Хронономнум
Глава 5. Писательский контракт
После нескольких провальных заказов, двое наемных убийц вынуждены выполнить последний бесплатный контракт по ликвидации популярной в Понивилле писательницы.
Я ненавидела рассвет. Все это радужное сияние, что заполняло небо над Понивелем, все эти косые лучи, пробивающиеся сквозь цветные столбы дыма над заводами и фабриками!
Ночью всегда приятнее заниматься своим делом. Своим любимым делом. Бок о бок с тем, кого ты любишь. Люблю? Может быть. Скорее всего!
Но этот древесный баран опять где-то пропадал! Как жаль, что он никогда не зависел от меня. Дискорд его подери! А еще это солнце, что начинало жечь мою кожу.
Но небольшое заклинания и все ставни на окнах моей комнаты закрылись. Благословенный полумрак, и да будь проклята Селестия!
Но надо было подниматься с постели, надо было тащиться умываться, ведь меня ждали бумажные дела.
В работе Уборщика это была одной из самых важных процедур. Ведь если ты убираешь кого-то из удовольствия – то ты преступник и гнить тебе в тюрьме. Все должно было быть оформлено правильно, до малейшего знака. Каждая лицензия, каждый заказ, каждая точка и тире в контакте.
Если я опять допущу ошибку из-за недосыпа – Сумеречная Стража прижмет меня к стене, и вот тогда не отвертеться, как в прошлый раз.
А из зеркала на меня смотрела самая не выспавшаяся пони, которую только мог видеть Понивилль за всю свою вот уже почти двухсотлетнюю историю. Мятая грива цвета морской волны, кроваво-красные глаза, как у монстра из детской страшилки. Монстр из детской страшилки! Ха! Эта мысль меня немного развеселила. Быть может, пройдет еще сто лет, и мной тоже будут пугать детишек? Остаться шрамом кошмаров в душах последующих поколений было бы чудно.
Но вы, наверное, не жаждите услышать от меня долгую и нудную историю, о том, как я буду краситься, и расчесываться, из-за необходимости отыгрывать роль пони-тихони на улицах дневного города? Конечно же нет! Кому нужна такая чушь со всей этой пудрой и макияжем.
Я лучше расскажу – кто я. Имя Крис Кросс, я единорог. И моя судьба – обрывать судьбы других. Неожиданно для Понивилля – столицы Церкви Дружбы? Возможно. Но не я устраиваю правила. И ни я раздаю метки, которые обозначают вашу судьбу. Вообще, если вы перестанете упиваться медком, а потом блевать радугой от переизбытка розового цвета – вы заметите гораздо больше странностей в этом мире. А с чего они начались? Ну, я вам не справочная! Может, так было всегда? А если вы хотите узнать поточнее, то идите в Кантерлот и поцелуйте всеми любимую и высоко уважаемую принцессу Селестию под хвост взасос! Она уж будет рада такому к себе отношению и расскажет, что все на свете это проявление доброты и дружбы. Сука! Как же я ее ненавижу.
Ну да ладно, я отвлеклась. Около пятидесяти лет назад на улицах Эквестрийских городов пролилась кровь. Много крови. А дело в том, что внезапно стали рождаться пони с очень странными метками, назначение которых так и не расшифровали. А зря. Это было целое поколение самых отъявленных маньяков и душегубцев. Такие душки! Но общество как всегда их не оценило и давай сажать их в подземелья. Но всех не пересажаешь. Более того «странных меток» становилось все больше и больше, пока законом Четырех-Отборных-Стерв (это мое им название, не пытайтесь повторять его в общественном месте!) из всего этого народа убийц не создали вполне легальную организацию. И вот как только убийство или казнь стало возможным легально заказать путем составления особого контракта, вы не поверите, но все это шумящее, жмущееся к краям своей уютненькой «магии дружбы» общество резко поскакало к ближайшему офису Уборщиков, чтобы состряпать контракт на смерть ближнего своего. Ну и кто после этого мерзкий гад и убийца?
Спустя десятилетия такими Уборщиками стала и я вместе с очаровашкой Сладеньким Печенюшкой. Имя дали ему родители, не я. Глупое имечко, понимаю. Свою кьюти он получил после того, как школьные хулиганы задразнили его до слез. А он затоптал одного до потери жизни и отправки на тот свет. Я же просто однажды заигралась со своим младшим братом в «Принеси кровавую жертву Найтмер Мун». Так я стала одним ребенком в семье….
На сегодня я надела строгий похоронный костюм. Обтягивающая юбка, такой же жакет. Я не терпела все эти модные штучки, но как иначе скрывать эту картинку на заднице? Врядли пони Понивилля будут мыслить, что нож с каплей крови на острее это символ учителя или кондитера. А правила Уборщиков строго запрещали «светится». Так или иначе – кому надо сами найдут нас.
К тому же юбка служила прикрытием еще кое-чему. Я носила эти «задние сбруи». Не знаю, видимо под старость лет Красотка Рарити рухнула с ближайшего утеса головой вниз, раз изобрела их. Отвратительный элемент так называемой «нижней одежды». Эта сбруя дико натирала между задних ног и под хвостом. Но она крайне нравилась жеребцам. А я так хотела, чтобы хотя бы одному жеребцу в моей жизни это понравилось. Ну или вернуло его из того безумия, коим он был болен.
Кроме того на этой самой сбруе было легко прятать хрустальные кинжалы, и крошечные пузырьки с ядами!
И так, полчаса тряски в этом удивительнейшем изобретении нового века – Метро, потом минут десять под ядовитыми лучами солнца, и я была в нашем офисе. Небольшая башенка, пристроенная к старинному кирпичному зданию (коих в Понивиле почти не осталось) служила нам рабочим пристанищем. Я никогда ее не любила. Но здесь приходилось проводить столько времени!
Печенюшки еще не было на месте. Видать, он снова зависал в этом отвратном «Пронивилле» пафосном ночном клубе, который, кажется, для особых клиентов работал дольше, чем только ночью. Ну и дискорд с ним!
Сорвав с себя эту дурацкую юбку (в ней было слишком жарко, да и Печенюшке я хотела показать то, что она скрывала) я начала раскладывать по стопкам исполненные контракты. И так. Контракт от неизвестного на неизвестного. Странная была работенка – убрать единорога в поезде. Никаких опознавательных знаков, все равно, что искать песчинку на песчаном пляже! Благо к контракту была приложена инструкция. Контракт был выполнен с некоторыми затруднениями, но все же, тот пони отправился на небесные пастбища. Далее было два контракта постарше. ЭпплДжаз наняла нас убрать Тетушку Айву – сугубо дела семейные. После того как клан Эпплов вырос и стал одной из самых влиятельных семей в Эквестрии они вечно грызли друг другу глотки. Весь мир то об этом не знает, но нам, с нашего дна, виднее. Еще один контракт был на Санктуса Рича. Тоже представитель одного из старейшихи богатых семейств Понивиля. Вот тут мы облажались – вместе с Санктусом пришлось положить и Баргуса Быка, здоровенного черного пегаса-телохранителя. Этот ублюдок чуть рог мне тогда не оттяпал! Пришлось вскрыть ему брюхо.
Вот тогда нам с Печенюшкой и начала грозить серьезная угроза, вплоть до превращения в статуи. А это неприятно, очень неприятно. Представьте, что вы стоите на постаменте, служите сральней для голубей, в то время, как все осознаете, и веками наблюдаете этих ублюдочных зевак, что любят потыкать в вас пальцами, а то и нарисовать что-либо непристойное. Для меня это было равносильно погребению заживо! Такие бывают наказания, когда убиваешь больше народу, чем указано в контракте.
И вот тогда появилась Она и нас спасла. Пони в изящном облачении. Говоря «изящном», я подразумеваю – могильном, скрывающим ее лицо и тело. Она щедро оплатила нам смерть целого семейства – сладкой парочки понивилльских жителей и их маленькой, поганенькой доченьки. Под щедрой оплатой был договор – она снимет с нас обвинения, а мы уж безукоризненно выполним свою часть сделки.
Вот тут-то было что-то неприятное и непонятное. Я прекрасно помнила, как убивала этих родителей, как упивалась их предсмертными криками. Я даже пополнила свою коллекцию рогов! Но хоть убейте – не помнила смерти малышки. Может ей всерьез занялся Сладенький? Не в его правилах. Он у нас любил убивать самцов, такой у него был фетиш. Но он вполне мог расправиться и с жеребенком. Какая разница девочка она или мальчик? Там все равно ничего не видно. Так или иначе, надо будет спросить его, по возвращению.
Это чудо черной масти заявился, когда солнце уже достаточно высоко поднялось над крышами. Довольный, как жеребенок, опущенный в банку со сладким радужным джемом! Таким он был всегда, когда возвращался с ночи «общения» со своими аномальными друзьями. Ну а как мне их еще назвать? В природе так заведено – мальчики любят девочек, но не мальчик мальчика, если вы понимаете, о чем я? Ну, правда, до поры до времени пони не убивали других пони, если конечно история нам не врет. Этот безумный-безумный мир катился в объятия всепожирающей энтропии!
И вы думаете, я сразу же поспешила к нему с рабочими вопросами? Нет! Как можно изящнее и откровенней я наклонилась над столом, плавно виляя хвостом из стороны в сторону. Судя по его восторженному ржанию, он заметил меня и был приятно удивлен. Я уже готова была к теплу….
-Потрясающая вещь! – заметил напарник, резво пробегая мимо меня рысцой – Где взяла? Я бы не прочь прикупить парочку таких для себя. Ну и для своих друзей.
Твои подковы тебе же под хвост! (хотя, наверное, он и вытворял такое в этом их клубе). Моя юбилейная 900-я попытка провалилась. Я даже заскрипела зубами в порыве ненависти. Но что поделать? Я играла с природой — обезумевшей и сошедшей с рельс, которая сейчас неслась под откос. И за что мне такая напасть? Хотя, виновата наверняка не я. Всю нашу историю пони слишком много играли с теми процессами, которые должны были протекать сами.
— Улица карусели 303 РарриМаркет — вздохнула я сдаваясь.
-Чудесно! А дорого?
-Как и все что имеет приставку «Рарри».
-Кстати, насчет денег. Что у нас сегодня с работой? – жеребец, скрестив копыта за головой, повалил себя на диван.
-Погоди. – Я быстренько передвинула стопки бумаг, пересчитывая контракты. А затем проверила почту.
Вычислитель показывал, что мне пришло аж два письма! Одно на поверку оказалось простыми счетами за свет и за связь. А вот другое было похоже на контракт. Хоть и с натяжкой.
-Кажется, есть одно. Видео?
-Ну-ка. – Сам Печенюшка удивился такому. Раньше все письма были сугубо установленной формы. Договариваться с нами на устной основе, или предоставлять видео — все равно, что сажать в темницу без доказательств.
Он подошел ко мне сзади, и я чуть снова не растаяла. Пытаясь сдержаться, я даже закусила губу. Но хвост сам поворачивался на бок…
— Так чего стоим? – совершенно спокойно заметил Сладенький.
-Ой, прости. Опять «приход» — захихикала я подобно юной школьнице, а потом щелкнула на сферо- манипулятор.
Ролик, что предстал перед нами, состоял из одного лишь изображения – черный силуэт кобылицы на фоне черно-белых помех.
— Вы даже не представляете, насколько вы несовершенны снова! – искажаемый помехами проговорил шипящий голос, – С каких пор вы оставляете в живых тех, кто больше всего требуется по ту сторону жизни!? Или у вас не хватает духа доделать работу до конца? А может ваши драные сердечки смягчились, и теперь вы решили поступать по совести и даровать жизнь одним в обмен на жизни других? У вас там крыши поехали, Селестия вас спали!
Звучало это как угроза. А еще было в этом видео что-то такое, что заставляло меня замереть на одном месте и смотреть только в одну точку. Кажется, это коснулось и моего напарника-красавчика.
-Я дала вам шанс. Понимаете, отродья Понивилльские!? ШАНС. Сто лет назад вас бы уже закатали в мрамор и оставили в самом неблагоприятном уголке Вечнодикого леса! Когда я вам говорю убрать СЕМЬЮ, значит надо убрать ВСЮ семью! Теперь вы оба – МОИ, со всеми потрохами! Как старые подковы. Сидите и ждите. Вы сделаете все, что я вам ПОВЕЛЮ.
Последние слова были произнесены особо громогласно. Видео замельтешило помехами настолько, что глаза готовы были вылиться из орбит. А потом монитор вычислителя просто лопнуло. Я еле успела закрыть глаза, когда нас, как шрапнелью, забросало его осколками, что так некстати рассекли мою шкурку.
— Печенюш – одними губами прошептала я оставаясь все в той же позе – Ты… Ты же убрал ту девоньку?
— Я думал это сделала ты – как-то плаксиво отозвался он – Я оставил ее тебе, на сладенькое.
Как же это было мило! Он не забыл, что я обожаю убивать жеребят.
-Еще я думал, что если бы кто и выжил, то они сгорели в пожаре – продолжал он.
— Облом – вынесла я свой вердикт. Никогда ранее наши дела не были так плохи.
В аду давящего ожидания мы провели большую часть дня. И я, и мой напарник чуть не стерли копыта в песок от внезапно натянувшихся нервов. Я – об полы, бродя из стороны в сторону. Печенюшка – маникюрной пилочкой. Каждый раз останавливаясь у очередного угла служебного помещения я плевалась и ругалась, оскорбляя и себя, и Сладенького (хотя, конечно же я так не думала!) и всю Четверку разом! Раз за разом я вспоминала, как это я могла упустить из виду маленькую мерзкую кобылку, которая как пить дать сидит сейчас где-то ЖИВАЯ и надсмехается! Надо было изнасиловать труп ее отца, чтобы она свихнулась от такого!
Но все же, КАК!? Я точно знаю, что кобылка была в том доме, я точно чувствовала ее…. Но куда делись мои воспоминания о том, как я преследовала ее? Что за неведомая демоническая сущность смогла вытащить эти воспоминания у меня из головы!? И судя по всему Сладенький тоже ничего такого не помнил.
Срываясь то в жар ненависти, то в яд страха и жалости к себе я убила большую часть дня. Когда солнце уже зашло за острые пики небоскребов, за почтовым окном раздался звон колокольчика. Старая традиция Понивилля – Почтовое Окно. Так уж вышло, что когда Понивиль стал расти не вширь, а ввысь, задевая облака, многие пони потеряли возможность каждый раз спускаться к ящикам, чтобы получать свои посылки и газеты. Но почту-то у нас развозили пегасы, чтобы их крылья отсохли! Вот и было написано распоряжение о создании Почтовых окон в каждой квартире и помещении Понивилля.
И так – зазвонил колокольчик. От этого звука мое сердце чуть не вывалилось наружу. Через какое отверстие? Сами подумайте! Но я быстро собралась, когда увидела за окном немного перепуганную пегасочку пепельно-серой масти и с желтой гривой (они их выращивают специально для того чтобы развозить почту?) Эмблема на ее синей целендрической кепке и на почтовой сумке через круп значила –Понивилль-Экспресс.
Заметив меня она постучала по стеклу, выражая своей конской мордой самую благожелательную улыбку. Сука, так и хотелось вырвать ей глаза. Жалко, что нельзя. Когда я открыла оконный люк, то получила от почтальонши квадратный сверток.
— Наконец то! – вырвалось у меня, и я захлопнула окно, так и не выдав пегаске на чай.
-Что там? – Как-то настороженно простонал Печенюшка.
-Да что угодно. – Фыркнула я – Может бомба, может красивая шкатулка с двумя ядовитыми конфетками. Может два контракта на каждого из нас…. Может ты поднимешься, и не оставишь меня в такую минуту одну?
И Печенюшка поднялся, хотя явно он был не рад подходить ко мне. Он вечно пытался держаться невидимого «личного пространства» на расстоянии вытянутого копыта от меня. Как же я не терпела это его личное пространство.
Положив сверток на стол, мы встали около него в ожидании. Это напоминало ожидания выпрыгивания химеры из коробочки. Да можно было ждать чего угодно!
-Давай, не тяни – как-то холодно, но с дрожанием в голосе выдохнул мой напарник.
Зеленоватый свет окутал картон вокруг нашей посылки, после чего мое заклинание превратило его в сплошные ленточки, которые словно праздничные конфетти разлетелись по углам – помирать так с музыкой.
В посылке оказалась книга. Обычная, художественная, абсолютно свежая. От нее пахло типографией. Яркая обложка была украшена пафосным рисунком: На фоне руин городов, лесных пейзажей, далеких гор и совершенно фантастических мест призрачными образами возникали морды пони с самыми серьезными выражениями. Сверху значился пони в капюшоне со страшными шрамами на лице, чуть ниже странный не то пони, не то зебра, украшенный татуировками и окутанный дымом, еще ниже ярко-красные глаза и два силуэта жеребят на их фоне. Чуть выпуклые золоченые буквы обозначали название книги – «Осколки». А ниже значилось имя автора: Л.Фист.
-И нам надо их убить? – Сладенький приподнял бровь.
— Это рисунки, работа художника. Погоди, может имя цели тут? – Я быстро стала пролистывать книгу. Магия единорогов позволяла мне быстро получать информацию из письменных источников. Стоило только дотронуться волшебством до страниц, на которых написан текст, как он переносился мне прямо в мозг.
– Здесь написано – стала цитировать я – «В то время, как мир погружается во тьму все глубже и глубже, даже самое великое зло может принести благо.» А дальше какая-то лабуда о восходящем солнце, приключении каких-то странников, волшебные столкновения с Богами… Пожар, разгоревшийся на севере и падение Кантерлота. Странно. Короче -сказка.
— Я люблю сказки от мисс Фист. – вдруг заметил Сладенький.
— Мисс Фист, говоришь? – Я снова закрыла книгу и посмотрела на витиеватый шрифт выводящий имя автора книги. – Слушай, а может быть она и есть та самая жертва?
-Может быть. Только ее уже как целый год никто не видел!
-Книга новенькая. И дата стоит – позавчерашняя. – Я понюхала страницы книги. – Кто-то же пишет эту историю?
-Можно посетить дом писательницы. Но я не знаю точного адреса.
-Зато мы знаем точный адрес издательства. Давай навестим их?
Издательский дом «Литературные яблоки» располагался в конце Бобтейл стрит – практически в самом начале промышленной зоны нашего города. Здесь еще можно было встретить здания старой архитектуры, но в большинстве своем это были массивные склады, ангары и мини-заводы производящие Найтмермун знает что! Здесь даже в маленьком обшарпанном домишке могла запросто разместиться самогонная компания, или фирма по производству краски. Были предприятия и посолиднее, там, где огромные механизмы день и ночь порождали грохочущие звуки, а свечи труб с проворством дракона выдыхали такое количества дыма, что хватило бы на весь Кантерлот. Все это переплеталось с бесконечными лентами дорог, железнодорожными депо, стоянками громадных тягачей и самоходных повозок. Здесь, в плену бетонных столбов, стальной арматуры, запыленных стеклянных витрин, где даже небо угодило в паутину из электрических проводов – ласковый и уютный Понивиль терял свое древнее очарование, превращаясь в совершенно нечто иное.
Спасибо нашей любимой принцесске, подкову ей в рот! Эта заумная ботаничка в свое время наворотила дел. Ее стремление к знаниям становилось все сильнее и сильнее. Во имя ее увлечения выстраивались библиотеки – одна больше другой. Школы и университеты повылазили, как грибы после дождя. Весь город стал расти, захватывая все новые и новые территории вокруг. А затем она с кучей студентов стала изобретать один механизм за другим. На это требовалась целая гора ресурсов, и она у принцессы появилась. В буквальном смысле. Она срезала пару живописных хребтов за городом для своих нужд. А чего стоит один лишь Квазипространственный-магически-эллементальный-огнереактор? Ха! Вы только в название вчитайтесь – Непонятно-какая-замудренно-магическая-штуковина! Я не особенно понимала его принцип действия, знала только что там огонь берется из неоткуда!
Благодаря ей же прогресс зашагал по Эквестрии, выражаясь то в появлении Вычислителей, то в развитии сетей связи, то в масштабном обеспечении всего этого электричеством. Не могу сказать, что таких штуковин не было лет сто назад. Но в наше время это стало одним из основных проявлений пони. Еще одна религия — Вершина достижений поняшного ума.
Стоя на пороге десятиэтажного здания издательства, я с удовольствием дышала испорченным выхлопами многочисленных заводов ночным воздухом. Мне нравились слухи о том, что промышленность медленно убивает природу. Что может быть лучше медленной смерти?
Печенюш в это время, «уронив» свою тень на каменную площадку у здания, слился с ночной темнотой и бесшумно проник внутрь. Эту магию, кстати, тоже Она придумала. Магия теней от сумеречной принцессы. Почему нет? Когда-то Сладенький попал прямиком в Сумеречную Стражу, для которой, кстати, эта магия и разрабатывалась. Сумеречная Стража – это личная армия Твайлай Спаркл, кто еще недопер. Все же у каждой принцессы должна быть своя армия? Селестия, мать ее, создала себе и гвардейские полка единорогов и летучие эскадры пегасов. За Луной со временем стали числиться Глядящие в ночь, или ночные смотрители? Понятия не имею, как их правильно называют. Загадочные ребята, имеющие вполне себе шпионскую историю. Поговаривали, что они постоянно видели сны, чужие сны от пони со всей Эквестрии. А значит, могли знать: Кто о чем думает и чем живет? У Кейдэнс (Или Каденс? По мне так это самое глупое имя!) была своя кристальная гвардия. Достаточно скучное проявление царственности.
Так вот, не знаю, каким дискортом Печенюшка попал в ряды элитных защитников царственного сумеречного крупа (поговаривают, что одно время туда брали всякий сброд) но там он и обучился этим Сумеречным приемам: Единственная магия, которая была доступна земным пони, если я правильно понимаю суть магии. Тут все ясно – тень падает на землю, а значит и принадлежит земным пони, и они могут ее контролировать.
За что Печенюша выгнали? Нет, не за то, что его призвание было убивать. Твайлайт, хоть и была одной из родоначальниц Церкви Дружбы, но никогда не сторонилась теневых путей. Особенно в последние десятилетия. Нет. Печенюшку уволили за его пристрастие к жеребцам и их крупам, будь он неладен!
Наконец мой любимейший на свете лазутчик вернулся.
-Ну, не томи, что там?
-Механизмы, краска, бумага.
-Очень смешно.
-Нет, ты не понимаешь КАКИЕ там механизмы! — его глаза округлились, а по выражению и интонации можно было понять: Сладенький был в смятении, и действительно не знал, что там происходит.
-Ну, хоть какая-нибудь зацепка?
-Давай мы туда вместе зайдем, и ты уже посмотришь, договорились?
Я не успела ничего сказать, как он уже тенью проворачивал механизм в дверном замке.
Осветив помещение своим рогом, я проследовала за Печенюшем. Коридоры с дверьми, залы с огромными прессами, ленты конвейеров, ящики с типографским материалом – офисы и производство.
-И чего ты тут такого неожиданного заметил – фыркнула я. Но тут же не сдержалась и чихнула!
-Во-от! – Протянул жеребец поднимая копыто. – Разве ты не чувствуешь? Тут грязновато!
— Это типография, уж они-то могут производить пыли больше чем печатают книг! – оспорила я.
— Нет, Кри. Я знаю, что такое чистота, и я знаю, что такое не убираться годами….
А ну да, жеребец, который по пять раз за день принимает душ – должен знать, что такое чистота. И действительно, я стала замечать, как мои копыта оставляют следы в толстенном слое пыли покрывавшей здешние полы.
— Ты хочешь сказать, что здесь никого не бывает?
-Именно на этом этаже? Да. Здесь уже давно никого не было. Пошли дальше.
А дальше мы дошли до лестницы, и пошли вниз. Путь туда был закрыт несколькими дверьми, парочка из которых была соизмерима со стальными воротами Кантерлотской крепости. Но благо Сладенький своей тенью мог проникать куда угодно (вот жалко, что не в меня!) и вскрывать любые замки.
Пункт назначения был действительно ужасен: огромный зал, казавшийся больше всего здания типографии, был уставлен многими рядами столов, за которыми в абсолютной тишине замерли сотни пони! Нет, они не спали, они именно ЗАСТЫЛИ. Каждый в своей позе. Кто-то тянул ручку, зажатую в зубах к очередному листу бумаги, кто-то вдевал нитку в иголку. Самое ужасное было в том, что каждая пони, сидящая здесь, была идеальной копией другой. Словно целая армия близнецов. Или клонов.
Каждая из них была одета в простенький синий жакет с голубым роскошным бантом на боку, и изящную широкополую шляпку, украшенную тюльпаном. Я поспешила достать мой экземпляр «осколков» из седельной сумочки и открыть ее на первой странице, там, где прилагалась фотография автора. И да, я поняла, где уже видела такой образ: с фотографии на меня смотрела такая же точно пони, в шляпке и жакете. Она таинственно улыбалась, как и каждая из этих многочисленных копий. Другой вопрос – были ли это копии?
— Вот, механизмы – запоздало Печенюшка представил мне здесь находящихся.
И действительно – это были не живые пони, как мне изначально показалось. В свете моего заклинания я различила целую сеть проводов, что свисали с потолка и крепились к спинам многочисленных «Мисс-Фист».
-И каждая из них пишет одну и ту же книгу – добавил Сладенький.
-Какой странный способ издавать книгу…. – пораженно выдохнула я, осторожно ступая между рядов.
Все это были куклы. Манекены, с пластиковыми телами, уродливыми улыбками, пугающими глазами навыкате: каждая их деталь была искусно изготовленным механизмом. Руки, ноги, даже веки – все это могло двигаться благодаря шарнирам и колесам.
Это походило на гигантских механизированных марионеток, подвешенных к потолку. Аниматроны, кажется, так их называли? Как я помнила, таких чучел для увеселения публики устанавливали в детских кафе и развлекательных центрах. А здесь они писали книги и сшивали страницы с обложками!
— Ну, и кого из них мы будем убивать? – саркастично практически пропел Сладенький.
-Ну не знаю, может прообраз?
Честно сказать – эти куклы меня смущали, даже пугали. Пытаясь хоть как-то развеять эти неприятные ощущения, я сбила с головы одного из манекенов ее милую шляпку.
— Ты только глянь, у них даже гривы есть! Волосы, как у тех игрушечных пони…
И тут холодная игла ужаса пронзила меня от кончиков ушей до копыт – все это время, что шляпа скрывала ее лицо, аниматрон следил за мной! Она медленно поворачивал свои огромные жуткие глаза, следуя каждому моему движению.
Я взвизгнула, повалившись на соседний с манекеном стол! Ну да, я все же была хрупкой кобылкой, а не закаленным тренировками и боями жеребцом, пусть жеманным и слащавым, но все же не растерявшим свою природную мужественность, несмотря на странную ориентацию….
-Там, там там! – закричала я. Попутно я телекинезом поднимала в воздух тонкие метательные кинжалы, выхватывая их из тайников на моей кожаной «задней упряжи».
Печенюш врубился сразу, одну за другой он срывал шляпки с кукол: И да, их глаза тоже следили за ним. Ужасные неживые взгляды.
Я не знаю, что бы мы могли успеть сделать? Кричать друг другу, что это ловушка? Это оказалось и без того очевидным! Но когда вся темная зала пришла в движение, а включающиеся поочередно лампы на потолке стали освещать ее участки – бежать было некуда. Сотни марионеток пришли в движение одновременно.
Неуклюжие и ограниченные длиной своих «нитей» аниматроны не были слишком опасными противниками. Если бы они были поодиночке!
Я ловко увернулась от первых ударов механических копыт, что снесли деревянные столы, превращая их в сплошные щепки. В то же время разогнанные моим колдовством до невероятных скоростей кинжалы, как швейные иглы пронзали окруживших меня искусственных пони. Но что я пыталась этим доказать? Они не были живыми! Да, я разорвала их прекрасные наряды, изуродовала пластиковую оболочку. Но они продолжали двигаться.
Печенюш тем временем то обращался тенью, то снова воплощался прямиком над головами этих странных автоматов. Его кристальный клинок, зажатый в зубах, со свистом рассекал что воздух, что тела нападавших. У него выходило бороться с этими творениями копыт поневских гораздо лучше, чем у меня.
Завизжав от своего собственного бессилия, я подняла в воздух целое облако ножей, бритв и игл. Превратив весь этот арсенал в сплошной вихрь из стали и кристалла, я отчаянно резала все подряд. И, как же я была глупа, что сразу не догадалась! Хочешь победить марионетку? Отрежь ее нити! Правда, это вышло у меня случайно когда сразу несколько манекенов рухнули на пол, после того как мои дисковые резаки рассекли эти их пуповины, дарующие им «жизнь».
Ухватившись за это открытие, я стала рубить канаты один за другим, пробиваясь туда, где так ловко орудовал своим клинком мой возлюбленный. Проклятый фрик!
Оказавшись круп к крупу, мы смогли отбросить нападавших, создав вокруг себя небольшое кольцо безопасности – маленький пустой пяточек в целом океане тел из пластика и металла. Механические бездушные хреновины словно бились в припадочных конвульсиях. Их неестественные прерывистые движения были столь же нелепыми, сколько и смертоносными. Силы этим тварям было не занимать! Их механические челюсти ужасно скрипели, а глаза – бешено вращались. Только сейчас я понимала – это была такая усмешка. Триклятые игрушки радовались нашей беспомощности!
Но тут, вместе с отвратным смехом механических тварей, напоминающим стрекотание голодной саранчи, раздался вполне себе живой смешок. Ее трудно было приметить среди сотен копий ее же самой. Единственное, что отличало ее от остальных – отсутствие стропил и проводов. Эта пони, все в том же жакете и в той же шляпке стояла у противоположной стены зала. Перед ней, на красивом розовеньком столике, рядом с чашечкой кофе и вазочкой с цветами лежал еще один экземпляр книги, коих тут было тысячи!
-Вон она! — Крикнула я Печенюшке – Убьем ее и дело с концом!
Свои слова я подкрепила метательным диском, что я отправила прямо в голову улыбающейся писательнице. Та же, даже не смотрела в мою сторону! В это время она, сжимая в зубах старомодное перо, выводила очередную строчку.
Эта писательница совсем сошла с ума? Она писала прямо во время боя, где решалась ее же собственная судьба!?
— «Эта писательница совсем сошла с ума? Она писала прямо во время боя, где решалась ее же собственная судьба!?» Подумала Крисс Кросс – рассмеялась Мисс Фист.
Я чуть не выронила все свои кинжалы. А мой диск исчез, словно и не было его!
— «А мой диск исчез, словно и не было его!»- снова процитировала мои мысли писательница.
-Уйди из моей головы! – провизжала я. Моя ненависть сплелась с моей магической концентрацией. Я была готова выдавить из себя огромную волну пламени, которая бы смяла ряды пластмассовых воинов, разрушая их механизмы и сжигая контролирующие их нити.
-Стой – вдруг остановил меня Печенюш. Он был на удивление спокоен для такой ситуации.
— Почему ты останавливаешь меня!? – прокричала я, выбрасывая остаточную энергию несостоявшегося заклинания небольшим снопом искр.
— Я побывал во многих залах этой «типографии». Здесь целые этажи, целые залы книг, старых газет, журналов…. Это Хранилище.
Интеллектуальное хранилище. В Понивилле в последнее время таких было построено много. Одни представляли собой простые склады, другие – могильники книг. Не важно, были ли это книги заклинаний или справочники по кулинарии, но когда их становилось слишком много….
-Слова, слова имеют силу – вспоминала я старый урок по магии. Да, в этих бесконечных журналах, книгах, газетах было миллиарды слов! Самых разных. А когда их было много, в одном едином месте они сами сплетались в колдовские цепочки, в нестабильные формы заклинаний. Недаром на некоторых таких книго-могильниках висел простой знак – перечеркнутый силуэт единорога. Я прекрасно понимала – применять магию возле этих хранилищ, все равно, что танцевать с факелами в пороховом трюме! Идеальная ловушка — заманить-мага убийцу в такое хранилище.
— Твоя магия тут все раскурочит – прошептал Печенюш мне в самое ухо, и мои задние копытца сами по себе скрестились от перенапряжения между ними – Моя магия – нет. Я это сделаю.
— Я хочу тебя! – одними губами прошептала я.
На это Сладенький ничего не ответил. Он только слащаво зажмурился, кивнул, а затем обратился тенью.
Его тень смешивалась с тенями аниматронов и острыми щупальцами бросилась в сторону мисс Л. Фист. Это была изящная техника, мне было так жаль, что я не могла владеть той же магией. Я любовалась своим героем. И, как показала практика, в последний раз.
-О! – с какой-то интонацией наигранной неожиданности возгласила писательница, когда тень Печенюша стала расти на стенах вокруг нее. Еще секунда и его клинок материализовался бы точно в ее сердце.
Но вместо этого его тень рассыпалась, превратившись в стаи комаров и мошек.
Комаров, мать их и мошек! Дискорд их разбери! Это был самый прекрасный жеребец на свете. Я любила его всем тем, что осталось от моего черного сердца и пропащей души! А эта тварь обратила его в стаю насекомых!!!
Я вскипела не на шутку. Сама не замечая того я стала сминать телекинезом такие хрупкие тела этих кукол. Я вырывала с корнями их путы, разрубала их на части своими ножами и лезвиями. За пару прыжков я преодолела добрую сотню шагов до своей главной противницы, так ненавидимой мною мисс Л. Фист.
Та и пикнуть не успела, когда осколки моих раздробленных о металлические механизмы кинжалов пробили ее мягкую хрупкую плоть, вырывая из ее тела ее поганое копыто, срезая с нее слой за слоем кожу, раскалывая череп надвое. Вскочив на нее я повалила писательницу на спину, прижав всеми своими копытами к полу.
-Ах же ты – я с силой стала втаптывать все что от нее осталось в пол – Мерзкая, дрянная, интеллектуальная сучка!
Удар, снова удар. Это не остужало моей ненависти, и не успокаивало мое больное сердце. Снова удар! Кобылица же продолжала смеяться! Лишившись половины своей сучьей модной рожи и с разорванной ко всем Параспрайтам грудной клеткой она продолжала ржать! Ее единственный оставшийся целым глаз выражал безудержное веселье!
— Заткнись! Я сказала ЗАТКНИСЬ!– Забыв все на свете, я собрала всю свою злобу и боль в одной точке этого бренного, дешевого, обманчивого мира. И она засияла как ядовитый зеленый пламень на кончике моего рога. И я готова была опустить это пламя прямо в рот этой кляче.
Кажется, мне надо было посещать курсы по управлению гневом? Только когда моя ненависть оказалась вне меня, когда она материализовалась вне моего разума я начала мыслить хоть чуточку здраво. А где все это время была моя любимая кровь? Где все эти брызги крови, которые должны были промочить мою шкурку, гриву и окропить мои копыта? Где этот красный цвет, который должен был разукрасить здесь всю стену!?
Его не было. В этой несчастной суке не было ни капли крови. Я с ужасом опустила глаза: писательница продолжала ржать, как одержимая! Кожа на ее лице плавилась, как воск свечи. Стоп, это и был воск, или этот гнилой пластик.
-Ха-ха-ха! – задыхалась Фист – Бум!
-Бум… Одними губами прошептала я, когда почувствовала, как стали рушиться все эти нестабильные цепочки заклинаний, как вся эта чудовищная психическая энергия собралась в единый ком, разрывая бетон, арматуру и стальные балки. А затем все это лопнуло, как пузырь….
Ночной пейзаж Понивилля украсило красивое и жестокое зеленое грибовидное облако. Грохот от взрыва прошелся по городу волной, выбивая окна и разбивая любимые Понивилльскими домохозяйками цветочные горшки, с любовью оставленные ими на подоконниках. Бум…