Planescape: сказка о приключенцах

Слепая и Сломанный

Живи сегодняшним днем — наши плоды пожнут потомки.

https://www.youtube.com/watch?v=tkplPbd2f60

Гугл-док, где приглашаю указывать ошибки:

https://docs.google.com/document/d/1tZ1E_IWgFwjyuhNiKKG3JE5RWaLK5ezxijjMq9iGxjU/edit

-…окончательно убедившись в стабильности процесса воскрешения, переправила честно нажитое во Внешние земли и, в полном соответствии с традициями моего народа, ушла не отягчая подчиненных прощаниями, — кубок вознесся к потолку. – Сдохните, твари! Сколько ж вы мне крови выпили.

Терпкое и ароматное содержимое отправилось под вуаль, ныне ко всеобщему счастью носимую по большей части из привычки и “рядом с конем все рано или поздно начинает маскироваться”. Оживленная Лара получилась неожиданно приятной глазу особой средних годов, чья грация и внушительный бюст нет-нет да цепляли взгляды стоящих в почетном карауле лиц мужского пола. Слава Вседержителю, опущенный ею же с поста на стул Бест мог не допускать зарождения греховных мыслей концентрацией на повествовании.

— Потом пьянство, обжорство, аэробика и прочий декаденс – отыгрывалась за годы воздержания. Сами понимаете, мертвому телу от массажа ни тепло, ни холодно. Аж домик себе с садом на Элизиуме приобрела. Потом правда во время бегства сжечь пришлось, но это мелочи, — могучий глоток предоставленного хозяином таинственного напитка – не спиртного и до крайности вкусного. – В общем, пару недель назад в загодя выкопанный уютный бункер у подножья Мирового Древа постучали – к счастью для всех, не представители правосудия, а несравненно более приятная во всех отношениях Тереза со своей традиционной необычной идеей. И вот поиздержавшаяся герцогиня здесь, в условном кругу старых и новых друзей.

Покровительственное похлопывание Беста по голове.

— Понятненько, — кивнул потихоньку тающий Понт, оборачиваясь к скромно потягивающей единственный бокал в уголочке виновнице съезда, ласково именуемой соратниками “Тессой”. – Видимо сейчас произойдет раскрытие карт и выдвижение предложения, от коего невозможно будет отказаться. Спрошу сразу: оно как-то связано с вызволением из застенков жидкого зла прелестных и, увы — хотя стоило бы уже привыкнуть — неразумных кобыл?

— Нет, — тепло улыбнулась так ни разу и не откинувшая скрывавшую глаза плотную ткань давняя подруга владыки. – То путешествие не повторится – долги прошлого более не висят надо мной дамокловым мечом. Кстати, вновь прошу прощения…

— Не нужно! – весело отмахнулся ангел смерти. – Честное слово: всё давным-давно прощено. По правде говоря, сей земной пони скорее желает поблагодарить за попытку обменять его жизнь на чужое средство передвижения – ведь именно чрез нее заманившая меня в ловушку таинственная незнакомка перестала быть незнакомой.

— Неужели Сломанный вовсе не жалеет о проявленном тогда милосердии? – вопрошающая чуть склонила голову набок. – О побеге предательницы?

— Естественно, жалею, — оскалился пожиратель людей. – Так бы тебя поймал, посадил в клетку, кормил с ложечки, заставлял бы следить за страшилищем пока в отъезде – в общем, имел бы счастье начать наше близкое общение намного раньше…

— Это у них такая игра, — громким шепотом поведала Лара рыцарю, а по сути – всей вселенной. – Каждый раз сперва ностальгируют о первой встречи: провидица в предыдущей жизни подставила ставшего ей заменой паренька принудив ради спасения какого-то прайма пожертвовать любимой лошадью, чем жутко тяготилась. В итоге решила хоть из-за гроба да исправиться — махнув на нее якобы нанятого для выполнения банального сопровождения необстрелянного приключенца Пунтика.

Откуда-то снизу раздалось сдавленно фырканье. Видать не приглашенная на торжество Ви шпионит. С другой стороны, под ними вроде бы сплошной камень. Следовательно, скорее Фис. Хотя эльфийка тоже не без магии…не важно.

— Потом наши голубочки воркуют о потерянном времени, тяжести бытия в отрыве друг от друга и прочих вещах, обычно являющихся прелюдией к горячему поцелую и прочему взаимному ПОЗНАНИЮ, — паладин чуть не подпрыгнул от резкого набора ее голосом оборотов. – К сожалению, мои дорогие друзья – жуткие зануды, консерваторы и шовинисты, а потому предаются любовным делам исключительно при отсутствии свидетелей. Или ежели Тесса в индивидуальном порядке решает снова поиметь кавалера втемную.

Помянутая в столь…своеобразном контексте леди сбилась с очередной малопонятной непосвященному тирады и самую чуточку зарделась, не прекратив впрочем обмена любезностями.

Бывшее умертвие с видимым удовольствием на лице послушала соратников, а после опять похлопала паладина по плечу:

— Сейчас наконец перейдем к делу.

— Необходима твоя помощь, — тон дошел до состояния сахарной патоки и не собирался останавливаться на достигнутом. – Разумеется, награда будет щедра.

— “Не нуждаюсь в награде – не от тебя”, — протараторила Лара.

— Не нуждаюсь в награде, — степенно повторил повелитель. – Не от тебя.

— “Конечно. Однако коли за помощью не воспоследует платы, то выйдет, будто чрез применение женских чар пророчица использовала Сломанного. В который раз”, — вновь прозрела будущее владычица мертвецов, удостоившись за то мимолетного раздраженного взгляда от обоих участников представления и счастливо рассмеявшись. — На всякий случай замечу: ничего плохого в происходящем не наблюдаю и жалуюсь максимум на излишнюю…церемонность происходящего. Да и говорят-то истинную правду – скотинушке действительно не часто удавалось пообщаться с достойными собеседниками. “Ожидал сего заявления – просто жаждал насладиться лицезрением приличного существа, коих, к великому сожалению, на жизненном пути встречал прискорбно мало”.

— Ожидал…, — повелитель осекся, возвел очи горе и пошел немного другим путем. – Иного ответа и представить не мог, бо предо мной…не какой-нибудь презренный гомос…гм…- людоед окончательно сбился, ругнулся и злобно накинулся на подругу. – Вот взяла и испортила нам всю годами бережно хранимую традицию. Когда-то в следующий раз случиться пересечься.

— НИ-КОГ-ДА, — вдруг громко по слогам произнесла носительница вуали, мигом растеряв всю сладость. – Пред нами исток последнего общего приключения, — в комнате резко похолодало. – Скажу больше: его вовсе не должно было произойти. Никак. Не здесь.

— Опять зловещие пророчества, — недовольно протянула Лара. – Пояснений, естественно, ждать не стоит?

— Нечего пояснять, — дернула дама плечиком. – Творящееся ныне явилось из небытия сущие дни назад, сломав и отправив в бездну бывшее расписанным на годы вперед полотно. И продемонстрировав шанс, которым мы не имеем права не воспользоваться.

— Самое забавное: ты по любому не откажешься от собственной веры в предопределение, — со вздохом вернулся в диалог конь. – В общем, волшебство ушло – можно переходить к деталям. Какую несчастную пакость надобно испарить на сей раз?

— Ой, ну уж фаталисткой-то меня представлять не надо, — беззлобно фыркнула обвиненная. — Всегда должна иметься в наличии магистраль – не более того. Хотя бы для сравнения с ней остального. Да и кто бы вообще говорил про…

— Да-да-да, суровый фанатик с ездящим туда-сюда по единственной извилине поездом, — откинул в сторону очевидно неприятную ему тему Понт. – Перейдем к сути, а то потихоньку крепнет убеждение, будто несчастного поня снова намерены обжулить и потаскать им каштаны из огня.

— В итоге же всё заканчивалось хорошо, верно? – сверкнула широкая улыбка. – И тебе ведь нравилось…- соверен громко прочистил горло. – А вот не скажу. Сюрприз устрою, — Тереза резво поднялась с предоставленного хозяйского кресла и пошла к выходу. — Приходи завтра в канализацию под Великой Кузней…

Торжественный речитатив прервался – ладонь уходящей дамы схватила невидимая сила. Конь встал, поправил надетый в чести прихода гостей Шлем Единорога и двинулся следом за старой подругой:

— Есть встреченное предложение: провидица, вопреки обыкновению, не убежит в облаке пафосных фраз, — он подошел вплотную и взял белую кисть уже в полной мере своими конечностями. Ну, то есть, насколько оно вообще возможно. – А останется здесь, со мной и на следующий день мы вместе отправимся выполнять очередной выглядящий предельно безобидно, а на деле безмерно комплексный и запутанный план? Тем паче, коли это наша последняя встреча.

— Неужели Сломанный наконец-то уверовал в мои пророчества? – с затаенной тоской поинтересовался леди, касаясь маски другой рукой.

— Я не сломанный – еще нет, — тихо отозвался ангел смерти, с видимым удовольствием принимая ласку. — Некоторые предсказания склонны сбываться сами – например те, чьё исполнение лежит на совести предсказателя, — жеребец поднял глаза на лицо собеседницы и с такого угла полоска ткани вряд ли являлась для него препятствием. – Не правда ли, Слепая?

— Я не слепая – уже нет, — с той же громкостью заявила похитительница понтовского сердца. После чего села на корточки и крепко обняла не воспротивившегося тому великого бандит, зашептав нечто ему на ухо.

Бест расслышал лишь слово “надо”.

— Завтра под Великой Кузней, — повторила женщина, поднимаясь. – Не забудь захватить протеже.

-
— Значит, два билета, — представитель гильдии ассенизаторов окинул их слегка презрительным взглядом из-под золоченых дужек. – А не староваты ли вы часом для наших аттракционов?

— Староват, — безрадостно отозвался бариаур. – Иду на встречу выпускников.

— Чудненько, — пара росчерков в книге. – Сами понимаете: полезут такие искать Томаса, а потом даже стен не найдешь. Оплата, разумеется, деньгами?

— Конечно, — небольшой звякающий мешочек поменял владельца. – Не бестолочь чай, чтоб полы подтирать. Карта входит али за отдельную?

— Отдельную, — в кассу опустилась еще пара монет. Клерк встал, раскинул руки и затараторил. – Добро пожаловать в канализацию Сигила! Еды и напитков с собой проносить только на один прием, не мешать отрабатывающим, соблюдать правила сезонов охоты. Не забудьте посетить сувенирную лавку – сейчас скидка на поджаренные лапки…

— Да-да-да! – Понт выхватил бумаги и двинулся прочь от киоска – к вящему удовлетворению успевшей набежать за ними очереди.

Вход в городскую клоаку, по книгам кстати представляющую собой не более чем сборный пункт для последующего отправления через портал на План Слизи, в полной мере соответствовал ожиданиям рыцаря – этакая искусственная пещерка, располагающаяся на три четверти ниже уровня мостовой и перегороженная ржавой решеткой – и тем страннее выглядело происходящее. Например, какое-то чересчур богатое и нерабочее на вид одеяние золотаря. Или куча молодежи с мечами, щитами и корзинами для пикников, жаждущее попасть в юдоль отходов. Ну и взимании виры за посещение…

В общем, пора приступать к ПОЗНАНИЮ.

— Ответы на твой очередной ящик очевидных любому обитателю Планов вопросов лежит ни много ни мало, а у основания приключенчества как такового, — с неожиданной охотой отреагировал конь, спускаясь по ровным и аккуратным ступеням в бездны. – Видишь ли, авантюристы всех мастей есть в первую и главную очередь мусор, хлам, накипь на котле общества, не способная обрести своего угла в устроенном миропорядке и потому постоянно понукаемая имплементированными в нее с рождения импульсами к разбою, мошенничеству, разграблению могил и прочим подвигам. А где самой цивилизацией определенное отбросам место? – театральная пауза. – Верно.

Широкий жест копытом, охватывающий открывшийся пред ними обширный тоннель. Поразительный в первую очередь двумя вещами: несомненной принадлежностью к системе слива продуктов жизнедеятельности – величаво текущие по каналам потоки известного цвета и консистенции не дадут соврать – и невероятной чистотой. Серьёзно: ни пятнышка, ни подтека, ни развода вне желоба. Уровень санитарии едва ли не внеземной и сравнимый разве только с канувшим в лету Шагающим Особняком мистера Понта.

Елки-иголки, даже казалось бы фирменный признак клоаки – амбрэ – напрочь перебит горящими там и тут треножниками с ароматическими свечами. Тем не менее, желающий всегда может его почувствовать путем покупки специальных флаконов “родное зловоние” по десятке медяков за штуку. Во всяком случае, так утверждалось на плакате, прикрепленному к стойке с товаром.

Соседняя лавка предлагала по идее вовсе никак не могущую продаваться субстанцию – в красивых горшочках с ленточками и надписями типа “произведен кварталом Леди на следующий день после празднования дня заложения первого камня”. Следом располагалось открытое кафе, оформленное в тонах основного местного наполнения и демонстрирующее совершенно бешенные ценники. Последний в ряду прилавок предлагал относительно уместный инвентарь уборщика.

— Ээээ? – с трудом выдавил рыцарь, обращая беспомощный взгляд на ухмыляющегося козлотавра.

— Искатели приключений непреодолимо влекутся в канализации – таков закон их природы. Не важно, гомосы или разумные, бабы или господа, “злые” или “добрые”, — кавычки сделаны кулаками. – Они рано или поздно войдут в сладострастное соприкосновение с не чуждыми им во многих смыслах каловыми массами. Данный факт подтвержден ВЕКАМИ наблюдений и неисчислимыми опытами в том числе на себе – однако додуматься до очевидного вывода нормальным существам удалось лишь недавно.

Кивок на бойко торгующие лотки.

— Вестимо, Война Фракций, потом Отсоединение, после Безбожные, а также эпидемии, нашествия демонов, странные артефакты и прочее сумели-таки промыть народу мозги. И вот лет этак двадцать пять назад Гильдия Ассенизаторов приняла пакет судьбоносных решений, за жалкую декаду вознесших некогда презренных работников кистепера и лопаты в золотые выси, — великий бандит закусил губу и обрушил на слушателя целый водопад информации, смакуя чуть ли не каждый пункт нынешнего прейскуранта и периодически издавая восхищенные взрыкивания.

К счастью, былая Бестолочь успела достаточно обтесаться сигильскими углами, чтобы смочь вычленить из широкого потока суть, в кратчайшем виде передававшейся одной фразой: система отведения отходов превратилась в парк увеселений для начинающий героев. Все же с любовью перечисляемые властелином детали, вроде оплаты части пребывания санитарной деятельностью, периодическим завозом породистых крыс, заботливым сохранение всех опасных в смысле гостей щелей и порталов, агрессивная антиреклама катакомб с целью недопущения конкурента – не более чем вишенки на торте.

Магазинчики же у входов появились сами собой. Так сказать, естественным путем материализовались вследствие насыщенности атмосферы денежными знаками.

Паладин вдруг поймал себя на редком, неожиданном, но таким приятным ПОНИМАНИЕМ происходящего. Ну, за исключением малого.

— Томас-то? – вырванный со сладких вершин бюрократии ревнитель порядка поморщился. – Нехорошая история. И поучительная. Одна из тех ситуаций, кои, увы, неизбежно происходят при головокружении от успехов, — повелитель почесал себе подбородок и начал. — Вскоре после раскочегаривания канализаторам подали заявление о пропаже где-то в их владениях маленького мальчика породы чел-овек с приметами и прочим. А также неслабой суммой награды. Ну а кому-то ушлому наверху в тот момент случилось размышлять над ускорением и углублением…

Недовольное цоканье языком – великий бандит вроде бы и правда переживает за тутошних заправил.

— Заключили особый договор, поставили на процент, внесли в билеты, провели несколько громких акций – в общем, раздули предполагаемую прибыль до небес. Тонны приманенных авантюристов, в процессе поисков вынесших в тогда еще относительно диких тоннелях всё живое и неживое и по пути вылизав их почти до сегодняшнего состояния…обломались, — всхрап. Мемекающий. – А руководители не нашли ничего лучше повышения ставки. Значительного. Следующая волна искателей наживы состояла в том числе из высококлассных убийц, бывших фракционеров, личей и аж мелкого полубога. Не успевшая толком восстановить численность фауна прокляла день своего зачатия, бо ныне вторженцы не просто истребляли, а ловили, просвечивали мозги, пытали и устраивали аборигенам кровавые аттракционы с целью добыть хоть какую-то дополнительную информацию – после чего принимались оживлять несчастных и пускаться по новому кругу.

Втягивание воздуха сквозь стиснутые челюсти.

— Это была Бездна. Пытавшиеся пройтись по второму разу сопляки буквально сходили с ума от лицезримого, а потом зачастую отправлялись старшим товарищам в котел – какие-то совсем уж полные гомосы в администрации пытались решить проблему перенаселения запретом на возвращение после выхода. Таким образом, непосредственно под улицами города-клетки образовалась прослойка суровых профессионалов в области нарезания всего движущегося на ломтики – без доступа к еде и воде, в умопомрачительном количестве и скованных собственной жадностью али принципиальность до полной неспособности покинуть проклятое подземелье, — Бест постарался представить и не смог. – Поприветствуем же…эмм, не хочу осквернять язык всем известным названием, а потому выражусь культурно, в соответствии с принятой в литературе классификацией: Смердящие Войны.

Откуда-то сбоку донесся тяжкий вздох, изданный стоящим за стойкой с колбасками пожилым хоббитом:

— Не напоминай! Мы с братом, дураки молодые, поперлись в разгар боев вниз – шницелей думали задорого продать. Так его живьем жрать стали! И тележку! Сам чудом ноги унес!

Леденящий душу стон. Тем не менее, мучительная травма не помешала торговцу предложить прохожим товар – с негодованием отвергнутый повелитель за безобразную стоимость. В отместку полурослик принялся с жаром и всеми подробностями громко описывать увиденный тогда же процесс поглощения поднятыми кем-то мертвецами группы бариауров.

Соверен почел за лучше ускорить шаг и вскоре подземная торговая площадь осталась позади, сменившись практически пустыми коридорами.

— Честно говоря, до войн те боестолкновения не дотягивали – по крайней мере, осадное оружие применялось исключительно снаружи и без какого-либо толка: успевшие к тому моменту поднакопить богатств ассенизаторы банально купили стражу для круглосуточного противодействия пытавшимся игнорировать безвыходное правило неудачникам, — кулак поднялся и указал вверх, на широкую подпалину или вероятно ее рисунок. – Кое-кто пытался наделать новых, неконтролируемых путей для пополнения припасов – уходили в дисквалификацию. Другие копали вглубь, надеясь дорваться до катакомб – организовав приток в местное веселье еще и тамошних жителей. Сильно альтернативные проникали непосредственно по трубам, конкретно напортачив в и без того издыхающей за отсутствием должного обслуживания системе отведения. Большинство же продолжало яростно колошматить друг друга в поисках Томаса, умащивая и без того становящуюся всё более желанной и опасной канализацию кучами дорогостоящего оборудования, деньгами, артефактами и свежими материалами для некромантов – тем самым УВЕЛИЧИВАЯ и без того не торопящийся иссыхать поток новых посетителей стремительно набирающего популярность аттракциона.

Бывший школяр обозрел тихо булькающее пространство вокруг них, вновь пытаясь вообразить ныне чистые и гладкие камни залитыми кровью. Вышло нечетко.

— Добавь в варево болезни, чай не курорт, в первые же дни перехлестнувшую критическую отметку намагиченность, массовый снос стен в поисках тайников, окончательно потерявшие берега руководство — и получишь самое кровавое, угарное и бессмысленное побоище со времен владычества Атар. Такие вот поиски. Ясен хрен, безуспешные – ни тела, ни следа, ничего, — мрачный смешок. – Когда пыль осела, специально созданная Советом комиссия провела экспертизу первоначального заказа на подлинность: затратив кучу средств, вернулись в прошлое ко дню подачи заявления. Она подтвердила: мальчик реально существовал и пропал во владениях золотарей. Где конкретно выяснять не стали – мандата на то не выдавали. И вот с тех самых пор у Гильдии в загашнике лежит договор на обеспечение силами приключенцев поисков вошедшего в легенды дитяти, награда за обнаружение коего нынче переходит все границы приличия. Чем нет-нет, да возбуждает вполне вменяемых, могучих и древних сущностей на спуск в канализацию ради проверки дичайших теорий вроде всасывания в кладку и аннигиляции, — глубокий вдох – и глобальный вывод. — Случается.

Тема казалось бы свернулась: бариаур вернулся к перечислению бухгалтерско-юридических достижений ассенизаторов, а бывший студент переваривал полученные сведения.

— Вон кстати, глянь, — без предупреждения пробудился повелитель минут пять спустя. – Наследство былых ошибок, причем не в первом поколении. А ведь раньше тут из-за концентрации волшбы и аномалии с самозарождающимися артефактами попадались.

Протянутая вперед конечность указывала на маленькую стеллу, установленную прямо перед ароматно горящим факелом. Простейшая призма высотой почти до потолка с изображением…самой себя? Более того – на нарисованной постройке тоже имеется известное архитектурное явление и так далее.

— Опосля описанных трагических событий, родственники и друзья погибших повадились шляться по стокам еще и ради установления павшим всеразличных условно надгробных камней, памятных плит и прочего дорогостоящего мусора. В местах особо ярых сражений их вскоре скопилось в превышающем допустимое разумом количестве –начали непосредственно в канал, — возведение очей к невидимым здесь горам. – Ясен хрен, владельцы всё снесли и продавили через Совет запрет на возведение тут памятников погибшим. Коррупция, упорство и лоббирование подсчитывающего барыши цеха изготовителей памятных сооружений – опять пришлось сносить заполнившие пространство несанкционированные постройки. Возвращаемся к истоку цикла. В конце же нисходящей спирали договорились на такие вот мемориалы мемориалам.

Ангел смерти потянулся к обсуждаемому объекту и почти сразу одернулся, прикрыл веки и воспользовался надетым Шлемом. Обращенная к потоку боковая поверхность пришла в движение и отворилась, продемонстрировав прежде не заметное внутреннее пространство. Тумба содержала в недрах наверное с сотню совсем уж крохотных монументов всех форм, расцветок и материалов.

Бест не удержался и схватил приглянувшийся ему ядовито-зеленый конус с больно уж округлыми и какими-то натянутыми очертаниями. Почувствовал мягкость. Не успев подумать, сжал. Раздался задорный писк.

— Осторожней! – прикрикнул на вассала сюзерен. – Придумал еще – чужие могилы тискать! Верни обелиск на полку, — юноша с сожалением подчинился. – Как видишь, за малостью размера — читай, платы – массы расщедрились на извращения. Видел тумбу с чисто ароматическими надгробиями и то ведь не предел – говорят, якобы где-то есть хранилище с пищевыми. Мертвых вообще любить легче.

Бест кивнул, соглашаясь с глубокомысленным высказыванием.

— Пожалуй, на том прекратим копаться в истории – тем паче столь…не воодушевляющей, — Понт возобновил движение. – Дамы – и Плачущий – ждут. Я помню про твою цветочную проблему.

— Благодарю, — отозвался рыцарь и вдруг вспомнил о другой беде – вернее она сама опять зачесалась. – Скажите, а вот таблетки, выданные вами…

— Пьешь? – с неожиданной живостью перебил владыка. – Тот бородатый пигмент воображения не беспокоит?

Потихоньку начавший краснеть парень смешался, будучи вырван из одной серьезной тяжелой темы и ткнут в другую.

— Эмм…Наставник меня посещает. Редко, — паладин попытался вернуться в нужное русло. – Только сейчас хотел бы уточнить про…

— Когда началось?– с досадой в голосе рявкнул великий бандит, окидывая собеседника жалостливым взглядом. – С чего? Перерывы в приеме допускал?

— Нет. После демона, — с нарождающимся отчаянием протараторил “потенциальный дворянин”, печенью почуявший близящийся провал. – Нельзя ли вернуться к другим…

— Фер! – шипение злее облитой кошки. – Сразу не подумал – а ты не сказал и куда теперь…вас ист…

Одновременно со спотыканием властелина по коридорам пронесся писк – на сей раз, натуральный как по звучанию так и по происхождению. Метящий в боги глава вооруженной преступной группировки опять не посмотрел под ноги и запнулся о прятавшуюся в желобе здоровенную крысу. Животина ощерилась и рванула прочь от бариаура.

А потом на него – из всех щелей и чуть ли не с потолка на перекресток полезли тощие или напротив жирные люди и не очень в основном сравнительно юных годов, с гиканьем и руганью устремившиеся за несчастным обитателем стерильных тоннелей. Всего за грызуном погнались, потрясая швабрами и блестя хреновенькими доспехами, существ этак двенадцать. Видимо, в процессе отработки входа соскучились по героизму.

В обычной ситуации, оная кучка не представляла бы для ангела смерти ровным счетом никакой опасности – однако в ситуации утраты им равновесия появление не шибко-то разумного стада, на всём скаку врезавшегося в выходящих с поворота прохожих едва не отправило Зубастую Тень в мимо протекающую жижу.

Слава Богу, не допустившему неизбежного затем массового убийства, Бест для разнообразия не сплоховал, успев схватить владыку и упереться пятками в пол. Приключенцы с извинениями промчались мимо, конь вернулся в устойчивое состояние, а вот беседа заглохла: прекратив ругаться, руководитель не возжелал продолжать тему – “мне сегодня еще разгадывать очередной безумный план Терезы, отвали пока”.

Дальше шли молча. Ориентирование “земного пони” под возлюбленной им землей традиционно заслуживает исключительно восхищения – спустя жалкие четверть часа они прибыли к ожидающим их коллегам по неназванному Великому Делу. Провидица ждала любезного жеребца с широко раскрытыми объятиями и, прежде нежели последний успел и слово вымолвить, громко и подчеркнуто-официально объявила:

— Господа, с прибытием! Теперь, когда мы все в сборе, предлагаю приступить к обсуждению настоящей цели сего собрания: поискам одного всем известного маленького мальчика.

-
— Нет, прежде чем находить Томаса находить себя необязательно. И нет: обнаружение его в духовном смысле также не подходит, — пророчица сложила руки на груди.

Великий бандит медленно закрыл только разверзнувшийся рот и осуждающе произнес:

— Терпеть не могу, когда ты используешь свои силы для ответов на не успевшие задаться вопросы – ОЧЕНЬ раздражает.

— Открою страшный секрет, — промелькнула лукавая улыбка. — Ни разу подобного не провидела – просто мой милый друг слишком предсказуем.

— Ну-ну, — мрачно буркнул насупленный ангел смерти. – Так или иначе: твой план – издевательство над самыми законами бытия. Фантасмагорический бред. Безумие.

— Агась, — безмятежно отозвалась женщина. – То бишь, как раз во вкусе знающего в этом толк “мистера Понта”.

Повелитель поморщился и отошел в сторону от сборища. К счастью, недалеко – видит Создатель, ни в одном из их предприятии Бест не хотел бы поучаствовать более, нежели в предстоящем. Чуть ли не светящаяся каким-то мрачным энтузиазмом Тесса обернулась к остальным:

— Итак, почтенная не испытывающая в отличии от разных жеребцов проблем с верой публика, пожалуйста, повторите ваши части схемы.

— Меня выдернули из схрона и протащили по нескольким планам, катакомбам и наконец привели в канализацию, — будто прилежная ученица подняла руку Лара. – Всё исключительно ради моей драгоценной, лишь недавно возвращенной косы. Коник-де, будучи терзаем муками совести за проделки дочери, вложился в нее даже не по полной, а сверх всякого разумения. В итоге, собственно задача – стоять и символизировать, пока другие пользуются вплетенными мне в волосы нитями жизни.

— Плюс поддерживать непринужденный разговор о погоде, — с тем же нехорошим весельем подтвердила заводила. – Вон аж самоварчик с любимым травяным отваром тебе подготовила.

Герцогиня издала долгий стон и возложила ладонь на лицо, прошептав нечто про слепоту и именование священного напитка ее родины травяным отваром.

— Почтенный друид? – напрочь проигнорировала последнюю ремарку руководительница.

— А? Чего? – Плачущий отвлекся от сосредоточенной ворожбы над бестовым мечом. – Чаю? Да! С сахаром – люблю усваивать минералы.

Скрывшая верхнюю половину лица молча уперла руки в бока. “Обниматель деревьев” ненадолго смешался, спустя секунд сорок вспомнив-таки причину встречи:

— Пользуясь моим несравненным мастерством манипулирования природными силами, — старичок вновь слегка зарделся от комплимента, — организовать стабильное протекание процесса создания и раскручивания петли, а также удержания каната. По необходимости, вытянуть темпонавтов назад.

Молчание. Проситель Сигила наморщил лоб, пожевал губу и наконец с озаренным видом выдал:

— Еще бдить за окружением!

— В точку, — покровительственное похлопывание по плечу. – Я буду непосредственно увязывать наши линии времени, судьбы и прочего — ну или по крайней мере обеспечивать нужную корреляцию — направлять снаряд, осуществлять контроль и так далее. В общем, занимать традиционную нишу. Недоделанный?

— Как только тебе чего-то надо, так сразу перестаю быть “сломанным”, — с горчинкой, но тем не менее без обиды отозвался ангел смерти. – Скажи-ка, а ты часом вообще не ради одного лишь контраста регулярно используешь сие зело неприятное прозвание?

— Не могу гарантировать обратного, — с дружеской нежностью произнесла манипуляторша, склоняя голову набок. – Итак?

Великий бандит возвел очи горе и приступил к повторению:

— За счет собственной чуждости сему Универсуму, а следовательно и отсутствии какой-либо привязки – будь то астральная нить или зов призывателей – заодно со вторым таким же обалдуем отправляемся на твоей сумасшедшей праще из ткани мироздания в прошлое, где крадем Томаса непосредственно из дома. Возвращаемся, сдаем ребенка, берем деньги, живем долго и счастливо, — неловкий смех. – Рискну лишний раз указать на по факту составляющие оный план целиком дыры: от “с какого бодуна?” до “ассенизаторы скорее нас зарежут, нежели разоряться на обещанную награду”.

— Принято к сведению, — кивнула собеседница. – Готов?

— Нет! — с более неприкрытым раздражением рявкнула Зубастая Тень. – Серьезно: что за нафиг? Появляешься тут внезапно после многих лет разлуки и предлагаешь с ходу разрубить самый лакомый гордиев узел в нашей весовой категории – при этом пользуясь совершенно дикими, нелогичными, противными самому здравому смыслу теориями и…

Бледная ладонь кончиками пальцев коснулась разверзающейся пасти. Соверен смолк, будто в него кляп воткнули. Тереза немного подождала, а после тихо шепнула:

— Поверь мне.

— Да хрена с два! – вновь попытался пожиратель людей восстать супротив окутывающей его бархатистой силы. – Помню ведь, чем прежде кончалось…

— Хорошим, — прервала коня провидица. – Для всех. В итоге.

— В итоге! – с надрывом выкрикнул сюзерен, не желая сдаваться.

Владыческой воли хватило еще аж минут на семь. Потом он сломался и отвел глаза, буркнув:

— Хоть о континууме-то подумай – причинно-следственную связь же порушить собираешься, не хухры-мухры.

— Ой, дорогой мой земной пони, — Охотнику на детей, будто какому гигансткому коту, почесали подборок. – Не ты ли сам когда-то объяснял мне, сколько малоосмысленны все эти бредни лоббистов за запрет путешествий по четвертому измерению. Рисовал мне тут линии, сувал в лицо песочные часы, нет-нет, да и пытаясь откинуть вуаль, — ностальгическое хихиканье. – Не страшись: даже коли в “оригинальной”, — кавычки пальцами, — вселенной исчезновение искомого мальчика не является наших рук делом, для данного пространства ровным счетом ничего не измениться: мы всего-навсего создадим развилку, альтернативное прошлое, в конце своей прошлости так или иначе обязанное прибыть в эту самую секунду – дабы затем расцвести бесконечностью альтернативных будущий.

— А ежели единственно нам доступное, тончайшее во всей конструкции место, способное в каждый условный момент удерживать исключительно одну условную единиц времени – не выдержит подобного самоуправства? Ежели стекло Универсума разлетится? – несмотря на ласку повелитель оставался предельно серьезным. – Неужели наше личное обогащение стоит подвергания целого мира неведомой угрозе?

— Да, — широко оскалилась пророчица. — Разумеется!

Понт расхохотался:

— Ты прекраснейшее из чудовищ. Каждый же раз умудряешься заставить меня по новой пожалеть о разделяющем нас барьере!

— Агась, — радостно согласилась дама. – Ну и посмотрим правде в глаза: оба понимаем полное отсутствие какой-либо опасности. Дело-то житейское, бо рази ж редко бывает, что разные действия в итоге приводили к одному и тому же результату?

Конь закивал – вроде бы с некоторой печалью:

— Может хоть напоследок расскажешь, откуда дровишки? Ну не верю, чтобы и столь просвещенная леди смогла переворотить всё без помощи кого-то сверху. Или сбоку.

— После вашего успешного возвращения, — она потянулась за магическими перчатками. – Обещаю.

Сокрушенный ангел смерти громко выдохнул и с непередаваемой смесью чувств выдал:

— Вот опять драгоценная Тесса посылает земного пони Смерти в пасть – без объяснений, без гарантий, без прощального поцелуя или хоть какого-то другого воодушевления, — смущенное хмыкохихиканье. – И я ведь пойду. Серьезно: как оно тебе удается?

— Всего-навсего раскрыла твою главную тайну, — глядя на изъятый из косы светящийся волос ответствовала манипуляторша. – Сломанный мечтает быть полезным.

-
Бест поднял веки

Вселенная изменилась. В отличие от всех прочих подобных переходов – несильно. Окружение всего-навсего стало заметно грязнее. Теснее. Дряхлее.

Туда ли они прибыли?

— На месте. Теоретически. Какая радость, — развеял сомнения владыка. – Держи – тащить будешь.

В руки чувствующему себя слегка побитым парню сунули мешок.

— Простите, а откуда вы набрали столько часов? – машинально заглянул рыцарь внутрь.

— Дык, чем по-твоему забит переход между прошлым и настоящим? – тем же сварливым голосом отозвался великий бандит, оглядывая окрестности. – Ну, кроме конечно разбитых надежд и несбывшихся мечтаний?

Былой школяр честно задумался, прежде нежели дать напрашивающийся ответ:

— Часами?

— В точку, — Понт хохотнул. – Оставить движение по четвертому измерению без спецэффектов всеразличным визуализаторам совесть не позволяет, а ничего лучше придумать не смогли – вот из произведенной ими в массах веры и материализовалось слегка пожатое мной великолепие. На обратном пути кстати тоже половить не забудь.

Паладин пошарил под курткой и вытащил наружу залетевший туда по дороге кусочек межвременного наполнителя: отменные круглые механические часы с вычурным рифлением на крышке и аж тикающие – в общем, мечта любого богатея.

— Подозреваю, там для них своего рода загробный мир – прямо скажем, не худшее посмертие, — проследил за движениями спутника бариаур. – И хватит об этом – план помнишь?

— Дойти до ближайшего выхода, прикрыться невидимостью, пройти к соседнему дому, конфетой заманить ребенка в коллектор, дернуть за веревочку, — демонстрация упомянутого предмета, торчащего у него непосредственно из затылка. – Слежки не опасаться и более того, ожидать – комиссия Совета тоже где-то тут. Мандат у них только на наблюдение, тем не менее на всякий случай готовиться к бою.

— Мо-ло-дец, — повелитель вдруг пропал. – Вот сам и сделаешь – у меня другие дела есть. Встретимся в нашем родном Светлом Будущем.

— Пардон? – пока без паники, а исключительно с немалым удивлением вопросил юноша остающиеся на грязном полу отпечатки.

— Не боись – для нас же это так и так уже произошло. ЗНАЮ, — передразнивание отсутствующей подруги явно доставило пожирателю людей немалое удовольствие, — справишься. За меня не волнуйся.

— Но я же…- бывший студент запнулся, не в силах выбрать наиболее релевантный недостаток – уж больно список обширен. Наконец выдал. – Не знаю, как наружу выбраться!

К сожалению, владыка либо успел уйти слишком далеко, либо решил оный вопль проигнорировать. А то и правда верит в вассалову компетентность. Последняя мысль, несмотря на всю фантастичность, несколько согрела подмастерью душу и позволила взглянуть на ситуацию без лишней патетики или жалости к себе

Конструктивный подход не преминул принести скорый плод в виде уже полноценного исследования близлежащего пространства и обнаружения казалось бы очевидного явления: четко различимых тропинок. Этаких ручейков более тонкой и разнообразной грязи посреди густой застарелой однотонной слизи.

Юноша в полном соответствии с предписаниями наставников помолился о благословении на свершаемое деяние – стараясь не оценивать его богоугодность – и двинулся по торнейшему из наличествующих путей. Естественно, ирония происходящего не ускользнула от представителя лучших из людей и потому ближайшие минуты он посвятил размышлениям об избранной дороге. Не конкретно, а вообще.

Думал бы и дольше, да донесшийся спереди нехороший скрежет и перестукивание отвлекли. На оставшегося в одиночестве человека надвигалась гигантская гусеница раза в три толще и в два – длиннее оппонента. Узрели друг друга они одновременно. Чудище с неожиданной для такой туши скоростью поднялось на последнюю четверть тела и засучило выдвигающимися короткими острыми лапками. Громко клацнуло очень внушительными зубищами в пасти, занимавшей примерно половину выглядящего злобной насмешкой над человеческим лицом мордой.

Воин же Христов не дрогнув и не усомнившись рывком отвел руку в сторону…однако травяной меч не раскрылся. Чего там – чуть не упал с запястья, видать до сих пор пребывая в дреме после общения с Плачущим. Положение стремительно перешло из бытового в критическое – тварь-то не собиралась ждать разрешения им внутренних неурядиц, грозно надвигаясь на безоружную жертву.

Натруженный многочисленными неразрешимыми загадками дивного нового мира мозг с рекордной скоростью просчитал все возможные варианты действий и безоговорочно указал на самый перспективный: бегство. Тем не менее, дух воспротивился. Бестов дух, а вовсе не вроде бы мелькнувший на краю зрения и тут же пропавший Наставник.

Враг преградил путь – тем хуже для него же.

Он – паладин.

Мы верим в победу света над тьмой и долгом считаем изгнание из подлунного мира всякой смеющей осквернить его присутствием мерзости. Не убегать. Не сдаваться.

Хватит надеяться на Понта, Фаль, Ви, волшебный клинок и прочее.

С ним Бог – а значит кто против него?

Вот только в данный момент они под землей.

И светил над Сигилом отродясь…

— АРГХ! – прервал “потенциальный дворянин” цепь собственных рассуждений и сунул ладонь в ранее выданный увесистый мешок. Героизм конечно героизмом, а вовсе без оружия на монстра пойдет исключительно умственно неполноценный. Пальцы мигом нащупали искомое – длинные и сравнительно тонкие напольные часы, в одиночестве дававшие две трети общего веса. Подойдет. – Уйди – или умри!

Насекомое ничего не ответило, продолжая медленно и упорно переть на успевшего в процессе размышлений немного отойти Беста. Отлично.

Юноша перехватил хитрое орудие на манер безмерно короткого и толстого копья и ринулся в атаку. Не ожидавшее подобной резвости али глупости страшилище замешкалось и позволило вонзить вершину стилизованного под остроконечную башню предмета интерьера себе точно в условный подбородок. Взрык. От удара монстр отклонился назад – дабы спустя несколько мгновений рухнуть вперед.

Бывшему школяру хватило пары секунд на осознание бессмысленности прямого бодания с огромной тушей. Хруст ломаемого несмотря на облицовку медью дерева ознаменовал уход в бок – с примерно половиной использованной не по назначению безделушки. Несколько острейших хитиновых конечностей чиркнули по предусмотрительно выданным дамой сердца на тайное задание наплечникам.

Канализацию сотряс грохот упавшей твари, за коим последовал глухой рокот боли – плотная шкура неведомого создания надежно предохранила от слабых человеческих рук, а вот обрушение всем весом на пусть лишь кончиком, но закрепившуюся деревяшку вперемешку с металлом уже действительно подпортило оппоненту день.

На том правда везение кончилось: разъярившаяся гусеница и не помышляла об отходе в мир иной, вместо того принявшись яростно дергать всеми ножками и тяжелым хвостом в попытках вернуться к боевому вертикальному положению. Парень буквально прыгал по скользкой шкуре в отчаянных попытках и встать не дать и под удары не попасть. Резвое же избиение белесой спины не приносило никаких положительных результатов.

Битва продлилась недолго – покуда пародия на дубину окончательно не приказала долго жить, в прямом смысле рассыпавшись в труху. Подмастерью не осталось ничего, кроме как совершить тактическое отступление с целью отдышаться и подумать над ситуацией. Тем паче, пол под ногами успел превратиться в совершенно невыразимое месиво из взбитой беспорядочным мельтешением смеси зеленоватой внутренней жидкости и нечистот.

Чудище немедля вознаградило обидчика демонстрацией обширной раны под мордой – и собственной прыткости в виде стремительного выпада, едва не оставившего юношу без руки. Присвистнувший от удивления бывший студент отбежал подальше и окинул поля боя оценивающим взглядом.

Результаты неутешительны: тварь жива и пышет злобой, Бест лишился последнего орудия, запыхается и по низам слегка окровавлен. Зато перебрался на противоположную сторону узкого тоннеля.

Вассал Понт смахнул со лба пот, протер оставленный смрадный след сравнительно чистым рукавом, пораскинул мозгами, скрипнул зубами, сжал кулаки…

И двинулся прочь от твари.

Он не убегает, а продолжает путь во исполнение соверенова повеления.

В конце концов, никаких обетов избавить мир конкретно от этой язвы не давалось – и вообще для него она по факту давно мертва!

Паладинство не отрицает разума: лишь ставит оный ниже чести, коя не задета вследствие достижения конечной цели битвы – свободного движения к долженствующему похититься…эм, то есть обнаружиться…мальчику.

Былой школяр остановился и громко застонал, вновь запустив ладонь в чудом не отвязавшийся в схватке мешок. На крайний случай, открытые круглые часы можно использоваться в качестве убогого стилета.

Тут сзади помимо скрежета, клацанья и шебуршания раздался новый звук – торжествующий вопль одновременно с криком боли. Чудовищной. Миг же спустя – множественное вхождение клинков в плоть.

Аж подпрыгнувший на месте оруженосец узрел партию из пяти человек, азартно погружающих разные по длине лезвия в бьющуюся тушу приколотой к полу полноценным коротким копьем гусеницы. Приключенцы радостно гоготали и шутя уходили из-под ослабевших ударов, наперебой хвастая друг перед другом полученным от убийства “ларвы” опытом и споря о конкретном авторе идеи засаде.

Короче, весь героизм оказалась напрасным.

Гадкий голос из глубин черепа ехидно добавил “как ему и положено”.

Ладно, что Бог не делает – всё к лучшему. По крайней мере, теперь есть у кого дорогу спросить.

Авантюристы встретили безоружного рыцаря с немалым недоверием, быстро превратившимся в отвращение – вялая зеленая масса на правой руке и правда красоте или видимому здоровью не способствовала, не говоря уже об оставшейся после боя грязи и крови. Тем не менее, доставшаяся им в лапы “в наши дни тут редкая” добыча в достаточной мере размягчила их сердца для объяснения пути к ближайшему выходу.

Сигил прошлого встретил путешественника очень похожим на Сигил настоящего. Разве только погрязнее и громада Великой Кузни будто бы погрызена исполинской крысой. То есть, наверняка имеются и другие отличия, но юноша банально недостаточно хорошо знал город и своего-то времени…

Не суть.

Ближайший трёхэтажный дом. С настоящей черепицей и уютным двориком. Ноль проблем с определением цели. Тем паче, сами обитатели услужливо обращали на себя внимание разносящимся на всю улицу отчитыванием некоего “молодого человека”. Не то чтобы орали – вернее, орала – а просто голос действительно хорошо поставлен и интонации выдают минимум суровейшую из преподавательниц женских наук.

Приблизившийся вплотную к хиленькому, несущему сугубо символическое значение заборчику, похитителей присел и стал терпеливо ждать появления на горизонте обещанного похищаемого. Невидимость от греха подальше решил пока не применять – мало ли сколько она длится. Волей-неволей вслушался в педагогический процесс, спустя несколько минут присвистнув от раскрывшейся перед ним мощью словесного воспитательного тарана: неведомая женщина не произнесла ничего дурного, однако и ни к чему непричастный “потенциальный дворянин” почувствовал стойкое желание согнуться до земли и попросить прощения.

А еще она заглатывала окончания. Да и вообще…

Бест честно попытался отвлечься от стукнувшейся в голову мысли. Ибо, во-первых, ерунда – мало ли кто как говорит. Во-вторых, его отправили сюда с конкретной задачей и исследование обстоятельств дела в нее не входит. Да даже коли подозрения справедливы – кому какое дело?

Юноша внезапно обнаружил себя тихо идущим по ступеням вверх. И надкусывающим волшебную тарталетку. Господи Иисусе.

Надо чего-то делать с излишне самостоятельными конечностями и прочим.

В следующий раз.

Рыцарь очнулся вовремя: выволочка определенно подходила к логическому концу, бо реципиент откровенно хлюпал носом и вот-вот готовился расплакаться, коий факт разумеется не ушел от внимания дамы. Короче, считанные секунды.

Их хватило: незримый юноша просочился сквозь раскрытую дверь в умеренно богатую и хорошо прибранную квартиру, усевшись в засаду за разлапистой вешалкой. Мгновения спустя мимо пронесся заплаканный мальчуган по имени Томас, только что отправленный на улицу для размышлений о правильном поведении. Ему и извиниться-то толком не дали. В общем, сурово.

Когда топоток на лестнице утих, из покинутой ребенком комнаты раздался исполненный чувства отменно проделанной работы вздох, а затем в поле зрения паладина вышла и собственно хозяйка: высокая темноволосая лишь недавно покинувшая юность женщина с бледной кожей и стройной фигурой, носящая скромное многое скрывающее платье.

Но без вуали. Вообще головного убора нет.

То есть, с одной стороны точно Тереза. С другой – определяющего “Слепую” признака незаметно.

Вроде бы намеревавшаяся пройти на кухню обитательница доходного дома вдруг дернулась и медленно повернулась к выходу. Ясные голубые глаза устремились на по идее невидимого Беста. Последний затаил дыхание – его услышали? Почуяли? Провидели?

Она склонила голову набок, очень знакомо улыбнулась уголками рта:

— ЗНАЮ! – сомнения официально развеяны. – Ты здесь. Покажись – иначе…

Из широкой юбки выскользнул маленький арбалет со сверкающим лазурью болтом.

Проклятье!

В голове ураганом пронеслись разочарованные лица сюзерена и товарищей, позорная вахта, лишение титула…но успевшая схватить веревочку ладонь разжалась. Нельзя сдаваться. Сбежать всегда успеет. Кстати – а почему бы не попробовать рвануть прямо сейчас, только не во времени, а в пространстве, схватить в охапку…

— Два, — вкрадчиво произнесла “Тесса”, поднимая орудие наизготовку.

Бывший студент закусил губу, не в силах принять решение.

— Не стреляйте, — вдруг произнес служащий укрытием предмет интерьера, без предупреждения превращаясь в тучного мужчину в неприметной серой одежде. – Не имею недобрых намерений. Прежде всего иного, скажите: по каким признакам обнаружили?

— Пользуясь недавно открывшимися возможностями, тщательно слежу за окружением, — довольным тоном отозвалась женщина, не опуская смертоносной игрушки. – Наша вешалка, увы, куда сильнее побита жизнью. Кто вы? Зачем пришли ко мне?

— Я представитель городского Совета, — спокойно ответствовал загораживающий тихонько отходящего Беста человек, вероятно чего-то при это демонстрируя. – Прибыл по поручению вышестоящих по делу, кое не должно вас заботить.

— То решу сама, — на лицо легла отнюдь не хорошая тень. А буквально миг назад пройденный рыцарем дверной проем замерцал. – Итак?

Слуга Сигила окинул отрезавший путь барьер одобрительным взглядом, потом оглянулся на появившийся в дамской руке увесистый секач и философски пожал плечами:

— На крайний случай, сотрем память. Полученное мной задание включает в себя…

Дальше былой школяр не слушал, вместо того со всей возможной при сохранении условной тишины быстротой устремившись вниз – даже без пророческого дара понятно, ЧТО произойдет вскорости.

Малыш рыдал сидя на крыльце. Бест с трудом сдержал порыв немедленно взгромоздить цель на плечи на плечи и побежать – план есть план. Правда, на уговоры и ухищрения также раскидываться не приходиться, а потому гипнотический леденец пришлось насильно вставить промеж детских зубов. Ребенок икнул, попытался воспротивиться – и замер, будучи готов принимать приказы.

— К ржавым воротам! — напряженным прошипел похититель. — Бегом!

Мальчуган кивнул и двинулся в указанном направлении. Дерганно и вихляюще — настолько тяжек преподанный минутами раньше урок. Невидимка чуть не прыгал вокруг него, то и дело оглядываясь на покинутую квартиру и периодически кусая себя в нетерпении за кисть.

Отошли шагов на двадцать – и из окна с громким хлопком раздираемого барьера высунулась Тереза, громко и властно воззвав к покинувшему пределы двора сыну немедля вертаться взад. В голосе слышна нервозность, а ладони сжимали разряженный арбалет. Видать посланец Совета думал воспротивиться изменению прошлого.

Юноша не выдержал и схватил тоненькое запястье, потащив Томаса будто буксир. Сделав же оную глупость, обратно к инструкции не повернуть – хватаем и тикаем.

Болт прилетел в считанных секундах от входа в сточную систему, контролер коего удачнейшим образом отлучился на спор с давешними приключенцами касательно пошлины по выносу добытой ларвы. Удар бросил парня навзничь – и не более того. Спасибо радужной куртке, спасшей от венчавшей смертоносный заряд шаровой молнии. Цель выскользнула и подобно кукле безвольно и безмолвно покатилась по мостовой.

К ногам проявившейся из небытия будущей подруге соверена.

Видит Бог – она страшна.

Выражение лица не предвещает подмастерью ничего хорошего.

Бритвенно-острое лезвие секача полетело точно в голову неудавшегося бандита.

И застряло в считанных миллиметрах.

Несколько секунд они могли лишь пораженно смотреть друг на друга, а затем сгустившийся воздух породил давешнего слугу города:

— Повторяю: сопротивление бесполезно, — оружие изъято из безвольных рук. – Трагедия уже произошла. Не тревожьтесь, ваши показания запротоколированы и выданные воспоминания будут в полной мере им соответствовать. Молодой человек? – “потенциальный дворянин” сглотнул. – Продолжайте – желательно поаккуратнее. Стереть память конечно можно всем, включая стены – но к чему столько затрат?

— Пардон? – оруженосец не смог удержаться. – А разве вы не обязаны задержать…

— Ни в малейшей мере, — сухо хохотнул представитель власти. – Задача состояла в проверке подлинности факта пропажи ребенка в канализации. Ничего иного. Идите.

Воин Христов понуро кивнул, поднял с камней выключенное дитя и двинулся с ним дальше, изо всех сил стараясь не смотреть в излучавшие отчаянную мольбу глаза лишаемой самого дорогого матери.

По дороге не оборачивался.

Дошел по собственным следам до места перехода.

Дернул за веревочку.

Узрел столь ужасавшие его очи на расстоянии ладони от собственных.

Голубые подобно небу. Мерцающие. Улыбающиеся.

Тесса широко раскинула руки и обняла похитителя, по-родственному приложив губы к небритой щеке и исполненным признательности голосом шепнув на ухо:

— Спасибо, что вернул мне мое дитя.

— А меня поцеловать? – сварливо донеслось снизу.

— Тебя-то за какие заслуги? – весело отозвалась женщина, отпуская ничего не понимающего юношу. – Сбросил обязанности на молодежь и всю операцию прогулял неведомо где.

— Таки рази ж верное напутствие ничего не стоит? — в тон поинтересовался великий бандит. – Да и вообще – воспитал же из паладина человека, то бишь минимум прижизненный памятник иль хотя бы той же интенсивности…

— Ладно-ладно, — пребывающая на седьмом небе провидица села на корточки и чмокнула вымогателя в нос. – Успел-то всё?

— Ясен хрен, — промурчал пожиратель людей. – Деревья посадил, зубы подкинул, себе прошлому мельком показался, дабы надежду на встречу с соплеменниками в тяжкий час не потерять…

Однако подруга не слушала ответа, вместо того мертвой хваткой вцепившись в безвольного от продолжающего действовать леденца ребенка и залившись капающими на сброшенную вуаль слезами счастья.

-
— Это вам на четверых, — на столешницу торжественно водрузили небольшой звякающий мешочек.

— Эк нынче безмерные богатства-то усохли, — мрачно заметила последней введённая в курс дела Лара, укладывая обратно роскошную косу. – Али внутре измерений больше обычного?

— Нет – столько же, — качнула головой светящаяся дама. – В конце концов, ты же не думала, будто мы правда намереваемся стребовать с ассенизаторов успевшие превысить стоимость всей их конторы золотые горы? Я жить хочу – тем более теперь, — источающий любовь взгляд в сторону изъятой из небытия стальной колыбельки Фаль с зацелованным чуть ли не до смерти и совершенно потерянным найденышем. – К счастью, они оказались настолько счастливы отказом утратившей надежду матери от заказа, что аж расщедрились на скромного размера возмещение многолетнего ожидания – оно целиком и полностью ваше.

— Так и знала: опять вокруг пальца обведешь, ..., — беззлобно ругнулась герцогиня. – Ну хоть на рассказ-то расщедришься?

— Ой, да чего там рассказывать, — кокетливое пожатие плечами. – Давным-давно жила в сельской местности очень и очень невезучая девочка, с очень и очень необычной родословной. И случилось на ту деревеньку напасть разбойникам — прямо в день рождение бедняжки. Отца убили, мать забрали, а маленькой поселянке с красивыми снами выкололи глаза и оставили на пепелище…

— Ну, хватит-хватит, — замахал руками попыхивающий ароматным дымом любитель деревьев. – Понимаешь же, о чем спрашивают – не надо нам снова всю свою историю с прайма рассказывать. Слышали, ужасались, плакали.

— Не все, — кивок на мрачного аки туча рыцаря. – Ладно, желание публики – закон. Совсем кратко: та малышка выросла, окрепла, научилась пользоваться даром – и возжелала вовсе избавить родной мир от зла, — громкое издевательское “ХА-ХА” от соверена, — каковыми попытками только причиняла великое горе и страдание всем вокруг, включая собственных внучатых племянников. В конце же так и не познавшая ни настоящей дружбы, ни супружества, ни семейственности Видящая Шпиля едва не погубила самый спасаемый ею мир, в последний миг сумев одним желанием сбросить бремя на очередного попавшего в сети вечной манипуляторши героя и избавить родину от двух величайших врагов, кои впрочем оба почитали себя ее благодетелями.

Пауза. Владыка сочувственно похлопал сердечного друга по спине.

— Про себя, естественно тоже не забыла, — леди ответила на ласку почесыванием за ухом. – И вот Тереза в Сигиле, без отданных обязанностей и с отнятым в детстве зрением – а также оставшейся при ней слепотой иного вида. Жаждущая получить от вселенной возмещение за всё недоданное в предыдущей жизни, — голос стал мечтательным, а вот взор остался грустными. – Спустя череду событий, обогативших ее интереснейшим жизненным опытом – обывательским и не очень – она пришла к тому моменту, где наши гордые темпонавты ее застали: пребыванию сильной и независимой женщиной с небольшим стабильным доходом, громадными планами и маленьким ребенком на руках.

— Кстати, — вскинул повелитель копыто. – Родной али приобретенный?

— А есть разница? – лучезарно улыбнулась пророчица, кивая на примостившуюся в уголке Парсифаль. Последняя по некой причине не испытывала желания общаться с явно симпатизировавшей ей “тетушкой”. Да и с “сестренкой” также обменялась хорошо если полутора десятком фраз. – Однажды некогда вертевшая на кончике мизинца судьбы королевств ведьма устроила мальчику очередную воспитательную выволочку по поводу беганья по дому и недостаточной аккуратности в обращении со столовыми приборами. С последующим отправлением его на двор для испытания укрепляющих характер душевных терзаний. Эта чисто рабочая в своем прискорбии беседа станет для них последней.

Более не скрытой вуалью и ни капли не постаревшее за прошедшие годы лицо исказилось давней мукой, несколько кратких мгновений повисевшей, а после растаяла без следа.

— До сего момента, — очередной любящий взгляд в сторону похищенного. “Потенциального дворянина” резануло жгучей завистью. – Таким образом, началось мое новое путешествие – сначала в глубины Сигила, а потом, по размышлении о причинах постигшей меня утраты, намного дальше, — взор ясных голубых глаз пробежал по всем присуствующим. – Ибо дорога раскаянья никогда не бывает коротка – тем паче, когда прожил так долго и навредил столь многим.

— Ты же пожертвовала собой ради Авалона или как там твой родной прайм звали? – не отрываясь от волос, вставила вопрос Лара. – В конце концов, разве же принесение на алтарь чужого благополучия собственной жизни не смывает…

— А разве одна душа стоит другой? – резко перебил соратницу конь. – Или других? Неужели же наша обворожительная герцогиня правда думает, будто способна единственным красивым жестом перечеркнуть века злодейств – пусть и задуманных благодеяниями?- чуть извиняющийся кивок Тессе. – И коли уж на то пошло: моя дорогая воровка ведь не считает, якобы раздача милостыни сегодняшним сиротам искупает вчерашний разбой? Или что причинение боли подчиненному уравновешивается лестью вышестоящему? – мрачное фырканье. – Небеса не играют в бухгалтерию, но смотрят в сердце.

— “Ничто несовершенное не достойно совершенства” — помним, — в тон процитировал Плачущий. – Честно говоря, от тебя-нынешнего никак не ожидал. Вот только чего ради тогда вообще стараться и заморачиваться на добрые дела?

— Хм, “добрые”, — презрительное всхрапывание. К счастью, полноценного возвращения в привычное циничное состояние не произошло. – Потому как они — твоя обязанность и единственное подтверждения права на существование. Иное, бесполезное поведение есть доказательство гнилостности и необходимости отправления на встречу с пламенем.

— То есть награда за подвиги – сама возможность их совершать, — с долей лукавства в голосе подытожил друид. – Чем же тогда грехи замаливать?

— Ничем, — аж с некой гордостью бросил владыка. – Они так и останутся черным, выжженным нашей волей отверстием на ткани мироздания. Спаси вдесятеро более погубленных и расцвети свою картину мириадами благотворных узоров – им суждено вечно соседствовать с появившейся ранее проплешиной. Даже вернись в прошлое и воспрепятствуй сам себе – рана продолжит бытие, пусть и в иной, породившей воспрепятствовавшего, вселенной, — людоед встал и провозгласил. – Ничто не способно исправить свершенной ошибки. Фарш не провернуть назад и боль однажды причинённая не уйдет в небытие. Максимум – утихнет под бальзамом прощения, а гобелен жизни не разойдется вследствие поставленных поверх дыры заплат.

— Так или иначе, я попыталась возместить вселенной по крайней мере часть нанесенного ущерба – привычными методами, — громко произнесла провидица во избежание скатывания беседы в определенно не первую затяжную философскую дискуссию. – Чем едва не погубила вероятно самое лучшее существо из когда-либо посещавших Планы, — многозначительное тыканье великого бандита в обширное пузо, — общение с которым открыло для меня целый новый мир, а также стало началом прекрасной, растянувшейся на годы дружбы со множеством интереснейших персонажей, — присутствующие, за исключением Беста, удостоились теплой благодарственной улыбки. – Благодаря вам, ныне здесь стоит иная, достойная и способная стать хорошей родительницей, личность.

— Всегда пожалуйста, — смущенно отозвался владыка заодно с прочими. – Тем не менее, замечу: рассказ длится уже немало, а к сути так и не подошел. Откуда взялась мысль о происшедшем путешествии? Кто поведал тебе тайны континуума? Каким образом удалось учесть мириады переменных, добыть перчатки и прочее? Наконец, почему именно сейчас, а не десять лет назад?

— Так понимаю, варианты типа “сама догадалась” не рассматриваются? – с иронией выгнула бровь пророчица и, дождавшись отрицательного ответа, со вздохом начала. – Последнее уже некогда называлось: возможность настолько…экономного перехода проявилась хорошо если десятью сутками раньше – нечто или некто из другого времени, конкретно из примерно двадцатилетнего от нас будущего, прибыл сюда. И остался – при этом не оставаясь. Не могу подобрать слов для полноценного описания сего события. Ближайшие будут слияние, поглощение, сдача в плен и тому подобное – и ни один не соответствует действительности, — по помещение прошел неясной природы холодок. — К счастью, оно не и важно: главное, появилось…эм…НАТЯЖЕНИЕ. Возмущение в потоке, чью энергию мы и использовали в наших целях.

— Короче, редкость невероятная, — резюмировал конь. – Однако Тесса не растерялась и мигом собрала всё потребное для использования раритета.

— А вдруг до искажения нашей вселенной предыдущая я, оставшаяся соответственно в предыдущей вселенной, предвидела непредвиденное и готовилась выполнить невыполнимую миссию? – опять попыталась дама отшутиться.

Соверен сел на задние ноги, выпрямился и сложил передние на груди, устремив на собеседницу орлиный взор.

— Ответ тебе не понравится, — честно предупредила провидица, отводя глаза. – Да, мне понадобилась помощь. Причем не абы чья, а создания, не подверженного власти Великой Реки. Могущего видеть ее всю. Находящегося вне потока – и одновременно на всей протяженности. Или по крайней мере, иметь на ней проекции…

Людоеда внезапно перекосило.

— Общение с тобой открыло многие горизонты, — извиняющимся тоном сказала женщина, глядя в сторону. — В том числе, Королевство, попав в кое, не увидишь ничего, кроме составляющего его целиком Короля.

— Стоп! — командным голосом воскликнула вернувшаяся в разговор Лара. – Опять начинаете безусловно милые и категорически непроницаемые для окружающих воркования. Будьте любезны — говорите толком.

Скрежетавший зубами соверен залился злым смехом, не отводя при том бешеного взгляда от сжавшегося сердечного друга:

— Полноценное объяснение получится чрезмерно обильным. Даже идя по краткому пути придется затронуть ни много ни мало, а основы мироздания – или по крайней мере нашего восприятия этого самого Универсума. Готовы? – аудитория неуверенно загудела. – Прелестно…

Ангел смерти рухнул на все четыре, дерганным шагом прошел к столику с вещами, надел Шлем и телекинезом поднял скомканную карту канализации на всеобщее обозрение:

— Начнем с пространства, кое осознается нами отнюдь не во всей полноте, а постольку-поскольку. Конкретно же, в измерениях, — бумага расправилась и под углом обернулась к слушателям стороной с рекламой тефтелей. – В данный момент у объекта их три: поперечное, продольное, вертикальное. Видите очень-очень тонкий параллелепипед. Сделаем так, чтобы расстояние по последней стало не считываемым, — объект встал прямо, — и перед нами плоскость. Четырехугольник. Движемся дальше, — лист свернулся в тугую трубочку. – Больше не видим фигуры – вместо него одинокий отрезок продолжающий быть частью двумерности. Наконец, поворачиваем таким образом, чтобы лишить последнего мерила. Отобрать ширину, длину, высоту. Оставить исключительно координаты. На что смотрите?

— Эммм…круг? – первой подала голос чувствующая себя неуютно Лара.

— Неее…- протянул аж переставший попыхивать Плачущий. – Тут абстрагироваться надо. Точка!

— В точку! – с каменным лицом скаламбурил пожиратель людей. – Явление настолько примитивное, насколько позволяется здравому смыслу – нам известно лишь то, где оно есть. При этом содержащее в себе абсолютно всё прежде открытое вам – просто обстоятельства скрыли от вас полную картину. По их изменению, — лист неспешно вернулся в первоначальное состояние, — призма бытия откроется вам вновь. Вопросы по первой части появились?

— Причем тут наша маленькая афера? – с долей раздражения поинтересовалась герцогиня. Сидящий тише воды Бест вроде углядел в ней толику зависти к ответившему правильно.

К сожалению, лектор не счел нужным удовлетворять любопытство соратницы:

— Вселенной нет никакого резона останавливаться на достигнутом и хоть наше…”полноценное” восприятие заканчивается на трех измерениях, их там явно больше, — великий бандит снова закрутил несчастный лист. – Четвертой, а порой и пятой и далее, линией обозначают время. В отличии от пространственных товарок, не имеющих достойного внимания начала и завершения и закрепленных лишь в интересующем обозревателя срезе, она владеет внятным истоком. Подлинным нулем. Мгновением сотворения. Следовательно, представляет из себя луч, — левый кончик бумажки смялся в шарик. – Каковой факт меняет многое, например, придает направление, так сказать, течение, но необходимое для сего разговора качество никуда не девается, — разворот торцом к зрителям. – Вы в курсе названия оного…символа.

— Ближе к делу! – опять подала голос потихоньку теряющая терпения расхитительница гробниц.

— Точка пространственная и точка временная, — вновь проигнорировал призыв конь. – Тождественны ли они друг другу? Равнозначны ли и едины? Окончательны ли? Или не более чем проекции явления еще более высокого порядка – сверхТочки — одновременно лишенной всякого шанса восприняться нами и при том содержащей Универсум до капли и крошки? Отбрасывающей тени на каждую черточку и по сути составляющего их от края до края…

— Короче, …! – некое непроизносимое и на слух отдающее склизкостью слово.

— Фу! – рявкнул разом сбледнувший с лица жеребец, потом глянул в сторону дочери и повторил еще возмущеннее. — ФУ! Таких людей в наших компаниях поминать!

— Пардон, — герцогиня и сама устыдилась. Во всяком случае, сделала вид. – Не нашла иного пути прекратить муки – благо уж мы-то в курсе, сколь долго способен задвигать речи Убийца Надежды.

Владыка ударил копытом по собственной морде и скрипнул зубами. Тереза с сочувствующим видом положила ладонь жеребцу на плечо и вновь взяла на себя бразды правления:

— В общем, я получила немалую поддержку от разума, один из вариантов объяснения бытия которого вы недослушали.

— Кто? – живо отреагировала воровка. – В чем нуждается?

— Именоваться предпочитает “партнер” или, в худшем случае, “хозяин”, — повелитель прислонился к ее ноге. – Нуждается, вероятнее всего, ни в чем. Хочет – многого и разного.

— Всё сущее жаждет наполнения – с чего бы ему стать исключением, — горестно вставил Понт, поднимая глаза на сердечного друга. – Понимаю, прозвучит дико и не к месту…скажи, что видишь впереди? Для меня?

Женщина запнулась и закрыла рот. Пожевала губу. Села на корточки, дабы оказаться с собеседником на одном уровне. Ласково погладила незакрытую маской часть лица.

— Что и прежде. Что и всегда, — будто просит прощения. – Ты покинешь этот мир, будучи предан ближними и дальними, оплеван толпой и вскоре забыт, а дело твое рассыплется во прах, — извиняющаяся улыбка. – Однако разве не то же самое можно произнести о любом путнике на смертном пути? Насладимся же настоящим, покуда оно еще длится.

Минуту назад готовившийся едва ли не расплакаться людоед насупился:

— Вот поэтому клинья к тебе так и не подбил: драгоценная Тесса – утонувшая в глубинах конформизма эгоистка, совершенно не думающая о большой картине.

— А еще поганый неблагодарный развратный бесчестный гомос, — подхватила провидица. – Ну, технически.

Дама приложила свой лоб к властелинову.

— Агась, — смущенно оскалился убийца драконов, не спеша отдаляться.

— Воистину, оное взаимопонимание – ценнейшее из сокровищ, — почесывание коню подбородка. – И раз уж с объяснениями завязали, позволь в утешение поведать любезному другу о паре маленьких деталек, кои имеют пусть небольшой, но шанс изменить его природу – а с ней авось и судьбу…

Горячий шепот в навостренное ухо.