Хронономнум
Глава 2. Последний поезд
Глава, в которой главный герой получает очередной контракт на доставку некого ингредиента в Понивилль, а дороге в город он встречает двух наемный убийц.
Три дня – не малый срок. И их я, кажется, потерял. Весь тот разговор, между мной и Слепым я мысленно отложил в сторону. Я вернусь ко всем этим рассуждениям о времени, о Времени Решений и прочим заумным вещам после. А сейчас – я спешил в штаб.
Здесь, в Маэнхэттене, штаб был расположен в здании старого Музея Пакетов. На самом деле самое безумное решение мэра города, управлявшего здесь почти сотню лет назад. На здание музея было выделена огромная сумма, которой бы хватило на постройку небольшого города вблизи самого Маэнхеттена. А вот популярность такого музея оказалась равной нулю. Да и действительно! Кому нужны были эти старые коллекции пакетов? С общественной точки зрения – абсолютная ерунда. Хотя, некоторое время назад, я нашел здесь совершенно уникальные экземпляры, на которые были наложены особые чары. Такие пакеты вмещали в себя намного больше, чем казалось снаружи. И при этом весели не многим больше простой газеты! Очень редкие экспонаты, но в моей работе часто пригождались.
Совершенно пустые залы, невзрачные витрины и столь же невзрачные экспонаты таили под собой помещения нашей Тайной Ложи. Не могу сказать, сколько было подземных уровней у этого здания. Хотя бы потому, что я был далеко не на всех. Первые два включали в себя комнаты отдыха и тренировочные залы, далее были склады, залы почета, библиотека, оружейная, и зал Хора. Глубже должны были располагаться кельи Магистров, а так же Тайная комната. Место, где каким-то таинственным образом наши Братья получали информацию от заказчиков. Я мог только фантазировать, что же там было?
Но сейчас мне нужно было в зал Хора. Это было большое круглое помещение с убегающими от него в разные стороны узкими коридорами. В один из таких я направлялся. Именно там, за массивной стальной дверью находился один из Старейшин, который передавал Тайным Почтальонам небольшие записки с заданиями. А сотрудники Хора уже вводили почтальона в курс дела, накладывали необходимые заклинания, и, собственно, выписывали ему «крепкого пинка» под круп вместо доброго напутствия.
Хор Сестер. Я бы назвал его Хором визжащих ведьм. Невероятно похожие друг на друга юные пони имели одну кьютимарку на всех – оскалившуюся театральную маску. Что она означала – я не знаю, но она была показателем невероятных колдовских сил ее обладательниц. Используя какую-то особую, потаенную магию, Хор Сестер запросто мог бы поспорить с силой Четырех. Еще на моем веку милые маленькие девочки с аккуратными косичками в гривах исполнили такую партию, что смогли стереть с карты Эквестрии целый город!
Та история была достаточно трагична. Как-то раз, один из наших курьеров случайно, или специально оставил в одном городе, имени которого теперь не знает никто, некоторый предмет. Тот предмет, видимо был невероятно важным, ведь его доставку нам заказала сама Селестия! Когда предмет был оставлен на полпути до места назначения, было решено уничтожить его. Уничтожить вместе со всеми, кто знал о нем, или имел несчастье находиться рядом с ним. Вот тогда Эквестрия стала свидетелем разрушительной арии Хора Маленьких Дьяволят.
Это был невероятный выброс силы! Хотя он туго сказался и на самих юных прелестницах. Каждая из них обжилась новеньким деревянным ящиком и отбыла на черном поезде в неизвестном направлении. Девушки были уволены, с пометкой «невозможность продолжения трудовой деятельности в связи с потерей жизни». Новеньких набрали очень быстро, такое ощущение, что Эквестрия сама знала, какие кьютимарки вручать своим питомцам. Так что буквально за месяц у нас появились новые 44 горластые колдуньи. И опять же – все на одно лицо! Точно такие же, как и были, только с другими именами и новыми прическами.
Тогда я думал, что их клонируют где-то в подвале при помощи тайного искусства. Но потом я вообще перестал думать о ни – это было чревато.
-Привет девочки! – поприветствовал я целое стадо юных пони, занимавших большую трибуну.
-Привет сто сорок второй! – мгновенно каждая из Хора отвлеклась от своих чрезвычайно важных дел, вроде трепа между собой и заплетения косичек в хвостиках, и как одна поприветствовала меня.
Их ослепительные улыбки и наполненные счастьем глаза были обманом, уж я точно знал. Прямо сейчас они сканировали меня своими чарами на предмет вранья или вреда. Эти улыбки вызывали у меня лишь ужас. Ведь будь я нечист, входя в этот зал, нес ли я в своем разуме вредоносные по отношению к Ложе помыслы – меня бы тот час же испарили бы.
Я практически прошел мимо вернувшихся к своим занятиям ведьмочек, как вдруг меня остановили.
-Сто сорок второй, подожди!
По моей спине пробежали морозные мурашки, но все же. Я остановился, ведь эта была единственная из сестренок, с которой я мог говорить. Знание того, что Хор имеет одни мысли на всех, и некое подобие разума улья, я всегда забрасывал на окраины своего сознания. Так жить было легче.
— Как дела сто сорок второй? – развеселая девчонка темно-фиолетовой масти и с золотой гривой практически вприпрыжку подскакала ко мне.
— Все замечательно, Пикси Бисквит, как всегда.
-Сто сорок второй, я серьезно. Что это у тебя в голове? – сердито сказала она, протягивая копытце к моему рогатому лбу.
— Опухоль? – неудачно усмехнулся я – Надо бы пройти обследование.
— Сто сорок второй!
Бисквит фыркнула и, схватив зубами меня за гриву, повела за угол.
— Ты что-то принес сюда? – Пикси смешно надула губки и сместила бровки домиком. Она бы была такой милой, но я понимал, насколько ужасно мое положение сейчас.
-С чего ты решила? – я постарался сохранить самообладание. То самое «черное зерно» у меня в голове, оставленное непонятным существом из моего сна. Она об этом? Лучше о нем не думать.
Бисквит тем временем уже приступила к своей работе. Холодные незримые ментальные щупальца уже были у меня в голове, нежно поглаживая мой затылок изнутри. В таком состоянии было больно даже думать, не то, что говорить!
Почему то я нашел уместным скрыть от малышки и мою странную встречу с Темнотой и Разумный Яд. Но попытки скрыть что-то от наших ведьм – равносильно самоубийству. Еще чуть-чуть и в моей голове запоет Хор, вот тогда меня ждет не самая приятная концовка.
-И ты…Скрыл…ЭТО…ОТ МЕНЯ!? – забавно взвизгнула Пикси. Она даже подпрыгнула на месте, скорчив такую гримасу злобы, хоть стой хоть падай!
Меня даже передернуло – все равно, что я бы разглядел падающую на меня скалу, находящуюся уже в сантиметре от моей гривы.
— Ты видел этого подлого предателя? Сто одиннадцатый встретил тебя!? – уже более конкретно спросила Бисквит.
-Да, видел… — пробормотал я, хотя это было нелегко, когда твои мозги держат в ледяных тисках.
— И он пришел сам, и сам же ушел? Ты не смог его задержать?
-Нет… Даже не узнал откуда он и куда…
-Ты же знаешь, что у нас постановление найти его?
-Да… -Но я знаю, где я смогу… Найти лазейку…К нему.
-Чудесно! – Бисквит тут же расцвела в широкой улыбке, а ее телепатические щупальца покинули мою черепную коробку.
Неужели она вытащила из моей памяти это, но так и не натолкнулась на тот сон? Воспоминания о клопе? Черное семя? Может быть, этого всего не было?
-Он тебе что-то передал, верно? – снова спросила она – То, что дает зацепку?
-Да, есть кое-что. Небольшая посылка.
— Посылка — это хорошо. Ты же у нас почтальон? Бессмертный-бессмертный почтальон! Передай посылку и найди лазейку к предателю! Ты же убьешь три единицы для нас, как найдешь? Этого требует кодекс!
-Да, требует. – Я задумался. Вообще убить другого почтальона дело практически такое же легкое, как и противостоять пяти этим ведьмочкам. Тем более такую легенду, как 111! Задача – трудная, убить бессмертного. Почти бессмертного пони. Я, кстати, не знал, сколько шансов осталось у трех единиц. А еще меня терзали сомнения. Все же он был моим другом. Ну, почти. Я бы назвал приятелем?
Да, дружба для пони – священна. Ее воспевали в древних сказаниях, в ее честь строились храмы. Но тут опять же, кодекс. По нему – мы одна семья, а Слепой, как часть этой семьи всех нас предал, не исполнив очень важный заказ. Цена его ошибки, а может быть и не ошибки, была высока. Во-первых, Ложа была заклеймена позором, а во-вторых, погибли 44 ведьмочки.
Стоит мне упоминать, что та история с разрушительным Хором Сестриц и стертым с лица Эквестрии городом дело копыт трех единиц? Я понимаю, он недолюбливал Четырех, так как его внутренняя философия отрицала подчинение какой-либо власти, кроме судьбы, конечно же. Но переть против своей, же семьи – было излишним.
— А кто-нибудь уже встречал Сл… три единицы? – спросил я.
— Да. Двухсот двадцатый, например. Еще сто второй. И сто десятый тоже! Но, я знаю, о чем ты подумал. И нет, ты не сможешь с ними поговорить.
-Это почему?
-Они все отправились в Зебрандию. Оттуда постоянно приходят высокие Заказы крайней важности. Что-то еще?
-Я тут подумал. Пикси, ты слышала что-нибудь о Разумных Ядаха?
-Эммм — кобылка напряглась, поглядывая в потолок, а затем глупо улыбнулась.– Это такой коктейль из Пылающей Сбруи?
-Наверное – хмыкнул я. Забавно, ведь ведьмочки уж должны были знать такие вещи. Так с чем же столкнулся я?
Распрощавшись с «сестрой» я прошел к окну выдачи заданий. Старый. Я бы даже сказал – древний понь, что обитал там, никогда не покидал своего заточения. Он перманентно находился в состоянии медитации, слегка повиснув над полом в еле заметном магическом облаке. А еще он был не очень-то многословным.
Как только я подошел к узкому окну выдачи, в скрытом помещении раздался утробный гул, а затем сигнал парового свистка. Небольшой цилиндр, вылетевший из пневматической системы передачи сообщений, повис перед Старейшиной. Тот не спеша и совершенно не используя копыта, раскрыл футляр и протянул мне обрывок бумаги.
-Это тебе – спокойно сказал он, не раскрывая глаза.
-Вы же даже не видели, что там написано. Откуда вы знаете что мне? – ехидно заметил я.
-Судьба – пони расставил копыта в разные стороны, но после сразу вернулся в медитативную позу и замолчал.
-Судьба – одними губами прошептал я. На клочке бумаги было написано ровным счетом тоже, что и всегда: Заказчик, Пункт назначения, Посылка.
В моем задании Заказчик изъявил остаться анонимным пони, Посылка описывалась, как секретный ингредиент. Пунктом назначения же значился «Понивиль. Принцесса Твайлайт Спаркл».
«Секретным Ингредиентом» оказалась весьма едкая жидкость, которую «Сестры» влили мне прямо в глотку, предварительно сковав сотней обездвиживающих заклятий. Такое бывало часто, и такие процедуры были просто необходимы. Не каждый живущий пони в здравом уме согласился бы пить расплавленные кристаллы и яды, позволял бы себя препарировать заживо, и вшивать себе в желудок капсулы с тайными посланиями, ну или вырезать письмена у себя на бедренной кости.
Хотя я уже привык. Теперь, когда вещество оказалось во мне – вытащить его можно было только с помощью заклинания, которое заранее обговорено с тайным заказчиком. Но, что встречалось так же часто, иногда заказчику приходилось вскрывать свою посылку, с потерей одно из «шансов».
В этот раз я надеялся на то, что принцесса (на то она и принцесса!) сможет воспользоваться колдовством и извлечет из меня яд, не забирая жизнь. Я уже и не знал, сколько шансов у меня осталось. А когда истекут все мои шансы, то и Ложе я стану не нужным. Или почти не нужным.
Отвратительная на вкус жижа тем временем отправила меня в нокаут. Хотя возможно, что это было специально заклинание девочек, которое загоняло химикат из моего желудка в кровеносную систему, тормозя его негативное воздействие на мой организм. Опять же – обычное дело.
В себя я пришел уже вечером, на вокзале с уже купленным билетом. Это было мило с их стороны. Обычно ты остаешься в сознании, когда отправляешься в очередной путь, и на первых порах имеешь удовольствие ощущать, то, как «посылка» приживается к твоему телу. И все это время тебе нельзя ни отлучаться в туалет, чтобы выплюнуть разрывающееся нутро в унитаз, ни показывать всему свету, что тебя качает из стороны в сторону, как перебравшего с сидром.
В новом случае девчонки посчитали заказ для принцессы крайне важным, и дали мне отлежаться перед поездкой. А потом и телепортировали меня со всем необходимым в нужную точку. Хотя, скорее всего, не принцесса была всему виной. Эта затейница Пикси, видать чуяла нутром, что мне лучше оказаться в Понивиле цветущим и пахнущим, чтобы побыстрее найти след Слепого. Ну и отправится убивать своего единственного приятеля. Не представляете, как же все это было противно. Но это была моя судьба.
За последние сто лет поезда изменились мало. Может быть только размером? Праходные локомотивы раздулись, их баки теперь сжирали невероятное количество угля, запивая вся это галлонами воды. Электрические же тягачи вырастили себе рога, чтобы цепляться за паутину силовых линий, слегка сияющую в темноте. Вытянулись и сами составы, превратившись из набора тележек для детского трамвайчика, в настоящий город на колесах.
Да, с каждым разом мы преобразовывали этот мир. Пони, которые не умели летать, теперь запросто могли занять место в пузатом дирижабле. Те, кто не умел плавать – путешествовали на титанических океанских лайнерах. Может быть, и мы скоро достанем до звезд, кто знает?
Я не любил думать о перспективах науки и техники, и о том, куда же все-таки движется цивилизация пони. У меня была своя работа, а технари, получившие кьютимарки в виде моделей атомов, гаечных ключей, микроскопов, часовых механизмов и электродов – пусть занимаются своей, толкая науку вперед. Главное чтобы они совсем не уперлись в стену.
Перед тем как я занял место в поезде, я захватил попутно с собой свежий номер Эквестрия Таймс, чтобы убить немного времени в пути. Путь от Маенхеттена до Понивиля был не близким все-таки.
Не слишком интересное чтиво. С первых страниц меня ожидали сухие цифры котировок. Рынки сырья трещали по швам. Изумруды, рубины и сапфиры падали в цене, так как Кантерлом постановил Кристальной Империи расширить добычи. Теперь там одна за другой открывались кристальные шахты. В то же время битсы дорожали, что было аномалией. Насколько я знал, эта валюта была подкреплена кристаллами. Чудовищная экономика! Я даже хотел сплюнуть, но сдержался. Это была самая лживая наука на свете. Но и Селестия с ней.
Дальше шли какие-то внешнеполитические дела. Селестия была упомянута трижды, король Зебрандии – дважды. Принцессы Твайлайт и Каденс – по одному разу. А вот Луны не было вообще. Хотя к ее отсутствию можно было привыкнуть. Она с каждым годом появлялась все реже и реже.
«Хорошие» новости оканчивала статья о необычно большой численности Фениксов, что наплодились в этом году. И теперь, благодаря их особому циклу рождаемости/смертности, а так же длительному, засушливому лету, в Луговом Краю наблюдается немереное количество пожаров, что обязательно приведет к голоду 50% населения. Очень жаль.
Отложив газету, я решил оглядеть салон моего вагона. Тут было спокойнее, чем в читальном зале. Со мной ехало всего несколько пассажиров. Впереди заседала какая-то пожилая пара пони, с двумя маленькими жеребятами. Одеты они были крайне бедно, но по улыбкам на их лице мне стало ясно – для них деньги не счастье. Они просто радовались своим внукам, которые так некстати генерировали неприятную какофонию. Слева от меня восседал серьезный понь с дипломатом и с целой стопкой бумаг, которые он перебирал с тщательностью садовника, выдирающего сорняки с грядки. Ну а в конце вагона, любуясь своими копытами ехал молодой и крайне привлекательный жеребец черной масти. Таких обычно называли пони-дэнди. Любители самих себя, и доводящих свою красоту до апогея. Его украшала элегантная прическа, превращающая его ярко-розовую гриву в копну облаков, кутающих восходящее солнце и золотые серьги на ушах. Его кьютимарку я так и не расшифровал – это было странное, я бы даже сказал – мистическое хитросплетение линий и символов. Быть может, это был символ новой моды? Одним словом — истинный житель больших городов, может быть любитель молодых пегасочек, а может и пегасов.
Я ухмыльнулся. Для меня это было не естественно и дико. Но это было проблемой природы, Селестии, Луны, всех Четырех сразу. Короче – кого дно, но не мои.
Выглянув в окно, я успел заметить полыхающие во тьме безлунной ночи зарева. Там, у самого горизонта, они поднимали в небо столбы черного дыма, заслоняя звезды. Видимо это были те самые пожары, которые вот-вот принесут голод нашей прекрасной земле. Но пони переживут и это. Чего только мы не переживали за все эти времена?
Я хотел было расслабиться, но уже не мог. Виной всему эта тревожная тишина, что заполнила вагон. А потом я поймал на себе испуганный взгляд одного из жеребят. И семейная пара, что была впереди меня, и чрезвычайно деловой пони спешно покидали салон, испугано оглядываясь назад.
А когда все оглядываются назад – грех не посмотреть самому. Там, в конце салона, в позе «Я стильный тусовщик» стоял тот самый пони-дэнди. Для большего драматизма, или пафоса, он закрыл глаза и наклонил голову чуть в бок. Насмешливая улыбка не покидала его морду. Вроде бы ничего особого – один понтовщик решил очередной раз заявить миру о себе. Но дело было в другом: его тень разрасталась, и уже жила сама по себе. Лампы, к которым она прикасалась, моргали и гасли одна за другой, погружая вагон в полумрак. Плохо дело.
Не смотря на то, что этим жеребцом-красавцем был обычный земной понь, колдовство у него выходило на славу. Да и не совсем это было ТО САМОЕ колдовство. Это был прием из арсенала Сумеречной Стражи. Или Чистильщиков? Трудно было различить две фракции, которые работали по схожим принципам. Одни были убийцами по найму. Совершено легальными. Другие были стражей одной из Четырех, я думаю вы догадаетесь о которой идет речь? В прочем вторые тоже не боялись замарать копыта в крови. И тоже – абсолютно легально.
Мне было некогда выяснять, к какой организации себя причисляет этот подхвостный жокей. Сейчас моей задачей было не оказаться в полной темноте.
Сосредоточившись, я выдавил из своего рога ярчайшую вспышку, что смог. Шар голубоватого сияния окутал меня, разгоняя тьму. Но темнота уже не было простой. Это уже было незримое существо, сотканное из всех ночных кошмаров, которые когда-либо довелось увидеть пони. Черные щупальца обхватили купол вокруг меня, но тут же зашипели и откинулись назад на стены. Я поднял голову, чтобы заклинание Света породило еще одну яркую волну, отбрасывающую смертоносную тень назад.
Но тень не стремилась поддаваться. Ухватившись за каждую складочку вагона тварь стала давить на меня с невероятной силой. Я даже почувствовал, как скользят мои копыта по полу. А еще я услышал, как несчастный вагон застонал. Между металлическими швами стали расширяться щели, стекла потрескались, превращаясь в сплошную белую паутину. Несколько сидений с грохотом и лязгом вырвало из креплений. В тот же миг они полетели в меня.
Увернувшись от двух, я успел телекинезом перехватить третье. И пропустив его за свою спину, я резко развернул его и бросил туда, где по моим воспоминаниям стоял гламурный поддонок. В полете я успел поджечь этот бесхитростный снаряд, что еще больше заполнило помещение светом.
Грохот – и тень отступила назад. Я мельком успел разглядеть, как черный жеребец оказался у самой задней стены, прямо под горящим креслом. Это должно было его остановить.
Стараясь не терять времени, я направил остаток заклинания света на потолочные светильники вагона, и те снова засияли, только в этот раз чуть ярче прежнего. В ту же секунду я уже был возле межвагонной двери. Но дверь распахнулась сама.
Передо мной стояла единорожица, с невероятно большими испуганными глазами. Судя по строгой кофточке с лентой галстука, она была не то сотрудницей железнодорожной компании, не то очередным офисным клерком направляющимся по своим офисным делам. Одно ясно — она зашла не туда. Ее лицо выражало такое искреннее недоумение, будто бы я застукал ее в душе, ну или в уборной за интересным делом. Она только успела взвизгнуть, когда я попытался вытолкнуть ее из этого опасного вагона.
-Девушка, у нас тут дезинфекция – улыбнулся я. Улыбка всегда заставляет других пони верить тебе.
-Но я, я не понимаю. Мне надо в этот вагон – заикаясь на каждом слове начала объяснять она, сопротивляясь мне.
«Дура, нас всех сейчас здесь убьют!» — хотелось выкрикнуть мне.
Но этого сделать я уже не успел. Из миниатюрной сумочки напуганной темно-синей кобылицы с невесомостью порхающей бабочки вылетел небольшой диск, окутанный ярко-зеленым силовым облачком. Единорожица продолжала смотреть на меня тем же напуганным невинным взглядом, когда ее дисковый кинжал полоснул мне по морде.
Случайно, или так было задумано, но он скользнул у самого моего носа, очерчивая длинную дугу, а затем отправился в потолок. Я не почувствовал ни боли, ни холода. Лишь только несколько алых бусин крови скатилось мне на глаза. А вслед за ними отвалился и мой рог.
На автомате я попытался создать телекинетическую волну, чтобы оттолкнуть кобылу со своей дороги, но из обрубка рога вырвался лишь сноп искр. Девушка же тем временем расплылась в самой безумной улыбке, что я когда-либо видел. Еще миг и уже я был захвачен ее невидимыми колдовскими щупальцами, которые оторвали меня от металлических полов вагона и бросили назад.
Лететь мне пришлось не долго, ведь тот, земнопони — модник уже мчался навстречу мне. Я не хотел поворачиваться к таким как он спиной – в любом случае. К моему счастью он не стал совершать ничего противоестественно. Просто я почувствовал, как ледяное острие кристаллического клинка пробивает мой хребет и вырывается через грудь с ошметками легких.
Я еще был жив и в сознании, когда черный красавец прошел мимо меня. Он даже, кажется, подмигнул мне. Какая мерзость! Девица же подошла ко мне ближе.
-Этот рог я заберу себе, на память о нашем мимолетном знакомстве! – ее голос был переполнен шелка. Неприятного ядовитого шелка. – А ты, а ты был снова великолепен!
— Я знаю! – заносчиво отозвался подхвостный скакун. Как я и ожидал, его голос был еще более женственным, чем у его подруги.
— Ты…. Ты такой страстный, когда совершаешь эти убийства – Ого! А кобылка словно побывала на необитаемом острове в течении десяти лет! Она расправила гриву, которая заструилась подобно ярко-зеленому водопаду. Она была готова отдаться своему напарнику прямо здесь!
-Да, я такой – самовлюбленно заметил жеребец – Жаль, что единственного красавчика в этом вагоне, который смог бы по достоинству оценить мою страстность пришлось отправить к пропони!
Я бы рассмеялся. И я ручаюсь – это был бы самый злобный смех на свете. Ну, если бы сейчас мои легкие не болтались на клинке. Но я смог выдавить из себя предсмертную улыбку.
-Погань! – выплеснула кобыла через зубы, увидев мою неожиданную радость. Клинок в моей спине тут же дернулся, схваченный ее колдовством. Он резко перевернулся, разрушая все мое нутро и пронизывая мое тело миллиардом нитей огненной боли. А затем вышел без стука, так же как и вошел.
Я выплюнул вторую половину крови (первая вытекла у меня из раны), и упал в свои же внутренности. Один за другим поддерживаемые моей магией фонари погасли. Тьма наступила вокруг меня. Тьма наступила во мне.