Тени: на грани тьмы и света

Пролог

Через оконное стекло просочились лучики поднятого принцессой солнца, наполняя комнату светом. Но вот один из них, отскочив от зеркала, попал прямо в глаз мирно посапывавшей на кровати хозяйки дома. Та лишь недовольно нахмурила носик и, разлепив другой глаз, посмотрела на часы, висевшие на стене, что показывали ровно шесть часов утра. Пегаска, несколько раз зевнув, потянувшись, нехотя вылезла из-под тёплого одеяльца и отправилась в ванную, всё ещё сонно перебирая копытами по полу. В таком полусонном состоянии она даже и не заметила, как залезла в ванну и без всякой задней мысли потянула кран вверх. Хлынувшая прямо в мордочку пегаски холодная вода вмиг согнала остатки сна, заставив ту отпрыгнуть в другой конец ванны. Отряхнувшись и убрав с глаз намокшую челку, с полным осознанием своих действием пегаска принялась регулировать температуру, после чего уже подставляла спинку под теплые струи воды, с блаженным выражением на мордочке наслаждаясь создаваемым эффектом. Закончив с водными процедурами и наведя порядок на голове, она вышла, напевая какую-то, только ей известную мелодия, и прогарцевала на кухню. Достав из холодильника по обычаю заготовленные ещё вечером бутерброды и разогрев их в микроволновке, пегаска уселась за небольшой столик. Наполнив желудок чуть ли не до отказа, она было хотела уже накинуть ставшую для неё привычной униформу горничной, но внезапно замерла на месте, будто в неё заклинанием паралича попали. Простояв статуей с пару минут, пегаска бодро пошла к шкафу, открыла и быстрым движением копыт отодвинула заднюю стенку, за которой, покрывшись пылью, лежали ножны с мечом и какой-то чемоданчик. Отставив меч в сторону, пони начала с ностальгическими нотками во взгляде рассматривать старую, потрёпанную годами мантию, которую достала из чемодана. Закончив дырявить взглядом старую вещицу, она высыпала на пол остальную одежду: рубашку, пояс, щитки для копыт, накопытники. Приодевшись и накинув мантию, она всунула меч в держатель на поясе, окинула взглядом свой маленький домик, будто говоря ему: «Прощай, друг», – и вышла на улицу.

Улицы Кантерлота, несмотря на такой ранний час, уже были наполнены пони, снующими туда-сюда. Глубоко и удручённо вздохнув, горничная неспешно направилась ко дворцу. Идя по уже знакомому маршруту, она глядела по сторонам, впервые за многие годы рассматривая виды, которых до этого момента не замечала, от чего ей становилось даже немного грустно, ведь от её взора ускользали такие прекрасные картины. Решив окончательно не портить себе настроение, пегаска галопом понеслась к посту охраны.

– Чего так рано, Мисти? – поинтересовался один из стражников, стоявших на посту, глядя на стоявшую передним знакомую кремовую пегаску, как всегда облачённую в свою униформу.

– Да так, Траст, надо кое-какие дела уладить, – задорно ответила она ему, доставая из сумки пропуск.

– Ну ладно, проходи, – сказал он, кивая своему напарнику.

– Здравствуйте, мисс, – махая копытом, поприветствовал кобылку стоявший рядом сержант.

– Привет, Нэйфи, – улыбнувшись и заметив мелькнувшую у окна знакомую фигуру, поцеловала того в щёчку, от чего совсем ещё юный стражник зашёлся краской. После чего с ещё более широкой улыбкой на мордочке погарцевала в сторону замка. Зайдя внутрь, она на миг застыла, а потом галопом понеслась в тронный зал, заставив стоявших на входе стражников удивлённо переглянуться. Проскакав уже больше половины пути, пегаска внезапно врезалась в какое–то препятствие, учтиво подававшее ей копыто помощи.

– С тобой всё в порядке, – поинтересовался капитан королевской стражи.

– Да, извини, Скай, я, кажется, увлеклась, – смущённо выдавила она из себя.

– И куда это так спешила? – спросил он.

– Как будто ты не знаешь, – проворковала она, сощуривая глазки.

– С твоими навыками надо было идти в разведку, а не в горничные, — посмеялся капитан стражи, потёршись носом о щеку любимой.

– Отвлекаетесь во время службы, капитан? – отвечая взаимностью на ласку, прошептала Мисти.

– А ты хочешь, чтобы я прекратил? – немного отстранившись, проговорил Скай, глядя в голубые глаза подруги.

– Ритэлум умтэ зидэн, – последнее, что услышал пегас, облачённый в позолоченную броню, прежде чем без чувств был опущен на холодный каменный пол.

– Да, Харди, умеешь ты обращаться с жеребцами, – ехидно заявил чёрный аликорн, исподтишка наблюдавший за парочкой влюблённых.

– Для тебя Великий Магистр Айронхард, Авросия! – оттащив тело любимого поближе к стенке, во всю силу заявила горничная.

– Ой, боюсь, боюсь, – с ухмылкой на морде проговорила аликорн. – Посмотрите, какими мы стали важными, – закатив глаза, продолжила Авросия.

– Рада, что у тебя осталось чувство юмора, но ты ведь явно не сдаваться пришла, да? – с капелькой надежды в голосе поинтересовалась Мисти, снимая с себя иллюзорное заклятье.

– А даже если бы и сдалась, ничего бы не изменилось, – с грустью заметила Авросия.

– Может, и изменилось бы, – продолжила Айронхард, глядя на поникшую чёрную кобылицу. Та в ответ лишь усмехнулась, в последний раз взглянув на стоявшую перед ней кобылу, что не желала принимать свой истинный облик, даже сражаясь с заклятым врагом. После чего, вскинув сотворённый из тёмной магии меч, бросилась в атаку на пегаса, что немедля вспорхнул к потолку.

– Если не хочешь сражаться, так и скажи, не трать моё время попусту! – проревел на весь дворец аликорн. Айронхард изумлённо глянула на свою противницу, и, ничего не ответив, обнажила свой меч, камнем падая вниз.

Лязг стали о сталь, эхом расходящийся по коридорам многовекового замка, впервые принимавшего столь грандиозное событие; искры, высекаемые мечом при встрече с прочной бронёй, нескончаемым градом осыпавшие белокаменные плиты; ни единой души, что попыталась бы влезть между двух огней, в бессмысленной попытке остановить бой – всё было так же, как и в тот далёкий год, когда разверзлись врата Тартара и мир вновь погряз в кровопролитной войне.

– Я вижу, ты сильно постаралась, чтобы скрыть нас от посторонних глаз, – тяжело дыша, произнесла Авросия, сверля взглядом давнюю соперницу и проклиная себя за то, что смела недооценить собственное творение.

– Это наш бой, смертным здесь не место, – одним ловким движением убрав свесившиеся на морду локоны, напомнила ей Айронхард.

– О, вот как, – злорадно протянул аликорн. – У меня на этот счёт другое мнение, – послав заклятие прямо в мирно сопевшего у стенки капитана стражи, Авросия мгновенно расправила крылья, готовясь с силой оттолкнуться от пола.

– А ну стой! – воскликнула Айронхард, отбивая заклятье и разворачиваясь к аликорну, который был уже буквально в шаге от неё. Обманный манёвр Авросии прошёл лучше некуда, ошеломлённая Айронхад еле как смогла блокировать удар меча, отлетев в сторону, где её снова встретил аликорн, но уже заклятьем. Бой разгорелся с новой силой, но если раньше чёткого перевеса не было, то сейчас явно побеждал чёрный аликорн. С не пойми откуда взявшейся силой Авросия всё сильнее и сильнее напирала на Айронхард, не давая той ни секунды покоя. Зажатой и изнемождённой горничной ничего не оставалась, кроме как принять истинную форму и дать бой Авросии уже в полную силу, подвергая опасности всех, кто находился во дворце и его окрестностях.

– Ну, разве так не лучше, а? Харди? – ласково проговорила Авросия, глядя на стоявшего рядом ярко-алого аликорна.

– Не думала, что ты за честный бой, – язвительно заявила Айронхард, пытаясь понять, что задумала эта бестия.

– Честность, не смеши меня, моя дорогая. Тебе ли не знать, ведь мы же с тобой одной закалки, – проворковал чёрный аликорн, вплотную приблизившись к Айронхард, и стоило только последней напрячься, магией схватившись за меч, как едкий чёрный дымок хлынул прямо ей в морду, забивая нос и заставляя глаза слезиться.

– Вот я дура, и в прошлый ведь раз на это повелась, – присев на круп, укорила себя Айронхард, потирая копытами глаза. Оправившись от такого подлого удара, она на всякий случай огляделась по сторонам, ведь чем Дискорд не шутит, но предсказуемо никого не увидела. Авросия исчезла так же, как и появилась. Хотя Айронхард подобное не убедило. Наученная горьким опытом, она тяжело вздохнула и неохотно поплелась в тронный зал, напоследок кинув печальный взгляд на своего возлюбленного. Не обращая внимания на застывающих в ступоре стражников и оседавших прямо на месте горничных, Айронхард подошла к массивным позолоченным дверям. – Да прибудет со мной великий Зор, – ставни отворились, открывая путь в тронный зал, где восседала сама принцесса Селестия. При виде белого аликорна Айронхард хотела было уже переступить порог, но тут же отшатнулась, понимая, что стоит ей это сделать, и ловушка захлопнется. Селестия в это время неспешно оторвалась от свитка, дабы поглядеть на того, кто столь вопиющим образом нарушил её расписание. Но стоило только царственному аликорну увидеть стоявшего перед ней собрата, такой знакомой раскраски, как челюсть её повалилась на пол. Айронхард лишь улыбнулась, с умилением глядя на искривившуюся в удивлении мордашку Селестии, и шагнула навстречу.

– Рада тебя видеть, Селестия. Хотя, теперь мне, наверное, стоит обращаться к тебе, Солнцеликая принцесса Эквестрийская Селестия, – пытаясь улыбаться как можно искреннее, согнувшись в поклоне до самого пола, проговорила Айронхард. Селестия ещё несколько секунд сдерживала себя, а потом, не выдержав наплыва эмоции, со слезами на глазах бросилась в объятия той, которую считала давно ушедшей.

Айронхард с грустью глядела на безуспешные попытки белого аликорна пробить магический барьер высшего порядка. В тот момент её сердце рвало на части от осознания того, что она с лёгкостью может разрушить заклятье и вновь обнять дорогое ей существо, но в то же время этот барьер был единственным, что ограждало Селестию от существа, чьи мотивы Айронхард до сих пор понять не могла.

– Я, пожалуй, прерву такое милое воссоединение семьи, – появившись рядом с Айронхард, ехидно прошипела ей на ухо Авросия.

– Давай уже покончим с этим, – устало произнесла Айронхард.

– Странно видеть тебя такой. Неужто Великий Магистр сдался? – неподдельно удивилась Авросия, такому раскладу, однако заклятье всё же активировала.

– Просто, я трезво оцениваю ситуацию, – улыбаясь и не отрывая взгляда от Селестии, ответила той Айронхард.

– Будет больно, очень больно, – усмехнувшись, прошептала Авросия себе под нос, прежде чем исчезнуть в яркой вспышке.

Селестия вкладывала все свои силы в луч магии, направленный на барьер, что никак не хотел поддаваться, наблюдая за тем, как по ту сторону ведут совсем не дружескую беседу два аликорна. И вот одна из них исчезла, осталась только Айронхард, но и она в скором времени начала исчезать, рассыпаясь в мелкую пыль, тут же подхватываемую каким-то ветром и уносимую прочь. Айронхард исчезла, барьер пал, а Селестия продолжала смотреть на то место, где ещё секунду назад стоял аликорн, такой родной и близкий её сердцу.

Почему именно я!

«Ещё один нудный день в школе», – подумала я, шагая по улице. – «Ну почему у меня такая скучная жизнь?» – размышления на эту тему мне приходили почти каждый день. Нет, серьёзно, моя жизнь ужасна. Школа, дом, школа, дом – и так каждый дискордов день. Никаких тебе приключений, никаких историй, все однообразно. И ладно я была бы какой-нибудь сверхъестественной внешности, так нет, монотонная кобылка: шёрстка чёрная, грива чёрная, глаза чёрные; кьютимарки нет, хотя мне уже четырнадцать.

– Угораздило же меня такой родиться, – прошептала я, приближаясь к самому престижному месту обучения единорогов.

– Райли, Райли! – окликнул меня знакомый голос.

«Светлый лучик моей серой жизни – Шейн», – напомнила я сама себе, пока ко мне бежал светло-серый единорог, чья кьютимарка явно указывала на его магические таланты: книга с волшебной палочкой на обложке.

– Привет, Шейн, – ответила я ему вмиг повеселевшим голосом. К счастью, после того случая, мне хватает ума не показываться ему на глаза, когда мне грустно, иначе опять целую неделю по пятам ходить будет. – Как занятия?

– Эм… ты точно это хочешь услышать? – спросил он у меня.

– Конечно, я хочу послушать, в какие истории влип мой друг, – стукнула я его по плечу.

– Я не влипаю в истории, – потерев пришибленное место, поправил меня он.

– Ага, ври больше, весь город ещё вспоминает ту историю с жабой, – напомнила я ему, от чего тот пристыжено уткнулся взглядом в брусчатку. – Да ладно тебе, было весело, я тогда целую неделю в школу не ходила, – попыталась я его подбодрить.

– А мне за это влетело, – плаксиво пожаловался он.

– У тебя хоть какие-то приключения есть, не то, что у меня, – взболтнув лишнего, я уже приготовилась выслушивать его лекцию по поводу опасности и всего прочего, как вдруг, – Ау, – врезалась я во что-то и повалилась на круп, с которого мне помог встать быстро подбежавший Шейн.

– Надо смотреть, куда идёшь! – крикнул на меня рослый жеребец-пегас.

– Извините, я просто не увидела вас, – извинилась я, хотя за что мне было извиняться, я же ему ничего не сломала.

– Хм, интересно, – внезапно произнёс он, буквально пожирая меня взглядом. – Жеребята, а где ваши родители? – улыбаясь, зловеще поинтересовался он. В этот момент у меня сердце упало в копыта, а по спине прошли мурашки.

– А вам какая разница? – выступил вперёд Шейн, заслоняя мою трясущуюся тушку. Он хоть и был робким зазнайкой, но меня в беде никогда не оставлял.

– Просто интересуюсь, – протянул жеребец. – А как тебя зовут, малышка? – он начал приближаться к нам все ближе и ближе.

– У вас всё тут в порядке? – подошла к нам серая земнопони с галстуком-бабочкой на шее.

– Не лезь, кобыла, – он грубо оттолкнул её в сторону, надеясь, что она упадёт, однако удар прошёл мимо.

– Значит, пристаёшь к жеребятам, – обвинила она его, мельком взглянув на нас.

– Сама напросилась, – сказал он и замахнулся на неё ещё раз, однако удара не было, кто-то схватил его за копыто и опрокинул на землю.

– Нападать на кобыл, как низко, – сказал стоявший рядом пегас в форме стражника.

– Спасибо, офицер, но я бы и сама справилась, – огрызнулась серая.

– Вы в порядке, ребятки? – пропустив мимо ушей фразу серой, он обратился к нам, присев, чтобы быть одно с нами уровня.

– Да, сэр, спасибо, – ответил ему за нас Шейн. – И Вам спасибо, мисс.

– Октавия Мэлоди, будем знакомы, – представилась она. – Вам ребята разве не говорили, что нельзя разговаривать с незнакомцами? – спросила она у нас, от чего мы одновременно уткнулись мордочками в землю.

– Да, действительно, жеребятам вашего возраста лучше вообще не ходить одним, – добавил стражник.

– Кого нам, кстати, благодарить за спасение? – с издёвкой спросила Октавия.

– Капитан королевской стражи — Скай Фоут, – с гордостью произнёс пегас.

– И что же капитан королевской стражи здесь делает? – уже более спокойным тоном поинтересовалась Октавия.

– Гуляю. Однако, мне уже пора, и его я заберу с собой, если не возражаете, – сказал Скай, поднимая жеребца с земли.

– Вы об этом пожалеете, – произнёс он, после чего начал нашёптывать какие-то непонятные слова, которые, кажется, понимала Октавия, так как она сама начала говорить что-то подобное. Замолчал он раньше Октавии, и, когда это произошло, Ская откинуло назад на несколько метров. Освободившись, он быстро кинулся на Октавию, которая тоже уже замолчала и держала в копытах непонятно откуда взявшуюся скрипку.

– Авэцон тори, – услышала я, прежде чем серая прошлась по струнам скрипки, заковывая жеребца в какие-то магические цепи.

«Она же земнопони!» – недоумевала я, однако ещё больше я удивилась тому, что Шейн за это время и глазом не моргнул, причём, не потому, что он просто впал в ступор, нет, он как будто был готов к такому. Из размышлений меня вывела громкий треск, с которым ломалась скрипка Октавии.

– Её мне бабушка подарила, – возмутилась было она, но быстро успокоилась, парируя удар врага и впечатывая его в стену.

– Вы как, в норме? – поинтересовался очухавшийся Скай.

– Сам-то ты как? – задала ему встречный вопрос Октавия.

– Нормально, вот только не пойму, как это он меня так, – сказал он, почёсывая затылок.

– Эм, а так должно быть? – решила подать голос я, когда от жеребца, лежащего у стены, начали расходиться какие-то тёмные волны.

– Глупцы, меня не остановить! – крик этого существа разлетелся, кажется, по всему Кантерлоту.

– Всем назад! – приказал нам Скай, обнажая свой меч. Октавия в этот раз решила с ним не спорить и, быстрыми движениями, закинув нас себе на спину, дала оттуда деру.

– Беги за мной! – крикнула она Скаю, который даже не думал отступать перед лицом опасности. Он стойко смотрел на то, как из тела пони появляется какое-то нечто. Увы, разглядеть это получше я не смогла, так как Октавия была уже далеко от того места. Она высадила нас через два перекрёстка, наказала ждать её здесь и никуда не уходить. Дождавшись утвердительного кивания с нашей стороны, она рванула обратно. Через пару минут, рядом с нами пробежала толпа стражников.

– Ну, как тебе приключение? – явно решил поиздеваться надо мной Шейн, за что и получил заслуженный удар. – Ладно, прости, не в тему сказал.

– Как ты думаешь, кто это был? – спросила я его.

– Не знаю, но стража с этим разберётся, – ответил он мне.

– Я так не думаю, – добавил чей-то голос позади Шейна, от чего тот резко вскочил так, чтобы прикрыть меня всем телом. Этот голос принадлежал аликорну, но ростом она была примерно с Шейна, и обладала той же расцветкой, что и у меня. Кьютимарку мне разглядеть тогда не удалось, но было ясно, что ничего хорошего эта встреча нам не сулит.

– Вы кто? – высунувшись из-за спины Шейна, поинтересовалась я.

– Я – Королева! – гордо провозгласила она так, что аж уши заложило.

– Что-то не похожа, – съехидничала я, и явно зря. Это напыщенная королева уставилась на меня так, как будто сейчас убьёт, однако через секунду смягчила взгляд.

– Тебя ведь Райли зовут? – мягко спросила она.

– Да, – не знаю, зачем я ей ответила, но её голос был таким ласковым, прям как у мамы, что я не сдержалась.

– Не хочешь пойти со мной, Райли? Я покажу тебе много интересного, – её голос был таким приятным, пьянящим, что я сама не поняла, как подалась вперёд. К счастью, на Шейна это не подействовало, и он успел привести меня в сознание хорошим ударом по затылку. После чего наскоро сварганить хоть какое-то защитное заклинание, дабы защитить меня от её чар.

– Ха-ха-ха, – по-злодейски рассмеялась она, глядя на защищающее нас магическое поле. – Ты действительно считаешь, что это защитит вас от меня? – разошлась она ещё более страшным смехом. – Жалкая попытка, – сказала она, рассеивая заклинание Шейна.

– Это была разминка, – внезапно для меня произнёс он. – Итрэум оси ка! – выкрикнул он, после чего над нами образовалось новое поле. – Ратэнум оглартэ зинтобэ! – продолжал он выкрикивать непонятные мне слова, от которых по нашей защите расходились какие-то символы. – Вилоцэту насэн торигэн! – прокричал он и упал на колени, тяжело дыша.

– С тобой всё в порядке? – приблизилась я к нему. Он лишь кивнул и прошептал мне на ухо: «Как будет возможность – беги».

– И о чем это вы шепчитесь, детки? – обнажая свои клыки в дьявольской улыбке, она подошла вплотную к барьеру. – Это ведь так некрасиво, – сказала королева, вставая на дыбы и обрушиваясь на барьер.

«Вот и всё», – подумала я, стараясь быть как можно меньше. Но щит не поддался и стойко выдержал нападки аликорна. Удар за ударом королева наносила по нашему укрытию, но ни один из них не смог пробить его. По выражению на морде этой злюки было ясно, что такого от жеребёнка она не ожидала. Как, впрочем, и я. Мне, конечно, было известно, что Шейн тот ещё маг, но чтобы настолько сильный, или, может, эта королева нет так уж и сильна.

– Ах вы жалкие… – взревела было она в очередном ударе, но внезапно отлетела в сторону. Мы с Шейном обернулись, чтобы посмотреть, откуда исходил этот луч магии, и увидели её. Принцесса Селестия во всём её великолепии, подобно настоящему божеству, спускалась на своих огромных белых крыльях прямо с неба. Завораживающее зрелище. Она мягко приземлилась на все четыре копыта, сложила свои крылья и начала идти к нам. В этот момент всё моё внимание было захвачено её, но как-то, краем уха, я услышала шёпот Шейна: «Авэнтори», — сказал он, и защитное заклинание развеялось.

– С вами всё в порядке? – с материнской заботой в голосе поинтересовалась принцесса. Я лишь смущённо кивнула и отвела глаза в сторону.

– Да, принцесса, – ответил ей Шейн, встав и поклонившись ей. Наблюдая за этим, я хотела просто исчезнуть, провалиться под землю. Она пришла сюда и спасла меня, а ей даже не поклонилась.

«Дура, дура, дура!» – корила я себя внутри.

– Ждите здесь, – сказала принцесса, направляясь в сторону королевы, которая уже пришла в себя и, твёрдо стоя на копытах, ожидала чего-то.

– Что, Селестия, смерти Айронхард тебе не хватило, решила к ней присоединиться? – ухмыляясь, заявила она.

– Так значит, это ты была тогда там, – со злобой в голосе произнесла принцесса.

— Верно, и тебе должно быть страшно при виде меня. Ты же ведь по сравнению с ней жалкая малявка, которая всю ещё писается в постель.

«Зачем она всё это говорит?» – задумалась я. – «В этом нет никакого смысла, ведь в гневе принцесса будет намного сильнее, чем сейчас», – этот вопрос плотно засел у меня в голове, пока Шейн внезапно не решил на него ответить, причём не в самой лучшей форме.

– Принцесса, помните, свет порождает тьму, но тьма никогда не породит света! – закричал Шейн, чем привлёк внимание королевы.

– Заткнись, слизняк! – проревела она и выпустила луч магии прямо в нас. Шейн хотел было ещё что-то сказать, но передумал, когда луч рассеялся о выставленный принцессой барьер.

– Тебе не удастся меня остановить, Селестия, – посмеялась королева, глядя на то, как тяжело дышит принцесса, видимо, отразить такую атаку было сложно даже для неё.

– Тогда это сделаю я, – заявил пони в мантии, внезапно появившийся прямо из тени. В копытах он держал какую-то бумажку, которую быстро прислонил к телу королевы. – Эвэнус моргия, – сказал он кобыльим голосом, после чего яркая вспышка света ослепила меня.

– Принцесса, с вами всё в порядке? – услышала я знакомый голос через пелену, застилавшую мои глаза.

– Да, капитан, со мной всё в порядке, проверьте жеребят, – сказала ему принцесса.

– Слушаюсь, — откликнулся тот и подошёл ко мне. – С тобой всё в порядке? – взял он меня за плечи.

— Да, только ничего не вижу, — ответила я ему.

– Быстро моргай, слепота должна пройти, – дал он мне совет, который я в тот же момент принялась исполнять. Понемногу зрение ко мне возвращалось, и я могла различить слабые силуэты стоявших надо мной пони.

– Принцесса, а ведь у неё её глаза, – заявил Скай, глядя на меня.

– Ты прав, но у неё не было детей, – отрицательно качая головой, сказала принцесса. – Хотя… Может... Она ведь была такой скрытной.

– А что, если она моя…, – и вот тут моя сердце третий раз за день упало в копыта в ожидании.

– Не стоит строить пустых догадок, капитан, к тому же кобылка итак испытала много стресса за сегодня, – не дала ему договорить принцесса, оставив меня без ответа.

– Как скажете, – погрустнел он.

– Эм, ко мне вернулось зрение, – решили оповестить их я.

– Хорошо, — тепло улыбнувшись, произнесла принцесса, в то время как Скай помог мне подняться.

– А где Шейн? – испугалась я, когда не нашла друга взглядом. Принцесса тоже не могла понять, куда делся один из учеников её школы.

– Странно, он ведь только что был здесь, – недоумевала Принцесса, ведь она собственными глазами видела его ещё секунду назад.

– Наверное, испугался и сбежал? – сделал предположение Скай.

– Он бы меня не бросил! – заступилась я за друга.

– Не спорьте, – мягко приказала принцесса. – Его ведь зовут Шейн Райт, да? – я кивнула в ответ. – Капитан, отправьте кого-нибудь по адресу, где он проживает, и пошлите отряд прочесать местность, потом возвращайтесь сюда, вы мне нужны.

– Так точно! – отдав принцессе честь, пегас взмыл в небо.

– Скажи, как тебя зовут? – обратилась ко мне принцесса.

– Райли Фолк, – ответила я ей, изобразив некое подобие поклона.

– Не надо, – ласково сказала она, от чего я выпрямилась по струнке. – Скажи, о чём вы говорили, пока я не пришла?

– Она уговаривала меня пойти с ней, причём очень убедительно, если бы не Шейн, меня бы тут не было, – рассказала я всё принцессе.

«Надеюсь, с ним всё в порядке», – подумала я про себя.

– Мы найдём его, не волнуйся, – буквально прочитав меня, сказала принцесса и, накрыв своим мягким крылом, подтащила к себе. Она была такой мягкой и тёплой, что я не удержалась, и потёрлось мордочкой об неё, но потом, резко придя в себя, отвела глаза в сторону и залилась краской.

– Не стоит так стесняться своих чувств, – прозвучало у меня над ухом заботливый голос принцессы. – А то морщины рано появиться, – добавила она, усмехнувшись. В таком положении я просидела где-то минут пять, пока не прилетел Скай. Он отчитался принцессе о выполненной работе, и та распорядилась, чтобы он сопроводил меня прямо до дома и вручил в копыта родителей, а так же сообщил им о случившемся. Сама же она попрощалась со мной, сказав, что мне не стоит ни о чём волноваться, и растворилась в яркой вспышке. Капитан Скай же, выполняя приказ, повёл меня домой.

– Волнуешься за друга? – видимо увидев выражение моей мордочки, спросил он.

– Ага, – ответила я ему, продолжая размышлять о том, куда мог деться Шейн.

– Да сбежал твой дружок вот и всё, – плюнул он мне прямо в душу.

– Шейн бы так никогда не поступил! – остановившись, крикнула я ему. – Он хороший и смелый, всегда меня защищал и оберегал! – орала я на никак не реагирующего на мои вопли пегаса. Прохожие же лишь странно смотрели на меня, после чего продолжали свой путь. Я кричала на него, наверное, минуты три, пока сил совсем не осталось, а потом я просто разрыдалась, как маленький жеребёнок, которому родители не захотели покупать конфету. Мне стало так одиноко, в голову лезла только одна мысль: «А что если его не найдут?». Затем я почувствовала, как кто-то обнял меня и прижал к себе, накрыв крылом. Я подумала, что это был Скай, и уже хотела отстраниться, но, подняв голову, увидела изумрудного цвета глаза, глядящие на меня с нежностью и заботой. Это была аликорн ярко-алого цвета.

– Вы кто? – с опаской спросила я её, одновременно пытаясь принять более выгодное положение для побега.

– Меня зовут Айронхард, Райли, – сказала она, искренне улыбаясь. Почувствовав мои трепыхания, аликорн ослабила хватку так, чтобы я свободно могла упереться передними копытами ей в грудь.

– Откуда вы знаете моё имя? – удивилась я, а она в ответ лишь улыбнулась так, как родители улыбаются наивным жеребятам.

– Это я дала тебе это имя, – ошарашила она меня своим ответом.

– Вы моя мама? – не верила я, что говорю такое. – Такого не может быть, мою маму зовут Аврора Шайн, она работает парикмахером и… – она не дала мне договорить, прижав кончик копыта к моему рту.

– Я знаю, милая, и этого никоим образом не отрицаю. Аврора вырастила тебя, а я, по сути, не имею даже права называться твоей мамой, но послушай, Райли, я хочу исправить это, пускай даже в мире твоих грёз, но я хочу. Я хочу быть рядом с тобой, позволь моей душе найти последнее пристанище в твоём сердце, – просила она меня, поглаживая своим копытом по голове.

– Если ты моя настоящая мама, то почему ты меня бросила?! — решила я узнать ответ на появившийся в свете последних событий у меня вопрос.

– Это сложно, дорогая, ты должна понять... – начало было вешать мне лапшу на уши эта аликорн.

– Не хочу я ничего понимать, я хочу услышать чёткий ответ на мой вопрос! – крикнула я на неё.

– Я оставила тебя потому, что была слаба, у меня бы не хватило сил, чтобы защитить тебя и твоего отца, поэтому я скрыла факт твоего рождения и передала в приёмную семью, чтобы ты жила обычной жизнью, хоть какое-то время, – призналась Айронхард.

– Стоп, обычной жизнью? – удивилась я её фразе. – То есть, моя обычная жизнь кончилась? – несколько нервно поинтересовалась я у неё.

– Боюсь, что да. Королева нашла тебя и в покое не оставит, тебе надо…

– Так, стоять, я ни на что не подписывалась, не на спасение мира, ни на что другое, и не надо заливать про судьбу, – не выдержав, прервала я её. – Я уже пережила сегодня одно приключение, в результате которого чуть не погибла, плюс потеряла лучшего друга. Так что с меня хватит, ищи кого-нибудь другого на роль спасителя, – пыталась я успокоить больше себя, нежели показать, что я действительно хочу отказаться от такой судьбы.

– Дорогая, ты не будешь одна в этом пути. С тобой будут верные друзья, надёжные соратники, я, твой папа – мы все поддержим тебя, – пыталась убедить меня Айронхард.

– Из друзей у меня только Шейн, а он куда-то пропал; соратников у меня нет; насчёт тебя и папы я испытываю двоякие ощущения; так что если я и пойду, то пойду одна, – прискорбно сообщила я ей.

– Ошибаешься, золотце, одна ты не будешь никогда, поверь мне, у тебя есть семья, и имя ей Орден Теней, – смогла она меня заинтриговать.

– Что за «Орден Теней»? Это какая секта? А может, тайная организация? А чем они занимаются?.. – с повышенным энтузиазмом начала расспрашивать я её.

– Ты же сказала, что не хочешь приключений, – решила поиздеваться она надо мной.

– Ну, может, и хочу, – сказала я, потирая копытом пол.

– Так значит, ты соглашаешься со своей участью? – спросила она меня с победными нотками в голосе.

– А я и не отказывалась, просто решила разузнать больше, так сказать решила сходить в разведку, – вроде бы выкрутилась я.

– Вся в меня, – посмеялась Айронхард, захватив меня в свои крепкие объятия и буквально начав душить.

– Пусти, дышать нечем, – взмолилась я, и, слава Селестии, мои мольбы были услышаны, и эта интриганка, или как её ещё назвать, ослабила свою железную хватку, давая мне возможность наполнить лёгкие так желанным воздухом.

– Что же, Райли, на этом мы, пожалуй, сегодня закончим, – внезапно сказала она, начав распадаться прямо в воздухе.

– Стой, у меня так много вопросов. Ты мне так и не сказала про путешествие, в которое мне предстоит отправиться, и про Орден Теней, и…

– Не волнуйся, милая, мы ещё встретимся, благо твоё сердце приняло меня, несмотря на то, что разум ещё не принял решения. В путешествие же тебя направлю не я, а судьба, будь готова к испытаниям дочь моя, и помни, я люблю тебя, – сказал она, прежде чем исчезнуть. Я же стала проваливаться в какую-то тёмную воронку, взявшуюся невесть откуда. Болтая в полёте всеми четырьмя копытами, я пыталась хоть как-то снизить скорость падения, лишь потом вспомнив о наличие за спиной порхалок. Однако они были не самым лучшим подспорьем, учитывая то, что летать я в свои четырнадцать не умела. К счастью для меня, этот полёт закончился приземлением прямо в мою кровать. Ну, как приземлением, оказалась, что всё это время я мирно спала, видимо произошедшее сегодня меня совсем вымотало. Потянувшись, я увидела сидевшего у окна Шейна, на котором была надета какая-то мантия. Но меня не сильно волновала его одежда, вскочив, я с радостным криком понеслась на него, сжимая в крепких объятиях, вдыхая его запах. Радость прошла, а вот злость осталась, поэтому, как только этот поганец повернулся ко мне мордой, чтобы что-то сказать, я залепила ему хорошую пощёчину, которую он к моему удивлению блокировал.

– Весь пар выпустила? – холодно спросил он у меня.

– Да, – чуть ли не сжимаясь в маленький клубочек, прошептала я, глядя на моего изменившегося друга. Эти металлические нотки в голосе, взгляд такой, будто он хочет меня убить, а это странная одежда на нём – всё это порождало сомнение и страх в моей голове, которые, как и все мои эмоции, отображались у меня на мордочке.

– Ты что меня испугалась, Райли? – прочитав меня, спросил он уже прежним голосом.

«Заметка: надо бы научиться прятать свои эмоции», – подумала я про себя.

– Конечно, нет, дурашка, – потрепала я его по гриве, – ты же совершенно не страшный, – отрицала я.

– Правда, – снова провозгласил он своим холодным металлическим голосом, от чего мне снова захотелось сжаться в клубочек, что мне на этот раз удалось.

– Ха-ха-ха, – рассмеялся Шейн.

– Чего ржёшь, гад?! Испугал меня сначала до смерти своим исчезновением, а теперь до инфаркта довести хочешь, – обиженно заявила я ему, укутавшись своим же крылом, чтобы не наблюдать его морды. Спокойно дуться мне не дали, Шейн сначала решил растормошить меня, тыкая в бок своим носом, однако, когда ему это не удалось, он перешёл к более радикальным мерам.

– Перестань! – завопила я в перерыве между смехом. – Я сейчас описаюсь! – несмотря на мои просьбы, Шейн продолжал нещадно меня щекотать.

– Ладно, с тебя хватит, – насладившись видом моего бьющегося в конвульсиях тельца, этот насильник всё-таки решил оставить меня в покое. Однако на ноги я не могла встать ещё целых три минуты, а когда встала, снова попробовала дать этому нахалу на этот раз подзатыльник, но вновь потерпела неудачу.

– И когда это ты успел научиться драться? – с неподдельным интересом спросила я у него.

– Да не так давно, если честно, – признался он.

– А чего ты так вырядился? – продолжала я вести допрос.

– Захотел, – с издёвкой ответил он мне.

– Захотел смыться от меня, да? – не он один умеет читать пони. Наступила долгая и мучительная пауза, мы глядели друг на друга неморгающими взглядами, а эти чёртовы часы всё тикали и тикали.

– Райли, пойми, – сдался он первым, после целой минуты молчания, – мне надо уйти, я не могу сказать почему, но мне…

– Никуда без меня ты не пойдёшь, – прервала я его. – К тому же мне тут тоже в путешествие собираться надо, – как бы невзначай сообщила я ему, от чего у того глаза расширились до размера блюдец.

– Тебе-то куда? – удивился он, наблюдая, как я начинаю собирать вещи.

– Да, тут, в общем, дело такое, я приёмная, а моя настоящая мать аликорн, – сказала я, стоя к нему спиной, однако это не помешало услышать чёткий звук удара его челюсти об пол.

– Да быть такого не может, – отрицательно качал головой Шейн.

– Да, я-то же так сначала думала, но Айронхард довольно убедительна, – сказала я ему, пытаясь незаметно запихнуть в сумку мистера Кита.

– Стой, ты сказала Айронхард? – подошёл он ко мне, схватив за копыто, в котором я как раз держала плюшевую игрушку.

– Эм, да, – смущённо проговорила я, пытаясь избавиться от игрушки.

– Это был ярко-алый аликорн, с кроваво-красной гривой и изумрудного цвета глазами? – ох, скоро у меня мозг взорвётся от переизбытка информации.

– Ты когда мысли читать научился? – уже который раз за день удивилась я.

– Она сказала что-то про Орден Теней? – продолжал он вытягивать из меня информацию.

– Сказала, что Орден это моя семья, – ответила я ему, после чего Шейн меня отпустил и уставился на меня каким-то странным взглядом.

– Райли, у тебя осталось что-нибудь от матери? – внезапно спросил он.

– Нет, а ты, кстати, откуда знаешь об Ордене? – теперь пришла моя очередь задавать вопросы.

– Потом расскажу. Скажи, ты где-нибудь видела этот символ? – задал он мне вопрос, телекинезом доставая из закреплённых на поясе ножен кинжал, на котором красовалась странная метка: щит с двумя мечами за ним.

«Откуда у него кинжал?» – вспыхнул у меня в голове вопрос, но, учитывая то, что я была поглощена другим вопросом, этот как-то отошёл на второй план.

– Кажется… да, видела, сейчас покажу, – вспомнив, где именно находилась эта шкатулка, я тут же нырнула под кровать, а откуда вылезла вся покрытая пылью, держа в копытах небольшую по размерам деревянную шкатулку, на крышке которой был точно такой же символ. Щейн с остервенением вырвал её у меня из копыт и начал трясти её так, что всё содержимое оказалось на полу. – Ты чего творишь?! – разозлилась я на него больше из-за беспорядка, который он устроил, нежели из-за содержимого шкатулки.

– Вот оно, смотри, – радостно проговорил он, демонстрируя абсолютно пустую шкатулку, – Ивертэ сандэг, — произнёс он, после чего на дне шкатулки появились какие-то незамысловатые знаки. – Это печать, – объяснил он мне, – она служат для разных целей, но эта защитная, а значит за ней что-то спрятано. Так, скажи-ка: «Ивентус Овитэн».

– Ивентус Овитэн! – крикнула я что есть мочи, от чего у Шейна даже уши заложило. Однако это было не зря, печать стала пропадать, оставляя чистое дно, которое, как оказалось, можно было открыть. А вот что было за ним…

– Как такое возможно? – недоумевала я, глядя на все содержимое тайного отделения этой шкатулки.

– Использована печать связывания, – пояснил мне Шейн и хотел было приступить к изучению содержимого, однако, уловив на себе мой непонимающий взгляд, добавил. – Если наложить эту печать на дверь или что-то подобное, то, при произнесении активирующего заклятья, она как бы станет порталом между двумя местами, связанными этой печатью. Например, днище этой шкатулки служит порталом в сундук, находящийся где-то вдалеке, – как можно проще пытался он мне этой объяснить, но толку по сути никакого не было. Нет, я поняла некоторые отдельные аспекты, но в целом, мне было абсолютно не понятно, как такое возможно, однако, зная, что у Шейна есть бзик на объяснения (одну и ту же вещь он может представить с разных сторон, и всё это в итоге затягивается на несколько часов), я решила лишь утвердительно кивнуть на его вопрос: «Всё поняла?». – Так теперь давай посмотрим, что тут у нас, – с неподдельным интересом сказал Шейн, начав уже более аккуратно вынимать все вещи из этой безразмерной шкатулки. – Невероятно, – произнёс он, держа в копытах какой-то округлый кулон со странными вырезками. Шейна это безделушка явно привлекла, он рассматривал её как заправский ювелир, соскребая, где нужно, грязь, полируя её о собственную одежду и всматриваясь в каждый вырез.

– Эм, ладно, милый, это теперь твоя прелесть, можешь её себе оставить, – усмехнулась я, поглаживая его по голове, от чего тот посмотрел на меня как на дуру, сморщив нос, в который я не постеснялась его чмокнуть. Я всегда делала так, чтобы отвлечь его от какой-нибудь интересной научной вещицы, на которую он мог любоваться часами. А призом для меня было выражение его мордочки после этого: Шейн буквально становился помидором.

«Интересно, почему он так стесняется поцелуев? Или он стесняется моих поцелуев?» – задалась я интересным вопросом, ответ на который мне предстояла узнать в ближайшее время, по крайней мере, я на это надеялась.

– Ты знаешь, что это такое? – вернув себе прежний окрас, спросил у меня Шейн, на всякий случай чуть отступив назад. – Это отличительный знак Великого Магистра Ордена Теней, – не дав мне даже слова сказать, выпалил он, буквально тыкая мне в мордочку этим кулоном.

– Эм, и что? – не понимая всей ценности данной находки, спросила я у него.

– Суть в том, Райли, что ты Великий Магистр Ордена, а значит, только ты способна возродить наш Великий Орден, – гордо выкатив грудь, говорил Шейн.

– Стоп, наш? – удивилась я.

– Позвольте представиться, Магистр тайных знаний Шейн Райт, законный наследник клана Райт и потомок Авалора Райта, – склонившись в низком поклоне, представился Шейн. И вот теперь уже моя челюсть оказалась на полу.

– А ты со мной только из-за этого? – робко поинтересовалась, в глубине души надеясь, что он скажет, нет.

– Райли, конечно нет! – подбежал он ко мне и обнял. – Никто из магистров не знает друг друга, и уж тем более я не знал, что ты дочь Великого Магистра Айронхард. Всё это время я дружил, общался и…любил Райли Фолк, обычную кобылку, а не наследницу, – успокаивал он меня, прижимая к своей груди. В таком положение мы просидели до тех пор, пока мне не надоело слушать его сердцебиение, и пока моё собственное не пришло в норму. А если честно, мне просто хотелось, чтобы Шейн вот так вот держал меня в своих относительно сильных объятиях, особенно сейчас, когда на меня свалилась вся эта фигня.

– Спасибо, Шейн, что всегда поддерживаешь меня. Без тебя я бы давно сломалась, – прошептала я, понимая, что он этого не услышит.

– Не за что, Райли, – к моему удивлению, ответил он. Я хотела было уже посмотреть расширившимися глазами на него и узнать, когда это он приобрёл такой слух, но мне было так тепло и приятно в его копытах, что я решила промолчать.

– Ладно, магистр, что теперь будем делать? – вырвавшись из его хватки, спросила я.

– Надо найти ещё пять магистров, – спокойно ответил он мне.

– Сколько?! – вот точно, блин, пойди туда, не знаю куда, найди то, не знаю что.

– В Ордене было семь Магистров, составляющих Совет: Великий Магистр, Магистр тайных знаний, Магистр кузнец, Магистр разведки, Магистр заклинатель, Магистр укротитель, Магистр учитель. Каждый из них хранит вот такой кулон, – достав из-под рубашки украшение, он передал его мне. По сути, оно ничем не отличалось от моего, только прорези были другими.

– И что это нам даст? – отдавая кулон обратно, спросила я.

– Объединив все семь кулонов, мы найдём вход в Святилище и возродим Орден Теней, – гордо произнёс он.

— Как мы их хоть найдём? Эквестрия большая, к тому же, вдруг они куда-то переехали? – жалобно простонала я, надеясь, что у Шейна есть план.

– Твоя мама должна была оставить подсказки, – начал он снова копаться в шкатулке. На полу уже лежали одежды, такие же, как у Шейна; меч, который он мне запретил трогать; пояс, странные на вид мешочки и бутылочки.

– Нашёл! – радостно крикнул он, держа в копытах незапечатанный конверт, в котором лежал чистый лист бумаги.

– Не похоже на подсказку, – сказала я, смотря через плечо Шейна.

– Здесь, скорее всего, стоит печать, – предположил он. – Так, произнеси-ка снова «Ивентус Овитэн».

– Ивентус Овитэн, – сказала я на этот раз не сильно громко. Шейн оказался прав, проявившаяся на мгновение печать стала пропадать, а на листе проявляться послание, оставленное мне мамой. В нём она рассказывала о причинах своего ухода; об испытаниях, что ждут меня на пути; о том, кто я такая. В общем, в письме было написано то же, что Айронхард сказала мне во сне. Единственным исключением был написанный в конце адрес почтового отделения Понивиля с указанием на некую Дитзи Ду.

– Клан Ду, значит, – произнёс Шейн. – Клан Магистра разведки Эйверих Ду.

– Так, значит, едем в Понивиль, – надевала я свои седельные сумки.

– Снимай, – приказным тоном сказал он мне, стягивая сумки с меня. – Тебе это не понадобиться.

– И что, я, по-твоему, и в жару, и в холод голой должна ходить? – возмутилась я.

– Нам будет легче скрываться, если ты наденешь это, – сказал он и начал одевать на меня лежавшие на полу одежды, которые были мне чересчур велики. – Так, а теперь скажи: «Авроних тэцутэ».

– Авроних тэцутэ, – произнесла я, и одежда на мне стала сжимать до моих размеров. – Ух ты, классно, – порадовалась я обновке, которая была такой лёгкой и мягкой.

– Это специальная зачарованная одежда, которая подстраивается под своего владельца, такие носили все тени. Она лёгкая, но в то же время может выдержать удары меча, в ней ты не будешь чувствовать ни жары, ни холода, – пояснил он мне.

– Тени? – продолжая рассматривать свой наряд, поинтересовалась я.

– Членов Ордена Теней называли тенями, – сказал он, начав укладывать все вещи обратно в шкатулку. Закончив, он вынул из крепления на поясе маленький блокнотик с карандашом, начертил там печать, такую же какая была на днище, и, приложив её ко дну шкатулки, произнёс: «Эвэнус моргия». После чего закрыл шкатулку и каким-то образом поместил её в маленький мешочек у себя на поясе.

– Ещё одна связывающая печать, – уловив мой удивлённый взгляд, сказал он.

– Шейн, а как же мои родители? – вдруг вспомнила я. – Они же ведь меня не отпустят.

– А ты и не будешь отпрашиваться, – легко проговорил он.

– Просто сбежать, не сказав ни слова? – удивилась я тому, что такое предлагает мне Шейн.

– Поверь, так будет лучше для всех, их нельзя подвергать опасности. Понимаешь? – положив копыта мне на плечи, говорил он.

– Понимаю, – сказала я, осознавая, что Шейн прав.

– Тогда пошли, – открыв дверь, он вышел в коридор, я же последовала за ним, не понимая, почему он идёт так ведь, мои родители, по крайней мере, мама, скорее всего, сидят в зале или на кухне. Мои сомнения развеялись, когда я увидела маму и капитана Ская, сидящими неподвижно в зале. Подойдя ближе, я увидела прикреплённые к ним листочки, такие же какие Шейн прикрепил к шкатулке.

– Что ты с ними сделал? — обеспокоенно спросила я, махая копытом перед мордочкой мамы.

– Печать забвения полностью выбрасывает жертву из реальности, парализуя и лишая всех чувств, – разжевал он для меня.

– Ты их так и оставишь? – задала я ему вопрос.

– Иссэнтум виэрэ, – произнёс Шейн, и листочки сами собой отошли, а печать на них исчезла. – Они очухаются через полчаса, так что нам лучше поспешить, – сказал он, стоя у двери. Я немного задержалась рядом с мамой, потом, поцеловав её на прощение в щёку, подбежала к Шейну. Он снова сказал мне произнести какие-то непонятные слова, оказавшиеся заклятьем иллюзии, скрывшим наши одежды, и произнёс их сам, после чего открыл дверь и, дождавшись, когда я выйду, захлопнул её. Шейн сказал, что нам надо быстро бежать на вокзал, чтобы успеть сесть поезд до Понивиля, а заодно встретиться с ещё одним пони. На этот раз я не стала ничего у него спрашивать, а просто галопом понеслась рядом с ним.

Сказки перед сном

На вокзале мы оказались уже через двадцать минут непрерывного бега, от которого каждая мышца в моих ногах отдавала жуткой болью, а лёгкие так и норовили выйти наружу. Шейн же, по-видимому, ничем подобным не страдал. Он пытался разглядеть в толпе пони, с которым должен был встретиться, однако его низкий рост этому не способствовал. Но, к счастью, мой круп уже начал исполнять свою наиглавнейшую функцию: притягивать всяких незнакомых мне пони, которые так и норовили напугать бедную кобылку. Подкравшись, незнакомец потыкал копытом по моему крупу. Не сказать, что я испугалась именно этого, просто после такой пробежки данный жест показался мне слегка неправильным, от чего я по инерции лягнула того, кто находился позади. Удара я не почувствовала, зато увидела перед собой два невесть откуда взявших фиолетовых глаза.

– Конские… – хотела было ругнуться я от удивление, но вовремя прикусила язык, уже который раз за день падая на мой и так настрадавшийся круп.

– Прости, что напугала, – извинилась Октавия, подавая мне копыта.

– Да, ничего страшного, – сказала я, поднявшись. – А что вы здесь делаете? – поинтересовалась я у неё.

– Райли, позволь тебе представить Магистра заклинателя Октавию Мэлоди, – подошёл к нам Шейн. – Октавия, это…

– Великий Магистр, – договорила она вместо Шейна, учтиво поклонившись.

– Откуда ты знаешь? – удивился Шейн. Я же в это время стояла рядом ошарашенная тем, что мне кто-то поклонился.

– Так это я её спрятала, – сказала Октавия, после его они оба уставились на меня.

– В смысле спрятала? – ещё немного, и я просто так и буду ходить с отвисшей челюстью и глазами размером с блюдце, а то достало уже удивляться.

– Четырнадцать лет назад твоя мать попросила отнести тебя на порог приёмной семьи, где ты должна была расти, пока не придёт время.

– Вы знали мою маму?

– Знала, и она была очень хорошей пони. Я сожалею о её смерти, – тихо проговорила Октавия, положив мне плечо на копыто.

– Она мертва?! – не поверила я собственным ушам.

– Ты не знала? – удивилась серая. – Прости, Райли, я думала, что тебе известно об этом, – извинилась она, пытаясь хоть как-то меня растормошить.

– Ничего страшного. Я всё равно никогда её не видела, – загнав всю грусть подальше в душу, я попыталась улыбнуться как можно искренне, хотя, наверное, этого делать не стоило, так как двое моих спутников как-то странно между собой переглянулись.

– Если вдруг тебя что-то волнует, ты обращайся, не стесняйся, – заботливо сказала мне Октавия.

– Да, Райли, не бойся выражать свои чувства, – добавил Шейн.

– Спасибо вам за заботу, но со мной действительно всё в порядке, за исключением того, что я абсолютно не понимаю, во что ввязалась, – попыталась я разрядить атмосферу, и вроде удачно.

– Хорошо, тогда куда мы направляемся? – задала нам вопрос Октавия.

– Нам нужно сесть на поезд в Понивиль, – сказал ей Шейн.

– В таком случае, я пойду куплю нам билеты, поезд должен прибыть через десять минут, – покопавшись в своих седельных сумках, она вытащила оттуда три бита и растворилась в толпе.

– Шейн? – обратилась я к стоящему рядом единорогу.

– Да, Райли, – отозвался он.

– А что за странные слова ты всё время говоришь? – решила я всё-таки узнать у него секрет этих непонятных мне слов.

– Эм… Райли, не думаю, что стоит обсуждать это здесь. Давай сначала доберёмся до Понивиля, а там я обещаю, что расскажу тебе обо всём. Договорились? – Я кивнула в ответ. В итоге мы так и стояли молча, пока к нам не вернулась Октавия, которая так же была не сильно разговорчива, хотя меня больше волновало то, каким стал Шейн. Он как будто от меня понемногу отстраняется, и мне это очень не нравилось.

«Ну нет, друга я ни за какие коврижки не отдам», — подумала я про себя, намереваясь любыми способами восстановить наши прежние отношения. За размышлениями на эту тему я и не заметила, как пришёл поезд. Вручив проверяющему наши билеты, мы прошли в вагон и расселись напротив друг друга. К счастью, Шейн сел рядом со мной, поэтому я без какого-либо зазрения совести опустила голову ему на плечо, из-за чего Октавия негромко усмехнулась, прикрыв рот копытцем, но ни я, ни Шейн на это внимания не обратили. Мне было хорошо и, отчасти, даже легко, поэтому через пару минут я уснула, убаюканная ритмичными покачиваниями поезда.

***

– Что тебя тревожит, дорогая? – спросила Айронхард, склонив надо мной голову.

– Много чего, – ответила я ей, принимая сидячее положение.

– Тогда спрашивай меня, дитя. Я отвечу на любой твой вопрос, – заботливо сказала она, присаживаясь рядом и обнимая своим крылом.

– Почему ты не сказала, что умерла? – решила я начать с наиболее интересовавшего меня вопроса. Айронхард удивлённо на меня уставилась.

– Я разве не сказала, что найду последнее пристанище в твоём сердце? – задала она мне встречный вопрос.

– Да, но ты же должна была знать, что я не самая догадливая кобылка, – попыталась спихнуть я вину на неё.

– Не пытайся винить других, дорогая, это не твоё, — потёршись об меня щекой, сказала она. – Что же насчёт моей смерти, знай, что моя душа жива и она прямо здесь, – указала она копытом на моё сердце.

– А кто мой отец? – решила продолжить я её расспрашивать, пока она как в прошлый раз не начала распадаться.

– Ты уже с ним встречалась, золотце, – загадочно произнесла Айронхард.

– Мне как-то уже хватает загадок в жизни, – прямо высказала я ей нежелание играть в игры.

– Твой отец – это Скай Фоут, милая, – сказала она.

– Капитан королевской стражи? – несказанно удивилась я такому родственнику. – Как так?

– Всему своё время, а теперь тебе пора, – произнесла она, прежде чем испарилась, а я вновь начала проваливать в воронку.

***

– Ооох, – простонала я, пытаясь встать со скамейки, однако этого у меня почему-то не вышло. Протерев сонные глаза, я увидела, что лежу на ком-то серой масти.

– Проснулась, – поприветствовала меня Октавия, останавливаясь и давая мне слезть с её спины. – Как спалось?

– Хорошо, извините, что заставила вас тащить меня, – извинилась я.

– Да ты же пушинка, так что не волнуйся, малышка, мне было не сложно, – потрепала она мою гриву. – Шейн сказал, что проведёт разведку на всякий случай, а мы с тобой уже дошли до отделения почты, – указала она мне на двухэтажный домик, в котором жила Дитзи Ду. Подойдя к нему, мы несколько раз постучали в дверь и стали ждать ответа. Дверь нам открыла розовая единорожка с фиолетовой гривой, которая на вид была чуть старше меня.

– Здравствуйте, – поздоровалась она с нами. – А вы кто?

– Меня зовут Октавия Мэлоди. Ты дочь Дитзи? – спросила Октавия.

– Да, – немного робко ответила единорожка. – Вы по какому вопросу? – задала вопрос она, на что Октавия подошла чуть ближе, наклонилась к её уху и что-то ей прошептала. – Проходите, не стесняйтесь, – открыла она перед нами дверь, впуская внутрь.

– А ты тоже магистр? – сходу спросила она, не давая мне даже осмотреться.

– Она – Великий Магистр, – ответила за меня Октавия, от чего единорожка уставилась на меня удивлённым взглядом.

– Но она же такая молодая? – перевела она взгляд на Октавию, которая уже успела снять с себя иллюзорное заклятье.

– Эм, «она» вообще-то тут стоит, – решила я напомнить о себе, как внезапно мою голову пронзила адская боль, от которой я повалилась на пол. Ко мне тут же подскочили две испуганные кобылы.

– Дом защищён от тёмных сил? – спросила Октавия у единорожки.

– Да, пятисловная печать высшего порядка, – и снова вопросы, которые сейчас меня, к счастью, не сильно волновали, учитывая, что боль перешла с головы на остальное тело.

– Принеси какое-нибудь обезболивающее, – попросила её Октавия. Когда же единорожка скрылась, она приблизилась к моему уху и прошептала. – Райли, повторяй за мной. Авенто урим гэнто зимэ димосо тэрэ авэнтих.

— Авенто урим гэнто зимэ димосо тэрэ авэнтих, — мне было тяжело говорить, но я старалась, как могла. В итоге, когда я произнесла последнее слово, боль ушла. – Что это было? – решила узнать я у Октавии.

– Потом объясню, никому об этом не говори, – продолжала она шептать мне на ухо, щекоча своим тёплым дыханием, к этому времени вернулась и единорожка со стаканом, который она магией приблизила к моему рту.

– Пей, там обезболивающее, – сказала она. Я залпом опустошила весь стакан и попыталась подняться на копыта, однако тут же повалилась в сторону.

– Поймала, – быстро юркнула под меня Октавия, и понесла в гостиную, чей интерьер мне был абсолютно не интересен. Уложив меня на стоявший в центре комнаты диванчик, Октавия обратилась к единорожке.

– Как тебя, кстати, зовут? – спросила она.

– Спарклер, – представилась она, повернувшись ко мне боком, благодаря чему я наконец-таки смогла рассмотреть её кьютимарку, а заодно и кьютимарку Октавии. Три алмаза или бриллианта были изображены на боку первой, скорее всего означая, что её талант связан с ювелирным делом. Кьютимаркой Октавии был скрипичный ключ.

«Теперь ясно, почему она тогда использовала скрипку», – подумала я, слушая их разговор. Октавия пыталась узнать, когда вернётся Дитзи, однако Спарклер не могла дать ей внятного ответа, поскольку сама не знала, когда её мать вернётся домой.

– В доме ещё кто-нибудь живёт? – Октавия продолжала допрашивать Спарклер.

– Да, отец и младшая сестра. Где сейчас первый, я точно не знаю, а вот Динки гуляет неподалёку с друзьями, – ответила она. – А вас только двое?

– Нет, с нами ещё один магистр, он сейчас в разведке, но должен скоро подойти, – сказала Октавия, и в тот же момент раздался стук в дверь. Спарклер, встав со своего места, направилась узнать, кого там ещё принесло.

– Ты не поверишь, кого я встретил, милая, – послышался из коридора взволнованный голос жеребца.

– Эм, магистра Ордена, – спокойно ответила ему Спарклер.

– Да. А ты была со мной в том путешествии? – удивился жеребец.

– Нет, пап, просто у нас в гостиной сидят ещё двое, – не успела Спарклер произнести последнее слово, как песочного цвета жеребец уже стоял в проёме.

– Ох, как я мог забыть, – стукнув себя копытом по морде, произнёс он. – Прошу прощения, уважаемая Магистр заклинатель Мэлоди и Великий Магистр Хард, – извинился он, чем заставил нас сильно удивиться.

– Откуда вы нас знаете? – спросил у него подошедший Шейн.

— О, мы уже с вами встречались, — невзначай ответил тот, быстро прикрыв рот копытами. – То есть я хотел сказать, что Дитзи мне о вас рассказывала, да Дитзи, она такая сплетница, ну, вы знаете. Так о чём это я? – тараторил он, вконец сбивая нас с толку. В итоге, пару раз переглянувшись, мы решили не продолжать эту тему.

– Как вас зовут? – решила узнать я, рассматривая его кьютимарку в виде песочных часов.

– Меня зовут Доктор Хувс, – ответил он.

– Доктор? – переспросила я.

– Доктор, – утвердительно кивнул он, заставив нас снова переглянуться.

– Так, как прошла разведка? – переключилась на другую тему Октавия.

– Вполне себе нормально, в окрестностях тихо, хвоста я не заметил, однако мне повстречалось некое аномальное существо, которое двигалось с нереальной скоростью и говорило то ли на языке древних, то ли на каком-то другом, я так и не понял, – с серьёзным лицом доложил Шейн, чем, если честно, сильно меня напугал.

– А это нечто было розового цвета? – еле сдерживая смех, поинтересовалась Октавия.

– Да, я ты откуда знаешь. Оно и вам повстречалось? Это оно с тобой сделало? – испуганным голосом говорил Шейн, странно на меня смотря.

– Успокойся, Шейн, это существо – Пинки Пай. Она пони, элемент гармонии, и, да, она немного странная, – посмеиваясь, разъяснила ему Октавия.

– Это не пони, и даже не порождение тьмы. Это нечто иное, я уверен, – возражал Шейн.

– Стоп, ты сказал при ней заклятье? – забеспокоилась Октавия.

– Конечно, нет, я же не настолько глуп, – обиженно сказал Шейн. – Даже демоны не могут двигаться с такой скоростью, – уверенно заявил он.

– Хочешь? – отвлёк меня от спора шёпот. Повернув голову, я увидела Доктора, который протягивал мне миску с попкорном. – Бери, сейчас начнётся самое интересное, – предупредил меня он.

– Нет, спасибо. А что начнётся? – спросила я, отодвигая от себя попкорн.

– Сейчас увидишь, – сказал он, и свет мгновенно погас. – Начинается, – услышала я шёпот Доктора, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь.

«Странно на улице ведь ещё светло, так почему здесь такая темнота?», – задалась я вопросом перед тем как услышать какой-то шум, чей источник , как мне показалось, находился буквально у меня перед носом.

– Астартэ… Вирэнтори… Авэстирэ… – доносились до меня отрывки, как я поняла, заклинаний. Шум продолжался несколько минут, пока кто-то не догадался включить свет.

– Ну зачем? – жалобно простонал Доктор, на морде которого были какие-то очки, глядя на Спарклер, стоявшую рядом с выключателем. Когда мои глаза привыкли к свету, я увидела довольно интересную картину. Шейн лежал на спине, а над ним возвышалась серая пегаска с соломенного цвета гривой и кьтимаркой в виде мыльных пузырей. Пегаска держала в копытах кинжал, по-видимому, угрожая проткнуть им Шейна, однако меч, который Октавия держала у её горла, этому мало способствовал. Сама же Октавия стояла рядом, связанная магической цепью, сковывающей большинство её движений, в особенности движения копыта, в котором был меч. Всмотревшись внимательнее, я поняла, что и Шейн был не так прост. Он держал свой кинжал прямо под животом пегаски, кончиком клинка немного задевая свисавшую шёрстку. Вот так в такой интересной позе и застыли три непобеждённых война.

– Мам, вы долго стоять так собираетесь? Заклятье-то проходит, а окна открыты, – с раздражением произнесла Спарклер.

– Ты Дитзи Ду? – спросила Октавия.

– Да, а вы кто? – спокойно ответила та.

– Астуратус Умтэ Вэнэ, – произнёс Шейн.

– Норатум Дэку Зайрис, – добавила Октавия.

– Авэртух Дэмэцу Ка, – закончила обмена непонятными фразами пегаска, слезая с Шейна и развеивая цепи.

– Значит, время пришло, – загадочно сказала Дитзи. – Но если так, где Великий Магистр? – спросила она, на что Октавия кивнула головой в мою сторону.

– Здравствуйте, меня зовут Райли, я дочь Айронхард, — поприветствовала я её, пытаясь хоть немного придать себе здоровый вид.

– Приветствую вас, Великий Магистр, – склонилась она в поклоне, от чего мне стало не по себе. – С вами всё в порядке?

– Да, просто мне непривычно, когда пони кланяются мне, – попыталась я отвертеться, однако по взгляду, которым она на меня смотрела, было ясно, что актриса из меня никакая.

– Дорогой, посмотри на время, уже вечер, а Динки всё нет. Приведи её, пожалуйста, – обратилась она к Доктору, который, посмотрев на часы, как пуля вылетел за дочкой.

– Магистр, прикройте глаза, пожалуйста, – повернувшись, обратилась она к Шейну, который тут же исполнил её просьбу, после чего она снова повернулась ко мне и с тёплой улыбкой на мордочке, одним движением перевернула меня на спину. Первые секунды было удивление, быстро сменившееся стыдом от обнажившегося интересного местечка, которое я поспешила прикрыть хвостом, не забыв при этом залиться краской настолько сильно, что мой природный цвет сменился с чёрного на темно-красный. От такого зрелища всем присутствующим стало смешно.

«Вам смешно, а мне стыдно», — подумала я про себя, всё больше осветляя свой цвет.

– Тебе не стоит так волноваться, Райли, – ласковым голосом пыталась успокоить меня Дитзи, положив копыто на мою грудку и слабо надавив, что, как ни странно, мне помогло. Я понемногу успокаивалась, возвращая контроль над разыгравшимися чувствами. – Вот, молодец, а теперь лежи и не двигайся, я попытаюсь тебе помочь, – мягко проговорила она, проводя копытом по моей мордочке.

– Ацеторум дивидэнэ агонист мерполум герцэка трист бэнэ окита, – произнесла она, после чего на кончике её копыта загорелась маленькая светящаяся сфера, которой она неожиданно ткнула меня прямо в сердце, от чего меня передёрнуло как от удара током. От такого я выгнулась дугой и закрыла глаза. – Точка начала, здесь всё начинается, здесь всё и закончиться, – сказала она, после чего снова прикоснулась ко мне, но из-за моих посредственных знаний анатомии пони и напряжения стоявшего во всем теле, мне не удалось понять, где именно. – Точка страха, – сказала она, продолжая трогать меня в разных местах тела, от чего мне становилось не просто не по себе, а даже страшно. Я пыталась закричать, но тело меня не слушало. – Точка ненависти, – произнесла она, и новый удар тока пронзил моё тело, от чего я ещё больше выгнулась на диванчике, опираясь только на кончики копыт. – Точка желания, – на этот раз мне и по определению было понятно, на какое именно место пришёлся удар. – Точка разума, – и снова разряд, мне уже некуда было выгибаться, всё тело ныло, на глазах проявились слезы, а мысль была лишь одна: «Когда это всё закончиться?». Не знаю, сколько точно я пробыла в такой ужасной позе, может минуту или две в реальности, но для меня прошла целая вечность. Когда Дитзи, наконец, коснулась меня в последний раз, я со стоном опала на это диванчик. Боли не было, тело было абсолютно расслаблено, а голову не терзали никакие мысли. Это было просто блаженство, учитывая моё состояние до этой «процедуры». Учтиво перевернув меня на бок, Дитзи погладила меня голове и, приблизившись к уху, прошептала. – Полежи, милая, тебе предстоит многое узнать сегодня.

– Так значит, вы Магистр разведки, – сказала Октавия.

– Давай лучше на «ты», я не намного старше. И как же ты догадалась?

– Я читала, что разведчики применяют такие техники для допроса, – объяснила Октавия.

— Стоп, что? – услышала я удивлённый голос Спарклер. – Ты же сказала, что это расслабляющий массаж! – Кажется, она была сильно недовольна.

– Так оно и есть, милая, просто разведчики нашли этой техники иное применение, нежели релаксация, – спокойно пояснила той Дитзи. – Так, а ты у нас Магистр заклинатель, верно? – задала она вопрос Октавии, на что та ничего не ответила. – А вот кто ты, я не знаю? – видимо, Октавия просто кивнула в ответ на её вопрос, поэтому она обратилась к Шейну.

– Я – магистр Тайных знаний, – не знаю, повернулся он или нет, но мне сейчас до этого не было никакого дела.

– Что же, пойду, заварю нам чай, а потом я надеюсь услышать от вас объяснения. Спарклер, не поможешь? – обратилась она к дочери, которая поскакала за ней на кухню.

– Как ты себя чувствуешь? – поинтересовалась Октавия.

– Просто великолепно, — сказала я ей, пытаясь разлепить глаза. Как только мне это удалось, я увидела возвышавшихся надо мной Шейна и Октавию, которые, по моей же просьбе, помогли мне встать с диванчика и усесться на пол. – Так что там с Пинки Пай? – решила я всё-таки узнать, что это за пони такая.

— Пинки Пай, как я уже сказала, пони, носитель элемента гармонии, она устраивает в честь каждого, кто останавливается в Понивиле, вечеринку, на которую приглашает всех жителей, — объяснила Октавия.

– Я никогда не была на вечеринках, можно мне туда сходить? Пожалуйста? – состроив самое милое выражение мордашки из всех, на которые была способна, попросила я у Октавии, которая скосила глаза на Шейна, задавая ему немой вопрос: «Что мне делать?». Тот лишь пожал плечами.

– Ну, в принципе, если тебя будет сопровождать Магистр, не вижу в этом ничего плохого, – ответила она.

– Шейн? – перевела я на него свой щенячий взгляд.

– Я с тобой схожу. Только не смотри на меня так, – мгновенно прикрывшись копытами, сказал он.

– А когда она будет? – спросила я.

– Ну, сейчас уже поздно, так что, скорее всего, завтра вечером, – сделала предположение Октавия.

– Что будет завтра вечером? – задорно поинтересовалась вышедшая из кухни Дитзи с подносом на спине, за которой шла Спарклер, держа перед собой какой-то свёрток. Аккуратно положив поднос на кофейный столик, она налила в каждую кружку чая и раздала нам.

– Завтра Пинки Пай, скорее всего, потребует присутствия новоприбывших на устроенной вечеринке, поэтому я разрешила ребятам сходить. Надеюсь, мы тебя не слишком обременяем? – спросила у неё Октавия, делая глоток.

– Какие могут быть неудобства? Мы ведь одна семья, — сказала Дитзи, широко улыбаясь. И вот тут я заметила одну странность: её глаза почему-то смотрели в разные стороны.

– Никогда не видела пони с косоглазием, Райли? – не убирая улыбки с мордочки, спросила она у меня.

– Извините, я просто немного увлеклась, – мне стало реально стыдно от того, что я как глупый жеребёнок начала рассматривать эту необычную черту.

– Ничего страшного, милая, – успокоила она меня. – Многие пони засматриваются на меня из-за этого, я уже привыкла. Так вы решили сходить завтра на вечеринку, может тогда и Спарклер с вами сходит? А то она тут скоро плесенью покроется, – пошутила она, глядя на дочь.

– Мама! – недовольно воскликнула та.

– А неплохая идея, кстати, поможешь Шейну присматривать за Райли. У тебя ведь уже есть метка? – спросила у неё Октавия.

– А почему присматривать надо только за мной? – задала я вопрос Дитзи, которая, положив свою кружку на столик и глубоко вздохнув, ответила.

– А вот сейчас, я расскажу тебе одну сказку, которую я рассказывала Спарклер в детстве, а сейчас её с удовольствием слушает Динки. Впрочем, эту сказку наверняка слышала и Октавия, и Шейн, – загадочно сказал та, начиная свой рассказ. – Итак, случилось это примерно семь тысячелетий назад, когда ещё не было ни Эквестрии, ни Грифуса, ни какого-либо другого государства, все жили под одним небом, как единое целое. Всё было спокойно, все народы жили в мире и согласии. Но тьма пришла в этот мир, и имя ей было Авросия Энтрес, или, как её прозвали, Тёмная Королева. Она вышла из самых глубин Мрака, ведя за собой полчища своих прислужников, порождений тьмы. Небо заволокли тёмные тучи, и земля погрузилась во тьму. В эти смутные времена, появился бесстрашный воин, который был готов бросить вызов Королеве, а вооружён он был великим Интериусом, легендарным мечом света, который в наш мир принёс сам повелитель Света Перилий. Узнав об этом, все народы разом восстали против правления узурпатора, но воин был не только силён, но и мудр, он понимал, что простым работягам не сравниться в бою с порождениями тьмы, поэтому он начал готовить их к битве. Он обучил их владению мечом, ближнему бою, а так же особой магии слов – магии печатей. Так как обучение проходило в тени, месте, где сливаются воедино свет и тьма, воин назвал своих учеников Тенями. Закончив обучение, Эвон Зор повёл объединённые войска в освободительный поход. Они героически сражались за каждый клочок земли, не жалели животов за жизни других. И вот настало время решающей битвы. Огромные армии выстроились напротив друг друга, ожидая приказов своих командиров. Королева была самоуверенна и высокомерна, что, в конце концов, привело её к погибели. Битва длилась несколько часов, в тот день объединённые войска одержали победу. Эвон Зор сразил Авросию и, специально для неё, вместе с величайшими печатниками создал место, именуемое ныне Тартаром, куда её и заточил. В качестве стража он оставил трёхглавого Цербера, которого сам же и создал. Мир и гармония воцарились на всех землях. Все праздновали победу, но главных героев не было. Все Тени, включая Эвона, бесследно исчезли. На этом, увы, закончилась эпоха Единства, на смену ей пришёл раздор. Народы разошлись каждый своим путём. Появились новые государства, которые начали сражаться за бывшие некогда общими земли. На протяжении тысячелетия шли кровавые войны, но вот в мир вернулся баланс. Но, как всегда бывает, за хорошим всегда следует плохое. Авросии удалось сбежать из Тартара и вновь призвать легионы Тьмы, дабы закончить начатое и покорить этот мир. На этот раз она была уверена, что больше ей никто не помешает, ведь все народы были разрознены и не желали объединяться даже перед лицом общего врага, к тому же не осталось больше в этом мире Теней и тех, кто знал магию печатей, единственную магию, способную навредить ей. И когда надежда почти исчезла, появился Орден Теней, последний отголосок той далёкой эпохи Единства.

Ещё в те далёкие времена, Эвон знал, что королева обязательно вернётся, и на этот раз им нужно было быть готовыми к её приходу. Именно для этого он увёл своих учеников в глубокое подполье, где и был Создан Орден, чьей главной целью была борьба с порождениями мрака. На этот раз возглавила поход Великий Магистр Айронхард вместе со своими верными соратниками: Магистрами Авалором Райтом, Эйверихом Ду, Сиодинией Фейн, Велотусом Сарт, Приберием Шай и Леквидией Нарт. Все вместе они повели армию Ордена Теней против Тёмной Королевы. Несмотря на равенство сил, Авросии удалось наголову разбить войска Теней, однако героизм, проявленный Айронхард, позволил вырвать победу из лап тьмы. Ей пришлось пойти на великую жертву, ради блага всех. Она с помощью Интериуса смогла полностью лишить Королеву сил, отправив ту в ссылку в пустоту. Но, к сожалению, ей самой пришлось стать сосудом для темной силы, из-за чего она больше не могла использовать Интериус. Тени, одержав пиррову победу, исчезли так же, как и появились. И больше о них никто ничего не слышал, – закончила свой рассказ Дитзи. Внимательно выслушав эту сказку, я так и не поняла, к чему пегаска решила её рассказать, ведь она сама сказала, что это лишь сказка, а значит, почти всё в ней является неправдой. – Этой сказкой зачастую пугают маленьких жеребят, убирая из неё моменты с Орденом, с великими судьбоносными битвами, тем, что на взгляд пони, является сущим бредом и несуразицей. Однако никто, даже сами принцессы не подозревают, что сказка эта является реальной историей тех лет, – после этих слов у меня снова отпал дар речи, вместе с моей нижней челюстью. Я не понимала, как можно было превратить реальную историю в сказку, в которую никто не верит, да ещё и зачем.

– Но почему так случилось? – озвучила я вопрос, застывший в моей голове.

– В той битве было полностью уничтожено центральное отделение Ордена, выжить удалось лишь горстке Теней, включая весь Совет. Поэтому Великим Магистром Айронхард было принято решение распустить Центральное Отделение, причиной тому стал и тот факт, что на подотчётных отделению землях вели братоубийственную войну пони. Неприязнь к собственным братьям настолько глубоко засела в их умах, что никто бы не согласился служить под едиными знамёнами, – вступил в разговор Шейн.

– Таким образом, на континенте осталось только два отделения Ордена, которые существует до сих пор: Северное и Южное. Они же в прошлом распространили эту сказку, превратив все факты существования Ордена в вымысел, – добавила Октавия.

– Но сейчас Королева снова вернулась, и на тебе, Райли, как на дочери Великого Магистра, лежит непосильная для многих ноша: возродить Орден Теней, дабы вновь заточить её в пустоте, – сказала Дитзи, после чего все без исключения посмотрели на меня.

– Но тебе не придётся нести эту ношу одной, мы разделим её вместе, – улыбнувшись, утешил меня Шейн.

– Ведь мы единое целое, – продолжила Октавия, показывая мне свои белоснежные зубки в приятной улыбке.

– Мы одна семья, – обняла меня подошедшая сзади Спакрлер.

– Пришло время дать клятву, – сказала Дитзи, подходя вплотную ко мне. – Ты готова, Райли? Я предупреждаю, что пути назад уже не будет. Присягая на верность Ордену, ты отрекаешься не только от принцесс, ты отрекаешься от собственных идеалов и принципов, – предупредила меня Дитзи так, что мне отчасти показалось, будто она действительно не хочет, чтобы я брала на себя эту ношу.

– Я… а у меня есть время подумать? – на всякий случай решила узнать я. Всё-таки не стоило упускать такую возможность, если она имеется.

– Конечно, – сделав облегчённый вздох, сказала Дитзи. – Но времени у тебя есть до завтрашнего вечера, – внезапно спохватившись, добавила она. Утвердительно кивнув, я решила на время забыть об этом вопросе, всё равно, по-моему, всем было ясно, что я отвечу, как ведь могло быть иначе. Остаток вечера мы провели, беседуя на самые разные темы, к счастью, отвлечённые от Ордена Теней, этой странной печатной магии и другого бреда, так внезапно свалившегося на мою бедную головушку. Так или иначе, за разговорами мы и не заметили, как наступила полночь, поэтому Дитзи, расстелив нам три спальных места в зале: два на диване и одно на полу, — и взяв на копыта Динки, которая посапывала, облокотившись на Доктора, пошла наверх. Доктор же в свою очередь закинул на спину свою старшую дочь и направился следом за женой, предварительно пожелав нам спокойной ночи. Но, видимо, кое-кто решил, что я не заслуживаю покоя даже во сне. И этим кто-то была Октавия, которая бесцеремонно улеглась на пол и тут же уснула, оставив меня не в самом удобном положении, как ни странно, только меня. Шейн же, устало зевнув, без каких-либо видимых протестов, лёг на свою половину дивана, как будто он каждый день спит с кобылкой. Нет, я понимаю, мы с Шейном друзья с самого детства, и не то что спали вместе, а даже в ванне плескались вдвоём, но мы же тогда были жеребятами, а сейчас мы подростки, да ещё и в свете последних событий. В общем, в тот момент в моей голове родилось столько разных теорий, причём имеющих под особой довольно хорошую основу, сколько не рождалось за всю историю Эквестрии. Наверное. Но, взяв в себя в копыта, я откинув все эти глупости, и всё-таки легла в одну кровать с Шейном, как бы пошло это не звучало. Причём, когда я залезала под одеяло, мне краем уха удалось услышать тихий смех, доносившийся откуда-то снизу. Видимо злодейка была довольна выполнением своего дьявольского плана по совращению двух жеребят. Решив оставить месть на утро, я легла к Шейну спиной и направилась в царство Морфея.

***

Вечерний Кантерлот отдавал покоем и умиротворённостью. Вся дневная суета прошла, и на улочках было лишь несколько прохожих. Принцесса любила после заката полюбоваться видом столицы и прилегавших земель. В такие моменты она снова ощущала себя жеребёнком, когда Айронхард брала её и Луну с собой. Они наперегонки забирались на холм, бывший рядом с их домиком, и любовались видом, что открывался с этого небольшого возвышения. Но то время прошло, принцессы повзрослели и больше не могли заниматься подобным забавами, хотя иногда так хотелось. Услышав, как открылась дверь в покои, Селестия прошла обратно в комнату, где её дожидался капитан королевской стражи. Пегас цвета индиго с ярко жёлтой гривой, чьей кютимаркой была карта с помеченным на ней крестом, переминался с ноги на ногу, чувствуя неудобство от того, что предстаёт перед принцессой можно сказать, в чём мать родила. Решив не мучить своего подчинённого, принцесса сняла все царские регалии в надежде, что Скай Фоут сможет расслабиться, однако эти действия заставили пегаса напрячься ещё больше и даже прикрыть морду крылом.

– Скай, я могу Вас так называть? – ласково спросила принцесса, пытаясь убрать пропасть между ними, ведь, по сути, они не были чужими друг другу, им обоим была дорога Айронхард, за исключением того, что для Селестии она была матерью, а для Ская подругой, которой он уже хотел сделать предложение.

«Интересно, а если я назову его папой, он упадёт в обморок?» – промелькнула хитрая мысль в голове Селестии.

– Конечно, ваше высочество, – по уставу ответил пегас, встав по стойке смирно, но при этом, не убирая крыла.

– Тогда и ты зови меня просто Селестия, хорошо? – для принцессы это был не просто признак взаимного уважения, нет, это было нечто большее, ведь сейчас пони видят в ней только божество, и ничего более, а ведь ей так хочется быть простой кобылой. Со смертью Айронхард, она могла свободно общаться только с сестрой, и то, до этого момента ещё пришлось ждать целых десять лет. Ей был жизненно необходим пони, с которым она могла общаться, как с другом, на равных, который не отдавал бы ей честь при встрече и не кланялся. И именно такого пони она хотела видеть в Скае.

– Эм… я не могу принцесса, это слишком большая честь для меня, – отказался Скай.

– Скай Фоут, ты знал, что Айронхард моя мама? – решила перейти к радикальным мерам принцесса.

– Нет, ваше высочество, не знал, – честно ответил тот.

– Таким образом, получается, что если бы ты взял в законные жёны Айрохард, то тогда… — специально не договорила принцесса, глядя на задумавшегося Фоута. Когда все винтики в его голове встали на свои места, его морда исказилась до неузнаваемости, после чего Селестия, довольная собой, продолжила. – То тогда я и Луна должны были называть тебя папой, – с довольной улыбкой на мордочке, проворковала Селестия.

– Но… – беспокойным голосом было начал пегас.

– И я бы с радостью тебя так называла, неважно на публике или когда бы мы оставались в кругу семьи, – пыталась сломить барьер Селестия, что ей, кажется, удавалось. Пегас на мгновение задумался, после чего произнёс.

– Хорошо, Селестия, если ты так этого хочешь, то я буду называть тебя по имени, – робко выговорил он, от чего на мордочке принцессы засияла улыбка.

– И всё-таки можно я иногда буду звать тебя папой? – издеваясь над бедным пегасом, поинтересовалась она, где-то в глубине души надеясь, что он скажет:"Да".

– Я же так и не обручился с Айронхард, – быстро выкрутился пегас.

– Но ты вступал с ней в связь, – сказала Селестия, решая того дара речи. – А значит, ты уже стал её мужем и нашим… – добавила она, специально протягивая последние слова, от чего пегас повалился на пол и перестал подавать признаки жизни. Селестия обеспокоенно подскочила к нему, и, приложив ухо к его груди, услышала заветное сердцебиение. Облегчённо вздохнув, Селестия начала приводить своего подопечного в чувства, что успехом не увенчалось. Тогда она решила прибегнуть к небольшой хитрости. Выйдя на балкон, она перемахнула через перила и, на мгновение застыв в воздухе, крикнула: «Спасите, капитан Фоут!» – после чего сложила крылья, камнем рухнув вниз. Буквально через секунду вслед за ней вниз прыгнула и синяя фигура, которая, поравнявшись, не слишком то и спешила спасти принцессу от верной гибели. Фоут не знал, как именно ему надлежит действовать в такой ситуации: стоит ли ему подлезть под принцессу или же ему нужно схватить её сзади.

“Надо будет внести в устав раздел: «Как именно хватать принцессу при падении с высоты»”, – подумала про себя Селестия, расправляя крылья и резко взмывая вверх, попутно магией прихватив с собой пегаса. Залетев обратно в комнату, принцесса уселась на своё место, поставив пегаса рядом и освободив от магического захвата.

– Итак, Скай, как насчёт того, что я буду называть тебя папой только по выходным и праздником? – продолжала играть с пегасом Селестия.

– Принцесса, ещё немного, и я подам рапорт, – принял контрмеры Скай.

– Я же не издеваюсь над тобой, нам с Луной действительно не хватало отца в детстве, а сейчас, так сказать, появилась возможность, – как нашкодивший жеребёнок, Селестия пристроилась к боку Ская, потёршись об него мордочкой. Фоут не стал отстраняться, боясь расстроить принцессу.

– Если ты этого хочешь, то я не против, – осмыслив всё услышанное, сказал Скай, после чего был буквально удушен в объятиях обрадованной Селестии. От такого жеребцу даже отчасти стало жалко принцессу.

«Насколько же ей одиноко?» – задался вопросом Скай, обнимаю Селестию в ответ. Когда же она, наконец, выпустила из своих объятий, Фоут внезапно вспомнил.

– Эм, Селестия, а зачем ты меня позвала-то? Не только же для того, чтобы заявить о некотором нашем родстве? – спросил он.

– Точно, чуть не забыла, я бы хотела поговорить с тобой насчёт Райли, – начала Селестия. – Айронхард всегда была скрытной, она мало нам рассказывал о том, как она жила до нашего рождения, да и вообще её жизнь всегда была окутана для нас тайной, но я чётко помню одно, сказку о Тёмной Королеве, которой она нас пугала.

– Я вроде как тоже её помню, но как она связана со случившимся? – не понимающим взглядом глядел на принцессу Фоут.

– В каждой сказке есть доля истины, и сегодня я в этом убедилась, столкнувшись с аликорном, который точно соответствовал описанию, к тому же, если верить её собственным словам, это она убила Айронхард, – сказала Селестия, просто взрывая мозг Скаю, который и так находился в абсолютном смятении.

– В таком случае я ещё больше не понимаю, зачем нам нужно искать Райли, точнее отправлять на её поиски целый батальон?

– Нам нужно в первую очередь узнать, как она связана с Айронхард, плюс её друг Шейн довольно странный пони. Я видела его, когда сражалась с другим аликорном, но потом он внезапно исчез. У меня такое чувство, что он знает намного больше, нежели мы, – поделилась своим предположением Селестия.

– В таком случае позволь и мне отправиться на их поиски? – инициативно завил Фоут.

– Нет, ты мне нужен и здесь, к тому же я понимаю, что тебя гложет вопрос о вашем родстве, а значит, ты не будешь объективен при ведении расследования, – отрезала принцесса. – Я уже предупредила гарнизоны ближайших населённых пунктов, а батальон стражи уже прочёсывает округу. Единственное, что я ещё хочу предпринять, так это попросить сестру направить пятое отделение на её поиски, – поделилась она планами с Фоутом.

«Принцесса настолько заинтересована в их поимке, что вызовет их», – подумал про себя Скай, вспоминая рассказы, которые слышал про «Псов Лунной принцессы».

– Это в принципе всё, Скай, можешь идти отдыхать, – сказала Селестия пегасу, который некоторое время сидел, не двигаясь, размышляя о чём-то, но потом, резко взмахнув крыльями, поднялся так, чтобы его морда оказалась напротив мордочки принцессы, и поцеловал ту в лоб, добавив: «Спокойной ночи, дочка», — после чего осел на пол. Селестия немного смутилась от такого, но потом посмотрела на пегаса взглядом полным благодарности. – Уже вживаешься в роль заботливого отца, – мягко произнесла она. Пегас лишь застенчиво улыбнулся. – Спокойной ночи, папа, – произнесла она, поцеловав того в щеку, от чего пегас стал красным, как помидор. – Учитывай, что Луна тоже захочет такого обращения, – предупредила того Селестия.

– Я к ней зайду на восходе и обязательно пожелаю спокойного дня, – улыбаясь, проговорил Скай, после чего молнией вылетел через окно.

Побег из Понивиля

— Рааайли! Рааайли! – звал меня голос из темноты. – Раайли!

— Кто это? – крикнула я. Внезапно где-то вдалеке загорелся свет, и оттуда снова послышался этот голос. Не знаю, что руководило мной в тот момент, но я побежала к нему. Источник становился всё ближе и ближе, и вот я уже стою на земле, а передо мной лежат… о Селестия милостивая, мои друзья. После попытки подойти к ним и помочь, пришло осознание того, что тело меня абсолютно не слушает.

«Как такое могло случиться?» — недоумевала я, возвышаясь над телами. – «Стоп, почему земля так далеко?», — пронеслось у меня в голове. Опустив голову, я заметила, что заметно подросла, но помимо этого меня ждал ещё один сюрприз. – «Я – аликорн?!», — сомнения в реальности происходящего всё больше захватывали мою и без того перегруженную голову. Вдруг яркий свет осветил всё вокруг, и в небе появилась Айронхард, но она была совсем не похожа на саму себя. Облачённая с копыт до головы в чёрную броню, аликорн сверлила меня тяжёлым, просто убийственным, взглядом, после чего достала из ножен меч и…

***

Я проснулась в холодном поту, не без радости понимая, что это был всего лишь сон. Луна всё ещё была на небосводе, освещая комнату. Шейн всё так же лежал рядом, повернувшись ко мне спиной. А я… а я пыталась понять, почему мне приснился этот сон, почему я была аликорном, и почему Айронхард была жива, да и к тому же сражалась со мной?

«Только я получила ответы на старые вопросы, появились новые», — подумала я, зевая. Настенные часы показывали два часа ночи, поэтому я, не сильно сопротивляясь, опустила голову на подушку, и хотела было уснуть, но, чуть подумав, решила пододвинуться вплотную к Шейн. – «Раз из-за него я забыла миссис Лиф дома, то пускай отдувается», — с этими мыслями я уткнулась носом в спину Шейна, слегка его приобняв, и вновь погрузилась в сон.

***

 — А они мило смотрятся, — услышала я сквозь сон чей-то шёпот.

— Да, но им не слишком рано, да и к тому же они ведь Магистры, — шептал другой голос.

— Ну, Райли ведь ещё не принесла клятву, а Шейн слишком молод, так что у них есть ещё время, — наконец я смогла распознать голос Дитзи. – А у тебя когда будет особенный пони?

— Мама?! – возмутилась Спарклер .

— Тише, не разбуди их, — сказала Дитзи.

— Да, мы и не спим, верно, Райли, — обратился ко мне Шейн, выворачивая свою голову, чтобы посмотреть на меня. – Доброе утро, — сказал он мне.

— Доброе, — смущённо ответила ему я, выпуская из объятий.

— Как спалось? – спросил Шейн, вставая на пол.

— Нормально, — у меня сложилось ощущение, что Шейн намеренно заставляет меня смущаться.

— Доброе утро, магистр Ду, Спарклер, — переключил он своё внимание на них.

— Доброе утро, магистр Шейн, Райли, — ответила Дитзи.

— А где Октавия? – поинтересовался он.

— Она пошла к своей подруге, сказала, что скоро вернётся, а ещё она попросила напомнить вам про заклятье, — произнесла Дитзи и вместе с дочерью направилась на кухню, попутно добавив, чтобы мы тоже присоединялись. Я кивнула в ответ, и хотела было уже пойти умыться, как увидела, что Шейн стоит и пялится в одну точку, причём с таким серьёзным видом, что даже стало как-то не по себе. Но только я начала медленным шагом приближать к нему, как тот округлив свои глаза до размера блюдец, стукнул себя копытом по лбу.

— Вот я идиот, совсем забыл про иллюзорное заклятье, — ошарашил он меня.

«Блин, я тут за него волнуюсь, переживаю, а он по таким пустякам беспокоиться так, как будто план по спасению мира разрабатывает!?», — закипела я от такого.

— Аверницета ових зэнтэ, — произнёс Шейн, развеивая иллюзию.

— Аверницета ових зэнтэ, — повторила я за ним, вспомнив, что тоже использовала иллюзорное заклятье, после чего, дав Шейну хорошую затрещину, которую он, на моё счастье, не сумел блокировать, уже с чистой совестью пошла в ванную, вот только я не знала, где была ванная, поэтому пришлось вернуться обратно. Узнав, что ванная находиться на втором этаже, я снова направилась туда, насвистывая себе под нос мелодию, которая крутилась у меня в голове.

— Что за?! – выходя из душа, услышала я крик Шейна и тут же рванула вниз. Шкатулка, которую оставила мне Айронхард, летала по всей комнате, сметая всё на своём пути. В воздухе за ней летала Дитзи, а Шейн и Спарклер в это время пытались вести прицельную стрельбу заклинаниями. На этот раз я решила не стоять в сторонке, а то же принять активное участие. Взмыв в воздух, мне в два взмаха удалось настигнуть хаотично движущуюся коробочку, поймать её и плавно опустить вниз, держа в копытах совершенно не сопротивлявшуюся вещицу. И только после этого я поняла, что сделала. Присутствующие, в особенности Шейн, были шокированы не меньше меня, причём больше всего их поразило то, как я быстро и в одиночку управилась с тем, с чем они втроём не справились.

— Эм, кто мне объяснит, как я это сделала? – понимая, что самой мне проанализировать случившееся не удастся, попросила помощи я. Первой отошла от шока Дитзи, однако давать ответ на мой вопрос не спешила, вместо этого она вышла из зала, а вернулась уже с полотенцем, которое кинула мне со словами: «Вытрись, не то простудишься». И верно, из душа я выскочила, даже не прихватив с собой полотенца, поэтому хорошенько вытершись и замотав полотенцем гриву, я вновь стала ожидать ответа. – Ладно, может, хоть объясните, что произошло?

— Шкатулка взбесилась, — ответил капитан очевидность Шейн.

— А поподробнее?

— Когда ты ушла, я видел слабое свечение, исходившее из мешочка. Когда я его открыл, чтобы узнать, что происходит, на меня выскочила эта шкатулка. Сначала она просто дёргалась, как будто внутри было что-то живое, а потом взлетала и начал летать по комнате, ну а дальше ты знаешь.

— Можно? – попросила меня Дитзи, протягивая копыто. Отдав ей шкатулку, я принялась пристально наблюдать за её действия. Дитзи не слишком изощрялась. Она просто открыла шкатулку и попросила Шейна снять печать, когда же он это сделал, она высунула оттуда какую-то сферу, от которой и исходил свет. – Странно, карта этого типа активируется кодовой фразой, сказанной владельцем, — положив сферу на пол, размышляла она.

— Но ведь Великого Магистра Айронхард здесь нет, — сказал Шейна.

— Скорее всего, в хозяине сфера распознаёт Райли. Но почему она сработала?.. Райли, ты сегодня ничего странного не говорила? – поинтересовалась у меня Дитзи.

— Эм, ну у меня в голове крутилась мелодия, которую я никогда не слышала, — ответила я ей и начала напевать ту самую мелодию, от чего верхнее полушарие сферы раскрылось.

— Икенто миэри дисинтор, — быстро произнесла Дитзи, заставляя всю комнату в мгновение ока погрузиться во мрак.

«Так вот как она вчера это сделала», — подумала я, и уже хотела пойти включить свет, но помещение внезапно озарилось. Магический кристалл, находящийся в сфере, начал проецировать карту Эквестрии, на которой были какие-то пометки.

— Так, и что тут у нас, — сказала Дитзи, подходя ближе. – Теперь ясно, как нам найти остальных Магистров, — бегло пробежавшись по всей карте, сделала она вывод. Почему она так решила, мне было сначала не понятно, но потом, когда я нашла на карте Понивиль, где были отмечены пять точек с буквами «Ш», «Р», «Д», «Н», «А», до меня дошло. Потом мне удалось найти точку с буквой «Ф» вблизи южной границы, а буква «С» была прямо в Мэйнхэттене.

«Стоп, почему в Понивиле пять точек?», — удивилась я, не веря своим глазам. Взглянув на карту ещё раз и удостоверившись в достоверности увиденного, я уже хотела узнать про ещё одного магистра у Шейна, но меня опередили.

— Так значит Флаттершай действительно наследница рода Шай, — поразилась Спарклер.

— Видимо, да, в таком случае на одного магистра меньше, — обрадованно согласилась Дитзи.

— А эта не та самая Флаттершай – элемент доброты? – решил уточнить Шейн.

— Она самая, и, если честно, я слабо представляю её в роли магистра, — ответила ему Дитзи. – Однако, это лишь мои предположения, так что я к ней заскочу на обратном пути, — добавила она.

— А вы куда-то собираетесь? – спросил её Шейн.

— Мне надо отнести прошение об отпуске в главное почтовое отделение в Кантерлоте, — объяснила ему пегаска. – А сейчас думаю, нам стоит закрыть карту и хорошенько позавтракать, ну и вечером, когда все соберутся, мы обсудим план действий, — улыбнувшись, проговорила она, передавая сферу Шейну, который снова спрятал её в шкатулку. Завтрак был довольно вкусным: только что испечённые маффины буквально таяли во рту, а ту пакетированную бурду, которую я пила раньше, не сравнить со свежевыжатым соком. Расправившись с завтраком и поблагодарив Дитзи и Спарклер, которые почему упорно отказывались от моей помощи, я попросила Шейна прогуляться со мной, на что он ответил согласием. Мы шли по улочкам Понивиля, которые разительно отличались от кантерлотских загруженных улиц. Пони нам приветливо улыбались, некоторые даже махали копытами. В воздухе туда-сюда с поразительной скоростью металась какая-то синяя пегаска, разгоняя облака.

— Шейн, можно с тобой поговорить? – заговорила я.

— Конечно, — спокойно ответил он, смотря вперёд.

— Меня давно беспокоит то, в каких мы находимся отношениях, — начала я, привлекая к себе взгляд единорога. – Я верю, что до вчерашнего дня ты не знал о моём происхождении, и между нами была настоящая дружба, но сейчас…, — остановилась я, чтобы сделать вдох, стоя с опущенной мордочкой, — сейчас ты как будто от меня отстраняешься… нет, даже не отстраняешься, ты стал относиться ко мне иначе, — подняла я глаза на него. Горькие слёзы уже начали стекать по моей мордочке, миллионами осколков разбиваясь о землю. – Я понимаю, что твой долг защищать Великого Магистра, но при этом мы же можем оставаться хотя бы…друзьями, — всхлипывая, выдавила я из себя. Шейн стоял, глядя на меня пустым взглядом, от чего мне становилось всё холоднее, страх сковывал моё сердце, а ожидание раздирало на части. И вот…

***

Селестия, как и было заведено, стояла на балконе и любовалась последними мгновениями прекрасного творения её сестры. Она любовалась мерцающими огоньками, которые всё ещё были видны на полотне ночного неба, вдыхала этот чарующий аромат, в какой-то мере даже завидуя своей сестре, ведь ей принадлежало такое завораживающе и чудесное время. Уже наверное в сотый раз принцесса с некоторой горечью осознавала, что ни одна из тех ночей, что была создана ею, не сравниться с произведением истинной принцессы ночи, которая, кстати, сейчас грациозно приземлялась рядом с ней, чтобы совершить традиционный для них ритуал.

— Как прошла ночь? – заботливо поинтересовалась Селестия.

— Обыденно, сестра, обыденно, — в манере давно ушедшей эпохи ответила ей Луна. Селестии нравилось, как говорила Луна, это был её своеобразный комочек древности, общаясь с которым она возвращалась в прошлое тысячелетие. Переглянувшись напоследок, сёстры приступили к своим обязанностям. Подняв солнце, Селестия исподтишка глянула на свою сестру и буквально краем глаза заметила за развивающейся магической гривой порез на шее сестры. По запёкшейся крови вокруг, принцесса поняла, что рана свежая, но кто мог такое сделать, ведь, как и она, Луна обладала прекрасным чутьём и реакцией, это не учитывая сильнейшей магической защиты, что окружала их тела. Селестию подобное привело в замешательство, поэтому она попыталась незаметно отодвинуть в сторону гриву сестры, чтобы разглядеть порез получше, но…

— Что ты делаешь? – остановила Селестию сестра, отскочив от неё, как от огня.

— Луна, что это у тебя на шее? – обеспокоенная странным поведением сестры, спросила принцесса дня.

— Просто... небольшая царапина, — попыталась успокоить её Луна.

— Лу, ты от меня ничего не скрываешь? – сама понимая, насколько наивен сей вопрос по отношению к сестре, Селестия всё-таки решила испытать удачу. Мало ли, сегодня настал тот день, когда Луна ей всё расскажет.

— Нет, сестра, — спокойно ответила ей сестра.

— Если захочешь поговорить, я всегда рядом, — сказала Селестия. На этом, к сожалению для принцессы дня, разговор был закончен. Луна, сославшись на усталость, отказалась от завтрака и удалилась в свою комнату. Селестия же, проводив сестру взглядом, тяжело вздохнула и, следуя своему расписанию, направилась в ванную. Подобное с Луной случалось не часто, но когда случалось, Селестия сильно за неё переживала, даже чересчур сильно, что Луну иногда доставало. Вообще, после возвращения сестры Селестия решила уделять ей как можно больше внимания, помогая той освоиться в новом для неё мире. Сначала Луна никак не возражала против того, что Селестия носиться с ней как с грудным жеребёнком, скорее всего пытаясь хоть как-то загладить вину. Но прошло уже четыре года, и принцесса ночи решила всё-таки заявить о том, что она уже не маленькая кобылка, что Селестия приняла, но осознавать по-видимому не собиралась, продолжая чрезмерно опекать сестру, от чего в их отношениях снова ширилась пропасть.

После ванны следовал завтрак и обычная рутина, разбавляемая… да ничем не разбавляемая. Лишь вовремя отловив Ская, она мягко намекнула тому, что лучше Луне пока ничего не знать, с чем тот согласился, резво кивая головой.

— Реджинальд, что у нас по плану? – сидя на своём троне, спросила Селестия у стоявшего рядом дворецкого.

— У вас запланирована встреча с послом Грифуса, но они не явились на встречу по неведомым нам причинам, поэтому у вас образовалось окно. Соизволите перенести какую-то встречу? – сообщил ей дворецкий.

— Нет, Реджинальд, не стоит. Сколько у меня есть времени? — пыталась сохранять спокойствие Селестия.

— Час, принцесса.

— Хорошо, в таком случае я отлучусь по личному делу, — встав с трона, Селестия бодрой походкой направилась к выходу. Как только двери за ней закрылись, она расправила свои огромные крылья и выпорхнула в первое открытое окно. Поднявшись на уровень одной из самой высоких башен дворца, Селестия взглядом нашла нужный её балкон и устремилась туда. Как можно тише опустившись на каменную плитку, принцесса приветственно кивнула двум лунным гвардейцам, стоявшим на страже покоя своей госпожи. Принцессу всегда поражала преданность фестралов её сестре. Как только прошла первая весть о возвращении Луны из ссылки, так во дворец повалили целые толпы этих созданий, которым, как ни странно, удавалось скрываться целое тысячелетие. Именно фестралы, как и в былые времена, составили большинство лунных гвардейцев, которые были готовы сразиться даже с могущественным аликорном, осмелившимся побеспокоить их госпожу. И ведь это не просто слова. Один из гвардейцев на полном серьёзе не пропускал Селестию в покои Луны, в одиночку держа глухую оборону. К счастью, шум, который развели пони прямо под дверью принцессы ночи, не остался незамеченным. Сонная повелительница звёзд быстро всё уладила простым приказом, а гвардейца за проявленную стойкость и преданность решила назначить ликтором.

Приоткрыв дверцу, Селестия осветила маленький клочок комнаты, к сожалению, вмещавший и кровать, на которой мирно посапывала Луна. Не желая будить сестру, принцесса закрыла дверь, задёрнув за собой шторы, и осторожно начала подкрадываться к ничего неподозревающей Луне. Приблизившись на максимально близкое расстояние, Селестия решила вспомнить своё детство, когда Луна, будучи ещё совсем маленькой кобылкой, прыгала на её кровати, в то время пока Селестия спала. Хитро улыбнувшись, принцесса подпрыгнула, приземляясь прямо рядом с сестрой, которая в свою очередь, подлетела (из–за чрезмерно упругого матраса) и плюхнулась на пол. С недовольным стоном выпутавшись из одеяльного плена, Луна зло уставилась на сестру сонными глазами, за что и получила подушкой по морде. Несколько настороженная игривым настроением сестры, Луна решила не испытывать судьбу и, обернувшись тенью, появилась прямо за Селестией, с чем не прогадала, так как сестра снова поджидала её, держа наготове следующую подушку. Ехидно улыбнувшись, принцесса ночи незаметно магией подцепила другую подушку и как следует заехала ею по затылку сестры. И грянул гром великой войны, что не прекращается уже многие года. Многие храбрые подушки канули в небытие в эти смутные для покоев принцессы времена. Но война всё идёт, унося новые и новые жизни.

— Проиграна битва, но не война! – провозгласила Селестия, лёжа на спине рядом с Луной.

— Чур… следующая битва… будет у тебя, — прерывисто говорила принцесса ночи.

— Договорились, — ответила принцесса дня.

— Так, ты же пришла не только ради боя подушек? – поинтересовалась у сестры Луна, повернувшись к ней мордочкой.

— У нас есть папа! — радостно прощебетала Селестия, глядя в округлившиеся глаза сестры. Точно описать выражение, появившееся на мордочке Луны в тот момент, откровенно говоря, невозможно, но это было что-то похожее на квинтэссенция счастья, удивления, непонимания и чего-то ещё.

— Это как? – единственное, что смогла выдавить из себя полностью обескураженная Луна, после чего Селестия начала пересказывать ей события сначала четырнадцатилетней давности, а потом и прошлого дня. Луна сидела с задумчивым выражением на мордочке, внимая и анализируя каждое слово, произнесённое Селестией. Когда же принцесса дня закончила, Луна тяжело вздохнула, как показалось Селестии, это был вздох разочарования. Отчасти она была права, но лишь отчасти.

— Чего ты от меня хочешь? – сухо произнесла Луна, глядя в глаза сестры. Белый аликорн хотела было уже что-то сказать, но увидев взгляд сестры, замолчала, отведя мордочку в сторону.

— Мне нужно пятое отделение лунной гвардии, — лишь через пару минут осмелилась произнести Селестия.

— Ликтор Вейл! – проголосила Луна, после чего из тени вышел статный жеребец-фестрал, облачённый в чёрную мифриловую броню.

— Да, госпожа, — чётко проговорил он, склоняясь до самого пола.

— Доведи до моих подчинённых, что сим приказом я полностью вверяю руководство лунной гвардией и ночной стражей в копыта сестры моей — Солнцеликой Селестии Эквестрийской. Отныне, её приказ – мой приказ. Тебе же, ликтор, я поручаю помогать сестре моей в любом деле. Всё ясно? – закончила говорить Луна, сбавив тон своего голоса.

— Так точно, госпожа, — ответил ей ликтор.

— На этом всё. Сестра, прошу тебя покинуть мои покои, дабы я могла вернуться к своему дневному сну, — с нотками недовольства в голосе сказала Луна сестре, которая понуро, но без каких-либо возражений, видимо понимая, что до принцессы ночи сейчас будет абсолютно не достучаться, покинула комнату сестры. Луна же, дождавшись пока Селестия перестанет мяться у её двери и наконец-таки уйдёт, сбросила с себя маску непоколебимого спокойствия. – Вейл, передай всем приказ о начале операции «Воскрешение», — обеспокоенно протараторила принцесса ночи.

— Да, принцесса, будет исполнено, — ответил он ей, растворяясь в тени.

«Значит, королева вернулась, вот почему тёмные существа повылазили отовсюду», — судорожно размышляла Луна.

— А ты всё-таки нашла мне замену! – обиженно крикнула принцесса. – Хотя... ты права... я поддалась тьме и более недостойна звания магистра,- почувствовав присутствие родственной души, Луна начала немного успокаиваться, пока совсем не уснула прямо там, где и сидела, однако замерзать ей на холодном полу ей не позволили, ласково перенеся на кровать и укрыв одеялом.

— Спи спокойно.

 — Принцесса! Принцесса! – надрывая глотку, кричал стражник.

— Да, — остановившись, обратила на него внимание Селестия.

— Принцесса... срочное донесение... в Понивиле... были замечены двое... полностью подходящие... по профилям... что вы нам выдали, — отчитался единорог, делая глубокие прерывистые вдохи.

— Как давно? – взволнованно спросила аликорн.

— Буквально минуту назад, — ответил стражник.

— Ликтор Вейл! – крикнула Селестия.

— Да, принцесса, — ответил ей не пойми откуда взявшийся фестрал.

— Срочно направь мою и лунную гвардии в Понивиль и прикажи им окружить город кольцом, всем свободным отрядам ждать меня на главной площади, — отдав приказ ликтору, Селестия мгновенно телепортировалась в небо над Понивилем.

Шейн стоял, глядя на меня пустым взглядом, от чего мне становилось всё холоднее, страх сковывал моё сердце, а ожидание раздирало на части. И вот…

— Эй! Вы! – внезапно раздалось за моей спиной. – Не с места, именем принцессы, вы арестованы! – властно приказал нам стражник, облачённый в золотую броню.

— А мы что-то сделали? – как можно наивнее спросил Шейн, пока я корила себя за то, что нарушила одно из самых важных правил: «Никогда не устраивай драматичных сцен в общественных местах».

— Вы – Шейн Райт и Райли Фолк? – поинтересовался главный стражник заметно успокоившимся голосом, пока остальные брали нас в кольцо.

— Да, — так же спокойно отвечал ему Шейн, зачем-то подтянув меня к себе копытом.

— Принцесса Селестия дала чёткий приказ… — что было дальше я не услышала, так как Шейн жадно впился в мои губы. В тот момент я сильно растерялась, но почему-то всё же смогла расслабиться. Возможно от того, что это был именно Шейн, а может из-за чего другого, так или иначе я закрыла глаза и полностью доверилась своему особенному пони.

— Вроде оторвались, — внезапно разорвав поцелуй, произнёс Шейн.

— А это было здорово, — сказала я.

— Что именно? – непонимающе спросил Шейн.

— В смысле? – в миг протрезвев после охватившего меня счастья, задала я ему встречный вопрос. – Наш первый поцелуй?

— Эм… боюсь тебя огорчить, но это был не поцелуй, — озираясь по сторонам, спокойно выдал единорог.

— А что тогда?! – возмутилась я.

— Тихо, — заткнул он мне рот копытом. – Райли, сейчас не самое лучшее время, чтобы выяснять отношения, так что пошли, — перешёл он на шёпот и начал тянуть меня за собой. Но тут моё терпение лопнуло.

— Шейн Райт, ты немедленно ответишь на все мои вопросы, или я не знаю, что с тобой сделаю! – крикнула я что есть мочи.

«Логика, смекалка, умение думать наперёд — всё это не про меня», — вот такая мысль была в моей голове, когда нас спереди окружила толпа стражников, а сзади повеял холодный ветерок от чьего-то приземления, хотя, какой к дискорду ветерок, от взмахов крыльев принцессы поднялся самый настоящий ветер, который сдул всю мою уверенность и злость куда подальше. – «Вот и подошло к концу наше приключение», — пронеслось в голове, когда принцесса начала смерять меня недовольным взглядом.

— Не бойся, я не причиню вам вреда, — сменив гнев на милость, сказала принцесса, шагая к нам. К несчастью, стражники делали то же самое.

— Живыми не сдадимся! — внезапно выпалил Шейн, заставив меня буквально побелеть от страха. – Авросиум вэнэ декоритэ! – применил он магию печатей, от которой ничего не произошло. – Конские яблоки, почему не работает?

— До наших дней дошло мало работ Старсвирла Бородатого о магии печатей, однако, мне хватило и этого, чтобы её распознать и блокировать, — пояснила принцесса.

— В таком случае, грисонис дэтэ короне! – закричал он так громко, что мне пришлось упасть на землю и прикрыть уши копытами, чтобы не оглохнуть.

— Тебе не стоило так кричать, ты же знал, что не сможешь использовать магию, — вроде как сказала принцесса.

— Я знаю, — прохрипел Шейн, — но кто сказал, что я говорил заклятье, — ехидно улыбнувшись, он было хотел зайтись злодейским смехом, но не смог, одарив нас лишь кашлем. В тот же момент из тени появилась ярко-жёлтая пегаска с розовой гривой и со словами: «Извините, принцесса Селестия», — дотронулась копытом до белого аликорна, от чего та вдруг ни с того ни с сего повалилась на землю. Я стояла в полной прострации, переваривая случившееся, а когда очнулась, всё было так же, за исключением стражников, присоединившихся к принцессе, ну и пегаски, заламывающей копыто Шейна.

— Вот мой кулон, — тем же хриплым голосом сказал Шейн.

— Оу, извини, — буквально пискнула та, отпуская копыто. – Я – Магистр укротитель, Флаттершай, — тихим голоском представилась она, демонстрируя своё украшение.

— Ничего, — разминаясь, ответил Шейн. – Магистр тайных знаний — Шейн Райт.

— А ты? – обратилась ко мне Флаттершай. Поскольку дар речи ко мне ещё не вернулся, я, последовав примеру Шейна, просто показала ей свой кулон. – Такая молодая… То есть, приветствуя вас Великий Магистр, — удивилась она, но быстро исправившись, как и остальные, поклонилась мне.

— Не надо, — дрожащим голосом попросила я её.

— Она ещё не совсем магистр, — добавил Шейн. – Кстати, чего это у тебя голос дрожит?

«Мать моя кобыла, ты серьёзно!? Эта пегаска только что завалила принцессу! ПРИНЦЕССУ!» — глядя на Шейна как последнего придурка, думала я.

— А сам как думаешь? — успокоившись, ответил я ему.

— Ладно, нам сейчас надо срочно возвращаться на почту, брать все вещи и валить на юг, — говорил Шейн, выглядывая из-за угла.

— Эм, а зачем нам на юг? — тихо поинтересовалась пегаска.

— Найти остальных магистров, — ответил ей Шейн и рванул вперёд, нам же ничего не оставалось, как последовать за ним.

На почте нас уже ждали Октавия и Дитзи, которые выслушав короткий доклад, приняли то же решение, что и Шейн. Собрав все нужные нам вещи, экипировавшись по полной (точнее мы все просто облачились в наши орденовские одежды) и дождавшись пока Дитзи попрощается со Спарклер и даст ей какие-то наказы, мы выдвинулись в долгий путь.

— Конские яблоки! — ругнулась Октавия, увидев обступивших дом гвардейцев. Мне удалось насчитать порядка двадцати пегасов, круживших в воздухе, а также ещё штук тридцать, наверное, пони, ожидавших нас на земле, но это лишь те, кого я видела, наверняка их здесь целый батальон после того, что мы сделали.

— Именем меня, приказываю вам сдаться! – только сейчас я увидела принцессу Луну, вышедшую из толпы. Она была явно настроена воинственно, учитывая то, что на ней был не её стандартный королевский нагрудник, а самая настоящая боевая броня. В особенности мне не нравился вид её накопытников, на которых были закреплены сверкающие лезвия. Заглотнув подступивший к горлу ком от ощущения вблизи моей шеи этих самых устрашающих лезвий, я поспешила на всякий случай спрятаться за гордо стоящим Шейном. Он, как и остальные Магистры, был настоящим примером стойкости, мужества и, может отчасти, идиотизма, так как, похоже, собирался сражаться со всей этой толпой. Четверо против…

«Капец нам», — подумала я, оглядывая будущее поле битвы.

— Живыми не сдадимся! – хором крикнули Магистры, обнажая своё оружие.

— Да будет так! – к моему удивлению, провозгласила принцесса, перейдя на традиционный кантерлотский глас. В этот момент я очень сильно надеялась, что это всего лишь страшный сон, но, увы, это была явь.

— Астортэ! Виэлум дико носэхарум! – синхронно произнесли магистры древнее заклятье, и всю округу заволок густой туман. Дальше единственное, что я видела, так это спина и круп Шейна, за которыми я собственно и пряталась, и сверкающие где-то вспышки от удара металла об металл, сопровождаемые лязгающим звуком. Внезапно меня охватило фиолетовое облако магии, поднимая над землёй, в этот же момент прямо перед успевшим отскочить Шейном опустилось закованное в фиолетовое броню копыто. По-видимому, принцесса Луна тоже решила воспользоваться туманом и совершить тайный налёт на нашу позицию, что ей удалось. Моё тело, охваченное магией, устремилось прямо к принцессе. Шейн попытался помешать этому, однако сам был схвачен. И вот наши взгляды сошлись: мой взгляд нашкодившего щенка и властный взгляд принцессы.

— Так значит вот, кого выбрала мама, — произнесла аликорн, разглядывая мою болтавшуюся в воздухе тушку. – Надеюсь, она не ошиблась, — усмехнувшись, сказала принцесса Луна, после чего её рог засиял ещё сильнее, а в следующую секунду вся наша компания уже сидела на какой-то лесной полянке.

Старый друг

— Принцесса Луна, я точно уверен, что эффект временный, — услышала знакомый голос Селестия.

— Вы мне ещё пару часов назад говорили, что побочных эффектов не будет! – срывалась принцесса ночи.

— Я говорил, что побочных эффектов не будет у пегасов, единорогов и земнопони, но не у аликорнов.

— Успокойтесь, пожалуйста, — с трудом разлепив глаза, попросила Селестия, глядя на стоявших рядом пони.

— Сестра, как ты себя чувствуешь? – наклонившись, спросила Луна, одновременно жестом отсылая доктора куда подальше.

— Голова болит, — простонала принцесса. – Что произошло?

— Ты не помнишь? – удивлённо спросила синяя.

— Помню, как потеряла сознание, а дальше ничего, — снова застонала принцесса от пронзившей её голову боли.

— Ладно, расскажешь обо всём после, а сейчас отдыхай, — ласково проговорила Луна, магией поправляя подушку и укрывая сестру одеялом. После чего, поцеловав Селестию в лоб, направилась к двери, за которой, переминаясь с ноги на ногу, стоял обеспокоенный Скай.

— Могу я зайти? – робко поинтересовался тот.

— А разве тебе нужно спрашивать, чтобы увидеть свою дочь, — посмеялась Луна, магией подталкивая пегаса вперёд. Скай угрожающе посмотрел на лыбящуюся дочку, которая в тот же момент поспешила скрыться, после чего подошёл к кровати.

— Как ты? – поинтересовался он, снимая с головы шлем. – Может что-то принести?

— Спасибо, только не стоит со мной обращаться как с маленьким жеребёнком, — улыбнувшись, предупредила его Селестия.

— Для отца ты всегда будешь маленьким жеребёнком, — с некоторой издёвкой провозгласил Фоут, заставив солнечную принцессу засмеяться.

— Скай, — внезапно надев маску серьёзности, обратилась к пегасу Селестию.

— Да, – насторожившись, ответил он.

— Мне нужно, чтобы ты привёл кое-кого во дворец, — загадочно проговорила Селестия. – Ты помнишь Призрака?

— Ты в этом уверена? – с досадой в голосе спросил Скай. – Он ведь такой…, — не договорив, поёжился он, вспоминая то время.

— Сейчас его навыки нужны нам как никогда, — ответила ему принцесса. – Ты ведь знаешь, он неплохой, — заступилась она за старого друга.

— Думаешь, он согласится? – задал ей вопрос капитан.

— Можешь соглашаться на любые его условия… если это не подействует, примени силу, — ответила ему Селестия.

— Как скажешь, я возьму отряд, и к завтрашнему обеду он будет здесь, — сказал Скай, надевая шлем на голову. – Не волнуйся, сделаю всё в лучшем виде, а ты пока отдыхай, — поцеловал он Селестию в лоб и пошёл к выходу.

— Будь осторожен… папа, — проговорила принцесса, закрывая глаза.

— Буду, дочка, буду. Спи спокойно, — обернувшись, ответил он ей.

10 лет назад

Принцесса Селестия сидела на своём троне, ожидая, когда зайдёт следующий посетитель, коим оказался тёмный земнопони с ярко-зелёной гривой и седельными сумками по бокам, который представился, как Аврелий Зимлок. Селестии почему-то этот Зимлок, сразу же не понравился: какой — то у него был странный окрас, да и имечко его отдавала откровенной бредовостью. Но, увы, принцесса дня и ночи не могла просто так прогнать пони только из-за внешнего вида, хотя у неё складывалось такое чувство, что ничего дельного он не скажет.

— Уважаемая принцесса Селестия, так как Научный Совет на протяжение многих лет отвергал мои идеи, я пришёл к вам лично, чтобы показать плоды моего гения, — начал говорить Зимлок несколько жеребячьим голосом, доставая из сумок разные предметы обихода. – Теперь, благодаря мне, магия станет доступна не только единорогам, — продемонстрировав ножной браслет с инкрустированным в него маленьким кристаллом, Зимлок направил ногу с браслетом на лежавшую рядом расчёску, которая в следующее мгновение взлетела, заставив большинство пони в зале изумлённо раскрыть рты, и лишь принцесса Селестия и пара её гвардейцев сохраняли ледяное спокойствие.

— Я больше не выдержу, — краем уха уловила Селестия чей-то крайне громкий шёпот.

— Потерпи ещё чуть-чуть, — уже тише попросил его кто-то. Пройдясь взглядом по всему залу, Принцесса смогла найти лишь одно объяснение этим непонятно откуда взявшимся голосам. Она встала со своего места и плавной походкой приблизилась к Зимлоку, после чего засветила своим рогом. Как только свет погас перед принцессой стоял не один пони, а целых пять жеребят: трое спереди, причём один из них стоял на спинах двух других, и двое сзади, в точно таком же положении.

— Ну, здравствуйте, — ласково произнесла принцесса, наклоняя голову. – И кто вы у нас такие? – спросила она жеребят.

— Я Полосатик, — весёлым голосом представился стоявший впереди жёлтый земнопони. – Это Крылышки, — указал на стоявшего рядом розового пегаса. – Он вот Призрак, — кивнул головой на стоявшего на его спине вороного жеребчика- пегаса. – Единорог – Крот, а этот силач – Скала, — спалил он всю группу, заставив остальных стукнуть себя по морде копытом.

— Рада познакомиться, — улыбнулась им принцесса. – А кто у вас главный?

— Эм… у нас нет главного, но всё придумал Призрак, — на этот раз земнопони удостоился укоряющего взгляда от всей группы.

— Значит это твоё изобретение? — присев на пол, чтобы быть на одном уровне с Призраком, спросила Принцесса у вороного пегаса, который не сильно спешил отвечать, что отчасти было принцессе лишь на копыто. Во время этой паузы она смогла не только ещё раз внимательно рассмотреть всех жеребят, среди которых выделялся как раз-таки Призрак, имевший разноцветные глаза: правый был жёлтым, левый зелёным, — но и насладиться видом таких милых детских мордашек. – Ты умеешь говорить? – поинтересовалась принцесса, глядя прямо в глаза Призрака.

— Да, — дрожащим голосом ответил ей жеребчик.

— Так значит, это действительно твоё изобретение? – тепло улыбаясь, продолжила спрашивать его Селестия. На этот раз Призрак решил ничего не говорить и просто кивнул. – А где ваши родители? – после этого вопроса все жеребята уткнулись взглядами в пол, давая принцессе в очередной раз убедиться, что не всё гладко в такой чудесной стране как Эквестрия. Подозвав к себе одного из гвардейцев, она распорядилась, чтобы жеребят хорошо накормили и разместили в гостевых покоях до дальнейших указаний.

Призрак

— Вот так ваш покорный слуга впервые встретился с принцессой Эквестрийской Селестией, — закончил я своё повествование, глядя на заворожённо слушавших меня учеников. – А дальше всё завертелось, и в итоге я оказался сосланным, без обид, в эту глушь без крыльев, без признания и без всякой возможности на спасение, — лёжа на учительском столе и тупо пялясь в потолок, говорил я.

— А в прошлом году ты рассказывал другую историю.

— Суть всё равно одна, — ответил я на раздавшееся из класса замечание.

— Но в итоге тебе же здесь понравилось, — заявила одна из моих учениц, а по совместительству моя спасительница, пятнадцатилетняя зебра, Зида.

— Если не считать жару, от которой я чуть не сдох, то… да, хорошее такое местечко, с приятными обитателями, — мило ответил я ей.

— А почему ты решил рассказать нам о своём прошлом? – спросил её старший брат, Сэсэромубэ, или как я его называл, Сэс. Первое живое существо, которое я мог назвать другом.

— Ну, так это не школа, у нас нет чётких планов занятий, да и приходите вы сюда просто от нечего делать. Поэтому я могу говорить на абсолютно любые темы. Так, кто хочет узнать, что такое теория магических частиц? – задал я вопрос, не отрываясь от лицезрения трещин на моём любимом потолке. В классе повисла мёртвая тишина. – Жалко, Цибер был хорошим пони, любезный такой, разговорчивый, чай мне предлагал даже.

— А разве Цибер не умер до вашего рождения? – послышалось откуда-то из класса.

— И что? – усмехнулся я. – Вон стоит моя вторая личность, с которой я играю в шахматы в своей пещере, и он постоянно как-то умудряется выигрывать, — принял я сидячие положение и указал в сторону двери. – Ну и чего ты лыбишься? И что, что они тебя не видят и меня считают сумасшедшим? – наезжал я на своё альтер эго под тихие смешки.

— А ты всегда был таким непринуждённым? – прикрывая рот копытцем, поинтересовалась у меня Зида.

— Как-то раз я целых две с половиной минуты поливал нашу дорогую принцесску матом на разных языках, если мне не изменяет память, я произнёс… где-то сто шестьдесят девять ругательств, — непринуждённо ответил я.

— Да быть такого не может, — раздалось с задних парт, и только я хотел ответить на этот замечательный вопрос, как меня опередили.

— К сожалению, может, — зевая, сказал зашедший в класс стражник, сверкая золотой бронёй.

— Скай! — узнав старого друга, радостно завопил я, спрыгивая со стола. – Сколько лет, сколько зим, — обнял я старого вояку, чем сильно того удивил.

— С чего такой тёплый приём? – с неподдельным удивлением спросил капитан.

— Если ты здесь, значит Селёдке что-то от меня надо, — с ехидством сказал я ему. – Ну, скажи это.

— Принцесса Селестия просит вас на любых условиях прибыть в Кантерлот для исполнения важного поручения, — сделав глубокий вдох, монотонно произнёс Скай. Но даже этого мне хватило для того, чтобы начать буквально скакать от радости.

— Ну, детки, кто хочет со мной в Кантерлот! — отойдя от эйфории, задал я вопрос классу. И вновь повисла напрягающая меня тишина. – Что, никто не хочет? – все просто опустили взгляды, пытаясь ни при каких обстоятельствах не смотреть мне в глаза. – Ну, ладно, тогда урок окончен, до скорых встреч, — угрюмо произнеся напоследок, я, медленно перебирая ногами, поплёлся к двери.

— Тебе нужно собрать вещи? – спросил у меня Фоут, когда мы вышли из обветшалого здания, некогда носившего гордое звания школа.

— Да, вернусь через полчаса, — сказал я ему и галопом устремился к своему убежищу, подогреваемый желанием потешиться над Селестией. Но почему весело мне от этого не было.

Скай Фоут

Я кивнул в ответ Призраку, после чего он поскакал куда-то вдаль, в то время как его друзья прижались к окнам и провожали его печальными взглядами. Хотя от того Призрака, которого я знал, в нём мало что осталось. Уже нет той мнительности, того безрассудного характера, он стал более спокойным и жизнерадостным, что не могло меня не радовать. Внезапно я почувствовал слабый удар по задней ноге. Обернувшись, я увидел плачущую маленькую зебру.

— Зачем вы пришли! – крикнула она на меня, шмыгая носом и продолжая пинать меня.

— Пойдём, Зида, — пристроившись рядом, другая зебра начала подталкивать её в сторону, награждая меня недовольным взглядом.

— А почему вы не хотите поехать с ним? – задал я им логичный вопрос.

— Мы для него будем только обузой, — злобно ответил мне зебр.

— Если бы он так считал, то не пригласил вас с собой, — сказал я всем жеребятам. Те лишь угрюмо опустили голову и разбежались кто куда. Вздохнув, я пристроился рядом с отрядом гвардейцев в тени росшего рядом дерева и позволил себе немного вздремнуть, как и другие мои собратья.

— А, не сплю, — вскочил я от того, что кто-то вылил мне на морду холодную воду.

— Давно пора, — заносчиво сказал знакомый мне вороной жеребёнок.

Призрак

— Ладно, пошли, — сказал Скай, поднимая весь свой отряд и направляясь к площади, где уже собралась целая толпа.

«Идиоты», — первое, что пришло мне на ум, когда я увидел позолоченную карету, стоящую прямо под палящим солнцем. – «Додумались же оставить металлическую конструкцию на солнце».

— Садись, давай, путь нас ждёт долгий, — сказал Фоут, подталкивая меня к этой жаровне.

— Эт когда вы каннибалами стать успели, — предъявил я этому недоповару. – К тому же меня лучше не жарить, а варить, — да, как-то просидев под палящим солнцем целый день, я понял, что абсолютно не вкусен при обжарке.

— Это ты к чему? – вопросительно изогнув брови, спросил меня КАПИТАН КОРЛЕВСКОЙ СТРАЖИ. И после этого образование в Эквестрии называют одним из лучших.

— К тому, что я не хочу поджариться, сидя на этой плите, — заявил я ему, на что тот лишь удручённо вздохнул. В это же время ко мне подбежали две до более знакомых зебры.

— Успели, -тяжело дыша, протянул Сэс.

— Предложение всё ещё в силе? – глядя на меня щенячьими глазками, спросила Зида.

— Конечно в силе, — потрепав зебру по голове, ответил я. – Вам родители-то разрешили?

— Да, разрешили, — улыбаясь, хором ответили они.

— Ну, тогда ладно, пошлите, — сказал я им, направляясь к карете под негодующим взглядом Фоута. Постелив на дно мой старый плащик, я пропустил друзей вперёд, после чего уже и сам залез в карету. – Не знаю, когда вернусь, так что не поминайте лихом! – крикнул я толпе провожавших, которая в свою очередь разразилась самыми разными воплями, начиная от «Удачи!» и до «Мы тебя не забудем!». Никогда не понимал этого безрассудного гостеприимства и бескорыстной добродетели. Так или иначе, нам предстоял долгий полёт к столице сия Эквестрии величественному Кантерлоту.

— Мы уже приехали? – под вечер мне уже стало скучно, и, так как мои попутчики мирно дремали, я решил вспомнить старые добрые времена.

— Нет, не приехали, — недовольно ответил летевший рядом Скай.

— А сейчас? — продолжал я надоедать ему.

— Ещё нет.

— Ну, а сейчас?

— Нет.

— А тепееееерь? – не успел я до конца произнести слова, как оказался скинутым за борт. Как же я скучал по чувству свободного падения, жаль только крылья мне уже не расправить, но кричать я всё равно не стал, знал ведь, что этот олух не даст мне разбиться. И, как я и предполагал, примерно на десятой секунде моего полёта, Скай подлетел под меня и, усадив себе на спину, взмыл вверх.

— Как полёт? – издевательским тоном спросил он.

— Нормально, — спокойно ответил я ему.

— И это всё? – удивился мой транспорт.

— Ну, не будить же их, — устраиваясь поудобнее, сказал я, указывая на зебр. Скай лишь удручённо вздохнул, сбрасывая меня обратно в карету.

 — Ну, вот и добрались, — радостно произнёс Фоут, когда на горизонте показались дворцовые башни. Обрадованные пегасы мигом ускорились, стараясь как можно быстрее добраться до дворца и избавиться от такой доставучей личности. А учитывая то, что мои компаньоны до сих пор спали, мне придёться проводить для них отдельную экскурсию по этому дурацкому городу. Приземлились мы в одном из моих любимейших мест, в саду.

— Сони, проснитесь, уже приехали! — пытался я разбудить зебр.

— Чего? – зевая, сонным голосом спросил меня Сэс.

— Приехали, давайте слезайте, — приказал я всё ещё не проснувшимся зебрам, накидывая свой плащик, который, к счастью, всё ещё мог закрыть мои шрамы. Хорошенько встряхнув Зиду и Сэса, я направился ко входу во дворец, где уже ждал старый ворчун.

— Приветик, Реджи, — махнул я ему копытом.

— Приветствую вас, — кивнув в нашу сторону, произнёс усач. – Я доложу принцессе, что вы прибыли… не один, — добавил он, заглядывая мне за спину и лицезря переминающихся с ноги на ногу зебр.

— Этого делать не обязательно, приятель, мы сами ей это скажем. Верно? – спросил я у утвердительно кивающих компаньонов, которые продолжали прятаться за моей спиной. Так или иначе, обойдя старину Реджи, я неспешным шагом двинулся по знакомым коридорам, давая возможность зебрам получше рассмотреть красоты здешней архитектуры. Через две минуты неспешной ходьбы нам встретилось первое препятствие. Ну, точнее, просто нежелательное явление, состоящие из пяти споривших о чём-то пони. Остановившись и как следует приглядевшись к приближавшейся нам группе, я заметил то, что просто привело меня в бешенство. – Какого сена, Спаркл! – помчался я на встречу этому фиолетовому недоразумению, сваливая её с ног. – Нет, ну вы посмотрите, мне значит проводить эксперименты на пони нельзя, а ей можно! — негодовал я, нависая над единорожкой и разглядывая два здоровенных крыла. — Ну, Селёдка, ну ты у меня получишь! – перешагнув через недоумевавшую Спаркл, я галопом поскакал в тронный зал. Доскакав до места назначения, я смиренно приоткрыл одну из ставней и, попросив разрешения, тихо прошёл в зал. Так я думал сделать, пока летел в этой чёртовой повозке, а сейчас я просто ввалился в зал вместе с оравой преследовавших меня стражников.

— Ни с места! – продолжали орать они, настигая меня.

— Да успокойтесь уже! – уворачиваясь, крикнул я им в ответ, попутно доставая из сумки мешочек с моим любимым синим порошком, который я, по чистой случайности, просыпал прямо на стражников. Однако синее облачко не успело добраться до своей цели и, будучи окатанным золотистым полем магии, вернулось в мешочек.

— Господа, оставьте нас, — спокойным тоном отдала приказам стражникам Селёдка.

— Как прикажете, принцесса, — отозвался один из них.

— Я рада тебя видеть, Призрак, — когда зал полностью опустел, улыбнувшись, ласково произнесла она, подходя ближе.

— Давай оставим всю эту фальшь, Селли, и перейдём сразу к делу, — недовольно произнёс я. – Значит Спаркл теперь аликорн? – негодующе спросил я у неё.

— Она это заслужила, — всё тем же наигранно заботливым голосом ответила она мне.

— Да ну, заслужила, — сарказм просто лил у меня из ушей. – Блин, это же что она сделал такого, что ты сделала её аликорном? Наверное, она сделала крупное технологическое открытие, — предположил я, — или нет, она предсказала множество нападений на Эквестрию и разработала план защиты. О нет, я понял, она расшифровала древний фолиант, который приоткрыл завесу тайн прошлого… — терзался я в догадках, какой-же великий поступок смогла совершить эту заучка.

— Я понимаю твоё недоумение, но могу тебя заверить, что…- начала оправдываться Селёдка.

— Что я наградила её за овладение магией дружбы, — копируя интонацию Селли, закончил я. – Вот так вот старайся на благо страны, — скрестив копыта на груди, обиженно сказал я, отворачиваясь к двери.

— Ну, хочешь, я тебе крылья верну, — приблизившись вплотную, прошептала она мне на ухо.

— Засунь свои подачки куда подальше! — отодвинувшись от неё, крикнул я ей. – Чего звала?

— Мне просто захотелось снова услышать твой ангельский голос, — потёрлась оно носом об мой нос.

— Не смеши меня, Селли, — отстранившись, произнёс я.

— Давай погорим завтра, ты ведь наверняка устал после долгой дороги… — начала она, когда двери снова распахнулись, впуская внутрь двух зебр и носительниц. – К тому же ты должен познакомить меня со своими друзьями, — её слащавый тон как действовал мне на нервы, так и продолжал. Однако она была права, перелёт меня порядком утомил, да и этот спор выжал из меня последние силы, так что мне ничего не оставалось кроме как согласиться.

***

 — Так, почему тебя зовут Призрак? – разорвав стоявшую в столовой тишину, поинтересовалась Спаркл.

— Одни знакомые дали такую кличку за особые навыки, — ответил я ей, ковыряя вилкой листья салата.

— А почему вы не идите? – спросила Селёдка, заставив саркастично на неё посмотреть.

— Я не ем потому, что в мою порцию кто-то подсыпал снотворное; Зида и Сэс, я полагаю, просто не знают какую вилку взять, от того и стесняются, — отодвинув от себя тарелку, я глянул на двух покрасневших зебр, после чего направился на кухню.

— Не стоит стесняться, я, если честно, сама иногда путаю столовые приборы, — призналась Селестия, наблюдая за моим удаляющимся крупом. На кухне уже никого не было, лишь пара официантов болтало в углу, так что проскользнуть в погреб мне не составило никакого труда. – Так, и что тут у нас, — буркнул я себе под нос, рассматривая бутылки. – То, что надо, — положив бутылку на спину, я тем же путём вернулся к остальным. – Плохая ты хозяйка, Селестия, даже алкоголь на стол не поставила, — предъявил я ей, бросая вино в её сторону. Подхватив магией сосуд с огненной водой, Селестия вытащила пробку, поднеся горлышко поближе к носу, чтобы вдохнуть пьянящий аромат.

— По какому поводу хоть? – поинтересовалась она, наполняя свой бокал.

— Да, отпраздновать хотя бы коронацию, ты главное не забудь мне плеснуть, — ожидающее протягивая стакан, сказал я ей.

— А тебе не рано, сахарок? — встряла оранжевая.

— Я и крепче пил, — отмахнулся я от неё, всё ещё ожидая, когда мне нальют.

— Ты неисправим, — качая головой из стороны в сторону, с упрёком сказала Селли, наливая мне вино.

— За принцессу Спаркл и носительниц, — подняв стакан, произнёс я, вмиг вливая в себя его содержимое.

— За тебя и твоих друзей, — последовала моему пример эта волшебница, обернувшая чудеснейшее вино сорокалетней выдержки в виноградный сок.

— Кстати, Селли, ты мне тут рог и крылья должна, — ехидно сказала я.

— Давай поговорим об этом позже, — попыталась она замять тему.

— Увы, я трезв как стёклышко, так что давай-ка поговорим об этом, — перешёл я в наступление на эту интриганку. – Ты ведь помнишь, сколько я сделал для Эквестрии?

— Ты сделал многое, и я тебе благодарна, но…. – начала было она.

— Так эта была благодарность, — съязвил я, снимая свой плащик. — Скажи, Селестия, вот ЭТО твоя благодарность? — указывая на свои шрамы, спросил я у неё. – Или может моя ссылка была наградой за мои изобретения, которые служат на благо Эквестрии?

— Эрвин, пожалуйста…

— Не смей меня так называть! – ударив по столу передними копытами, в ярости крикнул я ей.

— Тогда успокойся! – провозгласила она кантерлотским гласом, заставляя всех прижать уши к голове. – Ты действительно многое сделал для нашей страны и для меня лично, и я бы хотела тебя отблагодарить за это, но твоя болезнь неизлечима, — сказала она уже нормальным голосом, обрывая последнюю спасительную ниточку.

— Я думал, что смогу заставить тебя меня вылечить, а оказалось, я просто так потратил такое дорогое для меня время, — как хорошо, что я уже давно выплакал все свои слёзы, а иначе бы разревелся бы тут как кобылка, так что вместо этого я разразился истеричным смехом. – Да, я прожил много лет, лелея надежду на излечение, хотя стоило ещё тогда в далёком детстве просто лечь и умереть, — сотрясал я воздух пустыми высказывания. Нет, я не врал, я действительно надеялся на то, что однажды проснусь, а этой чёртовой боли не будет, но, увы, жестока реальность. Так или иначе, я разглагольствовал на эту тему ещё минут десять, пока сам не стал засыпать от собственного голоса.

— Ты закончил, — наигранно зевнув, спросила Селестия, когда я заткнулся. Ну, по сравнению с розовой, которая храпела в салате, у неё было хоть какое-то чувство такта.

— О, я не заслуживаю ваших переживаний, принцесса? – надув губы и сделав самую жалостливую мордочку, которая не раз меня выручала, спросил я.

— Твоя болезнь не смертельна, — даже глазом не моргнув сказала белокрупая бестия.

— Ну а вы хоть? – обратился я к двум зебрам.

— Ну… знаешь, ты же… — замялась Зида, почесываая затылок.

— Постоянно врёшь, — вот кому действительно не хватало такта, так это Сэсу, хотя именно его прямолинейность мне и нравилась.

— Ну, раз «доброты» здесь нет, то сочувствия от элементов и ждать ничего, — ну хоть кому-то я должен был предъявить.

— Я им о тебе рассказала, — вконец лишила меня всякого веселья Селёдка.

— А я тут голову ломаю, чего мне не предъявляют за такой тон, — легонько стукнул я себя по голове.

— Раз уж дело зашло об этом, то, принцесса, а Призрак действительно как-то обзывал вас целых две минуты? – всё-таки Зида решила узнать правду. Ну, Селли, не подведи.

— Да, было такое, однако он обращался не ко мне, — сказала Селёдка, от чего я обречённо упал мордой на стол с характерным звуком. – В тот день я сказала Эрвину, что он употребляет слишком много слов паразитов, да и вообще его речь не блистала разнообразием. И он вот таким оригинальным способом доказал мне обратное, за что кстати поплатился, — ох, как же я ненавижу эту улыбку, из-за неё я просто не могу на неё злиться.

— А как именно? – с энтузиазмом поинтересовался Сэс.

— Она меня запихнула в ванную на три часа, и все эти три часа читала мне нравоучения, а под конец ещё рот мылом вымыла, садистка, — ответил я недовольно глядя на Селёдку.

— Эм, принцесса, а как вы познакомились? — подала голос Спаркл.

— Да, нам тоже интересно, — синхронно добавили зебры.

— Я даже не знаю, Эрвин, ты не против, что я поведаю им эту историю, — спросила она у меня разрешение, как будто оно ей было нужно.

— Да, как хочешь, — устроившись поудобнее на стуле, ответил я ей.

— Как вспомню тот день, так в дрожь бросает, — начала своё повествование принцесса. — День начался как обычно. После поднятия Солнца и бодрящего душа я хотела надеть свои регалии, и вот тут меня ждал первый сюрприз. На пьедестале было пусто. Я сначала решила, что уставшая скинула их просто на пол, но осмотрев всю комнату, поняла, что это не так. Не теряя самообладания, я вызвала к себе капитана королевской стражи Скай Фоута и, поскольку капитан гвардии был тогда в отпуске, заместителя капитана моей гвардии Шайнинг Армора. Давненько я не видела таких выражений морд своих подчинённых. Рассказывать о происходившем далее безумии, я пожалуй не буду, а лучше сразу перенесусь на три часа вперёд. Приёмные часы проходили как обычно, за исключением того, что вместо двух обычных гвардейцев рядом с троном стояли капитаны. И вот двери вновь распахнулись, впуская довольно неожиданного гостя. Маленький вороной жеребёнок, лет так шести, в плаще, который полностью покрывал его маленькое тельце, неторопливо, но гордо шагал по залу. Остановившись, он посмотрел своими маленькими разноцветными глазёнками прямо мне в душу. Честно сказать, тогда я даже немного испугалась, но чтобы вывести меня из равновесия нужно больше, чем просто тяжёлый взгляд. К тому же он был таким милым….

— Может, вернёшься к рассказу, — не выдержав, заявил я ей.

— Ну, так вот, этот малютка без представления просто взял и заявил: «Я знаю, кто украл королевские регалии!», — заставив нас всех нервно сглотнуть подступившей к горлу ком.

10 лет назад

— И кто же это был? – осторожно спросила Селестия.

— Я! – выкатив грудь колесом, гордо заявил малыш, заставив всех присутствующих зайтись смехом, а некоторых даже кататься по полу. Принцесса Селестия тоже не удержалась, но как королевская особа не позволяла себе так открыто показать чувства, поэтому старалась как можно плотнее прижимать копытом рот. Вороной жеребёнок же просто опешил от такого и с кислой миной на мордочке начал копаться в своих седельных сумках, откуда неожиданно вытащил золотой накопытник, который тут же полетел, звякая по полу, к ногам изумлённых капитанов. Те, вместе с остальными стражниками, тут же окружили малыша, продолжавшего гордо и непоколебимо стоять на своём месте.

— Кто-то попросил тебя это сказать? – встав с трона, ласково, чтобы не напугать, спросила Селестия. Жеребчик со стоном закатил глаза, опрокидывая голову назад.

— Можете проверить меня, принцесса, я пройду любое испытание! – недовольно буркнул жеребёнок. Хмыкнув, Селестия решила не испытывать судьбу, ведь на своём веку ей многое довелось увидеть.

— Что ж, давай сделаем так, — всё тем же голосом начала аликорн, — ты должен будешь попасть в мои покои, где тебя будут ожидать я и мои верные стражи. Согласен?

— Легче лёгкого, — самодовольно ответил пони.

— Вот и отлично, — магией подобрав накопытник, принцесса вместе со своим эскортом удалилась. Подождав несколько минут, из зала вышел и жеребёнок, который довольно быстрым темпом направился в располагавшуюся неподалёку уборную, откуда через несколько минут вышел заместитель капитана гвардии.

— Имя и звание, офицер? – заметив слонявшегося без дела стражника, грозно обратился к нему Армор.

— Старший лейтенант Ридлок, сэр, — отдав честь старшему по званию, отчитался жеребец серой масти.

— И что вы тут делаете, лейтенант? — не меняя тона, продолжил Шайнинг.

— Произвожу обход.

— Вы что приказа не слышали: всем стражникам надлежит срочно явиться на кухню.

— На кухню? – удивился стражник.

— Будете пререкаться, сержант, — предостерёг его единорог.

— Понял, выдвигаюсь, — отдав честь, стражник галопом устремился в противоположную сторону, оставив ехидно улыбающегося единорога одного. Армор, не теряя времени, развернулся и... приложив копыто к груди, обратился Ридлоком, после чего не спеша пошёл на верхние этажи, прямо к покоям принцессы. Пройдя последний этаж, лейтенант торжествующе начал шагать по последней лестнице, как внезапно на его пути возникло три интересных личности. Принецсса Селестия, Фоут и Армор стояли и телами загораживали единственный проход, ведущий на верхний этаж. Увидев подобное, Ридлок не растерялся и, отдав честь всем троим, попытался пройти мимо это своеобразного КПП, что ему, как ни странно, удалось без лишних вопросов. Миновав препятствие, лейтенант быстро юркнул за угол, где вновь сменил внешность. Теперь же по коридору шествовала величественная принцесса Селестия. И вот последний поворот, за которым оказалось ещё одно препятствие в виде двух гвардейцев, верно охранявших вход в покои своей повелительницы, которая даже глазом не моргнула. При её приближении гвардейцы мигом вытянулись по струнке и отдали честь, даже дверь перед ней открыли. Одарив храбрых воинов тёплой улыбкой, Селестия уединилась в своих покоях, по крайней мере ей так показалось. На балконе стояли два пегаса, облачённые в золотую броню, что заставило принцессу нахмурить брови. Решив не церемониться, она просто задёрнула шторы, погружая комнату во мрак.

 — А что было дальше? – навострив ушки, нетерпеливо спросила Зида. Похоже, эта история всем пришлась по вкусу.

— А дальше я уснул от скуки, и проснулся уже на следующий день… в тюрьме, — ответил я ей, акцентируя внимание на последнем слове.

— Я всего-то укрыла тебя крылом, — наигранно возмутилась Селестия.

— А как ты это провернул? – вернулась к прежней теме Спаркл.

— Государственная тайна, — ответила за меня Селёдка, зачем-то подмигивая мне.

— А что там, кстати, с моим счётом? – как бы невзначай спросил я её, допивая наконец-таки стакан с соком.

— Всё, как и прежде, — ответила она, ехидно подливая мне этой виноградной бурды. Остальной вечер прошёл довольно-таки скучно. После ужина Селестия пригласила нас всех в свои покои, где продолжились разговоры на тему дружбы и отчасти моей персоны. Мне же удалось незаметно ускользнуть, так что, расположившись на одном из балкончиков замка с бутылкой изъятого вина, я наслаждался чарующей красотой ночи.

— Пить в одиночку — это уже алкоголизм, — раздался мягкий голос за моей спиной. Обернувшись я увидел ту, с кем мечтал встретиться с того момента, как впервые услышал сказку о Найтмер мун.

— Рад приветствовать вас, принцесса Луна, — согнулся я в почтительном поклоне.

— Я тоже рада встречи, Призрак, — сказала она мне, подходя ближе.

— Соку? – ничего лучше в этой ситуации я не придумал.

— Нет, спасибо. Тия рассказывала о тебе иначе, — раз она знает, то чего это я тут расшаркиваюсь.

— Селли много о чём болтает, Луняша, — усмехнулся я, и тут же оказался подвешенным за хвост над пропастью.

— Луняшей меня зовёт ТОЛЬКО сестра, ясно? – угрожающе проговорила Луна.

— Лу?

«Ехидство моё доведёт меня до погибели», — пронеслось в голове летящего бескрылого пегаса.

— А ты дерзок, да ещё и смел, — наконец-таки заметила мои таланты принцесса, снова поднимая на уровень своих глаз.

— А у вас мордашка милая, — польстил я ей, но, увы, сердце Луны оказалось неприступно для такой жалкой похвалы.

— Льстец, — произнесла она, опуская меня на пол и… взмывая в воздух.

— И это всё! – недоумённо крикнул я вслед принцессы. – Прошу, не бросай меня! – принял я драматичную позу, вытянув копыто вперёд. – Неееет! – тянул я, пока не осип. – Все вы кобылы такие, — подведя итог, я мигом прилип к полупустой бутылке, вмиг осушая её. – Эх, Селли, могла бы и пожалеть бедного пегаса, — в который раз проклиная эту белокрупую за то, что лишила меня алкоголя, я ещё раз глянул на звёздное небо и, на всякий случай, поспешил удалиться с открытого пространства, а то мало ли звезда ещё прилетит.

Вернувшись в покои, где всё ещё витал дух бессмысленных и неинтересных разговоров, мне ничего не оставалось, как примкнуть к этому порочному кругу. Впрочем, мука была не долгой, через полчаса выслушивания всяких откровенно бредовых историй, я отошёл в царство Морфея.

Демоны внутри нас

Мой верный старый друг, который ни разу меня не предавал, добрый мягкий коврик вновь принял меня в свои объятия. И я не смог ему отказать, ведь ещё в далёком детстве именно этот ковёр стал моей первой кроватью, от которой у меня наутро не болела спина. А ещё этот чудесный запах сладкой ванили, доставшийся ему от Селестии, так пьянил мой разум. Хотя сейчас мне в нос бил запах морского бриза, что изрядно меня нервировала. Ну, помимо того, что Селестии всё неймётся, и она уже в который раз вместо того, чтобы дать мне нормально поспать в одиночку, развалившись на и без того маленьком коврике, улеглась рядом, крылом прибив меня к своей бочине. Так как я порядком устал за прошедший день, сам не знаю от чего, разбирательства решил оставить на более приятное время. Но у Селестии были иные планы.

– Солнышко, – ласково шептала она мне ухо, щекоча его своим дыханием. – Просни-и-ись, – продолжала она донимать моё полуглухое ухо, которым я еле как шевелить мог. За шесть лет всё–таки она меня забыла.

– Чего тебе, Селёдка? – разлепив сонные глаза, недовольно ответил я ей, попутно пытаясь узнать, который час. По темноте, царившей в покоях, а так же тусклому свету Луны, мне стало ясно, что Селли вконец сбрендила. Какая ещё может быть причина будить МЕНЯ в столь ранний час. – Селёдка, тебе напомнить, каким я становлюсь, если не высыпаюсь, – пригрозил я ей, пытаясь держать глаза открытыми.

– Нам нужно поговорить о твоём задании, – продолжала она нашёптывать мне на ухо.

– Это подождёт до утра, – устало зевая, ответил я ей.

– Дело касается кодекса, – шепнула она мне, от чего я вмиг взбодрился.

– Чего раньше не сказала, – упрекнул я её. – Выкладывай, – подавляя очередной зевок, сказал я ей.

– Выпей, разговор предстоит долгий, – магий протянув мне чашечку кофе, она начала своё повествование. Да, Селёдка походу солью надышалась, такую ахинею я ещё ни разу не слышал. Хотя возможно это просто мой сон, но тогда чем меня накачали. В общем, дослушав до конца, у меня возник всего один вопрос.

– Ты на чём сидишь? – спросил я у Селли.

– Знаю, всё это кажется слегка необычным и…

– Необычным, – саркастично заметил я, – Селёдка, да это просто маразм какой–то. Мало того, что у тебя есть четырнадцатилетняя сестра, так твоим, мать моя кобыла, отцом является Фоут! – возмущался я во всё горло.

– Не кричи, Солнышко, – пыталась она меня утихомирить, но вот это её обращение лишь больше выводило меня из себя.

– Ладно, плевать на всю эту ситуацию с твоими родственничками, – сделав глубокий вдох, я успокоился и решил сконцентрироваться на наиболее интересовавшем меня вопросе. – Что с Орденом?

– Мне известны личности четырёх из пяти магистров: Дитзи Ду, Райли Фолк, Шейн Райт, Флаттершай, – личность ещё одного магистра пока не установлена, – надеюсь, сообщила она мне всю известную информацию.

– Ты говорила с Луной?

– Нет, и я позаботилась о том, чтобы она как можно дольше не знала правды, – отвернув мордочку в сторону, призналась Селли.

– Так, где кодекс? – спросил я у неё, после чего она засветила рогом, и перед ней в воздухе повис массивный фолиант. Дождавшись, когда Селестия наконец–таки опустит этот бесценный склад знаний, я судорожно начал листать страницы, по памяти вспоминания на каких из них было древнее сказание. – Так, род Хард, Райт, Ду и Шай есть. Нет рода Шарт, Фейн и Нарт, – скользя глазами по строкам, бубнил я себе под нос. – Что есть по этим родам?

– По данным разведки род Фейн обанкротился много веков назад, из–за чего потомков отследить сложно, но они этим занимаются. У рода Шарт есть два живых наследника: один живёт в Филлидельфии со всей семьёй, другой после смерти своей жены и новорождённого жеребёнка пропал без вести. И, наконец, у рода Нарт есть один живой наследник: десятилетняя кобылка, проживающая в Мэйнхэттене со своим отцом. К сожалению, неделю назад отец обратился в местный участок по факту пропажи своей дочери, и её до сих пор не нашли, – достав из своего стола гору бумаг, она вывалила их передо мной, снабжая лишь краткими сводками.

– Да, плохи дела, – подвёл я итог, пролистывая лист за листом. – Так, займёмся теми, кто нам известен. Через два дня отправляюсь в Мэйнхэттен, там через старые связи найду эту малышку, заодно попрошу помощи, – составлял я план дальнейших действий.

– В этом вопросе ты единственный кому я доверяю, Эрвин, поэтому даю тебе полный карт–бланш, задействуй любые ресурсы, какие только понадобятся, – вытащив какую–то бумажку из ящика, она передала её мне, но я не обратил на это внимание, тщательно продумывая дальнейшие действия, ведь теперь моя итак короткая жизнь могла сократиться в несколько раз, а мне ещё столько нужно было сделать. Так или иначе, мне предстояли долгие бессонные ночи. – Но при этом тебя должны будут сопровождать элементы, – привлекла моё внимание Селёдка, приняв наиглупейшее решение. Убрав копыта от морды, я посмотрел на неё всё прожигающим взглядом, надеясь, что она сейчас скажет что–то типа: «Шутка!» или «Попался!». Но нет, она смиряла меня спокойным миролюбивым взглядом, пытаясь как бы сказать: «Я не сумасшедшая, перестань так на меня смотреть».

– Селёдка, ты сошла с ума, я не буду таскать за собой такой балласт, – чётко предъявил я ей.

– За ними нужно присматривать, иначе они наломают дров, ты же провёл с ними больше часа. Неужто ТЕБЕ не хватило этого, чтобы всё понять? – усомнилась во мне Селли, от чего мне стало даже обидно.

– Это с каких пор Призрак не может видеть пони насквозь, – обидчиво произнёс я, на что та лишь слегка усмехнулась.

– Не обижайся, Солнышко, – потёрлась она своей щекой об мою морду. – Я никогда не сомневалась в том, что ты гений, и именно поэтому ты должен взять их с собой, а ещё лучше прихватить с собой Ская и своих новых друзей.

– Вот почему ты просто не можешь сказать, что Кантерлот – это потенциальная цель врага, и здесь слишком опасно, – понял–таки я, наконец, к чему клонит эта интриганка. И, к сожалению, она была права. Поэтому мне ничего не оставалось, кроме как согласиться, но с условием, что она просветит носительниц и моих друзей по поводу кодекса. Однако Селестии это показалось уж чересчур сложной задачей, поэтому она потребовала от меня сделать кое–что ещё.

***

– Сестра, с тобой всё в порядке? – услышал я обеспокоенный голос принцессы Луны. Видимо, она решила не дожидаться Селестию, которая использовала моё и так небольшое тельце как подушку. Я же всю эту ночь потратил на анализ всего, что буквально за час вывалилось на меня. В итоге я пришёл к выводу, что пора валить из Эквестрии пока не поздно, но тут же всплыл вопрос: «А куда?». – Селестия!? – удивилась она такому положению сестры. Но самое интересное началось тогда, когда взгляд принцессы ночи столкнулся с Кодексом. Она не слишком то и себя сдерживала, видимо, надеясь, что я её не вижу, но от моего острого периферического зрения, отточенного годами практики, ничего не скроется. Сделав вид, что слишком увлечён своим делом, я дождался, пока Луна снова наденет маску непоколебимости, после чего повернулся, выпучив на неё глаза.

– Ты как сюда попала? – да моя наглость точно доведёт меня до Луны.

– А когда это мы перешли на «ты»? – угрожающе спросила синий аликорн с недоумевающим выражением мордашки.

– А когда мы были на «вы»? – задал я ей невинный вопрос.

– И как Тия тебя терпит? – как же я люблю риторику, аж до слёз люблю, когда меня спрашивают, а ответа слушать не хотят. – Сестра, проснись, – Луна мягко тыкала носом в бок Селли, пытаясь разбудить ту, и я просто дождаться не мог, когда та уже снимет с меня свою тяжеленую голову. Ну вот откуда такая тяжесть? Кость у неё что ли широкая?

– Луна, – еле открыв глаза, сонным голосом произнесла Селестия, после чего судорожно начала бегать глазами по комнате. – А где Эрвин?

– Здесь я, – удручённо ответив, я снова припал к бумагам, коих ещё осталось стопка размером с меня. Селли вывернула голову и уставилась на меня этим слащавым взглядом.

– Ну, как ты спал, Солнышко? – кажись у меня начался тик.

– Нормально, ты плану следовать собираешься, – невзначай напомнил я ей, от чего она тут же подскочила на все четыре копыта.

– Лу, присядь, пожалуйста, – осторожно попросила она сестру, на мордочке которой появилась просто мастерская пародия на удивление.

«Да, мне бы такой талант», – подумал я, глядя на эту мимику. Но вишенкой на торте оказалась актёрская игра. С таким энтузиазмом показывать гнев, я еле как сдерживался, чтобы не закричать: «Браво! Браво!». Хотя с другой стороны Луна немного переигрывала. Под конец она хорошо подвела себя к успокоению.

– Так значит, аликорн, про которого ты говорила, – это Королева Тьмы? – уточняла известные самой факты Луна.

– Верно, – Селли тоже не лыком шита оказалась.

– Хорошо, сестра, я выполню все твои просьбы во благо Эквестрии, но в будущем давай не будем ничего друг от друга утаивать, – вот оно испытание стойкости, которое суждено пройти Селестии.

– Конечно, сестра, больше никаких секретов, – обнимаясь, пообещали друг другу две интриганки. Теперь мне стало ясно, почему для всех слово – это пустой звук. Конечно, как иначе, ведь сами принцессы так просто разбрасываются словами.

– Раз мы всё решили, я, пожалуй, пойду спать, если ты не против, – а вот зевок у Луны получился действительно наигранный.

– Ты не присоединишься к нам за завтраком? – с надеждой спросила у неё Селли.

– Прости, Тия, я сильно устала за ночь и хотела бы поспать, – на самом ответственном моменте так запороть игру. – Удачи тебе, Эрвин, – сказала Луна, телепортируясь к себе в покои. Селли же, удручённо вздохнув, снова водрузила на мою спину свою голову.

– План провалился, – на выдохе произнесла она.

– Да ну, – саркастично протянул я.

– Что будем делать? – игнорируя моё высказывание и мои попытки выкарабкаться, спросила Селёдка.

– Решу по ходу, и разве тебе не пора выполнять свою часть, – раздражённо напомнил я ей.

– Всё ты торопишься, – философски произнесла она, наконец–таки давая мне вдохнуть полной грудью. – Ты разве не пойдёшь со мной? – уже отворив дверь, спросила Селли.

– Закончу и приду, – не отрываясь, ответил я. Не знаю, сколько я просидел так, да и просидел бы ещё больше, но мой желудок, будь он не ладен, затребовал пиши, причём в ультимативной форме. В общем, под урчание своего неугомонного желудка, я прошествовал до столовой, откуда чуть ли не на весь коридор доносился смех. Честно сказать, меня это насторожило, поэтому я несколько минут просто стоял у дверей и слушал. Прошло две минуты, а я уже был готов рвать и метать. И кто главное эту селёдку за язык тянет, рассказывать такое про меня тем, кому я собирался угрожать. Тихо открыв и прошмыгнув внутрь, я стал ждать, пока на меня обратят внимание

– Вот здесь должно было быть пафосное вступление, но так как у кое–кого рот не закрывается, когда надо, то его не будет, – сверля взглядом белокрупую, я медленно приближался к столу. – Вместо этого я, пожалуй, просто предупрежу вас, что если появится необходимость, я вас продам, – ну предупредить их об этом, Селли точно не могла, я даже ей такого не рассказывал. – Ну, кроме Зиды, – на всякий случай добавил я, а то мало ли.

– А я?! – высунувшись, неподдельно возмутился Сэд.

– Да кто тебя купит, – отмахнулся от него, ожидая реакции носительниц.

– Теперь я понял, что вы имели в виду, говоря: «Иногда непонятно, то ли оскорбил, то ли нет», – обратился он к Селёдке, которая почему–то улыбалась. Заглянув в эти сиреневые кругляшки, мне и самому захотелось улыбнуться, причём торжествующей улыбкой, хотя дейстсивтельно ли торжествующей. По сути, я наконец–то получил доказательство того, что принцесса не идеальна, но, с другой стороны, если я сейчас это признаю, то лишусь одной из радостей моей итак невесёлой жизни. А в нынешних условиях для меня это было подобно смерти. Да и при любом раскладе страдаю только я: либо относиться к ней с уважением, либо засунуть принцип куда подальше. В общем, из–за Селёдки передо мной встал судьбоносный выбор, что меня просто взбесило. Поэтому я крикнув: «Вот ты гадина!», – вышел из зала, но на полпути в покои развернулся. Снова открыв эту чёртову дверь, я кратко разъяснил всем присутствующим свой план, в частности то, что через полчаса мы отбываем в Понивиль, где я должен буду провести допрос дочери Дитзи Ду. На вопрос Селёдки: «А зачем?», – я ответил просто: «Она моего возраста», – после чего снова погружённый в свои мысли направился в покои принцессы дня, хотя теперь меня больше волновала Зида. И вот угораздило меня под соком кактуса сказать, что она мне нравится, и главное ведь взаимно. Ох, лучше бы я так и сидел в своей пещерке на краю Эквестрии, а то теперь мне надо расхлёбывать кучу сваливших проблем.

Добравшись до покоев и смирившись с положением, я привычным движением достал из-за книжного шкафа два кристалла, поднёс их друг к другу, после чего оказался в своей старой доброй мастерской, где я когда-то творил настоящую магию. По отсутствию беспорядка, а так же огромного слоя пыли мне стало ясно, что Селёдка сюда не заходила, а оставленный мною кристалл отлично выполнял свою работу на протяжении всех шести лет. Если бы не ограничения по времени я бы просто сел на пол и предался дивным воспоминаниям, однако у меня было всего полчаса, поэтому, забрав из угла седельные сумки, я начал закидывать туда все свои изобретения, коих было не так уж и много. Закончив упаковывать свои пожитки, я окинул взглядом место, где провёл, наверное, лучшие свои годы, после чего снова приложил два кристалла друг к другу, а оказавшись в покоях, швырнул их в стену, наблюдая, как рассыпаются в мелкую пыль годы моей жизни. У меня было ещё двадцать минут, так что я вышел на балкон, закинув передние ноги на перила. Окинув взором этот город, я поймал себя на мысли, что ещё ни разу не гулял по столице. И вот сейчас мне стало реально понятно, что я полный придурок, который даже не жил, а просто существовал.

– Заметка: выжить во всём этом хаосе и начать жить по-новому, – отметил я для себя на будущее, до которого, скорее всего, не доживу.

***

– Спорим, что уже завтра он будет шёлковым, — стоя рядом с выходом, услышал я кобылий голос.

– Спорим, — послышался азартный голос Фоута. – На пятьдесят бит?

– Чего уж мелочиться, давай на сто, — заявила кобыла.

– Идёт, — сказал Фоут, после чего был характерный звук удара копыто об копыто. Поскольку мне было ясно, о ком именно шла речь, у меня в голове сразу же начала прокручиваться целая куча мыслей о том, как сделать пребывание этой кобылы рядом со мной наиболее ужасным, впрочем Фоуту тоже не поздоровится.

– Так, ну, и что тут у нас, – открыв дверь, проговорил я.

«Зида явно на меня дуется; Сэс… про него и говорить нечего; носители меня мало волнуют; так, а вот эти двое вообще не вписываются», – размышлял я, оглядывая своих компаньонов.

– Какого сена вы двое в броне! — предъявил я этим любителям споров. Фоут отреагировал уже привычно для меня, а вот лунному гвардейцу только предстояло узнать, настолько же со мной трудно найти общий язык. Она недоумённо выпучила на меня свои драконьи глазёнки, после чего не спеша подошла ко мне и выпустила вперёд свои «когти» прямо к моему горлу, причём с такой высокомерной ухмылкой.

– Слушай сюда, жеребёнок, я подчиняюсь только Госпоже и тебя слушать не собираюсь, а вот тебе как раз таки стоит внимать каждому моему слову, – уверенная в результате своего устрашения, она даже не пыталась скрыть своего злорадства.

– А теперь послушай-ка ты, – копытом отодвинув лезвия, обратился я к этой, – не ты первая кидаешься на меня с такими вот угрозами, так что засунь, пожалуйста, все свои речи, угрозы и тому подобное себе в круп, иначе… – остановился я и, воспользовавшись тем, что мой оппонент был малость ошарашен подобным ответом, приблизился к ней и прошептал на ухо конец моей фразы. Отстранившись от гвардейца, я тут же почувствовал победоносный ветерок, сдувший с лица неприятеля всю пылкость и смелость. Кобыла недовольно фыкнула и, взлетев ввысь, быстро скрылась из виду. Отвесив поклона ликующей толпе воображаемых фанатов, я устремил томный взгляд на Фоута, который, поняв намёк, подобно своей коллеге, взмыл в воздух. – Ну, как вам представление? – обратился к абсолютно отрешённой компании пони, которая даже не обратила на меня внимания.

«Да, я скорей умру от скуки, нежели от чего ещё в этом походе», — подумал я про себя, поправляя плащ и седельные сумки.

– Отойдём? – как можно тише прошептал мне на ухо Сэс, что, честно сказать, меня немного напугало, ведь обычно я нечто подобное слышал от тех, кто хотел меня побить.

– Ну уж нет, – ответил я, рефлекторно отстраняясь.

– Ладно, поговорим здесь, – сказал он, всё-таки двигая меня немного в сторону. – Нужно поговорить о Зиде.

– Она достойна лучшего, – выпалил я и быстренько попытался уйти от этой темы, причём в буквальном смысле. Но, увы, Сэс, как впрочем и сама Зида, был физически намного более развит нежели я, поэтому, схватив за хвост, рывком вернул меня на прежнее место.

– Достойна, согласен, – начал он, глядя на меня снизу вверх. В этот момент я вновь почувствовал себя маленьким жеребёнком, которого в переулке зажали хулиганы, хотя, по сути, в размерах я не сильно отошёл от себя шестилетней давности. – Однако все уже дали своё благословение на ваш брак, – умеет Сэс вовремя подбодрить. – Так что, извини, но выход один…

— Сбежать, – произнёс я и поступил по–хитрому: вместо того, чтобы пытаться оббежать этого гада, я скользнул вниз. К сожалению, я уже так делал, поэтому оппонент был готов: резко присев, прижал меня своей тушей к земле. Еле как вытащив морду из под зебра, я уставился на него своим самым устрашающим взглядом.

– Так вот единственный выход – это… Ты меня вообще слушаешь? – щёлкнув меня по носу, спросил Сэс.

– Зиду я брать в жёны не могу, по законам Эквестрии вступить в брак возможно только с восемнадцати, а к тому времени я уже сдохну.

– По законам Зебрики… – начал было Сэс, как раз в тот момент, когда я понял, что есть два направления побега, вторым я и воспользовался. Как хорошо, что мне плевать на мнение других о себе, иначе в тот момент я бы просто сгорел от стыда.

– Так всё, – произнёс я перед тем, как упасть спиной на землю в приступе невообразимой усталости.

– Ты и круга не продержался, – злорадно заявил он мне.

– Зида идёт, – в той же манере ответил я ему.

– Мы ещё не договорили, – бросил он мне напоследок, оглядываясь на сестру.

– У вас тут всё в порядке? – обратилась она к брату, даже не посмотрев на меня.

– Ну, не считая того, что твой братец меня тут чуть не убил, твои родители давят со свадьбой, а так же того, что моя жизнь из–за этой пробежки сократилась минимум года так на три, то да, всё норм, – на одном дыхании выговорил я, после чего уставился на две совершенно разные мордашки. Морда Сэса выражала гнев и желание дать мне под рёбра, когда же его сестры была больше удивлена и отчасти напугана. Но буквально через секунду Зида повторила эмоции брата и действительно пнула меня под рёбра, а Сэсу отвесила хорошую затрещину. После чего начались семейные разборки на чистом зебринском. Честно сказать, пока не пошли маты я вообще не понимал, зачем это слушаю.

***

Как же я ненавижу поезда. Их размеренное покачивание, перестук колёс, гул, шум и эти чёртовы проводники – всё это вывело бы меня из себя, если бы не наличие в вагоне пяти неумолкающих подруг, двух ссорящих зебр и двух надоедливых стражников. От одной мысли, что эта галдящая орава будет сопровождать меня на протяжении всего, мне хотелось хлебнуть яду.

– Чего грустим? – подсев ко мне, издевательски поинтересовалась Вэйли. Именно так я решил обозвать эту самодовольную и высокомерную кобылу по имени Вэрэли Фолс.

– Привыкай, я всегда такой, – кинул я жёлтогривой, не отрываясь от лицезрения заоконных пейзажей.

– И меняться ты не хочешь?

– А зачем? – повернувшись к ней мордой и взглянув прямо в глаза, поинтересовался я.

– Чтобы другим было легче найти с тобой общий язык, – ответила она мне.

– Это не твоё дело, Вэйли, – сказал я, любуясь исказившимся выражением её мордашки. Такое чувство, что она на меня сейчас набросится.

– Моё имя – Вэрэли! Его нельзя сокращать! – плюясь своей ядовитой слюной, яростно доказывала она мне.

– Тебе не нравится, Вэйли? – делая ударение на последнее слово, я просто несказанно радовался тому, как же легко вывести из себя лейтенанта Лунной гвардии, всего-то надо всю дорогу действовать ей на нервы.

– Ещё раз назовёшь меня Вэйли, я тебе врежу, – на полном серьёзе заявила мне довольно-таки подтянутая розовая кобыла, что заставило меня слегка задуматься над следующей репликой.

– Хорошо, Фолс, почему именно тебя Луняша послала провожатой?

«И что ей могло не понравиться?», – думал я, уклоняясь от тяжёлого гвардейского копыта, которое явно хотело пойти на второй заход, но было остановлено.

– Хватит, лейтенант, – приказал ей Фоут, назначенный старшим в нашем походе. Кобыла грозно фыркнула и направилась в конец вагона, вместе с остальными обсуждать какой же я плохой. На её место присел Скай.

– Ну а ты что скажешь, Фоут?

– Тебе не надоело? – «неожиданно» спросил он.

– Что именно? – задал я ему логичный, на мой взгляд, вопрос.

– Вот это, – ответил он мне. – К чему это ребячество?

– К тому, что я не хочу быть скучным взрослым, таким как ты или Спаркл.

– А когда тебе стукнет сорок, ты то же будешь себя так вести? Когда у тебя появятся жеребята, какой ты им пример подашь? – включив режим заботливого родителя, начал выносить мне мозг Фоут.

– Я не доживу до сорока… – уже в который раз начал было объяснять я ему банальные вещи.

– Почему ты так думаешь! – оборвав меня на полуслове, на весь вагон заявил он. – Да, у тебя есть враги, но и покровители у тебя о-го-го, знаешь ли! – пытался он мне что–то доказывать. – Твоя болезнь протекает настолько медленно, что улитка, по сравнению с ней, движется как капитан Спитфайр! – всё сильнее напирал он на меня. – Так почему ты продолжаешь вести себя так! – сорвался он уже на полноценный крик, вплотную приблизившись к моей морде.

– Почему? – спокойно начал я, упираясь лбом в его лоб. – Да, потому! – не спеша повышал я голос, напирая на него в ответ. – Потому что я так хочу, это моё желание быть тем ещё засранцем! Мне уже однажды сделали больно, дали понять, что любой, кто находится рядом со мной, будет страдать, но даже не это заставляет меня быть таким, нет. Я просто хочу быть один, ни от кого не зависеть, никому не быть обязанным, хочу жить ради себя любимого, и всё! Думаешь, я делаю это сейчас ради Эквестрии, нет, я делаю это ради себя, мне плевать на тебя, на них, на всех! – кричал я так, чтобы меня отчётливо слышали все кому не лень. Слышали и удивлялись, насколько же я эгоистичен. – Так что засунь–ка ты свои советы, нотации и всякую другую фигню куда подальше, тебе сказали меня охранять, так охраняй, но молча, – твёрдо заявил я Фоуту, который, выслушав всю мою тираду, без единого слова встал и ушёл, оставляя меня наедине с собственными мыслями. Я ещё долго чувствовал на себя разные взгляды, но мне было всё равно. Меня достало уже скрывать свою натуру за маской терпения, давно пора было прекратить весь спектакль. Пускай видят, какой я на самом деле. Видят и боятся. Ибо только страх даёт нужный эффект на разум пони, заставляя их трезво оценивать ситуацию.

Оставшуюся поездку я провёл, наблюдая за шептавшимися в другом конце вагона компаньонами, или, точнее сказать, бывшими компаньонами. Мне уже сейчас было понятно, что Зида и Сэс по прибытии захотят вернуться домой, неся с собой дурные вести. Ещё одно место, куда мне путь закрыт. Пятёрка останется в Понивилле, либо решит путешествовать сама. Вэйли слишком молода и, с её-то вспыльчивостью, не выдержит долго моего общества. Хотя мне всё ещё непонятно, почему Луна послала именно её, но это уже не важно. Фоут же слишком беспокоится за новоприобретённых дочурок, чтобы оставить их в потенциально опасном месте одних. Так что в скором времени я снова останусь один на один с этим жестоким миром, что пытается навязать мне свои правила.

Идиот... нет, авантюрист!

Поезд прибыл на станцию прямо в разгар во всю бушевавшего ливня. Погодники постарались на славу, давненько я не видел такого гадкого холодного дождя, чьи мелкие капли больно били по телу, подобно иголкам вонзаясь в кожу. Сильные порывы ветра, приносящие весь мелкий мусор прямо в глаза, делали атмосферу пасмурного дня ещё более мерзкой. А сырая земля, или точнее сказать грязь, налипающая на копыта, завершала общую картину происходящего вокруг хаоса. И мне приходилось пробираться через весь этот навоз в гордом одиночестве, ведь как и я думал, мои компаньоны под защитой магического барьера направились в обитель Великой Принцессы Спаркл попивать чаёк с печенюшками. Ничего, пускай лучше эти обыватели делают то, что у них получается лучше всего, и не мешают таким, как я, выполнять свою работу. Так или иначе, ступая по грязи, я медленно, но верно, приближался к своей первой цели, а именно к почтовому отделению Понивиля. Тактом или какими-либо манерами я никогда особо не отличался, так что как только дверь передо мной открылась, я мигом шмыгнул в тёплое помещение, крупом толкая в сторону стоявшую в дверях кобылку.

— Какого… — почти выругалась она, но почему-то остановилась, после чего, быстро окинув меня взглядом, погарцевала внутрь дома. Всё прошло так, как я и думал: жалостливая деревенская простушка пожалела бедного пони. Сейчас она мне ещё полотенце принесёт, чаю горячего предложит, в общем, сделает всё, но ни в коем случае не выгонит в такой-то дождь. А ведь в Майнхеттене меня гнали бы взашей, и не важно, какая за окном погода, будь то снег или град, а может даже смерч, всё равно бы выгнали.

— Вот, помой копыта, — магией поставив передо мной тазик с водой, сказала она, снова уходя куда-то. Упустить возможности погреть копыта в тёплой воде, я не мог, поэтому, как только круп единорожки скрылся за углом, я забрался в тазик и быстрыми движениями начал смывать целые комья налипшей грязи. Ощущая блаженную чистоту, я ступил на чистый пол впереди, впрочем, хорошенько так уже смоченный брызгами и стекающей с меня самого дождевой водой. Вернувшаяся Спакрлер посмотрела на меня не самым приятным взглядом, однако повела себя до боли сдержанно, протянув мне мягкое пушистое полотенце, и проводила до кухни, где уже сидел её отец и маленькая сестрёнка.

— Чаю? — предложил он.

— Не откажусь, Доктор Хувс, — улыбаясь, ответил я песочному жеребцу.

— Не за что, Призрак, — ответил он мне в той же манере, заставив серьёзно так напрячься. — Я так понимаю, тебя интересует моя жена, — продолжал он, глядя на меня насмешливым взглядом.

— И откуда такая осведомлённость? — поинтересовался я у него, делая глоток, но тут же отплёвывая его обратно. — Ненавижу бергамот, — поставил я чашку на стол, переводя взгляд на жеребца, что издевательски ухмылялся во всю ширь морды.

— Так уже приходили и спрашивали гвардейцы, лунные и солнечные, стража заглядывала совсем недавно…

— Ну, так я не стражник, не гвардеец, с чего вы вообще взяли, что я от принцессы?

— Интуиция, — довольно ответил жеребец, продолжая смотреть на меня взглядом победителя, что начинало уже выводить меня из себя.

«А он хорош. Не знаю, где ему удалось нарыть информацию на нас, но так просто я не сдамся», — прошипел голос у меня в голове.

«И что думаешь нам стоит сделать?» — поинтересовался я у своего партнёра, удерживая взгляд на одной точке, чтобы не дать этому гаду, понять ход моих мыслей.

«Надавим на самое уязвимое место», — предложил он.

«Малявка — слишком явная цель, а вот старшенькая», — хитро облизнувшись и в хищнической улыбке оголив клыки, я медленно встал со стула и молча направился к выходу. Жеребец, растеряв былую уверенность, заёрзал на стуле и начал метаться глазами по всей кухне, после чего встал и пошёл за мной, выдерживая небольшую дистанцию.

Спарклер, виляя крупом, водила тряпкой по полу, уничтожая следы моего недавнего пребывания. Почему она делала это копытами, а не магией, мне было абсолютно не понятно, да и вдаваться я не собирался. Сейчас у меня было более важное занятие: как можно больше расшатать нервы бедного жеребца, что постоянно дёргался в моём направление при каждом резком движении.

— Уже уходишь? — разгибаясь, с наигранной заботой поинтересовалась Спарклер.

— Увы, был рад погостить у вас, — поравнявшись с кобылкой и глядя той прямо в глаза, произнёс я.

— Рад был познакомиться, — весело проголосил Доктор Хувс, когда Спарклер учтиво раскрыла передо мной дверь. Я кивнул кобылке в знак признательности, и, со звонким шлепком ударив ту хвостом по крупу, от чего на нём осталась красная полоска, помчался к горизонту, хохоча на весь город как ненормальный.

«Ты уже меня даже удивляешь», — заглушая летящий в меня мат, пронеслось у меня в голове.

«Сам виноват, нечего было выпендриваться», — ответил я, продолжая нестись на всех порах от злополучного дома.

— Так… на сегодня… с меня хватит, — забежав за угол и облокотившись на стену, размышлял я, пытаясь вернуть в норму сбившееся дыхание. Всё-таки такие пробежки созданы не для меня. Наконец-таки утихомирив чересчур разбушевавшееся сердце, я на всякий случай осторожно выглянул из-за угла и осмотрелся. На горизонте никого не было, так что я спокойно вышел на середину улицы. Дождь так и лил, даже не думая останавливаться, а значит, мне нужно было где-то укрыться. К счастью, я позаботился об этом заранее, не просто так выбрав направление побега. В паре десятков метров от меня, на небольшом холмике возвышался двухэтажный коттедж, в который я не преминул заглянуть. Ударом задних копыт мне дверь открыть не удалось, поэтому пришлось использовать более ювелирный метод. Провозившись минуты две над простеньким замком, мне всё-таки удалось войти внутрь.

«А ведь раньше я такие замки как орешки щёлкал», — думал я, пытаясь найти хоть какой-то источник света.

«Что поделать, стареем», — подбодрил меня внутренний голос.

— Да пошёл ты, — ругнулся я сам на себя, продолжая искать эту дискордову лампу. И только мне стоило подумать о Дискорде, как этот жалкий фокусник появился передо мной, ну как передо мной, скорее всего, он всё это время прятался во тьме, поджидая меня.

— Ну, здравствуй, Призрак, — зажигая свет, недовольно прошипел тот, скрестив свои разномастные передние конечности на груди.

— Я тоже рад тебя видеть, — соврал я ему с милой улыбочкой на лице. — Ты же не против, что я здесь немного позависаю? — оглядывая скромное жилище, задал я ему больше риторический вопрос. Тот, продолжая пилить меня гневным взглядом, в особенности мои измазанные грязью копыта, тяжело вздохнул и щелчком материализовал подо мной ванну с холодной водой, в которой до меня ещё и докопалась мочалка, принявшаяся нещадно тереть меня с неимоверной силой.

— Сделать потеплее? — издевательски протянул драконикус.

— Нет, спасибо, — зацепившись копытами за борт, ответил я, продолжая тянуться к заветной свободе. Наконец-таки выбравшись из «пыточной» и плюхнувшись спиной на ковёр, испустил я протяжный стон удовольствия, привлекая к себе внимание. Нависший надо мной драконикус, широко раскрыв глаза, с непониманием посмотрел на меня.

— Ты чего это? — с лёгким испугом поинтересовался дух хаоса.

— Так ведь хаос, нет? — насмешливо спросил я у него.

— Это не хаос, — серьёзным тоном ответил он мне. — Чего это ты решил меня навестить спустя столько-то лет?

— Ну, так мы вроде как неплохо проводили время, — перевернувшись на живот, поднял я на него разноцветные глаза с хорошо различимой в них искоркой, попутно прикусив нижнюю губу. — Не хочешь… повторить, — томно произнёс я.

— Ты прятал под моим пьедесталом эль, который украл, — нервно ответил мне драконикус.

— Каюсь, что поделать, жизнь, друг, жизнь, — встав на все четыре копыта, я огляделся ещё раз и прошёл к первому попавшемуся на глаза шкафу.

— Во-первых, я тебе не друг, а во-вторых, какого сена ты роешься в чужих вещах! — вывести из себя духа хаоса оказалось на редкость легко, настолько легко, что даже не интересно.

— Ну, насчёт друга ты прав, единственный мой друг — это алкоголь, поиском которого я сейчас и занят. А вообще мы могли сдружиться, если бы ты не был такой тряпкой, — не успел я договорить, как уже висел в магическом захвате напротив морды разгневанного драконикуса. Честно сказать, ярость у него получалась на слабую троечку, не то, что у Луны.

— Это ты-то называешь меня тряпкой, жалкая букашка!

— Не плюйся, — протерев морду копытом, упрекнул я его. — Да и вообще, взгляни правде в глаза, возможно, когда-то, ты был тираном, властелином хаоса, перед которым все ходили на носочках, но сейчас… дождь из шоколадного молока, облака из сахарной ваты… не, старик, ты уже не тот, расклеился со всей дружбой, — по мере перечисления, Дискорд всё более и более явно менялся в лице. — Так что давай, прекращай это шоу, опускай меня на пол и помогай искать, — драконикус ещё некоторое время продолжал пилить меня взглядом, после чего сдался.

— Пошли, — поманил он меня за собой на кухню, где щелчком материализовал не хилой стол с разными закусками, а главное алкоголем. Признаться по правде, в тот момент у меня чуть тормоза не слетели, всё-таки не каждый день перед тобой накрывают такие вкусности, от которых не то, что слюнки, а самые настоящие водопады слюны текут. Однако пить с духом хаоса себе дороже. Поэтому, как в былые времена, встряхнув мохнатой головой и приведя мысли в порядок, я уселся на стул напротив Дискорда, с абсолютным равнодушием на морде.

— И чего же ты удумал? — спросил я у драконикуса, вертевшего в лапах сосуд с неизвестным мне пойлом.

— Ни-че-го, — по слогам проговорил он, даже не посмотрев в мою сторону, с видом эксперта продолжая рассматривать бутылку в тусклом магическом свете.

— А чем поить собираешь? — решил узнать я, приметив на столе какие странные камешки.

— Сам не знаю, но пахнет вроде сносно, — запах из откупоренной бутылки, который вмиг распространился на всю комнату, вызывал доверие.

— А что это за камни такие? — тыкая вилкой по странным твёрдым деликатесам, поинтересовался я у Дискорда, пока тот наполнял мой стакан янтарного цвета жидкостью.

— Это мидии, — с акцентом произнёс он, до треска сжимая в лапе один из камней. — Вот это можно есть, — показал он мне на непонятную розовый глину, лежавшую у него на лапе. Понюхав, как сказал Дискорд, морепродукт, я решил не рисковать и без того слабым здоровьем и отказался. К тому же мне ещё предстояло пережить взбучку от Спакрлер, Зиды, может ещё кто-то даст по шее, да и Дискорд, наверняка, задумал подлянку какую-нибудь. — За что пить будем? — весело спросил драконикус, поднимая стакан.

— Ну уж точно не за дружбу, — ответил я ему. — Давай за… меня, всё равно больше и не за что.

— За тебя, так за тебя, до дна Призрак, — расплываясь в злорадной улыбке протянул он, залпом вливая в себя жидкость.

«Эх, не убьёт, а остальное я переживу», — с такой мыслью я последовал примеру драконикуса и… всё, день для меня на этом закончился.

***

Тёплые лучи солнца греют мне шкурку, трава мягко щекочет живот, под моим крылом посапывает Зида, а вдали резвится вся остальная компания. Всё хорошо, все счастливы, улыбаются, играют, смеются. Не осталось ни боли, ни зависти.

«Что за дискордова хрень», — подумал я, ещё раз оглядывая эту фантазия больного разума синекрупой принцессы.

— А я думала, тебе понравится, — отбившись от остальной группы, принцесса ночи неторопливо, с улыбкой на мордочке подошла ко мне.

— Вот, что мне нравится, — ответил я ей, хитро улыбаясь. Небо заволокли свинцовые тучи, поливая всех ледяным дождём и заставляя разбегаться в ужасе; молнии сверкали по несколько раз в секунду, оглушительные раскаты грома вынуждали как можно плотнее прижимать уши к голове; ураганный ветер вырывал траву вместе с землёй, унося ту прочь. — Идиллия, — блаженно произнёс я, наблюдая за тщетными попытками пегасов противостоять надвигающемуся смерчу. Луна, строго посмотрев на меня, засветила рогом, из-за чего весь сон буквально был смыт, как краски с холста, оставляя после себя лишь белое пространство моего сознания. — Зануда, — прыснул я в сторону от принцессы, однако та всё-таки услышала.

— А ты сумасшедший, — ответила она мне.

— Хорошо, я сумасшедший гений, а ты занудная принцесса, — подвёл я итог нашей недолгой дискуссии.

— Не понимаю, как Селестия могла всё это время терпеть тебя? — после недолгого осмысления сказанного мною, наконец, заявила принцесса.

— А ведь ты права, кто я такой, всего лишь гений, запатентовавший одну из передовых технологий нашего времени, профессор магических наук, признанный Научным Советом…

— Поняла, — жестом остановила меня Луна. — Давай к делу. Что ты знаешь об Ордене Теней?

— Смотря, что вас интересует, — в привычной для меня манере начал я разговор.

— Меня интересует, насколько осведомлена моя сестра, — призналась она.

— А что мне за это будет? — решил поинтересоваться я, надеясь на запланированный ответ.

— Ответишь на мои вопросы, я отвечу на твои, — обломав все мои планы, предложила она честную сделку.

— Что ты можешь рассказать мне, чего не знаю я, — уверенно предъявил я ей.

— Я аликорн, живущий в этом мире уже тысячи лет, одним своим видом наводящий страх на любое из существующих созданий, и ты считаешь, что я не смогу удивить такую букашку как ты! — оскалившись, разгневанно прошипела она мне прямо в морду, широко растопырив свои крылья. Завораживающая картина, действительно внушавшая страх и уважение когда-то давным-давно. Сейчас же никакого эффекта от этих кривляний не было. Все уже просто к этому привыкли, учитывая то, что Селестия, чутка видоизменив позу и выражение мордочки, пользуется этим приёмом повсеместно.

— А вот это ты зря, Луняш, могли бы ведь договориться, — презренно фыркнув, принцесса ночи обратилась фиолетовым облачком и скрылась, даже не попытавшись меня переубедить.

«Ночь будет длинной», — подумал я, чувствуя первую ментальную атаку…

***

 — Ох, — простонал я, пытаясь разлепить сонные глаза. Голова гудела и отдавала болью во всё тело, и непонятно, то ли это были последствия вчерашней пьянки, то ли атаки принцессы ночи, которая всё подконтрольное ей время пыталась добраться до моей памяти. Так или иначе, в обоих вопросах я был подкован многолетним опытом, потому от похмелья у меня в сумке всегда лежала пара таблеток, а принцесса Луна всю ночь лицезрела самые непристойные моменты моей недолгой жизни, коих не так уж и мало.

Наконец-таки открыв глаза, я в первую очередь увидел кран, ну, а после неудачной попытки повернуть шею, мне стало ясно, что боль в тело идёт не от головы. Вставая, я попутно умудрился ещё и шибануться лбом об этот самый кран.

— Теперь хоть понятно, чего у меня всё болит, — подумал я вслух, выбираясь из ванны и сопровождая всё это предсмертными стонами дворняги. Я встал на мягкий коврик и огляделся, как внезапно у меня возникло непреодолимое желание познакомиться поближе со здешним унитазом. Разговор получился короткий, но яркий. И таких разговоров было около трёх. На счастье хозяйки, унитаз был хорошим слушателем, вбирая всё, что я выплёскивал на него.

— Так-с, а вот это интересно, — отбросив все разговоры и встав на копыта, я посмотрел на своё отражение в зеркале. С той стороны на меня смотрела всё та же привлекательная мордашка, точнее она могла бы такой быть, если бы не след от подковы вокруг глаза. Хотя, впрочем, в общую картину она вписывалась как не как лучше, чем надпись на лбу.

— Ладно, не убил, и то хорошо, — плюнув на всё, я отворил дверь и вышел в коридор. Дойдя до лестницы и спустившись вниз, я понял, что нахожусь отнюдь не в доме Флаттершай.

— Проснулся, наконец, — прыснул в мою сторону заметивший меня Фоут, привлекая внимание остальной компании.

«Ну, теперь ясно, откуда подкова», — подумал я, медленно отступая назад до тех пор, пока мой круп не упёрся во что-то.

— И куда это ты собрался, — пропела мне на ухо Вейли, подталкивая к общему столу. Как ни странно, никто не сверил меня взглядом, не пытался кинуть что-то тяжёлое, все просто сидели и мило улыбались.

— Хочешь блинчик, — предложила Спаркл, ставя передо мной тарелку со свежеприготовленным блином, на котором вареньем была нарисованная улыбающаяся мордашка.

— Ну, тут всё ясно, — сопоставив в уме все факты, сказал я, выходя из–за стола. — Могла бы придумать что-нибудь получше, а не этот доброжелательный бред! — кричал я в потолок, встав напротив Сэса, который как-то странно на меня косился, как, впрочем, и все. — Не хватило тебе моих воспоминаний, синекрупая, ну ничего, я тебе сейчас такое устрою…

***

 — Ох! — стонал я, лёжа на спине и держась за ушибленный глаз. — Какого Дискорда ты творишь! — орал я на виновато глядящего зебра, который, впрочем, не так уж и долго-то чувствовал себя виноватым.

— Вставай, — устало протянул Скай, подавая мне копыто помощи, от которого я не преминул отказаться. Приняв сидячее положение, я вновь оглядел стоящих вокруг меня, на этот уже трезво оценивая ситуацию.

«Так, это не сон», — наконец дошло до моего пришедшего в себя сознания.

«Да, ладно», — не упустил возможности поиздеваться надо мной голос.

«Тебя тут не хватало», — заткнув свою неуравновешенную вторую личность, я попытался вспомнить, каким образом попал к этим, да и вообще, что было прошлой ночью.

— Ты завалился сюда посреди ночи пьяный, — будто прочитав мои мысли, сказал Фоут. — Я сам часто бывал в таких ситуациях и знаю, что в первую очередь приходит на ум, — ответил он на мой удивлённый взгляд. — Ты лучше скажи, где так нализался и что за сцену сейчас устроил!

— Не раньше, чем ты мне объяснишь, какого дискорда я здесь делаю! — предъявил я этому старому разбушевавшемуся вояке. В этот момент захотела вставить своё слово Вэйли, однако Фоут наученный многолетним опытом остановил её, приняв единственной правильное решение, по крайней мере, мне так показалось. На самом же деле капитан стражи решил вступить со мной в немую конфронтацию, уставившись мне в глаза тяжёлым стальным взглядом.

«Вызов принят», — подумал я, начиная сверлить его своим холодными безжизненными глазами. Бой, со всем известным исходом, начался и продолжался от силы минут пять, после чего Фоут всё-таки моргнул.

— Конские яблоки, — не стеснялся в выражениях аристократ, потирая слезившиеся глаза.

— Я чего-то не поняла, или вы, серьёзно, играли в гляделки? — скорее для проформы поинтересовалась Спаркл.

— У нас уговор, все споры решать этой игрой, — ответил я ей, после чего выжидающе уставился на Ская. Тот, проморгавшись, тяжело вздохнул и начал своё повествование.

10 часов назад

Скай Фоут

— Да иду я уже, — пробурчал я себе под нос, разлепив сонные глаза. – Иду, иду, — ответил я на и продолжавшиеся неугомонные постукивания в дверь. В темноте пару раз стукнувшись обо что-то копытом, еле как добрался до входной двери, отворив которую, я почему-то не удивился.

— Где Зззида? — протянул Призрак, покачивающийся из стороны в сторону.

— Какого? — отпрянул я от этого идиота, от которого за версту несло перегаром. Такой запах мне приходилось вдыхать разве что в каких-нибудь захудалых тавернах, куда я по долгу службы наглядывался, да и то, там он был послабее, по крайней мере, он не жёг так глаза, как запах изо рта этого полудурка, который к тому же, пока я откашливался, прошмыгнул внутрь.

— Ззида! — проорал он на весь дом, прежде чем я успел заткнуть его рот копытом, обхватив за шею.

— Заткнись, Дискорд тебя подери! — шёпотом прикрикнул я на него. — Конские… — чуть не ругнулся я, когда этот маленький впился зубами в моё копыто, да ещё крепко так, как будто пытался кусок от меня оторвать. — Да отпусти ты, — уже было замахнулся я на него копытом, как включился свет. На меня уставились четыре сонных и недовольных пар глаз.

— Зида! — наконец, отпустил меня мелкий и тут же повалился мордой вниз.

— Он что, пьян? — а ведь я когда-то с таким же удивлением задавал этот вопрос.

— Я думал, Селестия вам всё о нём рассказала? — получая от этого идиота по копыту за попытку помощи, задал я встречный вопрос.

— Видимо, про кое-что она решила умолчать, — добавил зебр, присоединяясь ко мне в попытках поднять Призрака, который на удивление быстро поставил того на копыта, просто отвернув тому переднее копыто за спину. Что самое удивительное Призрак даже не сопротивлялся. По крайней мере, секунду три, после чего спохватился, осознав своё положение, и начал усиленно брыкаться.

— Пусти, Дискорд тебя подери! — заорал мелкий…

Наше время

Призрак

— Так-с, прекращай уже мозги мне компостировать, к делу давай, — нетерпеливо обратился я к Фоуту. — А лучше знаешь, давай-ка я тебе наводящие вопросы задам, — возразил я не успевшему даже рот раскрыть Скаю. — Чего это вы так хорошо меня встретили после того, как я без каких-либо намёков сообщил вам всем, что вы, тупые мантикоры, мне даже в подмётки не годитесь? — задал я первый вопрос, на этот раз держась за болевшую от болтовни Фоута голову.

— Так вот, какой смысл ты вложил в речь в поезде, — иронично пропела Вэйли прямо мне в ухо, да ещё и здоровое. – Ты, между прочим, на три часа тут тираду закатил, — предъявила она мне.

— И какова была тема?

— Ну, ты обвинял нас во всём, до чего только мог додуматься твой извращённый алкоголем разум, — вступила в беседу Спаркл. — А потом выдвинул довольно интересную теорию, — продолжила она, магией поднося к себе записную книжку. – Вот, я даже записала твои слова.

«Жалость проявляют лишь высокомерные твари, что за счёт других пытаются подняться ещё выше. Но хуже этих лишь те, кто принимают эту жалость, унижая тем самым самих себя и восхваляя своих спасителей. Так что пожалеть кого-то для меня грех, пострашнее убийства, совершив который, я покрою себя несмываемый позором и, скорее всего, покончу жизнь самоубийством, прежде убив того, кто принял от меня жалость», — процитировала мои слова Спаркл, пытаясь повторить мою интонацию, что у неё выходило довольно не плохо.

— Хорошо, вопрос снят, — насладившись звучными для меня строками, произнёс я. — Но я так понимаю, у вас есть свои вопросы? — заметив выражение морд присутствующих, сделал я логический вывод.

— Честно признаться, я впервые такое слышу… нет, мне приходилось выслушивать разные точки зрения, но чтобы вот так… — начала допрос принцесса дружбы. — Тебе же ведь всего шестнадцать, ты ведь жеребёнок ещё, как у тебя могло сложиться такое мировоззрение? — приготовившись записывать мой ответ, с энтузиазмом и нетерпением задала она вопрос.

— Так-с, эта от меня точно теперь не отстанет, ну, а вы, увальни, что делать будете? — уронив голову на стол, обратился я к остальным.

— Знаешь, хоть ты и грубый, невоспитанный, нетактичный, со странным чувством юмора…

— Да поняли уже все, Зида, к делу давай! — прикрикнула я на округлившую глаза Зиду.

— Короче, ты мне и таким нравишься, — хмыкнув, быстро протараторила она, после чего так же резко поцеловала меня в макушку, или точнее сказать клюнула, издав характерное жалостливое «ай».

— Ясно, а ты что скажешь, полосатик? — взглянул я в глаза старшей зебре.

— Я её одну с тобой не оставлю, раньше мог, сейчас нет, — ещё один повис на моей шее. Развернув голову, я уставился на Фоута.

— Да, ты для меня уже как сын… сын, который вечно треплет мне нервы… но, всё-таки, сын, так что я с тобой до конца, — кивая голову, заявил старик.

— Ну, а у меня приказ, — не дожидаясь не то, что моего вопроса, а взгляда выпалила Вэйли.

— Да… как будто мало было мне головной боли. И вот главное то, за что? — подняв глаза к потолку, заявил я.

— Эм… так ты ответишь на вопрос? — безумно улыбаясь, вежливо поинтересовалась Спаркл, когда раздался стук в дверь.

— Да, конечно, — развернувшись, ответил я Спаркл, направляясь к двери, в которую кто-то тарабанил с бешеным нетерпением и силой. — И кто у нас такой нетерпеливый? — задал я вопрос ввалившейся, тяжело дышавшей Спарклер. Она посмотрела на меня каким-то странным взглядом, после чего как остервенелая набросилась, поваливая на пол. — Сумасшедшая, чего творишь? — испуганно проговорил я, глядя в её искрящиеся глаза и наблюдая за тем, как она предвкушающе облизывает свои губы. — Э… прекрати! — уже вовсю кричал я, пытаясь оттолкнуть обезумевшую кобылу, пока та проходилась языком по моему носу и переносице. — Фоут, спаси, мать твоя кобыла, насилуют! — когда Спарклер добралась до моего уха, завопил я во всю глотку. К счастью, к этому моменту её уже оттащили два чуть тормозящих солдата, прижав к полу.

— Что это за запах? — зажав нос копытцами, с отвращением поинтересовалась Зида, зайдя в гостиную.

— Это, моя дорогая, то, что тебя ожидает каждую весну в ближайшем будущем, — пояснил я моей недалёкой подруге, вставая с пола. — Вот же ж, интеху, — ругнулся я на староэквестрийском, соскребая со своей шёрстки не самую приятную жидкость. — Какого Дискорда! — вытирая копыто об пол, я уставился на прибитую к полу Спарклер, которая дышала так, как будто только что локомотив за собой тянула.

— Ты вместо того, чтобы ныть, лучше скажи, что с ней! — надрывно крикнул на меня Фоут.

— А сам чего, не видишь, крышу ей снесло! — в той же манере ответил я ему.

— Так сейчас же осень, — вмешалась в спор Вэйли.

— Может у неё цикл сбился? — накладывая мокрое полотенце на лоб разгорячённой кобылки, жалостливо проговорила Спаркл.

— Может, кто его знает, — равнодушно согласился я.

— У неё твои сумки, — вовремя так сообщил Скай.

— Так снимай их, они же пропахнуть могут, — обеспокоенно заявил я ему, заслужив ироничный взгляд от всех.

— Может, она выпила какое-то из зелий? — выполняя моё поручение, выдвинул он такую теорию.

— Нет у меня зелий с таким эффектом, — перенимая сумки, ответил я ему. — Хотя… вот же подстава, — задумавшись, я вспомнил про свои давнишние запасы концентрированного сока вихари, который ещё называют соком безудержной любви, хранящийся в виде конфет. – Да, кажись, я знаю, что она съела, — открыв боковой кармашек, в котором было лишь пять конфет из шести, подтвердил я свои догадки.

— У тебя есть противоядие? — нетерпеливо спросила у меня Вэйли.

— Противоядие… — задумчиво протянул я, постукивая копытом о копыто. — Оно как бы есть у меня… у Фоута… у Сэса… ну и, в принципе, у Спаркл то же, — осторожно говорил ей я.

— А другого ничего нет? — задала вопрос Спаркл.

— Ну, бросить её в холодную воду то же вариант, — спокойно ответил я той.

— Призрак! — негодующе прошипел на меня Скай.

— Ладно, ладно, — после недолгого переглядывания всё-таки сдался я, передавая маленький флакончик Вэйли, которая поспешила влить содержимое того в рот Спарклер.

— Вообще–то, достаточно было растереть, — всё так же спокойно предупредил я её.

— Упс, — единственное, что смогла выдавить из себя эта недостражница.

***

 — Так, теперь я точно могу сказать, что жизни Спарклер ничего не угрожает, — войдя на кухню, сообщил я всем. Все эти полчаса, что я трудился в поте лица над больной, эти обормоты занимались абсолютно ничем. Просто сидели и мило болтали за чашечкой чая, в то время пока я принимал сложные моральные решения, в результате которых лишился всего запаса лечащих зелий.

— Ну, хорошо то, что хорошо заканчивается, — попыталась замять свою оплошность Вэйли. — Чего это ты так на меня смотришь? — немного сжавшись, заметила она мой пытающийся прожечь её взгляд.

— Ты мне должна пять тысяч бит, — принимая чай, выставил я ей счёт.

— За что! — недоумённо возразила она.

— Из-за тебя я истратил одни из редчайших зелий, — с ледяным спокойствием заявил я ей, пытаясь рассмотреть своё отражение на гладкой поверхности напитка. Всё–таки «Живая вода» делает своё дело: никакой боли, никакого похмелья, и уж тем более никаких следов подков на моей милой мордашке, главное чтобы из-за зелья не проявилась кьютимарка. Подумав об этом, я на всякий случай обернулся посмотреть на свой круп, который был всё так же пустым.

— Ничего страшного, зелья — это всего лишь вода с горьким привкусом и не более…

«Интересно у меня сильно глаз дёргается?» — задумался я после такого интересного высказывания со стороны Вэйли.

— …так что можно и простить, на первый раз. К тому же, мысли глобальнее, ты спас кобылке жизнь, — по-идиотски улыбалась она, пытаясь сгладить свою вину.

«Дыши, Призрак, дыши», — успокаивал я сам себя.

— А знаешь, ты права, — отдышавшись, задорно начал я. — Хочешь ириску? — покопавшись в сумках, предложил я ей, протянув копыто со сладостью. Вэйли как-то недоверчиво посмотрела на две упакованные конфеты, потом жалостливо взглянула на Фоута, после чего принюхалась к моему копыту и, наконец, осторожно переняла подарок. – Ну, за перемирие, — дабы показать, что конфеты абсолютно безопасны, я первым закинул ириску в рот и, тщательно прожевав, проглотил, демонстрируя пустой рот. Вэйли воодушевившись таким вот примером, совсем позабыв о страхе и инстинкте самосохранения, под взгляды, глядящие на неё, как на смельчака, что осмелился залезть в пасть льву, ловким движением подкинула конфету в воздух, что после недолгого полёта оказалась у неё во рту. С удовольствием смакуя сладость, она продолжала таращиться прямо мне в глаза, пытаясь разглядеть в них хоть какую-то искорку подвоха. К её глубочайшему сожалению, я был просто мастерским лгуном и умел прятать любые намёки на мои злые умыслы. Так что, даже когда она, прожевав, демонстративно проглотила конфету, я не сбросил маски доброжелательности и миролюбия. Лишь через пару минут, когда уже давно прожёванный ком спустился по её горлу, я позволил себе улыбнуться победоносной улыбкой, от которой у всех пошли мурашки по коже, в особенности у моей жертвы.

Разговоры по душам

«Так, Райли, не кричи, ты помнишь, чем это обернулось в прошлый раз», – успокаивала я саму себя, сидя на мягкой травке. Вокруг было слышно щебетание птичек, шум ручья и… кажется, кто-то ползёт по моей ноге. Опасливо приоткрыв один глаз, я глянула вниз и увидела это шестилапое чудовище, или восьмилапое. Ай, какая разница, шесть лап или восемь, от этого он милее не станет. Так или иначе, я начала медленно и осторожно поднимать ногу и, когда это пакость уставилась на меня своими глазёнками, резко потрясла ею верх вниз. – «Да слезай ты», – чуть ли не плакала я, глядя на то, как этот паучара вцепился в мою ногу и не желал опускать.

– Всё в порядке, – неожиданно прозвучал у меня за спиной голос Шейна.

– Сними, – буквально пропищала я после того, как моё сердце снова начало биться. А Шейн не сильно-то и спешил, неторопливо обходя меня, после чего ещё пристально рассматривая сидящего паука, лишь после чего соизволил наконец-таки снять это чудище. Меня аж передёрнуло, когда он поднёс это к своей морде.

– Все живы? – раздался откуда-то голос Дитзи, впрочем через секунду она и сама взмыла на довольно небольшую высоту, чтобы осмотреться.

– Да, вроде, – выходя из-за деревьев, проговорила Октавия, за которой неспешно следовала Флаттершай.

– Кто-нибудь понял, что произошло? – начала Дитзи, когда все мы уселись кругом в центре полянки.

– Кто-то очень сильно постарался, чтобы перенести нас всех на такое расстояние, – улыбаясь, проворковала Октавия, подмигивая Шейну.

– Не я, – спокойно ответил тот, заставив всех удивлённо распахнуть рты и опасливо оглядеться по сторонам. Пару раз глянув друг на друга в непонятном мне обсуждении, все почему-то кивнули головами и, вскочив со своих мест, разбежались в разные стороны. Я от такой быстрой смены обстановки малость опешила, но при этом кинуться вслед за Шейном как-то умудрилась. Никогда мне раньше не приходилось бегать по лесной чаще, и слава Селестии, второй такой забег я бы не вынесла. Мало того, что одежда вовсе не помогала, и ветки каждый раз царапали мою шкурку в самых разных местах, так я ещё и спотыкалась чуть ли о каждый камень. Последнее такое падание закончилось для меня в овраге, причём я ещё успела где-то по дороге приложиться обо что-то, и теперь моя голова, нога, да и всё остальное тело жутко ныли и отказывались что-либо делать.

– Ты чего здесь делаешь? – раздражённо спросил Шейн, появившись буквально из ниоткуда.

– Спасибо за помощь, – наигранно поблагодарила я его, после чего попыталась перевернуться на живот, что было не самой лучшей идеей. После острой боли в боку и довольно короткого вскрика (коротким он был из-за единорога, который почти мгновенно зажал мне рот копытом), оказалось, что у меня сломано ребро.

– Тебе же сказали, в случае чего беги сразу за магистром Ду, — телекинезом перевернув меня на живот, упрекал он меня, фокусируясь на диагностическом заклинании.

– Что-то я такого не помню, – обиженно пробурчала я себе под нос, положив голову на вытянутые передние ноги.

– Перед тем как выйти с почты мы обговорили план на случай, если нам придётся разделиться, и тебе мы чётко сказали следовать за Дитзи, – достав из сумки медикаменты, буквально прошипел он последнюю часть, заставив меня виновато прижать ушки. Ведь, получается, я действительно прослушала, чересчур увлёкшись размышлениями. – Ты там не уснула? – уже более мягко поинтересовался он, закончив бинтовать поражённые места.

– Нет, – поникшим голосом ответила я ему.

– Ладно уж, сами виноваты, ты же ведь даже обучения не прошла, – тяжело вздохнув, проговорил он. – Встать хоть можешь? – когда я чуть ли не до крови закусила нижнюю губу в попытке опереться на заднюю ногу, ответ стал ясен и без слов. – Вот Дискорд, всё-таки придётся вправлять, – неохотно так протянул он, копошась в своих сумках.

– Что ты там вправлять собрался, – глядя на Шейна, с опаской поинтересовалась я.

– Ну, я не силён в медицинских заклинаниях, поэтому мне показалось, что это незначительный вывих, но, по-видимому, нет. Аргх… нет ни одного обезболивающего, – отпрянув от своей сумки, сообщил он.

– И что будем делать?

– Болевой порок у тебя слабый, и, скорее всего, от шока у тебя сердце остановится, – умеет Шейн успокаивать, ничего не скажешь. – Поэтому я тебя просто вырублю, – резво добавил он, и, не дав мне даже рта открыть, ударил копытом по затылку.

– Вот же гад, – ругнулась я, пребывая в своём подсознании. – Ладно, хоть с Айронхард поговорю, может, она соизволит всё-таки ответить на мои вопросы, – только я подумала об этом, как поняла, что Айронхард-то рядом нет. – Вот только где она? – задалась я вопросом, оглядывая бесконечное белое пространство. – Айронхард! – ничего лучше мне в голову не взбрело. Однако, вроде подействовало, чуть поодаль от меня начал появляться чей-то силуэт. Очертания становились всё более ясными, пока полностью не появилась…

– Ну здравствуй, дитя! – прошипела королева, зловеще глядя на меня. – Рада тебя снова видеть! – начала она свой путь, медленно, но верно приближаясь к моей оледеневшей от страха тушке. – Не бойся, я не причиню тебе вреда, по крайней мере, здесь, – белые клыки королевы выступили в хищном оскале, заставляя меня сжаться в маленький комочек на земле и прикрывшись крыльями надеяться, что надо мной просто шутит Айронхард. Но это было не так. Королева остановилась в шаге от меня. – Встань! – властно приказала она, и тело само поднялось под натиском такой силы. – Ты знаешь, кто я такая? – сделав голос менее грозным, а бы даже сказала более ласковым, спросила она меня.

– Аввросия Энтрес, – не поднимая взгляда, ответила я, пытаясь совладать с дрожью.

– Верно, а известна ли тебе цель великого похода, в котором ты принимаешь участие?

– Возродить Орден Теней! – осмелев, крикнула я ей прямо в морду. – И уничтожить порождения Тьмы и тебя в том числе! – не знаю откуда, но из меня прямо сочилась уверенность. Но, по-видимому, королеву это не сильно смутило. Разразившись злобным смехом, аликорн повалился на землю, где продолжила хохотать, держась передними ногами за живот и дёргаясь в конвульсиях. Её смех перешёл уже в откровенное ржание, когда градус моего терпения достиг предела.

– Да чего вы ржёте-то! – крикнула я, возвышаясь над статным тёмным аликорном. Кобылица ещё пару раз хихикнула, после чего, вытерев с глаз подступившие слёзы, улеглась на живот, поджав ноги под себя.

– Комично выглядит, когда кто-то вроде тебя произносит такие фразы, – объяснила она, снова начиная хихикать.

– А чего во мне не так-то? – уставилась я прямо в жёлтые глаза моего врага, который лёжа был примерно моего роста.

– Ты ведь совершенно ничего не знаешь ни об Ордене, ни об устройстве печатной магии, ты простая пони, которую забросили в эпицентр событий, дали оружие в зубы и сказали спасти мир, – спокойным и размеренным голосом говорила она. – Ты ведь даже не знаешь, как я попала тебе в голову. Но не будем заострять на этом внимания… пока. Давай посмотрим, кто ты на самом деле, – продолжила она, вставая со своего места и начиная обходить меня. – Ты – маленькая, ни на что не годная, недогероиня одного из прочитанных тобою романов, и ты наверняка считаешь, что во время твоего странствия ты всему научишься, ведь именно так было в тех книжках. Ты познаешь великие тайны, сразишься с неведомыми чудищами, отышешь древний и могущественный артефакт и, в конце концов, одолеешь меня, возглавишь Орден Теней и так далее по нарастающей. Ты ведь это именно так себе представляла? – поинтересовалась она, исчезая из моего поля зрения.

– Ну… может не совсем так, но по большей части я всё так и планировала. И всё так и будет, я научусь и сражу тебя! – уверенно выговорила я и обернулась, но за спиной никого не было.

– Глупое дитя! – появилась она прямо перед носом, заставляя меня упасть на круп. – Ты перечитала всех этих идиотских книжек и думаешь, всё знаешь! Открою тебе страшную тайну, но герои не всегда творят добро, а злодеи – зло. Иногда герой сам становиться злодеем во имя общего блага, а иногда он просто разочаровывается в своих принципах. Но суть в том, что ты никогда не узнаешь к чему придёшь или кем окажешься, пока не станет слишком поздно, – напирала она на меня, буквально вдавливая меня в землю. – И такие как ТЫ никогда не становятся героями! – оголив свои клыки прямо перед моими глаза, заявила она в зловещей ухмылке.

– Такие рождаются героями! – внезапно раздалось из-за спины королевы, которая в тот же миг отступила немного в сторону, не сводя взгляда с Айронхард, что опускалась на землю. Глаза мамы, направленные прямо на тёмного аликорна, горели злобой. Двумя быстрыми рывками оказавшись рядом со мной, она окутала меня ярко-оранжевым облачком магии, унося себе за спину.

– О, какая прелесть, вся семья в сборе, – расплывшись в миролюбивой улыбке, проворковала королева. – Кстати, рада тебя видеть, дорогая!

– А вот я бы предпочла более личную встречу, – так же спокойно ответила той Айронхард.

– Боишься, что я проболтаюсь нашей звёздочке, – на этих словах Айронхард заметно напряглась, расправив свои крылья и приготовившись к рывку. – Не волнуйся, всё, что я хотела сказать, я уже сказала, остальное уже на тебе, – проговорила она последние слова, прежде чем исчезнуть. Айронхард ещё некоторое время напряжённо смотрела на место, где только что была королева, а потом, глубоко вздохнув, повернулась ко мне. Я ожидала нотаций, слов типа «не верь ни одному её слову», исчезновению, но никак не таким крепким материнским объятиям. Айронхард оказалась даже мягче, чем мне показалось в прошлый раз, а главное такой тёплой. Все вопросы, проблемы как будто сгорели. На душе стало так легко…

«Ох, как же меня легко сбить с мысли», – внезапно так осознала я, когда абсолютно пропало желание что-либо выяснять, спрашивать, выбивать. И Айронхард нагло этим пользовалась, не желая меня выпускать, даже когда я начала немного брыкаться. А потом по обычному сценарию меня выкинуло из моего же подсознания. Вот интересно, почему я не могу это контролировать?

Проснулась я, лёжа на единороге и зарывшись носом в его на удивление мягкую и шелковистую гриву.

– Очнулась, наконец? – прилетело снизу, когда я уже хотела снова завалиться спать на такой тёплой кровати, да ещё так ритмично покачивающейся.

– И как я себя выдала? – придавив подбородком гриву на голове друга, зевая, спросила я.

– Ты когда спишь, немного посапываешь, – оу, а вот это уже странно. Мы ведь всего раз вместе спали, как он мог…

– Ты что, следил за мной?! – озвучила я первую пришедшую мне на ум мысль.

– Райли, очнись, я с тобой с детства дружу, уже успел, знаешь ли, узнать о тебе кое-что, – ну, как была несмышлёной дурой, так и осталось, ничего сверхъестественного не произошло.

– А что за кое-что? – стало мне интересно узнать, что я делаю во сне.

– Тебе когда холодно, ты задней ногой дёргаешь, а если кошмар снится, то кусаться начинаешь, а ещё ты…

– Так, ладно, поняла, ничего постыдного я не делаю, и…

– Я бы так не сказал, – вмиг мои глаза округлились, щеки запылали до предела, а сама я уткнулась мордочкой в гриву Шейна. – Да ладно тебе, я шучу, – посмеялся этот недоприколист.

– Бука, – обиженно произнесла я, кинув косой взгляд на стоявшее торчком ухо. Хитро ухмыльнувшись, пододвинула голову поближе.

– Ай! – резко остановившись, тихо вскрикнул Шейн. – Ты чего! – с явным недовольством шёпотом обратился он ко мне.

– Нифего, – обиженно ответила я, закусив его ухо.

– Райли, да что с тобой сегодня, сначала истерику закатила по поводу отношений, потом за мной ломанулась, а теперь ещё и это, может, объяснишь? – разгневанно прошептал Шейн, при этом продолжая идти сквозь густую чащу. Я просто молчала, молчала потому, что была обижена, зла и… напугана. Мне просто надо было переключиться со всех этих тайн и интриг на что-то более привычное. Хотя претензии по поводу отношений обычными назвать было сложно, но всё же лучше, чем мировые заговоры. – Знаешь, Райли, у моей семьи есть, так сказать, дар, – неожиданно так начал Шейн, – этот дар позволяет Райтам чувствовать эмоции других, – я отпустила ухо, посильнее прижимаясь к затылку друга, чтобы лучше слышать его шёпот, которым он почему-то продолжал говорить. – И сейчас я чувствую в тебе эмоции, которые моя Райли никогда не испытывала. Не хочешь поговорить по этому поводу?

– Мне страшно, причём не так, как раньше, – как-то само собой вырвалось из меня.

– Понимаю, когда мне отец рассказал об Ордене и предстоящей мне роли, я хорошо так струхнул, – Шейн тупо разводил меня на разговор по душам, и я на это велась.

– Что-то я такого не помню, – напряглась я, пытаясь вспомнить, когда это Шейн вёл себя страннее обычного.

– У меня эмоции на морде не отображаются, знаешь ли. Но давай лучше поговорим о том, что волнует тебя.

– Изменения, – сходу ответила я ему, – за считанные минуты вся моя жизнь перевернулась с ног на голову. Хотя, по сути, я ведь мечтала о такой жизни. Приключения, романтика, тайные заговоры – всё в духе книг о Дэринг Ду. А теперь мне как-то не по себе, ведь всё идёт не так, как должно было быть…

– Жизнь сложнее, чем пишут в книжках, – посмеялся он. – Но есть всё-таки одно сходство, это…

– Друзья, – договорила я за него.

– Да, я всегда тебя поддержу, Райли, как и другие, и поверь, как только всё это закончиться, мы вернёмся к обычной жизни. Но сейчас нам всем надо оставить все свои принципы, идеалы и сконцентрироваться на главной цели – возрождении Ордена Теней, – довольно тихо произнесённые слова Шейна, каким то образом смогли если уж не поднять мне настроение, то хотя помогли стать более уверенной в том, что завтра он уже от меня не отделается.

– Спасибо, Шейн, хоть вопросов, разрывающих мою глупенькую голову, ты не уменьшил, но зато поддержал, – ничего лучше я сказать ему не смогла.

– Так почему бы их не уменьшить, – чуть повысив голос, задорно проговорил он.

– Тогда… может, расскажешь, что за должность такая – Магистр тайных знаний? – первое, что мне захотелось у знать у него.

– Магистр тайных знаний, скажем так, это… типа глава внутренней службы безопасности Ордена, – как-то неуверенно ответил Шейн. – Слушай, а почему ты спросила именно про моих предков? – технично перевёл он тему.

– Ну, остальные и так понятно чем занимаются. А как насчёт всех этих заклятий, и почему вообще заклятия, и что это за язык такой корявый? – задавила я его вопросами.

– Это долгая история, – думал такой фразочкой легко от меня отмахнуться.

– Тогда не тяни быка за рога, или хочешь, чтобы я опять начала скучать, – фыркнув прямо ему в ухо, выставила я ультиматум.

– Язык древних, никто не знает, кем он был создан, когда, – сдавшись под моим натиском начал свой рассказ Магистр, – хотя некоторые предполагают, что это язык драконов, но подтверждений тому нет. Так или иначе первым, кто овладел языком древних был Эвон Зор…

– А как он это сделал? – бесцеремонно прервала я друга, заслужив озлобленный взгляд.

– Зор унёс эту тайну в могилу, – продолжил Шейн. – Овладев великим знанием, Зор создал тайный организацию борцов с тьмой и нарёк её Орден Теней, – Шейн был тем ещё выдумщиком, несмотря на внешнюю незаурядность он мог иногда выдать такое. Вот и сейчас для пущего эффекта решил сделать свой голос таким таинственным и мрачным, что у меня мурашки по спине пробежались.

– А как он узнал о том, что существуют силы тьмы? – продолжала я лезть в повествование со своими вопросами.

– В те времена эти твари открыто ходили по земле, не страшась никого, за что и поплатились, всего двадцать лет и все зажили так, как мечтали когда-то.

– Ну, учитывая какой это лёгкий язык, неудивительно, – не преминула я вставить своё слово.

– А вот здесь ты ошибаешься, язык на самом деле сложный в обучении, мало того что каждое слово надо почти выкрикивать, так ещё заклятья при произнесении разрывать нельзя, иначе фокуса не получиться, – хорошо так удивил меня единорог. Я ведь буквально на лету схватывала каждое произнесённое им слова и тут же повторяла, как ни в чём не бывало, а оказывается, это требует месяцы тренировок, а то и годы. Понимание такой невероятной обучаемости, до ужаса быстро пришло в мою голову, заставив опустить ушки и посильнее зарыться мордочкой в гриву друга. – Ты чего?

– Я теперь поняла, почему я так быстро учу эти заклятья, – грустно пробубнила я себе под нос, не поднимая головы.

– Думаешь это из-за твоих снов, – если этот единорог продолжит в том де духе, то в скором времени получит моей челюстью по затылку.

– Ты-то откуда знаешь?

– Ты же сама сказала, не помнишь что ли, – теперь я ещё и собственных слов не помню.

– Да, Айронхард сказала, что её душа поселилась в моём сердце, или что типа того.

– Знаешь, Райли, Великий Магистр, конечно, может поспособствовать твоему обучению, находясь в твоей голове, однако не будь у тебя таланта, то и она бы мало что смогла сделать, – попытался приободрить меня Шейн.

– Тут я должна расплыться в слащавой улыбке и писклявым голосом промолвить: «Правда?» – сделав при этом самое умилительное личико, – саркастично заметила я, немного подавшись вперёд.

– Ну, я был бы не против на такое посмотреть, хотя куда уж милее, – уж что-что, а льстить Шейн умеет.

– Знаешь, Шейн, а мне с тобой повезло, другие бы на твоём месте просто заткнули меня и сказали бы разбираться самой со своими проблемами.

– Все, кто дал клятву верности великому Ордену, являются братьями и сёстрами независимо от вида, пола и возраста, будь здесь и сейчас хоть кто-либо из наших, от ученика до магистра, он бы тебя поддержал, ведь проблема одного – проблема всех. Таков один из наших постулатов, – наставительно произнёс он, искоса глядя на меня. Дальше мы уже просто болтали, болтали обо всём, чём только возможно, причём Шейн даже пытался травить анекдоты, что само по себе было смешно.

Уже близился конец дня, а мы всё шли и шли, ну точнее шёл Шейн, я же, развалившись на его спине, глядела по сторонам, рассматривая простиравшийся вокруг нас лес, что, кажется, был бесконечным, так как вот уже битый час моя одежда цепляется за всякие веточки, а грива продолжает наполняться разным хламом и живностью. В некоторые моменты мне даже казалось, что Шейн и сам не знает, куда идёт, однако единорог уверенно твердил, что видит маячок Флаттершай, находящийся в установленном месте. При вопросах: «А что это за место? Сколько нам ещё идти? И какой ещё маячок?» – единорог внезапно превращался в глухонемого, причём обратного превращения не происходило даже после угрозы повторной атаки его уха. Так или иначе, полностью доверившись другу, я поудобнее развалились на импровизированной кровати и уснула, надеясь на это раз выдавить из Айронхард хоть какие-то ответы, так необходимые мне сейчас.

И вот, когда солнце, ведомое принцессой, скрылось за горизонтом, двое путников наконец-таки достигли своей цели. Замок двух сестёр, некогда бывший одним из красивейших строений Эквестрии, сейчас был всего лишь руинами, тенью былого величия. И именно там горело заветное заклятье, единственным путём к которому был хлипкий мост, нависающий над бездонной пропастью. Единорог устало вздохнул, искоса посмотрел на спящую спутницу и шагнул в неизвестность. Деревянные дощечки угрожающе затрещали под тяжестью путников, но, на радость Шейну, выдержали… лишь пару секунд, после чего с треском раскололись напополам, падая вниз.

– Спасибо, – дрожащим голосом поблагодарил Шейн, державшего его соломенногривого пегаса, благодарственно кивнув парившей рядом Флаттершай, подхватившей его спутницу. Расстелив свою мантию и уложив на неё Райли, Шейн присоединился к группе магистров, сидящих у магического костра и выжидающе глядящих на него.

– Магистр Райт, не могли бы вы принять истинную форму, – попросила Дитзи после минуту гнетущей тишины. Шейн недовольно глянул на Октавию, удручённо вздохнул и начал произносить заклятье. Десять слов на языке древних мигом преобразили юного единорога, превратив того в хорошо сложенного жеребца всё того же окраса, но уже с небольшой бородкой, большими мешками под глазами и проблесками седины в гриве. Жеребец, не обращая внимания на кобыл, выгнулся подобно кошке, от чего окрестность наполнилась мерзким звуком хруста суставов, заставившим передёрнуться жёлтую пегаску. – Думаю, представляться мне не надо, – прохрипел старческим голосом магистр.

– Для пятидесятилетнего вы хорошо сохранились, – улыбнувшись, проговорила Октавия, заставив двух остальных магистров в изумлении раскрыть рот.

– Теперь хоть понятно, откуда у вас такие познания, но… к чему всё это? – нетерпеливо задала вопрос Дитзи.

– Великий Магистр Айронхард поручила её ближайшему окружению присматриваться за этим жеребёнком, – ответил старик, искоса поглядев на всё ещё спящую кобылку.

– У меня странное предчувствие по этому поводу – поуверенней высказала свои сомнения Флаттершай.

– И оно вас не обманывает, моя дорогая, – ответил Шейн, не сводя тяжёлого взгляда с магистра Ду.

– Нам стоит беспокоиться? – поинтересовалась Дитзи, пытаясь противостоять натиску Магистра тайных знаний.

– Нет, – сбавив напор, доброжелательно высказался Шейн, – пока она под моим надзором, ничего не произойдёт, – успокоил он разволновавшуюся пегаску, что ещё какое-то время недоверчиво косилась то на Райта, то на Октавию, то на Райли, но быстро растеряла былой запал.

– Прошу прощения, Магистр Райт, за проявления недоверие и неуважение, – поклонившись, проговорила Ду.

– Ничего страшного, сестра, все совершают ошибки, – наставительно сказал Райт.

– Магистр, так вы нам не расскажете в чём именно дело? – осторожно спросила Флаттершай, пытаясь не столкнуться с Шейном взглядом.

– Всему своё время, мои дорогие, но я вас заверяю, что этот жеребёнок не несёт никакой опасности ни для кого, – всё так же доброжелательно проговорил Шейн, но под всей его добротой был слышен лёгкий намёк, что уловили абсолютно все, кто был тогда рядом. И даже у незримого духа хаоса, наблюдавшего за всем происходящим из тени, мурашки пробежали по коже от речей этого странного старика.

– Интересно, и что Флаттершай забыла в этой компании? – прошипел Дискорд, сверля грозным взглядом магистра.

– У меня к тебе тот же вопрос, – раздался за спиной драконикуса слегка раздражённый голос жёлтой пегаски. Развернувшись и скрестив разномастные передние конечности на груди, драконикус выжидающе уставился на подругу, ожидая, когда же она всё-таки просветит его. Подобную позицию заняла и Флаттершая, не забыв применить свой небезызвестный взгляд, который на этот раз не сильно-то и помогал. Драконикус и пегас глядели друг друга, не моргая, до тех пор, пока остальным магистрам не надоела эта бессмысленная «бойня», и они не решили разнять двух друзей, усадив по разные стороны костра.

– Итак, Дискорд, могу я поинтересоваться, что ты здесь делаешь? – вежливо начал Шейн.

– Игры закончились, Райт, Королева вернулась, не ровен час, когда она накопит достаточно сил и начнёт войну! – набычившись, сорвался на него драконикус, выдыхая пар из раздувшихся ноздрей. Лица присутствующих исказились в удивлении.

«Откуда дух хаоса знает о Королеве? А если знает о ней, то знает ли об Ордене?» — крутилось в головах магистров, что в панике даже повставали со своих мест. В творившемся переполохе абсолютно спокойным был только магистр Райт, что лишь вздыхал, глядя на молодое поколение.

– И ты, видимо, злишься на то, что Флаттершай оказалась втянута в это, – сделав глубокий вдох, спокойно и умиротворённо проговорил Шейн.

– Магистр, он знает? – обратилась к Райту Дитзи, порхая рядом и не спуская глаз с Дискорда, который решил всё-таки сбавить обороты, видимо, поняв, что с опытным магистром ему не совладать.

– Успокойтесь и сядьте! – твёрдо и громко произнёс он приказным тоном. – Да, Дискорд, являясь приспешником хаоса, является нашим агентом, не связанным с Орденом напрямую, – пояснил Шейн, рассевшейся кучке. – Великий Магистр Айронхард самолично одобрила кандидатуру Дискорда, – предупреждая все протесты, сразу же отрезал он.

– Но как?! – возмутилась Октавия. – Он ведь повелитель Хаоса, наш враг!

– Эй, Хаос и Порядок никак не связаны со Светом и Тьмой, мы в разных категориях, – презрительно ответил Дискорд, заставив Октавию вопросительно уставиться на Шейна.

– Это правда, Хаос и Порядок довольно апатичны, поэтому Орден, как таковой, с ними не борется.

– Так значит, в случае чего, мы сможем призвать Хаос на нашу сторону? – озвучила довольно интересную мысль Октавия.

– Увы… но нет, – ответил Дискорд, – я давно лишился связи со своими внешними товарищами, да и принцессы не часто взывают к богам Порядка.

– К тому же нам и тебя достаточно, – огрызнулась Дитзи. – Магистр, а много ещё тайн вы от нас скрываете? – перекинула она свою злость на Райта.

– Ну, я ведь Магистр тайных знаний, – отшутился тот, глупо улыбаясь и почёсывая затылок.

– И всё-таки я не позволю Флаттершай участвовать в войне, – вернулся к прежней теме Дискорд, красными от злости глазами глядя на Райта.

– Почему это ты решаешь за меня! – прикрикнула Флаттершай на драконикуса, взлетев к его морде.

– Потому что я видел ужасы войны, и поверь, это не то, что тебе нужно! – схватив пегаску за плечи, проговорил Дискорд.

– Ужасы войны? Ты серьёзно считаешь, что я не готова к этому? Мне пришлось кардинально изменить свой характер и поведение, чтобы доказать родителям, что я не позор семьи, и продолжить тренировки! Четырнадцать лет, Дискорд, четырнадцать, и после этого я должна отказаться! Просто взять и бросить! – сорвалась она на духа. – Я ценю нашу дружбу, ведь именно со своими друзьями я могу быть такой, какая я есть, но я не могу оставить свою миссию, просто не могу, – после нескольких мгновений тишины продолжала Флаттершай уже спокойным и всё сильнее затихающим голосом. – Пожалуйста, Дискорд, поверь, я сильнее, чем кажусь, – проговорила она уже чуть ли не шёпотом, держа передними копытами львиную лапу. Драконикус несколько мгновений стоял неподвижно, после чего уже хотел было что-то возразить, но, посмотрев в жалостливые глаза пегаски, остановился, вздохнул и, выдавив из себя милую улыбочку, прошептал что-то на ухо подруге, щёлкнул пальцами и испарился.

– И что он сказал? – с озорной искрой в глазах поинтересовалась Октавия, подойдя к Флаттершай со спины.

– Сказал, что я классно вырубила Селестию, – вскинув голову к звёздному небу, усмехнувшись, ответила пегаска. Серая земнопони нахмурилась, неудовлетворённая таким ответом, и принялась нещадно буравить пегаску взглядом, желая-таки получить ответ на столь интригующий вопрос.

– Эх, молодёжь, – буркнул себе под нос Райт, наблюдая, как две подруги пытаются вытянуть из третьей хоть какую-то информацию, раззадоренные произошедшей на их глазах драмой.

Раскол

«Много времени прошло», – думала я, глядя на высившийся прямо надо мной диск луны. Впереди мягким, тёплым, почему-то слегка фиолетовым светом горел небольшой костёр. Прямо под боком расположился Шейн, или точнее я прибилась к его боку, при этом ещё положив голову на его передние ноги, а он своим подбородком упирался прямо мне в затылок.

– Что за Дискорд его дери, – выругалась я, когда поняла, что смотрю сама на себя со стороны. Я возвышалась над спящей парочкой, а мои округлившиеся глаза бегали из стороны в сторону в порыве накативших на меня чувств. – Вот мало мне было пробуждений среди ночи с кучей вопросов, так теперь ещё и это! – не успев утихомириться, снова начала я беситься от ситуации, в которой оказалась из-за… из-за того, что начиталась книжек! И кто там говорил, что книги полезны?! Хотя чего это я, причём здесь вообще книги! Это всё из-за того, что моя мать – дискордова глава тайного ордена! – Чейнджлинг их всех дери, ну почему я! Почему не кто-либо другой! – упав на колени, завопила я всю глотку. Вскоре я уже лежала на земле, свернувшись калачиком, и рыдала так, что моими слезами можно было затопить Кантерлот, попутно проклиная всех и вся.

– И вот с тобой я делю это тело, – вдруг раздался надменный голос над моим ухом. В тот момент мне было совершенно не интересно, кто это вдруг объявился в этом непонятном мне потустороннем мире, я просто лежала, уткнувшись мордочкой в свою переднею ногу, продолжая заливать свою шёрстку горькими слезами. – Эй, я к кому обращаюсь! – обладатель голоса резко потянул меня за ухо.

– Ай! Пусти, больно! – прохныкала я от нахлынувшей боли. Как будто мне сейчас было недостаточно плохо.

– Тьфу, – буквально выплюнула она моё бедное ухо, которое я теперь даже поднять не могла, – ты когда последний раз мылась! – пытаясь избавиться от послевкусия, эта странная пони отвлеклась от меня, дав мне возможность хорошенько её рассмотреть. Взглянув на неё замыленным взглядом, мне показалось, что я смотрюсь в зеркало. Нет, серьёзно. В двух шагах стояла точная копия меня самой. Хорошенько протерев глаза, я снова уставилась на эту странную особу. Чёрная шкурка, чуть более светлая грива, пустой бок – всё говорило о том, что я в конец сошла с ума на фоне всего происходящего.

– Да кто тебе даст сойти с ума, дура! – неожиданно выкрикнула моя… моё… ну, эта. – Я тебе сейчас покажу «эта»! – пригрозила она мне своим копытом.

– Ты кто? – осторожно спросила я у неё, медленно вставая на все четыре копыта.

– Я это ты, дура! – сообщила мне я. Как-то даже странно звучит. – Привыкай, я от тебя ведь просто так не отлеплюсь, – пригрозила мне я. Нет, так не пойдёт, как я могу угрожать самой себе. – Если хочешь, зови меня Тень, – как оригинально. – Выдумай что-нибудь получше! – огрызнулась она на моё мысленное высказывание. Ну вот, теперь мне ещё и в мыслях покоя не будет.

– Так, а как ты вообще появилась? – поинтересовалась я у… Тени.

– Ау, я это ты, – съехидничала она. – Ну, а если серьёзно… просто однажды взяла и появилась, если быть точнее, вчера… наверное.

– Ответ, которого я так ждала, – саркастично проговорила я, злобно глядя на Тень.

– А чего ты ожидало от самой себя, – ну точно я, кто ещё может шутить так плоско. – Шейн, – не дав мне даже закончить мысль, ответила она.

– Как я надеюсь, что это всё всего лишь дурной сон, – устав от разговора с собой, я устало вернулась к своему телу и улеглась рядом. – Всего лишь дурной сон, – измученно протянула я на выдохе, прикрыв глаза. Рядом продолжала маячить Тень, подтрунивая меня чуть ли не каждую минуту и не давая заснуть. К счастью, в скором времени ей это надоело, и она, упав рядом со мной на спину, с энтузиазмом принялась разглядывать ночное небо, бормоча себе под нос названия далёких звёзд и дав мне, наконец, спокойно уснуть.

Проснуться мне пришлось с первыми лучами солнца, что нещадно били мне прямо по глазам. Как это ни странно, усталости или недосыпа я не чувствовала, скорее даже наоборот, невероятный прилив сил. Утро оказалось действительно хорошим, по крайней мере, для меня. Для Шейна же утро началось с небольшого кульбита, который ему пришлось выполнить, когда я, резко поднявшись, умудрилась перевернуть его на спину.

«Как это я так?» – задалась я интересным вопросом, расширившимися от удивления глазами глядя на сонного единорога, что в недоумении быстро вскочил с места, как ужаленный, принял боевую стойку и начал судорожно вертеть головой в поисках врага. В том же порыве всполошились и остальные магистры. Когда паника прошла, и успокоившиеся магистры устремили свои взоры на меня, мне ничего не оставалась, кроме как жалостливо прижать ушки к голове, уткнуться взглядом в землю и неловко вычерчивать копытом разные фигурки на земле.

– Ты чего так рано вскочила, – пристроившись к моему боку, сонно спросила Октавия. – Солнце только встало, могли ещё подре… – не договорив, зевнула она мне в шею.

– Да, просто ночь была довольно насыщенной, вот и не спится, – почёсывая затылок и глупо посмеиваясь, было отшутилась я, вот только снова вмиг напрягшиеся магистры всем своим видом показывали, что шутка не удалась. И вновь продолжилась игра в молчанку с быстрыми переглядываниями и косыми взглядами в мою сторону.

– В смысле? – наверное, в тот момент Шейн думал, что его улыбка милая и располагающая, и его чуть туповатый смех разряжает обстановку. А вот нет, встреть я его в тёмной переулке, померла бы со страху, да чего уж там, я и сейчас чуть не опозорилась, слава Селестии, хоть перед сном ничего не пила.

«Дело дрянь», – пронёсся у меня в голове взволнованный голос Тени. Видимо, новое амплуа Шейна ей тоже пришлось не по вкусу. – «Беги, дура, пока не убили», – в тот момент это было отчасти здравой мыслью, если бы, конечно, мне, окружённой четырьмя профессиональными убийцами, удалось бы сбежать.

– Ну, пара разговоров с Айронхард, вот и всё, – пытаясь быть как можно убедительней, хотя писклявым голосом убедить кого-то довольно проблематично, произнесла я, еле сдерживая дрожь.

– Убери это физиономию, Шейн, она дрожит как лист осиновый! – из-за моей спины прикрикнула на него Октавия. Ох, с каким же блаженством я смогла выдохнуть, когда она это сказала, просто не описать словами. – Да и мне самой как-то страшновато, – уже шёпотом добавила Октавия.

– Серьёзно? – недоумённо обратился он к Дитзи и Флаттершай, что в отличие от нас пытались сдержать смех. – Ну… извините, – и он опять это сделал.

– Лучше улыбайся как раньше, – прикрыв глаза копытом, посоветовала я ему.

В итоге, разобравшись со всей сложившейся ситуацией и взяв с Шейна слово, что больше он так делать не будет, мы решили сразу же отправиться в путь, все всё равно проснулись, и после такого спать уже явно не собирались.

Путь до Эпплузы. Два дня шагать сквозь густой лес, что может быть лучше. Внезапно так осознать, что каким-то неведомым образом вывихнутая днём ранее задняя нога, благодаря которой я могла вальяжно путешествовать на Шейне, внезапно так починилась. С одной ведь стороны хорошо – ничего не болит, а с другой – придётся самой топать. Да, против меня даже моя же удача.

– Слушай, Шейн, – шёпотом обратилась я к впереди идущему товарищу. И теперь-то я знала, почему все в лесу вдруг начали говорить шёпотом. Ну, про диких зверей, которые могут нас услышать, я догадывалась, конечно же, но вот то, что порождения тьмы особенно чувствительны к звуковым колебаниям, было для меня потрясением.

– Да, – а вот как магистры могли слышать шёпот в этом многообразии звуков дикой природы, никто мне объяснить не потрудился. Так что приходилось ещё и постоянно держать уши торчком, что малость раздражало, особенно когда они цеплялись за разные веточки.

– А почему Орден Теней был уничтожен, ведь тогда же были и другие отделения, почему они не пришли к нам на помощь? – поравнявшись с ним, спросила я.

– Они не успели, или же просто не захотели прийти на помощь, – и вот как Дитзи, находясь чуть ли не в метре от нас, смогла услышать мой шёпот.

«Стоп?! А как я смогла услышать её шёпот?» – вот почему я не ценила те дни, когда мою голову не грузили постоянными странностями.

– А в этот раз они тоже могут не прийти? – закинув вопрос об открывшемся сверхслухе к остальным туповатым вопросам, с опаской поинтересовалась я.

– Надеюсь, нет, – отозвалась уже Октавия. Ох, как же мне не нравиться вот это «надеюсь». А что если они действительно нас бросят. Получается, судьба Эквестрии в копытах четырёх профессионалов и… меня.

«Не завидую я Эквестрии», – раздался у меня в голове насмешливый голос Тени, которая ещё и появилась рядом со мной с дурацкой ухмылкой на морде.

«А мне вообще стоит надеяться, что эта вся твоя агрессивность направлена на мою закалку?» – как же мне хотелось врезать Тени за то, что она беспрепятственно шагает через всё, что ей встречается на пути. – «Стоп, а почему мы…».

«Потому что идиоты», – пропела Тень ответ на мой вопрос, который я даже додумать не успела.

– А почему мы не можем полететь? – уже полностью озвучила я свой вопрос, заставив всю группу остановиться и уставиться на меня.

– Ты же летать не умеешь, – сразу же выдал Шейн. Вот тебе и поддержка со стороны друга.

– Так ведь я же поймала летающую шкатулку, – возразила я.

– А ты выдержишь многочасовой полёт? – заботливо поинтересовалась Октавия.

– Ну… – какой смысл был озвучивать итак всем известный ответ.

– Если выстроиться клином, сможем облегчить Райли перелёт, – вступила в разговор Флаттершай.

– К тому же нам главное покинуть лес, а это от силы три часа лёту, – добавила Дитзи.

– Тогда, чур я на Флаттершай, – задорно проголосила Октавия, повиснув на шее пегаски.

– Выдержишь её? – шутливо спросила Дитзи Флаттершай, что, улыбнувшись, кивнула.

– Эй, – возмутилась Октавия, нахмурившись.

– Залезай, – всё с таким же задором обратилась Дитзи к Шейну, подогнув колени. Единорог удручённо вздохнул, опустил уши и осторожно взобрался на пегаску, крепко обхватив её шею. Да, кому-кому, а уж Шейну такая идея точно не понравилась, он ведь высоты боялся. Помню, как он чуть в обморок не свалился, когда мы на колесе обозрения катались. От таких тёплых, а главное весёлых воспоминаний я тихо усмехнулась, прикрыв выступившую улыбку копытом. Но от Шейна, видимо, это не скрылось, и, сразу поняв почему я тихонько посмеиваюсь в сторонке, он удручённо отвернулся, прижавшись головй в шее Дитзи. Октавия же вроде наоборот, просто светилась от возможности полетать на пегасе. Флаттершай даже не пришлось наклоняться, шустрая земнопони одним прыжком оседлала её. Как только все расселились по своим местам, Дитзи с Флататершай дали мне пару советов, как лучше всего взлетать и что делать уже в воздухе. Честно признаться, звучало это всё довольно просто, и того только страшнее. Я ещё со школы помнила, что чем легче тема, тем сложнее контрольная. Надеюсь, хоть тут это не правило не действует. Страху добавили пегаски, по чьим заверениям, мне волноваться не стоило, по крайней мере, первые минуты три пока не наберу приличную высоту. Интересно, все магистры «умеют» воодушевить.

«Ладно, сама предложила, сама и буду отдуваться», – подумала я напоследок, прежде чем расправить крылья, на заранее расчищенной площадке, подогнуть колени и, хорошенько оттолкнувшись, взлететь. – «Вроде, всё правильно сделала», – подумала я про себя. – «Так почему всё пошло не так?!» – кричала я, на парившую рядом Тень.

«Главное – не смотри вниз», – судорожно, видимо поняв, что падать не выгодно нам обеим, посоветовала она мне, и сама же посмотрела вниз. Ох, приличная такая высота. И как только я могла до сюда взлететь. Нет, тут точно без Айронхард не обошлось. Вот отрублюсь, и мало ей не покажется. – «Ты только сейчас не отрубись!» – пригрозила мне Тень, глядя как к нам приближается взволнованная Дитзи.

– Для первого раза неплохо, – похвалила она меня, слегка стукнув по плечу, после чего схватила за копыто и, не торопясь, начала спускать. Впрочем, спуск был недолгим, всего три-четыре взмаха крыльями, потом нам уже предстояло дождаться Флаттершай и Октавию. Вновь собравшись вместе, магистры решили перестраховаться и всё-таки применить иллюзорное заклятье. Я уже успела наизусть выучить эти три странных слова, которые уже могла произносить без запинки, впрочем, как и все остальные странные слова, что я слышала от Шейна. Вот только моей неуёмной голове вновь стало интересно, почему же я не вижу иллюзий, созданных магистрами? Дурацкий вопрос, который мне даже озвучивать не хотелось, так как ответ наверняка был до ужаса прост. Наверное, всё дело в нашей связи или в каком-нибудь заклинании…

«Заклятии», – не преминула поправить меня Тень, ухмыляясь. Интересно, у неё есть другие эмоции кроме гнева и презрения? – «Лучше бы узнала про шёпот, а не размышляла обо мне», – снова съязвила эта гадина. Впрочем, дело ведь она говорит.

– Шейн! – обратилась я к единорогу, летевшему во главе клина, ну или точнее, на пегасе, главе клина.

– Чего? – отозвался он, даже не поворачивая голову.

– А как ты меня слышишь? – крикнула я ему, от чего все почему-то передёрнулись, из-за чего наш строй на мгновение распался.

– Не обязательно так кричать, – проговорила Октавия, прижимая уши к голове.

– На медальоны наложена куча сложных заклятий, в том числе одно из заклятий связи. Мы можем находиться хоть за сотню километров друг от друга, но всё равно будем слышать друг друга так, как будто стоим рядом, – пояснил мне единорог.

«Какая банальщина», – высказалась Тень, закатив глаза, как будто сама знала, в чём тут было дело. И вот на что мне такой напарник? – «Я тебе не напарник, плакса», – язвительно отозвалась она.

«Тогда чего ходишь за мной?» – ответила я ей в той же манере.

«О, убила, я лучше пойду, а то вдруг ты решишь меня добить», – до ужаса наигранно заявила Тень. Да, не прошло и двух дней моего приключения, а я уже успела попасть в передрягу из-за своей глупости, устроить скандал на пустом месте, угодить прямо в чёрный список принцесс, получить травму, обзавестись воображаемый напарником, который ещё и меня же подтрунивает. В моих мечтах всё было как-то получше. – «Артефакт, делающий аликорном, серьёзно?» – вновь подала голос Тень, хоть на этот раз решив не мозолить мне глаза.

«Эй, мне было всего пять!» – возразила я, коря себя за такую глупость. Вот надо было мне именно сейчас вспомнить про эту штуку.

«Десять, принцесса Райлита», – залилась она безудержным смехом, причём таким противным, аж тошно. И главное ведь ни на что не отвлечёшься, пейзаж-то однообразный. Сплошное синее небо, да макушки деревьев. Вот Дискорд, я бы сейчас всё отдала бы за какой-нибудь переполох.

«Так, нет, нет, беру слова назад, срочно, вселенная, ты ничего не слышала», – быстро так спохватилась я, вспомнив, что всегда после это фразы что-то да случается. – «Вроде… всё нормально», – оглядевшись по сторонам, преждевременно заключила я. Хотя, мы ещё час или даже больше летели спокойно. Так что, наверное, всё-таки не преждевременно. Нет, не преждевременно. Но вот час спустя до вселенной таки дошли мои мольбы, и она ниспослала нам жуткие проблемы. Причём даже против воли самих причин проблемы. А именно темных существ, что выскочили на нас в ясный солнечный день. И этот огромный тёмный кричащий сгусток кинулся… прямо на меня. На кого же ещё. Сопротивление, бегство, манёвры – это для воинов. Я же просто тупо хлопала крылья на одном месте и с вмиг округлившимися глаза, а также с опустевшим мочевым пузырём глядела на приближавшееся нечто.

– Рэбэлум зонторе акинэ дибратэ истэк миритэн! – услышала… нет, произнесла я сама, и все эти твари просто растворились. Не было никакого замедления времени, огромных парящих светящихся символов, выстрелов магическими лучами, предсмертных криков. Такой облом, нет, серьёзно, просто взять и испариться от такого эпичного заклятья. Ещё одно разочарование. Ну, а пока я страдала от ещё одной несправедливости, магистры страдали по-настоящему. Оказалось, что помимо основной части были и небольшие… даже не знаю, массы, которые атаковали их. И в отличие от меня у них всё было поинтереснее. Особенно это было видно по виражному бою, в котором участвовала Дитзи на пару с Флаттершай. Хотя Шейн с Октавией со мной явно бы не согласились. Впрочем, недолго им было горевать. Дитзи довольно быстро поймала все тёмные сгустки в огромную сеть, созданную восьмисловным заклятьем Шейна, а Флаттершай добила заклятием Археуса. Моё воображение никогда ещё не выдавала подобное зрелище, да и не выдало бы, наверное. Всё-таки, хоть какой-то плюс от быстрой расправы над врагами был: можно спокойно наблюдать за тем, как делают свою работу профессионалы.

«Стоп, чего вдруг я стала мыслить как взрослая пони!» – истерично прокричала Тень.

– Отвлеклась, называется, – буркнула я себе под нос, старясь не обращать внимания на эту прилипалу, авось отвяжется. Но вот стоило мне расслабиться, как тут же вселенная дала мне под дых. Причём настолько сильно, что я даже в воздухе удержаться не смогла, рухнув на землю, поглощённая огромным чёрным сгустком. В принципе, особо никакой разницы и не было. Хотя, может чуть-чуть холодновато и склизко, но в целом всё было так же.

«Спи-и-и», – шипя, тянули внутри меня сотни голосов. – «Спи-и-и», – а вот это уже жутко. – «Спи-и–и», – усиливаясь, продолжали твердить голоса. И главное-то, правда спать захотелось. Ну а где же мои верные друзья, которые освободят меня в самый последний момент… действительно, где они? Почему их нет? Шейн, Дитзи, Октавияяя, Флаттершай! Где вы? Айронхард…

Вечносвободный лес – прекрасное место, которое одновременно и страшит, и восхищает. Обычно он спокоен и безмятежен, но не сегодня. Над этими просторами разыгралась нешуточная битва. Тёмные создания, что испокон веков не смели показаться при свете солнца, нарушили древнюю традицию и напали прямо посреди дня. Извиваясь, шипя, они тёмными сгустками клубились вокруг магистров древнего Ордена, пытаясь отвлечь от главной своей цели, что была уже у них. Но магистр – это не просто какое-то звание или должность, это годы изнурительных тренировок, многолетний опыт. По крайней мере, так было до Великой Битвы, сейчас же магистры не дотягивали даже до уровня рыцаря. Единственным, кто хоть как-то оправдывал своё высокое звание, был магистр Райт, но ему в силу своего жеребячьего тела было сложно сдерживать натиск даже такого количества ослабленных тёмных. Что уж говорить о молодых, энергичных, но таких неопытных магистрах, как Дитзи, Флаттершай и Октавия. Но, к счастью для теней, бой закончился, тёмные отступили сами, видимо, перестав считать их достойными соперниками, они решили сохранить своё превосходство в числе для будущих свершений. Потрёпанные магистры покружили над местом похищения ещё пару минут, после чего приземлились на первой же попавшейся открытой полянке, чтобы зализать раны, ну и обдумать потерю одного из самых важных членов отряда. Почему же им так была важна эта своевольная, отчасти трусливая пегаска, что, по сути, была лишь балластом для всех? Было ли дело только в происхождении или же всё гораздо глубже? Именно такие мысли терзали головы двух раненных пегасов, которые не имели счастья быть посвящёнными в планы Великого Магистра. И если Флаттрешай, воспитанная в консервативной семье верных приверженцев традиций старого Ордена, относилась к этому, как к чему то должному, ведь как можно было не доверять самой Айронхард, то вот Дитзи воспринимала это как признак недоверия, или даже пренебрежения по отношению к ней. Старые воспоминания из детства сейчас особенно ярко вспыхивали в её сознании. В частности тот злополучный день, когда родители провозгласили Дэринг единственной наследницей рода Ду. К счастью, старшая из сестёр Ду была благоразумна, или лучше сказать, просто не хотела сковывать себя обязанностями, поэтому сбежала, заранее передав амулет младшей сестричке. Родителям, конечно же, это не понравилось, и они в тот же момент сорвались на поиски, но, как говориться, ученик превзошёл мастера. Так косоглазая пегаска стала носить гордое имя Магистра разведки. И вот, спустя столько лет ситуация повторяется.

– Кто она такая! – сорвавшись с места, невзирая на боль и протестующие крики Октавии, накинулась Дитзи на магистра Райта, что принял свою истинную форму, опасаясь повторного нападения. Старый на вид жеребец резво развернулся, несколькими ловкими движениями повалив своего оппонента и прижав того к земле. Проявлять неуважение к старшим, а тем более к старшему по званию, в Ордене считалось преступлением, равносильным убийству невиновного или предательству. И наказание было одно – смерть, страшная, долгая. Но с другой стороны, фактически Орден давно пал, а значит и звание магистра – лишь формальность.

– Она сосуд, – ослабив хватку, проговорил Шейн. – Надеюсь, вам известно, что это значит.

– Почему вы раньше нам не сказали? – злобно отозвалась Дитзи, всё ещё прижимаемая Шейном к земле.

– Косые взгляды наводят на разные мысли, – спокойно говорил магистр.

– Почему они не убили её сразу? – поинтересовалась Октавия, закончив бинтовать Флаттершай.

– От обычного убийства нет эффекта, нужен ритуал, – наконец дав Дитзи подняться с земли, проговорил Райт. – Я иду за ней, пока не стало поздно, вы же продолжайте путь, – глядя пегаске прямо в глаза, распорядился он. После чего галопом устремился в противоположную сторону. Проводив Шейна взглядом, Дитзи развернулась к своим напарницам, чьё выражение мордочек было далеко от одобрительного, показательно фыркнула, причём как можно громче, и, гордо выпятив грудь, пошла вперёд, как ни в чём не бывало, лишь немного прихрамывая.

Принцесса Луна восседала в тронном зале и в состоянии полусна выслушивала пришедших со своими проблемами пони. Для принцессы ночи бодрствование днём оказалось не такой простой задачей, как она думала, тем более этому не способствовали нудные и однотипные вопросы посетителей. Впрочем, ночь, проведённая за разговором с Дискордом, который, на её удивлении, тоже был посвящён в тайны Ордена, сыграла свою роль. И вот очередной пони пришёл просить принцессу разобраться с тем, с чем он и сам мог справиться. Даже не вериться, что раньше принцесса могла часами слушать своих подданных, хотя раньше пони были другими, да и проблемы у них были другие, поинтереснее нынешних.

Между тем в зал вошла немолодая кобыла с бежевой гривой и грязно-белой шкуркой укутанная в самый обыкновенный плащ. Рядом же, как ни странно, шествовал Реджинальд, дворецкий, смешно подёргивая своими огромными усищами. Оба пони остановились перед троном, поклонились и спокойно по очереди произнесли:

– Тело прогнётся под тяжестью ноши…

– Разум затуманится иллюзиями страха…

– Но дух, дух истинной тени не сломить никому, – на автомате продолжила принцесса, вынырнув из собственных воспоминаний и буквально вскочив со своего места. Стоявшие вместо солнечных гвардейцев лунные мигом, даже без приказа, галопом проскакали весь зал, вышли наружу, встав на страже уже там, и с грохотом закрыли массивные ставни.

– Астортэ! Миболум зинтэрак фимилис дэнтэ ритэн! – синхронно произнесли тени, погружая всё помещение в полумрак. Убедившись, что заклятье действует в полную силу, принцесса решила начать. Разговор был долог и очень интересен Луне. Она осыпала мастеров вопросами о произошедших в её отсутствие событиях, о ранее неведомых подробностях из истории её матери и Ордена, желая получить несколько иной взгляд на то, о чём ей уже успел рассказать дух хаоса. Но, на этот раз она всё-таки не постеснялась спросить о сестре, что с момента её возвращения не спускала с ночной принцессы глаз. Сначала собственная чрезмерная опека, потом гвардейцы, целыми отрядами окружавшие её при малейшем чихе сторонних пони. Но вершиной безумия стали контрразведчики, по приказу верховного главнокомандующего Селестии следившие за принцессой ночи. К счастью, инцидент с упавшим прямо на Луну неудачливым разведчиком стал развязкой всего этого представления, дав принцессе целый спокойный месяц. А там уже и фестралы объявились, и уже сами отгоняли от своей госпожи таких вот нежелательных гостей, которых со временем меньше-то и не становилось, от чего принцессе уже через год после своего возвращения пришлось вновь вливаться в политическую жизнь страны и плести уже свои интриги, наперекор уж чересчур разбушевавшейся сестре. Но то, что рассказали мастера не сравниться ни с чем из того, что было раньше. Принцесса была готова придушить их прямо на месте за такую вольность в принятии особо важных решений. Что, впрочем, она и сделала. Но убивать сразу двух союзников за раз, тем более обладающих пока что важными сведениями, принцесса не собиралась, поэтому, чутка припугнув, отпустила. И если Реджинальд всё это время был абсолютно равнодушен к действиям Луны, то вот мастер разведки в выражениях не стеснялась. Принцессе же было как-то всё равно, больше всего её сейчас волновала Селестия, которая мало того, что уже шесть лет знает об Ордене Теней, так ещё и ведь молчит. Неужто сестра ей настолько не доверяет, или же просто боится? Как казалось Луне, именно этот вопрос должен был застрять в её голове как минимум до пробуждения сестры, но мастер Реджинальд преподнёс ей ещё один сюрприз. Оказалось, что, когда магистр Райт предлагал Селестии помощь, она уже была осведомлена о существовании Ордена, и, по мнению самого мастера, это произошло именно по вине младшей принцессы. Опешившая Луна уже было хотела преподать зазнавшемуся мастеру урок, вот только самообладание взяло над ней вверх, или же, точнее сказать, всплыли страшные последствия такой поспешности. В общем, дав мастеру объясниться, принцессе действительно пришлось признать свою ошибку, но теперь голову Луны занял уже некий Призрак, который сумел сломать восьмисловную печать. И, конечно же, град вопросов посыпался именно на мастеров. Упущенное тысячелетие пришлось возмещать силами всего двух пони, что мужественно, до самой ночи, а потом и до утра, вводили в принцессу в курс всех дел. В итоге, основная цель визита мастеров была достигнута только к вечеру следующего дня.

В преддверии бури

– Ритэхал димитронум зинайболис иркенцу! – отойдя на достаточное расстояние от группы, в первую очередь произнёс магистр, приложив своё копыто к амулету. Тот ненадолго вспыхнул тусклым светом, после чего уже стал простым куском металла. Райт ещё раз на всякий случай огляделся, тщательно проверяя, чтобы за ним не увязались уже порядком надоевшие ему недомагистры. Убедившись в этом, он начал вспоминать наиболее эффективное заклинание поиска.

«Эх, засиделся я в жеребячьем теле», – что было плохо в использовании заклинания изменения формы, так это постепенно меняющееся сознание, а вместе с ним и память. Всё старое уходило на второй план, замещаясь всякими детскими штуками. – «В моё время такого не было», – посмеялся магистр, вспомнив открытую буквально недавно формулу какого-то вещества. Просидев так ещё минуты три-четыре, Шейн всё-таки раскопал в глубинах своего разума одно из самых мощных поисковых заклятий. Десятисловное заклятье применялось только в самых крайних случаях, а о его существовании знали только опытнейшие мастера и магистры. Заклятье, удавшееся Шейну только с третьей попытки, сразу же подсветило нужные следы, уходившие вглубь леса. Магистр накинул на себя пару щитов, да и одеждой получше не пренебрёг, облачившись в лёгкую, но всё же броню. Единорог, как нестранно, не перешёл на галоп, а простой рысью направился по следам тёмных, прислушиваясь к каждому шороху. Долго блуждал он сквозь заросли вечносвободного леса, натыкаясь то на диких зверей, то на засады устроенные темными. И если звери разбегались от одного только взгляда магистра, то вот порождения тьмы сражались насмерть. Впрочем, смерть не являлась для них освобождением, лишь потерей физической формы и не более, по крайней мере, смерть от меча, но вот заклятья, пронзавшие тёмные сгустки, навсегда разрушали связь душ существ с мирозданием, отправляя их прямиком в пустоту, где им было суждено оставаться до скончания времён. Разобравшись с ещё одной засадой, магистр поймал себя на мысли, что ищет Райли по следу амулета. А что если амулет у тёмных? В таком случае поиски напрасны, и магистра водят за нос.

«Нет, эти твари слишком глупы», – успокоил себя Шейн и тут же напрягся вновь. Стоило ему только подумать, что тёмные слишком тупы для такого, как сознание подкинуло не самую лучшую догадку, заставив магистра поднять глаза к небу. Близилась ночь, и Шейн, привыкший доверять своим внутренним инстинктам, решил всё-таки не продолжат путь, разбив ночлежку прямо на месте. Огородив себя от внешнего мира сложной системой барьеров, прилёг на мягкую траву, дав измотанным ногам наконец-таки отдохнуть.

– Дитзи, как слышишь, – сняв блокирующее заклятье с амулета, поинтересовался Шейн.

– Нормально, – неохотно ответила пегаска.

– Слышно хорошо, магистр, – почти сразу же послышался задорный голос Октавии. – Мы уже покинули лес, до Эпплузы доберёмся к полуночи.

– Нет, разбивайте лагерь, – строго отрезал Райт, подозрительно глядя в подступающую тьму.

– Зачем, просто зря время потеряем? – недоумённо возразила Дитзи.

– Вампиры вернулись, – спокойно продолжил Райт.

– Вампиры?! – с перепугу завопила Октавия.

– Я сейчас смотрю на одного из них, – внезапно для всех произнёс Райт. – Разбивайте лагерь и ждите рассвета, – отдал он приказ, снова накладывая на амулет блок. В это время тьма уже достигла барьера. Магистр разжёг магический костёр.

Вампиры были единственными из порождений тьмы, что могли использовать магию печатей, а значит, имели возможность разрушать барьеры. Сейчас магистр глядел прямо в глаза этой твари, что пряталась в непроглядной тьме. Но вот шаг, и ещё один, и на свет вышел жеребёнок, кобылка, совсем юная, лет пяти, может шести. Вот только её белая шёрстка и абсолютно пустые серые глаза выдавали в ней тварь, что поглощая кровь, питалась магией живых существ. Кобылка приложила копыто к барьеру, и так и застыла, зарывшись глазами в землю.

– Не думала, что спустя тысячелетия пони будут бояться нас так же, как и в те далёкие времена, а уж особенно Тени, – оглушительным эхом разнёсся по всей округе голос маленькой кобылки. – Хотя раньше Тени пахли по-другому, в них чувствовалась уверенность, слепая вера, я бы даже сказала безрассудство, могли ведь в одиночку сдерживать наши отряды, а сейчас… сейчас смотрю я на тебя и вижу просто закуску, ничего интересного. Даже времени на тебя тратить не хочется, – продолжала она, уже убавив громкость. – Ничего личного, мой дорогой, я просто исполняю приказ, – попыталась мило улыбнуться кобылка, вот только небольшие клыки этому помешали, из-за чего она несколько смутилась и покраснела, быстренько прикрыв ротик копытцем. После чего буквально за секунды разорвала барьер на части десятисловным заклятьем, попутно ещё и отразив контрзаклятье всполошившегося магистра, и с самодовольной ухмылкой на мордочке вступила в ловушку.

Крик боли разошёлся на многие метры вокруг, и поражённый вампир без сил свалился на холодную землю. Бедная кобылка тяжело дышала, по её щекам катились одиночные слёзы, а тело изгибалось в конвульсиях. Магистр же, не теряя времени, вновь возвёл барьеры и окутал всё тело врага цепями, что при каждом неосторожном движении лишь сильнее впивались в кожу вампира.

– А вампиры, как я погляжу, со времён Великой Битвы стали чересчур тщеславны, – возвышаясь над поверженным врагом, произнёс магистр.

– Справился со мной, молодец, – шмыгая носом, похвалила магистра сорвавшимся голосом кобылка, – но справишься ли с другими.

– За мной бы не послали рядового разведчика, ты из высших, а значит, другие уже не придут, – вернулся на своё место магистр, глядя на удивлённого вампира. – Тебя ждёт смерть, – оповестил он ту.

– Не посмеешь, я же жеребёнок, пуская даже вампир, но всего лишь неразумное дитя, – испуганно заявила кобылка, начав трепыхаться в цепях и испустив ещё один стон боли, когда те сдавили до треска её грудную клетку.

– Я знаю про вампирское перерождение, и раз ты посмела лишить жизни ни в чём неповинную кобылку, то ты тем более достойна смерти, – продолжал ошарашивать своего врага магистр.

– Книжный червь, что ли? Откуда у тебя такие познания? – договорил вампир, и вновь вскрикнул от боли. Вот только теперь боль ей причиняли не цепи, а положение, в котором она оказалась. Перевернувшись на бок, она придавила своим же весом крыло, что в тот момент было далеко от нормального расположения. Пытаясь перевернуться обратно, кобылка лишь усугубляла своё положение: цепи всё сильнее впивались в нежную жеребячью шкурку. Впервые выбор тела сыграл злую шутку с вампиром, имеющим тысячелетний опыт. Из последних сил она вывернула голову, посмотрев на магистра умоляющими глазами полными слёз и надежды. Но милости от него ждать ей не следовало. Ведь следую заветам предков, Тень не мог помиловать того, кто поддался тьме. Кобылка продолжала стонать и извиваться, до тех пор, пока цепи не впились в её тело настолько, что полностью не обездвижили. Ей оставалось только кричать, выкрикивать мольбы равнодушному магистру, что лежал и наблюдал за страданиями падшего создания, а в скором времени и уснул. Ближе к полуночи кобылка совсем охрипла, и лишь совсем тихие всхлипы доносились с её стороны.

Наутро отдохнувший магистр, сделав небольшую разминку, решил проверить своего пленника. Мало что отличало сейчас вампира от уже мёртвого тела. Райт, абсолютно ничего не опасаясь, развеял цепи и ударом копыта перевернул кобылку на спину. Та была уже настолько обессилена, что не издала ни звука, лишь закрыла глаза от накатившей вмиг эйфории. Всё её тело покрывали глубокие раны, оставленные цепями, из которых вновь хлынула чёрная кровь; белоснежная шёрстка покрылась грязью и свалялась; крыло же после такой ночи не слушало свою хозяйку, самовольно расправившись во всю длину, и уже даже не воспринимало никаких ощущений, так как удар копытом от магистра с характерным треском костей прошёл абсолютно бесследно для кобылки, погружённой в сон. Лишь когда Райт поставил свою копыто на грудь вампира, она чуть приподняла голову и открыла один глаз, пытаясь разглядеть через застилавшую его пелену магистра. Когда же наконец уставший разум кобылки разобрал слова, она из последних сил попыталась извернуться, но было уже поздно. Агония охватила всё её тело, очищающее заклятье выжигало тьму в её душе, а бедная кобылка ни имела сил даже закричать. И вот вампир перестал дёргаться, лишь грудка вздымалась в частых, но таких болезненных вдохах. Точнее сказать, уже не вампир, а обычный пони, в ком не осталась ни капли тьмы, простая кобылка с сознанием тысячелетней твари, убивавшей себе подобных и не только. Райт посмотрел на жеребёнка, снова произнёс заклятье поиска и направился по следу амулет. Он даже не подумал о том, чтобы прекратить страдания бедной кобылки, он просто ушёл, оставив её на растерзание диким зверям. А даже если она и сможет дойти до Понивиля, приспособиться к жизни ей не суждено, и в скором времени смерть придёт за ней. Именно это и отличало Теней от порождений тьмы и света. Если те, будучи абсолютно безжалостными к своим врагам, всё же проявляли милосердие, даруя другим лёгкую смерть, то вот Тени обладали невообразимым хладнокровием и равнодушием. Они могли добить лишь своего, и то, в самой безвыходной ситуации, но вот подарить лёгкую смерть врагу – считалось позором для члена Ордена. Ведь как можно пощадить того, кто во имя своей эгоистичной цели нарушил святость такой великой сути, как душа.

---

– И что, спать совсем не сможешь? – поинтересовалась Дитзи у Октавии, что в панике судорожно вертела головой. Разбив лагерь, три молодых магистра стали решать, кто первый пойдёт в дозор. Но тут обнаружилась другая проблема – Октавия оказалась чрезмерно впечатлительной. По крайней мере, так заключила Дитзи, вообще не понимавшая, как можно бояться вампиров. Да, они могли использовать магию печатей, да, были намного сильнее обычных пони, но умом-то они не отличались. А значит, по сути, представляли опасность только для тех, кто был глупее их. Говорить об этом Октавии пегаска, конечно, не хотела, но обстоятельства вынуждали. Впрочем, буквально через пару секунд, два настороженных глаза, смотрящих на Дитзи как на сумасшедшую, дали понять пегаске, что идея была плоха. Октавия немного отойдя от шока, начала рьяно доказывать двум пегасам, почему вампиров стоит бояться, активно жестикулируя копытами и не стесняясь самых разных звуков. В её представлении вампиры были могучими воинами, сражавшимися на уровне мастеров, способными одним только взглядом заставить противника замереть на месте без движения.

«Перечитала какой-то фантастики», – сделав для себя такой вывод, Дитзи кивнула Флаттершай, которая вызвалась первой в дозор и улеглась рядом с костром, повернувшись к Октавии спиной. Та недоумённо посмотрела то на одного пегаса, то на другого, фыркнула и уставилась на огонь. Флаттершай же были чужды такие споры, ведь какой смысл спорить, если истина всё равно одна: вампиры – враги, и их надо истреблять.

«Какой смысл спорить насколько силён враг, если его всё равно надо убить», – именно так учили рассуждать Флаттершай в любой ситуации. Незачем задумываться, как это сделать, главное – сделать.

Как прошла ночь, никто и не заметил, ведь не подтвердились опасения Райта, и вампиры обошли стороной трёх магистров, что с первыми лучами солнца устремились дальше на юг, к Эпплузе. Солнце было уже в зените, когда группа из трёх пони подошла к одному из самых южных крупных поселений в Эквестрии, до которого ещё тянулось железнодорожное сообщение. Дальше уже тянулись полупустынные равнины, неспещно переходящие в пустыни зебр. И где-то там, на границе двух государств, в лишь одной Селестии известном поселении, был носитель амулета, магистр кузнец. И именно туда предстояло дойти нашим героям.

– На юге есть небольшое поселение зебр и до туда день ходу, – завалившись в небольшую комнатку отеля, где разместились магистры, заявила Октавия, не снимая своей маскировки.

– А ты уверена, что нам надо именно туда? – разделив с Флаттершай небольшой диванчик, спросила Дитзи.

– Я по памяти тыкнула по месту на карте, и продавец сказал, что там именно оно, – развалившись в кресле напротив, блаженно ответила Октавия. – Кстати, у нас ведь один мешок на всех, – внезапно встрепенулась она, потянувшись за своими сумками. Порывшись в них хорошенько, достала небезызвестную сферу, на карте которой уже отображалось данное поселение с невыговариваемым названием на зебринском.

– Лучше тогда выдвигаться, может, если поторопимся, даже успеем до ночи, – спрыгнув с дивана, проговорили серая пегаска, устремляясь к выходу. Следом вышла и Флаттершай, а вот Окставие понадобилось ещё пять минут, чтобы собрать вещи, которые она же и раскидала по всей комнате.

Наверное, единственное, что осталось неизменным ещё со времён первых Теней, так это курс подготовки, включавший в себя целый год изнурительных тренировок, которые в далёком прошлом приводили к смертям прямо посреди полигона. Такое испытание служило и своего рода фильтром для новобранцев, ведь зачем тайному ордену, что противостоит потусторонним силам, слабые телом. К счастью для будущих поколений, буквально через три столетия от такого испытания отказались. Но именно благодаря такой вот суровой подготовке три молодых магистра без каких-либо серьёзных проблем и частых остановок галопом пересекали огромные степи, раскинувшиеся на юге Эквестрии. Под палящим солнцем, наперекор обжигающему ветру они неслись на всех порах, поднимая своими копытами тучи пыли.

---

Вот чего мне так приспичило проснуться, было ведь так тепло и приятно лежать у кого-то под боком, накрытой мягким крылом. Сейчас бы спала и видела, наверное, десятый сон. Но нет, я в панике убегаю от своего кошмара в абсолютной темноте, не разбирая дороги и не пойми как ещё не навернувшись о какой-нибудь камень.

«Добегалась», – произнесла Тень, когда я на всей скорости врезалась в Королеву, возникшую из ниоткуда посреди кромешной тьмы. Теперь к абсолютной слепоте, добавился ещё и болящий нос, хотя это сейчас было наименьшим из зол. Впрочем, Королева тоже как-то странно себя вела: никаких тебе насмешек, запугивания, унижения – просто стоит и смотрит, ну, или не смотрит: разглядеть в темноте тёмношерстоного аликорна в принципе тяжело, а увидеть, куда он смотрит, так вообще невозможно. И только я смирилась с этой странной и непонятной ситуацией, как меня взяли за шкирку, причём в буквальном смысле. Королева нагнулась и, взяв ртом меня, как какого-то котёнка, понесла. Неожиданно и слегка больновато, да и непривычно как-то. Интересно, это какой-то новый способ унижения? Домыслить мне таки не дали, опустив обратно… вниз.

– Не сломала? – присев рядом, наклонилась она к моей мордочке, разглядывая мой пришибленный в серебристом свете своего рога.

– Нет, – пискнула я, дотронувшись до него копытом.

– Дай-ка посмотрю, – ещё ближе придвинувшись ко мне, начала она оглядывать мою мордочку. – Хм, вроде, нормально, головокружения не чувствуешь? – поинтересовалась она и сильнее начала светить рогом. Я лишь помотала головой, молча наблюдая за её действиями. Закончив меня осматривать, Королева улеглась рядом, сложив крестом свои передние копыта и опустив на них свою голову, после чего взглянула на меня каким-то странным взглядом и улыбнулась. Меня такое только напугало. – Боишься? – как будто пытаясь меня раззадорить, произнесла она, мягко улыбаясь. – Не бойся, бабушка тебя не обидит, – вот тут я малость осела. Хотя нет, не малость, и не осела, а рухнула на спину от такого заявления, широко раскрыв глаза и рот. Вся жизнь пронеслась перед глазами и… стоп, а чего это я верю этой… этой.

– А с чего мне вам верить? – вернувшись в сидячее положение и дождавшись пока Королева перестанет смеяться, задала я такой вопрос, ещё и уважительно.

– А с чего мне тебе врать? – спросила она, чем и заслужила взгляд «ты серьёзно?». – Ладно, можешь мне верить, я-то всё равно знаю, что ты моя внучка, – вальяжно добавила она, снова опуская голову и закрывая глаза.

– Хочешь сказать, твой злейший враг – твоя собственная дочь? – если то, что она сказала правда, то получается довольно интересная ситуация.

– Увы, не все аспекты судьбы нам подвластны, – проговорила она, продолжая лежать с закрытыми глазами.

– И как же так вышло?

– Это очень долгая история, которая для твоего неокрепшего детского сознания может быть губительна, к тому же, если я расскажу тебе, то раскрою множество секретов Ордена, так что не думаю, что тебе это захочется слушать, – наклонив голову набок, дразнилась она, причём таким завлекающим тоном, что я не устояла. Надувшись, я прилегла рядом, буквально в шаге от неё, и попросила рассказать эту длинную историю. Располагающе улыбаться она умела, в отличие от Шейна, да и бок у неё был более мягкий. Ну, в общем, притянув меня к себе поближе крылом, которое было больше, чем я себе представляла, попутно им же меня укрыв, Королева начала свой рассказ. Оказался он не таким уж и длинным, хотя может это я задремала на каких-то моментах. Но суть примерно уловила. Зор открывал новые отделения Ордена Теней на севере и юге, а Авросия заменяла его на посту великого магистра, от чего у той совсем не оставалось времени на маленькую Айронхард, которая мало того, что росла без родителей в окружении суровых Теней, которые почти ничего не позволяли кобылке, так ещё и почти в полной изоляции от других жеребят. Сложное у неё было детство, ничего не скажешь.

– Помню, в тот день, – продолжила Авросия свой рассказ, глядя куда-то в пустоту и сильнее прижимая меня к себе, против чего я, кстати, не была абсолютно, потому что в этом непонятном месте было невероятно холодно, – я вернулась на базу чуть позже запланированного. Все суетились, бегали туда-сюда, меня даже не замечая. Ты, наверное, спросишь, почему я не удивилась? Так для Ордена того времени это была обычная ситуация, именно так мы и готовились к проведению сложных операций. От того я, стараясь не свалить никого с ног, прошла в нашу главную залу, где мы всё и обсуждали, оттуда как раз-таки и доносился голос магистра разведки… ох, сейчас вспомню, Рэдлифа, вроде, не суть. Его было довольно сложно остановить, особенно во время подготовки. Если он начинал говорить, то всё, туши пропало, пока не договорит, не заткнётся. Поэтому я просто вошла, как обычно, и вдруг тишина. В тот момент я даже испугалась, что у него приступ. Тут же устремилась к нему, а он стоит и смотрит, и другие то же, стоят и смотрят на меня, ещё с такими лицами, как будто это не я вовсе. Да, даже стыдно тогда как-то стало, что сдрейфила, Великий магистр, как-никак. Хотя, когда узнала, что произошло… эх, даже вспоминать не хочется… Глазки слипаются, малышка, – лизнула она мне щеку, ещё сильнее вгоняя меня в сон. – Ладно, потом расскажу, а сейчас спи, и маму свою не вини ни в чём, она не виновата, – прошептала она прямо на ухо, дёргавшееся при каждом её выдохе. А мне становилось всё холоднее и холоднее, настолько, что, даже свернувшись калачиком и прижавшись к Авросии ещё плотнее, я не могла согреться. Появилось тянущее ощущение, как будто из меня буквально вытягивают силу. При этом желание спать только усиливалось.

---

Холод и мрак царили в безызвестной пещере, расположенной глубоко под землёй. С её высоких сводов свисали огромные сталактиты, ровно на половине высоты переходящие в сталагмиты, что создавало впечатление некого заточения. По холодному полу пещеры, покрытому глиной, в абсолютной темноте стучали копытами пони. Они бегали по пещере, виляя между огромными каменными глыбами, от одного места к другому, но так или иначе прибегали к алтарю, на котором лежало тело кобылки, чья шкурка была настолько темна, что, не приглядевшись, можно было и не заметить её. Пока одни подносили к алтарю деревянные миски, наполненные какой-то смесью, другие очерчивали вокруг тела разные символы. За всем этим, паря под потолком наблюдал пегас, тихо взмахивая своими большими крыльями, в тёмном холщовом плаще, из-под которого виднелась белая как снег шкура. Род вампиров, обитавший здесь многие века, вновь, выполняя приказы своей королевы, без отдыха трудился над исполнением её плана.

– Грэйвил, – чутким слухом уловил малейший шёпот вампир, спускаясь вниз, где его уже ждала кобылка-подросток, такой же раскраски.

– Чего тебе? – оскалившись, нетерпеливо спросил он у своей подчинённой.

– Крэй не вернулась, – обеспокоенно глядя на своего брата, заявила кобылка дрожащим голосом, в страхе чуть отступив назад. Слух о том, что вампиры были полностью лишены чувств, был верен лишь отчасти. Многие вампиры, в виду свих лет, выгорали эмоционально, особенно одиночки, но вот родовые вампиры были другими. Более скрытные, они были мастерами охоты и маскировки, иногда настолько сильно вживаясь в роль пони, что обманывали самых опытных Теней и охотников, что для последних было решающим просчётом. Так что эмоциональность для них – это вопрос выживания.

– И что? Решила поиграть с жертвой, не в первой, – отмахнулся он от сестры.

– А что если нет, магистры сильные соперники… – продолжала беспокоиться сестра, уняв свой страх.

– Когда-то были, но не сейчас, к тому же не забывай, о ком ты говоришь. Наша мать глава рода, вампир, переживший Великую битву, – закончил разговор Грэйвил, уходя в сторону алтаря.

– А как насчёт группы отвлечения? Они… – следуя за братом, продолжила сестра.

– Они лишь пешки, молодняк, какое нам до них дело, – вновь прервав сестру, начал выходить из себя брат.

– Они семья, наша семья! – рьяно возразила она, чем окончательно вывела из себя Грэйвила, который одним только движением мощного крыла отбросил ту к стене. Сползшая вниз пегаска было хотела подняться, но удар копыта прибил её к полу, выбивая из лёгких весь воздух.

– Не забывайся, Мэйлин, – прорычал он на всю пещеру, настолько сильно вдавливая сестру в грязь, что ещё чуть-чуть и в семье вампиров станет на одного члена меньше.

– Семейные ссоры, как мило, – раздалось за спиной у Грэйвила, от чего тот вмиг отпустил сестру и, резко развернувшись на сто восемьдесят, поклонился аж до самого пола Королеве. То же самое проделала его и сестра только вот с меньшим рвением, хотя может это были последствия тесного знакомства с копытом брата. – И что не поделили?

– Ничего, госпожа, – так и не посмев выпрямиться, проговорил Грэйвил.

– Решил показать своё превосходство? – недовольно проголосила Королева, грозно глядя на жеребца.

– Никак нет, Королева, моя сестра просто чрезмерно переживает за нашу мать, – пытался объяснить ситуацию Грэйвил.

– Волнуешься за Крэй? – обратилась она уже к Мэйлин, которая в отличие от брата даже не пыталась скрыть своего страха перед могущественным аликорном, трясясь как лист на ветру.

– Д-да, она просто ушла в одиночку отвлекать магистра и…

– В одиночку на магистра! – заревела Королева на двух вампиров так, что с потолка начала осыпаться порода. – Она что совсем из ума выжила! – продолжала бесноваться она, выплёскивая свой гнев на брата и сестру. – Немедленно за ней! – не успела она крикнуть, как Грейвил уже был у выхода из грота, даже несмотря на то, что за пределами пещеры ярко светило солнце. Мэйлин же совсем опала от такого, сильнее прижимая ушки к голове и пытаясь закрыться собственными крыльями.

– Тоже мне вампиры, – презрительно произнесла Королева, с силой топнув своим закованным в броню копытом, от чего пегаска лишь сильнее испугалась и, кажется, даже потеряла сознание. Фыркнув, она кинула свой взгляд на собравших рядом, от чего те в страхе разбежались кто куда выполнять свою работу. Авросия, сделав пару глубоких вдохов, вернула себе спокойствие духа и тела и прошла к алтарю, где маги с ещё большим усердием принялись расчерчивать древнюю печать. Та, не обращая на них никакого внимания, прилегла рядом с внучкой, накрыв ту крылом, чтобы пока душа той находилась в пустоте, тело не передавало ей ощущение холода.

Грэйвил мчался сквозь густую чащу, не обращая внимания ни сучья, бьющие по морде, ни на свет, обжигающий тело, лишь бы быстрее и как можно дальше уйти от гневной Королевы. Когда же страх наконец отпустил молодого вампира, он со всей силы ударил по рядом стоявшему дереву, проклиная себя за неподобающее поведение. В его голове прокручивались разные варианты того, как с ним поступит Королева, когда он вернётся.

«Наверняка отдаст на растерзание сородичам или бросит в пустоту», – размышлял он, как вдруг по ноздрям ударил знакомый запах. – «Крэй», – несказанно обрадовался он, ведь мать точно, если уж не отдаст сына на растерзание, то хотя бы задобрит Королеву одним своим видом. Жаль только все эти мечты рассыпались в пух и прах, когда Грейвилу предстало тело его матери, лежавшее посреди открытой поляны. От этого вида его стало переполнять чувство, нет, не печали, а разочарования. Впрочем, не долго, ведь в его голову тут же пришла идея сразиться с магистром и либо пасть в бою, что было намного лучше наказания Королевы, либо стать героем, одолевшим магистра Теней.

«Вот только как его найти?» – задумался Грэйвил, глядя на тело, и ответ пришёл сам собой. Подойдя поближе, он стал принюхиваться к телу матери, пока наконец-таки не почуял чужой запах, что был не только на теле, но и на небольшой части поляне, а значит, это был именно тот запах. Теперь уже преследуя другую цель, Грэйвил устремился на запах, что буквально с каждым шагом становился всё сильнее и сильнее. Вот только в бой он вступать не намеревался, надеясь взять магистра хитростью, а для этого надо было сделать ещё кое-что.

¬– Внимание, группа отвлечения, остановитесь, – прямо на ходу произнеся заклятье, приказал он.

– Мы выполняем приказы Крэй, а не твои, – прошипел голос в ответ.

– Крэй мертва, её убил магистр, я иду по его следу и будет лучше, если вы устроите ему засаду, – обрисовал свой план Грэйвил, притормозив, почувствовав сильное усиление запаха.

– Если он убил Крэй, то мы с ним и подавно не справимся, – возразил всё тот же шипящий голос.

– Я окажу вам поддержку, и вообще я новый глава рода, так что исполняй приказ, – прорычал он, засев за деревом.

– Как скажешь, – после небольшой паузы, отозвался тот.

---

«Так просто», – подумал магистр, глядя на толстую нить заклятья, ведущую прямо к его цели. Вот только цель эта была неподвижна и хорошо скрывалась в густой листве. – «Засада?» – подумал было Райт, как ощущение чьего-то присутствия ударило прямо в голову. – «Засада», – уже без капли сомнения рассудил он, продолжая стоять на месте. Сейчас, днём, ему нечего было бояться, даже если на него нападёт целый род вампиров, он отобьётся, об этом знали. Тогда зачем? Устраивать засаду в надежде, что дойдёт до неё он только к темноте? Нет, они знали, что он близко, а значит… Магистр стал ещё пристальнее рассматривать то место, где обрывалась нить, применяя различные заклятья. И вот облегчённый вздох – всего лишь амулет, не Райли. Теперь мотивы стали ещё более неясными. Но Райта это уже перестало волновать, он просто пошёл вперёд, зная, что в такое время его не одолеть даже силами всего рода, а раз уж он одолел главу, то тем более беспокоиться не было никакого смысла. Подойти к амулету не составило никакого труда, поднять его и убрать в сумку то же. Так в чём же подвох? Наверное, во внезапно возникшей молнии, ударившей прямо среди ясного неба, по велению чьего-то заклятья. Вот только молния-то ударила, да прямо в цель, но вот причинить вред не смогла. Магистр как стоял, так и стоит, даже не пошатнулся, в отличие от своих врагов, что явно не ожидали такой стойкости.

– Мы пока ещё можем поговорить, – присев, предложил он парившим над головой пегасам. – Даю минуту на размышления, – строго произнёс он, уже вглядываясь в густую листву справа от себя.

– И о чём нам с тобой говорить? – прошипел высунувшийся из-за укрытия вампир, в голове проклиная незадачливого Грэйвила, который даже не появился.

– Где ваше логово? – не теряя времени, спросил магистр.

– Спроси что попроще, – усмехнулся вампир и через секунду ощутил вкус зачарованной стали, холодным телом опав на землю. Двое пегасов, пронаблюдав за тем, как магистр в доли секунды, обратившись в тень и появившись за их лидером, лишил того жизни, спускаться вниз не решились. Как будто это волновало Райта. Он с лёгкостью спустил тех с небес, буквально прибив цепями к земле.

«Раз начал, то чего уж церемониться», – подумал про себя Шейн и без лишних слов лишил оставшихся вампиров жизней. – Не сбежишь, – окликнул он ещё одного, затаившегося подальше в чаще.

– А я и не пытаюсь, – спокойно ответил Грэйвил, кончиком копыта отдвигая от себя клинок, наставленный на него материализовавшимся рядом магистром. – Более, я вам помогу, отведу к... – договорить ему было не суждено, холодная сталь вонзилась в плоть, гася огонь души.

– Предал своих, предашь и меня, – произнёс магистр над телом, направляясь по следам вампира к родовому логову.

«Вблизи не было дежурных, часовые у входа не стоят, да и сам вход в пещеру не замаскирован – странно всё это?» – подумал магистр и краем глаза заметил капли крови прямо на пороге. – «Знакомый запах», – произнёс он, принюхавшись, и уже без всяких опасений зашёл внутрь. Вампиры ушли, скрылись в то время, пока их сородичи отвлекали его внимание. Теперь ему придётся снова искать их, бродя по лесу. Но и подготовления к ритуалу были сорваны, а значит, у магистра есть ещё день. Так мало, чтобы предотвратить падение мира.

– Они бросили меня, – послышались причитания из-за камня, где, прижавшись с холодной породе, сидела та самая кобылка.

– Я думал, ты умерла, – равнодушно заявил Райт, глядя на заплаканную мордашку кобылки.

– Так добей, чего ждёшь! – крикнула она на него, однако стоило только магистру обнажить клинок, как та с визгом унеслась прочь. Еле как ориентируясь в темноте, чудом не врезаясь в каменные глыбы, ей удалось добежать до выхода, но внезапная боль, пронзившая всё тело от перенапряжения, определило её дальнейшую судьбу. Магистр же даже не старался догнать кобылку и без того зная, что далеко она не убежит. Впрочем, стоило отдать ей должное, проползти почти пять метров в её состоянии – настоящий подвиг, движимый просто невероятным желанием жить. Но магистру не было дело до желаний его врагов, он просто тихо подошёл к кобылке, огрел ту навершием меча по затылку, от чего она в бессознании уткнулась мордочкой в землю.

---

Вечерний сумрак накрыл Кантерлот, давая его жителям понять, что пора бросать работу и возвращаться домой, ну или же просто отдохнуть. Для принцессы Селестии сегодня было всё равно, что день, что вечер или ночь. Ведь ей дали больничный, и она весь день, развалившись подобно богине, ну или, поточнее, морской звезде, на своей кровати, ничего не делала, просто спала, времена просыпаюсь для лёгких перекусов и приёмов выписанных микстур, после которых в обязательном порядке, по убеждению самой принцессы, надо было употребить какую-нибудь сладкую продукцию.

Но вот двери в комнату распахнулись настолько тихо, чтобы не разбудить солнечную принцессу. Вот он – мастер Теней за работой, бесшумный убийца, хладнокровно исполняющий приказы – тихо ступает по полу, его движения отточены годами, невесомые шаги не оставляют ни единого следа на дорогом дереве, дыхание ровное, размеренное, нет волнения или страха. Он приблизился к кровати, усталыми глазами взглянул на свою жертву, обошёл, встал справа от неё, приготовился и… Крик, трепыхания, скрип кровати, тишина.

– Лу, не делай так больше, – грозно смотря на лыбящуюся сестру, произнесла Селестия с тяжёлой отдышкой. – У меня чуть сердце из груди не выпрыгнуло, – пожаловалась она, упав головой на подушку и горящими глазами глядя в потолок. – Да ещё бы чуть-чуть, и я бы опозорилась, – упрекнула Селестия сестру в последний раз, прежде чем та опустила голову на её грудь, прислушиваясь к биению сердца. Луна всё хорошо рассчитала: имея кровную связь с Селестией, без труда пробралась в её покои через охрану; используя навыки Теней, подобралась к ней; а потом аккуратно прыгнула так, чтобы при падении не повредить крылья сестры, что она постоянно раскрывала на всю кровать. Ум, расчётливость и хладнокровие – качества, которые всегда были присущи обеим сёстрам, вот только в разных ситуациях.

– Лу, – успокоившись, обратилась принцесса к сестре.

– Да, Тия, – отозвалась она, поудобнее укладываясь на теле сестры.

– Ты не могла бы помыться, – добродушно заявила Селестия, прикрыв глаза и пытаясь сдержать улыбку. Вот ушла тяжесть с тела, да и по ноздрям снова ударил запах ванили, сейчас даже более насыщенный, неподалёку послышалось недовольное фырчание, топот копыт, хлопок двери.

– В следующий раз даже не надейся, что я так сделаю, – на этот раз уже намного громче зашла Луна в покои сестры, что лежала на коврике у зажжённого камина.

– От тебя попахивало, Лу, – усмехнулась принцесса дня, сдвигаясь немного в сторону, давая сестре место на мягком коврике.

– Трудный был день, – устроившись поудобнее, проговорила Луна, попутно разминая шею и незаметно для Селестии шевеля губами. – Я, кстати, хотела с тобой поговорить, – начала она через несколько секунд молчания.

– О чём же? – наигранно изумился белый аликорн, изогнув брови.

– Хотела извиниться, – а вот теперь удивление было вполне себе реальным, – за то, что скрывало от тебя Орден Теней, – Селестия сидела и судорожно бегала глазами по комнате, стараясь не выдавать своего беспокойства.

«Так, сделай мордочку как можно удивлённей и охай чуть ли не при каждом её слове», – инструктировала Селестия саму себя, чтобы ни при каких обстоятельствах Луна не смогла понять, что она уже обо всём знает.

– Лу, что ещё за Орден Теней? – начала играть Селестия.

– Тия, можешь глупить со мной сколько угодно, но не надо делать из меня дуру, – игра с треском провалилась.

– Луна, я клянусь, я узнала совершенно случайно, я за тобой не следила, честно, – накинулась Селестия на сестру, путаясь убедить ту в своей невинности.

– Тия, успокойся, – отстранившись от сестры, произнесла Луна, – я знаю, что тебя просветил в тайны магистр Райт, и винить тебя в этом я никак не могу, – объяснила вроде известную самой Селестии ситуацию Луна. – Я пришла поговорить совершенно о другом.

– Правда, – обрадовалась принцесса дня, буквально засияв. – Ты точно на меня не злишься? – всё-таки осторожно решила уточнить она.

– Точно, – удостоверила её Луна. – Хотя ты могла рассказать мне о Райте, ещё когда я вернулась, – не преминула упрекнуть сестру принцесса, чем заслужила надувшуюся мордашку с её стороны. – Но я хочу спросить тебя о пони, которого все почему-то зовут Призраком.

– А откуда ты про него знаешь? – задала встречный вопрос Селестия, наклонив голову немного набок.

– Птичка нашептала, – хитро проговорила Луна и начала делать вид, будто поглаживает свою бороду, что сначала удивило солнечную принцессу, но потом до неё дошло.

– Эта птичка, – протянула она, посмеиваясь.

– И всё-таки, что за Призрак? – продолжила гнуть своё принцесса ночи, глядя прямо в глаза солнечной, которая после небольшой паузы, магией достала с книжной полки альбом. Луна сразу же зарделась, да так, что, наверное, могла бы посоперничать с томатом, одновременно оглядывая всю комнату гневным предупреждающим взглядом. Селестия, мягко посмеиваясь, на радость сестры, быстренько перелистнула пару десятков первых страниц и сразу же вышла на середину, где на небольших портретах красовалась принцесса дня. Дальше следовала та же картина, менялись лишь краски, одеяния и окружение. Но вот уже пошли и первые чёрно-белые фотографии, на одной из которых был изображён довольно странный жеребец, который, на удивление Луны, и был изобретателем такого чудного устройства, как фотоаппарат. Последняя же фотография была и того странней: Селестия прижимала к себе какого-то жеребёнка, который явно не хотел быть сейчас в этом месте и в это время.

– Это вот Призрак, – окутав магической аурой именно эту фотографию и поднеся её к Луне, проговорила Селестия. По выражению мордочки и мечтательно взгляду сразу стало понятно, что она попутно окуналась в старые воспоминания, греющие ей душу.

– Это? – удивилась Луна, надеясь увидеть какого-нибудь статного жеребца или кобылу, бывших некогда разведчиками, или мудрого старца, на подобие Стар Свирла Бородатого, но не как уж не жеребёнка. Хоть и такого странного: грива взъерошена до безобразия, хотя возможно это была работа Селестии; закатанные двухцветные глаза, еле как различимые на фотографии; пустой бок, хотя по размерам жеребёнок и был не больше десятилетнего, но Луне почему-то казалось, что он был старше; маленькие, даже атрофированные крылья.

«На существо, способное каким-то иным образом сломить печать высшего порядка, он явно не походит, а значит, этот жеребёнок откуда-то знает язык древних», – промелькнуло в голове синего аликорна.

– Скажи, Тия, почему он? – решила выяснить Луна причину привязанности сестры к именно этому жеребёнку.

– Он гений своего времени, – просто ответила Селстия.

– А как же Твайлайт? – продолжила расспрос принцесса ночи.

– Она – избранная, Лу, не путай, а он – гений. Его работы опережали время, последнего такого мне посчастливилось встретить, наверное, лет пятьсот назад, тогда у Эквестрии появилось вооружение, не имеющее аналогов в мире, обеспечившее нам процветание и спокойствие. Вот только для него всё закончилось плачевно: великий оружейник-изобретатель был найден мёртвым в глухом лесу, – рассказывала Селестия, в глубине души вспоминая добрым словом того отважного мастера, благодаря которому было восстановлено хрупкое равновесие в те страшные времена, когда Эквестрия была на пороге войны. – И вот история повторялась: гений сам пришёл ко мне, вот только на этот раз он выбрал довольно экстраординарный способ продемонстрировать свой талант, – усмехнулась Селестия, вспомнив тот день. – Он работал в мирном направлении, как он сам думал, но думаю, в где-то в глубине своего сознания он всё-таки понимал, к чему могут привести его разработки, от того и не показывал их никому. За исключением некоторых особо важных для нас образцов. – Помнишь ты удивлялась, как мы научились доставлять энергию даже в самые удалённые уголки Экевстрии?

– Ты сказала всё дело в энергомагических кристаллах объёмом около пяти магических единиц и заклинании преобразования, наложенном на них, – вспомнила Луна свой первый поход на оборудованную по последнему слову техники электростанцию в Эквестрии.

– Да, и это его копыт дело, – продолжила Селестия, улыбаясь в ответ на слегка покосившуюся от такого мордашку Луны, что вглядывалась в непримечательную фигуру Призрака, пытаясь понять, как. – За все шесть лет его работы, эта была наиболее безобидна.

– А где он сейчас? – продолжая всматриваться в фотографию, спросила ночная принцесса с уже неподдельным интересом.

– В ссылке, – холодно ответила принцесса дня. Похоже, кто-то объявил конкурс «Удиви принцессу Луну», и пока Селестия лидировала. Ссылать кого-то всегда было прерогативой ночной принцессы, причём довольно приятной, а иногда и выгодной прерогативой. И слышать сейчас, что Селестия отправила в ссылку пони, да ещё и жеребёнка, было довольно странно, и, дабы развеять все сомнения, синий аликорн встал и сделал пару кругов по комнате, размяв несколько затёкшие мышцы, после чего, вернувшись на своё место, спросил:

– В ссылку? На рудники?

– Гармония с тобой, Луна! – возмутилась солнечная. – Я лет пятьсот назад запретила ссылать на рудники!

– А зря между прочим, – полушёпотом добавила принцесса ночи в сторонку. – Ладно, это дело твой и меня не сильно волнует. Лучше скажи, ты ему доверяешь?

– Я… Призрак бывает, темнит, но… – немного подумав, начала было Селестия.

– Меня не волнует, темнит он, или нет, меня волнует, ты ему доверяешь? – прервав сестру, твёрдо спросила Луна.

– Как тебе… он часть семьи, – уверенно ответила принцесса дня.

– Что же… хорошо, – улыбка засияла на лице принцессы ночи, и та подалась вперёд в желании обнять любимую сестру, которая слегка опешила от такой реакции, но возможности прижаться к Луне не упустила. – Я, пожалуй, пойду, доброй ночи, Тия, спасибо за приятный разговор, – мягко проговорила Луна, непонятными Селестии жестами раздавая приказы своим подчинённым, прятавшимся в тени. – Ах, да, чуть не забыла, благодарю тебя принцесса Селестия Эквестрийская от имени Орден Теней за предоставленные тобою бесценные знания, – обернувшись и упав на одно колено, слегка посмеиваясь, заявила Луна, исподлобья глядя на сестру, чья реакция выглядела достаточно уморительно.

– За какие знания? – прядя в себя, поинтересовалась она.

– Теперь Орден будет знать, что заклятье блока души действует на аликорнов только два дня, вместо положенных трёх, – хихикая в копыто, еле выговорил синий аликорн, мигом обернувшийся тенью.

---

Наступившая в южных степях ясная ночь не смогла остановить трёх магистров, что уже из последних сил неслись к далёкому южному поселению. Слабый огонёк горевший в дали, был им ориентиром, но вот он погас, его заслонило тело, возникшее из ниоткуда. Резко затормозив магистры сами того не ожидая оказались в ловушке. Усталые, грязные они разъярёнными глазами глядела на выделявшуюся среди всей тьмы белую морду, в ехидной улыбке обнажившей свои клыки. Следом за ним в подобном жесте показали своё главное оружие и остальные вампиры, коих здесь было наверное больше десятка, причём по виду это были явно не рядовые. Бывалый род, засевший в глубине эквестрийской части пустыни, вновь вышел на охоту по велению своей госпожи. Не теряя времени, магистры произнесли заклинания призыва родовой брони и оружия. Но вампиры даже не думали двигаться в попытке остановиться своих врагов, нет, они были уверены в победе, пускай даже пирровой, но всё-таки победе. Флаттершай в тяжёлое броне усмирителей с цепью во рту стояла бок о бок с легкобронированной пегаской разведчицей с блестевшими в свете луны накрыльными клинками, коими ещё сама Эйверих сносила голову своих врагов. Рядом же, открыв забрало шлема, примостилась земнопони с…

– Это что такое?! – возмутилась Дитзи, повернув голову к Октавии под заливистый смех вампиров. – Виолончель?!

– Виолончель, – нахмурив носик подтвердила та. – Я – заклинатель, забыла, – добавила та, несколько раз пройдясь смычком по струнам, ознаменовав появление трёх земных големов, заставивших врагов напрячься.

– Тогда сыграй что-нибудь энергичное, – добавила напоследок Дитзи, вставая в боевую стойку.

– Энергичное, ну давай, – задорно выговорила та и ударила по струнам.