Большая тайна самой честной пони

Эквестрийская Гостья

Еще недавно моя жизнь протекала совершенно обычно, без особых отклонений от нормы. В голове давно улеглись мысли о тихом, рабочем существовании. Но вскоре даже такой скромный жизненный путь стал невозможным, ведь коварная нить политических событий привела к тому, что мой родной край оказался охвачен хаосом разрушения и кровопролитной войной. Улицы города полностью опустели, точно так же как и полки в продуктовых магазинах. Образ жизни сотен тысяч соотечественников, в том числе и мой, изменился на долгие годы. Впрочем, люди сталкивались с войной слишком часто, что бы не найти новых способов существования. Жизнь продолжается всегда, пусть даже иногда трагично. Я проживал день за днем среди этих событий, грезя о лучшей судьбе, пока одна встреча не изменила меня навсегда.
Свое начало моя история берет с необычного знакомства. Одним теплым летним утром я возвращался домой с рынка. Живу я на окраине города, в собственном доме с участком земли. Наверное из-за близости электрической подстанции и угольной шахты наша местность почти ежедневно подвергалась артиллерийским налетам. Наиболее частыми были минометные, не самые страшные для строений, но смертельные для людей обстрелы. Я всегда старался добраться домой наиболее стремительно, что бы не быть застигнутым летящими минами в чистом поле. До чего же сильно было мое удивление, когда на безлюдной улице возле забора своего дома, я заметил молодую светловолосую девушку, которая абсолютно никуда не торопилась, а только любопытно оглядывалась по сторонам. Она заинтересовала меня, но как только я приблизился достаточно близко для разговора, вдали послышались звуки, похожие на взрывы. Но это были не взрывы, а только залпы. Мои опасения начали сбываться.
Я открыл калитку, и оказавшись во дворе бросился открывать толстую железную дверь в подвал. Девушка не сделала ни шагу. Я позвал её к себе, но она продолжала стоять в недоумении. Только когда в небе просвистели первые мины и разорвались, к счастью, достаточно далеко, она воспользовалась приглашением и вбежала в открытую дверь. И вот мы оказались внутри, в относительной безопасности. В моем подвале было несколько комнат, но поскольку электричество отсутствовало уже несколько недель в каждой из них царила тьма. Я на ощупь прошел в самую маленькую комнату, где были оборудованы скамьи, стол и кровать. Здесь я хранил свечи с помощью которых и осветил помещение для гостьи, хоть и не жег их, когда бывал здесь в одиночестве. Как только мы расселись обстрел начал набирать силу, а мины рвались уже гораздо ближе, разрезая слух разлетом осколков. Когда стены задрожали, а с потолочных плит посыпалась пыль я начал волноваться за нас и свое жилище. Но вдруг странная девушка нарушила молчание, заговорив слегка грубым и уверенным голосом с немного возмущенной интонацией:
-Какого сена у тебя тут происходит? Это что какая-то магия?
Я не ждал такого вопроса, потому что поверить не мог, что в мире Интернета, телевидения, газет и радио она не знает что "тут у меня" происходит. Ответ пришел сам собой:
-Магия? Да, это однозначно магия! А еще вместо снарядов там по небу пегасы летают! Может хочешь проверить?
Я почти не видел лица собеседницы в полумраке, но казалось, что она смотрела на меня с недоверием и сильным сомнением. Хоть это и казалось неправильным, я решил объяснить:
-Странно, что ты спрашиваешь, но снаружи сейчас летают осколки и там очень опасно. Ты либо чудесным образом не знаешь этого, либо тебе жить надоело, если ты расхаживала здесь и не собиралась прятаться. Но раз уж мы сидим здесь вдвоем, то расскажи хотя бы кто ты и почему так рискуешь своей жизнью?
-Мое имя Эпплджек и моя кьютимарка заставила меня сюда эмм... прийти, -услышал я в ответ.
Теперь я и вовсе мог думать, что девушка сошла с ума, но знакомое имя пони в сумме со словом "кьютимарка" заставили ответить:
-Здесь конечно плохое освещение, но его достаточно, что бы понять, что ты не волшебная пони, а человек. Может ты брони? Меня это конечно радует, но розыгрыш неуместный и неудачный, ведь элемент Гармонии Эпплджек — Честность, и она не стала бы мне врать.
И тут пришло понимание, что слова про ложь были лишними. Девушка заметно разозлилась, встала со скамьи и заявила:
-Когда я переступала черту портала я еще была пони! Теперь я похожа на созданий вашего мира, но это вовсе не значит, что я изменю свои принципы и характер. И будь уверен, что я не стану тебе лгать.
Все это казалось невероятным, но стало очевидно, что она относится к сказанному серьезно, и я попытался поправить ситуацию:
-Хорошо. Извини меня, просто мне сложно так сразу это воспринять. Давай пока остановимся на том, что ты обычная девушка, которой есть что рассказать. Я с удовольствием послушаю и постараюсь ответить на вопросы, если они будут.
Эпплджек (я мысленно уже называл незнакомку так) с облегчением выдохнула и села на прежнее место, после чего она продолжила разговор:
-Ты знаешь про элементы Гармонии, сахарок. Значит ты должен понять то, что сейчас услышишь. Около двух недель назад я проснулась из-за вибрации своей кьютимарки, когда я взглянула на неё она переливалась разными оттенками красного, а это могло значит только одно. Магическая карта из замка Твайлайт хочет отправить нас туда, где в нас нуждаются.
В моей голове пронеслись воспоминания о первых сериях пятого сезона. К тому же, я заметил, что разрывы слышались уже гораздо дальше, и невольно перебил гостью:
-Эпплджек, погоди. Слышишь, что взрывы теперь далеко? Я принесу нам кое что для приготовления чая. Насколько я помню, в Эквестрии любят чай. Ты не против продолжить, когда я вернусь?
Девушка согласилась и я пошел к лестнице, ведущей в дом. Верить её словам было очень трудно, но мне нравилась беседа с ней, поэтому я решил пока не задавать много вопросов и узнать что же было дальше. Поднявшись в дом, в окнах которого давно уже было не стекло, а фанера или пленка, я прошел на кухню, где взял пачку сухого горючего, миску, две кружки, сахар и чай. После этого взрывы послышались несколько ближе и я поспешил обратно к ЭйДжей. В подвале у меня была пластиковая бочка и несколько канистр с чистой водой из которых я и наполнил миску. Но когда Эпплджек поняла, что вода холодная, она поинтересовалась:
-А где ты собираешься брать кипяток?
Я передал ей в руки упаковку сухого горючего, оставив себе только одну таблетку, которую подложил под металлическую подставку, стоявшую в углу на шлакоблоке.
-Это сухое горючее, ЭйДжей. Одна таблетка будет гореть достаточно долго, что бы мы нагрели воду.
С этими словами я поджег горючее и поставил на подставку миску с водой.
-У нас тут самая большая магия — химия. Даже без газа и света мы можем нагреть пищу или воду не разжигая костров. Но мы говорили не об этом. Прошу, Эпплджек, продолжай свой рассказ.
Девушка закончила рассматривать пачку и положила её на стол, после чего глубоко вдохнула и продолжила:
-Эх, пресвятая Селестия. Сначала я подумала, что это приключение для всех моих подруг, но оказалось оно только для меня одной. Самое глупое в этой истории, так это то, что мои друзья не верили мне. Ты понимаешь? Моему слову всегда доверяли, сама Гармония наделила меня элементом Правды. А ближайшие мне пони не верили...
Казалось, ей трудно было это вспоминать, но Эпплджек подняла взгляд и продолжила:
-Моя кьютимарка. Она своим свечением призывала меня куда то. Наверное я нужна здесь, но почему все так необычно и странно? Моя метка с каждым днем требовала к себе больше внимания, но как только рядом со мной появлялись другие пони, все утихало. Три моих красных яблочка буйно мерцали и как будто даже звенели, но на виду у других становились обычными. Я не заметила этого за завтраком с бабулей. А вот когда выпалила новость в лицо сонной Твайлайт, а она только развела копытами и указала мне на кьютимарку, которая выглядела привычной и нормальной, я что то заподозрила. Твай впустила меня и мы расположились в зале обсуждений.
-Это тот, где для каждой из шести пони и Спайка есть отдельный трон, а еще большой круглый стол с магической картой? -перебил я, но ЭйДжей растерялась от такого вопроса и спросила в ответ:
-Все верно, сахарок. А откуда ты, Дискорд тебя забери, знаешь?
-Эммм... Я... Я читал! -ответил я, почему то не решившись рассказать о творении Хасбро.
-Не думала, что о новом замке Твайлайт уже успели написать в других мирах. Надо будет её удивить.
Девушка привыкла к обстановке в подвале и снаружи, так что чувствовать себя стала легче. Она положила руки на стол и вернулась к своей истории:
-Мы сидели в зале и я пыталась объяснить Твай, что со мной произошло. Потом я осталась одна, потому что хозяйка пошла за чаем для нас. И стоило ей уйти, метка вновь забурлила, а на столе возникла карта. Я знала место, над которым висела еще одна моя метка. Это был старый замок Селестии и Луны в Вечнозеленом лесу.

Эпплджек опустила глаза, и с горечью сказала:
-Я сразу же поспешила к Твайлайт, я хотела все ей показать. Но когда мы ворвались обратно в зал, все было спокойно и ничего не подтверждало моих слов.
Меня отвлекла закипевшая вода и резкая тишина, воцарившая на улице. Я принес воду и заварил чай.

-Очень сомневаюсь, что он имеет что то общее с эквестрийским, но тебе сейчас не повредит. -я передал ей в руки её чашку и попросил продолжать.
-Глупо было стоять на своем, если стало очевидно, что даже теоретически Твай не допускала такой возможности. Хм, она же принцесса Дружбы — разбирается наверно. Несколько дней я терпела необъяснимое поведение кьютимарки, но самым страшным было то, что никто из подруг так и не пришел ко мне, хотя Твайлайт должна была все им рассказать, что бы решить как быть дальше. А когда я стала замечать каждую минуту проведенную в одиночестве, мне показалось, что я слишком жалею себя. Я не знала зачем, но знала куда меня зовут, поэтому собрала седельные сумки и пошла в Вечнозеленый лес, прямо мимо дома Флаттершай. Я надеялась, что она заметит и остановит меня, но никого я не встретила. Кстати, вот какими стали мои сумки.
Эпплджек сняла с плеча и протянула мне небольшой туристический вещмешок серого цвета.

Я раскрыл его, но ничего не увидел во мраке, хотя сладкий запах печенных яблок говорил о том, что внутри яблочные пироги. Мне не удалось удержаться и вскоре я, с разрешения ЭйДжей, разрезал один из пирогов. Никто не смог бы проигнорировать насыщенный вкус замечательного теста и тонкий яблочный аромат этой удивительной выпечки. Передавая Эпплджек её ломтик, я поделился приятным впечатлением:
-Никогда я еще не ел такого вкусного пирога. А вы, поняши, умеете готовить!
ЭйДжей отвела взгляд, но потом ответила:

-Спасибо. Чай у вас тоже неплохой.
После этого мне стало стыдно, что не могу предложить ничего лучше этого дешевого чая, ведь вряд ли он понравился ей на самом деле. "Стоп! — пронеслась мысль в моей голове, — Honesty. Честность. Может действительно понравился?"
На улице уже давно не громыхали взрывы, и можно было решить, что до вечера можно забыть про подвал. Я предложил девушке выйти, к тому же чай и пирог мы почти употребили.

Эпплджек охотно согласилась, и мы поспешили к выходу. Как только мы выбрались, я сильно удивился тому, насколько солнечный свет преобразил ЭйДжей. Передо мной была высокая девушка со стройной фигурой и приятным лицом. Её, собранные в аккуратный хвост, длинные волосы налились золотом и пропитались солнцем, став светлее зрелой пшеницы. На носу и щеках у неё были разбросаны веснушки, а в больших зеленых глазах, казалось, можно потеряться как в дальневосточной тайге. Тонкая белая шея скрывалась за воротник клетчатой рубашки с коротким рукавом. На поясе у неё был ремень с маленькой пряжкой, продетый в петли джинсовых шорт. А на ногах красовались высокие кожаные сапоги со скругленным мысом и низким каблуком. Но вскоре я почувствовал, что рассматриваю девушку неприлично долго.
-У меня есть неплохой столик в саду. -сказал я, убирая неловкую паузу. -Пойдем, там ты закончишь свой рассказ.
-Ты это называешь садом? -улыбнулась Эпплджек, показывая рукой в сторону пары десятков моих деревьев.
-Ну да. -тихо сказал я и улыбнулся в ответ. -Яблоки с этих деревьев уже многие оценили. Не хочешь попробовать?
Ответа не последовало. Девушка молча подошла к ближайшей яблоне и стала рассматривать ветки с плодами. Было похоже, что она уделяет внимание каждому листику и яблоку, такой сосредоточенный был у неё вид. А пока потомственная фермерша оценивала мой сад, я решил соорудить лавку у стола. Возле забора лежали доски и пара шлакоблоков, из которых и получилась лавочка. Я сел и просто наслаждался теплым летним воздухом, запахом деревьев и тишиной. В голове осталось всего несколько вопросов: "Как я должен поверить в такое? Девушка из Эквестрии? Эпплджек здесь, рядом со мной?". Мне гораздо проще было поверить в то, что я просто схожу с ума, чем в рассказ новой знакомой. Но тогда, я еще не заметил, что доверяю ЭйДжей с того самого момента, как впервые посмотрел в её зеленые глаза...

Находка

Спешил закончить главу перед отъездом. Буду дополнять и переделывать некоторые моменты, когда появится возможность снова писать. Спасибо за внимание и приятного чтения.

Эпплджек довольно быстро осмотрела деревья в саду, хоть и нельзя было сказать, будто она что-то упустила из виду. Садоводство никогда не занимало значительное место в моей жизни, но вердикт ЭйДжей был мне весьма любопытен. А еще хотелось узнать, как произошел переход из Эквестрии в мир людей. Впервые, за последние месяцы, во мне проснулся живой интерес к событиям. В попытках упорядочить старые ответы и сформулировать новые вопросы, я даже не заметил, как девушка подошла к столу и положила на него пару спелых яблочек. Но когда ЭйДжей укусила одно из яблок и послышался сочный хруст, я наконец вышел из раздумий и сказал:
-Присаживайся. Ну, что скажешь про сад?
Эпплджек поправила челку на бок, села рядом со мной и ответила:
-Деревья крепкие и здоровые. Да и яблоки вкусные!
Я был рад тому, что не разочаровал ЭйДжей. Конечно, мы бы могли продолжать разговор на тему фруктовых деревьев, но мне гораздо интереснее было дослушать историю Эпплджек, поэтому я спросил:
-Так что случилось в Вечнозеленом лесу?
От такого вопроса с лица девушки исчезла легкая улыбка, а взгляд стал задумчивей. Но через несколько секунд раздумий она продолжила свой рассказ:
-Я не раз бывала в заброшенном замке Двух Сестер и хорошо знаю дорогу туда. Когда темные тропинки, ядовитые растения и хищные обитатели Вечнозеленого леса остались позади, мне осталось только осмотреть руины и найти причину зова. Как только мои копыта ступили на каменный пол гостевого зала, кьютимарка засветилась ярче прежнего, а чем дальше я проходила по коридорам, тем отчетливей она звенела. Вскоре метка разбушевалась настолько, что мне пришлось перейти на галоп, что бы не так сильно её чувствовать.
У ЭйДжей заблестели глаза и она сделала большой глоток воздуха что бы продолжить:
-Сначала моя подруга не захотела мне верить и друзья забыли о моем существовании, а теперь отличительная метка, которой я гордилась с детства, безжалостно гнала меня по руинам тысячелетнего замка.
По щекам девушки покатились слезы, но она быстро смахнула их рукой, и дрожащим голосом произнесла:
-Я носилась по лестницам и коридорам, как глупая кобылка, и ничего не могла с собой поделать.

Мои ноги не подчинялись, собственное тело стало мне чужим… И не стану врать, я испугалась этого. Не знаю, сколько прошло времени перед тем, как я упала без сил. А очнуться мне довелось в тесной темной комнате без дверей. Единственным выходом и источником света был портал… Я видела один такой во дворце Кантерлота. И хоть кьютимарка стала прежней, сидеть в той кладовке вечно мне не захотелось. Я перешагнула черту и вошла в портал.
Эпплджек выглядела растерянной и уже не скрывала свое отчаяние и грусть, с её глаз то и дело падали слезы. Мои последние скептические догадки разбились о скорбь, которая застыла во взгляде молодой девушки. И чем лучше я осознавал услышанное, тем отчетливей появлялось желание все исправить. Я обнял ЭйДжей и сказал ей:
-Ты вернешься домой, в Эквестрию. Даю слово.
Девушка только опустила голову на мое плечо, по-прежнему тихо всхлипывая. Я попытался взбодрить её:
-Не бойся, твои друзья тебя не забудут. После такого случая, тебе только сильней начнут доверять. Я знаком с тобой пару часов, а уже тебе доверяю. Мы вместе найдем способ вернуть тебя. А сейчас тебе нужно смыть с лица слезы. Что бы сказала Реинбоу, если б видела тебя такой?
Мы поднялись со скамьи и направились ко входу в подвал. По пути ЭйДжей молчала, но уже возвращала себе спокойствие и уверенность. Из подвала я вынес полный ковш воды. Пока я сливал воду на руки девушки, что бы она могла умыться, в мою голову пришел очередной вопрос:
-А что было дальше? Тебя же не могло выкинуть прямо к моему забору, так?
Эпплджек поморщилась, но холодная вода уже вернула ей бодрость духа, и она ответила:
-Если бы… Пришлось падать. В прямом смысле. Я очутилась на ветке дерева и не смогла поймать равновесие.
-Вот значит как удобно нынче пользоваться порталами? –улыбнулся я.
-Это было одинокое дерево в каком-то поле. –продолжала ЭйДжей. –Падение было мягким, гораздо труднее было воспринять новое тело.
Сейчас проблем с использованием конечностей по назначению у неё не было, но сложно было даже представить, что могла почувствовать и сделать с собой пони из волшебного мира, превратившись в человека. И хотя для меня было очень странно это произносить, я похвалил её:
-Зато теперь ты здорово справляешься со своим… телом. А как ты добралась сюда, и почему тебя заинтересовал именно мой дом?
-Я просто шла по полю, а потом заметила дома на горизонте, -ответила Эпплджек. –Больше идти было некуда, но я все равно не ожидала увидеть здесь пустые улицы и покалеченные здания. На меня впервые начала давить тишина, и я не понимала, что должна сделать. А потом появился ты, и сразу же начался этот страшный грохот.
-Да уж, теперь тут разруха и запустение… Далеко не лучшие времена, но мы переживем . Ну и с грохотом разрывов, конечно сложно смириться, но привыкнуть можно быстро.
Мне бы очень хотелось встретиться с ЭйДжей при нормальных обстоятельствах, что бы она могла задержаться здесь надолго. Рядом с ней пробуждались давно забытые чувства, а самое главное отступали одиночество и пустота, которые размывали мою личность уже многие годы. Вот только я не хотел, что бы Эпплджек рисковала ради этого своей жизнью и здоровьем, поэтому готов был искать для неё способ вернуться домой.
-Ты помнишь дорогу? –спросил я. –Нам нужно осмотреть дерево с которого ты упала.
-А эти «осколки» не прилетят снова?
-Кто ж его знает. Обычно они летают утром и вечером, но всякое бывает. Так ты готова идти?
Девушка молчала и смотрела на меня непонимающим взглядом. Пришлось объяснять:
-Ну кто будет по жаре снаряды таскать? Знаешь, пословица гласит: «Волков бояться – в лес не ходить.» А нам надо изучить то дерево, это пока единственная зацепка.
ЭйДжей согласилась, и после маленького инструктажа на тему «как реагировать на внезапный артобстрел в полевых условиях», мы двинулись в путь, прихватив с собой только бутылку воды. Солнце было в зените, и воздух уже сильно раскалился. Жара была одновременно нашим спасением и проклятием. Но, даже не смотря на зной, Эпплджек заметно повеселела и рассказывала мне о небольших смешных курьезах из жизни, делая дорогу намного приятнее. Без воспоминаний ЭйДжей о розыгрышах Пинки Пай, наивности меткоискателей и самоуверенности Реинбоу Дэш, преодолеть весьма солидное расстояние по пыльной проселочной дороге было бы гораздо сложней . Совсем без привалов, мы таки добрались до заветного дерева. Это оказался большой старый дуб. Он стоял одиноко на крошечной лужайке, прямо посреди пахотного поля. Его ствол в несколько обхватов вряд ли свалит буря, не свалил и человек. Суховатые ветки и пожелтевшая листва доблестно сражались с палящими лучами солнца, оберегая молодую траву под собой. Мы с Эпплджек устали от жары и рухнули в основание дуба и просто остывали. Только спустя полчаса отдыха в тени я вспомнил про нашу цель. Я поднялся и несколько раз обошел дерево, внимательно осматривая кору и ветви. ЭйДжей присоединилась ко мне, но почти сразу же замерла на месте.
-Что случилось? –поинтересовался я.
Девушка показала рукой на какой то предмет, выглядывающий из густой травы.
-Это же…
Эпплджек подбежала и подняла с земли предмет, оказавшийся самой настоящей ковбойской шляпой.
-Кажется она из твоего гардероба, –обрадовался я.
-А откуда здесь моя шляпа? –удивилась девушка, и покрутила её в руках. –А это что такое?
ЭйДжей достала из тульи небольшой медальон с изображением треугольника из трех яблок.
-Новое воплощение твоей кьютимарки? -предположил я. –Уж очень на то похоже…
Мы снова сели под дуб, что бы рассмотреть находку. Украшение было круглой формы, и насколько я мог судить, состояло из серебра. С обеих сторон были затейливые гравированные рисунки, которые переплетались в центре медальона. В этом переплетении без труда можно было разглядеть отметку Эпплджек. У медальона было ушко, так что при наличии цепочки, его можно носить на шее. Но осмотр был прерван шумом приближающегося автомобиля. На всякий случай я попросил ЭйДжей спрятаться за дерево, а сам быстро залез повыше на дуб, что бы осмотреть местность. По дороге мчалась какая-то серая иномарка, поднимая за собой гряду плотной пыли. Кроме водителя я никого в ней не заметил. Машина проскочила мимо и стремительно разрывала дистанцию между нами. Я провожал её взглядом. Когда автомобиль был в полукилометре от нас, я сделал большой вдох, но воздух застрял у меня в горле от дальнейшего развития событий. Степное спокойствие было нарушено громким одиночным выстрелом. Через секунду выстрелов были уже десятки и сотни. Мой слух улавливал все скудное разнообразие звукового сопровождения беспорядочной пальбы. Даже казалось, что каждый новый выстрел стремится быть громче предыдущего, чаще напоминая резкий хлопок или сильный удар кнута. Среди этого нарастающего стрелкового шума, можно было отличить даже, более длинные и ровные, пулеметные очереди. И весь этот шквал огня обрушился на серую иномарку. Водитель успел выскочить сразу после первого выстрела, и не повторил судьбу своей машины, которая превратилась в огромное решето. Теперь он полз обратно вдоль дороги. Все это произошло за несколько мгновений. Я спустился на землю, и схватил напуганную Эпплджек за руку. Мы долго бежали прямо по полю, но уже через километр свалились в созревающую пшеницу. Я жадно глотал горячий воздух, что бы в беспокойных легких кровь обогатилась кислородом, а сердце фанатично разогнало её по телу. Стрельба за нашими спинами давно уже прекратилась. Наступила тишина, которую нарушало только наше дыхание. Мне казалось, ЭйДжей не простит мне такой прогулки, и я не знал что говорить. Девушка заговорила первой:
-Ты цел, сахарок?
-Я в порядке. А что у тебя?
-Все хорошо.
Эпплджек прикрыла глаза от солнца шляпой и удобнее улеглась на примятые колоски. Её голос был спокойным, а вид невозмутимым. Я был рад, что ЭйДжей привыкает к ситуации, хоть это было немного неожиданно. Над нами плыли чистые белые облака, и мы наслаждались отдыхом, совершенно позабыв обо всех опасностях. Но я не мог позволить себе забывать надолго, поэтому довольно скоро мы отправились домой.
Только когда я оказался за толстыми каменными стенами меня покинуло чувство, будто мы в чьем-то прицеле. Пришло время думать о делах насущных. Обед мы пропустили, поэтому ужин должен был быть плотным и вкусным. Конечно, выбирать было особо не из чего, но в честь сегодняшних событий, не жаль было открыть банку лучшей тушенки. А еще было решено сварить пшеничную кашу. Готовить приходилось на костре, и все время, что я разводил огонь, кипятил воду в котелке и варил крупу, Эпплджек была рядом, и мы обменивались рассказами о наших мирах и судьбах. Но когда пришло время добавить тушенку, и я начал вываливать содержимое банки в кашу, ЭйДжей сильно удивилась и спросила:
-А что это?
Я не сразу догадался, в чем была причина вопроса, и ответил как ни в чем не бывало:
-Это «Завтрак туриста». Очень вкусная говяжья тушенка.
Девушка поникла взглядом и тихо переспросила:
-Говяжья?
Этого хватило, что бы я все понял. Мне оставалось радоваться хотя бы тому, что передо мной не Флаттершай, а в банке говядина, а не конина, из которой тоже делают тушенку. Момент был сложный и напряженный, но я попытался все объяснить:
-Ты теперь человек, помнишь? У тебя уже другая физиология, и сеном или яблоками ты уже не наешься.
И хоть только что, я сказал другому человеку, что он не сможет пропитаться сеном, меня не покидало волнение, ведь вопрос пропитания стоял остро, и я не мог обеспечить ЭйДжей изобилие другой пищи.
-Просто попробуй вместе со мной. Тебе должно понравиться, к тому же голода точно не останется.

Эпплджек была в смятении, но все же кивнула.
Вечерело. Отсутствие электричества обеспечивало нам почти первобытные ночи, когда только Луна со звездами боролись с тьмой. Пришла желанная прохлада, а вместе с ней и опасность вечернего обстрела. И хоть соблазн ужина под звездным небом был действительно велик, я решил перенести трапезу в подвал. Такой выбор оказался верным. Едва мы затушили костер и занесли котелок с кашей, горизонт озарился ярким заревом, и знакомый грохот вновь разорвал ночное безмолвие. Нам осталось лишь удобнее расположиться в нашем укрытии. Впереди был только свет свечей, вкусная (особенно после дневных приключений) еда, и целый вечер в компании, о которой двенадцать часов назад я не мог даже мечтать…

День Откровений

Было холодное осеннее утро. Я прогуливался в своем саду. Воздух был довольно влажный, а на травинках блестела роса. Вокруг меня царили покой и тишина. В такой обстановке невольно о чем-нибудь задумываешься. А подумать нужно было про многое. С появлением в моей жизни девушки по имени Эплджек, я позабыл о многих проблемах, которые нависали надо мной как дамоклов меч. Прохладное дыхание осени не только предоставило отдых от летнего зноя, но и напомнило про строгий характер зимы. Я может и смог бы зимовать в доме без единого целого окна, но гостью из солнечной страны Эквестрии нужно было от этого уберечь. В голову приходили самые разные варианты, но не одного однозначно надежного. Один из них я решил обсудить с ЭйДжей за завтраком, но она застала меня первой. В десяти шагах за спиной послышался заботливый голос:
 — Ну ты даешь, сахарок! Зачем ты бродишь здесь в такую рань?
Я привык к тому, что Эплджек просыпается очень рано, но её появление все равно оказалось неожиданным. Рядом с ней увядающая трава посвежела и даже желтые листья стали более плавно падать с деревьев. Её волосы цвета зрелой пшеницы были распущены и покрывали плечи, что тоже было весьма необычно.
 — Да что-то спалось плохо, – наконец-то ответил я.
ЭйДжей проняло едва заметной дрожью.
 — И мне тоже. В доме так холодно, что в моем амбаре зимой.
Девушка хотела сказать еще что-то, но вдруг замолчала и опустила глаза.
 — Прости, сахарок, – после короткой паузы заговорила Эпл.
 — Не нужно извиняться за правду, ЭйДжей, — с этими словами я подошел ближе к ней, — давай поговорим об этом, когда поедим?
На лице Эплджек появилась улыбка и она весело сказала:
 — Вот это правильный подход!
Мы еще недолго пробыли в саду, который поддерживал свою красоту из последних сил. Когда мы вернулись в дом, ЭйДжей задержалась у зеркала, и снова собрала свои волосы в хвост, обвязав их красной резинкой. Я уже ждал её на кухне. Состязаться с Эплджек в кулинарии было бы проигрышной идеей, особенно для меня, а потому главенство над кухней справедливо перешло к ней, с тех самых пор, когда восстановили газовую трубу и мы перестали палить костры и готовить под открытым небом. Она быстро освоила все бытовые приборы (количество которых было весьма ограничено, из-за отсутствия электричества) и вскоре мое участие было сведено лишь до нарезки лука и вскрытия консервных банок. Но помогать ЭйДжей все равно было интересно, ведь она много рассказывала об Эквестрии и терпеливо учила меня некоторым рецептам. Этот день не стал бы исключением, но разочарованием стало истощение продовольственного запаса. У нас не было достаточно ингредиентов, что бы Эпл могла применить лучшую часть своих кулинарных навыков. Поэтому завтрак получился простым. Он был настолько прост, что даже описывать особо нечего. Но он все равно был очень вкусным, потому что Эплджек любую еду готовит с любовью.
После того, как стол был накрыт и мы съели большую часть приготовленной пищи, я решил вернуться к обсуждению вопроса зимовки.
 — ЭйДжей, а как ты относишься к деревням? – задумчиво спросил я.
Девушка прищурилась и подозрительно посмотрела на меня, а затем с гордостью ответила:
 — Я вообще-то выросла на ферме, сахарок.
На моем лице невольно появилась ухмылка, и я решил подождать с ответом.
 — Что? Я вроде не шутила! – с беспечной обидой возмутилась Эпл.
 — Боюсь, наши села сейчас не в лучшем состоянии, — многозначительно ответил я.
 — Готова спорить на бочонок лучшего сидра, что у вас все сейчас не в лучшем состоянии! – заявила она.
 — Побереги сидр для своей радужной подруги, — почему-то я подмигнул. – У меня была идея поискать теплый кров у деревенских.
Эплджек, казалось, услышала только первую часть моих слов.
 — Эх, Реинбоу… — мечтательно проговорила ЭйДжей. – Если бы ты только видел её гриву, её хвост! Как она проносится по небу! Это происходит так быстро и неожиданно, но всегда знаешь, что это может быть только она.
Моему воображению не удавалось нарисовать нечто большее, чем образы из мультфильма. Но было сильное впечатление, что в воспоминаниях Эплджек скрыто что-то гораздо более глубокое. Девушка продолжала все с более явной тоской:
 — Сколько раз, сахарок… — она прервалась на мгновение. – Сколько раз я хотела все бросить. Забыть про тяжелую работу на ферме, про мнение других пони, про всю ответственность, что лежала на мне. Иногда было сложно даже подняться с кровати и выйти из дома! Но когда я выходила, то смотрела в небо. Реинбоу Дэш всегда пролетала над нашими садами. Всегда. Каждый день она дарила нам прекрасную радугу.
ЭйДжей погрузилась в себя и замолчала. Я не ожидал таких откровений, и тоже молчал. Эпл впервые предстала передо мной в таком свете. Только сейчас я заметил в её глазах разочарование и скорбь, о причине которой даже не догадывался. Не успел я об этом задуматься, как взгляд девушки обрел прежнюю твердость. Она проговорила более спокойным и ровным голосом:
 — Не могу даже представить, что чувствовала Дэш, когда делилась с каждым пони в городе этим чудом. Зато я точно знаю, что лучше съела бы свою шляпу, чем хотя бы раз пропустила полет Реинбоу над фермой. Достаточно один раз увидеть эту хулиганку в небе, и все сомнения сдувает ветром.
Эплджек улыбнулась, но её веснушчатое лицо стало бледным, а на щеке появился влажный след от слезы. Она смотрела прямо мне в глаза, смотрела с теплом надежды, но заговорила холодно и отрешено:
 — Я с детства верила, что любая мечта пони сбывается. Пришло время, и Селестия услышала мои мысли. Моя слабость и привела меня сюда.
 — ЭйДжей, — как можно ласковей произнес я, – не торопись обвинять себя. Помнишь, ты ведь рассказывала про кьютимарку и замок Двух Сестер. Тебя вело сюда предназначение, а не слабость…
 — Что серьезно? – оборвала меня Эпл. – Ты живешь в мире жестокости и хаоса, и веришь в красивые истории?
 — Люди жестоки, да… Но нам свойственно верить, а в красивые истории тем более. А что ты хочешь этим сказать? Может ты стала думать иначе, но за столом со мной сейчас сидит Эплджек – сильная, жизнелюбивая и честная земная пони в человеческом облике.
 — Да, сахарок, честная. А ты знаешь, как можно говорить другим всегда только правду? Только если иметь смелость всегда говорить правду себе. Я устала, но вместо того что бы просто отдохнуть у озера с Виноной или устроить пижамную вечеринку с девчонками, я работала на износ. Мне не хотелось, что бы меня жалели или считали рохлей или еще что угодно. А на самом деле я обманывала себя и просто бежала от своих чувств.
Сначала я хотел сказать, что так живут многие люди и что самообман иногда может быть очень полезен, но все эти утверждения были слишком удобны, и одновременно туманны и абстрактны. Гораздо важней было услышать ЭйДжей.
 — Это не могло длиться вечно. Потом все просто зашло в тупик. Если становишься равнодушной к себе, то станешь равнодушной и к другим. Я охладела к подругам, а они ко мне. Конечно, между нами сохранилась дружба, но в ней больше не было той чудесной магии, что подпитывала нас. Только с Реинбоу у меня сохранилась частичка настоящего общения. А когда карта послала меня в Вечнозеленый лес в одиночку, и Твайлайт мне не поверила, я испугалась. Вдруг это мое самое последнее задание? Так зачем впутывать в это Дэш? Зачем подвергать последнего друга риску?
Я заворожено слушал историю взаимоотношений Эплджек, испытывая при этом самые противоречивые чувства. Только сейчас я понял, что абсолютного счастья не существует даже в Эквестрии и что даже милые поняши могут загнать себя в сложное положение. Остатки еды в тарелке давно остыли, а за окном пошел мелкий дождь. Кухня, которая лишилась окон, быстро наполнилась запахом мокрой травы и листьев. Воздух стал заметно холоднее, но Эпл как будто этого не почувствовала и флегматично продолжала свой рассказ:
 — Первый день в этом мире подтвердил мои мыли на счет того, что это… ну последнее путешествие. Я никогда раньше не слышала и не видела ничего подобного. Под нами земля содрогалась, как будто богини снова сражаются в небе и на суше. А грохот стоял такой, что казалось он исходит из самого Тартара. Я хотела похоронить эти мысли в своем сознании, но я уже не та, что прежде. Мне казалось, что в этом мире наступил Рагнарёк, конец времен, последняя битва богов. Что моя слабость обратилась в силу, которая намерена покончить со мной.
Мне стало стыдно за то, что я сам не догадался, почему ЭйДжей становится печальней с каждым днем. Для неё каждый обстрел, каждая перестрелка были не только угрозой смерти, а еще и личным наказанием. Мой город медленно превращался в руины, а новый день приносил новые жертвы. Вездесущая опасность погибнуть, стать калекой, потерять дорогих людей или крышу над головой всегда напоминала о себе. То, что я любил с детства менялось целиком, становилось недоступным или вовсе исчезало в потоке вечности. Но можно ли сказать, что я был одинок в пережитом? Нет, нельзя. Вместе со мной были друзья, родные, знакомые и тысячи других людей. Так устроен мир, который достался мне случайно или по воле какого-нибудь вселенского хаоса. И мы должны выживать в любых условиях и проносить свою сущность сквозь время. А для Эплджек, которая была лишь гостьей в этом мире, все было иначе. Она не могла и не должна была это принимать и даже понимать. Все это чужое для неё. Для ЭйДжей это выглядело как наказание за внутреннее несовершенство, за то, что она вышла из Гармонии с собой. Но Эпл все же ошибалась на счет себя. В глубине её зеленых глаз, в интонации голоса, даже в самом выражении лица я видел не только мрачную тень сожаления, грусти и вины, но и недовольство этим. Она еще хотела все исправить, в ней еще теплились остатки когда-то безграничного запаса силы. Я хотел поделиться этой мыслью, но девушка заговорила первой:
 — А Реинбоу Дэш, — она произнесла это имя как-то особенно нежно, — не думала бы об этом. Она не сдается. Всегда находит, как развлечься и знает, ради чего жить. Она свободна от правил, от мнений и от собственных страхов, если она вообще чего-нибудь боится. Дэш заслужила свой элемент Верности – она верна эквестрийским истинам, дружбе и себе. Поступает, как чувствует, а поэтому она честнее с другими, чем я.
 — Не нужно так, – вмешался я. – С такими мыслями ты не найдешь дорогу домой. ЭйДжей, поверь мне, как верили тебе. Ты нужна своим подругам. Во всей Эквестрии мало таких, как ты. Даже Гармония подтвердила это, наделив тебя элементом.
 — Самым бесполезным элементом! – вспылила Эпл. – Кому вообще нужна эта правда? Если у каждого она своя!
 — Мне нужна, – я начал смутно догадываться, в чем дело. – В моем мире правда умерла, ЭйДжей. Почти никто за неё не борется. Про честь забыли раньше, про честность забывают сейчас. Оглянись вокруг, тебе нравится такая жизнь? Мне нужна ты, Эплджек, и твой элемент Гармонии. Но не здесь, а в Эквестрии. Я хочу, что бы ты уберегла свой дом от такой судьбы.
И снова ход моих мыслей был прерван предметом, который до сих пор не обращал на себя особого внимания. На столе, рядом с Эплджек все это время лежал медальон, который мы подобрали во время вылазки в первый же день. Некоторые, выгравированные на его серебряной поверхности, линии начали пропускать тусклый красноватый цвет. ЭйДжей смотрела на меня, и не замечала этого. А мне было сложно верить собственным глазам. Свечение усиливалось, загорались новые линии и потухали старые. Я поднял руку к лицу и потер веки. Прошло всего несколько мгновений, но мне казалось, что я наблюдаю уже довольно долго. Девушка озадачилась моим жестом и стала искать его причину. Эпл отскочила вместе со стулом почти на метр, когда увидела, что возле неё мерцают загадочные руны. И вовремя! Сразу после этого над медальоном разлилось облако лавандового света. Образовавшийся сгусток был средних размеров, округлой формы и крайне неустойчив. Он висел в воздухе и приковывал наши взгляды к себе. Иногда он рассеивался, почему-то вызывая этим беспокойство, но ни разу не исчезал полностью. Время шло, и я уже начал задумываться о дальнейших действиях, как вдруг границы облака стали предельно ясными, а внутри мы увидели фрагмент интерьера какой-то комнаты. Довольно роскошного интерьера. Стены были сделаны из неизвестного мне бледно-синего камня, а огромные окна занавешены богатыми фиолетовыми шторами. Полы были выстланы лакированными дощечками, которые формировали напольное покрытие в форме красивых орнаментов. Мебели не было совсем, а украшением служили несколько полномасштабных мраморных статуй пегасов. Я сразу и не заметил, что возле одной из статуй на большой подушке фиалкового цвета расположилась пони. Она лежала к нам спиной и вероятно спала. Её шерстка была светло-розового цвета, и только кончики крыльев отдавали нежной синевой. Ровные полосы белого, лилового и сиреневого цветов сливаясь воедино, образовывали гриву и хвост поняши. Я обомлел от увиденной картины. Мне всегда хотелось верить в то, что эквестрийские пони существуют, но я никогда не ожидал увидеть их своими глазами. Не берусь предсказывать, когда улеглись бы впечатления в моем сознании, если бы ЭйДжей не крикнула:
 — Каденс!
Принцесса мгновенно встала на ноги и оглянулась по сторонам. Рядом с ней никого не было, поэтому она выглядела очень растерянной. Но правительница Кристальной Империи довольно быстро нашла источник звука, а точнее нас. Её эмоции оказались похожи на человеческие. Когда она с облегчением выдохнула, это нашло отклик в моей сердце.
 — Принцесса, — Эплджек опустилась на колено и склонила голову.
Каденс осторожно подошла ближе. В её больших глазах были отражены бессонные ночи, а мордочка выражала тревогу и усталость. Она одарила ЭйДжей и меня внимательным взглядом. Потом она ласковым, мелодичным голосом сказала:
 — Дай мне минуту, Эплджек.
С этими словами аликорн вышла из комнаты. С лица Эпл уже исчезла любая печаль, и она восторженно смотрела вслед принцессе… Мысли в моей голове возникали медленней, чем в нашем поле зрения появилась лавандовая пони с фиолетовой гривой с розово-фиолетовой прядью.
 — Сработало! – радостно кричала она, и её звонкий голос отражался от стен дворцового зала.
 — Твайлайт! – воскликнула Эплджек, которая едва сдерживала слезы.
Принцесса Дружбы тоже была близка к тому, что бы расплакаться, но своевременное возвращение Каденс придало ей сил.
 — Слава Гармонии, ты в порядке, ЭйДжей! – сказала Твайлайт, к которой возвращался самоконтроль.
 — Прости меня, Твайли, — просила взволнованная Эпл.
 — Нет, это ты меня прости! Как я только могла тебе не поверить! Может вместе мы смогли бы что-то изменить…
Лучшие подруги отчаянно обменивались информацией о последних месяцах, проведенных в разлуке. В их разговоре проскакивали упоминания и обо мне, что разливалось теплом по всей моей душе. Поняши не замолкали ни на секунду, но со вниманием относились к каждому услышанному слову. Я не спешил их перебивать, что бы вставить пару своих реплик, потому что общаться им оставалось недолго. Эплджек была поглощена жаркой беседой, и не могла заметить, что границы облака начали медленно, но неумолимо сдавливать сгусток. И совсем не было похоже, что Твайлайт Спаркл это увидела. Я посмотрел на Каденс, которая стояла позади принцессы Дружбы. Наши взгляды пересеклись, и стало понятно, что я не одинок в своем наблюдении. Но решительности человека и аликорна оказалось недостаточно, что бы нарушить искреннее и столь долгожданное общение двух подруг, которые не замечали ничего вокруг, кроме друг друга…
Прошло еще немного времени, прежде чем Твайлайт и ЭйДжей одновременно заметили, что облако с лавандовой каймой было уже совсем невелико.
 — Заклинание слабеет! – забеспокоилась юная принцесса.
 — Ты можешь его продлить? – спросила Эпл.
 — Что? Нет, я не могу… — удивилась Твайлайт.
 — Заклинания для параллельных миров не используют эквестрийскую магию. Для их использования нужен большой запас личной магии, — объяснила Каденс.
 — Заклятие наложила Селестия! – добавила Твай.
 — Вы знаете, как вернуть меня? – вопросила Эплджек.
 — Я едва нашла способ с тобой связаться, ЭйДжей! Подобных заклинаний очень мало и все они сложные и требовательные! Но Селестия обещала помощь, мы будем пытаться!
Сгусток почти развеялся.
 — Что я должна делать?
 — Тебя отправила в этот мир наша карта. Значит, у тебя должно быть задание! Постарайся выполнить его, тогда сможешь вернуться сама…
Твайлайт Спаркл могла бы рассказать еще многое, но облако окончательно растаяло, и в воздухе не осталось даже следа от роскошной дворцовой комнаты и двух принцесс. Я подошел к столу и глянул на медальон. Его серебряная поверхность почернела, а края и гравировка оплавились…

Только к вечеру я полностью пришел в себя от увиденного. Мне посчастливилось повидать настоящую магию в действии. И не какую-нибудь абстрактную магию, а именно ту, которая поддерживала мою веру в добро и помогала сохранить человечность при любых жизненных обстоятельствах. На сердце стало легче, появилось чувство завершенности, а воспоминания об этом дне будут греть мою душу до конца времен. Эплджек не расстроилась от очередного расставания с подругой, а наоборот переосмыслила свои поступки, о которых рассказала и о которых умолчала. Она вновь обрела уверенность в своих силах и расцветала на глазах. Я даже немного устал от её шуток про мое состояние, пока в моей голове властвовали впечатления от произошедшего.
Уже после захода Солнца мы вернулись к тому, с чего начинали. Обсуждение вопроса зимовки на этот раз началось гораздо веселее. ЭйДжей была полна смелостью и энтузиазмом, она считала, что чем более крупные действия мы предпримем, тем больше шансов для неё вернуться домой. А я просто был счастлив. Решение мы приняли быстро и единогласно. Сразу на следующий день мы запланировали пешком добраться до ближайшей деревни и поискать жилье у сельских жителей. Двигаться решили вдоль шоссе, потому что в степи сейчас можно было напороться на растяжку или мину, а то и вовсе быть расстрелянным издалека, что мы уже видели в первый день на примере транспорта неудачливого автомобилиста. Единственной преградой на нашем пути мог стать довольно крупный блокпост, преграждавший шоссе и постоянно переходивший из рук в руки…

Дорога Приключений

У меня не было разноцветных и удобных туристических рюкзаков, а были вещмешки из второй половины прошлого века. Плотная водоупорная ткань, из которой они были сделаны, впитала в себя запахи всех мест, где она хранилась, будь-то склад, гараж или чердак моего дома. Впрочем, вещмешки оставались надежным и единственным способом переносить за собой необходимые припасы. Эплджек едва сдерживала смех, когда я спускался с темного чердака по деревянной лестнице увешанный пыльными мешками.
 — Теперь твоя работа, — сказал я и сгрузил все спущенное возле девушки.
Она поморщилась.
 — Не, так не пойдет. В них пыли больше, чем во всем моем амбаре. Сначала я их вытрушу.
ЭйДжей, не дожидаясь моего ответа, собрала все вещмешки и направилась к двери. Мне не захотелось, что бы она дышала всем скопившимся в ткани хламом в одиночку, и я вышел вслед за ней. Солнце еще даже не озаряло горизонт, но небо уже было синим, и видимость была достаточной. «Что может быть лучше, чем поехать осенью перед рассветом на рыбалку?» — задумался я, но резкий хлопок не позволил мне поддаться грезам о речном спокойствии – Эплджек тряхнула первый сидор (жарг. вещевой мешок). Я бегло осмотрелся и пошел к ЭйДжей. Девушка старательно очищала вещмешок, несмотря на то, что он исторгал океан многолетней пыли. Я встал рядом, что бы разделить с Эплджек бремя борьбы за чистоту.
 — Если ты вышел подышать свежим воздухом, то выбрал не лучшее место, — усмехнулась ЭйДжей.
Вместо ответа я поднял с земли очередной сидор и трухнул его как следует. Кроме пыльного облака из мешка вылетело что-то еще. Плоская коробочка бледно-красного цвета размером с ладонь скрылась в густой траве после падения.
 — Ты видел? Что-то упало, — с этими словами Эпл присела и провела пальцами по траве.
Через мгновение её поиск завершился успешно, она поднялась и стала рассматривать находку. Мне вдруг стало интересно, что же передала нам ушедшая эпоха. ЭйДжей не узнала в найденном предмете ничего знакомого и протянула его мне с вопросом:
 — Что еще за штуку нам Дискорд подсунул?
«Без Дискорда здесь точно не обошлось», — подумал я, когда в моих руках оказалась картонная пачка с крючковатой надписью «Прима».
 — Восемьдесят шестой год, — прочитал я вслух дату изготовления.
 — Чего!? – изумилась девушка.
 — Это сигареты, — ответил я, не зная, что и добавить.
Эплджек смотрела на меня с огоньком любопытства.
 — И что мы будем с ними делать? – спросила она.
Я спрятал пачку в карман куртки и сказал:
 — Ничего. Нам еще нужно успеть уйти до рассвета, помнишь?
 — Ага, — протянула девушка.
Мы вытрусили оставшиеся вещмешки и вернулись в дом. ЭйДжей бойко загружала в сидор банки с тушенкой и пакеты с крупой. Я же занялся подготовкой своей домашней аптечки к полевым условиям. Мне редко приходилось прибегать к фармацевтической помощи, поэтому мой набор таблеток был очень скудный, но я радовался хотя бы тому, что нашелся рулон бинта и пузырек спирта. Когда я вернулся к Эплджек с коробкой медикаментов, она уже укомплектовала все вещмешки. Их оказалось слишком много для двоих.
 — Придется что-то оставить, — с досадой сообщила ЭйДжей.
 — Хм… Не обязательно, — проговорил я. – Выбери себе зимнюю одежду, а я скоро вернусь.
Сразу после этих слов я направился в подвал. Из большой пластиковой бочки, в которой воды оставалось меньше половины, я набрал пятилитровую бутылку. Потом выкатил на улицу видавший виды велосипед, и при помощи веревки закрепил на его багажнике бутыль с водой.
 — Недурно обращаешься с веревкой, сахарок! – крикнула издалека Эплджек. – Но я могу лучше!
Она вышла на улицу через парадные двери и предстала передо мной в светло-коричневой замшевой куртке, старых потертых джинсах и неизменных ковбойских сапогах. За плечом у неё была маленькая серая сумка с личными вещами. ЭйДжей приблизилась и ловкими неуловимыми движениями принялась переделывать мою конструкцию. Я же занялся доставкой вещмешков, которые девушка надежно крепила к двухколесному трудяге. Вскоре весь неподъемный груз был взвален на велосипед, который больше смахивал на навьюченное животное. Больше дел не оставалось, и нужно было уходить. Пока я перекрывал газ и трубу, по которой раньше текла вода, Эплджек металась по комнатам, как будто что-то потеряла.
 — Что ты ищешь? – спросил я, когда ЭйДжей чуть не врезалась в меня в коридоре.
 — Уже нашла! – радостно ответила она, и достала из шкафа ковбойскую шляпу, которую водрузила на голову.

Солнце прошло треть расстояния до зенита к тому времени, как мы добрались до шоссе. Я ступил на асфальтовое полотно, которое когда-то было во власти непрерывного потока автотранспорта и не терпело присутствия пешеходов. А сейчас по дороге передвигались только гонимые ветром желтые листья, которые встречали нас приветливым шелестом. Я направлялся в сторону бесконечных полей, разбавленных редкими посадками деревьев. В груди теснилось волнение о том, какие неудачи нас могут ждать, и какой ценой мы их преодолеем. А вот для Эплджек дерзкое решение придало сил. Она с интересом рассматривала открывшийся пейзаж и смелой поступью шла вперед. Я поймал себя на мысли, что до облика местного шерифа ей недостает только значка и револьвера. Мы уходили от города все дальше. Ни я, ни ЭйДжей не оборачивались. Мы знали, что вслед нам смотрят только мрачные многоэтажки с пробитыми стенами и выбитыми окнами.
К полудню золотые поля неубранной пшеницы вокруг нас сменились выжженной землей. Это могло означать, что мы приближаемся к блокпосту. Этой ночью я слышал отдаленные взрывы. Возможно, они доносились отсюда. Мои сомнения усиливались, потому что если у военных на блокпосте была бессонная ночка, то договориться с ними становилось труднее. Эплджек и так могла привлечь лишнее внимание, а в дополнение к этому у неё не было никаких документов. Как только сооружения, преградившие наш путь, предстали нашему взору в виде грозных бетонных конструкций ощерившихся станковым пулеметом, и бог еще знает чем в соседней рощице, я попросил ЭйДжей вместе с велосипедом сойти на обочину и скрыться за придорожными деревьями. Сам я пошел прямо на блокпост. Ничто не помешало преодолеть оставшееся расстояние. Но вот я уже обхожу массивный бетонный блок, перекрывающий половину коридора, оставленного для пропуска транспорта. Прохожу мимо точно такого же блока, преграждающего другую половину на пару метров позади от первого. Скоро я окажусь в самом центре блокпоста, но меня никто не останавливает.
Мне хотелось бы подумать о преимуществах такой тактики, но невинный взгляд, который я бросил себе под ноги, не позволил этого сделать. Перед моими ботинками было темно-красное пятно запекшейся крови. Как будто на асфальте разбили банку вишневого компота, но убрали вишни и осколки стекла. Я посмотрел по сторонам. Ни живых, ни мертвых рядом не было. Других следов крови тоже не было, как и транспортных средств вокруг. Но я знал, что даже на более мелких постах выкапывают землянки в несколько накатов, что бы пережидать обстрелы. Движимый больше любопытством, чем необходимостью я пошел осмотреть близлежащие заросли деревьев и кустов. Сойдя с дороги, я наткнулся на новые следы от запачкавшей траву крови. Всего пара шагов вдоль этих следов, и я увидел лежащего под кустом человека. Голова его была развернута в сторону растительности, а тело не совершало видимых движений. Одетая на нем камуфляжная куртка была черной от крови в районе живота. Он был мертв. Я мог поступить так же, как и поступал раньше в похожих случаях – просто уйти. Но в этот раз такое решение не было для меня столь очевидным. На поясе у мертвеца я заметил кобуру. Первые шаги давались тяжело, но вскоре я склонился над бездыханным телом. Рука неуверенно потянулась вперед. Пальцы раскрыли кобуру и вытащили пистолет наружу. Я признал в нем Форт-12, его магазин оказался полон. Забрать это оружие себе означало принять серьезную ответственность, с которой не каждый сможет справиться. Я замер в нерешительности, но раздраженный голос ЭйДжей, раздавшийся поблизости, заставил меня ускорить принятие решения.
 — Долго мне еще по кустам прятаться?
Я спрятал пистолет во внутренний карман и вернулся на дорогу. Девушка медленно шла к укреплениям и катила рядом с собой навьюченный велосипед. Она так же не спеша вошла на пост и надменно осмотрела нагромождения железобетонных блоков, а затем улыбнулась и с иронией отметила:
 — Этот замок слишком маленький, что бы остановить нас…
Она не договорила и уставилась на черно-красное пятно. Немного взволнованным голосом Эпл спросила:
 — А где стража?
 — Разбежалась, — я пожал плечами.
На лице Эплджек мелькнула грусть и досада. Я подошел к ЭйДжей и указал на пятно:
 — Того, кто оставил это увезли отсюда и должны вылечить.
 — А остальные?
 — Не думай о них. Они такие, что не стали бы думать о тебе… — я замялся, а потом перенял велосипед у Эпл и сказал:
 — Пойдем отсюда. Сегодня мы сэкономили много денег.
Наше скромное путешествие продолжалось. Пришлось немало пройти, прежде чем выгоревшие черные поля сменились волнами прильнувших к земле под тяжестью спелых зерен золотых колосьев. Эплджек сорвала один колосок и принялась жевать кончик его стебелька.
 — По-моему, если убрать всю эту пшеницу можно получить отличный урожай, — заботливо промолвила девушка.
 — Прости, но кажется мы забыли серп дома, — с глубоким сожалением отозвался я.
ЭйДжей только улыбнулась и ткнула меня локтем в бок. Я не мог быть готовым к такому и повернул голову, что бы глянуть, что доставило такую неприятность. На это ушло лишь короткое мгновение, но Эплджек уже отбежала на несколько метров вперед. Всем своим видом она чуть ли не дразнила меня, и призывала погнаться за собой. Нагруженный велосипед, который я катил сбоку от себя, вовсе не подразумевал такого рода занятий. Но что, черт возьми, мешало бросить его на обочине и как следует пробежаться? Я сделал это даже слишком быстро и почти сразу же чуть не настиг ЭйДжей. Но только её волосы пронеслись мимо моего лица, позволив вдохнуть сладкий яблочный аромат, а сама девушка осталась в недосягаемости и легко разорвала дистанцию. Оказавшись на расстоянии, которое нельзя преодолеть одним рывком, она обернулась ко мне и посмотрела так, будто бросает вызов. При виде того, как Солнце заливает светом её рыжие веснушки, а с лица не сходит жизнерадостная улыбка я не смог устоять и сорвался с места. Подул свежий ветерок, и бежать за Эпл стало легко и приятно. Несколько раз я приближался к ней настолько, что снова мог различить томящий запах свежего сена и яблок, но каждый раз она ускользала со звонким смехом. ЭйДжей демонстрировала превосходную ловкость, когда разворачивалась и проскакивала мимо меня в другую сторону, успевая при этом отпустить короткую шутку. При одном таком повороте мы попали в маленькую рощу, растущую вдоль дороги. Гоняться за чересчур проворной девушкой между деревьев было бесполезно, и я рухнул в основание большого клена, что бы перевести дух. Эплджек, увидев это, села рядом со мной и произнесла:
 — Фух! Ну и вымотал ты меня, сахарок!
Моя отдышка доказывала совершенно обратное. ЭйДжей утерла пот, выступивший на лбу, смахнула челку и поудобнее прислонилась к стволу клена. Благодаря пробежке согревающая волна разошлась по телу, а легкое дуновение осеннего ветра создавало контраст тепла и прохлады. Поредевшая листва что-то неустанно шептала, а в небе почти не было облаков. Когда наше дыхание успокоилось, растительность вокруг тоже предательски затихла. Нависла тишина. Хороший момент, что бы поговорить. Я собрал все свои мысли и уже набрал воздуха в легкие, но Эплджек заговорила на мгновение раньше.
 — А что сегодня утром выпало из той сумки? – Эпл приняла сосредоточенный вид. – Ты назвал это «сигареты»?
Мне совсем не хотелось возвращаться к этому.
 — Ага. Может из-за них я тебя не догнал? – предположил я.
 — Это коробочка такая легкая, — усмехнулась девушка. – Придумай другое оправдание.
 — Дело не в коробке, а в том что внутри…
ЭйДжей прервала меня косым взглядом.
 — А что внутри? – заговорщицким тоном спросила она.
 — Сигареты.
Мне на секунду показалось, что я загнал Эплджек в логический тупик. Но упрямый характер девушки добивался ответов.
 — Ты долго будешь хвостом вилять, сахарок?
Видимо ЭйДжей действительно не терпелось докопаться до истины. С трудом подбирая нужные слова я начал объяснять:
 — У людей… Хм, у людей есть курительное сено, — я замолчал, осознавая всю нелепость положения.
Эпл не опускала с меня внимательных глаз, и я должен был продолжать.
 — Самое распространенное сено называется табак. Люди его сушат, а потом заворачивают в бумагу, что бы получился длинный тонкий цилиндр.
 — Зачем? – удивилась девушка.
 — Ну… Курящие люди поджигают этот цилиндр, называемый сигаретой, с одной стороны. Табак начинает тлеть, и курильщики вдыхают дым из другой стороны.
Эплджек чуть не засмеялась от такого рассказа.
 — Таких баек даже у Зекоры не услышишь, — сказала она, широко улыбаясь.
 — Пожалуй, да, — я почесал затылок, чувствуя себя крайне некомфортно.
 — Так ты тоже… куришь это сено? – неуверенно спросила девушка.
 — Сейчас уже нет, — кратко ответил я.
Тишина снова воцарилась на какое-то время.
 — А можно… мне попробовать? – робко поинтересовалось ЭйДжей.
 — Тебе не понравится.
 — В Эквестрии о таком еще никто не слыхал, сахарок. Я себе не прощу, если вернусь домой, но не «покурю» вашего сена.
Можно было воспротивиться, но это только оттянуло бы неизбежное. Я нехотя достал из кармана заветную пачку советских сигарет и так же нехотя раскрыл её. Эплджек наблюдала за мной с плохо скрываемым волнением. Я достал две сигареты и одну протянул девушке.
 — Смотри за мной и повторяй, если не передумала.
ЭйДжей жестом показала, что готова. Стараясь делать все плавно, что бы Эпл ничего не упустила, я закурил и передал ей спички. Рецепторы откликнулись на знакомый вкус табачного дыма, от которого я уже давно воздерживался, и по телу разошлось блаженство. Я перевел взгляд на ЭйДжей. Она уже сделала первый глоток дыма, но сложно было определить, что выражает её лицо. Во второй раз она потянула гораздо больше, чем в первый. Девушка сильно побледнела и начала кашлять. Дымящаяся сигарета выскользнула из её пальцев и упала на землю. Рядом с ней приземлилась и моя, и я затушил их ботинком. Затем помог Эплджек подняться и сказал:
 — Пошли обратно, испытательница…
Даже когда мы вернулись на дорогу, у ЭйДжей все еще кружилась голова, и она сказала, что люди способны на большее безумство, чем пони из её страны. Я согласился. Мы неторопливо возвращались, а ветер доносил до нас свежие потоки воздуха и благоухание полевых трав. Когда мы проходили возле одинокого низкого куста я сразу же узнал место, где оставил велосипед. Но ни его, ни вещмешков нигде не было видно. Я почувствовал себя ужасно глупо.
 — Укатился наш скарб, — констатировал я, глядя на свою подругу.
Эплджек оглянулась по сторонам и стащила шляпу с головы, прислонив её к груди.
 — Прости, сахарок. Я должна была привыкнуть, что в вашем мире нужно быть начеку.
 — Не надо, — я посмотрел ЭйДжей в глаза. – Ты возвращаешь мне счастливые деньки.
У Эпл появился слабый румянец на щеках и она отвела взгляд.
 — А за такое никакого велосипеда не жалко, — добавил я.
Девушка вновь одела шляпу и спросила:
 — Но как мы обойдемся без еды?
Как будто дожидаясь этих слов в траве что-то заблестело. Прямо у наших ног лежала бутылка воды и пара банок с кашей и тушенкой.
 — На первое время хватит, — успокоилась Эплджек.
 — К тому же в деревне должно быть проще с едой, — сказал я и начал собирать пожитки, оставленные «благородным» вором.
Небольшая серая сумка, которая все время была у ЭйДжей, вместила наш обедневший запас пищи и мы двинулись дальше. До войны я несколько раз бывал в селе, в которое мы направлялись. Это было крупное поселение возле ручья, с множеством колодцев и приветливыми жителями. В домах печное отопление, а натуральное хозяйство дает относительную независимость от поставок. Лучшего места, что бы пережить зиму, просто не осталось.
Солнце скрылось за горизонтом, когда мы приметили первые дома. В пути мы провели весь световой день и почти не ели. Усталость одолевала меня и Эплджек. Но нам не терпелось добраться до места, на которое мы возложили надежды, и наши шаги только ускорились. Насколько же трудно было воспринять реальность, когда мы приблизились настолько, что бы увидеть, что вечерний мрак скрывает безмолвные руины…

При Лунном Свете

Черная вуаль раскинулась по вечернему небу в преддверии ночи. Пальцы на руках сковывал терпкий холодок. Усталые ноги бесшумно ступали по асфальту. Слева и справа возникали и оставались позади однотипные сельские дома. Многие из них кажутся уцелевшими: все чаще встречаются неповрежденные кровли и заборы, окна в которых сохранилось стекло. Но мы не прекращаем идти дальше. Эплджек понурила голову и почти не смотрит по сторонам. Высоко над нами зажигаются новые звезды, а серебряное сияние луны освещает путь. Вместе с воздухом внутрь проникает чувство отчаянной свободы и осознание собственной слабости пред машиной войны. Возможно, что- то подобное испытывает дезертир, когда сбегает в ночь перед боем. Так или иначе, нам пора остановиться. Дома перестали сменять друг друга, и дорога вновь терялась среди лугов и полей. Я замер на месте и оглянулся. Во всем обозримом радиусе не было даже крохотной светящейся точки. Все больше пространства скрывалось во мраке. Лунный свет растекался по черному небу, но больше не рассеивал тьму вокруг нас. Резко подул холодный ветер и за спиной раздался громовой скрежет. ЭйДжей вздрогнула и обернулась ко мне. Я и сам ощутил самые первобытные чувства, прежде чем догадался, что причиной звука стала захлопнувшаяся железная калитка. Спустя еще мгновение пришло понимание, что она не может быть заперта.
 — Идем, — я посмотрел на Эпл, — проверим что там.
Девушка кивнула, но как только я отвернулся, то почувствовал, как к моим пальцам прикоснулось что-то теплое. Эплджек протянула мне свою руку и наши ладони соединились. Осторожными шагами мы направились к забору с массивными железными воротами и калиткой. Последняя и впрямь не оказалась преградой. Двор, в который мы попали, располагал целым рядом хозяйственных построек. По правую руку находилась сложенная из камня житница, одна из стен которой служила продолжением деревянного забора. Вплотную к ней разместился навес доверху занятый дровами. Низкая длинная постройка с двумя дверьми и дымоходом, стоявшая перпендикулярно житнице, смахивала на летнюю кухню с пристройкой. По центру пространство оставалось свободным и лишь вдалеке проступали очертания небольшого сарая. Слева возвышался большой дом, покрытый шероховатой штукатуркой. По ступеням мы поднялись на высокое крыльцо. Я постучал в крепкую деревянную дверь, ведущую на застекленную веранду. Через несколько минут глухой тишины стало ясно, что с той стороны её никто не откроет. Свежесть воздуха перерастала в холод и пустота в желудке чувствовалась острее. Ноги, утомленные долгим переходом, желали отдыха. От осознания того, что ЭйДжей находится в таком же положении, вдруг захотелось выломать замок.
 — Смотри, сахарок! – радостно, но тихо сказала Эпл и показала рукой на что то.
Девушка указала на силуэт здания, которому я присвоил роль летней кухни. В темноте было сложно разглядеть, что одна из дверей приоткрыта и колеблется по воли ветра. Уже через минуту мы вошли в маленькую комнату с двумя небольшими окнами. Промежуток между ними заняли стол и два стула со спинкой. У стены стоял громоздкий шкаф с кухонной утварью, а в правом дальнем углу расположилась низкая прямоугольная каменная печь, неподалеку от которой была застеленная кровать на железном каркасе. Пол, отделанный досками, заскрипел и напомнил нам снять обувь. Я приметил ворох газет под кроватью и ящик с дровами возле печки, что позволило сразу приступить к растопке. Эплджек закинула шляпу на шкаф, встала у стола и принялась выставлять консервные банки из своей сумки в ряд. Вскоре в печи появился озорной огонек, которому удалось частично развеять мрак. Пламя разрасталось, и нагретый воздух обволакивал замерзшие конечности, а сквозь открытую заслонку в комнату поступало все больше света. ЭйДжей занялась разогревом хорошей порции перловой каши с тушенкой, которую она так и не смогла полюбить. А я более тщательно осмотрел полки шкафа и нашел там все необходимое для скромной сервировки стола.
Я подбросил в печь несколько поленьев и свалился на стул с твердым намерением не вставать ближайшие полчаса. Передо мной была тарелка с горячей кашей, и я собирался насладиться ужином сполна. Чем меньше оставалось места голоду, тем послушней мою голову покидали когда-то буйные полчища тревожных мыслей и сомнений. Казалось удовлетворение древних, но насущных нужд покрыло невзгоды, случившиеся с нами или свидетелями которых мы стали. Но когда я решился поднять глаза на Эплджек, то увидел, что такой подход не станет отрадой сердцу пропитанному честностью, добротой, верностью, щедростью, радостью и магией. Девушка почти не притронулась к своей порции, хоть и не могла быть неголодна. Она смотрела только на меня, будто ждала какой-то помощи или ответов.
 — Прости, ЭйДжей, но сегодня тот случай, когда придется съесть тушенку, — заговорил я, прервав тишину, которую нарушало лишь потрескивание сгорающей древесины.
 — О, богини! Ты и правда такой пустоголовый, сахарок? – резко спросила Эпл.
 — Я думал, что это еще не так очевидно, — усмехнулся я.
На лице Эплджек мелькнуло то ли разочарование, то ли раздражение; краткие эмоции терялись в отблеске пламени и их было сложно различить. Девушка отвернулась, и на несколько минут воцарилось безмолвие.
 — Почему этих людей бросили? – спросила ЭйДжей в замешательстве.
Я догадывался о том, какие мысли гложут Эпл, но до последнего надеялся, что ошибаюсь. Все это время она думала про то, что мы застали, когда заходили в деревню. Тогда синевато-мглистое небо еще не было затянуто тьмой настолько, что бы препятствовать зрению. Первые встреченные нами дома понесли тяжелые разрушения или вовсе превратились в завалы камней на пепелище. По земле были разбросаны куски расколотых кирпичей, шифера; многие заборы и ворота испещрены сотнями мелких пробоин и вмятин от осколков разорвавшихся снарядов. Асфальт на дороге разбит в некоторых местах от попаданий мин. Но самым жутким зрелищем стали кем-то сложенные в ряд несколько трупов у стены дома с провалившейся внутрь крышей. Все это крепко заняло свое место в моей памяти, но страшно предположить какой черной тенью отразилось на сердце Эплджек.
 — ЭйДжей, послушай, — зазвучал мой виноватый голос, — я пытался уберегать тебя от войны. Но остаться в моем доме значило встретить зиму на улице. Последние недели выдались тихими, и мне показалось, что мы сможем спокойно уйти.
Девушка повернулась и одарила меня пристальным взглядом.
 — Прошлой ночью, — продолжал я, — где-то далеко гремели взрывы. Ты даже не проснулась, а я и не догадывался, что все происходило именно здесь. Наверное, глупо извиняться за то, что тебе довелось увидеть, но все же я постараюсь, что бы ты была подальше от такого.
 — Мне довелось увидеть? – повторила Эпл. – Что бы я была подальше?
Эплджек явно что-то возмутило в моих словах.
 — Каких яблок ты объелся, сахарок? Я в полном порядке.
 — Сразу и не заметишь, — ответил я. – А зачем тогда спрашиваешь?
ЭйДжей как-то печально глянула на меня.
 — А разве люди не хоронят своих павших? – спросила она без намека на эмоции.
Мое представление о ранимости цветных обитателей красочной страны пошатнулось. Я сильно смутился от того что увиденное привело Эплджек к такой мысли и что сейчас мне предстоит оправдывать человечество. А пока я пытался подбирать слова, заговорила тишина, ставшая неотъемлемой частью нашего сложного разговора, и реплика её была довольно долгой.
 — Еще полгода назад, — робко промолвил я, — можно было бы посчитать такой вопрос глупой шуткой. А сейчас сама действительность кажется глупой шуткой. Из-за войны живые стали никому не нужны, что уж говорить про мертвых. Но если здесь остались хоть какие-то люди, то они лучше знают, как поступить.
ЭйДжей, казалось, было что сказать, но она не стала продолжать, а только обвела комнату взглядом и о чем-то задумалась. У меня впервые сложилось ощущение, что между мной и Эпл возникла серьезная преграда. Несколько минут я смотрел на рыжие языки пламени в печи и пытался разобраться в собственных мыслях, которые вломились в мою голову шумной, всепроникающей толпой.
 — Я думал, что пони в Эквестрии живут счастливо и… как-то более наивно, — озвучил я свою пошатнувшуюся догадку.
 — Так и есть, — быстро ответила девушка.
 — Но ты как будто уже сталкивалась с подобным, — предположил я.
Уголки губ Эплджек приподнялись в чуть заметной улыбке, а в глазах загорелся огонек воспоминаний.
 — Как думаешь, сахарок, сколько таинственных и злобных монстров сломали зубы о мои копыта? – ЭйДжей выставила руку перед собой и как-то странно посмотрела на свои длинные ровные пальцы.
 — Тебе не нравится? – удивился я, глядя на узкие нежные руки девушки.
 — Хм они милые… — неуверенно оценила Эпл. – Такими (пальцами) я могла бы срывать яблоки, а не сбивать их грубой силой, но навряд ли получилось бы проломить голову чейнджлингу…
 — Нравилось лягаться? – поинтересовался я.
 — Скорее приходилось, — безотрадно ответила Эплджек. – Я ведь живое воплощение элемента Гармонии. Кроме посещения торжеств в Кантерлоте и некоторой популярности у пони, на мне и моих подругах лежит роль главных защитников гармонии в Эквестрии.
ЭйДжей успела немало поведать о простой жизни в своей реальности, но еще никогда не рассказывала о серьезных событиях.
 — Неужели один только вид Дискорда или Тирека затмевает здешние ужасы? – озадачился я.
 — Я бы не сравнивала, — задумалась девушка. – Конечно, если бы элементы не хранили наш рассудок, то шарики покатились бы за ролики уже после пары стычек с ними, но все-таки я была лицом к лицу с врагом, а мою спину прикрывали пятеро лучших пони в мире.
Эплджек прервалась и слегка потупила глаза. На её лице отразилось горькое смирение с безнадежностью.
 — Ты к ним вернешься, — сказал я Эпл. – Ты вернешься лучше чем прежде.
 — Спасибо, что продолжаешь верить, — отозвалась девушка, — но почему ты думаешь, что я стану лучше?
 — Тебе достался строгий учитель – разлука, — произнес я. – Но только с ней ты сполна узнаешь ценность друзей. Ты почувствуешь насколько важно, что бы рядом был кто-то, кто скажет правду, проявит сочувствие, поделится необходимым, весело пошутит и навсегда останется с тобой. С таким другом появится душевная связь, в которой и заключена настоящая магия.
Тоска ЭйДжей сменилась изумлением.
 — А когда это вдруг станет недоступно, — продолжал я, — наступит очень тягостное сожаление. Но вместе с ним придет и переосмысление своих поступков. Оно укажет тебе на твои ошибки и заблуждения – нужно только прислушаться. Одиночество научит дорожить хорошими людьми и обходиться без плохих. И когда ты вернешься, то будешь внимательна к своим подругам, как и они к тебе. Старые трудности окажутся пустяками, и между вами снова наступит Гармония.
 — Ну ты выдал, сахарок, — растерялась Эплджек. – Я не привыкла загадывать на будущее, но твои слова легли рядом с моими чувствами.
Девушка запнулась и пробежалась взглядом по столу. Её смущенный вид показывал, что она стесняется открывать свои чувства. Повисло неудобное молчание, и я решил пойти к печке, что бы у Эпл была возможность разобраться в мыслях. Огонь охватил новые поленья, которые я вбросил, и комната вновь наполнилась светом. За спиной послышался тихий звон посуды. ЭйДжей поднесла ложку с кашей ко рту и задумчиво произнесла:
 — А может карта отправила меня сюда как раз для этого? Что бы я возвратилась такой же заботливой и внимательной как раньше? Или даже… лучше.
Эплджек с большим аппетитом приступила к ужину, а я вернулся обратно за стол.
 — Не знаю, — ответил я. – По-моему, такой способ укрепить вашу дружбу слишком… сложный и рискованный.
 — Ну а что я должна сделать? – сказала Эпл с набитым ртом. – Остановить войну?
Я откинулся на спинку стула и мечтательно посмотрел в потолок.
 — Молодая девушка из магического мира прекращает жестокую войну, — продекламировал я.
Мне неожиданно захотелось представить тот день, когда можно будет снова жить мелочами, зарабатывать деньги, покупать еду в супермаркете, ходить по освещенной фонарями улице и не слышать больше взрывов кроме салюта. Но у меня не получилось.
 — Вот только наша история не знает таких случаев, — мрачно добавил я. – И, боюсь, не узнает.
Прошло совсем немного времени и тарелка ЭйДжей оказалась пустой. Девушка протяжно зевнула и сказала:
 — Идем, сахарок. Надо выспаться перед завтрашним днем.
Эплджек сняла верхнюю одежду и устроилась под одеялом на кровати. А я закрыл заслонку печи, положил куртку в угол и лег сверху.
 — С каких это пор ты любишь спать на полу? – удивилась Эпл.
 — Тут всего одна кровать, — ответил я.
 — На ней достаточно места нам обоим, — настояла девушка. – И либо мы спим на кровати либо на полу.
Я выбрал первый вариант. Едва мое тело коснулось мягкой постели, усталость нахлынула с новой силой и начала заволакивать сознание черной пеленой. Сладостный яблочный запах волос ЭйДжей затмевал непокорное волнение, которое отказывалось полностью меня покидать. На задворках разума еще ютились мысли, но я прислушивался к ним все меньше и вскоре провалился в глубокий сон без сновидений.

Доброе утро, Эквестрия

Вот и наступил конец у этой истории. Приятного чтения и спасибо за то, что уделили моему фанфику время. Судите строго!
P.S. С наступающим Новым Годом, ребята! Мир вашему дому!

Я стоял возле обветшалой стены, толстый слой грубой штукатурки которой обвалился во многих местах и обнажил кладку из мергеля с торчащими соломинками и потеками затвердевшей глины. Мое внимание было обращено к маленькому серому пятну высоко в ясном небе. В его очертаниях можно было узнать вертолет Ми-8, и оно уже несколько минут заполняло пространство шумом работающих винтов. Мне доводилось видеть над собой полеты атакующего реактивного истребителя, поэтому вертолет на большой высоте поначалу меня не заинтересовал. Но уже долгое время каждый мой взгляд в светло-синее безоблачное небо спотыкался о темное пятно, повисшее в одном месте. ЭйДжей стояла рядом со мной и задирала голову так сильно, что у меня бы заболела шея. Светловолосая девушка без устали рассматривала большую железную стрекозу и не скрывала своего восторга, а если она ненадолго опускала полные радости глаза, то я видел только наивный блеск зеленых зрачков и не замечал даже намека на раздражение, которое испытывал сам. От беспечности и простодушия Эплджек развеялось тяжелое предчувствие и захотелось просто наслаждаться погожим днем. Только где-то в уме застрял маленький, но острый осколок, напоминающий о том, что военный вертолет не может позволить себе зависать над полуразрушенной деревенькой без конкретной цели. Во второй половине ночи мимо нашего пристанища проехало несколько грузовиков, и я очень опасался того, что они оставили с нами по соседству артиллерию или живую силу. И единственное объяснение странному и рискованному поведению вертолета я находил в том, что он проводит наблюдение за местностью и занимается поиском ночной колонны. Мои размышления прервались очарованным голосом ЭйДжей:
 — Я не верю собственным глазам, сахарок! Без крыльев и без магии люди поднялись в небо внутри железной машины.
 — Ты же понимаешь, что она прилетела не карамельки раздавать? – засомневался я.
 — Понимаю, — девушка кивнула, – я помню твои истории.
Ответ Эпл прозвучал серьезно и твердо, а после него она больше не поднимала глаза в небо. Мне стало стыдно за то, что я принял естественный интерес Эплджек к летательному аппарату за безответственность, и захотелось больше узнать о её мыслях.
 — А что такого в этом вертолете? – поинтересовался я. – Разве пегасы производят меньшее впечатление?
 — У них крылья от рождения, — улыбнулась ЭйДжей, — они должны летать. А земные пони должны наблюдать за их полетами в перерывах между работой.
По взгляду и губам Эплджек пробежала печальная тень. Девушка бросила последний взор на траву и снова подняла голову к небу.
 — Идея подняться на воздушном шаре вместе с Твайлайт мне до чертиков не понравилась, — с тоской призналась Эпл. – Но когда Реинбоу втащила меня в корзину взлетающего шара, и я увидела свою ферму, свой город и просторы Эквестрии с высоты облаков… мое отношение к судьбе пегасов чуть не превратилось в зависть.
 — Люди тоже начинали с аэростатов, ЭйДжей, — ответил я. – Пройдет еще немного времени и земные пони построят такие воздушные суда, которые потеснят даже пегасов.
Эплджек посмотрела на меня смиренно-оценивающим взглядом и на секунду задумалась. Затем на лице девушки появилась самодовольная гримаса и голосом, переполненным гордости, она объявила:
 — Мы рождены, что бы копаться в земле и приносить реальную пользу всем пони. Наш труд самый тяжелый и утомительный, но только мы способны производить достаточно пищи, что бы накормить всех пони. И ради этого каждый из нас должен смириться с однообразием и раздавить свои амбиции.
Эпл произнесла все торжественно и на одном дыхании, но сложилось впечатление, будто она только повторяет чьи-то слова.
 — Не стоит обращать внимание на самовлюбленное хвастовство пегасов и мнимое преимущество, которое дает магия единорогов – они никогда нас не заменят. На земле мы родились и с земли мы не сойдем.
ЭйДжей с облегчением вздохнула и, заметив мое недоумение, пояснила:
 — Это вгоняют в голову земных пони еще со времен самого первого дня Согревающего Очага. Не подумай, что я не согласна, но с таким подходом они никогда не взлетят выше, чем уровень их упрямства.
Возможно сейчас устами Эплджек говорила накопленная за долгие годы усталость от тяжелой работы, а может и от поверхностного мышления окружающих её пони. Я бы мог согласиться с Эпл, но вдруг понял, что вновь пришла тишина. В воздухе больше не было вертолета и сопровождающего его гула. Снова можно было услышать вечную музыку степи. Каждая травинка, пусть и пожухлая, отзывалась тревожным шепотом на прикосновения теплого ветра. Раздавалось редкое, но от этого еще более приятное и мелодичное щебетание птиц. Солнце, плывущее в чистом синем небе, одаривало светом и теплом так щедро, что казалось осень уступила этот день лету. По двору в поисках пищи разбрелись куры, которые иногда привносили громкие птичьи жалобы на жизнь. А в нескольких шагах от нас покачивались два стройных вишневых дерева, укрывающих под своими ветвями выкрашенную лавку. Но она ничуть не привлекала нас, и мы оставались у старой стены из мергеля. Обмануться спокойствием природы и погнаться за удобством означало бы отнять у себя время, которое иногда обходится слишком дорого. Гораздо надежнее было иметь за спиной дверь, скрывающую крутые каменные ступени, уходящие в сырой и темный погреб. Грозные раскаты артиллерийских залпов стали лишь ожидаемым продолжением событий, и нам оставалось только мгновенно раствориться во мраке своего укрытия. Первые взрывы прогремели на приличном удалении и вряд ли могли грозить осколками, будь мы на поверхности. Но канонада вдалеке набирала силу, и нужно было подумать о комфортном проведении времени под землей. Луч тусклого света вырвался из маленького фонарика в моей руке, и убежище больше не показалось особо прочным. Мы находились в длинном коридоре, который заканчивался тупиком. Кирпичные своды обросли грязью и паутиной и выглядели так, будто давно отжили свой век и готовы обрушиться под тяжестью земли даже без попадания снаряда. Но тем не менее на оборудованных вдоль обеих стен широких деревянных полках теснилось бесконечное множество стеклянных банок с разнообразными консервированными овощами.
 — Ну хоть с голоду не помрем, — констатировала ЭйДжей и принялась освобождать от солений одну из нижних полок. Изрядно испачкав руки в пыли, мы общими усилиями получили просторную скамью пригодную даже для сна. Но едва мы расположились со всем доступным удобством, как новые разрывы отчетливо и жутко громыхнули на фоне остального шумового хаоса. После короткого мгновения это повторилось еще громче, а значит и ближе. Затем наступил покой, тишина настолько глухая как если бы весь мир замолчал от ужаса перед артиллерийским оркестром и его безумными дирижерами. Но ужас давно стал частью нашего мира, а наш мир стал частью ужаса. Молчание теперь обходится дороже крика, поэтому гулкие раскаты вновь донеслись издалека. Стены и земля крепко вздрогнули от прилетевших снарядов, а с потолка осыпалось немного пыли.
Я снова посветил фонариком в сторону, что бы отразить немного света на Эплджек. Она не выглядела напуганной или встревоженной. Её глаза были закрыты, а на лице застыла спокойная задумчивость. В такой обстановке редко появляются хорошие мысли, а потому нам было бы полезно сосредоточиться на чем-то кроме рвущихся сверху боеприпасов.
 — Вам не мешало бы найти другое древо Гармонии, — отметил я. – Со старым уже беда.
 — Приду к нему с лопатой, — усмехнулась Эпл. – Возьму саженец и обязательно посажу новое.
Картина, на которой упрямая оранжевая пони пытается заполучить у могучих корней бессмертного дерева молодой росток, легко заменила самые навязчивые и мрачные образы, сновавшие в голове.
 — Уже осень наступила, — заговорил я, — а нам еще не попалось ничего, что помогло бы тебе вернуться.
 — Я не знаю, сахарок, — отозвалась ЭйДжей смущенным голосом.
Канонада больше не смолкала и теперь казалось, что она доносится со всех четырех сторон Света. Зловещий нарастающий свист разрезал остальной шум, пропадал на секунду и вдалеке раздавался грохот взрыва. Это означало ответный огонь. Но оглушающие всплески звука от ближних разрывов и осколочный свист не прекращались.
 — А ты хочешь, что бы я вернулась? – сухо спросила девушка.
 — Конечно, — не задумываясь, выпалил я. – Ведь там твой дом, семья и друзья.
 — Не знаю, — голос Эплджек дрогнул. – Семья… я им очень нужна.
 — Твоим подругам ты тоже нужна, — добавил я.
 — Но если я вернусь, то мы больше никогда не увидимся, — обеспокоилась Эпл.
От последних слов в моей груди что-то сжалось, разошлось теплом, а затем больно защемило. Я посмотрел на ЭйДжей и даже сквозь темноту ощутил, что мой взгляд встретился с испытывающим взором её зеленых глаз. Чем дольше я молчал, тем больше плодилось мыслей отдаляющих меня от верного ответа. Я постарался мысленно вернуться во времена, когда меня не пугало одиночество и, преодолевая вал обжигающих чувств, спокойно сказал:
 — А должны были хоть раз увидеться?
Эплджек ничего не говорила, но ожидала нечто большее.
 — Для нашего мира твое появление это чудо, — продолжил я. — Незаслуженное чудо. Я точно не заслужил, что бы ты рисковала жизнью ради меня. У тебя здесь должна быть другая цель.
 — За пределами Эквестрии? – изумилась девушка. – Я смогу отличить сено от соломы, сахарок. У меня нет никакого задания, меня просто вышвырнули подальше.
 — Чего? – воскликнул я. – Да кто на такое способен? Ни одна пони не решилась бы!
 — Ты прав, — согласилась Эпл. – Это поступок самой Гармонии. Одна из её избранниц запуталась в своих же копытах и перестала быть хорошей подругой для остальных.
 — Поэтому нужно отнять её у тех, для кого она незаменима и бросить в другую реальность раздираемую войной? Что-то след гармонии тут обрывается.
 — Если в моем саду у яблони засыхает ветка, — смиренно сказала ЭйДжей, — я должна её срезать, что бы дерево процветало. Только так и приходит Гармония.
 — В саду много деревьев и веток, — ответил я, — а ты одна. Тебе досталось трудное путешествие в трудный момент жизни. Но кто если не ты лучше всех справляется с трудностями? Эквестрия нуждается в твоем правдивом, бескорыстном и надежном характере.
Грянул взрыв и осколки резанули воздух. И наступила тишина, которая обрушилась на воспаленный слух как обвал. В эти мгновения начинает казаться, что все закончилось навсегда. Но вскоре, подобно сухим поленьям в костре, затрещали длинные автоматные очереди, так легко напомнившие, что ничему нет предела. Эплджек отреагировала на эту перемену кратковременным молчанием, а затем немного взволнованным и сбивчивым голосом произнесла:
 — Ты слишком хорошего мнения обо мне. Я просто делала свою работу и жила так, что б могла другим пони в глаза смотреть.
 — А разве этого мало? – удивился я. – Если всего несколько пони последуют твоему примеру, то жизнь в Понивилле станет только лучше.
 — Ох, яблочки зеленые, — встревожилась ЭйДжей, — о чем я только думала… Сестренка! Ты напомнил мне о самом главном, сахарок!
Я услышал шорох одежды рядом и снова включил фонарик. Эпл достала из кармана свой серебристый медальон и сжала его в руке. Даже в полумраке её лицо светилось радостью и фанатичной преданностью и совсем потеряло привычные оттенки печали.
 — Я сомневалась, что смогу вернуться прежней, — заговорила девушка. – Хотела все обдумать. Ха! Вот глупая.
 — Погоди, — прервал я, — о чем ты?
Эплджек лишь улыбнулась и протянула мне медальон.
 — Твайлайт сказала, что если его разломать появится портал, — пояснила ЭйДжей, — но я набрала в голову слишком много глупостей.
Я раскрыл украшение и посмотрел в посвежевшее лицо Эпл, невольно прислушался к жестокой перестрелке наверху и, что бы не оставлять места грусти, с максимально пафосным выражением и глупым видом воскликнул:
 — До бесконечности и дальше!
После этого мои пальцы отломили верхнюю створку от нижней. Воздух перед нами сразу же начал искажаться. Где-то на уровне моих глаз возникла мерцающая точка. С каждой секундой она становилась все больше, поглощая тьму вокруг и источая яркий лазурный свет. Эплджек, вновь оказавшаяся близко к магическому проявлению, отошла и стала рядом со мной. Еще через пару мгновений точка достигла внушительных размеров и преобразовалась в воронку достаточной величины, что бы в неё мог пройти человек. ЭйДжей сделала твердый шаг вперед, но резко остановилась и обернулась ко мне.
 — Идем вместе, сахарок, — ласково сказала она. – Зачем тебе оставаться?
 — Когда-то давно мой мир был цветущим домом для многих народов, — мрачно ответил я. – А теперь он бесславно гибнет. Но что бы ни ожидало его впереди, я хочу разделить это с ним.
Девушка понурила голову и медленно подошла к светящейся воронке.
 — Стой! – крикнул я и вытянул руку с половинкой медальона. – Возьми одну себе, а вторая останется со мной.
Эпл ловко повернулась, взяла серебряную створку и за один миг вплотную приблизилась ко мне. Её нежные уста горячо коснулись моих губ. Это был короткий и безнадежный поцелуй, длившийся лишь мгновение, но мгновение стоящее целой вечности.
Когда нахлынувшие чувства развеялись по самым дальним уголкам памяти, и я открыл глаза, то очутился в пустом погребе, перед угасающей лазурной воронкой и с половинкой медальона в руке…