Закрой дверь
Глава третья
Осмотр затянулся более чем на час.
Первым делом Редхарт расспросила Твайлайт о её вчерашнем приключении. Можно было подумать, что она пытается удовлетворить своё любопытство, из первых копыт узнав подробности обсуждаемых всем городом новостей, но это было бы ошибкой. Верную своему делу пони интересовало только, как долго принцесса тащила на себе незнакомца и насколько сильно успела нагрузить непривычные к такому мышцы.
Закончив с описанием вечернего происшествия, Твайлайт обстоятельно рассказала о событиях сегодняшнего утра, представив медсестре полную картину своего состояния по пробуждении. В конце концов, визит был обусловлен выполнением врачебных предписаний, и было бы нелогичным утаивать подробности от того, кто лишь желал помочь ей поскорее восстановиться. Последовательно, по пунктам отчитавшись в исполнении оставленного списка инструкций, она удостоилась одобрительного кивка и тёплого взгляда.
Разумеется, она не стала упоминать о художествах Спайка, хотя на протяжении всей беседы то и дело бросала взгляд на шапочку, венчающую гриву Редхарт: рисунок дракончика оказался настолько похожим на оригинал, что никак не удавалось выкинуть его из головы. В очередной раз поймав себя на этом, Твайлайт мысленно извинилась перед сестрой и постаралась сосредоточиться на разговоре.
Внимательно слушая, медсестра заносила новую информацию в карту. Аликорны по физическому строению отличались от обычных пони, сочетая в себе черты пегасов и единорогов, но всё же различия не были столь уж значительны. Твайлайт, претерпевшая трансформацию совсем недавно, по сути, оставалась всё той же кобылкой, что некогда прилетела в город на воздушном шаре. Так что её тело, пусть более выносливое и обладающее большим магическим потенциалом, подчинялось тем же законам, что и у любой жительницы Эквестрии.
Завершив сбор анамнеза, Редхарт уложила Твайлайт на кушетку. Проведя быстрый, но тщательный осмотр её ног и копыт, она сочла их состояние удовлетворительным. Что-то дружелюбно пробурчав в ответ на запоздалую — инцидент с Пинки несколько отвлёк волшебницу — попытку выразить благодарность за оказанную вчерашним вечером помощь, медсестра принялась разминать мышцы спины и плеч пациентки. Массаж она делала не так нежно, как Алоэ или Лотус, движениям недоставало лёгкости и плавности. Твайлайт морщилась, охала, но терпела — это была лечебная, а не релаксационная процедура.
Закончив, Редхарт укутала её тёплым одеялом и велела не шевелиться — в принципе, та и не собиралась этого делать. От грубоватых, но высокопрофессиональных действий напряжённые с вечера узлы мышц наконец-то полностью расслабились, крылья свободно повисли, позвонки и суставы перестали скрипеть и пощёлкивать. Пока сестра делала записи в карте, Твайлайт просто лежала, наслаждаясь теплом и ощущением покоя и умиротворения. Её мысли текли лениво, не останавливаясь ни на чём конкретном, и постепенно она начала погружаться в тёплую, словно материнские объятья, и мягкую, как самые нежные облака, тишину.
Отложенный карандаш неожиданно громко стукнул о столешницу. Твайлайт вздрогнула, всхрапнув и осознав, что задремала. Она виновато посмотрела на подошедшую Редхарт:
— Простите, сестра, я чуть не заснула.
— Значит, я не напрасно трудилась, — весело отозвалась та, снимая одеяло и помогая ей встать. — Пока что я склонна считать ваше состояние хорошим, ваше высочество. Реабилитационные процедуры вам не понадобятся, но пара сеансов массажа ускорят восстановление. Однако я настоятельно рекомендую вам не подвергать себя таким нагрузкам впредь. Хотя физиология аликорнов предполагает повышенную выносливость, вы всё же не тягловый жеребец, чтобы таскать на себе взрослых пони, превышающих вас весом.
— Постараюсь, сестра. — Твайлайт помахала крыльями и несколько раз присела, проверяя состояние конечностей. Боль ушла, оставив по себе лёгкое тянущее ощущение. Всё же нужно будет прислушаться к мнению профессионального медика и заглянуть в спа-салон на днях. — Кстати, вы не знаете, как там мой найдёныш?
Редхарт перестала улыбаться и нахмурилась.
— Надеюсь, вы не собираетесь следовать примеру мисс Пай и пытаться увидеться с ним? — требовательно спросила она.
Твайлайт почувствовала себя виноватой, но постаралась скрыть охватившее её смущение и чувство стыда. Собственно, именно это она и намеревалась сделать, правда, в более официальном порядке — с ведома лечащего врача и в присутствии последнего.
— Что вы, что вы, я только хотела узнать, как его самочувствие, — поспешно ответила Твайлайт, стараясь выглядеть честно. В свете минувшего инцидента с Пинки она не отважилась признаться в задуманном, решив довериться судьбе: если доктора позволят, встреча состоится, в противном случае принцесса не собиралась настаивать. Хоть ей и очень хотелось увидеться с незнакомцем и узнать его историю, она и в мыслях не держала идти наперекор профессиональному мнению врачей или, Селестия упаси, использовать свой новообретённый статус.
— Его наблюдает доктор Хорс, можете справиться у него, если он свободен. — Кажется, строгую пони удовлетворил ответ: взгляд её снова потеплел, уголки губ чуть загнулись кверху. Твайлайт мысленно попросила у неё прощения за невольный обман.
— Хорошо, попробую его поискать. Ещё раз большое спасибо, сестра Редхарт.
Хорс обнаружился в ординаторской, где пил чай и читал какой-то журнал. Сунувшая голову в дверь Твайлайт попыталась было незаметно выскользнуть обратно в коридор, но тот, заметив вторжение, приглашающе махнул копытом и поставил на стол ещё одну чашку.
— Прошу, заходите, ваше высочество, составьте мне компанию.
— Простите, что мешаю вашему отдыху, доктор, — сконфуженно проговорила та, присаживаясь. — И, пожалуйста, не обращайтесь ко мне «ваше высочество», я здесь не с официальным визитом.
— Как пожелаете, мисс Спаркл, как пожелаете. — Хорс уже наполнил её чашку горячим ромашковым чаем и пододвинул блюдце с печеньем.
— Однако вам не стоит пренебрегать титулом, не то такие, как я, могут усмотреть в этом разрешение на неофициальное обращение и в более формальной обстановке. — Он внимательно посмотрел на неё поверх своей чашки. — Как вы себя чувствуете после вчерашнего?
— Благодарю, хорошо, огромное спасибо сестре Редхарт. — Твайлайт приподняла правую переднюю ногу и повращала копытом. — Если бы не её забота, сомневаюсь, что смогла бы сегодня встать.
— Да, мы все благодарны сестре Редхарт за её беззаветную приверженность делу. — Хорс бросил в свою чашку кусочек сахара. — Она строга, но справедлива, прекрасно знает своё дело и никогда не откажет в помощи нуждающемуся.
Твайлайт опустила взгляд. Ходили слухи, что главный врач понивилльской больницы видит в белой кобылке нечто большее, чем просто ценного сотрудника, но подтверждений этому никто так и не смог получить. Правда, подобные — но уже с долей мистики и явного вымысла, и куда более осторожные — истории описывали его отношения с одной из пациенток психиатрического отделения. Однако это уже было бы нарушением профессиональной этики, чего за единорогом не водилось. Да и вообще, не дело совать нос в чью бы то ни было личную жизнь и распускать сплетни, что как минимум неэтично, равно как и повторять придуманную кем-то от избытка воображения и свободного времени бессмыслицу.
— Полагаю, вы хотели справиться о состоянии вашего найдёныша?
Твайлайт вздрогнула и подняла голову. Хорс спокойно смотрел на неё, медленными движениями размешивая сахар.
— Что вас так удивило?
— Ничего, просто я использовала это же слово, когда спрашивала о нём у сестры Редхарт.
Хорс усмехнулся и бросил в чашку очередной кусок сахара.
— Занятное совпадение. Что ж, могу вас утешить: всё не настолько плохо, как казалось на первый взгляд. Налицо сильное истощение, упадок сил, обезвоживание; я бы сказал, что у него два дня маковой росинки во рту не было. Однако нет ни переломов, ни растяжений, ран или явных заболеваний — ничего такого, что не лечилось бы отдыхом и правильным питанием. Можно сказать, что бы с ним ни приключилось, наш пациент легко отделался. — Он помолчал, опустив взгляд в чашку и размеренно двигая ложкой. — Однако случай весьма интересный.
— О чём вы? — непонимающе посмотрела на него Твайлайт.
Хорс, оставив чашку в покое, наклонился к собеседнице, облокотившись о стол и соединив передние копыта. Та, заинтригованная, чуть подалась вперёд, встретившись с ним взглядом.
— Я впервые за свою карьеру вижу взрослого пони без кьютимарки, — негромко произнёс единорог, смотря прямо в глаза принцессы.
Брови Твайлайт попытались затеряться в гриве. Доктор вернулся в прежнее положение и кивнул.
— Именно. Думаю, вчера вы были несколько… не в том состоянии, чтобы разглядывать его круп, — он снова уставился в свою чашку, размешивая сахар, и не заметил, как Твайлайт смутилась, — так что столь необычная деталь могла от вас ускользнуть. Однако странно, что никто из набежавших зевак не обратил на это внимания. Я слежу за слухами — это иногда помогает в работе — и уверен, что все обсуждают только сам факт появления новичка. Впрочем, полагаю, мы настолько привыкли к наличию кьютимарки, что не можем себе представить взрослого пони с пустым боком. Избирательность восприятия — весьма интересная особенность мозга, не правда ли?
— Да, очень, — ответила Твайлайт, делая глоток чая. Помня о разговоре с Редхарт, она некоторое время собиралась с духом; за время возникшей паузы сохраняющий задумчивое молчание Хорс успел закинуть в чашку ещё три сахарных кубика.
— Доктор, — несмело произнесла Твайлайт; тот поднял взгляд. — Мне хотелось бы увидеться с ним, если это возможно.
Хорс задумчиво подвигал ушами.
— Думаю, особой нужды в запрете посещений нет. — Он зачерпнул содержимое своей чашки и критически рассматривал медленно стекающие с ложки тягучие капли. — За ночь он должен был достаточно отдохнуть, чтобы выдержать краткую беседу в присутствии лечащего врача. Прошу вас подождать несколько минут, я узнаю, проснулся ли он.
Доктор поставил чашку с превратившимся в сироп чаем в мойку и вышел. Твайлайт уставилась в свою, добавляя новые сведения к событиям прошлой ночи. Взрослый пони без кьютимарки? Как такое может быть? Как получилось, что он вырос, так и не найдя свой особый талант? Неужели такое вообще возможно? Чем же он занимался, что так и не сумел раскрыть своих способностей? Она сунула в рот печенье, пытаясь обуздать роящиеся в голове вопросы. Ромбовидная форма выпечки и покрывающая её белая сахарная глазурь ассоциативно вызвали образ Рэрити, тут же сменившийся нетерпеливо подпрыгивающей Свити Белль, и Твайлайт уткнулась лицом в копыто: только бы Меткоискатели не решили пригласить его в свой клуб. Или же, наоборот, не пришли в ужас, увидев, что их самый страшный кошмар может стать реальностью. В любом случае, как только незнакомец выйдет из больницы, в городе не останется ни одного пони, кто не будет в курсе его… особенности. Ой-ей, что же будет…
Вернувшийся Хорс сообщил, что пациент проснулся и будет готов к посещению, как только медсёстры накормят его и приведут в порядок. Следующие полчаса доктор и принцесса провели за беседой. Твайлайт пересказала Хорсу всё, что помнила из событий вчерашнего вечера; тот, в свою очередь, поделился свежими сведениями, которых, впрочем, было немного. Неизвестный полностью так и не приходил в сознание, только что-то неразборчиво бормотал, так что выяснить хоть что-нибудь о нём или его прошлом не получилось. Ему сделали инъекции снотворного и укрепляющих средств, так что ночь и всё утро он находился в состоянии восстановительного сна.
Наконец заглянувшая в ординаторскую Нарсери Райм сообщила, что пациент готов к приёму посетителей. Хорс первым вошёл в палату и через полминуты пригласил Твайлайт. Слегка нервничая, она переступила порог и принялась разглядывать приведённого ею вчера пони, впервые увидев его при дневном свете.
Он оказался вполне обычным, более обычным, чем она себе представляла, даже заурядным. Насколько позволяли увидеть больничный халат и одеяло, сложением незнакомец напоминал скорее Хорса, чем Биг Мака. Шерсть его была непривычно бледного розовато-жёлтого цвета; Твайлайт не смогла бы с уверенностью сказать, естественный это оттенок или результат упадка сил. Непричёсанная каштановая грива примялась со сна, лицо сильно осунулось, под глазами, оказавшимися серо-голубыми и тоже бледными, набрякли тёмные мешки. Но в целом он выглядел довольно бодрым, хоть и словно выцветшим, и с интересом и некоторой опаской разглядывал стоящего перед ним аликорна.
— Позвольте представить: Её Высочество Твайлайт Спаркл, принцесса Эквестрии. — При желании Хорс мог дать фору любому придворному. Глаза земнопони расширились, он заёрзал, не зная, как себя вести. Твайлайт бросила укоризненный взгляд на доктора и снова посмотрела на бледного жеребца.
— Привет. Лежи-лежи, это неофициальный визит, я просто… — Она замялась, не зная, как продолжить разговор.
Хорс пришёл ей на помощь:
— Принцесса Твайлайт была той, кто нашёл тебя вчера вечером. Она помогла тебе добраться до города, практически принесла на себе. Если ты не возражаешь и у тебя достаточно сил, она хотела бы поговорить с тобой.
Лежащий на кровати пони неуверенно кивнул и перевёл взгляд на Твайлайт. Та попыталась совладать с охватившей её нерешительностью.
— Э… да. Собственно, я… — Она кашлянула, прочищая горло. — Как ты себя чувствуешь?
Незнакомец, чуть помедлив, кивнул.
— А… Хорошо… — По непонятной причине ей никак не удавалось собраться с мыслями. — Тебе тут нравится? То есть, не то, чтобы нравится, кому может понравиться лежать в больнице… Э… То есть… Тебя всё устраивает?
Ещё один молчаливый кивок.
— А… Это хорошо. Хм… — Она нервно кашлянула, смущённая как собственным косноязычием, так и неразговорчивостью собеседника. Хорс не стал перехватывать инициативу, переводя задумчивый взгляд с одного участника этой односторонней беседы на другого. Земнопони коротко поглядывал на принцессу и доктора, но в основном смотрел на свои копыта. Молчание затягивалось.
Откашлявшись, Твайлайт предприняла ещё одну попытку.
— Как ты оказался в Вечнодиком лесу? — Ей показалось, или он вздрогнул? — Кажется, ты довольно долго бродил в одиночестве. Доктор Хорс сказал, что, судя по твоему состоянию, ты два дня ничего не ел, и был сильно обезвожен. Как давно ты попал в Лес?
Незнакомец бросил несколько нервных взглядов по сторонам, затем поднял глаза на собеседницу и покачал головой, коротко пожав плечами; движение больше напоминало судорогу. Твайлайт понимала всё меньше, но пока не собиралась сдаваться.
— На тебя кто-то напал? Кто-то из диких существ Леса? Древесные волки? Мантикора? Кокатрикс? Ты от кого-то убегал?
Опять серия нервных взглядов и судорожное движение плеч; он снова уставился на свои копыта. Твайлайт беспомощно посмотрела на Хорса: тот не сводил пристального взгляда с малоразговорчивого пациента, нахмурившись и подперев подбородок копытом. Отсутствие помощи со стороны доктора и его задумчивый вид только усиливали растерянность принцессы. Разговор явно шёл не так, как она планировала, и пока что у неё не получалось придумать, как сдвинуть его с мёртвой точки.
— Ну, ладно… — Решив, что начала со слишком сложных тем, она задала вопрос, с которого, собственно, и следовало начинать разговор: — Скажи, как тебя зовут?
Бледный пони вздрогнул и втянул голову в плечи. Через несколько секунд он поднял взгляд — в глазах были растерянность и непонимание — и медленно покачал головой.
На этом Хорс свернул беседу, сославшись на необходимость беречь силы пациента. Пожелав ему скорейшего выздоровления и получив в ответ короткий молчаливый кивок, Твайлайт вышла из палаты вслед за доктором. Извинившись, он попросил её подождать в ординаторской, а сам ушёл поговорить с медсёстрами.
Вернулся он довольно быстро, занятая анализом только что состоявшейся «беседы» Твайлайт не успела заскучать. Мягко упрекнув её в излишней скромности, Хорс сполоснул чашки и наполнил их свежим горячим чаем, за время их отсутствия любезно заваренным кем-то из персонала. Усевшись за стол и пододвинув к принцессе блюдце с печеньем, он снова начал методично кидать в свою чашку один кусочек сахара за другим.
Твайлайт сидела, мелкими глотками потягивая чай. Хорс закинул в то, что некогда можно было назвать так же, очередной белый кубик и принялся размешивать тягучее содержимое.
— М-да, интересный случай, — протянул он.
— Почему он не разговаривает? — Твайлайт подняла взгляд.
— Думаю, не хочет или боится. — Доктор приподнял чашку и принялся наклонять её из стороны в сторону, наблюдая за медленным движением чайного сиропа. — Судя по всему, речевой аппарат не повреждён, значит, причина психологическая. Либо он испугался, обнаружив себя в неизвестном месте, окружённым незнакомыми пони, и таким образом пытается защитить себя, пока не разберётся в происходящем, либо по каким-то иным причинам не желает общаться. В любом случае, это может быть преодолено с течением времени. Меня больше интересует другое.
— Амнезия? — Твайлайт допила чай и потянула с блюдца печенье. Хорс вновь наполнил чашку принцессы, а свою пролевитировал к мойке и выплеснул сироп. Смыв остатки сахара со стенок, он вернул её на стол, налил чаю и сделал глоток.
— Да. Как следствие, потеря памяти в общем случае может быть вызвана либо сильным эмоциональным шоком, либо физической травмой головы, либо же магическим воздействием. Базовые знания нашего пациента не затронуты: он полностью понимает речь, социально адаптирован, сохраняет приобретённые навыки. По крайней мере, ел он самостоятельно, сестра Свитхарт подтвердила это. С одной стороны, это хорошо: лишись он всего, превратился бы в новорождённого, его пришлось бы учить всему с нуля. С другой — если стёрты только активные и личностные воспоминания, это почти однозначно указывает на то, что он подвергся воздействию заклинания. Если это так, возникает два существенных вопроса. Первый: что или кто стёр его память и почему? — Доктор сделал паузу, словно ему в голову пришла неожиданная мысль. — И могло ли заклинание, затронувшее память, повлиять на его кьютимарку?
— Такое возможно? — Твайлайт недоверчиво посмотрела на него.
— Магия — сложная и тонкая наука, в этом вы разбираетесь куда лучше меня. — Хорс отвесил неглубокий поклон. — Кьютимарка являет собой отражение призвания пони. Как только жеребёнок понимает, к чему его влечёт судьба, на его боку тут же проступает отметка, навсегда фиксирующая в визуальной форме его особый талант. То есть, происходит осмысление и закрепление свершившегося события в памяти, на глубинном, подсознательном уровне. Это общеизвестно и подтверждено веками нашей истории. Теперь, в качестве теории, предположим следующее: что, если нарушение личности, блокировка воспоминаний, по сути — лишение пони прошлого, способно разорвать его связь с предназначением? Как это повлияет на его кьютимарку?
Твайлайт, опустив взгляд в чашку и нахмурившись, обдумывала слова доктора. В принципе, его предположение было не столь уж абсурдным, к тому же вполне логично проистекало из известных фактов. Пони без кьютимарки, без воспоминаний, без имени… Это действительно могло быть проявлением одного происшедшего с ним события.
— Итак, это был первый вопрос, — продолжал Хорс, бросив в чай очередной кубик сахара и размеренно двигая ложкой; столовый прибор уже начал оставлять хорошо заметные, не сразу затягивающиеся борозды. — Второй: если это действительно было магическое воздействие, боюсь, я буду бессилен ему помочь. Я не чародей, а всего лишь врач. Диагност, если быть точным. С амнезией, вызванной шоком или травмой, я мог бы попытаться справиться, хотя и предпочёл бы доверить это специалисту. Или, для начала, попробовал положиться на время: травматическая амнезия обычно недолговременна, и память может вернуться сама. Но магия, способная на такое, определённо превыше моих скромных сил.
Он поднял взгляд к потолку.
— Правда, я не исключаю ещё одну возможность. — Доктор помолчал, потирая копытом подбородок. — Это чистой воды предположение, но оно в корне меняет ситуацию, если окажется истинным.
— Какое предположение? — Твайлайт выжидающе смотрела на него.
— Я вижу его впервые, так что мне трудно читать его эмоции. — Хорс снова свёл копыта вместе и встретился взглядом с собеседницей. — Но я почти уверен, что насчёт имени он солгал.
— Почему? — спустя несколько секунд молчания спросила Твайлайт.
— Кто знает. — Доктор снова уставился в чашку и принялся кидать сахар в остатки чая. — Повторюсь, это только моё предположение, основанное на недолгом наблюдении за совершенно незнакомым мне пони. Может, я ошибаюсь. Но может, и нет. Не знаю. В любом случае, нам это никак не поможет. Что он не помнит, кто он есть, что не хочет раскрываться нам — для нас всё едино, по крайней мере, сейчас.
Он задержал взгляд на неподвижной, вертикально застывшей ложке.
— Сегодня и, наверное, завтра до вечера мы продержим его здесь, чтобы удостовериться, что он вполне оправился… — Он осторожно ткнул ложку копытом и хмыкнул, когда она, чуть подавшись, снова замерла. — А потом, полагаю, нужно будет помочь ему влиться в наше общество.
— Я поговорю с мадам Мэйр. — Твайлайт отставила пустую чашку и откинулась на спинку стула. — Думаю, мы сможем выделить ему один из пустующих домов, а я помогу ему освоиться. Как-никак, это я привела его в город, значит, отвечаю за его дальнейшую судьбу. К тому же, забота о всех пони — мой долг как принцессы.
Доктор перенёс чашку с воткнутой в содержимое ложкой в мойку.
— Полагаю, ему можно было бы найти и менее знатного и занятого опекуна, но воля ваша.
Через несколько минут Твайлайт попрощалась с Хорсом и отправилась домой. До заката оставалась всего пара часов, так что разговор с мэром она решила отложить на утро. Вот и ещё один пункт в список дел на ближайшее время. Всё-таки интересно, кто же такой этот безымянный пони? Откуда пришёл? Как оказался в Лесу? И что там с ним произошло? Или что-то оказало на него воздействие ранее, и Вечнодикий оказался лишь конечной точкой его маршрута? Но всё же, как он попал туда и почему бродил один в течение как минимум двух дней?
Тут Твайлайт вспомнила, что случилось два дня назад, и снова почувствовала угрызения совести. Оставалось только надеяться, что Дискорд скоро объявится. Чем дольше она была вынуждена откладывать извинения, тем выше становилась вероятность, что она снова накрутит себя до такой степени, что опять придётся искать утешения у Зекоры. Однако драконикус отличался воистину хаотическим нравом и появлялся только тогда, когда сам считал нужным. Глубоко вздохнув, Твайлайт велела себе решать проблемы по степени их актуальности. Сейчас следовало заняться текущими делами и помочь незнакомцу. Повелителю Хаоса придётся подождать своей очереди.