Дружба под знаком равенства

Дружба под знаком равенства

Я делаю шаг вперед, и полумрак пещеры поглощает меня, обволакивает со всех сторон. Тишину нарушает лишь негромкое цоканье моих копыт по каменному полу.

Еще несколько шагов – и на мое лицо падает неяркий лазурный ответ Хранилища.

Они сияют в своих ячейках, переливаются всеми цветами радуги – пестрые бабочки на булавках, самая невероятная коллекция, которую только видела Эквестрия. Отнятые. Разлученные со своими хозяевами.

«Но это же чудовищно! — воскликнет иной пони. – Забрать метку – все равно что лишить пони души!» Но позвольте же мне поведать свою историю; и вы убедитесь, что ваши драгоценные кьютимарки – ни что иное, как грандиозный обман. Сколько пони ждали своей кьютимарки, а в итоге были разочарованы тем, что получили! Сколько из нас были сбиты с толку, ведомые призрачными обещаниями своих меток! Ведь именно кьютимарки повинны в том, что, взрослея, мы становимся эгоистами, которые перестают воспринимать чужое мнение, что и приводит к обидам…

История моя может показаться вам довольно банальной. Но сделайте скидку на мой тогда еще юный возраст – в жеребячестве все воспринимается острее и болезненнее…

Я закрываю глаза – и в памяти вновь оживают давно ушедшие годы. Я снова слышу голосок моей лучшей подруги – Хани Свит, бледно-желтой земнопони с гривой золотисто-коричневой, как дикий мед.

— Мне так повезло, что вы – мои подруги! — восклицает она с жеребячьей непосредственностью.

Нас трое: ваша покорная слуга Старлайт Глиммер, Хани Свит и пегаска Квик Прайз. Во всем поселке не найти компании дружнее, чем наша, а я – я занимаю почетное место всеми признанного лидера. Без меня не решается ни один вопрос, не начинается ни одна игра. Я чувствую, что подруги относятся ко мне с почтением и некоторым трепетом, и это льстит моему самолюбию.

— А давайте дружить всегда-всегда? – с энтузиазмом предлагает Квик Прайз, мы с Хани, не раздумывая, соглашаемся. И тут же, все трое, приносим торжественную и страшную клятву: всегда быть вместе, дружить и никогда не расставаться.

— И провалиться мне сквозь землю в тот самый момент, как только я нарушу свое слово, и скитаться по всей Эквестрии отверженной, нигде не находя себе места, — зловеще произношу я. – Повторяйте за мной!

— … и скитаться по всей Эквестрии… — послушно повторяет Хани. – Старлайт, а что такое «отверженной»?

— Я сама толком не знаю, видела это слово в какой-то взрослой книге, — пожимаю я плечами. – Какая разница? Зато так клятва звучит еще страшнее!

Мои подруги наперебой соглашаются, что да, страшнее, да и какая разница, что это слово означает, ведь мы же не собираемся нарушать клятву, поэтому нам ничто не угрожает.

О, какие это были чудесные времена! Пижамные вечеринки, ночевки под открытым небом, страшилки у костра… Один день неспешно перетекал в другой, наполненный играми, беззаботным смехом и невероятным, невозможным чувством дружеского единения. Нет, конечно, мы ссорились иногда, но ссоры длились недолго: повздорившие удалялись от мира в выстроенный нами шалаш, носивший гордое название Хижины Примирения, и там, наедине друг с другом, рано или поздно приходили к какому-то совместному решению наболевшей проблемы. Не без должной гордости скажу, что эта идея, как и многие другие, тоже принадлежала мне.

Если бы все и всегда решалось так просто! Как выяснилось со временем, нашей вечной дружбе тоже был отпущен вполне определенный срок.

Все началось с того, что Квик Прайз получила свою кьютимарку, быстрее всех пробежав дистанцию на школьных соревнованиях. Теперь у нее на боку красовалось яркое изображение кубка победителя и финишной ленточки. Мы весело отпраздновали это событие, не подозревая, что оно станет началом конца. Наша подруга стала медленно, но верно отдаляться от нас.

Став спортсменкой, Квик Прайз теперь вечно пропадала то на тренировках, то на соревнованиях, и, по моему мнению, все завоеванные ею кубки никак не могли оправдать того, что на нас, лучших подруг, у нее теперь совершенно не оставалось времени. А при встречах она была способна говорить только о спорте, так что у меня уши вяли.

Мы с Хани чувствовали себя ненужными и брошенными. Мы несколько раз пытались призвать ее к ответу, мы стыдили и упрекали ее, но она лишь виновато смотрела на нас, а потом опять удирала на очередную тренировку.

— Она предала нашу дружбу! – горячилась я, от возбуждения не находя себе места и расхаживая взад-вперед. – Она променяла нас на свой особенный талант! У меня давно есть кьютимарка – но ведь я не забросила из-за нее своих друзей!

Хани Свит сочувственно выслушала мою тираду, не осмеливаясь вставить и словечко – она была младшей из нас троих, и у нее самой метки еще не было.

Помню, как мама тщетно пыталась успокоить меня. Такой случай – не редкость. Пони дружат до тех пор, пока они маленькие, а с возрастом их дружба или становится только крепче, или проходит, и с этим ничего не поделаешь. Вот и Квик Прайз выбрала свой путь, и мы, как хорошие подруги, должны пожелать ей удачи и отпустить ее в другую, взрослую жизнь, а не держать ее подле себя, как на привязи.

Мама, разумеется, была права. Мы выросли из нашей дружбы, она стала нам тесна. Скрепя сердце, мы стали дружить вдвоем, а про нашу подругу старались не вспоминать – ее для нас больше не существовало.

Через пару лет обзавелась своей кьютимаркой и Хани Свит – теперь у нее на боку красовался большой фигурный пряник.

Я чувствовала, как постепенно теряю ее. У той, что назвала меня самой лучшей своей подругой, появилось нечто, что оказалось для нее дороже меня, и мое слово больше не являлось для нее истиной в последней инстанции. Теперь она полностью посвятила себя выпечке, и, как я не старалась, прежних отношений было уже не вернуть. Дороги наши разошлись.

Размышляя над своей бедой, я совершила потрясающее открытие. Во всем виноваты кьютимарки! Ведь до тех пор, пока их не было, не было и проблем. Как было бы хорошо, если бы кьютимарки не появлялись вовсе! Или если бы они были одинаковыми у всех – тогда все пони были бы равны… о, кстати, математический знак равенства – самый подходящий вариант…

Вскоре я покинула родную деревушку и, поступив в школу магии в одном из крупнейших городов Эквестрии, с головой ушла в учебу. Больше всего интересовали меня те таинственные магические механизмы, определявшие появление той или иной кьютимарки. Не стану отрицать, возможно, я и вторглась в те разделы магии, изучать которые не следует… но зато именно в те годы у меня возникла мысль создать Идеальное Общество, в котором все будут равны. Конечно же, за все эти годы мне встречались пони, предлагавшие мне свою дружбу. Но я сторонилась их – ведь дружба истинная, не запятнанная ничем, и в особенности теми необратимыми различиями, которыми одаривают нас наши кьютимарки, настоящая дружба была для меня потеряна навсегда.

Закончив учебу, я несколько лет странствовала, жила то там, то тут. За время своих путешествий я повстречала немало пони, которых по той или иной причине не устраивали их кьютимарки. Я рассказывала им о своем Идеальном Обществе, и некоторые из них согласились примкнуть ко мне. Все они тоже так или иначе не смогли найти себе места в жизни и винили в этом свои знаки отличия.

Наконец мы осели в крошечной заброшенной деревушке у отрогов гор.

… Я шла по узкой горной дороге, погруженная в свои раздумья. Деревушка наша давно заброшена, дома в ней отчаянно требуют ремонта. Кроме того, мне необходимо найти место, где я собираюсь хранить добытые кьютимарки. Ни в коем случае не стоит держать их в деревне, мало ли что…

И вдруг меня накрыло лавиной снега, скатившейся, казалось, прямо с небес. На мое счастье, снег оказался свежим, рыхлым и легким, как пух. Но, несмотря на это я, будучи погребена под холодным белым одеялом, на некоторое время потеряла зрение и слух.

Чьи-то заботливые копыта извлекли меня из-под снега, отряхнули. На ресницы налипли снежинки, я протерла глаза копытом…

— Прошу прощения, мисс, — весело произнес белоснежный жеребец-земнопони. – Я думал, здесь нет ни души, и забыл об осторожности.

Я присмотрелась к незнакомцу. Растрепанная челка спадала ему на глаза. Чуть поодаль валялись лыжи, явно сброшенные в большой спешке.

«А ты парень крепкий и выносливый, — помнится, подумала я. – Как раз такой помощник мне и нужен…»

— Что ты делаешь один в такой глухомани? – поинтересовалась я, жуя овсяное печенье; перед моим носом висела в воздухе в облачке моей магической ауры кружка с горячим кофе. И термос с кофе, и пакет с печеньем нашлись в большом рюкзаке, который мой новый знакомый принес с собой.

— Ухожу на целый день в горы, чтобы заняться тем, что люблю больше всего на свете, — ответил жеребец – его, как выяснилось, звали Даббл Даймонд. – Я здесь такой один, остальные не слишком одобряют мою страсть к горным лыжам… Называют бездельником, говорят, лучше бы я делом занялся, чем носиться по склонам. Но что я могу поделать, если таково мое предназначение?

— Одни проблемы с этими кьютимарками, верно? – сочувственно проговорила я. – Наверняка и у тебя начались проблемы после того, как она появилась.

— Да, точно! – Даббл Даймонд энергично кивнул. – Как в воду глядите, мисс. Только разве можно что-то исправить?

— Мне кажется, можно, — ответила я и добавила, как бы между прочим:

— Я вот нашла способ сделать так, что у всех пони будут одинаковые метки. Соответственно все мы станем обладать равными способностями, и тогда уже не будет всех этих разногласий…

— Но как? Это же невозможно! Метка дается один раз и на всю жизнь! – Даббл Даймонд был поражен так, словно я заявила, что собираюсь украсть с неба Луну. Из-под самого носа Ночной Принцессы.

Но я еще со школьных времен знала, что не обделена даром красноречия и неплохо умею убеждать. В сущности, для того, чтобы пони тебе поверил, нужно немного – всего лишь самому верить в то, что говоришь. В конце концов Даббл Даймонд согласился, что моя идея о равенстве пони совсем не так невероятна и дика, как казалось вначале, и согласился переехать жить к нам.

Деревушка медленно, но верно росла, и, когда число жителей перевалило за десяток, мы провели первую Церемонию Уравнивания – так я это назвала. В своей краткой вступительной речи я поведала о том, как мешают нам всем различия, создаваемые разными кьютимарками, и продемонстрировала им Посох Равенства – чудесный артефакт, который некогда явился мне и который за минуту решит все их проблемы.

На самом деле это всего лишь причудливая двурогая палка, однажды найденная мною, и никакой волшебной силы она не имеет. Но не все же знать остальным, верно?

— Это не опасно? – выкрикнул кто-то из толпы. Остальные пони немедленно зароптали, словно подобная мысль только сейчас впервые пришла им в голову.

Ну уж нет, я не позволю им испортить все именно сейчас, когда я так близка к своей цели!

— Что вы, мои дорогие пони, — отвечала я, слегка повысив голос, чтобы перекричать тревожный гул толпы. – Разве стала бы я подвергать вас опасности, не испробовав это заклинание на себе? Смотрите!

Ответом мне был благоговейный вздох всех присутствующих. Я заблаговременно подготовилась к Церемонии, и теперь мой бок украшал математический знак равенства.

— Не беспокойтесь, вам ничто не угрожает. Готовьтесь вступить в новый мир, мир, в котором все будут равны! – вдохновенно продолжала я. – Ну, кто первый?

Не думайте, что взять и уравнять пони так просто; наше общество настолько закоснело в своих устоях и традициях, что все новое пугает их. И даже решившись присоединиться к нам, многие в самый последний момент начинают цепляться за прошлое, их метки не отпускают их. Но пара дней взаперти – и бунтовщики согласны на все, что угодно, лишь бы очутиться на свободе. Многие пробовали угрожать мне, но демонстрация силы моей магии показала им, кто здесь главный. Иные грозились уйти из деревни, куда глаза глядят. Да только куда вы уйдете без ваших драгоценных кьютимарок? Они надежнее любых оков удерживают вас здесь.

Я люблю бывать в моей пещере; здесь хорошо думается и очень приятно предаваться воспоминаниям. Нравится мне и любоваться своим Хранилищем. Как знать, может быть, когда-нибудь все пони Эквестрии поймут, что отказаться от кьютимарок навсегда – это единственный путь к гармоничному существованию. На данный момент в Хранилище пятьдесят три заполненных слота. Но есть еще немало свободных ячеек, а значит, число жителей моей деревни будет расти.

Не будет там только одной кьютимарки. Моей.

Полагаю, они никогда не узнают про один мой маленький секрет. Косметическая фирма, краской которой я пользуюсь, вполне заслуживает доверия и гарантирует высшее качество. А жители моей деревни… что же, им нужен лидер, этим глупым пони.

Потому что дружба – это когда все равны.

Но один – на голову выше всех остальных.