Долгий путь домой

Глава 16

Тепло и спокойно. Сознание медленно возвращалась назад из глубокого сна, состоящего из черноты, без каких либо ведений. Непонятные глухие звуки. Открыв глаза, она поняла, что находится в некой напоминающий бульон субстанции. Двинув копытом, она наткнулась на прозрачную стену. Свет, пробивающийся через слой жидкости, очертил размытые контуры невысокой фигуры, которая стояла по ту сторону стекла. События недели резко вернулись к Чинв – желанное тело создано, а сущность зебры обрела новый «дом».
— Мгх-м-мф, — издала утробный звук древняя колдунья, плотно прилегающая дыхательная маска лишала возможности членораздельной речи.
Снизу поднялся пузырь воздуха, затем один и ещё один, вот уже множество бурлящих столбиков устремилось наверх. Как только уровень питательной субстанции упал до уровня пола, стеклянная стенка скользнула вверх.
— Всё хорошо, госпожа, — раздался знакомый голос, — сейчас вас доставят в ваши покои.
Мягкие лапы слуг, освободили кобылу из удерживающих ремней, перенесли её на каталку. Рядом шел Ритц и болтал нечто успокаивающее, но белые уши с чёрной полоской пропускали всё мимо. Голову зебриканки занимали мысли о том, что возможно снова будет отторжение сознания или постепенный отказ всех органов. Однако пока сердце стучало ровно, лёгкие снабжали организм воздухом. Пусть прошли лишь считанные минуты с момента отключения от системы жизнеобеспечения, пусть это было совсем немного… Каждый новый миг стабильного функционирования был благом, ибо чем дольше, тем лучше.
— М-м-оя м-м-агия, — Чинв услышала непривычно слабый голос, — я не ощущаю её.
— Вам сейчас не стоит разговаривать, моя госпожа, — голос алмазного пса звучал с нотками осуждения, — расслабьтесь и попробуйте поспать. Весь процесс идёт согласно расчётам, дальше будет постепенно ускоряться. Всё хорошо.
Комната встретила свою мрачную хозяйку благоуханием цветов, а кровать приняла кобылку в свои мягкие объятия. Химеролог жестом прогнал прислугу и закрыл занавески, погрузив помещение в полумрак.

Аврора Стар пыталась удержать остатки сладкого сновидения, в котором она стала обладательницей самой обширной коллекции бальных платьев в мире. Пони кружилась в зале, полном зеркал, наслаждаясь множеством своих отражений.
По ногам, укрытым одеялом, кто-то прополз и стал забираться по бедру, словно по склону холма. Не открывая глаз, кобылка фыркнула, а затем, понимая, что первый сигнал не достиг цели, прошептала: «Сына, иди, поиграй на улице, дай маме отдохнуть».
Шорох, затем лёгкое натяжение ткани и тихий шлепок от падения чего-то мягкого на паркет. Урчащий звук в сочетании с топотом совсем не жеребячьих ножек.
— Малыш, ты-ы… а-ауф, опять притащил домой животное? – подавив зевок, сказала пробудившаяся Черри Би, — мы же просили, милый, играй с ними на улице или у себя в комнате.
Под кроватью кто-то завозился, а в комнате сильно запахло серой. Ехидный смешок и шлепки чего-то влажного по полу, то стихающие, то становящиеся явными, как если бы кто-то ходил от стены к стене.
— Ну это уже не в какие ворота не лезет, вот я сейчас возьму папин армейский ремень… — с притворной угрозой произнесла младшая жена шерифа.
Когда она открыла глаза, то увидела фиолетовую мартышку со стрекозиными крыльями, которая вместе с шестиногой собакой пыталась открыть ящик комода, а снизу, цепляясь за складки одеяла, карабкался некто, похожий на крошечного алмазного пса.
— И-и-и, — взвизгнула эквестрийка и швырнула подушкой в наглеца.
Спустя пару мгновений, обе хозяйки дома были на копытах, готовые к обороне. Мирное утро в уютной спальне было нарушено грубым вторжением неизвестных существ, которые всё прибывали, появляясь из углов, где конденсировался плотный дымок. Незваные гости, вереща тонкими голосами, носились друг за другом, пинались и толкались.
Аврора метнулась к оружейному шкафчику – муж не мог отделаться от привычки хранить оружие поблизости, но сейчас это помогло. Даже не пытаясь открыть, горожанка, выломав дверцу, схватила первую попавшуюся дубинку и бросилась на противника. Мелкие негодники, каким-то невероятным образом почуяв возросшую угрозу, предприняли поспешную атаку. Однако пытаться голыми лапками одолеть крепкую провинциальную пони — идея глупая, что в два счёта подтвердилось. Звуки от ударов дополнялись яростным писком. Старшая жена шерифа предпочла копытопашную драку, с гиканье кобыла принялась раздавать тумаки направо и налево, радостно вскрикивая, когда удар прекрасно сделанной дубинки отправлял какого-то красно-бурого колобка или двухголовую змейку в полёт. Её сестра по табуну, старалась не отставать от своей товарки, внося сумятицу в ряды противника при помощи стула, чья резная спинка оставила не мало синяков и шишек.

Каю не хотелось оставлять Мист одну со вчерашним гостем, жукоподобное существо вызывало чувство страха, не дикого как при давнишней встрече с мантикорой, а какого-то липкого, холодного. Пусть перевёртыш обещал не причинять вреда, даже заверял о своей любви к иным… Всё равно было как-то не по себе.
Землянин увидел шерифа на первом этаже, тот стоял спиной к окну и, судя по долетающим звукам, с кем-то беседовал.
— Мистер Локк, — громко произнёс парень, — у меня к вам срочное дело.
— Зайди ко мне и не шуми, а то соседи могут услышать, — последовал ответ.
Гость на кухне земнопони увидел, как фамильяр фыркнул, быстро прикрыв рот рукой, подмигнул вошедшему и сделал лёгкий поклон.
— Доброе утро, я Абаж, — профессор выглядел виновато, — вы должно быть тот самый Кай, вот уж не ожидал увидеть представителя вашей расы в этом мире.
— Взаимно, сэр, но у меня срочное дело к нему, — человек указал на жеребца, а за тем на дверь, — разговор будет конфиденциальным.
— Стоп, что вы только сейчас сказали? – помощник волшебницы потеребил пальцем ухо, словно желая проверить, не повреждено ли оно.
— Об этом позже, юноша. С моим гостем ты ещё успеешь поговорить. Я надеюсь, угрозу городу нет?
— Но он… — начал было подопечный городской колдуньи, затем ощутив на себе мрачный взгляд хранителя закона, кашлянул, — простите, сэр, вот тут-то и требуется ваше экспертное мнение.
— Мы ненадолго, прошу не покидать пределов моей кухни, — велел житель Тейлсвилля, — пройдём в холл, мой ученик.
Рассказ вынудил пони схватиться за голову – ситуация могла сложиться неприятная, всё зависело от того, как подать доклад мэру. Важно было успеть до того, как о задержанном узнает пресса, которая непременно раздует из мухи слона. Слыханное ли дело, романтический перевёртыш обнаружен в провинции, когда тот пытался восстановить справедливость, был задержан местными органами правопорядка. Ох уж эта любовь вездесущих репортёров к жареным статьям, которые доверчивая публика с радостью поглощает. Итак, к действиям единорожки претензий не было, равно как и серьёзных травм. Мозг светло-коричневого жеребца уже составлял отчёт, в котором произошедшее выходило пьяным хулиганством. Только бы не налёт чейнжлингов как в старые, не самые добрые времена.
— Вот почему с твоим приходом тихая жизнь стала исчезать, как мятные конфетки у жеребёнка? – в голубых глазах был молчаливый укор.
— Эм-м, шериф, вы хотите обвинить меня…
— Не бери в голову, ты хороший житель нашего города, я даже рад – наша зеленоглазка стала определённо счастливее, взяв на себя опеку, просто… а, ладно не бери в голову.
— Так что мне делать?
— Возвращайся к Мист, Аззи не выпускать, прессе комментариев не давать. Ждите меня с мэром Дайной. Всё ясно?
— Разумеется… — двуногий гость шерифа не договорил, в этот момент на втором этаже с грохотом раскрылась дверь.
— Пошли прочь отсюда!
— Всё вон! Убирайтесь!
Кобыльи голоса были полны ярости. Лестница, ведущая наверх быстро заполнилась толпой мелких существ, которые подобно потоку воды скатывались вниз. В отличие от обитательниц дома происходящее для них было больше похоже на развлечение.
Бум!
Шлёп!
Напоминающий гнома человечек с коленками навыворот пролетел подобно мячу, отскочил, ударившись о косяк входной двери, упал на пол. Вскочил, потряс маленьким кулачком, метнулся обратно к той пони, которая отправила его в воздушное путешествие.
— Стой! – нога Кая придавила зелёный хвост неизвестного гостя.
— Какого гнилого сена тут происходит? – вскричал шериф, поднял копыто, чтобы вырубить интервента привычным приёмом, но в этот момент в его голову вцепились острые коготки.
Громкий визг молодой пони, подобно тетиве, направляющей арбалетный болт во врага, послал шерифа в лобовую атаку. Дочка была в опасности! Появляющаяся из облачков дыма гадко хихикающая шелупонь, разлеталась в стороны подобно листьям, во время общегородского забега, который горожане каждый год устраивают в начале осени, помогая деревьям сбросить свой наряд перед зимой.
Человек вооружился стоявшей около входной двери вешалкой для одежды и загонял в тускло мерцающий портал, неожиданно возникший прямо в полу, нечто похожее на гротескный гибрид крота с питбулем. Шкодник увернулся от выпадов и попытался контратаковать рюкзаком, который оказался не предназначен для таких выкрутасов. Светло-лиловая материя лопнула, исторгнув наружу ворох тетрадей.
— Абаж! – воскликнул землянин, видя, как коротышка в шляпе неуклюже вышел из кухни и стал пробираться к лестнице, пинками убирая всех, кто мешал, — а ну стой! Стой, тебе говорят!
— Я могу всё объяснить! – воскликнуло земноводное, — только остановите этих копытных, пока они мне всех учеников не покалечили.
— Что ты сейчас сказал?
— Нет времени объяснять! Просто поверь мне, прошу! – в рыжих глазах, не было никаких эмоций, — пожалуйста.
— Как?
— Возьми меня на руки и подыми повыше!
Как только жаба оказалась на уровне груди Кая, своей правой лапой она извлекла из сумочки какое-то кольцо, тряхнула его – со всех сторон на находящихся в доме обрушился резкий, неприятный свист. Секунды через три всё стихло, множество глаз устремилось на фамильяра.
— Это ещё что, а? – яростно крикнул Абаж, — ну как марш обратно, всём виновным назначены штрафные балы. Почему вы ещё здесь?
— Но профессор… — белая кошка в треуголке, встала на задние лапы, — мы…
— У вас есть пять секунд, оставшиеся пусть пеняют на себя, — человек не мог поверить, как такое маленькое и нелепо выглядящее существо может иметь столь жуткий голос.

Зебра сидела перед трюмо и наслаждалась своим отражением – столь прекрасно она не выглядела даже в свои лучшие годы. Грива была уложена в затейливую причёску, со множеством заколок с кусочками янтаря, в серых глазах снова горела огонь молодости, на этот раз вечной. Кобылка развернулась на пол-оборота и подмигнула себе, что ж, с таким внешними данными к её копытам падёт любой, останется только выбирать.
На креплениях в стене висела древняя маска, на чьей поверхности из белёного дерева застыла страшная, скалящаяся гримаса. Чинв клацнула зубами на древний артефакт, мол теперь ты больше ничего не получишь, сколько не проси, без носителя в тебе нет сил. Рот маски ещё больше искривился, обнажая клыки.
— Нет, нет, — полосатая нога запулила пуховку для пудры в нос страшилища, — теперь я сама по себе.
Экс-колдунья, услышав свой голос, печально вздохнула, ушла даже привычная рифмованность речи – досадная мелочь. Затем она встала и прошлась по комнате, в каждом шаге была приятная лёгкость, под кожей плавно перекатывались мускулы достойные атлета. Прелестно. Просто прелестно.
По коридору вихрем промчалась белая в чёрную полоску фелледи, минуя склады, комнаты прислуги и лаборатории, перескакивая через две ступеньки, она влетела на нижний уровень, где располагался испытательный полигон, на котором бились созданные химеры. Навстречу Чинв выбежала ящерка далилка, сделала поклон и замерла с подобострастным выражением лица.
— Да? – ухмыльнувшись, произнесла зебра.
— Г-госпожа, не гневайтесь, — пролепетала служанка, — мастер Ритц не предупреждал о вашем приходе, может быть желаете травяного чая?
— Оставь эту бурду псу… впрочем, выпью, но позже. А сейчас подготовь мне противника! Ну, что застыла?!
— Но мастер Ритц… — послышался шёпот.
— Его тут нет, а значит я главная. Живо!
Пискнув, дальняя родственница расы лизардов помчалась исполнять приказ. Маленькое сердце трепетало от страха наказания, впрочем, повелительница сегодня была не такая как обычно – радостная, даже очень. Впрочем, вряд ли это сулило нечто хорошее. Значит нужно было как можно быстрее выполнить указ и исчезнуть с глаз долой. Хозяйка легко перемахнула ажурный заборчик, который окружал арену, находившуюся этажом ниже. С глухим звуком мускулистое тело приземлилось на песок. Внушающая ужас зебра медленно прошлась вдоль стены, остановилась перед подъёмной решёткой в ожидании монстра, которого сотворил её низкорослый помощник. Из пахнущего сыростью коридора послышались шаги. Что-то приближалось. На белом с чёрными полосами лице было выражение любопытства с примесью недовольства. Скорее всего это будет очередной выродок, собранный из частей тех или иных обитателей мира за стенами башни, либо уродливый гибрид. Сквозняк принёс с собой тошнотворный, приторный запах разлагающейся плоти. Брови над серыми глазами поползли вверх – неужели нечто новенькое?
Дверь скользнула вверх, выпуская на арену некроконструкта. Кем это существо было раньше, не могла предположить даже видавшая самых экзотических существ Чинв. Четыре опорные конечности были закреплены при помощи металлических скоб и болтов на гротескном, явно не по размеру теле. Сверху шевелился лес множества тонких лап, явно каких-то летающих тварей, а венчал всё это зубастый череп с сияющим синим светом глазами.
— Больной извращенец… — подумала про себя бывшая колдунья, изготовившись к атаке.
Монстр, роняя куски плоти, щёлкнул клыками, стал медленно наступать. Конструкция печально скрипела при каждом движении, словно собираясь рассыпаться от несправедливости жизни, но продолжала функционировать.
Толчок могучих мышц вознёс кобылу вверх метров на пять, словно она была пегас. Шарнир в шейном отделе развернул голову за миг до того, как копыта обрушились на спину порождения магии и механики. Множество коготков вцепилось в ухоженный хвост, а другие обхватили нижнюю часть ног.
— А ты резвый как… — сказала в слух фелледи, усмехнулась, поняв, что к подколкам противник будет глух.

Ритц сидел напротив зеркала, в котором вместо своего отражения через разрывы в облаках он видел степь. Всё такую же скучную, населённую лишь низшими животными и желто-зеленой однообразной растительностью. Океан травы, под воздействием ветра и Солнца создавал иллюзии волн. Если долго смотреть, то начинала кружиться голова. Хрустнув позвонками, химеролог размял затёкшую шею, а затем велел Оку Наблюдателя опуститься ниже.
— И так постоянно, ну хоть что-нибудь или кто-нибудь… Эх… — гуманоид взял бокал вина с подлокотника и пригубил его.
На лице маска скуки сменилась довольной улыбкой – алкоголь из его личных запасов был прекрасен, хоть и ограничивался тремя бутылками. Поэтому владелец растягивал удовольствие как можно дольше. Давал напитку дышать, смаковал аромат…
— Так, сегодня она намеривалась пойти проверить своё тело, — когтистый палец почесал чёрный нос, — значит я правильно сделал, переведя наиболее удачные экземпляры в резервные камеры содержания. Ведь поломает их, стерва!
В следующее мгновение алмазный пёс дернулся, чуть не смахнув драгоценный напиток с подлокотника кресла и потер глаза – там, внизу что-то медленно двигалось. Словно корабль, разрезающий воды некая машина упрямо двигалась вперёд.
— Краулер? – учёный наморщив нос, почесал подбородок, — нет, название было какое-то иное. Впрочем, неважно, меня интересует не это.
Помощник зебриканской ведьмы был один из немногих, кто кроме неё проникнул в тайны Башни, а древнее строение очень неохотно расставалось со своими тайнами. Системы безопасности поражали. Например, активировав Поле Отречения, можно было противостоять могущественным, в плане магии, существам, просто отбросив их в пространство между мирами, тем самым размазав интервентов очень тонким слоем. В тоже время, небольшой отряд мог проскочить. Звучало невероятно. Как? Почему? Длительные исследования навели на мысль о том, что некоторые оборонные системы используют силу противника. Кажущиеся бесконечными коридоры можно было затапливать, замораживать или превращать в печи. Очень сомнительно, что кто-либо мог добраться до них. Вряд ли это было вторжение, но оставлять без внимания было нельзя.
— Ты ведь их тоже видишь? – спросил алмазный пёс ни к кому не обращаясь, — молчишь, да? Можешь не отвечать.
На миг ему показалось, что тишина стала какой-то другой, словно некто обратил на него внимание. Смотрит прямо в затылок. Слушает. Ждёт. Чинв не любила это с ним обсуждать, считая, что подчинённый лезет в слишком опасные тайны, вместо создания сильных, но покорных слуг. Таких, которым никогда в голову не придёт ослушаться или испугаться. Цель жизни которых будет служение.
Пробормотав несколько нелестных слов о чрезмерной осторожности отдельных копытных, мешающих познанию алмазный пёс прошел к пьедесталу. Цилиндрическое основание, выполненное из холодного как лёд серого мрамора, обвивали змеи, чьи головы были подняты над круглой подставкой, куда обычно помещают статуи. Пасти рептилий были раскрыты и между ними удерживаемый невидимыми нитями парил шар.
Сфера Боиаме – более точно Ритц не смог перевести название, артефакт применялся для управления погодой в близлежащих районах. Исследователь понюхал гладкую поверхность, она распространяла лёгкий запах озона, которые тут же сменился на аромат цветочного луга в жаркий день. Ухоженные когти прошлись по драгоценным камням, вставленными в замысловатые символы на спинах чешуйчатых гадов, и те ответили ему тусклым мерцанием.

Всё завершилось благополучно, незваные гости ретировались столь же быстро, как и появились правда, оставив после себя следы мелких разрушений. На кухне собрались все участники событий, за исключением сына, который ночевал у друзей. Эквестрийцы, вместе с человеком сурово смотрели на зелёно-коричневого иномирянина, который из-за маленького роста был вынужден расположиться на столе.
— Итак, — взял на себя инициативу шериф, — для начала, каким образом ты и твоя свора, оказались у меня дома?
— Проще говоря магия, а если поконкретнее всё дело в чаропении, — холодные глаза уставились на голубую единорожку, — вот она и колдовала.
— Хэй, какого сена?! – резко возмутились жёны земнопони, а затем сквозь зубы прошипела Черри Би, — не смей наговаривать на нашу дочь. Принцесса Селестия мне свидетель, после произошедшего у меня копыта чешутся тебя сделать двухмерным.
— Отнюдь, — покрытая слизью конечность, словно ладонь в останавливающем жесте, оградила своего обладателя, — она нарушила межпространственную мембрану и…
— Сапфир не из таких кобыл, которые используют заклинания направо и налево, кроме того, подобное ей просто не под силу, — прервал собеседника Локк.
Пришелец прикрыл один глаз, оглядел единорожку, затем потянулся и достал из своей сумочки толстое кольцо, пару раз коснулся его изнутри — на внешней поверхности пробежала парочка синих огоньков.
— Следы ещё рассеяться не успели, это она!
— Ты обвиняешь нашу дочь в этом бардаке? – всхрапнул страж закона, а его спутницы жизни оскалились, намереваясь вломить тому, кто был, по их мнению, причиной учиненного бардака.
— Давайте все успокоимся, — землянин легонько похлопал жеребца по плечу, — пусть он всё расскажет.
— Спасибо, юноша. Я лишь констатирую факт. Эта дама – чаропевец, которая плохо контролирует свои способности.
— Мне кажется, вы заблуждаетесь – мой голос не так хорош, как хотелось бы, — тихо произнесла аметистогривая фелледи, — ладить получается лишь с саксофоном.
— Говорила же – эта железяка до добра не доведёт! – крикнула Аврора, стукнув по столу, — нет, чтобы как все правильные пони родить жеребят… Музыки её захотелось. Всё! Кончилось терпение – до конца года идёшь в табун. Где этот пегас Лайт?
— Мама!
— Что мама? Что мама? Мы слишком долго позволяли тебе делать, что придёт в голову. Сама свяжусь с его родителями и всё решу.
— Она права, дорогая, — поддержала свою подругу Черри, а затем ткнула супруга, — не молчи.
— Папа, ты не сделаешь этого…
Локк сжал зубы, а увидев слёзы в глазах дочери, понял – сердце не даст навредить ей. Пусть спутницы жизни дома обычно безраздельно властвовали, сейчас была необходима революция. Пусть с этим столичным молодцем вышла временная размолвка, такое случалось, особенно у пегасов, которые в амурных делах порой давали ход эмоциям, а не здравому смыслу. Сапфир с детства была не самым способным единорогом по местным меркам, но обладала тягой к искусству. Ведь именно он, много лет назад привёз в подарок музыкальный инструмент для своей малышки, попавшей под очарование гастролирующего ансамбля. Зеленщица Би была против потакания новомодному хобби, ведь, по её мнению, этим было не прокормить себя… Единоличное решение, принесшее юной горожанке море радости, стоило последующих лет регулярных головомоек.
— Нет, — раздался тихий голос.
— Что нет, дражайший супруг? – практически в унисон произнесли дамы.
— Папочка… прошу….
— Нет, наша дочь сама примет решение о своей судьбе. Если ей так хочется хочет эстрадной славы и света софитов? Ну что же — вперёд. Это моё последнее слово того, благодаря кому она появилась на свет, так и представителя закона.
Над столом на пару минут повисла тишина, казалось, пролети сейчас муха, и её жужжание будет рокотать подобно грому.
— Приношу свои извинения за то, что врываюсь в вашу семейную драму, но надо решить общую проблему, — перебирая лапками край цилиндра, сказал Абаж.
— Да, решим всё как цивилизованные существа… но сначала составим перечень ущерба, устроит? – сказала старшая супруга.
— Разумеется, — ответил маленький демон, — я подожду. Ещё что-то?
— Можно я, — Кай кашлянул в кулак, посмотрел на хозяев дома, но те были заняты перешёптыванием с друг дружкой, — мне показалось или вам известна моя раса?
— Конечно, я люблю путешествовать, много где бывал. А что?
— Вы знаете где мой дом, может вспомните как попали на тот план?
— Мне не хочется давить искры надежды, которые я заметил в твоих глазах, но твои соплеменники весьма многочисленны. Могу сходу назвать пяток других миров, где встречал таких как ты, — рептилия похлопала по столу лапкой, — судя по всему для тебя это важно, ведь так? Можешь не отвечать, вижу. Мы с племянником владеем туристической фирмой, доставим куда скажешь.
— В этом вся и проблема, Абаж – у меня проблемы с памятью. Впрочем, раньше то, про существования иной разумной жизни даже не знал, — человек про себя ругнулся, но не подал виду – очередной облом с возвращением, впрочем, не привыкать.
— Не беспокойся, ты тоже как бы пострадал — в качестве компенсации с тебя возьмём лишь за перевозку. Питание и проживание в подарок, — собеседник подмигнул и посмотрел на окружающих, хозяева дома сосредоточенно делали записи на листах бумаги, а парень постукивал по столу костяшками пальцев.
— Не нервничайте, наша контора относится к эконом-классу. С тебя-то будет всего-навсего десять чангов шамара, — профессор махнул лапкой, словно попросил о какой-то мелочи, — сущий пустяк. Помощник заместителя младшего менеджера и то на отпуск больше тратит, а ты юноша по виду умный, наверняка больше зарабатываешь.
— Деньги зло, даже в иных мирах без них ничего не вращается, — печально подумал землянин и сказал, — а в поконкретнее можно? Ваши местные валюты мне не известны.
— Хм-м? – вопросительно буркнул потенциальный помощник, — ладно. Это ещё называют кундан, дахам. Металл солнечно-жёлтый, порой с коричневатым отливом…
— Он про золото, Кай, — вставил комментарий Локк, сорвав с языка догадку фамильяра, — а насчёт количества… где-то двенадцать килограмм. Не слишком ли ты много хочешь, склизкая кожа? Мне не нравится твоя идея нажиться на несчастье другого, а возможно и переложив компенсацию ущерба на невиновного.
Кобылки услышав такое заявление от супруга, прекратили шептаться, переглянулись и поддержали топотом копыт. Иномирянин вздохнул.
— Дешевле никак, поймите. Готов заморозить цену на пять лет и не брать дополнительную плату за поиск его дома. Как вам такое предложение?
— Спасибо, буду иметь ввиду, — человек встал из-за стола, сделал лёгкий поклон, — шериф, если вы не возражаете, я подожду вас на крыльце, и мы вернёмся к нашему перевёртышу, как только у вас найдётся минутка.
Светло-коричневый земнопони проследил взглядом за подопечным волшебницы, затем на него дошел смысл сказанного. Передав ведение переговоров своим спутницам жизни, он выскочил на улицу.

Зима пришедшая в Тейлсвилль, вопреки ожиданиям человека, оказалась тёплой. Пегасы старательно укутали землю мягким покрывалом из снега — город окружили высокие белые холмы, между которыми носились жеребята. День начинался и заканчивался их звонкими голосами, а фермеры отдыхали от летных забот.
Сегодня Кай проснулся позже обычного – сон на удивление был сладок и приятен, без горького послевкусия. Погрузившись в мир грёз, он видел празднично украшенные улицы города в мире людей, на площади были танцы, весёлые конкурсы и множество цветных шариков в небе. Как и предполагал доктор Холден, ещё один маленький фрагмент воспоминаний вернулся. Человек снова ощутил себя дома, за столом в кругу друзей. Веселье, смех и настольные игры, где они, приняв образы искателей приключений, обследовали каменоломню троллей.
Пони ещё спала, после того как прервала свои исследования далеко за полночь. Одним из лучших способов разбудить колдунью, чтобы она проснулась с хорошим настроением, было свежее кофе и горячий завтрак в постель. Завтра должен был наступить канун Дня Согревающего Очага, большого праздника для всей страны. В своей комнате парень заготовил пару корзиночек для единорожки и вампирши со сладким содержимым, собственноручного приготовления. Он надеялся, что небольшой сувенир придётся по вкусу пони.
Тихонько насвистывая себе под нос, фамильяр посмотрел на настенные часы, а затем за окно. Потом ещё раз на часы и снова за окно – тихо. Даже слишком.
— Мист, ничего не произошло? – спросил помощник, когда ставил к ней на кровать переносной столик.
— В смысле? – серая фелледи потёрла копыта и отделила кусочек омлета.
— Слышишь что-нибудь?
— М-м-м… — ушки кобылки дрогнули, слегка повернулись, — ничего.
— Вот в том-то и дело…
Настороженная кобылка слезла с кровати, подошла к окну, открыла его, и её нос уловил тонкий аромат. Вдохнув поглубже, она ощутила, прилив радости, словно от кофе из любимой чашки. Единорожка вспомнила, какой сегодня день – возникшая тревога улетучилась. К её сожалению, нос фамильяра был не настолько чувствителен и не мог ощутить сего лесного чуда. Сегодня был редкий семейный праздник, когда табуны собираются дома, вспоминают счастливые моменты из совместной жизни, много поют и посвящают время просмотрам альбомов с портретами предков. Несмотря на прекрасный день, никто не гулял, даже вездесущих искателей меток не было слышно.
— Успокойся, — колдунья вернулась на кровать, оставив отрытой лишь форточку, — сегодня закрытая тусовка для ограниченного круга лиц.
— А можно поподробнее? – парень налил горячий напиток в чашку волшебницы, — а то я вчера не слышал о какой-либо подготовке.
— Мы с тобой тут не рождались, поэтому не в курсе данной традиции, которая имеет место лишь в некоторых областях. Раз в сотню лет, посреди снега распустятся цветы, чей аромат напоминает о главном.
— О чём, о чём?
— Ну… — пони хлебнула кофе, чуть-чуть подержала во рту и проглотила, — когда-то давно, ещё как приехала, слышала обрывки из отрывков о зимних цветах, но на мои вопросы получала весьма уклончивые ответы, а большинство вообще отмалчивались. А у меня было не то состояние, дабы копать поглубже, потом закрутилась в делах и забила на это.
— Странно от тебя это слышать, — Кай собрал грязную посуду и собрался уходить.
— Местные не любят, когда их про это расспрашивают. Просто не обращай внимание на некоторые чудные традиции. Спасибо за завтрак, как всегда вкусно. Сегодня я буду медитировать, поэтому не беспокой меня до ужина, хочешь, можешь погулять, только недалеко.
— Конечно, конечно, мамочка… ай, — фамильяр уклонился от брошенной подушки.
Ох, и хороша была погода, даже воздух казался каким-то приятным, с едва заметным сладковатым привкусом, который не ощущался дома. Снег хрустел под ногами, когда землянин бродил по улицам, встречая редких жителей. Тёплая одежда, подаренная администрацией города, которую сделали на основе костюмов пегасов высотников, была лёгкой и удобной. Со стороны Кай напоминал полярника, облачённого в комбинезон всех цветов радуги.
— Привет, человече! – раздался бас массивного земнопони, — ты почему тут?
— Доброе утро, Локк, сэр, — землянин опустился на одно колено и стукнул кулаком в протянутое копыто, — да вот, вышел воздухом подышать.
— Шел бы ты домой, сегодня же семейный день, надо посвятить время близким и мыслям о главном.
— Да что за праздник-то такой?
— Можно даже сказать, совсем не праздник, это другое, — шериф хотел было сказать, но прикусил губу с задумчивым видом, а затем продолжил, — просто возвращайся к Мист, и поговорите.
— О чём?
— О главном, — бросил жеребец и, поправив свои сумки, отправился своим путём.
Землянин посмотрел вслед удаляющемуся пони и возобновил прогулку. Сунув руки в карманы, он пинал перед собой сосновую шишку, пытаясь понять, что это за время такое. Почему все молчат и отделываются общими фазами? Прямо как члены таинственного культа демонопоклонников. Парень усмехнулся – откуда им быть в этом милом городе. В окнах домов было видно сидящих за общим столом пони, через приоткрытые форточки едва слышалась беседа, доносились запахи еды и звон посуды. Праздник чем-то напоминал приближающийся День Согревающего Очага, на первый взгляд, резко отличаясь отсутствием массовых уличных мероприятий, но с тем же убранством домов. При всей умиротворенности картины, в воздухе чувствовалось напряжение. Кай остановился у присыпанной снегом скамейки и услышал нескольких тонких жеребячьих голосов, к которым иногда подключался взрослый. Они пели о доме, о том, как хорошо быть всем вместе, со своими табунами. Улыбнувшись, землянин принялся насвистывать весёлый мотивчик и прогулочным шагом направился к картофельным полям на окраине – сердце радостно билось.
— А, чёрт возьми, какой хороший день, хоть и странный, — шмыгнув носом, подумал он, — всегда бы так.
Парень разбежался и прыгнул на ледяную дорожку, раскатную малышами. Совсем как в детстве, проскользил по ней, балансируя руками. Неужели начал привыкать, забывать свой мир? Хотя нет, просто свыкаться с неизбежным. Абаж, конечно, добил своим требованием цены, последняя надежда только на Шиону. Не выгорит – осяду, женюсь и заведу собаку. Вон, тут даже этого странного чейнжлинга Кауна лишь хорошо оштрафовали за организацию проникновения, да приговорили к общественным работам. Мэр лишь настаивала не придавать события публичной огласке.
Усмехнувшись своим мыслям, он захотел выпеднриться и сделал колесо. Неосторожно поставленная нога в конце трюка, привела к тому, что человек соскользнул со склона холма и, взмахнув руками, кубарем скатился вниз. Небо пару раз поменялось с землёй местами. Остановился он, задев нечто мягкое и копошащееся.
— Больно, — пискнул тихий голосок с плаксивыми нотками.
Поднявшись на руках, человек повернул голову и увидел белого, словно снег, жеребёнка, судя по мордочке, кобылку. Её подобная облаку грива была растрёпана, а в глазах появились слёзы.
— Ты меня ударил… у-у-у, — маленькое копыто стёрло влажную дорожку со щеки, а затем ощутимо тюкнуло фамильяра в плечо, — вот тебе! Вот!
— Эй, эй… — помощник волшебницы резко отскочил назад, перебирая ногами – подняться никак не получалось, обувь проскальзывала словно, на льду.
— Не уходи… — незнакомка показала на трещину в земле, пленившую её, — помоги мне вылезти.
Человек, стараясь не упасть, наклонился и стал разгребать пушистый снег. Пальцы быстро задеревенели от холода. Хвост крохи был подобен сахарной вате, по ощущения от касания, лёгкий, почти эфемерный. Как он оказался зажатым среди камней, было не ясно, хотя вспомнив фанатичную тягу подрастающего поколения к получению меток, можно было не искать здравого смысла в их некоторых поступках. Освободив малышку и отряхнув её от грязи, он не узнал её. Помощник волшебницы не мог похвастать знакомством со всеми юными лицами Тейлсвилля, но такую необычную пегаску вряд ли можно было забыть.
— С тобой всё в порядке, не замёрзла? – он присел на корточки, балансируя левой рукой, а правую положил себе на колено, — меня Кай зовут.
— Фалия Фростгард, — она, хихикая, стала подпрыгивать на месте, словно вместо ног было четыре пружинки, — или просто Фифи.
— Ну, хорошо, мне пора, — отряхнувшись, землянин собрался уходить, как его окликнули.
— Проводи меня домой… — кроха поскребла снег копытцем и отбросила образовавшийся комочек в сторону, — мне не разрешают одной гулять так далеко, а ушла без спроса и…
От обрушившейся на двуногого жителя Тейлсвилля стремительного потока слов, он невольно поковырял в ухе мизинцем, проверяя не оглох ли. Впрочем, от детской истории, снабженной явно приукрашенными событиями, с приправой в виде ярких эмоций, иного ожидать не приходилось. Как и водится, обладательница любопытного и каким-то чудом ещё не оторванного на базаре носа, отправилась исследовать огромный мир, пока родители занимались своими делами. А дальше была огромная, лохматая псина, на деле оказавшейся карликовым пуделем, не в меру агрессивный петух, а не кокатрикс и прочее в том же духе.
— А можно маленькую просьбу, — юная особа поправила крылом свою прическу, подняла на Кая свои глаза, заглянув в которые, было практически не возможно отказать, — прокати меня. Я волшебное слово знаю – пожалуйста.
— Как?! – удивился он.
— На спине, как папа или мама, — светлая кроха лучезарно улыбалась, — всё ещё не смекаешь или своих детей нет?
— А…эм-м…
— Да не бойся, тут недалеко, и я лёгкая, словно пушинка.
Как заправский скалолаз, жерёбушка почти взлетела по подставленным рукам, обхватила передними ногами шею, упёршись задними в импровизированные стремена из ладоней. Пассажирка была столь же невесомой, сколь и болтливой. Если уж быть совсем точным, она не умолкала вовсе, стремясь назвать всё, на что падал юный взор. Попутно, кобылка, корректировала курс своего ездового минотавра без рогов. Получив подобную характеристику, представитель рода человеческого, смог лишь чуть-чуть взбрыкнуть и успокоился от серии звонких: «прости, пожалуйста, прости». Душа и без того, настроенная на позитив сегодняшнего дня начала делать попытки запеть. Фамильяру хотелось нести пони. Нести далеко и быть счастливым. Стоп. Ноги продолжали идти по ровной дороге между деревьев. Что-что? Голова Кая повернулась из стороны в сторону – залитый солнцем лес выглядел волшебно и не угрожающе. Выглядящие в темноте подобно чудищам кусты, теперь словно заправские денди щеголяли лохматыми головными уборами из искрящегося снега, даже хруст под ногами был какой-то музыкальный. Что-то тут не то. Желания поставить на землю пассажирку нет. Хочется идти с ней дальше и дальше.
— Что происходит? – с трудом произнёс парень, слова взяли во рту словно тянучки.
— Ты заслушался моим безумно дивным, чудным голосом, и мы почти пришли ко мне домой, — с лёгким перезвоном ответило дитя, — да успокойся же, теперь всё будет хорошо.
— Теперь? – землянин чуть было не запаниковал, но таинственная радость развеяла все сомнения, — теперь всё будет хорошо.
Раздался тихий всплеск, и его лицо словно окунулось в воду, а потом двое оказались на красивой поляне, у края которой стоял богато выглядящий дом. Колонны, статуи, работающие зимой, явно зачарованные фонтаны, светлая веранда и много других архитектурных украшений, названия которых парень не мог вспомнить.
— Пойдём, — Фалия спрыгнула и направилась к входу, — познакомлю со своей семьей.

Ренниль летела в ночном небе, кипя от ярости — охотники вышли на обитель, которую она опрометчиво считала безопасной. Атака была отбита, и в округе больше не было врагов, но это лишь временно. Потом стянут силы, прикатят осадные машины и конечно же, куда ж без них – паладины. Закованные с копыт до ушей в золотую броню, пойдут на штурм. Придадут замок огню.
Ночная кобылица сделал вираж и начала снижение к дому с бордовой черепичной крышей, в котором проходили встречи. Изначально деловые, деньги в обмен на добровольно отданную кровь, а затем она узнала, что Кобальт любит поэзию и не против прочесть стихи собственного сочинения. Однако сегодняшняя ночь должна была стать последней, дракулина плавно опустилась в самом начале тропы, чтобы дать себе несколько минут поразмыслить в дороге.
— Что мне делать с тобой? Нам… — вампирша шла нога за ногу, копаясь в себе и пытаясь понять, когда это она перешла от «я» к «нам».
В любом случае, сейчас следовало передать через пегаса инструкции от Равенхарта их союзникам. Вдруг слух уловил какой-то звук, как от удара по металлу. Чёрные уши дёрнулись, зашевелились, улавливая ночные шорохи, но родившийся однажды звон больше не повторился. Ноздри втянули воздух – вроде всё как обычно. Вроде… Принюхавшись получше, дракулина почуяла запах масла лаурского масла. Как она могла это пропустить.
— Эй! Хватит прятаться! – крикнула ночная охотница, встав на дыбы, — я знаю, что вы тут!
Земля перед ней вздыбилась, осыпаясь с деревянного щита, под которым сидел грифон. Пернатый сделал выпад клинком, намереваясь пронзить сердце дракулины, но та успела уклониться. В следующий миг, летающий лев пал с рассечённым горлом от удара перепончатого крыла.
Над головой свистнула стрела – около дома, за бочкой для дождевой воды притаился арбалетчик и теперь, сыпля проклятиями, взводил самострел. Оттолкнувшись от земли она словно, коршун метнулась к добыче, сбила с ног, протащила по земле и оглушила, приложив врага о камень.
— Кобальт! – крикнула живущая в ночи пони, — Кобальт!
Ответа не было, лишь силуэты врагов, несущиеся к ней во весь опор. Деревянная дверь дома разлетелась в щепки под натиском дракулины, забросав одетого в полный доспех жеребца. Незнакомец даже сделал шаг назад, увидев перед собой тёмную фигуру, залитую светом Луны. В следующую секунду, по сердцу Ренниль словно полоснули ножом — серебристо-белый пегас лежал на кровати неподвижно, в его боку торчал кинжал.
— Что, тварь, не ожидала? – воин опустил забрало, из-за чего остаток фразы прозвучал глухо, словно из ведра, — кончился твой прихвостень. Теперь твоя очередь, именем Селестии!
И зверь, которого Ренниль удерживала на привязи, сорвался с цепи.
— Нет! – дракулина с криком проснулась и села на своей роскошной кровати с балдахином.
Оглядевшись она увидела, что находится у себя в склепе, вокруг лишь разномастная мебель, да стол, за которым она принимала гостей. Врагов не было. Тихо и безопасно. Встав на пол, она подошла к каменной бочке с водой, подняла её, словно та ничего не весила и стала жадно пить. Кошмар из прошлого потихоньку растворялся, просачиваясь в щели между камней склепа, уходил в глубь земли, в старые ходы, что тянулись под всем кладбищем.
— Если бы Учитель мне рассказал, как обратить, ты бы не был потерян, — чёрная с синей прядью грива безжизненно висела, а в красных глаза тлели угли, — если бы я заперла тебя где-то подальше…
Она вышла в морозную ночь и, расправив крылья, взлетела. В небесах была безграничная свобода, песня ветра. Можно было промчаться через весь лес, а потом лежать на облаке и мечтать о том, как могло бы быть. Прекрасные звёзды, становились ближе, но были всё так же холодны. Кобылица предпочитала считать каждую из них огоньком надежды, на которую смотрят обитатели земли и загадывают свои желания. Лёгкая улыбка тронула её лицо, когда вампирша вспомнила слова человека о том, что эти крохотные огоньки на самом деле гигантские шары газа, невероятно горячие и далёкие.
— Куда ты опять полез, Каюсик, — в небе раздалось тихое фырканье.
Стоило только вспомнить этого бледного двуного, как от тревоги похолодело на сердце – он был в опасности. Взмахнув крыльями в полную силу, дракулина стала набирать скорость, устремившись туда, куда подсказывала интуиция охотника.