Раскол
Под крылом ночи
Огненно-красное солнце медленно спускалось по небосклону, окрашивая синеватую скалу и раскинувшуюся под ней долину в угрожающие кровавые оттенки. Вливаясь в огромные синие витражные окна, свет становился лиловым и вычерчивал на полу замысловатые узоры из теней. Большой зал, стены которого были завешаны гобеленами с вытканными на них историческими сюжетами, утопал в этих лучах, всё глубже погружаясь в сумрак.
Синяя пони в строгом костюме неподвижно стояла напротив гобелена, изображающего двух ещё совсем юных кобылок, стоящих спинами друг к другу. Их крылья были расправлены, а рога окутывались магической аурой. Напротив одной сияло яркое солнце, освещая половину гобеленного пейзажа; вокруг другой же царила тьма, рассеиваемая только серебристой луной. Кобылки выглядели счастливыми и умиротворёнными. Пони в зале не отрывала от них взгляда, словно пыталась перенести эту картину в реальный мир. Или сама хотела вернуться туда: в далёкое прошлое, когда гармония была чем-то нерушимым, вечным. Бдение было прервано тактичным окликом, нарушившим тишину и вернувшим пони в реальность.
— Ваше… то есть, госпожа Луна. Пора, — изумрудно-зелёный единорог с кудрявой жёлтой гривой почтительно склонил голову, вовремя вспомнив, что поклоны теперь ни к чему.
— Уже? Я не заметила, как много времени прошло. Спасибо, Фликер. Я уже иду.
Луна глубоко вздохнула, расправила и снова сложила крылья, и только потом отвернулась от стены, мельком взглянув в окно. Солнце уже почти село за видневшееся впереди море. Сегодня оно делало это особенно неохотно. Связанное договором, но не смирившееся. Пройдя вдоль ряда таких же высоких окон, различавшихся между собой только витражами, окаймлявшими основные стёкла, она подошла к балкону, двери которого были распахнуты, и в них вливался свежий горный ветер, приносивший запахи цветов. Внизу слышались возбуждённые голоса и призывные крики. Луна сделала неуверенный шаг, ступив на тёмные мраморные плиты балкона, потом ещё один и, наконец, уверенно двинулась к резным лазуритовым перилам.
Едва её голова показалась над ними, внизу поднялся невообразимый гам: толпа внизу неистово кричала, приветствуя её, вверх летели цветы, шляпы, из единорожьих рогов вырывались снопы искр, и всё это — синего цвета. Более того, все, кто пришёл в одежде, выбрали оттенки этого цвета. Президент Луна, приподнявшись на задних копытах, поставила передние на перила и приветственно помахала толпе. Затем, дождавшись, пока новая порция криков утихнет, она склонила голову, и её длинный рог окутался магической аурой. На востоке стала подниматься серебристая полная луна. Край солнечного диска как раз только-только скрылся за мерцающими водами океана. Луна вела своё светило вверх неспешно, подчёркивая торжественность, которую жаждали увидеть собравшиеся под балконом. Наконец, серебряный диск занял наивысшее положение на бархатном ночном небе. В третий раз Дымчатые горы облетел шквал голосов, затихший по одному движению копыта лидера.
Президент оглядела собравшихся. Здесь были не только простые эквестрийские пони: помимо привычных пастельных единорогов, пегасов и земных пони, на каменных плитах двора стояли те, кого непросто было бы представить вместе раньше. Тёмные пони с перепончатыми крыльями и кисточками на ушах; низкорослые лошади всех оттенков белого, серого и коричневого; грифоны в тёмной броне, перевязанной по случаю синими лентами; полосатые зебры и даже один дракон. Они все держались группами, стараясь быть ближе к соплеменникам, но вражды не чувствовалось. Всех объединял момент. Луна, выждав паузу, набрала в лёгкие воздуха и громким голосом, усиленным небольшим заклинанием, начала речь:
— Приветствую вас, друзья! Я невероятно счастлива видеть вас здесь. От души благодарю вас за поддержку, за то, что вы поверили мне. Повод, собравший нас здесь, печален для меня, как и сегодняшний день. Одновременно с гордостью я чувствую печаль, и это та печаль, которую я не смогу прогнать из сердца до тех пор, пока вы зовёте меня Президентом. Сегодня начинает своё существование Лунная Республика — новое автономное государство, ставшее нашим с вами домом. Но мы не должны забывать, что оно отделилось от Эквестрии из-за печальных, трагических событий. И надо надеяться, что когда-нибудь мы снова станем едины с теми, кто остался по ту сторону границы. А до тех пор я обещаю хранить вас и заботиться о вашем благополучии, ставя эти задачи превыше всего. Вы доверились мне, и я, Луна, Президент Лунной Республики, клянусь, что не подведу вас! Ave Republic! Поднимайте флаг! — крикнула она в заключение пламенного выступления, и на флагштоке, установленном на куполе здания, усилием нескольких пони поднялся огромный флаг, изображающий крылатый полумесяц, между рогами которого — звезда, соединённая с его серединой тонкой линией. Четвёртый взрыв крика превзошёл все остальные. Толпа неистовствовала, скандируя заветное «Ave Republic», копыта громко стучали по плитам, вызывая оглушающее эхо.
Луна ещё раз помахала копытом, дождавшись первых залпов фейерверков, обозначающих начало всенародного празднества, и вернулась в зал. У дверей её уже поджидал Фликер. Коротко отметив успешность ей выступления, он отчитался:
— Госпожа Президент, члены Констеллатума уже ждут вас, — он передал в облачке серебристой магии папку с документами.
— Все ли собрались? — принимая собственной лазурной аурой папку, уточнила Луна.
— Да, все на месте, — лаконично подтвердил единорог, после чего поспешил за правительницей, быстрым шагом направившейся к выходу в коридор.
Внутри здание Правительства представляло сложный лабиринт комнат, коридоров и лестниц, возводившийся с оглядкой на архитектуру королевских замков. Если бы Луна сама не контролировала каждый этап постройки, то, наверное, до сих пор путалась бы во всех этих хитросплетениях. Наконец, коридор, несколько раз повернув, привёл их к длинному мостику, перекинутому между двумя половинами круговой галереи, ограничивающей пустое пространство под куполом, уходящее вниз на несколько этажей. За мостиком виднелись тяжёлые резные двери Восточного Кабинета. Перед тем, как войти в него, перейдя узкую каменную ленту, Президент помедлила с секунду, а позже твёрдо направилась вперёд. Войдя в прямоугольное помещение, освещённое тускловатым мерцанием нескольких сотен свеч, установленных в изящных канделябрах, она прошла прямо к своему креслу, стоящему в торце овального стола и украшенному её кьютимаркой, выложенной с обратной стороны спинки самоцветами. Взобравшись на него, она, следуя заранее установленному протоколу, громко спросила, теперь уже у собравшихся:
— Все ли на месте?
Первым откликнулся рыжий жеребец-пегас, облачённый в васильково-синий плащ, скреплённый брошью в виде полумесяца. Приложив копыто к левой стороне груди, он громко отчитался:
— Представитель эквестрийских пони Лунной Республики, член Констеллатума Брейвхарт здесь и готов принять участие в совете!
После него, вскочив со своего кресла, вытянувшись по струнке и повторив приветственный жест, слово принял тёмно-серый жеребец с перепончатыми крыльями и вертикальным зрачком в кобальтово-синих глазах.
— Представитель бэтпони Лунной Республики, член Констеллатума Тенебрас здесь и готов принять участие в совете, — он говорил чётко, с ноткой почтительности в голосе, а закончив, слегка поклонился Президенту, прежде чем сесть.
— Представитель грифонов Сопротивления под протекторатом Лунной Республики, член Констеллатума Хедвиг здесь и готова принять участие в совете! — грифина, представившаяся после Миднайта, была облачена в чешуйчатую броню, покрытую синей эмалью. Голос Хедвиг был глубок и звучен, а внимательный взгляд янтарных глаз был прикован к синим глазам Луны.
Под звон монисто, густо покрывавших края просторной накидки, вежливо приподнялся четвёртый участник совета: белоснежный конь небольшого роста, едва-едва выше простого пони, с пронзительным взглядом обсидианово-чёрных глаз, внимательно изучавших всех остальных.
— Представитель аримаспов Лунной Республики, член Констеллатума Хулан здесь и готов принять участие в совете!
Последней поднялась полосатая кобыла, увешанная серебряными — в честь праздника — украшениями.
— Представитель зебр Лунной Республики, член Констеллатума Хекима здесь и готова принять участие в совете!
Выслушав их всех, Луна громко объявила о начале совета, поставив первостепенным вопросом защиту границ с Эквестрией. Стоявший подле неё Фликер тактично, как всегда, сообщил, что с сегодняшнего дня соседнее государство приняло наименование Солнечная Империя. Это заявление немало изумило присутствующих, но ненадолго.
— Народ аримаспов, — начал Хулан, прервав начавшиеся было разговоры о переименовании Эквестрии, — готов взять на себя защиту Красного перевала и прилегающей территории вплоть до Пустошей на востоке и Сан-Паломино на западе, включая границу по Рок-ривер, — когда он говорил, монисто на его накидке ужасно звенели, заглушая порой даже его слова, так что хотелось заткнуть уши, но Президент серьёзно, не подавая вида, выслушала его и горячо поблагодарила, заверив, что такая помощь в защите Республики будет неоценима.
Куда больше её порадовал Тенебрас, предложивший охранять границу от Белохвостой Рощи до Единорожьего Хребта вместе с отрядами пони Брейвхарта. Бэтпони говорил чётко, лаконично и по делу. А ещё не звенел, что не могло не радовать окружающих. Брейвхарт, принявший его предложение о совместных действиях, проявил себя ничуть не хуже, добавив, что его пони хватит на расстановку пограничных застав по узкой полосе Южного Океана Луны, принадлежащей Республике. Этому предложению Луна откровенно обрадовалась, предоставив Тенебрасу и Брейвхарту полную свободу действий в пограничных вопросах на вверенной им территории.
Хедвиг и Хекима заявили только, что в этом вопросе им нечего предложить, после чего обсуждение продолжилось, ушло в другое русло и длилось до самого утра, когда Луна, уставшая и разбитая, поблагодарив за оказанную помощь всех членов Констеллатума и отпустив их отдыхать, побрела на балкон, чтобы вновь опустить луну и дать место солнцу. Веселье в Толлтейле, столице Республики, раскинувшемся внизу — на пологих склонах и равнине, убегавшей к берегу океана, — уже стихало. Посмотрев некоторое время на ярко освещённые ленты улиц, Луна заставила серебряный диск луны опуститься за холодные воды. Со стороны Солнечной Империи уже спешило навстречу новому дню яркое золотое солнце.
Совет был настолько изматывающим, что Президенту едва достало сил для того, чтобы дойти до своей комнаты в дальнем крыле здания и рухнуть на кровать, забывшись сном.