собой ружье. И, кажется, он не будет ждать моей очереди.

С первым выстрелом мне повезло — он попал мне в копыто. Больно, ходить толком не смогу, но не смертельно. А вот второй попал мне в грудь.

— Что, боишься вида своей крови? — оскал его улыбки я смогла увидеть даже в такой темноте. Он зубы чистит стиральным порошком? — Я тебя в ней УТОПЛЮ! — во весь голос заржал он.

Сил нет. Во рту начала накапливаться кровь. Мир стал темным и покрылся красной пленкой. Казалось, еще чуть-чуть — и мое тело, ставшее необыкновенно тяжелым, проломит пол. Все вокруг начало звенеть, но все остальные звуки отошли на второй план. Я ничего не слышала, кроме свиста, звона и сердцебиения.

Паршивое состояние.

Хороша ситуация, ничего не скажешь. Никогда я раньше не была в таком положении. Самое болезненное ранение, что мне пришлось пережить, было два выстрела дробью в круп и в крестец. Я тогда два дня сидеть нормально не могла. Ха. Это было больно, но не смертельно.

Я здесь и умру? Вот так, и не пожив толком? Попав в рабство и умершей только из-за одного придурка? И никто обо мне не вспомнит? Ну спасибо тебе, Селестия, огромное. Тебе даже в аду от меня не скрыться. Я тебе все выскажу, ты, всемогущая бессмертная тварь! Я тебе устрою такое, что твой ад для тебя будет просто пустячком! Я набью тебе морду, набью твоей сестре морду, набью всем морды, кто мне покажется противен, возьму свою мать с отцом и вместе мы свалим оттуда!

И МЫ БУДЕМ ЖИТЬ ДОЛГО И СЧАСТЛИВО! КАК И ДОЛЖНЫ БЫЛИ!

Но сперва... этот гавнюк тоже туда попадет. Чтобы я и ему там морду набила.

ЗПС.

Рог. Ружье. Рог. Голова. Все, чтобы он не сделал еще один выстрел. Плевать я хотела что попасть было бы невозможно даже при свете дня. Даже если бы он не был в нескольких метрах от меня.

Тра-трат.

Мимо.

Тра-трат.

Мимо.

Тра-трат.

Мимо рога, но в голову.

Тра-трат.

Голова рейдера разлетелась на куски.

Сдохни, сука.

Вслед за телом рейдера рухнула и я. Что-то теплое начало вытекать из моего прикрытого рта... А, это, наверное, моя кровь. Ну и пофигу.

Точно такое же тепло растекалось по моему копыту. А живот вроде вообще был весь мокрый.

Блядь, как жить-то хочется. А раз хочется, то надо действовать.

Собрав последние силы, я вытащила из стремительно намокавшей кровью сумки баночку с зельем. Зубами открыла ее. И одним глотком осушила ее.

Потребовалось где-то пять секунд прежде чем я смогла наконец-то отличить вкус лекарства от соленого привкуса крови и еще где-то пять секунд, чтобы придти себя. Одной было явно недостаточно, так что вторая склянка, когда у меня появились новые силы, была опустошена еще быстрее. А за ней и третья.

Вот так вот и за одну встречу с рейдерами я использовала большую часть своих запасов. А ведь там еще два остались. И что будет, если они оба решат так прикольнуться? И почему, в конце концов, я одна тут воюю?

— Флэшбэк! — позвала я единорога. — Твою Луну! Ты что, еба... — я закашлялась кровью. — Ты мозги в молитве отбил? Ты стрелять собираешься, ты, отродье клещавое?

Зачем я так мучаюсь? Я его просто пристрелю. И пофигу что со мной будет. Мастер пусть хоть мне всю шею прожжет насквозь, мне плевать. Если они все такие тупые, то я за них не отвечаю! Если он не будет драться, то его быстро прибьют!

Если бы меня здесь не было, он бы уже давно был бы их игрушкой! Не смотря на все то, что ему дали! А ему дали — обзавидуешься! Только я завидовать не собираюсь, мне ведь тоже самое выдали что и ему. А я рада, что на мне целая, заштопанная куртка и оружие в хорошем состоянии! Иначе бы я уже мертва была, это точно. И почему я должна принимать огонь на себя?

Два против двух. Что же, расклад отличный. Если бы я была в полном порядке бы еще.

Все. Я троих вынесла, а этими двумя пусть Флэшбэк занимается.

— Ну?

Наверное, я скорчила очень страшную рожу, раз он, едва взглянув на меня, шугнулся. Покачал головой, и, достав из своих сумок две гранаты, слегка высунулся из своего укрытия. Сразу же появились воронки от пуль.

— Голд, отвлеки их, я прицелиться нормально не могу! — крикнул он, опиревшись об стенку.

Ну блин, опять я... Да и как я с варминт-винтовками это сделаю?

А где они вообще сидят? Среди стеллажей? Куда стрелять? Как выглянуть из укрытия? Дурацкий ПипБак, как прицеливаться та помочь можешь, а вот как посмотреть кто да где — толку от тебя ноль!

Хорошо я примерно помню где оставшиеся два рейдера спрятались. И они вроде в одном месте сидят, не то что их три дружка до этого. Умные гады. Первые пошли в лоб — и умерли, эти уже так не хотят. Или отходняк пошел? Уже страшно стало?

Ладно. Сейчас я выпрыгиваю с криком «ВНЕЗАПНО НАРКОТА, МИЛЛИОНЫ ЕЕ!» и начинаю шмалять по их местоположению. Надеюсь, Флэшбэк успеет за это время кинуть гранаты.

Так. Винтовки заряжены, чувствую себя более-менее нормально...

Вперед!

А теперь, когда я высунулась и, вопя во все горло, стреляю наугад, мне эта идея совсем не нравится...

Пять патронов. Четыре. Три.

В направлении засевших рейдеров полетели два бело-синих сгустка. Через мгновение они взорвались ослепительной вспышкой.

Предупреждать надо, урод! Для моих глаз сегодня и так много что произошло! И что это за гранаты вообще? Я ожидала каких-нибудь вроде осколочных, а не этих, энерго-магических!

К моему удивлению, Флэшбэк как ни в чем не бывало вышел из-за своего прилавка и направился ко мне.

— Ну ты как, нормально? — взволнованным голосом спросил он. — Тебе нужно раны перевязать!

А то я не знала!

Я тебе, урод, такого сейчас устрою! Ты у меня попляшешь, ты у меня порыдаешь!

— ТЫ С КАКОГО РОГА НЕ СТРЕЛЯЛ?! — взревела я. — ТЫ, ПРИ... — я наступила на поврежденную ногу и завыла от боли.

— Спокойно, Голд, вот, выпей, — он протянул мне зелье.

Очень хотелось взять его и швырнуть ему прямо в лицо. Но больное копыто заставило повременить со своим желанием и переменить решение.

— Ну вот, надеюсь, тебе уже лучше, да? — его рога, торчащие из глаз, будто сканировали меня, проникая во все доступные места.

— Да пошел ты, — пробурчала я, ощущая как боль постепенно уменьшается, и, наконец-то совсем исчезает.

— Ты уж меня извини, что так получилось, — протянул он, чеша себе затылок. — Пойдем, посмотрим. У этих ребят обязательно должны были быть какие-нибудь припасы.

Это уж точно. И лучше бы им быть какими-нибудь замечательными.

Кладовая оказалась этажом ниже, в обширном подвале. До войны это наверное был какой-нибудь супермаркет. Жаль только что когда мы подходили к этому зданию, мы ни одной вывески не увидели. Ну да ладно, это не суть важно.

Пожитки были не густыми. Из всех морозильников работали только три, и то в них хранились всякие довоенные продукты.

Что ж, лучше это чем ничего. Хоть от голода не умрем. Но вкус у этой еды — мерзостный.

И, как обычно это бывало в оживленных местах — была аптечка с парочкой зелий и одним Рад-сэйфом. Одно зелье я выпила сразу, а все остальное убрала в сумки.

Но когда я осмотрела последнюю комнату, я порадовалась тому, что я не ела ничего тяжелого на обед.

На полу лежала мертвая аликорн. И ладно бы если просто мертвая, ладно бы если от пулевых ранений умерла, нет.

Эти рейдеры точно психи.

— Ух ты, — боролась я с рвотным позывом. — Эти ребята точно были не в своем уме.

— Да? А что такое? — единорог, казалось, даже не заинтересовался положением.

— А какой пони, кроме последнего сумасшедшего, вспорет брюхо аликорну? Да и вынет оттуда все кишки и разбросает их по всей комнате? — спросила я, пятясь оттуда.

Я не знаю как там внутри устроены аликорны, но вот ребра с легкими у них точно есть. А у нее отсутствовали. То есть совсем. То есть лежали рядышком.

Святые пули, это какие-то укуреннные в хлам рейдеры! Ну убил ты аликорна и убил, зачем еще дальше издеваться? Тем более, аликорн и так была уже не в форме — сломанное крыло, два пулевых отверстия рядом с сердцем, выбитый глаз...

Ну, сегодня я точно не засну. Насмотрелась за сегодня я достаточно. Уж не знаю, что еще отвратительнее может быть. Наверное, только какой-нибудь червь-паразит, вылезающего из пони и разрывающего его пополам.

Дискорд меня побери, ну и с какого мне в голову лезут такие кошмары? Мне что, тех сороконожек не хватает? Коллекцию кошмаров надо пополнить? Найтмер Мун, ты здесь?

Тьфу.

Стараясь не выплеснуть свои кишки наружу, я вернулась на первый этаж и села рядом с телами поверженных рейдеров.

Через минуту ко мне подсел Флэшбэк.

— Нда, — протянул он. — Ты ужинать будешь? Или сразу спать пойдешь?

Да он что, прикалывается?

— У меня сейчас прошлогодний ужин выльется, а ты мне новый предлагаешь, — ответила я, качая головой. — Да и где я теперь засну? В самый раз было бы внизу заснуть, но с мясом на стенах? Нет уж, увольте, — сказала я, переступая с ноги на ногу от волнения. А может быть, и от холода. Надо бы разжечь костер, или теплого чего-нибудь выпить. — Эти ребята точно больные, — указала я на один из трупов. — Как можно так просто издеваться?

— Ну, можем у них спросить, — покачал плечами единорог.

У них? Эти религиозные дебилы умеют с мертвыми разговаривать? Вот это сумасшествие.

— Они уже мертвы, — напомнила я этому сумасшедшему. — И я очень этому рада. Не знаю как у вас, а я с мертвыми не могу поговорить по душам, — улыбнулась я своей шутке.

— Ну я тоже.

Я уставилась на него с недоумением.

— Вон те два, — он показал копытом на два тела, что пострадали от его гранат. — Те два просто парализованы и спят.

ЧТО?! Он их не убил?!

Эти два больных рейдера нас просто перережут когда мы будем спать! И сделают тоже самое, что и с аликорном!

Я выстрелила в рейдера что поближе... И почувствовала жгучую боль в шее.

— Голд, прекрати! — требовательным тоном крикнул он, пока я корчилась от боли. — Ты что делаешь, они же уже все!

— Что все?! — крикнула я в ответ, пытаясь растереть зудящее место. — Все было бы потом, когда они очнулись! Я не хочу чтобы мои внутренности размазывали по всем стенам!

— Их нельзя убивать!

— Почему же?! — заорала я, испытывая приступ еще более сильной боли. — Они запросто убьют нас, дай им только шанс!

— Они уже не опасны! Мы могли бы с ними просто поговорить, объяснить им...

ОН БОЛЬНОЙ?! Совсем? Поговорить с насильниками, убийцами? С рейдерами разговаривать? С РЕЙДЕРАМИ? С этими кусками мяса, что впитывает в себя все дерьмо Пустошей? Да ни за что!

Боль постепенно начала затихать.

Я так это не оставлю! Пускай лучше они сдохнут, чем я! Тем более я нормальная, я не режу всех пони на куски!

Не слушая причитания Флэшбэка, я скользнула в ЗПС. Два каждому в голову.

На таком близком расстоянии я не могла промазать.

И я не промазала.

Как только стало понятно что оба оглушенных рейдера мертвы, боль сразу прошла. Наверное от облегчения. Или может от того, что уже смысла нет? Мертвых не вернешь.

И это хорошо. Потому что некоторым лучше и не возвращаться.

— Зря ты так с ними.

Ты просто не понимаешь всю суть Пустошей. Тут тебе не Стойла.

— Назови одну причину почему я не должна была убить их, — процедила я, тяжело дыша.

— Не знаю, — он развел копыта в стороны, — они тоже были живыми пони? А жизнь отбирать — это грех.

Ха. Ну и глупость. Если это грех, почему все друг друга убивают? Да еще и самыми жестокими способами? Ха, грех. Да убийство — это нормально! Потому что лучшая защита — это нападение! И вообще, меньше мерзости на Пустошах — лучше нормальным пони!

— Они были рейдерами, и этого достаточно.

— Ты думаешь, их нельзя перевоспитать?

Мне уже пофиг. Они мертвы, и я рада. Рада тому, что всякая мерзость получила по заслугам.

— Нет.

Заметка: новый уровень!

Получена новая способность «Кладоискательница»: с этой способностью вы будете находить в ящиках значительно больше крышек, чем без нее.

Желания и страдания.

Есть мат.

«Пытайтесь достичь своих целей без причинения несчастья другим.»

Травка зеленеет, солнышко блестит, мудрая Селестия с доброй весточкой к нам летит...

Тьфу, какая Селестия? Кто еще летит? Какие еще добрые вести? Какая трава, в конце концов?! Ну это уже совсем крыша поехала, дожили. Пули в голову не прошли без последствий, а я ведь выпила пару зелий, чтобы придти в себя! Ухх, моя голова.

Рейдеры, чтоб вас аликорн драл!

Уух.

А что вчера вообще было? Ну, кроме дебильного поведения Флэшбэка и кучи мяса, при жизни бывшего аликорном, в подвале? Стоп, а я где вообще? И почему тут пахнет дымом? И... кровью?

Резко вставать не стоило — боль вдарила в голову со всей силой. Но это было ничего по сравнению с тем, что я увидела вокруг себя.

Я же помню, что я вчера легла спать на первом этаже, рядом с полками сахарных бомбочек! Точно помню что именно на том месте! Так почему же рядом с матрасом, на котором я лежу, к двери тянется кровь?

Это точно одно из моих самых неожиданных пробуждений утром. Второе в списке было пробуждение когда два мелких жеребенка захотели окунуть мое копыто в теплую воду. Ну так результат их полностью оправдал. Правда, они хотели чтобы это со мной случилось, а оказалось совсем наоборот. Потом еще меня шугались, по широкой дуге обходили. Хорошую трепку я им задала. Ибо нефиг.

Голова болит, а если я сейчас здесь, рядом с потухшим костром и с кровью того аликорна еще немного просижу, то мне станет совсем фигово. И не съешь же ничего, сразу же наизнанку вырвет!

Я осторожно вылезла из своего спального мешка и осмотрелась.

Так и есть. Я спала в той же самой комнате, где вчера лежала бедняжка-аликорн. И от этого у меня пошли муражки по телу.

Брр. Как противно!

Но с этим уже ничего не поделаешь. Тем более, на кровь в течении своей жизни я насмотрелась с лихвой и достатком, так что меня этим так просто не проймешь. Тут надо посильнее что-нибудь, для полного эффекта.

Ну, полный эффект был вчера. И вспоминать об нем не хочется.

Я осторожно подошла к выходу, стараясь не запачкать копыта в крови. Чего мне еще не хватало, так потом на них воду тратить, чтобы отмыть. Одна бутылка у торговцев водой стоит двадцать пять крышек! Грабеж! Да я лучше всякую водку двухсотлетней выдержки пить буду! Или Спаркл-колу. И пофиг что от них сушит еще хлеще, но они куда дешевле. А горло перемочу какой-нибудь водой из крана. Да, Порча и радиация, да, плохо. Но ни разу не слышала о том, что кто-то мутировал в монстра или отбросил копыта из-за этого.

Со вчерашнего дня здесь мало что изменилось. Разграбленная мною же аптечка, огромное количество сломанных холодильников, гудеж все еще исправных... Ну, это хорошо. Вот и нашла я себе завтрак, обед и ужин. Надеюсь, что там не чипсы и не лапша. Ненавижу их.

Обшарив холодильники, и, найдя там залежи картошки с яблоками, я пошла наверх, на первый этаж. Благо лестница выходила на то место, где в меня попасть было нельзя, а вот обзор из-за стеллажей там был отличный — просматривался весь торговый зал, от входной двери до стойки кассиров.

Солнечные лучи полосками пробивались через окна, забитые досками, и являли взору огромное количество пыли. Вообще, все место было очень странным — вроде тут и никто не жил, если судить по пыли, и здание старое, но какая-то деталь, которая меня напрягала, все время от меня ускользала. Только понять не могу какая. Вроде и мелкая, но в тоже время такая значительная, что, вспомни я ее, уже бы не то чтобы бежала подальше отсюда, а по крайней мере озиралась бы по сторонам, ища все, что могло на меня бы напасть.

Ну, хорошо что я помню что наличие — или отсутствие этой детали — плохой знак. Так что надо быть поосторожней. А то вдруг мне тоже брюхо вспорют? А от рейдеров надеяться не на что, живую мучать будут.

Умею я себе аппетит портить. Живот пустой, а в горло и кусок не лезет.

Лента крови, что вела меня из подвала, петляла по помещению, но общий курс был понятен — полоса шла к выходу. Ну а там раздавалось мерное бурчание и треск костра.

Что? Сейчас же утро, и не настолько холодное, чтобы согреваться у огня! Ну а мерное бурчание...

ЛУМ показал всего один желтый огонек. А когда я вышла, я смогла увидеть, кто был этим огоньком.

Флэшбэк. Ну конечно же. Кто же еще? А я уже волновалась, куда это он подевался, не забыл ли он меня? Тьфу. Далась я ему. Я же его Мастеру рабыня.

Сидит около костра и бубнит себе под нос. Делать ему больше нечего? Странный он. Да и вообще, следы крови на земле ведут к нему... Или, точнее, к костру.

К костру? Нет, точно, к костру. А еще и дым какой-то... странный. Как будто не дерево сжигает. Запах будто... Такой плотный запах, тяжелый, будто горелое...

Не, ну точно голову повредила. На языке вертится, понять не могу.

Да кому какое дело, что там горит? Горит и горит, мне плевать.

— В последний путь отправляем братьев и сестер наших, имен мы не знающих, — пронудил низким голосом единорог и помахал копытом над костром.

Ух ты, как же я сразу не догадалась. Он же фанатик, а это всего лишь один из его бессмысленных ритуалов. Мне до этого никакого дела нет.

— Эй, — тыкнула я его в плечо. — Пойдем. Если поторопимся, то к вечеру будем уже в Ривер Дам.

Единорог кивнул и продолжил дальше бубнить свой бред.

Я тыкнула его еще сильнее.

— Если ты не понял, то я имела в виду «надо идти прямо сейчас», — перефразировала я.

— Погоди, Голд, — Флэшбэк отвлекся и развернулся в мою сторону. — Я сейчас, быстро. Кстати, — он встрепенулся, — там в подвале есть какой-то зашифрованный терминал и сейф рядом с ним. Пока я тут занят, ты не могла бы обсмотреть их?

Я махнула копытом и пошла обратно в здание, оставляя чудака один на один с его сумасшедшими сказками.

Терминал взломать? Мне? Нет, серьезно? Я же ничего в них не смыслю! Для меня они просто экранчики с клавиатурой. Нет, ну правда — в Стойле 71 был мой самый первый раз! И то я как-то умудрилась угадать пароль. Где гарантия того, что сейчас я не потерплю неудачу?

И если с терминалами я имела хоть какой-нибудь опыт, то с сейфами... Не, я не единорог. У меня даже инструментов нет. Это самый дохлый номер. Уверена, даже если моя жизнь весела на волоске и мое выживание зависело только от моего умения взламывать замки — то я ставлю все свое имущество на то, что я не смогу ничего поделать!

Кстати! А чего это я должна с терминалом и замком мучаться? Это Флэшбэк у нас единорог, всякие умные вещички знает и все такое, вот пускай он этим и занимается! Тоже мне, нашли дуру. Я лучше пойду осмотрю еще раз холодильники и трупы! Да!

Наверное, всю нормальную еду я собрала в прошлый раз. Потому что во всех холодильниках лежали то гнутые банки, то разный металлический мусор. Но самое мерзкое из всего этого было то, что некоторые холодильники были набиты мясом. И, кажется, парочка органов была либо от очень большого пони, либо... либо от аликорна.

Святые пули! Жрать мясо уже мерзко — мы же пони, мы же травоядные, в конце концов! Жрать мясо пони — еще хлеще, а жрать мясо непонятно какого мутанта, неизвестно как появившегося на свет — это не только отвратительно со стороны морали, так еще и просто... просто неправильно! Эти аликорны вообще даже не пони! А вдруг у них мясо ядовитое?! Нет, ну в самом деле, кто в своем уме будет есть то, о чем он вообще понятия не имеет?

Да я даже не знаю, что должно долбить в голове сильнее — факт того, что это мясо, или факт того, что ты не знаешь, что это за еда? Как можно просто взять и игнорировать эти два пункта? Нет, ну рассудок как можно заткнуть?

Э, ну их, этих рейдеров. Понимать их логику — гиблое дело.

Подавив свои мысли о последствиях такого окружения на мое настроение, я решила чем-нибудь себя занять. Чем-нибудь таким, чтобы мысли всякие в голову не приходили. Обыкновенно я смотрела по сторонам и следила за Пустошью, чтобы никто не смог ко мне подойти незамеченным, но сейчас это точно не помогло бы. Ну, еще я обыкновенно, ну, это, того, про это, ну, как бы сказать... Ну, про жеребцов. Ну, фантазировала. Ну, мускулы и все такое.

Не, я же здоровая, абсолютно нормальная кобыла! И это нормально! А если нет, то тогда как мама с папой, ну, того, встретились? Ну и что вообще тогда предшествовало моему рождению? Я-то уже не маленькая, я-то уже знаю, как появляются жеребята! Видите ли, когда кобылка и жеребец очень сильно любят друг друга, то они вместе уединяются в тихом, укромном местечке, чтобы им никто не мешал, и...

Только сейчас мне в голову подробности приходят совсем уж не того характера.

Скорее анатомические. И все по отдельности.

Мне нужно срочно отвлечься! Где этот долбанный терминал?!

Терминал светил зеленым светом в углу комнаты, повернутый к стене. Рядом со столом поблескивал черным металлом напольный сейф. Вроде, подходи да бери, но всю идиллию портит замок. И, судя по всему, серьезный такой, большой. Не знаю, но папа говорил, что запертый замок можно прострелить. Есть вероятность, что замок просто вылетит из двери со всем своим механизмом.

А я папе всегда доверяла. Папа самый умный пони на свете! Все, что я умею — это он меня научил! Вообще, самый лучший папа на свете! И это просто... просто несправедливо что он умер! Вообще! Все бы отдала, чтобы он с мамой был жив! И вообще, были бы они живы — было бы все круче! Во много раз! Вообще, мама с папой — самые лучшие пони! Самые добрые, самые красивые и, и, и, вообще, самые-самые!

Мне точно нужно отвлечься. Я уже расплакаться готова — шмыгаю носом и чуть ли не икаю. А глаза по-моему и так уже на мокром месте.

И ведь понимаю, что рыданием ничего не изменишь, и что Пустошь тебя проглотит при удобном случае, а сдержать себя не всегда могу. Ну что поделать, люблю я маму с папой. Очень сильно люблю. Да кто не любит своих родителей? Это же... мама с папой! Они тебя тоже любят, растят и кормят и вообще! Чего тут объяснять? Это же мама с папой!

У меня начинается истерика. Надо что-то делать, а то потону в своих слезах. Надо срочно отвлечься. Срочнее не бывает. Вон, у меня терминал стоит, мне надо посмотреть что да как, а не сопли распускать! Взять себя в копыта! Быстро, решительно!

Я сжала губы и с самыми решительными намерениями села за стол и нажала на кнопку включения.

Ну все, какой рейдер был тут настолько умным, чтобы уметь разбираться с компьютерами? Я его найду и башку-то поотрываю! Я его глазами буду в гольф играть!

Картинка пони с широкой наглой ухмылкой и надписью «шо, бесишсо?».

У этого рейдера самое поганое чувство юмора, которое я когда-либо встречала.

Так, сначала я чуть ли не зарыдала от тоски по самым дорогим моему сердцу пони, а сейчас, похоже, я заору от злости и разобью экран. На тысячу маленьких кусочков.

Спокойно, все нормально. Мне надо отвлечься.

Я сжала губы настолько сильно, что, казалось, не могла бы ими пошевельнуть, если бы хотела. Да вот только они сами водились туда-сюда, наверное, вслед за желваками.

«Шо, бесишсо?»

Бляяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяя...

ДА, СУКА ГРЕБАНАЯ, БЕШУСЬ! ИЗ-ЗА ТОГО, СУКА, БЕШУСЬ, ЧТО Я, БЛЯДЬ, ТУТ В ПОЛНОЙ ЖОПЕ, А ТЫ ТАМ, СУКА ОТТРАХАННАЯ, РЖЕШЬ! НАЙДУ — УБЬЮ, ЗАСУНУ РОГ МЕГААЛИКОРНА ТЕБЕ В ПАСТЬ, ПРОТКНУ НАСКВОЗЬ, ДА ЕЩЕ ЖРАТЬ СВОИ ОРГАНЫ ЗАСТАВЛЮ!

И вырубите эту вашу горелку в моей шее!

Я со всей дури стукнула по клавиатуре. Экран мигнул и начал обыкновенную загрузку.

Так-то лучше, блядь.

И что мне сейчас делать? Где в этой последовательности букв и знаков пароль? Как я вообще в прошлый раз искала? Мне тут слова искать? А вдруг кто-то в цифрах загадал? Что тогда делать?

Так. У меня есть ПипБак, пусть эта чудо-машина и решает эту проблему. А я пока тут, рядом посижу.

Похоже, утро точно не заладилось. После того как я подсоединила ПипБак, вариантов стало немногим меньше. Зато хоть стало понятно, во что тыкать.

И так я просидела где-то десять минут, пока не увидела заветную надпись «пароль верный».

Действительно, «шо, бесишсо?». Запала фраза в голову. Теперь с нее смеяться охота.

И, наверное я так смеялась, что мимо пункта с разблокировкой сейфа я попала в пункт «открыть почтовый ящик». Дважды.

Дорогая Берта,

Надеюсь что у тебя все хорошо. Потому что у твоего Густава все идет именно так!

Да, мон ами, твой Густав смог получить разрешение на открытие своего ресторана в самом Кантерлоте! О да! Теперь наши изысканные блюда будут насыщать желудки самых сливок общества! Уверен, мой птенчик, после этого наш бизнес пойдет в гору!

Поверить не могу! Моя дорогая, ты же знаешь, сколько кабинетов я облетел, пока смог разобраться с этой новой бюрократической системой! Все эти Министерства, уход принцессы Селестии с поста правительницы... Это все очень большой шок для всех, и я не могу никого винить! Ах, если бы мы могли, мы бы вернулись домой, и открыли бы бизнес там, моя сладкая! Но увы, ты сама знаешь, почему это невозможно. Все, моя милая, обстоятельства сильнее твоего любимого Густава — я должен спешить по делам! Обещаю что вернусь при первой возможности!

Страстно целую твои коготки,

Густав ле Гранд.

P.S. Дорогая, прости меня за то, что пропустил твой день рождения. На коленях умоляю тебя принять эти два подарка в качестве извинений — бутылку отменного вина «Пети Нуар» десятилетней выдержки и этот элегантный 5.56 пистолет, собранный специально для тебя, мон ами! Я назвал его «Ля Фаталь», и надеюсь, что он будет поражать твоих врагов своей изысканностью точно так же, как ты сразила мое сердце! То есть — наповал!

Ух ты. Просто ух ты.

Фу, какая гадость! Столько сюсюкания я в жизни не читала! И это еще письмо!

А этот Густав при встречи точно так же вел? Тоже коготки целовал? Фу блин, какая мерзость! Меня же сейчас от всей этой лизости стошнит!

Так бы я и ушла, сплевывая во все стороны, если бы не щелкнувший у меня под ногами сейф, из которого я выудила настоящие сокровища: Минталки, две пачки Мед-икса, Рейдж, два зелья, два десятка патронов 5.56, и...

Ух ты. Просто ух ты.

Это называют пистолетом? А почему у него барабан как у револьвера? Тьфу, не так.

Это называют писто... Тоже не так.

А, вот так надо бы.

Уууу, блестящая штука!

Рево... То есть писто... То есть «Ля Фаталь» был просто шикарен. Спасибо, Густав! Не против, если я заберу? Думаю, твоя Берта уже того, на небе с тобой то отменное вино пьет! Так что ей он не очень-то и нужен! Я возьму, да?

Молчание — знак согласия! Спасибо, Густав! «Шо, бесишсо?», ха!

Такая красота должна попасть в копыта только настоящей красотки! То бишь, меня! Я тут самая красивая!

Такую красоту нельзя называть пистолетом! Уж я-то видела их достаточное количество! Пистолеты грязные, ржавые, воняют смазкой, заедают постоянно, а эта красавица... Или красавец? Этот шедевр не такой, нет. Этот шедевр блестит, изыскан, элегантен, имеет утонченный ствол... Даже название написано на нем такими красивыми буквами, с завитушками!

О-о-о-о. Моя прелесть. Дай-ка я тебя поцелую.

И правильно что у него ручка неправильная, за которую не схватиться ртом.

Грифонское оружие же, по «коготкам» в письме было видно же! И не надо ручку-загубник! Мне же придется мыть рот перед каждым выстрелом, чтобы из такого оружия выстрелить! Так нельзя поступать! Это оружие надо положить в рамочку и любоваться! Этот идеал не предназначен для того, чтобы из него стреляли!

Ах, какая изысканность, какие формы...

— Фух, Голд, я закончил. Ты разобралась с сейфом?

У, этот Флэшбэк. Он у меня все отберет, а это нечестно! Я сама трудилась, чтобы открыть сейф, я заслужила сокровища, а не он! Надо молчать! Потому что если я расскажу ему, то он у меня все отнимет! Даже мою прелесть! Не допущу!

Я представила себя крепко сжавшую пистолет и свернувшуюся калачиком. Не, смешно же выгляжу со стороны! Но "Ля Фаталь" действительно хороша. Как украшение, но не как оружие. Хотя, думаю что в Ривер Дам или в Трейдинг Пост мне за пистолет отвалят немаленькую сумму.

Я осторожно развернулась боком к единорогу, после чего как можно незаметнее попыталась спрятать «Ля Фаталь» в седельную сумку.

— Да, типа того, — нервно кивнула. — Всего-то медикаменты.

— Это здорово! — воскликнул он, подходя ко мне поближе. — Медикаменты всегда нужны! Какие там?

Он слишком подозрителен. Он хочет отобрать нашу прелесть, нашу «Ля Фаталь»! Не позволю! Пускай забирает лекарства, пускай уходит!

— Голд? Ты в порядке? — наклонился он ко мне, будто пытаясь что-то высмотреть у меня на лице.

— Да, в полном, — промямлила я. — Тут просто... жарко. Да, жарко, — я издала смешок. — Вот, болеутоляющие, стимуляторы и тому подобное, — проговорила я, быстро валя все химикаты ему в сумку.

— Правда? — он наклонил голову вбок. — А ты ничего...

— Я ничего не прячу, правда! — почти с жалостью как можно уверенней закивала я.

— Да я и не говорил, что ты что-то прячешь, — недоуменно ответил он и пошел к выходу. — Что нашла, то и себе можешь оставить. — он пожал плечами, после чего посмотрел вверх. — Ладно, пошли, только не дыши глубоко — я там трупы сжигал.

Он врет! Он только ждет, чтобы забрать нашу прелесть!

Погодите, что он там делал?!

— Ты сжигал трупы?! — моему удивлению не было предела. Такая практика вообще-то нормальна, трупы сжигают чтобы зараза всякая не распространялась, но обыкновенно это делают в больших городах. Но чтобы вот прямо так, здесь? Это же просто глупость! Обыкновенно в таких случаях про трупы просто забывают!

— Ага, — ответил он, шмыкнув носом. — Трупы долго горят.

Вот теперь я поняла, что за запах я почувствовала, когда вышла из здания. И с ним точно не связаны приятные воспоминания. Я нервно сглотнула. Мне точно надо успокоиться.

— И нафига их сжигать? — спросила я, поднимаясь вслед за Флэшбэком и стараясь как можно реже дышать.

— А, обычай. — ответил он после раздумывания, когда мы вышли на открытую местность.

Запах гари только усилился.

— Обычай сжигать трупы? Ну вы даете.

— А что с ними делать? Не оставлять же просто так? — удивился он. — Так. В каком направлении Роксфильд?

Роксфильд? Руины маленького городка совсем на границе Валунистых Земель, намного южнее караванных путей. Вот из-за этого туда никто не ходит. Хотя рейдеры иногда там прячутся, как раз-таки из-за близости этих фанатиков!

— Трупы можно и закопать, — закашлялась я — ветер подул в мою сторону. — Куда легче, чем тратить на них топливо.

— После смерти души попадают в место, где больше нет ни страданий, ни мучений. В этом месте царит любовь. Любовь греет души, а мы сжигаем тело, чтобы это показать, — пояснил он.

Чего? Это что еще за бред? А тела зачем сжигать-то?

— Поняла?

— Нет, нифига не поняла! — крикнула я, и зря — вглотнула в себя много дыма. — Поняла что ты дурак! Нафига нам в Роксфильд?

— Ну извини, Голд. Спроси у Мастера при встрече! — он отошел подальше от костра. — Пойдем!

Ветер подул еще сильнее, и я, превозмогая боль от бега, побежала за ним.

— Ау, ты глухой? — закричала я ему прямо в ухо, как только подошла поближе. — Нафига нам в Роксфильд?

— Потому что если пойдем по другому пути, то мы придем в Ривер Дам только завтра утром! — Флэшбэк отодвинулся от меня и, наверное, посмотрел на меня как на тупую. Не знаю, за железками не видно. — А через Роксфильд мы идем чуть ли не напрямик!

— Ты не знаешь что иногда в тех руинах рейдеры прячутся?

Флэшбэк поднес копыто к подбородку и задумался.

— Знаю. Я там тоже прятался когда-то. — готова поклясться, он хитро улыбнулся. — Так что не волнуйся, все будет нормально!

Он мне и про это место говорил точно так же! Сейчас, чтобы я еще раз понадеялась на этого дуболома!

Я встала перед ним.

— Слушай сюда, ты, безмозглый болван, — я взяла его за грудки. — Мы не пойдем в Роксфильд, понятно? Сейчас мы пойдем к северу отсюда, на торговые пути, проверенные самим временем, понятно?

Вот это копыта. Вот это у него мускулы. Вот это у него сила.

— Голд, умоляю, прости меня за это, — он обхватил мои копыта и сжал. — Не хочу причинять тебе боль. Но не могли бы мы вместе обсудить это, не прибегая к насильственному пути решения? Спасибо, — поблагодарил он, когда я опустила его после трех секунд терпения боли. — Так вот. Если мы сейчас пойдем не через Роксфильд, то потеряем очень много времени. Если идти по твоему плану, то мы придем, в самом лучшем случае, только завтра утром, и мы нигде не сможем передохнуть. А ночь в Пустоши — это...

— Знаю, знаю, — перебила я его. — Не самая лучшая ночь в жизни.

— Ага, — кивнул он. — А мы с тобой на открытой местности ничего сделать не сможем.

— Да уж, из тебя воитель как из меня взломщик сейфов, то есть никакой. Совсем. — пояснила я. — Да и с какого ты вообще вчера не стрелял? Хотел чтобы нас убили, придурок?!

— Не хотел никого убивать, — он отодвинул меня от себя и отряхнул свои бинты. — Да и вообще, слишком много на Пустошах смертей. Почему бы просто не стрелять и не проливать крови?

У-у-у-у, опять пошло-поехало. Еще один приступ религиозного дебилизма. Так мы точно в Ривер Дам не придем к вечеру.

— Ну а нельзя ли по Валунистым Землям пройти? Ну, там же знают что мы типа свои?

— Мы-то пройдем, — единорог усмехнулся и тряхнул головой. — А представь — выходит из земель, откуда никто не возвращался, какое-то пониобразное чудовище с тремя рогами. Весь в бинтах. Да на нас сразу же внимание обратят! — он присел и развел передние ноги в разные стороны. — Пристрелят, или будут расспрашивать как, что, почему не исчезли, что в Валунистых Землях находится, почему там пони пропадают, — он перевел дух. — И мне ведь придется отвечать! И что самое главное, правду и только правду! Не то чтобы я этого не хотел, но я хочу чтобы наше поселение оставалось как можно дольше в секрете. И тебе советую молчать по поводу этого, — он указал мне на горло.

Ну ладно. Не надо — не буду. Меня эта шняга в шее достала. Найду как снять — и всем все расскажу. Рейнджеры первые вашим поселением заинтересуются, им ведь нужно где жить рядом с Трейдинг Пост? Ну так будет им жилье! Пусть нормальное дело хотя бы раз в жизни сделают.

Ладно. Вас всех прибить я потом успею. Но если кто-то из фанатиков решится от меня избавиться первым, то я его сама грохну, и плевать что со мной та железяка сделает потом.

Значит, либо Роксфильд, либо ночевка под открытым небом. Либо руины с возможностью нарваться на рейдеров, либо Пустоши с такой же возможностью. А

учитывая то, что с началом сезона заморозков рейдеры всегда начинают активно нападать на всех кого могут увидеть... Оставаться вне укрытия очень опасно.

— Ладно, убедил, — махнула я на него ногой. — Там хорошие места чтобы спрятаться?

— О да, очень хорошие! — интенсивно закивал единорог. — Нас во век никто ненайдет!

Ну вот и порешили.

---

К окраинам Роксфильда мы подошли где-то к полудню.

Ну что можно сказать про Роксфильд? Да ничего особенного. До Последнего Дня, говорят, это был обыкновенный поселок, где жили и отдыхали от работы пони. Да и, собственно, это все. Ничего здесь, кроме жилых домов и нет. Ну, может быть, еще какие-нибудь здания вроде школы или больницы, но уже все давным-давно разграблено и унесено пронырливыми искателями. Редко кто сюда заходит. Торговые караваны идут северными путями, обыкновенные группки искателей приключений на свой круп в этот скучный район не лезут, мародеры, как я уже сказала, вынесли отсюда все что могли. Ну и остаются тут только рейдеры, когда патрули Ривер Дам их отстреливают. У них, правда, есть и еще другие места для отступления, но Роксфильд для них — самое лакомое, так как из-за близости Валунистых Земель сюда мало кто в своем уме пойдет.

Я, правда, знаю одну пони, что решила как-то раз нарушить это правило, но она иногда тупая как пробка. А так вполне себе нормальная кобыла. Я бы с ней поспала в дозоре.

Солнце уже стояло высоко в небе, и, будто не думая выключаться, жарило не переставая. Да и вообще, с того дня, как показалось Солнце, погода резко изменилась. Стало куда суше, куда жарче днем и куда холодней ночью. Так раньше я могла, например, вспотеть в своем мешке, а сейчас совсем наоборот — я в нем мерзну. Приходилось как-то раз платить единорогу, чтобы утеплил и зашил дыры. Не то чтобы помогло, но по крайней мере, мне стало не так уж холодно ночью. А зима — вообще ужас, прилипший к копыту аликорна. В первую зиму у нас торговцы водой торговали не водой, а кубиками льда на палочках. Говорят, у них был сговор с Хемиз Хемз, так как именно компания Хеми производила лекарства для лечения.

Так или иначе, обе компании нехило так разбогатели за один сезон. Умеют же пони делать деньги, заткнув совести горло! Не, лично я предпочитаю зарабатывать крышки простым и честным способом, без всякого мухлежа — я делаю свое дело, ты платишь мне за результат, вот и все.

Ветер гулял по городу и катал скопища пыли, будто был здесь единственным хозяином. Да впрочем, так оно и было. В этом городе ничего нет, кроме как ветра и пыли. Тихонько скрипели качающиеся на одной (редко на двух) петлях двери, осколки стекол в оконных проемах жадными клыками искали себе жертву, ну а рухнувшие здания дополняли пейзаж полного уныния.

Та улица, по боку которой мы шли, наверное была каким-то торговым рядом. Куча маленьких, чудом сохранившихся до наших дней прилавков, на которых когда-то выставляли напоказ кучу разного товара.

Когда-то.

Сейчас большинство ларьков представляло собой обуглившиеся железки с деревяшками. И предлагали они купить самый разный мусор. Ну я точно не нуждаюсь гнутых банках и пустых бутылках Спаркл-колы. И уж тем более в плюшевых медвежатах! У меня и так один есть, зачем мне второй?

ЛУМ, из-за которого я решила выработать привычку заглядывать в него хотя бы один раз в десять минут, особо не жаловался, и показывал всего лишь одну желтую отметку — Флэшбэка. И это хорошо, ибо любая другая отметка, неважно какого бы цвета и неважно кому бы принадлежащая, меня напугала бы до визга.

Ну не люблю я эти все руины! Они такие заброшенные, такие... безжизненные! Вот если что, так я и умру тут одна, и никто мне даже на помощь не придет, даже за вознаграждение! Ну не любительница я по городам лазить в одиночку. Может быть, всякий мусор, что ты соберешь, и будет только тебе принадлежать, но вдвоем можно попытаться проникнуть в те места, куда в одиночку лезть просто небезопасно.

Так что я по руинам лазаю тогда и только тогда, когда уж совсем приспичит. Сейчас не тот случай. Сейчас тот случай, когда я бы с удовольствием шла бы в охране каравана! Там бы я хотя бы не одна, и если что, медик рядом есть. Да и другие пони огнем поддержат. А не то что этот больной на всю голову, убивать он никого не хочет. Тьфу. Да он же, оставь его одного, от радтаракана умрет в жестоком бою! Он просто будет молиться своим Всевышним чтобы его таракан не кусал. А сам ему ничего не сделает, ибо убивать ему нельзя. Дебилы эти фанатики, вконец обдолбанные дебилы.

Тьфу. Правильно, пускай они у себя сидят в Стойле и не высовываются. Не хватало чтобы они еще и по Пустоши расхаживали. Пони и так много, зачем разбавлять эту сборную солянку еще и религиозными дебилами? Правильно, незачем.

— Погоди, — Флэшбэк преградил мне дорогу ногой, приказывая остановиться. Блин, ну чего там еще? Честное слово, если там еще одна группа рейдеров, то я стреляю без предупреждения и без всякого промедления.

— Ты это тоже слышишь, или это у меня в ушах что-то бумкает? — В голове у тебя бумкает, болва...

Нет, не бумкает. Или это у нас у обоих в ушах бумкает, что очень странно. Потому что он сумасшедший кретин, а я совсем наоборот! У нас по определению одни и те же вещи в голове происходить не могут!

Я прислушалась, пытаясь отсеять всякий шумовой фон вроде сквозняков и скрипов.

— Слушай, как ты думаешь, кто это может быть?

А я откуда знаю? Тут издалека не поймешь что да как. Похоже на взрывы, но что-то тут не так. Совсем не так. Если совсем по-жеребячьи объяснять, то взрывы бабахают, а тут у нас бумкает. И размеренно так. Не думаю, что это взрывчатка или что-то подобное. Уж очень размеренно, и, сколько я не слушала, пауз не было.

Странно как-то это. А еще это бумкание громче становилось.

И земля трястись начала.

Святые пули, да что же тут творится-то?!

— Я не знаю что это, но я уже сваливаю отсюда! — прокричала я, вбегая в ближайшее здание.

— Стой! — крик Флэшбэка гулко отражался от стен зала, куда я пришла.

Зал представлял собой большую двухэтажную комнату с кучей винтовых лестниц куда-то вверх, правда, большинство из них эксплуатации не подлежало.

Ну а по бокам комнаты было ужасное зрелище. Вполне возможное, одно из самых ужасных зрелищ что я видела за всю свою жизнь. Головы поотрывать тем кто так мучает пони! Это уж совсем бессердечно! И сильнее коробило то, что все пони, что были подвержены этим мукам, были именно земными пони! Это одновременно вызвало у меня ощущение липкого страха и отвращения.

Так этот садист еще с ними и разные непотребства вытворял! Ну вот нафига так делать вообще? В чем вообще веселье так издеваться над пони? Так и еще напоказ выставил, как будто хвалился!

Сзади раздалось пыхтение — это догонял меня Флэшбэк.

— Ух, — он пытался отдышаться. — Пошли, Голд, найдем укрытие. Ух, — он еще раз выдохнул. — Пока не прекратится эта тряска, никуда мы не пойдем.

Но я его не слушала.

— Как же так можно поступать с пони? — тихо спросила я.

Единорог наклонился ко мне.

— Как так?

— Да вот так! — чуть ли не плача, я обвела копытом всю комнату.

Флэшбэк, кажется, вполне нормально относился к такому способу умерщвления пони.

— Ну что тут такое?

— Я не буду прятаться в этом городе, пока этот садист не будет пойман и убит

прямо перед моими глазами! — я пыталась забыть увиденное, закрыв глаза копытами. Тряска все продолжалась, но становилась все меньше и тише.

— Да что тут такого?

— Как что?! — завопила я, но тут же заткнула свой рот копытами. — Кто бы это ни был, я не собираюсь попасть к нему в лапы, чтобы потом оказаться нанизанной на шест и быть одетой в разные платья! — я раздраженно топнула ногой.

Доказать что фанатики являются дебилами — есть.

Доказать что фанатики считают всякое проявление насилия нормальным — есть.

Доказать что фанатики, как и их возлюбленные принцессы, жестоки по натуре — есть.

Потому что Флэшбэк пытается не рассмеяться, но это у него совсем не выходит. Легко понять, несмотря на то, что рожа у него вся тряпками закрыта.

— Ну чего смешного, урод вонючий? — подошла я к нему. — Ты чего ржешь как скотина?

Он хихикнул.

— То есть, там пони?

— Да! — крикнула я.

— Нанизанные пузом на шест насквозь?

— Да!

— Одетые в платья?

— ДА! — рявкнула я, тряся копытами от злости.

Флэшбэк заржал во весь голос.

— Во имя Всевышних, Голд! — смеялся он, подтирая копытом под железяками. — Это не пони!

— А кто это тогда?!

— Это манекены! — от смеха он не мог нормально стоять и поэтому присел.

— Какие еще маньяки? — недоуменно спросила я.

— Самые обыкновенные! Ох, Голд, ну ты и учудила, — все еще продолжая смеяться, он подошел к стене, к одному такому, как он их назвал, манекену. — Иди сюда, не бойся, он не укусит! — он помахал копытом, подзывая меня приблизиться. — Видишь? — спросил он, когда я подошла поближе. — Это всего лишь фигура, а не настоящий пони. Такие используют чтобы модельер платья мог оценить.

Какая мерзость эти ваши манекены. Такие... ненастоящие. Ненатуральные. И как будто в душу смотрят своими широко распахнутыми глазами.

Я поежилась от волны страха, что прошла по моему телу ледяной дрожью.

Внезапно бумкнуло посильнее. Да и тряска была такой, что я чуть ли не вдарилась носом в этот манекен.

Флэшбэк не смог устоять на ногах, и несколько фигурок пони в комнате упали на пол и разломались.

Бумкнуло еще раз. Не так сильно, но тряска не ослабла.

— Да что же это такое?! — взмолилась я, пытаясь ухватиться вообще за что-нибудь, чтобы не упасть.

— Тихо! — шикнул на меня единорог. — Слышишь?

Ничего такого особенного не слышу, придурок ты долбанутый! Что я должна тут слышать, кроме этих бумканий?

А, вот теперь понятно что Флэшбэк имел в виду.

С улицы доносилось едва слышное бормотание, в котором, за исключением некоторых коротких слов вроде «мы», «они», «здесь», ничего не было возможно разобрать.

А вот это мне вообще не нравится.

Где-то в глубине здания послышался треск ломающихся стекол.

— Говоришь, ты умеешь хорошо прятаться в этом городе? — шепотом спросила я Флэшбэка, помогая ему встать. — Похоже, нам сейчас это как никогда нужно. Не хочу ввязываться в бой, — пояснила я.

— Сейчас, сейчас, погоди, дай вспомнить, — единорог постучал себя по лбу. — Мы сейчас в Зале Мод, тут и прятаться негде толком... — задумчиво проговорил он.

Шаги сверху стали отчетливо слышны.

— Давай, придумывай скорее куда можно спрятаться! — шикнула я на него, замахиваясь копытом.

— Можно спрятаться в подвале, но это не поможет, если кто-то решит его осмотреть, — все таким же задумчивым тоном протянул Флэшбэк.

Сверху на нас посыпалась пыль — кто-то проходил этажом выше.

Что самое интересное, ЛУМ показывал всего одну желтую черту. А если желтый, то, значит, невраждебный.

Вот только не хочу я с этим неизвестным встречаться, пускай он был бы хоть самим воплощением Элемента Доброты!

— Ну же, давай, соображай быстрее! — я начала трясти единорога за плечи, одновременно смотря в потолок, в надежде увидеть шагающего там. Только сквозь стены я смотреть не могу, а верх удивлял своей целостностью.

— Ну, мы можем спрятаться в соседнем здании, — наконец-то хоть какое-нибудь предложение! Я уже от ожидания и нервов сойти с ума готова!

— Ну давай! Веди! — тихо крикнула я, подталкивая его незнамо куда.

— Сейчас, сейчас! Нам сюда! — он указал на дверь служебных помещений под лестницей, ведущей на второй этаж. Раз туда — значит, туда. Не очень-то я хочу встречаться с этим незнакомым наверху, пускай он и пока невраждебен.

Ключевое слово здесь «пока». Не хочу испытывать судьбу, жизнь всего один раз дается. А я ведь многого еще не сделала в своей жизни! Да и нужна ли мне отговорка чтобы хотеть жить? Я хочу жить, вот и все! И чем меньше я даю поводов чтобы меня убили, тем больше шансов что я останусь в живых! А в этом городе, как я уже говорила, кроме рейдеров никого не бывает. Ну и подумаешь, что на ЛУМе он был желтый! Это он меня еще не видел. Или решил хитростью взять.

Нет уж, я не куплюсь на такие трюки. Я тебя не видела, и меня не видели — вот и славно. Пока-пока!

За дверью оказался слабоосвещенный коридор, прямой стрелой ведущий мимо стеллажей с инструментами и полуобвалившейся лестницы к двери с табличкой «служебный выход».

— Давай, вперед! — поторопил меня Флэшбэк. — Там мы прямо в руины соседнего здания попадем!

Всего-то? Это было бы слишком просто, чтобы все прошло без проблем.

Я побежала к двери, терпя боль в правом переднем копыте, что, к сожалению, мне совсем не удавалось.

Терпи! Терпи, дура! Подумаешь, в копыто попали, подумаешь, болит! Если замешкаешься, то уже больше ничего не будешь чувствовать! Давай!

Последний рывок отнял у меня почти все силы. Но чтобы спасти свою жизнь никаких сил не жалко.

Я дернула за дверную ручку.

Заперто!

— Неужели закрыто? — Флэшбэк подбежал ко мне и задумчиво почесал затылок. — Но как? Да и кто поставил замок?

— Не знаю, и знать не желаю! — огрызнулась я, все еще дергая ручку в слепой надежде что это замочный механизм за две сотни лет просто заржавел. — Давай, взламывай!

— А чего я? — удивился единорог.

— Потому что ты своей магией это сделаешь куда лучше чем я!

— Я не умею! — он развел копыта в стороны.

Вот это поворот.

— Что значит не умеешь?

— Так, не умею! — Флэшбэк сел и уперся ногами в бока. — Вот просто не умею, и все!

— Ну и я не умею! Что нам дальше делать-то? — спросила я, оглядываясь по сторонам в поисках незнамо чего.

— Ну, можно попробовать через крышу...

Звук шагов стал громче и четче — неизвестный преследователь приближался. И, судя по тому как быстро перемещалась желтая черточка, этот неизвестный был очень близко.

Я оставила попытки разобраться с замком и, схватив Флэшбэка за шкирку, рывком потянула к узкому проему в мусоре, завалившем половину лестничного пролета. Раз не можем открыть дверь, то полезем через верхние этажи. Надеюсь, мы по лестнице сможем на них попасть, если и выше не завалило.

— Ну чего ты там копаешься? Давай, лезь уже! — цыкнула я на единорога после того, как я пролезла через расщелину. Просто ждать я его не собираюсь.

— Я застрял!

Святые пули. Ну и пусть здесь подыхает. Отличный, между прочим, способ убить дебила.

Ха, да я его здесь просто оставлю, и пусть он от голода умирает! Экономия патронов! Я бы даже посидела рядом, посмотрела бы, если бы не этот таинственный незнакомец. Ха, а чего ждать? В ЗПС, и пристрелить...

Затылок взорвался огнем.

Больно! Не буду я его убивать, прекратите это мучение!

Боль в затылке стала едва терпимой.

Ладно, сейчас помогу!

— Давай сюда свои копыта, — с ненавистью в голосе процедила я, хватая его. — Выдохни и задержи дыхание. И раз! — я дернула изо всей силы. Неудача. — И еще раз! — я дернула посильнее. Опять неудача. — Ты мне помогать будешь, или как? И три!

Похоже, я переборщила немного.

Потому что я отлетела к стенке, крепко ударившись головой.

Затылок взорвался новой порцией боли, вот только это не самое паршивое было.

Самым паршивым было то, что на меня сверху навалился Флэшбэк. А еще самым паршивым было то, что он меня за талию обнял и к себе прижимает!

Я почувствовала как у меня загорелись щеки и уши стали торчком. Мне это что,

нравится? Отвали от меня, извращенец! Отпусти меня-а-а-а-а!

Я почувствовала как его копыто скользнуло по моему крупу, прямо по моей кьютимарке. И, кажется, хотело ее потеребить. Против шерстки.

ШМЯК!

Пощечина справа.

БУХ!

Удар удачно попавшим под ногу вантузом слева.

БУМ!

Удар задними ногами по пузу. Кажется, прямо по... прямо по батарейкам. Флэшбэк замычал и рухнул на бок.

— За что?! — он едва мог выговорить фразу. Даже сквозь тряпки было видно как он корчится от боли.

— Нефиг трогать что не твое, понял? — со злостью в голосе буркнула я. — Извращенец!

— Да я же не хотел!

— «Не хотел», «не хотел»! — передразнила я его, отряхивая свою куртку от бетона. — Вставай давай, дурень! Нам на крышу надо, давай уже!

— Сейчас, — сипло прохрипел единорог, пытаясь встать. — Не думаю что смогу бегать какое-то время, — тяжело продышал он.

— Что, сильно ударила? — с ехидцей спросила я.

Флэшбэк повернул в мою сторону голову.

— Ага, — он фыркнул и почесал щеку. — Ты уж извини меня, пожалуйста. Сам не знаю как это получилось. — он встал, морщась от боли. — Больше такого не повторится, обещаю! — прокричал он, подымаясь вслед за мной по лестнице. Конечно. Потому что в следующий раз я из тебя просто-напросто выбью душу.

Лестница и вправду вывела нас на крышу. В некоторых местах она провалилась вниз, в других, наоборот, вздулась вверх как гора рядом с Стойлом 71; из-за этого казалось что кто-то использовал взрывчатку в больших количествах этажом ниже. Правда, более-менее целые трупы пони в разных одеждах это опровергали — что я, не знаю как пони на куски разносит, если рядом с ним граната взорвется?

Если честно, то я и следов от выстрелов не вижу. И вообще ничего такого. Как будто они просто взяли да умерли там где стояли.

Спасибо большим дырам: они сразу напомнили мне, что летать я не умею. И осознание этого факта сразу повергло меня в уныние.

Ведь чтобы попасть в дыру в стене соседнего здания, на которое указывал Флэшбэк, нам нужно было перейти по шаткому мостику склеенному из двух досок!

— Нам туда!

Ой, мама. Я же земная пони, я не пегас, я летать не умею... Надо смотреть вверх!

Высотку, на которую показывал Флэшбэк, время совсем не жалело. От некогда величественных стен и арок остались лишь одни обломки. Да и само здание напоминало больше клык хищного зверя — одна его половина не выдержала испытание на долговечность и осыпалась вниз, погребя под своими останками несколько улиц снизу.

Несомненно, в свое время этажей было семь-восемь, но сейчас, после двух веков разрушения, самое высокое место, на которое можно было залезть, чтобы осмотреться, было острие стены на пятом этаже, что всего выше нас на два пролета.

Снова бумкнуло. На этот раз звук был не такой уж и громкий, а вот тряска сделала свое дело: доски, прокладывающие путь по обвалившимся кускам кровли, подпрыгнули на месте.

От такого мне точно расхотелось идти по ним. А если упаду? Я же костей тогда точно не соберу!

Желтая отметка на ЛУМе остановилась. И... стала красной.

А вот это мне не нравится. Очень не нравится.

Рядом с ней появилось еще три красных.

И еще две.

Я нервно сглотнула.

Появилось еще три отметины.

Да откуда же они берутся, вашу Луну?! Из ниоткуда?! Быть такого не может!

Я посмотрела на Флэшбэка. Единорог, казалось, был встревожен не меньше моего: он мотал головой по сторонам, пытаясь, как и я, увидеть обладателей этих меток.

Или просто по сторонам смотрел, кто его знает. ПипБака у него же нет, вроде.

Трясти стало сильнее. И куда чаще.

Спина сразу взмокла от напряжения.

Краем глаза я увидела движение снизу. Одновременно с этим дернулась одна полоска.

И это точно не было радтараканом. И уж точно не было каким-то мелким и безобидным. Скорее наоборот, большим и страшным.

Знаете что? Я здесь стоять на виду у всех не собираюсь!

Я развернулась в сторону двери и побежала изо всех сил...

Или, если быть точнее, попыталась побежать.

Откуда-то снизу начал нарастать свистящий звук, который, становясь громче, начал отдаваться громким треском электричества. Металлический мусор, оставшийся на крыше, начал озорно сверкать маленькими молниями, и чем громче становился треск, тем чаще и ярче начали блестеть вспышки на остриях арматуры.

Пара раз молния проехалась по стволам моих винтовок.

Кажется, помимо странного запаха, начавшего теребить мой нос так, что чихать хочется, у меня еще и шерсть с гривой дыбом встали.

И почему я не могу даже с места сдвинуться?! У меня копыта будто к крыше прилипли!

Вы попались в Нашу ловушку, экви нормалс!

Ух, нифига себе голос! Как будто прямо в голове говорят.

— Выходите, где бы вы ни были! — закричала я, озираясь по сторонам. Красные метки на ЛУМе начали дергаться из стороны в сторону как сумасшедшие.

— Голд, кажется, у нас будут проблемы...

Предсказуемо. Сейчас выбирайте свою судьбу. Или вы умрете, или вы подчинитесь Нам.

Я понять не могу, это кричат, или это эхо настолько сильное, что отражается в моей голове?

— Чего? Да пошли вы, я домой!

Значит, смерть. Хорошо, Нам нужен лишь один из вас.

Не успела я сказать что-нибудь в ответ, как мое тело приподняло темно-синее сияние.

И сжало изо всех сил.

Слов не знаю, чтобы описать эту боль. Поэтому:

ААААААААААААААААААААААААААААРГХ!!!

Столько! Боли! Я! Еще! В! Жизни! Не! Ощущала!!!

Неведомая магия сжала меня в клубок, придав моему телу совсем не естественную форму. В самом деле, выгнуть меня так, что я своим ртом упираюсь в свою шею, а лбом — в свой живот?

Меня сжало еще сильнее.

Ох вашу...

Я заорала от дикой боли, охватившей меня полностью — от кончика хвоста до копыт.

Перед глазами все поплыло, постепенно окутываясь в темноту. Не знаю, от боли ли это, или от огромного количества вспышек повсюду...

Внезапно все закончилось.

Я рухнула на крышу, тяжело дыша, и сразу же выгнулась, вытягивая ноги во все стороны, будто только что проснулась.

Кажется, мои кости трещат. Или мне сломали пару мест. Голова кружится, и в горле будто кости застряли...

— Хорошо, хорошо, мы согласны сотрудничать! — раздалось откуда-то справа. — Единство же было создано не ради убийства, ведь так?

Единство? Какое еще нафиг Единство? Я тут сейчас со своим телом чуть не разъединилась!

Ты удивляешь Нас своими познаниями, эквус нормал. Мы считаем, именно ты приведешь Нас к успеху.

«Эквус нормал»? Эй, это я тут нормальная, а не какой-то там сумасшедший!

Вы будете первыми, кого Мы принесем в дар Великому и Могучему Белому Сиянию!

---

Аликорны.

Дискорд бы их всех побрал, от принцесс до всех их уродливых подделок.

Хорошо хоть в живых оставили. Так я хотя бы еще могу сбежать. Правда, без оружия это не представляется возможным. По крайней мере, для меня. Эти-то дуры и без него отлично справляются — чего только вспоминать ту боль, что я пережила на крыше. Да и слухи разные о том, что эти аликорны на равных дерутся с Рейнджерами тоже подтверждает что с ними шутки плохи. Хотя у нескольких аликорнов, которых я видела пока нас вели до места заключения, были наплечники с доспеха Рейнджера. Добыть они их могли, ясное дело, только в бою: железнобокие очень неохотно расстаются с своей броней.

А вообще, все на Пустошах ходят в броне. Даже такой придурок как Флэшбэк. Я видела, у него есть пластина за тряпьем.

А эти длиннорогие вообще без ничего ходят! То есть совсем голые! Стыд и срам! Аж глаза закрыть копытами хочется! Все аликорны больные на всю голову, однозначно!

Я сидела в углу темной комнаты, куда нас с Флэшбэком отвели сразу после того как аликорны спустили нас с крыши Зала Мод. Настроение у меня было совсем никакое, а если по-честному — то настроение у меня было настолько паршивым, что я бы могла затопить всю Эквестрию, если бы я могла это сделать.

А так мне остается только сидеть, скрестив ноги, и дуться на судьбу.

Я мысленно перебрала все свои знания об аликорнах. Нападают на караваны, раньше уносили пони куда-то, после показа Солнца просто нападают как обыкновенные рейдеры, чаще всего встречаются на территории между Трейдинг Пост и Ди-Левел, так что даже странно видеть их здесь. Что они там делают — не знаю, да и знать не хочу. Могут хоть оргии устраивать, я все равно видеться с ними не хочу.

Гораздо интереснее что они будут с нами делать. Не думаю что это будет какой-нибудь приятный сюрприз или вручение подарков за все мои дни рождения, которые я провела в полном одиночестве после смерти родителей. Да я знаю что ничего хорошего мне сейчас не светит, но блин, как же меня злят неопределенность и ожидание!

В самом деле, хотите меня убить — так чего ждете, вот она я, безоружная совсем! Ведь пока вы медлите, я и сбежать могу, или парочку с собой в тот мир прихватить! Предоставится возможность — так и сделаю!

Нас сторожили два темно-синих аликорна с безразличным выражением лиц, внимательно следя за каждым нашим движением. Кажется, они даже не моргали.

Ну а мне от их темно-красных глаз, бурящих меня на протяжении нескольких часов, становилось не по себе. Как дерзко я не старалась выглядеть, внутри меня просто все холодело, стоило мне встретиться с ними взглядом.

Святые пули... Как же вы меня своими равнодушными мордами бесите. Что принцессы — гордые самовлюбленные твари, что вы.

И напрасно Флэшбэк пытается завести разговор. Никакой аликорн еще не снисходил до разговора с пони, и нечего пытаться. Даже ваши “особенные” Селестия и Луна!

— Так как тебя зовут?

По-моему, это уже десятый, если не сотый вопрос, которым Флэшбэк пытается привлечь внимание и получить в ответ хоть что-то кроме пустого безразличного взгляда.

— Меня друзья называют Флэшбэк, а это моя подруга Голд Ган. А тебя как?

Вот, этот ненормальный меня уже в друзья записал. Ну здорово! Этот “друг” меня вчера затащил к рейдерам, где я едва копыта не отбросила, пока он там трясся в укрытии, поджав хвост. Если это дружба, то я такую дружбу готова задешево продать! Продается дружба, нетронутая, девственно чистая! Подходи, не скупись, покупай и дружись!

— Знаешь, я еще никогда не разговаривал с аликорном, — протянул Флэшбэк, лежа на полу с приподнятой головой. — А вот один мой друг имел счастье поговорить, — задумчиво протянул он. — Знаешь, что он мне не рассказал? Он не рассказал, как вступают в Единство. — Он повернул голову обратно в направлении аликорна. — Вот расскажи, как ты оказалась в Единстве? Как ты, ну... — единорог замялся и, уткнувшись в землю, бубнил пока наконец не решился. — Ну, типа, как ты стала, ну, это, такой?

Аликорны молчали и всем тем же взглядом следили за любым нашим движением.

Это я уже давно заметила и размахивала хвостом в разные стороны, тщетно пытаясь заставить мутанта передо мной пошевелиться.

Куда там! Смотрит на меня не отрываясь, и даже не моргает! Даже зрачками не шевелит! Вообще, я бы поверила что это статуя, если бы не развевающиеся грива и хвост! Святые пули, это пугает!

Солнце уже начало садиться — это стало понятно по поднимающихся к потолку лучам, пробивающимся сквозь форточки и дыры в стене.

— Ты это, только того, не обижайся. Я не хотел тебя обидеть, честное слово. Просто любопытно стало, извини.

Отличие умного пони от дебила заключается в том, что умный своей шкурой понимает последствия своих действий, в отличии от тупого. И всегда знает, как надо действовать в ситуации так, чтобы хуже не стало.

Вот Флэшбэк точно ведет себя как распоследний дебил. Ведь одно неверное слово — а я не могу знать, о чем можно разговаривать с аликорнами, так что любое слово может разъярить их — и это МОЯ голова полетит вместе с головой Флэшбэка в канаву неподалеку. Потому что никто не даст и гнутой крышки что и я заодно не попаду под раздачу. Хотя, нас могут убить еще кучей разных способов. Ноги у них длинней, так что если нас начнут душить, то я в ответ даже дотянуться до ее горла не смогу. Или просто своей магией прикончат. Или еще каким-нибудь извращенским методом. Могут и мега-аликорну отдать, вот та нас просто в порошок сотрет. Трехэтажная громадина, про таких только слухи ходят. Да я не верила особо этим слухам, да вот где-то полтора года назад одна пробегала неподалеку от Трейдинг Пост. Думаю, тогда Армед Сэддл из своих запасов все что смог достал, до последнего шарика для пневматической винтовки, лишь бы стреляло. Тогда пронесло, то ли четыре выстрела из антимех-винтовок, с огромным трудом вспоровших брюхо так, что оттуда кишки вываливались, то ли у великанши были свои дела, но она пробежала мимо, куда-то в сторону Валунистых Земель.

Мне потом еще кошмары снились месяца два как такая громадина меня просто втаптывает в землю. Нет, действительно, простые аликорны хоть и сильны, но их вариации по размеру? Не, не скажу что я размерами не вышла, я скорее, утонченная. Ну, размером с манекена, что я видела ранее. Просто то неприятное чувство, когда думаешь что с размерами у тебя что-то не так. Просто как? Жеребцы побольше, кобылы поменьше. Ну и вот. Жеребцы побольше потому что они обыкновенно сильнее, а кобылы... Так, а что у кобыл? Круп побольше? Не, ну просто кобыла с мускулатурой выглядит как-то уж очень странно.

Фу, куда меня занесло?! Папа был больше мамы потому что он жеребец! Вот, он просто должен быть сильным, чтобы если что, защитить и меня и маму! А как известно, чем больше, тем сильнее.

Не хочу представлять себе аликорна-жеребца. Вот он точно будет смотреть на всех свысока. Хотя, я и представить не могу, наверное, из-за того что я ни одного не видела. Но такие точно есть, просто их хорошо спрятали где-нибудь. В самом деле, новые аликорны откуда-то должны появляться? Ну не просто по чьему-либо желанию они возникают, не раз захотел — и вот тебе один аликорн, два — и вот второй? Наверное, в каком-то бункере секретном плодятся.

— Какой... такой?

АААА, ДРАТЬ СТВОЛОМ СНАЙПЕРСКОЙ ВИНТОВКИ ВАШУ ЛУНУ, ОНИ РАЗГОВАРИВАЮТ!!! ПРЕСВЯТАЯ СЕЛЕ...

Если бы моя челюсть могла отвалиться, она бы упала на пол с оглушительным грохотом.

Ну нифига себе! Я не знаю, от чего я сильнее удивилась — от самого факта что аликорны могут разговаривать, да еще на нашем, обыкновенном языке, или от того, что Флэшбэку все-таки удалось разговорить одну!

На морде кобылы, что сторожила Флэшбэка, начало появляться что-то отдаленно похожее на заинтересованность окружающим, если можно так назвать простое движение бровями. В остальном аликорна как сидела неподвижно, так и осталась, только дымка хвоста и гривы колебалась.

— Ну... Такой вот, — Флэшбэк немного нагнулся в сторону и копытом показал на крыло.

Ну как мелким надо объяснять! Берем кобылу и жеребца, и оставляем наедине. Ну или продолжаем наблюдение, если сильно хочется. Только смотрите, чтобы не засекла, а то испепелит на месте.

Короче, кто-то любит ваших Богинь, причем в самом вульгарном смысле. Много и часто. Откуда же аликорны тогда берутся?

А ведь самый главный вопрос, который на ум сразу после этого приходит.

Есть ли смысл боготворить потаскух и шлюх?

По-моему, нет. Боготворят хороших пони, а что эти ваши принцессы сделали?

Эквестрия в полном дерьме, насилие тут и там... Полный список перечислять не нужно: разуйте глаза и поглядите на Пустоши. Зашибенное местечко!

Я лучше своих родителей боготворить буду. Вот уж кто в самом деле хорошие пони.

— Ну, такой. В смысле, ну, того, — Флэшбэк явно не мог подобрать нужных слов. — В смысле, с крыльями и рогом! — выкрутился он.

Я вспомнила слова Гризера по поводу кого фанатики считают аликорном, а кого — мутантом. А по мне, разницы нет. Что те заслуживают смерти, что эти, что за нами наблюдают.

— Богиня подарила мне это тело, — насупившись ответила аликорн. — И Богиня своей волей подарила нам Единство. Но тебе не понять, эквус нормал, — утвердительно и с ноткой превосходства завершила она.

Ну да, мы же по сравнению с этими аликорнами просто клещи безмозглые, мы ничего не поймем из их мудреных речей. Ну а от клещей избавляются. А мы, клещи, должны с улыбкой идти на верную смерть. С именами Богинь на устах, конечно. Ведь именно так после смерти попадают в рай, и ни никак иначе!

— Ну почему же? — спросил Флэшбэк, подползая поближе к аликорну. — Ты в общих чертах объясни, а если что, я у тебя переспрошу. Просто на Торхувских Пустошах про Единство никто ничего не знает. Все вас просто считают сумасшедшими мутантами, которыми движет одна лишь ненависть.

Ой дурак... Сейчас им покажется что это было оскорбление, и нам не поздоровится... Ой дебил... Правду сказал, но иногда же молчать надо! Я же про его Мастера и про его фанатизм молчу, не говорю что они тупые как пробки, хотя это самая что ни на есть правда!

Аликорны переглянулись. Впервые за весь разговор на их мордах можно было увидеть эмоции, а точнее — даже целый спектр, от шока и гнева до неверия.

Однако, это их задело. Та аликорна что сторожила меня медленно поднялась и таким же медленным шагом приблизилась ко мне, заслоняя своим грузным телом свет и от этого становясь еще темнее чем раньше.

Ее взгляд магнитом притянул мой. Я наградила ее своим самым вызывающим выражением лица.

Ну что, тварь, давай, покажи на что ты способна. Я тебе легко не дамся. Меня простым давлением не запугаешь, я сама кого угодно задавлю! Про предпринимательство слышала? Ну там без давления никак, куда труднее выторговать себе подешевле товар, чем взять его с холодного трупа, так что давай!

Грива моей тюремщицы, в отличие от ее подруги, свисала с одного бока, как занавеска, и таким образом будто отделяла нас от нежелательной слежки. Иногда солнечный луч попадал на волшебное облако, и тогда в нем зажигалась пара-другая искорок, которые лениво съезжали вниз, к полу. От этого казалось что грива аликорна просто вытекала из шеи и стекала книзу.

Она медленно начала подносить свою морду к моему лицу. И только одну- единственную эмоцию я смогла на ней высмотреть.

Гнев вперемешку с ненавистью.

Не у одной меня настроение паршивое, "подруга". Терпи, дерьмо у всех случается. И компенсацию никто не выдает.

В темноте было трудно различить очертания мутанта, но по легкому, чуть сиплому дыханию, становившемуся все громче, я поняла: аликорн медленно, но верно наклонялась надо мной.

А я не могла этого видеть потому что все мое внимание привлекали два кроваво-красных глаза, в которых кипела ярость. Они неспешно приближались, все более и более пристально смотря на меня, даже не моргая.

В гляделки играем? Ну давай поиграем, пока у тебя есть чем играть. С удовольствием тебе их выколю.

К сожалению, как бы я себя ни прибадривала, как бы я ни старалась не выказать своим хоть малейшим движением ужас что в глубине души уже давно меня сковывал, меня все же трясло. Мелкой дрожью, едва заметной, но трясло. И аликорн вроде это понимала. Недвижимой скалой стоя надо мной и одаривая меня холодным гневным взглядом, который, казалось, видел меня насквозь, она придавила свой рог в мою голову и четко, интонацией выделяя важные ей слова, прошептала:

— Когда мы найдем Великое и Могучее Белое Сияние, я буду умолять Его, чтобы он не принимал тебя в Единство, а отдал нам. — ее голос был на удивление глубоким даже для шепота, а сама речь отдавалась каким-то тройным эхом. — И тогда уверяем тебя,твои мучения будут вечны. А пока, — она отодвинулась и повернула корпус в сторону выхода, — а пока наслаждайся своей никчемной жизнью.

Да, это земных пони отстреливают при любой встрече, да. Это у меня никчемная жизнь? Да это я тебе сейчас никчемную жизнь устрою!

— Зубы сначала почисть, тварь. — кинула я ей вдогонку.

Язык мой — враг мой.

Аликорн остановилась в дверях.

Сим заявлением я, Голд Ган, завещаю все свое добро тому, кто решится за ним прийти в Роксфильд. Опасностей его не счесть, тебя предупредили, путник.

Но вместо впечатывания меня в стенку и дальнейших мучений аликорн всего лишь рассмеялась.

— У себя сначала понюхай, примитивная, — она злорадно улыбнулась. — А то с тобой в одной комнате находится невозможно.

Я свой рот чищу регулярно, два раза в месяц! Полоскаю свежей водой после мытья!

Мне бы стоило заткнуться, но... Моя натура пересиливала все доводы разума.

— Говорит мне мутант что грязь голой жопой собирает по всей Пустоши, — я махнула копытом. — Да, правду говорят — в дерьме живешь, дерьмо и жрешь, — я исподлобья уставилась на нее.

— А ты забавная, — выражение морды аликорна приняло такой вид будто она вела разговор с жеребенком. — Пожалуй, я попрошу Белое Сияние оставить тебя в качестве игрушки, так, чтобы мы смогли поразвлекаться, когда нам будет скучно, — она подошла и приблизила свою морду вплотную к моей.

— Скучно? Ляг под жеребца, — съязвила я в отместку. Твою Луну, да заткнусь же я когда-нибудь?! — Ой, извини, на такую уродину как ты и последний жеребец не запрыгнет. Даже за мешок корня хандр в голодный год. Ой, извини, — спохватилась я. — У вас-то и жеребцов, наверное, нет, — да вообще-то должны быть, корпорация "Солярис" одного на свой логотип поставила. — Ну, отломи рог и засунь как можно глубже. Или можешь найти и... — "Попробуй альтернативу", гласил их девиз, но я не успела перечислить эти альтернативы:

— Кобылки тоже хороши, — вкрадчивым шепотом проворковала она, отчего Флэшбэк поежился, и пошла обратно к выходу. — А когда мы найдем Великое и Могучее Белое Сияние, — обернулась она у выхода, — у меня появится жеребец. И не один, — с этими словами она вышла из помещения.

Спустя момент послышалось хлопание крыльев: аликорн, должно быть, полетела по своим делам.

Краем глаза я заметила как Флэшбэк покачал головой. У меня не было никакого настроения препираться еще и с фанатиком, поэтому я всего лишь состроила сердитое лицо.

— Голд, ну это было лишнее. Ну зачем злоупотреблять гостеприимством?

От этого заявления я чуть не взорвалась от возмущения. Вот это называется гостеприимство?! Да я, получается, в неправильные гости всю жизнь ходила, что ли?! Даром что последний раз я ходила в гости где-то лет десять-пятнадцать назад, но не помню чтобы мне жизнь угрожали отнять или чтобы меня перекатиполем по крыше гоняли под смех!

— Думаю, будет лучше для всех если вы друг перед другом извинитесь, — Флэшбэк снова настроился на свою "праведную" волну.

Думаю, будет лучше если ты заткнешься. Ты меня своей тупой логикой бесишь уже. Причем сам факт того, что твоя логика непонятна уже выводит из себя.

— Зачем извиняться? — встряла в разговор аликорн.

— А зачем злиться друг на друга? — единорог снова покачал головой. — Думаю, Голд сейчас сильно обижена и напугана заявлениями твоей подруги.

Скорее, я сильно рассержена. И вообще еле себя держу в копытах, чтобы не броситься на тебя, тупой урод!

— Они мои сестры, — насупилась аликорн. — И, возможно, они действительно злятся на вас, поэтому столько всего наговорили. Но Белое Сияние очень добрый, и если вы попросите, то Он с радостью примет вас в Единство. Тогда мы станем самыми лучшими друзьями, — мечтательно улыбнулась она.

Не хочу заводить друзей с (а): сумасшедшими; (б): фанатиками; (в): непони. Аликорны попадают под все пункты, Флэшбэк — под два. Хотя с его железяками из глаз я не уверена насчет (в).

Полагаю, если с головой все в порядке, то про себя в множественном числе говорить не будешь. Да и потакать чужой болезни тоже. Я-то о себе во множественном лице не говорю!

— А просто так подружиться мы не можем?

— В Единстве были и экви нормалс, — аликорн сердито нахмурила брови, выговаривая последнее словосочетание. Я, похоже, одна тут дура последняя, не понимаю про что идет речь? — Но после смерти Богини они струсили и попрятались кто куда. Жалкие твари, — с ненавистью прошептала она. — Они отказали нам в помощи! Они настолько глупы, что даже не понимают что их судьба целиком и полностью зависит от Великого и Могучего Белого Сияния! — последнюю фразу мутант почти прокричала, постепенно приподымаясь и под конец со всего размаху ударив об пол копытом.

— Давай о плохом вспоминать не будем, если это приносит такую боль, — быстро проговорил единорог, делая успокаивающие жесты. — Давай о хорошем лучше поговорим, — предложил он. — Вот Белое Сияние. Расскажи нам про него поподробнее, может быть, мы его знаем.

Аликорн призадумалась.

— Ну... Белое Сияние, он... — замялась она. — Он прекрасен! И еще он Великий и Могучий!

Мне уже с этим свечением в голове дырку прожужжали уже! Я про себя тоже самое могу сказать, между прочим. Голд Ган, прекрасная земная пони, тоже великая и могучая! Красоты неописуемой! Жеребцы готовы головы оторвать себе после поцелуя со мной! Правда, я даже и не целовалась ни с кем еще, кроме как с родителями.

Флэшбэк продолжал внимательно глядеть на аликорна.

— А еще он белый и сияет, — добавила она через минуту.

Я мысленно ударила себя по голове.

— А еще он Принц Единства, — аликорн продолжила перечислять непонятные мне титулы. — Только он принадлежит не Принцессе Единства и даже не Единству, а самой Богине. И это, наверное, хорошо, — аликорн сокрушенно вздохнула. — Хотелось бы по-другому, но с волей Богини не спорят, — она легла и свернулась полукалачиком, отвернувшись от нас.

— А вот про Принцесс в Единстве я не слышал, — Флэшбэк почесал подбородок. — Расскажи и про нее, пожалуйста. Если тебе не трудно, конечно.

— Принцесса добрая, Принцесса заботливая, — зачарованно протянула она, глядя на выход. — Принцесса умная, но не мудрая. Принцесса много плачет из-за нас.

— "Много плачет"? — переспросил Флэшбэк. — Она еще жива?

— Не знаю, но она очень умная, — повторила аликорн в полузабытьи. — Она учила нас всему что знала, разговаривала с нами на разные темы, — аликорн с тоской выдохнула. — Принцесса сильная как Богиня, и Богиня часто совещалась с Принцессой. Но Принцесса просила не искать Белое Сияние, чем приводила Богиню в гнев. Но Богиня прощала Принцессу, потому что всем желала добра и счастья, — закончила аликорн.

— Ну а Белое Сияние вам зачем? — Флэшбэк подсел поближе к кобыле, что я бы никогда не сделала. Но если ему на свою шкуру плевать, то я его уму-разуму учить не собираюсь.

— Богиня говорила что Он еще более могуществен чем она, — аликорн поелозила копытами по полу. — Богиня говорила что Белое Сияние принадлежит только ей и никому больше. Но потом Богини не стало, Принцессы, наверное, тоже, и у нас остался только Он. — эти слова будто застревали у нее в горле, настолько ломаным стал голос мутанта.

Это вообще круто, иметь то чего у тебя никогда не было. Я бы не отказалась от такой логики, действуй она в нашей Эквестрии.

— Мы найдем Его, и Он возглавит Единство, и все будет хорошо...

— Ну а потом что будет-то? В чем сама суть Единства? — Флэшбэк вернул тему разговора в старое русло.

— А потом все будут приведены к единому сверх-виду и не будет больше страданий... — мутант вытянулась во всю свою длину, доставая копытами противоположных стен, и легла на левый бок, поворачиваясь к нам спиной. Можно было подумать что она заснула, но стоящие торчком уши выдавали ее бодрость.

— Хорошая идея, — кивнул Флэшбэк.

— Хорошая, — согласилась аликорн. — Мы его найдем, и мы будем выполнять все Его приказания. И все будет хорошо, — сказала она, будто сама себя уговаривала.

Нет, идея, мягко говоря, отстой. Дерьмом браминьим отдает. Не хочу быть рабыней! Тем более рабыней какого-то Принца Единства аликорнов, которые только и делали что пони убивали. Мне-то и рабыней Мастера этих фанатиков противно быть, так что не, в ваше Единство я ни за что не полезу, даже если меня сделают аликорном!

— А что ты умеешь делать?

Убивать и насиловать она умеет! И зло хохотать, смотря на страдания других пони. Правильно рейдеры брюхо разодрали одной. Так и надо!

Но аликорну этот вопрос сильно взволновал, раз она даже резко привстала.

— Я... Я... Я петь умею! — крикнула она дрожащим голосом.

Флэшбэк одобряюще хмыкнул.

— Это здорово! — он почти похлопал аликорна по плечу, даже ногу протянул, но вовремя одернул: никто не знает, какова могла быть реакция мутанта. — Спой что-нибудь, пожалуйста, если ты не против, — попросил он.

Ну что за? Я точно с ума сойду! С аликорнами не разговаривают — это раз! С аликорнами не пытаются подружиться — два! И уж точно не просят спеть что-нибудь, это три!

Че за фигня происходит в Пустошах? Чего еще ожидать? Пришествие пони с других планет? Выворачивание грифонов наизнанку? Рейдеры будут ходить все во фраках и цилиндрах как пижоны? Или, может быть, пони станут плотоядными?

Верните мне старые Пустоши, где в аликорнов стреляют на поражение, где Рейнджеры обыскивают любой торговый караван с довоенными технологиями, где дашитов меньше чем когтей у грифона, где, в конце концов, небо закрыто и Солнце тускло светит за тучами! Потому что там я точно знаю как мне надо реагировать на любую опасность! Потому что там я чувствую в своей тарелке и мне там хорошо! А не в этих дурацких Пустошах с их открытым небом и Солнцем! У всех что, от желтого кружка в небе помутнение мозгов?!

Дайте мне другую Эквестрию, подобрее, или где мама с папой живы, я туда сразу с удовольствием пойду, без разговоров! Только покажите направление, сразу же, в тот же миг отправлюсь! Только меня и видели!

— Я никаких песен не знаю, — аликорн смутилась. — И мне говорят чтобы я не пела.

— Ну что-то ты поешь, раз знаешь что умеешь петь, ведь так? — подловил ее Флэшбэк. — И ты тихонько так, чтобы только мы услышали! — начал он ее подбадривать. — Тебе практика будет, представь, как ты будешь здоровски петь Белому Сиянию, он точно оценит!

— Возможно... Возможно, ты прав, — кивнула аликорн и встала перед нами, загородив выход.

А ведь можно было быстрым бегом сбежать... А сейчас уже никак. Только копыта кусать от досады, эх!

Перегородив единственный путь к отступлению, аликорн торжевственно постучала себя по груди, прокашлялась, и открыла рот. Я на автомате потянула копыта к ушам, сокрушаясь что рядом со мной нет ничего большого и мягкого вроде подушки, потому что своими силами я свои уши точно не заткну нормально, чтобы не слышать "песню". Уверена, пение будет таким отпадным, что у меня кровь из головы потечет.

После нескольких томительных секунд ожидания хоть каких-нибудь звуков из раскрытого рта аликорны, я все же решилась послушать это "пение".

Оказалось, аликорн просто пела нараспев без каких-либо слов, просто управляя громкостью и интонацией. Вот начала она очень тихо, поэтому я и не могла услышать ничего. А вот сейчас...

Что меня удивляло, так это то, что у нее это зашибись как получается! Лучше чем радио поет! И пофиг что одну букву "А" тянет, такой-то голос!

Медленно, но верно, моя челюсть опускалась вниз, второй раз за вечер.

Флэшбэк тоже своеобразно удивился — начал махать копытом из стороны в сторону и покачиваться на месте.

А, плевать на дебилизм ситуации, песня чарует! Поем, ребята! Есть подковы у меня, что звенят при галопе, дзинь-дзинь!

Песню мы дослушать не смогли.

Время уже поздний вечер, глаза привыкли к темноте — из-за этих факторов внезапная вспышка ослепила меня.

Песня из, собственно, песни перешла в детский вопрос "А?".

Когда туман перед глазами рассеялся, то я смогла увидеть то, что меня поразило наповал.

Стоящая перед нами аликорн с вытянутой вперед левой ногой и с сильно удивленным лицом, на котором можно было прочитать вопрос, который раз в жизни задавал себе каждый пони, а именно — "что за фигня сейчас случилась?".

Я была готова задать себе точно такой же вопрос, так как увиденное полностью не укладывалось в мою картину мира.

У аликорна появилась кьютимарка. В виде непонятного символа — большая точка с исходящей палочкой, на конце которой была кисточка в виде клыка.

Так. Кто получает кьютимарки? Земные пони, единороги, пегасы и зебры. Ни грифоны, ни кто-нибудь еще! И уж тем более не какие-нибудь мутанты и отродья Пустошей, коими эти аликорны являются!

Аликорн тоже догадалась в чем дело. Она с подозрением и осторожностью скосила глаза на свой круп.

— Нет, — не веря произнесла она. — Нет! НЕТ! СГИНЬ! ИСЧЕЗНИ! — заорала она как резанная. — УЙДИ! УЙДИ!!! — она в панике несколько раз стала невидимой, потом пару раз попыталась с помощью магии избавиться от метки, но безрезультатно — через секунду кьютимарка возвращалась на место. Я и Флэшбэк судорожно начали отползать подальше от нее. — Исчезни, тебя нет! Тебя не может быть! — зарыдала она. В бессильном гневе она несколько раз изо всех сил билась об стены комнаты, пока она, обессилевшая, не рухнула на пол.

Единорог осторожно начал к ней приближаться.

— Все в порядке? — он, казалось, даже понятия не имел что произошло. Или не обращал внимания.

Реакция аликорна удивила. Впрочем, это же аликорн, а они как рейдеры – отребья с необъяснимой логикой. Сейчас так повела, потом по-другому, а на третий раз вообще с землей будет целоваться! Так что правильней будет так: если бы так отреагировала пони, то меня бы это удивило.

— ЭТО ТЫ!!! ЭТО ТЫ ВО ВСЕМ ВИНОВАТ!!! — заорала она таким голосом, что Флэшбэк отпрянул. Впрочем, расплаты не последовало: аликорн, трясясь от плача и злости, выбежала на улицу.

Я в задумчивости почесала затылок. Странность ситуации выбивала меня из колеи и не позволяла адекватно ее оценить. Такое ощущение что я просто сама себе не верю. Я эту историю буду своим жеребятам рассказывать, а они мне станут пищать "враки!", и я им буду верить, вот в чем странность! Буду знать что это одновременно и правда и неправда!

А такого в жизни не бывает, в жизни бывает что-то одно! Ну нельзя же быть одновременно и мертвым, и живым! Гули не в счет — они просто недоразложились, трупы ходячие.

Собрать мысли с эмоциями в пучок у меня не получалось, и вскоре я бросила это занятие, перейдя к занятию куда более важному, а именно — к попытке побега!

Что-то в последнее время меня много раз пленили. Кто им вообще давал такое право? Я свободная пони, чего им неймется? В конце концов, это просто несправедливо! Я ничего такого не делала, чтобы меня какое-то сверхъестественное существо так наказывало! Я вообще-то хорошая пони! Я не убиваю ради своего удовольствия, никого не мучаю, никого в жизни не пленила, мясо тоже не ем... И кто там сверху главный?

Селестия, это ты? Ну и засунь свое рыло в круп своей сестры! Тоже мне, Богиня нашлась. Правда, мне кажется что ты и так там сидишь, потому что ничего не видишь!

Я осторожно, почти на цыпочках, попыталась выйти из темницы.

По-моему, Селестия услышала мой крик души и очень сильно обиделась. Ну и иди в жопу, все равно ты первая начала, убив моих родителей.

Едва я переступила за порог, как меня окружила дюжина аликорнов, появившихся прямо из ниоткуда.

Вашу Луну.

— Хочешь жить — иди с нами, — прошипела одна из них.

---

И это все?

И это все? Вот просто так, и все? Тут точно какая-нибудь ловушка!

Эй вы, большекрупые, у вас мозги засохли? Это что еще такое? А ну, говорите, понятно же что вы что-то задумали! Даже последний дурак догадается! Меня так просто не проймешь! Я на вашу уловку не куплюсь! Вылезайте, твари!

Заставили идти рядом с собой, а потом куда-то свалили! Смешно очень, да?!

Встречу — перья повыщипаю, рога пообломаю, пасти поразрываю! Вы меня за кого держите вообще?!

— Эй, длиннорогие, я знаю что вы здесь! — гаркнула я во всю глотку.

Только тишина, прерываемая завыванием ветра, была мне ответом.

Ну и ладно! Если вы так за своими "дарами" своему Никчемному и Слабому Белому Сиянию следите, что даете им возможность сбежать — то это ваши проблемы! Я вам не подарок, не рабыня, и не какая-то там игрушка! Можете гнать про свое Единство сколько хотите, но я лучше знаю, что для меня хорошо, а что плохо!

Аликорны, рейдеры, Анклав, Рейнджеры, рабовладельцы — плохо!

Торговцы, друзья — хорошо!

Понятно в каком вы списке? Вам оттуда не выбраться!

Холодно-то как... Сейчас бы забиться в свой спальный мешок, да поспать бы до утра. Да вот только беда, все мое имущество отобрали эти отродья, и сейчас я стою посреди какого-то проспекта только в своей кожаной куртке. Без оружия, без своих припасов — хорошо что не голая совсем. Они же ходят без одежды, может быть, у них это в норме вещей. А может быть, у них нормой считается в Порче купаться, где-то я слышала что они к ней невосприимчивы.

Все равно. Дует, и очень холодным ветром дует. И стояние на месте ничего не решит, так что, думаю, единственным нормальным решением будет идти куда-нибудь вперед. Или вообще куда-нибудь, только не назад.

Потому что позади меня через два перекрестка горел костер. Но к нему я точно ни за что бы не пошла: пока меня вели мимо, около него грелись трое аликорнов. Так что этот вариант для меня остается закрытым.

В полуобветшалые здания я лезть просто боялась: еще обрушат эти мутанты прямо на голову... А перспектива быть погребенной под обломками меня не очень радовала. Ну что поделать, не люблю я руины. Так и кажется что завалит тебя.

Ох, и что мне делать?

Одно я знала точно: без направления мне никуда не выйти. А значит, мне нужны ориентир и само направление, куда я хочу идти! Или, если быть точной, куда мне НУЖНО идти. А нужно мне куда-нибудь к нормальным пони. Ривер Дам ближе всего.

Направление я посмотрела в ПипБаке — аппарат любезно показал мне путь. Правда, в режиме местной карты он мне не очень помог, сказывалась разрушенность прилегающих зданий.

Ориентир я скрепя сердце решила искать с крыши какого-нибудь более-менее целого здания, здраво рассудив что с высоты я увижу куда больше, чем с земли. И пока я поднималась по лестнице первой попавшейся четырехэтажной высотки, я дала себе зарок: ни в коем случае не задерживаться больше чем на три минуты! Не хочу давать этим уродинам ни единой возможности!

Правда, сверху вид мне открылся ого-го какой... Мне бы бинокль, поподробнее разглядеть, да и без подробностей все было хорошо видно.

А Роксфильд не такой уж и большой как я думала раньше. Он, вероятно, был чуть больше размером, чем поселение фанатиков у Стойла 71. Бесчисленный массив домов и зданий был разделен на несколько частей тремя широкими шоссе, образующими почти треугольник, внутри которого и находились развалины. Одна сторона дорожного треугольника соединяла город с 22-ой магистралью Торхув-Кантерлот, другие две были всего лишь связующими звеньями со 117-ой магистралью, что объединяла Ди-Левел и Хуффингтон.

Здание, на которое я забралась, находилось неподалеку от перекрестка этих двух проспектов. А до разрушенной высотки рядом с Домом Мод вообще копытом подать!

Так это же замечательно! Это я же почти на границе города! Делов-то, разок пробежаться, и ищи меня в чистом поле! Главное — убежать так, чтобы меня не увидели. А это легко сделать, ночь же!

Задача — пройти мимо всех костров, что яркими красными углями контрастируют с темной палитрой города. Потому что явно их не для освещения поставили! Рядом с ними точно аликорны греются, уроды поганые.

Несколько огоньков горели где-то очень далеко, отчего казались маленькими точками. Некоторые были побольше, и только один горел неподалеку от моего местоположения.

И этот факт мне портил настроение. Очень. Потому что хоть и ночь, хоть и сама Луна глаза выколет в этой тьме, но прятаться я не умею. Совсем не умею. Ну как-то не было возможности попрактиковаться. А сейчас...

Я скорчила недовольную рожицу. Ну а что поделать? С боем не пробьюсь — да что я, совсем свихнулась, без ничего на аликорна лезть? Остается игра в прятки, что я не умею.

Да еще и глаза к темноте привыкли, так что тени с силуэтами уже различаю. А вот костры меня слепят, как та вспышка, когда аликорн кьютимарку получила.

А что плохого в кьютимарке-то, собственно? Ну получила и получила, ее теперь не изменить, да и вообще, талант показывает! Мне моя очень нравится, между прочим! Мне мое золотое ружье еще как нравится! Хорошо выделяется на моей шерсти, красиво выглядит, будто со страниц оружейного каталога только что сошло, да и вообще! Моя кьютимарка! Каждый жеребенок радуется как безумный, когда у него она проявляется! Да я вообще до сих пор радуюсь! Это моя самая любимая кьютимарка! Правда, у меня другой- то и нет, но все равно.

Это. Моя. Самая. Любимая. Кьютимарка.

Жалко папа с мамой ее не видели, жалко...

Но я знаю что они там за меня рады! Конечно, хотелось бы вместе порадоваться...

Я сокрушенно вздохнула.

В таком упавшем настроении я пошла вниз, прислушиваясь к окружающему меня пространству — не скрипнет ли где, или не упадет ли что-нибудь. Но как я ни старалась, ничего, кроме завываний ветра я услышать не могла.

А, впрочем, оно и к лучшему. Нервы у меня ни к чему сейчас. Да и вообще, за прошедшие несколько дней на меня свалилось столько происшествий, будто моя судьба пытается наверстать упущенное, за все мои-то двадцать с лишним лет!

А я-то другого хотела бы...

А, тьфу.

Аликорны, видимо, про меня просто-напросто забыли. Как будто и не ловили там какую-то земную пони по имени Голд Ган! Оно и к лучшему.

К перекрестку я вышла прижимаясь к зданию на противоположной стороне от того места, где должен был гореть костер. Наверное, когда-то на первом этаже был маленький семейный ресторан — это подтверждало несколько жеребячьих колясок рядом с входами в главный зал. Да и весьма популярным был, наверное — почти все столики были "заняты" скелетами разных пони и единорогов, как будто они там и умерли.

Я вот не понимаю, разве не было каких-либо предупреждений, когда все началось? Ну главные пони должны же знать, ведь так? А останки тут не со вчерашнего дня лежат же! Вроде какая-то система оповещения должна же быть!

В голову приплыл совершенно незнакомый образ пещеры перед главной дверью-шестеренкой Стойла с кучей скелетов на полу. Некоторые скелеты держали в копытах самодельные плакаты с надписями "Впустите нас, ублюдки!", "Мы здесь умираем!", "Будьте вы прокляты!". Самое веселое что надписи вполне читабельны, а вот цифра на двери была очень расплывчатой, из-за чего понять что за Стойло было совершенно невозможно. Вроде два, или три... Я вообще за свою жизнь видела только два Стойла, в одно нашу семью не впускали, а в другое я ни за какие пирожки не полезла бы снова! Нет, ну правда, почему они не бежали?

А, я все поняла! Скорее всего, они умерли после Апокалипсиса! Тогда непонятно почему они не искали место где спрятаться...

Осмотрев главный зал, я начала пробиваться через завалы, пытаясь не дотрагиваться до костей. Положение усложняло то, что останки лежали едва не дотрагиваясь друг до друга черепами, свесившись назад со стульев и перегораживая мне проход. Благо их было не так уж много и...

Сзади меня что-то хрустнуло.

Ой, мама. Если это аликорн — мне конец.

Я осторожно, не спеша, чтобы не провоцировать потенциальный источник звука резким движением на активные действия стала разворачивать голову.

Я была настолько напряженна, что для меня прошла вечность пока я в конце концов не развернулась.

Я ничего не увидела.

Бляяяя... Голд, ты себя доведешь, ты точно себя доведешь! Что дальше? Тени игрушечной машинки пугаться будешь? Обойдешься, ты эту игрушечную машинку своему жеребенку еще подаришь!

Я сделала шаг вперед.

И раздался еще один хруст костей, погромче.

А это я оступилась, это я на ребрышко маленького единорожка наступила, хи-хи!

Не, Голд, ты еще посмейся тут, во весь голос.

Ой, да успокойся, что я, дура совсем?

— По-моему, да. Полная тупица.

Передо мной стояла я. То есть та пони, похожая на меня и с рейдерской прической, что приснилась мне во сне еще в Стойле. То есть, Ирокез.

Я разинула рот.

— Закрой пасть, а то граната залетит, — буркнула она и села за столик. — Если не поторопишься, то я закажу из тебя отбивную, — она свела ноги на груди и растворилась в воздухе. На ее месте появился скелет в такой же позе.

Обалдеть. Я сошла с ума, раз мне всякая чепуха видится. Лишь бы никто не узнал, а то со мной никто дел вести не будет. А это — голодная смерть и жизнь разбоями. Я так не хочу жить.

Я помотала головой, прогоняя наваждение. Скелет, к сожалению или к счастью, продолжал сидеть в той же позе.

Второй выход из ресторана был удачно прикрыт со стороны костра, где несомненно сидели аликорны, большим завалом, перекрывавшем проспект полностью. Я бы не волновалась по поводу ближайшего костра, если бы видела этот завал когда я составляла ориентиры.

Я вышла из кафе и, прикрываясь грудой осколков, как можно тише побежала из города в сторону пустыни, все больше прижимаясь к стенам домов по мере отдаления от завала. Этот завал, к счастью, загораживал меня от костра — в этом я смогла убедиться сама, пока я восстанавливала дыхание после непродолжительного бега. Да еще сама дорога шла вниз с горы, так что склон тоже благоприятствовал моему побегу.

Еще чуть-чуть, еще немного!

От притока настроения у меня даже перестало болеть копыто. Да что там копыто, простреленная нога — это не самая большая моя проблема сейчас! Я вся была на подъеме! Тут бы самой все копыта не отбросить...

До знака "Уже покидаете Роксфильд? Мы всегда вам рады!", обозначавший границу города, было семь домов и маленький пустырь. Я, сама того не замечая, начала прибавлять в скорости, переходя с шага на галоп.

Семь, шесть, пять, четыре, три, восемь, семь, шесть, пять, че...

Куда делся знак?! Почему, в конце концов, я бегу ОБРАТНО в город?!

А ПОЧЕМУ СЕЙЧАС Я НЕ ЧУВСТВУЮ ЗЕМЛИ ПОД КОПЫТААААААААМИИИИИИ...

Прямо передо мной из ниоткуда появился железный столб.

Вот де...

БАМС!

От удара мою голову с шеей вбило в корпус, а туловище по инерции продолжило движение.

Повинуясь инстинктам, внезапно начавшим трубить тревогу, я крепко обвила ногами столб.

Этого делать не стоило. Или стоило, но по-другому!

Я все не могла сообразить что же со мной случилось. Из-за всех происшествий с моей головой в последнее время я начала туго соображать. Да и вообще, можно целиться мне в туловище в следующий раз? Пожалуйста? В голову просто очень больно.

Спасибо, всего хорошего, ваша Голд Ган.

Нет, правда! У меня корпус больше, а круп так вообще широкий, любая кобыла такому обзавидуется!

У меня начало появляться ощущение что я падаю куда-то вверх. Или у меня все кишки через рот решили вылезти?

Ой мама.

Все нормально, просто это я верх тормашками вцепилась в фонарный столб и скольжу по нему сейчас. Вниз.

А сил у меня не очень много сейчас... Так и помывает отпустить.

Но я тогда еще раз головой стукнусь! Не хочу! Мне и так уже противно!

Кто-нибудь, помогитеееее! Снимите меняяяяяяя! Я крышками заплачууууу!

А, уже не надо.

Ноги, уставшие меня держать в таком положении, разомкнулись.

Бумс.

Сколько раз я уже... А, неважно. Все равно дальше двух не сосчитаю, да и в глазах все двоится.

Я немного отдохну, а потом снова пойду попытаюсь...

Сквозь пелену свиста в ушах я расслышала медленный размеренный цокот копыт.

А у меня не было даже сил повернуть голову, чтобы полюбопытствовать кто это был.

Одно знаю точно.

Мне сейчас настолько фигово, что мне плевать.

— Покидаем тушку? — раздался голос с издевательскими нотками.

---

Под «покидаем тушку» подразумевалось мое вечное падение.

Ну, это с моей стороны мне казалось что я вечно падала. А на самом деле весь процесс был таков: я падаю с высоты двух этажей, почти долетаю до земли, не успеваю испугаться, оказываюсь перенесенной телепортом одного из аликорнов поблизости.

И так до того самого костра. Верх-вниз, верх-вниз. Аккуратно положили и улетели по своим делам.

А у меня не было никакого желания идти куда-то дальше. Все равно побьют, здоровье подорвут основательно... Лучше просто тут лечь около костра и в полузабытьи смотреть на искры, летящие во все стороны.

А они забавно летают.

Спать хочется. Сейчас бы просто лечь в свой мешок у себя дома, крепко зажмурить глаза, обнять плюшевого мишку, представить что-нибудь такое доброе и светлое, запереться на ключ, зажать уши чем-нибудь таким звуконепроницаемым, и спать, спать, спать...

Слушайте, дайте умереть по-нормальному. Не хочу я быть рабыней.

В Единстве ты будешь как никогда свободна!

Отвали. У меня тут плохое самочувствие. Голова болит и кружится, меня пару раз вырвало уже. Да и вообще, тело не чувствую. Чего еще надобно?

Пей.

Я почувствовала как мне в копыта упало что-то стеклянное.

Обойдешься. Отраву пить не собираюсь.

ПЕЙ!

На этот раз сил сопротивляться у меня уже не было.

Словно повинуясь каким-то инструкциям, я с закрытыми глазами приподнесла предмет ко рту и выпила одним глотком.

На вкус похоже на лечебное зелье.

Так и есть. Теперь вколи это.

На сей раз у меня в копытах оказался какой-то шприц.

Так, ручку в рот, иглу к колену, и надавить языком... Будет небольно, как маленькая пчелка.

Да только пчел нет уже, есть только радскорпионы. А те жалят очень больно.

Теперь открой глаза и посмотри на этот мир! И узри то, что должно случиться!

Ну, раз надо смотреть, то будем смотреть.

Первым, на что я посмотрела своими «ясными» глазами, был шприц. Какую-то дурь я себе вколола не глядя. Но мои опасения были напрасны — шприц был наполнен Мед-иксом, болеутоляющим.

Ну, теперь я себя лучше чувствую. Правда, это ненадолго, пока лекарство не перестанет действовать.

После того как я отдышалась, мир вернул свою изначальную четкость. Было видно даже колыхание нагретого воздуха над огнем. А маленькие горящие угольки горели как маленькие солнца. А маленькие светлячки под порывам ветра текли куда-то в сторону, разделяясь как течение реки.

Ты хочешь узреть правду?

Отвали, мне не до тебя, голос в моей голове. Я на искры смотрю. Они так клево летят!

Или так странно...

Ты не желаешь узнать будущее?

Что-то меня в этой обстановке напрягает. Только что? Костер горит, искры летят, огонь греет, голова проясняется, дышать становится легче, взгляд не дергается как тени около костра.

Да вроде все нормально.

Погодите, не все...

Я и раньше замечала что искры как-то странно летают, но была слишком измотана чтобы это заметить. Сейчас, когда мне уже стало лучше, мозги начали бить тревогу.

А ведь все просто и понятно — если чувствуешь что будет подлянка, она обязательно будет! И поэтому надо готовиться ко всему.

Вот только в доспех Рейнджера ты не залезешь, он не отдаст.

Так, что же тут не так?

Глупая! Когда ты станешь единой с Нами, перед тобой откроются невообразимые возможности!

Да заткнись ты уже! Я уже десять раз головой стукнулась, и не понимаю, говорит ли сейчас со мной кто, или это плод моего больного воображения, как в ресторане с Ирокез. Клянусь, она там была, настоящая! Да только ее никогда и не было, она же из сна! Как и другая пони, как ее там, Волна!

Тебе больше не надо будет бояться опасностей этого мира — ты станешь выше их! Тебе не будет страшен никакой враг — ты будешь сильнее их!

Святые пули, дайте пистолет и патрон, застрелюсь. Я сошла с ума, я сошла с ума, мне нужна...

Ты больше никогда не будешь одинока! Ты будешь счастлива в Единстве! Все, что от тебя требуется — это преклонить колени перед Великим и Могучим Белым Сиянием!

Горящая деревяшка мне нужна.

Я наконец-таки поняла.

Ведь тень получается когда какое-то тело стоит на пути света, так?

Ну так вот одна такая тень лежит почти рядом со мной. Только там никого нет. Совсем пусто.

Но проверить не мешает. Никто обо мне не побережется лучше чем я сама, правда?

Мы будем заботиться друг о друге! Подумай, ведь именно этого ты больше всего желаешь на свете — семью! Мы будем сестрами!

Я к маме с папой хочу.

Но они мертвы. Они живы только в моем сердце. И на фотографии, которая лежит в кармане моей куртки.

Ты хочешь этого! Мы хотим этого! Ты хочешь снова стать кем-то любима! Мы нуждаемся в тебе! Ты нуждаешься в Нас!

Я даже не знаю. Мне и вправду нужно чуть больше тепла в жизни. Только я никому не нужна и всем на меня плевать.

Мы можем быть вместе! Навсегда! Вступи в Единство! Стань единой с Нами!

Единство — это аликорны. Аликорны бывают трех цветов. Зеленые, синие и фиолетовые.

Фиолетовые умеют телепортироваться и телепортировать разные предметы — это я поняла еще на себе.

Ну а кто из них становится невидимкой, я сейчас и узнаю.

Я резким движением выхватила одну горящую головешку и, подхватив ею несколько угольков, быстро кинула их в подозрительное место.

Головешки пролетели чуть-чуть... И отлетели в сторону, будто нарвались на какое-то препятствие.

Одновременно с этим раздался громкий визг, и на том самом месте, куда я кинула угли, появилась светло-синяя аликорн, усиленно стряхивающая горячую золу.

А, значит фиолетовые у нас мастера телепортации, а синие могут становиться невидимыми по желанию? Удобно, ничего не скажешь. Ну а раз одна такая сидела сейчас рядом со мной, то я думаю, ничего не мешает еще нескольким отслеживать мои перемещения.

Интересно что делают зеленые, но мне сейчас не до этого.

Мне сейчас бы не заблудиться в лабиринте узких переулков!

На сей раз я решила бежать не по открытому пространству проспектов, а наоборот, по узким улицам. Как ни крути, но если ты становишься невидимым — то тебя просто не видно, но слышно. А хлопание крыльев, однако, да еще таких широких, слышно даже сквозь вытье ветра.

Сама логика была проста: у аликорнов есть крылья, и если что, они меня с легкостью догонят. Поэтому надо было их лишить этого преимущества. То есть, ныкаться в тех местах, где они будут вынуждены приземлиться. Тогда, правда, вступают другие факторы. А именно — у них длиннее ноги, то есть в беге я им проигрываю, и сил у них тоже куда больше.

То есть надо действовать совсем хитро. На открытом пространстве я их легкая добыча, а вот в закрытых помещениях наши шансы примерно равны. Ну, до того как я на них наткнусь. Вот тогда они из меня своей аликорньей магией котлету сделают.

Пони в Роксфильде умирали как-то странно — прямо на своих местах, часто держа какие-нибудь предметы из обихода в копытах. Просто огромное количество скелетов пони, все еще лежащих в тех позах, в которых они умерли, я могла увидеть в комнатах сквозь разбитые окна, пока я бежала по тесным проулкам. Вот мне интересно, как они могли так сразу умереть в городе, который не был даже целью жар-бомб? Самый ближайший кратер, оставшийся после падения ракеты зебр, если не ошибаюсь, находится к северу от Торхувских Пустошей — я помню его, своими глазами видела. Большая такая яма в земле, по ночам светится зеленоватым. Зато там Порчи рядом не было, но радиации... Просто жуть.

А тут ну ни одного такого кратера, и город с виду целый, а вот пони все умерли. И очень быстро. Здания потом начали рушиться из-за времени, а не из-за чего-нить другого.

Вот к примеру, подземные переходы сохранились на редкость хорошо. Я смогла разглядеть один, пока пряталась в нем и пыталась отдышаться после спринта. Он был почти целым, только тонкая длинная трещина украшала потолок. На взгляд он точно не обрушится раньше чем я пробегу через него на другую сторону того проспекта, на котором меня и оставили эти аликорны некоторое время назад.

Пока все идет очень даже хорошо. Я сейчас недалеко от Зала Мод. А значит, и недалеко от того места, где Флэшбэк хотел спрятаться. Я, конечно, не знаю про его убежище ничего, но я же не дура? Поищу, если потребуется.

— Я тебя нашла.

В тишине, в которой можно было услышать только мое сиплое дыхание, эта реплика показалась мне злорадным криком рейдера. Рейдера, что радуется новой жертве.

— Ну и молодец, — сказала я не разворачиваясь. — Теперь мой черед искать тебя. Прячься.

— О, нет, зачем мне прятаться? — голос был определенно женским. — Я куда сильнее тебя. Это слабые прячутся. Как ты сейчас.

Я медленно обернулась.

— Это, конечно, правильно, что слабые прячутся, — пессимистично выдохнула я. — Однако, я тебя не вижу. Ты тоже от меня прячешься?

— Я? Прячусь? — на сей раз возглас доносился справа от меня. — О нет. Я просто показываю свое превосходство.

Конечно, так я и поверила.

— Странное превосходство у тебя — прятаться, как последний трус, — заметила я. — Разве что это не превосходство в трусости.

— Да, но ты так не можешь, — обладательницу голоса мое заявление, наверное, только раззадорило, и теперь она пыталась доказать мне что я не права. — Ты вообще ничего не можешь.

— По крайней мере я могу быть честной, — ответила я, разворачиваясь в сторону выхода. — Если ты такая сильная и могучая, то давай, выходи!

Ответом мне был сильный удар камнем по затылку.

Я не стала ждать второго и стремглав побежала из перехода.

Мимо меня просвистело несколько камней разного размера, самый маленький из них был с мое копыто. А самый большой — с мою голову.

Такой попадет — расшибет же меня нафиг!

Честно говоря, меня уже все это достало. Будто весь мир меня хочет просто взять и избить за что-то! В самом деле, за что? Я ведь никого не мучала, не порабощала, ничего такого противоестественного не делала, а все равно! Охота поиздеваться над бедной кобылкой? Типа она такая беспомощная, ничего в ответ не сделает?

Радуйтесь что ничего не могу сделать! Потому что если бы могла, вы бы у меня давно пощады бы запросили!

Да я и сама хороша. Мне бы помалкивать и не сотрясать попусту воздух, ан нет, я не могу. Дай-ка мне колкость какую-нибудь сказать.

Но сейчас разговаривать у меня не было никакого желания. У меня вообще не было никакого желания что-либо делать, но...

Меня же не спрашивают, хочу ли я перебежку по дворам до Зала Мод, или нет. Мне ее просто навязывают.

Наверное, мне здорово помогал Мед-икс, потому что я, словив еще мусора в тело, ничего толком не почувствовала. Это хорошо, я уже обессиленная от всех этих переживаний.

Нет, не так.

Я устала. Просто, банально устала. Нафига жить, если тебя бьют, мучают, похищают, снова бьют и ты это делаешь с перерывами на врача?

Ты же знаешь ответ на этот вопрос.

Отвали, противный голос! Не до тебя сейчас! Я тут умираю как личность!

Ты очень похожа на Богиню. И на всех в Единстве тоже. Но ты просто боишься эту схожесть показать. У нас всех одинаковые... добродетели.

А мне плевать! Я не верю ни в какие добродетели!

Нет никаких добродетелей! Если бы они существовали, Эквестрия не была бы в таком дерьме как сейчас! Все жили бы в мире и согласии! Только я не вижу этот мир и согласие! Или что, у всех все хорошо, радуга и взрослые пони дарят маленьким жеребятам бесплатные конфеты и воздушные шарики за просто так, ради улыбок, а у меня все дерьмо? У меня одной эта Пустошь в глазах стоит, отравленная всеми возможными болезнями? Я одна в этом бреду нахожусь?! Да?! А вы все счастливы?! Если это так, то почему? Почему я должна мучаться?! Я тоже хочу счастья!!!

И оставьте меня в покое!!!

---

К сожалению, оторваться от аликорна я не смогла.

А вот в чем мне повезло, так это в том, что я сразу попала в нужное мне здание рядом с Залом Мод, в то здание, где мы с Флэшбэком планировали спрятаться раньше.

Что, впрочем, меня не сильно утешало. Вот если бы не было аликорна на хвосте...

Но что есть, то есть. От клеща тоже так легко не избавиться. Их приходится так долго выдергивать, да еще это так больно! А если клещ какой-то ядовитый будет? Я знаю что такие есть. Снимешь — и умрешь, если не вколешь противоядие. Встречала таких когда с отцом путешествовала. А антидот дорого стоит, так что иногда стоял вопрос — оставить клеща, и пусть он медленно травит, или вытащить клеща сей момент и надеяться на качество лекарства?

Вот только этот аликорн — не клещ, которого можно оставить. Это как раз таки тот клещ, которого надо выдернуть, и чем быстрее, тем лучше!

Хорошо, что я умудрилась спрятаться от этой чокнутой. Как — не знаю, да и наверное она просто меня так, вперед пропустила, хочет чтобы я поверила что она от меня отстала.

Ну нет.

Флэшбэк говорил что он часто прятался где-то в этом здании. А где обыкновенно делают заначки? Правильно, в тихом, укромном месте. Чаще всего в подвалах. А что обыкновенно бывает в заначках? Правильно, медикаменты. А если сильно повезет — то и оружие с патронами. Не самое крутое, конечно, но вполне нормальное. Варминт-винтовки, или же охотничьи ружья.

Вот если мне попадется такое ружье с десятком патронов, то аликорну крышка. Я, правда, сама очень сильно пострадаю, но аликорна, если буду атаковать со спины, завалить успею.

Надеюсь, или мне будет ОЧЕНЬ больно.

Укрытие, как я и предполагала, находилось в подвале, и нашла я его только по чистой случайности: я бы проходила бы мимо раз этак двести, если бы не увидела кусок копыта, торчащего из вентиляционной отдушины у пола. Оказалось что эта отдушина вела в довольно-таки уютную и просторную маленькую пещерку.

А вот то, что я там нашла, радовало меня больше всего.

Варминт-винтовка с глушителем, несколько десятков патронов 5.56, зелье, водка и Рад-Эвэй в аптечке. Винтовку вообще можно продать втридорога.

Повезло так повезло.

Ну, пара трупов в рваных лохмотьях меня не интересуют, у них все добро рядом, а вот все остальное я обворую. С одного я взяла сумки, у другого позаимствовала седло, которое воняло так, что вокруг него мухи дохли.

Водка сразу пошла на обеззараживание седельных ремней — во избежание инфекции. Не хватало мне еще трупным ядом травиться. Я и так не очень себя чувствую, а так станет еще хуже.

Вот теперь я полностью готова. Порву любого аликорна на клочки.

Я осторожно вылезла из своего укрытия. ЛУМ то ли сломался, то ли аликорн что-то сделала с ним, но ни одной метки я больше на всем радиусе действия радара не видела.

А вдруг он совсем сломался? Не, я так не хочу. Обидно будет, ведь совсем новый ПипБак же! И по нему не били вообще!

В чем мне повезло чуть меньше, так это в попытках найти выход из здания. Получалось, что у этого небоскреба осталось только два выхода — первый, через который я зашла, и второй, что вел на крышу Зала Мод.

Ну так вот эти долбаные мостики я найти долго не могла! Заблудилась в четырех этажах как тупая кобылка!

А вот когда нашла, удача совсем меня покинула.

Я уже закончила переправляться по доскам, держащимся на одном честном слове, через пропасть между зданиями, когда меня повторно настигла та же аликорн.

Ну а так как я сейчас с оружием, то она не стала вступать в разговор, а сразу начала кидаться в меня досками. По которым надо бежать к служебной лестнице.

Но это полбеды. Проблемы у меня бы начались тогда, когда я бы свалилась вниз. Думаю, если бы аликорн действительно хотела меня скинуть, или, что еще хуже, убить, то она бы могла сделать это десятки, если не сотни раз. Так что мне кажется что она просто со мной играет. Доказывает свое превосходство, гадина.

Я нырнула на лестничный пролет, благополучно миновав все неприятности, подстроенные мне аликорном, и остановилась на второй площадке послушать — летит ли за мной она, или не летит.

Точнее, не ото всех увернулась, парочка-тройка все-таки задели меня, но не в этом суть. Я даже специально под них попадалась. Мне нужно было ЗАМАНИТЬ аликорна за собой. А там — все будет прелестно. Есть одна маленькая идея...

Не прошло и десяти секунд как сверху раздалось тумкание четырех копыт, обозначавшее что аликорн все-таки приземлилась на крыше.

Настала следующая фаза — аликорн должна за мной погнаться. Это очень просто сделать.

— А я знаю где находится Белое Сияние, но никому не скажу!

Попалась. Даже, по-моему, через пять ступенек перескакивает.

А если я не потороплюсь, то попадусь я. Только я не могу вот так перепрыгивать как она! Я пыталась, пролетела кубарем до следующего этажа.

Мне сейчас самое главное — держаться достаточно близко чтобы она меня видела, и достаточно далеко, чтобы она до меня не смогла добраться. Это пункт первый. Второй пункт — секрет. Третий — пристрелить суку. Четвертый — успех!

И пока пункту первому я следую довольно-таки хорошо. Нет, конечно лучше было бы если она меня вообще потеряла и я спокойно бы убежала. Мы же с Флэшбэком зашли в город не со стороны проспектов, а со стороны дворов, и никто нас не поймал. А это значит, что никто там не сторожил и не патрулировал. Хотя кто знает, может именно после того как аликорны нас поймали они решили устроить и там дозор?

Не хочу надеяться на лучшее, но боюсь, это единственное что я могу сейчас сделать.

Пять пролетов я пробежала очень быстро. А аликорн — и того быстрее.

И в итоге она меня догнала на пролете между первым и вторым этажом, рядом с завалом где застрял Флэшбэк.

Она была настолько близка, что сумела схватить меня за ногу.

Ах твою же Луну... Я начала сильно брыкаться, пытаясь вылезти из захвата, или хотя бы вдарить ее по лицу, но... У нее же ноги длинее! Да и сильнее она меня в три раза!

Аликорн, по-видимому, забавляться больше не желала, и перешла к активным действиям. Своим телекинезом она подняла вокруг себя все куски бетона, до которых она могла дотянуться, и со всей силой начала кидать в меня ими.

Бум!

Меня стукнуло по затылку.

Ай, чтоб тебя!

Шмяк!

На этот раз камень летел прямо на меня и вдарил по челюсти.

Ну все, тебе...

Следующий камень попал мне по виску, да так, что я чуть не отрубилась на месте. Но удар был настолько сильным, что меня отбросило к стене.

Вот теперь я действительно зла. Считай, сама напросилась.

Камни градом сыпались на меня со всех сторон, но я уже настолько взбесилась, что их не чувствовала.

Одним рывком и ничего не соображая я метнулась в сторону. Под копыто попалась какая-то деревяшка, и я уже ничего не могла поделать — я набросилась на аликорна так стремительно, что она ничего не смогла предпринять.

Мое сердце пылало дикой ненавистью ко всему живому. И не было даже ни одного существа, которому бы я сейчас не наподдавала.

Вантуз — а это был именно тот вантуз, которым я огрела Флэшбэка — разлетелся на куски после второго удара по рогу. Ну нифига себе. Тайм Шоту было достаточно стволом энерго-магической винтовки наподдать, чтобы рог сломать, а ее еще цел, только вантуз в щепки. Но от боли она скривилась лицом и зашипела, давая мне несколько секунд передыху.

Которыми я незамедлительно воспользовалась, преодолев завал. Аликорн прыгнула в него следом за мной.

И застряла.

Ву-ху! Мой план сработал! Кто у нас тут умная пони? Кто у нас тут самая умная пони? Кто у нас тут умная что перехитрила аликорна? Кого это у нас тут любят папа с мамой? Кто у нас тут любит папу с мамой?

Это я, Голд Ган! Ву-хууу!

Аликорн несколько раз дернулась, пытаясь вылезти. Безуспешно: крылья мешали.

Жопа широковата у тебя, тварь. Иногда полезно быть чуть меньше размерами.

Я подошла и поднесла винтовку почти к ее глазам.

— Прощайся с жизнью, сука, — процедила я.

Я бы прострелила ей голову прямо сейчас же, но не могла. Почему-то мне очень сильно насладиться моментом. Ну это как будто видишь красивого жеребца и не хочешь чтобы он уходил.

Но если она будет дергаться или попытается использовать магию — ее мозги окрасят мусор.

Выражение на ее лице медленно сменилось с озабоченного на испуганное. Взглядом она устремилась в дуло винтовки, которое было настолько близко, что еще чуть-чуть — и я бы проткнула ее глаз.

— Пожалуйста, не надо...

Умоляй, умоляй. Мне приятно.

Но увы, тебя в живых я оставлять не собираюсь.

С такого расстояния я даже попаду зажмурившись и без ЗПС!

— Ну и у кого превосходство сейчас? А? А?! — заорала я на нее, зло улыбаясь.

— У тебя! У тебя! — она испуганно поглядела на меня. — Пожалуйста, не убивай меня!

— И почему же? — спросила я, топая задней ногой: это приводило в движение механизм, отвечающий за передергивание затвора. Сделала я это для лишнего устрашения, конечно.

— У меня сегодня день рождения! Мне всего лишь год исполнился! Пожалуйста, не надо! — затряслась она.

Своим поведением она напомнила мне Маркеда, когда тот начинал ныть и истерить.

Год? Всего лишь? Да за кого она меня держит? За дуру?

— Ну и срать мне, что у тебя день рождения сегодня. Меня тоже чуть ли не изнасиловали в один мой день рождения. А вы, твари, пыталась меня еще и убить. Так почему же я должна оставить тебя в живых?

— У меня сегодня день рождения... — захныкала она, медленно кладя голову себе на копыта и рыдая. — Я не знаю ни Богиню, ни Белого Сияния, ни Принцессу...

— Ну и я не знаю, но мне и без этого отлично живется. А без тебя еще будет лучше, — я пододвинула дуло к ее рогу. Вантуз рог выдержал, а вот пулю из винтовки однозначно не выдержит. Да я за пять выстрелов ей башку прострелю!

— Пожалуйста! Умоляю! Не надо! Мы не хотели тебя убивать! Мы хотели всего лишь тебя проучить! — взмолилась она. — Мы хотели... — но я ее не дослушала:

— Я не люблю когда мне лгут, — сказала я. — Вы, суки, отродья Пустошей, меня доконали так, как ни один рейдер не смог, — я еще раз топнула ногой, на всякий случай проверяя патрон. Вся эта мишура с аликорнами меня доставала и надо было быстрее с нею кончать.

— ПОЖАЛУЙСТА! — заорала она во всю глотку, поднимая ко мне свое зареванное лицо. — УМОЛЯЮ! У МЕНЯ ДАЖЕ ИМЕНИ НЕТ!

— Ну и вот мой подарок тебе, истеричка, — процедила я, отступая на два шага назад, лишь бы не оглохнуть от ее рева. — Отныне тебя зовут Шлюхина Дочь. Не думаю, что ты с этим именем захочешь жить, — уничтожительно добавила я.

Аликорн с тающей надеждой во взоре уставилась на меня, на этот раз ничего не прося.

И тут ее рог засветился.

Ну, я предупреждала. Тем более, пушку вытряхивать не надо.

Пять тихих «чпок» по сравнению с ее криками были ничем.

И после того как ее тело обессилено рухнуло на пол, я вышла из здания через служебный выход.

Заметка: новый уровень!

Подарки судьбы.

Есть мат и молейстийские намеки.

“Важно принимать то, что есть. Прошлого не изменишь.”

Дверь просто открывалась в другую сторону.

Как же все-таки примечательно то, что наша жизнь очень часто зависит от мелочей. Заметь я табличку «от себя» раньше, то, может быть, и была где-нибудь в другом месте. Вполне возможно, дулась и орала бы на Флэшбэка, но где-нибудь подальше от Роксфильда. Возможно, даже где-то около торговых путей. Возможно, мы бы даже прибились к какому-то каравану, в роли «порожняка». А там уж дальше у меня фантазии не хватает напридумывать. Может быть, нас бы эти аликорны и выследили потом и прибили бы вместе с караваном.

Не знаю я, как бы пошли дела в таком случае. Да что там, я не знаю, как мои дела прямо сейчас идут!

Из Роксфильда я сумела выбраться бесшумно и без погони.

Пустошь была очень и очень благосклонна ко мне: пока я без памяти шла, как мне казалось, куда-то в сторону Ривер Дам, мне удавалось обойти все возможные неприятности. Потому что я чувствовала себя отвратительно. Болели бока, болели ноги, болела голова, болел живот. Все болело, даже там, где и болеть не должно! Даже хвост болел, понятия не имею как.

Пару раз даже вырвало.

А когда закончило свое действие обезболивающие, то я просто рухнула посреди пустыни. И пролежала пару часов, пока лучше не стало.

К тому времени уже начало рассветать, и хоть у меня перед глазами все плыло, видимость стала лучше. И в первой же луже я увидела свое отражение.

На меня смотрела довольно жалкая пони: вся побитая и едва живая. Весь ее вид говорил мне одно: эта пони едва стоит на ногах, подожди еще намного, и она упадет.

Я с досады плюнула в лужу и зигзагами пошла дальше.

Прошло еще где-то полтора часа, когда вдалеке появились очертания Ривер Дам. В этот момент я еле находила силы, чтобы идти вперед, и меня просто бросало в стороны. Да и еще меня бросало то в жар, то в холод.

Короче, если я прямо сейчас и не отбрасывала копыта, то в скором времени точно бы встретила родителей. На том свете. Не то что я против, просто у меня еще куча дел здесь. Когда сделаю, тогда можно. А список-то большой, и один из самых важных пунктов в нем — это пожить подольше!

Больше всего мне хотелось прилечь и отдохнуть. Где угодно, даже в мусоре или луже.

И где-то через пять минут блуждания среди домов на окраине Ривер Дам у меня окончательно пропало желание куда-либо идти, и я рухнула лицом прямо в грязь.

И не прошло и мгновения, как рядом со мной образовался патруль из двух пони в боевой броне.

— Эй, наркоманка, — один из них, серый единорог, сильно двинул копытом прямо в плечо. — Сама уйдешь, или помощь оказать? — на его морде появилась презрительная улыбка.

— Да идите вы все, — с трудом пробормотала я, морщась от боли, растекавшейся по всему телу. — Где у вас тут врач живет, а?

Пони переглянулись. Наверное, не ожидали что «наркоманка» вполне связно им ответит.

— Наш врач нариков не принимает, — ответил тот, что тыкнул меня ранее. — И вообще, мы нариков отстреливаем. Валите в свои гадюшники, у нас чистый город! — он приподнял и грубо потряс меня.

— Уроды гребаные, я заплачу, — промычала я, пока я пыталась высвободиться из его захвата. — Отпусти меня!

— Брось ее, пускай подыхает, — вмешался второй, коричневый земнопони. — Ее сейчас всякая шваль обчистит. Нам-то что?

Я заскулила от досады. Да, кто же такой шанс упустит?

Первый стражник с укоризной поглядел на второго.

— Начальство увидит — нам башки поотрывает, — единорог скривился, будто съел что-то кислое.

— Ну и чего нам тогда делать? — развел копыта в стороны его товарищ. — Эти нарики как магнитом притягиваются к любому встречному. А мне об нее даже копыта марать не хочется.

Они почесали затылки, раздумывая, что им со мной делать.

— А знаешь, она ничего, — вдруг сказал первый.

От таких слов я вся напряглась.

Второй стражник сел и внимательно осмотрел меня. Его губы растянулись в самодовольной улыбке, и он кивнул:

— Ха, да ты прав! Нормальная такая, целая еще... — он злорадно ухмыльнулся. — Вполне чистая... — он призадумался.

— Хорошая куртка, — кивнул единорог и потер копыта. — Жаль, что пропадет.

Это моя куртка, дебилы! Знаете, сколько денег я истратила на эту одежду, чтобы привести ее в нормальный вид: утеплить, заштопать, пришить пластины? УЙМУ! И чтобы какие-то два извращенца отняли у меня то, что я своим потом зарабатывала? Да никогда!

Его соратник недоумевающе взглянул на него.

— Погоди, ты про куртку?

— Да, а ты про что? — он повернул голову и удивленно вскинул бровь.

— Я думал, ты про пушку, — вроде бы честно признался второй. — У этой швали, — он презрительно посмотрел на меня, — на пушке даже глушитель есть. И где она его только достала?

Единорог ничего не ответил.

Если бы я могла, я бы им уже давным-давно показала, что я не какая-нибудь там больная накроманка. Просто встала бы и ушла. Мне еще отец говорил, что нельзя баловаться с наркотиками. Во-первых, они нужнее будут в других ситуациях, а во-вторых, так и подсесть на них недолго. А это — постоянная трата денег на новые дозы и подорванное здоровье.

«А ты, Голд, красивая кобылка», — говорил мне отец своим добро-строгим тоном, когда учил меня уму-разуму. — «А вся эта дрянь тебе жизнь с красотой испортит. А тебе еще жеребят завести надо», — обыкновенно после этого он меня сильно к себе прижимал, а я в который раз себе давала обещание следить за собой.

— Э, глянь, отходняк пошел — улыбается во всю морду.

Да, я улыбаюсь, но не из-за этого, клопы вонючие! Я просто родителей вспомнила, а вы сразу, «отходняк», «отходняк»! Тьфу на вас много раз!

Я в немного приподнятом настроении попыталась встать.

Мне удалось — совсем капельку.

— Ну, смотри, она еще ходить может, — оскалил зубы второй. — Слышь, давай, выметайся отсюда, — он наклонился ко мне. — Встретим еще раз — получишь пулю в лоб, усекла?

— Будешь выпендриваться — сожрешь глушитель, — пригрозила я, но эти угрозы — бестолковые. Что я им сделаю? Меня тогда в Ривер Дам пускать перестанут. — Где у вас тут доктор живет? — спросила я во второй раз.

Они оба заржали в о весь голос.

— Ну ты глянь, какая она храбрая! — единорог смахнул слезу с глаза. — Ты сначала свою пушку почини, а не то она...

Его рог засветился, и я почувствовала как меня тянет в сторону. Рывок был настолько сильным, что я не удержалась и упала прямо под ноги второму стражнику.

— Вся погнутая!

Да нифига она не погнутая! Это у тебя ствол погнутый! Оба!

В следующее мгновение он кинул мне винтовку прямо под нос. И тут я убедилась, что он не врал.

Винтовка тоже находилась в плачевном состоянии. Да в таком, что мой опытный глаз уже оценил ее стоимость — чуть ниже, чем все комплектующие. Единственное, что имело хоть какую-то ценность — это глушитель.

Охранники ушли, а я, после борьбы со своей слабостью и желанием поваляться, встала.

Первым делом я осмотрела свое оружие.

Готова была на чем угодно поклясться, что всего лишь этой ночью она была целой и невредимой! Стреляла без сучка и задоринки! А сейчас это не отточенный механизм, а расхлябанное изделие, которое держится на одних соплях!

Беглого взгляда хватило чтобы понять: из винтовки больше стрелять бесполезно, и не продашь ее в таком состоянии. Чего там говорить, думаю, даже на запчасти не пойдет — все шатается так, будто винтики в винтовке пьяные. Да еще и ствол покореженный, лопнувший.

Я слегка потрясла винтовку. Вывалилось несколько железяк.

Я плюнула с досады, и открутила глушитель.

Что у меня есть? Глушитель и десяток патронов. Ну, еще куртка, но голой в оживленном городе я ходить НЕ СОБИРАЮСЬ!

Что мне нужно сделать? Сходить к доктору, полечиться, сходить на рынок, купить оружие.

Я скривилась. На все необходимое мне точно крышек не хватит. Была бы я дома, открыла бы заначку, там я примерно пятьсот крышек спрятала. Но до Трейдинг Пост мне пешком четыре дня идти, и как-то меня не особо радует перспектива без ничего проходить мимо Роксфильда.

Захотелось заплакать.

Жизнь — дерьмо, жизнь — дерьмо...

Я рукавом вытерла нос. Сегодняшний день точно не был бы самым легким в моей жизни. Но и самым трудным я бы его тоже не назвала бы, потому что таких дней нет! В смысле, жива — и то хорошо.

Что-нибудь придумаю. Я жива — и это значит, что я еще кручусь-верчусь в этой вонючей дыре под названием Эквестрийские Пустоши. Я жива, а это значит, что Пустошь меня еще не победила!

Я отбросила ружье в сторону, и, шатаясь, побрела вглубь города в поисках рынка.

---

Я открыла глаза.

Я была очень сильно удивлена, обнаружив себя валяющейся на единственной скамейке в темной комнате, раскинув во все стороны ноги и выпучив живот.

У меня ломило все тело от кончика хвоста до самой макушки. Причем ломило так, будто на мне прыгал табун сильных, мускулистых, красивых жеребцов...

Куда это меня занесло, и что за мысли у меня появляются в самый неподходящий момент?! Сейчас самое время вспоминать, как я сюда попала, а не фантазировать о жеребцах со спортивных плакатов... Ой.

Походу, «жеребцы» прыгали еще и на голове, потому что череп отзывался глухой ноющей болью, когда я пыталась встать и оглядеться.

В полутьме передо мной сидел одетый в хороший деловой костюм жеребец-земнопони, который неторопливо играл с выкидным ножом.

— Ну давай, детка, побыстрее поднимайся, — с легким оскалом проговорил он, поймав мой взгляд. — Ты и так уже заставила босса ждать, а он это не любит.

Какой вообще босс? Где я? Что вообще происходит? Как я здесь оказалась?

Пока я пыталась дрожащими ногами удержать равновесие, в мою память начали вливаться легкие отголоски событий, произошедших ранее.

Так, вот я после приятного разговора с охраной иду по пригороду, ищу рынок, вот захожу в какой-то подвал с торговыми ларьками, вот я прохожу мимо пищевых ларьков, вот я...

А потом ничего не было. Сплошное черное пятно.

И больше ничего, как будто меня в тот момент не существовало.

Как только я смогла сделать пару робких шагов к двери и не упасть, меня сразу же подхватил жеребец:

— А теперь иди со мной, и не рыпайся, а то худо будет! — пригрозил он и схватил меня за рукав куртки.

Будто я могла хоть что-то поделать.

Жеребец вытащил меня в какой-то длинный коридор с кучей дверей по сторонам, часть из которых была заколочена, часть — засыпана мусором, и их приходилось обходить. И ладно бы если коридор был прямым как ствол винтовки, так нет, он изгибался! Пару раз приходилось спускаться и подыматься по лестницам.

Сил сопротивляться у меня просто не было — я едва могла переставлять ноги, так что меня попросту тащили по полу. Как будто я больная вся. Хотя так и есть, чего уж врать.

Его это, конечно, не радовало. Да и кого может радовать то, что ему приходится таскать почти что труп? Да никого. В его глазах ясно читалось простое желание бросить меня на полпути и ограбить. Ну, я просто думаю, что для других целей я сейчас малопривлекательна.

Дорогу я уже не запоминала — не было смысла. Я потерялась где-то на пятом повороте. Да и отложи я это в памяти — как бы мне это потом помогло? Ну, вернусь я к той комнатке, где очнулась, и дальше что? Нет, шум толпы иногда был довольно хорошо слышен, но понять, где эта толпа, было невозможно.

Так что я полностью покорилась судьбе. Пони меня просто тянул вперед, если я сбивалась с шага.

Но узнать, что творится мне все-таки хотелось. Да еще как.

— Куда ты... — я поморщилась — любое шевеление мозгами причиняло мне большие неудобства. — Куда ты меня тащишь? — выдохнула я, после чего сжала челюсть от охватившей меня боли.

Жеребец даже не оглянулся и с той же настойчивость продолжал тащить меня вперед.

— Ты задолжала нашему боссу много крышек, куколка, — сказал как плюнул он и рывком подтянул меня к себе. — Вот сейчас мы и идем к боссу, обговоришь, как возвращать будешь, — хмыкнул он.

Та же ситуация, только разные везде пони: если я не буду слушаться Мастера, то могу прощаться со своими мозгами. А теперь каким-то придуркам должна отплатить...

— Чего-то я не помню, чтобы я у кого-то крышки в долг брала, — я шумно вдохнула пыльный воздух. — Кому и сколько я должна?

— Отвали, — отрезал бугай. — Ща тебе все скажут.

Ну что за жизнь... Одна ошибка — и мой круп не имеет только ленивый. Скоро у всей Пустоши буду на посылках. И хорошо если только на посылках.

Оххх, моя голова...

Осторожный стук в дверь мне показался ударом по голове.

Придти в себя после насильственного перемещения по загадочному комплексу я не успела — земнопони снова подхватил меня и силком втащил в большую комнату.

Комната оказалась большим приемным залом, с высоким потолком, с обшарпанными картинами на стенах и горшками с землей около стен. Передо мной на расстоянии пяти метров стоял большой деревянный стол с развернутым в противоположную сторону шикарным офисным креслом. На столе кучи бумаг устраивали соревнование «кто построит самую высокую горку»; впрочем, и другие канцелярские принадлежности не отставали от устраивания беспорядка.

Сначала я даже подумала что в комнате нет одной стены. И спустя секунду поняла, что одна из стен была огромным окном. Довольно чистым; солнечные лучи проходили сквозь него и выдергивали из полумрака очертания двух крупных пони рядом с столом.

Из остальной мебели в комнате были только четыре дивана, расположившихся по паре у противоположных стен.

Краем уха я услышала, как сзади меня щелкает замок — это пони, что привел меня, запирал ключом дверь.

— Босс, вот, я сделал все как вы просили, — голосом довольного подчиненного поприветствовался он, когда ключ в замке перестал крутиться.

Из-за спинки кресла показалось копыто.

— Оружие все изъял? — голос, несомненно, принадлежал жеребцу среднего возраста — не слишком старый, но уже и не молодой.

— Босс, да у нее ничего не было совсем, — таким же тоном ответил мой охранник. — Совсем ничего не было.

И тут я поняла, что все мои вещи из карманов куртки благополучно пропали.

До меня сразу дошло куда могли подеваться мои пожитки.

Ах вы жулики, да чтоб вас аликорны драли! Верните мою фотографию! Вам-то она зачем?! Это личное!

— Вообще-то, у меня там глушитель к варминт-винтовке и десяток патронов к ней же, — напомнила я сквозь зубы, пока мои копыта лихорадочно шарили по карманам. — И моя фотография.

Может быть, кому-то эта фотография покажется всего лишь мятой бумажкой с двумя пони и одним жеребенком, задравшим нос вверх, а для меня это одна из самых важных вещей в мире!

— А тебе говорить никто не разрешал, — шикнул было на меня бугай, но его перебил голос пони в кресле:

— Вернешь все как было, до последний пылинки, — голос был твердым и спокойным, будто принадлежал роботу. — Как ты себя чувствуешь? — этот вопрос был адресован, конечно же, мне.

— Вы кто такой? — ответила я вопросом на вопрос. — Что вам от меня нужно?

Сильный толчок в круп заставил меня охнуть от боли — типа, следи за языком.

— Кто я такой — тебе знать не нужно, — голос звучал все так же спокойно. — А вот твое самочувствие меня волнует.

— Ну тогда я отвечать не собираюсь, понятно? — я зло уставилась на кресло, будто хотела прожечь его взглядом и достать того пони, что сидел в нем.

Ответа не последовало. Вместо него жеребец сзади подошел сильно сжал меня в плечах:

— Думаю, я смогу разговорить тебя, тем или иным способом, — по голосу можно было понять, что жеребцу было все равно, каким образом из меня вытянут мое имя. — Вопрос только в том, понравится ли тебе эта... процедура.

Я извивалась в тисках как могла, но добилась только того, что державший жеребец хмыкнул и еще сильнее затянул захват.

Мое сердце сжалось в тягучем прыжке.

— И?

— Голд Ган, меня зовут Голд Ган! — выпалила я. — Все? Это все, что тебе нужно узнать?

— Эй, повежливее с боссом, он тебе жизнь спас, куколка, — я почувствовала как мне стало легче дышать: меня отпустили. — Следи за язычком, крошка.

Я немедленно отошла подальше от бугая и присела. Тот не пошевелился.

Да я этому засранцу такого устрою! Никто не разговаривает со мной так, пока я это не захочу!

— Ган? — главарь хмыкнул. — А отца случаем не Райфл звали?

Внезапно, но нет!

Моего отца звали Скаттер Ган. И дедушку, по рассказам отца, тоже звали Ган. И прабабушку. И так до того времени, когда оружия не существовало.

И моего жеребенка будут звать Ган. И внуки мои будут иметь ту же фамилию. И правнуки! И так до скончания времен, пока всемогущим Селестии и Луне не надоест этот балаган и они не решат прикрыть эту дрянную лавочку!

Традиция. Типа наша семья — далекие потомки какого-то древнего рода, который спасся от смерти в погребальном пламени Последнего Дня.

И никакого бреда «мы должны сохранить величие нашей семьи до тех пор, пока все это не поймут, бла-бла-бла». Нет, никакого выпендрежничества. Просто традиция давать своим жеребятам фамилию Ган. Я обещала продолжить эту традицию.

Наверняка это очень важная традиция! Если уж не для Пустошей, то для моего отца точно! А если это важно для папы — то это важно и для меня! И я уверена, мой жеребец все это поймет, когда я ему объясню! Потому что он будет самым лучшим жеребцом на свете! Самым добрым и понимающим!

К тому же, фамилия Ган весьма часто встречается. Только большинство пони-однофамильцев, что я встречала, мне даже не родственники. У папы брат в Кантерлотской Пустоши остался, вот его я и считаю родственником. Хоть и не помню его.

Отец говорил, что наша семья происходит откуда-то с севера Эквестрии. Это, конечно, круто, но почему мы все время кочевали в сторону юга? Вернулись бы туда, откуда пришли, да и жили бы спокойной жизнью.

— Нет, мой отец — Скаттер Ган, — ответила я на вопрос. Не понимаю, зачем это ему нужно? Кому-то интересна история какой-то совершенно незнакомой пони? ХА! Не верю!

Кресло стало медленно раскачиваться из стороны в сторону.

— А я думал, откуда ваше лицо мне знакомо, мисс Ган, — он протянул фотографию рядом стоящему жеребцу и тот передал ее мне. — Ваш отец некоторое время работал на меня, — признался начальник, пока я, насупившись, прятала фотографию в карман куртки. Если бы они ее помяли или порвали, то я бы им такого бы устроила... — До того как его убили работорговцы.

— Да ладно? — наигранно удивилась я и уперлась ногами в бока. — И кем же?

— Очень важным информатором. Настолько важным, что проживи ваш отец еще полгода — стал бы гражданином Ривер Дам, — сказал он таким тоном, будто подчеркивал важность момента.

— Уууу, так я и поверила, — ухмылка сама собой появилась на моем лице. — Получить гражданство Ривер Дам в обход Совета, из рук какого-то неизвестного пони. Это так правдоподобно! — съязвила я. — Скажите, а эти документы сделаны из настоящей бумаги, или вы бумагу из туалетной кабинки в Хорне берете?

— Я могу заставить Совет сделать то, что нужно мне, — в голосе ясно звучало какое-то давление, если не на меня, то на Совет уж точно. — Как и любого пони, тем или иным способом.

— Вот и уговаривайте свой Совет, я-то тут при чем? — я угрюмо уставилась на кресло за столом. — И вообще, чего вам от меня надо?

Из-за спинки кресла послышался негромкий смех.

— Некоторые вещи, мисс Ган, так просто упускать нельзя, если вы понимаете о чем я.

Я-то уже поняла. Симпатичную кобылу им отпускать не хочется. Бока круглые, хвост и грива мягкие, ну прямо бери и лапай как подушку!

Вот и лапайте свои подушки, потому что вы мне не нравитесь!

Да, я немного загнула, до тех суперпупердупермоделей с обложек засаленных журналов для жеребцов мне еще далеко, но все же! И вообще, глядите не на внешность, а на характер!

— И, если честно, вы сейчас не в том положении, чтобы спорить со мной.

— Начальник, а, начальник? — мой голос приобрел издевательские нотки. — Вы резину не тяните, давайте сразу к делу, — предложила я. — Только давить на меня не надо, ладно? У меня вчера был паршивый денек. Если вы здесь чтобы позабавиться, — я копытами сделала «кавычки», — то сегодня у меня день «разбей несколько орехов».

— На улице вы упали в обморок. Пост-наркотический шок, как сказал наш врач, — голос все еще оставался спокойным, и это меня дико бесило. — Я оплатил ваше лечение, и даю вам свободу выбора по способу оплаты.

О, это очень мило с его стороны. Я прямо обожаю этого жеребца! Он самый добрый на всем свете! Видите, как он заботится о незнакомой ему кобылке? К доброму пони-доктору отнес, заплатил за лечение, и спрашивает, как кобылка хочет оплатить этот маленький должок!

— Сколько потребовал доктор? — спросила я.

Потому что излечение от наркомании стоит где-то двести крышек. Я могла бы отдать глушитель от варминт-винтовки и пойти по своим делам! Найти работу в городе, накопить чуток деньжат, купить оружие и стрелой домой!

Где меня, наверное, ждут фанатики Мастера.

— Полторы тысячи крышек.

СКОЛЬКО-СКОЛЬКО?! ДА ВЫ ЧТО, ОХРЕНЕЛИ СОВСЕМ?!

— Да вас надули как лохов! — заорала я, энергично махая ногами. — Или вы думаете, что раз у меня есть ПипБак, то я наивная дурочка, только что из Стойла, и меня можно облапошить?!

— Вы недавно рассказывали о своем отце, — я поняла, что сморозила глупость, и прикусила язык, — и вы бы просто умерли через несколько часов, если бы вам не оказали квалифицированную помощь.

Да так я и поверила! Кто же откинет копыта после того, как тебя помучают аликорны? Я всего лишь поцеловалась с столбом, упала с высоты небоскреба в Ди-Левел, ну кто от этого умирает? По крайней мере, через несколько часов? Да никто! Тут либо сразу, либо от другого!

Тоже мне, яйцеголовые нашлись. Умные типа.

— Итак, — подвел черту главарь. — Операцию я оплатил из своего кармана, и у вас есть выбор, как отплатить мне.

Я только печально вздохнула:

— И как?

В последнее время появилось очень много пони, которые хотят выехать на моей шее.

А когда я свободной жизнью жить буду?

Из-за кресла раздался тихий смех:

— О, я уверен, это сотрудничество принесет нам всем немало пользы...

---

Вот еще один минус неба без облаков. Солнце слепит глаза. А ведь еще утро ранее, всего лишь восемь часов!

Очень сильно хотелось спать. Хотелось даже плакать от досады и жалости к себе. Да что там, очень сильно хотелось, чтобы кто-то хотя бы улыбнулся и помог встать с шатающейся скамейки! Потому что последние силы я тратила на то, чтобы как раз и не заснуть!

Всегда так бывает — если я ночь не спала, то я просто ОБЯЗАНА лечь в кровать до полудня! Иначе хожу как пьяная. Наверное. Потому что не знаю, как это — напиться, отец запрещал. Один стаканчик могу выпить, или два, но нажираться до беспамятства — никогда!

Из неведомого места в самом населенном городе всей Торхувской Пустоши амбал меня буквально вытолкнул. Вытолкнул и закрыл за собой солидную железную дверь с логотипом Стойл-тек. И что самое главное, на виду у того немногочисленного народа, что не спал этим ранним утром.

И никто даже ухом не повел. Ну конечно, кому нужны проблемы? Со стороны это выглядело ну уж очень подозрительно.

Хотя бы мне вернули мои пожитки — а это не так уж и плохо.

Я попыталась отойти от скамейки и поморщилась от боли в копыте. Мед-икс точно перестал действовать. Что даже странно, потому что вчера утром я могла довольно сносно бегать! Все проблемы от аликорнов, да.

Да и не только аликорны могут надавать по шапке. Чего стоит этот Мастер-Док со своими фанатиками.

Я вспомнила о Флэшбэке и поежилась от нахлынувшего отвращения. Ему сейчас все аликорны наверняка мозги проели. Да и не завидую я ему. Я-то сумела сбежать, а он?

Пффф, мне пофиг! Он больной на всю голову!

Я даже не знаю, что делать. Точнее, я понимаю, что сейчас мне нужно немного отдохнуть. Ну а потом надо будет сбегать на рынок. После всего этого, с сотней-другой крышек в кармане, найти работу.

А работу в Ривер Дам не так-то легко найти. Без гражданства я могу пойти работать только чернорабочей: ящики таскать или мусор выбрасывать.

Вот только у меня и раньше силенок на такую работу не хватало, а сейчас мне вообще так фигово, что я саму себя едва на ногах держу, чего говорить о ящиках!

Хотя... Мне эти пони в неведомом месте Ривер Дам как раз и дали работу. Пятьсот крышек за доставку какого-то конверта в Кламэйр. Дали позывной «Билл», сказали что меня там встретят. Эту работу курьером они оценили в пятьсот крышек. То есть, мне останется заплатить где-то тысячу. Поступлю по-хитрому: после Кламэйра пойду домой, открою заначку, возьму все и отдам. Кто знает, сейчас я курьер, а завтра меня пошлют против Рейнджеров драться! Я предпочитаю убивать рейдеров! Только дома наверняка фанатики ждут, с горячим приветом!

Да и вообще, скользкие типы эти неведомые пони. Когда амбал меня ввел наружу, он прямо скалился на меня! Да и вообще, он такие намеки отпускал! Говорил что я вся красная и хвост у меня дрожит как у не знаю кого!

Вот неужели он думал, что у меня действительно отходняк пошел прямо у них на приеме?! Да от злости у меня хвост дрожал, от злости! Я была готова набить им всем морды прямо там!

Я двинула поврежденной ногой в попытке перебороть желание полежать на скамейке еще чуть-чуть. Сотни мелких жал радскорпионов прошли по всей ноге и своими уколами немного прояснили мне голову. Чего мне сейчас и не хватало.

Спустя несколько неудачных попыток встать со скамейки, каждая из которых заставляла меня стонать от боли, мне удалось хоть как-то встать на все четыре копыта. С погнутыми ногами, но все же! Шатаюсь, но все же!

Я решила сначала поискать работу, а не идти на рынок. Почему? Все просто: глушители на дорогах не валяются, продать всегда успею, а вот работу у меня могли умыкнуть прямо из-под носа. Это мне нужна сейчас работа, и меня искать тут никто не будет! Первый пришел, первым обслужили!

В Ривер Дам было всего два столба с объявлениями о приеме на работу — один чистый, ухоженный — в центре города, преимущественно для граждан, и второй, заплеванный (даже понятно почему, совсем зажрались эти шишки) — на большой трассе до Ди-Левел.

И вот, то ли никому не нужна помощь, то ли все еще так сладко спали, но огромный стенд на окраине висел пустым, без единого клочка бумаги.

Я окончательно пала духом. В охранники караванов меня с одним глушителем никто не возьмет, оружие на время тоже никто не даст... Хотя идею с оружием в аренду для охранников можно было бы и протолкнуть, но все равно. Пока за просто так тебе и патрон не подадут.

А я всю свою сознательную жизнь только этим и зарабатывала... Караван — бар — отдых — караван — бар — отдых... И как же фигово, когда тебя выбивает из привычной колеи.

В этом очень переменчивом мире я бы хотела чуть-чуть больше постоянства.

Первое потрясение, как бы мне не было стыдно признавать, случилось на следующие дни после смерти отца, а не после смерти матери. Если раньше обо мне хоть кто-то заботился и помогал, то тогда я просто оказалась никому не нужна. Было ощущение, будто меня выбросили, как какую-то тряпку. Все три дня до того, как я получила свою кьютимарку я лежала и тряслась. Вокруг меня бурлила жизнь, за стенкой раздавались крики торговцев, смех совсем еще мелких жеребят...

А я чувствовала себя чужой среди этого шума.

Первый день я слепо надеялась, что перепутала отца с каким-то другим пони и он просто меня ищет, и вот-вот найдет.

На второй день я начала понимать что папа умер и пепел от него уже развеялся по всей Пустоши. И мамин пепел тоже где-то там веется.

А на третий день я осознала, что никому из живых я не нужна.

И вот так из года в год. Я взрослела, обустраивала себе дом, покупала нужные вещи для комфортной жизни, и, как я когда-то вычитала в какой-то древней книжке, расцветала («доктор, мне кажется, что у меня бедра в последнее время стали слишком широкие. Это нормально?» или «доктор, я стала замечать, что меня сильно тянет к жеребцам. Это нормально в таком возрасте?»). Ну, как кобыла. Из мелкого бочонка, как меня называл отец, выросла в общем ничего себе так кобылу. Я себе не льщу! Надеюсь.

Ну а каждой кобыле нужно по жеребцу, это в меня еще с детства родители вбили («Ну же, Голди, папа у нас с тобой самый красивый жеребец на свете, правда, Голди?» — «Да, мам!» — «И у тебя такой же будет, Голди!»), а вот как-то типа того... Ну нет этой очереди. В смысле, я часто ловлю на себе взгляды симпатичных жеребцов, и они мои ловят, но как-то дальше никак. Вроде я не бросаюсь с матом на каждого встречного-поперечного, и нормально в охране общаюсь, а все равно. Хоть бы подошел кто-нибудь.

Да мама младше меня была, когда рожала, а я с мертвой точки сдвинуться не могу! Мне что, вот так сразу, «чмоки-чмоки, пойдем ко мне» на первом же свидании? А как же чувства? Забота о друг друге? Счастье семейной жизни, наконец? Мама с папой были очень, и я знаю что говорю, ОЧЕНЬ счастливы вместе!

И у меня так будет! Не сейчас, так чуть-чуть попозже! Я надеюсь.

Хотелось, чтобы папа с мамой на том свете по мне не сильно горевали.

Потому что у меня все нормально, и дальше будет лучше, потому что я прикладываю к этому все свои силы!

Да! Я все еще жива, а это значит, что я продолжаю идти вперед! И любовь свою встречу, и будет у нас с ним жеребенок! Нет, даже два! Или три! И умрем мы в один день, обняв друг друга!

Да!

Вот поддерживаю себя такими нелепыми мечтами, поддерживаю, а слезы сдержать не могуууу...

Пока я рукавом куртки вытирала слезы, какой-то земнопони подошел к доске и приклеил объявление. Я стремглав побежала его читать:

Требуется единорог. Работа оплачивается подневно, 700 крышек за день (десять часов). Спросить мистера Шу. Адрес: Пятая Авеню, между мусорным контейнером и фермой.

Видимо, этот земнопони и был мистер Шу.

— Я беру эту работу, что бы мне не пришлось делать! — схватила я его за плечи и заорала как сумасшедшая. От безысходности, наверное.

Мистер Шу был точно из робкого десятка: он растерялся и лишь с раскрытым ртом испуганно смотрел на меня.

— Я согласна работать за шестьсот крышек в день! — мне действительно нужна была эта работа! — Смотрите, у меня есть ПипБак! — я потрясла ногой с аппаратом. — Я могу с ним кучу всякого полезного делать, лучше работник с ПипБаком, чем без! — я сразу представила, как я сползаю к земле и кричу «возьмите меня, умоляююююю...», держась за его копыта — настолько мое положение зависело от этой работы.

Земнопони растерянно покачал головой.

— Да мне нужен единорог... — замялся он. — Да и это не та работа для пони с ПипБаком... — он как-то обмяк.

— Что может сделать единорог — сможет сделать и земнопони! — мой потенциальный наниматель совсем съежился в моих копытах. — Пятьсот крышек!

— Ну ладно, — наконец сдался он.

ОЙ СПАСИБО СПАСИБО СПАСИБО!

---

Пресвятая Селестия. Пресвятая Луна.

Эта работа действительно лучше подходила единорогам. И уж точно ПипБак на ней был не нужен.

Мама, почему я земнопони как папа, а не единорог как ты? Я понимаю, все такое, такой уж я родилась, но все же?

О Селестия. О Луна. Как же я умудрилась выдержать десять часов работы? У меня от нее голова раскалывается.

И вправду говорят, крышки не пахнут. Потому что если бы они пахли моей работой, то у меня бы никто их не принял.

Слава этим Богиням, барпони не очень возражал, когда я приперлась выпить. А вот другие посетители возражали, но очень тихо: отсели от меня на почтительное расстояние.

Если честно, за последнюю неделю на меня свалилось столько всего, что если бы я нарушила запрет отца на выпивку, нажралась бы до беспамятства, и будь что будет. Других способов снять напряжение я не знаю.

Итог дня: пятьсот крышек за десять часов незабываемого труда; триста крышек за глушитель; сто крышек за мытье одежды; пятьдесят крышек за душ с мылом; пятьдесят крышек за кровать в придорожной гостинице. Первые два со знаком плюс, последние три со знаком минус. И путем нехитрых вычислений получаем шестьсот крышек в наличии.

А сейчас я трачу по тридцать крышек за стакан какого-то пойла. То ли виски, то ли сидр. Какая разница, и то и другое с алкоголем, что мне нужно.

Не так уж и плохо: я могу позволить себе купить варминт-винтовку, еще чуточку патронов, и какое-нибудь лекарство.

Жить хорошо, а хорошо жить еще лучше!

Вот только работа действительно незабываема, выкинуть из головы я ее нескоро смогу. Никогда не забуду!

Ладно, работа не такая уж унизительная. Да. Не очень. Это даже такое доброе дело. Да.

Краем глаза я заметила как слева ко мне кто-то подсел. Этот кто-то явно очень храбрый или стойкий, а может быть, и последний дурак. Ну меня же как чумную сторонятся, действуй как все и не пытайся выпендриться!

Этим «кто-то» оказалась светло-синяя кобыла-единорог с гривой потемнее. Одета она была в обшарпанные одежды бедного странника Пустошей. Ее прическа острыми тонкими иголками сваливалась с ее лица; некоторые из иголок были связаны в косички. Правая передняя нога была покрыта каким-то ветвистым узором ярко-белого цвета, а кьютимаркой у нее был какой-то изогнутый длинный ножик, даже чересчур длинный, на мой взгляд. Свой хвост она не распушала, как все нормальные кобылы, а наоборот, сделала похожим на толстую палку, плотно перевязав его в нескольких местах.

Она точно придурковатая. Спорю на тысячу крышек, из какого-нибудь племени.

Тоже мне, Снежная Пони.

Да она вся была странная! В ее фигуре было больше черт от аликорна, чем от единорога: более вытянутые конечности, рог подлиннее...

Но до аликорна она точно недотягивала.

Да она еще тоньше меня будет! И чуть побольше, хоть и не везде. Нечто среднее по размерам между пони и принцессой Луной.

Я закончила рассматривать «соседку», хмыкнула и вернулась к своему полупустому стакану.

— Эй, барпони! — крикнула я, когда одним глотком выпила остатки. — У меня вчера был ужасный день! Давай третий стакан, но это последний, что бы я тебе потом не говорила, ясно? — я отсыпала еще тридцать крышек. Гулять так гулять! — Спасибо! — поблагодарила я, когда к моему копыту скользнула еще одна кружка.

Напиток горчил, но оставлял после себя приятное фруктовое послевкусие. А большего мне и не надо было.

Аликорноватая единорожка тыкнула меня в плечо, и я с недовольным мычанием повернула голову.

— Привет, меня зовут Каттинг Эдж, — поздоровалась она. Ее голос отдавал мелодичностью древних певиц с радио. — А твое имя?

— Голд Ган, — промычала я и отвернулась. У меня не было ни малейшего желания заводить новые знакомства, тем более в такой ситуации.

— У тебя есть ПипБак, — она скосила глаза на аппарат. — Могу я задать несколько вопросов?

— Конечно можешь, — ответила я. — Двадцать крышек за вопрос.

Я надеялась, что кобыла просто отойдет от меня, сочтя меня слишком нахальной.

Каково же было мое удивление, когда рядом со мной приземлилась маленькая кучка железяк.

— Первый вопрос, — начала она, — откуда у тебя этот ПипБак?

В шее почувствовался жар — напоминание о Стойле фанатиков. Нужно срочно найти врача, чтобы вытащил эту железяку.

— Нашла в Пустошах, — ответила я и сгребла крышки себе в карман. — На трупе пони.

— Где? — она уставилась на меня своими ледяными глазами.

— Крышки вперед, — напомнила я. — И давай побыстрее, у меня не так уж и много времени.

Единорожка отсыпала из своего мешочка еще несколько крышек.

— Где? — повторила она свой вопрос.

— У аликорна на губе, вот где, — грубо буркнула я. И, поймав холодный взгляд, поспешила ответить: — Где-то в Пустоши между Кламэйр и Трейдинг Пост, на теле убитого пони, — соврала я.

Кобыла пододвинулась ко мне еще ближе, и ее лицо стало таким серьезным, что я непроизвольно улыбнулась.

— Труп был одет в комбинезон Стойла?

— Конечно был, — кивнула я.

— Ты не заметила номер?

Не, ну меня это уже раздражает. Она может от меня отстать, эта чудачка из неизвестно откуда?

— Нет, не заметила. Комбинезон был весь разорван, — я залпом выпила стакан и поморщилась от горечи. — И мне было не до одежды, — выдохнула я.

— Жаль, — с сожалением в голосе не то пропела, не то простонала она.

Мне она не нравится, уберите ее от меня.

— Совсем не жаль, — я подперла голову и съехала вниз, так как сил у меня уже совсем не было. — У меня появился ПипБак, и это хорошо.

— Я хотела бы спросить тебя о чем-нибудь другом, — она подправила прическу. Но почти сразу она передумала: — Ладно, пока, я пошла.

Я вообще была ошарашена такой концовкой. Эта дикарка — долбанутая на всю голову.

И я удивилась еще больше, когда она вернулась спустя полминуты:

— Ты знаешь что-нибудь о ГАКе?

— О чем? — я не имела ни малейшего понятия о той вещи что она только что спросила. — О гекконах?

— Нет, я говорю о священном ГАКе — Генетическом Адаптационном Комплекте, — подробнее объяснила она. Ее лицо все еще сохраняло серьезность. — Я готова заплатить любую сумму тому, кто знает, где его найти.

Да она чокнутая, какую-то неведомую вещь, которая, поди, еще и на свете не существует, считать за священную! Обыкновенно обожествляют определенных пони! Ну там эти дурацкие принцессы, или элементы гармонии, или там вождя, но вещь? Эй, ребята! Моя куртка — это великое божество всех курток в Эквестрии, и я его прорицательница! Ууу!

— Прямо так и любую? — я подперла подбородок копытом и искоса взглянула на единорожку. — Попробуй спросить у Рейнджеров, если это так уж тебе важно, — я повернулась в ее сторону. — Это же они у нас великие хранители прошлого.

На морде кобылы проступила легкая тень улыбки. Впрочем, эта недо-улыбка сразу исчезла, и на ее лицо вернулась маска серьезности.

— Это вопрос жизни и процветания моего племени, — она уперлась в меня своими голубо-зелеными глазами и продолжила: — Поэтому да, любую. И Рейнджеры ничего не знают.

«Племени»! Я же говорила, эта дурочка из тех самых диких пони, что жрут то, что убьют, срут там, где захочется, и трахают то, что движется и хоть как-то похоже на пони!

Дискорд меня побери, у меня развязывается язык.

— Ну и откуда ты, наша благородная дикарка?

— Кабалло, за Великим Каньоном, около Башни Одного, где живут духи прошлого, — начала она, но мне пришлось ее перебить:

— Полегче, мамба-ямба, мне не нужны плоды фантазии твоего племени, мне нужно знать, откуда ты, — ухмыльнулась я.

— Четыре дня на запад от Норс Сейф Шелтер, если ты об этом, — угрюмо ответила кобыла. — И не надо так говорить про нас. Если мы строим дома из шкур гекконов, то это еще не значит, что мы какие-то умственно отсталые!

Да уж, конечно. Нет, вы умственно отсталые потому что у вас кобылы рожают не получив кьютимарки! А, и еще вы любите покушать мясо, а иногда и поканнибальничать.

А еще вас никто не учит быть вежливыми и не отвлекать незнакомцев от их досуга!

— Да, конечно-конечно, — я отмахнулась от нее словно от назойливой мухи. Кстати, я была поражена, что ко мне караван мух еще не прицепился. Не так уж я и сильно пахла, наверное.

Она схватила меня за ногу и сжала с такой силой, что я стиснула зубы, лишь бы не закричать от боли в баре. За это могли и выгнать, а я хотела еще немного посидеть, попить просто водички.

— А чем вы лучше нас? — зло спросила она, нахмурив брови. — Вы вообще не строите дома, а находите в руинах те коробки, что еще более-менее сохранились!

— Значит, так, — зашипела я и уставилась прямо ей в глаза. — Если ты сейчас меня не отпустишь, то единственными пони, кто тебе здесь помогут, будут охранники, и это будет помощь в поисках выхода отсюда, смекаешь? — я кивнула в сторону двери.

Казалось, весь бар решил не издавать звуков и посмотреть, перейдет ли действие в драку, или нет. Что же может скрасить скучные дни в самом безопасном городе? Правильно, бухло и мордобитие!

Единорожка не отводила от меня взгляд.

Ха, это что-то мне напоминает! Например как я вчера с аликорном в гляделки играла. Ну эта Каттинг страшнее не будет.

Отец мне говорил, что любого дикого зверя можно обратить в бегство, если смотреть ему прямо в глаза. Тогда животное пугается и убегает. А некоторые пони будут куда опасней каких-то там животных! Да и дикари сами от зверей недалеко ушли, так что сейчас и проверим, кто круче!

Раунд первый! Голд Ган Цивилизованная против Дикарки Каттинг Эдж!

Ыыыыыаааргххх!

Единорожка продолжала сжимать мою ногу, не отводя взгляд в сторону. Я же, в свою очередь, состроила «да ты шутишь»-лицо. Впрочем, глазами я не двигала.

И побеждает Голд Ган!

Единорожка медленно отпустила мою ногу и так же медленно пошла к выходу.

Я подождала пока она отойдет подальше, и крикнула вдогонку:

— А еще с вами не хотят иметь никаких дел из-за того, что вы не платите по своим обязательствам, — напомнила я о неоплаченных вопросах.

Бум! Мне в затылок прилетел маленький мешок с крышками.

Ничего, шишек я не боюсь. Меня жизнь прямо ими и одаривала постоянно, чего мне какая-то еще нахальная дикарка? Да если бы я из-за каждой шишки получала бы крышки, то у меня бы их было уже ого-го!

Я даже не стала утруждать себя пересчетом, просто взяла мешок и положила к себе в карман. Там им и самое место.

Все хорошо, что хорошо кончается!

Я посидела еще несколько минут и пошла к выходу, не забыв дать три крышки барпони на чаевые — неслыханная для меня щедрость. Ну, он же меня не в самом приятном расположении духа все-таки впустил, и никак не прокомментировал это, так почему бы его не поблагодарить?

А вообще, чаевые придумали те, у кого денег дофига и много было. Или те, кто посчитал что за улыбку барпони тоже нужно платить. Ага, сейчас! Он получает зарплату из моего кармана, когда я покупаю у него бухло! Я ее, эту, как ее, эротономику знаю!

В смысле, экономику! Вот дерьмо, не надо было пить столько алкоголя.

Я вышла на улицу и остановилась перевести дух, рассматривая окрестности.

Ривер Дам ночью разительно отличался от остальных городов, где я побывала. Наверное, в каждой Пустоши есть такое поселение, где после заката Солнца жизнь бурлит везде, а не только там, где спать еще не легли. В Трейдинг Пост, как я знаю, рабочий день у каждого магазина или ларька кончался тогда, когда его хозяин уходил спать. Кламэйр вообще опустевает с сумерками!

А в Ривер Дам все было с точностью до наоборот. Рабочий день для каждого жестко прописан, электричества — бери сколько захочешь, только заплати! — навалом, благо дамба работает, хоть и не на полную мощность.

Вот и сейчас улицу озаряют не Солнце и не полумесяц Луны, а рекламные вывески магазинов. Оружейный магазин с огромной мерцающей вывеской в виде автомата; медицинская лаборатория с красным сердцем; вывеска «Продукты секонд-хуф» с изображением сэндвича слева и модной куртки справа соответственно.

И вот все это пестрит и переливается разными цветами, оставляя на душе какое-то неведомое чувство радости и движения. Хочется прямо пойти и спустить все свои крышки! Можно вообще пойти и купить вот такое красивое платье! Только зачем? Дома его носить? Но все равно, если их продают, значит, покупатели есть.

Я вспомнила, что ничего толком и не ела за целый день.

— А что такое секонд-хуф? — спросила я саму себя.

Я точно не ожидала ответа.

— По-моему, это означает «бывшее в употреблении», — донесся до меня голос.

Какой-то пони решился помочь приезжей. Это очень мило, да. Да за дурочку меня что ли держат?!

— И кто купит продукты, — я начала разворачиваться по направлению к говорящему, — которые уже кто-то съел... — мой голос сам собой затих.

— Добрый вечер, Голд, — поздоровался Флэшбэк.

От удивления я едва не потеряла сознание.

Но... но... как? Это же... просто... невозможно! Он же должен был быть у аликорнов в плену! Сидеть в подвале какого-то дома в Роксфильде и не высовываться! Просто, ну вот как?! Я ни за что не поверю, что он сам взял и сбежал! Он же не мог взять и всех там убить, этих свихнутых мутантов! Он же вообще ничего не может! Он же вообще полный придурок и неудачник!

Что, неужели его возлюбленные принцессы взяли и пришли ему на помощь?! Или аликорны смекнули, что он тоже точно такой же больной на всю голову и решили отпустить бедняжку?! Не верю!

Рядом с Флэшбэком стоял пони в броне охранника и не спускал с него глаз.

Да уж, как за чужаками следить — это запросто, а вот как порядок среди граждан наводить — это нифига! Тут у вас под носами такие дела творятся, пони посреди дня похищают, а вы ничего не делаете! И за что вам только зарплату платят?!

Охранник выглядел если не озлобленным, то уж точно раздраженным:

— Это ваш друг? — грубым голосом спросил он, недоверчиво щурясь.

— Знакомый — да, друг — нет, — усталым голосом ответила я. Флэшбэк осунулся, наверное, мои слова его опечалили. — Глаза мои бы его не видели.

— Вот и забирайте, — пренебрежительно кинул охранник и повернулся в сторону. — Если он что-то натворит, то это будут ваши проблемы, — предупредил он грозным тоном. — Приятного времяпровождения в Ривер Дам, — и он ушел по своим делам.

«Выматывайтесь и никогда больше не возвращайтесь» — вот так он хотел закончить свою речь, готова поклясться.

И вообще, почему я должна отчитываться за действия какого-то урода?!

Я безразлично посмотрела на Флэшбэка. Тот выглядел очень виноватым, что даже было видно через его тряпье.

— Ну и что я буду с тобой делать, а? — задала я ему вопрос.

— Я же говорил что я буду привлекать слишком много внимания, — сокрушенно признался единорог и тяжко вздохнул. — Я этого не хотел, честное слово!

— Хотел ты или не хотел, но проблем я получила навалом, — пробурчала я. — Пошли в гостиницу, я есть и спать хочу, — еще минус тридцать крышек за ужин.

— Э, погоди! — он преградил мне дорогу, когда я собралась идти. — Нам же нужно узнать об одном пони!

— Поправка, — я попыталась отодвинуть фанатика. Вот только он меня сильнее, он же жеребец, — это тебе нужно узнать об одном пони. Я тут вообще не при чем. Мне сам твой хозяин сказал, что всей этой поисковой чепухой заниматься будешь ты, — я тыкнула в него копытом.

Он отвел мою ногу в сторону.

— Мастер — не рабовладелец, — серьезно ответил он. — Он хороший пони.

— Конечно хороший, — кивнула я. — Взял да промыл мозги огромному количеству народа, и вообще свободы лишает. Ты мне лучше скажи, — любопытство меня все-таки перевесило, — как ты сумел, — я приблизилась к нему и перешла на шепот, — от аликорнов сбежать?

Единорог отодвинулся от меня и просиял как младенец.

— Так это просто! — его улыбка растянулась едва ли не до ушей. — Я был внимательным слушателем и помог им, когда они попросили! Вот! — он приподнял одну седельную сумку. — Смотри, они были настолько добры, что вернули нам наши вещи! Это твоя, — он протянул одну из них.

Это что-то новенькое. Чего-то он мне не договаривает и думает, что я ему просто так поверю! Аликорны не просят помощи. Аликорны требуют вечного повиновения же!

— Кстати, — добавил он, — Мелодия передает привет.

— Кто? — не поняла я. Какая еще Мелодия? — Это еще кто?

— Ну, ты ее загнала в ловушку в Зале Мод, — перед глазами встал образ мертвого аликорна. — И попала ей в позвоночник. Слава Всевышним, она успела пригнуться, — он облегченно выдохнул, — а твое ружье было в плохом состоянии и стрельнуло только один раз.

Э-э-эй, что за фигня?! Я ясно помню, что я ей голову прострелила! Все пять пуль через ее череп прошли! И вообще ее зовут Шлюхина Дочь!

Я вспомнила призрак Ирокез в Роксфильдском ресторане.

Неужели я уже настолько сошла с ума, что мне мерещатся всякие глюки? Но я же нормальная кобыла, я же ничего такого не принимала, я же ничего такого не делала...

Я знаю кто во всем этом виноват.

— Кстати, они были настолько добры! Я бы даже спутал их с Последователями Апокалипсиса, если бы они не были настолько уверены в идеологии Единства...

— Да уж, тоже мне, Последователи Апокалипсиса, — буркнула я про себя и добавила погромче: — Разрушают то, что не сгорело двести лет тому назад!

— Ну, вообще-то, Последователи — хорошие пони, — единорог робко улыбнулся и почесал себе за ухом. — Я бы хотел с ними встретиться.

Я ни малейшего понятия не имею, кто эти ваши Последователи Апокалипсиса. Неужели какая-то туристическая фирма из древности, а?

Вся ситуация мне начала напоминать какой-то глупый анекдот. Аликорны не возвращают вещи, вот так. Они же сразу убивают.

Не верю. Это какой-то дурацкий сон, какая-то дурацкая постановка! Нелогичная совсем. Плохая, другими словами. Я бы автора уже давно бы освистала и послала далеко и надолго.

Но это было правдой. Флэшбэк магией подтащил ко мне седельную сумку, боевое седло и мои две варминт-винтовки.

Я с опаской немного подербанила ружья.

Они не развалились. И это меня удивило.

— Слушай, — посмотрела я на единорога, — с этими винтовками все нормально? Они не сломаны? Стрелять могут? — на меня сейчас точно будут смотреть как на глупую пони из Стойла, но мне моя жизнь дороже. Если эти винтовки тоже в хлам разломаны, то лучше я об этом узнаю сейчас, а не в бою.

— Да все с ними нормально, Голд, — убедил меня Флэшбэк и повернулся к дверям бара. — Голд, я сейчас пойду разузнаю что нужно, и давай завтра встретимся около окружного стенда?

Я только махнула ногой, и Флэшбэк, попрощавшись, ушел.

Мне не хватало только здорового сна. После всего, что я пережила за последние дни... Крепкий сон точно будет мне хорошим вознаграждением.

И еще одно, чуть не забыла!

У меня же два боевых седла! Я могу продать лишнее!

---

— Голд, а почему мы идем за караваном, а не вместе с ним? Мне не хочется, чтобы нас спутали с какими-то рейдерами.

Я совсем забыла про оружие рейдеров, которых мы повстречали позавчера. Или позапозавчера, если быть совсем точной.

Утром я встретила Флэшбэка около доски объявлений на окраине города, аккурат между тем местом, куда обыкновенно приходят караваны — формально, оно под охраной городской стражи, считается тем местом, где уже точно не ограбят, и загоном для браминов. Не сказала бы что он меня ждал — обнаружила я его перед компанией жеребят, пока он рассказывал им какую-то фантастическую историю.

А после рассказа он подарил каждому жеребенку по конфете.

После чего он признался, что ему только удалось узнать, что нужный ему пони пошел в сторону Кламэйр, и что его еще поставили на учет из-за подозрительной внешности.

Что, впрочем, было предсказуемо. Хорошо хоть он ничего другого не натворил.

После коротких торгов с только что пришедшим караваном — продали все лишнее и закупились продуктами и медикаментами — я попыталась устроиться в другой караван.

Безрезультатно. Хозяин каравана сказал, что у него и так достаточно пони с оружием, чтобы защитить свое добро, так что еще одна обшарпка ему не нужна.

Ну а мне кажется, что у него просто крышек больше нет!

А сейчас мы как раз за ними идем на почтительном расстоянии, чтобы лишний раз не провоцировать.

— Потому что охране каравана платили за охрану именно каравана, а не за охрану любого отребья, что ходит рядом и ждет удобного случая для грабежа, — ответила я. — А еще там есть один брамин, он мне сразу не понравился, начал жевать мою куртку, — добавила я после маленькой паузы.

Это было ложью, никакой брамин ко мне даже не подходил.

Но мне все равно брамины не нравятся. Они спереди либо кусаются, либо бодаются, а сзади лягаются! Попробуй к такому подойди. Да и вообще, эти брамины только и годятся на переноску вещей. Я знаю о чем говорю. Если у одного, например, ломается нога, то его просто пристреливают к Дискорду. Либо тащишь вещи, либо идешь на корм грифонам. Грустно и обидно, может быть, ваш браминий бог забыл о вас?

И судя по тому, что браминов меньше не становится, то рождается их от одной пары, наверное, штук сразу семь-восемь. Да и есть им вообще не надо толком.

Кстати, то, что мы сейчас делаем — пользуемся охраной каравана для безопасного перемещения по Пустоши — и называется «порожняк». За такое, между прочим, и пристрелить могут, с легкостью.

Первая причина — мы можем оказаться разведчиками рейдеров или каких-нибудь других смышленных грабителей. Вторая причина — мы можем оказаться банальными мародерами — подождем, пока на караван кто-то нападет, и добьем выживших, заберем все снаряжение.

Ну а самая такая причина, что вообще ух, это то, что мы можем оказаться — та-да! — агентами из конкурентной торговой компании, и портим жизнь другому предпринимателю! Отнимаем потенциальных работников, снабжаем своего хозяина информацией, и вообще! Уууу!

До чего же смешно становится. Торговля — этот тот двигатель, который необходим любому поселению, это та кровь, что обеспечивает всех нуждающихся. Ах да, важная поправка — всех, кто может позволить себе это.

И понятное дело, чем больше таких предпринимателей, тем лучше и дешевле будет жизнь.

И все упирается в то, что не всем хочется продавать свой товар подешевле. Вот тут-то и оно. Всем же хочется денег побольше, а вот что у нас тут в обиходе в большинстве случаев? Правильно, то, что найдут в руинах. Настоящих производителей тут как-то маловато, да и те в большинстве случаев перенесли свой бизнес в Трейдинг Пост. Своей кровью, своим потом, своими крышками, но все-таки перенесли в более безопасное место. Да и еще где не берут непонятно какие налоги. А то я слышала, что власти Ривер Дам дают старикам какие-то средства на жизнь. За просто так! Умора, да? У них что, детей нет, которые бы за ними приглядывали? С чего это мои деньги идут на корм ЧУЖИМ старикам? Я свои деньги лучше на свою семью потрачу! Если бы она у меня была.

— Но мы же не хотим ничего такого сделать... — растерянно пробормотал Флэшбэк, идя рядом со мной.

— А кто нас знает, мысли читать никто не умеет, — буркнула я и сглотнула: Солнце пекло как бешеное, и от этого очень хотелось пить.

— Ну почему же? — удивился Флэшбэк. — Я слышал, зеленые аликорны могут. Они вообще мастера телепатии, как я понял, — он махнул головой.

— И кто же тебе такую глупость сказал? — я обернулась и нахмуренным взглядом посмотрела на единорога. — Неужто те сумасшедшие в Роксфильде?

Флэшбэк запрокинул голову и засмеялся вполголоса.

— Ну, сначала мне об этом рассказал Мастер, — тряпки на его лице смялись и изобразили улыбку, — а позавчера я об этом узнал от, так сказать, первоисточника.

Ой дурак, ой дебил...

Я бы так поступать не стала. Мало ли что? Я даже не знаю, такие вопросы могут просто разозлить, типа «не смей узнавать наши секреты, смертный!». Вдруг у него под тряпками следы от побоев? Аликорны вроде посильнее обыкновенного пони будут, даром что все до единого — кобылы. Хотя меня это не волнует — раз ходит, да еще и шутит, значит, легко отделался.

А и еще — он там мегааликорнов не видел случаем? Я же помню, там земля тряслась. Ну уж точно не от землетрясения — землетрясения бывают на болотах южнее Валунистых Земель.

КСТАТИ! Наверное именно из-за этих зеленых сучек у меня голова и ехала в Роксфильде и в Ривер Дам! Ну все, уроды. Из-за вас я уже мозгами поехала.

Между нами стремительно пролетела тень. Я — не могу понять от чего, то ли по привычке, то ли от страха — дернулась к ближайшему укрытию, поваленному рекламному стенду.

Я на этих Пустошах уже достаточно живу, чтобы понять, кто это пролетел. Но на всякий случай я посмотрела вверх.

Так и знала — это был грифон. Возможно, один из посыльных. Почему не наемник? Наемники по одиночке не летают, да!

Я стукнула себя по лбу и начала вылезать из-под навеса.

Да, и эти грифоны, чтоб их, живут в большинстве своем в Кламэйр. Весела ирония — городок называется Кламэйр, а грифонов там в четыре раза больше, чем пони.

А вообще, они нормальные ребята. Ну, до тех пор, пока им не заказали твою голову. А так — зря ни на кого не нападают, торгуются охотно, мясо покупают в огромных количествах за огромную цену, рейдеров пугают...

Ну жить им просто надобно где-то, вот и выбрали себе местечко поскалистее. Ну, подумаешь, рядом с рейдерами и Анклавом. Ну так это их проблемы.

Не все грифоны работают наемниками; как я уже сказала, некоторые из них — курьеры, доставляют посылки кому угодно и куда угодно. Быстро и надежно — грифон никогда не украдет то, что вы поручили передать. Не знаю почему, что-то вроде «грифонской» надежности. А, ну они еще хвалятся, что большая часть огнестрельного вооружения как раз и была изобретена грифонами. Ну, или как еще там это называют, запахертированы. Или запастандированы. Тьфу, да запатентированы!

Ну что вы от меня хотите, я же эту, как ее называют, шкьёлу не заканчивала. Просто потому что их нет на Пустошах. Моим образованием занимался отец, спасибо ему за это огроменное!

Флэшбэк с сбитым дыханием подбежал ко мне.

— Голд, мне не нравится этот грифон.

— Помолись своим принцессам и не ной, — заткнула я его. — Мне твой Мастер не нравится, и что? — ответила я. — Летит этот грифон себе и летит, нас не трогает.

— Но он мне все равно не нравится, — продолжил бурчать про себя Флэшбэк.

— Заткнись, — просто предложила я.

— Хорошо, — внезапно согласился единорог. — Давай устроим привал?

Я уже почти развернулась к Флэшбэку, чтобы предложить ему включить свои мозги и прибавить ходу, а то караван уйдет, как вдруг от грифона к земле медленно потянулся белый луч.

Этот луч двигался вертикально вниз, будто соединяя грифона и точку на земле. Чувствовалась некая мистическая связь — будто две стихии, столь разные и враждебные друг другу, наконец решили примириться.

Грифон был представителем от неба.

А от земли представителем был... караван.

В сторону отлетела чья-то тушка — вот и все, что я смогла увидеть с такого расстояния.

Ну, и маленький взрыв, после которого охрана каравана начала ответный огонь. Грифон стрелял из ракетомета. А охранники стреляли из обыкновенного оружия, и следы от пуль я увидеть не могла. Но я точно знаю, что они ответили огнем.

— Флэш, у тебя есть бинокль?! — заорала я, медленно отходя назад, к укрытию.

Я сама не заметила как назвала Флэшбэка Флэшем — настолько увиденное мной поразило меня.

— Флэшбэк, не Флэш! — поправил меня он. — И у меня нет ничего такого!

— Дискорд меня побери! — плюнула я сквозь зубы. Тот момент, когда мне нужно посмотреть вдаль, и я не могу ничего сделать! Это бесит! — Чтобы вас всех! — от грифона вниз полетела еще одна белая полоса. — Ныкайся, придурок, ныкайся!!! — завизжала я и на сей раз я уже побежала со всех ног.

— А я говорил! — Флэшбэк звучал победоносно. — А почему мы бежим?

— А потому что я не хочу, чтобы потом и за нас принялись! — цыкнула я и одним прыжком нырнула в тень. — А ты можешь стоять здесь, если тебе пофиг!

Единорога не надо было уговаривать, и он с кряхтением сел рядом со мной.

Мы продолжали смотреть за боем. Грифон вилял из стороны в сторону, останавливаясь лишь на мгновение, чтобы запустить новую ракету. С начала боя он уже успел выпустить три ракеты — все с поразительной точностью.

Такими темпами от каравана и ошметков не останется.

Караван находился в очень жалком положении — его преследовала верткая цель, от которой невозможно было спрятаться. Плюс ситуацию портило то, что грифон стрелял сверху вниз, а охрана — снизу вверх, и им слепило глаза.

Ну, понятно, почему солдата Анклава трудно убить? Нет, не из-за брони (хотя это тоже влияет). А как раз-таки из-за их вертлявости! Вертятся в воздухе как вошь на гребешке! Уверенно валить таких уродов можно из скорострельного пулемета, да вот только проблема — таких пулеметчиков нечасто увидишь в охране каравана.

И охрана это прекрасно понимала. Наверняка они сейчас дерутся не из-за желания получить зарплату, а из-за желания выжить.

Это тщетно. Если честно, то новость о нападении произведет огромный фурор во всех цивилизованных городах Пустоши. Думаю, мало кто захочет иметь дела с грифонами после этого.

И именно поэтому грифон разбомбит этот караван в кровавое месиво. Никто не расскажет, никто не узнает.

Я безучастно продолжила наблюдать за боем, не в силах ничего сделать. Да и не очень-то хотелось, если честно. Если вступлю в бой — тоже получу по голове взрывчаткой. А оно мне надо? Тем более, меня никто не обязывает.

Вот только тут такая смешная история... Я впервые в своей жизни наблюдаю за нападением и ничего — я подчеркиваю, НИЧЕГО! — не делаю. Обычно-то я караваны охраняю! И все нападения я чувствую на своей шкуре, вот так-то!

А тут просто сижу и смотрю. Честное слово, не хватает только попкорна и бутылки охлажденной Спаркл-Колы. Буду как те веселые пони с рекламы кино с поваленного стенда, под которым я сейчас прячусь.

Дискорд меня побери, и вправду что-то стало жарко. Хочется чего-нибудь выпить, но блин! Я же буду выглядеть как какая-то мерзкая жестокая бессердечная пони, которой только и подавай расстрелы и казни! Которая будет смотреть на это как на шоу! Но я же не такая!

Добивание остатков каравана произвело на меня сильное впечатление. Казалось бы, сколько лет топчу эти Пустоши, должна бы привыкнуть ко всякому, ан нет! Все так же хреново. Прямо сейчас во мне что-то в голове прыгает и орет благим матом «ИДИ ВОЮЙ, ТРУСИХА! БЫСТРА БЫСТРА БЫСТРА!!!».

Вот и получается, что я нахожусь между двух огней. С одной стороны, меня не очень-то и тянет идти помогать, а с другой стороны, меня толкает вперед банальная привычка, полученная за годы работы.

Ну и что мне делать? Я аж вся трясусь непонятно от чего.

— Голд, сиди на месте, — строгим голосом приказал Флэшбэк и ухватил меня за плечо.

Я отодвинула его копыто.

— С чего ты взял, что я хочу куда-то идти? — намеренно легкомысленным голосом спросила я. — Если ты не понял, там друг друга убивают, а мне жить хочется.

— Ты вся прямо порываешься куда-то бежать, — объяснил мне единорог. — Но лучше будет для всех нас, если мы останемся именно здесь. Так мы хотя бы избежим лишних смертей.

— О, ну конечно. А давай знаешь как? Вот пускай охрана не будет по нападающим стрелять, — предложила я, потихоньку начиная злиться. — Так умрет только охрана, зато рейдеры не пострадают, радость-то какая!

— Это жестокий мир, — открыл мне тут Кантерлот, называется! — Да, убийства случаются. Так почему бы просто не стрелять и не вмешиваться, даже если где-то там идет бой?

— Я чего-то не поняла, — удивленно уставилась я на единорога. — Это как-то не очень сочетается с идеей «мир во всем мире, всем и даром», — заявила я, специально вливая больше сарказма в свои слова.

— Мир жесток, да, — парировал Флэшбэк. — И он не может измениться только по нашему желанию. Но мы все можем сделать какое-то доброе дело, чтобы мир и дальше в ненависть не скатывался, — он разочарованно вздохнул. — Надо просто делать эти добрые дела почаще.

Логично, логично. Вот только никто не хочет делать добрые дела за просто так, всем обязательно плати. Да, дела.

— Все равно рейдеры — гнусные подонки, — процедила я сквозь зубы, смотря, как грифон окончательно добивает караван.

— И их тоже можно исправить.

— Не верю, — вынесла я свой окончательный вердикт, и мы замолчали.

Мы молча досмотрели, как грифон окончательно разбомбил караван и улетел по своим делам. Подождав полчаса для верности, мы решили сделать мелкий крюк. Потеряем час-два от силы, но кто знает — грифон для сбора трофеев не приземлялся, а значит — вполне могли быть другие заинтересованные этой атакой. Так что ну нафиг это все халявное добро, а то еще отхвачу от снайпера пулю в лоб, а это как-то смертельно.

Жить-то хочется, и еще как.

Заметка: новый уровень!

Заметка: уровень навыка “красноречие” стал равен 50.

Заметка: уровень навыка “ремонт” стал равен 25.

Заметка: уровень навыка “медицина” стал равен 25.

Получена новая способность «Халявщица»: с этой способностью вы будете находить больше боеприпасов в контейнерах.

Получена новая способность «Эксперт экстрагирования экскрементов»: Теперь вы можете с полным правом говорить: «Учись, студент, а то так всю жизнь и будешь ключи подавать...»

Ужас с небес.

«Даже храбрые сердцем чего-то боятся. Даже когда бояться нечего.»

Случилось невозможное.

Мы заблудились!

И это очень, очень обидно. Путь из Ривер Дам в Кламейр прямой что ствол снайперской винтовки: нужно всего лишь идти и идти, и никуда не сворачивать!

Да и сворачивать нельзя: единственный более-менее надежный ориентир — это куски асфальта, которые еще не рассыпались за двести лет. Так и ходят, от куска к куску: куда куча смотрит — в той стороне и город.

Других достопримечательностей и нет почти. Жалкие старые заправочные станции с разрушенными подсобками рядом не в счет — их слишком уж много по всей Пустоши, что их и по названиям не запоминают уже. «А вчерась мы парочку таких вот гекко у заправки завалили, ну, у той, где грузовики уже двести лет гниют, нда-с», как-то вот так. Или «ну, у той, где я такого красавчика подтянутого из охраны встретила, а он на меня даже не посмотрел, представляешь?», тоже бывает. Вот и гадай, где это было и свободен ли тот жеребец.

Так мы и обошли кругом место налета на караван. И обошли так, что сделали такооой крюк и пошли куда-то не туда.

А еще ПипБак этот, аппарат тупой, чтобы его. Тоже мне, магия-шмагия. Дурацкая карта показала всего лишь несколько отметок. Она даже понятия не имела, эта карта, где Кламейр и в какую сторону мы двигаемся!

А это, кстати, очень плохо. Вообще-то, вода — это хорошо, когда она у тебя из крана течет, или когда она в бутылке плещется. А вот когда вода течет бесконтрольно, то тогда начинается все самое прекрасное.

Я уже чувствую. Земля под моими ногами начинает плюхать и подвозить. А это может означать только одно — мы подходим к самой реке.

Почему это плохо? Да потому что до реки мы не дойдем, сгинем в болоте!

Это Ривер Дам так повезло, что стоит довольно в сухом месте. Остальные-то земли у реки давно в болота превратились.

А болота — не то место, куда хочется возвращаться. Мокро, проваливаешься в трясину, касадоры и всякая другая недружелюбная живность тоже есть. Мне один раз довелось побывать на болотах, сейчас как-то не очень горю желанием повторить.

А попали туда точно так же, как и я с Флэшбэком сейчас — весь караван благополучно заблудился. Шли мы тогда, как помню, от какого-то горного поселения рядом с Кламейр. И, кажется, свернули не там где нужно. Или нас какие-то ублюдки вынудили, вроде. Забрели в болото и...

И из всего каравана остались только израненный брамин да три пони-охранника, и я в их числе. Да и было это, по сути, чистой удачей. Половина охраны просто утонула, остальных перебили касадоры и крабы. Хорошо, что я сумела оторвать половину зарплаты как только заключила контракт — мы собирались идти без остановок в городах, чтобы время не терять. Время — крышки, так говорят.

Ну так вот, выбрались мы из этих гнилых мест едва живыми. Брамина — на котлеты грифонам, все остальное кое-как продали почти за бесценок и поделили на троих.

Мораль сей басни проста: нельзя вот так просто взять и пройти болота, не вспомнив добрым словом принцесс.

Это сейчас история скатилась до уровня баек у костра, а я тогда чуть с ума не сошла: каждый пузырь мне казался западней мутировавшего краба, а каждый тихий щелчок — стрекотанием касадора.

Ну, хорошей новостью было то, что после этого я могла совершено спокойно требовать куда больше крышек за охрану. Ну, пони, которая выжила в болоте, это не всяк так сможет! Кобыла? Что, кобылам нельзя в охрану? Можно подумать, будем слезы лить, стоит нам испачкать гриву и копыта!

А ведь действительно, у меня и вправду сейчас грязные копыта.

Судя по тому, что я постоянно чувствую то мокрую землю, то сухую грязь, мы идем по незримой границе между болотом и пустыней.

И Я ВЫРВУ ЭТОЙ ТУПОЙ СЕЛЕСТИИ РОГ, ЕСЛИ Я СВЕРНУ НЕ ТУДА.

Просто потому что обратно точно не вылезу, и хвастаться не перед кем будет.

Я грустно вздохнула. Флэшбэк был вообще бесполезен, во всех вещах. Стрелять он не стреляет, взламывать замки он не взламывает, дорогу найти он не может! Придурок.

Единорог в бинтах не спеша следовал за мной, не говоря ни слова. И это хорошо, потому что я была не в настроении что-нибудь обсуждать. Погода была самая что ни на есть отвратная: солнце пекло во всю и не думало прекращать, а пару раз мне пришлось останавливаться, чтобы выпить воды и вытереть пот со лба.

Жара жарой, а вот почему-то река меньше не становится! Ладно там сейчас осень, а вот почему летом все так же много воды? И почему эти болота зимой не замерзают-то?

И вообще, мне плевать что там творится с этими кусками вонючей трясины, у меня сейчас куда более серьезные проблемы! Если я не найду правильную дорогу, то стану безымянным скелетом, а я куда красивее живой! Мне так мама с папой всегда говорили!

Только мало кто сейчас может оценить мою красоту.

И если мы и дальше будем тыкаться как слепые жеребята, то мы точно правильную дорогу не найдем.

Я краем глаза покосилась на Флэшбэка. Единорог держался бодрячком — поход под иссушающим солнцем в плотно обтягивающих тряпках, казалось, нисколько не утомил его: его дыхание было ровным, а чтобы он хоть раз тряпки сменил — я такого не замечала. Потом, что самое примечательное, от него никакой вонью не несло. Как же так вообще получается? Я тут почти нараспашку в своей куртке хожу, и все равно обливаюсь потом!

Так или иначе, он выглядел куда менее усталым и измотанным.

А все потому что он робот! А иначе и быть не может! Как и его хозяин! Поэтому он его и беспрекословно слушается! И...

Погодите, а ведь этот гребаный работорговец в Стойле в меня тоже какую-то железяку засунул. А это значит...

А это значит что он может и меня контролировать! Теперь понятно почему у него так много послушных рабов — всего лишь всунуть в пони один аппаратик, и тот уже все, ведет себя как самый наивный жеребенок!

Мне точно надо эту дрянь вытащить из шеи. Никто не скажет как мне лучше жить, кроме меня самой, естественно.

Ух, надо думать, где, где же мне могут сделать такую операцию? Думай, Голд, думай! Жеребцы сильнее кобыл, но это же еще не значит, что они обязательно умнее!

Мне в голову навскидку пришло только три места: Ривер Дам, Стил Форт, и Сейф Шелтер.

И тут я окончательно приуныла. В Ривер Дам мне никто не сделает такую операцию на халяву, а я уверена, что это удовольствие будет не из дешевых; в Стил Форте, крепости Рейнджеров, мне точно рады не будут — да к тому же у них операционные своими пони забиты; ну а Сейф Шелтер я включила в этот список только потому, что он чуть ли не второй большой город в Торхвуской Пустоши, населенный нормальными, адекватными пони.

Ну в самом деле, не к племенам же мне идти с такой... деликатной проблемой? У этих дикарей обязательно найдется только одно решение — это отрезать мне голову и насадить на кол.

Я глубоко вздохнула и сразу пожалела об этом: горячий воздух пустыни обжег все горло, и я сразу полезла в сумку за водой. Два мелких глотка остудили мне гортань, и я начала осматривать местность.

Мне хотелось выпить сразу и много, но вода — это настолько ценный ресурс, что за него могут убить даже близкие друзья. А уж за бидончик чистой воды в некоторых ситуациях пони были готовы в рабство себя отдавать. Да и жизнь учит экономить все, до чего можешь дотянуться.

Эххх.

Я забралась на самый высокий ближайший холм. Это стоило мне огромных усилий, потому что невзначай поднявшийся ветер просто грозился засыпать меня песком и сухой грязью. И все это летело прямо в глаза, так что мне пришлось еще долго ждать, пока я смогла рассмотреть что-то.

Жеребцы выносливее кобыл, это закон природы. Хорошо, что это правило не относится к восприятию!

Потому что тот заветный кусок асфальта, который нас выведет из этой гнилой ямы, первой заметила я, а не этот трехрогий урод!

Кобылы — один, жеребцы — один!

Ну действительно, неужели всем влом поставить какой-нибудь указатель? «Кламейр — туда, Ривер Дам — туда»? Ведь легче всем будет, особенно караванам! Если караван в город не придет, то тогда в городе будет чего-то не хватать! А если это будет не один, а несколько караванов? Тогда городу конец придет!

Эх, мечты, мечты. Ведь рейдеры поглупее будут эти знаки крушить-ломать, а рейдеры поумнее — а такие найдутся, в Хорне живут — будут менять направления указателей и заманивать в ловушки.

Пожалуй, надо будет еще одно очко в пользу кобыл вписать. За интеллект. Кобылы — два, жеребцы — один.

Ну, тут правда больше моя заслуга, так что Голд — два, Флэшбэк — ноль! Потому что он дебил. У него даже меньше ноля, только жаль таких чисел нет. Ну правда, как можно купить что-то количеством меньше ноля?

С приподнятым настроением (да что там, с невероятным ликованием — этот кусок камня мне жизнь спасет, как-никак) я поскакала рассматривать остатки асфальта.

Я даже в мыслях допустить не могла, что мне что-то может попасться под ноги в таком пустынном месте.

Однако Пустошь считала иначе.

Моя правая передняя нога со всего размаху налетела на что-то вязкое и еле текучее, и я, не найдя опоры, рухнула боком прямо на это что-то.

Этим чем-то оказалось густая, горячая зеленая слизь, и от нее несло так, что у меня глаза едва на лоб не вылезли.

Да эта дрянь воняет хлеще чем дерьмо брамина, а я уж знаю о чем говорю! И...

У меня перехватило дыхание. И перехватило не от вони, а от простой, невинной такой, мысли.

И этой мыслью было: «а вдруг это Порча?». А у меня еще бок начало щипать...

Дикий крик, родившийся у меня в голове, быстро нашел выход наружу. Даже я не смогла бы разобрать этот истошный визг, но полагаю, там было что-то, похожее на молитву Селестии.

Все и так знают, что делает Порча с пони — она превращает их в страшных мутантов, корежит их до неузнаваемости, коверкает их разум, и все настолько неописуемо, настолько ужасно, что даже Найтмер Мун со своими кошмарами позавидует!

Мое воображение как назло подкидывает мне ясную картинку мутации: моя нога отваливается, отращивает себе рот с острыми как жала касадора зубами, прыгает на меня и откусывает голову! А из туловища вырастают длинные щупальца с шипами и они душат меня до смерти! И еще много что делают!

О СЕЛЕСТИЯ СИЯТЕЛЬНАЯ, Я ЭТО ЧУВСТВУЮ! ЭТО НА САМОМ ДЕЛЕ ПОРЧА! ЭТО САМАЯ ХУДШАЯ ВЕЩЬ В МИРЕ! О БОГИНИ!!!

Одним рывком я снимаю — нет, срываю — с себя свою любимую кожаную куртку, седло и сумки, в надежде получить как можно меньше Порчи, остаюсь в одной старой рубашке, но все безуспешно: с огромными от страха глазами и с криком я недвижимо смотрю то, как изменяется мое тело. Как из спины появляются огромные, покрытые такой же слизью ужасные отростки, как мой голос меняется на противное булькание, как мои задние ноги начинают непропорционально удлиняться, как у меня...

— Голд, что с тобой?

Я оборачиваюсь и одним глазом (второй уже почти успела поглотить моя мутировавшая плоть) смотрю на Флэшбэка. И вижу только то, как он надо мной злобно смеется.

Меня одолевает непреодолимая злость, и я на двух задних ногах — копыта на передних превратились в какие-то уродливые отростки наподобие грифонских когтей — бросаюсь на единорога.

Помирать, так не одной, а этот ублюдок со своим хозяином во всем виноват!

— Голд, ты уверена что сейчас самое подходящее время для объятий?

Все встает на свои места с тихим «чпок», которое раздается только у меня в голове, и я буквально вижу себя со стороны: почти голая симпатичная кобыла посреди Пустоши обнимает здоровенного забинтованного жеребца в куртке.

Все было бы нормально, если бы кобыла и жеребец были бы влюбленной парой, но все совсем, совсем не так! Все совсем, совсем наоборот!

Я медленно отпускаю Флэшбэка из своего захвата, и так же медленно свожу взгляд к спине и правому боку.

И вижу то же самое, что я обыкновенно вижу каждый день, или что более детально вижу в бане. Отростков нет, ноги такой же длины, и никаких признаков мутации.

Или я просто сошла с ума и представляю что ничего со мной не произошло?

— Голд, у тебя все в порядке? — голос единорога был преисполнен волнением.

— Кажется... Кажется, да, — медленно ответила я после того как осмотрела все места, куда могла попасть слизь. — Что случилось?

— Не знаю, — единорог выдохнул с облегчением. — Ты внезапно завизжала и бросилась мне на шею, не знаю от чего, — он тряхнул головой. — Я аж за тебя перепугался.

Да и сейчас у меня, наверное, вид не менее напуганный...

— Флэш, посмотри, со мной все нормально? — заплетающимся от страха языком спросила я. — У меня ничего не выросло?

Фанатик только пожал плечами.

— Да ничего с тобой не случилось, не волнуйся ты так, — он поводил по моей спине копытом и слегка улыбнулся. — Только вот что это такое? — он выскреб у меня из шерсти комок слизи.

Я нервно сглотнула.

— Это не П-п-порча? — мой язык все так же заплетался, даже сильнее, когда я спрашивала это.

Пусть он скажет что это не Порча, пусть он скажет что это козявка какой-нибудь вороны!

— Да не, — как мне показалось, довольно легкомысленно протянул он и отряхнул копыто. — Иначе ты бы уже давно мутировала в неизвестно что. И пожалуйста, — он недовольно нахмурил брови. — Называй меня Флэшбэк, я же твое имя до Га-Га или Гы-Гы не сокращаю.

— Да уж, это уж точно, — нервно хихикнула я, медленно приходя в себя. — И это было бы совсем...

Тут у меня в голове раздалось второе «чпок», и я поняла, где я нахожусь, и в каком я состоянии.

Да я же перед ним совсем... Да он же меня по всей спине... Да я же...

Мои сознание вернулось ко мне почти мгновенно.

Даже Рейнбоу Крэш не смогла бы увернуться от моей пощечины, настолько я была быстра! Что уж говорить о Флэшбэке?

— Ауч! — взревел он. Его передняя правая нога взлетела в ответ, и я была уже готова сама схлопотать пару ударов в лицо, но вместо этого он начал обиженно потирать щеку. — За что?!

— Да за все сразу, придурок! — заорала я на него в ответ. — Быстро отвернулся! — побежала я в обратную от него сторону, к своим вещам.

Этот... больной... извращенец...

Вот я ему задам! Надо взять себя в копыта!

Мои вещи лежали неподалеку от той лужицы, в которую я умудрилась рухнуть. И это была далеко не единственная куча слизи поблизости.

Рядом находились еще две такие же лужи, а то, что я ошибочно приняла за асфальт древней дороги, смахивало на мутное стекло. И это стекло, когда я его рассмотрела поближе, было похоже на двустволку — в середине оно было довольно узким, что можно было видеть песок под ним, а по краям шире.

Большая такая двустволка, на двадцать-тридцать метров длиной и шириной в пять.

Ну спасибо тебе, Торхувская Пустошь, я-то хотела найти дорогу, а не гребанную загадку на свой круп!

Я отряхнула от слизи свои вещи, надела их и начала обходить этот кусок стекла. К этому времени Флэшбэк уже успел отойти от удара и почтительно держался сзади. Стекло было горячим — даже на расстоянии метра чувствовался его жар — и попахивало чем-то таким пощипывающим нос.

Мой порядком увядший интерес — ну подумаешь, непонятная гадость в Пустоши, чего в ней только не встретишь, такой просто море, стоит уйти куда-то далеко от торговых путей — оживили четыре круглых следа, наверное, от копыт. От очень крупных копыт. Они были в два, а то и в три раза больше моих.

Ну это уже совсем странно.

— И что же это такое? — задала я бессмысленный вопрос, проходя мимо.

На то он и бессмысленный, что на него отвечать не надо. Но Флэшбэк и этого не понял!

— Ты про что?

Он прицепится как клещ, и не отпустит. А разговаривать мне совсем не хотелось.

— Я про все это, — я остановилась и обвела копытом местность. — Что здесь могло произойти?

На самом деле в данным момент меня волновало только две вещи. Первая: вот эта штука, которая устроила вот этот беспорядок — может ли она устроить и мне такую же дребедень? Вторая: где же этот Кламейр?!

Трехрогий единорог только пожал плечами.

— И вообще, что это за зеленая дрянь? — ругнулась я, очищая куртку от пропущенных ранее кусков.

— Зеленая, липкая, щипет нос... — он в раздумьях почесал за ухом. — Ну, я видел что магические винтовки Анклава так делают.

А ведь точно! Обыкновенные энерго-магические винтовки оставляют пепел, а оружие пегасов — какую-то зеленую гадость.

Хорошо что это не Порча, а всего лишь... что-то непонятное и противное.

Я поежилась. Мне точно предстоял еще один поход в баню.

— Ага, только копыта у этого анклавовца уж очень большие, — указала я на следы. — Такую тушу в небе не увидеть невозможно!

Да и отсутствие следов от ходьбы тоже как бы намекает, что этот кто-то сюда не пешком шел.

— Ну, не знаю, — единорог снова пожал плечами. — Может быть, мегааликорн?

— Может быть, может быть, — процедила я, прищуриваясь: поднимался ветер. — Давай-ка пойдем отсюда, пока нас песком не замело.

Единорог замолчал, и мы двинулись к единственному ориентиру — к горам.

---

Ну неужели!

Ну неужели во всей проклятой тупыми уродливыми Принцессами Пустоши вообще никого не осталось? Совсем никого, даже мелкого радтаракана или какого-нибудь гекко? Нет, ну правда, стайка мелких гекко была бы очень кстати — содрала бы шкуру, продала, получила деньги, снова пошла бы драть шкуры!

Романтика!

Но нет! Эта гребаная Пустошь просто издевается!

Я тихо прорычала.

По пути нам никто так и не попадался, ни караваны, ни обыкновенные путники, ни даже рейдеры. Создавалось ощущение, что мы просто были единственными выжившими в и так уже уничтоженной Эквестрии.

Ну даже если так, то с Флэшбэком я этого делать точно не буду! Жеребята получатся уродами!

Ну, в конце концов, это мы тут глупые пони — Флэшбэк поглупее, правда — по болотам лазим. Умные пони так не делают, умные пони болота обходят по дорогам около гор. Кламейр — куча других пригорных городков — Сэйф Шелтер, вот такой обыкновенный маршрут.

Под конец дня мы нашли одну малопримечательную пещеру в горах, в ней мы и решили переночевать.

Да, только переночевать. Под голодное урчание живота.

Потому что кто-то не купил ни спички, ни кастрюлю, ни вообще ничего нужного!

Ну и дров рядом не было, а единственные растения, что нас окружали — мутировавшие кактусы — для растопки годились так же, как клешня радкраба для чистки уха! Можно, но будет ужасно дооолго и противно.

А еще он колючий, этот кактус. И иголки с ядом.

Была бы я в караване, сейчас бы и сварганила бы что-нить пожрать, и легла бы спать в полной безопасности. Ну, это если бы моя смена подошла бы к концу. Сразу так накинула бы куртку на мешок и хрр...

А так я буду должна еще одну ночь сторожить этого больного фанатика! Почему? Да потому что я боюсь, что он мне что-то сделает, пока я спать буду!

Я была настолько зла на этот гнилой мир, что решила освежиться вне пещеры. Да и пещера тоже была гниловата на запах.

Было время, которое я не любила больше всего: сумерки. Солнце уже ушло, но издевательски дразнило из-за горизонта, окрашивая небо золотисто-красным цветом. Оно-то ушло, а вот Луна еще никак не хотела вставать на свое место на небосклоне.

А не любила я сумерки из-за того, что темно и нифига не видно. Да и вообще, в детстве я их боялась и всегда пряталась под боком у папы с мамой. Ну, темный аликорн придет и все такое.

И знаю я, что была тогда ужасно счастлива.

Всего лишь один день по жаркой пустыне оставил меня без доброй половины моих водных припасов, и мне оставалось только надеяться, что на следующий день я или сумею найти источник воды, или наткнуться на город.

По моим ощущениям он должен быть совсем недалеко.

Ну а вода тут точно рядом есть, и рек много. Горных. Как же это место раньше называлось-то? Кламейр-фоллз, вот так! Я видела открытки древних времен, и могу точно сказать — в старину город был куда краше! Да и водопады тоже ничего так были, но они и сейчас есть. А вот поселение в развалинах. И живут там мерзкие грифоны.

Интересно, что у них там творится, раз уж они озверели настолько, что на караваны нападают? И главное: а безопасно ли мне там будет находиться?

Ну, надолго там оставаться я не собираюсь. Куплю, так уж и быть, кастрюлю, у меня дома все равно уже старая и негодная вся. И спички надо бы не забыть...

Хотя...

Я зашла обратно в пещеру, и увидела что единорог был занят своим любимым делом: сидением перед собой и бормотанием какой-то молитвы.

— Эй, Флэш, а ты умеешь разжигать костры магией?

Наша пещера была не очень крупной, и для освещения такой костер не нужен. Хорошо хоть она и не сквозная — ветер гулять туда-сюда ночью не будет. Но и без костра было просто холодно. И голодно — впервые в жизни я понимала, почему так важны двухсотлетние фабрикаты. Те открыл — и воды просто добавил, все остальное сделается само собой! Правда, вкус специфический — будто бумагу какую-то жуешь. А вот корешки хандр, листья брок, лапша и семена цветков бэйгрин без дополнительной обработки в кипящей воде мало на что годятся. Но зато сколько можно из всего этого приготовить! Корешки вареные, корешки жареные, толченые корешки в листьях, лапша по-стокхорнски, лапша по-кантерлотски, взрывающиеся семечки в лапшевом тесте, это же просто вкуснятина какая-то! Надо только уметь готовить!

Нда, не умею я путешествовать в одиночку, разучилась. Привыкла что в караванах все нужное есть, вот и пожинаю плоды.

Тупой живот, заткнись! Иначе я тебя накормлю твердой лапшеобразной массой! И оправдания «ты себя же тоже накормишь твердой лапшеобразной массой» не прокатят!

— Голд, могу я попросить об одной маленькой услуге?

Ты мне на вопрос сначала ответь, дубина ты трехрогая.

— Нет, обойдешься, — резко ответила я и отвернулась.

— Пожалуйста, называй меня полным именем, — Флэшбэк прокашлялся. — Я же не называю тебя...

— Да-да-да, — перебила я его, махнув ногой. — Меня в детстве другие жеребята называли Гы-Гы, я не обижалась.

И это было правдой! «Эй, Гы-Гы, выходи играть!». «Эй, Гы-Гы, твой отец опять напился!». «Эй, Гы-Гы, это правда что вы уходите из города?».

Ну мы же были жеребятами, мы всех по прозвищам называли. Например, «рогатый», «горбатый». Так уж получалось что приживались именно мои прозвища.

Правда, стоило кому-то придумать прозвище моему отцу, как фантазер приходил домой с синяком, а мне приходилось по несколько часов стоять в углу в качестве наказания.

Сама я, впрочем, не гнушалась так делать.

— Это жеребячьи прозвища, — встряхнулся единорог. — И ты уже...

— Слушай, да ответь ты на вопрос, в конце концов! — вскипела я. Уроки не по существу меня вообще никогда не привлекали, и единственный пони, от которого я могла их выслушать, был мой отец. Да и он особо не утруждался, ему хватало «так нельзя, потому что так и вот так», мне не было смысла его не слушать. Он же мой папа! — Можешь, или нет?

Флэшбэк погрустнел и осунулся.

Великая предсказательница Голд Ган, десять крышек за рассказ о будущем, и ответ будет...

Крупом чую, отрицательным!

Единорог тягостно вобрал в себя воздух, и...

— Нет, не умею.

Какая я догадливая! Мир должен мне десятку!

— Здорово, нам придется сидеть и мерзнуть, — выдохнула я и залезла за валун, который укрывал часть пещеры словно барная стойка и, соответственно, прятал меня от посторонних глаз. — По крайней мере, ты будешь, — моя куртка отправилась полежать на камне, а сумки грузно приземлились рядом. — Все, спокойной ночи, — буркнула я и расстелила свой спальный мешок.

— Приятных снов, — ответил единорог и вернулся к своим молитвам.

— Если я проснусь и увижу что ты собираешься со мной что-то сделать, то я тебе мозги вышибу! — предупредила я прежде чем окончательно лечь спать.

Флэшбэк пробурчал что-то невнятное, и пещеру обволокла тишина. Мне еще сильнее захотелось оказаться в каком-нибудь городе, или уж на крайний случай в любом заброшенном доме — где-нибудь, где когда-то жили пони, а не в этом каменном мешке! Никогда не любила ночевать под открытым небом, а ночевка в пещере — еще хуже! Если что — бежать некуда, а накрыть гранатой замкнутое пространство легче легкого!

Но это лучше, чем оставаться вне укрытия на ночь. Пещера в том плане дает, может быть, и немного ложное, но все-таки ощущение безопасности.

Да и в конце концов, ничего другого мы в пустыне найти не можем, так что о чем скулеж? Вообще радоваться надо, что хоть что-то нашли!

Торхувская нооочь, горяча слоооовно деееень, и жарко всегда, и даже не спасет тебя-а-а-а-а тееееень...

Так папа мне иногда пел колыбельную, но тихо-тихо, чтобы никого рядом не будить. Да и только летом жаркие ночи.

Вот когда мама была жива, ей с папой было все равно где останавливаться, лишь бы...

Меня будто током ударили, когда до меня дошло.

Моя фотография! О праведная Селестия, если на ней будет хотя бы капля той слизи, то я себя не прощу, никогда!

— О Селестия, о Селестия, о Селестия, — бормотала я, пока рылась в карманах своей куртки как сумасшедшая, будто выдернула у гранаты чеку и выбросила ее, а саму гранату положила обратно.

Дискорд меня побери, где же этот кусок бумаги?!

В сторону отлетел конверт, который я должна отнести какому-то грифону в Кламейр; следом за ним на пол пещеры упали маленькие мешочки, в каждом по двести пятьдесят крышек; прошло чуть времени, как к ним прямо из секретной подкладки присоединился древний прочный кошелек — неприкосновенный запас на случай если вдруг мне на пути попадется особо пронырливый воришка.

Но фотография как не находилась, так и не собиралась.

О Селестия, если я ее потеряла, или она где-то выпала...

Это. Самая. Худшая. Вещь. В. Мире. Которая случилось со мной после смерти родителей. И никакой ошейник-не-совсем-ошейник в шее, никакое дребезжание фанатика, никакое напоминание о дерьмовости всего сущего в Эквестрии, вообще мало что может сравниться с этой потерей!

Точнее, знаю, но мне еще до этого далеко!

Вещь за вещью я вытаскивала из своих сумок и куртки все, до чего могла дотянуться. Если бы я обращала внимание на их содержимое, то моему удивлению не было бы предела.

Это если бы я смотрела. Но сейчас все мое внимание поглощал поиск, и мне было как-то не до осмотра вещей. Будто кусок древнего печенья, которое я когда-то нашла и оставила на потом, играло сейчас важную роль. Или шариковая ручка — правда, где тут шарики-то? Или пара гильз.

Все это сейчас играло не самую важную роль.

Я обыскивала всю свою куртку, выворачивала наизнанку рукава — о том, как это легко делается с вшитыми металлическими пластинами, я промолчу — в общем, чуть ли гриву на себе не рвала, но фотографии и след простыл.

Если я не обращала внимания на то, что я разбрасываю по полу свои пожитки, то Флэшбэка я и подавно не заметила бы. Впрочем, он меня никогда особо и не интересовал, придурок замотанный.

Ну где же, где же она?!

В отчаянии я ринулась к сумкам, хоть и отчетливо понимала, что там уж фотографии точно нет — хотя бы потому, что карточку я всегда держала поближе к сердцу, в куртке.

Но в том-то и дело, что в куртке ничего не было! Ни в внутренних карманах, ни в внешних, ни в подкладках, ни в секретной подкладке, ни в...

Опа. А вот суперсекретную подкладку я проверить и забыла. Упс.

Суперсекретная подкладка настолько суперсекретная, что даже я, владелец этой куртки, про нее забыла! Что же, теперь я знаю, что ее вообще никто не найдет!

Вот именно теперь я и заметила, что Флэшбэк за мной наблюдает.

— Флэшбэк? — спросила я, выворачивая куртку в нормальное положение. — Ты не мог бы, того, отвернуться?

Если хочешь что-то оставить в тайне, то показывать это не стоит никому. Вообще никому. Только тем, кому ты полностью можешь доверять. Фанатик в их число не входил, впрочем, с ним я вообще не хотела иметь никаких дел.

— Да, конечно, — он покивал пару раз. — Я тут просто хотел поинтересоваться, что у тебя здесь случилось, ну и еще с другом хотел познакомить, — он почесал себе за ухом.

— Да-да-да, — я легла обратно в свой мешок. — Спасибо, свободен, — буркнула я и перестала обращать на него внимание, будто его и не существовало вовсе.

Единорог еще постоял рядом немного, пожал плечами, и оставил меня наедине.

Эта фотография — одна из самых дорогих для меня вещей в мире. Обыкновенно я ее дома оставляю, в красивой позолоченной рамочке, и с собой во всякие походы не беру. Почему? Ну, часто пули оставляют в моей куртке неприятные дырки. Если уж металлические пластины не останавливают пули, то уж чем может помочь кусок бумаги? Ничем, а дырка еще и на фотке останется.

А я этого не хочу.

Поэтому и не беру с собой. Конечно, в мое отсутствие мой дом может кто угодно обокрасть, пока стражи правопорядка не видят, но кому нужна чья-то фотография?

А сейчас, мне кажется, у меня будет большое приключение, полное смертельных опасностей и наискучнейших молитв. Поэтому и решила взять — вместе с родителями, пусть даже и нарисованными, все трудности как-то и преодолеваются легче.

Они же меня любят, и заботились обо мне когда я маленькая была.

Судьба — сука.

В темноте было невозможно разглядеть рисунок, но помнила я его, наверное, до последней черточки. Фотография была вся выцветшая, вся в светло-коричневых оттенках, но это придавало ей особенный шарм. Я, совсем мелкая кобылка, мама, светло-коричневая из-за эффекта фотографии единорожка, сидела слева, и папа — большой темно-коричневый земной пони справа — все смотрели на фотографа и ненавязчиво улыбались.

Ну, все кроме меня. Малышка-земнопонька в тот момент задрала мордочку вверх, будто что-то спрашивая у родителей.

И она же на самом деле спрашивала, я даже помню что!

«Скажите сыыыыыр!» — протягивает пони-фотограф. «Мама, а сто такое «сыр»?» — задаю я вопрос именно в ту секунду, когда щелкает вспышка. Яркий свет пугает меня, и я, вся в слезах, пытаюсь спрятаться то у матери, то у отца.

Успокаивали меня очень долго.

Но то мама с папой, они никогда со злостью не будут издеваться и припоминать этот случай каждый удобный момент. Потому что это папа с мамой!

Они меня любят и жалеют! И всегда были готовы помочь! Не то что этот придурок Флэшбэк со своим рабовладельцем!

И вообще, этот дебил... Погодите, с кем он там хотел меня познакомить? Со своим другом?

Я живо выскочила из своего спального мешка и столь же живо прыгнула в свою куртку — когда всю жизнь проводишь в охране каравана, этим действиям отчет уже не отдаешь, все происходит само собой. Следующим пунктом было надеть боевое седло, и вот тут мне нужна была вся моя скорость.

Любое боевое седло — это четкий механизм, где каждая деталька отвечает за свое дело. Нельзя допустить, чтобы какой-нибудь болтик сильно расшатался и выпал из своего места, или какой-нибудь провод был поврежден — потому что если хоть один из компонентов не будет работать нормально, то и все седло можно выбрасывать. А я не единорог, чтобы держать оружие магией!

Нырнуть под седло и закрепить его — это еще полбеды. Надо еще подсоединить управляющие клипсы к ногам, и это — самая важная вещь. Зажимы на передних ногах отвечают за стрельбу, зажимы на задних — за перезарядку. Переведешь вес на левую переднюю — стрельнешь пушкой слева, переведешь на правую переднюю — выстрелит, соответственно, та что справа. И с перезарядкой тоже самое — какой ногой топнешь, ту сторону и перезарядишь. Наклон оружия регулируется спиной и плечами.

По крайней мере, именно такие седла продаются здесь. Отец мне говорил что в Столичной Пустоши другие продавались, но их описания я вспомнить не могу. Да и не интересуют они меня сейчас.

Меня сейчас больше интересует этот неведомый друг, которого встретил Флэшбэк. Наверняка такой же придурок.

Или не такой же.

Я осторожно выглянула из-за валуна. В темноте пещеры можно было увидеть только силуэты двух сидящих рядом единорогов. Впрочем, темнота не особо помешала мне угадать кто из них кто — Флэшбэком оказался силуэт побольше, да еще и с тремя рогами. Его друг напротив был вполне обыкновенным единорогом, правда, чуть поменьше размером.

И я не могла сказать, что он понравился. Скорее наоборот — он мне был еще более противен чем фанатик.

Может быть, потому что сквернословил через слово?

— А потом он, блять, как начнет визжать, этот сраный говнюк, типа у него дети гребанные, жена, так мы этому барыге хлебало раскрошили да трепало-то отрезали! А потом уши пооторвали к едреням да в Хорне продали Мамаше, та шлюха вообще чуть ли не каждый день шкворит!

И еще куча выражений, от которых мои уши тихо вяли и обещали свести счета с жизнью.

Как там говорил Док-Мастер? Принцессы любят нас всех одинаково? Что-то мне не нравится что они любят меня так же, как этого гнусавого рейдера. Да и вообще мне их любовь не нужна, мне они и так ничего полезного не сделали. Так, ничего особенного, просто довели ту милую сказку, которое я знаю из рассказов матери да из детских книжек, до тухлого места с кошмарами, которые я вижу каждый день.

И если это существо Флэшбэк называет другом, то какие же у него враги? Нормальные пони, которые не убивают ради развлечения, а своим потом и кровью зарабатывают на жизнь? Как я, например?

Могу сказать точно — тот, у кого в друзьях отброс Пустоши, мне не друг.

— Ну так че?

— Хорошо, — ответил Флэшбэк после некоторого молчания. — Я тебе помогу. Но при одном условии! — в темноте я увидела как он наставительно показал копыто. — Ты заканчиваешь со всеми своими рейдерскими штучками и начинаешь жить как нормальный цивилизованный пони.

Во, рейдер. Как я и предполагала.

— Это значит — никаких убийств, изнасилований и всего прочего, — продолжал Флэшбэк. — Понятно?

— Да че ты, успокойся! — вскинул копыта его собеседник. — Я же сказал что завязал! Че ты, думаешь что я просто так буду пиздеть на каждом шагу?

— Я тебе верю, и я знаю место, где тебе помогут начать новую жизнь, — фанатик сделал паузу. — Но это не значит что другие пони будут тебе рады.

— Э, да не ссы, все пучком будет! — воскликнул второй единорог и приобнял Флэшбэка за плечо. — Мне бы только до Кламейра, а там я уж как-нить сам.

Ну, только через мой труп. Я с таким уродом никуда не пойду и провожать его никуда не стану!

Мои глаза успели привыкнуть к темноте за время их разговора, и я с облегчением обнаружила, что единственное оружие, которым владел новопришедший «друг», была старая пневматическая винтовка.

Я едва смехом не подавилась. Такую пукалку мне подарил отец на один мой день рождения, и учил меня стрельбе со всей прочей мишурой, которую должны знать земнопони в перестрелке.

И вот с этим он тут ходит? Да он жалок! Этим даже убить сложно!

Единорог-рейдер вдруг встрепенулся и подхватил свое оружие, осветив пространство своим рогом:

— Это кто там?

Кажется, мой смех все-таки вырвался наружу. Я резво спряталась за валуном.

— О, это Голд, — представил меня Флэшбэк. — Голд, выходи, все нормально, это мой новый друг! — он указал на рейдера копытом. — Его зовут... — он остановился. — А как тебя все-таки зовут?

Круто, что поделать. Неизвестный пони, в первый раз встретил, по речи — типичный ублюдок-садист, и что надо сделать? Правильно, подружиться!

Дружба — это чудо, суки!

Вот только чудес не бывает. Мои родители никогда не оживут — да и я бы сама перепугалась, случись такое, это были бы настоящие пони-зомби, а не эти чертовы гули — а счастье и радуга всем даром не достанется. А достается только тем, кто активно толкается локтями за место под солнцем! Никто никого жалеть не станет, никто никогда тебя не поднимет на ноги, кроме тебя самой, никто и никогда тебе не поможет, кроме очень близких тебе пони! Все будут либо вытирать о тебя ноги, либо проходить мимо! Даже Элемент Доброты, чего уж там. Ведь даже у Элемента Доброты есть те, кому надо помочь в первую очередь. И я точно знаю, что я в этой очереди где-то там, но точно не в начале.

Дискорд меня побери, да я бы тоже не стала помогать. С чего бы вдруг? Мне потом точно не помогут, а даже если бы такие пони существовали — то каковы шансы, что мне успеют помочь до того, как я откину копыта? Ведь если кому-то помогать — это значит что от себя приходится что-то отдавать. За бесплатно, причем. Так ведь эта помощь и может мне дорого стоить на следующий день! Отдам я бутылки воды бродяге — и у меня же не станет этих бутылок воды! У меня! У кого они появятся — мне, честно говоря, пофигу. Главное — эти бутылки выпью не я. Жажду утолю не я. Но от нее помру именно я!

Вот такие дела.

И вот этот тупой фанатик решает запросто так помочь жестокому рейдеру?! Нет, мне пофиг, что он там скажет, пофиг, как больно будет моей шее после этого, но если этот рейдер останется рядом со мной — то меня будет ждать еще одна ночь без сна! Потому что я не дам гнутой крышки за то, что он меня не прирежет ночью!

А спать ужасно хотелось. Мне хватило всех моих приключений за последние две недели. Больше всего мне хотелось моей старой жизни. Монотонной, но моей собственной! А потом бы я вышла замуж и следила бы за домом и жеребятами!

Мне моя жизнь важнее, а не какие-то там приключения!

— Да мне пофиг как его зовут, Флэш, — специально поддразнила я единорога и вышла из-за валуна, держа пушки наготове. — Лучше отойди и не мешай, если не хочешь испачкаться в чей-то крови, — я встала в боевую стойку.

Что меня еще сильнее удивило, так это то, что фанатик для своих габаритов был довольно проворным.

— Эй, Голд, погоди! — закричал он, заслоняя собой рейдера. Готова была поклясться, что у него глаза расширились от перепуга. — Нельзя же просто так убивать других пони!

— Ты это своему дружку скажи, — я показала копытом на рейдера за его спиной. — Он-то как раз считает, что можно!

— Слушай, Голд, он завязал! — почти взмолился Флэшбэк. — Давай успокоимся и все обсудим!

— А че тренькать-то? — перебил его рейдер. — Че ж ты сразу не сказал что у тя своя блядь из города шлюх для расслабона, братан? — в его глазах загорелся нехороший огонек. — Таких булок я в жизни еще не видал, братан, повезло те! — самодовольно засмеялся он и оскалился. — Небось каждый день ее шпаришь, пока у нее из кочерыжки все не вылезает, а? — он тыкнул фанатика по плечу, будто тот был его старый друг. — Дай мне попробовать, научу твою шлюшку новым приемам, не пожалеешь!

Ему. Это. Говорить. Не. Стоило.

ВОТ СЕЙЧАС Я ЗЛА, ОЧЕНЬ ЗЛА!

В тусклом свете его рога я наконец-таки смогла его кое-как разглядеть. А также ту ухмылочку на его роже.

Этот серый единорог скоро может увидеть свою редкую коричневую гриву прямо у себя во рту! Может даже ее там и оставить как усы, чтобы свой гнойный рот с редкими гнилыми зубами прятать! Правда зубов и не останется, я их все выбью! И шипы с его брони оставят кучу глубоких шрамов на всем его теле! Он будет истекать кровью!

Пусть этот трус не прячется за широкой спиной фанатика и встанет прямо передо мной, вот мы и поговорим по-нормальному! А какой разговор с рейдерами?! Да никакой, сразу пулю в лоб, и оставить на корм гекко!

— Так нормальные пони комплименты не делают, — Флэшбэк повернул к нему голову, не отводя от меня глаз. — И ты не очень сильно помогаешь, помолчи, пожалуйста, — добавил он почти шепотом.

Я гневно топнула ногой.

— Два трупа для меня не помеха, — с раздражением в голосе прошипела я. И как только я представила как его кишки выпадают из его расстрелянного брюха, как моя шея просто взорвалась огнем.

На этот раз я решила терпеть до конца. Тем более, показывать свою слабость перед рейдером — смерти подобно. Эти ублюдки не преминут ею воспользоваться, и заметить не успеешь, как окажешься в сточной канаве.

Выглядело это, конечно, очень странно: мое лицо строило такие физиономии, что мне казалось что мои зубы просто въедут друг в друга, а глаза лопнут от перенапряжения. Но я стояла и терпела, и только смотрела как морда фанатика изображала обеспокоенность. Я даже не могла услышать что мне отвечал Флэшбэк с его «другом».

ЛАДНО, Я НЕ БУДУ УБИВАТЬ ФЛЭШБЭКА, ТОЛЬКО ЭТОГО ВОНЮЧЕГО УБЛЮДКА, И ВСЕ!

Я с диким криком повалилась на пол пещеры и начала биться в конвульсиях, насколько мне это позволяло мое боевое седло — а оно впивалось в мои бока своими деталями.

Но боль не уходила, и слабее она тоже не становилась.

Краем глаза я заметила, как ко мне подбежал Флэшбэк и как я ему заехала прямо по морде. Боль, конечно, никуда не делась, но какое же облегчение я почувствовала!

Поправка: почувствовала тогда, когда могла чувствовать что-то, кроме адской печки в шее.

ЛАДНО, УГОВОРИЛ, РАБОВЛАДЕЛЕЦ ХРЕНОВ, И ЭТОГО ПРИДУРКА УБИВАТЬ НЕ БУДУ, РАЗ ОН ТЕБЕ НУЖЕН! САМ С НИМ ЗАБАВЛЯЙСЯ, БУДУ Я ЕЩЕ НА НЕГО ПАТРОНЫ ТРАТИТЬ!

И мучения сразу же прекратились, оставив только неприятный зуд во всех шейных позвонках. А затылок еще начал противно чесаться.

— Голд, ты в порядке? — наклонился надо мной Флэшбэк.

Нет моей вины в том, что я ему еще раз в морду засадила. После такой нервотрепки я совершенно не держала себя в копытах.

— Чтоб твоей рожи я здесь не видела, — пригрозила я бандиту, когда встала с пола. Флэшбэк раздосадованно потирал щеки. — Быстро сваливай, пока не навалила!

— А если не свалю, сучка?

Кто такие рейдеры? Это такой тип пони, который залезет тебе на шею, и будет еще этим над тобой издеваться. Не говоря уже о том, что это залезание будет чревато.

Вот за его ухмылку я бы ему рог и оторвала.

— А не то пожалеешь, что тебя твоя мамаша родила, — буркнула я и пошла к своему спальному мешку. Что собирался делать с ним Флэшбэк — мне было безразлично, а я всего лишь хотела чтобы меня не трогали.

Единорог останавливаться не хотел, более того, он преградил мне путь и дерзко сквозь губу попытался продемонстрировать свою крутизну. Именно что попытался.

— Ща я те как вдолблю в голову, так ты тут сразу мамашей станешь, ты усекла?

— Да я к тебе даже в голодный год за мешок корней хандр не стала бы даже приближаться, урод, — с такой же любовью в голосе ответила я.

— А у меня бы даже не...

Наш милый разговор прервал Флэшбэк самым обыкновенным (и грубым) способом — просто подошел и, схватив нас за шкирки, отодвинул в разные стороны:

— Я, конечно, понимаю, — начал он и сердито поглядел на нас обоих. Могла поспорить что его рога двигались туда-сюда, — мы тут все устали, день у всех был тяжелый, но, может быть, — он сильно надавил на наши шеи, — как-нибудь все уладим без лишней нервотрепки? Голд, — обратился он ко мне, — ты же вроде хотела лечь спать, не так ли?

— Да какой может быть сон, когда рядом этот псих-живодер?! — взвизгнула я и сбросила с себя ногу Флэшбэка. — Он же совсем без катушек!

— Эй! — бандит от удивления вытаращил глаза. — Да ты, кляча безрогая, просто не знаешь, кто в реале сумасшедший к едреням! — его попытки наброситься на меня бессмысленно разбивались о копыто фанатика. — Знаешь Глазокола? Этот псих всем глаза своим ножом выкалывал, даже своей банде! Ты смекай, о чем балакаешь, сука ты тупая! — дернулся он, пытаясь высвободиться из захвата, но ему это не удалось. — Когда он копыта отбросил, все такой перепихон на радостях замутили!

— С удовольствием устрою тебе с ним встречу! — заорала я. — Если к своей банде не захочешь ползти, придурок больной! — я приосанилась и вытянулась, чтобы выглядеть страшнее. — Такие ублюдки как ты сдохнуть должны!

— ХВАТИТ! — громоподобный крик Флэшбэка сотряс основы пещеры. — У... — он замялся. — Так как тебя все-таки зовут? — повернулся он к рейдеру.

— Гаттед Гатс, — угрюмо ответил тот и отвернулся.

Ну что за имя. И кьютимарка, наверное, в виде этих самых кишок. Хорошо что его кустарная броня из мусора закрывает круп — я бы не пережила такого зрелища.

Хотя, если вспомнить ту кобылу из Стойла, как ее там, Галопинг? Ну, вот у нее была противная кьютимарка. Ну, ничего особенного со мной не случилось же. Стошнило всего-то.

— Так вот, — продолжил Флэшбэк и ослабил захват. — Гаттед рассказал, что в последнее время банды рейдеров кто-то усиленно истребляет...

— Как будто что-то плохое, — тихо буркнула я.

— И он — единственный выживший из своей банды, — закончил Флэшбэк.

— Я бы этому кому-то за работу тогда бы не платила бы, раз он не доделывает дело до конца, — тяжко вздохнула я и пошла к своему мешку.

Я не собиралась продолжать с ними спорить. Хотя бы потому что в шею у меня вкручена какая-то железяка, которая не дает мне право пристрелить никому не нужного ублюдка.

Ну и я просто хотела спать. Но в такой компании...

— Спокойной ночи, Голд, — шепотом сказал Флэшбэк, когда я зашла за валун и накинула на него свою куртку. — Если что, я тебя разбужу.

Я только тяжело вздохнула в ответ. Желать что-то в ответ мне совершенно не хотелось — настроение упало на глубину бездонной пропасти.

Ну, то есть совсем никакое настроение. Когда судьба дает шанс сделать хорошее дело, тебе не позволяют его сделать. Обидно же.

— А ты пойдешь со мной и будешь сидеть вне пещеры, — закончил Флэшбэк не терпящим возражений тоном.

Я только могла услышать как рейдер пытался что-то возразить и слышала его возмущенно-нахальный ответ, но...

---

Но потом я заснула. Что меня приятно удивило.

Что меня удивило сильнее, так это то, что я сумела хорошо выспаться. А еще меня никто не трогал!

Да, хороший сон — это то, что мне было необходимо.

Но настроение все равно оставалось паршивым. Ведь мои проблемы — рабство у фанатиков и жеребец-рейдер — так и остались нерешенными.

После короткого — и чего уж утаивать, жаркого — спора было решено оставить Гаттеда в нашей компании.

Ненадолго. До самого Кламейра. Где я ему наваляю по самую шею.

Этот глупец даже не подозревал, что со своим знанием местности он вел себя в ловушку. Потому что как только мы туда пришли, я сразу попыталась сдать его грифонам!

Ну, попытка не пытка. Не удалось. Мне начало прижигать шею и я сразу же заткнулась.

Да и кому нужны эти проблемы? Я, наверное, в Кламейр больше ни ногой. Только с караванами. Переживу как-нибудь.

Да и Анклав что-то расшалился, начал нападать тут на всех. Вон, Антс Нестс. Те, по слухам, под Анклавовским крылышком. Думаю, все жители пригорных городков напуганы до тихой паники.

А ведь именно из-за этого страха Кламейр выглядел еще пустынней, чем обычно. Обыкновенно на площади на конце главной улицы стояли несколько браминов на привязи, а в баре было полным-полно народу.

Сейчас же браминов там было всего ничего, а в баре был только один барпо...

Как грифоны называют эту должность?

Неважно. У меня есть маленькое дельце в этом грязном городишке, и я не собираюсь оставаться здесь надолго.

Флэшбэк сразу пошел обустраивать жизнь Гаттеда — я видела, он пошел вместе с ним к караванам, видимо, пытался пристроить его в охрану, или сбагрить кому-то еще.

Зря он с ним носится — правильнее всего было пристрелить ублюдка. Такая мразь жизни не заслуживает.

Бар — это одно из трех мест, которые я посещаю в других поселениях. Первое — гостиница, второе — рынок. Они всегда во всех городах одинаковы — самое ухоженное здание с большим количеством света. Обыкновенно в несколько этажей — некоторые бары вмещают в себя и гостиницу, но только не этот. Этот бар был всего лишь в два этажа высотой, и некоторые окна забиты досками.

Думаю, в таком зашарпанном городке он играет также и роль мэрии. Если тут, конечно, есть главный. Никогда о таком не слышала.

Нет, честно! Ривер Дам управляется Советом, Трейдинг Пост собирает по несколько представителей от компаний, Сэйф Шелтер тоже имеет какую-то свою законодательную систему! Дискорд меня побери, да даже Антс Нестс иногда проводит выборы! Когда старый мэр надоедает.

А вот в Кламейре — ни разу не видела и не слышала.

Продавцом спиртного оказался средней комплекции грифон в самом расцвете сил. Один его глаз закрывала черная повязка, а сам он был одет в старую куртку с темно-зеленым свитером под ней. И его единственный глаз смотрел на меня так, что мне сию же секунду захотелось выйти вон и больше не возвращаться.

Его начальник определенно не имеет никакого понятия как вести бизнес. Правило бизнеса номер раз: будь мил и выгляди соответствующе с потенциальным клиентом!

Так или иначе, подневольную работу я не любила сильнее, чем таких пернатых типов «я суровый грифон, я ко всем злой».

— Привет, — поздоровалась я, как только подошла к стойке. Грифон смерил меня пристальным взглядом, да так, что у меня мурашки пошли по спине. — Я Билл, — я представилась под своим ненастоящим именем, как и договаривалась с тем «главным» пони в Ривер Дам. — Я здесь с поручением, — с этими словами на барной стойке появился чуть мятый конверт.

Тишина мне была единственным ответом. И угрюмый взгляд. И навязчивое желание пойти домой.

— А ты неразговорчивый, — заметила я. — Повторю: привет, меня зовут Билл, — я с надеждой посмотрела в глаза — в глаз грифона — будто ожидала чего-то особенного.

— Виктор, — ответил грифон, ничего не предпринимая.

— Я тут как бы с посылкой, — медленно повторила я, расставляя четкие ударения на важные слова, и легонько постучала по конверту. — Мне было сказано отдать ее барпони.

Грифон опять ничего не сказал в ответ.

Э, да я знаю таких типов! Он не только «я ко всем злюка», он еще и из тех, что не считают нужным отвечать на вопрос, который их не касается!

— Короче, — я раздраженно стукнула копытом по столу. — Мне сказали что я должна отнести это письмо сюда, — в том, что это письмо, я ни разу не сомневалась. Будь в конверте что-то твердое, я бы это почувствовала уже давно, но нет — он сминался так, будто в нем была одна бумага. Да и очевидно же, что там и была одна лишь бумага. — И отдать ее барпони.

— Я грифон, — напомнил мне одноглазый.

Кажется, меня пробил мелкий тик.

— Так что не подскажешь ли ты мне, кому ты должен был бы ее отдать?

— Начальник. Там, — он указал когтем вверх. — Иди к нему.

— На втором этаже? — уточнила я.

Пернатый кивнул.

Ну хоть это. Я-то уж думала что его начальник на небесах уже.

Второй этаж был еще пустыннее, чем первый, и определенно нуждался в капитальном ремонте — я знала, что городок-то зашарпанный, но протекающая крыша удивила даже меня.

Когда я переехала жить в свой дом в Трейдинг Пост, я первым делом залатала крышу всяким мусором, лишь бы дыр не было. Помолчу что я потом несколько лет работала чтобы заменить те кустарные заплатки чем-то менее продувающимся.

Владельца бара было найти не очень сложно — этот пожилой грифон сидел в единственной комнате с целыми окнами и недырявой крышей.

И по его одежде нельзя было сказать, что он зарабатывал на жизнь этим баром. Скорее наоборот — он свою жизнь в нем просиживал, а усиленная боевая броня указывала на то, что этот крылатый комок перьев в большинстве своем любил пострелять.

— Привет, я — Билл, — в который раз представилась я, когда постучалась к нему. — У меня тут...

— Да, давайте сюда конверт, — поторопил меня грифон и протянул лапу. — У меня нет времени, чтобы с вами еще лясы и точить, мисс Ган.

— Откуда вы... — только и смогла произнести я, вытаскивая конверт из куртки.

— Все эти псевдонимы — дешевая обманка для конкурентов, — он быстро схватил посылку и открыл ее. — Знаете, почему посылки обыкновенно доставляются грифонами?

— Потому что летают, когда остальные пешком топчут пустыню? — догадалась я.

— Несколько пегасов, не из Дашитов и не из Анклава есть и на этой забытой Спасителем Пустоши, но не из-за этого, — грифон быстро кивал, когда читал. — Это из-за того, что у вас, пони, есть кьютимарки. Я бы ни за что в жизни не поверил, что у пони по имени Билл будет клеймо в виде золотого ружья.

О, это еще одна причина почему пони не могут нормально уживаться с грифонами. Для каждого термина у них есть свое название. Так вот, этот Спаситель для них — такая же фигура, что и Принцессы для некоторых пони. Религиозная вещь. Хотя я слышала, как другие грифоны молятся Первичному Яйцу! А другая причина — это потому что грифоны любят покушать мясо. Некоторые не брезгуют зажарить и пони на костре.

А, и клеймо — это отметина, которую выжигает работорговец на теле живого пони. А у меня кьютимарка!

— Это потому что я, может быть, люблю платить по счетам? — я пожала плечами.

Чего я ждала, непонятно. Может быть, подтверждение доставки?

— Мисс Ган, вы хотя бы знаете что такое золото?

Я надула губы.

— Папа всегда говорил что я у него золотце.

Грифон только прикрыл глаза своей когтистой лапой. До полного комплекта ему не хватало несколько пальцев, но и когти на остальных давали ясное понимание того, что с этим засранцем лучше не шутить.

Просто эти два когтя были побольше чем мои уши.

— А ваш отец вас случаем не продавал?

Не, а вот это выходит за рамки.

— Чего вам надо? – недовольно спросила я и повернулась к выходу. — Я доставила письмо? Доставила. Я могу идти?

— Да, конечно, только возьмите это, — он порыскал у себя в карманах, после чего протянул лапу в мою сторону. — Тут сказано, что это вам в качестве чаевых, — он разжал кулак, и на мое подставленное копыто упал черный жетон.

— Я не играю в азартные игры, — пробубнила я, рассматривая жестянку.

Жетон был приятно холодным на ощупь, и для своего малого размера был довольно-таки тяжелым. С одной его стороны был нанесен белый шестиугольник с пересекающимися диагоналями, с другой были всего лишь несколько непонятных мне цифр, тоже белые.

— Это знак нашей благодарности, — пояснил мне грифон. — А теперь — свободны, у меня нет на вас больше времени, — попрощался он и помахал лапой.

— До свидания, — я закрыла дверь и пошла прочь из бара.

По пути я встретила этого злобного грифона-за-барной-стойкой, Виктора. Он выглядел еще угрюмей, когда поднимался вверх.

Или штурмовой карабин на его боку делал его еще страшнее?

В отличном состоянии, между прочим, не то что та рухлядь, которую я тащу уже одни проклятые принцессы знают сколько времени, так и не починив ни одной.

Откуда они такие берут? Даже у Армед Сэддла такие — страшный дефицит, их у него раскупают почти мгновенно, вместе с патронами под пять миллиметров. Да и то, они даже рядом не стояли, как грифонские!

Армед Сэддл определенно жадничает со смазкой.

Я надеялась на обратное, когда шла к торговым ларькам.

Кламейр и так понятно какой город, но всего лишь два торговых каравана — это слишком мало даже для такой дыры. В любом зашарпанном городке — да даже в Антс Нестс! — всегда есть несколько постоянных торговцев — это просто по логике, ни одно поселение не может существовать без торговли. Помимо таких, конечно, есть еще приходящие-уходящие караваны и простые мародеры, которые избавляются от добытого мусора, но ни одно постоянное поселение — я повторю, постоянное, простые стоянки не в счет — не обходится без своих личных коммерсантов.

То, что я увидела в торговой части города, меня сильно удивило: на весь город было всего два каравана. И ни одного местного торговца. Флэшбэка я там тоже не нашла.

Да и эти торговцы уже собирали свои вещи и собирались уходить, так что я ринулась к ним. Припасы всегда нужны, и на сей раз я куплю что-то уже приготовленное! Например, коробочку «Обед Настоящего Караванщика»! Даже две!

Больше не буду жрать древние полуфабрикаты в... Опа!

— Эй, стой, стой, стой! — закричала я, подбежав к светло-коричневому земнопони в длиннополой куртке, владельцу каравана. — Не уходи! Есть еда на продажу?

— Боюсь, я торгую оружием, — с сожалением в голосе ответил он.

Сработаемся! У меня для него есть предложение, от которого он не сумеет отказаться...

— Я знаю, у тебя в запасах есть, — я с вызовом прищурилась. Все эти хитрости я уже давно выучила. Сейчас этот торгаш будет мне продавать все втридорога.

— Это неприкосновенный запас, — земнопони все был также неумолим. — И он не продается, — он кивком головы указал на своих двух браминов и кучку пони рядом с ними.

— Ладно, забей, потом об этом поговорим, — я приблизилась к нему вплотную. После моего щедрого предложения им будет можно крутить как я того захочу. Ну, мною бы точно так же покрутили бы. Тут главное — особо не жадничать, чтобы он ничего не заподозрил. Он потом под хорошим настроением мне копыта целовать будет! — У меня есть для тебя кое-что. Что-то не очень дешевое, но ты будешь иметь с этого такую прибыль, что огого-го! — я подмигнула.

— Чего же ты сама этого не сделаешь? — с снисходительной улыбкой ответил он.

Ах ты мелкий барыга, почему бы тебе просто взять и не подыграть мне?!

— Сейчас узнаешь, — шепотом ответила я и приблизилась к нему еще ближе. — Как насчет уникального грифонского револьвера в наиотличнейшем состоянии, ни разу не стреляного?

Естественно, я собиралась продавать мою прелесть — Ля Фаталь. Моя прелесть! Да, жаль из этой прелести пострелять могут только грифоны с единорогами, так что мне она-то и не особо нужна. Конечно, какой-нибудь грифонский знаток купил бы ее у меня за ужасно большую сумму, но ни одного грифона-оружейника я тут не видела, а к Виктору и его начальнику я подходить вообще боялась.

— И зачем он мне?

— Две тысячи крышек мне, и он твой! — заулыбалась я во все лицо. — Потом перепродашь грифонам!

На морде караванщика появилась странная улыбка, и я никак не могла понять, это снисходительная улыбка над маленьким миленьким жеребенком, который сказал прелестную наивность вроде «а потом прилетят Принцессы и подарят каждому по конфете», или это улыбка перед выгодной сделкой?

Потому что я тут как бы абсолютно серьезна и говорю серьезные вещи, не глупые!

Земнопони хмыкнул:

— Покажи.

— О, это я быстро, это я сейчас, — ответила я и начала рыться в своих сумках.

К своему стыду, я как-то забыла про этот револьвер. Не до того мне было все эти дни. А ведь его могло и не оказаться в моей сумке. Может быть, аликорнам в Роксфильде он тоже понравился, и они решили у себя его оставить. А может быть, Флэшбэк его себе забрал и успел продать где-то.

Конечно, когда над тобой сначала издеваются какие-то фанатичные истерички, а потом ты целый день с ломотой во всем теле навоз убираешь, то трудно вспомнить даже свое имя, чего уж говорить о пожитках.

А потом я как-то и не вспоминала. Просто я свои припасы держу в одной сумке, а все, что тащу на продажу — в другой.

Но сейчас-то, сейчас-то! Может в этой пустоши случиться что-то хорошее, в конце концов-то?!

Я рыскала в сумках не так уж много времени, но вид караванщика подсказывал мне, что тот уже устал от ожидания и был готов уйти, так и не купив у меня ничего. Так что я поступила самым радикальным способом — высыпала все содержимое сумок прямо перед ним.

Закон бизнеса номер два — не заставляй своего клиента ждать.

Вот же будет неловко, если у меня не окажется этого револьвера...

К счастью, револьвер нашелся быстро — его белый ствол выглядывал из-под кучи пожитков и блестел на солнце так, что найти бы его не смог только слепой.

— Вот он! — я схватила револьвер и с довольной улыбкой поднесла его прямо под нос владельцу каравана. — Всего две тысячи крышек за такую красоту!

— Разве у грифонского оружия должны быть загубники?

Конечно нет, зачем они грифонам? У них же лапы с когтями есть, да и клювы у них, а не рты!

Но смысл фразы до меня дошел до того, как я что-то сумела произнести. Но рот я уже успела открыть.

Так я с открытым ртом, что не собирался закрываться, а наоборот, только раззевался шире и глядела на невесть откуда появившийся загубник у пистолета.

Сказать, что удивлению моему не было предела — это значит ничего не сказать.

Ах ты Флэшбэк, ах ты ж аликорний сын, чтоб ты в Порче утонул, гадина ты подзаборная...

Внезапно, цена отличного оружия, шедевра оружейной мысли, да и просто красивой штуки падает с двух тысяч крышек до максимум трехсот! А еще этот загубник просто уродует мою прелесть!

Ах ты Флэшбэк, ах ты урод...

Я не заметила, как земнопони пренебрежительно хмыкнул и, не дожидаясь моей ответной реакции, повернулся и ушел вместе со своим караваном, в то время как я пыталась совладать с бурей гнева внутри меня.

Есть законы бизнеса, а есть законы жизни.

Один из них гласит — не трогай чужое без спросу!

Я дрожащими от злости копытами начала собирать свои вещи обратно в сумку. Заодно воспользовалась этой возможностью, чтобы пересчитать свои припасы.

Итог оставил меня если не спокойной, то уж точно не взволнованной. Еды мне хватало только как раз еще на один переход до Ривер Дам, а в патронах я недостатка не испытывала — по крайней мере потому что стреляла всего ничего, что случалось довольно редко. Впрочем, оно и понятно: стоило бы нам идти по дороге, а не по болотам, то нарваться на засаду рейдеров шансов было бы куда больше.

Вот поэтому никогда не стоит путешествовать по Пустоши в одиночку. Просто потому что рейдеры обыкновенно бандами нападают. Так что лучше наняться в какой-нибудь караван, или идти «порожняком». Что мы пытались сделать днем ранее, но какой-то грифон решил разбомбить караван на кровавые лоскуточки.

Когда я наконец-таки убрала вещи в сумки и сортирующее заклинание ПипБака сделало свое дело, шесть патронов друг за другом отправились в барабан пистолета. Если уж мне не продать пистолет как я раньше планировала, то хотя бы пускай будет заряженным.

Тут я впервые смогла рассмотреть револьвер более детально. Красивые узоры кокетливой грифоны я видела и раньше, а вот прочую магическую мишуру наподобие маленькой зеленой лампочки сразу и не приметишь. Обратила я внимание на технологическую начинку только после того, как заряженный барабан после возвращения на свое место пискнул после щелчка.

Что меня удивило еще сильнее, так это намагниченность барабана — когда-то я держала в копытах револьвер под сорок четвертый калибр, так мне никогда не удавалось быстро его перезарядить — патроны просто вываливались у меня из копыт. Здесь же патроны будто сами ложились внутрь.

Когда тот влюбленный грифон дарил его своей подруге, он точно постарался сделать так, чтобы она не марала свои коготки. Ну да, он же их «страстно целовал»! Вот бы мои копытца кто-нибудь страстно целовал, я бы просто растаяла бы от такого внимания, раскраснелась бы что жуть!

Держать такой пистолет во рту было очень трудно: сказывался его вес и неудобность наскоро пришпиленной ручки-загубника. Но его массивность прямо так и орала о том, что тот, кто встретит пулю из этого красавца, то он это непременно почувствует. Если, конечно, будет в состоянии что-то чувствовать после попадания.

О том, что будет с моими зубами и языком после выстрела, я думать не хотела. Ровно и думать о том, что загубник может оказаться не самого лучшего качества.

Вместо этого в голову лезло только разочарование что теперь эта прелесть никому и даром будет нужна. Чего там говорить — если раньше я могла поставить его в рамочку и любоваться, то сейчас, с такими прекрасными стволом и барабаном и с такой уродливой рукоятью он не вызывал ничего кроме смеха.

Ну, по крайней мере, пусть у меня побудет. Ничего страшного же не будет.

Я немного посидела на месте, подумала, и переложила некоторую часть всех патронов пять пятьдесят шестого калибра в грудной карман куртки. Если что, то теперь мне не придется лезть в сумки в самой гуще боя, если вдруг что случится.

А вообще-то, неплохо бы и кобуру специальную прикупить, чтобы за Ля Фаталь не лезть в тот же самый карман.

Только на торговой площадке никого не осталось, кроме одного недавно подошедшего к ограде брамина с уродливыми отметинами на боках. Можно было разглядеть даже ужасные ожоги с отслаивающимся шерстью и кожей и другие матерные надписи.

Уродливый брамин? Куча отметин?

Да это же Роберт!

— Эй, Роберт! Роберт! — со всех ног побежала я к животному. — Привет!

Это же Роберт, самый смышленый брамин во всей Эквестрии! Он настолько умен, что ему платят за перевозку грузов! Его нанимают! Нанимают, а не приручают!

И у него всегда есть дофига интересных историй в запасе! Не сказать что у меня их нет, но у него они свои, особые! Помню как-то раз я с ним в одном караване шла — так он на привале начал такие истории рассказывать, что вся охрана под конец путешествия скинулась ему на чаевые! Даже я!

Этот брамин — ну просто сказка! Он всю Торхувскую Пустошь вдоль и попрек облазил! У него столько было приключений, что вообще! И в Торхуве он неделю прожил, и до Южного Мыса доходил, и в рабстве его держали, и еще много чего делал, и ничего, жив до сих пор!

Да и память у него — он всех помнит поименно!

— О, Голд, привет, — поздоровался брамин, когда я приблизилась к нему. — Как дела?

— Э, лучше и не спрашивай, все равно не поверишь, — отмахнулась я и уставилась на него с самой радостной улыбкой. — Сам-то как? Какими судьбами? Новенького что-нибудь не расскажешь?

У браминов две головы — одна с рогами, другая без. Мне отец говорил что брамином-быком считается тот брамин, у которого умнее голова без рогов, а брамином-коровой — та, у которой с рогами. В случае с Робертом это правило давало огромную осечку — его голос ясно давал понять, что перед нами самец, хотя разговаривает у него рогатая голова. Ну а посмотреть и проверить... Ну я кобыла, в конце концов-то!

А мне вообще интересно, а как это, с двумя головами-то ходить? Ноги не путаются? Мысли из одной в другую не лезут? Вообще, они общие, эти мысли, или у каждой головы свои радтараканы?

— Сам-то я ничего, пока еще хожу, — устало улыбнулась правая голова, пока левая рыскала по земле в поисках редких травинок. — Историю рассказать? — он задумчиво потер подбородок своей разумной головы. — Да так-то особенного ничего. Анклав Антс Нестс захватил, в Трейдинг Пост опять Рейнджерам отказали в торговле, караваны обходят Ди-Левел с юга... Ты уж скажи что тебя конкретно интересует, там уж, глядишь, и помогу.

— Ох, ты даже не представляешь, сколько у меня вопросов, будто я только что из Стойла вылезла, — облокотилась я на ограду. Гигантская улыбка все еще не слезала у меня с лица. — Слушай, в Роксфильде — аликорны!

— Да ты что, правда? — брамин вытаращил глаза. — Вот уж не знал.

— Да я тебе говорю, сидят там себе одной громадной кучей, — затараторила я. — Эти помешанные по воле какой-то Богини ищут какого-то Белого Сияния, представляешь?

— Ну, я слышал что-то про Богиню Единства Аликорнов, — Роберт призадумался, а его левая голова недовольно промычала. — Но она как бы уже два года мертва. Значит, эти подделки принцесс все еще не расстаются с грузом из Единства? Старые привычки медленно забываются, полагаю.

— Да уж, — согласилась я. — Мне эти их привычки стоили нескольких хувов, — я широко раскрыла рот, демонстрируя это. — Досталось по полной, даже вспоминать не хочу, — воспоминания покрыли спину щедрой горстью мурашек.

— Ну, все хорошо, что хорошо кончается, верно? — Роберт тепло улыбнулся, и от этой улыбки мне как-то самой на душе стало легче. — Еще есть интересные истории?

— Ну да, ну да, — согласно закивала я. — Слушай, Роберт, ты же у нас тут умный, многое повидал, — нерешительно начала я. — Вот смотри, винтовки Анклава оставляют от убитого тела кучку зеленой слизи, ведь так?

— Обыкновенно так, — брамин качнул головой.

— А может так какая-нибудь другая магия сделать?

Брамин подумал несколько секунд, и потом грустно выдохнул:

— Не знаю, к сожалению, — он отрицательно помотал правой головой. — Даже понятия не имею. А что?

— Просто я тут в пустыне такие три кучки видела, — вчерашнее происшествие снова во всех деталях пронеслось перед моими глазами. — А след там чуть ли не в четыре раза больше моих копыт. Вот я и думаю, кто же мог это оставить. Не знаешь, случаем? — я с интересом посмотрела на брамина.

— Совсем понятия не имею, — он снова пожал плечами. — Может, мегааликорн какой-нибудь?

— Не, мелкий какой-то мегааликорн будет, — я представила эту картину — мелкая тощая великанша, которая достает своих более старших сестер на манер мелкого жеребенка, и прыснула от смеха.

— Ничем помочь тебе не могу, сам не знаю, — Роберт улыбнулся в ответ. — И кстати, вон тот странно одетый жеребец не тебя зовет? — он копытом показал на фигуру вдали.

— Меня, — сокрушенно призналась я и плохое настроение сразу вернулось ко мне, по пути напомнив, кто я такая и что этой фигуре фанатика от меня нужно. — Ладно, Роберт, бывай, было приятно с тобой снова поболтать, — попрощалась я и направилась к Флэшбэку.

— Пока-пока, — помахал на прощание брамин и прилег на землю.

— Только один вопрос, — я ненадолго остановилась и повернула шею в его сторону. — Эта зеленая слизь — она, того, для здоровья вредна? Я просто нечаянно упала в одну вчера.

— Не думаю, — брамин улегся поудобнее. — Я слышал от Рейнджеров, что заряд магических винтовок Анклава действует на клеточном уровне, и вся эта зеленая дрянь — не что иное, как содержимое клеток организма, — закончил он с многозначительным видом.

Вау, вот это умные слова, из которых я поняла, что в моем теле есть какие-то клетки. Непонятно только какие, ведь клетки в тюрьмах же.

Но раз уж Роберт считает, что это не слишком опасно, то с большой вероятностью он прав — у него же опыта много!

— Спасибо большое, и пока! — попрощалась я на сей раз окончательно и понуро побрела к Флэшбэку.

Единорог стоял в своем обычном одеянии и терпеливо ждал, пока я подойду. Вся его поза источала такую покорность и такое смирение, что у меня возник соблазн просто развернуться и возобновить разговор с Робертом. Я была готова поклясться что под своими тряпками он мечтательно улыбался и молился. А я не хотела прерывать его это, безусловно, важное занятие.

Я вообще хотела чтобы меня по возможности меньше беспокоили.

Но, как видно, судьба любила меня потыкать палочкой. Хорошо что эта палочка была не очень острая и не в огне — вот тогда было бы очень неприятно.

— Слышь, урод, — прошипела я, подходя поближе к фанатику. — Ты зачем мне револьвер испоганил, ты, трехрогий кусок дерьма?

Воистину, как быстро у меня меняется настроение: минуту назад смеялась и радовалась общению, а сейчас готова рвать и метать. Правое копыто уже чешется въехать ему по физиономии, да и вообще хочется сделать ему как можно больнее. Хотелось чтобы он верезжал, умолял, бился в судорогах!

И все потому, что он мне был противен, заставлял меня идти туда, куда я бы в своем уме не пошла, и лишал меня тех минут хорошего настроения, которые я могла бы получить, не будь его на белом свете.

Вот почему когда я хочу пристрелить рейдера, у меня сразу печет затылок и шею, а когда у меня возникают такие мысли — нет? Я что-то не понимаю, Док, тебе нужен поганый рейдер и не нужен Флэшбэк?

— Ты же не единорог, ты же с помощью магии из него не постреляешь, — как ни в чем не бывало ответил жеребец. Мне это заявление почему-то показалось выпендрежничеством «а у меня есть рог, а у тебя нет, на-на-на!», которого я натерпелась выше крыши еще в детстве. — Поэтому я подумал что будет совсем не лишним немого его модернизировать. Разве стало хуже?

— Да, болван, стало хуже, — согласилась я. — Он теперь совсем некрасивый и стоит вообще ничего.

— Красота и деньги — не самое главное в жизни, — если бы эту фразу Флэшбэк произнес нравоучительным тоном, я ему по физиономии так заехала бы, что он на всю жизнь вперед запомнил. — А пистолет что, стал хуже стрелять?

— Хочешь, на тебе проверю? — огрызнулась я.

Скажи «да», скажи «да»!

— Лучше вообще из оружия не стрелять, а то еще убить кого-то можно, — он привстал и пошел к направлению к дворам. — Голд, — он обернулся. — С тобой тут хотел один Рейнджер поговорить, пошли провожу.

Эта новость сбила меня с ног окончательно. Я обыкновенная кобыла с Пустоши, мною если только и могли интересоваться, так это только тогда, когда я пыталась схитрить при оплате — недокинуть крышек несколько там или что-то подобное — но с какой радости мною могли интересоваться такие амбалы в броне? Я уверена, для меня это вряд ли чем-то хорошим окончится.

— А с чего это я должна куда-то идти? А не пойти бы вам всем далеко и надолго, а? — возмущенно ответила я. — Меня вообще кто-нибудь спрашивал, хочу ли я куда-то идти вообще, а?! — я раскинула передние ноги в стороны. — Никуда я не пойду, вдруг меня там убить хотят?!

— Голд, он там один, без оружия, и... — он замолк, подбирая нужные слова. — Не совсем Рейнджер.

— То есть как это так, не совсем? — задала я вопрос. — Он что, без головы?

За бинтами не видно, но мне кажется, что Флэшбэк посмотрел на меня как на сумасшедшую.

— Нет, у него другая броня, — ошарашенно произнес он и помотал головой. — Другого цвета. Полностью белая.

— Ну, Белый Паладин, тоже мне, нашелся, — огрызнулась я и встала. — Только я никуда не пойду, вот и все. Плевать мне там на это все.

Я действительно плюнула себе под ноги и пошла в обратном от единорога направлении.

Белый Паладин, на всю Эквестрию такой один.

Чтобы не попасть в неприятности, надо соблюдать всего лишь несколько несложных правил. Одно из них — это не лезть куда не надо и куда не знаешь. Второе — идти только туда, где безопасно.

Пустошь, как бы она коварна не была, всегда может дать несколько подсказок — надо просто уметь их вовремя замечать. Например, следы. По следам можно всегда найти их хозяина... Или узнать, куда он направился и двинуться в противоположную сторону.

Или, например, звуки. Касадоры жужжат; радкрабы щелкают клешнями; коровка говорит «му-му» и все в таком же духе. Любое живое существо обязано издавать звуки — проблема в том, чтобы их услышать.

К счастью, в абсолютной тишине, что окружала меня сейчас, это может сделать даже глухой.

К сожалению, абсолютная тишина сама давит на мозги своей бесшумностью похлеще чем страх. Будто... Как там говорилось? Будто «буря в затишьи»?

Ну так вот.

Именно абсолютное отсутствие звуков окружало меня. Казалось, все замерло — даже ветер не шумел. Будто я действительно осталась последней пони во всей Эквестрии.

Ага, и тут кто-то кладет ногу на мое плечо.

Все, что от меня добился Флэшбэк — так это неистовое желание разорвать эту тишину и навалять фанатику по самое не могу.

Но все, что я сделала — это двинула плечом и пошла дальше.

Я не слышала даже того, как цокали мои копыта по земле.

Кламейр действительно становился городом-призраком. Пройдет еще полгода — и сюда будут наведываться мародеры, тащить все, что не привинчено, а все привинченное все равно будут отрывать и тащить.

— Голд, тебя ждут, — Флэшбэк грубо и бесцеремонно прервал это молчание окружающего мира. — Пошли.

Я действительно не могла уже сдерживать себя и собиралась обматерить или просто наподдать фанатику, как мои глаза увидели маленькую двигающуюся черную точку где-то на склоне горы.

— Это что там такое?

И, словно отвечая на мой вопрос, город пронизывает сирена. Сирена визжит как новорожденный жеребенок, которого мать оставила без присмотра на пару минут, и захлебывается в кашле.

Я и не знала, что грифоны могут быть такими бесшумными — в воздух поднялось несколько десятков пернатых с различным тяжелым вооружением — ракетницами, миниганами. Некоторые грифоны занимали места на крышах, откуда вверх торчали хищные стволы противовоздушных пушек, появившимися прямо из ниоткуда.

Маленькая черная точка все приближалась, и, по мере приближения, разделялась на несколько точек побольше.

Не нужно было быть прорицательницей, чтобы понять, из-за кого весь сыр-бор. Я догадалась куда раньше, чем смогла внятно увидеть чем же являлись эти точки. Это, правда, не составило особого труда.

Этими точками была военная техника Анклава.

Те летающие машины, что везли в себе по довольно-таки изрядному количеству пегасов, доставляя их прямо на поле боя без риска быть подбитыми. А также оказывали им поддержку тяжелым шквальным огнем.

Я видела их в действии один раз, два года назад — войска Анклава решили устроить Дашитам бойню почти над Трейдинг Пост. Много тогда пегасов погибло, и много пегасов сгорело заживо в подбитых машинах. Но тогда меня это мало волновало — тогда я пыталась дотащить все трофеи, которые я собрала под полем боя, до дома.

Но сейчас силы неравны. Наемники-грифоны с противовоздушными установками против воздушного флота Анклава с тяжелым вооружением и солдатами в силовой броне?

Я бы поставила на Анклав, будь я в другом месте.

Из оцепенения меня выводит протяжный крик сирены.

На сей раз сирена кричала протяжно и без всяких хлипов, и одновременно с ней застрекотали наземные автоматические пушки.

В точках к тому моменту уже можно было различить анклавовские Вертибаки: два винта по сторонам, пилотная кабина посередине и едва видный шлейф от ракеты.

Одна из таких ракет ровняет с землей дом неподалеку, и взрывная волна сбивает меня с ног и засыпывает мелкими камнями.

Я пытаюсь встать, поднимаю вверх голову — и вижу белые нитки ракет, пронизывающих небосвод как какой-нибудь искусный узор.

Где-то сзади раздаются взрывы, перекрывая тишину, и замолкают, лишь для того, чтобы следующие ракеты разорвали тишину уже впереди меня.

Так Анклав избавлялся от единственной помехи на земле, чтобы перевести бой в плоскость, где у него полное преимущество — на небо.

Пегасы своего добились — их ракетный шквал уничтожил все наземные установки за десять секунд ровно. Грифонам пришлось выбирать — или остаться в воздухе и быть на виду у противника — в таком случае наибольшую опасность представляли бы солдаты, или спешно искать укрытие на земле — и тогда стать отличной мишенью для Вертибаков с ракетными установками.

Прежде чем я успела понять, какое же решение приняли грифоны, несколько пегасов на огромной скорости пролетели буквально надо мной. И с каждой секундой боя все больше и больше пегасов начинали летать все ниже и ниже.

Один из них выстрелил, и светло-зеленый луч магии пришелся по уцелевшей опоре разрушенного рядом со мной дома. Это сразу привело меня в чувство — все это время я наблюдала за воздушным боем во все глаза, и не замечала, как мимо бегут те редкие жители, что все еще оставались в городе на момент битвы.

Грифоны последовали за пегасами — но не стали снижаться настолько низко, чтобы подставляться под ракетный огонь.

Дождь из ракет прекратился задолго до того, как грифоны и пегасы снизились настолько, что бой продолжался уже над крышами домов, и мне начало казаться, что Анклав в Кламейре на самом деле что-то искал — если бы это было не так, и городу была уготована участь безжизненных руин — то пегасам было легче продолжать бомбардировку.

Я почувствовала как Флэшбэк толкает меня за ногу:

— За мной! — кричит он и бежит прямиком в центр города, наперерез всем остальным жителям.

Я совершенно не соображала, что я делаю и куда я бегу: в мозгу билась всего лишь одна мысль, одно желание.

Желание выжить.

И я бежала за единорогом. Просто бежала, без задней мысли, даже не спрашивая. Я не смотрела на дорогу — я просто поймала единорога в поле зрения и не отпускала.

Краем глаза я все-таки замечала, что, несмотря на полное превосходство Анклава, тот не обходился без потерь: я видела как два грифона практически в упор расстреляли одного пегаса; видела как анклавовец с вывернутым крылом со всего маху разбивается об землю.

Медленно сползал вниз по стенке дома здоровенный пегас — это грифон секундой ранее размозжил его голову. Эта победа произошла совсем недалеко от меня, на перекрестке.

Лишь затем, чтобы через секунду этот грифон сгинул в маленьком море плазмы, которая растворила его и весь дом как сахар в чае.

А еще спустя мгновение я увидела того, кто мог такое устроить.

Это был Монстр. С большой буквы. Именно Монстр. Он был в три, а то и в четыре раза больше обыкновенного пони. Такому гиганту броня была совершенно не нужна — пока я парализованная от ужаса смотрела на него, его несколько раз обстреляли из ракетниц.

Ему было все равно. Перекресток, на котором он остановился, и все, что находилось рядом, от взрывов превратились в мелкое крошево.

А он стоял как будто ни в чем не бывало. Ему нанесли достаточно урона, чтобы его черная броня на ногах разлетелась на куски и обнажила светло-зеленую бугристую кожу, раны на которой затягивались быстрее, чем я могла представить.

Этот... Ужас — не думаю, что у такого Монстра когда-нибудь было имя — как ни в чем не бывало под шквальным огнем медленно разворачивался в мою сторону. Пули высекали искры на его клювоподобном шлеме с красными линзами; ракеты срывали тяжелые наплечники с его брони — а он не обращал на это внимание.

Если это не пони — а это точно не пони, пони такого бы не вынес — то кто это? Что это?

Каждый его шаг в моем заставлял меня подпрыгивать на месте. Каждый его шаг, казалось бы, заряжал его смертоносные орудия. Каждый его шаг приближал мою неминуемую кончину.

С каждым шагом его энергомагические пушки — просто потому что винтовками это не назовешь — раскалялись добела, и когда на них уже нельзя было смотреть без слез...

Меня что-то подбросило и начало уносить куда-то в сторону.

Это вот такие вот ощущения при смерти, да? Будто тебя родители подкидывают, а потом ловят тебя и все притворяются будто ты умеешь летать, да?

Если это так, то это хорошая смерть. У меня вообще все самое хорошее с родителями ассоциируется.

Огромный сгусток магической энергии с оглушительным воем проносится мимо меня. И плавит всех тех несчастных, кто не успел уйти с его пути.

Через секунду я глохну от рева.

Через две секунды я вижу как Этот Ужас взлетает над остатками дома, с явными намерениями превратить нас в порошок.

Через три секунды Его туша застилает нам Солнце.

Через четыре секунды я слышу уже победный рев.

Через пять секунд я вижу ярко-зеленую вспышку в конце туннеля и жмурюсь изо всех сил.

Сейчас я умру.

Заметка: новый уровень!

Брайт Лайт.

“Иногда понимание наступает неожиданно.”

Так вот какой он, этот загробный мир. Тут шумно и пахнет гнилью. А еще темно.

Я думала, что здесь будет — какой каламбур — мертвецки тихо, и будет меня сопровождать угрюмый скелетопони.

Вместо этого сначала что-то очень громко бумкнуло, а потом на меня будто рухнул весь мир; впрочем, после того, как ко мне вернулся слух, до меня начали доноситься приглушенные звуки бойни. Сама я то и дело подпрыгивала на чем-то очень бугристом, но несомненно приятном на ощупь.

Не было ни малейшего смысла разглядывать что-то по пути — мало того, что несшее меня существо бежало со всех ног, так еще и темнота вокруг не позволяла осмотреться.

Я даже не могла увидеть что это так раздражающе клацало вокруг меня.

По мере того как шум бойни снаружи становился все тише и тише, мой носильщик сбавлял скорость, и, наконец, после нескольких минут постоянной ходьбы с поворотами влево и вправо, остановился.

Почему-то мне всегда казалось, что самый короткий путь — это прямая. Но, может быть, в пространстве между мирами другая логика перемещения.

Просто я и при свете не разобрала бы, откуда я пришла.

Ну, было интересно пожить в таком интересном мире как Эквестрия. Первое время все было замечательно, а потом все пошло наперекосяк. Последнюю половину жизни я вообще провела отстойно.

А еще говорят, что перед смертью вся жизнь перед глазами мелькает. Жалко, что я ничего не увидела.

А может быть, к лучшему — все равно там было много редкостного дерьма.

Теперь, кстати, почему-то очень хочется жить. Мертвые знают — быть живым лучше!

По крайней мере, пока я была живой, это гребанное «клац-клац» меня не доставало! Это что там так щелкает, мои кости?!

Несшее меня существо медленно прислонилось к стенке — это я почувствовала своим копчиком — и осторожно повалило меня на пол, после чего слегка взяло меня за плечи и потрясло:

— Голд, ты в порядке? — раздался в темноте знакомый голос.

Бляяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяя!

Я-то надеялась, что хотя бы после смерти больше не услышу этого тупого забинтованного фанатика! Я-то надеялась, что после смерти от него отдохну, от этого придурка тупого, от этого Флэшбэка, чтобы он мне ничего не напоминал!

Передо мной неожиданно вспыхнула маленькая вспышка света, и тусклое свечение заставило темноту вокруг нас отступить.

Пещера оказалась обыкновенной пещерой — острые клыки потолка с падающими каплями, несколько грибочков — это не было похоже на неведомое место для мертвых.

А может, это потусторонние силы так готовят умерших? Ну, не хватало еще продавца с сэндвичами. «Какой хотите? С корешками хандр? Ой, извините, корешки закончились, мне так жаль. Кстати, вы умерли.»

Мне кажется, появление огромного амбала-пегаса, который носит плазменные пушки с Вертибака и который в несколько раз больше самого огромного пони, прямо и четко, без всяких «но», говорит мне: время вышло, сейчас ты сдохнешь.

А еще ему ракеты нипочем. Будто камнями обкидали, а он как ни в чем не бывало шел вперед.

Но в данный момент меня раздражали всего две вещи — Флэшбэк и безудержное клацанье, которое участилось после того как фанатик зажег свой рог.

— Голд, ты меня слышишь? — спросил он еще раз и слабо схватил меня за подбородок. — Ну-ка, сколько раз моргнул мой рог?

Раз, два, три, со мной все в порядке, а ты – отрыжка Порчи, чтоб тебя аликорны драли!

Только вместо того, чтобы открыть рот и произнести эти правдивые слова, я начала нервно сжимать челюсти все быстрее и быстрее, а клацание стало просто невыносимым.

Мне хватило мозгов скосить глаза вниз, чтобы увидеть преграду для нормальной, связной речи. Преградой оказался... револьвер Ля Фаталь, невесть каким образом оказавшимся у меня во рту. И именно Ля Фаталь с пустым барабаном усердно клацал каждый раз, когда я сжимала челюсти.

Кажется, со всем прошедшим я и не заметила, как он там оказался.

А сжимала я без всякого отчета — и продолжала это делать, когда это дошло до моей головы, без остановки. Просто не могла остановиться, и это «клац-клац» совершенно неожиданно перестало бесить и стало таким уютным, дающим спокойствие.

Но как бы я не хотела вытащить пистолет изо рта, я все никак не могла заставить себя это сделать — хоть догадалась знаками показать, что оружие мне мешает.

Единорог это понял, и спустя несколько секунд моей бессознательной борьбы с его магией вытащил и отлевитировал Ля Фаталь к моим сумкам.

И даже после этого мои челюсти продолжали судорожно стискиваться.

— Голд, ты как, нормально себя чувствуешь? — с этими словами он достал из кармана своей куртки пузырек с лечебным зельем, открыл его и поднес к моему рту: — Вот, тебе необходимо выпить это, — сказал он своим обыкновенным заботливым тоном, отчего мне захотелось отколошматить его так, что это зелье скорее понадобилось бы ему, а не мне!

И зачем мне пить зелье? У меня что, что-то не в порядке? Нога расплавилась от того амбала?

Но как я себя не рассматривала, ничего подозрительного или отсутствующего не увидела, как, впрочем, и особо серьезных ран.

А следовательно, зелье мне не нужно! Но назло ему выпью — чтобы у него их стало меньше!

Тем более, если за просто так дают — надо брать!

Я большими глотками выпила зелье, и, после того, как перед глазами перестали маячить расплывчатые круги, удовлетворительно промычала и попыталась встать.

С натяжкой это можно назвать вставанием — так учатся ходить мелкие жеребята или инвалиды с их деревянными ногами. Мои попытки со стороны выглядели как приплясывания сумасшедшей — я прыгала то в одну, то в другую сторону, а в редкие моменты стояния на месте раскачивалась как сумасшедшая.

Наконец, после диких танцев без музыки я смогла хоть как-то удерживать равновесие — но не могла никак унять свои дрожащие ноги. Оно и понятно — шум битвы, хоть и приглушенный завалом, здесь был все-таки слышен.

Мне почему-то совсем не захотелось оказаться вне пещеры. Сарказм, я прекрасно понимала почему.

Потому что там такооое месиво, и вполне понятно, что от того места надо держаться подальше!

Но если это мочилово там, а я — здесь, то что же все-таки произошло-то? Я что, живая еще?

— Что случилось? — спросила я, как только смогла успокоить ноги. — Где мы вообще?

— У тебя шок, ты же в глаза самой смерти посмотрела, — пока я боролась с танцующими конечностями, единорог собрал сумки и повесил их на себя. — Так что, пожалуйста, особо не волнуйся. Я тебя успел чуть ли не в последний момент подхватить, Голд, — без особой гордости ответил он, будто делает это каждый день — спасает прекрасных кобылок из смертельно опасных ловушек, куда сам их и заводит. — Идти можешь?

Я осторожно переступила с ноги на ногу — ничего особенного не произошло, ничего не отвалилось. Ноги все еще были при мне, и это радовало. Ноги земнопони кормят!

— Да, кажется, могу, — я осторожно, чтобы не оступиться, начала делать маленькие шажки к Флэшбэку. — Что будем делать? — почти без малейшей надежды на толковый план спросила я.

— Думаю, сейчас мы можем идти только вперед, — единорог указал копытом в темную глубину пещеры. — Что нам еще остается? Я надеюсь, что они нас не будут целенаправленно искать.

Под «они» он имел в виду Анклав.

Впрочем, зря волнуется. Для пегасов мы всего лишь еще одни пони — двумя меньше, двумя больше, какая разница? Тем более, ничего страшного для солдата не случится, если останутся два выживших — про Кламейр вся Пустошь и так узнает через день-два.

Да и нет такого города уже, растворился в плазме пушек. За что там борется Анклав Великих Пегасов? Или Великий Анклав Пегасов, как там правильнее? Кажется, я слышала их пропаганду, иногда по радио ловили. «За мир во всей Эквестрии и во всем мире!», во как!

Ну, за мир во всем мире они и камня на камне не оставят. И даже трупов похоронить не останется.

Возвращаться обратно стал бы только совсем сумасшедший, да и то встретил бы преграду в виде обвалившегося потолка. Так что действительно оставалось идти вперед. В темную гниль пещерных закоулков, где холодно, темно, стенки пещеры пытаются задушить, а из всей растительной радости на перекус — только вонючие грибы, фууу.

«Из огня да в полымя», а у меня «из стальной пещеры через море плазмы в каменную».

Жить хорошо, но хорошо жить еще лучше! Особенно — на земле, а не под землей! Оставьте канализации всяким там отбросам и кротокрысам, Стойла — соплякам, небо — долбанутым Дашитам с Анклавом, аликорны могут хоть на Луну лезть, мне плевать! А я буду жить на поверхности! Вот так!

И пусть хоть кто-нибудь попробует меня выкинуть из этой ниши — мало не покажется!

---

ПОМОГИИИИИТЕЕЕ!!! ВЫТАЩИТЕЕЕ МЕНЯ ОТСЮДАААА!

От безысходности я чуть ли копыта в крошку об свод пещеры не стирала. А все потому, что у меня началась истерика.

Я ХОООЧУУУУ ДООООМООООЙ!!! Я ВСЕ СДЕЛАЮЮЮЮЮ! ВЫТАЩИТЕЕЕ МЕНЯ ОТСЮДААА!!!

Отчаяние усиливалось тем, что в этом каменном мешке я не одна, а с понятно каким дуболомом. Еще хуже мне стало, когда он схватил меня сзади и попытался удержать. В другой ситуации я за такое ему все рога бы поотшибала, но сейчас мне было немного не до этого.

Но его захват подстегивал меня еще быстрее шурудить ногами.

А пыталась я залезть в какое-то отверстие на потолке, из которого, как мне казалось, лился солнечный свет. Конечно, доводы разума о том, что в него я не пролезла даже если бы села на диету в голодный год, я благополучно игнорировала.

Я ХООООЧУУУУ К МААААМЕЕЕЕ!!!

Наверное, в этот момент мне бы позавидовал любой кротокрыс — я так быстро перебирала ногами, что галька подо мной еще несколько раз рикошетил от стен пещеры. Пару раз я так сама себе запулила по голове, что аж в глазах темнело, но это только усиливало панику. А от этого мои ноги просто сходили с ума.

Да и сама я сходила с ума.

Ведь мы здесь уже полдня болтаемся!!!

Я НИКОГДА НЕ УВИЖУ СОЛНЦЕЕЕЕЕ!!! Я НЕ ХОЧУ УМИРАААААТЬ!!!

В голове стучит одна мысль, ноги колошматят пол, а еще я упорная и упрямая что жуть, а еще паника, а еще я хочу есть, пить, спать, любящего жеребца и двух визжащих от радости жеребят, но только там!!! Наверху!!!

В голове бы следовало стучать совсем другим мыслям, но кобыла в истерике — оружие пострашнее жарбомб. А с разбегу она наверное и щит мегааликорна прошибет. Самое главное — еще и неуправляемая.

По крайней мере, я чуть-чуть успокоилась, когда вырвалась из копыт Флэшбэка и моя голова с шеей таки пролезла в эту дыру. Плечи входить упорно отказывались, круп вперед плеч идти попытался, но позвоночник не разрешил.

А я все дальше и дальше пыталась протиснуться вперед, в эту мелкую червоточину — вместе со всем скарбом и боевым седлом. Еще и шею вытягивала, будто хотела палкой влезть.

Только палки по всей длине одинаковой ширины, а я от головы к хвосту разного обхвата.

Когда до меня дошло, что я ну никак не смогу пролезть вперед даже при всем желании, даже с магией Дискорда, то я — впервые за день послушала глас разума, гип-гип? Ура! — вполне логично попыталась вылезти обратно.

Что нелогично, так это то, что головой я влезла, а вылезти не могла.

— ПОООМООООГИИИИТЕЕЕЕ!!! СПААААААСИИИИИИТЕЕЕЕЕЕ!!! ГРАААААБЯЯЯЯЯТ!!!

Темная пещера тырит мой рассудок, вот так-то!

Я такая дура. Иногда.

Интересно, у всех умных пони голова большая, или только у меня? А вообще, чем больше череп, тем умнее, да?

До меня дошло, что я до сих пор кричу как резанная без всякой причины. При этом предпринимая тщетные попытки вырваться. Даже упираясь изо всех сил всеми ногами.

Из огня да в полымя, действительно.

Я НЕ ХОЧУ ОСТАТЬСЯ ТУТ НАВЕЧНО!!!

Несколько раз я дергалась то вперед, то назад. Мои старания привели к тому, что при каждом движении моя голова очень больно стукалась либо скулами, либо затылком, либо лбом.

Поделом мне!

А когда я почувствовала, что кто-то схватил меня за живот...

В общем, я — вжух! — выдернула голову из западни, стукнулась об противоположную стенку, увидела скелет пони рядом с той дырой, куда я пыталась пролезть, заорала пуще прежнего, и снова — вжух! — побежала куда-то туда, далеко и быстро.

Я просто искала путь наверх — и на каждой развилке я бежала в тот туннель, который просто вел к поверхности.

Потом они, конечно же, все равно уходили вниз, а я паниковала еще сильнее.

А как я у меня вспотела спина от перенапряжения, когда очередной туннель уперся в тупик...

А.

ААААААААААА!!!

— Кто-нибудь, заткните уже эту суку! — раздалось у меня за спиной.

Будь я последней выжившей в Эквестрии, я бы не так испугалась.

Но АААААААААААААААААААААААААААААААААААА!!! И АААААААААААААААААААА!!!

На мое плечо опустилось копыто.

Иииииииииииии!

— Ну хватит, нечего бояться, — раздался позади другой голос, подобрее. — Надо просто успокоиться, и выход найдется сам. Пойдем, мы тебе поможем.

Меня развернули, и теперь, вместо стенки, я могла рассмотреть этих пони.

Ирокез. И Волна.

Ирокез еще более взъерошенная, чем в прошлый раз, а у Волны на лице сияла усталая улыбка.

И не то что бы я не рада их видеть, но...

Голд Ган — того, уже тю-тю! Крутите у виска! Смейтесь сколько влезет! Это уже во второй раз!

— Да дура она, и сдохнуть должна, — довольно нелестно отозвалась Ирокез и оперлась об свод пещеры. — Брось ты ее.

Очень вдохновляюще, спасибо. Тебе того же.

— Вот чего вы ссоритесь? — улыбка Волны стала чуть меньше, но голос своей доброты не потерял. — Вы оба просто устали. Вот, опирайся, — она «поднырнула» под меня и подхватила плечом.

Было видно, что ей тяжело, но ей хватило сил нести меня вперед.

Ха, будто я свой вес признаю!

Да впрочем, какая ей разница? Ее же не существует! НЕ СУЩЕСТВУЕТ!

— Да ладно, подумаешь, — заявила Ирокез, села и недовольно перекрестила передние ноги. — Кто сказал? Может быть, это ты ненастоящая. Может быть, это нам, двум сумасшедшим сестрам-близнецам, мерещится какая-то насмерть перепуганная земнопони, а?! — она подошла к нам поближе и со всей силы толкнула Волну.

С ее стороны это было просто невежливо, да и тем более, какая ей разница? Не она тащит!

Наверное, я ошиблась — эти пустышки, продукт моего воображения — или свихнувшегося мозга – все-таки обладают массой и силой.

Ирокез оказалась посильнее Волны, и я кубарем свалилась с бедной земнопони. Более того, на этом она не остановилась — я только попыталась встать, как Ирокез подошла ко мне поближе и с криком “Катись отсюда, кусок дерьма!”, пребольно лягнула меня в бок.

И тут все заверте…

Это не все заверте, это я заверте — большим куском мяса я катилась вниз по пещере.

Ну конечно я пыталась за что-то схватиться, только ничего у меня не получалось.

И — уй! этот синяк на ноге к завтрашнему дню станет с мой глаз — ай! — а это странное чувство каменной пыли в носу я нескоро позабуду — ой, моя голова!

Ай-ой-уй-ый-нет-нет, только не челюстью!-ай, за что?!-помогите!

Это было ОЧЕНЬ больно. Не так больно, как в Роксфильде, но тоже ощутимо.

Хорошо, что это уже закончилось, а я вроде еще жива. Плохо то, что у меня и так все плохо. Хорошо хоть кости не сломала.

Я просто тут полежу, в этой большой пещере, хорошо освещенной и хорошо проветриваемой. Ничего со мной такого плохого не случится, а тут, как я поняла, можно было поговорить только со скелетом пегаса в истлевшем деловом костюме и в подозрительно хорошо сохранившейся шляпе. Ковпоньской такой, с широкими полями. А рядом с костями лежал приоткрытый чемоданчик, и из него выглядывали довоенные банкноты.

Шляпа — это хорошо. Я ее возьму, когда отлежусь. Буду ходить и выглядеть как крутая пони. Благо револьвер есть, буду как какой-нить шериф. Осталось только звездочку шестиконечную надыбать, такую всю железную, и начать разговаривать прокуренным голосом. Типа “как делишки, приятель?”, что-то вроде этого.

Лучше всего мне фантазировалось, когда я после сытого ужина запрыгивала в свой теплый спальный мешок или в кровать у себя дома и укутывалась с головой, и в такой полудреме мне на ум приходили самые разные вещи, в большинстве своем вполне безобидные, что-то вроде мыслей “а что если бы?”.

Вот и сейчас наступило точно такое же состояние, и даже укутываться было не нужно: пещера продувалась теплым воздухом, и это потихонечку меня сморило.

Вот мне и представлялось, как я в своей кожаной куртке, с такой большой эмблемой на груди (как мне кто-то говорил, кьютимарка какой-то известной пони древности), с тростинкой в зубах, вся такая выпендрежная в общем, иду по центральной улице зашарпанного городишки, очень похожего на Трейдинг Пост, и вообще, делаю все то, что должен делать шериф.

Не мое это, не хочу под пули подставляться. Хочу в тепле лежать. Да и вообще, спать пора! Время позднее уже, мы тут в этих гребанных пещерах уже полдня прохлаждаемся!

И выход никак найти не можем!

И жрать хочется!

И свет слишком яркий! И жарко тут очень! И настроение у меня паршивое! И все болит у меня! И ссадины от поездки по камням на животе! И шишка на затылке! И в носу пыль! И в шерсти грязь!

Гребанный тупой Анклав с его амбалами…

С тихим рычанием я встала на ноги и не удержалась, расчихалась во всю силу.

— Будьте здоровы, — донесся из другого конца пещеры тихий голос. Противный тихий голос, будто кто-то слюнями давится и фырчит постоянно.

— Да пошел ты! — огрызнулась я.

Тупой фанатик… Так, наступить на хвосты всем мыслям!

Это совсем другой голос. У Флэшбэка голос был низким, грубым, а этот чуть ли не детский — настолько он был высок. Я бы даже подумала что это кобыла, но нет — голос принадлежал жеребцу.

Тощему единорогу в комбинезоне Стойл-тек. А за ним огромная шестеренка с огромными желтыми цифрами “четырнадцать”.

Еще одно Стойло!

Я с недоумением уставилась на этого выходца. Белая шерсть, темно-синяя грива… Торчком. И одно ухо слегка изорвано так, будто его грызли радтараканы.

А, ну и конечно же он не из этого Стойла, а номер на его воротнике просто по счастливой случайности совпадает с номером на двери. Ну в самом деле, это было бы слииишком просто.

Пещера освещалась тускло-синими лампами, некоторые из них постоянно мерцали; наверное, освещение сюда проводило Стойл-тек еще во время строительства убежища. Тем не менее, долговечность поражала — и долговечность ламп, и долговечность проводов с питанием.

Надо бы парочку стащить, только как?

Стена с шестеренкой-входом и пультом управления утопали в свете мигающей аварийной лампы, и, когда она перестала крутиться и противно зазывать, технические лампы померкли.

Абсолютно все.

Там, где стоял жеребец, зажегся зеленый свет от Пипбака. Я, немного подумав, поступила точно так же. Терять мне было нечего, а если этот дрыщ первый раз из Стойла, то его мне бояться не стоит — он сам еще Пустоши не понюхал. Но осторожность проявить все-таки стоило.

— В смысле, привет, — пробормотала я, пока отряхивалась. — Ты кто?

Жеребец перешагнул с ноги на ногу — это было видно по движениям его накопытного аппарата.

— Ну, я из Стойла…

Из-за шепелявости его ответ получился похожим на “я ифж Штойла”.

— И так понятно, что из Стойла, — я поискала светом от Пипбака его голову, и когда нашла, поводила вокруг воротника. — Безымянный, что ли?

У единорога отпала челюсть. Похоже, он не очень соображал, где находится и что происходит.

— Меня зовут Брайт Лайт, и я из Стойла номер четырнадцать… — ответил он, когда пришел в себя через несколько минут. — В смысле, я там живу. А как вас зовут?

Ух ты, так вежливо со мной никто не разговаривал. Я прям вся млею от таких манер! Вот прямо тут и бери в жены, покорил ты меня своей изысканной вежливостью, возьми меня к себе!

— Голд Ган, — сухо представилась я и обернулась. — Где тут выход?

Никуда, кроме поверхности, мне не хотелось. Я уже давно убедилась, что в Стойлах живут одни придурки.

Да и еще мои уши пробрал нервный тик.

Короче, если я отсюда не выберусь как можно скорее, я тут задохнусь! Я уже чувствую одышку!

Я еще сильнее начала задыхаться, когда рог жеребца ярко засиял. Своей полусферой света он поводил по пещере, и наконец уперся в какое-то широкое техническое ответвление в дальнем угле пещеры.

— Должен быть там, — указал он копытом после того как сверился с Пипбаком.

На свету я смогла поподробнее его разглядеть… И поняла, что ничего такого особенного этот жеребец из себя не представляет. Немного ниже меня, тощий, и просто некрасивый.

Ну не жеребец, а какое-то недоразумение.

— Ага, спасибо, — поблагодарила я и осмотрелась; тот туннель, из которого я несколькими минутами ранее имела счастье вывалиться, был единственным естественным проходом. — Пока! — я помахала на прощание копытом и медленно побрела от входа в Стойло.

По моему лицу медленно растекалась огромная улыбка.

Потому что еще чуть-чуть, и мои страдания в этом каменном мешке закончатся! А еще я избавилась от Флэшбэка!

Я бы потанцевала от радости, да вот только ноги все отбила.

Ну а Флэшбэк может подыхать тут в этой дыре, мне пофигу! Своя шерстка ближе к телу, а она у меня запачкалась. Жалко, конечно, что сумки с вещами у него остались, но ничего — главное, что я жива и относительно здорова, и с оружием нормальным! Так что посмотрю куда выйду, и пойду дело делать, наймусь в караван…

Я сбежала от твоей прислуги, Мастер ты обдолбанный, Доктор ты недоученный, Принцесс своих отрыжка, я сбежала от тебя, я сбежала от тебя! Я сбежала от тебя, а потом я вытащу эту штуку из шеи, я сбежала от тебя!

Хотелось сложить копыта рупором и крикнуть “Мастер — придурок!” во все горло, да так, чтобы эхо по пещере лет десять ходило и чтобы Флэшбэк с его хозяином всенепременно услышали!

Кха-кха-кха!

— А вы откуда?

УхтвоюжеЛуну!

Выходец из Стойла все это время тихо шел рядом со мной и освещал путь перед нами, что делало его “внезапное” появление еще более внезапным. У меня аж сердце в копыта ушло.

— А тебе какое дело? — отлипла я от стенки, на которую от страха чуть ли не попыталась залезть. — Иди обратно в свое Стойло, кротокрыс ты несчастный, нечего тебе на поверхности делать, — я отвернулась от него и пошла дальше к выходу.

— А что такое кротокрыс? — заинтересовался единорог, его глаза начали блестеть от волнения, а рот разошелся в довольной улыбке. — Это мутант такой, да? А как он выглядит? Он большой?

О принцессы, за что...

В учителя я никому не нанималась, а отвечать на тупые вопросы настроения у меня не было никакого.

Я уже собиралась рявкнуть в ответ какое-нибудь ругательство покрепче, как до меня дошел очень любопытный факт: этот дрыщ явно нифига не знал о мире вне Стойла.

Звяк, звяк, звяк! Звячище! Да и в конце концов, можно просто поржать над его тупым лицом!

— Не очень, примерно вот такой, — я показала копытами приблизительный размер. — У него еще такие зубы передние большие и усы смешные, во все стороны. Ну ты увидишь, поймешь, их кротокрысами не зря прозвали.

— А они опасные? — единорог, к моему удивлению, достал из своего комбинезона блокнотик и начал в нем строчить карандашом. — Они ядовитые?

Ну и дурак.

— Нет, не опасные, и даже не ядовитые, — ответила я и пошла дальше к выходу. — Вообще, иди обратно под землю, тебе нечего делать в Пустоши, — посоветовала я самую дельную мысль, которая могла вообще придти в этом мире.

Единорог осунулся и сразу погрустнел.

— Не могу. Нельзя, — сдавленно выдал он.

— Ты что, обокрал там кого-то? — удивилась я.

К этому времени мы подошли к концу коридора и уперлись на развилку. Одна дорога, пошире, вела куда-то вверх и была завалена камнями; другая же, с вывеской «выход», вывела нас сразу в пещеру побольше чем перед входом в Стойло.

И тут было очень много всяких вещей... Чемоданы, пиджаки, платья... Даже Анклавовская броня была! Без пушек, правда.

У меня так челюсть и отвисла от такого «подарка».

И все это было на скелетах их прежних хозяев.

Тут. Слишком. Много. Скелетов.

Меня замутило, и я чуть не потеряла равновесие. Целая пещера была огромным могильником пони всех рас и возрастов: был и скелет земнопони с клюшкой, была и детская коляска с двумя пегасьими скелетами рядом.

Пони умирали тут целыми семьями. Целыми поколениями. Медленно, или быстро — не важно.

Мне стало очень жаль ту пару рядом с коляской.

Один скелет привлек мое внимание — скелет с истлевшей повязкой медпони, лежащий рядом с большой желтой коробкой.

Я медленным шагом, осторожно, чтобы не задеть останки, пошла к нему. Медленно, неуверенно, и чем ближе к нему я подходила, тем сильнее было мое желание повернуться и идти побыстрее к выходу.

Потому что свернувшийся калачиком скелет лежал рядом с той коляской.

Пещера постепенно сужалась и выводила куда-то вверх, и я могла поклясться, что в один момент я увидела лунный свет и звезды, но, скорее всего, мне просто показалось. Но уверенность, что выход был именно там, только усиливалась: сначала на это мягко намекнул прохладный сквозняк, а потом и наполовину разбитый указатель.

Я не могла себя остановить — мозг сам считал количество погибших. По черепам.

Один, тринадцать, двадцать семь, тридцать пять...

Зеленый свет от моего Пипбака медленно перескакивал туда-сюда в такт моих шагов, вытаскивая из темноты все больше и больше деталей о несчастных выживших.

Единорог в деловой рубашке и с книгой между копыт — сорок два. Он ее читал перед смертью.

«Как подготовиться к Апокалипсису». Кажется, развод на деньги был еще в древней Эквестрии.

Земнопони с набитыми одеждой сумками — пятьдесят девять.

Пегас в броне Анклава, без шлема — шестьдесят четыре.

И все. Тут умерло шестьдесят четыре пони.

Краска на ящике уже давно осыпалась, и только маленькие остатки сохранились вокруг таблички сбоку, будто пытаясь привлечь внимание.

На табличке красивыми буквами были выбиты «Собственность Министерства Мира» и длинный адрес из неизвестного мне города Пегасополис. И все это на фоне трех маленьких бабочек — стандартной символики медицинских учреждений по всей Эквестрии.

Ну, значит, сейчас я обзаведусь медикаментами. Если, конечно, меня кто-нибудь не опередил.

Или не опередит.

Я принялась открывать контейнер и украдкой поглядывала за единорогом. Тот смотрел в противоположную от меня сторону, в темный туннель позади нас, и водил своим фонарем по скелетам, ненадолго задерживаясь то там, то здесь, будто выискивая чего-то.

Крышка поднималась с трудом, и к тому моменту, когда одна из ржавых петель с громким «бряк» отлетела в сторону и крышка чуть ли не улетела следом, я уже собиралась бросить все и уйти. А так я просто брюхом улеглась в коробку.

И в коробке было до обидного мало! Всего лишь один крошечный пузырек лечебного зелья! Один, маленький, никому ненужный! В таком большом контейнере!

Глупые пони древности...

Я едва не прорычала это от досады, но ящик все-таки пнула. Конечно, после того как положила зелье к себе в карман. И не успела я отвернуться и пойти к выходу, как не вовремя поднявшийся сквозняк подхватил выпавшие листки бумаги и кинул один мне прямо в лицо.

А еще на них было что-то написано.

Грин Лиф, земнопони, 782 456821, СТ14-723-512. Д-2.

Свит Шугар, единорог, 364 984534. Д-4.

И такими записями разными почерками был исчерчен почти весь лист до конца. Всего таких строчек было шестьдесят три, как я могла насчитать после того как перевела Пипбак в режим фонарика.

А в самом внизу листка и на его обратной стороне разместился другой текст.

Пишу коротк — без шлем рад больше.

Список — им-фамил, раса, н паспорта, н договора с Ст-тек, день смерти псле апок.

Спис заполняли выживш.

Шедоу Страйк, серж ВВС Экв Торхув див 5 арм, ин — 715-222-791.
19 дн. Последн выживш. Ст14 не откр. Радио не раб. Последн передач — 5 дн назад. Приказ — стоять, ждать. Сигналки кончаются. Снаружи — выс рад фон и облак. Лек — мало. РС — конч 3 дн назад. РЭ на исх. Ед много. Скор умр.
20. Радио не раб. Хуже.
21. Помехи, прик — доклад. Помощ близк.
22. Помех, ответ — СР. Предатели. Сожг их Селестия.
23. Помощ пришл. 7 пони. + 1 ММ. Мед. Нельзя возвр. Умр вместе. Стран нашив. Глоб прик — ВС под ММ и МС, дир 19, 20. Много спасали пони. Много прав бункер юг. Селестия и Луна должны быть там.
24. Плохо. 7ю вспоминал.

На этом рваный список обрывался и дальше текст велся аккуратным почерком. И начиналась эта красота огромными, размашистыми буквами «СТРОГО КОНФИДЕНЦИАЛЬНО, СОБСТВЕННОСТЬ МИНИСТЕРСТВА МОРАЛИ».

Старший лейтенант Колд Харт, Министерство Морали, Штат Торхув, индивидуальный номер — 124-985-001.

Двадцать пятый день после Дня Д. Нашли солдата военно-воздушных сил два дня назад, посреди трупов гражданских. Сегодня он умер, прямо во сне. Завидую. Он сильно бредил, и, как я вижу, вспоминал семью. Лекарств у нас надолго не хватит, и только отсутствие приказа не позволяет пустить каждому тут пулю в лоб. Хотя это уже все мы понимаем.

Нас была целая рота, гражданских эвакуировать. А осталось так мало.

Никогда не умел писать.

Поразительно, что меня сейчас больше интересует эвакуировались ли принцессы и правительство из Кантерлота. Слышал, зебры бомбанули Кантерлот какой-то особой дрянью, и он весь в щите. Ходят слухи, что один из наших в Кантерлоте успел передать новость, что принцесса Селестия успела эвакуироваться, но это было давным-давно.

Дискорд меня побери, да это было всего лишь 22 дня назад! Месяца не прошло.

Либо принцесса не долетела до нас, либо деза. Склоняюсь ко второму. Солнце еще встает.

Зебры бомбили штат какими-то особыми жарбомбами, радиационный фон выше в разы. Но так же быстро спадает.

Не писал уже полтора дня,новых приказов не приходило.

Там знают, что дезертировать никто не собирается. Тем более, единственного разжигателя паники, Айрон Хорсшу, рядовой, ин — 365-982-421, я вчера пристрелил — имел право согласно директиве 22.

Умерли Винд Милл, рядовой, ин — 444-982-150, и Шарп Дарт, ефрейтор, ин — 187-652-700.

Радио с треском, но работает. Получили приказ — выдвигаться обратно к Т-Ц. Эвакуация завершена.

Идем домой.

Скопирую это в свой журнал. Официальное заявление сотрудника Министерства Морали: на данном носителе данный протокол официально является неполной копией и считается недействительным согласно третьей части первого параграфа пятой директивы.

Вот оно как. Где-то я пропустила еще три трупа. Один с дыркой в голове, другие два... А как выглядит скелет, прожаренный насквозь радиацией? Куда они делись тогда?

Кажется, я знаю...

— Уф, привет, Голд! А кто это рядом с тобой?

Огромное разочарование через три, две, одну...

Силуэт фанатика вынырнул из-за угла пещеры. В такой тиши голос Флэшбэка звучал устрашающе, а от его трехрогой морды я и так каждый раз непроизвольно вздрагивала. Хотя ему и голоса достаточно — грубый и надрывной бас, а говорит Флэшбэк так, как будто пытается кого-то перекричать.

Он и так достаточно часто нависает над собеседником при разговоре.

Неудивительно, что выходец из Стойла сразу выключил свой фонарь, едва он рассмотрел эти два штыря из глаз.

— Привет! — единорог не спеша вошел в пещеру и помахал копытом. — Я — Флэшбэк, а тебя как зовут?

— Брайт Лайт, — насторожился жеребец сзади меня. — А что это у вас на голове такое?

— Приятно познакомиться! — Флэшбэк начал подходить к дрыщавому жеребцу, а на его морде играла такая улыбка, что было видно сквозь тряпки даже в такую темноту. — Это вроде моих глаз, один мой друг установил, когда я... Ну... — замялся он и замолчал.

Думаю, ближайший скелет он просто взял чтобы разрядить обстановку.

Я только закатила глаза. Это место побило все рекорды мерзости, которые может поставить Пустошь. Второе место занимают радиоактивные кратера с Порчей и купающимися в ней аликорнами.

А скелетики крошечных пегасят в детских колясках, наверное, стоят на нулевом месте. А маленькая игрушка в копытцах...

Мне.

Срочно.

Нужно.

На.

Свежий.

Воздух.

Все мои внутренности перевернулись и перетянулись тугим канатом.

Свежий воздух встретил меня тихим зазыванием ветра.

Передо мной раскинулся удивительной красоты ночной пейзаж: впереди меня была видна вся Торхувская Пустошь. Где-то там, вдалеке справа, можно было увидеть огни целых небоскребов Сейф Шелтера, а левее в огромной кляксе огня утопало вечное прибежище всей мрази Пустоши — Хорн. Они были неблизко, но их было четко видно — а это означало, что в обоих городах проживало немалое количество пони.

Эти огни так и манили к себе и пробуждали в сознании прямо-таки религиозные чувства: Сейф Шелтер с огнями небоскребов напоминал мне о недостижимом для всей Пустоши рае, а Хорн со своим заревом (и своими жителями, чего уж скрывать) играл роль ада.

Эту красоту дополняли незаселенные руины маленьких коттеджных деревенек и небольших городков наподобие Роксфильда. Они росли из земли как грибы то тут, то там, и аккуратными квадратиками покрывали землю между Хорном и Сейф Шелтером.

Стойла всегда строили рядом с такими городками, и четырнадцатое не было исключением — выход из пещеры вывел нас к такому же поселку.

Но мелкие домишки — отнюдь не самая главная достопримечательность Торхувской Пустоши. Да и отсюда их толком и не видно, так, мелкие какие-то коробочки.

Так уж вышло, что Торхувскую Пустошь делят на четыре части: на западную, восточную, южную, и полуостров. Восточная от западной отделяется рекой при Ривер Дам, от южной — Валунистыми Землями. Граница раздела у южной и западной лежит где-то неподалеку от Хорна. Деление, конечно, условное.

Больше всего руин и городов именно что в восточной части; западная же часть, как и южная, была более «дикой» — здесь больше места занимала именно что дикая природа: болота, и, как ни странно, леса.

Правда, лесами эти кучи спичек вокруг маленьких домиков можно было назвать с натяжкой.

Конечно, раньше эти места были вполне цивилизованными, и, как я знала из рекламных плакатов, пони сюда ехали чтобы отдыхать и лечиться — но сейчас эти места обживают головорезы-придурки из Хорна и всякие дикие пони из разных племен. Караваны напрямик по такому природному наследию не ходят, идут через Кламейр и другие пригорные города — в лесах полно диких зверей, а укрыться там негде. Вот и идут по широкой автостраде рядом с горами через остатки бывших городов.

Мой нос учуял тяжелый едкий запах, идущий слева — оттуда, где должен был стоять Кламейр. С этого места разглядеть его я не могла, но столб черного дыма прямо выделялся на фоне темно-синего ночного неба — помогала полная Луна, которая терялась за этими клубами.

И это в тот момент, когда я смогла справиться с тошнотой.

И это в тот момент, когда я вспомнила, от чего меня тошнило!

— ФЛЭШБЭК?! — проорала я как бешеная. — ГДЕ МОИ ВЕЩИ?!

На сегодняшний день я пережила слиииишком многое, чтобы еще и терпеть всякую нервотрепку. Я ложусь спать!

— Сейчас, погоди!

Я СКАЗАЛА, Я ЛОЖУСЬ СПАТЬ И ТЕРПЕТЬ БОЛЬШЕ НЕ СОБИРАЮСЬ!

Высказать все свои теплые слова единорогу я не сумела — от увиденного слова просто застряли у меня во рту.

Единорог со всех ног пронесся мимо меня, и своей магией он тащил... скелеты из пещеры. А позади него стоял Брайт с разинутым ртом и полным непониманием на лице — полная копия моих эмоций на данный момент.

И бежал фанатик к глубокой яме неподалеку, которую, наверное, сам же и выкопал — лопата и большая гора земли поблизости бессовестно выдавали его.

Флэшбэка наша реакция, казалось, совсем не волновала: он подбежал с останками к вырытой яме, аккуратно положил их туда, развернулся, и обратно убежал в пещеру.

Из нее он выбежал с моими сумками, с смущенным видом положил их передо мной, и побежал обратно, за новыми скелетами.

Я наблюдала за ним еще где-то пять минут, пока поднявшийся ветер не «разбудил» меня своим холодом, и я, надев сумки, пошла к самому целому домику неподалеку.

— Голд! — крикнул мне вслед фанатик. — Там дом есть, нетронутый, я в нем свет включил! — он указал куда-то туда копытом. — Давай там переночуем?

Я ничего не ответила и как могла быстро пошла в поселение.

Дом, про который говорил Флэшбэк, я нашла очень быстро. И не потому что он был на окраине с включенным светом, а потому что он ДЕЙСТВИТЕЛЬНО был нетронутым. То есть тронутым, но очень добротно тронутым. Из его окон лился теплый тусклый свет, на крыльце аккуратно постелен коврик «дом, милый дом» (чистый!), а под окнами заботливый хозяин посадил цветы (и пускай что фальшивые!!!).

Вот по соседству был самый что ни на есть обыкновенный дом. У него выбиты стекла и крыша дырявая.

А вот у хорошего дома окна забиты и крыша заделанная. Прямо как у меня в Трейдинг Пост, и не стыдно в таком и жить, хотя это и не важно, важно чтобы вообще было тепло, сухо и без сквозняков.

А вот это — отличный дом. У него окна целые (!), крыша целая (!!!), и рядом с ним табличка «Заходите все! Чувствуйте себя как дома! Есть отопление!» с радостной мордашкой длиннорогой единорожки.

Точнее, это морда радостного аликорна, но не в этом суть.

Суть в том, что этот двухэтажный домик выделялся среди остальных.

А все, что выделяется — очень странно.

Кому нужно чинить и поддерживать в нормальном состоянии дом где-то в далекой дыре? Не, ну даже пускай рядом со Стойлом? Кому? Сюда редко кто заходит, если вообще кто-то заходит!

Да пошли они все, я пойду спать в другой дом! Так безопаснее! Тем более, эта морда аликорнья однозначно что-то затевает! Не пойду! Пускай обломается!

Я едва сумела остановить себя. Стоило бы мне показать язык, как незаметно подошедший Брайт немедленно посчитал бы меня сумасшедшей.

И был бы прав в какой-то мере.

— А что это за место? — яркость его рога впечатляла; он вполне мог заменять яркую лампу, а то и две. И больше всего меня удивляло то, что он со своим рогом смотрит и не щурится.

С такой-то силой он уже давно ослепнуть должен был!

Потому что ярко-желтое острие уже начало вгрызаться в мою голову и выжигать разные картинки на моих глазах. Но единорог как стоял с раскрытыми глазами, так и не закрывал.

Довольно скоро он понял, что не у всех глаза железные как у него, и повернулся в сторону дома. В этот момент я смогла его более детально рассмотреть: синяя грива, чистая белая шерсть, комбинезон Стойл-тек, легкая небольшая сумка на боку, и! единственное, что имело хоть какую-то ценность — пистолет в кобуре, десятимиллиметровый.

— Откуда я знаю? — недовольно пробурчала я и начала осматривать другие дома в поисках более-менее целого. — Я здесь вообще ни разу не была, — развернулась я и пошла прочь.

Усталость давала о себе знать все больше и больше, а заработанные своей же глупостью раны не очень сильно помогали поднимать настроение. Наоборот, в неожиданно наступившей тихой привычной обстановке каждый шаг напоминал, где и в каком месте я получила синяк, а то и ссадину.

Кости вообще ныли как голодные псы.

Под привычной обстановкой я имела в виду, конечно, руины. Надо отдать должное дурацким обычаям фанатиков хоронить трупы — теперь эти руины не выглядели такими мертвыми. Флэшбэк, наверное, выход быстрее меня нашел и успел захоронить большую часть скелетов отсюда, а пещеру он, наверное, оставил напоследок.

Ну, по крайней мере, городок просто выглядит заброшенным. А это не одно и тоже.

Белый единорог не решился меня преследовать, и я после недолгих поисков нашла подходящее убежище на ночь. Оно было не так уж и далеко от того дома, и с его крыши можно было рассмотреть окрестности более детально...

Но у меня уже не было ни сил, ни желания ничего делать. Так что в одной из комнат я просто рухнула в свой спальный мешок и крепко заснула.

---

К счастью, или к сожалению, сны мне не снились. Я крепко спала в своем мешке всю ночь и на утро чувствовала себя куда лучше, чем вечером.

Это хорошо, потому что если бы это утро было неудачным, то меня бы поливало как из ведра. Умудрилась я вчера лечь под крупной дырой в потолке. А так всего лишь надоедливые лучи Солнца пытались прожечь мне глаза. Эти глупые прихвостни Селестии не знают, что против них сама природа уже придумала эффективное противодействие — всего лишь надо закрыть глаза посильнее, и...

И нифига не произойдет. Солнце жжет прямо через веки, а на животе спать неудобно.

Значит, пришло время вставать. Умываться. Готовить завтрак. Чистить зубы. Приводить в порядок гриву и хвост.

Обычный распорядок утра любой нормальной кобылы, которая следит за своей внешностью. Так, по-крайней мере, говорил плакат с красивой белоснежной единорожкой на стене.

Вот только вода у меня для питья! Разжечь костер — нечем! А зубную пасту в жизни я вообще всего лишь один раз видела! Да и вообще, мне со своей дырявой улыбкой...

Хотя я поспешила с таким вот признанием. Не такая уж у меня и дырявая улыбка, не дырявей чем месяц назад. Этот главарь фанатиков, Док, зачем-то вставил мне протезы. Да и вообще челюсть подравнял. Я и не знаю, зачем.

Хотя кто его поймет, этого дебила. Я так и не понимаю всей их веры. Ну молятся они этим принцессам, ну что это изменит? В Эквестрии все станет радужно и весело? Никто никого убивать не будет, рай настанет, да?

Ну нет никакого рая, и не будет, его делами строят, а не пустыми словами! Пустыми словами «не убивай никого, помоги ближнему своему» и прочей чепухой сделать ничего не получиться!

А те, кто обыкновенно это и орет — те как раз ничего не делают, и от ответственности за свои слова уходят как можно быстрее, типа «не виноватые мы, что все так получилось! Мы старались, но что-то пошло не так... Но мы можем попробовать другим способом!».

Гррр. Они, конечно, не виноваты, они хотели как лучше, а вот те, кто им доверился, страдают долго и мучительно из-за ошибок, которые совершили эти тупые горлопаны. Хотя не, могут быстро (и не знаю, насколько больно) — получить пулю в лоб, и уже все. А те добренькие хорошенькие идеалисты сидят наверху и только сокрушенно вздыхают, ага. И продолжают дальше жить.

Несправедливо!

Да и всех сразу изменить не получится. Даже если эта Селестия придет и прикажет нам тут всем своей Божественной Волей больше не убивать, не грабить и не насиловать, то что изменится? Тут, на Пустоши, главный закон — или ты, или тебя.

Ну а я не хочу чтобы меня! Я хочу, чтобы от меня просто-напросто отстали и не трогали особенно. Я же никого не трогаю, блин, ничего ни от кого не требую за просто так! Я понимаю, что если что-то требую, то должна что-то отдать взамен! Я требую крышки за охрану каравана — я надеваю свою броню с седлом и пешком по жаре иду с этим караваном! Я требую в магазине патроны и еду — я отдаю свои крышки! Я говорю «Эй, Солин, пригляди за моим домом, я тут с караваном на пару недель иду до Сейф Шелтера» — я добавляю «с меня потом напитки, встретимся!»!

Я же не рейдер, чтобы грабить и убивать просто потому что могу! Я же не чертов рабовладелец, чтобы хлестать плетками рабов просто потому что я их сильнее!

И вообще, если я хочу что-то получить, то я не беру и отнимаю это у более слабого, а просто иду и добиваюсь!

Вот хочу я, чтобы у меня был любящий жеребец — пойду и получу такого! Буду красивой, милой, доброй и заботливой! А он будет сильным, мужественным, храбрым, умным и вообще будет самым-самым! А жеребята у нас будут самые-пресамые-наисамейшие! И будем жить все вместе! Вот!

Кстати, про красоту. Красота — это такая штука, которая сама по себе не появится.

Самочувствие оказалось не таким хорошим, как мне виделось на первый взгляд. Напряжение пронеслось по всем костям как молния едва я только собралась привстать, и я рухнула обратно с громким протяжным стоном.

Всему миру прямо захотелось надо мной поиздеваться.

Но, к моей радости, это оказалась не та ломота, после которой становится все хуже и хуже. Наоборот, это была какая-то приятная ломота.

Может, я просто полежу сегодня чуть-чуть подольше. Меня никто не гонит, никуда торопиться не надо. Полежу, помечтаю о чем-нибудь приятном... Свет хоть глаза и слепит, но ужасно приятно греет мой спальный мешок...

Я вытянулась насколько могла себе позволить в таком положении и довольно захрустела косточками. Сперва передние ноги, потом задние, а когда дело дошло до спины, то я умиротворенно засопела. Дышать сразу стало легче, будто мне этого и не хватало всю жизнь.

Дискорд меня побери, в шее засвербило.

Избавление от зуда доставляло не меньшее удовольствие, и я продолжала ворочаться на спине даже после того, как я обтеребила об пол все свои позвонки, просто ради хорошего самочувствия.

А еще тем временем солнышко зашло за доску в потолке и мне стало не так сильно слепить глаза...

Все, решено: сегодня у меня выходной, я сплю в свое удовольствие! А если придет этот противный склизкий придурок Флэшбэк, то я просто пошлю его далеко и надолго!

И больше на сегодня никаких плохих мыслей, я сплю! Начинаю фантазировать самые-самые добрые вещи на свете и не буду отвлекаться на всяких там плохишей и дураков!

Обидно, что своего плюшевого мишку я оставила дома. Хнык-хнык.

Когда я была маленькой, помнится, я хотела завести щенка. Потому что они такие миииилые! Я клялась и божилась отцу, что буду за ним ухаживать, ну, кормить, поить, тренировать и все такое прочее, хоть и не представляла себе как это буду делать. Но тогда меня это совершенно не волновало, я просто хотела милого щеночка.

А что? Собак диких на Пустошах полным-полно. Где-то даже был их целый питомник, вот это я помню! Там этих собак продавали как товар: бойцовые, гончие за кротокрысами, ищейки, а мне...

Ну, маленькие кобылки, наверное, не меняются никогда.

И именно тогда папа мне и подарил плюшевого медвежонка. Он был ужасно потрепанным — конечно, я не первая его хозяйка — кое-где мех прохудился, а глаз у него вообще не было, но эта игрушка смогла остановить мой поток просьб.

Я и сейчас с ним довольно часто в обнимку сплю. И пускай кто что хочет говорит, это моя игрушка, пф! Что хочу с ней, то и делаю, пф! Завидуют, однозначно, у самих-то такой нет! И жеребята мои с ней будут играться!

Даже сейчас я совершенно инстинктивно совершала хватательно-обнимательные движения передними ногами, будто и вправду пыталась обнять игрушку.

Сквозь свое довольное сопение я и не сразу услышала шаги внизу. А когда услышала — было уже немного поздно в спешке надевать седло.

Машинально я схватила первую острую вещь, что попалась мне под копыто, и замерла около двери. На вес вещицы мне было как-то наплевать, да и какая разница, если я первому вошедшему недоброжелателю острым концом прямо в глаз тыкну?

Я прильнула к стенке прямо в тот момент, когда голова незнакомого мне единорога появилась в дверном проеме.

Я размахнулась посильнее и...

Стоять на месте, все, что принадлежит Министерству Военных Технологий, выложить перед собой! Это же Брайт! Ну, тот дрыщ из Стойла!

Мое копыто остановилось у меня над головой.

Крупом чую, у нас у обоих промелькнула одна и та же мысль в голове, и это не мысль «едрить мои крышки, да это же самый привлекательный пони!», совсем нет. Наши рожи говорили сами за себя.

Знаю о чем говорю, свою рожу я прекрасно рассмотрела в зеркале за жеребцом.

И замахивалась я на него... расческой с половиной зубьев.

Серьезно? Нет, серьезно? Я что, собиралась защищаться от рейдера расческой?

Меня чуть на смех не пробило.

— А... А... — протягивал он судорожно, будто не мог связать мысли в один поток. — Мы там... Э... Флэшбэк вас... Ну... — он путался все сильнее и никак не мог закончить предложение, и в конце концов просто бросил все эти безнадежные попытки.

Я быстро закивала, пока по моему лицу расплывалась широкая ухмылка — это я так неуклюже пыталась скрыть свой смех.

Знаю, зачем я нужна этому придурку.

— Ну? — недовольно переспросила я. — Что там этот забинтованный от меня хочет? Пинка под зад? — подсказала я и положила расческу на столик неподалеку. — Или завтрака? Может, по кому-то пострелять хочет? — тут я с удовольствием заметила что жеребец стал еще белее. — Хотя тут никого кроме нас нет, — я с удовольствием отметила как жеребец сжался от страха. — Может, зверушку какую-нибудь поймал, мясо приготовить хочет?

Тут единорог наконец-таки совладал собой.

— Нет, он просто... Звал тебя на завтрак...

И тут же свалил, причем так быстро, что я даже не успела ответить на предложение.

Уже на «ты». Куда же твоя вежливость делась, о культурный пони из прошлого?

Я осталась в комнате одна. Ну, не совсем одна, уныние решило составить мне компанию. А также раздражение и злость.

Раздражало, что меня и не спросили, а хочу ли я куда-то идти? Вообще, что за тупость, а? Я никому ничем не обязана, и вообще, я делаю то, что хочу!

Недовольно топнуть ногой — это еще самая мягкая форма протеста! Вот если меня рассердить, то мало не покажется!

И когда я снова легла в свой спальный мешок, я поняла, как сильно меня бесит Флэшбэк.

Все то милое настроение, с которым я проснулась, бесповоротно исчезло!

Как я не пыталась улечься, все мои мысли все равно возвращались к забинтованному единорогу и его хозяину. А это еще сильнее выводило меня из себя. А чем злее я становилась, тем чаще я вспоминала виновников. Получался замкнутый круг.

Мой выходной! Он испооорчен!

Вообще, сейчас к нему пойду, и я ему все подробно объясню! Так ему объясню, что у меня сегодня выходной, что он сразу все поймет! И ничего не сможет со мной сделать!

Решительность так и переполняла меня, что я забыла даже одеться, когда вылезла — нет, выпрыгнула — из мешка.

Взгляд как некстати упал на настенный плакат.

«Настоящая леди всегда найдет время выглядеть утонченно!»

— Ваши настоящие леди сдохли два века назад, уроды, — тихо прорычала я.

В Пустошах всегда времени мало, если кто не знал. Точнее, его не хватает. Не успел перезарядиться в бою — умер, не успел вовремя найти ночлег — любуйся небом и молись кому хочешь, не сумел вовремя вколоть противоядие от касадора или ядовитого клеща — твои вещи тебе больше не пригодятся!

И это они, такие расфуфыренные фыфры, говорят что это я, Голд Ган, ненастоящая леди, только потому что мне каждый день приходится тратить время из-за банальной осторожности?!

Ну, белоснежная единорожка с роскошной синей шевелюрой, вся такая напыщенная в своем сногсшибательном платье и красивыми побрякушками, ты связалась не с той пони! Я тебе сейчас такую моду устрою!

Ты! Да, ты! Вот именно ты, мелкая дрянная расческа, иди сюда! Тебе конец!

И я потратила добрых полчаса расчесывая себе гриву и хвост. А потом еще полчаса на то, чтобы привести шевелюру в полный порядок. А что, со сломанной расческой это так легко.

Зато теперь я выглядела красивее чем раньше. Всего лишь чуточку.

И все равно по красоте я сильно отличалась от того единорога.

Конечно, ведь я была куда красивее и без всяких причуд! У нее там, наверное, и белила, и помада, и духи, и вообще все, без чего бы она была страшной-престрашной уродиной!

Пф!

Эту долбанную пони еще наверняка волновали вопросы «а полнит ли меня это платье?». То ли дело я! Меня моя куртка не полнит!

Глупые древние пони...

Погода ничуть не изменилась за это время, только Солнце начало уже спускаться вниз — дело шло, как я проверила по Пипбаку, к двум часам дня.

Город все так же был пустынен. Остатки двухэтажных домов ровными рядами стояли по всей улице, отсвечивая желто-красным. Какой-то сухой кустарник из одних корней с листочками уже погреб под собой маленькие придомные участки земли, осторожно вылезая на тротуар.

Нужный дом найти было нетрудно — даже если бы я потерялась, то пройти мимо целого дома было просто невозможно. Да и я не так уж далеко от него отходила вчера, чтобы теряться.

Флэшбэк был либо глуп, либо что-то знал об этом месте. Иначе и не объяснишь то, что он включил радио так громко, что не услышал, как я зашла.

Скорее всего, глуп. И наивен.

Радио играло простой обыкновенный джаз, «Может быть», понятно про что.

— И может быть, я скажу «мо-жет-быть»...

Флэшбэк сидел на кухне за красиво убранным столом и тихо подпевал этой песне.

Я когда-то от скуки читала каталог какой-то компании, продававшей дома. Домики, ясное дело, там были красивыми, блестящими, ну, в общем, обыкновенные такие дела, когда надо товар продать.

Кухня была как две капли воды похожа на те, что были там нарисованы. Стол с красно-белой скатертью в квадратик, вазочка с желтыми цветочками, радио на столике, большая белая талисманная плита у стенки, пузатый холодильник...

Честное слово, не хватает пони-мамы в большом голубоватом платье с белым передничком, пони-папы в солидном деловом костюме, и двух жеребят — жеребенка в смешной кепочке и совсем маленькую кобылку с игрушкой. Ну и робота-помощника тоже, тех что летают и с четырьмя манипуляторами. Тогда сходство было бы полным.

Уверена, тут и тараканов нет, и те газетки рядом с холодильником будто новые!

А так тут вместо всех этих сидел забинтованный фанатик с неожиданно разбинтованным ртом. Я успела к его завтраку, а может, уже и к обеду.

В этом доме было еще и куда теплее, чем там, где я заночевала. Да и вообще, даже у меня дома не было так тепло.

— Ммм, привеш, Голд, — промычал он, когда я зашла. — Хошь кушать?

Я ничего не сказала в ответ и молча сложила свои вещи около входа. Флэшбэк продолжал читать свою газетенку, становясь все более похожим на те образы благородных пони из каталога. Ну, если не обращать внимание на его одежду...

— Кшта, мы тут с Брайтом подумали шо ты, наверное, уштала, и решили...

— Прожуй сначала, болван, — грубо перебила я его и подошла к кухонным ящикам. — Нифига не понятно что ты там сейчас прожевал.

Флэшбэк поперхнулся и с силой постучал себе по груди.

— Да, прости, — откашлялся он. — Ну мы тут решили отдохнуть еще один денек и выдвинуться завтра, да и Брайт пусть привыкает к местным красотам.

— Этот Брайт может идти к себе обратно в Стойло, — заявила я. Ящики были забиты всякими продуктами — макаронами, мукой и прочей радостью для живота.

Еще один день отдыха — это хорошо. Настолько хорошо, что даже плохо. Было бы лучше, если бы меня кто-то не раздражал.

— Я уже спрашивал его об этом, — совершенно серьезно ответил единорог и начал заплетать свои бинты. — Он сказал, ему нельзя возвращаться.

В одном из ящиков я нашла кастрюлю, сковородку и тарелки. Все они были вычищены так, что сверкали на свете солнца и я чисто по-кобыльи позавидовала. Ну, как кобыла завидует, когда у соседки дом краше и чище.

— Его проблемы, — мое бурчание одновременно совпало с тихим бурлением в животе, и мое лицо скривилось от боли.

— Ну, значит мы ему поможем с этими проблемами, — Флэшбэк закончил завязывать свои бинты и потянулся к своей сумке, лежащей у его ног. — Парень он умный, неплохой.

— Был бы умным — сидел бы в своем Стойле и не высовывался, — со вздохом я положила кухонную утварь обратно и поплелась к холодильнику. — Он вообще хотя бы раз в жизни стрелял в кого-нибудь? Где он вообще? — спросила я после того как открыла холодильник.

А рот у меня открылся сам по себе не от огромного количества еды, которую мне очень быстро захотелось съесть, а от удивления. А причиной удивления была как раз эта самая еда. Свежая. Нестухшая.

Опытный мой глаз сразу подсказал — еды хватит на три дня, если есть два раза в день, то есть, всего на шесть приемов.

На шесть полных приемов, а не простых перекусов, чтобы голод отстал.

Три дня с едой...

ТРИ ДНЯ С ЕДОЙ! ЦЕЛЫХ! ТРИ! ДНЯ! БЕЗ! ГОЛОДА!

Это уж слишком хорошо...

И вся еда была так аккуратно уложена в формочки...

— А, пошел гулять по городу, — небрежно махнул копытом Флэшбэк. — Кто сюда попрется?

Я напряглась.

— Так чистый дом с холодильником полным еды, значит, сам по себе появился, да? — спросила я недоверчиво. — Тебе не кажется, что тут кто-то живет?

Флэшбэк снова махнул копытом, на сей раз на меня.

— А, хозяйка этого дома навещает его раз в месяц, и, кажется, не особо возникает, табличку помнишь? — он отошел от стола и направился в соседнюю гостевую комнату. — У нее еще есть такие же дома, я видел. Думаю, сейчас она навещает другой свой домишко, у нее, кажется, распорядок какой-то есть, — раздался приглушенный оттуда. — Да и вообще не против, когда в ее доме живут, я это знаю.

— Хозяйка? Другой дом? — я положила себе немного спагетти с измельченным корнем хандр и села за стол. — Она что, одна из ваших?

— Что? Нее! — раздался убедительный голос из-за стенки. — Она мутант, а мутантов я у нас не видел, — замолчал он. — Ну, те мутанты что в Роксфильде, она из тех.

Тут я от удивления и поперхнулась завтраком, да так, что могла выдавить из себя только тихий надсадный кашель. К счастью, Флэшбэк услышал и уже через полминуты я могла дышать свободно.

Но есть мне уже не хотелось. И не потому, что кусок корня плюхнулся прямо на мою тарелку.

Я было дернулась, но Флэшбэк перехватил меня быстрее.

Теперь я дергалась, чтобы высвободиться из его захвата.

Святые пули, да он силач! Он меня схватил всего лишь за плечи, чтобы я не упала, а я даже вырваться не могу!

— Отпусти, придурок! — заорала я изо всех сил. — Отпусти, кому говорят!

— Голд, успокойся!

Как я могу успокоиться, если я нахожусь в обиталище какой-то сумасшедшей кобылы-мутанта?! Как я могу успокоиться, если не знаю чем и как она думает?! Те суки в Роксфильде мне чуть ли все кости не сломали, и это только, блять, одна психованная меня телепортацией туда-сюда подкидывала! С камнями это не сравнится!

Блять, а эти придурки еще и в ее доме переночевали!

Я СВАЛИВАЮ ОТСЮДА!

Но фанатик только сильнее зажал меня в своих лапах так, что мне стало совсем не под силу выбраться.

— Голд, пожалуйста, успокойся, — начал он тихим, спокойным тоном. — Все нормально, все хоро...

Я вцепилась зубами в его шею.

— Шо... — закончил он.

— Отпуфти мея, сфафина!

— ГОЛД, УСПОКОЙСЯ! — единорог сжал меня ТАК сильно, что выбил весь воздух из моих легких, и сразу отпустил. — Все нормально! Я знаю эту кобылу! Честно! — он придерживал меня, пока я восстанавливала дыхание. — Она не причинит нам вреда, клянусь!

Все, что он от меня получил — это мой взгляд. И он был не самым доброжелательным.

— Мы уходим. СЕЙЧАС ЖЕ, — тихо прорычала я.

И я специально постаралась произнести это так, чтобы не вызвать никаких пререканий.

Единорог сразу поник, выпустил меня и сокрушенно пробормотал:

— Ладно, — он тяжело поднялся. — Сейчас я вещи соберу, и через полчаса мы...

 — Сейчас же, — я не стала ждать пока фанатик закончит свою мысль. — Сейчас же.

Единорог просто пулей вылетел из кухни. Через несколько секунд я уже слышала как его копыта стучат по лестнице на второй этаж.

А я молниеносно ринулась к холодильнику и без разбору закидала всю еду себе в сумки. И принялась было за кухонную утварь, как вдруг...

— А фто это вы делаефе?

Я бы удивилась, если бы мои благородные стремления улучшить быт себя любимой — улучшить, а не обчистить какого-нибудь мутанта, я про эти стремления говорю! — пытался прервать сеющий великую благодетель Его Ничтожество Флэшбэк.

А так, впрочем, тоже ничего удивительного. Этот Брайт из Стойла, он же культурный. Пока я тут на поверхности мерзла от холода в тряпье и с пустым желудком пыталась попасть по рейдеру, он справлял свои дни рождения в тепле.

Так что не удивлюсь, если он внезапно осудит меня.

— Выношу нужные мне вещи.

Он, наверное, посчитал мою улыбку за неслыханное нахальство. Только улыбалась я не тому, что хотела показаться круче, а потому что нашла особую редкую вещицу — складной стакан!

Такое сокровище дорого стоит! Он и места немного занимает, и сам по объему большой, и просто крепкий!

Хотя, конечно, он бесполезен тем, кто из горла пьет, но все-таки...

— Но они же не твои?

— Уже на «ты», да? — я повернула в его сторону голову и тепло улыбнулась. — Теперь уже мои, если что. И иди лучше собери свои манатки, мы уходим прямо сейчас! — заявила я, чтобы заткнуть единорога — тот уже открыл рот, чтобы засыпать меня, несомненно, глупыми уроками морали.

— Но это же воровство!

Святые пули, я так и знала.

— Но это не мои проблемы! — я закончила брать вещи и пошла к выходу, хотя все внутри меня нещадно кололось и умоляло бежать. — Хозяйка сама виновата, что оставила такие важные вещи на виду у всех!

Если честно, то это я сглуповала еще давным-давно. Если бы я их взяла с собой из дому, то стащила бы только еду. А так приходится брать все.

Ну что же, в хозяйстве не помешает. Лучше две кастрюли, чем одна!

А вообще, если честно, вся ситуация какой-то банальщиной отдает.

И выражение его лица тоже было банальным — раскрытый рот, глаза с тарелку...

— А еще здесь есть такие пони, что убивают ради удовольствия, — прошептала я, когда проходила мимо него. Мне казалось, скажи я это в полный голос, он бы упал в обморок. Или «проснулся» бы. — Добро пожаловать на Пустошь, парень. Дам бесплатный совет: хочешь жить — умей вертеться.

Продолжение этой фразы: «сказал грифон-пониед пони на вертеле». Но это уже будет слишком сильно для его неокрепшей психики.

Оторваться от его рожи было невозможно.

И я зря этого не сделала — впереди меня появилась скала, в которую я благополучно врезалась.

Скалой оказался Флэшбэк.

— Я готов, Голд, — просиял он. — Ой, привет, Брайт, — заметил он единорога. — Слушай, я тут с Голд поговорил, и... Голд, ты чего, всю еду стащила?

Меня с головой выдали торчащие из сумки упаковки с едой. Я попыталась повернуться к фанатику так, чтобы ему было как можно меньше видно, но ему-то со своей высоты не составило огромного труда все разглядеть.

— Слушай, вот давай ты не будешь начинать, а? — рыкнула я и поспешила к выходу. — Меня и так уже все достало!

— Погоди, Голд, — из прямо ниоткуда передо мной возникла забинтованная нога. — Я абсолютно все понимаю, но тебе не кажется, что это уж как-то слишком?

Препятствие было не слишком низко, чтобы его можно было перешагнуть, и не слишком высоко, чтобы под ним можно было проползти. Ну а я еще к тому же не очень и горела желанием проверить свои силы, учитывая то, что несколькими минутами ранее фанатик сжал меня так, что я чуть не задохнулась.

— Хорошо, можешь не есть три дня, если тебе станет легче, — я попыталась обойти Флэшбэка, но безуспешно.

— Голд, ты точно... — кажется, единорог понял, что занимается бесполезным делом, и пошел к столу. — Ну ладно. Думаю, если мы оставим тут некоторую плату, это будет выглядеть будто мы купили эту еду, правда?

Брайт согласно кивнул.

А вот меня, как обычно, никто не спрашивал.

— Плати своими крышками! — предупредила я его. Я не собиралась платить за чьи-то бзики. Тем более, у меня крышек и так было всего ничего, да и вообще! Это мои крышки!

— Ой, да не волнуйся ты, — Флэшбэк пренебрежительно отмахнулся от меня, и распластал на столе древнюю газету из стопки рядом с холодильником. — У кого-нибудь ручка есть?

Я уже собиралась спросить, где он в такой дыре такую мелкую вещь найдет, но Брайт меня опередил: он магией достал ручку из своего комбинезона и передал ее Флэшбэку. Мне оставалось только сокрушенно вздохнуть и спросить:

— Просто крышки оставить нельзя?

— Ну надо как-то уведомить же! — Флэшбэк развел в стороны передние ноги, после чего демонстративно размял плечи и уткнулся в газету. — Эмм... — он смущенно замолчал. — Как пишется «дорогая»? Д-а-р-а-г-а-я?

Больше всего я сейчас хотела стукнуть Флэшбэка посильнее, и не за то, что он такой неграмотный, а за то, что он такой придурок, который не собирается спешить, когда именно что надо ногами двигать!

— Д-о-р-а-г-а-я, — четко произнесла я и положила сумки на пол: держать их было уже невыносимо.

— Д-о-р-о-г-а-я, — почти сразу за мной повторил Брайт. — «О» в первых двух слогах.

Блин, это будет долго!

— Вы как хотите, а я сваливаю!

Обстановка и так уже дошла до абсурда, вплоть до того, что Брайт отнял у Флэшбэка ручку и сам начал строчить.

Больше всего мне сейчас хотелось просто заорать на всю улицу, и сломать еще к тому же что-то вдобавок. Но это будет выглядеть ужасно глупо и не то чтобы нелепо, просто я еще не настолько с ума сошла.

Не, конечно я в последнее время слишком часто стукалась башкой об твердые поверхности, но это же не причина? В смысле, есть же рейдеры-психи, они от наркоты двинутые.

А надо мной поиздевался этот Док-чтоб-его-аликорны-драли.

Я почувствовала как начинают пылать мои щеки, и это при том, что на улице поднялся холодный ветер.

Тупая железяка, тупой Флэшбэк, тупой Док, тупой Брайт, тупые вообще все! Вообще! И тот амбал из Кламейра, и Анклав, и Рейнджеры, и аликорны, и рейдеры, и вообще все! Делать больше нечего, кроме как лезть куда-то и издеваться надо всеми, да?!

Хочу их всех перестрелять, чтобы они в своих ошметках последние мгновения своей жизни провели, чтобы их мучениям не было конца, хочу...

Почему моей шее так тепло и приятно? Я хочу спать.

Шея и вправду начала ощутимо покалывать, почти как в прошлые разы, вот только сейчас все было совсем по-другому. Мне не было больно; наоборот, я почувствовала себя настолько расслабленной, что мои ноги сами подкосились и мое тело грузно рухнуло на землю.

Как... же… мне... хорошо...

Как... же… мне... плохо...

Если эта непонятная штука грела мою шею и голову, то мой круп категорически не хотел лежать неприкрытым — воздушные потоки обдували его со всех сторон. А он у меня... очень... большой и привлекательный... как говорили мои подруги. И глаза мимопроходящих жеребцов тоже самое говорили.

Вот каково оно, чувствовать себя одновременно хорошо и одновременно фигово!

Я поторопилась с выводами. Потому что буквально за какую-то секунду это приятное тепло в шее стало невыносимым. И это не произошло неожиданно, будто кто-то дернул рубильник и переключил режим работы. Нет, мне это просто... нравилось? До определенного момента?

Теперь мне было не только одновременно фигово и очень фигово, я теперь и ощущала себя жалкой. Да не просто жалкой, а никому не нужной. То есть я и раньше никому не была нужна, а сейчас вообще стала такой ненужной, что даже... Ну, остановлюсь на том, что чувствовала я себя крайне мерзко.

Мааам? Пааап?

Прибор уже давно прекратил свою работу, а я все так же лежала и, кажется, либо простыла, либо уже проливала слезы.

Дошло до того, что я уткнулась лицом в свои грязные копыта.

У меня ничего не получится-а-а-а!!! Я буду вечной рабыней этого фанатик-а-а-а!!! Он будет меня бить и избива-а-а-ать!!! Меня никто не полю-у-у-убит!!! Меня и так никто не лю-у-у-убит!!!

И под конец этой сцены я жалобно заскулила.

Наверное, я просто перенервничала и устала. Я и так слишком много чего повстречала и пережила за последнее время.

Где-то краем уха я услышала как ко мне кто-то подошел.

— Голд, ты чего? Ты в порядке? Тебе нужна помощь?

…
…

УРА, Я КОМУ-ТО НУЖНА, Я КОМУ-ТО НУЖНА!

Меня будто кто-то силой вытащил из транса и поднял на ноги и стал поддерживать!

Ура, ура, ура!

Я как могла быстро подскочила на месте; на моем лице расцветала самая широкая — и самая искренняя — улыбка за последний день.

Передо мной стояли Флэшбэк и Брайт, оба уже готовые к путешествию.

Мое хорошее настроение сразу куда-то испарилось. И улыбка прошла.

Что же, этот «кто-то» поднял меня лишь затем, чтобы потом со всей дури швырнуть об землю, избить меня до потери пульса, и остановиться только тогда, когда мое лицо превратится в один большой синяк и в моей крови можно будет купаться. А, и еще он издевательски говорил, что отныне я его сучка навеки.

Ох, а теперь мне кажется, что к этому «кто-то» присоединился еще другой «кто-то», только вот он бьет сильнее и даже не останавливается. Он дубасит меня все сильнее и сильнее, а я не могу шевельнуться в ответ, и его это еще сильнее злит, и от этого его удары становятся все сильнее. И с каждым ударом он орет «ВСТАВАЙ, СУКА! ВСТАВАЙ, Я КОМУ СКАЗАЛА!!! ВСТАВАЙ И БОРИСЬ, ТЫ, ОТРЫЖКА ПОРЧИ!».

А мне почему-то хочется чтобы меня этот последний «кто-то» избивал все время, без перерывов. Он хоть и бьет больно, но мне это даже приятно.

— Голд, ты хорошо себя чувствуешь? Мы можем остаться и отдохнуть, если ты...

— Нет, со мной все в порядке, — безэмоциональным голосом ответила я. — Я просто немного устала, — ответила я честно и встряхнула головой. — Вы уже закончили?

— Да, — кивнул Флэшбэк. — Спасибо Брайту, он написал довольно хорошее письмо, — он кивком указал на своего друга (почему-то я не сомневалась, что Флэшбэк уже с ним успел подружиться; впрочем, думаю, он не рассказал Брайту всю правду про себя и своего хозяина).

Брайт зарделся как морковка.

— Ну тогда пойдемте, что ли... — устало проговорила я. На лице фанатика появилось что-то похожее на обеспокоенность.

— Голд, а где твои сумки?

Я все это время и не замечала, что вышла на улицу только в одном боевом седле с пушками, оставив свои вещи там, внутри целого дома.

— Ох, там, внутри оставила, — я не удержалась и приложила копыто ко лбу. — Сейчас принесу.

— Хочешь, я помогу?

Я посмотрела в лицо Флэшбэку.

Мне хотелось, ой еще как хотелось. Хотелось не потому что из-за еды мои сумки стали настолько тяжелыми, что ремни врезались в мою шерстку и оставили жесткие полосы, и уж точно не потому что я собиралась этой едой делиться — хотя из-за депрессии мне вообще хотелось все отдать, чтобы просто оставили в покое и больше не трогали.

А хотелось мне... Ну просто хотелось.

Кажется, «кто-то» меня там, внутри, еще раз ударил. Да так, что выбил весь воздух из моих легких.

— Нет, я сама, — выдохнула я. — Вы идите прямо, я вас догоню, — я махнула копытом и понуро потопала к дому.

Свои сумки я нашла там, где их и оставила — около стенки в кухню. Ни Флэшбэк, ни Брайт, хоть и были недовольны моим поступком, не стали разбирать и выкладывать еду обратно в холодильник. Хотя мне кажется, что они их вообще не заметили.

Я закончила застегивать ремни, когда резкий щелчок вывел меня из оцепенения.

Я насторожилась: это щелкнуло радио на столе.

Рядом с радио стоял небольшой мешок крышек — «плата» этих двоих неизвестному аликорну, которая, поди, и не знает, что надо с этими крышками делать. Да и то, неизвестно, жива ли она еще. А то вдруг уже тю-тю? Аликорны, их же надо встречать пулей в лоб.

Этот мешочек лежал на каком-то клочке бумаги и своим весом не позволял ему улететь.

Бумажка, за исключением небольших помарок сверху, была исписана красивым почерком. И, судя по «дорогая хозяйка отеля», и сочинил, и писал это письмо именно что Брайт, а не Флэшбэк.

Ну а что с него еще взять, если он слово «дорогая» пишет как «дарагая»? Глупый неграмотный фанатик.

Также в записке указывалась то, что они решили заплатить за еду и сон семьсот крышек, которые и оставляют на кухонном столе.

Я не сдержалась и со всей дури хлопнула себя по лицу. Флэшбэк — идиот! У Мастера что, в Стойле стоит крышечный пресс, так деньгами разбрасываться?

Я аккуратно положила письмо под радио.

Стоит ли мне взять эти крышки? Нет, ну в самом деле, идея таким образом заплатить за ночь была глупой, и Флэшбэк должен чувствовать себя глупым, и никто не знает, а не возьмет ли эти крышки кто-нибудь другой, кому они не предназначены? Ну, я, например. Или другой путник. Или мародер какой-нибудь.

С другой стороны, что будет со мной, если Флэшбэк обнаружит, что я все-таки стащила этот мешок? Мне не очень-то хочется узнать, да что там, я полагаю, что он из меня все мозги своим нытьем и воплями выбьет!

А еще у меня у самой крышек маловато...

Это был решающий аргумент в пользу присвоения.

Я быстро схватила мешочек и также быстро закинула его себе в карман куртки.

АААА! Моя шея! ОНА ГОРИТ, ГОРИТ, ГОРИТ!!!

Так, погодьте. Ничего с моей шеей не произошло. Так почему я приложила голову об газеты?

Я очень глупая пони. Теперь еще и шишка появится. Вот тут, прямо на лбу.

И пощупать и проверить это мне мешала заглавная страница новостника, прилипшая к моему же лбу. Впрочем, совсем скоро она отлепилась и упала на стол, и я смогла рассмотреть ее получше.

На странице была фотография радостного грифона в простой, грубой одежде, в меховой шапке и с красно-золотым флагом в лапах. Огромный заголовок панически кричал «ГРИФОНЫ ЗАПУСТИЛИ ПЕРВЫЙ ИСКУССТВЕННЫЙ СПУТНИК ПЛАНЕТЫ! ОКО КРАСНОГО ХИЩНИКА — УЖЕ НАД НАМИ?».

Особое умиление у меня вызвала карикатурка чуть ниже, где старый грифон с большой бородой и с огромным количеством медалей на своем мундире вместе с толпой грифонов-ученых смеялся над принцессой Луной, с надписью «а в следующий раз мы пошлем спутник на Луну! И за Луной тоже!».

Хех. Наверняка он там до сих пор летает, этот как его там? Спутник?

Я чуть не прослезилась от смеха.

Но, так или иначе, брать с собой крышки я побоялась — мне не хотелось еще один раз ощущать этот жар в шее, и поэтому я просто положила мешок обратно.

И быстро побежала догонять тех двоих.

Заметка: новый уровень!

Получена новая способность «Точность»: теперь вы имеете больше шансов нанести критическое попадание.

Разум

«О чем ты вообще говоришь, Пинки?»

Наверное, не стоило нам так спешно покидать то место. За полдня мы только и успели, что спуститься с горы и дойти по разбитому шоссе до первой деревеньки.

Без Брайта мы бы продвигались куда быстрее, но с ним... Надо отдать должное: он особо громко не ныл, а когда начал расспрашивать, что да как у нас тут в Пустоши, то я ему быстро заткнула рот.

Потому что нас тут очень мало, да и вообще, ау, Хорн недалеко! Четыре дневных перехода! Обитель всех рейдеров и работорговцев! В общем, надо быть тише воды, ниже травы, лично мне неприятности не нужны.

Брайт потом у Флэшбэка может все выпытать, когда в Сейф Шелтер придем: нас не так много, чтобы можно было шуметь и привлекать к себе внимание. Мы сейчас для любой банды легкая добыча.

Почему? Да потому что в ней по-любому народа куда больше будет! А у нас тут стрелять умею только я! Ну в самом деле, чего можно ожидать от Брайта, который первую половину дороги посвистывал себе в удовольствие, а во вторую начал доканывать Флэшбэка?

Ну я и перешла на рысь. Брайт, что очевидно, выдохся первым. Я — второй. А Флэшбэку было все пофиг, бежал и удовлетворенно мычал про себя какую-то песенку.

Наверное, он и вправду робот.

Я до сих пор не понимала, что делать с Брайтом. Не, лично мне он не особо мешает, но и не особо нужен. Да и в его внезапное появление было сложно поверить — но вот он, белый единорог с синим ирокезом, вот он, совсем рядом в своем комбинезоне с желтым номером своего Стойла на воротнике.

Руины мелкого поселка выглядели не слишком впечатляюще — большинство домов уже и так обвалились на прилежащие к ним улочки, в магазинах давным-давно уже все унесли мародеры. С одной стороны поселка было большое многополосное шоссе, а с другой — лес из высохших деревьев.

Домик на сей раз я специально выбрала поневзрачнее, как раз такой, в каком я бы никого искать не стала. Крыша у него давно сгнила, от пола остались жалкие огрызки, в стенках зияли дыры размером с мою голову, а второй этаж, где я улеглась спать, и не этаж вовсе — так, одно название! Пока лестницу наверх не приметишь, то и не поймешь, что у домика-то и второй этаж есть.

Вот так домик для ночлега! Все равно что спать под открытым небом.

Правда, соседние дома были еще хуже — у того, что слева, дома одна из стен повалилась и уткнулась во второй этаж, а справа вообще сложился внутрь себя.

Отчасти мою душу грела офигевшая рожа Брайта, когда тот услышал, что ему выпала честь быть вторым по очереди сторожем. Вытащил среднюю палочку. Первой пришлось идти мне, и я была этому рада — и не по каким-то благородным соображениям, а по чисто прагматическим — ведь спать мне пока не очень-то и хотелось.

А еще я всегда пыталась либо в начале отдежурить, либо в самом конце, лишь бы сон не прерывать. Так что мне в каком-то смысле повезло.

Да, лицо Брайта. Это было что-то. Жалко, что у меня не было фотоаппарата, этот момент стоило запечатлеть.

В любом случае, в мои четыре часа нас никто не потревожил, и, когда пришла очередь единорога, я просто хмыкнула и пошла к себе.

А он как дурак все это время ворочался, не мог заснуть. Ну или это так громко Флэшбэк храпел, не знаю. В любом случае, этим мы с Флэшбэком от него и отличались — когда у нас была возможность, мы ею пользовались. Брайту следовало эти четыре часа свернуться в какой-то сломанной постели, и тихо сопеть во все дырки — как и поступил Флэшбэк, укрывшись в каком-то своем тряпье, которое больше на рваное одеяло походило, чем на спальный мешок.

И едва я, вся такая радостная и предвкушавшая сладкие объятия сна, закрыла глаза, как вдруг...

— Ку-ку, влюбленные голубочки!

И тут я поняла, что кто-то не справился со своими обязанностями.

По тому, что небо стало еще темнее, я поняла — я закрыла глаза не на один миг, а на несколько часов.

Но мне-то можно, я-то свое отсидела, а вот один болван...

Сквозь дыру в полу и днем-то мало что можно было разглядеть, а уж в такую темень — и того меньше, так что я полностью доверилась своим ушам.

И мои уши говорили, что внизу находился целый табун гогочущих во весь голос жеребцов. Очевидно, не с самыми добрыми намерениями.

Рейдеры!

— Ку-ку, пошевеливайтесь, куски мяса! — с такой же снисходительно-унижающей интонацией повторил грубый голос жеребца.

Из дыры в полу полился зеленый свет: кажется, Брайт включил подсветку своего ПипБака.

— У, ребята! — на сей раз голос звучал довольно радостно. — Вы только гляньте! Да у нас тут сосунок из Стойла! — и вместе с прозвучавшим внизу засмеялось еще несколько пони.

Я и не знала, что мне делать. Я лежала на втором этаже, меня снизу не видно, мне сверху тоже ничего не разглядеть, а Брайт с Флэшбэком проспали появление рейдеров.

Вот только почему эти рейдеры не перестреляли их? Решили поиздеваться?

— А это еще что за урод? — раздался другой голос, повыше. Этот пони точно имел в виду Флэшбэка.

— Да какая нам нахер разница! — не то заткнул, не то просто пытался переорать остальную ораву первый. — Слышь, ты, дебил из-под земли! — окрикнул он Брайта. — Добро пожаловать на Пустошь, паря!

Либо Брайт не до конца понимал, что происходит, либо от рождения был глуповат, но он только смог промычать что-то нечленораздельное.

— Смотри, тут такие правила, дружок, — первый голос был весел; жеребец предвкушал скорую забаву. — Ты отдаешь нам свой ПипБак, и мы, может быть, оставляем тебя в живых. Если ты не отдаешь нам ПипБак — то мы тебя мутузим пока не отдашь, — он засмеялся и зашумел чем-то тяжелым.

Я покосилась на свой аппарат. Терять мне его не очень хотелось — главным образом потому что полезная была вещь, пусть даже и из Стойла с фанатиками.

Куртка, сумки и боевое седло с оружием оказались на мне в тот же миг, когда я смекнула, что к чему — сказались годы работы: рейдеры обожали нападать на караваны, которые решили заночевать под открытым небом. Там медлить было нельзя, чуть зазевался — и все, после перестрелки твой труп уже обирают, неважно кто — другие охранники или же налетчики.

Я так свою первую нормальную пушку получила, отличный пистолет-пулемет! А также кое-какие припасы.

Собственно, так всегда было, есть и будет — имущество делится между выжившими. Ну не пропадать же добру?

— ПипБак нельзя снять без дополнительных инструментов, — наконец-таки подал голос Флэшбэк, и я от досады прикусила губу — я надеялась, что рейдеры прибили придурка из-за этих непонятных глазных рогов.

Внизу началось какое-то шевеление — это можно было понять по перестукиванию копыт и тихому шепоту.

— А ты че за хрен? — дерзости у жеребца было не занимать, и я подумала, что это был вожак.

— Мои друзья зовут меня Флэшбэк...

Он не успел договорить. Послышался глухой удар с последовавшим «звяк», и сразу следом за ним — громкое мычание. Флэшбэк, кажется, упал.

— А я тебя буду звать уродом, усек? — вожак банды явно хотел, чтобы все шло по его воле.

Не могу его в этом винить — всем так хочется!

— Так! — снова заревел главный бандит. — Ты, сосунок! — обратился он, несомненно, к Брайту. — Снимай ПипБак! — скомандовал он, на сей раз уже без всякой веселости: его голос был одновременно серьезен и груб.

Что бы внизу не происходило, я не собиралась принимать в этом участие.

Я огляделась. Домик я, конечно, выбирала самый неподходящий для ночлега — чтобы именно никто другой не встретил нас по чистой случайности; но это не означало, что я была готова заночевать в чистых развалинах!

Вот таким и был этот дом: не слишком разрушенным, но и не слишком целым. Лестница с первого этажа упиралась в дальний от меня угол — это была одна из мер предосторожности, с лестницы меня врасплох не возьмут. Большая часть стен уже обрушилась и оставила после себя «клыки» мусора, кое-как подпиравших такую же дырявую крышу...

И ведь потянуло же кого-то в этот дом!

Злости моей не было края.

Перед сном я выбрала самое укромное, самое лучшее место в этой дыре — крыша над ним была цела, ну а мусор вокруг этого места при случае можно было использовать как укрытие, да и через мелкие дыры в полу меня увидеть было нельзя — только услышать.

А ночи тут тихие.

— Но как же я его сниму... — Брайт был немного сконфужен, и его ответ вылился больше в мычание, чем в нормальную речь. Хотя он шепелявил так, что назвать это нормальной речью было трудно.

— Ну, паря, ты сам напросился, — голос рейдера не изменился, даже стал еще грубее. — Блад! — обратился он к какому-то из своих поддельников. — Тащи свою задницу сюда, доставай свой... — он помедлил, будто смаковал момент. — «Инструмент», — и снизу послышались недобрые смешки.

О, какие бодрые жеребцы! Я про таких слышала. И до конца не понимала, ну разве жеребца другой жеребец может привлекать больше, чем кобыла? Они что, больные?

Хотя два жеребца вместе... В этом есть что-то свое привлекательное. Так, чуточку. Мааааленькую капельку. Ну вот на такую вот крохотную. Мельче, чем самая мелкая пылинка.

Предпочитаю жеребцов традиционной ориентации, они хоть на кобыл заглядываются. И предпочитаю мытых и вежливых, а не рейдеров!

Я попыталась представить, какую рожу сейчас скорчил Брайт, и на моем лице расползлась самая широкая улыбка, на которую я была способна.

И, к своему стыду, мне пришлось признаться, что моя улыбка не стала меньше, когда внизу что-то хрипло прочухалось, а потом зарычало.

Кем бы этот Блад не был, но его инструментом была бензопила.

Кажется, я только что поняла, почему я мелким жеребенком боялась всех этих рычалок.

Мне стало просто жалко бедного Брайта. Эти уроды не будут церемониться — им нужен только ПипБак, а не ПипБак и невредимый бывший обитатель подземелий. Ногу отрежут, да и дело с концом. Останется ли невредимым Брайт, или уйдет инвалидом — это не их заботы.

В любом случае, меня внизу нет — и это хорошо! Потому что мне придется отдать не только ПипБак… Они еще и куртку мою заберут!

Улыбка быстра сошла на нет, как только внизу раздался громкий смех. Потому что меня хоть и не заметили, но это не означает того, что я не могу попасться им на глаза. А вероятность этого очень высока — эти рейдеры рядом, они внизу.

А я тут, наверху. То есть, ужааасно близко.

И я не дала бы и гнутой крышки за то, что они меня не заметят.

Мне сделалось нехорошо.. На душе. Привычное уже чувство, будто весь мир против тебя, будто ты его своей борьбой только бесишь и раздражаешь. Вот он и пытается от тебя избавиться, да так, что самоубийство кажется не самым плохим выходом..

За последние недели на меня навалилось больше, чем за всю мою сознательную жизнь, и это совсем не круто! Мало того, я теперь еще и жизнью рискую не по своей воле! Этому Доку же на меня плевать, умру я, не умру — ему все равно! Я для него никто, просто мелкая шавка, которых на Пустошах полным-полно!

Да чтоб он и об этом тупом Флэшбэке так же заботился! Да чтоб Флэшбэк, когда подыхать будет, понял, что Док им так порядочно попользовался! Да чтоб еще и умер он медленно и мучительно!

Весь дом утонул в пронзительном визге, и меня словно выбросило обратно в реальность, которая, к счастью, совсем не поменялась за те секунды размышлений.

А Брайт все визжал и визжал, как маленькая кобылка. Настолько громко визжал, что не было слышно ни ржача ублюдков, ни работающей пилы... Я даже своих мыслей услышать не могла.

А потом всего лишь на одну секунду визг стал просто невыносимым, и я с силой заткнула копытами уши.

Внизу что-то вспыхнуло светло-синим, и из дыры в полу в паре метров от меня вылетел такой-же светло-синий луч, ударился об уцелевший кусок крыши и с треском исчез. Я сразу же спряталась за кучей мусора и прижала уши, будто это как-нибудь могло помочь.

Послышались тяжелые шаги и жужжание.

— Здесь еще одна пони, — новый голос хрипел так, будто пони одновременно и дышал, и говорил. — Приведите ее сюда.

И сразу стало очень тихо. Эти рейдеры от удивления даже свою бензопилу вырубили.

Скажу честно, наступившая тишина меня пугала сильнее, чем ржач рейдеров. Даже не знаю почему.

Так мы и сидели в тишине, пока кто-то, наконец, не решился заговорить:

— А ты кто такой ваще?

— Я — Белый Паладин, — ответил новоприбывший пони все тем же голосом.

Я снова пожалела, что мне отсюда ничего не видно.

А ведь Флэшбэк говорил что-то про необычного паладина Рейнджеров, когда мы были в Кламэйре. И, вроде как, эта куча железяк меня искала. А потом напал Анклав, а потом мы спрятались в пещере...

Вот только зачем я ему? Интересно, он меня специально искал, или ему просто захотелось помочь случайным пони? Сомневаюсь во втором варианте, Рейнджерам как-то пофигу на проблемы остальной Пустоши, у них свои интересы.

Ух, от такого количества вопросов у меня голова начинает болеть...

Если он пришел помогать, то почему не перестрелял этих рейдеров, а просто пришел и потребовал, чтобы меня привели к нему?

— Да мне срать, какой ты там паладин, — грубо воскликнул вожак. — Это наша точка, и эти уроды все наши!

Несколько голосов ему поддакнули, впрочем, не особо уверенно.

— Пять косарей крышек, и можешь за ней сам идти!

Такой наглости можно было только поражаться. Надо же такое придумать — продавать то, что сам еще не получил! Так что я не удивилась, когда Паладин отказался:

— Меня не интересует ни чья это территория, ни ваши порядки, но ВЫ, — мне показалось, он специально произнес это с нажимом, — притащите мне эту земнопони, или будете ликвидированы.

А сейчас вожак ему грубо ответит...

— Вали отседова! — взревел он. Снизу начал доноситься перестук копыт, какие-то невразумительные крики, и под конец этой катавасии — два глухих стука об пол, будто рухнуло что-то тяжелое.

Или сейчас тут что-то начнется, или я не Голд Ган и не жила в Пустоши...

— Цельтесь в голову, парни, сегодня все шлюшки Хорна будут у наших ног!

Я такая умная, что предвидела это, и все равно не могу понять, почему рейдеры до сих пор не прибили Брайта и Флэшбэка. Неужели только ради того, чтобы ограбить? Ну так прибей их и забери вещи с трупов — то же самое будет! А на чужую жизнь в Пустоши обращают внимание ровно до того момента, пока она предоставляет хоть какой-то интерес.

Зато теперь стало ясно, что отсюда надо валить, да побыстрее!

Мой мозг лихорадочно перебирал варианты побега, но, как назло, не мог ничего придумать — «слишком мало знаю!», визжал он истошно. «Я хочу домой!», орал инстинкт самосохранения.

Крики умирающих пони ничем помочь мне в этом плане не могли.

И это меня удивляло — хоть Рейнджеры и есть маленькие ходячие танки в толстенной броне, но даже одному такому железнобокому не под силу было вынести огонь нескольких рейдеров. А уж тем более, когда он так явно и глупо представился перед ними. Что-то я не запомнила никаких более-менее подходящих укрытий со стороны входа, чтобы за ними спрятаться, а вот со стороны Брайта и Флэшбэка такие были.

Но так или иначе, внизу уже вовсю шумела перестрелка, рейдеры уже понесли потери, как я поняла по крикам.

— ЧТО ЭТО ЗА ХРЕНОТЕНЬ?!!

— Эй, эт шо, робот или чой-то тип того?!

Они явно были напуганы. А как мне подсказывал весь мой опыт, когда рейдер начинает бояться, то воевать ему уже совсем не хочется. Если он только главаря банды боится сильнее врагов.

Не все перестрелки в охране каравана заканчивались полным истреблением нападающих.

— Я СКАЗАЛ, ЦЕЛЬТЕСЬ В ГОЛОВУ, УРОДЫ!

А так как перестрелка продолжалась, то эти ребята внизу либо еще верят в себя, либо настолько тупые, что не понимают куда дело идет, либо боятся своего вожака еще сильнее.

И...

Дом тряхнуло.

И тут я поняла, что мне точно нужно валить отсюда, пока эти придурки внизу не разломали дом к Дискорду.

— Я СКАЗАЛ В ГОЛОВУ, ДЕБИЛЫ! НЕ ГРАНАТЫ!

Вожак орал так громко, что я слышала его вопли даже когда пролезала сквозь разбитое окно, а когда у меня это получилось и я на брюхе проскользила по упавшей стене соседнего дома, мне открылась потрясающая картина.

Столь потрясающая, что впору было быстро-быстро сваливать отсюда!

Сквозь обрушившийся кусок стены с первого этажа я наконец-таки смогла увидеть, кто и что там делал.

Как я и предполагала, перестреливались между собой банда рейдеров и одинокий Паладин Рейнджеров. Брайт и Флэшбэк лежали без сознания за поваленной на бок кроватью. Нога Брайта с “Пип-Баком” была еще на месте.

Вот только и та, и другая сторона разительно отличались от всех моих представлений о бандитах и пониобразных кусках железа.

Первое: вожак рейдеров был ужасно грузным и мускулистым единорогом в толстом кожаном костюме на все тело, с пластинами металла и дорожными знаками повсюду, где только можно, а перед собой на одном плече с помощью непонятного агрегата он держал толстую железную дверь в качестве щита. И когда он двигался — а двигался он ужасно медленно, будто не хотел — он почти вставал на задние ноги и шел вперед немного боком, подставляя щит под выстрелы Паладина.

И что самое важное, это работало! Пулемет Рейнджера стрелял по щиту без всякого эффекта — непонятные сгустки энергии, которые я видела раньше, просто с треском исчезали в сонме вспышек при встрече с броней.

И оружие у рейдера было странное — он телекинезом нес с собой какой-то очень странный дробовик, ужасно похожий на автоматический дробовик ЭпллХаммер, вот только после каждого раза он перещелкивал затвором самостоятельно. Да и сам дробовик выглядел так, будто его чинили уже раз сто, если не больше. И вообще казалось, что его собирали из разных пушек.

Его банда выглядела не менее снаряженной — один из мертвых жеребцов носил похожую на мою куртку с несколькими наспех приклепанными железяками, а вооружен он был не то чтобы солидно, но достаточно для того, чтобы показать, что по чем.

И вообще, оружие этой банды было такое, что вообще... Ну не носят рейдеры такие пушки!

Я бы, например, от боевого дробовика не отказалась. И от магических винтовок «Королевский Кантерлотский Голос» тоже. А пулемет у трупа большого земнопони мне пришлось бы оставить, да.

В моей голове уже звякали бы крышки, если бы я точно знала, что после этого боя за меня не примется этот же самый Паладин. Ну и еще если бы знала, как это все дотащить до ближайшего города, потому что ни у одного каравана столько крышек, наверное, не нашлось бы.

А почему мне пришлось бы разбираться с Паладином?

ДА ПОТОМУ ЧТО ОН ПОД ВСЕМ ЭТИМ НАТИСКОМ СТОИТ И НИСКОЛЬКО НЕ ДУМАЕТ ПАДАТЬ! ОН ПРОСТО СМЕЕТСЯ НАД ЭТИМИ ПУЛЯМИ!

И вообще, понятно почему он называет себя Белым Паладином! Его доспехи полностью белые!

Почему-то у меня по спине прошлись мурашки размера с мегааликорна, когда он повернулся в мою сторону, а челка предательски задрожала.

Хочу домой!

И стоило ему отвлечься, как единорог одним рывком вжал его в стенку.

А дальше я ничего не видела — я побежала как можно быстрее, и как можно подальше.

---

За мной никто не пошел, никто не побежал.

В сильнейшей панике я не смотрела, куда бежала, и в скором времени поймала себя на мысли, что бегаю кругами вокруг какой-то чащи.

Да, я непонятным образом влетела в странный лес неподалеку от тех руин, где я, Брайт и Флэшбэк попытались провести ночь.

Влетела — и заблудилась. Потому что бежала так долго, что где-то там, за горизонтом позади меня начало вставать Солнце.

То есть, бегала я всю оставшуюся ночь. И, кажется, бежала в сторону Сэйф Шелтера... Солнце у нас в Торхувской Пустоши где встает, с запада или востока? Оно встало сзади меня. Я вообще в правильную сторону шла?

Короче, я опять потерялась. А поглядеть на карту в ПипБаке и не додумалась.

Потому что я сильно хотела спаааать... и в теееееплуууууюююю крооооваааать...

И, что меня порадовало, прямо из ниоткуда в овражке передо мной корни близжайших деревьев переплетались друг с другом и образовывали эдакое укрытие. Грубое, но такой привеееетливое! Настолько приветливое, что меня не отпугнул скелет единорога с дыркой в черепе.

А рядом валялся десятимиллиметровый пистолет. Точнее, его ржавые останки — оружие пролежало под открытым небом, наверное, два века подряд.

За такое время только гули не разваливаются.

Шалашик был построен очень складно — прохудившаяся крыша из тесно сплетенных веток по большей части держалась на корнях деревьев, и если хоть не защищала от непогоды, то хотя бы укрывала от невнимательного наблюдателя.

Пистолет я отбросила куда подальше, скелет вообще нахально развалился у меня в копытах, так что мне пришлось просто разбросать его в разные стороны. Одна лопатка улетела куда-то внутрь, где она стукнулась обо что-то железное, но меня это не заинтересовало ни капельки.

И через несколько минут я — в куртке, но со снятыми седлом и сумками, уже лежала в своем спальном мешке. Ля Фаталь я положила рядом с собой — так, на всякий случай. И...

Нет, не сопела.

Вот ноги не дадут соврать, они были ледяными. «Неа, тупорылая ты отрыжка Порчи! Никаких спать! Быра что-то теплое схавала! И нас во что-нибудь одела! А ну-ка, живо!».

И живот им поддакнул.

Иногда я ненавидела себя больше, чем всю остальную Пустошь.

Вот заставлю я себя есть холодную макаронную массу, будете знать...

К счастью, вместо холодной макаронной массы моя нога нашла в сумке быстроразогревающийся комплект быстрого питания. Ну, несколько армейских зелененьких коробочек, с надписью «рацион К».

Понятия не имею, что означает эта буква. Но суть в том, что в армии Эквестрии служили дебилы, у которых мозгов хватило на первое — засрать в мегазаклинаниях Эквестрию, и второе — на приготовку завтрака методом «открыл баночку — влил воды — подождал пять минут — съел».

Я даже не сразу вспомнила, где я нарыла такую вещицу.

Но это все отошло на второй план, когда я начала выбрасывать из этого рациона уже давно стухшие куски. И их было очень мало, потому что как я поняла, это кто-то еще успел сделать до меня.

Наверное, это либо была та аликорн, у которой я стащила эту еду, либо это был Флэшбэк, с его маниакальным стремлением всем помочь.

Хотя... Все равно он урод, и я даже немного рада, что избавилась от него и Брайта. Эти двое больше мешали, чем помогали. Ну оба дураки, что с них взять?

Эти пять минут разогрева длились вечно, а я проверить не могла, разогрелась ли достаточно еда или нет, потому что мои копыта замерзли настолько, что мне казалось, что они от ходьбы треснут на множество мелких кусочков!

А пар от еды сливался с моим дыханием!

И вообще!

Ну тут уж я не стала долго ждать, и просто набросилась на бедную пищу.

Горячие комки непонятной древней массы прямо-таки давились у меня во рту, будто выясняли, чья была очередь прыгать в горло. И некоторые выясняли это так бодро, что я пару раз обожглась.

Но меня это ни капельки не волновало. Я просто пыталась поскорее набить свой желудок.

Целая коробочка должна была накормить взрослого жеребца. Неполной, как подсказывала логика, вполне могло хватить такой кобыле как я.

Реальность сразу сказала, что мне хочется еще.

Ну я и не стала спорить, не глядя полезла за второй коробочкой.

Мое копыто наткнулось на что-то мягкое, теплое, волосатое...

Я сразу насторожилась. Другой ногой я пошурудила рядом со мной в поисках чего-то, чем бы я могла запульнуть, и нашла какую-то палку.

И я даже не хотела глядеть на это что-то, будто надеялась, что это у меня голодные глюки.

Но копыто само пошло вниз по этому чему-то мягкому, теплому, волосатому. И ощущения были странные, будто я водила копытом в теплой воде.

Совсем скоро оно наткнулось на затылок этого чего-то. Я и тут не решилась повернуть голову.

Дальше я нащупала два уха.

А потом мое копыто соскользнуло и прошлось по ужасно длинному рогу...

Ну, даже не поворачивая головы можно было сказать, кем являлось это «что-то».

Но я все-таки повернулась — чисто для себя.

В мой мешок с едой уткнулась светло-зеленая аликорн. И по довольному фырчанию можно было догадаться, что она стремительно опустошает мои запасы.

И ей это нравится!

Быть земнопони хорошо — саму себя не застрелишь, как ни старайся. Разорвать на куски гранатой — это всегда пожалуйста. Можно еще с криком «ни о чем не сожалею!», так, для разрядки. Чтобы смешнее было.

А вот мне почему-то хотелось застрелиться! Потому что достало!

И вообще!

У меня опять слезы из глаз потекли-и-и-ииии...

Я даже не заметила, когда успела отвернуться от наглого воришки и размазывать по лицу слезы. Что там творилось с моими припасами — меня мало волновало, более того, меня ни капельки не волновало и то, что потом решит со мной сделать эта гребанная мутантка.

Изнасиловать? Да пожалуйста, она больше чем все жеребцы Эквестрии! Может взять и вертеть как захочет, ей можно, она же сильная!

В рабство? Да пускай, она же у нас типа принцесса, типа правительница! Пускай берет и тащит куда захочет!

Съесть живьем? Пусть подавится, я вся замерзла!

В Порчу макнуть? Ну и плевать, глаз на щупальце — это даже практично, можно за угол заглянуть и голову не подставлять! Мама у меня единорог, может быть, рог отрастет! А какой-нибудь мой далекий предок вполне мог быть и пегасом, может быть, у меня и крылья появятся! Стану таким же аликорном!

Обнюхивать мою гриву и щеку? Да пожалуйста, сколько угодно! Вообще самое безобидное занятие, мама постоянно так делала!

Тереться об меня? Да пожалуйста, пффф! Вот будет у меня жеребец и жеребята, это будет вполне обыкновенным занятием!

Но то тереться об меня будут не какие-то уроды, а вполне себе нормальные пони!

Эта тупая идиотка не переставала довольно фырчать — ей определенно нравилось и поедать чужие продукты, и вытирать свою грязную щеку об меня.

Все мои попытки отодвинуться от нее не увенчались успехом: кобыла нагло тянулась вперед, ко мне. Ее, казалось, не останавливало то, что она самым грубым образом нарушает мое личное пространство как какой-то вонючий попрошайка, которых выгонять нужно из селений. А уж то, что она мне противна, и то, что я копытом все сильнее сжимала какую-то палку для удара, ее и вообще не волновало!

Ее острый рог — и чего уж там скрывать, ОГРОМНЫЙ — а он казался ЕЩЕ ОГРОМНЕЙ, потому что двигала она им прямо рядом с моими глазами — меня откровенно нервировал. Вот промахнется, дернется не так — и все, проткнет мою голову насквозь.

И когда она остановилась, я понадеялась, что она нашла что-то получше, но...

Ее рог, тверже чем сталь, просто стер кожу на моей шее.

Из меня просто выбило воздух, кажется, вместе с кровью.

Ну я и тыкнула чем-то в левом копыте со всей силы в ее горло, так, что она сама поперхнулась и захрипела.

Этим что-то оказалась давно поблекшая фигурка пони на дыбах, с поломанными передними ногами и облупившейся надписью на подставке.

Я бы обязательно осмотрела бы внимательней эту статуэтку, если бы неподалеку от меня жалобный вой не сменился бы на рассерженное и возмущенное ржание, а сама крикунья не направляла на меня свой длинный рог.

Кажется, меня хотят проткнуть насквозь. Точнее, мою голову, но мне и этого хватит.

Аликорн уже раздраженно рычала и копала ногой землю, ее крылья потихоньку расправлялись и, казалось, она сама пыталась казаться страшнее чем есть.

Надо признать — да, меня пугало то, что ее рог вполне может пронзить мою голову, да еще и выйти с обратной стороны черепа. Последнее, правда, не почувствуется...

И первое тоже! Потому что ртом я уже из всех сил сжимала Ля Фаталь!

И я буду стрелять прямо в твою наглую, зеленую, уродливую морду! Прямо-в-нее!

Я сама начала что-то не то рычать, не то мычать в ответ, и это раззадоривало аликорна еще сильнее.

Ну и плевать, надо бы уже кончать это поскорее.

И вот в тот самый момент, когда я уже начала смыкать челюсти для выстрела, аликорн ринулась вперед.

Я не ошиблась — она намеревалась именно что проткнуть меня рогом.

ВЫКУСИ, ГА-
Клик. Клик. Клик.

Клик.

Ахнувсемнеконец...

КАК ЭТО НЕ ЗАРЯЖЕНО?!

Я посильнее зажмурилась — где-то в глубине души я понимала бесполезность этой меры, но...

Не сильна я духом, наверное, да и вообще, мое дело дома сидеть, еду готовить, чистоту блюсти, жеребят растить! А не драться в каком-то овраге!

Я даже удивилась, когда вместо стремительного протыкания я получила всего один удар копытом по голове.

До меня даже не сразу дошло, что моя смерть снова откладывается на неопределенное время.

Весь мир вокруг меня заполонил громкий возмущенный кобылий визг, и нахлынувшая в уши звуковая волна выбила меня из моего теплого мирка темноты с силой бешеного брамина.

Предо мной открылась довольно занятная картина: аликорн, все еще не переставая голосить как резанная, встала на дыбы. Своими передними ногами она судорожно мельтешила в воздухе, будто хотела за что-то ухватиться.

В ее шею впивалась грубая толстая веревка.

Через секунду другое лассо обвилось вокруг ее передних ног и увело их в сторону; аликорн потеряла равновесие и рухнула на бок, не переставая хрипеть и дергаться как припадочная.

Именно в этот момент я и увидела, чьи это были веревки: их держали несколько жеребцов и грифонов.

На шею аликорна сверху спустилась еще одно лассо, и на сей раз оно перетянуло ей горло слишком крепко.

— Осторожней, Джек, ты же ее задушишь! — крикнул один из пони, и грифон сверху ослабил захват.

Я побыстрее заряжала Ля Фаталь — все эти добрые ребята отнюдь не собирались убивать кобылу, а ведь она на моих глазах тянет из стороны в сторону троих совсем не слабых жеребцов. Если она вырвется, то именно меня зашибет в первую очередь!

Но я не хочу умирать! Я хочу долго жить!

Сверху еще один пони не удержал равновесие и выпустил изо рта свое лассо: крылорогая бестия дергалась во все стороны изо всех сил; от пут на передних ногах она, к счастью, избавиться пока не сумела.

Но этого ей хватило, чтобы встать с земли.

Ой, какие страшные глаза...

Очень страшные кроваво-красные глаза.

Я непроизвольно подалась назад.

Вот есть на свете одно насекомое, тысяченожка такая громадная, она падалью питается. Я такую вблизи видела — до сих пор в кошмарах снится.

Но ту многоножку я боюсь из-за того, что она мерзкая по своей природе, а эта рожа просто страшная!

Сверху раздался лихой свист, и на аликорна навалились сразу три грифона. Один с лету впечатал кобылу в землю и навалился на ее голову, не давая подняться; второй и третий начали связывать веревками крылья и передние ноги.

Через полминуты все закончилось — аликорну связали ноги и крылья, а чтобы она не визжала, один из грифонов крепко сжимал ее челюсти. Кобыле оставалось только дергаться на месте.

Я к тому времени уже успела зарядить в пистолет несколько пуль и прицелиться. Как раз вовремя — грифоны уже отходили от поверженного аликорна.

Но мне не дали даже прицелиться — от щелкнувшего барабана все грифоны обернулись в мою сторону; самое любопытное, никто даже не пытался уйти с линии огня.

Не, грифоны очень жадные, это известно каждому жеребенку. Так что если подумать, они должны были еще порадоваться, что я трачу СВОИ патроны.

Но почему-то я не видела ни улыбки, ни даже какого-то движения в стороны.

Только какой-то хищнический огонек в глазах.

Неожиданно один грифон сорвался в мою сторону под громкие крики других, да так резко, что я отшатнулась.

Наверное, стрельни я сейчас — и, они бы меня на месте изрешетили — что я могла бы сделать против штурмовых винтовок? С расстояния в полметра? В узком месте? В сторону отпрыгнуть? Ответ очевиден.

Но я не выстрелила, и грифон схватил Ля Фаталь за ствол и начал мотать мою голову во все стороны. От такой тряски мне уже стало не по себе — живот начало крутить и мутить.

— Пушку опусти, а?! — орал грифон так громко, что я от его напора пятилась назад еще сильнее.

В ответ мне оставалось только мычать. А что я могла еще сделать, когда у меня рот занят?!

И мою прелесть я отдавать не собиралась! Это мой Ля Фаталь, мой!

— Джордж, ты чего, совсем долбанулся?! — раздалось откуда-то сверху; там было еще что-то, но я не могла разобрать. — Отпусти ее, живо!

— А чего это она делает, а?! — таким же тоном ответил мой мучитель, но приказа не послушался — он со всей силы дернул вниз, и у меня застучало в висках от резкого движения. — Она же сумасшедшая, а!

Теперь мне стало получше — хоть тошнить перестало.

— Она вообще не из наших! — не то кричал, не то просто взволнованно говорил спускавшийся вниз земнопони.

Я отчаянно замотала головой и замычала — темно-серый грифон в одежде наемника все еще не отпускал мой пистолет.

Это издевательство могло закончиться уже давно, мне всего-то стоило разжать рот и...

И наблюдать, как паршивый грифон улетает с моим оружием! Он еще и ржать будет! И вообще, за свое надо держаться так, чтобы никто даже и думать не смел о том, чтоб его стащить!

Мои зу-у-у-убы-ы-ы-ы...

— Эй, мисс, все нормально, все под полным контролем! — подошедший жеребец оттолкнул грифона от меня, но поднять голову мне не удалось — вместо пернатого пистолет прислонял к земле уже сам земнопони. — Все хорошо, стрелять не нужно!

— Как это стрелять не нужно?!

Вот и все. Я не справилась с удивлением, и мой рот сам по себе раскрылся.

Сразу же противно заныли зубы — после энергичного дерганья во все стороны мне казалось, что еще чуть-чуть, и я оштанушь беж жубов. Оказалось, я ошибалась. Зубы начали вставать на свои места с диким скрипом.

Ладно зубы, у меня их выбивают раз в два года, это не так страшно. Вот когда ноют ноги...

А они у меня ныли. И дрожали не сколько от холода, сколько от волнения. Да и это не стояло рядом с напряжением от того, что я тут одна, а напротив меня весьма странные личности.

Они меня сейчас как аликорна свяжут и поведут на рынок работорговцев...

— А вот так, мисс, не нужно, — я увидела, как земнопони подкинул Ля Фаталь вверх и лихо поймал его за загубник. На его лице медленно расплывалась довольная улыбка. — Скорчмарк , к вашим услугам, — он приподнял свою шляпу в приветствии.

У него была странная одежда: поверх кожаной жилетки и подозрительно белой рубашки был повязан странный широкий платок, видимо, для теплоты; жилетка тоже была странной — с рукавов свисала и качалась под ветер маленькая бахрома.

Эй, у кого самая странная одежда?

Кто у нас носит кожаные жилетки? И цветные треугольные платки?

Да и кто вообще дает кожу на пошив таких замечательных курток как у меня?

— Да вы же пастух браминов! — наконец-таки дошло до меня.

Большинство браминьих угодий, как я помнила, находились на юге Торхувской Пустоши, далеко южнее Валунистых Земель, совсем южнее. Настолько южнее, что я туда в жизни вообще не ходила.

Поэтому я не сразу догадалась, кто передо мной стоит. А когда догадалась...

А что они вообще тут делают, так близко к Хорну? Браминам ведь не нужно много места для пастбищ, благо жрут они нааааамного меньше чем пони. Роберт, например, как я знаю, за весь день съедал всего тарелку корешков и выпивал полбутылки воды — а это куда намного меньше, чем съедает обыкновенный пони!

Жеребец щелкнул языком и одобрительно прищурился:

— Именно так, мисс...

— Ган. Голд Ган, — представилась я и протянула копыто за пистолетом: надеяться было не на что, но вдруг?

Как я и ожидала, жеребец, вместо того, чтобы вернуть мне пистолет, просто протянул вперед копыто... И если я думала, что он просто хочет пожать его, то следующее показало мне, как я сильно ошибалась.

— Ган? — его прищур сразу исчез, в его глазах загорелся какой-то странный огонек, но улыбка все еще была такой же искренной. — Та Голд Ган, что выбралась из Болот?

УХ ТЫ, КТО-ТО ЕЩЕ ПОМНИТ ОБ ЭТОМ МОЕМ ПРИКЛЮЧЕНИИ НА КРУП!

Ну нифига себе! Не, оно-то и понятно, я сама эту историю с удовольствием пересказывала и не раз, но все-таки...

Я-то думала, об этом уже все забыли!

Да и сама, если честно, с удовольствием запинала бы эти воспоминания куда подальше.

— Ну да, это я, — я почему-то смутилась и виновато улыбнулась, хотя извиняться мне было не за что. — Пистолет отдадите?

Просьбы никогда не работают с незнакомыми пони, особенно если этих незнакомых пони куда больше и они дружат с грифонами. Тем более, когда просьба не сказана, а проблеяна очень жалким тоном.

Надо требовать и бороться, надо сразу показывать, что это моя вещь, что нельзя вот просто так взять и отнять ее у меня! Что со мной связываться — себе дороже!

И когда пони вместо того, чтобы отдать мне Ля Фаталь, начал расхаживать во все стороны и сокрушенно бить копытами землю, я поняла, что лучше бы мне отсюда свалить, да побыстрее. Ля Фаталь хорош, но жизнь полезнее и нужнее!

Странно то, что грифоны позади жеребца не просто сидели на месте и ничего не делали, даже свое оружие не приготовили. Их как будто ничего не волновало на свете, даже связанный успокоившийся аликорн.

Некоторые уже начали откровенно скучать и позевывать.

— Все в порядке?

Я боялась сделать резкое движение — психопат мог запросто застрелить меня, чего ему станется?

А вообще, это было бы забавно — быть убитой из своего же собственного пистолета, который ты сама перезарядила минутой раньше!

Жеребец резко остановился, повернул голову в мою сторону, и грустно выдохнул:

— Да все нормуль, — он понурился и кинул мне обратно пистолет. — Алису только жалко.

Ля Фаталь приземлился буквально где-то несколько сантиметров от моих копыт. Не то чтобы я пыталась его поймать — вся остальная компашка хоть и откровенно скучала, но уж точно не сводила с меня глаз.

Да и грифоны очень красноречиво держат лапы на своих автоматах...

Все это еще раз мне напомнило, что резко двигаться вообще не стоило.

— Кто такая эта Алиса? — спросила я негромко, пока медленно поднимала пистолет.

— Да это одна из его любимых коров, блин, — ответил сверху один черно-белый грифон. — Котлеты хорошие, наверное, из нее получились.

— Не сыпь мне соль на рану, — почти проплакал земнопони.

Мне казалось, он и вправду начал плакать.

Но это же просто тупо! Ну не его брамин уже был, сам продал!

— Скорчмарк, а? — протянул один из грифонов, Джордж, рядом с поверженным аликорном. — Пойдем уже, а? Задрало тут стоять, — пожаловался он и плюнул в сторону.

— Ладно, ладно, — вздохнул пастух и повернулся в сторону зеленой крылорогой кобылы. — Киньте там капусты кочан, народ! — обратился он к стоящим на обрыве оврага.

Дальнейшее зрелище было довольно интересным.

Земнопони с легкостью поймал прилетевший откуда-то сверху увесистый кочан желто-зеленой капусты. Не успела я даже поинтересоваться, зачем ему этот кочан — ну не есть ли его прямо здесь, в самом-то деле? — как он его одним резким движением разделил на два куска, и кусок побольше поднес прямо под нос аликорну, не забыв снять ошейник из веревок.

Аликорн, уже порядком уставшая бороться с несколькими сильными грифонами, совсем затихла. Потом повернула морду к кочану, пошевелила ноздрями, принюхалась...

Через мгновение она уже шумно хрустела капустой и фырчала так же довольно, когда ела мои продукты.

— Кто тут хороший аликорн? Кто тут любит капустку?

Мне показалось, этот тихий возглас просто разорвал внезапно образовавшуюся тишину.

А на самом деле я сама не заметила, как уставилась из-за плеч земнопони в большие и глубокие глаза аликорна.

— Что здесь вообще происходит? — я помотала головой, сбрасывая наваждение; этот вопрос я должна была спросить давным-давно. — Что это за фигня? — обратилась я к Скорчмарку и показала на мирно жующую кобылу. — Что это такое?

Земнопони резко дернулся и захлопал глазами, будто проснулся от громкого крика.

— Мисс Ган, — скормил он последний лист капусты и потер себе затылок. — Можно просто по имени? — нахмурил он брови. И тут же, даже не дожидаясь моего решения, продолжил: — Вы вообще что тут делаете?

— А вам какое дело? — дерзко ответила я и уперлась передними ногами в бока. — В городе вещи разные искала, встретила рейдеров, побежала сюда. Чего такого? — вздернула я лицо вверх.

Ответить Скорчмарк не успел — его перебили:

— Ребят, давайте мы этих Мистера Ковпони и Мисс Оургласс оставим в том шалашике, а потом через годик посмотрим, как они сюсюкаться будут!

— Да, мисс Ган, нам лучше идти, — земнопони встрепенулся, потряс головой и полез из оврага по менее крутому склону. Аликорн без всяких визгов, но и без всякого довольного мурчания покорно пошла за ним.

— О, ну тогда до свидания, — помахала я копытом и повернулась к своим вещам, чтобы сразу поинтересоваться, когда я успела полностью собраться: все мои вещи лежали в сумках, сами сумки болтались вместе с винтовками на боках. Оружие, как я быстро убедилась, было полностью заряжено.

Времени удивиться мне не дали:

— А ты куда направляешься, а? — каркнул мне кто-то прямо в ухо. Впрочем, я буквально за полсекунды догадалась, кто это был.

Говорить о том, что это был тот самый грифон, который водил меня за пистолет как мелкого жеребенка, не стоит. Где-то в глубине души он уже становился мне противен.

И то, что он одной своей когтистой лапой больно держал меня за переднюю ногу, а другой направлял на меня пистолет-пулемет, никакой любви к нему не прибавляло.

— А тебе какое дело? — огрызнулась я и дернула ногой. Безрезультатно: лапу грифон сжал так сильно, что его когти прямо впивались в шкуру, и что самое неприятное, на его роже появилась такая ухмылочка, будто я для него какая-то добыча. — Отпустил быстро, ну! — зашипела я на него.

Грифон только покачал головой и тыкнул оружием в бок.

— Атвичай, а!

— Отвали, а?! — взъелась я.

Моя другая нога сама по себе замахнулась для удара.

Сначала я хотела порадоваться и позлорадствовать, дескать, испугался грифон, отпустил меня, но потом что-то сильно изогнуло мою ногу, и я со всего размаху долбанулась об землю. И даже удивиться не успела — через секунду грифон прижал пистолет к виску так, что у меня в глазах звездочки в темноте засияли:

— Я тебе башку прастрилю, а! Атвичай, животное, а!

Трудно ответить, когда при любой попытке ответить ты глотаешь землю целыми пачками. Да и вообще, трудно отвечать, когда от боли только мычать и получается! И вообще!

Через секунду боль в виске прошла, но голова меньше болеть не стала — кто-то со всей дури орал благим матом — а в голову это вбивалось как гвоздь в сухое дерево.

Но Пустошь это не волновало. Если честно, я понятия не имела, что могло волновать Пустошь. Лично вот меня волновали две вещи: не стошнит ли меня, и не убьют ли меня.

После того, как я решила побороться за свою жизнь обычным ударом вслепую, первый вопрос сам за собой отпал. Внутренности скрутило и вывернуло наизнанку, и сама я поняла — если не сейчас, то все закончится совсем скоро.

Не стоило мне все-таки махать копытами, все равно промахнулась.

Перед моими глазами все медленно прояснялось: в первую очередь я увидела парящего в воздухе грифона и Скорчмарка напротив, и каждый из них будто старался переорать другого. Скорчмарк еще и помимо этого пытался сдержать аликорна — та просто с пронзительным визгом бросалась на грифона.

— Эй, мисс Ган! — крикнул он, когда я встала. — Вы в порядке? Простите Джорджа, он просто дебил!

Ха-ха. Очень смешно, обхохочешь-буээээ...

Волшебный пузырек с лечебным зельем сам нашел свой путь ко мне в копыта.

Горько-освежающая жидкость быстро влилась мне в горло и я почувствовала, как тошнота начала медленно отступать, а вслед за этим — и все остальное плохое самочувствие.

А вообще, лучше пусть вырвало. Все равно я и так не самое свежее съела, хоть организм бы прочистила. Еще и зелье одно потратила зря, а оно крышки стоит! А крышки, они такие, имеют свойство быстро заканчиваться!

Оооохохохо...

— Я за него рада, — бросила я, когда вылезла из оврага. Настроение мое упало до нуля. Мир снова стал желто-коричневым, деревья — острыми спичками, кровожадные грифоны стали еще кровожаднее... Весь мир, в общем, стал еще дерьмовее.

Теперь рядом с оврагом стояли только я, Скорчмарк, аликорн и пара других пони — всех грифонов Скорчмарк послал куда-то, пока я лезла наверх, и теперь тут стало немного тише.

— Мисс Ган, эт, должен вас предупредить, — начал он и тут же осекся: видимо, мое лицо выглядело не очень-то хорошо — Ба, мисс Ган, вам срочно нужен врач!

— Да идите вы, — буркнула я. — Мне от ваших тупиц ничего не нужно, и точка, — решительным тоном закончила я.

Конечно, это никак не подействовало на пастуха:

— Она же вам по лицу заехала!

Ну, было дело, подумаешь... АЙ.

— У вас глаз весь в крови!

— Отвали, а?! — невольно скопировала я манеру речи улетевшего грифона. — Мне от вас ничего не нужно! Идите куда хотите и отстаньте от меня! Я иду домой, все! — уже почти в слезах проорала я.

Потому что, во-первых, ничего у меня из глаза не текло, во-вторых, подумаешь, всего лишь синяк!

И вообще! Возьмите эту свою длиннорогую капустницу и сядьте ей на рог!

Кто-то там из дофига умных говорил, что в грустные моменты жизни надо находить что-то прекрасное и любоваться этим. Ну, для начала, этот придурок точно ничего не знал о жизни, где каждый момент жизни мог оказаться последним.

А что касается прекрасного, то мои прекрасные копыта оставляли прекрасные отпечатки на песке. Это было красиво, да. Ну, не считая того, что мои ноги и так уже грязные, и то, что я не мылась, наверное, неделю.

Приду в Сэйф Шелтер — обязательно схожу в баню. Горячий душ — это хорошо. А потом нажрусь и напьюсь в забегаловке. А потом пойду в гостиницу и сниму самый лучший номер с самой мягкой кроватью. А на следующий день буду сидеть на улице и во все глаза смотреть на красивых жеребцов!

А то сами смотрят.

Я бы, наверное, так бы и ушла куда-нибудь, если бы мне не преградило путь что-то зеленое.

Впрочем, даже моих мозгов хватило, чтобы узнать, кто это был.

— Отвали, уродина, — только прошипела я.

«Уродина» всего лишь сердито фыркнула и начала толкать меня обратно.

— Я что, непонятно сказала? Отвали, мразь! — прокричала я и попыталась обойти препятствие. Мозг уже окончательно спекся и отказался признавать за тупой кобылой хоть какие-то остатки разумности.

Первое предупреждение было, после второго охрана начинает стрелять.

Клац-клац, клик.

Осталось только выстрелить.

Все равно она хотела меня убить, ну.

Вообще, этот мир прекрасен тем, что есть черное и белое. И вот что ты нарек черным, в то и можно стрелять.

Ну аликорны, ну это вообще очевидно. Аликорн — сумасшедшая тварь.

Аликорн — сумасшедшая тварь...

Аликорн...

Через минуту невнятного бормотания до меня дошло, кто стоял передо мной.

— Эй, мисс Ган? Вы точно не в порядке.

И эту тупую кобылу прикрывает глупый земнопони.

— Да что ты говоришь? — с грустью в голосе спросила я. — Я иду к себе домой, и у меня сегодня день не заладился, и я вчера от рейдеров бегала, и...

Тут я и замолкла. И просто кивнула.

---

— На лицо сильный стресс, недоедание, недосып... И к тому же следы тяжелых побоев.

Чистое, сухое помещение, в котором я сидела, было временной операционной. Конечно, по сравнению с операционными Ривер Дама тут не хватало много чего — например, белой плитки, нормального освещения — но из вчерашних руин сделать конфетку сразу никогда не получится.

Скорчмарк отвел меня к доктору сразу, как только мы добрались до, как он сказал, их временного лагеря. Отвел, спроводил аликорна, и вернулся через минуту.

Сам лагерь был небольшим — три длинные палатки зеленого цвета, рядом недоразвалившееся здание. И, конечно же, парочка двухэтажных домиков.

Вот в одном из этих домиков я и находилась.

Врач, старая серая земнопони в таком же сером и старом платье, внимательно осматривала меня. И, судя по ее недовольному выражению лица, выглядела я неважно.

Если присмотреться, то можно было увидеть свое лицо в отражении ее очков. Ну, синяк и так отчетливо виден, расползся на всю щеку, даже приглядываться не нужно.

— Корова лягнула? — спросила она, внимательно разглядывая мое лицо своими ничего не выражающими глазами.

— Эхех, тип того, — ответил вперед меня Скорчмарк. — Одна из этих, ага.

— Замечательно.

От такого спокойного голоса я даже поежилась:

— Я могу идти? — с непонятной надеждой в голосе спросила я.

— Да.

И все. Ничего более, никакого совета вроде «спи больше, ешь больше, найди жеребца, дура» — обыкновенные советы таких старых кобыл. Но нет, земнопони достала из шкафа швабру с мокрой тряпкой и начала мыть пол.

С тем же самым непроницаемым выражением лица.

Я слезла с койки и, покачиваясь, поплелась к выходу.

Стоило переступить через порог, как окружающее пространство мигом изменилось: из чистого кабинета я буквально вывалилась в грязную реальность. В грязную, пыльную и немного шумную реальность.

Шумели, как я поняла, грифоны. Кто-то грозным карканьем пересчитывал бойцов, кто-то выдавал указания куда лететь, кто-то еще что-то выкрикивал на своем языке.

Нет, конечно, кроме грифонов здесь были и пони. Такие же пастухи и пастушки в своих странных одеждах.

Скорчмарк не отступал и шел рядом со мной. Это все мне до боли напоминало, как в Стойле 71 меня сопровождал робот Дока, только на сей раз вела я, и вела я в полном молчании.

Другое дело, что я все так же не знала, куда идти. Так что совсем скоро я обнаружила, что буквально топчусь на одном месте.

Идти мне действительно было некуда — как я понимала, одна палатка была для грифонов, другая для пони, а из третьей пахло жареным мясом.

Идти мне все равно было некуда, да и хотелось вот просто лечь и поспать чуток. Ну, еще и забить живот перед этим. Все равно копыта уже от ходьбы согрелись.

Я уже себе представляла, как свернусь калачиком у себя в мешке, как вдруг из сладостных мечт меня вытащил громкий крик позади.

— Эмм, мисс Ган, нас зовут к начальству...

Сил сопротивляться или спорить у меня уже не было.

Начальством оказались престарелые грифон и единорог. Ото всех остальных они разительно отличались не только своей одеждой — единорог был одет в изорванный халат, а грифону в изношенном пиджаке не хватало только цилиндра на голове до большей похожести на древнего аристократа — но и манерами.

Комната начальства была в соседнем доме. Когда я вошла внутрь, я только и могла, что тихо охнуть: если в медицинском кабинете царила хоть какое-то подобие чистоты, то эту комнату можно было спутать с складом каких-то непонятных вещей, которые никому и даром не нужны.

Среди этих вещей: черепа браминов и аликорнов на двух столах, кое-как развешенные на стенах картины внутренностей браминов и аликорнов...

Только один угол можно было назвать чистым, и то лишь потому, что все, что там находилось, разбросал по сторонам играющийся с мячиком аликорн — тасамая кобыла, которая сегодня пыталась проткнуть мне голову.

— Как вы знаете, мой дорогой коллега, — говорил грифон, когда мы с Скорчмарком вошли внутрь. — Я когда-то выучил своего брамина Александра петь со мной «Храни Создатель Королеву», а как мы знаем, — он развернул бумагу в его руке и расправил ее над столом. — А как мы знаем, у наших подопечных нет никаких физических отклонений от обыкновенных аликорнов, как нет их и у неразумных браминов по сравнению с разумными. Посему я считаю, что моя теория о возможном обучении верна, и предлагаю заняться этим вопросом поподробнее.

— Не соглашусь с вами, коллега, — в таком же тоне ответил ему усатый единорог. — Вы своего Александра, насколько я помню, натаскивали с самого его детства, после того как по пьяни проспорили это доброй половине салуна в Кейпвилле, — старик отвлекся, чтобы попить воды и прокашляться. — Мало того, — продолжил он, — вы также пытались ресоциализировать его и для этого подкинули в семью вполне себе Таурус Мутацио Сапиенс, — грифон недовольно скривил рожу, будто проглотил что-то кислое. — Поэтому я думаю, коллега, что ваша теория может не сработать. Боюсь, слишком много факторов, которые повторить мы, увы, не сможем, — победоносно закончил он и с довольным видом уставился на собеседника.

Из всего сказанного я поняла только ту часть, в которой единорог говорил что-то про пьянку в Кейпвилле. Эта деревенька находилась где-то далеко-далеко на юге Торхувской пустоши, на побережье, на самой южной точке. Его поэтому и назвали Кейпвилль. Там я никогда не была, просто потому что туда только пешком идти где-то несколько недель, и это еще если идти в одиночку и налегке. О том, что какой-то торговый караван туда потащится, и говорить не стоит — торговцы потеряют на охране больше, чем заработают.

Зато вот именно там шьют самые замечательные кожаные куртки!

— И все же, мой дорогой коллега, имеющихся у нас ресурсов, я полагаю, хватит на то, чтобы...

Им бы научиться по-нормальному разговаривать. На это, думаю, ресурсов у них хватитс лихвой.

Аликорн в углу комнаты внезапно перестала возиться с мячиком и пристально уставилась на меня своими большими глазами.

Такие вот кровавые глаза. Они просто бесят! Мало того, что всю комнату в них можно увидеть, так еще аликорн просто смотрит на меня без стеснения! Она просто смотрит, и плевать на то, что мне это не нравится! Ей вообще на всех плевать!

Так бы и запихала ей гранаты вместо глаз!

Я даже представила себе, как ее голова разлетится по всей комнате с таким непередаваемым “прзвужжж”!

Была голова и не стало головы! Любимый девиз снайперов!

Да и вообще всех аликорнов надо бы пристрелить.

— Мисс Ган? Вы в порядке?

Я стояла в той же комнате, сквозняк обдувал копыта, яркий свет из разрушенного окна слепил глаза, и я изо всех сил пыталась не расчихаться на двух ботаников передо мной. Пока я была в трансе, зеленая кобыла подползла к моим передним копытам, и стала внимательно их разглядывать.

Грифон начал свою речь с легкого поклона:

— Мы понимаем, что у вас был тяжелый день, поэтому постараемся закончить побыстрее, — от интонации грифона я могла сама заснуть. — Позвольте представиться: меня зовут Джон Вайттон, а это мой коллега и близкий друг Генетик Паттерн, — он указал на единорога, будто я и сама не могла догадаться. — Не соизволили бы вы ответить на несколько вопросов?

— Да задавайте, — я нечаянно зевнула во весь рот. — Только побыстрее.

— Замечательно! — потер лапы грифон. — Первый вопрос: как вы нашли Диану?

— Она сама ко мне пришла сегодня утром, — я заметила, как аликорн встревожилась. — Погодите, Диана — это она? — указала копытом я на кобылу. Все было бы более-менее нормально, не начни она обнюхивать мою ногу.

Ученых такое поведение аликорна не волновало.

— Именно, — закивал единорог. — Понимаю, глупое имя для пониподобного существа, но честь открытия принадлежит моему другу, поэтому имя выбирал именно он, а не я.

Да если бы меня волновало, как они решили назвать это животное.

Я зевнула уже во второй раз.

— Осмелюсь напомнить вам, любезный, она пришла сама, — поправил его грифон. — Но не в этом суть. Мистер Скорчмарк утверждает, что вы и Диана дрались. Это правда?

— Она пыталась съесть мои продукты, — попыталась оправдаться я. Неудачно: это было скорее похоже на жалобу. — Ну я ей и врезала.

Если честно, я ожидала, что на меня сейчас наорут, прогонят, или каким-то другим способом покажут недовольство моим поступком. Но нет, ничего этого не произошло, а ученые погрузились в свои мысли.

Через несколько минут, когда я насчитала уже пять зевков, грифон оживился:

— Диана! — он тихонько присвистнул и щелкнул когтями, и аликорн, уже несколько минут с уровня пола не сводившая с нас глаз, резко встала. — Мисс Ган, — обратился он ко мне. — Постарайтесь закрыть глаза и не двигаться.

В другом случае я бы его сразу и послала собирать камни на Луне, но сейчас у меня не было ни малейшего желания спорить, и поэтому я хррррррр...

Через некоторое время к моему тихому сопению добавилось довольное фырчание, и я почувствовала, как аликорн трется об мою щеку.

Должна признать, это было приятно.

Где-то там, вдалеке, я услышала голос пони-ученого. Всего услышать я не могла, но по тону могла догадаться, что он чему-то рад.

— Мисс Ган, не соизволите подойти вот сюда?

Хррр...

— Мисс Ган!

— Да иду я, иду, — пробормотала я и подняла голову. Грифон стоял около окна и держал в руках бинокль и ждал пока я подойду. — Что такое? — спросила я, когда своим сонным шагом сумела добраться до него; аликорн не отходила от меня ни на шаг.

— Взгляните, пожалуйста, сюда, — ученый приставил бинокль к моим глазам. — Вы что-нибудь видите?

— Я вижу степь без единого дерева, — устало сказала я и снова зевнула. Шесть. — Холмы, грязь, какое-то подобие дороги... И кучу зеленых, синих и фиолетовых пятен. Вы это хотели мне показать? — безучастно спросила я.

— А если мы так вот сделаем... — грифон повертел что-то на бинокле, и пейзаж приблизился настолько, что я смогла разглядеть редкие кустики. — Поищите эти пятна, пожалуйста.

Я пожала плечами, и начала поиски. Они бы, безусловно, прошли бы легче, если бы с одной стороны об меня кое-кто с довольным сопением не терся.

Я настолько устала, что даже не удивилась, когда при приближении разноцветные точки превратились в аликорнов. Я даже не знала, отчего зевнула — от предсказуемости, или желания поспать? В любом случае, семь.

— Ну, аликорны, подумаешь, — подвела я итог. — Что с этого? В Роксфильде я на них насмотрелась, — поделилась я воспоминаниями.

— Посмотрите еще чуток, — попросил грифон. — Они не ведут себя как-то странно, когда вы смотрите на них?

— Нет, они все так же прыгают и бегают, сидят группками, вон парочка бодается, — описала я увиденное после долгих минут осмотра. — Вон одна у другой перья выщипывает, — отдала я обратно бинокль. — Что еще нужно?

— Больше ничего? Может быть, они странно реагировали, когда вы на них смотрели?

Честное слово, даже мелкие попрошайки не строят такие умоляющие лица. А тут будто не то чтобы их жизни, вообще весь мир зависел от моего ответа!

— Больше ничего, — я намеренно вложила как можно больше грубости в интонацию. А иначе нельзя, иначе они на шею сядут и будут погонять. — А что, что-то должно быть?

— Понимаете, мисс Ган, — жеребец пристально уставился на меня. — Вы знаете что это за аликорны?

— Я уже начинаю догадываться, — ответила я. — Они тупые как пробки.

— Не совсем так, — поправил нас грифон. — Они просто неразумны.

— То есть, тупые, — повторила я и зевнула. Где-то на окраинах моего сознания я понимала, что надо бы соответствовать собеседникам, но...

— Да нет же, просто неразумные! — грифон раздраженно вскинул лапы. — Как есть брамины, которые только “му-му” могут говорить, и есть обыкновенные, разумные!

Аааа, так вон оно как! Хотя чего взять, аликорны же не пони. Они вообще могут любыми быть, хоть розовыми в точечку.

— Ну а я тут причем?

Грифон и единорог переглянулись.

— Ну, вы с виду вполне себе обыкновенная пони, — смущение грифона надо было видеть, — и наши подопечные очень и очень злопамятные. Но Диана почему-то, — он мимолетно взглянул на аликорна, — об этой драке и не вспоминает вовсе…

— И к тому же, что совсем странно, она сама побежала навстречу вам! — добавил его коллега с таким видом, будто это что-то значило.

Когда не слышишь, о чем говорят твои собеседники — это уже знак того, что пора спать. А я мало того что все прослушала в пол-уха, так и еще хвасталась дырками в зубах все время.

— Ничем помочь не могу, — я все еще боролось со сном, но уже сдавала все позиции, которые могла сдать. — Я действительно самая обыкновенная пони.

---

Когда-то давным-давно в одном журнале красоты я читала о пользе сна, как он благоприятно влияет на работу мозга, помогает сконцентрировать внимание и прочее, прочее, прочее.

Правду говорили!

Я сладко проспала в специально выделенной для меня кровати до полночи, и теперь я, со свежими мозгами и новыми силами, радостно планировала свой следующий день.

И как самая умная пони, следующий день я планировала на основе предыдущего.

Вообще, мне стоило быть предусмотрительнее, чем прежде: так далеко в одиночку от Трейдинг Пост я никогда не забиралась. Ну, у меня и таких «приключений» на круп раньше не бывало.

Первое: я избавилась от тупого Флэшбэка! Пам-пам-папам!

От этой новости мои ноги сами пускались в пляс.

Что это значит? ДА МНОГОЕ!

Это значит, что никто не будет мне читать нотации как надо жить и как не надо! А еще никто не будет заставлять меня делать что-то против моей воли! То есть, никакого Дока! И я наконец-то смогу зажить нормальной жизнью свободной пони!

Да!

То есть, мне надо будет затаиться где-нибудь. Пустошь большая, искать меня будет не самым легким делом.

Трейдинг Пост не подойдет — я уверена, он уже давно под наблюдением.

Новое Исследовательское Ранчо — его так назвал Скорчмарк — тоже. По многим причинам.

ТУТ ДОФИГА АЛИКОРНОВ. Это уже само по себе важная причина.

И они странные.

И ботаники здесь исследуют и изучают повадки этих аликорнов. Пока что, как сказал Скорчмарк, результатов никто, кроме них самих, не понимает.

Собственно, ботаники и вправду были ботаниками — селисио... селекицио... В общем, они выводят новые породы браминов, посильнее и повыносливее. Молочные, мясные.

Не знаю, кем надо быть, чтобы здесь в здравом уме оставаться и жить. Если бы не усталость, я бы тут нормально не заснула.

Больше всего меня пугала Диана — этот аликорн, как мне казалось, нарочно приставал ко мне все время.

Меня такое поведение заставило изрядно понервничать. Скорчмарку пришлось даже силой отгонять ее от меня.

Но сейчас все в порядке, я лежу в теплой, уютной кровати, Сейчас меня волнуетзавтрашний день.

Ясное дело, что мне придется завтра идти в Сейф Шелтер и там искать работу и ночлег. Вот только мне в голову не могло придти, чем я там заниматься буду. Сейф Шелтер разительно отличался от Ривер Дам и Трейдинг Пост, в первую очередь тем, что его построили на руинах одного из старых городов, и добраться до некоторых частей Сейф Шелтера было довольно-таки трудно. Например, пастбища браминов — и рынок соответственно — находились в его северной части, а большинство гостиниц, кафе и прочей мишуры — в южной — точнее, в почти что в центре бывшего города.

Радовало то, что идти до Сейф Шелтера было всего ничего — если я выйду отсюда утром, то к трем-четырем часам дня успею добраться.

В ночной тиши можно было даже услышать гул города. Правда, местные грифоны шумели чуточку громче, распевая песни на своем каркающем языке и шумя бутылками.

И чье-то сиплое дыхание.

В окне я увидела улыбавшуюся во всю рожу Диану.

И от ее улыбки мне сразу расхотелось спать.

Заметка: Новый уровень!