Один из семидесяти

Введение

Большинство пони в Эквестрии уверены, что существует только два пола. Кобылки и жеребята вырастают, чтобы стать кобылами и жеребцами. Хромосомы определяют, будешь ли ты жеребцом, точно так же, как они определяют, будут ли у тебя крылья или рог. Но примерно в одном случае из семидесяти тысяч они срабатывают весьма своеобразно...

Сразу же после родов её забрали от родителей. Мать и отец тогда ударились в панику, решив, что она родилась травмированной или, хуже того, мёртвой. Врачи держали её около часа: инструменты здесь, измерения там... Они проверяли её реакции, дыхание, крики и то, как быстро она жмурилась, когда ей светили в глаза. Один за другим различные синдромы были вычеркнуты из списка, по мере того, как доктора проводили исследования и делали записи, выясняя причины необычности ребенка

В конце концов они пришли к решению, что маленький снежно-белый комочек перед ними совершенно здоров, имея при этом, однако, одну поразительную особенность.

Когда они принесли её обратно, она уже успела уснуть, отходя от родовой встряски и завёрнутая в тёплое стёганое одеяло. И, конечно, её родители потребовали ответов.

Ваш ребёнок в порядке. Необычен, но в порядке.

Вы говорите нам, что всё хорошо, хотя мы ещё даже не знаем, жеребёнок у нас или кобылка?

Ну, мистер и миссис Болт, это и есть то, в чём заключается уникальность вашего жеребёнка...

Её родителям сообщили обо всех специфических особенностях, которые современная медицина знала о ней. То, что она (нет, миссис Болт, пока мы будем называть её "она", и если мы ошибаемся, то она сама поведает нам об этом достаточно скоро) будет взрослеть как и любой другой пони. Так же, как и другие, она поначалу будет неловкой и глупой. У неё будут проблемы, она будет болеть, влюбляться, задавать глупые вопросы и вредничать или грустить, а иногда и приводить в бешенство, но как бы то ни было, родители собирались любить её так сильно, как только могли бы позволить их сердца.

Но Лайтнинг Болт была очень особенной пегаской. Лайтнинг Болт была одной из семидесяти.

В первый день, когда она пошла в детский сад, её сразу же одели в специальный комбинезон. Лайтнинг не понравился зуд, который вызывала грубая хлопчатобумажная ткань, и она попыталась сразу же сорвать одежду с себя и выкинуть в окно, прямо в протекавшую за ним реку, чтобы комбинезон могли подобрать земные пони, любящие подобные вещи. Но её мать, Джинджер Болт, не позволила ей.

Это для твоего же блага, Лайтнинг, дорогая. Маленькие жеребята могут быть очень жестокими.

Это потому, что ты от них отличаешься, дорогая. Большинство из них... обычные. У них нет частей и от мамы, и от папы... У них только что-то одно из этого. И если они увидят или узнают, что ты отличаешься, то начнут плохо к тебе относиться.

Но пока ты носишь эту одежду, они никогда не поймут, что ты другая. Ты будешь просто нормальной пони, такой же как они.

Таким образом Лайтнинг Болт узнала, что отличается ото всех. Она узнала, что кобылки были жестоки по отношению друг к другу, и к жеребятам тоже. Она узнала, что жеребята были жестоки по отношению друг к другу, и к кобылкам тоже. И поняла, что ей не нравится относить себя ни к одной из этих групп.

И так Лайтнинг Болт пошла своим собственным путём, отказавшись следовать за общим стадом. Она усердно училась и получала хорошие оценки, но в основном держалась ото всех в стороне и по большей части молчала.

Она последовала за фургоном, планируя на поднимаемом им воздухе. Она могла бы поехать в фургоне с вещами её семьи, но после событий в общей школе №63 ей хотелось долго-долго лететь.

Её переходный возраст сильно задержался, и, наступив, почти не отразился на ней. Её голос практически не стал ниже, формы почти не изменились. Но, как и у всех её одноклассников, он принёс с собой повышенный интерес к жеребятам и кобылкам.

Первая кобылка, на которую она положила глаз — Сэндстоун, — была из того же теста, что и сама Лайтнинг Болт. Обе были книжницами, обе любили спокойное и неторопливое самосозерцание и рассматривали взрослую жизнь как возможность сбежать от стрессов детства.

Совместная учёба стала дружбой. Дружба переросла в привязанность. И, будучи молодыми, они быстро дошли до удовлетворения своего влечения.

Сэндстоун никогда больше не разговаривала с ней после того дня, но поведала об этом кому-то ещё, кто не стал сохранять особенность Лайтнинг в секрете. Слухи распространились как пожар, быстро достигнув других учеников и их родителей, после чего в школьный совет и "резиденцию семьи Болт" посыпались письма. Родители Лайтнинг очень долго разговаривали за закрытыми дверьми: её отец ворчал, мать кричала и оба вздыхали.

В конце концов они пришли к совместному выводу о том, что будет куда проще, если они оставят Мэйнхэттен, переехав в более тихое место. Шетландэйл стал бы вполне приятным городком, чтобы продолжить растить в нём кобылку. И в то же время он был достаточно маленьким, чтобы её родители могли наблюдать за тем, как Лайтнинг общается с другими пони.

Возможно, на этот раз вы будете держать свой комбинезон и ноги закрытыми, юная леди.

Она слушала родительскую лекцию вяло и без особого энтузиазма, поскольку Сэндстоун уже преподнесла ей гораздо более важный урок: не открывай своё сердце никому.

- Ну, если быть откровенной, то это не более чем формальность. Твои оценки и пробное задание вполне ясно говорят о том, что ты отличный специалист. Итак, тебе нужна эта работа?

Лайтнинг усмехнулась и почти подпрыгнула.

— Вы это серьёзно?!

— Мы потеряли столько пони, что я не могу позволить себе шутить об этом, — сказала Рэйнбоу Дэш с лёгким намёком на раздражение в голосе. — Тем более, это не такая уж и лёгкая работёнка. Тебе придётся целыми днями трудиться снаружи в поте лица, хотя я и гарантирую весьма хорошую зарплату для новичка с нулевым опытом — как и то, что ты никогда не останешься без работы. Покуда вообще сможешь держаться в воздухе, конечно. — её новая начальница ухмыльнулась.

— Тогда я берусь, — ответила Лайтнинг, вцепившись в свой шанс. — Итак, когда я могу приступать?

— Судя по тому, что ты продемонстрировала этим утром, ты способна пинать тучи посильнее, чем многие из моих куда более опытных работников. Как насчёт того, чтобы я поставила тебе график, начинающийся со следующей недели?

— Супер! Огромное спасибо, мисс Дэш, я не подведу вас!

— Пффф. Незачем меня так величать. Рэйнбоу Дэш, Рэйнбоу, Дэш, Главная, Дэши, Босс, Радуга, РД — что угодно из этого. Я последняя пони в Понивилле, к которой стоит обращаться "мисс".

— Хорошо, тогда я приложу все усилия, чтобы заставить Дэш гордиться мной, — белая пегаска хихикнула, и вскоре к ней присоединился смех её новой начальницы.

— Дэш уже нравиться твой настрой — мне нужны такие работники. Теперь заполни кое-какие документы для столичных бумагомарак. — Рэйнбоу Дэш залезла в секретер и, вытащив стопку бумаг, подвинула её поближе к Лайтнинг.

— Так как это твоя первая работа, большую часть полей просто оставь пустыми — и, эй, я уже наняла тебя, так что нет нужды что-то придумывать и приукрашивать. Просто пиши как есть.

— Хорошо. Не думаю, что ты вышвырнешь меня отсюда, если я что-то неправильно заполню, — Лайтнинг усмехнулась.

Она быстро написала свои контактные данные, адрес своего крошечного коттеджа за городом и немного о своих родственниках, и затем вернула листки обратно Рэйнбоу Дэш.

Её новая начальница бросила взгляд на листы перед собой и ухмыльнулась:

— Ха. Ты пропустила одно место...

— О чем это ты? — Лайтнинг Болт склонила голову:

Рэйнбоу Дэш вытащила один лист из стопки и вернула его Лайтнинг.

— Ты не поставила здесь галочку.

Лайтнинг Болт взглянула на документ и поморщилась:

— А... это...

— Что тут сложного? Ж или К, жеребец или кобыла, — Дэш пожала плечами.

Лайтнинг сразу как-то съёжилась, оглянувшись назад и попятившись.

— Я... я не могу этого сделать, босс, — пробормотала она, двигая бумагу обратно. — Извини...

— Хм. Как по мне, так ничего сложного в этом нет, — возразила Дэш. — Нужно просто поставить галочку вот здесь и -
— Постой!

Рэйнбоу Дэш приподняла бровь:

— В чём дело?

— Не... просто... Оставь их пустыми.

— Почему? Это просто для статистики, и как-то не похоже, чтобы кто-то решил прислать к нам доктора, чтобы проверить...

Лайтнинг поморщилась, услышав это:

— Ты не можешь просто... оставить их пустыми?

— Ну... полагаю могу, но... — Дэш нахмурилась, — вынуждена спросить — почему?

— Потому, что я... другая, — Лайтнинг неловко улыбнулась.

— Ох. Однако. — Лицо Рэйнбоу на мгновение выразило лёгкое удивление, но уже через секунду оно бесследно растворилось и она пожала плечами. — Хорошо.

— Хорошо? — пробормотала Лайтнинг Болт. — Хорошо? Разве ты не собираешься начать с двадцати вопросов, как и все...

— Ха? Ох, нет, как-то не планировала. — Рэйнбоу Дэш покачала головой. — Хотя нет, один всё-таки есть. Это как-то влияет на работу сердца?

— Эм... нет. Ни разу не наблюдала никаких проблем с этим.

— Ну, я так и решила, увидев, как ты пинаешь те облака. Но я должна была спросить, — сказала Дэш, усмехнувшись. — Не волнуйся об этой бумаге. Я пошлю её пустой, и если они попробуют что-то мне предъявить на это, просто посоветую взять всю свою статистику и запихнуть себе под хвост.

— Ох... спасибо, босс, — Лайтнинг улыбнулась. — Я из-за этого больше всего волновалась.

Дэш рассмеялась. — Здесь, далеко от поддержки Кантерлота, зато рядом с дикой погодой из Вечносвободного, где встречается городская и сельская погода, а ты беспокоишься, куда поставить галочку? Относись ко всему проще, иначе ты сломаешься на третий день.

Лайтнинг позволила себе улыбнуться:

— Пожалуй, я и впрямь придаю этому больше значения, чем оно того стоит, босс.

— Но знай, что в этом плане ты не одинока.

— Правда? — Лайтнинг склонила голову набок.

— Ну... есть ещё несколько таких же как ты, здесь, в Понивилле. Флаттершай была моей подругой ещё с лётного лагеря. Карамель по виду и голосу неотличим от обычного жеребчика, но иногда он разговаривает с Флаттершай. Бон Бон держит магазин сладостей и она довольно открыто говорит о себе, однако же позволь предупредить, что если ты дашь ей понять, что ты такая же, вполне вероятно она об этом разболтает.

— Ох... значит она правда такая... и все знают?

— Конечно, она такая и конечно они знают. Что с этим не так?

— Ну... — Лайтнинг Болт неловко подёргала крыльями. — Фактически, я ещё ни разу в жизни не говорила с кем-то, подобным мне.

— Ну, в Понивилле хватает странностей, и причуды всех сортов лезут из каждой щели, однако же мы все по-прежнему неплохо ладим. — Рэйнбоу Дэш обняла Лайтнинг копытом и притянула к себе, слегка сжав. — Ну а теперь, стажёр, если ты всё ещё волнуешься о встрече с жителями нашего городка, то я знаю одну пони, с которой тебе точно стоит встретиться.

— Что? — Лайтнинг Болт посмотрела искоса и слегка скептически. — Это что, своего рода посвящение?..

— А? Нет, ничего подобного. Это моя ПДН Пинки Пай. Поверь мне — чем раньше вы повстречайтесь и она тебя поприветствует, тем лучше будет для всех пони...

Лайтнинг Болт закончила обставлять свой крохотный домик. Обустроить кухню со спальней и перетащить пару ящиков с книгами было нетрудной задачей.

В конце концов пегаска шлёпнулась на кровать и уставилась вверх, на потолок, за который она заплатила деньгами, которые впервые в жизни заработала своими копытами.
"Эх. Полагаю это и есть то, что чувствуют взрослые пони..."
Она немного подумала об этом и только собралась вздремнуть, лёжа на солнце, как раздался стук в дверь. Лайтнинг Болт пискнула и, взмахнув крыльями, резко поднялась в воздух.

— Что это было?..

Выпорхнув из своей комнаты, Лайтнинг Болт опять слегка пискнула, когда в её дверь вновь раздались три коротких, резких удара.

— Я же не ждала… — Она открыла дверь и уставилась на серую пегаску перед собой. — Ох... точно, почта!

— Агась! Дёрпи Хувс, почтальон третьего класса, к вашим услугам. Мисс Лайтнинг Болт?

— Да, это я.

— Ну, вам сегодня прислали крупную коробку. — Почтовая кобылка достала пакет из самого большого кармана на своей униформе и протянула уведомление о доставке, чтобы Лайтнинг расписалась. — Похоже на посылку из дома, если я не ошибаюсь.

Лайтнинг подхватила перо в зубы и быстро поставила свою подпись на бумаге:

— В самом деле? А на основе чего такие выводы?

Дёрпи хихикнула:

— Потому что, А — её отправили Джинджер и Раннин Болт, и Б — она пахнет как шоколад.

— А-а-а. Ну, не думаю, что можно спорить с силой шоколада. Спасибо, мисс Хувс.

— Эй, прежде чем я пойду — я могу кое-что спросить?

— Что? Да, конечно...

— Ну, просто… — Дёрпи поёжилась, делая всё возможное, чтобы компенсировать слова улыбкой, — комбинезон на тебе выглядит не очень красиво. И... он не доставляет тебе неудобства, когда ты летаешь?

Лайтнинг Болт улыбнулась так широко, что больше походило на гримасу.

— Не очень... Кроме того, я уже привыкла к нему.

— Ты привыкла к нему? — Дёрпи поражённо ахнула. — Ой. Я себе такого даже представить не могу!

— Это... чтобы пони не задавали слишком много вопросов. — Лайтнинг покачала головой.

Дёрпи бросила молниеносный взгляд в сторону крупа Лайтнинг, а затем снова посмотрела ей в глаза и кивнула.

— Ох! Понятно. Я тебя полностью понимаю.

— Эм... правда?

— Я знаю, каково это чувствовать, — кивнула Дёрпи с улыбкой. — Понивилль — хороший город, и таким кобылам как ты и я нет нужды слишком волноваться о том, как нас примут.

— Как ты и я? — Челюсть Лайтнинг отвисла.

— Конечно! Вот, посмотри на мою кьютимарку, — сказала Дёрпи, поворачиваясь боком. Челюсть Лайтнинг Болт вернулась на место, когда до неё дошло, что Дёрпи не вполне поняла смысл её слов, но говорить серой пегаске что-либо на этот счёт не стала. — Мой особый талант — это строить песчаные замки на пляже! Один из самых бесполезных талантов, что только можно представить, но пони здесь всё равно относятся ко мне очень хорошо.

— Ага. Мой талант... ну... в том, чтобы выбивать молнии из облаков. Такой же бесполезный, — сказала Лайтнинг Болт. — Полагаю, что ты и сама уже могла догадаться об этом по моему имени. Но... некоторые пони отпускают довольно едкие замечания в мой адрес, так что в основном я хожу одетой.

— Некоторые пони отпускают в твой адрес комментарии? Правда? — Дёрпи закатила глаза, каждый в своём направлении. — Кто бы мог подумать...

Лайтнинг Болт слегка поёжилась.

— Но ты не должна позволять им задевать себя. — Дёрпи улыбнулась. — Такова цена, чтобы быть счастливой. Чужие слова не смогут повредить тебе, если тебе на них наплевать.

— Я не знаю, — Лайтнинг Болт вздохнула. — Мои обстоятельства вроде как... крупнее.

— Серьёзно, ты хочешь доказательств? — Дёрпи хитро усмехнулась. — Сегодня рыночный день. Просто смешайся с толпой, походи по магазинам и убедись лично. Веди себя как ни в чём ни бывало, и я на девяносто процентов уверена что нипони и косого взгляда на тебя не кинет, даже если ты будешь без своего комбинезона.

— Вот прям реально девяносто процентов?

— Ну... ладно. Может чуть меньше. А ты уже встретила Пинки Пай?

Она не вняла предложению Дёрпи ни в этот день, ни на следующий. Фактически, прошла еще целая неделя до наступления следующего рыночного дня. Но неделя минула, и ничего плохого в этом маленьком городке с ней не произошло.

Да, она выучила несколько новых вещей. Клауд Кикер была хорошим собутыльником. Рэйнбоу Дэш была сонным собутыльником. Флаттершай поручилась за доброту жителей города, хотя и казалась ещё более сдержанной, чем Лайтнинг. Рэйндропс аккуратно отвела её в сторону и осторожно поинтересовалась, в каком роде к ней обращаться, и это было началом и концом всей дискуссии по данной теме.

И тогда Лайтнинг Болт решила рискнуть.

Быстро искупавшись и тщательно расчесав шёрстку, она привела себя в порядок. В течение многих лет она неизменно одевала свой комбинезон сразу после вытирания широким махровым полотенцем, и теперь гребень то и дело натыкался на спутанную шёрстку, дёргая за свалявшиеся комочки. Её волосы были сейчас в не лучшем состоянии, и завить их на одну сторону определённо было наилучшим решением, которое она могла реализовать на скорое копыто. В итоге когда она встала на дыбы и посмотрела на себя в зеркало, пегаска в нём выглядела вполне прилично.

Она не смогла сдержать улыбки.

Лететь было куда проще обычного: когда тебе не приходиться иметь дела с грубой тканью между крыльями, махать ими можно куда свободнее. Вместо обычных быстрых взмахов сейчас она делала медленные сильные движения, которые делали набор высоты намного легче.

Сначала она пролетела над Понивиллем, держась примерно на высоте облаков. Но затем нечто розово-зелёное пролетело мимо, и Лайтнинг Болт закружилась на месте.

— Привет! — размытое розово-зелёное пятно приблизилось и превратилось в Блоссомфорт. — У тебя выходной?

— Ага, — ответила Лайтнинг Болт, медленно вернув себе равновесие. Ну, если понибудь и скажет ей что-то, то это, вероятно, будет она. Лайтнинг сглотнула, со всей ясностью осознав, что сейчас на ней нет ничего, что скрывало бы её тайну. И это, вероятно, произойдёт сейчас. — Просто... ну знаешь, лечу на рынок.

— Выходной на базарный день? Первую неделю работаешь? Ты должна была понравиться боссу, — сказала Блоссомфорт, пожав плечами. — Эх, повеселись там и за меня, ладненько?

Лайтнинг Болт слабо улыбнулась в ответ:

— Уж постараюсь. — Она дождалась, пока Блоссомфорт улетит, возвращаясь к своей работе, и моргнула.

— А это было... — она слегка улыбнулась, — вполне неплохо.

Лайтнинг вернулась за город. Озираясь вокруг, она могла сказать, что атмосфера вокруг не то чтобы праздничная, но все пони определённо пришли сюда, чтобы показать себя и посмотреть на других. На прилавках можно было купить всё что угодно — от быстрых закусок до полноценных продуктов питания, — а смех и крики постоянно раздавались то здесь, то там. Оживление царило и в воздухе: пегасы взлетали с земли или вылетали у неё из-за спины, но никто из них не удостоил её чего-то большего, чем оценивающий взгляд.

Она не бывала в такой плотной толпе со времён средней школы.

Когда она пролетела совсем низко над главной улицей, она сложила крылья, сделав совершенно ненужную, но красивую бочку. Здесь она не была изгоем или той, о ком судачит весь город. Здесь она не использовала своих родителей или свой статус как щит от мира. Нипони не смотрел на неё, бросая при этом взгляд чуть пониже кьютимарки, нипони не перешёптывался у неё за спиной — напротив, парочка пони послала ей дружеские улыбки, когда она пролетала мимо.

Впервые в жизни Лайтнинг Болт была просто ещё одной пони в толпе. И она была вольна делать то, чего ей всегда хотелось.

И тогда она рассмеялась.