Эпоха Эрзацев
Глава 2
— Ты что-нибудь будешь?
— Не откажусь. Только без алкоголя. Я в «завязке», боюсь опять сорваться.
— Акорнер?
— Угу, — кивнул Чип. – И сэндвичей каких-нибудь.
— Какими судьбами-то ты в Бостоне оказался?
— Сыновья затащили. Я, честно говоря, и не знал про твою группу. И про то, что ей уже…
Чип посмотрел на открытку на стене, на которой был изображён его друг детства Дейл Оуктри вместе со своей группой. В нижней части открытки была надпись:
DARK WING: 20 лет на сцене
Юбилейный концерт
и презентация нового альбома
«ChimPunk»
— Как же, чёрт возьми, быстро летит время… — вздохнул Чип. – Я не очень-то люблю рок, тем более тяжёлый. Но ты – огромный молодец. Организовал всё на высшем уровне!
— Вообще, я очень сильно сомневался, что у нас всё получится, — ответил Дейл. – Не так-то просто найти в этом городе помещение таких размеров, свободное от человеческих взглядов. – У нас ведь есть фанаты разных видов… И размеров… Хотя, для совсем уж крупных мы организовали бесплатную онлайн-трансляцию.
Но у тебя получилось! Чёрт возьми, я даже не знал, что ты пишешь такие классные тексты! Они ведь твои, да?
— Мои, — кивнул Дейл. – И музыка тоже. Кроме шестого трека с первого альбома, его мы с Элвином на пару писали. Ты же слышал про Элвина? Его сейчас нехило так раскрутили…
Ни о каком Элвине Чип не слышал, но сделал вид, что понял, о ком говорит Дейл.
— Ударник – это ведь твой сын?
— Дирк Роберт Оуктри. А у тебя, смотрю, целых два наследника?
— Джон и Рон. Близнецы, но характеры у них совсем разные.
— Чем занимаешься-то по жизни?
— Про «Пушистую Полицию» слышал?
— По-прежнему Спасатель, значит… — Дейл отхлебнул немного из своего стакана.
— Пытаюсь быть им. Пытаюсь смыть с себя грех убийства.
— Всё еще грызёшь себя по поводу Рокки? Пойми же уже наконец, ты ни в чём не виноват!
— Виноват!
— Не виноват!
— Виноват!
— Идея чья была?
— Идею выдвинул сам Рокки. А мы с Гайкой её поддержали.
— Вот! Просто поддержали, Чип! А вспомни, кто помогал Гайке парашют делать? Так что моей вины здесь больше чем твоей. И это я, а не ты должен считать себя убийцей!
— Хорошо, проверял парашюты кто?
— Чип, вот чего ты завёлся-то сейчас? «Убийца, убийца»… Столько лет прошло, а ты всё грузишься. Это несчастный случай, и ничего более. Давай, ну-ка собери все свои дурные мысли!
— Да, ты прав, пожалуй… А вообще, тело-то так и не нашли… Хотя, что бы там осталось?.. Падение с такой высоты, а внизу – Альпы, снег…
Дейл пожал плечами. Точно так, как это делала Гайка.
— Чёрт, Дейл, ты только что...!
— Что?
— Да так… Ничего, показалось. Ты вот сейчас плечами пожал – ну в точности как Гаечка. Наверное, эхо последствий того случая с модемайзером.
— Кстати, ты так и не пришёл на её свадьбу. Хоть и получал приглашение.
— А надо было?
— Не знаю… Я вот пришёл…
Дейл одним глотком осушил стакан.
— До сих пор любишь её? – спросил он.
— А ты?
— Я первый спросил. Не захотел видеть, как твои мечты рушатся о скалы суровой реальности?
— Она мышь, Дейл… А мы с тобой, если ты не заметил, — бурундуки.
— У нас свободное государство. И все видовые предрассудки давно в прошлом, ты можешь жениться хоть на медведице, и никто тебя за это не осудит. Сейчас такие браки давно не редкость.
— Ну, против биологии-то не попрёшь. Думаю, Гаечка тоже это осознавала.
— Так биология же тоже не стоит на месте! Наверное, можно найти способ, как… ну…
— Ну и что получится в результате? Мутант-гибрид? Думаю, Гаечке больше подходит представитель её вида. Кстати, а кто её муж?
— Тебе действительно хочется это знать? Минуту назад ты был иного мнения.
— Выкладывай, чего уж там…
— Спарки.
— ЧТО?!
— Спарки Чардж[1]. Ты не ослышался.
Сначала слова Дейла заставили Чипа остолбенеть. Затем – почему-то залиться истерическим смехом. Наверное, Дейл ожидал, что его друг детства взорвётся ругательствами, но этого не произошло.
— Да, они сейчас вместе работают в университете. Спарки – биолог, а Гаечка занимается созданием медицинского оборудования. В том числе для людей, спасибо Интернету за это.
— Это как?
— А вот так: пишется научная статья в какой-нибудь человеческий журнал, подписывается фамилией какого-нибудь неизвестного китайского учёного из университета имени Рисовых Полей… Людям до этого учёного нет никакого дела, а вот то, что его исследования сплагиатят – могу сказать со стопроцентной гарантией. И неважно, кто это сделает – американцы, русские или же сами китайцы. Главное – это «вброс». Ну, а что касается изобретений для нас, так ты сам видишь, как развилась наша промышленность. Если раньше для нас делали только одежду и кое-какие предметы быта, а всё остальное приходилось делать своими лапами, то сейчас наша промышленность делает практически всё!
— Не понимаю, зачем нам вообще от кого-то скрываться…
— Я тоже не понимаю. Но на этот вопрос единственный ответ – «Так надо». А на свадьбу меня не Гаечка пригласила. А Спарки.
— Ох ты, вот это поворот! Ты что, общался с ним всё это время?
— Ну да. Вот только про его отношения с Гаечкой я не знал.
— Вот же… крыса! А у них есть дети?
— Да, есть. Дочь, Лайти зовут… Вроде родная, не приёмная – как-то у них всё-таки получилось. С Дирком они примерно одного возраста.
Официантка принесла ещё один миниатюрный стакан с каким-то алкогольным коктейлем для Дейла и чашку акорнера для Чипа. С недавних пор, едва не лишившись работы после очередного запоя, Чип больше не притрагивался даже к слабому алкоголю. Чип отхлебнул немного желудевого напитка и мысленно выругался на администрацию бара, разрешавшую курить только на улице.
Команда Спасателей распалась после трагического случая в Альпах. В качестве подарка ко дню рождения Рокфора Чип, Дейл, Гаечка и Вжик решили устроить для усатого сыромана экстремальный «квест», включавший в себя прыжок с парашютом. Увы, что-то пошло не так… Парашют не раскрылся. Как назло, в тот день была сильная метель. Спасатели потратили несколько дней, прочёсывая всё вокруг, но так и не нашли тело Рокфора. И хоть внутри каждого из Спасателей теплилась надежда, что путешественник с многолетним стажем мог выжить, Чипу, Дейлу, Гаечке и Вжику пришлось принять для себя тот факт, что Рокфора больше нет.
Потеряв Рокфора, Спасатели уже не могли быть прежними Спасателями.
«Извините, ребята! Это я во всём виновата! Вы, очевидно, уже привыкли к тому, что мои изобретения часто выходят из строя. Но я этого попросту не замечала. Поэтому, когда возникла эта идея с парашютом, мне всё-таки нужно было отнестись к этому со всей серьёзностью. Поверьте, будет лучше, если я уйду. Я не хочу больше причинять никому боль своими дурацкими изобретениями. Я не достойна больше называть себя Спасателем. Я делаю только хуже…»
Эту записку Чип нашёл ранним утром возле Штаба, она была приколота дротиком к входной двери. Бурундук не стал читать дальше, его взгляд скользнул лишь в правый нижний угол записки.
«P.S. Я люблю вас, ребята!»
На дротике висели гаечкины очки, что доказывало сразу две вещи. Первая: что записка была написана Гаечкой. Вторая: что записку Гаечка писала с самыми что ни на есть серьёзными намерениями.
Чип положил рядом свою шляпу, а сверху – свою записку. Собрав в рюкзак необходимые ему вещи, бурундук ушёл туда, куда смотрели его глаза. Идти Чипу, в общем-то, было некуда – свою семью он потерял ещё в раннем детстве и жил вместе с семьёй Оуктри, оформившей опекунство. Совершеннолетие у бурундуков наступает довольно рано – таковы древние обычаи. В этот момент бурундуки должны покидать своих родителей. Глава семейства Оуктри подарил Чипу и Дейлу целое дерево в самом центре Нью-Йорка – именно оно и стало впоследствии Штабом Спасателей.
Чип шёл просто потому, что надо было куда-то идти.
— Наверное, стоило догнать Гаечку… — вздохнул Чип. – Зная её, можно было предположить, что она снова может попасть в лапы какой-нибудь секты вроде того же культа Ку-Ку-колы. Или ещё что похуже.
— Ну, к счастью, всё сложилось намного лучше. Если в прошлый раз её встретил Поп-Хлоп [2] со своей сектой, то в этот раз – участники какого-то волонтёрского движения. Кстати, Поп-Хлоп после разоблачения кола-секты основал новый культ, посвящённый крайне полезному для организма йогурту «Манон», а внук его, вроде, — известный фитнес-тренер.
— Слушай… — Чип обратил внимание на стоящий в углу синтезатор. – Ты сам сделал эту штуку?
— Спарки помогал. Между прочим, собран из легендарного Amiga 600 девяносто второго года и ZX Spectrum восемьдесят второго. Кстати! Завтра в Бостоне будет конвент по видеоиграм, идёшь на него?
— Придётся… Джон просится туда, он у меня тот ещё игроман. Только надо немного поспать… — произнёс Чип и тут же вырубился.
— Дейл, чтоб тебя! Что это вообще такое?!
— AC/DC! – ответил красноносый бурундук, убавляя громкость плеера-будильника.
С недавних пор Дейл проявлял странную тягу к радиоэлектронике, вызванную не иначе, как действием модемайзера [3] – устройства, частично поменявшего телами Дейла и Гаечку. Возможно, впрочем, что модемайзер был ни при чём и что Дейл просто хочет таким образом проводить больше времени в гаечкиной мастерской. Так или иначе, полудохлый Sony Walkman был притащен в Штаб именно Дейлом. Через несколько дней к плееру были приделаны колонки (наушники подходящего под бурундучьи уши размера вряд ли где-то можно было достать), чуть позже всё это хозяйство было переделано в будильник – кассета включалась в определённый заданный момент времени.
— Что, опять какой-нибудь дурацкий сон?
— Угу, — кивнул Чип. – Не такой страшный, как в прошлый раз, но гораздо более бредовый.
Первое, что увидел Чип – осенние листья. Парк, в котором находился Штаб Спасателей, уже окрасился оттенки жёлтого и красного. Бурундук лежал на охапке дубовых листьев, накрытый, словно простынёй, кленовым листом.
— Чёрт тебя подери! – мысленно выругался Чип в адрес доктора Хэнсона. – Детская дозировка, да?
Чип поднялся на ноги. Парк в глазах бурундука раскачивался из стороны в сторону, словно палуба корабля. Чип приложил ладонь к своему левому виску и почувствовал запекшуюся кровь. Тогда рука Чипа скользнула в карман куртки и нащупала там крохотный пузырёк.
«Не бойтесь, это детская дозировка!» — проговорил голос доктора Хэнсона в голове Чипа. – «Никаких серьёзных побочных эффектов, возможна лишь лёгкая сонливость»
— Ну да, ну да, — прошептал Чип и посмотрел наверх. – Я вырубился. Вырубился и упал с ветки.
Доктор Хэнсон был огромным сенбернаром. По всей видимости, у него были свои представления о «детской дозировке».
Разломанная на несколько кусочков таблетка в пузырьке Чипа была лекарством, которое, по мнению Хэнсона, должно было вернуть Чипа «обратно в мир спокойствия и умиротворения».
«Не стоит бояться этого… Это может произойти с каждым… Вам просто необходимо расслабиться… Я бы посоветовал вам ненадолго сменить обстановку…»
Чип снова посмотрел на дерево. Что-то в нём казалось неправильным. И только когда Чип поднялся наверх, он понял, что именно было неправильным в этом дубе.
Дверь входа в Штаб отсутствовала. Нет, она не была сорвана с петель. Отсутствовал сам дверной проём, само ведущее в Штаб дупло. Там, где только что был вход, была лишь твёрдая дубовая кора.
— Этого не может быть!.. – прошептал Чип. – Это сон… Или галлюцинация… Или чей-то идиотский розыгрыш…
— Клянусь, этот сон был весьма реалистичен! Штаба не было. Как будто бы его никогда не существовало. Я пошёл к Тамми. Дверь открыла её мать, но она прогнала меня прочь. Она не узнавала меня, как будто бы видела впервые в жизни. Да, выглядел я неважно – весь в грязи и в крови, но дело было вовсе не в этом. Все вокруг делали вид, что никогда не знали меня. Я как будто попал в альтернативную вселенную. Всё, что я успел выяснить – это то, что мои родители были живы, но я в этой вселенной так и не появился на свет. Тебя я разыскал, как и в сегодняшнем сне, ты был лидером какой-то рок-группы. Про остальных не знаю.
Странные и страшные сны преследовали Чипа уже достаточно давно, однако об этом знал только Дейл, поклявшийся не говорить ничего ни Гаечке, ни Рокфору, ни Вжику. Вторым, кто знал о снах Чипа, был уже упомянутый сенбернар.
Чип пошарил в кармане своей куртки, висевшей на спинке стула, и запустил под язык таблетку.
— Вот скажи, Дейл, я псих?
— Ещё какой! – рассмеялся Дейл. – Все мы немного сумасшедшие, просто каждый сумасшедш по-своему.
С кухни доносился запах кофе. Не акорнера – напитка из желудей, который обожают все бурундуки и ненавидят все другие виды, а настоящего, молотого и только что сваренного кофе. Это значило, что Гаечка всё же смогла починить кофемашину.
— Сегодня явно пойдёт снег! – прошептал своему лучшему другу Дейл. – Гаечка на кухне!
Действительно, главным поваром в этот раз была Гаечка, а не Рокфор, как обычно.
— Сегодня годовщина с того момента, как пропал мой отец, — вздохнула мышка. – Он улетел 13 июня 1987 года. С тех пор я больше его не видела. Мой отец каждое утро пил кофе, и незадолго до того, как он пропал, я подарила ему эту кофеварку. Это было одно из моих первых изобретений.
На сегодня у Спасателей была запланирована поездка на церемонию открытия новой школы для грызунов, расположившейся в подвале здания одного из районных филиалов Нью-Йоркской публичной библиотеки. Разумеется, это событие было крупным лишь для мелких обитателей Нью-Йорка, и освещал его вовсе не Стэн Блейзер, а журналист известной лишь в «пушистом» мире газеты Алекс Ардилья вместе со своим напарником, фотографом Брендоном Бергом (белка и кролик соответственно). Увидев Спасателей, Брендон тут же принялся фотографировать их Рейнджермобиль, выискивая наилучший ракурс. Чип вздохнул, в очередной раз глядя на кривляния позирующего на камеру Дейла. Если Дейлу популярность доставляла удовольствие, то Чипа она скорее тяготила. Тяготила она и Гаечку, для которой столько внимания к себе было непривычным после всех тех казавшихся бесконечными месяцев, проведённых в одиночестве на кладбище военных самолётов. [4]
Следующим кадром на плёнке Брендона были перерезающие красную ленточку Гарольд Кошелёк III и директор школы, миссис Райс.
А дальше на плёнке был запечатлен взрыв. Алекс уже не напишет об этом. В тяжёлом состоянии его доставили в клинику вместе с сотней других грызунов. Это была, пожалуй, самая трудная ночь для доктора Ривера…
Гаечка не запомнила, как именно произошёл этот взрыв. Она очнулась в больнице и была не в состоянии пошевелиться. В глазах было неприятное жжение.
[1] Спарки (Sparky) – лабораторный мыш, вместе с коллегой Дзынем участвовавший в экспериментах Нортона Нимнула в серии «Знаете ли вы теорию Павлова?» (Does Pavlov Ring a Bell?). Фамилия Чипа – уже устоявшийся фанон. Дейла в различных фанфиках называют то Oakmont, то Oaktree. Я остановился на втором варианте как более удобном для русскоязычного читателя. Фамилии остальных персонажей мультсериала – моя собственная «головопушка». – Здесь и далее прим. авт.
[2] Поп-Хлоп (Pop Top) – основатель культа Колы. Появлялся в серии «Культ Ку-Ку-колы» (The Case of the Cola Cult).
[3] Простите, но предложенный переводчиками студии «Невафильм» вариант «фономелковатор» мне не нравится. Устройство это, к слову, можно увидеть в серии «Мухи – отдельно» (A Fly in the Ointment).
[4] См. серию «История знакомства с Гайкой» (To the Rescue pt. 3)