Забвение
Техника знакомств
Конечно, забавный мир порхающих виолончелисток очень привлекал меня, и хотелось бы остаться в нём подольше… да кого я обманываю! Это ж больно, чёрт возьми! Как и возвращаться после этого в реальность. И всё же, пробуждение моё вряд ли можно было бы назвать неприятным. Ну признайтесь, не каждый день вам доводится просыпаться, окружённым заботливыми кобылками. Однако я в той ситуации совсем об этом не думал.
— О-ох, надо же… — через силу выдавил из себя я. – Какого Дискорда со мной стряслось?
— Лежи, не двигайся, — приказала мне Сансет. На мою голову опустилась холодная тряпка. Блаженная прохлада…
— Где мы? – спросил я.
— Ты у меня дома, Скай, — услышал я голос Октавии. Она вскоре появилась из-за спинки дивана. – Насколько я поняла, ты меня помнишь. Я тебя тоже очень хорошо помню…
— Конечно, — слабо усмехнулся я, — ведь благодаря мне ты вылетела из оркестра.
— Не без этого, — заметила виолончелистка. – Вот только в тот же вечер ко мне подошла принцесса Селестия и предложила мне играть для неё. Ей как раз нужна была пони, играющая на струнных инструментах, и моя игра её впечатлила. Правда, пришлось поменять скрипку на виолончель, какое-то время переучиваться… Но сейчас – всё замечательно, мне не на что жаловаться. И отчасти это благодаря тебе. Спасибо.
Хех. Надо же. Видимо, я умею не только портить всем жизни. Уже хорошо.
— Мисс Шиммер? – раздался обеспокоенный голос жеребца. – Я, кажется, знаю, что произошло с вашим другом. Но я хотел бы сказать это вам… наедине.
— А я имею право знать, что со мной, доктор? – подал голос я. Последовало недолгое молчание, а затем ответ:
— Да, пожалуй. Всё же если вы – мой пациент, вы обязаны знать правду. Остальные, пожалуйста, выйдите из комнаты.
Раздался удаляющийся цокот копыт и щелчок закрывшейся двери. Я повернул голову и увидел синего единорога в белом халате, держащего телекинезом планшет.
— Такой случай довольно редкий, но мне он, к несчастью, уже встречался. Вот, полюбуйтесь.
С этими словами доктор протянул планшет моей Сансет. Та приняла планшет и начала что-то пристально в нём высматривать. Глаза её понемногу становились влажными. Мне хотелось обнять её и утешить, но копыто единорожки мягко держало меня на месте. Наконец она вернула планшет доктору, уткнулась в меня и заплакала.
— Что со мной? – так твёрдо, как мог, спросил я.
— Молодой жеребец, — вздохнул доктор, — у вас случился микроинсульт. И, судя по всему, не первый. Скажите, вас посещали галлюцинации?
— Было дело, — кивнул я.
— Ваша подруга сообщила, что внезапно вы очень сильно изменились, — начал рассказывать доктор. – Словно вас подменили. Я обследовал ваш мозг и обнаружил несколько нарушений в работе головного мозга. Галлюцинации, потеря памяти… Картина складывается неутешительная. Жить вам осталось, молодой жеребец, две недели. И это самый оптимистичный прогноз. Если и дальше будете творить что-то наподобие выкидывания из Кантерлота, фатальный инсульт может случиться значительно раньше. Так что я рекомендую вам и вашим друзьям, — тут доктор кивнул на дверь, — как можно больше времени проводить вместе. Для вас каждый день может стать последним.
Я лежал и не мог пошевелиться. Вот я вновь на грани встречи с Забвением… как когда-то давным-давно. На моей груди всхлипывала Сансет, прижимаясь ко мне всё сильнее. Доктор посмотрел в пол, отчаянно пытаясь спрятать взгляд в ковёр.
— Мне очень жаль, — мрачно сообщил он. Засунув планшет в боковую сумку, он вышел прочь. В комнату тут же ввалились ещё шесть кобылок. Твайлайт, Лиру, Менуэтт, Октавию и Рэрити я уже знал, но была ещё одна, белая единорожка, с синей взъерошенной гривой, красными очками и наушниками на голове. Она-то и обратилась ко мне первой.
— Хей, жеребчик, мы же ещё не знакомы, верно? Меня звать Винил Скрэтч.
— Скай Дример, — представился я. Одним копытом я прижимал к себе всё ещё рыдающую Сансет, вторым поглаживал её по голове, пытаясь тщетно её успокоить.
— Сан, ты что, плачешь? – К нам двинулась было Твайлайт, но, столкнувшись с моим взглядом, тут же остановилась. – Это связано с тем, что сказал доктор?
Я молча кивнул, указал на часы, на солнце, пару раз крутанул копытом и чиркнул по своей шее. Единорожка слабо икнула и в шоке осела на пол. Остальные же просто молча уткнулись в пол взглядами. Первой, нарушившей тишину, вновь была эта Винил Скрэтч.
— М-да, отстой, чё уж тут сказать… Ну, мы сделаем всё, чтоб ты чувствовал себя, как будто живёшь последние деньки… эй!
Последний возглас предназначался Октавии, ткнувшей в тот момент Винил в бок. Белая единорожка обиженно зыркнула на свою... подругу, наверное? В любом случае, остальные тоже недовольно посмотрели на неё. Но следующая сцена была для меня непонятной. Лира глянула в окно, побледнела и магией задёрнула шторы. Октавия недовольно нахмурилась и хотела что-то сказать, но Менуэтт повернулась к виолончелистке и со страшным взглядом что-то ей прошептала. Глаза Октавии округлились, пони понимающе кивнула и бросила взгляд на шторы, словно боялась, что ткань внезапно оживёт и набросится на неё.
— Это что сейчас было? – севшим голосом спросила повернувшаяся в их сторону Сансет. Да, а я и не заметил, когда она успела утереть слёзы. Рэрити испуганно зыркнула на шторы(да что в них такого страшного-то?) и тихо прошептала:
— Зекора.
Как только я услышал это имя, шестерни в моей голове бешено завращались, пытаясь помочь мне осознать, когда и где я его слышал. В то же время Твайлайт непонимающе приподняла бровь.
— Кто?
— Зекора – это очень странная пони, — пояснила Менуэтт. – Странная и… страшная.
— И чем же она такая страшная? – Скепсис Твайлайт был непрошибаемым.
— Ну, она всё время ходит в плаще, даже в такую жаркую погоду, — сказала Лира.
— Она подходит к домам и копает рядом с ними небольшие ямки, — добавила Октавия.
— А ещё у неё стрёмный взгляд. Словно заколдовать хочет, — закончила Винил.
— Значит, говорить с ней никто не пытался, — заключила Твайлайт. – Верно?
— Пожалуйста, иди, — насмешливо пригласила Винил. – Только потом не жалуйся, если не вернёшься живой. Она живёт в Вечнодиком Лесу.
В глазах Твайлайт внезапно мелькнули ужас и понимание, как и на лице Сансет. Я же вспомнил, откуда слышал это имя раньше.
— Хорошо, не буду, — сказал я, вставая с дивана. – Если вы боитесь пони только потому, что она живёт в Вечнодиком, вы странные. Честно.
На моём пути, внезапно, появились три кобылки. Сансет, мгновенно вставшая на копыта, Твайлайт, телепортировавшаяся рядом, и Октавия, непонятным образом скользнувшая ко мне в одно движение через всю комнату.
— Эй, я же пошутила! – крикнула Винил.
— А я – нет, — пожал плечами я. – Девочки, пропустите. Вы же знаете…
— Не пущу! – взвизгнула Сансет. Селестия помилуй, как она может визжать настолько громко? Клянусь, я услышал дребезжание оконных стёкол! – Тебе и так жить мало, так хоть не укорачивай себе срок!
Я вздохнул. Собственно, если я хотел повидаться с Зекорой, у меня было два выхода. Либо попытаться прорваться силой, либо рассказать всё, как есть. Первый вариант отпадал из-за обилия единорожек в этой компании, а именно шести(почему мне так везёт именно на знакомства с единорожками?) Ко второму же я не хотел прибегать по другой причине. Для Сансет это лишь галлюцинации, и даже если я ей докажу, что эти видения вещие, в какой-то степени, с точностью до Радужного Удара… а вот и загвоздка. Скажу, что видел сие чудо – привяжет к себе и не отпустит до скончания моих дней. Сумасшедших надо держать на привязи – так она мне когда-то сказала. Прикинув варианты, я решил сыграть по-другому.
— А что если она живёт в Лесу только потому, что вы её никуда не пускаете? – склонил голову набок я. – Или, может быть, она приходит сюда через Лес, потому что это кратчайший путь в Понивилль, а здесь ей нужно с кем-то увидеться, но она не знает, где живёт этот пони?
— Но всё равно тебе туда идти необязательно! – воскликнула Сансет. – Вдруг все слухи о ней – правда?
— А тогда кто, если не я? – спросил я. – Я всю жизнь не смогу себе простить, если останусь здесь и буду лишь молча смотреть, как одна из моих знакомых уходит в Лес, чтобы никогда оттуда не вернуться.
— В чём тебе не отказать, так это в логике. Умеешь обставить так, чтобы вариантов почти не было, — после недолго молчания сказала Лира.
— И в безрассудстве, — добавила Менуэтт. – Что ж, если ты очень сильно хочешь рискнуть… Я не вижу причин мешать ему. Девочки?
— Ты безбашенный, — буркнула Винил, но в её глазах я увидел одобрение и восхищение.
— Альтруистичненько, — кратко прокомментировала Рэрити. Мой мозг впал в ступор, услышав такое словечко. Надо бы его запомнить.
— Снова действуешь наугад, Скай? – печально улыбнулась Октавия. – Что ж, надеюсь, удача вновь тебе улыбнётся.
— Только попробуй не вернуться, — синхронно сурово произнесли Твайлайт и Сансет, расступаясь передо мной.
Я кивнул и двинулся к выходу. В принципе, для меня уже страшного ничего было быть не должно: я уже общался с Зекорой, и скорее всего у меня получится наладить контакт с ней и здесь. Я открыл дверь и шагнул наружу. Кобылка в плаще немедленно повернулась в мою сторону и сверкнула жёлтыми глазами. Дверь за мной незамедлительно захлопнулась, на что я только вздохнул и усмехнулся.
— Привет, — обратился я к пони. – Моё имя Скай Дример. А твоё?
— Что в имени тебе моём,
Коли встречаете меня, как будто я с огнём, — не совсем дружелюбно буркнула кобылка, стягивая капюшон.
— Ежели местные все так к тебе строги,
Зачем приезжим настроенье портить? – обиженно отвернулся я. И чуть не поперхнулся. Неужели в меня вселился поэт?
— Не ведала я, что ты издалека,
Зекорой звут меня на ваших языках, — поклонилась зебра. Я же несколько растерялся, но потом осознал, что под «нашими языками» она имела ввиду Мейртонию, Сталлионградскую республику и ещё несколько мелких стран пони. Хотя, если честно, я бы не назвал их языки отдельными… диалектами, с натяжкой.
— Что принесло тебя сюда?
Ужель теснит тебя нужда? – поинтересовался я. Параллельно пытаясь понять, что со мной стряслось, и почему я говорю в тон зебре.
— От пони травы мне нужны,
Что в моих зелиях важны.
Но как приду сюда – беда!
Все двери заперты всегда! – развела копытами Зекора.
— Намерений твоих не знают,
И потому не помогают.
Ты предложи им что-нибудь взамен.
Согласны будут пони на обмен, — предложил я, широко улыбаясь. Внутри же я готов был себя избить за высокий уровень поэтизма. Нет, серьёзно, ведь выглядит как будто я издеваюсь или выделываюсь!
Однако зебра лучилась счастьем. Похоже, она была рада общению со мной, да и услышав мой совет, быстро закивала головой. Но, обернувшись назад, я понял, что улыбалась она не только этому. Из-за двери выглядывали Винил и Октавия. Завидев весёлую искорку в моих глазах, они коротко кивнули и вышли наружу.
— Вы ведь поможете устранить ту нелепую репутацию, что создана Зекоре? Как видите, она совсем не желает вам зла, — спросил я. Но, наклонившись поближе, зловещим шёпотом добавил: — По крайней мере пока вы её не разозлите.
Виолончелистка утвердительно кивнула, а Винил(которая, судя по метке, была диджеем) не менее зловещим шёпотом ответила:
— И она превратит всех нас в лягушек! У-у-у! – И уже на полном серьёзе громко ответила: — Конечно! Мы просто друг друга не поняли.
«Даже не пытались», — угрюмо подумал я. Тем временем ко мне подошли Твайлайт, Сансет и Рэрити, и я вспомнил, зачем, собственно, шёл.
— Ну, было приятно с вами пообщаться. – Я стукнул о протянутое копыто Винил, обнял на прощание Октавию, заслужив подозрительный взгляд от Сансет, и помахал Зекоре. – Мы ещё встретимся!
И мы продолжили наш путь. Рэрити больше не вела себя словно не в своей тарелке, и наконец я понял, чем было вызвано такое поведение. Сансет всё буравила меня взглядом, но теперь в её глазах была лишь печаль. Так и хотелось ей сказать: «Эй, я уже умирал, это не страшно»… но, блин, она не поймёт. И только Твайлайт осматривала всё вокруг, словно ничего и не было.
А тем временем, если я правильно помнил адрес одного из знакомых профессоров, мы уже подходили к месту назначения. Домик, который предстал перед нами, был таким же, как и остальные: в таких же светлых тонах, небольшой, с ухоженной клумбой. Единственное, что его отличало от остальных – большая антенна на крыше. Собственно, по этому ориентиру я и определил, что это тот самый дом, который я искал. Мы подошли к двери, и я постучал.
— Газеты положите под дверь, рекламщики идите лесом, – раздался голос.
— Профессор, это я, Скай Дример, — ответил я. – Вы мне давали свой адрес, помните?
Быстрый цокот копыт, звук снимающейся цепочки – и перед нами стоит бежевый жеребец с кьютимаркой песочных часов на боку. На первый взгляд – молодой земнопони, обыкновенный часовщик… Но по всей Эквестрии он известен как доктор Хувз – доктор маго-технических наук и лучший инженер во всём мире. Бывал он у нас в школе с лекциями, и не раз, но свёл нас другой случай. Олимпиада среди молодёжи на лучшее техническое изобретение, лет пять назад, на которой я с огромным отрывом занял первое место.
— Дрим, как же я рад снова тебя видеть! – обрадовался Хувз, с увлечением тряся моё копыто. Когда он наконец меня отпустил, я ещё по инерции несколько раз двинул копытом вверх вниз, чуть не врезав профессору по лицу. – Как поживает Клокверк?
— Всё так же в добром здравии, — улыбнулся я, доставая свою любимую детскую игрушку. Кстати, именно благодаря ей я и выиграл ту олимпиаду. Полуавтоматический робот, в форме минотавра, только без рогов, полностью покрытый бронёй. Работает от магии, без подзарядки может функционировать до пяти часов. Основной его функцией является слежка, потому в руке у него спрятан псевдо-крюк, цепляющийся за любую поверхность, и служащий для повышения мобильности и скрытности робота. Ну и как сторонний, но очень эффектный гаджет, он может стрелять фосфорными ракетками, которые при взрыве принимают форму часов и показывают точное время по Кантерлоту. Эх, я до сих пор помню отвисшие челюсти моих соперников…
Впрочем, я отвлёкся. Прочистив горло, я продолжил.
– Но я к вам по другому делу. Разрешите, мы пройдём, и я вам всё подробно расскажу.
— Конечно, конечно. – Хувз отошёл в сторону, пропуская меня и моих компаньонок.
— Итак, знакомьтесь, — усмехнулся я. – Рэрити вы наверняка знаете. Твайлайт Спаркл, ученица Школы для одарённых единорогов имени принцессы Селестии. Сансет Шиммер, личная ученица принцессы Селестии. Девочки, это доктор Хувз. Лучший инженер во всём мире!
— Преувеличиваешь, Дрим, — засмущался профессор. – Так, говоришь, по делу?
— Да, да, да, — затараторил я, доставая из сумки чертежи. – Профессор, скажите, возможно ли построить вот такую милашку?
Хувз взял один из листов и внимательно всмотрелся в вычисления. Затем глянул на чертёж самой машины и хмыкнул. Но когда он увидел чертежи деталей, глаза его медленно полезли на лоб.
— Так, ну, как я понял, это летающая машина. Вижу винт, второй, ага… Двигатель здесь… Ну хорошо, до этого момента я понял. Объясни-ка мне вот эти вещи. – Ко мне придвинулись листы с ещё тремя деталями.
— Та, что слева – это облачный генератор, — пояснил я. – Уплотняет облака, чтобы они выдержали вес корпуса. Включается через вторую конструкцию – блок управления. Я решил, что будет удобно поставить управление всеми системами в одно место.
— Ты же понимаешь, что тебе не хватит энергии на всё это? – хмыкнул профессор. – У тебя один двигатель такую конструкцию не потянет, нужно соединять как минимум два, а если ставить третий, не хватит места пассажирам. Он ведь предназначен для перевозки пассажиров?
— Да, именно, — кивнул я. – Вот для чего нужен усилитель. Вот он, справа. Ставим два таких усилителя, за счёт чего уйдут почти все потери энергии, и тогда можно спокойно обойтись одним двигателем.
— Допустим, но тогда у тебя вот здесь возникнет вероятность взрыва провода, — заметила подошедшая незаметно Твайлайт. Когда мы вместе обернулись, она невинно хлопнула глазками и спросила: — Что?
— Она права, — согласился Хувз. – Через этот провод идёт очень большой ток. Перегреется – расплавится к Тиреку, и тогда вся твоя машина станет огромным куском летящего к земле мусора.
— Поэтому на этот провод я ставлю стабилизатор. – Я протянул последний чертёж. Хувз взял его в копыта. Привычный хмык оборвался на половине.
— Ты гений, но съехавший с катушек гений, — покачал он головой. – Ты знаешь, какие камни тут нужны? Расчёты производил? Минимум огненные рубины!
— Тогда мне повезло, потому что у меня есть несколько вот таких камушков. – Лёгким движением я сыпанул на стол горсть идеально огранённых жёлтых камней. Хувз бросил лишь один взгляд на них, но больше оторвать его не смог.
— Быть того не может… Солнечные топазы… Где ты их раздобыл?
— Связи, профессор, связи, — лучезарно улыбнулся я, обнимая довольно мурлычущую Сансет.
Вопрос времени и материалов мы решили довольно быстро. Хоть Хувз настаивал на более прочной алюминиевой конструкции, я убедил его в целях экономии времени создать машину из подручных средств, а если говорить прямым текстом – из мусора.
— Мы всё равно не знаем, как оно пойдёт на самом деле, — объяснял я. – На бумаге оно легко, а вдруг мы что-то упустили? Так что тратить материалы, время на поиск материалов – может быть бессмысленно. Да и тем более, хочется быстрее проверить её в деле. Пробный полёт Понивилль-Кантерлот-Понивилль. Если всё пройдёт удачно – патент ваш, я не претендую.
— Ну уж нет, мой дорогой, — засмеялся профессор, — чего-чего, а славы мне хватает. Тебе она тоже пригодится. Так что патент оформишь сам.
Ну, не стал я говорить ему, что мои дни сочтены. Ещё отговорит от полёта, а он мне позарез нужен. Ведь, насколько я помню из писем своего брата, по крайней одна из не-подруг Твайлайт находится именно там. Рейнбоу Дэш.
И я уснул на чертежах, в мастерской доктора Хувза, в мечтах о предстоящем полёте.