Раскол

Под крылом ночи

Огненно-красное солнце медленно спускалось по небосклону, окрашивая синеватую скалу и раскинувшуюся под ней долину в угрожающие кровавые оттенки. Вливаясь в огромные синие витражные окна, свет становился лиловым и вычерчивал на полу замысловатые узоры из теней. Большой зал, стены которого были завешаны гобеленами с вытканными на них историческими сюжетами, утопал в этих лучах, всё глубже погружаясь в сумрак.

Синяя пони в строгом костюме неподвижно стояла напротив гобелена, изображающего двух ещё совсем юных кобылок, стоящих спинами друг к другу. Их крылья были расправлены, а рога окутывались магической аурой. Напротив одной сияло яркое солнце, освещая половину гобеленного пейзажа; вокруг другой же царила тьма, рассеиваемая только серебристой луной. Кобылки выглядели счастливыми и умиротворёнными. Пони в зале не отрывала от них взгляда, словно пыталась перенести эту картину в реальный мир. Или сама хотела вернуться туда: в далёкое прошлое, когда гармония была чем-то нерушимым, вечным. Бдение было прервано тактичным окликом, нарушившим тишину и вернувшим пони в реальность.

— Ваше… то есть, госпожа Луна. Пора, — изумрудно-зелёный единорог с кудрявой жёлтой гривой почтительно склонил голову, вовремя вспомнив, что поклоны теперь ни к чему.

— Уже? Я не заметила, как много времени прошло. Спасибо, Фликер. Я уже иду.

Луна глубоко вздохнула, расправила и снова сложила крылья, и только потом отвернулась от стены, мельком взглянув в окно. Солнце уже почти село за видневшееся впереди море. Сегодня оно делало это особенно неохотно. Связанное договором, но не смирившееся. Пройдя вдоль ряда таких же высоких окон, различавшихся между собой только витражами, окаймлявшими основные стёкла, она подошла к балкону, двери которого были распахнуты, и в них вливался свежий горный ветер, приносивший запахи цветов. Внизу слышались возбуждённые голоса и призывные крики. Луна сделала неуверенный шаг, ступив на тёмные мраморные плиты балкона, потом ещё один и, наконец, уверенно двинулась к резным лазуритовым перилам.

Едва её голова показалась над ними, внизу поднялся невообразимый гам: толпа внизу неистово кричала, приветствуя её, вверх летели цветы, шляпы, из единорожьих рогов вырывались снопы искр, и всё это — синего цвета. Более того, все, кто пришёл в одежде, выбрали оттенки этого цвета. Президент Луна, приподнявшись на задних копытах, поставила передние на перила и приветственно помахала толпе. Затем, дождавшись, пока новая порция криков утихнет, она склонила голову, и её длинный рог окутался магической аурой. На востоке стала подниматься серебристая полная луна. Край солнечного диска как раз только-только скрылся за мерцающими водами океана. Луна вела своё светило вверх неспешно, подчёркивая торжественность, которую жаждали увидеть собравшиеся под балконом. Наконец, серебряный диск занял наивысшее положение на бархатном ночном небе. В третий раз Дымчатые горы облетел шквал голосов, затихший по одному движению копыта лидера.

Президент оглядела собравшихся. Здесь были не только простые эквестрийские пони: помимо привычных пастельных единорогов, пегасов и земных пони, на каменных плитах двора стояли те, кого непросто было бы представить вместе раньше. Тёмные пони с перепончатыми крыльями и кисточками на ушах; низкорослые лошади всех оттенков белого, серого и коричневого; грифоны в тёмной броне, перевязанной по случаю синими лентами; полосатые зебры и даже один дракон. Они все держались группами, стараясь быть ближе к соплеменникам, но вражды не чувствовалось. Всех объединял момент. Луна, выждав паузу, набрала в лёгкие воздуха и громким голосом, усиленным небольшим заклинанием, начала речь:

— Приветствую вас, друзья! Я невероятно счастлива видеть вас здесь. От души благодарю вас за поддержку, за то, что вы поверили мне. Повод, собравший нас здесь, печален для меня, как и сегодняшний день. Одновременно с гордостью я чувствую печаль, и это та печаль, которую я не смогу прогнать из сердца до тех пор, пока вы зовёте меня Президентом. Сегодня начинает своё существование Лунная Республика — новое автономное государство, ставшее нашим с вами домом. Но мы не должны забывать, что оно отделилось от Эквестрии из-за печальных, трагических событий. И надо надеяться, что когда-нибудь мы снова станем едины с теми, кто остался по ту сторону границы. А до тех пор я обещаю хранить вас и заботиться о вашем благополучии, ставя эти задачи превыше всего. Вы доверились мне, и я, Луна, Президент Лунной Республики, клянусь, что не подведу вас! Ave Republic! Поднимайте флаг! — крикнула она в заключение пламенного выступления, и на флагштоке, установленном на куполе здания, усилием нескольких пони поднялся огромный флаг, изображающий крылатый полумесяц, между рогами которого — звезда, соединённая с его серединой тонкой линией. Четвёртый взрыв крика превзошёл все остальные. Толпа неистовствовала, скандируя заветное «Ave Republic», копыта громко стучали по плитам, вызывая оглушающее эхо.

Луна ещё раз помахала копытом, дождавшись первых залпов фейерверков, обозначающих начало всенародного празднества, и вернулась в зал. У дверей её уже поджидал Фликер. Коротко отметив успешность ей выступления, он отчитался:

— Госпожа Президент, члены Констеллатума уже ждут вас, — он передал в облачке серебристой магии папку с документами.

— Все ли собрались? — принимая собственной лазурной аурой папку, уточнила Луна.

— Да, все на месте, — лаконично подтвердил единорог, после чего поспешил за правительницей, быстрым шагом направившейся к выходу в коридор.

Внутри здание Правительства представляло сложный лабиринт комнат, коридоров и лестниц, возводившийся с оглядкой на архитектуру королевских замков. Если бы Луна сама не контролировала каждый этап постройки, то, наверное, до сих пор путалась бы во всех этих хитросплетениях. Наконец, коридор, несколько раз повернув, привёл их к длинному мостику, перекинутому между двумя половинами круговой галереи, ограничивающей пустое пространство под куполом, уходящее вниз на несколько этажей. За мостиком виднелись тяжёлые резные двери Восточного Кабинета. Перед тем, как войти в него, перейдя узкую каменную ленту, Президент помедлила с секунду, а позже твёрдо направилась вперёд. Войдя в прямоугольное помещение, освещённое тускловатым мерцанием нескольких сотен свеч, установленных в изящных канделябрах, она прошла прямо к своему креслу, стоящему в торце овального стола и украшенному её кьютимаркой, выложенной с обратной стороны спинки самоцветами. Взобравшись на него, она, следуя заранее установленному протоколу, громко спросила, теперь уже у собравшихся:

— Все ли на месте?

Первым откликнулся рыжий жеребец-пегас, облачённый в васильково-синий плащ, скреплённый брошью в виде полумесяца. Приложив копыто к левой стороне груди, он громко отчитался:

— Представитель эквестрийских пони Лунной Республики, член Констеллатума Брейвхарт здесь и готов принять участие в совете!

После него, вскочив со своего кресла, вытянувшись по струнке и повторив приветственный жест, слово принял тёмно-серый жеребец с перепончатыми крыльями и вертикальным зрачком в кобальтово-синих глазах.

— Представитель бэтпони Лунной Республики, член Констеллатума Тенебрас здесь и готов принять участие в совете, — он говорил чётко, с ноткой почтительности в голосе, а закончив, слегка поклонился Президенту, прежде чем сесть.

— Представитель грифонов Сопротивления под протекторатом Лунной Республики, член Констеллатума Хедвиг здесь и готова принять участие в совете! — грифина, представившаяся после Миднайта, была облачена в чешуйчатую броню, покрытую синей эмалью. Голос Хедвиг был глубок и звучен, а внимательный взгляд янтарных глаз был прикован к синим глазам Луны.

Под звон монисто, густо покрывавших края просторной накидки, вежливо приподнялся четвёртый участник совета: белоснежный конь небольшого роста, едва-едва выше простого пони, с пронзительным взглядом обсидианово-чёрных глаз, внимательно изучавших всех остальных.

— Представитель аримаспов Лунной Республики, член Констеллатума Хулан здесь и готов принять участие в совете!

Последней поднялась полосатая кобыла, увешанная серебряными — в честь праздника — украшениями.

— Представитель зебр Лунной Республики, член Констеллатума Хекима здесь и готова принять участие в совете!

Выслушав их всех, Луна громко объявила о начале совета, поставив первостепенным вопросом защиту границ с Эквестрией. Стоявший подле неё Фликер тактично, как всегда, сообщил, что с сегодняшнего дня соседнее государство приняло наименование Солнечная Империя. Это заявление немало изумило присутствующих, но ненадолго.

— Народ аримаспов, — начал Хулан, прервав начавшиеся было разговоры о переименовании Эквестрии, — готов взять на себя защиту Красного перевала и прилегающей территории вплоть до Пустошей на востоке и Сан-Паломино на западе, включая границу по Рок-ривер, — когда он говорил, монисто на его накидке ужасно звенели, заглушая порой даже его слова, так что хотелось заткнуть уши, но Президент серьёзно, не подавая вида, выслушала его и горячо поблагодарила, заверив, что такая помощь в защите Республики будет неоценима.

Куда больше её порадовал Тенебрас, предложивший охранять границу от Белохвостой Рощи до Единорожьего Хребта вместе с отрядами пони Брейвхарта. Бэтпони говорил чётко, лаконично и по делу. А ещё не звенел, что не могло не радовать окружающих. Брейвхарт, принявший его предложение о совместных действиях, проявил себя ничуть не хуже, добавив, что его пони хватит на расстановку пограничных застав по узкой полосе Южного Океана Луны, принадлежащей Республике. Этому предложению Луна откровенно обрадовалась, предоставив Тенебрасу и Брейвхарту полную свободу действий в пограничных вопросах на вверенной им территории.

Хедвиг и Хекима заявили только, что в этом вопросе им нечего предложить, после чего обсуждение продолжилось, ушло в другое русло и длилось до самого утра, когда Луна, уставшая и разбитая, поблагодарив за оказанную помощь всех членов Констеллатума и отпустив их отдыхать, побрела на балкон, чтобы вновь опустить луну и дать место солнцу. Веселье в Толлтейле, столице Республики, раскинувшемся внизу — на пологих склонах и равнине, убегавшей к берегу океана, — уже стихало. Посмотрев некоторое время на ярко освещённые ленты улиц, Луна заставила серебряный диск луны опуститься за холодные воды. Со стороны Солнечной Империи уже спешило навстречу новому дню яркое золотое солнце.

Совет был настолько изматывающим, что Президенту едва достало сил для того, чтобы дойти до своей комнаты в дальнем крыле здания и рухнуть на кровать, забывшись сном.

Обратная сторона Солнца

Исправлена пара косяков.

Спасибо вам за отзывы. Отдельное спасибо за указание ляпов и ошибок =3

Луна проснулась не раньше полудня. Разбитая и не выспавшаяся, она, едва приведя себя в порядок, даже не завтракая, направилась в свой рабочий кабинет. Солнечный свет, яркий и чистый, падал сквозь прозрачные окна коридоров на ковры и стены, освещая всё вокруг. От всего этого свечения у Президента внезапно начала немилосердно болеть голова. Впрочем, возможно эта мигрень была связана с несколькими сутками непрерывного бодрствования.

Кабинет, расположенный в северной части здания, был приятно сумрачен и прохладен. В нём царила тишина, так необходимая правительнице. Но не успела Луна как следует расслабиться, войдя внутрь, как за её спиной раздался короткий стук в дверь. По ту сторону створок оказался Фликер. Неизменно вежливый и бесстрастный. Коротко поздоровавшись, он, чеканя слова и чуть сильнее, чем обычно, хмурясь, доложил:

— Госпожа Луна. Сожалею, что вынужден оторвать вас от дел, но вас ждёт тот пони, — он выделил интонацией последние слова. – В Малом Кабинете. И он, простите меня за дерзость, передаю дословно: просил вас поторопиться, – Фликер замолк в ожидании выговора, но его не последовало.

— Кардинал? Он уже здесь? – вскинулась в удивлении Луна. – Это же отличные новости! Я немедленно встречусь с ним. Ты пока свободен, – Президент обошла единорога и быстрым шагом устремилась по коридору, едва не срываясь на рысь.

Зелёный пони раздражённо-недовольно покачал головой вслед и процедил так, что едва сам услышал свои слова:

— Ох и сдался же вам этот полоумный!

Луна, разумеется, ничего не слышала и так же быстро шла по сплетению коридоров, внутренне готовясь к встрече. Однако на полпути к Малому Кабинету ей пришлось задержаться – Хедвиг, уже без вычурной брони, но в толстом стёганом жилете, прикрытым сверху тем, что у грифонов называется плащом, свернув из бокового коридора, оказалась клюв к носу с ней. Небрежно коснувшись лапой груди, она внимательно, даже хищно посмотрела в глаза пони, после чего хрипло, резко, но стараясь сохранять вежливый тон, начала:

— Президент Луна! Вас-то я и искала! Мне сказали, что вы ещё изволите спать, но, видимо, это устаревшая информация. Я хотела спросить насчёт переброса части ваших войск на Вайгорун. Войска Грифонстоуна начали активное наступление. Не без наводки вашей сестры, я думаю, – грифина сипло рассмеялась и зашлась в недолгом приступе кашля, после чего продолжила: — Ничего не подумайте, мне всё равно, кто их отправил. Но у Сопротивления не хватает сил. Мне нужны те отряды, о которых мы договаривались перед тем, как гора Вайгорун вступила в Республику, а я – в ваш Констеллатум, Президент. Срочно нужны.

— Я понимаю, Хедвиг. Отряды на помощь Сопротивлению уже выбраны и готовы. Осталось только их перебросить. Подойди с этим вопросом к Фликеру, он этим занимается. Но помни, что переброска займёт достаточно времени – моим пони придётся обходить Грифоньи Горы, чтобы не нарушить перемирие с Империей. Сама знаешь, под чьим протекторатом находится Грифонстоун.

— Вот как. Что ж, надеюсь, ваши пони доберутся быстро, иначе, помимо всего прочего, в том случае, если помощь понадобится Республике, оказать её от лица грифонов будет некому, – едва сдерживая злое раздражение в голосе, ответила Хедвиг, после чего, повторно приложив лапу, покрытую шрамами, к груди, показывая, что разговор окончен, удалилась разыскивать помощника Президента.

Луна вздохнула, чувствуя, как головная боль набрасывается с новой силой. Закралась было мысль, что она слишком многое позволяет членам своего Констеллатума, но вслед за ней пришла другая – помимо всего прочего, Хедвиг союзник, а значит имеет такие же права. А учитывая, что договор о военной помощи действительно существовал, может, и больше прав. Бывшая принцесса внезапно с тоской осознала, что практически ничего не смыслит в политике, и, если бы не Фликер и пони, ждущий её сейчас в Малом Кабинете, она бы не смогла сделать ровным счётом ничего. Беспомощно потерев копытом висок, Президент продолжила путь, надеясь, что сейчас получит необходимую помощь.

Малый кабинет, расположенный в западном крыле здания и надёжно спрятанный в маленьком боковом коридорчике, был едва освещён десятком свечей в канделябре, установленном возле входа. Солнечные лучи пока ещё не проникли сюда, а большую часть дневного света скрывали нависший этажом выше балкон и густая тень сада, раскинувшегося на плато за окнами. Эта тесная комната, едва ли больше двадцати метров, находящаяся у самой земли, была, пожалуй, самым тёмным местом во всём Аркеме – здании правительства. И самой любимой у пони, раскинувшегося на софе, стоящей в дальнем от окна углу. Угольно-серая шерсть гостя казалась рядом с его чёрным плащом пепельной. Синие глаза мерцали под светом магической ауры, окутывающей рог и парящий напротив морды бокал. Услышав стук двери, пони, который до этого момента сосредоточенно изучал содержимое бокала, обернулся и, плавно опустив сосуд на небольшой стол, протянул, расплываясь в дружелюбной улыбке:

— Принцесса Ночи! Как славно, что вы почтили меня вниманием так скоро, я был уверен, что вы ужасно заняты и едва сумеете выкроить для меня время.

— Кардинал, я тоже рада вас видеть. Правда, припоминается, я просила не обращаться ко мне так. Я не принцесса больше. Вы, верно, запамятовали, – что-то упорно заставляло её обращаться к этому пони на «вы». Поначалу ей, привыкшей, что все вокруг, за исключением, разве что, Селестии, младше неё минимум на несколько тысячелетий, это казалось странным, но потом стало привычным. – Однако едва ли это недоразумение может омрачить радость встречи с вами. Я действительно ужасно занята, и именно поэтому мне требуется ваша помощь. Есть вопросы, в которых даже Фликер не может мне помочь. Лишь вы, – Луна прошествовала в тот же угол и устроилась в кресле напротив софы. Слевитировав к себе бутылку, стоящую на столе, она, мельком глянув на этикетку, наполнила содержимым пустой бокал, предусмотрительно поставленный рядом с уже наполненным бокалом гостя.

— Ох, простите, и верно, запамятовал. Однако помощь предложить готов, как и всегда. Что именно вас беспокоит? Солнечная Империя, договор с ней, или какие-то внутренние дела? Например, аримаспы. Может, вы боитесь, что они в любой момент могут превратиться в одноглазых монстров и снести уютный Аркем? – Кардинал нервно хихикнул, пристально глядя за бутылкой. – Кстати, очень хорошее вино. Я привёз с собой. «Исток Нейсгары», двадцатилетней выдержки.

— И правда, — делая глоток, заметила Президент, – прекрасное вино. Жаль, в Республике такое едва ли найдёшь. Кстати, — холодно продолжила она, – вы опять что-то напутали. Монстром был Аримаспи. А аримаспы, пусть и стали зваться в… так скажем, его честь, в бытность свою «одноглазыми монстрами» всего лишь находились под его заклятием. Ныне же они чудесный мирный народ. Не путайте, пожалуйста, Кардинал.

Жеребец с раскаянием покачал головой:

— Действительно. Простите меня. Я всего лишь беспокоюсь за вас. Поэтому и ищу везде подвох! Что ж, в таком случае, наверное, проблема в грифонах? Вернее, в обещанной им армии. Если так, то могу сказать только, что отправить отряды требуется как можно скорее, чтобы они успели вовремя добраться до Вайгоруна. Потому что, видите ли, нам важен этот союз – грифоны отменные бойцы, которые очень пригодятся Республике, если грянет буря. Пусть Сопротивление и уступает по численности грифоньим отрядам Империи, но оно, все его участники, закалены в битвах. Их умения дадут нам преимущество.

Луна помолчала, обдумывая услышанное. Всё казалось логичным, но проблема переброса войск продолжала оставаться проблемой.

— Понадобится колоссальное количество ресурсов для того, чтобы осуществить это. Чтобы войска сумели в короткие сроки добраться, возможно, придётся возводить порталы. Опять же, не прекращая марша. Для порталов нужны дорогостоящие материалы и квалифицированные единороги, а также транспорт для перевозки. Это сильно истощит казну. Я не знаю, Кардинал, как скоро страна оправится после такого перерасхода, – голос её звучал неуверенно, к тому же от усиленной мыслительной деятельности мигрень разыгралась ещё сильнее, раскалённым прутом вкручиваясь в виски. Луна отпила ещё немного вина и посмотрела на Кардинала в надежде на то, что он сейчас скажет что-нибудь ценное, что поможет решить непосильную задачу.

— Да, денежный вопрос и без таких расходов стоит остро, – Задумчиво протянул пони. – Значит, у нас есть только один выход: постараться как угодно уменьшить затраты на порталы, которые, да, необходимы, если мы хотим провести быструю и бесшумную операцию, а тем временем подналечь на укрепление экономики. В первую очередь – развить торговлю. Первый пункт можно решить набором добровольцев-единорогов, согласных работать за «спасибо» на благо страны; среди них точно найдутся отличные маги. Для второго пункта у нас открыты Кристальная Империя, Седловая Аравия, Як-Якистан и, возможно, Зебрия, если удастся окончательно уладить конфликт с Либрией, вошедшей в наш состав. Хотя, если хотите знать моё мнение, Хекима сама могла давно с этим разобраться, вернув им эту Закатную Степь. В качестве продукта экспорта, как минимум это могут быть минеральные воды, недавно открытые в Долине Бэтпони. У нас на них пока монополия, так что покупать их будут. Насчёт иных товаров мне надо подумать. Нужно же ведь что-то прибыльное… знаете, что, Луна, я останусь в Толлтейле на некоторое время и набросаю план. Сейчас мне надо подумать, если позволите, в одиночестве. А вы пока распорядитесь всё-таки насчёт подкрепления для грифонов и набора добровольцев-единорогов. И вот ещё: — он слевитировал из седельной сумки, прислонённой к софе, тёмно-зелёную бутылку, – «Исток Нейсгары» специально для вас. В качестве извинения за долгое отсутствие и некоторую грубость с моей стороны.

Президент благодарно кивнула, принимая подарок в свою магическую ауру, и, изящно соскользнув с кресла, прошествовала к двери. Ушла она не попрощавшись, зная, что пони, называющий себя Серым Кардиналом, сейчас всё равно её не услышит, будучи занят размышлениями. Эти сосредоточенность и способность отрешаться от окружающего мира Луна находила прелестной. И ценила своего главного неофициального помощника в том числе за них – он не возвращался к реальному миру до тех пор, пока не решал поставленные задачи.

Ей же оставалось вернуться в рабочий кабинет и продолжить разбирать бумаги, после чего всё же приняться за указы относительно помощи Вайгоруну – горе, на которой располагалось Сопротивление. Но прежде всего, наверное, стоило позвать лекаря, пока мигрень не раздробила голову окончательно. В коридорах Западного крыла было пустынно – основная часть служб располагалась в северной части Аркема, а здесь были в основном гостевые комнаты, приватные кабинеты и некоторые объекты, не пользующиеся особой популярностью служащих, вроде обсерватории, или закрытые от них, как, например, Особая Оружейная.

В целом Западное крыло было самым бестолковым и непродуманным, но никто не жаловался. Особенно сама хозяйка Правительства – она, уважая чужой труд, простила мелкие недочёты, решив, что скорость возведения строения их компенсировала. Даже для лучших магов-строителей было непростой задачей построить столь огромное здание за три месяца, при этом построив его надёжно. Но они справились, а уж внутренняя архитектура и куча ненужных помещений были простительными оплошностями.

Решив срезать путь по одной из боковых лестниц, Луна вспомнила, как удивилась, когда услышала сроки выполнения стройки. Ей казалось это невозможным, поэтому, когда ей показали ровно через три месяца законченное и вполне крепкое здание, она немедля распорядилась вручить строителям награды. Вообще-то именно из таких и более мелких удивлений состояла её новая жизнь. И вспоминалось всё это довольно часто, так что Президент уже перестала себя одёргивать при каждом нежданном наплыве воспоминаний. К тому же они скрашивали время – сейчас, к примеру, она даже и не заметила, как оказалась возле знакомых дверей, инкрустированных драгоценными камнями.

В этот раз Луна смогла спокойно дойти до большого кресла, обитого бархатом, и сесть за стол, и никто не вломился со срочными донесениями. Она спокойно отправила вино в специальный шкафчик и уже подумывала о том, кто из лекарей сегодня работает – их было трое, и бывали в Аркеме они посменно, поэтому на то, чтобы вспомнить, кого именно надо звать сегодня, требовалось время. Но, как это обычно и бывает, времени никто не дал. Воздух в центре комнаты сгустился, резко запахло озоном. В следующую секунду на месте уплотнения пространства вспыхнул огненный шар, принявший постепенно очертания пони. Луна скрежетнула зубами при виде её.

Пони была высокой, стройной и статной. Во всей её фигуре отчётливо ощущались могущество и сила. Грива и хвост развевались подобно языкам пламени, ослепляя золотом и алым, полыхавшими вместо привычных мерных радужных переливов. Тёмно-фиолетовые, ставшие будто прозрачными, глаза с вертикальным зрачком смотрели надменно и насмешливо. Грудь, голову и копыта покрывал ярко-жёлтый металл. Президент не знала, что напугало её больше: то, что она видела в угрожающей гостье отражение себя прошлой, или то, что при этом смотрела на монстра из настоящего.

— Привет, Лулу! Я соскучилась – так давно тебя не видела, – резким голосом произнесла огненная пони, не скрывая язвительных интонаций.

— Не смей называть меня так, чудище! Эта привилегия принадлежит моей сестре, но ты – не она. Зачем явилась? Вряд ли ради того, чтобы сердечно со мной поздороваться, правда? – голос Луны звучал натянутой струной, она едва сдерживала рвущиеся наружу боль и гнев. В порыве злости она даже смахнула стола стопку бумаг, разлетевшихся по тёмному паркету непростительно светлыми пятнами.

— Ох, ну конечно же нет. На оба вопроса, кстати: я – не та слабая пони, что была раньше, хотя сходство определённо есть, – гостья повернулась боком, показывая свою кьютимарку – солнце, – и да, я не только поболтать. Отрекись от своей силы, и может быть я даже позволю тебе продолжать править твоей жалкой страной.

— Селестия! – в отчаянии воскликнула Президент, с силой ударяя передними копытами по столу. Она хотела, было, сказать что-то ещё, но начало фразы утонуло в громогласном крике.

— Заткнись! Я – Императрица Солярис! Селестии больше не существует, жалкая ты пародия на пони! – Солярис была настолько разгневана, что хвост и грива взметнулись облаком, а кабинет заполонила волна тепла, несмотря на то, что здесь была лишь проекция, сама же императрица находилась за много миль отсюда. Затем, немного усмирив гнев, она продолжила: – Ты пытаешься нажить себе проблемы, Луна. Однажды придёт день, когда мне всё это надоест, и тогда договор, которым ты прикрываешься, не будет иметь никакой силы. Впрочем, ты, конечно, можешь воспользоваться силой Элементов… хотя нет, погоди: не можешь! Тебе не сослать меня, ты бессильна, так что подумай дважды в следующий раз, когда я приду, – вернув прежние насмешливые интонации в голос, правительница Солнечной Империи отозвала проекцию, оставив дрожащий словно от жара воздух и растерянную Луну среди разбросанной бумаги.

Президент тяжело уронила голову на стол. Мигрень, что удивительно, прошла, будто её и не было. Зато шипом засела тоскливая боль в сердце. Сложно было поверить, что с этой пони Луна провела всю жизнь, что эта пони всего каких-то полгода назад была едва ли не самым добрым и мягким существом в мире. А теперь она стала такой же, какой была сама правительница Республики тысячу лет назад. Злобный монстр, жаждущий безраздельной власти и могущества. Но что подвигло Селестию? Она всегда оставалась любимой принцессой и главной пони Эквестрии. Её любили не только пони, но и жители всех соседних стран. Так почему же?

Луна не могла дать ответа, но лишь укрепилась в желании вернуть назад прежнюю Тию любой ценой, а до тех пор защищать тех, кто доверился идее Лунной Республики. И первым делом надо было разобраться с государственными делами. Взгляд зацепился за папку с коротким названием «Пони. Грифоны». В дверь снова постучали.

На этот раз Фликер появился вместе с Хедвиг, настроенной весьма решительно:

— Пришли донесения с Вайгоруна. Мне нужны войска, президент. Срочно.

— Я понимаю. Фликер, мне срочно нужны материалы для трёх порталов и команды для их обслуживания. Также мобилизуй отряд Р-13, они должны быть готовы к завтрашнему утру, – серьёзно произнесла Луна. – Это дело касается всей Республики.

Фликер кивнул и вышел из кабинета. Хедвиг, помолчав, проследовала за ним. Солнце за окнами Аркема клонилось к западу. Приходило время поднимать луну.

Пока не грянул гром

К постоянному недосыпу Луна успела привыкнуть. Так что, проснувшись после четырёхчасового сна, она даже не стала тратить время на сожаления по поводу невозможности проспать, как в былые времена, до самого ужина. Хоть на сегодня не было запланировано никаких особых дел, кроме парочки довольно незначительных мероприятий, нежиться в кровати дольше положенного Президент всё равно не собиралась. Она наконец-то привела нервы в порядок после происшествия недельной давности, когда новоиспечённая Императрица Солнца пожаловала собственной, правда астральной, персоной в Аркем. И хоть воспоминания об этом до сих пор вызывали у Луны злость, неделя упорной кабинетной работы испарила прежнюю ярость, сгладив шрамы на душе. Так что теперь правительнице хотелось каких-то действий, причём, желательно, вне стен Аркема.

И в это позднее утро она бодро рысила по коридорам, устланным синими коврами, от одного помещения к другому. Сегодня ей наконец-то удалось нормально позавтракать, и хотя после предстояло ещё некоторое время провести в помещении, она всё равно была полна сил. Список дел включал всего пять пунктов, включая утреннюю пятиминутку с Ответственными Пони, посвящённую остро сейчас стоящим вопросам экономики и охраны границ. К счастью, Ответственные Пони выполняли порученные им задачи с чёткостью часового механизма, так что обошлось без каких-либо эксцессов, что немало обрадовало Президента. Правда сразу после того, как пони были отпущены по своим делам, подошёл Фликер, деликатно сообщивший неожиданную новость:

— Прибыл посол зебр от Хекимы. Сама она сейчас в Либрии, но готова сделать свой вклад в помощь Республике, по этому поводу его и прислала. Вроде бы что-то, связанное с зебринской медициной. Желаете увидеть посла сейчас?

— О, не думаю. Вероятно, он сильно устал после дороги, и ему не помешает отдохнуть. Распорядись, пожалуйста, чтобы ему приготовили комнату, накормили и выполнили другие его пожелания. Не забудь сказать, что он – посол, на всякий случай. А после, не мог бы ты прийти в Белую Приёмную? Сегодня должна прибыть пони-дизайнер, которая шьёт мне наряды. И мне нужно чьё-то непредвзятое мнение, – Луна улыбнулась. – А твоё, я знаю, именно такое. Ты не из льстецов.

— Разумеется, госпожа Президент. Спасибо, что так высоко меня оцениваете, – единорог вежливо склонил голову и вышел из зала.

Луна же, не тратя времени, вернулась к выполнению списка. Следующие два пункта выполнялись быстро, но были довольно скучными, заключаясь в выслушивании пары отчётов от пони, работающих со статистикой, и оставлении подписи на документах, фиксирующих состав грядущего собрания Каэлума, включающего в себя представителей всех субъектов Республики. Собрание должно было состояться больше, чем через месяц, но подготовка начиналась уже сейчас. Четвёртый пункт был интереснее и включал в себя ознакомление с эскизами новых наград. Пони, работающий над ними, был невероятно талантлив, так что Президент всецело одобрила эскизы и, наконец, перешла к последнему пункту – наряды.

Она не могла сказать, что ей очень уж нравится одеваться, однако некоторые поводы, вроде важных переговоров или торжественных событий, предписывали ей появляться на публике в одежде. А ещё ей нравился сам вид хороших нарядов. Луна уважала все виды искусств, не делая исключения и для дизайнерского искусства.

Жёлтая земнопони с волнистой красно-каштановой гривой уже ждала в приёмной, поправляя на манекенах приготовленные платья и костюмы. Едва Луна вошла, пони сразу же повернулась ко входу и приложила копыто к груди, одновременно с этим склоняя голову в знак уважения. Президент дружелюбно поздоровалась и прошла вдоль ряда одежды, решая с чего бы начать примерку.

— Может быть, – начала модельер, — вы начнёте с костюма для Собрания? – она указала копытом на дальний от неё манекен.

— О, конечно. Почему бы и нет, эээ… – Луна замялась, вспоминая имя.

— Мэджри. Зовите меня, пожалуйста, Мэджри.

— Да, конечно, Мэджри, – Президент виновато улыбнулась, левитируя к себе чёрный пиджак с лацканами и пуговицами лазурного цвета. Она в который раз поймала себя на том, что даже про себя называет не синий цвет, а его оттенки.

Когда она уже задумчиво рассматривала себя в зеркале, двери открылись, впуская Фликера.

— Вам идёт, – он не изменял своей лаконичности даже в подобной полуофициальной обстановке.

Луна благодарно кивнула и, сняв пиджак, перешла к довольно вычурному платью, которое, однако, на ней смотрелось эффектно. За это его одобрил единорог, так и не отошедший от дверей. Следом было платье попроще, за ним – ещё один пиджак, костюм, рубашка… в общей сложности пришлось примерить почти десяток нарядов. К чести Мэджри, из них был забракован всего один, оказавшийся чересчур пышным. Поблагодарив жёлтую кобылку, Луна отпустила её и оглянулась на помощника.

— Может, прежде, чем я тебя отпущу, выпьем чаю? Нам выдалась непростая неделя, Фликер. Тебе, может даже, особенно непростая, учитывая, сколько дел я на тебя сваливаю. Завтра у тебя выходной, а сегодня можешь уйти пораньше, если закончил с предыдущими распоряжениями. Но я всё же прошу составить мне компанию, – Президент выжидательно посмотрела на Фликера и, дождавшись его согласного кивка, вызвала секретаря, попросив пару чашек чая и печенье.

Они сидели по разные стороны чайного столика, на мягких подушках. Приёмная утопала в мягком свете, льющемся сквозь высокие окна. Луна сидела спиной к ним, поэтому единорогу, сидевшему напротив, казалось, что она окутана сиянием. Это только добавляло неловкости ситуации, в которую он попал. Фликер был явно смущён, несмотря на то, что согласился, ему было неловко просто так сидеть в неформальной обстановке напротив пони, которую он большую часть своей жизни считал кем-то вроде божества во плоти.

Сама же Луна, видя возникшую неловкость, судорожно пыталась найти тему для беседы, когда принесли чай. Поблагодарив секретаря, она отпила из чашки, после чего, наконец, нашла, чем можно было бы поддержать разговор:

— Кстати, ты нашёл, что искал в библиотеке? Когда просил особое разрешение?

— Д-да, спасибо. Я хотел ознакомиться с парой древних манускриптов по Ранней Истории. По счастью, он оказались именно у нас в Толлтейле, — он улыбнулся, расслабляясь, когда зашла о речь о его исследованиях.

— Интересуешься историей? Что за манускрипты? – Луну заинтересовало его пояснение. На самом деле она не интересовалась целями, когда подписывала разрешение – своему помощнику она всецело доверяла.

— Да, особенно именно древней. Это были тексты времён Разделения. Об устройстве жизни в условиях взаимозависимых стран.

— Ого. Да, это было сложно. Кстати именно по этой причине после Объединения лидеры позвали нас с сестрой на царствие. Дополнительным плюсом стали наши вскоре открывшиеся таланты. Сложно представить это зрелище, но для передвижения светил требуется не меньше двух десятков единорогов. Театральные постановки не дают полного понимания. Это надо видеть, — уцепившись за эту тему, она решила поделиться некоторыми воспоминаниями.

— Это действительно сложно представить. Даже зная. Особенно если учесть, что всю жизнь их двигала одна пони. Ну, потом две, но это не сильно меняет дело. Ваши силы и силы принцессы Селестии действительно впечатляют, — Фликер слевитировал к себе печенье и восхищённо взглянул на правительницу. Он, что удивительно, чувствовал себя уже совершенно свободно рядом с ней. Разумеется, насколько возможно чувствовать себя свободно рядом с пони, которую ты считаешь божеством.

— Кстати, если хочешь, я могу помочь тебе с исследованиями. Неплохо пообщаться с пони, которая лично видела многие исторические события, правда?

— Ох… это было бы здорово! – Он так резко вскинул голову, что магическое поле, удерживающее его чашку, едва не распалось. О таком предложении он даже не мечтал. – В таком случае, я ведь смогу отнять у вас немного времени между делами государственными?

— Разумеется. Я же сама это предложила. Правда, учитывая нынешнюю обстановку, не обещаю, что смогу уделять время часто, но постараюсь. А сейчас я тебя покину, тем более, что ты, вроде как, тоже уже допил чай, — Луна мельком глянула в его чашку и ещё раз улыбнулась, когда он, кивнув поднялся на копыта и, чуть опередив Президента, придержал дверь копытом. – Спасибо. Надеюсь, что послезавтра увижу тебя уже отдохнувшим и готовым снова трудиться.

Прощание вышло очень неловким и каким-то сбивчивым, но она и вправду не знала, что ещё сказать. Да и Фликер, как она заметила, смущённо крутил пустую чашку несколько минут, надолго заминаясь перед репликами. Он, конечно, вёл себя уже не так испуганно, как сначала, но всё равно видел перед собой в первую очередь правительницу, и только потом – пони. Пони, которой сейчас не помешали бы уроки Магии Дружбы. Жаль только, что Твайлайт Спаркл сейчас где-то в Империи, и неизвестно ещё, на чьей она стороне.

Выйдя за огромные тяжёлые двери Аркема, Луна глубоко вдохнула. Перед ней простирался раскинувшийся внизу, под скалой, Толлтейл – самый консервативный город Эквестрии. Столица Лунной Республики. Он никогда не был тихим, а сейчас жизнь здесь и вовсе не стихала ни днём, не ночью. Сейчас же, когда солнце едва-едва перешло за зенит, улицы были полны пони. Спускаясь по широкой лестнице, ведущей с невысокой скалы, на которой примостился Аркем, на пологие склоны, спускавшиеся к самому океану и принявшие сотни строений города, она неотрывно смотрела вперёд, наполняясь радостью. Едва Президент ступила на синеватую брусчатку Звёздного Луча – главной артерии города, пронизывающей его насквозь, – со всех сторон послышались приветственные крики. Толлтейльские пони приветствовали свою правительницу. И сентиментальная Луна едва не плакала, глядя на все эти радостные лица. Причём здесь были не только обычные пони. Многие из дружественных народов, видимо, решили здесь поселиться. Радостно размахивали копытами пытающиеся перейти на дневной образ жизни бэтпони в больших солнцезащитных очках, кричали приветствия полосатые зебры в причудливых украшениях, парочка грифонов заложила над улицей круг почёта, а возле перекрёстка даже стояла семья аримаспов с жеребёнком, во все глаза глядящим на высокую пони, шагающую в центре всеобщего внимания. Луна улыбнулась и слевитировала ему жёлтый листочек с дерева – первый в этом году. Жеребёнок радостно засмеялся, и его мать смущённо и благодарно кивнула.

Чем дальше Президент шла по улице, тем тише и спокойнее становились приветствия. Это не было неуважением, просто за первые месяцы строительства Республики пони привыкли к частому появлению правительницы в городе. Но одновременно с этим её радость начала затуманиваться неприятными чувствами. Не то, чтобы ей было неприятно именно то, что её народ любит её, но казалось, что существует целый культ, посвящённый ей и её светилу. С половины вывесок сверкали серебром полумесяцы, точь-в-точь повторяющие её кьютимарку, и кричаще зазывали «лунные» названия: «Лунная Лавка», кафе «Под Крылом Луны», и повсюду – повсюду! – огромные баннеры, рекламирующие недавно поступившую в продажу минералку «Lunar Aqua». Кардинал воистину расстарался, проводя рекламную компанию. Хотелось бы верить, что в других странах подобное оценят. Луна не любила подобный безумный фанатизм, но какую-то часть её души грела мысль о том, что её народ имеет идею, сплачивающую его. Ради этого можно было потерпеть своё изображение, глядящее с половины товаров, производящихся в промышленном масштабе. И тем не менее настроение было несколько подпорчено.

Республика задумывалась не только как защита от обезумевшей Селестии, но и как оплот равенства. За тысячелетие, проведённое на луне, Луна несколько переосмыслила жизнь. Нет, она не была против королевской власти, и покуда была цела Эквестрия, абсолютная монархия её устраивала, но когда пришло время создавать свою страну, выбор всё же пал на демократию. Поэтому сейчас видеть такое превознесение своей личности было для Президента… некомфортно.

Стараясь не обращать внимание на всё это, Луна сосредоточилась на спокойной радости. Толлтейл выглядел великолепно: осень вступала в свои права, но вокруг пока ещё было солнечно и зелено. Холодные дожди должны были пригнать лишь через пару недель, так что город, поражавший своим сочетанием древности и современности, стоял, напоенный мягким теплом. Радостные, приветливые пони сновали между высокими домами, украшенными резьбой. Совсем как в мирные эквестрийские времена, подумалось ей, даже лучше: в Эквестрии были и жадные пони, и жестокие, и властолюбивые, а здесь царил утопический мир. Ни ссор, ни нахальства; повсюду только мир, спокойствие и жеребята в ухоженных скверах. Выглядело почти как сон. Название города полностью оправдывало эту идиллическую картину, заставлявшую сердце Луны трепетать от гордости и счастья.

Улица тем временем плавно спускалась к океану, проходя мимо небольшого уступа, нависавшего над прибрежной частью города. На нём расположилось единственное, пожалуй, заведение, название которого не было так или иначе связано с луной или ночным небом. Вывеска, выполненная в стиле оформления старых книг сказок, скромно гласила «кафе Разнотравье». Президент ощутила желание перекусить чем-нибудь вкусным. Сладкое было одной из её маленьких слабостей. Появление её в кафе вызвало изрядный переполох: посетители наперебой приветствовали её и возбуждённо перешёптывались, пока Луна, исполненная спокойствия, приветливо отвечая им, шла к стойке. Голубая единорожка, до этого тщательно протиравшая тарелку, вежливо поздоровалась и спросила, уважительно, но без священного трепета, чего бы высокопоставленная посетительница желала. Приняв заказ на кусочек шарлотки с корицей и чашку чая, пони пообещала принести заказ за столик.

Даже сев за угловой стол, стоящий возле панорамного окна, выходившего на океан, и скрытый от большей части зала кадкой с большим растением, усыпанным белыми цветами, Луна ощущала на себе взгляды. Это, впрочем, было привычным. А принесённые пирог и чай – невероятно вкусными, что позволило Луне и вовсе отрешиться от окружающих глазеющих пони. В какой-то момент захотелось просто сидеть вот так как можно дольше, не заботясь о чужих судьбах и собственных проблемах. Мягкое осеннее солнце клонилось к зыбкому горизонту. Голубая пони, пришедшая забрать тарелку, внимательно посмотрела на правительницу и задумчиво произнесла:

— Возможно, я лезу не в своё дело, но вам действительно стоит чаще бывать в городе. Вы выглядите ужасно уставшей, госпожа Президент.

— Всё верно, – ответила Луна, несколько удивившись своей искренности и простоте, с которой давались эти слова. – Ужасно. Надеюсь, когда-нибудь я действительно смогу часто гулять здесь. Но не сейчас. Увы, не сейчас. Спасибо, – Она опустила горстку монет на стол и искренне улыбнулась.

Единорожка, кивнув, удалилась.

Выйдя на улицу, Президент снова посмотрела на солнце. Решив, что время пока ещё есть, она снова пошла в сторону океана, не переставая оглядывать улицу. Здесь было довольно много повозок, поэтому Звёздный Луч выглядел суетливым в этом бесконечном мелькании колёс и копыт, но это, скорее, просто придавало шарма окружающей обстановке: величественные башни, будто сошедшие со страниц легенд, мерная поступь жителей, а на их фоне этот бесконечный ритм современности.

Луч завершался лестницей, ведущей к набережной. Вокруг уже начинали зажигаться фонари и разноцветные фонарики, заливавшие сгущающийся сумрак весёлым разноцветием огней. Пора было поднимать луну, и Президент решила, что небольшое представление подобного рода не огорчит жителей. Взлетев на круглую каменную тумбу, элемент перил, ограждающих набережную, она сосредоточилась на серебристом ущербном сегодня месяце, который медленно выплывал из-за горизонта под действием её магии. Движение вокруг остановилось, все вокруг смотрели на это действие, затаив дыхание. Наконец луна достаточно поднялась, и Луна медленно развеяла магическую ауру. Набережная огласилась вздохом восхищения. Толлтейльцы аплодировали так, будто никогда раньше не видели ничего подобного, и их неподдельный восторг грел душу.

Толлтейльская ночь не просто не была тихой, она была шумной, особенно в центре города. Отовсюду доносилась музыка, владельцы кафе вытаскивали на улицу столики, выходили цветастые уличные танцоры и музыканты. Луна и сама не до конца поняла, как её затянуло в этот водоворот красок и звуков. Было по-настоящему весело, она несколько раз с кем-то танцевала, увлечённо подпевала кому-то, исполнявшему древнюю балладу на какую-то новую ритмичную музыку. Вокруг кипела жизнь, сновали пони, которые к ночи только оживились, сменив добродушное спокойствие на эту беспечную суету. Раньше такие ночи Президент видела только по праздникам. Сейчас же, видимо, каждый день был праздничным.

Веселье стихло только к утру. Обессиленная, но счастливая Луна, душевно попрощавшись с оставшимися веселиться пони, неохотно взлетела, направляясь к Аркему.

Опускать луну пришлось уже с балкона.

«Когда-нибудь я обязательно буду гулять в этом городе каждый день. Когда-нибудь…»