Никогда не суди о жуке по надкрыльям (Хроники разрыва по-королевски: Кризалис)

Действие VI – Я не Кризалис – я Криззи, и я твоя

Предисловие от автора:

Ну вот!

Вам понравился мой бестселлер? Так и знал XD

Во всяком случае, на этот раз его пришлось очень долго вычитывать, так что лучше позже, чем никогда.

А ещё, знаете, пока разгребёшь всякую фигню, что лезет буквально из ниоткуда, это отвлекает.

Погнали!

Я всё смотрела на диванную подушку, не желая поднимать взгляд и признавать возможный страх и отвращение, что мог бы испытать Риччи при виде меня.

И всё же…

«Почему я ничего не чувствую?» – подумала я с любопытством.

Нервно сглотнув, я посмотрела в глаза Риччи.

Они были широко раскрыты, невероятно широко; наполненные шоком и… шоком.

Шок – это сложная эмоция; когда кто-то его испытывает, трудно определить степень. И степень, которую испытывал сейчас Риччи, должна быть просто астрономической.

– Риччи? – мурлыкнула я мягко, подняв к его щеке своё правое дырявое копыто.

И это был глупый шаг.

Мой возлюбленный часто заморгал, и вокруг него закружилась целая буря эмоций. Он пулей отскочил от дивана, подальше от моего вздрогнувшего копыта, и упал на спину, задев журнальный столик и вскрикнув от боли.

– Риччи! – взволнованно крикнула я, поспешно спрыгнув за ним с дивана. – Ты плохо выглядишь, дорогой мой, ты в порядке?

Он, впрочем, не обратил ровно никакого внимания, когда я к нему приблизилась; его начали поглощать слабые вспышки страха и недоверия, из-за которых он быстро отполз прочь.

При виде этого я почувствовала, как задрожала от ужаса моя нижняя губа. Его выражение лица, его эмоции попали в западню страха и изумления.

Но потом… там что-то было… я смогла почувствовать это.

Он не верил, что это была… я, и страх он испытывал вовсе не из-за моего внешнего вида.

Я углубилась в его эмоции, тщательно пробираясь сквозь них, пока случайно не натолкнулась на самую суть.

«Я… Я не чувствую отвращения… совсем. Пока я не превратилась, он раньше ни разу не видел перевёртыша».

Ответ был ясен, как день.

«Для него всё выглядело так, словно «Криззи» исчезла, а её место занял монстр».

Несмотря на то, что я явила ему, кто и что я есть на самом деле, моё внезапное обратное преображение оказалось достаточным, чтобы он смог выдавить:

– Г-где Криззи?

Я очнулась от транса и посмотрела на него сверху, на его испуганное… пока ещё неясное выражение. Он лежал, прижавшись спиной к стене, дрожа от смеси гнева и страха.

– Где она?! – потребовал он яростно. – Что ты с нею сделало, чудовище?!

Эти слова…

Они ранили меня… Глубоко ранили.

Усилием воли я заставила дрожь в губе уняться и глубоко вздохнула, прежде чем медленно к нему подойти, говоря настолько мягко, насколько могла:

– Это я, Риччи, – мурлыкнула я нежно. – Я здесь, любовь моя.

От этих слов он моргнул и склонил голову на бок, с любопытством на меня рассматривая:

– «Любовь моя»? – бросил он скептически. – Криззи никогда не называла меня так.

Я заставила выражение лица смягчиться, несмотря на то, что его слова болезненно жалили, прежде чем дрожащим голосом ответить:

– Хоть мне всегда это казалось, – честно призналась я, – но теперь… теперь я могу сказать об этом вслух, ведь ты тоже меня любишь.

Он просто смотрел на меня… ошеломлённо.

– Ты не можешь быть ею, – всё же не веря, прошептал он, – не можешь…

На это я лишь мягко улыбнулась, подойдя к нему ещё чуточку ближе, подмечая каждое сделанное им движение и улавливая усиками каждое испытываемое им чувство.

Я остановилась меньше чем в шаге и изо всех сил заставила копыта остаться на месте, а не протянуть их в попытке обнять – настолько сильно мне хотелось его утешить.

– Это я, мой маленький, – с грустью в голосе попыталась убедить его я.

В уголках глаз скопились слёзы от слова, что раз за разом звучало в голове.
«Чудовище, чудовище, чудовище, чудовище…»

– Ты не можешь быть ею, – повторил он.

Но теперь я почувствовала в нём постепенно растущую неопределённость, которой раньше не было.

Я поднесла мордочку чуть ближе к его лицу, чтобы ему проще было смотреть мне только в глаза.

– Посмотри на меня, Риччи, – нежно взмолилась я, улыбаясь, в то время как его глаза были устремлены в мои собственные. – Это я, Криззи, твоя Криззи.

Мы оба просто напряжённо глядели в глаза друг другу, почти не мигая, просто… глазея и думая.

Краешком глаза я уловила, как он медленно и осторожно поднёс свою левую руку к моему лицу.

Он, похоже, заметил это и остановился, заставив меня встревожиться.

– Одну вещь, – сказал он медленно.

– Ч-что? – спросила я: эти слова заставили меня вконец запутаться.

Не сводя своих глаз с моих, он глубоко вздохнул. Можно сказать, его взгляд словно что-то искал во мне.

– Скажи мне одну вещь, – сказал он. – Ту, что может знать только Криззи.

Я было моргнула в удивлении от такого вопроса, но потом нашла его вполне разумным, равно как и соответствующим ситуации.

«Единственное, что знаю только я… Его прошлое? Нет, на это он может сказать, что я услышала его уже после того, как подменила «Криззи». Нужно что-то более… раннее. Что-то, что разделили только мы вдвоём».

И я вспомнила.

Вновь сосредоточив взгляд на нём, я улыбнулась, излучая любовь настолько сильно, насколько могла… Очень сильно.

– Однажды мы отправились на каток, – начала я тихо, – ты сказал тогда, что я пахну корицей.

Глаза его чуточку расширились…Но я ещё не закончила.

– Я тогда хвасталась, что лучшая фигуристка всех времён, но в то же время нам обоим было очень страшно, – продолжила я, слегка посмеиваясь. – Никому не хотелось первым вставать на лёд, и тогда мы решили сделать это вместе… В результате я ткнула тебя в лицо рогом, а ты в ответ ударил меня головой.

«Это что, улыбка?»

Я заметила: едва уловимая, но это была она.

Он улыбнулся, и вокруг него мелькнула весёлость, но лишь на миг.

– Ты решил, что у меня сотрясение, – я игриво хихикнула. – Пронёс меня всю дорогу до сюда и позволил лечь в твою постель.

Я не удержалась ни от того, чтобы поднести мордочку ещё ближе, ни от последовавшего прикосновения к его носу.

«Он начинает мне верить, я чувствую это!»

– Ты присматривал за мною, – припомнила я с нежностью. – Положил мне на голову немного замороженного горошка, сделал чашку горячего шоколада и, в конце концов, заснул рядом.

Я прикрыла глаза, позволив счастливым воспоминаниям захлестнуть меня.

– И потому-то я так сильно тебя и полюбила, – радостно призналась я. – Это точно была лучшая ночь в моей жизни.

Мне нечего было добавить.

И потому я сохраняла тишину, наблюдая и прощупывая эмоции Риччи.

Шок всё ещё оставался, но уже не такой сильный, как раньше. Кроме того, он всё так же не чувствовал ко мне отвращения… но всё равно оставался немного напуганным.

– Не бойся, – мурлыкнула я мягко, – даю слово, я никогда не причиню тебе вреда.

Его рука поднялась снова, медленно и осторожно проведя по моему лицу… моей щеке.

О-о-о… его прикосновение заставило почувствовать меня такой живой, такой… любимой.

Я не удержалась и наклонилась навстречу раскрывшейся ладони, не пытаясь сдержать довольное урчание, невольно сорвавшееся с губ.

– Криззи? – прошептал он неуверенно, ища глазами мои собственные.

– Да, мой малыш, это я.

Его глаза неожиданно стали влажными, а в уголках собрались слёзы.

– Неужели это действительно ты? – спросил он… скорее утвердительно.

Я мягко улыбнулась и кивнула, придвинувшись к нему ещё немного, широко раскрыв копыта в объятии.

Мне нужно было, чтобы он обнял меня, прижался ко мне просто прямо сейчас.

Он положил руку на другую щёку, таким образом полностью обхватив ладонями моё лицо и нежно погладив его пальцами.

– Я назвал тебя чудовищем, – прошептал он с сожалением. – О, Криззи, мне так жаль.

Я чувствовала, как он расстроен, как он раскаивался и насколько хотел вернуть эти слова назад.

– Ты был напуган и сбит с толку, Риччи, – любяще утешила я. – Это не твоя вина, ты ведь не это имел в виду.

Не дожидаясь, когда он проявит инициативу, я неуверенно приблизилась и обвила вокруг него копыта. К удивлению, на это он ответил довольно шустро. Его руки плотно обхватили талию, проведя по хитиновой полоске.

Я прижалась к нему лбом, помня, что не стоит его ничем тыкать, как когда-то.

Наши глаза просто были раскрыты навстречу друг другу… его губы было так близко, словно маня меня.

Мои собственные дрожали от нетерпения…

Но я не могла, нужно было сделать кое-что ещё.

– Так много нужно сказать тебе, Риччи, – тихо и грустно сказала я. – И то, что ты должен услышать, вряд ли тебе понравится.

Его глаза сузились, когда последовал всплеск любопытства наряду с незначительным страхом.

– Я всегда чувствовал, что ты что-то скрываешь, – признался он, к моему немалому удивлению. – Но это… такое я никогда бы не смог даже представить.

– Мне жаль, что я скрывала это от тебя, – извинилась я, искренне сожалея.

– Всё хорошо.

Всё не было хорошо, я знала это, как и он.

«Однако я собираюсь сделать это правильно… и, надеюсь, в тайне от его любовницы».

– Может, поднимемся с пола? – предложил Риччи, слегка посмеиваясь, после чего освободился от объятий и начал подниматься.

Он было прошёл мимо меня и заставил себя сесть, когда мой рог вспыхнул, вынудив его замереть.

– Криззи, что ты?..

Он зашипел от боли, когда я аккуратно коснулась медленно кровоточащего пореза на спине, без сомнения, появившегося из-за неудачного падения на столик.

– У тебя кровь, милый, – пояснила я мягко.

Он удивлённо моргнул и попытался дотянуться рукою до раны. Но я лишь отвела её в строну и придвинулась сама поближе к порезу, после чего высунула язык и лизнула рану.

– Ух, жжётся, – проворчал он тихо.

– Да что ты как маленький, уже зажило.

И в самом деле. Пореза больше не было, не осталось даже шрама – как напоминания, что он когда-то там был.

Риччи поднёс руку к месту, где была рана, и нажал на него, однако, судя по моим ощущениям, боли он не почувствовал.

– Ух ты, Криззи, это что-то… у тебя прямо какая-то чудодейственная слюна, – шутливо заметил он.

– Своей слюной Королева перевёртышей может исцелить практически любое ранение, – пояснила я игриво, пройдя мимо него и вновь усевшись на диване. – Кроме того, её также можно использовать в качестве мощного афродозиака, причём как для Королевы, так и для кого бы то ни было, достаточно удачливого, чтобы её попробовать.

Хоть это и было правдой, я не стала упоминать, что подобное работает лишь в том случае, когда реципиент, кроме всего прочего, любит Королеву. Если бы это было не так, потеря маскировки во время секса имела бы куда менее печальные последствия.

Я даже не вполне уверена, как это работает; раньше я её никогда не использовала. Думаю, всё дело в магии и в химических реакциях, что протекают в организме.

– Правда? – спросил он, смутившись. – Я, если честно, не чувствую желания прямо сейчас на тебя наброситься.

– Ты должен проглотить её, дурачок, – задорно подколола я. – Кроме того, сейчас я ощущаю крохотную крупицу возбуждения вокруг тебя, так что зачем мне это?

– Ты чувствуешь моё возбуждение?

Я ухмыльнулась и придвинулась поближе, пока не убедилась, что он чувствует моё дыхание на своей коже.

– Не физическое, – промурлыкала я чувственно, – во всяком случае, пока.

Едва он успел моргнуть, как я вернулась к своей оригинальной позе, расположившись на диване в довольно… соблазнительной манере.

Не хотелось признавать, но человек из-за своего выражения в тот момент выглядел ну очень глупо.

Тем не менее, последовавший неожиданный всплеск возбуждения – куда больший, гораздо более лакомый – стоил того.

– Однако, отвечая на твой вопрос, да, я могу чувствовать твои эмоции… И всегда могла.

От такого откровения он удивлённо моргнул в своего рода ступоре, прежде чем начал стремительно краснеть, наливаясь смущённым румянцем.

– Ох… ну что ж, хорошо, когда знаешь, – пошутил он без особого энтузиазма.

– Я ничего не могу с этим поделать, Риччи, – честно призналась я. – Для перевёртыша чувствовать чужие эмоции – всё равно что дышать. Я не смогла бы остановиться, даже если б и захотела; во всяком случае, без последствий.

– Каких последствий? – спросил он с любопытством, склонив голову на бок. – Это не может так плохо… ведь не может?

– Что ж, почему бы тебе не задержать дыхание и посмотреть, что будет, – посоветовала я, не скрывая сарказма. – Ну, или не есть какое-то время. Муки голода – просто непередаваемые ощущения!

Из-за моего тона он поморщился, что, в свою очередь, заставило меня вздрогнуть. Мне было обидно, самую малость…

– Прости, Риччи, – прошептала я, извиняясь. – Я не имела в виду… Просто ненавижу, когда другие думают, будто мы слышим и поглощаем эмоции по собственному выбору.

– Нет-нет, всё в порядке, – отмахнулся он, прощая, – ты совершенно права; просто мне стоило подумать, прежде чем спрашивать такое.

– Но мне не стоило быть такой гадкой.

– Ну, а мне не стоило быть таким тупым.

Секунд десять мы переглядывались, а потом буквально рухнули друг на друга, не в силах сдержать смех.

«О таком я и мечтать не могла! – подумала я счастливо. – Риччи на удивление хорошо воспринял это. Он тоже счастлив, он так счастлив, и он не отверг меня!»

Неужели я действительно должна рассказать ему о своих первоначальных замыслах?

Возможно… возможно, в этом не было никакой необходимости. В смысле, я давно уже от них отказалась, так что какой смысл бередить былое?

«Ну нет, Кризалис! – мысленно выругала я себя. – Больше никакой лжи и никакого обмана. Ты рассказываешь ему всё – в надежде, что когда закончишь, он всё так же будет тебя желать».

– Ты в порядке, Криззи?

Я оторвалась от своих вполне… убедительных мыслей и вновь сосредоточила внимание на своём любимом.

– Я… Я должна тебе кое-что рассказать, Ричард.

– Ага, ты уже это говорила, – ответил он, в его тоне блеснул интерес. – В любом случае, не нужно ничего рассказывать, если тебе этого не хочется. Знаешь, я не стану возражать, если чего-то о тебе знать не буду.

От этих слов я улыбнулась.

Улыбнулась ему, его прекрасному лицу, его чудесной заботе… И любви, любви для меня.

Он всё так же меня любил… но мои слова могли это изменить.

«Я должна рассказать ему, должна…»

Я глубоко вздохнула и положила оба копыта на его ладони, как и раньше, глядя на него с любовью.

Самое время, что это сделать.

– Что ты знаешь о моём народе, Риччи? – спросила я с любопытством.

Заинтересованный вопросом, он удивлённо моргнул, но продолжал сохранять серьёзное выражение лица.

«И почему я ощущаю его весёлость прямо сей…»

– Ты сияешь в лунном свете и постоянно в другом замке, – прощебетал он радостно.

Кажется, у меня дёрнулся глаз.

– ЭТОТ ФИЛЬМ НЕ ДОЛЖЕН БЫЛ ПОЯВИТЬСЯ НА СВЕТ!!!

Потребовалось время… Ему – чтобы перестать смеяться, а мне – чтобы перестать его мутузить!.. Понарошку, конечно. Но, в конце концов, мы остановились, хоть я и не стала слезать со своего… удобного местечка.

У него и вправду уютные ноги.

– А если серьёзно, – сказал он неожиданно, – то я не знаю ничего. Ну, кроме того, что вы недавно пытались вторгнуться в Кантерлот.

– Не лучший эпизод в моей жизни, – с горечью проворчала я.

В ответ он лишь усмехнулся и нежно погладил меня по гриве.

– И ты принимаешь это так легко? – выпалила я, почти осуждающе.

– О чём это ты?

– Об этом, обо мне, обо всём, – продолжила я, уже себя не контролируя. – Я отвратительное насекомое, которое только что призналось тебе в том, что утаивает от тебя секреты, которые, возможно, тебе не понравятся, и ты так просто это всё принимаешь?!

Без какого-либо предупреждения, я вдруг поймала себя на том, что на крупе появилась какая-то лёгкая… тяжесть. Но прежде чем я успела что-либо сказать, прямо перед моим лицом внезапно возникло лицо Риччи; глаза его были одновременно холодны и в некотором роде… нежны.

– Не смей даже думать о том, что ты уродлива, Криззи.

Он… он практически приказал мне.

– Думать? – рассмеялась я безрадостно. – Я не думаю – я знаю. Каждый пони, едва увидев меня в истинном облике, либо просто кричал, либо кричал и пытался на меня напасть.

Я отвернулась и закрыла глаза. Слова не должны были меня беспокоить, действительно не должны.

Но так случалось каждый раз. И неважно, вправду он так думал или нет… даже Ричард назвал меня чудовищем.

– Я чудовище, Ричард, – тихо призналась. – Я и выгляжу соответствующе, и делать мне приходилось вещи поистине чудовищные, чтобы сохранить в живых себя и свой народ.

Я повернулась к нему лицом, чтобы, в конце концов, сказать:

– Когда мы только встретились, я планировала воспользоваться тобою, – созналась я холодно. – Я нуждалась в самце, который помог бы мне восстановить мой род после того, как магия принцессы вызвала у них передозировку любви, что их и погубило. Из всех, кто попадался мне на пути, ты был самым плодовитым. Смысл в том, ты был единственным, кем я планировала манипулировать… и, в конце концов, убить.

Вот оно. Шок, гнев… гнев оттого, что я его использовала так же, как и Селестия…

Он был незначителен… но он был.

– Ты собиралась убить меня? – тихо спросил он.

Я лишь безучастно на него посмотрела и кивнула.

Нельзя отдаваться эмоциям, не сейчас… я должна рассказать ему всё, пока желание разрыдаться не победило.

Я знала, что это произойдёт, рано или поздно.

– После оплодотворения ты стал бы лишним, обузой. Чего я не допускала.

– И что, так просто? – спросил он недоумённо.

Бедный, наивный Риччи. Ему приходилось убивать лишь однажды, он понятия не имел, на что по-настоящему похожа моя жизнь.

– Я занимаюсь этим всю жизнь, изо дня в день, – честно ответила я, – убийство больше не… беспокоит меня.

После этого мы оба не проронили ни слова. Его эмоции были перемешаны и разделить их было нелегко…

Особенно когда едва удерживаешь собственные.

– Так что же не даёт тебе убить меня теперь? – в конце концов спросил он.

Я не ответила, продолжая молча на него смотреть, не выражая никаких эмоций.

– Это же было так просто, – продолжил он тихо. – Придержала б меня магией и… всё, дело сделано.

Я продолжала безучастно глазеть на Риччи ещё нескольких мгновений, изо всех сил стараясь игнорировать растущий в нём страх…

Но затем придвинулась к нему. Медленно, аккуратно, пока мои глаза не встретились с его собственными.

Взобравшись сверху и легко нажав на него копытом, я опустила мордашку, остановившись всего в паре дюймов от его шеи.

Прямо сейчас он испытывал очень сильный страх, но ничего не предпринимал… и всё же сохраняя мужество.

Это восхищало.

Я прижалась мордашкой к его гладкой коже и нежно лизнула, неторопливо двигая языком по горлу, пока не дошла до губ.

Оказавшись над его собственными, мои глаза раздражённо моргнули, когда заметили, что бедолага закрыл их в своего рода… обречённости.

Я нежно поцеловала его веки, к немалому удивлению Риччи, и от такого контакта они стремительно распахнулись.

– Ричард, я никогда не причиню тебе вреда, – поклялась я, и его страх развеялся от этих слов.

Я начала покрывать его лицо медленными, продуманными поцелуями, постепенно опускаясь всё ниже к губам и говоря при этом:

– Не бойся меня, моя любовь.

Глупые слёзы пропитывали его кожу.

Я ничего не могла поделать. Принять, что я сейчас отымею его и убью… да уж, это чертовски его напугало.

И это была моя вина.

Я перешла к его прохладной руке, прижатой к моей правой щеке… но мне это, как ни крути, было приятно.

– Ты испугался меня, – сказала я грустно.

Врать не было смысла. Я могла почувствовать, ощутить это по его вкусу… напоминавшему пепел.

– Да уж, это точно, – признался он дрожащим голосом.

Ещё слёзы… медленные, молчаливые.

– Прости меня, – я тихо заплакала.

Он ничего не ответил, вместо этого неуверенно обнял, прижав меня к себе.

Я положила голову под его подбородок, всхлипывая в попытках сдержать слёзы.

«Королевы не плачут…»

Но в то мгновение я не была Королевой, я было просто Криззи, его Криззи… ведь правда?

– Криззи?

Я шмыгнула носом из-под его подбородка и глянула на него снизу вверх, ни на миг не заботясь о том, на кого я тогда была похожа.

Ох…

Он поцеловал меня. Неловко, пытаясь избежать клыков.

И всё же… он меня поцеловал.

Я отстранилась, несмотря на то, что часть меня буквально кричала, сопротивляясь этому, и беспомощно на него посмотрела.

– Н-не надо, – я хныкнула, уже ни на что не надеясь.

Моё сердце билось для него, только для него, навсегда.

– Не тешь меня ложной надеждой, – жалобно умоляла я.

Он мог бы опять меня поцеловать, и я бы ему ответила, и отвечала бы каждый раз. Он мог бы отказать мне, мог бы играть с моими чувствами, кружить мне голову… продолжая целовать меня, изображая любовь.

Я бы всегда ему отвечала… но ложная надежда, ложная любовь… Это уничтожило бы меня.

И всё же, я бы ответила ему, всё равно.

Он боялся меня, и хоть страх постепенно проходил, он всё-таки был испуган.

– У тебя по-настоящему красивые глаза, – тихо похвалил он.

Я лишь фыркнула, нездоровая весёлость и честное недоверие стали моим ответом на это.

Впрочем, постепенно это растопило моё сердце. Ведь за этими словами я ощущала искренность.

– Я выгляжу отвратительно, и ты боишься меня, – возразила я с горечью, из моих глаз вновь потекли слёзы.

«Королевы не плачут…»

Нет… нет…

Ещё поцелуи, один за другим, длинные, краткие… всё неспешнее.

Поцелуй за поцелуем, они ослабляли мою решимость, крупица за крупицей.

– Ты выглядишь необычно… и потрясающе, – мягко возразил он. – И да… я боюсь, но не тебя, не свою Криззи.

– О-о чём ты говоришь? – пробормотала я, запинаясь. – Я чувствую твой страх, Ричард. И нацелен он на меня, никак иначе.

В одно мгновение я уселась на круп.

Он тоже сел, держа меня крепко и, всё же… нежно.

Мне тоже хотелось ухватиться за него.

– Меня пугает Королева Кризалис, – ответил он чётко и твёрдо.

– Я и есть Королева Кризалис.

Он покачал головой и снова поцеловал меня.

«Ох…»

– Нет, – возразил он мягко, – прямо сейчас Кризалис прижала бы меня к стенке, силой бы отымела, а после – убила. Ей было бы на меня наплевать, я бы её не заботил, и она не любила бы меня так, как ты… ведь правда?

Я отчаянно кивнула, ответить было нечего.

Я была воспитана несгибаемой Королевой, такой, что внушает своим врагам страх, Королевой, которую не заботит ничего, кроме её детей и её самой.

Так где же она?

Где же та несгибаемая Королева?

Я не была ею…

Его страх сломал меня, страх меня. Я его любила, и мне нужно было, чтобы он тоже меня любил.

– А Криззи… моя Криззи, – с любовью в голосе продолжил он. – Она смеялась вместе со мною, поддерживала меня, ради меня бросила окружающим вызов. Неужели она это сделала для того, чтобы потом меня убить?

– Нет! – крикнула я, уже не сдерживаясь. – Я… я не знаю. Мне нужны мои дети, и нужен ты, нужен супруг… Во всём этом я нуждаюсь, но я никогда тебя не стану убивать, или использовать, или обманывать, чтобы получить всё это.

Он лишь улыбнулся и, как будто по волшебству, его страх исчез, словно пыль на ветру.

Я не знаю, сколько времени я провела, глядя на него, читая его эмоции, насыщаясь его любовью ко мне.

– Моя внешность…

– Не изменит того, что я чувствую, – перебил он, оставаясь на своём, – Разве ты перестала любить меня от того, что я теперь знаю, кто ты?

– Нет, конечно же нет! – ответила я резко. – Я люблю тебя, не смотря ни на что.

– Тогда, пожалуйста, поверь, что я поступаю также, – тихо сказал он, умоляя.

Недоверчиво посмотрев на него, я всё-таки позволила себе улыбку, тут же отразившуюся на мордашке.

– Ты невозможен, – вздохнула я с изумлением.

– За это ты меня и любишь, – быстро парировал он.

На это я лишь покачала головой и закатила глаза, когда неожиданно почувствовала руку, поглаживающую мой хитиновый покров.

Будучи в бою, из-за адреналина и крови покров перевёртыша становится более жёстким. Однако вне боя он мягок, как и у других существ.

Именно поэтому то, что я тут же повалилась и начала мурлыкать, едва он принялся поглаживать мой животик, было неизбежным.

И он не то чтобы возражал. На самом деле я почувствовала, насколько он счастлив, ещё тогда, когда я нежно ткнулась мордашкой ему в шею.

– Та-а-ак, тебе нравится? – спросил он смущённо.

– Ммм…

– И не будет больше ни слёз, ни драм? – шутя продолжил он.

– Ммм…

Он провёл рукою за брюшком… в общем-то, лишь частично.

На этот внезапный трагизм я ответила, ткнув мордашкой его носик, при этом тихо и умоляюще на него посмотрев.

Как и ожидалось, он воспринял это с ужасной степенью иронии… так что неизвестно, подыграла ли я ему или нет.

– Криззи хочет почесушек? – протянул он, поддразнивая.

Я было зыркнула на него… но потом кивнула, тут же решив подыграть, едва увидев, как его любимая рука двигается по мне всё дальше и дальше… в смысле, по животику.

Его ладонь вновь опустилась ниже и…

«Ох… как приятно…»

Казалось, это продолжалось часы… Или всего минуту, кто знает.

Невиноватая я: он просто мастер почесушек.

– Криззи?

Из-за явной серьёзности в его голосе я быстро вышла из ступора.

– Да, Риччи?

– Что сейчас произошло? – невинно спросил он, как бы между прочим.

Я молчала, по меньшей мере, несколько минут.

– Не знаю, – в конце концов, призналась я. – Знаешь, начиная с этого утра я… всё теперь изменилось.

– Так уж всё? – спросил он недоверчиво. – Теперь я знаю, что ты меня любишь. Для меня это единственное, что изменилось.

Я не сдержалась ни от улыбки, ни от медленных и теперь уже глубоких поцелуев, покрывшими его грудь.

«Он действительно любит меня за то, какая я есть, а не за то, как я выгляжу… Что же я сделала, чтобы заслужить кого-то со столь широким кругозором?»

– Хоть я и думаю теперь именно так, что в этом помогло, так это твоё горячее тело, – игриво признался он. – Знаешь, большинство парней считают, что, мол, главное не тело, главное – личность. Херня всё это. Меня привлекла твоя задница, чертовски замечательная, чтобы было иначе.

Я по-девичьи захихикала, едва он произнёс это, тихо поблагодарив его за то, что ему удалось унять внезапно возникшее напряжение.

– И голос у тебя очень даже ничего, – добавил он лукаво, – он стал двухтональным. Ммм, просто секси. У меня просто не было шансов.

Едва он успел моргнуть, как я вскочила на ноги и магией заломила его руки ему за голову. Я принялась медленно водить по его телу копытами, прежде удостоверившись, что нижняя губа моя слегка прикушена, а глаза – чуточку прикрыты – ну знаете, что уж наверняка привлечь к себе внимание.

– Хочешь потрахаться, – мурлыкнула я чувственно, – только попроси, мой сладенький.

«Попался!»

Последовавшая за этим волна нервозности вкупе с соответствующим выражением лица были просто очаровательны.

– Гм… Криззи, я никогда не… то есть, я был не прочь, но у меня всё не было возможности и…

Я шустро заставила его притихнуть с помощью довольно жёсткого поцелуя, одновременно проведя правым копытом по джинсам, дразня его.

– Не хочешь трахаться – не будем, – выдохнула я, отстранившись от его губ.

Казалось, он ощутил облегчение, вместе с…

– Ох, хорошо, в смысле, не хорошо, но и не так уж плохо, как…

Я могла бы сделать это копытами, но считаю, что воспользоваться поцелуем для того, чтобы его успокоить, куда эффективнее… и веселее.

Я вновь прервала поцелуй, чтобы быстро опуститься, положив свою мордашку на его… счастье.

Очень возбуждённое счастье.

– Криззи, я…

– Заткнись.

– Да, мэм.

Я воспользовалась магией, чтобы медленно стянуть с него одежду, обнажая свою… кровно заработанную награду.

«Ну, детка, иди к мамочке!..»

Конец акта I

Авторское послесловие:

«Но Zamairiac! Тут же повсюду ЭМОЦИИ!»

Да неужели? Я бы так не сказал XD

Слышите?

Не повсюду!

…
Походу, это озлобленные фанаты; так и просят, чтобы я продлил перерыв.

Ладно уж!

Со всею серьёзностью, я благодарю всех, кто помог мне набрать тысячу фолловеров, а также за ваши прекрасные комментарии.

Будет небольшая интерлюдия между этой главою и актом под нумером два.

Да, клоп будет, меньше чем через недельку, начиная с… экспериментов Криззи. Под самый конец, да, всего лишь прелюдии.

Если вам хочется клопа, то… УБЕЙТЕСЬ АП СТЕНУ!

Да, вот такая я жопа.

Всем пока XD