Прекрасный и тлеющий мир

Часть Тридцать Вторая: Теория Хаоса

Безумие всегда ассоциируется с весельем у пони. Безумные клоуны, безумные выходки, безумные поступки. Всегда прослеживается какой-то мотив крышесносности происходящего, однако никто из пони и не думает о том, что у безумия есть и другая сторона, та которую обычно предпочитают скрывать. На этой стороне льёт дождь и капли оставляют ржавчину на железной решётке, что скрывает окно палаты психиатрической клиники. Я с той самой грустной дождливой стороны, но сегодня мне предстояло вторгнуться в другую сторону –крышесносную. И для этого тоже придётся совершить нечто крышесносное.

Всё-таки въехать локомотивом в скалу это достаточно крышесносно.

Мы долго пытались тыкать в неё ключом и просто копытами в надежде, что тут такая же система защиты, какая была у Твайлайт. Но Дискорд на то и Дискорд, что не стал мелочиться и выдумал нечто сумасбродное. Доктор слегка вздохнул и сказал, что придётся рискнуть. Как бы он не старался спрятаться за этим вздохом я то знаю, что ему весело. Лэйни вообще скакала по тамбуру с облачными клинками наперевес. Принцессе было приятно вырваться из «рояльной» обстановки и окунуться в давно забытый дух приключений. Как заявила Аликорн – «Расправляться с монстрами Эквестрии это моя священная регалия». Благо она прихватила для этой цели ещё и свой меч, поскольку облачные клинки были на редкость бесполезны.

Боу помахала нам, когда мы выглянули из окна перед отправкой. Пегаска решила остаться, чтобы не навредить своему дитя магией хаоса. За нас она видно не беспокоилась.

— Лэмплок, — она позвала меня, — Получилось выкроить немного времени.

После этого она достала из сумки шарф и протянула его мне.

— Вспомнила как быть портной.

— Боу... Я даже...

— Надень уже грёбанный шарф. Ты без него не Лэмплок. Будет обидно, если ты пустишься в своё надеемся последнее приключение без него.

Тёплый и не колющийся. Он сразу укутал мою шею как влитой.

— Я знаю он не будет таким особенным как тот...

— Он будет, — перебила я её.

Ордерли дал команду отправляться и я спешно запустила локомотив, улыбнувшись Боу на последок. Доктор выглянул в окно, чтобы тоже попрощаться с Боу. Она с едва заметным теплом шепнула, чтобы тот был осторожен. Лэйни тайком попрощалась с Пити и вскочила в кабину. Котёл запыхтел. Едкая, чёрная копоть хаотично выбиралась из трубы разбредаясь по всей округе и затем медленно растворяясь в воздухе. Колёса ударялись о стык рельс и приятно лязгали. Но стоило помнить, что к чему. Это была не увеселительная поездка на локомотиве и зная Дискорда всё полетит в тартар буквально на первой минуте.

Локомотив набирал обороты. Это возможно странно, но кто-то построил отдельную ветку, ведущую прямо в горный массив. Может раньше тут хотели проложить туннель, но видимо с началом войны, все строительные работы пришлось забросить.

— Лэйни, — позвал доктор.

Аликорн проверяла своё снаряжение. Она таскала с собой внушительный арсенал, помимо тяжёлого меча и облачных клинков она прихватила пару винтовок, складную дубинку и ещё пару видов неизвестного мне оружия. Услышав голос доктора Лэйни кивнула.

— Тебе нужно залезть на котёл с ключом.

Она послушно открыла дверь кабины и сопротивляясь потокам воздуха начала карабкаться. Затем опомнилась и спросила почему именно она, на что доктор ответил нервными высказываниями о том, что скала близко.

Она действительно показалась. Было раннее утро. Первые лучи солнца только-только коснулись наших мордочек. Эти же лучики скользнули по глыбе камня на которую мы неслись. Она уныло глядела на приближающийся локомотив не собираясь двигаться с места.

— Лэмплок! – крикнула Лэйни, — Подсвети замок!

Я включила прожектора на локомотиве. Свет пролился на скалу, заставляя её сиять. Она преобразилась и оживилась и признала наше приближение. Мы более не были для неё пустым местом, но она до сих пор угрожающе стояла на месте. Лэйни выставила ключ вперёд целясь прямо в камень. Я подбросила ещё угля и топка жадно поглотила его, ускоряя ход машины.

— Мы разобьёмся! – крикнула Лэйни.

— Нет! – громко крикнул Ордерли, — Всё выйдет! Лэмплок подай сигнал!

Гудок громко, протяжно закричал на глыбу, будто она его послушает и сдвинется. Экспресс всё прибавлял ходу, Лэйни с трудом держалась на котле, Ордерли неустанно глядел в окно, ожидая подтверждения своей правоты, а я с опаской следила за котлом и стремительно сокращающимся расстоянием. Всё ближе и ближе. С каждым учащающимся стуком колёс. Мы совсем вплотную подъехали к скале и она зашевелилась.

Фух... Ну всё в порядке. Сейчас она разъедется и мы проедем... Стоп. Это что её... Да ладно.

У скалы зашевелилось два участка, пока они не моргнули. Это были глаза, которые неожиданно появились у скалы, после показались очертания недовольного рта, который широко раскрылся. Скала решила нас сожрать!

— Грёбанный Дискорд! – только и успела прокричать Лэйни, когда скала захлопнула за нами пасть. 

Тут не было рельс, единственным светом были прожектора, освещавшие глотку скалы по которой мы с трудом катились. Локомотив петлял из стороны в сторону пока не развернулся боком и не опрокинулся. Угли вылетели из топки в мою сторону. Я прикрыла мордочку копытами, чтобы меня не опалило. Скрежет локомотива всё ещё ползущего по спине боком, неприятно царапал ушную раковину. Мы до сих пор скатывались и не могли остановиться, хотя впрочем останавливаться было поздно. Истлевающая древесина жглась, обжигая шерсть, я пыталась встрепенуться, чтобы сбросить её но локомотив сильно вздрогнул ещё раз, сквозь закрытые глаза прорезался свет – столь ярок он был в том месте куда мы попали. Я приоткрыла веки, чтобы взглянуть – сверху свешивалась драгоценная люстра... И вдруг локомотив начал накреняться, будто падает с обрыва. Едва мой резкий испуганный крик вырвался наружу, как с грохотом стальная машина обрушилась вниз. Впрочем лететь пришлось недолго и уже через несколько секунд гравитация дали о себе знать. Голова треснулась в безразличный металл, послышался звон, который доносился из моей головы и был громче всего вокруг. Со временем он утих и стало ясно – мы остановились. Доктор спрыгнул и упёрся об боковую сторону кабины – теперь она была полом – всеми четырьмя копытами. Улыбнувшись он выдал.

— С прибытием.

Доктор протянул мне копыто, но было бесполезно. Попытки подняться на ноги были болезненны, множество лёгких ожогов и синяков, являющиеся поездки нашей увлекательной поездки, давали о себе знать. Боль старалась защитить меня и всеми способами кричала о том, что остановиться нужно не только поезду, но и нам. И хоть боль призвана спасать организм в данном случае остановиться значило умереть. В мире Дискорда уже начались несоответствия. Рог доктора засветился заклинанием, тёмная аура обволокла мои ноги и боль ушла. Несколько ран слегка затянулись, но на самом деле он лишь заглушил болезненные ощущения, раны в итоге разболятся и придётся залечивать их.

С трудом выбравшись из поезда через переднее окно мы нашли Лэйни. Она с кровоточащей раной недоумевая глядела вокруг. Не знаю каким зрением или ощущением она смотрит, но это действительно обескуражило бы любого. В логове повелителя безумств, властителя сумасшествия и самого духа хаоса, который в одну секунду может превратить вас в папайю, а затем отправить сплавляться по морю Луны в штиль подгоняя вас касатками из бисквита — было чрезвычайно спокойно! Перед нами предстал светский вечер, обычный светский вечер кои наверняка и до сих пор проводят в Кантерлоте для успокоения верхушки общества. Мне они с одной стороны нравились, а с другой нет. С одной стороны мероприятия спокойней найти очень сложно, а с другой стороны всё так пропитано фальшью. По сверкающему полу медленно подобно льдинам продвигались официанты в костюмах. Они разносили напитки пони в дорогих одеждах. Модные фраки, пышные платья эпатажные наряды. Их владельцы были знатью, что каким-то образом смогла пробиться на верх социальной пирамиды. Они были настолько заняты самими собой, что не заметили огромного грязного перевернувшегося локомотива проломившего стену и обрушившегося на пол их драгоценного дворца или где это мы. Так или иначе это было чрезвычайно странно и было ясно, что всё это неспроста и я не удивлюсь если все они превратятся в Найтмервульфов.

— Давайте выбираться отсюда, — предложила я.

Мы двигались сквозь толпу разодетых пони, как призраки. Никто не обращал на нас внимания, но в тоже время мы присутствовали здесь физически – пол ощущался под копытами. Выход было сложно заметить огромные золотые ворота отливали светом, точно также как и стены. Никто их не открывал, видимо уйти отсюда хотели лишь мы. Лэйни тащилась с полным снаряжением не оставив не одну винтовку и всегда держа при себе облачные клинки. Мы всё ждали, что кто-нибудь схватиться за оружие или попытается остановить нас, с этими опасениями мы и дошли до ворот. Ни замка... Ничего. Ордерли попытался толкнуть дверь и только его копыта коснулись золота луч света упал на поверхность двери и нас ослепило.

— Ну вот и началось, — Лэйни резко развернулась выхватывая свой арсенал, но пони продолжали спокойно говорить на светские темы.

— Это загадка, — проговорил Ордерли и мы обратили внимание на дверь.

«Дорогу откроет наш общий страх»

— Знаете... – вдруг начала Лэйни, — Вот что за говно с этими сказочными монстрами? Зачем оставлять подсказки, если не хочешь, чтобы тебя нашли.

— С чего ты взяла, что он не хочет, чтобы его нашли? — парировал доктор Ордерли. Лэйни поглядела на него с недоумением и затем махнула на всё это копытом.

— Ладно. Я думаю это клоуны.

— Тоже их боишься? – спросила я.

— Конечно!

— Жуткие твари.

— Я рад тому, что вы находите, как можно больше схожих черт в своём характере, но я не боюсь клоунов.

— Может разгадка кроется в этом месте, — предложила я, — Кто-нибудь узнаёт его?

— Неее, — протянула Лэйни.

— Я узнаю, — откликнулся доктор вздохнув, — Поверьте мне это просто кучка снобов, боявшаяся порицания со стороны других.

Сразу после этих слов на одну из стен направился свет, выжегший проход в тёмный коридор.

— Неужели? – удивился Ордерли.

— Меня ненавидели в Троттингеме, — задумчиво произнесла Лэйни.

— И меня в Понивилле, — согласилась я.

— Так стойте! – запротестовал Ордерли, — Лично мне чрезвычайно всё равно, что и кто там обо мне думает и тем более не каждый пони боится того, что его не примет общество. Да и более того это всё ужасно относительно – в одном месте выгнали в другом встречают с распростёртыми объятиями. Такое вот у нас общество. Здесь что-то не так.

— Выбора то у нас нет, — хмыкнула Лэйни уже на пути к коридору.

Никто на нас так и не обратил внимания. Мы смиренно прошли к появившемуся выходу, с трудом привыкая к перемене обстановки. После света и отблёскивающего золота, разглядеть что-либо во мраке коридора не представлялось возможным. Нас вела Лэйни. Ей было всё равно на уровень освещения, она как-никак слепая. Её рог едва заметно горел аурой, магия помогает ей смотреть вокруг. Начало слегка светлеть. Мы вышли из туннеля в странный городок с маленькими каменными домиками. Правда не столь уютными как в Понивилле. Каждое здание походило на маленький замок.

— Чтоб тебя за хвост... – прошептала Лэйни.

На площади собирались пони с факелами. Они возмущенно кричали, вставая в круг. Разглядеть объект их ненависти не представлялось возможным. По крайней мере тем кто смотрел на мир глазами. Лйэни вырвалась вперёд с кучей пушек оставив нас позади. Мы бросились за ней, но вскоре доктор замедлил шаг. Он остановился возле кучи трупов республиканцев. Только что убитые двухвостые до сих пор истекали кровью, которую смывал дождь.

— Помнишь этот день? – спросил он меня.

— В смысле? Где мы Ордерли?

— Ни где, а когда, — ветер трепал его намокающий пиджак, — Дискорд водит нас по нашему же разуму. Взгляни туда, — он показал копытом куда-то вдаль. Там в небо устремлялся столб яркого света. Такой же как... – Именно. В тот день ты убила Тимбервульфа, а Лэйни убила пони. Её сейчас изгонят из города.

Аликорн стояла в толпе, смотря со стороны, как её обругивают, за то что она устроила ту самую Троттингемскую резню.

— Она освободила город от тирании республики... Но её всё равно выгнали, — сказал Ордерли.

На Лэйни, которая тогда ещё была единорогом сыпалась куча оскорблений. Единорожка была в странном состоянии, очень похожее на обычное алкогольное опьянение. Она ничего не могла поделать, хотя только что перебила всех республиканцев. Целую армию захватившую остров с начала войны.

— Уёбки, — произнесла спокойно Лэйни.

Дождь врезался в её солнечные очки, которые казалось вовсе не изменились с начала её приключений. Она стала принцессой несмотря на то, как к ней относились здесь. Но ничто не проходит бесследно и даже если она не говорит я знаю, что внутри неё остался рубец, который напоминает о том, что не всё так радужно в нашем мире, как нам бы хотелось.

Мы спокойно ушли оттуда предпочтя не досматривать сцену из прошлого великой героини. Здесь не было выхода, но может быть теперь золотые врата откроются. Все мы были в лёгком замешательстве, пару раз по дороге Лэйни пыталась отшутиться, но настроение было мрачным, мало того, что находимся в западне у духа Хаоса так он ещё и в наших разумах роется.

— Вот! – крикнул чей-то голос, — Вот они!

Когда мы вышли в золотой дворец вокруг коридора собралась толпа пони.

— Вот они не выполнили наши обещания! – крикнул жеребец во фраке.

— Вот блин... – произнёс доктор.

Жеребец обращался к официанту. Флегматично кивнув тот бросил поднос с напитками, стаканы лязгнули в немой тишине, когда бокал разлетелся на тысячи осколков. Также поступили остальные официанты, машинально двигаясь к нам. Когда они собрались в одну линию порыв ветра сорвал с них одежды, а затем и шкуру унося их тело с собой. На их месте остались лишь воздушные силуэты с облачными мечами на перевес.

— Ну приступим! – крикнула Лэйни выхватывая клинки.

Только у аликорна хватило бы телекинетической ловкости, чтобы противостоять им. С поразительной скоростью парируя удары Лэйни разбила толпу и мы бросились к золотым воротам. Но воздушных воинов можно было лишь сдержать, победить ветер было весьма проблематично. Они атаковали её все сразу, никаких поблажек, никаких выходов по одному. Более того многие из них пытались дотянуться и до нас с доктором, но клинок Лэйни всегда вставал между нами и противником. Внезапно поле боя не ограничилось землёй. Облачный солдат рывком поднял Лэйни в воздух и сбросил на стол. Он проломился под тяжестью её веса, все закуски полетели в аликорна, запутавшегося в белой скатерти с позолоченными нитками. Её крылья очень бы помогли, не будь они так потрёпаны. Воины ветра взмыли в воздух и накидывались на беднягу сверху стараясь найти уязвимую брешь в её обороне. Несмотря на то что их клинки были также сделаны из облака они представляли серьёзную опасность. Лэйни уже была вся в порезах – множество раз её ногу чуть не отрубило воздухом. Пока она отвлекала внимание мы с Ордерли под звуки недовольства богачей бросились к воротам. Я утомлённо взвыла, когда увидела, что ворота не открыты и надпись до сих пор красуется на старом месте.

— Что нам делать? – спросила я у Ордерли.

— Думаешь если бы я знал, что делать, то столбом бы стоял тут?

— Действительно.

Лэйни поймали в вихрь. Воины кружили её за ногу по всему дворцу при этом стараясь разрезать её на части, она ловко подставляла порой сразу оба кинжала под их меч и с трудом уворачивалась, раскачиваясь на воздушных потоках. Вскоре её вытолкнули и она со скоростью влетела в стол на котором расставляли наполненные выпивкой стаканы. Все они превратились в осколки, чтобы вонзиться в аликорн. Мы инстинктивно хотели броситься к ней, хотя мало чем бы смогли помочь.

— Сколько выпивки пропало! — с досадой крикнула Лэйни и продолжая махать клинками с помощью телекинеза, даже лёжа. Через секунды она вскочила на ноги и отсекла голову облачному солдату.

С ней всё будет в порядке.

Чего не скажешь о нас. Мы спрятались за перевёрнутый стол, чтобы обсудить варианты, но там наш покой был нарушен одним из светских пони, который решил спрятаться от своих же официантов, чьи действия уже вышли за пределы разумного. Он громко кричал о том, что обещание было нарушено, единорог терпеть это не стал и наложил на него заклинание паралича.

— Ордерли ты говорил, что знаешь это место. Что им пообещали?

— Спасение от смерти, — мрачно ответил единорог.

— Точно! – крикнула я, — Смерть, её все боятся.

Свет указал на ещё один коридор, только что им же и выжженный. Было смутное ощущение, что и сейчас мы только слегка приблизились к догадке, но в любом случае путь к ответу на эту загадку лежит через этот тёмный коридор.

— Лэйни! – крикнула я несясь к коридору.

Ноги аликорна согнулись. Облачный меч пролетел над её гривой. Один из её клинков послушно повинуясь указам телекинеза прикрыл от удара сбоку, стойко сдерживая волшебный меч. Рывок. Лэйни проскальзывает под столом стаскивая за собой скатерть. Столовые приборы со звоном падают еда разлетается во все стороны, но аликорн не останавливается – стражники Дискорда взмыли в воздух и устремились за ней. Мы были около коридора, когда наездники хаоса собрались кинуться н нас. Проскочив в темноту мы были в безопасности. Но Лэйни так и осталась стоять снаружи.

— Я не могу пройти!

Она беспомощно смотрела на нас с доктором укрывшихся во мгле коридора страха, но затем развернулась и приготовила облачные клинки. От порывов ветра грозных воздушных воинов вздымалась её тяжёлая накидка, Лэйни слегка наклонила голову, чтобы глянуть на нас из-за спины, лучик с люстры скользнул по солнечным очкам Вандерболтов, из под плаща показался мусорный комбез в давно засохшей крови и тёмный силуэт аликорна кинулся в сторону света на стражей этого дворца.

— Пафосно... – проговорила я.

Она будет в порядке.

Чем мы дальше проходили по коридору, тем больше с его стен осыпалась позолота, постепенно перерастая в небрежно окрашенные двуцветные стены. Бледно зелёная и белая полоса тянулись за нами. На полу начала появляться дешёвая треснувшая плитка, так было до тех пор пока мы не упёрлись в больничные двери.

— Вот блин... – тихо проговорил Ордерли, — Ладно я знаю, что это за время. Можем уходить. Этот больной ублюдок просто водит нас по нашим воспоминаниям.

Ордерли развернулся назад, но его встретила такая же непроницаемая стена, что удержала Лэйни. Он тихо выругался, постоял на месте, вздохнул и посмотрел на меня.

— Давай не будем делать из этого драму. Ладно?

— Как скажешь.

Двери скрипнули и после того как мы прошли через них, по инерции ещё пару раз открылись и закрылись и каждый раз раздавался тоскливый скрип. Убогая обстановка помещения была через чур кричащей. Медицинское учреждение не может выглядеть столь брошенным, если оно действительно не заброшено конечно. Мы могли заметить как росла ржавчина, трубы отваливались, а сверху капала грязная вода. Это явно была иллюзия, но почему тогда доктор запаниковал?

Мы вошли в отделение. Не знаю какое именно – над дверьми место, где должна располагаться табличка пустовало. Но в палатах лежали пони и пара медсестёр собрались за регистрационной стойкой. Лишь одна санитарка шныряла по палатам протирая полы и громко невинно ругаясь на Эквестрийском. Пациенты не вставали с кровати – в палатах было тихо, мордочки каждого пациенты были изувечены коростами и разными ранами. Доктор уверенно шёл не оглядываясь не на кого. Он сказал правду. Это место ему знакомо, но что это? То время, когда я прибывала в коме? Я не видела ни одного слепого или пони с табличкой.

— Доктор Ордерли! – крикнула медсестра.

— Уже здесь.

Позади нас раздался радостный спокойный голос совершенно не свойственный данному месту. Из дверей палаты вышел улыбающийся белоснежной улыбкой ухоженный единорог. Гладко причёсанный в отглаженном халате, надетом поверх знакомого серого костюма, единственное, что сильно различало единорога с тем, на кого он был так сильно похож это туго стянутый галстук. Его серые глаза были бесхитростны и смотрели в одну точку устремляясь к одной цели и не замечая ничего вокруг. Он был словно поп-дива посреди кладбища.

— Гоняете как студента, — улыбаясь произнёс единорог приближаясь к медсестре, он не замечал нас, но мы расступились перед ним. Он шагал твёрдо, не то чтобы уверенно, но и не придавая своей походке какого-либо смысла. Он просто передвигался из одной точки в другую.

Доктор Ордерли смотрел на единорога со стыдом и сожалением. Он не так уж рад своей молодой версии.

Мне хотелось послушать о чём говорят медсестра и молодой доктор Ордерли, но на всю больницу из сирен раздался голос Рэрити.

«Это не правильно! Мы не можем так поступить!»

Стены больницы треснули, а с потолка посыпалась штукатурка. Одна лампа оторвалась от цепей и хрупкое стекло потянуло гравитацией к полу. Оно с треском разбилось, а огонь сначала сжавшийся и поначалу робко покусывавший мебель в коридоре вскоре начал вгрызаться во всё вокруг, но никто кроме меня этого не замечал.

— Уходим отсюда, — сказал доктор Ордерли и поспешил по коридору.

— Что происходит?

— Ментальная блокировка. Я поставил ещё когда «Путь Щедрости» только зарождался. Эта блокировка защищает лишь поздние воспоминания, но видимо Дискорд активно ломится сквозь них и расшатывает моё сознание.

«Я тебе поверю...»

Голос Рэрити настойчиво рвался из динамиков больницы, которая разваливалась позади нас. Медленно треща по швам, слой за слоем старалась обрушиться на нас. Впереди наконец показался главный вход. Доктор телекинезом скинул замок, толкнул двери боком и я прибавила ходу — выпрыгнула наружу. На улице было также тускло. Дождя не было, но облака прятали от нас свет солнца, так что всё вокруг походило на чёрно-белую фотографию. Я оглянулась на развалины оставшиеся после обрушения, вызванные ментальным землетрясением. Около входа лежала едва уцелевшая табличка с надписью «Лепрозорий Толл Тэйла».

Молодой доктор Ордерли как ни в чём ни бывало куда-то шёл своей целеустремлённой походкой. Доктор Ордерли последовал за ним со вздохом. Он спокойно прогуливался не торопясь – молодой же доктор остановился у дерева, которое в отличие от пациентов этой больницы, было в полном здравии. Его пышные ветви прятали под собой маленькую кобылку к которой молодой доктор и подошёл. Он сел рядом с ней и заговорил.

— Привет. Долго ждала меня?

— Я не ждала вас. Ну поначалу ждала, а затем просто стала наслаждаться окружением.

— Так мне может лучше уйти? – усмехнулся молодой единорог.

— Если хотите, — отрешённо сказала она.

— Пфф... Мне, честно сказать, сейчас лишь больше захотелось остаться, — он усмехнулся и стыдливо посмотрел на землю, а затем резко повернулся в её сторону и спросил, — Как ты это делаешь?

Кобылка звонко рассмеялась в ответ. Её мордочка была изуродована теми же рубцами, что и у остальных пациентов и даже сильней. Её задние копыта неправильно загибались. Сама она была вся в коростах на многих участках тела шёрстка была редкой и переполнена проплешинами. Она выглядела старой. Куда старше молодого доктора.

— Это реверсивная психология, — зато её голос болезнь не смогла достать, что доставляло лишь больше боли. Столь прекрасное создание было сломлено ужасной болезнью, а её жизнь скорее всего загублена. Несмотря на это она дышала намного свободней и глубже, чем молодой доктор Ордерли.

— Бред какой-то.

Она рассмеялась.

— Зря вы так. Вам бы пригодились знания психологии.

Молодой доктор сел рядом с ней под крону дерева, слабая тень которой не могла спрятать их. Во всеобщей ненастности эта парочка выглядела весьма выделяющейся. Блеск гривы единорога, его костюмчик. И затем медленно взгляд переходил на горящие глаза его пациентки. Ветер сокращавший расстояние между ними и унылой тучей раскачивал ветки и срывал листья на землю. Сгнивающая листва выстилала грязную землю и служила мягкой подушкой для парочки в прибольничном парке. Они смотрели вдаль. Открывался вид с холма на земли Эквестрии. Справа Дымчатые горы. У подножья Толл Тэйл. А за ним виднеются шпили Кантерлота, разрезающее приближающуюся тучу.

— Прогуляемся?

— Неееет, — слабо и неубедительно протянул доктор уже готовясь вставать.

— Да ладно. Вам это нравится, — ответила пациентка, — Вы просто ещё не научились правильно гулять по парку.

Молодой единорог уверенно зашагал по тропинке, но пони тотчас его окликнула и попросила вернуться. Он нехотя подошёл к ней.

— Спокойней, — сказала она, — Ты ведь гуляешь. Нужно наслаждаться самим процессом.

— Смысл?

Её страшная от болячек мордочка повернулась в сторону молодого доктора.

— Со временем обретаешь смысл и в таких вещах.

Они слегка помолчали, но затем она протянула единорогу один из листочков прогнивший лишь в двух местах и то совсем маленько. Доктор задумчиво поглядел на него с грустью улыбнулся и затем они вместе прогуливаясь пошли по парку, шурша листвой и беседуя о чём-то о чём с другими они поговорить не могли и не хотели. 

— Тебе ведь не нужно объяснять это? – мрачно спросил меня доктор Ордерли в помятом пиджаке.

— Нет. Не нужно.

— Тогда пошли отсюда.

Он уверенно направился в едва уцелевший проход в другое крыло лепрозория. Тёмный коридор встретил нас когда он открыл двери. Так вот и закончился личный кошмар доктора Ордерли лишь для того чтобы продолжится наяву. Тёмный коридор начал светлеть и показалось огромное дворцовое пространство.

Позолота опала. Она валялась на полу. Пыль былого величия, осыпавшаяся из-за гнили идущей изнутри стен дворца. Колонны рушились на глазах. Люстра с трудом держалась и покачивалась сбрасывая хрусталь, как дерево листья перед холодной стужей. Грязные скатерти стелились по полу с треснувшей мраморной плиткой. По крошкам мрамора гарцевали пони в изодранных нарядах от кутюр. Они сбивались в кучу около импровизированного укрытия из пресловутых столов. Но не все преследовали новоиспечённую принцессу. Пара тел уже загнивала измазавшись в позолоте. Совсем немного других пони кричали о том, что они не слышат и не видят. Кобыла с исцарапанными глазами каталась по полу в разбитой посуде раня себя с каждым движением и истошно кричала про то что ей обещали.

Над нашими головами пролетел воздушный стражник. Он ринулся за добычей в самую гущу толпы, но вскоре его призрачный меч вылетел обратно – лезвие растворилось, оставляя после себя лишь одну рукоятку.

— Ворота так и не открылись, — всё мрачнее и мрачней говорил Ордерли, — Теперь твоя очередь.

— ЭТО ОН! – крикнул кто-то из толпы.

Все оглянулись на нас и Лэйни воспользовавшись возможностью покинула укрытие, чтобы воссоединиться с нами.

— Тут всё само сломалось, — оправдалась она улыбаясь и тяжело дыша.

— Нет, — сказал доктор, — Это моя вина.

Лэйни протянула мне ружьё с фразой «стреляй по ногам». Пони медленно двинулись на нас, передвигая грязные ноги и волоча обрывки платьев. Они ненавидели нас по какой-то причине, которую доктор не озвучивал. Пуля разрывала коленные чашечки – и мне всё казалось что это пацифизм по сравнению с убийством. Лэйни была более результативна. Её кинжалы и ружья летали по всему дворцу, подрезая сухожилия и стреляя в обезумевших богачей. Ордерли остудил пыл парочки пони с помощью заклинания паралича.

— Что ты им пообещал Ордерли?! – закричала Лэйни, — В этом кроется разгадка!

Доктор напряжённо молчал стараясь делать вид, что сосредоточен на том, чтобы парализовать нападавших на нас пони, но не выдержал.

— Я дал им то что обещал! Мы взяли с них биты за прививки – они их получили!

Пони остановились перед нами.

— Тогда почему мы страдали? – хором спросили они.

— Потому что наш мир стал слишком яростным. Я не должен отвечать за ошибки прошлого.

— Точно... – Лэйни прошептала, — Вот чего мы все боимся.

Золотые ворота, громко звякнули, заскрипели и начали отворяться. Из той комнаты куда мы так стремились попасть начал сочиться яркий свет. Все кто был обернулись и прикрыли глаза. Но вскоре двери перестали двигаться, звук скрипа утих, а свет померк. Воротам мешала открыться золотая цепочка, сзади виднелось ещё две но их звенья были разорваны и раскинулись по полу. Из трёх цепочек осталась лишь одна.

— Твой страх, — обратился ко мне Ордерли, — Ты знаешь чего ты боишься больше всего.

— Темнота...

Появился ещё один коридор с тьмой не пропускающей свет и мглой которая сжимает тебя не давая спастись. Лэйни подхватила ножку стула – пони обманутые доктором Ордерли бросились на нас в последней попытке помешать нашим планам. Одного жеребца засучившего рукава и взявшего в зубу ножку от стола Ордерли парализовал и Лэйни пробежала прямо по его телу, прыгнула и вскинула винтовки. Сквозь брызги крови мы с Ордерли добрались до коридора.

— Давай, иди, — сказал он, — Мы за тобой последовать не сможем.

Нехотя я шагнула в тёмный коридор. С Лэйни и Ордерли идти по коридору было куда легче, теперь же оставшись с темнотой наедине мне стало не по себе. Это дурацкое чувство. Чего я боялась? В мире есть множество куда более пугающих вещей, чем темнота. И все эти отговорки про то что меня пугает неизвестность и то что может прятаться в темноте, лишь жалкая попытка придать данному страху больше оснований для справедливого существования. Но в этом не было справедливости. Мне просто было страшно. До дрожи, как и обычно. Я озябла и поправила шарф. Небеса, как мне страшно. ДА! Я боюсь темноты! Что с того! Это так важно? Я всегда знала о своём страхе! Мне не нужно его показывать! НЕ НУЖНО! ВЫПУСТИ МЕНЯ! ДИСКОРД! ДИСКОРД! Ублюдок! Выпусти меня отсюда из этого коридора... Бред. Во имя небес... Как же мне хочется уйти отсюда.

Я раскрыла глаза – вокруг меня гостиная. На кухне недопитая кружка кофе. Всё встало на свои места. Там на диване плачет пони, держа в копытах измятый и сырой от слёз листок с размытыми чернилами. Её родители недавно умерли. Их тела до сих пор в подвале дома, накрыты одеялом. Позже она их сожжёт. Уже потом. Когда боль утихнет и останется лишь кровоточащая рана и пепел. И пони – это я.

— Дорога сельская, приведи меня домой
К тем местам, где росла.
Понивилль родина моя
Сельская дорога, приведи меня домой

Позади меня в воздухе левитировал тот из-за кого я здесь оказалась. Он умиротворённо бренчал на гитаре и как ни в чём не бывало напевал песенку.

— Все воспоминания крутятся здесь
Всё осталось на местах
Небо в красках загадочной луны
И слезинка в глазах

— Кхем, Кхем, — демонстративно откашлялся Дискорд, — Прости что сломал грустный момент, но их в твоей истории так много, что уж надоело. Хотя вся твоя история грустная так что думаю впереди у тебя ещё будет возможность выжать педаль в пол.

На фоне всплакивала я сидя на диване и в тоже время я недоумевающе смотрела на него. Как-то он совсем нелепо появился.

— А чего ты ожидала? Битвы с боссом? – ухмыльнулся он, — Да, да. Конечно я могу слышать все твои мысли. Так что не утруждайся и не задавай мне много вопросов. Вслух по крайней мере.

Он положил гитару подмышку и раскрыл дверь моего дома, жестом зовя за собой. На улице меня приятно встретил ласковый свет солнца. Бабочки пролетели мимо и поспешили в глубь города, но тот не был разрушен войной. Один лишь мой дом с разорванной от снаряда крышей, стоял тут будто из другого мира, в отличии от остальных зданий, которые казались теперь мне приторными. Дискорд одним щелчком пальца привёл мой домик в порядок. Он стал таким же... Мирным как и остальные. Совсем не пострадавший от нападения республики, я приоткрыла дверь – внутри была я... И семья. Совсем живая и счастливая.

— Нет, нет, — взял он меня за плечо и закрыл от двери, — тебе туда нельзя.

Он быстро зашагал по улице и пришлось следовать за ним. Понивилль был населён счастливыми пони, которые занимались тем... Чем занимались и до войны. Эта фантазия, бред или что-то ещё выглядели до жути правдоподобными. Жизнь здесь расцветала на каждом шагу и становилось ясно, что это враньё. И только у меня назрел вопрос, как Дискорд на него ответил.

— Да. Всё это было сделано мной. Точнее бережно подобрано. Было очень трудно вспоминать всех жителей Понивилля, но я справился. Если же быть точнее то это последний мирный день Эквестрии. Завтра республиканцы объявят войну.

Городская ратуша проводила небольшое собрание, которое возвещало о том, что пора подготовиться к осени и сбору урожая. Мэр с грустью отмечала о том, что им катастрофически не хватает Эпплджек, но и лечебницу, кто-то должен содержать.

— Причём темнота тут? – отвечал Дискорд на следующий вопрос из огромной кипы, которая роилась у меня в голове, — А разве после того дня ты не блуждала в темноте? Да и вообще тут скрыто куда большее знаешь ли. Но всё со временем.

Мы вышли из города и по узенькой пыльной тропе направились в отдалённую часть города, заросшую травой.

— Слышала когда-нибудь о теории Хаоса? Её конечно же назвали в мою честь и хотя это всё что про неё следует знать, я расскажу тебе немного больше. Теория хаоса, если не прибегать ко всей этой научной муре от принцессы Твайлайт Спаркл – это когда множество частей чего-либо вдруг кажутся нам абсолютно не связанными хаотичными и неуместными, но на самом деле все эти части взаимосвязаны и вместе образуют нечто волшебное. Причём тут моя ловушка? Ну во-первых я бы не назвал это ловушкой. Это скорее проверка. Пароль. Возможность посмотреть кто пришёл ко мне и зачем. И если вдруг потребуется то стереть пришедших в порошок, — Дискорд призадумался, — Что же получается это ловушка. Ну да и ладно. Дело в том что единственное существо, которое заботится о Флаттершай также сильно как и я это Твайлайт, как бы мне не было больно это признавать. Эта пони перевернёт весь мир, чтобы найти и спасти своих подружек, так что я был спокоен и уверен, что когда потребуется время она ворвётся сюда и пройдёт все преграды, так что вашему появлению я был вначале чрезвычайно не рад. И пришлось делать некоторые коррективы.

Наконец тропинка привела нас в необычайно красивое место. Маленький милый мостик, речушка, гомон животных, множество птиц и милых грызунов, а также приятный домик. Это было место в котором когда-то жила Флаттершай. Но где бы мы не оказались теперь, судя по всему она до сих пор здесь.

— Я залез в мысли каждого из вас, кроме хитреца доктора и понял в чём загвоздка. До того как я не ковырнул твою память всё было не совсем ясно, как тебе сейчас, где ты и причём тут все эти страхи и как же открыть ту золотую дверь и что за ней находится, так вот и мне было также неизвестно, что вы за личности и чего вы хотите. Но увидев у тебя в памяти Твайлайт и её просьбу. Что же. Пришлось дать шанс, — он откашлялся, достал расчёску и принялся расчёсывать меня.

— Что ты делаешь!?

— Тшшшш. Мы идём пить чай. Ты же не хочешь показаться неприличной. Ты вся в грязи, пепле, крови и ой... – он поправил шарф, улыбнулся и постучал в домик Флаттершай.

Пегасочка с розовой гривой радостно глянула на нас обоих. Её невинная радость и почти невозможная безмятежность поражали. Она была настолько не из мира, который у нас теперь, что мне стало не по себе. Она настолько источала счастье, что я невольно испугалась. Она была чистой и опрятной, её голосок дребезжал и вообразить столь хрупкое существо во время войны сложно. Мне было страшно касаться её, находиться рядом с ней и более того даже дышать на неё. Вдруг показалось, что я неимоверно грязная для столь милой и чистой особы. Захотелось уйти и скрыться, как можно дальше лишь бы не как не испортить бедняжку. Но было поздно. Я смотрела ей в глаза так долго и даже в моём взгляде она углядела нечто, что уже смогло убить немного её невинности. Флаттершай замешкалась и едва могла заглядывать в мои глаза. Она испугалась того что увидела в моих глазах.

— КХЭМ, — привлёк на себя внимание Дискорд, — Флатершай, это мой новый друг. Ты её вроде знаешь.

— Эм... — пегасочка мягко улыбнулась, — Да это же Лэмплок! О тебе много Эпплджек рассказывала.

Интересно, что могла рассказать Эпплджек о своей пациентке психбольной, явно ничего хорошего. Хотя вероятно, что я драматизирую и всё не так уж и бедово. Так или иначе в дом меня уже впустили, что явно не плохой знак. Флаттершай была довольно любезна с незнакомой ей пони и расспросила о том, какой я чай пью и как мне его заварить. Когда она наконец скрылась на кухне Дискорд шёпотом обратился ко мне.

— Знаешь у нас с тобой очень похожая история войны с республикой. Меня также как и тебя уговорили отправиться и расправиться с республиканцами, уничтожить вирус и засадить цветочки по всей Эквестрии. Но вот облом. Ничего у меня не вышло. Стоило мне только оказаться на территории республики, как моя магия пропала. Стоило мне оказаться рядом с республиканцем и магия моя не работала. Они проходили сквозь мои барьеры, им были нипочём мои магические преграды. Они даже не замечали меня. Я был беспомощен.

— А вот и чай!

Пегаска на подносе внесла в комнату маленький фарфоровый чайничек с маленькими фарфоровыми кружечками.

— Какая прелесть! – воскликнул Дискорд и демонстративно отхлебнул из кружечки с характерным прихлёбывающим звуком, — Ох, но что же это? Мне кажется кто-то раскрыл дверцу твоего курятника.

— Ой, — Флаттершай выглянула в окошко, — И действительно, ох... Простите меня, мне ужасно неловко перед вами, — обратилась она ко мне, — придётся мне отойти ненадолго.

— Ничего, — ответила я в растерянности. 

Пегасочка выбежала на улицу и поспешила собрать вместе всех курочек, которых судя по всему выпустил Дискорд.

— Так вот, — продолжил он говорить, — Я дух Хаоса. Моя сила в том, что я разрушаю гармонию. Дестабилизирую её. Но то что вытворяет республика... – он осёкся, — Это... Это совершенно негармонично. Это самое разрушительное, что вообще существует в мире. И мне стало по-настоящему страшно тогда. Страшно за Флаттершай, — он выглянул в окошко, где пегасочка с милой улыбкой любезно просила всех курочек зайти обратно в курятник, — И я сделал то что ты видишь теперь. Я истратил все свои силы, чтобы построить для неё Эквестрию наполненную гармонией. И это измотало меня – потому что когда дух Хаоса старается навести гармонию... Ни к чему хорошему это не приводит. Гармония Эквестрии слабела с каждым днём войны и после того как она окончилась, мне стало лишь хуже. Дерево гармонии умирает и я вместе с ним умираю от истощения. Чем меньше гармонии – тем меньше силы Хаоса. В конечном итоге останется лишь мёртвая злость посеянная республиканцами, разруха и увядание нашего мира, — он вздохнул, — Пришло время. Нужно разбудить Флаттершай и спасти гармонию. Я больше не в силах поддерживать этот небольшой кусочек прекрасного мира.

— Но что же мне делать?

— Просто ответь на вопрос – Чего боимся мы все? Я, ты, доктор Ордерли, Лэйни.

— Разного. У каждого свой страх. В этом ведь суть. Я боюсь темноты, доктор – смерти...

— А разве ты не боишься смерти?

— Конечно боюсь... Но в чём тогда смысл?

Дверь в домике Флаттершай открылась, за порогом ждала темнота мистического коридора.

— И Лэйни боится темноты. И порицания других вы боитесь с доктором.

— Но доктор сказал...

— Доктор врал! Даже я боюсь порицания со стороны других!

Мы подошли к коридору.

— И темноты?

— Темнота может быть у каждого своя, Лэмплок. Помни о теории хаоса. Собери части в одно целое.

Я сделала шаг в темноту. Что же объединяет это? Чего боится каждый из нас? Стало темнее. Дверь закрылась и оставался лишь один путь. Но чтобы его открыть нужно было догадаться. Все эти страхи имели скрытую связь, словно связанные тонкой нитью. Нужно было лишь отыскать её. Увидеть. Но что же это? Путь откроет наш общий страх. Это то из-за чего мы здесь оказались. Этот страх не просто открывает путь. Он и есть причина, по которой нам приходится идти. Он не просто ключ – он путь. Именно из-за него мы продолжаем движение. Он ответ на все вопросы. Единственный страх объединяющий все остальные и объединивший нас.

Тёмный коридор начал светлеть. Показалось помещение. Лишь немного светлей, чем сам коридор. Тусклый синий свет сочился и манил меня к выходу. Это не был зал с взбесившимися богачами. По середине стояла капсула, а на ней лежало тело загадочного зверя. Я с опаской подошла ближе пока не ахнула. Это был совсем не зверь, а сам дух Хаоса. Его тело исхудало и осыпалось в буквальном смысле этого слова. Его ослабшие глаза посмотрели в мою сторону. Это звучит странно, но в них было нечто похожее на безболезненную боль. На самом же деле, он просто отмучался. Тело его начало осыпаться сильнее. Слой за слоем спадала кожа. От постоянных затрат энергии он просто уничтожил самого себя. Издержал. Ради неё. Всё ради Флаттершай.

— Я просто не хотел быть в одиночестве, — сказал он ослабшим голосом, его рука потянулась к капсуле и погладила стекло. Он счастливо улыбнулся, когда посмотрел на мордочку пегаски.

И тут его тело рассыпалось окончательно. Пыль осталась на стекле из под которого лилось голубое сияние. Дух хаоса погиб защищая гармонию. Моя слеза упала на пол в эту самую пыль.

Одиночество – вот чего мы все боимся.

Ворота раскрылись, передо мной предстал тот самый зал в котором пони неистовствовали и пытались уничтожить бедного доктора и Лэйни. Неожиданно капсула с Флаттершай поднялась в воздух и медленно по нему направилась в зал и я шла впереди. И богачи замирали видя меня – пони, что спасла носительницу элемента доброты. Все они склонились перед Флаттершай и расступались, чтобы пропустить. Звуки боя затихали со временем всё больше богачей бросали на пол ножки стульев и столов, вилки и ножи из нержавеющей стали громко гремели о мраморный пол. Лэйни и доктор выбежали вперёд и раскрыв рты удивлённо смотрели, как я ступая по окровавленному по одинокому пути выхожу из тёмного коридора.

Мы сделали это. Мы спасли доброту Эквестрии.

---

Поезд медленно выкатился из горы, которая разомкнула свой рот, после чего заросла камнем. Богачи дружно поставили локомотив на рельсы используя магию и собственные силы, сами они остались в зале хаоса, но назвать их ненастоящими я просто не могу. Весь мир вокруг показался тусклым. Зелёная хвоя померкла, а небеса застили кучные облака, но солнце было скрыто не ими, а огромным торнадо, что крутилось в центре вечнодикого леса. Локомотив размеренно катился и гулко постукивал колёсами. Поднимался ветер.

— Торнадо бушует! – крикнул Ордерли, — Нужно поторопиться.

Я хотела подкинуть дров, но на рельсах появилась Твайлайт Спаркл со своей огромной королевской гвардией. Я притормозила локомотив – он резко заскрипел и остановился около аликорна. Позади этой армии виднелись все носительницы элементов гармонии и Боу рядом с Персэпшэном-2.

— Вы нашли её? – крикнула принцесса.

Мы вытолкнули левитирующую капсулу наружу и глаза Твайлайт просияли. Все подруги кинулись к Флаттершай, чтобы удостовериться в её невредимости. Одна мордочка за другой светилась от счастья при виде этой доброй пегаски.

— Что с Дискордом? – поинтересовалась Твайлайт.

— Он мёртв, — холодно заявил доктор.

Глаза аликорна на секунду опустились вниз и померкли, после чего она целеустремлённо взглянула на торнадо.

— У нас мало времени. Остался последний шаг! – крикнула она нам, — Нужно остановить Вендиго.

— Стойте! – я выбежала из локомотива, — принцесса, разве вы не говорили, что мне нужно лишь найти Флаттершай. Вы же сказали...

— Остался последний шаг. После этого мы сразу разбудим Тэо.

— Нет, — Твайлайт уже собралась уйти, но мой отказ остановил её, — Я хочу, чтобы вы разбудили её. Прямо сейчас, — Твайлайт колебалась, молчала и в нерешительности метала взглядом, — Где она? Я хочу её увидеть!

— Это невозможно сейчас. Вам осталось лишь остановить Вендиго и тогда.

— Нет! – закричала я, — Вы не можете её разбудить, так?! Это действительно так?!

— Лэмплок, — начал доктор, — Нам осталось пройти совсем немного.

— Как только вы преодолеете торнадо, то мы сразу вылечим Тэо, — мягко произнесла Твайлайт.

— Вы обманываете меня!

— Да нет же! – вскипела Твайлайт, — Просто всё куда сложнее, чем тебе кажется.

— Ну так объясни, — холодно сказала Лэйни.

В суматохе она открыла капсулу Флаттершай и наставила на неё одну из своих многочисленных винтовок ей на голову. Подруги пегаски были готовы разорвать Лэйни, но приблизиться не решались и лишь одна Твайлайт сразу приготовилась бить заклинанием.

— Я бы на твоём месте не стала это делать, — предупредила Лэйни, — Ты может и сильнее меня, но не настолько, чтобы сбить с ног одним заклинанием, так что времени пристрелить твою подругу у меня будет предостаточно.

— Лэйни, — заговорил доктор, но Аликорн не дала ему договорить и направила на него другую винтовку.

— Так и знала, что ты втянешь нас в какое-нибудь дерьмо с двойным дном, — после этого она обратилась ко всем, — Объясняйте в чём причина такой задержки. Вы может и привыкли посылать психбольных на смертельные задания, когда вам вздумается, но в этот раз не прокатит.

Воцарилось молчание. Огромная армия и пятеро величайших героинь ничего не могли поделать с одной очень странной пони. И если у Рэрити было оправдание, то остальных аликорн очень ловко провела.

— Дело в том, что мы не знаем, как вылечить Тэо, — призналась Твайлайт, — Но как вы видите и Рэрити и Флаттершай, тоже стали жертвами вируса. И нам бы хотелось их вылечить. Для этого у нас был план. Точнее у доктора.

— Да, — виновато протянул Ордерли, — Стоило наверное вас предупредить, чтобы избежать этой неприятной сцены. Дело в том, что Флаттершай мы искали не только потому что она дорога сердцу Твайлайт Спаркл, но и потому что она является носительницей элементов гармонии. Правда в последнее время сила гармонии подослабла и ей нужен небольшой заряд. Если вы когда-нибудь бывали в Кантерлоте и глядели на фрески в замке принцесс, то увидите, что раньше у каждой из шести носительниц был небольшой аксессуар. Он несомненно красив, но его основная функция выходила за рамки обычных полномочий для бижутерии. Это был инструмент. Огромный заряд энергии и гармонии. И именно его мы хотим достать. Теперь эти всемогущие побрякушки качаются на ветвях древа гармонии, которое – ой какая неприятность – находится в эпицентре торнадо. Как только мы добудем эти вещицы и принесём их носительницам элементов гармонии, то как уверяет Твайлайт сразу произойдёт всплеск энергии и гармонии, который снимет эффекты вируса на некоторое время. Иначе говоря получиться вылечить пони на ненадолго.

— Трогательно, — хмыкнула Лэйни.

— И это ещё не всё, — Твайлайт сделала шаг вперёд, — Мы уже пытались проникнуть в торнадо и обнаружили, что прямо перед входом пещеру, где произрастает древо гармонии образовалось препятствие в виде поля порчи. И лишь одна пони здесь имеет к ней иммунитет. Тебе придётся лететь Лэмплок, — Твайлайт помолчала, но затем виновато прибавила, — Только ты принесёшь элементы гармонии мы сразу пробудим Тэо – капсула с ней будет ждать тебя у вечнодикого леса.

Лэйни убрала винтовки и закрыла капсулу Флаттершай, спокойно вздохнула и непринуждённо двинулась в сторону локомотива, как вдруг ударила доктора прикладом.

— Так и знала, что ты пиздел.

---

Персэпшэн-2 приближался к торнадо. Его свирепые обороты, казалось становились быстрей, но то вероятно лишь моё воображение. Зато потоки воздуха становились всё отчётливей и отчётливей и было прекрасно видно, что полёт в глаз бури не самая лучшая идея, как бы там безопасно и не было. С каждой минутой зона затишья, а вместе с ней и наши шансы на успех становились меньше и медлить с полётом было нельзя. Лэйни осталась в Понивилле. Я сердечно поблагодарила её за помощь и она сказала, что проследит, чтобы мне не соврали ещё раз. Твайлайт была недовольна, что рядом с ней будет крутится новоявленная принцесса, но делать было нечего. Огромная армия, шесть героических пони и Лэйни остались внизу. Теперь нас осталось трое. Как когда-то. Только теперь мы молчали. Настроение было паршивое, мне было одновременно обидно и стыдно. Доктор извиняться не собирался, а Боу кажется была на его стороне. Как-то глупо заканчивается наше приключение. Тускло. И если поход в царство безумия тянул на достойный финальный аккорд, то это что-то странное. Столько пройти и всё чего мы добьёмся это продление своих и чужих мучений.

— Скоро начнём спускаться! – объявила Боу, — Советую выглянуть наружу. Видок изумительный.

Я неторопливо подошла к окошечку. Торнадо бешено металось из стороны в сторону и забирало с собой всё до чего могло дотянуться. Множество деревьев кружилось вместе с яростными потоками воздуха. Щепки, листва, ветки, камни, земля одним словом целый кусок леса попал в безумную карусель и не мог вырваться от туда. Мы должны прекратить это.

Вертолёт тряхнуло. Ордерли забеспокоился, но Боу уверяла, что всё нормально, мол в подобной ситуации турбуленция явление вполне естественное. Вскоре трясти стало меньше вертолёт по крайней мере. Копыта же мои ходили ходуном. Я постаралась подойти к кабине пилота, но стоило мне встать на ноги как вертолёт сильно тряхнуло. Моя тушка отлетела в сторону. По салону раздался бряцающий звук металла.

— Всё в порядке! — крикнула Боу, — Просто тут...

Ствол дерева ударил в ветровое стекло оно потрескалось и осколки сильно изранили Боу.

— Сейчас тряхнёт!

Только и успела крикнуть пегаска, перед тем как выдвижную дверь вырвало с корнем. Засвистел воздух и меня начало утягивать наружу. Боу что-то уверенно кричала, но воздух скользил по ушам и звуки её голоса загромождались монотонным шумом бури. Меня схватил доктор и показал, что нужно разжать копыта. Это было безумием. Но хоть он часто мне врал и недоговаривал в последнее время убить он меня не пытался и стоило послушать его. Он обхватил меня и поток воздуха вынес нас прочь из вертолёта, а магия единорога обхватила нас и толкнула подальше. Лопасти пронеслись в нескольких метров чуть не разрубив нас на пополам, но затем вертолёт стремительно начал падать вниз – мы по сравнению с ним безмятежно парили, но это лишь относительно тяжёлый машины. Земля была достаточно близко но не так рядом, чтобы отделаться парой ушибов. Мы летели в заросли, но и это не сильно помогало. Тёмная аура магии единорога не выпускала нас и старалась замедлить скорость падения. Он рывками старался вытянуть нас в верх или просто остановить на месте. В конечном итоге с землёй мы встретились неожиданно.

Заросли встретили нас не приветливо – всё резко вокруг стало темно мы пообломали верхние ветки, но затем удары становились всё больней и больней затем ветки и вовсе перестали ломаться и на одной из них я повисла — ногу саданула отколотая ветка — но магия доктора утянула вниз и я сквозь иголки ринулась на встречу земле. Окончательная остановка – ягодные колючие кусты. Доктор не удерживал меня больше магией и я вывалилась из зарослей, хромая пришла на небольшую тропинку, вся в порезах и кровоподтёках. Оглянулась вокруг. Вместо горизонта – высоченная стена в виде неостанавливающегося хмурого потока воздуха, который с каждой минутой норовит сомкнуться и уничтожить нас. В вихре кружились куски металла от Персэпшэна-2.

— Ордерли! – крикнула я.

Он не отвечал. В кустах лишь, что-то зашелестело.

— Ордерли! – отчаянно я надрывала глотку и уже хотела ринуться обратно в заросли.

— Что-то случилось? – он обеспокоенный и растерянный выбежал из ягодных кустов, удерживая, каким-то чудом уцелевший фонарь, который он успел захватить с собой, на лбу у доктора была отчётливо заметна кровь от ушиба.

— Боу, — только это выговорила я.

Метнулись на её поиски. Побежали к самой границе торнадо прорываясь сквозь уцелевшие деревья. Вот уже показался едва различимый дым, на фоне бушующего вихря. Она там! Мы кричали её имя, звук которого умирал через несколько секунд в этом страшном месте. Прямо перед нами увесистое старое дерево поднялось в воздух. Оно цеплялось за землю корнями, которые с каждым рывком воздуха поднимались из чернозёма всё выше и выше. Доктор схватил и оттянул меня в сторону, когда древо взмыло в воздух. Сверху повалилась грязь, обломанные ветки и опавшие листья. Только мы попытались встать как лопасть вертолёта пронеслась над нашими головами. Мы жались к земле пока свист парящего металла не прекратился. Ордерли после этого рванул к своей жене. Рассыпчатая земля проваливалась под копытами. Рёв торнадо не стихал. Дым за деревьями становился всё черней и горючей.

Вертолёт показался полностью. Растрёпанный, но достаточно уцелевший, чтобы спасти Боу. Кабина вся цела за исключением ветрового стекла. Боу! Она наполовину вывалилась из вертолёта. И шевелилась. Она пытается вылезти.

— Мы здесь! – крикнула я.

Она оглянулась на нас. Слабо улыбнулась. Только...

Огромный шар пламени поглотил остатки Персэпшэн-2 в один миг. Буквально пару мгновений и детали вертолёта полетели в нас. Доктор пригнул меня к земле и мы беспомощно смотрели, как неожиданный взрыв разорвал наш дом и единственную пони, что умела им управлять.

Я закричала. Вырвалась из под копыта Ордерли и кинулась к почерневшим железякам. Пепел оседал на меня, как пушистый снег. Искры огня разметались по всей округе и поджигали последнее, что выжило – деревья, трава и небольшие кусты с выдранными листьями. Сквозь огонь и пелену серого, коптящего дыма я прорвалась к тому что осталось. Мои копыта больно жгло. Я не могла пройти внутрь и от отчаяния ударила погибший Персэпшэн-2. Я знала что Боу жива. Она не могла умереть. Просто не могла. Её ребёнок. Он должен выжить. Должен стать знаком. Знаком того, что у нас есть возможность на выживания. Да и причём тут это!? Там Боу... Её отбросило... Она... Она жива.

— Лэмплок! – окрикивал меня Ордерли.

Я выскочила из огня и побрела вперёд. Сквозь дым и обжигающее чувство, горькое, как порча и жаркое как огонь. Кабина пилота отлетела вперёд. Её отбросило. Точно! Вон её тело, там, оно там за пламенем! Всё в порядке. Всё будет в порядке. Глаза слезились от дыма. Всё тело в пепле. Но я шла. К ней. Она шевелилась и что-то кричала, но визг вихря и неразборчивые оклики Ордерли не позволяли услышать, что она мне хочет сказать. Наконец я обошла пламя...

Крик зазвенел в ушах. Это был мой крик. Всё её тело было обуглено, целые пласты мышц со спины были разорваны. Сразу оказалось около неё, но моё прикосновение доставило ей муки. Она сипло выдавала нечленораздельные звуки. Каждое движение приносило ей нескончаемые муки и даже перестань она двигаться вовсе – боль бы не покинула её. Она держалась за своей живот. И слёзы текли из её глаз, выжигая боль на ожогах мордочки. Её доченька. Её взгляд зацепился за меня. И я не знала, что сделать. Слёзы затопили видимость.

— Лэмплок! – раздался голос Ордерли. Я оглянулась в страхе. Почему-то я почувствовала вину и отринула от тела. Будто я это сделала с его женой. Его пиджак развевался от потоков воздуха, намокшие глаза глядели на то что произошло, — Нам пора! Нужно идти!

— В смысле? Куда идт... Чего блять?!

— Буря сомкнётся! Мы должны успеть!

— Тут ведь твоя жена! Ты блять совсем!? – сквозь слёзы кричала я, — Как мы её бросим?

Его рог зажёгся чёрной аурой, но я встала между Боу и Ордерли.

— Что ты хочешь сделать?!

— Она не должна мучиться! Пускай она уснёт! Отойди!

— Нет!

Вокруг разгоралось пламя. Торнадо подошло вплотную к вертолёту и словно зверь оттяпало то что смогло, но кабина пилота ещё была на земле, она с грустью смотрела на свою хозяйку, перед тем как отправиться в полёт уже без неё. Боу продолжала что-то слабо кричать, она не выживет. Это правда. Но она ещё долго будет мучиться. И каждое мгновение мучений будет длиться для неё вечность. Тёмная аура спокойно переливалась около рога Ордерли, чья мордочка излучала такое же спокойствие и лишь влажные глаза и дрожащий голос выдавали чувства единорога.

— Я боюсь, — сказал он, — Боюсь смотреть в её глаза.

Я уступила. Тёмная магия коснулась обгоревшего тела и Сэнди вздрогнула. На её мордочке появилась безмятежность – боль прошла. Просветлевший взгляд вцепился в меня, но сразу начал слабеть, веки под тяжестью заклинания стали опускаться. Она говорила что-то.

— О... Ордерли...

— Он здесь, — ответила я, — Он рядом.

— Лэмплок, — он выговаривала долго и с трудом каждую букву. Позади нас грозило торнадо. Оно было неимоверно близко и уже схватило кабину пилота, которая долго сопротивлялась и волочилась по земле, перед тем как взлететь ввысь.

— Да, — мой голос дребезжал от боли и грусти, но не подводил и выдавал звуки, превращал их в слова.

— Лэмплок, — хрипела она сквозь сон, — Обним... Ми...

Помедлив я слабо обвила ноги вокруг неё. Копыто упиралось в выгоревшее мясо, склизкое и горячее, но Боу боли уже не чувствовала, а я не смела разжать объятия. Погладила по тому что осталось от её чудесной песочной гривы и горько заревела уткнувшись в её голову. Но только она начала говорить я сразу постаралась успокоиться – на деле же просто на всего мои всхлипывания стали чуть тише.

— Дресс... Дрессинг... Боу...

— Дрессинг Боу? – тихо переспросила я.

Сэнди кивнула, поджала губы, сглотнула боль и указала на кровоточащий живот.

— Твоя дочь? – я не могла прекратить реветь, Ордерли сажал морду копытами, — Это её имя.

Веки Боу закрылись, но она проделала огромное усилие, чтобы открыть и кивнуть мне, она попыталась произнести ещё раз, но у неё уже не получалось говорить и я озвучила имя её дочери вместо неё. Дрессинг Боу. Дрессинг Боу. Дрессинг Боу. Дрессинг Боу. Пегаска улыбнулась слушая самое прекрасное имя на свете и умерла. Жизнь её покинула. Я упала на бездыханное обгоревшее тело и заревела навзрыд, но ко мне подскочил доктор и потянул за собой. Меня уже начало слегка утягивать торнадо, но Ордерли был настойчивей. Он тянул меня за собой сопротивляясь всему на свете. Слёз на его мордочке уже не было. Лишь чувство, которое совсем не следует испытывать. Скорбь да и гнев к самому себе и к миру. Огонь вспыхнул с новой силой когда потоки воздуха подобрались к Боу. Её тело поглотило пламя и буря.

Доктор буквально тащил меня, сквозь редеющий лес освещая путь фонарём, а я всё смотрела туда, где ещё недавно лежала Боу. Ордерли кричал, что нужно собраться и закончить начатое или иначе всё будет бесполезно. Всё это было сказано, как по пластинке. Как заготовленные на этот случай фразы. Не знаю, что он чувствовал сейчас и чувствовал ли вообще, но я была убита. Он спрашивал хочу ли я спасти всех остальных и спрашивал хочу ли я сделать жертву Сэнди напрасной. Но мне было всё равно и я всей душой надеялась, что он просто слишком тяжело травмирован, чтобы горевать. Я захлёбывалась в слезах, а он целеустремлённо тащил меня к древу Гармонии.

— Мы на месте.

Внизу. Каменное ущелье. Усеянное высохшим не представляющим опасности терновником, который рассыпался от слабейшего прикосновения. Доктор кинулся вниз и я неуклюже спустилась за ним. Может мне кажется. Может я совсем свихнулась. Но я слышала голоса. Значение слов было не разобрать, но голоса были радостные. Они уютно смеялись и нежно журчали о чём-то. Какие были по-королевски громкими, какие-то едва различимы в общем гомоне. Сверху на нас сыпались камушки, торнадо было ещё далеко, но уже ворошило ущелье. Ущелье в конце которого виднелось чёрное полотно – порча. Она была замком перед входом в пещеру.

— Давай, — сказал доктор остановившись перед порчей и посветил на неё фонарём, — Ты сможешь, — я помедлила, — Судьба Эквестрии в твоих копытах, — Я сделала неуверенный шаг вперёд.

Чёрная масса поглотила моё копыто. Стало холодно, но я постаралась поставить ногу на землю и продвигала копыто всё дальше. Закрыла глаза и окунулась в порчу с головой, всем телом ринулась в буквально вязкую тьму. Меня обжигало холодом, внутри всё сжималось и появилось стойкое желание остановиться и увязнуть тут навсегда. Но что-то продолжало меня тянуть сквозь тьму. Воздуха не хватало, я мёрзла так будто на меня накинули одеяло из снежных сугробов и облили ледяной водой и при всём этом меня будто постоянно цепляет липкая паутина из смолы не позволяющая сделать ни шагу вперёд навстречу гармонии. Наконец под копытом оказался холодный камень, я постаралась выйти из тьмы и шлёпнулась на пол пещеры. Порча отползла от моего тела, как живое существо. Она не была побеждена, но признала во мне ту кого однажды победить не смогла и решила дать мне уйти. 

Вглубь пещеры. Во мрак. Я шла по следу корней древа гармонии, это несомненно были они. Едва различимое мерцание... Древо умирало. Это стало ясно, когда оно предстало передо мной. Такое же как Дискорд, осыпающееся, на последнем издыхании удерживающее хрупкий прекрасный мир гармонии. Элементы гармонии – под их тяжестью ветки свисали вниз и я запросто могла забрать каждый из них, но я остановилась. Дерево умрёт, стоит мне только коснуться элементов. Только я подумала об этом ветка удерживающая драгоценность в виде звезды качнулась в мою сторону. Выбора не было. Я сорвала элемент Твайлайт, затем Эпплджек и так один за другим... С каждой утерянной добродетелью гармонии сыпалась в мёртвую пыль. Пока древо окончательно не иссохло. Все элементы были у меня в седельной сумке, а пыль от древа гармонии лежала на холодном камне пещеры. Ещё одна великая часть Эквестрии на смерть, которой я беспомощно смотрела. Только я собралась уйти, как позади, что-то сверкнуло. Ярким солнечным светом. Тихой поступью прошла сквозь пыль гармонии и увидела росток. Ярчайший свет сочился из его цветка в виде знакомой кьютимарки – солнце. Росток произрастал из единственного тут участка земли. Небольшой холмик, заросший зелёной травой. Это была могила... И колыбель... В одно и тоже время. Я в спешке приклонила копыта.

— Ваше высочество, — прошептала я и поспешила выйти из пещеры.

Порча разошлась в стороны. Может знала, что меня она уже убивает, просто медленно и не стоит тратить силы или быть может на неё так подействовали элементы Гармонии. Ордерли не мог найти себе места, пока ждал меня.

— Ты нашла их? – подскочил он ко мне.

— Да, — подавленно ответила я и достала могущественные драгоценности из сумки.

Доктор оглядел их убедился, что все таки оказались у него.

— Что нам теперь делать? – спросила я.

Доктор поднял глаза виновато.

— Облегчённо вздохнуть, — ответил он.

Телекинезом доктор подхватил фонарь и...

Я упала в агонии, хватаясь за глаза. Огонь фонаря выжег их. Я ослепла. Ослепла! Пламя накрыло зрение темнотой, отбирая возможность лицезреть крупицы света проскакивавшие через торнадо. Осколки стекла застряли в обожжённой мордочке. Мои копыта выпрямились, я заметалась в кромешной мгле, будто бы смогу выйти в сияние света.

— Что ты наделал Ордерли?! – он молчал.

В ответ лишь одна тишина и её звук решалась нарушить только я, да Буря.

— Ордерли! Ордерли! – звала я его, совершенно сходя с ума, — Что случилось?! За что?! – он ударил меня фонарём, — Зачем ты это сделал?! – он ослепил меня, — Ордерли?!

Ноги зацепились за что-то и я повалилась на землю, потоки воздуха приближались, угрожая схватить меня и унести с земель Эквестрии в те края, где сейчас Боу.

— Ты заодно с республикой! – в отчаянии прокричала я. Раздавались мои всхлипы и слёзы пытались пробиться сквозь ожог.

— Нет, — наконец-то подал голос доктор. Мягкий. Свободный.

— То есть ты с Твайлайт! Вы обманули меня! Аааааа! – я кричала от боли. Кричала, чтобы сквозь завывания мощного ветра мой крик смог пробиться и не умереть.

— Нет, — умиротворённо отвечал он.

— Что же ты тогда наделал Ордерли?!

— Я хочу помочь тебе, — я почувствовала прикосновение, это был доктор. Он взял и обвязал шарфом, крепко, мои глаза, при этом воздействуя на них магией, — Теперь ты видишь весь свет, — Боль спадала и неожиданно я начала видеть проблески света, возникающие передо мной небольшими зарницами, — Подумай малышка, кто создал торнадо, — он отошёл от меня, но свет был таким ярким – ничего не удавалось узнать конкретного, мне нужно было привыкнуть.

— Вендиго, — проговорила я, — Неужели те кто поймал нас тогда в пустыне были правы! Ты прислужник Вендиго?

Свет становился отчётливей. Приобретал очертания и я могла видеть вновь, хоть и совсем в непривычном свете. Буря оказалась одним огромным потоком света, что хаотично вертелся на своё усмотрение и утаскивал с собой всё до чего мог дотянуться. Я взглянула на доктора...

— Я не прислуживал Вендиго, моя дорогая Лэмплок... Ведь я и есть Вендиго!

Ауры света пульсировали вокруг доктора, он взмыл в воздух на трёх духах Вендиго, словно сошедших со фресок. Духи раздора и дисгармонии кружили вокруг единорога, но как оказалось всё куда сложней. Все три духа исходили из него и из самого сердца.

Да ладно...

— Не может быть...

— Так и есть Лэмплок, — он опустился на землю, Вендиго не позволяли торнадо, которое приблизилось к нам, окончательно поглотить доктора и меня, — Пора тебе узнать правду. У нас много времени теперь, — я попыталась, что-то сказать, двинуться, но не смогла этого сделать. Меня посетил приступ давней болезни. Я беспомощно топталась на одном месте, — И что бы ты не думала мы с тобой всё ещё друзья. Я даже и не знаю пони более преданной, чем ты. Но давай же начнём. Тогда в том самом лепрозории погибли все. Все пони медленно умирали, сперва пациенты, затем медперсонал. Все они мучительно умирали, но Толл Тэйл отказался нам помогать, а позже и вовсе возвёл вокруг нас непроницаемый магический барьер, всё по указу принцесс. Лекарство найти так и не смогли, а лепрозории умерли все... Все кроме одного доктора, который желал смерти больше всех в этом проклятом месте. Я молился о том, чтобы болезнь забрала и меня, молился о том, чтобы отправиться к той, кого поклялся, но не смог уберечь. Но произошло... Чудо. Я выжил. Неизвестно как. Неизвестно почему. Смерть просто обошла меня стороной. Спустя месяцы, когда все трупы почти сгнили барьер сняли и обнаружили того, кто уже никогда не простит Эквестрии такой мерзости. Мне стало очевидно, что моя родина обманывает нас, держит в цветном куполе и рассказывает бредни о гармонии, но чуть что, так сразу готова пойти на любые жертвы, чтобы удержать хрупкий баланс. Жители утопии стали жертвами утопии. Я не смог оправится тогда и бросил специальность инфекциониста. Я решил пойти по стопам, лучшей кого я знал и стал психологом. Но этого было мало. Тая обиду на Эквестрию я и не подозревал, что всё намного хуже. Покинув края родной страны, мне довелось побывать на многих землях. Грифоны, бизоны, драконы, все они оказались ещё хуже пони. Тогда что делать? Меня охватил ужас. Неужели жизнь настолько несправедлива? И тогда меня нашли они.

Духи Вендиго демонстративно ринулись вверх.

— Они, — продолжал Ордерли, — Открыли глаза на этот мир. Я прозрел. Увидел и узнал то что скрыто. Наши страдания, происходят из наших физических оболочек. Душа же наша, вечно счастлива. То есть все беды исходят только из материи. А Вендиго именно тем и занимались, что уничтожали материю. Они питались раздором, разрушением и медленно убивали нашу планету. Замораживали её, чтобы наконец-таки все душу стали свободны от своей тесной оболочки. Но у них не выходило. Пока мы вместе не придумали план.

Духи раздора послушно пристроились около доктора.

— В своих странствиях я обнаружил затерянную страну, которую населяли существа даже не знавшие о гармонии. Они смогли построить своё общество на страхе легализированного насилия и прививаемой с детства извращённой морали. Кроме того, что мир лишил их гармонии они также напрочь не способны к магии. Несмотря на это они смогли выжить, как вид и можно сказать преуспеть. Сделав упор на развитие технологий они смогли вылезти из грязи не имея ни крупицы магии. Скованные металлом и строгими законами они проторяли себе дороги в будущее. Двухвостые напугали меня и изумили. Вендиго согласились с тем, что решил я. Мы стали единым целым. Движимые одной лишь целью освободить всех и спасти этот мир. Мне пришлось вернуться к старым познаниям инфекций и создать, то чего ещё не видел этот мир. Порча. Самое разрушительное вещество, которое когда-либо было создано. Но оно обладало своенравием. И осознание этого пришло слишком поздно. Ты ведь знаешь из-за чего началась война. Повальное бесплодие земель в республике вынудило двухвостых действовать решительно. Это я заразил их растения с помощью порчи. Я! Все эти смерти из-за войны лежат на моём сердце. Жаль ли мне? Жаль ли мне твоих родителей? Жаль ли мне всех пони, что умерли? Да. Но это от моей глупости. Я просто не мог тогда осознавать сколько несчастных заточённых душ было спасено мной.

Я чувствовала, как реву и слёзы вновь текут по щекам просачиваясь, через шарф.

— С началом войны у меня было две задачи. Развалить дружбу носительниц элементов гармонии и как можно более быстрым способом убить всё живое. Звучит зловеще, но подумай. Заставлять всех так долго мучиться в своих телах... Нет. Я не мог допустить это и разыграл чудесный спектакль. Я подкинул Твайлайт идею о том, как победить республику при этом не совершая ни одного убийства. Она быстро её одобрила и устроила меня на разработку, поначалу как обычного специалиста, поскольку Эквестрия ещё не знала о моих талантах инфекциониста. Так и началась разработка вируса. Взяв свои наработки по порче я создал универсальное орудие. Я сказал ей, что вирус нейтрализует всех республиканцев не убивая их, но на деле всё было совсем иначе. Выводя из игры, с помощью познаний психологии одного руководителя за другим, я возглавил проект. Я врал тебе, уж извини меня за это, о том что смертельную версию вируса придумали республиканцы, но они не владеют магией... Вообще никакой и потому не могли хоть, что-то сделать с моим магическим вирусом. Смертельная версия появилась первой и за одно должна была стать последней. Но это ещё не всё. Я сначала не верил, но Вендиго уверяли меня в том, что этого будет мало. Они уверяли, что Эквестрия настолько слепо верит в Гармонию, что будет защищать её до самого конца даже ценой не то что собственной жизни, но ценой целого государства. Мне нужно было ослабить гармонию изнутри, подорвать её, чтобы затем в смертельной схватке с республикой гармония захлебнулась в раздоре и крови. Энергии от разрушения гармонии хватило бы, чтобы уничтожить всю материю в мире и освободить наш раздвоенный мир от его тёмной тлеющей половины. Я мечтал о том, чтобы остался лишь один свет наших прекрасных душ. Но что же могло разломать гармонию изнутри? Пришлось найти элемент дефективный, сломанный, неправильный, болезненный. Это была ты. Пони, чья магия гармонии подорвана, пони чья психика дестабилизирована. Я так и не выяснил, что является следствием, а что причиной, но выяснять это было не нужно. Помнишь тот список психически больных? Твайлайт не осознавала, но предчувствовала, что вы представляете опасность. Ты была на самом деле не очень подходящим кандидатом, но единственной пони, которую досконально исследовали. Эпплджек сделала о тебе кучу записей, которые в дальнейшем и предопредели мой выбор. Неужели ты думала, что всё это была случайность? Нет, Лэмплок. Ты участвовала в моём плане очень давно.

Доктор вздохнул, после этих слов. Он видел, что я реву и вероятно также оправдывал самого себя.

— Однако передо мной встала проблема. Как же ты развалишь гармонию, если все живые существа и ты умрёте от летального вируса? Пришлось переписать спектакль и затянуть его. Так и появился вирус, которым теперь ты больна. Вирус медленный и убийственный, но в тоже время настоящий шедевр. Он потихоньку отбирает у нас, то что нам так дорого и заставляет сражаться всё яростней и яростней за свою жизнь, разрушая чужие. За одно и появилась возможность поссорит носительниц элементов гармонии. Я наврал Рэрити и она в последствии повела свою возлюбленную на нашу сторону. Эпплджек ещё долго будет считать Твайлайт виноватой в том, что Рэрити лишилась всех чувств. Я искусно всё обставил, что все думали будто мы с Рэрити хотели завершить разработку вируса получившегося, слишком жестоким, все думали будто это из-за Рэйнбоу, которая пыталась нас остановить республиканцы смогли выкрасть вирус и сделать его ещё страшнее, все думали будто Рэрити пожертвовала собой, чтобы сдержать действие вируса...

Мои глаза расширились.

— Прости меня, очень жаль, что приходится обрушивать твои неверные знания о случившемся, но как истинный друг я хочу рассказать тебе обо всём. Мне надоело лгать тебе, моя дорогая Лэмплок. Так надоело. Я хочу рассказать всю правду, без прикрас, чтобы хотя бы раз в этой жизни быть с тобой честным. Рэрити вскоре начала догадываться. Их узы дружбы были слишком сильны, чтобы их разрушили, даже Вендиго это было не подвластно. Она начала спрашивать. Но не получала вразумительных ответов. Она обеспокоилась, тем, что я навожу справки о разных странных вещах, начиная от психически больных пони, заканчивая, тем где сейчас находятся все могущественные персоны Эквестрии и чем они занимаются во время войны. Она сказала, что пойдёт к Твайлайт, да и выдаст все наши наработки. Раскроют всю созданную мною сеть, которые ты помнишь – «Путь Щедрости». Я не мог этого позволить. И заразил саму щедрость почти половиной магического вируса, тем самым значительно продлив период жизни заражённых. Так что тебе не стоит расстраиваться, Рэрити действительно спасла многих, хоть и не по своей воле.

Торнадо шатнулась и накренилось в нашу сторону. Вендиго спешно смогли его сдержать, но доктор забеспокоился.

— Нам стоит слегка поторопиться. После случая с Рэрити у меня не осталось покровительницы. Я уже тогда боялся разоблачения и поставил ментальную блокировку. Твайлайт не смогла ничего выведать у меня, но всё равно бросила в темницу, но было уже поздно. Вирус был установлен и готов, а у нашей принцессы оставалось лишь немного времени, чтобы, что-то предпринять. Она самостоятельно нашла лекартство, которое сразу было украдено «Путём Щедрости», ведь все кто так работали, действительно думали, что спасают Эквестрию от Твайлайт. Принцесса нашла своеобразное, но по своему изящное решение. Именно случай с Рэрити подсказал ей о том, что нужно вместилище. Твайлайт пыталась спасти Гармонию и разработала жестокий план, который является ещё одним доказательством того, что даже самых добрых и невинных пони материя способна превратить в кровожадных существ. И вот тот самый день. Тебе заранее была введена, мизерная доля не смертельного вируса. Вендиго уже находились рядом, пока я ждал тебя в заточении, но такого триумфа они совсем не ожидали. Столько раздора не привносила целая страна. Начиная от убийства в больнице ты оставляла после себя страдания и смерть. Вендиго вели тебя защищая от всего того, что могло бы уничтожить тебя. Ты думала, что это просто случай. Где-то да... Но в основном это был я. Вендиго питались тем раздором, который ты оставляла после себя и становились сильнее, при этом сильнее защищая тебя. Всё наше путешествие было специально подстроено так, чтобы ненужных смертей и страданий было, как можно больше. Ведь вдумайся! Все те бойни. Они ведь глупые! Бессмысленные! Все они были нужны лишь для того, чтобы Вендиго смогли накопить сил. А как умело мы поссорили всех носительниц элементов гармонии. Мы заставили саму принцессу дружбы привносить раздор в этот мир.

Все те смерти... Они... Из-за меня... Это я причина стольких страданий...

— И вот настало время финального аккорда! Грандиозное завершение грандиознейшего спектакля! Позже это назовут Кантерлотской резнёй. Но это вообще не должны были никак называть. Тогда всё должно было закончиться. Огромный всплеск раздора. Столь много убитых. И красивая сказка о том, что мы излечим болезнь. Так или иначе «Путь Щедрости» действительно всё подготовил, даже нашёл недостающую деталь, которая позволила бы собрать весь вирус. И мы действительно смогли бы это сделать, но мне это было не нужно. Я нашёл культ поклонявшийся Вендиго и одной из пони дал задание. Украсть капсулу этим повредив устройство сделав невозможным излечение. И всё шло по плану, пока она не перегнула. Мне так и не удалось разгадать, где она достала пули с порчей, но я клянусь это не я дал их ей. Она должна была лишь саботировать устройство, но вместо этого она решила уничтожить тебя. Она не знала моей маски, ей не было известно, кто такой доктор Ордерли, но представившись самим собой – Вендиго – я строго настрого запретил ей трогать доктора Ордерли. Поэтому она и решила убить тебя. Как ты знаешь, за это её постигла суровая кара. Даже уж через чур суровая. И вот ты умираешь. Я был... Сбит. Я много вам лгал, но не разу не лукавил о своих чувствах. Не одному пони. Ты, Тэо стали мне такими дорогими друзьями, а Боу и вовсе смогла разбудить во мне давно забытое чувство любви. Были мгновения, когда хотелось вовсе отказаться от своей затеи разрушить материю в один из таких моментов я поддался слабости и женился на Боу... Однако духи Вендиго неустанно напоминали мне ради чего всё это. Ради Боу в том числе. И я вновь принимался за осуществление своего плана. Но когда пришлось увидеть твою медленную и мучительную смерть, с последующим вытягиванием души в небезуспешной попытке сохранить твою жизнь... Я растерялся. Тогда я должен был разорвать материю всего и создать мир без страданий. Всё пошло сразу не так. Я целился в самое сердце гармонии, но вместо великого разрыва физической материи, появилось лишь путь к осуществлению моих желаний. Это торнадо содержит в себе всю ненависть, всю злобу и раздор, который был скоплен время войны. Но не сработало. Великое заклинание призванное освободить нас не сработало. Его нужно было активировать. Но для этого нужен был раздор. Мне пришлось обратиться к Лэйни и путешествовать вместе с ней. Я подкосил её жизнь, она начала подозревать, что со мной, что-то неладное и затаила обиду. Но она так и не смогла объяснить, что это было. Мы погубили целый город вместе с ней... И тут я узнаю о том, что Твайлайт пробуждает тебя. Как же она это сделала? Видимо это останется загадкой. После этого ещё одна череда бессмысленных и глупых убийств. И вот наконец-то мы здесь. Я знаю возможно это шокирует, но для этого есть даже определение. Эм... Когда множество вроде бы и не связанных с друг другом вещей образуют одну закономерную систему. Теория хаоса. Точно. Какая же всё-таки ирония — гармония будет разрушена теорией хаоса. Сейчас я обрушу эту темницу, сломлю её оковы, раз и навсегда, ты умрёшь, но затем ты попадёшь в прекрасный мир душ, где сможешь жить счастливо.

Из его сердца выскочили духи Вендиго с оглушающим криком. Свет засочился из всего его тела и обрушился на торнадо. Вендиго рвали бурю на куски расшатывая хрупкий баланс. Сверху посыпались вещи, которые пожрало порождение злобы. Деревья, валуны и куски металла вонзались в землю около нас. Доктор искренне смеялся и кричал о том, что грядёт лучшее время и лучшая жизнь, он поднял элементы гармонии магией вверх и разнёс их на осколки. Из его тела заискрились стремительные искры света похожие на молнии, буря заметалась и была готова разорваться на части, как я услышала тихий голос.

— Моя маленькая пони... – не может быть, — Спасайся. Беги от ложного света во тьму.

Я оглянулась. Пелена порчи до сих пор охраняла вход несмотря на то что в пещере осталось лишь две могилы и ничего больше. Приступ прошёл и наконец копыто коснулось земли. Порча была тёмным пятном в моём зрении. Единственным, что не светилось в округе. Я галопом ринулась туда, порча приняла меня и скрыла от холодного света. Могила её величества светилась искренне тёплым светом, который согревал. И хоть звуки снаружи, как и в прошлый раз сразу пропали, ничего не закончилось. Всё вокруг затряслось и я с ужасом подумала о том, что это конец. Гармония побеждена... Я добровольно принесла элементы главному врагу гармонии. Это было ужасно. Я рыдала и прерывались лишь для того, чтобы с ужасом утихнуть после очередного сотрясения земли, если не всей планеты. Грохнуло невыносимо сильно. Так чудовищно, что ноги сами подкосились. Отползла ближе к могиле, ближе к ростку, казалось что её величество сможет защитить меня даже после смерти.

— Моя маленькая пони, — послышалось вновь, — Если ты меня слышишь, значит скоро всё закончится. Я знаю как тебе нелегко пришлось, но нужно собраться.

Громыхало неистово и хоть слышимость была почти нулевая пещера начала осыпаться и с каждой трещиной сначала тихонько, но затем всё громче начинал звучать свист бешеного ветра. Он разносил пещеру, что веками стояла здесь на камушки. Они падали сверху на меня и вдруг потолок пещеры обрушился вниз. Я прижалась к могиле и отчаянно взвизгнула. Но свет, поле из него, из тёплого света, защитило меня. Росток с знакомой кьютимаркой со значком солнца ярко разгорелся. Вся пещеры обрушилась под натиском холодного света бури и Вендиго. Я прижалась к земле, я не могла закрыть глаза и это был единственный способ спастись от яркого света. Ещё долго грохотало, а ветер не прекращал завывать в ушах, пока не раздался огромный взрыв и даже уткнувшись в землю я увидела колоссальную вспышку холодного света.

Точно сложно сказать, как долго слушала звук молчания и созерцала темноту перед тем как встать. Поле тёплого света расступилось передо мной. Сделала шаг и копыто хрустнуло снегом, который простирался далеко вперёд. Я видела это. Свет отражался от него и снег светился тоже. Всё Эквестрия светилась. Всё было покрыто снегом. План Ордерли... Или правильнее будет сказать Вендиго, явно пошёл наперекосяк. Но что случилось? Я прошла пару шагов и упала в снег обессиленная и уставшая. С шарфом прикрывающим ожог. Со слезами, что застывали на мордочке. Я потеряла сегодня двух друзей, лицезрела смерть духа хаоса и могилу своей принцессы и вот я одна посреди холодной пустыни смерти. Вокруг меня летали тусклые светлячки – души тех, кто погиб. У меня появилась возможность посмотреть на тот мир о котором мне рассказывал отец. У каждого в душе огоньки говорил он. Я не думала, что он был настолько близок к истине. Смерть была рядом, но огоньки подбадривали меня и тянули вперёд. Голос её величества, что оставалась ярким огоньком на своей могиле неразборчиво говорил о чём-то. Я поднялась на ноги. Прошла ещё немного. Снег всё ещё валил с небес. Копыта застревали при каждом шаге, которые давались мне всё трудней и трудней. Они вели меня наверх. Тут когда-то было ущелье ведущее в пещеру, но теперь лишь один снег. Он слепил глаза холодным светом, а свет огоньков становился всё тусклее и меньше грел меня, пока они и вовсе не остались там, в развалинах пещеры. Ещё пара шагов и всё. Копыта застряли в снегу, я шлёпнулась наземь, но так и не могла сомкнуть обожжённые глаза. Вместо этого мою мордочку слоями засыпал снег. Свет утихал и было очень похоже на конец моего пути.

Хотя... Вдали. Там появилось, что-то совсем далеко.