Night Apple

Арка I. Признания. Глава 1. Консультация у Твай

Ничто так не бодрит с утра, как сбор яблок. Нет, конечно, яблочный пирог бабули Смит и кружка сидра тоже прекрасны, но они не сравнятся с мерными ударами задними копытами о стволы яблонь. Затекшие за ночь мышцы растягиваются, тепло разливается по всему твоему телу. Ты сразу ощущаешь в себе силу и понимаешь, что можешь справиться с любой опасностью на ферме. Ум проясняется, и становится так легко!

Мои копыта бодро выбивали пыль из дороги, по которой я шла с корзиной яблок на спине, еще шесть стояли неподалеку. Да, Эпплджек, этим утром ты потрудилась на славу! Может быть, я даже попрошу Макинтоша, чтобы он устроил себе сегодня выходной. Наверное, он давно не расслаблялся или… проводил время с Флаттершай. При мыслях о желтой пегаске с текучей розовой гривой и хвостом я невольно погрустнела и почувствовала, как в груди что-то защемило. Признаться честно, я не одобряла эти близкие отношения между Маком и Флатти, которые уже переставали быть просто дружескими. Каждый раз я замечаю, что Флаттершай все чаще и чаще прилетает к нам на ферму, якобы за кормом для своих питомцев, и, пока я хожу на поиски еды для животных, мой брат и эта замечательная пегаска куда-то пропадают. Ну что поделать, если между ними завязывается любовь? «Но, черт подери, я совсем этого не хочу! НЕ ХО-ЧУ!»

Я тут же покраснела, так как поняла, что выгляжу глупо. «Что на меня нашло?» Я помотала головой и пониже опустила шляпу на глаза, чтобы тень от нее скрывала мой румянец.

Я поспешила побыстрее оказаться на ферме и принять прохладный душ. Через несколько минут я пробежала под резными воротцами и поставила корзинку с яблоками около амбара. Заглянув внутрь, я окликнула свою сестру:

— Эпплблум, мне нужна твоя помощь!

Тут же из стога сена высунулась голова жеребенка. Эпплблум отряхнула свою алую гриву и большой розовый бант, что-то шикнула (я так поняла, приказала Свити Белль и Скуталу сидеть в стоге тихо)  и, взглянув на меня ясными янтарными глазами, широко улыбнулась:

— Ты что-то хотела, сестренка?

— Сахарок, не могла бы ты со своими подружками принести сюда все корзины с яблоками, что стоят в начале яблоневого сада? — Увидев, как Эпплблум наморщилась от неудовольствия, я лукаво подмигнула: — Может быть, вы получите свои кьютимарки.

Из стога сена, в котором сидела Эпплблум, показалась Скуталу, смешно растопырив маленькие рыжие крылышки, за ней смущенно высунулась Свити Белль. Белая единорожка с вьющейся гривой первая полностью вышла из стога и, посмотрев мне в глаза, пролепетала:

— Прости нас, Эпплджек, мы не хотели разбрасывать сено. Просто думали, что за это мы, возможно, получим наши кьютимарки и Тиара и Сильвер Спун не будут больше нас обзывать «пустышками».

Я искренне улыбнулась и цокнула копытом.

— Извинения принимаются. Так что, согласны помочь мне?

— Так точно! — взвизгнула Эпплблум и, вылетев из стога сена, помчалась в сторону яблоневого сада. Скуталу и Свити Белль бросились за ней.

Когда «Меткоискатели» скрылись за поворотом, я проскакала к углу амбара и, сняв с себя шляпу и положив ее на ближайший бочонок, дернула за поручень, находившийся рядом. Тут же на меня вылилась холодная вода, скопившаяся в баке на крыше после вчерашнего дождя. Я зажмурилась от удовольствия, ощущая приятную прохладу, медленно разливающую по моему телу. Да, после трудной работы душ был самое то! Я хотела отряхнуться, но что-то сбоку от меня отвлекло мое внимание. Я быстро обернулась и увидела, как рядом со мной приземлилась Флаттершай. Я снова смутилась, вспомнив, что думала насчет нее сегодня утром, и покраснела.

Флаттершай беспокойно посмотрела на меня; я старалась не глядеть ей в глаза.

— Эпплджек? — Я зажмурилась, как от удара, когда она произнесла мое имя. Мне было так приятно слышать ее голос, мягкий, сладкий, точно мед, но я понимала, что это лишь дружеская забота. «Совсем не та нежность, с которой Флатти разговаривает с Биг Маком». — Эпплджек, с тобой все в порядке? Ты какая-то красная.

«Нет, не в порядке!»

— Д-да, все хорошо. — Я снова отвела взгляд. — Биг Мак сейчас, скорее всего, дома. Тебя проводить к нему?

— Откуда ты узнала, что? … — Флатти не договорила и тоже смутилась. - Да, пожалуйста, отведи меня к нему.

Я кивнула и отряхнулась, а тем временем клокочущая зависть нарастала во мне, точно снежный ком. Флаттершай даже не отрицала, что пришла к Макинтошу! Но заинтересовало меня больше другое. Когда я специально провела ее мимо короткого пути в дом, она остановилась и с сомнением взглянула на меня.

— Зачем ты идешь длинным путем, если тут дорога короче?

Я засуетилась. Что мне было сказать ей? «Прости, Флаттершай, я не хочу, чтобы ты встречалась с моим братом, поэтому веду тебя длинной дорогой и откладываю встречу»? Это было бы слишком глупо и некрасиво… Да и что тогда эта замечательная пегаска обо мне подумает как о своей подруге? Вдруг перестанет со мной общаться? О, это было бы так ужасно! Да и врать неправильно, особенно если мой Элемент Гармонии — честность.

Я уже приготовилась сказать неприятную правду, как вдруг Флаттершай радостно повернула голову в другую сторону и, взмахнув крыльями, поднялась в воздух.

— Маки! — ласково воскликнула она, и тут же из-за угла показался большой тягловой земнопони с алой шерстью и рыжеватой гривой и хвостом; во рту он как всегда держал травинку, медленно ее пережевывая.

— Йап! — кивнул он и с нежностью потерся с пегаской носами.

— Я… пожалуй… пойду.

Я не могла вынести, что Флаттершай и Макинтош так рады встрече друг с другом, поэтому поспешила поскорее покинуть это место. Я чувствовала, как в глазах неприятно защипало, и поняла, что сейчас непременно расплачусь, если не перестану думать об отношениях моего брата и лучшей подруги. «Какого сена меня вообще это волнует? — подумала я. — Почему я не могу просто порадоваться за то, что и Флаттершай, и Биг Мак нашли свою любовь и теперь счастливы вместе? Что за хрень со мной сегодня творится?» Со злости я чуть не зарычала, но удержалась и медленно выдохнула. Надо успокоиться и выяснить, что же все-таки со мной случилось. А никто лучше Твайлайт не разбирался во всех этих странных делах.

Я кивнула сама себе и галопом поскакала к библиотеке Понивилля, в которой проживала принцесса Дружбы. По пути к ней я задумалась над тем, почему розовогривая пегаска так хорошо знает нашу ферму. «Может быть, потому что она часто прилетает к нам, — попыталась я себя успокоить. — А что, если нет? Да ну, о чем я думаю. Только прибавляю себе излишних тревог. Лучше не буду ни о чем размышлять, пока не окажусь у Твайлайт».

Вскоре вдалеке показался огромный дуб-библиотека, несколько балконов выглядывали из его пышной кроны, кое-где виднелись окна, а в самом низу находилась аккуратная дверь с почтовым ящиком. Через несколько минут я оказалась рядом с входом и постучала копытом по дереву, прося разрешения войти.

— Входите, — послышался усталый голос Твайлайт, и я попятилась. Может быть, не стоило мне ее сейчас беспокоить, она явно измучена чем-то. — Ну же, войдите, что вы стоите?

Я не заставила Твайлайт ждать и, толкнув копытом дверь, просунула голову в образовавшуюся щель. Крылатая единорожка приветливо улыбнулась, когда увидела меня, и махнула крылом, приглашая войти. Я неуверенно подалась вперед и полностью оказалась в просторной библиотеке.

— Сахарок, — беспокойно начала я, — мне кажется, что ты слишком устала. Может быть, я зайду к тебе попозже? У меня не такая срочная проблема.

«Вообще-то, она очень срочная…»

— Нет-нет, все в порядке, — покачала головой Твай. — Просто совсем недавно закончила прибираться в библиотеке, но тебе я с удовольствием помогу. Что случилось?

— Ну, понимаешь… — я замялась. — Я не знаю, что со мной происходит, поэтому пришла посоветоваться с тобой. Может быть, ты скажешь, что случилось. — Твай кивнула, и я продолжила: — Это началось совсем недавно, буквально на днях. Флаттершай стала частенько посещать нашу ферму под разными предлогами, чтобы пообщаться с Биг Маком. Я понимаю, что между ними завязывается любовь, но совсем не хочу этого! Не то что я не рада за своего брата и лучшую подругу, просто при мыслях об их отношениях у меня сердце болезненно сжимается и мне хочется плакать. Твай, ты знаешь, что со мной происходит?

— Может быть, ты ревнуешь Флаттершай к Макинтошу?

— Ревную? Но… почему? — Я действительно не понимала, к чему клонит принцесса Дружбы.

— Просто ты влюбилась. Это очевидно!

Я застыла, раскрыв рот. «Влюбилась? Я? Да еще и в кобылку? Быть такого не может!»

— Твай, ты уверена? Разбрасываться такими заявлениями по меньшей мере неприлично.

— Уверена на двести процентов, — нахмурилась она. Видимо, мое сомнение оскорбило ее. Но вскоре ее лоб разгладился, а на мордочке снова засияла блестящая улыбка. — Никогда не думала, что наша Эпплджек влюбится в кобылку, — хихикнула Твайлайт.

— А тебе не противно после этого со мной разговаривать? — спросила я, все еще не в силах поверить в слова крылатой единорожки.

— Ты моя подруга, Эпплджек, — посерьезнев, напомнила она. — И ничто не заставит меня от тебя отвернуться, даже твоя ориентация.

«Моя… ориентация?»

— Э-э-э, сахарок, я не лесбиянка.

— Значит, би, — закончила она и топнула копытом.

— Н-наверно… — Я помолчала. — Что ж, мне пора идти… Спасибо за помощь, Твай.

— Всегда пожалуйста.

Я поспешила выбежать из библиотеки. Мысли беспорядочно носились у меня в голове, и я не могла зациклиться ни на одной из них. Я влюблена в кобылку… Ладно бы в жеребца, но Флаттершай не жеребец! О, как же меня так угораздило? Я вспомнила, как тайно радовалась, что пегаска прилетает к нам на ферму, и огорчалась, когда она вместо меня болтала с Маком. Неужели я уже тогда была влюблена в нее? Кажется, моя жизнь никогда не станет прежней…

Глава 2. Ночной гость

Луна висела на небе, похожая на блюдце молока, звезды, яркие, будто алмазная крошка, рассыпались по небу. Селестия уже давно спрятала солнце за горизонтом, и теперь ночь вошла в свою полную силу. Принцесса Луна подняла ночное светило высоко в небо, и теперь оно освещало окрестности приглушенным серебристым светом. Все пони в Эквестрии погрузились в сон.

Только я не спала.

Посреди ночи меня одолела адская жажда. Потерев копытом глаза, я зевнула и встала с кровати, одеяло как всегда наполовину свисало с постели и почти валялось на полу. «Надо будет потом поправить», — подумала я, направляясь на кухню за кружкой сидра. Но только я ступила на порог, как услышала за дверью на улицу какой-то шум. «Неужели Макинтош не спит? Нет, я видела его в своей комнате. Может быть, это Эпплблум или бабуля Смит? Хотя они тоже не могли. Кто же это?» Внутри меня все взбунтовалось, мне совсем не хотелось знать, кто мог ходить по нашему амбару в столь позднее время, но в то же время маленькая кобылка в моей голове затопала ногами в желании раскрыть ночную личность.

И к моему удивлению, она оказалась намного сильнее, чем все мои инстинкты самосохранения.

Я потихоньку прокралась к двери, ведущей на улицу. Вдруг шум прекратился, я тоже притихла, пытаясь не дышать, чтобы меня не раскрыли. Затем шуршание снова повторилось, но уже дальше. «Ночной гость уходит!» — пронеслось у меня в голове перед тем, как я осторожно открыла дверь и проскользнула наружу. Мои глаза уже адаптировались к темноте, да и серебристый свет луны озарял окрестности, поэтому я с легкостью различила темные очертания пони, крутящегося около корзинок с яблоками. Я хотела окликнуть его, но слова застряли у меня в горле, как только я присмотрелась и поняла, что у пони были крылья летучей мыши, а из-под верхней губы торчали два белоснежных острых клыка.

«Вампир?!» — успела подумать я, прежде чем взвизгнуть и кинуться в сторону двери домой. Но не сделала я и шага, как пони-кровосос обернулся на меня и, зашипев, взлетел в небо. В страхе я споткнулась и повалилась на землю, с ужасом смотря на приближающегося вампира. И вдруг я его узнала, точнее, ее. Это была Флаттершай! Текучую розовую гриву и нежно-желтую шерстку ни с чем невозможно было спутать. Но почему она в таком облике? Неужели после недавнего превращения во Флаттербэт она не утратила эти способности?

Страх уступил место жеребячьему любопытству. Тем временем Флаттершай, хотя лучше сказать Флаттербэт, заметив, что я не собираюсь от нее убегать, осторожно приземлилась рядом и прищурилась. Я криво улыбнулась ей, надеясь, что пегаска вспомнит меня, но улыбка получилась слишком страдальческой.

— Привет, Флатти, — сказала я. — Что ты тут делаешь и почему в таком обличии?

Пегаска не ответила, только оскалилась и зашипела. «Наверное, она меня не помнит. Что ж, значит, пора сматываться…»

Я попыталась незаметно отползти подальше, но Флаттербэт взлетела и, приземлившись между мной и дверью, преградила мне путь к отступлению. «Кажется, мне пришел конец», — невесело подумала я. Только я хотела снова заговорить со своей подругой, чтобы отвлечь ее от пристального разглядывания моего крупа, как вдруг она радостно щелкнула клыками.

— Яблоки, — неожиданно прошипела она и, чуть ли не в мгновение оказавшись около меня, впилась зубами в мою кьютимарку — три красных спелых яблока, расположенных в форме пирамиды. Я вскрикнула, и это отпугнуло от меня Флаттербэт. Пегаска-вампир отскочила от моего крупа и помотала головой. Я стиснула зубы от боли и перевела взгляд с хищно оскалившейся подруги на свою кьютимарку. Из прокушенного бока тонкой струйкой стекала кровь, заливая и без того красные яблоки.

— Ты похожа на яблоко, — тем временем произнесла Флаттербэт. Несмотря на изменения в ее поведении и теле, голос был приятным, хоть и немного хриплым и шипящим. — Ты яблоко. Мне нравятся яблоки. Мне нравишься ты.

— Похожа? .. Яблоко? .. Нравлюсь?! — Казалось, что я сейчас упаду в обморок. — Флаттершай, какого сена тут происходит?

— Мне нужны яблоки… яблоки… яблоки… — Она хрипло засмеялась и снова оскалилась. — Ты очень вкусное яблочко, Эпплджек!

Пегаска-вампир подлетела ко мне, внутри меня все сжалось и приказало бежать, но боль в ноге не давала мне даже встать. Флаттербэт раскрыла свой рот в шипении, показывая длинные белоснежные клыки. Мое сердце бешено забилось от страха. Я никогда не думала, что так испугаюсь, но сейчас ужас вытеснил все остальные чувства. Тьма застилала взор, и я безвольно, словно мешок с картошкой, уронила голову на землю.

Последнее, что я услышала, это крик Флаттершай, настоящей Флаттершай:

— Эпплджек!

Глава 3. Чувства

Свет замельтешил где-то надо мной, и я раскрыла веки. Голова тут же взорвалась болью, и множество ярких огоньков заплясали у меня перед глазами. Несмотря на то, как хреново я себя чувствовала, я увидела склонившихся надо мной друзей: Твайлайт, Рэрити, Пинки Пай, Рэйнбоу Дэш и… Флаттершай. Вспомнив, что произошло ночью, я слегка напряглась, но виноватый взгляд подруги успокоил меня. Дневной лучик солнца пробежал по моей шерстке и остановился на копыте, вытащенном из-под одеяла. Стоп. Сколько я вообще провалялась без сознания? Яблоки сами себя не соберут!

Я попыталась встать, но Рэрити остановила меня копытом и уложила обратно; все взоры сразу же обратились ко мне.

— Дорогуша, тебе надо как следует отдохнуть и набраться сил, после того, как… Флаттербэт тебя покусала. — Рэрити строго взглянула на желтую пегаску, которая виновато вжала голову в плечи и пискнула. Я заметила, что белая единорожка не случайно так назвала Флаттершай. Будто в подтверждение этому Флатти сказала, все так же умоляюще глядя на меня:

— Иногда по ночам я превращаюсь… эм… в это, — она запнулась, затем, отведя взгляд и прокашлявшись, продолжила: — Я никогда не помню, что происходило, когда я находилась в обличии… вампира. Это… доставляет мне… ээ… очень много неудобств… Иногда я возвращаюсь в саму себя в совершенно незнакомых местах, а потом долго-долго ищу дорогу домой. Я сожалею, что прокусила тебе круп… ой! — Она покраснела, когда поняла, что сказала «круп». Я не понимала, почему она, такая нежная и чистая, в духовном смысле, не может без стыда произнести это слово. Понимаю, фразочки похуже, которыми разбрасывается Рэйнбоу, но, блин, круп?!

Я успокоила негодование, возраставшее во мне, и подивилась собственной глупости. Конечно, эта не оскверненная ничем кобылка смущалась от каждого слова, несшего в себе хоть чуточку пошлости. Я усмехнулась в душе, мне нравилось смотреть, как краснеют желтые щечки Флаттершай, а ее бирюзовые глаза беспокойно мечутся в разные стороны. «Ох, снова эти признаки влюбленности?» — подумала я. Сколько времени прошло, а я все равно не могла поверить в этот факт, хотя и не отвергала его. Просто он плавал где-то в нейтральной части моего мозга, не зная, куда деться. Да и сама я еще пребывала в состоянии некой отрешенности.

— Эпплджек, ну ты даешь! — усмехнулась голубая пегаска с радужной гривой и вызывающе рассмеялась. — Получить рану на кьютимарке таким нелепым способом!

— Ох, Дэши, прекрати! — взвизгнула Пинки. — Получить укус на кьютимарке очень-очень больно! Ты просто не представляешь! Вот тебя когда-нибудь кусали? Нет? А меня кусали! Хочешь знать кто? Да это же Гамми! Нет, ты только подумай! Как он мог? Ах да, он просто увидел заварной крем на моей кьютимарке, когда я готовила пирожные!

Пинки Пай рассмеялась и тряхнула хвостом, показав им на свой круп. Флаттершай кинула беспокойный взгляд на нее, но тут же отвернулась, снова смутившись.

— Извини, — вновь пискнула розовогривая пегаска и помотала головой. — Я действительно не хотела причинять тебе боль, Эпплджек!

Через некоторое время все мои друзья начали расходиться по своим делам, Флаттершай была последней, кто постарался покинуть мою комнату, но я, громко кашлянув, привлекла ее внимание. Пегаска сделала вид, что не поняла моего намека и поспешила выбежать, но я опередила ее строгим окликом:

— Флатти, стой.

Она сжалась и медленно повернулась ко мне, ее глаза заблестели.

— Эпплджек… прости. Я… я же сказала… ох… что не хотела.

— Я не о том хочу с тобой поговорить.

Флаттершай удивленно вскинула брови и заморгала, явно не ожидая от меня такого. Она с интересом села рядом с моей головой и окинула меня изучающим взглядом.

— Это как-то связано с прошлой ночью? — спросила она тихо и неуверенно, я кивнула. Может быть, Флаттершай и не помнит, что говорила мне тогда, но я ей напомню. Вдруг… вдруг это окажется правдой? Хотя не думаю, у нее же есть Макинтош. Однако попытаться все же стоит.

— Послушай. Ночью ты сказала, что… ммм… что я тебе нравлюсь. Это действительно так?

— Ч-что? Я… я… эээ… не могла такого сказать… — она густо покраснела и вновь отвела взгляд. — Ты же знаешь, что я лю-люблю Маки. Ты же моя подруга, Эпплджек! Да и кобылка. Как ты можешь мне… нравиться?

— Ну ты же мне нравишься! — с обидой воскликнула я, а потом, поняв, что ляпнула, заткнула копытом рот и отвернулась. Флатти ошарашенно вздохнула и отшатнулась от меня, ее глаза испуганно смотрели в пол. Я поняла, что она не верит мне, и это все было мне только на копыто. Я, пытаясь отшутиться, засмеялась, как идиотка, и махнула копытом. — Ха-ха… ха. Я ж пошутила. А ты поверила? Ну ты и глупая. Как можно вообще поверить в такую чушь, как будто ты мне понравишься! Да кому ты вообще можешь понравиться? — Я сообразила, что перешла черту и оскорбила свою подругу, только когда она всхлипнула и, взмахнув крыльями, стремглав вылетела из моей комнаты. «Ах, жженое сено! — выругалась я про себя. — Как я могла сморозить такую глупость? Мало того, что чуть не выдала себя, так еще сильно обидела Флаттершай! Что я за подруга, в конце концов? Наверно, Флатти еще долго не будет прилетать к нам на ферму и разговаривать со мной».

Тем не менее, на душе у меня стало сразу легче. Пусть я и сказала розовогривой пегаске, что это всего лишь шутка, но на самом деле это было не так. Может, она догадалась о моей уловке, может, нет. Но это было не важно. Ведь… Ведь она меня не любит… Да и что я ожидала от нее? Что она кинется ко мне на шею со счастливым визгом, когда узнает страшную правду? На самом деле, на ее месте я поступила бы точно так же. Она же не лесбиянка, даже не би, чтобы ответить мне взаимностью. Если я не ждала ответных чувств и прекрасно понимала, что получу отказ, то почему мое сердце так болит? Я почувствовала, что плачу.

Видимо, такова моя судьба.

Глава 4. Просьба

Сегодня ночью я снова решила попытать удачу. Если меня не любит обычная Флаттершай, то я точно знаю, что Флаттербэт ответит мне взаимностью. Может быть, это только из-за того, что, как она говорила, я похожа на яблоко, но это все же лучше, чем ничего. Где-то в полночь я выбралась из кровати и ощутила, как бинты на моем крупе крепко связывают копыто. Может быть, пора их снять? Но медпони сказала, что носить их нужно не менее трех дней. Ай, плевать, ничего не случится с этим укусом, если я одну ночь похожу без бинтов. А наутро попрошу их перевязать, якобы сползли во время сна. Надеюсь, медпони поверит.

Медленно и осторожно, как и в прошлую ночь, я направилась на кухню: оттуда были лучше всего слышны шум и шорох. Я притаилась, но, минут десять просидев впустую, решилась на отчаянный поступок. Я нашла на столе кружку с сидром и щедро вылила его на себя. Может быть, яблочный запах приманит ко мне Флаттербэт.

И только я собиралась открыть дверь на улицу, как сделала вчера, я упала на пол и захохотала. Это был немного истерический смех, во время которого я постоянно затыкала себе рот копытами, чтобы никто из родственников не проснулся от этого шума и не раскрыл меня. Святая Селестия, я серьезно это делаю? Я облила себя сидром только для того, чтобы встретиться с Флаттербэт, которая совсем недавно меня чуть не убила? Что происходит в моей голове? Видимо, влюбленность скоро доведет меня до сумасшествия. Но раз уж я уже сделала из себя приманку, надо исполнить дело до конца.

На ферме было тихо и, к сожалению, темно. Пегасы расчистили небо днем, а ночью его снова затянуло серыми тучами. Не удивлюсь, если в какой-то из моментов пойдет дождь. Но я бы очень не хотела, чтобы так произошло, ведь с меня, во-первых, смоется весь яблочный сидр, во-вторых, Флаттербэт не почует мой запах через плотную завесу воды.

Я поняла, что пегаски-вампира сегодня не было на ферме, так как собранные Биг Маком за день яблоки лежали в корзинках нетронутые. «Значит, ее надо искать где-то в другом месте», — решила я и уверенно прогарцевала в сторону небольшого леска, где стояла хижина Флаттершай. Возможно, я найду ее темную сторону там же, если она обратилась. Если же пегаска осталась самой собой, то я хотя бы извинюсь перед ней, как бы глупо я ни выглядела.

В течение пятнадцати минут я галопом неслась к хижине Флаттершай, шарахаясь от каждого шороха и внимательно всматриваясь в листву деревьев: Флаттербэт могла спрятаться там и напасть исподтишка, я же в свою очередь хотела обойтись минимальными повреждениями. «И зачем ты, дурья голова, облила себя сидром, если не хотела царапин и укусов?» — спросила я сама себя, а потом тихо засмеялась.

Наконец передо мной показался уютный небольшой домик, расположенный прямо в дереве, как библиотека Твайлайт, только этот был намного меньше. Рядом с хижиной находился курятник, огороженный невысоким забором, в пределах этого же забора в луже грязи спала свинья с поросятами. «И не надоедает ей заниматься со всеми этими животными? — подумала я. — Хотя о чем это я, это ее предназначение».

Я тихо пробралась во владения желтой пегаски и насторожилась. Мирное похрюкивание свиньи мешало мне сосредоточиться, но вскоре я услышала тихое сопение в хижине. Я прошмыгнула поближе к окну и заглянула внутрь. Флаттершай уютно устроилась на кровати, повернув голову на бок, на ее груди спал кролик, иногда дергая ушами и задней лапой. Кажется, сегодня мне не удастся поговорить с Флаттербэт по душам, а будить Флаттершай у меня не было желания. Что могла подумать милая пегаска, если бы увидела меня у нее в хижине? Вдруг она предположит, что я ее домогалась, а потом вовсе прекратит со мной общаться? Нет, так рисковать я не смела, поэтому, огорченная, развернулась и направилась обратно на ферму.

Дома я как следует смыла с себя остатки яблочного сидра, вытерлась полотенцем и легла спать. Всю ночь меня мучили кошмары о том, как Флаттербэт выпивает мою кровь, точно сок из яблока, а потом оставляет валяться на пыльной дороге. Это было странно. Какая пони-вампир может сотворить такое? В попытках разгадать этот сон, я даже предположила, что это некое знамение, связанное с тем, что Флаттербэт использует все мои чувства к ней, а потом бросит меня, одинокую и опустошенную. От такого я даже содрогнулась. Если все закончится таким исходом, мне бы очень не хотелось снова искать встречи с пегаской-вампиром. Но маленькая пони у меня в голове продолжала настаивать на своем и тащить меня на ночные прогулки по окрестностям Понивилля, фермы Эпплов и домика Флаттершай.

Ближе к полудню я отправила Макинтоша работать в саду, а сама, отговорившись тем, что все еще чувствую боль в ноге, решила наведаться в гости к Флатти. Не думаю, что желтая пони собиралась в ближайшие дни посещать нашу ферму, поэтому я захватила с собой корзинку с кормом для куриц. По пути мне встретилась Рэйнбоу Дэш, и мы разговорились:

— Я думала, ты еще несколько дней будешь отлеживаться в кровати, — усмехнулась голубая пегаска и, сделав кульбит в воздухе, снова приземлилась рядом со мной. Потом она окинула меня оценивающим взглядом и прищурилась. Я невольно подалась назад, когда она почти вплотную приблизилась к моей морде. И тогда Рэйнбоу прошептала: — А тебе правда нравится Флаттершай?

От удивления я подавилась слюной и закашлялась.

— Ч-что?! Я… Откуда ты знаешь? — Я действительно не понимала, откуда Дэш знает об этом. Неужели она подслушивала? Но это так неприлично!

— Вчера Рэрити пришла навестить меня с просьбой заслонить на ночь луну облаками, якобы именно от яркого лунного света Флаттершай превращается в вампира, и рассказала, что нашла пегаску в слезах. Конечно же, она расспросила ее, и та ответила, что ты, Эпплджек, ее оскорбила! Не буду рассказывать тебе все подробности, так как ты их все прекрасно знаешь. Но я была в шоке, когда услышала, что тебе нравится Флаттершай! — Она хохотнула и прикрыла копытом рот. — К тому же, я вчера проследила за тобой и увидела, как ты крутишься у дома Флатти. Ей я, конечно, сегодня ничего не сказала, но будь поосторожнее. Ты ведь можешь еще больше испортить отношения с ней.

Я незатейливо кивнула ей, густо покраснев.

— Кто-нибудь еще знает? — спросила я.

— Эй, Рэрити та еще сплетница, но тебя она выдавать не будет.

— Значит, не знает только Пинки… — пробормотала я слишком тихо, чтобы Дэш не услышала, а потом громче добавила: — Рэйнбоу, не могла бы ты сегодня ночью расчистить небо от облаков? Мне… нужно повидаться с Флаттербэт. — Раз уж радужногривая пегаска знает эту тайну, скрывать нечего.

— А ты не боишься, что она, ну, снова тебе кьютимарку прокусит? — заржала она, топая по земле копытами. Потом, успокоившись под моим серьезным взглядом, буркнула: — Ладно, так уж и быть. Только я буду наблюдать издалека, вдруг все зайдет слишком далеко. Если ты понимаешь, о чем я. — Она снова засмеялась и, взмахнув крыльями, полетела прочь, оставив меня, покрасневшую, наедине со своими мыслями.

Глава 5. В засаде

Остаток дня я провела у Пинки в Сахарном Дворце, с наслаждением уплетая яблочные кексы и болтая с ней о всяких пустяках. Эта озорная розовая земнопони с пышной вьющейся гривой, похожей на клубничную сладкую вату, все время хихикала, глядя в мою сторону, точнее, в сторону моей прокушенной кьютимарки. Я смутилась и заерзала на месте, пытаясь скрыться от ее пытливого взгляда. Когда она заметила это, то снова засмеялась:

— А я уже говорила про то, что и мою кьютимарку кусали? .. — Она собиралась продолжить, но я заткнула ей рот яблочным кексом.

— Да, Пинки, говорила.

— О-о-о… А я уже и забыла! — прожевав, воскликнула она. — Кстати, один раз я забыла добавить в тесто для пышных кексов дрожжи, и они не получились такими, какими я хотела! Я так расстроилась, что у меня аж грива сдулась! Но потом я попробовала их и поняла, что они все равно очень вкусные, и снова повеселела!

Пинки Пай запрыгала вокруг меня, нахваливая свою выпечку, плавно переходя к теме вечеринок и других праздников.

Когда день уже близился к концу, я устало поблагодарила свою подругу и направилась в сторону фермы, тяжело шагая из-за набитого едой живота. Мне нужно было как следует отдохнуть перед этой непростой ночью и встречей с Флаттербэт. Я не знала, как поведет себя пегаска-вампир, но надеялась, что все будет не так плохо, как мне приснилось.

По пути на ферму я вспомнила, как извинялась сегодня перед настоящей Флаттершай. Я видела, что у нее глаза на мокром месте, а нижняя губа жалостливо дрожит, и понимала, если скоро не уйду, то пони расплачется. В общем, уверяя, что не хотела оскорблять ее умышленно, я оставила в качестве извинения ту корзинку с кормом для куриц и покинула хижину.

Темнели сумерки. Я неуверенно вышла из дома и взглянула на темно-синее небо, на горизонте догорали последние алые лучи солнца. Движение у облаков привлекло мое внимание, и я распознала в пегасе Рэйнбоу Дэш, которая лениво расчищала небо от туч, открывая луну. Значит, ночка все-таки будет с нотками веселья и мазохизма.

Через пару часов совсем стемнело, и только лунный свет окутывал окрестности призрачным серебром. Яблоки на деревьях слабо раскачивались, будто заманивая Флаттербэт в свои объятия. Я тихо вышла из дома, слегка сбрызнув себя яблочным сидром (уж очень мне эта идея понравилась), и направилась в сторону яблоневого сада, где в любом случае должна была появиться моя возлюбленная кобылка.

Около часа я просидела под деревом, пока не услышала подозрительный шорох сверху. Сердце тут же бешено заколотилось, а на висках выступил пот. «Не думай об этом… Не думай об этом… Не думай, что сейчас вампир приземлится тебе на голову и прокусит тебе шею, а потом твой засохший труп найдут под деревом… Ааааа! Да что такое?!» Я не выдержала и задрала голову кверху, из густой листвы на меня смотрела пара алых глаз. «Милостивая Селестия!» Я взвизгнула и повалилась на спину, закрыв копытами горло. Но вот из листьев высунулась голова Дэш. Она захохотала и упала прямо на меня, придавив своим телом. Я грубо спихнула ее и отряхнулась.

— Что тебе надо было? — спросила я невзначай, так, будто мы случайно встретились на улице.

— Ты чуть не заснула! А если бы Флаттерша… эээ, Флаттербэт, — поправилась она, — напала на тебя? Ты бы даже отреагировать не успела.

— Послушай, Рэйнбоу, — сквозь стиснутые зубы сказала я. — Во-первых, я бы ни за что не заснула; во-вторых, если ты следишь издалека, так следи издалека, поняла? Не надо крутиться рядом. Может быть, именно ты и отпугиваешь Флаттербэт своей дурацкой возней! — Я увидела тупой взгляд своей подруги. — Агрх, ты хоть что-нибудь уяснила?

— Тише ты, успокойся, я всего лишь проявляю заботу. Разве это плохо?

— Заботу? — фыркнула я. — Да я скорее съем гнилое яблоко, чем поверю, что ты заботишься о ком-то.

— Ну, знаешь ли, я не такая черствая, как многие думают, — нахмурилась Рэйнбоу Дэш, и я поняла, что снова ненамеренно оскорбила подругу.

— Ладно, прости. Просто я погорячилась. В общем, следи за нами издалека, хорошо? — мой голос потеплел, и она невольно улыбнулась.

— Окей. Но если что, ты только крикни.

— Заметано, подруга!

— Кстати, с сидром ты здорово придумала. От тебя так и пахнет яблоками, — на прощание кивнула пегаска и подмигнула мне.

Я пару минут с горящими щеками следила за тем, как Рэйнбоу грациозно взлетает в небо и, сделав пару кругов вокруг фермы, приземляется на крышу с глухим туком. Я даже клацнула зубами. Вдруг кто-нибудь из родственников проснулся бы и, не найдя меня в своей кровати, пошел бы искать и напоролся на Флаттербэт? Я даже думать не хотела, что могло произойти.

Снова спрятавшись под яблоню, я стала выжидать. Вскоре я почувствовала, что мои веки действительно потяжелели и вот-вот закроются, и мотнула головой, отгоняя от себя сон и усталость. Может быть, мне стоило пройтись, чтобы хоть как-то размять затекшие мышцы и перестать хотеть спать? Да, пожалуй, это будет лучшее решение.

И только я хотела сделать шаг вглубь яблоневого сада, как вдруг почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд. Я быстро обернулась, но никого не увидела, поэтому решила взглянуть на деревья. Среди кроны вновь светилась пара алых глаз. Снова Рэйнбоу Дэш развлекается? Нет, это не могла быть она — ее силуэт четко вырисовывался на крыше амбара.

Тогда…

Глава 6. Эта ночь

Тогда…

Не успела я закончить свою мысль, как на меня налетел розово-желтый вихрь, откинув меня почти на три метра назад. С глухим звуком я повалилась на спину и стиснула зубы от боли, когда Флаттербэт с диким визгом впилась клыками мне в плечо. Видимо, яркий яблочный запах, исходивший от моего тела, свел ее с ума. Только сейчас я, прижатая к земле копытами пегаски-вампира, поняла, что могу не пережить эту ночь.

«О чем я, черт возьми, думала раньше? Селестия или Луна, спасите!» — взмолилась я и вновь зажмурилась в приступе боли, когда вдруг она прекратилась, уступив место осторожным прикосновениям. Я напряглась, стараясь не спугнуть Флаттербэт. Что она задумала? Неужели как-то приготавливает меня к еще большим мукам?

Однако, вопреки моим ожиданиям, нежность со стороны пегаски не прекращалась, а, наоборот, только усиливалась. Шершавый язычок ласково прошелся по моей шее, слизывая и высасывая яблочный сидр, который впитался в мою шерстку. Я благоговейно выдохнула и распахнула глаза, Флаттербэт тем временем продолжала, медленно подбираясь к моей веснушчатой щеке. Она слегка прикусила ее, а потом стала зализывать ранку, из которой тихонько начала течь кровь.

Я болезненно поджала задние копыта, но натолкнулась на упругий круп пегаски-вампира и смутилась, покраснев. Видимо, Флаттербэт заметила мое смущение, так как чуть пошло растянула губы в ухмылке, показав белоснежные клыки и сверкнув алыми глазами.

«Ух ты, вместе с обличием Флаттершай меняется и ее характер, да еще и абсолютно на противоположный: вместо скромной пегасочки появилась развратная вампирша! Это похоже на сюжет какого-то любовного романа! Хотя моя жизнь и есть роман, а я в ней главная героиня…»

Усмехнувшись от этой незатейливой иронии, я попыталась встать на копыта, но Флаттербэт молчаливо мотнула головой, приказывая оставаться на своем месте. Я кивнула, но все-таки отошла к ближайшей яблоне, кинув взгляд на крышу амбара, которую было видно отсюда. Темный силуэт Рэйнбоу Дэш все еще находился на ней.

Затем я вновь перевела взор на желтую пегаску и чуть не взвизгнула, когда уткнулась носом в ее нос, а после и вообще чуть ли не завопила от восторга, как только мы сомкнули губы в поцелуе. У меня закружилась голова от удовольствия, и я подалась вперед, просовывая язычок в чуть приоткрытый ротик Флаттербэт, проводя им по ее клыкам, в перерывах сплетаясь с языком пегаски.

Когда мы прервали поцелуй и отстранились, оставив между нами повисшую ниточку слюны, я почувствовала во рту привкус крови. «Неужели она прикусила мне язык? — подумала я. — Хотя плевать. Главное, что мне понравилось, и я хочу еще!» Не удержавшись, я прижала Флаттербэт к себе и снова поцеловала ее, она, конечно, ответила. Через несколько мгновений я ощутила ее поцелуи на моей шее, затем груди, животе… «Она что, хочет прикоснуться ко мне там?! О Селестия, это будет лучшая ночь в моей жизни!»

Приближался рассвет, а пегаски-вампира уже след простыл; наверное, с приходом рассвета она обратилась обратно во Флаттершай и теперь спокойно спала в своей уютной постели. Я все так же лежала под яблоней, мечтающее взирая на красневший горизонт и заходящую на западе луну и вспоминая эту ночь, проведенную со своей возлюбленной.

Как и ожидалось, я оказалась права, и Флаттербэт ответила мне взаимностью. Слава Селестии, что настоящая Флаттершай не могла ничего помнить, а то меня замучила бы совесть, и, в конце концов, я пришла бы к ней с раскаянием. А с любящей меня Флаттербэт, совсем другой личностью, мне нечего стыдится.

Вновь вспомнив все события этой ночи, я как всегда залилась краской и с глупой улыбкой на лице засмеялась. У меня получилось! Получилось! Я заполучила в свои копыта того, кого люблю! Не думала, что когда-нибудь буду испытывать такую дикую радость при осознании этого. Наверное, я так истосковалась по ответной любви, что сейчас мое сердце готово было выпрыгнуть из груди и пробежать сотню кругов вокруг фермы.

И во всей этой сладостной истоме я не заметила, как ко мне подлетела голубая пегаска с радужной гривой и с ухмылкой уставилась на меня и мою мордочку, все еще окровавленную от укусов Флаттербэт. Рэйнбоу окликнула меня, и только тогда я заметила ее.

— Ой, прости… — промямлила я, смущенно отведя глаза и счищая засохшую кровь копытами. — Не думала, что ты тут появишься.

— Как все прошло? — пытливо протянула Дэш, будто не замечая моей последней фразы. — С моего места не особо увидишь, что тут происходит, лишь в общих чертах. Но я отчетлива поняла, чем именно вы тут занимались.

Я вновь густо покраснела.

— Ну было у нас такое, и что?

— Да так, — она загадочно улыбнулась и пихнула меня копытом в бок. — Может быть, тебе замести следы вашего пребывания тут и идти домой? Макинтош, наверное, скоро проснется. Хотя Богини его знают, я же не живу у вас. Короче, я просто тебя предупредила.

Она кивнула мне и взмахнув крыльями, взлетела.

— Рэйнбоу, — окликнула я ее, и она обернулась в полете. — Спасибо тебе. Большое.

— Да ладно, ты же моя подруга. Кстати, я рада за вас.

Глава 7. Подозрения

Глава пойдет от лица Флаттершай, поэтому выделена курсивом.

Сегодня я проснулась с засохшей кровью на лице. Не знаю, как такое произошло, но, кажется, этой ночью я снова превращалась в вампира и… покусала кого-то? Надеюсь, с этим «кем-то» все в порядке, и сейчас он жив. Каждый вечер я засыпаю в страхе превратиться в вампира и навредить кому-нибудь: будь то пони или зверек. Ведь так ужасно осознавать, что из-за тебя мог кто-то погибнуть или пораниться.

Днем мне стало полегче, и я решила вновь слетать на ферму, чтобы повидаться с Маки и извиниться перед Эпплджек. Из-за меня она пережила столько страданий, вынесла боль от разбитого сердца. Ох, все еще не в силах поверить, что я нравлюсь ей. Любить пони, который с тобой одного пола, это так глупо! Наверное, я никогда не смогу понять ее увлечения кобылами, да и не нужно мне это. Просто по отношению к ней будет некрасиво не попросить прощения за то, что я не могу ответить взаимностью.

Когда я оказалась на ферме, то увидела только Макинтоша, как раз возвращавшегося из сада с телегой яблок позади; ЭйДжей нигде не было. Она все еще дуется на меня? Если так, найду ее и быстро извинюсь. Я подлетела к Биг Маку и, смутившись, помахала ему копытом. Его ответ был как всегда короток:

— Йап!

— Маки, ты… не видел, эм, Эпплджек? Мне нужно с ней… эээ… поговорить. Да, точно, поговорить.

— Она в своей комнате. — Он замолчал. — Мы же потом уединимся?

— Что? А, да, конечно… — растерянно произнесла я. Все-таки отношения были мне в новинку.

Маки кивнул мне в ответ и молчаливо потянул тележку дальше в амбар, а я тем временем облетела постройку и оказалась у входа в дом. Из кухни потянуло запахом яблочного пирога, и я поняла, что семейка Эпплов, скорее всего, сейчас будет обедать. Надо успеть поговорить с Эпплджек, пока она одна. Возможно, потом я такого момента не найду. И я шмыгнула в проход, скрываясь в тени, а потом медленными шажками стала идти по коридору в поисках комнаты Эпплджек. Вот передо мной возникла знакомая дверь в спальню. Я еле слышно постучала копытом, но никто не откликнулся. Тогда я просунула голову в щель, в комнате оказалось пусто.

— Флаттершай?! — послышался изумленный голос кобылки, которую я искала, и я пискнула от страха и смущения, волной накатившихся на меня. — Что ты тут делаешь? — спросила ЭйДжей, пряча глаза.

— Э… А… Я… вот тебя… искала… — промямлила я, сжавшись от смятения. Богини, что могла подумать обо мне Эпплджек, когда увидела меня здесь, заглядывающую в ее комнату?

— Меня? — недоверчиво спросила рыжая земнопони, но потом смягчилась. — Ну и зачем?

— Я хотела попросить у тебя прощение за то, что… ну… не могу ответить тебе взаимностью. Ты действительно хорошая, заботливая, добрая кобылка, но в том-то и проблема, что ты кобылка! Если бы ты оказалась жеребцом, я бы еще подумала об отношениях с тобой, но… Еще раз прости…

— Да ладно, я уже не напрягаюсь насчет этого, — ответила Эпплджек с какой-то хитрой улыбкой, и внутри меня все похолодело. «А вдруг она сойдет с ума? А потом будет мстить всем влюбленным кобылкам? Ой, Селестия, о чем я думаю. Конечно же, Эпплджек так никогда не поступит. Она выше всего этого».

— Ты только это хотела мне сказать? — Эпплджек склонила голову чуть набок, отчего ее волосы упали ей на мордочку, прикрывая озорные веснушки.

— Д-да. — Я покраснела. — Пожалуй.

— Тогда я пойду на кухню. Не хочешь отобедать с нами?

— Ох, нет, спасибо. Я хорошо подкрепилась дома, — пролепетала я, все еще смущенная. Несмотря на мои слова, я была действительно голодна, так как забыла утром даже позавтракать, и будто в подтверждение этому, вгоняя меня в еще больший румянец, мой живот издал протяжное урчание.

Эпплджек усмехнулась.

— Понятно, как ты поела. Давай, идем со мной.

— Н-нет, в этом нет необходимости.

— Идем-идем, не противься. Если ты сейчас не подкрепишься, то я на тебя обижусь. Очень сильно.

В страхе снова причинить своей подруге боль и огорчить ее, я согласилась, и мы вместе направились на кухню. На самом деле я была очень рада отобедать у Эпплов, ведь они всегда пекли такие замечательные яблочные пироги, подобно которым не найти по всей Эквестрии.

Пока мы шли, я обратила внимание на пластырь у ЭйДжей на щеке и на шее, а еще на то, как она при ходьбе сжимает круп. Вчера, когда она заходила ко мне с кормом для куриц, этого не было. Что случилось? От осознания того, что я пристально разглядываю круп рыжей пони, я снова зарделась и помотала головой.

Эпплджек обернулась на меня.

— Что-то произошло? Ты странно выглядишь, — она грустно улыбнулась.

— Нет, все в порядке, просто кое-что вспомнила.

При этих словах Эпплджек сильно напряглась и тоже покраснела, но поспешила отвернуться и скрыть румянец за пышной гривой, собранной в хвост. Что нашло на нее? Неужели она что-то скрывает? Это не похоже на ту пони, которую я знаю. Нет, я обязательно должна разузнать, что происходит с моей подругой. Вдруг она попала в какую-то беду, о которой никому не хочет рассказывать и, вспоминая о которой, постоянно смущается? Страшная догадка озарила меня. Ее что… изнасиловали?! О милостивая Селестия, какой ужас! Теперь мне ясно, почему она так тщательно это скрывает.

Я обязана поговорить с ней после обеда, а Макинтош подождет.

Глава 8. Между двух огней

— Нет, все в порядке, просто кое-что вспомнила, — сказала Флаттершай, рассеянно мотнув головой.

Я напряглась и тут же покраснела, поэтому решительно отвернулась и укрыла румянец за соломенного цвета гривой. Что могла вспомнить розовогривая пегаска, так сильно смутившись? Неужели… Нет, это точно не может быть. Флатти сама говорила, что ничего не помнит из жизни Флаттербэт, будто это совсем другая пони, а не темная личность, живущая в ней. Хотя все одно.

Все остальное время в процессе обеда я не сводила настороженного взгляда с Флаттершай, гадая, что могло прийти ей в голову; пегаска также кидала взор на меня и хмурилась, что было на нее не очень похоже. «Ах, жженое сено, все равно не могу понять, о чем она думает. Но если о прошлой ночи… То провалиться мне на этом самом месте от стыда!»

Макинтош заметил заинтересованные взгляды Флатти в мою сторону и, заерзав, поспешил отвлечь ее от разглядывания пластырей на моей щеке и шее. «Главное, чтобы ей не пришло в голову посмотреть на царапины под ними, а то она обо всем узнает», — подумала я и потрогала пластырь на щеке, проверяя, держится ли он.

После обеда Флаттершай поблагодарила бабулю Смит за прекрасные пирожки с яблочным джемом и, извинившись перед Биг Маком за то, что не сможет сегодня провести с ним время, якобы она вспомнила про неотложные дела, вылетела из дома на улицу. А перед этим шепнула мне на ухо:

— Сегодня вечером у яблочного сада. Буду ждать.

Я немного опешила от этого и даже закашлялась, обернувшись на желтую пегаску, но ту уже и след простыл.

«Какого сена сейчас произошло?»

Как и было оговорено, точнее, спонтанно сказано Флаттершай, я стояла у небольших резных ворот, обозначавших границу яблоневого сада, и дожидалась розовогривую пегаску. Солнце уже подползало к кромке горизонта, окрашивая окрестности в алые и огненные цвета, а прелестной кобылки все не наблюдалось даже под облаками. «Зачем я вообще пришла? Ясно же, что это был простой развод», — подумала я и хотела уже уйти, как вдруг запыхавшаяся Флатти выскочила на тропинку. Ее грива была растрепана, сама пони была вся в ссадинах, и я было подумала, что это Флаттербэт, но бирюзовые глаза и беззаветная улыбка подсказали мне, что это светлая личность пегаски.

— Прости, Энджел задержал меня дома и я не успела вовремя, — выдохнула Флаттершай и отряхнулась.

— Почему тогда такая потрепанная?

— Он просил меня достать ему морковь прямо с огорода, вот мне и пришлось как следует повозиться, чтобы сделать это. — Ее взгляд потеплел. — Энджел такой требовательный и привередливый, но он все равно мой любимый кролик.

«Как по мне, он сущий дьявол. Не понимаю, почему Флатти назвала его Энджелом…» — подумала я, но озвучивать свою мысль не стала.

— Ну ладно. — Я помедлила. — Так что ты хотела? Ты же не просто так меня сюда позвала, верно?

— Э… Да… Вообще-то… Давай пока прогуляемся? Тут так красиво.

Я смутилась, не ожидая того, что эта скромная пегаска сама предложит мне прогуляться под лучами заходящего солнца, но отказываться, естественно, не стала. Мы прошли через воротца, у которых я раньше стояла, и устремились вглубь яблоневого сада. Легкий ветерок обдувал мою шерстку и трепал гриву, отчего вскоре она стала похожа на волосы огородного пугала. Я смущенно поправила ее, глядя на Флаттершай; та заинтересованно всматривалась вдаль. Мы взобрались на холм, с которого хорошо была видна наша ферма, и пегаска скорее всего начала искать взглядом Макинтоша, но сгущающиеся сумерки не давали ей сделать этого как следует.

Я тем временем забылась в сладостных воспоминаниях о ночи, которую мы с Флаттербэт провели на этом самом месте.

Опомнилась я только тогда, когда Флатти тихо спросила:

— Эпплджек, что с тобой? Ты снова покраснела.

«Покраснела? Что? О нет, я снова начинаю выдавать себя! Хватит думать об этом, хватит думать об этом! — настаивала я. - Так, все, спокойно. Ничего не произошло».

— А? Все хорошо. Иногда со мной случается такое. Не обращай внимания…

Флаттершай пожала плечами, и мы продолжили углубляться в сад. Потом она вдруг тихо прошептала:

— Знаешь, я много размышляла над моими превращениями в вампира. — Я внутренне напряглась, но внешне продолжала оставаться спокойной. — Из-за всего этого я много кому навредила, в том числе и тебе. И… я попросила у Твайлайт, чтобы она наложила на меня заклятие, которое сдерживало бы во мне вампира! — голос Флатти повеселел. — Правда здорово? Теперь я никого не покалечу, ведь навсегда останусь самой собой. Личность вампира приносила всем окружающим слишком много проб…

— Ты с ума сошла?! — неожиданно вскрикнула я. — Ты не можешь этого сделать!

— Ч-что? — пегаска была крайне удивлена и смущена. — Но почему? Ведь Флаттербэт — огромная проблема для всех, а особенно для тебя!

— Я сказала нет!!! — завизжала я. Что-то внутри меня перевернулось, и слезы покатились по моим щекам, крупными солеными каплями падая на землю. — Как ты не понимаешь, что у меня только все наладилось, встало на свои места. Я обрела счастье и любовь, а ты хочешь снова отнять это у меня?!

Я не выдержала и зарыдала взахлеб. Флаттершай в страхе отшатнулась от меня.

— Я… не понимаю. Что ты имеешь в виду?

— Флаттербэт! — я разозлилась и с силой топнула копытом о землю. — Мы с ней любим друг друга, вот что! Ты… Ты не можешь помешать нам!

— Ч-что ты несешь, Эпплджек? Ты что, с дуба рухнула? — голос Флатти тоже задрожал, на глаза ее навернулись слезы. — Я не могу полюбить кобылку, ты же знаешь…

— Это ты ничего не знаешь! Она любит меня! Она — это не ты! Не заблуждайся и не определяй чужую ориентацию, если ничего не знаешь об этой кобылке. Флаттербэт — мой лучик солнца в ночной тьме. Ты знаешь, почему я выгляжу такой усталой и постоянно хочу спать? Знаешь, почему я так смущаюсь, когда ты говоришь, когда что-то вспомнила, и краснеешь? Потому что я думаю, что в твою голову вырвались воспоминания Флаттербэт, с которой я провожу ночи. Она… она… любит меня в отличие от тебя…

Я стала потихоньку успокаиваться, и как только моя истерика сошла на нет, я заметила, что Флаттершай плачет. Она мотала головой и стороны в сторону, уже восходящая луна освещала ее гриву. Пегаска монотонно и беспрерывно повторяла одну и ту же фразу:

— Этого не может быть. Этого не может быть. Этого не может быть. Этого не может быть…

— Прости, Флатти, но это так… — начала я, пытаясь загладить вину перед своей подругой. Какого сена я снова сорвалась на нее? Что у меня с головой? Почему я такая… такая… жалкая? Я не могла ответить на этот вопрос. «Иногда у меня возникает чувство, что я совсем не из семейки Эпплов, и оно ужасно».

— Я не люблю тебя, Эпплджек! — крикнула Флаттершай, и я поморщилась от боли, пронзившей мое сердце. Хоть где-то внутри себя я понимала, что это говорит не Флаттербэт, но все равно была очень сильно задета.

— Я не говорю, что ты должна меня любить, ведь Флаттербэт — это совершенно другая пони!

— Я ненавижу Флаттербэт, о который ты постоянно говоришь! Я хочу, чтобы она исчезла! Я должна прямо сейчас идти к Твайлайт! Пусти, Эпплджек, пусти!

Флатти попыталась взлететь, но что-то помешало ей это сделать, и это точно была не я.

Ведь я замерла на месте от ужаса.

Флаттершай плакала и кричала, но кое-что внутри нее начинало просыпать. Кое-что, чем была ее личность вампира. «Неужели луна начала действовать? О нет, ведь такими темпами они обе могут не выжить в этой борьбе! Одна из них рвется ко мне, другая — хочет улететь прочь и избавиться от первой. Что… Что мне делать?»

Тем временем крыло Флатти с одной стороны раскрылось, и вместо аккуратных перышек я увидела натянутую между отростков тонкую, как у летучей мыши, кожу. Правый глаз пегаски покраснел, с этой же стороны на зубах выросли клыки, а ухо покрылось маленькими чешуйками. Я поняла: Флаттербэт сейчас вырвалась бы наружу, и только молящий крик Флаттершай не давай ей этого сделать.

— Прошу, остановись! — взмолилась розовогривая пегаска, говоря со своей второй личностью.

— НЕТ! — вдруг ответила та, голос ее был подобен грому среди ясного неба. — ТЫ НЕ ИЗБАВИШЬСЯ ОТ МЕНЯ! УЖЕ ПОЗДНО ЧТО-ЛИБО ПРЕДПРИНИМАТЬ. ЭППЛДЖЕК, Я ИДУ!

Я в ужасе шарахнулась в сторону, когда Флаттербэт заставила тело желтой пегаски взлететь и направила его в мою сторону. Казалось, я сейчас находилась в каком-то фильме ужасов. С одной стороны я хотела броситься в объятия вампирши, с другой — боязливо окидывала ее взглядом. Что, если Флаттербэт не сможет сдержать себя и убьет не только настоящую Флатти, но и меня заодно? Рисковать я не хотела, поэтому медленно начала отходить назад.

— ЭППЛДЖЕК? ПОЧЕМУ ТЫ УХОДИШЬ? — вампир склонила голову в непонимании, и мое сердце сжалось, словно в тисках. — ТЫ БОЛЬШЕ НЕ ЛЮБИШЬ МЕНЯ?

— П-почему ты так решила? Конечно, т-ты дорога мне…

— ПРАВДА?

— С чего ты решила, что я лгу тебе?

На мгновение я увидела смятение в кровавых глазах своей возлюбленной, но та быстро прогнала его. Однако именно это невольное сомнение, проскользнувшее в ее сердце, позволило настоящей Флатти очнуться и выйти из забытья, в которое она погрузилась несколько минут тому назад. И фразу, которую в это время начала говорить, Флаттербэт, прервали горькие всхлипы.

— ДОРОГАЯ… нет… ЭППЛДЖЕК… прошу, остановись… Я ТОЖЕ… не говори этого! .. ЛЮБЛЮ ТЕБЯ!

Неожиданно не только для меня, но и для Флаттербэт и Флаттершай, тело желтой пегаски-вампира вдруг осветило сияние. В одно мгновение оно вспыхнуло, раздался крик: то ли это кричала моя возлюбленная, то ли возлюбленная Мака — я не смогла разобрать. Затем послышался глухой стук удара.

Я открыла глаза, пытаясь разобраться в мешанине тел…

…И завизжала.

Арка II. Кровь и голос. Глава 9. Кома

— Ну как она? — поинтересовалась я у Твайлайт, когда та устало спустилась ко мне со второго этажа своей библиотеки.

— Флаттершай уже открыла глаза и пытается говорить, а вот состояние Флаттербэт все еще находится на грани. Нам очень повезет, если она выкарабкается и останется в живых, — ответила мне крылатая единорожка, выдохнув и устремив свой взгляд будто сквозь меня, отчего я поежилась.

— Можно я посмотрю на нее? — робко спросила я, когда Твай очнулась от некой дымки.

— Конечно, только не нагружай их слишком сильно, они все понимают, находясь даже в таком состоянии. — Я заметила, что она специально говорит о двух пони сразу.

Я кивнула своей подруге и не спеша поскакала на второй этаж, прокручивая в голове события прошедшего месяца. Я все еще не могла поверить, что уже столько времени две Флатти: темная и светлая — находятся в коматозном состоянии после страшной ночи противоборства между ними. Месяц, целый месяц я не слышала голоса своей возлюбленной, но она постоянно внимала моему, ведь каждый день я приходила в библиотеку и рассказывала ей все, что происходило снаружи.

Летняя пора кончилась, и листья уже начали медленно менять свой цвет, окрашиваясь во все оттенки рыжего, желтого и красного. Тучи, пригоняемые пегасами с Клаудсдейла, стали чаще окроплять землю дождем, и все это тоскливое настроение осени передавалось мне. Нередко я подумывала совсем забросить работу и остаться у постели Флаттербэт, но понимала, что на одном Макинтоше ферма не продержится, поэтому заставляла себя выполнять свой долг.

Я четко помнила тот визг, который вырвался из моего горла, когда после вспышки я увидела, что стало с пегаской и вампиршей, живущей в ней. Два желтых недвижных пони с трепещущими крыльями лежали на земле, их глаза закатились, а изо рта текла пена. Грива растрепалась и висела клочками на окровавленной голове. Я бы обязательно упала в обморок, если бы не мысль, которая гулом отдавалась во мне: «Спасти того, кто мне дорог!»

Через несколько минут, разбуженные моим криком, на холм прибежали Эпплблум и Биг Макинтош. Я тогда не думала ни о чем, а особенно о шокированной сестре, только лишь бегала вокруг кобылок и пыталась хоть как-то привести их в чувство. Мак в отличие от Эпплблум, которая тут же побежала за помощью, остался со мной и помог погрузить тело Флаттербэт на мою спину, а Флаттершай положил на свою. Так мы, поддерживая друг друга, добрались до библиотеки Твайлайт. Все это время я плакала и звала свою возлюбленную, не подававшую никаких признаков жизни.

Слава Селестии, что Эпплблум хватило ума побежать именно к крылатой единорожке, поэтому, когда мы постучали копытом в дверь ее дома, та сразу же распахнулась, а тела двух пони обволокло мягкое фиолетовой сияние. Аккуратно перенеся Флаттершай и Флаттербэт на приготовленные постели, принцесса Дружбы провела нас внутрь, а сама выбежала на крыльцо, дожидаясь приезда медпони.

В ту ночь мы чуть не потеряли двух кобылок, но, казалось, удача была на нашей стороне, поэтому они выжили.

И именно сейчас я находилась около их постелей. Мой взгляд бегло прошелся по их телам и остановился на мордочке Флаттербэт. На ней все еще была кислородная маска, работавшая от аппарата, стоящего рядом с кроватями, и помогающая ей дышать. Веки Флаттершай дернулись, когда я подошла ближе к ее второй личности, и я остановилась.

— Эпплджек? — слабо спросила она, безучастно глядя в мою сторону.

— Да, это я. Все хорошо, — шепотом ответила я. — Ничего не говори, тебе лучше набраться сил, чтобы быстрее поправиться.

— Ладно, — промычала пегаска, еле шевельнув копытом, к которому была присоединена капельница, и вновь закрыла глаза.

Я тем временем обратилась к Флаттербэт, с которой так часто разговаривала на протяжении всего месяца. Когда я вновь взглянула на исхудавшее бледное тело вампирши, на глаза навернулись слезы, и я с трудом удержалась, чтобы не зарыдать. Если она умрет, что со мной станет? Я не смогу жить без нее, я слишком привязалась к ее алым глазам, белоснежным клыкам, изящным изгибам тела и пристрастиям к яблокам, ее хищной задорной улыбке и кровожадному огню в глазах, слегка хриплому, но прекрасному смеху…

Я присела рядом с ее кроватью и, положив голову ей на копыто, прошептала:

— Я так люблю тебя. Пожалуйста, выживи.

Пятая по счету опустевшая кружка громко ударилась о барную стойку, а мой голос протестующе взвыл:

— Бли-и-ин, почему винишко так быстро з… ик! .. канчивается?

— Эйджей, — пьяный голос моей подруги раздался над моим ухом, — эт все потому, чт ты слишком горюешь. Перестань, и вс пройдет, — она захохотала.

— Дэш, отстань, мне слишкм плохо без Бэт, — я вновь обратилась к бармену. — Будь добр, налей еще кружечку, — я придвинула к пони пустую кружку и повернулась на Рэйнбоу Дэш, которая тоже порядочно выпила и теперь болтала без умолку.

— Представляешь, у нас в Понивилле появилась новая пегаска, она облака расчищает. У нее такой отменный круп… ик!

— Эт ты щас икнула или сказала «крупик»? — заржала я, толкнув радужногривую пони в плечо, даже не придав значения тому, что Рэйнбоу засматривается на кобыл. Я давно подозревала, что она нетрадиционной ориентации, поэтому так безоговорочно доверила ей тайну о своей любви к Флаттербэт.

— Да ты че? Икнула, есесна.

Потом я как-то безучастно кивнула и пустым взглядом посмотрела на кружку с вином, которую мне подвинул бармен. Сухо поблагодарив его, я опрокинула напиток себе в глотку, ощущая, как он разливается по моему телу, принося некое расслабление и облегчение всех проблем. Мой разум был затуманен алкогольной дымкой, клоня меня в сон. Я уже было прилегла на барную стойку, но Дэш толкнула меня копытом.

— Эээ, не спи!

— Да не сплю я, тупица. Мне просто плохо, — промычала я, отпихивая от себя копыто пегаски и отворачиваясь.

— Блин, ты скучная, — бубня, ответила Рэйнбоу. — Мы пришли сюда веселиться, а не страдать, вот что я тебе скажу.

Я уже хотела сказать ей что-нибудь обидное, но у меня не нашлось слов, поэтому я застыла с раскрытым ртом. Почти в то же самое мгновение в бар из распахнутой двери ворвался поток воздуха, а за ним показалась тяжело дышащая пони с растрепанной гривой. Я узнала в ней Твайлайт, и беспокойство тут же зашевелилось под моей шерстью, точно червь.

Крылатая единорожка поискала меня глазами и, найдя, прошептала:

— Флаттербэт очнулась.

Глава 10. Без слов

Сердце бешено стучало у меня в груди, пока я бежала в сторону заветной библиотеки и пегаски-вампирши, которая была так дорога и важна мне. Целый месяц переживаний и слез в подушку закончился, и моя возлюбленная очнулась ото сна. Конечно, сейчас ей все равно будет трудно, но я уверена, что в конце концов она все преодолеет и выйдет победительницей из этой борьбы.

Невольные слезы счастья застилали мне глаза, скатывались по щекам и падали на землю соленым каплями. Она жива! Бэт жива! Я не могла не закричать от переполнявших меня чувств, спугнув птиц, устраивавшихся на ночлег. Пусть проснутся все! Пусть все пони в Понивилле знают, что моя любовь очнулась! Я не хочу больше скрывать того, что влюблена в кобылку, хотя, думаю, об этом давно все знают. Мое унылое настроение в последний месяц и постоянные разговоры в барах, что мне плохо без Флаттербэт, сделали свое дело.

Когда я вихрем влетела в библиотеку, меня вдруг охватил животный страх, и я замерла на месте, неуверенно глядя в сторону второго этажа. Там под капельницами лежали Флаттербэт и Флаттершай, которая также недавно очнулась — чуть раньше, чем моя возлюбленная. Биение сердца замедлилось, холод хлынул в копыта, поднимаясь все выше и выше и ударяя в голову. Я даже не знала, как начать разговор с Бэт! Что мне делать? И как поведет себя эта прекрасная пегаска-вампир?

Румянец покрыл мои щеки, когда я уже в который раз невольно вспомнила нашу с ней ночь. Поцелуи, которые покрывали мои губы, шею, грудь; сладостные стоны в бледном свете луны; слова, невольно слетавшие с кровоточащих уст… Ох, ЭйДжей, перестань думать обо всем этом! Как ты можешь показаться Флаттербэт в таком виде?

Глубоко вдохнув, чтобы успокоить расшалившиеся нервишки, я стала подниматься на второй этаж. Сверху, только заслышав мои шаги, свесился Спайк; из-за его спины на меня смотрела медпони в форме. Я слегка смутилась, но фиолетовый дракончик помахал мне когтистой лапкой и сказал:

— Забегай, она ждет тебя.

«Ждет… меня?» — подумала я, и эта мысль так врезалась мне в голову, что я чуть не подпрыгнула. Значит, она меня не забыла! На радостях я вбежала на второй этаж и, слегка притормозив, прогарцевала к кровати вампирши. Флаттербэт лежала, чуть приоткрыв глаза и шевеля копытом, но я отчетливо понимала, что ее взгляд направлен на меня. Алая радужка, обрамляющая узкий зрачок, была похожа на каплю крови, и я невольно ахнула от восторга. Сейчас это оказалось на удивление прекрасным зрелищем.

Когда я подошла к краю кровати, Флаттербэт протянула ко мне копыто, но то, на секунду повиснув в воздухе, тут же упало обратно на постель. Было видно, с какой силой даются Бэт все эти движения, но она не сдавалась, попытавшись еще несколько раз. Затем, громко выдохнув, вампирша разинула ротик и зевнула; белые клыки блеснули в свете лампы.

Теперь уже я протянула копыто своей возлюбленной, ласково улыбнувшись.

— Я так ждала, когда ты очнешься. Мне очень тебя не хватало, Бэтти, — сказала я, чувствуя, как горький комок подкатывает к моему горлу. Боясь расплакаться у всех на виду, я попросила Спайка и незнакомую мне медпони спуститься на первый этаж. Они, пожав плечами, согласились, и вскоре на втором этаже остались только мы с Флаттербэт да спящая Флаттершай.

Я склонилась над своей возлюбленной и поцеловала ее в лоб; тот по-прежнему был горячим, но я не сомневалась, что вампирша скоро поправится. Когда мои губы прикоснулись к желтой шерстке Флаттербэт, пони вздрогнула и промычала что-то невнятное, расплывшись в довольной зубастой улыбке. Я решила, что ей сейчас пока сложно что-либо говорить, поэтому не обратила на ее протяжное «м-м-м» никакого внимания.

— Не говори, я пойму тебя и без слов, — прошептала я на ухо своей возлюбленной, а та тихо задрожала, видимо, смеясь.

Но как только я подняла глаза на ее мордочку, все еще прикрытую кислородной маской, в которую, однако, больше не поступал живительный воздух, то была шокирована. Флаттербэт не смеялась, а плакала! Ее грудь содрогалась от судорожных всхлипов, а по щекам стекали горькие слезы. Я не могла понять, почему настроение вампирши так резко переменилось, поэтому принялась ее успокаивать.

— Бэтти, милая, что с тобой случилось? Почему ты плачешь? Тише, прошу тебя, иначе я сейчас тоже заплачу вместе с тобой. Ты же не хочешь, чтобы я плакала? — Флаттербэт помотала головой, но все равно не переставала всхлипывать. — Святая Селестия, что тебя так расстроило?

Но сколько бы я у нее ни спрашивала, ответом мне было глухое мычание и мотание головой. Я была не в силах что-то узнать у нее, так как ничего не слышала, кроме прерывающегося всхлипами «м-м-м».

«Что с ней случилось? Почему она ничего не может сказать?» Подозрения подкрадывались ко мне, точно волк из Вечносвободного леса, но я упорно отметала их и не хотела даже задумываться о таком раскладе дел. Однако с каждой минутой холод все глубже проникал внутрь меня, устремляясь к сердцу, морозя не только копыта, но и уши.

В бесплодных попытках оправдать мычание Флаттербэт, я наконец решилась на отчаянные меры. Положив свое массивное для пони женского пола копыто на хрупкое копытце Бэтти, я заглянула ей в глаза, полная уверенности в своих действиях, даруя ей мнимую поддержку. Было видно, как беспокоится вампирша; она не знала, что я хочу сделать.

Вдохнув полную грудь воздуха, я твердо спросила:

— Ты же не можешь говорить, да? Ты потеряла свой голос? — Я все-таки не смогла сдержаться и болезненно зажмурилась.

Тут же я почувствовала, как вздрогнула моя возлюбленная и одернула от меня свое копыто, жалостно прижав его к себе. Ее глаза вновь заблестели, наполняясь солеными слезами. Но Флаттербэт нашла в себе силы ответить, точнее промычать и кивнуть головой, соглашаясь с моими словами.

Я была готова к этому, но все равно ощутила горький комок с горле, который заставил мою нижнюю губу задрожать. Я бессильно придвинулась поближе к своей возлюбленной; та попыталась отстраниться от меня, повернув в сторону голову, но я не дала ей этого сделать. Бэт протестующе замычала, отталкивая мое тело, однако ей, ослабевшей и истощенной после комы, это никак не удавалось.

— Послушай меня, — выдавила я, снова взглянув ей в глаза; по щекам пони текли слезы, грудь еще вздрагивала, но из ее зубастого ротика не слышалось ни звука, лишь утробные мычания. — Ты будешь дорога мне, несмотря ни на что, я буду любить тебя всегда, что бы ни произошло, и как бы ты ни пыталась доказать обратное, я не поверю твоим словам. Но ты можешь полностью доверять мне. Верь в то, что мы справимся. И я не побоюсь повторить во второй раз, что пойму тебя и без слов.

После этого я вновь поцеловала ее в лоб, так как мордочку скрывала кислородная маска, и крепко обняла. Бэт через несколько мгновений также прижалась ко мне и что-то промычала.

— Я никогда тебя не брошу, — прошептала я ей на ухо. Казалось, сейчас мы как никогда были близки друг к другу.

Глава 11. Сон

Глава получилась немного дарковой...

Я отор­ва­лась от со­зер­ца­ния пре­милой мор­дашки Флат­тербэт, ког­да ус­лы­шала за сво­ей спи­ной шо­рох и, обер­нувшись на не­го, уви­дела под­ни­ма­юще­гося на вто­рой этаж Спай­ка. Фи­оле­товый дра­кон­чик не ре­шал­ся зай­ти вы­ше и раз­гля­дывал нас с Бэт­ти из­да­лека. Я, шеп­нув на ухо сво­ей воз­люблен­ной па­ру лас­ко­вых слов, отош­ла к по­мощ­ни­ку Твай­лайт и, нах­му­рив­шись, спро­сила:

— По­чему ты мне не ска­зал, что Флат­тербэт по­теря­ла свой го­лос?

— Прос­ти, я не хо­тел расс­тра­ивать те­бя рань­ше вре­мени, — от­ве­тил дра­кон­чик и взгля­нул на ме­ня гла­зами, пол­ны­ми мол­ча­ливо­го сос­тра­дания. Я не­хотя от­ве­ла взор в сто­рону зад­ре­мав­шей Бэт, ее сов­сем не­дав­но су­дорож­но дро­жащая грудь те­перь мер­но под­ни­малась и опус­ка­лась в такт ее ды­ханию. — Вдруг ты от­ка­залась бы ее по­сещать? Флат­тербэт очень жда­ла те­бя, и я не хо­тел, что­бы все это ока­залось нап­расным.

— Как ты мог о та­ком по­думать? — с не­годо­вани­ем про­шипе­ла я. — Что та­кого в том, что она те­перь толь­ко мы­чит? Я мо­гу по­нять ее и без слов. Не ду­маю, что нас смо­жет что-то раз­лу­чить, а тем бо­лее по­теря го­лоса. Это та­кой пус­тяк по срав­не­нию с мо­ей лю­бовью к ней, точ­но му­ха пе­ред мор­дой яка.

Спайк по­жал пле­чами и вновь спус­тился вниз, ему не­чего бы­ло от­ве­тить на мою пыл­кую влюб­ленную речь.

Сол­нце уже пол­ностью заш­ло за го­ризонт, ког­да я вер­ну­лась на свою фер­му. Биг Мак встре­тил ме­ня мол­ча­ливым кив­ком, его гу­бы оза­ряла лег­кая за­гадоч­ная улыб­ка. На­вер­ное, весть о том, что моя Бэт оч­ну­лась, уже об­ле­тела весь По­нивилль и его ок­рес­тнос­ти, в том чис­ле и фер­му Эп­плов.

— Не­уже­ли ты ме­ня ждал? — спро­сила я сво­его бра­та, про­ходя ми­мо.

— Й­ап, — от­ве­тил он сво­ей изъ­ез­женной фра­зой. Точ­нее, не фра­зой, а меж­до­мети­ем. — Хо­тел поз­дра­вить с выз­до­ров­ле­ни­ем Флат­тербэт.

Я лас­ко­во поб­ла­года­рила его и улыб­ну­лась, хо­тя внут­ри ме­ня бу­шева­ла бу­ря эмо­ций. Я не хо­тела го­ворить Ма­ки о том, что Бэт не­ма, и пос­пе­шила пе­ревес­ти те­му раз­го­вора на уже его воз­люблен­ную. Он пос­то­ян­но от­ве­чал ук­лончи­во, так что вско­ре мне это на­до­ело, по­это­му, кив­нув ему на про­щание и по­желав спо­кой­ной но­чи, я скры­лась в тем­ном, пах­ну­щем со­ломой ам­ба­ре. В ко­ридо­ре я наш­ла свою ком­на­ту и, взоб­равшись на кро­вать, шмыг­ну­ла под оде­яло, поч­ти тут же ус­нув.

Не­понят­ные чер­но-бе­лые вол­ны лас­ка­ли мой ра­зум, от­че­го-то мне хо­телось то ли пла­кать, то ли сме­ять­ся. Я не по­нима­ла, где я на­хожусь и что со мной про­ис­хо­дит, но в ка­кой-то ме­ре я чувс­тво­вала от это­го удов­летво­рение. Ког­да вдруг пе­ред мо­ими гла­зами вспых­нул свет и я уви­дела Флат­тербэт — без ка­пель­ни­цы и кис­ло­род­ной мас­ки — то по­няла, что это все сон.

«Мо­жет быть, здесь я смо­гу по­гово­рить с мо­ей Бэт и вновь ус­лы­шать ее го­лос?» — по­дума­ла я и не­воль­но крик­ну­ла, ок­ли­кая вам­пиршу по име­ни. Но то, что я уви­дела, зас­та­вило ме­ня за­мереть на мес­те от ско­вав­ше­го ужа­са. Пре­лес­тная мор­дашка Флат­тербэт ис­ка­зилась в хищ­ном ос­ка­ле, еще бо­лее жут­ком и не­понят­ным мне, чем рань­ше, ког­да мы встре­тились в ам­ба­ре. Вам­пирша свер­кну­ла гла­зами и об­лизну­лась, выс­тавляя на­показ свои бе­лос­нежные клы­ки, по ко­торым сте­кала баг­ро­вая жид­кость, очень по­хожая на кровь. Бэт отош­ла нем­но­го в сто­рону, и я уви­дела у нее под но­гами те­ло мер­тво­го по­ни с пор­ванной глот­кой, из ко­торо­го пуль­си­ру­ющей стру­ей вы­тека­ла кровь.

«Что тут, Се­лес­тия по­бери, про­ис­хо­дит?» — в мыс­лях вос­клик­ну­ла я и раз­верну­лась, что­бы убе­жать. Но вам­пирша не хо­тела так прос­то от­пускать еще од­ну свою жер­тву. По­ни взле­тела в воз­дух и при­зем­ли­лась пря­мо пе­редо мной. Ее груд­ной смех и бе­зум­ная улыб­ка зас­та­вили ме­ня пе­ренес­тись в ту ночь, ког­да я впер­вые уви­дела ее у се­бя на се­нова­ле. Толь­ко те­перь все ка­залось бо­лее ужа­са­ющим.

Я хо­тела ок­ликнуть Флат­тербэт по име­ни, но не уви­дела ее пе­ред со­бой. «Ку­да она по­дева­лась?» — по­дума­ла я. Тут же из-за спи­ны мне в гор­ло впи­лись ос­трые зу­бы. Я за­виз­жа­ла от бо­ли, гла­за зас­ти­лала тем­ная кро­вавая пе­лена. «Это сон, это сон! — уго­вари­вала я се­бя, но лишь боль­ше от­ча­ива­лась. — По­чему я чувс­твую в нем ту же боль, ка­кую ис­пы­тала бы в ре­аль­нос­ти?»

Клы­ки про­ник­ли в плоть еще глуб­же и доб­ра­лись до сон­ной ар­те­рии. По­чувс­тво­вав ско­рую на­живу, вам­пирша рез­ко дер­ну­ла го­лову на­зад. Пос­леднее, что я по­чувс­тво­вала пе­ред тем, как про­валить­ся в за­бытье, бы­ло со­жале­ние.

Я рез­ко вско­чила, рас­пахнув гла­за и тя­жело ды­ша, ста­ра­ясь наб­рать в лег­кие как мож­но боль­ше воз­ду­ха. Ма­шиналь­но я про­тяну­ла ко­пыто к шее и пот­ро­гала ее, она бы­ла глад­кая, ни­каких сле­дов уку­сов. Хоть я и по­нима­ла, что все это был сон, он ока­зал­ся слиш­ком ре­алис­тичным, и под ко­нец я сов­сем пе­рес­та­ла от­ли­чать его от нас­то­яще­го ми­ра.

По­вер­тев го­ловой по сто­ронам, я нат­кну­лась взгля­дом на ок­но, из ко­торо­го в ком­на­ту про­никал тус­клый свет. На­вер­но, уже све­тало. Я под­ня­лась с кро­вати, так как ло­жить­ся вновь мне не ка­залось ло­гич­ным, и по­тяну­лась. Оне­мев­шие и за­тек­шие за ночь ко­неч­ности хрус­тну­ли, и я да­же вздрог­ну­ла. Мне оп­ре­делен­но нуж­но уде­лять боль­ше вни­мания ра­боте на фер­ме, а то я уже ста­ла сов­сем сла­бой и ка­кой-то… ни­какой.

Ос­то­рож­но про­гар­це­вав к две­ри в ко­ридор, я при­от­кры­ла ее и вы­суну­лась на­ружу. В до­ме бы­ло ти­хо: то ли ник­то еще не прос­нулся, то ли все уже уш­ли ра­ботать. Ну, не бе­да. Я и са­ма смо­гу спра­вить­ся со всем. Я выш­ла в ко­ридор и быс­тро про­цока­ла на кух­ню. На ней не бы­ло ни­каких сле­дов пре­быва­ния мо­ей семьи, по­это­му я ре­шила, что сей­час все-та­ки слиш­ком ра­но, что­бы они вста­ли.

Все это вре­мя ме­ня прес­ле­дова­ло ощу­щение без­мол­вной слеж­ки, но как толь­ко я обо­рачи­валась, все ис­че­зало. Од­на­ко мень­ше чем че­рез ми­нуту это пов­то­рялось вновь. «Что за? ..» — не ус­пе­ла по­думать я, ког­да на ме­ня из-за спи­ны что-то на­вали­лось.

Я взвиз­гну­ла.

Кош­марный сон ожил в па­мяти. Мне ка­залось, что сей­час я вот-вот по­чувс­твую впи­ва­ющи­еся в мою шею клы­ки, по­это­му вста­ла на ды­бы, что­бы сбро­сить с се­бя на­падав­ше­го. Тут же я ус­лы­шала приг­лу­шен­ный стук о де­ревян­ный пол и пох­ны­кива­ние. Я не­пони­ма­юще обер­ну­лась и уви­дела под­вернув­шую под се­бя ко­пыт­ца Эпплблум.

— Свя­тая Се­лес­тия, Эпплблум, прос­ти! — вос­клик­ну­ла я, ког­да по­няла, что на ме­ня нап­рыгну­ла моя сес­тра, а не вам­пир. — За­чем ты это сде­лала?

— Я прос­то уви­дела, что ты прос­ну­лась, и хо­тела на­пугать те­бя, — про­ныла моя сес­тра и по­тер­ла гла­за ма­лень­ким ко­пыт­цем.

— Те­бе не сто­ит боль­ше так де­лать, — стро­го ска­зала я и по­кача­ла го­ловой. — Хо­рошо, что я прос­то вста­ла на ды­бы, а ес­ли бы я уда­рила те­бя зад­ни­ми ко­пыта­ми? Ты же зна­ешь, что мог­ла бы по­гиб­нуть от это­го!

— Прос­ти ме­ня, я не ду­мала, что ты так ис­пу­га­ешь­ся, — про­лепе­тала она. — Но что слу­чилось? Из-за че­го ты вдруг пе­репо­лоши­лась?

— Ах, прос­то кош­мар прис­нился, — вы­дох­ну­ла я. — Лад­но, пой­ду про­бегусь по са­ду, ра­зом­нусь.

Эпплблум кив­ну­ла мне и по­гар­це­вала в об­ратную сто­рону, к ко­ридо­ру с ком­на­тами. Я раз­верну­лась, пос­ледний раз бро­сив взгляд в боль­шое ку­хон­ное ок­но, от­ку­да уже вид­не­лось вста­вав­шие над хол­ми­ками сол­нце. Ран­ние пташ­ки уже во всю ле­тали, го­ня­ясь за мош­ка­ми и ко­мара­ми. Я зас­мотре­лась на этот прек­расный вид и да­же не за­мети­ла, как мое ко­пыто нас­ту­пило на что-то мяг­кое и теп­лое.

Я пе­реве­ла взгляд на то, что бы­ло под ним, и за­мер­ла от ужа­са.

Пе­редо мной ва­лялось мер­твое те­ло мыш­ки, на ко­тором кра­сова­лись сле­ды от ос­трых вам­пир­ских клы­ков.

Глава 12. Жажда

Я взвиз­гну­ла и от­прыг­ну­ла на­зад, нер­вно ос­матри­ва­ясь по сто­ронам. Все внут­ри ме­ня так на­тяну­лось от стра­ха, что го­тово бы­ло пор­вать­ся в лю­бой мо­мент. «Жже­ное се­но, это все неп­равда. Сей­час я по­дой­ду к это­му тель­цу и пой­му, что мне по­каза­лось». Я ос­то­рож­но про­гар­це­вала к мыш­ке, слег­ка по­мятой от мо­его ко­пыта, и нак­ло­нилась. Прис­мотрев­шись, я осоз­на­ла, что сле­ды уку­са вам­пи­ра на по­лев­ке дей­стви­тель­но бы­ли лишь пло­дом мо­его ра­зыг­равше­гося стра­ха; на са­мом де­ле де­ло об­сто­яло ку­да про­ще: вско­ре из-за уг­ла по­каза­лась бро­дячая кош­ка и, под­прыг­нув к мыш­ке, схва­тила ее в пасть и пос­пе­шила скрыть­ся в про­тиво­полож­ной сто­роне.

— Как же ты на­пуга­лась, Эй­Джей! — вы­дох­ну­ла я, го­воря са­ма с со­бой. — Хва­тит вы­думы­вать вся­кие страс­ти, те­бе еще на­до по­жить, а не уми­рать от стра­ха.

Я коп­ну­ла ко­пытом зем­лю и ки­нула взгляд на яб­ло­невый сад, прос­ти­рав­ший­ся до са­мого го­ризон­та, де­ревья в ко­тором поч­ти по­теря­ли всю лис­тву. «Мне не по­меша­ло бы взять нем­но­го яб­лок для Флат­тербэт из до­ма, она точ­но про­голо­далась и с удо­воль­стви­ем ум­нет их за обе ще­ки. Глав­ное, что­бы ко­пыта не от­ку­сила», — ре­шила я и по­гар­це­вала в сто­рону ам­ба­ра. Выб­рав нес­коль­ко са­мых соч­ных и на­лив­ных яб­ло­чек, я по­ложи­ла их в свою сум­ку и нап­ра­вилась к биб­ли­оте­ке Твай­лайт.

Сол­нце толь­ко пре­одо­лело гра­ницу ле­са и на­конец по­каза­ло свой зо­лотис­тый бок из-за вер­ху­шек де­ревь­ев. Ког­да я за­бега­ла в По­нивилль, бы­ло око­ло по­лови­ны один­надца­того, по край­ней ме­ре, так по­казы­вали ча­сы на Ра­туше, из ко­торой не спе­ша вы­ходи­ла мэр го­рода. Ока­зав­шись ря­дом с этой по­ни сред­не­го воз­раста, я поч­ти­тель­но сня­ла шля­пу и кив­ну­ла го­ловой в при­ветс­твии; мэр так­же от­ве­тила мне кив­ком.

Че­рез нес­коль­ко до­мов я нат­кну­лась на мис­те­ра и мис­сис Кейк, ко­торым я по­жела­ла удач­но­го дня и хо­роших по­купа­телей; за по­ни вприп­рыжку ска­кала Пин­ки Пай. Уви­дев ме­ня, она ра­дос­тно взвиз­гну­ла и по­тащи­ла мою туш­ку в Са­хар­ный Дво­рец так быс­тро, что я да­же не ус­пе­ла ска­зать и сло­ва про­тив. «Ну, не бе­да, ес­ли я нем­но­го за­дер­жусь и ус­по­кою свой же­лудок вкус­ным кек­сом», — по­дума­ла я и все-та­ки нап­ра­вилась сле­дом за ро­зовой по­ни.

Ког­да мы ока­зались в Са­хар­ном Двор­це, мой жи­вот про­тес­ту­юще за­ур­чал, так как мои ноз­дри и рот пе­репол­нял аро­мат све­же­ис­пе­чен­ных кек­сов и тор­тов. Пин­ки, хи­хик­нув и бро­сив ми­молет­ный взгляд на ме­ня, тут же шмыг­ну­ла на кух­ню и вско­ре по­каза­лась от­ту­да с про­тив­нем пыш­ных го­рячих пи­рож­ков с яб­лочной на­чин­кой. Уж что-что, а за­пах яб­лок я от­ли­чу от все­го на све­те. Ког­да пи­рож­ки ока­зались пря­мо пе­редо мной, я с нас­лажде­ни­ем умя­ла па­ру штук за обе ще­ки. Тут же я по­чувс­тво­вала теп­ло, раз­ли­ва­юще­еся по мо­ему те­лу, и бла­жен­но прик­ры­ла гла­за.

— Пин­ки, тфои пи­роф­ки проф­то опъ­еденье, — ска­зала я с на­битым ртом.

— Луч­шая вы­печ­ка для луч­шей под­ру­ги, — без­за­бот­но улыб­ну­лась ро­зовог­ри­вая по­ни.

Так я про­сиде­ла у Пин­ки еще при­мер­но час. Ког­да звон ко­локо­ла на Ра­туше опо­вес­тил ме­ня, что уже пол­день, я ре­шила все-та­ки от­пра­вить­ся к Твай­лайт и на­вес­тить Флат­тербэт. «Как она се­бя чувс­тву­ет? Из­ме­нилось ли сос­то­яние ее здо­ровья? И что за сон мне се­год­ня прис­нился? Не ве­щий ли он?» — все эти мыс­ли ро­ились у ме­ня в го­лове, слов­но встре­вожен­ные в улье пче­лы, но я ре­шила от­ло­жить даль­ней­шие раз­мышле­ния до тех пор, по­ка не до­берусь до биб­ли­оте­ки.

Вско­ре в по­ле мо­его зре­ния по­каза­лось ог­ромное де­рево, пред­став­ля­ющее со­бой жи­лище Твай­лайт, где она хра­нила все свои за­писи, про­води­ла эк­спе­римен­ты, жи­ла, а так­же со­дер­жа­ла Флат­тербэт и Флат­тершай, до не­дав­них пор на­ходив­шихся в ко­ме. Я все еще чувс­тво­вала се­бя не в сво­ей та­рел­ке, ког­да на­ходи­лось ря­дом с дву­мя лич­ностя­ми од­ной и той же по­ни, но пол­ный неж­ности и люб­ви ко мне взгляд Флат­тербэт ус­по­ка­ивал ме­ня и все­лял на­деж­ду на свет­лое бу­дущее.

Я под­бе­жала к де­ревян­ной двер­це и толь­ко хо­тела пос­ту­чать в нее сво­им ко­пытом, как она са­ма рас­пахну­лась мне навс­тре­чу, что я еле ус­пе­ла от­ско­чить, и в об­ра­зовав­ший­ся про­ход выг­ля­нула Твай­лайт. Гри­ва ее бы­ла ак­ку­рат­но уло­жена, гла­за ве­село блес­те­ли, улыб­ка оза­ряла ее мор­дочку. Я сна­чала не по­няла, что про­изош­ло, но ког­да прин­цесса Друж­бы за­гово­рила, мне ста­ло все бо­лее ме­нее яс­но:

— Флат­тершай и Флат­тербэт те­перь мо­гут жить без кис­ло­род­ной мас­ки, — ее улыб­ка ста­ла еще ши­ре. — Сов­сем ско­ро мы смо­жем от­клю­чить их от ка­пель­ни­цы и да­же вы­пус­тить на све­жий воз­дух.

Я взвиз­гну­ла от счастья и не­тер­пе­ливо по­топ­та­лась на мес­те.

— Ви­жу я, как ты хо­чешь уви­деть свою не­наг­лядную. Сей­час под­ни­мусь и ска­жу ей, что ты приш­ла.

Я кив­ну­ла и про­води­ла взле­та­ющую на вто­рой этаж прин­цессу взгля­дом. Я все еще не мог­ла при­вык­нуть к то­му, что Твай­лайт, на­ша ми­лая Твай­лайт ста­ла али­кор­ном. Вы толь­ко пред­ставь­те свое удив­ле­ние, ес­ли бы вдруг у ко­го-то из ва­ших близ­ких вы­рос рог и крылья! Ес­ли этот близ­кий, ко­неч­но, из­на­чаль­но не еди­норог или пе­гас. Хо­тя ка­кая раз­ни­ца, это все рав­но пу­га­ет.

— Под­ни­май­ся, Эй­Джей! — крик­ну­ла мне кры­латая еди­норож­ка, и мои ко­пыта, бод­ро от­би­вая дробь по де­ревян­но­му по­лу и сту­пень­кам, по­нес­ли ме­ня к Флат­тербэт. Сер­дце сту­чало в гру­ди, как бе­шеное, го­товое вот-вот выр­вать­ся на­ружу.

На­конец я ока­залась на­вер­ху, вхо­дя в ком­на­ту ос­то­рож­но и ти­хо, что­бы не пот­ре­вожить ни­кого. Я зна­ла, что ник­то из по­ни уже не спит, но все рав­но пе­ред­ви­галась ак­ку­рат­но. Ког­да мой взгляд встре­тил­ся со взгля­дом крас­ногла­зой вам­пирши, я за­мер­ла и не­уве­рен­но обер­ну­лась на Твай­лайт. «Се­лес­тия, что со мной про­ис­хо­дит? По­чему я так бо­юсь по­дой­ти к ней? Не­уже­ли это из-за се­год­няшне­го сна?» Наб­равшись сме­лос­ти и вдох­нув пол­ные лег­кие воз­ду­ха, я по­дош­ла к сво­ей воз­люблен­ной и, улыб­нувшись, по­цело­вала ее в неп­рикры­тый лоб. Флат­тербэт так­же рас­тя­нула рот в улыб­ке, по­казав бе­лос­нежные клы­ки, и лас­ко­во что-то про­мыча­ла.

— Ты не пред­став­ля­ешь, как я сос­ку­чилась, — про­шеп­та­ла я ей на ухо, от­че­го моя Бэт встрях­ну­ла го­ловой. За­тем я пос­та­вила се­дель­ные сум­ки на пол и вы­тащи­ла из недр од­ной из них крас­ное яб­ло­ко, ко­торое дол­жно бы­ло, как я рас­счи­тыва­ла, пон­ра­вить­ся жел­той по­ни. — Я для те­бя при­нес­ла нем­но­го яб­лок. Ду­маю, ты очень хо­чешь есть пос­ле та­кого дол­го­го сна. Бу­дешь?

Я про­тяну­ла ей яб­ло­ко, ос­то­рож­но взяв его в зу­бы, что­бы не ис­портить, но, к мо­ему ог­ромно­му удив­ле­нию, Флат­тербэт лишь по­мор­щи­лась и от­верну­лась. «Что про­ис­хо­дит? Рань­ше она бы­ла без ума от яб­лок! По­чему же те­перь она, го­лод­ная и ис­то­щен­ная, не хо­чет есть?»

— Бэт­ти, что с то­бой слу­чилось? Ты хо­чешь есть? — Моя воз­люблен­ная по­ложи­тель­но кив­ну­ла го­ловой. Я еще боль­ше сму­тилась. — Тог­да съ­ешь яб­ло­ко. — Бэт от­ри­цатель­но по­мота­ла мор­дашкой. — Ты не хо­чешь яб­ло­ко? — Сно­ва ки­вок. — А что ты хо­чешь?

И тут ее дей­ствия зас­та­вили ме­ня за­мереть от ужа­са, по­тому что она клац­ну­ла зу­бами в мил­ли­мет­ре от мо­ей шеи. «Жже­ное се­но, что с ней тво­рит­ся?!» Я так ис­пу­галась, что яб­ло­ко вы­пало у ме­ня изо рта и по­кати­лось по по­лу в мер­твой во­царив­шей­ся ти­шине. Все взгля­ды об­ра­тились на Флат­тербэт, ко­торая, тя­жело ды­ша, сви­репо смот­ре­ла на толь­ко что ус­коль­знув­шую от нее до­бычу.

— Бэт? Бэт! — крик­ну­ла я. — Се­лес­тия по­бери, что ты де­ла­ешь?

Вдруг ме­ня кос­ну­лось ко­пыто Твай­лайт, и я со сле­зами на гла­зах обер­ну­лась на фи­оле­товую по­ни. Прин­цесса с со­жале­ни­ем по­кача­ла го­ловой и ска­зала:

— По­хоже, у Флат­тербэт на­чалась нас­то­ящая жаж­да. Жаж­да кро­ви.

Глава 13. Самопожертвование

Я ошалело взглянула на Твайлайт, ее мордочка выражала сочувствие и какую-то тоску. Я была в таком недоумении, что не могла и рта раскрыть, лишь тихо заикалась. Наконец, собравшись с силами, я промямлила:

— Т-то есть? — Мой голос предательски дрогнул, отчего я поморщилась и тряхнула головой. — Как это? И что теперь?

Твайлайт отвернула мордочку куда-то вбок, чтобы не видеть мои глаза, молящие хоть о толике хорошего. Принцесса молчала, и это приводило меня в состояние отчаяния еще больше. Мне хотелось кричать, но я покорно ждала решения своей подруги.

— Нам придется изолировать ее от общества, — выдавила из себя крылатая единорожка и села на пол, полностью опустошенная.

Я не могла поверить своим ушам. Как это — изолировать от общества? Только появилась надежда, что я смогу жить со своей парой, как все остальные пони… А теперь мои мечты о светлом будущем рухнут? Так, получается? Но я не могу оставить все в таком виде! Мне… мне надо сделать хоть что-то, чтобы уберечь Бэт от упреков горожан.

— Нельзя что-нибудь придумать? — умоляюще спросила я, подойдя ближе к Флаттербэт. Она все еще свирепо скалилась на меня и на лежащую рядом Флаттершай, которая от страха сжалась в маленький комочек и лишь краем глаза из-под одеяла наблюдала за происходящим.

— Ты понимаешь, что она — потенциальная угроза всех жителей Эквестрии? — прошептала Твайлайт. Я видела, как трудно ей даются эти слова, ведь за месяц ухаживаний она тоже привязалась к Флаттербэт. — Если ее не…устранить… Дело может принять необратимые последствия.

Я поморщилась, ведь также это понимала.

Снова воцарилась напряженное молчание, во время которого я проводила мозговой штурм и пыталась придумать, как вызволить мою вампиршу из всей этой суматохи. Но какие варианты бы я ни пробовала, все казалось тщетным или неуместным.

Вдруг принцесса встрепенулась и, быстро осмотрев комнату, повернулась ко мне и подозвала меня крылом. Я не очень хотела оставлять Бэт наедине с Флаттершай, но выбора не было, и я молча повиновалась. Убедившись, что никто не подслушивает, Твайлайт прошептала мне на ухо:

— Если ты готова жертвовать своей кровью, то мы могли бы отпускать Флаттербэт на улицы города и его окрестности. — Я вздрогнула. Отдавать свою кровь? Тем временем моя подруга не останавливалась. — Еще можно кормить ее кровью других животных. Знаю, звучит зверски, да и Флаттершай придет в ужас, но другого не дано. И если учесть, что сейчас у многих животных уже сезон спячки, придется выбрать первый вариант. Ты готова?

Шум в ушах заглушил последующие слова Твайлайт. Мне придется отдавать свою кровь? В памяти еще жил сон, в котором мне прокусили горло и буквально высосали из меня всю жизнь. И это ощущение безмолвного ужаса до того въелось мне в голову, что сейчас я просто не могла сказать что-то дельное и вообще пошевелиться.

— Эпплджек, все в порядке? — услышала я через дымку, застилавшую мой разум, встревоженный голос Спайка и неловко кивнула. Затем я почувствовала легкое прикосновение к моему плечу и отрешенно взглянула на него. Оно было объято фиолетовым крылом принцессы.

— Ты так переживаешь… Не бойся, не ты одна будешь жертвовать своей кровью. Обещаю, что я тоже помогу, — уверяла Твайлайт, пытаясь успокоить меня. У нее, вроде, немного получалось. — К тому же, тебе не придется кормить Флаттербэт напрямую. Старшая медпони каждый второй день с утра будет брать у тебя кровь и относить в лабораторию, где она сохранится до поры до времени. Идет?

Я снова кивнула. Такая перспектива мне нравилась намного больше. Но все-таки оставался один вопрос:

— А что с посещениями? Можно мне будет ее навещать? Или мы ее отпустим?

Принцесса покачала головой.

— В первое время это будет очень опасно, поэтому мы подержим ее здесь несколько дней и попытаемся объяснить, что ей нужно делать и как себя вести с другими пони. А навещать, конечно же, можно, ты же не посторонняя.

— Спасибо. Что бы я без тебя делала, сахарок, — расчувствовалась я и сняла ковбойскую шляпу, чуть наклонившись.

— Не за что, я всегда рада помочь своим друзьям, — улыбнулась принцесса. — Флаттершай, с этих пор ты можешь выходить на улицу. Я думаю, твои питомцы уже заждались тебя.

Тихо охнув, пегаска выбралась из кровати и, взмахнув сначала одним, а потом и вторым крылом, попыталась взлететь. Но за все время, проведенное в кровати, они потеряли былую силу и не могли поднять даже хрупкое тело розовогривой пони. Расстроенно выдохнув, Флаттершай решила передвигаться на копытах. Перед тем, как уйти, она бросила грустный взгляд на свою вторую личность, а затем крепко обняла и поблагодарила Твайлайт. Вскоре цокот ее копыт совсем растворился в шуме листвы, и я вновь посмотрела на свою возлюбленную.

«Обещаю, что никогда тебя не брошу, как больно бы мне ни было», — мысленно воззвала я и отвернулась, не в силах смотреть на то, как она мучается в жажде.

— Я могу сейчас отдать ей немного крови? — спросила я, когда Твайлайт отвлеклась от разговора со Спайком и медпони, стоявшей рядом. Неловко кивнув, принцесса ответила:

— Конечно, все необходимое сейчас здесь.

Всем своим видом я показывала готовность, но где-то в закоулках души страх за свою жизнь просто бил ключом.

Через несколько минут все было готово: стерильные пакеты для донорской крови, вата, бинт, эластичный жгут, бутылек со спиртом и небольшая игла. Глаза Флаттербэт были прикрыты плотной повязкой, через которую не проникал даже свет. Это входило в меры предосторожности: если пони-вампир увидит кровь, то может стать еще более свирепой, и тогда пострадают все. Конечно, нельзя было отрицать, что от запаха она не придет в бешенство, но сдерживающих ремней под копытом не оказалось.

Я села рядом с медпони и нервно сглотнула, когда она протерла место сгиба на передней ноге спиртом. Эластичным жгутом пони затянула место выше и слевитировала к себе иглу.

Перед тем, как острый кончик вошел прямо в вену, я зажмурилась и отвернулась.