Продолжение стэйблриджских хроник
Глава 9. Гибриды II
В потенциальное противостояние Эквестрии и Грифоньей Республики готова вмешаться третья сторона...
— Вам рокриджское или филлидельфийское? Или, может, откроем бутылочку из виноградников близ Нейгара Фоллз? – спросил Инцитат, склонившись над небольшим выдвигающимся из стены ящичком.
Во мраке бутылей тёмного стекла хранились развязывающие язык и туманящие сознание зелья. Выбор посол предоставил Гардиану и Нитпику, которые появились на пороге посольства чуть позже, чем утренняя почта от Лонгфлайта.
Два грифона заняли полюбившийся диван, который для таких высоких гостей содержался в исключительно чистом состоянии. Сидевший ближе к краю Гардиан каждый раз находил забавным поискать на подлокотнике следы от своих когтей. А Нитпик в своём почти до абсурда роскошном наряде постоянно ёрзал, опасаясь попортить складки костюма.
— Нейгарские виноградники всегда радуют язык и нёбо, – отозвался Гардиан. – Но не в такой ранний час. Рекомендую приберечь бутылку до момента установления прочного мира между державами.
— М-да, – кивнул Нитпик, – рановато ещё для таких напитков. Тем более что мне надо будет лететь в Балтимэйр.
Посол перевёл взгляд на гостей из Эквестрии. Краулинг Шейд занял кресло с противоположной от грифонов стороны. Он демонстративно покачал стаканом, где уже плескался фруктовый сок с мякотью. Рэдфилд, сидевший на стуле, некогда отводившемся секретарю посольства, отрицательно помотал головой. Инцитат разочарованно вздохнул и закрыл шкафчик с винами.
— Как себя чувствует Клипвинд? – поинтересовался Нитпик, успевший отметить наличие в посольстве новых морд и отсутствие некоторых старых.
— Совсем здоровье растерял, – печально сообщил пегас, усаживаясь в кресло слева от Шейда. – Переехал в Мэйнхеттанский Медицинский Центр. Позавчера через Лонгика его последние чемоданы отправил. И ведь я его просил отпуск взять, не запускать кашель.
— Секретари очень упрямый народ, – заметил Шейд.
— Подтверждаю, – произнёс Рэдфилд. Бэт-пони, ожидавший несколько иной реакции, чуть слышно хмыкнул.
— Я полагаю, мы не секретарское дело обсуждать собрались, – сказал Гардиан, которого торопило политическое расписание, – а наши согласованные действия, если ваша, Инцитат, затея с зоологической экспедицией провалится. Будем честны, за три оставшихся дня они могут этих бестий даже не найти. Ураганные острова на карте точка, но по площади не такие уж микроскопические.
— Мои ребята-корреспонденты постараются разыскать этих существ, – заверил его и эквестрийцев Нитпик. – И я больше волнуюсь за вариант, в котором встреча состоится.
— В любом случае, нам терять впустую эти три дня нельзя, – добавил Инцитат. – Ситуация четыре к трём в Совете может измениться в любой момент.
— Разве ваш командующий Фэрриер своим возвращением в Ивсфилд не уменьшил провоенные настроения в Совете? – спросил Шейд, обращаясь к грифонам. Гардиан, перед тем как ответить, сцепил передние лапы в замок.
— Верховный командующий слаб. Он ветеран Песчаного Легиона, кавалер многих наград, но сейчас на него смотрят иначе, чем двадцать лет назад. Уважают, но… не боятся. Кроме того, Фэрриер на своей должности загнан в угол. Он не желает провоцировать конфликт. Но если Совет большинством голосов поддержит начало войны, то долг Фэрриера – либо вести армию, либо в знак протеста подать в отставку. И, я думаю, не стоит рассказывать, кто тогда станет Верховным командующим, и какие у него будут стратегические планы. А Совет в поведении своём непредсказуем из-за должностной декомпозиции.
— Простите, а что такое должностная декомпозиция? – спросил Рэдфилд, заметив, что все остальные слушатели молча поняли последнюю фразу. Секретарь сделал мысленную отметку – шестую или седьмую по счёту – о необходимости получше вникнуть в грифонью политику.
— Принцип, согласно которому претор округа может лично являться главой вооружённых сил округа или может делегировать эти полномочия другому грифону, – объяснил Нитпик.
— Так получилось, что из семи преторов округов совмещение постов есть только у трёх, – глухо сказал Гардиан. – В столице и окрестностях командующий Фэрриер одновременно является политическим представителем. Претор Регримм полностью контролирует юго-запад. И на северо-западе я одновременно возглавляю военное и административное управление. У остальных преторов есть прикормленные военачальники, которые или слушаются, или лезут со своим мнением, или диктуют точку зрения. С некоторыми из этих вояк вице-командующий Флоуик на коротком крыле, поэтому центральный юг и юго-восток не слезают с агрессивной риторики. Их мы, скорее всего, не перетянем на нашу сторону.
— Кого мы можем перетянуть и как? – задал принципиальный вопрос Инцитат.
Гардиан, нахмурившись, прямо посмотрел на Краулинг Шейда.
— Наш союзник сейчас – это страх. Флоуик трещит по поводу войны потому, что считает, будто сумеет легко опрокинуть эквестрийскую армию и достигнет победы в считанные дни. Если показать ему и его сподвижникам, против чего придётся воевать грифонам, то минимум половина решит, что их и дома неплохо кормят.
— Тогда звать советника по науке не самая лучшая идея, – ответил на пристальный взгляд бэт-пони. – Лучше подошёл бы Дьютид Клатч как представитель военной аристократии.
— Я знаю, к кому мне обращаться, – отрезал Гардиан. – Меня интересует не эквестрийская армия, а нечто менее заметное, но более могущественное. Лаборатории «Си Хорс».
Шейд удерживал встречный взгляд секунд десять. Затем чуть качнул головой.
— Рэдфилд, – сказал бэт-пони, – не могли бы вы дойти до ближайшего газетного киоска? Я бы хотел прочитать свежий номер «Птичьего полёта».
— Я, пожалуй, провожу мистера Рэдфилда, – моментально встрепенулся владелец газетной мануфактуры. Шейд и Нитпик недвусмысленно намекали стэйблриджскому секретарю, что разговора, который сейчас состоится, он слышать не должен.
Дверь после ухода единорога и грифона закрылась, и в комнате какое-то время царила тишина. Тишина такого рода, когда каждый из сидящих прикидывает, достаточно ли весомы его слова для того, чтобы нарушить молчание.
— Так каков ваш интерес в лабораториях «Си Хорс»? – спросил Шейд.
— Мне важно знать, чью сторону примет научный центр, если начнётся война.
— Я не могу этого знать. Я лишь наблюдаю за деятельностью «Си Хорс» со стороны Эквестрии. Уверен, со стороны вашей Республики тоже есть аналогичный контроль.
— Есть, но он весьма поверхностный. А мне нужны точные сведения.
— Прямой вопрос упростил бы разговор, – заметил Инцитат, которому поднадоело переводить взгляд с одного собеседника на другого. Шейд остался неподвижен, в то время как Гардиан издал тихий смешок.
— Согласен. Насколько мне известно... а Нитпик в этих вопросах весьма информирован… комплекс «Си Хорс» является совместным проектом Эквестрии и Республики. Однако и пони, и грифонам принадлежит по двадцать четыре процента от общей собственности. Вопрос заключается в оставшихся пятидесяти двух. Есть некая третья сторона, известная как Магистр, которая напрямую контролирует деятельность «Си Хорс» в большей степени, чем мы с вами. Мне хотелось бы найти способ связаться с этим Магистром.
Бэт-пони уставился на чайный столик. Инцитат готов был поклясться, что буквально видит, как мчатся мысли в голове бывшего ученика. Задумчивость Шейда привела к тому, что вокруг стоящего на столике стакана холодного сока появилась линия из капель конденсата.
— Даже если я каким-то образом смогу связаться с Магистром, – размеренно ответил советник по науке, – я не могу гарантировать его поддержку. Он займёт ту позицию, которая ему выгодна, следовательно, «Си Хорс» окажется на той стороне, которая вас может не устроить.
— И всё же я хотел бы попытаться, – ответил Гардиан, не сводя с Шейда пристального взгляда, словно пытаясь заглянуть ему в глаза сквозь скрывающие их линзы очков. – Мнение этого Магистра может существенно изменить настроения в Совете.
— Тогда Магистр должен озвучить своё мнение всем преторам. Хотя бы некоторым. И главное, инициатором встречи должны выступать вы.
— Я подумал об этом, – кивнул грифон. – И договорился о неофициальной встрече с преторами севера и северо-востока. А также с их военными советниками. Это колеблющиеся политики, на которых мы должны надавить сильнее, чем Флоуик. И если Магистр осчастливит своим присутствием эту встречу…
— Присутствие Магистра – понятие весьма условное, – пояснил Шейд. – По этой причине его внешний облик остаётся загадкой для любого, кто с ним встречался.
— Как ему будет угодно. От Магистра требуется лишь обозначить угрозу вмешательства «Си Хорс» в потенциальный конфликт. На стороне Эквестрии.
— Если «Си Хорс» со всем, что он разработал и разрабатывает, влезет в конфликт, я боюсь, и грифоны, и пони окажутся на грани уничтожения, – вздохнул Инцитат.
— Именно этой вероятностью я и хочу напугать своих коллег, – сообщил Гардиан.
* * *
— Пресса, пресса, пресса, – скучающим тоном произнёс Нитпик, глядя на газетный киоск, прилепившийся к углублению в фасаде жилого дома. – Так долго работаю с ней, что ощутимый для других запах совершенно не чувствую.
— А сколько лет вы в журналистике? – поинтересовался Рэдфилд, выискивая взглядом журнал, называющийся «Птичий полёт».
— Газету в когти взял лет в семь-восемь. – Нитпик отогнул краешек печатного издания, чтобы полюбоваться отпечатанным на глянцевой бумаге вензелем из трёх символов – логотип «Гриффин Глобал Медиакорп». – Даже читать не умел тогда. Да и учить меня никто не собирался. Отца не было, мать занята работой… неважно где. Парень, разносивший газеты, летел мимо, заметил одинокого птенца, скучавшего возле ручейка. Решил повеселить его, сделав пару корабликов из страниц «Лётной грамоты». Забавно, – улыбнулся Нитпик. – Пять лет назад я довёл эту газету до банкротства.
Рэдилд внимательно слушал откровения грифона, а сам попытался вытащить магией экземпляр искомого журнала, но оставил попытки, заметив, какими глазами продавец смотрит на него и на созданное магическое поле.
— Извините, – смутился Рэдфилд. – Наверное, у вас так не принято.
— Сначала показывай перья, потом трогай товар, – пояснил Нитпик, вытаскивая из кошелька несколько монет. Когда их столбик придвинулся ближе к торговцу, тот сам достал с занимающего всю стену киоска стеллажа указанный журнал.
— Перья? – не понял Рэдфилд.
— Так мы промеж себя называем деньги, – пояснил Нитпик. – Пошло с очень древних времён, когда грифоны расплачивались за товары и поступки самыми красивыми перьями. Потом, когда появились чешуйки… это именование монет, потому что они похожи на рыбью чешую, – ловко вкрутил пояснение в пояснение грифон, – их стоимость исчислялась примерно одно перо к одной монете. Так и продолжили называть их перьями. И поговорки остались соответствующие. В общем, не удивляйся, услышав «у него денег на два щипка» или «всех твоих перьев на это не хватит».
— Учту, – кивнул пони-секретарь.
— Так вот, а в журналистике я с девятьсот восемьдесят пятого года. Тогда я устроился на работу младшим наборщиком в «Гриффин Медиасервис». Сейчас это, как нетрудно догадаться, и есть моя «Гриффин Глобал Медиакорп».
Секретарь посмотрел на нижний колонтитул журнала. Там стоял указатель, что ныне шёл одна тысяча двадцать первый год от создания Республики.
Он попытался бегло изучить статьи и рубрики купленного журнала. Пролистал восторженные отзывы о курортах на Минеральных островах, рассказы о рыбах, обитающих в подводных гротах, правила ухода за клювом, объясняющие заботящимся о красоте самочкам, как выделить его поярче, топ диковинных украшений из золота, составленный по исследованиям чьих-то гнёзд, информацию о розе ветров над столичным островом на ближайшие выходные… Рэдфилд решительно не видел, что могло заинтересовать Краулинг Шейда в этом журнале с тысячей повседневных разностей.
— Про нападение на патруль нет никаких сведений, – констатировал факт пони.
— Это аполитичный журнал, – ответил Нитпик. – Затрагивает темы, важные в быту, и не более того.
— Он не из-под пера «Джи-Джи-Эм»?
— Нет. Свободная независимая пресса, – с хорошо различимым оттенком недовольства сказал грифон. – Даже по набору текста видно. Стандарт моей компании – не более пятисот слов на странице в книге и двести для разворота газеты.
— Всё до такой точности?
— Я главный цензор, критик и контролёр качества всех типографий. – В голосе Нитпика на удивление почти не слышалось самодовольства. – Все печатные стандарты наизусть помню. Так вот, «Птичий полёт» в определённой степени популярен и хорошо продаётся. Народ знает, что многие прочие газеты редактируются мной в интересах политики претора Гардиана. А «Птичий полёт» делается на таком уровне, будто вообще никем не редактируется.
— Пробовали его обанкротить? – иронично поинтересовался единорог.
— Неоднократно, – без тени юмора в голосе отозвался Нитпик. – Но владельцы очень упёрты в своём альтруизме. На них грифонья тяга к золоту словно не распространяется.
— М-да… Просто, если этот «Птичий полёт» такой популярный и выходит раз в три дня, неплохо было бы разместить в нём какой-нибудь материал антивоенной направленности.
— Например? – с вежливым интересом поинтересовался грифон.
— Ну… Хотя бы… «Топ десять убежищ, которые спасут вас от эквестрийской армии», – рассмеявшись, выдал Рэдфилд. – Что-то в этом роде. Смысл в том, чтобы обозначить некое изменение быта, которое случится из-за войны. Если общество не хочет лишений, то оно среагирует на статью, и только безумный политик пойдёт поперёк воли общества.
— Навязать мирные идеи не сверху, а снизу? – поморщился Нитпик, но тут же слегка прищурился, обдумывая сказанное. – В этом есть определённый смысл. Я сообщу об этой идее редакции «Птичьего полёта».
— Вы же её не контролируете.
— Умный грифон сказал мне однажды: нельзя лишать народ иллюзии, что у него есть свободная независимая пресса. Посему не на всех печатных изданиях в Республике стоит штамп «Джи-Джи-Эм».
— Хитро у вас всё закручено, – качнул головой Рэдфилд.
За беседой они не заметили, как проделали обратный путь вдоль двух переулков Ивсфилда и вернулись к витым поручням у входа в посольство. Окна первого этажа была расшторены – верный знак, что секретная беседа Шейда с Гардианом закончена.
— Ах да, мне хотелось бы узнать! – поймал почти ускользнувшую мысль Рэдфилд. – Где в вашей стране хранятся изданные законы, постановления, нормы права?
— Государственный архив расположен неподалёку от моего издательства. Но туда вас не пустят. Вы не грифон. Однако если вас интересуют какие-то конкретные документы, я могу их получить по своему привилегированному пропуску.
— Мне нужны разрешающие и запрещающие акты, посвящённые условиям пребывания представителей иных государств и народностей на территории Республики.
— Пф-ф! – шумно выдохнул грифон. – Ладно. Подойдите завтра во второй половине дня к зданию «Джи-Джи-Эм». Где оно находится, спросите у Инцитата, он знает, весь Ивсфилд наизусть выучил. Вам предоставят пыльные тексты для изучения. Весь вопрос в том, что вы хотите там найти.
— Пока что я и сам этого не знаю, – пожал плечами стэйблриджкий секретарь.
* * *
Прежде чем солнечный свет заменил на небе лунный, исследователи, заброшенные на тропический остров, развернули активную деятельность. Н’сиа вытащила и стала раскладывать на относительно ровном участке земли некую конструкцию из металлических трубок и натянутой на них ткани. Цветастость поклажи привлекла внимание бывшего зоолога.
— Это чтобы кадры красивее получались? – спросил он.
— Это воздушный змей, – сообщила Н’сиа, показывая катушку с прочной нитью. – Мы собираемся использовать его, чтобы привлечь внимание существ.
— По их поведению, – подхватил Гарафер, – я понял, что агрессивность являлась мерой по защите территории. Живущие на этих островах существа не потерпят появления в воздухе крупного объекта и попытаются его прогнать или уничтожить. В этот момент, как я полагаю, нам будет удобнее всего их заснять.
— И подстриэлить, – добавил Бладхаунд.
— Вы как зоолог могли бы догадаться до такого плана, – намекнула Н’сиа.
— Я и догадался, – сказал Уайлд. – Только вместо воздушных змеев планировал использовать вас двоих.
Снова наступила пауза, во время которой исследователи отчаянно пытались понять, шутит бурый земнопони или нет. А Уайлд им дополнительных подсказок давать не торопился.
Тишина закончилась, когда Н’сиа завершила сборку воздушного змея и понесла его на свободное от деревьев место, откуда открывался вид на самый высокий холм. Паддок Уайлд предположил, что именно там, в глубоких пещерах, прячутся два искомых объекта и умышленно полночи вёл группу к высокой части острова.
Разноцветная конструкция из бумаги и реек поднялась вверх, увлекаемая потоками воздуха. Н’сиа, укрывшись в неглубоком овраге, аккуратно разматывала верёвку, периодически высовываясь и контролируя полет игрушки. Паддок Уайлд обеспечил себе надёжное и незаметное убежище в высоком папоротнике, держа наготове два различавшихся по дальнобойности ружья. В пятидесяти шагах от него скрывался Гарафер – в древесных тенях удавалось разглядеть только его фотокамеру. Бладхаунда переместили на полсотни метров влево, где для него соорудили хлипкую площадку между пальмами. Детективу выдали самый мощный бинокль – ему поручалось заметить приближение бестий и уведомить об их появлении. Все четверо напряжённо ждали реакции со стороны местной фауны.
Вот только фауна проявлять себя не спешила. Змей парил, подчиняясь ветру, верёвка натягивалась и подёргивалась. Сама Н’сиа изнывала от вынужденного пребывания в неудобном полусидячем положении и отвлекалась, наблюдая за вереницей больших муравьёв, деловито марширующих неподалёку. Паддок Уайлд считал проплывающие по небу облака, регулярно сбиваясь на третьем десятке. Другие исследователи, скорее всего, тоже отвлеклись на мелкие заботы, изнывая от солнечных лучей и жаркого влажного воздуха.
— Возможно, наши бестии не любят дневные полёты, – наконец поделился предположениями Гарафер. – Или, что весьма вероятно, ведут сумеречный образ жизни. Потому что меня атаковали ранним утром, а патрульных грифонов – вечером.
— Или ваше балаганное украшение им не по вкусу, – отозвался Уайлд.
Пони говорил резкими сердитыми фразами не потому, что из-за длительного ожидания утихал охотничий азарт, а потому, что грифон-журналист говорил то, что первым должно было прийти на ум именно внештатному зоологу. И вообще Гарафер оказался слишком умным, чтобы соответствовать ярлыку, который Уайлд успел на него навесить.
— Думаю, ближе к вечеру мы это выясним, – заметил грифон. – Ни, тебе замена не требуется? Может, отдохнёшь от приманивания? – обратился он к коллеге, игравшейся с воздушным змеем.
— Прям мысли мои читаешь, Гар! – отозвалась Н’сиа, последние пару часов мечтавшая только о том, чтобы нормально встать и размять ноги.
— Пересменка, – утвердительно произнёс фотограф, выходя из укрытия. Именно в этот момент обитатели острова решили показать гостям, насколько те недооценили их разумность.
Одна массивная фигура поднялась над верхушками деревьев слева от Уайлда и огласила окрестности шипящим рёвом. Ответный крик донёсся из-за деревьев, возле которых засел Бладхаунд. Пони-детектив моментально подал сигнал, впрочем, уже утративший актуальность. Гарафер проворно юркнул в заросли, чтобы оттуда через объектив фотокамеры наблюдать, как две слетевшиеся бестии будут рвать на клочки воздушного змея.
— Перехитрили, сволочи! – ругнулся Уайлд, понимая, что сейчас только у него есть шансы оказать бестиям соответствующий приём. Зоолог поддел копытом ружьё и стал наводить перекрестие на тварь, которая вылезла первой. К счастью, та оказалось достаточно медленной, чтобы первый же усыпляющий дротик достиг цели, вонзившись в мясистый бок. Вот только эффекта выстрел не произвёл, лишь усугубил ситуацию: бестия решила, что её атаковал летающий ромб. Последовавшая расправа с противником заставила опытного охотника вздрогнуть.
К месту событий прибыла и вторая особь, чуть меньшего размера. Мускулистое существо с двумя кривыми когтями на лапах тоже сосредоточилось на летающем разноцветном ромбе, который, видимо, оба существа долго изучали издали. Перейти к активным действиям, как понял Уайлд, бестии решили по причине того, что услышали голоса.
— Как-то примерно так я себе это и представлял, – прошептал зоолог, отправляя в полёт ещё пару дротиков.
Ружьё коротко вздрагивало, дротики со свистом находили свои цели, но видимого эффекта не было. Уайлд полез в карманы куртки за запечатанными в капсулы патронами. Внутри содержалось нечто особо убойное, подготовленное на случай атаки гигантских созданий, вроде Цербера или медвежука. Рассчитанное на подобные создания зелье должно было сработать и против бестий. Проблема же заключалась в том, что шансы ограничивались запасом в пять патронов. Уайлд не имел права промахнуться, но и времени на долгую подготовку у него не было.
Хлипкая конструкция из бумаги и дерева не выдержала удара массивных когтей. Бестии проследили за её падением, и в этот момент открылся ещё один допущенный организаторами охоты просчёт: Н’сия спряталась в небольшом овраге и со стороны, даже на короткой дистанции, её хорошо скрывали заросли травы. Но этого оказалось недостаточно. Располосовав змея и убедившись, что добыча невкусная, более крупная из бестий, проследив за его падением, заметила куда более привлекательную цель, прятавшуюся в небольшой ямке, и тут же спикировала на неё. Вторая тварь, привлечённая рыком первой, повторила её манёвр. При этом зверюги взрывали когтями почву, стараясь зацепить взвизгивающую Н’сию.
Это требовалось немедленно прекратить, пока грифина не пострадала. Паддок Уайлд тщательно прицелился в меньшую из бестий и потянул за скобу. Дротик вонзился в бок твари, и снотворное, способное свалить полумифического трёхголового пса, начало растекаться по венам чудовища. Но даже столь мощное средство подействовало не сразу: тварь успела сделать ещё несколько попыток добраться до вжимающейся в землю Н’сии, прежде чем движения её замедлились, а рёв стал больше напоминать храп. Распластав крылья, она рухнула на поляну, по счастью, довольно далеко от укрытия грифины; падение массивного тела словно ветром пригнуло траву вокруг. Её спутник стал кружить над ней, пытаясь понять, что произошло.
Паддок Уайлд спешно вытащил отработанный заряд из пневпопушки и достал вторую заправленную усиленным снотворную капсулу. Уже приготовившись зарядить её, зоолог поднял взгляд. И буквально увидел, как смотрящее в его сторону чудовище сопоставляет наличие яркого дротика в теле подруги, её неподвижное состояние и подозрительно спокойный при порывах ветра куст папоротника.
— Да ладно, – прошептал Уайлд. – Не можешь ты быть настолько умным…
Тварь взревела и понеслась прямо на укрытие зоолога. Рядом с ней испуганно пискнула Н’сия, гадавшая, по какой причине её перестали атаковать.
Уайлд бросился вправо, чтобы выбраться из фальшивых зарослей через предусмотрительно оставленный лаз. Пневморужье предательски зацепилось за что-то, и, дабы не терять драгоценных секунд, земнопони его отпустил. Едва он выкатился из импровизированного шалаша, как верхнюю его половину с налёта снесла бестия. Естественно, на этом она не утихомирилась, а сделала круг и стала пикировать на самого Уайлда. Ему оставалось лишь бросить косой взгляд на лежавшее среди обломков берлоги ружьё и приземлившийся рядом снотворный патрон.
— Ну хорошо, тварь, – пробормотал зоолог, наблюдая за кружащим рядом красным монстром, – твою мать-змею я уничтожил. Теперь тобой займусь.
— Мы займёмся, – прозвучал рядом голос Гарафера. Корреспондент ухитрился быстро соорудить из штатива кривое подобие копья, которым планировал удерживать бестию на расстоянии. Уайлд воздержался от ехидного комментария, потому что сконцентрировался на поведении атакующей зверюги.
Железка в лапах грифона летающую бестию не напугала совсем. Бывшему зоологу даже показалось, что тварь раззадорилась и стала совершать в воздухе обманные манёвры. Уайлд решил ввести в игру свои козыри и пустил пару гвоздей из крепившейся на правой передней ноге пневматической установки. Куда более толстые снаряды отскочили от плотной шкуры, никак не сказавшись на манере полёта и настроении твари.
— Надо будет дома перебрать весь арсенал, – почти неслышно произнёс земнопони. – Сколько всего таскаю, а пользы ни грамма.
В этот же момент память зоолога подсказала одно из новаторских решений, добавленное к боекомплекту, и он на минуту сосредоточился на своей правой ноге, где оперативно поменял местами пару трубочек.
— Есть идеи? – уловив его движения, поинтересовался Гарафер.
Паддок Уайлд покрутил головой. Оценил расстояние до ближайших деревьев, до берлоги, где осталось единственное реально полезное оружие, до оврага, где пряталась Н’сия, до спустившегося с наблюдательного поста и способного только следить за развитием событий усатого пони. Его шансы на выживание даже в случае успеха задуманного были весьма невысоки.
— Разбегаемся, – предложил Уайлд. – Кому не повезёт, за тем эта тварь и погонится.
— А есть хорошие идеи? – решил сострить грифон. Напрасно, в данной ситуации пони временно перестал понимать юмор.
— Как знаешь, – выдохнул Уайлд и рванул в сторону, оставляя Гарафера наедине со зверем, барражировавшим за пределами досягаемости импровизированного копья. Зверь, впрочем, отреагировал подобающим образом – утратил интерес к малоподвижной добыче и погнался за пони.
Тем временем детектив Бладхаунд прогулочным шагом двигался через хлёсткую траву к упавшей бестии-самке. Он остановился возле неё, достал из кармана небольшой металлический контейнер, а из него – толстый шприц с короткой иглой. Примерившись, он вонзил иглу под переднюю лапу сопящей бестии и стал наблюдать, как колба начала наполняться тёмной кровью.
— Ты совсем спятил? – поинтересовалась у пони из своего убежища Н’сия. – Помоги им. – Она однозначно кивнула на соревнующихся в быстроте реакции с монстром Уайлда и Гарафера.
— Всиэнепременно, – отозвался детектив. – Но только после выполниэния контрактных обязател’ств. – Он закрутил крышку контейнера и спрятал ёмкость во внутренний карман одежды.
Н’сия видела, что времени у попавших в беду товарищей нет, поскольку Уайлд устроил спринт по травяному лугу, увлекая за собой опасную тварь. Репортёрша решила, что гоняться за всеми бестия никак не сможет, поэтому расправила крылья и бросилась бежать в духе имевшегося у грифонов спортивного соревнования: работая одновременно и лапами, и крыльями. «Летящий бег» завершился в разломанном убежище Паддока Уайлда, где Н’сии предстояло решить следующую задачу: за секунды разобраться, как зарядить и использовать пневматическое ружьё ПДГ-5, приспособленное под копыта.
Паддок Уайлд ожидал, что на вкус бестия решит попробовать именно его, и при этом старался подпустить её поближе. Одно оружие, крепившееся на правой передней ноге и сильно выпиравшее из-под кое-как натянутого рукава, давно ждало своего момента. Сделав очередной зигзаг и позволив бестии пролететь мимо, Уайлд развернулся в её направлении и открыл клапан, мешавший находящемуся под давлением газу. На воздухе смесь, изготовленная в лабораториях Стэйблриджа, мгновенно воспламенилась, заставив голодную тварь с воем отпрянуть, а всех прочих – оцепенеть.
— Что, сильно я вкусный? – ликующе выкрикнул Уайлд, наблюдая, как когтистый летающий хищник, мотая опалённой головой, теряет интерес к охоте и набирает высоту.
Однако в следующее мгновение ликующий крик превратился в дикий вопль боли: кустарный прототип огнемёта, собранный на основе пневматического метателя, оказался с дефектом. То ли напор воспламеняющейся смеси повредил какие-то трубки, рассчитанные на краткий выброс сжатого воздуха, то ли от температуры деформировались какие-то детали, но ровная струя огня с громким хлопком внезапно превратилась в клубящийся шар пламени, полностью поглотивший фигуру земнопони.
— Ёлки-перепёлки! – машинально выдохнул Гарафер. Нечто куда менее цензурное прозвучало со стороны Бладхаунда. Только пони-детектив дополнительно стал зубами вытаскивать из-под Н’сии плотную маскирующую ткань.
Гарафер моментально сообразил, что хочет сделать Бладхаунд, и, подлетев к нему, выхватил матерчатый прямоугольник буквально из зубов пони. Потом, не сильно волнуясь по поводу местных тварей, полетел к участку опушки, охваченному пламенем. Н’сиа, кое-как разобравшись с конструкцией ПДГ-5, через её прицел наблюдала за улетавшей прочь бестией. Она сдвинулась с места, лишь когда сородич начал подавать знаки лапами.
— Вроде живой, вроде дышит, – сообщил Гарафер, указывая на фигуру, плотно завёрнутую в погасившую пламя ткань. – Ни, у нас минуты две, чтобы сделать носилки, а потом лететь с ним вместе до обитаемых островов. – Грифон отстегнул от пояса нож с широким лезвием и указал на ближайшие деревья. – Именно улететь, потому что на лодке долго…
— О лодке я позабочусь, – заверил издали Бладхаунд. – Образцы крови существ тосще есть. За них не волнуйт’есь, они у меня. Дорогу обратную я найду. И захватщу вашу фототехнику.
— Понял, – кивнул Гарафер и кинулся рубить тонкие деревца на краю опушки.
* * *
— Я надеюсь, вы понимаете мою точку зрения? – произнесла белая полупрозрачная фигура, находившаяся в окружении десятка грифонов и двух представителей Эквестрии. Если Инцитат в какой-то степени попал под влияние загадочности Магистра, то сидевшего за дверью Шейда занимали куда более приземлённые вещи. Он пытался по едва различимым особенностям речи понять, кто сегодня читает текст Магистра – Эндлесс или Дресседж Кьюр. А также гадал, насколько заметен излучатель в форме пирамидки, позволявший фантомной фигуре общаться с реальными представителями Совета Республики.
Посетившие маленькое сборище преторы, судя по шёпоту из гостевой комнаты, балансировали между недоверием и религиозным восхищением. Такое впечатление Магистр производил на всех, кто впервые сталкивался с появляющимся из ниоткуда посланником, способным вести адекватный диалог. Шейд вспомнил, насколько испуганной выглядела профессор Эмблинген, к которой призрачный гость заглянул после того, как прошёл тесты в лабораториях «Си Хорс». На профессоре «посланник из будущего» прошёл первое «полевое тестирование», и бэт-пони до последнего казалось, что Эмблинген распознала дикцию бывшего ученика.
Механизм Автоматизированного Голографирования и Сигнальной Трансляции этим вечером использовался для воздействия на грифонов Совета, которые догадывались о наличии у лабораторий «Си Хорс» некоего таинственного совладельца, но впервые видели субъекта нематериальной формы. Насколько они верили Магистру, насколько стали его опасаться – этот вопрос пока что оставался открытым.
— Иными словами, – сказал Гардиан, в некотором виде задавший тон беседы, – вы также можете выступить на нашей стороне?
— Если Эквестрия проявит агрессию против Грифоньей Республики.
— Она уже проявила! Напав на патруль возле Ураганных островов, – сказал кто-то. Через щель между дверью и стеной Шейд увидел, что голос подал военный представитель северо-востока.
— Эквестрия не имеет отношения к этому инциденту! – заученно произнёс Инцитат.
— Вами пока не представлено доказательств своих слов, – не унимался командующий Ногард.
Шейд снисходительно наблюдал за эмоциями командующего, который подчёркивал пестроту своего серо-чёрно-бежевого окраса тем, что нацеплял столь же неоднородный по цвету мундир.
— Я не считаю, что ущерб, нанесённый двум грифонам, должен вести к гибели тысяч, – холодно произнёс белый призрак в центре комнаты. Обращался он непосредственно к Ногарду, для чего даже повернулся в сторону грифона. – В мире, где я родился и вырос, живых существ осталось не больше, чем сейчас есть во всей вашей столице. Бездумные попытки одних привести к повиновению других уничтожили всех без разбора. Именно поэтому здесь, в вашем времени, я держу «Си Хорс» на границе двух самых опасных соседей. Если любая из сторон поведёт себя так, что возникнет вероятность образования моей линии времени, моего будущего, научный центр обратит всю свою науку против агрессора. Чтобы остановить войну и спасти от неё весь остальной мир. Ещё раз прошу вас понять рациональность подобного шага.
Бэт-пони по мере возможности изучал грифонов, надеясь понять по игре бровей и скрытых под перьями мимических мышц, действует ли на них легенда «пони из будущего». Политики Грифоньей Республики существенно отличались от учёных пони. Когда-то у Шейда получилось собрать Союз Академиков, но вошедшие в него личности оказались слишком умными, чтобы хранить верность фантомному образу и его басням. Политики-грифоны могли оказаться ещё умнее и отвергнуть доводы Магистра прямо в этой комнате. Прогнозировалась и обратная ситуация, в которой эффекты и контекст в пернатых головах заглушали голос разума.
— А чем ваш притопленный кусок суши угрожает миллионному населению островов Республики? – спросил у Магистра Ивлин – сдержанный в суждениях и самый циничный из региональных командующих.
— Сотнями мощных магических снарядов, дальнобойным многозарядным оружием, прогрессивными заклинаниями психологической направленности, эпидемиями заразных болезней, внесением изменений в географию региона, – кинулся перечислять вездесущий Нитпик, который успел прилететь на эту встречу из дальних краёв Республики.
— Стоп! Как мы позволили разрабатывать это в пределах наших границ? – всплеснул лапами Фаталис, претор северного региона. Он сидел спиной к Шейду, так что судить о настроениях политика получалось только по интонациям голоса. В Фаталисе говорили юность и недоверие.
— Часть из этого на «Си Хорс» разрабатываем мы, – напомнил коллеге Гардиан.
— Как это возможно?
— Совет одобрил совместную с Эквестрией научную деятельность почти шесть лет назад и выделил средства на обустройство лабораторий грифонов на «Си Хорс». Вас, Фаталис, тогда в Совете ещё не было.
— Может, нам перестать финансировать этот центр? – предложил юный претор.
— Ага, – буркнул пожилой военный, зябко кутавшийся в белый с золотом наряд. – И потерять все права в лабораториях? Я вот помню дебаты, что гремели в Совете шесть лет назад. Когда мы чуть не остались без науки, чуть не отдали «Си Хорс» в полное распоряжение Селестии.
Из тесной комнаты послышалось недовольное сопение. Военные представители не имели особых симпатий к принцессе-аликорну, и даже от простого упоминания её имени львиные хвосты начинали подёргиваться.
— Полагаю, что позицию «Си Хорс» я вам разъяснил, – вмешался в перепалку сухой голос Магистра, – и более моё присутствие не требуется. Я предостерёг вас. Надеюсь, что вы внемлете этим предостережениям. И тогда мы, возможно, никогда больше не встретимся.
Как и планировалось по составленному Шейдом сценарию, белая фигура просто растаяла в воздухе, не позволив слушателям задать какие-то дополнительные вопросы. Однако бэт-пони был более чем уверен, что в подводном научном центре продолжают использовать возможности «МАГиСТРа», через зачарованную пирамидку наблюдая за последующим совещанием преторов. Чем дольше грифоны дискутировали, тем больше подслушивавший дискуссию Шейд укреплялся во мнении, что хитрость подействовала. Теперь ему оставалось лишь подождать, пока Паддок Уайлд привезёт с Ураганных островов образцы крови. Миротворческая миссия складывалась проще, чем строки заклинаний.
* * *
Несколькими часами позже Краулинг Шейд метался по доскам причала, уходящего в залив Подковы. Шейд ждал, когда тихая рябь залива вскипит от всплытия жёлтой, похожей на теннисный мячик, лодки. Лодка вынырнула столь стремительно, что каплями забрызгала не только доски пирса, но и самого бэт-пони. Пилот аппарата так торопился, что стук металла конструкции о сваи наложился на скрип и потрескивание этих самых свай. Шейд почувствовал, как задрожали доски причала.
Верхний люк мореходной сферы открылся, и на причал в два прыжка перебралась зелёная единорожка, чья грива в лунном свете имела скорее чёрный оттенок.
— Я ещё не опоздала? – спросила пони. Пока она добиралась от «Си Хорс» до Балтимэйра, она не могла выйти с кем-либо на связь и узнать о текущих событиях, поэтому готовилась к любым новостям, хорошим и не очень.
— Полчаса назад выяснял, – ответил Шейд. – Уайлд жив, но загадывать наперёд никто из врачей не берётся.
— Тогда я в госпиталь, – молниеносно ответила Дресседж Кьюр, магией вытаскивая из медицинской сумочки закрытую металлическую колбу. – А это образец, который должны получить грифоны. Который даст нужный нам результат.
— Я как раз успею к этому пони-детективу, – кивнул Шейд. – Раньше, чем к нему наведается командующий Фэрриер.
Когда бэт-пони поднимал голову, тёмная капля сорвалась с уголка ноздри и беззвучно упала на доски причала. Дресседж Кьюр заметила это.
— Ну-ка, смотри на меня! – настойчиво произнесла она, фактически силой поворачивая голову Шейда так, чтобы отдалённый фонарь освещал морду пони.
— Что? – растерялся жеребец. Он поднял копыто к ноздре, подержал и отодвинул. На копыте осталось ещё несколько красных капель. – А, зараза! – констатировал советник по науке.
— Ты сколько часов назад ложился спать? – обеспокоенно произнесла Кьюр, пытаясь разглядеть заодно и реакцию ввиду ночной поры не скрытых очками ромбовидных зрачков.
— Да вот, как-то урывками получается… – шмыгнул носом бэт-пони.
— Тебе немедленно надо брать больничный и отправляться на стационарное лечение. Ты едва живой. Шатаешься от усталости.
— Мне сейчас всяко лучше, чем Уайлду. А если я сейчас возьму больничный, то завтра грифоны на Совете Республики проголосуют за военное вторжение.
— Посол Инцитат примет меры, – спорила Дресседж Кьюр. – А вот если ты откинешь копыта, это войну точно не остановит.
— Всё-всё-всё. – Шейд протестующе помахал ногой, отодвигая от себя доктора. – Завтра, после того, как эти проблемы миротворчества закончатся, я отправлюсь на «Си Хорс». Буду послушным пациентом. Но сейчас у меня нет на это времени.
— У меня тоже, – с сожалением заметила Кьюр, продолжая буравить жеребца взглядом. – Мне надо спасать жизнь Уайлда. Но потом я и до твоей доберусь.
Жёлтая сфера медленно ушла под воду. Пилот повёл её обратно в научный центр на полузатопленном острове. Кьюр почти галопом двинулась от порта Балтимэйра в сторону городского центра, к госпиталю. Дольше всех на месте оставался Шейд, периодически шмыгавший носом и проверявший, остановилась ли кровь.