← Глава 13 «В огне» Глава 15 «Северная Душа» →

Fallout: Equestria. Параллельность

Глава 14 «Несправедливость»

— Врубай фейерверк.

Яркая вспышка, резкий хлопок. За ним вторая. Столбы зелёного пламени устремились вверх и в стороны, разрывая бетонные конструкции. Оказавшиеся на мосту рейдеры упали вместе с ним в реку, те же, кто был ближе всего, начали плавиться заживо, смешиваясь с бетонными обломками. Мост обрушился в воду, забирая с собой уцелевших рейдеров, находящихся на нём, окончательно уничтожив переходы между двумя половинами города… И только два небольших чёрных гриба да светло-серый пепел будут напоминать о том, что тут ещё когда-то что-то было.

Вся эта эпопея произошла за достаточно короткий промежуток времени. Никто из находившихся на том мосту не смог уйти. Когда взрывы отгремели, а на землю посыпался пепел, те ребята, что были возле моей позиции, смекнули, что к чему, и ещё долго материли меня, мою мать, отца и детей за это.

Теперь Восточный и Западный Ред Спарк отрезаны друг от друга. Выбраться отсюда можно только по воздуху. Хорошо, что у меня есть крылатые компаньоны. Иначе я запер бы себя в этом самом приветливом месте на свете. Наедине с рейдерами, чьих товарищей, образно говоря, я только что приказал испепелить к чёртовой бабушке. Да уж, перспектива была не радужная.

— И-и-ха! — послышался крик по рации. — Я запах жареного даже тут чувствую!
— Прекрасная работа, — сказал я ему в ответ.
— Премного благодарен. Где ты находишься?
— Третье здание слева от моста, девятый этаж, пью виски и думаю о том, что на тебе надето.
— Ага, — через несколько секунд услышал я ответ грифона. — Вижу, сейчас мы к тебе подлетим.

Снаружи по ту сторону реки я увидел три парящих силуэта: Феррис, Мотли и Эйдж. Через некоторое время они залетели в квартиру, в которой я с уставшим видом сидел на мягком кресле. Раны ещё не зажили полностью.

— Вы хорошо поработали, — сказал я, глядя на своих напарников с уставшей улыбкой. Эффект препаратов всё ещё падает, ощущение боли из-за ранений, а также усталость, возрастает.
— Всегда рад помочь, — ответил Феррис. Эйдж тоже показал свой гордый вид, расправив крылья. Ох, и чем же ты, куриная морда, помогла? Был в качестве группы поддержки? Вполне сгодишься на талисман команды.
— Но, — сказал грифон, сняв шлем, — во всём благодари навыки Мотли, позволившие создать такое количество отменной взрывчатки.
— Правда? — спросил я, с ироническим выражением лица. — Неужели эта пегаска и есть безумный маньяк-взрыватель?
— Определённо. Ты бы видел, как она восхищалась тем взрывом, что мы устроили. Скажем так, такого завороженного взгляда от взрыва, как у неё, я ещё не видел...
— Эй! — возмутилась Мотли, снимая шлем и глядя то в мою сторону, то в сторону Ферриса. — Вы говорите в таком тоне, будто я до мозга костей помешана на этом!
— Не без оснований, — сказал Феррис с язвительной ухмылкой. — Хоть бы ты нас не отправила в свободный полёт очередным своим взрывом.
— Тише-тише, — вклинился я в разговор, улыбнувшись, когда заметил, что пегаска действительно расстроилась и сникла от его слов. Определённо ей не по душе было, что её назвали маньячкой. Это слово явно ей не чуждо, что это может быть? Тем не менее, я попытался её успокоить. — Не волнуйся. Это был комплимент, завуалированный под шутку, между прочим. Ты действительно славно поработала. Сделала всё правильно.

Мотли, услышав мои слова, смягчилась и вернула свой прежний облик скучающей и безразличной ко всему пегаски. Вообще для пони, предпочитающая действовать как можно тише, тот факт, что она знает, как обращаться со взрывчаткой… Или, быть может, это часть обязательного обучения в Анклаве? Нет, я помню, что она говорила, что умеет пользоваться взрывчаткой, но то, что у неё такой хороший уровень знания этого оказалось для меня неожиданностью.

— Что будем делать дальше, скороход? — спросил Феррис, начав оглядывать трупы рейдеров и их снаряжение.
— Пробежка по мосту, да и ещё под действием наркотических препаратов плохо сказалась на моём здоровье и броне, а ещё, на моих сумках — патроны и медикаменты израсходовались так же быстро, как вода в цедилке. Так что, сейчас мне нужно подлатать броню, зашить сумки и карманы, раздобыть припасы, а затем мы отрубим змею голову, — устало ответил я. — Осталось нащупать эту самую голову. Есть идеи, где начинать ощупывание?
— Прозондируем тело и выясним, — ответил грифон, разводя своими когтистыми лапами. Верно, я сомневаюсь, что рейдеры с любезностью, в гостеприимной беседе, нам это скажут. Хотя все пони пустошей трясутся лишь за собственную жизнь, а не за жизнь своих предводителей. К тому же это рейдеры, они на всё пойдут, лишь бы сохранить свою жизнь.
— Раздобудем припасы и займёмся ощупыванием, — сказал я, пытаясь встать с кресла, но Мотли не позволила мне это сделать.
— Тебя тоже нужно осмотреть, — с заботливыми нотками проговорила она. Типичный врач. Хотя согласен, я ощущаю себя потрёпанным и уставшим.
— Уговорила... Но всё равно нужно раздобыть припасы и узнать, где находится лидер всех банд рейдеров в «Кратере».
— Легче сказать, чем сделать, — с тяжёлым вздохом проговорил грифон. — Сейчас они на взводе и уж тем более они не будут слоняться в одиночку из-за того, что ты навёл хорошего такого шороху, поэтому лучше избегать стычек. В противном случае, — Феррис выглядел настороженным, — к нам прибегут все рейдеры в округе. И тогда нас спасёт только лишь чудо.
— Так и поступим, будем тише воды, ниже травы. Если не сумеем незаметно захватить рейдера, будем следить за ними, поскольку некоторые из них наверняка побегут к своему лидеру, чтобы получить указания после такого поворота событий.
— Ты так спокойно об этом говоришь, особенно если учесть, что мы в полной жопе, — сказал Феррис. Я молча уставился на него. Только этого не хватало, чтобы терять силу духа. — И нет, что ты. Я не струсил, лишь хотел удостоверится, что ты до сих пор уверен в себе.
— Забавно, но в таких ситуациях я никогда не чувствую себя уверенным... но даже эти сомнения не позволяют мне опускать... копыта. — Они заинтересованно смотрели мне в глаза. — Ситуация и впрямь сложная. В случае чего валите отсюда куда глаза глядят.
— Что? — с недоумением проговорили мои напарники. — Ты это серьёзно? — спросила Мотли. По её выражению мордочки было видно, что она меня считала глупцом, который, как упрямый осёл, прётся в этот ад в одиночку. Я же просто не хочу, чтобы в этом жарком аду погибли мои компаньоны. Фактически трое суток мы сражались вместе. В бою дружеские связи формируются быстрее, так как все находится под высоким риском смерти, хочешь не хочешь, а полагаться на других приходиться... с каждым новым боем доверие растёт. Неудивительно, что они так остро отреагировали.
— На полном. У меня бывали задачки и посложнее, как и ситуации, в которые я попадал. Мне в одиночку было бы проще проскользнуть.
— Ну уже нет, дорожный бегун, я не дам тебе возможность забрать все лавры себе. Мы сумели добраться до восточного Ред Спарка, куда ещё ни один здравомыслящий и адекватный пони и не-пони не ступал. Так что, я остаюсь. К тому же, мне самому интересно, как рейдеры смогли поддерживать своё оружие в таком хорошем состоянии. После всего этого можно будет отметить.
— Я не отмечаю такое количество совершённых убийств...
— Нет. Мы отметим то, что сумели выжить в таком месте. Да, я немного забегаю наперёд, но, действительно, не вешай носа. И да, я пью только грифонское красное.
— А у нас в Анклаве редко пьют, — сказала Мотли. — Неэффективное использование сельскохозяйственных облаков. Однако к умеренному употреблению алкоголю я отношусь весьма терпимо. — Я так понял, пегаска мало пьёт, если не вообще, учитывая её мнение. Стоп... Как она сказала?.. Сельскохозяйственных... облаков? А впрочем, пёс с ними.
— Я говорю на полном серьёзе, — продолжил я тему опасности. — Если покажется, что печёт слишком сильно или что мы близки к смерти как никогда, бегите. Геройствовать не стоит, а уж тем более я, — я горько усмехнулся, вспоминая свои неудачи из-за своей наивности и легкомысленности.
— Тебя, говнолаза, я не смогу так просто оставить, — сказал грифон и взъерошил мою гриву, подойдя к моему креслу. «Всё — я как-нибудь сброшу его тощую задницу в реку, — мысленно улыбнулся я». — Оставлю вас в интимной обстановке, пусть Мотли тебя осмотрит, ты подлатаешь свою броню и снаряжение, а я пойду разведаю обстановку.
— Да уж... спасибо за поддержку, — проговорил я, глядя вслед уходящему тёмно-серому грифону, на спине которого сидел Эйдж, а затем повернулся к пегаске и улыбнулся. — Я весь твой. — Сказав это, я приподнялся и при помощи магии снял с себя броню, уложившись на кресле поудобней, чтобы Мотли смогла осмотреть всего меня, а я тем временем сосредоточился на своей броне... хоть это было и тяжело из-за накатившей усталости.
— О, небо... столько засохшей крови и... — произнесла она с чувством беспокойства.
— На мосту меня изрядно потрепали... Я делал это нарочно, чтобы вновь оказаться в твоих мягких копытах.
— По-прежнему шутишь... — Она начала рыться в своих сумках в поисках медикаментов. — Это хорошо, учитывая, через что ты прошёл.
— К этому рано или поздно привыкаешь... — я взглянул на тела недавно убитых мною рейдеров, —...но не к такому количеству концентрированных смертей от меня, пусть даже и рейдеров. — Я поймал себя на мысли, что в последнее время одна часть меня совсем размякла. И чем дольше нахожусь в этом мире, тем сильнее я это осознаю. Не знаю, с чем это связано.
— Это было необходимо, — проговорила она, достав лечебные препараты и приспособления. — Другого варианта у тебя и у нас не было. Мы уменьшаем потенциальное количество их жертв, которые могли бы ими стать.
— Да... Я это хорошо понимаю. Мы не раз это обсуждали, но это полезно, дабы в череде этих убийств не потерять своё сочувствие и сострадание к другим. Иначе можно прозевать важный момент, когда это окажется необходимым. Как бегуну, которому необходимо сбавить ход, отдышаться и по возможности внимательно осмотреться, где в итоге оказался. — И вновь это чувство неправильности. Во время убийств рейдеров я испытываю это всё чаще и чаще, только раньше мне удавалось это контролировать и игнорировать. Возможно, такое количество убитых за столь короткий срок пробудило его во мне с новой силой, либо из-за отхода моего организма от действия наркотических веществ... либо и то, и другое. Так или иначе его необходимо взять под контроль, чтобы в ответственный момент оно не помешало бы мне сделать необходимое. — Мне интересно вот что, — я повернулся к ней боком. — Я заметил, что ты остро отреагировала на то, как тебя назвали маньячкой. Почему? — Мотли внезапно опустила свои разноцветные глаза, и как будто устыдилась. Возникла неловкая пауза.
— Я... Я не хочу об этом говорить, — тихо ответила она. Я повернулся назад.
— Не волнуйся, — как можно мягко произнёс я. — Я не собираюсь на тебя давить. Просто знай, я с понимаем отнесусь ко всему, что тебя волнует.
— Спасибо... — прошептала она и принялась залечивать раны, которые я не заметил под действием препаратов.

Оказалось, что я крепко вырубился на пару часов. За это время Мотли подлатала меня. Хоть я и не чувствовал себя полностью бодрым, но благодаря имплантатам моё тело быстро справилось с последствиями сильной наркотический нагрузки, плюс не стоит забывать помощь Мотли. Броню и снаряжение я кое-как подлатал уже после того, как проснулся. Вскоре вернулся Феррис и мы продолжили путь по укромным местам Ред Спарка, периодически захватывая в плен рейдера-одиночку. Это происходило неоднократно и мы применяли к ним несколько способов допроса, но ни один не предоставлял ожидаемого результата, или же они действительно находились в неведении, где находится их предводитель. Попалась такая пони, которая просто тащилась от собственной боли… это стало ясно ещё до того, как мы начали её пытать — всё тело покрыто различными уродливыми шрамами, что даже Джошуа — Горелый — удивился бы.

Всё что мы выяснили у этих одиночек, так это местоположения некоего «Завода», координаты которого тут же отобразились на моём накопытном компьютерном устройстве. В общую спутниковую сеть, к которой подсоединяется ПипБак уже кто-то заносил информацию об этом месте... Любопытно. В этом «Заводе» рейдеры обновляют своё оружие и берут боеприпасы. Они регулярно посещают это место. Нам тоже не помешает посещение этого места, поскольку мы, в особенности я, так и не разжились необходимыми боеприпасами, а в открытую конфронтацию я вступать не хотел, слишком рискованно, учитывая, что все и так на взводе.

Стоит отметить, что эта часть города пострадала наиболее всего. Здесь не было хитрозакрученных лабиринтов из-за руин, почти всё было завалено огромным количеством бетона и кирпича, поэтому заблудиться здесь уже было сложно. К тому же, большая часть здешних рейдеров уже являлись гулями. Причём, не слабыми такими верзилами. Хоть они и были сильными и опасными, как сила гравитации чёрной дыры, особенно в группах, но проскользнуть мимо них не составляет особого труда. Какой-то странный шорох или шум они зачастую относят к помутнению собственного рассудка из-за принятия большого количества наркоты.

Типичные и наивные рейдеры.

Проскальзывая мимо рейдеров в восточной части города я невольно вспомнил, как когда-то прятался в руинах Саут-Вегаса, чтобы доставить пакет с наркотой Мотогонщику. Я уже и не помню, почему взялся помогать Великим Ханам, работая у них наркокуьером, видимо, чтобы заручиться дружеской поддержкой. Нужно как-нибудь просмотреть мои записи, вдруг там я где-то оставлял свои мысли об этом. К слову, «Кратер» мне больше напоминает огромную версию Саут-Вегаса. Главарь? Есть. Дисциплина? Есть… Забавно. Мотогонщик вместе с Чертями постоянно досаждал солдатам НКР в лагере Маккарран, ограждённом высокими бетонными стенами.

Теперь же, я должен убрать главаря рейдеров в «Кратере», из-за которого возникли проблемы у караванов семейств Ванхувера, в частности у Уотерфолл. Какое… интересное стечение обстоятельств. Ни для кого не секрет, что во всём виноват лидер. Поэтому мы и начали его искать. Естественно, что не для того, чтобы душевно побеседовать о дружбе и милосердии и попить ромашкового чая с овсяным печеньем.

Для меня окажется ещё большим удивлением, если главарь банд рейдеров «Кратера», как и Мотогонщик в Саут-Вегасе, будет жить в каком-нибудь Стойле...

Через определённое время мы добрались к тому месту, рядом с которым должна находиться «Завод», судя по отметке на моей карте. И только сейчас я сообразил, что мы идём в ловушку… Сюда же приходит дохрена рейдеров за оружейными припасами!

Нужно было срочно прятать свои задницы. Мы дружно укрылись в одном полуразрушенном ресторане. Слава яйцам — там было пусто, как в голове обдолбанного рейдера, но зато на крыше вальяжно расположилась уцелевшая смотровая площадка. Оттуда мы начали анализировать местность вокруг «Завода». Как и ожидалось, поблизости него находился не один десяток рейдеров. Все они тащат какой-то хлам. В оптическом прицеле своего «Шёпота Ночи» я заметил, что среди этого металлолома были и более менее полезные предметы, которые можно переработать, а затем использовать для оружейного дела. По себе знаю, с какой эффективностью можно это использовать.

Вокруг территории завода на скорое копыто возведена стена из обломков старого транспорта, разного рода кусков металлических листов и фрагментов билбордов. В целом, одно сплошное месиво из всего, что только можно вообразить. Всё это патрулировало несколько рейдеров в тяжёлых металлических доспехах и с миниганами или тяжёлыми автоматическими винтовками, а по металлической крыше самого завода следило за периметром двое рейдеров со снайперскими винтовками. Вот их боеприпасы мне бы сейчас не помешали...

— «Новус Феатурс», — сказал вслух Феррис, прервав мои размышления.
— Чего?
— «Новус Феатурс», — повторил тёмно-серый грифон, — это филиал компании Айроншод Файрармс. Эта компания занималась производством новейших видов вооружения. Я однажды нашёл один документ, где говорилось, что для «Новус Феатурс» было произведено специальное модернизированное оборудование. Всегда хотел взглянуть на него. Плюсом такого оборудования было то, что на одном этом заводе можно производить любой тип огнестрельного вооружения — от пистолетов до антимех-винтовок своего производства. К тому же завод был полностью автоматизирован. Теперь понятно, как рейдеры поддерживают свою оружие в хорошем состоянии.
— Если на одном заводе производили много видов оружия и он был автоматизированным, то разве это не влияло на качество оружия? — скептически спросил я. Такое разнообразие оборудования на одном заводе. Должно же это как-то повлиять на само оружие.
— Каждый созданный экземпляр проверялся на надёжность, да ещё и на глазах у покупателя, если он того пожелает. Я ни разу не видел упоминаний о некачественном оружии, произведённом на этом заводе. Отзывы только положительные. Завод располагал небольшой лабораторией, которая постоянно улучшала оборудование на заводе, тем самым расширяла его возможности производства, а также создавала новые модификации к оружию. Таким образом производили не только стандартное оружие, но и его модифицированные аналоги. Под заказ можно было попросить создать всё, что угодно... Этот завод... эти чертежи и технологии... Моя слабость... — притворно захныкал грифон, шмыгнув клювом. Я не такой фанат оружейного дела, но на оборудование я бы посмотрел.
— Теперь понятно, — начала Мотли, — откуда у рейдеров оружие в столь хорошем состоянии и так много столь редких экземпляров. Но встаёт другой вопрос: как рейдеры смогли починить аппаратуру, а потом уже наладить производство?
— Если завод был автоматизированным, — ответил Феррис, — то, вероятней всего, у него была и автоматизированная система ремонта.
— Даже так, — возразил я, — каким образом у них получилось правильно настроить операционную систему верстаков целого завода? Здесь нужны неслабые знания в программировании, коих у рейдеров обычно не наблюдается. — Тут в уме у меня всплыл один случай, как Чёрт в Мохаве умел работать с терминалами и даже разбирался в программировании. Лично я в программировании полный ноль. Разумеется, я обладаю кое-какими знаниями компьютерного взлома (благодаря наблюдениями за Брис), но без ментатов или минталок мне это не осилить. Не мой тип деятельности.
— Вообще без понятия, — ответил Ферррис, разводя лапами.
— Ты упомянул роботизированную систему завода, означает ли это, что там множество боевых роботов и турелей?
— Вполне вероятно, — Феррис поднёс когти к своему клюву и начал размышлять, иногда смотря на руины. — Это же высокотехнологичный завод, как-никак. Меня интересует другое — каким образом этот завод сумел уцелеть? Если брать во внимание, что мегазаклинание упало относительно неподалёку отсюда.
— Если на заводе имеются охранные роботы и турели, то можно использовать их в зачистке завода от рейдеров. Проблема в том, что в программировании я слаб, особенно без стимулирующих препаратов. Максимум меня хватит лишь на взлом обычного офисного терминала. Насколько я помню, никто из нас не разбирается в терминалах, тогда придётся сделать это проверенным способом — перезапустить операционку роботизированной охраны. Это приведёт к тому, что целеуказатели системы охраны будут обнулены, и они станут атаковать всех подряд. Вот сейчас нам бы пригодилась Лемон… — Я уставился в одну точку перед собой с раздосадованными эмоциями. — Она профессиональный хакер.
— Она бы сюда точно не смогла добраться, — спокойно сказал Феррис. Надеюсь, иначе, если Лемон ушла по причине того, что грифон просто не хотел с ней идти, то этому грифону будет труба с гайками. — К тому же, и я неплохо смыслю в программировании.
— Да ты шутишь, — со скептицизмом сказал я, махнув копытом.
— Ты же никогда и не спрашивал, — улыбнулся грифон. — И не думаю, что ты единственный такой загадочный.

Ко мне обратилась Мотли.

— И что ты планируешь делать? — заинтересованно спросила она. — Опять пойти в качестве наживки? Проникнуть на завод и сделать так, чтобы охранная система уничтожила всех рейдеров?
— Естественно… естественно, — по-идиотски улыбнулся я. — А как ещё? Включу стелс-режим и проникну на завод. Мне самому пришлось идти по тому мосту, а проникнуть на завод будет как два пал… копытом об асфальт.
— Ты в поднятом настроении духа даже сейчас, когда мы не в лучшем положении... — задумчиво и несколько впечатлённо проговорила бежевая пегаска.
— Так можно сохранить контроль над эмоциями. Как я и говорил ранее, в подобных ситуациях я никогда не бываю уверенным, но это не повод опускать копыта, — улыбнулся я ей в ответ. Она лишь мягко покачала головой, слабо улыбнувшись, словно смотря на сказочного дурачка.
— Если ты не заметил, вход на завод — это тебе не деревянные дверцы захудалого бара, — заметил грифон, глядя через прицел своей антимех-винтовки. — Так просто через них не пройти.
— Сейчас всё придумаем. С мостом что-нибудь придумали? Придумали. И здесь финт ушами сделаем.
— По воздуху попадём, — произнесла Мотли.
— Спешу тебя огорчить и уведомить, мой дорогой ангел, но я, как видишь, не пернатое создание, и что прыжком, таким, как тогда, когда вы ещё поспорили, смогу я или нет, дело не прокатит.
— Я помогу тебе добраться на крышу, — спокойно сказала она. Пегаска сможет поднять меня на своих небольших крыльях? Сомневаюсь. Меня всегда удивляло то, что пегасы с такими крыльями вообще могут летать. Может, им помогает в этом какая-то магия? Если это так, то я этому не удивлюсь.
— А силёнок хватит?
— Ну ты же не тяжёлый? — с лёгким озорством спросила пегаска.
— Смотри, чтобы тебя ветром не унесло, лёгкое ты пёрышко.
— Вместе вы будете поддерживать баланс, — сказал Феррис. — А вообще, я тебе не советую брать этого параолимпийца, а ещё если учесть, где он побывал…
— Ты кого здесь инвалидом назвал?

Признаюсь, что меня забавляет, как он пытается меня подколоть, но я чувствую, что мне в скором времени надоест терпеть его шуточки на тему канализации и того, что я бежал с простреленным крупом и тогда я помогу Лемон совершить её коварный план.

— Так, всё, — сказал грифон в следующее мгновение, сбросив весь весёлый настрой. — Попадём по воздуху на завод, перепрограммируем роботов, а дальше что?
— Подождём, пока они не перещёлкают всех рейдеров, а если повезёт, они, может, и главаря убьют. Если его там не окажется, продолжим поиски.

Так и решили. Снайперов на крыше убрали без проблем, один был отвлечён созерцанием красот, а второй следил за его тылом. Мотли незаметно подлетела к последнему и нанесла ему удар, а Феррис в этот момент снял первого. Командная работа.

Феррис с Эйджем полетели первыми, а потом меня подобрала Мотли. Было так непривычно, что пегаска сумела меня поднять, да ещё с моим-то снаряжением. Значит, я был прав, что множество вещей в этом мире зависит от магии. С виду думаешь, каким образом всё это волшебство происходит, но когда начинаешь изучать магию, то всё равно до конца не понимаешь, как она действует и ты просто принимаешь это как данное. Я постоянно задаю себе один и тот же вопрос, почему при переходе в другой мир я трансформировался в пони? Либо же это из-за магического влияния этого мира, либо же по чьей-то воле.

А что было, если бы я превратился в пегаса? И мог бы летать и парить среди облаков, ощущать их непередаваемую мягкость на ощупь? Звучит прекрасно и сказочно, однако тогда я не смог бы быть чародеем-волшебником. Хотя я уверен, что должно быть заклинание, позволяющее хоть на время получить крылья, потому что ощущение уверенного полёта, а не падения, было бы... окрыляющим. Земным пони также быть неплохо — неимоверная сила и выносливость, но, всё-таки даже с этой магией вокруг я бы лучше остался человеком. Тем не менее, я заметил, что копытами большинство деликатных вещей делать затруднительно, в отличии от человеческих рук и пальцев. Будь я здесь человеком, то наверняка от меня шарахались, да и принимали за какого-нибудь причудливого мутанта, из-за чего возникли бы проблемы с социальной коммуникацией. Так что, я должен поблагодарить судьбу за эту трансформацию. Мутант сам по себе причудливый, но в моём случае всё было бы гораздо безумней. Я единственный в своём роде, как пришелец.

Когда Мотли с уверенностью тащила меня по воздуху, я невольно любовался видами подо мной. Вот смотришь ты на свои малость болтающиеся задние ноги, под тобой нет твердой поверхности, но ощущаешь, как тебя охватывают необыкновенные переживания, которые сложно объяснить. Могу сказать лишь то, что они чертовски приятные, когда тебя держит кто-то уверенный, я в буквальном смысле ощущаю физическую поддержку на такой высоте и от этого становится приятно, а ещё от того, что ветер щекочет твоё тело и мордочку. Я уверен, что будь я без брони, то получал бы от подобного перемещения по воздуху настоящий экстаз.

Оказавшись на бетонной крыше завода (вот было неприятное чувство, что тебя лишили приятных ощущений… полёт-то закончился!), которая являлась по совместительству посадочной площадкой, я собрал обоймы 308-ого калибра с мёртвых снайперов, а затем мы проникли вовнутрь здания.

Самым верхним этажом оказался небольшой офис со стандартным скучным интерьером, в котором находилось несколько рейдеров, стоявших к нам спиной. Мы быстро их «убаюкали» и тут же начали осматривать офисы, но там не нашлось ничего интересного: только канцелярский мусор, испорченные документы и отчёты.

Этажом ниже располагались ещё одни офисные кабинеты, и кроме полдюжины рейдеров там никого не было. Разобравшись с ними проверенным методом — нанесение ударов исподтишка, — через некоторый промежуток времени мы обнаружили кабинет директора. В нём стоял уничтоженный, к глубокому сожалению, терминал, помимо него здесь вдоль стен стояло обилие картотечных шкафов, одна разодранная старая софа, пара кресел у окна, канцелярщина на столах, сожжённые документы, никому ненужные обрывки контрактов. В общем, самый обычный кабинет, пострадавший от временем. Излишеств здесь не было, как и сейфов.

— Один лишь бардак, — огорчённо сказал я вслух.
— Ты полагал, что найдёшь здесь несметные богатства? — иронически спросил тёмно-серый грифон.
— Иначе и быть не может. Это же всё-таки кабинет директора небезызвестного оружейного завода! Должно же быть что-то вроде скромного тайника, — сказал я, заглядывая за каждую мебель или что-нибудь необычное. Я подошёл к креслу и попытался его подвинуть, чтобы посмотреть, что было под столом, но оно не двигалось вообще — наглухо прибито к полу.
— Тебе приглянулось кресло или же ты собираешься его продать за некоторую сумму крышек и поэтому хочешь унести с собой? — спросил Феррис тем же ироническим тоном. Да, мне очень нужно это кресло, возможно, оно мне даже принесёт удачу и богатство? Или, быть может, мировое господство, пока я буду жадным и безумным ублюдком с маской в виде лица на лице?
— Да, — ответил я. — Оно мне позарез необход… — договорить я не успел, потому что, в очередной попытке его сдвинуть или оторвать от пола при помощи телекинеза, я случайным образом наклонил кресло назад, но ниже оно не опускалось, как бы я не старался. Оно просто-напросто застыло в висячем положении и в этот момент я услышал, как сзади в движение пришла стена. Опля! А вот и несметные богатства!

Феррис был малость удивлён моей находкой, Мотли лишь заинтересовано посмотрела на то, что таила за собой стена, как и я, собственно.

— Бесподобно... — огорчённо пробормотал я, тупо глядя на пустую витрину. Там была небольшая красная подставка для какого-то оружия, но самого оружия не оказалось. А выше неё ещё пара небольших деревянных полок, которые также пустовали.
— Несомненно, — согласилась пегаска.
— Сам директор или уже кто-то после падения мегазаклинаний? Вот в чём вопрос, — сказал Феррис с задумчивым видом, глядя на подставку для оружия.
— Ответ мы никогда не узнаем, — сказал я, ставя кресло в обратное положение. Затем стена спрятала пустующую витрину. — Ладно, пора выдвигаться дальше.

Спустившись в цеха, мы начали выискивать центр управления роботами. Они, к слову, патрулировали местность только внутри помещений, поэтому их легко было избегать. Незаметно продвигаясь по заводу и по пути убивая рейдеров, мы нашли этот самый «рычаг перезапуска». Во время нашей «экскурсии» я увидел, что рейдеры загружали то самое найденное сырьё в какой-то особый железный контейнер.

Центр управления автоматической охраной завода находился в хорошо запертом месте. За надёжными зачарованными магией металлическими дверями. Эти необычные замки. Если бы не моё знакомство с Гринкейс, то я бы не смог их открыть... её знания пригодились мне очень кстати. Так как никаких ключей мы не обнаружили, мне пришлось отпирать хорошую замочную защиту вручную... вкопытную... неважно. На взлом у меня ушло около двадцати минут, но при этом ушло примерно треть моей внутренней магии из-за того, что в магическом взломе таких вот зачарованных замков я пока ещё не силён.

Такая надёжная защита... Я впечатлён.

Отключив оборудование завода и перепрограммировав роботов, начавших убивать всё живое, мы укрылись этом в центре управления и не высовывали носа. Ждали, пока всё не утихнет, сидя в комнате, в которой полным полно всяких терминалов, консолей разного рода и вида, и всё это издавало характерный шум во время своего функционирования. За стенами слышались выстрелы и жуткие крики. Неприятно это слышать. Нужно сосредоточиться на чём-то другом...

В этой комнате, к удивлению, не царил хаос и бардак, напротив: каждый провод аккуратно убран к другим таким же и столь же аккуратно подсоединен к тому, к чему было нужно, тоненькой ниточкой вырываясь из общего пучка. Все было крайне аккуратно, и даже казалось понятным, что и за что отвечает, но чтобы узнать точно, мне пришлось бы просидеть определённое время за этими терминалами.

Здесь также располагался терминал, хранящий в себе все чертёжные схемы оружия, а также модификаций этой компании. Естественно, с такой-то защитой на дверях... странно, что не было защиты на терминалах, или же их уже кто-то до нас взломал, тот, кто и наладил производство. Ну, чтобы даром это не пропадало, я скопировал всю информацию о чертежах оружия и их модификаций себе на ПипБак, может, пригодятся кому-нибудь. Это посоветовал мне Феррис. Он сказал, что схемы всего этого вооружения будут дорого стоить, поскольку половина из них были чертежами редких моделей, которые очень сложно воссоздать без соответствующих чертежей. К тому же, помимо чертежей и документации оборудования здесь были и чертежи уникальных их аналогов, из-за которых и существовал такой функционал создания оружия уничтожения. По словам грифона, эти чертежи могут пригодиться как Стальным Рейнджерам, так и хозяевам Ванхувера и, само собой, ему самому.

Прошло около десяти минут, пока не прекратилась стрельба и не стихли вопли. Только и было слышно, как по коридорам передвигались роботы, оповещая в пустоту своими механическими голосами, что ликвидация посторонних завершена.

Ничего себе ликвидация посторонних! Нельзя ли было просто вывести нежелательных личностей за дверь? Я порой удивляюсь довоенным взглядам на защиту, я к тому, что роботы могли убить любого, кто проник бы на этот завод, даже жеребёнка. Ну, с этим ничего не поделать: как здесь, так и в моём мире страны воевали между собой, заставляя принимать крайние меры предосторожности, безопасности и сохранности своих секретов. Всеобщая паранойя, пропаганда и прочее. А уж корпорации всегда тряслись за свои секреты не хуже стран.

Отключив роботизированную охрану, мы пытались отыскать главаря или же, по крайней мере, его труп, но после получаса бесплодных поисков по цехам всё окончилось без результатов. Главаря в цехах не оказалось.

К глубокому сожалению, лаборатория фабрики уничтожена. Она располагалась с той стороны, куда пришлась ударная волна от мегазаклинания. Лаборатория была хорошо укреплена, но даже ударной волны ей было не суждено выдержать. Она не пережила взрыва, однако надо отдать ей должное: она приняла всю мощь ударной волны на себя. Но, к сожалению, как известно, радиацию сложно остановить, из-за чего большая часть цеха, да и вообще большая часть завода излучала приличное количество радиации. Пришлось избегать опасных мест на заводе, что оказалось бы непосильной задачей, если бы не имеющиеся у нас антирадиционные препараты.

С другой стороны, я наконец смог восполнить свой боезапас. Мне на несколько дней — без постоянных стычек и частых конфликтов — хватит с лихвой. К сожалению, я так и не нашёл необходимых спарк-батарей для своего «Нахрапа». Они уже очень давно израсходовались.

Во время поисков мы обнаружили подвал и лифт, ведущий куда-то под землю... Что-то наклёвывается.

Мы сели в него и спустились в самый низ, на один единственный уровень, куда он мог направиться. Выйдя из лифта, мы оказались в небольшом прямоугольном широком коридоре из бетонных стен и потолка, в два ряда поддерживающийся небольшими цилиндрическими серыми колоннами. В конце было то, что я не ожидал увидеть — огромная массивная дверь в виде шестерёнки, на которой виднелись огромные жёлтые цифры «61». Да уж... всё-таки это совпало с моим миром. И здесь глава рейдеров, с высокой долей вероятности, проживает внутри огромного бункера... Стойла.

— Мать моя орлица! Да это же Стойло! — изумлённо выкрикнул грифон. Эйдж на спине хозяина воодушевлённо заклекотал в поддержку своего хозяина. Либо тому, что он сам кричал, почти как орёл, поэтому тот и поддержал его.
— И без тебя вижу, — сказал я потрясённым голосом. Действительно, я не ожидал, что под оружейным заводом будет целое Стойло.

Мы подошли к огромной двери в виде шестерёнки. Изнутри доносились характерные звуки работающего оборудования Стойла. Это значит, что Стойло в исправном состоянии и это хорошо… или плохо? Сомневаюсь, что там находятся ещё живые обитатели подземного чулана Стойл-Тек, которое, в свою очередь, любило социальные эксперименты над живыми пони.

Я подошёл к консоли и нажал на кнопку открытия. Дверь открылась… однако меня не это удивило, а то, что она была не заблокированной. Дурное предчувствие.

Мы едва переступили порог Стойла, как...

— Кто там, блять?! — послышался заносчивый и самоуверенный голос рейдера. Завидев нас, он остолбенел, но через пару секунд взял себя в копыта и вновь заговорил, готовясь стрелять из своего боевого седла. — Смотрите-ка! Это же о нём пиздят в округе. Я слышал, как одна мандавошка смогла подстрелить в твоё седалище. Ну что? Всё ещё болит, да? Горящий кру… — договорить он не успел, потому что через его голову пролетела пуля. Ненавижу таких самоуверенных засранцев.
— Для тебя это больная тема, да, Дэниэл? — риторически спросил Феррис, который уже готов был выстрелить, но я определи его.
— Заткнись, — равнодушно сказал я.

И вот буквально через пару шагов из-за ближайшего поворота вылезла группка рейдеров с огнемётами во главе с самым предприимчивым, который сразу же выпустил в меня яркую струю огня. Ну почему всё время я?!

«Бля-а-а-ть!» — протяжно завопило моё подсознание (и я полностью был с ним согласен), когда меня захотели обнять языки пламени своим обжигающим касанием. Я вовремя успел телепортироваться за огнемётчика, когда струя огня достигла того места, где я был мгновение назад. Второй огнемётчик выбрал себе в цели Мотли и Ферриса с его питомцем. Так что, мне достался только один из них.

Не вопрос, сейчас я с ним разберусь.

Оказавшись позади рейдера, я достал револьвер и сделал пару выстрелов ему в затылок. Последняя пуля пробила шлем, после чего рейдер с сильным грохотом упал на металлический пол Стойла. В это время Феррис достал «Стоун Игл», прогремел выстрел и у второго рейдера осталось лишь тело, так как его голова разлетелась на множество живописных кусочков. Мощь.

— Чуть не стали горячим на банкете, — сказал Феррис.
— Да, тогда бы мне пришлось назвать тебя запечённой индюшкой, — съязвил я.
— Но ведь этого не случилось, — уверенно парировал грифон.
— Ничего, впереди ещё много времени для этого, — я ещё сильнее улыбнулся, но, к сожалению, моей улыбки никто не видел под забралом. Хотя я подозреваю, что Феррис уже знает, какая у меня на данный момент была физиономия, если учесть то, с какой интонацией я это произнёс.

Чувствую пятой точкой, что именно в этом Стойле проросли рейдерские корни, разошедшиеся по всему Ред Спарку. Пора их выкопать и сжечь, и семейству Уотерфолл будет проще жить. Или, по крайней мере, их караванам.

Мы вошли в Атриум. На наше грандиозное появление внизу обратило внимание трое «уверенных» рейдеров, которые там находились. Ни один из них не был гулем, и каждый имел до чёртиков редкое вооружение, что и имелось под словом «уверенные».

На одном была тяжёлая металлическая броня, являвшаяся силовой бронёй без сервоприводов, а его вооружение составляли крупный миниган и автоматический скорострельный гранатомёт. Ох, ничего себе. Не хотел бы я встретится с ним в одиночку, без возможности где-нибудь укрыться. Почти как Охуевший Билли.

Вторая облачена в усиленную боевую броню, а её оружием являлись два чёрных десятимиллиметровых пистолета-пулемёта, каждый из которых оснащён глушителем и лазерным прицелом. Это что-то вроде сотрудницы рейдерских спецслужб?..

Третий рейдер носил тёмно-серую броню с чёрной накидкой и капюшоном. Его оружие имело такую знакомую форму, оно отделённое похоже на боевую винтовку, являвшаяся самой распространённой среди солдат НКР. Ещё похожа на стандартные автоматические карабины. А у него довольно хорошее снаряжение.

В дополнение все три рейдера носили ПипБаки. Чудесно! Просто превосходно! Не хватает только огнедыщащего дракона.

Рейдеры заметили наше, как я упоминал ранее, эпическое прибытие и тут же достали свои грозные орудия и нацелили их на нас. Мы быстро пригнулись, и как раз вовремя, нас едва не зацепило выстрелами. Находясь втором ярусе Атриума, а рейдеры на первом, у нас было небольшое преимущество. Сделав несколько безуспешных выстрелов по нам, рейдеры прекратили стрелять и разделились.

— Ребята, дело дрянь, — спокойно сказал я. — Они собираются нас окружать.
— Не дрейфь, ща напьёмся и прорвёмся, — пытался подбодрить нас Феррис. Как это похоже на меня.
— Я беру рейдершу с двумя ПП, — сообщила пегаска.
— Я беру того обаятельного бугая, — уверенно сказал Феррис.
— Тогда на мне тот, что с капюшоном и накидкой, — вздохнул я. Надеюсь, что его оружие не вынесет меня с первого раза. — В рассыпную! — выкрикнул я, и мы разбежались по Атриуму в разные стороны.

Я побежал направо, стараясь не дать рейдеру возможность прицелиться по мне с помощью своего заклинания прицеливания. Скорострельность его оружия необычной высока, но по звучанию похоже, что стреляет из какого-то дробовика? Что это за дьявольский гибрид? С такой-то скорострельностью даже полюбившийся мне полицейский дробовик здесь и рядом не лежит. Если он пустит по мне автоматический залп, то от меня мокрого места не останется, никакая броня не спасёт от такого количества дроби за столь краткий промежуток времени, да и ещё в упор.

— Где же ты, мясная запеканка?! — крикнул рейдер со скорострельным дробовиком. Зараза, вот сейчас бы мне не помешали гранаты. Мне нельзя высовываться, иначе он активирует З.П.С. и мне жопа. Необходимо выбрать удачный момент для атаки.
— Покажись, и я убью тебя быстро. А уже потом поразвлекаюсь с твоим нежным, свеженьким трупом, — сладко проговорил рейдер.

Он сделал ошибку — подошёл близко к балкону и моему укрытию. Вот этот момент!

Я достал меч и, перелетев металлические поручни, спрыгнул на него, но он увидел моё героическое падение и успел увернуться и таким образом я от неожиданности чуть ноги себе не переломал при приземлении. Вот дерьмо. Хорошо, что я успел вовремя сгруппироваться.

Когда я был слегка отвлечён на то, что сильно долбанулся копытами об твёрдый бетонный пол Стойла, рейдер ударил меня по голове прикладом, да с такой силой, что сделал вмятину в моём шлеме. От это встряски у меня загудела голова. Использовав моё дезориентированное состояние, рейдер одним ударом сбил меня с копыт. Я упал, и рейдер навис надо мной, направив на меня ствол.

— Хочешь поиграть? Давай, — проговорил он насмешливым тоном. Красноречиво промолчав, я перешёл к действиям.

Магией толкнул этот автоматический дробовик в сторону, вслед чего раздался выстрел (это было мать его близко!), и тут же задними копытами отбросил рейдера от себя. Только я достал револьвер, как противник сделал точный выстрел по нему, что привело его в негодность. Ему предстоит долгий ремонт. Чёрт, это был мой любимый револьвер! К тому же подарок от друга!

Делая перекат, я телекинезом вытащил свой меч и, встав, бросил его в рейдера. В этот момент он успел выстрелить, прежде чем увернуться дробь задела мою переднюю ногу в районе колена. К счастью, на него пришлась не вся дробь, отломив кусок брони и частично ранив меня. Опасно! Я едва не потерял концентрацию из-за боли. Долбаное его заклинание прицеливания! Ловко доставая обрез Билли, я направил его на голову рейдера. Сделав выстрел, и не попал, поскольку этот чёртов рейдер вовремя дёрнул голову вбок. Так как времени перезаряжаться не было, я бросил обрез в своего врага для отвлечения (он поймал брошенное оружие в свою телекинетическую хватку) и тут же побежал на него, сбив его с копыт.

Он тут же отбросил меня задними копытами. Я отлетел не так уж и далеко, как планировал мой противник. Как только он встал, то нацелил на меня свой дьявольский автоматический дробовик, я использовал заклинание и телепортировался за ним. Ещё бы мгновение и я не успел бы. Пока он в панике пытался развернуться, я достал «Шёпот Ночи» с укороченным стволом, включил заклятие прицеливания и без малейших колебаний несколько раз выстрелил ему в голову. Его мозги превратились в красное месиво, тело замертво упало на пол, кровь из его шеи начала медленно растекаться по холодному полу.

Этот хрен меня хорошенько потрепал.

Убив рейдера, я уже хотел было осмотреть необыкновенный дробовик, но тут же словил очередь пуль из двух пистолетов-пулемётов. Около трети пуль пробили броню в некоторых местах и больно впились в мягкие ткани моего тела. Будь рейдерша ближе, разброс был бы меньше, а соответственно свинца в моём теле больше.

Дерьмо!

От боли я едва не потерял концентрацию. Повернувшись к рейдеру и нацелив на неё «Шёпот Ночи», я выстрелил половину обоймы из внезапности. Половина ушла мимо, а половина настигла её, одна из пуль угодила ей прямо в голову. Наконец-то... Я схватился за бок, куда угодили пули, затем достал флакон лечебного зелья и выпил его. Пошатываясь, я направился к трупу рейдерши. Мотли же должна была убить эту ходячую проблему, теперь уже мёртвую. Стоп. Неужели?..

От волнения за спутницу я внезапно получил небольшой прилив сил, что позволило мне унять дрожь в копытах. Я зашагал как можно быстрей, но от боли в боку и в ноге, отказывающиеся куда-либо исчезать, чуть было не падал. Я увидел позади трупа рейдерши ещё одно тело, лежавшее без сознания рядом со ступенями на второй уровень Атриума…

Мотли! Чёрт! Чёрт! Хоть бы она была жива.

Я всё-таки сумел добраться до её тела. Я вижу, как её грудь медленно вздымается и опускается. Она дышит. Медленно, слабо, но она жива…

Я вздохнул. Слава яйцам.

Броня Мотли была повреждена во многих местах, и отовсюду сочилась кровь. Лицо Мотли всё было в синяках от побоев. Видимо, та рейдерша была не слабым таким копытопашным бойцом, если смогла победить Мотли. Хотя до того, как я выстрелил по рейдерше, я увидел, что её лицо тоже находилась в синяках, да ещё и без одного глаза, и её броня была в ещё худшем состоянии.

На лице Мотли было множество синяков, и видно по царапинам, как её щеку зацепило несколько пуль. Если бы не кошачья ловкость, она лишилась бы и головы и жизни. Печальным оказалось то, что её правое крыло сильно пострадало от пуль и сочилось кровью. Второе крыло выглядело немного потрёпанным, но целым. Так, её нужно срочно подлечить и стабилизировать её состояние. Да и обычными медикаментами тут не обойтись, необходимы специализированные инструменты.

Мне пришлось потрудиться, используя остатки своей магии (у меня она уже почти на исходе... я уже почти на грани выжигания) и некоторые препараты, чтобы привести пегаску в стабильное состояние, что позволило мне дотащить её до медблока, который по планам всегда располагался неподалёку от Атриума. Её раны нужно обработать, пока ещё не слишком поздно.

Неподалёку слышались выстрелы и гранатомётные залпы. Феррис и Эйджи ещё сражаются, а значит, живы. Это не может не радовать.

Затащив Мотли в медблок, я аккуратно положил её бессознательное тело на операционный стол. Убедившись, что состояние пегаски не ухудшается, я занялся самолечением. Ну, не заниматься же лечением, когда сам туго соображаешь из-за боли. Сначала я снял с себя сумки, почти убитую в хлам броню и слегка повреждённый шлем.

Для начала, я принял одну таблетку минталок. Это необходимо для лучшей концентрации, и чтобы не минимизировать ошибки во время лечения, особенно когда сам раненый. Низкий уровень магии также влияет на рациональное мышление.

Всё вокруг приобрело ясность, внимательность усилилась, стало гораздо проще думать и соображать. Теперь я точно знал, что мне необходимо делать...

Проведя небольшие и быстрые медицинские манипуляции на своём теле, я принялся лечить Мотли. Аккуратно сняв броню, я увидел, что под ней на теле пегаски множество синяков и ссадин. Оперировать физические ранения для меня было обычным делом, а под минталками ещё проще.

Отец, а потом и Брис научили меня оперировать медицинскими инструментами, чтобы лечить пулевые и рваные ранения. Не стоит забывать Аркейда, который тоже показывал мне несколько методик и способов использования медицинских знаний. Единственное, о чём я не знал, это как вести себя при лечении крыльев, ровно до того момента, как Мотли показала и рассказала мне о строении крыльев пегаса, когда я занимался её лечением в то время, как мы бродили по «Кратеру».

Во время оперирования Мотли ко мне зашёл слегка потрёпанный и раненый Феррис, на спине которого сидел также уставший от боя орёл. На питомце почти не было царапин.

— Как обстоят дела у моей самой любимой парочки? — спросил грифон, тяжело дыша.
— Мотли сильно ранили, она потеряла сознание. Сейчас её состояние стабильное. Вскоре она должна прийти в себя. А сам чего так долго, мой дорогой? Где ты был?
— Бегал… После того, как я с трудом уложил того громилу в большой столовой, ко мне подбежал ещё с десяток хорошо вооружённых рейдеров. Пришлось попотеть, чтобы они не прошли мимо меня. Ты же слышал тот сильный грохот?
— Да, — ответил я. Когда я занимался самолечением, то услышал и даже почувствовал через дрогнувшие стены и пол сильный взрыв. — Это был ты?
— Если бы это был я, то меня бы сейчас здесь не было. Я попал из своей винтовки прямо в запасы для автоматического гранатомёта того громилы. Взрыв унёс за собой жизни где-то половину рейдеров, оказавшиеся поблизости. Остальных я добил из своей винтовки. Мне пришлось изрядно постараться, чтобы они не попытались придти к вам.
— Похоже, мне придётся сказать тебе спасибо. Иначе всем нам бы была крышка, — повернувшись к грифону, я усмехнулся. Я вновь оглядев его. — Тебя подлечить не нужно? Я уже почти залатал Мотли.
— Нет, док, спасибо. Я как-нибудь сам смогу вытащить несколько пуль. Я крепкий орешек. Кстати, я не один раз видел твои способности медика, ты профессиональный ремонтник не только технологий, но и живой плоти?
— Нет, что ты, — усмехнулся я. — Я могу лечить только некоторые боевые ранения и травмы. В основном я практиковался на себе, когда путешествовал по пустошам в одиночку. Основную базу знаний лечения давали отец и близкие друзья. — В молчании я продолжил оперировать свою бежевую пациентку.
— Всё, — сказал я через прошедшие несколько минут, — готово. Мотли вскоре оклемается, а я пока тем временем соберу некоторое своё снаряжение, которое я обронил в Атриуме. Ты присмотри за Мотли, ладно?
— Не вопрос, — ответил грифон. — Ни одного жеребца к ней не подпущу.

Я закатил глаза. Этот грифон в последнее время стал подкалывать на тему отношений с пегаской, особенно после того, как пошутил о её навыках ближнего боя... но эта шутка с тем же успехом могла восприняться и как флирт. Не отрицаю, что она привлекательна, и что её плавные телодвижения меня завораживают, но ничего более. Я не стремлюсь в поисках отношений.

В этот момент действие минталок прошло. Отход от столь влияющего на мозги препарата проходит нелегко, но я к этому уже давно привык, хоть и гнетущее настроение из-за потери... ясности происходящего придётся потерпеть. Главное, сосредоточиться на чём-нибудь нейтральном.

Я направился к Атриуму, чтобы собирать своё снаряжение, и первым делом подошёл к трупу рейдера, имевший необычный дробовик. Я начал осматривать броню рейдера и отметил, что та была в прекрасном состоянии…

Я получил удар и потерял сознание. Вот к чему приводит потеря бдительности. Первым, что я почувствовал, когда очнулся, было то, что моя башка сильно гудела от удара по затылку. Сейчас были бы кстати таблетки от головной боли. Не люблю, когда болит голова, уж лучше болит что-нибудь другое, для меня важно сохранять здравые мысли.

Открыв глаза, я окинул взором место, где находился. Это кабинет Смотрителя или Смотрительницы. Помимо этого я обнаружил, что связан, а на мой рог надето чёрное кольцо. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, для чего оно: чтобы единороги не могли колдовать, хотя сейчас с моими запасами магии беда, и кроме простого телекинеза я ни на что не способен. Прямо-таки полный букет проблем мне преподнесла удача. Она явно зовёт меня на свидание.

Я огляделся повнимательней, и первым, что я заметил, было существо, сидевшее за креслом у стола в центре. Оно было в мрачной и несколько ужасающей чёрной броне, покрытая будто хитином, а его хвост был похож на скорпионий. Через мгновение оно повернулось ко мне… Шлем был не менее устрашающим — по форме он напоминал морду насекомого. Жёлтые фасетчатые линзы. Так похоже на… Анклав?! Да ну нахуй! Они в этом завязаны?!

— Проснись и пой, красавчик, — послышался из-под шлема голос кобылы. — Долго же ты был в отключке.
— Ты кто вообще такая? И почему я связан? — спросил я, пытаясь пошевелить своими четырьмя конечностями.
— Неважно, кто я. Главное, что именно из-за тебя всё пошло кувырком, рейдеры уже готовы поубивать друг друга, чтобы найти тебя. И ещё я бы тебе не советовала шевелиться. Это для твоей же безопасности, мой сладенький.

Я увидел под собой пару противопехотных мин. Лучше быть уже не может, ничего не скажешь.

— Так почему же… Стоп. Ты и есть тот самый главарь рейдеров? — изумлённо спросил я. Главарь рейдеров «Кратера» — это она?! А, точно, забыл, что в этом мире среди пони преимущественно женские особи. Больше удивляет броня Анклава.
— Догадался, да? Я бы уже отдала тебя на радость этой швали, что так желает твоего мяса и твоей задницы, но мне нужен заложник, чтобы меня не ухерачил твой напарник — грифон, который, сука, в одиночку сумел уничтожить стольких опытных… Солдат? Да, пожалуй подойдет, — она постучала копытами друг об друга, видимо, обдумывая что-то.
— Так, значит, я приманка? — спросил я, взглянув в Атриум.
— Верно, верно. И при этом, если ты не будешь дергаться, или совершать… попытки к побегу, я убью тебя лично. Может быть… или станешь моей игрушкой для утех. Ведь знаешь, такие симпатяжки, как ты, редко встречаются.
— Откуда у тебя это броня? — Глупый, конечно, вопрос, но всё же.
— Это? — я услышал, как кобыла под забралом раздражённо вздохнула. — Моя броня. До чего же до тебя долго доходит, болван. Никогда не видел броню Анклава? Из-под какого ты камня, деградант?
— А как… — договорить я не сумел, потому что в кабинет ворвались Мотли и Феррис со своим верным орлом. Пегаска в потрёпанной броне и в шлеме, а тёмно-серый грифон со своим питомцем в прекрасном (относительно, конечно же) состоянии.
— Соизволили явиться, — сказала кобыла в чёрной броне. Мотли почему-то оцепенела после фразы кобылы в насекомоподобной броне. — Ну что, торговаться будем, или всё же вы выслушаете мои условия?
— Отправились искать тебя после того, как прошёл час с момента твоего отсутствия, — сказал мне Феррис с улыбкой. Потом он повернулся к кобыле в силовой броне и угрожающим тоном произнёс, направив на неё ствол антимех-винтовки: — Отпусти его. Ты тут одна, а почти всех твоих дружков мы перестреляли на пути сюда.
— Почему я должна его отпускать? — вальяжно и свободно спросила кобыла. — Сделаете лишнее движение, и ваш друг взлетит на воздух, и его задница пролетит прямо через его голову. Если вы попробуете снять его — произойдёт взрыв, если попробуете сделать лишнее движение, я активирую детонатор, — сказав это, кобыла в броне показала детонатор, повертев его в своих копытах. — Кажется, тут предельно ясно, что я заказываю музыку.
— Чего ты хочешь? — нахмурился грифон.
— Схватить вас и отдать на потеху рейдерам. Пегасок они особенно любят, — она посмотрела на Мотли. — Зачем мне вас оставлять в живых? Вы были бы прекрасными солдатами в моей армии, но у нас ведь весьма разные взгляды на будущее. Да и к тому же наши отношения безнадёжно испорчены.

Феррис фыркнул на это. Внезапно заговорила Мотли.

— В-вайолет? — дрожащим голосом проговорила Мотли. Услышав это имя, кобыла в броне тоже впала в оцепенение, как и Мотли, когда та услышала её голос, так как совсем затихла и не двигалась.
— М-мотли?! — в её голосе чувствовалось удивление, которое затем сменилось гневом и яростью.

Небезынтересная ситуация получается. Откуда же эти пегаски знают друг друга?

— Ты жива?! Я думала, что ты мертва! — почти в унисон проговорили две пегаски. Одна из них была всего лишь поражена встречей, а вторая излучала прямо-таки яростный гнев.
— Предательница! — почти сразу крикнула Вайолет и набросилась на Мотли. Однако та не сразу среагировала, поскольку была не в том состоянии как физически (раны ещё не полностью зажили), так и морально, учитывая её реакцию. — Это всё из-за тебя! Из-за тебя я торчу тут с этими уёбками!

Мотли пропустила пару ударов, но потом она сумела одолеть Вайолет в бою. По сравнению с Мотли, из пегаски в чёрной броне копытопашный боец, как из камня граната. Наша пегаска прижала Вайолет к холодному полу Стойла. Наблюдая за столь резкой сменой обстановки, что я совсем забыл, что связан и окружён взрывчаткой.

— Я... я думала... ты мертва, — тяжело выговорила Мотли, удерживая главаря на полу. Для неё это явно что-то близкое и знакомое.
— Я тоже думала. Меня тогда схватили проходящие мимо ебучие рейдеры, — послышался голос Вайолет. Она вновь гневно закричала и попыталась вырваться из плена Мотли, однако та уверенно её удерживала. — Отпусти меня, чтобы я тебя наконец придушила! Это из-за тебя всё это произошло. Это из-за тебя я здесь!
— Я не могла так больше жить. Не могла видеть, как верхушка так нагло врёт, как они остаются безнаказанными. Меня всё равно ждала бы смертная казнь.
— Снова ты втираешь мне это говно в уши. Они на такое не способны! Суд всегда поступает по справедливости. По закону. Это во всём твоя вина! Это из-за тебя со мной случился этот грёбанный кошмар, — гневно проговорила Вайолет.

Пока Мотли и Вайолет перетирали между собой, Феррис использовал этот момент, чтобы обезвредить мины и развязать меня. Сделав это, он передал мне обрез Билли. Как вовремя. Мне повезло, что Вайолет и Мотли были знакомыми, из-за чего она, то есть главарь, отвлеклась и это дало возможность грифону меня освободить.

— Кто она? — вставая спросил я у Мотли, державшей Вайолет на полу. За всё время разговора они вели себя, как старые подруги, которые не поладили или неподелили что-то.
— Она была членом моего отряда, — ответила Мотли. Феррис направил на Вайолет свой «Стоун Игл».
— Из-за этой бляди отряд был уничтожен! Она сама это сделала! — сказала Вайолет, указывая поворотом головы на Мотли.

Что же всё-таки произошло год назад? Стычка, в которой участвовал Анклав... Правильней будет сказать, бой был между солдатами Анклава.

— Отпусти её, Мотли, я держу её на прицеле, — сказал Феррис. Я присоединился и направил заряженный обрез Билли на неё. Мотли отпустила пегаску. Вайолет встала и сняла свой шлем. Перед нами предстала лилового цвета пони с жёлтой гривой. Её лицо покрыто шрамами, усталый взгляд, в глазах пылает гнев, вся мощь которого была направлена на Мотли.
— Как ты здесь оказалась? — спросил я, глядя в эти полные гнева глаза. Однако мне кажется, что за этим гневом я вижу много боли и страдания.
— Я же сказала, что меня притащили те говнари! Не хочу вспоминать то, что эти козлоёбы делали со мной. Просто убей меня и дело с концом. Так ты избавишь меня от страданий. Ну, давай, стреляй! — она повернулась именно ко мне и упала на колени передо мной, упершись лбом в дуло обреза.
— Ты так рвёшься умереть? — удивлённо спросил я.
— Ты ведь за этим сюда пришёл. Вы разъебали главный мост, через который можно перебираться между Восточным и Западным Ред Спарком. Положили кучу пони, у которых когда-то были семьи, пока им не пришлось покинуть Ванхувер. Семейства, Принц, Короли... все они заслуживают смерти за то, что сотворили с ними. Возможно, всё сумел бы изменить Анклав, они исправят это недоразумение. Я с удовольствием им бы помогла, но меня ни за что не примут, поэтому я делала, что в моих силах... Когда я узнала о крушении моста, то поняла, что кто-то придёт сюда, чтобы убить меня. Поэтому позвала своих лучших бойцов в Ред Спарке. Но вы и с ними справились, Дискорд бы вас побрал. В итоге я решила захватить одного из вас, выбрав нужный момент, и таком образом взять вас всех, но… Я всего ожидала, но не того, что здесь появится предательница. Я думала, что эта ебанная пизда уже давно кормит червей! — Она краем глаза взглянула на бежевую пегаску. — Видишь, до чего довели твои поступки? Я молю о смерти, так как никогда не смогу вернуться к прежней жизни. Всё из-за тебя! — Мотли молчала, её глаза стали влажными. — Ты испортила жизнь всем нам...
— Да что между вами произошло? — спросил я раздражённо. Вайолет определённо нам всё это рассказывает, дабы задеть Мотли.
— До тебя что ли не дошло?! Я же пару минут назад сказала, что она уничтожила собственный отряд. Я сама думала, что эта сучка сдохла, но оказывается, что нет… Предатели всегда выживают!
— За мной не нужно было следовать! — сердито сказала Мотли.
— Это не моя вина, что твой кольтфренд захотел всё разузнать, которого ты в итоге сама и убила! Как ты могла?! — кричала Вайолет. Мотли совсем опустила голову. Повисла гробовая тишина, и я услышал, как на пол упало несколько капель.
— Слезами ты уже ничего не решишь, чтобы бы ты, сука, сдохла в мучениях. А ты… — Вайолет повернулась ко мне. — Давай, убей меня… Нет, пусть это сделает Мотли. Пусть она завершит начатое, — Вайолет говорила это так, словно резала по душе Мотли. От каждого слова Вайолет моя спутница содрогалась.
— Прошу, не нужно… Всё это навалилось на меня... Столько всего произошло, я не смогла себя контролировать. У меня не оставалось другого выбора… — судорожно проговорила Мотли, всхлипывая.
— Не оставалось другого выбора... не смогла контролировать... — передразнивала Вайолет слова, сказанные Мотли. — А ещё капитаном отряда была... контроль эмоций — одно из самых главных качеств офицера. Оказывается, ты ещё никчёмней, чем я предполагала. Даже я смогла добиться больше, чем ты, находясь в заднице, подвергаясь боли, мучениям и изнасилованиям! Вера в Анклав позволила мне всё это стерпеть и подняться так высоко. Это нас с тобой и различало. У тебя нет веры, ты на это не способна. Анклав тебе доверял, а ты его предала и смешала с грязью, убила и предала того, кто тебя любил... — сказала ей лиловая пегаска, а потом она повернулась ко мне. — Давай, прикончи меня! Ну, чего ждёшь? Просто нажми на этот ёбаный курок, и закончим с этим! Разумеется, ты предпочтёшь убить меня, так как в ином случае до предательницы я обязательно доберусь и заставлю её страдать.
— Мне интересно, чего ты добивалась, став главарём? — я попытался сменить больную для Мотли тему.
— Нанести серьёзный удар по Ванхуверу. Разве непонятно? Или у тебя короткая память?
— Понятно, но с какой целью?
— Как я, блять, и сказала. Меня не примут, но перед смертью хотела сделать что-нибудь полезное для Анклава, облегчить их долг, так сказать, когда они явятся, ведь только они смогли бы изменить Пустошь, и Ванхувер в частности, избавить его от пороков, в котором он погряз. Раскрыть его потенциал. Хватит вопросов, всё равно мой план провалился, я потеряла бдительность при встрече с предательницей. Давай, предательница, может ты покончишь со мн… — я ударил эту суку обрезом Билли. От удара она свалилась на пол и начала хохотать, отплёвывая кровь с зубами.
— Заткнись ты уже! — Она уже начинает меня конкретно раздражать.
— О… Я вижу, что у тебя лопается терпение и ты готов меня пристрелить. Хорошо, что ты не такой мягкосердечный, как наша бывшая капитанша… Хотя, я вообще удивляюсь, как эта корова смогла поднять копыто на своих друзей, тем более, на того, кого так любила, — она посмотрела на Мотли с ухмылкой. — Как я и сказала, отпустишь — завершу начатое, убьёшь — будет лучше всем, кроме предательницы. Хотя сомневаюсь. Ей даже не было жалко своего кольтфренда. О, да ты бы видел, как она радовалась, когда проткнула его брюхо своим жалом в силовой броне ха-ха! А теперь она… Она приходит сюда и говорит, как ей жаль!
— Ты уверена, что ей на тебя не наплевать? — спросил я.
— Я с ней в отряде пробыла несколько лет и хорошо её знаю, — ухмыльнулась Вайолет. — Я верила в Анклав и его идеалы. Я верю, что рано или поздно он вернётся в Эквестрию, избавит её от страданий. Отстроит страну... а вот предательница в это никогда не верила. Считала его лицемерным, смешивала с дерьмом, презирала его, бросалась обвинениями... Мне противно даже думать об этом. Я терпела её, так как она исполняла приказы, но ей было плевать на идеалы высших офицеров Анклава и будущее страны, её интересовала лишь зарплата, личная выгода. Не удивительно, как с такими взглядами на жизнь она смогла так легко отвернуться от своих товарищей, а тем более любимого!

Я посмотрел на Мотли. Она тихо плачет. Затем она медленно и пошатываясь покинула кабинет. Правда ли всё это? Стоило бы узнать у Мотли... Вайолет свято верит в Анклав, её уже ни что не изменит.

— Я надеялась, — сказала главарь, глядя на уходящую пони, — что меня убьёт мой капитан. Меня заебала эта комедия. Пора опустить занавес.
— Что же между вами произошло? — спросил я практически в растерянности.
— Сам у неё спросишь, — Вайолет ещё сильней ухмыльнулась. — Узнаешь, какая она жестокая и на что она способна... И имей ввиду, она ни во что не верит. Про Анклав я вообще молчу. Такие жестокие личности... если их можно так называть, всегда будут предавать, ибо их интересуют лишь деньги. Моя капитанша это доказывает. Её интересовала лишь личная выгода...
— В этом нет ничего плохого... выгода бывает разной. Раз уж ты хочешь умереть, пусть так и будет. Избавлю тебя от прошлого...

Я нажал на спусковой крючок и раздался выстрел. Тело окровавленной лавандовой пегаски упало на бок.

— Н-да… Серьёзные разборки, — внезапно отозвался Феррис после того, как я выстрелил. Он спрятал свой ствол обратно в кобуру. Его голос был на удивление спокойным и ровным. Его взгляд был устремлён на мёртвое тело, закованное в силовую броню. — Ослеплённая идеалами Анклава... Звучит слишком хорошо... изменить Пустошь и его пороки, отстроить страну. Принц тоже этого хочет, но делает своими методами, а Анклав, наверняка, своими. Я точно не знаю, к чему и как в действительности стремился Анклав, однако отдаю должное его пропаганде. — Я повернулся к нему и поднял бровь. — Вера в Анклав помогла ей всё стерпеть. Вера в высшую цель порой делает чудеса.
— Когда-то я тоже верил в добро и справедливость, в свои идеалы. Наивным был и из-за этого совершил немало ошибок. Отсутствие веры не является поводом, чтобы обращаться с другими, как с мудаками и убивать их. Я уверен, что Мотли не такая...
— Возможно... Скажу начистоту, я ей действительно не доверял. Она у меня вызывала ассоциации с Анклавом. Считал её шпионом или что-то вроде этого, учитывая её боевые способности. Сейчас... после всего услышанного даже и не знаю, что думать.
— Я подозревал, что ты ей не доверяешь из-за вероятной связи с Анклавом... Я думаю, не стоит торопиться.
— Соглашусь, ибо что-то мы с тобой растеклись мыслью по древу. Давай попроще. Ты всё-таки ближе к пегаске, чем я. В том смысле, что ты знаком с ней дольше, чем я. Думал посоветовать тебе пойти с ней и поговорить, но затем осознал, что сейчас ей стоит побыть одной. Принять то, что бывший член её отряда, оказался живым, и почти сразу же убитым, это как накормить ложкой сладкого мёда, а затем целой бочкой дёгтя. — Я кивнул. — Давай пока осмотрим всё здесь.

Осмотрел терминал Смотрительницы, в котором оказалось огромное количество полезной информации, но не об этом Стойле. Прорва заметок Вайолет и составленных ею карт, где присутствовали детальные обозначения руин города и его окрестностей: уцелевшие довоенные фабрики, всевозможные подземные пути, стандартное место пребывания отличившихся рейдеров-одиночек, банды и так далее. Судя по отметкам на карте, как минимум одна сотня групп, а точное количество одиночек по прикидкам Вайолет не меньше тысячи. Также известна их сила и «уровень безумства». Наверняка это сделано для обозначения, кем проще командовать. На изучение всего этого уйдёт много времени.

В терминале я сумел активировать тайный проход, такой, как в Стойле Сорок Четыре, однако код смотрителя здесь уже был взломан. Плохой знак.

Открыв потайной ход, я вместе с Феррисом спустился вниз. Там также было небольшое помещение, как в Стойле Сорок Четыре, где я нашёл первую ключ-карту. Открыв сейф, я увидел внутри лишь пустоту и ничего больше. Даже ни одного документа не было.

Где она? Куда Вайолет её дела?

В кабинет мы вернулись с пустыми копытами… и лапами. Куда пропала эта ключ-карта? Неужели Вайолет её забрала? Где же оно? Я попробовал отсортировать её заметки по ключевым словам, но ничего о ключ-карте. Безусловно, упоминания о «Куполе» были, но Вайолет считала это довоенной легендой, дабы чем-то отвлечь спецслужбы зебр, и ничем больше. Значит, за взломом кода в тайный проход, где хранилась ключ-карты стояла не она. Странно. Неужели бывшая Смотрительница или Смотритель Стойла его обнаружили?

Взглянув на Атриум через окно, я увидел, как Мотли прислонилась к перилам и смотрела вниз пустым взглядом. В её глазах прослеживалось такое безразличие и грусть, как и тогда, при нашей первой встрече. Как тяжело было её вовлечь во что-нибудь... хватило одного случая, чтобы всё это перечеркнуть. Она же мне так просто не расскажет, что произошло между ней и её отрядом. Что же она такого сделала, что не хочет об этом говорить?

Могу сказать, что эти эмоции мне не чужды. Иногда задумываюсь, с пустым взглядом смотря в одну точку и вспоминая прошлое и решения, всё гадая, что было бы, поступи я иначе. Знаю лишь то, что прошлого не вернуть и не изменить, как бы не старался. Даже перемещаясь во времени, невозможно изменить прошлое. Или мне казалось, что я путешествовал во времени, а на самом деле всё это казалось чем-то иными, как перемещение между мирами.

Перемещение во времени... Однажды я пытался что-то изменить. К примеру, тот проект ДЕЙМОС, на который я случайным образом набрёл в пустоши Мохаве... До него, ещё в руинах Вашингтона, я наткнулся на психиатрическую больницу с говорящим названием «Дружба», где происходили необъяснимые аномальные явления. Вроде бы, я настолько видел прошлое, будто бы там находился, однако потом я встретил пару человек, убеждавших меня, что я действительно был в то время, которое мне мерещилось. Это было мистическое место, ничем не объяснимое. Однако, даже если я и был в прошлом, то сделал только то, что мне суждено и никак иначе.

Я помотал головой, отгоняя мысли о прошлом и отвернувшись от окна в Атриум.

Мы с Феррисом на всякий случай осмотрели кабинет в поисках ключа, но перед этим я скачал всю информацию с терминала. Из материального в одном из нескольких шкафчиков обнаружили плазменную винтовку тёмно-оранжевого оттенка, а под ней в ящиках достаточное количество спарк-батарей. Отдадим всё это Мотли.

Пока информация загружалась мне в ПипБак, я в случайном порядке просматривал её заметки. Она действительно планировала полномасштабную атаку на Ванхувер. Ей не хватило только месяца до окончания подготовки, когда я появился на её горизонте. Даже если Ванхувер и отразил бы атаку, то непременно с большим ущербом. И тогда Стальные Рейнджеры вполне могли бы попытать счастья и добить оставшуюся часть обороны города. Так или иначе, такое громкое событие должно было, по её мнению, заставить Анклав шевелиться и появиться в Пустошах, по крайней мере, начать с Ванхувера.

Я чуть дольше взглянул на карту нынешнего Ред Спарка со всеми доступными канализационными проходами и лабиринтами. Эти списки и карты очень помогут как Стальным Рейнджерам, так и хозяевам Ванхувера, поскольку с помощью этой информации можно нанести серьёзный удар по рейдерам, и они перестанут представлять опасную и растущую угрозу. Карта и списки постоянно обновлялись, Вайолет внимательно следила за происходящим в этих развалинах.

Чёрт, а с этого можно действительно подняться в крышках.

Вайолет… Навевает воспоминания. Схожее по звучанию подобное имя имела одна из лидеров Чертей — Вайлит. Да... параллельный мир, в котором может много чего совпадать с моим. Не стоит забывать об этом. Однако я не ожидал, что бывший член Анклава станет рейдером, но этому не стоит удивляться, поскольку среди них обычно могут будь выходцы из разных слоёв общества, от обычных бродяг и бойцов, до инженеров и медиков.

Тут я вспомнил кое-что важное.

Просьба писца Айрона Вилфорда, в которой одним из предметов поиска являлась силовая броня Анклава. По сути я выполнил его задание, это значит, что я смогу обучиться новыми магическим фокусам и приёмам в области ремонта. Эти мысли подняли мне настроение... хотелось бы как-нибудь поднять настроение нашей пегаске. Хотя я с уверенностью могу сказать, что у меня нихрена не выйдет.

Необходимо снять броню… Надеюсь, Мотли не будет против, что я заберу броню её бывшей напарницы? Хоть силовая броня и была слегка потрёпана временем и повреждениями — царапины, вмятины, следы от пуль — всё же она функционировала.

В момент снятия брони зашла Мотли и увидела, что я делаю. Мне вдруг стало неловко. Я повернулся к ней с ощущением, будто меня поймали с поличным за чем-то неприличным.

— Мне нужен силовой доспех Анклава для писца Стальных Рейнджеров, ты же не против, верно? — спросил я, смущённо почесав копытом загривок. Естественно, момент был неподходящим: я убил её напарницу, а теперь ещё и забираю вещи убитой. Погиб член команды моей напарницы, а я всё думаю о материальном. Прекрасно, просто прекрасно, Дэниэл. Чувствую себя мерзавцем.
— Забирай, если хочешь, — безразлично ответила пегаска. Она сказала это таким тоном, что мне тут же перехотелось брать эту броню. — Только не оставляй её мёртвое тело здесь.
— Я сожгу её тело? — сказал я неуверенно, фактически спрашивая её разрешения.
— Хорошо, — тихо и спокойно ответила она. Видя её такой подавленной, мне внезапно захотелось обнять её крепко-крепко и сказать что-нибудь ободряющее. Дело в том, что я не знаю, что именно.
— Мотли... — начал было я, но она тут же меня прервала.
— Не нужно... Просто, делай что-хочешь. Меня это не волнует.
— Ты не будешь забирать личные вещи Вайолет?
— Только жетон.
— А её плазменную винтовку? Она в шкафу лежит, — сказал я, жестом головы указывая на шкафчик.

Мотли медленно подошла к шкафу и открыла его. Она просто смотрела на содержимое шкафа, при этом не говоря ничего и не шевелясь. Это продолжалось примерно полминуты. Затем, она нарушила этот момент тишины. Феррис и Эйдж молча занимались чем-то своим и не встревали в наш разговор, лишь изредка оборачиваясь, если слышали что-нибудь интересное.

— Это, — начала говорить Мотли тихим голосом, — плазменная винтовка «Тайфун», особая разновидность плазменной винтовки — у неё увеличена скорострельность и уменьшен расход энергии спарк-батарей. Мы всей командой скинулись и купили эту винтовку в подарок на День Рождения Вайолет... Инициатором была я, так как хотела наладить с ней связь, но чтобы я не делала, она видела в этом подвох.

Мотли, не говоря больше ни слова, взяла «Тайфун» вместе с боеприпасами к нему, подошла к телу Вайолет, постояла некоторое время, смотря на обезглавленный труп (да... ещё дробью прямо в лицо засадил, от чего её голова превратилась в кашу), взяла её личный жетон, сдерживая порывы рвоты, и повернулась, чтобы больше не видеть изуродованной головы. Она несколько секунд смотрела на жетон, а затем с тяжёлым вздохом положила его в свою седельную сумку. Почему-то мне кажется, что она меня ненавидит.

— Мы здесь закончили? — спросила она, не глядя. У меня вот омерзительное чувство к себе в это момент — хоть Вайолет и была моим врагом и я к ней ничего не испытываю, но Мотли... Она же была для неё... подругой? А я так поступил — изуродовал её лицо до неузнаваемости. Хоть это и было ожидаемо от выстрела, но я не задумывался.
— Да. Отнесём её тело в ближайший утилизатор и покинем это место.

Взглянув на карту Стойла в поисках обозначенного объекта, я обратил внимание на наличие патронного отдела. На нижних уровнях находится полноценный патронный пресс? Для чего он вообще нужен Стойлу? Или это опять какой-нибудь эксперимент Стойла? Что-то подобное было и в Убежище Тридцать Четыре, доверху набитым оружием. В итоге, всё это печально закончилось. Я не мог не удержаться и начал выискивать информацию об этом.

Цели проекта так и не были ясны, но судьба жителей Стойла Шестьдесят Один мне стала известна. Жители открыли двери Стойла, так как быстро истощились запасы сырья на производство еды из-за наличия излишнего сырья для производства боеприпасов (они занимали много места), поэтому им пришлось отправиться на поиски еды, однако из-за отсутствия достаточного количества антирадиционных препаратов и всё ещё высокой радиации в момент открытия главных дверей, часть из них превратились в гулей и одичали. Однако остальные выходцы погибли от огромного количества гулей, уже населявших руины города, особенно в Восточной части. В общем, по различным причинам все жители этого Стойла либо погибли, либо превратились в диких гулей. Неизвестно, удалось ли хоть кому-то найти выход из этих руин.

Через некоторое время, когда радиации стало меньше, эту часть руин заселили рейдеры. Со временем, они обнаружили Стойло и поселились в нём. Автоматическая система очистки поддерживала это место в чистоте, но там не было какой-либо еды. У рейдеров с ней не возникало проблем... учитывая, что они не привередливые и в руинах её ещё было достаточно, поэтому они быстро заселили это место. Сразу же возникла банда, которая полностью завладела этим местом. Они часто менялись, порой даже одна банда и больше недели не продержалась у власти этого места. И так было до недавних событий.

Когда пару рейдеров захватили тело Вайолет, которое было едва живым, они слегка подлатали её, и, само собой держали её в плену, всячески забавляясь и издеваясь над ней, однако не давали ей возможности умереть. Подобное отношение в некотором смысле закалило её, а всё стерпеть помогла вера в Анклав, и через несколько недель издевательств она сумела сбежать. Затем она скрывалась, и искала необходимые припасы, а спустя некоторое время, когда те спали, убила своих обидчиков и забрала своё снаряжение. Позже о ней постепенно говорило всё больше рейдеров... и её боялись, покуда как у неё было внушительное и угрожающее и убийственное снаряжение. Она разузнала о Стойле под старым заводом. Заработав себе репутации опасного... уже можно сказать рейдера, поскольку Вайолет переняла большинство привычек рейдеров, она убила главаря банды в этом бункере и захватила власть. Тогда ей никто не сопротивлялся, ибо о ней знали многие. Она изучила территорию, договорилась о сотрудничестве с многими более-менее вменяемыми бандами и одиночками. Она твёрдым копытом командовала рейдерами и пыталась сделать их чуть-чуть дисциплинированными, распределяя их в самых стратегических местах, их было не трудно убедить в чём-то...

— Дэниэл, — прервал меня Феррис, — я знаю, как увлекательно читать чьи-то дневники, особенно кобыл, но Судьбу и Время лучше не испытывать.

Чёрт! Увлёкся. Я нашёл местоположение утилизатора отходов и отправился туда с Мотли, чтобы сжечь тело Вайолет Ардор. Феррис отправился обследовать патронный пресс, находившийся на нижних уровнях Стойла. Как только мы поместили тело пегаски внутрь утилизатора и запустили процесс, я спросил у напарницы.

— Может, сейчас? — Мотли ничего не ответила, лишь молча взирала на процесс, сжигающий тело её подруги.

Я больше ничего у неё не расспрашивал. Подобным образом мы просидели в молчании некоторое время, а после того, как завершился процесс сожжения, мы поднялись обратно в Атриум. Мотли сидела, думая что-то о своём, и ожидала, когда я закончу возиться со своим снаряжением, разбросанное по Атриуму и медицинскому отсеку.

Быстренько собрав своё снаряжение, я подошёл к телу пони с тем необычным дробовиком. Мой ПипБак при сканировании снаряжения этого рейдера выдал анализ, что его броня каменного оттенка находилась в приличном состоянии и степень защиты от физических повреждений у неё был примерно, как в моей. При осмотре под бронепластинами брони я заметил высокотехнологичные полимеры, придающие доспеху умеренную сопротивляемость радиации, высоким и низким температурам. Это хорошо, что в лютые морозы мне уже будет не так холодно, особенно здесь, в Ванхувере. Кроме всего прочего, броня ещё обладает некой магической защитой, правда незначительной, судя по анализам ПипБака.

Иными словами, подобная магическая защита говорит о том, что шанс быть дезинтегрированным или получить повреждение каким-нибудь сильным магическим заклинанием хоть немного, но уменьшался, что есть хорошо, ибо быть испепелённым или превращённым в вязкую субстанцию явно не входит в мои планы. В заключении, можно сказать, что броня менее подвержена характерным повреждениям, обычно оставляемыми залпами энергомагического оружия. Ко всему прочему, при осмотре я заметил, что броня имела какой-то особый генератор, но по неизвестным причинам он отсутствовал.

ПипБак отметил доспехи как «Ночной Дозор».

Я снял её с тела рейдера и надел на себя (так как моя требовала основательного ремонта), вот только чёрную накидку с капюшоном выкинул, потому что для меня она была без надобности, и, судя по характеристикам, о которых известил меня ПипБак, ещё и бесполезная, к тому же, я не люблю капюшоны. Тем более, у меня есть накидка получше. Я продолжил осмотр.

У моего клиента в снаряжении находились боеприпасы к его скорострельному дробовику, несколько сотен крышек, пара бутылок сильного зелья лечения, пара пачек антирадина и Рад-Х, а также ряд других непримечательных и бесполезных для меня вещей.

Как только я загрёб своими граблями... копытами всё самое вкусное, направился к запримеченному мной необычному дробовику. Я осмотрел его. Почти весь дробовик чёрного матового цвета, его приклад выполнен из белой слоновой кости, ещё его украшали узоры чёрного цвета, напоминающие лепестки розы. Вдоль ствола с противоположных друг к другу сторон размашистым золотистыми буквами написано «Защитник». ПипБак также сам обозначил его у меня в инвентаре.

Внешне дробовик напоминал крупного размера винтовку. Почти весь корпус дробовика являлся единым целым, сплошным. Сам дробовик в идеальном состоянии. Ещё одна особенность дробовика: когда я его взял, то прямо-таки почувствовал, что он излучает магию. Те же чувства, что и у «Ночного Дозора». Но довольно-таки необычную. Необычную в том плане, что я привык в этом мире к одному типу магии, свойственному всему находящемуся в Эквестрии. А эта магия... я бы даже сказал аура этого дробовика больше всего напоминает непонятную и чуждую моей магии энергию.

Любопытно, откуда у этого рейдера столь необычное и внушительное по силе оружие? ПипБак оценил дробовик в размере… Я не поверил своим глазам и аккуратно постучал по ПипБаку — вдруг ошибка, ведь этого просто не может быть! ПипБак оценил его в размере двадцати тысяч крышек! Какого хрена... Что за... Неважно.

Я думаю, что от продажи этого оружия на вырученные крышечки можно купить квартиру в Ванхувере, но пока придержу его у себя. Вдруг у ПипБака сбой из-за излучения этого дробовика. Вполне вероятно.

Я забрал снаряжение той единорожки, которая чуть было не отправила Мотли и меня в иной мир. Два её чёрных пистолета-пулемёта с модификациями в виде глушителей выглядели изящно и стильно (по-моему скромному субъективному мнению). С первого взгляда на сами автоматические пистолеты видно, что собраны они из довольно редких и качественных деталей, улучшающих базовые характеристики по сравнению с немодифицированными аналогами. Иными словами, по характеристикам они намного превосходили свои стандартные модели. Несмотря на то, что внешне они одинаковы, каждый имеет своё название — «Вознесение» и «Падение», но они ничем не отличаются друг от друга. Необычные названия для оружия, но кому какая разница? ПипБак оценил каждый из этих ПП в размере пяти тысяч крышек. Прекрасная находка, возможно, оставлю себе в коллекцию или на память.

Присвоив уникальные автоматические пистолеты, я осмотрел остальное снаряжение единорожки. В сумках и карманах обнаружилось множество пуль десятимиллиметрового калибра, а именно семьдесят пять штук, два пакетика винта, солонка, наполовину наполненная Баком, и множество ампул обезболивающего всех сортов и расцветок. Не то чтобы этого всего было недостаточно, чтобы превратиться в машину для убийств, но если принимаешься за наркоту, то остановиться, видимо, невозможно.

Также в наличии были патроны этого же калибра: по паре сотен бронебойных и экспансивных. Как видно, у неё их больше обычных. Ещё меня заинтересовал закрытый шлем от её брони, который висел у неё на боку. Между прочим, броня единорожки оказалась не менее прочной, чем та, которую я только что снял с того рейдера. Я обратил внимание, что это совершенно новая модель боевой брони. ПипБак обозначил её как «Усиленная боевая броня Марк III». По характеристикам (исходя из моей памяти и если верить анализирующим датчикам моего накопытного компьютера) степень её защиты такой же, что и у второй версии, правда эта броня будет на порядок легче, благодаря особым материалам, использованные при её конструировании. Я думаю, что по габаритам она подойдёт Мотли, а закрытый шлем тем более, ведь он имеет встроенный респиратор. Функционал шлема весьма похож с моим — теперь ей будет не так противно находиться в канализации.

Интересно, как сейчас себя чувствует Мотли? Вспомнив о ней, я вновь взглянул на неё. Абсолютно ничего. Безразличное выражение лица, пустой и задумчивый взгляд. Плотно сжав губы, продолжил заниматься мародёрством.

После всех обысков, можно сделать вывод, что это одни из самых невъебенных рейдеров, как по снаряжению, так и по навыкам, которых я только встречал за свою жизнь. Я двинулся в медицинский отсек за остальными своими вещами, и вместо той чёрной накидки с капюшоном прикрепил к «Ночному Дозору» свой любимый плащ с пиковым тузом на спине. Мне всегда казалось, что этот плащ всегда приносил мне удачу, а ещё служил напоминаем событий в Разломе. Напоминанием того, что все мы несём ответственность за каждое нами совершенное осознанное или неосознанное действие. Как говорится, незнание не освобождает от ответственности. За смерть Вайолет, в частности перед Мотли, я тоже буду отвечать.

Мои сумки и карманы под завязку набиты различными вещами, которые жалко здесь оставлять. Я надеюсь, что тут имеется какой-нибудь простой путь отсюда, так как тащить на себе столько различных предметов, в прибавку к этому ещё пару комплектов брони, среди которых силовая, по разрушенному городу, образующему некий лабиринт, а вдобавок битком набитому свирепыми рейдерами, ищущими возможности расправы надо мной.

Вернувшись в кабинет смотрителя, я увидел, что Феррис притащил сюда огромный миниган, рядом с которым лежали сумки, доверху набитые патронами. Как я погляжу, этот грифон не разменивается по мелочам.

— Что это? — спросил я у грифона, внимательно всматриваясь в миниган. Конечно же, я понимаю, что это, но имело ввиду, зачем тащит эту бандуру с собой.
— Это «Большой Папочка», которым был вооружён один из трёх рейдеров. Гранатомётная установка «Большая Мамочка» уничтожена мной, когда я попал в её ракетный боезапас. Я говорил о том грохоте с тобой в медицинском отсеке, это как раз её разнесло в хлам. Рейдера разорвало на части, но этот пулемёт уцелел. Лишь этого говорило, что в его конструкции использованы прочные сплавы разных металлов, гарантируя высокую прочность и при этом он не особо тяжёлый... в отношении его родственников, естественно. Такое чудо оружейной техники жалко бросать, — с душой и со страстью ответил Феррис, а затем внимательно окинул меня взглядом. — Я вижу, что ты тоже даром времени не терял. Красуешься в новой броне, да ещё прицепил к ней свою накидку с символом «очка». Вижу, она тебе дорога, как память. Да ещё новое оружие… — он запнулся, когда посмотрел на одно оружие, выглядывающее из моей вместительной сумки. Я сейчас с него сем шкур спущу, а затем на Луну запущу... это, мать его, «Блэкджек»! — Это же… Эй, дай поглядеть!
— Ну смотри, — сказал я, сделав вид, что проигнорировал его подкол, и достал дробовик, леветируя его Феррису.
— Святой скользящий затвор! — Он потёр лапой у основания своего клюва. — Смазку мне в заряжающий механизм! Это же Апостол! — изумлённо выпалил грифон, глядя на дробовик, а потом взглянул на меня, явно ожидая моей реакции. Мне же хотелось пожать плечами от непонимания. И почему Апостол? Ведь на нём же выгравировано «Защитник». Или, быть может, он постоянно называет вещи своими именами?
— О чём ты? — спросил я у Ферриса, глядя на его с недоумением и изогнув бровь. Действительно, чему он так удивился? На моей памяти с ним такое случилось в первый раз… Что в этом Апостоле такого особенного? А Эйдж восторженно прокричал.
— Ты не знаешь? — удивлённо спросил грифон.
— Нет, может, просветишь меня? Будь любезен.
— Этот дробовик — вершина оружейного искусства. Это один из Апостолов. Апостолы — это огнестрельные оружия специально сконструированные по заказу эквестрийской Принцессой Луной. Ими самой принцессой награждались, так сказать, герои Эквестрии. Героями не обязательно должны были становиться военные. В число героев могли попасть обычные граждане Эквестрии, совершившие уникальный поступок, которым могла бы гордиться вся страна. Иными словами, они служили примером для остальных. Апостолы особенны тем, что для их создания использовались самые последние достижения технологии и магических заклинаний в области вооружения. Они без основных недостатков другого оружия их типа, поэтому они такие исключительно-универсальные. Между прочим, это оружие совершенно неразрушимое! Хоть мегазаклинание на него сбрось, ни одной царапины не останется! Точное количество Апостолов неизвестно, но говорят, что всего их около шести-семи, — с непередаваемым восторгом проговорил грифон. Он наверняка решил поиздеваться надо мной. Ну как мне удалось раздобыть нечто подобное, к тому же у какого-то захудалого рейдера? И вообще, это слишком хорошо звучит, чтобы быть правдой — искоренены недостатки, неразрушимость...
— Откуда ты о них знаешь? — спросил я, разглядывая это оружие. Я всё ещё не был в состоянии в это поверить. Я, конечно, многое повидал странного и безумного, но чтобы такое... Уму непостижимо.
— Да о них знает каждый уважающий себя оружейник Ванхувера и коллекционер довоенных вещей! — Тёмно-серый грифон вот-вот прошибёт местные стены от силы своего восторга. — В Ванхуверской Пустоши находили упоминания об Апостолах. Цены за это оружие настолько высоки, что его можно считать артефактом из сказок про рыцарей, принцесс и драконов. Невероятная удача, что ты нашёл Апостола. Каждый из них имеет собственное название, наделяемое самой Принцессой Луной. Если моя память меня не подводит, в старых журналах не упоминалось, что все Апостолы одного типа. Так что другой такой же, грубо говоря, но мягко выражаясь, «апостольский дробовик», ты больше не сыщешь.
— Ты уверен в том, что это тот самый Апостол? — скептически спросил я, так как не могу в это поверить. Мне в единорогов проще поверить, чем в это. Ах, точно...
— Определённо, — улыбнулся грифон.
— То есть я крупный счастливчик?
— Чёрт возьми, да! — засмеялся Феррис. — Крупный настолько, что от твоего веса ты влияешь на орбиту Луны в небе. Главное, не показывай его в Ванхувере. Есть большая вероятность того, что у тебя его могут свистнуть через несколько минут, и тебе хрен чего достанется. Ну или просто попишут тебе пером в тёмном переулке и отберут его. Надеюсь, ты понял?

Мисс Удача снова улыбнулась мне, но и подвергла меня очередной опасности, раз я заполучил столь ценный и редкий артефакт. За такой дробовик и убить могут. Чего только не сделают ради редкого предмета... В городе нужно будет вести себя поаккуратней с этим «Защитником» и не размахивать им перед каждым прохожим.

— И что ты прикажешь делать мне с этим дробовиком? — поинтересовался я.
— Да что угодно. Используй его в своих постельных играх или Дискорд знает ещё в чём. А на самом деле. — Он невольно облизнул свой клюв. — Ну… Это твоя находка, и к тому же это ты дрался с его бывшим владельцем… Тем более, дробью я стрелять не очень-то и люблю, а предпочитаю дальнобойное или большое оружие. Что ты и так знаешь... В общем, я просто хотел бы осмотреть этот дробовик. Узнать, как его собирали и из чего. Если ты разрешишь, конечно, — он с такой физиономией смотрел на это, словно увидел самую прекрасную грифину в своей жизни. Идеал. Его игривые глазки только и говорили о том, что он хочет изучить каждый дюйм дробовика.
— Ты разобрать его хочешь и посмотреть, что внутри?
— Сомневаюсь, что это возможно, так как это оружие неразрушимое, но попытать счастья и раздеть эту недотрогу стоит.
— Ладно. Я дал бы тебе его, но ждать, пока ты его будешь осматривать… А знаешь что? Пошли со мной. Не обещаю, что ты не схлопочешь пулю или немного радиации в моих сомнительных авантюрах, но клянусь тебе, ты не заскучаешь.
— Интересное предложение, на кой я тебе сдался?
— Ты вполне опытный боец, знающий Ванхуверскую Пустошь, как никто другой. Поэтому мне нужен будет такой союзник.
— К чему ты клонишь? Союзник для чего? — скептически спросил грифон. От былого восторга не осталось и следа. Теперь это полностью сосредоточенный собеседник, внемлющий каждое слово.
— По поиску «Купола», кладезя научных знаний и высоких технологий. — Услышав это, он глубоко вздохнул.
— Ладно. Допустим я клюнул на это... — Слышать подобное от существа с клювом довольно непривычно. — Ты уже нашёл пару ключ-карт. Но! — Он взглянул мне в глаза и поднял свою правую лапу к клюву, а указательный коготь смотрел вверх. — Имей ввиду. Ничего не обещаю... Хотя мне интересно, какое яйцо из этого выйдет, тухлое или золотое. — Феррис поднял и развёл лапы в стороны. — Ты мне и раньше говорил о «Куполе», что запалило мой огонёк азарта и научного интереса, учитывая то, что ты сумел нескучным образом раздобыть ключи... А. И ещё один важный момент. В город я ни одной лапой.
— Не бойся, моя штаб-квартира — если её можно так назвать — находится не в городе, а в горном массиве где-то на юге отсюда. Называется Хэвенли-Харбор. Я неоднократно это замечал... у тебя какие-то проблемы с Ванхувером?
— Можно и так сказать, — Феррис криво улыбнулся. — Кстати, что ты будешь делать с патронным прессом Стойла? Он вполне в рабочем состоянии. Эти патроны, — грифон указал на набитые сумки с боеприпасами, — из новой партии патронного пресса. Качество весьма высокое.
— Не знаю, но доступ для рейдеров в это Стойло я точно заблокирую. Здесь полно рабочего оборудования, которое можно использовать для ремонта штаб-квартиры.
— Ремонта? — недоумённо спросил Феррис.
— Я забыл сказать, что моя штаб-квартира — бункер, где произошёл сбой охранной системы, вследствие чего все предыдущие жители и по совместительству истинные владельцы истреблены. Много чего пришло в негодность, но энергия есть, а вентиляционная система исправна. Не волнуйся, роботов мы уже ликвидировали, вернее, деактивировали, пока что. Турели и роботы при зачистке уничтожили почти всё, что было в этом бункере, поэтому нужны детали для ремонта. Бункер уже чист от мусора, я надеюсь, что роботы-уборщики его вычистили, однако он пуст, почти во всех смыслах этого слова.
— Понял. Значит, сейчас мы блокируем дверь, а потом уходим отсюда в надежде, что ещё вернёмся?
— Наверняка... Чуть не забыл, дай-ка я изучу карты Вайолет, может, получится найти безопасный путь, чтобы выбраться с развалин Ред Спарка, не попадаясь на глаза рейдерам.

Я в очередной раз взглянул на хорошо составленные карты. Вайолет хорошенько поработала.

Внезапно, как снег в Мохаве, пришла Мотли.

Она спокойно зашла в кабинет, в котором мы с Феррисом только-только закончили свой разговор, и как ни в чём не бывало села на одно из мягких кресел с видом на Атриум.

И тут она спокойно спросила, не оборачиваясь.

— Когда выдвигаемся?
— Сейчас как раз этим и занимаюсь — изучаю карты, — ответил я. Мотли ничего не сказала и продолжила разглядывать пустующий Атриум.

После изучения недавно составленных карт я увидел, что рядом с «Заводом» есть вход в старый коллектор, ведущий за пределы Ред Спарка. Можно было бы воспользоваться этим путём, правда он открывается только с этой стороны. Значит, попасть сюда по этому пути непосредственно к главарю было бы невозможно. Только выбраться этим путём отсюда. И тем более без карт коллектора, блуждая по которому можно легко заблудиться из-за обилия заваленных входов-выходов, и поэтому почти все ответвления коллектора ведут в тупик. Но карты у нас есть, значит, можно выбираться, не опасаясь рейдеров и того, что мы заблудимся. Если, конечно же, там нет гулей. А с моей-то неприхотливой удачей…

Как же жителям этого Стойла была бы кстати эта информация об уцелевшем безопасном пути...

Изложив суть дела своим последователям, все согласились и мы отправились в путь. Единственные, кто нёс на себе много снаряжения, были я и Феррис; понятное дело, что Эйдж вряд ли способен что-либо нести, ну а Мотли не интересовали материальные блага, и я не хотел нагружать её своим барахлом в такой момент. К тому же, у меня на душе скребут кошки. Нужно прояснить случившееся. Из снаряжения она забрала только плазменную винтовку Вайолет.

Выйдя из Стойла, я закрыл стальную дверь подземного убежища и заблокировал консоль с помощью ключ-карты Смотрительницы/Смотрителя, найденную в одноимённом кабинете, после чего мы отправились ко входу в нужный нам коллектор. Между прочим, вход в этот коллектор очень хорошо спрятали, его не то что случайно, даже намеренно и ориентируясь по картам было бы довольно трудно отыскать. Он находился в подвале разрушенного винного магазина, а вход в этот подвал преграждала небольшая бетонная плита, которую мы на пару с Феррисом хоть и с большим трудом, но всё же перетащили с глаз долой.

Секретные ходы? Кем оставлены? Неужели Контролёрами? Это многое бы объяснило.

Спустившись вниз, наша шайка энтузиастов сразу же устремилась по тоннелю вперёд. Пройдя несколько метров по канализационному тоннелю, мы, как и ожидалось, прошли небольшой «пункт», где находились раздвижные металлические ворота, открывавшиеся только с нашей стороны. Мы открыли дверь и… о чудо! За дверью никого не оказалось. Всё-таки удача иногда даёт мне шанс перевести дух.

Чтобы рейдеры больше не воспользовались этим путём, если его случайно обнаружат, мы решили уничтожить консоль, открывавшую эти двери. Таймер на взрывчатке был установлен на шестьдесят секунд, а это значит, что через одну минуту рейдеры лишатся своего единственного запасного выхода.

Как только дверь за нами затворилась, через отведённый промежуток времени донёсся приглушённый хлопок. Всё, пути назад нет, только вперёд и всё время вперёд. Надеюсь, что мы не заперли себя в этом тоннеле, если вдруг окажется, что запасного пути нет, а Вайолет решила обдурить своих возможных убийц. Вот же, это была бы хорошая возможность поиметь нас с того света.

Ориентируясь по картам, мы двигались по коллектору примерно на юго-запад и сейчас проходили в том месте, над которым пролегает река. Не знаю, специально ли грифон сделал так, что пошёл впереди нас, чтобы не мешать, подталкивая меня к разговору, или же случайно?

— Мотли, — обратился я к своей напарнице. Она слегка рассеяно взглянула на меня. — Почему ты не остановила меня от убийства Вайолет? — Ответа я не услышал. Только я хотел задать другой вопрос, он внезапно дала ответ.
— Не знаю.
— Я так понимаю, что вы не ладили с самого начала знакомства?
— Какое это имеет значение? — холодно и безразлично произнесла она.
— Важное, — кратко сказал я. В её глазах слегка блеснул интерес сказанного мной. — Недостаток информации, который есть всегда, может привести к заблуждениям и неправильном поведении. Я всегда хочу минимизировать этот недостаток... отчасти, наверное, этим и подпитывается моё любопытство... — Тут я задумался, а ведь действительно в этом что-то есть. — Но сейчас не обо мне идёт речь. Я не слепой. Я вижу, как тебе плевать на всё. Возможно, тебе и на свою жизнь плевать. Возможно, тебе сейчас просто хочется взять и умереть. — Она внимательно смотрит на меня. — Я пытаюсь выяснить все обстоятельства произошедшего. Возможно, я смогу помочь...
— И чем же ты сможешь помочь? — Её слова прозвучали почти с ехидной интонацией, словно хотела передразнить меня.
— Пока не знаю, ибо о твоей жизни мне практически ничего неизвестно. Вайолет сказала, что ты ни во что не веришь. Она же верила в идеалы Анклава. Поэтому могу предположить, что это один из главных корней раздора.
— Не отрицаю... Вообще, чего ты хочешь добиться? Мы с тобой знакомы от силы неделю.
— Я тебе говорил ранее, что никуда тебя не тороплю, но вот пару часов назад произошло то, из-за чего по твоему взгляду можно было определить твоё желание умереть. Вот это я уже не могу игнорировать! Извини. Однако если ты и дальше хочешь делать из себя неприступную крепость, то пожалуйста. Только от этого ничего не изменится. — Ответа я не услышал. Осознав свои тщетные попытки, я бросил это дело и просто ускорил шаг, так как начала ощущать нарастающее внутри меня раздражение. Я ни в коем случае не виню Мотли и её молчание. Имеет право, но, сука, это меня порой так раздражает в людях, в пони... неважно в ком, что хочется просто закричать во всю глотку от безысходности, в которую другие сами себя закапывают!

Мы прошли минут пять, когда Мотли сравняла со мной ход.

— Слушай... — начала она. — Я... Ты просто так неожиданно начал расспрашивать меня об этом, когда я не хотела разговаривать. Вот и... — Она тяжело вздохнула.
— Забыли об этом, — сказал я небрежно, также не подготовившись.
— Что? — удивилась она, и тут же расстроилась.
— Ой, — вырвалось из меня, как только до меня дошла суть сказанной фразы. — Я имел ввиду, забыли об этой моей попытке узнать что-то от тебя, мол, давай начнём по новой, — улыбнулся я от неловкости.
— А... — В её голосе почувствовалось облегчение. — То есть, ты не против вновь поговорить? — тихо и робко произнесла она.
— Конечно же, не против. Просто я сам ощутил раздражение от того, что ничего не получилось тогда, вот и решил окончить разговор, дабы не наговорить лишнего. Я понимаю, что тебе тяжело было в тот момент, что тебе нужно было побыть наедине. Неважно, что там наговорила Вайолет о тебе, знай, я никого не осуждаю, так у меня самого позади много ошибок. — Мы остановились, я положил своё переднее копыто ей на плечо. — Всё хорошо... Не волнуйся... Давай даже обниму тебя, — проговорил я с улыбкой и заключил бежевую пегаску в объятия на несколько секунд.
— Ладно, — проговорила она с лёгким смущением на лице. Я с трудом удержался, дабы не заулыбаться во все свои зубы от радости. Дело сдвинулось с мёртвой точки! — Просто мне трудно об этом говорить и тем более признаваться... — Мы продолжили идти. — Хочется, но... крайне тяжело. Спасибо, что тебя не пугает этот... айсберг неприступности, что внутри меня.
— Всё в порядке. Как я сказал ранее, я хочу лучше понимать тебя. Ты мой друг, а если с другом что-то не так, то я непременно хочу выяснить, что именно его тревожит. Тяжесть на сердце есть у каждого, всегда кто-то о чём-то сожалеет. У одних это что-то незначительное и надуманное. У других что-то, что кардинально меняет их жизни и даже взгляды. И чем ты больше держишь это в себе, тем с ним тяжелее. Твоя история — это твоё прошлое, и я на него не претендую. Безусловно. У меня самого полно своих скелетов в шкафу. Совесть за множество содеянных мною поступков до сих пор гложет и терзает меня. Ты думаешь, что я веду себя как болван, лишь по тому, что не знаю боли и страданий? Ошибаешься, мой ты ненаглядный ангел. Если бы я не пытался шутить, то давно свихнулся бы. За столь короткое время в своей жизни я пережил немало физических и душевных страданий, но ещё больше я видел их вокруг себя.
— Ты… И ты ещё хочешь добавить к этому ещё и мою историю? — уже спокойно спросила Мотли. — Не многовато ли берёшь на себя?
— Мне этого в любом случае не избежать, куда бы я не пошёл. Где-то услышу больше, где-то меньше... для меня это особой роли не играет.
— Вы с Феррисом в начале своей встречи обсуждали о доверии... что ты никому не доверяешь в полной мере.
— Разумеется. Ничего не хочу сказать, но будь бы здесь мой отец, я бы ему доверял больше чем тебе. Всё относительно. Просто... я не ожидаю сверхъестественной верности от того, кому я доверяю, дабы не накладывать на него подсознательной обязанности в чём-либо передо мной. Безусловно, мне будет неприятно, если меня предадут, но это не значит, что из-за этого я буду эмоционально страдать. Я вот думаю, что проблема в каких-либо социальных отношениях лежит в рамках завышенных ожиданий и отсутствии информации. Эту информацию я и хотел узнать от тебя. Чем больше я буду знать о тебе, тем лучше мне будет с тобой контактировать. Лично я терпимо отношусь практически ко всему. Взаимопонимание — это то, к чему я стремлюсь, особенно в кругу друзей и близких. Ты входишь в этот круг. Мы сражались с рейдерами бок о бок, ты ещё и понимаешь мою жалость к ним... Ах, да. Я порой проявляю жалость и сочувствие к рейдерам, одним из самых жестоких и беспощадных особей. Если их оставить в живых, то они продолжат истязать своих жертв, поэтому приходится выбирать это меньшее из зол, доступное на данный момент. Так что, повторюсь, осуждать тебя не собираюсь. Вообще, во мне трудно вызвать чувство отвращения или пренебрежения. Я больше переживаю, что ты начнёшь меня ненавидеть из-за того, что я убил Вайолет. — Она вздохнула, задумалась.
— Нет, — сказала она. — Хоть я и никогда с ней не ладила, но мы провели много времени вместе. Мне просто жаль её... и жаль, что так случилось. Я не желала ей смерти, но она предоставляла угрозу. Не думай об этом много, Дэниэл. Я же не глупая моралистка... и понимаю суть окружающих меня событий... вот только смириться с собой мне трудно, потому что... — Она остановилась и не знала, что сказать.
—...испытываешь стыд и внутренние угрызения за содеянное? — закончил за неё я. Бежевая пегаска внимательно на меня посмотрела, а затем неохотно кивнула. — Как знакомы мне эти ощущения... Всё хорошо. Меня они тоже порой докучают. Не волнуйся, я пойму.
— Легко сказать... — виновато произнесла она, а затем сжала губы и посмотрела куда-то вниз. — Вот только, с чего начать? — тихо добавила она, почему-то боясь взглянуть мне в глаза.
— С самого начала, если ты не против. Для лучшего понимания сложившихся обстоятельств, ну и чтобы войти во вкус. Начнём с простого. Откуда ты?
— Родилась и выросла я в Нью-Пегасусе.
— Расскажи об этом месте.
— Что ж... До войны он назывался Лас-Пегасусом, и являлся городом развлечений, веселья, наслаждений, казино, отдыха и курорта. Он, как и Клаудсдейл, находился на облаках. Поскольку Клаудсдейл первым подвергся атаке мегазаклинания, полностью его уничтожившего, остальные города в облаках, в частности Лас-Пегасус, смогли в той или иной степени среагировать на следующие бомбардировки, как крупные, так и мелкие. Лас-Пегасус был наполовину уничтоженным, половина города обрушилась на землю. Сейчас под этим городом, среди руин, находится немалый уровень радиации из-за мегазаклинаний.
— Были и другие города в облаках? — Я помню, что Клаудсдейл — это город на облаках, но я не ожидал, что аналог Лас-Вегаса здесь будет городом на облаках. Странно, что в Копытоводстве по выживанию на Пустошах я не нашёл упоминания о Нью- или Лас-Пегасусе.
— Да, но из крупных более-менее уцелел именно Лас-Пегасус. После войны экономика Эквестрии рухнула, повсюду вспыхивала паника, начинались бунты... из-за страха за свою жизнь и жизнь близких. На пустошах через некоторое время, после того, как всё более-менее стихло, валютой стали крышки, а в Нью-Пегасусе — фишки. Количество фишек в этом городе проблемой не являлось, поскольку это же город, в котором чуть ли не на каждом шагу было казино. Экономика на фишках установлена самими уцелевшими казино. И именно они нарекли этот город Нью-Пегасусом. Естественно, что в восстановлении после бунтов и всеобщей анархии, которое произошло после гибели страны, им помогало отделение Анклава.
— Анклав всем оказывал помощь?
— Анклав оказывал помощь всем, кто находился на облаках. Ещё до падения мегазаклинаний в военно-воздушных силах назрел бунт, так как пегасам, мягко говоря, не нравилось, что государство использовало их в качестве мяса в войне, в частности, с драконами, выступавшим на стороне зебр. Многие погибали на войне, ситуация накалялась, что привело к перевороту в военных подразделениях пегасов, в ходе которого несогласных скидывали с должностей, а вместо них ставили сторонников независимости, после чего они закрыли небо облаками. Тех обычных граждан, кто был несогласен с их независимой политикой выгоняли на поверхность и их начали называть дашитами. Первой стала Рэйнбоу Дэш, Кобыла Министерства Крутости. Как бы грустно это не звучало, но именно благодаря этому довоенному отделению народ пегасов, относительно пони на поверхности, уцелел во время, когда упали мегазаклинания.
— Поясни? — Я обратил внимание, что ей легко рассказывать о чём-то таком, нейтральном. Она начинает много говорить. Меня это даже немного удивляет, учитывая, что так много на моей памяти она ещё ни разу не говорила. С другой стороны, мне действительно интересно узнавать исторические особенности этого мира. — Я об Анклаве весьма плохо и смутно знаю.
— Пегасы захотели стать независимым народом, независимым от правления Принцесс. Переворот произошёл незадолго до падения мегазаклинаний и к этому времени они ещё не стали независимыми по всем сферам, успели лишь сформировать одну структуру — военную. И тут полетели мегазаклинания... За облаками, на поверхности... везде начался хаос. Благодаря Анклаву хаос смогли в какой-то степени контролировать, а потом и утихомирить. Они стали героями, поскольку до этого большинство одобряло их деятельность, так как многие уже устали от войны, а после этого сомнения практически не осталось.
— Отличная среда для патриотической пропаганды... — задумчиво проговорил я вслух.
— Ещё какая. Она была настолько мощная, что смогла убедить практически всех в непогрешимости и правильности действий Анклава. Правильным ли было решением отделиться от Эквестрии? Ещё бы, именно благодаря этому многие уцелели. Вера в Анклав в то время была настолько сильной и непоколебимой, что многих удалось убедить в необходимости и полезности нападения на Королевство Грифонов, что на севере Эквестрии. Анклав убеждал, что они устранили не только потенциальную угрозу, но и смогли присвоить их ресурсы для восстановления промышленности, ведь грифоны не только агрессивная раса, но и не дружеская, мол, грифоны никогда бы им не помогли. Промышленность не такая внушительная, как до Великой Войны, но всё же, по крайней мере, стабильная. Улучшилась технология обработки облаков под свои нужны. В общем, много чего произошло. Самый расцвет пропаганды и превосходства пегасов над остальными, так как только они смогли выжить, отразить атаку от множества облачных городов и организовать хоть какое-то общество. Анклав позиционировался как народная армия, а значит они действовали от мнения народа. Благодаря их деятельности, они проникли во все сферы деятельности, от сельского хозяйства до научных исследований.
— Так, что такое Анклав?
— Что-то неопределённое. У нас лишь говорят, что Анклав — это вы. Анклав — это сама идея независимости и безопасности, — Мотли проговорила это с наигранным чувством величия и грандиозного. — Могу сказать, что если вникать в суть, то Анклав — это армия... которая проникла во все сферы деятельности того, кого они защищают. Она буквально слилась со всем. Начал царить тотальный милитаризм. Всё пропиталось их идеями. Выделился лишь Лас-Пегасус, ставший впоследствии Нью-Пегасусом, вот там влияние Анклава было меньше всего. До войны в приоритете там были деньги и власть богачей, так и сейчас.
— А Анклав не пытался полностью захватить власть?
— Я же сказала. Там царили деньги, а значит и богачи. Частная вооружённая охрана, которой было достаточно много. Охрана тоже ценила лишь деньги, была без каких-либо принципов. Безусловно, Анклав смёл бы их с облаков за считанные часы. Но была одна проблема... Пегасы обожали этот город и то, что он мог предоставить другим, поэтому Анклав не мог просто взять и захватить там всё силой или свергнуть местных авторитетов, так как они также были популярными среди населения. Это могло подорвать репутацию Анклава, поэтому им пришлось пойти на компромисс... я бы сказала, на подлизывания. Они им оказывали помощь. Это было на копыто как богачам, так и верхушке Анклава. Со временем, понятие богач и офицер Анклава смешались в этом городе, а фишки, как валюта, стала популярной и за пределами Нью-Пегасуса. В общем, влияние Анклава в этом городе распространялось медленнее всего. Однако отделение Анклава, находящееся в этом Нью-Пегасусе сильнее подверглось коррупции и бюрократии.
— Не так долго длился этот патриотический настрой, я прав?
— Да... После захвата Королевства Грифонов, восторг и патриотизм постепенно уменьшался. Дашитов становилось больше, так как многие предполагали, что пора вернуться на поверхность и помочь уцелевшим. Анклав это видел и им пришлось изворачиваться, дабы поддерживать патриотический настрой различными махинациями и уловками, но как бы они не старались, он всё равно уменьшался. Они ведь не хотели рисковать всем тем, чего они достигли. Им помогало лишь то, что служба на Анклав приносила больше всего денег и фишек, это было престижно. Подобная стабильность продолжается и по сей день.
— И как ты угодила в Анклав?
— Мой отец служил в нём... Он получал приличную зарплату и смог обеспечивать всю семью. Я тоже захотела, к тому же, обучение бесплатное для всех... но уже в академии царила пропаганда. Некоторые, действительно попали под её влияние, как к примеру Вайолет, а мне же повезло этого избежать. Большинство приходят в Анклав ради денег, особенно в Нью-Пегасусе, где их влияние по-прежнему меньше, чем в остальных местах на облаках. Однако существенная часть учащихся рано или поздно подвергается влиянию патриотической пропаганды в обучении. Как и сказала Вайолет, я служила в Анклаве из-за личной выгоды, поскольку это было единственное место, где я могла обеспечить и себя и свою младшую сестру. Свою семью я ставила выше всяческих идеалов Анклава. Мать работала медсестрой в клинике города и зарплата там совсем небольшая. Она не любит насилие и не хочет иметь к нему хоть какое-либо отношение, но при этом является весьма строгой и порядочной пони. Однако из-за своих принципов она не захотела служить в Анклаве.
— А как мать воспринимала то, что её дочь ушла служить в Анклав?
— Терпимо. Не одобряла, но понимала сложившуюся ситуацию. На момент, когда отец и мать полюбили друг друга, он ещё не пошёл в службу к Анклаву, но его деятельность также не позволяла много зарабатывать, поэтому и ушёл к ним.
— Чем он занимался?
— Взрывчатые смеси, любил фейерверки. Это же город развлечений, там это необходимо... но платят за это слишком мало. В отличие от матери, он нейтрально относился к деятельности Анклава, как и я... до некоторого времени.
— Как происходило обучение? Было весело?
— Учитывая, что это город коррупции и власти богатых, то есть, офицеров Анклава, высокое звание можно получить, если у тебя есть связи или деньги. Вот им учёба давалась легко и весело, но их было не так уже и много по отношению к простым смертным... вроде меня. Остальные же выкручивались, как могли. Было всего четыре итоговых оценки по окончании обучения: «неудовлетворительно», «удовлетворительно», «хорошо» и «отлично».
— А в чём разница между ними?
— Оценка «неудовлетворительно» ставит крест на твою будущую карьеру в Анклаве. Она выдавалась крайне редко, так как это исключительные случаи, связанные с отклонением в психическом или физическом здоровье, на которые не могли повлиять, или те, которые не умели держать язык за зубами. Где-то процентов пять, может меньше. Я сейчас сужу по статистике своего курса. Примерно сорок пять процентов получали «удовлетворительно». Они вроде как и подходят, но этого ещё недостаточно. Для таких путь лежит только в местные правоохранительные органы, то есть, в полицию, следящей за порядком на улицах. И только после тамошней службы в течении определённого промежутка времени у них будет возможность вступить в военные силы. «Хорошо» получает тоже где-то сорок процентов учащихся, для них открывается дорога, как в полицию сразу с неплохой должностью, так и в военные силы в качестве рекрута. Я же добивалась оценки «отлично», как и остальные оставшиеся десять процентов, такие сразу получают офицерскую должность в Анклаве... так я и стала капитаном отряда.
— Какие мы молодцы, — сказал я с улыбкой. — Это действительно похвально. — Мотли слегка улыбнулась в ответ.
— Так я познакомилась с Вайолет. Она сразу меня невзлюбила, поскольку не ощущала во мне искренней преданности Анклаву. Однако с неохотой признавала мои способности, и терпела, так как я исполняла приказы. Наш отряд специализировался на разведывательных и скрытых миссиях. Вайолет была отличным хакером и слесарем.
— Что заставило тебя покинуть ряды Анклава? — Она тяжело вздохнула и сникла.
— Два обстоятельства. Помнишь, я рассказывала тебе о пропаганде и то, как Анклав пытался изворачиваться, дабы поддерживать патриотизм? Так вот, я узнала, что моего отца казнили за измену, но официальная версия гласила, что он погиб при выполнении служебных обязанностей, как герой, тем самым показав его верность Анклаву. За что именно его казнили, для меня так и осталось загадкой... Я много проводила времени с отцом, поэтому его смерть было больно перенести, особенно в подростковом возрасте, но больше всего я гордилась, что он оказался героем, неважно для кого, главное, что его признали. А тут узнаю, что... его убили те, кто в итоге и признал его героем. Это было для меня шоком... Разумеется, я и так не доверяла Анклаву, но чтобы такое... Тогда я поняла, что много погибших героев могли оказаться изменниками, но репутации Анклаву это было невыгодно. Дашитов они называли сумасшедшими и психически неуравновешенными, поскольку те хотели помочь жителям поверхности и тем самым подставив под угрозу жизнь всех живущих за облаками, а казнённых они превращали в героев... удобно, ведь посмертные герои не смогут больше соврать и рассказать о своих подлинных «подвигах».
— Это как минимум подло...
— Тогда ненависть к Анклаву у меня вскипела, но в тот момент я ещё сдерживалась. В тот же день я узнала, что мою младшую сестру, Амбер... нашли убитой... и изнасилованной… Её было всего семнадцать лет.
— Кто это сделал?..
— Это сделал один из влиятельных пегасов, я не хочу упоминать имя этого больного ублюдка, — с нарастающим гневом проговорила Мотли. — Однажды он попал в клинику, после какой-то драки, где работала моя мать и младшая сестра, которая всем сердцем желала помогать другим и заниматься их лечением... Никто не придавал особого значения тому, что он начал приставать к моей сестре. И так постоянно он время от времени приставал к ней. Это продолжалось около двух недель. Она сама мне это говорила и я, и моя мать, даже попытались ему пригрозить, но на него это почти не влияло. Тогда я чаще была рядом с родной сестрёнкой, пришлось даже взять отпуск от полевых заданий. Я ей дорожила, мы считали себя лучшими сёстрами. И когда я попыталась что-то разузнать об этой самоуверенной мрази, то случайно обнаружила настоящую причину смерти отца... и тем самым лишила сестру защиты... Если бы я тогда была чуть повнимательней, моя младшая сестрёнка была бы жива… — с горечью сказала пегаска и остановилась, пытаясь собраться с мыслями и держать себя в копытах, чтобы не заплакать. Я даже не знаю, что ей сказать.
— После того, — с трудом продолжила она и идя дальше, — как мою сестру убили, я чуть было не потеряла мать: её схватил инфаркт, и её едва откачали, но она осталась лежать в больнице. Я сразу же подала в суд на этого мерзопакостного пегаса. Я была наивна и верила, что его осудят. Его оправдали, потому что якобы не хватало доказательств. Улики он подменил, я была в этом уверена. Ещё в крови моей Амбер выявили бак, дэш, психо… умерла от передоза. Но она никогда не употребляла эту дрянь, не говоря уже о передозе! — Эмоции в Мотли бьют через край. — Выходит, или экспертов подкупили, и в суде было сказано, что она умерла от передозировки наркотиками, или мою сестру насильно накачали, чтобы сильно не сопротивлялась… Как только оправдали этого мерзавца, после суда он нагло мне ухмыльнулся. Увидев его мерзкую улыбку, я поняла, что больше доказательств мне не потребуется. Я пошла на самосуд, поскольку честно судиться с богатыми и влиятельными невозможно. Выследив его и выбрав нужный момент, я не просто убила его, а заставила страдать и рыдать перед смертью. Во время проникновения я выяснила, что он близкий родственник какого-то высокопоставленного офицера Анклава. Ненависть к Анклаву достигла наивысшей точки кипения... и весь мой гнев вылился на этого насильника. — На её лице красовалась только садистская ухмылка. От такой улыбки у меня невольно пробежались мурашки под шёрсткой. — Да так, что он кричал, как жеребёнок, правда это слышала только я, ибо у него был завязан рот. Я с ним вытворяла такие вещи, так над ним издевалась… В общем, этот сукин сын получил по заслугам, — пёстроглазая пегаска тяжело вздохнула.
— Я скрылась с места происшествия, — продолжила Мотли после небольшой паузы, остудив свой гнев, поскольку заметила мой шок, отчего на её лице пробежала тень волнения, мол, я в чём-то её осуждаю. Всё ещё не верит мне. На самом деле шок вызван тем, что я впервые увидел такой гнев и садизм в глазах этой в основном молчаливой пегаски. — Но было ясно, что в любом случае полиция выяснит или догадается, что его убила я, так как у меня был весомый мотив и это было известно многим, особенно после неудавшегося обвинения в суде. К тому же, следы пыток лишь подтвердят, что это была месть, а из-за бурливших эмоций я наделала много ошибок и следов. Меня быстро объявили в розыск по обвинению убийстве. И не только за убийство этого выродка, имевший крепкие связи с Анклавом, но и за то, что я выяснила о смерти отца. Меня бы в любом случае казнили, если бы я осталась. Поэтому я сбежала. Я даже не успела попрощаться с матерью, лежащей в больнице от последствий инфаркта, и отрядом… но с последними я всё-таки сумела свидеться… — Мотли вновь сникла и начала говорить тихим тоном. — Они нашли меня и разузнали о случившемся. Они предполагали, что это ложные обвинения, поэтому искали, чтобы доставить начальству и всё объяснить... но они и не подозревали, что всё это правда. О своей мести я никому не хотела рассказывать, не было желания, вдруг кто-то сдаст меня. Он мёртв и плата за смерть моей сестры хоть как-то окупилась... Узнав, что это всё сделала я, они пришли в шок. А я в тот момент ненавидела всё, что меня окружало, меня трясло от злости и несправедливости. Разговор с ними о случившемся разжёг гнев во мне с новой силой.

Пегаска остановилась, тяжело дыша. Она повернулась ко мне. Глаза влажные от слёз. Слишком много думает об этом, она уже не может остановиться, эмоции берут над ней контроль. Я решил её просто обнять, а она продолжала рассказывать.

— Они... они... не верили, что Анклав способен защищать и прикрывать своих от справедливого суда, убивать своих за измену. Д-даже мой особенный пони Лайт говорил, что всего этого не может быть... Вайолет и так меня ненавидела, и узнав, что я действительно убийца, и что в произошедшем виню Анклав да и ещё так открыто его порицаю, она сорвалась и попыталась меня убить за предательство. Я сама была переполнена гневом на всё, поэтому в ответ легко пошла в бой. Всё смешалось, я ничего не соображала в происходящем, всё казалось ужасным сном. В итоге, я убила членов своего отряда и своего особенного пони, но и сама оказалась сильно раненой. Сейчас я понимаю, что Лайт был слишком рассеянным, хоть он был и не таким сторонником идеалов Анклава, как Вайолет, но симпатизировал им... он, видимо, внутренне разрывался... между мной и Анклавом. Поэтому так легко пропустил мой удар хвостом силовой брони.

Она плакала и шмыгала носом, крепко обняв меня. Её грудь судорожно вздымалась и опускалась. Через некоторое время, она успокоилась и просто продолжила говорить.

— Насчёт Вайолет... я думала, что её убила плазменная граната, после ударного взрыва которой она вылетела через окно. Всё ещё не ведая, что творю, ушла подольше... всё казалось сном, а потом я упала и потеряла. Очнулась уже в Стойле Пятьдесят Три. Меня нашёл Доджер, когда уходил со своего задания. Он притащил меня в Стойло, где меня подлечили, и потом я полностью осознала произошедшее. Мне было настолько стыдно за себя и за содеянное, за всё... Я просто молчала об этом, а потом мне уже стало всё безразличным. Я ни с кем не общалась, да и со мной особо никто не хотел говорить, только иногда перекидывалась несколькими словами с Черри Шайн и Доджером. Я начала помогать им в некоторых делах. И так я провела почти целый год, пока не пошла с тобой. Но так долго на поверхности, после того инцидента, ещё не была, — закончив говорить, Мотли сделала глубокий вдох и тяжело выдохнула, разомкнула объятия и посмотрела на меня, ожидая моей реакции, изучая моё лицо. — Спасибо, — прошептала она.
— Мне... мне действительно, очень жаль, — выдавил я из себя. Я до сих пор не знаю, что ей сказать. — Мне даже тяжело представить, что ты чувствовала тогда. Сложно вообразить, что такой кошмар мог произойти с одной пони за столь короткое время. — Я жестом показал, что нужно идти дальше.
— Я боялась об этом говорить, — произнесла она. — Мне так стыдно за себя... за то, что я сделала... за то, что потеряла контроль над собой. Мне уже всё просто пополам, потому как моя жизнь испорчена окончательно. Я отвратительно и жестоко поступила со всеми...
— Ты думаешь, что когда я и Феррис допрашивали рейдеров, подвергая их пыткам, мы были лучше тогда?
— Это была необходимость, и к тому же, вы не получали такого удовольствия, как я от мести за сестру.
— Во времена, когда я занимался охотой за головами... — Мотли промолчала и лишь уставилась на меня. — Со мной был один компаньон, предательство которого дорого обошлось... Я его убил, когда во мне бушевали эмоции, ибо из-за его предательства погиб мой друг... и целое поселение мирных жителей. Если быть честным, тогда я испытал облегчение и чувство... удовлетворения. Это вопросу к тому, что сам могу быть подвержен наслаждению от мести и убийства в зависимости от ситуации. Поэтому у меня часто возникает чувство жалости к рейдерами, ведь на их фоне я выгляжу не лучше... Я тут вспомнил кое-кого. Хочу тебе рассказать об одном снайпере, — тут я подумал про Буна. К моему заявлению пегаска отнеслась без особого интереса, но тем не менее, я продолжил. — Он служил в одной крупной военной группировке, являющееся в принципе неплохой. Однажды на неё совершались набеги одного бандитского племени, вслед чего им пришлось усмирить эту группу бандитов. И когда тех выследили, то они не ожидали что набредут на крупный лагерь, в котором оказались целые семьи этих налётчиков. Во время нападения, мой друг служил в отряде снайперов, прикрывавших возможность для отступления бандитов, но через этот проход побежали... старики, раненые и жеребята. Когда отряд выслал запрос на новые указания, то вполне вероятно произошла ошибка связи, так как командование всё равно приказало стрелять. И в итоге, отряд открыл огонь по этим беженцам. Эти бандиты не были такими бездушными, как рейдеры, но и особо цивилизованными их не назвать, и они люто начали ненавидеть военную группу, в которой служил мой друг. Этот случай сильно запечатлелся в его памяти. И он не хотел об этом говорить. Тоже винил себя во всём. Рано или поздно он покинул службу и остепенился в одном городе, как только нашёл любовь.
— И чем всё закончилось?
— Через некоторое время, его жену похитили работорговцы, а он сумел их выследить. Там, где он настиг их, их было уже около сотни, а при нём была только винтовка с оптическим прицелом. Он сделал только один выстрел... Ты уже догадалась какой? — Глаза Мотли распахнулись от удивления и ужаса, она медленно кивнула. — Он убил свою жену, поскольку ей лучше было умереть, чем быть рабыней работорговца, но это не самое худшее... его жена была беременна. Он одним выстрелом убил не только любимую, но и своего будущего ребёнка. — Я всё-таки решил рассказать о резне в Биттер-Спрингс и похищении жены, но не упоминать имён было трудно. Мотли должна увидеть, что не одна она может пойти на поводу у эмоций и убить любимого. Бун рано или поздно смог смириться с тем, что натворил. Она тоже может. — Он знал, что у него просто не было выбора. Если он попытался бы спасти её, то он бы погиб, но его жена всё равно осталась бы рабыней, ровно, как и его будущий сын или дочь. Больше всего его волновала именно резня в том лагере... К слову, он так и не отважился рассказать об этом случае своей жене. Я полагаю, ты понимаешь почему. — Пегаска понимающее кивнула. — Тобой управлял гнев, а его... он делал это осознано. Каково ему было в тот момент убийства мне даже трудно представить. И вот я не однократно встречал и слышал подобных историй.
— А... в его истории было продолжение?
— Да. Я вместе с ним, и ещё с парой товарищей, пришли в место той резни беженцев, он думал найти там свои ответы или переосмыслить что-то. Как оказалось, пришли мы туда не зря и даже вовремя. Там расположилась та организация, в которой он служил... и у них тоже поселились беженцы от работорговцев. Практически в тот же день нашего посещения работорговцы попытались атаковать этот лагерь, где солдаты оказались в меньшинстве и неподготовленными. Мы сумели помочь им отразить атаку. И всё это благодаря тому, что он постоянно думал о случившемся в том лагере, что позволило нам спасти от рабства немало жизней. Он для себя понял, что пока живёшь, то можно искупить свои поступки. Необязательно просто ожидать своей смерти, так как это не искупление. Он взялся охранять караваны, ему этого оказалось вполне достаточно, так как он обрёл покой. Пока ты живёшь, всегда есть ради чего жить и возможность радоваться, даже в таких случаях. Поэтому, не думай о себе плохо. Так уж сложилось... Главное, вывести из этого определённые уроки, и попытаться не допустить повторения... А я ведь тоже подвергался бесконтрольному гневу, причём не раз.
— Правда? — Она с неумело скрываемым интересом взглянула на меня. — И... что же произошло?
— Я сам когда-то любил одну прелестную особу, — горько улыбнулся я. — Ещё с самого детства мы были знакомы, однако через некоторое время я её потерял. Когда я оказался с её убийцами, то потерял над собой контроль... я совершенно не помню, что делал с ними. Воспоминания об этом не остались. Всё, что я помню, когда никого из них не осталось в живых... Очнулся я и увидел, что сильно ранен и запачкан их кровью, а позади меня были их растерзанный останки. Что я делал в приступе гнева... могу лишь только догадываться. Я был так убит горем, что сам не находил себе места в жизни, но со временем оно прошло. Теперь я просто... пытаюсь о произошедшем слишком много не думать. Впереди есть ещё много интересного... и жизнь на смертях близких не заканчивается. К тому же, у тебя они ещё есть... это твоя мать. Ведь она же была жива, когда ты покинула Нью-Пегасус.
— Мать? Анклав, наверняка, объявил меня мёртвой. Если, конечно, эта смерть окончательно не лишила её жизни...
— Нужно думать о хорошем, в таком случае. Она же находилась в больнице, под присмотром докторов.
— Верно... А ведь правда... Было бы приятно увидеть лицо матери, когда она увидит меня… живую... — на последних словах пегаска мечтательно улыбнулась, взглянув куда-то перед собой. О! Вот эта та самая улыбка, которую я всегда стремлюсь увидеть на лице этой милой и симпатичной пегаски. — Она за свою жизнь не часто улыбалась. Как же она будет счастлива... Но... как мне справится со всем этим? Как ты справился с тем потрясением, когда потерял любимую?
— У меня была хорошая поддержка... Правда, они чуть позже стали мне друзьями, но именно благодаря им я удержался от того, чтобы пустить себе пулю в голову. — Больше всех мне помогла Салли. Этот маленький прыгучий комок радости и энтузиазма действительно помог мне тогда. Однако, мне всё же было тяжело. И тем не менее, я продолжил свои странствования по Пустошам. Ибо в них я находил утешение... в том плане, что меня интересовало... неопределённость и непредсказуемость, мол, что же случиться в следующую секунду. Одним словом, любопытство. — Смотри, от нашего с Феррисом весёлого и обаятельного дружеского отношения ты была более разговорчивой. А вспомни Лемон, которая попыталась завести с тобой разговор, не унывая и не сдаваясь, — я не удержался и широко улыбнулся, поддавшись воспоминанию об этом, как оставил их двоих. — Я уверен, что на твоём пути будут пони, которые тебя поддержат, поймут, не отвернутся от тебя из-за случившегося, обнимут... — я дружески ткнул её копытом. — Мне хочется быть в числе этих пони, — пошутил я.
— Ты определённо уже среди них, — смутилась Мотли. — Ещё раз спасибо и за другие истории. Мне... и вправду легче.
— Тебе спасибо, что поделилась своим прошлым. Для меня это много значит.
— И для меня... Всё-таки, не даром я пошла за тобой. Получила новые ощущения.
— Неужели из-за моего обаяния и харизмы?
— Не-е-е, — улыбнулась пегаска, махнув копытом. — За тобой и Феррисом наблюдать одно удовольствие. Лемон это уже отдельное жёлтое насекомое. Вы ведёте себя, как жеребята, но именно благодаря этому я ощущала некий дружеский уют. Мне нравится компания, которая время от времени умеет веселиться... только раньше у меня не было особого повода. Груз прошлого мешает веселиться с теми, кто о нём не знает.
— Если тебя опять будут волновать мрачные мысли, просто подойди ко мне, и я их отгоню куда подальше.

Мотли хихикнула и поцеловала меня в щеку, после чего тут же ускорила шаг. Неожиданно... это вывело меня из равновесия, но также это было очень приятно и лестно с её стороны. Хоть иногда у меня получается достучаться до сердца своих друзей.

Остальную часть пути мы прошли в молчании, каждый размышлял о своём. По крайней мере, Мотли уже не выглядела такой подавленной. По крайней мере, она сосредотачивалась на том, что её окружает.

Нам повезло, что на нашем пути не встретилось особо опасных противников. Лишь несколько крыс и радтараканов. Остальные пути выхода на поверхность заблокированы, так что он полностью служил неким тоннелем, ведущий за пределы рейдерского города.

Мы потратили почти половину дня, чтобы добраться до выхода. На поверхности мы старались избегать прямых столкновений с рейдерами «Кратера» и были уже почти за его пределами. Ну, а если не удавалось обойти рейдеров, то я вместе с Феррисом устраняли их на расстоянии: я своим «Шёпотом Ночи», а Феррис своей антимех-винтовкой, потому как всем известно, что тактика бесконтактного боя — самая лучшая тактика.

Мне ещё никогда так не было легко на душе, как сейчас... Покинув пределы, у меня буквально камень с души свалился, так как я пережил столь опасное... приключение. Даже Короли Принца не смогли выжить в этом месте по каким-то причинам. Всё благодаря тому, что я был не один и у меня всегда была надёжная поддержка. А сейчас, нам пора двигаться к моей любимой Авантюре... Как же я по ней соскучился за эти три дня. Вновь почувствовать то самое, когда паришь высоко в небе.

Через несколько часов ходьбы, по широкой дуге, обходя развалины Ред Спарка мы услышали отдалённые выстрелы и периодические взрывы. Похоже, рейдеры на кого-то напали. Нужно помочь, потому как не в моём это стиле просто пройти мимо и не оказать помощь нуждающимся.

Пожалуйста, пусть я успею во время.

Поднявшись на небольшой холм, через оптический прицел своей винтовки я увидел, как на расстоянии около двухсот метров рейдеры пытались ограбить чей-то небольшой караван. Большая часть караванщиков уже погибла, а та, которой всё же удалось выжить, держала оборону в старом придорожном особняке. Ферриса я попросил остаться и наблюдать, чтобы к рейдерам не подошло подкрепление. Он согласился, как и его крылатый питомец.

Оставив свои сумки с нажитым добром в «Кратере» лежать на холме, чтобы они во время тяжёлого боя не мешали, мы с Мотли отправились на перестрелку, и пока мы приближались к месту активных боевых действий, Феррис успел ликвидировать большую часть рейдеров, находившихся снаружи. Какая же среди них началась суматоха и неразбериха в этот момент.

Внутри особняка ещё были слышны выстрелы. Значит, выжившие остались. Что ж, это лучше, чем никого.

Подойдя как можно ближе, мы затаились в кювете у дороги с противоположной стороны от особняка. Услышав, как последний рейдер испустил дух и прекратился непрерывный поток матёрых выражений, я и Мотли взяли оружие на изготовку, в частности я взял «Защитника», и мы ринулись к особняку. Сейчас будет жарко...

Пробежав через двор, усеянный трупами рейдеров и караванщиков, мы с двух сторон подошли ко входным дверям, которые оказались открытыми. Там нас уже поджидали рейдеры, но они знали, что снаружи находится снайпер, поэтому не рисковали высовываться. Положение в нашу пользу. Судя по меткам, внутри здания как минимум шесть рейдеров, готовых стрелять в любого, кто войдёт через эти двери. Мотли использовала гранату, ловко сняв чеку и бросив её вовнутрь.

— Блять! — послышалось оттуда. — Бегите, сука, бегите. — Затем произошёл взрыв.
— Музыка для моих ушей... — произнесла Мотли и вбежала во внутрь, отвлекая потенциальный огонь на себя, что и произошло. Я же включил стелс-поле в своём ПипБаке и побежал следом. Рейдеры из своих боевых сёдел пытались попасть в пегаску, которая бежала в гостиную. Она двигалась слишком быстро и непредсказуемо. Я достал «Шёпот Ночи» с коротким стволом и расстрелял рейдеров, выглянувших из угла: два промаха и два попадания. Затем я услышал выстрелы в гостиной. Ох, блять, Мотли!

В гостиной я увидел, как пегаска избивала морду единорожке, а затем выбрав удачный момент, схватила её за голову и свернула шею.

— В порядке? — с беспокойством спросил я.
— Да... — запыхавшись, ответила она. — Она появилась из-за угла и успела сделать по мне пару выстрелов, к счастью, броня выдержала. Осталось ещё примерно трое, да?
— Верно, побежали наверх, оттуда доносится шум ударов по дереву. Кто-то, видимо, пытается выбить двери. — Стараясь не подымать шума, мы поднялись по лестнице. Не успел я выглянуть из-за угла, как тут же услышал выстрел. Судя по характеру этого выстрела, вслед которого было слышно судорожное передёргивание скользящего затвора, это охотничья винтовка, чей 308-ой калибр мог сделать в моём шлеме огромную дыру, а вслед и дыру в голове. Однако мне повезло: пуля прошла по касательной, высекая из шлема искру.

Самое время проверить автоматический режим стрельбы чудесного дробовика, так как с «Шёпотом Ночи» вслепую не постреляешь. Щёлкнув предохранителем, я высунул дробовик за стену и дал очередь. Действительно, отдача при очереди физически не ощущалась.

После того, как послышался глухой звук, я высунул голову. Рейдер, облачённая в грязные лохмотья, превратилась в фарш из мяса и кишок. Омерзительно... и изумительный дробовик. Огорчает, что магазин только на двенадцать патронов — автоматическая очередь полностью и бесповоротно израсходует его… за несколько секунд. Лучше применять этот режим против крупных и хорошо защищённых противников. Проверив компас, я обнаружил ещё две красные метки и одну нейтральную. Зараза... хоть бы успеть. Скорее всего, все этажом выше.

Только мы вышли в коридор, чтобы подняться дальше, из комнаты внезапно выбежала рейдер с вертящейся пилой в кастете. Мотли тут же застрелила её из огнестрельной винтовки в своём боевом седле.

— Спасибо...
— Не за что. В следующий раз не забудь перезарядить оружие, прежде чем двигаться дальше.
— Непременно. — Звуки ударов по дереву продолжаются. Мы поднялись на третий этаж, пока я перезаряжал дробовик. В коридоре увидели несколько трупов рейдеров и двоих мёртвых караванщиков. Повернули за угол. В конце коридора рейдер с топором выбивает дверь.
— Открой же двери, — ласково и с насмешкой говорил он. К слову, он нас не заметил, поэтому я попытался к нему вплотную подобраться незаметно, а Мотли прикрывала мой тыл. — Ну же, не будь столь замкнутой... — Ещё один удар. — Откройся Шайни. — Ещё один удар топором по белой двери. — Я сейчас снесу твой домик... — Удар. — Ты будешь моим питомцем... — Я подошёл достаточно близко, нацелил на его затылок ствол дробовика. Тут он проламывает небольшое отверстие, просовывает голову в неё. — А вот и Шайни! — кровожадно радуясь, произнёс он. В этот момент я телекинезом нажимаю на курок. Его голова превратилась в красное месиво, а остальное тело свалилось перед дверью, запачкав её своей кровью.

Судя по компасу, больше никого не осталось. Я магией повернул ручку двери, чтобы открыть.

— Не беспокойтесь, — сказал я. — Всё закончилось. Все убиты.

Никакого ответа. Я аккуратно открыл двери и тут же передо мной упала граната.

Ебись прогибом!

Прежде, чем произошёл взрыв, я успел прикрыть двери.

Очнулся я уже на кровати, а всё моё тело просто ныло от последствия взрыва осколочной гранаты. Я так понял, что если бы не двери и не броня, мою задницу по частям бы собирали. Как-то неудачно получилось. Я не чувствую на себе доспеха, на мне какое-то грязноватое покрывало, хоть и тёплое, чтобы не замёрз.

— Очнулся наконец, — сказала она с улыбкой. — Тебе повезло, что ты отделался небольшими сотрясением, но на всякий случай мне пришлось тебя раздеть и проверить. Благодаря брони и двери, ты практически не пострадал, но ударная волна тебя отбросила в стену, из-за чего ты сильно приложился об неё головой.
— Сколько я был в отключке?
— Недолго, примерно, полчаса... а что там с выжившей? Какого хрена меня подорвали?!
— Извини меня, — проговорил кто-то поблизости. Голос знакомый. — Я была слишком напугана и думала, что ты рейдер. Я так переволновалась, что ты не вытянешь… — я услышал довольно-таки знакомый нежный голос. Как только я повернул голову на его источник, то увидел светло-голубую пони с пурпурно-синей гривой...

Блюрайз!

Вот это номер, чтоб я помер!

— Какая встреча! Какой тёплый приём! — иронически произнёс я. — Какого хрена? Ты разве не узнала мой голос?
— Мне показалось, что твой голос мне мерещится... поэтому молчала и продолжала прятаться в шкафу. Думала, что уже схожу с ума. Прости... — Я глубоко вздохнув, сдерживая раздражение. Ладно... Успокойся, Дэниэл. У тебя побаливает голова, не дай эмоциям взять контроль. Затем я выдохнул.
— Ты переволновалась, это ожидаемо, — спокойно сказал я. — Всё хорошо, главное, что ничего серьёзного из-за этого не произошло. И каким же радиоактивным ветром тебя сюда занесло?
— Мне и вправду жаль, что так получилось...
— Так, успокойся. Я же сказал, забыли об этом. — Я схватился за голову. — Так, как тебя занесло к рейдерам?
— Завершив дела на востоке, я снарядила небольшую экспедицию, я оставила выживших подруг отдыхать и наняла новых охранников. Я и раньше хотела попытать счастья отправиться в этот район. Поэтому мы не собирали припасов для торговли, лишь для того, чтобы нам хватило во время путешествия туда и обратно, а вот когда я выяснила, что ты, то есть пони, носивший отличительный шлем и накидку с цифрами «21», отправился в тот район, то последовала за тобой немедленно.
— В надежде, что в том месте, где я прошёл, было бы меньше опасных мутантов?
— Верно, но их по-прежнему меньше не стало... Тем не менее, мы почти в полном составе сумели пробраться к этому региону. С виду он ничем не отличался от остальной Пустоши. Разве что рейдеры здесь имеют более хорошее снаряжение...
— К слову, о них... Каким же Дискордом вас понесло на север? Здесь же рейдеры кишмя-кишат.
— Наши запасы воды были на исходе. По карте мы увидели реку, пролегающую через руины Ред Спарка, поэтому, решили отправиться к нему и попытать счастья отыскать воду, как только попали в Ванхуверский регион, вдруг возле источника воды есть поселение или что-то вроде этого.
— Река, начиная от руин города, сильно облучена. Смертельный уровень радиации, так как поблизости города во время Великой Войны упало мегазаклинание. Поэтому, зря старались.
— А разве река не должна была обновиться спустя двести лет? По-моему, её течение шло со стороны гор и...
— Всё очень просто... — мягко перебил я её. — В реку обычно вели канализационные сети, а в городе находилось немало энергомагических станций с реакторами. С ними могло произойти всё, что угодно... Колоссальная утечка радиации. К тому же, из-за дождей всё в городе смывается в реку. Ну а может, что-то ещё поддерживает в ней такой уровень радиации. Я детально не изучал этот вопрос.
— Вижу, ты здесь уже немного освоился... Расскажешь что-нибудь важное об этом месте, к примеру, почему никто не возвращается с этих краёв.
— Ответ очень прост, — улыбнулся я. — Все пришедшие находят лучшую жизнь в Ванхувере. Где, без преувеличения, есть всё, что необходимо для беззаботной жизни. Относительно работающие заводы и фабрики, хорошие условия проживания, качественная еда, и не такая дорогая, как в Башне Тенпони, чистая вода, электричество, безопасность от опасных мутантов и дешёвая рабочая сила... хотя, как по мне, эта сила в этом регионе стоит более дорого, чем обычно.
— Работорговля? — с презрением переспросила Блюрайз.
— Да. Рабы здесь дорогие, потому как большая часть из них находятся с самого рождения в неволе и их приучили к беспрекословной покорности, верности своему хозяину и физическому труду, к тому же, за ними хорошо ухаживают, относительно, конечно же, и они физически здоровы. Их превосходно воспитывают в покорности. Запугивают и преувеличивают недостатки свободы и самодостаточности. Поголовно почти все рабы не хотят свободы, поскольку боятся её... так их воспитали.
— Что? — поразилась светло-голубая единорожка. — Что?!
— В качестве примера выступают рейдеры, мол, они свободны и самодостаточны... и поглядите, кем они в итоге стали. Неправильные решения могут привести к этому... Должен признать, в этом есть зерно истины, поскольку многие жители Пустоши по тем или иными причинам рано или поздно обращаются в рейдерство. Рабов запугивают тем, что они могут стать рейдерами. Свобода — привилегия сильных, это великая ответственность, которая под силу только хозяевам. Так называют жителей Ванхувера, которые не являются рабами. Они являются... хозяевами своей жизни. Рабы должны служить им, так как это тяжёлая ноша... и им порой бывает трудно, поэтому их обязанность заключается в том, чтобы помогать им и исполнять любые их указания, так как их решения верны, раз не стали рейдерами. Если они ими не стали, значит они умеют жить самостоятельно и поэтому их нужно слушаться и уважать...
— Стоп! Всё. Мне тяжело слышать это, — она замахала копытами. — Это неправильно. Слишком мудрёная причина и оправдание для рабства, а я отрицаю любые его проявления рабства.
— Я тоже, но это единственное место, где рабы порой выглядят не хуже жителей Башни Тенпони. К тому же, не все хозяева имеют рабов. Тебе самой нужно всё увидеть.
— Сомневаюсь, что моё мнение изменится... — пробормотала она.
— Оно и не должно меняться. Главное, не трепись о своей позиции к рабству... на всякий случай. Рабы получают удовольствие от того, что служат своим хозяевам... им привили любовь к послушанию. Как питомцы и дети... запуганные самодостаточностью. Они такие наивные... Главное, душевно они не страдают, почти все, но это уже исключения, которых не избежать. В общем, сама всё увидишь.
— Ладно, — вздохнула она. — Я опять должна поблагодарить тебя за очередное спасение от рейдеров. Повезло же мне, — натянуто улыбнулась она, а затем понурила голову. — Однако из выживших осталась только я, даже не смотря на то, что мы были лучше вооружены, чем в прошлый раз. Я провернула выгодную сделку, но и она не помогла в этом месте. В одиночку я не смогу пойти обратно. Я уверена, что неизбежно погибну...
— Я соболезную об утрате твоих знакомых, а возможно и друзей... Но, — с ободряющим тоном продолжил я, — цель для тебя найдётся. Хочешь, пойдём со мной?
— Я же не боец, какая с меня польза? — спросила она не поднимая взгляда.
— Ну, мне нужны не только бойцы, — усмехнулся я. — Я в пустошах собираю много всякой всячины, и постоянно занимаюсь торговлей, пытаясь выгодно продать его. В общем, я могу этим заняться, но тратить на это время совсем не хочется, а ты торгуешь намного лучше, чем я. Так вот что я тебе предложу, попробуй открыть свой магазин в Ванхувере и живи счастливо. Правда, там будет много бумажных документов и прочей волокиты, но я уверен, что ты справишься с этим. Да и это, это в основном только в начале. А я тем временем буду периодически заносить к тебе всякое барахло.
— Но как же рабы и...
— Не волнуйся насчёт этого. У некоторых просто даже не хватает на покупку и обеспечение раба. Это дорого. А большая часть хозяев снисходительно относятся к своим рабам. Ведь «имуществу» свойственно портиться, поэтому с ними обходятся аккуратно и не позволяют кому попало к ним прикасаться. Если бы у меня был выбор одного из трёх вариантов, у кого мне становиться рабом, у рейдеров, у Красного Глаза или же у хозяева Ванхувера, то я без малейшего сомнения выберу последнее. Всё относительно. К тому же, существенная часть всех рабов работает именно на предприятиях и производственных объектах семейств. Лишь хозяева со средним и высоким достатком могут позволить себе раба. И не забывай, они чувствуют себя хорошо в служении кому-то.
— Семейства?
— Объединения бизнесменов по сути. Почти всё производство и бизнес в городе принадлежит им.
— А что не принадлежит?
— Производство рабов и их воспитание, Арена, радиостанция, полиция города и ещё около десятка независимых предприятий. Всё остальное, разного рода небольшой бизнес, фабрики и другие производственные объекты покрывают семейства, эти объекты объеденные в корпорации. Семейств всего пять, у каждой одна корпорация. По пути я расскажу о них всё, что знаю. К слову, есть большая вероятность того, что открыв магазин, его может выкупить семейство. Если не получится... хорошим путём, то они, я более, чем уверен, заберут его силой или другими уловками. Лучше сразу и добровольно принять покровительство одного из семейств и стать частью его корпорации, чем в одиночку отбиваться ото всех. Таким образом ты продолжишь получать с него доход, но не сможешь им распоряжаться в полной мере и твой бизнес станет частью имущества семейства. Но! Я подчёркиваю. Благодаря такому слиянию, корпорация самостоятельно наладит связь с остальными необходимыми структурами, предприятиями и магазинами, находящихся во владении семейства.
— Какой тогда с этого толк? — с неодобрением поинтересовалась Блюрайз.
— Ты умеешь право вносить изменения в сам процесс торговли, выбирать продавцов, какие товары продавать и каким образом, но тебе придётся оповещать об этих изменениях в корпорацию. Станешь частью огромной корпорации... Если твой бизнес будет достаточно успешным, то к тебе даже будут прислушиваться. То есть, рост по карьерной лестнице с минимальной тратой времени на составление договоров внутри семейства.
— Хочешь сказать, я не смогу самостоятельно составлять договор с другими семействами?
— Можешь, но только с разрешения корпорации, если это будет выгодно сейчас или в долгосрочной перспективе. Должна будешь убеждать в целесообразности этих договоров, — улыбнулся я. Блюрайз впала в глубокие размышления.
— Посмотрим, — ответила она, явно не убедившись в полезности от открытия своего магазина. — Сначала, мне нужно всё увидеть... а пока... Необходимо разобраться с телами погибших.

Блюрайз всё что могла собирала полезное с трупов рейдеров и сотрудников её каравана. Мотли помогала ей в этом, а затем присоединился и Феррис, со своим питомцем и нашими сумками. Наше снаряжение мы погрузили на брамина, Бэтси, единственного выжившего вьючного животного из каравана Блюрайз во время нападения. Это бедное животное оказалось загруженным под завязку. Затем я с Блюрайз и остальными сожгли тела караванщиков, чтобы не оставлять их останки гнить в Пустошах. Рейдеров мы сложили в отдельную кучу и тоже подожгли. Единорожка была в подавленно и депрессивном настроении, когда она собирала полезное с трупов её знакомых и в момент сжигания их тел.

Затем мы двинулись в путь, через некоторое время Блюрайз, немного отойдя от своеобразных похорон, решила продолжить разговор. Я рассказал ей немного о семействах, Принце и о самом устройстве города. В общем, всё то, что мне было известно. Она явно была под впечатлением от такого уровня жизни и организации. Временами она забывала о самой большой отрицательной, по её мнению, черте города и его окрестностей — работорговля.

— И ты хочешь, чтобы я открыла магазин в этом городе работорговли? — спросила Блюрайз без тени упрёка, а даже с чувством... волнения и беспокойства. Она явно не знает, как реагировать на подобное.
— Я так посмотрю, — вмешался Феррис, обращаясь ко мне, — что твоя подруга явно не в восторге от тех, кто заковывает слабых в «галстучки».
— Успокойся, Феррис, — сказал я ему. — Сейчас не время для подшучивания.
— Как скажешь. Хотел лишь намекнуть, что ей не стоит открыто заявлять о своей позиции. Ради собственной безопасности.
— Я это ей уже сообщил...
— Правда? — Он почесал когтем свой клюв. — Тогда у меня нет советов.
— Если ты будешь не против, — обратился я к Блюрайз. — Будет полезно, если в городе будут надёжные глаза и уши.
— А для чего?
— Существует некий «Купол», научно-исследовательский центр, где может находиться много полезных технологий и научных знаний, которые могут пойти на пользу всем в Пустошах. Вот я его и ищу. Правда, где его местоположение, или как его искать, неизвестно. Пока единственными доказательствами его существования являются особые ключ-карты и документы, которые по стандарту должны находиться в Стойлах. Я уже отыскал два из шести. Вполне возможно, что в городе кто-то может обмолвится о «Куполе» или то, что может быть связанно с ним.
— В таком случае, — вновь вмешался Феррис, — стоило было бы открыть какой-нибудь бар, а не стандартный магазин по продаже всячины. Когда кто-то надрался в дугу, то он может запросто взболтнуть кое-что.
— И без тебя знаю, — произнёс я, — но постоянные драки Блюрайз ни к чему, верно? К тому же, я не хочу подвергать её подобной опасности. В городе у неё могут появиться связи, и этого будет вполне достаточно.
— Можно и так, — ответил он, пожав плечами. — Считай, что в Ванхувере с наличием влиятельных связей и большего количества крышек тебе всё дозволено, но и здесь есть риски.
— Знаю, поэтому нужно выбрать более лояльное семейство для защиты.
— Не мне давать тебе советы, но насколько я знаю, самое менее жестокое семейство, по отношению к своим работникам, это Уотерфолл. Но и защита своих подчинённых у них слабоватая, поскольку большая часть охраны отводится именно на караваны, курсирующие между теплицами, расположенные на разных расстояниях за пределами стен города.
— Я в курсе, поскольку я хоть и недавно в городе, но уже побывал на совете Пяти Семей Ванхувера. — На эту информацию Феррис присвистнул.
— Ни хера себе, — восторженно проговорил он. — Вот это ты даёшь... каким же образом ты туда попал? Не говори, что Принц тебя пригласил... — Я повернулся к тёмно-серому грифону и просто уставился на него в молчании на протяжении нескольких секунд. Жаль, что через забрало он не видел моей улыбки.
— Да ты гонишь... — сдался Феррис. — Серьёзно? — произнёс он, разговаривая сам с собой. — Паяльник мне в зад...
— Никуда я тебя не гоню, — повернулся
— Это, — вмешалась сине-голубая единорожка, — я так поняла важное событие. И за какие заслуги ты на него попал?
— Да! — воскликнул грифон позади. — Мне это тоже интересно!
— Ну... — задумался я. — Честно говоря, я и сам не совсем понимаю причину... — Феррис захохотал. — Когда я пришёл сюда в этот регион, то фактически сразу захотел стать Королём, так как полезно иметь хоть какую-то известность, дабы мне соглашались выдавать больше информации, к тому же, это привилегии. И... когда я наведался к Принцу, то он сразу пригласил меня к себе, даже толком не зная, кто я. Он лишь при первом взгляде на мою реакцию определил, что я из далека... А ему нужна была информация с основной земли, так сказать. В ходе беседы речь зашла о том, что я хотел бы стать Королём. Принц не особо расспрашивал для чего, а просто принял это как факт. И, видимо, раз я в одиночку смог добраться сюда, значит, чего-то стою... вот он и решил дать мне шанс, посидеть на важном мероприятии и узнать, что к чему.
— Ого... Вот это ты везунчик, — пробурчал Феррис. — Мне даже немного завидно. Всё-таки, вокруг Принца ходят много легенд и историй, но неизвестно, что из этого правда, а что ложь. Было бы круто побеседовать с ним лично, правда, он крайне редко затевает с кем-то личные беседы... крайне редко. Занятая личность.
— О чём мы беседовали до этого?.. А, вспомнил. Выбор семейства. В общем, посмотрим, — я обернулся к единорожке. — Мне всё равно нужно будет наведаться к Хэвен Уотерфолл за оплатой.
— Хорошо, — кивнула Блюрайз.
— Мне вот интересно, Дэниэл, — вкрадчивым тоном произнёс Феррис. — Почему эта красавица тебе доверяет?
— Где-то два месяца назад я спас её из рейдерского плена. А потом, я вместе с выжившими из её каравана добрались до ближайшего города.
— Насколько я помню, — подметила бирюзовая единорожка, — в момент этого самого путешествия ты лежал без сознания в повозке.
— Я могу только представить, что она делала с тобой в этот момент... — проговорил он. А потом заметил слегка внезапно растерянный взгляд Блюрайз...

Случай в Новой Эпплузе...

— О! — физиономия грифона засверкала озорной улыбкой. — Она всё-таки тебя охомутала...
— Я в сознании этого не делала! — засмущалась единорожка. Она сама роет себе могилу.
— В сознании? — переспросил грифон и расхохотался. — Тебя настолько к нему тянуло, что даже во сне или пьяном бреду хочешь его... — не унимался он, разразившись новой порцией смеха. — Вот это у тебя сила притягательного обаяния, Дэниэл.
— А тебе, что, завидно?
— Есть такое. Лукавить не буду.
— Мы тогда оба надрались в стельку. Доволен?
— Ожидаемо. Думал, там было что-то интересное, а это... ну такое. — Блюрайз с неловким выражением лица обратилась ко мне.
— Сколько нам ещё до Ванхувера? — спросила она.
— До двух дней пути, но у меня есть средство, позволяющее сократить это время до нескольких минут.
— А какое именно?
— Это сюрприз.
— Не-не, — вставил свой комментарий Феррис. — Как по мне, это ты у нас наполнен всяческими неожиданностями: побеседовал с Принцем в приватной обстановке, побывал на совете Пяти Семей Ванхувера, добрался до главаря «Кратера», ну и... понежился в постели с такой красоткой. — Я промолчал. Ой, да видал я тебя в гробу и белых тапочках.

Через несколько часов мы добрались к тому месту, где стояла моя заждавшаяся «Авантюра». Я удивлюсь, как Лемон смогла пережить это трёхдневное ожидание.

— И что мы здесь забыли? — спросила Блюрайз, когда я входил в сооружение. Аналогичный вопрос задал и грифон.
— Поднимемся на крышу и сами увидите.
— Ладно. Так, Бэтси, стой здесь, — единорожка повернулась к своему брамину, которая и так тащила больше веса, чем могла в принципе нести. Я только сейчас подумал о брамине. Как же мы её погрузим в вертибак? Места там может и хватит, но как это животное переживёт перелёт, не возникнут ли осложнения? Не нагадит ли она случаем?

Поднявшись на крышу, Феррис и Блюрайз посмотрели по сторонам, а затем спросили, где же мой сюрприз. Мотли просто встала столбом, а у меня дёргался правый глаз... я стоял с кривой улыбкой, глядя на то место, где должны были находиться Лемон и моя Авантюра.

Я, ничего не сказав, медленно начал ходить кругами по крыше, с дёргающим правым глазом и кривой улыбкой бормотал.

— Я этим паскудам копыта повыдёргиваю и в их жопы драные позапихиваю.

У меня просто нет иных слов, чтобы выразить моё, сука, недовольство!

— Похоже, сегодня вы не полетаете, — с сарказмом сказала Мотли Феррису и Блюрайз.
— Я херею, что за хрен спёр мою драгоценную собственность! — гневался я в пустоту. Я был не просто в гневе, я был готов порвать задницы тем, кто это сделал! У меня кровь вскипала от злости. Я снял шлем и уже собрался бросить его куда подальше! Пришлось приложить массу усилий, дабы сдержатся и не наделать глупостей.
— Кстати, а где Лемон? — невзначай поинтересовалась Мотли.
— Наверняка, и её забрали, суки, — сердито сказал я.
— А ты уверен, — вмешался грифон, — что твоя стальнокрупая спутница не свистнула твою... чем бы оно ни было, птичку?
— Вполне возможно, но мне, рвать его мать, не хочется в это верить, — проговорил я, давясь от злости. Трудно себя контролировать! Дьявол, если это действительно окажется так, то я не знаю, что сделаю с этой стальной жужжалкой. Нужно сходить к Стальным Рейнджерам и всё...
— Смотрите, — сказала Мотли, сняв шлем и подняв какою-то бумажку. — Записка.
— Что в ней написано? — спросил я нетерпеливо, чуть ли не вприпрыжку к ней подбежав. Мотли начала зачитывать текст.
— «Дэниэл, когда мы разминулись, я направилась присмотреть за твоей Авантюрой. Но когда я уже подобралась к зданию, то услышала звук крутящихся винтов, а потом взглянула вверх и увидела твой улетающий вертибак. Видно было, что тот, кто угнал Авантюру, сел за штурвал впервые, поскольку стальную птичку заметно покачивало из стороны в сторону. Я уже заволновалась, чтоб он там не проверил на прочность какую-нибудь скалу. Он улетел в сторону Ванхувера. Я пошла следом. Найдёшь меня в отеле «Сломанный приёмник», тогда и поговорим. Целую. Твоя стальнокрупая подруга». Она здесь ещё смайлик с сердечком нарисовала, — проговорила Мотли, — не думала, что у неё тяга к рисованию.

Лемон... Как всегда на позитиве.

Погодите-ка. Лемон в Ванхувере? А ничего, что она Стальной Рейнджер и их там не сильно-то жалуют? Однако должны же Стальные Рейнджеры иметь какое-нибудь место в городе, где могут находиться без опаски. Я просто уверен в этом, если моя лимонная пони так уверенно назначила мне место.

— Тогда идём в Ванхувер! — быстро сказал я, забрав записку у Мотли и закинув себе в сумку.
— Э-э-э, дружок, забыл, что и духу моего там не будет? — поспешно и с волнением произнёс Феррис. Я остановился и задумался.
— Я помню... — соврал я слегка раздражительным тоном, и медленно повернулся к нему, пытаясь, что-нибудь придумать. — Может, тогда ты полетишь в Хэвенли-Харбор? Всё равно осмотришься там, заселишься.
— Я не против, но знать бы где оно находится, — грифон поднял передние лапы и развёл их в стороны.
— Может, Мотли покажет тебе путь? И заодно отнесёт некоторое моё снаряжение, которое я не хочу продавать… — Тут я посмотрел на пегаску, которая слегка улыбалась, как будто говоря: «Ты в сосну въебался?».
— Пожалуйста... — умолял я. — Сейчас я нахожусь в весьма напряжённом положении... Я обязательно как-нибудь тебя отблагодарю.
— Соглашайся, Мотли, — вмешался Феррис, обратившись к ней спокойным и равномерным тоном. — Ты не пожалеешь. Видишь, вон та красотка не обошла его стороной, как следует отблагодарив его за своё спасение. Наш единорог подобным образом также может тебя осчастливить.
— Не подсказывай ей, — подыграл я ему, сказав это сквозь зубы, хоть и на самом деле был бы не против оказаться с ней в постели. Эти мысли слегка остудили мой гнев. А ещё это отличный способ отвести немного внимания от Блюрайз, которая уже мысленно собиралась спрыгнуть с крыши от смущения. — Ну так, не откажешь же? — Я состроил выпрашивающую мордашку, как ребёнок просит родителя купить дорогую игрушку.

Пёстроглазая пегаска тяжело вздохнула и мило улыбнулась, слегка покачав головой.

— Да ладно уже, — вздохнула пегаска, явно проиграв моей умоляющей моське. — Сделаю тебе безвозмездную услугу.
— Спасибо, Мотли, ангел ты мой золотой! И, дорогая, твоя броня сильно потрёпана, примерь один комплект брони из найденного мною снаряжения. В комплект входит полностью закрытый высокотехнологичный шлем. Авось пригодится. Я уверен, что доспех будет тебе впору. Как только покажешь Феррису и его пернатому питомцу «Небесную Гавань», присоединяйся к нам. Запомни, «Сломанный приёмник».
— Непременно, — ответила она. После чего, Феррис и Мотли забрали наше снаряжение и мы разделились. Перед тем как улететь, грифон бросил язвительную фразу о том, чтобы мы повесились тут вдвоём. Главное, что когда он шутит, то он убийственно спокоен и серьёзен, отчего они кажутся смешнее. Особенности его поведения и голоса. Эх... Мне бы такое, и мои шутки казались бы лучше.

Как только мы расстались, то вместе с Блюрайз устроили привал в отеле, где я посадил «Авантюру», которую у меня в итоге украли. Солнце уже село, а мы и так устали. Думаю, Мотли переночует в Хэвенли-Хабор. Поужинав с Блюрайз, мы легли спать в одной из комнат, где тепло огня, который мы развели, сохранялось лучше всего. Ещё до рассвета, мы отправились в путь, надеясь, что до Ванхувера мы хотя бы к вечеру успеем добраться.

Позади нас следовала Бэтси, изредка мыча. Я следил за горизонтом и периодически сверялся с Л.У.Мом и включал тепловизор шлема, чтобы не быть застигнутым врасплох. Тем не менее, я пытался завести разговор с единорожкой.

— Расскажи о себе, — с улыбкой обратился я к единорожке с пурпурной гривой. — Как такая красавица решила водить караваны? Где выросла и прочие обыденности жизни...
— Тебе так любопытно моё прошлое?
— Ну разумеется. — Она покачала головой, воздев очи горе.
— Ладно... Я не против. Мои родители были караванщиками, они всегда путешествовали, поэтому постоянного дома у меня сроду не было. Я была ещё совсем юной кобылкой, когда их не стало. Однажды рейдеры напали на наш караван около развалин Филлидельфии. Выжила только я и ещё одна охранница. Родных или друзей у моих родителей не оказалось, поэтому она оставила меня у своей подруги в одном из небольших поселений в руинах Филлидельфии. Она заведовала парикмахерской, там у меня и появилась привычка следить за своей гривой и внешностью.
— Это заметно, стиль твоей гривы и хвоста просто изумительный.
— Спасибо, — робко улыбнулась она. — Очень трудно поддерживать такую форму, это требует много внимания. Приятно, когда это оценивают... Так вот, я там работала уборщицей, а когда подросла, обучилась делать причёски. В девятилетнем возрасте мне пришлось покинуть развалины Филлидельфии, поскольку во всех руинах накаливалась обстановка. Рейдеры и работорговцы через некоторое время сплотились в том месте, ещё как раз в то время, когда влияние подразделение Стальных Рейнджеров существенно ослабло.
— А разве Стальные Рейнджеры в Филлидельфии помогали вам выживать? — удивился я.
— Нет... Не говори ерунды. Они и копыто об копыто не ударят, чтобы кому-то помочь. Дело в том, что они служили сдерживающим фактором. Если для них будет существовать какая-то... весомая и нарастающая угроза, которая может нанести им урон, то они с большой вероятностью попытаются её устранить самыми различными способами. Подобное уже случалось. Вроде... Я не помню. Так вот... Объединившиеся группы наёмников начали захватывать одно поселение за другим, заковывая жителей в рабские цепи, а других заставляли сотрудничать. Меня вовремя успели отправить с одним из караваном, идущий в сторону Мэйнхэттена. Об этом позаботилась моя опекунья, но сама скрыться не смогла и... к глубокому сожалению её сделали рабыней. Так началось правление Красного Глаза.
— Он был инициатором объединения?
— Разумеется... он был хорошим и уверенным оратором. Идейный до мозга костей. Многие караваны с ним сотрудничают, но я не рисковала... хотя, может стоило бы.
— Насчёт твоей опекунши? Ты грустишь по ней?
— Материнской заботой она не отличалась, но умела... говорить с клиентами. И чтобы обучиться этому мне достаточно было следить за тем, как она отвечает им то, что и как они хотят услышать. Это оказалось полезным в общении с другими. Она ещё обучила меня делать причёски и другие косметические процедуры, в тонкостях которых ты вряд ли разберёшься... Скажу лишь, что благодаря этому я поддерживала необходимый внешний вид. Ещё важное дополнение к общению с другими. Особенно в Пустоши, где и за банальной чистотой мало кто следит.
— С этим не могу спорить. Умеешь вскружить голову жеребцу... а кобыле тоже?
— Да... хотя я не по кобылам, зато знаю, что они желают услышать.
— Манипуляртоша... Может, и меня чему-то подучишь, буду премного благодарен? — улыбнулся я.
— Посмотрим... — ответила она со слабой улыбкой, прикрыв свои глаза и взглянув в мои. — У нас впереди ещё долгий путь. Может, поведаю некоторые секреты... если ты окажешься... — Она наклонилась ближе к моему лицу, облизнула свои губы и слегка задумалась. Она была так близко, что я смог ощутить её горячее дыхание, в котором улавливал запах черники и ягод. —...достойным этого. — Она тут же повернулась обратно, словно ничего не было. Я закатил глаза. Обламывать тоже умеет.
— Ты ещё увидишь мои... — с пафосом начал я, выдержав небольшую паузу. —...неудачные попытки очаровать тебя. — Она внезапно рассмеялась.
— Неплохо... И так, продолжим... На какое-то время меня приютила одна караванская контора в месте под названием Город Дружбы. Там я получила некоторые навыки ведения торговли и подтянула основы в арифметике, а также почерпнула кое-какую информацию по тому, как вести караваны. Я мечтала открыть свой собственный магазин, но нужны были крышки. Да и с местом необходимо было определиться, а с наличием всепоглощающей армии Красного Глаза это проделать довольно трудно. Это, к слову, также была одна из причин, почему я сейчас захотела отправиться куда подальше. Сейчас с этой армией никто не может конкурировать.
— Даже Стальные Рейнджеры или Анклав?
— Первые в том случае, если смогут объединиться с другими отделениями. Вторые... мне кажется, что они даже на нас не смотрят и просто игнорируют, хотя... у армии Красного Глаза есть грифоны, антимех-винтовки... а ещё воздушные шары. Тогда они смогут подняться за облака и причинить им неудобства, мягко говоря. Так что, вероятней всего, Красный Глаз уже притянул к себе их внимание и настороженность. Мотли... она пегас. Была в Анклаве?
— Да... только не говори об этом никому, в Ванхувере достаточно пегасов не из Анклава, так что, если Мотли является пегаской, то это не значит, что она связана с Анклавом. Ты ведь задала этот вопрос не просто так. Анклав действительно равнодушно относится к жителям поверхности, но регулярно отправляет свои разведывательные отряды. Так что, они действительно должны знать о Красном Глазе достаточно хорошо.
— Любопытно. Так... — продолжила она. — Я намеревалась открыть свой магазин, очень хотела в Башне Тенпони, учитывая тамошнюю охрану и качество жизни. К тому же, на то время я была ещё слишком молода. Поэтому подрабатывала в разных магазинах, выполняя мелкую и грязную работёнку. Так я ещё больше узнала о торговом бизнесе. Благодаря тому, что я научилась говорить нужные слова в нужное время, было не трудно узнавать необходимую информацию, особенно когда ты невинный с виду подросток. И всё равно, я не была в достатке, крышек, чтобы открыть собственный магазин, не хватало. Поэтому я нанялась помогать караванщикам продавать и покупать товары по выгодной цене. Про мой подвешенный язык уже было известно среди караванщиков, приходящих в Город Дружбы. И мне платили всё больше, только чтобы я была среди их караванщиков, иногда мне предоставляли возможность вести торговлю вместо них. К двадцати годам, незаметно для меня, у меня уже появился собственный караван. Я надеялась, что заработаю достаточно крышек на открытие собственного бизнеса. Первым купленным мною брамином была именно Бэтси, — Блюрайз с заботливой улыбкой на мгновение повернулась к ней. — С тех пор она всегда следует за мной и никогда не капризничает. И так я около четырёх лет водила свой собственный караван, пока мы не попали в серьёзную засаду рейдеров... Дальше, ты уже знаешь.
— Интересно... А у тебя была любовь?
— Ну... да, — слегка смутившись ответила Блюрайз, после чего оно мигом исчезло и наступило разочарование. — Только вот не везло мне с ней. Жеребцы только и пытались со мной просто переспать, а любовь исчезала так же быстро, как и уходила. Единственный минус во внешности, что она привлекает не тех личностей... в основном, озабоченных.
— Так ты с кобылами всё-таки пробовала?
— Нет, пару раз... экспериментировала, но я поняла, что это не для меня. Совсем... Да что всё обо мне... У тебя была настоящая любовь? — заинтересованно спросила она, заглянув мне в глаза. Этот вопрос ей действительно интересен по какой-то причине.
— Да... Ещё с самого Стойла. Сначала мы были друзьями, с возрастом это переросло в длительные отношения, а затем в любовь. Когда я покидал бункер, то она не смогла отпустить меня одного, хоть всячески пытался оставить её в том безопасном месте. Она меня настолько любила, что предпочла отправиться со мной в опасную Пустошь вместо того, чтобы остаться в безопасности с родителями... И года не прошло, как я её потерял в Пустошах. Мне было... тяжело пережить её потерю, и я едва не пустил себе пулю в голову, к счастью, в то время был не один, постоянно давая мне повод протрезвиться... своим присутствием. Хоть у меня и были потом нередкие отношения с представительницами прекрасного пола, но такой любви, которую ощущал к своей любимой я ни к кому не испытывал, однако у некоторых всё же был потенциал. Вроде, что-то нащупывал, но это совсем не то...
— И всё же, тебе повезло встретить настоящую любовь... Честно говоря, мне завидно. А как жилось в Стойле? Мне вот редко попадались выходцы из этого подземного убежища, но ни разу не доводилось расспрашивать их о жизни там.
— Самое главное, что там было, это безопасность. Нет рейдерской опасности, не нужно всегда засыпать с мыслю о том, что можешь не проснуться... Там есть и еда, тёплая кровать, чистая вода... Всюду была чистота. Правда ценой этому однотипность и однообразие. Одни и те же жители, одна и та же скучная работа. Меня всегда тянуло к исследованию и приключениям, к тому, что меня может удивить, поэтому... я искал удивительные вещи в вентиляционной системе. Через неё, когда я был совсем юным, пролазил во все отделения и помещения бункера. Были моменты... когда я не должен был видеть некоторые... личные моменты... В общем, всё это происходило случайно. Я с самого младенчества интересовался технологиями. Потому как тогда для меня это было единственной интересной вещью в скучном месте. Интересовало, а как же оно работает? Это же удивительно... Сейчас, я в этом разбираюсь достаточно хорошо, знаю принципы работы различных устройств... А ещё меня уже не так тянет к тому, что меня может удивить, как тогда, когда покинул безопасное убежище.
— Сомневаюсь, что ты променял Стойло на приключения. Учитывая, что у тебя там была любимая. Как по мне, это было бы невероятно глупо.
— Верно, это тяга к неизвестному у меня была, но не настолько, чтобы плюнуть на безопасность. Мы всегда жили в страхе, что на поверхности царит одна лишь смерть. Весть о том, что отец покинул безопасное место и что Смотритель искал меня, явно не для беседы за чаем с печеньем, сильно поразила меня и я вынужден был покинуть Стойло и последовать за отцом.
— А чем ты занимался в Пустошах?
— Да много чем. Поначалу пытался помогать всем и вся, в частности, своими ремонтными навыками, но со временем моя доброта вылезала боком не только мне, но и окружающим, поэтому... — Я крепко сжал губы от разочарования. — ...я уже не стремился к этой цели. Продолжал странствовать и постоянно находился в гуще каких-либо событий. Даже после смерти любимой я не изменял своему желанию и шёл к неизвестному, потому как только в странствиях находил хоть какое-нибудь утешение. Именно из-за неизвестности. Чтобы не бродить с места на место вот просто так я нанялся работать курьером. Затем даже как-то влез в очень грязное дело под названием охота за головами: отлавливал, либо убивал всяких отморозков... последним я не очень горжусь. Мне хватало совести и ума, дабы изучать обстоятельства и информацию о тех, кто мне назначен, дабы не убить кого-то из-за ошибки.
— Приятно слышать, что не все охотники за головами... бездушные торговцы жизнями. Одно дело самооборона, а другое — целенаправленное выслеживание с целью убийства кого-то. Главное, чтобы по заслугам получили виновные, маньяки и... насильники. Ещё это весьма опасное дело. Есть вероятность, что тебе будут мстить или к тебе будут просто презрительно относиться.
— Верно. Но месть не пугала. Пускай мстят, лишь бы моих друзей и знакомых не трогали. Я часто ходил из места в место, поэтому меня было трудно выследить или подловить. Я преуспел в охоте за головами, но даже после этого брался за разные мелкие поручения... вроде починки чего-то.
— А по твоему характеру и не скажешь, что ты был охотником за головами.
— Почему же?
— Я не раз видела тех, кто занимался подобной работой. Холодный и бездушный взгляд, их не интересует цель убийства, лишь плата. Как я и сказала, мне приятно знать, что в среде этой профессии были и есть пони с принципами, вроде тебя.
— Спасибо за... хорошие слова. Ещё хотел спросить. Почему, если ты мечтала об этом, ты отреагировала на просьбу открыть свой торговую лавочку не особо радостно?
— Знаешь, страх перед работорговлей у меня укоренился ещё с юных лет. Филлидельфия и расцвет работорговли... Не хотела открывать магазин, где в скором времени может явиться Красный Глаз и поработить тебя в рабство или же заставит присоединиться к себе, дабы помогать ему порабощать других... Хоть и до этого работорговля была везде, но ею занимались небольшие одиночные группировки со своими взглядами на неё. Но в целом, всё негативно отпечаталось у меня в голове. Попытаться открыть бизнес в городе, где работорговля поощряется и где властвуют семейства, которые к тому же будут полностью контролировать твою финансовую деятельность...
— Не бойся. Я тебя в беде не оставлю, — с дружескими намерениями обнял прелестную пони.
— Спасибо, — она обняла меня в ответ. — Как же я люблю обнимашки... О! Вспомнила. Хотела тебе кое-что подарить, — сказала она, разомкнула объятия и подбежала к Бэтси. Через пару мгновений она преподнесла мне одна книжку, на которой написано: «Книга "Телепортация. Уровень: специалист"».
— Ух ты! — восторженно воскликнул я. — Какой подарок, но честно, не нужно было...
— Ой, да ладно. Должна же я чем-то отблагодарить тебя за спасения от рейдеров. К тому же, я чуть не убила тебя той осколочной гранатой.
— Огромное спасибо, — я не удержался и вновь обнял единорожку. Такая книженция стоит по крайней мере не меньше четырёх тысяч крышек. Будет что почитать на досуге. Правда, скорее всего, эти тренировки отнимут массу времени и сил, я же не полноценный волшебник. Однако мне с лёгкостью даются заклинания по взломам и ремонту, так как я отлично знаю устройство и принцип работы того, куда я собираюсь применять магию.
— Я знала, что ты оценишь. Я сама пыталась освоить её, но у меня никогда это не получалось. С магией у меня всегда были проблемы. Думала, может тебе удастся овладеть этим заклинанием.
— Ну хотя бы оплатить половину цены...
— Я же сказала, что это подарок, и точка. Не спорь со мной, а то заставлю бесплатно взять у меня ещё несколько вещей.
— Нет-нет, — притворно испугался я. — Я просто не смогу торговаться с такой милой красавицей и обаяшкой, как ты. Только если обучишь меня сопротивляться своим чарам... или тому, как лучше очаровывать кобыл. — Блюрайз весело хихикнула.
— Знаешь... главный секрет этого — это говорить искренне. Настроить свои чувства по отношению к другому. Все любят слышать что-то хорошее о себе. Я научилась видеть в других что-то положительное и акцентировать на этом внимание.
— Да... Я, в принципе, и пытался придерживаться этого. Думал, ты расскажешь больше тонкостей, ведь у каждого уникальный набор опыта и знаний.
— Верно... Вот что, давай обмен. Ты рассказываешь свои уловки, а я свои. Годится?
— Как по мне, честная сделка.
— Чудесно... Хочу для начала отметить, что главным твоим преимуществом является именно улыбка. Ты не обижайся, но ты не в моём вкусе. Поэтому слишком не обольщайся, будто ты видишься мне красавцем. Нет... Выглядишь ты нормально, но твоим оружием является именно улыбка.
— Откуда такие выводы? Нет, мне неоднократно об этом говорили, но как ты пришла к этому осознанию?
— Знаешь... после того, как ты спас меня и мы напились находясь по отдельности, а потом обнаружили себя в одной постели... Я пыталась понять, что же меня привлекло в тебе. Ещё тогда, возле ресторана... когда уже была слегка подвыпившей. Пришла к выводу, что твои черты лица, когда улыбаешься, выглядят... ну... как сказать... В общем, ты выглядишь достаточно добрым. — Я невольно заулыбался. Вот не могу ничего с этим поделать, когда обо мне что-то говорят. — Вот! Я вот гляжу в это и мне даже трудно сопоставить тебя с охотником за головами. Мне тяжело вообразить, что за этим может скрываться что-то зловещее. В Пустошах и так редко улыбаются, а ты со своей тёплой улыбкой, как огонёк в темноте, возле которого хочется согреться.
— Спасибо за поэтический комплимент... но, как я сказал, мне это известно.
— Мало ли... просто хочу сказать, что у тебя и так характер довольно приятный, но не род деятельности. К примеру, лезешь в опасность... В основном, благодаря твоей улыбке мне и удалось свыкнуться с воспоминанием о том, что сделали со мной рейдеры. Хотя помог ещё опыт до этого, но не суть... Как я и сказала, люблю искать положительные черты у других и акцентировать на этом своё внимание.
— Опыт до этого? Хочешь сказать, что ты подвергалась...
— Да... Но не от рейдеров. Я же не отличаюсь магическими способностями или физической силой... Один раз просто принудили к этому... и... в этот момент пыталась думать о чём-то хорошем и не рыпаться. Тогда мне страшно... А во второй раз я спала... меня связали, надели кольцо на рог и давай забавляться... жеребец и кобыла... В общем, не хочу об этом говорить.
— Мне... и вправду хочется что-то сказать... Подобное слушать... тяжело.
— Случай с рейдерами был кошмаром в сравнении с этим... Я тогда в Новой Эпплузе сказала тебе, что из-за этого ненавижу свою внешность... Я знаю, что это глупо, просто задумываюсь, а практично ли это? Почему моя попытка нравиться другим приводить к такому? — Она взглянула на меня, словно она желала отыскать ответа.
— Ну... такому насилию многие подвергаются, и внешность не обязательно является причиной. Поэтому, внешность не играет такую особую роль. Не думай много об этом. Ты имеешь право выглядеть так, как желаешь. Просто в таком случае нужно быть осторожной.
— Кому я это рассказывала, то всегда слышала от них, либо сочувствие, либо безразличие... В обоих случаях я не чувствовала себя хорошо. Мне всегда хочется узнать то, что мне поможет это пережить... — У меня сердце сжалось. А, так как на ум ничего не приходит, оно сжимается сильнее.
— Так быстро ничего нельзя изменить в своём отношении к чему-то. На это нужно много времени. Хочу сказать, что... Это прозвучит даже банально, но... попытайся об этом слишком много не думать, и главное, не пытайся себя в чём-то винить. По себе знаю, что это тяжело... Разумеется, поделиться подобными мыслями с другими важно, но не стоит забывать, что и других есть проблемы, а рассказывая об этом можно невольно вызвать в себе депрессивные эмоции... — Мне вспомнился недавний длительный разговор с Мотли.
— Я поняла... а как ты относишься к своим плохим мыслям?
— Скажу лишь за себя и следовать себе не рекомендую. Мне весьма сильно помогло шутливое отношение, если начинаю об этом думать. Или просто пытаюсь сосредоточиться на другой теме, о чём-то положительном или забавном. Даже гнев окажется полезным в таком случае, только не на себя, а... куда-то или во что-нибудь ещё. Подумай о том, что тебя злит и это должно помочь тебе. Главное, контролируй и осознавай.
— Не знаю... но раз тебе помогло, значит хорошо. Возможно, и мне поможет...
— Эй. Не позволяй себе унывать, — улыбнулся я. Она на меня посмотрела. — Иди сюда... крепко обниму тебя... — проговорил я, заключив светло-синюю единорожку в объятия. — Ты просто чудесная пони. Ты пытаешься делать дарить другим хорошие эмоции, даёшь им повод думать о себе хорошо. Думай о себе именно так.
— Ммм, — промычала она. — Спасибо, — она разомкнула объятия. — Второй раз за час. Думать о хорошем... помнится, мы недавно заключили договор...
— Да, об обмене опыта. — Какая же она всё-таки молодец! Сумела перебороть свои мысли другой темой в этот раз. Как я этому рад.
— Ну что ж... Поехали...

Она рассказывала первой. Её знания оказались полезными. Уточнил кое-какие детали и нюансы в поведении пони, в частности кобыл, дабы увидеть различия их поведения с земными женщинами. В итоге, я лишь подтвердил свои предположения... различий практически нет. Есть оговорки, но это... незначительные мелочи, касающиеся форм и некоторых частей тела. Если говорить вкратце, обмен опытом был увлекательным.

К нам присоединилась пегаска, когда мы были уже в получасе ходьбы от стен города. Солнце уже село за горизонт.

— Как там Феррис и его питомец? — поинтересовался я.
— Нормально, Феррису и Эйджу бункер, вроде как понравился. «Здесь довольно просторно для подземного сооружения» — сказал он. Ещё он сказал, что соберёт некоторые свои важные принадлежности и перевезёт их в бункер.
— Хорошая новость. А чего так долго?
— Нужно было ещё навестить Черри и всё ей поведать.
— Ах, да... Вспомнил. И да, в этой новой броне ты смотришься отлично, — проговорил я, осматривая её. Шлем от этой третьей версии брони висел у неё на боку.
— Спасибо, — слегка улыбнулась она.
— Ну... тогда пойдём в город, — сказал я, взглянув на Блюрайз, которая до сих пор внимательно рассматривает стены города, а также выглядывающие многоэтажки.

Мы вошли в город через юго-восточные ворота, поскольку «Сломанный приёмник» находился в западном районе. Помнится, основная предпринимательская деятельность в этом районе принадлежит семейству Стилмэйн.

Мотли разглядывала город изнутри не особо любопытно, видимо, она посещала этот город ранее, по поручениям Черри. Вспоминая слова Блюрайз о том, что Анклав должен был заинтересоваться угрозой со стороны Филлидельфии и Красного Глаза, я подумал о том, как они смотрят на Ванхувер и Принца? Сомневаюсь, что пегаска знает о планах среди кругов высших офицеров, но из её слов можно было бы вывести итог, какие примерно задания были у её отряда.

Что же до Блюрайз, то она была впечатлена и говорила, что ни в одном поселении или крупном городе не было такой чистоты, как здесь. Её удивило то, что при всей этой чистоте её Бэтси впустили вовнутрь.

Блюрайз с любопытством рассматривала местные заведения и их вывески, жилые дома, местных жителей — хозяев и их рабов. Единорожка с неохотой согласилась со мной, что за рабами здесь присматривают достаточно хорошо и они не выглядят, словно сброд с пустошей. Они достойно выглядят для тех, кто ни разу не чувствовал вкуса свободы. Она понимает, что мы не должны кого-либо принуждать к чему-то, но помнит мои слова, что рабы гордятся своим положением, прислуживая своим хозяевам.

Блюрайз сильно боится стать рабом... её и так уже принуждали к тому, чего она не хотела и её, возможно, вводит в ужас осознание того, каково ей будет, если в подобном положении принуждения она будет постоянно. Однако она привыкла об этом не думать... за исключением самих случаев принуждения. Я могу понять её волнение перед работорговлей и презрением к этому явлению.

Мы двинулись к «Сломанному приёмнику», по пути я заскочил в один магазин и продал некоторые собранные по пути трофеи. Их, благодаря Блюрайз, я продал по очень выгодной цене. Она, к слову, удивилась местному ассортименту... как и ценам. Одни предметы оказались дешевле, чем в остальной Пустоши, а другие — заметно дороже.

Через некоторое время мы добрались до улицы, на которой находился тот самый отель «Сломанный приёмник». Отель представлял собой тёмно-серое семиэтажное здание с вывеской над главным входом: «Сломанный приёмник», под ней уведомлялось, что есть свободные комнаты, а ниже неё была ещё одна забавная светящаяся вывеска в виде радио, которое периодически выдавало искры. Я так думаю, что намеренно, дабы подчеркнуть названия отеля. Всё-таки забавное у него название.

Войдя в этот отель через двойные цельнометаллические двери, мы попали в небольшое фойе... без дорогих украшений и красных дорожек; это простое помещение с чуть облупившиеся белой краской на стенах, пол малость грязноват. Напротив входа располагался стол администратора, за которым сидел среднего возраста земнопони, с салатовой шёрсткой и зелёной гривой.

Увидев нас, он заулыбался.

— Добро пожаловать в «Сломанный приёмник». Знаю, что вы хотите спросить, так вот вам ответ: радио в наших комнатах исправно. Будете снимать номер?
— Возможно, но сначала ответьте на один вопрос — вы говорите о названии отеля каждому входящему? — спросил я с интересом.
— Да, потому что больше половины посетителей всегда спрашивают о названии и о том, работает ли радио в комнатах. В основном здесь снимают комнату те, кто пришёл по своим делам из другого конца города, — с улыбкой ответил администратор. — Так будете снимать комнату или пойдёте в бар?
— И всё же, почему этот отель так назвали?
— До войны это место носило название «Весёлый приёмник». Но посетители этого бара «любили» ломать радио, когда те выпивали, а после Тех Времён, в этом месте не нашлось ни одного уцелевшего радио. Вот и первый вошедший пони сказал, что это «ни хрена не весёлый приёмник, а сломанный», простите за грубость. Так и вывеску исправили.
— Превосходная история, хорошо хоть не «пьяный приёмник». Сколько стоит комната на троих на одни сутки?
— Прекрасная новость, учитывая ваши... хорошие доспехи, вы наверняка после долгого страстного авантюрного путешествия, я прав? — спросил администратор, подчеркнув слово «авантюрного». Как-то странно он подчеркнул это слово. А ещё он смотрел на меня с выжиданием. Зачем какому-то неизвестному пони говорить об авантюризме? К тому же, лишь несколько пони знают, что я люблю всякие опасные приключения, и что со словом «авантюра» только две ассоциации... А, дошло. Лемон. Ну ты и затейница...
— Да, — спокойно сказал я.
— Вот вам ключи от комнаты тридцать два. Первая цифра говорит об этаже. Скоро, а может завтра, к вам подойдут и поговорят об вашей утерянной страсти путешественника, — слегка подмигнул мне администратор. — За счёт заведения.
— Большое спасибо, — понимающие кивнул я, а потом со своей компанией отправился в указанную комнату.

Число тридцать два мне что-то напоминает… Вроде бы это связано со звёздным паладином. Точно! Вспомнил. Это же её возраст! Хотя это может быть простым совпадением. Даже если так, у меня всё равно будет повод подколоть Лемон этим совпадением.

— Бесплатная комната? А ты хорош, — улыбнулась мне Блюрайз.
— Естественно! Ещё никто не устоял перед моей обаятельностью, когда ничего не сделал, но получил то, что хотел, — серьёзным тоном сказал я. Две мои спутницы засмеялись.
— Даже когда это жеребец, — бросила Мотли.

Комната оказалась двухместной... но с одной кроватью. Вот же проказница эта Лемон. Думала, уложить меня и Мотли в одну кровать? Мы решили путём голосования, что кровать достанется кобылкам, а мне придётся довольствоваться старой софой в гостиной. Двое против одного уже нечестно. Хотя я был бы не против поспать со сладкой ягодкой и мягким ангелом. На что они, к слову, дружно ответили «нет» и со смешком закрыли за собой дверь, оставив меня одного. Слишком много несправедливости за последнее время. Украли вертибак, оставили одного без женской ласки… Вот же кобылы! Хотя что пережили эти две пони… это у них в жизни происходила самая настоящая несправедливость.

Тем не менее, я устал с длительного пути. Я отправился в путешествие ещё до того, как встало Солнце, а закончил его, когда оно уже село. Развалился на старой софе, чего она сама едва не сделала под моим весом, что заставило меня задуматься об отмене отпуска от опасных приключений.

Я тут же отключился и погрузился в мир сновидений.

Проспал я довольно много — почти одиннадцать часов. Сейчас только девять часов утра. Мои спутницы наверняка тоже выдохлись и проспали много, так как из комнаты ничего не доносится.

Чтобы чем-то себя занять, я решил уделить немого времени дневнику Вайолет — теперь у меня появилось на это время и меня никто не отвлекал.

Вайолет узнавала о судьбах рейдеров и кое-что записывала об этом. Все судьбы и пути становления рейдера были в чём-то похожи. Одни покинули Ванхувер из-за бедности и боязни быть заключённым в цепи, другие из-за преступлений, которых не совершали. Больше всего встречались случаи связанные с семействами, когда им пришлось покинуть город из-за провинившегося поступка перед семейством, которые те посчитали серьёзным основанием. Кто-то же просто по своей глупости решил перейти дорогу семейству или попытался обвести их вокруг копыта, либо ограбить. Таких тоже было полно. Все они бежали за стены города, в Пустоши... и все некоторые время пытались выжить самостоятельно, но от одиночества и многих других факторов выживания почти все рано или поздно начали ехать крышей.

Феррис, я так понял, был одним из тех, кто сумел сохранить свой рассудок, возможно, не без помощи питомца, учитывая их привязанность друг к другу и слаженную командную работу, но он всё равно так или иначе находился поблизости руин Ред Спарка... как и многие другие, которые в итоге стали рейдерами. Ведь после войны эти руины долгое время избегали из-за высокой радиации. Рейдерам со временем стало удобно прятаться в этом месте: много довоенной еды, оружия и медикаментов и препаратов... а также местность располагала своими сложными руинами. Словно падальщики... живут лишь на останках довоенного мира, как и все рейдеры. Ещё время от времени занимаются поисками жертв.

Что вообще есть рейдер? Это личность, которая думает лишь о собственных эмоциях и выживании, не беря в расчёт чувства и потребности других. Нет, в чувстве самосохранения нет ничего плохого... крайности любого явления сами по себе являются вредными. Даже рейдеры собираются в банды. Здесь играет не только чувство принадлежности к чем-то или к кому-то, но также и практичность, ведь благодаря совместным усилиям можно многого добиться. Разумеется, здесь есть свои риски быть преданным или что необходимо делиться с остальными (некоторые жульничали, пряча часть своего добра подальше от глаз своих), но это всё же лучше, чем пытаться выжить одному. Рабов в Ванхувере также учат быть зависимым от своего хозяина, служить ему и гордиться этим... играют с этим чувством привязанности и страхом, которые свойственны всем нам... и у них это получается с блеском. Самостоятельно и в одиночку могут выжить, сохранив при этом здравый рассудок, лишь единицы.

Вайолет хотела собрать армию, которая могла бы нанести серьёзный урон Ванхуверу. И не просто так, а чтобы Анклав обратил на этот город больше внимания и навёл там порядок, взял его под свой контроль... Разумеется, Ванхувер имеет множество недостатков с моральной точки зрения, однако с практической он лучший, поэтому я предпочту быть на его стороне, чем на стороне рейдеров из «Кратера» или «Красного Глаза» из Филлидельфии. Чувствую, что мне нравится Ванхувер... и мне не хочется его разрушать... лишь изменить, как-нибудь избавить его работорговли. Только как? Мне это не кажется осуществимым... но сдаваться не собираюсь. Буду дальше искать возможность.

В дневнике Вайолет я также обнаружил судьбу рейдера с «Защитником». Он был охранником у склада семейства Стилмейн. Произошла кража, которую он как-то проглядел. Украли довольно много, а воров и краденного так и не обнаружили. Ему и ещё нескольким охранникам нужно было как-то возместить убытки... в течении небольшого времени. Никто не успел... и их попытались захватить в рабство. Избежать этого сумел только он... вовремя покинув город. Со временем, он скатился до рейдерства. Стал рейдером-одиночкой.

Единорожка, с которой дралась Мотли, когда-то была певицей, но с возрастом у неё исказился голос. Она не смогла больше нормально петь, и поэтому с ней разорвали контракт. Она не знала, как справиться со всем этим... и со временем начала принимать наркотики и воровать. Ей грозила тюрьма и рабство. Она покинула Ванхувер и попыталась выжить в Пустошах... кое-какое время она смогла выживать при помощи наркотиков, но их тоже нужно откуда-то брать, поэтому отправилась в руины Ред Спарка... к рейдерам. Находясь в этом кровавом безумии в одиночестве, она сама уподобилась им. Однако также стала рейдером-одиночкой.

О рейдере, с которым сражался Феррис, ничего неизвестно. Раньше он был главой банды, кто-то захотел сместить его с этой... должности. Будучи крайне подозрительным, он перестрелял всех без разбирательств, решив жить самостоятельно. Неудивительно, как с таким нравом он оказался рейдером. Такого неконтролируемого в городе, видимо, никто не хотел держать рядом... вот он и ушёл искать проблемы в Пустошах. Об этом ничего не указано. Это лишь мои предположения.

Я нашёл записи о том, что Вайолет заключила договор с таинственным пони, поставлявшим редкие наркотики для рейдеров в обмен на то, что те, время от времени, будут атаковать определённые цели. Целью же были те самые караваны семьи Уотерфолл, которые шли от теплиц на севере.

К слову, Вайолет упоминала о странности этого незнакомца или незнакомки. Он был полностью в серовато-тёмном облачении с накидкой аналогичного цвета, его голова сокрыта полностью обтягивающим головным убором, а его лицо укрывала маска. По её словам от её вида у неё пробежались мурашки по коже, в ней было нечто такое, что заставляло её испытать прохладный и внушающий страх за свою жизнь. Белая маска выглядела потасканной и потрескавшейся в некоторых местах, любой рельеф или узор, напоминавший бы ноздри или рот отсутствует... лишь вырезы для глаз, именно они вызывали в ней тот самый тревожный страх. По причине плохого освещения в месте встречи, тень легко скрывала наличие зрачков, из-за этого «глаза» маски казались пустыми и чёрными, а область вокруг них покрыта чёрным цветом, постепенно рассеивающийся по мере отдаления от выреза, создавая иллюзию того, что между глазами и остальной маской нет чёткого разграничения, словно оттуда исходит безграничная и всепоглощающая пустота. У Вайолет возникло ощущение, что эта пустота из глаз с минуты на минуту поглотит сначала лицо незнакомца, его тело... а затем всё вокруг, включая её саму. Сам он не проронил ни единого слова или звука, будто у него и вправду не было рта. На протяжении всей встречи с ней он был немым и безмолвным... существом, пришедший из загробного мира, призраком. Он произвёл на неё неизгладимое впечатление панического ужаса за свою жизнь. Ей с трудом удалось совладать со своими эмоциями на момент его появления.

Он быстро отыскал Вайолет и при этом остался незамеченным для рейдеров, передал Вайолет лишь записку с условием договора, где будет находиться ящик с редкой наркотой и, получив положительный ответ, покинул её также незаметно, как и появился. По её заметкам он был чрезвычайно профессионален в плане скрытого перемещения, раз сумел так далеко пробраться и не оплошать. На некоторое время она даже подумала, что он из Анклава, хотя быстро отбросила эту мысль, ибо они никогда не наряжались подобным образом для операций

Кто же он такой этот незнакомец в маске?

Мысли о судьбах рейдеров оказали угнетающий эффект... Я и так на подсознательном уровне понимал, что они не по собственному желанию становятся безумцами, которых волнует лишь собственная жизнь и удовольствие, но всё же. Знание о каких-то деталях лишь усиливает это чувство жалости.

— Доброе утро, — спросонья произнесла Мотли. Я поднял свои глаза от ПипБака. — Что изучал?
— Карту «Кратера», где указано местоположение рейдеров-одиночек и банд. Обидно узнавать в очередной раз, что делает со всеми Пустошь... — Я тяжело вздохнул. — Она никогда не бывает справедливой. Ей даже неведомо это понятие... она просто существует, как камень на дороге, об который можно споткнуться, если не быть внимательным.
— Говорил мне не думать о плохом... — Она покачала головой. — Тогда как сам...
— Да, я знаю. Мне это необходимо, чтобы не спотыкаться об эти самые камни. Для понимания действительности, которая меня окружает. К тому же, я не думал о себе. — Разноцветные глаза пегаски внимательно изучали меня. — Что? — я невинно пожал плечами.
— Да ничего... Задумалась о своём. Не проснулась ещё.
— Кстати, как спалось вам, учитывая сколько вы проспали?
— Отлично. Эта Блюрайз оказалась любительницей много поболтать, и я просто уснула, когда она что-то там рассказывала. Лучше любой колыбельной.
— Ну да, в этом плане ты — её полная противоположность, — усмехнулся я.
— Да ладно тебе, я не такая молчунья... просто нет желания много говорить, — сказала она, махнув копытом, и её лицо коснулась тень улыбки.
— То есть, тебе было скучно со мной до этого?
— Ага, — подыграла мне пёстроглазая пегаска. В соседней комнате я услышал небольшой тихий смешок. Мотли тоже это заметила.
— Выходи, — равномерным тоном начал я. — Я знаю, что ты нас подслушивала, Блюрайз.

Через мгновение показалась смущённая единорожка.

— Эм… — начала она, смущённо потёршись одной ногой об другую. — Это вышло немного случайно.
— Да неужели? — спросил я, не веря словам этой бирюзовой единорожки со слегка растрёпанной фиолетовой гривой. Зная, какая она манипуляторша, которая пытается выглядеть невинно... мне всё равно трудно сопротивляться её чарам. Мотли повернулась к Блюрайз.
— Поди ещё не выспалась и не хотела в сонном состоянии нам показываться? — после этого вопроса лавандовые глаза единорожки слегка увеличились. Зараза, Мотли подкинула ей оправдание!
— А… Да, я встала с постели и не хотела вас отвлекать. Я услышала только последние предложения из диалога, которые меня позабавило. А о чём вы говорили до этого? — Лёгкая улыбка, непонимание происходящего... ощущение, что с нами разговаривает сама невинность.
— Не прикидывайся, — усмехнулся я. — Ты же мне выдала свои секреты.
— Какие? — слегка удивилась Мотли, сначала посмотрев на меня, а потом на единорожку. — А, о том, как обольщать кобыл? — Пришёл мой черёд удивляться.
— Какого... — начал я, абсолютно растерянным и глядя на Блюрайз. Она лишь пожала плечами. — Эй! Вообще-то профессиональные тайны не разглашаются! Где твоё чувство конфиденциальности? — Пони посмеивались. — Вот же сучки, — ухмыльнулся я. — Может сходим в ресторан...

Тут неожиданно постучали в двери, а потом за ними послышался голос пони: «Поздний завтрак». Поздний завтрак? Какой ещё завтрак? Я не заказывал ничего… Неожиданно замок был открыт ключом с другой стороны, что заставило меня по привычке схватиться за «Шёпот Ночи». Дверь распахнулась, и в комнату зашла жёлтая земная пони с тележкой с едой на ней.

Я облегчённо вздохнул. Это Лемон.

Она решила заняться халтуркой, подрабатывая официанткой?

— Привет, Дэниэл. Рада, что ты здоров и целёхонек, и также рада, что ты жива, Мотли. А ты… — звездный паладин с выжиданием посмотрела на единорожку.
— Блюрайз, — представилась та.
— Приятно познакомиться. А я Лемон Стар, — сказала рейнджер, а потом подошла ко мне. — Кто это? Что она здесь делает? — с подозрением в голосе прошептала она.
— Не беспокойся, — шёпотом пояснил я. — Ей можно доверять, она пришла с караваном оттуда, откуда и я. На караван напали рейдеры, а я оказался рядом, но, к сожалению, успел спасти только её. Можешь потом сказать ей, что ты Стальной Рейнджер.
— Хорошо, — облегчённо вздохнула Лемон. — Положусь на твоё доверие.
— Ложись, оно примет тебя с распростёртыми объятиями.
— Имей совесть, Дэниэл, я замужем и больше особенных пони нам не нужно. Лучше говори подобное этим двум невинным симпатяжкам.
— «Невинным»? Мне пришлось спать на софе после того, как я несколько дней подряд пахал в «Кратере».
— Погоди, эти две зазнайки не дали тебе возможности поспать вместе на огромной кровати? — с шутливым удивлённо-возмущённым голосом спросила она.
— Представляешь, — огорчённо сказал я, жестикулируя передними ногами. Мотли и Блюрайз захихикали. — Ладно, я хотел предложить им сходить в ресторан…
— Ты хотел пригласить сразу двоих красивых кобылок на свидание? Ты не перестаёшь меня удивлять, Дэниэл. Это так мило с твоей стороны, — романтически вздохнула Лемон. Я мысленно сделал фейсхуф. Да ты серьёзно, что ли? Сначала Феррис, а теперь ты?
— Больно нужны мне эти нахлебницы на шее. Платить за их обед я не собирался, — шутливо ответил я, гордо подняв голову.
— Погоди, ты не собирался платить за нас? — с наигранным удивлением спросила Блюрайз. Ух какая! А я ведь почти поверил ей.
— Не-а, — улыбнулся я. — Я считаю, что вы должны сами заплатить за себя.
— А как же я? — спросила Мотли. — Ведь у меня нет крышек, я оставила их дома. Разве ты не собирался заплатить за ужин дамы?
— Ты специально оставила дома крышки, чтобы не платить за себя. Есть другое решение — расплатишься поварам натурой… А… Теперь я понял, как ты расплачивалась в ресторанах, — проговорил я, ухмыляясь и покачивая головой.
— Натурой?! Сейчас я тебе покажу свою натуру! — после этих слов Мотли попыталась меня поймать, гоняясь по комнате.
— Давай, покажи мне, я не против, — с ухмылкой говорил я, нарезая круги и пытаясь ускользнуть от копыт пегаски. К лицу Мотли прильнула кровь, но при этом у неё появилось ещё большее зверское желание поймать меня и придушить. Иногда она даже поднимала какой-нибудь небольшой предмет, попавшийся ей под копыто, и бросала в меня. — Только пожалуйста, показывай хотя бы на диване, а то на столе может быть неудобно.

От этой сцены Блюрайз слегка посмеивалась, копытом прикрывая рот. Лемон хохотала не скрывая этого.

После безуспешных попаданий в меня летящих предметов и попыток меня поймать, Мотли остановилась и сдалась, сказав, что от неё я своё получу. На эту фразу можно было бы ответить… но тогда мне точно был бы полный каюк. Я вот задумался, благодаря своей проворности и гибкости она без труда смогла бы меня догнать, так почему же она этого не сделала? Или же она решила показать мне, что тоже умеет веселиться и придуриваться? Неужели повод появился?

— Я же шучу, — сказал я с извиняющейся улыбкой и поднял копыта. Мотли только фыркнула на это. Она мне просто подыгрывает.

После того как мы успокоились, и при этом ещё сильней проголодались, мы начали есть то, что притащила с собой Лемон на тележке. Первым делом рейнджер спросила о походе в «Кратер» и со странной интонацией поинтересовалась, что случилось с тем грифоном.

Я рассказал ей о приключениях в развалинах Ред Спарка, стараясь не вспоминать того, что я узнал в записях Вайолет. Когда дело дошло до канализации, то я пропустил тот момент, в котором я вылез из толчка. У меня было целых две причины в замалчивании этого неприятного факта: на данный момент мы едим и неизбежность подколок со стороны Лемон, когда мне и так шуток Ферриса на эту тему хватало выше крыши.

Когда дело дошло до главаря, я опустил то, кем до этого была Вайолет и кем она была для моей пернатой напарницы. Мотли с понимаем посмотрела на меня, с благодарностью кивнув. Ибо и я не вижу смысла преподносить эту информацию кому попало без её согласия.

Лемон сделала вид, что слегка огорчена, когда узнала, что с Феррисом всё в порядке.

Закончив рассказывать о том, что произошло в «Кратере» и при нападении на караван, я подошёл к главному вопросу.

— Где моя «Авантюра»? — спросил я.
— Сейчас расскажу, — начала Лемон, дожёвывая. — Если ты нашёл записку, то пересказывать нечего. Только добавлю, что отправилась в Ванхувер и подняла связи, я вышла на след того, у кого сейчас вертибак.
— Связи Стальных Рейнджеров в городе? — непонимающее спросил я. До этого во время рассказа Лемон поведала Блюрайз о том, что является Стальным Рейнджером... это её заметно удивило и поразило, так как она ещё не была в курсе об их положении здесь. На дополнительные вопросы с её стороны звёздный паладин решила ответить позже.
— А ты думал, что наша база не может находиться в пределах города? Ошибаешься. Я тебе упоминала, что в других уголках Ванхуверской Пустоши много укромных мест для рейнджеров… старые бункеры и подвали нескольких баров в Ванхувере. Одной из таких точек является «Сломанный приёмник». Помимо обычных хозяев, здесь есть и Стальные Рейнджеры. Мы не выдаём себя, ты знаешь почему.
— А какова цель этих «подвалов» Стальных Рейнджеров в Ванхувере? — заинтересованно спросил я. Неужели Стальные Рейнджеры готовят план захвата важных пони? Это было бы интересно...
— Ну, я могу сказать лишь то, что мы закупаем здесь нужное нам сырьё и припасы, которые нам самим сложно достать, вот и всё.
— Да неужели? — скептически спросил я, всё ещё надеясь, на что-то большее.
— Наверное, — развела копыта рейнджер. — Я не особо люблю заниматься делами в городе, хоть я звёздный паладин и имею право знать, но мне все эти операции неинтересны и не нужны, поскольку забивать голову этим я просто не хочу. Несколько дней, ожидая тебя, я в основном просто гуляла по магазинам и интересным заведениям, к примеру, сходила в спа-салон, ибо когда мне ещё выпадет такая удачная возможность?
— Так кто украл мою «Авантюру»? — нетерпеливо спросил я, начиная представлять, как проедусь по рожам этих воришек...
— Стилмейны, — кратко сказала Лемон. Ага, значит… Кто-кто?!
— Ты не шутишь? — осторожно спросил я.
— Нет. Твой вертибак украл один из кровных родственников этого семейства. Вот кто именно, я так и не узнала, только знаю, что он из семейства Стилмейн, — ответила Лемон извиняющим тоном. — Это подтверждается тем, что вертибак приземлился на их территории.
— Ну... значит, мне нужно пойти туда и обсудить это дело.
— Ты серьёзно? — первой спросила Лемон. Её выражение лица и взгляд так и говорили мне: «Ты, блять, рехнулся?».
— Определённо, — уверенно сказал я. — Если кто-то у меня что-то берёт без моего разрешения, то потом жалеет об этом.
— Даже если это огромное семейство Ванхувера? — спросила Лемон. Я кивнул. — Да… смелости тебе не занимать, как я погляжу... но пожалуйста, меня в это дело не ввязывай.
— И не буду, я сам хотел пойти во всём разобраться.
— Да ещё и в одиночку… Ну точно безумец высокого сорта, — пробормотала рейнджер, закатив глаза, взглянув в непонимающие глаза Блюрайз. Она ещё не до конца понимает, насколько влиятельны и сильны семейства, несмотря на то, что я ей об этом рассказывал. — Сначала «Кратер», теперь семейство...
— А как же ты будешь управлять вертибаком? — отозвалась пегаска.
— Спасибо, что ты веришь в меня, но... я сомневаюсь, что у меня получится его сегодня вернуть. Я иду один, — решительно сказал я. — Так что, Лемон, — я повернулся к паладину, — ты присмотри за Блюрайз и Мотли, чтобы они не пошли за мной. Итак, откуда же мне начать очередное приключение?
— Могу предложить тебе начать поиски в главном поместье семейства Стилмейн, — задумчиво ответила Лемон.
— Прекрасно. Тогда я сейчас пойду и со всем разберусь. Оружие могут отобрать, поэтому я кое-что оставлю здесь, включая и «Защитника». Возьму с собой только верный револьвер и «шокирующий» меч, — сказал я, оставив всё, кроме указанного мною оружия, и направился к выходу из номера.
— Но…
— Так будет лучше, Мотли, — проговорил я и закрыл за собой дверь.

Выйдя на улицу, я забыл расспросить Лемон о местонахождении их главного поместья, а карту с описанием улиц я оставил в Хэвнли-Харбор. Пришлось расспрашивать прохожих. С третьего раза мне удалось узнать, что необходимое мне поместье находится в тринадцати кварталах на север-восток отсюда.

Я добрался до места назначения, увидев перед собой огромный изящный четырёхэтажный особняк, стены которого сделаны из опрятного белого камня и находились в идеальном состоянии. Его окружала четырёхметровая кирпичная стена. Здание хорошо охранялось: периметр за стеной прочёсывался, судя по характерному звуку, «Стражами», на стенах располагались турели, а на крыше особняка засели несколько охранников в крепком боевом облачении, вооруженные винтовками с мощным оптическим прицелом. Ещё одного я заметил на крыше дома, стоявшего напротив главного входа на территорию поместья. Этому было удобней всего следить за мной.

Впечатляющее поместье.

На улице находилось ещё множество особняков, но такой усиленной защитой обладал только этот. В остальных же был невысокие кирпичные стены, на улице совсем никого, кроме вооружённых охранников, прочёсывающие окрестности. Меня удивило, что у некоторых дворах есть зелёная растительность, и не какая там искусственная, а настоящая, со свежим запахом, распространяющимся по округе. К слову, особняк с усиленной защитой не особо выделялся среди общего фона. Всё было сделано с шиком и со стилем. Вполне вероятно, что этот район принадлежал разного рода богачам и филантропам, а семейство привело его в порядок после Великой Войны, следов бунтов и последствий всеобщего хаоса. А в этом месте и не скажешь, что когда-то жители города впали в панику и начали буйствовать, боясь за свою жизнь и надеяться выжить.

Я вплотную подошёл к главным решётчатым воротам. С обратной стороны подъехал один из «Стражей», но никаких действий больше тот не предпринимал. Восхищаясь массивностью и формой главных ворот, я заметил, что рядом с ними в стене был вмонтирован интерком. Я подошёл к нему и магией зажал на кнопку вызова.

— Мне нужно увидеться с Робусом Стилмейном, — сказал я, отпустив кнопку.
— Вам назначено? — через некоторое время послышался ответ.
— Да, — солгал я, вновь нажимая на кнопку, на этот раз уже не отпуская.
— Как вас зовут?
— Дэниэл Эванс, — после это послышался звук шелестения бумаги.
— Извините, но вас нет в списке.
— Как это нет? Мне ясно сказали, что я должен встретиться с главой семьи по чрезвычайному важному делу, которое нельзя откладывать.
— По какому делу? Если было что-то важное, мне бы сообщили…
— Да мне только что поручили это задание, вам наверняка ещё не успели сообщить о моём прибытии. Мне нужно встретиться с ним немедленно, иначе возникнут серьёзные последствия, и в этом будете виноваты вы, преградив мне путь, — с недовольством сказал я. На том конце интеркома я услышал, как охранника терзали сомнения.
— Рожай быстрее! — сказал я нетерпеливо.
— Ладно-ладно. Сейчас у Робуса нет гостей, так что проходите, но ваше оружие, включая колющее и режущее, а также взрывчатку вы сдадите на входе в особняк.
— Нет проблем, — сказал я, отпустив кнопку, и тут же решётчатые ворота отворились во внутрь.

Я прошёлся по небольшой дорожке из брусчатки, рядом с которой вдоль неё располагались клумбы с живыми цветами и голубоватыми фонарями, которые видимо, включались ночью, и зелёный газон за ними, раскинувшийся практически по всей территории особняка. Один из «Стражей» на безопасном расстоянии следовал за мной, нацелив на меня свои смертоносные орудие. Возникли слегка неприятные ощущения от того, что в мой затылок смотрят: пулемёт, готовый сделать из меня швейцарский сыр, и ракетная установка, способная без проблем приготовить мои внутренности в мясное рагу.

Другие два «Стража», колесили по брусчатке на соседних дорожках. Здесь всё настолько ухожено, сколько же крышек и труда рабов в это вошло? Или же этим могли заняться и строительные роботы.

Пройдя по дорожке к особняку, двором которого я невольно любовался, взошёл по ступенькам и направился к изысканным двойным (с виду бронированным) тёмно-коричневым дверям, они распахнулись и меня встретил дворецкий в рабском ошейнике. Он был одет в стандартный чёрный фрак с белой рубашкой.

— Извольте мне вас обыскать прежде, чем вы переступите порог этого дома, — вежливым тоном сказал он.
— Да без проблем, — сказал я. После того как меня обыскали, дворецкий провёл меня к кабинету отца семьи Стилмейн.

Между прочим, изнутри особняк выглядел ново. Здесь не было ни намёка на то, что произошёл апокалипсис. Здесь прямо-таки как в отеле «Роскошь», если не лучше. Старые, но целые картины, живые растения, в превосходном состоянии мебель, чистые и красивые занавески, радующие глаз. Почти всё это пребывало в гармонии серых и синих оттенков. Здесь я заметил только пару охранников, не носившие массивную броню, а лишь изысканные смокинги и наряды, иногда соответствовавшие цветам этой семьи. На моё присутствие они фактически не обратили внимание, лишь провели взглядом, лениво покуривая сигареты.

Поднявшись на четвёртый этаж по массивной винтовой лестнице, дворецкий показал мне кабинет Робуса. Он вошёл туда, а мне вежливо сказал подождать здесь. Между прочим, я не слышал ни звука из кабинета. Или это звукоизоляция, или Робус испепелил своего дворецкого взглядом за то, что тот впустил сюда того, кому не назначено.

Через несколько секунд из кабинета вышел ошарашенный раб-дворецкий. Хотя бы живой, значит, всё-таки первый вариант.

— Вам же не было назначено? — спросил он, сильно волнуйсь.
— Да что ты? — улыбнулся я. — Конечно, назначено... Мною, — сказал я и прошёл мимо него в кабинет.

Войдя туда, я увидел там не только Робуса и его советницу Хейли Блу, но ещё какого-то пегаса. Странно, дворецкий сообщил, что у главы семьи сейчас нет гостей. Незнакомый мне пони одет в ремонтный комбинезон голубого оттенка, который, однако, особо запачканным не был. Его шёрстка была цвета железа, густая и короткая полуночно-синяя грива с едва заметными серебристыми прядями, зачёсанная назад.

Хм. Стиляга, но куда ему до меня... Нужно ещё как-нибудь свою причёску привести в порядок, а то она почти совсем потеряла форму без длительного ухода.

Войдя в кабинет, Робус, Хейли и тот пегас с красно-оранжевыми глазами, с изумлением и долей любопытства провожали меня взглядом. Ну ещё бы, когда к вам осмелился заявиться, к тому же так неподобающее, тот, кого не приглашали, как вы должны были отреагировать?

— Доброго дня, Робус, — я сделал небольшой почтительный поклон (хотя я не знал, что меня на это натолкнуло), а потом повернулся к советнице. — И вам тоже, миссис Блу, — а потом я повернулся к пегасу. — И…
— Трой Стилмейн, — сказал он, удивлённо глядя на меня.
— Приятно познакомиться, Трой. Да, я знаю, — обратился я к отцу семьи, — что явился к вам не в назначенное время, но мне нужно было поговорить кое о чём именно с вами. Почти четыре дня назад у меня украли мою собственность, и мне известно, что в этом замешана ваша семья, судя по рассказам очевидцев.
— Вас зовут Дэниэл Эванс, так? — любезно уточнил отец семьи. У Робуса испарилось удивление и теперь он рассматривал меня с любопытством. Сам Робус одет в ничем не примечательный деловой костюм: серый пиджак, синяя рубашка и свинцового цвета галстук. Примерно такие же цвета присутствовали и в его роскошном наряде, когда он посетил Совет Семейств. Тогда он мне показался добродушным и любезным стариком, который на всех смотрит, как на детей, желающие побольше получить крышечек для своих нужд и игр. Сейчас я смогу поговорить с ним лично. Надеюсь... потому как я ворвался сюда без приглашения и существовала немалая вероятность того, что меня пинками отсюда выгонят. Повезёт, если живым.
— Да, — кратко ответил я.
— Что ж, обдурили моего дворецкого и поэтому спокойно прошли сквозь охрану. Вы думаете, что можете так нагло ворваться в мои владения и потом спокойно уйти? — спросил Робус. В его словах не было ноток гнева или злости.
— Нет, конечно, до тех пор, пока я не верну свою собственность. Тогда я могу уйти спокойно, — сказал я, глядя в глаза этому старику.
— А ты не промах, — рассмеялся Робус, внезапно сбросив с себя официальный тон. — Пусть ты явился ко мне неожиданно, да ещё без должной вежливости и стандартного этикета, но ты не побоялся так поступить. Мне это нравится. Если тебе что-то нужно, то ты выполняешь это без сомнений. Так в чём же вы меня обвиняете? Но перед тем, как ответите, попрошу сесть. В копытах правды нет, всё-таки, — улыбнулся он.

Я сел в кресло, стоявшее перед его столом, а Трой сидел в другом кресле справа от меня.

Кабинет выглядел впечатляюще. Предметами декора здесь являлись дорогие и редкие пейзажные картины, старые вазы с незамысловатыми, но чудесными узорами, два изысканных меча на стене, много шикарной и новой мебели подходящий под цвет интерьера, мягкий тёмный ковёр, а ещё статуя какой-то величественной довоенной пони в углу.

— Я пришёл вернуть свой вертибак, названый «Авантюрой», который у меня нагло угнали, — прямо сказал я. При слове «вертибак» спокойствие Троя сменилось лёгким беспокойством. — Я вышел на ваш след, так как по рассказам очевидцев, вертибак приземлился на вашей территории.
— Правда? А у нас недавно как раз появилось новое транспортное средство… — Робус повернулся к Трою и вопросительно на него посмотрел. — Сынок, ты же говорил, что нашёл его на крыше здания в пустошах. Почему этот пони утверждает, что это его вертибак?
— Ну… — пегас замялся и слегка покраснел. Сынок? Получается, дворецкий всё-таки не ошибся насчёт того, что гостей в данный момент у него нет. — Его… Нет, он просто случайный прохожий, решивший заявить, что это его летающий транспорт. Он просто увидел его и захотел отобрать! — Его манера речи казалась несколько пижонской и заносчивой.
— Конечно, — перебил я Троя. — Ещё скажи, что ты не находил этот вертибак неподалёку от развалин Ред Спарка, на крыше трёхэтажного здания!

Трой ещё сильней забеспокоился.

— Трой, это правда? — спросил Робус серьёзным тоном.
— Да… — тихо проговорил пегас. — Это я притащил вертибак в Ванхувер. Сам.
— И как ты про него узнал? — поинтересовался я. — Я же не подлетал на нём к самому Ванхуверу.
— В день Совета Семейств принадлежащий нам караван заметил, как неподалёку от Ванхувера приземлилось летающее средство. Мне доложили об этом, так я всегда проявлял интерес к редким технологиям. А потом, когда твой вертибак полетел в сторону «Кратера», я в одиночку проследил за ним. Когда он приземлился, я выждал момент пока вы не уйдёте, а после оказался рядом с очаровательной птичкой... то есть, вертибаком и стал разбираться в его системе управления. Было трудно, но я сумел им управлять. Это просто превосходно, что такая огромная металлическая конструкция может так быстро летать! Я видел довоенные фотографии, но никогда не приходилось видеть нечто подобное наяву. Такие изящные формы, способные с лёгкостью разрезать воздушное пространство.

Он говорил это с таким восторгом и восхищением о Авантюре... но она моя! Может, эта птичка ему и нравится, но я первый на неё глаз положил!

— Попрошу вернуть моё транспортное средство, — любезно сказал я.
— Боюсь, что всё не так просто, — сказал Робус, тяжело вздохнув, вернув свой вежливо-деловой тон. — Вы не сможете доказать другим, что он принадлежит вам. Вы, наверняка, сами его нашли где-то на просторах пустошей. Так что, даже если он и принадлежал вам кое-какое время, он нужнее большинству пони, чем вам одному.
— Даже если так, я его последний владелец…
— Я понимаю, — вежливо прервал меня пожилой пони, — что вы сейчас чувствуете, но и вы поймите, что, когда было замечено работающее летающее средство, это обозначило для нас новые возможности. После войны не осталось чертежей какого-либо транспорта вообще, а разобраться в механизмах намного сложнее, когда все образцы поломаны или в них отсутствуют некоторые детали. Чтобы что-то воссоздать, нужно знать, как оно в точности выглядело раньше, и что в нём не было ничего потеряно или испорченного. Вы только подумайте, если мы сможем разобрать ваш вертибак, то сможем через несколько лет сами их создавать. Передвижение на Пустошах станет намного проще, поскольку вертибаки — это одно из последних достижений машиностроения, которое по отношению к стандартному транспорту расходует меньше ресурсов на затраченное время. Вы же сами понимаете, что магических кристаллов не так много в Пустошах. Грифоны и пегасы не могут летать без перерывов даже при помощи специальных повозок. Вертибаки же защищают пилота и не заставляют его напрягать свои крылья, в трудных погодных условиях это особенно полезно, а также могут перевезти пассажиров или вещи куда-угодно за краткий промежуток времени.
— А как же я? Всё-таки это моя находка, — возмущённо сказал я.
— Вы хотите, чтобы мы вам заплатили? — спросил Робус. — Тогда мы сможем спокойно разойтись.
— Я бы хотел, чтобы вы просто вернули мою Авантюру. Я знаю, что вертибак вам, да и не только вам, немаловажен. Может, если я найду чертежи вертибака или какого-либо другого летательного транспортного средства, то вы тогда отдадите мне мою Авантюру?
— Возможно, — задумался Робус. А потом отец повернулся к Трою. — Трой, ты как думаешь?
— По чертежам работать было бы проще, чем разбирать его, но всё равно наглядно видеть, как оно всё работает, тоже полезно. Да и мы уже почти разобрали фюзеляж вертибака…
— Что?! — выпалил я и хотел было наброситься на этого вора. Как же я ненавижу, когда моими вещами без разрешения как-то пользуется!
— Остынь, — Трой поспешно поднял копыта. — Твоей крохе это не нанесло вреда. Мы сумели снять только верхнюю одёжку. И в принципе, у меня уже появились идеи, как сделать её одёжку изысканней и при этом лучше, практичней. Поэтому, если достанешь мне чертежи вертибака, я верну твою красотку Авантюру как новенькую, да и ещё с новой одёжкой. Что скажешь?
— Неплохо, только если после возвращения во время полёта она не станет капризничать, вслед чего я разобьюсь, потому как ты её чем-то обидел, то знай, я тебя с того света достану, понял?
— Замётано, — уверенно ответил пегас, слегка улыбнувшись. — Тем более ей нужно было нежное... то есть техническое обслуживание. Судя по всему, этого не делали около двухсот лет. Так что считай, что это станет ещё одной наградой, когда ты вернёшься с чертежами. Мы плохого ей не сделаем, но сумеем помочь ей придти в себя и приободриться, а с чертежом я проведу полную оздоровляющую терапию и уход.
— Поверю тебе на слово. Но где хотя бы искать эти чертежи? — недоумевал я. Моё сердце согревала идея о том, что мне не только вернут мою девочку, но и осмотрят её, да ещё улучшат… Вообще шоколад! Вот только мне опять придётся попотеть, чтобы раздобыть нечто подобное.
— За «Кратером», — начал пегас, на что я едва не закатил глаза из-за упоминания этого названия, — в нескольких километрах на восток от него есть довоенный аэропорт «Нортерн-Соул». Мы бы уже давно ощупали его, но мешает всё ещё работающая система охраны, которая превратит в пепел всех, кто заявит права на их точку, в смысле базу. Судя по усиленной охране, можно уверенно сказать, что аэропорт принадлежал воякам, а значит, там наверняка были и военные птички. Так что есть вероятность того, что чертёж находится именно там.

Прекрасно! Вышедшая из строя охранная система… Что может быть лучше?

— Да, — заметил Трой моё раздосадованное выражение лица, — может, это будет и сложно, но тебе это по зубам. Ты упомянул, что находился поблизости развалин Ред Спарка. Если это правда, что ты сумел там выжить, тогда аэропорт покажется тебе не таким трудным испытанием, но имей в виду, что он находится неподалёку от Ред Спарка, рядом с которым упало мощное мегазаклинание. Так что в некоторых местах присутствует высокий уровень радиации, — сказал Трой. Опять радиация, да?
— А нельзя было послать кого-нибудь из опытных наёмников или Королей?
— Никто не хочет рисковать своей жизнью. Первые недостаточно опытные, поскольку сейчас мало кто из них способен идти в опасные места. Короли вообще разленились в последнее время, они больше нихрена особого не делают, кроме как ковыряют в задницах, развлекаются, соревнуются с другими на Арене, ходят по борделям и трахают шлюх. Да и за свои услуги они берут слишком много. Они пойдут туда только тогда, когда их попросит сам Принц. А он и копытом не шевельнёт, если дело не будет касаться безопасности города, и какие-то чертежи, которых может и не быть, не стоят их жизни. Тем более большинство Королей получили славу за счёт взяток и крепких связей, а они уж точно не бойцы. Так что, хочешь верь, хочешь нет, но на тебя вся моя надежда.
— Ты просто вдохновил меня своей речью, — шутливо сказал я. — Ну ладно, будет тебе чертёж.
— Превосходно, — улыбнулся пегас.
— У меня один вопрос: почему ты сознался, что это ты угнал вертибак? — спросил я. За него ответил Робус.
— Если хочешь добиться истинного успеха, то лучше сделать это порядочным путём. Тогда к тебе будет проявлено уважение со стороны окружающих, потому как выбрал сложный путь.
— Странно это звучит, — сказал я двусмысленно. Можно было подумать, что я считаю его слабаком, пытающийся делать всё честно, или что это странно для прогнившего города, где всех интересуют только крышки и собственное эго.
— Знаю, о чём ты подумал. В Ванхувере чуть ли не каждый добивается успеха мерзким путём, от того и лёгким. Это может каждый. Уважение получают те, кто сумел добиться успеха, не прибегая к простым и низким методам — вот на это в Ванхувере способны единицы. Иными словами, если хочешь получить уважение, то тебе нужно выделяться среди этой серой массы популярностью, — проговорил отец семейства Стилмейн с оттенком дедушкиного наставления молодым, вновь позабыв о вежливо-деловом тоне.

Ох, чёрт! Он мыслит нестандартно. Я же сам пытался заявить о себе, не прибегая к тем методам, предпочитаемым большинством хозяев в Ванхувере, но всё равно мне придётся попотеть, дабы вернуть свою же собственность… Выглядит как шантаж, но при этом я получаю улучшенную защиту для вертибака и бесплатный технический осмотр.

— Можно подумать, что это порядочный метод — шантажировать владельца собственности, чтобы добиться своих целей, — сказал я, ухмыльнувшись.
— Ты мне определённо нравишься, — ласково улыбнулся Робус. — Заметил всё-таки. Хоть это и выглядит как шантаж, но ты же делаешь это на благо всем, и при этом получишь свой вертибак в целости и сохранности, да ещё слегка улучшенный. Если бы ты захотел, то получил бы крышки за то, что нашёл рабочий вертибак, но в таком случае мы бы с лёгкой душой его разобрали на благо города. И тогда мы бы спокойно разминулись. Я тебе уже говорил об этом ранее.

Ох, говорите о благе... Вспоминая случай, когда провинившихся охранников в краткие сроки заставили возместить убытки, зная, что у них не получится, вскоре надели ошейники и сделали рабами. Этой судьбы сумел избежать только один из них... которого я в итоге убил. Но это неважно. Везде говорят об одном, а за спиной делают совсем противоположное.

Робус дал мне ясно понять, что если я не принесу чертежи, то не видать мне Авантюру, которую потом разберут... Он угрожает мне, однако не делает это прямо. До собеседника это должно само дойти. Интересный у него метод.

— Нет, моя собственность не продаётся. Но мне интересно, сколько бы вы заплатили за рабочий вертибак? — любопытно спросил я.
— Около трёх тысяч крышек, — ответил Робус. Так мало? Семья Уотерфолл заплатила бы в восемь раз больше за ликвидацию проблемы с рейдерами. К слову, нужно в обязательном порядке сходить к ним на беседу, в ходе которой я получу массу крышек, которые нужно ещё как-нибудь унести. А это не мало!
— Не впечатлило. Ибо то, что дорого для твоей души, крышками не измерить, — сказал я, слегка улыбнувшись.
— Это верно, — улыбнулся в ответ старик. — А ты вроде не гонишься за крышками, как я погляжу. Иногда интересно посмотреть на тех, кому крышки в жизни не главное, — он тепло посмотрел на меня.
— Ладно. Не буду вам мешать. Спасибо, что не выперли меня отсюда пинками, — в шутку сказал я. — Удачного вам дня.

Попрощавшись, я покинул поместье и направился к «Сломанному приёмнику». Не знаю, вернут ли мне Авантюру, когда добуду чертежи, но я хотя бы попытался, а ещё лично познакомился с главой семьи и Троем, а вот с Хейли, советницей, не свезло. Всё время нашего разговора она лишь наблюдала и делала собственные выводы. Робус показался мне уж слишком добродушным, может, он скрывает что-то серьёзное? Хотя у него интересная мотивация в виде «скрытой угрозы»… И почему его советница за весь наш разговор молчала? Я даже какой-либо эмоции на её лице не видел. Подозрительно всё это. Параноик внутри меня говорит, что лучше больше не иметь с ним дел. Параноик на то и параноик, что может подозревать даже самого себя.

Единственный, кто больше всех внушает мне доверие — это Трой. Хоть он и украл мой вертибак, но сознался в этом и обещал вернуть его, если я добуду для него кое-что. Да ещё будет бонус. Может, отец просто прикинулся шлангом, что он тут не причём, и всё свалил на своего «сыночка»? Или это всё было самой банальной игрой с масками, дабы я тихо и мирно покинул территорию их поместья? А что, вполне возможно. В таком случае, меня действительно провели... так как звучало всё довольно убедительно.

Пока рано заглядывать наперёд. Не знаю, волноваться мне на этот счёт или нет, но я вышел с территории особняка целым и невредимым, если учесть, что я явился сюда как незваный гость.

Что ж, хотя бы узнал, где мой вертибак находится… вернее, у кого. Но если меня нагреют, то им несдобровать. Я лично этим займусь. Ну а пока меня ждут важные дела: нужно заглянуть к Уотерфолл, пристроить здесь Блюрайз и прогуляться в аэропорт «Нортерн-Соул», кишащий безумными роботами и гулями.

У меня масса дел впереди...

Зарисовка в трёх действиях

Потомок

Вечная песня

Снег перемен

Отложенный урок

Камни

Сказка о рудокопе и зимородке

Холодный синтез

Зеркало

Огненные Споры [Fire Spores]

Fallout: Equestria. Параллельность

Глава 14 «Несправедливость»

Глава 14 «Несправедливость»

Предупреждение