Упырь

Глава 2

Началось.

Библиотека Понивиля была поистине удивительным местом, настоящей кладезью знаний на отшибе мира. На полках из живого дерева плотными рядами, расставленные заботливой лапой, теснились сотни книг. Множество научных трудов, учебников, сказок и романов нашли своё место под раскидистой крышей, объединённые под её ветвями в один большой филиал. Казалось, это последнее место, сохранившее свои краски в этом сером обескровленном городе, но даже здесь царили страх и отчаяние.

— С чего мне начать? — Библиотекарь, интеллигентного вида равнинный дракон, уже окончательно пришёл в себя и даже успел заварить чаю. Его гость отказался.

— С начала.

Дракон отставил дымящуюся кружку и почесал когтем подбородок, как обычно, таким образом, помогая собраться себе с мыслями. Единорог, молча, сидел напротив, изредка поглядывая в сторону закрытого окна.

— С начала так с начала. Началось всё это дело около двух недель назад, плюс минус день. Начало было как обычно: массовые мигрени у единорогов, неконтролируемые погодные осадки, взбесившееся лесное зверьё… Да чего я, вы ведь лучше меня об этом знаете. И мне понятна ваша прохлада в отношении ко мне, я знаю, что должен был обратиться к вам при появлении первичных признаков, но мне пришла в голову не самая удачная идея. Видите ли, Sapiens Intruders, или в простопонье – упырь, на самом деле не является чистейшим злом, как его малюют многие. Да, это чуждые существа из иного измерения, которые никогда не поймут нас, а мы не поймём их, но по природе своей они далеко не монстры, просто их сущность полностью противоположна нашей. Там где мы видим уступки, они видят слабость, где мы видим доброту, они – трусость, где мы видим дружбу, они видят подхалимство, но делают это ни со зла, а исключительно исходя из своих эволюционных инстинктов, которые, к слову, куда развитее наших. — Дракон взял кружку и залпом осушил ещё не остывший чай, как если бы это был крепкий напиток. Его явно клонило к разговору на любимую тему. — И понимаете, я заметил, что эти создания предпочитают использовать в качестве перевалочного пункта Вечнодикий Лес, опаснейшее место во всём мире после Ущелья Каменных Зубов в Седельной Арабии. Я думал, если им дать немного времени собраться, они смогут избавить нас от этой накипи, разрушить источник большинства бед Эквестрии, пускай и неосознанно. Как вы догадываетесь, я ошибся.

— Здесь курить можно?

Несколько сбитый с толку хозяин, посмотрел на висящую в нежно-зелёной дымке сигарету.

— Вообще-то нет, — библиотекарь нехотя поднялся и, подойдя к окну, распахнул форточку. — Но курите, чего уж там.

Повеял прохладный летний ветерок, уносящий дым дешёвого курева. Дракон молчал, обдумывая, что сказать дальше.

— Что потом было? — Наконец спросил пони, гася в пепельнице короткий огарок.

— Потом была жопа, — Без раздумий над формулировками ответил библиотекарь. — Эти создания мало того, что и не попытались ничего сделать, так ещё и частично усмирили лесную нечисть. К тому времени, как я сделал вызов, зверьё от количества иномирцев совсем бешеное стало: несколько раз в городе были замечены древесные волки, на окраинах появлялись мантикоры, а они, замечу вам, не покидают своей территории почти никогда, от того и не расселились. Погода и суточный цикл стали как при Дискорде, если не хуже. Жители временами едва ли не зомби становятся.

— Это всё они.

— Да, они, но не в привычном нам понимании, — дракон слегка наклонился вперёд. — Вам ведь известно, что наша планета, как и любая другая сфера, это один большой организм с сердцем почками, поджелудочной и главное – мозгом. И как в любом другом организме, у нашего есть болячки. Но есть болезни, с которыми идёт борьба стандартными средствами: наводнениями, извержениями и прочим самоконтролем, а есть, против которых иммунитета нет. Упыри – чужие здесь сущности, они воспринимаются нашим миром как вирус, неизвестный мутаген от которого нужно себя обезопасить, оттуда и все эти изменения, массовые амнезии и даже частичные искривления пространства. Многие думают, что это упыри меняют всё вокруг, но на самом деле меняется всё само собой. Когда лейкоциты и лекарства не справляются, организм начинает подстраиваться под новые методы борьбы, к сожалению не предусматривающие безопасность букашек навроде нас с вами. Скажите, а вы не задумывались, откуда приходят упыри?

— Нет, не задумывался.

Нетерпеливый тон единорога давал понять, что пришёл он не ради лекций и что терпение его не безгранично.

— Да, конечно, — вздохнул дракон от неразделённых интересов. — Заболтался. Как я уже говорил упыри вошли в некий симбиоз не только с дикой природой, но и сами с собой. Да-да, вы не ослышались, упыри объединились в группу и у них даже есть лидер. Редкое явление, учитывая их непредрасположенность к коллективной деятельности и подчинению авторитету.

— Сколько их?

— Точно сказать не могу, но точно больше десяти. Боюсь, я даже примерного числа не знаю.

— Ясно. Примерное их местоположение известно?

Дракон нервно мотнул хвостом.

— Нет, конечно, да и откуда. Я ведь до того как заказ отменить, думал, что пришлют минимум рабочую пару.

Сидящий перед ним единорог не производил впечатления великого воина и уж тем более Охотника, в первую очередь тем, что был пони и был совсем один. На месте библиотекаря любой бы пожелал увидеть кого-нибудь более внушительного и желательно в компании таких же “специалистов”.

— А прислали вас, — дракон мельком скользнул взглядом по сидящему перед ним пони, пытаясь найти хоть что-то ускользнувшее от его внимания. — Оружие есть?

— Мне не нужно. Кто ещё контактировал с упырями?

Если до этого дракон просто слегка нервничал, то этот вопрос окончательно сбил его с панталыку.

— Да я только, остальные всё равно ничего не помнят.

Единорог ничего не ответил, а только магией очистил пепельницу.

— Ладно, мне пора.

— Как? Уже? — Библиотекарь засеменил за гостем. — А мне-то что делать?

Единорог закинул на бок сумку и прильнул к глазку. За дверью раскинулся вечереющий Понивиль. В Эквестрии такого никогда не бывало и даже не существовало понятия “вечер”, как такового, поскольку смена суток происходила при помощи магии аликорнов, но здешняя аномалия изменила даже это, делая данную часть мира частично похожей на родную сферу упырей.

— Не покидай дом в течение нескольких дней, а лучше недели. В идеале закрой библиотеку до конца месяца.

— Ага, понятно, — ящер придержал дверь, когда единорог оглядывался на пороге, словно чувствуя, что ему хотят сказать что-то ещё. — И это, друг… Уезжал бы ты отсюда. Может ты и профессионал, но я нутром чую, сейчас всё по-другому. В этот раз не будет так просто.

— Просто никогда не бывает.

Центральная площадь Понивиля занимала едва ли не половину всего города, и даже в десяти шагах от библиотеки был виден следующий пункт назначения единорога: вычурное двухэтажное здание, больше похожее на вершину башни старого замка, особняком стояла в окружении посадки молодых, невысоких деревьев. Цокнув по ступеням неподкованными копытами, единорог уткнулся в закрытую дверь с табличкой “технический перерыв”. Пощупав магией навесной замок, пони сошёл обратно и снова огляделся. Сделав вид, что не заметил тень за углом одного из низеньких домишек, он достал припасённую бутылку сидра и громко выбив пробку, сделал небольшой глоток. Отражение в ребристой поверхности на миг проявило чей-то силуэт. Единорог, сделав ещё пару глотков, направился чуть в обход, через узкую подворотню. Результат, как и предполагалось, не заставил себя долго ждать.

— Эй, мужик, закурить не поищешь, — отрезая путь обратно, из-за угла вышел скрытый тенью домов пони.

Единорог, придерживая передней ногой бутылку, магией выудил пачку и покорно протянул перед собой.

— У-у-у, грифонские. Не, этой дрянью сам травись, братишка.

Пожав плечём, пони убрал сигареты обратно.

— А ты чего в городе-то до сих пор? — Второй пони стоял спереди, думая, что его не видно. — Тебе ж ясно сказали: заказ отменён. Чё ты тут шаришся?

Единорог без резких движений сделал глоток.

— Тёплая. Надо было в морозилке подержать.

— Слышь, ты чё, дурной? — Пони спереди подошёл ближе, и стало возможно разглядеть прямой тонкий рог, направленный на Охотника. — Может те мозги-то вправить, а?

— Погоди, Блиц, мозги можно и по-другому на место поставить.

Сначала показалось, что это произнесла тьма, но секундой позже от мёртвого полотна мрака отделилась такая же чёрная фигура фестрала. Чёрная шерсть, чёрная грива, чёрная плёнка кожистых крыльев, только глаза красные, как у мифического вампира, чего в природе не встречалось никогда. Казалось, этот индивид воплощал в себе скудную фантазию своего истинного хозяина.

— Мы знаем, кто ты, ты знаешь, кто мы, так что давай без лишних прелюдий, — начал упырь. — Вот смотри, есть такой вариант: ты сейчас идешь с нами до вокзала, короче, там билет, ужин, приятная компания, премия за сообразительность. В общем, всё будет нормально, всё будет хорошо, будешь доволен. А ты только передаёшь на устройство, как знак налаженного взаимопонимания, чтобы не ездили к нам не пойми кто, не пойми с чем.

— Что за устройство?

Озадаченный таким прямым пренебрежением, лже-фестрал только сочувствующе помотал головой.

— Ты чё, конь, не понял?! — Самый агрессивный почти полностью вышел из спасительной тьмы, открыв белое, как открахмаленный воротничок, лицо. — Мы тебе сейчас прямо тут закопаем!

Почти неслышно прожужжало горлышко пустой бутылки, а затем раздался крик фестрала, который схватившись передними ногами за глаза, упал в грязь, истекая красными слезами. В ту же секунду единорог со всей силы лягнул подкравшегося со спины упыря, отбросив того к стене.

— Ах ты сука!

Последний упырь пустил магическую стрелу, почти не целясь, рассчитывая на удачу, и короткую дистанцию до цели. Охотник, понимая, что ему не хватит времени возвести даже слабенький щит, подался в сторону. Пурпурный заряд выбил из каменной клади фонтан крошева, на миг ослепив стрелка. Этого мига хватило на подсечку и последующий захват.

— Су-у-укха-х.

Хруст ломаемых шейных позвонков сменился хрипом и на смену ему пришёл постепенно стихающий крик агонизирующего лже-фестрала. Оглядевшись, единорог приметил второго упыря, который неудачно налетел на металлическую балконную лестницу, и буквально повис на одной из выбитых ступенек, пробившей его голову насквозь. У его ног, помимо расползающейся лужи крови, пони нашёл металлический прут, явно отломанный от такой же лестницы и лежащий тут без дела.

Фестрал-упырь почти перестал кричать, лишь слегка трепыхая хлипкими крыльями и, скуля, не отнимая копыт от морды, а когда всё-таки решился, на единорога посмотрело усеянное осколками красно-чёрное лицо. Один из глаз стал похож на раздавленную клубнику, второй раскраснелся от слёз и попавшей грязи. Увидев над собой Охотника и застывший рядом с ним прут, упырь попытался закричать вновь, но острая железяка пробила его насквозь, припечатывая к земле, как булавка бабочку.