Трикси и шапка
Трикси и шапка
Денёк, как это обычно бывает в середине весны, стоял жаркий.
Ярмарка Понивилля, редкое, однако так и не заслужившее большого признания граждан событие, тихо-мирно стояла вокруг ратуши. Она не отличалась размахом, пышностью и массой развлечений — всего лишь крытые прилавки, за которыми продавцы соревнуются в мастерстве убивать время, при этом оставаясь ещё вполне живенькими, на первый взгляд покупателей. Понивилльцы всею душой любят гулять меж рядов разноцветных палаток, разглядывать товары, спрашивать торговцев и заводить с ними самые разные беседы, из которых можно услышать немало историй с самых далёких уголков Эквестрии. Приезд любителей получить монету за всякие редкости, приводящие в восторг пони помладше и вызывающие натянутый скепсис у тех, что постарше (этим они удачно прячут свой восторг), всегда сопровождался суматохой. Жеребята никогда не оставляют в покое странников.
Больше всего детишек можно увидеть утром. У кого школа только-только кончилась, кто-то бессовестно её прогулял, а кому-то в школу вовсе рано — но все они гурьбой несутся к скромной россыпи шатров, будто бы боясь, что те исчезнут раньше срока. А взрослые то и дело догоняют их, самыми чёткими выражениями требуя вернуться и обещая, что в ином случае проказник и вправду больше не увидит желанных палаток. Жеребята слушаются, как правило. И верно поступают — вдруг что?
Но уже под вечер, где-то с трёх часов, количество нетерпеливых покупателей резко уменьшается. Более спокойные своего числа не меняют — хотя, по словам некоторых продавцов, со временем последних становится больше. Иногда попадаются настоящие раритеты — в хорошем смысле, конечно, — которые, похоже, при своих средствах с трудом отличают поход на ярмарку от похода в какой-нибудь мэнхеттенновский супермаркет. Говорят, если после прихода таких пони не слышен звон монет, это не к добру.
Торговцы начинали по-настоящему скучать в конце дня. Наступает новое соревнование — теперь уже на терпеливость. Кто продержится больше всех и не закроет лавку? Первыми «сдаются», разумеется, самые за этот день успешные. Среди ярмарочников это утверждение выступает как аксиома. И заодно как очень добрая традиция. Спросите, почему так?
Торговцы молчат об этом.
Продавцу одежды с Западной Эквестрии крайне не везло в этот день. На всю жизнь он запомнил для себя, что встать перед потоком покупателей так, чтобы те видели твою лавку первой, не всегда означает хороший улов. Сегодня, казалось, его положение даже совершило обратное — за весь день к прилавку жеребца подошёл всего один покупатель. Который несколько раз обошёл всю ярмарку вдоль и поперёк, в упор игнорировал товары несчастного торговца и только спустя час удосужился встать около прилавка и (после долгого молчания) поинтересоваться, есть ли у того затяжки для хвоста кислотно-розового цвета.
«Конечно же есть!» — ни о чём не думая, воскликнул тогда торговец. Он был готов на месте сотворить то, что нужно было покупателю, просто за то, что тот пришёл. Затяжка и вправду нашлась. С радости торговец едва ли не согласился скинуть десяток битов, но вовремя одумался и настоял на трёх. В конце концов, первый и, по нынешнему мнению торговца, последний покупатель расплатился и довольный пошёл домой. Только тогда продавец задался вопросом, для чего зрелому жеребцу розовый обод на хвост. Но спрашивать было уже поздно, а думать... не хотелось.
Половина ярмарки давно разошлось. Кто там ещё остался? Любитель сверкающих камушков? Продавец мёда? И чешуечник с ними? Торговец одежды отвернулся от оставшихся шатров и упёр взгляд в далёкие домики с соломенными крышами. Кислые мины тех, кто до упора ждёт ещё покупателей, радости не приносили. Торговец зажмурился и помотал головой, сбрасывая неприятные мысли.
Он открыл глаза и вдруг увидел неспешно идущего... идущую кобылку. Как и весь этот день, в нём опять загорелась надежда. Кобылка направлялась так, что непременно прошла бы мимо его лавки... И глядит она вполне ясно на ярмарку... Идёт целенаправленно к ней...
Торговец усмехнулся. Он говорил так уже про десятого прохожего. У всех них такой взгляд, такой путь... Только если они и на ярмарку, но точно не к нему...
Кобылка неумолимо приближалась. Она шла неспешно. Нос был поднят достаточно высоко, чтобы торговец усмехнулся ещё раз. Пошла, так сказать, королевская по магазинам. Что она здесь потеряла?
Она была в нескольких метрах от лавки, но торговцу уже было ясно, что это не его удача. Бирюзовая кобылка со светлыми волосами (какое-то внутреннее уважение не позволило торговцу даже в мыслях назвать их седыми) идёт не к нему. Глядит не в ту сторону. Торговец вздохнул и уронил голову на стол. Он уже представлял, как подбирал из своих товаров роскошную мантию со звёздами, которая явно бы подошла этой кобылке — звезда и волшебная палочка на её кьютимарке говорили сами за...
Кобылка повернула к нему голову и резко остановилась. В торговце тоже всё остановилось. Она... Она, долго, видимо, не раздумывая, зашагала к его прилавку.
Торговец вскочил, улыбнувшись. Да, наконец-то! Он уже отчаялся. Нет, удача его не забыла! «Так, после этой кобылки надо сворачиваться», — пробормотал он, возвращая лицу спокойствие, необходимое, дабы не отпугнуть покупателя, и стал ожидать кобылку.
Она подошла, как будто всё было спланировано заранее. Окинула взглядом накидки, шапки, жилетки на прилавках перед собой, разнообразные шляпы на крючках за торговцем и множество костюмов, закреплённых на стенах. Они пестрили таким количеством красок, что могли заменить любые обои. Таким-то товаром можно гордиться, и продавец не забывал почаще любоваться своимм стенами.
Кобылка молчала, но не успел торговец даже открыть рот, как из её уст вылетело резкое:
— Это у тебя всё?
— Нет, — тут же выпалил торговец. А внутри проворчал: «Замечательно. Как же я скучал без местной интеллигенции».
— Что «нет»?
— Много чего есть. Вы спрашивайте, я покажу.
Кобылка промолчала. Губы её были плотно сжаты, глаза непокорно продолжали глядеть на стены.
— Покажешь, говоришь? — проговорила она.
— Конечно, покажу. Что вам нужно?
Она перевела взгляд на него, прочистила горло и поправила волосы.
— Скажи, старый продавец, что может подойти Великой и Всемогущей Трикси?
Торговец опешил. Он? Старый? Такого в его жизни ещё не происходило.
— Трикси хочет, чтобы одежда подчёркивала её характер! — резко заявила кобылка.
— А какой у Трикси характер? — тут же спросил продавец. Самое главное — подыгрывать, повторял он всегда себе.
— Трикси... — кобылка задумалась. — Трикси самая злая пони во всей Эквестрии. Её должны бояться. Трикси хочет, чтобы ей поклонялись. И ещё Трикси никогда не остановится, если хочет что-то сделать. Она хочет, чтобы все это увидели! Увидели и понимали, какая Трикси на самом деле. И обходили её стороной.
Мысли мгновенно окутали торговца. Кем-кем, а консультантом ему приходилось работать очень редко. Селестия, что ей сказать? Что предложить?
— Например... — пробормотал он и тут же вздрогнул от голоса кобылки:
— Думай быстрей! Великая и Всемогущая Трикси не может ждать. Её ждёт сегодня тёплая ванна.
«Дело непростое», — понял торговец.
В этот же миг в его голове вспыхнула мысль. Вот же озадачила его кобылка... Он думал, какой товар можно предложить самому гадкому существу на свете. Был бы он торговцем снадобий, дело бы решилось одной склянкой яда... Но тут...
Но тут... и тут тоже есть решение, подумал торговец. Он улыбнулся. Замечательное решение.
— Ну?! — настойчиво восликнула бирюзовая кобылка.
— Ты хочешь, чтобы все видели характер Трикси? — таинственным тоном заговорил торговец.
— Да! Меня должны бояться! И сторониться! — заявила кобылка.
— Знаешь, дорогая, от твоего вида уже можно морду поворотить, — ухмыльнулся торговец, предвкушая дальнейшие события. Кобылка, видимо, не поняла его слов, и он продолжил: — Я, кажется, знаю, что тебе подойдёт. Все сразу поймут, кто ты в душе такая.
С этими словами он со всей силы пнул свою сторону прилавка. Тугая дверца сдвинулась внутрь, и продавец, наклонившись, залез головой в тёмные тайны своей торговли. Найдя небольшой ящик, гордо называемый на Западе «сундуком», он вытащил его на свет. Дерево сильно потрескалось с одного угла ящика, так что казалось, будто он вот-вот рассыплется в руках торговца.
Бирюзовая кобылка не изменилась в лице, увидев появление такой древности. Даже торговец не заметил в её глазах какого-либо огонька интереса.
Он щёлкнул чугунным держателем с обеих сторон, и крышка с лёгкостью, словно была присоединена на скотч, открыла ко всеобщему обозрению содержимое ящика. Кобылка легко повела бровью.
— Ты слышала когда-нибудь о Винксе Пятиклятом? — произнёс торговец, не спеша запускать копыто в ящик.
— О ком?
— Древнейший великий маг, — сказал жеребец, глянув на рог кобылки. — Неужто ты не знаешь его?
— Я знаю только одного великого мага — Великую и Всемогущую...
— Но он был самым что ни на есть великим! Ему завидовали. Однако был это совсем не мудрый пони, нет. Он испортил жизнь многим пони...
Брови кобылки дёрнулись.
— Легенда гласит, что даже целому городу. За один присест. В тот момент все граждане одновременно кляли его на чём свет стоит, отчего он и приобрёл своё прозвище...
— Пятиклятый? В том городе было всего пять пони? — вдруг заинтересованно спросила бирюзовая кобылка.
— Нет, они просто умели считать только до пяти, — сказал торговец. — С тех пор имя его внушает всем отвращение, а его внешность навевает лишь мрачные мысли и желание уйти куда-нибудь подальше... с этого света, — почти беззвучно добавил он.
— Винкс, Винкс... — бормотала потенциальная покупательница. — Гадчайшее имя для самого гадкого пони... Ну и что Трикси с того, что когда-то жил этот волшебник? Он мне не ровня.
— А то, — улыбка торговца растянулась, и он аккуратно засунул копыта в ящик. Спустя мгновение он медленно, как хрупкую статуэтку, вытащил из ящика широкополую остроконечную шляпу. Она была тёмного фиолетового цвета, её материал блистал бархатом, золотая тесьма узором вилась, словно плющ, к верху, загнутому почти на самом конце. Часть полы справа была подрезана, и с той же самой стороны к колпаку прижималось нечто, походившее на ободранное перо. Торговец слегка дунул на неё, и в воздух, смешанное с пылью, взлетело маленькое блестящее облачко, которое пропало так же быстро, как и появилось. — То, отвратительная моя, что именно эта самая шляпа много веков назад покрывала голову Винкса Пятиклятого.
Именно тут глаза Трикси, Великой и Всемогущей, сверкнули ярче и живее выпущенных минутой назад блёсток.
— А-а-ах! И даже тогда, когда его проклял целый город?
Торговец с улыбкой кивнул. Шляпа тут же вылетела из его рук и легла на голову кобылке.
— То что надо! — воскликнула она и требовательно крикнула: — Зеркало презлейшей Трикси!
Но торговец уже знал, что она попросит, и в то же мгновение выставил перед ней широкий прямоугольник зеркала в голубой рамке. Кобылка восхищённо глядела на шляпу, на своё лицо и потом опять на шляпу. Несколько раз повернувшись, она накрыла глаза шляпой и опять открыла. Спустя мгновение её лицо вновь вернуло всё чванство, подлость и другие прекрасные черты, отмеченные торговцем за всё время обслуживания этой дамы.
— Сколько она стоит?
— Всего лишь двадцать три бита.
Она самодовольно хмыкнула и бросила на прилавок маленький мешочек, несмело звякнувший от удара о дерево.
— Сдачи не надо, — сказала кобылка, подняв нос, и двинулась прочь от прилавка. Торговец тут же схватил мешочек, высыпал монеты чарующего блестяще-жёлтого цвета на стол и принялся считать. Ему явно повезло. Он начинает верить в настоящую удачу.
Последняя монета встала к остальным, когда торговец насчитал «двадцать один».
...Вдруг разбойники из лесу
Вышли целою толпой!
Трикси захлопнула дверь, внутри радуясь, что эти уличные певцы закончили. Она не смогла их разогнать. На самом деле Трикси не хотела, потому что из-за этого она могла опоздать на свою вечернюю ванну. К тому же она всё равно успела сделать что-то по пути домой. Трём пони она показала очень недоброе лицо, на какое могла тогда способна после разговора с глупым продавцом. Один из этих пони был жеребёнок, и он тогда даже заплакал, что очень воодушевило Трикси.
Пройдя в центр комнаты, она с улыбкой стукнула копытом при новой мысли. Сегодня она даже не пустит в дом хозяйку! Пусть знает, кому та даёт домик. Она должна была понять это ещё неделю назад, когда начала требовать деньги. Но доброта глупа!
Как-то некто на базар пришёл...
Трикси опять стукнула копытом, но уже не с улыбкой. Если они не закончат, она пожертвует драгоценными минутами своего вечера, но покажет им, как такие, как она, поступает с теми, кто поёт таким, как она, когда такие, как она, этого не хотят.
"Я по характеру злой,
Моё стремление — власть!"...
Трикси хмыкнула. Наверное, они поют о ней. Или о другом великолепном пони. Тогда пусть поют, она не против.
Сразу направившись к двери в свежую ванную комнату, кобылка остановилась перед зеркалом. Оно было большое, намного больше, чем то зеркальце у продавца. Трикси готова была всегда носить его с собой, но это было тяжело. В этом зеркале она видела всю себя. В полный рост. Даже если бы она встала боком, она бы увидела себя вместе с хвостом.
Полы её шляпы были широки, кобылка могла легко за ними спрятаться. Но когда она поднимала голову, шляпа, наоборот, пряталась за ней, выставляя вперёд всё величие бирюзовой... бирюзовой злости!
Торговец понял -
Дело непростое...
«Чем они там бренчат? Пускай заканчивают», — проворчала кобылка. Она ещё раз покрутила головой, потрясла фиолетовыми краями шляпы, уделив вниманию загадочной вещице около вершины. Всё замечательно. Ведь у неё шляпа великого пони.
Смаковав эту мысль, Трикси попыталась снять шляпу. Но то ли она устала, то ли эта шляпа пропиталась каким-то колдовством от своего бывшего хозяина, но телекинез не дал кобылке снять её.
Шёл он домой, воображал и гордился...
Трикси досадливо простонала и села на диван, стоявший прямо за ней. Придётся снимать копытами. Она ухватилась за полы.
Но когда снял он шапку,
С ним случилась беда...
Кобылка потянула шляпу, но она не слезла с головы, хотя и...
Глаза Трикси превратились в монеты ценностью явно больше десятка бит, когда в зеркале она увидела, как её шея удлинилась, и на ней появился красный обод, от которого вниз по телу потекли маленькие багровые ручейки...
Вместе с шапкой снялась
И его голова!