Хроники семьи Джей: Все те же, но при других обстоятельствах.

Глава 3. Начало всех начал.

10 лет назад...

Средняя школа Мэйнхеттена.

Воспоминания Эр Джея.

Наверное, многие знают, какого это — менять школу. Это почти то же, что заново начать жизнь. Заново заводить друзей и неприятелей, знакомиться с учителями, привыкать ко всему этому...

Из прошлой школы, которая по счету была четвертой, меня выгнали, опять же, за мой вздорный и не усидчивый характер. Всякое бывает — устроил массовую драку с одним из учеников. Не понравилась мне его морда. Морда, тело, характер — весь образ этого мерзкого и высокомерного единорога воплощал в себе все черты цинизма, безразличности ко всему и, что самое низкое, расовой ненависти. Именно из-за нее и возник этот роковой конфликт. Директор тут же встал на сторону ненавистника — тот уже успел за несколько лет учебы изрядно намазать медом своей превосходной успеваемостью. А я безоговорочно отправился, что называется, под трибунал, да еще и с такой характеристикой, что сам некоторым деталям подивился.

Опекуны уже обессилено опускали копыта. Разговоры, ссоры, выговоры — ничего не помогало меня изменить. Если в школе в начале меня терпели за мои физкультурные навыки, то под конец нервы сдавали даже у самого терпеливого директора с символичным именем, которого я когда-то знал. Даже школьному психиатру я успел досадить, пару раз взморочил голову.

Тот факт, что меня вообще приняли в какую-то школу успокаивал и радовал. Тот факт, что эта школа едва ли не лучшая во всем Мэйнхеттене — уже удивлял. Такого никто в моей приемной семье не ожидал, что меня, кого не советовали ни одной школе, возьмут в такое шикарное учебное заведение.

В тот день я, как ни в чем не бывало, шел на учебу. Меня не волновало то, что начинается новая жизнь — жизнь в другой школе. Да, я знал, что будут некоторые сложности, но мне к тому времени было не привыкать. Вот если бы кто-то подал знак, насколько эта жизнь будет иной, не как раньше... Возможно не было бы скучных и тоскливых мыслей в голове.

Однако, начиналось все не так идеально, как вы могли подумать. Не идеально, не отлично и даже не хорошо. Но и не сказать, что катастрофически плохо. Так, чуть ниже среднего.

Зайдя в класс, я будто бы попал на место изгоя. Все вокруг относились ко мне как-то отрешенно, с недоверием. В принципе, так, как обычно относятся к необщительным новичкам в и без того не совсем дружном коллективе. Это меня даже особо не удивило.

Наоборот, незаметно отсиживаясь на задних партах, я мог хорошо разглядеть, кто с кем и как связан. Кто кому друг, кто кому неприятель — все это было прекрасно видно во время занятий. Да, по большей части во время них, так как после все обычно расползаются по школе.

Естественно, незаметить меня просто не могли: несколько кобылок, то и дело оборачиваясь на меня, о чем-то шептались и хихикали; несколько с виду хамоватых типов тоже смотрели сначала на них, потом переводили ревнивые взгляды на меня и переглядывались между собой. Я знал, что главное в такой ситуации — сохранять серьезность и не подавать ответных знаков внимани, чтобы ненароком не спровоцировать этих влюбчивых мачо. Как-то два земных пони и единорог на одного пегаса не катит.

Я знал, что и до этого был люб взгляду кобылок в других школах, поэтому уже знал, как себя вести: также отрешенно, как и они поначалу. Главное — не делать ничего вызывающего, чтобы не привлекать лишнего внимания... Да о чем я вообще говорю? Как будто у меня это когда-то выходило...

Первая за этот год смена обернулась неожиданным подвигом. Хотя, можно ли это назвать подвигом?

После занятий я с непринужденным видом уже собрался идти домой, но кое-что меня остановило. Какое-то столпотворение в коридоре на первом этаже. Пожав плечами, я все-таки решил посмотреть, чисто из интереса, и, может быть, чтобы выяснить всю суть происходящего в школе.

Но, пропихнувшись между пони, я понял, что лишь зря теряю время. Обычное дело в школе, когда кто-то кого-то задирает и издевается над кем-то. Единорог в компании с пегасом и двумя землепони на моих глазах пасовались школьной сумкой, принадлежащей взвинченному земному пони, что пытался ее забрать. Забавное зрелище, особенно если смотреть со стороны, а не быть участником.

— Отдайте сейчас же! – нахмурившись, скрипела зубами жертва стеба.

— Так мы ничего не забирали, — хохотал единорог, подбрасывая сумку висящему в воздухе пегасу.

— Ты забрал мои вещи!

— Ну вот, сейчас отдам, — сумка вернулась к единорогу, и в следующую секунду все ее содержимое было высыпано на пол.

Никто из рядом стоящих не влезал в процесс. Я тоже стоял в бездействии.

Многолетний опыт жизни научил меня не лезть в чужие дела. Пусть мне и жалко было беднягу, наверняка и не мне одному, учитывая, что те, кто не ржал, как некоторые, быстро расходились, рисковать репутацией нейтрала как-то не хотелось. Я тоже уже хотел уходить, однако, судьба, как обычно, все расставила по-своему.

Закончив издевки, единорог с ржанием толкнул меня, раздраженно рявкнув “Отойди, мелочь!”, и… распластался на полу. Я не сразу понял, что с ним произошло, но вдруг опустил взгляд на выставленное под единорога копыто. Выглядело, как подножка. Но я не хотел этого делать!

Видя, как медленно поднимается на копыта упавший, я понял, что дела плохи. Да что там, хуже просто некуда! Первый день в школе, а уже насолил местным верзилам…

Инстинкт самосохранения трубил тревогу и толкал на побег, а чувство достоинства не давало мне сдвинуться с места. Второе все же победило, и я остался стоять столбом. Толпа учеников тут же разошлась в стороны, а я оказался в центре этого круга. Как быстро тут народ выбирает жертву!..

— Ты что же это… по морде захотел получить? – явно взбешенный, пробормотал единорог, оборачиваясь ко мне.
“Спокойно, Эр Джей, спокойно…” – мысленно держал я себя в копытах, зная, чем обычно кончаются такие конфликты, если в них замешан я.

— Ты сам споткнулся об мое копыто, — спокойно ответил я.

— Да что ты… Я вообще-то смотрю себе под копыта! Или я, по-твоему, слепой?

— Получается, что слепой, — невозмутимо пожал я плечами.

Всего несколько слов, а какую реакцию они могут вызвать! Толпа тут же тихонько ахнула, где-то внутри нее забегал шепот и гул. Похоже, уже обсуждали, как мне намнут бока.

Прошло несколько секунд паузы, за которые хам дошел умом, что его все-таки оскорбили, и в следующий миг мне в морду прилетело его копыто. Удар был настолько сильным, что перед глазами замельтешили звезды, а сам я плюхнулся на пол. Всегда знал, что тупые тугодумы бьют больно…

— С каких это пор новенькие дерзят “стареньким”? – процедил верзила сквозь зубы, склонившись надо мной.

Помнится, тогда мне сломали нос, и я, лежа на боку, подтирал под ним кровь, прикрыв голову копытом. Кажется, бить меня по носу уже вошло в традицию.

— Лучше сразу прекрати выеживаться, не то я тебя быстро оприходую, понял меня?! – рявкнув мне в морду, единорог смазливо пнул меня по копыту и ушел восвояси. Вместе с ним понемногу расходились и все вокруг, напоследок подарив мне сочувствующие взгляды.
“Какой прекрасный день!” – невесело подумал я и уже собрался вставать, как вдруг перед мордой вдруг появилось чье-то копыто. Я инстинктивно дернулся и закрыл морду.

— Эй, ты как?

Бить меня больше не собирались. Передо мной стоял тот самый землепони, с которого переключились на меня.

— Тебе какое дело? Что, так не видно? – огрызнулся я и отмахнулся от него, проигнорировав “копыто помощи”.

— Ну что?.. – тут же обиженно осекся тот. – Я просто поблагодарить хотел…

— За что?

— За то, что заступился.

Я в ответ на это лишь издал короткий смешок.

— Наивный, этот верзила сам споткнулся об мое копыто! Ты думаешь, я бы стал так унижаться ради какого-то неудачника?

— Ты теперь такой же неудачник, как и я, — боязливо пробормотал тот. В какой-то степени это было правдой, но мне в тот момент было плевать.

— Да пошел ты, — с этими словами я встал, поднял свою сумку и поспешил убраться оттуда поскорее.

Взгляды стоявших вокруг выражали некое сочувствие. Однако, никто не подошел, не спросил, как оно, как мой нос, как я сам вообще. Всем плевать было. А, в принципе, чему я удивляюсь? Тут каждый сам за себя. Теперь я, наверняка, первый в списке этого верзилы – новенький, в первый же день поднявший копыто на местного авторитета. В следующий такой раз помощи ждать будет не от кого.

Слух о вчерашней драке довольно быстро разлетелся по всей школе. Хотя, разлетаться особо было не по кому, так как почти вся наша смена была свидетелем, так что это не удивительно, что не удивительно, что я стал знаменитостью. Я ожидал того, что дни в школе много ухудшатся, и не прогадал.

В каждый перерыв между занятиями мне навстречу попадался этот единорог со своей компанией и каждый раз делал какую-нибудь гадость. То толкнет плечом, то копытом заденет, то скомканной бумажкой со спины зарядит… Верх подлости. Все это я долго пытался терпеть. Получалось с переменным успехом, стоило однажды мне проявить малейшую агрессию в его сторону, как тут же оказался побитым.

— Похоже ты все-таки стал неудачником, — послышался знакомый голос совсем рядом.

Поднимаясь с пола, я посмотрел в сторону и тут же закатил глаза – опять этот землепони. Сделав вид, что не заметил его, я поднял с пола затоптанную сумку и пошел своей дорогой.

— Эй, подожди!

— Чего ты ко мне привязался? – рявкнул я на него, когда тот дотронулся до моего плеча.

— Враг моего врага – мой друг, — таинственно сказал землепони.

— Мы с тобой не друзья.

— Так почему бы нам ими не стать? – тот неуверенно поправил на спине сумку.

Я недоуменно приподнял бровь. Издевается, чтоли? Он стояли и ждал, пока я отреагирую на его протянутое копыто. Принять его помощь – значит стать его другом, а такие друзья мне буду отнюдь не на пользу и без того опущенной репутации. Но сказать, что у меня был какой-то еще выбор… значит вообще ничего не сказать. Недолго думая, я, недоверчиво пожал ему копыто. Его глаза тут же радостно заблестели.

— Я Вилли. Вилли Клокворк. А ты? – с озабоченным видом осматривая меня, спросил новый знакомый.

— Эр Джей, — без всякой нотки радости в голове пробормотал я.

— У-ух, какое классное имя! Даже и не верится, что такое может быть у тихого пегаса, — вмиг повеселел Вилли.

— Уж поверь, я вовсе не тихий.

— Ну… пока у меня о тебе складывается впечатление тихони.

Я ничего не ответил. Объяснять ему что-либо сейчас не было никакого желания, так что в голову быстро залетела мысль о том, что можно уйти домой (гениальное – просто) и до завтрашнего дня избавиться от назойливого единорога, разговор с которым был откровенно неинтересным. К несчастью, нам было по пути, потому следующие пять минут мы провели в разговорах о нем. Вскоре мне надоела эта автобиография, и я решил хоть как-то разбавить разговор.

— Все это конечно очень мило, но меня интересует другое. Этот… как его? Он долго уже тебя терроризирует?

— …Нойзи Булл, — поправил он меня. – Не сказать, что долго… Я тут учусь с самого детства…

— Понятно, — удовлетворенно кивнул я головой. – Значит, давно.

— Ну да… — печально вздохнул он в ответ. – Оно ведь как бывает: стоит дать слабину, а об тебя уже вытирают копыта.

— Да, вчера я дал очумительную слабину, — невесело хмыкнул я под нос.

— А чего ты ему в ответ-то не врезал?

Я всплеснул копытами.

— Какие крепкие слова, Вилли! А чего же ты сам ему не врезал за все эти годы, раз такой умный?

— Ну… их же там много было.

— А на меня это что, не распространяется?

Этот вопрос вмиг заткнул Вилли, тут же потупившему морду. Мне казалось, что я слишком груб к нему, все-таки, подружиться вроде как хочет. Но почему-то не доверял я ему. В конце концов, в школах с таким строем авторитетов верить никому нельзя, а те, кто объединяются, делают это их взаимовыгоды. Да и, на примере того же Нойзи Булла, группой ходить на переменах было спокойнее.

С этой стороны Вилли в какой-то степени мог быть полезен.

Так я проучился около месяца. Как я уже говорил, привыкнуть можно ко всему. Вот и к постоянному глумлению и издевательствам я постепенно привык. Все-таки учеба стояла на первом месте, а отвлекаться от нее из-за какого-то полоумного единорога было не по мне. Подлянки его были настолько незаметными, что ни к чему не прикопаешься и директору не доложишь. Тем более, вряд ли поверят тринадцатилетнему пегасу-новичку, который давал жалобу на отличника всей школы. Это, безусловно, играло против меня.

Но даже если и можно было, я бы не стал жаловаться. Я привык решать свои проблемы своими же копытами. К тому же после такого поступка я вряд ли добьюсь уважения. Однако, не все, как говорится, вечно. Однажды был случай…

Нам с Вилли нужно было зайти в один класс, не помню зачем, но мы долго ждали, пока учитель выйдет оттуда – его внимания на нас нам не нужно было. Пока я шарил на учительском столе. Вилли сторожил у выхода. Через минуту послышался тихий стук. Сигнал. Кто-то идет. Но прежде чем я вернул все на свои места и подошел к закрытой двери, я понял, что бежать поздно. Кто-то уже заметил моего непутевого друга.

Но, вопреки моим ожиданиям, это был не учитель. Это был Нойзи Булл, с собственной персоной. За месяц я узнал его сущность очень хорошо, а потому теперь мог его описать.

Высокий единорог с бледно-синей шерстью, серыми короткими гривой и хвостом и непонятной кьютимаркой (мы с Вилли так и не поняли, что она означает). Характер до безобразия притворный. Перед учителями этот старшеклассник стелется, как ковер перед принцессами, а за их спинами превращается в… в самого себя. В хамоватого типа с наклонностями к садизму. Да-да, к садизму, вы не ослышались.

Дело в том, что ему доставляет удовольствие кого-то бить. Не важно кого и не важно за что. Это он может сделать безо всякой причины, ведь повод всегда можно придумать на ходу! Больше всего из всей школы он ненавидел нас с Вилли. Мне он мстит за старые обиды, Вилли получается на пару со мной только потому что он мой друг. Если думать головой беспринципного идиота, то все логично, не так ли?

— А-а, Вилли, дружище! Давно не виделись! – послышался веселый голос Булла.

Когда я потихоньку выглянул в коридор, тот уже держал магией Вилли за шиворот и трепал его копытом по щекам. С виду они были похожи на дружеские хлопки, не вызывающие подозрений, но скривившаяся морда землепони отчаянно телеграфировала обратное. Уж я то знал, что это были почти пощечины.

— Что, не скучал? Обидно, обидно. Тут мне кое-кто сказал, что ты и твой дружок что-то против меня имели. Было такое? – уже на полном серьезе спрашивал Булл, замахиваясь на Вилли копытом.

Я знал практически наверняка, что никто ему про нас ничего не говорил. Это была лишь уловка, чтобы придумать повод для очередного нашего избиения.

Повисшее в воздухе копыто метнулось Вилли в нос. Тот успел спрятать морду, но, как оказалось, был обманут – в следующую секунду он уже сгибался от удара в грудь.

— Молчишь? Молчишь… — единорог словно разговаривал сам с собой.

После того, как Вилли скривился от удара, я не выдержал. Он надеется на друга…

— Эй ты, единорожье отродье! — крикнул я, распахнув дверь.

Булл оторопел и обернулся. Похоже, такой наглости он не ожидал.

— Что ты сказал?

— Что слышал, то и сказал. Отпусти его, — сквозь зубы процедил я.

Облако левитации рассеялось, и Вилли уже стоял на своих четверых, держась за ушибленную грудь. Все внимание Булла теперь было сосредоточено на мне. Он надвигался на меня, безумно посмеиваясь. Движения его были медленными, неторопливыми. Он знал, что заманив обратно в класс, лишит меня последнего пути побега, а потому не спешил.

— Насчет “три” тебе будет больно. Раз… два… — ведя счет, он продолжал надвигаться на меня. — Три!

Подскочив ко мне, единорог с силой толкнул меня на парты. Больно наткнувшись спиной на одну из них, я тут же получил копытом по морде. Затем еще и еще – верзила начал бить, как заведенный, видимо, получая от этого огромное удовольствие.

Тело мое с годами уже было набито, так что особо нестерпимой боли я не чувствовал. Куда сильнее боли была ярость. Она с каждым ударом волной затапливала разум. Но я старался сдерживать себя, стоять в бездействии, не пытаясь даже сопротивляться, что больше всего бесило единорога.

— Что, Эр Джей, гордый? Сейчас мы из тебя всю эту гордость-то выбьем!

— Держись, Эр Джей, я иду! – наконец-то осмелев, крикнул Вилли.

Вбежав в класс, он прыгнул на старшеклассника, не уверенно, но цепко повиснув у него на шее. Булл отпрянул от меня, но быстро понял, что произошло, и, рвыком сбросив Вилли с себя, стал пинать его.

— Восстание! Я вам покажу восстание! А ну лежать! Лежать! – чуть ли не визжал он.

В его голосе чувствовалось недоумение. Даже паника. Что-то шло не по его ежедневному плану. Не так, как идет всегда. В этот раз его не боялись. Он не привык к отпору, тем более к такому. Прыгать и виснуть у него на шее уж точно еще никто не смел.

Оправившись от десятисекундного избиения, я кинулся на единорога и зарядил ему по голове сумкой, которая очень кстати подвернулась под копытом. Оказавшись под градом высыпавшихся учебников, он тут же шатко отпрянул – по звуку было понятно, что удар был не слабый.

Пока Булл приходил в себя, я заметил, что мы не одни здесь. В стороне стояла его компания. Но никто из них не пытался помочь своему другу. Косясь на них исподлобья, я сначала подумал, что они ждут удобного момента, но потом понял, что их двукратном преимуществе в силе любой момент был весьма удобен.

Через пару секунд Булл был повален на пол и оказался подо мной и Вилли.

— А вы чего встали, ослы? Снимите их с меня, живо! – истерическим голосом заорал он на своих “приспешников”.

Этот окрик их разбудил, они уже начали медленно обходить нас, но было поздно – в нашу сторону уже торопливо шел директор.

— А ну-ка стойте! – строгим голосом окрикнул нас мистер Санни.

Мы с Вилли тут же слезли с единорога и схватились копытами за ушибленные им места, симулируя из себя жертв. Прежде чем кто-то что-то понял, вся четверка оказалась схваченной магией. Теперь их ждал жесткий выговор.

— Что тут происходит! – спросил мистер Санни, исподлобья глядя то на верзил, то на нас.

— Они нас чуть до смерти не избили! – тяжело дыша, перебил я открывшего рот Вилли. Тот кивнул головой: или он хотел сказать то же самое, или моя версия оказалась правдоподобнее его.

Взгляд директора метнулся на Булла. Прежде всегда улыбчивый и добрый директор теперь был рассержен.

— Это была последняя капля, Булл! Я предупреждал, что исключу тебя за следующий твой проступок?

— Они лгут! Я их даже копытом не трогал! – отчаянно брыкался единорог в облаке левитации.

— Я сейчас больше верю потрепанным и избитым новеньким с синяками под глазами, чем тебе. И еще… — директор левитировал ему перед мордой какую-то записку. – На это не хочешь посмотреть?

Булл глазами пробежал по записи и буквально взорвался.

— Ахатин! Жалкий земной пони! Попадись ты мне на глаза! – скрипел зубами он от ярости, которая больше была похожа на истерику.

— Попался, — отозвался тот самый земной пони, внезапно появившийся из-за спины директора.

— Все, Булл, с меня хватит. Сейчас же приготовлю акт о твоем исключении. И чтобы больше я тебя не видел на территории школы! – и директор пошел в сторону учительской, левитируя всю четверку рядом с собой.

— Я до тебя еще доберусь! Доберусь! – все орал Булл нам вслед, пока наконец не скрылся за углом.

Такой поворота событий я не ожидал. Да и Вилли, наверняка, тоже. Мы оба стояли столбом и провожали взглядом директора. Его неожиданное появление меня до тряски напугало, но в то же время и спасло от неминуемой расправы хулиганов.

— Чего застыли-то? — вывел нас из транса голос того землепони. – Поздравляю вас с победой, коллеги.

Я оценивающе посмотрел на него. Тот еще неформал… Хотя, насчет победы он оказался прав. Нам тяжело она далась, но главную благодарность стоило выражать как раз таки этому земному пони.

— Меня зовут Ахатин, а вас как? – протянул он нам копыто.

Что-то в этом вопросе чувствовалось вечное…