Сказка о славном городе Троттингем

Тук-тук.

О влиянии масс, единиц и групп на политику.

https://www.youtube.com/watch?v=WYeDsa4Tw0c

— Пусть наше село и было одним из ближайших, но воздушному сообщению, которое привозило припасы и забирало произведенные товары, необходимо было лететь почти неделю. Пешком же по смертельно опасному – у Трикси мелькнула мысль, что это описание как-то уж больно часто используется вокруг нее — лесу хорошо, если дойдешь за две. Сперва к нам вместе с едой и инструментами начали приходить новости о «волнениях, устроенных маргинальными элементами». Потом поставки постепенно уменьшались, а затем и вовсе прекратились «в связи с временными трудностями» и пегасы просто утаскивали все собранные нами материалы. А вскоре пришли первые беженцы – земные пони, в подавляющем большинстве — и наконец «порадовали» нас правдивыми вестями с родины.

Рассказчик сглотнул и уже откровенно мрачным тоном продолжил:

— Моим сородичам надоели «драконовские» – непонятная усмешка – законы и жалкое существование под копытами рогатых и крылатых властителей и они поднялись на вооруженную борьбу. Небольшая часть пегасов и единорогов их поддержала – им видно просто не досталась место у кормушки. Плюс к тому непонятно откуда внезапно выползли какие-то «жители Цитадели», сплошь земные пони, говорящие на нашем языке, владеющие странным оружием и проповедующие дикие идеи, краеугольным камнем которых была искренняя ненависть к пегасам и единорогам.

— Что-то знакомое – заметила волшебница.

— Да, скорее всего мой «благодетель» как раз и готовил почву для их прихода – кивнул Серый – вслед за первой волной обездоленных к нам пришла вторая, потом третья, четвертая...целый поток моих сородичей с редкими вкраплениями представителей других видов. Наш городок чуть не лопался от совершенно непонимающих леса новоприбывших, о воздушном сообщении не приходилось и мечтать, запасы кончались, а умерших скоро стали просто скидывать в общую яму. Но мы держались. Новости, приносимые чудом дошедшими до нас несчастными, оставляли все меньше надежды на благополучное разрешение кризиса: в Городе разразилась эпидемия Белой смерти – ужасного заболевания, убивавшее заразившихся почти в ста процентах случаев даже в мирное время. Массовая гибель посевов из-за использованной правительством тактики выжженной земли и как результат не иллюзорно нависшая над мирным населением угроза голода. Насильственный забор в армию восставших. Разгул бандитизма. Превращение трети Города в руины в результате боев. С каждым новым караваном становилось все страшнее.

Голос опустился еще ниже, а у кобылки мелькнула мысль о том, что скука – это, в конце концов, не так уж плохо.

— А затем пошла фантастика, тем не менее, с пеной у рта доказываемая очередным очевидцем: ожившие, разлагающиеся мертвецы, штурмующие центральное зернохранилище. Новость о драконе, все эти годы скрывавшемся в глубинах горы и получавшем от Города неподъемную дань. Якобы из-за него Лорды и проводили столь безжалостную политику, в результате войны оказавшись не в силах сделать последней выплаты, и монстр уже летит, чтобы стереть нашу родину с лица земли – презрительный смешок – даже мы, находившиеся в неделе пути от Города, испугались. Не знали, что делать. Некоторые собрались в дружины и отправились обратно, хотя как минимум половина скорее рассчитывала поживиться чем-нибудь на останках нашего коренного поселения. Многие вовсе отказались верить в это – ведь иначе получалось, будто все действия правительства оправданы, а они на самом деле являются бунтовщиками и предателями…

— Так это дракон уничтожил твой дом? – нетерпеливо спросила кобылка.

— Через пару недель к нам пришла новая партия беженцев, причем на этот раз большая часть из них была единорогами – вместо ответа продолжил Серый – оказалось, что оставшиеся в Городе пони объединили свои силы, чтобы противостоять огненной смерти. Однако перед самым ее прилетом правительство обмануло свой народ и бросило их на произвол судьбы, ночью призвав почти всех пегасов и единорогов, не важно с какой стороны, за третью стену. Утром мои оставленные сородичи увидели лишь огромный непробиваемый купол, отрезавший земных пони от тех, кто должен был их защищать.

— Эй, я на твоей стороне – на всякий случай предупредила волшебница — такой вдруг стал у него взгляд.

— Но хитрый план провалился – это даже не злоба. Нечто вроде: «ну надо же, конец света. Какая жалость. Зато и вы тоже получите по заслугам» — дракон прилетел и пал под ударами нашего научного гения. И грохот его падения стал громом звучания титула, более не снисходившего с уст до самого конца. Принц Земли вернулся.

— Стоп – прервала его кобылка – кто это и где был?

— Неизвестно – бросил следопыт с тем же выражением – как я уже говорил, нами правили три Лорда, по одному от каждого вида пони. В свое время они должны были передать бразды правления следующему поколению специально взращённых на служение Городу жеребцов – Принцев. Но за пару лет до описываемых событий, как раз перед тем, как наша родину покатилась в бездну, мой венценосный сородич совершил нечто, заставившее правительство изгнать его – высшая мера, которая только может быть вынесена одному из трех. Тогда говорили, будто он воспротивился безжалостной эксплуатации и попытался облегчить бремя народа.

Следопыт вдруг оскалился.

— Никогда в эту сказку не верил. Властьимущие редко делают что-либо для народа, тем более достойное подобного наказания…неважно. Так или иначе, но этот отморозок вернулся домой и практически сразу подмял Город под себя.

— Шустрый парень – оценила Трикси – как звали?

— Никак.

— В смысле? – потребовала уточнений волшебница.

— В прямом – с толикой раздражения в голосе отрезал следопыт, однако снизошел-таки до объяснений – у нашего народа иное отношение к этим вещам. Не у всех, естественно: большинство уже давно не задумываясь дает своим детям «идентификаторы» с самого рождения. Но многие до конца считали, что имя есть нечто большее, чем просто набор букв, на которое ты отзываешься. Оно отражает суть, возможно даже предопределяет судьбу и меняет свое носителя себе под стать…

Проводник поморщился:

-…честно говоря, я сам большую часть жизни не предавал этому значения, но вот моя жена считала несколько иначе, пусть порой и стыдилась «этого старого суеверия». Некоторые даже верили, будто не могут быть спасены не получив или потеряв его…короче: для многих стадзеров Истинное Имя ОЧЕНЬ важно – он перевел дух – всякий проходящий обучение Принцев имеет лишь кличку, а то вовсе номер. Недостойные после своего отсева получали имя от родителей и родственников или же от детского дома, к которому были приписаны до взятия на воспитание Дворцом. В то время как счастливчикам, ставшим-таки Принцами во время инаугурации Город предлагал исполнить любое желание и по традиции они выбирали Имя. Мой сородич отказался, попросив вместо этого…

Серый запнулся и задумался. Надолго.

— Сменить пол? – подсказала Трикси и добавила в ответ на недоуменные взгляды зрителей – ведь всем жеребцам этого хочется, не так ли?

Гробовое молчание.

— Ну, тогда превратится в кота? – высказала следующий вариант кобылка – каждый хочет быть котом.

Закатывание глаз к потолку, копыто к лицу и бессмысленный взгляд Страшилы.

— В конце концов, мечта стать мной слишком безумна даже для вас – и эффектное перекидывание гривы через плечо, которое никто из этих мужланов, естественно, не оценил.

— На самом деле, там все было несколько скучнее – пожал плечами Серый — просто доступ в какую-то секретную библиотеку.

— Тьфу ты – разочаровалась волшебница – лучше бы деньгами взял. На кой ляд это ему понадобилось?

— Ради Высшего Блага, естественно – саркастично хмыкнул стадзер – он все только ради него и делал: притворился исцелившимся от Белой смерти, тем самым дав ложную надежду заболевшим и устроив себе мощнейшую рекламу. Присвоил себе победу над драконом, потому как якобы именно ему Город обязан спеленавшими звероящера механизмами. Обманом заманил верхушку единорогов на переговоры, повязал их там и штурмом взял третью стену, устроив бойню и убив тысячи ненавидимых им рогоносцев. А затем взял и объявил себя единоличным правителем Города. Разумеется, по личному требованию Высшего Блага и только после длительных душевных терзаний. И это было только начало…

Голос опять упал до тревожащего.

— Пегасы попытались не подчинится ему, спрятаться у себя в Облаке. По сами понимаете чьему приказу последний островок спокойствия и многовековое прибежище крылатых было сожжено драконом. Тем самым, что грозил уничтожить Город – он поднял на них глаза — они все это время были заодно. Принц сговорился с ним и обрек тысячи пони на смерть ради своего воцарения. Когда же горожане попытались поднять восстание, он спустил звероящера на город, не пожалев даже грибных ферм – последнего источника пищи – тяжелый вздох – когда же пыль осела этот монстр в шкуре пони уже официально объявил всех жителей своей собственностью. Правда на сей раз ради их же блага, а не Высшего. Впрочем, одно другому не мешает, не так ли?

Зловещее выражение вернулось.

— Я долго не мог поверить в это, но все говорили одно и то же. Многие – с безразличными, уставшими лицами. Как о чем-то обыденном – он снова сглотнул – радея о подданных, тиран разослал по всему Городу своих головорезов с вполне им понятным заданием: собрать еду и оружие. Разбойники вновь грабили своих сограждан, но теперь под лозунгом «коллективизации». Ради Высшего Блага, разумеется. Населению был выдвинут ультиматум: либо вы работаете на Принца, либо подыхаете от голода или других, якобы неподотчетных ему бандитов.

— И вы позволили ему? – возмутилась волшебница – неужели никто не был способен остановить…

— Пытались многие – покачал головой следопыт – и присоединялись к кажущимся бесконечными колоннам арестованных, идущих только в одну сторону. Однако и это не могло смирить горожан и они раз за разом пытались снова восстать против смотрящего с каждого целого здания пламенного ока

Он уставился в огонь.

-…литейные печи, которые топили телами пони, замученные пегасы в качестве дорожных знаков на каждом перекрестке, уходящие вдаль ряды кольев с еще свежими черепами – такова была цена Высшего Блага для нашего Города – Серый перевел взгляд на слушательницу — но более всего ее платили единороги – монстр объявил само их существование вне закона и за каждого пойманного рогоносца платил двойной паек сделанными из трупов яствами…разгонял протестующих из катапульт, стрелявших отрубленными головами магов…

— Хватит – подняла подрагивающее копыто Трикси – не надо больше – она глубоко вдохнула и продолжила уже спокойно — общая картина мне ясна. Но как такое вообще могло произойти? Неужели они даже не пытались защититься? Как вообще один маньяк может покорить целый город?

— У него был дракон на поводке, а также целая армия отморозков, предавших само звание пони. Ради Высшего Блага – рассказчик мрачно фыркнул – впрочем, стоит ли удивляться, что наш народ окончательно превратился в монстра, пожирающего самого себя после всего произошедшего?

— И чем все закончилось? – решила форсировать события кобылка.

— Пришли эквестрийцы – вмешался Биг Мак – и в тот же день сбежали. Принц же и его приближенные исчезли, зато в городе появились монстры. Дракоаликорны.

Она прикрыла рот копытом.

— Которые не чурались убивать и сжирать немногочисленных оставшихся горожан – безнадежно произнес Серый – последняя же дошедшая до меня весть гласила о странных существах, вылезающих из Горы. По описанию – собачки.

Трикси понадобилась пара минут, чтобы переварить информацию.

— Значит это все-таки правда – ударила копытом об пол – вы породили Создателя. Стадзеры виноваты во всем, что произошло – единорожка прикрыла глаза, сделала глубокий вдох и уже без лишних эмоций продолжила – думаю, нет смысла спрашивать, почему прежде ты пытался от всего отнекаться?

— Лично я все это не видел, а лишь слышал из уст перепуганных беженцев. А у страха, как известно, глаза велики – криво улыбнулся следопыт – и во избежание подобной реакции. Мой народ, конечно, виновен, но лишь в том, что дойдя до края бездны не смог на нем удержаться и допустил подобного монстра, как Принц Земли — убийцу сотен тысяч пони, которых должен был защищать. Меньше чем за год разрушившего Город, простоявший до него полторы тысячи лет. Чудовища и, скорее всего, Создателя Чудовищ.

Наступила печальная тишина.

— Что ж, думаю вывод из этой истории очевиден – наконец нарушила ее волшебница – никогда не верь тому, кто не любит единорогов.

Земные жеребцы фыркнули. Кроме Страшилы – тот видно за время рассказа плавно перешел из состояния эйфории в сон с открытыми глазами.

-
— А что же все-таки случилось с тобой? – после обеда решила продолжить допрос кобылка – после всего этого ужаса? И с селом? У вас же ничего подобного не произошло?

— Может не надо? – неожиданно обратился к нему же Биг Мак – ты ведь вообще не обязан…я могу сам потом рассказать ей.

Повеселевший было за время приема пищи Серый снова посуровел и явно задумался над предложением, однако в итоге только покачал головой и произнес:

— Лучше выложить все сразу и закончить на этом – он повернулся к слушательнице – а разве могло быть иначе? Ведь пришедшие к нам пони были теми же повстанцами, лоялистами, бандитами и непричастными, что и в Городе. Как и следовало ожидать, они смогли спокойно ужиться, тем более в условиях практически полного истощения всех ресурсов. Наш поселок порвало на части даже до окончательной гибели родины: не знаю, кто начал первым, но однажды в полночь наш дом запылал, как и все вокруг. Я схватил жену с сыном и мы практически голыми покинули место, где провели лучшие годы жизни.

Послышался надрыв. Ей этого наверное никогда не понять – она никогда не теряла ДОМА.

— Беременные бегают плохо – голос постепенно падал, мертвел – мы остановились не так далеко от села, в домике «среднего дозора», и договорились, что они спрячутся и подождут меня там. Я же бросился обратно, надеясь спасти хоть кого-нибудь – из глаза скользнула капля – мне попадались лишь трупы и озверевшие, потерявшие рассудок убийцы, рвавшие попавших в их лапы несчастных голыми копытами. А потом на умирающий городок напали лесные твари. Целая туча. Крики слышались еще долго.

Он перевел дух. Неужели и это не конец?

Помолчав какое-то время, будто набираясь сил, Серый продолжил едва слышно. Единорожке вдруг стало страшно.

— Я вернулся на место и не обнаружил их. Начал искать. Нашел – пауза. Слезы хлынули потоком – она была еще жива. Просила…умоляла меня…простить…

Биг Мак подошел к нему и обнял за плечи. В его глазу также что-то посверкивало.

-…помочь им – голос был мертв – ИМ, тем, кто…и не только…всем. Народу…не умирать. Поверить.

Уже натекла небольшая лужица.

— Не выполнил. Не простил. Искал и находил – Серый поднял глаза – как животные. Кричали долго. Твари довольны. А потом…

Он надолго замолчал. А влага все шла и шла. Теперь уже из двух глаз – по одному на каждого жеребца.

— Я не смог исполнить ее последнюю волю – услышала она наконец продолжение – ни одну. Просто отправился в Город. Не сейчас.

На этом они разошлись: следопыт опираясь на понивилльца, а волшебница в облаке своей магии. Спящий стадзер так и остался у костра.

— Чего тебе? – спокойно поинтересовалась Трикси у побеспокоившего ее Страшилы.

Какие-то непонятные телодвижения, манит ее вроде куда. Надо будет попросить…

Ах да.

Она тяжело вздохнула. Вот надо было ей мучить Серого? Ну и как, доставило ли радости его повествование?

Нет.

А вот пищи для размышлений – более чем, так что на скуку жаловаться пока не приходится. Как-то не до этого, когда пытаешься понять каково это – потерять ВСЕ: любимую, ребенка, родину, дом. Даже честь – ведь он не выполнил ее последней просьбы.

Вся суть вопила против подобного издевательства, но что-то внутри раз за разом заставляло пытающиеся разбежаться мысли вернуться к этому рассказу. О Городе и обычном земном пони. О том, каким образом рождаются чудовища.

Неожиданно пришло ощущение прикосновения.

Вопросительный взгляд. Тень просьбы.

— Так чего тебе? – вернулась кобылка в реальный мир – если Китцуне, то ничем не могу помочь – она еще не вернулась.

Качание головой. Указание на лоб.

— Точнее – устало приказала единорожка.

Странные движения копытами. Будто что-то обхватывают. Нечто круглое. Стук по стене. Повтор.

— Ничего не понимаю – ответила Трикси.

Страшила какое-то время помялся, после чего поманил ее за собой.

— Надолго?

«Нет».

Она оглянулась на свою унылую пустую комнату, когда-то служившую лазаретом тому самому народу, что породил Создателя Чудовищ. Спать пока не хочется.

— Ладно – кивнула волшебница и выплыла в коридор.

Как он вообще смог заставить себя жить дальше? Ради чего?

-
— Доброе утро – после минутной заминки, поприветствовала следопыта Трикси.

Тот только кивнул, продолжая смотреть в хитро замаскированную смотровую щель.

Она еще немного помолчала, а затем поинтересовалась:

— Ты случаем не видел Китцуне? Она уже второй день не появляется. Не то, чтобы я боялась, но…

Серый отрицательно покачал головой.

Снова тишина.

Но ведь никто не заставлял его рассказывать ВСЕ. Более того – волшебница и сама была бы рада, если б последнюю, да и не только, часть опустили. Как будто ей интересны страшилки. И чего спрашивается он тут встал? Изображает из себя памятник скорби и душевным терзаниям. Болтать надо меньше.

— Послушай – неожиданно сказала кобылка, уже было развернувшаяся назад в пещеры, дабы продолжить поиски любимицы – мне очень жаль, что из-за меня ты снова вспомнил о своей…утрате. Я искренне сожалею о ней и сочувствую тебе.

— Значит, это было не зря – неожиданно отозвался разведчик – моя история вызвала в ком-то сожаление. Сочувствие. Хорошие штуки – они делают нас лучше.

Следопыт повернул к ней лицо, оказавшееся неожиданно спокойным и собранным.

— Сомневаюсь, что мое самосовершенствование окупает ту боль, которую ты себе причинил – заметила Трикси, все еще стоя вполоборота.

— Даже такие чувства порой предпочтительнее полного их отсутствия – слегка улыбнулся проводник – к тому же я никогда не смогу искупить свою вину, если буду прятаться от нее.

— Ну и в чем же ты виноват? – также немного просветлев лицом, поинтересовалась волшебница – в том, что оказался слабее всего мира?

— Я не смог совершить доступное любому — победить себя – покачал головой жеребец – а потом вновь проиграл тому же врагу. Бросил свой поиск. Потерял надежду – он вдруг улыбнулся шире – что, кстати, нынче грозит нам всем.

— Э? – приглашающий жест к щели.

Какое-то время она рассматривала довольно-таки занятную картину снаружи.

— Ну и чего? – наконец был сделан вывод – подумаешь, членистоног, ерунда какая. Просто теперь мяса моей подружке хватит до скончания времен.

— Вряд ли – почти веселым голосом отозвался следопыт – во-первых: сгниет, а во-вторых: ты забыла всю эту «мелочь», что толпится вокруг нее.

— Вы справитесь – уверенно заявила Трикси – всего-навсего по пять штук на брата. Хоть разомнетесь.

— А ты, оказывается, довольно высокого мнения о наших способностях – ну а вы как думали? – вот только помимо количества есть еще и проблема качества. Видишь пузатых симпатяг со множеством отростков? Именно они и занимаются обеспечением наших подземелий шелком.

Упомянутые твари подверглись более тщательному осмотру. И пересчету. Четыре.

— Эти ребята им, простите за выражение, плюются – продолжил живописать следопыт – причем до того ловко и быстро, что пони оказывается в коконе меньше, чем за десять минут. И достаточно точно, чтобы залепить рога всех трех шедших тогда с нами единорогов буквально за четыре выстрела – один успел подпрыгнуть вовремя, так что пришлось перецеливаться.

Кобылка машинально тронула свое сокровище. Очень неприятная даже сама по себе перспектива. А уж с членистоногом…

— Ага – она отошла от щели – ну и? Что будем делать?

— Ждать – пожал он плечами – они, скорее всего, набежали посмотреть на пожар. Рано или поздно уйдут. Может быть.

— А если нет? – уже направляясь обратно, поинтересовалась Трикси.

— Будем думать. В кои-то веки.

-
День, пещера, костер, кухня.

Приятный желто-красный свет.

Живи хоть до скончания века.

Все будет также, выхода-то нет.

Кобылка легонько постучала себя по голове. Откуда такие упаднические настроения? Да, кошечку найти не удалось, но учитывая их современное положение это даже к лучшему. Снаружи-то она не пропадет – уж который год небось тут бродит, выживать наверняка научилась.

Всяко лучше их.

Волшебница оглядела свой отряд.

Здоровенный красный понивиллец, в свое время знакомый с самой «спасительницей Твайлайт». Дойди эти сведения до сестер и он бы мгновенно стал одним из самых завидных жеребцов Троттингема. А может и нет – все наверняка до сих пор молятся Смарти Пэнтсу и просто не в состоянии отвлечься на подобные «глупости». Зато пройди информация о его участи в «снисхождении»…

Она улыбнулась своим мыслям. Будто уже начала презирать собственнокопытно созданный «культ». Ей должно быть стыдно – ведь по большей части это было хорошее начинание, принесшее много добра городу и душевного покоя самим «культистам». Просто некоторые стали слишком…целеустремленными.

Ладно. Второй земной жеребец. Скорее всего, белый, хотя под всей этой копотью, грязью и лохмотьями может скрываться что угодно. Возится с ее подарками. Забавно, как много радости могут доставить кому-то обычные камни. Ну, не то чтобы совсем заурядные, но и ничего сколь-либо значимого она с ними не сделала.

Как ни странно, но в данный момент рвущий врагов на клочки псих кажется почти мирным. Даже домашним. Этакое свалившееся на землю огородное чучело, по идее вроде и страшное, однако в силу обстоятельств не могущее справится с целью своего создания.

Ну и наконец третий. Темно-серый с парой более светлых полосочек по бокам, неутомимый следопыт, разведчик…

Стоп.

— Ты читаешь? – как-то слишком уж громко удивилась Трикси.

Спутники недоуменно посмотрели на нее.

— А почему это вас так удивляет? – поискав и не найдя в ее словах подвоха, поинтересовался спрашиваемый.

— Ну…– ей самой уже стало немного неудобно за свои вспышку – понимаешь, я как-то никогда не представляла тебя читающим…

Волшебница замялась. Действительно, он же нормальный, ну более или менее, а преподавший ему устный язык вполне мог научить и письму.

А они все смотрят. Как-то неудобно все-таки получается…

Быстро сорганизовавшись, волшебница с достоинством подошла ближе и холодно произнесла:

— Как же это вы не додумались предложить даме ознакомится с сим произведением? Разве не видите, что она скучает?

Непричастные вернулись к своим делам. А жертва внезапно сделала хитрое лицо.

— Прошу – перед глазами оказался разворот. С двумя тестами: один явно печатный и столь же определенно написан на том же языке, что и местные надписи. То есть, абсолютно непонятен. Зато в широких пробелах между строчками были надписи на эквестрийском. Корявые, неровные, явно в меньшем количестве, чем основной текст, но все же. Одна фраза была выделена особо.

— «Я верю! Помоги моему неверию!» – прочитала она вслух и подняла недоумевающий взгляд на следопыта.

— Хороший выбор – появилась легкая улыбка – очень важное место.

— Да ну? – недоверчиво изогнула брови единорожка – и о чем же тут речь?

— Один отец умолял Спасителя исцелить его сына, при этом сам не веря, что тот СМОЖЕТ. Просто это был его последний шанс. Супримат же сказал ему в ответ: «если сколько-нибудь можешь веровать, то всё возможно верующему» – водя копытом по строчкам, рассказывал проводник — и проситель со слезами воскликнул прочитанную вами фразу.

— Ага – воспользовалась она паузой – как все закончилось?

— Хорошо – отозвался жеребец – дитя было исцелено.

— Ну наконец-то – выдохнула кобылка – хоть одна история со счастливым концом! А теперь давай об этом высказывании.

Глупо-просящий взгляд.

— Ладно-ладно, вымогатель, «пожалуйста» — усмехнулась Трикси – чем же оно так важно?

— Моя жена часто напоминала мне об этом месте – спокойно ответил Серый – хоть я ни разу так и не признался ей в своем неверии, но оно быстро стало достаточно очевидным. По достижении своей цели Община мне была просто не интересна. Я не рвал с ней все связи только потому, что не хотел огорчать мою половину. И боялся потерять ее, когда обман раскроется.

Тихий смешок.

— Воля могущая гнуть топоры, кротость, жертвенность. Любовь. Я никогда не был и не смог бы стать достойным моей жены, однако даже поняв притворство обещавшего никогда не иметь от нее секретов, она не оттолкнула меня – видно заметив опаску в глазах слушательницы, рассказчик резко сменил тему – суть сего отрывка такова: дело не в способности или не способности Спасителя исцелять, но мог ли сам отец веровать, что Создателю возможно и невозможное. Действительно ли он видел в нем Супримата? Сущность с неограниченными силами?

— По твоим словам – нет – пожала плечами волшебница.

— Истинно так – кивнул жеребец – проситель сам признавал веру свою недостаточной. И никто не может верить ДОСТАТОЧНО — такова наша природа. Вера, способная исцелять, снисходит свыше, но только на тех, кто сам принимает ее. Стремится к ней. Ищет. Я забыл об этом. Постарался забыть.

Он запрокинул голову и замолчал, мечтательно уставившись в потолок. Подождав пару минут, кобылка решила отложить свои расспросы и оставить его пока в покое. А то он что-то начинает вести себя как Страшила. Однако она даже не успела вернуться на свое место, как следопыт снова ожил:

— Я был не до конца честен с вами – видимо это к жеребцам – рассказал не все…

— Мы ничего у тебя не требуем и ты ничем нам не обязан – оторвался от чистки оружия Биг Мак – так что если не хочешь говорить – не говори.

— Да, я тоже больше не настаиваю – уверила его Трикси – мое избавление от скуки никак не окупает твоих мук.

— Спасибо, приятно слышать – смотря сквозь них, произнес следопыт – но на сей раз это нужно уже мне. Поведать миру правду. Вырвать последний гнилой зуб. Охота не была последней встречей с моим народом. Была еще одна – с маленьким отрядом последних беженцев из Города. Всего несколько семей, полтора десятка пони. Без еды, медикаментов, с больными и ранеными. Абсолютно не понимающие леса. Я взялся помочь им выжить. Спасти их. Это были Последователи.

Ее посетило ощущение, что ничем хорошим это не кончится.

— Счастье обуяло меня, если только можно назвать то чувство этим словом. Провалив первую просьбу, мне наконец представилась возможность исполнить вторую. А быть может даже и третью. В ту же ночь я отвел их Служителя в сторону и задал терзавший меня вопрос – он прочертил несколько символов в слое пепла на полу – «почему» они, а не я? Моя жена, верующее всем сердцем совершенство, и сын, еще младенец, никому не делавший дурного? Почему смерть забрала их, а не меня, гордеца, убийцу детей, лжеца? – Серый обвел слушателей взглядом – монстра, упивавшегося чужой болью и страданиями?

Долгая пауза.

— И получил ответ: «потому, что для нас смерти нет – другим голосом, видно отмечая цитату, произнес следопыт – и я не сомневаюсь, что истинный Последователь и не ведающее зла дитя ушли в Золотой Город. Тебе же дали шанс последовать за ними» – Серый оскалился – так вот. ХОРОШО, что они умерли. Им сейчас здорово. А мне надо еще помучится. Например провести нас через лес – ты же хочешь получить спасение и встретится с ними?

Горький смешок.

— У меня еще много в тот момент мыслей пронеслось в голове. Странно, что не убил этого парня на месте. Впрочем, я сделал худшее – просто бросил их. Целый караван моих терпящих бедствие соотечественников, которым моя жена умоляла помочь, из-за не устроившего меня ответа – еще один «хе» — успокоился и одумался только через пару дней. Вернулся…

Он запнулся, глянул на единственную слушательницу и махнул копытом.

— Короче, было поздно. С тех пор, сколько бы ни старался и не искал, я не смог найти ни одного соотечественниками. Сотни тысяч пони просто растворились, оставив после себя лишь трупы и пустые дома – он развел копытами, показывая окружающую их пещеру — так вторая просьба также осталась невыполненной, как и третья. Я подвел ее в жизни и предал в смерти. И мне незачем было существовать. До недавнего времени – взгляд на Страшилу – когда уже не было надежды и я перестал искать, он сам пришел ко мне. Поломанный, искаженный, но стадзер. Спустя столько лет.

По его губам расплылась улыбка.

— Может и третья просьба также не потеряна? – подумав пару минут, Серый сам же и ответил – не знаю. Но попытаюсь. Ведь этого хотела та, чье имя принадлежит мне.

Ужин прошел в теплой, дружественной обстановке. Хотя и несколько странноватой – ведь теперь в их компании стало двое ненормальных, с блаженным видом смотрящих вдаль. Только один чуть что пытался сунуться в свои побрякушки, а другой – в книгу. Может это какое-то заразное стадзерское заболевание?

Так или иначе, но все меры по укреплению их вынужденного прибежища легли на плечи эквестрийцев. Впрочем, они были невелики: проверить должную заваленность входа, понаблюдать за роящимися на улице тварями, лишний раз обшарить каждый угол и прочие мелочи. Китцунэ так и не нашлась, но зато удалось обнаружить используемую ею лазейку – вентиляционные отверстия, понатыканные там и тут. Слишком мелкие для чего-либо, могущего представлять угрозу, зато как раз подходящие ее красавице, так что она все еще могла пробраться к ним.

Увы, столь малое количество обязанностей не могло спасти от неизбежных раздумий. Несмотря на все ее старания, история Серого никак не шла у Трикси из головы. Что первая, что вторая. Честно говоря, ей даже стало немного жутко – настолько чуждым казалось услышанное. И, как ни странно, одновременно с тем близким.

К счастью, выход-таки нашелся – в лице Биг Мака, согласившегося рассказать жаждущей избавиться от мышления кобылке оставшуюся часть рассказа их следопыта.

До Города Серый так и не дошел – новорожденные твари буквально заполонили лес вокруг родины стадзеров, захватывая все живое и утаскивая его в свое логово — но и отказываться от поиска Серый не собирался. Прошли месяцы, прежде чем творения Создателя, вкупе с обезумевшими от ужаса местными страшилищами, заставили разведчика покинуть Вечносвободный. И так уж получилось, что его выход к границам Эквестрии пришелся как раз на момент Битвы под Понивиллем, свидетелем которой он и стал.

Разумно рассудив, что чудовища пленных не берут, а пони все-таки отличаются некоторым непостоянством в данном вопросе, их проводник попытался смешаться с отступающими. Успешно — его приняли за одного из чужеземцев, потерявшего весь свой отряд в только что прошедшей битве. Никто особо и не интересовался странным ничего не понимающим иноземцем, единственным путем проникновения которого в ряды армии Луны был приход с иностранными войсками. Не из леса же он вышел, право слово.

Начальные же знания эквестрийского помогли стадзеру не потеряться окончательно в воцарившейся после поражения кутерьме.

В таком амплуа бывшему каторжнику было предложено принять участия в битве за Кантерлот, без возможности отказаться от подобной чести, разумеется, во время которой он проявил себя чуть ли не как герой, едва не расставшись при этом с жизнью. Сие знаменательное событие и заложило фундамент его дальнейших отношений с Эквестрией. Как отличившегося в бою, следопыта не бросили просто так после капитуляции, а полноценно вылечили, кое-как подучили языку и даже дали денег на дорогу.

Вот только куда идти он и сам не знал – Вечносвободный лес был полон тварей и вряд ли кто-либо из его соотечественников имел там шансы на выживание. Поэтому разведчик решил попытать счастья в новой стране, рассчитывая найти стадзеров среди беженцев. Безрезультатно – тут Биг Мак вспомнил о какой-то Вэт и начал рассуждать в стиле «если бы уже тогда нами управлял Орден, то мы бы…УХ!». Не так топорно, разумеется, но все же.

Во время Опустошения следопыт возглавил один из отрядов Сопротивления и вновь отличился в сражениях, приобретя помимо денег и репутации также пару надежных товарищей – некую единорожку-ученую и грифонессу, как и он пытавшихся найти своих.

Так начался его долгий наемничий путь – простые расспросы ничего не давали, а на большее требовались деньги. И он зарабатывал их как мог, хотя в основном, естественно, охотой на тварей, в каковом ремесле более чем преуспел.

Во время своих странствий, Серый не забывал также и об учебе. Всему, особенно языку. В этом смысле ему очень повезло с соратницей – она хоть и не была талантливой преподавательницей, но зато знала достаточное количество ученых мужей, могущих согласится обучить предводителя стадзеров в изгнании. Так, ни много ни мало, представлял свою будущую роль их скромный разведчик.

Но все было впустую. Ни объявления, ни нанятые свободные торговцы с описаниями и минимумом знаний в стадзерском, ни личные поиски ничего не дали. Деньги кончились, спутникам надоело шататься с ним по всей Эквестрии, да и сам он уже занимался этим только от безысходности.

Тут грянул Безумный Поход…и в сущности ничего не изменил. Награда за убийство дракона ушла на то же с тем же результатом. Через год она истощилась, как и надежда. Он вернулся в Троттингем и стал тем, кто сейчас перед ними — главным следопытом подгорода, которого все называют Серый.

Такая вот история. Нужно только добавить, что согласившись выполнить просьбу некой дамы, их страдалец наконец нашел то, за чем охотился годами и вновь обрел цель жизни. Надо будет почаще приводить этот эпизод в пример, особенно когда он снова попытается отказаться сходить за грибочками или едой для Китцунэ – а ну ему по дороге попадется еще какой стадзер?

Биг Мак этой великолепной идеи, увы, не оценил и уже собрался было ретироваться, когда в их разговор внезапно влез Страшила, уже какое-то время, отставив свои игрушки, подслушивавший их.

Показал вниз.

Рисунок.

Сперва правый, уродливо нарисованный пони. Ткнул в сторону читающего Серого. Изо рта выходит текст. Довольно много совершенно не понятных слов. Затем псих постучал рядом с левой жертвой корявых копыт и дернул головой на понивилльца. У того также была речь, причем почти идентичная. Только ближе к концу зиял явственный и довольно большой пробел.

— Ага – больше радуясь факту того, как быстро она догадалась, чем самой догадке, воскликнула Трикси – ты что-то не договариваешь.

Красный жеребец удивленно-недовольно воззрился на Страшилу и вопросительно поднял брови.

Тот нарисовал две линии между текстами, после чего перечеркнул их и покачал головой:

— Маджис амика веритас.

Странно, ей вдруг показалось, будто она почти понимает его. Впрочем, углубляться в новый вопрос единорожка не стала:

— Биг Мак, ты произвел на меня впечатление правдивого и надежного товарища – с почти материнскими нотками начала волшебница — я думала, что могу доверять тебе. Возможно, ты опустил какую-то часть не нарочно или сочтя ее незначимой. Но не мог бы ты ради моего спокойствия рассказать мне то, на что столь прозрачно намекает наш спутник?

Надо же, как легко оказалось перестроиться. До чего же крепко вцепилась в несчастную Трикси эта глава твайлиитов. Ладно, главное, чтобы подействовало – интересно же узнать, какую же информацию сочли столь ценной, чтобы утаивать?

— Я действительно кое-что опустил – есть! – незначимое. Просто неверно понятые гостем нашей страны ситуации. А также отдельные эпизоды, выведенные им в закономерности.

— Оооочень интересно, продолжай – единорожка благодарно кивнула вернувшемуся к своим игрушкам Страшиле.

— Да там и рассказывать-то нечего, одни недоразумения – с чего-то почувствовал себя неуютно понивиллец – не обращайте внимания …

Ее отвлек стук рядом с собой. Очередной рисунок. Пусть коряво выполненная, но все равно легко узнаваемая эмблема.

— Это как-то связано с фиолетовыми? – прямо спросила кобылка.

— Неа – мгновенно перестал мямлить Биг Мак – этот негодяй тогда еще не был частью Ордена, а значит, его деяния никоим образом не имеют отношения к нашим защитникам. Как и тот мэр – он, должно быть, просто втерся в доверие…

— Это, конечно, замечательно – кивнула волшебница – но не мог бы ты сначала описать мне эти деяния – причем поживописней – и только потом пытаться отмазать от них наших воинствующих твайлиитов?

Он как-то устало посмотрел на нее.

— Неужели и ты тоже не уважаешь тех, кто ежечасно рискует жизнью ради…

— Видно ты уже успел пообщаться с троттингемцами по этому поводу – усмехнулась кобылка – и думаю, должен согласится, что у них есть некоторое право на подобное отношение – все-таки Орден, откровенно говоря, бросил их, как любил говорить один сказочный персонаж «ради Высшего Блага». Пусть многие местные и разделяют позицию «пожертвовать малым, чтобы спасти большее», но самому оказаться на месте брошенной собаке кости как-то не очень приятно. Уж мы-то это понимаем, не так ли?

Собеседник явно хотел высказать нечто вроде: «а разве имело смысл распылять силы?» или «нельзя было допустить повторного падения Кантерлота!», но последнее предложение определенно заставило его задуматься. В итоге же он просто оставил эту тему и начал рассказывать ранее опущенное: веселенькие истории из жизни наемников.

О том, как их в наглую обманывали, посылая на верную смерть против десятка тварей, до того убедив в наличии максимум парочки. Оставляли без гонорара, окружив отважную троицу силами «городской стражи» и выпроводив за ворота. Усыпляли с последующим обворовыванием и выкидыванием за стены. Пытались отравить. Просто сбегали, когда приходило время расплачиваться…

На таком фоне обычные выкрутасы в стиле «ой, какие мы вдруг, буквально за то самое время, как вы решали наши проблемы, мы бедные» выглядят прямо-таки эталоном честности.

Увы, подобные эпизоды, скорее всего, действительно имело место быть – ее и саму не раз пытались кинуть, ограбить, а то чего и похуже. Причем помимо тривиальных разбойников, которым еще простительно было увидеть в одинокой обворожительной единорожке будущую жертву. Самое же ужасное – когда тебя пытаются использовать те, ради кого ты только что рисковала жизнью…

И вот как после подобного НЕ СТАТЬ стервой, во всем ищущей исключительно личной выгоды?

Трикси грустно фыркнула и запихала воспоминания обратно в глубины разума — к чему ворошить прошлое? Тем более — сейчас?

А рассказ становился все интересней – видно как раз из-за этих забавных обстоятельств верный сын отечества и опустил всю эту часть. Как оказалось, многие из особо запомнившихся троице «эффективных менеджеров» весьма неплохо пришли к успеху, зачастую так не снискав при этом народной любви. Конечно, они и прежде были не голыми, очень даже наоборот, но честное слово есть же разница – железная шахта и целая их куча плюс металлургический завод? Достаточно легко предположить, что их кто-то «подтянул».

Само по себе это не так уж и странно — подобное бывает сплошь и рядом, а особенно когда у надзирающих и без того хлопот полон рот. Вот только как-то так получилось, что в свой последний год странствий Серый обнаружил почти всех их в рядах Ордена Сумерек, причем утверждавших, будто они уже давно являются его членами и чуть ли не участвовали в основании. Серьезных же изменений в стиле управления сих важных господ Серым за прошедшие шесть лет замечено не было.

Ну, Биг Мак-то, ясное дело, утверждал, будто все это совпадение или они изменились. После напоминания о паре особо вопиющих эпизодов, вроде того магната, который использовал на оружейном заводе принудительный детский труд, жеребец признал возможность ошибки со стороны Магистресс в этих пони. Ну а когда она уже более подробно рассмотрела ряд известных уже ей неприятных эпизодов с участием заслуженных представителей Ордена – Крим порой рассказывал, пока у них окончательно не испортились отношения – понивиллец вовсе раздраженно пробурчал нечто вроде «это было нужно Эквестрии и иногда необходимо-таки пожертвовать малым, чтобы спасти большое». После чего все-таки сбежал проверять вход, оставив собеседницу в компании стадзеров.

Которую, в данный момент, можно смело назвать одиночеством.

Что ж, информация действительно интересная. Хотя и не самая радостная. Сама Трикси как-то не слишком часто встречалась с орденцами – как минимум потому, что практически не покидала столь вольготный для нее после убийства дракона Троттингем, где их не водилось. Отношение же к ним у волшебницы сложилось двоякое: с одной стороны — явная неприязнь к «защитникам» со стороны большей части местного населения. Но после того как оно начало сбрасывать беженцев в подземье или, вернее, с тех пор это занятие приобрело регулярность и потеряло вид «чего-то плохого» мнение тротов резко перестало ее интересовать.

Крим тоже относился к ним негативно, правда по несколько иным причинам – ему не нравилось отстранение Принцессы от реальной власти и явная, на его взгляд, тенденция занятия фиолетовыми всех сколь-либо значимых постов в стране. Их «фанатизм» по отношению к Твайлайт ему также не импонировал.

Хотя разве она когда-либо ценила его мнение?

Единорожка призадумалась и пришла к выводу, что да – пусть ненамного, но мэр все-таки был более авторитетен в ее глазах, чем окружающее «стадо». Впрочем, Великая и Могучая Трикси никогда этого не показывала.

Ну а потом стоящая ныне в темной, заблокированной целой кучей разномастных тварей пещере кобылка перестала ею быть и сама создала, точнее, организовала, твайлиитов и это как бы сблизило ее с Орденом Сумерек. Теоретически.

Фактически же главным и, в сущности, единственным аргументом на «другой стороне» было то простое и непреложное обстоятельство, что именно фиолетовых стоит благодарить за провал Безумного похода. Да и их постоянное умирание ради будущего Эквестрии — факт. Пусть это и не вполне разумно с ее точки зрения, но подобная храбрость и самоотверженность определенно достойна уважения. Управляют они пока вроде тоже не так уж плохо. Насколько ей известно.

И вроде бы она нынче должна быть прямо-таки фанатом орденцев.

Волшебница посмотрела на тихо занимающихся своими делами стадзеров.

Вот только Трикси как-то совсем не улыбается мысль быть пожертвованной даже ради самого-самого «Высшего Блага». Тем более, что если городить его уж слишком высоко, откуда собственно пони уже не видно, то вполне может повторится история одного Принца…

-
Как же это тяжело.

Нет, камешков поднести и зарастить на всякий случай щели вокруг входа – ладно. В конце концов, для столь искушенной в искусстве магии волшебницы это раз плюнуть. Но чего ради так много размышлять? Тут тебе и озверевшие стадзеры и двусторонняя вера и обнаглевшие орденцы и тяжкие думы о судьбах отечества. Всего за два дня. Странно, что она еще не присоединилась к этой парочке.

Им-то хорошо: сидят себе и занимаются любимым делом, периодически переводя невидящий взгляд вдаль или что-нибудь рисуя или записывая. И ни одной мысли в глазах. Не жизнь, а сказка. А ей нате, мыслите. Ужас.

Единорожка влетела в свою комнату и не глядя по сторонам поставила «дверь» на место. Аккуратно сняв и сложив плащ на каменной тумбе справа от койки, волшебница осторожно влетела под каменный свод. Окинула напоследок комнату взглядом и опустилась вниз.

Почти.

Там внезапно что-то зашевелилось.

Первый импульс едва не вписал ее местный интерьер. По счастью, реакция у нее также на высоте и волшебница смогла-таки выправится, без потерь покинув узкое пространство койки. Пришедшая же за инстинктивным бегством мысль была совершенно другого сорта.

— Китцунэ, это ты? – на кончике рога зажегся огонек и Трикси ахнула.

Да, на постели находилась та самая пепельная красавица. Но не одна. Рядом с ней лежали три прелестных клубочка, в данный момент разбуженные светом и мило зевающие.

Котята: черный, рыжий и белый.

Веселье учетверилось.

Кобылке показалось, будто улыбка вот-вот располовинит ей голову.