Закрой дверь

Глава седьмая

— Спайк!

Отбросив книгу, Твайлайт раздражённо махнула хвостом и вновь принялась шарить по полкам. Ничего невозможно найти в этом бардаке! А ведь она не так давно проводила инвентаризацию и перестановку, почему же теперь всё не на своих местах? Как «Руководство по известным обитателям Вечнодикого леса (издание третье, дополненное)» оказалось на одной полке со «Ста одной пижамной вечеринкой» и сборником детских пегасьих сказок? Она что, ходит во сне и экспериментирует с новыми схемами каталогизации, привидевшимися ей в кошмарах? И где, параспрайты его побери, помощник, когда он нужен?!

— Спайк!

Главный зал библиотеки являл собой картину планомерного разгрома, словно после урагана или внезапного визита Рэйнбоу Дэш: шкафы наполовину опустошены, снятые с полок тома разбросаны по полу без малейшего намёка на порядок или уважение к печатному слову вперемешку с неотправленными свитками и записными книжками. Кое-где при желании можно было отыскать огрызок карандаша или сломанное перо, а бумажным комкам, некогда бывшим листами с набросками и черновиками, просто не было счёта. Твайлайт, мечась по залу в бессистемном поиске, то и дело спотыкалась о подворачивающиеся под ноги книги, свитки и блокноты, что только усиливало её раздражение.

— Спа-а-айк!

— Да иду я! — недовольно бросил тот, спускаясь по лестнице. В левой лапе он держал метёлку, а правой балансировал объёмным томом в красно-коричневом переплёте с металлическими уголками. — Что ты кричишь? Вот твоя книга, нечего было засовывать её под стол и заваливать макулатурой.

Твайлайт подхватила фолиант и перенесла на пюпитр; прищурившись и шевеля губами, она принялась быстро листать страницы, ища нужное место. Телекинетическое поле мерцало и выглядело потускневшим, выдавая нервозность и усталость чародейки. Спайк с полминуты наблюдал за ушедшей в себя подругой, затем пожал плечами и повернулся к ближайшему книжному шкафу, прикидывая, с чего лучше начать устранение разгрома.

— Всегда пожалуйста, — проворчал он себе под нос, сунув метёлку в карман фартука и принявшись складывать книги в стопки. К царящему в зале разору помощник принцессы номер один относился философски: увлёкшись исследованиями, та нередко буквально окружала себя настоящими крепостными стенами, сложенными из использованных в работе томов, и в итоге ему приходилось перетаскивать едва ли не половину библиотечных фондов, демонтируя фортификации и возвращая всё на законные места. Так что наведение порядка было делом привычным. Вот только о состоянии подруги он не мог сказать того же: пусть и склонная излишне увлекаться, она никогда не вела себя настолько… одержимо.

Твайлайт, фыркнув, захлопнула книгу и повернулась к ассистенту.

— Нечего ехидничать, Спайк, — раздражённо произнесла она. — Ты же знаешь, как важно найти способ наладить контакт с… этим пони. Уже восемь дней, как он появился в городе, а я так и не могу придумать, как это сделать. Все мои попытки либо ни к чему не приводят, либо заканчиваются... не так, как планировалось.

Она поморщилась, вспомнив, к чему привела затея устроить незнакомцу прогулку по городу. Да, давно её начинания не заканчивались столь сокрушительным провалом. В тот день она была почти раздавлена произошедшим, и только тёплые слова буквально по волшебству встретившейся ей Зекоры помогли сохранить остатки духа и не погрузиться в отчаяние.

При мысли о подруге Твайлайт прикусила губу и уставилась в стену, вновь испытывая муки совести. Уже второй день от неё не было вестей. Вид пустого, словно покинутого, жилища глубоко врезался в память, вновь возникая перед внутренним взором на границе яви и сна. Она не знала, что думать, и разрывалась между тревожной уверенностью, что произошло нечто плохое и Зекоре нужна её помощь, и мыслью, что та просто устала выслушивать жалобы и утешать не способную справиться со своими проблемами самостоятельно глупую пони. Эта дилемма — бежать в Лес, чтобы ещё раз проверить, не вернулась ли шаманка, и убедиться, что с ней всё в порядке, или же не пороть горячку и подождать, пока она сама даст о себе знать — постоянно давила на Твайлайт, не покидая границ сознания и лишая душевного спокойствия.

— Да придумаешь ты в конце концов что-нибудь. — Голос помощника выдернул её из мрачных раздумий, переключив внимание на другую, не менее неприятную и в настоящий момент требующую куда более пристального внимания проблему. — Ну, не сработала пара твоих идей, что с того? Не ты ли всегда говорила, что неудача — лишь повод сделать шаг назад и попробовать другой подход?

Твайлайт зло хлестнула хвостом, признавая поражение: возразить собственным словам она не могла. Въедливый дракончик выбрал донельзя удачную цитату, обратив одно из любимых выражений принцессы, которым она не раз подбадривала своих друзей, против неё самой. Вот только делать этот шаг было некуда: полное отсутствие прогресса в вопросе налаживания отношений с незнакомцем заставляло её топтаться на месте. Куда тут отступать? Притвориться, что весь город не знает о его «пустобокости»? Уложить обратно на больничную койку? Вернуть в Лес и найти снова? Едва ли это возможно.

— Мне нужно найти решение не «в конце концов», а сейчас! — Она сделала ударение на последнем слове. — Уже слишком долго я занимаюсь этим простейшим делом.

— Ну, может, оно оказалось самую малость сложнее, чем ты поначалу думала? — Спайк, встав на цыпочки, поставил книгу на полку и повернулся к подруге. Его менторский тон и нарочито спокойный вид действовали на нервы Твайлайт, но она старалась не подавать виду. В чём-то он был всё-таки прав, да и не следовало вымещать раздражение собственным бессилием на помощнике и друге. — Может, тебе обратиться за помощью? Например, написать принцессе…

— Нет! — Вскрик чародейки заставил дракончика вздрогнуть, но та, похоже, не заметила его реакции. — Я не могу взваливать свою работу на принцессу Селестию! Это моё дело, и я должна справиться с ним сама! В конце концов, я всё ещё должна изучать магию дружбы, и просьба о помощи будет признанием неспособности выполнить порученное задание. К тому же, принцессе и так хватает забот по управлению страной и поднятию солнца, и ни к чему обременять её ещё и моими проблемами.

Спайк не сводил внимательного взгляда с Твайлайт на протяжении всей её эмоциональной речи. Выговорившись, та коротко выдохнула и прикрыла глаза, восстанавливая душевное равновесие. Подождав несколько секунд и стараясь говорить как можно мягче и спокойнее, дракончик предложил:

— Тогда, может, попросишь кого-нибудь из подруг? Не сомневаюсь, принцесса не будет против, если старые друзья помогут тебе обзавестись новыми. Вернее, уверен, она сама предложила бы тебе это. Разве не писала ты ещё в одном из первых отчётов, как важно уметь принимать помощь других и не стыдиться просить, когда она тебе и правда нужна?

Твайлайт зажмурилась и сжала зубы. Вот опять! Снова этот тон! Но и в этот раз возразить было нечего, и она, открыв глаза и через силу улыбнувшись, постаралась ответить как можно дружелюбнее:

— Ты прав, Спайк. Думаю, я слишком зациклилась на том, что должна справиться непременно самостоятельно. Конечно, мне стоит попросить помощи у девочек. Попробую прямо сейчас сходить к Рэрити, может, она сумеет что-нибудь предложить.

— Вот это уже больше похоже на ту Твайлайт, что мы знаем, — одобрительно кивнул дракончик и прищёлкнул пальцами. — Давай, отправляйся, и передай Рэрити сердечный привет от меня. А я пока попробую навести тут порядок, хотя и сильно сомневаюсь, что успею до обеда. Завтрашнего.

Твайлайт натянуто улыбнулась, демонстрируя, что оценила шутку, и поспешила покинуть библиотеку, оставив помощника один на один с устроенным ею титаническим бардаком.

Твайлайт шагала по улице, не глядя по сторонам и пытаясь придумать, что делать дальше. Несмотря на сказанное Спайку, она не могла просить помощи у подруг. Это действительно была только её проблема, и найти решение она должна была самостоятельно. И дело даже не в задании принцессы Селестии по изучению магии дружбы. Желание помочь незнакомцу никуда не делось, но его всё сильнее затмевало другое желание, едва ли не животная потребность — найти ответ на вопрос. Вопрос, не покидающий сознание Твайлайт с того злополучного дня: «Почему?».

Почему ей до сих пор не удаётся ничего сделать толком? Почему всё, что бы она ни предпринимала, только ухудшает положение дел? В чём загвоздка? Почему, отчего, по какой причине все её попытки хотя бы доказать незнакомцу искренность намерений словно наталкиваются на стену? И в лучшем случае заканчиваются просто ничем, оставляя принцессу на том же месте, только с увеличившимся грузом раздражения и разочарования? Или обращаются в нечто, делающее ситуацию ещё сложнее, ещё безнадёжнее, ещё неразрешимее? Почему…

Внимание Твайлайт привлёк какой-то шум. Вынырнув из раздумий, она с удивлением и неудовольствием обнаружила, что находится с обратной стороны дома своего подопечного. Видимо, подсознание, получившее карт-бланш на управление телом погружённой в размышления пони, выбрало это направление, руководствуясь её подспудным желанием предпринять ещё одну попытку самостоятельно решить проблему. Так что ноги несли отрешившуюся от окружающего мира волшебницу по тому же пути, что и каждые утро и вечер на протяжении последней недели.

Раздражённая стечением обстоятельств Твайлайт прислушалась: нарушивший ход её мыслей шум определённо раздавался с противоположной стороны, и было похоже, что в настоящий момент кто-то барабанит в дверь. Что там происходит? Может, сегодня он решил наконец-то нарушить своё уединение? Тогда при чём тут стук? Или кто-то, наоборот, пытается обратить на себя его внимание и заставить выйти? Кто бы это ни был, он или она — Твайлайт скрипнула зубами, не сомневаясь, что верно угадала эту персону — явно не отступится от задуманного, а постороннее вмешательство только усугубит ситуацию и усложнит ей работу. Заранее закипая, принцесса, не желая ломится через кусты и забыв про крылья, поспешила добраться до конца улицы и обогнуть крайний дом.

Открывшаяся картина только подлила масла в огонь её негодования. В дверь колотила Пинки при полном параде: из кудрявой гривы торчал праздничный колпак, украшенный незажжённым пока что бенгальским огнём, хвост был подвязан разноцветными ленточками. Возле крыльца стояла музыкальная тележка, что-то негромко наигрывающая на холостом ходу.

Твайлайт ринулась вперёд.

— Пинки! — Окрик получился резче, чем хотелось, но сейчас ею владело одно желание — как можно скорее прекратить этот балаган. — Немедленно прекрати! Что ты…

— Эй, эй, полегче, подруга, — раздался голос сверху, и Твайлайт резко остановилась, задрав голову: над ней парила не замеченная ввиду спешки Рэйнбоу Дэш. Пегаска висела, скрестив передние ноги на груди и переводя взгляд с Твайлайт на оставившую дверь в покое и повернувшуюся к новоприбывшей Пинки. — Чего так сразу-то?

Твайлайт ещё раз быстро окинула взглядом окрестности: оказалось, что кроме Рэйнбоу она не заметила ещё с дюжину пони, стоящих поодаль и теперь не сводящих с неё глаз. В переднем ряду выделялось «цветочное трио»: Роузлак, Лили Вайли и Дейзи. Прекрасно, просто прекрасно. Теперь, что бы ни произошло, это станет известно всему отсутствующему населению Понивилля. Нужно быть предельно осторожной и держать себя в копытах. Нет ничего хуже сплетен, а ей и так хватает проблем.

— Что вы тут устроили? — Твайлайт пыталась говорить спокойно, но голос звенел, выдавая натянутые как струна нервы: постоянный недосып, неудачи, раздражение на саму себя привели её на грань истерики. И хуже всего, что она едва сдерживалась, чтобы не сорваться на подругах, виноватых лишь в том, что подвернулись ей здесь и сейчас.

— Мы? А на что похоже? — Рэйнбоу махнула копытом в сторону ждущих в отдалении пони. — Пинки решила устроить этому домоседу нормальный праздник и попросила меня помочь. Как только вытащим его из дома, сможем начать.

— Да, Твайлайт, ты же сама сказала, что его нужно оставить одного всего на пару дней, — вступила в разговор Пинки. — Уже почти неделя прошла, как его выписали, и больше недели, как он появился в городе. И если тогдашний мой экспромт ещё можно считать приветствием, то как насчёт вечеринки по поводу его выписки?

Твайлайт коротко выдохнула. Спокойно, спокойно…

— Пинки, — медленно начала она, сосредоточившись на глазах подруги, стараясь как можно точнее донести до неё свою мысль. — Пожалуйста, давай не сегодня. Я только…

— Эй, это уже не круто! — перебила Рэйнбоу, снижаясь и привлекая к себе внимание. — Ты уже в третий раз — да, Пинки мне рассказала — запрещаешь устраивать вечеринку. Что такого особенного в этом пони? Что ты с ним так носишься? Запала на него, что ли?

Твайлайт почувствовала, как к щекам мгновенно прилила кровь, вот только причиной тому был гнев в той же мере, что и смущение. Подколка больно ударила по самолюбию, а оттого, что это слышали ещё два десятка — толпа постепенно увеличивалась, праздношатающиеся и скучающие жители спешили узнать, из-за чего шум — присутствующих здесь пони, злость почти одержала верх.

— Я хочу доказать ему, — она полностью переключила внимание на Рэйнбоу, оставив Пинки переводить растерянный взгляд с аликорна на парящую пегаску, — что он может не бояться нас. Не знаю, что с ним произошло, но он определённо не стремится к общению. И я пытаюсь сделать всё, чтобы он перестал замыкаться в себе и поверил, что он попал к пони, которые хотят ему только добра. Чтобы он — добровольно! — вышел из дома и попробовал хотя бы поговорить с кем-нибудь.

— Да, и у тебя это прекрасно получается! — Язвительность Рэйнбоу подпитывалась растущим раздражением: взрывной характер прекрасно подходил её соревновательной натуре, но совершенно не помогал сохранять голову холодной, когда это требовалось. — Особенно, когда половина города вдруг узнаёт, что он «пустобокий», а вторая выстраивается в очередь, чтобы убедиться в этом.

Твайлайт, уже почти кипя от злости, прожгла подругу взглядом, и та ответила тем же. Обстановка стремительно накалялась, и ничем хорошим это закончиться не могло.

Ветки кустов у соседнего дома чуть раздвинулись, и в просветах показались две пары глаз.

— Не думаю, что это была такая уж хорошая идея, Скут, — пробормотала Эппл Блум, косясь на подругу и снова переводя взгляд на ссорящихся кобылок. — Кажись, тута нам ловить нечего.

Скуталу тяжело вздохнула, вынужденно признавая её правоту. Похоже, блестящий, как казалось в момент его составления, план на поверку оказался не таким уж и хорошим. По крайней мере, до сих пор они не смогли продвинуться в выполнении ни одного из пунктов.

После бурных дебатов, последовавших за сообщением о появлении в городе взрослого пони без кьютимарки, Меткоискатели решили установить за ним слежку и попытаться разузнать как можно больше о том, кто он, откуда, как сумел не найти свой талант и не хочет ли вступить в их Орден. Последний пункт, правда, пока что оставался под вопросом, и принятие окончательного решения по нему было отложено на потом. Не то чтобы они стеснялись предлагать взрослому вступить в жеребячий клуб или боялись его, вовсе нет. Просто сначала, ввиду необычности ситуации, нужно было получить как можно больше информации и провести тщательный её анализ, как учила Твайлайт. Уже после этого можно было бы вынести ар-гу-мен-ти-ро-ва-нно-е решение по данному вопросу и прийти к единому мнению, основанному на собранных фактах. Выработав стратегию, кобылки ударили копытами и приступили к реализации плана «Меткоискатели — искатели истины».

И вот последние два дня, вернувшись из школы и наскоро разобравшись с домашними делами, Скуталу и Эппл Блум занимали наблюдательную позицию неподалёку от дома безымянного «пустобокого» пони. Свити Белль, изначально довольно скептически отнёсшаяся к идее постоянной слежки и присоединившаяся с явной неохотой, в первые же часы умудрилась от скуки съесть какие-то ягоды, найденные ею в сроду не плодоносивших кустах, и следующие сутки просидела дома, маясь животом. Отмучившись, она наотрез отказалась возвращаться в злополучное место, так что подругам пришлось нести вахту на пару. Впрочем, пока что они не могли похвастаться хоть какими-то успехами, и начинали склоняться к мысли, что неудачливая любительница ягод приняла единственно разумное решение.

Пока было похоже, что и сегодня им не удастся даже приблизиться к незнакомцу. Надежда, что устроенная Пинки Пай вечеринка позволит хотя бы увидеть его — если он и выходил в эти дни из дома, то до полудня, когда шпионки были на занятиях, — не оправдалась. А с появлением Твайлайт и начала всё набирающей обороты ссоры и без того призрачные шансы добиться хоть чего-то стремительно испарялись.

Скуталу прижала ушки, когда до их укрытия донеслась особо экспрессивная реплика Рэйнбоу Дэш. Хоть радужногривая пегаска и была её кумиром во всём, всё же в настоящий момент Скут хотела бы оказаться подальше отсюда: тон и в особенности выражения, которыми та осыпала отвечающего ей взаимностью лавандового аликорна, едва ли могли тянуть на первый приз среди фраз, рекомендованных для употребления в присутствии благовоспитанных кобылок и жеребят вообще. Да и видеть подруг, всегда бывших их примером для подражания, занятыми столь нелицеприятным делом, было гадко.

— Думаю, на сегодня и правда хватит, — протянула Скуталу, отворачиваясь от оставляющей неприятный осадок сцены и встречаясь взглядом с Эппл Блум: в её взгляде она прочитала отражение собственных мыслей. Кинув последний взгляд через плечо и тяжело вздохнув, она надела шлем и медленно покатила скутер, даже не намереваясь разгоняться; подруга так же понуро брела рядом. Жеребята ещё какое-то время слышали гневные выкрики, затем гам как-то резко и неожиданно прекратился. Однако желания оборачиваться, чтобы узнать, чем всё закончилось, ни у одного из них не было.

— Всё, с меня хватит! — Рэйнбоу Дэш в очередной раз смерила уничтожающим взглядом смотрящую на неё снизу-вверх подругу и взлетела ещё на метр, вынуждая её сильнее задрать голову. Судя по не укрывшейся от внимания Твайлайт самодовольной ухмылке, мелкая пакость, похоже, доставила пегаске большое удовольствие. — Ты меня достала! Если тебе так дорог этот хмырь, то сиди с ним тут, а я найду, чем заняться!

Выплюнув последнюю фразу, Рэйнбоу резко взмахнула крыльями и бросила себя вверх. Набрав высоту и сделав «бочку», она развернулась и стремительно помчалась в сторону Клаудсдэйла. Твайлайт, сжав зубы до хруста и чувствуя боль в перенапряжённых мышцах шеи, проводила её взглядом и опустила голову, впервые за последние несколько минут — спор поглотил её целиком — обратив внимание на окружающее.

Первым, что бросилось в глаза кипящей от злости принцессе, была Пинки. Она сидела, не сводя широко раскрытых, блестящих от сдерживаемых слёз глаз с подруги; грива её распрямилась и висела мокрой тряпкой, уши опустились и прижались к голове, губы дрожали. Казалось, она готова заплакать от только что разыгравшейся перед ней отвратительно сцены. Даже шерсть кобылки потускнела, сменив цвет с ярко-клубничного на грязно-розовый, словно выцветшая под слишком жгучим солнцем ткань.

Твайлайт перевела взгляд с подруги на свидетелей ссоры. Пони уже начали расходится, качая головами и тихо переговариваясь, бросая напоследок осуждающие взгляды. Никто не пытался приблизиться к ней, видимо, опасаясь попасть под горячее копыто.

Твайлайт, всё ещё вне себя, развернулась и деревянной походкой направилась домой, оставив Пинки в одиночестве.