Человек крадёт маффины у Дёрпи

Сегодня Дёрпи приготовила на завтрак целую тарелку вкусных маффинов и поставила её на окно, чтобы те немного остыли. Но когда она через пару минут пошла проверять выпечку, то увидела страшную картину. Тарелка была совершенно пуста, и лишь прилипшие ко дну крошки напоминали об исчезнувшем содержимом.

В ужасе Дёрпи высунулась из окна и принялась разглядывать лужайку под ним в надежде, что маффины просто‑напросто каким‑то черномагическим образом выкатились из тарелки и упали туда. Но в траве вроде ничего не валялось.

Тут Дёрпи заметила спешащую куда‑то Лиру и окликнула её.

— Привет, Дёрпи! — каким‑то странным натянутым голосом произнесла та, остановившись. — Что стряслось?

— Кто‑то только что украл у меня из тарелки все маффины! Ты случайно не видела здесь никого подозрительного?

— Ну… Я… Нет, вроде… Хотя я, кажется, знаю, кто это мог сделать.

— И кто же? — с надеждой спросила Дёрпи.

— Человеки, кто же ещё! Они вечно шастают по городу и тащат всё, что плохо лежит, ага. В следующий раз просто будь повнимательней и не оставляй маффины без присмотра.

— Человеки, говоришь? — неуверенно сказала Дёрпи. — Да ну! Их же не существует!

— Как это не существует? А кто тогда съел твои маффины? Я, что ли?

— Хм, ты права, — Дёрпи крепко задумалась. — По логике выходит, что это действительно сделал человек. Слушай, а ты можешь помочь мне поймать его? Я хочу, чтобы он извинился и пообещал больше не красть мои маффины.

— Прости, но я сейчас никак не могу, — досадливо развела копытами Лира. — Так много дел…

— Понимаю. Тогда пока.

— Пока! Удачно тебе поймать человека!

И Лира побежала дальше, на ходу смахивая с ротика оставшиеся крошки и надеясь, что Дёрпи их не заметила.

А та села на табуретку и начала придумывать план того, как бы изловить этого вредного человека. Но в голову ничего не приходило, так как о человеках она знала весьма и весьма поверхностно. Ясно было одно: без помощи ей никак не обойтись. Поэтому Дёрпи, бросив печальный взгляд на пустую тарелку, вышла из дома и полетела в поницию.

Поницейский сидел за столом и играл сам с собой в морской бой. Его противник постоянно жульничал, но и сам страж городского порядка был не промах, успев уже потопить половину вражеских кораблей.

Как только Дёрпи, постучавшись, осторожно заглянула в участок, поницейский тут же спрятал клетчатые листочки и с важным видом уставился в какой‑то документ, не замечая даже, что держит его вверх тормашками.

— Здравствуйте, — вежливо сказала Дёрпи, стоя на пороге. — Вы не очень заняты?

— Трудимся помаленьку, — многозначительно произнёс поницейский и, вздохнув, отложил документ. — Но, думаю, я смогу вам уделить минуту‑другую. Проходите, пожалуйста, и присаживайтесь.

— Дело в том, — начала Дёрпи, сделав, как было велено, — что сегодня у меня украли все маффины.

— Ай‑яй‑яй! — ужаснулся поницейский. — Какой кошмар, какой кошмар! Среди бела дня, я полагаю?

— Ну, вообще‑то было ещё утро…

— Всё равно. Это очень ужасное и леденящее кровь преступление, которые, увы, иногда случаются в нашем спокойном и мирном городке. Но давайте всё по порядку. Как ваше имя?

— Дитзи Ду. Но все зовут меня Дёрпи.

— Так‑так, — поницейский придвинул к себе чистый лист бумаги и начал задумчиво грызть карандаш. — У вас на редкость длинное имя! Ничего, если я запишу просто Новсезовут?

— Ну… В общем‑то… Если это поможет следствию, то как вам будет угодно…

— Очень хорошо, — поницейский усердно заскрипел карандашом. — Итак, расскажите мне поподробнее всё, что с вами произошло.

И Дёрпи начала свой рассказ, который, правда, очень быстро закончился, так как пропажа маффинов — вещь довольно непродолжительная. Вот они есть, а теперь их нет. Но поницейского это ничуть не смутило. Он продолжал строчить своим карандашом, попутно задавая потерпевшей странные, но, несомненно, необходимые для следствия вопросы, среди которых было точное количество маффинов, цвет рисунка на тарелке и даже диагональ оконного проёма. Исписав до конца листок, поницейский убрал его в ящик стола и с довольным видом потянулся.

— Ну вот и всё. Ваше заявление будет рассмотрено в самые кратчайшие сроки, а пока можете идти.

Дёрпи очень обрадовалась и собралась уже было уходить, но тут вспомнила, что не рассказала самое главное.

— Товарищ поницейский, по‑моему, я знаю, кто стоит за пропажей моих маффинов.

— Хм, вообще‑то изобличать преступников — это наша работа, — нахмурился тот. — Но так и быть, давайте свою версию.

— Это был человек!

— Человек? — недоверчиво протянул поницейский. — Вы в этом уверены?

— Абсолютно! Только от них можно ожидать подобного коварства.

Поницейский вздохнул и пододвинул к себе новый лист.

— Хорошо. Вы запомнили приметы этого человека?

— Нет. Я его вообще не видела.

— Значит, он был невидимым? Боюсь, это сильно усложнит его поиск и поимку. Можно даже сказать, делает их невыполнимыми.

— Но неужели ничего нельзя сделать? — чуть не заплакала Дёрпи.

— Почему же нельзя? — многозначительно заметил поницейский. — Кое‑что можно, если немного постараться.

— И что? — наивно спросила Дёрпи.

Поницейский ещё более многозначительно заглянул в её светящиеся честностью глаза, но от жуткого косящего взгляда стушевался и решил, что возьмёт на копыто у кого‑нибудь другого и как‑нибудь в другой раз.

— Ладно, сейчас я позвоню и узнаю, не появлялись ли в городе какие‑нибудь человеки, — поницейский взял телефонную трубку, покрутил немного диск и стал слушать гудки. — Алло? Здравствуйте, товарищ подковник. Да, это опять я. Скажите, не было ли в Понивиле слышно в последнее время о человеках? Нет, пока трезвый. Нет. Да. Украли маффины. Нет, одну тарелку. Не знаю. Нет. Куда пойти? А, понял. До свидания.

— И что вам сказали? — с надеждой спросила Дёрпи. — И куда вы должны пойти?

— Никуда. Это следственная тайна, которая вас не касается. А насчёт человеков я узнал, что их, оказывается, не существует в природе.

— Как это не существует?! А куда же тогда подевались мои маффины?

— Хороший вопрос. Но есть одна загвоздка. Если маффины исчезли, значит, их больше нет?

— Скорее всего, да, — шмыгнула носом Дёрпи.

— Так что же получается? Несуществующий человек крадёт несуществующие маффины, а я, вполне реальный и существующий поницейский, должен во всём этом разбираться? Тем более за несуществующую зарплату… — тихо добавил он себе под нос.

— Но вы должны мне помочь! Сделайте хоть что‑нибудь!

— Увы, пониция здесь бессильна. Как, по‑вашему, я смогу посадить в тюрьму преступника, которого даже не существует? Хм, а вот вас бы как раз следовало задержать за ложное обращение в поницию…

— Ой, а мне уже пора! — вскочила Дёрпи и раскланялась. — До свидания!

Поницейский лишь печально вздохнул, глядя на закрывшуюся дверь. Он очень мечтал посадить кого‑нибудь в тюрьму, но всё как‑то не складывалось.

Поскорее выбравшись из пониции, Дёрпи растерянно остановилась посреди улицы. Мимо шли по своим делам только что проснувшиеся пони, которым вряд ли было какое‑то дело до пропажи чужих маффинов и ловли хитрых человеков.

— Думай, Дёрпи, думай! — пегаска мучительно потёрла голову копытом. — Кто в Понивиле способен поймать человека? Кто‑то очень умный и всегда готовый придти на помощь… Какой‑нибудь сильный единорог, знающий толк в магии… Хм, даже на ум никого не приходит! Наверное, стоит спросить у Твайлайт, она точно знает кого‑нибудь, подходящего под эти параметры!

То, что Твайлайт и сама подходит под эти параметры, Дёрпи поняла лишь перед самой библиотекой и так обрадовалась этому открытию, что немного не рассчитала свою траекторию.

— Дёрпи, что стряслось? — недоумённо поинтересовалась единорожка, когда жертва грабежа ввалилась к ней через окно.

— Твайлайт, ты должна мне помочь! Человек украл все мои маффины и, возможно, даже съел их! Помоги мне поймать его, пожалуйста!

— Человек? — удивилась та. — Наверное, тебя кто‑то разыграл. Насколько я знаю, никаких человеков не бывает.

— Я тоже так думала до сегодняшнего дня! А теперь вот пришла за маффинами, а они тю‑тю! Это человек их взял, я точно знаю!

— Странная логика, — пробормотала Твайлайт. — У тебя пропали маффины, и поэтому ты собираешься охотиться за мифическим человеком, которого даже в глаза не видела? А может, ты сама их съела и просто забыла об этом?

— Я не сумасшедшая! — прокричала Дёрпи и вылетела в окно, окончательно при этом его доломав.

Твайлайт покачала головой и вернулась к своим книгам.

— Твайлайт тоже мне не верит, — сердито бормотала Дёрпи, идя по улице и пиная камушки, — но я всё равно найду того, кто поможет восстановить справедливость! Но вот только кого?

Она так углубилась в свои серьёзные раздумья, что едва не налетела на скачущую куда‑то Пинки Пай.

— Ой‑ой, почему ты грустишь?! — воскликнула та, схватив её щёки в копыта и разведя их в стороны. — А ну‑ка улыбнись!

— Мне как‑то не до веселья, Пинки, — мягко отстранилась Дёрпи. — Я приготовила на завтрак маффины, а их украли. Я точно знаю, что это человек их стащил, но мне никто не хочет верить и помогать.

— Да уж, — внезапно посерьёзнела Пинки, — от этих человеков хорошего ждать не приходится.

— Ты и вправду мне веришь? Ты их видела?

Пинки поманила её к себе копытом и тихо прошептала:

— Иногда я замечаю, как они смотрят на меня. Прямо из стен. До сих пор я это терпела, но сегодня, похитив твои маффины, их раса фактически объявила нам войну! Но не бойся! Если этот человек где‑то здесь, то мы его поймаем!

Прежде чем Дёрпи успела что‑либо сказать, Пинки ловко запрыгнула на ближайшую бочку.

— Внимание, внимание! — заголосила она на всю улицу. — Говорит Пинки Пай! Сегодня, в четыре часа утра…

— Вообще‑то, было уже около восьми, — тихо уточнила Дёрпи.

— Гхм, не важно. Так вот, сегодня утром в нашем городе произошло ужасное и трагическое событие! Наша с вами соседка Дёрпи была зверски ограблена инопланетным существом, которое именует себя человеком. В результате им был похищен годовой запас маффинов, общий вес которого составляет примерно полтонны.

— Вообще‑то… — попыталась снова уточнить Дёрпи, но Пинки втащила её на бочку и прижала к себе.

— Вот она! Вот жертва неуёмной жадности и клептомании страшного человека!

Вокруг начали собираться пони. Они сочувственно поглядывали на Дёрпи, но во взгляде их читалась неуверенность.

— Ну и что? — крикнул кто‑то. — Подумаешь, маффины!

— Да, сегодня он пока украл только маффины. А завтра он украдёт вас самих из ваших же постелей!

В толпе тревожно зашептались.

— Но что же нам делать? Как быть? — вопрошали горожане.

— Поймать этого человека, разумеется! — Пинки Пай решительно стукнула копытом по бочке, из‑за чего та чуть не опрокинулась. — Кто со мной?

— Мы!!! — закричала толпа. — Покажем этому человеку!

— Так, так! — деловито произнёс только что подошедший поницейский. — И что же это у нас такое творится? Несанкционированный митинг в центре города, а? Думаю, мне придётся мигом посадить вас всех в тюрьму за такое безобразие. Вы как считаете?

— Всё в порядке, офицер! — сказала Пинки. — Мы всего лишь начинаем охоту на человека, чтобы устроить над ним самосуд. Это ведь не запрещено?

— Шутите, что ли?! — возмутился поницейский. — Разумеется, это не запрещено. Слушайте, а мне с вами можно?

— Конечно! Участвовать могут все желающие! Но вилы и факелы желательно приносить с собой. У нас на всех не хватит.

Весть об орудующем в городе коварном человеке разлетелась моментально. Каждый пересказчик считал своим долгом немного улучшить историю, накинув пару сотен килограммов к весу украденных маффинов, а также добавив несколько душещипательных подробностей. Так что в итоге выяснилось, что человек украл около двух тонн маффинов, а их хозяйку вообще связал и даже надругался над ней, причём такими нехорошими словами, что повторить их никто не решился.

Вечером на площади собралась добрая половина города. Всем очень хотелось помочь бедной пегаске Дёрпи, которая, к слову сказать, была совсем не в восторге от оказываемого ей внимания. Она глубоко жалела, что устроила весь этот переполох, но ничего поделать уже не могла.

— Посмотрите, как она расстроена! — восклицала Пинки, беря в копыта её грустную мордашку. — Но не бойся! Мы найдём этого злобного человека и заставим его вернуть всё до последней крошки! Итак, вы со мной?

— Да!!! — раздались отовсюду крики.

И вооружённая сельскохозяйственными инструментами толпа наводнила городские улочки. Пони врывались в каждый дом и обыскивали его сверху донизу, не забывая при этом опрокинуть мебель и вытрясти на пол содержимое ящиков, так как это обязательно должно было поспособствовать поимке человека. Наверное.

Каждый пони, буянивший до этого в соседних домах, сразу же менял настрой, когда дело доходило до его собственного, всячески препятствуя на пути к нему и убеждая остальных, что уж у него‑то человеки точно не прячутся. Пока толпа громила его апартаменты, хозяин носился туда‑сюда, умоляя оставить в покое тот или иной предмет интерьера, суммарная стоимость которых, если верить его словам, превышала даже убранство кантерлотского дворца. В итоге, когда ничуть не подавленные очередной неудачей горожане уходили дальше по улице, этот пони, повздыхав над учинённым ими разгромом, вскоре их догонял и принимался с удвоенной силой проверять на присутствие человеков следующий дом.

Через какое‑то время на пути одной из разгневанных толп выросло дерево. Не в прямом смысле выросло, просто дальше по дороге оказалась городская библиотека, расположившаяся внутри дерева. Необычный вид здания вновь пробудил успевший уже немного подугаснуть пыл, ведь где ещё прятаться инопланетному существу, как не в этом странном и весьма подозрительном месте. Радостно потрясая вилами, пони галопом рванули на штурм…

— Тук‑тук! — постучались в дверь.

— Кто там? — сонно пробормотала Твайлайт, которая уже готовилась ложиться баиньки.

— Это разгневанная толпа, — ответили снаружи. — Можно мы войдём?

— Вы на часы смотрели? — сердито сказала библиотекарша, открывая дверь. — Что у вас тут вообще происходит на ночь глядя?

— Мы ищем опасного человека, — заявил протолкавшийся вперёд поницейский, — поэтому нам нужно осмотреть ваш дом на предмет оного.

— Вам что, заняться больше нечем? Я всегда знала, что этот город странный, но не настолько же!

— Между прочим, мисс, дело тут очень серьёзное! — строго сказал поницейский. — Имеет место хищение порядка четырёх тонн маффинов, поэтому если вы будете препятствовать нашей средневековой охоте, то я имею полное право посадить вас в тюрьму!

— По‑моему, вы выбрали слишком позднее время для игр, — Твайлайт едва боролась с зевотой. — А вас я, товарищ поницейский, вообще впервые в библиотеке вижу. Приходите лучше днём да почитайте что‑нибудь. Может, и поумнеете наконец.

Поницейский собрался было выдать что‑то столь же остроумное, но ответить он ничего не успел.

— Поймали! — донёсся издали крик, и вся толпа дружно повернулась в ту сторону. — Пойма‑а‑а‑ли‑и‑и!!!

— Слышали? — сказала Твайлайт. — Всё, поймали вашего чебурека или как там его. Теперь давайте, идите отсюда.

Она, не удержавшись, зевнула и закрыла дверь, но внимание на это уже никто не обратил. С радостным гомоном толпа ринулась в сторону крика.

А на площади тем временем вновь было не протолкнуться. Только лишь в самом центре остался свободный пятачок, куда четыре дюжих жеребца втащили верёвками странное существо, которое по пути всячески брыкалось и упиралось, чем создавало немалые трудности в движении.

— Это он! — закричали в толпе. — Вот ты и попался, человек!

— Нет! Не надо! — стонал тот. — Что вы делаете?!

— Итак, дело близится к своей логической развязке, — довольным голосом произнёс поницейский, выходя из толпы, но при этом всё равно держась от человека на почтительном расстоянии. — Теперь отвечай, зачем тебе понадобилось красть чужие маффины?

— Какие ещё маффины?! Что вы несёте?! Я просто тихо‑мирно жил в Понивиле и никого не трогал, честное слово!

— Твоя ложь не имеет никакой силы перед ликом закона! Ты обвиняешься в государственном преступлении и понесёшь соответствующее наказание. Мисс, вы узнаёте преступника?

— Я… не знаю… — тихо промямлила Дёрпи.

— Он стёр ей память! — ужаснулась Пинки. — Бедная Дёрпи!

— Давайте, ребята! — велел поницейский. — Тащите его прямо в тюрьму!

— А как же самосуд? — заныли в толпе.

— Ладно‑ладно, уговорили. Сначала самосуд. Но только потом чтобы сразу в тюрьму!

Пони закачали вилами и начали медленно сходиться вокруг сжавшегося в ужасе человека, но ничего сделать они не успели.

— Дёрпи! Дёрпи! — раздались внезапно крики, и сквозь толпу пробилась зелёная единорожка.

— Лира? — удивлённо обернулась та. — В чём дело?

— Прости меня, Дёрпи! — сказала Лира, остановившись возле неё и виновато понурив голову. — Это я съела твои маффины.

— Но… как же… человек…

— Я всё выдумала! — всхлипнула единорожка. — Я просто… Я просто не смогла пройти мимо! Они были такие ароматные и такие свежеиспечённые! Честно, я сначала всего один хотела попробовать, но потом… потом я просто не смогла остановиться. И, что самое худшее, я не сумела тебе признаться. Я не знала, что они были так важны для тебя…

— Ничего, Лира, — Дёрпи мягко приобняла её, и толпа вокруг дружно ахнула от умиления, а кое‑кто даже смахнул вилами слезинку. — Я тоже хороша. Из‑за кучки маффинов поставила на уши весь город!

— Значит, ты на меня не сердишься?

— Ну конечно же нет! Просто в следующий раз не забудь попросить меня, и я с радостью поделюсь с тобой угощением!

— Боюсь, следующего раза уже не будет, — важным голосом заявил поницейский, подойдя к ним. — Благодаря мне это сложное и таинственное дело наконец распутано, причём вы, гражданочка, являетесь его главным фигурантом. Так что прошу вас со мной.

— Куда? — испуганно спросила Лира, втягивая голову.

— В тюрьму, куда же ещё! С этого дня организованной преступности в городе пришёл конец.

— Товарищ поницейский, не надо её в тюрьму! — взмолилась Дёрпи. — Она уже всё осознала и больше так не будет!

— Не сажайте её в тюрьму! — прокатился по толпе нестройный хор голосов. — Ну пожалуйста! Она правда очень хорошая!

Поницейский немного смутился, но отнюдь не от умоляющих просьб из толпы, а от покачивающихся над ней вил и факелов.

— Может быть, может быть… — нехотя выдавил он. — Так значит вы… как вас там… не имеете никаких претензий к этой пони?

— Не имею, — твёрдо сказала Дёрпи, и Лира благодарно посмотрела на неё.

— А вы, гражданка, точно в тюрьму не хотите? Вам там понравится, честно!

— Нет, не хочу! — поспешно отказалась Лира от такого заманчивого предложения.

— Что ж… — горестно вздохнул поницейский. — Видимо, дело о пропаже маффинов теперь окончательно закрыто.

— Фух! Как хорошо, что это недоразумение так быстро разрешилось! — человек, о котором все уже успели забыть, облегчённо вытер лоб и неопределённо ткнул через плечо большим пальцем. — Ну я пойду тогда?

Лира удивлённо повернулась на голос и замерла в неестественной позе. Её глаза выпучились на человека, а челюсть медленно поползла вниз. Длилась эта немая сцена секунд десять, а затем зелёная единорожка сдавленно икнула и столь же медленно завалилась вбок. Толпа испуганно отшатнулась.

— Человек заколдовал её своей человечной магией! — крикнула Пинки Пай. — Не смотрите ему в глаза, или вас постигнет та же участь!

Пони в ужасе отвернулись и прикрылись копытами, а поницейский так вообще спрятался за какой‑то старушкой, буркнув оттуда что‑то про тюрьму.

— А по‑моему, она просто в обмороке, — сказала Дёрпи, склонившись над бесчувственной подругой. — Перенервничала, бедняжка! Посмотрите, мы же её совсем запугали!

Пони в толпе виновато понурили головы, вилы и факелы. Раздался гневный вскрик, когда кому‑то случайно подожгли хвост. Всем было очень стыдно, что они так варварски повели себя сегодня. Даже Пинки Пай было стыдно, хотя это вроде бы не мешало ей весело скакать вокруг Дёрпи, взвалившей на себя Лиру и потащившей её в сторону кондитерской, чтобы там откачать пострадавшую сладостями и газировкой.

Постепенно толпа тоже начала разбредаться. Пони вспомнили, какой беспорядок их ожидает дома, и теперь хмурились, подсчитывая в уме возможные затраты на ремонт. Человек, улучшив момент, тоже слинял от греха подальше, но о нём больше никто и не вспоминал. Вскоре площадь опустела, и город, окончательно успокоившись, погрузился в сон.

Только один поницейский никак не успокаивался. До поздней ночи шатался он по улицам и упрашивал случайных прохожих сесть в тюрьму. Но прохожие всё время попадались какие‑то несознательные и садиться за решётку не собирались.