Доказательства смерти
Дело №2: Рарити
Дверь открылась, не издав ни звука. На полу уже появился тонкий слой пыли, но всё ещё проглядывался тот блеск, который всегда оставался при хозяйке.
Бутик «Карусель» был закрыт навсегда. После того, как Рарити, модельерша, известная на всю Эквестрию, покинула нас, работать здесь больше некому. Детей Рарити так и не успела завести, а её младшая сестра Свити Бель, уже достаточно взрослая, чтобы принимать решения самостоятельно, но получившая в свой подростковый возраст такой тяжёлый удар, который останется с ней на всю жизнь, наотрез отказалась жить здесь, переехав к родителям в Мейнхетен. Скорее всего, она сделала так из-за любви к своей сестре, а может быть, с родителями ей будет легче…
Не только Свити и её родителей охватил ужас из-за этой печальной новости. Насколько я знаю, Спайк, единственный дракон на всю округу и, возможно, на всю Эквестрию, впал в бессрочный сон в одной из многочисленный комнат дворца Принцессы Дружбы, так и не сжившись с этой утратой. Может быть, он проснётся через сто лет, может, через тысячу – мне неизвестно. Собственно, думать мне сейчас нужно не об этом.
Я смотрю вправо, в сторону двери на кухню. И на полу я вижу огромное пятно крови.
Прошла неделя, как здесь утром нашли мёртвую Рарити. Всё её тело было в синяках, а на шее блестела смертельная рана. Свити тогда ночевала вместе с подружками в своём домике на дереве, а Спайк… А Спайк, пришедший помочь в вышивке, как и планировал пару дней назад, как раз первый и увидел, что здесь стряслось…
…Многие считают, что синяки и рана на шее единорожки – причина аварии в Кантерлоте. Дело в том, что ближе к одиннадцати часам ночи начинался показ мод, где заправлял всем один неожиданно объявившийся в городе бизнесмен. Показ был грандиозен, множество нарядов и костюмов было увидено присутствовавшими, и Рарити туда, разумеется, была приглашена, но по какой-то причине никто не видел ни её, ни её наряды. Днём уже весь Кантерлот знал, что произошло.
А авария произошла ближе к полуночи, в которой пьяный водитель такси, впряжённый в двуколку, врезался в другого, выезжая из переулка на одну из улиц. Из-за ночной темноты трезвый жеребец слишком поздно заметил на всех скоростях мчащегося таксиста, и треск и грохот столкновения разнеслись по городу. Трезвый водитель отделался лёгким испугом, так как столкновение произошло не с ним, а с его повозкой, за то водитель двуколки отделался многочисленными переломами и ещё нескоро снова станет водить. Но без трагедий не обошлось – в двуголке был пассажир, как раз тот самый бизнесмен, видимо, спешивший на показ и даже незаметивший состояние водителя. И из-за столкновения он свернул шею.
Итак, многие предполагают, что Рарити ехала вместе с организатором и так же попала в аварию, но выжила и направилась домой на поезде. Уже в доме у неё раскрылась рана, которую она пыталась держать при помощи магии. И здесь она умерла.
Так утверждают многие пони. Некоторые жители Понивиля, бодрствовавшие допоздна, даже видели ближе к одиннадцати фигуру в плаще, быстро удаляющуюся к железнодорожной станции.
Но одна деталь не даёт сойтись всем фактам в одну историю – это небольшой нож с богато украшенной рукояткой, лежавший возле трупа модельерши. Единорожка не держала у себя никакого оружия, кроме столовых приборов, из чего следовало, что этот нож чужой.
С другой стороны, если это убийство, то убийца не стал бы оставлять своё оружие на таком видном месте. И пони сходятся во мнении, что Рарити взяла его с собой после столкновения.
Но я считаю, что это слишком абсурдно. Мало того, что Рарити сама по себе не ворует ничего – не зря она Элемент Щедрости – так у неё ещё и смертельная рана, едва сдерживаемая магией. Здесь что-то не так.
Здесь же лежит нож с лезвием, кровь на котором уже неделю как засохла, и богатой рукоятью, мешавший всем так просто закрыть это дело. Чей он, откуда он тут – вопросы лезут один за другим.
Ещё одна вещь заставляет меня задуматься – маленький листочек, лежащий чуть дальше ножа. Я подхожу к нему и, подняв, рассматриваю. Кровь полностью пропитала тонкую бумагу, но я всё же могу разглядеть печатные буквы:
«Поезд
Кантерлот – Кристальная Империя
03:00»
Хм… Рарити собиралась в Кристальную Империю сразу после показа мод в Кантерлоте? Скорее всего. Зачем – понятия не имею.
Я кладу билет на поезд на пол возле ножа и осматриваю первый этаж бутика полностью.
Лоск и блеск, с которой оформлен каждый дюйм «Карусели», завораживает даже после смерти модельерши. Каждый тёмно-розовый занавес, каждый светло-фиолетовый орнамент заставляет засматриваться на него хотя бы на секунду… Вот и сцена в центре бутика, окружённая с трёх сторон зеркалами, благодаря которым посетитель может осмотреть себя. Сразу за ней – примерочная. Слева от входа красуются поникены, далее – туалетные столики, а за ними – лестница наверх.
На поникенах были надеты самые прекрасные наряды из всех, что когда-либо делала Рарити – это скажет любой, кто видел её предыдущие работы. Но почему они красуются здесь вместо того, чтобы быть упакованными в чемоданы? Может быть, она хотела показать свой триумф кому-то до отъезда? Тогда кому?
Непонятно. После осмотра первого этажа появилось больше скорее вопросов, чем ответов.
Медленно обступая кровь, пугающую своими размерами, я открываю дверь на кухню.
Обычная для любого пони кухня. Я собираюсь уходить, но одна деталь меня всё-таки заинтересовала – две чашки дорогого фарфора, стоящие на столе возле окна, и небольшой чайник из того же набора. Это подтверждает мою гипотезу о том, что у Рарити был гость.
Это всё. Больше никакой информации.
Но есть ещё второй этаж. Возможно, он приоткроет занавес тайны.
Я выхожу из кухни. Подходя к ступеням, я вижу, что дальше, за примерочной, вдоль стены идёт ряд вешалок с разными нарядами. Вот как раз здесь покупатель мог выбрать себе подходящую ему одежду.
Я наступаю на ступень медленно и осторожно. Еле заметный скрип в гробовой тишине заставляет дрожь пробегать от ушей до копыт.
Наверху темно, хоть глаза выколи. Я достаю из своего плаща маленький фонарик, совсем недавно изобретённый каким-то жителем Мейнхетенна, включаю и вставляю устройство за ухо.
Я нахожусь в небольшом коридоре, из которого выходят три двери. Не теряя времени, я открываю правую.
Ванная. Здесь мне делать нечего.
Я выхожу и открываю на этот раз левую дверь.
Туалетная комната. Зеркало. Ненужная трата времени.
Я захожу в центральную дверь, с другой стороны которой вставлен ключ, и оглядываюсь.
Это личная комната Рарити. Такая же красота, как и внизу. Слева – её изящная двуспальная кровать, впереди – поникены с несколькими ещё неготовыми нарядами, а справа – шкаф с тканями, нитками и другими принадлежностями для шитья.
И что бросается в глаза прежде всего – кровать. Простынь смята, подушки в разных местах – всё это явно не в стиле Рарити. В чём дело? Даже если модельерша решила бы поспать днём, и дрёма её была неспокойно – она всё равно не оставила бы после себя такого беспорядка.
На синем ковре, полностью застилающий пол, я вижу три следа шириной с копыто, ведущих аж до самой двери, при чём два из них почти всегда соединяются в одну линию. Странно.
Я принюхиваюсь. Резкий аромат спирта. И слегка чувствуются… цветы?
Я пытаюсь понять, откуда идёт запах, начиная ходить по комнате, и, наконец останавливаюсь перед стеной перед кроватью слева от шкафа. Запах идёт от неё.
Я приглядываюсь и нахожу еле заметное пятно от какой-то жидкости. Будто какую-то ёмкость с ней бросили в стену.
Я перевожу взгляд со стены в сторону кровати. Мой взгляд утыкается не в точности на неё, а на тумбочку справа от неё. Если кто-то кидал ёмкость оттуда, то, возможно, он, или она, хватал всё, что попадалось под копыта, вон с той тумбочки.
Спирт… тумбочка… Духи? Может быть, это духи, которыми Рарити пользуется, готовясь к выходу? Может быть, поэтому они и стоят как раз возле кровати.
Значит, должно быть и стекло. Я смотрю вниз и действительно нахожу разбитые флаконы.
Но, кроме стекла, здесь лежит небольшая книжечка с золотой закладкой, аккуратно в неё вложенной. Я поднимаю её и читаю надпись на обложке.
«Визиты»
В следующую секунду я уже быстро листаю книжечку, пытаясь найти последние записи. Пара капель стекло со стены на бумагу и смыло несколько записей, но, к счастью, всё можно, хоть и с трудом в некоторых местах, прочитать.
Каждый визит, а именно гость и время, был записан на отдельной странице, а под ним – наряды, которые, по мнению Рарити, должны были понравиться покупателю. Многие имена были мне знакомы – знаменитости, именно для них была заведена эта книжка.
Я нахожу дату смерти Рарити, которую предположительно считают за день показа мод в Кантерлоте, в полдвенадцатого ночи. Всего лишь один визит…
«22:00
Ричьхув Коман, бизнесмен»
В моих глазах темнеет от скопытшибающего открытия. Ричьхув – тот самый бизнесмен, который спонсировал показ мод!
В моей голове факты медленно соединяются в одну историю. Я медленно оглядываюсь на скомканную постель, раскиданные подушки, снова смотрю на разбитые флаконы, на ключ в двери… Синяки на теле Рарити…
Следующие события чётко представляются передо мной лишь благодаря интуиции.
Бизнесмен приходит на запланированный визит к Рарити и оценивает специально для него одетые на поникены лучшие наряды модельерши. После этого Рарити предлагает ему, как гостю, чашечку чая. Затем, возможно, сказал, что хочет видеть место, где единорожка придумывает костюмы, и та предлагает ему подняться наверх. И здесь мне события представляются с пугающей чёткостью.
Рарити, как дама, проходит в комнату первая – Ричьхув наверняка уступает ей путь. Модельерша начинает рассказывать о своей работе, в то время как Бизнесмен тихо прокручивает ключ, закрывая дверь. После чего происходит какой-то диалог, в ходе которого единорожка понимает, чего от неё хочет жеребец.
Она тут же пятится к тумбочке, в то время как Ричьхув обходит кровать и идёт к кобылке. Рарити пытается попасть в него своими духами, схватив их телекинезом с тумбочки, но промахивается. Возможно, она запрыгнула на кровать и, спрыгнув с другой стороны, попыталась открыть её, но не смогла – ключ наверняка был у бизнесмена…
Дальнейшие события я пытаюсь не представлять, быстро моргая, но крики единорожки продолжают звенеть у меня в ушах.
Изнасилование. Вот что здесь произошло.
Мотая головой туда-сюда, я, наконец, смотрю на следы на ковру и вижу продолжение истории.
После того, что разрушило Рарити, что унизило её и что должно было остаться с ней навсегда, Ричьхув, с ухмылкой лежавший или сидевший рядом с нешевелящейся Рарити, по щекам которой текли слёзы стыда и душевной боли, хватает её за копыто и тащит к выходу. Следы свидетельствуют о том, что она даже после произошедшего всё ещё сопротивляется – два часто совмещающихся следа наверняка оставлены передним и задним правыми копытами, а след слева – левое заднее. За левое переднее её тащил этот урод.
Я словно следую за этими двумя, спускаясь по лестнице на первый этаж, и выхожу в центр комнаты. Передо мной выход. Слева от меня кровавое пятно.
Что было дальше?
Я снова смотрю на билетик. Поднимаю его, разглядываю куда внимательнее, чем в первый раз.
Казалось бы, совершенно незаметный маленький уголок другого билетика, когда-то скреплённого с этим. Что в этом странного?
А странно то, что любой пони на кассе отрывает билет от соседнего аккуратно. Значит, эти два билеты были куплены сразу. А порвал их кто-то другой…
И внезапно я догадываюсь.
Рарити всё-таки вырывается из хватки Ричьхува и падает здесь, где сейчас кровавое пятно. Бизнесмен предлагает ей уехать с ним и даёт ей билетик. Но Рарити отказывается…
Я опускаю билет и смотрю на нож с богатой рукоятью. Как он привязан к этой истории?
Я задумываюсь.
Ричьхув – не убийца. Он не мог совершить такой поступок с той, кому предложил уехать с ним далеко от сюда. И даже если мог – он бы забрал нож с собой. Как же тогда нож оказался здесь?
Мне приходят на ум две версии, одна из которых – он случайно выронил этот нож. Может быть, не услышал стука, а может, стук произошёл одновременно с его передвижением копыта.
Но есть другой вариант. Возможно, Ричьхув понял, как он далеко зашёл, и положил нож недалеко от Рарити, чтобы она кинула его ему в спину…
Но пони, не спавшие в это время, видели фигуру в чёрном плаще. Рарити не сделала это. Последний поступок элемента Щедрости. Она оставила его в живых.
Рарити НЕ ВЫХОДИЛА из дома вечером. Всё это время она была здесь.
И вот она остаётся одна. Рядом лежит нож с богатой рукоятью.
Произошедшее разрушило жизнь модельерши. Как-нибудь, но пони всё равно узнают об этом. Синяки, на крупе в том числе, выдадут её с головой. Это был конец для неё.
Она находит единственный выход, известный ей.
Она совершает самоубийство…
А что с Ричьхувом? Может быть, он спешил, может быть, он не увидел в темноте, но он поехал в такси, ведомом пьяным жеребцом. И умер в аварии. Правосудие свершилось. Смерть Рарити, даже осуществлённая ею самой, отомщена.
Модельерша могла бы жить с этим, могла. Подруги помогли бы ей перенести это. Да и тот же самый Спайк наверняка как-нибудь её бы развеселил.
Она могла. Но она не решилась.
Окинув взгляды последние работы знаменитой модельерши, я выхожу на улицу, тихо закрывая за собой дверь.